   А.Н. Сухов
   Основы психосоциальной работы с населением
   Учебное пособие

Предисловие

   Необходимость модернизации социальной работы очевидна. Она связана с рядом обстоятельств.
   Прежде всего, потребность в модернизации социальной работы определяется поиском выхода из кризиса ряда европейских и других стран.
   При этом сложились два противоположных подхода.
   Первый из них основан на экономии в области социальной сферы: снижении зарплат, пенсий и т.д.
   Второй – базируется на стимулировании спроса, следовательно, социальном развитии.
   В России в качестве приоритетов социальной политики выступают:
   – решение демографических проблем;
   – улучшение качества жизни населения;
   – увеличение среднего класса;
   – уменьшение безработных и нищих.
   Как известно, есть различные модели модернизации. Наиболее оптимальной является та, которая связана с развитием, в том числе социальной работы. Реализация данной модели невозможна без создания соответствующей среды, в данном случае без повышения уровня профессиональной подготовки социальных работников, их соответствия современным требованиям.
   В свою очередь данная задача невыполнима без создания профильной литературы.
   Этим объясняется актуальность учебного пособия: «Основы психосоциальной работа с населением».
   Психосоциальная работа отличается от традиционной социальной работы. Она носит современный, инновационный и по-настоящему комплексный характер и связана с оказанием не только социальной, но и психологической помощи.
   В основе психосоциальной работы лежат положения таких психологических теорий, как психоанализ, экзистенциальная, гуманистическая психология и т. п.
   Но этого явно недостаточно. В данном случае необходим социально-психологический подход. Именно он позволяет вести работу с клиентами на всех уровнях, начиная от личности и кончая большими социальными группами.
   Созданию данного пособия предшествовали такие работы, как «Прикладная социальная психология» (1998 г.); «Социальная психология» (2001-2011 г.г.); «Социальная психология безопасности» (2002; 2005 г.г.); «Социальная психология образования» (2005 г.); «Социальная психология преступности» (2007 г.); «Социальная работа в пенитенциарных учреждениях» (2008 г.); «Социальная психология организации» (2010 г.); «Миграция в Европе и ее последствия» (2007; 2011 г.г.); «Историко-психологический анализ реформирования и модернизации России» (2011 г.).
   К числу условий модернизации психосоциальной работы с населением относится также развитие соответствующего менталитета политической и экономической элиты.
   В этом отношении примером может служить деятельность известных русских политиков и бизнесменов, а также Эдварда Кеннеди – экс-председателя комитета Сената США по здравоохранению, образованию, труду и пенсионному обеспечению.
   Э. Кеннеди является автором более чем 2500 законопроектов. Несколько сотен из низ стали законами. В частности, в качестве примера можно привести: «Закон о мерах по защите детей»; «Закон об обеспечении равного доступа и высоких стандартов на всех уровнях образования» и т.п.
   Хочется надеяться, что в этом ряду достойное место займут и представители современной отечественной элиты.
   В то же время развитие гражданского общества неизбежно приведет к совершенствованию социальных стандартов, что не может не повлиять на качество психосоциальной работы с населением. В орбиту ее должны войти практически все сегменты социальной сферы.
   Одним из профилей подготовки студентов-бакалавров по направлению «Социальная работа» является профиль – «Психологическая работа с населением».
   Данное учебное пособие раскрывает содержание и технологии психологической работы с населением. Оно может быть использовано при изучении ряда дисциплин, в том числе курса с аналогичным названием в рамках указанного профиля. Потому таким образом и называется.
   Что касается обучения студентов-магистрантов по программе «Социальная работа», то одним из профилей данной подготовки является профиль «Социально-психологические технологии работы с населением».
   Собственно говоря, суть от этого не меняется. Разве что акценты немного другие: меньше патопсихологии, клинической психологии; упор при этом сделан именно на социально-психологические технологии.
   Но в первом и во втором случае основой психолого-ориентированного подхода является социальная психология, ее приложение в социальную практику.
   Для психологов читается курс: «Психология социальной работы»: без учебного пособия по психосоциальной работы с населением его вряд ли можно освоить.
   Таким образом, данное учебное пособие представляет несомненный интерес как для теоретиков, так и практиков в области психосоциальной работы с населением.
   Доктор психологических наук,
   профессор
   А.Н. Сухов

Раздел I
Введение в психосоциальную работу с населением

Глава 1. Теоретические основы психосоциальной работы с населением

§ 1. Понятие, структура и история развития психосоциальной работы с населением

   Историю человечества вряд ли можно представить без социальной работы во всем ее многообразии. Люди практически всегда так или иначе помогали друг другу. Во все времена находились неравнодушные к чужому горю, беде. Не проходили мимо, не стояли в стороне.
   Другое дело, история, связанная с социальной работой как одного из вида профессиональной деятельности. Она, естественно, намного короче, но от этого не менее содержательна и значима.
   Датой рождения психосоциальной работы с населением в России считается март 2000 года. Именно тогда в структуру Государственного образовательного стандарта подготовки специалистов по социальной работе вошел новый учебный модуль – «Психосоциальная работа».
   Истоки социальной работы восходят к благотворительности, существовавшей на всех этапах развития общества. Наши далекие предки были милостивы к старым и малым, «слабым и увечным» соплеменникам, привечали и любили странников, отличались редким гостеприимством. Помощь нуждающимся не преследовала целей изменения устройства общества
   В 1551 г. при Иоанне Грозном признается необходимость попечения о бедных. Уже в этот период возникает необходимость выделения «адресной» помощи нуждающимся.
   В некоторую систему общественное призрение оформилось при Петре I. Появились новые типы заведений: «госпитали» для сирот, инвалидные дома, поселки для пленных.
   При правлении Екатерины II складываются условия для реорганизации всей социальной благотворительности: создаются специализированные учреждения для воспитания и образования детей (подкидышей, незаконнорожденных и т.д.); издаются указы, облегчающие участь арестантов и каторжников.
   С середины XIX в. основная тяжесть социальной помощи нуждающимся ложится на городское и земское общественное самоуправление.
   Отказавшись от благотворительности как одной из форм помощи, правительство СССР основной акцент делало на государственную помощь в форме социального обеспечения и социального страхования.
   Таким образом, социальная работа в России имеет давние традиции. Она существовала и в царские времена, и во времена революционных преобразований. Ее цели и задачи отражали уровень экономического и социально-политического развития общества. Осуществлением социальной работы с населением занимались представители различных общественных структур. Функции специалистов по социальной работе выполняли земские уполномоченные по призрению слепых, бедных, безнадзорных детей, безродных и бездомных, людей пожилого возраста.
   К началу 90-х годов 20-го в. назрела необходимость поиска новых путей, способных удовлетворить потребности населения в социальной поддержке и защите. Очень ценным в связи с этим оказался опыт стран Западной Европы и США по оказанию социальной помощи и опеки. В этих странах одним из главных способов реагирования общества на новую социальную ситуацию является социальная работа на профессиональном уровне.
   Россия, вступив в период развития рыночных отношений, стала развивать систему социального обслуживания, требующую профессиональных кадров. Начало 90-х 20-го в. годов для России ознаменовалось введением новых профессий: социальный работник, социальный педагог и специалист по социальной работе.
   Социальная работа – профессиональная деятельность по организации помощи и взаимопомощи людям и группам, попавшим в трудные жизненные ситуации. В самом общем виде социальная работа представляет собой сложное общественное явление, самостоятельную область научно-практического знания, профессию и учебную дисциплину.
   Сложились три главных научных подхода к сущности социальной работы:
   – социально-ориентированный;
   – комплексный;
   – психолого-ориентированный.
   В основе любой практики, в том числе социальной, должна лежать теория.
   Первоначально социальная работа была очень тесно связано с социальными науками. Поэтому неслучайно, что первая национальная конференция социальных работников в Америке была организована Американской ассоциацией социальных наук в 1870 г. В 1879 г. социальная работа выделилась в самостоятельную научную и практическую область. Тем не менее до 20-х г. XX в. она оставалась под внимание социологии, экономики, политических наук как в США, так и в развитых странах Западной Европы.
   Социально-экономическая ситуация в довоенных Америке и Европе явилась катализатором развития социальной работы.
   Послевоенный период также характеризовался мощным энтузиазмом в отношении возможностей социальной работы.
   Социальные работники внесли неоценимый вклад в залечивании ран Второй Мировой войны.
   В середине XX в. появляются фундаментальные теоретические работы в области социальной работы.
   В основании этих работ лежит социологизированный характер.
   К числу социально-ориентированных теорий социальной работы отмечают: теорию систем; «работу со случаем» (М. Ричмонд); диагностическую; функциональную школу; структурный подход и т. д.
   Возникновение социальной работы как профессиональной деятельности связано с воплощением идей и концепции социальной работы Мэри Элен Ричмонд (США). Благодаря инициативе М. Ричмонд в Америке была создана и начала свою деятельность первая национальная школа прикладной филантропии (ныне факультет социальной работы в Колумбийском университете). В 1899 г. была издана первая книга Мэри Элен Ричмонд – «Дружеский визит к беднякам: руководство для работающих в благотворительных организациях», в которой были заложены научно обоснованные методы социальной работы. В своей следующей книге «Социальные диагнозы», вышедшей в 1917 г., Ричмонд более подробно представила свой метод социальной работы, который впоследствии получил название «работы со случаем». Примерно в это же время возникают первые школы по подготовке профессиональных работников.
   В «Социальных диагнозах» Ричмонд отмечала, что самое важное в социальной работе – поставить социальный диагноз и взять его за основу при выборе метода помощи индивиду или семье.
   Установленный диагноз с учетом обстоятельств той или иной ситуации позволяет выявить причину проблемы и наметить меры по ее решению. Социальный диагноз предполагал как оценку личности клиента, так и его социального положения. Ричмонд рассматривала социальную помощь как комбинацию мер, результатом которых являются изменения как самого индивида, так и его социальной среды.
   Диагностическая школа непосредственно связана с колледжем Смита в Нью-Йорке, где с 1918 г. осуществляется подготовка социальных работников. В это время наступает необходимость в специалистах, способных работать по преодолению эмоциональных проблем ветеранов первой мировой войны и членов их семей.
   В качестве теоретической основы взаимодействия социального работника и клиента была взята медицинская модель.
   Основное внимание сосредоточивалось на внутреннем мире клиента, социальные процессы и социальная среда отодвигались на задний план.
   Отношения между клиентом и социальным работником превращаются в довольно авторитарные, а задачей последнего становится лечение клиента, понимаемое как изменение его личности и помощь в его адаптации к окружающей среде.
   Новое направление стало развиваться в Пенсильванской школе социальных работников в 1930-х г.. Оно было связано с интересом к социальной среде и процессу оказания помощи, но не как лечебному процессу, а скорее как услуге, оказываемой в рамках социальной службы. Данное направление получило название функциональной школы.
   Представителями функциональной школой за основу было взято желание перемен у клиента, его способности к восприятию помощи в ходе лечения. В данном случае в отличие от диагностической школы основное внимание уделялось не ранним детским впечатлениям клиента и постановке точного диагноза, а началу процесса изменений. В рамках функциональной школы была предложена оригинальная методика по организации помощи – ее предоставления и приема. Основной акцент при этом делался на таких понятиях, как структура и процесс, а также на построении правильного взаимоотношения социального работника и клиента. Было введено понятие самоопределения – права клиента решать за себя. Таким образом, происходит переход к современному пониманию сущности социальной работы и отказ от авторитарных и формальных отношений, представительницей которых являлась Мери Элен Ричмонд.
   Решающее значение для формирования теоретической базы функциональной школы имела книга В. Робинсон из Пенсильванской школы социальной работы под названием «Психология изменения в социальной индивидуальной психотерапии», вышедшая в 1930 г. Клиент ставится в центр процесса оказания помощи, и только то, что сам клиент выбирает в качестве темы для обсуждения своего прошлого, является важным для социального работника.
   В отличие от сторонников диагностической школы представители функциональной считали, что поскольку клиент знает себя лучше, то он сам способен поставить диагноз своей проблеме. Задача специалиста состоит в принятии на себя ответственности за процесс оказания помощи и за формирование отношений между социальным работником и клиентом.
   По утверждению сторонников функциональной школы, невозможно познать «Я» другого человека. Вместо этого необходимо создавать такие отношения, при которых клиент может раскрыться. В этой связи от социального работника требуется хорошее знание самого себя. Подготовка социального работника должна заключаться в «тотальном вживании», которое способствует саморазвитию и самопознанию.
   Социальная работа в европейском измерении воспринимается в тесной взаимосвязи с социальной политикой, государством. Важное значение на формирование современной модели социальной помощи оказали принципы Эльберфельдской системы, получившей свое название от города, где она эффективно была применена, и в по следующем получившей распространение на территории Германии и Франции. В основу этих принципов легли следующие положения:
   – самостоятельность каждого попечительства при рассмотрении частных вопросов и централизация общего направления дел;
   – индивидуализация помощи при детальном обследовании каждого нуждающегося.
   Стратегией социального работника являются действия, направленные на повышение степени самостоятельности клиента, развития его способности контролировать свою жизнь и самому решать возникающие проблемы.
   Современный структурный подход в социальной работе. Наиболее ясно содержание современного структурного подхода к социальной работе выражены в документах, регламентирующих деятельность социальных работников. В требованиях и правилах для дипломированных социальных работников, принятых Британской ассоциацией социальных работников (BASW) в 1990 г., указывается, что квалифицированный социальный работник должен быть способным (CCETSW, 1990):
   – развивать осознание внутренних связей процессов угнетения в обществе и расовыми, классовыми вопросами и вопросами пола;
   – понимать и противодействовать стигматизации и дискриминации на основе различий пола, возраста, вероисповедания и принадлежности к секте, на основе факта инвалидности, "неполноценности" (disability) и бедности;
   проявлять и показывать осознание индивидуального или институционального расизма и пути борьбы с обоими с помощью антирасистских практик;
   – развивать понимание различий полов и демонстрировать антисексизм в практике социальной работы;
   – признавать необходимость и способствовать развитию политики и практики, которые являются недискриминационными и направлены против угнетения.
   В связи с этим социальные работники должны понимать экономические, социальные, политические силы, действующие в обществе, в котором они будут работать. Более того, предполагается, что они будут действовать (а также демонстрировать и доказывать это) в соответствии с этими знаниями и в их действиях будет проявляться знание тех структур, которые формируют качество жизни, успех, выборы и возможности людей, которые могут стать клиентами социальной работы. Этот подход несет ясный отпечаток подхода социальных наук: социологии, политологии, социальной политики. Представители этого подхода критикуют тенденцию недооценивать роль знаний о структуре и функциях общественного устройства в профессиональной теоретической и практической подготовке социальных работников. Они считают неверным то, что, "игнорируя" структурные компоненты, общие для ситуаций, в которых оказываются клиенты, основная масса литературы по социальной работе фокусируется в первую очередь на методах и техниках работы с индивидуумами и группами. С их точки зрения, методы социальной работы представляют собой инструменты, с помощью которых социальный работник должен "исправлять" ситуации.
   Именно эту тенденцию структурного подхода отражают требования к квалификации социального работника нашего времени: от него ожидают, что он будет развивать практики, которые сами по себе являются вызовом и альтернативой по отношению к любого рода проявлениям неравенства и несправедливости в обществе. Иными словами, от него требуют, чтобы он занимал активную социальную позицию.
   С этими требованиями не согласна часть специалистов в области обучения социальной работе, которые считают, что, поскольку исторически социальная работа возникла как средство заботы о малоимущих, то она всегда изначально игнорировала социальные, классовые, расовые и другие различия. Можно рассматривать тенденцию деполитизации социальной работы как намеренную. Такая стратегия направлена на то, чтобы, как пишет Дж. Лишман, и эту точку зрения разделяют многие ведущие специалисты, "сердц аи умы практиков были бы посвящены индивидуальным отклонениям, а их методы и техники оставались бы не деформированными реальностями общества, где они используются" (Lish-man, 1996). Структурный подход предполагает, что социальный работник понимает механизмы различных видов неравенства, существующих в обществе. Кроме того, в своей работе он должен оперировать знаниями о распределении сил и экономических ресурсов, знать содержание этих ресурсов, каким интересам они служат, а также принимать участие в распределении части ресурсов. По мнению М. А. Гулиной, в рамках структурного подхода можно выделить два различных направления. Первое предполагает, что социальный работник понимает структурное status-quo, в котором находится общество в целом и клиент в том числе. При этом его профессиональная активность не направлена на разрушение этого положения. Так, М. Дэвис – автор теории о позитивной практике социальной работы, – считает, что "социальная работа – это продукт неравенства и несовершенства общества" и целью государства, ее создавшего, является гуманная защита для его наиболее уязвимых граждан (Davis, 1985). Следуя этому положению, он считает, что суть социальной работы заключается в поддержании стабильного, хотя и не статичного общества, прав и возможностей тех, кто в неконтролируемом обществе не выжил бы. Его теория поддержания видит функции социального работника в "поддерживании механизма путем смазывания межличностных колес в обществе" (Davis, 1985). Он считает, что существование и выживание социальной работы зависят от двух условий: первым является уважение со стороны социальных работников к политической и экономической жизнеспособности общества и лежащей в его основе политической системе. Вторым условием является то, что государство со своей стороны посвящает себя справедливому, законному и гуманному обществу, в котором права каждого человека, а особенно наиболее уязвимого его гражданина, являются предметом его заботы. При выполнении этих условий социальный работник не бросает вызов настоящему положению дел в обществе. Но это не значит, что он не занимается распределением ресурсов или не поднимает вопроса о дискриминации клиента. Адвокатура остается одним из методов его работы, но сама работа отличается от любой другой политической активности любого члена общества тем, что она направлена по организационным каналам, а социальный работник при этом является представителем государства и "носителем его мандата".
   Контрастным по отношению к первому подходу является второе направление структурного подхода, которое получило название радикальной социальной работы. Для представителей этого направления государство является служителем групповых интересов в обществе и не может играть нейтральную роль по отношению к своим незащищенным членам. Поэтому, на их взгляд, социальный работник служит проводником политики угнетения, дискриминации и такая его деятельность углубляет процессы стигматизации в обществе. Радикальные социальные работники, так же как и нерадикальные, считают, что социальный работник должен понимать распределение сил в обществе. Но они видят его функции в противостоянии политике угнетения; методами борьбы они считают профессиональные методы изменения отношений между службами социальной работы и ее пользователями: службы должны передать свою силу и возможности пользователям. Важная роль социального работника заключается также в том, чтобы обращать внимание общественности и делать очевидными феномены дискриминации, которые общество не замечает. Речь идет о правах детей и подростков, женщин, различных меньшинств и т. д., но о правах не только формальных, но также и о различиях в субъективных ожиданиях, которые имеются у общества по отношению к различным социальным, возрастным, половым и национальным группам. Важным также является общественное признание опыта и фактов невольной, неосознаваемой дискриминации и ущемления в обществе.
   Для применения структурного подхода видится важным проведение анализа ситуации, с которой имеет дело социальный работник. Такой анализ должен проводиться на нескольких уровнях:
   – структурном, который заключается в понимании фактов неравенства и того, как они возникают за счет социальных, классовых, половых, возрастных, этнических, региональных, психологических (например, "умственная отсталость") и физических различий;
   – организационном, который заключается в анализе ресурсов и их распределения в соотношении к потребностям;
   – анализе степени трудности ситуации, в которой оказались клиент или группа; выявлении путей, с помощью которых вмешательство социального работника обеспечит клиенту (клиентам) доступ к необходимым ресурсам;
   – интеракционном, или психосоциальном, который заключается в том, как могут быть поняты личные трудности клиента или группы с точки зрения эффекта влияния как внешних, структурных сил, так и личностных особенностей.
   Данное описание схемы анализа является приемлемым как для поиска консенсуса (нерадикальное направление в структурном подходе), так и для конфликтного анализа социальной структуры (радикальное направление).
   Комплексный подход к социальной работе не нашел своего четкого научного обоснования. Его научная ценность состоит в том, что он ориентируется на системный взгляд на социальную работу.
   С этой точки зрения социальный работник – это: 1) мини-диагност; 2) мини-юрист; 3) мини-экономист; 4) мини-менеджер (посредник); 5) мини-технолог; 6) мини-психолог-педагог; 7) мини-медик и т.д.
   Социальная работа с позиции общей теории систем представляет собой профессиональную деятельность, которая санкционирована обществом.
   Получение санкций на практику и обучение в конкретной предметной области подразумевает, что эта область деятельности может продемонстрировать свою интегрированность. Профессиональная интегрированность предполагает, что специалисты данной области работают согласно общим для них, разделяемых ими и внутренне взаимосвязанным ценностям.
   Наличие теории подразумевает, что профессиональная деятельность осуществляется в соответствии с осознаваемыми, предсказуемыми и рациональными последствиями определенных действий. Профессиональными можно назвать те навыки, которые обеспечивают максимально возможное соответствие между действиями и намерениями, целями действий. Для общества профессиональной практику делает уникальное сочетание убеждений как сформулированных ценностей, которые исповедуют профессионалы, их знаний и навыков.
   Основной задачей профессионалов является обеспечение развития этих трех составляющих, определение и переопределение ценностей, которые лежат в основе их деятельности. Сферой их деятельности и ответственности является расширение теоретической области для понимания существа наблюдаемых процессов. Развитые профессиональные сообщества также помогают своим членам приобрести и поддерживать необходимые и адекватные профессиональные навыки.
   Уникальностью предмета социальной работы является то, что она занимается процессом, имеющим место между элементами таких систем, как человек-человек в контексте группы или (со)бщества, человек-группа, человек-(со)общество, группа-(со)общество, сообщество-общество. Осуществление этого процесса, позитивность и эффективность его характера как раз и зависят от степени разработанности теории и практических методов социальной работы в обществе, а также от степени соответствия теории и практики нуждам именно данного конкретного общества. Таким образом, необходимость общей теории, учитывающей специфику потребностей конкретного общества как системы и его конкретных составляющих (человек, группа, сообщество) как подсистем, снова становится очевидной.
   Социальная работа в истории развития своего предмета претерпела ряд радикальных изменений фокуса исследования. Самым серьезным таким изменением является смещение внимания от причин к функции: от поиска и понимания причин дисфункций к созданию работающей адекватной программы ответственности общества за дисфункцию. В это время все больше внимания уделяется помощи в обеспечении прав человека через улучшение функционирования служб социальной работы. Прежние модели "помощи нуждающимся" становятся все менее популярными. Практика социальной работы отражает все более развивающуюся демократическую этику, что проявляется в понимании социального благополучия как "права" всех и каждого, а не "дара" привилегированных непривилегированным, хотя верно и то, что социальные работники и по сей день отождествляют себя с давней традицией беспокойства и ответственности за нужды людей и социальные стрессы. Все социальные программы независимо от того, спроектированы ли они для нужд индивидуумов, групп или сообществ, направлены на то, чтобы освободить скрытые возможности.
   Сложилось два подхода к пониманию предмета и соответственно объектов социальной работы:
   – одно узкое, ведомственное, ассоциирующиеся с пониманием социальной работы, как оказания помощи несчастным, инвалидам, пожилым, безработным, «бомжам», пенсионерам;
   – другое широкое, межведомственное, основанное на учете проведения социальной работы в различных сферах и уровнях: бизнесе, силовых структурах, бюджетных организациях, наконец, в обществе в целом.
   Специалист по социальной работе занят разными видами деятельности при исполнении своих профессиональных функций. Его работа характеризуется тремя подходами при решении проблемы. Это воспитательный, психологический и адвокативный подходы. При первом подходе специалист по социальной работе выступает как бы в роли учителя, консультанта, эксперта, дает советы, обучает умению, моделированию и демонстрации правильного поведения, устанавливает обратную связь, применяет ролевые игры как метод обучения и т. д. При втором – осуществляет роль аналитика, помощника, сторонника или посредника в преодолении страхов, апатии или дезадаптации личности, когда ей это сделать самой трудно. Деятельность специалиста при таком подходе нацелена на интерпретацию поведения, обсуждение альтернативных направлений деятельности и действий, объяснение ситуаций, подбадривания и нацеливания на мобилизацию внутренних ресурсов. Третий подход применяется тогда, когда специалист по социальной работе выполняет ролевые функции адвоката от имени вверенных ему граждан, чтобы обеспечить их социально-правовую защиту, улучшить бытовые условия.
   Говоря о различных ролях, которые приходится выполнять социальному работнику, следует иметь в виду следующее.
   Есть социальные роли, которые по существу представляют собой функциональные роли (с этим связано понятие: функционер).
   Имеются также социально-психологические роли, означающие той или иной вариант реализации роли.
   Социальные и социально-психологические роли – это две большие разницы. В первом случае, роль встречается в качестве синонима по отношению к понятию «функции». Во втором случае, социально-психологическая роль означает ее реализацию, воплощение, игровой процесс. Иногда он может и приводит к дисфункциям, превращению функциональной (ожидаемой, требуемой) роли в свою противоположность.
   Исходя из сказанного, можно сформулировать предмет социальной работы следующим образом.
   Социальная работа – это обслуживание, оказание услуг и социальной помощи путем применения определенных методик и технологий конкретным лицам, группам, семьям, персоналу организаций и большим социальным группам населения, оказавшимся в трудной социальной ситуации.
   Социальная помощь (социальная защита, социальное обеспечение) проявляется в виде пенсий, пособий, предоставления материальной помощи, обслуживания больных и престарелых, заботы о детях. Твердо гарантированную систему материального обеспечения нетрудоспособных называют социальным страхованием.
   Государственную социальную помощь можно понимать как в широком так и в узком смысле.
   В широком смысле под ней понимаются все денежные выплаты определенным категориям граждан, которые в настоящее время наиболее нуждаются в ней. Сюда входят все социальные пособия и другие выплаты, установленные законодательством Российской Федерации.
   В узком смысле определение государственной социальной помощи непосредственно содержится в Федеральном законе " О государственной социальной помощи". Под ней подразумеваются определенные денежные выплаты (пособия, субсидии, компенсации), а также предоставление жизненно необходимых товаров определенному кругу лиц, а именно малоимущим семьям и малоимущим одиноко проживающим гражданам.
   Важнейшим принципом социальной защиты является адресность социальных программ (выплат). Адресность предполагает идентификацию нуждающихся, что может достигаться разными путями. Во-первых, оценкой материального положения отдельных лиц или семей. Заметим, что в западной литературе и нормативных документах по социальной политике, понятия "материальное положение" практически не используется. Обычно речь идет об оценке "уровня доходов" или "уровня потребления".
   Социальная услуга – действие по оказанию неденежной поддержки гражданам и (или) семьям в целях содействия решению проблем, возникающих в связи с трудной жизненной ситуацией.
   Социальная защита – это система мер правового, социально-экономического и организационного характера, гарантируемая и реализуемая государством для обеспечения достойной жизни, т. е. материальной обеспеченности на уровне стандартов современного развития общества и свободного развития человека.
   Основные права граждан в сфере социальной защиты закреплены в ст. 18 Конституции РФ. Регулирование социальной защиты населения относится к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов.
   Социальное обслуживание – это предоставление социальными службами различных услуг и помощи слабо защищенным слоям населения и любому человеку, попавшему в трудную жизненную ситуацию (ситуацию, объективно нарушающую жизнедеятельность: инвалидность, болезнь, сиротство, малообеспеченность, безработица, одиночество и т.д., которую человек не может преодолеть самостоятельно).
   Принципы социального обслуживания:
   1) Адресность;
   2) Доступность;
   3) Добровольность;
   4) Гуманность;
   5) Приоритетность предоставления социальных услуг детям, пожилым, инвалидам;
   6) Конфиденциальностью;
   7) Профилактическая направленность;
   8) Соблюдение прав человека.
   Основными формами социального обслуживания являются:
   • материальная помощь;
   • социальное обслуживание на дому;
   • социальное обслуживание в стационарных учреждениях;
   • предоставление временного приюта;
   • организация дневного пребывания в учреждениях социального обслуживания;
   • консультативная помощь;
   • реабилитационные услуги.
   Материальная помощь предоставляется гражданам, находящимся в трудной жизненной ситуации в виде:
   • денежных средств;
   • продуктов питания;
   • средств санитарии и гигиены;
   • средств ухода за детьми;
   • одежды, обуви и других предметов первой необходимости;
   • топлива;
   • специальных транспортных средств, технических средств реабилитации инвалидов и лиц, нуждающихся в постороннем уходе.
   Социальное обслуживание на дому осуществляется путем предоставления социальных услуг гражданам, нуждающимся в постоянном или временном нестационарном социальном обслуживании, например, ими могут быть:
   • одинокие граждане;
   • граждане, частично утратившим способность к самообслуживанию в связи:
   • с преклонным возрастом;
   • болезнью;
   • инвалидностью.
   Формы социального обслуживания на дому:
   • социально-бытовая (уборка, стирка, поход в магазин и др.);
   • санитарно-медицинская (уколы, консультации врача и др.). Социальное обслуживание в стационарных учреждениях социального обслуживания осуществляется путем предоставления социальных услуг гражданам, частично или полностью утратившим способность к самообслуживанию и нуждающимся в постоянном постороннем уходе, и обеспечивает:
   • создание соответствующих их возрасту и состоянию здоровья условий жизнедеятельности;
   • проведение мероприятий медицинского, психологического, социального характера;
   • питание и уход;
   • организацию посильной трудовой деятельности, отдыха и досуга. Временный приют в специализированном учреждении социального обслуживания предоставляется:
   детям – сиротам;
   детям, оставшимся без попечения родителей; безнадзорным несовершеннолетним; детям, оказавшимся в трудной жизненной ситуации;
   гражданам без определенного места жительства и определенных занятий; гражданам, пострадавшим от физического или психического насилия, стихийных бедствий, в результате вооруженных и межэтнических конфликтов;
   • другим клиентам социальной службы, нуждающимся в предоставлении временного
   приюта.
   Организация дневного пребывания в учреждениях социального обслуживания подразумевает социально-бытовое, социально-медицинское и иное обслуживание сохранившим способность к самообслуживанию и активному передвижению гражданам преклонного возраста и инвалидам, а также другим лицам, в том числе несовершеннолетним, находящимся в трудной жизненной ситуации. Консультативная помощь в учреждениях социального обслуживания клиентам социальной службы предоставляются консультации по вопросам:
   • социально-бытового и социально-медицинского обеспечения жизнедеятельности;
   • психолого-педагогической помощи;
   • социально-правовой защиты.
   Реабилитационные у слуги состоят в оказании социальными службами помощи в профессиональной, социальной, психологической реабилитации:
   • инвалидам;
   • лицам с ограниченными возможностями;
   • несовершеннолетним правонарушителям;
   • другим гражданам, попавшим в трудную жизненную ситуацию и нуждающимся в реабилитационных услугах.
   Учреждениями социального обслуживания независимо от форм собственности являются:
   • центры:
   • комплексные социального обслуживания населения;
   • территориальные социальной помощи семье и детям;
   • социального обслуживания;
   • сопиально-реабилитационные для несовершеннолетних; помощи детям, оставшимся без попечения родителей;
   • психолого-педагогической помощи населению;
   • экстренной психологической помощи по телефону;
   • социальной помощи на дому;
   • геронтологические;
   • дома ночного пребывания;
   • специальные дома для одиноких престарелых;
   • социальные приюты для детей и подростков;
   • стационарные учреждения социального обслуживания:
   • дома – интернаты для престарелых и инвалидов; психоневрологические интернаты;
   • детские дома-интернаты для умственно отсталых детей;
   • дома-интернаты для детей с физическими недостатками;
   • иные учреждения, предоставляющие социальные услуги.
   Официальное признание негосударственных социальных услуг – одно из условий модернизации социальной работы.
   При этом следует особо подчеркнуть, что за счет негосударственных социальных услуг нельзя заниматься бизнесом. Частные организации могут выполнять социальные услуги при условии их освобождении от налогов. Однако за счет клиентов социальной работы нельзя получать прибыль. Это относится к благотворительности, меценатству и пр.
   Что же касается фондов и так называемой гуманитарной помощи, волонтерских движений, то это пример общественной деятельности (Чулпан Хаматова, В. Спиваков и др.).
   В то же время нельзя забывать о границах, зонах действия негосударственных социальных услуг. Их нарушение приводит к тяжелым, негативным социальным последствиям. В качестве примера можно привести случаи из области ритуальных услуг и т.п.
   По мнению К.Н. Новикова, изучение проблемы участия негосударственного сектора в предоставлении социальных услуг населению в России и за рубежом свидетельствует, что зарубежные страны значительно продвинулись в этом вопросе. Практически во всех странах Европы и США негосударственный сектор занимает значительную часть в системе социального обслуживания населения, иногда преобладая над государственным (Бисмарк-модель, англосаксонская модель). Основными видами негосударственных учреждений являются учреждения, принадлежащие различным общественным, некоммерческим организациям (США, Дания), частным предпринимателям, промышленным бизнесменам, производственным корпорациям (Германия, Австрия). Функционирование учреждений осуществляется по единым национальным стандартами и нормативно-правовым документам, в рамках социальной политики страны. Координацию и контроль деятельности осуществляет уполномоченный орган государственной власти страны.
   Рассматривая систему социальной защиты населения США, следует отметить, что для нее характерна так называемая партисипаторная модель управления. Она отличается низким уровнем участия государства в решении социальных проблем.
   Правда, в последнее время ситуация с оказанием социальных услуг в США меняется.
   Источниками финансирования негосударственного сектора социального обслуживания являются:
   1) собственные средства некоммерческих организаций;
   2) бюджетные средства, направляемые на реализацию государственного заказа в учреждениях независимо от форм собственности;
   3) средства собственников социальных учреждений;
   4) средства получателей социальных услуг;
   5) средства страховых фондов за получателей социальных услуг.
   Социальные работники из опыта общения с клиентами пожилого возраста, пенсионерами и т. п. твердо знают, как им не хватает внимания, как они хотят высказаться. Это говорит о том, что клиентам социальной работы одной социальной помощи не достаточно. Им крайне необходима психологическая помощь. Это касается жертв наводнений, террористических актов и т. д.
   Дело в том, что так называемая трудная жизненная ситуация всегда вызывает последствия в виде типичных негативных социально-психологических явлений. Поэтому одной социальной помощи мало. Нужна психологическая, следовательно, не только социальная, но и психосоциальная работа.
   В самом общем виде психологическая помощь в психологических словарях трактуется как профессиональная помощь в разрешении психологических проблем клиента.
   С большей детализацией это понятие уточняется в другом справочном издании: «Психологическая помощь – вид помощи, который оказывает квалифицированный специалист человеку или группе людей в оптимизации психофизиологических состояний, познавательных процессов, поведения, общения, реализации индивидуальной и особенно групповой деятельности».
   При этом нельзя разводить социальную работу и психосоциальную по уровню функционирования: дескать социальная работа должна проводиться на макро-уровне в целях обеспечения социальной безопасности (построение социального государства, гражданского общества, преодоление деформации, социальной напряженности и конфликтов), и психосоциальная работа на следующих этажах: организационном, семейном, групповом и личностном. Это так и не так. Социально-психологические проблемы присутствуют на всех уровнях. Поэтому разрывать и тем более противопоставлять социальную и психосоциальную помощь нельзя.
   Содержание психологической помощи заключается в обеспечении эмоциональной, смысловой и экзистенциальной поддержки (возвращение доверия к миру, установление открытых и искренних отношений) человеку или сообществу в трудных ситуациях. Психологическая помощь оказывается в том случае, когда человек не может справиться с трудностями, потерями, одиночеством, не может быть в ладу с самим собой, обрести внутреннюю гармонию, когда у него, по выражению А.А. Бадхена, «болит душа».
   Вместе с тем существует ряд таких жизненных ситуаций (экстремальные, критические, стрессовые), которые связаны с форс-мажорными (непредвиденными) обстоятельствами, в результате которых нарушается привычный уклад жизни человека, ухудшается его самочувствие, нарушается психическое равновесие. Если трудная жизненная ситуация продолжительна или ее последствия для человека слишком трудны и невыносимы, возникает необходимость в особого рода помощи – кризисной. Кризисная помощь может быть оказана разными специалистами системы социальной защиты. Это может быть первичная психологическая помощь, в результате которой человек обретает контроль над своими чувствами и действиями (способность разумно воспринимать и адекватно реагировать на происходящее), срочная социальная (содействие в поиске временного жилья, укрытия и т.п.) или юридическая помощь (в ситуации насилия, утраты документов либо имущества) и т. д.
   В основе психосоциальной работы с населением лежит психолого-ориентированный подход.
   В свою очередь он складывается из следующих теорий:
   – психодинамики;
   – экзистенционально-гуманистической психологии;
   – бихевиоризм и др.
   Психодинамика как теоретическое основание социальной (психосоциальной) работы в ее современном виде сформировалась на основе психоанализа в его различных интерпретациях, начиная с З. Фрейда, его прямых последователей и более поздних приверженцев. По мнению Фрейда и его последователей, «не человек является проблемой, а у него есть проблемы». Основная задача психоанализа – это направленность на выявление структурных бессознательных элементов психики и прояснение истинных мотивов поведения личности. Особенное внимание уделялось анализу отношений человека со значимыми близкими, начиная с раннего детства.
   Разработка на его основе психоанализа психодинамической модели социальной работы, характеризуемой чаще всего в качестве психосоциальной, обусловили возникновение и развитие специфической модели обоснования конкретных технологий социальной работы оказания социальной (психосоциальной) помощи отдельному человеку, семье, группе людей, имеющих проблемы.
   При этом психодинамическая модель деятельности социального работника опирается на несколько основополагающих, исходных постулатов. В главном они сводятся к следующему:
   а) социальный работник в контексте отношений с клиентом должен исходить из того, что последний не только обладает определенной психологической структурой, но и способен к ее изменению, развивается под воздействием внутренних, интенциональных (интенция – стремление, направленность сознания, мышления на какой-либо предмет; намерение цель) факторов и внешних условий, взаимодействуя со средой обитания;
   б) воздействие социального работника на клиента должно учитывать его социально-экономическое положение, статус в системе социально-иерархических групп, различных уровней управления и самоуправления. Однако главное, что предполагает психодинамический подход, сводится к признанию принципиально важной роли изучения и учета динамики отношений в контактной группе, среде обитания клиента;
   в) психодинамические теории требуют учесть то, как они оказываются полезными в процессе осуществления конкретной помощи нуждающимся, отдельному человеку;
   г) в рамках психодинамической концепции совершается не только анализ «статус-кво» (положение, существующее в какой-либо определенный момент), но и использование опыта анализа эволюции отношений между клиентом и социальным работником, характера отношений между персонами в конкретной среде обитания нуждающихся;
   д) психодинамическая модель социальной работы предполагает, как правило, возможность изменения, коррекции поведения, взглядов, отношений клиент посредством воздействия на его внутренний мир, восприятие реальностей, характер отношений в контактных группах.
   Особый акцент в деятельности социального работника при этом делается на понимание того, что думает клиент, какова его персональная ситуация, требующая определенной стратегии и тактики, а также в чем уникальность человека, его персонального опыта, социально-психологических характеристик.
   Психосоциальное влияние в контексте психодинамического ведения социальной работы включает несколько относительно самостоятельных этапов:
   1) изучение проблем, которые имеет клиент;
   2) анализ особенностей социального положения и психического склада, чувств клиента;
   3) сближение, установление контакта социального работника и клиента;
   4) осмысление основных событий жизни клиента, влияния последних на проблемы, которые переживает человек;
   5) планирование согласованных действий социального работника и клиента на основе завоевания доверия последнего;
   6) своевременная деятельность клиента по разрешению его проблем.
   В психодинамической модели обоснованы принципы индивидуальной социальной работы, диагностические процедуры и необходимость использования терапевтических технологий помощи.
   Экзистенциалистская и гуманистическая модели теоретического обоснования социальной работы также занимают существенное место в теории социальной работы.
   В экзистенциональном обосновании социальной работы (А. Камю, Ж.П. Сартр, Виктор Франки) акцент делается на особенностях восприятия клиентом отношения в системе взаимодействия «субъект-объект-субъект». Осмысление и выводы об этих отношениях – главное в экзистенциальной теории модели социальной работы.
   В этой связи обычно рассматриваются:
   1) правила и роли внутри системы «субъект-объект-субъект»;
   2) более широкие системы, в контексте которых существует подсистема «субъект-объект-субъект» и которые оказывают на нее определенное влияние;
   3) системы ценностей, в которые верит клиент;
   4) как клиент борется со страхом, отсутствием безопасности;
   5) связь всех связанных аспектов решения проблемы.
   Экзистенциальная модель теоретического обоснования социальной работы исходит из того, что большинство эмоциональных проблем клиента возникает из четырех источников отчуждения:
   а) когда люди, которые значимы в глазах клиента, не признают его таковым;
   6) непоследовательность или обман в решении проблемы оценочных конфликтов;
   в) разочарование, хаос или потеря личных ценностей;
   г) потеря близких людей (их смерть, уход, измена и др.).
   Главная цель экзистенциальной технологии влияния на клиента – помочь людям приобрести смысл жизни, начать получать удовлетворение от жизни. При этом используются три возможных правила экзистенциальной терапии: во-первых, установка на изменение опыта, практической деятельности клиента; во-вторых, ориентировка на понимание личности клиента; в-третьих, личностная включенность, погружение социального работника в мир ценностей, чувств, отношений клиента.
   Гуманистическая модель теоретического обоснования социальной работы (Карл Роджерс, Абрахам Маслоу и др.) в значительной мере играет роль философско-гуманистической базы оказания помощи нуждающимся.
   В этой связи социальный работник должен исходить из самоценности индивидуального мира жизни клиента, признания его способностей многое решать самостоятельно – это клиент-центрированная технология.
   Процесс оказания помощи в рамках клиент-центрированной работы включает в себя:
   1) обретение смысла существования, которое дает клиенту ощущение, что его дела идут хорошо, жизнь изменяется по пути прогрессивного развития. При этом необязательно заниматься постоянно самоизучением;
   2) центрирование, акцентировка проблем, когда социальные работники показывают клиентам, что они готовы заняться их делами, доказывая это практически, начиная знакомиться с проблемами каждого из нуждающихся;
   3) действие, когда социальный работник демонстрирует деятельную открытость, мобильность, а клиент видит, что поддержание безопасности, ее ощущение не всегда необходимо. Нужно просто заниматься делом, актуальным для жизни каждого.
   Наконец, гуманистической модели обоснования социальной работы чужд подход, когда требуется навязывать кому-то жесткую модель.
   Бихевиористский подход (реорганизация стимулов и последствий) в теоретическом обосновании социальной работы достаточно давно известен и активно разрабатывается (Джон Уотсон, Беррес Скиннер, Эдуард Ли Торндайк и др.).
   Положительное подкрепление означает создание системы положительных подкреплений, которые должны как можно быстрее следовать за действием. Заметим, что без проверки того, что определенные событие или вещь действительно усиливают подкрепляемое поведение, нельзя предполагать, что эти вещь или событие являются для индивида положительным подкрепляющим стимулом. Вначале положительное подкрепление должно следовать каждый раз после появления желаемого поведения, затем его частота должна снижаться таким образом, чтобы поведение подкреплялось все реже и реже. Это лучший способ убедиться в том, что новое выученное поведение устойчиво к угасанию. Там, где необходимо использовать конкретные подкрепляющие стимулы, такие как сласти, их необходимо сочетать с социальными подкрепляющими стимулами, такими как похвала, причем конкретные подкрепляющие стимулы должны постепенно предъявляться все реже.
   Привязывание подразумевает обучение индивида сначала одному элементу цепи действий, потом другому и т. д., пока не выучивается вся последовательность. Этот метод особенно полезен для обучения новым навыкам, которые вначале раскладываются в список отдельных действий, следующих в постоянном порядке. Привязывание является весьма общим компонентом работы с людьми, которые испытывают трудности с обучением и которым надо привить простые навыки повседневной жизни, такие, например, как одевание, еда с использованием ложки, пользование общественным транспортом.
   Формирование (также называемое последовательными приближениями) означает подкрепление поведения, немного сходного с желаемым, с последующим усилением критериев для подкрепления шаг за шагом, пока индивид не овладевает действием полностью. Это еще один способ обучения социальным навыкам. Например, в тренинге "активного слушания" для обучающихся социальной работе психолог-тренер может начать с подкрепления простого взгляда на говорящего, затем требовать других невербальных сигналов внимания и интереса, а потом, возможно, и некоторой вербальной поддержки говорящего.
   Реорганизация стимулов – это видоизменение того, что произошло до аномального поведения. Реорганизация последствий – это видоизменение событий, происходящих после аномального поведения.
   Поведенческая избыточность (наличие нежелательных форм поведения) – вспышек гнева, лжи, воровства и т.п. – может регулярно проявляться в силу того, что такое поведение имеет скрытое укрепление извне или дает объекту те или иные социально-психологические выигрыши.
   Поведенческая недостаточность, отсутствие ожидаемых форм поведения связаны с тем, что клиент не обладает умениями, требуемыми для проявления нужной активности. Это происходит в случаях социальных, физических или интеллектуальных препятствий к овладению этими умениями, например физических или умственных ограничений.
   С точки зрения ряда авторов в отечественной теории и практике социальной работы идея синтеза психологического и социального начинает прослеживаться на всех уровнях – в формулировках целей и задач социальной помощи населению, в квалификационных требованиях и должностных обязанностях социальных работников, в государственных образовательных стандартах подготовки специалистов по социальной работе. Соответственно, интегративный подход фактически заложен и в нормативных документах о деятельности социальных служб и должностных обязанностях социальных работников. Так, в них фигурируют такие виды деятельности, как оказание гражданам квалифицированной социально-психологической помощи, в частности, осуществление консультирования; помощь клиентам в конфликтных и психотравмирующих ситуациях; расширение у клиентов диапазона социально и личностно приемлемых средств для самостоятельного решения возникающих проблем и преодоления имеющихся трудностей; помощь клиентам в актуализации их творческих, интеллектуальных, личностных, духовных и физических ресурсов для выхода из кризисного состояния; стимулирование самоуважения клиентов и их уверенности в себе.
   В тоже же время нельзя категорически утверждать, что все проблемы на пути развития психосоциальной работы с населением уже позади. Напротив, трудностей хоть отбавляй. Прежде всего, ее развитию мешает межведомственная разобщенность, узкое понимание не только психосоциальной, но и социальной работы как таковой, например, неразработанность в теоретическом плане социальной политики (такое нельзя сказать о европейской социальной модели), уход государства из многих ниш и сегментов социальной сферы.
   Как правило, в качестве методологии, концептуальной основы психосоциальной работы используют психоанализ, гельштат-психологию, экзистенциальную психологию, бихейвиоризм, гуманистическую психологию, когнитивную и т.д. Долговременная практика использования этих научных школ доказала их состоятельность.
   Вместе с тем она показала, что данные подходы ограничены. Их можно использовать только для организации психосоциальной работы на лично-групповом уровне. Не более. Поэтому на Западе для этих целей стали использовать возможности социального психоанализа и других аналогичных по содержанию подходов.
   Однако в отечественной практике применения психосоциальной работы ничего подобного не происходит. По-прежнему, психоанализ считается панацеей от всех бед. С упорством, достойным лучшего применения, мы не учимся на чужих ошибках, а повторяем их. Увы, классический психоанализ – это, в известной степени, забава для богатых и увод от социальных проблем.
   На самом деле в качестве теоретико-методологической основы может выступать только социально-психологический подход. Он позволяет организовать психосоциальную работу с различными группами населения в различных сферах, условиях и уровнях, начиная от личности до больших социальных групп. Данный подход сочетает в себя возможности структурного, психодинамического анализа и др.
   При этом психосоциальная работа – это самостоятельная отрасль, хотя и на 70 с лишним процентов является результатом применения социальной психологии в социальной сфере. Нельзя согласиться с некоторыми авторами, которые считают, что психосоциальная работа является отраслью практической психологии. Это не так. Психосоциальная работа, несмотря на свой междисциплинарный характер, является самостоятельной отраслью социальной работы. Пока она имеет место только в отдельных регионах в рамках ведомственного подхода. Что касается психосоциальной работы в сфере бизнеса, силовых структур, бюджетных организациях, то ее масштабы куда более обширны .
   Психосоциальная работа состоит из двух частей: теории и практики. Ее парадигмальную основу составляют социально-психологические теории личности, групп, семьи, организаций и больших социальных групп.
   Прикладные аспекты психосоциальной работы включают в себя социально-психологическую диагностику, консультирование и собственно социально-психологические технологии: тренинг, немедицинскую терапию и т.д. Более подробно об этом изложено в учебном пособии «Социальная психология» Под ред. А.Н. Сухова, 7-е изд., М., 2011 и др.
   Если дать краткую, но принципиальную оценку состояния современной отечественной теории психосоциальной работы, то следует выделить две односторонние и во многом противоположные, взаимоисключающие друг друга тенденции.
   С одной стороны, продолжает существовать традиционная социальная работа, сущность которой сводится к оказанию правовой, физической, финансовой помощи. В основе ее лежат социолого-ориентированный и комплексный подходы.
   С другой стороны, усиливается распространение психосоциальной работы, суть которой сводится к оказанию психологической помощи. Естественно, что ее ядром является психолого-ориентированный подход.
   К сожалению, две эти тенденции не пересекаются между собой, не дополняют друг друга. Первой не хватает психологии, второй – социальной составляющей. Более того, современная отечественная социальная работа нередко выходит за рамки своей компетенции, связанной с оказанием помощи клиентам. Довольно часто в учебных пособиях о содержании и методиках психосоциальной работы речь идет об оказании помощи пациентам. В этом случае психосоциальная работа переходит границы не только клинической психологии. Вольно или невольно, но в этом случае она становится отраслью психиатрии, что ее дискредитирует.
   Психосоциальная работа с клиентами предполагает преодоление их социальной дезадаптации, в частности, асоциального, аддиктивного поведения, т.е. типичных негативных социально-психологических явлений, дальнейшую социализацию, ресоциализацию и в конечном счете – социальную адаптацию. В данном случае могут быть использованы только немедицинские технологии.
   Что касается психосоциальной работы с пациентами, то она осуществляется через соответствующих специалистов, имеющих на это право: диплом, лицензию. При этом уместно говорить о реабилитации.
   В действительности имеет место путаница понятий: вместо социальной адаптации употребляют термин «реабилитация» и наоборот.
   Правда, в случае с анонимными алкоголиками все обстоит сложнее. Здесь используется сочетание методик, но это оправдано.
   В тоже время, социальным работникам все же приходится иметь дело с пациентами. Имеется в виду их профессиональная деятельность в медицинских учреждениях. Есть даже специальный профиль подготовки студентов-бакалавров, который называется «Социальная работа в медицинских учреждениях». Более того, в рамках среднего специального образования готовят социальных работников в медико-социальных колледжах.
   Однако сказанное выше не означает, что социальные работники могут подменять специалистов по медицине. Они оказывают психосоциальную немедицинскую помощь. Что касается оказания медицинской помощи пациентам, то этим обязан заниматься медперсонал.
   Патопсихология, клиническая психология – это отрасли психологии, а не медицины. Социальные работники не имеют права оказывать медицинские услуги. Каждый должен заниматься своим делом в пределах своей компетенции.
   На самом деле в качестве теории психосоциальной работы должны выступать положения современной социальной психологии (см. «Социальная психология» под ред. А.Н. Сухова 7-е изд., М., 2011). Исходя из этого, теория психосоциальной работы обязана включать принципы и частные теории исторической психологии, иначе говоря, культурно-исторической, точнее социального конструктивизма. Данные принципы и теории позволяют объяснить природу субъектов, объектов а также диагностические, тренинговые, консультационные, терапевтические и информационные технологии психосоциальной работы. Формула данного подхода : каковы ментальность, социальные ценности – такова психосоциальная работа.
   Структура психосоциальной работы с населением как практической деятельности : субъекты, объекты, технологии, сферы, условия, уровни.
   С учетом структуры психосоциальной работы можно выделить следующие ее функции:
   – социализирующая;
   – просветительская;
   – диагностическая;
   – консультативная;
   – психотерапевтическая;
   – обеспечивающая социальную безопасность;
   – профилактическая.
   Нельзя пройти мимо различных вариантов названия психосоциальной работы.
   В одних случаях она называется как «психология социальной работы», в других случаях просто: «психосоциальная работа».
   На наш взгляд, предпочтительнее второе название не потому, что оно распространено на Западе, а потому, что адекватно отражает социально-психологический подход к социальной работе.
   Психосоциальная работа не является отраслью психологии. Однако в отдельных учебных изданиях именно так и говорится. Это ошибка, заблуждение. Психология сама по себе не может решить проблемы, связанные с социальной работой. В свою очередь социальная работа не может обойтись без психологии. Но они должны не противостоять, а взаимно дополнять друг друга.
   На западе уже давно поняли, что психоанализ без марксистского подхода бессилен. Потому так давно и плодотворно развивается социальный психоанализ, позволяющий избегать крайности.
   Именно по такому пути и должно пойти развитие отечественной психосоциальной работы. Гарантом успеха в данном случае должна и может выступать современная социальная психология в основе, которой, подчеркнем еще раз, лежат идеи, связные с признанием громадной роли культуры, социальных ценностей ментальности в решении социальных проблем.
   Психосоциальная работа – это сфера применения социальной психологии. Но от этого психосоциальная работе не становится отраслью социальной психологии.
   Оставаясь по-существу социальной работой, психосоциальная работа только выигрывает от альянса с социальной психологией.
   Профессионалов в области психосоциальной работы готовят в рамках соответствующего профиля направления «Социальная работа» (бакалавриат). Что касается магистерской подготовки, то она строится аналогичным образом.
   Без решения социальных проблем психология не поможет. Она на десерт. Известно, сколько не говори: «Халва, халва, – во рту слаще не станет».
   В тоже время и традиционная социальная помощь без психологических услуг носит неполный характер. В XXI веке этого явно недостаточно.
   Говоря о концептуальных основах психосоциальной работы, нельзя не остановиться о понятиях «субъект» и «объект».
   Данные термины употребляются, к сожалению, неоднозначно: в одном случае они используются как категории научных исследований и соответственно имеют определенные значения; в другом случае как понятия, характеризующие тех, кто осуществляет и кому оказывается психологическая помощь.
   В научных исследованиях понятия «субъект» «объект» употребляется в единственном числе. Когда же речь идет о практической деятельности, то здесь допустимо употребление данных терминов во множественном числе, что и было сделано в этом учебном пособии.
   Как уже отмечалось, структура психосоциальной работы включает в себя теорию и практику. В основе теории психосоциальной работы лежат социально-психологические теории, объясняющие природу субъектов и объектов, социально-психологических явлений (как негативных, так и позитивных), а также социально-психологических технологий (диагностику, консультирование и психотерапию).
   Следует еще раз особо подчеркнуть, что психосоциальная работа – направление в социальной работе, которое уделяет особое внимание социально-психологическим аспектам трудной ситуации клиента. Это оказание психологической помощи путем применения социально-психологических технологий в целях профилактики и преодоления типичных негативных социально-психологических явлений в социально-напряженных ситуациях.
   Заслуживает внимания история становления предмета психосоциальной работы.
   Если довоенный период характеризовался большим вниманием к прагматическим проблемам, с которыми сталкивались социальные работники, то в послевоенный период параллельно с бурным развитием альтернативных психоанализу направлений в психологии личности и психотерапии социальная работа стала приобретать все более психологическое содержание как практика и все чаще для интерпретации накапливаемого опыта стали привлекаться психологические концепции. Эта тенденция психологизации социальной работы в ее определенных разделах простирается вплоть до современного периода, когда пишутся труды по психодиагностике в социальной работе, а практическая подготовка социальных работников складывается из разнообразных тренингов по навыкам вмешательства (intervention skills) в ситуацию, требующую помощи, по умению слушать клиента и т.д. Если смотреть «из психологии» на предмет социальной работы, становится очевидным, что задачи прикладной (социальной, педагогической) психологии и социальной работы перекрещиваются в сфере изучения и создания оптимальных условий развития, обучения, труда, общения человека, групп и сообществ. Так, одно из определений предмета социальной работы, данное Г. Маасом, предполагает, что в социальной работе «основное знание фокусируется на поведении человека в стрессовых условиях» (Maas, 1957), а именно на изучение динамики стрессовых ситуаций, и особенно на путях предотвращения или улучшения этих ситуаций, а также на изучении оказываемых ими воздействий на человека. Несколькими годами ранее Г.Маас и М.Волине определили социальную работу как «предотвращение и снижение социально и психологически опасных эффектов кризисных ситуаций» (Maas, Wolins, 1954) и, очевидно, они видели функцией социального работника обеспечение протекания (facilitating) этих процессов предотвращения (профилактики) и улучшения, Э.Гринвуд вслед за Г.Бисно (Bisno, 1952) видит функции социальной работы в помощи достижения людьми таких взаимоотношений, которые способствуют реализации их потенциала как человеческих существ в соответствии с их культурными обычаями и ценностями» (Greenwood, 1955); и далее, если такие отношения по каким-либо причинам разрушаются или есть такая опасность, то функции социальных работников становятся принципиально важными для: а) помощи в создании необходимых, желаемых общественных ресурсов или активации уже существующих ресурсов; б) помощи людям в использовании имеющихся ресурсов.
   В широком смысле психосоциальная работа понимается как направление социальной работы, основная цель которой – оказание первичной психологической помощи, социальной поддержки и содействия людям, находящимся в трудной жизненной ситуации, как организация комплекса условий для продуктивной адаптации человека в изменившихся условиях жизнедеятельности.
   В узком смысле психосоциальная работа – это деятельность специалиста по социальной работе, направленная на восстановление утраченного психосоциального равновесия, на поиск ресурсов личности и ресурсов социальной среды для преодоления трудностей.
   Таким образом, основная цель психосоциальной работы – это оказание первичной психологической помощи населению, поиск и оптимизация ресурсов.
   В функциональные обязанности специалиста входят такие формы работы, как ведение групп и консультирование, направленные на оказание помощи клиенту в критических, напряженных и психотравматирующих ситуациях, на расширение у него диапазона социально и личностно приемлемых средств для самостоятельного решения возникающих проблем и преодоления трудностей.
   Таким образом, объект психосоциальной работы – часть населения, которая в данный момент времени находится в трудной жизненной ситуации.
   В науке выделяют критические и напряженные ситуации. Это могут быть ситуации переживания утрат и потерь; постоянного места жительства вследствие военных и межнациональных конфликтов, техногенных и стихийных бедствий; потери работы.
   Нередко стресс рождает когнитивный диссонанс и вводит клиента в состояние интеллектуального ступора, что становится причиной неспособности самостоятельно справиться с возникшими жизненными обстоятельствами. Находясь в таком состоянии, подопечный нуждается в помощи специалиста.
   Следует еще раз подчеркнуть, что к основным функциям психосоциальной работы относятся социализирующая, просветительская, профилактическая, информационная, диагностическая, консультативная, посредническая и терапевтическая.
   Виды оказания психосоциальной помощи: индивидуальные, групповые и массовые.
   Предмет теории психосоциальной работы – закономерности возникновения, проявления и функционирования типичных негативных социально-психологических явлений различных групп населения в разных сферах, условиях и уровнях.
   Предмет прикладной психосоциальной работы – закономерности профилактики и преодоления типичных негативных социально-психологических явлений в социально напряженной ситуации с помощью диагностических, тренинговых, консультативных, терапевтических, информационных и других социально-психологических технологий в разных условиях, сферах и уровнях.
   Современный подход требует уточнения, корректировки и расширения предмета, объектов и технологий психосоциальной работы с клиентами.
   Психосоциальная работа осуществляется в разных сферах: не только в сфере ритуальных услуг, правоохранительной, медицинских организациях, но и в сфере бизнеса, коммерческих, образовательных учреждениях, а также силовых структурах.
   Социальным работникам приходится иметь дело не только с асоциализированными личностями, но и со вполне нормальными, законопослушными гражданами, персоналом тех или иных социальных организаций.
   Исходя из этого, предмет психосоциальной работы должен включать помимо закономерности возникновения и преодоления типичных негативных социально-психологических явлений, а также личностное, групповое, семейное, организационное и общественное развитие.
   В значительной степени должны быть расширены границы объектов психосоциальной работы. Они обязаны включать акмеологические аспекты личности, групп, семьи, персонала и служащих. В принципе о технологиях можно говорить прежде всего в рамках психосоциальной работы.
   Соответственно должен быть расширен спектр технологий психосоциальной работы. В данном случае не обойтись без тех социально-психологических технологий, которые связаны с развитием личности, групп, семьи, организации и общества.
   Психосоциальная работа не может напоминать деятельность сотрудников МЧС и бороться только с негативными последствиями нерешенных социальных проблем. Они обязаны опережать события. Не махать кулаками после драки, а прогнозировать, профилактировать, созидать.
   Задачи, стоящие перед социальной, в том числе и перед психосоциальной работой с населением, определяются состоянием и перспективами развития социальной сферы.
   При формулировке данных задач большую помощь может оказать сравнительный анализ. В этом контексте, прежде всего, заслуживает внимания европейская социальная модель, ее принципы, структура и т.д.
   Состояние социальной сферы российского общества, социальной политики, а также социальной работы характеризуется следующим образом.
   В последнее время в России наметились определенные позитивные тенденции в различных социальных областях:
   1. несколько улучшились демографические показатели;
   2. в среднем увеличился уровень жизни населения.
   Но на этом, пожалуй, можно и поставить точку. Наряду с положительными результатами негативные тенденции в социальной сфере не исчезли:
   1. увеличился разрыв между богатыми и бедными;
   2. рост преступности не сокращается;
   3. вырос уровень социальной напряженности, о чем говорит протестное поведение отдельных социальных групп;
   4. концептуальное оформление социальной политики не завершено, хотя и поставлены амбициозные задачи по созданию рабочих мест, увеличению среднего класса и сокращению бедности.
   Взамен советской системы защиты населения (обеспечение гарантий, льгот, равного доступа к получению бесплатного образования и медицинских услуг, пропаганду здорового образа жизни, идеологию), которая, тем не менее, не сравнима с социальной моделью европейских стран, полноценный эквивалент так и не создан.
   Прибавки к пенсии и зарплате – это не социальная политика в общепринятом смысле.
   Исходя из этого, в области социальной работы стоят следующие задачи:
   1. концептуальное обоснование социальной политики, основной целью которой должна стать разработка оптимальной стратификационной модели (шкалы) общества и путей ее реализации, т. е. что для этого нужно с политической, экономической, правовой, культурной позиций и других точек зрения;
   2. уточнение целей, предмета, объектов, технологий, функций психосоциальной работы с населением;
   3. обеспечение межведомственной координации в области психосоциальной работы с населением (Министерство труда и социального развития, здравоохранения, МВД, Министерство образования и науки, МЧС и т.д.
   4. изменение структуры социальных служб;
   5. совершенствование управление социальными службами на всех уровнях;
   6. расширение практики негосударственных социальных услуг;
   7. обоснование основных направлений психосоциальной работы:
   а) информационно-аналитическая работа в социальной сфере на всех уровнях;
   б) стратегическое планирование психосоциальной работы с населением на всех уровнях;
   в) профилактика негативных социально-психологических явлений на всех уровнях;
   г) использование массовых информационных технологий в работе с населением (связь с общественностью, социально-правовое просвещение, пропаганда здорового образа жизни и ценностей, социальная реклама в социальных сетях);
   д) психосоциальное сопровождение различных категорий населения (пожилых, пенсионеров, иммигрантов, лиц с ограниченными физическими возможностями, находящимися в кризисе, с отклоняющимся поведением, бомжей, приемных детей, переселенцев, потерпевших от массовых пожаров, аварий, катастроф, террористических актов, наводнений), асоциальных групп, социально-дезадаптивных семей, организаций в состоянии кризиса, больших социальных групп;
   е) психосоциальное сопровождение персонала силовых структур, правоохранительных органов, медицинских и образовательных учреждений, производственных предприятий, бизнес-структур;
   е) организация психосоциальной помощи в чрезвычайных ситуациях;
   ж) обеспечение профессиональной и социальной стандартизации психосоциальной работы с населением;
   з) повышение эффективности деятельности службы надзора в системе социальных служб, а также повышение престижности службы социального работника;
   и) расширение объема психосоциальной работы с населением путем внедрения диагностических, аналитических, консультационных, информационных и психотерапевтических технологий, при этом необходимо использовать опыт зарубежных стран, где давно практикуется психосоциальная работа;
   к) образ психосоциальной работы, сводящийся только к помощи несчастным, предоставлению своеобразной «милостыне», ее раздаче, должен уйти в прошлое. На смену ему должен прийти имидж психосоциальной работы, ассоциирующейся с соблюдением прав и свобод, здорового образа, высокого качества жизни населения.
   Фактически речь идет о том, чтобы психосоциальная работа обеспечивала бы социальную безопасность населения.
   Чтобы это реализовать, нужно многое: наличие современной политической системы, гражданского общества, не сырьевой, а реальной экономики.
   Следует подчеркнуть, что однобокое, в определенной степени примитивное, упрощенное понимание задач, стоящих перед психосоциальной работой, постепенно уходит в прошлое.
   Во многих отношениях указанные выше направления психосоциальной работы уже реализуется в отдельных сферах, например, силовых структурах. Здесь проводится и аналитическая, и практическая, и просветительская работа на занятиях по специальной подготовке, и профилактическая, и воспитательная работа с личным составом, психосоциальное сопровождение сотрудников, их семей, включая профессиональный отбор, адаптацию военнослужащих, а также лиц, уволенных на пенсию из соответствующих ведомств.
   Конечно, сам факт проведения психосоциальной работы с различными группами населения нельзя воспринимать за эталон. Это только начало. Впереди широкое поле профессиональной психосоциальной деятельности.

§ 2. Субъекты психосоциальной работы с населением

   Профессиональная группа специалистов по социальной работе отличается неоднородностью и включает в себя две категории работников разных уровней:
   – управленцы, т.е. работники системы социальной защиты населения Российской Федерации, осуществляющие функции организации и администрирования. Выделяют три уровня управления в сфере социальной работы: федеральный, региональный и локальный. Федеральный уровень – это управленцы высшего звена (руководители министерств и ведомств системы социальной защиты населения федерального уровня, Пенсионного фонда Российской Федерации, Фонда социального страхования Российской Федерации; начальники отделов и специалисты указанных организаций). Региональный уровень представляют управленцы среднего звена (руководители региональных и муниципальных органов управления системой социальной защиты населения; отделений Пенсионного фонда России в субъектах Российской Федерации, городских и районных управлений Пенсионного фонда России; региональные отделения Фонда социального страхования Российской Федерации; начальники отделов и специалисты указанных организаций). Локальный (организационный) уровень составляют управленцы низшего звена (руководители социальных служб, входящих в систему социальной защиты населения, и их структурных подразделений).
   – специалисты – практики (контактный уровень), осуществляющие непосредственное взаимодействие с клиентами с целью предупреждения или преодоления трудных жизненных ситуаций. Специалисты-практики подразделяются по отраслевому признаку: специалисты по социальной работе учреждений системы социальной защиты населения (комплексные центры социального обслуживания; территориальные центры социальной помощи семьи и детям; социально-реабилитационные центры для несовершеннолетних и т.д.; специалисты по социальной работе учреждений здравоохранения (дома ребенка, психиатрические больницы, наркологические диспансеры и т.д.); специалисты по социальной работе образовательных учреждений (детские дома, дома-интернаты, специальные образовательные учреждения и др.); специалисты по социальной работе правоохранительных органов (подразделения по делам несовершеннолетних, ювенальные суды, исправительные учреждения и др.); специалисты по социальной работе, служащие в вооруженных силах; специалисты по социальной работе на предприятиях, в организациях и учреждениях (отделы социального развития).
   Специалист по социальной работе реализует целый ряд взаимосвязанных специфических и достаточно сложных функций. Социальное управление рассматривается как вид управления, процесс воздействия на общество, социальные группы, отдельных индивидов с целью упорядочения их деятельности.
   Управленческая деятельность призвана обслуживать реализацию целей и функций управления, обеспечивать подготовку и проведение в жизнь управленческих решений.
   Управление социальной работой направлено:
   – на оказание помощи и поддержки;
   – защиту людей, особенно слабо защищенных слоев и групп;
   – нормальное функционирование различных сфер жизни;
   – ведение деятельности по социальному развитию.
   Большое значение в управлении социальной работой играют методы управления, которые представляют собой способы, средства, приемы воздействия на работников для координации их деятельности в организации. К методам управления А.Н. Аверин, А.Я. Кибанов, С.А. Шапиров относят следующие.
   • Административно-правовые методы – организационное и распорядительное воздействие, дисциплинарная и материальная ответственность, кадровые решения, приказы, распоряжения, указы, инструкции, контроль выполнения.
   • Экономические методы – стимулирование деятельности персонала и повышение его материальной заинтересованности: повышение оплаты труда в зависимости от качества и сложности выполняемой работы, выплата премий, предоставление льгот, участие в прибылях.
   • Социально-психологические методы, связанные с развитием:
   – организационной культуры;
   – репутации организации;
   – здорового социально-психологического климата;
   – урегулированием организационных конфликтов;
   – управлением персоналом;
   – установлением социальных норм поведения и социальное стимулирование персонала;
   – установлением моральных санкций и поощрений – разумное сочетание позитивных и негативных стимулов;
   – социальной профилактикой и социальной защитой работников – бесплатная медицинская помощь, профилактические осмотры, льготы, талоны на питание, бесплатные путевки, компенсации на проезд, другие виды неденежного стимулирования.
   4. Морально-этические методы – способы нравственного регулирования поведения работников (премирование грамотами и т.д.
   Управление нельзя представить без общения. Именно через него осуществляется управление социальной работы.
   Управленческое общение можно определить как общение, вызванное необходимостью осуществления управленческих функций с учетом обратной связи (Аверченко Л.К.).
   Управленческое общение имеет целью добиться от подчиненных необходимого стиля поведения с помощью следующих форм воздействия: приказ, убеждение, внушение, критика, поощрение, похвала, наказание.
   1. Приказ – форма официальных отношений в организации, которая обязывает подчиненных определенным способом, точно и в установленные сроки выполнить задание, которое составляет суть распоряжения и по содержанию бывает предписывающим, запрещающим или инструктирующим.
   2. Убеждение – целенаправленное воздействие, оказываемое с целью трансформировать взгляды одного человека в систему воззрений другого.
   3. Внушение активное воздействие одного субъекта на другого. Внушение происходит при условии авторитетности источника внушения, доверия к источнику внушения, отсутствия сопротивления внушающему воздействию.
   4. Критика является наиболее распространенной формой выражения неудовлетворенности деятельностью подчиненных или коллег по работе.
   5. Поощрение является важным регулятором поведения в процессе делового общения. Практика показывает, что в нашей стране наиболее привычное и как бы традиционное педагогическое воздействие, направленное на коррекцию поведения подчиненных в процессе трудовой деятельности, заключается в наказании.
   6. Похвала является способом стимулирования работника, она должна следовать за любым достойным действием подчиненных и даже самыми незначительными результатами, полученными ими, но обязательно конкретными и способствующими достижению целей организации.
   7. Наказание, так же как и поощрение, является достаточно мощным стимулирующим фактором, влияющим на поведение сотрудников в трудовой организации.
   Эффективность управления социальной работой во многом зависит также от успешности управленческой команды.
   Понятие «управленческая команда» может использоваться как в широком, так и в узком смысле слова. В широком смысле – это группа людей осуществляющая официальное руководство и управление в организационной структуре.
   Однако понятие «управленческая команда» может использоваться и в более узком смысле. С этих позиций в своем узком, психологическом смысле «команда» это группа единомышленников, реализующая свою собственную задачу, как совпадающую, так и не совпадающую с целями той организационной структуры, в рамках которой она официально функционирует.
   В качестве основных критериев отбора в управленческую команду должны выступить: 1) профессионализм (профессиональная компетентность и профессионально-важные качества); 2) социально-психологическая компетентность (коммуникативная, перцептивная, интерактивная); 3) совместимость. К сожалению, далеко не всегда эти критерии выдерживаются при отборе в команду. Нередко на первый план выходит личная преданность (лояльность) руководителю социальных служб.
   Чтобы выполнять управленческие функции руководитель должен обладать определенным уровнем профессионализма. Уровень профессионализма руководителей социальных служб складывается из их профессиональной компетентности и развития профессионально важных качеств (подробнее см.: «Социальная психология образования» под ред. А.Н. Сухова, М.: 2005г.). Это профессиографический подход к анализу личности руководителя.
   Требования к содержанию и измерению профессиональной компетентности и важных качеств руководителя представлены в соответствующих психограммах и профессиограммах. Профессиограмма обычно составляется в виде текстового описания. Психограмма профессионала может быть представлена в форме текста, либо таблицы или в форме «аналитического графика», профиля.
   А.А. Деркач профессиограмму предлагает понимать как системное описание социальных, психологических и иных требований к носителю определенной профессии.
   Как правило, профессиограмма включает в себя требования к состоянию:
   – профессиональной компетентности;
   – физического развития;
   – соматического и психического здоровья;
   – психофизиологических свойств;
   – индивидуально-психологических качеств;
   – социально-психологических свойств.
   Эффективность управленческой деятельности, с точки зрения А.А. Деркача, зависит от Я – концепции самого руководителя.
   К сожалению, нет ни профессиограммы, ни психограммы социального работника.
   Профессиограмму социального работника желательно составлять по следующей схеме.
   Общие сведения о профессии:
   – исторический аспект профессии, изменения ее содержания;
   – перспективность повышения и роста квалификации;
   – спрос на профессию на федеральном, региональном и муниципальном уровне.
   Характеристика процесса труда:
   – основные направления профессиональной деятельности, важнейшие технологические операции;
   – элементы труда и рабочее место;
   – результат труда;
   – виды профессиональных рисков и возможности их устранения;
   – характер работы (монотонный или разнообразный, переменный);
   – в чем и как проявляется утомляемость после работы.
   Санитарно-гигиенические условия труда:
   – режим труда и рабочий ритм;
   – микроклиматические условия рабочего места (шум, освещенность, количество компьютеров и др.);
   – основные требования к физическому состоянию организма;
   – медицинские противопоказания;
   – основные меры по охране труда;
   – возможные профессиональные заболевания.
   Психологические требования профессии к специалисту:
   – трудности и напряженные ситуации;
   – основные качества, которыми должен обладать специалист Сведения о профессиональной подготовке:
   – пути овладения профессией и характеристика учебных заведений;
   – условия поступления и продолжительность обучения;
   – основные изучаемые дисциплины;
   – квалификация выпускника учебного заведения;
   – перспективы профессионального роста и продвижения по службе.
   Профессиональная компетентность специалиста по социальной работе – это многофакторное явление, включающее в себя систему теоретических знаний и способов их применения в конкретных ситуациях, ценностные ориентации специалиста, а также интегративные показатели его культуры.
   Е.Р. Ярская-Смирнова в понятие профессиональной компетентности специалистов по социальной работе включает широкие знания в области психологии, юриспруденции, экономике, информатике, теории и методов социальной работы, доброжелательное отношение к людям, их проблемам и ситуациям, организаторско-коммуникативные способности, высокий морально-этический уровень, нервно-психическую устойчивость.
   Американский исследователь П. Браун главными критериями компетентности социального работника считает способность оказать немедленную помощь людям, которые в ней нуждаются, работать с адвокатурой, изменять законодательную базу и поднимать уровень сознания населения, чтобы разрушить мифы о том, почему люди становятся бедными.
   Большинство исследователей выделяют следующие сущностные характеристики профессиональной компетентности социальных работников:
   – соответствие уровня и содержания знаний специалиста выполняемым им должностных задач и обязанностей, предоставленным правам;
   – умение специалистов практически действовать и достигать требуемых результатов;
   – способность продуктивно использовать инновационный опыт; умение обобщить и передать свой опыт другим;
   – способность к рефлексии;
   – мотивационно-ценностное отношение к профессии.
   Отсутствие профессиограммы и психограммы социальных работников не позволяет строго осуществлять их профессиональный отбор, а также устанавливать соответствие между квалификационными требованиями и реальным уровнем профессионализма данной категории специалистов. Невысокая престижность профессии «Социальная работа» усугубляет эту ситуацию.
   Профессиональная компетентность – один из компонентов подструктуры профессионализма специалиста по социальной работы.
   Профессиональная компетентность выражает в знаниях соответствующих терминов, понятий, определений, дефиниций, словом, овладении глоссарием.
   В настоящее время компетентностный подход широко применяется в ходе профессиональной подготовке студентов.
   Он направлен на развитие специальных знаний социальных работников, а также на их проверку путем тестирования студентов.
   Компетентностный подход предполагает проведение аудита в целях обеспечения надлежащего качества знаний студентов.
   Профессиональная компетентность в области психосоциальной работы обеспечивается в ходе усвоения содержания учебных дисциплин в рамках профиля «Психосоциальная работа с населением» направления бакалавриата «Социальная работа» или профиля «Социально-психологические технологии работы с населением» соответствующей магистерской программы.
   В структуру профессиональной компетентности социальных работников входит их социально-психологическая компетентность.
   Социально-психологическая компетентность социальных работников представляет собой специальные знания об обществе, о политике, экономике, культуре и т.д. Иными словами, социально-психологическая компетентность по своему содержанию напоминает то, что в свое время называлось мировоззрением. Она позволяет социальным работникам ориентироваться в любой социальной ситуации, принимать верные решения и достигать поставленных целей.
   Антиподом социально-психологической компетентности являются некомпетентность, неграмотность, невежество, суеверие, мистика, оторванная от жизни фантазия.
   Социально-психологическая компетентность – явление многомерное. Она складывается из коммуникативной, перцептивной (когнитивной) компетентности и знаний в области взаимодействия, поведения.
   Коммуникативная компетентность, по мнению профессора Л. А. Петровской, имеет двоякий смысл – это и эмпатическое свойство (сопереживание), и знания о способах ориентации в различных ситуациях, свободном владении вербальными и невербальными средствами общения. Перцептивная компетентность означает степень соответствия сформировавшихся картин мира, стереотипов, образов научным картинам мира. Компетентность в области взаимодействия сводится к знаниям о природе социальных влияний.
   Социально-психологическая компетентность делится на два вида: житейскую и профессиональную.
   Житейская социально-психологическая компетентность, представляет собой результат социализации, т.е. адаптации к конкретным условиям. Быть на высоте в вопросах общения, познания заставляет жизнь. Социально-психологическая компетентность в нормальном обществе выгодна, потому так ценятся улыбка, вежливая манера обращения, культура общения.
   В основе житейской социально-психологической компетентности лежат бытовые картины мира, стереотипы, художественные образы, многолетние наблюдения, народный опыт, знания в той или иной области. Ее называют народной мудростью, которая получила свое выражение в мифологии, фольклоре, пословицах, поговорках, традициях, обычаях, укладе жизни, наблюдениях в виде примет, говоря иначе – в менталитете.
   Нередко на социально-психологическую компетентность оказывают влияние предрассудки (суеверия), особые психологические способности, на которых спекулируют разного рода шарлатаны (чревовещатели, предсказатели судеб и ясновидцы).
   Житейская социально-психологическая компетентность проявляется в различных сферах. Однако часто наблюдаются антиподы социально-психологической компетентности. Так, в сфере услуг вежливость и внимание довольно часто проявляются только по отношению к нужным людям, а ко всем остальным – равнодушие вместо доброжелательности – агрессия, беспардонность, почтительность – только по отношению к начальству, а по отношению к остальным – хамство.
   Профессиональная социально-психологическая компетентность складывается из научных картин мира и знаний в области общения.
   Социально-психологическая компетентность имеет особое значение для социальных работников, психологов, управленцев и др.
   Данные специалисты, как правило, имеют соответствующую подготовку и глубокие познания в области делового общения (умение устанавливать контакт, вести переговоры); закономерностей восприятия и познания людьми друг друга на основе внешности, поведенческой симптоматики, визуальной диагностики; психического воздействия.
   Такие специалисты бывают неплохими физиогномистами, умеют контактировать не случайно. Они, используя возможности транзактного анализа, умело маскируют свое поведение, завоевывают друзей не только по Д. Карнеги, но и с помощью других методик, достаточно полно освещаемых в литературе.
   Социально-психологическая компетентность определяется следующими факторами:
   5. индивидуальными особенностями (при этом большую роль играет тип личности, в частности, является ли она интро– или экстравертной, аутичной или неаутичной, а также ее интеллект);
   6. психическими состояниями (астеническое и стеническое) и типичными настроениями;
   7. эффективностью социализации (например, нарушение социализации приводит к возникновению эмоциональной глухоты, комплексов, агрессивности);
   8. влиянием культурных различий;
   5) специальной социально-психологической подготовкой.
   Социально-психологическая компетентность социального работника реализуется через его коммуникативную деятельность, протекающую в специфических условиях конкретной деятельности. Данную коммуникативную деятельность можно рассматривать:
   – как особую форму реализации определенных требований, целей и задач, вытекающих из должностных инструкций и других служебных документов;
   – как социально-нормативную деятельность, обеспечивающую адекватность профессиональной деятельности регламенту психосоциальной работы;
   – как систему воздействия на клиента.
   Для развития социально-психологической компетентности персонала обычно используют тренинг.
   Специалист по социальной работе обязан обладать профессиональным тактом, способным вызвать симпатию и доверие у людей, соблюдать профессиональную тайну, быть деликатным, – одним словом, он должен уметь общаться.
   Деятельность социального работника реализуется через постоянный контакт с клиентами. Все задачи, стоящие перед социальным работником, решаются посредством общения, создания доброжелательной обстановки, нахождения подходящего стиля общения с подопечными.
   Иначе говоря, эффективность профессиональной деятельности социального работника связана с его умением общаться, коммуникативной компетентностью.
   В социально-психологической литературе обычно используется понятие «деловое общение», направленное на обеспечение переговоров, ведения совещаний и официальной переписки, на высокую эффективность публичных выступлений. В конкретной профессиональной области деловое общение имеет свою специфику и называется профессиональным, а иногда служебным, должностным, уставным.
   Деловое общение – это вид общения, который является нормативно одобренным, жестко регламентированным и функционирующим в какой-либо сфере для решения определенных задач.
   Деловое общение в данном случае является родовым понятием по отношению к служебному. Оно может проявляться как в служебной, так и во внеслужебной обстановке, например, «встреча без галстуков». Что касается профессионального общения, то оно означает, не только степень квалификации владения им, но и соблюдения профессионально-этических стандартов.
   Деловому общению присущ ряд признаков, в частности, оно:
   – строго целенаправленно;
   – регламентировано нормативными документами (положениями, приказами, уставами);
   – носит функционально-ролевой характер, обусловленный необходимостью соблюдения этикета церемоний, процедур, что выражается в определенных правилах «игры», официальной одежде, профессиональной лексике, кастовости, замкнутости, общении в рамках определенных кругов и других элементов;
   – позиционно оформлено, иерархично, субординационно, что отражается в эффекте «над» и «под», т. е. в отношениях между начальником и подчиненным;
   – проявляется в определенных формах общения, стиле;
   – атрибутивно (проходит в специальных помещениях, пространственно оформлено, предполагает соответствующую среду, мебель, оргтехнику, освещение), что создает оптимальную с точки зрения психологии обстановку.
   В основе делового, как и всякого другого, вида общения лежит процесс передачи и приема сообщений. В качестве единицы делового общения выступает психологический контакт – акт коммуникации с обратной связью.
   Общение, в ходе которого клиент доверяет социальному работнику свои мысли о важных событиях, чувства, раскрывая те или иные интимные стороны своего внутреннего мира, называется доверительным. Оно определяется значимостью материала, раскрываемого собеседником о себе; отношением степени доверия к партнеру. Доверительное общение без установления психологического контакта невозможно.
   Признаками доверительного общения являются: прочность (устойчивость) психологического контакта; отсутствие формального психологического воздействия партнеров по общению и жесткости контроля в его процессе; уверенность партнеров в том, что доверенная ими друг другу информация не будет использована им во вред; готовность поделиться с партнером чем-либо сугубо личным (конфиденциальным), не опасаясь за последствия; искренность партнеров.
   Служебное общение – это процесс взаимодействия, направленный на развитие и поддержание контактов и доверительных отношений в целях решения служебных задач. В его содержание входят: изучение клиента (восприятие и понимание его индивидуально-психологических особенностей); обмен информацией личностного и делового порядка.
   В ходе служебного общения часто приходится преодолевать недоверие, негативное отношение или противодействие со стороны партнера. В этой связи необходимо учитывать следующие моменты: а) цели, задачи, функции, факторы и фазы беседы; б) приемы установления психологического контакта с собеседником; в) условия создания и поддержания доверительных отношений с конкретными людьми; г) проявления различных субъективных позиций и тактик ролевого взаимодействия при решении служебных задач.
   Основой делового общения социального работника с клиентом является деловая беседа. Беседы в ходе делового общения в отличие от повседневных бесед характеризуются прежде всего своей целенаправленностью.
   Обычно выделяют такие фазы деловой беседы, как ее начало, передача информации, аргументирование, опровержение доводов собеседника, принятие решений.
   На эффективность делового общения влияют субъективные факторы, связанные с личностными особенностями; объективные факторы, связанные с индивидуально-психологическими особенностями партнера; ситуативно-обстановочные факторы, обусловленные ситуативными и содержательными аспектами служебного общения (нормальная или экстремальная обстановка, в которой предстоит общаться; первая или неоднократно повторяющаяся беседа; начало общения с обострением или без такового; общая (текущая) или актуальная тема беседы и т. п.).
   В конечном счете результативность деловой беседы зависит от таких обстоятельств, как личность социального работника (его авторитетность, профессиональная и коммуникативная компетентность); тематика беседы, ее важность и значимость; техника проведения беседы.
   Тактика проведения деловой беседы включает:
   – определение ее конкретных целей, задач, плана, места и времени;
   – создание обстановки доверия (интонация голоса, дистанция – где и как сидят собеседники и т. д.);
   – умение слушать, задавать вопросы, держать инициативу в своих руках, не уходить за пределы основной тематики.
   Установление психологического контакта во многом обусловливается личностными особенностями партнеров, в частности авторитетностью, базирующейся на фактах, единстве слов и дела, профессиональной компетентности; коммуникативной грамотностью (умение слушать, войти в положение другого, понять его, задавать вопросы, владеть письменной и устной речью).
   Нередко для установления психологического контакта и доверительного общения необходимо:
   – получение и накопление информации о собеседнике (сильных и слабых чертах, целях, стремлениях);
   – включение собеседника в общение, его согласие на вступление в беседу;
   – использование различных стимулов (похвала);
   – преодоление мотивов ухода от психологического контакта (нейтрализация установки собеседника на противодействие, введение в заблуждение и др.).
   Учет и использование данных обстоятельств при установлении психологического контакта позволяет избежать как смысловых, так и эмоциональных «барьеров».
   Абстрактного собеседника нет. Беседа проводится с клиентом, находящимся в том или ином психическом состоянии. Поэтому следует также иметь в виду, что в ходе беседы могут наблюдаться:
   – игнорирование мнения собеседника;
   – эгоцентрическое выспрашивание – односторонний интерес к информации, связанный с попытками найти у партнера понимание лишь собственных проблем (партнеру остаются неясными цели выспрашивания);
   – поддакивание (реакция типа «угу», «да») на высказывания партнера;
   – перефразирование – передача высказанных мыслей или чувств партнера собственными словами;
   – рефлексия – передача высказанных мыслей или чувств партнера собственными словами с учетом наблюдений за его актуальным состоянием;
   – вербализация – уточнение мыслей партнера для того, чтобы они стали более понятными;
   – умаление личности собеседника (например, один из собеседников заявляет другому: «Ты видишь это в неправильном свете»);
   – ролевая защита личности – сокрытие собственного самочувствия. Между содержанием беседы и формой поведения существует противоречие (например, произносится общая фраза «Я вас понимаю» без расшифровки подробностей и действительного понимания).
   К числу основных видов делового общения относятся: публичное выступление, деловое совещание, деловые переговоры и т.п.
   I. Публичное выступление. Публичное выступление является одним из видов делового общения, в основе которого лежат правила и принципы построения речи и ораторского мастерства.
   Публичное выступление – передача социальным работником информации широкой аудитории.
   Публичное выступление – это основной психологический способ формирования общественного мнения. Задача выступающего не сводится только к изложению некоторого объема информации. Оратор должен, как правило, отстаивать свою точку зрения, склонять других к ее принятию, убеждать других в ее правоте и т.д.
   Структура доклада должна состоять из выступления, основной части и заключения.
   II. Деловое совещание является определенным видом делового общения. Оно представляет собой вид управленческой деятельности, при котором определенное количество участников собирается в заранее оговоренном месте в назначенное время для обсуждения и принятия решения по заранее поставленным вопросам.
   Деловое совещание – форма организованного, целенаправленного взаимодействия группы заинтересованных лиц посредством обмена мнениями для выработки и принятия решения.
   III. Деловее переговоры. Проведение деловых переговоров предполагает знание правил их подготовки, нормативно-законодательных актов и других документов, которые регламентируют переговорный процесс, соблюдение протокола, принятого на официальных встречах.
   Деловые переговоры по любым вопросам подразумевают последовательность выполнения трех этапов.
   1 этап – подготовительный. Данный этап начинается с того момента, когда по договоренности вторая сторона принимает предложение о проведении деловых переговоров. От того, насколько тщательно будут подготовлены переговоры, зависит не только их результат, но и сам процесс: будут ли переговоры длительными конфликтными или они пройдут быстро, без срывов.
   Подготовка переговоров включает две основные стадии:
   • решение организационных вопросов (определение времени деловых переговоров; выбор места проведения деловых переговоров; формирование количественного и качественного состава делегаций (сбор и обработка информации);
   • проработка основного содержания деловых переговоров (постановка проблемы; определение интересов сторон; выработка общего подхода к деловым переговорам; составление необходимых документов и материалов).
   2 этап – основной. На этом этапе осуществляется непосредственное проведение деловых переговоров. Главное правило, которого должны придерживаться участники переговорного процесса, – четкое разграничение существа проблемы и отношений сторон.
   Основной этап деловых переговоров состоит из трех последовательных стадий.
   9) взаимное уточнение интересов, концепций и позиций участников;
   10) обсуждение выдвинутых положений;
   11) согласование позиций и выработка договоренности по каждому вопросу.
   3 этап – заключительный. Данный этап завершает переговорный процесс и включает решение следующих организационных вопросов: выбор типа принимаемого решения (компромисс, нахождение в ходе переговоров нового решения; асимметричное решение );подписание уставных документов; анализ результатов; контроль над действиями участников деловых переговоров.
   Методы реализации переговорного процесса.
   5) Жесткий подход.
   6) Позиционный торг.
   7) Мягкий подход.
   8) Принципиальные переговоры.
   IV. Дискуссия в деловом общении.
   Деловое общение, проходящее в любой форме (деловая беседа, совещание, переговоры), может включать такую форму группового принятия решений, как дискуссия .
   Дискуссия – обсуждение какого-либо спорного вопроса, исследование проблемы, в котором каждая сторона, оппонируя мнению собеседника, аргументирует свою позицию и претендует на достижение цели.
   Дискуссия предполагает общение на основе доводов и аргументов с целью найти истину путем всестороннего сопоставления различных мнений.
   Спор представляет собой одну из основных форм делового общения, в рамках которой уточняются позиции противоборствующих сторон, вырабатывается оптимальное решение проблемы.
   Спор может возникнуть в различных формах делового общения: в деловой беседе, на деловом совещании, в процессе деловой дискуссии и т.д.
   Спор – процесс, в рамках которого происходит сопоставление точек зрения, позиций участвующих в нем сторон, при этом каждая из них стремится аргументировано утвердить свое понимание обсуждаемых вопросов и опровергнуть доводы другой стороны.
   Характеристики спора:
   7) Цель спора (поиск истины, для убеждения оппонента, для одержания победы, спор ради спора).
   8) Значимость проблемы спора.
   9) Количество участников (спор-монолог, спор-диалог, спор-полилог).
   10) Форма проведения спора (устная, письменная).
   11) Форма организации спора (организованный спор, неорганизованный спор).
   Основными участниками спора являются пропонент и оппонент.
   Пропонент – лицо, которое выдвигает и отстаивает некоторый тезис, идею, мнение, позицию.
   Оппонент – лицо, оспаривающее выдвинутый тезис, выступающее против какой-либо позиции, возражающее против чьего-либо мнения.
   Процесс спора имеет две основные характеристики:
   8. Доказательность – это логическое воздействие на оппонента принудительностью рассуждения.
   9. Убедительность – это психологическое воздействие на оппонента, направленное на восприятие им той или иной идеи. Одним из видов спора является полемика, в которой присутствуют состязательность, борьба, определенная степень воинственности и враждебности.
   Полемика – вид спора, в рамках которого основные усилия сторон направлены на утверждение (победу) своей позиции относительно обсуждаемого предмета.
   Важным элементом в деловом общении, включая дискуссию, споры и полемику, является аргументация, которая направлена на обоснование позиции одного человека с целью последующего ее понимания и принятия другим человеком.
   Аргументы, чтобы они были убедительными, должны отвечать следующим требованиям: истинность, автономность, непротиворечивость, достаточность.
   Аргументы различаются по степени воздействия на человека: сильные, слабые, несостоятельные.
   Виды аргументации:
   3. Доказательство (прямое доказательство, косвенное доказательство, доказательство от противного, доказательство методом исключения).
   4. Опровержение (установление ложности следствия, критика аргументов, критика демонстрации).
   Важным элементом делового общения является постановка проблем, которые, как правило, позволяют активизировать участников общения и направит процесс передачи информации в необходимом направлении.
   Проблема – логическая форма в идее словесного общения, требующая ответа.
   Проблема, как правило, опирается на определенную систему знаний и включает следующие составляющие:
   4) Базис – это предпосылка вопроса или исходная информация, на основе которой формулируется вопрос.
   5) Указание на недостаточность информации.
   6) Указание на необходимость дополнения и расширения знаний.
   Проблемы, которые ставятся в ходе делового общения: в процессе беседы, дискуссии, публичного выступления, совещания и т.д., могут быть разделены на множество видов: открытые (восполняющие); закрытые (уточняющие); простые (элементарные); сложные; корректные; некорректные; острые; риторические; переломные; вопросы для обдумывания; зеркальные; контрвопросы; вопросы для ориентации;альтернативные; суггестивные; гипотетические; обходные; информационные; контрольные; подтверждающие; ознакомительные; встречные; заключающие.
   Каждая проблема предполагает ответ.
   Ответ – это высказывание, содержащее недостающую в вопросе информацию.
   Основные виды ответов: правильный (ошибочный); по существу; не по существу; позитивный; негативный; краткий; развернутый; действительный; возможный.
   В ходе делового общения всегда присутствуют различного рода критические замечания, выпады, приемы, связанные с их эффективным отражением или нейтрализации.
   Замечания и доводы участников делового общения не следует воспринимать как раздражающий фактор, наоборот, как правило, они облегчают общение, ведут к конструктивному диалогу, а также означают, что участники активно слушают, следят за выступлением, тщательно проверяют аргументацию и все обдумывают.
   Разновидности замечаний: объективные; субъективные, желание проявить себя; невысказанные; ироничные; стремление к получению информации; общее сопротивление; для оттягивания решения проблемы; последняя попытка.
   В ходе делового общения большая роль отводится слушанию. Процесс слушания включает возможность сосредоточиться на речи собеседника, способность выделить из его сообщения идеи, мысли, эмоции, отношение говорящего, умение понять своего партнера. Как показали исследования, умение выслушать собеседника спокойно и целенаправленно, вникнуть в сущность того, что говорится, обладают не более 10% людей.
   Слушание – процесс восприятия, осмысления и понимания речи говорящего.
   Виды слушания: рефлексивное (активное), нерефлексивное (пассивное), эмпатическое.
   Слушание состоит из трех этапов, к которым относится поддержка, уяснение, комментирование.
   Деловое общение социального работника подразумевает не только двусторонний обмен информацией при визуальном контакте с клиентом, но и необходимость организации межличностного общения на любом расстоянии. В этом случае целесообразно использовать телефонную связь, которая дает возможность оперативно решать большое количество вопросов, экономя при этом время и средства.
   Телефонный разговор – контактное по времени, но дистанционное в пространстве и опосредованное специальными техническими средствами общения социального работника с клиентами.
   Типы телефонных разговоров: наведение справок, ведение переговоров, передача для выполнения различных заказов и заявок; проведение консультаций; передача распоряжений и приказов; приглашение или организация договоренности о встрече; передача информации; получение различных информационных услуг; поздравления; поддержание контактов.
   В зависимости от отношений абонентов и ситуации различаются телефонные разговоры: официальные (деловые); неофициальные (частные).
   Деловая переписка представляет собой одну из важнейших форм реализации деловых отношений. Специалисты подсчитали, что на ведение деловой переписки (составление и работу с письмами) у некоторых работников аппарата управления тратится 20-50% рабочего времени.
   Деловое письмо – документ, применяемый для связи, передачи информации на расстояние между двумя корреспондентами, которые могут быть как юридически, так и физическими лицами.
   Классификация деловых писем:
   • тематика (деловые письма, коммерческие письма);
   • функциональность (письма-ответы, инициативные письма);
   • адресность (обычные деловые письма, циркулярные письма);
   • форма отправления (традиционное почтовое сообщение, электронная деловая корреспонденция, отправление с использованием факсимильной связи);
   • структурированность (регламентированные (стандартные, нерегламентированные (нестандартные));
   • композиционность (одноаспектные, многоаспектные).
   Делопроизводственное обеспечение – это, во-первых, совокупность документов организационно-распорядительного, информационно-справочного и учетного характера и, во-вторых, их создание (или получение извне), обработка и организация движения по всем уровням управления вплоть до передачи в другие подразделения.
   Часть делопроизводства, непосредственно связанная с созданием названных документов в соответствии с установленными требованиями, называется документированием. Вопросы движения и учета документов (получение, обработка, регистрация, контроль исполнения, текущее хранение, отправка) охватываются понятием документооборот. Деятельность по организации долговременного хранения документов (экспертиза ценности документов, оформление дел, передача в архив, архивное хранение) относят к архивному делу.
   Основными делопроизводственными функциями являются:
   – своевременная обработка поступающей документации;
   – регистрация, учет и текущее хранение документов;
   – разработка, согласование, печатание документов по кадровым вопросам;
   – доведение документации до соответствующих работников для исполнения;
   – контроль за исполнением требований документов;
   – размножение документов по кадровым вопросам и др.
   В процессе делового общения достаточно важное значение играет организация передачи сообщения в электронном виде, подготовленном на персональном компьютере. Такой процесс передачи сообщения получил название электронной почты (е – mail – сокращенное название «electronic mail»).
   Электронная почта – форма передачи электронных документов на расстояние.
   С электронной почты началось создание Internet, и она пока остается самым популярным видом передачи информации в электронном виде.
   Internet – глобальная компьютерная сеть, объединяющая ПК отдельных пользователей и локальные вычислительные сети.
   В процессе профессиональной деятельности у социального работника возникает необходимость выступления перед радио – или телевизионной аудиторией. Это могут быть чтение лекций, публичное выступление, участие в пресс-конференции, интервью для радио или телевидения, чтение официального заявления в прочее. Радио или телевидение – вещательные средства массовой информации, достаточно важные для внешних и внутриорганизационных коммуникаций и делового общения.
   Требования, предъявляемые к радио– и телевизионному выступлению.
   • Разговорность (оптимальное использование лексики, четкая структуризация выступления, информационная точность, построение драматургии выступления).
   • Диалогизация (вопросно-ответный прием, прямое и косвенное обращение к собеседнику, эмоциональная оценка факта события).
   • Интимизация (использование неправильного порядка слов в предложении, риторические вопросы, высказывания с вводными словами и предложениями).
   • Удобство звукового воспроизводства и слухового восприятия (модуляция речи, громкость голосового тона, скорость речи, окраска звучания голоса, дикция, ритмичность речи).
   Телеконференция – одновременное подключение нескольких абонентов друг к другу с возможностью одновременного участия в разговоре.
   Интерактивное общение – форма диалога; двусторонний обмен информацией между партнерами, который предполагает немедленные ответные действия.
   В процессе делового общения зачастую возникает необходимость участия в радио или телевизионном интервью.
   Интервью – беседа журналиста с каким-либо лицом или группой лиц, представляющим общественный интерес и предназначенная для передачи в средствах массовой информации.
   Радио– и телевизионное интервью, как правило, проходит в прямом эфире и продолжается 15-20 мин. В течение этого времени в присутствии интервьюера, телеоператора и других работников телестудии надо свободно высказать свою позицию.
   Виды радио– и телевизионного интервью: интервью-расспрос, интервью-обмен информациями, интервью-портрет.
   Социально-психологическая компетентность социальных работников в деловом общении включает в себя и конфликтологическую компетентность.
   Одним из первых ученых, поставивших проблему конфликтологической компетентности на концептуальном уровне, является В.Г. Зазыкин. Дальнейшее развитие она получила в работах О.И. Денисова. В данных исследованиях конфликтологическая компетентность рассматривается с системных позиций и представляется как информационно (когнитивно)-регуляторная подсистема профессионализма, связанная с умениями управлять конфликтом и разрешать его. Она имеет свою психологическую структуру, включающую следующие составляющие:
   – собственно знания о причинах возникновения конфликта, закономерностях его развития и протекания, поведения, общении и деятельности оппонентов в конфликтном противоборстве, их психических состояниях и пр. Особую группу представляют знания психологических характеристик конфликтной личности (Е.В. Зайцева, В.Г. Зазыкин). Они составляют гностический компонент конфликтологической компетентности;
   – умение предвосхищать действия оппонентов, их поведение в ходе конфликта, применяемые приемы конфликтного противоборства, развитие конфликта, его последствия для организации и оппонентов. Это является содержанием проектировочного компонента конфликтологической компетентности;
   – умение воздействовать на оппонентов, влиять на их отношения, оценки, мотивы и цели конфликтного противоборства; формировать общественное мнение по отношению к участникам конфликта: умение осуществлять профилактику конфликта и разрешать его на справедливой основе, выступая в качестве «третейского судьи» (в том числе используя чисто психологические методы: «откровенный разговор», объективизацию, «взрыв», организацию сотрудничества). Данные умения составляют регулятивный (конструктивный) компонент конфликтологической компетентности;
   – умение осуществлять эффективное общение с участниками конфликта с учетом их личных особенностей и эмоциональных состояний – коммуникативный компонент конфликтологической компетентности;
   – высокий уровень рефлексивной культуры, умение организовать процесс самопознания, реагировать адекватно ситуации, целям и задачам управления конфликтами – рефлесивно-статусный компонент конфликтологической компетентности;
   – знания о нормативных и морально-нравственных регуляторах поведения в условиях управления и разрешения конфликтов, о корпоративной и профессиональной управленческой культуре; способность и готовность следовать этическим нормам по отношению к участникам конфликта – нормативный компонент конфликтологической компетентности.
   Но одной системы профессиональной компетентности для социальных работников мало. Нужны профессионально важные качества для ее реализации.
   В настоящее время не только сотрудникам силовых министерств, но и сугубо гражданским специалистам (врачам, социальным работникам, строителям, инженерно-техническому персоналу) приходится нередко работать в мирное время в социально наряженных, кризисных, экстремальных ситуациях, возникающих в силу социальных, техногенных, природных и эпидемиологических причин. Поэтому профессиональная подготовка специалистов должна включать в себя развитие у них готовности к выполнению профессиональной деятельности в любых условиях.
   Состояние готовности социальных работников имеет сложную структуру и включает в себя следующие компоненты:
   1) мотивационный (ответственность за выполнение задач, чувство долга);
   2) ориентационный (владение способами и приемами деятельности, необходимыми, навыками, умениями);
   3) волевой (самоконтроль, самомобилизация);
   4) оценочный (профессиональная Я-концепция, самооценка своей подготовленности и соответствия процесса решения профессиональных задач оптимальным образцам). Достаточная развитость и выраженность этих компонентов и их целостного единства – показатель высокого уровня готовности специалиста. Недостаточная развитость и выраженность их свидетельствует о неподготовленности, незавершенности формирования готовности, о ее средних или низких уровнях, безответственности.
   Общая психологическая готовность имеет универсальную структуру (О.О.Дмитриева), включающая мотивы деятельности и сформировавшиеся установки (мотивационный компонент), профессиональные умения (операционно-деятельностный компонент), глубокие профессиональные знания (когнитивный компонент), личностно-деловые и профессионально важные качества (личностный компонент).
   Психологическая готовность – это готовность к экстренным действиям, которая представляет собой способность адекватно и быстро реагировать на возникновение экстремальных ситуаций, вероятность появления которых велика, а время наступления не определено.
   М.И. Марьин считает, уровень психологической готовности зависит от условий, содержания труда, от величины функциональных органов и систем, обеспечивающих, выполнение работниками профессиональных обязанностей.
   Учитывая вышесказанное, выделим составляющие, входящие в состав системы профессиональной готовности. Важен тот факт, что профессиональная готовность характеризует состояние их мотивационной сферы, а различные виды подготовленности, входящие в ее состав – состояние операционной сферы:
   1. Физическая подготовленность социальных работников заключается в формировании физических качеств для решения профессиональных задач.
   Профессиональная физическая подготовка предполагает формирование профессионально важных качеств (выносливости).
   Для повышения эффективности обеспечения профессиональной подготовки необходимо занятия по физической подготовке максимально приближать к реальным. Для этого необходимо использовать: усложнение условий выполнения упражнений, повышений физических нагрузок до предельных, выбирать и создавать условия для занятий (время, место, окружающую обстановку, звуки, действия других лиц, проведение занятий при любой погоде, использование полосы препятствий, сложный рельеф местности и др.).
   Моделирование ситуаций профессиональной деятельности в рамках физической подготовленности достигается за счет моделирования физических трудностей, аналогичных встречающимся. Данный вид подготовки приобретает свою актуальность сейчас особенно.
   2. Профессиональная психологическая подготовленность представлена несколькими составляющими: эмоционально-волевая подготовка, морально-психологическая подготовка, собственно профессионально-психологическая подготовка социальных работников.
   Следует отметить, что в последнее время специалистам по социальной работе приходится действовать не только в экстремальных ситуациях, связанных с природными стихийными бедствиями, техногенными авариями и катастрофами, террористическими актами, в условиях вооруженных конфликтов, но и работать с ВИЧ-инфицированными, с больными атипичной пневмонией и т.д.
   Поэтому ни социальный работник, ни другой специалист не может работать с неизлечимыми или инфекционными больными, бродягами и т.п. без наличия профессионально-психологической готовности.
   В экстремальной ситуации люди ведут себя по-разному. Одни проявляют экономные стили и непродуктивные модели поведения. Это, прежде всего, конструктивный стиль овладения ситуацией путем рациональной организации деятельности и сохранения собственного статуса. Этот стиль является в то же время щадящим, потому что сохраняет здоровье и психику человека. К экономному стилю относится и так называемый рефлексивный стиль. Менее экономным является волевой стиль, суть которого связана с опорой только на собственные возможности. Этот стиль может привести к быстрому изнашиванию организма.
   К непродуктивному стилю относится капитулятивный, связанный с отказом от деятельности в экстремальной ситуации. Этот стиль редко наблюдается у лиц с низкой профессиональной психологической подготовкой.
   Эмоционально-волевая подготовка связана с формированием приемов и способов эмоциональной и волевой регуляции, саморегуляции, стрессоустойчивости. Управление эмоционально-волевой сферой – это умение не только мобилизоваться, но и экономно расходовать нервно-психическую энергию, предполагающее защитное расслабление, когда это нужно (В.И. Селиванов, 1974). Данный вид подготовки позволяет преодолевать возникшие стрессогенные факторы, подавлять или снижать нервное перенапряжение, чувство тревоги, страха, беспокойства, мобилизовать волевые усилия на успешное выполнение служебных задач. В рамках эмоционально-волевой подготовки необходимо осуществлять мероприятия по повышению эмоционально-волевой устойчивости и учению приемам эмоционально-волевой мобилизации как в обычных, так и в экстремальных условиях. Эмоционально-волевая устойчивость – это психическое состояние в состав которого входят: умение владеть собой, своими действиями и поступками, переживаниями и чувствами, способность сознательно поддерживать свое самочувствие и поведение. Эмоционально-волевая мобилизация – это временная активация волевых усилий, требующихся для выполнения определенной деятельности на должном уровне. Это сосредоточенность и актуализация личностных ресурсов и потенциала сотрудников на решение оперативно-служебных задач. Для психического здоровья необходимо волевыми усилиями подавлять нежелательные эмоциональные состояния. Успешность эмоционально-волевой саморегуляции личности связана с уровнем личностного развития социального работника.
   К методам саморегуляции волевых усилий относят совокупность приемов самоуправления личностью с целью обеспечения адекватной психической регуляции поведения и деятельности:
   1) самоубеждение;
   2) самоприказ;
   3) самовнушение;
   4) самоподкрепление.
   Морально-психологическая подготовка связана с развитием устойчивости специалистов по социальной работе, повышением психологической надежности сотрудников (психологической закалки), связанных с пониманием трудностей профессиональной деятельности.
   Это специфическая воспитанность, обеспечивающая высокопрофессиональное и высокоморальное поведение в критических ситуациях. Она включает: ответственность, верность профессиональному долгу, умение управлять собой, мобилизовать свои силы и возможности.
   Данная подготовка позволяет предотвратить возможные срывы в реальных ситуациях профессиональной деятельности: отказа от выполнения заданий, защитные реакции в форме склонности к употреблению спиртных напитков, ослабление дисциплины, пессимистические настроения, слухи, нарастания недовольства, конфликты во взаимоотношениях, паника и др. Очень часто вид престарелых, одиноких, инвалидов, алкоголиков, наркоманов, крови раненых, убитых, обезображенных трупов способствует потере контроля, психологической беспомощности, неуверенности, что позволяет оценить специалистов по социальной работе как потенциально опасных не только для себя, но и для окружающих их людей. В этой связи полезен такой прием, как имитация подобных ситуаций. Данный прием снизит влияние сильного психологического воздействия на сотрудников, впервые участвующих в таких условиях.
   Собственно профессионально-психологическая подготовка специалистов по социальной работе предполагает развитие личностного компонента. Данный вид подготовки связан с профессионально важными качествами личности: это и адекватные личностные ожидания, профессиональные установки, личности), изменения, связанные с процессом адаптации специалистов (разочарование профессии, переоценка ее смысла и потеря заинтересованности к ней), уверенность в безопасности своих близких. Особая роль отводится и развитию психических процессов: профессиональной памяти, профессиональной внимательности и ее отдельных свойств (интенсивности, концентрации, широты, переключаемости, распределения, устойчивости), образного представления, мысленного анализа, мышления, скорости оценки обстановки, элементов психологической наблюдательности.
   В целом же можно выделить два основных вида системы профессионально-личностного развития социальных работников: теоретическую и практическую.
   В данном случае под теоретической подготовкой понимается развитие профессиональной компетентности студентов.
   Что касается практической подготовки, то она в основном предназначена для развития профессиональной готовности по применению знаний, а также развития определенных личностных качеств.
   Уровень продуктивности профессиональной подготовки социальных работников определяется через уровень их готовности, профессионализма, который складывается из:
   1) уровня профессиональной компетентности;
   2) уровня развития профессионально важных качеств, необходимых для выполнения профессиональных функций.
   Кроме того, уровень продуктивной профессиональной подготовки социальных работников определяется не только уровнем профессионализма их личности, но и профессионализации деятельности, оценка которого содержится в отзывах с мест работы.
   В силу отсутствия профессиограммы и психограммы социальных работников требования к ним имеют достаточно условный, умозрительный характер, т.е. не строго научный, а эмпирически обоснованный, полученный опытным путем.
   Требования, предъявляемые к специалистам социальной сферы существенны. Специалист должен уметь выслушать и понять, объяснить и доказать, спросить и ответить, убедить и переубедить, создать атмосферу доверия и делового настроя, найти индивидуальный психологический подход к клиенту, разрешить конфликт, снять напряжение.
   В квалификационном справочнике специалист по социальной работе наделяется разнообразными должностными обязанностями: выявляет на предприятиях, микрорайонах семьи и отдельных лиц, нуждающихся в социально-медицинской, юридической, психолого-педагогической, материальной и иной помощи, охране нравственного, физического и психического здоровья; устанавливает причины возникших у них трудностей, конфликтных ситуаций, в том числе по месту работы, учебы и так далее, оказывает им содействие в их разрешении и социальную защиту; содействует интеграции деятельности различных государственных и общественных организаций и учреждений по оказанию необходимой социально-экономической помощи населению; оказывает помощь в семейном воспитании, заключении трудовых договоров о работе на дому женщинам, имеющим несовершеннолетних детей, инвалидам, пенсионерам; проводит психолого-педагогические и юридические консультации по вопросам семьи и брака, воспитательную работу с несовершеннолетними детьми с асоциальным поведением; выявляет и оказывает содействие детям и взрослым, нуждающимся в опеке и попечительстве, устройстве в лечебные и учебно-воспитательные учреждения, получении материальной, социально-бытовой и иной помощи; организует общественную защиту несовершеннолетних правонарушителей, в необходимых случаях выступает в качестве их общественного защитника в суде; участвует в работе по созданию центров социальной помощи семье: усыновления, попечительства и опеки; социальной реабилитации; приютов; молодежных, подростковых, детских и семейных центров; клубов и ассоциаций, объединений по интересам и так далее, организует и координирует работу по социальной адаптации и реабилитации лиц, вернувшихся из специальных учебно-воспитательных учреждений и мест лишения свободы.
   По мнению Л.Б. Ребристовой, специалист по социальной работе ведет профессиональную практическую работу (посредничество, консультирование, специализируемая помощь и тому подобное) в социальных службах, организациях и учреждениях и так далее; оказывает социальную помощь и услуги семьям и отдельным лицам, различным половозрастным, этническим и подобным группам населения; организует и координирует социальную работу с отдельными лицами и группами с особыми нуждами, с ограниченными возможностями, вернувшимися из специальных учреждений и мест лишения свободы и так далее; проводит исследовательско-аналитическую деятельность (анализ и прогнозирование, разработка социальных проектов, технологий) по проблемам социального положения населения в курируемом районе (микрорайоне), с целью разработки проектов и программ социальной работы; участвует в организационно-управленческой и административной работе социальных служб, организаций и учреждений; содействует интеграции деятельности различных государственных и общественных организаций и учреждений по оказанию необходимой социальной защиты и помощи населению; ведет воспитательную деятельность в социальных службах, среднеспециальных учебных заведениях (при условии получения дополнительного образования в этой области).
   Следовательно, специалист по социальной работе является значимым субъектом социального обслуживания различных групп населения, находящихся в трудной жизненной ситуации, которую они не могут преодолеть самостоятельно.
   Специалисты по социальной работе заняты на должностях, непосредственно связанных с оказанием квалифицированной социальной помощи нуждающимся в ней лицам и группам или с управлением в сфере социальной работы; прошли обучение в учреждениях высшего профессионального образования по профилю социальной работы, накопили необходимые знания, умения и навыки непосредственно в практической деятельности; идентифицируют себя в качестве специалистов, то есть усвоили основные профессиональные ценности, нормы, роли и реализуют их в профессиональной и повседневной жизни.
   Люди, подлежащие обслуживанию социальным работником, называются «подопечными». Социальный работник должен обеспечивать подопечного продуктами питания, выносить мусор, оплачивать коммунальные услуги, ходить в поликлинику за выпиской рецептов, сдачей анализов и получением результатов, покупать лекарства в аптеке, помогать в сборе медицинских документов для стационарного лечения, посещать подопечного в больнице, вести учет всех покупок и поручений, сдавать отчет в Комплексный центр социального обслуживания населения (КЦСОН), иметь у себя номера телефонов близких друзей или родственников подопечного, оформлять (по выбору подопечного) посещение бесплатных обедов в течение одного месяца в году или доставлять наборы продуктов (т.е. заказы) на фиксированную сумму один раз в году, приносить денежную материальную помощь подопечным, имеющим минимальную пенсию (по решению КЦСОН на основании заявления подопечного), сообщать в КЦСОН об изменениях в жизни подопечного, имеющих отношение к его статусу, извещать о смерти подопечного и совершать регулярные рейды с целью выявления нуждающихся в обслуживании.
   Для этой профессии необходимо обладать отзывчивостью и умением сочувствовать, поскольку одинокие пожилые и больные люди, вынужденные обращаться за помощью к службе социальной защиты, не бывают счастливыми и часто испытывают физические страдания, в этой связи социальный работник должен обладать способностью к эмпатии (сопереживанию). Социальные работники должны уметь общаться, быть вежливыми и приветливыми, поскольку их работа предполагает контакты с большим кругом людей. Они должны обладать склонностью к порядку и аккуратности, а также безусловной честностью, т.к. постоянно имеют дело с большим количеством людей и дел, а также с чужими деньгами. Социальному работнику необходимо иметь крепкое здоровье.
   Согласно Е.И. Холостовой, «не каждый человек пригоден для социальной работы; основным определяющим фактором здесь является система ценностей кандидата, которая, в конечном счете, определяет его профессиональную пригодность и эффективность в практической деятельности.
   Социальный работник должен иметь профессиональную память, чтобы удерживать в голове большие списки продуктов и поручений и не тратить время на частые обращения к своим записям. Кроме того, хорошая память нужна для того, чтобы помнить имена, лица и обстоятельства жизни своих подопечных для проявления внимания и участия. Социальному работнику желательно обладать уверенностью и настойчивостью в разумных пределах. Это связано с тем, что одинокие пожилые люди, оторванные в большой степени от окружающей действительности, плохо в ней ориентируются, и высказывают порой нереальные желания.
   Для представителей этой профессии важно чувство такта, сдержанность, умение подавлять брезгливость. Пожилые больные люди не всегда выдержаны, ощущение собственной беспомощности может вызывать у них раздражительность, а физическая слабость, беспомощность порой не позволяет полностью выполнять требования личной гигиены. Для профессии социального работника не подходят люди бестактные, раздражительные, брезгливые, нетерпеливые, вспыльчивые, небрежные и нечестные; нежелательны – невнятная речь и плохой слух, т.к. это мешает при общении с людьми, особенно пожилого возраста.
   К основным целям социальной работы как профессиональной деятельности можно отнести увеличение степени самостоятельности клиентов, их способности контролировать свою жизнь и более эффективно разрешать возникающие проблемы; создание условий, в которых клиенты могут в максимальной мере проявить свои возможности и получить все, что им положено по закону; адаптация или реадаптация людей в обществе, жизни.
   И соответственно, эти ресурсы должны быть достаточны, чтобы оказать помощь различным типам клиентов.
   В исследованиях Н.В. Бачмановой и Н.А. Стафуриной выделены главные качества социальных работников: наблюдательность, способность быстро ориентироваться в ситуации, определяющая способность полно и правильно воспринимать человека; интуиция; эмпатия; рефлексия; самоконтроль.
   Н.А. Аминов и М.В. Молоканов выявили наличие у успешно работающих социальных работников следующих качеств:
   • готовность к контактам, умение поддерживать контакты, умение сохранять эмоциональное самообладание в процессе общения;
   • умение эмоционально притягивать к себе других людей;
   • необходимая интеллектуальность при высокой чувствительности, облегчающей ориентацию в эмоциональной сфере клиента;
   • повышенная ответственность за свои действия;
   • осознание границ своей компетентности при принятии решений.
   Кроме того, отмечается также необходимость развития высокого уровня социального интеллекта (понимания поведения других людей) и социальной фасилитативности, которые, как отмечают авторы, оказались полезными для прогноза успешности не только в деятельности практических психологов, но и в сфере социального обслуживания и управления.
   Среди профессионально важных качеств не идеального, а типичного социального работника есть такие, без которого трудно его представить. К числуу таких свойств относят:
   – ответственность;
   – эмпатия;
   – коммуникативная компетентность;
   – конфликтная компетентность;
   – стрессоустойчивость.
   Нельсон-Джоусон считает необходимыми для социального работника следующие качества:
   • эмпатия или понимание – попытка видеть мир глазами другого человека;
   • уважение – реагирование на проблему клиента таким образом, чтобы передать уверенность в том, что он сам может справиться с ней;
   • конкретность, четкость – тот, кого консультируют, максимально четко понимал проблему;
   • знание самого себя и оказание другим помощи в познании себя;
   • искренность – умение вести себя естественно во взаимоотношениях с клиентом;
   • соответствие – вести себя так, чтобы используемые слова соответствовали жестам, «языку телодвижений»;
   • сиюминутность – иметь дело именно с тем, что происходит в настоящий момент встречи.
   Исследование под руководством В.Н. Келасьева выявило чаще всего встречаемые у социальных работников важные качества: порядочность, честность, бескорыстие, высокая нравственность, ответственность, работоспособность, энергичность, готовность к психическому дискомфорту, терпение и терпимость, жизненный опыт и знание человека, уважение к клиенту, безусловное принятие его таким, какой он есть, последовательность и настойчивость, инициативность.
   Среди недопустимых качеств в профессии отмечались: некомпетентность, равнодушие, безразличие, отсутствие любви к людям, глухота к боли другого, грубость, хамство, раздражительность, несдержанность, безответственность, отсутствие чувства долга, нечестность, карьеризм, использование должности в свои целях, корысть, меркантильность, стяжательство, бездуховность, аморальность, игнорирование христианских заповедей, агрессивность, жестокость, злость, авторитарность, формализм, бюрократизм, нездоровье (в том числе нервно-психическое), высокомерие, цинизм, зависть, негибкость, хвастовство, болтливость, брезгливость, неприязнь к больным и престарелым, неумение разрешать конфликтные ситуации.
   Опрос, проведенный среди специалистов показал, что социальным работникам необходимы следующие качества:
   • честность – правдивость специалиста перед клиентом, одна из важнейших требований нравственности;
   • совесть – чувство ответственности за свое поведение, потребность поступать в соответствии со своими личными представлениями о добре, благе справедливости;
   • объективность – не предвзятый подход во взаимоотношениях социального работника и клиента;
   • справедливость – отношения с клиентом всегда должны быть ровными, доброжелательными не в зависимости от симпатии и антипатии;
   • тактичность – это умение выстроить свои действия таким образом, чтобы не поставить кого-либо в неловкое положение, не задеть самолюбие личности, не унизить;
   • внимательность и наблюдательность – умение замечать все малейшие изменения в настроении клиента (неуверенность, растерянность, угнетенность, плохое самочувствие, неискренность;
   • толерантность – терпеливое отношение к интересам, убеждениям, верованиям, привычкам в поведении других людей;
   • выдержка и самообладание – умение учитывать эмоциональное состояние клиентов и не позволять себе проявлять негативные чувства, воспринимать и адекватно оценивать информацию;
   • доброта – забота о человеке, создание благоприятных условий, основанных на гуманизме и любви к людям;
   • самокритичность – умение анализировать свою деятельность, видеть ошибки, давать оценку своим действиям и искать пути исправления;
   • коммуникабельность – способность устанавливать деловые контакты, отношения;
   • оптимизм – вера в справедливость, убеждение в возможности осуществления социальной справедливости, способности человека к саморазвитию и самосовершенствованию, т.к. отсутствие оптимизма ведет к потере клиентом веры, к безысходности;
   • сила воли – сознательная целеустремленность на выполнение объективно необходимых действий, способность не отступать перед препятствиями, доводить начатое до конца;
   • стремление к самосовершенствованию – духовное и нравственное совершенствование, стремление к профессиональному росту;
   • социальное творчество – социально-преобразовательная деятельность, творческий подход в профессиональной деятельности, профессиональная креативность.
   Профессиональные нормы, принципы, правила профессионального поведения, основаны на профессиональной морали специалиста по социальной работе, его нравственности. Мораль включает себя моральное сознание и моральные отношения, моральную деятельность, т.е. регуляцию отношений профессионалов с клиентами, коллегами, обществом.
   Деятельность специалиста по социальной работе основывается на этическом кодексе, основная цель которого содействовать воплощению идеалов гуманизма, нравственности и социальной справедливости в профессиональной деятельности и обществе в целом.
   Социальная работа, как один из тех редких видов профессиональной деятельности, где зачастую ценностно-смысловая сфера специалиста во многом определяют успешность и эффективность работы.
   Она содержит два необходимых компонента: нравственные знания и нравственные убеждения.
   Нравственные знания – основы знаний об этике, морали и нравственности. Формирование и развитие своей нравственности требует от специалиста не только знаний, но и постоянной, в течение всей трудовой деятельности и жизни, работы над собой с целью сделать высокую нравственность органичным, неотъемлемым свойством своей личности.
   Нравственные убеждения – это основанная на опыте и знаниях уверенность социального работника в справедливости требований профессиональной морали и нравственности. Нравственные убеждения являются более высокой ступенью развития личности специалиста, его сознания, поскольку основаны на глубокой и всесторонней оценке личностью известных ей моральных норм, проверке их социальной практикой, жизненным и профессиональным опытом.
   В.И. Жуков, выделяя такие качества, как честь, совесть, достоинство, порядочность, способность сопереживать, испытывать сострадание, проявлять бескорыстие и человеколюбие, осуждать и отвергать жестокость, насилие, стяжательство, подчеркивает необходимость развития их при подготовке специалистов по социальной работе в вузе.
   Данные свойства всегда связаны с ценностями, выходящими за пределы эгоистических интересов, личной выгоды. Истина, добро и красота как экзистенциальные «константы» помогают людям обрести высший смысл жизни, найти согласие с собой и с миром.
   В.И. Андреев, исследуя нравственные качества социальных работников, выделяет: гуманность, честность, совестливость, отзывчивость, искренность, доброту, рефлективность, справедливость, милосердие, стремление к самосовершенствованию.
   Социальная работа, не являясь высокооплачиваемой профессией, притягивает тех людей, для которых основной ее престиж, главное условие выбора ее как профессии и жизненного предназначения – это гуманистические убеждения и идеалы, альтруистическая направленность личности.
   Личностное вознаграждение специалиста по социальной работе не в материальном поощрении, а в чувстве морального удовлетворения от осознания выполненного долга. Сама мотивация его деятельности объясняется в первую очередь принятием на себя социального долженствования как индивидуального долга, личностной обязанности, которую за него не может выполнить никто.
   Соответствие человека социальной работе, которое складывается из трех субъективных характеристик: пригодность, готовность и включенность в нее, будет неполным, если данные характеристики в содержательном плане не включают нравственные качества личности.
   Профессиональная деятельность социальных работников, к сожалению, может сопровождаться рядом издержек: эмоциональным выгоранием и деформацией.
   Эмоциональное выгорание чаще всего сопровождает людей помогающих профессий. Это медицинские работники, учителя, воспитатели и, конечно же, социальные работники. Наступает время, когда сочувствие и переживание сменяются на раздражение и равнодушие, когда работа кажется бессмысленной и никому не нужной.
   Синдром эмоционального выгорания у социальных работников встречается довольно часто.
   Еще более удивительно то, что многие социальные работники даже не знают, что это такое и потому симптомы синдрома эмоционального выгорания воспринимают как признаки обычной усталости. Синдром выгорания может возникать в результате постоянного и длительного по времени взаимодействия с большим количеством людей, когда существует необходимость проявлять различные эмоции.
   Бывают ситуации, когда человек приносит свои потребности в жертву служебным делам, почти полностью забывая о себе и своей семье.
   Перегрузка – одна из главных причин эмоционального выгорания социального работника.
   Риск выгореть значительно выше у тех, кто считает, что всегда должен быть вежлив, не допускать ошибок и выполнять свою работу максимально хорошо. Такой человек пытается быть лучше всех и плохо переносит критику в свой адрес. Социальному же работнику необходимо всегда, при любых обстоятельствах быть вежливым и терпеливым. Проявление негативных эмоций с его стороны – недопустимо.
   Если социальный работник не подготовлен, не владеет техниками общения, то рано или поздно он «сорвется». Не умея отказать, проявляя доброту и сочувствие, социальный работник берет на себя подчас больше, чем входит в его обязанности. Этим самым он увеличивает степень своей ответственности и расширяет поле критики со стороны подопечного.
   Сегодня вы самый хороший для своего клиента, а завтра все может измениться – обида и подозрительность пожилого человека может возникнуть на «пустом месте».
   Усталость, постоянная борьба со сном и желание уединиться – это лишь несколько тревожных признаков эмоционального выгорания.
   Среди других симптомов: ухудшение настроения, чувства вины за реальные или мнимые ошибки, вспышки агрессивности, цинизма и безразличия в отношении коллег, клиентов и в первую очередь семьи.
   К другим симптомам относят навязчивые мысли. Приходят апатия, разочарование.
   В наиболее общем виде эмоциональное выгорание рассматривается как долговременная стрессовая реакция или синдром, возникающий вследствие продолжительных профессиональных стрессов средней продолжительности.
   В настоящее время наиболее распространены три модели «эмоционального выгорания».
   С точки зрения первой модели «эмоциональное выгорание» – это состояние физического и психологического истощения, вызванного длительным пребыванием в эмоционально перегруженных ситуациях.
   Согласно второй модели, «эмоциональное выгорание» – двухмерный конструктор, состоящий из психологического истощения и деперсонализации (изменение самоотношения и оценки).
   В соответствии с трехкомпонентной моделью «эмоциональное выгорание» понимается как синдром эмоционального истощения, деперсонализации (деформации) и редукции личных достижений.
   Таким образом, «эмоциональное выгорание» связано с профессиональной деформацией личности.
   Внешние факторы, провоцирующие выгорание:
   – хронически напряженная психоэмоциональная деятельность. Специалисту, работающему с людьми (клиенты, коллеги), приходится постоянно подкреплять эмоциями разные аспекты общения: активно решать проблемы, внимательно воспринимать, усиленно запоминать и быстро интерпретировать визуальную, звуковую и письменную информацию, быстро взвешивать альтернативы и принимать решения;
   – дестабилизирующая организация деятельности. Основные ее признаки общеизвестны: нечеткая организация и планирование труда, недостаток оборудования, плохо структурированная и расплывчатая информация, наличие в ней «бюрократического шума» и т. п. Она вызывает многократный негативный эффект, сказываясь на самом специалисте, на субъектах его общения – клиентах, коллегах, а затем на взаимоотношениях сторон;
   – повышенная ответственность за исполняемые функции. За день интенсивной работы с трудным контингентом (старики, больные и инвалиды, жертвы насилия, люди с постстрессовыми и посттравматическими нарушениями и т.п.) самоотдача и самоконтроль столь значительны, что к следующему рабочему дню психические ресурсы практически не восстанавливаются. По данным медицинских обследований, у 29, 4 % пациентов, работающих в напряженных условиях, наблюдаются патологии сердечно сосудистой системы, у 37, 2%, – заболевания сосудов головного мозга, а большинство обращающихся за медицинской помощью имеют нарушения деятельности желудочно-кишечного тракта. Выявляемая соматическая патология сопровождается клиникой неврозоподобных нарушений;
   – неблагополучная психологическая атмосфера профессиональной деятельности. Она определяется двумя основными обстоятельствами: конфликтностью по вертикали – в системе «руководитель-подчиненный» и по горизонтали – в системе «коллега-коллега»;
   – психологически трудный контингент, с которым имеют дело социальные работники. Это клиенты с аномалиями нервной системы и патологиями психического развития; с посттравматическими нарушениями; с ограниченными возможностями; участники военных действий; жертвы катастроф и экстремальных жизненных событий и др.
   Внутренние факторы, обусловливающие эмоциональное выгорание:
   – склонность к эмоциональной ригидности (негибкость, жесткость, неподатливость). В профессиональной деятельности человек иногда утрачивает эмоциональную отзывчивость, вовлеченность, способность к соучастию и сопереживанию. Возникает эмоциональная ригидность как средство психологической защиты, в основном у тех, кто менее восприимчив и более эмоционально сдержан;
   – интенсивное восприятие и переживание обстоятельств профессиональной деятельности. Данное психологическое явление возникает у людей с повышенной ответственностью за порученное дело, исполняемую профессиональную роль;
   – слабая мотивация эмоциональной отдачи в профессиональной деятельности: в сфере профессионального общения человек безразличен, равнодушен, душевно черств; человек не привык, не умеет поощрять себя за сопереживание и соучастие, проявляемые по отношению к субъектам профессиональной деятельности.
   Эмоциональное выгорание – динамический процесс. Он возникает поэтапно в полном соответствии с механизмом развития стресса. Г.Селье выделяет следующие фазы стресса:
   – нервное (тревожное) напряжение – его создают хроническая психоэмоциональная атмосфера, дестабилизирующая обстановка, повышенная ответственность, трудность контингента; – резистенция, т.е. сопротивление, – человек пытается более или менее успешно оградить себя от неприятных впечатлений;
   – истощение – оскудение психических ресурсов, снижение эмоционального тонуса, которое наступает вследствие того, что проявленное сопротивление оказалось неэффективным. Соответственно каждому этапу возникают отдельные признаки, или симптомы, нарастающего эмоционального выгорания.
   К сожалению, пока не уделяет должного внимания проблемам сохранения и сбережения профессионального здоровья специалистов по социальной работе.
   Как профессиональная группа специалисты и работники социальной сферы отличаются невысокими показателями психофизического (в большей мере эмоционального) здоровья, причем эти показатели снижаются по мере увеличения стажа работы с трудным контингентом населения. Для многих специалистов, имеющих стаж непосредственной работы с такими клиентами 10 – 15 лет, характерны признаки синдрома эмоционального выгорания.
   Особое значение в деятельности социальных работников приобретают такие понятия как личностная и профессиональная деформация.
   Под психологической сущностью деформации личности можно понимать неадекватную реакцию организма и личности, компенсирующую негативные состояния, эмоциональный дискомфорт в ответ на стрессогенную ситуацию, обусловленную интраперсональным конфликтом между испытываемыми потребностями и возможностью их удовлетворения, в зависимости от индивидуальных особенностей личности и среды, в которой осуществляется ее деятельность.
   Механизм деформации личности – взаимосвязь и взаимодействие внутренних психических процессов и состояний личности, ее свойств и качеств с внешними факторами объективной действительности, определяющими характер деформации.
   Профессиональную деформацию часто трактуют как процесс и результат негативных изменений психических процессов, состояний, свойств, качеств и иных комплексных психических образований личности под воздействием среды, в которой осуществляется ее жизнедеятельность, характеризующихся различной степенью или уровнем проявления в зависимости от скорости, широты и глубины деформации, приводящей к неадекватному поведению и поступкам в профессиональной деятельности.
   Профессиональная деформация может выражаться в проявлении равнодушия, безразличия к своей профессиональной деятельности и к судьбе клиентов; утрате эмпатии, чувствительности к человеческой беде, горю, переживаниям нравственно-психологическим ранам; чрезмерной подозрительности, грубости, властности, самодовольстве; жестких профессиональных установках; снижении самоконтроля, недоверии; акцентуациях; категоричности; дидактогении.
   Наиболее тяжелые последствия профессиональной деформации: проецирование негативной проблематики на себя и на своих близких, излишний самоконтроль, гиперрефлексия и потеря спонтанности, появление стереотипов, пресыщение общением, аутизм, эмоциональная холодность, цинизм, компенсаторные реакции.
   Проблемы, связанные с эмоциональным выгоранием и профессиональной деформацией социальных работников, требуют решения. Здесь необходимо шире использовать практику по профилактике синдрома «эмоционального выгорания», например, психогигиену, кабинеты эмоциональной разгрузки и преодоления профессиональной деформации социальных работников.

