-------
| Библиотека iknigi.net
|-------
| Шаген Виленович Кхзнуни
|
| Клюфт (сборник)
-------
Шаген Кхзнуни
Клюфт (сборник)
Я бесконечно признателен своей сестре за помощь в написании книги. В некоторых случаях она фактически была моим соавтором
Клюфт – пустота, трещина в скале или прожилок руды в ней
© Мурадян Ш. В., 2014
© Мурадян Л. В., изображение, 2014
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014
Дорогой читатель!
Я хотел бы представить моего старого друга, автора своих нерифмованных сочинений, как он любит их называть…
Ещё много лет назад он удивлял меня своим видением мира, загадочными реками текли его мысли…
В его изложении многое перестаёт быть тайной за семью печатями, и cтих его, кроме всего прочего, может быть весьма полезен в нашей с вами жизни, ибо показано то, что могло быть причиной, развязкой и концом всякой реальности…
Ежели вы, дорогой читатель, сделаете над собой некое усилие, поскольку всё по-настоящему новое имеет свой голос, свою дикцию, свой диапазон вещания, если хотите, то, быть может, время, потраченное с лихвой окупится.
Возможно даже, что вам будет проще ориентироваться в каждодневном, ибо всякое знание в конце концов имеет такую цель…
Мне кажется, что есть даже практические советы, как, например, перестать быть обывателем…
Ведь это так глупо – попусту растраченное время…
В каждом из нас живет великая тайна…
Дать возможность выявить своё, стать наконец живым и иметь способность смотреть со стороны как на себя, так и всё остальное. Иными словами, изменить себя, а заодно и мир вокруг, точнее, взлянуть на него другими глазами…
Быть может, это – единственно возможный способ действительно отличить себя, перестать быть сторонним наблюдателем и прожить уже другую жизнь…
Удачи, надеюсь, не разочаруетесь…
О. Милошопский
Нерифмованные сочинения
2009–2013
«При поверхностном рассмотрении…»
При поверхностном рассмотрении,
Если ты отличаешь звуки, цвет, запахи, вкус,
Гораздо более «за», чем возможные «против»…
Но, рассказывая о бытии, надо помнить,
Что Зло на Земле существует.
Оно везде, повсюду, куда не ступишь.
Оно в порядке вещей: на тихой улице,
В солнечный день, в весеннюю погоду,
В жаркое летнее утро… Словом, оно где-то рядом
И готово в любой момент выползти – вмешаться…
Зло снаружи, оно и внутри.
И особенно недолюбливает состояние довольства —
Радости чем бы то ни было.
Оно может вспыхнуть как спичка,
Затем перекинуться на твой дом.
И устроить пир,
Видя, как деформируется твоё тело,
Как колотится сердце,
Выскакивают из орбит глаза…
Но оно более всего нацелено на твоё нутро…
Это слепое орудие, и в чьей оно воле – не понять.
Цельность натуры и восприимчивый мозг —
Необходимая среда, точнее мишень…
Да и ещё умение не распыляться,
Фокусировать лучи…
И это не остаётся незамеченным…
Твоё нутро распадается на элементарные составляющие.
Возможно, на то, из чего состояла материя
В первозданном виде…
Оно превращает тебя в жуткое ползающее.
Время растекается как нечто вязкое…
Ты не в состоянии сделать и шаг.
И так продлится вечность…
Твой день переходит в иное измерение,
Где единица ни минута или час…
Не будет ни точки отсчёта, ни направления хода.
Лишь ты, выброшенная на берег рыба,
Пробующая глотать воздух жабрами…
Что этому будет конец, тебе неведомо…
Круг не замкнётся. Тебя снова и снова
Можно будет вовлечь в ужас и мрак.
И невольно усомнишься во благе бытия…
«Что есть прошлое?..»
Что есть прошлое?
Отчего оно неизбежно вторгается
В наше настоящее и дёргает за ниточки.
Почему всё повторяется? И писать историю
То же самое, что заниматься описанием волн…
Хотя надо признать, что нет двух
Абсолютно одинаковых…
Прошлое вырастает из нашего настоящего,
Чтобы стать нашим будущим…
Получается, что все мы застряли
В неназванном месте на неопределённое вечное…
Время просто отсчитывает нули…
Но наша жизнь имеет начало и конец.
И если человек не вечен, то и вправду
Что-то в ней сломалось…
Или следует признать вечность не отдельного человека,
А всего человечества…
Или иными словами – вещество мира…
Значит, особо беспокоиться нечего,
Ибо такие, как ты, легко появятся
При другом отсчёте нуля…
Соответственно твоя жизнь ни в коей мере
Не уникальна.
Это лишь некая комбинация давно известного.
И всякая жизнь повторима прошлым и будущим.
Получается полная ахинея,
Что нет человека,
Нет природы,
Нет ничего…
Есть только некая форма вещества
В неопределяемом Времени…
И она то деформируется, то расправляется.
Словом, меняет форму и более ничего…
Вот, собственно говоря, и место,
Где возникает боль…
«Главное для людей оставаться неузнанными…»
Главное для людей оставаться неузнанными,
Когда сталкиваются тела…
Никто никого не видит, не слышит,
Не подпускает близко…
Стоит сделать пару шагов по дороге к Человеку,
Точнее тому, что им движет…
Непроходимый лес – клубок противоречий,
Настоянный, если не на ненависти,
То уж точно не на любви…
Они более не смогут лить воду
На твою мельницу.
Ты как заколдованное чудище,
Монета, переставшая быть в обращении.
Можно любить всё что угодно,
И даже плоды из их рук,
Но не видя лиц…
Не чувствовать дыхание в спину,
Нахмуренный взгляд, орбиты исподлобья,
Звучание связок, самодовольный вид.
Как быть под давлением среды?
Примириться, сдаться на милость
Или вооружиться, восстать?
И заявить своё?.. Но кому?..
И чего ждать?..
Никому не втолковать,
Что непременно нужно изменить себя,
Запустить сызнова,
Выключить и включить лампу…
Отдаться на милость Времени…
«Cлучай и закономерность как соотносятся в жизни…»
Cлучай и закономерность как соотносятся в жизни,
И есть ли возможность их отличить?..
Слова как же могут сбиваться в батальоны
И составлять нечто целое?..
Как жить, когда ждёшь всё время худшего?
Что есть страх перед лицом вечности?
И почему человеку с опытом раньше не приходилось
С ним сталкиваться и вот вдруг?..
Как человек, повторяясь изо дня в день,
Не теряет интереса к жизни?
А этот, другой, впадает в уныние?
И отчаяние становится частью его
Действительности…
Что в душе присутствует элемент
Большого самолюбования,
Несмотря на то, кто ты есть…
И превосходная степень искренности —
Как украденный солнца блик,
Играет и даёт шанс увидеть мир
Во всей полноте и красе…
Обычно на него и приходит удар…
Но способность вновь и вновь воскрешать —
Составная души.
Мудрость, если её можно достичь,
Некая вездесущая цельность – сверхзрение,
Когда объектом становится ядро,
Сердцевина бытия…
Понимание трансформируется,
Оно сплавляется с мировой «базой данных»,
С человеческим кодом…
И зерно прорастает…
«В большом должно быть малое…»
В большом должно быть малое,
Иначе оно пусто и бессмысленно…
Человек способен осознать своё начало
– Первопричину…
Или он перешагивает через что бы то ни было.
Это малое, оно же беспредельное,
Способна взрастить большая Волна,
Которая поначалу дробит,
А позднее возводит корабль-призрак.
И невидимые нити во все пределы.
Возможно, оно – то новое – не сразу
Подчиняется воле.
А как-то нехотя, с бросанием в стороны.
Но постепенно всё более ощущаешь
Целостность и гармонию…
В ней кроется невероятная
Сила и мощь…
С возможностью восхождения, где есть
Единоначалие и – уже – другой Бог…
Малейшие колебания, тем более волны,
Способны привести в действие
Весь регистр.
Кажется, что душа выходит из берегов,
Его не собрать…
Но это не так.
Она точно знает расположение
Каждой единицы и вновь, и вновь
Обретает стержень…
Мир, воссозданный на корню, —
Другой…
Здесь каждая частица зрячая —
Она видит, осязает и может заменить
Целое…
Или им стать при надобности.
Таких составляющих множество…
Картина мира становится выпуклой,
Приобретает новое измерение…
Ты становишься вещью в себе,
Когда не нужно многого, чтобы
Ответить многим…
Хватает песчинки, чтоб ощутить
Пустыню,
Капли – чтоб океан,
Слова – чтобы Бога…
«Человек во власти разнонаправленных сил…»
Человек во власти разнонаправленных сил,
Действующих упорно, властно…
И если со многими удаётся как-то совладать,
Оставаясь на плаву,
То есть такие, которые приводят в движение
Основу, фундамент…
Первая – это любовь.
Сила, несущая ураганную мощь.
В другом, противоположном направлении
Дуют законы общества – некий неписаный
Кодекс поведенческих прерогатив…
Тебе нужна взаимность. Всё твоё естество
Направлено в сторону прорыва
И достижения цели.
Ровно с такой же силой работает
Порождённая любовью, но вектором в
Обратную сторону, сила сдерживания
Тебя окружением…
Отвоевать её представляется порою
Делом невозможным, ибо
Слишком велико желание.
Разыгрывается драма.
Тебя растаскивают, расчленяют, выворачивают…
Но как же жить, если хотеть нельзя ничего —
Это просто опасно…
Чему учит мудрость?.. – Терпению.
Но что есть смирение как не капитуляция
Перед внешним врагом, имя которому
Воля небес…
Так однажды испытав, более не хочется
Желать чего бы то ни было…
Так закаляют металл в кузнице…
Отчего природа всегда двусмысленна
С тобой?.. Осбенно когда ты юн и неопытен?..
Есть ли в страдании высшее предназначение
Или это слепая составляющая?
Как научиться быть неуязвимым и не
Перестать быть живым существом?
Кому нужна мудрость, если цена ей
отказ от самой жизни?
Стать автономной, созерцающей субстанцией,
Не желающей идти к людям…
Способной довериться Слепой Силе и
Принять её верховенство.
«Как же это легко сказать…»
Как же это легко сказать:
– Я верю в Бога…
Не так ли делают миллионы
Облапошенных,
Со свечкой в руках в церкви.
Как же трудно сказать:
– Нет, не верю.
И есть третье:
Когда вера и неверие – две половины
Твоего сердца…
Или полоса отрицания однажды
меняется на свет и безграничное тепло.
Потерять Всё значит в первую очередь
Самого себя.
Лечь на дно, годами излучать злую волю,
Пребывать в самых непостижимых формах,
Пережёвывая самого себя…
Вера взращивается частыми
Враждебными усилиями небес,
Полосами отчуждения, тупостью чувств,
Невозможностью не то чтобы принять,
Даже подумать о Боге…
И однажды проснуться полным сил,
Одиноким, но жадным до своей души,
Точнее того, чем она стала…
Вера во все времена испытывается
Неверием, нежеланием признать
Умысла в том хаосе,
Который тебя окружает…
И том, что внутри нас.
Но чудо каждый раз случается
И мы приходим к Богу – к новой Вере,
Не задумываясь о цене,
Которую мы заплатили…
P. S.
И даже если Бог – умелая
Мистификация,
То и тогда, вновь образованное,
Иерархичное сознание подталкивает
К идее сверхъестественного…
Ибо сознание первичное —
Есть некая бутафория,
Сознание же вторичное вмещает
Всё, в том числе и эту правду
О Боге…
«Не было цели, пришлось придумывать…»
Не было цели, пришлось придумывать…
Человек застрял на одном – деньги.
Вера в Господа не спасла.
Вера в лучшее – слишком туманна…
Как же быть, где взять Новое?..
Как можно донести, что есть Нечто и
Оно заслуживает внимания…
Что в центре стоит человек не алчущий,
А ищущий…
Как привлечь внимание вывеской
«Смотри внутрь»?..
И что они там могут разглядеть?
Наполнение иное и горизонты уже не требуются…
Как накопить критическую массу
И дать себя оживить?..
Впустить в закрома другое пространство:
Птичку на дереве, облако на весу,
И воздух из щёк Борея, способный
Разнести Флот Военно-Морской Державы…
И это всё уже в твоей ладони.
И воздушный каравай на дрожжах
На день твоего Нового рождения…
Молиться о чуде, может, и следовало бы,
Но нужно иметь хотя бы смутное представление:
Что требуется изменить…
Как дойти до цели?
Может, придумать новоё шоу:
«Страдание бедного Вани»?..
«Ничто не делает нас такими беспомощными…»
Ничто не делает нас такими беспомощными,
Как бесконечность…
Вообразить Её
Нелёгкое бремя для нашего сознания.
Пустота ужасает…
Будь она конечна, наша мысль
Обрела бы точку опоры, ощутила предел…
Возможно, это ещё один способ
Давления на нас.
Не исключено, что то, что мы способны
Понимать – Великая иллюзия…
И наш Мир вмещается в одной ладони…
Или просто пространство устроено так
Изнутри…
И то, что нам представляется бесконечностью,
Умелое манипулирование снаружи…
Из другого места, края или иной «топографии».
С другой стороны,
если пространство всё-таки конечно,
То, во что мы упираемся,
Не есть ли место, где начинает
Рушиться сознание и всё переиначивается…
Возможно ещё, это какая-то сфера,
И дойдя до края, мы всего лишь
Переходим в другое измерение.
И так можем блуждать вечно…
Мыслим ли предел внутри нас?
И не есть ли это безумие…
Когда ты наступаешь на чьи-то пятки…
«Мудрецы сторонятся прекрасных дам…»
Мудрецы сторонятся прекрасных дам…
Видимо, есть нечто, что не внушает доверия.
Но и соблазн, и способность восхититься…
Наверное, они считают, что главное – мысли!
И женщина – в том – им не подмога.
Более того, гоняясь за ними,
Голова перестает различать
Причину и следствие…
Рвётся цепи нить,
И вернуться к себе самому
Порою ох как сложно…
Радость обладания уступает
Простому расчёту.
Трудно усидеть на двух стульях…
Да и кем был бы Кант,
Одержимый девою…
Но приходит весна…
И эти прелестные ножки
В восхитительных туфельках,
Лёгкие платьица – шёлк и кружева…
И очертания тела, и совершенство формы,
И взгляд украдкой, и голос, и мольба…
И сладкое волнение – невыразимый трепет…
И вечная загадка оправдана сполна…
«В чём измеряется жизнь человека…»
В чём измеряется жизнь человека.
Как определить, что этот прожил век,
И это больше, чем тот, другой – десятка два лет…
Календари тут не подмога.
Есть что-то сверх боя часов:
Назовём это концентрацией времени…
Некто живёт так монотонно, что время, похоже,
Совпадает с бытием,
А кто-то способен вместить в минуту
Ту интенсивность мысли, чувств,
Которая другому и неведома…
Так где же соль, где правда, чья жизнь длинна?
И надо ли заботиться продлить её,
Череду повторяющихся дней, месяцев, лет,
Если нет возможности обнаружить своё,
Пусть и не всегда привлекательное естество?
Ведь, по всему видно, мы вовсе и не мы,
А нечто, что преломляется в солнечном свете…
«Часто подхожу к тому пределу…»
Часто подхожу к тому пределу,
Когда, кажется, что всё плохо,
Всё против тебя.
И даже смерть только что выдумали…
И теперь мысли о ней со знаком плюс.
Внутренний разлад: куда-то делся генерал,
И войско под угрозой…
Что-то вязкое в воздухе,
Не хочется сюда входить:
Каждое проживаемое мгновение тяжелее,
Чем все прожитые…
Как определить нечто,
Что даёт сигнал действиям за или против
Тебя?..
Возможно, ты так устроен, что в минуты
Благополучия начинаешь излучать что-то,
Включающее механизм отторжения пространством.
Либо оно выбирает – когда, кому и сколько…
Самое ужасное – твоё исходное состояние,
Точнее уровень уязвимости:
Ведь то, что одному вполне по силам,
Кого-то выводит из колеи…
Отчего количество ужаса далеко не всегда
Переходит в новое качество человека?
Отчего уже вставшему на ноги после болезни
Надо дать новую порцию… Чтобы что?
Если живое содержит в себе элементы,
Запускающие «плюс» и «минус»,
То отчего не изменяется соотношение
Этого вещества так, чтобы не разрушить
Себя заново,
Не дать зачатку добра и света
Укорениться, увидеть созревший плод…
Если мы часть этого Мира
И живое с неживым условности,
То можно предположить о действии
Некой силы, потока энергии,
Которая неведомо где берётся и
Неясно куда всё движет…
Точное, что мы о ней знаем,
Это нежелание на чём-либо останавливаться.
Будь то в угоду или во вред,
если дело касается нас…
Только одно движение:
Мышца без нервной ткани или с нею —
Неважно.
Отчего в каждом начале содержится
Свой конец?..
Может, Мир ещё не придуман.
Всё только смешивается, пробуется…
Может, после, по истечении
N-ного количества Времени,
Вещество приобретёт свойство смысла,
То есть перестанет воевать с самим собой,
А как-то иначе организует Мир…
И тогда потребуется Бог,
Который ещё не родился…
«Что есть ошибка и можно ли…»
Что есть ошибка и можно ли
Её избежать…
Это касается хоть аварии на улице
И любой из войн в истории.
Многие верят в причинно-следственный
Этап любых событий,
Полагая, что всякому свершившемуся
Предшествовал уникальный набор сил…
Человек с его сознанием и вообще
Всё сущее являются частью материи —
Частью вещества, из которого они были
Сотворены.
Она же приобрела способность меняться
Или двигаться задолго до появления сознания.
Все наши попытки ввести своё
И держать в узде жуткое, мрачное чудовище
Обречены…
Наше сознание стало инструментом против
Нас же самих.
То есть человек не сам по себе,
А исполняет навязанную волю…
Наша воля – ещё одна иллюзия,
Дабы мы поверили в себя и возгордились.
Но чем совершеннее сознание, тем
Очевиднее, что пространство замкнуто —
Путей следования нет…
Любая цель отрицает саму себя…
Лучшие из нас признавали отсутствие
Цели как таковой…
Если нет цели, то нет
И воли достижения чего бы то ни было…
Более того, нас можно приравнять к
Неживой материи —
Мы её производное…
Ибо не в состоянии привнести ничего
Качественно иного в бытие.
Изменить себя возможно лишь в известной мере,
Но и это не в нашей воле, как и Мир вокруг…
Сознание, имея способность
Расширить горизонт и укрупнить поле зрения,
А заодно и объект наблюдения,
На деле парализует волю…
И перестаёт быть инструментом выбора.
Счастье же масс – в капсулированном
Сознании: инстинкты, навыки и т. д. и т. п.
И всю жизнь поддерживается иллюзия
В собственной значимости и в возможности
Влиять на ход событий…
Но все мы – большие и малые —
Имеем дело с post factum.
Нас просто ставят в известность,
Что то или иное свершилось…
И принять или не принять – это есть
Единственное, в чём мы расходимся…
«Светило Cолнце…»
Светило Cолнце…
Но его лучи не доходили до меня…
Была Стена – земная защита человека.
И так многие годы я шёл по дороге,
Не значащейся на карте…
Была вера в иное предназначение,
Что жизнь даётся с умыслом.
Хотелось всё на себе испытать.
Казалось, там, в начале отсчёта,
Есть нечто…
С самого начала знал, что возможно движение
Внутри, где всё было так однообразно.
Я фокусировал беды,
Направлял их к центру.
Продолжал поливать неплодоносящее
Дерево…
Пространство внутри тем и отличаемо
От того, что снаружи,
Что способно вместить разные эпохи,
Весь путь, проделанный видом,
Выявить связи и метаморфозы,
Присущие материи при переходе
От неживой её формы к природе ткани…
…И вот однажды Стена пала…
Пошла строка, нашёлся выход…
Что мешало высказать себя?
И отчего этот барьер приходится
Брать с боем?
Что есть душа?..
Может, бастион между бытием и вечностью…
И каким-то образом можно попасть
В чистое Время, в его неразбавленном виде.
И уже неважно, когда ты живёшь…
Ты есть и первая, и последняя
Чеканка Времени…
Колос и зерно… Мясо и соль…
«Как начертить круг и выйти из него?..»
Как начертить круг и выйти из него?
Как поднять Землю и не раздавить себя?
Как переплыть море, не теряя из виду берег?
Как остановить время, будучи ещё живым?
Все эти вопросы приходят в голову человеку,
Потерявшему Всё…
И уже нет смысла приземлять небо,
Выталкивать в окно дом…
И тем более идти в то место,
Где всё начиналось:
Туда, где тебя никто и не ждёт,
Даже если, возможно, туда попасть…
Ты вылез из собственной кожи,
Пытаешься натянуть на себя первое попавшееся:
Тебе не удаётся, тебя не узнают —
Ты им никто. Ни друг, ни враг.
Человек с судьбой взорвавшейся мины,
Покинутого острова, остриё,
К которому невозможно прикоснуться,
Тем более забить клин, обозначить местность.
Ты – полное отторжение среды, породившей тебя…
– И как быть?
Продолжать излучать устрашающее молчание,
Испытывая при этом страх и
Дикое чувство отделения тебя от судьбы человека,
У которого есть обычно ВСЁ:
Вера в новый день, завтрашнее солнце,
В силу букета роз…
Наконец, в победу справедливости…
«Цена на билеты сильно перегрета…»
Цена на билеты сильно перегрета…
Толпа видна повсюду, она везде:
Улицы, парки… Стадион пуст.
Бой начнётся скоро.
Стая голубей отмечает пространство на небе.
Воздух можно только вдохнуть,
Выдохнуть никак…
Охрана в чёрном расставлена по периметру.
Сегодня самый важный день – быть или не быть?
Вопрос перестаёт звучать напыщенно:
Эти или те…
Первые останутся в живых, вторых – вынесут…
Рим. Колизей. Времена цезарей.
Гладиаторы томятся в ожидании.
Скоро будет дан гонг…
В схватке не на жизнь обречённые рабы,
Готовые убить друг друга…
Толпа ликует, с воплями занимая стадион.
Будет император…
Все пришли на праздник.
Ведь что, как не убийство, может дать
Радость жизни…
Кто, как не человек, способен получать
Удовольствие там, где другому плохо…
Его просто убивают…
Животное у всех у нас в крови,
Почему не дать выплеснуть себя,
Не увидеть поверженного…
Устрой бои сегодня,
Билетов было не достать…
Если в цивилизации и есть смысл,
То, наверное, это смягчение нравов…
Быть на стороне неспособного себя защитить.
Дать продолжить жизнь существу,
Неприспособленному к насилию…
Не мириться с таким злом,
Как это животное в нас…
«Люди затеряны в неисчислимых милях…»
Люди затеряны в неисчислимых милях,
В собственном мирке, не признающем связей,
В речах политиков, в газетной дряни,
В бесчисленных ежедневных суетностях,
В домах, квартирах, во дворцах, на площади
Под знаменем общих знаменателей,
В отсутствии частных мыслей.
Природа не терпит вмешательства…
Сподручней человек без навыков,
Без способа разгадки истины.
Ни смерть его не жаль, ни жизнь по кругу,
И хлеб ему не мил, и женщины им – бабы…
И если встретится такой, а их ведь толпы,
То лучше уступить ему дорогу…
«Мысли, лежащие в одной плоскости…»
Мысли, лежащие в одной плоскости,
Не способны сдвинуть камень…
Нужно нечто более.
И человек, когда в ярости или не знаю ещё —
Способен дать мысли измерение кубическое,
То есть вытеснить его из одной плоскости…
Похожее состояние, но на гораздо более
Совершенном уровне и продолжительном в течении
Есть мозг поэта…
Эта трёхмерность и задает тон всему написанному.
Именно эта невозможность оставаться банальным,
Когда работают все сферы души,
Как паровой котёл двигает тебя, двигает всё вокруг.
И кажется мир становится полным,
Единым и оживает…
Именно последнее и есть свойство
Поэтической ткани, как нечто, что отличает
Хождение в магазин и поход за
Тридевять земель: туда, где никто не бывал,
Никто не догадывался, а кто-то взял… и посмел.
«Одиночество порою приобретает…»
Одиночество порою приобретает
Положительные оттенки,
Когда ты, сидя у себя дома, в состоянии
Охватить, привести любое колебание Мира
В мысли свои…
В свое сжатое ощущение пространства и времени.
Возникает смутное чувство причастности
Ко всему,
Ты виновен буквально во всём,
Что не в состоянии изменить…
Как-будто некая часть твоего естества
Участвует во всём происходящем,
Бывшем и ещё не наступившем…
Ты зол, не сразу пришло понимание
Почём золотой и почему его не отличить
От медного пятака…
Жаль людей, но они имеют всё, что заслужили…
В смысле живут, лучше сказать, пережёвывают
Свой недобродивший хлеб…
Их мало чем можно отвлечь.
Да и не следует этого делать,
Ибо ни дать им, ни взять от них нечего…
Жаль людей и вообще всё живое,
Которое оказалось в плену,
В закупоренном сосуде и не в состоянии
Найти выхода…
Жаль государств, которые не знают другого
Средства, кроме как вооружаться,
Правителей, которые искренне стремятся
Построить что-то более или менее приличное,
Для всех нас…
Их труд обречён, направленность мысли —
Утопия…
Невозможно что-либо рациональное
В иррациональном мире, которое всегда
Сумеет спутать карты хоть мелкому
Чиновнику, хоть президенту…
Помощи ждать неоткуда…
Общая сытость их цель…
Но никому не приходит в голову, что
Человеку помочь нельзя, он существо
Не поддающееся толкованию…
Поисками благополучного бытия и заменяется
Смысл существования,
Да и это под угрузой внешних и
внутренних сил, действующих в непредсказуемых
Направлениях…
При этом предъявлять человеку какие-то
Особые свойства, якобы не делающие их
Подобным животным, просто
Недальновидно и абсурдно…
Так называемые творческие способности,
Которые приходят им в оправдание,
Всего лишь судьбы нескольких сотен,
Которых сначала довели до осознания
Ужаса и абсурда существования, а после,
Вследствие особого утончения нервной ткани,
Дали возможность следить за изменением
Состава внутри, что и ошибочно
Называется твоческими способностями…
Не будь разума, не было бы такого количества
Низменных свойств…
Так что нет уверенности, что разум оправдывает
Себя: все видимые плюсы лишь фантики
Перед лицом того, что такое человек…
Пожалуй, следует признать
Случайность и непредсказумость Мира,
Как, впрочем, и судьбу каждого из нас.
