-------
| Библиотека iknigi.net
|-------
| Александр Аркадьевич Крыласов
|
| Пять шедевров
-------
Александр Крыласов
Пять шедевров
Русская душа
Про Ибрагима, Алексашку,
Царя, боярина и бражку.
И, конечно, про народ
И евонный огород.
Действующие лица:
Народ
Царь
Алексашка
Ибрагим
Боярин
Фёкла (дочь боярина)
Колдун, капитан, пират, блондинка, три японца, таможенник, понтиец, полицейский.
Часть первая
Народ
Ни понятна, ни шиша
Миру русская душа.
И хоть жисть проходит в спешке,
Растолкую не спеша.
Широка у нас страна,
Ежли глянуть из окна,
Только вот без олигархов
Вмиг накроется она.
Проживёт без косарей,
Кузнецов и писарей,
Но и суток не протянет
Без наркомов и царей.
(Царские палаты) Царь распекает Алексашку и Ибрагима
Царь
Кто надысь залил шары
И играл в царя горы?
Кто Царь-колокол раскокал
И утёк через дворы?
Кто Царь-пушку заряжал:
Порох клал, а пыж зажал?
Раскурочил ей всё дуло,
И за пивом побяжал?
А народ, поди, бурчит:
«Царь-то пьёт или торчит,
Коль Царь-пушка не стреляет
И Царь-колокол молчит».
Алексашка и Ибрагим хором
Государь, зла не держи,
А расслабьси и поржи.
Отчебучили малёхо.
Не обиделси, скажи?
Мы, ить, круче всех окрест.
Нам что дембель, что арест.
Нам кору для полушарий
С дуба сняли. Вот те крест.
Царь
Кто вчерась ходил в посад
И скликал всех девок в сад?
И кому морскою солью
Ночью выстрелили в зад?
Что толчёсси, Ибрагим?
Али ремень стал тугим?
Не сподручно мягким местом —
Сядь каким-нито другим.
Как ты смеешь, Ибрагим,
По дворцу бродить нагим.
И размахивать при энтом
Нашим самым дорогим. [1 - Самое дорогое для нас А. С. Пушкин, внук Ибрагима.]
Ибрагим
Государь, ужо остынь.
Я из солнечных пустынь.
У нас кажный так моржует.
Сам гляди-кось, не простынь.
Был неправый, искуплю,
Хошь, кальсонов накуплю,
Только дай ты мне попыхать
Напоследок коноплю.
Царь
Алексашка, хитрован,
Девок – цельный караван.
Чем смазливее служанки,
Тем раздолбанней диван.
Давечь жалился тапёр:
Ктой-то клавиши упёр
У казённого рояли.
Ты! Другой бы не допёр.
Алексашка (прячет за спину клавиши и педали)
Государь, ты не ори,
Лучше волость подари.
У рояли и педали
Ктой-то стырил. Дикари!
Царь
Алексашка, где префект?
Он должон мне пять конфект.
Да, пущай перегородють
Весь Кутузовский проспект.
Я поездю по дворам,
Поглядю в зрачки ворам.
Шибко мудрое решенье
Шастать в гости по утрам.
Да, в карету положи
Только вилки и ножи.
Остальное конфискуем:
От невесты и до ржи.
Алексашка
Ничаво, я погрустю,
Но потом табя простю.
Патриот, он в кажном доме
Должен сделать по дитю.
Я барахтаюсь средь Зин.
Маш, Параш, Палаш и Нин,
Не затем, что кот шкодливый,
А затем, что Гражданин!
Ибрагим
Дай, понюхаю «кокос»,
А потом хошь на покос,
Хошь окучивать картошку,
Аль пасти в деревне коз.
Говорю, как на духу:
Люблю водку и уху.
Не люблю ни серп, ни молот.
Ни мотыгу, ни соху.
Царь
Ибрагим, не горячись,
Коли надобно – мочись.
Коли хочешь меньше денег —
Больше грамоте учись.
Нет, пулял бы из мортир,
Али выкрасил сортир,
Всех служанок обрюхатил,
Половой наш бомбардир.
Кто ты? Мавра? Сарацин?
Афро-русский? Капуцин?
Род нужон табе покруче,
Что-то типа Голицын.
Я, покуда не угас,
Оженить хочу всех вас.
Будь здоров, живи с богатой!
Вот монарший мой указ.
Надарю вам мебелей,
Горностаев, соболей.
Только бы найтить управу
Мне на вас, на кобелей.
(Боярские палаты) Боярин пьёт из ковша водку и изводит дочь
Боярин
Тут-то я и оплошал:
Водку с пивом намяшал.
Повторив судьбу любого
Горемыки-алкаша.
Вмиг карьера из-под ног,
Пяткой в глаз, под зад пинок.
Полетел я из конторы,
Как нагадивший щенок.
Эх, бутылка и стакан,
Словно грабли и капкан.
Водка дарит море счастья
И печали океан.
Фёкла
Хучь и бас у вас густой,
Вместо слов – один отстой.
Склад ума у вас хороший,
Дюже жалко, что пустой.
Сколько можно гоношить?
И «Столичную» глушить?
Ежли вы не тормознётесь,
Я могу и придушить.
Боярин
Я пошто должон корпеть?
И суставами скрыпеть?
На груди кого пригреешь,
Та и будет там шипеть.
Вот, найдёшь сябе торчка,
Али хакера-сверчка.
Не сыскать на вечеринках
Домовитого качка.
Фёкла
Я люблю, когда амбал.
Ва-а-ау! Мне пора на бал.
Ты отстал от жизни, папик,
И меня заколебал.
Вам одно – пойтить в кабак
И залить там цельный бак.
«А кто ходить на танцульки
Недоумок и слабак».
Боярин
Я куска не доядал,
Я всю жисть тябе отдал.
Ну, а ты плюёшь мне в душу,
Говоря, что забодал.
Сколько можно мне тябе,
На своём тащить горбе.
Я мечтаю присосаться
К Государственной Трубе.
Фёкла
Вы, папаша, мастодонт.
Вам лопух милей, чем зонт.
А мне многого ня надоть,
Так… один Алмазный фонд.
Нет, скорей вы динозавр.
То ли дело царский мавр.
Он дудит на саксофоне
И в науках бакалавр.
Боярин (стучит кулакам по столу)
Балалайка, да пила —
Вот музыка для стола.
Остальное – содомия
И попсовая смола.
Опупеть: хот дог, биг мак,
Шаурма, мля, бишбармак.
Ну, а мне бы расстегая.
Я, ить, местный, не примак.
Будешь пахнуть табаком,
Вмиг огрею кулаком.
Ишь, ты кажная защёлка
Норовит предстать замком.
(Боярские ворота) Царь и сподвижники ломятся в них
Алексашка
На Плющихе терема.
Вот они где, закрома.
Упс-с-с, чичас и убедимся,
Как нам рады без ума.
Да, давно уже пора
Навещать бояр с утра.
Распустились, шаромыги,
Разболтались, фраера.
Ибрагим
Эй, боярин, открывай!
Позабыл Октябрь и Май!?
Ишь, ведёшь себе в Расее,
Похужее, чем Мамай.
Ежли ты, ядрёна мать,
Будешь перья подымать,
Ощипаем, как гусёнка.
Силы нам не занимать.
(Боярские палаты) Боярин продолжает пить, Фёкла прячется
Боярин (сидит, развалясь на лавке)
Али кризис на дворе?
Али рубль опять в дыре?
Али шапка загорелась
На каком-нито воре?
Я вам честно говорю:
Мне разбой не по нутрю.
Такой наглости не видел,
Пойду, снова посмотрю.
Царь
Бородищу отрастил,
А сватов не угостил.
Я тябя за энто дело
Закатаю под настил.
Стол накрыть нам прикажи,
Да дочурку покажи.
Могет быть, тады не тронем
Ни коттедж, ни гаражи.
Алексашка
Я собрал бы всех бояр,
Да отвёл подальше в яр…
Всем раздал бы по корове,
Чем боярин не дояр?
А который дюже горд
И свою мухортит морд.
Я бы в эдакую харю
Или пулю, или торт.
Боярин (выпивает ковш водки)
Ну, на то она и власть,
Чтоб на нас с прибором класть.
Мы ей тож не докучаем,
Окромя чаво украсть.
Ибрагиму
Оборзел совсем, братан?
Вместо бус надел кафтан.
Мы приезжих тут не любим.
Окромя младых путан.
Царь
Всё под дурочку косишь?
Зря! На ниточке висишь!
Доберёмся до офшоров —
Петухом заголосишь.
Смелый, да? Принял на грудь?
Помолиться не забудь.
Я кому-то отчекрыжу
Где-нибудь и что-нибудь.
Боярин (опрокидывает ещё ковш)
Царю
Демократия, братан,
Достижение трёх стран.
Разбомбят, кого захочут:
Хошь Ирак, а хошь Иран.
Нешто, бес мене побрал.
Я об энтом не орал,
Поелику консерватор,
А не сраный либерал.
Понатащуть к нам махры,
Да вон энтих, из ВОХРы.
Сгибнет матушка-Расея.
Ни хухры, тябе мухры.
Царь
Мерзкий прыщ, ты не дури,
Да не лезь в поводыри,
Не то лысину покроют
От сигары волдыри.
Не пополнишь мне казну,
Только пёрышком мазну
И проедет вся махина
По боярскому гузну.
А который хулиган
И не слухает, жиган.
На таких у нас найдётся
И винтовка, и наган.
Боярин
Ибрагиму
Понае-е-е-едуть к нам из стран
Тыщи всяких басурман.
И дай кажному квартеру,
Несмотря, что он баран.
Царь
Ты, старик, мене не зли
И приезжих не козли.
Говори, жених по ндраву?
Чо мы зря его везли?
Боярин (показывает пальцем на Алексашку)
Энтот чо ли ухажёр?
Худородный, да стажёр.
Да по мне уж лучше гопник.
Чем какой-нито мажор.
Царь
Ты, боярин, энто брось,
А не то дорожки врозь.
Мы пожалуем на свадьбу,
Ну, а ты в СИЗО небось.
Челядь даром не пужай,
Нас заздря не раздражай,
А не то в тайгу поедешь,
Там на шишки урожа-а-ай.
Боярин (идёт вприсядку)
Хучь лупите мине в пах,
Хучь вгоняйте мине в прах,
Не поставить на колени,
Тех, кто вечно на рогах.
Царь (бьёт боярина булавой в ухо)
Покараю, заточу,
Отниму, ужесточу.
Я, таких как ты, злодеев
Всех в сортире замочу.
Раскулачу, привлеку,
Конфискую, упеку.
Я вас, алчных буржуинов,
Всех развешу на суку.
Боярин (падая на колени и сразу протрезвев)
Ой, владыка, не губи,
Головёнки не руби
И не шли мине на воды
В устье Лены и Оби.
Царь (успокаиваясь)
Вот бояре, вот ослы,
Только знают, гнуть мослы.
На понтах, как на колёсах,
Похужее, чем послы.
Али брать вас за кадык
И устраивать кирдык,
Али кажный поросёнок
Корчит Киевских владык.
Боярин
Дочка есть, ня стану врать.
Фёкла, слышь, слезай с полать.
Доча, нужно самодержцу
С добрым утром пожелать.
Фёкла (слезает с полатьев)
Как жених, умён ли, глуп?
Лицом тонок али груб?
Как, имеет во владенье
У себе футбольный клуб?
Алексашка
Разрази меня Амур!
Вот дак краля: мур, мур, мур.
Что ж ты, старый кочерыжка,
Прятал эдакий гламур?
Боярин
Ты не шибко-то бодрись.
Понапрасну не кадрись,
А хотишь ей приглянуться,
Хучь на время, а женись.
Иди, Фёкла под венец.
У корнета медь, свинец.
Он хотя и худородный,
Но доходный сорванец.
Фёкла
Говорил мне дед Федот,
Надудолив в огород:
«У плохой муж купит водки,
У хорошей – винзавод».
И хучь денег о-го-го
Вместо речи: «и-го-го»!
Хтой-то давит интеллехтом,
Хто – отсутствием его.
Царь (развеселимшись)
Алексашка, извиняй.
На себя таперь пеняй.
Ежли гладють против шерсти
Со скандалом, но линяй.
Я смотрю, ты дюже глуп.
Шибко глазками: луп, луп.
Поцалуй-ка её в шею,
Да испробуй-ка на зуб.
Алексашка
Ну и чо, ядрёна вошь,
Что ты носишь шубу-клёш.
Я тебе не SMS-ка.
Меня просто не пошлёшь.
Приготовься не плясать
И не в Сети зависать,
А начистить мне ботфорты
И рейтузы начесать.
Фёкла
Ну-ка, милай, сбавь-ка тон.
Я не офисный планктон.
И учти в семейной лодке
Кролик ты, а я питон.
Говорю не просто щавель,
Исключительно щавель.
Меня даром не заманишь
Ни в Милан, ни в Курщавель.
Ибрагим
Ни понятно, ни фига,
Чем жена вам дорога?
Ежли злая – ставит шишки.
Ежли добрая – рога.
Ситуёвина – атас.
Энта баба не про нас.
Ежли знаеть себе цену —
Называла знать не раз.
Фёкла
Царю
Знаю мантры, политес,
Всех столичных поэтесс,
И откель сбёг Пржевальский,
И куды поплыл Кортес.
Знаю марки всех часов,
Фирмы платьев и трусов,
А папаня запираить
Мене вечно на засо-о-ов.
Царь
Фёкле
Сашкя тоже ерудит.
Как чаво нагородит —
Поутряни пол таможни
В «обезьяннике» сидит.
Нет, вообче-то он тихой
И как парень неплохой,
Но с утра до девок жадный,
А уж к вечеру бухой.
Царь
Фёкле
Осчастливлю, награжу,
Всю деньгами нагружу.
Даже землю на Рублёвке
Подарю для гаражу.
Ребятам
Энто вам не баб таскать,
Да ширинкой полоскать.
Есть ишо любовь и дружба.
Тока надобно искать.
Боярин
Народу
Их сиятельство корнет
Осмотрели всё в лорнет
И признали, что я нищий.
Сам бомжую. Веришь, нет?
Эх, завидуй весь подъезд.
Выдал дочь в один присест!
Дятел царский окольцован
И посажен под насест.
Из сусеков доставай,
Но народу наливай.
Я дочурку сбагрил нынче.
Как с души упал трамвай.
(Свадьба)
Фёкла (прихорашиваясь)
Я согну яго в дугу,
Я такая, я могу,
От дружков в момент отважу
И в хозяйстве запрягу.
Чтобы шлындать – да ни-ни,
Квасить – Боже сохрани,
А уж, чтобы мне перечить?!
Да в критические дни?!
Беспременно быть беде!
Скалкой сразу по балде!
Вмиг по горнице размажу
И спрошу: «А ты иде»?
Боярин
Лучше холку украшай,
А судьбу не искушай.
Муж не яхонт и не жемчуг,
Он и грыжа, и лишай.
То укатится с ранья.
То нажрётся как свинья.
То запутается, ирод,
Отпираясь от вранья.
Фёкла
Нет, он шёлковый, ручной,
Как утёночек речной.
В обчем, ласковый и тихий.
А я буду сволочной.
Годик, два, потом глядишь,
Мотану одна в Париж.
У мене не забалуешь
И ужо не почудишь.
Боярин
Кабы было всё легко,
Не скисало молоко.
Все бы пили медовуху
Пополам с «вдовой Клико».
Царь (входит и обнимает Фёклу)
Ты подружек прошерсти.
Есть широкая в кости?
Чтоб держала Ибрагимку
Окаянного в горсти.
Боярин хочет сесть, Алексашка выбивает из-под него лавку. Боярин падает на пол.
Боярин
От бацильная шпана,
Пить ни могет, ни хрена,
А заслуженного тестя
Как ославил? Сатана.
Боярин снова хочет сесть, Ибрагимка опять выбивает из-под него лавку. Боярин вновь хрястается.
Голозадая ботва.
От охальника-то два.
Чует сердце – моя доча
Будет к завтрему вдова.
Алексашка и Ибрагим хором
Ты, боярин, не блажи,
А расслабьси и поржи.
Мы же энто понарошку.
Не обиделси, скажи?
Укротим любых невест.
Нас увидишь – едь в объезд.
Нам кору для полушарий
С дуба сняли. Вот те крест.
Алексашка (захмелев)
Ибрагимка, мы с тобой
Завтре вновь рванёмси в бой,
Аки пчёлы опыляя
Гладиолиус любой.
Царь (показывает Алексашке кукиш)
Нажимай на калачи.
Заарканили – молчи,
А рога всем наставляя,
По своим не получи.
Аннулирован твой чат.
Накось выкуси девчат.
Ты заметил – слово «горько»!
Лишь женатики кричат.
Народ
Ух, гуляет русский люд.
Все и пляшут, и поют.
Чем скорее в сени выйдешь,
Тем скорее и побьют.
Нипочём нам холода
И с сосульками еда.
Мы зимою мёрзнем редко,
Только трезвые когда.
Засучай края манжет,
Что поделаешь, бюджет
Состоит на треть из водки.
Как вам нравится сюжет?
Ить, у нас по всей стране
Знают: истина в вине.
Только с водкой путь короче,
Что в миру, что на войне.
Жизнь идёт, как бы вчерне.
Вечно топчем по стерне:
Водку пить – вредить здоровью,
А не пить – своей стране.
Часть вторая
(прошло полгода)
Народ
Что боярин, что нарком
Тычут в рыло кулаком.
Смерд и барин ходють рядом,
А друг с дружкой незнаком.
Ну, на то она и власть,
На народ с прибором класть,
Но никто не замечаить —
Всем чаво-то, да украсть.
А народ и есть народ.
Всем заглядываеть в рот:
Олигархам и монархам,
Иногда наоборот.
(Хоромы Алексашки) Семейные разборки
Алексашка
Говорю табе любя,
Перед тем употребя.
Я тебя не избегаю,
Я дозирую тебя.
Я ить, Фёкл, зачем кутю
И с девчонками крутю?
Патриот, он в кажном доме.
Должен сделать по дитю.
И хучь силы на нуле,
Результаты в подоле.
В вас вхожу не ради славы —
Ради Жизни на Земле.
Фёкла
Жалуется отцу
Давечь нюхал порошок.
Анадысь на посошок
Пил на пару с Ибрагимкой.
Нехристь – лучший корешок.
Ни покрышки им, ни дна.
Я же цельный день одна.
От тоски так отощала —
Из-за прялки не видна.
Боярин
Эх, жизня-то как быстра,
Словно искра от костра.
Обещал любить до гроба —
Получилось до утра.
Алексашка
Жалуется тестю
Она крутить мне динам,
Утром шасть по колдунам.