§ 3. Объекты психосоциальной работы с населением

   Проблема отнесения граждан к объектам психосоциальной работы является достаточно сложной.
   В этих целях, прежде всего, используются медико-правовые и экономико-правовые основания. Приведем несколько примеров.
   Основаниями для признания гражданина инвалидом являются следующие условия (согласно Правилам признания лица инвалидом, утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 20 февраля 2006 г. № 95):
   • Признание лица (далее – гражданин) инвалидом осуществляется федеральными государственными учреждениями медико-социальной экспертизы: Федеральным бюро медико-социальной экспертизы (далее – Федеральное бюро), главными бюро медико-социальной экспертизы (далее – главные бюро), а также бюро медико-социальной экспертизы в городах и районах (далее – бюро), являющимися филиалами главных бюро.
   • Признание гражданина инвалидом осуществляется при проведении медико-социальной экспертизы исходя из комплексной оценки состояния организма гражданина на основе анализа его клинико-функциональных, социально-бытовых, профессионально-трудовых и психологических данных с использованием классификаций и критериев, утверждаемых Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации.
   • Медико-социальная экспертиза проводится для установления структуры и степени ограничения жизнедеятельности гражданина (в том числе степени ограничения способности к трудовой деятельности) и его реабилитационного потенциала.
   II. Условия признания гражданина инвалидом
   5. Условиями признания гражданина инвалидом являются:
   а) нарушение здоровья со стойким расстройством функций организма, обусловленное заболеваниями, последствиями травм или дефектами;
   б) ограничение жизнедеятельности (полная или частичная утрата гражданином способности или возможности осуществлять самообслуживание, самостоятельно передвигаться, ориентироваться, общаться, контролировать свое поведение, обучаться или заниматься трудовой деятельностью);
   в) необходимость в мерах социальной защиты, включая реабилитацию.
   6. Наличие одного из указанных в пункте 5 настоящих Правил условий не является основанием, достаточным для признания гражданина инвалидом.
   Основаниями для отнесения граждан к категории безработных являются следующие (согласно Закону РФ «О занятости населения» (1991 г.), ст. 3):
   12) «Безработными признаются трудоспособные граждане, которые не имеют работы и заработка, зарегистрированы в органах службы занятости в целях поиска подходящей работы, ищут работу и готовы приступить к ней…»
   13) Решение о признании гражданина, зарегистрированного в целях поиска подходящей работы, безработным принимается органами службы занятости по месту жительства гражданина не позднее 11 дней со дня предъявления органам службы занятости паспорта, трудовой книжки или документов, их заменяющих, документов, удостоверяющих его профессиональную квалификацию, справки о среднем заработке за последние три месяца по последнему месту работы, а для впервые ищущих работу (ранее не работавших), не имеющих профессии (специальности) – паспорта и документа об образовании.
   При невозможности предоставления органами службы занятости подходящей работы гражданам в течение 10 дней со дня их регистрации в целях поиска подходящей работы эти граждане признаются безработными с первого дня предъявления указанных документов.
   Семья (одиноко проживающий гражданин), среднедушевой доход которой (доход которого) ниже величины прожиточного минимума, установленного в соответствующем субъекте Российской Федерации, считается малоимущей (малоимущим) и имеет право на получение социальной поддержки (ФЗ «О прожиточном минимуме в РФ» (1997 г).
   Основанием для отнесения малоимущих семей, а также малоимущих одиноко проживающих граждан к объектам социальной работы является среднедушевой доход ниже величины прожиточного минимума, установленного в соответствующем субъекте Российской Федерации.
   Порядок определения величины прожиточного минимума малоимущей семьи или малоимущего одиноко проживающего гражданина устанавливается субъектом Российской Федерации с учетом величин прожиточных минимумов, установленных для соответствующих социально – демографических групп населения.
   В случае, если в субъекте Российской Федерации не установлены величины прожиточных минимумов, используются величины прожиточных минимумов, установленных Правительством Российской Федерации.
   Право на получение государственной социальной помощи в виде набора социальных услуг имеют следующие категории граждан:
   9. инвалиды войны;
   10. участники Великой Отечественной войны;
   11. ветераны боевых действий;
   12. военнослужащие, проходившие военную службу в воинских частях, учреждениях, военно-учебных заведениях, не входивших в состав действующей армии, в период с 22 июня 1941 года по 3 сентября 1945 года не менее шести месяцев, военнослужащие, награжденные орденами или медалями СССР за службу в указанный период;
   13. лица, награжденные знаком "Жителю блокадного Ленинграда";
   14. лица, работавшие в период Великой Отечественной войны на объектах противовоздушной обороны, местной противовоздушной обороны, на строительстве оборонительных сооружений, военно-морских баз, аэродромов и других военных объектов в пределах тыловых границ действующих фронтов, операционных зон действующих флотов, на прифронтовых участках железных и автомобильных дорог, а также члены экипажей судов транспортного флота, интернированных в начале Великой Отечественной войны в портах других государств;
   15. члены семей погибших (умерших) инвалидов войны, участников Великой Отечественной войны и ветеранов боевых действий, члены семей погибших в Великой Отечественной войне лиц из числа личного состава групп самозащиты объектовых и аварийных команд местной противовоздушной обороны, а также члены семей погибших работников госпиталей и больниц города Ленинграда;
   • инвалиды;
   • дети-инвалиды (ФЗ от 17 июля 1999 г. № 178-ФЗ «О государственной социальной помощи»)
   Статья 39. Конституции РФ
   1. Каждому гарантируется социальное обслуживание по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом.
   Казалось бы, все просто. Но не тут-то было. Если взять одни лишь экономические показатели в качестве основания отнесения граждан к объектам социальной работы (МРОТ, потребительская корзина, прожиточный минимум и т. д. ), то здесь далеко не все ясно и однозначно.
   В России одним из оснований отнесения личности или группы к объекту психосоциальной работы является показатели, лежащие в основе МРОТ, потребительской корзины и прожиточного минимума.
   Но в других странах для этих целей используются совершенно иные стандарты. Есть самооценка качества жизни, результаты апробации МРОТ и т.п.
   Исходя из этого, становится ясным, что, в частности, понятие нищеты не является абсолютным. В разных странах ее шкала, границы, порог не одинаковы. Поэтому данные о масштабах нищеты без сравнительного анализа ни о чем не говорят.
   Статистические данные на этот счет бывают нередко необъективными. Нет точных данных о наличии безнадзорных детей, так называемых бомжей, проституток, наркоманов, алкоголиков, безработных, особенно сельских, средней зарплаты тех или иных социальных групп и т.д. Поэтому не случайно высказываются предложения о переподчинении государственной статистики.
   В России продолжается работа по выработке критериев, оснований для отнесения граждан к объектам психосоциальной работы. В результате должны быть разработаны такие показатели, которые позволят определить реальные объекты психосоциальной работы на всех уровнях:
   – макроуровне;
   – организационном;
   – семейном;
   – групповом;
   – личностном.
   Во многих публикациях по психосоциальной работе этой проблеме вообще не уделяется внимания. Просто перечисляются группы, отнесенные к объектам психосоциальной работы, без всякого обоснования и объяснения.
   Вот одно из них: «К объектам психосоциальной работы относят людей с ограниченными возможностями, инвалидов, детей-сирот, социально неблагополучных, входящих в «группу риска», аддитиктивных, переживающих боль утраты, потерь, т.е. людей, находящихся в трудной жизненной ситуации и неспособных самостоятельно справиться с ней».
   Очевидно, что здесь перемешаны несколько оснований для отнесения граждан к объектам психосоциальной работы: медицинские, экономические, правовые, социально-психологические показатели и т. д. Поэтому возникает множество вопросов, связанных с расшифровкой таких понятий, как социальное неблагополучие, группа риска и пр. В качестве оснований отнесения граждан к объектам психосоциальной работы должны выступать только стандартизированные показатели.
   Не вдаваясь в подробный анализ проблем отнесения граждан к объектам психосоциальной работы, остановимся лишь на социально-психологическом основании, используемом в данном случае.
   В качестве конкретного социально-психологического основания отнесения граждан к объектам психосоциальной работы выступает такой показатель, как дезадаптация больших социальных групп, организаций, семей, малых неформальных групп и личности.
   Известно, что дезадаптация бывает двух основных видов: психофизиологической и социально-психологической. Она имеет количественное, шкальное измерение и проявляется в соответствующем уровне.
   Дезадаптация – нарушение приспособления организма к условиям существования. Нарушения проявляются в ригидности (негибкости), социальной «тупости», социальной дезинтеграции и изолированности личности.
   В психиатрии под дезадаптацией понимается утрата приспособляемости к условиям социальной среды по причине психического заболевания (например, невроза).
   Дезадаптация может возникнуть вследствие кратковременных и сильных травмирующих воздействий среды на человека или менее интенсивных, но продолжительных. В результате возникают различные сбои в деятельности: снижение производительности труда и его качества, нарушения дисциплины труда, повышение аварийности и травматизма.
   Критериями психофизиологической адаптации считаются состояние здоровья, настроение, тревожность, степень утомляемости, активность поведения. Стойкие нарушения психической адаптации проявляются в дезадаптации – клинически выраженных психопатологических синдромах и (или) в отказе от деятельности.
   По мнению большинства исследователей, можно выделить следующие виды социальной дезадаптации.
   Психологическая дезадаптация понимается как нарушение в психоэмоциональной сфере человека, сопровождающееся искаженной оценкой ситуации, рассогласованием целей, средств и результата деятельности, утратой самоконтроля, неадекватным поведением. Дезадаптация выражается в неспособности человека или группы, например семьи, удовлетворить витальные потребности, т. е. потребности в пище, жилье, одежде в данных экономических условиях. Иными словами, дезадаптация – это бедность, низкий уровень жизни, нищета.
   Профессиональная дезадаптация проявляется в отсутствии работы, несоответствии между уровнем подготовки и выполняемой деятельностью, хронической неудовлетворенности работой, во вредном воздействии профессиональной деятельности, отсутствии на рабочем месте необходимых условий.
   Социально-бытовая дезадаптация выражается в том, что условия быта не отвечают потребностям человека. Например, в результате военного конфликта человек приобретает статус беженца и, попадая в лагерь беженцев, оказывается совершенно неприспособленным к полевым условиям жизни.
   Правовая дезадаптация проявляется в неопределенности или утрате правового статуса в обществе. В этом случае человек не может реализовать свои права и не получает гарантированных государством социальных благ. Например, лица без определенного места жительства (бомж), утратившие документы и жилье, теряют статус гражданина, избирателя, инвалида, пенсионера.
   Ситуационно-ролевая дезадаптация означает такое состояние личности или группы, которое не позволяет ей успешно справляться с определенной социальной ролью, необходимой в складывающейся ситуации.
   О ситуационно-ролевой дезадаптации свидетельствуют:
   – неприятие социальной роли, т.е. внутреннее несогласие с ней, нежелание ее выполнять:
   12) противоречие выполнения этой роли ожиданиям конкретной социальной группы, общества в целом, выраженным в нормах и ценностях;
   13) возникновение острых межролевых противоречий при выполнении социальной роли.
   Социокультурная дезадаптация характеризуется неспособностью или неготовностью, а также нежеланием субъекта социализации усвоить необходимый объем знаний, ценностей, социальных и культурных норм, принятых в обществе. Например, женщина, воспользовавшись услугами Интернета, выходит замуж за иностранца, попадая в новую для себя социокультурную ситуацию. Слабое знание или незнание языка, законов, традиций и норм построения взаимоотношений в данной стране зачастую приводит к социальной изоляции и депривации, культурному шоку, порождает ущербность моральных установок, смысложизненных ориентации, вызывает социокультурную дезадаптацию, девиантное поведение и другие социальные патологии.
   По продолжительности дезадаптация может быть временной и устойчивой. Если человек оказывается в проблемной ситуации и должен адаптироваться (имеет соответствующую мотивацию, и социальная среда ждет от него исполнения определенных действий), то это означает, что он находится в состоянии временной дезадаптации. Временная дезадаптация характерна, например, для людей, которые оказались в новых учебных заведениях или производственных группах, где их роли и взаимоотношения с другими членами еще не определились, поскольку находятся в процессе становления. Адаптация как система действий, постепенно развертывающихся во времени и пространстве, может привести к ликвидации временной дезадаптированности. Однако действия человека могут и не дать желательных результатов, тогда состояние дезадаптации постепенно перейдет в устойчивую форму.
   По своей природе дезадаптация может быть обусловлена как индивидуальными особенностями человека, так и социальными условиями, природными явлениями.
   Понятием социально-психологическая «дезадаптация» обозначается и отклоняющееся поведение – результат неблагоприятного психосоциального развития и нарушений процесса социализации. Формы дезадаптации различны: асоциальное, аддиктивное поведение в результате приема химических веществ, в том числе алкоголя, табака, наркотических трав, лекарственных препаратов, деликвентное и суицидальное поведение, проституция и т.п.
   Дезадаптация – это психическое состояние, возникающее из-за несоответствия психосоциального или психофизиологического статуса человека требованиям изменившейся, возможно, критической социальной ситуации. В зависимости от природы и характера дезадаптации выделяют патогенную, психосоциальную и социальную дезадаптацию, которые могут встречаться как отдельно, так и в сложном сочетании.
   Патогенная дезадаптация вызвана отклонениями в психическом развитии и его патологиями, а также нервно-психическими заболеваниями, в основе которых лежат функционально-органические поражения центральной нервной системы.
   Патогенная дезадаптация по степени и глубине своего проявления может носить устойчивый, хронический характер (психозы, психопатии, органические поражения головного мозга, отставание в умственном развитии, дефекты анализаторов и т.д.). Проявляется она чаще всего в форме психогенной дезадаптации (фобии, тики, навязчивые дурные привычки, энурез и т.д.), причины которой кроются в неблагоприятной социальной или семейной ситуации.
   Среди форм патогенной дезадаптации выделяются проблемы социальной адаптации умственно отсталых людей. У олигофренов отсутствует фатальная предрасположенность к преступлениям. При адекватных их психическому развитию методах социализации они в состоянии осваивать определенные социальные программы, получать некоторые профессии, трудиться в меру своих возможностей и быть полезными членами общества. Вместе с тем умственная неполноценность этих людей, безусловно, затрудняет их социальную адаптацию и требует специальных социально-психологических условий и коррекционно-развивающих программ.
   Социальная дезадаптация проявляется в нарушении норм морали и права, в асоциальных формах поведения и деформации системы внутренней регуляции, референтных и ценностных ориентации, социальных установок.
   Выбор дезадаптации в качестве основания позволяет определить объекты психосоциальной работы на всех уровнях:
   – нищенское существование отдельных больших социальных групп, их нездоровый с моральной точки зрения образ жизни;
   – кризисное состояние социальных организаций;
   – проблемы насилия, конфликтов, аддиктива в дезадаптивных семьях;
   – проблемы в социально дезадаптивных малых неформальных группах (асоциальной направленности): субкультура и т.п.;
   – личности (пожилые, пенсионеры, безработные, мигранты, лица с ограниченными возможностями, с отклоняющимся поведением, находящихся в кризисе и т.п.)
   Иначе говоря, к числу объектов психосоциальной работы относятся:
   – дезадаптивные личности как типичные представители тех или иных больших социальных групп;
   – определенные малые неформальные группы асоциальной направленности;
   – различные виды дезадаптивных семей;
   – социальные организации, находящиеся, прежде всего, в кризисном состоянии;
   – некоторые виды больших социальных групп с точки зрения их качества и образа жизни: нищие, безработные, мигранты, «бомжи», переселенцы, жертвы масштабных пожаров, катастроф и т.п.
   Однако в отдельных сферах (бизнеса, силовых структур) в качестве объектов психосоциальной работы выделяют не только негативные (дезадаптивные), но и позитивные характеристики больших социальных групп, организаций, семьи, малых неформальных групп и личности, их развитие, адаптацию, которая характеризуется определенной шкалой.
   В связи с этим должны быть изменены акценты в психосоциальной работе. В качестве приоритета должна выступать стратегии и технологии развития, профилактики, а не преодоление негативных социально-психологических явлений.
   Прежде всего на макроуровне речь должна идти о социальной политике по созданию справедливой, стратификационной модели общества, т.е. соответствующих стратификационных шкал на основе социальных стандартов, развития ценностей, здорового образа и высокого качества жизни, соблюдения прав и свобод, а также реальных механизмов вертикальной мобильности, статусообразовании, реализации представлений об успехе.
   То же самое можно сказать о психосоциальной работе на уровне организации, семьи, групп и личности.
   В данном случае речь идет о психосоциальном сопровождении персонала (профотборе, адаптации, карьерном росте, организации отдыха) и т.п.
   Вообще границы предмета психосоциальной работы с населением должны быть значительно расширены и связаны с личностным, групповом, семейном, организационном и общественном развитием.
   Чтобы разобраться с объектами психосоциальной работы позитивного значения, нужно привести структуру:
   – больших социальных групп;
   – социальных организаций;
   – семьи;
   – малых неформальных групп;
   – личности.
   Социальной стратификацией называется дифференциация групп в иерархическом порядке.
   Социальная стратификация – это постоянная характеристика любого организованного общества, не исключая и тех, которые провозглашают всеобщее равенство. Меняются только критерии, но стратификация существует повсюду, в науке и искусстве, на производстве, в банде.
   Слово "страт" означает слой, то есть какую-либо общность, социальную группу. Вне стратификации природу общностей понять нельзя. Основы современного подхода к изучению социальной стратификации были заложены М.Вебером, который рассматривал социальную структуру общества как многомерную систему, где наряду с классами и порождающими их отношениями собственности важное место принадлежит статусу. Он считал, что в основе стратификации лежит: имущественное неравенство; престиж, доступ к власти.
   Наиболее разработанной является функциональная концепция социальной стратификации. С точки зрения данной теории, стратификационная система общества представляет собой дифференциацию социальных ролей и позиций. Она обусловлена разделением труда и социальной дифференциацией различных групп, а также системой ценностей и культурных стандартов, определяющих значимость той или иной деятельности и узаконивающих социальное неравенство.
   По мнению Т.Парсонса, универсальными критериями социальной стратификации являются:
   – качество (предписывание индивиду определенной характеристики, например, компетентности);
   – исполнение (оценка деятельности индивида в сравнении с деятельностью других людей);
   – обладание материальными ценностями, талантом, культурными ресурсами.
   Б.Барбер в качестве показателей стратификации выделил: престиж профессии; ранжирование по степени власти и могущества; образование (знание) – религиозную (ритуальную) чистоту; распределение по родственным и этническим группам. Сложилось три различных подхода к изучению социальной стратификации:
   а) "самооценочный", или метод классовой идентификации;
   б) метод оценки репутации (в качестве примера можно привести такой факт из биографии нашей страны. В недалеком прошлом было выгодно иметь рабоче-крестьянское происхождение, но с наступлением других времен люди стали отыскивать корни своего аристократического происхождения;
   в) объективный, основанный на учете престижа профессии, уровня образования и дохода. При этом используется семиклассовая вертикальная стратификация:
   1) высший класс профессионалов;
   2) технические специалисты среднего уровня;
   3) коммерческий класс;
   4) мелкая буржуазия;
   5) техники и рабочие, осуществляющие руководящие функции;
   6) квалифицированные рабочие;
   7) неквалифицированные рабочие.
   Социальная стратификация находится не только в статике, но и в динамике. Социальная мобильность и социальная стратификация – две стороны одной медали. Общественная стабильность обеспечивается за счет состояния социальной структуры: наличия набора определенных стратов, скажем, среднего класса, и состояния каждого из них, например, количества безработных.
   Революция связана с изменением социальной стратификации: одни страты исчезают, другие занимают их место.
   В отечественной социальной психологии долгое время господствовал классовый подход к определению структуры общества. Класс – большая социальная группа, отличающаяся от других возможностью доступа к общественному богатству (распределению благ), власти, социальному престижу. В основе социально-психологических характеристик классов лежат их социальные потребности, интересы, качество, образ и стиль жизни.
   Стратификация существовала всегда. В России родовая община делилась на родоплеменную знать, свободных общинников и зависимых членов. Затем постепенно стали складываться сословия. Они представляли собой социальные группы, различающиеся не только по своему фактическому положению в обществе, но и по занимаемому юридическому месту в государстве. Принадлежность к тому или иному сословию считалась наследственной, однако этот факт соблюдался нестрого, в отличие от безусловного выполнения кастовых норм. К высшим сословиям относились дворянство и духовенство. Реальная социальная дифференциация никогда не сводилась только к таким классам, как рабочие, крестьяне и интеллигенция.
   Водораздел складывался между людьми в зависимости от того, проживал ли человек в столице или в провинциальном городе, в городе или деревне.
   Что же касается так называемых «деклассированных» элементов, бродяг, то они были, и как бы их не было. Во всяком случае статистика эти страты не учитывала.
   В России с времен Петра существовал Табель о рангах. Всего выделялось 14 классов. После XXII партконференции в Советском государстве насчитывалось 17 классов. До мелочей были расписаны привилегии номенклатуры (организация их лечения, отдыха, быта). Но вся эта роскошь тщательно скрывалась. На общественное обозрение выставлялась «скромность» партийных бонз, неустанно призывавших к справедливости, равенству и братству. Двойные стандарты (одно дело для избранных, другое – для остальных) требовали именно такого рода поведения. Не случайно по этому поводу возник анекдот: пациент обращается к врачу: «Доктор, у меня раздвоение личности: вижу одно, а слышу другое».
   В процессе реформ социальная стратификация российского общества претерпела значительную трансформацию.
   Во-первых, формирование стратификационной системы происходит на экономической основе. Главными критериями становятся уровень доходов, владение собственностью и возможность осуществлять самостоятельную хозяйственную деятельность.
   Во-вторых, сложился предпринимательский слой.
   В-третьих, в ходе реформ появились новые престижные виды деятельности, что заметно изменило социально-профессиональную стратификационную систему.
   В-четвертых, наметилось полярное расслоение общества, что находит выражение в растущей дифференциации доходов населения. Так, если не задолго до распада советского государства децильный коэффициент (соотношение средних доходов 10% наименее обеспеченных и 10% наиболее обеспеченных слоев населения) равнялся пяти, то в настоящее время – до 25.
   В-пятых, несмотря на существенную социальную полярность общества, начинает формироваться средний класс.
   В стратификационной структуре современного российского общества академик Т.И. Заславская выделила четыре слоя: верхний, средний, базовый и нижний, для которого характерен чрезвычайно низкий уровень жизни – нищета.
   Наряду с этими основными слоями Т.И. Заславская отмечает также наличие «социального дна», которое образуют алкоголики, бомжи, бродяги, криминальные элементы и т.д. Однако эмпирически идентифицировать эти группы не удалось, что связано с их десоциализацией, изолированностью от общества.
   Несколько иную модель стратификационной системы современного российского общества предлагает известный социолог М.Н. Римашевская, которая выделяет элитные группы, средний класс, аутсайдеров, маргиналов и др.
   Приведенные концепции социальной стратификацией современного российского общества не исчерпывают многообразие точек зрения по данной проблематике.
   Каждый страт характеризуется определенным образом жизни.
   Образ жизни – это устоявшиеся, типичные формы жизнедеятельности личности и общностей. Иначе говоря, это привычки, традиции, стереотипы поведения, структура расходов свободного времени, т.е. на что оно тратится.
   Выделяют различные виды образа жизни:
   – здоровый, который предполагает правильное питание, соблюдение гигиенических норм, наличие психологически комфортных условий на работе и в быту, занятие спортом, упорядоченный отдых, избежание стресса, крепкий сон, минимальное употребление алкоголя;
   – нравственно здоровый, отвечающий содержанию основных ценностей жизни и культуры;
   – замкнутый, аскетический, предполагающий постоянную заботу о спасении души и спартанскую скромность;
   – богемный, связанный с нестрогим соблюдением повседневных норм общения;
   – «студенческий», ассоциирующийся с беззаботностью и легким отношением к жизни.
   Перечень этот можно продолжить. Дело в том, что, сколько разновидностей общностей, столько и видов образа жизни.
   В основе того или иного образа жизни лежат определенная система социально-культурных ценностей, приоритетов, предпочтений; картины мира, понимание нормы; круг общения, интересы, потребности и способы их удовлетворения; социальные стереотипы, привычки.
   Образ жизни нельзя представить без ее качества. В отечественной литературе вместо этого понятия употребляется понятие «уровень жизни».
   Качество жизни характеризуется уровнем питания, обеспечения здоровья, образования, жилищных условий, товарами длительного пользования, транспортного обслуживания, экологии, криминальной безопасности.
   Как видно, уровень и качество жизни далеко не одно и то же. Уровень жизни фиксирует только соотношения доходов и расходов. Качество жизни – тонкий и чувствительный интегральный индикатор, учитывающий, живет ли человек в престижном районе или нет, пользуется общественным транспортом или личным, питается экологически чистыми продуктами питания или токсичными и т. п.
   Каждая социальная организация имеет помимо официальной неформальную структуру. Это видимая часть айсберга, она существует, но нигде официально не зафиксирована. Тем не менее она оказывает большое влияние на функционирование социальной организации.
   Социально – психологические явления занимают весомое место в структуре социальных организаций. В частности, они в значительной степени влияют на эффективность менеджмента организациями, управления персоналом, консультирования, маркетинге и т. д.
   В данном случае в структуре социальных организаций рассматриваются такие социально – психологические явления, как:
   – организационная культура;
   – социально – психологический климат;
   – репутация социальных организаций;
   – организационные конфликты;
   – социально – психологические аспекты менеджмента социальных организаций, личности руководителя; управленческой команды; профотбора; аттестации, карьерного роста персонала, маркетинга и консультирования;
   – деловое и управленческое общение;
   – профессиональная идентичность персонала;
   – корпоративное поведение;
   – профессиональная адаптация сотрудников;
   – социально-психологическая компетентность персонала;
   – корпоративная безопасность: социально-психологических аспект. (см. подробнее: Социальная психология организации. Под ред. А.Н. Сухова, М., 2010).
   К числу объектов психосоциальной работы с семьей относятся различные ее проблемы: знакомство, ухаживание, мотивы вступления в брак, адаптация, ролевая структура, конфликты, кризисы и т.п. При этом они во многом зависят от вида семьи.
   По количеству брачных партнеров различают моногамную семью (один муж и одна жена) и полигамную. Последняя имеет два варианта: полиандрия (многомужество) и полигиния (многоженство).
   Большинство исследователей сходится во мнении о том, что полигамные формы семьи исторически предшествовали ее современному типу, причем существовала значительная историко-культурная, этническая, религиозная их специфика. Моногамная семья – образование, возникшее сравнительно в недавнем историческом прошлом. Ее развитие, как убедительно было показано Ф.Энгельсом, тесно связано с установлением институтов частной собственности и государства.
   В связи со значительным количеством разводов и повторных браков в индустриально развитых странах все чаще говорят о «последовательной моногамии», означающей, что в каждый данный момент времени мужчина (женщина) состоит в браке с одним партнером, однако в течение жизни таких брачных союзов у него (нее) насчитывается более одного.
   По количеству поколений, представленных в семье, выделяют: а) сложную (расширенную) семью, в которой проживают под одной крышей и ведут совместное хозяйство представители нескольких (по меньшей мере трех) поколений – прародители, родители, дети. В большинстве регионов России этот тип семьи принадлежит прошлому, когда его существование не в последнюю очередь определялось преимущественно сельским образом жизни и экономической необходимостью; б) простую (нуклеарную) семью, члены которой являются представителями только двух поколений (родители и дети). Этот тип семьи в настоящее время является преобладающим, хотя некоторые авторы говорят о «ренессансе» расширенной семьи в ее специфической социально-психологической модификации, когда поддерживаются интенсивные межличностные контакты (например, по телефону или при совместном проведении досуга, праздновании определенных семейных дат), но проживание различных поколений остается раздельным.
   Обычно, говоря о нуклеарной семье, имеют в виду полную нуклеарную семью, где есть оба родителя и дети. Но нуклеарной также является и неполная семья, в которой отсутствует один из родителей, чаще отец (остается, правда, неясным, следует ли считать неполной бездетную семью?). В свою очередь неполную семью С.И. Голод вполне оправданно (особенно с учетом социально-психологической специфики) разделяет на собственно неполную (возникшую вследствие развода или вдовства) и материнскую, предполагающую внебрачное рождение и воспитание детей. Здесь следует упомянуть и о специфическом типе семьи, получившей название бинуклеарная, когда после развода оба супруга создают новые семьи, в результате чего у ребенка оказывается как бы четыре родителя (по два родных и неродных), между которыми поддерживаются отношения, и ребенок периодически живет с теми и с другими. Иногда обе семьи совместно проводят досуг. Увеличение круга ближайших родственников ребенка, в том числе сиблингов (братьев и сестер), по мнению некоторых авторов, может благоприятно сказываться на социализации личности.
   Во многих исследованиях семьи по степени удовлетворенности супругов браком выстраивался континуум, на одном полюсе которого находились семьи, в которых оба супруга в значительной мере удовлетворены своим браком, на другом – оба неудовлетворены им, но сохраняют его или собираются разводиться с различными промежуточными вариантами.
   Педагогическая типология семей связана с построением континуума по признаку благополучия семьи, в основе которого обычно лежит выполнение ею воспитательной функции, а распространенными индикаторами соответствующего неблагополучия чаще всего выступают постановка подростков на учет в детской комнате милиции, неуспеваемость ребенка в школе и т.п.
   С точки зрения соответствия брачно-семейных отношений общественным нормам выделяются следующие семьи:
   патриархальная (традиционная), отношения в которой ориентируются на образцы, доминировавшие в прошлом: муж (отец – «кормилец») материально обеспечивает семью, представляет ее в обществе, принимает основные решения, касающиеся членов семьи, жена не работает (или престиж ее работы, заработок заметно ниже, чем у мужа), занимается воспитанием детей, ведет домашнее хозяйство; мнение детей учитывается мало или имеет подчиненное значение;
   современная (эгалитарная), т.е. такая, где нормы любви, эмоциональной близости, взаимоуважения распространяются на всех ее членов. На наш взгляд, С.И.Голод не очень удачно называет такой тип семьи «супружеским», подчеркивая, что отношения в ней «определяются не родством, не родительством, а брачностью с непременной акцентацией личностных аспектов».
   В качестве подтипов современной семьи отмечают:
   – коллективистскую семью (или в терминологии западных авторов – «двухкарьерную»), в которой профессиональная и общественная деятельность обоих супругов равно важна; супруги гибко (или при активном участии мужа) распределяют домашние обязанности, совместно проводят досуг, коллективно принимают решения и т.п.;
   – индивидуалистскую семью, в которой внесемейная деятельность для супругов важнее, чем семейная, домашняя работа сведена до минимума, а при обсуждении важнейших решений возможны серьезные конфликты, если задеты чьи-либо индивидуальные интересы.
   С точки зрения права семьи могут быть разбиты на две большие группы: если в первой отношения между супругами признаны обществом (между ними заключен брак), то во второй этого нет (здесь наиболее представлены добрачные союзы молодых людей).
   Последняя группа соответствует такому широкому определению семьи, согласно которому «семья есть отношения, через которые и благодаря которым осуществляется воспроизводство человека, общественный механизм этого воспроизводства».
   И наконец, завершая рассмотрение типологии семей, нельзя не упомянуть о так называемых «альтернативных стилях жизни», к которым относят:
   – гомосексуальные семьи (как мужские, так и женские), в том числе официально регистрируемые в некоторых странах. При этом не исключается возможность воспитания (посредством усыновления) или даже рождения (в женских диадах – с привлечением мужчин-«доноров») детей;
   – открытый брак, отношения в котором строятся на основе гуманистических принципов, предполагающих, в частности, что человек в течение жизни меняется, «испытывая внутренний рост». Стремление к самоактуализации каждого из супругов подразумевает, помимо прочего, и личную жизнь каждого из них, в том числе глубокие, значимые отношения (не исключая сексуальные) с другими людьми:
   – свининг (качающийся, колеблющийся) – брак, по сути являющийся возобновлением практики, известной с древности, когда достаточно традиционные в остальных отношениях супружеские пары временно обмениваются сексуальными партнерами;
   – групповой брак – супружеские отношения трех и более лиц, между которыми могут быть парные (в том числе гомосексуальные) или неупорядоченные сексуальные связи. В литературе ничего не говорится о рождении и воспитании детей в таких условиях. Вполне возможно, что в этом случае пара становится моногамной и «выходит из игры»;
   – двухшаговый брак – предполагает заключение между супругами специфического брачного контракта, оговаривающего их права и обязанности на различных этапах семейной жизни. Важнейшими характеристиками ее первой фазы («первого шага») является отсутствие детей и возможность через заранее заданное время прекращения отношений без процедуры развода.
   К объектам психосоциальной работы с населением на уровне малой неформальной группы относятся различные ее характеристики.
   Р. Мертон определяет группу как совокупность людей, которые определенным образом взаимодействуют друг с другом, осознают свою принадлежность к данной группе и считаются ее членами с точки зрения других людей.
   Еще один вопрос, который следует рассматривать, прежде чем перейти к более детальному анализу процессов и феноменов, специфичных для малой группы – классификация малых групп. Не описывая подробно всевозможные типы малой группы, остановимся лишь на наиболее важных основаниях для классификации малых групп. Прежде всего отметим, что малая группа – это малая и неформальная группа. Дело в том, что она состоит из нескольких членов и поведение их строится в соответствии с «неписаными» законами, нормами и правилами.
   Далее выделим такие оппозиционные группы, как лабораторные и естественные группы. К первым относятся группы, специально создаваемые для выполнения экспериментальных заданий в лабораторных условиях; ко вторым – группы, функционирующие в реальных жизненных ситуациях. Это разделение не является абсолютным. Например, если в эксперименте принимает участие реально существующая группа (или ее часть), то довольно трудно отнести ее к той или иной категории. Однако деление это важно для социальной психологии, так как ставит проблему переноса тех закономерностей, которые получены в экспериментальных условиях, на жизнедеятельность реальных групп.
   Другая интересующая нас оппозиционная пара: организованные (формальные, официальные) и спонтанные (неформальные, неофициальные) группы. Главное различие этих групп состоит и том, что существование организованных групп задано внешней ситуацией, обществом, которое создает специальные структуры для решения каких-то задач; спонтанные группы зарождаются непроизвольно, стихийно, как в недрах организованных групп, так и вне их.
   Основанием для выделения оппозиционной пары открытые – закрытые группы является степень открытости группы влияниям окружающей среды, общества. «Закрытость» группы довольно часто используется обществом для достижения каких-либо задач, не принимая во внимание те психологические последствия, которые течет закрытость группы для ее членов. Можно привести примеры закрытых групп – армейские подразделения; полярные экспедиции, экипажи судов, находящиеся в длительном плавании. Необходимо отметить, что при определении степени закрытости группы важной характеристикой является степень свободы «входа» в группу и «выхода» из нее, иными словами, насколько легко человек может стать членом данной группы или выйти из ее состава.
   Целесообразно также классифицировать группы по продолжительности их существования стационарные и временные. Постоянство или временность существования группы имеет, конечно, относительный характер. Однако важной характеристикой является восприятие членами группы времени ее существования. Так, студенческая группа, образованная на несколько лет для обучения, воспринимается ее членами как постоянная. Временная характеристика имеет значение, но важнее субъективная оценка своей группы. Может быть и такая ситуация, когда разные люди оценивают свою группу по-разному.
   Уместно указать еще одну часто встречающуюся в литературе, наш взгляд, важную классификацию: группы членства – референтные группы. Основанием для подобного деления является степень значимости группы для индивида с точки зрения его ориентации на групповые нормы и ценности, влияния группы на его установки. Если группа рассматривается только как место пребывания человека и не связана с системой его ценностей, социальных установок, то в таком случае речь идет только о группе членства. Но если группа занимает серьезное место в жизни индивида, если нормы и ценности этой группы человек разделяет, соотносит с ними свои взгляды, то такая группа является для него референтной. Причем возможен вариант, когда индивид не является членом своей референтной группы, но или стремится стать им (если существует для этого реальная возможность), или же рассматривает такую группу в качестве идеальной для себя.
   Существует и другой подход к классификации малых групп, основанный на учете их направленности. С точки зрения этого подхода выделяют группы с положительной, неустойчивой и отрицательной направленностью, а также преступные группы, которые в свою очередь подразделяются на организованные преступные группы и банды.
   Рассмотрев подходы к определению и классификации малых групп, перейдем к анализу основных феноменов и процессов в малой группе.
   Динамика групп – это совокупность тех социально-психологических явлений, которые происходят в группах и определяют их развитие: образование ролевой структуры, корни и т.п.
   Группы образуются добровольно и принужденно.
   К числу основных социально-психологических явлений, определяющих групповую динамику, относится внушение, конформизм.
   Структура малых групп характеризуется рядом параметров: количественным составом, ролевой структурой, причинами образования, системой общения, нормами поведения и санкциями за их нарушение, устойчивостью группы, временем существования, сплоченностью, атмосферой, положением среди других групп.
   Социально-психологические характеристики личности выступают также в качестве объектов психосоциальной работы.
   Социально-психологическая структура личности включает в себя следующие элементы: ментальность, ценностно-смысловую сферу, мотивационную сферу (направленность, жизненные цели, планы, жизненный путь), когнитивные характеристики (картины мира); «Я-характеристики» («Я-концепцию», «Я-образ», самоотношение, самооценку); локус контроля; социально-психологическую компетентность личности; статусно-ролевые характеристики личности; эмоциональные психические состояния, социальные чувства личности. Детальное описание структуры личности содержится в учебном пособии: Социальная психология. Под ред. А.Н. Сухова. 7-е изд., М., 2011.
   Выделенные социально-психологические характеристики больших социальных групп, организаций, семьи, малых неформальных групп, личности в результате дисфункций социальных институтов, социально напряженных ситуациях превращаются в негативные и потому существенным образом раскрывают объекты психосоциальной работы с населением.
   В заключении следует сделать вывод о том, что в качестве оснований отнесения к объектам психосоциальной работы выступают нечеткие, неопределенные, размытые показатели и неоднозначные явления. Предстоит большая работа, чтобы решить данную проблему.
   Для ее решения должен быть использован комплексный подход :
   – правовой;
   – экономический;
   – медицинский;
   – социально-психологический.
   Соответствующие стандартизированные показатели должны интегрированы между собой. Только так можно решить вопрос, связанный с обоснованием объектов психосоциальной работы на всех уровнях.
   Одно можно сказать определенно: психосоциальная работа должна расширить свое предметное поле и не может сводиться к однобокому, примитивному его пониманию.

§ 4. Соотношение понятий: «жизненно трудная» и «социально напряженная» ситуация

   Характеристика объектов психосоциальной работы с населением будет неполной без учета такого понятия, как « жизненно трудная ситуация».
   В литературе оно достаточно широко используется и применяется в юридических документах, учебной литературе и т .п.
   Тем не менее понятие «трудная жизненная» ситуация не воспринимается как научный термин. Оно скорее относится к обыденно-бытовой лексике.
   Когда же ему пытаются придать научное обоснование, то прибегают к понятию «кризисная, конфликтная, стрессовая, фрустрационная, экстремальная, социально напряженная ситуация». Это совсем другое дело.
   За понятием «трудная жизненная» ситуация» не стоит никакой теоретической базы. Поэтому предпочтительнее употреблять термин «социально напряженная» ситуация, хотя с точки зрения политической конъюнктуры это не совсем желательно.
   Дело в том, что, например, в качестве причин участия в протестах, акциях выступает не только трудная жизненная ситуация, но и неуважение к личности при отсутствии каких-либо экономических требований, недовольства с ее стороны.
   Трудная жизненная ситуация опасна прежде всего для субъекта самой ситуации. На самом деле подобные ситуации представляют угрозу не только для субъекта ситуации, но и окружения: групп, семьи, организации, общества в целом. Поэтому должно использоваться такое понятие, как «социально напряженная», а не «жизненно трудная ситуация». Это обстоятельство довольно часто учитывается в законодательной практике и позволяет установить ответственность всех причастных к возникновению такого рода ситуаций. Нищета, безработица, насилие, аддиктивное поведение, конфликтная ситуация, кризис и т.п. – это примеры социальных проблем, социально напряженных ситуаций. Таким образом, под «трудной жизненной ситуацией понимаются те ситуации, которые известны науке, например, «конфликтная, кризисная, стрессовая, фрустрационная, экстремальная, одним словом, социально напряженная «.
   Ситуация, понимаемая как внешние условия протекания жизнедеятельности клиента, обозначается понятиями «социальный случай», «социальный эпизод». Ситуация рассматривается как совокупность элементов среды, либо как фрагмент среды на определенном этапе жизнедеятельности индивида (А. Ф. Бурлачук, Е. Ю. Коржова). Такого определения придерживаются Д. Магнуссон, А. Фарнхейм, М.Аргайл, Л. Фергюссон, В. Мишель, Г. В. Балл и другие. Структура ситуации включает в себя действующих лиц, их деятельность, ее временные и пространственные аспекты.
   Существует и иная позиция, согласно которой ситуация определяется как система субъективных и объективных элементов.
   Под объективной ситуацией понимается актуальное физическое и социальное окружение, а под субъективной – любой компонент субъективной ситуации, воспринимаемой человеком и поэтому получающей то или иное значение (К.Стеббинс).
   Трудная жизненная ситуация – это положение, объективно нарушающее жизнедеятельность человека, которое он не может преодолеть самостоятельно. В связи с этим он нуждается в специальной поддержке и помощи специалистов. Иначе говоря, трудная жизненная ситуация – это барьеры на пути к достижению цели.
   Выделяют также критические и напряженные ситуации.
   Критическая ситуация – это крайне сложная и опасная ситуация.
   Существуют ситуации, например, связанные с утратой близкого человека, которые не могут быть разрешены.
   Такие ситуации называют критическими. В этом случае личность не может реализовать свои стремления, мотивы, цели и ценности, преодолеть те или иные угрозы.
   Существуют четыре ключевых понятия, которыми описывают критические жизненные ситуации: «стресс», «фрустрация», «конфликт», «кризис».
   Критическая ситуация определяется характером состояния «невозможности», в котором оказалась жизнедеятельность субъекта. «Невозможность» же эта определяется тем, какая жизненная необходимость парализована в результате неспособности субъекта справиться с внешними и внутренними условиями жизнедеятельности.
   К критической ситуации прежде всего относится стресс (англ. stress – напряжение) – реакция организма на ситуацию, которая требует большей или меньшей функциональной перестройки организма, соответствующей адаптации. Строго говоря, к критической ситуации имеет отношение не просто стресс, а дистресс.
   Р.Лазарус ввел определение психологического стресса как реакции, опосредованной оценкой угрозы и защитными процессами.
   П.Фресс предложил называть стрессом особый вид эмоциогенных ситуаций, а именно «употреблять этот термин применительно к ситуациям повторяющимся, или хроническим, в которых могут появиться нарушения адаптации».
   Ю.С. Савенко определил психический стресс как «состояние, в котором личность оказывается в условиях, препятствующих ее самоактуализации».
   Новая жизненная ситуация – всегда источник стресса, но не каждая становится критической. Не любое требование среды вызывает стресс, а лишь то, которое оценивается как угрожающее, нарушающее адаптацию, контроль, препятствуя самоактуализацию.
   Второй вид критической ситуации – фрустрация (лат. frustratio – обман, расстройство, тщетное ожидание) – определяется как состояние, вызванное противоречием между сильной мотивацией удовлетворить потребность, с одной стороны, и преградой, блокадой, невозможностью достичь ее, – с другой.
   Фрустрирующие ситуации классифицируются по характеру фрустрируемых мотивов и барьеров. К классификации первого рода относится, например, проводимое А. Маслоу различение базовых, «врожденных» психологических потребностей (в безопасности, уважении и любви) – фрустрация, которая носит патогенный характер, и «приобретенных потребностей» – фрустрация, которая не вызывает психических нарушений.
   Барьеры, преграждающие путь индивида к цели, делятся:
   16. на физические;
   17. биологические (болезнь, старение);
   18. психологические (страх, отчуждение, пренебрежение, интеллектуальная недостаточность);
   19. социокультурные (нормы, правила, запреты).
   Т.Дембо разделяет барьеры на внутренние и внешние. Внутренние – это те, которые препятствуют достижению цели, внешние – те, что не позволяют испытуемым выйти из ситуации.
   По мнению ряда авторов, сочетание сильной мотивированности к достижению определенной цели и препятствий на пути к ней, несомненно, необходимое условие фрустрации, однако, преодолевая порой значительные трудности, человек не впадает при этом в состояние фрустрации. Значит, должен быть поставлен вопрос о достаточных условиях фрустрации или вопрос о переходе ситуации затрудненности деятельности в ситуацию фрустрации.
   Человек, будучи фрустрирован, испытывает беспокойство и напряжение, безразличие, апатию, чувство вины, тревогу, ярость и враждебность, зависть и ревность и т.д. Сами по себе эти эмоции не представляют большого интереса. В данном случае важными для анализа являются поведенческие «следствия» фрустрации, или фрустрационное поведение. Выделяют следующие виды фрустрационного поведения:
   двигательное возбуждение – бесцельные и неупорядоченные реакции;
   20. апатию (в исследовании Р.Баркера, Т.Дембо и К.Левина ребенок в фрустрирующей ситуации лег на пол и смотрел в потолок);
   21. агрессию и деструкцию;
   22. стереотипию – тенденцию к слепому повторению фиксированного поведения;
   23. регрессию, которая понимается либо как обращение к поведенческим моделям, доминировавшим в более ранние периоды жизни индивида, либо как примитивизация поведения или падения качества исполнения.
   Н. Майер определил фрустрацию как поведение без цели (монография «Фрустрация – поведение без цели»). Однако базовое утверждение его теории состоит не в том, что «фрустрированный человек не имеет цели», а в том, что «поведение фрустрированного человека не имеет цели, т.е. он утрачивает целевую ориентацию».
   А.Э. Фромм полагает, что фрустрационное поведение (в частности, агрессия) представляет собой попытку, хотя часто и бесполезную, достичь фрустрированной цели.
   К. Гольдштейн, наоборот, утверждает, что поведение этого рода не подчинено не только фрустрированной, но вообще никакой цели, оно дезорганизованно и беспорядочно. Он называет это поведение катастрофическим.
   Таким образом, основной признак фрустрационного поведения – утрата ориентации на исходную, фрустрированную цель. При этом фрустрационное поведение необязательно лишено целенаправленности. Внутри себя оно может содержать некоторую цель. Важно и то, что достижение этой цели лишено смысла относительно исходной цели или мотива данной ситуации.
   К критической ситуации относятся также определенные виды конфликтов (лат. konflictus – столкновение), в частности, криминальные, патогенные и некоторые другие.
   Несмотря на различие подходов к определению конфликта, можно выделить основные присущие ему свойства:
   – наличие противоречий, в лучшем случае, различий между интересами, ценностями, целями, мотивами, ролями субъектов;
   – противоречие, противоборство субъектов (сторон) конфликта, стремление нанести ущерб оппоненту, травмировать «я»;
   – негативные эмоции и чувства по отношению друг к другу как фоновые характеристики конфликтного взаимодействия.
   Кризис (греч. / crisis – решение, поворотный пункт) – характеризует состояние индивида, порождаемое проблемой, от решения которой он не может уйти и не может разрешить ее привычным способом в короткий период времени. Среди событий, которые могут привести к кризису, выделяют такие, как смерть близкого человека, тяжелое заболевание, разрыв с родителями, семьей, друзьями, изменение внешности, смена социальной обстановки, женитьба, утрата социального статуса и т.д.
   Теория кризиса появилась в результате исследований Э. Линдемана, описанных в статье «Клиника острого горя»: «Исторически на теорию кризисов повлияли в основном четыре интеллектуальных движения: теория эволюции и ее приложения к проблемам общей и индивидуальной адаптации; теория достижения и роста человеческой мотивации; подход к человеческому развитию с точки зрения жизненных циклов; интерес к совладанию (копинг) с экстремальными стрессорами».
   Теория кризисов возникла на основе также идей психоанализа (в первую очередь таких его понятий, как «психическое равновесие» и «психологическая защита»), некоторых идей К. Роджерса и теории ролей. Отличительные черты теории кризисов согласно Дж. Якобсону следующие:
   – теория кризисов относится главным образам к индивиду, хотя некоторые ее понятия используются применительно к семье, малым и большим группам; «теория кризисов рассматривает человека в его собственной экологической перспективе, в его естественном человеческом окружении»;
   – в теории кризисов выделяются не только возможные патологические следствия кризисов, но и перспективы роста и развития личности.
   С позиции ряда психологов жизненные события теоретически квалифицируются как ведущие к кризисам, если они «создают потенциальную или активную угрозу удовлетворению фундаментальных потребностей» и при этом ставят перед индивидом проблему, «от которой он не может уйти и которую он не может разрешить в короткое время и привычным способом».
   Д. Каштан выделяет четыре последовательные стадии кризиса:
   • первичного роста напряжения (стимулирует привычные способы решения проблем);
   • дальнейшего роста напряжения в условиях, когда эти способы оказываются безрезультатными;
   • еще большего увеличения напряжения (требует мобилизации внешних и внутренних источников);
   • повышения тревоги и депрессии, для которой характерны чувства беспомощности и безнадежности, дезорганизация личности.
   Собственно говоря, кризис – это кризис жизни, критический момент и поворотный пункт жизненного пути.
   В психологии выделяют два вида кризисов: биологические и «биографические».
   Биологические кризисы связаны с этапами календарного и психического развития человека, к ним относятся хорошо известные всем кризис новорожденного, кризис трех лет, подростковый, кризис середины жизни и т.п.
   «Биографическими» кризисами служат кризисы нереализованности, бесперспективности и опустошенности (Р.А. Ахмеров).
   В экстремальных ситуациях, характеризующихся измененной афферентацией, измененной информационной структурой, социально-психологическими ограничениями и наличием фактора риска, на человека воздействует семь основных психогенных факторов: монотония, измененные пространственная и временная структуры, ограничения личностно-значимой информации, одиночество, групповая изоляция (информационная истощаемость партнеров по общению, постоянная публичность и др.) и угроза для жизни.
   В процессе адаптации к экстремальным условиям выделяются следующие этапы, характеризующиеся сменой эмоциональных состояний и появлением необычных психических феноменов: подготовительный, стартового психического напряжения, острых психических реакций входа, психической переадаптации, завершающего психического напряжений, острых психических реакций выхода и реадаптации.
   Напряженная ситуация понимается как усложнение условий деятельности, которое приобрело для личности, группы или коллектива особую значимость. Другими словами, сложные, объективные условия деятельности становятся напряженной ситуацией, когда они воспринимаются, понимаются, оцениваются людьми как трудные, опасные, т. е. как угрозу.
   Для оценки степени влияния напряженной ситуации используют такие показатели, как:
   • физиологические сдвиги (вегетативные реакции);
   • психические изменения (показатели психических процессов, определяющие успешность деятельности);
   • изменения функционального уровня деятельности (результат деятельности).
   Противостоять напряженной ситуации возможно, если индивиду присущи:
   физиологическая устойчивость благодаря физическим и физиологическим качествам организма;
   14) психическая устойчивость, обусловленная профессиональной подготовкой и общим уровнем качеств личности (специальные навыки действий в напряженной ситуации, наличие положительной мотивации, чувство долга);
   15) психологическая активность (активно-деятельное состояние, мобилизованность всех сил и возможностей на предстоящее действие).
   Выделяют следующие психологические формы реакций в напряженных ситуациях.
   Резкое понижение организованности поведения, что может выражаться в утрате ранее выработанных навыков, неиспользовании прошлого опыта в так называемых импульсивных, преждевременных и несвоевременных действиях. Повышение общей чувствительности в напряженной ситуации нередко приводит к снижению надежности действий, появления торопливости и сумбурности в поведении; растерянности, замедленной реакции, нарушению логики рассуждения. Неполнота, двусмысленность, неопределенность информации могут не только ухудшить временные характеристики и точность деятельности, но и вызвать ошибочные действия и еще более усложнить ситуацию.
   Торможение действий и движений, как правило, характеризующееся замедленностью действий, вплоть до психического ступора (оцепенения).
   Повышение эффективности деятельности выражается в целесообразной активности, четком восприятии и осмыслении появившихся осложнений, правильной их оценке, повышении самоконтроля, совершенствовании адекватных ситуации действий.
   Рассмотрим некоторые характерные изменения в структуре деятельности, происходящие под воздействием напряженной ситуации.
   1. Влияние напряженной ситуации на исполнительские функции. Необдуманное импульсивное выполнение одного действия вместо другого – одно из типичных проявлений влияния напряженной ситуации, вызывающего неточность ее восприятия и оценки, ошибочные действия. В наиболее тяжелых случаях возможен отказ от действий в результате психического ступора. Исполнительные действия в сложной ситуации зависят от мотивации и волевых усилий. Выделены два типа трудностей различных действий: мешающие максимальному проявлению физических качеств и препятствующие эффективному проявлению интеллектуальных процессов.
   14) Влияние напряженной ситуации на процессы восприятия и мышления. Отказ от действий, замедленные и ошибочные действия обычно возникают в связи с нарушениями процессов приема, переработки информации и принятия решения. Процесс принятия информации нарушен вследствие снижения объема внимания. Как правило, в напряженной ситуации внимание концентрируется на ограниченном круге действий в ущерб приему и переработке полного объема восприятия.
   15) Влияние напряженной ситуации на эмоции. Эмоциональные реакции принято рассматривать как приспособительные акты, как компонент реагирования. Суть этих реакций состоит в том, что они помогают человеку быстрее определить полезность или вредность сложившихся в данный момент ситуаций. Психическое напряжение через эмоциональную стимуляцию мобилизует адаптационные механизмы человека: увеличивается выделение гормонов, усиливается процесс обогащения кислородом тканей и т.д. Невысокая степень напряженности не ухудшает протекание психических процессов, а, наоборот, обостряет восприятие и активное реагирование. Низкая эмоциональная устойчивость – одна из самых частых предпосылок для возникновения и длительного сохранения напряженности.
   По данным К.К. Платонова и Е.А. Плетницкого, при воздействии сильных эмоциональных факторов у большинства людей повышается устойчивость всех функций и лишь примерно у 10 – 15 % наряду с ярко выраженными внешними проявлениями эмоций резко снижается профессиональная работоспособность, что значительно влияет на деятельность личности в целом.
   Все отмеченные формы психических реакций под воздействием напряженной ситуации обусловлены неопределенностью и дефицитом информации.
   В напряженной ситуации нарушаются не столько отдельные психические функции (ощущение, восприятие, память), сколько комплексный психический процесс оценки обстановки и принятия решения. Решающее условие сохранения устойчивости и эффективности деятельности – знания, навыки, умения, мотивы, волевые и другие качества личности.
   Согласно психологической классификации выделяют следующие группы напряженных ситуаций, различающихся по продолжительности и содержанию, но сходных по психологической структуре: скоропреходящую напряженную ситуацию, длительную напряженную ситуацию, напряженную ситуацию с элементом неопределенности, напряженную ситуацию, требующую готовности к экстренным действиям, и напряженную ситуацию, в которой сочетаются неожиданность и дефицит времени.
   Скоропреходящая напряженная ситуация характеризуется быстротой возникновения, необходимостью исключительно оперативно воспринимать и осмысливать обстановку, принимать решения при недостатке или противоречивом характере информации, ее быстром «старении» и т.д. Действия в подобных ситуациях связаны с интенсивным функционированием мышления, гибким использованием прежнего опыта, переключением внимания с одной установки на другую. Быстрота обеспечивает способность психики к мгновенной актуализации, т.е. к ориентации на будущее. В этом психологический смысл данного явления, так как основной фактор скоропреходящей напряженной ситуации – внезапность.
   В длительной напряженной ситуации человек успевает сориентироваться, но длительное напряжение постепенно истощает его физические и психические ресурсы, вызывая тем самым фрустрацию, апатию, истощение, подавление активности.
   В напряженной ситуации с элементом неопределенности перед человеком встает трудная задача выбора одного из двух противоположных, но одинаково значимых решений.
   В напряженной ситуации, требующей готовности к экстренным действиям, человеку часто приходится управлять быстро-протекающими процессами в условиях строгого дефицита времени, что предъявляет повышенные требования к его психологическим качествам и приводит к большим психологическим нагрузкам.
   Иногда, например, нужно контролировать процессы, протекающие очень медленно. В этих условиях снижаются концентрация внимания и работоспособность, увеличивается время реакции. Такой режим длится в течение значительного времени, но всегда существует некоторая вероятность возникновения непредвиденных ситуаций, в которых нужно максимально быстро включиться в процесс управления и выполнить экстренные действия для ликвидации аварийной ситуации. Здесь необходимы высокая бдительность и постоянная готовность к экстремальным действиям.
   В ситуации, в которой сочетаются неожиданность и дефицит времени, несмотря на неожиданность, человек должен немедленно принять единственно правильное решение. В данном случае правильные и неправильные действия могут быть резко разграничены.
   Независимо от характеристики ситуации – критической и напряженной – процесс переживания ее для личности становится стрессогенным, несмотря на продолжительность события и обстоятельства, воспринимаемые личностью как трудные, невыносимые и значительно осложняющие его жизнедеятельность. Личность испытывает стресс – нервно-психическое напряжение разной степени напряженности, в зависимости от того, как он воспринимает конкретную ситуацию и обстоятельства своей жизни.
   Для совладания со стрессом каждый человек использует собственные стратегии (копинг-стратегии), опирающиеся на личностный опыт.
   Дж.Амирхан на основе факторного анализа разнообразных копинг-ответов на стресс выделил три группы копинг-стратегий: разрешения проблем, поиска социальной поддержки и избегания:
   – стратегия разрешения проблем – активная поведенческая стратегия, когда человек старается использовать все свои личностные ресурсы для поиска возможных способов эффективного решения проблемы;
   – стратегия поиска социальной поддержки – активная поведенческая стратегия, при которой человек для эффективного решения проблемы обращается за помощью и поддержкой к окружающим: семье, друзьям, близким, значимым другим людям;
   – стратегия избегания – поведенческая стратегия, когда человек старается избежать контакта с окружающей его действительностью, уйти от решения проблем (пассивные способы избегания – уход в болезнь, употребление алкоголя, наркотиков; активный способ – суицид).
   Стратегия избегания – одна из ведущих поведенческих стратегий при формирования дезадаптивного, псевдосовладающего поведения. Она направлена на преодоление или снижение дистресса человеком, который находится на более низком уровне развития. Использование этой стратегии обусловлено недостаточностью развития личностно-средовых копинг-ресурсов и навыков активного разрешения проблем. Однако она может носить как адекватный, так и неадекватный характер, в зависимости от стрессовой ситуации, возраста и состояния ресурсной системы личности.
   Наиболее эффективно использование всех трех поведенческих стратегий в зависимости от ситуации. В одних случаях личность может самостоятельно справиться с возникшими трудностями, в других – ему требуется поддержка окружающих, иногда он может избежать столкновения с проблемной ситуацией, заранее подумав о ее негативных последствиях.
   Конечно, было бы крайне неверно отрицать значение понятия «напряженная ситуация» для уточнения, связанного с обоснованием объектов психосоциальной работы.
   Но напряженные ситуации имеют место, как правило, в производственной деятельности и связаны с условиями труда: рисками, так называемыми вредными факторами и т.п.
   Доля напряженных ситуаций в структуре других обстоятельств незначительна. Психогигиена персонала, сотрудников, осуществляющих свою профессиональную деятельность в напряженных ситуациях, одно из направлений психосоциальной работы с населением.
   Но куда более масштабными по сравнению с напряженными являются социально напряженные ситуации.
   В них оказываются пожилые, пенсионеры, безработные, мигранты, лица с ограниченными возможностями, нищие, «бомжи», переселенцы, пострадавшие от массовых пожаров, аварий, катастроф, террористических актов, наркоманы, алкоголики, обманутые вкладчики и другие группы населения. С позиции социально-психологического подхода «социально напряженная ситуация» – одна из характеристик объектов психосоциальной работы. Результат ы анализа данного явления вносят вклад в обоснование того, чем должна заниматься психосоциальная работа на самом деле.
   Социально напряженные ситуации на разных уровнях отличаются масштабностью; интенсивностью; тяжестью последствий; формами проявления и т.д.
   Социально напряженные ситуации возникают и проявляются на различных уровнях: личностном; межличностном; групповом; семейном; организационном; региональном; национальном; глобальном.
   В основе социальной напряженности лежат: социальная дезадаптация; фрустрация; недовольство; социальные страхи, конфликты; отсутствие перспективы; возможности самореализации, карьерного роста; нарушение статусообразования; существенный разрыв между большими социальными группами; утрата смысла жизни; неверие в будущее; социальные стрессы, депрессия; низкое качество жизни; массовая ассоциализация населения, психологические травмы; различные кризисы, в том числе слухи, паника, недоверие и т.п.
   С точки зрения индивидуально-психологического подхода, психическая напряженность – это психическое состояние, обусловленное предвосхищением неблагоприятного для субъекта развития событий. Психическая напряженность сопровождается ощущением общего дискомфорта, тревоги, иногда страха, паники. Степень психической напряженности зависит от силы мотивации, значимости ситуации, наличия опыта, ригидности и т.п. Чаще всего психическую напряженность порождает фрустрация и конфликты. Иногда ее отождествляют со стрессом. Психическая напряженность вызывает действие психической защиты. Выделяют операциональную и эмоциональную психическую напряженность.
   Что же касается понятия «социально напряженная ситуация», то по этому поводу нет единства мнений. Природу данного феномена пытаются объяснить с позиции теории социального стресса, фрустрации, конфликта и др. Но большинство ученых сходится в одном: социальная напряженность – это первый этап широкомасштабного социального конфликта.
   Социально напряженная ситуация – это групповой или массовый адаптационный синдром, который отражает степень физиологической, психофизиологической и социально-психологической адаптации (приспособления), а точнее, во многих случаях – дезадаптация различных категорий населения к хронической фрустрации, трудностям (понижению уровня жизни и социальным изменениям), что проявляется в ряде симптомов: это резкий рост недовольства, недоверия к властям, конфликтность в обществе, тревожность, ухудшение демографической ситуации, компенсаторные реакциях (агрессия, поиск врагов, надежда на чудо), стрессогенность отношений, – и определяется влиянием техногенных, природных, эпидемиологических и социальных факторов.
   В самом общем виде социальная напряженность возникает в силу социальной дезадаптации:
   а) физиологической дезадаптации определенных слоев населения к трудностям, то есть невозможности приспособиться к повышению цен без снижения уровня жизни, что приводит к ухудшению социально-демографической ситуации, в частности, увеличение смертности, рецидив ряда тяжелых болезней;
   б) психофизиологической дезадаптации населения, выражающейся в виде неосознаваемых массовых психических состояний (тревожность, компенсаторные реакции: агрессия, апатия) при приспособлении населения к трудностям и социальным изменениям;
   в) социально-психологической дезадаптации, отражающей осознанную конфликтность некоторых слоев населения, проявляющейся в повышенной политизации, забастовках, недовольстве, пессимизме, миграции, эмиграции, разгуле преступности и т.п.
   Социальная напряженность по своему механизму имеет двойственный характер. Она может развиваться стихийно и умышленно, когда ее как повод какие-либо силы используют в своих целях.
   Функционально напряженность выполняет двоякую роль:
   24. деструктивную (имеется в виду социальная напряженность, которая разрушительным образом влияет на государство, экономику, власть и личность);
   25. конструктивную (подразумевается необходимость мобилизации на преодоление трудностей, фрустрации).
   Иными словами, социальное напряжение обусловливает сильную мотивацию. Без этого невозможно представить современные рыночные отношения.
   Социальная напряженность – явление многоуровневое. Выделяют три уровня ее развития:
   26. низкий, практически не влияющий на общественную стабильность;
   27. средний, заметно влияющий на жизнедеятельность общности;
   28. высокий, дезорганизующий функционирование социальных институтов и общностей.
   Критериями каждого уровня социальной напряженности выступают следующие характеристики:
   10. степень недовольства населения, его направленности и форма проявления (в эмоциональных оценках, экономических и политических требованиях);
   11. эффективность власти, ее авторитетность, лояльность силовых структур к ней;
   12. влияние средств массовой информации на состояние социальной напряженности;
   13. степень консолидации оппозиции (общая программа действий, объединение партий и движений, наличие единого лидера).
   Сложение «векторов» поведения населения, власти, оппозиции, средств массовой информации, криминальных структур определяет состояние социальной напряженности, ее уровень. Для количественного измерения степени социальной напряженности разработан ряд индексов, характеризующих в числовом выражении ее отдельные стороны, что позволяет свести их в интегральный показатель социальной напряженности.
   Интегральный индекс социальной напряженности меняется от 0 до 100%. В этом диапазоне можно выделить три уровня в зависимости от величины данного интегрального показателя: 0-33% – относительно стабильная зона; 34-67% – зона значительных осложнений; 68-100% – кризисная зона.
   В качестве общей причины социальной напряженности выступает системный кризис в области экономики, власти и общества. При этом социальная напряженность имеет внешний и внутренний контуры. Внешний контур связан с влиянием внешних условий: состоянием мировой экономики, экологии, международной безопасности; внутренний – сопряжен с ситуацией, которая сложилась в сфере национальной экономики, государства и общества.
   Следует также различать фоновые причины социальной напряженности и локальные, обусловливающие ее «очаги». Фоновые причины образуются за счет типичных условий, сложившихся в масштабе страны или каких-либо ее регионов. Локальные ситуации или точечные условия создают «очаги», конфликты и другие обстоятельства – например, на производственном объекте, в жилом квартале, в доме – например, при отключении отопительной системы и т.п.
   В качестве конкретных причин возникновения социальной напряженности выступают следующие факторы:
   5. техногенные (аварии, катастрофы);
   6. природные стихийные бедствия (наводнения, бураны, цунами, снежные заносы);
   7. эпидемиологические (эпидемии дизентерии, брюшного тифа и т.п.);
   8. социальные.
   О социальных факторах следует сказать особо. К их числу относятся:
   9) эффективность управления на всех уровнях (уровень деформации, дисфункций);
   10) состояние экономики и ее структура;
   11) качество жизни населения;
   12) конфликты, психологические кризисы.
   13) когнитивный диссонанс и другие обстоятельства.
   В конце 80-х – начале 90-х гг. XX столетия Россия оказалась в глубоком системном кризисе. Стала расти социальная напряженность, главные признаки которой: тревога, недовольство существующим положением дел, недоверие к властям. Со стороны большей части населения возникла апатия к происходящему, со стороны другой части – агрессивность и паника, третьей – надежда на чудо и увлечение мистикой.
   Структурная перестройка экономики, реформа финансовой системы, приватизация, земельная реформа и конверсия повлекли за собой и безработицу, и расслоение общества, и изменение классовой структуры (стратификации), и увеличение напряженности, конфликтности, забастовок, протестных проявлений, следовательно, уменьшение социальной безопасности.
   Обстановка в период перехода к рынку превращает некоторые слои в маргиналов и способствует возникновению и вымещению напряженности. Адаптированные к условиям тоталитарного государства, как ни парадоксально, многие комфортнее чувствовали себя прежде, чем в посттоталитарный период.
   Мощным источником напряженности служит неопределенность (здесь уместно вспомнить информационную теорию эмоций П.В. Симонова). Справедливости ради надо отметить, что на это обстоятельство впервые обратил внимание Э.Фромм. При смене социальных институтов, переходе от тоталитарных режимов к демократичному государственному устройству возникают дезадаптация, дезориентация из-за невозможности опереться на привычные устои, что находит свое выражение в появлении когнитивного диссонанса. При переходе от одной формации к другой, общество оказывается в маргинальном положении. Герои пьесы А.Чехова «Вишневый сад» – типичные маргиналы из-за когнитивного диссонанса.
   Одним из самых существенных факторов, определяющих социальную напряженность, является качество жизни. Повышение тарифов, безработица, соотношение между ценами на продукты питания, товары долговременного потребления и услуги, с одной стороны, и размерами заработной платы, доходами населения – с другой.
   Маргинальность проявляется в изменении картин мира, образа, качества и стиля жизни целых слоев населения. Меняется статус, ролевое поведение людей. Дело в том, что государство свои обязанности по обеспечению социальных программ в области коммунальных услуг, здравоохранения, образования, жилищного строительства переложило на плечи населения, проведя «монетизацию» льгот. Но население не только психологически, но, главным образом, материально оказалось к этому не готово. Образовалась как бы «мертвая зона» во многих областях социальной жизни: определенная часть населения не в состоянии выкупать квартиры, покупать путевки в санатории и даже оплачивать коммунальные услуги.
   Шкала социальных ценностей также сильно изменилась, также говоря, деформировались. Возросла цена денег, их социальная значимость. Стало ясно: есть деньги – есть все. Деньги заняли первое место в шкале ценностей.
   Очаги высокой социальной напряженности классифицируются по таким основаниям:
   • источники происхождения (социальные, экологические и т.п.);
   • сфера возникновения и проявления (региональные, внутриорганизационные, межорганизационные, социально-демографические и т.п.);
   • интенсивность (предзабастовочное состояние, забастовочное состояние);
   • продолжительность (краткосрочные, долгосрочные).
   Выделены следующие виды очагов высокой социальной напряженности:
   • предприятия, на которых ожидается значительное сокращение рабочей силы (данную группу в основном образуют убыточные предприятия);
   • организации, на которых происходит приватизация вразрез с мнением и интересами персонала;
   • социально уязвимые категории населения;
   • жители домов, улиц, районов, где складывается аварийная обстановка;
   • криминогенные зоны (улицы, районы);
   • экологически неблагополучные зоны.
   Напряженность, возникнув на одном из предприятий, легко распространяется на всю отрасль (забастовка на предприятии может привести к напряженности во всем городе, а с одной шахты перекинуться на все остальные).
   В связи с этим надо иметь в виду, что очаги социальной напряженности имеют динамичный характер. Они возникают и исчезают. Продолжительность существования очагов социальной напряженности зависит от причин, их породивших, от стихийного или преднамеренного характера возникновения, от позиции и эффективности действия властей и от других обстоятельств.
   Социальная напряженность носит не только очаговый, но и стратификационный характер. Социальную напряженность различных категорий населения вызывают два основных фактора: низкое качество жизни и социальные изменения.
   Дифференциация общества в условиях рынка неизбежна. Но тот характер, который приобрела она в России, должен вызывать большую тревогу. Поляризация слоев (стратов) по материальному положению настолько резка, что является колоссальным конфликтогенным фактором. Причем расслоение происходит не только по материальному признаку, но и не в меньшей степени в соответствии с образом «мы» и «они».
   Один из важнейших факторов социальной напряженности безработица.
   Со стороны оппозиции для оказания давления на власть используются пикетирование, блокирование, забастовки, акты гражданского неповиновения и т.п. Оппозиция старается отыскать какой-либо предлог (как правило, ошибки со стороны властей), чтобы, используя повод, втянуть в орбиту событий как можно больше людей. При таком сценарии развития социальной напряженности проводится агитационная работа, формируется образ «врага», используются и различные способы психологического воздействия.
   Со стороны власти социальная напряженность иногда используется для «канализации» недовольства в определенном русле, например, для отвлечения общественного мнения от истинных проблем и переключения его на псевдо-проблемы.
   Влияние экономики на социальную напряженность происходит следующим образом: неудовлетворительное состояние экономики, рецессия, финансовый кризис вызывают недовольство населения из-за падения уровня жизни, что в свою очередь приводит к конфликтам, забастовкам, спаду спроса, а это к еще большему спаду производства.
   Причины и формы проявления социальной напряженности под влиянием экономических факторов раскрыты в ряде публикаций, в том числе в книге А.К.Зайцева «Социальный конфликт на предприятии» (Калуга, 1993г.).
   В России с начала либерализации цен (с января 1992 г.) отмечался рост социальной напряженности в виде тревоги, мало-осознанного ощущения опасности, эмоционально-негативных оценок, недовольства. Эта динамика четко зафиксирована в ходе проведения общественного мониторинга, начиная с момента отпуска цен.
   Недовольство проявляется в виде агрессии, оскорблений, угроз, нецензурной брани, анекдотов, эмоциональной лексики. Иначе говоря, недовольство – это не что иное, как проявление в массовом масштабе компенсаторных реакций, защитных механизмов.
   Депрессия возникает в результате действия защитных, компенсаторных механизмов и означает приспособление за счет истощения. Она проявляется в усталости общественного мнения, в утрате смысла жизни, перспектив, в смирении, появлении фаталистических настроений, так называемом астеническом синдроме. Депрессивное состояние означает патологическую реакцию как утрату социальной сопротивляемости. Человек машет на все рукой и говорит: «Будь что будет». Опасность массовой депрессии заключается в том, что она приводит к параличу общественной жизни. Люди не хотят вступать в партии, участвовать в выборах. Слова «народ безмолвствует» лучше всего передает содержание массовой депрессии.
   В 30-е годы XX столетия мир был охвачен не только экономической, но и психической депрессией, выйти из которой удалось с трудом. В начале 90-х годов история вновь повторилась. Опасность массовой депрессии состоит в том, что она может проявляться в пароксизмальной форме – внезапно в виде взрыва отчаяния.
   Во втором десятилетии XXI в. в ряде стран мира резко усилилась социальная напряженность. В основе этого лежат разные факторы.
   Россия, преодолев мировой финансовый кризис, так же столкнулась с ростом социальной напряженности (митингами, демонстрациями).
   В качестве причин ее возникновения прежде всего выступили требования о реформировании политической системы: возвращении выборов губернаторов, изменения условий регистрации партий и т.п.
   На рост социальной напряженности оказали также влияние и вторая волна мирового кризиса, и увеличение цен, тарифов, расходов на коммунальные и другие виды услуг.
   Из всех историко-психологических аспектов экономики России следует выделить одну, но чрезвычайно важную в социально-психологическом отношении проблему. Таковой, на наш взгляд, является вопрос об экономической «зависимости» российского наемного работника.
   Понятие «экономическая зависимость», на наш взгляд, более приемлемо по сравнению с такими терминами, как «отчуждение», «эксплуатация» и т.д.
   С психологической точки зрения труд в России был всегда подневольным, начиная с крепостничества и кончая концом XX века.
   Менялась степень «отчуждения» и «эксплуатации», но «экономическая зависимость» оставалась неизменной. И в царской России, и в советское время, и после 1991 года рабочие и крестьяне в России за свой труд получали столько, что не хватало на удовлетворение основных жизненных потребностей в пище, не говоря об обеспечении качества жизни с позиции мировых стандартов. Не зря в советское время говорили: «Правительство делает вид, что платит, а мы делаем вид, что работаем.
   «Экономическая зависимость» – основа для социально психологической деформации личности и общностей. Экономическая зависимость делает человека маленьким, рождая у него комплекс неполноценности, психологическую защиту, страх, неуверенность, тревогу, депрессию, низводит его «Я» до нуля.
   Деформированные (крепостные и распределительные) отношения, отчужденность сформировали безответственность и в то же время иждивенчество. В условиях, когда работник не мог быть субъектом ни в юридическом, ни в психологическом смысле, психология не могла быть другой.
   В России много раз пытались повлиять на сложившееся положение вещей. Но, увы, все проводимые реформы так и не привели к усилению мотивации, изменению отношения к труду, его оплаты.
   Приватизация сделала многих рабочих акционерами. Но в психологическом плане радикальных изменений не произошло. Все та же ментальность: безучастность, отсутствие достоинства. Субъектность так и не образовалась.
   Правда, по мере роста среднего класса ситуация меняется. Личностная деформация исчезает. С появлением «я» поведение личности становится другим, более требовательным, критичным.
   Несомненно, с развитием экономики будет улучшаться качество жизни основных социальных слоев и снизится социальная напряженность.
   Социальное государство правильно расставляет акценты, приоритеты, заставляет соблюдать закон, собирать налоги, обеспечивать национальную безопасность и экономический рост, а главное – повышать качество жизни всех социальных слоев, чтобы избежать серьезных социальных конфликтов, эксцессов, потрясений, – тем самым устойчиво развивается гражданское общество.
   Таким образом, с социально-психологической точки зрения предпочтительнее, корректнее оперировать понятием «социально напряженная ситуация», чем «жизненно трудная». Последнее не является в строгом смысле научным термином. Оно относится (теперь это уже ясно) к обыденно-бытовой лексике.
   Однако мы отдаем себе отчет в том, что такой вывод не может не вызвать сопротивление, так как согласие с ним неизбежно влечет к внесению изменений в текст юридических и других документов. Но наша позиция научно обоснована. Поэтому лучше поздно провести коррекцию понятий, чем никогда. От этого выигрывают все: и представители науки, и управленцы, и специалисты, и клиенты психосоциальной работы.

§ 5. Типичные социально-психологические явления е социально напряженных ситуациях

