-------
| Библиотека iknigi.net
|-------
| Анна Железная
|
| Невидимкою луна (сборник)
-------
Анна Железная
Невидимкою луна
©Железная А.Б. 2013
©Московская городская организация Союза писателей России
©НП «Литературная Республика»
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
Луна
«Луна глядела величаво…»
Луна глядела величаво
В чалме серебряных волос,
А я по мостовой стучала
Сапожками из белых роз.
Играли тени с каблучками
На хрупких лужах-зеркалах,
И звуки кастаньет звучали
На дальних синих берегах.
С деревьев тикали дождинки,
Журчало где-то в глубине,
Хрустели раненые льдинки,
Но было тихо на Луне.
Луна глядела молчаливо
И озаряла небосклон,
А на Земле свершалось диво —
Стоял весенний перезвон.
«Я надену свои сапоги…»
Я надену свои сапоги.
По морозцу к любимому бойко
Пусть несет меня русская тройка
Средь метели, снегов и пурги.
Пусть проносятся мимо созвездья,
И луна не мигает им вслед.
Понесусь на конях в поднебесье
Через тысячи льющихся лет.
И оттуда с главой непокорной
И глазами сиреневой мглы
Я пойду по дороге неторной
Вверх по гребню скалистой луны.
И, над бездною путь созерцая,
Заклиная: «Живи не по лжи»,
Смело в пропасть взгляну я у края
Средь густой золотеющей ржи.
«Внутренний голос весенней тоски…»
Внутренний голос весенней тоски
Мне прошептал, как мы были близки.
И облака затуманили свет,
Я проходила сквозь тысячи лет.
Небом весенним твоя и моя
Память легла на сырые поля.
В розовых ливнях и белых снегах
Я утонула в чужих берегах.
Синие в сером, как в снеге весна,
Смотрят уставшие очи без сна.
И затерялась я в лунных зрачках,
В розовых ливнях и белых снегах.
«Опять застыли ивы в полнолуние…»
Опять застыли ивы в полнолуние,
Любовно к свету льнули мотыльки,
Ель в тишине загадочной колдуньей
Гладь зеркала мутила у реки.
Упала вглубь, в осколках серебра
Махала лапой с острыми когтями,
А рядом верба трепетно цвела,
Лелея пух цыплячий меж ветвями,
И праздник Воскресения ждала.
Ночь гематит рассыпала росою,
И встал святой Архангел Гавриил
На лунный луч отважною ногою,
У вод светящим облаком парил.
«Серебрилось луной белоснежное платье…»
Серебрилось луной белоснежное платье,
Выводила рукой на обрывке заклятие.
Не любил никогда, лишь терзал и тревожил;
Словно пастырь, любовь быстрокрылу стреножил.
Пали крылья, и нет в них размаха былого.
При свече я пишу заклинания слово,
И сжигаю, и пепел бросаю в окно:
Не тебя одного мне любить суждено!
«Обмакну перо в чернила…»
Обмакну перо в чернила,
Напишу в тетрадке слово,
А оно скользнёт картинно
В небо полною луной;
Я поймаю лунный лучик
В кружку чая с бергамотом,
Чтоб в письме тебя замучить
Непрошедшею тоской.
«Не ругай меня, милая мама…»
Не ругай меня, милая мама,
И вдогонку не упрекай,
На метро с ним встречаюсь Динамо,
Я не Герда, а он мне не Кай.
Его низкий простуженный голос
Сводит девушек многих с ума,
Заплетет в мой каштановый волос
Сотни звезд золотая Луна.
Я одна здесь с роскошною гривой
Прилетаю к нему на метле,
А он скачет на очень красивом
Вороном мне навстречу коне.
Не ругай меня, милая мама,
И вдогонку не упрекай!
Знаешь… Дочь твоя слишком упряма,
И пленителен ветреный май.
«Вишневый сад стоял в цвету…»
Вишневый сад стоял в цвету
И рассыпался лепестками
На изумрудную траву,
Как пена волн под небесами.
И розовый ковер лежал,
Взвиваясь дымкой под ногами,
Душистой влагою дрожал
Весною лунными ночами.
И мне так трепетно-тепло
Вдыхать цветочный запах сладкий,
Держать в руках твое письмо
И перечитывать украдкой.
«В зеркале пруда верхушки деревьев…»
В зеркале пруда верхушки деревьев
Кажутся иглами в ткани подушки.
Лес, в сентябре поменяв оперенье,
Старый наряд разбросал на опушке.
Небо прозрачно, как Черное море
В час полнолунья во время прилива,
Лес утомленный, как волосы, моет,
Нежно колышет листвы переливы.
Капля упала на черную воду,
Волны пустила ребристой спиралью,
Лес, издавая тоскливую ноту,
В зеркало пруда гляделся с печалью.
«Заколю себе в волосы сны…»
Заколю себе в волосы сны
Золотой с изумрудом заколкой,
И на стоге при свете луны
На в перине забудусь я колкой.
На волнах разнотравья плыву,
Слышу шепот листвы с берегами,
И явился у вод наяву
Светлый ангел с босыми ногами.
И мой стог приподнялся, поплыл
На воздушной струе с облаками,
А внизу между ангельских крыл
Русь сияла, звеня куполами.
«Прозрачный стан берез обвит…»
Прозрачный стан берез обвит
Златою ризой из тумана,
И низко над землей парит
Злой дух полынного дурмана.
Застывший воздух поглощает
Зари несмелые лучи,
Здесь папоротник расцветает
Сегодня в огненной ночи.