А оттеда набегаить,
Как безумная цунам.
Стала прямо как карга,
Что ни слово, то пурга,
А колдун, промежду прочим,
Ядовитее врага.
Попадись мне энтот маг
Огребет, сей миг в пятак.
Он мне, тварь, за всё ответит,
Прощелыга и гамак.
Сколько можно ворожить?
С головою не дружить?
Искать женщину несложно,
А попробуй с ней пожить?
Боярин
Алексашке
Всё б тябе яё бесить,
Всё бы квасить и тусить.
Всё б тябе по бабам бегать,
Нет, меня бы пригласить.
А вот, правда или врут?
Есть Неаполь и Бейрут.
Там коррупция такая,
Что аж завидки берут.
(Входит Ибрагим с бутылкой, показывает всем средний палец)
Боярин
Ах ты, аспид и варнак!
Да какой же ты кунак?
Средний палец оттопырил.
Энто чо ишо за знак?
Ты бы лучше окосел,
Чем настолько обрусел.
Не моя политкорректность —
На берёзе бы висел.
Ибрагим
Хучь я волосом курчав,
Пять языков изучав.
Ну, а ты, свиное рыло,
Сколько знаешь? Чав, да чав?
Алексашка, змей твой тесть.
С ним в минуту можно сесть,
Так всё за щеку и тянет,
Даже то, чаво не съесть.
(Засыпает за столом)
Боярин
Нешто деток завести?
Али рыбок развести?
Может стать угомонится?
Ухарь. Господи прости.
А я нянчил бы внучка,
Запекал окорочка,
Да смотрел бы как на небе
Пробегають облачка.
Фёкла
Я спрошу табя на кой
Ребятёнок под рукой?
Завести его нетрудно,
А попробуй, успокой?
Завести, так уж котят.
Али деньги. На мой взгляд —
Они счастья не приносят,
Но, кажись, не тяготят.
Боярин
Алексашке
Я ить, Шурка, из простых.
Нахлябался щей пустых.
Сам намыкался когдай-то
В приживалах холостых.
Батя квасил из горла,
Мамка вышла за орла
Аль стервятника какого,
А потом и померла.
Я подралси, сел дурак.
Ходка, две, удачный брак.
Государственная Дума.
Нынче свой универмаг.
Энто дурни лишь нудят,
Да про совесть городят.
Стыришь рупь – табя посодють,
Хапнешь тыщу – наградят.
Хватит в плошку лить кисель,
Как мы делали досель.
Собираем тряхомудья
И валить пора отсель.
Вокруг пальца всех обвесть,
Всё в офшоры перевесть
И тады ляжать под пальмой,
Аль слона себе завесть.
Алексашка
Тестю
Ты втемяшь в свою башку,
А не в толстую кишку,
Энто куры по крупинке,
А мы будем по мешку.
Я чаво вот не пойму?
Ты прошёл детдом, тюрьму.
Крышевал Лась-Вегас, Тулу,
Монте-Карлу, Кострому.
И вот в разных областях
И не шибко при мастях,
Непременно выживаешь
При любых, папан, властях.
Боярин
Извиняюсь за намёк,
Счастье – энто, куманёк.
Чтоб шкапы от денег гнулись,
А другим и невдомёк.
Как усилится нажим,
Дак, мы сразу за режим.
В полушубке с автоматом
Несогласных сторожим.
Чуть отпустют тормоза,
Хапай всё, пока буза.
Вдруг подобного случая
Уж не будет ни раза.
А супруга? Да Бог с ней,
За неё, зять, не красней.
Пусть всё делаить, как хочет,
Лишь бы было поскусней.
Дочке
А таперь неси вино.
Вот и вспрыснем заодно.
У царя, чай, не убудет.
У его всего полно.
(Входит царь и с размаха бьёт боярина в дыню)
Царь
А-а-а, боярин. Хошь прикол?
Посадю тебя на кол,
Нацедю себе наливки,
Да составлю протокол.
Да сошлю на острова,
Оклемаисси едва,
Наши русские богатства
Возвертать нам однова.
(С размаха бьёт в зубы Алексашку)
Царь
Век тебе озоровать?
По карманам шуровать?
Тать, хапуга и мздоимец,
Как ишо табя назвать?
Энто же оторопеть,
Сколько я должон терпеть?
Говоришь, заздря ругаю?
Как хотишь? Могу отпеть.
Алексашка (выплёвывает два зуба и начинает шепелявить)
Дорогой наш гошударь.
Ты ударь, ишо ударь.
У табя рука, што клюшка
А я нонеча вратарь.
Царю нашему виват!
Маг. Так вот кто виноват.
Он навёл, шкотина, порчу.
Ибрагимка, шлышишь, брат?!
Ибрагим (просыпаясь)
Погоди, чичас допьём,
Пойдём, сходим за копьём.
И копьём или дубьём,
Но целителя прибьём.
(Приёмная народного целителя)
Колдун (насупливает брови)
Оттяну любой конец,
Наколдую, как чернец
И проклятье родовое,
И безбрачия венец.
Чудотворю, ворожу,
Из запоев вывожу,
Даже линию оттеда
До людишек довожу.
(Показывает пальцем наверх)
Ибрагим
Честь и совесть, что вода.
Всех кидаешь – ерунда,
Но кады утюг нагреют,
Вот бяда, так уж бяда.
Колдун (делает губы трубочкой)
Я потомственный колдун,
Сыму порчу и бодун.
Приворота, отворота
Икклюзивный обладун.
Я руками повожу,
Третьим глазом погляжу.
Ежли чтой-то отвалится,
Я потом табе скажу.
Ибрагим
Как же так? Окстись, брюнет.
Ты же лазишь в Интернет.
По субботам ходишь в баню.
Ходишь в баню, али нет?
Дам-ка волю кулакам,
Да оглоблей по бокам.
Как ты лечишь всех по фото?
Объясни нам, дуракам.
Колдун
Тут припёр один вчерась,
Тоже скалился, от мразь.
А из тех, из фотографий
Ни одна не напилась.
Алексашка (одевает на голову колдуна ведро)
Да шего тут говорить.
В репу шразу приварить
И в пуштой колодешь брошить,
Будет шнать, шего творить.
Колдун (снимая ведро и отступая)
Ты меня тут не стращай,
Лучше дачу завещай.
Враз избавлю от заклятья,
А другие мрут пущай.
Не то порчу напущу,
Да на службе сокращу.
О-о-ох, как я табя прищучу,
О-го-го, как опущу.
Ибрагим
Ты сябя мечтой не тешь,
Лучше на, горчишник съешь.
Али я его прилажу
Между ухами на плешь.
Кабы делал ты добро,
Не надели бы ведро.
Вот прищепка тебе на нос
И нога табе в ребро.
(Надевает прищепку, валит колдуна и бьёт ногами)
Колдун (С прищепкой на носу и лёжа на полу)
Мне горсисьник ни к сему,
Отвесяю посему:
У меня от них исшога
И икота. Посему?
Алексашка
Тихо. Ночь. Вше люди шпят,
Да в две дырочки шопят.
Ты шабыл, шаман ушастый.
Как бычки в глашах шипят?
(Тоже бьёт ногами)
Колдун (лёжа на полу)
Есть селебный медальён,
Место действия – райён.
И отдам пости сто даром,
За какой-нито мильён.
(Причал) Проводы Алексашки, Ибрагима и боярина
Царь
Новый город заложу,
Все средства туда вложу.
Ой, смотри, земля Европа,
Попадёсси под вожжу.
Я правитель хоть куды
И сказал бы вам кады
Наши углеводороды
Не обрушились тады.
Алексашка
Народу
Ещё крепок наш коштяк.
Пуля – дура и пуштяк.
Ешли ты живой – прекрашно,
Ешли я – ваще ништяк.
Приходите на парад,
Приходите, буду рад,
Видеть ваш шплошное щастье,
А не видеть – во што крат.
Царь
Алексашке
Нацепил-то кушаков,
Только нет, не Ушаков.
Ну, а ежли приглядеться.
Так, один из ешаков.
Зря из пушек не палить,
Мачты спьяну не валить.
Помни: чем гущей извилин,
Тем тяжельше шевелить.
Боярин
Дочке
Ты смотри, тут не греши,
Да не пыхай анаши,
А ища в ком благодарность,
Наклоняться не спеши.
Будем здесь на Покрова.
Да не плачь на рукава.
Та жена, что любит мужа,
Называется вдова.
Фёкла (рыдает на груди у Алексашки)
Относись в своём кругу
К другу хуже, чем к врагу.
Человек рождён для счастья,
Как ягнёнок для рагу.
Помни, Шура, ё-моё,
Там повсюду вороньё.
Хучь встречают по одёжке,
Провожают без неё.
Разошёлси твой тираж
Почитай на весь этаж,
Настрогал и так немало —
Не ходи на аборда-а-аж.
Царь
Ибрагиму
Так, а где наш полиглот
Из египетских болот?
Сыновья прослужат дольше,
Ежли их отдать во флот.
Ибрагимка, не скули.
Вон, мортиру запали
И устрой салют на радость
Честным людям всей земли.
Боярин
Я исплавал сто морей
От Алупки до Корей:
У нас пьянством не страдають —
Наслаждаются скорей.
И скажу табе за сим.
Как прошедший скрозь Цусим:
Алкоголик – ненадёжен.
Трезвый чел – невыносим.
Народ
Камень в русский огород.
Во всём мире, мол, народ
Пьёт, пока не станет лучше.
А у нас наоборот.
Так порядок заведён.
Коль запой произойдён:
Не лечить – пройдёть за сутки.
А лечить – за десять дён.
Милай мой, пожар души
Водкой шибко не туши,
А то свет не повидаишь —
Оттопырисси в глуши.
А собрамшись в вояжи
Со злодейкой завяжи.
Приходи к врачам сдаваться.
Не кобенья, а бяжи.
Но не в лапы колдуна,
Даже шибко с бодуна,
Поелику энтим тварям
Веры нету ни хрена.
И пущай жизня не мёд.
А навозец и помёт,
Ежли крысы окружают,
То кораблик-то плывё-ё-ёт.
Часть третья
(Дождавшись, когда царь уйдёт с пристани, боярин требует направить ботик к круизному лайнеру)
Боярин
На других не уповай,
Сам свой садик поливай.
Стар, я спать на жёсткой лавке,
Мне дивану подавай.
Медовухи дал бадью,
Заморочил попадью —
И таперь просю на лайнер,
А не в утлую ладью.
Отправляемси в круиз
На симпозиум «Грин пис»
Перенять евонный опыт
Как выращивать маис.
Ибрагим
О, гляди-кось – дьюти фри,
Что хотишь, то и бери.
Я возьму зипун, кальсоны,
Шарф, армяк, картуза три…
Боярин
Хрен те, чёрное брехло.
Надо брать одно бухло.
Рази можно инвалюту
Изводить на барахло?
Ибрагим
Ты пальцами тут не тычь.
Мы в завязке, старый хрыч.
Намотать легко по пьяни
Гепатит и даже ВИЧ.
Тем не менее, затариваются тремя ящиками водки и ящиком виски. Часть спиртного сливают в бидон.
Боярин
Не видал таких кают:
Зело лепо и уют.
Тута семечки не лущат
И здря на пол не плюют.
Так, диван не потрошить
И бычки в ём не тушить,
А чтоб тут чаво не стыбзить,
Карманы бы нам зашить. [2 - Все плюют на пол и тушат бычки о диван.]
Ну, давайте по одной
За царя. Отец родной.
Он нам солнышко в окошке,
А ишо за выходной.
Ибрагим
Первая степень опьянения
Так и тянет выдать стих,
Как шарахнешь на троих.
Я прочувствовал нирвану
И гармонию постиг.
Алексашка (теперь он с фиксой)
Ну, ещё раз за царя
Молодого, как заря.
И за нас, весёлых перцев.
Ну, до донышка. Уря-я-я!
Боярин
Ибрагим, тащи бидон.
Соскочили за кордон —
Энто надобно отметить.
Нет, а царь, каков долдон?
Типа, «деньги привези,
Да не шибко егози».
Как просвечивал очами,
Прям рентген или УЗИ.
Только фигу я вернусь
На святую вашу Русь.
Я таперь невозвращенец,
Отщепенец, прыщ и гнусь.
Ибрагим
Ой, боярин, погоди
Рвать рубаху на груди.
От Руси не отрекайси,
Она Родина, поди.
Боярин
Кто я есмь? Космополит.
Возьму имя Ипполит.
Али ктой-то недоволен?
Али ктой-то замполит?
Да я всё готов отдать.
Даже с туркою поддать,
Только чтобы русской рожи
Ни одной там не видать.
Ибрагим
Прежде чем своих задеть,
Да за нехристей радеть,
Надо хучь одним языком
В совершенстве овладеть.
Боярин
Шёл бы лесом ты, дружок,
И держал в руке флажок.
Языкового барьера
Нет давно. Усёк, снежок?
Вторая степень опьянения
Ну, за наш расейский флот.
За надёжу и оплот.
Хотя ежли приглядеться —
Там всего-то один плот.
За секретные войска
Надо пить из туеска.
За Динамо из баклажки,
Из ендов – за ЦСКА.
За Спартак – тут из ковша,
Из ушата, не спеша.
За Реал ваще не буду —
Не достоин не шиша.
Ибрагим (Тащит всех на палубу, вооружившись мушкетом, луком и копьём)
Как прекрасны облака,
Что бегуть издалека.
А давай, пойдём по бабам
И помнём их за бока.
Алексашка (размахивая саблей и пищалью)
Я до девок падкий страсть,
Что до Нюрок, что до Насть,
Но боюсь сегодня к бабам
Не получится попасть.
Третья степень опьянения
А давай крутить штурвал
И искать девятый вал,
А давай все мачты срубим —
Учиним мачтоповал.
А слабо давать гудки?
Аль взять кэпа за грудки?
А слабо из пушки стрельнуть?
Чо, брат, руки коротки?
Ибрагим
На хрена нужон мосток
Нам на Ближний их Восток,
А давай захватим судно
И даё-ё-ёшь Владивосток!
(Ибрагим валится на палубу и засыпает)
Капитан
Я пожалуюсь царю.
Я сурьёзно говорю.
Я найду на вас управу
И в каюте затворю.
Алексашка
Да какой ты капитан?
Так, очкарик и ботан.
Отойди и не мешайси,
Ежли жить хотишь, братан.
Оглоед, холоп и тля.
Уже мылится петля
Для тебя, для баламута.
Испужалси, да? Пискля.
(Алексашка спускается в трюм)
Капитан
Да уж, с русскими беда
И хотя идут года.
Пить не могут московиты
И не смогут никогда.
Боярин
Ты мне энто прекрати,
В смысле, бочку не кати,
А давай вина корыто,
Да со мною накати.
(Капитан протягивает ему рюмку вина)
Ах ты, рыжий таракан,
Загорелый истукан.
Сам пей брагу из напёрстка,
А мине подай стакан.
(Боярин выбивает рюмку из рук капитана и сразу же пристаёт к рослой блондинке)
На войне, как на войне.
Можно греться на броне.
На мешках с крупой приятней,
Ежли с вами, то вдвойне.
В жизни надобно дерзать,
Баб любить, гармонь терзать,
Чтоб приятно было вспомнить,
Но не дюже рассказать.
На чужую, на кровать
Нешто рот не разевать?
Победителей не садят.
Энто надо понимать.
Пассажирка даёт ему пощёчину. Боярин сразу же довязывается к трём японцам.
Почему вы все, кацо,
На одно, пардон, лицо?
Одно-яйцевые братья?
И на всех одно яйцо?
(Боярин валится на палубу и засыпает)
Алексашка (появляется из трюма с топором в руках)
Энто чо за ерунда?
Отвечай мне, борода.
Я окно рублю в Европу,
А оттедова вода.
Капитан
Что ж ты делаешь, дебил?
Чуть нам дно не прорубил.
Сей же час спишу на берег,
Чтобы старшим не грубил.
Алексашка
Четвёртая степень опьянения
Вы в курсах, кто я таков?
Царь, и тот у каблуков.
Погодите, на конюшне
Запорю вас, дураков.
(Валится на палубу и засыпает)
Капитан
Вот нажрались, свинтуса,
И лежат, как плинтуса.
Хорошо, хошь не порвали
На портянки паруса.
Уж такая их судьба
И нелепа, и груба.
Ежли водки накатили —
Окружающим – труба.
Алексашка (пытается подняться и толкает боярина в бок)
А давай-кось, слышишь, Дим,
Звездюлей им всем дадим,
А потом все мачты срубим
И что будет, поглядим?
(Опять засыпает)
Народ
Эх, расейская судьба —
Нам гулять – мала изба.
Ежли вечер был на славу,
Значит, утром стыдоба.
Бражку пить за жбаном жбан,
Не умаялси, дружбан?
По утру башка, что бубен
И пузцо, что барабан.
Водка всё ж таки не мёд.
Тех бойцов, кто много пьёт,
Вечерком встречает «белка»,
Даже лапу подаёт.
Не спеши долбить «косяк»,
Уж и так лицом обсяк.
И не можно в вену бахать,
Окочурисси, босяк.
Пожалей себя, браток.
Ну, хоть малость, хоть чуток.
Покопти ишо на свете.
Вот и славно. Молоток.
(Хмурое утро)
Боярин
Ой, хреново с похмела —
Жисть – подлюка не мила.
В голове то дрель, то молот,
То двуручная пила.
Алексашка
Слышь, боярин, ты вчерасть
Обругал царя и власть.
На кого ты замахнулси?
На кого раззявил пасть?
Боярин
Не жалаю батогов
От друзей и от врагов.
Ежли я чаво не помню,
Значит, не было того.
Алексашка
Ибрагимка, помнишь ты
Взял и снял с себя порты
И башку посыпал перцем,
Говорил: «для остроты».
Капитан
Кто надысь вовсю трубил,
Что царь батюшку гнобил?
Кто рубил окно в Европу?
Хорошо, не прорубил.
К лайнеру приближаются пираты. Один из них одноногий и одноглазый залезает на палубу лайнера. Все прячутся кроме наших.
Пират
Шо везёте, москали?
Злато, серебро, рубли?
Выгружайте на баркасы
И корзины и кули.
В воскресенье плавать? Хэх.
Вас разделать под орех,
Отобрать и груз, и судно
За такой чижёлый грех.
Ты свободен, чёрный шкет.
Подь сюды, отдай мушкет.
Москалей такого цвета
Сроду не было, и нет.
Боярин (вполголоса)
Одним глазом как косит.
Меня ажно колбасит:
То ли сразу съездить в рыло,
То ль принять ново-пассит.