   Понятие «типичные социально-психологические явления в социально напряженных ситуациях» также прямым образом связано с пониманием объектов психосоциальной работы с населением.
   Оно создает максимально полное представление о поле деятельности социальных работников. Это последний штрих, который необходим для обоснования объектов психосоциальной работы.
   Но прежде, чем перейти к непосредственному изложению типичных социально-психологических явлений в социально напряженных ситуациях, необходимо остановиться на общих моментах данного вопроса: их понятии, классификации и т.д.
   История развития отечественной социальной психологии во многом связана с тем, что в ее предмет вместо социально-психологических явлений входили так называемые казиявления. Произошло это в 20-е годы, когда психологию разделили на собственно эмпирическую и социальную психологию, превратив последнюю в придаток идеологии. Отсюда мифологизации социально-психологических явлений.
   Разрыв между тем, что происходит в жизни, на самом деле, и содержанием социально-психологической литературы сохраняется до сих пор. Возникла дистанция огромного размера между академическими социально-психологическими знаниями и реальностью.
   Неудовлетворенность сложившимся положение вещей заставила критически подойти к понимаю и изложению большинства традиционных социально-психологических явлений.
   Это касается теорий, связанных с личностью, отношениями, общением, общностями, институтам, конфликтами, а также социальными организациями рядом вопросов из области прикладной социальной психологии, в частности, диагностики, консультирования и влияния.
   Отечественная социальная психология не может развиваться в стороне от столбовой дороги мировой социальной психологии, которая занимается изучением реальных социально-психологических явлений с момента оформления социального конструкционизма в США и теории социальных представлений в Европе. Социальная психология неоднородна. Она включает в себя различные толкования одних и тех же социально-психологических явлений.
   В результате взаимодействия возникают социально-психологические явления, т. е. взаимодействие образует тот круг явлений, который в конечном счете и составляет предмет социальной психологии. Известный отечественный психолог К. К. Платонов подчеркивал, что далеко не все профессиональные психологи понимают, чем отличается социальная психология от других отраслей психологии. Говоря о специфике социальной психологии, он имел в виду именно те эффекты («плюс» или «минус»), которые рождаются в результате взаимодействия.
   В психологии под единицей анализа подразумевается универсальное понятие, общая составляющая различных психических процессов. В общей психологии за единицу анализа берутся ощущение, образ и т. д. В социальной психологии к единице анализа относят различные явления. Одни ученые считают, что это совместная деятельность, другие – общение, третьи – личность и т. п.
   Однако, как отмечалось выше, универсальным понятием считается «взаимодействие», в результате которого и образуются социально-психологические явления. По существу, они есть эффекты взаимодействия. И именно они выступают в качестве универсального понятия социальной психологии, единицы ее анализа.
   По существу, это интеракционистский подход к объяснению социально-психологических явлений. С точки зрения социального психоанализа или когнитивной психологии природа последних выглядит несколько иначе. Социально-психологические явления нельзя представить без учета «коллективного бессознательного» и т.д. Тем не менее роль взаимодействия в их происхождении трудно переоценить.
   Социально-психологические явления – это феномены, возникающие в результате взаимодействия субъектов (индивидов и общностей) в определенных условиях, отражающие их в различных формах, выражающие отношение к ним, побуждающие и регулирующие поведение людей, осуществляющие обмен сообщениями и переживаниями, а также способствующие организации как социально полезной, так и преступной деятельности.
   К числу основных социально-психологических явлений относятся: общение, мнение и настроение, общность, стратификация, стереотип, конфликт, образ жизни и пр. Социально-психологические явления находят свое отражение в соответствующем понятийном аппарате, тезаурусе. Они классифицируются по различным основаниям: содержанию, устойчивости и т. д. Так, по содержанию они делятся на нормальные и деформированные. Критериями нормальных социально-психологических явлений выступают их позитивные, стабилизирующие влияния на состояние политики, экономики и общества, на жизнеощущения и деяния личностей. Что же касается деформации социально-психологических явлений, то их отличия состоят в негативных, дестабилизирующих, дезорганизующих влияниях. В зависимости от субъекта возникновения различаются следующие социально-психологические явления: межличностные; групповые; межгрупповые; массовидные. Выделяются осознаваемые и неосознаваемые социально-психологические явления.
   По степени устойчивости социально-психологические явления подразделяются на динамичные (например, различные виды общения), динамико-статичные (например, мнения и настроения) и статичные (например, традиции, обычаи). Обычно в динамике и статике рассматривались только групповые явления. Эта традиция восходит к школе «групповой динамики» К.Левина. Между тем такие явления наблюдаются не только в рамках малых групп.
   В качестве основного механизма возникновения социально-психологических явлений выступает общение. В результате его формируется личность, образуются малые группы и психология более широких общностей, а также происходят изменения различной степени сложности. Если иметь в виду механизмы возникновения и распространения социально-психологических явлений, то они подразделяются на умышленно создаваемые (слухи, различные группировки и т.д.), а также стихийно возникающие и распространяющиеся (мода и пр.).
   Именно эти механизмы лежат в основе социального научения и поведения. Яркое описание одного из механизмов социально-психологических явлений содержится в знаменитой сказке X. Андерсена о голом короле. Эта сказка – пример конформизма, с помощью которого совершается массовый обман. Боязнь быть не «как все», получить наказание за несогласие с общим мнением сохраняет ложь и заставляет воспринимать ее как правду.
   Не случайно предметом социальной психологии является изучение закономерностей возникновения, функционирования и проявления социально-психологических явлений на макро-, среднем и микроуровне, в различных сферах и условиях.
   Общие представления о социально-психологических явлениях позволяют перейти к изложению той их части, которая получила название «типичные социально-психологические явления в социально напряженных ситуациях».
   Они возникают и проявляются на всех уровнях: макро-; мезо-(среднем); организационном; семейном; групповом; личностном.
   При этом данные социально-психологические явления присутствуют во всех сферах. Но поскольку они рассматриваются лишь в социально напряженной ситуации, что из всего их многообразия отбираются, и анализируется типично негативные.
   К числу типичных негативных социально-психологических явлений на макроуровне можно отнести:
   7) различные виды деформации;
   8) дисфункции социальных институтов;
   9) искажение стратификации общества;
   10) социальные страхи, как последствия социальной напряженности и конфликтов.
   Конкретная характеристика этих явлений уже приводилась в ранее изданных публикациях, в частности, таких как: А.Н. Сухов Социальная психология безопасности. 2-е изд., М., 2005; А.Н. Сухов Реальная социальная психология. М., 2004; Социальная психология. Под ред. А.Н. Сухова. 7-е изд., М., 2011; А.Н. Сухов С.А. Трыканова Миграция в Европе и ее последствия. 2-е изд., М., 2011; А.Н. Сухов Историко-психологический анализ реформирования и модернизации России. М., 2011.
   Поэтому остановимся лишь на наиболее важных социально-психологических явлениях, которые возникают и проявляются на макроуровне.
   На макроуровне типичным негативным социально-психологическим явлением выступают социальные страхи. Они органически связаны с социально напряженной ситуацией.
   Социальные страхи населения находятся в тесной взаимосвязи с очагами социальной напряженности (социальная напряженность может порождать социальные страхи и наоборот).
   Страх – это сильнейшая отрицательная эмоция (или состояние), проявляющаяся при получении субъектом информации о реальной или воображаемой опасности, ему грозящем возможном или реальным ущербом. Он обладает огромным влиянием на поведение, оценки и установки населения. Страх провоцирует стихийные формы поведения, в том числе агрессию как форму защиты.
   Социальные страхи населения приводят к различным видам деформации, в том числе общества:
   – эрозии культуры, социальных ценностей;
   – возникновению представлений и стереотипов, оправдывающих любые средства для достижения цели, в том числе – безнравственные и противоправные, т.е. психология выживания.
   Одним из разновидностей деформации социальных групп является синдром, получивший название «Гулаговская психология» Симптоматика «Гулаговской психологии»:
   29. наличие всевозможных синдромов, главными из которых выступают раболепие по отношению к начальству и психология «хозяина» по отношению к нижестоящим лицам;
   30. патология в области стеореотипизации, выражающаяся в социальной шизофрении; подозрительности; поиске врагов; наклеивание ярлыков, когнитивной простоте, т.е. в восприятии мира в черно-белых красках, без полутонов;
   31. изменения в эмоциональной сфере (имеются в виду страхи);
   32. наличие в сфере локуса контроля внешней стратегии поведения (объяснение неудач за счет внешних полей);
   33. формирование одномерного человека (массового человека, автоматически конформной личности), для которых характерны некритичность, отсутствие индивидуальности, ролевая зашита, стремление быть как все, эффект, получивший название «одобряемо»;
   34. лишение человека субъективности и превращение в объект воздействия, опоры на внутренний мир, лишение способности к изменениям, видения перспективы, многомерности существования;
   35. возникновение мутантов типа Шарикова и Швондера, отличительной чертой которых является воинствующее бескультурие;
   36. повышенная внушаемость и психологическая защита, вынуждающая жить по лжи (легко принимать ложь со стороны, лгать себе, другим), т.е. разделять стандарты, основанные на лжи, что создает базу для формирования мифов, более того, мифологизации сознания;
   37. приобретение аморального и преступного опыта.
   Тем не менее, хотя история и проехала катком по национальной психологии и испепелила души россиян «идеологическим напалмом», все же нельзя говорить о катастрофе, нравственной пустыне, воцарившейся в России. Еще жива рефлексирующая, таинственная, непостижимая во многом психология россиян, описанная Достоевским, Соловьевым и Бердяевым, еще противостоит экспансии массовой культуры, лишенной духовности и глубины.
   Следует подчеркнуть, что приведенный анализ деформации – не очернительство, сделанное в угоду политической конъюнктуре, а горькая констатация фактов. Деформация присуща определенным слоям. Она не носит глобальный и необратимый характер, а зависит от деформации социальных отношений и институтов, которые выступают в качестве детерминанты. Жестко-нормативная деформация социальных отношений своими корнями уходит в 20-30-е годы XX в.
   Нравственная деформация социальных отношений получает свое проявление в виде соответствующих стереотипов и норм, в утрате культуры, идеалов; в пьянстве, социальной несправедливости, двойных стандартах, лжи и пр.
   Стратификация российского общества всегда носила деформированный характер. Но деформация стратификации общества не осталась в прошлом. Она сохраняется и поныне.
   Если раньше в основе деформации стратификации лежали сословность, крепостное право, табель о рангах и пр., то сейчас нарушились связи между статусообразующими признаками.
   В развитых странах между этими признаками, как правило, есть прямая связь: чем выше образование, тем престижнее профессия и выше доход. Не случайно самое высокое место в социальной иерархии занимают «хай-профи».
   С 1917 по 1991 гг. в России говорили о социальном равенстве. На самом деле его не было. Теория классов и практика, жизнь расходилась между собой. Общество состояло не только из рабочих, крестьян и интеллигенции. На самом высоком месте стала номенклатура, затем – торговые работники, представители преступного мира.
   После 1991 г. проблема стратификации российского общества резко обострилась и приобрела конфликтогенный характер из-за раскола общества на богатых и бедных.
   Бедность – состояние нужды, нехватки жизненных средств, не позволяющее удовлетворить насущные потребности индивида или семьи. Бедность считается одной из наиболее острых социальных проблем современного общества.
   Выделяют два вида бедности:
   1. Абсолютная бедность связана с нуждой в жизненных ресурсах, которые обеспечивают человеку биологическое выживание.
   Речь идет об удовлетворении самых элементарных потребностей – в пище, жилье, одежде. Показатели этого вида бедности мало зависят от времени и места проживания человека. Конкретный набор продуктов, потребляемых на заре развития человеческого общества и современным человеком, существенно различаются, но всегда можно однозначно судить, голодает человек или сыт.
   2. Относительная бедность определяется путем сравнения с общепринятым, считающимся «нормальным» в данном обществе уровнем жизни.
   Средний уровень жизни в развитых странах Запада заведомо выше, чем в развивающихся странах. Поэтому то, что будет считаться бедностью в странах развитого Запада, для отсталых государств расценивается как роскошь. Так, например, в категорию относительно бедных на Западе попадаются и те люди, которые не испытывают затруднений с питанием, но не могут позволить себе удовлетворять потребности более высокого уровня (образование, культурный отдых и т.д.). Таким образом, критерии относительной бедности базируются на социальных признаках и сильно варьируются в разные эпохи и в разных странах.
   Указанные негативные социально-психологические явления приводят к возникновению социально напряженности и конфликтов, которые в свою очередь вызывает протестное поведение: акты неповиновения, анкетирование, проведение митингов и демонстраций.
   В качестве факторов возникновения социальной напряженности и конфликтов выступают:
   деформация политической системы (отсутствие должной конкуренции; выборности и т.д.);
   – деформация структуры экономики (сырьевая направленность и зависимость бюджета от цены на нефть и газ; малая доля промышленности в структуре экономики, что влияет на обеспеченность денежной массы и устойчивость развития; последнее обстоятельство Россию провести реиндустриализацию);
   – дисфункция властных структур (коррупция, «крышевание» и т.п.);
   – деформация стратификационной структуры общества (высокий разрыв между богатыми и бедными; маленький процент среднего класса; нарушение вертикальной мобильности, статусообразования).
   Л. Козер определяет конфликт как явление, отражающее устремление и чувства социальных групп в борьбе за объективные цели: власть, изменение статуса, перераспределение доходов, переоценку ценностей и т.п.
   Структуру конфликта составляют такие его характеристики, как:
   – стороны или участники конфликта: отдельные индивиды, социальные группы, государства, коалиции государств;
   – количество участников и масштаб распространения: глобальный, региональный, локальный, межличностный, внутриличностный;
   – предмет конфликта – то, из-за чего возник конфликт.
   Кроме того, при анализе конфликтов следует выделять:
   • сферы возникновения и проявления (политика, экономика, общество);
   • пространственно-временные характеристики (место и время возникновения конфликтов);
   • условия и повод возникновения столкновения;
   • частоту – количество столкновений участников конфликта за определенный отрезок времени: а) эпизодические; б) хронические; в) циклические конфликты;
   – продолжительность – количество времени от начала до разрешения конфликта (кратковременные и долговременные);
   – средства и действия, используемые участниками для достижения своих целей (шантаж, дезинформация, слухи и т.д.);
   – форму проявления, выражающуюся на вербальном и невербальном уровне, открыто и скрыто;
   – результат (исход) конфликта.
   Конфликты выполняют разнообразные функции, основными из которых являются разрушительная, созидательная и диагностическая.
   Конфликт как социально-психологическое явление представляет собой процесс, протекающий во времени. Динамика конфликта включает в себя следующие стадии:
   1) предконфликтная ситуация, характеризующаяся «натянутостью» отношений, подчеркнутой официальностью, расколом общности на группы и пр. Такую ситуацию называют потенциальным конфликтом или предконфликтной ситуацией. При осознании ее происходит переход к следующей стадии конфликта;
   2) конфликтное взаимодействие, которое может протекать следующим образом: 1 вариант – выход из конфликта; 2 вариант – заключение конфликта; 3 вариант – борьба до победного конца. Выделяют и другие варианты конфликтного взаимодействия, сотрудничества и привыкания;
   3) разрешение конфликта – обстановка после конфликта (с этой точки зрения конфликт бывает полностью, частично разрешенный и совсем не разрешенный).
   Одним из самых опасных социальных последствий конфликтов является их трансформация в массовые беспорядки (Африка, Франция и другие страны).
   В данном случае речь идет о различных видах толпы.
   Например, толпы французских иммигрантов участвовали в демонстрациях протеста и ночных поджогах после того, как погибли двое подростков из их числа.
   В развитии теории о психологической природе толпы внесли вклад как российские, так и западные ученые.
   Различают простую (окказиональную), экспрессивную, конвенциональную и действующую толпу. Естественно, что названные виды толпы во многом условны. Толпа – весьма динамичное социально-психологическое явление. Один вид толпы может переходить в другой, но тем не менее каждый из видов обладает качественными отличиями.
   Простая, или окказиональная толпа представляет собой скопление лиц, желающих получить информацию о событиях или явлениях, очевидцами которых они стали по случайному стечению обстоятельств. Обычно ее образуют лица, испытывающие потребности в острых ощущениях, впечатлениях (любящих, иначе говоря, поглазеть).
   Экспрессивная толпа – это группа людей, совместно выражающих чувства радости, горя, гнева и т.д. Так, поклонники рок-музыкантов, эстрадных звезд отличаются высокой экзальтированностью в поведении.
   Конвенциональная толпа образуется, например, во время спортивных состязаний, митингов, демонстраций и других случаях протестного поведения.
   Действующая толпа распадается на спасающуюся, стяжательную и так называемую агрессивную. Спасающая толпа – это толпа, находящаяся в состоянии паники (реакции массового страха при мнимой или реальной угрозе).
   В своем крайнем асоциальном проявлении действующая стяжательная толпа не что иное, как мародеры, которые обосновывались в прифронтовых полосах, в зоне военных действий, чернобыльской аварии.
   Действующая агрессивная толпа отличается высшей степенью эмоционального возбуждения и особо тяжким характером противоправного поведения. Наибольший вред наносит поведение действующей агрессивной толпы в тех случаях, когда оно приобретает характер массовых беспорядков (групповых или массовых эксцессов).
   Действующая агрессивная толпа – понятие собирательное. В одних случаях ее образуют группы, осуществляющие погромы, поджоги, убийства в результате проявления недовольства. Как правило, к таким группам относятся болельщики, члены враждующих группировок и прочие общности, осуществляющие массовые антиобщественные действия. В других – она возникает за счет участников социального протеста (национально-освободительных движений, несанкционированных митингов, демонстраций, антирасистских выступлений и революционных переворотов). (См. более подробно: А.Н. Сухов, С.А. ТрыкановаМиграция в Европе и ее последствия. М., 2011).
   На уровне организации к числу типичных негативных социально-психологических явлений в первую очередь относится такое явление, как кризис, банкротство.
   В зарубежном законодательстве термин «банкротство» используется в двух значениях:
   • как частный случай несостоятельности, когда неплатежеспособный должник умышленно совершает уголовно наказуемое деяние наносящие ущерб кредиторам, другими словами банкротство как уголовно-правовая сторона несостоятельности.
   • как синоним термина «несостоятельность» (в этом случае это удостоверенная судом неспособность какого-либо субъекта погасить долговое обязательство, т.е. абсолютная неплатежеспособность)
   В действующем российском законодательстве понятие «несостоятельности» и «банкротство» не различаются.
   Банкротство предприятия следует рассматривать как взаимодействие целого ряда факторов: внешних (на них предприятие не может влиять вообще или влияние может быть слабым), внутренних (как правило, они зависят от организации работы самого предприятия). Способность предприятия приспособиться к изменению технологических, экономических и социальных факторов – гарантия не только его выживания, но и процветания.
   Разумеется, банкротство организации (компании, предприятия) не имеет прямого отношения к типичным социально-психологическим явлениям в социально напряженной ситуации. Однако связь здесь прямая: несостоятельность приводит к возникновению в организации социальной напряженности, конфликтам, кризису.
   Персонал оказывается без работы, зарплаты. Естественно, это вызывает недовольство, социальные страхи и попытки выхода из сложившейся критической ситуации.
   Забастовка – это способ или попытка разрешить конфликт.
   В энциклопедическом словаре, изданном в 1984 году, говорится, что забастовка представляет собой прекращение работы рабочими и служащими, предъявляющими предпринимателям или правительству экономические или политические требования.
   Закон о порядке разрешения конфликтных споров (конфликтов) определяет порядок выработки требований бастующих, полномочные органы, возглавляющие забастовку и органы, рассматривающие требования рабочих.
   Забастовщики – общность людей, которая складывается в результате недовольства условиями труда, уровнем жизни и т.п. Эта особая общность, она характеризуется достаточной сплоченностью и структурированностью. Возглавляет забастовку стачком, помимо которого есть и другие группы, осуществляющие те или иные функции.
   По масштабу участников забастовки подразделяются на общенациональные (речь идет о гражданском неповиновении правительству), региональные, ведомственные, локальные.
   Забастовки бывают законными и незаконными. Законные забастовки зависят от соблюдения процедуры ее объявления и проведения.
   Выделяют различные виды забастовки: наступательную, оборонительную, политическую, «польскую», «итальянскую».
   Как правило, у участников забастовок возникает нужда в оказании им психосоциальной помощи.
   Типичные негативные социально-психологические явления на уровне социально-дезадаптированной семьи:
   – кризисы;
   – конфликты (супружеские, детско-родительские);
   – насилие;
   – аддектив;
   – разводы и пр.
   Все эти явления заслуживают специального рассмотрения. Но в данном случае этого сделать практически невозможно. Поэтому в качестве иллюстрации остановимся лишь на проблеме насилия в семье.
   Как подчеркивает М.А. Гулина, проблема насилия в семье очень актуальна. Этот вопрос сравнительно недавно стал объектом интереса социальных и психологических наук. Тем не менее существует довольно много исследований в этой области. Большинство из них выполнены западными специалистами, так как в результате ряда исторических причин проблема насилия над личностью в России только начинает изучаться.
   Зарубежные специалисты, в частности К. Браун, считают, что кроме преступлений это понятие включает в себя принуждение или поощрение совершать действия или поступки, которые человек совершать не хочет; вовлечение кого-либо в деятельность с помощью обмана или угроз; препятствие выполнению того, что человек выполнять хочет; злоупотребление властью (в широком смысле этого слова); также в понятие насилия входит пренебрежение родителями своими обязанностями, унижение человеческого достоинства и любое нарушение внутренней границы личностных переживаний. Как правило, выделяют физическое, вербальное, психологическое и сексуальное насилие, при этом вербальное насилие может включаться в понятие психологического насилия.
   Существование феномена насилия по отношению к детям, а в особенности семейного насилия над детьми, в большинстве стран было признано только во второй половине XX в. Так, в США только в середине 1960-х г. г. были утверждены законы, предусматривающие юридическую ответственность родителей за насилие над детьми и пренебрежение родительскими обязанностями; вслед за этим начали формироваться службы защиты детей и центры помощи семье, появились первые психологические исследования последствий избиения детей (battered child syndrome: "синдром избиваемого ребенка").
   Фрейд был первым ученым, указавшим обществу на психологическую глубину и важность переживаний ребенка. Так, в работе "Два случая детской лжи", например, он прямо называет защитной амнезией склонность взрослых вытеснять память о глубине и травматичности собственного детского эмоционального опыта.
   Именно поэтому взрослые часто игнорируют детское страдание, если считают, что причина его – "несерьезная", хотя на самом деле, например, мальчик, плачущий о сломанной машинке, заслуживает куда большего внимания, чем мужчина, повредивший свой автомобиль: у ребенка гораздо меньше возможностей выбора, и он знает о способах замещения страдания куда меньше, чем взрослые. Отметим, что жесткие или непонятные формы игнорирования чувств детей (например, высмеивание или прекращение общения с ребенком в качестве меры наказания за проступок) могут являться формой эмоционального насилия над ними.
   Различные формы жестокого обращения с ребенком в отечественной литературе определяются следующим образом. Физическое жестокое обращение определяется как любое нанесение повреждения ребенку в возрасте до 18 лет родителем или лицом, осуществляющим уход.
   Сексуальное насилие над детьми – это использование ребенка или подростка другим лицом для получения сексуального удовлетворения.
   Пренебрежение – это хроническая неспособность родителя или лица, осуществляющего уход, обеспечить основные потребности ребенка, не достигшего 18-летнего возраста, в пище, одежде, жилье, медицинском уходе, образовании, защите и присмотре.
   Психологическое насилие делится на психологическое пренебрежение и психологическое жестокое обращение.
   Психологическое пренебрежение – это последовательная неспособность родителя или лица, осуществляющего уход, обеспечить ребенку необходимые поддержку, внимание, чувство надежной привязанности.
   Психологическое жестокое обращение – хронические негативные паттерны поведения, такие как унижение, оскорбление, издевательства и высмеивание ребенка.
   Такое разделение может быть полезным для достижения более глубокого теоретического осмысления проблемы насилия над детьми, но в реальности все вышеперечисленные формы, как правило, встречаются в сочетании.
   Стоит добавить, что физическое и сексуальное насилие подразумевают наличие психологического насилия, но не наоборот. Психологическое и физическое насилие менее изучены, чем сексуальное, так как включают в себя крайне широкий спектр действий, субъективная оценка которых жертвой играет важную роль. Сегодня большинство специалистов в области оказания помощи детям, пережившим насилие, отмечают, что механизмы травматизации и психологические последствия при всех формах насилия носят сходный характер. В то же время существует и другая точка зрения, согласно которой психологические последствия разных форм насилия имеют существенные различия.
   Тема физического и сексуального насилия в семье относится к сфере профессионального интереса не только юриспруденции и социальной работы, но и к психологии в силу наличия серьезных психологических последствий этих явлений. Спектр этих последствий крайне широк и может наблюдаться в различных областях жизни человека. Для психологов этот вопрос представляет большой интерес, во-первых, потому что жертвы насилия нуждаются в своевременной помощи, а также потому, что пережитое насилие может быть скрытой причиной трудностей, с которыми клиент обращается к психологу. Следовательно, без понимания того, какое воздействие насилие оказывает на психику человека, ребенка, оказание помощи довольно большой категории клиентов может быть затруднена. Насилие, пережитое в семье, оказывает огромное влияние на все дальнейшее психическое развитие ребенка, затрагивает как эмоциональную, так и интеллектуальную и поведенческую сферы. Последствия могут быть очень серьезными, потому что развитие ребенка в большой степени происходит как бы через призму опыта его родителей. Именно от них зависят его интеллектуальное, эмоциональное и социальное развитие, представления о мире и о себе. Насилие со стороны родителя или другого близкого человека воспринимается как подлое предательство, мир перестает быть устойчивым и безопасным. Все развитие ребенка искажается, как в кривом зеркале: ведь для ребенка каков родитель, таков и весь мир, и он сам.
   Нарушения, развивающиеся после пережитого насилия, затрагивают все уровни функционирования человека (физиологический, личностный, межличностный) и могут приводить к стойким личностным изменениям не только у людей, непосредственно его переживших, но и у людей, которые их окружают (например, у членов семьи). Одно из наиболее распространенных последствий насилия, пережитого в семье, – посттравматический стресс. Для человека в этом состоянии характерно повторяющееся переживание травмирующего события. Это может происходить в разных формах. Сюда относятся повторяющиеся, насильственно прорывающиеся воспоминания о произошедшем, несмотря на стремление человека забыть о насилии. У детей могут наблюдаться повторяющиеся игры, в которых отражаются элементы травматического опыта (на характер этих игр стоит обращать внимание при проведении игровой терапии). Могут наблюдаться повторяющиеся ночные кошмары, интенсивные негативные переживания при столкновении со стимулами, чем-то напоминающими (символизирующими), пережитую травму, сопровождаемые физиологическими реакциями. Человек, переживший травму, может начать избегать всего, что каким-то образом может напомнить о ней, и даже может быть не способен в полной мере восстановить в памяти то, что с ним произошло. Зачастую такое вытеснение начинает играть значительную роль в дальнейшей жизни жертвы насилия.
   Немаловажно и то, что человек, перенесшими травму, может полностью поменять свой взгляд на мир, причем часто на смену одним иллюзиям приходят другие: вместо, веры в то, что "мир справедлив и упорядочен", приходит убеждение в полной несправедливости и непредсказуемости мира. Результатом такого убеждения может стать то, что ребенок никому не рассказывает о произошедшем. Все более понятными становятся известные случаи, когда ребенок, переживший насилие, не хотел покидать семью, где это произошло, боялся усыновления, предполагая, что все в мире родители плохо обращаются со своими детьми.
   Другим последствием травмы может стать злоупотребление алкоголем и наркотическими веществами. Злоупотребление наркотиками считается одним из распространенных способов реакции на насилие у подростков. Итак, насилие, пережитое в семье, часто влечет за собой развитие посттравматического стресса. Это состояние является крайне тяжелым и при отсутствии своевременной помощи может вести к возникновению многочисленных психологических и социальных расстройств.
   Описываются следующие последствия сексуального насилия над детьми:
   • страх повторения насилия (ребенок живет в ожидании насилия, что, например, мешает концентрации внимания и приводит к снижению школьной успеваемости, а это, в свою очередь, ухудшает положение ребенка и объективно, и субъективно);
   • страх перед тем, что окружающие узнают о произошедшем (это тесно связано с чувством стыда);
   • стыд и чувство вины (многие дети считают, что каким-то образом заслужили насилие; о том, почему это происходит, речь пойдет ниже);
   • расстройства эмоциональной сферы (повышенная тревожность, частые смены настроения, подавленность, склонность к слезам, вспышки агрессии, раздражительность);
   • нарушения сна;
   • неприятие собственного тела;
   • нарушения взаимоотношений (чувство одиночества, изолированности);
   • заниженная самооценка, неуверенность в своих силах, чувство беспомощности (это чувство усиливается, если ребенок делает попытки прекратить насилие, сообщить о происходящем, но встречает непонимание и даже гнев со стороны взрослых, к которым он обращается за помощью);
   • психосоматические нарушения.
   Одним из самых опасных социально-психологических явлений, которые деформируют личность, является субкультура насилия, которая иногда складывается в семье и тиражируется через средства массовой информации.
   Насилие наиболее ярко проявляется в алкогольной семье. Статистические данные свидетельствуют, что одна из пяти американских семей испытывает семейное насилие. Почти один миллион родителей физически насилует своих несовершеннолетних детей. От двух до 6 миллионов детей ежегодно отвергается близкими или испытывает в семье побои. Ежегодно почти 2 миллиона женщин избивается мужьями. 74% случаев семейного насилия совершается в состоянии алкогольного опьянения одного или нескольких членов семьи.
   В дезадаптивной семье фактически насилие становится нормой и переходит от одного поколения к другому. В результате формируется агрессивный стиль поведения, о чем свидетельствуют многочисленные случаи насилия в американских семьях над приемными детьми из России.
   О негативных социально-психологических явлениях на уровне малых неформальных групп можно говорить лишь применительно к некоторым из них, а именно асоциальным группам.
   Для очень большого числа подростков ценностные ориентации и моральные принципы, проповедуемые референтно значимой группой, являются личностно значимыми, причем эта значимость намного превосходит в сознании подростка «семейные» и «школьные» нормы и ценности. Именно этим во многом объясняется низкая эффективность воздействия воспитательных мер на трудного подростка: в его сознании совершенное им негативное действие таковым не является, так как является одобряемым с точки зрения референтной группы (например, грубость по отношению к педагогу в школе расценивается им не как нарушение норм поведения, а как подвиг, который будет поддержан и одобрен сверстниками).
   В этом состоит опасность групповой субкультуры. Она уводит в «перевернутый мир», где живут по другим законам и правилам.
   По направленности группы бывают просоциальными, асоциальными, антисоциальными. Для просоциальных групп характерна социально одобряемая деятельность, например, участие в решении экологических проблем, охране памятников и т.д.
   Предкриминальные или асоциальнее группы. Характер их групповой деятельности асоциален. Главное для подростков заключается в том, чтобы их заметили, выделили из среды взрослых и сверстников. Поэтому каждый, в меру своих сил и возможностей, старается выделиться, обратить на себя внимание: кто одеждой, кто прической, кто поведением, кто знанием техники, музыка и т.д. Чаще всего их совместная деятельность носит хулиганский характер, выражающийся нарушении общественного порядка.
   Об организованных преступных группах, их структуре, особенностях можно почерпнуть сведения из СМИ (телевидения, кино, газет, журналов), а также научной, публицистической и учебной литературы (см.: Сухов А.Н. Социальная психология преступности. М., 2007).
   На уровне личности как типичного представителя той или иной социальной группы можно выделить следующие негативные социально-психологические явления:
   – психологию выживания;
   – синдром безработного;
   – «культурный шок»;
   – одиночество;
   – конфликтность личности;
   – посттравматический синдром (ПТС);
   – «феномен Чикатило» (ФЧ);
   – агрессия;
   – асоциализация;
   – различные виды зависимости (аддиктивное поведение);
   – вторичная асоциализация в исправительных учреждениях.
   Сегодня наиболее популярными являются гуманистические и некоторые другие теории личности. Но подобные теории мало согласуются с реальностью. Для объяснения того, что происходит на самом деле нужны иные теории, в частности, теория выживания, которая во многом связана с экологической, эволюционной психологией и рискологией.
   В современной психологии обозначилась самостоятельная область исследований, которая получила наименование «психология среды», иногда – «экологическая психология», которая изучает психологические аспекты взаимоотношения человека с окружающей средой. Среда органично включена в жизнедеятельность человека и служит важным фактором регуляции его поведения. С любым компонентом экосистемы индивид связан через процессы приспособления к ней и вместе с тем через процессы ее преобразования. Степень зависимости человека от среды весьма различна как в физическом, так и в психологическом смысле. Поэтому от того, каким сформирован образ окружающей среды в сознании человека, во многом зависит тип его поведения. И. Альтман, видный исследователь в области экологической психологии, считает эту дисциплину необходимой добавкой к традиционным психологическим исследованиям.
   Одной из первых концепций, предложенных в этой области психологии, была концепция Р. Баркера, названная «экоповеденческая теория», в которой рассматривались процессы, возникающие при взаимодействии группы людей со средой. Центральное понятие концепции Баркера – «место поведения» – объективная, ограниченная во времени и пространстве ситуация, которой свойствен определенный набор типов поведения.
   «Экологическая психология» помогает объяснить психологию выживания в условиях риска. Например, риск, связанный с отсутствием тепла, еды, ночлега, одежды, определяет модель поведения и образ жизни «бомжей» и беспризорных детей.
   Дефицит, нехватка этих витальных потребностей заставляет выживать ценой отказа от цивилизованного образа жизни и перехода к животному образу жизни выброшенных на улицу домашних животных: собак и кошек. При этом изменяется все: ценности, смысл жизни.
   В США абсолютно правильно поступили, приняв закон об уголовной ответственности за оставление детей без присмотра. В России же даже точных статистических данных на сей счет нет.
   Маргинальное положение – это промежуточное положение личности. Оно возникает у лиц, которые, как правило, утратили свой статус – например, у безработных и у тех, чей уровень жизни является низким. В связи с этим возникают страхи. О них идет речь в книге «Социальные страхи у населения» В.Г. Зазыкина и О.В. Прилутской.
   Следует заметить, что клиентами службы занятости населения являются:
   а) лица, временно утратившие работу;
   б) лица, давно утратившие работу и получившие статус безработного.
   Психологические особенности и тех, и других клиентов определяются их эмоциональной напряженностью. В свою очередь эмоции клиентов зависят от неопределенности ситуации, в которой они оказались. Неопределенность связана с проблемами трудоустройства, т.е. с малой вероятностью найти работу по специальности, проблемами перепрофилирования.
   В данном случае эмоциональное состояние клиентов позволяет объяснить информационная теория эмоций академика П.В.Симонова.
   Информационная теория эмоций гласит, что эмоции определяются какой-либо актуальной потребностью и вероятностью достижения цели. Возрастание вероятности в результате поступления информации вызывает положительные эмоции, падение вероятности ведет к отрицательным эмоциям.
   Э=П(Ин. – Ис), где П – потребность в трудоустройстве; Ин. – информация, необходимая для достижения цели, т.е. трудоустройства; Ис. – информация реальная.
   В данном случае чем выше Ис, тем меньше значение Э.
   Это общее что определяет личность тех, кто временно потерял работу, но после обращения в службу занятости населения нашел ее; а также тех, кто, потеряв работу, не может ее найти, получил статус безработного.
   Что касается личности безработного, то здесь к фоновым негативным отрицательным эмоциям добавляются и другие явления, связанные с потерей работы, т.е. основного социального статуса. Это обстоятельство угрожает материальному положению личности и приводит к ряду социальных и психологических последствий.
   В то же время следует подчеркнуть, что утрата основного социального статуса и приобретение нового воспринимается безработными далеко не одинаково:
   а) для одних «статус безработного» – клеймо, психогенный источнтик, травма, критическая ситуация;
   б) для других – благо, желанная цель;
   в) для третьих – нечто обыкновенное.
   Степень экстремальности статуса безработного зависит от ряда факторов, в частности, индивидуально-психологических особенностей личности (эмоционально-волевой устойчивости, темперамента, локуса контроля и т.п.), от престижности прежней работы, оплаты работы и других моментов.
   Как бы то ни было, но о личности безработного, с точки зрения социальной психологии, можно сказать следующее.
   Личность безработного – это личность, утратившая одно из значимых социальных статусов, что приводит к изменению материального положения, к изменению ее ролевых характеристик (ролевого репертуара), ценностно-смысловой сферы, Я-образа, эмоциональных состояний и социальных чувств и проявляется в социальной дезадаптации, страхах, комплексе неполноценности, когнитивном диссонансе, акцентуациях характера и психологической защите, словом, синдроме безработного.
   В результате утраты основного социального статуса материальное, финансовое положение безработного значительно ухудшается. Вследствие этого жизнь для безработного начинает как бы «идти мимо». Возможности его значительно сужаются, многое становится недостижимым, бессмысленным. Это обстоятельство приводит к не менее драматическим социально-психологическим последствиям:
   38. сужению круга общения;
   39. изменению шкалы социальных ценностей, смысла жизни (жизненных целей, планов). Человек в этих условиях начинает довольствоваться малым, перестает строить долгосрочные планы и т.д.;
   40. деформации Я-образа (самооценка становится неадекватной);
   41. возникновению психологического кризиса, а именно: фрустрации, стресса, тревоги, внутриличностного конфликта, чувства одиночества, социальных страхов, комплекса неполноценности, акцентуаций характера.
   В этих условиях, как правило, у человека срабатывает мощная психологическая защита в виде употребления алкоголя, наркотиков, агрессии, обесценивания или создания образов.
   Безработица вызывает множество тяжелых переживаний, ведущих в конечном итоге к состоянию хронического стресса, вызванного постоянной фрустрацией многих витальных и социальных потребностей человека. В результате этого у многих безработных формируется состояние безнадежности, которое сопровождается ощущением ненужности, неспособности принести какую-либо пользу, ощущению того, что от человека ничего не зависит. Медики дали особое название такому болезненному состоянию – "невроз безработицы".
   В этой ситуации люди ведут себя по-разному. Кто-то замыкается в себе, потеряв интерес к окружающей жизни, а кто-то, наоборот, становится излишне говорливым. Некоторые пытаются крепиться, словно не замечая тяжести ситуации. Есть и такие, кто воспринимает жизнь как окончательно неудавшуюся и решает свести с ней счеты, но все это проявления одного и того же состояния – "невроза безработицы".
   Для западноевропейских стран классической стала модель психологического состояния безработного известная как теория Харрисона. Он предполагает, что люди испытывают на разных этапах разные эмоции и проходят несколько стадий в своем поиске работы. Шок. В момент увольнения работник не может поверить, что это именно его увольняют, именно он оказался не нужен на предприятии. Он ее не принимает, порой затаивая обиду на прежний коллег, который не отстоял" его. Но постепенно он смиряется с ситуацией и переходит к следующей стадии. Оптимизм и надежда. Человек в этот период активно ищет работу. Он высоко себя оценивает и соответственно отказывается от вакансий, которые считает низкооплачиваемыми или не соответствующими его профессиональному и прежнему социальному статусу. Таким образом, он проходит мимо многих предложений работы, тем самым подготавливая почву для перехода к следующей стадии, которая наступает примерно через шесть месяцев.
   Пессимизм. До этого момента человек, как правило, мотивирован на поиск работы. С этого же времени надежды начинают таять, активность понижается, возникают финансовые трудности, все чаще начинают отказывать в приеме на работу. Тем более что у работодателя существует небезосновательное предубеждение против соискателя, длительное время не работавшего.
   Фатализм. Она наступает к исходу первого года существования без работы и характерна для многих так называемых "профессиональных безработных", а также людей с существенными трудностями адаптации.
   В этот период всякие надежды на эффективное трудоустройство уже практически оставлены. Человек примирился со своим статусом безработного и привык к низким доходам, фактически прекратив поиск работы. Близкую к теории Харрисона модель развития специфических стрессовых состояний у безработных предлагает Л. Пельцман, обследовавший людей, потерявших работу или находившихся под угрозой ее потери. В качестве первой фазы он также выделил состояние неопределенности и шока, при этом отметив, что наиболее сильным патогенным фактором является не только сама потеря работы, но и длящаяся угроза того, что это произойдет. Вторая фаза ведет за собой наступление определенного субъективного облегчения и приспособления к ситуации. Люди начинают испытывать определенное удовольствие от того, что у них появилось много свободного времени, и начинают активные поиски работы, В ряде ситуаций стрессовые состояния оказываются чрезвычайно стойкими и облегчения не наступает. Наоборот, состояние ухудшается. Как правило, эта фаза длится 3-4 месяца с момента потери работы. Спустя это время, к началу шестого месяца, состояние безработного ухудшается. Наступают существенные изменения в психическом и физическом здоровье человека, наблюдается резкое снижение активности. Многие безработные на этой почве начинают болеть как нервно-психическими, так и соматическими заболеваниями. И наконец, последняя, четвертая, стадия формирует у человека беспомощность и примирение со сложившейся ситуацией. Человека привыкает к состоянию безделья и даже боится найти работу.
   Интерес к проблемам межкультурной адаптации возник в мировой науке в начале XX в. Серьезные исследования проводились в этнологии и антропологии при изучении аккультурации, определяемой как культурные изменения, возникающие при постоянном, непосредственном контакте между двумя культурными или этническими группами. Первоначально аккультурация рассматривалась как феномен только группового уровня, и лишь значительно позже было введено понятие «психологическая аккультурация».
   Термин «культурный шок» был введен К. Обергом, который исходил из идеи, что вхождение в новую культуру сопровождается неприятными чувствами (потери друзей и статуса, отверженности, удивления и дискомфорта при осознании различий между культурами), путаницей в ценностных ориентациях и «собственной личностной идентичности». Симптомами «культурного шока» могут оказаться недостаток уверенности в себе, тревожность, раздражительность, бессонница, психосоматические расстройства, депрессия.
   Чаще всего «культурный шок» ассоциируется с негативными последствиями, и лишь немногие обращают внимание на его позитивную сторону хотя бы для тех индивидов, у кого первоначальный дискомфорт ведет к принятию новых ценностей, аттитюдов, моделей поведения и в конечном счете важен для саморазвития и личностного роста. Так, с точки зрения Я. Ким, при благоприятных условиях вхождения в новую культуру индивид проходит цикл «стресс – адаптация – личностный рост».
   Как правило, проблема «культурного шока» рассматривается в контексте так называемой U-образной кривой процесса адаптации, который включает три основных этапа. Первый характеризуется энтузиазмом и приподнятым настроением, второй – фрустрацией, депрессией и чувством замешательства, которое на третьем этапе медленно переходит в чувство уверенности и удовлетворения. У временных «визитеров» это часто связано с предвкушением возвращения на родину. Но им приходится пройти через дополнительные трудности во время реадаптации к родной культуре. Этапы реадаптации повторяют U-образную кривую, поэтому для всего цикла была предложена концепция W-образной кривой.
   Однако многочисленные исследования последних лет ставят под сомнение эмпирическую валидность U– и W-образных кривых. Не все "визитеры" начинают пребывание в чужой стране с «медового месяца», а этап депрессии не является универсальным. Даже результаты работ, поддерживающие гипотезу, свидетельствуют о значительных различиях в протекании процесса адаптации и его продолжительности – от нескольких месяцев до 4-5 лет.
   Степень выраженности «культурного шока» и продолжительность адаптации определяются характеристиками как самих "визитеров" и переселенцев, так и своей и чужой для них культур. К факторам первого типа можно отнести:
   1. Индивидуальные различия – демографические и личностные.
   2. Готовность к переменам.
   3. Индивидуальный опыт пребывания в инокультурной среде. Среди влияющих на адаптацию характеристик взаимодействующих культур следует выделить:
   1. Степень сходства или различия между культурами.
   2. Особенности культуры, к которой принадлежит переселенец или «визитер».
   3. Особенности страны пребывания, прежде всего способ, которым «хозяева» оказывают аккультурационное влияние на приезжих.
   С. Бокнер выделил четыре максимально общих категории последствий межкультурного контакта: 1) геноцид, т.е. уничтожение противостоящей группы; 2) ассимиляция, т.е. постепенное добровольное или принудительное принятие обычаев, верований, норм доминирующей группы вплоть до полного растворения в ней; 3) сегрегация, т.е. курс на раздельное развитие групп; 4) интеграция, т.е. сохранение группами своей культурной идентичности при объединении в единое сообщество на новом значимом основании.
   В соответствии с данной моделью Бокнер называет четыре возможных результата межкультурных контактов для индивида. Человек отбрасывает либо собственную культуру в пользу чужой («перебежчик»), либо чужую в пользу собственной («шовинист»). «Маргинал» колеблется между двумя культурами, зачастую испытывая внутри-личностный конфликт, путаясь в идентичности и, в итоге, не удовлетворяя требованиям ни одной из культур. Последний тип – «посредник» – синтезирует обе культуры, являясь их связующим звеном.
   Сходную концептуальную схему способов аккультурации предлагают Дж. Берри и его соавторы. По их мнению, у индивидов и групп имеется четыре возможных выбора: ассимиляция, сепаратизм, маргинализация, интеграция. Интересна также попытка выделения этапов личностного роста индивидов, взаимодействующих с представителями других культур и получающих социальную поддержку, предложенная М. Беннеттом. Согласно этой модели при успешной адаптации индивид проходит три этноцентристских этапа (отрицание различий; защита от различий с их оценкой в пользу своей группы; универсалистская позиция минимизации различий) и три этнорелятивистских этапа (принятие различий; адаптация к культурным или групповым различиям, т.е. способность не только их признавать, но и действовать соответствующим образом; интеграция, т.е. применение этнорглятивизма к собственной идентичности). Позицию индивида на высшем этапе личностного роста М. Беннетт называет «конструктивной маргинальностью», что соответствует таким понятиям, как «человек-посредник между культурами», «межкультурная компетентность», «человек мульти-культуры».
   Авторы всех этих моделей единодушны в том, что успешная адаптация представляет собой не ассимиляцию с чужой культурой, и даже не только приспособление к новой среде, так как индивид может быть хорошо приспособленным к жизни в новом обществе, удовлетворяя все потребности внутри своей этнической или культурной группы. Успешная адаптация предполагает овладение богатствами еще одной культуры без ущерба для ценностей собственной.
   Явление, благодаря которому иммигранты становятся частью общества в структурном измерении, и процесс, благодаря которому они могут достичь желаемого положения, называются объединением.
   Со стороны принимающей страны можно выделить, на наш взгляд, следующие стратегии интеграции.
   Включение – это процесс взаимного признания и двусторонней адаптации, результатом которого является общая культура с небольшим разнообразием.
   Плюрализм (так называемое мультикультурное общество) требует взаимного признания при принятии и создании культурного разнообразия.
   Трудности ассимиляции для иммигрантов связаны с требованием односторонней утраты ими своей культуры и принятия норм и правил аборигенов.
   Процессы резкого роста миграции характерны в настоящее время для всего человечества, в особенности для промышленно развитых стран, где демографический рост коренного населения заторможен, и прослеживается ощутимый спад рождаемости. Но нужды глобализирующегося капитализма требуют прилагать все большие усилия для поддержания экспансии западных экономик, поэтому в условиях глобальной конкуренции они объективно не могут останавливаться на достигнутом. Развитие индустриального, все больше переходящего в стадию информационного, общества требует все новых человеческих ресурсов.
   Одним из первых исследователей социально-психологических аспектов старости считается американский ученый Дж. Холл, в 1922 г. написавший монографию «Старение – последняя половина жизни». Социальная геронтология стала развиваться после Второй мировой войны, когда наступило переосмысление проблемы пожилого человека в современном обществе. Необходимо было найти решение экономических проблем физического выживания старых людей, разработать программы медицинской помощи престарелым, создать специальные институты социальной защиты.
   Впервые термин «социальная геронтология» был употреблен Э. Стиглицем (США) в 40-х годах XX столетия. Как самостоятельная наука геронтология получила свое признание только в 60-е годы. В этот период в Мичиганском университете впервые была разработана учебная программа по социальной геронтологии. В настоящее время центром теоретической геронтологии остаются США.
   Теория разобществления (разъединения, освобождения), впервые обоснованная Дж. Розем и Б. Ньюгартеном, затем Е. Каммингом и В. Генри (США, 1961), утверждает неизбежность ограничения общения стареющего человека с другими людьми. С выходом на пенсию утрачиваются прежние социальные роли, снижается доход, ухудшается здоровье. Пожилой человек переживает утрату и отдаление близких людей, друзей. Сужается круг интересов. Постепенное разрушение социальных связей, «социальный уход», снижение поступающей информации, падение активности ускоряют процесс старения.
   Для пожилых характерно одиночество. Шкала одиночества (Д. Рассел, Л. Леплю, М. Дергюсен) позволяет выявить субъективное ощущение одиночества.
   Одиночество – один из психогенных факторов, влияющих на эмоциональное состояние человека, находящегося в условиях изоляции от других людей. В ряде случаев экспериментальной, географической, социальной изоляции возникает психологический шок, характеризующийся повышенной тревожностью, выраженной депрессией и сопровождающийся отчетливыми вегетативными реакциями. По мере увеличения времени пребывания человека в условиях одиночества актуализируется потребность в общении.
   Выделяют уровень конфликтности личности. Поведение конфликтной личности зависят от ряда факторов, а именно некоторых психофизиологических, индивидуально-психологических и социально-психологических особенностей (акцентуации характера, психических состояний) – в частности, реакций на фрустракцию, психологических свойств, конституциональных характеристик, когнитивного диссонанса, самооценки, когнитивных процессов, следовательно, социальной перцепции, ценностно-смысловой сферы, социально-психологической компетентности и т.д.
   Неразрешенность внутриличностных конфликтов может привести к психологическому кризису, а он в свою очередь к суицидальному поведению. Имеется связь между комплексом неполноценности и конфликтным поведением личности.
   Дело в том, что существует связь между комплексом неполноценности и совершением преступления. По мнению В.Л. Васильева, комплекс неполноценности неизбежно приводит к возникновению психологической защиты, которая приходит в двух формах: 1) подчеркнутой независимости; 2) полной податливости и зависимости от ситуации. В результате возникает ситуация отвержения, что приводит в конце концов к конфликту.
   Суицидальное поведение как форма протеста выявляется в ситуации межличностного конфликта, агрессивного отношения окружающей среды к субъекту. Личностный смысл самоубийства заключается в негативном воздействии субъекта на объективное звено враждебной реальности. Месть как форма протеста наиболее конкретизирована, поскольку она направлена на нанесение конкретного ущерба враждебному окружению. Протестные формы такого отклоняющегося он нормы поведения предполагают наличие высокой, самооценки и самоценности и активной (даже агрессивной) позиции суицидента.
   Суицидальное поведение типа «призыв» в отличие от активных протестных форм изначально характеризует пассивную личность. Личностный смысл такого действия состоит в активации внешней помощи с целью изменения ситуации.
   Суицид типа «избежание» отражает неэффективное решение конфликта при наличии угрозы биологическому существованию личности с сохранной самооценкой. Личностный смысл самоубийства заключается в избежании непереносимой наличной угрозы путем самоустранения.
   Суицидальное поведение типа «самонаказание» отражает суть внутреннего конфликта личности с расщепленным «Я», где «Я» одновременно играет роли «я – судья» и «я – подсудимый». Личность уничтожает в себе врага и тем самым искупает свою вину.
   Посттравматический стресс (ПТС) – это болезненное, шокирующее переживание, реакция на стрессовый фактор за пределами обычного воздействия, психологическая реакция на травму. Возникновение ПТС может вызвать любая экстремальная ситуация: война, авиакатастрофа, потеря близкого человека, переживание угрозы опасности, попытка изнасилования, насилие.
   У многих из тех, кто пережил потрясение, в памяти постоянно всплывает случившееся, и люди чаще всего ничего не могут с этим поделать. У них появляются следующие симптомы:
   • психофизиологические – тревожный сон, ночные кошмары, бессонница; дрожь и потливость; ломота в спине, спазмы желудка, головные боли;
   • психологические – навязчивые мысли, яркие воспоминания пережитого потрясения; непрошенные воспоминания, сильный испуг при громких звуках или неожиданном приближении кого-либо сзади; тревожное состояние или страх, ожидание опасности; неспособность владеть чувствами, внезапная тревога, гнев или огорчение; рассеянность, отсутствие возможности здраво рассуждать; безразличие к тому, что прежде приносило радость;
   • социальные – трудно проявлять любовь к окружающим и другие социальные чувства;
   • чувство отстраненности от мира и от всего происходящего, нарушение отношений с окружающими, отстранение от контактов, стремление к уединению, отчуждение и самоизоляция, конфликты с окружающими и т. п.
   Впервые это заболевание в виде официального диагноза было признано в США в 1979 году. Толчком к этому признанию послужила трагедия американских ветеранов войны во Вьетнаме, которые после пережитых ужасов войны вернулись в свою страну, но не смогли адаптироваться, так как не получили своевременной поддержки со стороны общества.
   Воздействие экстремального стрессора, как считают современные исследователи данной проблемы (А. Пушкарев, В. Доморацкий и др.), может повлечь у пострадавших, как правило, такие нежелательные последствия, как интрузия, избегание и гиперактивность. Интрузия – повторное переживание события, сопровождающееся образами, мыслями, ощущениями. Возможны повторяющиеся и вызывающие значительное беспокойство сны о пережитом "кошмаре наяву". Нередко имеют место такие действия или ощущения, как если бы травмирующее событие случилось снова (включая ощущение воссоздания пережитого, иллюзии, галлюцинации и т. д.) Возможен сильный психологический дистресс под влиянием внешних или внутренних раздражителей, которые символизируют или напоминают какой-либо аспект травмирующего события, что зачастую приводит к излишней реактивности человека.
   Избегание предполагает постоянное избегание стимулов, связанных с травмой, и общее оцепенение, отсутствовавшее до травмы, о которых свидетельствуют по меньшей мере три симптома: попытки избежать мыслей, ощущений или разговоров, связанных с травмой; нежелательность действий, мест или людей, напоминающих о происшедшем; неспособность или нежелание ориентироваться на длительную жизненную перспективу (имеются в виду карьера, женитьба, возможность иметь детей и т.д. Гиперактивность – устойчивые проявления повышенного возбуждения (отсутствовавшие ранее), о которых могут свидетельствовать трудности при засыпании или нарушение продолжительности сна, неконтролируемые вспышки гнева, сверхнастороженность, усиленная реакция на испуг и т. д. По временному признаку авторы с очевидной приблизительностью предлагают разделить ПТС на три типа: острое – если симптомы сохраняются менее 3 месяцев; хроническое – 3 месяца и более; отсроченное – когда состояние человека резко ухудшается по меньшей мере спустя полгода после окончания воздействия стрессора. При этом специалисту важно помнить, что человеку после травмирующего события зачастую несвойственно находить связь между своей болезненной симптоматикой и предшествующей травмой.
   Человек склонен умалчивать о травматических событиях из-за чувства стыда, вины, а также стремления к вытеснению тягостных воспоминаний.
   К числу исторических факторов, оказавших на население России травматическое воздействие, можно отнести следующие: первая мировая война, революция, гражданская война, период диктатуры, массовая эмиграция, репрессии сталинского периода, война с Финляндией, Японией, вторая мировая война, период послевоенной разрухи, холодная война, развал Советского Союза, обесценивание вкладов и др. Многомиллионные человеческие потери, которые понесла наша страна в течение нескольких десятилетий, – это только видимая часть глобального социального травматического процесса. Одним из важных факторов, способствующим травматизации, является фактор подавления личностной свободы. Во все времена и у всех народов диктаторская власть, тоталитарный режим устанавливались через травму. Это самый древний механизм установления контроля над ситуацией.
   Травмированный народ так же, как и травмированный человек, легко управляем. Те, кто обладают реальной властью и не хотят выпускать ее из своих рук, хорошо знают, что нанесение травмы есть наиболее результативный способ достижения цели. Травма является мощным рычагом управления человека человеком. При любом строе, любой «сильной» власти в случаях возникновения сложных внутригосударственных и межгосударственных противоречий основным рычагом управления являлась травма. Это самый короткий путь подчинения, восстановления контроля и управления.
   История России представляет собой длинную цепь инцидентов, способствовавших травматизации населения. События конца XX в. и начала XXI в. резко повысили стрессогенность обстановки. Люди столкнулись с совершенно незнакомыми для них ранее явлениями: нарушением привычных связей с родными и друзьями из-за геополитических изменений, экономическими сложностями, безработицей, террористическими актами (взрывами), войнами, гражданскими волнениями, усилением криминогенной обстановки, всплеском всех форм «социальных болезней». Есть личности, которые в силу особых «синдромов» становятся опасными для других. Это может проявиться в телефонном терроризме, немотивированной агрессии, садизме и серийных преступлениях. В этом отношении характерен синдром, получивший название «феномен Чикатило» (ФЧ).
   Структурно-динамический клинический анализ случаев, отнесенных нами к ФЧ, позволяет считать основным его проявлением – сексуальный садизм (СС). Именно сущностное видоизменение СС определяет смену этапов в развитии ФЧ. Точкой отсчета становится появление синдромов психической и физической зависимости от СС, измененной реактивности, а также возникновение и дальнейшее развитие специфической психопатизации и прогрессирующего снижения личности и оскудения сексуальности, Под признаками зависимости при СС подразумевается трудно– или неудержимое влечение своего психического, а затем и физического состояния путем создания патосексуальной ситуации. Зависимость детерминирует многоэпизодность деликтов, совершаемых по механизмам СС.
   Синдром психической зависимости от криминального деяния включает следующие симптомы.
   Обсессивное влечение возникает в ситуации, когда исполнение СС невозможно и выражается в навязчивом характере мыслей о желательности его повторения и повышении настроения в ожидании предстоящего или воображаемого СС, а также постоянной борьбой мотивов, борьбой со своим собственным влечением, нелепость, противоправность и опасность которого больным осознаются. Борьба эта утомительна, порой приводит к аффективным срывам и тягостному чувству незавершенности, если удается это желание преодолеть или если ситуация блокирует его развитие.
   Состояние психического дискомфорта вне патосексуальной ситуации проявляется в ситуации невозможности осуществления криминального деяния или при существовании объективных препятствий к нему. Проявлением этого симптома является состояние несобранности, рассеянности, мрачности и пессимизма, раздражительности, общей возбужденности, чувстве утомленности вне СС. Падает работоспособность и снижается продуктивность.
   Синдром физической зависимости от криминального деяния также включает ряд симптомов.
   Одним из типичных негативных социально-психологических явлений является агрессия. Поведение называется агрессивным, если:
   9. наступают губительные для жертвы последствия;
   10. нарушены нормы поведения.
   По мнению Р.Бэрон и Д.Ричардсон, агрессия предполагает или ущерб, или оскорбление жертвы. Из этого следует, что нанесение телесных повреждений реципиенту не обязательно. Агрессия происходит в том случае, если в результате действий возникают какие-либо негативные последствия. Таким образом, помимо оскорблений действием такие проявления, как выставление кого-либо в невыгодном свете, публичное осмеяние, лишение чего-то необходимого и даже отказ в любви и нежности, могут при определенных обстоятельствах быть названы агрессивными.
   Агрессия есть совокупность определенных действий, причиняющих ущерб другому объекту.
   Агрессивность – свойство личности, ее особенность, выражающаяся в готовности к агрессивным действиям в отношении другого объекта (человека, животного, иногда опосредованного пред мета).
   Агрессивность включает также социально-перцептивный компонент – готовность воспринимать и интерпретировать поведение другого человека как враждебное.
   К числу типичных негативных социально-психологических явлений относится асоциализация личности, ее криминальное поведение. Сложились традиционные подходы к пониманию преступности: криминологический, социологический и психологический.
   С позиции этих подходов решаются вопросы, связанные прежде всего с определением преступности, понятием причин и механизмов ее возникновения и функционирования.
   Преступления происходят так часто, что сообщения об этом перестают носить сенсационный характер и становятся обыденным явлением.
   В то же время нельзя не отметить, что параллельно детективной литературе, которую действительность во сто крат превосходит, набирает силу поток документальных и публицистических публикаций о преступности.
   Иная ситуация сложилась в отечественной научной области, связанная с анализом преступности. Здесь чувствуется какая-то робость. Научные публикации на этот счет мало кого устраивают. Они не отражают природу современной преступности. Складывается впечатление, что теория сама по себе, а преступность сама по себе и они между собой не пересекаются. Один пример. Маленький, но показательный. Так, нередко проблема преступности объясняется с позиции теории отклоняющегося поведения. Это уже стало традицией, чем-то непререкаемым.
   Между тем, если отойти от поверхностного рассмотрения вещей, то становится ясно, что здесь далеко не все просто. Дело в том, что отклоняющееся поведение включает в себя как девиантное, так и деликвентное поведение. А это, как говорят, две большие разницы.
   По существу девиантное поведение не имеет прямого отношения к проблеме преступности, хотя связь между ними тем не менее существует.
   Довольно часто под девиантным поведением подразумевают как отклонение от групповых норм, общепринятых стандартов, которые разделяют большинство и солидарность с правилами меньшинства. Это обстоятельство придает понятию "девиантное поведение" относительный и условный характер. Здесь все зависит от точки зрения. С позиции большинства нуддистский пляж – явление аморальное, а с точки зрения самих нуддистов – нормальное. То же самое можно сказать о диссидентах в области политики и т.п. При тоталитаризме, где существует только санкционированные взгляды, любое отклонение – уже диссидентство, ненормальное явление. В условиях демократии инакомыслие – в порядке вещей.
   Следует также отметить, к девиациям также относятся и отклонения в позитивную сторону, что еще более запутывает вопрос.
   Другое дело – деликвентное поведение. Оно более определенно, четко, хотя и лишено смысловой однозначности. Как говорят, криминал он и в Африке криминал.
   Между тем и тут не все однозначно.
   К сожалению, в отечественной психологической и криминологической литературе довольно долгое время имели место бесплодные, в принципе, дискуссии о роли биологических и социальных факторов в возникновении преступности.
   Декларировалось, что в основе преступности лежат социальные причины. Но дальше деклараций о влиянии родимых пятен капитализма на преступность дело не шло. В результате выходило: преступность есть, но ни биологические (роль генетики также отрицалась), ни социальные причины к преступности отношения не имеют. Беспричинная получалась какая-то преступность, виртуальная.
   Но если и назывались какие-то общего характера, следовательно, мало о чем говорящие причины преступности, то при этом все их многообразие в основном сводилось к индивидуальным особенностям, т.е. психологии личности преступника.
   До самого последнего времени, за редким исключением, почти не отмечался выход за рамки традиционного понимания преступности. Но без этого нельзя. Преступность нельзя понять, опираясь только на право. Лишь междисциплинарный подход позволяет ее объяснить. Нужен прорыв.
   Важное место среди других наук, занимающихся анализом преступности, принадлежит социологии и социальной психологии. Среди теорий преступности наиболее продуктивными и многочисленными являются именно социально-психологические теории.
   При попытки обоснования понятия «преступление» возникают сложности. Прежде всего проблемы связаны с тем, что многие преступления остаются нераскрытыми и незарегистрированными, а осуждение того или иного преступника может зависеть от объективности системы уголовного правосудия. В связи с тем давно ведутся дебаты о том, что такое преступность (Mannheim, 1965; Bottomley, 1979; Young & Matthews, 1992).
   С учетом этого можно категорично утверждать, что понимание современной преступности невозможно без обращения к социальной психологии. Она обладает наиболее адекватными возможностями для интерпретации преступности XXI века.
   Это не голословные утверждения, а вывод, основанный на знании того, что происходит реально в области государства, экономики и общества и что может сделать социальная психология для понимания причин криминализации этих областей.
   Значит, вывод можно сделать один: на смену традиционной криминальной психологии должна придти «Социальная психология преступности» и занять подобающее место в учебном процессе и науке.
   Современная преступность далека от классической, традиционной. Этот факт признают и сами правонарушители. Она модернизирована, легализована, адаптирована и присутствует практически везде и всюду.
   Схематически образование организованной преступности в России выглядит так:
   14. этап – существование традиционной общеуголовной преступности: «урки», «жиганы», «блатные»;
   15. этап – возникновение «цеховиков» и «теневиков»;
   16. этап – объединение «блатных» и «теневиков» (70-е годы, г. Кисловодск);
   17. этап – легализация преступности в бизнесе с одновременной легализацией капитала со стороны партийной номенклатуры, комсомольских «вождей». (Конец 80-х начало 90-х гг. XX века);
   18. этап – легализация криминального бизнеса во власти, т.е. криминализация власти, государства (90-е гг. XX столетия 2000-е г. XXI века).
   На уровне личности все происходит просто: преступление – это ее решение о тактике поведения в конфликте, точнее, о выборе способов разрешения конфликта. Если личность может сказать «нет», несмотря на то, что хочется, то никакого криминала произойти не может. «Не может»: конфликт приводит к преступлению, т.к. избраны такие способы разрешения конфликта, которые носят криминальный характер.
   На уровне группы механизм преступления иной. Он не всегда зависит от личности.
   Соучастие возникает как на добровольной, так и на принудительной основе с помощью шантажа, слухов, насилия, мошенничества и т.п.
   На уровне организаций, институтов механизм асоцианизации, преступности включает в себя:
   • криминогенное общение;
   • коррупционные отношения;
   • предвыборные технологии;
   • пропаганду криминальных ценностей через СМИ;
   • изощренные, легализованные способы рэкета через СМИ путем выплаты «оброка» за обязательную рекламу;
   • кадровую политику путем расстановки на должности скомпрометировавших себя лиц;
   • мошенничество;
   • манипулятивные приемы;
   • научное и методическое сопровождение преступности (привлечение ученых, экспертов, аналитиков, профессионалов из правоохранительных органов; выпуск специальных учебных пособий );
   • последствия неэффективного исполнения уголовного наказания, когда вместо ресоциализации происходит вторичная асоциализация путем повышения криминальной квалификации в местах лишения свободы.
   В результате возникают дисфункции государственных, экономических и общественных институтов, что с неизбежностью приводит к их криминализации в конце концов.
   В частности, данные институты могут вместо конструктивных функций начать исполнять дисфункции, т. е. вместо:
   1. обеспечения безопасности – «крышевание» преступных сообществ;
   2. сбора налогов – их сокрытие;
   3. контроля за качеством – укрытие подделок, контрафакта на основе взяток;
   4. подготовки законов – превращение законодательных органов в биржи по лоббированию нужных криминалу правовых актов.
   Все это может привести, в конечном счете, к теневой юстиции, теневой экономике и криминальному бизнесу.
   Коррупция – одна из основных проблем современной России. Коррупция угнетает бизнес, препятствуя его развитию. Коррупция усугубляет социальное неравенство, затрудняет неимущим слоям населения доступ к формально бесплатным государственным услугам (образование, медицина и т.п.). Коррупция разлагает политическую систему, смещая цели общественного развития, и способствует политической нестабильности.
   Преступность существует на различных уровнях, поэтому организованную следует рассматривать на:
   • транснациональном;
   • национальном;
   • региональном;
   • корпоративном;
   • личностном уровнях.
   Что же касается общеуголовной преступности (различные виды мошенничества, насилия, аддиктивного поведения и т.д.), то она выступает как массовое, групповое, межличностное и индивидуальное явление.
   Причины и механизмы организованной и общеуголовной преступности далеко не одинаковы и неоднозначны.
   В чем-то они совпадают, но в основном – расходятся.
   Так, в качестве механизма как организованной, так и общеуголовной преступности выступает криминогенное общение. Но в рамках организованной преступности оно используется более квалифицированно, профессионально.
   Механизм преступности носит как добровольный, так и принудительный характер. К числу средств добровольного приобщения к преступному миру (асоциализации) относятся: криминальная мода (наколки, жаргон, одежда, другие атрибуты.
   Однако в качестве механизма организованной преступности могут выступать весьма неожиданные, на первый взгляд, вещи:
   1. в отдельных случаях – выборы, предвыборные технологии;
   2. коррупция, точнее коррупционные отношения, хотя они и рассматриваются в качестве самостоятельного вида преступлений, но одновременно они выступают способом совершения других преступлений;
   3. манипулятивные приемы;
   4. использование в криминально пропагандистских и рекламных целях СМИ, в частности T.V., радио, газет и журналов.
   5. кадровая политика, когда назначение на должность зависит не от «чистоты» биографии, а наоборот – наличия компрометирующего материала; это обстоятельство делает человека зависимым и управляемым на 100%.
   Ясно, что во многом эти явления имеют социально-психологическую природу, что лишний раз говорит о необходимости социально-психологического подхода к пониманию преступности.
   Как нет абстрактных преступлений, так нет и абстрактных преступников, которые были бы одинаковы во всем. Поэтому есть основания говорить по крайней мере не просто о личности преступника, а о следующих ее разновидностях: социотипе, связанном с деятельностью организованной преступности, и личности, имеющей отношение к общеуголовной преступности.
   С точки зрения индивидуальных различий представители организованной и общеуголовной преступности (уличной, бытовой и т.п.) значительно отличаются между собой.
   Собственно говоря, многие теории о личности преступника строились на материале общеуголовной преступности. Связь психического нездоровья с совершением преступлений наиболее ярко обнаруживается при анализе общеуголовной преступности. Имеются в виду различные психические расстройства, начиная от хромосом и кончая акцентуациями характера.
   Подобное нельзя сказать о представителях организованной преступности, заниматься которой вряд ли возможно без наличия интеллекта и соответствующей саморегуляции.
   Однако сложившиеся стереотипы по-прежнему уводят в сторону индивидуальных различий негативного плана при попытке объяснить природу личности преступника.
   Между тем есть нечто общее как у представителей организованной, так и общеуголовной преступности. Это социальная психология. Вот что. Не более и не менее.
   Подход к объяснению личности преступника только с позиции индивидуальных различий (психофизиологической, дифференциальной, возрастной, клинической психологии) недостаточно продуктивен. Однако именно этот подход лежит в основе криминальной психологии, точнее говоря, ее раздела о личности преступника.
   Вспоминается такой случай. Однажды автор кандидатской диссертации, которая была посвящена влиянию типологических особенностей на коммуникативную активность и статус осужденных, в откровенной беседе признался, что в группе с низким статусом осужденных отмечался большой разброс с точки зрения индивидуальных различий: там оказались лица и с «сильными» и со «слабыми», если можно так сказать, типологическими характеристиками. Но этот факт противоречил исходной гипотезе и соискателю пришлось «подчистить» результаты. На самом деле осужденные попали в группу «изгоев» под влиянием не индивидуальных, а социально-психологических явлений.
   Приведенный пример говорит о значении социальной психологии для объяснения индивидуального криминального поведения. При социально-психологическом подходе к анализу личности преступника следует учитывать следующие ее характеристики: ментальность, ценностно-смысловую сферу, мотивационную сферу, когнитивные и Я-характеристики (самоотношения, самооценка и т.д.), статусно-ролевые характеристики, социальные чувства и эмоции (эмпатия, одиночество, агрессия и пр.).
   С точки зрения социально-психологического подхода к личности преступника становится ясным, что в основе ее асоциализации лежит деформация ментальности, архетипа и социотипа, ценностно-смысловой и мотивационной сферы, когнитивных, статусно-ролевых и Я-характеристик, социальных чувств и эмоций.
   Причины криминального поведения личности связаны с ее социально-психологической природой, деформированной когнитивной, ценностно-смысловой сферой. В этом случае «перевернутый мир» становится нормальными картинами мира, конструктами, «воровские законы» – единственными законами, которые следует соблюдать.
   Например, стали привычными такие объявления в газетах, как «Куплю диплом об окончании медуниверситета с печатью. Дорого». По этому поводу никто не возмущается, не начинает расследование. «Все продается – все покупается» стало законом жизни.
   Таким образом, индивидуальное криминальное поведение есть следствие деформированного восприятия мира, его понимания и оценивания, а также отношения личности к самой себе, т.е. Я-образа, Я-концепции. Например, дети, воспитанные в мире телевизионного и реального (семейного, уличного и школьного) насилия не представляют жизнь без насилия, насильственного общения.
   Следует иметь в виду, что в ряде случаев девиантное поведение может означать «норму», например поведение «диссидентов».
   В данном случае речь в основном идет о личности преступника, являющегося представителем общеуголовной преступности. Что же касается представителей организованной преступности, то они пока мало изучены в психологическом плане.
   Опасное поведение личности образуется в силу пагубных привычек, аддиктивного поведения.
   Аддиктивное поведение – это пристрастие к чему-либо, порочная склонность, злоупотребление различными веществами, приводящими к зависимости от алкоголя, наркотиков и токсических веществ. В конечном итоге алкоголизация и наркотизация приводит к девиантному и деликвентному поведению, то есть совершению разного рода проступков и правонарушений. Дело в том, что аддиктивное поведение приводит к абстинентному синдрому, «ломке» при отсутствии очередной дозы алкоголя или наркотиков; необходимость их приобретения и толкает нередко на совершение правонарушений.
   Существуют различные виды аддиктивного поведения: наркомания, алкоголизм, игромания, телемания и т.п.
   Аддиктивное поведение – одна из форм деструктивного поведения, стремление уйти от реальности путем изменения своего психического состояния приемом некоторых веществ или постоянной фиксацией внимания на определенных предметах или активностях (видах деятельности), сопровождающихся развитием интенсивных эмоций.
   Прибегая к фермам аддиктивного поведения, люди пытаются искусственным путем изменить свое психическое состояние, что дает им иллюзию безопасности, восстановления равновесия. Выбор аддиктивной стратегии поведения обусловлен трудностями в адаптации к проблемным жизненным ситуациям: сложным социально-экономическим условиям, многочисленным разочарованиям, крушению идеалов, конфликтам в семье и на производстве, утрате смысла жизни, близких, резкой смене привычных стереотипов. Разрушительный характер аддикции проявляется в том, что в этом процессе устанавливаются эмоциональные отношения, связи не с другими людьми, а с неодушевленными предметами или явлениями (особенно при химических зависимостях, азартных играх, бродяжничестве и т. п.). Эмоциональные отношения с людьми теряют свою значимость, становятся поверхностными. Способы аддиктивной реализации из средства постепенно превращаются в цель.
   К сожалению, на практике встречаются не только первичная, но и вторичная асоциализация.
   Происходит это в местах лишения свободы.
   В условиях социальной изоляции, конечно имеет место ярко выраженные типичные негативные социально-психические явления.
   В докторской диссертации «Криминогенное общение в среде осужденных» (1991 г.) нами были выделены и обоснованы несколько видов деформации в местах лишения свободы.
   Деформация в среде осужденных выступает мощным фактором вторичной асоциализации личности.
   Об этом достаточно подробно изложено в ряде публикаций, в том числе в учебных пособиях, энциклопедии по юридической психологии и др.
   Следует отметить, что негативные социально-психологические явления достаточно полно изложены и в монографии С.А. Кутякина «Организация противодействия криминальной оппозиции в уголовно-исполнительной системе России», Рязань, 2012.
   Внутренняя, скрытая от глаз остального общества, жизнь в местах лишения свободы, существующие там традиции и обычаи, «законы» и мораль, этика взаимоотношений и неформальная иерархия всегда вызывали интерес, как среди ученых, так и среди самых широких слоев нашего общества.
   Апофеозом тюремного объединения является «воровская» община («воровская семья»), отстаивающая интересы «воровского» – тюремного сообщества в целом и каждого его члена в отдельности от попыток посягательств на них как со стороны администрации исправительного учреждения, так и со стороны осужденных – «беспредельщиков». При чем, с точки зрения позитивного права, эти интересы могут носить незаконный характер.
   По мнению целого ряда авторов, зародившись на основе норм естественного право институт тюремных «понятий» вступает в антагонизм с нормами позитивного права регулирующими порядок и условия отбывания уголовного наказания в виде лишения свободы. Конфликт морально-этических норм преступной субкультуры именуемых «понятиями» и норм позитивного права приводит к конфликту между осужденными и администрацией исправительных учреждений, В основе этого конфликта лежит стремление человека к свободе и справедливости, которое активно эксплуатируется «ворами» в своих собственных, противоправных целях.
   Основанный на «понятиях» и страхе авторитет «воров» во многих исправительных учреждениях становится для большинства осужденных значительно весомее авторитета не только рядового сотрудника, но и руководства исправительного учреждения. Существующий у осужденных страх перед «понятиями» и стоящими за ними «ворами» и другими «блатными» авторитетами значительно весомее страха перед нормами позитивного права и стоящей за ними администрацией исправительных учреждений.
   По сути «ворам», в местах лишения свободы удалось создать собственное «государство в государстве», имеющее свою власть, опирающуюся на общепризнанный в преступном мире институт «понятий». Антагонизм естественно-правовых норм, выраженных в виде тюремных «понятий» и норм позитивного права является одним из факторов, обусловливающих возникновение криминальной оппозиции в исправительных учреждениях.
   Отличительной характеристикой мест лишения свободы России второй половины XIX начала XX в. являлось наличие в них самоуправления осужденных. Это самоуправление выражалось в виде тюремной общины (артели). Во главе тюремной общины (артели) находились лидеры криминального сообщества («бродяги»). Начиная с 20-30 г..г. XX в. «воровская» община занимает в тюремной общине лидирующее место. В противоположность тюремной общине «воровская» община не теряет связи со своими членами после их освобождения. «Воровская» община существует и вне мест лишения свободы, в отличие от множества других неформальных объединений осужденных. По степени сплоченности своих членов и их адаптированности к жизни в тюремных условиях эта община превосходит все другие подобные общины.
   Под термином «воры» следует понимать особую категорию профессиональных преступников, объединенную в отдельное, имеющее собственную квазинормативную базу сообщество и являющихся топ-менеджерами криминального мира, в том числе в местах лишения свободы.
   Феномен «воры» имеет глубокие исторические корни. Являясь элитой преступного мира, наиболее сплоченным его ядром «воры» не могли не возглавить криминальное сообщество России, в том числе и в местах лишения свободы. Высокая степень консолидации и значительные доходы от криминального бизнеса позволили «ворам» лоббировать свои интересы в * высших эшелонах власти государства.
   Основными целями деятельности «воровской» общины, в местах лишения свободы является: установление власти над тюремной общиной; ослабление или нейтрализация карательного воздействия уголовно-исполнительной системы на своих членов и солидарных им осужденных; формирование экономической основы сообщества в виде «общака».
   Говоря о личных качествах «воров», следует отметить тот факт, что каждый из «воров» по своей природе лидер, способный сплотить и организовать остальных осужденных. Лидерство «воров» является общепризнанным среди подавляющего большинства преступников. Во многом это лидерство подкреплено значительными материально-денежными ресурсами, сосредоточенными в руках «воровской» общины в виде «общака».
   Основу деятельности «воровской» общины составляет «воровской» закон, регламентирующий внутриобщинные отношения, а так же ее взаимодействие с окружающим обществом и государственными структурами. В основе «воровского» закона лежит «воровская» идеология. Ее основным постулатом является то, что все люди склонны к тем или иным порокам, в том числе и к незаконному обогащению. Абсолютно безгрешных людей нет. Высоконравственных – единицы. Большинству людей присуще скрывать свои пороки, в том числе и страсть к незаконной наживе. Преступая закон люди хотят, что бы общество не знало об этом, а по-прежнему считало их законопослушными и добропорядочными его членами. В этом, по мнению «воров», проявляется двуличность подавляющего большинства людей. Общество знает или догадывается, что большинство его членов воры, но делает вид, будто не замечает этого. «Вор» не скрывает от общества, что он «вор». В этом и проявляется его «честность». Таким образом, он «честный вор», а не лицемер, который утаивает от окружающих свою преступную сущность. «Уличив общество в лицемерии, в том, что оно фактически, в повседневной жизни, отказалось от того, что провозгласило в своих законах, заключенные как бы принизили его и тем самым возвысили свое сообщество. Его они назвали нравственным, а отвергнувшее их общество – аморальным». По мнению исследователя «воровской» субкультуры С. Снегова в основе такой нравственной позиции лежит мотив самооправдания. «Воры» считают, что если все люди подлы, то и с ними правомочно поступать подло. Такова их психология.
   Особенно негативное отношение складывается у «воров» к нарушающим закон сотрудникам правоохранительных органов. В данном случае мораль «воров» заключается в том, что они считают себя людьми более нравственными, чем нечистоплотные на руку служители порядка. Примерная логика рассуждений «воров» здесь такова. Мы воры и говорим об этом открыто. Вы тоже крадете, лжете, фабрикуете дела, берете взятки. Только тайком. Даже друг от друга. Хотя на самом деле вы призваны бороться с этим. Так кто из нас честнее, мы или вы? Мы «честные воры» не скрываем, что мы воры, а вы лицемерно заявляя о своей борьбе с преступностью, сами этими преступниками и являетесь. Мы соблюдаем свой закон, а вы свой нет. На основании этой идеологии делается вывод о том, что если общество само по себе преступно, то каста «воров» должна занимать в нем лидирующее положение
   В настоящее время активность «воров», в том числе в местах лишения свободы, находится на подъеме. «Воры» имеют многочисленных сторонников, в первую очередь среди наиболее криминализированной части осужденных. Являясь фактическими лидерами тюремной общины России, «воры» управляют происходящими в ней процессами посредством уполномоченных ими на это осужденных («смотрящих»),
   «Воры» и активные участники «воровских» группировок предпочитают не афишировать своей принадлежности к «воровскому» синдикату, скрывают свое истинное лицо под маской законопослушных и лояльных к администрации исправительных учреждений осужденных. В тоже время было бы весьма недальновидным по отношению не только к уголовно-исполнительной системе, но и ко всему обществу и государству в целом недооценивать роль и значение самих «воров», их идеологии и практической противоправной деятельности. «Главным качеством преступного мира является ненависть к государству и обществу, которым он себя противопоставляет». По своей сути «воровское» сообщество является антиподом государства и его социальных институтов. Русская «воровская» субкультура основана на отрицании государства и признает только суд «воров» по «понятиям». В этом проявляется суть антагонизма «воров» и администрации исправительных учреждений.
   Итак, очерчен круг негативных социально-психологических явлений, образующих объекты психосоциальной работы с населением.
   Одновременно создана как бы галерея «людских проблем и пороков». Читать об этом нелегко. Но правде нужно смотреть прямо в глаза.
   Без знания типичных негативных социально-психологических явлений проводить психосоциальную работу с различными группами населения невозможно.

§ 6. Психосоциальные технологии: общие и специальные

   «Технология» – слово греческого происхождения и первоначально означало «искусство», «мастерство», «умение».
   В современной науке имеется множество определений социальной технологии. Наиболее существенными, содержательными моментами этих определений являются следующие:
   – социальная технология – это определенный способ достижения целей;
   – сущность этого способа состоит в пооперационном осуществлении деятельности;
   – операции разрабатываются предварительно, сознательно и планомерно;
   – эта разработка проводится на основе и с использованием научных знаний;
   – при разработке учитывается специфика области, в которой осуществляется деятельность.
   С позиции структурного подхода социальный работник, понимая все механизмы различных видов неравенства членов общества, оперирует знаниями о распределении сил и экономических ресурсов, знает, каким интересам он служит, а также принимает участие в распределении этих ресурсов. Как известно, в рамках структурного подхода в деятельности специалиста социальной работы выделяют два направления.
   1. Нерадикальное направление, опирающееся на теорию поддержания.
   2. Радикальное направление, опирающееся на профессиональные методы в противостоянии политике угнетения социально незащищенных лиц.
   Положения структурного подхода имеют практическое значение. Они определяют цели, уровни, сферы применения, а также виды психосоциальных технологий.
   Понятие «психосоциальная технология» заимствовано из зарубежной научной литературы. Чаще всего оно используется в следующих основных значениях:
   – совокупность способов, методов, средств, приемов организации деятельности специалиста с целью воздействия на процессы социальной адаптации, профилактики и т.п.;
   – описание способов, методов, средств, приемов организации деятельности специалиста, которые включают в себя следующие разделы: цели, задачи и возможности метода; планируемое итоговое состояние социального субъекта; применяемые методы и приемы; условия и последовательность их применения; необходимое время для применения данной технологии; квалификация работников; способы обучения приемам технологии;
   – деятельность по целенаправленному преобразованию субъектов психосоциальной помощи; оптимизация развития и функционирования клиентов в изменившихся трудных жизненных обстоятельствах.
   Цель психосоциальных технологий работы с населением – профилактика и преодоление типичных негативных социально-психологических явлений в социально-напряженных ситуациях, а также личностное, групповое, семейное, организационное и общественное развитие.
   Уровни применения: личностный, групповой, семейный, организационный, больших социальных групп (макроуровень). К сожалению, преимущественно психосоциальная работа проводится на личностно-групповом и семейном уровнях.
   Сферы применения: образование, здравоохранение, силовые структуры, правоохранительные органы, производство, культура, бизнес и др.
   Виды психосоциальных технологий: диагностические, аналитические, консультационные, информационные, тренинговые, психотерапевтические. При этом психосоциальные технологии распадаются на: общие, специальные. Они применяются совместно с юридическими, экономическими, медицинскими, педагогическими и управленческо-организационными.
   К общим психосоциальным технологиям относятся те, которые применяются в условиях, не связанных с риском и сопротивлением. Они рассчитаны на среднестатистического, типичного клиента. К ним относятся психосоциальное сопровождение престарелых, безработных, мигрантов, лиц с ограниченными физическими возможностями и отклоняющимся поведением, находящихся в ситуации кризиса и т.п.
   К специальным психосоциальным технологиям относятся те, которые осуществляются в условиях риска, дефицита времени, сопротивления со стороны клиента, а также учитывают соматические, психиатрические, тендерные, этнические и другие его особенности. В частности, к специальным психосоциальным технологиям относят некоторые виды диагностики преступных групп, массовых беспорядков, оказания помощи в экстремальных ситуациях и т.д. Традиционные технологии здесь не работают. Специальные технологии включают в себя диагностические, консультативные и другие виды.
   Многие диагностические методы требуют адаптации с учетом образовательных, возрастных, тендерных, этнических особенностей, а также состояния сомотического и психического здоровья.
   Процедура применения психосоциальных технологий предполагает поэтапное их применение. В связи с этим выделяют три этапа:
   – теоретический, на котором определяется цель, объект;
   – методический, на котором вырабатываются технологии;
   – процедурный, связанный с организацией практической деятельности по оказанию помощи клиенту.
   Классифицировать психосоциальные технологии можно по разным основаниям. Они могут быть посредническими; профилактическими; выполнять функцию психологосоциального сопровождения; аналитическую; ресоциализирующую; информационную, консультативную; психотерапевтическую; тренинговую, а также акмеологическую (развития личности, группы и т. п.
   Отдельные виды консультационных (психоаналитическое, личностно-центрированное, экзистенциональное, гештальт-консультирование) и терапевтических (арттерапия, музыкотерапия, библиотерапия, сказкотерапия, игротерапия, ) технологий в подробном виде представлены в книге «Научные основы и технологии психосоциальной работы» М., 2008.
   Посредник в социальной работе – это связующее звено между клиентом и разного рода социальными институтами. Необходимость обращения к посреднику возникает тогда, когда клиент не может самостоятельно реализовать свои права и возможности. Своим участием посредник усиливает волю обратившегося и побуждает войти в его положение.
   На первом этапе социальный работник призван уточнить проблему, стоящую перед клиентом.
   На втором этапе социальный работник вместе с клиентом оценивает возможности решения проблемы.
   На третьем этапе посредничества оказывается помощь клиенту в установленном контакте с избранной организацией (подготовить данные, направить письмо, позвонить, сопроводить и т.д.).
   Психосоциальное сопровождение рассматривается на примере работы с такими группами как:
   – пожилые;
   – пенсионеры;
   – мигранты;
   – приемные дети;
   – личности в кризисе.
   Социальный патронаж и врачебная практика показывают, что пожилые, престарелые и особенно одиноко проживающие наименее обеспечены качественной медицинской помощью. Значительное их число не способно самостоятельно обратиться в поликлинику и в органы социальной опеки. Они не зарегистрированы и не состоят на учете в органах социальной опеки. Практически для них не решаются вопросы необходимой социальной поддержки, сбалансированного питания при заболеваниях, требующих его качественного изменения (эндокринные, сердечно-сосудистые, пищеварительные расстройства, последствия травм и заболеваний опорно-двигательного аппарата). Причиной этого является межведомственная разобщенность.
   Психосоциальная работа с пожилыми и старыми людьми считается одной из самых сложных в физическом, психологическом и социальном аспектах. К старости человек приходит с багажом старых и новых проблем. С ним остаются все личностные особенности и модели поседения, которые он использовал в различных ситуациях во все периоды жизни. Безнравственные, криминальные личности, пьяницы, иждивенцы будут иметь явно «рентные установки».
   В противоположность этой категории людей другие пожилые и престарелые люди не приемлют социальной помощи, с недоверием относясь к посторонней помощи. Такими людьми часто оказываются больные психозами.
   Специалист должен иметь банк данных обслуживаемого контингента стариков с указанием места и условий проживания, социального положения, имеющихся льгот, заболеваний соматических, психических, особенностей личности и т.д.
   Уход за старыми людьми предусматривает планирование и организацию всех его аспектов с привлечением значимых для старика лиц, которым он доверяет.
   Пожилым и престарелым людям необходимо обеспечение ухода и защиты со стороны семьи и окружающих людей. Они должны иметь доступ к медицинской помощи, объем и качество услуг которые позволяли бы поддерживать оптимальный уровень физического, психического здоровья, своевременно предупреждать и лечить возникшие заболевания. Пожилые люди должны иметь возможность самостоятельно принимать решения по уходу, лечению.
   Необходима также семейная среда с минимальными раздражающими и конфликтными ситуациями, которая ограждала бы старого человека от неожиданных негативных, противоречивых впечатлений и переживаний. Семейная психотерапия повышает возможность адаптации пожилых людей не только к окружающей среде в его посттрудовом периоде, но и к наступающей старости. Создание благоприятных условий психического старения с преобладанием положительных эмоций повышает оптимистическое отношение к жизни, вытесняя страх приближающейся смерти.
   Психосоциальное сопровождение пенсионеров, прежде всего, связано с решением социально-экономических и социально-демографических проблем.
   Это животрепещущая тема. Во всех странах мира практически идут дискуссии о возрасте выхода на пенсию, размерах пенсии, системе пенсионного обеспечения. Нередко обсуждение пенсионных проблем выливаются на улицу и переходят в массовые протесты населения. Особенно такая ситуация характерна в период кризиса для ряда европейских стран. Россия – не исключение. Проблема, связанная с пенсионной системой, является одной из приоритетных.
   В возрастном отношении основная часть пенсионеров относится к категории пожилых людей. Поэтому собственно психолого-социальное сопровождение пенсионеров совпадает с работой по оказанию помощи пожилым.
   К важнейшим направлениям психологической помощи безработным относятся:
   – профессиональная информация – ознакомление различных групп населения с современными видами производства, состоянием рынка труда, потребностями хозяйственного комплекса в квалифицированных кадрах, содержанием и перспективами развития рынка профессий, формами и условиями их освоения, профессиональными требованиями, возможностями профессионально-квалификационного роста и самосовершенствования в процессе трудовой деятельности;
   – профессиональная консультация – оказание помощи человеку в профессиональном самоопределении с целью принятия им осознанного решения о выборе профессионального пути с учетом собственных психологических особенностей и возможностей, а также потребностей общества.
   По мнению М.А. Гулиной, первым этапом психологической помощи безработным является содействие им в преодолении негативного влияния стрессовой ситуации. Чаще всего стресс у безработных обостряется в тот момент, когда жизнь приобретает рутинный, однообразный характер: они практически перестают искать работу, общение ограничивается кругом членов семьи, культурные запросы снижаются и т.д. Особенности реагирования на воздействие стресса зависят от:
   – локуса контроля (экстернальный или интернальный);
   – уровней самооценки и притязаний;
   – социального статуса на прежней работе и т.д.
   Постепенно человек начинает чувствовать, что от него ничего не зависит, он даже оказывается не в состоянии контролировать свое время, параллельно с этими процессами идет выгорание мотивации к труду. В основе этого выгорания лежит установка на перфекционизм, т.е. на успешность. Отказы приводят к тому, что человек перестает искать работу, защищая свое «Я» от угрозы новых отказов.
   Именно поэтому с самого начала важно информировать безработного о том, что же такое стресс и как он «выглядит» и действует. Само обращение к психологу для многих безработных связано с негативными эмоциями, так как многие люди до сих пор ставят знак равенства между психологом и психиатром. В этом случае необходима значительная просветительская работа, направленная на разъяснение необходимости психологической помощи, т.е. формирования установки на естественность обращения к психологу. Наиболее эффективным в этой ситуации является рассматривание проблемы как ресурса: что полезного человек извлек из ситуации потери работы и длительной безработицы, какие существуют пути выхода из этой проблемы.
   Само обращение к социальному работнику для многих безработных связано с негативными эмоциями, так как многие люди до сих пор ставят знак равенства между психологом, социальным работником и психиатром.
   Важно также проговаривание эмоций, связанных с негативными переживаниями при поиске работы.
   Стресс не сводится только к эмоциям. Стресс гораздо шире. Например, люди, переживающие утрату работы, могут неожиданно оказаться лицом к лицу со своими старыми невротическими ранами. К стрессам приводит также привычный паттерн, или модель реагирования на стимул, а также ригидное использование психологической защиты. Проблема личной ригидности – одна из ключевых при работе с людьми, утратившими адекватную мотивацию к труду. Ригидность – это фактор предрасположенности к стрессу.
   Базисное состояние любого стресса – это состояние тревоги. Человек испытывает беспокойство практически во всех жизненных сферах: семейная жизнь, профессиональная сфера, взаимоотношения с другими людьми. В ситуации поиска работы личностная тревожность безработного во много раз усиливается реактивной тревожностью, и задача психолога – помочь безработному снизить уровень тревожности. В противном случае тревожность клиента достигает такого уровня, что блокирует любое проявление активности.
   Таким образом, преодоление стрессовой ситуации становится первым шагом на пути устройства человека на новую работу. Затем должно следовать обучение человека самопрезентации. Безработные то ли из чувства ложной скромности, то ли в силу воспитания часто не могут адекватно предоставить работодателю информацию о себе. Они словно стесняются себя похвалить и начинают рассказ о себе с того, чего не умеют. Доходит до казусов: женщина-инженер начинает самопрезентацию с того, что заявляет: "Я не разбираюсь в финансах". Помимо умения представить себя эффективно и эффектно себя прорекламировать важно уметь спланировать свое трудоустройство. Большинство безработных являются таковыми потому, что неспособны поставить перед собой цели поиска работы. Отвечая на вопрос о том, какую работу они хотели бы иметь, такие безработные начинают описывать свое предыдущее рабочее место. Это выступает в качестве психологической защиты: "Раз нет такой работы, значит, я могу оставаться безработным". Преодоление этой защиты требует от психолога больших усилий, так как любая попытка адекватно оценить запросы клиента наталкивается на его агрессивное сопротивление.
   В структуре психологической помощи клиентам служб занятости и людям, ищущим работу, большое значение имеет обучение их методам поиска работы: составлению резюме, поискового письма, объявления в газету, основам делового разговора по телефону, поведению на собеседовании и т. д. Как правило, подготовив все эти документы и адекватно сформулировав цели поиска работы, безработный испытывает определенный эмоциональный подъем. Он словно возвращается на стадию оптимизма.
   Поскольку безработный долгое время находился в суженном круге общения, то его коммуникативные навыки существенно снизились. Многие безработные не умеют общаться на деловом уровне, оценивая окружающих по принципу "нравится – не нравится". Поэтому одна из наиболее эффективных форм работы с безработными – это социально-психологический тренинг. В ходе таких тренингов безработные восстанавливают утраченные коммуникативные способности, повышают уверенность в себе и изучают методы и методики поиска работы, отрабатывая их в условиях группы.
   В настоящее время имеются различные программы, способствующие адаптации к новой культуре. Среди них выделяют просвещение, ориентирование, инструктаж, тренинг и «культурный ассимилятор».
   Цель просвещения – приобретение знаний о культуре, этнической общности и др.
   Межкультурный тренинг решает две главные задачи:
   – знакомство с межкультурными различиями;
   – повышение социально-психологической компетентности в сфере культурных различий.
   Цель «культурного ассимилятора» – научить человека видеть ситуации с точки зрения членов чужой группы, понимать их картины мира. Поэтому данный метод предлагают называть техникой межкультурной сенситивности.
   «Культурные ассимиляторы» состоят из описаний ситуаций (от 37 до 100), в которых взаимодействуют персонажи из двух культур, а также представлены четыре интерпретации поведения персонажей каждой ситуации.
   Проблема межкультурного взаимодействия не сводится к аккультурации т.е. к культурным изменениям. Реально она существует в виде осложнений в межнациональных отношениях. Культурные различия между этническими общностями нередко приводят к конфликтам. При этом межнациональные конфликты имеют не только социально-психологическую природу, но во многом объясняются экономическими и политическими причинами. Поэтому их разрешение связано с государственным устройством России, обеспечением национальной безопасности всех граждан страны независимо от их культурной и религиозной принадлежности.
   В настоящее время проводится подготовка усыновителей в целях обеспечения безопасности приемных детей.

   Этапы организации сопровождения замещающих семей.
   1. Работа с кандидатами в воспитатели замещающих семей.
   Цель этого этапа – получить предварительное представление о возможности создать замещающую семью во главе с данным кандидатом. Основные задачи этапа:
   • получение объективной информации о кандидате в воспитатели и его семье, всестороннее изучение личности потенциального замещающего родителя;
   • выявление намерений кандидата в воспитатели и побудительных причин и истинных мотивов к созданию замещающей семьи;
   • обогащение представлений кандидата в воспитатели о замещающей семье;
   • побуждение кандидата в воспитатели к дополнительному осмыслению своих намерений с учетом полученной информации;
   • выделение специфических проблем кандидата в воспитатели, требующих особого внимания специалистов на следующем этапе;
   • диагностика профессиональной и личностной готовности кандидата в замещающие родители к выполнению данной роли и внутрисемейных отношений потенциальных родителей.
   2. Подготовка потенциальных замещающих семей.
   Целью этапа является: соотнесение замещающими родителями своих знаний и умений с требованиями, предъявляемыми к данной категории родителей-воспитателей.
   Задачи:
   1. Помочь кандидатам в замещающие родители осознать мотивы принятия ребенка в семью;
   2. Ознакомить с проблемами, которые возникают с появлением нового члена в семье;
   3. Выделить для каждой семьи, как зоны возможных трудностей, так и ресурсы, позволяющие решать данные проблемы;
   4. Вооружить кандидатов знаниями психологических особенностей детей, оставшихся без попечения родителей, и сформировать навыки семейного общения;
   5. Дать возможность каждому кандидату проявить себя в процессе подготовки для наиболее полной оценки его личностных качеств;
   6. Сформировать установку у замещающих родителей к обращению к специалистам различного профиля в случае затруднений в процессе воспитания приемных детей.
   3. Подготовка детей к жизни в замещающей семье.
   Цель этапа подготовки воспитанников учреждений интернатного типа к жизни в семье: компенсация последствий травматического опыта, пережитого ребенком и создание позитивного образа семьи. Задачи:
   1. Помочь стать более сенситивными по отношению к различным ситуациям, возможным чувствам и опыту других людей.
   2. Создать условия для развития большей уверенности в себе, уверенности в роли приемного ребенка.
   3. Обучить социально-психологическим навыкам взаимодействия для расширения ролевого репертуара.
   4. Стимулировать к совместной работе и к решению возникающих проблем.
   5. Развить необходимые социокультурные, правовые, валеологические, досуговые, правовые ориентации и навыки.
   6. Помочь получить более полное представление о будущей семье, ее членах, соотнести представления и желания с реальностью.
   7. Повысить уровень социально-психологической адаптированное в социуме.
   Этап подготовки детей состоит из трех разделов.
   1) Диагностический (включает знакомство с ребенком, оценку социальной и медицинской информации, определение проблемной области, диагностику особенностей актуального развития детей и представлений ребенка о семье.)
   2) Обучающий – подготовительные занятия (развитие коммуникативных навыков, взаимодействия в семье с взрослыми и детьми, знакомство с правилами, традициями семейного проживания).
   3) Гостевой – помещение детей на выходные и в каникулы в гостевые семьи (с последующей диагностикой на совместимость).
   Психолого-педагогическое и социальное сопровождение семей, взявших на воспитание детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Сопровождение замещающих семей осуществляется уже после создания семьи любой категории по следующим направлениям: социально-правовое, социально-медицинское, социально-психологическое, социально-педагогическое.
   Находящиеся в кризисе личность не видит выхода из сложившейся проблемной ситуации. С одной стороны, ощущение безысходности влечет за собой тяжелые переживания, с другой – человек максимально открыт новому опыту в этот момент.
   Кризис может быть результатом длительно развивающегося процесса или внезапного действия одного либо нескольких факторов.
   Он может возникнуть в ответ, как на катастрофу, так и на незначительное событие (по типу «последней капли»), может привести к положительным личностным переменам и стать важным жизненным опытом. Кризис ограничен во времени двумя – шестью неделями.
   Кризисная интервенция предполагает:
   • проведение работы, направленной на выражение сильных эмоций;
   • уменьшение смятения благодаря процессу повторения;
   • открытие доступа к исследованию острых проблем;
   • формирование понимания текущих проблем для поддержки клиента;
   • создание фундамента для принятия людьми пережитого опыта.
   О суицидальных намерениях могут свидетельствовать следующие предупреждающие знаки:
   • сниженное настроение;
   • нарушения сна, режима питания;
   • злоупотребление алкоголем, наркотиками;
   • саморазрушительное поведение;
   • разговоры о смерти, обращение к песням, стихам, литературным произведениям, в которых говорится о самоубийстве, смерти, жизни после смерти;
   • социальное отчуждение;
   • снижение внимания к себе (неопрятность, неряшливость, прогулы);
   • резкое изменение состояния, например внезапное «просветление» после периода длительной депрессии;
   • резкие изменения в поведении: человек, который был застенчивым и тихим, внезапно становится шумным и экстравагантным, а тот, кто был общительным и дружелюбным, отстраняется от людей;
   • приведение дел в порядок – составление завещания, улаживание всех мелких ссор с друзьями и соседями, раздача долгов, устройство на попечение домашних животных;
   • для подростка – раздаривание любимых кассет, книг, безделушек;
   • разговор об отсутствии смысла жизни, о собственной ненужности, о безвыходности своей ситуации.
   К факторам, увеличивающим риск суицида, относятся:
   • суицидальные попытки в прошлом;
   • годовщины утрат;
   • переживание потери;
   • алкоголизм;
   • смертельные болезни (СПИД, рак);
   • психическое заболевание.
   Следующим шагом является определение основной проблемы, которая и лежит в основе суицидальной активности.
   Выделение основной причины или причин такого решения есть попытка понять причинное состояние человека. Как правило, в состоянии решимости человек не дифференцирует главную и второстепенную проблемы. Для него они все сплетены в один клубок. Фактически человек рассматривает все происходящее вокруг него как лишнее подтверждение вывода о том, что "жить больше не стоит". Все многообразие мира для него свелось к какой-то преграде, преодолеть которую ему кажется невозможным. При этом ни в коем случае нельзя говорить что-либо похожее на "да махни ты на все это рукой". Важно, наоборот, разложить вместе с клиентом основную проблему на составляющие с тем, чтобы впоследствии он сам признал "решаемость" каждой в отдельности.
   В ходе первого и второго этапов беседы важно определить и степень риска совершения суицида, т. е. оценить суицидальный потенциал. Сюда входят возрастные и половые особенности клиента.
   Следующий этап – это поиск ресурсов для преодоления критической ситуации. Ресурсы, которые имеются в распоряжении клиента, могут быть решающими. Ими являются семья, карьера, близкие люди, воплощение мечты, друзья и т. д. Непосредственная апелляция к этим ресурсам, скорее всего, не принесет ощутимых результатов, а вот попытка представить и проговорить чувства окружающих значимых людей в случае совершения самоубийства может принести ощутимый эффект.
   Суицидальное поведение следует отличать от симуляции, шантажа и т.д.
   Личность в ситуации кризиса, помимо рассмотренных случаев, находится в связи с утратой, аутизмом, насилием, психическими расстройствами. Психолого-социальное сопровождение данных категорий имеет свои особенности.
   Термин «психосоциальное сопровождение» не применим по отношению к проблеме преодоления преступности. Здесь следует говорить и профилактике, методах борьбы и лечении.
   Дело в том, что наркомания, проституция представляют собой классические элементы организованной преступности. Поэтому, если подходить профессионально, то психологосоциальное сопровождение в данном случае выглядит наивно, хотя и правомерно на уровне личности и групп.
   Состояние преступности требует принятия Закона и создания специальных подразделений по борьбе, прежде всего, с организованной преступностью, совершенствования практики уголовного наказания, ресоциализации осужденных.
   Психосоциальная профилактика – это предотвращение негативных социально-психологических явлений в социально напряженных ситуациях на различных уровнях и сферах. Различают первичную, вторичную и третичную формы профилактики. Нередко она проводится с помощью массовых информационных технологий (СМИ, социальное образование, социально-правовое просвещение, социальная реклама).
   Запрещающая модель ориентирована как на борьбу с алкоголем, так и с наркотиками. Наиболее известное воплощение данной модели к алкоголю на практике – Сухой закон в США в 1921-1932 годах. Тем не менее эта модель более применима в отношении злоупотребления наркотиками. В течение десятилетий существовал строгий запрет на употребление наркотиков, главным образом, марихуаны и героина, а позднее и кокаина. Запрещающая модель в 30-х, 40-х гг. в Америке очень сильно проявилась в фильмах, газетах, журнальных статьях, направленных на массовую аудиторию. Тогда, как и сейчас ключ к таким кампаниям заключается в том, что хорошие люди не употребляют наркотики.
   В настоящее время запрещающая модель используется по отношению к табакокурению и в некоторых других случаях. Существуют различные виды профилактических программ, которые получили название технологических интервенций (воздействий): универсальная, индикативная и модификационная.
   Универсальная, или предупредительная, интервенция направлена на обучение здоровому образу жизни, формирование стрессоустойчивой личности, способной эффективно преодолевать жизненные трудности, снимать эмоциональное напряжение без употребления психоактивных веществ.
   Индикативная, или селективная, интервенция рассчитана на «группы высокого риска». К «группе риска» относятся люди с наследственной предрасположенностью к алкоголизму, наркоманиям и другим психическим заболеваниям; лица с нарушениями развития; дети, воспитывающиеся в деструктивных семьях или вне семьи; дети с педагогической запущенностью, неврозами, выраженными акцентуациями характера, психопатиями, психическими заболеваниями и т.д.
   Модификационная интервенция направлена на группы людей, злоупотребляющих наркотиками или другими психоактивными веществами (ПАВ). Среди них могут быть как люди со сформированной зависимостью от ПАВ, так и те, у кого зависимость еще не успела сформироваться. Необходима разработка определенных технологий взаимодействия с этими группами людей.
   Следует создать мотивацию на прекращение употребления наркотиков, реабилитацию после лечения, помочь человеку адаптироваться к жизни без употребления наркотиков.
   Существует ряд технологий, которые условно можно подразделить на социально-психологические, педагогические и социальные.
   Медико-психологические технологии относятся к технологиям первичной профилактики. Их цель – адаптация к требованиям социальной среды, формирование и развитие социальной и персональной компетентности, ресурсов личности, адаптивных стратегий поведения, эффективного жизненного стиля и поведения. Этой работой с населением могут заниматься специалисты в области профилактики.
   Социальные и педагогические технологии направлены на предоставление объективной информации, создание мотивации на здоровый образ жизни, создание сетей социальной поддержки. Эта цель может быть достигнута разными способами: с помощью средств массовой информации, обучения в школе, подготовки специалистов, которые в дальнейшем смогут работать с населением.

   В отношении личности, вставшей на криминальный путь поведения общество в лице своих институтов социализации, органов социального контроля осуществляет ресоциализацию, т.е. процесс социального восстановления личности, усвоения ею повторно (в случае десоциализации) или впервые (в случае асоциализации или отставания в социализации) позитивных с точки зрения общества социальных норм и ценностей, образцов поведения. Приставка «ре» в понятии «ресоциализация» означает демонтаж, разрушение усвоенных личностью в процессе асоциализации (десоциализации) негативных, антиобщественных норм и ценностей и привитие ей позитивных норм и ценностей, одобряемых обществом. Общество, социальные институты, занятые социализацией и социальным контролем, могут зафиксировать вступление личности на асоциальный путь и принять соответствующие ре-социализирующие меры, не прибегая к пенитенциарному этапу. При этом задействуются те же социальные институты, которые осуществляют процесс социализации: семья, школа, трудовые, воинские, учебные коллективы, общественные организации, профилактические структуры правоохранительных органов. Нередко посредством таких мер процесс ресоциализации личности можно осуществить без лишения свободы.
   Однако если асоциализация (десоциализация) осуществлялась скрытно от общества, если в деятельности названных институтов социализации допускались определенные сбои, рассогласования и личность совершила уголовно наказуемое социально опасное деяние, то она, минуя допенитенциарныи период, может по приговору сразу же оказаться на пенитенциарном этапе ресоциализации. Суть его – в восстановлении и развитии у личности социально полезных связей с обществом, в разрушении асоциальных поведения и ролей, в усвоении, закреплении позитивных образцов поведения, социальных ценностей. В этом случае ресоциализацию осуществляют такие ее специальные институты, как воспитательные колонии несовершеннолетних осужденных, исправительные колонии общего, строгого и особого видов режима и тюрьмы (для взрослых осужденных). Главной целью этих социальных институтов является исправление и перевоспитание осужденных, т.е. их ресоциализация.
   Проблема ресоциализации связана не только с исправлением осужденных. Она выходит на проблему включения в нормальный процесс социализации (для осужденных это постпенитенциарный этап ресоциализации) и ряда других категорий лиц: больных, наркоманов, лиц, переживших стресс во время аварий, боевых действий, природных стихийных бедствий. Поэтому в настоящее время наряду с понятием «социальная адаптация» в социальной психологии широко используется термин «социальная реабилитация». Во многом эти термины синонимичны по отношению друг к другу, во всяком случае, они составляют основное содержание социальной работы. Но между ними есть и различия, прежде всего – в объекте социальной работы.
   Социальная адаптация необходима как здоровым, так и больным людям. Что же касается социальной реабилитации, то в ней нуждаются лица, для которых характерен посттравматический синдром, в частности: «афганцы», «ликвидаторы чернобыльской аварии», лица, перенесшие природные стихийные бедствия, беженцы из так называемых горячих точек, освободившиеся из мест лишения свободы, инвалиды и другие. Эти лица испытывают потребность не только в социальной помощи, но и в психотерапии, психокоррекции (аутотренинге и пр.). Без снятия эмоциональной напряженности (реабилитации) невозможна социальная адаптация. В данном случае важно не только восстановление социальных функций, но и нормализация психических состояний.
   На Западе опыт по социальной реабилитации накопили различные фонды, общества милосердия, церковь, Армия спасения и т. п. Аналогичная по содержанию социальная работа развертывается и в России, о чем свидетельствует создание реабилитационных центров, а также службы пробации. Это обстоятельство обусловливает необходимость ускорения развития гуманистической психологии, ориентированной на нужды социальной практики.
   Ресоциализация осужденных складывается из двух периодов:
   – пенитенциарного;
   – постпенитенциарного.
   Иначе говоря, ресоциализация осужденных распадается на период отбывания наказания и ресоциализацию осужденных после освобождения их из исправительных учреждений.
   В историческом плане хочется отметить следующее обстоятельство. До начала современного реформирования УИС автор данной книги в течение года руководил темой НИР: «Социальная институализация УИС». Именно тогда были поставлены и теоретически сформулированы многие задачи и проблемы, связанные с ресоциализацией осужденных с учетом западных стандартов в этой сфере.
   Поэтому не хочется повторяться. В данном случае обозначим только дискуссионные аспекты темы, связанные с ресоциализацией осужденных.
   В связи с этим возникает один – единственный дискуссионный вопрос: можно ли говорить о ресоциализации в полном объеме применительно ко всем категориям осужденных без исключения? Другими словами: все ли хотят этого? А не честнее ли говорить сегодня о желании определенных категорий осужденных более профессионально повышать свою криминальную квалификацию? Что выгоднее: ресоциализация или вторичная асоциализация, когда отклоняющееся поведение стало во многих случаях нормой, а норма – отклонением, когда не срабатывает внутриличностный конфликт, когда – совесть помеха, прибыль не приносит, когда – успех достигается любой ценой. Наверное, в данном случае не малое число осужденных ориентируется не на позитивные социальные ценности, а на другие: криминальные, субкультуру. Это очевидный факт. Существует большое количество теорий девиантного поведения, нет недостатка и в теориях ресоциализации.
   Однако, на наш взгляд, им не хватает концептуальной основы, учитывающей современные реалии.
   В своей докторской диссертации автор данного учебного пособия обосновал и исследовал различные виды деформации в среде осужденных. Ключ к пониманию эффективности ресоциализации осужденных лежит в плоскости анализа противодействия их субкультуры, различных видов деформации закону, организационной культуре пенитенциарных учреждений.
   Ресоциализация определяется соотношением двух этих процессов. Чтобы последствия столкновения двух взаимоисключающих детерминант были позитивными, необходимо устранить по возможности изоляционную деформацию (Реформа УИС идет именно по этому пути, все последние инициативы связаны с устранением последствий социальной изоляции).
   Однако при этом ценность свободы должно возрастать. Здесь обратная связь. Если на свободе есть, что терять, то любой вид наказания существенен. И напротив: если на свободе нечего терять, то тюрьма становиться домом родным.
   Об этом говорит сезонная преступность. Для повышения эффективности ресоциализации осужденных важна и другая группа детерминант, связанная с устранением жестко – нормативной и нравственной деформации осужденных. К сожалению, есть множество факторов, которые усложняют этот процесс, создают трудности, например, реклама, фильмы и т.д.
   Что касается третьей группы детерминант ресоциализация осужденных, то она связана с устранением их криминальной деформации. В данном случае имеет место самое серьезное осложнение ситуации.
   По пятому каналу (открытой студии) телевидения была показана передача о реформе УИС. Был задан единственный вопрос: «В ходе отбывания наказания осужденные исправляются или получают дополнительный преступный опыт?» Результаты ответов: более 50% опрошенных указали на то, что в условиях отбывания наказания происходит вторичная асоциализация.
   Надо сказать, что вторичная асоциализация является самым серьезным анти-фактором ресоциализации осужденных.
   В свою очередь в основе вторичной асоциализации осужденных лежат различные факторы, в том числе недофинансирование исправительных учреждений, что приводит нередко к зависимости персонала тюрем и колоний от представителей криминального мира. При этом большую заинтересованность в распространении криминальной идеологии проявляют представители организованной преступности. Они рассматривают исправительные учреждения в качестве базы рекрутирования и рынка сбыта наркотических и других запрещенных предметов. Поэтому представители организованной преступности так заинтересованы в сохранении, развитии криминальной деформации осужденных.
   Что касается ресоциализации осужденных, освобождаемых из исправительных учреждений, то в данном случае без рассмотрения проблем их социальной адаптации не обойтись. Социальная адаптация освобождаемых из исправительных учреждений – процесс двухсторонний: с одной стороны помощь оказывают сотрудники исправительных учреждений, а с другой… А вот кто с другой стороны вопрос неоднозначный.
   Раньше после освобождения нужно было преодолеть осуждение со стороны населения. Сейчас нет такой проблемы. Нередко встречают как «брата».
   Социальной адаптацией освобождаемых из исправительных учреждений занимаются разные структуры. Есть положительный опыт в создании реабилитационных центров и т.д.
   Но единой службы, которая выполняла бы координирующую роль нет. Однако на западе и в ряде стран СНГ такая служба имеется. Речь идет о службе пробации.
   Чаще всего термин «пробация» употребляется в связи с деятельностью по исполнению наказаний, альтернативных лишению свободы, наказаний, которые осужденные отбывают в обществе. Пробация рассматривается как уголовный надзор (уголовная опека). Интерес к службе пробации возникает в первую очередь в связи с ее функцией исполнения наказаний, не связанных с изоляцией от обществ, а также условного наказания. В английском языке используется словосочетание «community service», что может быть переведено (и часто переводится) как общественные работы. Термин «community service» многозначен: он подчеркивает как элемент общественной полезности работ, так и элемент отсутствия изоляции от общества. Этот вид наказания – явление сравнительно новое и не только для уголовного права России, но и для зарубежных государств.
   Впервые общественно полезные работы были введены в Швейцарии в 1971 г., изначально это наказание назначалось только несовершеннолетним правонарушителям в возрасте от 7 до 18 лет. Позже в Швейцарии общественно полезные работы стали назначаться несовершеннолетним в качестве основного наказания, а в ряде швейцарских кантонов – и взрослым, но в качестве дополнительного наказания. Среди скандинавских стран первыми общественно полезные работы как вид уголовного наказания ввели Дания (в 1982 г.) и Норвегия (в 1984 г.). С 1990 г. данный вид наказания стали применять в Финляндии, ас 1991 г. – в Швеции. В Дании, Финляндии и Швеции общественно полезные работы вводились постепенно: сначала в качестве эксперимента в ряде областей, а потом уже – после серьезной оценки последствий применения – на территории всей страны. Важно отметить, что в Швеции данный вид наказания в течение первых 8 экспериментальных лет назначался только правонарушителям в возрасте до 21 года. Опыт деятельности служб пробации скандинавских стран, в которых применение альтернативных санкций достаточно широко распространено, например, Дании, Швеции, Финляндии и Норвегии, полезен для России и тем, что в этих странах фиксируется сравнительно невысокий уровень преступности. При этом эти страны уделяют особое внимание проблеме преступности несовершеннолетних и социальной защите детства. Введение наказаний, альтернативных лишению свободы, в систему уголовных наказаний, обусловлено тем, что лишение свободы доказало свою неэффективность с точки зрения влияния на исправление осужденных и предупреждение совершения новых преступлений.
   Государственная служба пробации – это государственное учреждение, которое заботится об общественной безопасности, работая с людьми, которые отбывают уголовное наказание не в местах лишения свободы, а в обществе (условные наказания, принудительные работы), и помогает бывшим заключенным вернуться в общество. Основными направлениями работы служб пробации являются развитие и организация политики исполняемых в обществе уголовных наказаний и оказание помощи лицам после освобождения из учреждений лишения свободы.
   В структуре психосоциальных технологий работа с населением следует выделить в особую группу технологии развития. К ним следует отнести: профессиональную социальную стандартизацию; аналитические; массовые информационные технологии; технологии личностного, группового, семейного и организационного развития.
   Заблуждение, что психосоциальные технологии работы с населением связаны лишь с преодолением негативных социально-психологических явлений в социально напряженных ситуациях.
   Психосоциальное сопровождение персонала в сфере бизнеса и силовых структурах имеет свою специфику. Связано это с тем, что здесь приходиться иметь дело не только с преодолением типично негативных социально-психологических явлений, но и личностным, групповым, семейным и организационным развитием.
   В ряде публикаций дана конкретная характеристика технологиям работ с военнослужащими и сотрудниками правоохранительных органов.
   Однако социально-психологические технологии работы с данными профессиональными группами в них не рассматриваются. Поэтому есть необходимость восполнить существующий пробел в литературе на сей счет.
   Правда, материал приводится общего плана. Его детализация возможна при подготовке соответствующего Практикума, иными словами, кейс-стади. Он позволит на основе решения «вводных», ситуаций, задач, проведения игр, упражнений сформировать необходимый уровень профессиональной компетентности в области технологий психосоциальной работы с населением.
   Психосоциальные технологии работы с социально-психологическими явлениями в различных организациях изложены в ряде публикаций, в том числе в книге «Социальная психология организации». Под. ред. А.Н. Сухова, М., 2010. Поэтому нет нужды повторяться.
   В данном случае остановимся лишь на некоторых моментах, связанных с управлением персоналом. Без этого трудно обойтись при организации психосоциальной работы в силовых структурах; правоохранительных органах; образовательных и других учреждениях; в сфере бизнеса, производства и т.д.
   Данное направление психосоциальной работы мало вяжется с традиционными, давно сложившимися.
   Но время идет. Реально все это существует, но в разобщенном виде. Министерство труда и социального развития в области социальной работы занимается одним, другие ведомства – совершенно иными вопросами. Нужна координация, политика, стратегическое планирование социальной работы.
   Психосоциальное сопровождение персонала включает в себя профессиональный отбор; аттестацию; карьерный рост; адаптацию персонала; преодоление негативных социально-психологических явлений.
   Ведущие специалисты по профессиональному отбору кандидатов определяют процесс найма персонала, как состоящий из нескольких последовательных этапов:
   1) Анализ потребности в найме. Он включает общий анализ текущих и будущих требований и выявление проблем отбора и найма кадров, а также локальный анализ потребности в заполнении конкретной вакансии.
   2) Определение требований к кандидатам. Делается это с помощью квалификационной должностной инструкции и профессиограммы, а также установления сроков и условий найма.
   3) Поиск и привлечение кандидатов. Этот процесс включает определение основных источников поступления кандидатов, анализ методов проведения рекламы вакантных мест, решение об использовании консультантов по подбору персонала, возможности набора молодых сотрудников из профильных учебных заведений.
   4) Оценка и отбор кандидатов. Для обратившихся кандидатов проводятся последовательно несколько этапов отбора, включая конкурс резюме, собеседования, тестирование, сбор и анализ рекомендаций.
   5) Принятие решения. Формирование предложения кандидату. На этом этапе необходимо согласовать и утвердить Контракт, обсудить с кандидатом характер и условия работы, договориться о дате выхода кандидата на работу.
   Прежде, чем начинать процедуру подбора персонала, необходимо выяснить, что представляет собой сама трудовая деятельность, для которой подбирается специалист и определить критерии ее успешного выполнения.
   Оценка деятельности – это специфический организационный термин для обозначения процесса определения критериев, позволяющих описывать успешность или слабость индивидуальной деятельности как самой по себе, так и по сравнению с другими работниками.
   Для выявления психофизиологических, индивидуально-психологических и социально-психологических свойств и состояний кандидатов используется чрезвычайно широкий арсенал методик, в том числе – тестовых.
   Можно выделить пять основных категорий тестов:
   – интеллектуальные;
   – способностей;
   – психомоторные;
   – личностные и интересов;
   – проективные.
   Психологические тесты существенно улучшают процесс отбора и подбора кадров, если они используются как часть тщательно разработанной батареи методов отбора. Они требуют меньших временных и финансовых затрат (например, в сравнении с интервью), и в большей степени лишены субъективизма и предвзятости экспертных оценок.
   Для отбора и подбора работников на самые ответственные посты организациям необходимо опираться на возможно большие источники информации, адекватно показывающие весь диапазон способностей и знаний кандидатов. Многие организации задачу наиболее многостороннего выявления управленческого потенциала решают с помощью «центра оценки кадров».
   Термин «центр оценки кадров» (assessment center) – это стандартизированная процедура, предназначенная для выявления управленческого потенциала участников с целями профессионального отбора, подбора, выдвижения на новые должности и развития.
   Существуют особенности профессионального отборав организациях различных типов.
   Аттестация – это процедура систематической формализованной оценки соответствия деятельности конкретного работника стандарту выполнения работы на данном рабочем месте в данной должности.
   Проведение аттестации регламентируется рядом официальных документов («Положение об аттестации»). Организационно ее проведение оформляется соответствующим приказом по организации, что придает ей официальный статус и дает право на использование ее результатов для принятия организационных решений в отношении конкретного работника Таким образом, аттестацию следует рассматривать как некоторый законченный, оформленный документально результат оценки работника
   Принято различать четыре вида аттестации служащих (руководителей, специалистов и других служащих):
   • Очередная аттестация является обязательной для всех и проводится не реже одного раза в два года для руководящего состава и не реже одного раза в три года для специалистов и других служащих.
   • Аттестация по истечении испытательного срока проводится с целью выработки обоснованных рекомендаций по использованию аттестуемого работника на основе результатов его трудовой адаптации на новом рабочем месте.
   • Аттестация при продвижении по службе должна выявить потенциальные возможности работника и уровня его профессиональной подготовки для занятия более высокой должности с учетом требований нового рабочего места и новых обязанностей.
   • Аттестация при переводе в другое структурное подразделениепроводится в тех случаях, когда происходит существенное изменение должностных обязанностей и требований, предъявляемых новым рабочим местом. Перечень должностей, подлежащих аттестации, и сроки ее проведения устанавливаются руководителем организации во всех подразделениях организации.
   Аттестация персонала обычно проводится в несколько этапов: подготовка, сама аттестация и подведение итогов.
   1. Подготовка, осуществляемая кадровой службой, включает: разработку принципов и методики проведения аттестации; издание нормативных документов по подготовке и проведению аттестации (приказ, список аттестационной комиссии, методика проведения аттестации, план проведения аттестации, программа подготовки руководителей, инструкция по хранению персональной информации); подготовку специальной программы по подготовке к проведению аттестационных мероприятий (при проведении аттестации в первый раз по новой методике); подготовку материалов аттестации (бланки, формы и т.д.).
   2. Проведение аттестации: аттестуемые и руководители самостоятельно (по разработанной кадровой службой структуре) готовят отчеты; аттестуемые и не только руководители, но и сотрудники и коллеги заполняют оценочные формы; анализируются результаты; проводятся заседания аттестационной комиссии.
   3. Подведение итогов аттестации: анализ кадровой информации, ввод и организация использования персональной информации; подготовка рекомендаций по работе с персоналом; утверждение результатов аттестации.
   Т.Ю. Базаров, Т.Л. Еремина выделяют и обобщают два различных типа карьеры:
   1. Профессиональная карьера – рост знаний, умений, навыков.
   Профессиональная карьера может идти по линии специализации углубления в одной, выбранной в начале профессионального пути, линии движения) или транспрофессионализации (овладение другими областями человеческого опыта, связанное, скорее, с расширением инструментария и областей деятельности).
   2. Внутриорганизационная карьера – связана с траекторией движения человека в организации. Она может идти по линии:
   • вертикальной карьеры – должностной рост;
   • горизонтальной карьеры – продвижение внутри организации, например работы в разных подразделениях одного уровня иерархии;
   • центростремительной карьеры – продвижение к ядру организации, центру управления, все более глубокое включение в процессы принятия решений.
   Люди, которые считают значимым для себя первый (профессиональный) тип карьеры по мере развития карьеры обнаруживают сильный талант и мотивацию к определенному типу работы и с течением времени начинают себя чувствовать в ней экспертами. У них возникает чувство идентичности в связи с содержанием выполняемой работы, технического или функционального навыка, в котором они превосходят других. Глубокое психологическое вознаграждение от такой специализации приводит к формированию соответствующего якоря карьеры и самоактуализации, реализации «Я».
   Специалисты, ориентированные на второй (организационный) тип карьеры оценивают свою карьеру как успешную, когда с определенной периодичностью продвигаются вверх по должностной лестнице. Должностное продвижение сопровождается приобретением работником соответствующих должности атрибутов статуса. Таким образом, для человека ориентированного на данный тип карьеры ведущими побудителями к работе являются потребности в уважении, признании, оплате, объеме полномочий и власти.
   Управлять карьерой сотрудников организации могут путем побуждения сотрудников самостоятельно планировать свою карьеру (индивидуальный уровень управления карьерой) и создавать организационные условия для построения карьеры персоналом.
   Адаптация персонала организации проходит в несколько основных этапов:
   1) Ориентация личности – полное получение информации об организации, в которую был принят новый сотрудник. Данный этап предполагает получение:
   • информации об истории данной организации, ее организационной культуре, экономическом положении на рынке труда и кадровой политике;
   • сведений об оплате труда и дополнительных льготах; информации о режиме труда и отдыха;
   • данных об отношениях с профсоюзными и иными организациями.
   • Индивидуальное введение в должность предполагает практическое знакомство нового работника со своими обязанностями и правами (ознакомление с должностной инструкцией).
   • Знакомство с персоналом – знакомство с новыми коллегами, психологической обстановкой в данной организации, освоение норм, правил и традиций, сложившихся в ней.
   • Профессиональная интеграция, идентичность имеет продолжительность примерно в год, включает в себя совмещение личных притязаний и ожиданий нового сотрудника с групповыми требованиями, нормами, ожиданиями, ценностями организации, стандартизации поведения.
   • Профессиональное становление – постепенное преодоление проблем, которые возникают на производстве и в межличностном общении, и переход к стабильному выполнению своих должностных и трудовых обязанностей (это обычно происходит через 1-1, 5 года после начала работы).
   Психологическое сопровождение психофизиологической адаптации заключается в диагностике профессионально значимых психофизиологических свойств. Критериями успешного преодоления психофизиологического адаптационного синдрома являются комфортное эмоциональное состояние специалиста, привыкание к рабочему ритму и режиму труда, установление оптимальной работоспособности.
   Для снятия тревожности и мобилизации профессиональной активности специалиста целесообразно использовать психологическое консультирование, а в отдельных случаях и тренинги саморегуляции эмоциональных состояний. Психологическая поддержка и помощь состоят в снятии состояния тревоги, формировании позитивной установки на преодоление трудностей, развитии чувства востребованности и социальной защищенности, актуализации резервных возможностей специалиста.
   Психологическое сопровождение социально-психологической адаптации заключается в том, что новому работнику помогают освоить нормы профессионального поведения (предупредив о возможных последствиях их нарушения), а также, по возможности, безболезненно войти в систему профессиональных межличностных связей и отношений. В некоторых случаях при возникновении конфликтных ситуаций, обусловленных несоблюдением групповых норм поведения, необходима помощь психолога в разрешении данной ситуации.
   Психологическое сопровождение профессиональной адаптации сводится к оценке реальной компетентности специалиста, оказанию помощи в повышении квалификации, преодолении появившегося чувства профессиональной неполноценности, формировании адекватной профессиональной самооценки и мотивации. Психологическое сопровождение предполагает коррекцию самооценки: обучение умению сравнивать себя лишь с самим собой, помощь в выработке надежных критериев самооценки, совместный анализ содержания и задач деятельности и сопоставление ее требований с возможностями специалиста
   Конкретная характеристика управления персоналом изложена в книге «Социальная психология организации». Под. ред. А.Н. Сухова, М., 2010.
   Психосоциальное сопровождение персонала в различных организациях включает в себя и преодоление негативных социально-психологических явлений.
   Под негативными социально-психологическими явлениями в среде персонала понимаются такие социально-психологические явления, которые оказывают деструктивное влияние на профессиональную компетентность и профессионально-важные качества сотрудников, но главным образом на эффективность организации.
   Проявление тех или иных видов негативных социально-психологических явлений характеризуется определенными признаками, к которым относятся:
   • скрытый и неофициальный характер их проявления;
   • наличие лиц и малых групп, являющихся носителями негативных социально-психологических явлений;
   • противодействие официально установленным правилам, требованиям руководства;
   • наличие определенных ценностей, «понятий», традиций и норм поведения, т.е. контркультуры.
   Главное отличие негативных социально-психологических явлений от позитивных состоит в том, что их носители противопоставляют личные, корыстные интересы официальным правилам поведения, профессионально-этическим нормам и ценностям, организационной культуре, корпоративному кодексу.
   Стержнем всех негативных социально-психологических явлений в среде персонала является контркультура и деформированная стратификация.
   Деформированная стратификации в организации возникает на основе нарушения механизмов статусообразования, т.е. карьерного роста персонала, расстановки управленческих кадров.
   Она действует тогда, когда на руководящие должности выдвигаются сотрудники не по профессионально-этическим критериям, а в зависимости от личной преданности высшему менеджменту и вхождения в определенные группы.
   В результате образуется круговая порука – благоприятная почва для негативных социально-психологических явлений.
   К числу существенных негативных социально-психологических явлений в организации относятся определенные неформальные группы, в том числе криминальные. Их структура, классификация, сущностные характеристики подробно изложены в книге А.Н. Сухова «Социальная психология преступности». – М., 2007.
   Наличие деформированной неофициальной стратификации, искаженных социальных ценностей, малых групп отрицательной направленности, говорит о наличие в среде персонала определенной субкультуры.
   Субкультура персонала – это совокупность определенных ценностей, регламентирующих их неофициальную жизнь, проявляется в повседневной жизнедеятельности и выражается в определенных «понятиях», по которым они живут.
   Субкультура в данном случае является следствием контркультуры организации.
   В среде персонала имеются различные неформальные традиции, которые прямым образом влияют на их жизнедеятельность. Традиции распространяются от старших «работников» к младшим.
   Многие ритуалы носят субкультуральный характер.
   Неофициальные отношения в организации существуют как по вертикали (между руководителями и подчиненными), так и по горизонтали (внутри персонала). В первом случае данные отношения проявляются в нарушении дистанции, субординации, функциональных обязанностей и превышении полномочий («покровительство»), употребление спиртных напитков в рабочее время, хамства и т.д.
   Неофициальные отношения со стороны руководства проявляется в злоупотреблении служебным положением, поборах, привычке поучать (дидактогении), и т. д.
   Условно все причины, влияющие на возникновение и распространение негативных социально-психологических явлений можно разделить на внешне– и внутриорганизационные.
   В основе негативных социально-психологических явлений в организации лежат двойные стандарты высшего менеджмента организации: с одной стороны, он декларирует правильные профессионально-этические ценности, с другой стороны – не только их не соблюдают, но и нарушают (берут взятки и пр.), преследуют свои личные и групповые цели, но не организации. В результате организационная культура сводится к внешним атрибутам (евроремонту), а внутренне – к контркультуре. Все это, в конечном счете, приводит к дисфункциям организации – вместо лекарств полноценных – выпуск пустышек и т.п.
   Э. Дюркгейм является автором теории социальной дезорганизации, которая проявляется в распаде социальных связей.
   То же самое может происходить и в организации.
   Дезорганизация организации возникает в результате некомпетентности высшего менеджмента, паралича его деятельности.
   Когда руководство не знает что и как делать, когда оно дезориентировано и плывет по воле волн, дрейфует, то неминуемо наступает дезорганизация организации. Персонал распадается на группы, деморализуется.
   Дезорганизация бывает разных уровней. Высокий уровень дезорганизации связан с внутриорганизационным кризисом.
   Внутриорганизационный кризис означает неспособность менеджмента и персонала преодолеть трудности, связанные с достижением корпоративных целей.
   Кризис имеет экономическое и правовое измерение и проявляется в спаде производства, объема продаж и услуг, остановке производства, закрытии филиалов, банкротстве, наконец.
   Однако внутриорганизационный кризис имеет и социально-психологическое измерение. В данном случае его показателями выступают предельно низкое состояние организационной культуры, климата, репутации, эффективности руководства и высокое – конфликтности.
   Внутриорганизационный кризис связан со многими факторами внутренней и внешней среды, в том числе сопротивлением в организации.
   Сопротивление в организациях – это умышленное создание трудностей, препятствующих достижению целей, в том числе инновационных. Это делается для того, чтобы подставить, скомпрометировать, вовлечь в зависимость и т.д.
   Вместе с тем сопротивление в организациях может носить позитивный характер, так как связано с противодействием негативных социально-психологических явлений. По существу такое сопротивление означает конструктивный конфликт. Поэтому при анализе сопротивления, нужно иметь в виду его двойственный характер.
   Спектр негативных социально-психологических явлений в условиях финансово-экономического кризиса существенно возрастает.
   К числу традиционных, характерных для функционирования организации в обычных условиях, добавляются новые.
   В условиях глобального кризиса в организациях возникают различного рода трудности, связанные с недостижением целей: сокращение выпуска продукции и услуг, объема продаж.
   В сою очередь это приводит к сокращению персонала, снижению зарплат и т.д.
   Естественно, это обстоятельство не может не повлиять на повышение уровня конфликтности и социальной напряженности в организациях.
   Вместе с тем, в условиях кризисных явлений есть возможность сократить издержки, избавиться от непрофильных активов и подумать об аутсорсинге части функций. Кроме того, возможное понижение цен и стоимости многих предприятий может стать стимулом к пересмотру условий контрактов, приобретения активов и консолидации отраслей.
   К числу негативных социально-психологических явлений в условиях глобального финансово-экономического кризиса со всей определенностью относятся:
   • беспрецедентное снижение индекса потребительского доверия;
   • значительное ухудшение показателей стресс-тестов;
   • повышение тревожности, стресса, агрессии, социальных страхов;
   • усиление слухов, паники;
   • рост недоверия к банковским структурам из-за падения их репутации;
   • увеличение недовольства, социальной напряженности;
   • рост пограничных состояний, обращение за психиатрической помощью,
   • повышение суицидальных и криминальных исходов внутриличностных конфликтов (самоубийство мигранта Меркле; расстрел американскими безработными своих семей и т.д.);
   • рост преступности, рейдерских захватов.
   Недовольство, страхи, паника, иначе говоря, социальная напряженность наиболее характерна для следующих социальных групп:
   • наемного персонала, ожидающего сокращения;
   • работающих неполную неделю и находящихся в административном отпуске, а также временно трудоустроенных;
   • безработных, находящихся на учете в центре занятости и не состоящих на таковом (в сельской местности такого учета просто нет);
   • не получающих вовремя зарплату;
   • предпринимателей, потерявших бизнес, т.е. обанкротившихся;
   • лиц, не в состоянии выплатить кредит за приобретение недвижимости, автомашин и т.д.;
   • обманутых вкладчиков, которые инвестировали в строительство жилья, но которое заморожено из-за нехватки денег;
   • руководителей и менеджеров предприятий, которые вынуждены останавливать производство из-за отсутствия оборотных средств;
   • госбюджетников, у которых снизилась зарплата;
   • работников многочисленных ликвидированных торговых организаций и т.д.
   Деятельность по преодолению негативных социально-психологических явлений – это система мер (управленческих, организационных, психолого-педагогических), направленных на выявление, профилактику и нейтрализацию причин вызывающих их появление. Она является составной частью антикризисного управления.
   Понятие «антикризисное управление» несет двоякий смысл, означая:
   1. Собственно антикризисное управление, то есть организации в обычных, некризисных условиях внешней среды;
   2. Антикризисное управление организации в условиях глобального финансово-экономического кризиса.
   Собственно антикризисное управление имеет дело с социально-психологическими явлениями, внутренней среды организации: организационной культуры, климатом, репутацией, конфликтами и т.п.
   Второй вариант антикризисного управления осуществляться не может без учета социально-психологических явлений, функционирующих во внешней среде.
   Основное содержание подходов к разработке мер по выходу из глобального финансово-экономического кризиса сводится к следующему:
   • помощь финансирования структурам;
   • содействие реальному сектору экономики;
   • отказ от свертывания социальных программ;
   • стимулирование потребительского рынка;
   • повышение регулирующей роли государства в условиях кризиса;
   • контроль за банковской системой.
   В качестве мер используются: изменении системы налогообложения, девальвация национальных валют, финансовые влияния в банковскую систему и т.п.
   Анализ практики применения антикризисных мер позволяет вычленить их социально-психологические аспекты:
   • преодоление недоверия вкладчиков к банковским структурам;
   • нейтрализация слухов, паники, социальных страхов;
   • усилия по снятию социальной напряженности;
   – обоснование необходимости структурной перестройки экономики, переход от торгово-сырьевой к диверсифицированной, в которой ведущее место должна занять промышленность, то есть так называемая экономика знаний;
   – значимость оздоровления деформированных ценностных основ функционирования финансовых и производственных структур.
   Корпоративный кодекс, профессионально-этические ценности должны вытеснить «понятия», по которым живет и действует определенная часть отечественных организаций.
   Что касается собственно антикризисного управления организациями, то оно не может быть оторвано от общих тенденций. В одиночку в условиях глобального кризиса не справиться.
   Сущность собственно антикризисного управления состоит не только в принятии правовых и экономических мер (санация, внешнее управление и т.д.), но и в преодолении негативных социально-психологических явлений.
   Конкретная работа по профилактике негативных социально-психологических явлений должна вестись в таких направлениях как, профилактика конфликтов, малых групп, профилактике злоупотреблений со стороны руководства, повышение репутации, оздоровление климата и пр.

§ 7. Профессиональная стандартизация психосоциальной работы с населением

   Анализ практики применения психосоциальных технологий показывает, что в этой области имеют место различные трудности. Они связаны с различными обстоятельствами и факторами, в частности:
   1. сопротивлением клиента в ходе его диагностирования(отказы отвечать на вопросы, лживые ответы – не редкость);
   2. неадаптированностью диагностических и других методик и технологий (диагностические методики применяются без учета образовательных, возрастных, этнических особенностей, состояния соматического и психологического здоровья клиента);
   3. использованием невалидных (нестандартных) методик;
   4. несоблюдением процедуры диагностических, консультационных, информационных, тренинговых, психотерапевтических и иных технологий (немалое количество отклонений наблюдается, например, в области социальной рекламы);
   5. отсутствием должной организации рабочего места социального работника;
   6. нарушением профессиональной этики;
   7. невысокой престижностью профессии социального работника, что сказывается на профессиональном отборе данных специалистов и уровне их профессионализма (компетентности и профессионально важных качествах).
   8. недостатками в сфере профессиональной подготовки и переподготовки социальных работников, их аттестацией;
   9. несовершенством должностных обязанностей и надзора за исполнением стандартов профессиональной деятельности социальных работников.
   Устранение указанных трудностей невозможно без учета результатов сравнительного анализа психосоциальной работы в России и других странах.
   Так, основу системы социального обслуживания населения в Северной Ирландии составляют стандарты, утверждаемые законами страны. Модель управления строится в соответствии с этим главным принципом. Задачами Министерства здравоохранения и социальной защиты являются:
   1. Оценка потребности населения.
   2. Регистрация учреждений, независимо от форм собственности.
   3. Стандартизация качества социальных услуг.
   4. Ревизирование деятельности учреждений независимо от форм собственности.
   5. Основными направлениями деятельности являются:
   6. Управление клиническим и социальным уходом в соответствии с принятыми стандартами.
   7. Разработка программ развития (повышения качества, квалификации).
   8. Обеспечение деятельности системы разделения ответственности, прозрачности контроля и ответственности.
   Каждая служба имеет свои стандарты, широкий набор функций.
   Стандарты – минимальные (разумные) требования к квалификации работников учреждений, площади комнат и ширине коридоров учреждений, количеству работающих (развитие), работе с жалобами населения, соответствие работников учреждения кодексу специалиста. Принципы формирования стандартов: разумность, измеряемость, мобильность (совершенствование). Функции стандартов: набор услуг, методики-технологии, цифровые индикаторы оценки, стимулирование подготовки кадров, должностные обязанности.
   Президент РФ поставил задачу – разработать национальный план развития профессиональных стандартов. Их соблюдение должно стать карьерным и социальным лифтом.
   В рамках совместного проекта DFID (Англия) и «модернизация социальных услуг» (Россия) в отдельных регионах начата работа по профессиональной стандартизации работы с населением.
   Согласно Межгосударственному стандарту ГОСТ 30335-95/ГОСТ Р 50646-94 "Услуги населению. Термины и определения", предоставление услуги определено как деятельность исполнителя услуги, необходимая для обеспечения выполнения услуги. При этом под исполнителем услуги понимается предприятие, организация или предприниматель, оказывающие услугу потребителю, а под потребителем – гражданин, получающий, заказывающий либо имеющий намерение получить или заказать услуги для личных нужд. В качестве основания предоставления услуги в общем виде, согласно стандарту, выступает заказ на услугу – договор между потребителем и исполнителем услуги, определяющий юридические, экономические и технические отношения сторон.
   Предоставление услуги можно, в соответствии с ГОСТом, подразделить на отдельные этапы: обеспечение необходимыми ресурсами, технологический процесс исполнения (основная часть процесса предоставления услуги, связанная с изменением состояния объекта услуги), контроль, испытание, приемка, оценка, процесс обслуживания.
   С некоторыми исключениями общая теория услуг применима и к их предоставлению в социальной сфере. К числу исключений относится то, что заказ на услугу – обычно в форме заявления – по предоставлению бесплатных публичных услуг обычно не приводит к заключению договора (при предоставлении платных услуг договор всегда заключается), также, как правило, исключается стадия приемки. Важным отличием публичных услуг от иных видов услуг является то, что они (а также их перечень, формы предоставления, стандарты и нормативы) устанавливаются и вводятся нормативным правовым актом. Кроме того, в процессе предоставления публичной услуги особую роль играют органы государственной власти и органы местного самоуправления, наделенные властными полномочиями по организации предоставления данных услуг в какой-либо сфере (или обеспечению гарантий предоставления этих услуг) и контроле соблюдения стандартов (в том числе качества) предоставляемых услуг. Исполнителем публичной услуги может являться либо орган исполнительной власти непосредственно (в социальной сфере – крайне редко), подведомственные ему учреждения, либо иные, в том числе негосударственные, организации.
   В настоящее время в Российской Федерации документами, на основе которых можно оценивать техническую эффективность предоставления услуг, являются профессиональные стандарты в сферах образования, здравоохранения (например, Стандарт медицинской помощи больным инсультом, утвержденный Приказом Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 22 ноября 2004 г. № 236).
   Стандартизация публичных услуг получила законодательное закрепление. Так, необходимость установления стандартов в сфере образования предусмотрена статьей 7 Закона Российской Федерации «Об образовании», в сфере социального обслуживания – статьей 6 Федерального закона «Об основах социального обслуживания в Российской Федерации», медицинской помощи – статьей 5 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан.
   Критерии и показатели оценки качества услуг нередко устанавливаются и в некоторых целевых программах, предполагающих оптимизацию предоставления публичных услуг.
   В целом программно-целевые механизмы предоставления услуг показывают при должном уровне организации весьма позитивные результаты. Представляется, что их роль в организации предоставления публичных услуг будет расширяться.
   В соответствии с приведенными нормативно-правовыми актами профессиональная стандартизация в первую очередь должна коснуться технологий предоставления социальных услуг, диагностических методик, социальных индикаторов, социального проектирования и поведения социальных работников.
   Наличие классов, существенных признаков, правил классификации позволяет производить формализацию и алгоритмизацию диагностические процедуры при применении психометрических тестов. Формализация психодиагностики предъявляет определенные требования к методике, которая для того, чтобы быть психодиагностической, должна помимо надежности и валидности обеспечивать также требования нормативности и стандартизированности. Получение нормативных показателей, объективизация и стандартизация теста – необходимое условие создания диагностической методики, так как только при этом становится возможным сравнение выявляемых с ее помощью измеряемых параметров. Профессиональной стандартизации подлежат и сами социальные стандарты.
   Социальный проект должен выступать в качестве аналога программы научного исследования и отчета по его результатам. (См.: Социальная психология. Под ред. А.Н. Сухова. 7-е изд., М., 2011, с. 371-390). Структурно он должен включать теоретико-методологическую и процедурную часть, а не сводиться к плану развлекательных или других мероприятий.
   Рабочее место социального работника также должно строго соответствовать требованиям. Оно должно включать следующие компоненты:
   • рабочий кабинет с сейфом для хранения документов;
   • материальную базу для психодиагностики;
   • реальные возможности для проведения консультирования, тренингов и психотерапии;
   • помещения для социально-правового и иного просвещения.
   Основными условиями обеспечения профессиональной стандартизации психосоциальной работы с населением являются:
   1. соблюдение профессиональной этики;
   2. соблюдение профессионального отбора, подготовки, переподготовки и аттестации социальных работников.
   Этика (греч. ethika, от ethos – обычай) – наука, объектом изучения которой является мораль, нормы. Этика является одной из наиболее древних теоретических дисциплин, возникших как часть философии.
   Этический кодекс социального работника содержит принципы, моральные нормы и правила и определяет границы, в пределах которых специалисты организуют свою деятельность.
   Моральные принципы – основные правила, которыми руководствуется социальный работник в своей повседневной деятельности, с учетом специфики гуманистической направленности ее (содействие удовлетворению рациональных интересов клиента, объективность в оценке его обстоятельств и качеств личности и т.д.).
   Моральная норма является основой этического кодекса социального работника, содержит общие требования к поведению и деятельности социального работника в его отношении к субъектам социальной работы, справедливом во всех ситуациях и обстоятельствах.
   Моральные правила – конкретные требования к поведению и деятельности специалиста в процессе своего труда в отношении субъектов и объектов социальной работы. Эти требования гибки и подвижны, они отражают динамику общественного развития, состояния общественных отношений и развития системы социальной защиты населения, обогащаются новыми требованиями к своему содержанию.
   Этический кодекс как профессиональный эталон предполагает также наличие у социального работника определенных качеств, например таких, как гуманистическая направленность личности, личная и социальная ответственность, обостренное чувство добра и справедливости, чувство собственного достоинства и уважение достоинства другого человека, терпимость, вежливость, эмпатичность, эмоциональная устойчивость, личностная адекватность и др.
   Этические требования(правила) к деятельности социального работника
   1. Профессиональная компетентность. Социальные работники стремятся поддерживать высокие стандарты профессионализма в своей работе. Они признают ограничения их собственной компетентности и границы их экспертизы. Они предлагают только те услуги, оказывают помощь, используя те методы и техники, которые прошли апробацию в образовании, в научных исследованиях, в практике. Социальные работники отдают себе отчет в том, что необходимый уровень компетентности различается в зависимости от различных областей, где они работают. В тех областях, где признанных стандартов еще не существует, они принимают необходимые меры предосторожности, чтобы обеспечить безопасность тех, с кем они работают: это могут быть клиенты, а также группы. Социальные работники признают важность постоянного дальнейшего обучения в области, где они работают.
   2. Научная ответственность. Цели психологического исследования не должны ставить под сомнение или угрозу физическое и психическое здоровье людей, а также гражданские и человеческие права
   Социальные работники отвечают за соответствие используемых ими методов и нормативных шкал общепринятым в России стандартам и целям их собственного исследования.
   Социальные работники не предоставляют неспециалистам возможность использовать психологические методы (тесты, опросники и др.) и методы психотерапевтической и консультационной работы.
   Конструирование новых тестов и опросников, а также других прикладных методов должно базироваться на научно обоснованных процедурах стандартизации, валидизации, проверки надежности, а также должны быть разработаны инструкции и рекомендации для внедрения их в практику. Социальные работники признают границы определенности психологических диагнозов, заключений и прогнозов, которые они делают.
   3. Честность. Социальные работники осознают то влияние, которое оказывают их собственные системы ценностей, убеждения, взгляды и потребности на их профессиональную деятельность. Поэтому в области научных исследований, в обучении, практической работе, в публикациях они ведут себя честно, справедливо и уважительно по отношению к другим. В описании своей квалификации, в научных и других отчетах, в практической деятельности и публикациях они не представляют ложных сведений, фактов. Социальные работники избегают этически неприемлемых и потенциально вредных двойственных профессиональных взаимоотношений.
   4. Социальная ответственность. Социальные работники уважают право каждого человека на конфиденциальность, самоопределение, частную жизнь, равные возможности, несмотря на то что они осознают важность культурных, индивидуальных, ролевых различий, таких как возраст, пол, национальность, этническая принадлежность, религия, сексуальная ориентация, язык, социоэкономический статус, состояние физического и психического здоровья. Социальные работники не участвуют в заведомо несправедливых и дискриминационных акциях.
   Социальные работники стараются предотвратить возможное неправильное использование их методов и результатов работы. Социальные работники развивают те практики, которые служат интересам клиентов психическому здоровью, развитию способностей, социальной безопасности и благополучию.
   Отношения социальных работников с клиентами помимо соблюдения общих этических правил предусматривают соблюдение конфиденциальности, а именно: информация о личной частной жизни клиентов не передается другим лицам, исключая те случаи, когда: соблюдение конфиденциальности влечет за собой нанесение ощутимого вреда основам общественного устройства, морали и нравственности, а также безопасности других людей; социальные работники защищает права и здоровье ребенка или подростка.
   Каждое профессиональное сообщество может создать этические комиссии для обсуждения спорных и сложных случаев практики нарушения этических правил. Этические комиссии могут рассматривать научно-исследовательские и социальные программы и проекты с точки зрения соблюдения этических правил. Целью работы комиссии является не дискриминация (дискредитация) коллег, а повышение профессиональных стандартов работы психологов.
   Личностные качества, необходимые для профессиональной социальной работы.
   Хотя хорошими социальными работниками могут стать люди с разными интересами, умениями и возможностями, тем не менее существует несколько основных характеристик, требующихся для этой профессии.
   Знания, необходимые для оказания профессиональной помощи и услуг отдельным лицам, группам, организациям или обществу. Это знания о поведении человека, социальной политике и программах, ценностях и этике, о способах выработки оценки собственной практики.
   Навыки анализа конкретной ситуации, облегчения проблем клиента, защиты его интересов и других соответствующих способов взаимодействия с людьми, которые ищут помощи и которым необходимо оказать ее.
   Поддержка таких ценностей, как гуманность, справедливость, самоопределение, конфиденциальность, антидискриминация и честность в профессиональной деятельности.
   Сознательное и разумное использование собственных личностных качеств и дифференцированное применение навыков общения в профессиональных целях
   Признание и принятие того факта, что часто один человек должен брать на себя ответственность за создание новых организаций и общественных институтов, если они необходимы для всех
   Глубокая и искренняя заинтересованность в клиентах и работе с ними.
   Настрой на работу в трудных условиях и решение сложных социальных проблем.
   Очевидно, что перечисленные качества будут по-разному проявляться в различных ситуациях. Сегодня практикующему социальному работнику, чтобы решить проблемы клиентов, необходима масса различных умений.
   Среди наиболее важных этических принципов психологосоциальной помощи (по Ю. Алешиной), традиционно выделяют следующие:
   • Доброжелательное и безоценочное отношение к клиенту, подразумевает «целый комплекс профессионального поведения, направленного на то, чтобы клиент чувствовал себя спокойно и комфортно». Консультанту необходимо уметь внимательно слушать клиента (например, используя технику активного слушания), стараясь понять его, не осуждая при этом, а также оказывать психологическую поддержку и помощь.
   • Ориентация на нормы и ценности клиента, а не на социально принятые нормы и правила, которая может позволить клиенту быть искренним и открытым. Отношения принятия ценностей клиента и их уважение являются не только возможностью выразить поддержку клиенту, но также позволяют повлиять в будущем на эти ценности, если они станут рассматриваться в процессе консультирования как препятствие для нормальной жизнедеятельности человека.
   • Анонимность, означающая что никакая информация, сообщенная клиентом не может быть передана без его согласия ни в какие организации и другим лицам, в том числе родственникам или друзьям. Вместе с тем существуют исключения (о которых социальный работник должен заранее предупреждать клиента), специально отмеченные в законодательстве страны, в соответствие с законами которой осуществляется профессиональная деятельность психолога.
   • Разграничение личных и профессиональных отношений – это принцип-требование к консультанту, связанный с рядом психологических феноменов, влияющий на процесс психологической помощи.
   Основные функции профессиональной этики социальной работы следующие:
   1. оценочная – дает возможность оценивать с точки зрения соответствия моральным нормам и принципам поведение и действия работников;
   2. регулятивная – вытекает из потребности регулировать поведение и действия социального работника в различных формальных и неформальных ситуациях;
   3. организационная – служит улучшению организации социальной работы, требуя от участников процесса деятельности творческого выполнения своих обязанностей и профессионального долга;
   4. управляющая – служит средством социального управления поведением и действиями социального работника в ходе процесса в интересах дела;
   5. мотивационная – служит средством формирования социально и профессионально одобряемых мотивов деятельности;
   6. координирующая – обеспечивает сотрудничество всех участников процесса оказания социальной помощи клиенту, основанное на доверии и взаимной помощи;
   7. регламентирующая – направляет и обусловливает выбор социальным работником или социальной службой целей, методов и средств оказания помощи клиенту;
   – оптимизирующая – способствует повышению эффективности и качества социальной работы, повышению статуса профессии в обществе, уровня его моральности;
   – стабилизирующая – способствует стабилизации отношений среди социальных работников, между социальными работниками и клиентами и их близкими, между социальными работниками и представителями различных учреждений;
   – рационализирующая – облегчает социальному работнику выбор целей, методов и средств воздействия, выбор наиболее эффективного и приемлемого с точки зрения профессиональной морали решения;
   – превентивная – предохраняет, предостерегает социального работника от поступков и действий, наносящих вред клиенту и обществу;
   – прогностическая – позволяет прогнозировать действия и поведение отдельных социальных работников и их коллективов, их этическое развитие;
   – социализирующая – служит делу приобщения социального работника к господствующей в обществе системе ценностей и морали.
   Профессиональная стандартизация психосоциальной работы зависит не только от соблюдения социальными работниками профессиональной этики, но также от их уровня профессионализма (профессиональной компетентности и профессионально важных качеств) и профессиональной идентичности.
   Подготовка студентов в рамках профиля «Психосоциальная работа с населением» направления «Социальная работа» и профиля « Социально-психологические технологии работы с населением» магистерской программы «Социальная работа» позволяет обеспечить необходимый уровень профессионализма социальных работников в соответствующей области.
   Для его повышения необходима разработка профессиограммы, поднятие престижности профессии, требовательности к профессиональному отбору социальных работников, а также их аттестации.
   Одним из условий обеспечения профессиональной стандартизации психосоциальной работы с населением является степень развития профессиональной идентичности социальных работников.
   В связи с этим со всей определенностью важно констатировать следующее:
   – психосоциальная работа – междисциплинарная отрасль социальной работы, а не прикладной социальной психологии, хотя на 70% обязана ей;
   – психосоциальную работу с населением осуществляют социальные работники, получившие соответствующую профессиональную подготовку;
   – для реализации психосоциальной работы с населением на всех уровнях, разных сферах и условиях, в том числе экстремальных ситуациях нужна структурная и функциональная перестройка социальных служб: расширение границ, объектов их деятельности, применяемых технологий, межведомственная координация, концептуальная разработка социальной политики, введение социальных стандартов.
   Модернизация психосоциальной работы позволяет выполнять ей в полном объеме социализирующую функцию на всех уровнях:
   – макроуровне (федеральном);
   – мезоуровне (региональном, среднем);
   – организационном;
   – семейном и групповом;
   – личностном.
   При этом должны быть разрушены стереотипы о том, что психосоциальная работа занимается оказанием помощи только больным, пожилым, немощным. Сферы ее применения гораздо шире. В ее компетенцию входит психосоциальное сопровождение персонала в сфере бизнеса, силовых структур, бюджетных учреждений.
   Психосоциальная работа с населением использует не только технологии, направленные на преодоление негативных социально-психологических явлений, но и на личностное, групповое, семейное, организационное и общественное развитие. Психосоциальная работа не может обойтись без специальных технологий в экстремальных ситуациях.
   Социальный работник в своей профессиональной деятельности может выполнять разные роли: защитника интересов клиента, психолога, посредника, организатора в общине, медика, консультанта, администратора, эксперта по вопросам политики. Предполагается, что во время учебы студенты могут иметь возможность развивать умения, необходимые в исполнении нескольких ролей, но прежде они должны иметь возможность узнать о них и ознакомиться с ними на практике. Для этой цели необходимо организовывать практическую работу под наблюдением хороших наставников (супервизоров) в действующих социальных учреждениях.
   В настоящее время социальная работа в России претерпевает качественную трансформацию: накапливаются знания, аккумулируется практический багаж, повышается интерес к профессиональному образованию и научным исследованиям, растет обмен теории и практики.
   В ряде регионов негативно сказывается слабая связь университетских кафедр и отделений с организациями, осуществляющими социальную работу на практике.
   В каждой стране, где существует профессия социального работника, имеется национальная ассоциация социальной работы. В России также образованы профессиональные ассоциации, действующие на федеральном уровне. В настоящее время расширен выпуск периодических изданий, разработан и обновлен этический стандарт, которому должна отвечать социальная работа. Следует сказать, что конференции по теоретическим и практическим вопросам так же, как творчество ассоциаций, журналов и институтов, вносят весомый вклад в процесс профессионализации, осуществляя обмен информации с региональными отделениями.
   Во многих странах психологи и социальные работники не конкурируют, а сотрудничают между собой и с другими специалистами (медиками, юристами, педагогами, социальными антропологами) в решении конкретных проблем ребенка, взрослого, семьи, группы или организации. В частности, в Швеции «психосоциальная работа» являет собой национальную модель социальной работы, опирающуюся на теорию систем и психодинамику. В последние годы у руководителей отечественных социальных служб складывается понимание психосоциальной работы как междисциплинарной практики, командного межведомственного взаимодействия. Психосоциальная работа с населением настойчиво стремится определить собственные границы среди традиционных и вновь возникших помогающих профессий.