И в белых радужных одеждах
Девицы плавают в пруду,
Из лилий гибких белоснежных
Венки ажурные плетут,
Пускают с пением по речке.
Венок, вдоль берега гоним,
Плывет с зажженной в центре свечкой,
Как шестикрылый серафим.
Луна влюбленная мерцает,
Глядит в парную гладь озер,
И пары стройные летают
Сквозь очищающий костер.
«Твой дух принадлежит не мне…»
Твой дух принадлежит не мне…
И, может быть, луною волоокой
В глубокой и воздушной вышине
Он ждет или зовет кого-то…
Твой дух принадлежит ветрам,
Прохладой дышит, утренней росою
И навевает сказки по ночам,
Даря покоем и любовью,
Имея свой особый храм,
Куда усталый после ночи бдения,
Спешит крылатый дух твой по утрам
Для слез и тихого моления…
Твой дух принадлежит не мне…
«Как больно томиться душою…»
Как больно томиться душою,
Твой лик при луне вспоминая,
Как будто далекой звездою
Он с неба сияет, мерцая.
Как будто бы пленная птица,
Душа изболелась в разлуке,
К неведомой воле стремится
На долгие горькие муки.
«На небе есть одна звезда…»
На небе есть одна звезда,
Ей заворожен взгляд лучистый,
Она в созвездии Тельца
Кровавым пятнышком искрится.
И, где б на вскинула глаза
Под небом майским в полнолунье,
Лучится алая звезда,
Мне душу раня и волнуя.
Я знаю, дух томится твой
На этой маленькой планете,
И потому такая боль
Пронзает сердце в лунном свете.
«Сгустилось небо над деревней…»
Сгустилось небо над деревней,
В последних проблесках зари,
В пушистых ветках вербы древней
Повисли звезды-фонари.
И колыхалось их сияние
Под дуновением ветерка
В тиши вечерней мироздания
Под взором лунного зрачка.
«Звало и мучило в душе…»
Звало и мучило в душе
И при луне спать не давало:
Так в белом шелковом плаще
Шла дама в лес под покрывалом.
Вдали знакомый с детства пруд
И тополь старый и ветвистый
Больной душе дадут приют
И светлых помыслов и чистых.
Здесь на скамейке обветшалой
В ночных задумалась лучах,
И о любви ей прошептала
Русалка в ближних камышах.
«Лунный серп прорезал шторы…»
Лунный серп прорезал шторы,
Белый свет стекал с окна
На ковровые узоры,
На резные зеркала.
И нечетких линий сети
Заиграли на полу,
Заскользили, словно дети
По заснеженному льду.
И хрустальный лучик, млея,
Засыпал на кружевах,
И в сиянье лунном фея
Белой лилией цвела.
И запуталось сиянье
В ее дивных волосах
И непознанною тайной
Трепетало на устах.
«Повеяло теплом с земли…»
Повеяло теплом с земли,
И тихо звезды шевелились,
И над рекою до зари
Огни полночные светились.
И на луну одну молились
В кустах сирени соловьи,
Там ивы ветвями склонились
Благоговейно до земли.
Ничто не разрушало праздник,
Торжественно сияла ночь.
И легкий ветерок-проказник
Туманил рябью гладь озер,
И догорающий костер
Тушил, и мчался живо прочь.
«Закат осенний догорал…»
Закат осенний догорал,
Дрожали звезды и мигали
Своими влажными очами,
Поблекший месяц замирал
И вдруг скользнул и вниз упал,
Поплыл ладьей меж берегами,
Гонимый южными ветрами,
И вновь янтарно воссиял.
И заунывно песнь запели,
Вдали нестройно зазвенели
Гитары струны у реки,
Костер мерцал неровным светом,
И возвращались пред рассветом
Домой с уловом рыбаки.
«Дышал дождем сосновый бор…»
Дышал дождем сосновый бор,
И лунный столп блуждал меж елок.
Ко влажной шляпке мухомор
Сплел украшенье из иголок.
Чернел заросший ряской пруд,
Камыш над лилией склонился,
И под ногами веток хруст
Вдруг птицей спугнутой забился.
Грибами пахло, и смолою,
И хвоей, вереском, землею.
Деревья ветвями сплелись,
И после ливня отдыхали,
И терпеливо утра ждали,
Чтоб к солнцу гордо вознестись.
«Луна в реке полощется…»
Луна в реке полощется,
Туманно и тепло.
И неба цвет над рощицей —
Парное молоко.
Сады покрылись дымкою
Из белых лепестков,
Дарит весна с улыбкою
Зеленый свой покров.
Гудит пчела на пасеке
И водит хоровод.
Поет народ на празднике:
«Все будет хорошо!»
«Гулко в небе раздается…»
Гулко в небе раздается
Стук копыт и свист кнута —
То к реке табун несется,
Слышен покрик пастуха.
В небе звезд давно невидно,
Только месяц низко спит
И коней волнисты гривы
Млечным светом серебрит.
«Мои глаза сияли лунным светом…»
Мои глаза сияли лунным светом,
Когда во сне я встретила твой взгляд,
И в темноте бежала за поэтом,
Хотела время повернуть назад.
Но ты неспешно и красиво
Навеки удалялся прочь.
Я вслед кричала, что есть силы,
Вернуть тебя молила ночь.
Увы! Напрасные рыдания,
Не возвратит тебя мой сон.
И лишь одни воспоминания
Болезненный рождают стон.
«Ты хочешь меня коснуться…»
Ты хочешь меня коснуться,
Вдыхать аромат волос…
Я буду березой гнуться
И вновь выпрямляться в рост.