(загибает пальцы)
Знаю самбо и дзюдо,
Каратэ и айкидо
И ишо словов немало:
Джиу с джитсой, тэквондо.
Алексашка
Ибрагимка, потолмачь:
Так и так, мол, хау мач?
Энтот их «Весёлый Роджер»,
Извиняюсь, не кумач.
Нас не надо забижать,
На похмельных так визжать.
Ить, у нас не заржавеить,
Коли будет наезжать.
Пират
Эй, ты, с фиксою корнет,
Я не слышу звон монет.
Не хотишь на корм акулам,
Позабудь про слово «нет».
Я, заметьте, не шутю
И понты не колотю.
Наведём на вас мортиру
И вы, бесы, у-тю-тю.
Алексашка
Ты откель такой лихой?
Весь обсыпанный трухой.
Мало то, что одноглазый,
Да к тому же и глухой.
Сам гляди, не огреби.
Вёсла в руки и греби.
Заруби себе на мачте —
Московитам не груби.
Пират
И бургундцы, и Бретань.
Все выплачивают дань.
Все идут ко мне с поклоном,
Только вы одни: «Отстань».
Ибрагим
Колченогий, не замай
И скорей отсель хромай,
А не то вторую ногу
Будем малость поломай.
Ты, братан, уже кривой,
Но пока ишо живой.
Будешь дальше бузотёрить —
Распрощайся с головой.
(Делает вид, что кидает гранату)
И запомни: ты попал!
Улыбнись, лови запал.
После скажут: «Смертью храбрых
Он в бою неравном пал».
Пират
Так бы сразу и сказал,
Шо вы ходите в спортзал.
Це не просто так пирачу —
Це хорунжий приказал.
Я же энто, пошутил.
Мне разбой всегда претил.
Я простой рыбацкий хлопец,
Не какой-нибудь Атилл.
(Пираты спешно ретируются)
Алексашка
Зря я лазил за ножом.
Утекают вишь ужом.
У их мысль не поспеваить
Вслед за нашим куражом.
Капитан (осторожно выглядывая из трюма)
Пейте водку и вино,
Лайтесь громко и срамно.
Помятуйте: вы здесь гости
И для вас всё включено.
Часть четвёртая
(Прибытие на Кипр)
Алексашка
Эх, ты остров, островок,
В синем море поплавок.
И захочешь – ни отыщешь
Ни заботы, ни тревог.
Ну и Кипра, вся страна
Мне в биноклию видна.
Хороша, но маловата
Для расейского гузна.
Все здесь моются с утра,
Жруть на завтрак фуа гра
И фланирують вдоль моря,
Одно слово – фраера.
Боярин
Пацаны, секи момент:
На причале ихний мент.
О, гляди: баклан нагадил
На расшитый позумент.
Капитан
Ну, робят, таперь держись,
Он расстроился, кажись.
Могет, сразу развернёмси?
Всё равно тут дорожись.
(Таможенник что-то лопочет по-своему)
Боярин
Рази можно так, милок?
Ты жа тих был, как телок,
Аль баклан табе нагадил
Аккурат на котелок?
Вот попали мы в замес,
Хучь опять вводи ликбез.
По-англицки лихо шпарят,
А по-русски ни бельмес.
Боярин (ходит в шубе и спрашивает по-русски у местных)
Вот уроды. Слышь, рыбак,
А иде у вас кабак?
Шёл слушок: у вас трактиров,
Как нерезаных собак.
Чёрт нерусский. Эй, тритон,
Укажи-ка мне притон,
Иде можно оттянуться
И изведать моветон.
(Местный наводит на него берданку)
Куды целишь? Тут не тир.
Я спросил: иде трактир?
Извиняй, я передумал:
Мне таперь нужон сортир.
(Находит кабатчика, понтийца – грека из России)
Боярин (пьёт с понтийцем)
Узо – знатный самогон.
Зашибись идёт в разгон.
А скажи-кось сколько тачек
Здеся числится в угон.
Кабатчик
Тута нету воровства,
Аль другого баловства.
За такое здесь лишають
И руки, и естества.
Вишь какая чистота.
Насвинячил – а-та-та.
Захотят, на пальму вздёрнут,
Захотят на ворота.
(Алексашка и Ибрагим входят в таверну)
Алексашка
Ох, боярин, ты и глуп.
Засупонилси в тулуп.
Посмотри, все ходють в шортах
И в столовую, и в клуб.
Боярин
Шорты энто страмота,
Пусть в них ходит гомота,
А порядошные люди
Не выходють без пальта.
Алексашка
Ты, папаша, не грусти
И зубами не хрусти.
Не пора ли по сусекам
В нашем банке поскрести.
Накати ишо стакан,
Аль позыркай на канкан.
Отдавать деньжата трудно,
Но придётся, старикан.
Боярин
Мы, Сашок, в другой стране.
Энто я тут на коне.
И таперича законы
На моей, зять, стороне.
У меня тут в банке счёт,
Мне и слава, и почёт,
А вы оба голодранцы
И не встали на учёт.
Мне к пятидесьти годам,
Заведу себе мадам,
К мироеду не поеду
И деньжищи не отдам.
(Ибрагим и Алексашка уходят не солоно хлебавши)
Алексашка (кидает камешки в воду и рассуждает сам с собой)
Вот боярин – мелкий бес —
Анадысь ходил в собес:
За пособию боролси,
Всех толкал и в драку лез.
Ибрагимка запропал.
Вдруг на нары запопал?
Энтот остров бестолковый
Похужее всех опал.
(В это время на Ибрагима наваливается полицейский и вяжет его)
Ибрагим
Я не беглый аферист
И не смертник-террорист
И не нищий гастарбайтер.
Я – зажиточный турист.
И не морщи свой кочан,
А зови своих сельчан.
Кого хошь: сварливых греков,
Аль надменных англичан.
Полицейский
Лучше паспорт покажи.
Несурьёзные мужи
В карманах таскают биты,
Томагавки и ножи.
Ибрагим в местном обезьяннике сидит в одних трусах на полу. Его охраняет большая собака.
Одна мысль меня грызёт,
Что мне очень повезёт.
Ежли я свалю отседа,
Пока пёс не загрызёт.
(Боярин и Алексашка вызволяют Ибрагима)
Боярин
Я смотрю ты, червь, уже
Снова ходишь в неглиже.
И во рту не побывало
Ни росинки, ни драже.
Ибрагим, ить, ты канал,
Таща цельный арсенал.
Кабы ты у нас попалси,
Дак никто и знать не знал.
Ноздри вон, да и в Сибирь.
То ли здесь, не жизнь – имбирь.
На хрена тебе в Расею?
Оставайся тут, пломбирь.
Ибрагим
Эх, боярин, ты расист,
Ксенофоб, пидарасист.
В обчем, ты худой товарыщ.
Хоть по жизни и мясист.
Не запутывай узлы.
Да повсюду есть козлы,
Но в любом народе больше
Тех, кто вовсе и не злы.
Боярин
Ибрагимка, не грузи.
У мене всё на мази.
Ежли ты рождённый ползать,
То один домой ползи.
(Втроём идут по рынку)
Тут и шали, и платки.
Сала цельные шматки.
Кто богат – грызёт орехи,
А кто беден – ноготки.
Предлагают холодец
Из паршивых, из овец.
Ежли цены не кусают,
То кусает продавец.
(Идут по пляжу)
Есть нудистские пляжи,
Разболокся и ляжи,
Есть стриптизь, ночные клубы
И другие кутежи.
Я чуток покопошусь,
Там, глядишь, и пропишусь.
Наша где не пропадала.
Ты со мной, ай нет? Сашусь?
Алексашка
Да пошёл ты, скопидом.
Здесь Гоморра и Содом.
Энто ты невозвращенец,
А мне мил родимый дом.
(Прошло два месяца)
Боярин
Как-то здесь не по-людски:
Лесу нет, одни пески.
Я всю жисть сюды стремилси,
А уж вою от тоски.
Ананас и апельсин,
Киви вкуса мокасин.
Да по мне уж лучше тюря
Из коры родных осин.
Банька, чай с малиной, квас,
Хрен и редька вырви глаз,
Печь, наличники, крылечко,
У крылечка тарантас.
Там берёзка и лужок [3 - или Лужок],
Выпал утренний снежок.
Ну, а тута пот ручьями
И на лысине ожог.
Нет, видать, я не готов
Куролесить без портов
И робяты обхудали
Хуже мартовских котов.
Как ни рвалси я из жил,
Как вороной не кружил,
А пособию не дали —
Говорят: «не заслужил».
Да гори же ты огнём,
Заграница. Всё, замнём.
Будя их ужо чихвостить.
Может стать, домой рванём?
Часть пятая
(Возвращение домой)
Боярин
Эх, родимые края.
Эх, ты вотчинка моя.
И зачем жа на чужбине
Обивал пороги я?
Как ногой не загребай,
Как их блюда не рубай,
Остаёсси эмигрантом —
Ни пришей, ни пристебай.
Царь
Что вернулси, доможил?
Мне Сашок уж доложил,
Как ты там хотел остатьси,
Как на веру положил.
Как на палубе вонял,
Как японцев трёх гонял,
Как высокую блондинку,
Пёс, к сожительству склонял.
Ты даёшь. Ить, энта фря
Дочь норвежского царя.
Ты прынцессу домогалси
После литры вискаря.
Боярин
Да иди ты?! Мне таперь
Лишь башку разбить об дверь.
Ай-яй-яй, любая пьянка
Не бываить без потерь.
Царь (продолжает)
На меня, прыщ, наезжал,
Супротив Руси брюзжал.
Эх, давно я черепушку
Никому не разможжял.
На твоей хоть кол теши,
Хучь мечом её круши.
Лишь лопату обломаешь,
Да затупишь бердыши.
Охренительно уже,
Что не срыл на ПМЖ.
Огляделси, разобралси
В их заморском мираже.
Вас всё время там пасли
И оттеда донесли:
«Ёк, клиент созрел как груша»,
А не то бы растрясли.
И мотай на ус, хомут.
От скареды весь замут.
Нужно вовремя делиться,
Чтоб избечь кровавых смут.
Народ
Нам, что кризис, что дефолт.
Мы на всё забили болт.
Уродилась бы картоха —
Наши платинум и голд.
Эх, Расея и Москва.
Репа, брюква и морква.
Всё для трапезы сгодится,
Проканает и ботва.
Тех, кто роется как крот,
Кормит сад и огород.
Ко всему у нас привыкший
Шестисоточный народ.
Нет, конечно, хороши
Иноземные суши,
Но окрошка всё жа лучше,
Ты помельче покроши.
Нет другой такой страны,
Где всегда текут краны.
Где толкутся у кормушки
Пустобрёхи и вруны.
Нет другой такой страны,
Где от красной бороны,
Ой, как мало уцелело
Милой сердцу старины.
Ну, понятно, кореша,
Что есть русская душа?
Али паки, то есть снова
Не воткнули не шиша?
Вечер встреч
(Пьеса или киносценарий)
Действующие лица.
Терентьев (Терентий) – круглый отличник.
Макаров (Макар) – хорошист.
Парамонов (Парамон) – троечник. Выпускники МИСИ
Кузьмин (Кузя) – двоечник.
Летнее кафе. Столик на четверых, заставленный водкой и лёгкими закусками. По всему видно, что в стране дефицит. Последние порции водки Кузя разливает под столом из своей бутылки.
Действие первое
На дворе 1988 год. Всем по 22 года.
Терентий. (Отличник) Сколько можно пить?
Кузя. (Двоечник) Я вообще малопьющий. Пью и всё мне мало.
Макар. (Хорошист) Правда, хватит квасить, давайте о будущем помечтаем.
Терентий. (Отличник) Всё бы тебе мечтать, Макар. Делом нужно заниматься, делом. В крайнем случае, обмениваться мыслями.
Кузя. (Двоечник) Обмениваясь мыслями, чаще всего ничего не получаешь взамен.
Терентий. (Отличник) Ой, кто бы это говорил? Остаётся только удивляться, как ты ухитрился институт закончить. И Парамоша такой же тупарь. Вам, двоим, теперь всю оставшуюся жизнь вёсла сушить. Учиться нужно было, лоботрясы.
Кузя. (Двоечник) Тебе легко говорить, у тебя вон какая память.
Парамон (Троечник) Точно, один раз прочитал и сразу всё запомнил. А тут учишь, учишь.
Терентий. (Отличник) Ты, Парамоша, хоть учил. А этот (кивает на Кузю) жизнь учил не по учебникам. Я за все пять лет у него в руках ни одного учебника не видел.
Кузя. (Двоечник) Это потому что я читательский билет на первом курсе потерял, а восстановить как-то руки не доходили.
Терентий. (Отличник) (Разводит руками) Силён. Как же ты институт-то закончил?
Кузя. (Двоечник) Обаятельный я. Ну, и к тому же последние дни перед сессией учил как проклятый.
Макар. (Хорошист) Откуда же у тебя такая тяга к учению бралась, братишка?
Кузя. (Двоечник) В Красную армию я не хотел, вот и вся разгадка. Мне и на гражданке хорошо.
Парамон. (Троечник) И не на одной гражданке, Кузя. Почитай весь курс перетрахал.
Кузя. (Двоечник) Зависть, Парамоша, смертный грех.
Терентий. (Отличник) А давайте, ребята, каждый год встречаться, чтобы отчитываться о проделанной работе. Допустим, в этом году я собираюсь защитить кандидатскую и жениться. А на следующей встрече отчитаюсь.
Макар. (Хорошист) Правда, ребят, давайте каждый год встречаться.
Кузя. (Двоечник) Что вы как мажоры, в самом деле? Отчитываться о проделанной работе через год – это же верх идиотизма.
Терентий. (Оличник) (Пренебрежительно) О чём тебе действительно отчитываться? Об очередной пьянке, гулянке? Или тому же Парамону? О покупке нового шифоньера? О том, как пролез по трупам рабочих в старшие прорабы?
Парамон. (Троечник) Ты-то у нас, конечно, на стройку не пойдёшь. Ты у нас голубая кровь, белая кость.
Терентий. (Отличник) (Издевательски) Конечно, не пойду. Я в Англию поеду учиться. Меня сам профессор Франк в Кембридж приглашает, а через год я собираюсь уже быть кандидатом наук. А там и профессором. А вы тут спивайтесь в подсобках.
Макар. (Хорошист) (Примиряюще) Всё, проехали, братишки. А давайте забьёмся, через десять лет встретиться. А? В том же составе.
Кузя. (Двоечник) Анекдот есть на эту тему…
Терентий. (Отличник) (Перебивает) Только слабоумные по любому поводу рассказывают анекдоты.
Парамон. (Троечник) Метко подмечено. Терентий, ты как обустроишься там, отпиши, будь добр.
Терентий. (Отличник) Зачем? Тоже за кордон метишь? Дубам просьба не беспокоиться.
Парамон. (Троечник) (С ненавистью смотрит на Терентия, но не отвечает).
Макар. (Хорошист) Братишки, хватит ссориться.
Терентий. (Отличник) Молчи уж, мать Тереза. Вечно ты этих раздолбаев защищаешь. Они того не заслуживают. А ты знаешь, Кузя, что знание – сила?
Кузя. (Двоечник) Знаю, Терентий, знаю. Знание – сила, незнание – мощь.
Терентий. (Отличник) Вот и говори с таким. Что ещё знаешь?
Кузя. (Двоечник) Ещё знаю изречение Мао Цзе Дуна: «Сколько не читай – императором не станешь».
Терентий. (Отличник) (Качает головой) Редкий балбес.
Кузя. (Двоечник) (Разливает по рюмкам водку) Тост: не нужно отрываться от коллектива, нужно отрываться в коллективе.
(Выпивают втроём, Терентий демонстративно отстраняет рюмку).
Терентий. (Отличник) И куда же ты распределился, жиган?
Кузя. (Двоечник) А никуда.
Макар. (Хорошист) Не понял, братишка? Ты что же, на стройку не пойдёшь?
Кузя. (Двоечник) Не а.
Парамон. (Троечник) А не боишься за тунеядство в тюрьму загреметь?
Кузя. (Двоечник) Я уже учеником печника устроился.
(Терентий, Макар и Парамон в один голос) Кем?
Кузя. (Двоечник) Учеником печника.
Терентий. (Отличник) Шизо косит наши ряды. Да нет, пожалуй, ещё хуже. Зачем ты тогда чьё-то место занимал? На печника мог и в ПТУ выучиться.
Кузя. (Двоечник) Тогда бы в армию забрали. Да и потом печник с высшим образованием больше ценится.
Терентий. (Отличник) Вот скотина.
Макар. (Хорошист) Братишка, всё равно мы тебя любим. Хоть печником будь, хоть трубочистом, хоть золотарём, самым главным по фекалиям.
Парамон. (Троечник) А что, они много зашибают, печники эти?
Кузя. (Двоечник) Не это главное. Подчиняться никому не хочу, на службу каждый день шкандыбать, самому кем-то командовать. Не хочу. Буду свободным художником, сложил печку или камин и гуляй Вася.
Терентий. (Отличник) Прямо «Ленин и печник».
Парамон. (Троечник) Камины никому не нужны, печки – другое дело. Печь в дачном хозяйстве наиглавнейшая вещь.
Терентий. (Отличник) Дебилизм какой-то. Государство их учило, деньги на них тратило, а они собираются заниматься мелким промыслом.
Парамон. (Троечник) С чего ты взял? Я не собираюсь.
Терентий. (Отличник) А придётся, всё равно на большее ты не способен.
Макар. (Хорошист) Ну. Хватит вам уже. Прямо как маленькие. Последний день видимся перед вступлением в большую жизнь, а вы всё собачитесь.
Терентий. (Отличник) А ты, Макар, куда распределился? Тоже в печники?
Парамон. (Троечник) Да не буду я печником. Меня во 2 СМУ распределили.
Терентий. (Отличник) Уж лучше бы ты в печники подался. Всё народному хозяйству меньший урон. А ты, Макарка, что молчишь? Куда тебя направили? Отчитайся перед общественностью.
Макар. (Хорошист) А меня в 3 СМУ распределили.
Терентий. (Отличник) И это правильно, как говорит Горбачёв. Ты у нас тоже звёзд с неба не хватал, поэтому всю оставшуюся жизнь будешь бегать по стройплощадкам в стоптанных башмаках, пыльных брюках, несвежих рубашках и драных носках. А в потрёпанном портфеле будет привычно соседствовать четвертинка водки с бутылкой кефира и калорийной булочкой. А по праздникам ещё и мойва, завёрнутая в газету. И поэтому разить будет из твоего портфеля протухшей рыбой, и все производственные бумаги будут в жирных пятнах и…
Кузя. (Двоечник) Прекрати. Сам-то ты чего добился, чтобы так нас унижать.