Но появилась возможность характеризовать
И описать путь, нами пройденный…
Дорога, которая привела нас в настоящее,
Крайне запутана и замешана на крови.
И это вечное противостояние, переходящее
В кровопролитие, неизбежно повторяемо…
Мирные времена ненамного лучше бедственных…
Ибо тихая жизнь также не получается…
Люди становятся злыми и мелочными.
Их раздирают внутренние проблемы…
Более того, порою кажется, что военные
Времена более человечные, ибо помогают
Огромной массе людей по-настоящему
Поверить в себя, в свое человеческое достоинство,
Несмотря на весь ужас…
И что же остается?..
Наверное – молиться…
Когда есть смутное чувство
Причастности к высшим силам,
Тем, которые нас ведут, но не в состоянии
Нам помочь
Или хотя бы назвать по имени…
«Что есть лица человеческие…»
…Лица необщим выраженьем…
Е.А. Баратынский
Что есть лица человеческие
И отчего порою не отличить одно от другого?..
Лицо обывателя обычно – некая форма,
Добившаяся в процессе становления
Некоего удобства в жизни,
Точнее, нашедшая в ней свою нишу…
Выражение лица сводится
К довольству собой, то есть каждый знает,
Что он всеведущ…
Внутренние силы не дают поводов
Усомниться в собственной правоте.
Он в ответе лишь за это самое
Узко-вклиненное пространство…
Словом, лицо общества формируется
Довольно быстро и однозначно.
Никакой формы движения или обновления.
Попытка переиначить мир никогда не встает,
И человек носит эту маску,
Которую надевает на себя его самодовольство
И «знание правды жизни».
Саморазвитие отвергается полностью
Или заменяется возрастными изменениями.
Часто с рождения достаётся уже
Что-то завершённое и оформленное на века…
И есть лица великих людей,
На которые смотрит вечность…
Наблюдать за ними можно бесконечно долго,
Ну или столько, сколько способно донести до тебя
Его осознание жизни…
Каждое из них носит отпечаток
Незаконченности действия и
Формируемо достаточно долгим опытом…
И поисками смысла или того, что может его заменить.
Лицо поэта, художника – живое.
Взгляд, который вмещает не одно измерение…
В каждом утверждении видится
Полная возможность опровержения,
То есть формируемо не из одной, а многих видений…
Иногда и бесконечного проецирования
Лучей, которые возможны в одном сердце…
«Отчего человеку интереснее движение более…»
…А вода что?
Кто её взвешивал…
Отчего человеку интереснее движение более,
Чем что-то застывшее?..
Мозг жаден до впечатлений.
Вода, её способность менять формы,
Приобретать рельеф, пениться и шуметь
Действует гипнотически…
Будучи всегда разной,
Она неизменна в своей памяти…
Жизнь всего лишь некое свойство воды,
Заряженное Солнцем…
Всё, что дышало и шевелилось,
Имеет в ней начало.
Не есть ли мысль метафизика воды?
И то, что мы осознаём, – лишь некое
Волшебное движение в её структуре…
Способность снова и снова воскрешать былое —
Есть на деле разговор с самим собой.
Время и течение воды синонимы…
При всей своей изменчивости
Она способна на некоторое постоянство,
Хотя лучшие из нас находят возможным
Быть одновременно в двух,
А то и более состояниях…
То, что нам не удается вывести
Никакой универсальной формулы существования,
Может, и есть свойства воды…
И новое течение смывает вонь и нечистоты
До тех пор, пока не станет самою собой…
«Что есть скука?..»
Что есть скука?
Отчего мы предпочитаем быть занятым
Чем угодно,
Лишь бы не впадать в неё.
Может, нас не радует встреча с самим собой
Видеть своё в неразбавленном виде?..
Наверное, только когда испытываешь
Сильные эмоции,
Ты забываешь о ней…
Любовь – вот самое действенное,
Но она приходит когда ей вздумается.
Что происходит в мозгу занятого страстью?
Появляется цель, а с ней и смысл существования.
Количество эмоций предельное,
И тебе становится интересно наблюдать
За самим собой…
Соответственно скукой мы называем
Состояние чувствования ниже определенного порога,
Когда время удлиняется, ты ощущаешь его тяжесть,
Может даже уродство…
Смешиваются ощущения бессмысленности
И потерянности.
Но, наверное, именно сейчас ты оставлен
Самому себе, тебе дана возможность созерцать,
Узнавать себя при тусклом свете, ждать…
Возможно, скука синоним бездеятельности
Пространства, пустоты в материи
И нас время от времени погружают в неё…
Пустота, то, что, по-видимому, ожидает всех нас,
Гораздо более грандиозна, чем мы способны
Вообразить, ибо в ней отсутствие Всего,
Пространства в привычном виде.
Возможно, скука – упражнение в смерти.
Каждый раз, впадая в неё,
Мы заряжаемся её плотью
И в нас зреет то, что со временем
Станет словом, цветом,
Выходом из обыденности…
«Отчего наша жизнь так бедна?..»
Отчего наша жизнь так бедна?
И кроме имущественных, других критериев и нет
Или они настолько жидко представлены,
Что и не ощутимы.
Отчего люди достаточно легко сходятся
И чаще всего тяжело расходятся?
Жизнь, задуманная как бы на двоих,
Так непрочна и зависит от массы случайностей?
Может, человек и вовсе существо не социальное?..
Чем крупнее мозг, тем дороже уединение.
И человек в себе самом интереснее, чем на людях…
Радость встречи со знакомым и даже с близким
Довольно кратка,
То есть знания, что он жив и здоров,
Вполне достаточно, и долгое общение не нужно,
Чтобы вновь убедиться в вещах малоприятных…
Но одному не построить дом,
Нужно кого-то впустить в свое пространство…
Отчего люди не в состоянии быть определёнными
До конца, что-то ускользает в общении…
И часто самое важное.
И дотронуться до тебя нет никакой возможности…
Окружение изначально не готово к разговору
По существу – лишь на отвлечённые темы,
Да и те лишь вскользь,
Без надлежащего копания в материале…
Люди часто слишком просто устроены
И легко достигают удовлетворения…
Им неведомо, что в нас скрыто нечто,
Способное показать себя при определённых
Условиях: недовольство собой и
Вера, что ты предназначен не для суетного,
Что есть Бог и смутное ощущение,
Что не всё так просто,
В конце концов дают плоды, то есть
Переиначивают тебя,
Не в один момент,
Не сразу ты становишься тем,
Куда стремятся лучи, или
Лучи начинают исходить из твоего естества,
Точнее, это нити, связующие бытие,
Да и отчасти правда о неживой материи…
Устанавливаются связи и находятся
Новые точки отсчёта.
То, чему не придавалось значения,
Вдруг приобретает новое качество
И вес…
Ты становишься вещью в себе,
Отныне твое существование не поддаётся
Измерению и спросить, чем был занят,
Так же глупо, как и попытка понять,
Что происходит в этом мозгу…
Ты перестаёшь принадлежать самому себе.
Твоё «я» заменяется на нечто,
Которое постоянно шевелится и требует
Уточнения Времени и Координат…
То, о чём говорят вокруг,
Невозможно слушать…
И природа становится твоим союзником
И родственным гораздо более, чем люди.
И в лучшие твои минуты
Ты чувствуешь Его присутствие…
«Дерево в моём парке…»
Дерево в моём парке…
Стоит одиноко, на отшибе…
Здесь всего вдоволь: и солнца, и влаги корням,
Но нет возможности пошелестеть с остальным лесом,
Высказать себя…
Дождь… снег… и опять лето.
Годы пролетают, как стаи птиц, как облака…
Дерево мужает, ствол растёт,
Кора как географическая карта,
По которой легко ориентируется муравей…
Оно вполне может стать домом для птицы
Или укрыть от грозы,
Ничто живое не тяготится его присутствием…
Но ему нипочём не дано понять, что такое лес…
Это зелёное братство, где каждый сам за себя,
Но вместе переживаются времена года…
Чем живо дерево? Что ему дано знать о себе?
И что приходится преодолевать?
Испытывает ли боль или у него как-то иначе,
Когда ломаются ветви или ветер крепчает…
Под тяжестью снега?..
Почему оно беспомощно против жучков, гусениц?..
Оно всегда там, где вы расстались…
Считая излишними перемещения.
Лишь рост и ветвление.
Не это ли признак мудрости —
Доставать небо, оставаясь самим собой…
Пережидать непогоду одному гораздо труднее,
Но это и закаляет… Корни растут, доставая новое…
И если нам снится дом, лес и когда мы летаем,
То одинокое дерево может оказаться на небе…
И его корни, похожие теперь на ветви,
Будут цеплять облако, ловить солнца луч
И накрапывающий дождик…
И невидимые нити опутывают Землю…
«С каждым новым ртом время теряет вес…»
С каждым новым ртом время теряет вес…
Люди подливают масла в огонь…
Человек, настаивающий на своём,
Испытывает взор небес
Ему-то и выпадает нести свой крест.
Немогущая душа разрывает круг и летит ввысь…
С уст слетает нечленораздельный крик… «Держись!»
Рушится мир. Время покоится. Молча идут дни.
Рана зияет… Душно, и нервы оголены.
Надо забыться и перейти на сны…
Холод и мрак, да тусклый свет, как в дни января.
Пришельцу дано попасть в новые края,
Где нити веков и дыхание дня.
Человек в состоянии определить себя…
…и всплывает корабль без компаса и руля…
Всего неба ширь, да крик журавля…
Переписать бы заново числа календаря.
«Тело есть масса, душа в ней вес…»
Тело есть масса, душа в ней вес…
Наша мысль, скорее, бесплотна.
Страдание входит в порядок вещей.
Целое состоит из множащихся единиц.
Суть обратно пропорциональна смыслу…
Из большого числа утверждений истинны лишь те,
Что противопоставлены друг другу.
И если ты в состоянии объять целое,
Тебе не понять, в чём же замысел…
«В природе всё происходит циклически…»
В природе всё происходит циклически…
Расцвет и угасание, подъём и падение.
Волна, вбирая всю силу ветра, колеблет море.
Человек, ведомый цепью событий, выходит из берегов.
Каждый испытывает давление небес…
И кто-то из этого строит замки…
В пустынном поле цветёт сирень,
И старик умирает в своей постели.
Меж жизнью и смертью протянута нить,
Наша мысль растекается, как по тверди лужа,
Мы сообщающиеся сосуды…
Беда приходит со стороны «не жди».
Север и юг легко меняются местами.
И если ты черпаешь со дна реки,
Кто-то добавляет туда водицы…
«В обычных делах толку немного…»
В обычных делах толку немного…
И даже если построен дом,
Кому в нём жить?
Чьим дыханием дорожить?
Люди перестали создавать семьи.
Две головы, два тела, и ничего более.
Рыбы, отпущенные на дачу икры,
На смешение семени, да и только…
Где взять слово, с чего начать речь?
Как подобрать ключ в пространство,
Которое ничем себя не выдаёт?
И неизвестно, есть ли оно вообще…
«Так погружается подводная лодка…»
Так погружается подводная лодка,
Всё ниже и ниже, и так до дна…
Испытывая давление, душа переходит
В состояние газа, облака,
Где каждый атом записывает свой путь…
След оставляет всякое движение.
При сложении траекторий восстанавливается
Картина целого – всего мира.
Тебе отведена роль звездочёта,
Космос внутри нас.
Бесконечность стала тебе домом.
И как ни велики теперь расстояния,
Ты должен удержать в памяти прошлое,
Вывести формулу настоящего
И перекинуть мост…
«Не могу назвать это место родиной…»
Не могу назвать это место родиной.
И дело не в том, где я родился…
Я не чувствую себя сыном —
Кем-то незаменимо дорогим…
И не уверен, что в чём-то есть смысл.
И если выбрать судьбу не представляется возможным,
То хотелось бы жить там – не знаю где,
Вдали от людей…
Чем дольше живу, тем менее точек соприкосновения.
Человек не служит ни добру, ни злу,
Он нечто, выпадающее из поля зрения…
То, что у него под панцирем,
Почти никогда не даёт всходов.
И если понять замысел небес
Не представляется возможным,
Я благодарен лишь за голос,
Звучащий в моей голове,
Отдающий эхом…
«Некто угодил в яму и сломал ногу…»
Некто угодил в яму и сломал ногу…
Этому предшествовали битва при Бородино
И полет в космос, да ещё и многое другое.
Ничто не выпало из цепи событий…
Трудно сказать, это настоящее вылупляется из прошлого
Или всё новое является как отрицание старого…
Как, каким образом, чьей рукой даётся добро
На смену дня, столетия, эпохи…
Где кроится одежда зимы, весны, лета, осени…
Как стареет человек и как растёт душа?..
Что есть Бог? Всё ли подчинено хаосу?..
В чём сущность движения и отчего живое,
Переходя из прошлого в настоящее, теряет нечто,
Но и приобретаются свойства, ранее недоступные…
Почему каждый раз тебя убивают?
Можно ли пребывать в двух и более временах
И что есть память?..
С чего всё начиналось, и значит ли это,
Что будет конец?..
Если в начале было слово, разве не нужны были
Души, дабы слышать?..
Материя и Дух противопоставлены друг другу
Или это одно и то же?..
Отчего мозг не в состоянии извлечь определённое…
Что есть строка и отчего не понять
Кто же всё-таки автор?..
Если мы часть разумного целого,
Отчего другое видят мои глаза?..
«Со временем всё труднее вспомнить…»
Со временем всё труднее вспомнить
Каким ты был прежде, до…
Малым во всём – слегка грустил, чуть-чуть страдал
И был горд неизвестно чем…
Что же случилось потом…
Ты выпал сначала из общества, после из семьи,
И в конце концов – из числа людей…
Ты продолжал приносить деньги,
Выплачивать налоги, выдавать зарплату…
Но всё это перестало занимать,
Тебя вышвырнула большая волна…
И если что-то тебе казалось важным тогда,
Вдруг перестало иметь смысл…
Ты потерял всё, люди перестали существовать…
Но стала светить звезда,
Там, в глубине вселенной…
На расстоянии вытянутой руки,
Но из столь далекого,
Что и бессмысленно
Пытать об этом…
«Все мы заперты невидимой рукой…»
Все мы заперты невидимой рукой…
Наша свобода – миф, всё на ниточках…
Всегда может явиться новый Гитлер или Сталин,
Не обязательно в людском обличии…
Русло реки меняется не по чьей-то воле,
Каждому отведена роль статиста,
В лучшем случае активного делателя нечто…
Время стоит… деформируя и убивая нас.
Никому ни до кого нет дела…
Человек занят самим собой,
Точнее, желает управлять…
Ему достаточно знать, что он выглядит молодцом
В глазах Иванова…
Пространство выталкивает нас при
Каждом удобном случае…
Мы – чужие?..
Но в нас заложена сила – даём потомство…
Нас семь миллиардов, но и этого мало…
Могут накрыть всех и даже одним хлопком.
Луна и Солнце сами по себе…
Землю никто не видал…
И если движение по орбите имеет
Хоть какой-то смысл,
Я не могу знать, что требуется от меня…
Кому мы приносили жертвы…
«Со всей очевидностью можно утверждать…»
Со всей очевидностью можно утверждать:
В воздухе есть щели…
Куда и переносится то, что выделяет человек,
Испытывая боль…
А это часть души, значительная в ней масса.
И она теряется неизвестно где, в каком сосуде…
Быть может, она участвует в приливах и отливах
Или добавляет силу ветру…
Либо молнией несётся по небу…
Но что более вероятно, она пытается одушевить
Пустоту – место или его отсутствие,
Где и кроется сердце вселенной…
«Что испытывает человек на смертном одре…»
Что испытывает человек на смертном одре…
И есть ли конец – нечто из ряда вон выходящее…
Мы сотворены из глины, воды, воздуха…
И это всё возвращается природе…
Значение смерти, быть может, сильно преувеличено…
Скорее всего за ней ничего и не стоит…
Пустяк, да и только…
Некая масса, что поддерживала форму.
И вот что-то в ней иссякло —
Ею перестали интересоваться
Пространство и Время…
Что же с душой?..
Если она часть Материи, то в какой форме
Продолжает пребывать…
Быть может она – некий вариант Пустоты,
Присутствие и отсутствие одновременно…
Нечто, напоминающее полёт бабочки,
Жужжание пчелы, взмах ресниц…
Мерцание, да и только.
Но боль, так свойственная телу,
Известна и душе…
И если тело она уродует,
То совсем по-другому с душой:
Она обретает Око —
Нечто, по всей видимости, нематериальное…
И сгущается Небо…
И находится Cлово,
Быть может, то,
Которое было «В начале…»
«Меня окружают стены, мебель, деревья, улицы…»
Меня окружают стены, мебель, деревья, улицы…
Я каждый день вижу людей, но не они держат меня
В своём поле. Я от них не завишу.
Есть некая расстановка сил вокруг,
Никем не контролируемая, но всегда педантично
Исполняющая ничьи распоряжения…
Вектор этой силы всегда направлен против тебя,
Но напряжение или, лучше сказать, давление,
Которое она оказывает, величина непостоянная,
Но всегда ощутимая…
И что бы ты ни делал, ты всегда в её власти,
Которая, как на поводке, держит тебя,
То удлиняя, то укорачивая тяготение центра…
Эта сила в состоянии на долгие времена
Вовлечь тебя в хаос и бессмыслицу.
А после, словно сожалея о содеянном,
Дать невиданную свободу… мысли…
Именно она решает, когда отворяются и запираются
Двери.
Она действует слепо, но по следам ею содеянного
Временами проступает проблеск света.
«Чтобы двигаться, нужно молодое сердце…»
Чтобы двигаться, нужно молодое сердце
И, соответственно, знание пункта назначения…
Мир вещей создан ими, по меньшей мере, их руками.
Ими руководит знание о том,
Что человек царь природы
И всё подчинено его воле…
Они строят великие планы и идут к цели…
Начинают войны и истребляют друг друга
Миллионами.
У них свой бог и знание правды,
Они сотрясают воздух, высекая искры…
Но не знают об этом мире ничего.
Их души не покидали пределов тела…
И не испытывали отчаяния потери будущего,
И им в награду не являлся новый Бог…
Всё, что они видели, это затылки таких же,
Ибо лица своего они не имеют
И отличают друг друга по первобытной злобе.
И если, возможно, определить, чем они заняты,
То это непрерывное искажение яви…
«Я не хотел бы быть игрушкой в ничьей игре…»
Я не хотел бы быть игрушкой в ничьей игре…
Но что же значит наша воля там,
где балом правит безысходность,
а точнее, Необходимость…
И если первый шаг в неизвестность
Делал, как мне казалось, я сам,
То то, что было потом,
можно сравнить со шлюпкой,
Брошенной в океан на многие годы…
Не навечно ли?..
«Действительность, или то, что принято…»
Действительность, или то, что принято
Называть настоящим, будучи неоконченным,
Как ни скверно это звучит,
Источает зловоние…
Ибо она результат, точнее, уже продукт
Выдохшейся материи, то есть то,
Что она имеет на выходе…
То, что ей, по-видимому,
Уже неинтересно…
И нам достаётся испоченный товар,
Как минимум «второй свежести»…
«Не следовало бы радоваться, как и испытывать печаль…»
Не следовало бы радоваться, как и испытывать печаль,
Ни когда мы рождаемся, ни когда умираем.
То, что привело нас к жизни, остаётся в мире.
Более того, то, что составляло наше нутро,
И есть материя в более или менее познанном виде…
Следовательно, сознание не само по себе,
А как часть Мира.
И если сущее позволило приблизиться к себе,
То лишь потому, что сочло нужным,
Чтобы о нем знали…
И ровно настолько, насколько ей угодно.
Те немногие, которые стали мишенью в этой игре,
Как бы ни пытались донести об этом,
Из этого ничего не получалось…
Мир непознаваем до конца изнутри,
Как бы мы ни были гениальны…
А снаружи оказаться нет никакой возможности,
Ибо мы всегда остаёмся той частью материи,
Которая из неё же была сотворена.
Ею же управляется
И в неё же уходит после нашей «смерти»…
Соответственно, сами по себе мы есть ничто,
Которое неясно из чего возникло
И уйдёт в никуда…
Наше появление на свет, возможно, не более,
Чем иллюзия – игра Пространства…
И нельзя оседлать коня, когда ты связан
По рукам и ногам «хозяином представления»,
Которого ни понять, ни тем более осязать
Нет никакой возможности…
«Что есть духовные ценности…»
Что есть духовные ценности
И надо ли к ним обязательно стремиться?..
Всё зависит от той степени погружённости,
Которая тебе досталась,
Ибо не в нашей воле узнавать Мир,
А скорее в возможностях материи себя обнаружить…
И чем глубже нас погружают,
Тем более весомее доводы против…
Знание прибавляет скорбь…
Но, наверное, есть та граница
Для конкретного человека,
Когда сумма его знаний не несёт
Масштаб ужаса…
И в этой мере познание может стать
Причиной радости, объединения людей,
И ещё бог знает чего…
Человек же обычный, наверное, мудрее всех
Сотворён, ибо он обладает безопасным для себя
Набором душевных свойств.
И потому его существование оправдано.
Хотя, если видеть то, чем он является,
Приходишь в уныние…
Но счастье человечества в том и состоит,
Что оно ничего не знает о себе…
Никто не видит, что скрывается за маской…
Малодушие
И чем же занят был, дружок?..
– Да, вот тасуют карты…
Не то что сильно чего-то ждёшь,
Неопределённость – не есть ли пристанище?
И тузом и шестёркой будешь бит,
И с ними порою в барыше…
Но куда же деть горечь во рту,
И мысль, что тебя не спасёт и чудо…
И если завтрашний день
Ещё как-то можно выдумать,
То как быть с тем, что осталось позади…
Всё равно не понять – кто ты…
И не лучше ли довериться тому,
Что было до тебя, до всех этих адамов и ев…
Ведь не было ничего такого, что могло
Вывести тебя из себя…
Ничто не в состоянии разрушить тебя:
Хоть – изнутри, хоть – снаружи…
Нет необходимости чего-то ждать,
Заранее будучи уверенным, что это не то…
Отсутствие тем и привлекательно,
Что тебе более и нечего знать
Ни о себе, ни о других.
И даже о Первопричине…
«Иногда сложно провести грань между…»
Иногда сложно провести грань между
Существованием отдельного человека
И какой-нибудь одной клетки…
И то, и другое деформируется;
Добавляются или убывают какие-то свойства…
Изменения инициируются
Как в самой системе, так и снаружи…
Происхождение и того и другого
Происходило случайно:
Путём продолжительного смешивания…
Каждый раз что-то закреплялось…
Невелика идея разделения на
Живое и неживое…
Те же составляющие в разных пропорциях…
Наша способность к мышлению —
Всего лишь возможность сравнивать
То, что было, с тем, что тебе предлагают…
То есть все системы работают на самосохранение.
Будь то в простом или в сложном…
Каждый раз переходить ли в другое
Качество иль оставаться тем, что есть,
Решается сызнова.
Но на любом уровне одно и то же:
Что человек, что инфузория…
Ничто не важно, кроме самого себя.
Все надуманные нормы, воспитание,
Образование – мораль и пр…
Всё низменное, да, впрочем, и то малое,
Что считают возвышенным,
Лишь средства для достижения цели:
Выжить самому и дать потомство…
(Единицы берут на себя бремя рода…)
Не служит ли тому же идея о Боге…
«Не в каждом жива душа…»
Не в каждом жива душа…
Большинство рассуждают, минуя сие хранилище.
И даже смеются, хмурятся не так, как возможно…
Глаза – средство добычи, они не ведут никуда.
Лица лишены мысли, света, духа – Бога.
От повторяющихся дней они сморщиваются,
Так и не приняв должный облик – черты.
Голова занята сиюминутным…
Им неведомо, что в груди скрещиваются лучи…
Когда их количество переваливает, зрение упирается
В бесконечность – вечность…
А она, будучи носителем всего насущного,
Заменяет собой твоё бытие…
Душа есть чудо – место, где начинается будущее,
Так и не став настоящим…
Душа – это растекающаяся капля, сквозь которую
Мир видится таким, каким он задуман…
Душа есть вещь, мысль о вещи,
Когда ты становишься тем,
на что смотришь.
Душа – это то, что не принадлежит тебе
Ибо она неизмеримо больше своего носителя…
«Всё, что мы переживаем настойчиво…»
Чем больше перемен,
тем более всё по-прежнему…
И. Бродский
Всё, что мы переживаем настойчиво,
Снова и снова вламывается к нам,
Требуя внимания и наших сил…
Но душа опытная обнаруживает часто
Их бесцельность, а заодно и бессмысленность…
Кому достаточно одной подсказки,
Других же, и сотню раз проводя через испытание,
Не образумишь…
То есть нам либо ничего не хотят донести,
Либо с одинаковым усердием говорят одно и то же…
Наша роль бесконечно мала,
Если её вообще можно обнаружить…
Нам отведена роль наблюдателя,
Даже в том случае, когда самому
Приходится быть в гуще событий…
Посему не есть ли наше участие в жизни
Формальным,
Не требующим ни «нового» знания,
Ни «новых» впечатлений…
Главное, не есть ли дорога, по которой идём,
Формой тавтологии…
И не движение ли это по кругу?