Темы для самостоятельной работы

   1. История развития психосоциальной работы с населением.
   2. Понятие и структура психосоциальной работы с населением.
   3. Субъекты психосоциальной работы с населением.
   4. Объекты психосоциальной работы с населением.
   5. Понятие социально напряженных ситуаций.
   6. Типичные социально-психологические явления в социально напряженных ситуациях.
   7. Психосоциальные технологии: общие и специальные.
   8. Профессиональная стандартизация психосоциальной работы с населением.
   9. Психосоциальное сопровождение различных групп населения.
   10. Понятие специальных технологий психосоциальной работы с населением.
   11. Психосоциальная характеристика одиночества.
   12. Психосоциальная характеристика «культурного шока» мигрантов.
   13. Психосоциальная характеристика депрессии.
   14. Психосоциальная характеристика личностного профиля кризиса.
   15. Психосоциальная характеристика стресса.
   16. Психосоциальная характеристика отклоняющегося поведения.
   17. Психосоциальная характеристика конфликтов.
   18. Психосоциальная характеристика смысложизненных ориентации.
   19. Психосоциальная характеристика ответственности.
   20. Психосоциальная характеристика Я-образа.
   21. Психосоциальная характеристика самоотношения личности.
   22. Психосоциальная характеристика комплекса неполноценности.
   23. Психосоциальная характеристика посттравматического стресса.
   24. Психосоциальная характеристика субкультуры.
   25. Психосоциальная характеристика социально-дезадаптивной семьи.
   26. Психосоциальная характеристика профессиональной компетентности социальных работников.

Литература

   1. Беззубик К.В. Содержание и методика психосоциальной работы. М., 2009.
   2. Беличева С.А. Проблемы подготовки в России специалистов по психосоциальной работе // Вестник психосоциальной и коррекционно-реабилитационной работе. М., 2000. № 3.
   3. Бондаренко А.Ф. Психосоциальная помощь: теория и практика. М., 2000.
   4. Леннер-Аксельсон Б., Тюлефорс И. Психосоциальная помощь населению. / пер. со швед., М., 1998.
   5. Настольная книга социального работника. М., 2008
   6. Научные основы и технологии психосоциальной работы. М., 2008.
   7. Психология социальной работы. Под ред. М.А. Гулиной, С.Ф. Левина. Спб., 2002.
   8. Психология социальной работы: содержание и методы психосоциальной практики. М., 2009.
   9. Сафонова Л.В. Содержание и методика психосоциальной работы. М., 2006.
   10. Социальная психология организации. Под ред. АН. Сухова, М., 2010.
   11. Социальная психология. Под ред. А.Н. Сухова. 7-е изд., М., 2011.
   12. Социальная работа в пенитенциарных учреждениях. Под ред. А.Н. Сухова. М., 2008.
   13. Сухов А.Н. Социальная психология безопасности. 2-е изд., М., 2005.
   14. Сухов А.Н. Социальная психология преступности. М., 2007.
   15. Сухов А.Н., Трыканова С.А. Миграция в Европе и ее последствия. 2-е изд., М., 2011.
   16. Фирсов М.В., Шапиров Б.Ю. Психология социальной работы: содержание и методы психосоциальной практики. М., 2002.

Раздел II
Прикладной аспект психосоциальной работы с населением: методы и технологии

Глава 2. Диагностика социально-психологических явлений: методы и методика

§ 1. Информационно-аналитическая деятельность в социальной сфере

   Специфика информационно-аналитической деятельности в социальной сфере состоит в том, что она «встроена» в процесс управления, к ней предъявляются особые требования по оперативности предоставления материалов, их достоверности и обоснованности. По сравнению с академическими научными исследованиями она имеет более прикладной характер, опирается не столько на глубокую, самостоятельную разработку проблем, сколько на привлечение специалистов-экспертов, обобщение уже готового материала, на координацию исследований научных трудов (социологических, политических, специально-научных и т.п.). Важное место занимает экспертная деятельность, которая обладает своей спецификой и методологией.
   В основе информационно-аналитической деятельности лежат информационные технологии.
   Информационная технология – совокупность методов, производственных процессов и программно-технических средств, объединенная технологическим процессом и обеспечивающая сбор, хранение, обработку, вывод и распространение информации для снижения трудоемкости процессов использования информационных ресурсов, повышения их надежности и оперативности.
   Современные информационные технологии (ИТ) рассматриваются как непрерывные процессы обработки, хранения, передачи и отображения информации, направленные на эффективное использование информационных ресурсов и передачи данных при управлении системами различного класса и назначения. ИТ существенно увеличивают степень автоматизации всех информационных процессов и стадий формирования результирующих данных (информационных продуктов), что является предпосылкой ускорения темпов научно-технического прогресса, повышения производительности и эффективности управленческого труда.
   Аналитическая деятельность неразрывно связана с формированием многообразных баз и банков данных, сетей передачи информации, как коммерческих, так и государственных. В связи с этим большую роль может сыграть эффективная государственная политика по развитию баз и банков данных.
   Для хранения были разработаны базы данных и системы управления базами данных (СУБД). В дальнейшем увеличение объемов хранимых данных, использование различных устройств для хранения, усложнение методов управления данными привело к появлению распределенной обработки данных, информационных хранилищ.
   База данных – совокупность данных, хранимых в соответствии со схемой данных, манипулирование которыми выполняют в соответствии с правилами средств моделирования данных.
   Базы и банки данных – важное, но не единственное звено в цепочке, соединяющей источник информации и ее потребителя. Политика, направленная на их создание и развитие, должна также предполагать комплекс организационных мер: формирование системы сбора информации, определение показателей, по которым она будет собираться, создание аналитических служб, ее интерпретирующих и обрабатывающих.
   Наиболее полные сведения в базах данных социальных служб содержаться о различных категориях населения, нуждающихся в социальной помощи.
   Однако они страдают неполнотой (необъективностью) данных. Связано это с тем, что базы данных социальных служб не полностью интегрированы с базами данных МВД, МЧС, служб опеки, МО и науки РФ и т.д. Критерии оценки деятельности социальных работников таковы, что это ведет к укрывательству, приукрашиванию статистики. Действует так называемая палочная система, а не учет мнений клиентов. Отдельные категории населения вообще не состоят на учете (бомжи и др.).
   В свою очередь данный факт ведет к искажению картины бедности (смещению баз сравнения 10% богатых и бедных).
   К числу основных недостатков информационно-аналитической деятельности в социальной сфере следует отнести наличие «голой» статистики без какой-либо ее аналитической интерпретации.
   Становление российской информационной аналитики (информационно-аналитической деятельности – ИАД) как особой отрасли деятельности проходило в кратчайшие сроки, в обстановке максимальной интенсификации всех процессов и обострения многих проблем.
   Процесс институционализации, то есть организационного оформления ИАД (формирования системы специализированных учреждений, служб, подразделений в составе различных организаций и ведомств, занимающихся информационной аналитикой в своей области), был инициирован всем ходом отечественных политических, экономических, социальных реформ в начале 90-х годов. Этот процесс сопровождался и подкреплялся профессионализацией (формированием профессионального сообщества и системы профессиональных коммуникаций, кадров специалистов-аналитиков, определения основных каналов миграции специалистов из смежных отраслей в сферу ИАД, выработки основных квалификационных требований к профессии аналитика, поиска решений в области профессионального образования).
   Существуют принципиальные различия между аналитикой и наукой. Научный анализ призван выявлять, прежде всего, фундаментальные, объективные закономерности изучаемой области, повторяющиеся, существенные связи объектов, обобщенные параметры процессов и т.п. Информационная аналитика носит сугубо прикладной характер. Данный вид аналитики работает в режиме реального времени – времени жизнедеятельности своей предметной области (политики, экономики, бизнеса) и в соответствие с темпом необходимых управленческих реакций на динамику событий, происходящих в данной области.
   Тем не менее миссия информационно-аналитической деятельности социальных служб состоит не только в обслуживании сиюминутных интересов, предоставлении статистических данных, содействии в решении текущих вопросов, а главным образом – концептуальном обосновании и разработке социальной политики на всех уровнях (федеральном, региональном и местном), создании оптимальной стратификационной модели (шкалы) общества и путей ее реализации.
   При этом социальная политика должна включать:
   – развитие гражданского общества;
   – устранение различных видов деформации общества (изоляционной, жестко-нормативной, нравственной, криминальной);
   – построение оптимальной модели (шкалы) общества (увеличение среднего класса, уменьшение бедных);
   – обеспечение вертикальной мобильности;
   – снятие социальной напряженности путем уменьшения безработицы и т.п.;
   – борьбу с преступностью и прежде всего – с организованной;
   – развитие здорового образа жизни;
   – улучшение качества жизни за счет введения социальных стандартов;
   – преодоление негативных социально-психологических явлений на всех уровнях;
   – психосоциальное сопровождение различных категорий населения, семей, организаций и больших социальных групп (социальное образование, социально-правовое просвещение, социальная реклама, социальные сети);
   – модернизация технологий социальной работы;
   – уточнение структуры, объектов, функций социальных служб;
   – координация деятельности социальных сетей с МВД, МЧС, органами опеки, Министерства по СМИ, Министерства образования и науки РФ.
   Информационно-аналитическая деятельность не может обойтись без методов и методик сбора и обработки конкретных данных. Подробнее об этом говориться ниже.
   В качестве примера информационно-аналитической деятельности приводятся цель и область применения аналогичной службы Министерства здравоохранения России.
   Цель: сбор, обработка и анализ данных в сфере здравоохранения с использованием современных информационных технологий обработки и анализа данных с целью осуществления информационно-аналитической поддержки принятия решений.
   Назначение: автоматизация процессов сбора, обработки и анализа данных в сфере здравоохранения.
   Область применения: создание единого централизованного информационного хранилища показателей мониторинга сферы здравоохранения.
   Функции:
   – хранение, ввод и логический контроль информации о состоянии здравоохранения и социального развития;
   – визуальное представление информации Централизованного хранилища данных показателей здравоохранения и социального развития;
   – формирование регламентной и нерегламентной отчетности о процессах развития здравоохранения и социального развития;
   – информационно-аналитическая поддержка процессов мониторинга ключевых показателей в сфере здравоохранения и социального развития Российской Федерации и ее субъектов;
   – хранение, обработка и передача персональных данных;
   – администрирование прав пользователей системы;
   – обеспечение информационной безопасности.
   Эффективность информационно-аналитической деятельность в социальной сфере определяется рядом факторов, в том числе желанием Заказчика: хочет ли он видеть «Потемкинские деревни» или получить реальный срез. Это существенный момент. Представители власти нередко хотят видеть данные, которые их устраивают и оправдывают их деятельность. Желание узнать правду иногда бывает запоздалым.
   В связи с эти информационно-аналитической деятельность в социальной сфере имеет свои трудности и в отдельных случаях носит конъюнктурный характер.
   Информационно-аналитической деятельность в социальной сфере необходима для создания базы данных на основе диагностике и мониторинга Цель – построение прогнозов и сценариев событий, разработки стратегии эффективного оказания социальных услуг.
   Разумеется, аналитические материалы нужны также для принятия решений, оценки качества социальных услуг.
   Информационно-аналитической деятельность – важнейший инструмент социальной политики, стратегии ее развития.
   Однако после ликвидации Госплана, развала информационно-аналитической системы в рамках РАН аналога пока не создано, хотя формально все имеется. Как уже отмечалось, нет концептуального обоснования стратегических основ социальной политики. Фрагменты обозначены, а цельной картины нет.
   Мониторинг позволяет уточнить статистические данные, получить оценку качества оцениваемых услуг, целенаправленно подходить к проведению психосоциальной работы с населением.
   Мониторинг как научный термин образуется от латинского monitor – предостерегающий, напоминающий, надзирающий. Обычно этот термин используется для обозначения комплекса научных средств оперативного наблюдения, анализа и контроля изменения состояния сложных объектов. Мониторинг и связанные с ним исследования широко применяются на практике. Известны экономический, социологический и др. мониторинги. В психологии элементы мониторинга всегда содержались в лонгитюдных исследованиях. Мониторинг достаточно широко применяется в социальной психологии. Социально-психологический мониторинг представляет собой систему отслеживающего контроля состояния социально-психологических явлений. В методическом отношении содержание мониторинга составляет систематическая регистрация и анализ эмпирических данных, характеризующих социально-психологические явления. Таковы общие характеристики социально-психологического мониторинга.
   Первоначально данный термин активно использовался в экологии и обозначал наблюдение, оценку и прогнозирование состояния окружающей среды в связи с хозяйственной деятельностью человека. В последнее время он получил более широкий смысл. Данным термином обозначают постоянное наблюдение за каким-либо процессом с целью выявления его соответствия желаемому результату или первоначальным предположениям.
   Мониторинг – наблюдение, оценка и прогноз состояния некоей среды в связи с деятельностью лиц, влияющих на это состояние. Мониторинг осуществляется непрерывно с четко обусловленной периодичностью обновления исходной информации (например, ежемесячно).
   Мониторинг осуществляется с помощью аудита. Делается это для выявления отклонений от стандартов и норм.
   Что касается мониторинга социально-психологических явлений, то он складывается на основе их аудита с помощью диагностики. Схематически связь между этими процессами можно изобразить следующим образом: социально-психологическая диагностика – социально-психологический аудит – мониторинг социально-психологических явлений.
   Короче говоря, мониторинг социально-психологических явлений – это систематический их аудит.
   Мониторинг осуществляется штатными социальными работниками совместно с менеджером отдела кадров, безопасности, администрацией в ходе психосоциального сопровождения работы с различными группами населения. Результат мониторинга социально-психологических явлений образует информационную базу для принятия решений и планирования деятельности социальных работников.
   В ходе мониторинга устанавливаются типичные негативные социально-психологические явления и намечаются меры по их устранению.
   Контрольная деятельность всегда существовала и будет существовать. Часто контроль является основной функцией для ряда руководителей. Однако только профессиональный подход к контрольной деятельности в области управления может принести ощутимые результаты.
   В наиболее общем виде аудит – это процесс получения и оценки (контроля) объективных данных (имеются международные нормативы аудита и стандарты на формы представляемых данных) в соответствующей профессиональной деятельности (имеются стандарты на элементы этой деятельности), устанавливающий уровень их соответствия определенным критериям, нормам и стандартам.

   Рисунок 1 . Общая схема реализации аудита

   Подотрасли аудита социально-психологических явлений:
   – организационной культуры;
   – социально-психологического климата;
   – репутации организации;
   – организационных конфликтов;
   – корпоративной преступности;
   – профессионализма менеджеров;
   – управленческой команды;
   – делового общения;
   – профессиональной идентичности персонала;
   – профессиональной адаптивности персонала;
   – негативных социально-психологических явлений;
   – безопасности организации.
   Уровни полноты аудита: функциональный, комплексный и системный.
   Виды аудита: технологический; организационный; экономический; правовой; социальный; социально-психологический.
   Мониторинг имеет ряд отличительных особенностей. Во-первых, он представляет собой целостную систему, реализующую множество функций. Во-вторых, можно выделить следующие аспекты мониторинга:
   1) непрерывность (постоянный сбор данных); 2) диагностичность (наличие модели или критериев, с которыми можно соотнести реальное состояние отслеживаемого объекта, системы или процесса); 3) информативность (включение в состав критериев для отслеживания наиболее проблемных показателей и критериев, на основании которых можно делать выводы об искажениях в отслеживаемых процессах); 4) научность (обоснованность модели и отслеживаемых параметров); 5) обратная связь (информированность объекта мониторинга о результатах, которая позволяет вносить коррективы в отслеживаемый процесс).
   Можно с полной уверенностью говорить о мониторинге общественного мнения, стратификации, социальной напряженности. Проводится он с помощью различных центров изучения общественного мнения.
   Потребность в проведении мониторинга социально-психологических явлений резко возрастает в условиях глобального кризиса. В основном в этот период мониторингу подлежат негативные социально-психологические явления: недовольство, страхи, паника. Короче говоря, динамика социальной напряженности.
   Эти данные необходимы для принятия антикризисных мер.
   Наиболее апробированной является практика применения мониторинга в образовательных учреждениях, правоохранительных органах.
   Интерес к проведению мониторинга социально-психологических явлений носит пока не постоянный характер. Он колеблется в зависимости от многих событий и факторов. Так, в ходе предвыборных компаний, значимость проведения мониторинга общественного мнения усиливается.
   Однако о постоянной, не подверженной колебаниям, практике проведения мониторинга социально-психологических явлений говорить пока преждевременно.
   Данные, полученные с помощью мониторинга, служат базой для принятия решения не только по текущим, но и стратегическим проблемам.
   Основная сфера практического применения мониторинга – это управление, а точнее информационное обслуживание управления в различных областях деятельности. Мониторинг представляет собой достаточно сложное и неоднозначное явление. Он используется в различных сферах и с различными целями, но при этом, обладает общими характеристиками и свойствами. Однако, различные системы мониторинга, обладая общими чертами, существуют и развиваются достаточно изолированно в рамках той или иной науки или области управления. Можно отметить, что степень изученности и интенсивность использования его в различных сферах деятельности неравнозначны. Так например, можно говорить об определенном уровне зрелости в решении проблем мониторинга, как на прикладном, так и на теоретическом уровнях в сфере экологии. Здесь понятие мониторинга определено и принимается большинством научного сообщества. Достаточно глубоко проработан его методологический аппарат, созданы средства измерения, адекватные поставленным задачам, существует отлаженная система реализации мониторинга, включающая в себя сбор, хранение, обработку и распространение получаемой информации, статус его закреплен на законодательном уровне.
   В ряде сфер научно-практической деятельности мониторинг только осваивается, как на теоретическом, так и на практическом уровне. В некоторых сферах деятельности освоение мониторинга находится на завершающем этапе.
   Представляют интерес еще два толкования понятия мониторинг в социологии. Одно из них, социально-политический мониторинг – постоянный, систематический сбор информации средствами массовой коммуникации в целях наблюдения, контроля за ходом развития какого-либо социально-политического явления или процесса и его прогнозирование, представляет ценность тем, что достаточно точно описывает основные характеристики мониторинга – систематичность, динамичность, нацеленность на прогноз.
   Сферы использования мониторинга чрезвычайно разнообразны. Многочисленные системы мониторинга обладают некоторыми общими характеристиками, что дает возможность говорить о мониторинге как целостном самостоятельном научно-практическом феномене. Различия же в толковании сущности мониторинга, в целеполагании и средствах его осуществления отражают специфику и уровень разработанности проблем мониторинга в каждой из областей его применения.
   Существование большого количества различных систем мониторинга порождает необходимость их определенного упорядочивания. Сферы использования мониторинга чрезвычайно разнообразны. Многочисленные системы мониторинга обладают некоторыми общими характеристиками, что дает возможность говорить о мониторинге как целостном самостоятельном научно-практическом феномене. Различия же в толковании сущности мониторинга, в целеполагании и средствах его осуществления отражают специфику и уровень разработанности проблем мониторинга в каждой из областей его применения.
   Существование большого количества различных систем мониторинга порождает необходимость их определенного упорядочивания. С этой целью мы предприняли попытку классификации существующих систем мониторинга по нескольким основаниям. В качестве одного из таких оснований можно рассматривать область применения мониторинга.
   Вторым основанием для классификации систем мониторинга могут быть средства, используемые для его проведения.
   В качестве третьего основания для классификации систем мониторинга можно предложить используемые в ходе него способы сбора информации. На основании этого существующие системы мониторинга можно подразделить на четыре группы.
   К первой группе можно отнести те виды мониторинга, в процессе осуществления которого возможно непосредственное описание объекта мониторинга, не прибегая к каким-либо измерениям, используя технологии структуризации результатов, построение схемы и технологии сбора информации.
   Вторую группу составляют виды мониторинга, в процессе которого осуществляется непосредственное измерение параметров объекта (изучение социально-психологических явлений).
   Третья группа включает виды мониторинга, в ходе которого измерение параметров объекта проводится с использованием системы хорошо разработанных и общепринятых критериев или индикаторов (например, мониторинг воздуха, сердечной деятельности, доходов почвенно-химический мониторинг, социально-психологических явлений).
   Четвертую группу составляют те виды мониторинга, в процессе которого измерение проводится опосредованно, с привлечением технологий научного исследования, с использованием системы критериев и показателей (например, мониторинг санитарно-гигиенический, социально-политический, социально-экономической ситуации).
   Кроме этого, существующие системы мониторинга можно разделить на группы в соответствии с их ориентацией на конкретного пользователя. В рамках каждой из групп решаются проблемы представления и распространения информации, получаемой в процессе мониторинга, а также проблемы оплаты его организации и проведения.
   Можно выделить три группы, отличные по количеству пользователей и интенсивности использования результатов мониторинга соответствующим пользователем.
   Первую группу составляют виды мониторинга ориентированные широкую аудиторию. Целью такого мониторинга может являться, например, формирование общественного мнения. Виды мониторинга, результаты которых предназначены для такого рода аудитории немногочисленны. Ознакомление пользователя с результатами мониторинга в этом случае осуществляется через средства массовой информации, в том числе и электронные. Как правило, оплата такого рода мониторинга производится посредством системы бюджетного финансирования.
   Вторая группа включает виды мониторинга, ориентированного на специалистов соответствующих областей деятельности. Это, пожалуй, наиболее многочисленная группа, К ней принадлежат большинство существующих систем мониторинга. При этом, сами группы специалистов, для которых предназначены результаты каждого конкретного мониторинга могут быть как достаточно малы, так и очень многочисленны. Основными способами распространения получаемой в ходе такого вида мониторинга информации являются специализированные издания, в том числе периодические, ИНТЕРНЕТ, подписка. Оплата этого вида мониторинга производится пользователями, причем каждый пользователь оплачивает только часть расходов.
   Третья группа включает виды мониторинга, пользователями которого являются конкретные органы управления, руководители, отдельные структуры.

§ 2. Программное обеспечение, организация и процедура проведения диагностики социально-психологических явлений

   Как известно, у истоков социальной работы стояла Диагностическая школа. Естественно, что более тесная связь существует между диагностикой и психосоциальной работой с населением. Социально-психологическая диагностика, по сути, служит фундаментом психосоциальной работы с населением. Без нее невозможно осуществить как эффективное консультирование заказчика (клиента), так и эффективно воздействовать на объект с помощью психотехнологий.
   В области социально-психологической диагностики выделяют два уровня. С одной стороны, это отрасль социально-психологической теории, в рамках которой разрабатываются методология и методы диагностирования, познания социально-психологических явлений. С другой стороны, она представляет собой сферу социальной практики, совокупность действий психолога по распознанию (от греческого слова «диагнозис» – распознание), измерению социально-психологических явлений. В данном случае речь пойдет в основном о практическом уровне, тем не менее не следует игнорировать и теоретико-методологический уровень, без учета которого невозможно и диагностирование конкретных социально-психологических явлений.
   Можно выделить два типа социально-психологического диагноза: 1) установление степени отклонения изучаемого явления от нормы; 2) установление места данного явления на шкале интенсивности того или иного признака этого явления. Кроме того, диагностирование включает в себя и установление причин именно такого функционирования и развития изучаемого объекта, а также определение тенденций его дальнейшего развития (разработка прогноза).
   В связи с этим представляет интерес взаимосвязь понятий, которые в социально-психологической литературе часто употребляют как синонимы. Речь идет о терминах «психодиагностика», «исследование», «обследование», «установление диагноза».
   На наш взгляд, целесообразно все же разводить эти родственные термины следующим образом. Термин «исследование» целесообразнее употреблять, когда речь идет о фундаментальном изучении научных проблем, когда осуществляется приращение знания для науки. Когда же речь идет о прикладных исследованиях, призванных решать практические задачи (распознания явления, описание его характеристик, выяснение причин и построение прогноза), то целесообразнее пользоваться термином «социально-психологическая диагностика». «Установление диагноза» в этом случае является конечным, заключительным этапом диагностики как процесса, включающего в качестве предыдущих типов сбор данных в соответствии с задачами, которые ставит заказчик, решение организационных вопросов (если диагностируются организации, большие социальные группы), обработка и анализ информации. В определенном смысле социально-психологическую диагностику можно сравнить с аудитом.
   Следует отметить, что особенности организационной работы, предшествующей установлению социально-психологического диагноза, в значительной степени зависят от уровня диагностируемых явлений (макро-, среднего, микро– и личностного уровня), от сферы, в которой наблюдается данное явление (социально-бытовая, политическая, производственно-экономическая и т.д.), а также от условий, в которых протекает диагностируемое явление и находится объект изучения (нормальные, осложненные или экстремальные).
   Логика научного, особенно фундаментального, исследования, в том числе и социального, привела к разработке довольно жесткого алгоритма получения научных результатов. Такой алгоритм, или план, получил название программы социального исследования. Она включает в себя, в частности, формулировку проблемы, определение объекта и предмета исследования, формулировку целей и задач, эмпирическое определение основных понятий, выдвижение гипотез, описание методов и методик, составление плана графика.
   Существует мнение, что такого рода программы следует разрабатывать лишь при проведении фундаментальных исследований, а практику тратить время и усилия на написание подобных программ необязательно. Однако подобная точка зрения справедлива лишь отчасти. Разумеется, вряд ли целесообразно практику при диагностике социально-психологических характеристик групп и личности составлять программы, аналогичные тем, которые разрабатываются при проведении фундаментальных исследований. Тем не менее в упрощенном виде подобная программа действий по достижению поставленной цели и решению намеченных задач должна иметь место.
   Без четкого определения проблемы, выделения в связи с этим предмета диагностирования, без эмпирического определения основных понятий, четкого перечисления задач и формулировки гипотез (а это все структурные компоненты программы) невозможно или очень трудно провести целенаправленное диагностирование социально-психологического явления.
   Кроме того, наличие программы диагностирования сложных социально психологических явлений позволяет как заказчику, так и исследователям, экспертам достаточно обоснованно судить о компетентности исполнителя (практического психолога), дает возможность повторить диагностирование согласно изложенному в программе алгоритму и проверить полученные результаты. В ряде случаев заказчик, опираясь на экспертное заключение о непрофессионально подготовленной программе, может прекратить финансирование и выбрать другого исполнителя, сэкономив тем самым свои средства и время.
   Программа начинается, как правило, с обоснования актуальности темы исследования, уточнения и формулировки проблемы, которая (в отличие от фундаментального исследования) задается заказчиком, а не диктуется интересами психолога. Однако довольно часто заказчик не может самостоятельно достаточно четко в терминах социальной психологии сформулировать проблему или же формулирует ее своим обыденным языком в меру своего понимания ситуации и своих намерений. В связи с этим практик обязан сам четко сформулировать проблему диагностического обследования.
   После формулировки проблемы уточняются объект и предмет диагностирования.
   Весьма важно при разработке программы диагностирования сформулировать цель и задачи обследования (диагностирования). Под целью принято понимать конечный результат, которого хочет добиться социальной психолог в соответствии с проблемой и предметом; задачи – это промежуточные результаты, последовательное решение которых позволяет достичь цель. Подробное описание задач важно для последующего этапа разработки программы – формулирования гипотез.
   Заметим, что все элементы программы теснейшим образом взаимосвязаны.
   Обязательным элементом программы является также операциональное, эмпирическое определение основных понятий, используемых в исследовании. При этом содержание какого-либо понятия, за которым стоит определенное социально-психологическое явление, расщепляется на ряд других понятий более низкого уровня, имеющих эмпирические показатели (симптомы, индикаторы, показатели) в реальной социальной действительности. Такое эмпирическое определение понятий важно потому, что в социальной психологии существует много понятий, которые по-разному определяются различными авторами. Это может приводить к различным результатам при диагностировании одного и того же объекта и предмета. Поэтому столь важно знать, что же вкладывается в то или иное понятие на уровне эмпирических индикаторов. Если же речь идет об однозначно понимаемых терминах, эмпирического определения понятий не требуется.
   Помимо теоретико-методологической части существует еще и процедурная часть программы, которая включает описание методов и конкретных методик диагностирования, указание выбранного стратегического плана обследования и его организацию, план-график всего процесса диагностирования – от разработки программы и согласования ее с заказчиком до составления итогового отчета или справки с результатами диагностирования и их анализом.
   Социально-психологическая диагностика всегда осуществляется в рамках той или иной теоретической концепции, парадигмы, например позитивистской или понимающей психологии. Причем эффективность социально-психологической диагностики зависит как от выбранной парадигмы, так и от отобранных на ее основе методов и методик, которые должны быть адекватны объекту и предмету, конкретной проблемной ситуации.
   После того, как выбраны и описаны методы и методики диагностирования, практик переходит к выбору стратегического плана обследования диагностируемого объекта – разведывательному (пилотному), описательному или экспериментальному.
   Разведывательный или пилотный план используется при полной неизученности объекта. В этом случае отбираются и адекватные ему методы и методики: полусвободное наблюдение, свободное интервью, традиционный анализ документов.
   В случае определенной предварительной изученности объекта выбираются описательный план диагностирования и соответствующие ему методы.
   После выбора методов и методик, адекватных диагностируемой проблеме, задачам и гипотезам, изложенным в теоретико-методологической части программы, дается краткое описание организации всего процесса диагностирования. В этом разделе указывается, кто является исполнителем и заказчиком данного обследования, в какие сроки оно осуществляется; уточняется конкретный объект обследования (например, не просто учащиеся средней школы, а учащиеся таких-то классов); указывается тип выборки (если речь идет не о сплошном, а о выборочном обследовании: случайная, квотная, районированная, смешанная) и т.д.
   Как правило, выборочные обследования осуществляются при диагностировании социально-психологических явлений на макро– и микроуровнях в целях экономии времени и средств. Делается это для обеспечения репрезентативности данных. Репрезентативность – это свойство выборочной совокупности представлять характеристики генеральной совокупности. Различие характеристик выборки и генеральной совокупности называют ошибкой репрезентативности.
   Процедура отбора единиц в выборку для последующего диагностирования может быть довольно простой, например при механической выборке, когда отбирается каждый десятый, сотый член какой-либо общины, организации, или же достаточно сложной в случае, например, квотной выборки, когда стараются отбирать в выборку индивидов сразу по нескольким значимым параметрам, чтобы в совокупности они отражали в миниатюре обследуемую генеральную; совокупность, т. е. какую-либо популяцию людей или вещей. В любом случае основное правило отбора для корректной выборки из генеральной совокупности гласит: «Каждый элемент совокупности должен иметь равные возможности попасть в выборку»
   Тип выборки во многом определяется целями, задачами и гипотезами социально-психологического диагностирования, а также структурой изучаемого объекта. Так, механическая выборка допустима, когда есть уверенность в том, что изучаемые признаки достаточно равномерно распределены в генеральной совокупности и не требуется детального и глубокого изучения внутренних взаимосвязей в данном объекте. Районированная выборка предполагает отбор не отдельных индивидов, а социальных групп, организаций, члены которой обладают какой-то значимой для диагноза качественной характеристикой, отличающей их друг от друга. Это могут быть социально-экономические особенности региона, уровень жизни, уровень правонарушений и т.д.
   Как правило, на практике, особенно при диагностирования массовых социально-психологических явлений, на макроуровне прибегают к смешанному типу выборки: районированная на первом этапе ее формирования и случайная механическая или квотная – на последнем ее этапе. Квотная выборка предполагается там, где требуется изучить и выявить сложные внутренние взаимозависимости изучаемого объекта.
   Что касается размеров выборки, то они могут варьироваться в очень больших пределах – от нескольких десятков единиц до нескольких тысяч. Эти размеры зависят прежде всего от масштабов диагностируемого явления, а также от внутренней его сложности и степени выявления причинно-следственной связи между переменными внутри этого явления.
   На макро– и личностном уровне обоснованность и надежность данных достигается за счет стандартизации и обеспечения валидности и надежности методик.
   В результате первой стадии статистического исследования (статистического наблюдения) получают статистическую информацию, представляющую собой большое количество первичных, разрозненных сведений об отдельных единицах объекта исследования (например, информация о каждом гражданине страны при переписи населения: возраст, пол, национальность, образование и др.)
   Дальнейшая задача статистики заключается в систематизации этих материалов в определенном порядке и сводной характеристики всей совокупности фактов при помощи обобщающих показателей, отражающих сущность социально-экономических явлений и определенные статистические закономерности.
   Завершается написание программы диагностирования составлением рабочего плана-графика, в котором последовательно в соответствии с сетевым графиком перечисляются виды работ, выполняемых практическими психологами, сроки их реализации, ответственные за реализацию каждого этапа обследования.
   В психосоциальной работе процесс диагностирования начинается с оформления отношений с заказчиком (клиентом). Если заказчиком является кто-то из руководителей практического психолога (т.е. заказ происходит внутри организации, в которой он работает), то эта процедура порой сводится к устной договоренности о сроках социально-психологического диагностирования и ожидаемом от психолога-практика результате. Если же заказчиком является другое частное лицо или организация, а диагностируется довольно сложный предмет (социально-психологическое явление), то отношения между психологом и заказчиком оформляются юридически, путем заключения договора или трудового соглашения о взаимных обязательствах сторон.
   В этом договоре заказчик в лице руководителя учреждения, заказывающего диагностирование, берет на себя обязательства своевременно оплатить работу исполнителя в лице практика (или руководителя творческого коллектива) согласно предъявленной смете расхода, которая служит приложением к договору. В ряде случаев заказчик осуществляет помощь в форме предоставления помещений, оргтехники и т.д. Все это должно обговариваться в договоре. Исполнитель в лице практического работника, в свою очередь, берет на себя обязательства своевременно и качественно провести диагностирование интересующего заказчика социально-психологического явления и в обозначенный планом-графиком срок представить итоговый отчет.
   В договоре также, как правило, оговариваются штрафные санкции за нарушения взаимных обязательств обеими сторонами, в частности в случае несвоевременного финансирования (выплаты аванса для размножения в типографии полевых документов, оплаты интервьюеров или анкетеров при сборе информации и т.д.). Исполнитель имеет право отодвигать сроки представления итогового и промежуточного отчетов. В случае низкого качества социально-психологического диагностирования (которое определяется независимыми экспертами) заказчик имеет право снизить размеры оплаты или прекратить финансирование обследования. То же самое может быть и при нарушении исполнителем сроков проведения диагностирования. Прежде чем подписывать договор с заказчиком, исполнитель в лице психолога практика должен взвесить свои силы и возможности своевременного выполнения возложенных на него условиями договора обязательств.
   После того как подписан договор о взаимных обязательствах с заказчиком и согласована формулировка проблемы, сроки и формы представления результатов социально психологического диагностирования, наступает момент формирования авторского коллектива, каждый член которого является специалистом в какой либо области прикладной социальной психологии. Внутри авторского коллектива осуществляется распределение обязанностей и ответственности: кто-то занимается разработкой программы, кто-то подбором и разработкой методик (или апробацией к изучаемому объекту и предмету), кто-то отвечает за подготовку к полевой стадии сбора информации, кто-то за компьютерную обработку информации, кто-то за анализ информации и составление промежуточного и итогового отчетов. Общее руководство в любом случае остается за руководителем авторского коллектива: через него осуществляется связь и согласование рабочих вопросов с заказчиком, подписание финансовых документов и т. п.
   После распределения ролей члены авторского коллектива приступают к разработке программы обследования интересующего заказчика объекта и предмета. Параллельно с разработкой программы или с небольшим временным сдвигом осуществляются выбор методов и подбор методик для диагностирования или их самостоятельная разработка.
   Что касается классификации методов диагностирования, то в литературе, посвященной методам социологических и психологических исследований, предпринимались различные попытки их систематизации. Например, в работе «Психологическая диагностика детей и подростков» (под ред. К.М. Хуревича, Е.М. Борисовой) все методы диагностирования делятся на две группы в зависимости от степени формализации методик. В первую группу входят методики высокого уровня формализации: тесты, опросники, проективная техника и психофизиологические методики. Они характеризуются жесткой регламентацией процедуры обследования, стандартизации. Ко второй группе малоформализованных методик следует отнести «такие приемы, как наблюдение, опросы, анализ продуктов деятельности».
   Целесообразно в теоретико-методологическом плане разводить понятия «методы», «методики» и «техники диагностирования», в том числе и социально-психологического. Под методом следует понимать один из универсальных способов постижения, познания, описания явлений действительности, в основе которых лежит какой-то один принцип. Под методикой – совокупность методических, технических приемов, модифицирующих данный метод своеобразием, последовательностью и взаимосвязью этих приемов. Методика в отличие от метода, который носит более универсальный характер, всегда «привязана» к изучению какого-либо конкретного предмета (например, методика диагностики межличностных отношений Лири). Под техникой диагностирования принято понимать совокупность «специальных приемов для эффективного использования того или иного метода» (например, приемы статистического анализа, контроля надежности информации, измерения количественных характеристик и т.д.).
   Представляет интерес классификация методов социальной психологии, которую приводит В.Е.Кузьмин в сборнике «Методы социальной психологии». В этой классификации вся совокупность методов упорядочивается следующим образом:
   1) наблюдение; 2) изучение документов; 3) опрос (интервью, анкетирование); 4) специализированные социально-психологические методы (социометрия; экспертная или групповая оценка личности и т.д.); 5) тесты; 6) эксперимент.
   Для социально-психологической диагностики имеют ценности методы эмпирического исследования или сбора первичной информации о диагностируемом объекте и методы анализа первичной информации. Во многих работах второй блок значительно расширен. В частности, В. А. Ядов помимо социального моделирования включает в этот блок методы описания и классификации, типологизации, статистический анализ, системный анализ, генетический и исторический анализ.
   Заслуживает внимания типология методов социально-психологического диагностирования, предложенная Н.И. Шевандриным. Она включает три группы методов: 1) концептуализации; 2) диагностики; 3) обработки и интерпретации.
   Первая группа методов – концептуализации «позволяет произвести предварительную работу по выделению и первоначальной категоризации интересующих нас социально-психологических феноменов и проблем. Вычленение указанных феноменов осуществляется в соответствии с имеющимися социальными потребностями, а предварительная концептуализация – путем соотнесения с имеющимися моделями и теориями».
   Методы концептуализации позволяют редуцировать теоретические понятия в эмпирические индикаторы, показатели социально-психологических явлений. Эти эмпирические индикаторы и закладываются в рабочие полевые методики, с помощью которых осуществляется диагностирование. Если явление достаточно изучено и существуют стандартные методики его диагностирования, то можно переходить ко второму этапу диагностирования, а затем и к третьему – анализу и интерпретации полученной информации, т. е. к формулировке собственно диагноза. Но и в этом случае определенная работа по построению гипотетической описательной или объяснительной модели должна быть выполнена.
   Анализ существующих социально-психологических методик позволяет сделать вывод, что в подавляющем большинстве они концентрируются на уровне социально психологической диагностики личности, межличностных отношений и малых групп. Диагностика же больших социальных групп, массовых социально-психологических явлений пока не обеспечена апробированными надежными методиками.
   После того как разработаны методики диагностирования (или взяты готовые, стандартные методики), весьма желательна их апробация на небольшой выборке. Что же касается самостоятельно разработанных методик, то они, как правило, нуждаются в обязательной предварительной апробации, так как формулировка вопросов или веер готовых ответов, предлагаемых опрашиваемым (респондентам), всегда требует уточнений.
   Следующий этап организации социально-психологического диагностирования – подготовка к «полевой» стадии, т. е. к сбору информации по интересующей проблеме. На этом этапе размножаются уже скорректированные и, возможно, согласованные с заказчиком рабочие документы: вопросники анкет или интервью, бланки карточек наблюдения или контент-анализа документов, инструкции интервьюерам и т. п.
   Математики-программисты, вооружившись программой и рабочими методиками, могут начинать составлять программу математической обработки той первичной информации, которая будет собрана в ходе полевой стадии обследования. В это же время формируются и окончательно оформляются выборка и ее тип (естественно, если речь идет о выборочном обследовании). С учетом числа задействованных интервьюеров для каждого готовится бланк-задание, в котором общая выборка «раскладывается» на части, соответствующие числу интервьюеров.
   Если в исследовании задействованы интервьюеры-новички (а их состав должен периодически обновляться), то с ними необходимо провести не только инструктаж, что всегда делается перед выходом «в поле», но и одно-два практических занятия-тренинга, на которых отрабатываются наиболее типичные ситуации, встречающиеся в процессе сбора информации. Желательно, чтобы на эти тренировочные занятия были приглашены опытные интервьюеры, был показан видеофильм с наиболее типичными ошибками и «образцово-показательным» интервью.
   Следующий этап организации обследования – так называемая «полевая» стадия, этап сбора первичной эмпирической информации. Этот этап чрезвычайно ответствен, так как от него зависят качество и надежность полученных выводов и рекомендаций диагностирования.
   В связи с этим важна четкая организация корпуса (группы) исполнителей (наблюдателей, интервьюеров, анкетеров или контент-анлитиков), осуществляемая руководителем «полевых» работ (супервайзером). В задачи последнего входит обеспечение исполнителей всеми рабочими документами для фиксации первично информации, прием от них заполненных документов, контроль за качеством сбора информации.
   Все рабочие документы должны обязательно нумероваться и собираться в одном месте. Завершается данный этап контролем за качеством заполненных рабочих документов: вопросников анкет пли интервью, карточек наблюдения или контент-анализа, бланков наблюдения и экспериментов. При этом отбраковываются документы, содержащие много ошибок, оказавшиеся пустыми или полупустыми. В ряде случаев такой брак может оказаться следствием недобросовестности исполнителей (от таких следует избавляться в ходе полевой стадии и не допускать их к последующим сборам информации) или рассеянности, утомления в конце рабочего дня. По возможности ошибки следует исправить, вернув документы исполнителям и осуществив повторный контакт с объектом социально-психологического диагностирования.
   После сбора первичной информации с помощью различных методов наступает этап обработки информации и ее анализа. Эта обработка может осуществляться вручную или с помощью компьютера. Все зависит от масштабов собранной информации и глубины ее анализа.
   Если этот массив небольшой и заказчика удовлетворит поверхностное, «линейное» описание интересующего его объекта, то не стоит тратить время и средства на математическую обработку данных с помощью компьютера. Если же массив весьма большой и требуется глубокий анализ, вытекающий из запросов заказчика, то компьютерная обработка оправдывает себя, несмотря на определенные временные и финансовые затраты. Результаты обработки оформляются в виде машинных табуляграмм, таблиц, графиков распределений изучаемых параметров объекта.
   Полученные цифры, протоколы экспериментов требуют осмысления, анализа и обобщения, что и осуществляется на последнем этапе организации диагностирования – этапе анализа и обобщения информации. Психолог-практик, руководствуясь программой обследования, доказывает или опровергает выдвинутые перед началом диагностирования гипотезы, осуществляя своего рода переход от абстрактных, разрозненных эмпирических данных к конкретному синтетическому знанию об объекте диагностирования, обогащенному анализом эмпирической информации. Обобщение представляет собой выявление общего, повторяющегося в совокупности фактов. По сути дела, это одна из наиболее важных сторон теоретической деятельности вообще. Обобщение осуществляется на основе абстрагирования от частностей, индивидуальных особенностей: деталей, единичных фактов и наблюдений.
   Согласно двум типам гипотез – описательных и объяснительных – выделяется два класса процедур анализа данных. К первому относят группировку, классификацию и типологизацию. Ко второму – различные аналитико-экспериментальные процедуры, назначением которых является установление связей, взаимодействия причем осуществление второго класса процедур невозможно бей процедур первого класса.
   С помощью группировки большой массив информации «уплотняется» до обозримого ряда признаков на основе классификации. При этом хорошая классификационная схема должна отвечать ряду требований, важнейшие из которых следующие:
   – соответствие задачам исследования, в рамках которого строится классификация;
   – компактность, т.е. сведение классифицируемых объектов ограниченному, легко обозримому числу классов;
   – наличие достаточно уловимых различий между каждой парой классов объектов;
   – четкость (желательно однозначность) интерпретации получаемых классов, определенность их описаний, или «портретов».
   Однако группировки дают лишь «линейные» распределения интересующих диагноста объектов, позволяют дать лишь поверхностное описание явления. Для установления взаимосвязей, в том числе и причинно-следственных, применяются двух-, трехмерные аналитические таблицы, а также всевозможные расчеты коэффициентов корреляции (коэффициент ассоциации Юла для двух качественных переменных, коэффициент ранговой корреляции Спирмена для двух ранжированных рядов признаков, коэффициент парной и множественной корреляции), дисперсионный, регрессионный, факторный, кластерный анализ.
   Особое внимание следует уделять выводам о причинно-следственных связях между переменными, поскольку довольно часто высокое значение коэффициента корреляции отнюдь не свидетельствует о наличие между ними причинно-следственной связи.
   Сводка – особая стадия исследования, в ходе которой систематизируются первичные материалы статистического наблюдения.
   Проведение сводки включает 3 этапа:
   1. предварительный контроль материалов (проверка исходных данных);
   2. группировка данных по заданным признакам, определение производных показателей;
   3. оформление результатов сводки в виде статистических таблиц.
   Группировка данных производится в соответствии с программой сводки для того, чтобы впоследствии представить полученную информацию в виде, доступном для восприятия.
   Результаты группировки оформляются в виде группировочных таблиц, делающих информацию обозримой.
   Таблица содержит сводную числовую характеристику исследуемой совокупности по одному или нескольким существенным признакам, взаимосвязанным логикой анализа.
   Статистическая сводка – это научно организованная обработка материалов наблюдения, включающая в себя систематизацию, группировку данных, составление таблиц, подсчет групповых и общих итогов, расчет производных показателей (средних, относительных величин). Она позволяет перейти к обобщающим показателям совокупности в целом и отдельных ее частей, осуществлять анализ и прогнозирование изучаемых процессов.
   В зависимости от вида группировочных признаков различают группировки по количественным и качественным признакам.
   Качественный признак отражает определенные свойства, качества данного явления и записывается в виде текста. Если качественный признак имеет мало разновидностей, то количество групп определяется числом этих разновидностей. Таковы, например, группировки населения по полу, семейному положению, образованию, деление населения на городское и сельское и т.д.
   Но нередки случаи, когда качественный признак имеет большое число разновидностей, и перечислить их все не представляется целесообразным. Например, профессии рабочих, номенклатура выпускаемой продукции, виды основных фондов и т.п. В таких случаях разрабатывают классификацию разновидностей, т.е. сходные по своим особенностям разновидности объединяются в группы (классы).
   При анализе разнородных данных, например, при анализе материала, собранного в различные периоды времени, относящегося к различным отраслям промышленности, возникает необходимость применения вторичной группировки.
   Вторичная группировка – образование новых групп на основе ранее осуществленной группировки.
   Получение новых групп на основе имеющихся возможно двумя способами перегруппировки: объединение первоначальных интервалов путем их укрупнения и долевой перегруппировкой на основе закрепления за каждой группой определенной доли единиц совокупности.
   Способом представления данных является изображение распределения. Для отображения распределения значений измеряемой переменной на выборке используют гистограммы и полигоны распределения. Часто для наглядности распределение показателя в экспериментальной и контрольной группах изображают на одном рисунке.
   Гистограмма – это «столбчатая» диаграмма частотного распределения признака на выборке. Используется декартова система координат. При построении гистограмм на оси абсцисс откладывают значения измеряемой величины, а на оси ординат – частоты или относительные частоты встречаемости данного диапазона величины в выборке. Если на гистограмме отображены относительные частоты, то площадь всех столбиков равна 1.
   Вариантом отображения информации, переходным от графического к аналитическому, являются в первую очередь графики, представляющие функциональную зависимость признаков. Собственно говоря, полигон распределения – это и есть отображение зависимости частоты встречаемости признака от его величины.
   С определенной долей условности методы обработки информации можно разделить на первичные и вторичные. Для первичных методов обработки исходной информацией служат данные, полученные в ходе эмпирического исследования, т. е. так называемая "первичная информация": ответы респондентов, оценки экспертов, данные наблюдения и пр. Примерами таких методов являются группировка, табулирование, расчет многомерных распределений признаков, классификация и др.
   Вторичные методы обработки используют, как правило, для данных первичной обработки, т. е. это методы получения показателей, рассчитываемых по частотам, сгруппированным данным и кластерам (средних величин, мер рассеяния, связей, показателей значимости и т. д.). К методам вторичной обработки можно также отнести методы графического представления данных, исходной информацией для которых служат проценты, таблицы, индексы.
   Корреляции – это связанные изменения двух переменных. Корреляция – связь между статистическими вариациями по различным признакам.
   Коэффициент корреляции – математический показатель силы связи между двумя сопоставляемыми статистическими признаками (при К=1 связь однозначна, при К= -1 связь обратно пропорциональна, при К = 0 связи нет).
   Комплекс методов статистического исследования взаимосвязи между переменными, связанными корреляционными отношениями носит название корреляционного анализа. Данный метод является одним из основных методов статистической обработки эмпирического материала в прикладных исследованиях.
   Наглядно результаты корреляционного анализа представляются в специальной таблице – корреляционной матрице, или матрице интеркорреляций, если вычисляется мера взаимосвязи многих признаков между собой.
   Корреляционному анализу подлежат как количественные, так и качественные признаки (к первым относятся переменные, измеряемые в интервальной шкале и шкале отношений, ко вторым – не имеющие единиц измерения, оцениваемые шкалами наименований и порядковыми шкалами). Может быть также установлена корреляция между качественными и количественными признаками (бисериальная корреляция и корреляция качественных признаков).
   Связь отдельных переменных (или совокупности переменных) между собой может образовывать особые векторы (факторы), выступающие в роли особых оснований общности связи данных переменных. Под фактором понимается конструкт, операционально определяемый его факторными нагрузками. Под факторными нагрузками, в свою очередь, понимаются значения корреляции переменных с данным фактором. Данные векторы, или факторы, являются предметом одного из видов многомерного статистического анализа – факторного анализа, позволяющего снижать размерность изучаемых признаков посредством определения (нахождения) общих факторных нагрузок (весов) между переменными.
   Факторный анализ – комплекс аналитических методов, позволяющих выявить скрытые (латентные) признаки, а также причины их возникновения и внутренние закономерности их взаимосвязи. Факторный анализ является одним из видов латентного анализа.
   Латентный анализ (от лат. latentis – скрытый, невидимый) – совокупность аналитико-статистических процедур выявления скрытых переменных (признаков), а также внутренней структуры связей между ними. Кроме факторного анализа к данному типу анализа относятся дисперсионный, регрессионный, кластерный и другие виды многомерного статистического анализа, осуществление которых содействует выявлению скрытых переменных, характеристик внутренней структуры исследуемых объектов.
   Факторный анализ направлен на преобразование исходного набора признаков в более простую и содержательную форму. Центральная задача метода – переход от совокупности непосредственно измеряемых признаков изучаемого явления к комплексным обобщенным факторам, за которыми стоят комбинации исходных признаков, выделяемых на основе их внутренних закономерностей, отражающих структуру исследуемых явлений.
   Исходной информацией для проведения факторного анализа является корреляционная матрица. Выделенные путем анализа интеркорреляций или других характеристик связи обобщенные факторы первого порядка могут быть представлены в виде новой матрицы, отражающей корреляции между факторами. На основе таких матриц могут определяться факторы более высокого порядка.
   Кроме факторного анализа при обработке данных психодиагностических исследований часто применяются такие виды анализа, как регрессионный, кластерный и др.
   Регрессионный анализ (от лат. regressio – движение назад) – область статистического анализа, изучающая зависимость изменений значений переменных от одной или нескольких переменных (факторов). Основными процедурами регрессионного анализа являются построение линий и нахождение уравнений регрессии. Под линией регрессии понимается линия, соединяющая точки средних значений сгруппированных признаков-факторов (т.е. тех признаков, влияние которых на переменную изучается).
   Кластерный анализ позволяет строить систему классификации исследованных объектов в виде «дерева» (дендрограммы) или осуществлять разбиение объектов на заданное число удаленных друг от друга классов (кластеров) Методы классификации могут опираться на равнозначные признаки или же один (главный), быть иерархическими (объединяющими или разъединяющими) или неиерархическими.
   В статистике величину называют статистически значимой, если мала вероятность чисто случайного возникновения ее или еще более крайних величин. Здесь под крайностью понимается степень отклонения от нулевой гипотезы. Разница называется «статистически значимой», если имеются данные, появление которых было бы маловероятно, если предположить, что эта разница отсутствует; это выражение не означает, что данная разница должна быть велика, важна, или значима в общем смысле этого слова.
   Статистический критерий – строгое математическое правило, по которому принимается или отвергается та или иная статистическая гипотеза с известным уровнем значимости. Построение критерия представляет собой выбор подходящей функции от результатов наблюдений (ряда эмпирически полученных значений признака), которая служит для выявления меры расхождения между эмпирическими значениями и гипотетическими.
   Статистические критерии подразделяются на следующие категории:
   • Критерии значимости.
   • Критерии согласия. Проверка на согласие подразумевает проверку предположения о том, что исследуемая случайная величина подчиняется предполагаемому закону. Критерии согласия можно также воспринимать, как критерии значимости. Критериями согласия являются: критерий Пирсона и др.
   Группа статистических критериев, которые включают в расчет параметры вероятностного распределения признака (средние и дисперсии).
   1. t-критерий Стьюдента
   2. Критерий отношения правдоподобия
   3. Критерий Пирсона.
   Для компьютерной обработки наиболее популярны среди психологов программы SPSS 12.0, и Statistica.
   Завершается данный этап составлением отчета, который включает титульный лист с указанием названия прикладного исследования, авторов (или руководителя авторского коллектива), даты и места его проведения; введение, в котором в кратком виде излагаются проблемы, цель и задачи, гипотезы исследования; основную часть – изложение основных результатов диагностирования; заключение, в котором делаются основные выводы и даются возможные рекомендации, намечаются возможные пути дальнейшего изучения данного явления; наконец, приложение, в котором приводятся все полевые документы исследования (программа, методики, состав выборки, инструкции исполнителям и т.д.), всевозможные таблицы и графики, позволяющие обосновать те выводы, которые сделаны в основной части отчета.
   Надежность информации, получаемой в ходе социально-психологической диагностики, обеспечивается на всех ее этапах. На уровне диагностирования личности надежность получаемой информации достигается за счет стандартизации методик. На макроуровне – за счет репрезентативности данных. Разумеется, при выполнении всех методических требований к разработке программ таких обследований и грамотной организации их проведения.
   Большую роль в организации социально-психологической диагностики играет автоматическое рабочее место социального работника (АРМПС), в котором содержится блок (пакет) социально-психологических методик диагностирования и предусматривается автоматическая обработка результатов диагностирования и выдачи диагноза на дисплее с возможной распечаткой на принтере. В настоящее время банк компьютерных методик, в том числе и социально-психологических, постоянно увеличивается.
   Диагностирование социально-психологических явлений на уровне личности, межличностных отношений и малых групп имеет следующие особенности. Программа диагностирования носит свернутый характер или вообще отсутствует (существует имплицитно в сознании диагноста в форме осознания проблемы, задач и гипотез о возможном диагнозе). Ведется журнал регистрации клиентов, в котором указываются фамилия, имя, отчество клиента, время обращения, а также субъективный локус проблемы (жалобы), с которой клиент обращается к психологу, заводится и заполняется персональная карта клиента.
   Пронумерованные карты хранятся в сейфе, а их содержимое составляет профессиональную тайну. Помимо фамилии, имени и отчества клиента в персональную карту заносятся подробные данные о его возрасте, профессии, образовании, а также и субъективный локус проблемы (жалобы), с которой он пришел к психологу.
   В специальном разделе карты фиксируются диагностические методики, использованные психологом, результаты диагностирования и предположительный диагноз, который может уточняться по мере дополнительных контактов, сеансов встречи психолога с клиентом. Результаты диагностирования оформляются на основе заполнения протокола Иногда такое сотрудничество психолога с клиентом может длиться несколько лет.
   На уровне диагностирования организаций практик заполняет специальную карту социальной организации (или социальный паспорт). Этот социальный паспорт содержит результаты организационной диагностики, т. е. характеристики организации в целом.

§ 3. Основные методы диагностики социально-психологических явлений

   Наблюдение и эксперимент – это общенаучные методы, с древних времен применявшиеся как в естественных, так и в гуманитарных науках. Применяя эти методы, психолог-диагност имеет возможность непосредственно фиксировать объективные параметры диагностируемого объекта.
   Под наблюдением принято понимать целенаправленное непосредственное восприятие внешне и объективно проявляемых параметров, свойств изучаемого объекта с последующей фиксацией результатов в рабочих документах (протокол, карточка или дневник наблюдения). От обыденного наблюдения научное наблюдение отличается целенаправленностью, четкой схемой и заданностью единиц наблюдения (что воспринимать) и не менее четкой фиксацией результатов восприятия. Помимо способов фиксации методики наблюдения могут различаться по другим основаниям. Принято также различать, в частности, включенное и невключенное наблюдение. Включенное характеризуется тем, что наблюдатель включен в деятельность группы, за которой ведется наблюдение, на правах ее члена. Тем самым во многом снимается негативный эффект влияния личности наблюдателя, особенно если он прибегает к скрытому типу наблюдения, когда люди не догадываются, что за ними ведется наблюдение. Невключенное, внешнее наблюдение осуществляется со стороны. Оно может быть как скрытым, так и открытым, когда наблюдаемые знают, что за ними ведется наблюдение. Скрытым оно будет в том случае, когда наблюдатель или наблюдатели остаются незамеченными для диагностируемых. В лабораторных условиях наблюдатель может размещаться за стеклянной стеной, прозрачной в одном направлении (для наблюдателей) и непрозрачной – в другом (для наблюдаемых). В полевых условиях скрытое наблюдение осуществлять намного сложнее. Правда, миниатюрные технические средства, в частности видеокамеры, позволяют осуществлять наблюдение скрытой камерой. Но здесь возникает ряд этических проблем. Ведь диагностируемые не преступники, за которыми с санкции прокурора по закону может быть установлено негласное наблюдение. Скрытое наблюдение нарушает права личности. Поэтому этика психолога требует информировать объект наблюдения (индивидов, группу) о записи их поведения. Правда, отечественная и зарубежная социальная психология и социология знают примеры включенного скрытого наблюдения.
   Еще одним основанием, позволяющим различать виды наблюдения, является степень его формализации, стандартизации. В связи с этим различают полусвободное и формализованное наблюдение. Некоторые ученые выделяют еще по этому основанию и свободное наблюдение. Но последнее противоречит самому определению этого метода. Целенаправленность уже предполагает выделение для наблюдения и фиксации из всего многообразия явлений только те, которые соответствуют поставленной проблеме и цели диагностирования. Если в полусвободном наблюдении фокусировка на эмпирические индикаторы изучаемого явления нечеткая, то в формализованном имеет место чрезвычайно подробное выделение единиц наблюдения, эмпирических индикаторов, восприятие и фиксация которых свидетельствуют о наличии того или иного социально-психологического явления и его характеристиках. В полу свободном наблюдении результаты фиксируются в журнале наблюдения или регистрации в свободной форме. В формализованном результаты, как правило, фиксируются в специальной карточке, в которой каждой единице наблюдения отведено свое место, а наблюдатели фиксируют только эти выделенные единицы и никакие другие.
   В качестве примера формализованного наблюдения можно привести ставшую уже классической схему Р. Бэйлса, разработанную им для изучения взаимодействия членов группы в определенных фазах групповой деятельности. Выделенные им 12 единиц наблюдения позволяют достаточно подробно описать действия каждого участника группы при выполнении ею группового задания известны и другие схемы формализованного наблюдения.
   То же самое можно сказать и о так называемом социометрическом наблюдении, когда в качестве единицы наблюдения избирают частоту и направленность контактов. Регистрация контактов производится в определенной карте.
   В методической литературе выделяют также полевое и лабораторное наблюдение. Полевое осуществляется в естественных для диагностируемых условиях, а лабораторное – в искусственно организованных. Соответственно и поведение диагностируемых при наблюдении за ними в лаборатории может значительно изменяться.
   В социальной психологии выделяют также метод наблюдения значимых ситуаций. Суть этой разновидности метода наблюдения, предложенной в отечественной психологии Е.С.Кузьминым, заключается в наблюдении за испытуемыми в особых, значимых для них, условиях.
   Выделяют систематическое и несистематическое (случайное) наблюдение. При этом следует отметить, что термин «систематическое наблюдение» страдает некоторой неопределенностью: он характеризует как периодичность, так и всесторонность наблюдения за изучаемым объектом или же наблюдение за ним в различных ситуациях, состояниях.
   С точки зрения времени наблюдения выделяют продольный и поперечный срезы. Продольный срез относится к пролонгированным методам, т. е. к наблюдению в течение достаточно продолжительного времени. В данном случае наблюдение наиболее тесно переплетается с биографическим методом изучения личности.
   Заслуживает внимание карта наблюдения Д. Скотта, предназначенная для выявления дезадаптации школьников. Она позволяет установить: а) степень недоверия к новым людям; б) наличие депрессии; в) уход в себя; г) тревожность; д) враждебность; е) недостаток социальной нормативности; ж) невротические симптомы; з) неблагоприятные условия среды; и) сексуальное развитие; к) умственную отсталость; л) болезни и физические дефекты, а также некоторые другие характеристики.
   При организации наблюдения следует учитывать, что в определенных ситуациях должны срабатывать как правовые, так и этические ограничения.
   Метод наблюдения весьма тесно связан с методом эксперимента.
   Сутью последнего является создание диагностом контролируемой ситуации, в которой на диагностируемый им объект (предварительно изученный и описанный) осуществляется воздействие экспериментальным фактором (независимой переменной), а последующие изменения объясняются следствием воздействия этого фактора. При этом создаются как экспериментальные, так и контрольные группы.
   В реальной практике из всего множества параметров, характеризующих диагностируемый объект, выбирается ограниченное число наиболее значимых.
   Выделяют различные виды эксперимента: натурные, мысленные, полевые и лабораторные.
   К сожалению, в литературе нередко встречается расширенное понимание эксперимента, к которому относят чуть ли не любые виды опроса Для этого нет никаких оснований. Эксперимент всегда связан: а) с выделением экспериментальной и контрольной групп; б) изменениями в экспериментальной группе; в) сравнением.
   Натурный (естественный) эксперимент предполагает реальное воздействие на реальный объект с целью его диагностирования.
   Мысленный эксперимент предполагает манипулирование не реальным объектом, а с информацией о нем, его моделью. Однако для этого модель должна быть более или менее адекватна реальному объекту. Достичь такого подобия в социальной сфере очень трудно. Поэтому в настоящее время применяется в основном натурный эксперимент.
   Полевой эксперимент отличается от лабораторного тем, что организуется в естественных для диагностируемого объекта условиях. Он может проводиться на всех уровнях, во всех сферах социальной жизни. Но здесь помимо методологических трудностей возникает масса этических и даже правовых проблем. Главный этический принцип при проведении всех экспериментов звучит достаточно просто и лаконично: «Не навреди». Это значит, что экспериментальная ситуация, создаваемая специалистом, не должна ухудшать положение диагностируемых, вести к росту напряженности? и конфликтам, экстремальным ситуациям, угрожающим жизни и здоровью людей (А.Н.Сухов, 1978). При проведении правового; эксперимента необходимым условием является согласование (и разрешение) вопроса с правовыми органами, а в ряде случаев и законодательными.
   Перечисленные выше методологические, организационные и этические трудности значительно сужают диапазон применения эксперимента в социально-психологической диагностике, так как нередко данные, полученные в лабораторных условиях, не «работают» в реальной жизни.
   Практика ставит вопрос о теоретическом и правовом обосновании проведения социальных экспериментов. Уйти от проведения социальных экспериментов невозможно. Существует реальная потребность в социальных изменениях и инновациях. Дело остается за их грамотным, компетентным проведением.
   Аппаратурные методы социально-психологической диагностики относятся к разновидностям экспериментальных методик. В основе этой группы методов лежат технические устройства, аппараты, с помощью которых: а) создается определенная значимая ситуация, позволяющая выявить ту или иную характеристику диагностируемого объекта; б) снимаются показания о проявлении изучаемых характеристик; в) фиксируются и частично подсчитываются результаты диагностирования. Выполнение хотя бы одной из перечисленных функций позволяет относить методику к аппаратурной.
   В работе ленинградских социальных психологов «Методы социальной психологии» раскрыты различные гомеостатические методики, «анализатор программ» средств массовой коммуникации и устройство полуавтоматизированной анкеты.
   Учеными были разработаны и коэффициенты – интегральные показатели успешности работы диагностируемых групп.
   В лабораториях ЛГУ под руководством Е.С. Кузьмина, Н.Н. Обозова и других были созданы гомеостатические методики, основанные на электрических цепях и целой системе вспомогательных физических, электронных приборов. Принципиальной схемой большинства таких электрических гомеостатов явился классический в электротехнике «мост Уинстона» – четыре сопротивления, соединенные в виде ромба. Каждое «плечо» этого ромба делается из переменных сопротивлений (резисторов).
   В современной социально-психологической диагностике разработано множество различных модификаций как гомеостатических, гак и других аппаратурных методик. Например, «Арка», «Эстакада», «Лабиринт», «Групповой ритмограф», «Групповой волюнтограф», «Сенсорный интегратор» и т.д. Все они предполагают решение групповой задачи лишь при условии взаимодействия всех членов группы, приспособления их друг к другу.
   Существуют также аппаратурные методики для замера реакции аудитории средств массовой информации на те или иные программы («Анализаторы программ») или для подсчета ответов в ходе автоматизированного анкетного опроса («Полуавтоматическая анкета»). Использование данных методик совместно с компьютерной техникой значительно повышает их эффективность.
   Методы опроса являются наиболее распространенными в работе практических социальных психологов.
   Под опросом в целом понимается метод целенаправленного получения вербальной (устной или письменной) информации о социально-психологических явлениях путем заочного (опосредованного вопросником анкеты) или очного (непосредственного) общения практического психолога (или анкетера, интервьюера) с опрашиваемыми (респондентами). В результате выявляются оценки, мнения, установки, стереотипы восприятия и т.д.
   Опросы бывают двух основных типов: интервьюирование и анкетирование. Интервьюирование предполагает непосредственное общение интервьюера с респондентом (опрашиваемым) с помощью вопросника интервью. Причем этот вопросник на всем протяжении беседы находится в руках интервьюера. Вопросы задаются устно. В такой же форме даются ответы респондентов, которые фиксируются интервьюером в вопроснике интервью или на стандартизованном бланке с закодированными номерами вопросов и возможных ответов на них, или же с помощью диктофона на магнитной пленке (когда речь идет о глубоких интервью по изучению проблем личности с целью последующего изучения не только вербальной, но и невербальной реакции опрашиваемого на задаваемые вопросы).
   Интервью различаются по нескольким основаниям. По степени формализации (стандартизации) интервью делятся на формализованные и неформализованные (свободные, нестандартизованные, глубокие, качественные). В формализованном (стандартизованном) интервью как формулировки вопросов, так и их последовательность жестко определены авторами методики и отклонение от принятого стандарта не допускается. Методика неформализованного (нестандартизованного) интервью отличается лишь общей заданностью основной темы, проблемы. Очередность, количество вопросов, их формулировки гибко варьируются интервьюером в зависимости от специфических условий каждого интервью. Возможны и промежуточные варианты – полуформализованные интервью.
   По количеству опрашиваемых и целям диагностирования интервью могут быть разделены на индивидуальные, групповые и массовые.
   Индивидуальные диагностические интервью, как правило, являются свободными, нестандартизованными. Их основная цель изучение личностных особенностей именно данной личности. Среди интервью этого типа различают клинические, глубинные, фокусированные. Клинические интервью нацелены на выявление акцентуаций личности, поиск стрессогенных факторов, причин негативных психических состояний и т.п. Глубинные интервью – на выяснение событий и переживаний опрашиваемого в прошлом, находящихся в глубинах его памяти. Фокусированное интервью концентрирует внимание опрашиваемого на каком-то одном жизненном событии, проблеме, значимой для него. Причем фокусировка может быть задана как диагностом, так и самим опрашиваемым (в последнем случае мы имеем самофокусировку).
   Достигается это путем свободного интервью, в ходе которого психолог-диагност с помощью косвенных наводящих вопросов как бы «нащупывает» болевые точки в сознании опрашиваемого. Особенно характерно это для психоаналитического интервью. Специалист, начиная интервью, не знает, какие эпизоды, факты биографии клиента оказались подвергнутыми вытеснению в подсознание и служат причиной его невротического состояния. Однако известно, что попытки вскрыть такие бессознательные комплексы и вывести их на уровень сознания встречают сопротивление клиента. Эти зоны «нащупываются» по длительным паузам, умолчанию, вазомоторным реакциям и т.д.
   Групповые диагностические интервью проводятся одновременно со всей группой, в полусвободной форме, предусматривают проведение групповой дискуссии по затрагиваемому кругу вопросов. Индивидуальные мнения членов группы при высказывании их в составе группы могут быть значительно искажены в силу конформизма, групповой солидарности, под обаянием лидера группы (или опасения санкций с его стороны за «неправильный» ответ). Сочетание индивидуального и группового интервью при диагностировании проблем межличностных отношений может дать очень интересную и полезную информацию диагносту.
   Массовые интервью предназначены для диагностирования массовых социально-психологических явлений: общественного мнения, настроения, социальной напряженности и т. п. Их еще называют демоскопическими интервью. Э.Ноэль – автор книги «Массовые опросы» определяет данный вид интервью как «устный стандартизованный опрос людей, отобранных по статистическим принципам». Массовое, демоскопическое, интервью – это «заранее запрограммированный до деталей опрос «по схеме», хотя для самих опрашиваемых он может восприниматься как достаточно «живая, частная и достаточно непринужденная в силу анонимности беседа».
   Массовое интервью в максимальной степени формализуется. Стандартизация касается не только очередности и формулировки вопросов, но и возможного веера готовых ответов. Доля открытых вопросов, на которые готовый веер возможных ответов отсутствует, очень мала.
   К разновидности стандартизованного интервью можно отнести опрос по телефону. Телефонный опрос отличается от обычного индивидуального интервью тем, что отсутствует непосредственное в полном объеме общение интервьюера и опрашиваемого. В связи с этим на телефонное интервью накладываются определенные ограничения. В частности, время, затрачиваемое на него, должно быть ограничено 5-10 мин. Как и в экспресс-опросе, вопросы и возможный веер ответов на них должны быть краткими, ограниченными по количеству. В связи с опасностью получения нерепрезентативной информации (во многих городах телефоны имеет в основном более состоятельная часть населения) телефонные опросы целесообразно проводить в крупных городах, где процент телефонизации значительно выше. Но здесь, если воспользоваться стихийной выборкой (случайной механической), можно получить и несоответствие ее генеральной совокупности. Поэтому с помощью специального обхода или обзванивания абонентов целесообразно предварительно сформировать представительную группу респондентской сети, добровольно желающую участвовать в подобных телефонных интервью. Причем их состав должен периодически обновляться. Существует еще ряд методических требований, которые необходимо учитывать при проведении телефонных интервью. Заинтересованный читатель может ознакомиться с ними в специальной литературе.
   Формализованное интервью по своим признакам очень близко к другому типу опросов – анкетированию. Под анкетированием принято понимать письменный опрос респондентов с помощью вопросника анкеты. Общение диагностируемого с диагностом здесь носит опосредованный (через анкету) характер. Как правило, оно используется при изучении групповых мнений и мнений больших социальных групп.
   По способу проведения анкетирование подразделяется на прессовое, почтовое и раздаточное. В случае прессового анкетирования вопросник публикуется в каком-либо периодическом издании, а читателям этого издания предлагается ответить на вопросы и прислать ответы в редакцию. Этот способ самый дешевый, но дает очень ненадежную информацию с точки зрения ее репрезентативности. Ведь присылают ответы в основном наиболее социально активные читатели. Поэтому экстраполировать результаты такого опроса на большую генеральную совокупность людей неправомерно. К тому же и процент возврата в этом способе минимален (3-5% и менее).
   Почтовый опрос осуществляется рассылкой вопросников анкет по почте согласно адресам подписчиков или адресной книги ЖЭУ. Возврат в этом случае возрастает до 10-25%.
   Раздаточный способ в анкетировании наиболее предпочтителен, поскольку возврат анкет в этом случае приближается к 100%. Можно обеспечить достаточную репрезентативность выборки. Кроме того, при этом способе анкетер может разъяснить опрашиваемым цель и задачи опроса, смысл некоторых вопросов и т.д.
   К разновидности анкетного опроса, осуществляемого раздаточным способом, можно отнести так называемый экспресс-опрос, когда опрашиваемым раздаются не вопросники анкет, изготовленные типографическим или ротапринтным способом, а чистые листочки бумаги. Вопросник анкеты находится в единственном числе у организатора опроса, который последовательно зачитывает каждый вопрос и веер готовых возможных ответов на него, а опрашиваемые в своих листочках ставят только номера эти вопросов и номера выбранных ответов на них. Проведение опроса таким способом позволяет дешево и быстро получить ин формацию о мнениях людей по интересующему диагноста вопросу.
   Как анкета, так и вопросник содержат различные типы вопросов, комбинирование которых позволяет получить в итоге более надежную информацию.
   Вопросы могут быть открытыми и закрытыми. В первом случае респонденту задается только вопрос, а ответ он дает своими словами в меру своего понимания существа вопроса. Во втором случае респонденту предлагается веер возможных ответов, из которых он должен выбрать один (если вопрос носит дихотомический характер) или несколько ответов, совпадающих с его суждением.
   Открытые вопросы чаще всего используются в свободном, неформализованном интервью, а закрытые – в формализованном интервью и анкетах. Поэтому преимущества и недостатки того и другого типа вопросов тесно связаны с уже рассмотренными нами выше типами интервью. Полузакрытые вопросы в определенной степени позволяют снять эти противоречия.
   В закрытых вопросах анкет или интервью чаще всего используются различные шкалы, которые могут быть номинальными (если показатели не характеризуются признаком интенсивности), порядковыми (если показатели отличаются признаком «больше» или «меньше») или метрическими (когда показатели можно сравнивать как объективные цифровые, численные значения). Поскольку большинство показателей в социальной психологии имеют качественный характер, то в опросах используются в основном номинальные и порядковые шкалы.
   По содержанию вопросы подразделяются на оценочные (о мотивах, оценках, мнениях) и фактологические (о фактах действительности).
   По функциям вопросы различаются на фильтрующие, контрольные, буферные, контактные и содержательные. Фильтр-вопросы позволяют отсеивать из общей массы отвечающих тех, кто компетентен отвечать на ряд последующих вопросов, от тех, кто не может на них ответить компетентно. Контрольными называются вопросы, повторяемые через определенный интервал, но в другой формулировке. Они позволяют убедиться в надежности ответов. Буферные вопросы призваны усилить имитацию непринужденной и логичной беседы с опрашиваемым. Содержание ответов на них не обрабатывается. Контактные вопросы позволяют завязать контакт с опрашиваемым, а буферные – соединить два разнородных блока вопросов в анкете или вопроснике интервью.
   По способу интерпретации ответов вопросы подразделяются на прямые и косвенные. Содержание прямых вопросов трактуется напрямую, дословно, в то время как косвенных – опосредованно, косвенным образом.
   В определенной степени к разновидности косвенных вопросов можно отнести безличные и проективные вопросы. В проективном вопросе интерпретация осуществляется также косвенным образом. Например, опросы, в которых опрашиваемых просят продолжить начатые фразы, отреагировать на изображенную ситуацию в лице одного из ее участников и т. п., можно отнести к проективным.
   Все перечисленные типы вопросов в различном сочетании помогают повышать надежность собираемой с помощью опроса информации.
   Определенные требования предъявляются к формулировке и последовательности вопросов. В частности, вопросы должны формулироваться на понятном для опрашиваемых языке с учетом их уровня образования и культуры. То есть смысл вопроса должен быть понятен респондентам. Формулировки вопросов должны носить нейтральный характер и не содержать оценочных суждений. Иначе есть опасность склонить опрашиваемых к точке зрения автора анкеты или вопросника интервью из-за желания угодить автору или представить себя в более выгодном свете. Вопросы, содержание которых раскрывает нежелательные в общественном плане факты поведения опрашиваемых, разрушает их идеализированные представления о себе, также желательно формулировать в виде косвенных, проективных. Иногда формулировки вопросов носят довольно общий, громоздкий характер. Часто это связано с тем, что авторы не переводят целевые, программные вопросы в батареи индикаторных вопросов, которые и должны задаваться опрашиваемым в анкете или интервью.
   Что касается очередности вопросов, то здесь тоже существуют некоторые правила. Первое правило – вопросы должны вызывать интерес респондентов, стимулировать их желание отвечать. Поэтому не следует задавать в начале слишком сложные для понимания вопросы. Они должны следовать за простыми. Здесь действует так называемое правило «воронки». Более простые и интересные вопросы как бы «затягивают» опрашиваемого в «воронку» вопросов и ответов и выйти из нее по мере углубления становится все сложнее. Тем самым уменьшается процент отказов. Исходя из этих же соображений, нецелесообразно в начале задавать вопросы, затрагивающие интимные темы. Лучше приберечь их к концу интервью, когда между интервьюером и респондентом завяжется более доверительная беседа, будет установлен необходимый контакт.
   Расположенные друг за другом вопросы образуют определенную структуру вопросника анкеты или интервью. В этой структуре можно выделить три крупных блока. Первый – вводная часть, которой раскрывается обращение к опрашиваемому, указывается цель опроса, подчеркивается его анонимность, способ заполнения анкеты (ответов на вопросы). В вопроснике интервью вводная часть может отсутствовать или быть очень небольшой, Так как интервьюер излагает содержимое этой части устно (текст вступления может быть помещен в инструкцию интервьюеру). Основная часть – самая большая по объему, содержит вопросы, раскрывающие проблему клиента или заказчика. Третья часть вопросника – «объективка», или «паспортычка», – содержит ряд фактологических вопросов о принадлежности опрашиваемого к той или иной социально-демографической или профессиональной группе, что позволяет на этапе последующей обработки и обобщения первичной информации выявлять причинно-следственные связи между ответами опрашиваемых на оценочные вопросы основной части и интересующими диагноста объективными параметрами (с полом, возрастом, образованием, семейным положением, родом занятий и т. д.).
   Общее время, затрачиваемое на проведение опроса, варьируется в довольно больших пределах. Демоскопические опросы в среднем длятся 20-30 мин, в то время как индивидуальные интервью (клинические, глубинные и т. п.) могут длиться часами и по нескольку сеансов. Главное здесь, чтобы опрашиваемый не утомлялся до такой степени, чтобы уже не понимать вопросов, тяготиться ими, отвечать формально. Во многом это зависит и от интереса опрашиваемых к обсуждаемой проблеме.
   Опрос экспертов отличается от других видов опросов прежде всего уровнем компетентности опрашиваемых в интересующей практического психолога проблеме, а также процедурными моментами, связанными с отбором экспертов и анализом получаемой от них информации. Сбор информации может осуществляться как в форме интервьюирования, так и анкетирования, даже телефонного интервью.
   Экспертный опрос имеет особую значимость как один из способов проверки валидности используемых методик. Незаменимую услугу экспертные опросы могут оказать в прогнозировании массовых социально-психологических явлений.
   Большое внимание уделяется вопросу отбора экспертов. В методической литературе делаются попытки стандартизировать эту процедуру. В частности, предлагается осуществлять отбор по таким объективным критериям, как уровень образования, наличие ученой степени, количество опубликованных работ по диагностируемой проблеме, количество ссылок на эти работы других исследователей, стаж работы, связанный с диагностируемой проблемой, и т. д. После этого эксперты могут быть дополнительно протестированы на креативность, интеллект, общую компетентность по рассматриваемому кругу вопросов. Сами методики экспертного опроса могут отличаться от методик обычных опросов более сложным и профессиональным языком, предусматривать более сложные комбинированные вопросы. В случае длительного и сложного по умственным затратам экспертного опроса работа экспертов может быть оплачена из средств заказчика.
   Некоторые методики экспертного опроса предусматривают стандартизацию и в обработке, анализе получаемой информации (например, метод «Дельфи»). В частности, наиболее крайние значения, даваемые экспертами, не включаются в математическую обработку и т. д.
   К специфической форме группового интервью с экспертами можно отнести метод «мозгового штурма» – весьма эффективный, хотя и сложный по процедуре проведения, способ нахождения новых альтернативных вариантов решения в проблемных ситуациях.
   Социометрию – количественное измерение взаимоотношений одни авторы относят к числу самостоятельных методов, другие отождествляют с тестом.
   Социометрический опрос проводится с помощью как анкетирования, так и интервьюирования. Наряду с приемами сбора информации он содержит и стандартизованную процедуру обработки информации (составление социоматрицы по каждому социометрическому критерию, социограммы, подсчет на основе данных социоматрицы всевозможных индексов, характеризующих личность, межличностные отношения в группе и группу в целом), а также интерпретацию полученной информации.
   Одной из разновидностей опроса является методика гол-групповой оценки личности, с помощью которой определяется социально-психологическая позиция личности в группе.
   Контент-анализ – специальный метод анализа документальной информации (от англ. «content analysis» – анализ содержания).
   С формализованным наблюдением этот метод роднит следующее. Практический психолог выделяет единицы наблюдения в соответствии с поставленными перед ним задачами, а затем, наблюдая их в социальной действительности, фиксирует результаты в карточку наблюдения. Аналитик в соответствии со своими задачами выделяет определенный набор смысловых единиц, отыскивает их упоминание в текстах документов и фиксирует результаты в карточку контент-анализа. В этом плане многие методические требования к отбору единиц формализованного наблюдения, поиску эмпирических индикаторов этих единиц справедливы и для поиска смысловых единиц контент-анализа.
   Принципиальное же различие заключается в том, что социально-психологические явления в контент-анализе диагностируются сквозь призму массива документальной информации, через текстовую реальность. Естественно, что документы в зависимости от их типа могут отражать эту действительность адекватно или весьма искаженно. В последнем случае контент-анализ позволяет выявлять субъективные характеристики авторов этих документов (например, лживость, мотивы искажения информации о реальных событиях и т.п.).
   Документы, которые человечество за последние столетия накопило в огромных количествах, могут быть классифицированы по следующим основаниям. По способу фиксирования они различаются на рукописные, печатные, иконографические (фото-, кинодокументы и тому подобная образная информация) и т.д. С точки фения статуса они подразделяются на официальные и неофициальные. По степени близости к фиксируемому эмпирическому материалу (или по степени широты отражения событий) – на первичные и вторичные документы. С точки зрения природы появления документов на свет они разделяются на естественные и целевые. По степени персонификации – на личные (характеризующие личность) и безличные или общественные (данные прессы, протоколы собраний и т. п.).
   В зависимости от типа документа может значительно изменяться степень объективности-субъективности отражаемых в них сторон социальной действительности.
   Существует множество определений самого метода контент-анализа. Так, Г. М. Андреева видит суть этого метода в «выделении в тексте документа некоторых ключевых понятий (или иных смысловых единиц) с последующим подсчетом частоты употребления этих единиц, соотношения различных элементов текста друг с другом, а также с общим объемом информации». В. А. Ядов определяет его как «перевод в количественные показатели массовой текстовой (или записанной на пленку) информации с последующей статистической ее обработкой».
   В.Е. Семенов видит сущность этого метода в систематической и надежной фиксации определенных единиц изучаемого содержания, а также в квантификации получаемых данных.
   Обобщая сказанное, можно определить этот метод как качественно-количественный анализ массива документальной информации, основанный на применении элементов формализованного наблюдения и статистических приемов исследования с целью выявления характеристик авторов текстов или характеристик и закономерностей отражаемой в этих документах социальной среды. Основные операции этого метода были разработаны американскими социологами Х.Лассуэлом и Б.Берельсоном в основном для изучения материалов средств массовой информации в 20-30-е годы XX столетия.
   В 60-е годы отечественные социологи и психологи вновь вернулись к эмпирическим исследованиям, в том числе и контент-аналитическим. Одним из первых в эти годы использовал метод контент-анализа А.В.Баранов. Приблизительно в это же время проводят исследования В.З.Коган и Ю.И. Скворцов, проанализировавшие газету «Труд» за период со 2 января по 30 апреля 1967 г., а также некоторые другие исследователи.
   В настоящее время тематика контент-аналитических исследований значительно расширилась. Выработался понятийный аппарат метода. Речь идет о терминах «текстовая реальность» и «внетекстовая реальность», «смысловая единица». Под первой понимается совокупность текстов документов, а под второй – социальная реальность, которую эта совокупность текстов отражает. «Смысловая единица» – проблема, тема, идея, интересующая диагноста, которая с помощью различного сочетания слов высказывается авторами документов, подлежащих анализу. Тематические смысловые единицы могут быть самыми разнообразными и освещаться авторами документов под разным углом зрения. Например, здравоохранение может освещаться авторами материалов газеты как положительно, так и критически или нейтрально. Кроме того, может быть использована различная модальность: описываются фактически происходящие события или же события, которые должны иметь место или были бы желательны. С точки зрения времени одна и та же тема может освещаться как имевшая место в прошлом, в настоящем или в будущем. С точки зрения формы подачи информации тема может быть представлена в виде информации, комментария, теоретической статьи, художественно-абстрактной форме (стихотворение, басня, рассказ). Все эти аспекты освещения тематических смысловых единиц при диагностировании пропагандистских кампаний, эффективности средств массовой информации могут иметь большое значение.
   При контент-аналитическом исследовании сначала выделяются категории анализа как направления, стороны рассмотрения смысловых единиц, проблемы, интересующие диагноста. Количество этих категорий анализа зависит от целей и задач контент-аналитического обследования. Однако без такой категории анализа, как «тема», невозможно ни одно контент-аналитическое исследование. Как показывает практика, чаще всего контент-аналитики наряду с темой задействуют оценку (степень широты освещения выбранной темы в материале и т.д.) в зависимости от степени глубины анализа проблемы.
   Каждая категория дифференцируется на единицы анализа. Тема – на тематические единицы. Оценка дифференцируется на такие единицы анализа, как положительная оценка, отрицательная, сбалансированная и нейтральная. Локальность – на уровни личности, малой группы, организации (предприятия), района города, города, области и т. д.
   Каждая единица анализа, в свою очередь, дифференцируется на определенные классификационные единицы – эмпирические индикаторы (слова, их сочетания), по которым тот или иной фрагмент текста документа идентифицируется с выделенной единицей анализа. Например, тематическая единица анализа «работа органов здравоохранения» идентифицируется (и фиксируется в карточке контент-анализа) по такому набору слов, как «больница», «поликлиника», «больные», «врачи», «выздоровление» и т.п. Единица анализа «негативная оценка» – по словам «плохо», «отвратительно», «безобразно» и т. п. Примерный перечень классификационных единиц к каждой единице анализа указывается в инструкции контент-аналитику, а также в описании методики.
   Категории, единицы анализа и классификационные единицы относятся к качественным характеристикам. Однако контент-анализ является качественно-количественным методом. К количественным характеристикам относятся объем и частота освещения, упоминания выделенных категорий и единиц анализа. Объем информации по той или иной теме может измеряться различными единицами счета. В зависимости от вида документов и задач диагностирования это могут быть строки газетных полос, квадратные сантиметры или даже метры (при изучении средств наглядной агитации), минуты эфирного времени (при анализе радио– или телепередач). Единицы счета могут иногда совпадать с выделенными смысловыми единицами. Тогда подсчитывается лишь частота их упоминания в текстах документов. Довольно часто одновременно подсчитываются как частота, так и объем упоминания выделенных единиц анализа.
   Процедура контент-аналитического обследования состоит из нескольких этапов. На первом – разрабатываются категории и единицы анализа в зависимости от целей и задач, заданных заказчиком социальному психологу. На этом же этапе осуществляется предварительный анализ массива документальной информации на предмет надежности информации, возможности доступа к ней и т.д.
   На втором этапе разрабатывается конкретная методика. Составляется из категорий и единиц анализа код, в котором при необходимости могут указываться и классификационные единицы (эмпирические индикаторы в текстах документов для каждой единицы анализа). Иногда классификационные единицы указываются в инструкции кодировщику-аналитику. Определяются единицы счета. Затем конструируется макет карточки контент-анализа. Если количество выделенных тематических и иных единиц анализа достаточно велико, то в карточке они обозначаются цифрами согласно коду. В этом случае кодировщик-аналитик при работе с такой карточкой должен иметь под рукой и код из единиц анализа или же выучить их соответствие указанным в карточке цифрам наизусть.
   Следующий этап контент-аналитической процедуры – сбор первичной информации, т.е. собственно формализованный анализ массива документов. Кодировщики-аналитики, вооружившись кодом и карточками контент-анализа, последовательно просматривают эти документы, выискивая в них указанные в коде смысловые единицы анализа, подсчитывая объем и частоту их упоминания. Если количество документов очень большое, а выделенные для анализа смысловые единицы согласно пробному диагностированию довольно равномерно распределены по всему массиву, то в этом случае прибегают к выборочному анализу документов.
   Под тестированием принято понимать кратковременное испытание, с помощью которого измеряется уровень развития или степень выраженности некоторых психических свойств личности, групп или общностей. Однако под это широкое определение можно подвести любой вопрос, загадку, ответы на которые также позволяют выявить определенные свойства личности. Более строгое, научное определение методики тестирования предполагает, что, с одной стороны, должны быть стандартизированы сама ситуация и стимул, предлагаемые испытуемым, с другой стороны, поведение, реакция испытуемого могут быть оценены количественно, путем сопоставления с поведением группы субъектов, находящихся в той же ситуации. В 1933 г. Международная ассоциация психотехники приняла в качестве базового определение психолога Пьерона (см.: Общая психодиагностика / Под ред. А.А. Бодалева, В.В. Столина. – М., 1987).
   Краткое определение психологического теста дает В.В. Столин, который считает, что тест – это теоретически и эмпирически обоснованная система высказываний (заданий), позволяющая получить измерения соответствующих психологических свойств.
   В методической литературе приводится несколько оснований классификации тестов.
   Так, в работе «Психологическая диагностика детей и подростков» (под ред. К. М. Гуревича, Е. М. Борисовой) все тесты классифицируются по трем основаниям.
   1. По форме – устные и письменные, индивидуальные и групповые, аппаратурные и бланковые, предметные, компьютерные, вербальные и невербальные.
   2. По содержанию (предмету) диагностирования – изучающие свойства интеллекта, способности, отдельные характеристики личности и т. д.
   3. По цели тестирования – предназначенные для самопознания, диагностирования специалистом или профессионального отбора. Приведенная классификация отличается компактностью, но страдает тем, что под одной категорией (например, по форме) объединяются довольно разнородные методики. В этом плане более разностороннюю классификацию дают Л.Ф. Бурлачук и С.М. Морозов, которые выделяют шесть оснований дифференциации тестовых методик:
   1. По задачам – вербальные и практические.
   2. По формам процедуры обследования – индивидуальные и групповые.
   3. По направленности – тесты, диагностирующие различные стороны, качества, свойства личности или группы.
   4. По наличию или отсутствию временных ограничений на выполнение тестовых заданий – тесты, учитывающие скорость выполнения заданий и тесты результативности.
   5. По уровню стандартизации – высоко стандартизированные и слабо стандартизированные.
   6. Аппаратурные и бланковые тесты.
   Данная классификация тоже имеет свои изъяны. В частности, последняя категория не имеет названия, хотя, на наш взгляд, ее вполне можно отнести ко второй категории приведенной классификации (по форме процедуры обследования, организации тестирования).
   Наиболее удачную и подробную классификацию существующих в арсенале психологов тестов, на наш взгляд, дает В. В. Столин.
   Центральным основанием дифференциации у него является главный методический принцип, положенный в основу той или иной методики.
   1. Так называемые объективные тесты.
   2. Методики стандартизированного самоотчета, в том числе:
   а) тесты-опросники;
   б) открытые опросники, предполагающие последующий контент-анализ;
   в) шкальные техники, построенные по типу семантического дифференциала Ч.Осгуда, методики классификации;
   г) индивидуально-ориентированные техники типа ролевых репертуарных решеток.
   3. Проективные техники.
   4. Диалогические (интерактивные) техники (беседы, интервью, диагностические игры).
   По диагностируемым субъектам тесты подразделяются на индивидуальные (личностные) и групповые.
   По форме получаемых результатов или реагированию на стимульный материал тесты подразделяются на вербальные и невербальные. В вербальных тестах как стимульный материал, так и ответы на него представлены в опосредованной языком форме, задания в этих методиках апеллируют к памяти, воображению, системе убеждения испытуемых. В невербальных тестах выполнение заданий опирается на невербальные способности – перцептивные, моторные, а речевые способности испытуемых включаются в них только в плане понимания инструкций. Большинство аппаратурных тестов, предметных, рисуночных и т.п. относятся к невербальным.
   По целям диагностирования выделяются тесты самопознания, диагноза специалиста для клиента и тесты экспертизы. Первые, как правило, не являются строго научными. Они публикуются в популярных газетах, журналах, книжных изданиях. Их отличает небольшой объем, простота тестирования и подсчета результатов.
   Вторые являются наиболее строгими в плане стандартизации процедуры тестирования и структуры, содержания тестовых заданий (стимульного материала), а также обработки информации и ее интерпретации. Эти тесты должны быть валидны как теоретически, так и эмпирически, иметь нормативы по базовым группам. Аналогичные требования предъявляются и к тестам экспертизы. Различия касаются лишь самой процедуры тестирования. В одном случае оно происходит по просьбе клиента, заинтересованного в получении достоверной, надежной информации, во втором – по инициативе администрации, желающей проверить своих сотрудников на профпригодность или нанять на работу наиболее достойных, имеющих наилучшие результаты тестовых испытаний. В этом случае испытуемые могут сознательно идти на определенные искажения, желая умолчать о каких-либо негативных характеристиках своей личности. Поэтому психологи-диагносты должны учитывать это и использовать в своей практике соответствующие тестовые методики, которые позволили бы свести к минимуму влияние данного фактора.
   В определенной степени помогают сделать это различные формы преподнесения стимульного материала. По данному основанию тесты делятся на устные, письменные (в том числе бланковые), аппаратурные, предметные, компьютерные и т.д. (см.: Основы психодиагностики / Под ред. А.А. Бодалева, В.В. Столина. – М., 1987).
   Тесты-опросники состоят из нескольких десятков вопросов (утверждений), относительно которых испытуемые выносят свои суждения (как правило, «да» или «нет», реже трехальтернативный выбор ответов).
   Шкальные техники строятся по типу семантического дифференциала Ч.Осгуда и позволяют выявлять отношения к различным интересующим диагноста явлениям на основе предъявляемой совокупности шкал (обычно пользуются пяти-семичленными шкалами).
   Индивидуально-ориентированные (идеографические) техники типа репертуарных решеток по форме могут напоминать беседу или интервью, совпадать со шкальными техниками.
   Проективные тесты отличаются тем, что стимульный материал, предъявляемый испытуемым, характеризуется неопределенностью, предполагающей самые разнообразные трактовки. Впервые термин «проективная техника» был использован Л. К. Франком в его статье «Применение проективных методов в исследовании личности». Интерпретация результатов в этих методиках связана преимущественно с психоанализом (тест Роршаха, Тат, Сонди и др.).
   В последние годы в нашей стране среди психологов переживается своего рода бум, связанный с использованием самых разнообразных тестов. Появились десятки как популярных, так и претендующих на научность изданий, в которых приводятся много численные тестовые методики без должной интерпретации, нормативных указаний по их использованию. Иногда достаточно просто здравого смысла и элементарных знаний в логике и математике, чтобы обнаружить и исправить те ошибки (скорее, опечатки), которые допускают некоторые авторы при изложении тех или иных методик.
   Как отмечают авторы учебных пособий по психодиагностике, проблемы надежности и валидности методик взаимосвязаны. С точки зрения классической тестологии понятие «надежность» означает оптимальное постоянство, устойчивость, согласованность результатов теста при первичном и повторном его применении на одних и тех же испытуемых.
   Без статистической оценки надежности теста результаты измерения считаются недостоверными. Дело в том, что при проведении тестирования возникают ошибки трех типов:
   а) промахи – следствие грубых нарушений процедуры тестирования;
   б) систематические ошибки;
   в) случайные ошибки, возникающие при последовательных измерениях постоянной характеристики, т.е. они означают, что изучаемая характеристика не изменяется во времени, а все отклонения обусловлены неточностью измерения.
   На практике используются три основных метода оценки надежности тестов: 1) повторное тестирование (ретест); 2) параллельное тестирование; 3) расщепление.
   Надежность теста связана с его валидностью. Валидность теста показывает, в какой мере он измеряет то качество (свойство, характеристику), для оценки которого он предназначен.
   Выделяют несколько видов валидности тестов. Прежде всего определяют теоретическую (концептуальную) валидность теста на основе логического доказательства и эмпирического подтверждения последствий, вытекающих из теории, взятой за основу метода и ее результатов.
   Прагматическая валидализация теста означает его проверку с точки зрения эффективности.
   Кроме того, выделяют валидность тестов:
   а) по содержанию, когда определяется соответствие между тестом и исследуемой характеристикой;
   б) текущую, отражающую соответствие между результатами и параллельно примененным критерием;
   в) прогностическую, означающую соответствие между результатами теста и критерием спустя определенное время;
   г) конструктную, определяющую соответствие между тестом и изучаемым знаком.
   Для проверки валидности теста выделяется знакомый и очевидный индикатор психической деятельности, причем этот показатель определяется независимо от предъявления теста.
   Тестирование немыслимо без стандартизации теста. Стандартизация – это единообразие процедуры проведения и оценки выполнения теста.
   Стандартизация предусматривает унификацию инструкций, бланков обследования, способов регистрации результатов, условий проведения обследования. Такое понимание стандартизации несколько шире по сравнению с обычной трактовкой стандартизации теста. Дело в том, что под стандартизацией, как правило, принято понимать линейное или нелинейное преобразование тестовых оценок. Смысл преобразований оценок заключается в изменении характера их распределения, чтобы облегчить понимание и интерпретацию тестовых результатов. Чаще всего используются три основных вида преобразований: 1) приведение к нормальному виду; 2) приведение к стандартной форме; 3) квартальная стандартизация. Однако стандартизация должна включать не только преобразование тестовых оценок, но и требования более широкого порядка.
   Стандартность является одной из гарантий объективности теста на основе его кодифицированности.
   Классическая теория психометрики требует стандартизации и создания норм для каждого теста.
   Такой подход к стандартизации предполагает осуществление стандартизированного исследования на достаточно большой выборке из популяции, для которой метод предназначен.
   Социально-психологическая диагностика считалась – и не без оснований – относительно благополучной отраслью отечественной прикладной социальной психологии в отличие от консультирования и социально-психологических технологий, которые значительно отставали в своем практическом применении.
   Об относительном благополучии социально-психологической диагностики в 70-80-е годы XX в. говорят по крайней мере два обстоятельства:
   а) широта фронта проводимых социально-психологических исследований
   б) обилие публикаций, посвященных методам социальной психологии. В конце 80-х – начале 90-х годов XX в. количество публикаций, посвященных методам социальной психологии, резко возросло. Во многом это было связано с тем, что в это время были сняты идеологические ограничения, запреты и препоны и хлынул поток переводной методической литературы. Начался переход от социально-психологических, зачастую диссертационных, исследований, которые в основном проводились академическими, научными работниками и носили во многом идеологический оттенок, к сугубо практической социально-психологической диагностике.
   В свою очередь, социально-психологическая диагностика, используемая непосредственно на практике, а не в научных диссертационных целях, обнажила ряд принципиальных проблем:
   1) примитивизм многих социально-психологических методик (в основном тестов), связанный с отсутствием их стандартизации, концептуальной валидности;
   2) необходимость привлечения новых, ранее не применявшихся методик в отечественной социальной психологии;
   3) необходимость экспансии социально-психологической диагностики за счет ее проведения в области социальной работы, политики, экономики (маркетинговые исследования) и т.д.
   Таким образом, благополучная картина в сфере социально-психологической диагностики оказалась во многом мнимой.
   Отказ от догм в области методологии, монополизма в сфере теорий, переход к научному плюрализму, наконец, переход от диссертационных исследований непосредственно к практической социально-психологической диагностике позволили провести переоценку ценностей, избавиться от старого багажа и обратиться к использованию нетрадиционных для отечественной социальной психологии методов и методик. В данном случае под нетрадиционными методами понимаются не абсолютно новые, оригинальные методы, а те, которые ранее в отечественной социальной психологии по тем или иным причинам не применялись активно или вовсе не использовались, а теперь стали внедряться в практику. Иными словами, под нетрадиционными методами понимаются современные методы и методики.
   Скажем, при исследовании общения раньше (обычно в рамках диссертационных и лабораторных исследований) решались сугубо научные задачи. При применении социально психологической диагностики на практике невербальное общение само стало выступить диагностическим средством.
   Научные фундаментальные исследования предполагали громоздкие процедуры. Практика заставила перейти к экспресс-мегодикам, компьютерным вариантам, компактным, но информационно емким методикам.
   Некогда высшим достоинством социально-психологической теории считались результаты, полученные в лабораторных условиях. С переходом к практической диагностике на основе других парадигм потребовались новые методики, например фокус группы, широкое использование визуальной психодиагностики.
   В недалеком прошлом о социальном психоанализе говорилось только в критическом плане, но его легализация в отечественной социальной психологии и признание за ним научного статуса позволили применять на практике целый ряд не использовавшихся ранее методик.
   В то же время широкое использование на практике западных методик поставило перед прикладной социальной психологией задачу создания сравнительной социально-психологической диагностики, т.е. стандартизации (определение норм и т.д.) применяемых методик с учетом российского менталитета.
   Данные обстоятельства объясняют появления нетрадиционных методов и методик в арсенале отечественной прикладной социальной психологии. Вместе с тем следует подчеркнуть, что расширение арсенала социально-психологической диагностики не привело к однозначным позитивным результатам. Вопрос не в количестве методик, а в квалифицированном их применении.
   Между тем немалая часть практиков пошла по пути количественного накопления методик, игнорируя элементарную социально-психологическую теорию. Особенно реально это проявилось в использовании нетрадиционных для отечественной социально-психологической диагностики.
   К числу социально-психологических методик следует отнести визуальную психодиагностику. Наиболее значительной работой в этой области является книга Г. В. Щекина.
   Визуальная социально-психологическая диагностика – это возможность изучения различных социально-психологических явлений (личности, групп и т.п.) на основе симптоматики – основного элемента визуальной социально-психологической диагностики.
   Однако социальная и социально-психологическая симптоматика не сводима к визуальной психодиагностике. Она гораздо шире и представляет собой установление диагноза на основе идентификации симптома с тем или иным социально-психологическим явлением.
   Любое социально-психологическое явление на любом уровне имеет свою симптоматику. По симптоматике можно судить о качестве, образе жизни, степени социальной напряженности, статусе, эмоциональном состоянии человека и т.д.
   Визуальная социально-психологическая диагностика имеет дело с явлениями, лежащими как бы на поверхности. Но это кажущаяся простота. Чтобы идентифицировать симптом с социально-психологическим явлением, нужно обладать социально-психологической компетентностью, научными знаниями об обществе, о личности, группах, социальных организациях, институтах и пр.
   Визуальная психодиагностика обладает действительно громадными возможностями. Не случайно есть группы профессионалов, которые по внешним признакам судят о состоянии здоровья политического деятеля, его положении, т.е. занимаются портретированием и пр. С помощью этого метода изучаются социально-психологические характеристики личности: ее ценностно-смысловая сфера, статусно-ролевые параметры и т.д. В данном случае в качестве «единицы» анализа выступают система связей, невербальное общение. Последнее является одним из эффективных диагностических средств личности. К средствам невербального общения принадлежат жесты, мимика, интонация, пауза, поза и т. п.
   Ниже приводятся значения некоторых групп жестов. Жесты открытости: раскрытие руки ладонями вверх; расстегивание пиджака (люди открытые и дружески расположенные часто расстегивают или даже снимают пиджак в присутствии друзей) и т.д.
   Жесты защиты: жесты, с помощью которых происходит реагирование на угрозы, скрещенные на руки и т.д.
   Жесты оценки: жесты задумчивости и мечтательности; рука у щеки (люди, опирающиеся щекой на руку, обычно глубоко погружены в раздумья).
   Жесты подозрения и скрытности: рука прикрывает рот; взгляд в сторону; потрагивание шеи, легкое потирание носа – знак сомнения.
   Жесты доминантности-подчиненности: например, превосходство может быть выражено в приветственном рукопожатии (когда человек крепко пожимает руку другому и поворачивает ее так, что его ладонь лежит сверху, он пытается выразить превосходство).
   Жесты готовности: руки на бедрах.
   Выделяют несколько типов походок, например: ходульная, деревянная походка – зажатость, недостаток контактов, робость, неспособность к свободному проявлению; постоянное приподнимание вверх (на напряженных носках ног) – стремление вверх, чувство превосходства.
   А. Штангль в книге «Язык тела» приводит описание различных мимических выражений и дает им соответствующую интерпретацию. Например, прямо посаженная голова указывает на уверенность личности.
   Движение мускулатуры лба тесно связано с активностью глаз и в основном ею определяются. Человеческий взгляд тесно связан с речью и часто является средством установления контакта. Взгляд сбоку свидетельствует о недоверии.
   Объектом социального психоанализа является сфера бессознательного, но применительно к конкретным социальным субъектам: личности, группе, этносу, народу на основе изучения «коллективного бессознательного» (К. Юнг) и «современного бессознательного» (Э.Фромм).
   Ассаджан создал карту-схему в виде яйца «О связи "Я" с "Мы"»:
   1) низшее бессознательное («прошлое нашей психики» в форме подавленных импульсов);
   2) среднее бессознательное («наши психологические состояния, которые могут быть произвольно перенесены в поле сознания»);
   3) сверх сознательное («из этой области нам являются внешние формы интуиции и вдохновения»);
   4) поле сознания;
   5) личное «Я»;
   6) надличное «Я». Личное «Я» представляет собой отражение подличного «Я» на «поле сознания». Цель – «дать нам ощущение своего центрального положения в личности и чувство самотождественности (Я – это Я)». Такое отождествление – «высшая точка многолетней работы над собой»;
   7) коллективное бессознательное. Психика человека не изолирована. Ее омывает море, которое К. Юнг назвал «коллективным бессознательным». Механизм взаимодействия «Я» с «Мы»: «отождествление», «замещение», «компенсация», «защитный пессимизм» и т.д.
   В настоящее время более актуальны прикладные методы социального психоанализа, разработка и применение методик. Впрочем, отдельные проективные методики уже сейчас широко применяются. Близки к ним и методики, разработанные в русле психосемантики (В. Ф. Петренко).
   Возможно использование аналитической психологии К. Юнга, его теории о психотипах применительно к анализу российского менталитета, а также логотерапии В. Франкла.
   Наше общество нуждается в изучении «социальных неврозов» (Э. Фромм) в зависимости от состояния культуры (К. Хорни).
   В последнее время все чаще стали использоваться методики, связанные с изучением жизненного пути личности. На первый взгляд, если исходить из названия, эти методики близки одному из традиционных методов – биографическому.
   Однако на деле выясняется, что эти методики имеют существенные различия.
   В основе изучения жизненного пути личности лежат не просто ретроспектива, хронологическая реконструкция, а восстановление жизненного пути на основе учета общения личности со значимыми другими, биография значимых отношений, участия в событийных группах.
   Существенной характеристикой жизненного пути личности является степень ее причастности к судьбам других людей, мера участия этих других в их осуществлении. Событие превращается в эпицентр круга значимого общения, создает событийную малую группу. Событийные группы можно назвать кратковременными, ситуативными, оперативными референтными группами.
   На основе приведенных положений разработана методика, получившая название «совместная каузометрия». (Подробное изложение ее содержится в книге: Головаха Е.И., Кроник А.А. Психологическое время личности. – Киев, 1994.)
   Сущность данной методики заключается в следующем. Для воссоздания жизненного пути личности требуется назвать 15 событий. Меньше – нежелательно, больше 20 существенно осложняет последующую работу. Каждое событие записывается на отдельном небольшом блокнотным листке в любой удобной формулировке. После этого в каждом листке-карточке рядом с названием события указывается его дата – время, когда оно произошло или, вероятнее всего, произойдет. Кроме того, указывается год, месяц и число события. Затем карточки раскладываются в хронологическом порядке.
   В работах Е. Мелибруда подчеркивается тот факт, что два основополагающих желания самоидентичности и ощущения собственной личностной ценности могут реализоваться только в том случае, если человек находится в позитивных отношениях со значимыми другими. Лишь благодаря значимому другому человеку личность может осознать свою слабость, избежать одиночества, поддержать свое психическое здоровье, т. е. обрести подтверждение.
   Стремление к подтверждению постоянно. Получение подтверждения более глобально, чем формирование «Я-концепции», «Я-образа» и т. д. В результате подтверждения личность развивается. В свою очередь, для подтверждения необходим истинный диалог, в процессе которого между партнерами рождаются отношения партнерства, взаимной поддержки и взаимопомощи, сосредоточенные вокруг значимой для них проблемы. Подтверждение связано с афиляцией, т. е. процессом принятия или отвержения. Антипод подтверждения – неподтверждение.
   Подтверждение не может произойти без событийных групп. Это взаимосвязанные понятия (см.: Менджерщкая Ю.А. Феномен подтверждения-неподтверждения и развития личности // Психологический вестник. – М., 1996. – Вып. 1. – Ч. 2). Поэтому при изучении жизненного пути личности должен учитываться и этот феномен.
   Применение неадекватной методики для изучения социально-психологических явлений в сфере политики, экономики и национальных отношений приводит к ошибкам. Так, невозможно сделать корректный вывод о политической стабильности на основе изучения только индивидуальных особенностей, хотя и это обстоятельство имеет важное значение и сбрасывать его со счетов нельзя.
   Наиболее распространена сейчас практика изучения рейтинга политических деятелей партий. Малоизученной остается проблема власти, стратификации, качества жизни, политических конфликтов и т. д.
   В социально-психологической практике все чаще применяется моделирование. Причем не в строгом, математическом смысле с применением теории игр, экстраполяции, но тем не менее как способ прогнозирования вероятностного развития событий. Такой подход получил название «Построение сценария». Как правило, готовятся несколько сценариев, включая пессимистический и оптимистический варианты развития событий. Делается это на основе экспертных оценок.
   Свою несомненную спецификацию имеют и маркетинговые исследования (изучение спроса, эффективности рекламы и т.п.). Социально-психологическое измерение этих и других явлений должно быть отточено до мелочей.
   Крайне актуальной для отечественной прикладной социальной психологии является проблема спецификации социально-психологической диагностики этнических общностей, т.е. кросс-культурных исследований. Однако несмотря на жизненно важную потребность в диагностике этнопсихологических явлений, методов и методик, пригодных для этих целей, в арсенале отечественной прикладной социальной психологии, по существу, нет. В данном случае можно рекомендовать к использованию лишь методики, разработанные В.С.Мухиной: 1) проективный метод депривации структурных звеньев самосознания своего и другого этноса; 2) рефлексивное оценочное описание своего и другого этноса (с последующим анализом частотного словаря оценочных значений и смыслов); 3) диагностика расовой и этнической идентичности.
   Для изучения этнических стереотипов – относительно устойчивых, эмоционально окрашенных образцов своего и другого этноса – используют методики Катца и Брейли.
   Достаточной популярностью при проведении социально-психологической диагностики этнопсихологических явлений пользуется и опросник В.А.Лабунской «Психологические трудности общения» (1989).
   Специфика социально-психологической диагностики, в частности, заключается и в том, что она имеет дело с изучением явлений на разных уровнях и в разных условиях. В связи с этим возникают проблемы не только организационного, но и методического характера. Одно дело изучать массовые явления, другое – социально-психологические характеристики личности. В первом случае используется и программа, и соответствующие методы. Во втором случае, как правило, практические психологи обходятся и без программы, и без громоздких методик, делая акцент на визуальной психодиагностике, опыте, использовании экспресс-методик. К сожалению, приходится констатировать, что пока компактны методик крайне мало.
   Одна из существенных проблем диагностики социально-психологических явлений – изучение их не только в нормальном, но и в деформированном состоянии. Диагностика деформации личности, социальных отношений, общения и групп требует создания соответствующих методик или адаптации существующих. Изучать, например, преступные общности с помощью традиционных методов нельзя. Кроме того, изучение социально-психологических явлений к осложненных или экстремальных условиях, скажем, социальных конфликтов с применением оружия, требует их ретроспективного изучения. Впрочем, даже социальная напряженность (остановка производства, психологическая усталость, массовая безработица) накладывает серьезный отпечаток на процедуру проведения социально-психологической диагностики и может приводить к отказам от участия в анкетных опросах.
   В экстремальных условиях социально-психологические явления можно изучать с помощью ограниченного числа методов и методик, например, видеосъемки, регистрации фактов, событий. Поэтому встает вопрос о создании ретроспективных методов изучения социально-психологических явлений, позволяющих реконструировать, восстанавливать, моделировать имевшие место в прошлом ситуации. Здесь полезно обратиться к опыту криминалистики, судебно-психологической экспертизы, особенно в той части, когда они занимаются изучением социальных причин происходящих событий.
   Так, одним из отклонений от норм являются нарушения половой идентичности личности, приводящие к такому состоянию, как транссексуализм. Проблема транссексуализма представляет большой интерес как малоизученный, особенно в отечественной науке, феномен. Личностная дисгармония у лиц с инверсной половой идентичностью ведет к выраженной социальной дезадаптации, переживаемой на личностном уровне как неразрешимое внутреннее противоречие. Зачастую это создает суицидальную готовность, которая чревата суицидальным поведением.
   Наибольшую диагностическую ценность для исследования половой идентичности при транссексуализме представляют следующие приемы и процедуры исследования: MMPI, КПСС, кинетический рисунок семьи, тест Векслера, тест Розенцвейга, клинико-биографический метод. Представленный методический аппарат позволяет исследовать инверсную половую идентичность при транссексуализме, а также проводить надежную дифференциальную диагностику транссексуализма от сходных состояний. При этом многие из этих методик применяются ретроспективно.
   В настоящее время активно изучается тендерный аспект социально-психологических явлений с помощью шкалы «Феминность – маскулинность» С. Бэма, проективного теста «Рисунок человека» Е.С. Романова.
   Крайне актуальны исследования в рамках экологической психологии. В этом контексте происходит переосмысление понятия окружающей среды. С точки зрения экологической психологии она выступает как фактор психических состояний и смысловых переживаний личности. Отсюда чрезвычайное значение приобретает исследование психологического пространства, психологического времени, психоэкологических проблем средств массовой коммуникации, вопросов экологической психологии города, в частности урбанизации и ее влияния на психику человека, комфортности среды, проблемы психического здоровья населения, экопсихологии выживания в экстремальных условиях, психоэкологических вопросов политической, правовой и экономической культуры. Все это требует разработки адекватных методик, соответствующей экспертизы среды, психологического пространства и времени.
   В наиболее развитой форме экоподход был реализован при изучении восприятия (Дж. Гибсон) и других психических процессов, когда на первый план выступает вопрос презентативности среды в исследовательской процедуре.
   Для диагностики отношения личности к природе применяется комплекс социальных методик:
   1) «Натурафил» – для измерения отношения к природе;
   2) «СПО» – для диагностики степени субъектификации природных объектов;
   3) «ЭЗОП» – для определения экологических установок личности;
   4) «Альтернатива» – для исследования предпочитаемого типа взаимодействия с миром природы;
   5) «Доминанта» – для установления ранга субъективного отношения к природе в иерархии других отношений личности.
   С помощью методики «Руны» анализируются представления об экологической опасности у детей и взрослых различных культур и социальных слоев. Сущность методики состоит в том, что испытуемые выбирают те знаки, символы, изображения, которые имеют отношения к тем или иным реалиям жизни.
   К методам социально-психологической диагностики можно отнести также метод фокус-групп. Под ним принято понимать неформализованное групповое интервью, сфокусированное на выяснение мнений, суждений членов группы по какой-либо узкой проблеме, интересующей заказчика. Хотя, на наш взгляд, фокус-группа представляет собой синтетический метод, в котором сочетается групповое неформализованное интервью с элементами экспериментальных методик, тестовых испытаний, групповой дискуссии, наблюдения.
   Сам термин «фокус-группа» был введен Р. Мертоном, М. Фиске и П.Кендаллом и является сокращением от понятия «фокусированное групповое интервью». Однако этот термин быстро вышел за рамки той узкой трактовки, которую придали ему первоначально авторы данной методики.
   Групповое неформализованное интервью применялось в западной социологии с начала 50-х годов, а в 80-х годах интерес к этому методу резко возрос благодаря его успешному применению и маркетинговых и политологических прикладных исследованиях. В настоящее время они продолжают активно использоваться именно в этих направлениях прикладной социальной психологии. В 90-е годы 20в. метод фокус-групп стал использоваться и в отечественной прикладной социальной психологии.
   К позитивным сторонам данного метода следует отнести его дешевизну по сравнению с индивидуальным интервьюированием и анкетированием, а также оперативность получения информации. Сокращение времени диагностирования весьма важно для прикладных исследований. Кроме того, добавление к трансакции «интервьюер-респондент» трансакции «респондент респондент» позволяет получить такую дополнительную информацию, которая не может быть получена в индивидуальном интервью. Это объясняется тем, что высказывания одних респондентов по обсуждаемой проблеме могут стать побуждающим фактором для высказываний других. В завязывающихся групповых дискуссиях рождаются суждения, идеи, которые вряд ли могли появиться в индивидуальных интервью. В таких групповых дискуссиях удается добиться высокой степени раскрепощенности участников и спонтанности в их ответах (при условии, что ведущий фокус-группы имеет опыт ее проведения). Кроме того, групповая дискуссия часто создает предпосылки для повышения рефлексии респондентов.
   Один из основателей данного метода – Д.Морган считает, что фокус-группы являются хорошим способом наблюдения за такой стороной групповой динамики, как процесс развития и формирования мнений.
   Интересен опыт формирования нескольких фокус-групп, организованных английскими специалистами по коммерческой рекламе. Фокус-группы включали по три группы молодых замужних женщин без детей, женщин среднего возраста и замужних, но занимающихся домашним хозяйством, а также мужчин молодого и среднего возраста. Эти группы набирались в трех городах России: Москве, Рязани и Санкт-Петербурге. Количество членов группы ограничивалось восемью. При этом предъявлялись требования, чтобы их члены представляли разные социально-профессиональные группы (в мужских фокус-группах). Кроме того, по размерам доходов все члены группы должны были принадлежать к среднему уровню. То же самое касалось и уровня образования. Все участники групп должны были пройти простейшие тесты на креативность, творческое мышление, поскольку заказчика (фирму по производству чая) интересовали не только мнения и установки населения России относительно продукции данной фирмы, но и идеи, предложения по изменению цвета, формы упаковок ее продукции, предложения по рекламе.
   При проведении самого обсуждения ведущий должен соблюдать следующие требования: постоянно активизировать высказывание мнений, оценок, суждений всеми участниками группы без исключения, стимулируя робких и приглашая наиболее активных; гасить \возникающие конфликты; постоянно следить за основной темой и сценарием групповой дискуссии, возвращая группу в русло обсуждаемой проблемы в случае отклонения от нее. Чтобы дискуссия не затухала, ведущий использует разнообразные приемы: помимо классического обмена мнениями по кругу, можно применить групповые моменты – просмотр видеоматериалов, изготовление микро группами каких-либо аппликаций по теме беседы и т.п. Максимальная длительность работы группы без перерыва -2 ч. Если сценарий и задачи требуют большего времени, необходимо сделать перерыв.
   Большое внимание при проведении фокус-групп следует уделять и чисто техническим, организационным вопросам. В частности, речь идет об экологии: помещении, размещении участников, технических средствах фиксации информации. Желательно для этой цели иметь помещение, состоящее из трех смежных комнат. В самой большой из них ведущий проводит дискуссию, во второй располагаются наблюдатели, фиксирующие со стороны с помощью телекамеры и просматривающие с помощью монитора весь ход обсуждения проблемы, в третьей лаборант – помощник ведущего устраивает чай во время перерыва и хранит вспомогательные материалы. Весь ход дискуссии фиксируется широкоугольной видеокамерой и записывается на видеомагнитофон для последующего более углубленного анализа и составления отчета.
   Впрочем, следует заметить, что многие социально-психологические методики, являвшиеся в прошлом нетрадиционными, в силу их широкого употребления перешли в разряд традиционных.