Терентий. (Отличник) Я единственный на потоке окончил институт с красным дипломом, и меня одного с нашего курса приглашают в Англию. Самое большее, через год я получу степень в Кембридже и останусь там навсегда, чтобы больше не видеть российской расхлябанности, лени и пьянства. Через пару лет защищу докторскую, и буду преподавать английским и прочим студентам основы информатики. А к тридцати годам буду ездить на белом «мерседесе» по всей Европе. А ты, мой любезный Кузька, годам к тридцати окончательно сопьёшься и замёрзнешь в канаве.
Макар. (Хорошист) (Ненатурально смеётся, чтобы сгладить ситуацию) Шутник ты, Терентий. Прямо до слёз рассмешил.
Кузя. (Двоечник) За такие шуточки можно и схлопотать.
Терентий. (Отличник) Не от тебя ли?
Кузя. (Двоечник) Может, и от меня.
Парамон. (Троечник) (Весело) А давайте, затеем драку, а для веселья погасим свет.
Макар. (Хорошист) Братишки, хватит ссориться, давайте лучше о женщинах поговорим.
Парамон. (Троечник) (Зло) Что о них говорить? Самые лучшие достаются Терентиям, а нам что попроще.
Кузя. (Двоечник) Не скажи.
Парамон. (Троечник) Однако, Светка Антонова за Терентия выходит, а не за тебя.
Кузя. (Двоечник) Да сдалась она мне.
Терентий. (Отличник) Ещё скажи, что ты к ней клинья не подбивал?
Кузя. (Двоечник) Не подбивал. Так, проводил до дома пару раз.
Терентий. (Отличник) А она мне другое рассказывала. И про тебя, и про Макарку, и про Парамошку. Все к ней клеились, и всем она от ворот поворот дала.
Макар. (Хорошист) (Горько вздохнув) Да уж. Такие красотки не про нас.
Парамон. (Троечник) Конечно. Им Англию подавай, Кембридж, «ягуар» и дом с лужайкой.
Терентий. (Отличник) А почему она, собственно, должна гнить с вами здесь, а не общаться с мировой элитой на приёмах у английской королевы.
Кузя. (Двоечник) Эк, ты, Терентий, загнул.
Терентий. (Отличник) Спорим, через десять лет, я покажу тебе фотографию, где мы со Светкой на приёме у английской королевы.
Кузя. (Двоечник) Спорим. (Кузьма и Терентий скрепляют руки).
Парамон. (Троечник) А кто проиграет – оплачивает поляну. (Разбивает рукопожатие). С разбивающего не берут.
Макар. (Хорошист) Хоть одним бы глазком на эту Англию посмотреть.
Терентий. (Отличник) Смотри «Международную панораму» или «В мире путешествий», как Сенкевич путешествует.
Парамон. (Троечник) (Тревожно) А кто сегодня банкует? Я чувствую, мы уже рублей на тридцать нагуляли. Я пустой, как вакуум, предупреждаю сразу.
(Макар и Кузя лезут по карманам).
Терентий. (Отличник) (Делает предупреждающий жест) Ты всегда пустой, Парамошка. Не суетитесь, доходяги. Я угощаю.
Парамон. (Троечник) Конечно, с повышенной стипендии можно и угостить.
Терентий. (Отличник) А тебе кто на пятёрки учиться мешал?
Парамон. (Троечник) Не всем Бог дал такие способности, как тебе.
Терентий. (Отличник) (Назидательно) Не надо валить с больной головы на здоровую. Если не хватает способностей, нужно брать усердием.
Парамон. (Троечник) Терентий, а может, замолвишь за меня словечко, там, в Кембридже?
Терентий. (Отличник) Я же сказал: троечникам просьба не беспокоиться.
(Гаснет свет)
На дворе 1998 год. Всем по 32 года.
Макар. (Хорошист) Господи, уже десять лет прошло. Как будто только вчера расстались. Тереша, хватит бухать. Что ты как дорвался?
Терентий. (Отличник) А потому что обидно. Эти два оболтуса живут и не тужат. А меня, круглого отличника, единственного на курсе получившего красный диплом, на работе ни во что не ставят.
Кузя. (Двоечник) Терентий, ты конечно, отличник и умница, но пить совершенно не умеешь. Завязывай ты это дело.
Терентий. (Отличник) Ой-ёй-ёй, какие мы стали правильные. Как мы умеем читать лекции о правильном питании и распитии. Может, и Парамошка голос подаст?
Парамон. (Троечник) Голос только дворняги подают.
Терентий. (Отличник) А ты кто такой? Дворняга и есть.
Парамон. (Троечник) Я ему сейчас в дыню заеду.
Макар. (Хорошист) Братишка, ты чего? Он просто нажрался, вот и несёт всякую пургу.
Терентий. (Отличник) Я нажрался? Ничего подобного. Просто я слишком хорош для этого долбанного мира. В нём есть места только для посредственностей типа вас. Вы можете жить в трясине, а я нет. Вот и вся разница. (Пытается встать, падает опять на стул).
Макар. (Хорошист) Тереша, у тебя всё будет хорошо. Просто сейчас у тебя временные трудности. У всех бывает.
Терентий. (Отличник) Я не все. Я хотел сделать этот мир лучше, а везде только косность, мракобесие и лизоблюдство. Но я им ещё всем покажу, я… (Внезапно кладёт голову на стол и засыпает).
Кузя. (Двоечник) Чего это с ним?
Макар. (Хорошист) Сломался Тереша.
Парамон. (Троечник) (Злобно) Шибко умный. А шибко умных нигде не любят.
Макар. (Хорошист) (Пожимает плечами) Чёрт его знает. Хорошо учиться ещё не значит хорошо устраиваться по жизни. В Англии со всеми профессорами разругался. Вернулся сюда, тоже больше месяца нигде не удерживается, всем что-то доказывает, обличает. Ещё пить начал. Раньше ведь вообще не прикасался.
Кузя. (Двоечник) Это самое неприятное, когда человек живёт как в оранжерее, а потом выходит наружу.
Парамон. (Троечник) Поделом ему, за высокомерие Бог наказал. Энциклопедист яйцеголовый, умный кролик, понимаешь. Нередко бывает, что тот, кто подавал надежды, потом подаёт в ресторане.
Терентий. (Отличник) (Просыпается и сразу наливает себе рюмку) Кто умней всех на Руси? Мы, ребята из МИСИ. (Выпивает залпом).
Макар. (Хорошист) Тереш, зачем ты это делаешь? И так уж хорош.
Терентий. (Отличник) Я пью затем, чтобы других людей сделать привлекательнее и интереснее.
Парамон. (Троечник) Нет, вы слышали? Точно в рог ему дам.
Кузя. (Двоечник) Эк, ты раздухарился, Парамоша. Чувствуешь, что он пьяный в зюзю. На трезвого бы ты не потянул.
Терентий. (Отличник) (Пьяно смеётся) Анекдот – загадка. Мёрзнем ли мы в России?
Макар. (Хорошист) Ну, и?
Терентий. (Отличник) Редко, только когда трезвые. Ха-ха-ха. Кузя, наливай.
Кузя. (Двоечник) Во всём мире пьют, пока не станет хорошо, и только у нас пока не станет плохо.
Терентий. (Отличник) Я-то протрезвею, а вы как были дураками, так ими и останетесь. (Пьяно смеётся). Видели. (Достаёт из внутреннего кармана пиджака смятый конверт). Это письмо английским профессорам. Сплошной мат, ни одного литературного слова. Мой ответ Чемберлену.
Макар. (Хорошист) Ты, по слухам, через три года со Светкой разбежался. Сходиться не думаете?
Терентий. (Отличник) Анекдот – загадка. Какая разница между феей и ведьмой?
Макар. (Хорошист) Странно, раньше ты не любил анекдоты. Ну, и какая разница?
Терентий. (Отличник) Три года совместной жизни.
Парамон. (Троечник) Так, что там, в Кембридже произошло? Языковой барьер помешал?
Терентий. (Отличник) (Передразнивает). Языковой барьер. Парамошка, это только у тебя может быть языковой барьер. С языком вообще проблем не было. Проблемы начались со Светки: то, то ей подай, то сё. А стипендия у меня по их меркам совсем была нищенская. И в будущем особо большая зарплата не светила. Они там учёным много не платят. Нужны большие деньги – иди в бизнес.
Парамон. (Троечник) Ну, и шёл бы в бизнес.
Терентий. (Отличник) Им учёные нужны, а не бизнесмены, понял, неуч. Бизнесменов у них, у самих хватает. А Светка меня накрутила: иди и поставь шефу условие, чтобы он мне стипендию в три раза поднял.
Макар. (Хорошист) А он?
Терентий. (Отличник) А он мне на дверь указал. Мол, особого интереса я для Объединенного Королевства не представляю, не хочу работать и учиться за такие деньги – скатертью дорога. Я психанул, дверью хлопнул и в Москву.
Макар. (Хорошист) А Светка?
Терентий. (Отличник) А Светка с английским бизнесменом связалась – вкушать все прелести островной жизни.
Макар. (Хорошист) Дела. Вот бабы суки. Процветает, наверное, там?
Терентий. (Отличник) Да нет. Разошлась с тем англиком, одна живёт в пригороде.
Парамон. (Троечник) Не созваниваетесь?
Терентий. (Отличник) (Машет рукой). Разбитый горшок не склеить. Ты-то как?
Парамон. (Троечник) Спасибо, хреново. Бьёшься как рыба об лёд, а что толку. Знакомых в высших эшелонах нет, дельных родственников тоже. Так хочется порой блеснуть в обществе. А кроме голого зада и нечем.
Макар. (Хорошист) Не стоит расстраиваться, други мои. Здоровьем Бог не обидел, кое-какие денежки водятся, дефолт пережили и ещё не то переживём.
Терентий. (Отличник) Смотрю я на тебя – бодрячок ты, Макарка. А еще, какие мотивы для такого оптимизма?
Макар. (Хорошист) Ну, всё же… Человек создан для счастья.
Терентий. (Отличник) Как говорят мудрые люди: Человек создан для счастья, как птица для бульона. Ну, а ты как Кузя? Всё кладёшь свои печи? Или уже положил на всё?
Кузя. (Двоечник) Кладу помаленьку, но теперь всё больше камины. Растёт благосостояние народа, а с ним и моё.
Терентий. (Отличник) И тебя устраивает такая жизнь?
Кузя. (Двоечник) Вполне.
Терентий. (Отличник) (Глумливо) И чем же? Что же в ней хорошего, в твоей жизни? Тем, что у тебя нет ни начальства, ни подчинённых? Что ты ни от кого независим?
Кузя. (Двоечник) Поверь, Терентий, это немало.
Терентий. (Отличник) Уж больно лёгкая у тебя жизнь, Кузя, уж больно безоблачная.
Кузя. (Двоечник) Чтобы жизнь была безоблачной, нужно подняться выше облаков.
Терентий. (Отличник) Ты я смотрю, стал философом на своём печном деле. Наливай, Кузя, это самое лучшее, чему ты научился в жизни.
Кузя. (Двоечник) А тебе не хватит?
Макар. (Хорошист) Правда, Тереш, достаточно тебе.
Терентий. (Отличник) Что за панибратство? Раньше, Макар, ты бы не посмел меня Терешей назвать.
Макар. (Хорошист) Извини, братишка, если тебе неприятно – не буду.
Терентий. (Отличник) Да, мне неприятно. Я всё равно лучший среди вас. (Выпивает фужер до дна и сразу засыпает).
Парамон. (Троечник) Во-во, ещё осталось только мордой в салат упасть. Как говорится, издавна на Руси супы подавали на первое, чтобы гости дорогие не обожгли лицо. (Издевательским тоном) Лучший среди нас. Надо же до такой степени опуститься, а ещё хорохорится, отличник хренов.
Макар. (Хорошист) Его пожалеть нужно. Видишь, как у него судьба сложилась.
Парамон. (Троечник) А как она у него сложилась? Чем больше извилин, тем труднее ими шевелить. Светка ушла, да и хрен с ней. Зачем с начальством задираться? Зачем дверью хлопать? Пить так, до поросячьего визга.
Кузя. (Двоечник) Да, никогда бы не подумал, что Терентий забухается. А помните, обещал фотографию с английской королевой показать.
Парамон. (Троечник) Точно. (Радостно потирает руки). Вы же спорили, и кто проиграет – оплачивает стол.
Макар. (Хорошист) Да откуда у него деньги. Такое ощущение, что он неделю уже пьёт.
Парамон. (Троечник) Ничего не знаю. Спорили? Спорили. Яйцеголовый проиграл – пусть обилечивает.
Макар. (Хорошист) (Лезет в карман, достаёт несколько купюр)
Парамон. (Троечник) (Подкалывая) Маловато будет.
Кузя. (Двоечник) Спрячь деньги, Макар, я банкую.
Парамон. (Троечник) Смотри-ка, Кузьма среди нас самый богатый.
Кузя. (Двоечник) Смотри-ка, ты меня Кузьмой назвал. Первый раз в жизни.
Парамон. (Троечник) А я уважаю людей с деньгами.
Кузя. (Двоечник) А без денег?
Парамон. (Троечник) Презираю.
Макар. (Хорошист) Жёстко.
Парамон. (Троечник) Зато честно. Вот ты, Макар, никогда не будешь богатым. Добрый ты слишком и доверчивый. Никогда не быть тебе крупным начальником или главой фирмы. Никогда.
Макар. (Хорошист) Где уж мне.
Парамон. (Троечник) Кузьма, расскажи, сколько у тебя в месяц выходит?
Кузя. (Двоечник) Может не стоит? Делясь своей радостью, умножаешь чужое горе. Ладно, скажу: за летний сезон, как у тебя за три года беспорочной работы.
Парамон. (Троечник) (Заинтересовавшись). А меня в ученики возьмёшь?
Кузя. (Двоечник) Не а.
Парамон. (Троечник) Почему?
Кузя. (Двоечник) Взгляд у тебя нехороший, Парамоша. Посмотришь – как рубль отберёшь.
Парамон. (Троечник) Что жалко, да?
Кузя. (Двоечник) Жалко. Мне все секреты печного дела один дед передал. Так перед этим я у него пять лет в учениках ходил. Он всё ко мне присматривался, да принюхивался – какой я человек. Чтобы печи и камины клал на совесть, клиентов не разводил и не кидал. Поэтому слава обо мне по всей московской области идёт, меня как вазу драгоценную от одного к другому передают. Работаю исключительно по сарафанному радио и ученики мне пока ни к чему.
Парамон. (Троечник) Технологию зажимаешь? Понимаю.
Терентий. (Отличник) (Просыпается). Кузька, твою мать. Плесни-ка колдовства в хрустальный мрак бокала. Анекдот: Выпивать стакан водки в день – полезно. Сегодня я сделал семь полезных дел.
Гаснет свет.
2008 год. Всем по 42 года.
Макар. (Хорошист) Господи, неужели целых десять лет прошло. Как время летит. Будто только вчера встречались.
Парамон. (Троечник) Терентий, а ты чего сквозишь? В завязке что ли?
Терентий. (Отличник) В завязке.
Парамон. (Троечник) Да, ладно, махни одну рюмочку. Ничего не будет.
Кузя. (Двоечник) Отстань от него.
Парамон. (Троечник) Я не насилую. Кабак – дело добровольное.
Макар. (Хорошист) Ну, братишки, как будем переживать кризис, если он грянет?
Кузя. (Двоечник) Слышали анекдот? Кризис хуже развода – лишаешься половины имущества и при этом остаёшься с женой.
Макар. (Хорошист) Заказывайте побольше всего. Деньги не проблема. Коньячку подороже, икры, трюфелей. Эх, нет тут трюфелей. Говорил вам: пойдём в приличный ресторан, что мы как сироты?
Кузя. (Двоечник) В приличном не интересно – под столом водяру не разольёшь. Будет официант за спиной, как часовой маячить, не расслабиться, не поговорить.
Парамон. (Троечник) Дурак ты, Кузя. Предлагают – бери. Это свои деньги нужно тратить с умом, чужие – с размахом.
Кузя. (Двоечник) Кого скромность украшает, живут честно, кого нет – красиво.
Парамон. (Троечник) (Толкает Кузю в бок). А как Макара по имени, отчеству?
Кузя. (Двоечник) (Разливая водку под столом). Не мешай.
Парамон. (Троечник) (Опять спрашивает шёпотом) Кузя, как Макара зовут?
Кузя. (Двоечник) Охренел? Так и зовут: Макар.
Парамон. (Троечник) Нет, по имени, отчеству?
Кузя. (Двоечник) (Пожимает плечами). По имени забыл, а по отчеству и не знал никогда.
Парамон. (Троечник) (Толкает в бок Терентия). Терентий, ты не помнишь, как Макара по имени, отчеству?
Терентий. (Отличник) (Пришибленно) Не помню.
Парамон. (Троечник) (Откашливается). Вот, хотел узнать у вас? Как вас по имени, отчеству?
Макар. (Хорошист) Меня?
Парамон. (Троечник) Вас.
Макар. (Хорошист) Совсем ороговел? Парамоша, это же я, Макар. Я для тебя был и всегда буду просто Макаром.
Парамон. (Троечник) Как-то неудобно вас на «ты» называть.
Кузя. (Двоечник) Парамоша, расслабься, ты в пролёте, у Макара вакансий нету.
Макар. (Хорошист) Что вы, братишки, вы только свистнете, я вас мигом всех пристрою. У меня для старых друзей всегда места найдутся. Терентий, хочешь, я тебя главным по научным разработкам сделаю?
Терентий. (Отличник) Нет, не хочу.
Макар. (Хорошист) Почему?
Терентий. (Отличник) Мне подачек не нужно.
Макар. (Хорошист) Какие подачки? Моей строительной фирме действительно нужны светлые головы, чтобы опережать конкурентов. У тебя же идей всегда полный воз, только никто не опекал твой чистый гений от жизненных невзгод. А теперь у тебя будут все возможности творить.
Терентий. (Отличник) Сказал нет, значит, нет.
Макар. (Хорошист) Дурак гордый. А ты, Кузя?
Кузя. (Двоечник) (Сидя расшаркивается). Спасибо за предложение, Макар, но также вынужден ответить тебе отказом.
Макар. (Хорошист) Извольте объясниться, сударь.
Кузя. (Двоечник) Своим лучше вместе не работать, не портить отношения, а встречаться время от времени, выпивать и вспоминать босоногую юность. Так спокойнее и для дружеских отношений лучше. К сожалению, дружба часто не выдерживает испытания совместной работой. Дружба хороша в юности, когда ни у кого ничего нет. Молодняк сбивается в стаи, чтобы хорошенько бухнуть или сходить, поразвлечься. А когда появляется общее дело, сразу возникают непримиримые противоречия, выливающиеся в конфликт.