И даже если временами нам кажется,
Что мы влияем на ход событий,
На деле же наше «желание» вписывается
В очередной виток подвижной материи…
Силы внешние, чаще враждебные,
Не перестают давлеть над нами…
Потому и начинаешь ценить покой…
Но насмешка в том, что он недостижим…
Ибо «вечный двигатель» не перестаёт
Работать и вносить коррективы…
То есть Мир лишь в ничтожной степени изменим,
Ибо законы суетного вращения материи,
то есть нас с вами, неизменны…
Человек не то чтоб слаб,
Он немощен перед лицом запущенного механизма
Делания ничто из ничего,
Как света из тьмы,
Как, в конце концов, добра из зла
И наоборот…
И чаще всего чем более нам хочется
Зависнуть, остановить время,
Тем быстрее приходят перемены…
Мы пешки в большой игре
С завязанными глазами,
Мы внутренности и оболочка
Видимого мира…
Нас перемалывает время…
Нами питается чудовище,
Да и мы – плоть от плоти его…
Мы всегда жертвы обстоятельств,
И все, в конце концов, бесследно исчезаем…
«Кто желает донести своё, не должен оглядываться…»
Кто желает донести своё, не должен оглядываться
На то, что живёт в пустыне…
Ибо видит людей и знает, что разрыв
Не в тысячу миль, а гораздо ужаснее…
Кому есть что сказать, более никуда не следует…
Душа, вобравшая в себя структуру хаоса,
Более не принадлежит представителю вида…
Сознание утешает до той поры,
Пока не перевалило за пределы…
Критериев познания не существует…
Об этом Мире можно узнать настолько,
Насколько он предрасположен к этому.
Весьма, быть может, что наш мозг
Чем-то ограничен…
Ибо мы видим так и то, что нам преподносится…
Но, судя по тому, что мы узнали ужасное,
То то, что за пределами сознания,
Скорее ещё хуже… еще бесчеловечнее…
Ужас порождение ужасного…
Мир создан намного ранее людей,
И их появление лишь определённый этап…
Можно предсказать вариант отсутствия людей
И в каком-то будущем…
Они явно не цель…
Порою кажется, что мы двигаем мир
Не в том направлении… но это иллюзия…
Ибо наше сознание связано…
Чем более мы цепляемся за жизнь,
Тем жёстче её попытки увернуться…
Мы не есть мы, ибо вмещаем и
Прямо противоположное своей натуре…
«Сознание человека, пережившего психоз…»
Сознание человека, пережившего психоз,
Возможно, есть единственная форма
Свободного мышления…
Теряя телесную оболочку,
Природа возвращается в состояние нежелания
Раскрывать свои секреты…
Бог, пребывая во всём,
Не перестаёт в то же время
Отрицать самого себя…
Все наши переживания, будучи
Столь насущные для нас,
Остаются вполне ничтожными
В глазах Природы…
Наша воля, если что и может,
То лишь тогда, когда временами
Попадает в такт Мировой…
«Но, возможно, если бы он был лучше…»
«Если бы мир был ещё чуть хуже, то он бы перестал существовать».
А. Шопенгауэр
Но, возможно, если бы он был лучше,
То это таило бы другую угрозу бытию…
То есть жизнь есть некая усреднённая модель,
Временами способная сохранять видимость
Покоя и улыбки на лицах,
Пусть и с недоверием…
Не будь «необходимого» ужаса,
Наши сердца умолкли бы…
Ведь не вечные же дифирамбы петь во славу…
Как же усиливается наше восхищение
Чем бы то ни было с привкусом
Неизбежного конца…
И не обязательно своего…
Куда, в какие сферы, двигалась бы наша мысль,
Будь всё по правде и справедливости…
Наше знание о мире – не есть ли
Источник безудержной радости,
Когда с нами Бог…
Именно из этого соотношения утверждения и
Отрицания берёт начало наш разум…
Изначально целью его было
Сохранить нас…
Много позже, в некой душе
Оно стало источником идей иного порядка…
Наш мозг, вмещающий
Всю противоречивость мира,
Быть может, единственный инструмент,
Способный воссоздать этот мир
Или хотя бы приблизиться к тайне…
«Каждый раз, видя незнакомца…»
Каждый раз, видя незнакомца,
Надо сделать усилие над собой…
Человек не идет с миром,
Даже если не держит в руках нож…
Я не знаю, зачем мы приходим в этот мир.
Если лишь для того,
Чтобы плескалась рыба в воде…
Или чтоб твоя тень перерастала деревья…
В чем смысл постоянного обновления,
Если не на чём удержать взгляд?..
«Цветы продолжают источать аромат…»
Цветы продолжают источать аромат,
даже будучи срезанные с куста…
Душа, не находя более опоры,
продолжает описывать круги…
Я ищу покоя, но знаю, его не достичь…
Вмешивается слепая воля…
Разум ничего не решает, он на отшибе бытия.
Следовало бы заткнуться и распустить войско…
Мы всего лишь часть пейзажа…
И даже то, что мы подвижны, не есть перемена,
ибо природа и без нас изменчива…
Ужас в другом – нет нашей воли…
Мы вовлечены в некую сферу,
способную тянуть нас за собой…
То, что нам кажется нашим выбором,
Не есть ли умелое умение вести нас,
но, боюсь, не чем-то, расположенным к нам…
«Нет судьбы отдельно взятого человека…»
Нет судьбы отдельно взятого человека.
Есть лишь участь приговорённого к жизни.
Что бы ты ни делал, ты не в состоянии
изменить массу мрачных мыслей и тягостных чувств…
Как бы круто ни менялась жизнь,
она всегда сохраняет известное соотношение…
В нашем составе, возможно, и примесь горя…
И если при детальном рассмотрении человек не есть
нечто совершенное, то и не из рук…
И жестокость по отношению к нему
не есть ли что-то закономерное?..
Не лёгкое это дело – быть Богом…
«Вот бы знать, где ютится душа?..»
Вот бы знать, где ютится душа?..
Может, на дереве, когда чирикает воробей,
То ли это само дерево, что растёт ввысь,
Иль напуганный зверь робко прячется в нору…
И уже неважно, где кончается жизнь,
Душа повсюду найдёт пристанище…
Мысль есть вещь. Правда и обратное…
И не потому ли ветер воет над кладбищем…
«Если бы мир был создан кем-то…»
Если бы мир был создан кем-то,
То скорее в нем бы отсутствовало движение…
Или придать веществу способность меняться —
Это и есть воля Бога…
Ведь трудно представить безжизненное
Пространство, которое за считаные дни
Ожило…
Меня не оставляет чувство, что все мы,
Будучи сами по себе, не перестаём оставаться
Частью целого…
И наша самостоятельность, и тем более
Решимость противопоставить себя миру —
Есть утопия…
Да и наши шаги словно кем-то отмерены,
И дыхание наше, и биение наших сердец —
Не есть ли продолжение свойств Сущего…
Может, именно поэтому взор, обращённый в себя,
Даёт нам знание природы вообще,
А не лишь человека в частности…
И потому нелепы все наши попытки
Одомашнить жизнь…
Пустить её по «нужному» руслу…
Какими бы мы ни были,
Мы продолжаем оставаться для себя
Загадкой…
Да и наша действительность весьма иллюзорна,
Быть может, мы – часть гигантского спрута,
Члены которого сокращаются
Непризвольно или по неведомой нам причине…
Разве что есть лишь изначальная субстанция
И достаточная энергия – Солнце…
Вот и создаётся видимость мира…
«Что же могло быть причиной столь…»
Что же могло быть причиной столь
Сомнительного предприятия…
Верно, кто-то с кем-то был в ссоре…
Или, что более вероятно,
Его величество – Случай…
Где берётся Сила, которая распоряжается
Нами, вопреки нашему естеству…
Зачем понадобилось наделять
Нас сознанием и увеличивать
Меру ужаса и страдания?..
Какие особые выгоды?..
Не лучше ли существо инстинктивное:
Птица, олень, божья коровка…
Одно лишь то, что мы знаем о смерти,
Уже достаточно для горечи…
Всё прекрасное, что нас окружает —
Не есть пища для ума:
Природа для масс – привычка,
Искусство не становится частью сознания…
Да и Бог лишь в церкви…
«Я жив, лишь когда ощущаю в себе слово…»
Я жив, лишь когда ощущаю в себе слово…
Может, я более и никто – лишь часть речи,
Сказанной не в час радости, но и не горя,
Когда высокое осеннее облако вдруг
разрыдается дождём,
Или когда неопытный охотник вспугнёт селезня,
Или когда слепая волна ударится о берег,
Неся с собой всю память моря…
Не знаю, что и сказать о себе:
Кто я? кому или чему служу?..
И будучи наполовину зверем, не перестаю удивляться
дереву, рыбке, воробью…
«Так и продолжают смотреть на тебя…»
Так и продолжают смотреть на тебя,
Видя нос, глаза, рот и уши…
И более ничего…
Ничего из того, что ты есть…
И после, в разговоре с кем-то, скажут:
– Да-да, я знаю его.
Так и идёшь по миру изрядно потрёпанный,
Но никем не разгаданный…
По привычке, не переставая глядеть в лица…
«Государство нуждается в поголовье…»
Государство нуждается в поголовье…
Бог, по всей видимости, довольствуется тем, что есть.
И только человек, не зная, куда девать
«лишние» мысли,
Оставляет их на листе бумаги,
как память о себе,
о времени, которое поглотило его,
как говорится, с потрохами…
«Не сразу, но как-то научился…»
Не сразу, но как-то научился,
Что лучше – это когда всё по-прежнему…
Ведь всегда могут прийти прежние времена,
И погрузить в ужас и мрак…
Ничего не просить, может, лишь о здоровье,
И более всего ценить покой…
И это – есть никакая не мудрость,
А обычное знание правил и норм.
Система нуждается в равновесии
Всех действующих сил.
Она способна лишь давать идеи,
Взамен не требуя ничего…
Почти ничего…
«Порою приходит бредовая мысль…»
Порою приходит бредовая мысль:
Правда ли то, что, если бы не было
Государств – зло на свете умножилось…
Правы ли мы, насильно себя ограничивая,
Во имя иллюзорной цели…
Которой, по всей видимости, никогда
Не достичь…
Так ли просто зло, что его удастся
Перехитрить…
Или все наши неудобства, связанные
С властью, а временами и ужас —
и есть то «необходимое» зло,
Которое причитается…
Нет и не может быть здорового
Организма на хилом стержне…
То есть если мы временно успокоились,
Впереди нас ждут нелёгкие времена…
«К чему всё то, что не по нашей воле?..»
К чему всё то, что не по нашей воле?
Нам жизнь навязывается с рождения,
Позже мы следуем по «неизбранной дороге».
С нами происходят удивительные метаморфозы.
И единственное, что можно уловить, – движение…
Не куда-то определенно, а скорее от одного
Уклада, формы к другим, более сложным…
Нелепо организован тот, в ком нет изменений,
Но порою сила колебаний вовлекает
Все резервы души, и падает занавес…
Актёра в тебе более не отыскать…
Ты – нечто противоположное своей природе…
То есть то, что видят глаза, отрицает мозг…
Несомненно, глупы и попытки вернуться назад,
И страшно думать о том, что впереди…
Видимо, новые поиски души
Без возможности на чём бы то ни было
Задержаться…
Наверное, мы похожи на реки,
И слова из наших уст – лишь вода,
Что бьётся о берег, не находя адресата…
«Порою кажется, что люди – слепые кроты…»
Порою кажется, что люди – слепые кроты…
Мы одновременно и роем ходы,
И следуем по кем-то выверенной дороге…
И если мы что-то видим,
То это очертания собственного тела…
Именно ему уготованы все мыслимые
И немыслимые трансформации,
Не говоря о том, что в конце…
Нам можно лишь догадываться,
Куда нас ведут…
И чаще всего мы не видим и тех,
Кто рядом,
Не всегда знаем, что от них ожидать…
Даже следуя с кем-то по жизни,
Всё равно не можем всецело довериться…
Интуитивно чувствуем, что сила Ведущая
Всегда возьмёт своё и ты останешься с тем,
Что уготовано…
И никакое вмешательство – ни сил земных,
Ни небесных – не в состоянии вывести тебя
И изменить соотношение предписанного…
Система верна лишь себе самой…
«Поэзия – это обнаружение связей…»
Поэзия – это обнаружение связей…
Найти в торжествующем хаосе что-то,
Что заменяет суть…
Нанизывать на нить то немногое,
Что удаётся выловить на путях сознания,
Часто хватая собственный хвост…
Ведь понимание, что ты застрял между
Несуществующим теперь уже «я»
И математически неисчислимым космосом,
Делает любой твой вывод,
Скорее, выходом в Никуда,
Чем во что-то, что может удовлетворить
Зашлакованный мозг обывателя…
«Живу, а это значит смотрю вдаль…»
Живу, а это значит смотрю вдаль…
Вперёд – туда за линию горизонта…
Но не глазами, а иначе – всем существом,
Той единицей сознания,
Которая перемалывается веками,
Той частицей бытия, что явилась в начале,
На старте отсчёта Времени,
Когда не было ничего:
Лишь мужчина и женщина,
Которые что-то там съели…
«Не имеет значения ничего…»
Не имеет значения ничего:
Ни твой характер, ни твоё вероисповедание,
Ни тем более цвет волос, форма носа и т. д. и т. п.
Лишь зауженное пространство,
Большей частью без дверей и окон…
И ты продвигаешься в нём, на ощупь
Определяя всё, что тебя окружает…
Света немного, порою становится совсем темно,
Хотя временами может казаться,
Что слышишь Голос…
Голос из ниоткуда…
«Что есть душа, которая громко, величаво…»
Что есть душа, которая громко, величаво
Зовется великой…
Не тот ли юноша, которому казалась
Жизнь величайшей тайной
И что мир придуман для него…
Бесконечная открытость и жадность
Однажды сыграли своё:
В движение была вовлечена вся составляющая,
Весь регистр…
Сосуд наполнился до краёв,
И впервые пришло ощущение смысла,
Понимание связи времен, цепи событий…
Природа ожила…
Вещи нашли точки соприкосновения,
Воздух перестал быть необитаемым…
И смутное осознание необратимости перемен…
Такое могло случиться с кем угодно?..
И отчего мишенью стал именно он…
Были ли у него особые заслуги?
– Нет, конечно…
Может ли такое свершиться и остаться
Незамеченным?
– Не думаю…
Есть ли это внешнее вмешательство или
Инициировано изнутри?..
Может, значение имеет лишь некий
Данный природный набор,
И чудо каждый раз возможно…
Или это продолжение слепых сил,
Которые и сами не ведают, что творят…
Жизнь на каком-то этапе есть раздражение
И обнаружение неких сил,
Которые направлены наперекор
Твоему естеству…
В тебе сосуд из разнонаправленных течений
И если тебя не разорвало /ты не сошёл с ума/,
То твоя жизнь перестаёт быть событием личным,
А переходит в некое универсальное,
Долженствующее состояние материи,
Или в её исходное или конечное,
Что, судя по всему, одно и то же…
И, значит, нет никакого развития,
А лишь постоянный уход в самое себя —
Узнавания природы в себе,
Да и себя как части материи…
То, из чего она была сотворена, и
То, во что она уйдёт
По окончании яви…
«Церковь во все времена была инструментом насилия…»
Церковь во все времена была инструментом насилия…
Люди приходили сюда со своей бедой,
А уходили зомбированные…
Никакая проповедь не была услышана…
Никакое слово не было заменено своим…
Никакой патриарх не владел Словом Божьим…
Ибо Небеса предпочитают молчание,
Даже когда кажется, что вас услышали,
Точнее открыли двери,
Вложили голос в ваши уста…
«И люди не люди, и я не я…»
И люди не люди, и я не я…
Мы все заживо погребены в лабиринте.
Цели нет, радость лишь в узнавании самого себя…
Мысль стучится в незапертые двери,
Пытаясь отыскать то, что и сама не знает…
И то, что, по-видимому, не имеет значения
И никого не спасёт…
Из вороха, шороха, шелеста, шёпота
Прорезывается голос…
Подымается встречный ветер…
Судно пробито насквозь, пущено на волю случая…
Из перекрещивающихся потоков плетётся веретено.
То, что станет словом, сказанным неважно кем…
«Подавляющее большинство людей безгрешно…»
Подавляющее большинство людей безгрешно…
Но вовсе не потому, что живёт праведно…
Человек, не осознающий себя, не может грешить,
Ибо он не отдаёт отчёта, против чего идёт…
То есть христианство навязывает греховность
тем немногим, которых после смерти
признают чуть ли не святыми…
Не знаю, чем занимаются люди в церквях,
признающие за собой грех, – не чем-то особенным…
Молиться за спасение от неизвестно чего,
не есть ли удел обречённых…
«Чем бы мы ни занимались – это холостой ход…»
Чем бы мы ни занимались – это холостой ход…
История делается без нас, даже тогда,
когда мы уверены, что мы в ней непосредственно участвуем…
Просто есть некий ком, который набирает
критический объём или массу и происходит
то или иное событие, что мы и фиксируем…
Пытаться прогнозировать, а тем более
влиять на ход событий не представляется возможным…
Не говоря о том, что в итоге каждый раз
мы приходим к тому, с чего начинали…
Мы обречены повторяться вовсе не потому,
что у нас нет памяти,
У нас нет – рук…
«Душа – это не свойства характера…»
Душа – это не свойства характера…
Она и не сила, желающая властвовать…
Это и не место, где даётся окончательный вердикт…
И будь мы умны или глупы,
Какое дело до этого нашей душе…
Мы есть мелкие и крупные воришки…
У многих из нас сознание вытеснило нутро
И под конец извратилось…
Душа же осталась целой и невредимой…
И как бы мы близки не были к постижению чуда,
Она каждый раз находит способ увернуться,
Оставляя нас если не полными дураками,
То во всех случаях – без знания истины.
«Открыть истину – всё равно что знать, есть ли Бог…»
Открыть истину – всё равно что знать, есть ли Бог…
И что делать далее с таким бременем…
Не лучше ли оставить всё как есть.
Тем более, что вряд ли можно будет влиять на события.
Неужто можно выдумать другого человека?
И на что он будет походить…
И не станет ли он более животным, чем теперь?
Защищенность от внешнего – не есть ли предел желаний?
И как быть с душой,
Кому и зачем слагать стансы?..
И не испытывать боль – не есть ли томление от скуки?
И можно ли будет такое назвать Жизнью…
«Наверное, материя состоит из двух листов…»
Наверное, материя состоит из двух листов…
И все мы зажаты и включены и в один, и в другой…
По неведомой причине они приводятся в движение…
И с нами происходит всё великое и малое.
Эти пласты никак не могут договориться,
Чтобы действовать в одном русле.
Напротив, постоянная вражда и отсутствие цели,
«И вечный бой! Покой нам только снится».
«Если твоя мысль ни на что не похожа…»
Если твоя мысль ни на что не похожа…
Т. е. она выбивается из контекста,
Часто будучи враждебна слуху обывателя,
То за ней следует признать какие-то права?
И вообще, что есть мыслить?
Можно ли назвать таковым
То, что в головах людей?..
Насколько неудобной должна быть она,
Чтобы заменить собой воздух бытия?..
Отчего невозможно слушать ближнего,
Особенно когда тебе пытаются донести сокровенное?
Как приблизиться к существу,
Столь просто устроенному?..
Может, следует признать,
Что мысль – это качественный скачок,
Когда из множества течений,
Путём бесчисленных утверждений и отрицаний,
Печётся тесто насущное…
И даже, являясь в твоём мозгу,
Нет возможности назвать её своей…
Ибо она из того места,
Которое невозможно обозначить…
И приходит помимо твоей воли…
И, скорее всего, мы никогда не узнаем,
Имеет ли она массу или бесплотна…
Возможно, что правы оба варианта,
И всё зависит – в чьей голове…
Лучшее, что можно делать двоим – это любовь…
Лучшее, что можно делать одному – слушать себя…
И последнее вещественнее…
«Живёшь себе тихо, спокойно, дни катятся мерно…»
Живёшь себе тихо, спокойно, дни катятся мерно…
И есть полное ощущение освящённости бытия…
А спросит какой дурак, наверное, ответишь,
что нет Бога…
Не выдумали ещё бога для всех…
Никогда не знал и знать не будет, кому молиться…
Церкви есть, попы расхаживают – а Бога нет…
«Нет, не истины я искал. Что мне с ней делать?..»
Нет, не истины я искал. Что мне с ней делать?..
Скорее желало сердце приблизиться к тайне…
К великой тайне, которая несомненно есть…
Ведь не бытием же ограничивается всё…
Наши лучшие мысли наверняка твердеют,
Застывают в неведомых сферах,
Переливаясь в лучах нисходящего света…
Наверное, мы чего-то стоим, иначе зачем мы здесь…
Ведь не может быть, что всё
Случайное соударение молекул…
Должен быть замысел, иначе откуда вся эта красота…
Бог есть – и это великая тайна…
Отчего всё именно так, а не иначе, не нам судить…
Наше дело маленькое – страдать и любить…
Да по мере сил, несмотря ни на что – верить…
«Мировая воля, каждый раз натыкаясь на нас…»
Мировая воля, каждый раз натыкаясь на нас,
Видимо, испытывает то же, что и человек
перед запертой дверью.
Она пробует всё возможное, видя наше
Несовершенство…
Чаще всего она остаётся ни с чем,
Либо просто губит нас…
Но иногда, крайне редко, ей удаётся отыскать
подходящий субстрат…
И тут-то она показывает всю мощь и размах…
Когда космические величины
заменяют собой твоё бытие…
Когда твоё сердце дробится…
И миллионы распавшихся единиц
не перестают носить в себе Бога…
«Любое определение, попытки ухватить живое…»
Любое определение, попытки ухватить живое
Обречены, ибо оно всегда то, что ускользает…
Нельзя доподлинно воспроизвести миг,
Ибо он уже в другом, а там и в третьем…
Именно поэтому не удаётся вывести формулу бытия,
Она во всех случаях неполноценна…
Как жалки слова, чтобы описать полёт бабочки
И то, как рыбак упускает из рук окуня…
Где уж там с истиной, которая
Одевает всё новые маски, за неимением лица…
И изменчивость, и непостоянство —
Не есть ли самое привлекательное для души…
Ибо движущееся гонится за своей тенью…
Каждое высказанное слово, желая быть последним,
Лишь тянет за собой из мрака небытия…
«Определённо можно лишь сказать…»
Определённо можно лишь сказать,
что жизнь не проходит мимо…
До начала новой эпохи мне казалось,
что я держу в руках оба конца…
Но вот мир сперва выскользнул из моих рук,
После он вернулся мне шестым чувством
И до неузнаваемости измененным…
Точнее, он стал таким, что вмещало и меня…
«Чем больше живу, тем более наше бытие…»
Чем больше живу, тем более наше бытие
Напоминает ежедневное латание дыр.
Пробоины возникают каждый раз без видимых причин,
И всегда требуется жертва…
Может, беды ниспосланы нам, чтобы поверить,
Что всё не на шутку – всерьёз…
Не через страдание ли мы узнаём Бога?
Но как быть с теми миллионами,
До которых нет возможности достучаться?..
Что для них страдание?.. чему служит?..
А может, небеса слепы и действуют сообразно…
А человек одинок и свободен вопреки всему…
Но тогда его ничто не должно единить с Богом.
От какого начала берёт дух?
Где здесь земное и где – небесное…
«Небеса напоминают белый лист бумаги…»
Небеса напоминают белый лист бумаги…
И то и другое способны вынести наши мысли,
Оставаясь совершенно равнодушными и безучастными.
Мир создан недоброй рукой…
И мы не являемся чем-то особенным…
Каждого из нас молния ударяет множество раз,
Чаще всего появляются калеки,
Крайне редко – святые…
Мы любим ходить пьяные…
Так, возможно, мы менее заметны…
Но выпасть из поля зрения полностью не удается…
Рассудок противится идее о Боге…
Сердце же, как и всякое человеческое,
Верит в чудо…
Мы сотканы из двух начал…
И лишь с концом жизни они сходятся.
«Депрессия. У неё, как и всего ужасного…»
Депрессия. У неё, как и всего ужасного,
Множество масок…
Это когда на ровном месте тебе кажется,
что ты проваливаешься…
Тобою овладевает внешняя сила,
против которой ты совершенно беззащитен…
Может, это и вовсе не ты…
Не с тобой всё это происходит…
Полное безволие и невозможность
на чём-то сосредоточиться…
Кажется, тебя вытесняют из твоей же шкуры…
Пульс учащается, дыхание тоже…
Что-то жутко суетное, перерастающее в тревожное…
Ты полностью перестаешь ощущать опору…
Шатается всё: верх, низ, всё вокруг…
Центр тяжести выведен из тебя, ты ничего не весишь.
Ощущение, что стоишь на краю чего-то ужасного,
Которое может поступить с тобой как угодно…
«Всё продолжает расти трава… Восходит солнце!..»
Всё продолжает расти трава… Восходит солнце!
Однажды заведённый механизм отсчитывает время…
Бессмысленно надевать пиджак, завязывать галстук,
Включать телевизор, садиться в авто,
Открывать новые страны, ходить по морю…
В общем-то всё как всегда,
Только нет будущего…
А ты есть, ещё не дал дуба…
Но, возможно, занимаешь не своё место,
Точнее, пространство в тебе более не нуждается
И надо дать возможность себя заменить…
– Но кем?..
Не будет ли он ещё одним представителем общепита?
Сможет ли он привнести какие-то иные ценности —
Провести грань между личным и окружением…
Какая разница когда мы жили!
Наверняка придём сюда не раз ещё
В другом обличье…
Но место, что второпях нас вытесняло,
Было и остаётся неизменным…
«Мир устроен так, что одинаково…»
Мир устроен так, что одинаково
умело можно развивать любую идею
При условии, что она ваша, а не заимствованная.