И губы твои, и руки
Утонут в шелках листвы…
Не ходят часы в разлуке,
А время быстрей молвы.
И будет огонь желаний
Костром в темноте гореть…
И вновь, постигая тайну,
Любовь побеждает смерть.
Расплавится раскаленный,
Как олово, диск луны…
И будут качаться клены,
И будут сбываться сны.
«Донна Анна, обернись ко мне…»
Донна Анна, обернись ко мне:
Я свеча, горящая во тьме,
Я портрет в погонах на стене,
Богатырь на розовом коне.
Донна Анна, обернись ко мне:
Я любовь, прошедшая к тебе,
Я глаза, закрытые во сне,
И корабль на океанском дне,
Я цветок, завядший на окне,
Дождевая капля на стекле
И слезинка на твоей щеке…
Донна Анна, обернись ко мне!
Не печалься о моей душе,
Поцелую руку при луне,
На другой теперь я стороне.
Донна Анна, обернись ко мне…
«Дверь открыла рукою неловко…»
Дверь открыла рукою неловко,
Теплый воздух навстречу, как дым,
На соломе в хлеву спит коровка,
А глаза у неё – две звезды.
Ты, «мурлыка» моя и «мумука»,
В сутки столько даешь молока,
Что хватает для сына, и внука,
И солдат из военгородка.
Хочешь, под ноги брошу циновку,
Лягу рядом и буду мычать,
И с тобой, дорогая коровка,
Звёзды в маленьких окнах считать.
И, войдя в темноту от порога,
Увидала на фоне стены
Золотых два изогнутых рога,
Как осколки упавшей луны.
«В ручей луна взглянула…»
В ручей луна взглянула…
Я, захотев напиться,
В ладони зачерпнула
Холодную водицу.
И, душу мне волнуя,
В руках затрепетало:
Я рыбку Золотую
Нечаянно поймала.
Луна ушла за тучу,
Ручей запел уныло,
Деревья гнули сучья,
И в темноте завыло.
Я кисти разомкнула
И выпустила рыбку —
И вновь луна взглянула
В ручей, искрясь улыбкой.
«Пусть луна сияет в небе…»
Пусть луна сияет в небе.
Я на бале королевском,
Упиваясь дивным блеском,
По мерцающему кругу
Пробегусь, стремясь к тебе.
Мы танцуем в ритме вальса,
И рука ладонь сжимает.
На хрустальных каблучках
Туфли на босых ногах.
Как же мне не растеряться,
Ведь свечою время тает.
Сердце в страхе колыхнется,
Бой часов в двенадцать грянет,
По зеркальному паркету,
Как по ломаному свету,
Все былое вмиг вернется,
И крестьянским платье станет.
И по лестнице помчусь я,
От стыда лицо пылает,
Что принцессой притворилась
И любви твоей добилась,
И теперь расплатой дня
Пес вдогонку мне залает.
Я по лезвию ножа
Танцевала в странном вальсе.
И неверие в глазах,
В поцелуе на устах.
Обнажаюсь не спеша
И снимаю молча платье.
Ты помчись за мною вдаль
На коне на белоснежном,
И над пропастью безбрежной
В бурной ночи и мятежной
Руку верную подай
И прости за все конечно.
«Тропами изысканных фраз…»
Тропами изысканных фраз,
Стопами по тонкому льду,
Через ясноокий топаз
Звезд я по столетьям пройду.
Месяц коромыслом повис
В бездне непроглядной зрачка.
Гонит с моря облака бриз,
Словно призрачные войска.
В арфе солнечных лучей гул,
Над землею чуть горит свет,
И седлает лошадей гунн,
Сквозь пространство проходя лет.
«Солнце качалось на ветке еловой…»
Солнце качалось на ветке еловой,
Мягко спустилось на синее море,
К маленьким белым судам промысловым,
И растворилось в туманном просторе.
Всплыл ожерельем серебряный месяц
Из глубины необъятного неба.
Как хорошо в этом сочинском месте,
Вовсе не надо ни зрелищ, ни хлеба.
«Знакомый с детства звук лопаты…»
Знакомый с детства звук лопаты:
Скребет под утро дворник снег.
Чеканя шаг, идут солдаты,
Переходя на легкий бег.
И хрупкий снег под сапогами
Хрустит, как битое стекло.
И месяц бычится рогами
В морозном небе на село.
«Запах корицы и мяты…»
Запах корицы и мяты,
Только что срубленной ели,
На сковородке опята
Жарятся в звуках метели.
В красных плафонах три свечки
Светят рубиновым светом.
В валенках я на крылечко
Выбегу в платье, как летом.
Месяц янтарной лисицей
Мне улыбнется игриво,
И прощебечет синица.
Небо морозно, лениво.
Мягкий, пушистый и рдяный
Снег новогодний искрится.
Воздух ванильный и пряный
Из дому в окна валится.
Запах душицы и меда
Теплым обдаст сновиденьем,
И ледяная погода
Явится летним виденьем.
«Сквозь лес иду на свет реки…»
Сквозь лес иду на свет реки,
На синий всплеск прибрежных вод,
В которых тают лепестки
Завядших осенью цветов.
И листья, в брызгах отражаясь,
Златыми бликами плывут,
На колыбели вод качаясь,
В холодной синеве цветут.
И солнца шар, упав с небес,
В глубинах вод блестел луной,
И наблюдал притихший лес,
Как он по речке плыл ладьей.
«Глубоким сном окутана равнина…»
Глубоким сном окутана равнина,
Лишь изредка в тоскливой тишине
Поет сверчок молитвы пилигрима
И льет бальзам израненной душе.