§ 4. Социально-психологическая диагностика личности

   К числу важнейших психоциальных технологий относится социально-психологическая диагностика личности. Социальный работник должен иметь четкие представления об объекте изучения, знать его схему, индикаторы (показатели), видеть социально-психологическое явление, уметь подобрать адекватную диагностическую методику и грамотно в процедурном отношении провести диагностику. Это общее положение абсолютно верно и для диагностики социально-психологических характеристик личности: ментальности и т.д.
   Понять ментальность помогает анализ сказок, пословиц, поговорок, песен, былин, мифов художественной литературы с помощью методов психосемантики (Петренко В. Ф. Психосемантика сознания. – М., 1998).
   Ценностно-смысловая сфера человека неотделима от ментальности.
   Наиболее распространенной в настоящее время является методика изучения ценностных ориентации М. Рокича, основанная на прямом ранжировании списка ценностей.
   Различают два класса ценностей:
   – терминальные – ценности цели;
   – инструментальные – ценности средства.
   Респонденту предъявляется 2 списка ценностей (по 18 в каждом) либо на листах бумаги в алфавитном порядке, либо на карточках. В списках испытуемый присваивает каждой ценности ранговый номер, а карточки раскладывает по порядку значимости. Последняя форма подачи материала дает более надежные результаты. Вначале предъявляется набор терминальных, а затем набор инструментальных ценностей.
   Мотивационная сфера объясняет жизненный путь, планы, перспективы, т.е. направленность личности.
   Для определения направленности личности широко используется ориентационная анкета (опросник) Б. М. Басса.
   Анкета состоит из 27 пунктов суждений, по каждому из которых возможны 3 варианта ответов, соответствующие трем видам направленности личности. Респондент должен выбрать один ответ, который в наибольшей степени выражает его мнение или соответствует реальности, и еще один, который, наоборот, наиболее далек от его мнения или же наименее соответствует реальности. Ответ «наиболее» получает 2 балла, «наименее» – 0, оставшиеся невыбранными – 1 балл. Баллы, набранные по всем 27 пунктам, суммируются для каждого вида направленности отдельно.
   С помощью методики выявляются следующие виды направленности:
   – на себя (Я) – ориентация на прямое вознаграждение, агрессивность в достижении статуса, тревожность;
   – на общение (О) – стремление при любых условиях поддерживать контакты с людьми, ориентация на социальное одобрение;
   – направленность на дело (Д) – заинтересованность в решении деловых проблем, ориентация на деловое сотрудничество, способность в интересах дела отстаивать собственное мнение.
   Методика предельных смыслов используется в качестве качественно-количественного анализа особенностей содержательно смысловой структуры мировоззрения. По своему характеру она близка проективным и смыслоглубинным методам исследования личности.
   В данной методике испытуемому предлагают ответить на вопрос: зачем люди занимаются какой-либо деятельностью? После ответа вновь задается вопрос «зачем?», но уже по отношению к ответу, который дал испытуемый, и так продолжается до тех пор, пока не появится последний ответ, который несет предельную смысловую нагрузку.
   Тест смысложизненных ориентации является адаптированной версией теста «цель в жизни» Д. Крамбо и Л. Махолика. Методикабыла разработана авторами на основе теории стремления к смыслу и логотерапии В.Франкла в 1990 г.; она преследовала цель имперической валидизации ряда представлений из этой теории. Суть этих представлений заключается в том, что неудача в поиске человеком смысла своей жизни (экзистенциальная фрустрация) является причиной особого класса душевных заболеваний. «Цель в жизни», которую диагностирует методика, авторы определяют как переживание индивидом онтологической значимости жизни.
   Оригинальная методика представляет собой набор из 20 шкал.
   Методика «Осознанность жизненных целей» состоит из двух шкал – шкалы А «Отношение к жизни» и шкалы Б «Структурированность свободного времени». Последняя показывает, как глубина и осознанность жизненных целей человека проявляются через структуру свободного времени.
   Для определения деловых и коммуникативных предпочтений личности применяют 3 шкалы: коммуникативных, деловые предпочтений и шкалу неискренности («итеф-центр»).
   Методика Б.Додонова позволяет диагностировать 10 видов эмоциональных направленностей личности:
   1) альтруистическая – потребность в содействии и помощи;
   2) коммуникативная – потребность в общении, дружеских отношениях;
   3) глорическая – потребность в самоутверждении;
   4) праксическая – ценностные переживания, связанные с реализацией деятельности, которая нужна субъекту сама по себе;
   5) пугническая – потребность в преодолении опасности, на базе которой возникает интерес к борьбе;
   6) романтическая – стремление ко всему необычному;
   7) гностическая – стремление к познанию;
   8) эстетическая – стремление к чувству прекрасного;
   9) гедонистическая – выражение потребности в телесном и душевном комфорте;
   10) акизитивная – тяга к коллекционированию вещей, выходящему за пределы практической нужды в них («итеф-центр»).
   Для измерения мотивации достижения используется тест А. Мехрабиана, а также другие методики, в том числе М.Ш. Магомед-Эминова. Данные методики применяются для диагностики мотивов стремления к успеху и избегания неудач. При этом оценивается, какой из этих двух мотивов доминирует. Тест представляет собой опросник, имеющий две формы – мужскую (форма А) и женскую(форма Б).
   Для измерения мотивации аффиляции – стремления к принятию (СП) и страха отвержения (СО), – как правило, применяют тест А. Мехрабиана и его модификации М. Ш. Магомед-Эминова.
   Исследование мотивационной сферы производится и с помощью теста юмористических фраз (А. Г. Шмелева и В. С. Бабина).
   Испытуемому предлагается по инструкции разложить карточки с юмористическими фразами строго по тематике.
   Для исследования интересов и профессиональной ориентации личности используется «Карта интересов» и «Дифференциально-диагностический опросник» (Е. А. Климов).
   В целях изучения направленности личности нередко также практикуется применение методики «Незаконченные предложения».
   Данная методика относится к группе проективных тестов, состоит из 60 незаконченных предложений.
   Социально-психологическая диагностика когнитивных и «Я-характеристик» личности: самооценки, самоотношений и отношений.
   Существуют нестандартизированные самоотчеты, характеризующие отношение испытуемого к самому себе в различных сферах. Примером нестандартизированного самоотчета является тест«Кто я?».
   Испытуемого просят в течение 12 мин дать 20 различных ответов на вопрос «Кто я?». Ответы даются спонтанно, непоследовательно, а затем обрабатываются с помощью контент-анализа.
   Самоотношение понимается как выражение смысла «Я» для личности (В.В.Столин). Для измерения самоотношения отобрано 9 измерений (модальностей), которые наиболее существенно характеризуют самоотношение в адрес «Я»: 1) осознанность «Я»;2) самоуважение и уверенность в себе; 3) саморуководство и последовательность «Я»; 4) ожидаемое отношение других; 5) безусловное самоприятие; 6) переживание ценностей собственной личности; 7) чувство привязанности к своему «Я»; 8) непонимание себя, переживание конфликтности «Я»; 9) чувство самообвинения.
   Испытуемому предъявляется тестовый буклет и бланк ответов, где значатся два варианта ответов: «согласен» – «не согласен».
   Люди различаются между собой по тому, как и где они локализуют контроль. Существует два типа такой локализации: интернальный (внутренний) и экстернальный (внешний). Имеется связь между данными свойствами личности и характеристиками «Я».
   Для исследования локуса контроля применяется школа Дж. Роттера или метод исследования уровня субъективного контроля (последний является вариантом шкалы Дж. Роттера).
   Самооценка личности изучается с помощью различных шкал, в том числе шкалы личностного дифференциала. Последний позволяет изучить самооценку личности, ее самосознание.
   Важное значение для изучения не только ментального пространства, но и когнитивной сферы (впрочем, разделить их можно только условно) личности имеет психологический подход, активно развиваемый В.Ф.Петренко. В этом контексте интерес представляет методика репертуарных решеток. Важное значение имеет диагностика уверенности в себе как устойчивого позитивного отношения личности к собственным навыкам, умениям и способностям (А. Фарелл и др.).
   Диагностика социально-психологической компетентности личности. Методика (КОС-1) предназначена для выявления коммуникативных и организаторских склонностей личности (умение четко и быстро устанавливать деловые и личные контакты, влиять на людей).
   Методика содержит 40 вопросов, на каждый из которых обследуемый должен дать ответ «да» или «нет». Время для ответов на вопросы не должно превысить 10-15 мин.
   Имеется масса популярных, нестандартизированных тестов, например: «Общение», «Уровень коммуникабельности», «Умение слушать», «Умение излагать свои мысли» и т.д. Они предназначены для изучения коммуникативной компетентности'. Но в научных целях данные методики неприменимы. Исключение составляет экспресс-тест на самоконтроль в общении или тесты М.Снайдера. Данная методика позволяет оценить, в какой степени человек контролирует себя в общении с другими людьми.
   Тест «социально-коммуникативная компетентность» содержит шесть шкал:
   – шкала № 1 – социально-коммуникативная неуклюжесть (29 вопросов);
   – шкала № 2 – нетерпимость к неопределенности (21 вопрос);-шкала №3 – чрезмерное стремление к конформности (15 вопросов);
   – повышенное стремление к статусному росту (20 вопросов);
   – ориентация на избегание неудач (28 вопросов);
   – фрустрационная нетолерантность (20 вопросов).
   Трудно согласиться с теоретической валидностью данного теста. Но некоторые шкалы все же «работают» на изучение коммуникативной компетентности («Итеф-центр»).
   Одной из составляющих социально-психологической компетентности личности является наблюдательность.
   Для диагностики психологической наблюдательности применяют следующие методики: «Поведенческий портрет»; «Список личностных черт» (А. М. Эткинд); «Рисунок эмоций» (В. А. Лабунская);«Диагностические игры»; «Экспертный опрос».
   Именно профессиональной наблюдательности должны обучаться практические психологи, чтобы не только диагностировать на основе разработки программ и с помощью громоздких методик, но и быстро и качественно осуществлять психологическое портретирование с использованием экспресс-методик и симптоматики.
   Кроме того, выделяют аутопсихологическую компетентность, которая складывается из умений, направленных на самодиагностику, самокоррекцию, саморазвитие, самомотивирование, эффективную работу с информацией, психолингвистическую компетентность, и характеризуется адекватным самооцениванием и стремлением к профессиональному росту.
   Социально-психологическая диагностика статусно-ролевых характеристик личности
   Традиционная методика изучения статуса личности социометрический тест, предложенный Дж. Морено (1934). Суть этой методики заключается в том, что на основании выборов членов группы определяется индивидуальный (лидер), предпочитаемый и изолированный статусы. Эта методика обширно представлена в отечественной литературе.
   Процедура социометрического опроса сводится к определению целей исследования, содержания вопросов на основе критериев; ограничению возможных выборов; проведению опроса и обработке результатов.
   Используются и другие версии социометрического теста, в частности В. Грабала.
   В.Грабал выделяет также индексы влияния (и воздействия), популярности, симпатии.
   Большими возможностями в области изучения статусно-ролевых характеристик личности обладает визуальная психодиагностика.
   А. Штангель в своей книге «Язык тела» приводит различные характеристики осанки и походки человека. Непринужденная осанка – свидетельство свободы от какого-либо ограничивающего принуждения. Вялая осанка – символ покорности, смирения, угодничества.
   Весьма информативными для анализа статусно-ролевых характеристик личности являются плечевой пояс и в целом верхняя часть тела человека, положение ног и ступней, а также походка и осанка человека. Типичный подхалим наклоняет весь торс вперед, взгляд при этом устремлен на собеседника, на лице широкая подобострастная улыбка.
   Жесты также выступают в качестве способа изучения статусно-ролевых характеристик личности. Например, типичная авторитарная поза – руки соединены за спиной, подбородок поднят вверх.
   Об этом же говорят характеристики голоса и дистанция в общении. Есть ближняя зона (интимная), личная дистанция, есть дальняя зона.
   Одной из методик изучения статусно-ролевых характеристик личности является стилистический анализ речи. В стиле речи выражены специфика профессии человека, его ценности. Различают несколько стилей речи: обиходно-бытовой, художественный, деловой, научный, нелитературный (криминальный). В результате стилистического анализа речи (какие слова употребляются в речи, обороты, их частота, термины и т.п.) можно сделать вывод о том, какой статус занимает личность и какие доминирующие роли она выполняет. Особое значение в данном случае имеет анализ сленга. По происхождению сленг в большинстве случаев представляет собой лексику, свойственную ограниченной профессиональной, социальной или другой какой-либо особой группе населения.
   Психодиагностика социальных чувств и эмоциональной сферы личности
   Одиночество может быть и психологическим состоянием, и свойством. Для его измерения применяются различные шкалы.
   Одним из проявлений общественного настроения являются состояния оптимизма и пессимизма, которые изучаются с помощью соответствующей шкалы, т.е. диагностики жизненной позиции личности (оптимизм-пессимизм) (Сборник психологических тестов. – Киев, 1992).
   В собственном смысле настроение измеряется посредством шкалы под названием «Оценка настроения».
   Для оценки эмоциональных состояний личности используется тест цветовых предпочтений Лютера, который заключается в ранжировании по предпочтению набора лишенных текстуры цветовых поверхностей (8 квадратиков из цветной бумаги). За каждым цветом закреплено символическое значение, поэтому психолог-практик расшифровывает и прочитывает полученную от испытуемого цветовую последовательность («раскладку») как некий текст о его эмоциональном состоянии.
   Синий (№ 1) – цвет покоя, погружения в медитацию. Зеленый (№ 2) – отражает степень волевого напряжения. Красный (№ 3) – цвет крови, символизирует возбуждение. Желтый (№ 4) – выражает возбужденное напряжение. Фиолетовый (№ 5) – индикатор психической и половой зрелости. Коричневый (№ 6) – символ примитивных чувств радости. Черный (№ 7) – символ кризисного состояния.
   Серый (№ 8) – нейтралитет, граница, отделяющая человека от каких-либо переживаний.
   Для диагностики самочувствия, активности и настроения используется методика «САН». Опросник состоит из 30 пар противоположных характеристик, по которым испытуемого просят оценить свое состояние. Каждая пара представляет собой шкалу, на которой испытуемый отмечает степень актуализации той или иной характеристики своего состояния.
   Для оценки эмоциональных состояний используется метод экспертного визуального определения. Данная методика разработана на основе опыта психологической квалиметрии, которая представляет собой оценку психологического качества, в данном случае количественную оценку эмоциональных состояний человека.
   Визуальная оценка эмоциональных состояний может быть более объективной при формализации комплекса основных внешне эмоциональных показателей, позволяющих судить о наличии у человека определенного эмоционального состояния. Скоординированное совместное наблюдение за эмоциональными состояниями обеспечивает более объективную их оценку, давая возможность количественной обработки результатов наблюдения отдельными экспертами.
   На основе показателей с наибольшими коэффициентами весомости (рот, глаза, брови, цвет лица, движение рук, дыхание и интонация высказываний) была построена таблица экспертной оценки эмоциональных состояний, которая состоит из пяти баллов, оценивающих 7 показателей эмоциональных состояний.
   Каждому баллу эмоционального состояния соответствует определенный набор показателей их содержания.
   Способность к сопереживанию – эмпатия – отчасти социально обусловленная, отчасти генетически предопределенная черта личности. Для ее измерения используется опросник А.Меграбяна, состоящий из 83 вопросов. Степень согласия с каждым вопросом-утверждением оценивается испытуемым в регистрационном бланке по 9-балльной шкале (от -4 до +4 с шагом в 1 балл).
   Опросник позволяет измерить следующие компоненты эмпатии:
   эмпатическую тенденцию, способность к сопереживанию, впечатлительность (Э);
   тенденцию к присоединению, способность к проявлению тепла, дружелюбия, поддержки (П);
   сенситивность к отвержению, соответственно способность к возникновению адекватного чувства вины, восприимчивость к критике в свой адрес (СО).
   Имеются и другие диагностические методики, которые используются для изучения эмпатии личности (В.В. Бойко и другие авторы).
   Известны шкалы для определения тревоги (Спилберг, Тейлор),
   депрессии, невропатизации личности и т. п.
   Насилие как социально-психологическое явление имеет разные формы выражения, в том числе и на личностном уровне. В частности, оно выражается в агрессии.
   Под агрессивностью понимают свойство личности, характеризующееся наличием деструктивных тенденций, как правило, в области конфликтных отношений.
   Выделяют два типа агрессивных проявлений:
   а) мотивационная агрессия как самоценность;
   б) инструментальная – как средство.
   Наиболее часто для диагностики агрессии используют опросник Басса-Дарки, состоящий из 76 утверждений. Его авторы выделили следующие виды реакций:
   1) физическую агрессию – использование физической силы против другого мира;
   2) косвенную агрессию – окольным путем направленную на другое лицо;
   3) раздражение – готовность к проявлению негативных чувств при малейшем возбуждении (вспыльчивость, грубость);
   4) негативизм – оппозиционную манеру поведения (от пассивного сопротивления до активной борьбы);
   5) обиду – зависть и ненависть к окружающим за действительные и вымышленные действия;
   6) подозрительность – от недоверия до обвинения в том, что другие люди планируют совершение вреда;
   7) вербальную агрессию – выражение негативных чувств через словесные реакции (крик, визг, проклятия, угрозы);
   8) чувство вины – возможное убеждение субъекта в том, что он является плохим человеком.
   Для диагностики агрессии используются проективные техники.
   Основным понятием в методике Сонди является понятие влечения, коренным образом определяющее поступки и поведение человека, его стремления, потребности.
   Физиологической и физической базой теории Сонди является генная теория. Исходя из того факта, что каждая потребность может определяться «своим» геном, он выделил 5 критериев для своей методики.
   1. Специфическая генная обусловленность влечений, существование специфических генов влечений, которые функционируют как специфические источники энергии импульсивных стремлений и потребностей. Каждый ген имеет множественные вариации для своего проявления – от низших до сублимированных, но руководимые со стороны личности.
   2. Полярность импульсивных стремлений и импульсивных потребностей, т.е. влечения базируются на антагонистических парах потребностей, а потребности – на антагонистических парах наследственно заданных стремлений. Одна часть этих стремлений имеет негуманную, другая – гуманную природу.
   3. Напор (напряжение) влечений, величина которого зависит от величины тех генов, которые наследственно обусловливают потребность или влечение.
   4. Физиологический и патопсихологический критерий влечений(физиологический обнаруживается у всех индивидов, патопсихологический характеризует экстремальность влечения). Поэтому психического больного можно определить как личность с патологией влечения. Распад и перестройка «Я» – особые формы защитных механизмов, посредством которых человек защищается от опасных импульсивных потребностей.
   Систему влечений нужно строить из пар антагонистических влечений, которые, с одной стороны, имеются у каждого индивида, с другой – точно согласуются с кругом патопсихологических, т.е. психиатрических наследственных, явлений. Поэтому и здоровые личности являются проводниками, носящими в ординарной дозе гены влечений, которые в двойной дозе проявляются как патология.
   Сонди выделяет 4 типа наследственных психических заболеваний:
   1) шизоморфный (Sch) – кататония и параноиды;
   2) циркулярный (С) – мании и депрессии;
   3) пароксизмальный (Р), или эпилептиформный;
   4) патология сексуальных влечений (S) – гермафродизм, гомосексуализм, садизм, мазохизм.
   5. Самостоятельное наследование: импульсивная потребность, о которой может идти речь, наследуется самостоятельно.
   Четырем типам наследственных психических заболеваний соответствуют четыре вектора влечений:
   1) S-вектор: сексуальное влечение;
   2) Р-вектор: пароксизмальное влечение, или влечение к внезапности своих поступков;
   3) Sch-вектор: «Я»-влечение;
   4) С-вектор: влечение к контакту.
   Каждый вектор имеет по две потребности, они же образуют круги наследственной психопатологии:
   1) сексуальной патологии: гермафродизм и гомосексуальность, садизм;
   2) пароксизмальной патологии: эпилепсия, истерия;
   3) шизоморфной патологии: кататоническая шизофрения, параноидная шизофрения;
   4) циркулярной патологии: депрессия, мания. Диагностировать кризисные состояния личности можно при условии организации телефона доверия. Принципы организации и порядок работы телефона доверия раскрыты в «Рабочей книге школьного психолога» (под ред. И.В.Дубровиной. – М., 1991. – С. 216-234).
   Таким образом, можно сделать вывод, что для изучения каждой из социально-психологических характеристик личности существует адекватная диагностическая методика. Это важно и для организации обучения специалистов из числа социальных психологов, и для их профессиональной деятельности в повседневной практике.
   Есть и иные диагностические методики личности, которые содержатся в книге – Фетискин Н.П., Козлов В.В., Мануйлов Г.М. Социально-психологическая диагностика развития личности и малых групп. – М., 2009.
   В ней раскрыты следующие методики:
   – диагностика социально-психологических особенностей личности;
   – психодиагностика мотивационных потенциалов личности;
   – психодиагностика коммуникативной компетентности;
   – диагностика перцептивных особенностей личности;
   – психодиагностика личностных деформаций и отклоняющегося поведения;
   – диагностика личностной самореализации;
   – психодиагностика совладающего поведения в экстремальных ситуациях;
   – диагностика личностной и групповой деятельностной эффективности;
   – психодиагностика тендерных потенциалов личности.
   (Ценные диагностические методики личности приведены в книге: Основы социально-психологических исследований. Под ред. А. А. Бодалева, А.А. Деркача, Л.Г. Лаптева. – М., 2007.)

§ 5. Социально-психологическая диагностика социальных отношений и общения

   Социально-психологическая диагностика социальных отношений – одна из психоциалных технологий.
   Для измерения социальных отношений применяются две группы методик:
   1) методики и оценки собственно отношений;
   2) диагностические методики и оценки свойств человека, влияющих на отношения
   Для изучения отношений используется социометрия.
   «Социометрическая техника, – указывает Дж. Морено, – должна быть построена в соответствии с подготовленностью данного населения к социометрической группировке и должна соответствовать его зрелости и отношению к тесту, которое может изменяться в разные моменты». Поэтому выбор социометрического инструментария всегда упирается в правильно сформулированные социометрические критерии. Их смысл должен быть понятен каждому члену группы, а содержание должно затрагивать важные для группы стороны жизнедеятельности. Этого можно достигнуть лишь после предварительного знакомства с объектом исследования.
   Социометрические критерии Выбор социометрических критериев – основной этап разработки программы социометрических измерений.
   Различают несколько типов социометрических критериев. Все их можно разбить на два основных класса: первый – коммуникативные критерии, цель которых – отразить реальные или воображаемые отношения в группе, и второй – гностические критерии, имеющие целью отразить, как воспринимают и понимают члены групп свои взаимоотношения.
   В зарубежной литературе первый класс критериев называют социометрическим тестом, второй – тестом социальной перцепции.
   Коммуникативные критерии (социометрический тест) Правильно сформулированный коммуникативный критерий должен давать испытуемому представление о том, кого и зачем выбирать для совместной деятельности. Чтобы у испытуемых не возникло непонимания или догадок о каком-то подвохе в вопросе, коммуникативный критерий должен удовлетворять общим требованиям, предъявляемым к формулировке вопросов в любом опросе (анкетный опрос, интервью, социометрия и др.).
   Все социометрические критерии, в том числе и коммуникативные, относят к типу так называемых закрытых вопросов. Такие вопросы имеют строгую структуру с указанием возможных вариантов выборов-ответов: выбор ответа из (N-1) возможностей.
   В отличие от вопросов для анкетного метода или интервью в формулировке социометрических критериев нужно руководствоваться следующими особыми правилами:
   1. социометрический критерий должен требовать от субъекта выбора (либо отвержения) другого члена группы на основе заданной задачи совместной деятельности;
   2. критерий не должен накладывать ограничений на то, кто из членов группы может быть выбранным или отвергнутым в пределах группы, но субъект должен ясно понимать природу и границы этой группы;
   3. используемые критерии должны быть доведены до уровня понимания членов групп, они должны интересовать если не всех, то большинство членов группы;
   4. критерий должен быть сформулирован так, чтобы у субъекта было конкретное основание для выбора или отвержения других членов, для этого вопрос нужно построить на конкретных ситуациях деятельности – это достигается усилением критерия;
   5. предложение к выбору или отвержению членов группы нужно формулировать в терминах психологических и эмоциональных отношений: «Кого вы хотели бы выбрать?», «Кого желаете (желали бы) выбрать?», «Кто вам больше (меньше) нравится?» и т.д. Все варианты таких терминов должны умещаться в континууме эмоционально-психологических отношений, моральное содержание которых – выражать любовь или ненависть;
   6. критерий должен давать понять, что при желании отвечающих группа может быть реорганизована в соответствии с характером даваемых ими ответов;
   7. критерий не должен ограничивать субъекта в числе и свободе выборов из (N – 1) возможностей. Если необходимо ввести ограничение выборов или порядок в предпочтительности совершаемых выборов, то указания на это должны формулироваться особо (в вопросе либо в инструкции к анкете).

   Примеры слабых и сильных коммуникативных критериев

   В зависимости от того, какую структуру межличностных отношений необходимо «сфотографировать», коммуникативные критерии подразделяются на официальные (формальные) и неофициальные (неформальные) и т.д.
   Официальные критерии – индикаторы межличностных отношений на уровне рабочее-функциональной (формальной) структуры группы и всех производных отношений, связанных с деловыми, официальными контактами при решении официальных групповых или служебных задач.
   Неофициальные критерии – индикаторы межличностных отношений на уровне социально-психологических (неформальных) структур воздействия в группе. Они «фотографируют» взаимоотношения по половому, возрастному, национальному, личностному, психологическому принципу. На выбор здесь влияет целая совокупность моральных и психологических установок личности, проявляющихся на фоне потребностей, привычек, характера, темперамента и т.д.
   Значимые ситуации, включаемые в неофициальные критерии, должны формулироваться на основе деятельности, не связанной с решением официальных групповых задач (отдых, совместная встреча праздников, семейные торжества и пр.).
   Социометрические факты становятся более содержательными, если к положительной формулировке критерия добавлен вариант, позволяющий не только выбрать, но и отвергнуть. Такая форма возможных ответов на социометрические вопросы позволяет более точно определить особенности структурной организации взаимоотношений. Критерий, формулируемый для выбора-отвержения, называется дихотомическим.
   Дихотомические (альтернативные) критерии – индикаторы положительных и отрицательных, напряженных, взаимоотношений в группе. Они всегда состоят из двух вопросов: один требует положительного выбора – положительный критерий, другой требует отрицательного выбора – отрицательный критерий. Пример дихотомического неофициального критерия: «Если бы вы решили отпраздновать свой день рождения в кругу товарищей по работе, то т ого в этот день вы хотели бы пригласить?», «Кого бы вы не хотели приглашать на свой день рождения?»
   При организации групп в педагогических целях весьма часто применяются так называемые ролевые критерии выбора, ставящие испытуемых в условия прожективной ситуации.
   Ролевые критерии позволяют выявить особенности взаимоотношений в группе на основе указанного ролевого поведения.
   Например: «Кого бы вы хотели выбрать своим ближайший помощником, если бы были бригадиром?», «Если бы тренер команды поставил вас центральным нападающим, то кого вы хоте ли бы выбрать своим правым и левым партнером?»
   Ролевые критерии заранее обозначают ту социальную роль, которая может быть значима для личности в ее социально-психологических отношениях с окружающими. Они успешно применяются при изучении проблем лидерства.
   В групповых структурах общения существуют горизонтальный и вертикальный контуры взаимоотношений. Горизонтальный – это отношения координации и корреляции, вертикальный – субординации, соподчинения. Для изучения этих отношений применяются соответственно двойные и одинарные критерии.
   Двойные критерии позволяют при выборе надеяться на взаимность партнера или товарища. Они вскрывают симметричные ролевые отношения, основанные на принципах равноправия, взаимоподдержки, товарищества, т. е. взаимоотношения на горизонтальных уровнях иерархической структуры управления групповыми процессами.
   Одинарные критерии вскрывают отношения лидерства. Пример одинарного критерия: «Кого бы вы хотели выбрать своим бригадиром?» и пр. Пример двойного критерия для школьников: «С кем бы ты хотел сидеть за одной партой?»
   Отвечая на критерий, субъект действует по принципу ранжирования – располагает всех членов сверху вниз по мере убывания предпочтения к членам своей группы. Отсюда требование к формулировке критерия – в нем должно быть указание на последовательность выборов. Например: «С кем бы вы хотели готовиться к экзаменам в первую очередь, во вторую, в третью и т.д.? Укажите по порядку». Последовательность выборов дает указание на интенсивность взаимосвязей выбирающего с выбираемыми. Подобные критерии можно назвать критериями ранжирования. На основе ранжирования всех членов группы от самого предпочитаемого до самого непредпочитаемого («отвергаемого») определяется социальная дистанция между членами группы.
   Критерии ранжирования – разновидность метода социометрических шкал. Они используются в тех случаях, когда требуется изучить интенсивность межличностных связей по мере их убывания или возрастания: «С кем бы вы желали работать в одной бригаде в первую очередь» и т. д.
   Гностические критерии формулируются по общим правилам коммуникативными. Например, школьному классу задан коммуникативный критерий: «С кем бы из учеников класса ты хотел вместе сидеть за одной партой?» Гностический критерий для данного коммуникативного критерия будет: «Выбери, пожалуйста, тех членов класса, которые, по твоему мнению, выберут тебя товарищем по парте». В этом случае гностический критерий не является самостоятельным, так как он содержит основание коммуникативного критерия и предназначен для его уточнения. Критерии такого типа можно назвать самооценочными.
   Самооценочные критерии требуют от субъекта объективации его самооценки на основе знания оценок других членов группы. Если человек знает, кто и как оценивает его в группе, это неминуемо выразится в адекватности его выборов – он достаточно точно укажет, кто выбирает, а кто отвергает его. Вероятность угадывания есть числовая мера адекватности самооценки. Исследования показывают, что эта вероятность тем выше, чем самокритичнее личность, чем полнее социализирован ее интеллект.
   Формулировку взаимооценочного критерия можно приурочить к любой социальной роли, функция которой присуща членам изучаемой группы в структурах общения. Взаимооценочные критерии могут быть официальными и неофициальными, двойными и одинарными, ролевыми и пр.
   Классификация гностических критериев подчиняется общим принципам. Выбор на взаимооценочный критерий является субъективно менее значимым для индивида, чем выбор по аналогичному коммуникативному критерию. Это объясняется тем, что взаимооценочный критерий направлен на «фотографирование» созерцательной, познавательно-перцептивной стороны взаимоотношений. Коммуникативный же критерий всегда направлен на выявление реальных или потенциальных контактов.
   Свойства социометрических критериев.
   Основное свойство социометрического критерия – его значимость, которая определяет его силу и устойчивость. Под силой критерия понимается способность вопроса заинтересовать отвечающего. Под устойчивостью критерия понимается способность вопроса удержать интерес к нему у всех членов группы на протяжении времени опроса (и после опроса).
   Определение числа критериев социометрические исследования показали, что большое число критериев часто порождает у испытуемых (в особенности у школьников) стремление обязательно выбирать разных лиц. Это увеличивает долю недостоверных фактов. При определении числа критериев необходимо руководствоваться следующими правилами:
   1) чем меньше организованы взаимоотношения в группе, тем меньше должно быть предъявляемых критериев. Особенно это касается тех групп, в структурах которых имеются напряжения и симптомы межличностных конфликтов;
   2) применение большого числа критериев нецелесообразно в группах детей и школьников в силу недостатка индивидуального опыта общения и большой эмоциональной силы групповых процессов. Последовательное объявление критериев должно соответствовать правилу: от простого к сложному;
   3) число применяемых критериев зависит от того, насколько давно члены группы знают друг друга (т.е. от времени существования группы).
   Определяя число критериев, необходимо исходить из возраста, пола, профессии, рода занятий группы, ее национального состава, характера взаимоотношений и пр. Все эти факторы трудно учесть. Стандартных методов здесь пока не разработано. Безошибочным будет тот случай, когда группе будет предъявляться всего один критерий. Так, например, рекомендует делать Я.Л.Коломинский. Однако возникает вопрос: каким образом установить, что нужно предъявлять именно данный, а не какой-то иной критерий? Ответить на этот вопрос значительно легче: определить число критериев. В связи с этим необходимо стремиться к минимизации числа критериев – к минимизации силы социально-психологического раздражителя, которым мы воздействуем на группу в форме опроса. При повторных опросах силу этого раздражителя, т.е. число критериев, можно увеличить, но не более чем 7-8. Большое число критериев подавляет испытуемого, вызывая неадекватную реакцию на тест.
   После того как критерии сформулированы, определено их число, выбирается тип социометрической измерительной процедуры, оформляются социометрические анкеты, стандартизируются условия опроса.
   Виды измерительной процедуры Социометрическая процедура (опроса) – общая форма или система действий на основе инструкции, которую экспериментатор дает испытуемому. Такая система действий определяется, с одной стороны, задачами исследования, с другой – заданными испытуемым едиными условиями опроса, т.е. условиями ответов на социометрические критерии. Вводимые таким образом ограничения позволяют выделить два типа опроса по принципу масштабности выборов – внутригрупповая и межгрупповая социометрия и два типа процедур по принципу формы выборов и их числа – социометрия без ограничения и с ограничением выборов.
   В результате обработки данных подсчитываются не только индивидуальные, но и групповые индексы: Число взаимных положительных связей в опыте индекс взаимности (сплоченности) в группе.
   Теоретически возможное число взаимных связей в группе индекс конфликтности в группе симметричен индексу положительной взаимности и представляет собой индекс отрицательной взаимности. Он указывает на наличие и степень взаимно определяющих пар и выглядит следующим образом:
   Для измерения межличностных отношений применяется опросник межличностных отношений (модификация А. А. Рукавишникова).
   Данная методика построена на основе теории межличностных отношений В.Шутца, объясняющей межличностное поведение индивида на основе трех потребностей – включения, контроля и аффекта.
   Потребность включения означает потребность создания и поддержания удовлетворительных отношений с другими людьми.
   На уровне эмоций потребность включения определяется как потребность создавать и поддерживать чувства взаимного интереса. С точки зрения самооценки потребность включения проявляется в желании чувствовать себя ценной и значимой личностью.
   Быть индивидуальностью – другой аспект потребности включения. Потребность контроля определяется как потребность создавать и сохранять удовлетворительные отношения с людьми, опираясь на контроль и силу. На эмоциональном уровне эта потребность определяется как стремление создавать и сохранять чувство взаимного уважения, опираясь на компетенцию и ответственность.
   Потребность в контроле варьируется в континууме от стремления к власти, авторитету и контролю над другими до необходимости быть контролируемым, т.е. быть избавленным от ответственности.
   Межличностная потребность в аффекте определяется как потребность создавать и удерживать удовлетворительные отношения, опираясь на эмоциональные отношения.
   Диагностика межличностных отношений производится и с помощью методики Т.Лири. Она создана Т.Лири, Г.Лефоржем, Р.Сазеном в 1954 г.
   Для представления основных социальных ориентации Т.Лири разработал условную схему в виде круга, разделенного на сектора. В этом круге по горизонтальной и вертикальной осям обозначены четыре ориентации: доминирование-подчинение, дружелюбие-враждебность. В свою очередь, эти сектора разделены на восемь – соответственно более частным отношениям. Для еще более тонкого описания круг делят на 16 секторов.
   Схема Т.Лири основана на предположении, что чем ближе результаты испытуемого к центру окружности, тем сильнее взаимосвязь этих двух переменных.
   Для диагностики межличностных отношений используются также аппаратурные методики и популярные тесты.
   Социально-психологическая диагностика различных видов общения широко используется в психоциальной работе с населением.
   Практикующие специалисты при столкновении с проблемами общения ставят перед собой разные цели. В одном случае – изучить само общение, в другом – через общение диагностировать социально-психологические характеристики личности или группы.
   Уместно напомнить, что общение – это взаимодействие людей, обмен сообщениями и познание друг другом. Общение осуществляется с помощью знаков, вербальных и невербальных средств.
   Структура общения включает в себя коммуникативную, перцептивную (познавательную), интерактивную составляющие.
   Известны методики, которые изучают в основном личностный аспект общения: коммуникативные, перцептивные и другие характеристики. Однако методик, изучающих общение как целостный процесс, почти нет.
   Методика «Кю-сортировка» позволяет определить место основных тенденций общения человека в реальной группе: общительность, необщительность, зависимость, независимость, принятии «борьбы» и избегание «борьбы». Тенденция к зависимости – внутреннее стремление индивида к принятию групповых стандартов и ценностей: социальных и морально-этических. Тенденция к общительности свидетельствует о контактности, стремлении образовать эмоциональные связи как в своей группе, так и за ее пределами. Тенденция к «борьбе» – активное стремление личности участвовать в групповой жизни, добиваться более высокого статуса в системе межличностных взаимоотношений. В противоположность этой тенденции избегание «борьбы» показывает стремление уйти от взаимодействия, сохранить нейтралитет в групповых конфликтах, склонность к компромиссным решениям.
   Каждая из этих тенденций имеет внутреннюю и внешнюю характеристику, т.е. зависимость, общительность и «борьба» могут быть истинными, а могут быть своеобразной «маской»
   Для изучения общения используются различные схемы, популярные тесты, в частности, определения общительности, коммуникабельности личности и т. д. К числу таковых относятся тест «Общительный ли вы человек?» и тест В.Ряховского, содержащий возможность определить уровень коммуникабельности человека.
   Есть симптомы, позволяющие судить об интимности, доверительности, других характеристиках общения. Они изложены в ряде публикаций, в том числе в книге X. Рюкле «Ваше тайное оружие в общении: мимика, жест, движение» (М., 1996).
   Практикующие специалисты должны обладать социально-психологической компетентностью, в основе которой лежит знание о природе общения, что позволяет им диагностировать и личность, и общности. Изучать общение само по себе ценно. Но вдвойне важно в данном случае то, что знания о нем позволят «выходить» на другие проблемы.
   В частности, знания о невербальных средствах общения способствуют изучению и личности, и общностей.
   Исследователи невербальных средств общения стремятся определить, насколько связаны они со структурой личности и динамическими процессами в группе, насколько они устойчиво или изменчиво. От ответов на эти вопросы зависит и ответ на вопрос: «Что кодировать, интерифицировать?» Если поставленные вопросы объединить, то их комплекс образует центральную проблему невербального общения – проблему невербального поведения с психологическими и социально-психологическими характеристиками личности и группы. Уровень ее освоения практикующим психологом, выбор в соответствии с ним направлений решения задач социального познания определяют меру диагностических возможностей невербального общения.
   История рассмотрения проблемы взаимосвязи между невербальным поведением и социально-психологическими характеристиками партнеров, системы отношений в группе свидетельствует о том, что для ее решения необходимо определить, является ли невербальное общение системой знаков (кодом). Сложилось два направления в исследованиях общения. Первое делает акцент на исследовании закономерностей кодирования информации, которую передают. Представители второго направления обращают внимание на особенности декодирования наблюдателем, экспертом полученной информации. Понятно, что для прикладной социальной психологии представляют интерес сведения о различных сторонах кодирования невербального общения, так как практикующий психолог оказывается в ситуации, когда ему необходимо демонстрировать способность к передаче с помощью невербального кода важной для практической деятельности информации и проявлять способности, основанные на социально-психологической проницательности и обеспечивающие кодирование полученной информации для ее дальнейшего использования в диагностических целях.
   Результаты работ, выполненных в этих направлениях такими авторитетными во всем мире исследователями, как П.Экман, Р.Шерт, Д.Эфрон, М.Аргайгл, Р.Бердвистл и многими другими, сформировали две точки зрения на процессы кодирования – интерпретации невербального общения. Первая точка зрения базируется на том, что многие виды невербальной информации не имеют адекватной ей степени фиксации. Другая точка зрения состоит в том, что при рассмотрении возможностей кодирования и интерпретации нужно дифференцированно подходить к различным компонентам невербального поведения как знакам-индикаторам, психологической однозначности невербального кода. Предполагаемые способы кодирования ориентированы на такие характеристики невербального поведения, как частота и интенсивность. Но практических психологов не могут устраивать такие показатели невербального общения, как «больше-меньше», «чаще-реже», «интенсивнее». Поэтому нужны какие-то усредненные показатели. Именно подобного рода описания имеют место в учебных пособиях по «языку тела» (А.Пиз).
   Попытки создать невербальные коды взаимодействия двух и более человек также не увенчались полным успехом.
   Существующие методики («кадр за кадром», структурно-лингвистические, описания-рисунки) неизбежно приводят к превращению целостного, объемного, подвижного, разворачивающегося во времени невербального взаимодействия в плоское, фрагментарное, застывшее явление. У исследователей паттернов невербального взаимодействия возникает одна и та же проблема – выделение этапов взаимодействия и границ «кода», имеющего отношение к тому или иному этапу.
   Данные методические трудности можно преодолеть, если учитывать, что фактором превращения невербального поведения в объект кодирования – интерпретации являются коммуникативная задача, ее значимость для партнеров.
   Практикующий социальный психолог в вопросах кодирования информации невербального общения исходит из признания уникальности невербального языка и неизбежности противоречий между невербальным выражением и его психологическим содержанием, изменчивости способов невербального выражения, зависимости успешности кодирования от умения человека адекватно выражать свои переживания и от уровня сформированности навыков кодирования различных подструктур невербального общения: кинесика, такесика, проксемика. Специалисты могут изучать социально-психологические явления на основе анализа таких средств невербального общения, как:
   I. Визуальные:
   – кинесика (движение рук, ног, головы, туловища);
   – направление взгляда и визуальный контакт;
   – выражение глаз;
   – выражение лица (мимика);
   – поза (в частности, локализация, смена поз относительно словесного текста);
   – кожные реакции (покраснение, испарина);
   – дистанция (расстояние до собеседника, угол поворота к нему, персональное пространство);
   – вспомогательные средства общения, в том числе особенности телосложения (половые, возрастные) и средства их преобразования (одежда, косметика, очки, украшения, татуировка, усы, борода, сигарета и т. п.).
   II. Акустические (звуковые):
   – связанные с речью (интонация, громкость, тембр, тон, ритм, высота звука, речевые паузы и их локализация в тексте);
   – не связанные с речью (смех, плач, кашель, вздохи, скрежет зубов, «хлюпанье» носом и т.п.).
   III. Тактильные:
   – физическое воздействие (ведение слепого за руку, контактный танец и т.д.);
   – такесика (пожатие руки, хлопанье по плечу).
   Примеры использования невербального общения в качестве способа изучения социально-психологических характеристик личности и групп содержатся во многих публикациях отечественных социальных психологов, в частности А.А. Бодалева и его учеников, В.Г. Зазыкина, И.Горелова, В.Енгалычева, Х.Рюкле, В.А. Лабунской, в частности, в книге «Эспрессия человека: общение и межличностное познание. – Ростов-на-Дону, 1999.
   Диагностика социальных конфликтов занимает достойное место в психосоциальной работе с населением.
   Структура конфликта диагностируется с помощью карты-схемы: 1) содержание конфликта, определяемое его функциями (конструктивными или деструктивными);
   2) стороны или участники конфликта, т. е. между кем происходит конфликт. Разные участники конфликта ведут себя по-разному в зависимости от той роли, которую они выполняют. В юридическом смысле основными субъектами конфликта являются противоборствующие стороны: физические или юридические лица; подстрекатели, пособники, организаторы. С психологической точки зрения выделяют: внутриличностный, межличностный, групповой конфликты и т. п., конфликты по вертикали и по горизонтали; 3) сфера возникновения; 4) причины (предмет) конфликта; образы участников конфликта – представления участников конфликта о себе, о противоположной стороне, об исходах; именно образы, а не реальные обстоятельства определяют возникновение конфликта. Поэтому говорят об объективном, ложном, иррациональном конфликте; 5) пространственно-временные характеристики конфликта (место, время, продолжительность, частота – количество столкновений участников конфликта за определенный отрезок времени); 6) возможные действия участников конфликта; 7) исход (результат) конфликта. Вообще говоря, конфликт сам по себе обладает большими диагностическими возможностями. Нередко личность в конфликте раскрывается так, как ни в какой другой ситуации.
   Для изучения личностной предрасположенности к конфликтному поведению, стиля поведения в конфликте используется тест К.Томаса.
   В основании конфликтного поведения К.Томас выделил два стиля поведения: кооперация, связанная с вниманием человека к интересам других людей, вовлеченных в конфликт, и напористость, для которой характерен акцент на защите собственных интересов.
   Соответственно этим двум основным измерениям К.Томас выделяет следующие способы конфликтного взаимодействия:
   а) соревнование (соперничество); стремление удовлетворить свои интересы в ущерб другому;
   б) приспособление – принесение в жертву собственных интересов ради другого;
   в) компромисс – соглашение между участниками конфликта, достигнутое путем взаимных уступок;
   г) избегание (уход) – отсутствие как стремления к кооперации, так и тенденции к достижению собственных целей;
   д) сотрудничество, когда участники ситуации приходят к альтернативе, полностью удовлетворяющей интересы обеих сторон.
   Опросник состоит из 60 суждений, суммированных в 30 пар. Для изучения межличностных конфликтов используются различные опросники, а также социометрия. С помощью социометрического опроса определяется индекс конфликтности, который асимметричен индексу сплоченности.
   Поведение личности в конфликте можно изучать с помощью методики С. Розенцвейга (методики изучения фрустрационных реакций).
   Методика состоит из 24 рисунков, на которых изображены лица, находящиеся во фрустрационной ситуации.
   Ситуации, представленные в тесте, можно разделить на две основные группы:
   1. Ситуации «препятствия». В этих ситуациях какое-либо препятствие, персона или предмет обескураживают, сбивают с толку словом или еще каким-то способом.
   Сюда относятся 16 ситуаций – 1, 3, 4, 6, 8, 9, 11, 12, 13, 14, 15, 18, 20, 22, 23, 24.
   2. Ситуации «обвинения». Субъект служит объектом обвинения. Их восемь: 2, 5, 7, 10, 16, 17, 19, 21.
   Между этими типами ситуаций имеется связь, так как ситуации «обвинения» предполагает, что ей предшествовала ситуация «препятствия», где фрустратор был, в свою очередь, фрустрирован. Иногда испытуемый может интерпретировать ситуацию «обвинения» как ситуацию «препятствия», и наоборот. Инструкция. На каждом рисунке изображены два или несколько человек. Один человек (слева) всегда изображен говорящим какие-то слова. Вам надо написать в пустом квадрате первый пришедший на ум ответ на эти слова. Не старайтесь отделаться шуткой. Действуйте по возможности быстрее.
   Оценка теста. Каждый ответ оценивается с точки зрения двух критериев: направления реакции и типа реакции. С точки зрения направления реакции делятся:
   1) на экстрапунитивные (реакции в форме отрицания внешней причины фрустрации);
   2) интропунитцвные (реакции, направленные субъектом на самого себя, он принимает вину на себя или берет ответственность);
   3) импунитивные (фрустрирующая ситуация рассматривается как малозначащая, как отсутствие чьей-либо вины).
   С точки зрения типов различаются реакции:
   1) с фиксацией на препятствии;
   2) с фиксацией на самозащите;
   3) с фиксацией на удовлетворении потребности.
   Из сочетаний этих шести критериев получают девять возможных факторов оценки и два дополнительных варианта.
   Рисуночный тест «Деловые ситуации» является модификацией ассоциативно-рисуночного теста С.Розенцвейга. Автор создал типологию реакций на фрустрацию, которая положена в основу оценки эмоционального поведения личности в конфликте. Тестовый материал методики состоит из 20 рисунков, изображающих конфликтные ситуации на производстве. На каждом рисунке один из персонажей произносит слова, фрустрирующие собеседника. Задача испытуемого – сформулировать ответ, адекватный, с его точки зрения, конкретной конфликтной ситуации.
   Для изучения конфликтности личности используется соответствующий тест «Конфликтная ли вы личность?», состоящий из 11 вопросов.
   Важным моментом социально-психологической диагностики конфликтов является разработка их симптомокомплекса, позволяющего изучать конфликты на разных этапах их развития. Впрочем, это обстоятельство позволяет диагностировать не только развитие, эскалацию конфликтов, но также их виды.
   О потенциальных широкомасштабных социальных конфликтах можно судить по одним симптомам, о наличии внутриличностного конфликта – по другим.
   Так, в качестве индикаторов социальных конфликтов выступают не только потоки беженцев, масштаб эмиграции, закрытых предприятий, количество нищих, забастовок, характер требований, выдвигаемых забастовщиками, но и количество укрепленных дверей, зарешеченных окон, вооруженность населения, мода на сторожевых собак и т. д.
   Признаками внутриличностного конфликта выступают другие обстоятельства – невербальные и вербальные средства, аутичность или, напротив, агрессивное поведение и т. п.
   Четкую симптоматику имеют семейные и супружеские конфликты: бойкот жены, бегство ребенка из дома и т.д.
   Что касается конфликтов в социальной организации, то об этом можно судить по «натянутости» отношений, переходу их на сугубо официальные, неискренности, фактам сбора компромата и использованию его в межличностных отношениях и пр.
   Как нет абстрактных конфликтов, а есть производственные, семейные и тому подобные, так и нет абстрактных методик, пригодных для всех случаев.
   Представляет большую сложность диагностика широкомасштабных конфликтов, в частности социальной напряженности. Последняя может быть изучена на основе экспертного, анкетного опросов, социальной симптоматики, наблюдения и анализа ее составляющих:
   – степени недовольства населения, его направленности и формы проявления;
   – доверия к власти, лояльности силовых структур к ней;
   – степени консолидации оппозиции и т.д.
   Для анализа конфликтов используют математические методы: теории игр, графов (В. А. Лефевр), а также аппаратурные методики, способные моделировать конфликт (М. А. Новиков и др.).
   В случае затруднений при диагностировании конфликтов специалисты могут обратиться к опыту центров по прикладной конфликтологии, где сконцентрированы наиболее квалифицированные кадры. В настоящее время такие центры есть не только в США, Англии, Австралии и т.д., но и в России. Кроме того, следует учитывать, что по этой теме издаются специальные журналы, материалы симпозиумов, периодически проводятся конференции и семинары. Определенную пользу практическим социальным психологам может оказать знакомство с изданием «Кто есть кто в социальной психологии. Российская Федерация. 1992-1993 гг.» (М., 1994), где указаны адреса центров, занимающихся изучением конфликтов.
   Что касается остальных диагностических методик конфликтов, то их описание имеется в книгах: Фетискин Н.П., Козлов В.В., Мануйлов Г.М. Социально-психологическая диагностика развития личности и малых групп. – М., 2009, СМ. Емельянов Практикум по конфликтологии. – Питер, 2001.

§ 6. Социально-психологическая диагностика малых неформальных групп и семьи

   Психосоциальную работу с населением нельзя представить без диагностики малых неформальных групп и семьи. Наиболее полно методики изучения малых неформальных групп описал М.В. Кроз.
   Для изучения структуры и границ малых групп используют социометрию, обычный социометрических опрос. Главное в данном случае состоит в обработке данных. Здесь нужно «вытащить» всю цепочку взаимно положительных выборов и расположить их вдоль социометрации. В результате «проявится» состав одной группы, потом второй, третьей и т.д. Границей группы является обрыв цепочки взаимных выборов.
   Для изучения характеристик группы, в частности групповой стратификации, можно использовать фото диагностику отношений. На групповой фотографии лидеры располагаются, как правило, в центре, а аутсайдеры – на периферии. С лидерами члены группы чаще всего стремятся сфотографироваться в составе отдельных микрогрупп (по 2-3 человека).
   Групповая сплоченность – чрезвычайно важный параметр, показывающий степень интеграции группы, ее сплочение в единое целое. Для определения индекса групповой сплоченности используется не только социометрия, но и методика Сешора.
   Данная методика состоит из 5 вопросов с несколькими вариантами ответов на каждый. Имеется также методика по изучению близкого круга отношений.
   Традиционно в отечественной социальной психологии под нормой понималось мнение о чем-либо, разделяемое большинством. Нормы меньшинств (национальных и др.), по существу, игнорировались и считались отклоняющимся поведением. Между тем это далеко не всегда так. Однако на бытовом уровне, как правило, на этой основе происходило психологическое клеймение (стигматизация) различных категорий людей. Пересмотр ценностей и повышение терпимости общества к инакомыслию обострили вопрос о диагностике групповых норм.
   Г.В. Залюбовская разработала методику исследования восприятия группы индивидом.
   Данная методика позволяет выявить 3 возможных типа восприятия группы индивидом:
   1) группа не представляет собой ценности для индивида;
   2) индивид воспринимает группу как средство, способствующее достижению тех или иных индивидуальных целей. При этом группа воспринимается и оценивается с точки зрения ее полезности для индивида;
   3) индивид воспринимает группу как самостоятельную ценность. Анкета состоит из 14 пунктов, содержащих три альтернативных выбора. В каждом пункте анкеты альтернативы расположены в случайном порядке. Каждая альтернатива соответствует определенному типу восприятия индивидом группы.
   Имеется специальная методика по выявлению внутригрупповой внушаемости.
   В предварительной части на доске вычерчивается 5-6 отрезков длиной 31, 29, 10, 40, 37, 43 см, которые для удобства нумеруются. Каждый испытуемый, определяя на глаз длину отрезков, записывает их числовые значения на листе и, не показывая другим свою запись, сдает. Результаты заносятся в таблицу.
   Затем протоколист для каждого определяет индивидуальную величину отклонений по формуле
   МД = (х-у)/х*100%,
   где МД – средняя величина отклонения; х – истинная длина отрезка (в см); у – длина отрезка, определенная испытуемым (в см).
   Допустимой нормой является величина, при которой МД составляет 5-6%.
   В ходе выполнения основной части задания на доске чертят два отрезка длиной, скажем, 19 и 35 см, расположенные на расстоянии40-50 см.
   Первый этап. Первый испытуемый, входя в комнату, в течение 10-15 с с расстояния 1-1, 5 м определяет длину двух отрезков и рядом записывает цифровые значения: справа – длину первого отрезка, слева – второго отрезка.
   После ухода испытуемого протоколист стирает написанные цифры и записывает другие: длину одного отрезка увеличивая на20-25%, другого – уменьшая на 20-25%. Затем все это повторяется.
   Ход выполнения основной части может быть изменен: первые 4-5 испытуемых не изолируются от тех, которые должны пройти испытание, а, наоборот, присоединяются к ним. По договоренности они «по секрету» сообщают остальным свои показатели, увеличив или уменьшив их на 20-25%, т.е. выступают в качестве подставной группы.
   Вычисляется ошибка, допущенная испытуемыми под влиянием «подставной группы», во всех четырех случаях по формуле
   МД1 = (Д-А)/*100%,
   где МД – средняя величина индивидуального отклонения под влиянием «подставной группы»; А – истинная длина отрезка, которую определяет испытуемый под влиянием «подставной группы»; Д – показание испытуемого.
   При определении степени групповой внушаемости сравниваются данные подготовительной и основной частей задания по формуле
   (МД1-МД)/МД*100%.
   Предложенная Г.В.Щедриной референтометрическая методика явилась тем приемом, с помощью которого оказалось возможным выявить круг лиц, значимых для индивида, т. е. его референтную группу.
   Референтометрическая процедура состоит из двух серий. В предварительной серии участников опыта просят заранее по шкале, имеющей определенный набор баллов, оценить каждого члена группы по каким-либо одинаковым для всех качествам, например умный, добрый, честный. Данные этой процедуры заносятся в соответствующие карточки. На них с одной стороны обозначены фамилии членов группы и то качество, которое оценивает указанный на карточке испытуемый. На обратной стороне проставляют оценку обозначенного качества. В общей сложности каждый член группы получает по т(п – 1) оценок, где п – число членов группы; т – число оцениваемых качеств. Общее число карточек N = n(n-1)m.
   Основная серия задания протекает в ситуации выбора каждым членом группы ограниченного числа из п(п – 1) предложенных карточек.
   Например, Иванов оценивает личность Петрова по трем качествам. Значит, в число предложенных Петрову для выбора карточек входят три карточки с указанной на них фамилией Иванова. Верхние стороны этих трех карточек различаются между собой тем, что рядом с одной и той же фамилией «Иванов» обозначены соответствующие качества, например ум, гордость, смелость. Однако Петрова оценивает по этим качествам не только Иванов, но и все остальные члены группы. Поэтому общее число карточек, предложенных Петрову для выбора, – 3(и – 1).
   Испытуемым заранее сообщается, что им разрешается ознакомиться с оценками, представленными не более чем на 5-8 карточках. При этом сигнал о прекращении опыта может быть подан после любого выбора.
   Для диагностики информационных сетей в группах используются методики, разработанные К.Левиным.
   Чрезвычайно сложно изучать преступные группы. Здесь применяются специальные методы, предусмотренные Законом об оперативно-розыскной деятельности. Что касается социально-психологической диагностики преступных групп, то тут возможен практически только ретроспективный подход.
   Поскольку в основе малых групп лежит явление «Мы» и идентификация с ним членов группы, то в качестве диагностических методик можно использовать анализ симптоматики: одежды и пр., причем как для межгрупповых, так и для внутригрупповых различий.
   Помимо указанных диагностических методик по изучению групп, есть и другие, представленные в книге: Фетискин Н.П., Козлов В.В., Мануйлов Г.М. Социально-психологическая диагностика развития личности и малых групп. – М., 2009.
   В данной книге содержатся следующие методики:
   – диагностика групповой композиции;
   – психодиагностика групповых и межгрупповых явлений;
   – диагностика лидерства в малых группах;
   – диагностика групповой деятельностной эффективности;
   В учебном пособии: Основы социально-психологических исследований. Под ред. А.А. Бодалева, А.А. Деркача, Л.Г. Лаптева. – М., 2007 приведены методики для изучения групповой мотивации и др.
   Множество социально-психологических проблем семьи можно свести к двум основным группам:
   1) общесемейным (супруги, дети, родители супругов);
   2) супружеским.
   В свою очередь, те и другие распадаются на проблемы более детальные: статусно-ролевых семейных отношений (распределение обязанностей, ведение семейного бюджета и пр.), нормативного поведения, конфликтов, совместимости, стиля общения, эмпатии, мотивов вступления в брак и разводов (распад семьи).
   Одним из главных направлений социальной работы является работа с семьей (супругами, родителями и детьми). Ключевой момент в этой работе – получение полной и надежной информации. В отечественной психологии наиболее полно представлены методики для сбора информации о межсупружеских отношениях и менее объемно – о родительски-детских.
   Методика PARI предназначена для изучения отношений родителей (прежде всего матерей) к разным сторонам семейной жизни (семейной роли). Авторы – американские психологи Е. С. Шефер и Р. К. Делл.
   В методике выделены 23 аспекта-признака, касающиеся разных сторон отношения родителей к ребенку и жизни в семье. Из них 8признаков описывают отношение к семейной роли и 15 касаются родительски-детских отношений. Эти 15 признаков делятся на 3 группы: 1) оптимальный эмоциональный контакт; 2) излишняя эмоциональная дистанция с ребенком; 3) излишняя концентрация на ребенке.
   Тест Р. Жиля опубликован в 1959 г. Стимульный материал состоит из 42 стандартных картинок, на которых изображены дети или дети и взрослые, а также тестовые задания.
   Перед началом работы ребенку сообщается, что от него ждут ответов на вопросы по картинкам. Ребенок рассматривает рисунки, слушает или читает вопросы и отвечает на них.
   Ребенок должен либо выбрать себе место среди изображенных людей, либо идентифицировать себя с персонажем, занимающим то или иное место в группе. Он может выбрать его ближе или дальше от определенного лица. В тестовых заданиях ребенку предлагается выбрать типичную форму поведения, причем некоторые задания строятся по типу социометрических.
   Таким образом, методика позволяет получить информацию об отношении ребенка к разным окружающим его людям и явлениям.
   Простота и схематичность, отличающие методику Р. Жиля от других проективных тестов, не только делают ее легкой для испытуемого ребенка, но и расширяют возможности относительно большей формализации.
   Психологический материал, характеризующий систему личностных отношений ребенка, можно условно разделить на две большие группы:
   1. Переменные, характеризующие конкретно-личностные отношения ребенка: к семейному окружению (мать, отец, бабушка, сестра и др.), к другу или подруге, к авторитарному взрослому и т. д.
   2. Переменные, характеризующие самого ребенка и проявляющиеся в различных отношениях: общительность, отгороженность, стремление к доминированию, социальная адекватность поведения.
   Всего выделяют 12 признаков, характеризующих отношение к матери, к отцу; к матери и отцу как семейной чете; к братьям и сестрам; к бабушке и дедушке; к другу; к учителю, а также любознательность, стремление к доминированию; общительность, адекватность.
   Отношение к определенному лицу выражается количеством выборов ребенка, исходя из максимального числа заданий, направленных на выявление соответствующего отношения.
   В семье может складываться патогенная ситуация, обусловливающая состояние глобальной семейной неудовлетворенности. Это резкое расхождение между осознаваемыми или неосознаваемыми ожиданиями индивида по отношению к семье и действительной жизни семьи. Психические травмы семейной этиологии могут быть единичными и повторными, короткими и длительными.
   Под семейной тревогой понимаются состояния нередко плохо осознаваемой и плохо локализуемой тревоги у обоих или одного из членов семьи. Для выяснения указанных состояний служит методика «Типовое семейное состояние».
   В рамках обобщенного типа семьи с выраженными нервно-психическими расстройствами выделяют три подтипа: неустойчивый, конструктивный и деструктивный.
   Для первого характерны высокая нервно-психическая нагрузка на семью в целом, нарушение семейных взаимоотношений, снижение социального статуса семьи. В результате в семье возникает неудовлетворенность, выраженное чувство тревоги и вины.
   Конструктивная семья знает личностные особенности индивида с нервно-психическими расстройствами, находит значительные резервы влияния на него, т. е. оказывает помощь.
   Деструктивная семья снимает нервно-психическое напряжение за счет отчуждения от индивида.
   Для диагностики указанных подтипов семьи используется опросник «Конструктивно-деструктивная семья» (КДС).
   У каждой семьи имеются нормативные представления. Методика «Нормативное сопротивление» (НС) позволяет диагностировать данное явление.
   Методика включает набор фактов из жизни различных семей. Каждый такой факт отпечатан на отдельной карточке. Члену семьи предлагается ознакомиться со всеми карточками и ответить себе самому на вопрос: «Если бы вы узнали это о семье знакомого, как бы изменилось ваше отношение к нему?» Затем карточки ранжируются от самого «позорного» факта до наименее «позорного». Если в левой стороне окажется 12 и более карточек, то имеет местонормативное сопротивление.
   Тест «Кинетический рисунок семьи» предложен Р. Бернсом и С. Кауфманом в 1972 г. для диагностики внутрисемейных отношений с точки зрения ребенка. Для выполнения рисунка предлагают стандартный чистый лист бумаги, карандаш 2М, ластик. Дополнительно можно предложить цветные карандаши.
   В протоколе фиксируется время выполнения задания, все вопросы и высказывания испытуемого, ситуация, поправки и пр.
   Беседа после окончания рисования включает в себя примерно такие вопросы:
   1. Кто нарисован на рисунке?
   2. Что делает каждый член семьи?
   3. Где они находятся?
   4. Им весело или скучно?
   5. Кто из них самый счастливый и почему?
   6. Кто самый несчастный, почему?
   Кроме вопросов ребенку можно предложить решение нескольких ситуаций для выявления позитивных и негативных отношений в семье:
   1. Представь себе, что ты имеешь два билета в цирк. Кого бы ты позвал пойти с собой?
   2. Представь, что вся твоя семья идет в гости, но один из вас заболел и должен остаться дома. Кто он?
   3. Ты строишь из конструктора дом (вырезаешь бумажное платье для куклы), и у тебя не получается. Кого ты позовешь на помощь?
   4. Ты имеешь N число билетов (на один меньше, чем членов в семье) на интересную кинокартину. Кто останется дома?
   5. Представь себе, что ты попал на необитаемый остров. С кем бы ты хотел там пожить?
   6. Ты получил в подарок интересное лото. Вся семья села играть, но вас одним человеком больше, чем надо. Кто не будет играть?
   Тест-опросник удовлетворенности браком (ОУБ), разработанный В. В. Сталиным, Т. Л. Романовой, Г. П. Бутенко, предназначен для экспресс диагностики степени удовлетворенности-неудовлетворенности браком, а также степени согласования-рассогласования браком у той или иной социальный группы.
   Опросник представляет собой одномерную шкалу, состоящую из 24 утверждений, относящихся к различным сферам: восприятия себя и партнера, мнения, оценки, установки и т.д. Каждому утверждению соответствуют три варианта ответа: а) верно; б) трудно сказать; в) неверно.
   Имеются популярные тесты о ревности, взаимопонимании супругов и т.д.
   Практические социальные психологи должны знать, что помимо муниципальных служб существуют научные центры исследования семьи, опытные специалисты которых способны всегда оказать помощь в установлении диагноза. Кроме того, по проблемам семьи проводятся конференции, издаются журналы. Все это создает условия для повышения эффективности социально-психологической диагностики проблем семьи.
   Детальный анализ других диагностических методик проблем семьи содержится в книге Под ред. Д.Я. Райгородского Диагностика семьи. Методики и тесты. – Самара, 2004. В ней содержится четыре раздела:
   1. Диагностика любви и удовлетворенности.
   2. Диагностика супружеских проблем.
   3. Диагностика конфликтных семей.
   4. Диагностика детско-родительских отношений.

§ 7. Социально – психологическая диагностика социальной организации

   Психосоциальная работа в таких сферах, как бизнес, силовые структуры и т. п. не осуществима без диагностики организации. Организационная диагностика – это сбор информации об организации от ее персонала с целью выявления проблем, к которым могут относиться противоречия в обследуемом объекте (по вертикали и по горизонтали), различные трудности (помехи, нехватки), неопределенность целей, связей и т.д.
   В зарубежной и отечественной практике работы с организациями можно встретить едва ли не все методики социальной психологии. Но ведущее место занимают, как правило, опросные методики (анкетирование и интервьюирование), специальные социально-психологические методы (социометрия и др.), некоторые личностные тесты (опросник Г.Айзенка, тест Р.Кэттела и др.).
   Обычно не применяются трудоемкие методы сбора информации, если она может быть получена прямо и просто. Очевидно, именно это обстоятельство приводит к тому, что различные виды опроса используются при диагностике организаций в качестве основного или вспомогательного метода получения фактических данных.
   В связи с этим наиболее распространенными опросными методиками, которые используются в оргдиагностике, являются диагностическое интервью и разнообразные виды анкетирования. Интервью выступает наиболее популярным методом сбора первичной информации в практике диагностики организационных (в том числе социально-психологических) проблем.
   Интервьюирование является наиболее распространенным методом сбора данных для диагностики организации, так как информация, получаемая с его помощью, является наиболее полной, глубокой и определенной (в сравнении с другими методами). В тоже время интервью обычно требует значительных затрат времени и ресурсов, а его эффективность зависит от профессионализма интервьюера.
   К основным методам сбора информации в организационной диагностике относится и анкетирование, т.е. использование различных вопросников (анкет). Основными достоинствами анкетного опрос а являются его экономичность и оперативность, а также независимость от личности интервьюера. Он обеспечивает сбор фонового, т.е. значительного объема информации, необходимой для статистического анализа. Основные трудности, возникающие в процессе письменного опроса, связаны с обеспечением возврата анкет, полнотой ответа на вопросы анкеты и самостоятельностью ответов респондентов, особенно в тех организациях, где ожидается сокращение персонала.
   К сожалению, оригинальных отечественных опросных методик, которые прошли бы все стадии стандартизации, пока еще немного, поэтому активно используются некоторые западные методики. Однако при этом возникают проблемы корректной адаптации методик и разработки новых валидных опросников.
   К социально-психологическим методам диагностики организации относятся и различные тесты, в первую очередь личностные опросники, которые используются с целью выявления личностных особенностей членов обследуемой организации: темперамента, установок, интересов, особенностей мотивации и т.п.
   Наиболее популярной методикой, используемой для психологической оценки личностных особенностей работников, является, пожалуй, тест-опросник 16ЛФ Р.Кэттела. Для решения многих прикладных задач психодиагностики, где важно максимально конкретное знание личностных характеристик человека, данный тест является достаточно дифференцирующим и информативным.
   Важную роль в получении данных о реальном, открытом поведении людей, об их конкретных действиях играет метод наблюдения, в том числе видеонаблюдение, визуальная психодиагностика. Он используется в первую очередь тогда, когда требуется минимальное вмешательство в естественный процесс обучения персонала в организации, когда стремятся получить целостную картину происходящего, отразить как осознаваемые, так и неосознаваемые. Можно многое узнать, наблюдая за членами организации во время опросов, тем более в ходе включенного наблюдения.
   Практикуемое систематически наблюдение может давать наиболее полную и достоверную информацию, необходимую для постановки диагноза Основными проблемами, осложняющими применение данного метода сбора первичной информации, являются субъективизм наблюдателя и его неумение концентрировать внимание на нужных объектах и явлениях. Данную проблему пытаются решать с помощью структурирования (стандартизации) процедуры наблюдения.
   Основное достоинство метода наблюдения заключается в том, что он дает данные о реальном, естественном поведении, деятельности, общении людей, а не их мнения об этом. В то же время при помощи наблюдения трудно обследовать многих сотрудников, а также понять мотивацию их действий.
   Однако без некоторой концептуальной модели, которая выступает в качестве теоретической базы диагностики организации, собранная информация часто представляет собой просто набор различных высказываний членов этой организации. В качестве примера опросных методик, используемых для диагностики организации как целого и основанных на определенной концепции организации, приведем описание методик Р.Лайкерта "Профиль организационных характеристик" и Л.Константина "Шкалы организационных парадигм".
   Р.Лайкерт, видный представитель "школы человеческих отношений", стремившейся к обоснованию психологической стороны "соучаствующего управления", предложил четыре базовых системы организационного или управленческого стиля (Likert, 1967). Они характеризуются различной степенью авторитарного и демократического стилей, необходимой для оказания влияния на людей и побуждают к достижению целей организации.
   Эта концепция легко операционализируется, на ее основе Лайкертом создан специальный вопросник для диагностики организации – "Профиль организационных характеристик". Он включает шесть блоков: лидерство, мотивацию, коммуникацию, принятие решений, цели и контроль.
   Полный вариант опросника включает 51 пункт, а короткий 18 пунктов (вопросов), например: "Каков уровень доверительности в отношениях между руководителем и подчиненными?" (блок "Лидерство") или "Насколько хорошо руководители знают проблемы, с которыми сталкиваются подчиненные?" (блок "Коммуникация") и др.
   Члены организации отвечают на вопросы блоков, делая отметки на шкале, разделенной на четыре части, каждая из которых содержит пять градаций. Каждая часть шкалы соответствует одной из систем, описываемых концепцией организационного стиля. Система 1 находится слева на ответном листе, система 4 – справа. Таким образом, профиль организации может быть определен суммированием ответов членов организации на каждый вопрос и представлен в виде ломаной линии на этом же листе.
   Значение этой концептуальной модели организации состоит в том, что она послужила основой выбора параметров, по которым диагностируется состояние организации и интерпретируются полученные данные.
   Концепцию Р.Лайкерта называют нормативной теорией, т.к. она утверждает, что есть один наилучший путь организационного развития, т.е. существует единственная успешная модель организации – система 4, к которой необходимо стремиться. С другой стороны, приверженцы так называемого ситуационного (вероятностного) подхода к организации утверждают: То, что работает в одной организации, не срабатывает в другой. Любая модель организации обладает как сильными, так и слабыми сторонами.
   Примером реализации ситуационного подхода может служить методика "шкалы организационных парадигм", разработанная американским специалистом в области организационного консультирования Л.Константином.
   По его мнению, все разнообразие организации основывается на четырех «китах»: иерархия, разнообразие, согласие и единство. Все они включают в себя некоторые представления сотрудников организации о ее целях и ценностях, а также способах их достижения.
   Для анализа организации на основе данной концепции автор разработал специальный инструмент, полный вариант которого включает 25 пунктов (утверждений), за каждым из которых следует четыре различные фразы, позволяющие завершить его, например: "Руководство… а) определяет лидеров и возможные направления развития; б) дает людям возможность делать вещи так, как они считают нужным; в) действует как катализатор группового взаимодействия и сотрудничества; г) задает контекст и цель, сводя к минимуму остальное вмешательство". Утверждения с вариантами окончаний представляют собой конкретизированные описания моделей организаций. Завершающие фразы в каждом пункте соответствуют одной из четырех организационных парадигм (шкал). Кроме того, пункты опросника сгруппированы в семь субшкал: стиля руководства/управления, стиля коммуникации, ориентации на изменения и т.д. Данные по методике можно представить в виде баллов, отражающих "представленность" каждой парадигмы в образе организации, или профиля в двумерном пространстве с осями координат: организационная гибкость – организационная связность.
   В нашей стране проводится адаптация данной методики и разработка эквивалентного варианта опросника на русском языке. Однако очевидно, что даже корректная адаптация лучших зарубежных методик не решает проблемы разработки собственных методик, потребность в которых постоянно растет.
   Начало социально-психологической диагностики организаций было заложено в 60-70-е годы XX века на кафедре социальной психологии ЛГУ, когда отечественная психология впервые пришла в организации, для решения вопросов, связанных, как тогда говорилось, с "подбором и расстановкой кадров". Основоположниками этой работы явились заведующий кафедрой социальной психологии ЛГУ, профессор Е.С. Кузьмин и профессор Э.С. Чугунова.
   Эта работа растянулась на десятилетия. Они были связаны с необходимостью стандартизации методик организационной диагностики.
   На основе данного опыта разработано 6 надежных и прогностических методик:
   1. методика по изучению менеджерских способностей, которая позволяет оценить 23 основных менеджерских умения (опросник К.Л. Вилсона);
   2. биографический опросник по изучению нарушения поведения (BIV);
   3. методика "якоря карьеры" Э. Шейна;
   4. шкала самомониторинга Снайдера, позволяющая провести диагностику самопрезентеции человека;
   5. методика оценки интеллектуальных способностей Дж. Фланага;
   6. анкета А. Майера, с помощью которой можно определить социально-психологический климат организации, авторитетность руководства (подробнее см.: Чикер В.А. Психологическая диагностика организаций и персонала. СПб, 2003).
   Книга В. А. Чикера включает в себя описание, стимульный материал и нормативные документы по методикам для диагностики персонала и организации в целом.
   Заслуживает внимание и практика по социально-психологической диагностики организаций, накопленная на психологическом факультете МГУ.
   Данная методика включает организационную диагностику и оценку персонала и получила название LASPI.
   Технология LASPI представляет собой современный комплексный метод оценки персонала и организации, опирающуюся на теорию поля К. Левина.
   Предлагаемая технология оценки включает:
   • Тесты интеллектуальных способностей, позволяющих оценить успешность деятельности, реалистичность притязаний и самооценки достижений в условиях неопределенностей и риска;
   • Тесты-опросники, предназначенные для выявления качеств личности, влияющих на успешность деятельности;
   • Стандартизированные ситуационно-поведенческие тесты;
   • Организационно-диагностические игры, в которых моделируются ситуации, максимально приближенные к реальной действительности;
   • Глубинные интервью.
   Более детальное описание данного варианта организационной диагностики содержится в статье Ерофеева А.К. Организационная диагностика и оценка персонала. Технология LASPI, Ежегодник РАО. Психология и ее приложения. Том 9, выпуск 3, М., 2002, с. 242-243.
   При проведении организационной диагностики можно воспользоваться методами, изложенными в учебном пособии: "Прикладная социальная психология" Под ред. АН. Сухова, А.А. Деркача. М., 1998, а также в "Практикуме по психологии профессиональной деятельности и менеджмента" Под ред. Г. Никифорова, М.Д. Дмитриевой. СПб, 2001.
   В частности, в указанном практикуме излагаются диагностические методики, позволяющие определить профессионально важные качества менеджеров; особенности реализации менеджерами своих профессиональных обязанностей (функций); эффективность участия менеджеров в решении организационных проблем;: работе оценочного центра (ассисмент-центра), формирования кадрового резерва; разрешения конфликтов; улучшения социально-психологического климата; разработок миссии и стратегии; а также информационной базы данных организации.
   Социально-психологическая диагностика организации предполагает оценку не только организации в целом, но и социально-психологические характеристики персонала, связанные с его профотбором, аттестацией, обеспечением карьерного роста, а также эффективности менеджмента и профессионализмом руководителя.
   Кроме того, не менее важной задачей диагностики организаций является анализ и характеристика социально-психологических явлений, входящих в официальную и неофициальную структуры организаций: организационной культуры; социально-психологического климата; репутации организаций; организационных конфликтов; социально-психологических аспектов корпоративной преступности; маркетинга; делового и управленческого общения; профессиональной идентичности, адаптации, профессионально-личностного развития, социально-психологической компетентности персонала, наконец, негативных социально-психологических явлений, а также внешних и внутренних угроз безопасности организаций.
   Ниже предлагаются конкретные социально-психологические методики для их оценки.
   Социально-психологическая диагностика культуры организаций.
   Психологическая диагностика организационной культуры представляет собой процесс, направленный на выявление особенностей структурных компонентов, определение типа организационной культуры, ее характера путем применения прямых и косвенных методов психологического исследования.
   Организационная культура требует внимательного изучения истории организации, той сферы деятельности, к которой она принадлежит, среды, в которой она функционирует, а также множества других переменных, являющихся объектом интереса психологов.
   Психолого-культурологический анализ позволяет выявить динамику внутри организации. Достижение необходимой интеграции персонала организации подразумевает понимание особенностей субкультур каждого функционального подразделения и характера межгрупповых процессов, позволяющих осуществлять коммуникацию и взаимодействие, несмотря на наличие межкультурных барьеров (Э.Шейн, 1995).
   Информацию об особенностях организационной культуры могут представить такие специализированные тесты, как «Тест на выявление типа организационной культуры, преобладающей в организации» (М. Магура, М. Курбатова, 1999), «Какой вид организационной культуры Вам более подходит?».
   Тест «на выявление типа организационной культуры, преобладающей в организации» М. Магуры, М. Курбатовой состоит из 10 блоков, включающих руководство, систему коммуникации, контроля, мотивации, структуры организации, организационных ценностей, представлений, взаимоотношений с другими организациями, системы власти и поощрения. Испытуемый выбирает один из 4 вариантов ответов, соотнесенных с 4 шкалами: авторитарная культура, бюрократическая, ориентированная на задачу, ориентированная на человека. Шкала, получившая наибольшее количество баллов соответствует культуре, доминирующей в организации.
   Тест «Какой вид организационной культуры Вам более всего подходит?» позволяет ориентироваться на тип организационной культуры при выборе места работы, а также руководителям и кадровым службам принимать на работу сотрудников, ценностные ориентации и установки которых соответствуют данной организационной культуре.
   Психологические компоненты организационной культуры, относящиеся к уровню социально-психологических и осознаваемых, исследовать и интерпретировать достаточно просто. Организационные нормы и ценности легко поддаются исследованию с помощью существующих психологических методов и опросников. Разработаны такие опросники, позволяющие изучить культурные особенности организации, как «Профиль организационной культуры» Р.Лайкерта (1980), «Характеристика организационной культуры» (1991), «Многоуровневый профиль организационной культуры» Р.Колвина, «Шкала организационных парадигм» Л.Константа, «Опросник организационной культуры» (D. Bottorf 1999), «Опросник изучения привлекательности организационной культуры» В.Снеткова.
   Метод построения многоуровневого профиля организационной культуры, разработанный Р.Колвином и основанный на современных исследованиях в области бизнеса, менеджмента и индустриальной психологии, позволяет выделить пять типов организационной культуры. В каждой культуре выделяется пять основныхзон: индивидуальная, ресурсная, исполнительская, внутриорганизационная, внешнеорганизационная. Описание каждой зоны имеет 20 пунктов, отражающих соответствующие ценности, подходы, нормы и практику взаимодействия. Преобладание пунктов в какой-либо зоне соответствует определенному типу организационной культуры. Многоуровневая оценка организационной культуры позволяет лучше понимать организационные процессы и подобрать инструментарий для внесения культурных изменений руководителям, консультантам, тренерам.
   Опросник организационной культуры Д.Ботторфа предназначен для изучения различных составляющих организационной культуры: доминирующих ценностей, стиля руководства, удовлетворенности персонала, коммуникативных систем, социально-психологического климата.
   Опросник представляет собой анкету, состоящую из 27 вопросов, включающих анкетные данные, а также вопросов по различным аспектам организационной культуры. Опросник состоит из 7 блоков: удовлетворенность трудом, стиль управления, поведение в критических ситуациях, система коммуникации, система межличностных отношений, характеристика отдельных структурных компонентов. Вопросы оцениваются по порядковым шкалам в интервале от 1 до 5.
   Диагностика социально-психологического климата социальных организаций
   Для определения социально-психологического климата может быть использована методика «Диагностика социально-психологического климата группы». Данная методика состоит из 23 утверждений, позволяет определить уровень развития психологического климата группы относительно других групп в рамках одной организации, дать общую оценку психологического климата, а также выявить те факторы его формирования, которые могут быть использованы для коррекции и совершенствования психологического климата данной группы.
   В основе теста «Определение психологического климата в организации» лежит специфический вид опроса, в котором участвуют все члены того или иного подразделения. Каждому из них дается опросный лист, содержащий 74 суждения.
   Для определения факторов и условий развития социально-психологического климата могут быть использованы следующие методики:
   «Определения стиля руководства трудовым коллективом». Разработана В.П. Захаровым на основе опросника А.Л. Журавлева, состоит из 27 групп утверждений, отражающих различные аспекты взаимодействия руководства и коллектива, направлена на определение стиля руководства трудовым коллективом.
   Методику «Диагностика личностной и групповой удовлетворенности работой» можно использовать для того, чтобы узнать удовлетворяют или нет работников условия труда.
   Бланк ответов содержит 14 утверждений и варианты ответов – каждое утверждение может быть оценено от 1 до 5 баллов. Итоговый показатель может колебаться от 14 до 70 баллов.
   Для изучения сплоченности организации может быть использован тест «Диагностика ценностно-ориентационного единства организации». Оценка ЦОЕ организации проводится в два этапа. Первый этап: работникам предлагается написать на листке десять любых ценностей. Затем, собрав эти листки, исследователь составляет список пятнадцати наиболее часто встречающихся в них ценностей в алфавитном порядке. Второй этап проводится спустя несколько дней. Исследователь пишет на доске или диктует список с пятнадцатью названными ценностями и просит каждого работника выбрать из них те пять, которые наиболее важны для него лично. Затем, собрав листы, исследователь приступает к обработке полученного материала. Выборы ценностей, сделанные работниками, разносятся по списку с пятнадцатью наименованиями. Подсчитывается, сколько раз выбрана та или иная ценность. Потом вычисляется коэффициент ЦОЕ по формуле:
   ЦОЕ =(П1-П2):Н*100%,
   Где П1 – сумма выборов, отданных пяти самым популярным ценностям в группе; П2 – сумма выборов, отданных пяти наименее популярным ценностям в группе; Н – число всех выборов, сделанных группой.
   Для оценки психологической атмосферы в коллективе используется «Методика оценки психологической атмосферы в коллективе А.Ф. Фидпера». В основе лежит метод семантического дифференциала. На бланк методики, состоящей из десяти пунктов шкалы, заносятся оценки от 1 до 8 баллов. Чем левее отстоит оценка, тем ниже балл, тем благоприятнее психологическая атмосфера в коллективе по мнению отвечающего. Итоговый показатель колеблется от 10 (наиболее положительная оценка) до 80 (наиболее отрицательная). На основании индивидуальных профилей создается средний профиль, который и характеризует психологическую атмосферу.
   Тест «Какой тип взаимоотношений между работником и организацией вы предпочитаете» служит выявлению следующих типов мотивации у работников: эгоистический, рациональный и альтруистический. При ответе на каждый из пяти вопросов испытуемым предоставляется 10 баллов, которые можно распределить между двумя предлагаемыми ответами «а» и «б» в зависимости от их значимости для себя.
   Социально-психологическая диагностика репутации социальных организаций
   На Западе уже давно осуществляют мониторинг за динамикой развития репутации мировых компаний. Большим авторитетом пользуются рейтинги, публикуемые ведущими мировыми СМИ. Например, журнал Fortune проводит рейтинг « Global Most Admired Companies», который включает в себя 500 крупнейших мировых компаний.
   Журнал предлагает следующие критерии оценки репутации: качество менеджмента; качество продукта: способность привлечь и удержать квалифицированные кадры; финансовая стабильность; эффективность использования корпоративных активов; долгосрочная инвестиционная привлекательность; использование новых технологий; ответственное отношений к обществу и к окружающей среде.
   В азиатском регионе наиболее часто используют критерии, предложенные журналом Far Eastern Economic Review, определяющим репутацию 200 самых авторитетных компаний. Эти критерии включают в себя: качество товаров и услуг, способность менеджмента учитывать долгострочные перспективы; использование новых технологий; финансовую стабильность; пример для подражания со стороны других компаний.
   В России наиболее интересным представляется проект «Рейтинг деловой репутации российских компаний, проводимый журналом «Эксперт» совместно с Центром региональных прикладных исследований.
   В настоящее время действует следующий перечень показателей деловой репутации: качество товаров и услуг; квалификация руководства; успех на российском и внешнем рынках; лидерство в своей отрасли; инвестиции в развитие.
   Изучение репутации организаций посредством составления рейтинговых списков:
   На первом этапе определяются кандидаты в рейтинг, а также составляющие (факторы) деловой репутации.
   На основании результатов первого этапа формируются исходные списки компаний, заслуживающих оценки деловой репутации. Контент-анализ ответов экспертов выявляет общие для всех отраслей параметры, по которым и оцениваются компании на втором этапе исследования. Степень влияния каждого определяется с помощью регрессивной зависимости. Эти компоненты отражают систему ценностей деловых кругов.
   На втором этапе исследования оцениваются собственно репутация компаний, отмеченных экспертами на первом этапе. Эксперты выставляют оценки составляющим деловой репутации и общему уровню репутации компании.
   Репутацию социальных организаций можно оценивать по следующим критериям:
   1. Известность:
   название и деятельность организации хорошо известны потенциальным потребителям; – организация часто упоминается в СМИ; ее представители принимают активное участие в деловой жизни страны;
   – информация об организации представлена в базах данных профильных ассоциаций и электронных ресурсов.
   2. Доступность информации:
   – потенциальные клиенты организации могут легко получить ключевую информацию о ее работе через справочники, ее собственный сайт, другие открытые источники информации, а также по личному запросу.
   Диагностика репутации организации может определяться эффективностью рекламы, формирующей определенную репутацию организации. В связи с этим, для диагностики репутации организации адекватными методами исследования являются: оценка эффективности рекламного обращения (прежде всего, на основе носителей рекламы и их базовых характеристик), исследование целевой аудитории, исследование репутации руководителя, изучение репутации организации с точки зрения ее сотрудников, изучение рейтингов (международные рейтинги, рейтинги в стране), а также анализ эффективности метода он-лайновых опросов пользователей Интернета.
   Оценка эффективности рекламного сообщения:
   Можно привести в качестве примера пятиранговую шкалу психологической эффективности рекламы:
   – ранг 1: потребитель стремится избавиться от воздействия рекламы.
   – ранг 2: потребитель остается равнодушным к рекламе.
   – ранг 3: реклама привлекает внимание потребителя.
   – ранг 4: реклама привлекает внимание потребителя.
   – ранг 5: реклама вызывает очень сильный интерес у потребителя. Он испытывает сильные положительные эмоции. Запоминает то, что товар или воспользоваться предлагаемой услугой.
   Социально-психологическая диагностика конфликтов в социальных организациях
   При диагностике конфликтов в социальных организациях необходимо в качестве объекта исследования иметь в виду:
   1. уровень конфликтности;
   2. факторы и условия, влияющие на конфликты.
   Вообще говоря, сам конфликт по себе обладает диагностическими возможностями. Нередко личность в конфликте раскрывается так, как ни в какой другой ситуации.
   Имеется прямая связь между конфликтами и стрессом. Поэтому необходимо владеть методиками диагностирования последнего.
   Опросник для клинической диагностики ПТСР (CLINICAL – ADMINISTERED PTSD SCALE – CAPS). Разработан для диагностики тяжести текущего ПТСР в посттравматическом периоде (Weathers et al, 1992). Используется для клинической диагностики выраженности симптоматики ПТСР и частоты проявления симптомов, степень их влияния на социальную активность и производственную деятельность человека. Вопросы сгруппированы в 3 шкалы: А: травматическое событие; В: посттравматические повторяющиеся переживания травматического события; С: устойчивое избегание v событий, ассоциирующихся с травмой, или блокада общей способности к реагированию; D: устойчивые симптомы повышенной возбудимости.
   Шкала оценки влияния травматического события. Опубликован впервые в 1979 г. Горовицем. Опросник состоит из 15 пунктов, основан на самоотчете. Выявляет преобладание тенденций избегания или вторжения (навязчивого воспоминания) травматического события.
   Миссисипская шкала для оценки посттравматических реакций. Опросник был разработан для оценки степени выраженности ПТСР у ветеранов боевых действий (Кеапе, 1987). Позволяет выявить степень воздействия перенесенного травматического опыта. Вопросы входят в 4 категории: симптомы вторжения, симптомы избегания, физиологическая возбудимость, чувство вины и суицидальность.
   Опросник Бека для оценки депрессии (BECK DEPRESSION INVENTORY – BDI). Позволяет судить об особенностях психического состояния. Предназначен для оценки у обследуемого на текущий период наличия и описания симптомов. Основные шкалы опросника: печаль, пессимизм, ощущение невезучести, неудовлетворенность собой, чувство вины, ощущение наказания, самоотрицание, самообвинение, наличие суицидальных мыслей, плаксивость, раздражительность, чувство социальной отчужденности, нерешительность, трудности на работе, бессонница, утомляемость, потеря аппетита, потеря в весе, озабоченность состоянием здоровья, потеря сексуального влечения. Выделенные шкалы дают возможность выявить степень выраженности депрессивной симптоматики.
   Оросник травматического стресса Котенева (ОТС). Предназначен для изучения состояния человека после воздействия чрезвычайных факторов, нахождения в экстремальных ситуациях. Используется для исследования наличия у участников боевых действий таких проявлений посттравматического синдрома, как сверхбдительность, преувеличенное реагирование, агрессивность, нарушение памяти и концентрации внимания, депрессия, тревожность, злоупотребление наркотическими и лекарственными средствами, галлюцинаторные переживания, проблемы со сном.
   Тест «Можете ли вы работать в напряженной обстановке» позволяет определить насколько человек может работать в напряженной обстановке. Тест состоит из 12 вопросов, с которыми испытуемый должен либо согласиться, либо не согласиться.
   Тест «Степень напряженности» позволяет оценить уровень нервно-эмоциональной напряженности. В тесте нужно отметить номер событий, которые были в своей жизни за последний полгода. Подсчитав количество баллов по каждой их трех секций (семья, личная жизнь и работа), можно определить один из трех уровней напряженности (слабый, средний и сильный).
   Тест «Стрессоры» направлен на диагностику того, имеются ли на работе стрессоры или нет. Тест состоит из 12 высказываний и пяти вариантов ответов (никогда, редко, иногда, часто и всегда). Необходимо выбрать соответствующий вариант ответа на вопросы. Подсчитав количество баллов по секциям (конфликтность, перегрузка, сферы деятельности и напряженность с руководством), можно определить в какой из сфер у испытуемого имеются неурядицы.
   Тест «Стресс усердия» направлен на оценку возможного нервного срыва из-за излишнего рабочего усердия, «работоголизма». На предложенные вопросы текста нужно ответить либо «да», либо «нет». Преобладание ответов «да» говорит о том, что человек поражен работоголизмом, а положительный ответ на десять и более вопросов означает, что человека уже можно классифицировать как настоящую жертву работоголизма.
   Тесты «Стрессоустойчивость человека» и «Самооценка стрессоустойчивости личности» позволяют оценить способность переносить стрессовые ситуации (высокую, среднюю или низкую). Методики представляют собой набор ситуаций и реакций, с которыми испытуемый должен либо согласиться, либо нет. Обрабатывая результаты и сверяя их с ключами можно оценить степень стрессоустойчивости.
   Методика определения индивидуальных копинг-стратегий Э. Хайма предназначена для выявления индивидуального стиля совладания со стрессом, а также в целях диагностирования как непродуктивных паттернов поведения, так и ресурсов личности. Методика построена таким образом: приводится ряд утверждений, касающихся особенностей поведения, и испытуемые должны вспомнить, как они чаще всего разрешают трудные и стрессовые ситуации высокого эмоционального напряжения. Предлагается обвести кружком тот номер, который им подходит.
   Методика «Личностный профиль кризиса» позволяет определить личностный профиль переживаемого кризиса. Утвердительный ответ на каждый из 60-ти предложенных вопросов оценивается в один балл.
   Для изучения уровня конфликтности человека предназначена методика А. Шипилова. А. Шипилов выделяет 6 видов внутриличностного конфликта: мотивационный (между «хочу» и «хочу»), нравственный (между «хочу» и «надо»), ролевой (между «надо» и «надо»), адаптационный (между «надо» и «могу»), неадекватной самооценки (между «могу» и «могу»). Методика позволяет определить степень внутриличностной конфликтности человека, выявить наиболее выражаемые типы внутриличностных конфликтов, определить сферы актуальной внутриличностной конфликтности человека (мотивационная, должествования, самооценки).

   Социально-психологическая диагностика личности руководителя
   Тест « Способны ли Вы стать руководителем». Прежде чем сотруднику претендовать на высокие руководящие должности, ему неплохо было бы проверить, есть ли для этого у него подходящие предпосылки. С этой целью многими специалистами используется данный тест. Он состоит из 13 вопросов, каждый из которых имеет три варианта ответа.
   В зависимости от полученного результата можно определить способность к руководству и насколько ярко эта способность выражена.
   Тест «Способность к лидерству» Р.С. Немова. Методика предназначена для оценки способности к лидерству. Испытуемый отвечает на 50 вопросов, и по результативности ответов делается вывод, обладает ли он персональными психологическими качествами, необходимые лидеру. По каждому вопросу возможны ответы либо «а» либо «б».
   Тест «Проверь свои качества руководителя и знания по управлению» М. Ярмаркт. На каждом из девяти этапов данной методики диагностируются определенные качества руководителя.
   Тест для выявления ориентации руководителя на людей и на задачу. Данный тест предназначен для выявления ориентации руководителя на людей и на задачу. В тесте 35 утверждений, отражающих особенности управленческого поведения. При ответе на каждое утверждение теста можно выбирать один из возможных ответов: всегда – «В», часто – «Ч», иногда – «И», редко – «Р», никогда – «Н».
   Тест «Стиль руководства» А. А. Журавлева. Тест состоит из 27 вопросов и направлен на оценку преобладающего стиля руководства: директивного, коллегиального или либерального.
   Тест «Проверьте, какой вы руководитель». Тест состоит из 14 вопросов на которые необходимо дать ответы «да» или «нет». В интерпретации дается характеристика четырех типов руководителей.
   Тест «Оценка личностных качеств руководителя». Эта тестовая методика позволяет дать аналитическую оценку уровню некоторых личностных качеств, необходимых руководителю. Тест включает 40 утверждений различной направленности. С помощью теста определяются: уровень социальной направленности; уровень духовной зрелости; уровень эмоциональной зрелости; уровень социального интеллекта; уровень группового лидерства.
   Тест «Неэффективный руководитель». Испытуемому предлагается ответить на 20 вопросов, которые являются критериями не эффективного управления.
   Тест «Администратор и лидер» С. Жарикова. Тест «Лидер и администратор». Два аналогичных теста, которые состоят из 20 вопросов и отражают соотношение в деятельности руководителя черт лидера и администратора.
   Тест «Руководитель глазами подчиненных». Успех руководителя во многом зависит от его умения построить правильные отношения с подчиненными.
   С помощью соответствующих вопросов можно оценить три параметра в отношении подчиненных к руководителю и определить степень совместимости: компетентность руководителя, его профессиональное мастерство; эмоциональность руководителя, его умение проявлять чуткость и доброту, внимание и человечность; требовательность и справедливость руководителя, его умение взаимодействовать с подчиненными.
   Тест «Комплекс угрожаемого авторитета руководителя» Я. Рейковского. Комплекс угрожаемого авторитета – это болезненное состояние личности, вызванное боязнью потерять свой авторитет, понизив тем самым своей статус. Потеря авторитета воспринимается тогда руководителем как личная трагедия. Тест состоит из 15 утверждений, которые содержат по четыре варианта ответа.
   Тест «Самооценка стиля управления». Организаторские и коммуникативные качества личности существенно влияют на стиль управления руководителя (менеджера, предпринимателя). С помощью данного теста проводится самооценка руководителем своего стиля управления. Тест содержит 60 вопросов, ключи и расширенную характеристику стилей управления.
   Интегральный тест «Оценка своих личностных ограничений» М. Вудкока и Д. Френсиса. Авторы данного теста считают, что полезно оценить свои возможности в роли руководителя и выполнить интегральный тест. Тест состоит из трех разделов: «Анализ своих ограничений» («Вы сами»), в котором испытуемому предстоит дать собственную оценку своим сильным и слабым сторонам руководителя; «Работа», где испытуемый проанализирует занимаемую сейчас должность с точки зрения необходимости для ее выполнения тех или иных качеств руководителя; «Другие», когда оценку сильных и слабых сторон испытуемого дадут выбранные эксперты (коллеги, сотрудники или руководители).
   Методика самооценки деловых и личностных качеств менеджера. Исследования, проведенные психологами, показали, что характерологическими чертами личности менеджера, руководителя высшего звена, являются общительность (готовность к сотрудничеству, доброжелательное отношение к людям, уживчивость), эмоциональная стабильность, высокий самоконтроль (развитые волевые качества, чувство долга и т.н.), развитое самосознание (осознание своих устремлений и действий, осознание своих достоинств и недостатков и т.п.).
   Для руководителя, очевидно, существует определенный оптимум в развитии его способностей и интеллекта. Данная методика предназначена для определения самооценки руководителя по Ф. Фидлеру.
   В таблице даны 10 деловых и 10 личностных качеств. Испытуемому следует оценить присущие ему и своим сотрудникам каждое из этих качеств в Ю-балльной шкале (от 0 до 9).
   Тест «Определение деловых ролей членов организации». Тест состоит из 56 вопросов и предназначен для определения социальной роли в коллективе руководителя. В результате обработки теста диагностируются следующие социальные роли: «лидер», «реализатор», «генератор идей», «объективный критик», «организатор или начальник штаба», «снабженец», «душа коллектива», «отделочник или контролер».
   Тест «Менеджер и общение». Методика состоит из 80 вопросов типа «Правильно» – «Ошибочно» и проверяет, насколько менеджер социально-психологические компетентен. Тест затрагивает следующие темы: общение с подчиненными, с коллегами и с начальством, проведение изменений, устное и письменное общение. Этот тест не предполагает владение специальной терминологией и ставит акцент скорее на принципах и самосознании, чем на теории.
   Тест «Экспертная оценка личностных и деловых качеств». Тест состоит из 151 вопроса и позволяет охарактеризовать клиента как человека и как профессионала по следующим шкалам: направленность; деловитость; доминирование, инициативность; уверенность в себе; требовательность, жесткость; упрямство, негативизм; уступчивость; зависимость; психологический такт; отзывчивость.
   Тест «Менеджер и человеческие отношения». Этот тест содержит 80 вопросов типа «Правильно» – «Ошибочно» о ваших отношениях с людьми: руководством, коллегами, подчиненными. Высокое количество очков говорит о положительном отношении к людям; но надо заметить, что излишняя доброжелательность не обязательно является лучшим подходом к конкретной ситуации. Минимум баллов означает чрезвычайно негативный взгляд на человечество. Тест не предполагает владения специальной терминологией и определяет скорее установки, чем познания.
   Диагностика ситуативно-личностных ориентации руководителя. Методика может использоваться при выяснении склонности к использованию различных стилей руководства. Испытуемому предлагаются ситуации, при решении которых он должен выбрать подходящие ему варианты решения. Предполагается четыре типа ориентации: на интересы дела; на психологический климат в коллективе, отношения с людьми; на себя; на официальную субординацию.
   Экспресс-оценка управленческого потенциала руководителя. Методика состоит из 14 вопросов и дает возможность оценить дифференцированный управленческий потенциал руководителя.
   Определение административного стиля управления (адаптированный вариант Е.Е. Туник). Данная методика предназначена для определения семи стилей административного управления. Ее отличительной особенностью является то, что заключение о ведущем стиле основано на суждениях, характеризующих следующие административные сферы: управление и контроль; отношение к руководству и правилам, реакциям в кризисной ситуации; отношение к планированию. Опросник состоит из четырех разделов, в каждом из которых имеется семь утверждений.
   Самооценка биполярной эффективности руководства. Предлагаемая методика состоит из 60 суждений и помогает глубже уяснить поведенческие характеристики эффективного и неэффективного руководства Хотя она ориентирована в первую очередь на уже состоявшихся руководителей, их можно применить и в испытании студентов – будущих менеджеров. При этом для студентов, не имеющих опыта руководящей работы, тест носит элемент ролевой игры – они отвечают на вопросы, исходя из своих представлений о действиях успешного руководителя. После завершения теста полезно обсудить ошибочные варианты ответов, для того чтобы закрепить в памяти студентов знания об условиях эффективного и неэффективного руководства.
   Самооценка управленческих ограничений руководителя. Опросник состоит из 101 утверждения, описывающие возможности ситуаций, которые могут быть или отсутствовать у руководителя. Испытуемому необходимо отметить те ситуации, которые он принимает.
   Методика оценки синдрома «выгорания» в профессиях системы «человек-человек» (Водопьянова Н.Е.). Методика предназначена для оценки синдрома профессионального выгорания.
   Методика диагностики уровня эмоционального выгорания В.В. Бойко. Методика состоит из 84 вопросов и предназначена для оценки уровня эмоционального выгорания.
   При проведении профессионального отбора персонала можно воспользоваться методиками, которые изложены в следующих изданиях:
   • Основы профессионального психофизиологического отбора. Киев, 1987;
   • Щекин Г.В. Практическая психология менеджмента. Киев, 1994.
   • Рабочая книга практического психолога. М., 1996.
   • Основы социально-психологических исследований. М., 2007.
   • Прикладная социальная психология. / Под ред. А.Н. Сухова, А.А. Деркача. М., 1998.

   Социально-психологическая диагностика карьерного роста
   Опросник Якорь карьеры содержит восемь диагностических шкал измерения карьерных ориентации («якорей карьеры»).
   Профессиональная компетентность. Эта ориентация связана с наличием способностей и талантов в определенной области (научные исследования, техническое проектирование, финансовый анализ и т. д.).
   Менеджмент. В данном случае первостепенное значение имеют ориентация личности на интеграцию усилий других людей, полнота ответственности за конечный результат и соединения различных функций организации. С возрастом и опытом работы эта карьерная ориентация проявляется сильнее.
   Автономия (независимость). Первичная забота личности с такой ориентацией – освобождение от организационных правил, предписаний и ограничений. Ярко выражена потребность все делать по-своему: самому решать, когда, над чем и сколько работать.
   Стабильность. Эта карьерная ориентация обусловлена потребностью в безопасности и стабильности для того, чтобы будущие жизненные события были предсказуемы. Различают два типа стабильности: стабильность места работы и стабильность места жительства.
   Служение. Основными ценностями при данной ориентации являются «работа с людьми», «служение человечеству», «помощь людям», «желание сделать мир лучше» и т. д.
   Вызов. Основные ценности при карьерной ориентации данного типа – конкуренция, победа над другими, преодоление препятствий, решение трудных задач. Человек ориентирован на то, чтобы «бросать вызов».
   Новизна для людей с такой ориентацией имеет очень большую ценность, и, если все идет слишком просто, им становится скучно.
   Интеграция стилей жизни. Человек ориентирован на интеграцию различных сторон образа жизни. Он не хочет, чтобы в его жизни доминировала только семья, или только карьера, или только саморазвитие. Он стремится к тому, чтобы все это было сбалансировано.
   Предпринимательство. Человек с такой карьерной ориентацией стремится создавать что-то новое, он хочет преодолевать препятствия, готов к риску. Он не желает работать на других, а хочет иметь свою марку, свое дело, свое финансовое богатство.
   По каждой карьерной ориентации подсчитывается количество баллов. Самый высокий показатель – 10, самый низкий – 1. Полученное значение свидетельствует о выраженности соответствующей карьерной ориентации. Обобщенный результат-среднее значение суммы баллов, полученных испытуемым по всем карьерным ориентациям, – может говорить о выраженности фактора профессиональной мотивации, о «напряженности» направленности на деятельность. Следует принимать во внимание также «перекос» в сторону какой-либо одной ориентации или баланс всех видов карьерных ориентации.
   Диагностика личностных и групповых базовых потребностей
   Назначение. Данная методика позволяет выявить базовые потребности – мотиваторы (А. Маслоу) личности и группы. Ее основой является процедура парных сравнений 15 утверждений.
   Методика содержит шкалы: материальные потребности; потребности в безопасности; социальные (межличностные) потребности; потребности в признании; потребности в самовыражении.
   Диагностика мотивационной структуры личности (В. Э. Мильман)
   Назначение. Методика позволяет выявлять некоторые устойчивые тенденции личности: общую и творческую активность, стремление к общению, обеспечение комфорта и социального статуса и др. На основе всех ответов можно составить суждение о рабочей (деловой) и общежитейской направленности личности.
   «Тест Индивидуальной Мотивации» – методика, позволяющая выяснить основные мотивы, которыми человек руководствуется как при выборе работы и сферы деятельности, так и в процессе самой деятельности. Так же методика позволяет построить мотивационный профиль человека, описывающий значимые и не значимые для него мотивационные факторы.
   Данная версия методики включает в себя 71 пункт мотивационного опросника.
   Тест включает следующие шкалы:
   Интегральные факторы мотивации:
   • «Стабильность-Динамичность»:
   • «Внутренняя Мотивация-Внешняя Мотивация»:
   Мотивационный профиль, состоящий из следующих специфических шкал:
   1)«Познание и Интерес» – потребность в интересной работе, в получении удовольствия отпроцессатруда, в приобретении и использовании новых знаний и умений.
   2) «Определенность» – потребность в стабильности, постоянстве, уверенности в будущем, определенности, социальной защищенности.
   3) «Здоровье и Комфорт» – потребность в безопасности, гигиене и эргономике условий труда, сбалансированном графике и нормированном рабочем дне.
   4) «Творчество и Независимость» – потребность в оригинальности и нестандартности, автономности и независимости, импровизации, творческой самореализации.
   5) «Деньги» – потребность в достатоке, финансовой состоятельности и благополучие, денежных вознаграждениях и поощрениях, высокой заработной плате.
   6) «Взаимоотношения» – потребность принятии коллективом, дружественной атмосфере и микроклимате, общении и отношениях с другими людьми, командной и коллективной деятельности, развитии и поддержании взаимоотношений на работе.
   7) «Преодоление и Рост» – потребность в риске и активности, новых и трудновыполнимых задачах, разностороннем развитии, карьерном продвижении, инициативности.
   8) «"Престиж" – потребность в статусе, определенном положении, высоком престиже
   9) деятельности либо организации, общественной значимость и признании.
   Социально-психологическая диагностика делового общения
   Тест «Ваш стиль работы с документами» (В.И. Липсиц).
   Методика основана на самооценке руководителем своего стиля работы с деловыми бумагами и содержит 20 суждений. Суждения в тесте объединены в четыре группы (по три суждения в каждой). Испытуемый должен прочесть каждое из предложенных суждений на тестовом бланке и оценить, насколько то, о чем сказано в суждении, верно по отношению к нему. Методика диагностирует следующие стили работы с документами: «суперисполнитель», «распасовщик», «антибюрократ», «волокитчик», «бумажный неудачник».
   Тест «Авторитарны Вы или дипломатичны, проводя совещание».
   Тест состоит из 40 вопросов и по результатам обработки можно сделать вывод о «дипломатичных» или «авторитарных» совещаниях, проводимых руководителем.
   Тест «Владеете ли Вы аудиторией?».
   Тест состоит из 10 утверждений и определяют к авторитарному или демократическому типу лектора относится руководитель.
   Тест «Этика бизнеса».
   Тест состоит из 15 вопросов и предназначен для определения уровня этики : очень высокий, высокий, средний, низкий, очень низкий.
   Тест «Умение говорить и слушать».
   Тест составлен американским психологом В.Маклени и определяет способность к умению говорить и слушать. Тест состоит из 13 вопросов.
   Диагностика манипулятивного отношения (по шкале Банта).
   Опросник состоит из 20 утверждений и предназначен для определения степени склонности к манипулятивному стилю общения.
   Тест «Какой Вы Лектор?».
   Тест состоит из 10 вопросов и предназначен для определения лекторского мастерства испытуемого. Если испытуемый однозначно ответит на вопросы, то можно будет определить основное направление его стиля.
   Тест «Умеете ли Вы вести деловые беседы? »
   Тест состоит из 16 утверждений и предназначен для определения уровня готовности к деловой беседе. Диагностируется три уровня:
   1) Вы не рождены для переговоров.
   2) Вы хорошо умеете вести переговоры, но проявляете властные черты характера.
   3) Вы очень хорошо ведете переговоры.

   Тест «Умеете ли вы вести деловое совещание?».
   Тест состоит из 40 утверждений и может помочь проанализировать поведение испытуемого во время делового совещания, беседы, определить стиль поведения. По результатам теста выделяются три типа поведения во время проведения делового совещания: «хороший дипломат», «авторитарный руководитель», «дипломатичность и авторитарность зависят от ситуации».
   Тест «Как Вы проводите деловые переговоры?».
   Тест состоит из 25 утверждений и поможет определить умение эффективно вести переговоры.
   Тест «Коммуникабельны ли Вы?».
   Тест состоит из 16 утверждений и может помочь оценить степень общительности испытуемого.
   Социально-психологическая диагностика управленческого общения
   Тест «Вы и Ваше предприятие».
   Тест составил И.В. Липсиц по материалам зарубежной печати. Тест состоит из трех вариантов ответов, по 14 вопросов каждый, и позволяет оценить Ваше мнение о положении дел на предприятии.
   Тест «Как Вы справляетесь с делегированием полномочий».
   Данная методика предназначена для диагностирования умений делегировать полномочия. Методика содержит 16 вопросов, на каждый из которых обследуемый должен ответить «да» или «нет».
   Диагностика стилей педагогического общения.
   Методика состоит из 25 вопросов и предполагает определение одной из моделей общения: диктаторская «Монблан»; неконтактная «Китайская стена»; дифференцированное внимание «Локатор»; гипорефлексивная «Тетерев»; гиперрефлексивная «Гамлет»; негибкого реагирования «Робот»; авторитарная «Я сам (а)»; активного взаимодействия «Союз».