И движение мысли диктуется чем-то большим,
чем наше сердце…
Или, быть может, нам неведомы границы её…
И всё сказанное нами должно стать откровением,
В первую очередь для нас самих…
И какими бы кривыми ни казались дороги,
что ведут нас,
Они каждый раз открывают двери в неведомое…
И по страшной перемене внутри нас
Нам даровано будет уловить Нечто…
«Удивительно всё устроено…»
Удивительно всё устроено…
Чем более кажется, что в твоих сетях крупная рыба,
Тем неизменно чувство, что ты говоришь не о том…
И пусть каждый раз тебя подводят к вещам значимым,
Всё же это совсем не то, что
Зрело в твоей душе…
Как-будто ловкий фокусник скрывает
Тайну своего цилиндра…
И какими достоинствами ни обладал бы твой мозг,
Ты всё равно остаёшься в дураках…
Есть некая дверь, которая никогда не отворяется…
И либо за ней хранится ключ к пониманию всего,
Либо на ней просто висит табличка
«Посторонним вход воспрещён».
Ещё это напоминает девицу, в которую мы
Влюбляемся,
Сами не понимая, в чём её загадка…
Бог, если его царство начинается за этой дверью, —
Есть величина автономная,
Не желающая, чтобы наши мысли касались
Вечного…
«Из источника непрерывной мысли…»
Из источника непрерывной мысли
стало известно, что чем свободнее тянется нить,
тем жестче оковы, в которые мы замурованы.
Точнее, наше тело погружено во враждебную среду,
и наша душа испытывает постояннное давление…
Из бесконечного столкновения сил
Каждый раз вылупляется составляющая,
по которой мы и следуем как внутри, так и снаружи…
То, что кажется нашим выбором – не есть ли
завуалированное действие извне…
Мы напоминаем простейший механизм,
который ищет способа выжить и дать потомство…
И какими последовательными мы ни были,
ничего не остаётся на прежнем месте,
тем более, в том же виде…
Мы меняемся, но и внешняя среда, на которую
мы опосредованно воздействуем,
приспосабливается…
Наша воля, испытывая подчас
колоссальное давление, до неузнаваемости
деформирует наше нутро…
Можно ли говорить о свободе там,
где всё подчинено логике абсурда…
И где всякое движение хоть внутри, хоть снаружи
диктуется никем не прогнозируемыми
обстоятельствами…
И кто-то под знамёнами свободы
убивает себе подобных.
«Идёт и идёт снег…»
Идёт и идёт снег…
И нет возможности перевести дух.
Ты, снег и в руках лопата…
«Есть вещь… Мысль о вещи… и Пустота…»
Есть вещь… Мысль о вещи… и Пустота…
Последнее значительнее…
«Перемещения людей не равноценны…»
Перемещения людей не равноценны…
Этот двигается пустой,
Другой с газетою и бородой…
А кто-то тащит Бревно пространства…
«По всей видимости, тот, кто сажает тебя на кол…»
По всей видимости, тот, кто сажает тебя на кол,
Не в состоянии понять, что есть боль…
«Общество – это большей частью…»
Общество – это большей частью
Сильные и слабые…
Первые вызывают неприязнь,
Вторые – презрение…
Могут ли существа, вполне
Обходящиеся без Моцарта и Пушкина,
Считаться полноценными,
И быть, к примеру, счастливыми?..
Сильный, как и полагается,
Требует подчинения своей воле…
«Болезненный» же заранее отказывается
От подобной роли и охотно подчиняется…
Скорее всего, они скроены из одного теста,
Ибо нуждаются друг в друге…
Образ мыслей не выпадает
Из однажды установленного русла…
Возрастают и убывают лишь потребности…
При всём кажущемся многообразии
Участь каждого заранее предрешена
И автоматизирована…
Жизнь чаще всего – цепь повторяющихся ситуаций,
Лишь со сменой декораций и только…
Зачатки индивидульных особенностей
Просто игнорируются как окружением,
Так и самим собой…
Люди годами выполняют функции и обязанности,
Навязанные «здравым» смыслом…
Ужас в том, что мало кто и замечает,
Что занят не тем, чем полагается…
Зло вульгарно, а что есть добро
В душе или, скорее, в системе нервных плетений
Обывателя?..
Глупо быть добродетельным,
Не зная во имя чего, чтобы ты хотел,
Чтобы запомнили…
Все мы устроены так, что ищем выгоды,
И, быть может, в самом бескорыстном
И кроется великая жажда…
Круг порочен, и из него никому не
Удаётся выпасть…
«Жизнь – есть химические превращения…»
Жизнь – есть химические превращения
Элементов бытия…
Физические законы управляют
Всем этим…
Мы несём определённый заряд…
Но не бодрости и оптимизма,
Свойственных придуркам,
А большей частью – смирения и горя…
Химия и физика не в чьей-либо власти…
Но однажды проделывается ужасная
Метаморфоза, и наше бытие
Переходит в божественное измерение…
Как? каким образом? имея вполне обычные
Способности, нам открываются двери —
Непостижимо…
Жизнь обретает смысл и иное качество,
Мы узнаём о присутствии небесных сил…
Но зло, какими бы мы ни были,
Будет сопровождать нас в течение всего
Времени, подтачивая нашу веру…
«И так, в мелкой суете и большой тряске…»
И так, в мелкой суете и большой тряске,
проходит жизнь.
Не ждать более Ничего, кроме свежего чувства,
и чтоб отяжелевшие кроны отступили…
Из книг ты узнал немного.
Нашёл близких по духу,
Но это лишь усилило твоё одиночество.
То, что нас объединяло – это невозможность
на чём бы то ни было задерживаться…
Более того, можно сказать,
это было единственным, что имело смысл…
Новые дали, хоть и смертельно отдаляли
тебя от людей, имели свойство бесконечного
И давали знание того, из чего мы состоим…
А ещё и о том, что будет после…
«Глупо чернить белый лист словом из известного источника…»
Глупо чернить белый лист словом из известного источника.
Дарованная от рождения душа не стоит ничего.
Когда ты хозяин своей мысли, она никому не нужна…
Лишь после разрыва всех возможных связей,
Когда щупальца мозга не находят более привычной пищи,
Когда место, где берётся слово, невозможно обозначить…
Лишь тогда имеет смысл взять перо,
Чтобы описать иное мироустройство,
Понять своё место в цепи событий, времён,
Кинуть взор в прошлое и задержаться в текущем…
Из раздробленных составляющих
Создать целое.
Как? каким образом? меняется мир внутри…
– Непостижимо…
Как звериное в тебе отходит на второй план,
Уступая место свету…
И как твоё сердце сливается с веществом природы,
Становится вещью в себе…
И слова из твоих уст проходят путь, сравнимый с караваном,
Который следует от начала Времён…
«То, что в юности считал твоими особенностями…»
То, что в юности считал твоими особенностями,
на деле были изъянами и следствием скудоумия…
Кого бы я ни встречал, оказывались дырявыми…
И дело не в том, что мне не везло…
Но я хотел о другом:
к чему все наши усилия,
если соотношение ужаса и его ожидание
не поддаются коррекции…
Все наши правители, «удачные» и «не очень»,
всерьёз стремятся достичь невозможного…
Мир не меняется к лучшему.
Сытость обеспечивает лишь выживание и потомство.
Свойства человека и качество жизни примерно
одинаковы.
Все видимые плюсы имеют оборотную сторону…
Корабль дыряв…
Пробоины невозможно заделать…
Любые «прорывы» и «достижения»
природой неминуемо караются.
И это не какой-то там пессимизм,
а, скорее, трезвый взгляд на природу вещей…
Врут все…
И счастье многих в том и заключается:
нет возможности заглянуть в природу вещей,
как и не видеть дальше собственного носа…
Блуждать и блуждать в хаосе —
Видимо, в этом наше предназначение.
«Остаемся ли мы в памяти тех мест, где пребывали…»
Остаемся ли мы в памяти тех мест, где пребывали…
Однажды увидев Рим, ты удерживаешься им на века…
Точнее, сливаешься с улицами и площадями,
вымощенными святыми камушками,
сквозь которые пробивается зелень травки…
Так он становится если не первым, то вторым твоим я,
Местом, где был счастлив…
И теперь ты начинаешь всё в жизни с его ведома.
Он мелькает в твоих письмах, во сне…
Чиновник, который догадается, что ты вывез
из этого города, вполне может застрелиться.
Ибо город тебе достался по обычной цене…
И камень – статуи, колонны, лепнина, мрамор
вековой давности в лучах тёплого Солнца…
И фонтаны, когда движением воды оживает округа.
И Вечность, которая говорит с тобой на языке родном и понятном.
Ты уверен, что оказался здесь не случайно…
Нельзя просто взять билет в Рим…
Небеса щедро одарили эти места…
Возможно, в ущерб всему остальному…
Мир здесь перестаёт казаться чуждым и враждебным.
Архитектура пьянит…
Выцветшая охра и терракота злословят о Хроносе,
пытаясь сдержать его ход…
Ибо его цель, видимо, всё перемолоть в пыль…
И ежели у Времени есть цвет, то не землистый ли?
В смысле погоста, чем Всё и было…
Если бы не стало другой земли,
то мне было бы и не так грустно…
Вспоминать Вечный город, думать о том,
что ты сюда вернёшься…
И некое возбуждение охватывает тебя…
Ты часть этой Земли, ибо теперь связан с ней
миллионами мелких событий.
Возможно, даже более, чем с любимыми людьми.
Эти узы не могут быть нарушены никем и ничем —
Лишь смертью…
«Поначалу взор обращён в будущее…»
Поначалу взор обращён в будущее…
Позднее в никуда или в абсолютное ничто.
Если в юности будущее кормило тебя,
то теперь голое настоящее и пространство,
которое повёрнуто и направлено против…
Не ждать более ничего, никаких перемен к лучшему.
И вообще, что есть лучшее, теперь уже и не понять.
То, что гнало и вело по жизни, нынче чёрт знает где…
Может, в определённом возрасте, тобой перестают
интересоваться.
Но это не значит, что оставляют в покое.
И если раньше казалось, что для путешествия нужны
Лишь деньги,
то теперь же некуда плыть…
Люди повсюду…
Их мысли и образ жизни тебе чужды и вредны.
То, что казалось нужным, важным тогда,
Теперь перестало иметь смысл…
Вокруг всё по-прежнему: деревья, птички, дома…
Но они более не являются свидетелями твоей жизни.
Ибо трудно фиксировать то, что перестало
что-либо значить…
«Максимум, что можно сделать – это занять…»
Максимум, что можно сделать – это занять
выгодную позицию…
Так создаётся ощущение, что ты более защищён.
Архимед зря искал точку опоры, её нет.
Выползая из одной невесомости,
оказываешься в другой.
Ты пропускаешь сквозь себя тонны воздуха,
но не становишься и на йоту тяжелее.
Люди разбросаны вокруг как попало.
В муравейнике не перестают копошиться…
Ни одной выпрямленной мысли:
одни крючки и загогулины.
Пространство и не пробует их вытолкнуть.
Объём не ощутим…
Ты совсем другое дело.
Как бы равный с равным.
Но он бестелесен, ты нет…
Тебе не увернуться.
Каждое движение приходится не тем местом
и не туда…
Пространство мстит.
Лучше сторониться людей, но так,
чтоб не замечали твоего интереса.
Они наследовали Землю,
но она так им и не досталась…
Кто же?
Кем был ты, всегда говорящий на другом языке:
Носящий такие же одежды, но предпочитающий
не эти лица.
Тем более образ мыслей,
не говоря о повадках и нравах…
Но не их вина, что они такие…
Упрощённость и усреднённость, видимо,
устраивает Всевышнего…
Воля небес – не быть Ему подобным…
Да и что есть воля, если идти некуда…
Даже когда есть Кому следовать…
«Мысль выползает как бумажная салфетка из коробочки…»
Мысль выползает как бумажная салфетка из коробочки.
Одна тянет другую и так далее…
Лишенная оболочки, она более никому не служит.
Ни дать, ни взять нечего…
Некто застрял на околоземной орбите,
Быть может, и гораздо далее…
Признаков присутствия Земля не обнаруживает.
Никакие радары не работают на таких частотах.
Но всё так же день сменяет ночь.
И растёт биомасса на планете…
«Выдумать строчку – в каком-то смысле…»
Выдумать строчку – в каком-то смысле
Пройти кратчайшим путём,
Но от предметов столь отдалённых,
И в обычной душе не могущих соприкоснуться.
И как же быть читателю? – Ума не приложу…
И не есть ли чтение занятие бестолковое?..
Кому мы служим? Зачем мы здесь? Кто наш Бог?
Ужас и в том, что нет и промежуточного звена.
Мостов не возвести.
В ходу лишь ухмылочки
Да пожелания здоровья и денег.
«Порою кажется, что это – свободное плавание…»
Порою кажется, что это – свободное плавание.
Как ещё назвать свою полную несостоятельность,
Понять, где берётся слово и то, что до него…
И отчего можно сидеть месяцами на мели,
а после за день выдать месячную норму:
как море и борей в разных соотношениях.
И на берег выбрасываются рыбки – мелкие, покрупней…
Вероятен некий перехлест волн, подводных течений.
Мозг подобен застывшему морю.
Содержимое отсчитывает от начала времён…
После «всемирной тряски»
каждый раз появляются новые формы;
из оборванных связей – причудливые комбинации…
А не есть ли это – новая реальность?
Старое, пережившее саму себя, вновь всплывает.
До всего теперь есть дело…
Личный и человеческий опыт немыслимо
Переплетаются,
И каждый раз, противореча самому себе,
но в полной гармонии с тобой
является Слово…
«Слово ещё не родилось…»
Слово ещё не родилось…
Человек уже познал стыд:
Страх, смешанный с чувством пола.
Вера – есть смутное желание объять необъятное.
Воля – попытка держать в узде невинного зверя.
Сознание ищет виновного.
Всё, что радует глаз, таит угрозу…
Время колдунов и прорицателей…
А кого-то тревожит загадка бытия:
– Что есть наш мир?
И есть ли что-то, кроме отчаянной попытки ухватиться?
Не важно, за что…
Что нас ждёт, кроме повторения ужаса?
Пожалуй, мы скорее жертвы, чем…?
И даже если мы ничтожные, злые твари,
Кто пожелал нас сделать такими?
Не есть ли силы, направляющие нас —
орудием тьмы?..
«Различают два вида людей…»
Различают два вида людей:
Первые напоминают надутый полый шар.
Всё их естество проходит через ложную наполненность.
Вторые же скользят по поверхности,
Будучи большей частью обесточенными /обкраденными.
Первые источают тепло, синтезируя джоули.
Вторые, имея систему радаров, поджидают первых…
В известных условиях происходит соприкосновение.
Первые отдают излишки, вторые хватают энергию.
Так люди вступают в брак – на время.
Рано или поздно срабатывают защитные механизмы…
Системы нуждаются в исходном состоянии.
Браки распадаются, каждый требует своё…
В декорации меняются персонажи.
Бога нет, есть траты и накопления.
«Если вычесть из человека тело…»
Если вычесть из человека тело,
То попадаем в вечность —
В начало и конец одновременно…
Наверно, там безветренно и тихо.
И солнца луч туда не проникает.
Но мрак ведь тоже отражение яви.
Так что же мы имеем?
Там, в нам неведомом сосуде.
И здесь ли хранится тайна бытия?
Ведь в нашей жизни толку мало.
Всё топчемся и хоровод ведём по кругу.
А чтоб без принуждения, без водки
Понять, в чём наше предназначение…
– Не бывало!
И отчего так долго зреет в нас то,
Что в вечности находит дом свой?..
Дух Божий, что носился над водою…
– Где он?
Во что, быть может, перевоплотился?
Или бездействует в сосуде…
В том месте, где сойдётся всё.
И вещь, и ты.
«Кому пришла идея борьбы за существование?..»
Кому пришла идея борьбы за существование?
Отчего мы все поставлены в условия вражды?
Если мы и наш мир воля Всевышнего…
Зачем понадобилось выявлять всю низость
человеческого сердца.
Или, быть может, кому-то интересны победители…
Как так могло случиться, что такое слабое и
непостоянное существо распоряжается миром?
Не есть ли наше недовольство всем и вся
свойством, присущим свинье?
Наши души слеплены – на Земле, не на Небе —
из самого обычного, из того, что под ногами…
Наша потребность в красоте и гармонии – есть редкое
исключение, но не правило.
Мы ни в чём по-настоящему не задействованы.
Нет ничего, что может вывести нас из обыденного.
Наше сознание, как свойство простейшего организма,
Заключается в способности произнести:
«Не тронь меня».
Трудно представить,
как из такого банального механизма,
пережив боль и страдания, возможно чудо…
Волшебным образом приоткрывается дверь в
святая святых – к единице бытия
и тому, как она преобразуется и взаимодействует в
составе ткани…
Как возможно оставаться в одном,
но иметь уже два начала
и множество связующих нитей…
«Мы – лишь вершина айсберга…»
Человек – единственное животное, которое причиняет другим боль, не имея при этом никакой другой цели…
А. Шопенгауэр
Мы – лишь вершина айсберга,
Ноги и туловище не принадлежат нам…
То, что видят глаза, пропадает в пути.
Центра нет…
Место, где принимаются решения,
Точнее, отдаются распоряжения,
Ничем не обозначено…
Наша система восприятия боли и ужаса
Случайное приобретение
Процесса эволюции,
Но не от простого к сложному,
А от менее агрессивного к более…
Человек – вершина в цепи чудовищ…
И чем крупнее становился мозг,
Тем изощрённее способы выживания
И устранения неугодных…
Так сложилось, что то, из чего
Мы состоим и как действуем,
Во власти сил, требующих насилия…
Мы не расположены к добру,
Ибо не видим в нем выгоды.
А миролюбие кажется нам скучным…
Но нас не в чем винить,
Мы вовсе не сами по себе,
А части чудовищного механизма,
Запущенного неизвестно чем,
И тем более с какой целью…
«Порою кажется, что человек на вид такой единый…»
Мы сумма своих поступков, но не намерений.
И. Бродский
Порою кажется, что человек на вид такой единый,
Цельный и не глыба вовсе, и не из одного и соткан…
Какое дело нашим членам до того,
что творится в душе?..
И если наш мозг, как нам кажется,
величина объединяющая, то отчего проблемы
возникают без его ведома: опухоли и другое…
Каждая ткань, чаще, сама по себе…
Как влияют дела на окраине
на наше чувство обретения нового…
Где, в каком месте наша мысль
перешагивает в вечность?..
Каким образом к нам приходит то,
что становится словом?..
Надо ли считаться со всем эгоистично —
мелочным, что часто выдаёт мозг
на пути к действиям?..
И даже если мы относимся к этому критично,
Оно не даёт права называть себя
чем-то из ряда вон выходящим,
Особым звеном в цепи питания…
Мы вовсе не ангелы, скорее наоборот…
И чувство вины тянется за тобой, пока жив…
«Дерево познаётся по плодам…»
Дерево познаётся по плодам…
Какие исключительные вещи должно создать
ощущение истины – ввести сущее…
Строка, диктуемая двумя, а возможно, и более
сферами, опрокидывает себя…
Ты часто в страхе от внутренней пустоты,
ибо кажется, что чудо больше не случится…
Горение свечи порою совсем незаметно,
Пространство заполнено мраком…
И ты становишься холодным и чуждым
самому себе…
Но стоит подуть ветру с горных вершин,
как в одночасье всё меняется…
Парус наполняется, начинается малое
и большое шевеление…
Из ниоткуда прорезывается плод,
Точнее мысль, фраза, оборот…
Тут-то и вся свита начинает виться,
Кружиться, требуя выхода на свет Божий…
Приходится выбирать, уступать одному,
Отказываться от чего-то…
И свет…
Много света
И мир из Его ладоней…
«Боже, куда же меня занесло?..»
Боже, куда же меня занесло?..
Я перестал различать людей…
Жестом, мимикой что-то в знак согласия
или досады. Не более.
Не может потерянное существо так вездесуще,
громко заявлять о себе…
Не знаешь, как ко всему этому и относиться.
Ведь были времена,
когда хотелось для них что-то сделать.
Подарить, быть может…
Холодное безразличие…
Границы заперты наглухо.
И не им сюда, ни тебе – отсюда…
«Что уж поделаешь, но мне нравятся лица…»
Что уж поделаешь, но мне нравятся лица,
Пережившие тяжёлое…
Нюх обостряется, черты заострены
И главное – мысль в глазах…
И быть может, они впервые
обращены вовнутрь…
Сытость ужасно проецируется…
Человек, особенно немолодой, сразу
становится врагом.
Ну или вызывает равнодушие…
Наверное, когда нам плохо,
душа способна пребывать более,
чем в одном месте…
Возможно, в такие дни она менее расположена
ко злу и нуждается в защите…
То, что важно всегда, вдруг перестаёт
иметь смысл…
И ты превращаешься в автономное,
покинутое всем и вся тело…
Так, видимо, вещество в тебе
Возвращается к своей квинтэссенции…
«Мы наблюдаем непрерывный поток массы…»
Мы наблюдаем непрерывный поток массы…
Единственное, что с этим не согласуется —
Это сердце поэта…
Нежелание плыть по течению,
По бессмысленному сценарию…
Остановка, попытка вобрать большее,
Набухание и превращение в
Инородное тело, в занозу,
Точнее, ком в горле пространства…
И потеря себя, но с возможностью
Выработать свой – другой голос…
Пространство внутри более не нуждается
В том, что снаружи…
Заодно перекочевало всё его содержимое:
Моря, реки, деревья, горы, предметы вокруг…
Стать носителем этой «ноши» не есть ли
Узурпация власти в глазах пространства…
И оно мстит…
«По-своему можно трактовать всё…»
По-своему можно трактовать всё,
что нам ниспослано…
Но что-то в тебе не довольствуется
частью правды, требуя большего…
Душа в попытке объять необъятное
перерастает себя…
Из ниоткуда появляются незримые
лестницы…
Ступать по бесконечной шири
с новым набором знаний —
всё равно что ловить свой собственный
хвост…
И чем он длиннее, тем дольше наши
рассуждения, да и только…
Если у пространства есть альтернатива,
нечто противоположное по свойствам,
где Время быть не может,
то все мы и наша Вселенная,
как незапланированные роды, —
случайная метаморфоза.
Некий выворот наружу. Но чего?..
Раз ничего не было… Что рвануло?..
И раз не было Времени, то и Бог
не мог сотворить Сущее…
Тогда как?.. Каким образом?..
С чьей руки?.. И главное, из чего?..
И если масса – некая сущность энергии,
то не есть ли мы частицы
космической пыли или ещё чего
похуже?..
И когда мы спорим друг с другом,
То кто же прав…
Ванька-встанька
Человек – это то, что ползает на брюхе,
Пытаясь взобраться на кресло – трон…
Не часто, но это ему удаётся.
Но что-то мешает быть там
Достаточно долго…
Его спихивают, он продолжает тянуться.
Там и жизнь обрывается…
Приходит другой…
Сколько сил, терпения, надежд
Требуются для пустяшной игры…
И всё лишь затем, чтобы толпа,
Беснуясь, кричала: «Браво», «бис»…
Но наступает утро другого дня…
Спилили у трона ножку.
Выдернули из неё гвозди.
…словом, сотворили другой.
Возможно, на том же месте,
Теми же людьми,
С такими же правами
И подобием любви…
«Мы вовсе не то, какими нас видят…»
Мы вовсе не то, какими нас видят…
Особенно те, кто нас любит.
Великая иллюзия, благодаря которой
Мы перешагнули все пределы цифр,
Продолжая компрометировать самих себя…
Не есть ли жизнь форма тавтологии…
И не повторяется ли наше бытие?..
При кажущемся разнообразии мы легко
Узнаваемы – что в речах, что в повадках…
Гордо именуем себя великим народом
И с презрением относимся друг к другу,
И особенно к тем, кто нами рулит…
Нация, в целом, большая ценность,
Чего не скажешь о каждом из нас…
Будучи юным, ты тянешься к людям,
Став другим – активно отталкиваешься…
И третье состояние – перестаёшь их замечать…
И лишь когда они появляются на твоём поле —
Настораживаешься…
Играет роль и кумулятивный эффект:
Когда что-то слишком часто мелькает,
То перестаёшь к этому относиться серьёзно…
Ты заведомо знаешь, что от них ожидать.
Тебя нельзя удивить.
Можно лишь огорчить, выбить из колеи,
Да и только…
«Дождь не может начаться просто так…»
Дождь не может начаться просто так…
Падение температуры – как страх пространства…
И если что-то движимо с любовью к нам,
Так это природа в весеннем убранстве…
Быть одиноким так сладко в ту пору…
Спуститься с невидимой звезды,
Сбросить груз пространства,
Собрать в узел всю лёгкость бытия,
Забыть дорогу в никуда…
И повести содержательный разговор
С лепестком, цветком, бабочкой и муравьём…
А ежели повезёт, стать одним из них…
Может, не сразу, не в один миг…
Наверняка предпочтительней
Быть частью пейзажа,
Чем обложкой глянцевого журнала…
«Мы – вовсе и не мы, и по меньшей мере…»
Мы – вовсе и не мы, и по меньшей мере
Пребываем в навязанном мире…
По всей видимости, нами весьма умело
Двигают…
Мы не в состоянии провести грань,
Где кончается воля свыше
И начинается наша собственная…
Если таковая отыщется.
Напрашивается предположение:
А что, если первично то,
Что нас окружает, а вовсе не мы…
Мы некий слепок пространства —
Сменяемый рядовой без
Собственных навыков…
Внешнее диктует, в каком направлении,
Насколько энергично, ловко,
Логично или нет —
Мы распоряжаемся собой…
Кому же служат наши органы чувств,
Если большей частью видится ужас?..