Луна струится светом на дорогу,
Ковыль шуршит и шорохи слышны.
И ночь тиха, равнина внемлет Богу
И на полях заросших ни души.
«Глотаю с морозом хрустящий картофель…»
Глотаю с морозом хрустящий картофель,
Иду по тропинке домой.
А с неба Луны улыбается профиль,
Смотря в зеркала мостовой.
И кружатся тени по бледному снегу,
И движутся в танце кусты.
Я шаг ускоряю, пытаясь с разбегу
Коснуться летящей звезды.
Картофель соленый с портретом Алены
Так радостно с детства хрустеть.
Себя ощущаю студенткой влюбленной
И хочется плакать и петь.
«О, не тревожь мои воспоминанья…»
О, не тревожь мои воспоминанья,
Не возвращай прошедшие года,
Навеки боль ключом замкнула тайну
Тех встреч, ушедших в память навсегда.
А за окном томительное Солнце
Все ждет затменья страстного с Луной,
Стыдливо прячась от людей в сторонце,
Стянуло небо белой пеленой.
«Так тихо на Земле…»
Так тихо на Земле,
Бесшумно падал свет,
Летела на метле
Сквозь призму сотен лет.
Дорога так легка,
И ветер за спиной,
И плыли облака
Под млечною луной.
Откроешь дверь иль нет,
Такой же молодой.
Давал любви обет,
А связан был с другой.
Нет слез и нет тоски,
И звезды вместо глаз,
Не предложив руки,
И сердце ты не спас.
А дом давно твой пуст,
И дверь скрипит впотьмах.
Не разжимая уст,
Я поцелую прах.
Звезды
«Я просто сказала: „Нет!“»
Я просто сказала: «Нет!»
Сияет улыбкой свет,
По хрупкому льду иду,
Несу в рукаве звезду.
Я просто сказала: «Да!»
И выпала в снег звезда,
И хрустнул хрустальный лёд,
Ощерился тёмный вход.
«На шпильках по брусчатке…»
На шпильках по брусчатке
Идти, смотря на небо,
И перстень на перчатке
Крутить рукою нервно,
Из сумочки помаду
Достать и красить губы,
И, соблюдая моду,
Ходить в ночные клубы,
Искать марионеток
По «аське» телефона
И горсть бросать монеток
Старушке у салона,
И в зеркальце ресницу
Ловить, моргая глазом,
Премудрую столицу
Любить назло соблазнам,
Под музыку канкана
Забыться над рекою,
Скульптуре великана
Петра махать рукою.
Пусть ночь, стирая лица,
Погасит впечатления,
И в небе отразится
Кремлёвских звёзд свечение.
«Северный ветер…»
Северный ветер
в голубых снах
сеял по свету
золотой прах,
сеял вечерний
неземной свет,
к звёздам меж терний
пролетал век.
Взгляд чей-то светлый
пепелил снег,
инопланетный
разгонял бег,
плыл изумрудом
по волнам лет;
лебедь над прудом
излучал свет.
«Росы превратились в иней…»
Росы превратились в иней,
Серебрится шёлк травы,
Над рекою вечер синий
Ветром в полутьме завыл.
Звезды меркнут и мерцают,
Стог забытый спит в лучах,
И в густой сирени тают
Чьи-то слезы на листах.
Дышит небо, опускаясь
И крылом касаясь дна,
Сизым облаком качаясь,
Рябью пишет письмена.
В междуречье скрыта тайна,
Кто-то светлый по воде
Шёл без знаков препинаний
К ожидающей ладье.
«В твоих глазах железные ежи…»
В твоих глазах железные ежи,
Стоят сурово танки у межи,
Растяжки, рвы, ловушки на пути —
К тебе, любимый, трудно подойти.
А я стремлюсь преодолеть запрет,
Среди огней брожу я сотни лет,
Холодный ветер – шашка наголо,
А сердце жгучим горем обожгло.
Ползет дорога – черная гюрза,
Скользит с небес и падает слеза,
Кручу на месте барабан земли,
Ищу тебя среди дымящей мглы.
Не ранит сердце пуля и стрела,
Идет невеста из стального льна,
И, если в мире обрету покой,
Светить я буду красною звездой.
«Моя мечта неосуществима…»
Моя мечта неосуществима,
А мне так хочется в твой дом,
Ты позвони ко мне, любимый
Иль спой мне песню под окном.
Бродячий пес и тот счастливей,
На звезды лающий во тьме,
А я блуждаю по квартире
И не могу прийти к тебе.
Все не имеет в жизни смысла,
Когда не любишь ты меня,
Хочу напиться, и забыться,
И белого невзвидеть дня,
Когда так больно и так трудно
Гуляет страсть волной в груди,
Но служит мне надеждой смутной
Романс любви «Не уходи…»
«Теперь ничего не случится…»
Теперь ничего не случится
На грозной суровой земле…
Манила златая Жар-птица
В глубокой таинственной мгле.
Я эту Жар-птицу искала,
Гоняясь на белом коне,
За хвост золотистый хватала
В волшебном несбыточном сне.
Блестело перо и сверкало
Лучами в ночной тишине,
А птица средь звёзд исчезала,
Сиреной скользя в вышине…
Мне многие скажут с улыбкой,
Что лучше синица в руках,
Что прошлое было ошибкой
И слезы напрасны в глазах.
Но, как отражение света
И как отраженье любви,
Перо то горит до рассвета,
Рождая волненье в крови.