Макар. (Хорошист) Ты думаешь, что мы перегрызёмся, если будем работать вместе?
Кузя. (Двоечник) Это неизбежно. Такова человеческая натура.
Макар. (Хорошист) Глупости. Какой-то дурак это придумал, а все повторяют. Парамон, а ты?
Парамон. (Троечник) Я обеими руками «за». Я считаю, что именно старые друзья и должны работать вместе. Вот взять меня: уже двадцать лет я пытаюсь подняться хоть на ступеньку по служебной лестнице. И что? И ничего. Все ниши заняты старыми знакомыми, родственниками, одноклассниками и однокурсниками. А я везде получаюсь лишний, потому что с этим в юности не квасил, с этой не сидел за одной партой, а с этими не состою в отдалённом родстве. Я везде чужак. И вот, наконец, появляется реальный шанс иметь дело не с чужим дядей, а со своим. Бери меня, Макар, со всеми потрохами, можешь рассчитывать на меня в любой ситуации. Я всегда буду отстаивать твои интересы, я твой засланный казачок, ибо ты взял меня на работу, а уж я, будь, уверен, отслужу.
Макар. (Хорошист) Вот речь не мальчика, но мужа. Кузя, наливай. А вот недавно были мы со Светкой в Англии, хотели на приём к королеве попасть – не получилось. Жалко, но ничего, в следующий раз получится. Давайте выпьем за то, чтобы получилось.
Терентий. (Отличник) (Отодвигает рюмку и болезненно морщится).
Кузя. (Двоечник) (По привычке разливает под столом) Ох, Макар, не верю я Парамоше, скользкий он.
Парамон. (Троечник) Печникам слово не давали.
Макар (Хорошист) Кузя, какой-то ты подозрительный стал. Стареешь что ли? Терентий, а ты что молчишь? Раньше, помнится, только и царил за столом.
Терентий. (Отличник) (Удручённо машет рукой).
Парамон. (Троечник) Ему и сказать-то нечего. Всё в свисток ушло. А то: я, да я, да с мамкой сплю, да жопой клюкву давлю. Пустобрёхом наш Терентий оказался, бесполезным человеком.
Макар. (Хорошист) Не надо так. Он ещё поднимется, он нам ещё всем покажет. Да, Терентий?
Терентий. (Отличник) Что ты меня утешаешь, как маленького?
Макар. (Хорошист) (Радостно) А пойдёмте, братишки, танцевать. Я себя таким молодым ощущаю.
Терентий. (Отличник) (Горько) А я себя таким старым.
Парамон. (Троечник) Кузя, иди с будущим начальником потанцуй, тряхни стариной, а мы с Терентием тут посидим по-стариковски.
Макар. (Хорошист) Пойдёмте, все потанцуем.
Парамон. (Троечник). Идите, мы следом.
(Макар и Кузя идут танцевать).
Парамон. (Троечник) Ну, давай, Терентий, по маленькой.
Терентий. (Отличник) Я же сказал, что в завязке.
Парамон. (Троечник) Да по чуть-чуть, допьём и бросим. Что-то ты больно грустный. Помни: оптимист отличается от пессимиста содержанием алкоголя в крови.
Терентий. (Отличник) Не хочу.
Парамон. (Троечник) По граммулечке, а, Терешок?
Терентий. (Отличник) Как ты меня назвал?
Парамон. (Троечник) (Глумливо). Терешунчик, Терешок. А ты в курсе, что Макар со Светкой уже пять лет живут? Она у нас прямо как переходящее красное знамя. Один ребёнок от тебя, один от Макара. А может от англичанина?
Терентий. (Отличник) А в морду хочешь?
Парамон. (Троечник) Какой теперь из тебя драчун, Терешуня? Пропил ты свою силу, профакал мозги.
Терентий. (Отличник) (Достаёт из кармана пиджака свёрнутые в трубочку листы бумаги). А вот это видел?
Парамон. (Троечник) Что это?
Терентий. (Отличник) Проект строительства новых совмещаемых блоков. Он позволяет в пять раз удешевить строительство деревянных домов.
Парамон. (Троечник) Старьё, прошлый век, это уже двадцать лет делают.
Терентий. (Отличник) Как ты был ослом, так и остался. Смотри, дурашка, и завидуй.
(Терентий и Парамон шуршат бумагами и по лицу Парамона видно, что идея стоящая).
Парамон. (Троечник) Уф, силён ты, Терентий. А я уж думал, что ты совсем сдулся. Нет, есть ещё шары в шароварах. Давай, за тебя.
Терентий. (Отличник) (Со счастливой улыбкой) Правда, понравилось?
Парамон. (Троечник) Зуб даю, это с руками оторвут в любой строительной фирме. Шутка ли, в пять раз удешевить производство дачных домиков.
Терентий. (Отличник) (Воодушевляясь) Да что дачные домики, ты шире смотри, сюда можно и коттеджное строительство и таунхаузы подогнать.
Парамон. (Троечник) Это нужно срочно обмыть, срочно.
Терентий. (Отличник) Я в штопор боюсь уйти.
Парамон. (Троечник) Ни б. Щи без водки всегда пустые. Теперь у тебя будет всё путём. Макар нас пристроит. Ты с горя пил, а сейчас всё наладится. Я всегда считал, главное, чтобы кто-то из наших поднялся, а дальше дело техники. Ну, Терентий Великий, будь здоров. За тебя.
Терентий. (Отличник) (Забубённо машет рукой) А, была, не была. (Опрокидывает рюмку).
Парамон. (Троечник) Хорошо пошла. (Видно, что он не выпил ни капли). Давай, между первой и второй наливай ещё одну.
Терентий. (Отличник) Давай. (Опять Терентий хлопает всю рюмку, а Парамон только делает вид).
Парамон. (Троечник) Бог троицу любит. Не закусывай, успеется. (Снова Терентий шарахает весь рюман).
Терентий. (Отличник) Что-то повело, давно не пил. Почти три года обсыхал, как бы в запой не уйти.
Парамон. (Троечник) Ситуация под контролем. Сегодня как следует накатим, а завтра прохладный душ, крепкий кофе и в офис к Макару. Знаешь, чуча, где у него офис?
Терентий. (Отличник) (Заплетающимся языком) Где?
Парамон. (Троечник) Аж на Волхонке. О чём это говорит?
Терентий. (Отличник) О чём?
Парамон. (Троечник) О несомненной крутизне.
Терентий. (Отличник) А всё-таки тупой ты, Парамоша. Мы с тобой не сработаемся, я карьеристов не люблю. Я и Макару скажу, чтобы воли тебе не давал. Я ему много чего про тебя скажу.
Парамон. (Троечник) Скажешь, скажешь. (Наливает целый фужер водки) Давай за твой чистый гений, как говорит Макар. Но обязательно до дна.
Терентий опрокидывает фужер и сразу же засыпает. Парамон осторожно залезает в карман Терентия и достаёт бумаги, кладёт во внутренний карман своего пиджака. Под голову пьяного Терентия подкладывает тарелку салата. Идёт танцевать к остальным. Когда все возвращаются к столу, то видят Терентия, мирно посапывающего в тарелке с салатом.
Парамон. (Троечник) Надо же, скотина, опять нажрался.
Макар. (Хорошист) Терентий, просыпайся, просыпайся, братишка. (Пытается приподнять Терентия и смахивает с его лица прилипшие комки салата).
Кузя. (Двоечник) (С подозрением смотрит на Парамона). Парамош, а ты его не спаивал?
Парамон. (Троечник) Окстись, Кузяка, я через пять минут к вам присоединился. А он, такое ощущение, всю пол литру разболтал. (Встряхивает остатки водки в бутылке). Точно, полкило в одинаре офигачил. Даёт, яйцеголовый.
Макар. (Хорошист) Может, ему плохо?
Парамон. (Троечник) Ему хорошо, гадом буду.
Кузя. (Двоечник) (Подозрительно) Чего это он ни с того, ни с сего? Вроде говорил, что в завязке.
Парамон. (Троечник) (Уверенно глядя в глаза) Когда я пошёл к вам, он был трезвый как стекло. Правда, собирался какой-то чувихе позвонить. Может, она ему что наговорила?
Макар. (Хорошист) Да. Не везёт Терентию с бабами.
Кузя. (Двоечник) (Качая головой) Не тот стал Терентий, не тот. Рихтует жизнь завзятых мажоров и отличников.
Терентий. (Отличник) (Просыпаясь, бессмысленно тараща глаза и еле ворочая языком) Анекдот: оптимист, собираясь в булошную, берёт с собой презервативы, пессимист – вазелин.
Занавес.
Второе действие
2018 год. Им по 52 года.
Кузя. (Двоечник) Макар, хватит тебе.
Макар. (Хорошист) Ничего не хватит. Главное, я же сам его в дело взял. За уши из грязи вытащил, а он у меня всех клиентов увёл, тварь. Если я его увижу – порву на английский флаг.
Кузя. (Двоечник) Успокойся ради Бога, люди смотрят.
Макар. (Хорошист) Люди? Где ты увидел здесь людей? Все твари продажные, ворюги и ханжи. Дали бы мне пулемёт, я бы всех пострелял. (Вглядывается в зал) Только и смотрят, чтобы такого стыбзить. Ненавижу.
Кузя. (Двоечник) Макар, угомонись.
Макар. (Хорошист) Главное, я же сам его в дело взял, за уши из грязи вытащил, а он у меня всех клиентов увёл, тварюга. (Макар залпом выпивает фужер водки).
Кузя. (Двоечник) Ты уже сто раз об этом рассказывал. Смени, братишка, пластинку. Когда ищешь человеческую благодарность, главное, сильно не нагибаться. Так умные люди говорят.
Макар. (Хорошист) Мне теперь уже не подняться. Конченный я человек.
Кузя. (Двоечник) Поднимешься.
Макар. (Хорошист) Ты сам-то веришь, в то, что говоришь? Я всё потерял, понимаешь, всё. Жена с детьми ушла. Квартиры, виллы, яхту, машины – всё отобрали за долги. А потом выпустили с голой жопой на мороз. А знаешь, почему я никогда не поднимусь?
Кузя. (Двоечник) Почему?
Макар. (Хорошист) Потому что Светка от меня ушла. Она всегда первая чует, что бобик сдох. Она тогда первая поняла, что от Терентия толка уже никакого не будет. То же самое с англичанином. А теперь моя очередь. А знаешь, к кому она ушла? Правильно, к Парамоше.
Кузя. (Двоечник) Давай, я тебе денег подгоню.
Макар. (Хорошист) Что там у тебя, крохи. Ты не представляешь, как я жил: у меня яхта своя была, два «мерса» белый и чёрный, я на них по очереди ездил. В Испании вилла, на Кипре вилла, В Москве пяти-комнатная квартира, а теперь я в гараже ночую. Парамон, сука такая, жизнь у меня украл, судьбу, понимаешь? У меня одних костюмов штук сто было.
Кузя. (Двоечник) (Задумчиво) Встречают по одёжке, провожают без неё.
Макар. (Хорошист) Я теперь вообще никому не верю. (Вглядывается в зал) Вот, ты думаешь, они просто так на нас смотрят? Нет, им нравится, когда кого-то обманули, кинули, опустили ниже плинтуса, обратили в придорожную пыль. Гадюки.
Кузя. (Двоечник) Они-то при чём? Посмотрят на нас, а потом пойдут заниматься своими делами. Ничего личного.
Макар. (Хорошист) Все как один твари и сволочи. (Вглядывается в зал) Глаза бы на них не смотрели. Одну змею уже пригрел на груди.
Кузя. (Двоечник) Что на своей груди пригреешь, то потом шипеть и будет.
Макар. (Хорошист) Я уверен, и с Терентием не чисто. Он ведь тогда так из запоя и не вышел, через пять месяцев от белой горячки и умер. И всё какие-то бумаги искал, про какие-то составные блоки рассказывал. А буквально через месяц после его смерти, приносит Парамоша проект строительства деревянных домов из составных блоков и выдаёт за свои. Он бы сроду такое не выдумал. Точно, Терентия покойного разработка. А я дурак, тогда всё за чистую монету принял, ещё хвалил Парамошу, удивлялся его способностям. Давай, помянем раба Божьего Терентия, он был лучшим среди нас. (Выпивают не чокаясь). Спи спокойно, Терентий. Скоро и я к тебе в гости нагряну.
Кузя. (Двоечник) Сплюнь, дурак, накаркаешь.
Макар. (Хорошист) Всё едино мне жизни уже не будет. Парамоша, зараза, всё, что мог, испоганил. Недаром Терентий, покойничек о нём говорил: этот далеко пойдёт, если его сразу не послать. Наливай, Кузя, всё равно уже ничего не исправить. В нашей стране только жулики и проходимцы выживают, а честному человеку одна дорога – в кабак.
Кузя. (Двоечник) Хорош, Макар, хватит тебе пить, ты не пьёшь, а на тот свет торопишься. Завязывай, а то и вправду с Терентием скоро в одной компании окажешься.
Макар. (Хорошист) А я, может, этого и хочу. Нет у меня больше в жизни такого, за что можно было бы зацепиться, сгорело всё дотла. Впереди уже ничего не светит, а смерти всё нет и нет. А надо как-то жить, что-то есть, о чём-то говорить. Зачем?
Кузя. (Двоечник) Не говори так. Что же мне одному с такими, как Парамоша оставаться?
Макар. (Хорошист) А это твоё дело.
Кузя. (Двоечник) (Прячет бутылку в портфель) Лишаешься, понял? Автоматически. Не пьёт никто. Мне друг живой нужен, а не мёртвый.
Макар. (Хорошист) (Встаёт, пошатываясь) Вот так ты, значит, со старым товарищем? Водки пожалел? А я тебя тогда от пуза угощал. Забыл, небось? Всем нужны богатые друзья, а неудачники пусть под забором валяются, сами на водку стреляют. Так, да?
Кузя. (Двоечник) Водки мне не жалко, мне тебя, дурака, жалко.
Макар. (Хорошист) А не надо меня жалеть. Терентию не нравилось, когда его жалеют, и мне не нравится. Скотина ты, Кузьма. (Опять наливает себе полный фужер и выпивает).
Кузя. (Двоечник) Водка, водка, сколько жизней ты сгубила. Сколько талантов в могилу свела. Тормозни, а, Макар?
Макар. (Хорошист) Не причитай, братишка. Помнишь, я когда-то всех так называл?
Кузя. (Двоечник) Помню.
Макар. (Хорошист) Так я теперь в этом раскаиваюсь. Нет никаких братьев, враги кругом. (Всматривается в зал) Враги и ворюги. Попробуй только булки расслабить, сразу воспользуются и весь бизнес умыкнут. Вон, видишь, Парамошка мелькнул.
Кузя. (Двоечник) (Тоже всматривается в зал) Где?
Макар. (Хорошист) Да вон. (Показывает пальцем в партер)
Кузя. (Двоечник) Кажется тебе.
Макар. (Хорошист) Когда кажется – похмеляться надо. (Наливает себе опять полный фужер и залпом выпивает).
Кузя. (Двоечник) (С состраданием смотрит на него) Эх, Макар, Макар, что же ты делаешь?
Макар. (Хорошист) Отхожу ко сну. (Засыпает за столом, уткнувшись в тарелку с капустой).
(Сразу же из тени выходит Парамон).
Парамон. (Троечник) (Преувеличенно бодро) Здорово, алкоголики.
Кузя. (Двоечник) Ты, что, совсем наглость потерял? Макар же тебя прибьёт, если увидит. (Вынимает из-под Макара тарелку и отряхивает от капусты его лицо).
Парамон. (Троечник) Куда ему, он и встать-то не сможет.
Кузя. (Двоечник) Я тебя только об одном спросить хочу? Ты тогда Терентия напоил?
Парамон. (Троечник) (Честно глядя в глаза) Он сам нажрался, при чём здесь я? Вот сейчас, ты Макарку напоил, или он сам накеросинился? Скажи, мог ты его удержать и на путь истинный направить? То-то.
Кузя. (Двоечник) Теоретически ты прав.
Парамон. (Троечник) Конечно, прав. Потом, он тебе наверняка про мои разработки рассказывал. Якобы, они не мои, а Терентия. Будто я такой тупой, что сам ничего придумать не могу. Рассказывал?
Кузя. (Двоечник) (Кивает головой).
Парамон. (Троечник) А хочешь, я тебе правду скажу? Да ты её и так знаешь: слабые наши друзья на поверку оказались, вот и весь секрет их пьянства. Кругом все виноваты, кругом все сволочи. И пьют они, якобы, оттого, что в нашей стране честному человеку делать нечего. Дудки, поездил я по белому свету, посмотрел: везде прессуют и на вшивость проверяют. И если слабый на излом – нечего на других пенять. Выживает сильнейший. Что-то радостный я сегодня. (Вальяжно потягивается).
Кузя. (Двоечник) Чем толще свинья, тем веселей её хозяин. А ещё Макар говорил, что ты у него всех клиентов увёл.
Парамон. (Троечник) А он тебе не говорил, что так увлёкся своей яхтой и отдыхом, что профукал всю фирму? Что показывался в офисе раз в три месяца и пустил на самотёк все дела? А когда его дело рухнуло по этой причине, решил, что это я его подсидел. И Светка сама ко мне пришла, я её и не звал. Она, кстати, молодец. Никогда не падает духом, только телом.
Кузя. (Двоечник) Складно ты говоришь, только всё равно я тебе не верю.
Парамон. (Троечник) Почему?
Кузя. (Двоечник) Потому что ты ещё с юности всем завидовал.
Парамон. (Троечник) Да, завидовал. А как не завидовать? Терентий, гад такой, с пол тыка всё запоминал, у него, видите ли, и пространственное мышление, и математическая жилка, и способности к языкам. И тебе завидовал, ты вон, какой был ходок, все бабы твои, а мне оставалось только слюни глотать. Макару, и тому завидовал.
Кузя. (Двоечник) А Макару чего?
Парамон. (Троечник) Куртка у него была клёвая, кожаная с молниями и капюшоном. Помнишь?
Кузя. (Двоечник) Нет.
Парамон. (Троечник) (Срываясь на крик) Врёшь, скотина, помнишь!
Кузя. (Двоечник) (Пожимая плечами) Да, правда, не помню. Лет-то сколько прошло.
Парамон. (Троечник) (Мгновенно успокаиваясь) Да, лет прошло много. А я всё помню: и его куртку, и твой шарф, и терентьевский галстук.
Кузя. (Двоечник) Какой шарф? Какой галстук?