И что есть наш мозг как не некая
Субстанция, не всегда успевающая
Выносить сор из избы,
Когда беда в пространстве…
Наверное, нам видится лишь внешняя
Её сторона: пожары, наводнения и т. д. и т. п.
Что у него внутри для нас непостижимо…
– Квадрат Малевича… а он ведь чёрный…
Что всем этим двигает? Сердце?
Быть может, душа или как-то иначе…
Тайна за семью печатями…
То, что мы обладаем массой,
Есть не что иное, как форма энергии…
Т. е. на каком-то уровне, большей частью,
Инертное пространство
Становится заряженным…
И то, что мы называем жизнью —
Есть простое или сложное взаимодействие
Сгустков или частей внешнего Мира…
Наша мимика, жесты, черты лица,
Всё то, как мы видим себя в зеркале —
Есть на деле изнанка пространства —
Место, где оно обретает форму,
Быть может – вес,
Перестаёт тяготиться своим однообразием…
Но, по всей видимости, не в состоянии
Избавить нас от чувства бессмысленности,
Как, впрочем, и от дыры в кармане…
«Cолнца луч иначе скользит по всему…»
Cолнца луч иначе скользит по всему,
Что нам дорого…
Душа, пытаясь задержаться,
Отмотать и заново запустить фотоплёнку,
Поглощает Время, удваивая минуты…
Сундуки наполняются монетами —
Медными, серебряными, золотыми.
Груженая баржа отчаливает от берега,
Залитая Светом…
Воздух, как полные сети рыбака…
Что-то всё время шевелится, трепыхается…
Возможность переносить то,
Что на сетчатке дальше —
Во внутреннее пространство,
Во многом зависит от свойств последнего:
Его способности поначалу разложить,
Разобрать видимое на составляющие,
Чтобы далее сместить акценты,
Добавить красок, сгустить субстанцию…
И вызвать к жизни другую реальность,
Чтоб возвести в степень иную
Всё то, чем душа прельстилась…
«Каждый раз, надевая платье…»
Каждый раз, надевая платье,
Имеешь дело с другим телом…
Твоим, но всё менее родным.
Возраст – не есть количество лет,
А предельно чёткое представление
О том, кто ты есть —
Часть недоброй воли…
Не анфас и профиль,
А два полюса души…
И когда одна бодрствует, вторая
Следует по пятам…
Одна раздаривает,
Другая во всю силу противится…
И если ты «за», то она во всю мочь —
В штыки…
Когда-то, очень давно, ты знал,
Что есть белое, а что – чёрное…
Теперь же полное отсутствие цвета…
И даже не смешение красок…
В палитре обычно что-то доминирует…
Нынче же не сделаешь выбора —
Ни шагу в ту или иную сторону…
Две головы, а идти некуда…
Не болезнь ли это?..
Нечто перестало быть тайной…
Переродилось и стало равной самой себе…
Настроение от де Кирико
Птица, выброшенная из гнезда, – полетит…
Ничего не остаётся после тебя…
Воздух кишит многомерными червями…
Всё, что выползает наружу,
становится их пищей…
Где, в каком городе отыщешь пристань?
Свобода – это когда более и не знаешь
кто свои, кто чужие…
Всё, что было на пользу детине,
ныне бессмысленно
и вызывает обратный эффект…
Заряда едва хватает до следующей
катастрофы…
Богов следует пожалеть,
ибо им досталась, видимо, та же участь…
Пространство не перехитрить…
Да и кто же мы есть,
как не часть квадрата, эллипса, пирамиды
или иного знака геометра…
Поделить что-то между людьми
нет никакой возможности…
Есть сопряжённые цифры,
вывернутые наизнанку нули…
И богатство натуры в том и состоит,
что не найти точку отсчёта…
Лишь висячие сады, перепаханные поля
И ищущие покоя лошади…
Счастье – эпизод из кинофильма,
которого не досмотреть…
Видимо, мы тем и хороши,
что с нами возможны любые эксперименты…
Могут дать плоды самые неподходящие
атрибуты: стол, стулья,
подземный тоннель,
монструозный компьютер,
деревянный мобильный телефон,
вольфрамовая нить, целлофановый пакет,
дистанционный пульт управления
квадратным прибором…
Тайна бытия кончается там,
где приходит счёт…
Если доить коров – масло и сыр.
Пространства жернова дают форму и цвет…
Запах и вкус придумывают мозги.
Как бы ни долго плелось веретено,
Шёлка и шерсти не хватает двоим…
Колесница небесная меняет свет Божий
на предметы в доме:
канделябры, гравюры, дерево и стекло,
олово, серебро, мозаика, мрамор… —
всё, из чего состоит твой дом —
есть выкидыш пространства:
Место, где оно перестаёт себя узнавать.
Впрочем, как и нас…
Ибо задуманное на небытие,
оно угодно, не знаю, чему, кому
приобрело свойство – не быть излишней
Пустоте…
Начало отсчёта – Время…
И вода полилась из пустого кувшина…
Май 2013, Флоренция
Рим
Бессмысленно всё,
Особенно взору руин…
Если что и говорит Рим,
То камень молчит,
Точнее, надорвал глотку…
Новых слов не придумать,
Старые, как ни тасуй,
Заимствуют известные идеи…
Камень дольше всего противится Времени.
И под конец уступает…
Вода есть предел всего:
Начало, конец, взгляд изнутри
На порядок вещей…
Фонтаны Рима – торжество воды…
Мягкий, жирный камень
Крошится внутри…
С нами, скорее, наоборот —
Живость ума и дряблость мышц, кожи…
Старение признак тела,
С душой – иначе…
Она, скорее, теряет опору,
Набухает… трещит по швам…
Заново расставляет акценты,
Временами даёт течь…
Оставаясь некой мерой пространства,
Переходя от навязанного:
Продолжение рода
К осознанию себя как единицы Времени,
Как невыпавшее звено,
Продолжающее испытывать
Свойства Пространства:
Его голос и вес…
И Рим гибнет вместе с тобой…
Если долго ходить по улицам
Вечного города,
Неотступно следует чувство причастности
К его прошлому…
Что есть Рим, как не Время,
Застывшее в камне…
И ты свидетель всей жизни Империи…
Не было тебя – был Рим,
Не было Рима – был ты…
Нет судьбы отдельно взятого человека.
Есть тяжесть воздуха, память воды,
Твёрдость и цвет камня…
Наше дыхание – их связующее…
«Ежедневно находит конец…»
Ежедневно находит конец
Бесчисленное множество живого…
Переход этот, по-видимому, так же прост,
Как съесть фисташковое мороженое…
Так и есть, мы – порождение праха.
Природа ни в коей мере не осознаёт,
Жива она или мертва…
Вещество мира бесконечно инертно…
Дерево не знает, что оно дерево.
Сирень и не догадывается,
Как благоухает…
А вулкан и землетрясение ничего не значат,
С точки зрения их самих…
С людьми, примерно то же самое;
В смысле, испытывает боль,
Но понятия не имеет, что он такое…
То, из чего мы состоим – вещество внутри,
Вовсе и не заинтересовано в нашем бытии…
И легко может дать раковую опухоль
Или камень в почке…
А к концу жизни она саму себя и «убивает»…,
Точнее, не находит более возможным
Оставаться в прежнем составе…
Быть может,
Примерно также и с Высшими силами,
Т. е. они есть,
Но их как бы и нет…
«Все что-то делают…»
Все что-то делают,
С полной уверенностью, что это именно то,
Чем бы и следовало быть занятыми…
Этот достиг совершенства в укладке полов,
Другой же лихо стрижёт газоны…
У всех всё есть, и этого вполне достаточно…
В музее о футболе не поговоришь,
Да и бокал пива ближе, чем эпоха Ренессанса…
Любовь – это полчаса возни —
Средство делания «нового» человека…
Для поддержания духа в теле,
Хороши бег и утренняя зарядка,
Разговоры с соседом о погоде
И непременное чтение газет после обеда.
В одежде чем проще, тем страшнее:
Штаны и рубашка цвета потухшего вулкана…
Эмоции выражаются бурно,
Мысли бесцветные и бесформенные.
Ни одна не лучше другой…
Что овощи на грядке, но не растут,
А просто висят, указывая на половые признаки…
На лицах маски, всегда узнаваемые…
Нет ничего, что указывало бы на частную жизнь…
Чем больше различий, тем легче узнаётся
Квадратный объект в треугольном пространстве…
«Ты продолжаешь существовать вопреки всему…»
Ты продолжаешь существовать вопреки всему…
Кажется, тебя могут заметить лишь ветер
Иль солнца луч,
Да проплывающие облака…
Но и то, и другое не знают о самом себе.
Соответственно, то, что ты есть,
Подлежит сомнению…
Что же произошло, что вытолкнуло тебя
Туда – далеко – за линию горизонта…
Жадность – желание непременно быть там,
Не знаю где…
Но чем проворнее ты был,
Тем быстрее сыпался песок сквозь пальцы…
Видимо, это была такая игра,
Но так заведено – и ты в другой реальности:
Сюда не доходят ни вопли, ни крики радости…
То, что бездушно – к этому привыкаешь.
Труднее найти мотив для повседневных дел:
Одевать штаны, завязывать галстук…
Если бы сосед по дому вдруг обнаружил,
Что происходит в твоей голове,
То он, наверное, повесился бы…
Дороги обратно, конечно же, нет…
Такого слона не спрячешь в кармане.
Да и что есть то, от чего ушёл,
Как не возня насекомых над навозной кучей…
Так и висишь в тридевятом царстве,
Как воскресший птеродактиль,
Способный взлететь,
Но, увы, не приземлиться…
«Чувство вины, как, впрочем, и совесть…»
Чувство вины, как, впрочем, и совесть,
Мораль, да и ещё не знаю что… —
Не есть ли порождение страха.
В нашем «сухом остатке» – одна струна…
Стремление быть ангелом,
Ну или, по меньшей мере,
Существом совершенным…
Видимо, для того, чтоб не тревожили…
Иллюзия, что у тебя особые заслуги
И тебе зачтётся.
Если не при жизни,
Быть может, после…
Не делая зло, кажется, ты страхуешься…
Но Пространство – слепо…
И на твоём пути чаще не человек с ружьём,
А кривизна воздуха и пленный разум…
И делать добро – то же самое, что зло.
По меньшей мере, в глазах Природы…
«Не может такая странная затея как бытие…»
Не может такая странная затея, как бытие,
Длиться вечно…
Столь чуждый нашему сердцу,
Ежедневно творящий зло…
Чьи амбиции оно удовлетворяет?..
Бесконечно привлекательный снаружи
И чёрный внутри…
Ведёт нас по бесчисленным лабиринтам,
Испытывая без ясной цели…
«Если придумать другую жизнь…»
Если придумать другую жизнь,
Возможно, на этом же месте,
Пожалуй, надо перестать
Работать…
Точнее, изо дня в день
Доказывать или напоминать о себе —
Что ты есть и тебе нужно есть…
Может, до минимума сократить зимы:
Недельки так две, три, не более…
Хотелось, чтоб тебя отличали от
Навозной мухи,
Но не люди, а как-то иначе…
Да и чтоб окружение было на голову
Выше
И не с рассеивающей,
А с собирающей линзой —
Не с мнимым,
А с действительным фокусом…
То бишь сердцем – с живой тканью…
Быть может, не чуждым самим себе…
И тогда, наверно, Мир найдёт в них пристанище
И перестанет воевать с самим собой…
«Под ярким солнцем порою мерещится…»
Под ярким солнцем порою мерещится,
Что вот – наконец – заживёшь во всю мощь…
Точнее, выпрямишься и встанешь
Во весь рост…
Но как ни печально, что и тысячу лет назад,
Что и сотню, Время всегда одно —
Без цвета, вкуса и запаха…
В смысле интактно,
Т.е. работает лишь на себя…
Внутри ты можешь экспериментировать:
Удлинять, давать форму…
Лежать под её тяжестью…
Наматывать круги и греметь кандалами…
В какой-то период жизни они совпадают:
Время снаружи и время внутри…
Но после любви
Ты уходишь в свои парадигмы —
В собственный отсчёт минут,
Который и является свидетелем перемен:
Выходом в другое Пространство…
Заселением Души…
Возможно, твоё отторжение от массы
И есть конфликт большого и малого Времени…
– Не следует ли, что оно материально?..
«После некоего опыта ты легко…»
После некоего опыта ты легко
Можешь превратиться
В зрение или слух…
Т. е. чистое видение всего спектра…
Или стать воображаемой, но не менее
Реальной единицей звука…
Попасть в первопричину, в ядро —
В то, что их вызвало к жизни…
Но нипочём не понять, куда теряются
Лучшие мысли, точнее, то, чем стали
Звук и свет…
«Горы есть горы, луна есть луна…»
Горы есть горы, луна есть луна.
То, что трезвонят вокруг, недостойно слуха…
Мне не вернуться в собственные пределы.
Место, которое оставил, может прийти,
Но только с другой стороны…
На него не взглянуть прежними глазами…
Память удерживает то, что не даёт спать…
Жизнь – сплошная череда потерь…
Пытаясь мир держать в узде,
Возможно, ты лишь умножаешь беды…
Хаос – есть первая и последняя данность…
И не надо строго смотреть на блядей,
Даже если это твоя жена…
Мы все – порождение случайных связей:
Кислород, водород и ещё чёрт знает чего…
Никакой идеи, судя по всему, в нас
Не вложил создатель…
Потому и от рождения подмочены репутации…
«Наши поиски истины есть следствие…»
Наши поиски истины есть следствие
Крайней неуверенности,
Страха, мыслей о смерти…
Будь иначе, то и незачем было бы
Глядеть в бездну…
И требовать, чтоб она раскошелилась…
Но действительность всегда со знаком
Минус…
И даже когда на улице май и светит солнце,
Мы не перестаём глядеть настороженно…
Но вот… поле, луг или опушка леса,
Ромашка, бабочка, дерево, лепесток…
Или что-нибудь из Моне, Дега,
Пушкин или Мандельштам…
И мир, на время, перестаёт быть
Враждебным и чуждым…
Прекрасное – единственное, на чём глаз
Задерживается, не требуя ни уточнения,
Ни объяснения…
Пожалуй, красота и способна заменить
Истину…
Но, по всему, эта наша потребность —
Не есть главное в природе вещей…
Скорее, как побочное явление,
Вызванное общением полов…
А для художника – его хлеб и соль.
«Это большая иллюзия, что Мир нейтрален…»
Это большая иллюзия, что Мир нейтрален.
Природа – да, но не Мир…
Своенравный, упрямый,
Тяжело идущий на какие-либо уступки,
Невидимой рукой направляет нас…
Треская арбуз, всегда можно подавиться
Косточкой…
Будущее никогда не наступает таким,
Каким ждёшь…
Наши надежды, мечты – нелепая возня.
Мир всегда всё переиначит…
Даже, в лучшие минуты, чаще, не в состоянии
Понять, чем же заслужил милость…
Но хуже то, что после некоего опыта
Понимаешь – предлагаемое скомпрометировано…
И даже, если Мир в твоей ладони,
Он не перестаёт быть непредсказуемым
Хулиганом, к выходкам которого
Невозможно привыкнуть…
«После жизни земной…»
После жизни земной,
Быть может, на другом месте,
Оставив телесную оболочку,
Легче будет понять,
Увидеть сторонним глазом
Чем же всё-таки была жизнь?..
Точнее, наше бедное бытиё.
Но если пространство всего лишь вещь,
А душа – мысль о вещи,
То как они обходятся друг без друга?
Или быть бесконечно далеко от
Объекта – не есть ли правило…
Я всегда боялся взгляда со стороны —
Чего-то более хитрого, чем я…
И где теперь моё я?..
Душа, избавившись – наконец – от чудовища,
Надеюсь, не растеряет всё то, во что верил
Или не верил многие годы…
Озирая с высоты, обнаружит ли она
Пустое место, что занимало тело?..
Не то чтоб совсем её не заменить,
Но с ходу так не сделать.
Это уж точно…
Какими видятся люди…
И не есть ли это засорение эфира?..
Муравьи, пчёлы, тем более бабочки
Не кажутся ли намного привлекательнее?..
Города – такие как Нью-Йорк, Гонконг —
Не преграды ли для птичьего полёта?..
Возможно, на новом месте яснее слышится,
В чём был замысел…
И если создать человека без изъяна
Не было желания, быть может – возможности,
То зачем понадобилось держать его
В неведении и кормить полынью…
Не понять и великую жертву на кресте…
Ибо с тех пор ничего не изменилось…
Кого же удалось спасти?..
Когда люди живут и умирают,
Пребывая в первобытной дремучести…
«И уже неважно, по какой статье ты в тюрьме…»
И уже неважно, по какой статье ты в тюрьме.
Да и срок пожизненно,
Быть может, и дольше…
Значение не придать ничему,
Даже тому, кто мать твоего ребенка…
Вот уже сотни лет, как корабль отчалил
От берега…
На материке всё тот же туман, что и с Р. Х.
Пастьба на заснеженных пастбищах…
Ни один баран не видит другого,
Но это не мешает цеплять и поднимать на рога…
Можно вынести всё:
Голод, нищету…
Поймать и выпустить птицу…
Но незачем вешать на грудь
С неба падающую звезду,
Ибо некому освещать дорогу…
«Мир перегружен ненужной информацией…»
Мир перегружен ненужной информацией…
То здесь, то там пространство взрывается,
Горит, даёт течь…
Всегда есть жертвы – обычные люди,
Каждый раз приходится начинать сызнова…
Говорят, что в начале был большой взрыв…
Непостижимо как появились Земля и Небо…
Если всё из рук Господа,
То отчего нам ежечасно грозит опасность…
Может, мы – часть большого эксперимента.
И когда всё закончится,
Станет ясно, во имя чего длилось
Представление…
Но кем были люди в эпоху
Отрицания божественного света?
Что скрыто глубоко внутри нас?..
Или нам надо пройти и это,
Как чуму, холеру, ядерный гриб…
И вещество мира изменится —
Перестанет тяготиться самим собой:
Своей массой, формой, естеством.
Внутренний мир не будет тайной для
Внешнего…
И мы с лёгкостью узнаем Истину,
Которой станет незачем менять обличье…
Говоря коротко, или такие настроения
//-- * * * --//
Поезд не едет куда-то, а просто едет, и всё…
//-- * * * --//
Совершенно непонятно, для кого этот мир…
//-- * * * --//
Пустячок. А как много шума…
//-- * * * --//
Случай не лотерея…
//-- * * * --//
Трудно чем-либо заниматься с сознанием абсолютной бессмысленности приложения сил…
//-- * * * --//
Глупость – это когда тебе изменяет жена, которая давно тебе надоела…
//-- * * * --//
Что я могу сказать о жизни: кормили меня хорошо…
//-- * * * --//
Быть богатым так же банально, как и бедным…
//-- * * * --//
Всякий спор – это что лучше: чайник или сковорода…
//-- * * * --//
Мыслить не удаётся, остаётся действовать…
//-- * * * --//
Общепринятая точка зрения хромает на обе ноги…
//-- * * * --//
Рыба пошла худая и злая…
//-- * * * --//
Жизнь такая штука, без которой вполне можно обойтись…
//-- * * * --//
Люди – это так однообразно и бессмысленно, но мало кто об этом догадывается…
//-- * * * --//
Великий поэт ничего от себя не добавляет…
//-- * * * --//
Смелость – это возможность поставить на карту всё…
//-- * * * --//
Если до тебя дошло хоть одно изречение великого человека, но именно тем духом, которым оно рождено, – ты той же природы…
//-- * * * --//
Если ты знаешь, что такое рыба, нечего искать другую рыбу…
//-- * * * --//
Человек чаще не столь плох, сколь противен…
//-- * * * --//
Искусство совершенно бессмысленно: художник жив тем, что рождаются другие такие же души…
//-- * * * --//
Ни одна великая мысль не может быть подтверждена или опровергнута людьми…
//-- * * * --//
Образованность, начитанность и прочая белиберда лишь средство повышения самооценки… дух при этом может спокойно посапывать…
//-- * * * --//
Нельзя быть занятым творчеством, ибо художник всегда пассивное звено…
//-- * * * --//
Великое само по себе, люди сами по себе…
//-- * * * --//
Истиной может служить лишь красота…
//-- * * * --//
Мир есть царство женщин и других женщин, но уже с бородой…
//-- * * * --//
Ужаснее всего, что люди неестественны…
//-- * * * --//
Теперь я понимаю, что я не мог быть врачом…
//-- * * * --//
Искусство – воссозданный мир, неотъемлемая часть Природы…
//-- * * * --//
Мир с великим трудом соглашается быть предметом искусства…
//-- * * * --//
Жуткое количество прямоугольной рыбы…
//-- * * * --//
Пространство – та же вещь, растянутая на всю длину вселенной…
//-- * * * --//
Пытайся понимать не человека, а то, что за ним стоит…
//-- * * * --//
Иметь свою историю привилегия великих…
//-- * * * --//
Люди чаще всего говорят на непонятном самому себе, что уж до других.
//-- * * * --//
Люди не только говорят не о том, но ещё и не тем языком…
//-- * * * --//
Назначение искусства – выход из обыденности…
//-- * * * --//
Искусство всего лишь служение красоте…
//-- * * * --//
Самые крупные перемены возможны лишь в сознании…
//-- * * * --//
Дурак так за всю жизнь и не скажет ничего умного, как, впрочем, и умный ни разу не поднимется до сути мудрого…
//-- * * * --//
Единственный способ чувствовать себя человеком – делать добро…
//-- * * * --//
Воспитание – всего лишь система ограничений… Более всего не устраивает не то, что делают, а как…
//-- * * * --//
История – абсурд и ужас или скорее наоборот…
//-- * * * --//
Выпавшие из колыбели…
//-- * * * --//
Пространство не в состоянии никак относиться к своей части, точнее нам с тобой…
//-- * * * --//
Ослиное мясо…
//-- * * * --//
Нельзя потерять то, что не стало частью тебя…
//-- * * * --//
Боль – когда ручеёк становится полноводной рекой…
//-- * * * --//
Выпавшее пространство, заряженное Солнцем…
//-- * * * --//
Видя нищего, надобно помнить, что ты живёшь за его счёт…
//-- * * * --//
Товарищ… господин… люди… не из того места глаголете…
//-- * * * --//
Увы, но и вера в Бога не в нашей воле…
//-- * * * --//
Идеальный театр – это как-то без людей, иначе…
//-- * * * --//
Нет ни хорошего возраста, ни удачного места, ни тем более времени…
//-- * * * --//
Все откапываемые знания удручающи…
//-- * * * --//
Он сам себе не родной…
//-- * * * --//
Совершенно не важно, помним ли мы прошлое или нет, то, что предстоит, имеет свой ход…
//-- * * * --//
Надёжное средство избавиться от зависти: полная потеря интереса к людям…
//-- * * * --//
Очень вредное насекомое… но как хороша, как хороша!..
//-- * * * --//
И у пиявочки может быть доброе сердце…
//-- * * * --//
Мозг от колибри, а какое владение материалом…
//-- * * * --//
Человек пользуется лишь удобными мыслями…
//-- * * * --//
Каждому дураку по изворотливой бабе…
//-- * * * --//
Дура, большая дура, примерно как трёхлитровая банка…
//-- * * * --//
Невозможно встревать перед собственной мыслью…
//-- * * * --//
Того, кто не желал и не желает писать стихи, надо перестать кормить…
//-- * * * --//
Если вывернуть общепринятую точку зрения, можно получить что-то более достойное внимания…
//-- * * * --//
Существованию есть альтернатива ещё при жизни…
//-- * * * --//
Человек – это всего понемножку, столько, что и не осознаваемо им самим…
//-- * * * --//
Где бы ты ни находился, временами нуждаешься в подтверждении, что ты есть…
//-- * * * --//
Не знаю, что и хуже: люди или непреложные законы Пространства…
//-- * * * --//
Мысль, наверно, некогда была эмоцией…
//-- * * * --//
Люди не обладают знаниями, точнее, знания не стали их сущностью…
//-- * * * --//
Достойное будущее – когда первых лиц государства перестанут показывать по телевизору…
//-- * * * --//
Иметь своё мнение, чаще всего противопоставить себя массе…
//-- * * * --//
Демократия – когда не будет бедных…
//-- * * * --//
Деньги не способны заменить главное, но их наличие, как на хорошо асфальтированной дороге…
//-- * * * --//
Каждый живёт в навязанном неясно кем мире…
//-- * * * --//
Стремится ли шар в лузу или его направляет играющий…
//-- * * * --//
Каждый раз, видя черту, за которую человек не заступает, становится грустно…
//-- * * * --//
Обыватель – это как туристическое мероприятие…
//-- * * * --//
При чтении газет мысли не шевелятся…
//-- * * * --//
Ловко орудующий на компьютере вызывает ужас…
//-- * * * --//
Конечное в бесконечности – думы обывателя…
//-- * * * --//
Совесть – разросшееся древо страха…
//-- * * * --//
У каждого должны быть закрома, пазухи… При неровности дыхания оказываешься в них…
//-- * * * --//
Боже, сколько же повторяющихся голов, в чём их назначение?..