«А я сидела перед Вами…»
А я сидела перед Вами,
И сердце прыгало, звеня,
А Вы душевными словами,
Как шалью, кутали меня.
И я не смела шевелиться,
И говорили только Вы.
А на дворе не пели птицы
Среди осенней синевы.
И за душевными словами
Я слышала другую суть,
И осень желтыми листами
Мой трудный выстелила путь.
Той встречи пронеслись мгновения,
Но не забыть их никогда,
И Ваши мудрые суждения
Мне путеводная звезда.
«Я пришла к тебе из зала…»
Я пришла к тебе из зала,
Отойдя от темной массы,
Что беззвучно покупала
На концерт билет из кассы.
Я пришла к тебе из зала,
Протянула молча руки,
А в руках своих держала
Я души безмерной муки.
Мне не хватит сил, я знаю,
С окровавленной душою
За тобой лететь, сгорая,
И светить в ночи звездою.
За тобою, сильный духом,
Я, как искра от кометы,
Увлеченная потоком,
Вихрем буду мчать по свету.
«Расправляет крылья тишина…»
Расправляет крылья тишина,
Сердце бьётся, заходясь в тревоге,
Мне сегодня что-то не до сна,
Прогуляюсь по ночной дороге.
Фонари мигают через раз,
Поезда уносятся на Истру,
И уже не радует мой глаз
Новый дом, построенный так быстро.
Посчитаю окна взглядом вверх —
Вот твоё, в котором тают свечи.
Не надеюсь больше на успех
И не жду давно желанной встречи.
Небо – распустившийся цветок:
Месяц – пестик, звёздочки – тычинки.
А летящий дальний голосок
Мне поёт про тонкие рябинки.
Думы, как обломки кораблей,
Кружат на волнах воспоминаний.
Не мечтаю о любви твоей —
Всё прошло, как летопись преданий.
Расправляет крылья тишина…
«Звезда в вечернем небе над Москвой…»
Звезда в вечернем небе над Москвой,
Единственная Яркая на свете,
Смотрела вниз, поникнув головой,
В глаза домов на маленькой планете.
На свет её в кромешной темноте
Шли путники, уставшие от мира,
Они рвались к несбыточной мечте,
Искали вновь рожденного кумира.
Звезда небес, зачем ты манишь их,
Нет ни надежд, ни веры во спасение,
Не зная путь, не зная направление,
Мечтой напрасной не зови глухих.
Как паучок, по тонкому лучу
Звезда спустилась на мои ладони;
Желанье загадала… и молчу,
Несутся мыслей трепетные кони.
Звезда моя, гори – не угасай
Мечтой о Братстве, Равенстве, Свободе
И веру в Справедливость пробуждай
В обманутом и преданном народе.
«Бутоном расцвела звезда…»
Бутоном расцвела звезда,
распластанная в синеве.
В тот день я прошептала «да»,
хоть сердце дрогнуло «не верь».
В тот день я не сказала «нет»…
Жгла небеса Альдебаран [1 - Альдебаран – самая яркая звезда Зодиака, находится в созвездии Тельца.],
и думаю, парад планет
оберегал нас до утра.
Деревня наша так глуха,
что не хочу я в монастырь;
одна я здесь, Баба Яга, —
а окна в лес да на пустырь.
Явился как-то Жан Вальжан
и просит: «Бабка, помоги!»
Видать, он с каторги сбежал,
что в кровь разбиты две ноги.
Ему оформила покой
и стол накрыла, не скупясь….
Вдруг за окном собачий вой —
идут по следу, не таясь.
Он глухо вымолвил: «Пора!»
Я собрала ему обед —
ушел мужчина со двора,
как зверь, запутывая след.
«Я села в челн – его несла…»
Я села в челн – его несла
Вниз по течению река.
И отражался челн в воде,
И мчался к северной звезде.
Я окунула рукава,
И в них запуталась звезда…
И так ловила до утра
Я звезды с голубого дна.
«Под моим окном береза…»
Под моим окном береза,
Как девица после бани,
Раскраснелась от мороза,
К пруду выбежав с лоханью.
Обдала себя душистой
Сине-нежною водою,
Опустила взгляд лучистый,
Тая снежною звездою.
И, пречистая, стыдилась
Всех, кто любовался ею.
И в снега принарядилась,
Красоту свою лелея.
«Осень слезами умылась…»
Осень слезами умылась
И разбросала листы,
Сердце мое прояснилось
Светом Полярной звезды.
Где-то играли на скрипке,
Моцарт звенел в небесах,
И о знакомой улыбке
Вспомнилось в грезах и снах.
Мелкими стали тревоги,
В сердце лелею мечты:
Встречу тебя на дороге
В свете Полярной звезды.
«На ладье-качелях…»
На ладье-качелях
В парке мы одни
Вверх и вниз летели
Сквозь года и дни.
С неба лился синий
Звезд умерших свет,
И блестел, как иней,
Платиной браслет.
Ты ужасно гордый,
Ты – на шевроле,
Я ж хожу оборвой
Даже в феврале.
Что-то разломало
В нас былую связь:
Нищенкой я стала,
Ты – из грязи князь.
«Звезды с вечернего неба…»
Звезды с вечернего неба
Падали в ветки сирени,
Где средь листов голубела
Птица, поющая трелью,
В клюв полуночный ловила
Звезды янтарных оливок,
И на ветвях терпеливых
Музыка ночи повисла…
Капли хрустальные гулко
Падали с веток сирени
И растекались упруго
По синеве акварелью.
«Стыдливо краснеют березы…»
Стыдливо краснеют березы,
И клен что-то шепчет им вслед,
Я вспомнила первые грезы,
Из уст твоих тихий привет.