Парамон. (Троечник) Шарф, в котором ты девчонок с нашего потока клеил. Ты его ещё таким пижонским узлом завязывал. (Изображает в воздухе замысловатые фигуры). И галстук Тереши, в котором он выпускной встречал. Такой жёлтый, с красными драконами, как он красиво развивался, когда Терентий хорохорился.
Кузя. (Двоечник) А всегда считалось, что у тебя плохая память, Парамоша. Да меня хоть убей, я никаких галстуков и шарфов не помню.
Парамон. (Троечник) Я, сколько себя помню, всем завидовал. И ты завидовал, Кузя, просто хорошим выглядеть хочешь.
Кузя. (Двоечник) Я, помню, читал в одном журнале – это называется напряжённость аффекта. Злость и зависть движут этим миром. Ты хотел всем нос утереть, и надо признать, тебе это удалось, а я не хотел, вот и всё.
Парамон. (Троечник) (Криво усмехаясь) Врёшь, не верю.
Кузя. (Двоечник) (Пожимает плечами) Правда. Мы же росли при социализме. У всех всё в принципе было одинаково. Может, партийные бонзы и шиковали, но втихаря, под одеялом, мы этого не видели. А то, что творится в сегодняшнее время, согласен, должно вызывать у детей патологическую зависть. Один пацан хлеб без масла ест на завтрак и на трамвае едет в школу, а другого из «мерса» под ручку выводят, и отдыхать возят на Мальдивы, а не к бабушке под Тамбов. Одному новый мобильник и ноутбук на день рождения, а другому пучок бананов. Поневоле обзавидуешься.
Парамон. (Троечник) И правильно. Пусть завидуют, пусть злятся – большего добьются. Рождённый ползать – везде пролезет. (Задумывается) Ну, как, Кузя, по бабам-то бегаешь?
Кузя. (Двоечник) Да куда уж, поздно нам по бабам бегать.
Парамон. (Троечник) Ничего не поздно. У меня три стационарных любовницы и пять амбулаторных. Понял?
Кузя. (Двоечник) (Безразлично) Рад за тебя.
Парамон. (Троечник) Такие девахи. (Чмокает) У тебя таких и в лучшие годы не было. А ты, значит, штык в землю, примерный муж и семьянин. Кто бы мог подумать?
Кузя. (Двоечник) (Пожимает плечами).
Парамон. (Троечник) А я чувствую, что только молодею с каждым годом. Главное это напор и натиск, вечное движение вперёд. Вот поставь нас с тобою рядом: да я в два раза моложе тебя. Ты хорёк скрипучий, а я молодой орёл.
Кузя. (Двоечник) (Беззлобно) Старый ты осёл, Парамоша.
Парамон. (Троечник) (Заводясь) Завидуешь? Ты мне, Кузя, люто завидуешь. Потому что спеклись вы все, а я взлетел! Всё у меня лучшее: и тачки, и бабы, и судьба!
Кузя. (Двоечник) (Иронически) А ты сексуальный, Парамоша. Только не обольщайся – эти бабы любят не тебя, а твои деньги.
Парамон. (Троечник) Что!? Они меня любят. За исходящую от меня уверенность и силу.
Кузя. (Двоечник) Ты себя давно в зеркале видел? Сходи, посмотри и не рассказывай сказки ветерану любви. Эти девки любят молодых, мускулистых, экономически безграмотных. А тебя пошло трясут на деньги. Любовь, Парамоша, это такая древняя штука, придуманная матерью-природой исключительно для продолжения рода, чтобы детки были красивыми и здоровыми. А ты в эту схему никак не вписываешься, извини.
Парамон. (Троечник) (Сникает) Зато я любую могу купить.
Кузя. (Двоечник) Ну, не любую. И не купить, а взять напрокат. Ты, Парамоша, лучше тачками хвастайся, убедительнее будет.
(Гаснет свет)
2028 год. Присутствующим по 62 года.
Парамон. (Троечник) Не пришёл никто. Что же это? Что же это такое? Неужели я один остался? (С ужасом оглядывается вокруг) Да нет, Кузя хотя бы должен остаться. Кузька, твою мать, выходи из кустов, тебе, что приспичило? В ресторане ведь туалет есть. Кузя, не нервируй меня. Ну, хватит уже в прятки играть. Хочешь, я тебе анекдот новый расскажу? Хочешь, сто каминов у тебя закажу? Хочешь, Светку Антонову тебе подарю? Что ты хочешь, Кузьма? Всё исполню, только выйди! Ну, пожалуйста! (Тишина).
Парамон. (Троечник) Неужели и Кузьма помер? Один я на свете-е остался-я-я. (Плачет) Кузя, выходи-и-и-и! (Тишина).
Парамон. (Троечник) (Уже рыдает в голос) Кузя, выходи-и-и-и!
Кузя. (Двоечник) (Выходит на сцену) Что ты разорался, писюн? Что я тебе Дед Мороз?
Парамон. (Троечник) А-а-а-а! Пришёл!
Кузя. (Двоечник) Совсем чердак сорвало?
Парамон. (Троечник) Живой, Кузяка, дай я тебя обниму. (Обнимает Кузьму, хлопает по спине) Присаживайся к столу, смотри, сколько я всего назаказывал. Чего хочешь? Вот текила, ром, кальвадос, французский коньяк двадцатилетней выдержки, вот фуа гра, улитки, осетрина, мраморная говядина. Налетай, я угощаю. Молодец ты, Кузьмич, отходчивый, нашёл в себе силы меня простить. Настоящий дружбан.
Кузя. (Двоечник) Никогда ты мне так не радовался. Что с тобой, Парамоша?
Парамон. (Троечник) Знаешь, Кузя, а оказывается, кроме тебя никого мне роднее и нет. Оказывается, всё, что я делал в этой жизни, я делал, соревнуясь с вами. А если никого из вас не останется, возникает вопрос: зачем? Зачем это богатство, старушка Антонова, Англия и приём у английской королевы?
Кузя. (Двоечник) Что ты гонишь, братишка?
Парамон. (Троечник) Так Макар всегда говорил. Просто я живу теперь больше прошлым, чем настоящим. Хочешь, фотографию мою и Светки на приёме у английской королевы покажу?
Кузя. (Двоечник) Ага, заливай больше.
Парамон. (Троечник) Смотри. (Показывает фотографию) А иначе, чего бы я тогда со Светкой вязался? Кучу денег угрохал, чтобы в список приглашённых попасть.
Кузя. (Двоечник) Да. Выходит, ты тот, кто исполнил все желания. Жалко, поздновато вышло.
Парамон. (Троечник) Тише едешь – позже сядешь. Просто я всегда знал, чего хотел.
Кузя. (Двоечник) Тот, кто знает, чего хочет, или слишком мало хочет, или слишком много знает.
Парамон. (Троечник) Плохо мне, Кузя, тоска за горло берёт. Жизнь промелькнула, здоровье ушло. Родной сын наркоман, двое остальных – чужие люди. Кому дело передавать? Вся душа изболелась.
Кузя. (Двоечник) А ты, что хотел? Большие деньги – большие проблемы.
Парамон. (Троечник) А у тебя сын как?
Кузя. (Двоечник) Нормально. Работает, жена у него вроде без прибабахов. С внучатами нянчусь. Знаешь, чем в семье меньше денег, тем, как ни странно лучше – особо не забалуешь. А как мне один психолог говорил: дети наркоманы – это часто расплата за богатство и благополучие родителей. Таким ребятишкам не нужно напрягаться, их задача просто формулировать просьбы и бездельничать. А безделье – мастерская дьявола.
Парамон. (Троечник) Да ты в институте первый бездельник и гулёна был. А сейчас мораль разводишь.
Кузя. (Двоечник) Никакой морали. Просто я знал, что мне никто не поможет и не спасёт, сам начудил – сам отвечай. А твой сын всегда знал, что его в любом случае отмажут.
Парамон. (Троечник) Всё гораздо хуже, Кузя. Он уже в пятом классе отказался от моей помощи. Иначе как буржуином и нуворишем с тех пор не называет.
Кузя. (Двоечник) А ты нувориш и есть.
Парамон. (Троечник) Не добивай, а? Я за все свои грехи сполна заплатил. Одну ночь Терентий снится, другую Макар, одну – Терентий, другую – Макар. Молодые такие, красивые, как на выпускном. Терентий всё выделывается, важничает, а Макар добрый, доверчивый, как в молодости. И никогда не снятся вместе. Никогда. Всё по одному. А вот ты мне совсем не снишься. Наверное, потому что нет у меня перед тобой вины. (Кричит) Ведь нет, Кузьма!?
Кузя. (Двоечник) Нет, нет, успокойся.
Парамон. (Троечник) Точно нет!? Скажи если что. Если и ты мне будешь сниться – я с ума сойду! (Плачет). Это ведь я тогда Терентия споил и бумаги выкрал, а потом за свои выдал. И у Макара фирму развалил, а он мне как родному доверял, а я… (Плачет)
Кузя. (Двоечник) Значит, это ты их угробил. (Качает головой) Да, в общем-то, я это знал. Просто не хотел до конца верить.
Парамон. (Троечник) (Всхлипывая) Тебе хорошо-о-о. У тебя совесть чиста-а-а.
Кузя. (Двоечник) Да нет, Парамон, и я запачкался в житейской грязи.
Парамон. (Троечник) (Перестаёт всхлипывать и с живым интересом) Когда?
Кузя. (Двоечник) Помнишь, я вам рассказывал про печника, который меня печи класть учил?
Парамон. (Троечник) Помню.
Кузя. (Двоечник) Так я у него тоже клиентуру отбил. Он уже старенький был, а я молодой, работящий, с высшим образованием. Вот такой я змей оказался.
Парамон. (Троечник) (Философски) Хочешь жить – умей втереться. Дед-то, наверное, из-за этого раньше времени помер?
Кузя. (Двоечник) Естественно.
Парамон. (Троечник) Значит, ты такой же, как и я. Выходит, рай тебе тоже не светит. (Плачет).
Кузя. (Двоечник) Знаешь, на эту тему анекдот есть: в отрочестве все мы хотим завладеть шапкой-невидимкой, чтобы с её помощью проникнуть в женскую баню, в зрелом возрасте – в банк, а в старости – в рай.
Парамон. (Троечник) (Плачет, потом внезапно перестаёт, теребит лоб, задумывается) А знаешь, Кузь, ведь у Светки три сына: один от Терентия, один от Макара и мой оболтус. Вот они, наверное, за моё наследство соревноваться будут. Такую грызню устроят, похлеще, чем мы. Куш-то огромный.
Кузя. (Двоечник) Само собой.
Парамон. (Троечник) А помнишь, Терентий хотел каждый год о проделанной работе отчитываться?
Кузя. (Двоечник) Конечно, помню.
Парамон. (Троечник) Вот я тебе и отчитался. По полной программе, как товарищей сгубил. Может, теперь легче станет?
Кузя. (Двоечник) Вряд ли.
Парамон. (Троечник) (Заинтересованно) А ты только печника кинул? Может ещё кого?
Кузя. (Двоечник) Да вроде нет. (Достаёт из портфеля бутылку кефира) Давай стакан, я под столом кефир разливать буду.
Парамон. (Троечник) А почему под столом?
Кузя. (Двоечник) Потому что кефир.
Парамон. (Троечник) Вообще-то это теперь мой ресторан.
Кузя. (Двоечник) И что? Прикажешь на старости лет привычки менять?
ЗАНАВЕС.
Бедный Ивашка
Про Змей Горыныча, Ивашку и, конечно же, про бражку.
Действующие лица:
Солдат Ивашка
Змей Горыныч
Князь Олег
Княгиня Ольга
Царевна Несмеяна, их дочь
Три мужика: Архип, Игнат и Фрол.
Три иноземных жениха: немецкий королевич, английский королевич и сынок американского олигарха.
Княжеская челядь.
Часть первая
Княжеский терем, рядом шатёр царевны Несмеяны. Вдали пивной ларёк. Иностранные женихи делают зарядку и бегают вокруг шатра. Князь Олег всматривается в небо и ждёт главного жениха – Змея Горыныча. Княгиня Ольга доит козу. Царевна Несмеяна играет на арфе и с отвращением смотрит на окружающее. Солдат Ивашка охраняет ворота и забор. Слуги разносят какаву. Три мужика сидят под кустом, пьют бражку и комментируют происходящее.
Архип
Как обидно порой за державу,
За хребет её и за мосол.
Смотришь, утром разносят какаву,
А должны огуречный рассол.
Игнат
С перепою нахохлились срубы.
Ить, недаром у нас говорят,
Что по будням дымят наши трубы,
В выходные с похмелья горят.
Фрол
Не пугает нас уханье выпи,
Бурелом али там косогор.
Раньше встал, эва, больше и выпил.
И об чём тут вести разговор?
Архип
Мы, конечно, за мир и разрядку,
Но гляди – немчура как втопил.
Ежли делает утром зарядку,
Знамо дело, вчерась не допил.
Игнат
Мериканец какой неказистый.
И то, верно, что дали отлуп.
Шейка тонкая у гимназиста
И по роже заметно, что глуп.
Фрол
Англячанин достал постоянством.
Им не место в славянском шатре.
Мы ударим безудержным пьянством
По англицко-немецкой муштре.
Мужики чокаются ковшами и пьют бражку.
Архип
Иноверцы, они же чудные.
Их не встретит под лавкой заря.
Тот, кто помнит про все выходные,
Очевидно, провёл их заздря.
Один из мужиков по-пластунски ползёт в сторону пивного ларька. Другой начинает рвать меха гармошки и петь: «Шумел камыш», третий нестройно подпевает.
Фрол
А Игнат уж пополз за ограду,
Разрыхляя башкой чернозём.
Нет, нет, нет. Провожать нас не надо.
Мы и сами тудыть доползём.
Княгиня Ольга (кричит на мужиков)
Обожрутся какой-нито дряни.
Ктой-то в лес, ну, а кто и в дрова.
Энто кофий бодрит по утряни,
Бормотуха дурит однова.
Как накатят из ковшика браги —
Сразу с мозгу слетает кора.
По сто грамм – энто так, для отваги.
А по литру – на подвиг пора?
На поляну перед шатром приземляется Змей Горыныч
Княгиня Ольга (шумит на Змея)
Что ж ты лётаешь, как оглашенный?
Пропадает у коз молоко.
Фюзеляж-то твой несовершенный
И до «Яка» табе далеко.
Князь Олег (приветствуя и обнимая Змея, начинает расхваливать дочку)
Просто чудо, какая дочурка.
Может прясть, прибираться и шить (шёпотом)
Не меньжуйся, зелёная чурка,
А попробуй яё рассмешить.
А родителев как почитает.
Не отыщешь такую с огнём.
По ночам, вишь ты, звёзды считает (шёпотом)
И считает калории днём.
Князь подталкивает Горыныча к дочкиному шатру.
Князь Олег
Жаль, в Расее не любят богатых.
Повелось из дремучих веков
Мерить женское счастье в каратах
И в пол литрах у нас, мужуков. (кивает на пьющих)
Мне бы съездить в целебную Гагру.
Хучь слыхал, между гор и долин
Оптимисты таскают виагру, (шёпотом)
Пессимисты берут вазелин.
Подчепить бы, какую брюнетку,
Хучь и годы, конечно, не те.
Пессимисты рыдают в жилетку, (шёпотом)
Оптимисты глядят в декольте.
Змей Горыныч (заходит в шатёр к Несмеяне и сразу начинает бубнить)
Я курирую все пивоварни.
Будешь в яхонтах, козьем пуху.
Я конкретный пацан, а все парни
Только знают молоть чепуху.
Царевна Несмеяна
Ты, конечно же, в авторитете.
Спишь в кроссовках и водишь авто.
Но какие появятся дети,
Предсказать не берётся никто.
Змей Горыныч
Я накачанный и закалённый
И с самим Церетели дружу.
Не гляди, что я цветом зелёный,
Я любой головёнку вскружу.
Царевна Несмеяна
Ты давно себя в зеркале зырил?
Хотя нет, тебе нужен трельяж.
Ежли б газом себя напузырил,
Я б тебя прихватила на пляж.
Змей Горыныч
И пущай я страдаю одышкой,
И пущай я о трёх головах.
Знаешь сколько всего по кубышкам?
В закромах, сундуках и шкафах?
Царевна Несмеяна
Я не знаю, как к вам обращаться?
Ты ли? Вы ли? Вопрос непростой.
И давайте, Горыныч, прощаться.
Ты затрахал своей простотой.
Змей Горыныч
Не смотри, что артрит и отрыжка,
Не смотри, что избыточный вес.
У мене есть машина, сберкнижка,
А ишо я гостинцы привез.
Горыныч пытается всучить царевне подарки.
Царевна Несмеяна
И не надо мне рожи мухортить,
И не надо совать мне трико.
Старый змей борозды не испортить,
Но не вспашет, увы, глыбоко.
Князь Олег (обнимая выходящего Горыныча)
Эх, Горыныч, задрали мы планку.
Породнимся – введём новый бренд.
С тебя, сударь, акцизные бланки,
А с меня на торговлю патент.
Змей Горыныч (сбрасывая его руку)
Хрен тебе, а не бланки акцизов.
Получай мой прощальный салют.
Наплодили таких спиногрызов,
Что на кажное слово плюют.
Горыныч огнём из пасти поджигает частокол и улетает.
Князь Олег
А чаво это он расплявался?
А ить я ему должен мильон.
Ах, какой женишище сорвался.
Ох, какой ускользнул компаньон.
Княгиня Ольга
А чаво нам от вашего долга.
И давай спор, отец, прекратим.
Мы живём только раз и недолго,
Но зато ужо с кем захотим.
Князь Олег
Дорогая, таким-то макаром
Мы разгоним ваще богачей.
Подобрать идеальную пару
Можно разве среди кирзачей.
Иноземные женихи, собравшись в кружок, делятся своими неудачами. Двое уже отстрелялись, третий собирается с духом.
Сынок американского олигарха
Я смешил её долго и рьяно:
Гукал, пукал, лил мёд на гузно.
Не смеётся. Во, блин, Несмеяна.
А в Кентукки бы ржали давно.
Немецкий королевич
Я такие показывал рожи.
Телесами так двигал грешно,
Все смеялись до колик, до дрожи.
Ей, заразе, опять не смешно.
Английский королевич (собираясь в шатёр)
Я прикинусь, как быдто я умер,
А потом вдруг её обойму.
Это тонкий английский, сэр, юмор.
Я и сам-то его не пойму.
Солдат Ивашка (прислушивается с интересом к иноземцам)
Сколько можно в воротах топтаться?
Печенегов и скифов крушить?