//-- * * * --//
Нечего знакомиться с «новыми людьми», чтобы вернуться к старым понятиям…
//-- * * * --//
Жизнь – часто отвоёвывание пространства, чтобы дышать…
//-- * * * --//
Наверное, возможно сочетать в одном человеке великую гуманность и страсть к насилию…
//-- * * * --//
Как же долго надо идти, чтобы понять что почём, а в конце – что всё нипочём…
//-- * * * --//
Хороший человек чаще более чувствительный, просто он боится делать зло…
//-- * * * --//
Занимаешься писательством, когда результат абсолютно непрогнозируем…
//-- * * * --//
Чем заняты?.. Выжидаем, выживаем…
//-- * * * --//
Люди настолько затеряны и далеки от Бога, что и не важно, во что они верят…
//-- * * * --//
Поэт – это всегда несколько мыслей вместо одной обездвиженной…
//-- * * * --//
А что, что люди?.. Они не говорят о вечном…
//-- * * * --//
Мудрость в отличии от ума – состояние нулевого заряда…
//-- * * * --//
В водухе полно химер…
//-- * * * --//
Боль – это передний край материи…
//-- * * * --//
Часто то, что мы не понимаем, лишь от того, что информация не требует этого…
//-- * * * --//
Такое подвижное тело и микроскопическая душа…
//-- * * * --//
В военное время ты точно знаешь врага, в мирное – все враги…
//-- * * * --//
Людей не признать мыслящими, скорее обладающими определёнными навыками…
//-- * * * --//
Безнадёжен тот, кто всегда знает, что придёт ему в голову…
//-- * * * --//
Не следовало бы залезать в базу данных. Система мстит…
//-- * * * --//
Современное кино делается на «гормонах и антибиотиках»…
//-- * * * --//
Орган. Каждая клавиша как доступ в вечность…
//-- * * * --//
Взрослеть – это переходить от атаки к обороне…
//-- * * * --//
Я с трудом верю, что кто-то о нас заботится…
//-- * * * --//
Лучше, когда нас вовсе не принимают, чем когда частично…
//-- * * * --//
Вопросы Познера. При встрече с Богом надо спросить, в курсе ли он того, что здесь творится…
//-- * * * --//
Затыкая одну дыру, даётся добро на две другие…
//-- * * * --//
Небеса остаются равнодушными, но временами чувствуешь их присутствие…
//-- * * * --//
Человек – это то, что рождается и умирает без всякой надобности и тем более смысла…
//-- * * * --//
Если и есть правило, то оно в том, что нет никаких правил…
//-- * * * --//
Треугольный объект квадратного пространства…
//-- * * * --//
Уже присутствие человека надо признать злом…
//-- * * * --//
Дурак ориентируется от нескольких центров управления…
//-- * * * --//
Бессмысленно ежедневно показывать «новости»…
//-- * * * --//
Фантасты – люди с ограниченным воображением…
//-- * * * --//
Люди созданы друг для друга, но не этот конкретно для того…
//-- * * * --//
Счастливым в браке считается любой, кому и на свободе было хорошо…
//-- * * * --//
Всё знать невозможно, но обо всём можно догадываться…
//-- * * * --//
Можно, конечно, говорить о добродетелях некоего господина, но правильнее сказать, что он не обладает рядом свойств…
//-- * * * --//
Нас более всего не устраивает тот факт, как с нами обращается Время…
//-- * * * --//
Для тихой и спокойной жизни нужно иметь как минимум вкусовой изъян…
//-- * * * --//
Человек, не зная, куда податься, решает довериться женщине…
//-- * * * --//
Я бы предпочёл полное исключение из игры, роль созерцателя…
//-- * * * --//
Действие, скорее, начинается во внешней среде…
Возможно, она и ведущая…
//-- * * * --//
Трудно заниматься чем бы то ни было со знанием, что не на что опереться…
//-- * * * --//
Мир делается молодыми сердцами, но держится на превзошедших себя…
//-- * * * --//
В нём не было ничего, только вот сильная разность потенциалов…
//-- * * * --//
То, что ты думаешь о себе, и то, кто ты – две несопоставимые вещи…
//-- * * * --//
Люди компрометируют собой все известные добродетели и пороки…
//-- * * * --//
Каждый обязан выработать систему ценностей. В первую очередь, чтоб отличить себя…
//-- * * * --//
Правда или, возможно, истина исходит из другого места, Мы её зовём пустотой…
//-- * * * --//
Ты себе не принадлежишь – мочь, ты часть себя – немощь…
//-- * * * --//
Если у индивида нет возможности заглянуть в себя, то туда ничто и не проникнет…
//-- * * * --//
Дурак тем и хорош, что его не в чем упрекнуть…
//-- * * * --//
Ум – острие души…
//-- * * * --//
Обманывать – это просто не считаться с тем фактом, что ты существуешь…
//-- * * * --//
Человек теряет память, когда ему некуда более возвращаться…
//-- * * * --//
Чудовище – это когда человек начинается не с головы…
//-- * * * --//
Бескомпромиссность – свойство великих умов…
//-- * * * --//
Изо дня в день ты завтракаешь, обедаешь, ужинаешь… И вот другой день… котлеты, пироги остаются нетронутыми…
//-- * * * --//
Все дыры заткнуть невозможно…
//-- * * * --//
Где возобновляется Ветер…
//-- * * * --//
Такое количество лекарств порождает новые болезни…
//-- * * * --//
Тебе не войти в воду, если, конечно, ты не стал рыбой…
//-- * * * --//
Сколько же душ может вмещать одно сердце…
//-- * * * --//
Все не настоящие. И живут словно вечные…
//-- * * * --//
Человек познания подобен солнцу. Видеть всё во весь рост его сверхзадача…
//-- * * * --//
Судьба человека – это то, что достаётся после переплетения всех участников жизни…
//-- * * * --//
Всё в общем-то неплохо, но нет будущего…
//-- * * * --//
Тебе не дано быть хозяином собственной жизни. Есть лишь возможность держать за нить…
//-- * * * --//
Всё слишком просто, либо невообразимо ужасно…
//-- * * * --//
Человек – это то, что между отрицанием Бога и полным приятием Его…
//-- * * * --//
Нет ни друзей, ни врагов – люди…
//-- * * * --//
Если Бога нет, то имеем то, что есть…
//-- * * * --//
Ты жив, покуда в состоянии произносить «нет»…
//-- * * * --//
Человек, будучи даже великим, остаётся жалкой игрушкой неуправляемых сил…
//-- * * * --//
Говоря «народ», имеют в виду что-то характерное в каждом из нас, но не одного из нас целиком…
//-- * * * --//
Великое преимущество тех, которые уже не живут…
//-- * * * --//
Мысль не тяготит пространство… она его часть…
//-- * * * --//
Секс – плевок в будущее…
//-- * * * --//
Думать для кого-то – ломать воздух…
//-- * * * --//
Человек мыслит брёвнами…
//-- * * * --//
Обслуживание Я энергоразорительно и воздухсотрясительно…
//-- * * * --//
Население – это тот же пейзаж, но со знаком минус…
//-- * * * --//
Время – мера ужаса бытия…
//-- * * * --//
Юношеский максимализм часто максимально жесток…
//-- * * * --//
Большая совесть – это болезнь, маленькая – недостаток…
//-- * * * --//
Только пресыщенный огнём судак выкатит глаза…
//-- * * * --//
Русский пейзаж особенно обнуляет…
//-- * * * --//
Мечта – переодеться, не зацепив лампочку…
//-- * * * --//
Художник заполняет очевидную дыру, великий – космическую…
//-- * * * --//
Книга – возможность расправить лёгкие…
//-- * * * --//
Насилие – форма проявления бессилия…
//-- * * * --//
Депрессия – нет напора, нет струи, нет воды…
//-- * * * --//
Невозможность слушать меняется на желание воровать… Что делать? – легко меняется на… Как мыслить…
//-- * * * --//
Жизнь – замена видимых движений ощутимыми…
//-- * * * --//
Лучший рядом – звено в разговоре с самим собой…
//-- * * * --//
То, что не взять в две руки, выношу в одной…
//-- * * * --//
Выбор – не быть с тобой, думая о тебе, или быть с тобой… В умении брать скрывается человек…
//-- * * * --//
Люди не ошибаются, они следуют своему началу…
//-- * * * --//
Искусство – не дотрагиваться ни камня, ни человека – всегда сквозь, через…
//-- * * * --//
Время, которое бежит глупо, вода, что не меняется, – болото…
//-- * * * --//
Всё, что торчит, попадает в глаз…
//-- * * * --//
Любовь надувается чувством безнадёжности…
//-- * * * --//
Надо пережить восемь дней, чтобы прожить один…
//-- * * * --//
Способ познать механизм: надо временно из него выпасть…
//-- * * * --//
В юности ощущал, что что-то не так, позднее, что Всё – не так…
//-- * * * --//
Надо бы отличать смерть от неживого тела…
//-- * * * --//
Человек довольствуется той частью сознания, которое для него безопасно…
//-- * * * --//
Да – всего лишь отсутствие возможных нет…
//-- * * * --//
Хочешь понять, где ты – убери то, на чём стоишь…
//-- * * * --//
Объект требует минимум двух, а может, и более точек обозрения…
//-- * * * --//
Мысль – слово при переходе с одного настроения на другое…
//-- * * * --//
Если не бывает ощущения, что чего-то не понимаешь, ты – не дурак, скорее – бык…
//-- * * * --//
У победителя чаще уродливое лицо…
//-- * * * --//
Человек скорее не безбожен, а без – образен…
//-- * * * --//
Что горсть воды – что океан…
//-- * * * --//
Зерно в глазу эротичнее остального тела…
//-- * * * --//
Мир – смена декораций, без уточнений…
//-- * * * --//
Пространство измеряется соразмерным другим…
//-- * * * --//
Троп много, а место – пусто…
//-- * * * --//
Зерно от плевел – миллион раз…
//-- * * * --//
Бог жив теми немногими, для которых это ничего не значит…
//-- * * * --//
Понимание примиряет, но сути не добавляет…
//-- * * * --//
Так много солнца, и так неумело роздано…
//-- * * * --//
Значение имеет всё, но ничего не имеет значения…
//-- * * * --//
Если известно что до, то что после…
//-- * * * --//
Некоторые мысли требуют для понимания «привитые» настроения…
//-- * * * --//
Поэт – это когда вход и выход меняются местами…
//-- * * * --//
Память – способность сорвать то, что зависло в воздухе… Есть знание, которое исключает существование…
//-- * * * --//
Ад – обязательное, что и учит мыслить…
//-- * * * --//
Понять можно, принять – нет…
//-- * * * --//
Ничто – мысль, когда она не приходит…
//-- * * * --//
Бог дал одно, а заберёт меня…
//-- * * * --//
Не был с этими, да и не буду с теми…
//-- * * * --//
Фашизм естественнее коммунизма…
//-- * * * --//
Кот не раз догонит свой хвост…
//-- * * * --//
Обыватель принимает форму ответа, не зная вопроса…
//-- * * * --//
Мысль – что-то шевелящееся…
//-- * * * --//
Глупость – поплавок…
//-- * * * --//
Есть настроение, на котором лежит рука…
//-- * * * --//
По нескольким пальцам, краем улыбки узнаётся существо…
//-- * * * --//
Жалость – не от любви, а вместо неё…
//-- * * * --//
С Пространством на «ты», при совпадении со Временем…
//-- * * * --//
Здоровое – всегда сильно переболевшее…
//-- * * * --//
Предать – всего лишь поменять Бога…
//-- * * * --//
Простые эмоции – комбинация, сплавление разобщённых, непреложимых ранних чувств…
//-- * * * --//
Можно принять два варианта: святая простота из глубинок и простота поэта…
//-- * * * --//
Противостоять можно лишь принимая форму субъекта напротив…
//-- * * * --//
Нутро, растянутое и на Зло, удерживает Добро…
//-- * * * --//
Выльешь каплю – перешагнёшь море…
//-- * * * --//
Чем длиннее сомнения, тем точнее точка отправления…
//-- * * * --//
Люблю всё, на что могу смотреть…
//-- * * * --//
Не так слышу, не так молчу…
//-- * * * --//
Прежде чем сесть, поговори со стулом…
//-- * * * --//
Каждый раз Мир изобретается заново…
//-- * * * --//
Одно сознание в копировании внешнего, другое – вполне обходится собой…
//-- * * * --//
Жалок, мелок, мстителен, жесток… любит справедливость…
//-- * * * --//
О главном – непрерывный паровозный гудок…
//-- * * * --//
Сначала человек, лишь после прилагательные…
//-- * * * --//
Мышца в голове, хи-хи – в сердце…
//-- * * * --//
Любовь – постоянное присутствие в эфире…
//-- * * * --//
И ещё много, много вперёд… по дороге в Рим, в – цирк…
//-- * * * --//
Будет забавно ещё и в ад попасть…
//-- * * * --//
Понять – значит переселиться…
//-- * * * --//
В лучшем случае имеешь слушателя… глухого…
//-- * * * --//
Терпение – беременная кошкой мышь…
//-- * * * --//
Значительное о незначительном – горб о верблюде…
//-- * * * --//
Церковь всегда опиралась не на Бога, а на Его отсутствие…
//-- * * * --//
В голосе – мера непонимания мира, далее неприятия и в конце – смирения…
//-- * * * --//
Мне было бы нечего сказать сыну…
//-- * * * --//
Чем больше людей, тем бессмысленнее судьба каждого… Вечный вопрос – с кого списываете…
//-- * * * --//
Зачем правда, когда ложь не хуже…
//-- * * * --//
Дух переносит не всякая тара…
//-- * * * --//
Ничто может измеряться вопросами на старте и недоумением в пути…
//-- * * * --//
Жирные мысли застревают на проводах…
//-- * * * --//
Смысл цивилизации в смягчении нравов…
//-- * * * --//
Тебя запомнят лишь тестом – на наш…
//-- * * * --//
Либо – молоток, либо – гвоздь…
//-- * * * --//
Цена телевизора – смена картинки…
//-- * * * --//
Когда дух сеется зерном – искусство, когда давится сапогом – жизнь…
//-- * * * --//
Будь равен… Жизни…
//-- * * * --//
Маятник, качнувшись влево, качнётся вправо…
//-- * * * --//
Могу начать с любого пенька, как, впрочем, и закончить… Двое могут быть вместе, но лишь когда их ничего не связывает…
//-- * * * --//
В каждом встаёт чужой… и если не убьёт, то пройдёт мимо…
//-- * * * --//
Дорога порою слипается с тобой…
//-- * * * --//
Если плохо, то такси стоит дороже…
//-- * * * --//
Движение требует, что где-то там его подхватит слово, которое было ранее…
//-- * * * --//
Любовь – единственный контакт, не умаляющий бытие… Смирение – передача Небу и без того не своих полномочий…
//-- * * * --//
Потери для кого-то необходимость, как возможность дотронуться до себя…
//-- * * * --//
Сколько раз надо мысленно влезть в оковы, чтобы в действительности не быть в них…
//-- * * * --//
Лишь безумец и его брат Сократ поставят на Зеро себя… Мысль поэта может продолжить дурак…
//-- * * * --//
В массе не отыскать признаков Жизни, лишь в стороне, вне…
//-- * * * --//
Проблемы отступают или по меньшей мере уменьшаются в объёме, если додумать возможные последствия…
//-- * * * --//
Да пусть живёт, но только прежде я её задушу…
//-- * * * --//
Есть такое: не зная малого, говорить о большом…
//-- * * * --//
Метафизика – плоть слова…
//-- * * * --//
Если бы всё было легко, то и понимать было нечего…
//-- * * * --//
Честность, точнее пресность иных, – оправдание их существования…
//-- * * * --//
Самые крупные платежи делаются не в деньгах…
//-- * * * --//
Я бы сказал иначе, вот и несогласие с кем бы то ни было…
//-- * * * --//
Когда постоянно чувствуешь взгляд, перестаёшь его различать…
//-- * * * --//
Когда с тобой согласен умный – это оценка, когда дурак – он соавтор…
//-- * * * --//
То, что будет после, напоминает о том, что было до…
//-- * * * --//
Из воды, если и можно выйти, то только сухим…
//-- * * * --//
Выиграл – проиграл единственная форма представления… Целое сердце – куда его положить…
//-- * * * --//
Правильнее смотреть оттуда сюда, чем отсюда – в никуда…
//-- * * * --//
В моё зеро невозможно попасть…
//-- * * * --//
Скрестив двух дромадеров, получается один верблюд…
//-- * * * --//
Чувственное, если что и может, так это запустить духовное…
//-- * * * --//
Говорить можно, настаивать – бессмысленно…
//-- * * * --//
Море – очень личное…
//-- * * * --//
В моём доме не растут деревья, но расту – я…
//-- * * * --//
Ценно то, что видишь, а не на что смотришь…
//-- * * * --//
Меня нельзя впустить, впрочем, как и выпустить…
//-- * * * --//
Сгущая воздух, вытесняешь пространство…
//-- * * * --//
Если могу быть честным, то лишь с собой…
//-- * * * --//
Свинья не может быть негодяем…
//-- * * * --//
Одинокий одинокому не нужен…
//-- * * * --//
Суетность – мелочность Пространства…
//-- * * * --//
Арабы, негры – обожжённый пролетариат…
//-- * * * --//
Отсутствие замысла уравнивает нас с вещью…
//-- * * * --//
Человек создавался снаружи – устраивало всякое, на чём держалась кожа…
//-- * * * --//
Глубина добавляет росту…
//-- * * * --//
Желание ничего не знать – продолжение истории: А что, разве, что-то было?..
//-- * * * --//
Вещь – не багаж…
//-- * * * --//
Когда смотрит вечность, доводы сильно мельчают…
//-- * * * --//
Не менее обидно, что и поблагодарить некого…
//-- * * * --//
Отдых – встреча с фрицами на нейтральной территории… Есть колода, в которой нет козырей, со временем её заменяет любая шестёрка…
//-- * * * --//
Чаще всего если ты не вызываешь страх у окружения, то остаешься незамеченным…
//-- * * * --//
Мозг обывателя – это слон, упражняющийся двухграммовыми гирями…
//-- * * * --//
Можно кого-то перехитрить, но не Пространство…
//-- * * * --//
Страх будущего – продолжение ужаса прошлого…
//-- * * * --//
Мир не изменить, тем более улучшить – только что-то типа примочек…
//-- * * * --//
Хочешь оставаться хорошим человеком – сиди один дома…
//-- * * * --//
Слушать идиота крайне вредно – начинает казаться, что и ты такой же…
//-- * * * --//
Человек плох не потому, что низок, мелочен, злобен и нечестен… Он просто дышит не тем воздухом, живёт в непотребном пространстве как внутри, так и, соответственно, снаружи…
//-- * * * --//
Эфир засорён…
//-- * * * --//
Еле уловимая разница на старте, но именно она и толчок к Началу…
//-- * * * --//
Великая душа – это ужасающий разрыв с массами, и она всегда в другом…
//-- * * * --//
Мы не есть наше тело, но почему-то без него не обходимся…
//-- * * * --//
С улыбкой на лице мы кажемся менее опасными…
//-- * * * --//
Великие – это душа без иллюзий…
//-- * * * --//
Что мне до того, что люди разные… Они ведь всегда не такие, как могли бы быть…
//-- * * * --//
Наверное, важнее, чем поступки, то из чего состоит душа…
//-- * * * --//
Чаще всего никто не желает знать правды о себе: иллюзии так греют…
//-- * * * --//
Зло требует наказания, но мне более не хочется быть мечом…
//-- * * * --//
У петуха с курицей вылупился крокодил…
//-- * * * --//
Всем кажется, что всё время надо что-то делать… иначе никак…
//-- * * * --//
Не запоминаю ни имён, ни фамилий, как, впрочем, и их носителей…
//-- * * * --//
Мудрость ни в какие времена не принадлежала людям…
//-- * * * --//
Говорящая, кушающая голова…
//-- * * * --//
Жизнь – это не перемещение наших тел в пространстве…
//-- * * * --//
Делать всегда всё по-умному, наверное, не есть единственно правильное…
//-- * * * --//
Он не имел такой привычки – рассуждать, а брал всей массой то, что, конечно, не ускользало…
//-- * * * --//
Стараешься вовремя рассчитаться, но без сюрпризов не обходится…
//-- * * * --//
Наверное, мне бы нравились несуществующие вещи. Каждый раз приходится идти на компромиссы…
//-- * * * --//
Чистые сердцем – от них самое большое зло…
//-- * * * --//
Во мне есть всякое начало, но каждый видит то, что его более устраивает… Никто не видит мир целиком…
//-- * * * --//
Всякое уродство от несовершенства мысли…
//-- * * * --//
Стиль, скорее всего, дело вторичное. Значение имеет порядок речи… в смысле, из чьих уст слово…
//-- * * * --//
Нас окружают слепые, глухонемые обрывки непотребной материи…
//-- * * * --//
Душа – решето…
//-- * * * --//
Совершенно непонятно, для кого этот мир…
//-- * * * --//
Пустячок. А как много шума…
//-- * * * --//
Великие беды не для обычной души…
//-- * * * --//
О людях большой удачи: Напрягаюсь… Напрягаюсь… И совсем не расслабляюсь…
//-- * * * --//
Если бы Мир был другим, то над чем бы мы смеялись?
//-- * * * --//
И эта корова жевала, жевала, жевала… и выплюнула…
//-- * * * --//
Нет великих сыщиков… Есть законы замкнутого пространства…
//-- * * * --//
Никакой жизни… Лишь непрерывный поток энергии…
//-- * * * --//
Пространство часто принимает в штыки то, что оно же и породило…
//-- * * * --//
Люди – мелочь в чьём-то дырявом кармане… Появляются внезапно и исчезают бесследно…
//-- * * * --//
Установлено, что попы вылупляются из яиц… вместе с бородой… Здоровый мозг – это непрерывное обнуление… ничего не впускает в себя…
//-- * * * --//
Клопы, тараканы, жуки, моль… – мужики, одним словом…
//-- * * * --//
Вы к человечеству безразличны или только к этим 7 млрд?
//-- * * * --//
Неизмеримо больший урон нам наносят те, кого мы любим…
//-- * * * --//
А наш батюшка во Христе – миллионер…
//-- * * * --//
Великий человек не по-другому понимает, а понимает другое…
//-- * * * --//
Ищут не истину, а хотят понять, как всё работает и в чём фишка…
//-- * * * --//
Наверное, большее зло люди творят за пределами осознания такового…
//-- * * * --//
Кто-то всегда заботится о том, чтобы ты не оказался невинным…
//-- * * * --//
Окружающие не меняются, но когда ты не в духе, на минуту кажется, что они выросли…
//-- * * * --//
Заменители души – чаще резина, далее пластик, дерево, картон, чугун… Живая ткань не встречается…
//-- * * * --//
Мы часть этого Мира, и когда с тобой не всё в порядке, то не значит ли это, что проблемы в системе?..
//-- * * * --//
По тому, сколь многих ты называешь родными, наверное, ты не в состоянии определиться…
//-- * * * --//
Великий человек, наверное, не в состоянии произнести: Я ненавижу…
//-- * * * --//
Как только уловил, кто перед тобой – становится скучно…
//-- * * * --//
Ничего по-настоящему, всё понарошку…
//-- * * * --//
Поначалу Мир и особенно люди кажутся такими большими и знающими, после Мир вмещается в одной ладони, а люди перестают что-либо значить…
//-- * * * --//
Господин, наверное, предпочтительнее, чем товарищ, но уж сильно настаивает на том, что ты что-то значишь…
//-- * * * --//
Сколько человек смотрят на вещь – столько вариантов этой вещи и существует… Никто не видит вещь целиком…
//-- * * * --//
Неожиданно ты становишься равным Пространству…
//-- * * * --//
Радость или горе выдают тебя с потрохами…
//-- * * * --//
Жизнь – это когда ни с кем нельзя договориться, тем более с самим собой…
//-- * * * --//
Великий человек так же бесполезен, как горы, облака или море…
//-- * * * --//
Слабые люди чаще более опасны, чем сильные…
//-- * * * --//
Нельзя сказать: «Всё, я с сегодняшнего дня верю в Бога». Духовные ценности лишь неудобство для обывателя…
//-- * * * --//
Скорее, не что-то, а отсутствие чего-то…
//-- * * * --//
Чтобы ухватиться за мысль, надобно и самому быть её носителем…
//-- * * * --//
Государства – всего лишь разные языки и география. Поляк и американец легко меняются местами…
//-- * * * --//
Уму не постижимо, как можно посылать людей на убийство во имя каких бы то ни было идей и под чьими-то ни было знамёнами…
//-- * * * --//
Политики, стремясь к надуманным выгодам, лишь умножают зло…
//-- * * * --//
Наверное, следует выдумать другую реальность, чтобы после на эту смотреть бессуетно…
//-- * * * --//
Что-то с чем-то приходит в столкновение, и начинается дождь… Ну или появляется на горизонте дева… Или некто удлиняет шаг…
//-- * * * --//
Если кажется, что наши беды – следствие ошибок и просчётов, то, скорее всего, это романтическое, ничем не обоснованное видение…
//-- * * * --//
Тем не менее важно, каким путём следовать в Никуда…
//-- * * * --//
Кто же способен отличить щебет и слово?..
//-- * * * --//
Все попытки устранить засор кончаются тем, что вырубают электричество…
//-- * * * --//
Немыслимое количество сладко пахнущих женщин и неопределяемых мужиков…
//-- * * * --//
Ужас даже не в насилии, а в том, что это доставляет кому-то удовольствие…
//-- * * * --//
Дохлая рыба по цене живой…
//-- * * * --//
Есть всё… всё, но как-то трудно определить это как жизнь…
//-- * * * --//
Мудрость – состояние без иллюзий…
//-- * * * --//
Понять, что такое обыватель, можно только не будучи им…
//-- * * * --//
Не внушай себе, что сосед враг… Иначе он им станет на деле…
//-- * * * --//
Мудрость – это когда жизнь себя исчерпала, а существование продолжается…
//-- * * * --//
Зло – это не промахи и ошибки, а первая и последняя данность – око Провидения…
//-- * * * --//
Надо с большой осторожностью кормить маленькую рыбку, может получиться толстолобик…
//-- * * * --//
Глупо сажать в тюрьму поэта, он и так большую часть жизни проводит в ней…
//-- * * * --//
Как это ни глупо, но всё достойное внимания отторгается…
//-- * * * --//
Трудно наполнить бездонный сосуд… но пить из него вполне возможно…
//-- * * * --//
Если бы государства были сами по себе, то они не вооружались бы… Впрочем, как и на любом уровне жизни, включая микробов: вражда и неприятие…
//-- * * * --//
В основе всякой целесообразности лежит страх…
//-- * * * --//
Все чем-то заняты, но тем, чем следовало бы, пожалуй, никто…
//-- * * * --//
Можно воровать и помимо воли, например, воздух…
//-- * * * --//
Она сказала, что подумает… Может показаться, что она умеет это делать…
//-- * * * --//
Любовь – возможно, перемещение центра тяжести наружу…
//-- * * * --//
Каждый по-своему не понимает великое, точнее, приспосабливает его к себе…
//-- * * * --//
Всё великое родом из деформированного, перегруженного мозга…
//-- * * * --//
Есть знание, которое перечёркивает всё другое…
//-- * * * --//
Трудно выбирать из заведомо скомпрометированного… но другого ведь нет…
//-- * * * --//
Дурак всегда равен самому себе, иначе обстоят дела у гомеров и спиноз…
Рыба, груша… гантели
Я благодарен своему отцу за добродушие, неподдельное чувство юмора и за массу историй из его жизни, некоторые из которых вошли в рассказ.