Я в тайне твоих ожиданий,
В глубоких и ясных глазах
Увидела горечь страданий,
Увидела зори в слезах.
Я с силой крылами взмахнула,
Чтоб Землю оставить вдали,
На верность тебе присягнула,
Но все корабли мы сожгли.
Я в пылком объятии ночи
Лететь буду век на восток,
Чтоб звезд твоих дивные очи
Рассвет потушить бы не смог.
Я в гордом сознании страсти
Не брошусь под цокот копыт,
Я рвать себя буду на части,
Чтоб жизнь пронести сквозь гранит.
«Мы встретились в метро случайно…»
Мы встретились в метро случайно,
Светил бескрайний взор очей,
Он излучался в мраке тайно,
Средь мимо рвущихся людей.
Остановил мое вниманье
Плаща английского покрой,
И голоса чуть заиканье
Хранило сдержанный покой.
Я потонула в искрах ночи,
В тумане звездного Тельца,
Где неотступно дивны очи
Во тьме преследуют сердца.
Уже стою я на забрале,
Мечтою устремляюсь вдаль,
Крылом прикрылась от печали
И в прошлом ничего не жаль.
Но сгинет милое сиянье,
И счастья миг не удержать,
Тоскливо ветра завыванье,
Блестит дождя седая прядь.
«Ты не звонишь мне, ради бога…»
Ты не звонишь мне, ради бога,
Я потерплю еще чуть-чуть,
Крадется холодом тревога,
Волной накатывает грусть.
Ты не звонишь мне, ради бога,
Я потерплю еще пять дней,
Крадется холодом тревога,
Ползет змеей среди людей,
Шуршит переливаясь спинкой
Среди домов, ночных огней,
И звезды с мрачною улыбкой
Мерцают средь седых ветвей,
И треплет листья ветер скучный,
И тлеет в страхе воск очей —
Не раздается в трубке звучный
Спокойный пульс твоих речей.
«Взметнулся взгляд – израненная птица…»
Взметнулся взгляд – израненная птица,
Качнулась в бездне черная земля,
Как в суете на миг остановиться
И в беге дней не потерять тебя!
Бесшумно ввысь взмывают самолеты,
Беспечно к цели продвигаюсь я,
И на Чернобыль отправляют роты,
Как средь веков не потерять тебя!
Шумят листвой уставшие березы,
Плывут на ветках гнезда воронья,
И в тишине нам боль приносят слезы,
Как в вихре звезд не потерять тебя!
«В ночи на звезды мы глядели…»
В ночи на звезды мы глядели
И будто слышали, постой,
Как соловьи в тиши запели
Над еле видною рекой.
В кустах сирени шевелились
Густые тени на траве,
И нам тогда с тобой явились
Два белых ангела в листве.
«Иней лес посеребрил…»
Иней лес посеребрил,
По заснеженным тропинкам
Кто-то ходит, и снежинки
Заблестели средь седин.
В красном шёлковом кафтане,
А на посохе звезда,
Знаю, детки угадали,
Дед Мороз пришел сюда.
Лед рукой холодной тронул
И дохнул на небеса,
И с алмазного он трона
Всем являет чудеса.
«Ветер отвлек мои мысли…»
Ветер отвлек мои мысли,
Внезапно завыл и нарушил покой,
Звезды на небе повисли
Так низко, что можно достать их рукой.
И, протянув голубые ладони,
Ветер запел колыбельные песни.
И облака, как буланые кони,
В вальсе кружились со звездами вместе.
«Синие искры пронзили пространство…»
Синие искры пронзили пространство,
Ночь притаилась коварною кошкой
И, расплатившись за непостоянство,
Ставни осыпала снежною крошкой.
Мягко дыхнула в алмазные окна
И расцарапала лапкой узоры,
Улица в сон погрузилась и смолкла,
Теплились звезд золотистые взоры.
«Я – герцогиня Конти…»
Я – герцогиня Конти:
Лёгкая поступь, и шлейф
Млечного в небе Пути
Мне развевается вслед;
Северный ветер в лицо,
С тёмным рубином кольцо,
И золотой медальон
С принцем, который влюблён;
С чёрной пантерой у ног,
Русой косою до пят,
На перепутье дорог
Встречу божественный взгляд.
Я – герцогиня Конти.
Принц мой, влюблённый, прости!
Здесь в белоснежной тиши
Сердце моё не ищи!
«Просто идти по снегу…»
Просто идти по снегу,
Просто вдыхать пургу
И любоваться с негой
На небоскреб-ургу.
Верить, что нету схожих
Формой снежинок двух,
Под сапогом прохожих
Их умирает дух.
Льет Млечный Путь из кринки
Сливочную парчу,
Чтоб не топтать искринки,
Я по земле лечу.
Верю, что нет похожих
Белых снежинок двух.
Под сапогом прохожих
Их воспаряет дух.
«По парку с зонтиком небрежно…»
По парку с зонтиком небрежно
Размытой тропкою бреду,
Под ливнем вымокла одежда
И я, усталая от дум.
И ноги босы в босоножках,
Все в хвое, листиках, воде,
И мне кивает подорожник,
Как с неба выпавшей звезде.
И не боюсь я простудиться
Под летним проливным дождем.
В груди так сладко сердцу биться,
Согретому твоим письмом.
«На последней станции я сажусь в метро…»
На последней станции я сажусь в метро,
Все плохое выброшу в черное окно,
А что есть хорошего, в сердце сберегу,
Пусть стучит колесами поезд на бегу.