   Тест «Ваше отношение к критике».
   Тест состоит из 10 утверждение и определяет отношение испытуемого к критике.
   Социально-психологическая диагностика профессиональной идентичности персонала
   Исследование представлений персонала о своей профессии можно проводить по средствам ассоциативного эксперимента. Испытуемым предлагается заполнить специальный бланк, отвечая на вопрос: «какие ассоциации возникают у Вас со словосочетанием «Профессия.?..». В ходе ассоциативного эксперимента испытуемые не ограничиваются в выборе возможных ассоциаций рамками некоторого грамматического класса. С целью уменьшить сознательно вносимые искажения время на ответы ограничивается время проведения, например, – до 5 минут.
   Одной из разновидностей ассоциативного эксперимента является методика М.Куна и Т. Макпартленда «Двадцати утверждений самоотношения» или Тест «Кто я».
   Требование теста – дать двадцать высказываний, связанных с представлением о собственной идентичности, исходит из признания исследователями сложной и многомерной природы Я-концепции.
   Л.Б. Шнейдер разработала методику изучения профессиональной идентичности (МИЛИ). Методика построена на принципах прямо и цепного ассоциативного эксперимента. Испытуемому предлагается ряд слов – стимулов, среди которых необходимо выбрать наиболее подходящие к нему и к его профессиональной жизни. Затем подсчитывается число совпадений по ключу с самоописаниями себя в категориях профессионального, далее – число самоописаний себя в категориях непрофессионального.
   При диагностике когнитивного компонента профессиональной идентичности специалистов важно определить оценку ими самими престижности профессии. Поэтому в анкетный опрос необходимо включить вопросы, касающиеся представлений специалистов о рейтинге собственной профессии.
   Эмоциональный компонент профессиональной идентичности отвечает за формирование предубеждений, или наоборот привлекательности по отношению, соответственно, к себе как профессионалу, к профессии и к профессиональной группе, другими словами, это эмоциональная оценка знаний и представлений, характеризующих когнитивный компонент.
   Для оценки мотивационной сферы персонала в рамках диагностики интерактивного компонента профессиональной идентичности используются методики «Определение мотивов достижения» и «Изучение потребности в достижении успеха».
   В рамках методики «Определение мотивов достижения» предлагается оценить мотивы достижений по 9-бальной шкале.
   Методика «Изучение потребности в достижении успеха» разработана Ю.М. Орловым и представляет собой опросник, содержащий 23 положения, с которыми испытуемый соглашается или не соглашается. Тест направлен на выявление степени выраженности потребности в достижении успеха в любой деятельности, зараженности человека на успех.
   Диагностика социально-психологической компетентности персонала приведена выше.
   Визуальная психодиагностика и поведенческая симптоматика являются достаточно информативными методами исследования социально-психологической компетентности (А. Пиз, В.Г. Зазыкин, Е.А. Петрова и др.).
   Для исследования социально-перцептивной сферы применяются также: методика "Визуальная самоподача" (Е.А. Петрова), Тест социального интеллекта Дж. Гилфорда и М. Салливана, Методика экспертной оценки невербальной коммуникации (А. М. Кузнецова), опросник "Психологическая наблюдательность" (Е.А. Петрова, А.А Родионова), "Определение уровня перцептивно-невербальной компетентности" (Г. Я. Розен), "Диагностика перцептивно-интерактивной компетентности" (модифицированный вариант Н.П. Фетискина).
   Диагностика профессиональной адаптивности персонала организации
   Говоря о профессиональной адаптивности персонала организации, следует учитывать три ее составляющие: психофизиологический аспект (адаптация индивида к физическим условиям профессиональной среды), собственно профессиональный аспект (адаптация персонала к новым профессиональным функциям и обязанностям) и социально-психологический аспект (адаптация личности к социальным компонентам профессиональной среды). Поэтому психодиагностика профессиональной адаптивности персонала должна быть одновременно направлена на диагностику показателей каждого из этих трех аспектов: текущего функционального состояния; мотивацию трудовой деятельности; самооценку личности; личностного адаптационного потенциала (включающего в себя: нервно-психическую устойчивость, коммуникативные возможности и морально-нравственную нормативность), а также уровня адаптивности и дезадаптивности.
   Для того чтобы наиболее полно оценить все стороны процесса адаптации, следует использовать следующий комплекс методик:
   Методика диагностики социально-психологической адаптации К.Роджерса и Р.Даймонда (шкала СПА), состоящую из 101 вопроса и содержащую следующие шкалы: адаптивность; дез адаптивность; шкала «лжи»; приятие/неприятие себя; приятие/неприятие других; эмоциональный комфорт/дискомфорт; внешний/внутренний контроль; доминирование/ведомость; эскапизм (уход от проблем). Показатели по каждой шкале интерпретируются с помощью ключей в соответствии с определенными нормами (выше или ниже нормы).
   Многоуровневый личностный опросник «Адаптивность», разработанный А.Г. Маклаковым и С.В. Чермяниным, предназначен для изучения адаптационных возможностей индивида на основе оценки некоторых психофизиологических и социально-психологических характеристик личности, отражающих интегральные особенности психического и социального развития. Содержит 165 вопросов и имеет следующие шкалы: достоверность (Д), поведенческая регуляция (ПР), коммуникативный потенциал (КП), моральная нормативность (МН), личностный адаптационный потенциал (ЛАП). Результаты тестирования подсчитываются в соответствии с ключом, переводятся в стэны и интерпретируются.
   Методика Дмитриевой М.А. для оценки уровня социально-психологической и профессиональной адаптации (предлагается использовать в качестве дополнительной). Она включает в себя 59 вопросов и содержит 10 шкал: отношение к объединению; отношения между рабочими; удовлетворенность своим положением в коллективе; оценка коллективизма; отношение к труду (удовлетворенность работой); удовлетворенность условиями труда; отношение к малой группе; удовлетворенность собой на работе; отношение к руководителю; шкала лжи. Обработка и интерпретация результатов производится в соответствии с ключом. Количество баллов по отдельным шкалам указывает на источники дезадаптации.
   Для определения уровня дезадаптации М.АДмитриева предлагает использовать методику для оценки профессиональной дезадаптаци, состоящую из 64 вопросов. В качестве источников психологической и физиологической профессиональной дезадаптации М.А. Дмитриева выдвигает такие признаки, как: ухудшение самочувствия (эмоциональные сдвиги, особенности отдельных психических процессов, снижение общей активности, ощущение усталости), соматовегетативные нарушения, нарушения цикла «сон-бодрствование», особенности социального взаимодействия, снижение мотивации к деятельности. В результате подсчета баллов по данным признакам (в соответствии с ключом и дешифратором) дается оценка уровню дезадаптации.
   Особенности социально-психологической диагностики делинквентного поведения и угроз безопасности организаций
   Диагностика делинквентного поведения персонала и угроз безопасности организации относится к области диагностики социально-психологических явлений в экстремальных ситуациях и имеет свои существенные особенности.
   В данном случае особенности диагностики негативных и опасных социально-психологических явлений связаны с рядом трудностей при ее проведении:
   1. как правило, они носят ретроспективный характер, поэтому встает вопрос о создании ретроспективных методик изучения, позволяющих реконструировать, восстанавливать, моделировать ситуации в прошлом;
   2. непосредственно в момент возникновения опасных угрожающих ситуаций можно проводить диагностику только с помощью ограниченного числа методик, например, видеосъемки и видеозаписи;
   3. изучить криминальные группы, угрозы с помощью традиционных методов нельзя, социометрический опрос здесь неприемлем;
   4. возникают также этические и правовые ограничения, связанные с последствиями моделирования делинквентного поведения и угроз.
   Однако изучение делинквентного поведения и угроз происходит не только после их возникновения, но и до этого.
   Здесь также имеются свои трудности. Прежде всего возникает вопрос о надежности данных, полученных на основе диагностики личности к отклоняющемуся поведению. Эти данные имеют прогностическую ценность, но не более того.
   Кроме того, в данном случае наблюдаются отказы в проведении анкетирования и т.п. Использование статистических данных об опасном поведении не всегда возможно в силу необъективности данного вида статистики.
   Конкретные методики изучения корпоративной преступности, внешних и внутренних угроз безопасности организации изложены в рамках диагностики негативных социально-психологических явлений и некоторых других. Поэтому во избежании дублирования материала они не излагаются.
   В данном случае приводятся только методики, пригодные для диагностирования различных видов отклоняющегося поведения:
   – агрессии;
   – акцентуаций личности;
   – аддиктивного поведения и др.
   Для диагностики агрессивности можно применять опросник А. Баса – А. Дарки. Особенностью данного опросника является попытка исследовать агрессивность как комплексную проблему, в связи с чем авторы методики разработали восемь субшкал, представляющих различные, но взаимосвязанные психологические характеристики личности.
   Тест-опросник Шмишека. Он предназначен для диагностики типа акцентуации личности.
   Для исследования различных отрицательных склонностей, можно использовать анкету «склонности к делинквентному и аддиктивному поведению» (ДАЛ). Она предназначена для обследования кандидатов, поступающих во ВМедА. Анкета состоит из 61 вопроса и включает в себя 4 блока следующие блоки:
   – "Делинквентность"
   – "Аддиктивность"
   – "Суицидальный риск"
   Блок "Аддиктивность" включает в себя 19 вопросов. Вопросы направлены на изучение склонности к алкоголизации, наркомании, токсикомании и прочим разновидностям аддиктивного поведения.
   Исследование склонностей к различным отклонениям, можно проводить по методике диагностики склонности к отклоняющемуся поведению «СОП». Опросник «СОП» несложен, имеет мужской и женский варианты и два варианта ответа – «да», «нет».
   Мужской вариант содержит семь шкал:
   1. Шкала установки на социальную желательность;
   2. Шкала склонности к преодолению норм и правил;
   3. Шкала склонности к аддиктивному поведению;
   4. Шкала склонности к самоповреждающему и саморазрушающему воздействию;
   5. Шкала склонности к агрессии и насилию;
   6. Шкала волевого контроля эмоциональных реакций;
   7. Шкала склонности к делинквентному поведению.
   Женский вариант содержит восемь шкал (первые семь идентичны мужскому варианту), восьмая шкала – принятие женской социальной роли.

§ 8. Диагностика массовых социально-психологических явлений. Социально-психологическая диагностика стратификации, качества и образа жизни

   В основе психосоциальной работы с большими группами населения лежит их диагностика. Диагностирование социальной стратификации позволяет определить: возможность и размеры вертикальной мобильности индивидов в том или ином обществе, организации, а следовательно, и степень демократичности общества и общественных отношений, качество жизни различных слоев населения, размеры и степень социальной напряженности и конфликтности, возникающих в связи с социальной стратификацией, размерами привилегий, которыми наделяют себя власть имущие, масштабы нищеты и т. д.
   В исследованиях социальной стратификации в настоящее время можно выделить два подхода: статистический и социально-психологический.
   Статистический подход означает изучение стратификации в зависимости от доходов.
   Социально-психологический подход к изучению стратификации основан на учете механизмов и факторов статусообразования. С этих позиций проводится изучение элиты и т.д.
   Одна из главных характеристик любого социального слоя – качество жизни. Это достаточно сложное по структуре и объему явление раскрывает возможность различных социальных слоев удовлетворять свои потребности в питании, одежде, жилище, образовании, досуге, лечении и т.д. В настоящее время в рамках ООН разработаны интегральные характеристики качества жизни, включающие в себя тысячи показателей, отражающих не только качество питания, обеспечения здоровья, образования, жилищные условия, средства удовлетворения духовных потребностей, товары длительного пользований, транспортное обслуживание, но и всю экологию в целом, в том числе экономическую и криминальную безопасность граждан.
   К конкретным показателям качества жизни относятся, в частности, уровень дохода, обеспеченность предметами культурно-бытового назначения, уровень подушного потребления минимального прожиточного минимума, размеры потребительской корзины и т. д.
   Продолжительность жизни, охрана здоровья также служат показателями качества жизни.
   Еще одним показателем уровня и качества жизни является наличие в семьях тех или иных предметов культурно-бытового назначения.
   В настоящее время разработаны семи– и девятиклассные шкалы оценки социальной стратификации. Однако они неприменимы для анализа российского общества в настоящее время, потому что к основу их положен принцип, указывающий на связь доходов и образования и т.д. В России эта связь нарушена, что привело к деформации в области стратификации. В результате стратификация в нашем обществе в настоящее время определяется с учетом лишь одного фактора – доходов. Происходит как бы маскировка реальных деформационных процессов в области стратификации, в основе которых лежит разрыв между доходами и другими показателями высшего, среднего и низшего слоя.
   Данные о стратификации регулярно публикует ряд экспертно-аналитических журналов в разделах: кто есть кто. В частности, журнал Форбс» периодически собщает сведения о самых богатых людях в мире.
   Получить реальную картину в области стратификации позволяет кластерный анализ.
   Применение кластерного анализа дает возможность более или менее реально классифицировать социальные страты современного общества. Взяв за основу показатель уровня дохода (высокий, средний, низкий), можно с помощью данного метода замерить тесноту связей этого показателя с профессией, уровнем образования, статусом и т. п.
   Кластерный анализ может быть основан на матрице коэффициентов корреляции входных переменных. Группы переменных, получаемых после классификации, анализируются, и из каждой группы выбирается наиболее важная с точки зрения задач диагностирования переменная.
   Программное обеспечение (пакет «Statistica») значительно облегчает проведение кластерного анализа.
   Важным показателем социальной стратификации является не только качество, но и стиль жизни. Он образуется из поступков и предметов собственности, которые истолковываются как символы положения, занимаемого личностью в той или иной стратификационной структуре. Иными словами, это «заметное потребление».
   В связи с этим стиль жизни диагностируется на основе атрибутивных признаков социальных групп: моделей машин, часов, одежде, жилых помещений, мест отдыха, наличия яхт и пр.
   Ту или иную социальную страту характеризует общий для ее членов образ жизни, имеющий свои показатели.
   Что касается эмпирического изучения образа жизни, то в нашей стране оно имеет давнюю традицию. В 1981-1983 годах сотрудниками ИСИ АН СССР совместно с социологическими центрами ряда союзных республик (Азербайджана, Белоруссии, Киргизии, Латвии, Молдавии, Российской Федерации, Туркмении, Украины) проведено исследование, в ходе которого было опрошено в общей сложности 10, 5 тыс. человек, представлявших все основные слои и группы населения СССР. Несмотря на идеологические издержки, присущие всем исследованиям в области общественных наук того времени, данное исследование заслуживает внимания. В частности, речь идет об эмпирических показателях образа жизни. Первоначально все их многообразие было сведено к 14 блокам.
   В свою очередь, все они сводились в три группы интегральных показателей:
   1) активности, раскрываемые через сферы жизнедеятельности;
   2) культуры образа жизни (культуры труда, производства, общения, потребления, политической, правовой, культурной деятельности);
   3) социального благополучия (уверенность в завтрашнем дне, социальный оптимизм, социальное самочувствие, уровень и качество жизни).
   Всего в анкете по изучению образа жизни использовалось 285показателей. Естественно, что проведение такого рода исследований под силу лишь большим коллективам и при наличии больших средств. В связи с этим плодотворным можно считать такой подход в изучении образа жизни, который из всего многообразия существующих в теоретической концепции образа жизни показателей оставляет только необходимые для решения поставленных перед прикладным исследованием задач, как это сделали при изучении образа жизни студенческой молодежи и особенностей межэтнических отношений в их среде.
   В настоящее время образ жизни изучается на основе анализа использования свободного времени.
   Изучение общественного мнения и настроения
   Диагностирование такого массового социально-психологического явления, как общественное мнение, имеет большой практический интерес. Заказчиками диагностирования данного феномена могут выступать органы социального управления, руководство политических партий и другие субъекты, заинтересованные в поддержке своих действий со стороны общественного мнения. Этот факт говорит о том, что современное демократическое общество уже трудно представить без апеллирования к общественному мнению.
   Существует ряд признаков общественного мнения. В частности, оно должно было выражено публично и непременно распространено. Специфика сущности общественного мнения проявляется в том, что оно является духовно-практическим образованием и может фиксироваться на вербальном уровне.
   Объектом общественного мнения могут быть любые события, факты, например, кандидаты в депутаты, представляющие общественный интерес, актуальные для значительной части населения явления, которые наиболее значимы для людей, удовлетворения их потребностей в самосохранении, потреблении, общении, самовыражении и т.д.
   Субъектом общественного мнения могут быть или общество в целом, или отдельные классы, большие социальные группы, общности.
   В роли носителя этого явления может выступать и на практике выступает любая профессиональная, демографическая, этническая, территориальная общность.
   Высказывания, характеризующие содержание общественного мнения, заключают в себе совокупность элементов, имеющих в целом эмоциональный и рациональный характер. Центральным стержнем, вокруг которого группируются эти элементы, является социальная оценка объекта высказываний. Эти оценки по своей направленности могут быть положительными (одобряющими, поддерживающими), отрицательными (негативными, осуждающими)или сбалансированными (противоречивыми) – одновременно положительными и отрицательными.
   Поэтому при изучении общественного мнения, когда речь заходит об оценке того или иного события, явления общественной жизни, опрашиваемым предлагают оценочные (порядковые) шкалы, содержащие в обязательном порядке как положительные, таки отрицательные, и сбалансированные оценки. При этом в зависимости от желаемой точности такие шкалы могут быть трехчленными: «+», «±», «-» (например, одобряю, отчасти одобряю, отчасти нет, не одобряю) или же пятичленными: «+ +», «+», «±», «-», « – »(например, полностью одобряю, одобряю, отчасти одобряю, отчасти нет, в основном не одобряю, полностью не одобряю).
   Диагностирование общественного мнения в настоящее время приобретает особую актуальность в связи с теми изменениями, которые происходят в нашем обществе на протяжении последних лет. Речь идет о процессе демократизации нашего общества, который невозможно представить без учета общественного мнения. Последнее выполняет ряд важных социальных функций. Так, регулятивная функция общественного мнения определяется тем, что оно является своеобразным выражением нормативного аспекта поведения целых социальных групп людей. Будучи их общим умонастроением, оно довлеет над личностью и заставляет ее подчиняться себе.
   Одна из главных функций общественного мнения проявляется в обратной связи, оценке деятельности властных структур, государственной службы и общественных (политических) организаций. Положительная оценка общественным мнением действий различных ветвей власти означает, что последние находятся на правильном пути. Если же эти действия вызывают ярко отрицательную реакцию общественного мнения, то для демократически ориентированной системы власти это сигнал к корректировке курса.
   Данная функция общественного мнения выражается в форме советов, адресованных во властные структуры, т.е. в виде предложений, как решать те или иные стоящие перед обществом проблемы. Правда, при этом весьма важно, чтобы общественное мнение было достаточно компетентным в рассматриваемых проблемах. Поэтому слепо следовать «гласу народа» власть во всех случаях вряд ли должна, но прислушиваться – обязательно.
   В современном обществе существуют различные каналы выражения общественного мнения: это могут быть собрания сотрудников организаций; письма или звонки в органы социального управления, в частности телефонный или телевизионный канал; письма, звонки в редакции средств массовой информации; встречи избирателей со своими депутатами, в ходе которых последние узнают о мнениях и настроениях населения их округов; средства массовой информации, которые в лице журналистов аккумулируют мнения населения, ретранслируют их в своих материалах. В последнее время для этих целей широко используется Интернет. Наиболее «кипящий слой» общественного мнения находит в качестве каналов выражения более активные формы: стихийные или организованные митинги, шествия, демонстрации, забастовки, акты гражданского неповиновения и т.п. К последним способам общественному мнению приходится прибегать, когда органы социального управления игнорируют мнения широких слоев населения, выражаемые в более мягких и цивилизованных формах.
   Эмоциональный компонент общественного мнения сближает его с другим родственным массовым социально-психологическим явлением – общественным настроением, представляющим собой более или менее устойчивое эмоциональное состояние общностей. Несмотря на тесную взаимосвязь, между мнением и настроением существуют различия. Общественное настроение характеризуется меньшим рационализмом, в нем больше бессознательных психических состояний. «Настроениям присущ особый динамизм, который выражается, во-первых, в способности переходить от одного состояния к другому: от бессознательного к отчетливо осознанному, от глубоко скрытого к открытому, а также перерастать в антиобщественные действия; во-вторых, в подверженности колебаниям и изменениям коренным образом в самый незначительный срок, почти мгновенно».
   Для диагностики общественного настроения могут быть использованы различного рода цветовые методики, шкалы, а также артдиагностика, анализ результатов художественного творчества(кино, телевидения, художественной литературы, изобразительного искусства и т.п.) за определенный период времени и социальная симптоматика.
   При изучении рассматриваемого массового социально-психологического явления, т.е. общественного мнения и настроения, необходимо определить их объект и субъект, которые нередко задаются самим заказчиком. Например, в одном из исследований заказчик в лице мэрии города N. интересовался возможным поведением населения в предстоящих выборах в Государственную Думу: какая часть избирателей придет на выборы, за кого и за какие партии и блоки они проголосуют, каково их самочувствие. Таким образом, объектом общественного мнения явились круг вопросов, касающихся установок избирателей на участие в выборах в Государственную Думу, их отношение к различным партиями движениям и установки на голосование за одну из них. Субъектом общественного мнения в данном случае выступало все взрослое население города N. имеющее право голоса. Чтобы результаты выборочного опроса можно было обоснованно экстраполировать на всю совокупность избирателей города, в выборке пропорционально генеральной совокупности должны были быть представлены все социально-демографические и социально-профессиональные группы. Смешанная выборка осуществлялась первоначально как ступенчатая районированная. Общий объем выборки делился на четыре района города пропорционально численности населения в каждом из них. В каждом районе выбиралось около 4-5 улиц с различной застройкой жилых домов (государственный и частный сектор). На каждой улице выбирались по случайной механической выборке несколько домов. В каждом подъезде дома можно было зайти только в одну квартиру. Респонденты отбирались затем по квотной выборке согласно бланку-заданию, имевшемуся у каждого интервьюера. Таким образом достигалось пропорциональное представительство в выборке избирателей по полу, возрасту, месту жительства и роду занятий.
   Затем следовала разработка проспекта программы обследования общественного мнения, включая предварительную смету расходов, согласование их с заказчиком, заключение договора с заказчиком и получение аванса для проведения полевой стадии сбора информации с помощью группы подготовленных интервьюеров; составление подробной программы диагностирования и разработка полевого документа (вопросника интервью), повторное и окончательное согласование текста вопросника с заказчиком и размножение полевых документов (вопросника формализованного интервью, инструкций интервьюерам, бланков-заданий по выборке). Сбор информации осуществлялся в два этапа в сжатые сроки с интервалом в 10 дней непосредственно перед выборами. Два среза позволили выявить определенную динамику мнений избирателей города в связи с активизацией пропагандистской кампании в последний месяц перед выборами.
   При разработке основного полевого документа – опросника интервью или анкеты – очень важно перевести в программные вопросы задачи, поставленные заказчиком, а затем раздробить эти задачи на батареи более мелких вопросов, которые и задаются респондентам.
   Для того чтобы ни одна из задач, поставленных заказчиком, не была забыта в полевом документе, целесообразно после его разработки составить «Протокол соотнесения полевого документа и программы», в котором в форме таблицы соотносятся номера задач, указанных в программе, с номерами вопросов и кодовых позиций ответов на них.
   Определенную картину общественного мнения может дать контент-анализ писем в редакции местных и центральных газет, радио, телевидения, в правоохранительные органы, в администрации районов, города, области. Анализ выступлений, публикаций журналистов, публицистов, лидеров общественных партий и движений, народных депутатов, призванных выражать мнения своих избирателей, также свидетельствует о состоянии общественного мнения. Однако все перечисленные способы страдают одним весьма существенным недостатком – они недостаточно репрезентативны, представляют лишь фрагменты общественного мнения. Поэтому требуется кропотливая аналитическая работа, чтобы по этой мозаике получить представление о всей картине общественного мнения.
   Иногда проводятся уличные экспресс-опросы. Репрезентативность данных обеспечивается тем, что интервьюеры, вооруженные (помимо вопросника с минимальным набором вопросов) бланком-заданием по выборке, опрашивают респондентов той или иной социально-демографической и социально-профессиональной группы в соответствующих местах.
   Кроме того, открываются «горячие линии», телефоны доверия, общественные приемные, используются возможности Интернета, готовятся «дайджест» газетных и журнальных публикаций, определяются рейтинги передач на определенные темы и т.д.
   Существует еще один способ зондажа общественного мнения, отличающийся дешевизной и оперативностью, но недостаточно апробированный с точки зрения надежности данных. Речь идет об экспертном опросе лидеров мнений – активных представителей различных по политической ориентации партий и движений, когда их как экспертов просят дать прогнозное распределение ответов на вопросы анкеты, предназначенной для изучения общественного мнения различных слоев населения. На самом деле это не опрос экспертов в строгом смысле, поскольку, как показывает практика, разброс данных в их прогнозных распределениях очень велик. Это именно опрос лидеров мнений, которые пристрастны в своих воззрениях. Однако при усреднении данных, даваемых различными лидерами, получается, как это ни покажется странным, достаточно точный прогноз результатов реального опроса общественного мнения.
   Систематические опросы общественного мнения впервые стали проводиться в США благодаря службе Гэллапа (с 1932 г.), который с помощью репрезентативной выборки в 1, 5-2, 0 тыс. человек мог давать достаточно точные прогнозы относительно результатов голосования всего населения США с точностью до 1-1, 5%. Другой знаменитой в США службой изучения общественного мнения является институт Харриса.
   В нашей стране одним из первых данной проблемой занялся Институт общественного мнения при газете «Комсомольская правда» в 60-е годы ХХ в. Затем был образован сектор изучения общественного мнения в ИКСИ АН СССР. В настоящее время существует широкая сеть организаций как в нашей стране, так и за рубежом, основной деятельностью которых является изучение общественного мнения. К наиболее известным организациям и службам, осуществляющим мониторинг общественного мнения (систематическое слежение за динамикой общественного мнения), относятся: ВЦИОМ – Всероссийский центр изучения общественного мнения; независимая Служба изучения общественного мнения «VP». Существуют еще десятки социологических центров при университетах, академических институтах, крупных министерствах, которые также проводят периодически опросы общественного мнения по тем или иным проблемам.
   Благодаря широкой компьютеризации, осуществляемой в нашей стране в последние десятилетия, возникла возможность создания всероссийского банка данных по изучению общественного мнения. В 70-е годы XX в. эту задачу на себя взял Институт социологических исследований АН СССР. Банки данных включают перечень всех организаций, изучающих общественное мнение, со всеми соответствующими координатами (адрес, телефон, факс и т.п.); перечень исследований; банк используемых методик; основные результаты проведенных исследований. Результаты систематических опросов общественного мнения регулярно публикуются в журналах «Социс» («Социологические исследования») и др.
   Благодаря наличию международных компьютерных сетей, включая известный Интернет, социальный работник в настоящее время
   может выходить в международные банки данных и получать информацию о самых «свежих» результатах исследований, опубликованных в соответствующих журналах, об исследователях, работающих по той или иной тематике, участвовать в международных, кросскультурных исследованиях и т. д.

Темы для самостоятельной работы

   1. Информационно-аналитическая деятельность в социальной сфере;
   2. Организация и процедура проведения диагностики социально-психологических явлений;
   3. Основные методы диагностики социально-психологических явлений;
   4. Социально-психологическая диагностика личности;
   5. Социально-психологическая диагностика отношения и общения;
   6. Социально-психологическая диагностика малых неформальных групп и семьи;
   7. Социально-психологическая диагностика социальной организации;
   8. Диагностика массовых социально-психологических явлений;
   9. Социально-психологическая диагностика безопасности социальных учреждений;
   10. Диагностика социальных страхов населения;
   11. Диагностика эмоционального выгорания социальных работников;
   12. Диагностика социально-психологических компетентности социальных работников;
   13. Диагностика семейных нормативных представлений;
   14. Диагностика профессиональной идентичности социальных работников;
   15. Диагностика стрессоустойчивости социальных работников.

Литература

   1. Альманах психологических тестов. – М., 1995.
   2. Лучшие психологические тесты для профотбораи профориентации. / Отв. ред. А.Ф. Кудряшов. – Петрозаводск, 1992.
   3. Основы социально – психологических исследований. /Под ред. А. А. Бодалева, А.А. Дергача, Л.Г. Лаптева. – М., 2007.
   4. Практикум по психологии менеджмента и профессиональной деятельности: Учебное пособие. / Под ред. Г.С. Никифорова, М.А. Дмитриевой, В.М. Снедкова. – СПб., 2003.
   5. Практическая психодиагностика. Методики и тесты. Учебное пособие / Под ред. Д.Я. Райгородского. – Самара, 1998.
   6. Прикладная социальная психология / Под ред. А.Н. Сухова, А.А. Деркача. – М., 1998.
   7. Психодиагностика персонала. Методика и тесты. Учебное пособие для факультетов: психологических, экономических и менеджмента: В 2т. – Самара, 2007.
   8. Рогов Е. И. Настольная книга практического психолога в образовании. – М., 1995.
   9. Социальная психология. Под ред. А.Н. Сухова, 7-е изд. – М., 2011.
   10. Ядов В. А. Социологическое исследование: Методология, программа, методы. – М., 1995.

Глава 3. Социально-психологическое консультирование населения

§ 1. Социально-психологическое консультирование личности

   Консультативная психология определяется как процесс оказания психологической помощи (консультирования). Она интегрирует психологические теории во многом социально-психологического характера, которые в отличие от традиционных направлены на раскрытие, методов психологической работы с клиентом.
   Консультативная психология складывается из разных школ и направлений, которые целесообразно объединить в три основные группы. Это глубинные подходы психодинамической, когнитивной и экзистенционльно-гуманистической ориентации. В основе консультативной психологии лежат представления о том, что с помощью общения у обратившегося клиента за помощью могут быть актуализированы возможности, которые позволят обеспечить выход из проблемных ситуаций.
   Социально-психологическое консультирование означает консультирование клиента по вопросам, связанным с социально-психологическими характеристиками личности, групп, семьи, социальных организаций и больших социальных групп.
   В литературе во многих случаях ставится знак равенства между консультированием и психотерапией. Однако, несмотря на то, что границы между консультированием и психотерапией весьма условны (их объединяет понятие «психологическая помощь»), это все же самостоятельные психосоциальные технологии.
   Другой ошибкой является то, что теоретические подходы, лежащие в основе консультирования и психотерапии, рассматриваются вне связи с объектом и уровнем психосоциальной работы, в частности, психоаналитическое консультирование, арттерапия, сказкотерапия, музыкотерапия и т.п. На самом деле они имеют свою специфику в зависимости от объекта и уровня применения психосоциальной работы с населением.
   Но самой интересной точкой зрения является та, согласно которой психотерапия рассматривается как вид психологической помощи, а консультирование выносится за ее границы, скобки. Вместе с тем в отдельных ситуациях, например, кризисных они употребляются и перечисляются через запятую. Логика здесь нарушена.
   Слово «консультант» обычно ассоциируется со словами «советник», «помощник», «наставник». Их функции близки друг другу. Большинство словарей определяют консультанта как специалиста, подготовленного для дачи советов по личным или социальным проблемам.
   Однако советы ни в коем случае не могут быть определяющей составляющей деятельности специалиста по психологическому консультированию. Более того, как отмечает М.Я. Соловейчик, консультант советов не дает, поскольку суть психологического консультирования состоит в том, чтобы помочь человеку в раскрытии собственного внутреннего потенциала, а советами этого достичь невозможно. Дело в том, что клиент обладает внутренним потенциалом, к которому у него не всегда есть доступ. Задача специалиста – помочь клиенту встретиться с этим внутренним ресурсом.
   Ни одно из направлений психологического консультирования не может быть эффективным для всех людей и во всех случаях жизни: каждый клиент уникален.
   Следует особо подчеркнуть границы профессиональной компетентности специалиста по социальной работе: хорошо, если специалист прошел курс подготовки по специализации «Психосоциальная работа с населением» или «технологии психосоциальной работы». Поскольку он работает над решением проблем социальной адаптации личности и сообщества (семьи, группы, коллектива) к изменившимся, трудным условиям жизни, границы его профессиональной компетенции определяются областью поиска ресурсов (личности и социальной среды), необходимых для преодоления трудной жизненной ситуации.
   Особое внимание уделяется поиску эффективных способов совладающего поведения и продуктивным способам адаптации. Содержание деятельности составляют: рефлексия ситуации; структурирование совладающих процессов; создание условий для преодоления психосоциальных травм и конфликтов.
   Цели консультирования :
   – эмоциональное реагирование (снятие стресса, напряжения, обретение когнитивного контроля и т.п.; выработка новых жизненных смыслов, изживание эмоциональной травмы, разрешение конфликтов, преодоление кризисов, что возможно только в условиях групповой работы или психотерапии);
   – осознание клиентом собственной проблемы (эта цель может быть достигнута только в процессе вторичной психологической помощи или психотерапии, реализуемой психологом-консультантом или психотерапевтом);
   – осознание и обращение клиента к собственным внутренним ресурсам личности;
   осознание и обращение клиента к ресурсам внешней среды, принятие этой помощи;
   – продуктивная адаптация клиента.
   Целью социально-психологического консультирования личности является повышение социально-психологической компетентности, психологической культуры клиента. Это обстоятельство позволяет сформировать конкретные цели консультирования.
   Цели помощи (по Скалли и Хопсону, 1979).
   – самоусиление других (помощь другим в их усилении себя).
   – развитие осознания (себя, других людей, окружающего мира).
   – формулирование собственных целей.
   – формирование ценностей.
   – развитие навыков.
   – поиск и получение информации (о себе, о других людях, о мире).
   – личностное развитие помогающего.
   – развитие способности, уровня и диапазона навыков самосознания.
   – мониторинг собственного самочувствия и развития.
   – использование своих умений и навыков для помощи другим в их развитии.
   – оказание и получение поддержки.
   – взаимодействие с индивидуумами и системами, приобретение опыта такого взаимодействия, изменение их и собственные изменения под их воздействием.
   – создание здоровых микро– и макросистем для изменения эмоционального статуса клиента; развитие способности клиента к пониманию; принятие решений; осуществление принятых решений.
   Модель М.Скалли и Б.Хопсона (Skalli, Hopson, 1979) была выработана в ходе обучения консультированию более чем 3000 человек. Авторы придерживаются также явно выраженной клиентцентрированной ориентации. Они считают, что существуют три основные цели консультирования: помощь другим в их самоусилении, личностное развитие самого помощника и создание здоровых микро– и макросистемы для клиента. Автор одного из практических руководств по практике социальной работы, изданного Британской ассоциацией социальных работников в качестве учебника, В. Колшед в главе, посвященной консультированию, приводит следующий перечень качеств эффективного консультанта (Coulshed, 1991):
   – эмпатия, или понимание, – усилие увидеть мир глазами другого человека;
   – уважение – такое отношение к другому человеку, которое подразумевает веру в его способности справиться с проблемой;
   – конкретность или способность быть определенным и точным, – способ коммуникации с другим человеком, при котором имеет место все углубляющаяся ясность в отношении своих высказываний;
   – знание себя и принятие себя, а также готовность помочь в этом другому;
   – подлинность – способность быть настоящим во взаимоотношениях;
   – конгруэнтность – совладение того, что сообщается вебрально, с языком тела;
   – непосредственность («immediacy» – способность делать что-то немедленно, без оговорок, посредников и откладывания) – работа с тем опытом, который имеет место в процессе консультирования в настоящий момент, как с примером того, что имеет место и в повседневной жизни клиента.
   Все больше специалистов, занимающихся теорией психотерапии и консультирования, склоняются к мнению, что качество межличностных отношений между клиентом и консультантом является более важным фактором, чем то, какую технику использует консультант (Aspy, Roebuck, 1977).
   Во многих работах, посвященных консультированию в социальной работе, где позиция консультанта является априорно более активной, чем в других видах консультирования, подчеркивается, что наиболее важным является «позволение людям услышать самих себя» (Coulshed, 1991, 46). Этот принцип был открыт Фрейдом и описан им через известную метафору о том, что психоаналитик является «зеркалом пациента».
   К консультанту предъявляются следующие требования.
   1. Для установления доверительных, искренних отношений и атмосферы безопасности важное значение имеет внешний вид специалиста:
   – одежда однотонная, неброская, чтобы не отвлекала внимания. У женщин-консультантов не должно быть никаких ярких украшений на теле (например: татуировки, пирсинг), рекомендуется избегать драгоценностей, глубоких разрезов, декольте, допускается макияж, использование парфюма нежелательно;
   – поведение доброжелательное, улыбка поможет расположить к себе клиента, чтобы он поверил специалисту, поза, телодвижения и жесты должны быть неторопливыми, открытыми, мягкими.
   2. Желательно установить доверительные отношения между социальным работником и клиентом, это позволяет равноправно распределить ответственность между ними.
   3. Необходимо проявлять внимание к личности клиента, задавая ознакомительные вопросы (Где родились? Откуда? Чем занимаетесь? Есть ли семья, дети?), ведя сбор анамнеза. Необходим точный рассчитанный подход, чтобы обеспечить перенос внимания на личность. А когда клиент уже расслабится – попытаться выйти на саму проблему.
   4. Расспрашивание ненавязчивое, клиент должен иметь возможность говорить все, что хочет, ему необходимо дать возможность выговориться. Никакого давления, слушать нужно не перебивая.
   5. Правильно задавать вопросы, чтобы они не ранили клиента, лучше – наводящие, для получения нужной информации (Как вы видите свою проблему? Зачем вы пришли на консультацию?).
   6. Консультирование должно дать результат. Но есть проблемы, которые не нужно затрагивать конкретно и глубоко, это может принести боль.
   7. Необходимо конкретно заниматься клиентом, его состоянием. Например, в ситуациях насилия или тяжелой утраты не затрагивать подробности, как и что было, а узнать о чувствах, эмоциях, переживаниях и работать над ними.
   8. Клиенту не нужно давать никаких конкретных советов, после консультации (сессии) у него должно появиться ощущение, что он сам принял решение.
   Помощники более эффективны в тех случаях, когда они имеют дело с клиентами, разделяющими их собственные ценности. Эффективные консультанты-специалисты имеют опыт преодоления прошлой личной боли. Некоторые ученые считают, что консультанту недостаточно быть только заботящимся и понимающим: он также должен обладать навыками эксперта.
   Профессиональный консультант должен:
   – представлять человеку возможность закончить говорить, не реагируя на его высказывания;
   – точно отражать и воссоздать содержание беседы и чувства;
   – перефразировать сказанное другим;
   – использовать открытые вопросы;
   – создавать безопасные условия для раскрытия чувств собеседника;
   – быть толерантным к молчанию клиента;
   – контролировать собственную тревогу и уметь расслабиться;
   – находить и ставить общие цели;
   – быть толерантным к болезненным темам;
   – обсуждать альтернативные планы действия;
   – начинать, продолжать и заканчивать сессию и весь контакт в целом.
   Консультант, стремящийся оказать помощь клиенту, должен иметь определенную модель того, что он собирается делать, даже если эта модель почти не сформулирована им для себя.
   Понимание консультирования как «помощи людям в их оказании помощи самим себе» позволяет представить этот процесс следующим образом (по М.Херберту).
   Консультант использует следующие навыки:
   – построения взаимоотношений: уважение, подлинность, эмпатия. Помогает клиенту чувствовать себя ценным, понимаемым и быть подготовленным, доверять консультанту (специалисту);
   – исследования и прояснения ситуации, чувств, мыслей, действий, фантазий, мотивов. Достигает договоренности с клиентом и соблюдает ее, задает вопросы, обобщает сказанное, выделяет главное, отражает сказанное клиентом, конкретизирует. Помогает клиенту говорить и исследовать, глубже понимать что, как и зачем, видеть возможные варианты, обдумывать альтернативы и выбирать из ряда альтернатив;
   – планирования: формулировать цели, планировать действия, владеть стратегиями разрешения проблем.
   Консультант помогает клиенту развивать способность к ясному целеполаганию, формировать конкретный план действий, осуществлять (при поддержке) то, что необходимо. Таким образом, консультирование – процесс, в котором человек достигает более высокого уровня личной (личностной) компетентности.
   Консультант занимается не тем, чтобы научить людей принимать мудрые решения, а тем, чтобы научиться принимать решения мудро (М.Катц). Именно так можно достичь действительного самоусиления клиента, т.е. лучшего использования собственного потенциала.
   В консультировании не поощряются пассивность и зависимость клиента. Наоборот, он должен чувствовать себя принимаемым, услышанным, заслуживающим уважения. Это способствует развитию его доверия к самому себе и увеличивает его способность принимать собственные решения.
   Р. Карфах распространил идеи К.Роджерса на помощь в целом. Он описал три стадии помощи – когда клиенту помогают: а) исследовать; в) понимать и в) действовать, а также навыки, необходимые помощнику на каждой из этих стадий (Cark-huff, 1974). А поскольку эти навыки являются в основе своей не только профессионально важными, но и важными для эффективного образа жизни вообще (на чем автор принципиально настаивает), то лучшим способом помощи человеку он считает систематическое и прямое обучение навыкам работать, учиться, строить отношения с людьми, вести нормальный образ жизни: «Главной задачей помощи является наведение моста через пропасть между уровнем навыков помощника и уровнем навыков получающего помощь» (Carkhuff, Berenson, 1976, 81). Для него помощь эквивалентна обучению (в этом его модель сходна с бихевиоральными моделями), но обучению тем навыкам, которые дадут людям способность в большей степени контролировать собственную жизнь.
   Л. Бреммер создал интегральную модель, близкую к модели Р. Кархафа, расширив ее до восьми стадий:
   – вхождение в проблему;
   – классификация;
   – структурирование;
   – построение взаимоотношений;
   – исследование;
   – консолидация;
   – планирование;
   – завершение.
   Он также выделил семь кластеров навыков, важных для «понимания себя и других» (Brammer, 1973).
   А. Ивей предложил модель, названную им «микроконсультирование» Ее особенностью является детальная разработка составных элементов консультативных навыков и создание тренинговой программы для обучения этим элементам через просмотр видеозаписей, затем моделирование и практикование (Ivey, 1971). Н.Каган с соавторами (Kagan et al, 1967) также разработали микроконсультативную модель, ставшую одной из наиболее популярных в Америке в качестве тренинговой. Ее отличительной чертой являются проводимые с супервизором сессии, на которых помощник и получающий помощь обсуждают совместно пережитый в процессе консультативной помощи опыт. Возможно, самой влиятельной и широко используемой после модели Р.Карфаха стала модель Дж.Эгана (Egan, 1975). Она включает предварительную стадию, предшествующую собственно помощи и требующую от помощника проявления навыков заботы и внимания к получающему помощь. Затем следуют стадии:
   – реакции на запросы другого и исследования самого себя;
   – интегративного понимания и динамического (т.е. меняющегося и углубляющегося в ходе процесса) самопонимания;
   – содействия в осуществлении целенаправленных действий и собственно действий (первой в каждой строке является цель, которую преследует консультант, а второй – которую преследует клиент).
   Л.Лоугари и Т. Рипли (Loughary, Ripley, 1977) предложили простую схему помощи, которая может быть адресована непрофессиональным помощникам наряду с профессиональными.
   Средства помощи включают в себя информацию, идеи и навыки (такие, как, например, слушание и отражение опыта).
   Стратегии – это планы того, как использовать средства. Первым шагом всегда является перевод формулировки проблемы в формулировку желаемого исхода.
   Типичные для практики оказания помощи результаты:
   – улучшение понимания (проблемы, себя, окружающих и т.п.);
   – изменение эмоционального состояния (это может быть разрядка эмоционального выражения, исследование своих чувств, принятие некоторых своих чувств и т.п.);
   – способность принимать решение;
   – способность осуществлять принятое решение;
   – подтверждение своих мыслей, чувств, решений;
   – получение поддержки;
   – приспособление к ситуации, которую невозможно изменить;
   – поиск и изучение альтернатив;
   – получение практической помощи через прямые действия (помощника и других специалистов, которых привлек помощник);
   – развитие имеющихся умений и навыков, приобретение новых;
   – получение информации;
   – реагирование на действия других людей и ситуацию.
   Социально-психологическое консультирование личности осуществляется в различных сферах, с разными категориями и случаями. В связи с этим следует выделить базовые и вариативные компоненты в структуре индивидуального консультирования. К числу общих моментов в данном случае можно отнести требования к личности консультанта, его качествам. Что касается стадий, техник консультирования, то они варьируются в зависимости от ситуации и конкретных целей консультирования.
   В качестве иллюстрации приводится кризисное консультирование из отечественной практики.
   Принципы кризисного консультирования.
   1. Основной инструмент для реализации задач психологической помощи – слушание. Слушание – это обеспеченной всей полнотой внимания консультанта вслушивание, умение слышать одновременно целый аспект сообщений:
   2. В процессе разговора с клиентом специалист может испытывать самые разнообразные эмоции – боль, сочувствие, скуку, раздражение. Эти чувства неизбежно будут влиять на качество контакта, и специалисту их всегда важно осознавать.
   К базовым навыкам консультирования относятся:
   – активное слушание;
   – перефразирование;
   – отражение чувств клиента;
   – отражение собственных чувств консультанта;
   – прояснения.
   Перефразирование – повторение своими словами содержания высказывания клиента.
   Цели перефразирования:
   – показать клиенту, что специалист слышит и понимает его слова;
   – лучше понять клиента;
   – помочь клиенту прояснить собственные мысли и чувства (это похоже на перечитывание какой-то фразы в книге);
   – побудить человека более подробно рас крыть ситуацию или свое отношение к ней;
   – помочь клиенту установить приоритеты – на какие события и проблемы нужно, прежде всего, направить свое внимание.
   Как при перефразировании, так и при отражении чувств важно начинать свое высказывание со слов: «Вы хотели сказать, что …», «Иными
   словами, …», «насколько я понял …». Важно, чтобы эти слова отвечали одной цели – подчеркнуть, что специалист не изрекает объективную истину, а лишь высказывает субъективное мнение, которое клиент может принять, уточнить или отвергнуть.
   Отражение чувств – это обозначение переживаний клиента, о которых он прямо не говорит, но которые у него можно предположить, исходя из невербальных проявлений (поза, жесты, мимика, тон голоса), а также из особенностей его ситуации.
   Цель отражения чувств:
   – помочь клиенту идентифицировать свои чувства и побудить его больше говорить о своих переживаниях в связи с проблемой;
   – помочь клиенту «освежить» свои чувства и таким образом снизить уровень напряженности;
   – показать клиенту, что вы понимаете и принимаете его чувства, что позволит улучшить качество контакта.
   Принципы отражения чувств:
   – подбирать слова для обозначения чувств клиента, которые соответствовали бы интенсивности его переживаний. Если использовать мягкие определения для обозначения сильных чувств, т.е. называть «ярость» «недовольством», а «отчаяние» «огорчением», то отражение чувств не достигнет своей цели. В попытках быть услышанным напряжение клиента может возрасти, а не снизиться. В то же время неадекватное отражение и интенсивности переживаний может стать для клиента скрытым сообщение о том, что сильным чувствам здесь не место и что ему не позволяется быть таким, какой он есть. В результате качество контакта ухудшится, и клиент может «закрыться»;
   – сосредоточиться на актуальных чувствах клиента;
   – стараться говорить просто и коротко, отражая чувство клиента: краткость усиливает ясность;
   – использовать позитивные формулировки, они более эффективны, чем негативные.
   Прояснение помогает получить дополнительную информацию от клиента о его проблеме или чувствах, связанных ней. Принципы прояснения:
   – перефразирование того, что понятно из слов клиента, – необходимый способ взаимодействия, возможность поддержания контакта и подтверждения тог, что консультант рядом, понимает и следует за клиентом;
   – задавание вопросов: использование слов, чтобы подчеркнуть уважение специалиста к праву клиента отказаться от ответа.
   Нельзя задавать много проясняющих вопросов. Для клиента это может означать слишком быстрый переход к решению проблемы.
   По мнению экспертов, прояснять ситуацию, выявить трудности клиента и сформулировать его проблемы могут помочь следующие вопросы:
   – С чем вы связываете проявление своей проблемы?
   – Когда это появилось впервые? Что в этот момент происходило в вашей жизни?
   – Где чаще всего проявляется проблема?
   – Были ли подобные ситуации в прошлом?
   – Если проблема разрешится, что будет происходить в вашей жизни иначе? Как вы себя будете чувствовать?
   – Что будет для вас знаком того, что в решении своей проблемы вы движетесь в правильном направлении (опишите в терминах свое поведение).
   При проведении беседы можно рекомендовать пятишаговую модель организации консультирования.
   Первая стадия беседы – структурирование и достижение взаимопонимания – знакомство. Продолжается от нескольких секунд до десяти минут. Специалист устанавливает контакт с обратившимся за консультацией, чему способствуют:
   – удобное помещение, исключающее возникновение внешних помех (наличие посторонних лиц, шума);
   – обращение к собеседнику по имени отчеству (имени);
   – демонстрация радости от общения;
   – комфортная межличностная дистанция;
   – демонстрация уважения к личности клиента;
   – искреннее переживание.
   Вторая стадия беседы – сбор информации о самой проблеме, условиях ее возникновения и проявления. Главная задача специалиста – выяснить, что привело к нему данного клиента, как он видит свою проблему, к каком контексте она проявляется. Проблема, возникающая у человека, обратившегося за консультацией, должна быть описана с помощью характеристик: содержание проблемы; сфера, к которой она относится (служебная, семейная, бытовая); уровень владения проблемой; возможная степень влияния проблемы на поведение клиента; временные параметры (как долго существует данная проблема).
   Третья стадия беседы – желаемый результат. Выясняется, что клиент хочет иметь в результате взаимодействия со специалистом.
   Четвертую стадию беседы принято называть альтернативной. Обсуждаются иные варианты решения поставленной задачи. Именно за клиентом следует оставить право выбора, в каком направлении и с какой скоростью он должен измениться.
   На пятой стадии происходит обобщение данных всех предыдущих этапов по девизом «За работу!». Происходит переход от обучения к действию. Выполняется процедура, называемая «присоединение к будущему». Клиенту предлагают представить психотравмирующую ситуацию и рассказать о визуальных представлениях, мыслях и чувтсавх, которые возникнут при этом. Если негативная окраска этих психических процессов уменьшилась или исчезла, можно сделать вывод, что результат консультаций успешен.
   По форме проведения консультации могут быть и анонимными («телефон доверия»). В этой ситуации возникает эффект «случайного попутчика», когда в обычной дорожной беседе незнакомые люди порой буквально «изливают душу». Пространственно-временные особенности телефонного консультирования заключаются в том, что:
   – обратиться за помощью можно из любого места, где есть телефон;
   – в любое удобное для клиента время;
   – не существует временных ограничений для консультации;
   – можно повторно обратиться в ограниченный промежуток времени.
   Часто за первичным запросом, на первый взгляд, незначительным кроется серьезная проблема, и ее важно не пропустить.
   В силу доступности в телефонном консультировании более широкий, по сравнению с очным, контингент клиентов. Это может быть:
   – человек, находящийся в остром кризисе;
   – человек в трудном для него эмоциональном состоянии;
   – человек в трудной ситуации, осознающий обстоятельства свой жизни как безвыходные, невыносимые, не совместимые с жизнью;
   – инвалид, не способный свободно передвигаться на большие расстояния;
   – лежачий больной;
   – маленький ребенок;
   – клиент в состоянии алкогольного или наркотического опьянения и др.
   Цель – не просто телефонный контакт, а психологическая помощь, которая может быть эффективной, только тогда, когда клиент и консультант вступают в сотрудничество и разделяют ответственность за процесс, если обращение за помощью – сознательный выбор звонящего. Поэтому, чтобы получить реальную помощь, клиент должен быть в трезвом состоянии.
   Прерывание телефонного контакта может быть неожиданным для консультанта и совершенно не зависит от его действий. Внезапное прекращение контакта, особенно если разговор был эмоционально напряженным, может вызвать у консультанта серьезные переживания.
   Таким образом, на поиски психологической помощи человека толкает
   неудовлетворенность своей жизнью, причину которой он чаще всего видит
   во внешней ситуации – в жизненных обстоятельствах, в окружающих людях.
   Бывает, что для некоторых людей консультант «телефона доверия» – единственный партнер по общению.
   Анализ запросов клиентов-служащих позволил Г.И. Марасанову выделить три особенности начального состояния клиентов.
   Во-первых, это склонность клиента-служащего акцентировать свое внимание на внешних причинных затруднений, не зависящих от него самого. Во-вторых, это недооценка собственных возможностей влиять на неудовлетворяющую ситуацию. В-третьих, это не вполне ясное, порой отсутствующее, либо упрощенное представление клиента-служащего о желаемом состоянии его организации, при котором не будет имеющихся сегодня затруднений. Иными словами, клиент очень хорошо знает, как ему сегодня «плохо», что мешает и почему, какова структура помех. Клиент является непревзойденным «специалистом» по части описания, детализации, анализа имеющихся у него проблем, он мастерски умеет доказывать безвыходность, тупиковость, уникальность своей ситуации. Здесь у клиента нет равных, и консультант, соревнующийся с ним в подобном анализе и описании, обречен на провал. Глубоко сосредоточившись на имеющихся проблемах, клиент-служащий, как правило, почти не задумывается, что бы он делал, как бы он работал, если непреодолимая проблема исчезнет. Если не использовать эту особенность клиентской позиции, то для консультанта и клиента реальной становится перспектива увязнуть в «проблемном месиве». Чем больше консультант на начальном этапе процесса стремится вникать во все подробности проблемной ситуации клиента, тем больше он невольно способствует дальнейшему погружению клиента в мир его привычных тупиков, представляющихся от этого еще более безнадежными. Подобные процессы сопровождаются тем, что клиент, нередко даже со своеобразным торжеством все более убедительно доказывает консультанту неразрешимость стоящих перед ним затруднений. Консультанту в этой ситуации помогает простое соображение, что если клиент пригласил консультанта, значит, у него есть надежда на улучшение ситуации. Поэтому, предпочтительным программным направлением развития консультативного процесса будет отнюдь не разработка «месива проблем» клиента, а совместное с клиентом построение образа желаемого будущего состояния, как его (клиента), так и его организации.
   Для продуктивного движения по обозначенному направлению консультативного процесса необходима система средств и методов, приемов и психотехнических способов работы с клиентом. Центральным критерием пригодности конкретного средства, метода, психотехники при построении образа желаемого будущего клиента и его организации полезно избрать потенциал конкретизации содержания, обсуждаемого с клиентом (группой клиентов), заложенный в той или иной технике, процедуре консультирования. Если не руководствоваться этим критерием, то практически любые психотехнические процедуры теряют всякий смысл. В предельном случае вопрос консультанта о том, что тревожит, беспокоит клиента, мешает ему в служебной деятельности, меняется на вопрос о том, как бы клиенту хотелось работать, как он себе это представляет, что будет происходить с ним, с его деятельностью в организации, а также с его организацией, когда все сегодняшние проблемы будут решены.
   Конкретизируя образ желаемого будущего состояния клиента, наполняя его точными подробностями, функциональными деталями, бытовыми мелочами, консультант вовлекает клиента не просто в беспочвенное фантазирование. Двигаясь по этой линии, консультант совместно с клиентом проясняет, что же нужно клиенту на самом деле. Конкретизация образа желаемого будущего порождает следующие промежуточные эффекты консультирования:
   1. Повышение мотивации клиента на преодоление наличных затруднений. Более подробно представляя себе «образ желаемого будущего», клиент, как бы, соблазняется этим образом. Тем самым, он сдвигает фокус своего внимания с «проблемного месива» в боле конструктивную сторону. Это позволяет клиенту занять действительно лидерскую жизненную позицию, если подразумевать под ней предельно конкретное представление клиента о собственных целях. Как несколько цинично заявил один из руководителей большого нефтедобывающего объединения, жадные лапки обычных людей тянутся не за тем, что им действительно надо. Для того, чтобы захотеть чего-либо большинству людей нужен прецедент. Лидер – это, в частности, еще и тот, кто создает прецеденты.
   2. Выявление и снятие концептуальных, внутригрупповых и внутриличностных противоречий, связанных с образом желаемого состояния служебной деятельности.
   Непроясненный и недостаточно конкретизированный образ желаемого будущего, как правило, несет в себе скрытые противоречия. Это может превращать его из стимула в тормоз деятельности руководителя и его нормозадающей группы высших служащих, ответственных работников организации.

   Типичные противоречия в представлениях служащих в образе желаемого будущего своей деятельности.

   • Завершающей частью работы консультанта с образом желаемого будущего клиента становится создание предпосылок к самостоятельной систематизации отдельных слагаемых образа желаемого будущего, структурированию и определению очередности частных целей и промежуточных этапов, ведущих к нему.
   Следующим программным направлением развития консультативного процесса, если следовать заданной логике его проведения, должны стать конкретизация, инвентаризация и систематизация тех факторов воздействия на «проблемное месиво», которые зависят от деятельностной активности самого клиента. Назовем их ключевыми факторами успеха. На этапе работы с ключевыми факторами успеха важно, в диалоге с клиентом создать предпосылки того, чтобы клиент-руководитель самостоятельно определил, что в реализации целей, поставленных им для себя в работе с образом желаемого будущего, зависит от него и каких это требует усилий. В большинстве случаев руководителям, служащим свойственно недооценивать ключевые факторы успеха, пренебрегать ими, даже не видеть некоторые из них. Те способы, которые могут повлиять на ситуацию, на «проблемное месиво», заранее интерпретируется как обречение на провал. Таким образом, и здесь клиент-руководитель невольно, неосознанно сопротивляется консультанту, тяготея к привычному увязанию в «проблемном месиве»: «У меня все плохо, от меня ничего не зависит, дел полно, времени нет, я и так все знаю и, несмотря ни на что, работаю, бьюсь как рыба об лед». Так, или примерно так защищается клиент-управленец привычную систему своих психологических представлений, точнее, свою сложившуюся психологическую культуру, оберегая ее от изменений. Эта культура притягательна тем, что беспроигрышно делает ее носителя героем в собственных глазах и в глазах окружающих. Причем герой этот тем более «героичен», чем с большими трудностями он сталкивается. Трудности здесь носят характер, якобы абсолютно не зависящий от героя (экономическая ситуация в стране, хаос в законах, самоуправство территорий, развал промышленности, мизерный оклад и прочее). «Герой», работающий по 10-12 часов в сутки, тонущий по горло в текучке, вязнущий в «проблемном месиве», как правило, кроме восхищения должен вызывать к себе еще и чувство сострадания.
   Направление работы с ключевыми факторами успеха тесно связано с проработкой образа желаемого будущего, являющейся, безусловно, основным программно-целевым направлением консультативного процесса. Оно приводит к переструктурированию «проблемного месива», т.е. всего поля проблем и трудностей клиента, клиентской организации таким образом, что в проблемном поле остается лишь нечто, действительно неподвластное деятельностной активности клиента.
   Программно-целевой подход к консультированию служащих, обладает различными психотехническими выгодами, мобильность, пластичность конструкции алгоритмов консультирования, составляемых на его основе, многовариантность конкретных консультативных схем. Кроме того, наш подход позволяет руководителю, служащему сравнительно безболезненно менять привычные, «заезженные» способы анализа своей деятельности, снижать жесткость стереотипных представлений об имеющихся проблемах без инвалидизирующих психику интервенций, построенных на манипулировании человеком в духе наивного бихевиоризма.
   Отказ от первоочередного изучения проблем клиента в начале консультирования, сосредоточенность вместо этого на конкретизации, снятии противоречий в образе желаемого будущего, а затем на разработке, инвентаризации и систематизации ключевых факторов успеха не означает, что проблемы, «проблемное месиво» клиента остаются невостребованными в течение почти всего процесса консультирования. Наоборот, проблемы клиента начинают активно прорабатываться с самых первых моментов консультирования, но не впрямую, а косвенно, как необходимый и неизбежный исходный материал при построении образа желаемого будущего, а также при выявлении систематизации ключевых факторов успеха.
   Алгоритм индивидуального консультирования ситуаций включает 30 «шагов», начиная от вступления в контакт с клиентом, активного слушания, моделирования образа желаемой и будущей ситуации и заканчивая выходом из алгоритма в связи с решением проблемы.
   В качестве ключевых психотехнических шагов в алгоритм включены техники активного слушания, конкретизации долженствования. Субъективного восприятия внутренних ограничений и запретов, осознания субъективного восприятия причинно-следственных связей между различными частями проблемы. Кроме того, в алгоритме используются два психотехнических приема, направленных на переформирование запроса клиента. Это техника анализа проблемы по признакам важности/неотложности и техника моделирования и прогнозирования ситуации при нерешенной проблеме.
   Названные психотехники включены в блок-схему алгоритма прежде всего потому, что каждая из них непосредственно влияет на индивидуальную психологическую культуру клиента, преобразовывая конкретные компоненты этой культуры.
   Предложенный вариант развернутого программно-целевого представления процесса индивидуального психологического консультирования служащих позволяет легко обнаружить место иных психотехник, не вошедших в алгоритм, в общем ансамбле средств и методов работы консультанта.

§ 2. Групповое и семейное консультирование

   Анализ литературы и практики показывают: не случайно наблюдается подмена понятий «групповое и семейное консультирование» – термином «психотерапия». В первом случае по сравнению со вторым просто сказать нечего. Слова разные, суть – одна.
   Тем более не ко всем группам применимо понятие «консультирование». По отношению к криминальным группам это звучит абсурдно. В данном случае говорят о развенчании лидера, разобщении групп. Это специальные технологии. Если и консультируют криминальные группы, то в ходе так называемого «крышивания» за большие деньги.
   Социально-психологическое консультирование групп, а также членов семей преследует ту же цель, что и индивидуальное, личностное развитие социально-психологической компетентности клиентов, а через это – решение их проблем.
   Как правило, при определении группового консультирования говорят о том, что это разновидности психологического консультирования; оно отличается от индивидуального и обладает рядом преимуществ и нацелены на рост и развитие участников групп и освобождение их от всего, что блокирует этот процесс.
   Его эффективность связана с тем, что внимание акцентируется не столько на личности конкретного члена группы, сколько на природе и характере межличностного общения.
   Разнообразие современных групп призвано удовлетворять многочисленные потребности клиентов в личностном росте, тренинге определенных навыков, психологической поддержке и т.д. Так, целевые группы предполагают непосредственную ориентированность на решение задач определенного круга. Т-группы (тренинговые группы) направлены преимущественно на совершенствование навыков межличностного общения; группы встреч или группы личностного роста предназначены для здоровых людей, которые в групповом общении учатся познавать себя получают навыки установления отношений, эмоционального самовыражения. В группах решения проблем обычно обсуждаются личные, социально-психологические и профессиональные проблемы, решаются профилактические и восстановительные задачи. В группах, предназначенных людям с различными психическими расстройствами поведения и эмоциональной сферы, ставятся клинико-психологические цели, вплоть до реконструкции личности. С точки зрения способов достижения целей выделяют группы самопомощи (например, лица, перенесшие смерть ребенка, женщины, ставшие жертвами насилия, и др. обмениваются накопленным опытом «жизни с болезнью/травмой»), группы поддержки, группы психологического просвещения, группы психодрамы, марафоны и др. С позиций ориентированности на конкретную теорию личности могут быть выделены психоаналитические группы, группы психодрамы, экзистенциальные группы, гештальт – группы и т.д.
   В групповой работе оказание помощи связано не только с профессиональными действиями консультанта, но и с партнерским влиянием всех участников. Взаимодействие с другими людьми в группе помогает клиентам почувствовать, что они не одиноки в своих трудностях и интересах, наблюдать схожие переживания и поведение других людей по поводу определенных проблем. Поскольку групповая атмосфера обеспечивает эмоциональную безопасность, клиенты могут попробовать определенные формы реагирования, поэкспериментировать с некоторыми паттернами (моделями) поведения, вникнуть в отношения других людей к беспокоящим их ситуациям и получить обратную связь. Наблюдая, как другие члены группы пытаются справиться с трудностями, клиенты могут попытаться предпринять аналогичные действия, потренироваться в развитии навыков, кажущихся им подходящими для решения возникающих у них проблем. Преимущества группового консультирования обеспечиваются :
   1) возможностью для клиента «здесь-и-теперь» вырабатывать необходимые навыки социально-психологической компетентности, расширять возможности собственного экспрессивного поведения;
   2) получением информации для анализа восприятия себя другими ценами группы;
   3) возможностью наблюдать и исследовать собственное поведение и поведение других;
   4) проработкой собственных психологических защит, трансферов, сопротивлений непосредственно в групповых ситуациях вместе с психологом и другими членами группы;
   5) возможностью получить помощь от непрофессионалов и самому оказать ее другим членам группы;
   6) возможностями укреплять свое «Я» на основе идентификации и деидентификации с членами группы и др.
   В этом контексте стоит обратить внимание на подход Х.Дженкинса, связанный с построением таких групповых отношений между клиентами, когда они поочередно становятся друг для друга консультантами: такое соконсультироеание (co-counseling) способствует формированию эффективных межличностных отношений и соответственно обретению психологического благополучия каждой личностью.
   Но, несмотря на большой потенциал группового консультирования, участие клиента в групповой работе нельзя считать панацеей. Дело в том, что групповая работа подходит далеко не всегда и далеко не всем. Нельзя забывать, что в группе не всегда достигается необходимая клиенту глубина проработки проблемы, что в ней клиент может совершать действия, к которым не всегда бывает достаточно подготовлен (обычно это касается действий по самораскрытию), что не все клиенты легко переносят групповое давление, внушение и так называемое «огруппление мышления» (groupthink mentality), что группы не всегда способны смоделировать для клиента ту социальную среду, в которой он обычно находится, и т.д.
   Согласно Дж. Кори можно выделить следующие виды консультативных групп:
   – по критерию возраста:
   • консультативные группы для детей
   • консультативные группы для подростков
   • консультативные группы для студентов и молодежи
   • консультативные группы для взрослых
   • консультативные группы для пожилых людей
   Консультативные группы, как, правило, предлагают своим участникам понимание и поддержку, что усиливает готовность членов группы исследовать и разрешать проблемы, с которыми они пришли в группу.
   Стадии консультативных групп :
   1. формирование группы.
   2. ориентационная фаза.
   3. переходная стадия.
   4. рабочая стадия.
   5. стадия объединения и закрепления полученного опыта, сосредоточенная на применении участниками группы полученного в группе, чем бы оно не являлось к повседневной жизни.
   6. стадия постгрупповых мероприятий и оценки результатов работы группы.
   Выделяет ряд качеств, необходимых эффективному консультанту:
   1. эффективное управление группой связано с тем образом жизни, которые консультант на деле демонстрирует группе, а не на тех словах, которые он говорит, но которые им не подкреплены.
   2. психологическое (эмоциональное) присутствие – эмоциональное вовлечение в консультанта в работу с участниками группы.
   3. уверенность в себе, осознание своего влияния на других, и его продуктивное использование.
   4. смелость в процессе взаимодействия с членами группы (идти на риск, признавать свои ошибки, а не "укрываться за ролью" консультанта, вступать в продуктивное противостояние, и т.п.)
   5. готовность к конфронтации для обеспечения процесса самоисследования у клиентов.
   6. искренность и аутентичность.
   7. чувство собственной идентичности.
   8. вера в групповой процесс и энтузиазм.
   9. изобретательность и творчество.
   Вместе с тем Г.И. Марасанов абсолютно правомерно ставит вопрос и разводит понятие "консультирование реальных групп" и "консультирование Т-групп, трененговых". Это две большие разницы.
   Психологическая работа с группой участников, связанных между собой историей совместных отношений, общностью взглядов, находящихся во взаимной иерархической зависимости, т.е. имеющих сложившуюся корпоративную психологическую культуру, имеет как общие, так и особенные черты по сравнению с групповой психологической работой там, где участники встречаются впервые и объединяются в ходе собственно группового процесса, проясняя предположительное сходство проблем.
   В тренинговых группах возникают эффекты, принципиально не отличающиеся от эффектов в реальных группах. Это самодиагностические эффекты, коррекционные индивидуальные эффекты, а также общегрупповые эффекты, связанные со сплоченностью, зрелостью группы, ее устойчивостью к информационному и эмоциональному стрессу, расширением количества вариантов самостоятельного выхода из внутригрупповых инцидентов, освоением оптимальных вариантов общегрупповой реакции на внешнюю по отношению к группе конфликтную ситуацию.
   Также как и реальная, тренинговая группа проходит через три уровня углубленности групповой психологической работы. Первый уровень – это уровень инструментального запроса. Инструментальным называется осознаваемый клиентом, группой клиентов запрос, связанный с поведенческими и манипулятивными навыками психологического воздействия. Если в реальной группе инструментальный запрос индивидуален у каждого участника, и возникает хорошая возможность начать работу по взаимному прояснению личных запросов, то в тренинговой группе инструментальный запрос, особенно в его декларируемом, объявленном варианте един для всей группы.
   Переход на второй уровень глубины групповой психологической консультативной работы связан с прояснением, рефлексией межличностных отношений. Предполагаемые групповые решения здесь направлены не на поиск решения общей проблемы, а на прояснение и обнаружение собственно проблемного поля, особенностей субъективного восприятия проблем каждым из участников консультативного процесса и тренинговой группы в целом трудности, воспринимаются по-разному.
   Ключевым консультативным процессом в работе психолога с группой на втором уровне является процесс дифференциирования, конкретизации, иерархизации, ранжирования, прояснения противоречий в системе субъективных восприятий проблемного поля.
   Результатом групповой психологической работы консультанта на втором уровне становится непротиворечивая картина общего проблемного поля. Обычно она выглядит как взаимосвязанная система частных проблем, трудностей, препятствий, сгруппированных по значимости, характеру их влияния, по принадлежности к категориям внешнего и внутреннего действия. Психологическим эффектом продуктивно проведенной консультативной работы психолога на втором уровне является проявление вскрытых межличностных конфликтов, обнаружение участниками истинных причин личных управленческих проблем, рефлексия норм, запретов, ритуалов, ценностей, мотивов служебной деятельности, что с полным основанием может быть отнесено к системе категорий, охватываемых понятием "психологическая культура группы".
   Третий уровень групповой психологической работы, где участники испытывают и реализуют потребность в разрешении своих личностных проблем с помощью группы, в консультировании организационных нормозадающих групп актуализируется, по нашим сведениям, крайне редко. Этот уровень можно было бы назвать уровнем "роста личности", если заимствовать понятие из клиентоцентрированного подхода к групповой психологической работе.
   Семейное консультирование развивалось параллельно с семейной психотерапией, взаимно обогащая друг друга.
   Семейное консультирование ставит своей целью совместное с консультантом изучение запроса (проблемы) члена (членов) семьи для изменения ролевого взаимодействия в ней и обеспечения возможностей личностного роста. Принципиальное отличие семейного консультирования от психотерапии связано с отказом от анамнеза болезни, с акцентированием на анализе ситуации, аспектах ролевого взаимодействия в семье, с поиском личностного ресурса субъектов консультирования и обсуждении способов разрешения ситуации – «веера решений».
   Эйдемиллер приводит основные принципы и правила семейного консультирования.
   1. Установление контакта и присоединение консультанта к клиентам,
   2. Сбор информации о проблеме клиента,
   3. Обсуждение психологического контракта Эта часть семейного консультирования признается многими специалистами как одна из самых важных Обсуждается распределение ответственности: консультант обычно отвечает за условия безопасности семейного консультирования и технологии доступа к разрешению проблемы клиента, а последний – за собственную активность, искренность, желание изменить свое ролевое поведение и др. Затем участники семейного консультирования договариваются о продолжительности работы (в среднем общее время 3-6 часов) и длительности одного сеанса Обсуждается периодичность встреч: обычно вначале 1 раз в неделю, далее 1 раз в 2-3 недели. Важной стороной в семейном консультировании является обсуждение условий оплаты либо предоставление клиенту информации о том, сколько семейное консультирование может стоить, если осуществляется в бюджетном муниципальном учреждении, так как это способствует усилению мотивации клиентов к терапевтическим изменениям. Необходимо также оговорить возможные санкции за нарушения сторонами условий контракта.
   4. Следующий шаг в процедуре семейного консультирования – уточнение проблемы клиента с целью максимальной ее субъективизации.
   5. Проведение собственно консультации. Необходимо укрепить веру клиентов в успешность и безопасность процедуры консультирования: «Ваше желание осуществить изменения, ваш прежний опыт, активность и искренность в сочетании с желанием консультанта сотрудничать с вами, его профессиональные качества и опыт будут надежной гарантией успешности работы». С участниками консультирования обсуждают положительные и отрицательные стороны сложившихся стереотипов поведения, например, с помощью таких вопросов: «Что, по вашему мнению, самое плохое в сложившихся обстоятельствах?», «Что самое хорошее в обсуждаемой ситуации?» Осуществляется совместный поиск новых шаблонов поведения – «веера решений». Консультант предлагает следующие вопросы: «Что вы еще не делали, чтобы решить проблему?», «Как вели себя значимые для вас люди, оказавшись в сходной ситуации? А вы так смогли бы поступить?», «Что вам поможет совершить такой же поступок?» Можно использовать приемы визуализации: клиенты, находясь в трансе (этому способствует «точное следование по маршруту проблемы заявителя»), создают образ новой ситуации и фиксируют возникающие при этом кинестетические ощущения.
   6. Этот шаг семейного консультирования называется «экологической проверкой» (Бендлер, Гриндер). Консультант предлагает членам семьи представить себя в сходной ситуации через 5 – 10 лет и исследовать свое состояние.
   7. Приближаясь к завершению семейного консультирования, консультант предпринимает усилия по «страхованию результата». Это связано с тем, что иногда клиенты нуждаются в действиях, помогающих им обрести уверенность при освоении новых шаблонов поведения. Они могут получить от консультанта какое-нибудь домашнее задание и приглашение прийти на повторную консультацию спустя какое-то время для обсуждения полученных результатов.
   8. В ряде случаев необходимо провести процедуру «отсоединения». Она может произойти автоматически при сравнении клиентами заявленной цели и обретенного результата, но иногда консультант вынужден стимулировать отсоединение (Эйдемиллер, Хэйли). Хэйли с этой целью часто использует «парадоксальные задания», точное выполнение которых приводит к прямо противоположному результату. К примеру, молодым супругам, которые консультировались по поводу того, как выражать свои чувства – открыто или сдержанно, было предложено такое задание: «На протяжении недели ссорьтесь по одному часу в сутки с целью проверки своего эмоционального реагирования». При этом Хэйли учитывал человеческую природу: никто сознательно не будет делать себе и другому что-то во вред. У супругов, которые попробовали выполнять это задание и бросили его, наоборот, укрепилось желание ценить друг друга, и они приняли решение отказаться от услуг «странного» консультанта.
   В ходе семейного консультирования основной акцент делается на анализе системы взаимодействия в семье, нарушениях ролевого функционирования, способах разрешения внутренних и внешних конфликтов.
   Квалифицированная помощь семье в разрешении ее проблем опирается на систему теоретических взглядов консультанта, которая, в свою очередь, определяет выбор методов и технологий.
   С точки зрения Д. Коттлера и Р. Брауна работа с семьей в отличие от индивидуального консультирования имеет ряд особенностей.
   1. Семейные консультанты видят корни проблем не внутри самой личности, а в более широком контексте взаимодействия людей.
   2. От специалистов в этой области требуется больше активности, директивности и степени контроля, чем при индивидуальном консультировании.
   3. Лишь в очень редких случаях семейный консультант может позволить себе роскошь использования только одного теоретического подхода. Он должен быть гибким и прагматичным.
   4. Центром внимания консультанта должны, быть организационные структуры и естественный процесс развития, являющиеся частью семейной системы. Это подразумевает внимательное отношение к семейным правилам, нормам иобъединениям внутри семьи.
   5. Предпочтительно использование циркулярной, а не линейной модели причинно-следственных связей. Это означает, что при определении причин события или поведения важно рассматривать более широкую картину и выяснять, как взаимосвязано поведение разных людей.
   6. Используются модели развития, которые описывают жизненный цикл семьи, включая естественные й предсказуемые перемены, кризисы и конфликты.
   7. Необходимо признавать, что, в зависимости от культуры, существуют различные варианты структуры семьи. Может случиться так, что клиент, которого мы видим перед собой, является членом нетрадиционной структуры: смешанной семьи с приемными детьми, неполной семьи или членом сожительствующей гетеросексуальной или гомосексуальной пары
   В настоящее время наиболее распространенными являются следующие модели консультирования семьи:
   1. психоаналитическая;
   2. бихевиористическая;
   3. системная.
   Психоаналитически ориентированная деятельность, направленная на консультирование семьи, опирается на следующие принципы.
   • Нарушение супружеских отношений рассматривается с точки зрения внутренней мотивации поведения супругов.
   1. Актуальные семейные конфликты анализируются с учетом повторения прошлых конфликтов, а также примеров поведения, полученных в предыдущих эмоционально окрашенных отношениях.'
   2. Большое значение придается влиянию родительской семьи на семейное поведение каждого из супругов.
   3. Источником перемен являются способности устанавливать связи между прошлым и настоящим и контролировать свое поведение.
   В свою очередь, бихевиористическое направление опирается на положение о том, что человек является продуктом среды и ее творцом одновременно. Поведение детерминируется в процессе научения. В связи с этим, консультирование по поводу нарушений в семейных отношениях должно быть направлено на изменение поведения партнеров с использованием методов обусловливания и научения.
   Принципы системного подхода к консультированию семьи достаточно подробно описаны в работе А. Варги. Автор выделяет три таких методологических принципа.
   1. Циркулярность.
   Все происходящие в семье события подчиняются круговой причинности, а не линейной. Поведение членов семьи взаимосвязано – невозможно понять проблему одного человека без анализа того, какое значение она имеет для остальных членов семьи.
   2. Гипотетичность.
   Работая с семьей во время консультации, системный консультант проверяет свою первичную гипотезу относительно смысла и цели возникновения семейной дисфункции. Для того чтобы сформулировать еще до начала работы с семьей системную гипотезу, Варга А. предлагает задать человеку, обратившемуся за консультацией, следующие вопросы: «На что жалуется обратившейся за помощью? (Это супружеская проблема или детско-родительская?)», «Кто является инициатором обращения?», «Каков состав семьи?», «Сколько лет детям и другим членам семьи?».
   3. Нейтральность.
   Это характеристика внутренней позиции консультанта. Ему необходимо уметь слушать внимательно и участливо всех членов семьи, понимать переживание каждого человека и при этом никого не осуждать и не становиться на чью-либо сторону.
   Этапы работы консультанта, характерных для любой модели семейного консультирования (А. Айви, М. Айви, Л. Саймэк-Даунинг, Р. Кочюнас, Э. Эйдемиллер, В.Юстщкис).
   • Установление контакта. На этом этапе создается атмосфера душевного тепла и поддержки, которая будет способствовать достижению доверия между консультантом и клиентами. Консультанту необходимо внимательно выслушать всех участников взаимодействия, проявляя искренность, симпатию и заботу.
   • Сбор информации. На этом этапе уточняются проблемы семьи, так как они видятся участниками процесса. Очень важно, чтобы консультант выделял эмоциональные и когнитивные аспекты проблемы. В этом ему может помочь умение точно и своевременно задавать открытые и закрытые вопросы. Открытые вопросы: «Что? » («Что случилось». «Что вас привело к психологу», «Что бы вы хотели обсудить со мной» и т. д.) – выявляют факты. Вопросы: «Как? » («Как вы к этому относитесь?», «Как вам живется в этой ситуации?» и т. п.) – позволяют выявить чувства. Вопросы: «Почему?» («Почему это случилось, как вы считаете?») – позволяют понять, каким образом люди объясняют себе происходящее. С помощью закрытых вопросов, предполагающих очень краткий или однозначный ответ, можно узнать дополнительные факты и конкретизировать высказывание. Уточнение проблемы ведется до тех пор, пока консультант и клиент не достигнут одинакового понимания проблемы. Пока не достигнуто такое понимание, двигаться дальше нельзя, так как остается неопределен предмет работы.
   3. Определение целей консультирования, психологический контракт, На этом этапе целесообразно обсудить с клиентами следующие вопросы: как они представляют себе результат психологического консультирования; что будет для них являться результатом; как они поймут, что результат достигнут. Это имеет принципиальное значение, так как цели консультирования у консультантов и клиентов могут быть различными. После определения целей психолог и семья заключают контракт на консультирование (т.е. договариваются о тех правах и обязанностях, которые берет на себя психолог и семья).
   Клиенты должны знать, как пойдет процесс консультирования, сколько понадобится встреч. Обсуждается время и место консультаций; вопросы, связанные с конфиденциальностью (требование конфиденциальности относится не только к психологу, но и ко всем членам семьи). Во время консультирования часто возникает необходимость заключения контракта между членами семьи. Это связано, прежде всего, с тем, что позитивные изменения, возникающие в процессе консультирования, наступают не сразу. Часто бывает необходимо ограничить контакты членов семьи за ее пределами. Если семья находится на грани или в процессе развода, целесообразно приостановить на время консультации юридические процедуры. На период психологической работы семья должна сохранять существующий уровень отношений, оберегая себя от их негативного развития. Это связано с тем, что семейные трудности имеют историю, межличностные отношения осложняются постепенно и не могут быть изменены в ходе одной или нескольких встреч усилиями только психолога. Инерция этих отношений может препятствовать восстановлению доверия и искренности между членами семьи.
   4. Выработка альтернативных решений. На этом этапе открыто обсуждаются возможные альтернативы решения проблемы. Именно на этом этапе консультант сталкивается с основными трудностями творческого процесса. Будучи погруженными в свои проблемы, люди часто оказываются в плену стереотипов (привычных способов поведения и реагирования). Консультант помогает клиентам обозначить все возможные (подходящие и реальные для данной семьи) варианты решения проблемы, а также отобрать те из них, которые наиболее приемлемы как с точки зрения существующей степени готовности семьи к изменению, так и с учетом прошлого опыта. Здесь же консультант находит форму, в которой выбранный способ решения может быть опробован членами семьи (моделирование эксперимента, психодраматические процедуры, ролевые игры и т. п.).
   5. Обобщение. На этом этапе подводятся итоги работы, обобщаются достигнутые во время консультирования результаты. При необходимости осуществляется возврат на предыдущие стадии.
   Таким образом, групповое и семейное консультирование далеко не одно и то же. Это обстоятельство необходимо учитывать в пихосоциальной работе.

§ 3. Консультирование е социальной организации

   Консультирование в социальных службах имеет чрезвычайно важное значение для развития управленческой компетентности прежде всего тех сотрудников, которые относятся к управленцам. Кроме того, психосоциальная работа в силовых структурах, сфере бизнеса, госслужбы и т. д. предполагает консультирование в организациях.
   М. Кубр описывает два основных подхода к определению консультирования в организации. В первом подходе используется широкий функциональный взгляд на консультирование. Под процессом консультирования понимается любая форма оказания помощи в отношении содержания, процесса или структуры задачи или серии задач, при которой консультант сам не отвечает за выполнение задачи, но помогает тем, кто ответствен за это. Эти и схожие определения подчеркивают, что консультанты являются помощниками и допускают, что такая помощь может оказываться лицами, выполняющими самую разнообразную работу.
   Вот несколько вариантов определения консультирования по управлению. 1) Это профессиональная деятельность, которая предназначена для работы с индивидами, группами и организациями в целом, имеющими проблемы, связанные с развитием, ростом или адаптацией. 2) Это профессиональное отношение квалифицированного консультанта к клиенту, которое обычно представляется как "личность – личность", хотя иногда в нем участвуют более двух человек. Цель консультирования – помочь клиенту понять происходящее в его жизненном пространстве и достичь поставленной цели на основе осознанного выбора при разрешении проблем управленческого характера.
   Второй подход рассматривает консультирование как особую профессиональную службу и выделяет ряд характеристик, которыми она должна обладать. Управленческое консультирование – это консультативная служба, работающая по контракту и оказывающая услуги организациям с помощью специально обученных и квалифицированных лиц, которые помогают организации-заказчику выявить управленческие проблемы, проанализировать их, дают рекомендации по решению этих проблем и содействуют, при необходимости, выполнению решений.
   Консультирование в организации имеет своей целью осуществление изменений, которые приводят к более эффективному ее функционированию. Достижение этой цели неизбежно связано с развитием организационной культуры. М.А. Иванов, Д.М. Шустерман указывают на решающее значение, которое имеет работа консультанта в организации с ее культурой.
   Г.И. Марасанов предлагает рассматривать успешность управленческого консультирования в связи с психологическим воздействием на организационную культуру и психологическую индивидуальную культуру каждого руководителя.
   Консультирование по управлению имеет двойственный характер. С одной стороны, в процессе работы консультант оказывает содержательную, методологическую помощь клиенту, с другой – оказывает влияние на клиента и обеспечивает психологический процесс изменений у клиента. На практике эти две стороны неотделимы друг от друга.
   Консультирование как помощь по анализу проблемы (экспертная, техническая помощь) предполагает использование консультантом профессиональной компетентности специальных знаний, умений) в его экспертной области, применение различных методических приемов, которым он обучает клиента. Эта сторона работы включает в себя технологическую, информационную составляющую, обеспечивает решение проблемы с экспертных позиций. Консультант сообщает клиенту специальную информацию, демонстрирует и сопровождает внедрение управленческих технологий.
   Консультирование связано с социально-психологическими явлениями в организации. Во-первых, оно осуществляется в ходе делового общения. Во-вторых, консультирование не является чем-то статичным, оно подразумевает обмен мыслями и переживаниями между консультантами и клиентами, а также влияние на социально-психологические явления: организационную культуру, репутацию и т.п. Кроме того, большая часть информации, полученной при консультировании, проявляется в представлении клиентов в интервалах между встречами, а также в периоды, когда клиенты пытаются помочь себе сами после окончания консультирования.
   Большинство специалистов, рассматривающих консультирование преимущественно как особый вид помощи, являются приверженцами теории и практики клиент-центрированного консультирования.
   Консультант по управлению решает следующие основные задачи.
   Он пользуется методом строгой идентификации проблемы и ее разрешения, который включает сбор, проверку и перепроверку фактов, перспективных предположений и впечатлений, сообщаемых клиентом, и тщательный диагноз на основе этих данных. Консультант одновременно придерживается установленной методики, применяет разнообразные методы поиска возможных новых решений, выявляет и обосновывает оптимальные варианты так, чтобы клиент мог сделать выбор, разрабатывает планы действий для осуществления предложений и помогает клиенту организовать и контролировать процесс выполнения. Конечная цель – помочь клиенту осуществить прогрессивные изменения в его организации. Помогая выявлять и решать специфические технические проблемы, консультант, таким образом, касается человеческих проблем и аспектов организационных изменений. Консультантов часто называют "агентами по изменениям". Это подчеркивает их роль помощника в идентифицировании необходимости изменений, в их планировании и осуществлении.
   Консультант занимается и психологией изменений, помогая клиенту двигаться по линии наименьшего сопротивления изменениям и при необходимости преодолевать такое сопротивление.
   Некоторые консультанты подчеркивают, что их основное достоинство – не детальное знание определенной технической области или функции, а умение делиться с клиентом своим эффективным методом выявления проблем, разработки программ действий для организационных изменений, повышения эффективности работы и гарантии выполнения этих программ. Они подчеркивают образовательный аспект своих действий, который достигается путем как можно более тесного участия клиента и его персонала в работе консультанта.
   Выделяют различные типы консультантов по управлению.
   Есть специалисты по управлению персоналом: отбору, мотивации, кадровому аудиту и аттестации персонала. Решение проблем недооцененных активов, слияний и разделов компаний, реструктуризация и многое другое становятся предметом все более углубленной специализации.
   «Широкие» в отличии от «узких» не стремятся к прямому решению задач, предлагая методы их решения. Этих методов у них такое большое количество и разнообразие, что они покрывают потребности клиента. Среди этих методов есть универсальные, пригодные для самых разных задач: групповая и межгрупповая работа, игровые и фасилитационные методы, модерация и т. д. Есть методы специальные, приемлемые только для небольшого количества задач, например: сценарный метод, технология повышения клиентной ориентации и методы командообразования, разработки стратегии и пр. Преимущества «широких» консультантов в охвате взаимосвязанных проблем организации, в комплексном их решении, в возможностях длительной работы с одной и той же организацией.
   Консультанты занимаются консультированием по внесению в организацию каких-то управленческих ценностей, например идеологии тотального качества, клиентной ориентации, некоторых форм производственной демократии и т. д.
   Известно деление на внутренних консультантов, состоящих в постоянном штате клиентной организации, и внешних, независимых консультантов. Главная разница между ними заключается:
   1. в степени зависимости от клиента,
   2. режиме работы,
   3. содержании выполняемых работ,
   4. формах оплаты и т. д.
   Разделяют также одиночных консультантов, участников временных консультационных групп и штатных консультантов.
   Кроме того, необходимо выделить проектно-процессных консультантов и процессно-проектных. Любое консультирование экспертно: одни – эксперты по проектам, другие – по методам. Граница проходит в зависимости от преобладания используемых методов. Есть консультанты, обычно работающие в формате 2-10-дневных семинаров. Они предлагают некоторые фундаментальные знания из науки управления; информацию и комментарии по текущим событиям в экономике и по новым государственным решениям; обсуждение и консультации по заранее заданной теме (реструктуризация предприятия, антикризисное управление и т. п.), разработку проектов реальных изменений самими участниками для своего предприятия.
   М.А. Иванов, Д.М. Шустерман выделяют еще несколько оснований для типологии консультантов. К ним относятся 1) оценка организации-клиента, 2) наличие/отсутствие системного подхода к организации, 3) ориентация на результат или процесс.
   Консультант может ориентироваться на внутренние или внешние критерии оценки эффективности организации. Первые связаны с субъективным представлением, которое есть у собственника, руководителя организации, выражено в ценностях ее культуры. Во втором случае консультант опирается на свое представление об объективных критериях успешности организации.
   Консультанты, ориентирующиеся на улучшение отдельного элемента организационной системы, рискуют нанести ей существенный вред. Системные консультанты работают в целях повышения эффективности организации в целом.
   Руководителям приходится иметь дело и с оперативными задачами, которые связаны с достижением результата в ближайшем будущем, и со стратегическими целями, достижение которых отдалено во времени. Консультант по управлению может предлагать свою помощь в решении и тех, и других проблем.
   Понятия консалтинга и каунселинга представляют собой кальку с английского, в котором поставлены различные содержательные акценты между терминами to consult (совещаться, принимать во внимание) и to counsel (советовать, рекомендовать, давать заключение).
   В каунселинге речь идет о предоставлении рекомендаций клиенту по решению той или иной управленческой задачи. Такой вид консультационной деятельности обеспечивается преобладанием экспертной роли в работе консультанта. Сопровождение по процессу изменений у клиента в этом случае обеспечено незначительно. Источники совета, информации могут быть самыми разными. Во-первых есть просто мудрые люди, которые и без особого личного опыта могут давать ценные советы даже сильным руководителям.
   Во-вторых – из собственной практики в других организациях. В-третьих – из среды своего профессионального сообщества. На конференциях, семинарах, мастер-классах консультанты слышат о многих эпизодах работы друг друга, видят разные подходы и варианты решений бизнес-проблем.
   Формат коучинга занимает особое место в классификации. Основная его задача – выявление и применение внутреннего потенциала: диагностика личности, выявление скрытых, не получивших применения способностей, определение трудностей во взаимодействии с окружением, с реализацией целей, поиск такой их формы и путей самоактуализации личности, которые максимально совпадали бы с развитием дела. Если еще точнее, коучинг есть ролевое развитие человека в организации с использованием консультационной практики. А ролевое развитие подразумевает расширение или только изменение его влияния в организации, принятие на себя новых функций, проявление новых качеств, иной квалификации, выстраивание своей карьеры и т. д.
   Известно, что в процессе управленческого консультирования консультант имеет дело с двумя направлениями своей деятельности – решением проблемы и обеспечением психологического процесса изменений.
   В первом направлении работы, связанном с содержательным решением проблем, последовательность этапов управленческого консультирования отражает технологию принятия управленческого решения.
   1. Подготовка является начальной фазой любого процесса консультирования. На этой фазе консультант и клиент встречаются, пытаются узнать как можно больше друг о друге, обсудить и определить проблему, из-за которой был вызван консультант, и на этой основе договориться об объеме задания и выбранном подходе. Результаты первых контактов, обсуждений, исследований и опытов планирования затем отражаются в контракте на консультирование, подпись на котором может считаться завершением этой первоначальной стадии.
   Если клиент согласен на предварительный диагноз проблемы, можно начать обсуждать, как это сделать, в том числе: полномочия на предварительный диагноз; необходимые документы и информацию; кого и когда необходимо увидеть; как следует представлять консультанта; отношение сотрудников к изучаемым вопросам; когда завершить предварительный диагноз и как представить предложения клиенту; плата за диагноз.
   На этом этапе проводится предварительный диагноз проблемы. Цель предварительного диагноза проблемы – не предложить меры для решения проблемы, а определить и запланировать нужное для этого консультативное задание или проект. Предварительный диагноз ограничивается сбором и анализом существенной информации, которая, исходя из мнения и опыта консультанта, необходима, чтобы правильно понять проблему: взглянуть на нее в более широком контексте деятельности клиента, его достижений и других существующих или потенциальных деловых или управленческих проблем; реалистически оценить, можно ли ему помочь.
   Во время первоначальных контактов с клиентом и предварительного диагноза проблемы консультант собирает и анализирует достаточно информации, чтобы составить план выполнения задания.
   План выполнения задания, включающий стратегию, которой следует придерживаться, формально представляется клиенту в виде предложения. Основные элементы планирования выполнения задания: краткое описание проблемы, намечаемые цели и предпринимаемые действия, фазы и график выполнения задания, определение ролей, планирование ресурсов.
   Этап завершается заключением контракта на проведение консультационных работ.
   2. Диагностика организации, вторая фаза процесса консультирования, является первой истинной операционной фазой. Его цель – изучить проблему, стоящую перед клиентом, детально и глубоко, выявить факторы и силы, влияющие на данную проблему, и подготовить всю необходимую информацию для принятия решения о том, как организовать работу по решению проблемы. Другая цель – тщательно изучить важные аспекты взаимосвязи между рассматриваемой проблемой и общими целями и результатами деятельности организации клиента, а также определить, насколько клиент способен осуществлять изменения и эффективно решать проблемы.
   План задания, подготовленный после предварительного диагноза проблемы, дает общие направления и основной график действий в фазе диагностики.
   Основная задача диагностики – выявить факторы, которые вызывают проблему.
   3. Третья фаза включает выработку одного или нескольких решений диагностированной проблемы, представление предложений клиенту и подготовку к осуществлению решения, принятого клиентом.
   Большинство деловых и управленческих проблем можно решить несколькими способами, и в некоторых случаях число альтернатив весьма велико.
   Фаза планирования действий начинается с поиска идей и информации относительно возможных путей решения проблемы. Цель – выявить все интересные и осуществимые альтернативы и оценить их, прежде чем тщательно проектировать и планировать мероприятия по их реализации.
   Эффективное предложение по изменениям показывает не только, что следует внедрить, но и как это сделать. Во всех случаях в предложения необходимо включить план работ по осуществлению изменений.
   Именно клиент, а не консультант должен решить, какое из предложений будет выбрано и использовано. Ни при каких обстоятельствах он не должен чувствовать, что консультант сделал свой собственный выбор, которому нужно следовать, чтобы не нарушить всю схему. Тот, кто считает, что решение ему навязано, не будет особо активен на стадии внедрения и воспользуется первой же возможностью, чтобы обвинить консультанта, если дела пойдут не так, как предполагалось.
   Решения, принятые по предложениям, могут быть конечной точкой задания, если ожидается немедленное или более позднее внедрение и клиент желает сам осуществить эту работу. Если же клиент предпочитает, чтобы консультант помогал во внедрении, – это лишь вступление к следующему этапу задания.
   4. Внедрение, четвертая фаза процесса консультирования, – это основной этап совместной работы консультанта и клиента. С точки зрения клиента внедрение изменения, ведущее к реальным улучшениям, – основная цель любого консультационного задания. Консультант также заинтересован, чтобы его предложение претворяли в жизнь с эффективными результатами.
   Если нет внедрения, процесс консультирования нельзя считать завершенным. Такая ситуация складывается, если клиент не принимает предложения консультанта, представленные в конце фазы планирования действий.
   Различные технические факторы и финансовые возможности влияют на темп и сроки осуществления изменений.
   Программа внедрения должна предусматривать контролируемые и по возможности измеримые результаты отдельных задач, операций и этапов.
   На начальной стадии использования новой системы и затем в течение некоторого времени консультант готов ответить на любые вопросы и помочь сотрудникам клиента немедленно решить любые возникающие проблемы. Это вопрос как тактики, так и методики, так как небольшие недостатки и недоразумения в момент запуска новой системы имеют тенденцию расти и превращаться в большие трудности, если их не решать немедленно. В этом у консультанта может быть больше опыта, чем у клиента.
   Меры по поддержанию и контролю должны начинаться, пока консультант еще находится в организации-клиенте, но сохраняться и после его ухода.
   5. Завершение – пятая и конечная фаза процесса консультирования. Недостаточно выполнить задание профессионально. Завершение работы и уход также должны быть полностью профессиональными, когда время и форма выбраны соответствующим образом. На консультанте лежит основная обязанность определить, когда и как он покинет организацию-клиента.
   Выбрать нужный момент для завершения сотрудничества часто трудно, но если принять неверное решение, хорошие взаимоотношения могут испортиться и успех проекта попадет под удар.
   Оценка – наиболее важная часть завершающего этапа любого консультативного процесса. Без нее невозможно установить, выполнены ли поставленные задачи и оправдывают ли полученные результаты затраченные на них средства. Ни клиент, ни консультант не могут извлечь полезных уроков из задания, если нет оценки.
   Трудно оценить изменения в организационных системах. На них могут действовать многочисленные факторы, и может быть сложно определить, что именно изменилось после консультативной работы. Некоторые изменения трудно определить, измерить, описать и оценить. Эффективная оценка требует совместных усилий. Обе стороны должны знать, достигнуты ли были цели задания и можно ли его считать успешным.
   При консультировании оценивают прежде всего два основных аспекта задания: преимущества, получаемые клиентом, и процесс консультирования.
   Преимущества характеризуют осуществленные изменения, которые должны рассматриваться как улучшение работы организации. Их оценивают путем сравнения двух ситуаций: до и после выполнения задания. Это возможно, если оценка предусматривалась при планировании задания, т.е. если определены критерии, по которым полученные результаты будут измеряться и оцениваться.
   Обычные консультативные задания порождают три рода преимуществ: новые способности; новые системы и формы поведения; новая степень эффективности работы.
   Клиент и консультант часто договариваются, завершив конкретное задание, не прекращать полностью рабочие взаимоотношения. Если дальнейшая работа консультанта все еще связана каким-то образом с этим заданием, мы называем ее последующей работой. Желательность такой работы часто обнаруживается при оценке выполнения задания. Если консультант убежден, что может еще что-то предложить и продолжение работы в интересах клиента, он указывает это в заключительном отчете.
   Последующие посещения, связанные с конкретными заданиями, обычно программируются на ограниченный период времени.
   Имеются разные типы контрактов на постоянные услуги, однако с технической точки зрения преобладают два типа: услуги общего характера, когда консультант следит за общими результатами и развитием тенденций в деле клиента, ищет возможности совершенствования в различных областях и снабжает клиента новой информацией и идеями; услуги специального характера, когда клиент получает непрерывный поток технической информации и предложений в области, в которой консультант особенно компетентен.
   Этапы консультирования как социально-психологического процесса описывают случаи успешного, эффективного консультирования. При условии неуспешных отношений характеристика этапов иная.
   1. Этап вхождения в ситуацию помощи. Предполагает установление доверительного контакта консультанта с клиентом, формирование рабочих отношений, принятие решения о вхождении в помогающие отношения. Задачами работы консультанта на этом этапе являются:
   – обеспечение готовности клиента принять помощь со стороны конкретного консультанта;
   – определение реалистичных ожиданий от консультирования;
   – уточнение запроса клиента (переход от жалобы к формулировке проблемы);
   – определение ориентировочных сроков и результатов работы.
   2. Этап действования и получения помощи.
   Предполагает работу с материалом, предоставляемым клиентом. Этот материал может быть получен в результате различных диагностических мероприятий, личных разговоров с клиентом, передачи доверительной информации и других источников. В этот период клиент как бы оказывается лицом к лицу со своей ситуацией, его тревога может обостриться. Задачами работы консультанта являются:
   – обеспечение рефлексии со стороны клиента;
   – контроль переноса и контрпереноса (при необходимости);
   – поддержка клиента, его ободрение;
   – создание условий для нового, системного понимания ситуации.
   3. Этап вхождения в новый опыт. Это стадия трансформации, изменений. На этом этапе клиент формулирует новые цели и стратегии, опробует новые способы действия, сталкивается с первыми результатами консультационной работы. Задачами консультанта являются:
   – поддержка и одобрение клиента;
   – помощь в проработке сомнений и тревоги (сопротивления изменениям);
   – помощь в проработке и преодолении препятствий, возникающих в процессе изменений.
   4. Этап выхода из ситуации помощи. На этапе завершения консультирования клиент может демонстрировать сопротивление. Это связано с необходимостью прекратить успешные отношения с консультантом, остаться без поддержки в условиях нового опыта. Клиент может предъявлять новые проблемы, просить консультанта продолжить работу, перейти в штат организации и т.п. Консультант решает следующие задачи:
   – эмоциональное отстранение от клиента;
   – анализ причин сопротивления и его преодоление;
   – подбадривание клиента и подчеркивание временных границ консультирования;
   – контроль собственного сопротивления завершению консультативного процесса.
   Каждый из указанных этапов имеет свою продолжительность в зависимости от специфики проблемы, консультативного подхода, особенностей личностей клиента и консультанта. Этапы психологического процесса в ходе консультирования как бы накладываются на содержательную часть работы, окрашивают ее и существенно влияют на результат консультативной работы.
   Г.И. Марасанов предложил свой подход к выделению этапов консультирования руководителей. Весь процесс он разбил на 30 шагов. В результате складывается алгоритм консультирования.
   Существуют различные способы классификации профессиональных методов консультирования. М. Кубр строит классификацию методов управленческого консультирования, исходя из разделения технической и человеческой стороны решения проблемы.
   Методы консультирования в организации можно разделить на две основные группы: 1) обеспечивающие решение проблем и достижение целей, определенных в техническом задании консультанту; 2) обеспечивающие консультирование как социально-психологический процесс. Безусловно, в практике консультирования один и тот же метод может решать задачи из двух обозначенных групп, мы пользуемся этой классификацией в методологических целях.
   Одним из оснований для классификации методов, обеспечивающих решение проблем и достижение целей, является содержание задач, которые решаются на каждом из этапов консультирования.
   На разных этапах широко используются социологические методы сбора и анализа информации (различные виды опроса, экспертных оценок, анализа документов), психологические методы (тестирование, методы гештальт-психологии, когнитивной психологии, психоанализа и т.п.), методы маркетингового анализа, методы принятия управленческих решений, статистические, методы развития творческого мышления и т.п.
   А.И. Пригожин выделяет четыре группы методов консультирования в организации: 1) методы организационной диагностики (самодиагностика, анализ управленческих решений, диагностическое развивающее интервью, позиционный анализ организации и т.д.), 2) общие методы выработки управленческих решений (исследование действием, социодрама, групповая работа, сценарный метод, игровой метод и т.д.), 3) специальные методы решения управленческих задач (работа над стратегией, миссией организации, метод сравнения с конкурентами, определения служебных функций, формирования управленческих команд, развития организационной структуры и организационной культуры, разрешения конфликтов и т.д.), 4) методы сопровождения нововведений (инновационный эксперимент, метод «узкой базы», ролевое развитие персонала и т.д.).
   Основные методы консультирования как социально-психологического процесса достаточно хорошо описаны в литературе по консультированию.
   Метод активного выслушивания клиента включает в себя несколько основных техник. Постановка вопросов – очень важная техника консультирования, используемая с двумя целями: получение информации о клиенте и побуждение его к самоанализу.
   Отражая содержание сообщения клиента, консультант перефразирует его высказывание или обобщает несколько высказываний. Отражение содержания показывает клиенту, что его активно выслушивают и что он понят. Отражение содержания помогает и самому клиенту лучше понять себя, разобраться в своих мыслях, идеях, установках. Это наиболее широко используемая техника консультирования.
   Перефразирование наиболее приемлемо в начале консультирования, потому что побуждает клиента более открыто обсуждать свои проблемы.
   В обобщении выражается основная идея нескольких мало связанных между собой утверждений или долгого и запутанного высказывания. Обобщение помогает клиенту систематизировать свои мысли, вспомнить то, что было сказано, побуждает к рассмотрению значимых тем и помогает выдержать последовательность консультирования.
   Цели консультирования достигаются также посредством предоставления клиенту социально-психологической информации: консультант высказывает свое мнение, отвечает на вопросы клиента и информирует его о разных аспектах обсуждаемых проблем. Информация, как правило, связана с процессом консультирования, поведением консультанта или условиями консультирования.
   Предоставление информации в консультировании иногда бывает очень важным, поскольку клиенты нередко задают консультанту самые разные вопросы. В социально-психологическом процессе консультирования предоставление информации обеспечивает развитие мышления клиента, его взгляда на сложившуюся ситуацию, его личности в целом. Эта техника предполагает, что консультант выбирает время, способ и содержание предоставляемой информации с тем, чтобы произвести изменения у клиента.
   Каждый консультант время от времени вынужден для достижения результата вступать в конфронтацию с клиентами. Конфронтация определяется как всякая реакция консультанта, противоречащая поведению клиента. Чаще всего противостояние бывает направлено на двойственное поведение клиента: «игры», хитрости, извинения, «пускание пыли в глаза», т. е. на все то, что мешает клиенту увидеть и решать свои насущные проблемы. Консультант обращает внимание на приемы, с помощью которых клиент старается избежать обсуждения важных в консультировании тем.
   Выделяют три основных случая конфронтации в консультировании:
   1. Конфронтация с целью обратить внимание клиента на противоречия в его поведении, мыслях, чувствах, или между мыслями и чувствами, намерениями и поведением.
   2. Конфронтация с целью помочь увидеть ситуацию с различных точек зрения, вопреки представлению о ней клиента в контексте его потребностей.
   3. Конфронтация с целью обратить внимание клиента на его уклонение от обсуждения некоторых проблем.
   Конфронтация является сложной техникой, требующей от консультанта утонченности и опытности. Она часто воспринимается как обвинение, поэтому применима лишь при достаточном взаимном доверии, когда клиент чувствует, что консультант понимает его и заботится о нем. Для правильного использования техники конфронтации важно знать и понимать ее ограничения.
   Техника ободрения и поддержки очень важна для создания и укрепления консультативного контакта. Приободрить клиента можно краткой фразой, означающей согласие или понимание. Такая фраза побуждает клиента продолжить взаимодействие.
   Частой ошибкой «успокаивания» является то, что консультант предлагает себя в качестве «подпорки» беспокойному клиенту. Это ограничивает возможности клиента самостоятельно решать свои проблемы. Если успокаивание используется чрезмерно и слишком часто, т. е. начинает преобладать в консультировании, оно создает зависимость клиента от консультанта.
   В консультировании очень важно выявить большее, нежели содержится в поверхностной информации. Интерпретационные утверждения консультанта помогают клиенту установить причинно-следственные связи между намерениями и реальными действиями. Это помогает клиенту увидеть существующую ситуацию в новой перспективе и новым способом.
   Выделяют несколько типов интерпретации:
   • Установление связей между якобы раздельными утверждениями, проблемами или событиями.
   • Акцентирование каких-либо особенностей индивидуального поведения, организационной ситуации, которые скрыты от внимания клиента.
   • Интерпретация способов сопротивления изменениям.
   Суть интерпретации в том, чтобы непонятное сделать понятным. Эффективность интерпретирования в значительной мере зависит от его глубины и времени проведения. Хорошая интерпретация, как правило, не бывает слишком глубокой, она должна связываться с тем, что клиент уже знает. Действенность интерпретации также определяется своевременностью, готовностью клиента ее принять. Какой бы мудрой и точной ни была интерпретация – если она представлена в неподходящее время, эффект будет нулевым, поскольку клиент не сможет принять объяснений консультанта,
   Эффективность интерпретации зависит и от личности клиента. Клиенты, имеющие высокий уровень самоуважения и образованности, более чувствительны к интерпретациям и даже в случае несогласия принимают их во внимание.
   Посредством самораскрытия консультант показывает свое эмоциональное отношение к событиям и людям. Откровенность клиентов часто зависит от обоюдности, т. е. от степени эмоционального участия специалиста в консультировании. Иначе говоря, откровенность вызывает откровенность. Консультант может выражать свои непосредственные реакции по отношению к клиенту или к ситуации консультирования, ограничиваясь принципом «здесь и теперь».
   Техника самораскрытия используется лишь при наличии хорошего контакта с клиентами, как правило, на поздних стадиях консультирования.
   В условиях глобального кризиса резко возрастает потребность в консультантах по антикризисному управлению. Однако спрос превышает предложения.
   Удовлетворить его трудно потому, что к консультанту по антикризисному управлению предъявляются особые требования.
   От его профессионализма (профессиональной компетентности и профессионально важных качеств) зависит судьба организации – клиента. Давать рекомендации и советы в этих условиях может далеко не каждый.
   Здесь главное значение приобретает способность нестандартно мыслить.