Это, может, и мне попытаться
Несмеянку козой рассмешить.
(делает пальцами козу)
Английский королевич
Ты обкуренный, Вань, али пьяный?
Вон иди сарацинов крошить.
Энта девка, она ж Несмеяна
И табе её не рассмешить.
Немецкий королевич
И покуда не поздно покайся,
Откажись али дай задний ход.
Заболей, обкурись, налакайся,
Но не лезь в энтот задний проход.
Солдат Ивашка не слушая никого, смело шагает в шатёр. Царевна с удивлением смотрит на солдата. Он начинает с места в карьер.
Охранял тут надысь забулдыгу
И в засаде с ним ночь коротал.
Он не знал про монгольское иго
И Набокова, слышь, не читал.
Энтот крендель крутел, приблатнялся,
Быковал на евонный копыл,
Уверяя, что, «типа поднялся»,
Хотя видно по харе, что всплыл.
Он припёрся с Рублёвского леса,
Нёс духами, матэ с коньяком,
Но мудрёных слов: повесть и пьеса,
Не слыхал, «типа был незнаком».
Царевна Несмеяна
Говоришь, энтот самый повеса
Был осанист как два петуха,
Но не ведал слов: «повесть» и «пьеса»?
Во даёт, нувориш, ха ха ха.
В шатёр входит князь Олег
Князь Олег
Молодец ты, Ивашка, фартовый,
Рассмешил Несмеянку мою.
А схватиться со Змием готовый?
И стражаться на самом краю?
Солдат Ивашка
Да пущай он гундит под горою,
Да пущай он щетинит броню.
Я его, ежли надоть, урою,
Отоварю, шугану, приструню.
Князь Олег
Чё, солдат, за московской пропиской?
Чё, приехал Москву покорять?
Нам не надоть с простою пипиской —
Византия начнёт укорять.
Царевна Несмеяна
Ты смотри, пап, какой он прикольный.
Так со мною никто не шутил.
Тот был пошлый, а тот протокольный,
Третий просто понты колотил.
Солдат Ивашка
Я в плену, Константинович, не был,
Не считая распавшийся брак.
Хучь сижу на воде и на хлебе,
Не такой уж последний дурак.
Князь Олег
От богатства, Вань, не зарекайся.
Деньги есть – колобродь и бухай,
Баламуть, куролесь, кувыркайся.
Денег нету – тады отдыхай.
Ты заканчивай грустные речи.
Не шуми, братец, матом благим.
Я себе, Вань, ни в чём не перечил,
Но отказывал часто другим.
Солдата выгоняют взашей. Он идёт и обличает общественность.
Солдат Ивашка
Вы кручинитесь только об скарбе,
Вечно лаетесь, цедите квас.
Вот женюсь на какой-нито Барби
И уеду подальше от вас.
Княгиня Ольга привечает солдата и кормит щами.
Княгиня Ольга
Иноземки вам головы кружат.
Ты внимательней, Ваня, смотри:
Пусть у Барби красоты снаружи,
У Матрёшки красоты внутри.
Чужеземные тёлки и биксы
Надоели. Метлой их турни.
Сделай паузу, выкини «твиксы»
И наваристых щец наверни.
Мужики, уже основательно набравшись, рассказывают князю об Ивашке.
Архип
Эх, не выйти ему в офицеры,
Не могёт он бухать по сто грамм.
Захотит дегустировать в меру,
Но опять нажирается в хлам.
Игнат
Вон, Яге рассандалил всю ступу,
Водяному наставил рога.
Я считаю реально и тупо:
Пить Ивашке нельзя ни фига.
Фрол
Посчитал он Кащею все рёбра
И сломал об колено иглу,
А наутро вновь тихий и добрый
И стоит, нос, повесив, в углу.
Олег долго чешет репу, но решается поговорить с солдатом.
Князь Олег
А позвать ко мне в терем Ивашку.
Я хочу его зреть, болтуна.
И несите скорей открывашку
И пивка. Я опять с бодуна.
Ивашку доставляют пред светлые очи князя
Князь Олег
Чё, видал птеродактиля будку?
Им бы только творить произвол.
Вот и пляшешь под ихнюю дудку,
Особливо когда энто ствол.
Загони его в угол, уродца,
И порви его, нечисть, в клочью.
Ты должон с ним неделю бороться,
Но свести в боевую ничью.
Солдат Ивашка
Да пошёл ты, светлейший Олежка,
Я ворота блюду и забор.
Вас монархов – вагон и тележка,
А солдатов всегда недобор.
Князь Олег
Говоришь ты, Иван, недостойно.
Чую, рано вступать тябе в брак.
Чтобы жить хорошо и спокойно,
Нам нужон обязательно враг.
Оттопырюсь, ты сам станешь князем.
Сам залезешь с ногами на трон.
Так, что шваркни Горыныча наземь,
Нанеси ощутимый урон.
Коль уроешь его в три аккорда,
Несмеянка навеки твоя. (шёпотом)
Накось выкуси, наглая морда.
Голожопик, а лезет в зятья.
Часть вторая
Царевна Несмеяна втихаря передаёт Ивашке заветный меч-кладенец и красное знамя. Солдат приезжает к Змею Горынычу на огромную виллу. Горыныч сидит в шезлонге, читает финансовые новости и сосёт чупа чупс.
Солдат Ивашка
Ты вынай-ка из ухов беруши,
Вынимай изо рта леденец.
Я надыбал не сливы и груши.
А всамделишный меч-кладенец.
Змей Горыныч
Выходи на дорогу большую
Хошь Добрыня, а хошь Никодим.
Я всю винную отрасль крышую
И поэнтому непобедим.
Горемыка ты мой бла-ародный,
Дай, зубами пройдусь по ремням.
Почитай я уж месяц голодный
И пора нам, Ивашка, ням ням.
Горыныч достаёт мангал, большой шампур и, дунув, разводит костёр.
Солдат Ивашка
Не пужай, мля, трёхчлен подколодный,
Не то корень из вас извлеку.
А что месяц бичуешь голодный,
Так и надоть тебе, дураку.
Змей Горыныч
Ухвачу тебя за нос и пятки,
Посажу тя орлом на угли.
Так что, паря, бежи без оглядки,
Как другие ужо убегли.
Ивашка, размахивая мечом, наступает на Горыныча. Змей тяжело дышит, хекает и безуспешно пытается пустить струю пламени. Ивашка гонит его к костру.
Солдат Ивашка
Я смотрю, ты никак не уймёсси.
Коли так – дальше буду крушить.
Запалю. Хорошенько займёсси.
Я зачну пионерски тушить.
Чё, зелёная тварь? Загалдела?
Чё? Забился золой керогаз?
И за наше, за правое дело
Я навешу табе в левый глаз.
Ивашка отбрасывает меч-кладенец и даёт Горынычу кулаком в глаз. Змей Горыныч летит с катушек.
Змей Горыныч (шёпотом)
Я подамся в бега али топот
И пущай все кричат, что позор.
Бланш всегда увеличивал опыт,
Уменьшая при энтом обзор.
Змей Горыныч с огромным фингалом пытается пойти на мировую и споить Ивашку.
Может, тяпнем чуток кальвадосу?
Чтобы нос молодецки алел.
У тябя чтой-то голос гундосый. (шёпотом)
Падла в ботах, чтоб ты околел.
Солдат Ивашка
Не сули ты мне райские кущи,
Земляничные ваши поля.
Я, Горыныч, ваще-то непьющий.
К анаше неприкуренный я.
Змей Горыныч
Ты, Вань, вредный, ну, чисто заноза.
А понять не хотишь одного:
Что пузырь на троих – энто проза
И поэзия – на одного.
Солдат Ивашка поддаётся уговорам и выпивает целую четверть кальвадоса. Сразу же начинает бузить и с разбегу прыгает на Змея Горыныча.
Солдат Ивашка
А скажи, ты мене уважаешь?
Уважаешь, али всё-таки нет?
А чаво тады орёшь, как рожаешь?
Али арию поёшь под кларнет?
Змей Горыныч
Ты же в пах мне уселся с ногами
И чечётку стучишь али дробь.
Ты полегше там сучи сапогами
И смотри, ничаво не угробь.
Солдат Ивашка
А сучу, потому что обидно,
Потому что все плюют на меня.
И просвету никакого не видно.
Закурю. Ну-ка, дай-кось огня.
Ивашка колошматит ногами по дракону и прикуривает от пламени из пасти Змея Горыныча.
Змей Горыныч
Что ж ты топчесси, смерд окаянный.
У меня же ажно искры из глаз.
Я намедни хотел Несмеяну,
А таперя придётся в отказ.
Ивашка хватает Горыныча то за одну шею, то за другую, крутит в разные стороны, прислоняет к своему лбу, жалуется на жизнь. Горыныч только кряхтит и пытается отползти.
Солдат Ивашка
И никто меня не любит, Горыныч,
И никто не приглашает за стол.
Даже князь наш, Олег Константиныч,
Угрожает воткнуть на престол.
Змей Горыныч
А чаво? Ты, Вань, годный на царство.
Ты не вор, не какой-нито тать.
Ой!!! За что ж мне такие мытарства?
Сколько можно промежность топтать?
Ивашка засыпает. Горыныч облегчённо вздыхает и пытается тихонько убраться восвояси. Солдат неожиданно просыпается.
Солдат Ивашка
Мне, ить, надо успеть до покосу.
А ты хто? Печенег аль казах?
Заплету-ка три головы в косу,
А то чтой-то троится в глазах. (наконец узнаёт)
А-а-а, Горыныч!? Козёл ты безрогий,
Порожденье ворон и ужей.
Убирайся с проезжей дороги, пи-и-и-и-ип…
(Мат, как минимум в шесть этажей).
Ивашка заплетает три шеи Горыныча в косу, матерится и вновь засыпает. Опять просыпается и лезет своими ручищами в пасть Горынычу, раздвигает её и заглядывает внутрь.
А откеда берётся там пламя?
Из каких удивительных мест?
Ну-ка, дай-кось воткну туды знамя,
Чтоб не лез на законных невест.
Солдат втыкает в пасть Змея знамя, хватает Горыныча за хвост, крутит над головой и бьёт всю тушу несколько раз о землю, потом пинает ногами. Змей выплёвывает знамя и пытается отползти.
Змей Горыныч (шёпотом)
Ты чаво же творишь, беспредельщик?
Всех направо и лево гнобя.
Я таперича первый застрельщик,
Чтоб лицензию взять у тебя.
Солдат внезапно перестаёт пинать тушу и с удивлением смотрит на избитого Змея Горыныча. Мучительно пытается припомнить случившееся.
Солдат Ивашка
А чаво я чудю и буяню?
А-а-а! Сегодня же день погранца!
Год назад я вот также по-пьяни
Отмутузил Кащея-отца.
Погранец должен выглядеть гордо
И ловить по фонтанам врагов.
Получай, зеленушная морда,
В правый глаз и промежду рогов.
Темнеет, Ивашка спит богатырским сном, затюканный Горыныч устраивается рядом. На одной голове у него подбит левый глаз, на другой – правый, на третьей – огромная шишка. Наступает утро, всходит солнце, солдат просыпается и потягивается, Змей сразу начинает канючить и ябедничать.
Змей Горыныч
У табя, Ваня, часом не «белка»?
Ты бы так колготилси в строю.
Рвал на части меня, быдто грелку
И пускал удалую струю.
Обзывал нас, Ванюша, козлами,
А потом вдруг решил, что ужи.
Завязал нам три шеи узлами
И попробуй таперь развяжи.
Солдат Ивашка
Ой, прости мне, Горыныч, не помню.
Да неужто табя зашибил?
Ежли водкой язык оскоромню,
То чудю, как последний дебил.
Ивашка расплетает три шеи и отряхивает Горыныча от пыли.
Змей Горыныч
Ох, и добрый ты, Ваня, как трезвый.
А как выпьешь – туши белый свет.
Уж на что я был борзый и резвый,
А и то дал безбрачья обет.
Солдат Ивашка
А давай, чтобы русские парни
Не мочили своих побратим,
Мы закроем навек пивоварни
И торговлю спиртным запретим.
Горыныч достаёт уставные документы и передаёт Ивашке.
Змей Горыныч
Чаво хочешь, я всё подписую.
Я утихнул и не задаюсь.
Энто, Ваня, я не голосую,
Энто, Ваня, я просто сдаюсь.
(Змей Горыныч поднимает вверх передние лапы)
Часть третья
Пир горой в тереме князя. Все славят Ивашку.
Князь Олег
И чаво ж тебе надоть, Ванюшка?
Накладай, не тушуйси, не робь:
Табаку али кокса понюшку?
За побитую тобою циклопь.
Может, хочешь ведро самогону?
Аль пакетик бесовских грыбов?
Может, хочешь на плечи погону?
Аль протезы заместо зубов?
Я покликал на помощь врачей бы,
Жаль, что с голоду их уморил.
Дан приказ, чтобы бой был ничейным,
Ну, а ты что, балбес, натворил?
Ивашка размахивает руками и изображает в лицах бой с Горынычем.
Уж и чванился он, и кичился,
Приготовил шампур и мангал.
Я окрысился. Как изловчился
И набил супостату фингал.
А потом Змий поднёс кальвадосу.
Я и выпил три литры всего.
Взял, зачем-то заплёл его в косу,
Но не помню почти ничего.
Быдто врезал коленом по вые
И на удах устроил балет
И совал свои руки кривые
Куды пхать человекам не след.
Князь Олег
Хочешь вотчину аль пароходство?
Не хотишь? Знать опасный чудак.
И за энто твоё донкихотство
Я оттяпаю табе твой чердак.
Молись Будде, а лучше Аллаху.
Ты ответишь башкой за балет.
Вот её и положишь на плаху,
Как когдай-то на стол партбилет.
Да, Ивашка, такие вот дурни
Нам мешають и застють весь свет.
А куды ж нам девать винокурни?
Пивоварни? Расчухал, ай нет?
Солдат Ивашка
Ну, конечно, казне недоимки
И опять ВВП упадёт,
Но зато из окон и со снимков
Будет лыбиться трезвый народ.
Сгинут в прошлое пьяные драки
И запоям настанет каюк.
Мы сравняем холмы, буераки
И проложим дороги на юг.
Князь Олег
Ну, Иван, ну, опять подсуропил.
Так и дал бы ногой по гузну.
Ты не ум, ты бюджет на год пропил.
Чем прикажешь пополнить казну?
В роль дурацкую запросто вжиться,
Коль валяешь во всём дурака.
А могли бы, Ивашка, нажиться.
Не на годы, братан, на века.
И твоя, Вань, тверёзая рожа
У людей вызывает протест.
Я должон быть с тобой построже
И сей миг посадить под арест.
Князь Олег (приказывает слугам)
Вы схватите его под микитки
И загните салазки ему,
Потому что хмельные напитки
Вам не светит испить никому.
Солдат Ивашка
Вот такая мне, значит, награда:
Смертный камень в честной огород,
Жирный крест, да худая ограда,
Да свинец в окровавленный рот.
И пущай я подохну, мой княже,
Угодив на приём к палачу.
Я хотел же… как лучше… да я же…
Не разменивал честь на парчу.
Князь Олег
Как затявкал? И слогом, и штилем
Ломоносова смог превзойти
И предстал Уленшпигелем. Тилем.
А, ить, можешь и дальше зайти.
Облажался конкретно ты, Ваня,
Али метишь, смутьян, на престол?
У Расеи смысл жизни в стакане,
А ты лезешь с ногами на стол.
От кручины, поноса, чахотки,
Почесухи, оранжевых царств,
Почечуя, простуды, сухотки —
Лучше водки не сыщешь лекарств.
Как зачнётся в народе кривлянье —
Сразу бочки с винищем тащи,
Уводи из волненья в гулянье,
А потом уж смутьянов ищи.
Будет кнут, но, ить, будет и пряник
Для бескрайних и стылых краёв.
Отворить, да поширше вам краник
И водярой залить до краёв.
Солдат Ивашка
Я хотел же, робяты, как лутче.
Я же мыслил, чтоб всё для людей.
Чтобы все энти пьяные путчи
Не чинил никакой лиходей.
Не мурыжьте в остроге, славяне!
Облапошил Олежка меня.
Он и вас проведёт и обманет,
Гнёт сивухи навек сохраня.
Архип
Эх, Иван, окаянный ты ирод,
И козлина, Ванюш, из козлин.
Чё, опять пить «три пшика» и «тирет»?
Снова мазать на хлеб гуталин?
Игнат
Начинаются вновь непонятки
И торговля палёным бухлом.
И чаво ж ты наделал, Ванятка?
А твой дедушка не был хохлом?
Ивашку волокут в темницу. Он сидит у решётки и кручинится. Подходит княгиня Ольга и передаёт ему судки с едой.
Княгиня Ольга
Ты чаво пригорюнился, леший?
Она ж ясно сказала: «лав ю».
Да ни б, Ваня, носа не вешай.
Под ним, помни, салат оливью.
Княгиня уходит. Подходит князь Олег и грозит пальцем.
Князь Олег
Заждалась тебя, Ванечка, дыба,
На кладбище глухие места.
Путь гниёт с головы зверь и рыба,
Паковать начинают с хвоста.
Князь уруливает. Подходит царевна Несмеяна, передаёт ему ножовку и меч-кладенец.
Царевна Несмеяна
И бедовый ты парень, Ивашка.
Закрутил ты, солдат, карусель.
Ежли вышла такая промашка,
Ноги в руки и дёргать отсель.
Я погромче включу рэп и регги,
А ты лаз поскорей приготовь.
За посадками будут побеги.
За решётками встретит любовь.
Ивашка, оказавшись на свободе, ожесточённо размахивает мечом и разгоняет всю пьяную братию.
Солдат Ивашка
Кто желает вкусить по заслугам
За побитую молью мечту?
Всем навешу: и барам, и слугам,
Всем достанется, всех, мля, учту.
Князь Олег (из-под стола)
А ты чё, Вань, шаман аль кудесник?
Чтобы пудрить народу балду.
Ты забыл? Я у Бога наместник,
А ты порешь при мне лабуду.
Солдат Ивашка
Не шаман я, и даже не знахарь,
Индо в бубен вам всем настучу.
Был солдат, а таперича пахарь
Вот чичас вас ужо поучу.
Ох, и редкая, князь, ты скотина.
Я бы даже сказал – пидерас.
Отслужил я, Олег Константинов,
И намерен податься в запас.
Князь Олег (выбираясь из-под стола и сразу осмелев)
Ты мне Змия отдай закладные
И вали, куды хочешь, Иван.
Мы с тобою такие родные,
Как ведмедь и, так скажем, баран.
А уж я разберусь с капиталом,
Отсужу все его векселя.