И мечты сквозь пальцы рук,
как морской песок,
Пусть летят на север, юг,
запад и восток,
Пусть в туннелях звездами фонари горят,
За окном проносится новый Китежград.
И Москва, как в зеркало, смотрится в кольцо,
Ведь ее история в станциях метро.
Невидимое
«Осенние листья, витая…»
Осенние листья, витая,
Растаяли в дымке тумана,
И падали капли, не тая,
На рыжий ковер из шафрана.
На влажные ветви ложились
Тенями вечерни блики.
И феи под ветром кружились,
Но были прозрачны, безлики;
Кидались опавшей листвою,
Шуршали в невидимых платьях.
И шла я чуть видной тропою,
Боясь раствориться в объятьях.
«Из глубины неведомых дорог…»
Из глубины неведомых дорог
Выходят к людям странные видения;
Шаги не слышны легких бледных ног,
Во взорах неземные откровения.
Они идут, безмолвные в ночи:
Уста молчат, повисли долу руки,
Но мысли их – подземные ключи —
Текут к нам через годы и разлуки.
Они бегут туманом вдоль аллей,
Они струятся через наши души;
В глазах нет слез – и ты их не жалей,
Стремясь пройти во времени минувшем.
Там, за пределом, нету бытия,
Там не узнает мать родного сына.
И в час ночной на небе не заря —
Горит неопалимая купина.
«Путай в неизвестность шаг…»
Путай в неизвестность шаг,
Шелести ногами!
За тобой ступает враг,
Видимый в астрале.
Где бы ни был, за спиной
Ангел твой Хранитель
И летит над головой
Демон-искуситель.
Вовсе ты не одинок:
Рядом Невидимки.
Их послал на Землю Бог
Дергать нас за нитки.
«Заря горела алым шёлком…»
Заря горела алым шёлком,
И солнце рдело средь ветвей,
Как будто капало на ёлки
Смолой из тысячи огней;
И веток синие ресницы
Подкрасила густая тень,
А мне хотелось помолиться
На перекрестие корней:
Когда в далёкой церкви пели,
И лились звуки, как прибой,
Над головой кадили ели,
И хвойный дух плыл над землёй.
«Зелёный покров надевают леса…»
Зелёный покров надевают леса,
Расстилаются с рожью поля,
Весенние грозы звенят в небесах,
Наполняется влагой земля.
Бегут по корягам лесные ручьи,
Щебетание далекое птиц,
По пашне взрыхленной гуляют грачи,
И мерцание вечерних зарниц…
А я в интернете сижу день и ночь,
Заполняя души пустоту,
И мысли, как листья, уносятся прочь
От реальности в гипермечту.
«Солнце на ладонях моря…»
Солнце на ладонях моря
Алым шаром плавно катит,
Чайки, над волнами споря,
Ловят рыбу на закате.
Я бежала бы навстречу
По дорожке золотистой,
Только крепко держит вечер
На обрыве каменистом.
Даль морская бесконечна,
Тень становится длиннее;
Солнце не зашло навечно —
Утро будет мудренее.
«Я палочкой чертила на песке…»
Я палочкой чертила на песке
Неведомые знаки и слова,
Меня погладил кто-то по руке,
И закружилась в думах голова.
Я знаю: ты, неведомый, живой,
Сидишь сейчас со мной плечо к плечу,
И в ауре твоей чуть золотой
Не скрыться пробежавшему лучу.
Я глаз не поднимаю и молчу,
Я падаю в тебя, как в океан,
Пришли мы оба к чистому ключу,
Чтоб излечиться от душевных ран.
С тобой легко, и ты так невесом,
И горячо от солнечной любви,
И снится, что давно веретеном
Я палец уколола до крови.
«Я взяла две перчатки для правой руки…»
Я взяла две перчатки для правой руки
И, сбежав по ступенькам, направилась в сад,
Где читала до одури Ваши стихи
И блуждала по тропкам вперёд и назад.
Вдалеке, в небесах, голоса журавлей:
Возвращение на Родину – счастье и боль.
Может, так же и Вы из далёких земель
Возвратите в мой сад теплоту и любовь.
«Восстать, идти, огонь неся в ладонях…»
Восстать, идти, огонь неся в ладонях,
Стонать и петь, колодками звеня;
Как декабристы в рудниках, на зоне,
Не видеть света солнечного дня.
И рваться ввысь, к свободе и покою,
Открыть уста для правды на крови,
И ждать Тебя холодною зимою
С другого измерения Земли.
«С зимой пора прощаться…»
С зимой пора прощаться,
Но в марте на пургу
Я всё налюбоваться
Порою не могу.
Земля под белым пухом,
И пух летит с небес,
А кот за белой мухой
На подоконник влез.
Багульник розовеет
На письменном столе.
А за окном всё веет,
Деревья в полумгле.
И хлопья заметают
Следы в мой тихий дом,
А сердце замирает,
Тоскуя о былом.
Метель – большая птица —
Уносит зиму вновь,
И с нею вдаль умчится
Прошедшая любовь…
«Ливень лес посеребрил…»
Ливень лес посеребрил,
Изукрасил лапы елей
Изумрудною капелью,
Ветви у берёз завил.
Бьётся капель виноград
По нехоженым тропинкам,
Пробивая паутинки
Хвойно-лиственничных врат.
Синим светом небеса
Полыхнули и затихли.
Дождь – не божия роса —
Обновления стихия.
«Пыльная роза у грязной дороги…»
Пыльная роза у грязной дороги
Еле заметно цветёт.