§ 4. Массовые информационные технологии психосоциальной работы с населением

   В тоталитарных государствах массовые информационные технологии используются в партийно-идеологических целях. Они являются механизмом деформации – превращения личности в «винтик» и «болтик», т.е. лишения ее «Я».
   В нацистской Германии этим занималось ведомство Геббельса, в СССР – партийные структуры – отделы пропаганды и агитации.
   Массовые информационные технологии использовались также в «психологической войне» двух систем: СССР и США.
   В условиях боевых действий они применяются как специальные технологии против противника и работы с населением в прифронтовой полосе и т.д.
   Краеугольным камнем, фундаментом устройства демократического государства выступают свобода слова и право выбора в области СМИ. Никто прямо не может навязывать, что слушать, что печатать.
   Но при этом нельзя ошибочно полагать, что контроль за массовыми информационными технологиями утрачивается. Во внутренней политике он есть, но не присутствует в открытой форме.
   В тоталитарных государствах господствует политическая цензура, идеологические фильтры, жесткие установки. Они формируются в передовицах ведущих партийных газет, которые затем тиражируются всеми остальными СМИ. Так происходит сегодня в Северной Корее.
   В демократическом государстве – все гораздо тоньше. Об этом говорят многочисленные скандалы, связанные с именем «газетного короля» – Мердоком. Обама вроде бы выдвинул идею о соблюдении прав гей-меньшинств, но представитель республиканской партии тут же резко осудил президента США. Вот и получается: вроде бы «да» и вроде бы «нет».
   В последнее время в России заговорили о существовании «стоп-листов», т.е. списках тех, кого нельзя допускать в СМИ, о выполнении СМИ сфокусированной имиджевой функции, миссии. Но все это прямых доказательств не получило.
   В советские времена отделы пропаганды и агитации, прежде всего, выполняли заказ верхушки власти. Движением пальца и бровей определяли, кого осудить, а кого вознести до небес. Бесспорно: при этом они нарушали свободу слова, выбора. Так было с Булгаковым и многими другими. Это – горькая правда.
   В тоже время были и добрые мультфильмы для детей, великолепная музыка, атмосфера некоторых фильмов тех лет вызывает светлые чувства и вместе с тем горечь невозвратимой утраты. Ко всему этому по-разному относятся.
   Сегодня нет идеологии, национальной идеи, морального кодекса. По признанию большинства, через СМИ культивируется контркультура: насилие, агрессия, деформированные ценности, криминальная субкультура. Очевидно, что СМИ и в условиях демократического общества не занимают нейтральную позицию в работе с населением.
   В Европейских странах осознают, что СМИ могут выполнять дисфункции и не мирятся с этим: создают общественные советы на каналах телевидения, отдают предпочтение национальной кинематографии (опыт Франции).
   В России создается общественный канал на телевидении. Но это один канал, а что на других? В театрах ставятся постановки, которые откровенно пропагандируют нечто прямо противоположное культуре. Мириться с этим нельзя, но и нарушать Закон о свободе слова также непозволительно.
   В этой ситуации крайне сложно говорить о массовых информационных технологиях работы с населением. Но нужно.
   При этом вопрос ставится не в ведомственной плоскости: кому, какому ведомству этим нужно заниматься; кстати, после ликвидации отделов пропаганды и агитации вакуум не образовался. Имиджевые функции, в том числе зачистка информационного поля, выполняются, но в строго отведенных границах; остальное отдано на откуп бульварным СМИ; образ жизни, социальные ценности и т.п.
   В данном случае речь идет о содержательной стороне дела.
   Психосоциальная работа с населением не может выполнять свои функции в отрыве от массовых информационных технологий.
   Грош цена психосоциальной работе с реальными асоциальными личностями и группами, если с утра до ночи тиражируется криминальная субкультура через СМИ. Поэтому они должны выполнять социализирующую роль. Это не означает возврат к социалистическому реализму и введение цензуры. СМИ должны заниматься культивированием:
   – гражданского общества;
   – здорового образа жизни;
   – социально одобряемых, а не криминальных ценностей;
   – ценность труда;
   – семейного счастья и т.п.
   На отдельных каналах телевидения такое практикуется, например, на канале «Культура». Принят закон о защите детей от негативных, вредных ценностей. Но этого явно мало. Коммерциализация культуры, погоня за рейтингами заставляет СМИ получать прибыль на основе удовлетворения не самых высоких потребностей. Здесь свои законы диктует культура потребления.
   Но давно известно: не Пушкина надо опускать до народа, а народ поднимать до Пушкина.
   Через массовые информационные технологии психосоциальная работа с населением должна выполнять социализирующую, адаптирующую роль, функцию социальной, нравственной безопасности.
   Это вовсе не означает возврат к практике: держать и не пущать. Напротив, превращает объектов в субъектов психосоциальной работы.
   Пропаганда здорового образа жизни, социально одобряемых ценностей, развенчание контркультуры можно осуществлять в рамках законов демократического общества, например, издания книг типа «Набат». Такой опыт в зарубежных странах имеется. Правда, при этом нельзя впадать в крайность. Имеется в виду практика ряда африканских стран, где после соответствующих призывов через СМИ на улицах начали проводить физическую расправу над геями. Русская православная церковь занимает более взвешенную позицию в этом отношении. Ее призывы, показанные по телевидению, не читать отдельные одиозные произведения, пропагандирующие педофилию, воспринимаются как аргументированные суждения. Здесь недопустимы крайности, экстремистские взгляды любого толка. Нельзя доводить до абсурда ход реализации закона о противодействии негативным ценностям. Нужны четкие юридические процедуры, как это делается в Америке (суд может отклонить запрет).
   Таким образом, исходя из приведенного, можно сделать вывод: границы психосоциальной работы с населением должны быть расширены и включать массовые информационные технологии. Ведомственные барьеры, стоящие на этом пути должны быть преодолены.
   Массовые информационные технологии работы с населением свою социализирующую роль могут выполнять через:
   – социальное образование;
   – связь с общественностью;
   – социально – правовое просвещение;
   – социальную рекламу;
   – социальные сети;
   – привлечению к участию населения в работе «открытого правительства».
   Схематично функционирование массовых информационных технологий работы с населением выглядит следующим образом: кто; что; как; кому. Расшифровка этих элементов вряд ли нужна. Кстати, массовые информационные технологии могут выполнять и функции оказания социальных услуг.
   Первоочередная цель массовых информационных технологий работы с населением:
   – развитие гражданского общества;
   – сохранение национальной культуры.
   Данная цель определяет содержание массовых информационных технологий работы с населением.
   Под социальным образованием населения понимается развитие гражданского общества, общественной безопасности, менталитета через сохранение национальной культуры, смысложизненных ориентиров, идеалов, здорового образа жизни.
   В условиях, когда оказалось разрушенным политическое и экономическое просвещение через систему общества «Знание», советская учеба, содержание которых было продиктовано ценностями и практикой управления социалистического строя, потребовалось определить новое содержание массового просвещения.
   Главное, что сейчас требуется от массового социального просвещения, сводится, во-первых, к достоверному информированию людей о реальных масштабах социальных проблем и путям их решения. Во-вторых, узловое значение имеет просвещение людей в области социального права. В-третьих, существенно важно информирование населения о работе системы учреждений управления и социальной защиты каждого поселения, области, края, республики. В-четвертых, фундаментальное значение приобрела подготовка людей к социальной самозащите, обучение основам сохранения, безопасности жизни. Наконец, в-пятых, сохраняются задачи массового воспитания любви к своей стране, ее народу, истории, культуре, языку, формирование социальных ориентаций, адекватных этим ценностям.
   В организационном плане нельзя не отметить значительное увеличение количества субъектов социального образования вне традиционных форм его существования. Это связано с вторжением в сферу образовательной деятельности различных фирм, СМИ, общественных организаций, обществ, объединений и отдельных граждан, других государств, что значительно расширяет круг традиционных учреждений образования, создает новую ситуацию.
   Связь с общественностью (от англ. public relations – работа с общественностью) – метод социальной работы, возникший в США и получивший широкое распространение в последние десятилетия. В отличие от индивидуальной помощи и создания групп социальной терапии использование этого метода позволило расширить масштабы социальной работы среди населения, ибо под общественностью здесь понимается улица, район города, община, население в целом. Приверженцы данного метода акцентируют внимание на том, что по сути любая социальная проблема – не только и не столько личная, сколько общественная, а посему для ее эффективного решения или предупреждения необходима работа с населением в целом.
   Связь с общественностью – одна из базовых технологий социальной работы, позволяющая использовать многие другие методы и приемы.
   При анализе данной технологии основной акцент был сделан на использование средств массовой информации (СМИ), что обусловлено той ролью, которую играют они в современном обществе, а также тем, что до последнего времени сотрудники социальных служб в России ярко не продемонстрировали желания или умения профессионально взаимодействовать с ними. Вместе с тем в Государственном образовательном стандарте высшего профессионального образования по специальности «Социальная работа» читаем: «… специалист должен знать специфику работы в различной социальной среде… уметь использовать передовой отечественный и зарубежный опыт… уметь обеспечивать посредничество, с одной стороны – между личностью и семьей, а с другой – между различными общественными и государственными структурами… уметь обеспечивать связи между… семьей и обществом… применять научные представления о… путях предупреждения и коррекции социальных девиаций».
   Проходящие в последние годы дискуссии о сути и роли метода связи с общественностью в практике социальной работы выявили три позиции: работа с общественностью должна, «во-первых, быть средством координации традиционных методов и кооперации организаторов социальной работы; во-вторых, должна рассматриваться как социально-политическое средство удовлетворения интересов и потребностей населения; в-третьих, должна стимулировать изменение, имеющихся потребностей, ожиданий и интересов граждан».
   С помощью технологий связи с общественностью можно оказывать влияние на общественное мнение. Однако при этом они не должны сводиться к «пиару» в личных целях.
   Социальное образование, технологии связи с общественностью играют роль в развитии гражданского общества.
   С точки зрения социальной психологии нормальное лили гражданское общество – это такое общество, которое в силу своего культурно-психологического развития самоорганизуется, осознает свои национальные интересы и выбирает власть, способную их обеспечить.
   К числу социально-психологических признаков «нормального» или «гражданского» общества можно отнести:
   – процесс целеполагания, формирования национальной идеи, мечты;
   – наличие определенных социальных отношений;
   – определенную стратификацию, предполагающую существование среднего класса;
   – общественные институты, движения, общины;
   – самоуправление;
   – определенную ментальность, систему ценностей и смыслов, культуру;
   – наличие самосознания, идентичности, образа «мы»;
   – определенный вид локуса контроля;
   – возможности самореализации «я»;
   – использование позитивных конкурентных возможностей социального конфликта для диагностики и решения проблем;
   – сформулированности системы национальной безопасности, в которой безопасность общества и личности имеет приоритетное значение по отношению ко всем другим видам безопасности;
   – переход к системе устойчивого развития общества.
   Общественная безопасность напрямую зависит от состояния гражданского общества. Нормальное общество может обеспечить безопасность, деформированное – нет.
   В тоже время общество в целом и конкретные общности не могут нормально функционировать без обеспечения безопасности. Общественная стабильность, национальное согласие, социальное сотрудничество и партнерство, межгрупповое взаимодействие, межэтническое общение – все это невозможно без существования такого социального института, как безопасность.
   При этом ее, прежде всего, следует рассматривать как социальный институт, а не как некий орган или учреждение.
   Безопасность является условием личного роста, самоактуализации «Я». Ее отсутствие приводит к деформации человека: возникновению страхов, фобий, синдромов, акцентуаций, травмированию «Я», зажатости, аутичности, искажению самооценки, сужению круга общения, духовному и культурному обнищанию.
   Безопасность должна стать одной из главных социальных ценностей. Но это возможно, только если сам человек станет высшей ценностью для государства.
   Система национальной безопасности должна организованно и функционально базироваться на естественной интеграции усилий гражданского общества и государства в области безопасности и соответственно состоять из общественной и государственной систем безопасности, взаимосвязанных целевой ориентацией, общностью взаимных интересов и решаемых задач присущими им методами, силами и средствами.
   Цель построения СНБ – защита и реализация основных прав и свобод, жизненно важных потребностей и интересов гражданина, этноса, общества и государства, обеспечение стабильно устойчивого функционирования и развития социально-экономических и общественно-политических структур, государственного устройства и институтов власти.
   Государство призвано служить гражданскому обществу. Именно общество формирует и содержит государственные силовые структуры. В связи с этим оно имеет все основания направлять, оценивать и контролировать их деятельность исходя из сложившихся представлений и законоположений. В основе гражданского общества лежат права человека, а не привилегии какой-либо нации, бюрократии.
   Другим важным аргументом в пользу общественной системы безопасности является признание примата безопасности гражданина, личности над безопасностью государственных институтов и общественных образований. Тем самым личность признается в качестве базисной основы безопасности, ее права и свободы.
   Только безопасность каждого предопределяет безопасность всех, общества и государства. А это означает, что в обеспечении безопасности граждан, страны нельзя полагаться только на государственные структуры. Даже в самых благоприятных условиях функционирования режима они не способны позаботиться о каждом. Поэтому нужны собственные усилия граждан в деле обеспечения безопасности, социальный контроль над ней. В активной гражданской позиции каждого в сфере безопасности – залог нормального существования, духовного и материального процветания общества и государства. Зрелость общества, степень осознания им угроз, реальных источников опасности во многом определяют состояние безопасности.
   Общественная система безопасности образуется и осуществляется членами общества, их объединениями, партиями, движениями, фондами. В сущности, они представляют собой совокупность общественных, негосударствнных структур, действующих в различных сферах безопасности, в самых различных масштабах, от страны до отдельной личности.
   Возникновение многочисленных структур на направлениях безопасности происходит, как правило, стихийно и спонтанно и нередко является реакцией людей на реальное или вероятное возникновение угрозы опасности для уклада их жизни, потребностей и интересов. Тем самым, осознанно или подсознательно общество как бы включает дополнительные общественные механизмы своей защиты, пытается страховать себя от еще больших бед.
   Особое, жизненно важное значение приобретает включение общественных механизмов зашиты в условиях, когда властные структуры, призванные обеспечивать безопасность граждан, общества, государства, оказываются недееспособными или, более того, действуют вопреки их интересам. Если к власти приходят лица, отвечающие чаяниям народа, то они могут рассчитывать на поддержку общественных сил безопасности. В критических ситуациях такая поддержка может иметь даже большее значение, чем традиционная опора на государственные структуры безопасности (армию, правоохранительные органы и др.).
   Главное, что объединяет участников общественной системы безопасности, атакже последнюю с государственной системой безопасности – это сущность конечных целей по социальному обслуживанию общества, связанных с обеспечением условий для нормальной жизни людей, их потребностей в безопасности, то есть в надежной защите от всего тог, что ставит под удар их жизнь и здоровье, материальную обеспеченность, духовные ценности, уверенность в своем будущем. При этом речь идет об удовлетворении потребностей в безопасности с помощью социально-позитивных способов и средств.
   Сегодня налицо актуализация потребности в безопасности среди широких слоев населения.
   Трудно переоценимую роль массовые информационные технологии играют в сохранении и поддержании национальной культуры. Впрочем, как показывает практика, с успехом – и прямо противоположную функцию.
   С социально-психологической точки зрения основными элементами культуры выступают убеждения, идеалы, ценности, а также соответствующие им обычаи, нормы общения, деятельности, поведения людей, которые выражаются и закрепляются в знаках, символах, образах и прежде всего в языке (в письменных, печатных, иконографических, видео– и аудиодокументах). Причем эти элементы культуры можно рассматривать на общечеловеческом уровне, уровне того или иного общества, этноса, нации, класса, на уровне других, менее масштабных больших групп, а также малых групп (групповая мораль, групповой эстетический вкус и т.п.) и личности (индивидуальная культура). В рамках культуры того или иного общества формируются разнообразные частные, групповые субкультуры (например, молодежная, национальных меньшинств, региональная и т.п.). Особое значение в социально-психологическом плане имеет процесс социализации, посредством которого новые поколения приобщаются к культуре своего общества, народа, своей группы.
   Истоки культуры прослеживаются в мифах, фольклоре, верованиях, религиях народов. В истории духовной культуры человечества важное место занимают религии, являющиеся мощными выразителями определенных систем ценностей и норм (предписаний, правил поведения).
   Даже в России, несмотря на семидесятипятилетнее господство государственного атеизма, культура и образ жизни пронизаны духом православного христианства. Достаточно вспомнить архитектуру белокаменных русских храмов, духовную и светскую музыку Бортнянского, Мусоргского, Чайковского, Рахманинова, традиции хорового пения и колокольных звонов, иконопись и живопись, великую русскую литературу. Православные мотивы присутствуют и в современном русском искусстве (А.Солженицын, В.Астафьев, И.Глазунов, Ю.Кузнецов и др.), в том числе в произведениях молодых живописцев, поэтов, музыкантов. До сего дня не перевелись иконы в деревенских домах, всенародно отмечаются православные религиозные праздники (особенно Пасха, Троица).
   Если к началу XX в. в большинстве европейских обществ художественная культура существовала в формах высокой элитарной (изящное искусство, классическая музыка, литература) и народной культуры (фольклор, песни, танцы, сказки), то позднее в связи с развитием средств массовой коммуникации (кинематограф, грамзапись, радио, телевидение и т.п.) на Западе возникла так называемая массовая стандартизированная культура, которая, в конце концов, размыла границы между элитарной и народной культурой.
   Однако понятие «массовая культура» требует более четкого пояснения. Содержание данного термина проясняется через синонимические и близкие ему понятия: полукультура, эрзац культура, поп-культура, люмпен-культура, контр-культура, развлекательное искусство, коммерческое искусство. Характерные черты массовой культуры: коммерческий успех и популярность любой ценой; развлекательность и занимательность любыми средствами; эксплуатация инстинктов и суеверий людей (агрессивность, секс, страх, мистика и т.д.), культ гедонизма и потребительства; схематизация, стереотипизация, упрощение всех явлений жизни; безвкусица, редуцирование искусства к вульгарному зрелищу; зачастую несоответствие содержания и формы. Все это типично для бульварных романов, детективов, всевозможных шоу-зрелищ, поп-музыки, кинобоевиков, эротических журналов и т. п. Постепенно, особенно с конца 60-х – начала 70-х годов, на Западе происходит слияние массовой культуры с модернизмом (авангардизмом), который дополняет ее такими качествами, как дегуманизация, принижение традиционных человеческих ценностей, грубые ирония и пародизм, «черный юмор», алогичность, ирреальность, наркотическая суггестия, шокирование и провоцирование аудитории, что находит выражение в рок-музыке (металлический рок, панк-рок и т. п.), различных направлениях изобразительного искусства (поп-арт, фотореализм, соцарт и др.), в кинематографе (фильмы ужасов, мистическая фантастика, фильмы-пародии), в алогичной шокирующей моде и т.д.
   В нашей стране массовая культура в западном варианте начала заметно проявляться примерно со второй половины 70-х годов ХХв. (поп-музыка, западные фильмы, поп-арт, беллетристика, молодежная мода и т. п.).
   Если рассматривать историю культуры в широком ракурсе, то можно выявить некоторые универсальные закономерности. Так, крупнейший русско-американский социолог Питирим Сорокин на основе анализа громадного исторического материала разработал оригинальную концепцию социокультурной динамики, в свете которой на протяжении человеческой истории постепенно происходит неоднократная смена трех основных систем культуры: во-первых, основанной на принципе сверхчувственности и сверхразумности Бога как единственной ценности и реальности (греческая культура VIII-VI вв. до н.э.; средневековая западноевропейская культура и др.); во-вторых, исходящей из того, что объективная реальность частично сверхчувственна (греческая культура V-IV вв. до н.э.; культура XIII-XIV вв. в Западной Европе), и, в-третьих, светской, базирующейся на принципе сенсорности объективной действительности и ее смысла (западная культура с XVI в. до наших дней). П.Сорокин считал, что в XX в. начался кризис чувственной культуры и общества в целом: «Кризис чрезвычаен в том смысле, что он, как и его предшественники, отмечен необычайным взрывом войн, революций, анархии и кровопролитий; социальным, моральным, экономическим и интеллектуальным хаосом; возрождением отвратительной жестокости, временным разрушением больших и малых ценностей человечества; нищетой и страданием миллионов». Однако в целом ученый выражал оптимистический взгляд на историю человечества: «К счастью, культура и цивилизация бесконечно прочнее, чем заверяют нас клоуны политического цирка. Политические, да и не только политические, партии, группировки, фракции и армии приходят и уходят, а культура остается вопреки их похоронным речам».
   В русле концепции П.Сорокина то, что сейчас происходит в мировой, и в частности российской, культуре, выглядит достаточно закономерным.
   Новая общественная политическая ситуация, сложившаяся в нашей стране со второй половины 80-х годов, развитие демократии, гласности и плюрализма позволили преодолеть многие бюрократические и авторитарные традиции в эстетическом воспитании и функционировании культуры и искусства, создавшиеся в годы культа личности и застоя. Положительные тенденции проявились в восстановлении прав на доступ ко всей мировой культуре, на свободное развитие различных эстетических подходов, художественных направлений и школ (от реалистических до экспериментальных), в том числе связанных с русской духовной культурой, философией и эстетикой конца XIX – начала XX в. Однако новые условия породили и новые серьезные нравственные, социально-психологические и эстетические проблемы в художественной культуре, которые требуют своего научного осмысления.
   Во-первых, с конца 80-х годов ХХ в. началось резкое снижение ценностей духовной культуры среди россиян. Во-вторых, в настоящее время в общественном эстетическом сознании обозначились тенденции к некоей релятивистской мозаичности, к конгломерату народной, религиозной, классической, соцреалистической, масскультовской и модернистской эстетики.
   На место авторитарно-централизованной регламентации художественных ценностей, жанров, имен, произведений пришла аналогичная групповая регламентация, в результате которой частно-групповые эстетические ценности (например, определенных группировок художественной интеллигенции, столичной молодежи) порой получают несоразмерное по сравнению с общечеловеческим представительство в общественном сознании.
   Так, экспансивно-развлекательная тенденция, разраставшаяся в годы застоя, превращается в самое широкое культивирование массовой культуры на эстраде и в театре, в музыке и кино, в изобразительном искусстве и дизайне (особенно связанном с молодежной модой в одежде, аксессуарах, эмблематике и т.п.). Тиражируемый телевидением и радио, видео– и аудиозаписями, иллюстрированными журналами масскульт размывает критерии художественного вкуса, вульгаризирует и, по сути, уничтожает его.
   Наблюдаются тенденции дегуманизации и деморализации в содержании искусства, что проявляется прежде всего в принижении, деформации и разрушении образа человека. В частности, это фиксируется в обилии сцен и эпизодов насилия, жестокости, в усилении их натуралистичности (кинематограф, театр, рок-музыка, литература, изобразительное искусство), что противоречит традиционной народной нравственности и оказывает негативное воздействие на молодежную аудиторию.
   Что касается «глянца», «гламура», то его роль также деструктивна, так как все хорошо в меру.
   С конца 80-х годов XX в. ситуация в нашем массовом искусстве, особенно в ее экранных видах (кино, видео, телевидение), стала изменяться, приобретая негативный характер. В кино, на телевизионном экране демонстрируются насилие и эротика, особенно в связи с распространением кабельного телевидения, по которому обычно идут малохудожественные западные фильмы.
   Особую тревогу вызывают мультфильмы для детей, в которых главные роли исполняют не добрые зверюшки, а «плохие» в силу своей уродливой внешности.
   С социально-психологической точки зрения несомненно, что телевизионные и экранные насилие и агрессивная эротика вносят свой вклад в криминализацию современной жизни, особенно влияя на детей, подростков и молодежь. Как известно, преступность среди них неуклонно продолжает расти. Не случайно в развитых западных странах общественностью созданы организации типа Международной коалиции борьбы против насилия в зрелищных мероприятиях или Национальной коалиции против телевизионного насилия (США). В российском обществе против подобных негативных явлений пока выступают только отдельные духовно чуткие и высококультурные люди.
   Анализируя современную массовую культуру, невозможно обойти вниманием такую ее разновидность, как культура потребления.
   Музыкальная среда в результате развития современных средств массовой коммуникации приобрела (по крайней мере, для молодежи) экологическое значение. Поэтому ее позитивный или негативный характер имеет особенное глубинное значение для эмоционального мира человека, для его мироощущения и настроения.
   Вместе с тем, в настоящее время народное, классическое и современное академическое искусство (включая литературу), лишаясь государственной поддержки, становится все более элитарным, его аудитория сужается. В результате нарушается нормальная иерархия разновидностей, жанров и качеств искусства, разрушается дух и сердце истинной культуры, а самое главное – культуры новых поколений.
   Население страны стало менее читающим. Система ценностей деформировалась. Культивируется образ «крутого», а не интеллигента. Восприятие отклонения, как нормы означает симптом одичания.
   История русской литературы и искусства действительно знает периоды, отмеченные высочайшими взлетами духовности и художественного мастерства.
   Подобные периоды в развитии искусства можно назвать катарсическими, т.е. связанными с эффектами катарсиса (термин Аристотеля, трактуемый как некое духовно-эмоциональное очищение в процессе восприятия античной трагедии, а шире – любого произведения искусства). Выделяют эмоциональный, эстетический и этический аспекты катарсиса.
   Произведения искусства оказывают на людей не только положительное воздействие. Другим полюсом эмоционального воздействия является негативное состояние, которое можно назвать «антикатарсисом».
   Это состояние угнетенности, униженности, страха либо ненависти, агрессивности. В эстетическом аспекте антикатарсис выражает чувство дисгармонии, хаоса, безобразия. В этическом плане антикатарсис порождает антигуманные чувства, отчуждение, аморализм, презрение к жизни. Подобные чувства и эмоции продуцируются многими произведениями модернистского и массокультовского искусства XX в. Однако, выживание и возрождение любого общества и искусства связаны, в частности, с культивированием вечных общечеловеческих ценностей – истины, добра и красоты, веры, надежды и любви, ответственности, труда и творчества.
   Социальное образование выполняет ряд существенных функций: 1) трансляция и распространение культуры в обществе; 2) социализация, в том числе профессиональная социализация, предполагающая развитие профессиональной компетентности (социальных знаний и профессионального менталитета) и профессионально важных качеств, необходимых для овладения той или иной специальностью; 3) влияние на стратификацию общества; 4) социально-экономическое, политическое и культурное изменение общества.
   К сожалению, далеко не все эти функции успешно выполняются. В целом уровень образования населения падает: грамотность ниже, читают меньше. Зато выросли другие показатели, связанные с аддиктивным поведением и т.п.
   Образование как механизм статусообразования работает неэффективно. В развитых странах действует прямая связь между качеством образования личности, ее престижем (карьерным ростом) и доходами. На учете этого построены стратификационные шкалы. В России далеко не всегда наблюдается такая закономерность. Между образованием и культурой также наметилось отчуждение: образование – само по себе, культура – сама по себе. В образовавшейся нише появилась контркультура. Выпускники школ имеют не совсем четкие представления о русской классике.
   Фильм «На дне знаний», показанный по 1-му каналу телевидения, достаточно четко отражает сложившуюся ситуацию в сфере образования. Кроме того, данный материал наглядно раскрывает природу дисфункций институтов, которые при известных обстоятельствах тиражируют самые деструктивные последствия в виде абсолютных невежд с дипломами о высшем образовании. В свою очередь это рождает такую причинно-следственную цепочку, которая образует, в конечном счете, объекты психосоциальной работы с населением. В таком контексте ясно, что работа только на уровне личности или гражданина – дело во многом безнадежное. Всем известно, к чему приводят лебедь, рак да щука, которые тянут в разные стороны.
   У социальной психологии сложились непростые отношения с рядом дисциплин, которые традиционно занимаются проблемами образования.
   Так случилось, что примерно с конца 20-х годов XX столетия и до «хрущевской оттепели» (50-х, 60-х годов) отечественная социальная психология в собственных рамках не развивалась. Пробел в ее развитии связан с прямым запретом заниматься социально-психологическими исследованиями в то время.
   Впрочем, это не совсем так. Социально-психологическая проблематика разрабатывалась, но на школьном материале. Это понятно. Изучать, скажем, социальные конфликты и другие реальные социально-психологические» проблемы было невозможно, просто опасно.
   В связи с этим социальная психология ушла как бы под «крышу» педагогической науки. Несомненно, что последняя от этого осталась в выигрыше.
   Что же касается социальной психологии, то она отдала на откуп, в «чужие», точнее говоря, педагогические руки целую прикладную отрасль – «Социальную психологию образования».
   Последствия этого так или иначе сказались не только на развитии самой социальной психологии, но и педагогики и педагогической психологии.
   Дело в том, что в конце концов историческая справедливость почти всегда торжествует. И социальная психология образования, как и другие прикладные отрасли, со временем вернется в материнское лоно.
   Хуже дело обстоит с ситуацией, которая сложилась в педагогике и педагогической психологии. Речь идет о последствиях заимствования, мягко говоря, из социальной психологии. Конечно, без взаимопроникновения идей и положений из одной науки в другую представить современный научный процесс нельзя. Но всему есть предел.
   Если какая-либо отрасль, именующая себя научной областью знания, постоянно пользуется только чужими результатами, то встает вопрос о ее самостоятельности.
   В нашу задачу не входит давать оценку степени самостоятельности и состоятельности педагогики и педагогической психологии.
   Любопытно другое: в какой степени компетентно распоряжаются педагогика и педагогическая психология теми материалами, которые они заимствовали в прошлом у социальной психологии и продолжают это делать.
   Содержание программ по педагогике и педагогической психологии во многом социально-психологизировано. В них нетрудно отыскать все основные социально-психологические понятия: социально-психологические теории личности; общение; конфликт; различные виды групп; фрагменты организационной психологии; социально-психологические тренинги; методики групповой работы; элементы социально-психологического консультирования; разумеется, социально-психологическую диагностику.
   Казалось бы, можно было бы радоваться такому признанию социальной психологии. Поистине успех. Но, увы, это никому на пользу не пошло, напротив.
   Дело в том, что при этом искажается не только общепринятый социально-психологический понятийный аппарат (непонятно, почему надо вместо термина «социально-психологический тренинг» употреблять «педагогический тренинг», хотя имеется в виду одно и то же и т.д.), но и страдает авторство. Это уже проблема профессиональной этики.
   Социально-психологические заимствования не приживаются на педагогической почве. Терминологический туман лишь усугубляет ситуацию.
   Выход – в соблюдении компетентности и корректности. Каждому свое. Каждый должен заниматься своим делом: социальная психология – социально-психологическим, педагогическая психология – соответственно своим.
   Наиболее апробированной является практика применения мониторинга в образовательных учреждениях.
   Мониторинг в образовании это система сбора, обработки, хранения и распространения информации об образовательной системе или отдельных ее элементах, ориентированная на информационное обеспечение управления, которая позволяет судить о состоянии объекта в любой момент времени и может обеспечить прогноз его развития.
   В настоящее время в образовательных учреждениях мониторинг проводится с помощью тестирования так называемых остаточных знаний. При этом необходимо стандартизировать тесты. В противном случае цель мониторинга может быть достигнута не полностью.
   В данном случае должен использоваться опыт других стран, чтобы не повторить печальный опыт педологии, ликвидированной в 1937г. Данный факт не опровергает необходимость проведения мониторинга в образовательных учреждениях. Он акцентирует внимание лишь на соблюдении при этом научных и профессионально-этических стандартов.
   Вопрос о стандартизации тестов, применяемых для мониторинга в образовательных учреждениях, должен решаться прежде всего в профессиональном порядке.
   Сфера образования в России находится в состоянии реформирования. Было бы крайне полезно провести опрос населения о ее эффективности.
   Роль закона в жизни общества огромна: зародившись одновременно с государством, он позволил человечеству встать на путь прогресса. На современном этапе общественного развития знание правовых норм необходимо человеку и гражданину для полноценной реализации его прав и свобод. Вместе с тем только информированный в юридическом отношении гражданин может стать членом гражданского общества, которое в состоянии удерживать государство в рамках закона, трансформируя его в истинно правовое. Повышение уровня правовой культуры является необходимым условием развития России как государства и дальнейшей модернизации страны.
   В наши дни правовое просвещение населения может осуществляться разными субъектами (государством в лице органов государственной власти, средствами массовой информации, общественными и коммерческими организациями и т.д.). Эти субъекты пользуются различными инструментами правового просвещения населения – печатными изданиями, телевидением, радио, Интернетом и т. д.
   Историю правового просвещения населения с конца 1980-х по настоящее время можно условно разделить на несколько этапов:
   1. Конец 1980-х годов – середина 1990-х годов. Ввиду политической ситуации в стране, правовой нигилизм среди населения распространяется все шире. Государство предпринимает отдельные (преимущественно тщетные) попытки повысить уровень правовой культуры населения. Вопросам права на страницах печатных СМИ уделялось мало внимания, поскольку на повестке дня стояли более актуальные, как тогда казалось, вопросы. Принимается указ «О концепции правовой информатизации России», реализация которого на данном этапе не приносит видимых плодов.
   2. Середина 1990-х годов – конец 1990-х годов. Разрабатывается концепция правовой реформы, принимается Федеральная целевая программа повышения правовой культуры избирателей и организаторов выборов в РФ. К этой деятельности привлекаются печатные СМИ.
   3. Начало 2000 годов – настоящее время. Работа по повышению правовой культуры населения перемещается преимущественно на региональный и муниципальный уровни. В Центральном федеральном округе (ЦФО) разворачиваются программы по повышению общеправовой культуры населения. В их реализации иногда участвуют печатные СМИ. Однако финансируются данные мероприятия плохо.
   В истории правового просвещения населения может начаться новый этап, если подписанные Президентом РФ 4 мая 2011 года «Основы государственной политики РФ в сфере развития правовой грамотности и правосознания граждан», обозначающие общие подходы к взаимодействию государства и СМИ в целях правового просвещения россиян, будут последовательно реализованы.
   Как показал контент-анализ в современных печатных СМИ качество публикаций по правовой тематике весьма низкое.
   В целях совершенствования социально-правового просвещения населения следует:
   – возвести правовое просвещение в ранг национальных приоритетов современной России;
   – совершенствовать редакционную политику;
   – воссоздать при редакциях частных и государственных СМИ юридические советы;
   – изучать правовое просвещение населения с научной точки зрения.
   Социальная реклама относится к числу массовых информационных технологий работы с населением. Строго говоря, термин социальная реклама, являющийся дословным переводом с английского public advertising, используется только в России. А по всему миру ему соответствуют понятия некоммерческая реклама и общественная реклама. «Некоммерческая реклама – реклама, спонсируемая некоммерческими институтами или в их интересах и имеющая целью стимулирование пожертвований, призыв голосовать в чью-либо пользу или привлечение внимания к делам общества». «Общественная (социальная) реклама передает сообщение, пропагандирующее какое-либо позитивное явление. Профессионалы создают ее бесплатно, место и время в СМИ также предоставляются на некоммерческой основе».
   В США для обозначения такого типа рекламы используются термины public service advertising и public service announcement (PSA). Предметом PSA является идея, которая должна обладать определенной социальной ценностью. Цель такого типа рекламы – «изменить отношение публики к какой-либо проблеме, а в долгосрочной перспективе – создать новые социальные ценности».
   В России к социальной рекламе относятся неоднозначно. В настоящее время в среде профессиональных рекламистов сложилось устойчивое мнение, что социальная реклама – это что-то такое несерьезное и бесплатное … некая разминка для креативных способностей дизайнеров и для self-promotion рекламных агентов.
   На самом деле социальная реклама – это привлечение внимания к самым актуальным проблемам общества. Социализирущую миссию социальной рекламы отмечают все исследования.
   Задачами социальной рекламы выступают:
   – привлечение внимания общественности к социальным проблемам для их разрешения.
   – демонстрация того, что бывает не только реклама по продвижению товаров, но и по «раскрутке» вечных ценностей.
   Методы реализации: плакаты, заставки, клипы, щиты, листовки, значки и другая атрибутика, эмблемы на товарах массового потребления, граффити, компьютерная графика, комиксы, фотография, карикатура. Работы могут быть представлены также в литературной форме в виде: сценария спектакля, слогана, стихотворения, частушек, сказок, сочинения, актуального репортажа, фельетона, басни. Телевизионные ролики можно подразделить на три группы: художественно постановочные; документальные (посвященные, например, исповеди реальных людей) и информационные (ознакомительные).
   История социальной рекламы начинается в 1906 году, когда общественная организация «Американская гражданская ассоциация» создала первую рекламу, призывающую защитить Ниагарский водопад от вреда, наносимого энергетическими компаниями.
   Во время Первой мировой войны, в 1917 году в США появился рекрутинговый плакат Джеймса Монтгомери Флегга «Ты нужен американской армии», на котором «дядя Сем» призывал новобранцев идти в армию. По композиции и стилистике знаменитые в 20-е и 40-е годы в СССР плакаты Дмитрия Мора «Ты записался добровольцем?» и Ираклия Тоидзе «Родина-мать зовет!» очень напоминают плакат Флегга.
   В те же годы Первой мировой войны Комитет по общественной информации проводит активную разъяснительную работу, информируя граждан о том, зачем США вступили в войну и чем грозит стране поражение в ней.
   Термин «социальная реклама» как аналог английского public service announcement (PSA) в профессиональной среде стал активно применяться Игорем Буренковым, который впоследствии стал директором общественных связей Первого канала.
   Первой широко известной в России после распада СССР кампанией социальной рекламы стала серия роликов «Позвоните родителям!». После этого в эфир первого канала была запущена серия роликов «Русский проект» (которую можно найти на YouTube). Оба проекта до сих пор ассоциируются у жителей России с термином «социальная реклама».
   Координация социальной рекламы в разных странах организована по-разному. В некоторых странах эти функции сосредоточены в руках правительства, в других – общественных организаций, в третьих – практически не координируются.
   В США главным координатором рынка социальной рекламы выступает Рекламный Совет – неправительственная организация, созданная в 1942 году. Первой задачей Совета была мобилизация нации на достижение победы во Второй мировой войне.
   В послевоенные годы этот орган занялся планированием работы по социальной рекламе. Вначале Рекламный Совет достаточно осторожно выбирал темы для рекламных кампаний. Они не вызывали особых споров и разногласий в обществе. Рекламы призывали:
   – писать письма солдатам, которые воевали в Корее;
   – пристегивать автомобильные ремни безопасности;
   – спасать лес от пожаров.
   Но со временем Совет изменил политику. Для рекламных кампаний стали выбирать горячие и острые темы. Например, Рекламный Совет США первым заострил внимание обывателя на проблемах неграмотности, насилия над детьми, СПИДа.
   В Великобритании функции координации социальной рекламы выполняет «Центральный офис информации при правительстве», который существует с 1946 года. Он был создан на базе Министерства пропаганды, существовавшего в годы Второй мировой войны. Штат 450 человек. Он выбирает заказы от всех правительственных органов, распределяет их между различными рекламными агентствами. Является единым заказчиком перед СМИ. Общий годовой бюджет составляет 300 млн. евро, затраты на рекламу – 195 млн. евро в год. Офис не занимается политической рекламой и избирательными кампаниями.
   В России в 2011 году были приняты два закона, которые улучшают правила создания и размещения социальной рекламы и приводят их в соответствие со сложившейся в этой сфере правоприменительной практикой. В частности, организации, которые безвозмездно производят или распространяют социальную рекламу, больше не должны уплачивать с нее НДС, а у НКО – заказчика социальной рекламы, больше не возникает внереализационный доход – а значит, исчезает обязанность уплачивать налог на прибыль.
   В 1993 году был образован негосударственный Рекламный Совет, в состав которого вошли как производители, так и распространители рекламы.
   В связи с увеличением количества региональных НКО, работающих с социальной рекламой, в 2008 году в Москве была создана Коалиция НКО по содействию развитию социальной рекламы и благотворительности в России.
   В 2011 году в Москве при АКАР (Ассоциации Коммуникационных Агентств России) была создана Комиссия по социальной рекламе.
   IAA responsibility – международный фестиваль социальной рекламы. Организован Международной рекламной Ассоциацией (англ.International Advertising Association) в 2008 году и проводится ежегодно.
   Важным событием в развитии социальной рекламы в России стал ежегодный Национальный конкурс социальной рекламы «Новое пространство России», учрежденный в 2006 году МОО «Национальным советом социальной информации». Целью конкурса организаторы называют воспитание нравственности, позитивного и созидательного образа мышления в детской, молодежной и профессиональной аудитории.
   В социальной рекламе можно выделить основные темы:
   Борьба с пороками и угрозами, предупреждение катастроф или нежелательных последствий, декларация благих целей. Используются наиболее актуальные угрозы, например, экономические (низкий уровень жизни и угроза его дальнейшего снижения; остановка промышленного производства и сельского хозяйства); геополитические (потеря могущества и влияния); государственные; нравственные (отсутствие национальной объединительной идеи, общепризнанных ценностей).
   Декларация ценностей. В целом можно сказать, что приоритетными ценностями каждого человека являются: здоровье, работа (карьера), семья (дети), заработок (доход), личное счастье, безопасность (комфорт) и т.д.
   Призывы к созиданию. Основываются на стремлениях достижения социальных идеалов.
   Социальная психотерапия. Используется в случае, когда массовыми являются определенные негативные эмоциональные состояния и чувства, такие как: состояние повышенной тревожности, страх; неуверенность в себе, в будущем; обеспокоенность за свою судьбу и судьбу близких; угнетенность, отчаяние, депрессивные состояния, переживание низкого группового и социального (общегосударственного) статуса и т.д. Предположительно, что достаточно эффективной может быть интегральная идея – объединения в социальной рекламе призыва к борьбе с угрозой (например, экономической), декларация ценностей (например, семья) и социальной психотерапии (например, образованной при объединении тем экономики и семьи).
   Минусы социальной рекламы обычно касаются финансовой стороны вопроса, т.е. производства и размещения. Финансовый вопрос не решен. В Законе «О рекламе» финансовая сторона социальной рекламы не регламентируется. Еще один минус носит регламентационный характер и касается ее размещения. Социальную рекламу нельзя ни в коем случае размещать вместе с коммерческой. И, самое важное, – «трудно оценить эффективность социальной рекламы, поскольку она не имеет конкретного просчитываемого эффекта» (О.Аронсон).
   Эффективная социальная реклама:
   • не выступает формой монологического вещания, каковыми являются обычные СМИ или коммерческая реклама; в тоже время она является каналом практически-ориентированной коммуникации. Социальная реклама заставляет людей задуматься.
   • позитивна (антинаркотическая, антивоенная, антидискриминационная и т.п.)
   • имеет "человеческое лицо" (в объективе не предмет, а человек)
   • опирается на социально-одобряемые нормы и действия, на сложившиеся ценности и стереотипы
   • не провоцирует противоречий между различными социальными, возрастными, тендерными и т.п. группами. Сообщения в социальной рекламе объединяют, влияют на большинство, укрепляют связи между различными социальными группами
   • способствует формированию бережного отношения к национальным традициям, культурному и природному наследию
   • в отличие от коммерческой рекламы, призывающей к потреблению чего-либо, может призывать к отказу от использования чего-либо в интересах самого потребителя (здоровья, безопасности и т.п.)
   • обозначает условия и способы для непосредственного участия граждан в позитивных социальных процессах (от сохранения отдельных видов флоры и фауны до сохранения генофонда страны) Т.е. отвечает на вопрос "как?", причем предлагает несколько вариантов (сделай так сам, помоги другим, расскажи, как можно помочь другим…)
   • формирует не немедленное и единовременное действие, а устойчивое и часто пролонгированное социально-значимое поведение.
   Социальную рекламу можно различать по видам организаций, которые ее используют. В связи с этим выделяют три крупные группы: некоммерческие институты, различные ассоциации, государственные структуры.
   Некоммерческие организации – это, как правило, больницы, церкви, различные благотворительные фонды. Характер их деятельности – помощь людям больным, нуждающимся во многом, обуславливает и характер социальной рекламы, размещаемой ими. Это, как правило, привлечение средств либо на строительство храма, либо в различные фонды, например, Красного Креста, либо целевая помощь конкретным людям, нуждающимся в лечении. Кроме этого, часто в рекламе лишь говорится о существовании проблемы, т.е. целью является привлечение внимания к явлению (например, в рекламе об инвалидах-слепых). В рекламе больниц или станций переливания крови, кроме акцентирования внимания на проблемах, присутствует явный призыв, к примеру, вступать в ряды доноров или прививать детей от различных заболеваний. Пропаганду здорового образа жизни, безопасного секса, несмотря на специфичность, также можно отнести к социальной рекламе, которую размещает Фонд борьбы со СПИДом. В целом можно сказать, что среди всего объема социальной рекламы, размещаемой в средствах массовой информации, именно реклама этих организаций встречается наиболее часто и, соответственно, находит больший отклик среди людей.
   Социальная реклама, размещаемая ассоциациями. Различные профессиональные, торговые и гражданские ассоциации также пользуются рекламой для достижения своих целей. Часто целью такой рекламы является создание позитивного общественного мнения, общественного спокойствия. В России такая ассоциация – Рекламный Совет – была создана в 1993 году. Это консультационный и координационный орган, членство в котором определяется вкладом в его деятельность. Однако уникальность этой добровольной ассоциации заключается в том, что материальных вложений, например, в виде взносов, не требуется – средства массовой информации представляют свободные газетные площади и эфирное время, рекламные фирмы и агентства производят видео-, аудио-, и полиграфический рекламный продукт. Общественные и благотворительные организации участвуют в разработке тем и отслеживают результаты социальной рекламы. Реклама, размещаемая государственными структурами. Из всего множества государственных структур социальную рекламу более или менее регулярно используют лишь несколько: ГИБДД, Налоговая служба России и др.
   В Великобритании очень распространены так называемые SOS-карты – это справочники горячих телефонов, различные инструкции по безопасности и т.п. Они существуют в самых различных сферах: начиная от противопожарных мер и заканчивая рекомендациями по безопасному общению в Интернете. Своим успехом подобные продукты обязаны рекламному носителю, позволяющему хранить эту информацию в кармане или бумажнике и обращаться к ней многократно. При грамотном подходе такой продукт будут не только носить в кошельке, но и показывать друзьям.
   Представители британской полиции раздавали девушкам в ночных клубах маленькие розовые сумочки. На поверку эти сумочки оказались не чем иным, как социальной рекламой, которая рассказывала представительницам прекрасного пола о правилах безопасности, которые гласили: «Не ходи одна по темным переулкам! Не пей много спиртного! Громко кричи «Пожар!», если на тебя напали…» Надо сказать, что реклама производила неизгладимое впечатление.
   Однако рекламисты, стремясь повысить эффективность социальной рекламы все чаще прибегают к «шокирующей» рекламе. Эффект очевиден.
   Разработчики социальной рекламы аргументируют свой подход к созданию такого рода видов рекламы довольно просто: тематика социальной рекламы должна привлечь внимание граждан к острой проблеме, заставить переосмыслить в необходимых случаях систему ценностей.
   Чаще всего в качестве тематики социальной рекламы выступает формирование резко негативного отношения к насилию в семье, негуманному отношению к детям, вредным привычкам и т.д. Примечательно, что в такого рода рекламных роликах содержится едва ли не больше актов насилия, чем в реальной жизни.
   Однако обратного эффекта не должно быть. Просмотр рекламных роликов и сюжетов на баннерах на городских улицах не должен сказываться на психологическом здоровье граждан, на уровне агрессивности и фрустрации населения, на развитии подростков и построении картины мира маленькими детьми, также являющимися невольными потребителями социальной рекламы.
   Социальные сети – составная часть массовых информационных технологий работы с населением. Умение применять в своей деятельности современные информационные технологии становится одним из основных компонентов профессиональной подготовки любого профессионала, в том числе и специалиста социальной сферы.
   Социальная сеть (Интернет) – интерактивный многопользовательский веб-сайт, контент которого наполняется самими участниками сети. Сайт представляет собой автоматизированную социальную среду, позволяющую общаться группе пользователей, объединенных общим интересом. К ним относятся и тематические форумы, особенно отраслевые, которые активно развиваются в последнее время.
   Социальная сеть направлена на построение сообществ в Интернете из людей со схожими интересами и/или деятельностью. Связь осуществляется посредством веб-сервиса внутренней почты или мгновенного об мена сообщениями.
   Также бывают социальные сети для поиска не только людей по интересам, но и самих объектов этих интересов: веб-сайтов, прослушиваемой музыки и т.п.
   Википедия дает следующее определение: социальная сеть (англ. Social network) – социальная структура, состоящая из группы узлов, которыми являются социальные объекты (люди или организации), и связей между ними. Само понятие «Социальная сеть» появилось еще задолго до Интернета и современных сайтов. Его впервые ввел в 1954 году Джеймс Барнс, социолог из «Манчестерской школы». Изначально это были BBS – электронные доски объявлений.
   По типу социальные сети бывают:
   • Для поиска людей.
   • Для развлечения (В Контакте)
   • Для работы и бизнеса (Мой Круг)
   • Для сбора новостей
   • Для сбора закладок
   • Для видео
   • Для аудио
   • Для фото
   • Нишевые социальные сети
   По открытости информации:
   • Открытые
   • Смешанные
   • Закрытые
   По географическому охвату:
   • Мир
   • Страна
   • Регион
   Помимо перечисленных социальных сетей имеются следующие типы ресурсов:
   • Социальные закладки
   • Социальные каталоги
   • Социальные библиотеки представляют собой приложения, позволяющие посетителям оставлять ссылки на их коллекции, книги, аудиозаписи и т.п., доступные другим.
   • Социальные сети веб-мастеров используются для анонсирования полезных материалов, позволяющие авторам оставлять ссылки на их посты, общаться, голосовать за интересные анонсы и т.п. Часто имеют рейтинги или рекомендации.
   Многопользовательские сетевые игры (Massively Multiplayer Online Games) имитируют виртуальные миры с различными системами подсчетов очков, уровней, состязательности, победителей и проигравших.
   • Геосоциальные сети позволяют налаживать социальные связи на основании физического положения пользователя.
   • Профессиональные и тендерные социальные сети создаются для общения пользователей определенной тендерной или возрастной принадлежности. Например, социальные сети для детей, подростков, девушек.
   Можно назвать следующие примеры программных систем, которые относятся к социальному ПО.
   – средства мгновенного обмена сообщениями;
   – чаты (IRC – англ. R.Internet Relay Chat) позволяют одновременно нескольким пользователям общаться в режиме реального времени;
   – веб-форумы пришли на смены электронным конференциям
   – веб-блоги (англ. web blogs), или кратко блоги, можно рассматривать как личные онлайн-журналы отдельных пользователей. Владелец блога может размещать сообщения в своем журнале, в то время как другие пользователи (читатели) могут оставлять к ним свои комментарии;
   – вики-справочники (англ. wiki), или просто вики, – по-сути, веб-сайты, содержимое которых может редактироваться посетителями сайта. Наиболее известный пример – Википедия.
   Социальные сети как составная часть массовых информационных технологий имеют двойственной значение для психосоциальной работы с населением.
   С одной стороны, они помогают решать социальные проблемы клиента, с другой, наоборот, усугубляют их и приводят к Интернет-зависимости.
   Особую актуальность социальные сети приобрели в условиях социальной напряженности, массового протестного поведения. В данном случае они выступают в качестве инструмента подготовки массовых мероприятий: митингов, демонстраций.
   Тем не менее функции социальных сетей в области психосоциальной работы к этому не сводятся. Они помогают преодолевать типичные негативные социально-психологические явления: одиночество, социальные страхи, аутизм, найти работу, друзей, получить поддержку, организовать дистанционное обучение детей-инвалидов и т.п.
   В данном случае они имеют неоспоримое преимущество перед остальными технологиями.
   Однако социальные сети приводят и к негативным социально-психологическим последствиям. Контент-анализ позволил М.Ларсен составить список наиболее часто упоминаемых проблем в связи с социальными сетями, куда входят: сексуальное насилие и педофилия, запугивание и преследование, угрозы и насилие, распространение националистических идей. К.Фукс в ходе он-лайн опроса немецких и австрийских студентов получил следующий список рисков: конфиденциальность данных, распространение спама, возможность потери личной информации, создание негативного имиджа, Интернет-зависимость. С.В. Бондаренко на материале исследования виртуальных сетевых сообщений юга России сделал вывод о наличии следующих форм проявления девиантного поведения: хакерство, нарушение режима секретности, диффамация, кибертерроризм, компьютерная педофилия. Опрос, проведенный на портале ГУ-ВШЭ, показал, что, по мнению респондентов, сети «затягивают» и отнимают слишком много времени», вытесняют общение, обеспечивают «избыточность общения и информации».
   Создание «черного» списка сайтов связанных с пропагандой детской порнографии, – первый шаг в нужном направлении. В этом же контексте действует и группа «Анонимы». Однако недопустимо, чтобы данные шаги были использованы в качестве прикрытия других целей.

Темы для самостоятельной работы

   1. Социально-психологическое консультирование личности.
   2. Групповое консультирование.
   3. Семейное консультирование.
   4. Консультирование в социальных организациях.
   5. Массовые информационные технологии психосоциальной работы с населением.
   6. Социально-правовое просвещение.
   7. Социальная реклама.
   8. Социальные сети.

Литература

   1. Айви А.Е., Айви М.Б., Саймэн-Даунинг Л., Психологическое консультирование и психотерапия. Методы, теории и техника. М., 1997.
   2. Беззубик К.В. Содержание и методика психосоциальной работы. М., 2009.
   3. Богданов Е.Н., Зазыкин В.Г. Психологические основы «Паблик рилейшнз», Спб., 2004.
   4. Вартанова ЕЛ. Медиаэкономика зарубежных стран. М., 2003.
   5. Грюнвальд Б.Б., Макаби Г.В., Консультирование семьи.// пер. с англ. М., 2004.
   6. Гулина М.А., Левин С.Д. Психология социальной работы. Спб., 2002.
   7. Кори Д. Теория и практика группового консультирования. М., 2003.
   8. КоситинаА.В., Макаревич Э.Ф., Карпухин О.И. Основы рекламы. М., 2002.
   9. Кочюнас Р. Психологическое консультирование. М., 2002.
   10. Лысенко Е.М., Молодиненко Т.А., Групповое психологическое консультирование. М., 2006.
   11. Настольная книга социального работника. М., 2008.
   12. Научные основы и технологии психосоциальной работы. М., 2008.
   13. Основы государственной политики РФ в сфере развития правовой грамотности и правосознания граждан: официальный сайт президента России.
   14. Почепцов Г.Г. Имиджеология. М., 2002.
   15. Прикладная социальная психология. Под. ред. А.Н. Сухова, А.А. Деркача, М., 1998.
   16. Психология социальной работы: содержание и методы психосоциальной практики. М., 2008.
   17. Сапогова Е.Е. Консультативная психология. М., 2008.
   18. Сафонова Л.В. Содержание и методика психосоциальной работы. М., 2006.
   19. Социальная психология. Под. Ред. А.И.Сухова. 7-е изд. М., 2011.
   20. Социальное управление. Словарь-справочник. М., 1994.
   21. Социальные технологии. Толковый словарь. М., 1995.
   22. Сухов А.Н. Социальная психология безопасности. 2-е изд., М., 2005.
   23. Феофанов О.А. Реклама. Новые технологии в России. Спб., 2003.
   24. Фирсов М.В., Шапиро Б.Ю. Психология социальной работы: содержание и методы психосоциальной практики. М., 2002.
   25. Чертиков А.Л. Гелограмма как категория анализа семейной жизни. // Психологическая консультация. М., 1997, № 1.

Глава 4. Социально-психологические технологии работы с различными группами населения

§ 1. Социально-психологический тренинг

   Социально-психологический тренинг довольно часто используется в психосоциальной работе с населением.
   Традиционно в организационном и методическом плане рассматривают три основных этапа проведения социально-психологического тренинга делового общения:
   1) подготовительный этап, включающий в себя такие элементы, как решение организационных проблем тренинга, комплектование группы, составление психологического портрета группы и ее участников, вводная лекция, разработка программы тренинга;
   2) основной этап, реализующий решение поставленных задач с помощью методов социально-психологического тренинга делового общения;
   3) заключительный этап, обобщающий результаты тренинга, содержащий анализ эффективности работы ведущего, успешности достижения обозначенных в начале курса целей.
   Подготовительный этап подразумевает проведение определенных мероприятий, обеспечивающих успешность всей дальнейшей работы. Наиболее благоприятным является такое ведение групповой работы, когда члены группы отключаются от повседневности, от решения бытовых проблем, у них не рождаются определенные ассоциации, мешающие полностью включиться в деятельность группы и соблюдать принципы тренинга. Желательно проводить занятия в условиях изоляции участников группы от общения с людьми, не входящими в группу (за городом, на борту корабля). Обсуждение происходящих в тренинге событий с друзьями и близкими обычно ослабляет эффект занятий, а интерпретации и советы посторонних могут оказывать неконтролируемое воздействие на поведение человека в группе. По возможности рекомендуется ограничивать общение участников даже друг с другом вне занятий до окончания курса, поскольку ведущий не имеет возможности контролировать процессы, происходящие в группе, и может сталкиваться во время занятий с непредсказуемыми явлениями.
   Не следует проводить занятия в той организации, где работают участники группы, поскольку скрытое и явное влияние организационной культуры, иерархии власти и негласных правил может оказать сильное влияние на процессы, происходящие в группе, помешать установлению доверительного общения между участниками. Ведущему может быть трудно нейтрализовать такое влияние и, возможно, не удастся это сделать. Если же нет возможности выбрать подходящее помещение вне организации, необходимо тщательно подготовить имеющееся, изменив, например, расстановку мебели, убрав плакаты, таблицы и лозунги, заменив их цветами, плакатами с перечисленными правилами тренинга, другими материалами по замыслу ведущего. Помещение должно обладать хорошими звукоизолирующими свойствами, быть теплым и достаточно просторным для перемещений участников. Желательно использовать комнату квадратной формы. Следует избегать кабинетов психологической разгрузки, которые ассоциируются у членов группы с релаксационными процедурами и могут создать совсем нежелательную атмосферу расслабленности. Кресла, в частности, должны быть удобными, но не располагающими к отдыху, столы желательно использовать легкие, не создающие громоздких барьеров. Некоторые профессиональные ведущие используют специальные конструкции, позволяющие легко структурировать пространство в зависимости от требований ситуации (это могут быть, например, небольшие треугольные столы, из которых можно собрать стол круглой, квадратной, прямоугольной формы любого размера для любой цели).
   Очень хорошо, если проблемой организации тренинга, в частности проблемой выбора и оформления помещения для занятий, занимается под контролем ведущего администратор или другой специально назначенный человек.
   На время занятий участники должны освобождаться от работы, если тренинг проводится по заказу руководителя организации. Личное свободное время не должно быть использовано, поскольку это снижает мотивацию к работе в тренинге. Исключение допустимо лишь при особых пожеланиях членов группы.
   Вопрос периодичности и продолжительности каждого занятия решает ведущий, его выбор определяется личными способностями и предпочтениями, а также особенностями поставленных задач. Нежелательны одноразовые еженедельные встречи продолжительностью около трех часов. Большие промежутки между встречами приводят к тому, что к каждому очередному занятию многое забывается, разрывается единая ткань тренинга, в результате чего страдает эмоциональный климат группы, складывающиеся межличностные связи, атмосфера доверительности и открытости. Тем не менее иногда, в силу различных практических причин (обычно это занятость участников и ведущего), указанный вариант оказывается единственно возможным. В этом случае следует стремиться к тому, чтобы каждое занятие было логически завершенным.
   Возможен круглосуточный «тренинг-марафон», требующий от участников и особенно от ведущего чрезвычайного психического и физического напряжения. Такая форма тренинга обеспечивает снятие психологических защит и барьеров членов группы (в силу экстремальности обстоятельств), провоцирует глубокие личностные изменения и устойчивый эффект занятий. Тренер, выбирающий этот вариант проведения тренинга, обладает высоким профессионализмом, устойчивым психическим и физическим здоровьем, имеет достаточно большой опыт групповой работы. Обычно занятия ведут два руководителя.
   Оптимальными являются следующие варианты проведения занятий: от двух до четырех встреч в неделю в течение четырех или пяти недель; четыре-пять дней по 8 ч. ежедневно.
   Важным элементом организационно-психологической работы является комплектование группы. Число участников тренинга обычно не превышает 12 человек, все они должны быть включены в группу на основе принципов добровольности и свободного выбора. Соблюдение этих принципов существенно для набора мотивированных, активных участников тренинга, что благоприятно сказывается на групповых процессах. При формировании группы следует учитывать принцип гетерогенности по критерию возраста(не рекомендуется соединять в одной группе людей с большой разницей в возрасте), пола, профессии, степени знакомства, но избегать сильных различий в уровне образования.
   Мало разработана в теории социально-психологического тренинга проблема работы с реальными группами, имеющими свою историю развития и состоящими из людей, знакомых друг с другом. Это могут быть группы совместно работающих или учащихся людей, они характеризуются наличием сложившихся структур власти и межличностных отношений, ее члены обладают общими воспоминаниями о прошлом своей группы, более или менее сложной системой условного языка. В большинстве случаев в реальной группе имеются неразрешенные, загашенные конфликты, которые могут неожиданно проявиться с большой силой. Кроме того, реальная группа всегда обладает собственной системой норм и ценностей, негласных правил, за нарушение которых члены группы подвергаются определенным санкциям.
   Когда тренер работает с так называемой искусственной, лабораторной группой, которая начинает свое существование в его присутствии, он имеет возможность контролировать все групповые процессы: образование групповых норм и ценностей, правила поведения участников группы и т.д. Кроме того, ведущий не тратит силы и время на преодоление нежелательного влияния сложившейся культуры группы, он как бы начинает «писать на чистом листе». Шутки, упоминания о происходивших в группе событиях, намеки в адрес других участников группы не содержат информации о том, свидетелем чего ведущий не был. Это позволяет ему адекватно диагностировать ситуацию и принимать необходимые меры для успешного разрешения возникающих проблем.
   Иная ситуация складывается в работе с реальной группой: ведущий может упускать важные моменты в развитии внутригрупповых отношений в силу незнания прошлого группы и недостаточного понимания ее культуры. Кроме того, конфликты, вскрывающиеся неожиданно для ведущего, приобретшие со временем взрывной потенциал, могут разрушить все намерения ведущего и «забрать» много тренингового времени. Конечно, в подобной ситуации тренер обязан сначала урегулировать отношения участников и только потом приступать к дальнейшей работе, иначе эффективность тренинга будет поставлена под угрозу.
   Для того чтобы избежать неблагоприятных последствий при работе с реальной группой, ведущий должен обладать большим профессиональным опытом и квалификацией; начинающим тренерам не рекомендуется проводить тренинг в такой ситуации.
   После того как группа укомплектована, многие опытные ведущие проводят всестороннюю психологическую диагностику и составляют психологические портреты будущих участников с помощью батареи специально подобранных тестов (это может быть, например, личностный опросник 16F, тест Лири, цветовой тест Люшера, тест Розенцвейга, другие специальные тесты и экспертные листы, определенные в зависимости от решаемых в тренинге задач). Проведенное тестирование дает ведущему возможность прогнозировать поведение участников группы в конфликтных ситуациях, стиль общения с другими людьми, выявить совместимость членов группы друг с другом, возможные симпатии и антипатии. Важное значение для планирования работы ведущего имеет анализ таких характеристик участников, как степень конформности, лабильности поведенческих реакций, готовность воспринимать новую информацию, склонность к лидерству и т. п. На проведение этого мероприятия не стоит жалеть сил и времени, поскольку образованный банк данных будет иметь большое значение и в дальнейшей работе тренера: помогать ориентироваться в трудных ситуациях тренинга, а также определять линию поведения и стратегию воздействия в отношении каждого отдельного члена группы. Проводить тестирование и обработку данных удобнее с помощником.
   Собеседование с участниками тренинга перед началом занятий дает ведущему дополнительную информацию о профессиональном опыте, стаже работы, мотивации к предстоящей работе в группе и других важных параметрах. Можно использовать специально разработанный опросник. Кроме предоставления информации первичное собеседование выполняет ряд других функций: установление контакта, начало индивидуальных взаимоотношений с каждым членом группы, настройка участников тренинга на серьезную социально-психологическую работу, усиление мотивации к занятиям, снижение тревожности членов группы при первой встрече. В результате личных наблюдений тренер создает эмоциональный образ группы и каждого участника в отдельности, что помогает подготовиться к работе с конкретной группой.
   Составление программы тренинга, определение основных и второстепенных целей работы – также задача, решаемая на предварительном этапе. В первую очередь ведущий определяет степень структурированности тренинга: чаще всего это промежуточный вариант между свободной организацией занятий, когда работа группы строится спонтанно, на основе возникающих прямо в ходе занятия проблем, и строгим планированием занятий, не допускающим вариаций в процессе тренинга.
   Социально-психологический тренинг делового общения проводится на основе довольно четкой программы, которая определяет круг решаемых проблем, цели и задачи курса, основную тему каждого занятия, примерный комплекс игр и упражнений, используемых в ходе тренинга. Наличие определенной программы не исключает возможности изменять последовательность элементов тренинга, включать новые упражнения в зависимости от особенностей группового процесса и потребностей участников группы. Ведущий может вносить изменения в программу непосредственно в ходе занятий, а также в результате анализа прошедшего рабочего дня, причем не исключается довольно серьезная коррекция запланированного хода тренинга.
   Основой для составления программы социально-психологического тренинга служит определение общих и конкретных целей и задач, которые должны быть решены в курсе: это может быть повышение коммуникативной компетентности в целом, приобретение специальных навыков и умений и т.п. В зависимости оттого, какая сфера делового общения выбирается в качестве центра внимания, формулируется основная тема тренинга – переговоры, ведение деловых бесед, организация совещания, разрешение конфликта, публичное выступление и многие другие. В сущности, форма тренинга зависит именно от выбранной темы и является средством обучения в рамках поставленных задач. Это не значит, что в процессе тренинга не достигаются другие, не обозначенные в программе цели: тема тренинга только расставляет акценты работы, но не исключает возможности обратиться к решению сопредельных проблем.
   В ходе социально-психологического тренинга делового общения используются ролевые игры, дискуссия, кейс-стади, а также видеотренинг.
   Еще одним важным элементом подготовки к проведению тренинга является вводная лекция, читаемая ведущим непосредственно до начала занятий. В ходе лекции будущие участники знакомятся с темой предстоящего тренинга, основными пунктами программы, узнают, где, когда и с какой периодичностью будут проводиться занятия. Ведущий имеет возможность с помощью лекции повысить уровень мотивации участников, познакомить их с основными правилами участия в тренинге, ввести основные социально-психологические понятия, используемые в тренинге. Иногда ведущие проводят несколько лекций, посвящая их рассмотрению психологических теорий, знание которых будет необходимо участникам группы: это могут быть, например, теории трансактного анализа, групповой динамики, принципы проведения ролевых игр и дискуссий, другая необходимая информация.
   Основной этап проведения социально-психологического тренинга включает в себя работу ведущего и участников группы по реализации поставленных задач средствами двух основных методов: ролевой (или имитационной) игры и дискуссии. Возможен и третий метод тренировки способностей – психогимнастический, подразумевающий выполнение различных упражнений без слов. Психогимнастика используется для отработки широкого спектра психологических умений, начиная с развития внимания и заканчивая повышением уровня сенситивности участников группы. Еще одна важная функция, которую выполняют психогимнастические упражнения в тренинге, – регуляция эмоционального настроя членов группы. Например, рекомендуется начинать каждое занятие с мероприятий, повышающих активность (физическую и эмоциональную) участников, настраивающих их на включенную работу в группе. Заканчивать занятия хорошо релаксирующими процедурами, снимающими излишнее напряжение и усталость.
   В ходе каждого тренингового занятия используются различные диагностические методы: специально разработанные опросники, социометрические измерения, тесты. Последние хорошо применять в начале дискуссии (они дают исходный материал для обсуждения).
   Проведение тренинга делового общения целесообразно организовать по блокам: тренинг проведения совещаний, ведения переговоров, деловых бесед и, наконец, тренинг публичного выступления.
   Материалы по социально-психологическому тренингу делового общения можно и нужно варьировать, чтобы обучать социальных работников, в частности:
   1. ведению переговоров:
   2. для заключения сделок;
   3. урегулирования конфликтов;
   4. публичному выступлению и т. д.
   Формирование управленческой компетентности сотрудников социальных служб является одной из важнейших задач тренинга командообразования. Специфичность обучения обусловлена, прежде всего, спецификой задач, решаемых командой того или иного вида. Стоит признать, что темой формирования команды занимаются практически все тренинговые компании.
   Основными задачами социально-психологического тренинга командообразования являются развитие групповой сплоченности и усиление лидера. Так как сплоченность определяется двумя факторами: наличием в команде ярко выраженного лидера и наличием доверия к лидеру со стороны других членов команды, то повышать командную эффективность можно двумя путями: укрепляя положение лидера и повышая уровень доверия к нему. Это необходимое условие повышения эффективности управления социальными службами.
   Усиление лидера. Для того чтобы убедить членов команды, что определенный человек имеет право ими командовать, ему необходимо доказать, что он справится с этой обязанностью гораздо лучше, чем все остальные. Способность исполнять роль командного лидера определяется суммой по огромной совокупности различных факторов. Наиболее привлекательными из них являются «коммуникация» и «принятие решений».
   Коммуникативные навыки. Благодаря тому, что большинство современных лидеров имеют очень слабый уровень владения коммуникативными навыками с одной стороны, и благодаря тому, что на образовательном рынке сейчас сформировалось богатое предложение высокоэффективных образовательных продуктов по этому направлению, с другой стороны, – усиление лидера за счет работы с этой группой навыков способно резко, в разы, увеличить командную эффективность. Оптимальным выбором в данном случае представляется использование такого инструмента, как тренинг общения или тренинг публичных выступлений. Прохождение всего лишь двухдневного тренинга по этим тематиками, при соответствующем профессиональном уровне тренеров, конечно, дает ученику следующие положительные эффекты: преодоление страха общения и страха публичных выступлений; резко усиливает эффективность его социальных взаимодействий; дает первичные навыки для проведения качественных презентаций; делает его речь более убедительной. К этому стоит добавить и дополнительные выгоды, которые лидер может извлечь из такого образования, например приобретение навыков ведения переговоров и проведения собеседований с клиентами.
   Способность принимать ответственные решения (в том числе готовность идти на риск и решительность). Для тренировки этого навыка обычно применяют управленческие деловые игры и «веревочные» тренинги. Во время проведения управленческих и деловых игр практически невозможно избавиться от «искусственности» игровой среды и вполне вероятен такой исход тренинга, когда навык, натренированный в слишком игровой обстановке просто не будет индивидом переноситься на реальную работу, то есть нужный эффект достигнут не будет. Специфика же «веревочных» тренингов позволяет проводить тренировку более интенсивно (от участника, исполняющего роль лидера, требуется принимать большее число решений в единицу времени, чем при других видах тренировки) и принимать более ответственные решения. Последнее достигается тем, что условия, в которых оказывается команда, гораздо ближе к реальности (хотя на профессиональных тренингах риск полностью отсутствует).
   Повышение уровня доверия к командному лидеру со стороны других членов команды. Доверие к командному лидеру складывается из нескольких составляющих. Для членов команды очень важно верить, что лидер будет правильно или эффективно, на их взгляд, выполнять свои основные функции.
   Другими значимыми задачами тренинга командообразования будут такие:
   • Создать у всех участников процесса единое понимание словосочетания «профессиональная команда»
   • Сформировать систему оценки эффективности команды
   • Сформировать первичные умения командной работы:
   • Развития привлекательности общей цели для каждого члена команды.
   • Планирования процесса командной работы (определения перечня действий, формата результата по каждому действию, планирования и контроля времени).
   • Распределения ролей в командной работе в соответствии с требованиями задачи.
   • Создания и развития лидерской позиции в команде.
   • Определения стандартов взаимодействия между членами команды на различных этапах решения задачи и между структурными единицами.
   Стоит также отметить, что в большинстве случаев, командообразование рассматривается как процесс повышения качества взаимодействия. При этом особый упор делается на определение командных ролей.
   Требования к процессу обучения: «Команда живет, когда действует». Соответственно процесс обучения должен позволять команде решать, используя полученные знания и навыки, определенный перечень задач: креативных, рутинных, управленческих, в ситуациях ограничений (временных и ресурсных), в меняющейся среде, в неопределенной среде, в условиях физических рисков.
   Финскими практическими психологами Б. Фурманом и Т. Ахолой разработана новая технология в командообразовании – ретиминг, которая представляет собой эффективную программу работы с персоналом, позволяющая решать такие задачи как взаимодействие персонала вместо разобщенности, адаптация вместо сопротивления изменениям, работа по целям вместо фиксации на проблемах, принятие личной ответственности.
   Основной принцип ретиминга – это ориентация на решение, выход из проблемного поля, осознание участниками уже существующих позитивных возможностей. Вместо того чтобы бороться с трудностями и нехваткой чего-то – внимание участников фокусируется на стремлении действовать еще лучше, еще эффективнее, внимание фокусируется сразу на обоих полюсах задачи: на желаемом состоянии (моделируя его и обращаясь к этой модели за обратной связью) и на сдерживающих факторах. Процедура ретиминга предполагает прохождение участниками программы нескольких этапов: постановка целей, создание возможности достижения цели, принятие решения, преобразование возможностей в действия, усиление достигнутого прогресса.
   Изначально понятие личностного роста было сформулировано в рамках гуманистической концепции К. Роджерса и А. Маслоу. Однако в настоящее время широко используется и другими психологическими направлениями. Представление о личностном росте основывается на позитивном видении природы человека и возможности развития его внутреннего потенциала, т.е. актуализации.
   В. Франки и Дж. Бюджентал придерживаются более осторожного взгляда на личность. Они исходят из того, что изначально человек не обладает сущностью, но обретает ее в результате самосозидания, причем позитивная актуализация не гарантирована, но является результатом собственного свободного и ответственного выбора человека. Это экзистенциальный подход к личностному росту.
   Достаточно распространена позиция (в рамках бихевиоризма и других подходов), согласно которой у человека природной сущности нет. Человек изначально представляет собой нейтральный объект внешних влияний, от которых и зависит обретаемая им «сущность».
   Взгляд классического фрейдизма на природу личности пессимистичен. Он исходит из того, что природа человека деструктивная. Иначе говоря, не всадник управляет лошадью, а наоборот лошадь управляет всадником.
   В теории Карла Густава Юнга цель человеческой жизни – полная реализация своего "Я", становление неповторимой и целостной личности.
   Альфред Адлер считал, что в основе развития человека лежит чувство собственной неполноценности, которое порождает стремление к превосходству. "Великая потребность возвыситься" до совершенства и смело встречать жизненные проблемы имеется, по его мнению, у всех людей.
   Обобщая приведенные положения психологических теорий, можно сделать вывод, что личностный рост – это изменения, которые происходят в личности и отражают движение к достижению сущности – зрелости, полной самореализации, раскрытию потенциала, Я-концепции, актуализации.
   Понятие «Личностный рост» имеет отношение только к здоровой личности. Позитивные изменения в нездоровой личности – в строгом смысле это выздоровление, а не личностный рост. Это психотерапевтическая работа, а не тренинги личностного роста. Однако в тех случаях, когда психотерапия убирает барьеры на пути личностного роста, она эту цель достигает также.
   Если тренинг решает только конкретные, ситуативные задачи, не развивает личностный потенциал – данный тренинг не является тренингом личностного роста. Если же тренинг дает человеку уверенность, веру в себя, надолго создает состояние вдохновения и энтузиазма, снимает негативные и ограничивающие убеждения, учит сотрудничеству – это личностный рост.
   Задачи, которые может решать тренинг личностного роста:
   1. определение и осмысление своей жизненной позиции;
   2. выявление и анализ существующих проблем, обнаружение ресурсов для будущих свершений;
   3. осознание ценности собственной личности, обретение уверенности в себе и позитивного отношения к жизни;
   4. формирование навыков саморегуляции, обретение внутренней стабильности и устойчивости;
   5. обучение умению выражать свои чувства конструктивным образом;
   6. умение строить гармоничные межличностные отношения, разрешать конфликты;
   7. развитие психологической культуры.
   Для того, чтобы участники тренинга смогли раскрыться, необходима поддерживающая безопасная среда. Для создания комфортной обстановки обычно принимаются следующие правила групповой работы:
   • Право в любой момент сказать: "стоп" и остановить работу, если участник посчитает это необходимым.
   • Конфиденциальность – за пределы группы не выносится информация личного характера.
   • Говорить, обращаясь, к участнику, а не о нем.
   • Запрет объяснений, интерпретаций и оправданий.
   • Безоценочность: обратная связь участникам предоставляется в виде описания собственных ощущений.
   Работа участников может строиться следующим образом:
   1. Ведущий предлагает группе тему для обсуждения.
   2. Организуется работа над проблемой одного из участников по его заявке.
   3. Выполняются групповые упражнения.

§ 2. Немедицинская групповая психотерапия

   Среди психосоциальных технологий немедицинская групповая терапия занимает одно из ведущих мест. Групповая психотерапия разделяется на медицинскую и немедицинскую.
   В первом случае психотерапия рассматривается как система лечебного воздействия на психику пациентов и через нее опосредованно на весь организм и поведение больного. Здесь она является специфическим лечебным методом вербального и невербального воздействия при многих психических и психосоматических заболеваниях и расстройствах.
   Для второй ориентации характерно применение методов социально-психологического воздействия на психически здоровых индивидов с целью повышения их социально-психологической компетентности, личностного роста» самосовершенствования и решения социально-психологических проблем. Немедицинская групповая психотерапия обладает спецификой, которая сводится к следующему.
   Участниками такого рода групповой психотерапии являются не пациенты, а клиенты – психически здоровые лица, объединенные в группу. Результат такого воздействия – изменение в организации, а также в поведении, если общение носит «нездоровый» характер (повышенная конфликтность, насильственное общение, формализм отношений, психологическая несовместимость, эмоциональная напряженность), или решение межличностных, внутригрупповых проблем, или повышение социально-психологической компетентности, сенситивности и т.п.
   Участие в немедицинской психотерапевтической группе всегда добровольно. Все участники группы сознательно выполняют возлагаемые на них функции, получают информацию о том, что происходит в группе во время сеанса, проявляют интерес к положительному исходу терапии. Заказчиком групповой психотерапии может быть руководитель организации. В этом случае целью терапии является организационное развитие.
   Здесь акцент ставится на решении задач, стоящих перед группой, а не на личных проблемах участников. Язык, используемый в немедицинской групповой психотерапии, максимально доступен и понятен всем участникам групп, а методические приемы должны учитывать менталитет участников.
   Особое место такого рода в социопсихотерапии отводится ведущему. Из-за многообразия выполняемых им функций в группе и лабильности его поведения терминологически невозможно однозначно определить его роль. С одной стороны, как сценарист и ведущий, он практически организует процесс социопсихотерапии. С другой стороны, является равноправным участником группы, как и все остальные. Ему приходится переключаться на другие, «не-профессиональные» роли (лидер, шутник, эксперт и т.д.), потребность в которых может возникнуть в различных ситуациях. Таким образом, он выступает и как «играющий тренер» групповой терапии, и как «запасной игрок».
   В отличие от клинической групповой терапии, где недопустимо включение в одну и ту же группу людей, находящихся за ее пределами в служебных или каких-либо иных отношениях, немедицинская групповая психотерапия может осуществляться в реально существующих группах.
   Главная цель немедицинской групповой психотерапии – развитие «Я», субъектности.
   На сегодняшний день в мире не существует единого взгляда на определение понятия «психотерапия». Но благодаря усилиям Европейской психотерапевтической ассоциации. В европейских странах проводится большая работа по стандартизации законодательной базы Евросоюза согласно определению психотерапии в рамках Страсбургской декларации. Этот документ лаконично и точно определяет современное понятие психотерапии:
   Страсбургская Декларация:
   1. Психотерапия является особой дисциплиной из области гуманитарных наук, занятие которой представляет собой свободную и независимую профессию;
   2. Психотерапевтическое образование требует высокого уровня теоретической и клинической подготовленности;
   3. Гарантированным является разнообразие терапевтических методов;
   4. Образование в области одного из психотерапевтических методов должно осуществляться интегрально; оно включает теорию, личный терапевтический опыт и практику под руководством супервизора; одновременно приобретаются широкие представления о других методах;
   5. Доступ к такому образованию возможен при условии широкой предварительной подготовки, в частности, в области гуманитарных и общественных наук (Европейская психотерапевтическая ассоциация (ЕАР) Страсбург, 21 октября 1990)
   Сравнение группового консультирования с групповой психотерапией позволяет сделать вывод о том, что последняя в психотехнологическом плане представляет собой более разработанную область психосоциальной практики.
   Смешение этих понятий недопустимо. Бесспорно: групповое и семейное консультирование имеет точки пересечения с психотерапией, но выполняют разные задачи с помощью самостоятельных техник. Подмена этих понятий одно другим приводит не только к путанице, но и дискредитации психосоциальной работы с населением.
   Основными направлениями, которые работают в рамках немедицинской групповой психотерапии, являются:
   – гуманистическая психология (Роджерс, Маслоу, Франки);
   – бихевиоральный подход (Бандура);
   – гештальттерапия (Перлз);
   – позитивная терапия (Пезишкиан);
   – социальный психоанализ.
   В основе современного терапевтического мировоззрения лежит гуманистическая психология. Она направлена на реализацию внутреннего потенциала развития человека и высвобождение самодвижущихся сил развития личности. В рамках гуманистической психологии широкое распространение получили такие направления, как клиентоцентрированная терапия К. Роджерса и самоактуализирующая терапия А. Маслоу.
   Клиентоцентрированная терапия направлена на поиск и пробуждение позитивных сил, способствующих личностному росту и здоровью, а основной задачей является установление между клиентом и ведущим межличностных отношений, способствующих принятию клиентом самого себя таким, какой он есть, а также принятию других. Ведущий не вмешивается в психическую жизнь клиента, а только помогает ему самостоятельно решать свои проблемы, делать выбор и нести ответственность. Для этого необходимо установить достаточно теплые, открытые, взаимопринимающие отношения, лишенные моральных суждений и оценок. Терапевт должен постоянно удерживать в центре внимания позитивную сущность отношения к клиенту. Это отношение подобно отношению духовных учителей восточных традиций, которые, видя божественное в каждом человеке, могут относиться ко всем с одинаковым уважением и состраданием.
   К. Роджерс выделял следующие шаги терапевтической помощи:
   – клиент приходит за помощью;
   – определяется ситуация;
   – поощряется свободное выражение;
   – советующий принимает и проясняет;
   – происходит постепенное выпадение позитивных чувств;
   – обнаружение позитивных импульсов;
   – появление инсайта (т. е. догадки, озарения);
   – прояснение выбора;
   – позитивные действия;
   – возрастание инсайта;
   – рост независимости;
   – уменьшение потребности в помощи.
   Этот предполагаемый ряд событий показывает, что К. Роджерс заботится о том, чтобы клиент определил собственный путь при одобрении и поддержке терапевта. Кроме терапевта, такую роль могут играть и другие люди. Гуманистическая групповая психотерапия ориентирована на установление именно таких отношений между всеми участниками. В этих группах поддерживается климат психологической безопасности, принятия и понимания.
   Работа такой группы – сложный динамический процесс, проходящий ряд фаз. Начинается она с хождения «вокруг да около», ожидания, что скажут, как себя вести и т.д. По мере того как группа обнаруживает, что она сама должна определить, что будет делать, нарастает разочарование. Возникает первоначальное сопротивление личному выражению или изучению. Но руководитель не поощряет никакой иной деятельности, кроме самоизучения. Продолжая взаимодействовать, люди делятся прошлыми чувствами, связанными с теми, кого нет в группе. Когда они начинают выражать чувства о настоящем, чаще всего эти первые выражения негативны. Если негативные чувства нашли выражения и при этом группа не распалась, не взорвалась, начинает формироваться климат доверия. По мере того как все больше эмоциональных выражений выходит на поверхность, в группе развивается исцеляющая способность. Один из эффектов групповой обратной связи и принятия состоит в том, что люди могут принять самих себя.
   В ходе работы группы складывается неприятие по отношению к защите. Группа требует, чтобы индивид был самим собой и не скрывал проявляющихся чувств. Здесь даже негативные чувства (страх, неприязнь и т.д.) вызывают выражение поддержки, позитивных чувств и близости, что ведет к развитию чувства безопасности и еще большему принятию самого себя.
   Центральным понятием психотерапии А. Маслоу является самоактуализация.
   Самоактуализирующиеся личности отнюдь не совершенны. Они тоже могут испытывать досаду, раздражение, быть вздорными, эгоцентричными, злыми или переживать депрессию. Самоактуализация – это не отсутствие проблемы, а движение от проблем кажущихся и простых к проблемам реальным и сложным и их разрешению.
   А. Маслоу описывает 8 путей, которыми индивид может самоактуализироваться:
   1. Полное, живое и беззаветное переживание проблемы с повышенным осознанием и интересом.
   2. В каждом жизненном выборе принимать решение в пользу личностного роста, даже если это связано с риском, прежде всего с риском оказаться в неизвестном.
   3. Становиться реальным, существовать фактически, а не только в потенциальности.
   4. Быть честным и принимать ответственность за свои действия; ответы на все вопросы искать внутри себя.
   5. Развивать способности «лучшего жизненного выбора», верить своим суждениям и интуиции и действовать в соответствии с ними.
   6. Развивать свои потенциальные возможности.
   7. Для самоактуализации характерен «пик переживания», когда мы наиболее интегрированы, лучше осознаем мир и себя, думаем и чувствуем наиболее ясно и точно.
   8. Обнаруживать свои «защиты» и работать по отказу от них. Другой кардинальный идеей Маслоу была концепция иерархии фундаментальных потребностей, которые развиваются от низших к высшим: удовлетворение первичных потребностей (пища, жилье, сон, безопасность) дает возможность развивать высшие, социальные потребности в признании, дружбе, любви, самоактуализации. И хотя сам Маслоу не создал своих специфических методов психотерапии и не был психотерапевтом-практиком, его гуманистические идеи получили широкое применение в психотерапии. По его мнению, эффективность психотерапии обусловливается установлением доверительных и близких отношений между людьми без вмешательства в личную жизнь. Психотерапия способствует удовлетворению социальных потребностей человека в общении, понимании, уважении, любви.
   Экзистенциальная психотерапия по своим идеям наиболее близка к гуманистической психологии, и ее можно рассматривать как глубинно-смысловую гуманистическую терапию. В ее основе лежат идеи феноменологии (Э.Гуссерль), экзистенциональной и аналитической философии (С. Кьеркегор, К.Ясперс, М.Хайдеггер, А.Камю, Ж.П. Сартр и др.), понимающей психологии (В.Дильтей). В терапевтической практике экзистенциальной психологиивидное место занимает логотерапия В. Франкла.
   Основной движущей силой в поведении человека и его личностном развитии (по Франклу) является стремление к поиску и реализации смысла жизни. Отсутствие смысла жизни или невозможность его реализации приводят к экзистенциальному вакууму, который является причиной многих психологических и социальных расстройств. Логотерапия направлена на то, чтобы помочь человеку обрести утраченный им смысл жизни. Уникальный смысл жизни может быть найден клиентом в одной из трех основных сфер: творчестве, переживании и сознательно принимаемом отношении к тем обстоятельствам, которые пациент не в силах изменить.
   В. Франки разработал 3 основных метода в практике логотерапии: сократический диалог, парадоксальная интекция и дирефлексия. Эти методы основываются на таких фундаментальных характеристиках человека, как способность к самоотстранению и самотрансцендентации.
   Метод сократического диалога применяется при терапии неврозов, духовного плана (конфликты совести, морально-нравственного плана). Суть метода состоит в создании и понимании клиентом смысла своих проблем.
   Техника парадоксальной интекции состоит в том, чтобы клиент захотел осуществлять то (при фобии), или сам осуществлял то (при неврозе навязчивых состояний), чего он так опасается.
   Метод дирефлексии основывается на переключении внимания с одной актуальной проблемы на другую, что дает возможность на некоторое время «отключиться» от волнующей проблемы и посмотреть на нее под иным углом зрения.
   Бихевиоральная психотерапия ставит своей целью обучение адаптивным умениям, полезным при столкновении с теми или иными сложными жизненными ситуациями. У клиента с помощью специального тренинга формируются конкретные поведенческие реакции, направленные на решение четко определенных задач. Для объяснения поведения бихевиоризм использует 2 основных понятия: стимул (S) и реакция (R); сознание и прочие понятия отрицаются. Бихевиоризм стремится иметь дело только с наблюдаемыми фактами. В этом смысле поведение, сколько бы оно ни было сложным, может быть исследовано, как и любой другой наблюдаемый феномен.
   По Б. Скиннеру, личность определяется как сумма паттернов поведения. Паттерном называется модель поведения.
   Бихевиоральный терапевт не занимается внутренними состояниями или историей клиента, в его поле зрения актуальное поведение. Для него симптомы и есть сама болезнь, а не проявление лежащей за ними болезни. Бихевиоральный терапевт предлагает клиенту неугрожающую, безопасную аудиторию, в которой он может выразить ранее невыраженное поведение – плач, враждебность, сексуальные фантазии и т. д. Однако терапевт не заинтересован в поощрении этого выражения. Он занимается обучением, наработкой и поощрением способов поведения, эффективно противостоящих тем способам, которые он намеревается исключить, – неудобным или неправильным. Например, он может учить прогрессивной релаксации, чтобы справиться со специфическими реакциями тревожности, или воспитывает в клиенте уверенное поведение, чтобы противостоять застенчивости. Данная групповая терапия получила название групп тренинга умений. Члены группы рассматриваются как учащиеся, желающие приобрести умения, которые помогут им улучшить свою жизнь и исправить недостатки.
   В группах обучают таким жизненным умениям, как управление тревогой, планирование карьеры, принятие решений, родительские функции, коммуникативные умения, тренинг уверенности в себе и т. д.
   В группах клиентов с тяжелыми нарушениями тренинг умений может касаться развития элементарных навыков, например, таких, как есть не проливая. В группах здоровых людей ставятся более сложные цели. Акцент всегда делается на обучение. Например, в группе, занимающейся терапией взаимоотношений, члены группы учатся специальным межличностным умениям для эмоционального самовыражения без возбуждения защитных и враждебных чувств. Показываются и отрабатываются 4 вида поведенческих умений:
   1) выражение межличностных чувств – осознание и коммуникация чувств, восприятий и желаний, связанных со взаимоотношениями;
   2) эмпатический ответ – полное понимание и передача этого понимания собеседнику;
   3) переключение образа действия – адекватный переход от выражения межличностных чувств к эмпатическому ответу; 4) содействие (фасилитация) – обучение тому, как эффективно учить других вышеупомянутым умениям.
   Другой вид тренинга умений называется структурированно обучающей терапией и применяется для развития социальных умений, умений планировать и предупреждать возникновение стресса. Тренинг включает использование таких базовых средств, как, например, моделирование и прогнозирование ролей, осуществление обратной связи и перенос приобретенных умений в реальную группу.
   Одним из распространенных тренингов умений является тренинг уверенности в себе (А. Бандура). Быть уверенным в себе означает умение определять и выражать свои чувства, желания, потребности и ожидания; строить отношения с другими, т.е. обратиться с просьбой, ответить «нет», не чувствуя себя виноватым, настаивать на реализации своих прав, делать и принимать комплименты и т.д. Составляются списки основных прав, которые поддерживают уверенность в себе. Сюда относится право:
   – быть одному;
   – быть независимым;
   – на успех;
   – быть выслушанным и принятым всерьез;
   – получать то, за что платишь;
   – иметь права, например право действовать в манере уверенного в себе человека;
   – отвечать отказом на просьбу, не чувствуя себя виноватым и эгоистичным;
   – просить то, чего хочешь;
   – делать ошибки и быть ответственным за них;
   – не быть напористым.
   Клиенты обучаются реализовывать и отстаивать свои права. С ними проводятся упражнения, развивающие умения, соответствующие уверенному поведению. Таким образом, через развитие способности действовать группы тренинга умений ведут человека к большей свободе и самостоятельности.
   Гештальт терапия представляет собой отрасль психотерапевтической практики, которая основывается на идеях психоанализа, гуманистической и экзистенциальной психологии, гештальтпсихологии и телесной терапии. Ее основателем считается Ф. Перлз.
   Среди основных идей гештальттерапии особое место занимает принцип гештальта, т.е. целостности и «фигуративности». Гештальт не сводится к сумме своих частей, это целостность, существующая на определенном фоне или внутри некоторого контекста.
   Жизненная ситуация клиента представляет собой гештальт, и поэтому бессмысленно работать с одним каким-то качеством или одной его частью, исключив все прочие и не учитывая контекст, в котором это качество проявляется. То, что мы считаем дефектом или недостатком, может играть чрезвычайную приспособительскую роль в контексте жизни клиента. Фактически только сам клиент может выстроить новый, более позитивный, с его точки зрения, гештальт своей жизни.
   Обычно клиент способен видеть ситуацию только с одной точки зрения, важнейшая задача терапевта состоит в том, чтобы расширить спектр точек зрения у клиента, предоставить ему возможность увидеть свою проблему в ином свете и, не навязывая своей точки зрения, сделать так, чтобы он сам обрел новый взгляд на вещи. Иногда для этого надо изменить отношения фигуры и фона – фон сделать фигурой, а фигуру – фоном.
   Наиболее распространена групповая форма гештальттерапии, характерной чертой которой является так называемый «горячий стул», который периодически занимает (по желанию) тот или иной член группы и с которым работает терапевт на глазах остальных членов группы. Эмоциональная поддержка со стороны других членов группы оказывает позитивный эффект на процесс терапии, с другой стороны, наблюдая работу с одним из членов группы, остальные могут разрешить, благодаря переносу, и свои проблемы.
   Гештальттерапия состоит в том, чтобы предложить клиенту сфокусироваться на осознании того, что переживается в настоящем, а не исследовать прошлое в поисках воспоминаний о травме или незаконченной ситуации, но при этом фрагменты незаконченных ситуаций (незавершенных гештальтов) из прошлого неизбежно всплывают как часть этого опыта в настоящем. Тогда клиенту предлагается вновь их проиграть, пережить, чтобы завершить и ассимилировать в настоящем.
   Гештальтметодики направляют клиента на воссоздание обеих сторон и установление диалога между ними. Например, если клиент сидит на «горячем стуле», то на другой пустой стул напротив него можно посадить воображаемого партнера, с которым у клиента нарушены взаимоотношения, и по очереди представлять слово то одному, то другому. От имени воображаемого партнера может говорить сам клиент, садясь на соответствующий стул, или один из участников группы, которого выбирает клиент. Таким же образом может быть организован диалог между психологическими частями личности, которые находятся в конфликте, и т.д.
   Наиболее важно в процессе гештальттерапии обратить внимание клиента на актуальные чувства, которые он переживает здесь и теперь, и телесные проявления его состояния, чем достигается расширение зоны осознания.
   Для успешного проведения терапии сам терапевт должен быть «здесь и теперь». Порой для клиента вполне достаточно, если терапевт просто присутствует, но это должно быть искреннее и открытое присутствие. Другая задача терапевта – обеспечение обратной связи. То есть он служит своеобразным зеркалом для клиента, позволяя последнему лучше увидеть себя и свою собственную позицию в проблемной ситуации.
   Еще одна сторона гештальтпроцесса – действие. Терапевт побуждает клиента не только к самоосознанию, но и к совершенно конкретным действиям, например сделать выбор из двух альтернатив, символизируемых двумя различными стульями. Осуществляется как физическое передвижение клиента.
   Важное место в деятельности гештальттерапевта занимает организация гештальтэскперимента. Терапевт вводит в ситуацию новые переменные или по-новому организует взаимодействие между прежними, побуждает клиента попробовать новые способы поведения. Например, клиент жалуется, что ощущает стену между собой и супругом. Терапевт может предложить представить, что барьер преодолен и клиент оказался на стороне супруга, при этом клиент обязательно физически перемещается за воображаемый барьер. Цель – посмотреть, как будет протекать взаимодействие супругов без барьера. Результат такого взаимодействия заранее неизвестен. Очень может быть, что клиент почувствует, что на самом деле ему не по себе без этого барьера, что он создавал его сам как защиту от супруга и т. д.
   Работая с группой, терапевт обычно предлагает ряд упражнений, способствующих расширению сознания участников и подготавливающих их к работе на «горячем стуле».
   Вместе с тем следует ясно отдавать отчет, что групповая психотерапия не панацея от всех проблем. Более того, она может привести к социальной дезадаптации, если учитывать разницу между групповой атмосферой и суровыми реалиями современной жизни. Полагаться только на групповую психотерапию, по крайней мере, наивно. Групповая психотерапевтизация населения граничит иногда по своим последствиям с наркотическим эффектом.
   Подход к решению социально-психологических проблем с позиции групповой психотерапии является достаточно традиционным. Однако в современных условиях ограничиваться этим нельзя. Дело в том, что проблема социального и психологического здоровья не сводится к организационному и личностному развитию и тем более не решается только с помощью групповой психотерапии.
   Она требует более широкой постановки вопроса и решения в более масштабном контексте посредством социальной психогигиены, обеспечения продовольственной, криминальной, экологической и информационной безопасности.
   Социальное и психологическое здоровье нации зависит от экономических и экологических условий, качества и образа жизни, питания, отдыха, лечения, комфортности среды обитания, наличия стресс-факторов, уровня преступности.
   Одной из опасностей для психического здоровья нации является влияние «масс-медиа», электронный контроль за жизнью, настроениями, мнениями граждан.
   При этом наблюдается непросто контроль за общественным мнением, но и массовое манипулирование. Данный факт прямо противоположен идеям Роджер-са, Маслоу, Франкла о личностном развитии, самоактуализации, поиске смысла человеческой жизни. В связи с этим встает вопрос о необходимости создания информационной безопасности личности и общества, в том числе от телевизионного насилия. Она включает в себя не только технические, юридические средства защиты, но и психологические, например реализацию идеи о ненасилии, что предполагает отказ от насилия в политике, семье, ненасильственном общении в организации и пр.
   Существует очевидная связь между психическим здоровьем и нравственным развитием нации. При этом нельзя недооценивать значение качества, образа, уклада жизни, ментальности, культуры в развитии нации. Такой подход к роли культуры в развитии нации должен стать государственным, что предполагает сохранение и всемерную поддержку национальной культуры.

§ 3. Транзактный анализ

   По сравнению с групповой психотерапией транзактный анализ применяется реже в психосоциальной работе. Тем не мене он обладает достаточными возможностями. Транзактный анализ (ТА) представляет собой оригинальную психотерапевтическую систему, разработанную американским психотерапевтом Э.Берном в 50-х годах XX-го столетия. Теория транзактного анализа настолько проста в понимании и свободна от громоздких психиатрических терминов, что каждый человек способен быстро освоить ее. Как ученик 3. Фрейда Э. Берн начинал свою профессиональную деятельность с практики психоанализа, сам неоднократно подвергаясь его воздействию. Вскоре он обнаружил, что ортодоксальная психоаналитическая практика, доказавшая свою малую эффективность из-за больших затрат сил и времени, требует поиска приемлемой альтернативы.
   Личный опыт и военный период в биографии провоцируют Берна на разработку такой психотерапевтической системы, которая давала бы возможность полностью избавиться от проблем за короткое время и не требовала бы серьезных усилий по усвоению теории.
   Прежде всего он уходит от громоздкого и непонятного набора специальных терминов, ограничиваясь использованием слов, которые есть в каждом языке. Берн и его последователи неоднократно подчеркивают в своих работах, что как только специалист по работе с людьми (социальный работник) усвоит несколько основных терминов ТА, он может самостоятельно использовать их в своей работе.
   Этих основных терминов – шесть: Родитель; Взрослый; Ребенок; а также транзакции; игры; сценарии. Многие авторы склонны усматривать в транзактной структуре личности аналогии с тремя составляющими психическую целостность у Фрейда, находя общее между Взрослым и Эго, Родителем и Супер-Эго, Ребенком и Ид.
   Однако сходство это лишь приблизительное, поскольку, как указывает Берн, его теория имеет дело не с абстрактными, умозрительными понятиями, а с реальными явлениями. Первоначально ТА использовался для клинических целей, особенно успешно реализуясь в случаях, когда трудно применимы другие виды психотерапии. В настоящее время этот метод в силу его доступности и универсальности, работает на решение различных задач, в том числе на развитие общей коммуникативной компетентности здоровых людей, а также на развитие организаций.
   Конечно, следует осторожно применять технику ТА, не присоединяя ее эклектично к другим психологическим методам.
   Однако и сам автор теории, и многие его последователи предполагали эффективное использование ТА в синтезе с различными психотерапевтическими направлениями. Так, например, в работе Берна "Транзактный анализ в группе" рассматриваются отношения метода с психоанализом, гештальттерапией, психодрамой, групповым анализом. Теория и практика ТА, по мнению автора, вполне успешно становятся каркасом для построения программы помощи людям в конкретной ситуации. Вообще, оказание быстрой помощи Берн всегда считал самой главной целью психотерапии, ради достижения которой позволительны разнообразные методические конструкции. Транзактный анализ используется в четырех основных направлениях практической деятельности:
   – обучение;
   – развитие организации;
   – консультирование.
   В зависимости от выделенных направлений можно говорить и о целях ТА. Наиболее успешно в рамках психосоциальной работы транзактный анализ решает следующие задачи:
   1) налаживания эффективной системы коммуникации между двумя и более партнерами, а также в рамках целых организаций; повышение социально-психологической компетентности;
   2) разрешения конфликтов и обучения навыкам поведения в сложных ситуациях общения;
   3) обучения правилам делового общения (в процессе переговоров, проведения совещаний, бесед);
   4) диагностики и формирования имиджа, состояния и перспектив развития организации.
   Вообще, транзактный анализ – это 1) психотерапевтическая система, основанная на анализе трансакций и последовательности трансакций; 2) теория личности, основанная на изучении конкретных эго-состояний;3) теория социального действия, основанная на точном анализе трансакций; 4) анализ отдельных трансакций посредством транзактных схем и диагноз эго состояний каждого из индивидуумов, участвующих в данной трансакции или серии трансакций – это транзактный анализ в узком смысле.
   Теоретические основы транзактного анализа включают в себя четыре основных момента:
   1) структурный анализ личности. Этот процесс включает в себя рассмотрение элементов, составляющих личностную структуру – эго-состояний Родителя, Взрослого и Ребенка. В рамках этого процесса возможен и структурный анализ второго порядка, когда более детально исследуется каждый элемент;
   2) собственно транзактный анализ. Здесь имеется в виду изучение, коррекция механизмов и закономерностей взаимодействия партнеров по общению;
   3) анализ игр, как серий скрытых транзакций, приводящих обычно к определенной развязке;
   4) сценарный анализ, который осуществим только в продвинутых группах. В рамках этого вида работы исследуется общий жизненный план личности и корректируются трагические сценарии.
   Несмотря на простоту словаря ТА, понятия, его составляющие, несут в себе глубокий метафорический смысл, и этот смысл нуждается в раскрытии.
   Структурный анализ. Каждый человек располагает репертуаром эго-состояний, подразделяющихся на три основных типа: Родитель, Ребенок и Взрослый.
   Родительские эго – состояния заимствованы у родителей и воспроизводят их мысли, чувства, установки и поведение так, как личность их воспринимала. Детские эго-состояния являются следами реального детства человека и воспроизводят его поведение и психическое состояние в конкретные переломные периоды. Взрослое эго – состояние занимается сбором и обработкой информации, оценивая вероятности событий и регулируя действия.
   В конкретной ситуации, в зависимости от склонностей индивида и требований самой ситуации, активизируется одно из состояний, и человек реагирует совершенно определенным образом. Каждое состояние Я имеет свою программу и предполагает своеобразное восприятие происходящего: люди могут по-разному чувствовать себя, слышать, видеть, говорить и даже осязать одно и то же явление.
   Некоторые люди из одного состояния откликаются чаще, чем из других.
   Вот как иллюстрируют поведение индивида из разных состояний Я Джеймс М. и Джонгвард Д. в книге "Рожденные выигрывать":

   На требование конторского отчета
   Родитель: Мистер Браун никак не отучится быть надсмотрщиком.
   Взрослый: Я знаю, что отчет потребуется мистеру Брауну к 17 часам.
   Ребенок: Что бы я ни делал, я все равно не смогу угодить мистеру Брауну.

   На звуки рок-музыки
   Родитель: Какую ужасную гадость слушают наши дети!
   Взрослый: Мне трудно думать или разговаривать, когда звучит такая громкая музыка.
   Ребенок: Эта мелодия вызывает у меня желание танцевать.

   На опоздание молодой машинистки
   Родитель: Бедняжка выглядит так, будто не смыкала глаз сегодня ночью.
   Взрослый: Если она не может рассчитывать свое время, остальные сотрудники будут этим недовольны.
   Ребенок: Хотел бы я уметь веселиться, не замечая времени.

   Структурный анализ очень активно используется в последнее время в литературе, посвященной обучению деловому общению. Для практических целей разрабатываются схемы, таблицы, которые облегчают процесс понимания и усвоения принципов структурного анализа и успешно используются в тренинге делового общения. В книге Крижановской Ю.С., Третьякова В.П. «Грамматика общения» приведен пример такой схемы.

   Можно критиковать такой упрощенный подход к структурному анализу, когда делается попытка ограничится поверхностной диагностикой Я-состояний. Однако в практических целях возможно применение простых схем в процессе начального знакомства с теорией в группе. Не следует только слишком увлекаться простыми рецептами структурного анализа, поскольку даже его популяризированная форма имеет гораздо более глубокие корни. Вместе с тем такая таблица дает возможность начать обучение ТА, показать его доступность и полезность в различных ситуациях общения всем участникам групповой работы.
   Более сложным шагом в освоении структурного анализа является анализ второго порядка.
   Смысл его заключается в более подробном рассмотрении внутреннего содержания каждого из Я-состояний.
   В целом Родительское состояние представляет собой объединение образцов поведения всех эмоционально значимых людей, которые служат для личности родительскими фигурами. В свою очередь, каждый из этих людей демонстрирует в своих проявлениях три уникальных Я-состояния: собственных Родителя, Взрослого и Ребенка. Таким образом, Я-состояние Родителя личности имеет сложную внутреннюю структуру, в которой присутствуют все феномены поведения отца, матери, няни, деда и т.д. Так же, как их родители, люди стремятся воспитывать своих детей определенным образом, перенимают их позы, жесты, мимику, движения. Уже будучи взрослыми люди часто переносят свое Родительское отношение на других взрослых.
   Иногда забота становится чрезмерной, и это раздражает людей. Также и критические замечания Предубежденного Родителя часто провоцируют непонимание и отчуждение окружающих.
   Ребенок индивида также проявляется тремя основными способами, которые определяются как Естественный Ребенок, Маленький Профессор и как Приспособившийся Ребенок.
   Естественный Ребенок – это нежный, импульсивный, выразительный, агрессивный Ребенок, сосредоточенный на самом себе и направленный на удовлетворение собственных потребностей. Он не восприимчив к чувствам других людей, эгоистичен, часто становится недисциплинированным. Неприспособленный Естественный Ребенок может во взрослой жизни проявляться в таких ролях, как:
   – руководители, которые хотят делать все по-своему,
   – родственники, которые присваивают себе больше, чем им должно принадлежать,
   – родители, которые избавляются от собственной агрессивности, избивая своих детей.
   Маленький Профессор – это мудрость ребенка, интуитивная, отвечающая на невербальные сообщения и предчувствующая. Это состояние отличается способностью к творчеству, выработке новых подходов к решению задач, созданию фантазий, которые могут стать реальными. К знаниям о свойствах вещей присоединяется и знание свойств людей и способов управления ими. Вместе со Взрослым Маленький Профессор способен: проектировать новое здание, улучшать отношения между людьми, сочинять музыку, писать книгу. Приспособившийся Ребенок представляет собой видоизменение наклонностей Естественного Ребенка под влиянием травмы, переживания, обучения и требований авторитетных лиц. Когда дети адаптируются, они учатся понимать других людей, учатся социальным навыкам. В то время, когда Естественный Ребенок делает то, что ему хочется, Приспособившийся Ребенок поступает в зависимости от требований своего Родителя. Общие типы адаптации выглядят так: послушание, отдаление, промедление. Чрезмерная активизация Приспособившегося Ребенка часто угнетает Естественного Ребенка, и требуются дополнительные усилия, чтобы спасти его. Внутри Взрослого Я-состояния не выделяется особой структуры, однако особо подчеркивается проблема его "засорения" Я-состояниями Родителя и Ребенка. "Чистое" Взрослое состояние необходимо для того, чтобы человек умел реально оценивать ситуацию, принимать решения, основывающиеся на тщательном анализе и разработке проблемы. Каждый человек имеет возможность контролировать свои Я-состояния через Взрослого – умиротворять Родителя или доставлять удовольствие Ребенку. Необходимо постоянно укреплять своего Взрослого с помощью тренировки, образования, контракта с самим собой, постановки правильного вопроса, изучения проекций и сновидений. Активное ВзрослоеЯ-состояние помогает справиться со многими проблемами в отношениях с самим собой и другими людьми.
   Интересные возможности структурного анализа проявляются и тогда, когда он проводится в отношении не отдельного человека, а целой организации. Определение характера Я-состояний организации позволяет определить эффективность ее Взрослого и помочь в его активизации, поскольку именно Взрослый демонстрирует особую успешность в деловой жизни.
   Транзактный анализ в узком смысле. Транзактный анализ непосредственно связан с теорией социальных контактов. Когда один человек встречает другого улыбкой, хмурым взглядом или устным приветствием, это называется контактом. Два или несколько контактов на языке ТА понимается как транзакция.
   Все трансакции можно разделить на дополнительные, пересекающиеся и скрытые.
   Дополнительная трансакция происходит тогда, когда на сообщение, посланное из определенного состояния Я личность получает ожидаемый отклик из определенного состояния Я другой личности. Дополнительные трансакции могут происходить между любыми двумя состояниями Я: например, два человека взаимодействуют как Родитель-Родитель, когда сожалеют о своих детях, покинувших родной дом; как Взрослый-Взрослый при решении каких-либо проблем; как Ребенок-Ребенок, когда веселятся вместе.
   Обмен сведениями в трансакции
   Взрослый\Взрослый
   1. Какой должностной оклад у этой должности?
   2. Десять тысяч долларов.
   Пересекающиеся трансакции возникают в том случае, когда на стимул дается неожиданная реакция: активизируется неподходящее состояние Я, и линии коммуникации пересекаются. В этот момент люди стремятся отвернуться друг от друга, прекратить контакт.
   Пересекающиеся трансакции часто порождают трудности в общении.
   Скрытые трансакции – наиболее сложные. В них задействовано более четырех состояний Я, так как скрытое сообщение маскируется. Когда машинистка передает шефу письмо с несколькими типичными ошибками, провоцируя его на назидание с позиции Родителя; когда студент постоянно опаздывает на занятия, предполагая неявно вызвать раздражение преподавателя, мы имеем дело со скрытыми трансакциями.
   Анализ игр. Чтобы последовательность трансакций образовала игру, необходимо наличие трех аспектов:
   – непрерывная последовательность дополнительных трансакций, приемлемых на социальном уровне;
   – скрытая трансакция, которая является сообщением, лежащим в основе игры;
   – ожидаемая расплата, которая завершает игру и является настоящей целью.

   Игра «Пни меня»
   Студент: Я очень поздно лег прошлой ночью, но так и не выполнил задание. (Скрытое: Я плохой мальчишка, ударьте меня).
   Преподаватель: Вам не повезло. Сегодня последний день, когда я могу принять эту задолженность (Скрытое: Ты плохой мальчишка, и вот тебе пинок).
   Наиболее подробно описаны различные виды психологических игр в книге Берна "Игры, в которые играют люди".
   Игры программируются индивидуально и исполняются из той позиции Я, которая наиболее актуальна в данной ситуации. Необходимо учитывать бессознательный характер игры и постоянно контролировать именно этот уровень процесса. В ином случае коммуникация с партнером по общению грозит оказаться неконструктивной.
   Что касается делового общения, то любимые игры в сфере труда удачно описаны Шмидтом Р. Вот некоторые из них.

   Игра «Да, но…»
   Господин Отт на совещании заявляет, что постоянно теряет заказы из-за того, что конкуренты начали производить новую продукцию.
   Коллеги рассказывают о способах поведения в этой ситуации, но на все предложения господин Отт неизменно отвечает: "Само по себе это, может быть, и верно, но со многими покупателями эти приемы не срабатывают". Чем больше возражений выдвигает г. Отт, тем больше коллеги стараются ему помочь. После того, как один из присутствующих отказывается продолжать дискуссию, все замолкают и воцаряется напряженная атмосфера.

   Игра «Позор»
   Шеф постоянно находит в работе своего сотрудника недостатки, даже если работа на 99 процентов выполнена успешно. Сотрудник чувствует себя виноватым, начинает извиняться, у него появляется чувство, что он никогда не сможет сделать все так, чтобы это понравилось его начальнику.

   Игра «Сейчас я тебе покажу»
   Шеф говорит своему подчиненному: "А Вы знаете, который сейчас час?". Ответ: "Извините, пожалуйста, что я опоздал, этого больше не будет". Шеф (угрожающе): "Вы уже третий раз опаздываете, я не буду с этим больше мириться".

   В игры играют не только люди, но и целые организации. Игры в организациях Берн подразделяет на четыре класса: игры руководства, игры с числом клиентов, «Деревянная нога» и «Я всего лишь пытаюсь помочь вам» и подробно описывает в работе «Транзактный анализ в группе».
   Анализ жизненных сценариев. Роли, которые исполняет личность, первоначально определяются жизненным сценарием, который удивительно похож на театральную постановку. В нем присутствуют актеры, тема, сюжет, диалоги и т.д. Сценарии могут быть конструктивными, деструктивными или непродуктивными, т.е. не ведущими никуда. Сценарий является попыткой представить в виде драмы опыт из предыдущей жизни, он является циклическим, в то время, как представление может растянуться на всю жизнь. Основное направление сценарного анализа – осознание сценария клиентом, с тем, чтобы контроль индивидуальной судьбы перешел от Ребенка к Взрослому
   Сценариям следуют личности, семьи, организации и целые нации. Как и театральная драма, драма психологическая имеет свою тему, характеры, ожидаемые роли, ремарки, костюмы, декорации и финальный занавес.
   Достижение целей транзактного анализа в группе обеспечивается применением восьми основных типов терапевтического воздействия.
   Опрос. Используется в те моменты, когда требуется спровоцировать Взрослого в клиенте, а также выявить наиболее важные пункты в истории клиента.
   Спецификация. Это заявление терапевта, содержащее определенную информацию. Часто используется в качестве подготовки к объяснению.
   Конфронтация. При конфронтации используется ранее специфицированная информация для того, чтобы привести клиента в замешательство и прервать его игру.
   Объяснение. Применяется для Взрослого.
   Иллюстрация. О Короткая история, аналогия, сравнение, которое следует за успешной конфронтацией с целью усиления или смягчения последней.
   Подтверждение. Получение от клиента некой информации, подтверждающую прозвучавшую ранее конфронтацию.
   Интерпретация. Производится для усиленного предыдущими шестью шагами Взрослого в целях переориентации Ребенка.
   Кристаллизация. Финальный шаг в работе с клиентом.
   Заключается в итоговом формулировании позиции клиента Взрослым терапевта для Взрослого клиента. Применяется только в случае достаточной подготовленности Родителя и Ребенка клиента.
   Организационные основы ТА. Транзактный анализ в группе проводится квалифицированным специалистом, имеющим соответствующий сертификат. Однако часто теория и техника ТА используется в рамках других методов групповой работы, в частности, как составляющий элемент социально-психологического тренинга.
   В частности, ТА в небольшом объеме успешно может быть использован для а) оптимизации делового общения, б) обучение персонала организации, в) повышения социально-психологической компетентности всех специалистов, работающих с людьми – социальных работников, психологов, педагогов, медперсонала и т.д.
   В целях знакомства с теорией и практикой транзактного анализа можно провести кратковременный практический курс.
   Как правило, практический курс предваряется одной лекцией (2 часа), в которой рассматриваются основные понятия и положения ТА. Ознакомительный курс желательно также закончить лекцией (2 часа).

§ 4. Психодрама

   Психодрама достаточно активно используется в психосоциальной работе с населением. Она была разработана в 30 гг. 20-го в. Я.Л.Морено (1889-1974) – австрийским психиатром, эмигрировавшим в 1925 г. в США. Имя Я.Л. Морено стоит в одном ряду с именами таких известных ученых, как З.Фрейд, К.Роджерс и др. Несмотря на то, что развитие научных взглядов Морено на групповую психотерапию, первооснователем которой он является, пришлось на время расцвета психоанализа, его идеи и теоретические воззрения далеки от психоаналитической концепции.
   Еще будучи студентом в Вене Морено увлекался изучением возможностей театра спонтанности, который имел место в Древней Греции во времена Дионисия. Именно это увлечение впоследствии привело его к первым теоретическим положениям психодрамы. Морено считал, что язык не может выступать проводником к человеческой душе, так как, во-первых, язык является более поздним образованием как в онто-, так и в филогенетическом плане, а во-вторых, не существует универсального языка. Универсальными и более ранними по своему происхождению, по мнению Морено, являются действия и взаимодействия.
   Другой теоретической предпосылкой развития психодрамы, берущей начало в греческой драме, являются идеи импровизации, спонтанности и креативности. Однако наиболее существенным положением спонтанной драмы, которое использовал Морено для построения концепции психодрамы, выступает теория ролей, в которой сочетаются как положение о первичности действий и взаимодействий в человеческой жизни, так и принципы спонтанности и креативности.
   Расширение ролевого репертуара, перевод ролей из потенциальных в актуальные, способность управлять и изменять роли, увеличивает спонтанность и креативность индивида, повышает его уровень самосознания.
   Не менее важной теоретической основой психодрамы Морено является разработанная им теория социометрии. Согласно этой теории, индивид рассматривается как неотъемлемая часть социальной системы, существование которой строится на работе таких мощных в социальной сфере сил, как симпатия и антипатия, или сил выбора и отвержения. Таким образом, особенности взаимодействия человека со своим окружением определяется силами выбора и отвержения, которые могут быть как взаимными, так и односторонними. Большое внимание в теории социометрии Морено уделяет взаимным выборам или теле. Теле – это характеристика человеческих отношений, которая раскрывается в двусторонности, взаимопонимании, реалистичности, креативности взаимодействия.
   Психодрама в переводе с греческого означает психодействие. В ходе психодрамы клиент – протагонист (protagonist) с помощью ведущей группы – директора (director) и участников группы – вспомогательных "я" (auxiliary ego) воспроизводится на сцене в драматическом действии значимые события своей жизни, имеющие отношение к его проблеме. Сцена, директор, протагонист и вспомогательные "я" или группа являются основными составляющими компонентами психодрамы.
   Сцена для психодраматического действия возникает там, где разворачивается психодраматическое действие. Для этого достаточно создать свободное пространство в кругу группы так, чтобы протагонист имел простор для воссоздания необходимых событий.
   Директор психодрамы ответственен за то, как осуществляется и протекает каждое занятие. В начале психодрамы он стимулирует группу в целом, и прежде всего протагониста, к игре. Сообразно запросам протагониста, ситуации и группы директор использует различные психодраматические техники и процедуры. Он следит за соблюдением принципов и фаз протекания психодрамы.
   Морено считал, что для проведения психодрамы директор должен обладать следующими качествами: методической компетентностью, искренностью и открытостью, мужеством и креативной фантазией.
   Протагонист психодрамы воспроизводит на сцене события из своей жизни. Психодраматические действия не являются запланированными или отрепетированными, они характеризуются импровизацией.
   Протагонист отличается от профессионального актера тем, что в момент участия в психодраме он одновременно и драматург, и режиссер, и исполнитель, что помогает ему осознать и осмыслить свою ситуацию. Однако смысл психодрамы для протагониста только этим не исчерпывается. Он прежде всего заключается в переживании преобразования. В процессе психодрамы протагонист обретает опыт новых способов поведения и взаимодействия с другими людьми, он получает возможность изменить свое ролевое поведение, преобразовать его в соответствии с особенностями собственной ситуации.
   Вспомогательные "я" или участники группы имеют три основные функции. Во-первых, они изображают отсутствующих реальных или воображаемых лиц, имеющих отношение к протагонисту. Во-вторых, они являются посредниками между директором и протагонистом.
   В-третьих, участники групп выполняют социотерапевтическую функцию. Они помогают протагонисту изображать и исследовать собственные межличностные отношения, а также проводить психодраматический диалог со своими жизненными партнерами.
   Психодрама состоит из трех фаз. Каждая фаза имеет собственные цели. Например, фаза разогрева (the warm up) имеет аналитические и диагностические цели. Здесь необходимо выявить и собрать любой материал о конфликтах и переживаниях участников психодрамы. Фаза разогрева образует основу психодраматической работы. Фаза игры или действия (the action portion) имеет психокатартические цели, способствует получению нового эмоционального опыта и переосмыслению актуальных переживаний. Фаза обсуждения (the post-action sharing) имеет аналитико-коммуникативные цели, она позволяет интегрировать новые переживания, рассмотреть их с рациональной точки зрения. Общая продолжительность психодраматического занятия составляет в среднем от полутора до двух часов. Все три фазы отличаются друг от друга модусом отношений, динамикой и эмоциональностью. Каждая фаза характеризуется определенными видами взаимодействия между членами группы, которые будут подробно рассмотрены ниже.
   Фаза разогрева направлена на пробуждение участников группы к сценическому изображению своих проблем, желаний и фантазий. На этой стадии психодраматической сессии директор должен подготовить участников группы к дальнейшим психодраматическим действиям, определить актуальные переживания участников группы, возможно выявить потенциальных протагонистов.
   После открытия группового заседания на этой фазе психодрамы члены группы приходят к активизации взаимоотношений и открытию себя. Постепенно страх неизвестности преодолевается, и групповой процесс "встречи" друг с другом способствует выявлению актуальных конфликтов и переживаний. Процесс разогрева в разных психотерапевтических группах протекает с разной скоростью.
   Необходимо учитывать, что для разогрева тяжелобольных членов группы требуется больше времени. На данном этапе психодраматического действия задача руководителя (директора) группы состоит в том, чтобы определить, что происходит в группе, на каком этапе групповой сплоченности находится группа.
   Для осуществления вышеназванных целей руководитель может использовать различные разминочные упражнения. Выбор разминочного упражнения должен соответствовать интересам участников группы и уровню групповой сплоченности.
   На определенном этапе развития внутригрупповых отношений, когда участники психодрамы знакомы друг с другом достаточно хорошо и у них появился совместный опыт переживания различных чувств и событий, фокус психодраматического взаимодействия может сместиться в сторону прояснения, актуализации и изменения сложившихся в группе между участниками отношений. На таком этапе группового взаимодействия в терапевтических целях могут использоваться различные социометрические техники. Участие в социометрических процедурах имеет очень важное значения для конструктивного развития внутригрупповых отношений. Социометрия позволяет уточнить собственную позицию в группе, увидеть невидимые силы симпатии и антипатии со стороны других членов группы, которые и определяют позицию каждого участника, преодолеть страх выражения собственных чувств и боязнь выражения чувств другими участниками. Социометрия позволяет сделать отношения в группе более реальными и открытыми, что является необходимым основанием для более спонтанной и творческой работы будущих протагонистов.
   Для любой социометрической техники важен критерий, общий мотив, который направляет индивидов друг к другу. Простейшими социометрическими критериями выступают критерии, отражающие содержание социальных ценностей. Примерами таких критериев выступают следующие вопросы или их вариации: "С кем Вы живете вместе?" или "С кем бы Вы хотели жить вместе?", "К кому Вы ходите в гости?" или "К кому бы Вы хотели ходить в гости?". Социометрические техники делятся на групповые (классический социометрический тест, социограмма, спектрограмма, импровизационная групповая игра и т.д.) и индивидуальные (построение социального атома, ролевая игра, виньетки, тест эмоциональной открытости, тест знакомства и т.д.). Групповые социометрические техники отличаются от индивидуальных тем, что участники находятся в равном положении и выполняют одинаковые действия, определяясь относительно заданного критерия. В индивидуальной социометрии в центре действия находится какой-либо участник. Он сам выбирает критерий, вокруг которого определяются либо все члены группы, либо те, на кого упал выбор данного участника. Ниже будут приведены примеры различных социометрических техник.
   Участие в классическом социометрическом тесте предполагает с помощью ответов на вопросы критериев сделать положительные и отрицательные выборы других участников группы. Обычно количество однознаковых выборов ограничивается пятью. Для более доступного изучения результаты социометрического теста графически изображаются на бумаге. С этой целью разработаны специальные символы. Например, участники женского пола обозначаются кружочками, участники мужского – треугольниками. Красной или сплошной линией обозначаются положительные выборы, причем стрелкой указывается направление выбора, а номером – сила выбора. Синяя или пунктирная линия обозначает отрицательный выбор. Черной или точечной линией указываются индифферентные выборы.
   После проведения социометрического теста производится обсуждение мотивов положительных и отрицательных выборов, их возможных причин. Определяются пути изменений неблагоприятных социометрических конфигураций.
   Социограмма может быть осуществлена как в пространстве, так и на бумаге. Если социограмма строится в пространстве, то участники располагаются таким образом, чтобы дистанция между ними соответствовала их реальным отношениям симпатии и антипатии согласно выбранному критерию. Вместо реальных участников в пространстве могут располагаться вещи, принадлежащие им, например, обувь, шапки, шарфы и т.д.). Если социограмма строится на бумаге, то участники рисуют линии такой длины, которая соответствует близости и дальности их отношений. Важной особенностью социограммы выступает ее динамический характер, что проявляется в возможности изменять существующие отношения непосредственно во время участия в упражнении.
   После завершения социометрической процедуры организуется обсуждение и анализ мотивов и причин выбора той или иной дистанции. Участники делятся своими ощущениями.
   Социальный атом является наименьшим элементом социальной структуры индивида. Социальный атом состоит из всех отношений между человеком и окружающими его людьми, который в данный момент тем или иным образом с ним связаны. Внутреннее ядро социального атома заполняют люди, с которыми поддерживаются тесные отношения. Внешнее ядро включает людей, с которыми хотелось бы установить отношения. Построение социального атома всегда производится с учетом его структуры. В первую очередь участник группирует вокруг себя первый круг людей – это те люди, с которыми поддерживаются отношения. В зависимости от целей упражнения дистанция между участником и членами внутреннего ядра может отражать как отношение главного действующего лица к этим людям, так и выбранных людей к нему.
   Следующим по аналогии с первым строится второй круг или внешнее ядро. Последним определяется объем знакомств, незначащий для индивида. Построение социального атома и его исследование может производится на основе различных социометрических критериев, отражающих разнообразные стороны межчеловеческих отношений.
   Социальный атом может строится для исследования отношений как с реальными членами группы, так и для изучения отношений в семье или другим людям из своего окружения. Во втором варианте роль членов семьи или других персонажей играют члены группы.
   После завершения социометрической процедуры члены группы делятся своими переживаниями, возникшими в процессе участия в упражнении и полученным опытом.
   Тест знакомства используется для определения количества людей, с которыми участник группы мог бы обсудить свои проблемы. В данном упражнении степень и длительность знакомства не имеют большого значения. Органические в выборе распространяется на тех, с кем субъект живет или работает в непосредственной близости. В результате выполнения процедуры определяется потенциальный круг друзей, обсуждаются мотивы и причины выборов.
   Тест эмоциональной открытости проводится для исследования потенциала эмоциональной открытости. Основываясь на предположении, что человек обладает лимитом эмоциональной открытости и его запас энергии не может распространяться на всех, исследуется количество выборов индивида, сделанных на основе эмоционального критерия. Измерение количества выборов производится несколько раз. Это упражнение дает возможность ощутить свои эмоциональные и энергетические затраты и увидеть потенциальный круг людей, которым можно оказать поддержку и которые могут оказать поддержку со своей стороны.
   Фаза обсуждения состоит, как правило, из нескольких частей: ролевая обратная связь (role feedback), идентификационная обратная связь (identificational feedback) и шеринг (sharing). В ролевой обратной связи вспомогательные "я" по очереди описывают протагонисту чувства, которые появились у них при исполнении отведенных им ролей, а также при изображении протагониста при обмене ролями. Протагонист также выражает свои собственные чувства, пережитые им в различных ролях.
   В идентификационной обратной связи участвуют зрители и директор психодрамы, поскольку во время игры они могли идентифицироваться с протагонистом или с одним из изображенных людей, имеющих к нему отношение. Этот вид обратной связи предполагает выражение чувств и переживаний, которые испытали зрители в момент идентификации с непосредственными участниками психодрамы.
   Шеринг является важной частью или особо важной функцией заключительной фазы психодрамы. В шеринге все участники психодраматической сессии делятся своими чувствами, переживаниями по поводу того, что происходило на сцене, исходя из своего личного жизненного опыта. Члены группы вспоминают ситуации из своей жизни, которые, по их мнению, имеют сходство с той ситуацией, которая только что была разыграна на сцене. В процессе шеринга протагонист получает общую поддержку и сопереживание со стороны группы. Его собственное горе перестало быть чем-то уникальным и приобретает более человеческие черты. Шеринг возвращает протагониста к группе, к реальности своего существования.
   Завершающая фаза психодраматической сессии также может включать в себя процесс-анализ (processing). В процесс-анализе события прошедшей психодраматической сессии анализируются с точки зрения особенностей процесса и характера взаимодействия участников драмы на сцене. Процесс-анализ позволяет увидеть взаимосвязь между прошлыми и последующими драмами.
   Примерами правил и принципов, относящихся к структуре психодраматической сессии, могут выступать следующие. Характер интерпретации в психодраме отличается от характера интерпретации в других видах психотерапии. В психодраме действие сохраняет за собой качество первичности. Интерпретация невозможна без предварительного действия.
   Виды разогрева к психодраматическому действию могут варьироваться в зависимости от культурных особенностей, поэтому должны быть произведены соответствующие изменения в применении психодрамы как психотерапевтического метода.
   Наиболее важной психодраматической техникой выступает обмен ролями (role reversal). Директор предлагает протагонисту представить себя в роли значимого другого, используя при этом характерные для него движения, слова и т.д. С помощью использования этой техники достигается более глубокий уровень понимания протагонистом членов своего ближайшего окружения, возрастает уровень эмпатии по отношению к ним и, как следствие, увеличивается уровень реальности восприятия себя.
   Другой техникой психодрамы является дублирование (double). Эта техника предполагает ситуацию, когда директор или вспомогательное "я" внешне выражает скрытые чувства протагониста. Дубль говорит то, о чем протагонист в данной ситуации сказать не может или не осмеливается, тем самым способствуя восстановлению целостности переживаний протагониста.
   Еще одной техникой психодрамы, помогающей протагонисту выразить свое состояние, является техника зеркала (mirror). В ситуации, когда протагонист оказывается не в состоянии представить свои переживания, используя слова или действия, его может заменить на сцене вспомогательное "я", которое будет копировать уже известное поведение протагониста и пытаться выразить его чувства так, как будто все действие происходит в зеркале. Отзеркаливание может производится с использованием преувеличений определенных сторон поведения протагониста с целью лучшего осознания их.
   Не менее важными психодраматическими техниками являются техники самопрезентации (self-presentation) и самореализации (self-realization). Техника самопрезентации позволяет протагонисту самостоятельно представить на сцене себя и членов своего значимого окружения так, как он их воспринимает в действительности. Техника самореализации помогает протагонисту с помощью нескольких вспомогательных "я" изобразить в действии актуальные планы своей жизни, независимо от того, насколько они уделены от реальности.
   Технику самореализации необходимо отличать от техники проектирования будущего (future projection). Цель применения этой техники заключается в предоставлении протагонисту возможности изобразить в действии видение своего будущего. Эта техника также имеет название проба будущего.
   Основные формы психодрамы как психотерапевтического метода:
   Психодрама, центрированная на протагонисте.
   Психодрама, центрированная на теме психодраматического действия – центрированного на группе, протагонисте и теме.
   Психодрама, направленная на группу.
   Другими формами психодрамы являются импровизированная игра, ситуационная игра, ролевая игра, социометрия.
   В качестве примера приводится игра: «Роли выживания в дезадаптивной семье». (М. А. Гулина, 2002г.).
   Цели.
   1. Поведенческие.
   Члены группы будут:
   участвовать в структурированной психодраме;
   обсуждать свою семью, сравнивая ее с изображенной в психодраме;
   опознавать роли, которые они играют в своей семье.
   2. Познавательные.
   Члены группы будут:
   добиваться осознания семьи как системы;
   добиваться понимания динамики развития семьи;
   увеличивать понимание динамики своей собственной семьи;
   увеличивать самосознание.
   Метод.
   Руководитель дает краткое толкование ролей выживания, которые появляются в семьях.
   Руководитель управляет структурированной психодрамой, которая изображает неблагополучную семью. Проработка происходит, когда участники психодрамы обсуждают свои роли в игре и собственной семье.
   Инструкции.
   Дайте группе толкование ролей выживания, которые появляются в неблагополучных семьях. Объясните, что эти образцы поведения стали известны, когда началось изучение семей алкоголиков. Ученые были удивлены, узнав насколько эти семьи похожи. Оказывается, члены семьи реагируют на алкоголизм родителей легко предсказуемым способом. Члены таких семей убеждены, что они должны думать, чувствовать и вести себя определенным образом, для того чтобы выжить в своих семьях. Шэрон Вегшейдер – Круз (Wegscheider – Cruse, 1981) определила такое поведение как "роли выживания". Потом выяснилось, что алкоголизм является не единственной причиной, которая порождает эти образцы поведения. Другие проблемы вызывали ту же динамику; например, проблемой мог быть не алкоголизм отца или матери, а то, что отец – игрок или "трудоголик" или у матери привычка транжирить деньги; проблемой могли быть дела отца, или депрессия матери, или вспыльчивость и насилие со стороны отца. При наличии любого из этих условий семья строится по определенным образцам. Чтобы проиллюстрировать эти образцы, группа разыгрывает пьесу.
   Объясните, что участвовать будут практически все члены группы. Это нетрудно, у каждого только одна реплика. Сначала группа должна отодвинуть всю мебель к стенам комнаты. Потом попросите кого-нибудь исполнять роль Отца. По замыслу этой пьесы, Отец – алкоголик. Поощряйте членов группы разобрать роли самостоятельно; если желающих нет, сообщите, что вынуждены будете сами выбрать людей. Обычно, если вы будете настойчивы, добровольцы появятся или группа "призовет" кого-нибудь. Когда будет выбран претендент на роль Отца, попросите его встать в центре комнаты рядом с вами. Объясните, что в течение нескольких лет у Отца проблема со спиртным и что с каждым годом он пьет все больше. Реплика Отца в этой пародии: "Я хочу выпить. Я должен выпить".
   Теперь спросите, кто хочет быть Мамой. Мама присоединяется к Отцу в середине комнаты. Скажите, что Мама как будто не замечает алкоголизма Отца. Позволить себе осознать всю серьезность зависимости Отца от алкоголя для нее слишком страшно, хотя на самом деле алкоголизм пугает ее всю жизнь, с тех пор как она узнала о нем. Он угрожает ее семье, ее финансовой безопасности, эмоциональной безопасности, отношениям с Отцом, ее статусу в обществе, – всему. Ее реплика: "Все хорошо. Здесь нет никакой проблемы". Чтобы показать отсутствие у Отца эмоциональной силы, попросите его встать позади Мамы и положить руки ей на плечи.
   Затем выберите старшего ребенка (не имеет значения – мальчика или девочку). Поставьте его рядом с Мамой. Этот ребенок убежден, что если он будет достаточно хорошим, то в семье будет порядок. Этого ребенка называют Героем семьи и у него превосходные достижения почти во всем. Вероятно, он – хороший ученик, или хороший спортсмен, или имеет надежную работу. Герой семьи – надежный и ответственный. Его реплика: "Все в порядке, Мама. Ты можешь на меня положиться". Герой семьи и Мама должны взяться за руки.
   Второй ребенок – Бунтовщик/"Козел отпущения". Когда этот ребенок подрастает, пространство для того, чтобы быть хорошим, целиком заполнено Героем семьи. Второй ребенок верит, что он никогда не сможет стать таким же хорошим, как Герой, и поэтому ищет себя в том, чтобы быть плохим. Занятие Бунтовщика – идти против ценностей семьи. Бунтовщик плохо учится, выбирает не тех друзей, может быть не в ладах с законом, вероятно, злоупотребляет алкоголем и другими психоактивными веществами и, где бы ни находился, в большинстве случаев провоцирует неприятности. Рано или поздно все плохое, что происходит в семье, сваливают на Бунтовщика/"Козла отпущения". В действительности же этот ребенок яснее чем кто-либо понимает, что происходит в семье. Бунтовщик все знает об Отце, и это его злит! Роль Бунтовщика заключается в том, чтобы бегать вокруг Отца, Мамы и Героя, размахивая кулаками и приговаривая: "Я ненавижу тебя, Отец. Прочь из моей жизни!" Вероятнее всего, Бунтовщик – это ребенок, у которого серьезные проблемы.
   Третий ребенок по мере того, как он растет в этой семье, находит ситуацию все более беспорядочной. Отец все время либо пьет, либо уже пьян, либо кричит на Маму, либо буйствует. Мама делает вид, что это не важно. Герой занят тем, чтобы быть совершенным, у Бунтовщика постоянно неприятности. Третий ребенок выживает, становясь незаметным.
   Его называют Потерянным ребенком. Этот ребенок проводит большую часть времени в спальне, заткнув уши стереонаушниками. В школе он сидит на последней парте и никогда не поднимает руку. Этот ребенок чувствует себя одиноким в компании сверстников. Быть одному – значит чувствовать себя в безопасности, но это также значит чувствовать свое одиночество. Наиболее вероятно, что этот ребенок впадает в депрессию и, может быть, думает о том, чтобы покончить с собой. Член группы, играющий Покинутого ребенка, будет сидеть на стуле на некотором расстоянии от остальных членов семьи. У этого ребенка нет никакой реплики.
   Четвертый ребенок в этой семье – это Больной ребенок. Он понял, что единственно верный способ получить надежду на удовлетворение своих потребностей – это быть больным. Этот ребенок, возможно, самый печальный персонаж, так как чувствует себя достойным внимания, только когда он болен. Больной ребенок сидит на полу. "По-моему, я заболеваю!" – он проговаривает эту строчку, в то время как сгибается и держится за живот.
   Любимца семьи называют Талисманом. Как говорит его имя, этот самый младший ребенок привлекает внимание и интерес благодаря своим детским ужимкам и поведению. Семья может собираться около этого маленького "светлого пятна", которое отвлекает их от более серьезных дел. Талисман прыгает вокруг членов семьи, тянет их за рукава или юбки и канючит: "Поиграйте со мной".
   Последний член этой семьи необязателен. Но если у вас достаточно участников, используйте и эту роль. Это Свекровь, мама Отца. Она стоит на стуле и кричит на Маму: "Это все ты виновата!"
   Теперь у вас есть все исполнители, и они знают свои роли. Каждый исполнитель должен подать свою реплику, чтобы вы могли убедиться, что все помнят их. Потом объясните, что в этой драме все говорят свои фразы одновременно.
   Перечислите еще раз персонажей, которые участвуют в пьесе, и то, что они обязаны делать (Бунтовщик, который бегает вокруг; Больной ребенок, который сгибается; Талисман, который прыгает вокруг, и Теща, которая указывает пальцем).
   Время начинать. Дайте указание исполнителям начать исполнять свои роли, когда вы скажете: "Начали!", и повторять реплики и действия до тех пор, пока вы не скажете: "Стоп!" Сосчитайте до трех и скажите: "Начали!" Командуйте "Стоп!", когда станет ясно, что они уловили суть. Обычно первый прогон бывает пробным и не вызывает особого энтузиазма. Действуйте подобно хорошему режиссеру и побуждайте исполнителей поощрениями и замечаниями.
   Призовите их к тому, чтобы они по-настоящему "надели" свои роли и почувствовали то же, что чувствуют их персонажи. Начните действие снова. Остановите его после нескольких циклов, и пусть участники сядут там, где они сейчас находятся.
   Чтобы проработать эту психодраму, дайте возможность каждому персонажу рассказать о своем опыте. Спросите каждого, начиная с Отца, на что это похоже – играть эту роль. Вы будете изумлены, насколько точно будут выражены чувства, стоящие за ролями выживания. Обмен мнениями может звучать примерно так.
   Руководитель: Что значило для Вас быть Отцом в этой семье?
   Отец: Я не знаю (пауза). Было похоже, что у меня нет никакого контроля над чем-либо, ни над собой, ни над моей семьей.
   Руководитель: Что Вы чувствовали, не имея контроля над происходящим?
   Отец: Это было ужасно! Считается, что отцы должны владеть ситуацией. Я думаю, что как мужчина я чувствовал себя несостоятельным.
   Продолжайте в том же духе, пока не подойдет очередь Потерянного ребенка. Перескочите через этот персонаж, как если бы вы забыли о нем, и продолжайте с Талисманом. Группа через некоторое время начнет напоминать вам, что вы пропустили Потерянного ребенка. Признайте, что вы сделали это сознательно, потому что именно это происходит с Потерянным ребенком в семье – он забыт, покинут. Потом Потерянный ребенок делится опытом.
   Заключение.
   Спросите членов группы, узнают ли они себя и свои семьи в этой психодраме. Чаще обсуждение происходит спонтанно, а не по кругу. Обычно поднимаются такие вопросы, как:
   Член группы: Можно ли временно быть в одной роли, а потом переключиться на другую?
   Руководитель: Случалось ли подобное в вашей семье?
   Член группы: Мой брат был Героем, а я – Бунтовщиком. Но когда он уехал и поступил в институт, я думаю, что я как бы передвинулся в позицию Героя. Это возможно?
   Руководитель: Да, это возможно, потому что Вы поверили, что появилась возможность заполнить освободившееся "пространство". Возможно также, что Вы каким-то образом почувствовали, что вашей семье необходимо, чтобы теперь Вы были Героем.
   Член группы: Я думаю, что исполнял в своей семье более чем одну роль. Что это значит?
   Руководитель: Расскажите нам о том, как изменялась ваша семья. Вы могли принять другую роль, потому что что-то изменилось.
   Член группы: В моей семье Потерянным ребенком был старший. Почему так?
   Руководитель: Расскажите нам о своей семье.
   Семейные роли.
   Члены "основанной на стыде" неблагополучной семьи часто разными способами приспосабливаются к стрессу (Wegscheider-Cruse, 1981).
   Герой семьи. Чувствительный и заботливый. Принимая на себя ответственность за проблемы семьи, Герой пытается улучшить ситуацию. Он борется за успех, но так как семья не меняется, в конце концов чувствует себя неудачником.
   Бунтовщик/"Козел отпущения". Противоположность Герою семьи. Пытается добиться признания деструктивным поведением, привлекает к себе внимание тем, что попадает в беду, наживает обиды или совсем отказывается общаться. (Отметьте: любое внимание лучше, чем полное игнорирование.)
   Потерянный ребенок. Приносит семье облегчение, заботясь о своих проблемах самостоятельно и избегая неприятностей. Семья не обращает внимания на Потерянного ребенка. Результатом этого являются его одиночество и страдание.
   Больной ребенок. Находит одобрение и внимание единственным доступным ему способом – постоянно болея.
   Талисман. Помогает семье пережить стресс, будучи очаровательным и смешным. Но этот юмор не позволяет Талисману преодолеть личную боль и одиночество.