Путь от «Клинского» и до «Кристалла»,
Я проделаю, всех веселя.
И пущай европейцы дразнятся,
Что должон быть единым закон.
Да един. Адвокаты разнятся.
Кто тут Я!? И какой-то дракон?
Дембель Ивашка перед отъездом укоряет мужиков, пьющих всякую гадость.
Ивашка
Пейте, пейте «отвёртку» и водку.
Хучь залейте все бельмы свои.
Посмотреть бы печально и кротко,
Да пойтить на работу в ГАИ.
Ладноть, рвите меха у баяна,
Допивайтесь, орлы, до креста.
Собирайся, моя Несмеяна,
Уязжаем в другие места.
Князь Олег
Не кручинься и будь, Вань, попроще.
Что не так, сразу прыгай в вагон.
Приезжай на блины к своей тёще
И ко мне на первач-самогон.
Жди аванса, томись до получек,
Содержи на копейки семью.
Я надеюсь, заказанный внучек
Выйдет снова в породу мою.
Ивашка нагруженный арфой и Несмеяна уходят пешими. Мужики пьют под кустом, рядом с ними замурзанный Змей Горыныч.
Архип
Ветер в поле и рыщет, и свищет.
Чижало, но похмельный поймёт.
Кто упорно и вдумчиво ищет,
Непременно на пиво займёт.
Мужики собирают деньги и отправляют Горыныча за пивом. Змей отнекивается.
Игнат
А в нутрях всё горит и пылает —
По утрам нелегко голытьбе.
Коль за пивом тебя посылают,
Значит, все доверяют тебе.
Архип трясущимися руками разливает пиво. Горынычу на три головы достаётся один ковш. Мужики гогочут и лаются на нерасторопность Змея.
Фрол
Ты чаво там, в ларьке колупался?
Что считал? Нет, ты слушай сюда:
Индюк тоже считал, что купался,
Пока вдруг не нагрелась вода.
Змей Горыныч
Моя долька стремительно тает,
Вызывая кругом конский смех.
Ежли пива на всех не хватает,
Уменьшаем количество всех.
Змей Горыныч быстро завязывает две шеи узлом и осушает ковш
Архип
Мы в запой опускаемся плавно,
Выбирая у жизни кредит.
С нами Бог. Ему с нами забавно.
Кто ишо так по пьянке чудит?
Игнат
Особливо похвастаться нечем,
Мы лютуем, спиртное глуша.
И навеки испорчена печень,
Там, где русская бродит душа.
Фрол
Всю не выпьешь. Положат на вязки.
Упекут лекаря в жёлтый дом.
Всё. Сдаёмся. Уходим в завязку,
Искупая дебоши трудом.
Архип
Ох, и славная нынче погодка.
Наслаждайся, пока молодой.
Помни, паря, как кончится водка, (шёпотом)
Закусь станет обычной едой.
Часть четвёртая
(прошло пять лет)
Бедная избёнка. На столе шаром покати. Двое детей спят на полатях. Ивашка пытается сделать из шлема ведро, но у него ничего не получается. Царевна Несмеяна играет на арфе и поедом ест мужа.
Царевна Несмеяна
Некультяпистый ты, нерукастый,
Ни Левша, ни Билл Гейтс, ни Гобсек.
И ваще у нас разные касты:
Я царевна, а ты дровосек.
Да ко мне из Кентукки совались.
С Темзы чапали к нашим лугам.
А какие мусью увивались
И богатства швыряли к ногам.
Мне корону сулили оттеда
И ужо умолчим об еде.
Я пошла за тебя, оглоеда,
И сидю на одной лебеде.
Ивашка пытается обнять Несмеяну
Эхма, сдюжим. Добуду полставки
У какого-нито кузнеца
И прикупим детишкам приставку,
Чтобы чтили и мать, и отца.
Насажаем картошки и брюквы,
Накопаем червя для блесны,
Насбираем брусники и клюквы
И дотянем ужо до весны.
Царевна Несмеяна хватается за ухват
Котелок твой, Ивашка, не варит.
Дай, заеду ухватом под дых.
Люди деткам уж «лексусы» дарят,
В крайнем случае, пару гнедых.
Говорил мне папан – ты лимитчик.
Я же втюрилась в тебя, в подлеца.
Не касайся меня, злой обидчик,
Собирайся, идём до отца.
Неудачник ты, Ванька, и тряпка,
Слизень, лапоть, холоп, камчадал.
Что ты знаешь про «натсов» охапку,
Ежли только морковку видал.
Дровосек Ивашка
Несмеяна, отвечу те вкратце:
Я бедняк, но покуда не лох.
Заряжая мозги – лопай «натсы»,
Заряжая клоаку – горох.
Ты же знаешь прекрасно – не стукну,
Вот и лезешь ко мне на рожон.
Только тихо, мечтательно пукну,
Потому как с утра заряжён.
Царевна Несмеяна
Ах, какие прескверные штуки
Вытворяет над нами судьба.
Ты шуткуешь, как тот, из Кентукки,
Но хучь тама полны погреба.
Часть пятая
Княжеский терем. Княгиня Ольга сидит на троне в шапке и трениках Олега и доит козу. Входят царевна Несмеяна и Ивашка.
Дровосек Ивашка
Что ж ты, тёща, не балуешь зятя?
Что ж не ставишь на стол самовар?
Иде тесть? Чай, задрыхнул в палате?
Аль в чулане считает навар?
Княгиня Ольга
Князь поддатый лежал под телегой.
Мимо Змей с похмела проползал
И ужалил за пятку Олега,
А потом драпанул на вокзал.
Я забросила веник и пряжу
И с блинами, Ивашка, напряг.
Я таперя державою княжу,
Ну, а вы там, убогие, как?
Ивашка
Мы живём хорошо, небогато.
В двух детишках не чаем души.
Я не пью и трудюсь до заката.
Несмеянка – пример для глуши.
На избёнке прогнила солома
И шатается пара венцов.
Я спроворил ведро из шелома
И плэй стейшен купил для мальцов.
Княгиня Ольга
Говоришь, что прогнила солома?
Ковыряйся побольше в носу.
Проходи, Ванька, будешь, как дома,
Только коврик в сенцы принесу.
Надо было нам доченьку ростить,
Чтоб досталась такому балде?
Отчихвостю и буду чихвостить.
Обещал всё пучком. А иде?
Ивашка, махнув рукой, уходит на улицу.
Царевна Несмеяна
Ах, зачем я пошла за Ивашку?
Ах, зачем я не слухала вас?
Свет не видел такого дурашку.
Так и сигаем с хлеба на квас.
Охламон. Рази ж энто заслуги,
Что не пьёт и голубит детей?
Я привыкла, чтоб шопинг и слуги,
Визажисты для глаз и ногтей.
Говорил мне папаня когда-то.
Я сидела ишо на горшке:
«Все козлы. Только энтот богатый,
А у энтого ветер в башке».
Ивашка встречает Игната. Они здоровкаются и усаживаются на крылечке.
Ивашка обхватывает голову руками
Ей плевать, что на сердце вассала.
Только знает на арфе трень-брень.
Она кровь всю мою отсосала
И свернула мозги набекрень.
Мол, фарфор не заменишь фаянсом,
И не купишь Малевича с рук.
Хотя, что ты сечёшь в мезальянсе,
Мой чумазый, упившийся друг?
Игнат хлопает по плечу Ивашку
Это, Ваньша, я всё понимаю.
По себе, Вань, колоду руби.
Я же вон поварих не снимаю
И не лезу мурлом в ю эс би.
Ивашка
Ты нашёл чем, Игнаша, хвалиться.
Сам всю жизнь пробухал под кустом,
Али выл, как чумная ослица,
Али в луже валялся пластом.
Игнат
Не замай. Сам, ить, зубы на полку.
Я глядю: поседел и охрип.
А у нас окочурился Фролка
И чуток не дал дуба Архип.
Щас в больничке лежит, отмокает,
Давечь начал на двор ковылять,
То белугой орёт, то икает,
А то Змею грозит навалять.
Энто он, трёхголовый ботаник
Заершил мухоморы и хмель.
Мы поплыли на челне «Титаник»
И естественно сели на мель.
Он набрал мухоморов лукошко.
Ими, клятыми, всё поросло.
Пронесло лишь меня, да дракошку.
Ты бы знал, как нас с ним пронесло.
Ивашка
А зачем он Олежку ужалил?
Али крышу совсем сорвало?
Аль в правах его сильно ужали?
Али пьянство вконец подвело?
Игнат пожимает плечами
А давай что ли, Ваня, накатим?
За сломатую нашу судьбу
И светило вручную закатим,
Аль раскатим какую избу.
Ивашка
А-а-а, давай. Наливай, друг Игнаша,
Только бульков секи, не жалей.
Вот и кончилась молодость наша.
Пей, рванина, на пару рублей.
Игнат бежит в ларёк и приносит пять баклажкек пива. Ивашка и Игнашка чокаются ковшами и пьют до дна. И так семь раз подряд.
Игнат
Закрутила нам Оленька гайки
И попробуй у ей забалуй.
Вмиг услышишь дыханье нагайки,
А потом и её поцалуй.
Ивашка
Не указка мне ваша княгиня.
Да по мне, что она, что коза.
Тоже мне отыскалась богиня,
Подведённые тушью глаза.
Игнат
Ты, Вань, всё-таки, это. Потише.
Вдруг заложит какой блюдонос.
Он займёт подходящую нишу,
А нас быстро отправят под снос.
Ивашка
Ушки снова у всех на чекушке?
Вот холопов за что не люблю.
У нас снова, Игнат, по полушке,
А у их-то, князьёв, по рублю.
Сколько можно на тварей ишачить?
Отдавать трудовой урожай?
Не пора ли их всех раскулачить
И отправить пинком за Можай.
Игнат
Ты чаво это, Вань, разошёлся?
Встал за правду? А мне, что? Сидеть?
Тоже мне, Стенька Разин нашёлся.
Оппозиция? Неча трындеть.
Ивашка
Зря, Игнаха, на пьяного тянешь,
Али хочешь, чушок, огрести?
Вдарю в душу, и ноги протянешь,
А подымесси – сам угости.
Ивашка с размаху бьёт Игната в грудь и начинает блажить во весь голос.
Нет, не дело, что баба на царстве!
Править должен, кто всех перепьёт!
А она пусть глотает лекарства
И внучатам частушки поёт.
На шум выглядывает княгиня Ольга. Ивашка пытается ухватить за волосы княгиню и вопит во всё горло.
Где ты шлындаешь!? Чёртовой кукле
Не к лицу энти княжьи штанцы!
На кулак намотаю все букли,
Да и кину на коврик в сенцы.
Много воли вам дали в Расее.
Не спровадишь, покамест не пнёшь.
Что заныкаешь, то и посеешь,
Что оттяпаешь, то и пожнёшь.
Княгиня Ольга в ужасе пытается скрыться в палатах, но Ивашка крепко держит дверь и не пускает её в терем. Княгиня начинает хватать воздух ртом. Изнутри стучится в дверь Несмеяна.
Ивашка
Будь здорова, маманька, не кашляй,
Коз дои, разводи своих кур.
Отдавай мне кремлёвские башни.
Всё, шабаш, у табя перекур.
Князь меня, ить, в наследники прочил.
Кыш с дороги, хочу порулить.
Я упрочу, что он не упрочил,
А пока надоть зенки залить.
Княгиня Ольга
Что ты, Ваня, да я же не княжу.
Я же временно, просто И. О.
Ты не понял… они же… а я же…
А ты что хочешь? Водку? Вино?
Ивашка
Я жалаю и то, и другое.
Пусть все знают: Иван не брехло.
И за наше, за дело благое,
Я прикончу один, всё бухло.
Эй, раззявь свою глотку, глашатай,
Да не прячься, пока не война.
Пусть нальют мне пятнадцать ушатов
Самогонки, а также вина.
Тёща, спорим, что не окосею,
Апосля даже выжму ядро.
И за нашу святую Расею
Я готов отхлябать хучь ведро.
Ивашка начинает зачерпывать ковшом из всех ушатов и скоро падает бездыханный.
Княгиня Ольга
Чё? Уже отдуплилси, касатик?
Отошёл, голубь, к вечному сну?
А попалси-то, как полосатик
На извечную нашу блесну.
Уберите его с огорода.
Он хотел весь наш род извести.
Вот хороший пример для народа,
Что ня надо себя так вести.
Царевна Несмеяна
Ну, Ивашка, ты выкинул номер,
А и выпил три жбана едва.
Как ты жил, охламон, так и помер.
Олигархи! Ау! Я вдова.
Игнат
Вот такие нелепые строчки,
А пристанут, ну, прямо репей.
Не женись, брат, на княжеской дочке
И не можешь, соколик, не пей.
«Белочка»
Реальный случай из врачебной практики.
Геннадий Юрьич Котешков
Родился в городе Калуге,
Был славным малым для дружков,
Но наказаньем для супруги.
Он был не лётчик, не артист,
Ходил не в смокинге, а в робе.
Простой мужик, бульдозерист.
Но у него имелось хобби.
Мужик без хобби – шантропа,
Кулёма, мякиш, дурачина,
Ханурик, манная крупа,
А не ухватистый мужчина.
Кто ловит рыбку подо льдом,
Кто на охоте лубенеет,
Кто штангу жмакает с трудом,
Кто перед юбкой столбенеет.
Кто пилит лобзиком дрова,
Кто запускает в небо змеев,
Кто с тёщей бьётся за права,
На грудь, знак Бэтмена наклеив.
Вот и Геннадий был таков.
Назло бунтующей утробе,
Он из супружеских оков,
Бежал к друзьям навстречу хобби.
Напрасно Зиночка, жена
Взывала к голосу рассудка.
Порой весьма поражена,
Его отсутствием на сутки.
А он, отринув суетное,
Еду ни ставил, ни во что
И ни закусывал спиртное
Нигде, ничем и ни за что!
Гордился Гешей весь подъезд.
Аж целый литр, приняв на рыло,
Он даже коркой не заест,
Не то, что менеджер Кирилла.
Кирилла плавленый сырок
Спешил, ущучить втихомолку.
Вот чмо. Закусывать – порок.
За это пальцы в кофемолку.
И колбасу, и буженину
Гендос с ухмылкой отвергал.
Пусть заедают буржуины.
Кто закусил – тому фингал.
Катилась слава по Калуге,
Уже ему смотрели вслед
Влюблёно «синие» подруги,
Мол, Геша – редкий оглоед.
Мол, у Гендоса рот «такус-с-сий»!!!
Он водки хоть ушат махнёт
И даже килькой не закусит,
И рукавом не занюхнёт.
Один из Гешиных дружков
Вдруг очутился в коматозе.
Да и Геннадий Котешков
Задвинул на фиг свой бульдозер.
Но он не смог уйти от дел.
Дитя авралов и аккордов,
Гендос на лаврах не балдел,
А шёл на новые рекорды…
Под вечер видит Котешков,
Как из-под бронзовой чеканки
Вылазят пять его дружков
С пивком и связкою таранки.
Ожил игрушечный жираф.
А чёрт с рогами на забрале,
Ковш, у бульдозера украв,
Не сознаётся, мол, не брали.
А колченогий табурет
Стремится, треснуть по затылку,
А вместо зеркала портрет
Братухи Кащенко с бутылкой.
Такая чудится пурга,
Что стынут кожные покровы,
А у Геннадия рога,
Как у какой-нибудь коровы.
Хлебнуть бы водки из НЗ.
Кругом козлы, единороги
И даже самка шимпанзе
Ему попалась по дороге.
Нет, это вроде бы жена,
Сопит в дверях, поджавши губки,
Напряжена, раздражена,
Мачетэ делая зарубки.
«Пожалуй, это попадос.
Скорее полная засада», —
Бормочет про себя Гендос,
Спеша свалить из зоосада.
Но тут из Гешиных ушей
Цветные ёжики попёрли.
Их нужно срочно гнать взашей,
Пока последнее не спёрли.
Они Гендоса допекли.
И он стал дрыгать враскорячку…
Тут Гешу в «дурку» упекли.
Диагноз: Белая горячка.
А там, конечно же, его
К нормальной жизни возвернули:
Освободили от рогов
И на три года кодирнули.
Грешно смотреть в чужой роток
И чьи-то хобби хаять шибко,
Но ты заку-у-усывай, браток,
Не повторяй его ошибки.
А лучше утром не казнись,
Что перебрал вчера малёха
И тоже на год тормознись.
Не помешает. Слышишь, Лёха?
И ты, как суслик не дрожи,
Что начудил вчерась маненько
И тоже на год завяжи,
Не то посадят. Понял, Женька?
Эпиприпадок
Реальный случай из врачебной практики.
У моей крёстной дочи
Годовщинка одна.
Я с устатку был, с ночи
И уже с бодуна.
Я припёр без гостинца,
Без жены и коня.
В тоге сизого принца.
Обнимайте меня.
Ох, горят мои трубы,
Так что моченьки нет.
И стучат мои зубы
На манер кастаньет.
Рядом знатные тёлки
С кринолином слоних,
Копошатся в светёлке,
Только мне не до них.
Я застрял в устье ада.
Я попал в лабиринт,
А они мне про чадо —
Мол, она вундеркинд.
Сколько можно телиться?
Дребезжит в теле дрожь.
Я могу разозлиться
И устроить дебош.
Мне поправить здоровье
Хватит грамм пятьдесят,
Намешать водку с кровью,
А они тормозят:
То тарелка с щербинкой,
То в фужере сверчок,
То в сортирной кабинке
Умыкнули крючок.
Накатите же, черти!
Да не дайте пропасть,
Чтоб похмельные черти
Не отправили в пасть.
Ох, дрожат мои руки,
Словно заячий хвост.
Сердце ухает в брюки.
Не пора ль на погост?
Я бы принял смерть стойко.
Если на кураже.
Скажут: «Парень, постой-ка»,
А я помер уже.
Но нет, капля за каплей
Ужас в душу ползёт,
Словно белую цаплю
Чёрный пудель грызёт.
Не томите, Иуды.
Наливай мне, Андрей,
Хошь в какую посуду,
Лишь бы, гад, побыстрей.
Но схватясь за «губастый»,
Не успел донести.
Чую, склеились ласты
И стакан не спасти.
Я звездою падучей
Завалюся с небес
И забьюся в падучей,
Словно пойманный бес.
Будут стены шататься,
Косяками трясясь,
А людишки шептаться,
Деловито крестясь.
Суньте в зубы мне ложку,
Завяжите в узлы.
Да скорей в неотложку
Позвоните, козлы!
А мне съездят по морде
И заткнут за диван:
«Ты нам праздник не порти,
Не за этим был зван».