Кажется всем и больной, и убогой,
Мимо проходит народ.
Только в ночные часы откровения,
Снежной вершины белей,
Вновь предстаёт. И красе сокровенной
Дивно поёт соловей.
«Приятно так нежиться в теплой постели…»
Приятно так нежиться в теплой постели
и слушать за окнами тихий прибой
и шелест листвы; а склонённые ели
как будто бы песню поют над водой.
О гальку шуршат непокорные волны,
и чайки гнездятся на склоне горы;
и вспомнились мне пионерские горны,
«Артек» и «линейка», ночные костры.
И вспомнилось мне, как играли в зарницу
и как поднимали торжественно флаг.
У всех просветлённые детские лица
и вера, что будет повержен наш враг.
Опять над Россией невзгоды кружатся,
а годы мои, как рекой, унесло,
но верю я всё ж, что опять возродятся
та радость, то детство, и мир, и тепло.
«Какой удивительный день!..»
Какой удивительный день!
Льет дождь и сверкает на солнце,
И радуга звонко смеется
На шалости резвых детей.
Какой удивительный день,
Я будто на солнечном поле,
И бьется влюбленное море
О гребни скалистых теней.
Какой удивительный день!
Какой удивительный сон!
Так мне ты сказал на рассвете,
И будто всю ночь был влюблен
В красивую женщину йети.
Какой удивительный сон…
Я встала в прозрачном халате,
Надев телогрейку на вате,
Отдернула шторы с окон.
Какой удивительный сон!
«Целую пушистые ветки…»
Целую пушистые ветки
У вербы певучей в саду,
И сквозь изумрудные сетки
Листвы я по тропке бреду.
Я засветло встала сегодня,
Чтоб пение слушать весны,
И памяти старая сводня
Навеяла чудные сны.
И вот средь журчащего сада
Мне чудятся хоры дерев,
То стоны безумные ада,
То рая волшебный напев.
«Пришла зима… И мысли о далёком…»
Пришла зима… И мысли о далёком
Забытом прошлом прячутся во мгле
Моей души. И на холме высоком
Позёмку гонит ветер по земле.
Устали листья жёлтые качаться
На влажных ветках в сумрачной ночи,
И стали звуки эхом отражаться
О чистые подземные ключи.
Журчит вода, о камни ударяясь,
И двигаются тени вдоль волны.
Кусты шуршат, над водами склоняясь,
И бьются капли – чётки тишины.
«Любовь приходит и уходит…»
Любовь приходит и уходит
И рвет связующую нить,
Мучительница за нос водит,
Ее в слезах нельзя излить.
Она – неопалимый пламень,
Неутоляющий родник,
Она – на шее тяжкий камень,
Она – рожденья первый крик.
Она – полет под облаками,
Она – и с шашкой на коне.
Любовь – премудрая такая —
Смотрела с фрески на стене.
«Щекотал мне руку луч…»
Щекотал мне руку луч,
Обмотала вкруг кистей
Золотую нитку с туч —
Дар небесных златошвей.
Солнцем вышитый манжет
Вниз спустился рукавом,
Замахала меж планет
Лебединым я крылом.
В острых перьях ветра свист,
Искажение путей….
Вслед кивает жёлтый лист
Стае белых лебедей.
«Сентябрь тронул листья…»
Сентябрь тронул листья,
И листья зазвенели,
И, свесив лапы-кисти,
Мне вслед махали ели.
Накрытая платочком,
Шагнула в мутный вечер,
И золотые точки
Осыпали мне плечи.
«Текла раздумчиво роса…»
Текла раздумчиво роса
По тонкой гибнущей травинке
И, как прозрачная слеза,
Повисла на сухой былинке.
Ждала падения страшный миг,
С травой последнего лобзания.
И я увидела свой лик
В немом любви ее страдании.
«Разбивайте мне сердце словами из лжи…»
Разбивайте мне сердце словами из лжи,
Заставляйте страдать и заламывать руки —
Выйду в поле забытой некошеной ржи,
Буду путать следы в паутине разлуки.
Вы смеетесь, рыдая, что прерван полет,
Вы даете уйти и назад оглянуться.
Есть любовь, что на вылет, а есть – что на влет.
Это Вы, а не Я захотите вернуться.
«Шуршали осенние листья…»
Шуршали осенние листья,
Накрапывал призрачный дождь,
И реяли мрачные мысли
В старинных одеждах вельмож.
И капали звонкие капли,
И чавкали лужи дорог;
Светили фонарные цапли,
Ловили алмазы у ног.
И двигались мерно листочки,
Стремились к далекой земле,
Ложились, как зыбкие точки
И рваные струны тире.
«Аллея из березок…»
Аллея из березок —
Прямая полоса,
И воздух чист и звонок,
И небо – бирюза.
Шуршат златые листья,
Как платья сонных фей,
Их розовые лица
Смеются средь ветвей.
Березки шепчут тихо,
Разряжены в парчу,
И с красной облепихой
Играют в чехарду.
«Не грусти опавшая осина…»
Не грусти опавшая осина,
Не смотри с печалью на меня,
Не жалей, что больше не красива
И в ветвях нет прежнего огня.
Налетят холодные метели,
Разукрасят седину ветвей,
Закружатся, как на карусели,
Хлопья снега вкруг твоих корней.
В кружева закутанная пышно,
Ты заснешь до будущей весны,
На ветру, вздыхая еле слышно,
Будешь видеть красочные сны.
Верь, весны промчится дивный гений,
Теплотой и радостью дыша,
Для любви, для ярких откровений
Возродится с трепетом душа.