§ 5. Семейная психотерапия

   Применение семейной психотерапии в психосоциальной работе имеет давнюю историю. Изначально, кроме обслуживания базовых потребностей в пище, одежде, крове, социальные работники пытались снять дистресс в семьях своих клиентов.
   Социальные работники посещали клиентов, чтобы определить их семейные нужды и предложить помощь. Они прямо включались в решение проблем неблагополучных браков и трудностей в воспитании детей.
   Изучение неблагополучных семей, нуждающихся в поддержке, было важнейшим фокусом раннего обучения социальной работе. Кстати, первый курс обучения в первой школе социальной работы назывался «Уход за нуждающимися семьями в их домах».
   Ричмонд в своем классическом труде «Социальный диагноз» предсказала терапию «целой семьи» и предостерегала против отделения ее членов от их естественного контекста. Согласно М. Ричмонд, степень эмоциональной связанности между членами семьи является решающей для их способности к выживанию и процветанию. М. Ричмонд предугадала достижения, к которым пришла семейная терапия в 1980-х гг., рассматривая семьи как системы внутри систем. Она поняла, что семьи не изолированные единицы (закрытые системы), а существуют в особом контексте общества, которое интерактивно влияет на них и само подвергается влиянию из-за их функционирования (т.е. они открыты). Она графически показала эту ситуацию, использовав концентрические круги, чтобы представить различные системные уровни от личностного до культурного
   Обычно семейную терапию определяют как раскрытие ролей, взаимных обязательств членов семьи, побуждение их к более адаптивному поведению.
   Если семьи подбадривать, побуждая к откровенному разговору, то можно актуализировать ресурсную базу семьи. Даже просто общаться с членами семьи, высказать при других свою точку зрения на проблемы и помогая им уяснить сказанное ими, можно способствовать изменениям в их отношениях и поведении.
   Способствовать установлению положительных отношений (процесс, известный как «объединение») – наиболее важный аспект поведения терапевта при определении результата терапии. Подчеркнем, что объединение – это не просто основание для начала терапии, но скорее процесс, требующий постоянного внимания.
   Как самостоятельное направление психосоциальной помощи семейная психотерапия возникла в 50-е годы XX в. (Дж. Белл, Н. Аккерман, X. Мидельфорт, Т. Лидз, Л. Винн, М. Боуэн, К. Витакер, Г. Батесон, Дж. Хейли, В. Сатир и др.), сосредоточив свое внимание на развитии личности в семейном окружении. Семейный подход оказался не только продуктивным, но и экономически эффективным. Доказано, что семья, если дать ей нужный профессиональный толчок и запустить ее созидательные силы, способна сама, на основе собственных внутренних ресурсов, помочь своим членам. В то же время "нездоровая" семья может усугубить страдания человека, обратившегося за психологической помощью.
   Профессиональная работа семейного терапевта направлена на помощь в изменении интенсивности факторов, препятствующих нормальному функционированию семьи, и осуществляется в процессе применения специальных методических приемов. Причем в большей мере ответственность за исход такой работы – у семьи.
   Многие из известных сегодня психотерапевтов, таких как Р. Бардхилл, Б. Картер, П. Пэпп, К. Роджерс, В. Сатир, Л. Хоффман, в прошлом занимались практикой социальной работы.
   Позитивная семейная психотерапия относится к числу направлении гуманистического мировоззрения. Ее основатель Н. Пезишкиан успешно синтезировал опыт различных культур в психотерапии. Это направление получило название транскультурной психотерапии, где особое внимание отводится возможности включения в терапевтический процесс всех сфер жизни. В позитивной психотерапии широко используются на различных стадиях техники и элементы таких психотерапевтических методов, как психоанализ, психодрама, гештальттерапия, применяются методы саморегуляции, гипноза, арттерапии.
   К базисным идеям и принципам данной семейной психотерапии относятся позитивные представления о человеке, принцип надежды, принцип баланса, транскультурный принцип, позитивная концепция семьи, принцип кооперации усилий.
   Позитивное представление о человеке основывается на убеждении, что каждому индивиду присущи две базовые способности: любви и знания, которые должны быть развиты посредством социализации и образования. Позитивный подход в семейной терапии непосредственно связан с позитивной концепцией семьи. Семья рассматривается как основная единица общества и институт человеческого сообщества, который существует, пока существует общество. Зависимость между семьей и обществом, отдельными индивидами и их семьями дает возможность рассматривать любую психотерапию как семейную психотерапию. Ни один человек поэтому недолжен подвергаться психотерапии вне семейной терапии. Каждый клиент должен быть рассмотрен в контексте своего ближайшего окружения и микрокультуры. Позитивная семейная психотерапия – это не только метод терапии, но и обучение самопомощи. Она предлагает свою концепцию для предотвращения и разрешения конфликтов и нарушений. Один из способов – подготовка людей к семейной жизни. Человек должен познать все в процессе образования, которое бывает физическим, эмоциональным, духовным. Это образование должно быть сбалансированным и целостным, а неразрозненным. Физические, интеллектуальные, социально-эмоциональные и духовные способности есть в каждом человеке. В зависимости от культуры и образования одни из них оказались более актуализированы и развиты, чем другие. В позитивной психотерапии поощряются активность и самостоятельность клиента в решении своих проблем и оказании помощи своей семье и окружению. Транскультурный подход, используемый в позитивной психотерапии, дает возможность значительно расширить диапазон решений психологических и социальных проблем клиентов, а также увеличить глубину видения проблем, их относительность и перспективы позитивных изменений. Позитивный подход помогает клиенту изменить свою точку зрения и более гибко реагировать на проблемную ситуацию. Он является основой терапевтического взаимодействия между терапевтом и клиентом. Такие культурные элементы, как истории, легко принимаются клиентом и дают материал для работы воображения в решении собственных проблем.
   В рамках психотерапии и самопомощи используется пятиступенчатая стратегия. На каждой ступени терапии даются истории, для того, чтобы помочь клиенту постичь смысл данной стадии терапии и применить ее в жизни.
   I. Стадия наблюдения и дистанцирования. Здесь анализируется ситуация клиента и создается возможность отхода клиента от своей проблемы и рассмотрения ее со стороны.
   II. Стадия инвентаризации связана с задачей прояснить изучаемую историю клиента, выявить те правила и отношения, которые кажутся клиенту неизменными, сдерживают его личность и соотносятся с его жизненной историей. При помощи дифференциально-аналитического опросника (ДАО) опыт клиента осознается как положительно или отрицательно оцениваемые отношения.
   III. Стадия ситуационной поддержки. На этой стадии клиент работает как «терапевт». Вместо критики в адрес других людей, из-за которых возник, по его мнению, конфликт, клиент учится поощрять других, вовлекая и раскрывая их позитивные способности, которые сам клиент уже раскрыл для себя на предыдущих стадиях.
   IV. Стадия вербализации. Клиент уже на более зрелом уровне обучается техникам и способам общения и консультации, с которых он начинает общение дома, в кругу семьи. На этой стадии он знакомится с концепцией семейного совета, члены семьи включаются в терапию.
   V. Стадия расширения целей. На этой стадии, которая, по сути, сопровождает весь терапевтический процесс, клиент приобретает навыки
   самому развивать все свои способности и уделять внимание всем сферам жизни. Он учится по-новому жить, видеть и достигать те цели, которые раньше ему были неизвестны.
   В 1958 г. Н. Аккерман основал первую "Клинику психического здоровья семьи". И с этого времени профессиональный интерес к семейной терапии продолжает расти.
   В семейной терапии выделяется много различных направлений, например следующие: бихевиоральная семейная терапия, системная семейная терапия, стратегическая семейная терапия, теория общих систем, психоаналитически-ориентированная семейная терапия и т. д.
   К числу наиболее известных семейных терапевтов относятся: Т. Лидз, М. Боуэн, Ф. Фромм-Ричман, Л. Уайнн, Н. Аккерман, К. Витакер, Д. Джэксон, Э. Шострум, Дж. Хейли, В. Сатир, Д. Фрамо, С. Минухин, Г. Зак и пр.
   Вирджиния Сатир – наиболее известный семейный терапевт гуманистической ориентации. Работая с семьями, она ориентируется на прояснение существующих внутри семьи стилей общения и повышение самооценки и самоуважения у всех членов семьи. Согласно Сатир, самооценка – основной движущий механизм развития человека. Такая самооценка вырабатывается еще в детстве и лежит в основе "неконгруэнтного" общения. А все нарушения в семейном гомеостазе происходят как раз тогда, когда общение "неконгруэнтно".
   Одним из основных вкладов в теорию коммуникации является ее классификация стилей общения. Она выделяет четыре дисфункциональных и один функциональный стили общения: "миротворец" – всегда соглашается, извиняется, старается угодить и "сохранить мир любой ценой"; "обвинитель" – доминирует, критикует и обвиняет всех и все: "Если бы не ты, все было бы нормально"; "сверхблагоразумный" – сохраняет эмоциональное отчуждение, спокойствие, сверхлогичен и сверхрационален; "разрушитель" – игнорирует вопросы, сдвигает акценты и кажется неспособным что-либо предложить. Сатир утверждает, что эти роли помогают людям скрывать свои истинные чувства, так как низкая самооценка не позволяет им быть самими собой. И только пятый стиль общения – "равное", или "конгруэнтное", общение является настоящим, где человек искренне выражает свои чувства и отвечает за свои прямые, не содержащие противоречий сообщения.
   По мнению Сатир, различные нарушения в семье вызывают не "плохие" люди, а "плохие" правила. В процессе терапии очень важно смещать акцент с отдельного пациента и сводить к минимуму обвинения в его адрес и необходимо, чтобы члены семьи осознали свои ценности и семейные правила. Также терапевт должен помочь семье модифицировать те правила, которые являются неуместными для семьи и приводят к возникновению напряжения. В терапии Сатир много занимается обучением, она предложила многие упражнения, техники и игры для семейной терапии. Ее терапия – это терапия опытом, где она обучает клиентов новым ролям и стилям, поведения.
   Уже существует большое количество русскоязычной литературы на данную тему и можно назвать имена российских психотерапевтов, которые являются несомненными авторитетами в области семейной психотерапии. Это А. И. Захаров, Т. М. Мишина, В. К. Мягер, Э. Г. Эйдемиллер, В. В. Юстицкис. Картер и Мак-Голдринг выделяют шесть стадий жизненного цикла семьи:
   Стадия 1. Вступление в брак, отделение от родительской семьи.
   Стадия 2. Приспособление друг к другу. На этой стадии супруги должны научиться новым паттернам поведения, которые были бы удовлетворительны для обоих
   Стадия 3. Появление ребенка. Освоение новых ролей "матери" и "отца".
   Стадия 4. Изменение родительско-детских отношений по мере взросления детей. На этой стадии инициаторами изменений в семейной системе, как правило, становятся дети.
   Стадия 5. Семья способствует выросшим детям в образовании собственных семей.
   Стадия 6. Освоение новых ролей "бабушек и дедушек". Жизнь супругов вдвоем. На этой стадии вероятность появления кризиса между супругами уже не так вероятна, как на предыдущих. Состав семьи меняться уже не будет, все решения, касающиеся совместного проживания уже, скорее всего, приняты. Зато более вероятно появление кризиса в родительско-детских отношениях, особенно если родители (чаще все-таки мать) не смирились с уходом ребенка из семьи. Они могут пытаться слишком активно вмешиваться в жизнь семьи своего ребенка, что может приводить к многочисленным конфликтам.
   Развод
   Если семье не удается успешно преодолеть появившиеся кризисные ситуации и разрешить свои проблемы, то, вероятнее всего, брак закончится разводом. Развод – одна из наиболее психотравмирующих ситуаций для каждого члена семьи.
   Несомненно, развод – очень тяжелая ситуация для всех членов семьи, но особенно труден он, как правило, для детей. И очень часто они нуждаются в помощи больше всего.
   Семейная генограмма – один из методов, широко применяемых в семейной терапии. Он разрабатывался у нас в стране Э. Г. Эйдемиллером и его коллегами. Метод генограммы позволяет изобразить все родственные связи в семье в виде графической схемы. Психотерапевт предлагает каждому члену семьи изобразить графически свое представление о семье с помощью предложенного набора символов. Генограмма включает имена и возраст всех членов семьи, а также указываются даты рождений, смертей, браков, разводов и разрывов отношений. И в свою очередь психотерапевт на основании расспросов и наблюдений также составляет полную генограмму семьи. Системная семейная психотерапия" (СПб.: Питер, 2002).
   Психологическая помощь семье – важнейшая область деятельности социального работника. Профилактика правонарушений, работа с проблемами социальной дезадаптации, выявление психологических ресурсов личности и многие другие области социальной работы напрямую связаны с семейной ситуацией.
   Под семейной терапией принято понимать комплекс психологических методов и приемов, направленных на психологическую помощь члену семьи и при помощи семьи, а также на оптимизацию семейного общения.
   Социальные работники должны знать современные теоретические взгляды на семью и на роль семейных факторов в возникновении социальной дезадаптации.
   К методам семейно обследования относятся:
   • наблюдение;
   • опрос клиента о целях визита, о сущности проблемы, об истории семьи и т. п.;
   • метод генограмм – составление семейного древа.
   • Из психологических методов можно рекомендовать следующие методы обследования семьи:
   • цветовой тест отношений (ПТО). Невербальный диагностический метод, отражающий как сознательный, так и частично неосознаваемый уровень отношений человека. Методической основой данного метода является цветоассоциативный эксперимент (А. М. Эткинд, 1980; 1987);
   • анализ семейных взаимоотношений (АСВ). Методика предназначена для диагностики типов неправильного воспитания, постановки "семейного диагноза". Позволяет ответить на вопросы: "как", т. е. какими способами родители воспитывают ребенка (подростка) – тип воспитания; "почему" родители воспитывают именно таким образом, т. е. каковы причины, вызывающие данный тип воспитания (Э. Г. Эйдемиллер, В. В. Юстицкий, 1987; Э. Г. Эйдемиллер, 1996);
   • методика "Сенсорные предпочтения в семье". Предназначена для изучения целостной структуры семейных взаимоотношений, а также для анализа взаимоотношений в отдельных подсистемах семьи. Методической основой методики "Сенсорные предпочтения в семье" послужило разделение целостного процесса общения на отдельные составляющие и изучение репрезентаций отдельных сторон взаимоотношений членов семьи (Н. Л. Васильева, 1997).
   Для того, чтобы овладеть практическими навыками работы с семьей, социальному работнику необходимо пройти курс специального обучения под супервизией опытного семейного терапевта. Тем не менее для того, чтобы принять обоснованное решение об освоении данной области психологической помощи, будущему специалисту необходимо ознакомиться с принципами и методами практической работы семейного терапевта. В данный раздел включено рассмотрение основных стадий семейной терапии, а также основных техник, применяемых в системной семейной терапии.
   В процессе семейной системной терапии выделяют 4 этапа.
   1. Присоединение психолога или психотерапевта к семье. Задача психотерапевта на этом этапе – объединение с семьей.
   Технический прием, используемый на первом этапе семейной терапии, – положительное эмоциональное подкрепление самой попытки обратиться за помощью. С помощью приема подражания психотерапевт старается вступить в общение на том языке, который понятен и свойствен данной системе. На первых сессиях не следует анализировать мотивацию поведения участников, пользоваться оценочными суждениями, так как это, с одной стороны, блокирует личностный рост членов семьи, а с другой – усиливает механизм как индивидуальной, так и групповой психологической защиты.
   2. Постановка целей.
   Задача психотерапевта – выявление правил и системы убеждений семьи, с помощью которых происходит регуляция семейных отношений.
   Для успешности семейной психотерапии необходимо согласие в формулировании и достижении цели между членами семьи и психотерапевтом. Поэтому важной задачей на данном этапе работы является совместное формулирование психотерапевтического запроса, перевод манипулятивного запроса ("Сделайте так, чтобы мой ребенок стал другим") на уровень осознавания истинных проблем в семье. В этот момент важно перевести психологическую работу из плоскости изучения прошлого в плоскость "здесь и теперь". Исследуются цели, которые поставлены каждым членом семьи и которых они хотят достигнуть в ходе психотерапии. Формулирование целей каждого члена семьи приводит к формулированию целей семьи как единого психологического организма.
   Не менее важной задачей семейного психотерапевта на этом этапе является выявление дисфункциональных шаблонов поведения семьи, а также существующих правил и семейных убеждений, которые мешают оптимальным взаимоотношениям.
   3. Реконструкция семейных отношений.
   Критерием оценки того, что семья готова конфронтировать со своими неосознаваемыми проблемами, служат доверительность и свобода, с которой члены семьи начинают рассказывать о себе, приводить такие факты, которые раньше вызвали у них выраженные негативные реакции. На этом этапе психотерапевт путем присоединения к различным семейным подсистемам создает ситуации фрустрации с целью инициировать переход семьи на иной, более сложный уровень функционирования. Содержанием семейной системной терапии является анализ взаимодействия всех членов семьи в ситуации "здесь и теперь". Терапевтические действия основаны на принципе "действие предшествует пониманию": именно действие ведет к новому опыту, новым переживаниям и, как следствие, к пониманию необходимости изменений. Используемые приемы: рассаживание членов семьи по-другому, разъединение различных членов семьи и объединение в новые коалиции, положительное подкрепление участников одних подсистем и блокировка других. Актуализация и структурирование полученного материала осуществляются с помощью:
   1. разыгрывания ролевых ситуаций;
   2. построения семейной скульптуры;
   3. рисования семейного рисунка;
   4. видеотехник;
   5. переформулирования проблемы (рефрейминг).
   6. Используется также метод "домашних заданий". Домашние задания можно разделить на 3 вида: прямые директивы, метафорические, парадоксальные. Цель этих заданий:
   7. изменение поведения членов семьи;
   8. придание дополнительного стимула к построению отношений между членами семьи и психотерапевтом;
   9. изучение реакций членов семьи при выполнении ими заданий; осуществление психотерапевтом поддержки членов семьи, так как во время выполнения задания психотерапевт как бы незримо присутствует среди них.
   Работа семейного терапевта на этом этапе способствует установлению границ между подсистемами, усилению функционирования одних и связанному с этим ослаблению функционирования других подсистем. Например, если раньше супруги большую часть времени занимались неосознанным смешением родительского и супружеского контекстов, что приводило их, с одной стороны, к неудовлетворенности супружеством, а с другой – к появлению проблем или симптомов у ребенка, то в процессе семейной терапии разделение родительского и супружеского контекстов способствует повышению их эффективности и как супругов, и как родителей.
   10. Завершение психотерапии.
   Цель – отсоединение.
   О завершении психотерапии свидетельствует достижение сформулированных целей. (М.А. Гулина, 2002).
   К числу важных направлений семейной психотерапии также относятся:
   – программы раннего вмешательства;
   – психотерапевтическая работа с социальными сиротами, приемными детьми;
   – преодоление насилия, конфликтов в семье.
   Итак, ясно, что семейная психотерапия относится к числу эффективных психосоциальных технологий.

§ 6. Общинная психотерапия

   В последнее время общинная психотерапия как психосоциальная технология приобрела немалую популярность. Она является разновидностью немедицинской групповой психотерапии. Этот метод предполагает привлечение к психотерапии в меру возможностей всех людей, так или иначе причастных к происходящему. Принципы равноправного корпоративного сотрудничества, отсутствие в терапевтическом сеансе отношений «врач-больной», «начальник-подчиненный» позволяют всем участникам активно включаться в происходящее и ощущать собственную значимость в принятии всех решений, касающихся группы. Такая форма психотерапии, где проявляются только равноправные, партнерские отношения, позволяет каждому участнику более свободно проявлять свою индивидуальность и легко преодолевать барьеры между ведущим-организатором и участниками из-за отсутствия формально-статусных отношений. Ведущий в этом случае выполняет лишь вспомогательную роль, обусловленную задачей оказания психологической помощи клиентам и обучением других участников оказывать помощь себе самостоятельно. Существует определенная специфика в организации и проведении совещаний больших и малых групп, персонала и семей.
   На совещаниях, касающихся общих проблем общины, связанных с терапией, присутствуют все причастные к этому процессу.
   Суть таких совещаний – преодоление различных антисоциальных тенденций. Направлено оно на отреагирование тех ощущений, которые испытывали участники во время терапии и которые не удалось проконтролировать. Здесь основная цель – укрепить чувство самоуважения участников. Совещание персонала связано с критическим обсуждением хода выполнения программы и определением дальнейших шагов терапии. Семейные ежевечерние совещания способствуют укреплению солидарности и взаимопонимания в данной конкретной малой группе (семье).
   Общинная психотерапия получила широкое распространение в лечебных заведениях, исправительных учреждениях, религиозных организациях, этнокультурных общностях, в некоторых сферах профессиональной деятельности. Как разновидности общинной терапии можно выделить различные клубы, кружки и другие целенаправленные объединения людей, советы ветеранов, участников различных событий, фонды помощи и защиты.
   Общинная психотерапия введена Макуэлом Джонсоном в лечебных учреждениях США. Затем этот метод был применен в системе исполнения уголовных наказаний. Основные особенности его таковы:
   а) власть распределена между многими людьми, право принятия решения децентрализовано, господствует атмосфера равенства и партнерства;
   б) все служащие и заключенные активно участвуют в воспитательном воздействии,
   в) персонал помогает заключенным принимать решение относительно своего настоящего и будущего;
   г) самоуправление введено не только для отработки демократических принципов во взаимоотношениях, но и как средство повышения самостоятельности, личной ответственности и самоуважения заключенных;
   д) все актуальные проблемы общины обсуждаются в присутствии и при участии всех заключенных и персонала, т.к. с помощью таких совещаний должны предопределяться различные антисоциальные тенденции;
   е) совещания персонала предназначены для критического обсуждения хода выполнения программы после большого группового собрания в открытой дискуссии и определения дальнейших путей развития программы;
   ж) упрочению солидарности служат ежевечерние сеансы групповой терапии. Руководителями групп являются те, кто, благодаря своим личным качествам и находчивости, добиваются наибольших успехов. Групповой метод нашел широкое применение в пенитенциарных учреждениях и обычно одобряется персоналом.
   Анонимные алкоголики, анонимные наркоманы – группа взаимопомощи для лиц, страдающих болезнью (зависимость от алкоголя или наркотиков). Анонимные алкоголики – это сообщество, объединяющее мужчин и женщин, которые делятся друг с другом своим опытом, силами и надеждами, с целью помочь себе и другим избавится от алкоголизма. Это пример общинной психотерапии.
   Единственное условие для членства – это желание бросить пить. Анонимные алкоголики не платят ни вступительных, ни членских взносов. Они не связаны ни с какой сектой, вероисповеданием, политическим направлением, организацией или учреждением; не вступают в полемику по каким бы то ни было вопросам, никого не поддерживают и не выступают против чьих бы то ни было интересов.
   Основная цель анонимных алкоголиков – оставаться трезвыми и помочь другим алкоголикам обрести трезвый образ жизни.
   Анонимные наркоманы также являются примером общинной психотерапии. Анонимные наркоманы это некоммерческое сообщество людей, для которых наркотики стали главной проблемой. Выздоравливающие наркоманы регулярно собираются вместе, чтобы помочь друг другу избавиться от зависимости. Единственное условие для членства в Анонимных Наркоманах – это желание прекратить употреблять наркотики, сообщество Анонимных Наркоманов не оказывает медицинской, социальной или финансовой помощи. Анонимные Наркоманы не связаны с какими-либо организациями. У них нет вступительных или членских взносов, все желающие могут присоединиться к ним независимо от пола, возраста, национальности, сексуальной ориентации, убеждений, религии или отсутствия таковой. Программа анонимных наркоманов состоит из принципов, изложенных так просто, что ей могут следовать в повседневной жизни. Помощь одного наркомана другому не имеет аналогов и обладает ни с чем несравнимой терапевтической ценностью, ведь наркоманы понимают проблемы друг друга лучше чем кто-либо другой. Опыт сообщества Анонимных Наркоманов говорит, что не достаточно просто отказаться от приема наркотиков, необходимо научиться жить без них, что практически невозможно в одиночку.
   В сообществе Анонимных Наркоманов проводятся открытые собрания, на которые приглашаются все желающие, интересующиеся опытом своего сообщества. На открытые собрания групп Анонимных Наркоманов обычно приходят родственники и люди, интересующиеся этой проблемой, а также друзья наркоманов. Кредо сообщества: «Если Вы считаете, что у Вас или у Ваших близких есть проблемы с наркотиками, или Вы думаете, что они могут возникнуть – приходите. Возможно, Анонимные Наркоманы Вам помогут».
   Главной целью проведения собраний АА и NA является сохранение трезвого образа жизни (неупотребление алкоголя или наркотиков) а также помощь другим в решении этой проблемы. Регулярное посещение собраний помогает оставаться трезвым, даже тем участникам групп, которые ленятся работать по программе «12 шагов» . Общаясь на собраниях участники делятся своим опытом, силой, рассказывают о том, кем были, что с ними произошло и как им живется в настоящее время.
   Глубокая заинтересованность в желании оставаться трезвым, помощь новичкам на собственном опыте выздоровления, как отдельно взятой личности так и группы в целом, духовный рост, независимо от вероисповедания, полная конфиденциальность являются движущими силами групп самопомощи АА и NA.
   В работе групп используется программа «12 шагов».
   Также часто рекомендуют прочитать книгу «Анонимные Алкоголики» – перевод американской книги, написанной участниками групп для других участников и тиражируемую в традиционно синей обложке. В ней приведены обращения к самим зависимым, их родственникам и коллегам с полезной информацией о том, как помочь перестроиться, советы и ответы на часто задаваемые вопросы.
   Финансирование групп основано на добровольных пожертвованиях от участников для оплаты" помещения, приобретения необходимой литературы, а также для покупки чая, кофе, десерта и иных необходимых расходов. Такая децентрализованная схема придает группам большую – автономность и независимость и способствует устойчивости механизма групп в масштабах страны.
   В АА существует традиция, в которой рекомендуется отказываться от посторонней помощи и существовать на добровольные пожертвования ее членов. Размер пожертвования член группы определяет сам. Если человек посещает собрание менее 3 раз, он считается гостем и ему не предлагается вносить пожертвование.
   В 1840 г. в городе Балтимор появилось Вашингтонское общество. В его состав входили алкоголики, пробовавшие осуществить идеи взаимопомощи. Данное общество было очень активным в политических и социальных вопросах, поэтому через какое-то время в его состав начали входить люди, не имеющие отношения к проблеме алкоголизма. И Вашингтонское Общество перестало считаться группой взаимопомощи, так как основная деятельность групп начала носить общественный характер. В конце XIX века было создано «Сообщество ранних христиан», из которого впоследствии (начало XX века) выделилась «Оксфордская группа». Ее основными задачами было возрождение христианских традиций.
   Некий американец Билл пришел к выводу, что для поддержания своей трезвости ему необходимо делиться опытом с другими алкоголиками. Он начинает общаться с другим алкоголиком – Бобом. Так начало зарождаться сообщество Анонимных Алкоголиков. Такое своеобразное общение начало приобретать все более широкие диапазоны. 10 июня 1935 года является днем создания сообщества. «Анонимные Алкоголики» отделяются от Оксфордских групп.
   Движение Анонимных Алкоголиков началось в мае-июне 1935 г. в США, когда два алкоголика – Боб и Билл – помогли друг другу остаться трезвыми, заменив выпивку беседой. Этот опыт позволил им объединить других алкоголиков, и в 1937 г. группа насчитывала уже 40 участников. В декабре 1938 г. был разработан текст «12 шагов». К 1995 г. сообщество АА насчитывало более 2 млн членов и работает в 141 стране.
   В России группы АА появились в 1986/87 гг.
   В 1999 году появилась Vesvalo: русскоязычная группа АА в сети Интернет. Источник (http://vesvalo.narod.ru/plk2.html).
   Параллельно группам АА и NA часто создаются группы для созависимых (называемые Ал-Анон и Нар-Анон) – то есть для родственников или близких людей, на чью жизнь привычка вовлеченного человека оказывает негативное влияние. Эффект созависимости заставляет родственников испытывать стресс, чрезмерную ответственность, дискомфорт или стыд, а также вызывают нарушения привычного графика жизни, когда близкий человек впадает в очередной период употребления. Посещение групп для созависимых помогает родственникам поделиться опытом, научиться ограничивать свою ответственность, рассеять ощущение изолированности от «нормального мира», получить моральную поддержку. Кроме того, обучение на группах может ослабить эффект удержания зависимого, при котором даже на этапе выздоровления и полного воздержания родственники не доверяют ему, с подозрением относятся к его отсутствию дома, смене настроения и внешнего вида.
   Для подростков, чьи родители являются зависимыми, создаются группы Alateen, адаптированные к особенностям подросткового возраста.
   В сообществе существуют 12 традиций – это некие принципы, которые положены в основу функционирования группы, поддержания ее развития и доброжелательного общения ее членов. 12 традиций – это не законы и правила, а лишь пожелания, которые составлены на основе предыдущего опыта анонимных алкоголиков.
   12 традиций Анонимных Алкоголиков:
   1. Наше общее благополучие должно стоять на первом месте; личное выздоровление зависит от единства АА.
   2. В делах нашей группы есть лишь один высший авторитет – любящий Бог, воспринимаемый нами в том виде, в котором Он может предстать в нашем групповом сознании. Наши руководители всего лишь облеченные доверием исполнители, они не приказывают.
   3. Единственное условие для того, чтобы стать членом АА – это желание бросить пить.
   4. Каждая группа должна быть вполне самостоятельной, за исключением дел, затрагивающих другие группы или АА в целом.
   5. У каждой группы есть лишь одна главная цель – донести наши идеи до тех алкоголиков, которые все еще страдают.
   6. Группе АА никогда не следует поддерживать, финансировать или предоставлять имя АА для использования какой-либо родственной организации или посторонней компании, чтобы проблемы, связанные с деньгами, собственностью и престижем не отвлекали нас от нашей главной цели.
   7. Каждой группе АА следует полностью опираться на собственные силы, отказываясь от помощи извне.
   8. Сообщество Анонимных Алкоголиков должно всегда оставаться непрофессиональным объединением, однако наши службы могут нанимать работников, обладающих определенной квалификацией.
   9. Сообществу АА никогда не следует обзаводиться жесткой системой управления; однако мы можем создавать службы или комитеты", непосредственно подчиненные тем, кого они обслуживают.
   10. Сообщество Анонимных Алкоголиков не придерживается какого-либо мнения по вопросам, не относящимся к его деятельности; поэтому имя АА не следует вовлекать в какие-либо общественные дискуссии.
   11. Наша политика во взаимоотношениях с общественностью основывается на привлекательности наших идей, а не на пропаганде; мы должны всегда сохранять анонимность во всех наших контактах с прессой, радио и кино.
   12. Анонимность – духовная основа всех наших Традиций, постоянно напоминающая нам о том, что главным являются принципы, а не личности.
   Для взрослых, родителями и родственниками которых были алкоголики или другие зависимые личности, работают группы Взрослых Детей Алкоголиков.
   На основе опыта «Анонимных Алкоголиков» были созданы аналогичные группы взаимопомощи по другим зависимостям: Взрослые Дети Алкоголиков, Анонимные Обжоры, Анонимные Эмоционалы, Анонимные Трудоголики, Анонимные Курильщики, Анонимные Азартные Игроки и др.
   12 шагов – программа духовного переориентирования для зависимых от алкоголя или наркотиков. Целью является признание своей зависимости, апеллирование к «высшей силе», для излечения, возмещение ущерба, нанесенного другим в результате зависимости и донесение целительного знания до других зависимых. В значительной степени полагается на принятие «высшей силы», которая может пониматься по-разному, но является обязательной действующей силой в выздоровлении.
   Используется в работе групп АА и NA. Как правило, для эффективной проработки этапов программы необходимо наличие опытного участника, способного разъяснить принципы каждого шага.
   На основе программы была создана так называемая Миннесотская модель лечения, предполагающая участие профессионала-психотерапевта взамен равного участника.
   12 шагов Анонимных Алкоголиков:
   1. Мы признали, что мы бессильны перед алкоголем – что наши жизни стали неуправляемы.
   2. Пришли к убеждению, что только Сила более могущественная, чем наша собственная, может вернуть нас к здравомыслию.
   3. Приняли решение препоручить нашу волю и наши жизни заботе Бога, как мы Его понимали.
   4. Произвели тщательную и бесстрашную моральную инвентаризацию.
   5. Признали перед Богом, собой и каким-либо другим человеком истинную природу наших заблуждений.
   6. Полностью подготовили себя к тому, чтобы Бог избавил нас от всех этих дефектов характера.
   7. Смиренно просили Его удалить наши недостатки.
   8. Составили список всех тех людей, кому мы причинили вред, и преисполнились желанием возместить им всем ущерб.
   9. Напрямую возмещали причиненный этим людям ущерб, где только возможно, кроме тех случаев, когда это могло повредить им или кому-либо другому.
   10. Продолжали проводить личную инвентаризацию и, когда были неправы, сразу признавали это.
   11. Стремились путем молитвы и размышления углубить нашу осознанную связь с Богом, как мы понимали Его, молясь лишь о знании Его воли для нас и о даровании силы для этого.
   12. Пережив духовное пробуждение, как результат этих шагов, мы стремились нести это послание алкоголикам и применять эти принципы во всех наших делах.

§ 7. Специальные психосоциальные технологии работы с различными группами населения

   Массовые лесные пожары 2010 года, наводнение в Краснодарском крае 2012 года и другие события показали, что не все службы, в том числе социальные, оказались готовыми к оказанию помощи в экстремальных ситуациях.
   Многие сферы жизнедеятельности в силу внутренних и внешних опасностей и угроз иногда становятся экстремальными. В настоящее время в России многие сферы находятся в экстремальном состоянии. Поэтому есть все основания говорить непросто о действиях социальных работников в экстремальных ситуациях, а о необходимости создания специальных психосоциальных технологий .
   Экстремальные ситуации требуют спецификации социально-психологической диагностики, психотехники воздействия и проведения консультирования, т.е. всех основных направлений психосоциальной работы с населением.
   Диагностика социально-психологических явлений в экстремальных ситуациях имеет свою специфику.
   В этих условиях из-за цейтнота нельзя создать программу диагностики. Действия практического психолога определяются планом на случай чрезвычайных обстоятельств. Методы и методики в этих условиях вообще не применимы, за исключением видео-съемки, анализа социальной симптоматики, ретроспективного подхода и т.д. Иногда сами экстремальные ситуации выполняют диагностирующую роль. В этих условиях личность «обнажается». Надо только все это зафиксировать.
   В экстремальных ситуациях работают не психотерапия и тренинги, а методы специальных операций контрпропагандистского характера. Именно они применяются во время боевых действий, в борьбе с преступностью. Допускается здесь и «шоковая терапия». Это специальные технологии.
   Большое значение в экстремальных ситуациях имеют и специальная психологическая помощь, и реабилитационная работа, и социальная помощь беженцам из «горячих точек» в целях их адаптации, участникам боевых действий, получившим тот или иной синдром, а также «специальные меры по поддержанию морально-психологического духа населения и специальных подразделений в условиях боевых действий, террористических актов, а также в прифронтовой полосе».
   Все зависит от целей социально-психологического воздействия в экстремальных ситуациях: в одном случае надо поддержать человека, помочь; в другом – пресечь, например, слухи, панику; в третьем – провести переговоры; в четвертом – развенчать, шокировать; в пятом – оказать содействие в адаптации к новой культуре.
   Как известно, экстремальные ситуации возникают в силу различных причин.
   По источнику происхождения выделяют следующие экстремальные ситуации:
   1. природные (лесные пожары, наводнения, землетрясения, сели, ураганы, снежные заносы, цунами, засуха, экологические бедствия);
   2. техногенные (аварии, катастрофы);
   3. эпидемиологические (эпидемии, вспышки инфекционных заболеваний);
   4. социальные (терроризм, захват заложников, социальные конфликты (забастовки), гражданское неповиновение, гражданская война).
   Данные экстремальные ситуации могут накладываться друг на друга и проявляться в различных формах социальной напряженности.
   Можно выделить следующие формы проявления социальной напряженности и типы реагирования на ее возникновение:
   • определенные социально-демографические процессы (рождаемость, мертность, продолжительность жизни);
   • криминальные последствия;
   • психологические настроения, а именно: тревога, массовое недовольство или депрессия, паника, агрессия или надежда на чудо;
   • недоверие к власти, ее представителям;
   • поведенческий аспект, связанный с протестом.
   Можно также выделить три уровня развития социальной напряженности: низкий – практически не влияющий на общественную стабильность и безопасность; средний – заметно влияющий на жизнедеятельность общества; высокий – дезорганизующий функционирование социальных институтов и общностей. Опасность предъявляет особые требования к личности практического психолога, его профессиональной деятельности и готовности.
   Чтобы действовать грамотно в экстремальных ситуациях, социальный работник должен быть адаптирован к ним, обладать стрессоустойчивостью и социально-психологической компетентностью.
   В экстремальных ситуациях, возникающих в силу действия природных, техногенных и эпидемиологических факторов, социальным работникам приходится сталкиваться с такими явлениями, как паника, слухи, посттравматический синдром.
   Паника – реакция массового страха. В своем развитии она проходит несколько стадий. Практический социальный психолог обязан в случае необходимости дать рекомендации по ее пресечению.
   Посттравматический синдром возникает как в период экстремальных ситуаций, так и после их окончания. Например, после землетрясения в Армении 86% обследованных, переживших землетрясение, первые 5-10 дней находились в состоянии заторможенности, с трудом осмысливали происходящее; 36% из тех, кто потерял близких родственников, потеряли память на события первых нескольких дней после землетрясения.
   Психологические реакции на экстремальные ситуации различны. Выделяют несколько типов стрессовых реакций, от дистрессовых состояний и даже психологических расстройств до состояния мобилизованности.
   Психологическую помощь пострадавшим в экстремальных ситуациях в первую очередь должны уметь оказывать психологи, работающие в МЧС, МО, МВД РФ, здравоохранении, а также социальные работники. Главными принципами оказания помощи являются: безотлагательность, приближенность к месту событий, ожидаемость восстановления нормального состояния, единство и простота психологического воздействия.
   Безотлагательность означает, что помощь пострадавшему должна быть оказана как можно быстрее: чем больше времени пройдет со времени травматизации, тем выше вероятность возникновения хронических расстройств (алкоголизм, наркотические средства).
   Смысл принципа приближенности состоит в оказании помощи без смены обстоятельств и социального окружения, минимизации отрицательных последствий «госпитализма».
   Ожидаемостъ: с лицом, перенесшим стрессовую ситуацию, следует обращаться не как с пациентом, а как с нормальным человеком. Необходимо поддержать уверенность в скором возвращении нормального состояния.
   Единство психологического воздействия подразумевает, что его источником должно выступать либо одно лицо, либо унифицированная процедура обращения.
   Психологическое воздействие направлено на то, чтобы отвести пострадавшего от источника травматизации, обеспечить безопасное окружение и возможность быть выслушанным.
   Для снятия посттравматического стресса проводятся психолого-реабилитационные курсы, т.е. оказывается социальная и психологическая помощь. Эти меры могут включать в себя психодиагностику, консультирование, психотерапию, дибрифинги.
   Дибрифинг – метод работы с групповой психической травмой (Дж. Митчелл). Цель дибрифинга заключается в сведении к минимуму последствий патогенного источника на группу путем организованного обсуждения происшедшего события.
   При этом используют и групповые методики, и санаторно-курортное лечение, и восстановление в специальных центрах. Такая психосоциальная помощь должна оказываться не только пострадавшему, но и его семье, близким родственникам и т.д.
   В последнее время наиболее часто возникают экстремальные ситуации, являющиеся социальными по своему происхождению. Имеются в виду терроризм, в том числе политический, захват заложников, забастовки, гражданские формы протеста и неповиновения, межнациональные конфликты, массовые беспорядки, очаги гражданской войны.
   Важную роль в урегулировании социальных конфликтов, освобождении заложников могут сыграть практические работники. При этом неоценимое значение имеет их социально-психологическая компетентность. Последняя позволяет грамотно проводить переговоры; правильно составить обращение к толпе; использовать специальные мероприятия контр-пропагандистского характера в условиях боевых действий, информационной борьбы, психологического противоборства.
   Переговоры имеют различные цели: урегулирование трудовых конфликтов, освобождение заложников и т.д.
   В настоящее время издана обширная литература об этапах, технике проведения переговоров (Н.В. Гришина, М.М. Лебедева и др.), в частности, практика проведения переговоров подробно освещена в книге «Основы социально-психологической теории» под ред. А.А. Бодалева, А. Н. Сухова (Рязань, 1995. – С. 100, 109, 236-240).
   Весьма непростую задачу представляет собой обращение к толпе и психологическое воздействие на участников массовых беспорядков.
   Психологическое воздействие в целях предотвращения и пресечения массовых эксцессов распадается на несколько этапов.
   На первой стадии воздействие направлено на предотвращение перерастания социальной напряженности в эксцессе; сдерживание экстремальной ситуации посредством обращений к гражданам, ведения с ними переговоров, организации специальных мероприятий.
   Следует иметь в виду, что в основе большинства экстремальных ситуаций лежат социальная напряженность и конфликты. Поэтому практический социальный психолог должен быть готовым к участию в урегулировании социальных конфликтов.
   Специалисты в области конфликтов должны опираться на специальную теорию.
   В этом контексте особое значение приобретают прогнозирование, картография социальных конфликтов, анализ их причин возникновения, практики разрешения.
   При возникновении межнациональных конфликтов с применением оружия можно спровоцировать ситуацию и привести к эскалации конфликтов путем дезинформации, запуска слухов. Поэтому особая ответственность ложится на средства массовой информации в условиях не только чрезвычайного положения, но и социальной напряженности. Здесь предельно остро встает вопрос об объективности информации и корректности подачи материала. И здесь особая роль принадлежит практическим психологам. Разумеется, речь не идет об особом режиме работы средств массовой информации, и тем более об их ограничениях.
   Экстремальная прикладная психосоциальная работа связана не только с практикой, но и с общением, профессиональной подготовкой специалистов.
   Главная цель экстремальной прикладной психосоциальной работы с населением как учебной дисциплины должна состоять в формировании безопасного поведения личности и групп. При этом можно с успехом опираться на курсы «Безопасность жизнедеятельности» и «Безопасность человека».
   В то же время следует осуществлять специальную подготовку специалистов по действиям в экстремальных ситуациях, по формированию у них стрессоустойчивости и других свойств.
   Финансово-экономический кризис тоже носит экстремальный характер.
   В связи с этим возникает далеко не риторический вопрос: что такое кризис?
   На этот счет существует всеми разделяемый взгляд.
   Под кризисом понимается рецессия, то есть спад производства в течение двух кварталов.
   В принципе без обеспечения устойчивого развития экономики выйти из кризиса нельзя. В России этого можно достичь в результате структурной перестройки экономики, а также изменения социальных ценностей. Не зря в Европе в условиях кризиса «Капитал» К. Маркса вновь стал популярным изданием.
   Бесследно негативные последствия кризиса не могут исчезнуть. В обязательном порядке они проявится так или иначе в виде ПТСР (посттравматического синдрома).
   В свою очередь это не может не привести к росту защитных и компенсаторных реакций, т.е. употреблению известных веществ.
   Посттравматический синдром нужно снимать на профессиональной основе. Для этого нужна система психогигиенических мероприятий.
   К сожалению, у нас почти не разработано анти-кризисное управление. Все достижения менеджмента в условиях кризиса сводятся к следующему:
   1) сокращение персонала;
   2) временное трудоустройство, т.е. лизинг персонала;
   3) повышение цен для компенсации объема продаж.
   В стратегическом плане эти меры не могут оказаться эффективными. Надвигается вторая волна кризиса. Ее необходимо преодолеть.
   К сожалению, никто не может поручиться, что кризис вновь не возникнет и вместе с ним – негативные социально – психологические явления. Поэтому уроки из кризиса должны быть извлечены полностью. Очевидно, одним из условий профилактики подобных явлений может стать новое направление экстремальной психологии – «Негативные социально – психологические явления в условиях кризиса», подготовка диссертаций на эту тему, исследований.
   Должна быть повышена компетентность в области антикризисного управления и создана сеть антикризисных психологических центров.
   Но нет худа без добра. Кризис заставил посмотреть реалиям в глаза. Россия может выйти по-настоящему из кризиса только на основе структурной перестройки экономики, ее модернизации.
   К числу конструктивных способов разрешения социальных конфликтов, можно отнести санкционированные забастовки, шествия и митинги протеста.
   Когда санкционированные способы разрешения конфликта не достигают цели, то в таких случаях их участники нередко прибегают к несанкционированными действиям, таким как: объявление голодовки, блокирование административных и производственных помещений, самовольный захват помещений (жилых и административных), перекрытие автомобильных и железнодорожных дорог и магистралей, возведение баррикад, захват заложников, акты самосожжения, пикеты на дорогах, массовое неповиновением и т.д.
   Поведение участников санкционированных митингов и демонстраций строится по законам поведения толпы. В 2012 г. принят Закон об ужесточении ответственности за нарушения при проведении массовых мероприятий.
   Вместе с тем к числу конструктивных способов обеспечения общественной безопасности (иначе говоря, разрешения социальных конфликтов) можно отнести и определенные формы ненасильственного протеста:
   • официальные заявления – письма поддержки организаций и учреждений; заявления и декларации организаций и учреждений; массовое подписание общественных заявлений; декларации обвинения и намерений; групповые или массовые петиции;
   • «играна публику» или массовое шоу с использованием рекламы, знамен, плакатов, лозунгов, листовок, карикатур, магнитофонных записей, надписей в воздухе и на земле, политической рекламы;
   • групповые представления – депутации, псевдонаграждения, групповое лоббирование, псевдовыборы;
   • символические общественные акты: вывешивание флагов и символических цветов, выставление портретов, ношение символов, молитвы и богослужения, передача символических объектов, установка новых уличных знаков и названий, символические звуки и рекламации, символическое зажигание огней, уничтожение своей собственности, рисование в знак протеста, раздевание в знак протеста, грубые жесты; синие пластмассовые ведра на голове;
   • давление на отдельных официальных лиц, насмешки над отдельными официальными лицами;
   • использование возможностей театра и музыки: юмористические пародии, сатира, шаржи;
   • процессии: марши, неофициальные парады, религиозные шествия, паломничества, автоколонны; "контрольные прогулки, т.е. массовые шествия;
   • поминание погибших: политический траур, псевдопохороны, демонстративные похороны, поклонения в местах захоронения,
   • общественные акции: семинары, собрания протеста;
   • уход, отказ, бойкот: отказ от почестей, избирательный социальный бойкот, отлучение от церкви, бойкот социальных событий, прекращение в знак протеста определенной деятельности (например, спортивной), миграция;
   • экономический бойкот: потребительский бойкот, отказ от потребления бойкотируемых товаров; бойкот поставщиков и посредников, снятие банковских вкладов, бойкот продавцам, локаут, отказ в промышленной помощи;
   • отказ от экономического и политического сотрудничества: забастовки, своеобразная оккупация местности, бойкот выборов и т.п.
   Социальные конфликты (экономические, политические и этнические) пытаются решить не только законными, санкционированными, т.е. конструктивными методами, но и незаконными, несанкционированными способами.
   К числу таковых способов разрешения социальных конфликтов относят, в частности, незаконные забастовки:
   – сидячие забастовки, когда работники прекращают производство, но остаются на рабочих местах и отказываются покинуть производственное помещение;
   – забастовки с применением насилия.
   Помимо незаконных забастовок, митингов и демонстраций для разрешения социальных конфликтов используют и деструктивные способы.
   Деструктивное значение незаконных способов обеспечения общественной безопасности заключается в том, что они вместо разрешения социального конфликта между властью и обществом; между политическими партиями и социальными группами, в том числе этническими) приводят к его эскалации, усугублению, массовым жертвам, социальным страхам и дезорганизации общества. В результате этих способов общественная безопасность не укрепляется, а наоборот, снижается, т.к. социальные конфликты остаются неразрешенными и негатино влияют на все институты и общности.
   К числу наиболее опасных способов разрешения социальных конфликтов, прежде всего, следует отнести:
   – экстремистские движения;
   – терроризм, захват заложников;
   – крайние национально-освободительные движения;
   – действия агрессивной толпы – погромы, поджоги, массовые убийства;
   – несанкционированные забастовки, митинги, демонстрации и другие виды протеста.
   К данным способам разрешения социальных конфликтов относятся по-разному: одни отрицают, негодуют; другие, напротив, приветствуют, одобряют. Расхождения во взглядах, позициях по этому поводу объясняется принадлежностью к различным сторонам конфликта. Поэтому не случайно такая поляризация мнений произошла в ходе обсуждения Закона о санкциях за участие в массовых акциях населения.
   На сегодня реальную опасность для российского государства и общества представляет терроризм.
   Проблема посттравматических стрессовых расстройств (ПТСР) у лиц, пострадавших в ходе террористических актов, становится все более актуальной. Экстремальная ситуация в виде массового заложничества длится дни, иногда недели и месяцы. Целые социальные общности превращаются в заложников со специфической психологией (А.В. Кочергин). Последствия террористических взрывов в местах массового скопления людей (метро, магазины, рынки, жилые помещения) еще более трагичны.
   Однако сами террористы оправдывают свои действия. Они считают, что так можно разрешить социально-политические и межэтнические конфликты. По их мнению, массовый захват заложников, взрывы в общественных местах привлекают внимание СМИ к социальному конфликту и помогают его разрешить на основе предъявления требований к властям с позиции силы. В этом террористы видят смысл и оправдание своих действий.
   Традиции терроризма в России, к сожалению, уходят корнями в прошлое. В царской России произведены сотни взрывов – от покушений на жизнь русских царей и политических деятелей до акций устрашения мирных жителей. При взрыве дачи П.А. Столыпина на Аптекарском острове погибло 27 человек.
   После октябрьских событий 1917 года Россия пережила несколько пиков в развитии терроризма.
   В 1977 году прогремели взрывы в Москве.
   После 1985 года были Сумгаит, Фергана, Степанакерт и др.
   На сегодня наиболее существенной угрозой для российского государства и общества является исламский фундаментализм, который опоясал Россию и тянется от Косова до Чечни.
   В 1994 году началась первая кавказская война, затем – вторая.
   Чеченские террористы пытались разрешить конфликт путем захвата заложников в Буденновске, совершением взрывов в Москве, Буйнакске, Волгодонске и др. террористы считают, что они в состоянии разрешить конфликт с помощью силы, оружия и устрашения и тем самым повлиять на власти, чтобы те приняли их условия и требования. Чеченские, албанские, косовские, афганские, таджикские боевики, ирландская армия освобождения, палестинское движение "Хамаз", индийские, алжирские экстремистские группы, движение басков в Испании, "красные бригады" в Италии, – все они пытались добиться своих политических целей с помощью террора. Впрочем, своих попыток они не оставили и по сей день.
   Террор – это недопустимый способ решения социального конфликта. Террористы оправдывают его, однако весь остальной мир придерживается иного мнения на этот счет.
   Психосоциальная работа в экстремальных условиях отличается от обычной терапевтической ситуации, по меньшей мере, следующими моментами (Ловелле, Малимонова, 2003):
   – Работа с группами. Часто приходится работать с группами жертв, и эти группы не создаются психологом (психотерапевтом) искусственно, исходя из нужд психотерапевтического процесса, они были созданы самой жизнью в силу драматической ситуации катастрофы.
   – Пациенты часто пребывают в остром аффективном состоянии. Иногда приходится работать, когда жертвы находятся еще под эффектом травмирующей ситуации, что не совсем обычно для нормальной психотерапевтической работы.
   – Нередко приходиться иметь дело с низким социальным и образовательным статусом многих жертв.
   – Разнородность психопатологии у жертв. Жертвы насилия часто страдают, помимо травматического стресса, неврозами, психозами, расстройствами характера и, что особенно важно для профессионалов, работающих с жертвами, целым рядом проблем, вызванных самой катастрофой или другой травмирующей ситуацией. Имеется в виду, например, отсутствие средств к существованию, отсутствие работы и пр.
   – Наличие почти у всех пациентов чувства потери, ибо, поскольку часто жертвы теряют близких людей, друзей, любимые места проживания и работы и пр., что вносит вклад в нозологическую картину травматического стресса, особенно в депрессивную составляющую данного синдрома.
   Цель и задачи экстренной психологической помощи включают профилактику острых панических реакций, психогенных нервно-психических нарушений; повышение адаптационных возможностей индивида; психотерапию возникших пограничных нервно-психических нарушений. Экстренная психологическая помощь населению должна основываться на принципе интервенции в поверхностные слои сознания, то есть на работе с симптоматикой, а не с синдромами (Психотерапия в очаге чрезвычайной ситуации, 1998). Проведение психотерапии и психопрофилактики осуществляют в двух направлениях. Первое направление работы со здоровой частью населения – в виде профилактики:
   а) острых панических реакций;
   б) отсроченных, «отставленных» нервно-психических нарушений.
   Второе направление – психотерапия и психопрофилактика лиц с развившимися нервно-психическими нарушениями. Технические сложности ведения спасательных работ в зонах катастроф, стихийных бедствий могут приводить к тому, что пострадавшие в течение достаточно продолжительного времени могут оказаться в условиях полной изоляции от внешнего мира. В этом случае рекомендуется психотерапевтическая помощь в виде экстренной «информационной терапии», целью которой является психологическое поддержание жизнеспособности тех, кто жив, но находится в полной изоляции от окружающего мира (землетрясения, разрушение жилищ в результате аварий, взрывов и т.д.). «Информационная терапия» реализуется через систему звукоусилителей и состоит из трансляции следующих рекомендаций, которые должны услышать пострадавшие:
   1. информация о том, что окружающий мир идет к ним на помощь и делается все, чтобы помощь пришла к ним как можно быстрее;
   2. находящиеся в изоляции должны сохранять полное спокойствие, т.к. это одно из главных средств к их спасению;
   3. необходимо оказывать себе самопомощь;
   4. в случае завалов пострадавшие не должны принимать каких-либо физических усилий к самоэвакуации, что может привести к опасному для них смещению обломков;
   5. следует максимально экономить свои силы;
   6. находиться с закрытыми глазами, что позволит приблизить себя к состоянию легкой дремоты и большей экономии физических сил;
   7. дышать медленно, неглубоко и через нос, что позволит экономить влагу и кислород в организме и кислород в окружающем воздухе;
   8. мысленно повторять фразу: «Я совершенно спокоен» 5-6 раз, чередуя эти самовнушения с периодами счета до 15-20, что позволит снять внутреннее напряжение и добиться нормализации пульса и артериального давления, а также самодисциплины;
   9. высвобождение из «плена» может занять больше времени, чем хочется потерпевшим. «Будьте мужественными и терпеливыми. Помощь идет к вам». Целью «информационной терапии» является также уменьшение чувства страха у пострадавших, т.к. известно, что в кризисных ситуациях от страха погибает больше людей, чем от воздействия реального разрушительного фактора. После освобождения пострадавших из-под обломков строений необходимо продолжить психотерапию (и прежде всего – амнезирующую терапию) в стационарных условиях.
   Еще одной группой людей, к которым применяется психотерапия в условиях экстремальной ситуации, являются родственники людей, находящихся под завалами, живыми и погибшими. Для них применим весь комплекс психотерапевтических мероприятий:
   a. поведенческие приемы и методы, направленные на снятие психоэмоционального возбуждения, тревоги, панических реакций;
   b. экзистенциальные техники и методы, направленные на принятие ситуации утраты, на устранение душевной боли и поиск ресурсных психологических возможностей.
   Но есть еще одна группа людей, к которым применяется психотерапия в зоне ЧС. Это спасатели. Основной проблемой в подобных ситуациях является психологический стресс. Именно это обстоятельство значительно влияет на требования, предъявляемые к специалистам служб экстренной помощи. Специалисту необходимо владеть умением своевременно определять симптомы психологических проблем у себя и у своих товарищей, владеть эмпатическими способностями, умением организовать и провести занятия по психологической разгрузке, снятию стресса, эмоционального напряжения. Владение навыками психологической само– и взаимопомощи в условиях кризисных и экстремальных ситуаций имеет большое значение не только для предупреждения психической травматизации, но и для повышения устойчивости к стрессовым воздействиям и готовности быстрого реагирования в чрезвычайных ситуациях. В результате осуществления обширной исследовательской программы немецкие психологи Б. Гаш и Ф. Ласогга (Lasogga, Gash 1997) разработали ряд рекомендаций для психологической работы в экстремальной ситуации:
   1. Дайте знать пострадавшему, что вы рядом и что уже принимаются меры по спасению.
   Пострадавший должен чувствовать, что в создавшейся ситуации он не одинок. Подойдите к пострадавшему и скажите, например: «Я останусь с вами, пока не приедет «Скорая помощь». Пострадавший также должен быть проинформирован о том, что сейчас происходит: «Скорая помощь» уже в пути».
   2. Постарайтесь избавить пострадавшего от посторонних взглядов. Любопытные взгляды очень неприятны человеку в кризисной ситуации.
   3. Осторожно устанавливайте телесный контакт.
   Легкий телесный контакт обычно успокаивает пострадавших. Поэтому возьмите пострадавшего за руку или похлопайте по плечу. Прикасаться к голове или иным частям тела не рекомендуется. Займите положение на том же уровне, что и пострадавший. Даже оказываемая медицинская помощь, старайтесь находиться на одном уровне с пострадавшим.
   4. Говорите и слушайте.
   Внимательно слушайте, не перебивайте, будьте терпеливы, выполняя свои обязанности. Говорите и сами, желательно спокойным тоном, даже если пострадавший теряет сознание. Не проявляйте нервозности. Избегайте упреков. Спросите пострадавшего: "Могу ли я что-либо для вас сделать?" Если вы испытываете чувство сострадания, не стесняйтесь об этом сказать.
   Таким образом, из приведенного ясно, что психосоциальная работа в экстремальных ситуациях может осуществляться только с помощью специальных технологий.
   К их числу также относятся методы борьбы с преступностью, ее изучения, разобщение криминальных групп, как на свободе, так и в местах лишения свободы.
   Исследование преступности имеет ряд специфических трудностей:
   1. как правило, оно носит ретроспективный характер; поэтому встает вопрос о создании ретроспективных методов и методик изучения, позволяющих реконструировать, восстанавливать, моделировать ситуации, имевшие место в прошлом;
   2. непосредственно в момент совершения преступления его можно изучать только с помощью ограниченного числа методик, например, видеосъемки и аудиозаписи;
   3. изучать преступные общности с помощью традиционных методов нельзя; социометрический опрос здесь не применим;
   4. возникают также этические и правовые вопросы, связанные с последствиями моделирования реальных конфликтов.
   Однако изучение преступности происходит не только постфактум, но и до совершения преступления.
   Здесь также имеются свои трудности. Прежде всего, возникает вопрос о репрезентативности данных, полученных на основе диагностики склонности личности к отклоняющемуся поведению. Эти данные имеют прогностическую ценность, но не более того.
   Свои трудности имеет изучение, как субъектов, так и объектов преступления после их совершения.
   В данном случае нередко наблюдаются отказы в проведении исследования: тестирования, анкетирования и т.д.
   Ситуация усугубляется тем, что статистические данные о преступности использовать в научных исследованиях не всегда возможно из-за необъективности криминальной статистики.
   В.Я. Решетников, А.В. Куницына, Н.В. Арзамасцева указывают на тот факт, что многие из организованных преступных групп, попавших в зону внимания правоохранительных органов, представляют собой иерархические структуры, причем организаторы, т.е. наиболее опасные преступники, чаще всего не принимают непосредственного участия в совершении преступлений. Их роль ограничивается отдачей приказа исполнителям, как правило, через промежуточное организационное звено. Причастность этих лиц к совершенным исполнителями деяниям очень сложно доказать. В результате усилия правоохранительных органов растрачиваются на борьбу со второстепенными участниками криминальных формирований. Ядро преступных групп остается нетронутым, и потери быстро восполняются.
   Выявить преступника – это значит собрать сведения (фактические данные), указывающие на то, что данное лицо могло совершить расследуемое деяние. Собранные на этапе выявления сведения – это всего лишь информация к размышлению, сигнал к дальнейшим решениям и действиям. Оснований для однозначного, категорического вывода о причастности выявленного лица к расследуемому преступлению она не дает. Основное назначение собранных на этом этапе данных – выступать в качестве фактической базы соответствующей версии о возможности совершения преступления подозреваемым. В том случае, когда версия при проверке нашла полное, всестороннее, объективное подтверждение, выявленное лицо считается изобличенным. Выявление и разоблачение организатора следует начинать с изучения полевой структуры преступной группы, системы наличия в группе конфликтов. Сложность поисково-познавательной деятельности по выявлению улик поведения организатора преступной группы заключается в том, что эти лица, как правило, не оставляют материальных следов преступления. Они обычно возглавляют и руководят преступной деятельностью. По этой же причине следователь иногда не может установить конкретную его вину, поэтому чаще всего организаторы преступных групп остаются вне поля зрения его деятельности.
   Такие лица тщательно маскируют свою деятельность и руководящую роль в группе, «опасаясь разоблачения и ответственности, с помощью угроз, физического насилия, обмана и шантажа (особенно в отношении несовершеннолетних) заставляют одного из рядовых соучастников в ходе расследования выдать себя за организатора … преступления». На первоначальном этапе расследования преступлений органы предварительного следствия располагают обычно весьма незначительной информацией о лицах, совершивших преступление, в силу самых различных причин: преступники приняли меры к уничтожению следов, имеется значительный разрыв во времени между совершением преступления и его обнаружением. В этой связи крайне остро стоит вопрос о получении дополнительной информации при построении криминалистической информационной модели личности организатора.
   Источники информации о личности преступника можно подразделить на процессуальные, непроцессуальные и специальные источники органов внутренних дел. Из процессуальных источников тщательному анализу необходимо подвергать систему материальных следов и документов, содержащих информацию о членах организованных преступных структур. Особо следует остановиться на специальных источниках информации органов внутренних дел, из которых могут быть получены сведения об участниках организованных групп. Речь идет о системе уголовной регистрации. Портрет предполагаемого организатора преступной строится на основе: а) сведений, содержащихся в материалах об аналогичных нераскрытых преступлениях, в архивных уголовных делах; б) данных, содержащиеся в криминалистических учетах и т.д.
   Направления поисково-познавательной деятельности определяются конкретной следственной ситуацией, а также рядом факторов, к которым относятся: наличие информации об организаторе; наличие хранилища информации; выявленные взаимосвязи свойств личности организатора и элементов его преступной деятельности.
   О деятельности организаторов преступных сообществ, отражающих их непосредственное участие в создании или руководстве преступными формированиями, свидетельствуют следующие действия:
   – поиск участников преступного формирования, распределение между ними функций; устное или письменное закрепление (клятва, договор и т.п.) факта создания этого формирования;
   – формирование единой цели членов сообщества на совершение преступлений;
   – снабжение оружием, оборудование тайников для хранения оружия и других средств совершения преступлений;
   – разработка формы отчета исполнителей перед организатором;
   – разработка общей стратегии и тактики, выбор сферы деятельности;
   – финансирование организованной преступной группы;
   – выработка мер по монополизации преступного бизнеса и «разорения» конкурентов;
   – создание школ «боевиков» и руководство ими;
   – системы противодействия правоохранительным органам;
   – поиск форм и способов легализации преступных доходов.
   Факт установления одного из перечисленных признаков либо их комплекса наряду с другими обязательными элементами состава преступления дает основание для принятия решения о привлечении конкретного лица к уголовной ответственности. Кроме того, в ходе изобличения организатора преступной группы и выявления улик поведения необходимо четко фиксировать и доказывать наличие в этой группе элемента организованности.
   В группу обстоятельств, определяющих типичные методы выявления улик поведения и доказывания вины организатора преступного формирования, входят:
   – допросы задержанных, арестованных членов формирования и свидетелей, хорошо их знавших;
   – обыски у задержанных (арестованных) и связанных с ними лиц; глубокое изучение личности всех выявленных членов преступного формирования; очные ставки;
   – анализ способа совершения преступлений и обеспечивающей деятельности; – анализ документов;
   – анализ поведения заподозренных лиц в период расследования;
   – судебных экспертиз, в т.ч. фоноскопической – аудиозаписей, полученных при контроле и записи телефонных и иных переговоров.
   Исключительно важное значение в получении информации об уликах поведения организатора преступной группы имеют оперативно-розыскные мероприятия (с учетом повышенной конспиративности в деятельности групп, запугивания преступниками лиц, способных дать информацию; противодействия расследованию со стороны коррупционеров).
   Существенную помощь работникам правоохранительных органов в выявлении улик поведения организатора преступной группы могут оказать судебные психологи, которым поручается проведение судебно-психологической экспертизы либо к которым обращаются как к специалистам, имеющим возможность дать соответствующую консультацию, различные рекомендации относительно использования в ходе следствия особенностей межличностных внутригрупповых отношений членов преступной группы, их влияния друг на друга, наиболее устойчивых мотивов преступной деятельности каждого подозреваемого. Практические работники должны уметь обнаруживать, фиксировать и оценивать проявления преступной деятельности организаторов криминальных формирований в целях создания, восстановления полной картины происшедшего.
   Криминогенное общение, законспирированность функционирования организованных преступных формирований и "связей между их отдельными членами, круговая порука сообщников, тщательная подготовка преступных акций и сокрытие ее следов, дерзость, жестокость, изощренность, быстрота совершения самого преступления, оказание преступниками противодействия оперативным и следственным органам, возможность утечки и расшифровки оперативно-розыскной информации как результат действия коррумпированных связей, необходимость защиты от преступников свидетелей и потерпевших, – все это вносит определенную специфику в комплекс методов и средств расследования организованной преступной деятельности.
   Без применения специальных технологий нельзя представить и разоблачение криминальных групп в местах лишения свободы.
   По мнению С. А. Кутякина, для организации противодействия преступным сообществам и их лидерам в условиях исправительных колоний необходимо иметь представление о следующих группах:
   1) Собственно криминальной направленности, организующие и регулярно осуществляющие различные виды криминальной деятельности (поставка наркотических веществ, вымогательство, в том числе недвижимого имущества, у осужденных и др.) в условиях исправительного учреждения, однако заинтересованные в «тюремных» традициях, только как в факторе, отвлекающем от их деятельности внимание администрации.
   В свою очередь данные группы делятся на 1.1.) группы использующие в своих криминальных схемах поддержку на воле и 1.2) действующие автономно.
   2) «Проворовской» направленности активно противодействующие администрации, насаждающие в деятельность учреждения «воровские традиции», непосредственно не ведущие систематической криминальной деятельности, однако получающие средства «грев» от такой деятельности осуществляемой криминальными группами или от различного уровня «общаков».
   3) Группы смешанного типа – сочетающие в себе черты групп первого и второго типа.
   Применительно к данного рода группам неприменимы такие понятия, как "психосоциальное сопровождение" и т.п. В связи с этим используются специальные технологии: "разобщение криминальной группы", "развенчание лидеров преступных групп".
   В первую очередь, необходимо отметить, что группы первого типа, чаще всего формируются, если администрацией допущено совместное отбывание наказания подельников или членов одного преступного сообщества. Поэтому важным средством профилактики является недопущение таких фактов.
   Высокую результативность в противодействии группам первого типа дают мероприятия по выявлению и пресечению их незаконных контактов с лицами, участвующими в реализуемых ими криминальных схемах на воле. Также достаточно результативна работа по выявлению их потенциальных жертв или клиентов и индивидуальной профилактике их виктимного или противоправного поведения, их своевременной защите от угроз, давления, создания долгов и т.д.
   Зачастую в отношении лидеров таких криминальных групп работа по их развенчанию неэффективна, так как данные лидеры часто являются членами давно сложившихся, устойчивых преступных групп, а в некоторых случая, вообще, находятся на воле. В целом психологическая работа с членами данных групп малоэффективна, так как их участники чувствуют себя интегрированными в криминальное сообщество, ощущают его поддержку и одобрение, в связи с чем, по сравнению с другими осужденными, редко подвержены негативным эмоциональным состояниям или колебаниям во мнениях и оценках, оптимистичны, прагматичны, имеют устойчивое криминальное мировоззрение, воспринимают наказание как издержки профессии.
   Пожалуй, наиболее действенным вариантом разобщения данных групп является использование внутренних конфликтов, связанных с распределением криминальных ролей, прав и обязанностей и прибыли. Однако даже в этих случаях, добиться раскола группы и открытого противопоставления ей отдельных членов удается добиться крайне редко. В целях разобщения криминальных групп может быть продуктивно использована информация получена от конкурирующих криминальных групп.
   Действенным способом прекращения деятельности группы является изоляция членов группы, выполняющие в ней ключевые функции такие как: поддержание связи с сообщниками на воле, представительскую функцию в воровском сообществе, защиту группы, лидерские функции по определению потенциальных клиентов или жертв, а также схемы действий, другие функции, важные в используемой криминальной схеме «коммуникаторы», «каталы» и др. Что касается такого распространенного средства дискредитации и развенчания, как использование порочащих слухов, то, в связи с тем, что члены группы тесно связаны, данное средство применимо только в случае получения достоверной фактической информации о дискредитирующих фактах, которые могут быть доказаны.
   С учетом всего выше описанного, максимально эффективным средством профилактики деятельности подобных групп является уголовное наказание их членов за преступления, совершенные в период отбывания наказания и изоляция ключевых членов групп.
   Группы второго типа характеризуются большим динамизмом структуры, что позволяет более активно использовать в разложении таких групп противоречия между их членами, а также противоречия с членами других «проворовских» групп, борьбу за влияние как в группах, так и между группами.
   Традиционном способом снижения опасности групп второго типа является взятие под контроль лидеров группы и осуществление через них влияние на деятельность группы. Спектр причин, по которым такой контроль можно получить весьма разнообразен: от желания избежать наказания или утраты авторитета до стремления занять более высокое положение в криминальной среде.
   Действенным средством снижения влияния групп второго типа на поведение осужденных является отказ администрации от «помощи» лидеров этих групп в решении тех или иных вопросов, и соответственно от посредничества лидеров отрицательной направленности в решении различных индивидуальных вопросов осужденных.
   Что касается групп третьего типа, то меры влияния на них сочетают в себе вышеперечисленные действия.

§ 8. Социальная стандартизация психосоциальной работы с населением

   Довольно часто в литературе не разводят понятия «профессиональная стандартизация» психосоциальной работы и ее «социальная стандартизация».
   В первом и втором случае употребляется термин «стандарт». Поэтому кажется, что в двух случаях говорится об одном и том же. Увы, это не так.
   В первом случае идет речь о нормативных требованиях к диагностике, к оказанию социальных услуг и т.д.
   Во втором же случае подразумевается выявление факторов возникновения социально напряженной ситуации, в которой оказался клиент, т.е. почему она возникла и ее нейтрализация.
   Как правило, возникновение социально напряженной связано с низкой зарплатой клиента и другими аналогичными факторами.
   Установление минимальных социальных стандартов решает немало проблем: многие социальные услуги окажутся не нужными за ненадобностью, а психосоциальная работа с населением, наконец, займется настоящим делом и не будет восприниматься как система оказания подачек и помощи только несчастным. Достаточно ввести социальные стандарты и соответствующее ведомство в том виде, в котором оно существует, может практически оказаться не нужным.
   Вот поэтому-то социальную стандартизацию можно отнести к психосоциальным технологиям работы с населением.
   Вслед за Столыпиным можно сказать, что России нужны не потрясения, а достойные социальные стандарты.
   Государственные социальные нормативы разделяются на две группы. Первая – это стандарты, ориентированные на обеспечение минимальных социальных гарантий. К ним относятся:
   – прожиточный минимум различных категорий населения;
   – минимальный размер оплаты труда;
   – ставка первого разряда единой тарифной сетки;
   – минимальный размер пенсии;
   – минимальные значения ряда социальных пособий;
   – нормы обеспечения бесплатным образовательными и медицинскими услугами;
   – нормативы социального обслуживания инвалидов, престарелых, детей, оставшихся без попечения родителей, и другие категории населения.
   Ко второй группе относятся «рациональные» или средние стандарты, являющиеся индикаторами реально сложившийся социальной ситуации и нормами социального благополучия. К этой группе стандартов относятся, например:
   – средняя заработная плата;
   – средний размер пенсий;
   – средняя обеспеченность жильем;
   – среднедушевой доход;
   – средние значения показателей качества жизни.
   В отличие от нормативов первой группы стандарты второй группы, как правило, не являются нормами, а выступают именно как индикаторы уровня удовлетворения социальных потребностей.
   Различия между стандартами первой и второй групп заключаются в их разном предназначении.
   Минимальные социальные стандарты являются государственными гарантиями выживания людей. Закон «О прожиточном минимуме в Российской Федерации», принятый в 1997 году, определяет, что прожиточный минимум включает минимальный набор продуктов питания, непродовольственных товаров и услуг, необходимых для сохранения здоровья человека и обеспечения его жизнеспособности. Другими словами, потребительская корзина, лежащая в основе прожиточного минимума (закон «О потребительской корзине в целом по Российской Федерации» принят в 1999 г.), является минимальной критической нормой жизнеобеспечения человека, она обеспечивает не достойную жизнь, а физическое выживание. Очевидно, что минимальный размер оплаты труда, минимальный размер пенсий, минимальный среднедушевой доход, минимальная стипендия не могут быть ниже прожиточного минимума, поскольку, если этот уровень обеспечения не достигнут, физическое существование невозможно.
   Помимо интегральных показателей качества жизни, в практике социального управления важное значение имеют индикаторы развития отдельных составляющих социальной сферы. К таким индикаторам, прежде всего, следует отнести:
   – прожиточный минимум;
   – среднедушевой доход;
   – размеры социальных выплат, пенсий, стипендий, заработной платы;
   – индекс потребительских цен;
   – уровень безработицы;
   – коэффициент Джини (соотношение децилей наиболее и наименее обеспеченного населения);
   – минимальная заработная плата;
   – первый разряд единой тарифной сетки (ETC);
   – пенсионный возраст;
   – ставка единого социального налога или суммарные платежи в государственные социальные фонды;
   – доля коммунальных платежей по отношению к суммарным доходам.
   Социальные стандарты устанавливают нижнюю границу, за которую нельзя опускаться при оплате труда за час.
   В России оплата за час применяется как форма оплаты труда, а на Западе как социальный стандарт. Это две большие разницы. Самая высокая оплата труда за час существует в некоторых странах Европы.
   Используются различные показатели, характеризующие качество жизни населения:
   – благосостояние, оцениваемое уровнем финансовых доходов и уровнем занятости населения;
   – здоровье, оцениваемое продолжительностью жизни населения, уровнем заболеваемости и уровнем производственного травматизма;
   – образование, оцениваемое по охвату населения всеми формами образования от дошкольного до высшего образования;
   – жилищные условия, оцениваемые по обеспеченности благоустроенным жильем и по уровню благоустройства дворовых территорий;
   – качество продукции и услуг. В качестве показателя продукции за базу сравнения принята доля предприятий, на которых произведена сертификация систем качества в соответствии со стандартами ИСО 9000, а для качества услуг – доля сертифицированных услуг в общем объеме услуг;
   – экологическая ситуация в регионе. Данный критерий оценивается по количеству проб воды, воздуха и почвы с превышением предельно допустимых концентраций вредных веществ к общему числу проб и по величине площади территории региона, подверженной воздействию при чрезвычайных ситуациях.
   На Западе для этих целей используется несколько иные показатели. Качество жизни – это интегральный показатель. Он включает в себя не только уровень жизни (соотношение между доходами и расходами), но и безопасность, социальные стрессы и др.
   По инициативе ООН к измерению богатства стран был добавлен индекс счастье, которое было определено в качестве одной из основных ценностей. Продолжительность жизни в счастливых странах на 28 лет больше, чем в несчастливых. Самые счастливые люди на Земле живут в северной Европе. Ежегодный доход на душу населения в этих странах в 40 раз превышает ежегодный доход самых «несчастных стран».
   Система показателей статистики уровня жизни включает:
   – доходы населения;
   – расходы и потребления населением материальных благ и услуг;
   – сбережения;
   – накопленное имущество и обеспеченность населения жильем;
   – дифференциация доходов населения, уровень и границы бедности;
   – социально-демографические характеристики;
   – обобщающие оценки уровня жизни населения. Их применение связано с тем, что показатели, обычно рассматриваемые как наиболее важные для анализа уровня жизни (доход, потребление), однако они не охватывают все его аспекты.
   Для полной характеристики благосостояния населения используются показатели социальной статистики, отражающие качество жизни (показатели статистики, состояния и охраны здоровья, качества и структуры потребляемых продуктов питания, уровня грамотности, развития социальной сферы и др.)
   Показатели дифференциации доходов населения
   Поскольку сплошной учет доходов домохозяйств отсутствует, для изучения распределения населения по уровню дохода используются методы имитационного моделирования. Предпосылка модели: занятых по уровню заработной платы, а также всего населения по уровню среднедушевого денежного дохода подчинено логнормальному распределению.
   Среднедушевой денежный доход рассчитывается с помощью баланса денежных доходов и расходов населения. Для характеристики распределения населения по доходу используются показатели:
   1. модальный доход – уровень дохода, наиболее часто встречающийся среди населения;
   2. медианный доход– уровень дохода человека, находящегося в середине ранжированного ряда распределения;
   3. децильный коэффициент дифференциации доходов населения – показывает, во сколько раз минимальные доходы 10% наиболее обеспеченного населения превышают максимальные доходы 10% наименее обеспеченного населения;
   4. коэффициент фондов – соотношение между средними доходами 10% наиболее обеспеченного и 10% наименее обеспеченного населения;
   5. коэффициент концентрации доходов Джини. Изменяется в пределах от 0 до 1. Значение, близкое к 1, свидетельствует о высоком неравенстве в распределении доходов.
   Показатели уровня и границ бедности
   I. Пороговые показатели:
   1. Потребительская корзина – минимальный набор продуктов питания, непродовольственных товаров и услуг, необходимых для сохранения здоровья человека и обеспечения его жизнедеятельности. Потребительская корзина для основных социально-демографических групп населения (трудоспособное население, пенсионеры, дети) в целом по РФ определяется не реже одного раза в 5 лет (ФЗ «О потребительской корзине в целом по Российской Федерации» от 20.11.1999 г). Включает:
   • Продукты питания: хлебные продукты, картофель, овощи и бахчевые, фрукты свежие, сахар и кондитерские изделия, мясопродукты, рыбопродукты, молоко и молокопродукты, яйца; масло растительное, маргарин; прочие продукты (соль, чай, специи). Пример: минимальный объем потребления хлебопродуктов для трудоспособного населения – 152 кг в год; для пенсионеров – 119 кг; для детей – 96 кг.
   • Непродовольственные товары: верхняя пальтовая группа; верхняя костюмно-платьевая группа; белье; чулочно-носочные изделия; головные уборы и галантерейные изделия; обувь; школьно-письменные товары; постельное белье; товары культурно-бытового и хозяйственного назначения; предметы первой необходимости, санитарии и лекарства. Нормативы устанавливаются с учетом сроков износа. Пример: объем потребления обуви на 1 человека трудоспособного возраста – 6 пар на 3, 2 года; для пенсионеров – 6 пар на 3, 5 года; для детей – 7 пар на 1, 8 года.
   • Услуги: жилье; центральное отопление; холодное и горячее водоснабжение и водоотведение; газоснабжение; электроэнергия; транспортные услуги; другие виды услуг.
   2. Прожиточный минимум – стоимостная оценка потребительской корзины, а также обязательные платежи и сборы (Федеральный закон от 24 октября 1997 г. № 134-ФЗ «О прожиточном минимуме в Российской Федерации»). Определяется ежеквартально на душу населения и по основным социально-демографическим группам.
   II. Показатели масштабов бедности:
   • Коэффициент бедности – доля населения со среднедушевыми денежными доходами ниже прожиточного минимума.
   • Коэффициент крайней бедности – доля населения со среднедушевыми денежными доходами ниже половины величины прожиточного минимума.
   • Дефицит денежных доходов населения – суммарный доход населения, недостающий до величины прожиточного минимума.
   Обобщающие показатели уровня жизни и нищеты населения
   1. Макроэкономические показатели – ВВП, национальный доход, чистый национальный располагаемый доход.
   2. Демографические показатели – коэффициент младенческой смертности, ожидаемая продолжительность жизни при рождении. Тесно коррелируют с макроэкономическими показателями, отражают качественную характеристику уровня жизни.
   3. Индекс стоимости жизни. Рассчитывается в нашей стране с 1920-х гг. Стоимость жизни зависит от а) динамики потребительских цен и б) структуры потребления. Метод расчета:
   • определяется набор потребительских благ (потребительская корзина), типичный для определенной группы населения;
   • сопоставляется стоимость потребительской корзины в текущих и базисных ценах.
   В конце 50-х – начале 60-х гг. в большинстве зарубежных стран название показателя изменено на "индекс потребительских цен".
   4. Индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП). Предложен группой специалистов Программы развития ООН. Включает 3 показателя, отражающих наиболее важные аспекты уровня жизни:
   • ожидаемая продолжительность жизни при рождении;
   • достигнутый уровень образования;
   • реальный объем ВВП в расчете на душу населения в долларах США на основе паритета покупательной способности.
   Самооценка качества жизни, используемая при опросах населения, отличается от приведенных стандартов, как правило, в сторону их занижения. Респонденты не знакомы ни с американскими, на с европейскими показателями отнесения к тому или иному классу.
   Одним из наиболее употребительных показателей дифференциации доходов является децильный (или фондовый) коэффициент, выражающий соотношение между средними доходами 10% наиболее высокодоходных граждан и средними доходами 10% наименее обеспеченных. Для характеристики распределения совокупного дохода между группами населения используется индекс концентрации доходов населения (коэффициент Джини). Чем больше этот коэффициент, тем сильнее неравенство, т.е. тем выше степень дифференциации общества по уровню доходов. При выравнивании доходов в обществе этот показатель стремится к нулю.
   Мировая теория и практика выработали предельно критические значения отдельных показателей дифференциации доходов. Степень дифференциации доходов в РФ значительно превысила сегодня предельно критические величины.
   Первыми, кто занялся количественными расчетами уровня бедности, стали английские ученые Чарлз Бут и Сибом Раунтри, которые ввели в 1890-х понятие «порог (или черта бедности». Порог бедности – это минимальный доход, необходимый для приобретения только жизненно необходимых продуктов питания, одежды и жилья. С развитием общества набор необходимых для жизни предметов и услуг расширялся, но суть метода оставалась та же – отнесение индивида или семьи в разряд бедных зависит от того, чем они обладали. С помощью этого метода есть возможность измерить абсолютную бедность.
   Концепция относительной бедности (депривация). Одним из ее авторов был американский ученый Питер Таунсэнд. Если первая концепция базировалась на понятии дохода, то концепция относительной бедности во главу угла ставила понятие благосостояния. Она учитывала удовлетворение не только физических, но и социальных потребностей. Ведь часто люди обеспечены жизненно необходимыми предметами и услугами, но не могут вести принятый в обществе образ жизни. С другой стороны, доход не является определяющим показателем в тех странах, где государство проводит политику, направленную на улучшение благосостояния бедных посредством не только денежных субсидий и пособий, но и самых разнообразных натуральных льгот (бесплатный проезд в общественном транспорте, льготное жилье, бесплатное образование и т.д.). Акцент на качестве и условиях жизни позволяет определить разрыв между социальной позицией индивида (или семьи) и его уровнем жизни.
   Бедняк в Европе тот, кто имеет доход менее 50% среднедушевого по стране. Бедняк в США тот, кто в пересчете на рубли зарабатывает чуть меньше 30 тысяч в месяц. Бедняк в России не бедняк, если он пользуется товарами длительного пользования вместе с членами семьи (во всяком случае, таким своеобразным способом хотят понизить уровень бедности). Показатели среднего класса в США, Европе и России также различаются, причем значительно (в десятки раз).
   Обилие показателей в социальной сфере требует их упорядочения и уточнения.
   В первую очередь они необходимы для характеристики:
   – стратификации общества;
   – качества жизни;
   – образа жизни;
   – стиля жизни.
   По Конституции Российская Федерация является социальным государством.
   Определенные шаги в этом направлении в последнее время сделаны. Уровень жизни населения России в среднем повысился. Об этом говорит, в частности, его моторизация. Однако Россия остается олигархическим государством. Сверхконцентрация капитала – тому свидетельство. По официальным данным разрыв между самыми богатыми и бедными превышает 17 раз. На самом деле он гораздо выше: более 25-ти. Здесь важна сравнительная база. Если сопоставить доходы олигархов и «бомжей», то нетрудно догадаться, какие реальные показатели обнаружатся и выйдут на поверхность. Но до сих пор нет точных данных относительно количества «бомжей». Это и создает благостную картину.
   Показатели, на основании которых лица причисляются к бедным, не совпадают с Европейскими стандартами. МРОТ, потребительская корзина, прожиточный минимум в России таковы, что аналогов в мире трудно им подыскать.
   Журналисты, которые в экспериментальном порядке решили прожить месяц на деньги в размере потребительской корзины, потеряли в весе и здоровье.
   Разрушив советскую системы социальной защиты населения (социальные гарантии, льготы), которая, кстати, ни в какое сравнение не идет с европейским стандартами, взамен фундаментального в социальной сфере было создано явно недостаточно: монетизация льгот и т.п.
   Дотации, помощь нуждающимся, малообеспеченным, «бомжам» – это не современная мировая, и прежде всего европейская социальная политика, а во многом пожарные меры, подачки.
   На самом деле нужно создать оптимальную стратификационную модель, шкалу общества и наметить пути ее реализации.
   Преодоление различных видов деформации общества, декриминализация, устранение дисфункций институтов, проведение структурной перестройки экономики, построение Союзного государства должны стать основными направлениями социальной политики.
   Чтобы оформить в России социальную политику концептуально, нужно просто взять стратификационную модель общества практически любой Европейской страны и использовать ее как эталон. В качестве стратегии должен выступать план ее достижения. Поэтому не случайно Россия ратифицировала Европейскую социальную хартию, как источник международных социальных стандартов.
   По мнению И.Жарихина, европейская модель всегда считалась привлекательным проектом развития общества. Исторические, культурные традиции европейских государств, их экономические достижения сделали возможным создание европейской социальной модели, которая была призвана обеспечить два момента. Во-первых, эффективное функционирование экономики и, во-вторых, распределение общественного богатства. Это не просто возможность, но просто способ решения чисто социальных проблем, таких как пенсионное обеспечение, социальные пособия, медицинское обслуживание и т.д. «Европейская социальная модель» – это схема развития общества, основанная на принципах уважения человеческого достоинства, социальной справедливости, социально ориентированной, конкурентно способной экономики при непременном условии бережного сохранения окружающей среды. С самого начала европейская социальная модель никогда не рассматривалась как застывшая схема. Она до сих пор реформируется, совершенствуется, дополняется, отражает те изменения, которые происходят в современном мире. На западе удалось создать многочисленный средний класс, к которому причисляют сейчас две трети населения. Те социальные группы и слои населения, которые имеют доходы не соответствующие стандартам, установленным в ЕС, пользуются социальной поддержкой и получают субсидии от государства.
   Термин «социальное государство» используется преимущественно в немецкоязычных источниках (Sozialstaat), в то время как в англоязычных версиях употребляется понятие «общество всеобщего благосостояния/благоденствия» (welfare state). Хотя данные понятия по своей сущности близки, историко-политическое развитие и социокультурные традиции позволяют рассматривать данный понятийный ряд как самостоятельный.
   Современный тип социального государства формируется непосредственно после окончания Второй мировой войны. К основателям социального государства причисляют первого канцлера Федеративной Республики Германии Конрада Аденаура (1876-1967) и экономиста, государственного деятеля Людвига Эрхарда (1897-1977).
   В Основном законе, принятом 23 мая 1949 года в статье 20 (п. 1) зафиксировано, что ФРГ является демократическим и социальным федеративным государством.
   Людвиг Эрхард признан одним из основных теоретиков и практиков в разработке социально ориентированной рыночной экономики, сущность которой, по его мнению, только тогда можно считать достигнутой, когда соответственно с растущей производительностью одновременно понижаются цены, обеспечивая, таким образом, подлинное повышение реальной заработной платы. (В.В.Колков, «Социальная безопасность». М., 1998г. стр. 24-25).
   «Благополучные» государства, будучи неспособны обеспечить всеобщее благоденствие за счет государственной благотворительности, изменили социальную политику в сторону отказа от минимальных социальных стандартов и замены их нормами, стимулирующими индивидуальную активность и ответственность, исключения иждивенчества. Начиная с 80-х годов XX в. происходит интенсивная замена принципа распределительной справедливости принципами коммутативной справедливости. Наиболее наглядно эта тенденция проявилась в США в стремлении заменить вэлфэр на workfare (вспомоществование через предоставление работы).
   В последние годы стало ясно, что подход, опирающийся на решение проблем социального обслуживания только государством, исчерпал себя. Шагами, предпринятыми центральным руководством в этом направлении, были: серия проектов модернизации, разработанных в 80-е годы, цель которых – обеспечение децентрализации и автономности, создание более сбалансированного партнерства между потребителями и властями, разгосударствление, приватизация. Стратегия экспериментирования и развития была направлена на поиск новых путей вовлечения ресурсов частного сектора в решение социальных проблем. Все больше и больше датская социальная деятельность опирается на добровольцев. Диалог и сотрудничество между правительством и организованными группами по интересам влияют на функционирование децентрализованной системы. Учитывая это, Министерство социальных дел поддерживает контакты с организациями, работающими в социальной сфере, в частности, с Национальной ассоциацией местных властей Дании и Ассоциацией советов графств Дании.
   В Германии, Дании в системе социального обслуживания государство играет ведущую роль, но в то же время характерно развитие местного самоуправления (в городах, поселках и деревнях). Социальная защита населения Германии имеет глубокую историю, и на современном этапе очень гибкую систему. Основой является развитая система социального страхования от различных видов рисков: временная потеря трудоспособности, инвалидность, безработица, восстановление здоровья (реабилитация), помощь по бедности, рождение ребенка, смерть и т.д. Государство является равноправным партнером социального страхования совместно с работодателем и застрахованным. Оплата пребывания клиента в учреждениях социального обслуживания производится соответствующим фондом социального страхования. Оплата индивидуальная, в зависимости от состояния здоровья при поступлении, требуемого периода релаксации, программы реабилитации. Оплата услуг в детских учреждениях производится в том же порядке фондом социального страхования родителей. Главной функцией Министерства по здравоохранению, социальным вопросам в молодежной политике является контроль целевого расходования государственных средств, являющихся долевыми в различных фондах социального страхования.
   На социальное обслуживание в дома-интернаты принимаются, как правило, беспомощные старики, дети с глубоко умственной отсталостью, психохроники, бывшие алкоголики и наркоманы, инвалиды. Основные учреждения социального обслуживания: дома-интернаты, в т.ч. детские, дома временного пребывания (перерыв семье) «рискайв». Все предоставляемые услуги платные.
   Правительство устанавливает только стоимость дополнительных услуг. Виды и стоимость дополнительных услуг в каждом учреждении различные. Материальное состояние резидентов (обслуживаемых) контролируются и корректируются в сторону уменьшения цены на социальные услуги в случае уменьшения его общего материального состояния. Порядок и условия предоставления социальных услуг в учреждениях независимо от форм собственности определяется законом страны.
   Оплата услуг регулируется с учетом всего материального состояния клиента. Обслуживаемый платит полностью, так долго, сколько может. Часть оплаты идет из пенсии, остальное оплачивается со счета в банке. Если денег у резидента не хватает, его пребывание в учреждении дотирует государство, адресно на каждого резидента. Значительным для повышения эффективности управления системой социальной защиты населения является полный патронат пожилых людей. В министерстве (резиденции) есть «менеджер по уходу» за каждым стариком (30 чел. на 1 менеджера). Он определяет нуждаемость в уходе и отслеживает материальное состояние клиент.
   Объем социальных и прочих гарантий, взятых на себя ведущими европейскими государствами, долгое время позволял достигать общественного мира, но в ходе кризиса именно этот привычный уровень благосостояния привел к росту социальной напряженности. Разработанные меры для прежних условий системы обеспечения теперь стали чрезмерно дороги. Государства оказались просто не в состоянии их поддерживать на прежнем уровне. При решении проблемы дефицита бюджета многие правительства Старого света «режут» в первую очередь социальные расходы. Сегодня во многих Европейских странах проходят марши протеста против новых реформ в пенсионных системах, системах государственного образования и других системах социального обеспечения. Беспорядки в Греции, Германии, Франции, Финляндии, Великобритании, Италии и др. странах продемонстрировали, что далеко не все европейцы готовы к сокращению расходов.
   Кризис опрокинул все, казалось бы, обоснованные планы. Всплеск безработицы поднял ее уровень свыше 10%, обострив многие социальные проблемы. Ситуация, характеризующаяся спадом экономики, закрытием предприятий, разорением банков, массовыми увольнениями не способствует сохранению социальной стабильности, которой так дорожит объединенная Европа. Обусловленные кризисом реальные неудачи обернулись серьезным ущербом репутации и прогнозов и Европейской социальной модели в целом.
   Сейчас Европейским Союзом принят специальный План восстановления (или «оздоровления», как его иногда называют «Recovery Plan»). Он координирует и регулирует помощь странам, сильнее других пострадавшим от кризиса.
   Вместе с тем меры по поддержанию конкурентоспособности продукции, производимой в странах Евросоюза по оказанию материальной поддержки пострадавшим предприятиям предполагают проведение глубоких реформ, которые неминуемо затрагивают условия жизни и труда населения, ведет к «национальной десоциализации», осложняют отношения между государствами-членами ЕС и внутри отдельных стран. У значительной части граждан появилось ощущение, что европейское строительство не принесло ожидаемых позитивных результатов. На повестку дня встал, в частности, вопрос: в состоянии ли Европейская социальная модель в полной мере обеспечить социальный прогресс и способствовать сохранению европейской идентичности, не нанося при этом ущерб экономическому росту и конкурентоспособности?
   Столкновения приверженцев «европейского строительства» и «евроскептиков» стали приобретать острый характер. Очевидно, что социальная стабильность Европы, которая призвана обеспечить ЕСМ, дает трещины.
   Тем не менее пока Европейская социальная модель, несмотря на критику, по-прежнему пользуется поддержкой большинства граждан Евросоюза. На вопрос: способна ли Европейская социальная модель стать компасом преодоления трудностей и барьером на пути социально-экономического развития в новых условиях, без ущерба для «социальной сущности» Европы, они дают однозначно положительный ответ.
   «Евроскептики» утверждают, что в основе кризиса лежат социальные стандарты и указывают в сторону ФРГ, которая провела крайне нетипичные для социал-демократических стран реформы рынка труда. Нанимать и увольнять работников стало проще, легче менять уровень зарплат, появились удобные для работодателей категории не полностью занятых работников и т.п.
   С точки зрения «евроскептиков» указанные факторы и определяют стабильное положение ФРГ в период кризиса.
   На самом деле обращают на себя внимание два фактора:
   – средняя зарплата в ФРГ в 2011 году – 3264 евро в месяц;
   – доля промышленности в структуре экономики – более 30 %.
   Ни в одной другой европейской стране таких показателей нет. Все дело в прибавочной стоимости, обеспеченности валюты. Эти факторы лежат в основе устойчивого развития. Не социальные стандарты виноваты в кризисе, а состояние реального сектора экономики и государства.
   Данное обстоятельство подтверждается положением дел в Китае и Сингапуре в период кризиса.
   Немало государств в погоне за сверхприбылью перебазировали промышленные предприятия в страны с дешевой рабочей силой. Банковская система и спекулятивный капитал, необеспеченная денежная масса заняли доминирующее положение. В результате надувшиеся мыльные пузыри и кризис не заставили себя ждать.
   Из-за потери промышленности, науки Россия оказалась в той же ситуации, т.е. в полной зависимости от цены на нефть и газ. Естественно, и ее социальная сфера очутилась в аналогичном положении. В то же время, не взирая на кризис, новый Президент Франции демонстрирует приверженность социально-демократическим ценностям (программа «60 шагов»). Он видит выход из кризиса не в экономии, а в стимулировании спроса населения.
   На решение социальных вопросов в Европе тратятся значительные финансовые средства. Согласно подсчетам Евростата, на социальную защиту населения в Евросоюзе расходуется до 30% внутреннего валового продукта. Отдельные страны Сообщества тратят на эти цели еще больше. Так, соответствующие затраты Швеции составляют около 59%.
   Западные европейцы в своем большинстве гордятся тем, что они именуются «социальным стержнем Европы», хотя немалое число экспертов (главным образом, американских) считают его тормозом, мешающим развитию конкурентоспособной экономики, и даже клеймят его как «социальную болезнь». Европейская социальная модель воспринимается как бельмо на глазу не только в США, но и других странах.
   Выработка новой стратегии в области социальной политики – убедительный показатель стремления найти адекватный ответ на вызовы XXI века. Ответственность за обеспечение социальной безопасности и стабильности возлагается в равной степени на государство, бизнес, гражданское общество и на отдельных граждан. При этом осознание социальной ответственности всеми субъектами политики надлежит рассматривать как важнейший фактор общественного развития в XXI веке.
   В соответствии с требованиями времени Евросоюз перешел на стратегическое планирование, как экономического развития, так и социальной сферы. Он позиционирует себя как «сетевое государство», вкладывая в это понятие идею управления и построения по сетевому принципу организаций, призванных решать глобальные проблемы с участием всех социальных партнеров.
   В начальном звене создаются локальные сети, обеспечивающие связь профсоюзов с местными властями и совместную работу. Не имея собственных ресурсов, профсоюзы получают доступ к муниципальным средствам и приобретают право контроля над их расходованием на благо локального сообщества.
   На другом полюсе находятся международные сети, которые складываются вне рамок традиционной системы национальных государств. Они основываются на взаимодействии ТНК, научных сообществ, НПО, многие из которых по своему характеру являются транснациональными. Большое развитие получают такие сети благодаря «всемирной паутине» – Интернету. Созданная ею неофициальная мировая система весьма способствует упорядоченному и всеохватывающему партнерству.
   Социальное государство стоит как бы на трех китах: социальная справедливость, социальная ответственность и социальное партнерство. Внедрение этих идей и их реализация во многом зависят от степени социальной ответственности бизнеса, а также от наличия гражданского общества и уровня его организованности.
   Плодом работы международной экспертной группы «ESM-PROJECT» явился документ, получивший название «Платформа предложений по реформе Европейской социальной модели».
   Кризис – своеобразный тест для Европейской социальной модели.
   Но независимо от того, останется Евросоюз, распадется Евросоюз, европейские государства останутся.
   В XXI веке альтернативы социальному государству нет. Такой вывод сделан аналитиками Запада на основе прогноза тренда, связанном с ростом среднего класса и потребления практически во всех странах. После преодоления изоляционной деформации это понимают все и везде. Те, кто считает, что социальное государство является непосильной ношей для экономики, ошибаются. В бедной стране без наличия должного потребительского спроса нормальной экономики быть не может. И, наоборот: без эффективной, по-современному структурированной экономики социальное государство существовать не в состоянии. Здесь имеет место прямая и обратная связь. Сверхконцентрация основного национального капитала в руках небольшой группы населения несовместимо с развитием. Это обстоятельство содержит в себе потенциал социального конфликта и ставит на повестку вопрос о справедливом распределении доходов путем введения пропорциональной шкалы налогов.
   Введенный во Франции налог в 75% на прибыль в размере более миллиона евро вызывает несогласие и даже ярость. Возможно, это чересчур много. Тем не менее пропорциональная шкала налогов, действующая в процветающих странах Европы, не тормозит развитие их экономики.
   Беда таится в структуре экономики; спекулятивном ее характере; необеспеченности денежной массы; отсутствии прибавочной стоимости; дисфункциях банковской системы. На это обратил внимание Президент РФ в своем обращении к лидерам ведущих стран.
   Политика прожиточного минимума характерна не только для развивающихся стран и стран с переходной экономикой, но свойственна и развитым странам – минимальный гарантированный доход (МГД) во Франции и вэлфэр (государственное пособие, обеспечивающее минимальный прожиточный уровень) в США. П.Розанваллон (1997 г.) отмечает, что МГД является правом, поскольку его можно интерпретировать как институализацию особого рода социального долга. Общество не может допустить смерть инвалида из-за того, что он не имеет средств к существованию. Во Франции система минимального гарантированного дохода существует с 1988 года. В США вэлфэр до сих пор является универсальной формой существования социального вспомоществования.
   Минимальные социальные стандарты по содержанию являются исходной точкой для социальной политики. Их экономическое государственное обеспечение не подвергается сомнению, а роль социального государства сводится к сокращению количества людей, имеющих доход ниже прожиточного минимума.
   Стратегическая цель России – подтянуть отечественные социальные стандарты до лучших европейских и мировых образцов.
   В связи с этим, поставлены задачи по повышению уровня жизни населения. При этом нужно совершенствовать методики определения прожиточного минимума, МРОТ и принять Закон о минимальных социальных стандартах.
   Одной из целей социальной политики России должен стать переход к социальным стандартам через взаимную ответственность государства и бизнеса.
   Международный Стандарт ISO 26000 представляет руководство по принципам, лежащим в основе социальной ответственности, основным темам и проблемам, касающимся социальной ответственности.
   Взаимосвязь между организацией, ее заинтересованными сторонами и обществом:
   – Между организацией и обществом. Организации следует понимать, как ее решения и деятельность влияют на общество. Организации также следует понимать ожидания относительно ответственного поведения, предъявляемые обществом и касающиеся этого влияния. Это следует делать, рассматривая основные темы и проблемы социальной ответственности;
   – Между организацией и ее заинтересованными сторонами. Организации следует знать о своих различных заинтересованных сторонах. Решения и деятельность организации могут оказывать потенциальное и реальное воздействие на этих частных лиц и организации. Это потенциальное и реальное воздействие является основой «интереса», который заставляет рассматривать организации или частных лиц как заинтересованные стороны;
   – Между заинтересованными сторонами и обществом. Организации следует понимать взаимосвязь между интересами заинтересованных сторон, на которые оказывает влияние организация, с одной стороны, и ожиданиями общества с другой.

Темы для самостоятельной работы

   1. Социально-психологический тренинг.
   2. Немедицинская групповая психотерапия.
   3. Транзактный анализ.
   4. Психодрама.
   5. Семейная психотерапия.
   6. Общинная психотерапия.
   7. Специальные психосоциальные технологии в работе с различными группами населения.
   8. Социальная стандартизация психосоциальной работы с населением.

Литература

   1. Бандура А. Теория социального научения / А. Бандура. Спб., 2000.
   2. Баркер Р. Словарь социального работы; сокращ. пер. с англ. / Р.Баркер. М., 1994.
   3. Бэндлер Р., Гриндер Д., Сатир В. Семейная терапия. Книга, углубляющая наши познания о том, как быть человеком / Р.Бэндлер, Д. Гриндер, В.Сатир. Воронеж, 1993.
   4. Гилинский Я.И., Юнацкевич П.И. Социологические и психолого-педагогические основы суицидологии: Учеб. пособие. СПб., 1996.
   5. Гостюшин АВ., Шубина СИ Азбука выживания: человек в чрезвычайных обстоятельствах. Экстремальная медицина. М., 1995.
   6. ГулинаМ.Ан., Левин С.Ф. Психология социальной работы. СПб., 2002
   7. Дементьева Н.Ф., Устинова Э.В. Роль и место социальных работников в обслуживании инвалидов и пожилых людей. М., 1995.
   8. Дюркгейм Э. Самоубийство (социологический этюд). М., 1994.
   9. Ерасова С.М. и др. теория поведения и практика социальной работы / СМ. Ерасова и др. // Социальные и гуманитарные науки. Реферативный журнал. Серия 11. Социология. 1993. № 3.
   10. Жислин СТ. Об алкогольных расстройствах // Клинические исследования. Воронеж, 1935. Клиническая психология в социальной работе: Учеб. пособие / Б.А. Маршинин и др.; Под ред. Б.А. Маршинина. М., 2002.
   11. Зазыкин В.Г., Прилутская О.А. Социальные страхи у населения: источники возникновения, формы проявления, методы компенсации. Оренбург, 1997.
   12. Зинкевич-Евстигнеева Т.Д. Волшебный источник творчества: сказкотерапия / Т.Д. Зинкевич-Евстигнеева // Вестник психосоциальной и коррекционно-реабилитационной работы. 1997. № 3.
   13. Китаев-смык Л. Стресс войны. Фронтовые наблюдения врача-психолога М., 2001.
   14. Козлов А. Пенсионное обеспечение старости за рубежом и в РФ. М., 1995.
   15. Колесов В.Д. Антинаркотическое воспитание: Учеб. пособие. М., 1999.
   16. Комли М. Учиться слушать: Азбука общения для работающих с пожилыми людьми. М., 1999.
   17. Котенев И.Ю. Психологические последствия воздействия чрезвычайных обстоятельств на личный состав органов внутренних дел. Автореф. дисс. канд. психологических наук. – М., 1994.
   18. Кургузое В.Т. Социальные аспекты работы с населением групп риска. М., 2000.
   19. Кутякин С.А. Организация противодействия криминальной оппозиции в уголовно-исполнительной системе России. Рязань, 2012.
   20. Леннер-Аксельсон Б., Тюлефорс И Психосоциальная помощь населению. М, 1978.
   21. Леонова АБ., Кузнецова АС. Психопрофилактика стрессов. М, 1993.
   22. Мухамедрахнмов Р.Ж. Мать и младенец. Психологическое взаимодействие. СПб., 1999.
   23. Научные основы и технологии психосоциальной работы. М., 2008.
   24. Николаева З.А Алкоголизм. Наркомания. Токсикомания: Понятия. Вопросы квалификации. Рекомендации. М., 1993.
   25. Николс М., Шварц Р. Семейная терапия. Концепции и методы; пер. с анг. / М. Николс, Р. Шварц. М., 2004.
   26. Общественное здоровье и здравоохранение / Под ред. Ю.П. Лисицина. М., 2002.
   27. Общественное здравоохранение // Обучение практике социальной работы: международный опыт и перспективы / Под ред. М Доэл, С. Шардлоу. М, 1997.
   28. Парцерняк С.А. Стресс. Вегетозы. Психосоматика. М., 2002.
   29. Пожилые люди в 11 странах Лекции ВОЗ. Общественное здравоохранение в Европе. Женева, 1987.
   30. Позднякова M.E. Социологический анализ наркомании. М, 1995.
   31. Прикладная социальная психология. Под ред. А.Н. Сухова, А.А. Деркача. М., 1998.
   32. Профилактика самоубийств: Метод, пособие для командиров, офицеров штабов и органов воспитательной работы. М., 1995.
   33. Пряжников Н.С. Личностное самоопределение в преклонном возрасте // Мир психологии. 1999. № 2 (18).
   34. Психология социальной работы / Под ред. М.Ан. Гулиной. СПб., 2002.
   35. Решетников М.М. и др. Психофизиологические аспекты – состояния, поведения и деятельности пострадавших в очаге стихийного бедствия // Психологический журнал 1989. Т. 10. № 4.
   36. Роль нестационарных учреждений социального обслуживания населения в повышении качества жизни и улучшении социального положения граждан старшего поколения: практика проведения социально-трудовой реабилитации/Под ред. П. Д. Павленка, А.И. Преображенской, Е.В. Кукановой. М., 2004.
   37. Сатир В. Психотерапия семьи / В.Сатир. Спб., 2001.
   38. Системная семейная психотерапия / Под ред. Э.Г. Эйдемиллера СПб, 2002.
   39. Содержание и методы психосоциальной работы в социальной работе / Под. ред. Е.А. Сигиды. М, 2005. Солдат и война//Сб. трудов ВПА им. Ленина под ред. АС. Желтова. М, 1954.
   40. Сонин М.Л., Дыскин А.А. Пожилой человек в семье и в обществе. М., 1994.
   41. Социальная психология организации. Под ред. А.Н. Сухова. М., 2010.
   42. Социальная психология. Под ред. А.Н.Сухова.7-е изд., М., 2011.
   43. Социальная работа в пенитенциарных учреждениях. Под ред. А.Н. Сухова. М., 2008.
   44. Социальная работа и подготовка социальных работников в Великобритании, Канаде, США. М, 1992.
   45. Сухов А.Н. Историко-психологический анализ реформирования и модернизации России. М., 2011.
   46. Сухов А.Н. Социальная психология безопасности. 2-е изд. М., 2005.
   47. Сухов А.Н. Социальная психология преступности. М., 2007.
   48. Сухов А.Н, Трыканова С.А. Выборы: теория и практика. М., 2006.
   49. Тарабрина Н. Практикум по психологии посттравматического стресса. СПб, 2001.
   50. Тихоненко В.А. Классификация суицидальных проявлений // Актуальные проблемы суицидологии / Под ред. А.А Портнова. М., 1978.
   51. Трудотерапия в Великобритании и Франции. М., 2000.
   52. Ужегов Г.Н Энциклопедия старости. М., 1998.
   53. Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. М., 1991.
   54. ФролькисВ.В. Регулирование, приспособление, старение. Л., 1970.
   55. Шнейдеман С.Э. Душа самоубийцы. М., 2001.
   56. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М., 1996.
   57. Этические стандарты психологов // Психологическая диагностика / Под ред. К.М. Гуревича, Е.М. Борисовой. М, 2000.

Заключение

   Данное учебное пособие значительно отличается в содержательном и структурном отношении от аналогичных работ по названию.
   Здесь психосоциальная работа с населением раскрывается с позиции социально-психологического подхода. Такая постановка вопроса позволяет проводить ее на всех уровнях, начиная от больших социальных групп и кончая личностью.
   Автор всегда критически относится к своим публикациям. Но в данном случае его не покидало чувство удовлетворения на всем протяжении подготовки учебного пособия. Связано это с тем, что работа своевременна и полезна.
   Учебное пособие «Основы психосоциальной работы с населением» крайне необходимо для профессиональной подготовки социальных работников на современной основе.
   В нем испытывают потребность и практики, которые без модернизации психосоциальной работы обойтись не могут. Оно нужно просто людям, оказавшимся в проблемной ситуации.
   Конечно, не все удалось. Социально-психологические технологии работы с населением требуют детализации. Наверняка в дальнейших публикациях это будет уточнено. Нужен Практикум по психосоциальной работе – кейс-стади. Совместить все в одном нельзя.
   Главное то, что в учебном пособии нашли отражение мировые тренды в области социальной работы.
   России предстоит многое сделать в этом направлении.
   Российское социальное государство должно стать реальностью в полном объеме. Не на словах, а в жизни.
   Тысячу раз прав Ф.М.Достоевский: «Ни что не стоит слез ребенка».
   Вообще говоря, произведения русских классиков – лучший стимул к совершенствованию психосоциальной работы с населением. Их надо постоянно перечитывать, чтобы не угасло желание помогать людям.
   «Маленький принц» Антуана Де Экзюпери – пример тому. В России недостатка в людях, похожих на сестру Терезу, никогда не было и не будет.
   Доктор психологических наук, профессор
   А.Н. Сухов

А.Н. Сухов Основы психосоциальной работы с населением Учебное пособие

Предисловие

Раздел I Введение в психосоциальную работу с населением

Глава 1. Теоретические основы психосоциальной работы с населением

§ 1. Понятие, структура и история развития психосоциальной работы с населением

§ 2. Субъекты психосоциальной работы с населением

§ 3. Объекты психосоциальной работы с населением

§ 4. Соотношение понятий: «жизненно трудная» и «социально напряженная» ситуация

§ 5. Типичные социально-психологические явления е социально напряженных ситуациях

§ 6. Психосоциальные технологии: общие и специальные

§ 7. Профессиональная стандартизация психосоциальной работы с населением

Темы для самостоятельной работы

Литература

Раздел II Прикладной аспект психосоциальной работы с населением: методы и технологии

Глава 2. Диагностика социально-психологических явлений: методы и методика

§ 1. Информационно-аналитическая деятельность в социальной сфере

§ 2. Программное обеспечение, организация и процедура проведения диагностики социально-психологических явлений

§ 3. Основные методы диагностики социально-психологических явлений

§ 4. Социально-психологическая диагностика личности

§ 5. Социально-психологическая диагностика социальных отношений и общения

§ 6. Социально-психологическая диагностика малых неформальных групп и семьи

§ 7. Социально – психологическая диагностика социальной организации

§ 8. Диагностика массовых социально-психологических явлений. Социально-психологическая диагностика стратификации, качества и образа жизни

Темы для самостоятельной работы

Литература

Глава 3. Социально-психологическое консультирование населения

§ 1. Социально-психологическое консультирование личности

§ 2. Групповое и семейное консультирование

§ 3. Консультирование е социальной организации

§ 4. Массовые информационные технологии психосоциальной работы с населением

Темы для самостоятельной работы

Литература

Глава 4. Социально-психологические технологии работы с различными группами населения

§ 1. Социально-психологический тренинг

§ 2. Немедицинская групповая психотерапия

§ 3. Транзактный анализ

§ 4. Психодрама

§ 5. Семейная психотерапия

§ 6. Общинная психотерапия

§ 7. Специальные психосоциальные технологии работы с различными группами населения

§ 8. Социальная стандартизация психосоциальной работы с населением

Темы для самостоятельной работы

Литература

Заключение

А.Н. Сухов
Основы психосоциальной работы с населением
Учебное пособие

Раздел I
Введение в психосоциальную работу с населением

Раздел II
Прикладной аспект психосоциальной работы с населением: методы и технологии