Меня снова разбудила эта муха. Она ползает по мне без всякого позволения. Может, следует дать ей имя и запомнить. Бред какой-то. Но разве не так поступают, в смысле лезут в нашу жизнь разные там Тани, Феди и Маруси. Разве всех их упомнишь. Вот и сейчас, когда я собираюсь рассказать мою историю, я не в состоянии вспомнить ни имён, ни фамилий… Буду просто называть их пациентами… Или этот, тот и другие. И вот утро или один из дней, так похожих на другие, и всё-таки с чего-то надобно начать… Спросонок слышу: «Я не спал уже десять дней, дайте мне снотворное…» Другой бормочет: «Комары пьют мою кровь, я долго так не протяну, нужно перелить мне кровь, у меня вторая группа, резус отрицательный, пожалуйста, поскорее…» После недолгой паузы: «Когда же кончится мой курс лечения, мне уже сократили количество приёмов лекарства и обещали скоро выписать, но когда это случится, не сказали», «Нас очень плохо кормят: вот вчера нам не дали гусиной печени, и вот уже два дня как не было шоколадного фондана». В ответ другой из палаты: «Сколько можно есть эти устрицы, в них полно холестерина. Наверное, нас хотят убить и делают это столь изощрённым способом… Но я сдавал кровь, холестерин был в норме. Наверное, тесты неправильно показывают… Они все заодно! Надо попробовать сдать кровь в другом месте». Из дальней палаты: «Почему эти самолёты так низко летают… и кто ответит за убийство президента Гватемалы: его зверски замучили». Ему в ответ: «Как убили, его же недавно по телику показывали». – Они врут, там всегда врут… – «Где мой розовый халат, сколько можно ходить в белом…» Сосед из моей палаты: «Я видел сон, такое со мной впервые, меня целовала принцесса Ахши… но кто она такая, из какой страны, я не знаю». Вмешивается другой: «Нам обещали вывезти в лес на прогулку и не выполняют. Надо пожаловаться главврачу, он человек справедливый. Эти санитары совсем озверели, они запрещают мне пить кока-колу с оливковым маслом, а это так полезно… Когда поменяют нам белье, я хочу знать когда». – «Так вчера же меняли, вы что, забыли…» Тот из соседней палаты: «Как вы думаете, сколько нам осталось жить, говорят, скоро конец света, и это совершенно точные сведения, почему же нам не меняют эти розовые таблетки: я от них сплю днём и не могу уснуть ночью». – «Вам надобно читать на ночь Новый Завет, мне это помогает…» – «Я не могу читать эту книгу. Я не знаю, кто его написал, когда я чего-то не знаю, мне становится не по себе…» Просыпается еще один: «Пусть вернут нам в комнату эту зелёную птицу, она так верно предсказывала погоду. Я хочу знать, когда будет дождь, перед этим у меня болят суставы и ноет спина и мне нужно лекарство от давления, но не жёлтое, которое мне прописывает этот тупой доктор, а красное, что однажды мне дали год назад, от него мне так спокойно и жить хочется». Тут слышится голос: «Мне не даёт покоя Джордано Бруно. Почему его сожгли на костре, он что, тоже еврей… А наш доктор еврей или русский? У меня болит шея, но мне не назначают эту бесцветную мазь, говорят, после неё сны становятся цветными, у меня почему-то чёрно-белые, и это так тоскливо… Я так страдаю, так страдаю, что не могу какать по утрам в назначенное время». Вмешивается сосед из нашей палаты: «Когда нас повезут на море, я люблю рыб – они весёлые. И им не нужны лекарства, морская вода так полезна». Тему подхватывает другой: «Кто может сказать, отчего мне так плохо? Я строго по предписанию пью лекарства, но мне так плохо. Я не могу понять, что же меня беспокоит. Я чувствую, что моё тело вовсе и не моё, что его заменили, пусть вернут моё тело… Я думаю, мне подсовывают тела давно умерших людей. Они ищут свои души и натыкаются на мою… Верните мне моё тело, а может, оно тоже умерло… Я очень несчастлив, у меня нет жены. Но, говорят, с одной женой тоже нехорошо, надо как минимум шесть. Но мне не дают отсюда выйти, где мне найти столько жён? Ещё я умею далеко кидать камни, но мне не дают возможности это сделать, где мне найти камней… Ещё я задумал написать большую книгу, но не знаю, как его назвать. Главное – это название, именно за него дают Нобелевскую премию, ведь саму книжку никто и не читает». Подаёт голос другой пациент: «Я перестал получать удовольствие от хождения в туалет. Там мне всё наскучило, особенно зеркало. Это так грустно, видеть, что из тебя что-то там выливается. Да и когда ходишь по-большому – не велика радость. Как можно выделять наружу такой ужас… Приличный человек не может такое производить, только чудовище способно на это… Запах затмевает мир… Всё завязло в дерьме, я больше не буду есть. Но, говорят, так можно умереть, где взять правильные продукты, чтобы потом не было войны, в смысле вони… Кому нужно наше говно… Столько придурков каждый день производят говно, а ведь попадаются и люди учёные, со званиями и регалиями…» Другой встревает: «Помнится, был один тип, который убежал из дома, когда его новорождённой дочери меняли памперсы… Он не мог поверить, что такая малютка способна на это. Поначалу он подумал, что ребёнок болен, и пытался его лечить…» Тут слышится голос из соседней палаты: «Подайте мне мой колпак. Я устал и хочу спать». А после: «Я более не буду носить одежду, потому что главное это – мой член, и я не собираюсь его скрывать… Именно это место и есть начало всех начал, и его все должны видеть. Незачем скрывать первопричину…» Тут вмешивается в разговор его сосед: «Главное – это женщины. В мужчинах нет никакого смысла… Они возбуждаются не от того, отчего следует, лысеют раньше времени и пьют всякую гадость. Женщины не должны их терпеть. Только для продолжения рода, и сразу на помойку. Евреи тысячу раз правы, когда определяют ребёнка по матери. Поди докажи, кто его отец и почему именно этот, а не тот…» А в 11-й палате один вовсе без мужского достоинства… Говорят, однажды решил, что он птица. А зачем птице якорь, только мешает взлететь, вот он его и отрезал ножом. Теперь там у него только дырочка. Ему кажется, что он так больше напоминает птицу… Он хотел отрезать себе и ноги, но ему не дали…» В разговор вмешивается тот, которому всё-таки вернули его розовый халат: «Говорят придумали новое мороженое. От него мысли торчат веером, в мозгу северное сияние, как после приёма наркотиков, но это не запрещено». Слышится бормотание во сне пациента соседней палаты: «Верните мне мою лошадь. Я ненавижу все эти железные коробки. Их вид меня крайне нервирует, я более не буду в них садиться… Да и зачем они нужны, если ехать всё равно некуда…» Вмешивается тот, из крайней палаты: «Был Рим, теперь его разрушили… Сказали, незачем держать город, который выделяется своим величием. Нужна демократия во всём, и Риму пришёл конец… Но, быть может, это ложь, ибо наши люди всё же более цивилизованные, чем те, что разрушили Карфаген…» Подаёт голос его сосед: «Это полная ерунда, что человек стал другим. Его чем ни корми, какие книжки ему ни подсовывай, он не двигается с места. Только может становиться менее управляемым. Но нет достойных вожаков, вот воскресить Ленина или Сталина, так сразу бы почуяли в себе вкус к переменам и другой жизни… Эти придурки не в состоянии понять, что жизнь не может дать то, чего у них в закромах никогда не было, а именно счастья… Да и что такое счастье для всех. Бред какой-то… Это понятие и вовсе следовало отменить, как и само слово… Вот совесть же отменили. Бесчисленные эксперименты подтвердили, что нет такого явления в природе. Ещё этот, великий япошка твердил: «У меня нет совести, есть только нервы…» Всё зиждется на страхе. Боится человек кого-то или чего-то, вот и начинается этот бред с совестью, мол, его совесть замучила. Не от хорошей жизни она. Да и встречается исключительно среди ранимых, чувствительных особей. Вот у чиновников никогда никаких разговоров про совесть и всё с этим связанное…» Тут слышится ещё чей-то голос: «Я не могу понять: я сплю или бодрствую. Наверное, разница невелика… И то и другое непонятно на чём сделано, в смысле из чего… Так и не нашли первый камушек… Камушков множество, а первого нет… Как такое возможно, знает лишь тот из 11-й палаты. Но он всё молчит… Но в одном мы преуспели, все живут больше 150 лет. Но кого ни спроси, конечно, из тех, кто в состоянии ответить, начинается эта абракадабра с чудом жизнью: восходы и рассветы, зелёная листва, небо с облаками и т. д. и т. п. По существу, никто не врёт, только никому нет и дела до сути… Но не жить, в смысле умереть, так же как и всегда, никто не хочет… Чем такая неизвестность лучше той, так никто и не сказал… Всё, всё, я замолкаю, дайте мне таблетку, ту, которая от чрезмерной реальности, я не хочу выходить за границы мышления всех этих миллиардов людей, что бывших, что ныне живущих… Нет никакого смысла… Нам плохо или хорошо лишь по сравнению с ближайшим соседом, которого мы время от времени видим, но мы не знаем, что у него на душе, но если он, не дай бог, купил новое авто или тем более какую-то яхту, нам сразу становится плохо… Чувство «справедливости» сразу же себя показывает… Никто, за исключением великих, не испытывает тягостное чувство само по себе, просто от избытка сознания и чёткого понимания что почём. Но таких – раз-два и обчёлся. Ну может, если сосчитать, то сотню, а то и меньше за всю историю… Направо и налево считают придурков и полуумных, достигших каких-то результатов в своей области приложения сил за таковых… А из чего состоит душа и есть ли она вообще, где вместилище духа и как к нему дотронуться, никого и не волнует… Да и как такое возможно, когда везде, повсюду, во все времена наблюдается лишь жизнь тела, туда вовнутрь никто и не проникал. Нет таких приборов, да и вряд ли когда-нибудь выдумают… Эта святая святых намертво заперта от постороннего глаза. А в посторонних ходят все, те, которые жили, живут и будут жить… Высокое искусство само по себе, люди сами по себе… И всегда, когда они оказываются лицом к лицу, ничего не происходит, ну или почти ничего… А этот с соседней койки всё пердит и пердит. Наверное, он ест что-то по ночам, надо бы поймать его за руку и допросить как следует…» А был ещё один, из 13-й палаты, так тот вовсе отказывался вставать с койки как минимум без 10 золотых. Наверное, в его роду были одни торгаши. Он был не в состоянии понять смысл каких-либо движений за просто так. Просто в толк не разумеет, зачем двигаться за так, если за это ничего не платят. И так уже думают и его соседи по палате… А недоумок из 7-й палаты отрицал всякую святость. Мол, что это за субъект, который не ругается, не лузгает семечки и не заглядывается на чужих баб. Вся эта история с Христом не стоит и выеденного яйца. Ему пробовали возражать и объяснять всё как было, как в Писании сказано, но он отказывался что-либо понимать и твердил: «Не верю, и всё, и требовал других доказательств», но дураку ни в какие времена не удаётся ничего подсунуть. Он верит или не верит, словно флюгер над башней…» В этот миг пердун дал газу. Кто-то вскрикнул: «Сколько же можно, куда смотрят санитары. В таких условиях всё лечение насмарку…» А этот, который испортил воздух, стал предъявлять требования, мол, если не дадут ему новую молодую жену, то будет продолжать в том же духе, а ещё и попросил пополнить счёт в банке, правда, не указал, на какую сумму… И тут мне вспомнился один из пациентов, который промышлял мелким воровством… В его палате не досчитывались то мыла, то лезвий для бритья, то зубной пасты. Правда, он потом всё возвращал, извинялся. Но всё опять повторялось, и все к этому давно привыкли и даже кто-то когда-то заявил, что воришка самый честный из всех нас, мол, кому это не приходило в голову что-то умыкнуть, а вот возвращать краденое дорогого стоит и при этом ещё и каяться и обвинять себя во всех смертных грехах. Настоящий христианин, святой почти что… А был такой, что всё время считал мелочь в кармане. В лечебнице нельзя было держать деньги, но ему пошли навстречу, ибо без них он впадал в депрессию, и приходилось поначалу добавлять лекарства, а как позволили иметь свои, так всё и пошло на поправку… Был и такой, который твердил, что его одежда самая длинная, и пытался укоротить всё, что одевал. Только ему не давали ножниц, а то он обещал всем помочь и вообще утверждал, что главное, чтобы костюмчик сидел. И в этом ножницы незаменимы. С ними можно спасти Мир… Тот из последней палаты любил всех целовать: знакомых, незнакомых, неважно… Особенно ему нравились нарядные санитары в синем. Когда он их видел, то всегда твердил, что счастье совсем близко, вот ещё чуть-чуть и поймает… Но самыми ужасными были двое из 5-й палаты. Один из них утверждал, что сам себе хозяин, то бишь всё по его воле, но не мог объяснить, отчего его держат в больнице… Как ни пытались ему втолковать, что мол как же так, столько погубленных судеб, разные войны, да и мало ли что может произойти с человеком, он твердил своё, типа «Каждый сам себе хозяин и кузнец своего счастья…» Второй же был уверен, что в него вселился всемогущий дух и он-то и ведёт его, причём вовсе не считаясь с его потребностями и возможностями… Ему казалось, что это тот дух, который движет и Солнцем, и Луной, и всякой переменой вообще. И именно он в него и вселился и взялся за него… Причём давно, ещё в другой жизни, на воле. Он утверждал, что ему так ни разу и не удалось добиться взаимности с теми, которых искренно любил. А вот всякие интрижки получались на голом месте, без его на то большого хотения… Ещё он добавлял, что никогда ничего не получал, когда это ему особенно важно, а после, по происшествии какого-то времени, ему предлагалось то, о чём он и не помнил – и либо отказывался от предложенного, либо в этот момент мечтал уже о совершенно другом… Он всё силился вспомнить какого-то великого немца на – уэр в конце, что-то бормотал себе под нос, шепелявил, но так и не сказал кто, еврей какой-нибудь, наверное… Да, ещё этот, который хозяин себе самому, все пытался скрыть его неподдельный интерес к мужчинам… Все, конечно же, об этом знали, но он даже утверждал, что влюбился в сестру, которая берёт кровь на анализы. Но в это в лечебнице никто не верил. Да и как тут поверишь, когда всем бросалось в глаза, как он смотрел на молоденьких санитаров… И был один, который не мог взять в толк, отчего у него растёт пузо… Ест как все, даже делает зарядку, от хлеба и пирожных вовсе отказался, а пузо растёт и растёт. Он регулярно взвешивался и говорил, что вес не меняется, и в чём тогда дело, не мог взять в толк. Кто-то из соседей был уверен, что всё дело в газах, но его это как-то не устраивало. Главное, он решил, что будет жить вечно, и никак не мог себе представить, что будет с животом через пару-тройку десятков лет… Требовал, чтобы поменяли кровь и дали ему наконец красную рубашку. Всё дело в цвете. Человек в красном просто не в состоянии будет умереть, ибо красное возбуждает и невозможно дать дуба возбуждённому… Ещё он говорил, что нужно есть специальный сыр, который настолько раздражает дёсны, что тоже невозможно умереть… Некоторые в лечебнице думали, что главврач и есть Бог… По меньшей мере все точно знали, что самая вкусная еда, там куропатки, стерлядь, икра разная, отпускались с его ведома. Кто-то пробовал объяснять, что, мол, есть министерства, ведомства всякие и вообще всё зависит от расстановки сил в обществе… Мол, как в обществе относятся к нам – недоумкам, такую еду нам и выписывают… А если быть ещё точнее, то всё зависит от экономической мощи страны. А это просто данность нашего времени, мол, если бы ты жил в другие эпохи, то с тем же главврачом у нас была бы совершенно другая еда, а то и вовсе жили впроголодь… Но этот длинный монолог мало кого тронул, ибо нужда в сильной руке, которая и кормит, и о них заботится, и вообще ведёт их по жизни, всегда востребована… Зоолог из 8-й палаты как-то, помнится, рассказывал, что видел двух огромных червей, которые появились как некая мутация людей, но они были крайне миролюбивы и так милы и приветливы, что их стали называть Мирослав и Святослав… Правда, потом узнали, что один из них съел другого и после долго не мог прийти в себя, пробовал даже покончить с собой, но не знал, как это сделать… А однажды кто-то решил, что более будет обходиться без часов, и выкинул свои куда подальше. Он агитировал последовать его примеру, долго что-то объяснял, мол, вся беда от них. Не будь часов, решатся все проблемы со старением и смертью. Если не знать, какой год на дворе, то вечная жизнь вполне реальна… Вот воробьи или кошки разве ведают о конце. Ему пробовали возразить: что, мол, знание людей о смерти ведь никуда не спрячешь, вот если стереть сознание, то тогда другое дело, а так абсурд хоть с часами, хоть без них… Но он настаивал, бил себя в грудь, что будет гораздо лучше, надо что-то менять, нельзя так тупо ждать смерти, так невозможно более жить… Но подоспели санитары, сделали внеочередной укольчик, и он утихомирился и заснул… Другой же из его палаты хвастался тем, что ловил рыбу в Мёртвом море. Рыба была исключительно красная и здоровенных размеров и на вкус совсем не солёная. Он же утверждал, что наша вселенная меньше, чем бильярдный шар. Просто настолько всё искажено, что всем нам изнутри она кажется бесконечно большой, но если выйти за её пределы, то на самом деле она чудовищно мала и, например, Нью-Йорк размером с чернильную кляксу, а Амстердам вовсе и не заметишь невооружённым глазом… Правда, не объяснял, как выйти за пределы вселенной, но однажды после долгого молчания обронил, мол, что такое возможно на духовном уровне, и уверял, что некоторые поэты не однажды это проделывали, но не сказал, кто именно… Был один пациент, который постоянно жаловался на нехватку витаминов в еде. Уверял, что все проблемы от этого. Вот он начал лысеть, а остатки волос поседели. Он часто требовал к себе женщину, пытаясь уяснить, мужчина он или нет. Но когда ему напоминали о жене, то раздражался и начинал ругать всё на чём свет стоит и не соглашался ни на какие свидания с ней… Но особо его не устраивали рыбные и мясные дни. Как ни пытался главврач угадать настроения в больнице и менять эти дни, ничего не помогало, многие оставались недовольными, особенно наш женоненавистник… Ещё этот из 5-й палаты часто говаривал о великом отчаянии, которое время от времени на него находит. Говорил, что, как ни пробовал, ему не удаётся поговорить с людьми. Они не понимают его язык, и ему кажется, что на его языке никто не разговаривает. То, о чём он думает, другие на эти темы молчат. И как он ни пробовал разговорить собеседника, выудить у них нужные мысли, из этого ничего не получалось. Наверное, он думал, что все лучшие мысли настолько автономны, что люди и не успевают их отличить, когда они к ним приходят в головы. Он почему-то был уверен, что все люди равны, просто есть небольшая разница в фиксации мысли… Его постоянный оппонент, который не мог вспомнить великого немца-философа, утверждал, что он несёт чушь и, мол, большая, подавляющая часть людей настолько просто устроена, что о них рассуждать – лишь время терять… Мозг обывателя – это такой дуршлаг, где ничто не застревает. Ни одна мысль не может найти себе продолжения. Да и не мысли им приходят в голову, а некий усреднённый сигнал к тем или иным действиям, который плохо этими чуваками контролируется, потому и поступки людей весьма хаотичны и бессистемны… Людей даже невозможно поделить на добрых и злых или умных и глупых. Слова, да и только, за которыми ничего не стоит. Всё диктуется обстоятельствами: и добрый легко меняется на злодея, и наоборот… А глупые проще двигаются по жизни. Чаще веселы и улыбчивы. Так что ещё надо доказать, что предпочтительней… Тут великий отчаявшийся перебивает: «А в чем тогда смысл жизни или, быть может, понятие смысла весьма условно, так сказать, ещё одно слово, которое не поддаётся расшифровке?..» Да, в обычной жизни всё как-то просто и люди большей частью на этом и останавливаются. Многим, наверное, кажется, что раз они родились, то и смысла искать не надо, он сам собой подразумевается. Некоторые уверены, что смысл в продолжении рода, так сказать, в вечной жизни… А вот если серьёзно, то было такое мнение – слиться со временем: мол, главное почуять вкус вечности, стать единицей чего-то настоящего, достойного внимания: несравненно большего, чем то, что мы видим и осязаем… Если перейти на людей, то сразу же совершенная бессмыслица во всем; всякое движение, ход мысли, не вобравшее что-то самого себя отрицающего – есть умножение хаоса, да и только… Так что в массе признаков жизни не обнаружить, но счастье людей в их лёгком бытии, не обремененном тяжестью. Лишь повседневное, суетное…
– То есть вы отрицаете всякую науку, прогресс, улучшение условий жизни, так сказать, полную победу человека над прихотью Природы, или всё не так печально и грустно?.. И зачем тогда нужны были страдания Христа, если спасти всё равно никого не удастся. Да и от чего спасать, если всё не по-настоящему, а как-то глупо и нелепо?.. Так что ли выходит? И к чему может прийти человечество?.. Получается, ни к чему… Как ни пытайся, ничего более, чем сытная жратва и водка, найти не удастся?.. Думаю, всегда будет работать сила против любых начинаний. В каждой попытке устроить более безопасный мир скрыта угроза, которая берётся неизвестно где, но всегда будет вмешиваться в порядок вещей хоть на уровне государств, хоть на частном уровне с каждым из нас… Человек не в состоянии выйти за пределы внешних и внутренних угроз и насилия, как не способен изменить смену времён года, движение планет и т. д. и т. п. Он часть сущего, а у него свои законы движения, изменения… Т. е. как бы он ни возгордился, он лишь слепая игрушка неподвластных сил… К сожалению, никаких поводов для оптимизма у меня нет и быть не может… Решая одну проблему, мы даём ходу для возникновения других, порочный круг, если хотите… И если какому-то поколению достаются более или менее приемлемые условия, следующие будут держать ответ… Вещество мира, а значит, и мы с вами и то, что нами движет, – постоянная и неизменяемая величина… О, чёрт! я устал, мне нужно попросить таблетку, прийти в мирное русло, так сказать… Помнится, всех тяготили бесконечные промежутки между приёмами еды, конечно же тех, кто в состоянии был себя определить в силу болезни и приёма лекарств… Наверное, скука – это когда тебя игнорируют, забывают о том, что ты есть. На время. Т. е. продолжают тебя держать на поводке, но изменяя длину верёвки… Но дело в том, что кем бы ты ни был, через определенные промежутки тебе нужно попортить крови, а после опять свободен – сиди и жди… Время ничему не учит, пространство неизлечимо бульно… Поиски «сведущих» лучшей доли – лишь свидетельство тупости и ограниченности… Лучшее дело, если её можно вообще обозначить – следить за тем, что творится в голове. Но весь ужас в том, что это невозможно для большинства, и потому им приходится действовать. А это большей частью не приводит ни к чему хорошему… Всеобщая благодать – это просто тупик в индивидуальном развитии. Человек, у которого всё есть, ищет легких способов развлечься, ибо он слишком просто устроен и ему незачем впускать в сознание что-то тяжелее, чем дважды два… Великая книга или музыка перестанут вообще что-либо значить… Останутся, наверное, картины, которые меньше требовательны к себе, ведь на них просто глазеют, не утомляя себя ничем, как на разноцветные игрушки и фантики…
Никому не сказали, куда делся больной из 11-й палаты, который всё время многозначительно улыбался и не желал открыть причины. Как ни пытались выудить у него, в чём же дело, он молчал и продолжал улыбаться… Все требовали тех же таблеток, и главврач пообещал разобраться, в чём, собственно, дело… Лишь однажды его соседу по койке удалось разговорить хохотуна. Он рассказал о себе, что он вовсе и не человек, а явление природы, как снег, дождь или удар молнии… Но чаще всего он кажется себе радугой на небе, и когда пролетающие самолёты задевают его крылом, ему просто становится щекотно… Больной из 12-й палаты застрял в своих рассуждениях о том, что есть тьма, а что свет… Он не мирился с обычными представлениями типа свет – это когда ты всё видишь, а тьма наоборот. Его такое видение не устраивало, и он желал докопаться до истины. Часто включал и выключал освещение в палате и делал какие-то заметки, но никому их не показывал. Однажды же заявил, что это вещи не взаимоисключающие и что возможна темень и при солнечном свете… Мол, есть масса всего, что мы не видим и днём. Он просто был уверен, что нам дано зреть тот минимум, который с нами как-то взаимодействует, да и то не всегда. Не мог понять: частички света трутся о вещь или они просто несут данные о его характере, т. е. мы видим вещь или изменённый свет, искажённый от предмета… И как на самом деле выглядит наш мир, если последнее правда… Может, потому нам и не дано видеть Бога, что его одежда и облик не воспринимаются светом. Он из чего-то такого, что поглощает свет полностью или отражает его, не доходя до адресата… Т. е. даже когда мы уверены в Его присутствии, нам это дают понять напрямую, минуя все органы чувств – бьют по цели, если, конечно же, её возможно обнаружить… Т. е. о Боге мы узнаём не через чувство, а как-то иначе, и потому сие трудно определить словами… Вот и обычно говорят о чуде.
Был ещё один, который утверждал, что знает, куда следует всем двигаться… Мол, ему открылись все входы и выходы в таком закрытом сосуде, как наше подсознание, т. е. то, что первично – место, которое поначалу инициирует изменение и затем оно становится или не становится частью сознания… Он говорил, что есть такие, у которых в силу пережитого сознание и подсознание сплавились, т. е. слились, и всякое движение возникает уже как осознанное… Этих последних обычно и называют гениями, ибо всё скрытое для большинства для них не представляет тайны. Обычно ещё говорят, что пробудился дух, ибо всё сказанное ими несёт оттенок вечного, незыблемого… И говорить они могут долго… И всем на минуту кажется, что они всё понимают, но когда их просят пересказать, то чаще всего они замолкают или несут, как обычно, свой вздор…
Время от времени среди больных зрело недовольство. Появлялся всегда кто-то, кто знал, что делать, и призывал к действиям… Чаще всего не устраивали распорядок дня и кормёжка… Что конкретно было не так, никто толком не мог объяснить, но порою волнения охватывали всех больных, что выливалось в требования сменить санитаров и главврача. Но каждый раз всё заканчивалось мирно. Поговаривали, что срабатывает некий вездесущий прибор, который, включаясь, дезориентировал настроения больных, и их мысли переставали течь в одном направлении… Но все всё забывали, и порядок торжествовал. Прибор также был незаменим для лечения буйных, ибо стоило двум-трём мыслям встать в цепочку, как сразу всё и заканчивалось и больные забывали обо всём, что их недавно заботило… Обычно после очередных волнений начинались разговоры о счастье… Помнится, один утверждал, что счастье – это когда мысли зависают как-то уютно в воздухе, не пытаясь ни с чем войти в соприкосновение. Это просто другая реальность, которая редко нас посещает непонятно по какой причине… Но большая часть людей почти никогда не выходит за рамки обыденности – тупой повторяемости, что снаружи и что внутри. Болезни или другая беда могут, конечно, сделать на время несчастными, а вот до счастья никто и недотягивается. Люди живут в усреднённом диапазоне чувств… Многие даже не в состоянии определить, когда им хорошо, а когда плохо, и часто настолько глупы, что продолжают восхвалять порядок вещей, как бы плохо им ни было… Был ещё такой, который жаловался, что его дерьмо вовсе и не его или, по меньшей мере, пахнет не так, как надо… И был уверен, что в него вселились другие твари и это – дело их рук. Он обычно жрал за двоих, чтобы и себе немного доставалось… Еще временами задерживал дыхание и держался так до посинения, заявляя, что хочет расправиться с непрошеными гостями, которые хозяйничают в нём без всякого на то позволения… Помнится, был и такой, который жаловался на давление, но наоборот: он всё твердил, что у него не гипертония, а гипотония, и просил всё время мерить себе давление. Когда цифры его особенно не устраивали, он хватался за сердце и требовал к себе реаниматологов. Наверное, боялся умереть и всех изводил своими жалобами… Ещё запомнился больной, который после двух-трёх сказанных слов требовал закрыть тему, без уточнения, что же его не устраивает в разговоре… Он очень переживал по поводу погибшего друга, который умер, так и не научившись плавать. Последнее его особенно расстраивало… А больной из 5-й палаты однажды довольно интересно расписывал мозг обывателя и великого человека. Оказывается, мысли обычного человека вертятся в одной плоскости: мол, любая информация, какого угодно порядка, попадает у них в некий дурацкий тоннель, где деревянный поезд движется всё время в одном направлении… Ничто не способно изменить этот однажды запущенный механизм. Всякий груз, подбрасываемый в его вагоны, попросту вышвыривается на ходу… Ни одна мысль не лучше другой. Форма и содержание всегда одинаковы… Есть только монотонное, однообразное движение к заведомо пустячной цели длиною в целую жизнь… Мозг же великого человека в корне другой… Во-первых, иерархия сознания… Мысли, даже повседневные, и те набрались от вечности… И это сознание, которое опирается на самого себя – само себя определяет в любой системе координат… И этот мир многомерен и объёмен, никогда нельзя представить, что же будет после… Порою не успеваешь следить за собой – так быстро меняются «декорации и образы». И мысли, что вобрали от всех стихий, но более всего от бесконечности… Но добавляется эта горечь – вечный привкус смертельной болезни… Ещё некоторые поэты признаются, что их мозг весь помещается снаружи. Т. е. они как бы на всё смотрят со стороны, с некой дистанции, в том числе на самого себя… И это совпадает с идеей о том, что мы как бы управляемся наружной силой – чем-то, находящимся за пределами нашей воли… И наше поведение формируется как ответ на внешнее вмешательство той непреодолимой, вездесущей силы, известной как необходимость, но которая берёт начало неизвестно где и скорее в месте, что невозможно обозначить… Сила, которая действует слепо и не считается с никакими нашими потребностями и возможностями… И если на коротком промежутке порою можно предположить, чего же она добивается, то на большой дистанции всё сильно запутывается и становится бессмысленным по меньшей мере в наших с вами глазах…
Был ещё один тип, который любил перемещать кровать из палаты в коридор. Снимал с себя одежду и говорил, что он на море и загорает лёжа на шо́злинге, как он называл кровать без постели. Всегда держал при себе трубочку для сока и пил с её помощью воображаемый коктейль, когда по радио передавали весёлую музыку… Ещё он утверждал, что нам не нужно делать никаких лишних движений, правда, не уточнял, что под этим нужно понимать. Летом он убил пару мух и комаров, а после сильно переживал за содеянное. Особенно убивался по мухам и был уверен в тяжком грехе и неминуемой расплате… Этот же из 5-й палаты однажды заявил, что может определить, кто перед ним стоит, даже до того, как он успел заговорить. Стоит понаблюдать за испытуемым, как он на что-то реагирует, а также как он одет, и уже можно сказать о нём многое… И вообще есть масса свойств, присущих очень-очень многим, если не сказать всем… Например, люди всегда смотрят либо свысока, либо уже с долей вины во взгляде, почти никогда – как с равным… Холопское в каждом из нас, и его ничем не выведешь. На самом деле все мы копируем установленную чёрт знает кем модель поведения. Никому не удаётся выйти за рамки рода. Под незамусоленным взглядом кажущееся многообразие людей всего лишь фикция. Мы имеем дело всегда с чем-то узнаваемым, недалёким и простым в устройстве… Как его ни воспитывай и чем ни корми, к сожалению, пошлость и всеядность берут своё… Просто душа не находит возможности выйти из заколдованного круга. То, на что указывают великие души, не применимо, т. е. не в состоянии вывести его из вечного оцепенения и бессмысленного блуждания в поисках лучшей доли… Он всегда ищет что-то вокруг, никогда не заглядывая в себя, за неимением «третьего глаза…» В лучшем случае удаётся наладить быт, а по существу ничего не меняется. Всегда одно и то же… Так что с большой вероятностью можно приписывать тому или иному известные свойства, и в той или иной ситуации они обязательно проявятся. Не сегодня, так завтра… И дело не в том, что они лишены добродетелей или ещё чего-то там, просто эти самые достоинства не сами по себе, а следствие скорее несмышлённости, чем от избытка такового… Как же могут заметить твоё существование, когда от рождения и до смерти мы пережёвываем одно и то же, изо дня в день заняты имитацией жизни, а не чем-то действительно настоящим, ищем всегда там, где заведомо найти нечего? Да и что такое человек, как не пустое, самовлюблённое, самодовольное чудовище, желающее подмять всё под себя, подчинить своей воле, требующее к себе внимания и опирающееся на мнение таких же… В каком-то смысле мы – такая же часть природы, как и жизнь на любом уровне. Не этим ли заняты самые простейшие и «высокоразвитые» существа?.. Везде одно и то же: выжить и дать потомство… Причём чем более совершенен мозг, тем труднее выполнить «задание» природы… Мудрость склонна к одиночеству, да и с кем можно поделиться сокровенным, когда вокруг одни одноклеточные… Все выгоды совместного быта ничто перед мыслью о том, что рядом такое же чудовище, но с гораздо упрощённым рассудком, который не в состоянии ничего простить и с чем-либо примириться… И каждый раз обыватель после долгих лет совместной жизни вдруг обнаруживает ужасные качества в своём избраннике… Мудрый же просто видит их за версту и как бы опережает события… Чем яснее видимость, тем ужаснее представляется положение вещей. Знания, вместо того чтобы радовать нас, лишь добавляют жути и бесчеловечности. И боюсь, скорее служат вере не в божественный порядок, а ровно наоборот… На кого рассчитана жизнь, и вовсе непонятно. Ведь для большинства нет духовного начала априори – жизнь тела, да и только, и то под бесконечным натиском сил… Так что жизнь большинства – это беспрерывный идиотизм, а те единицы, что докопались до истинного положения дел, не знают, куда и деваться с «таким добром»… Но тут что-то случилось в отделении: выключили свет, и громкоговоритель приказал всем разойтись по палатам… А был ещё такой тип, который любил считать всё подряд, что не попадалось ему на глаза. Он был уверен, что однажды не досчитался одного дерева, когда ехал по трассе. У него началась истерика, и его забрали в больницу… Его ужасали нечётные цифры. Когда количество выщипанных волос из бровей или съеденных ягод было числом чётным, то это значило, что всё в порядке, и ничем не угрожало его спокойствию. Но стоило нарваться на нечётное, как сразу начиналась паника и больной впадал в депрессию. Однажды кто-то из соседей надоумил применять ему некоторую хитрость и добавлять недостающее звено для столь желанного результата… Поначалу это ему не понравилось – мол, это вмешательство в божественную расстановку цифр. Но со временем он стал легче относиться к самообману, и более ничего не угрожало душевному равновесию… На другой же день опять все собрались в 5-й палате слушать профессора, как его стали называть. Он долго молчал, а после сказал, что совершенно бессмысленно что-либо говорить, но раз все требуют новой правды, он, пожалуй, согласится ещё на кое-что пролить свет. Кто-то заметил, что когда профессор начинает о чём-то рассуждать, то сразу же сильно меняется, а именно его охватывает сильное возбуждение и тогда ему почти что всё равно, понимают его или нет – мол, ему надо высказаться, ибо таким способом он сам узнаёт нечто новое… Хотя, какое там новое, своими словами, да и только… Так вот: он всех ошарашил мыслью, что если бы у людей была бо́льшая возможность узнать друг друга, то род человеческий на том и завершился бы, ибо с таким знанием никакая баба не согласилась бы выйти замуж, и наоборот… Но счастье рода в том и заключено, что никто никого не узнаёт даже после долгих лет совместной жизни. Оставаясь в неведении, и продолжается наше племя. Так было всегда, во все времена, и будущее ничего не изменит… Что, даже когда мы размышляем, мы всё равно ищем выгоды, нам нужно показать своё превосходство. Потому что говорить, что молчать – всё равно служишь дьяволу… А кто-то не мог мириться с тем, что его считали чуть ли не святым… Он же был уверен, что он чудовище, просто всего-навсего более тонко и цельно устроенное… Всё в человеке от зверя, даже его лучшие «бескорыстные» мысли… Вся самая большая нежность и доброта, смелость и жертвенность, всё от зверя – хитрого, расчётливого, предпочитающего другую действительность, не повсеместную тупость и однобокость… Всё! Всё от зверя… И если ты кому-то предан и служишь всю жизнь, то лишь себе самому… И только дурак, да и то не всегда, способен на героизм и прочее, просто потому, что не отдаёт себе отчёта в поступке… А бесчестные политики раздувают огонь на пустом месте. Хотя их можно понять, за что-то держаться ведь надо… Отчего никто никому не верит? И только в самой затруднительной и ужасной ситуации, когда самому себе уж не помочь, решается кому-то довериться… Мы не лучше, чем все звери и всякие мерзкие существа, которых мы презираем. Просто так уж заведено, что подобные с подобными… А наше пустозвонство и бахвальство не знает границ. Ещё никто не властвовал над людьми, не давая им ложного знания превосходства и величия одной группы людей над другими… Да и не согласился бы мудрец править, ибо он другое видит и служить человеку не может, просто потому что не в состоянии найти точки соприкосновения… Слишком много горечи в той чаше, из которой он пьёт… И с таким сердцем, увы, никому не поможешь… Да и не любит он людей – ни больших, ни малых, ни умных, ни дураков. И не потому, что не желает, просто не может, и всё, слишком далеко он заглянул, и ему открылась другая правда о человеческом сердце… И чем больше пытаешься сократить разрыв, на деле – лишь обратный эффект. Единственно возможное чувство – это бессильность что-либо изменить, а потому и жалость. Но все мосты давно сожжены. И ни тебе к ним, ни тем более им твоё… Так что эта вековая мудрость «Познай самого себя» ни к чему радостному привести не может, и всякое знание лишь усугубляет положение дел. Работает, так сказать, наоборот: «Чем дальше в лес, тем больше дров»… Хоть дрова, в общем-то, давно уже не добавляются, а вот облегчить ношу никак не удаётся. Куда ни глянь – безжизненное пространство, даже если на горизонте тысячи молодцев, да и ещё столько же девиц… Правда, вот последние время от времени могут радовать глаз, когда на минуту покинешь своё жилище. Но приближаться к ним крайне опасно и неосмотрительно. Налюбовался, и опять в укрытие… Да и нелепы все эти неосмотрительные походы, которые, известное дело, чем заканчиваются… Деве не нравится, когда её не замечают, но и когда её любят и это в тягость… Так что главное не нарушать известную дистанцию, если это, конечно, в ваших силах… Грустно, когда они не верны вам, но не менее утомительна и долгая связь, ибо ты различаешь корни её «преданности…» Одиночество – единственное надёжное укрытие от «Злобы добрых и от злобы злых…» как писал кто-то из великих. Кажется, дама… Единственное, объединяющее людей – это внешние угрозы, т. е. всё то же чувство страха как бы за всех нас, но на деле каждого из нас в отдельности… Очень зыбкое основание, но, как ни парадоксально, род людей всё растёт в количестве. Наверное, природой заложено лишь увеличение биомассы, на другое она, видимо, не очень и опирается, т. е. количество любой ценой, а там хоть трава не расти… И чем стремительнее и обеспеченнее жизнь становится, тем хуже для каждого из нас, ибо внутренняя работа вся заменена на быстрые, лёгкие и простые движения вовне… Неспроста повальное увлечение спортивными мероприятиями… Ведь проще быстрее добежать до финиша, в смысле, это за тебя делают крепкие юнцы, чем по-настоящему пытаться понять великое… Книга в лучшем случае развлечение, в худшем, что-то нарушающее привычный порядок вещей… Чаще люди так устроены, что не в состоянии понять, что что-то не понимают… Обычно общий хор затмевает чьё-то там пение, пусть даже художественное слово… «Проще, господа, проще!» – вот девиз человечества… От сложных мыслей мухи дохнут, да и только, и рождаемость падает… Тут кто-то вмешался и спросил: «А как отличить обычное, повседневное от великого? Есть ли универсальный способ? Ведь часто так трудно приходится начинающему…» На что в ответ прозвучало: «Всё довольно просто: во-первых, нельзя не заметить перемены в собственном сознании, когда вместо разрозненных, часто надуманных понятий – тот жалкий хлам, на который опирается обыватель – мысли начинают приходить какие-то жирные, сочные, оформленные, которым есть дело до всего… вмещающие неизмеримо иной контекст и трактующие бытие по-своему: своими словами и понятиями, что порою может походить на открытие чего-то фундаментального… Каждый великий голос – это новая правда, вмещающая всю противоречивость, а заодно и весь ужас и всё прекрасное, данное под другим углом зрения… Нельзя снова изобрести велосипед, но можно рассказать о нём нечто такое, чего раньше не было. И это самое может вырасти в сознании до чего-то такого, что даёт новое знание о природе вещей… Тут ещё кто-то прервал мысль профессора: «Мне известно, что кто-то из древних обронил, что всё высказанное – есть ложь. Как же быть с этим?»… Профессор помолчал какое-то время, но вскоре произнёс: «Это и так и не так… Если исходить из того, что мы всегда говорим на языке собственного эгоизма – то это правда, ибо мы хотим обмануть ближнего… С другой стороны, правда и в том, что, двигаясь на духовном уровне, можно так далеко зайти, что перестаёшь и отличать, где своё, где чужое, и самое главное – приходишь в другую гавань. Гавань абсолютной свободы, где веют другие ветра…» Тут опять вмешивается тот, кто задавал вопрос»: «Выходит, что только великие и живы? Что говорить и сказать что-то вовсе не одно и то же. И что люди – это такие Богом забытые существа, до которых никому и дела нет?.. Животные, одним словом? Стадо, мыкающееся от одной истины до другой, но не способное ни принять её, ни опровергнуть?.. И выходит, что пошлость человеческого сердца – единственное условие для создания материальных благ, т. е. то, что так нам нужно ежедневно… А Сократ – это испорченная игрушка, которая разобралась что почём и, наверное, не решающая сказать ни слова ни «за», ни «против»… Не так, что ли?» На что профессор никак не прореагировал, только смотрел отсутствующим взглядом куда-то в одну точку, словно его в палате и не было. Никто не решился нарушить наступившее молчание, и все просто разошлись… Какое-то время всем было не по себе, кто-то попросил добавить таблеток к вечернему приёму, чтобы можно было уснуть. Но на следующее утро всё пошло своим чередом… Кто-то кинул фразу: «Так я не пойму – это нас оберегают от общества или мы можем помешать их спокойствию, потому и нас сытно кормят и предоставили сами себе… Как определить, где же всё-таки лучше: там, со всеми заниматься каждодневным, чем здесь – на всём готовеньком слушать, к примеру, рассуждения профессора или иных больных?» А кто-то в ответ: «Так тебя никто и не спрашивает. Да и кто и когда мог выбрать себе что-то сам? Всегда есть предлагаемые условия и приходится соглашаться на меньшее из зол, да и только… Кто, к примеру, может сказать с уверенностью, что что-то из его рук?.. И что не было тысячи разных обстоятельств, которые невозможно ни выдумать, ни предсказать. По дороге в будущее нас всегда ведут с закрытыми глазами, и единственное, что отчётливо помнишь – это тряска в пути… Полнейший бред. И что из чего следует – ни понять, ни принять нет никакой возможности, даже когда всё на твоей стороне, в смысле, и ветер дует в твои паруса… Скорее всего, Мир придумывался сам по себе и то, что мы в нем окажемся – есть чистая случайность и стечение обстоятельств, никем не предполагаемая. И Бог, в этом смысле, такая же выдумка, как и средство для чистки картофеля… Другое дело, что есть какие-то вещи искусства, которые явились нам путём чуда, т. е. непонятно каким способом. Вот и потребовался Бог, чтобы как-то обозначить, объяснить, так сказать, сверхъестественное… А в массе – в повседневных делах – Его никак не обнаружишь, ибо всё работает скорее на Его отрицание… Или это такое начало, которое способно вместить настолько противоположные начала, что умом не понять. И вера – единственная возможность зацепиться… А потому она настолько хрупкое и уязвимое, что и трудно передать словами… Страшно неверие, но и вера слишком трудная штука. Да и кому она доступна во всей полноте?.. Чтоб по-настоящему – это кому хватит мощи? А так как все – разве это вера?.. Но кое-какие закономерности проследить всё же удаётся… Например, всё задумано так, что всякий ход рождает обратное движение, т. е. каким-то волшебным образом все плюсы меняются на минусы и наоборот… Всякая дружба чаще всего кончается враждой, с любовью то же самое… И ни в чём нет людской вины, хотя бы потому, что не они выбирали себе те или иные навыки и свойства характера. Всё делается невидимой рукой, но всегда жесткой и безразличной к участникам мыльной оперы… Зло заложено и в человеке, но гораздо ужаснее непреложные силы Пространства, которые их провоцируют и запускают. Ни одно преступление невозможно без соответствующего стечения обстоятельств… Да и что такое человек, как не носитель всего того, что заложено в природе, подчас его слепое орудие? Самое надёжное сосуществование, когда пара минимум живёт один в другом, т. е. когда меньше всего один нуждается в другом… Как только великое чувство, то сразу же срабатывают механизмы против. И трагедии не избежать… По большой любви никто не вступает в брак. Обычно как-то само собой получается, и даже часто трудно понять, что же стало поводом или причиной? Скорее, какое-то свойство избранника, которое отсутствует в тебе – так сказать, нужная в хозяйстве склонность… А великие души не способны на мелкие чувства, вот почему они и предпочитают одиночество, которое, кстати, очень уязвимо, ибо всегда вмешиваются силы вездесущие и всё переиначивают… Люди всякого пошиба лишь статисты – свидетели того, что с ними выделывают. А во главе время, которое рано или поздно нас убивает… Так что жалкое зрелище хоть в большом, хоть в малом, ибо ничего не делается просто так. За всё рано или поздно приходит счёт. И хуже всего, что одними деньгами не отделаться; создаётся сразу масса неудобств, а то и проблемы со здоровьем… Выхода нет, да ещё и со смертью ничего не кончается, как болтают многие. Как будто мало им идиотизма при жизни, хочется чтоб навечно…» Не все согласились с такими рассуждениями. Но, как и чаще всего бывает, когда не очень отчётливо понимаешь сказанное, больные либо молчали, либо говорили о своём… Был ещё такой пациент, который жаловался на память и на то, что деформируются суставы, немеют пальцы рук и ног, кружится голова и нет возможности ни на чём сосредоточиться, смотреть, к примеру, телевизор или читать книжку… Он никогда и нигде не работал, объясняя это тем, что не помнит ни начальников, ни коллег и вообще никого не узнаёт, даже забывает свой адрес: якобы не в состоянии вернуться с работы домой… Но его часто заставали перед телевизором, за чтением газет и мирными беседами с соседями по палате. Но если, не дай бог, кто-то заводил разговор о самочувствии, то сразу же включалось «радио», жалующееся на всё, что возможно. Однообразная и длинная речь всегда заканчивалась тем, что он неизлечимо болен и что помочь ему не представляется возможным… Когда пробовали давать ему советы, то он сильно раздражался, начинал ругаться, и ты становился чуть ли не врагом, не желающим признавать, что он самый больной в мире человек… Правда, спал он дольше всех и всегда был готов съесть что-нибудь вкусненькое. Соседи же поговаривали, что он здоровее всех вместе взятых и вообще никак не могли взять в толк, с какой стати его поместили в больницу… Да и анализы у него всегда были отличными. За долгие годы в больнице он успел всем надоесть, некоторые же уходили из комнаты, как только он появлялся, просто не могли ни видеть его, ни слышать… Но, как это ни странно, когда собирались пациенты и речь шла о профессоре, то все сходились на той мысли, что он явно больше всех начитан, а потому и более всех знает… Они, конечно же, удивлялись точности и восприимчивости профессора, но всё равно не могли и подумать, что просто мозг профессора устроен совершенно иначе. И когда внешний мир сталкивается с такой проницательностью и искренностью, то вершит там нечто такое, что со временем сознание становится как бы вещью в себе. И ему более не требуются ни «новые знания», ни «новая информация». И что, скорее, теперь сам мозг в состоянии синтезировать новые понятия и вообще обходиться без чьей-либо указки или тем более советов… Т. е. нечто неоформленное, что нам достаётся от рождения в силу известных причин, а точнее, в ответ на тяжёлые внешние раздражители, способно в корне измениться. И только теперь можно говорить о духовности… А то ведь слово есть, но применяется оно каждый раз неуместно. Ибо такие превращения крайне единичны и не применимы, к сожалению, для подавляющего большинства… К примеру, виртуозного музыканта принимают чуть ли не за равного с теми звуками, которые придуманы великими композиторами… Или толпы музыковедов, пытающихся трактовать ту или иную композицию, должны вызывать лишь улыбку и недоумение, ибо подобное познаётся подобным… Грубо говоря, судить произведения великих мира сего способны лишь существа, прошедшие примерно такой же путь для понимания вещей, столь требовательных к свойствам души познающего… И как бы ни восхищался тот или иной пациент Бахом или Бетховеном, это всего лишь пустая болтовня, да и только. Да и не может он по-настоящему радоваться чему бы то ни было, а потому и любит более всего то, что не требует вдумчивости и глубины. Есть одно лишь требование – необходимо всего-навсего растормошить его эмоционально, и дело в шляпе… Часто путаются такие понятия, как эмоции, душа и дух… Первое есть у всякого, второе, наверное, требует какого-никакого, но ума – способности, так сказать, нехитро размышлять, а вот третье – можно сказать, и не встречается вовсе или почти что так… Публика никогда не устаёт от глупой музыки, пошлых словечек, низкосортного юмора и т. д. и т. п. И весь ужас в том, что он в любой момент может удовлетворить свои нехитрые потребности, ибо эта чёртова демократия тем и плоха, что есть в избытке такой товар и получается порочный круг, из коего никому не удаётся выпасть… Помнится, однажды профессор был в долгих раздумьях по поводу того, что не был уверен, надо ли во всём признаваться своим соседям или есть темы, говорить о которых слишком жестоко для человеческого сердца… Но после сказанного почувствовал большое облегчение, ибо, как и предполагал, ни до кого из пациентов его соображения не дошли в том виде и тем духом, которыми они были рождены. Как и всякий раз, собравшиеся ждали некоего спектакля, представления, словом, нечто такого, что выходило за рамки обычных словоизлияний: «Человек одинок! И чем более он прошел по дороге к себе, тем чудовищнее одиночество. Но и тогда, когда речь идёт об обычных людях, то и тогда бессмысленности и непонимания в избытке… Как это ни странно, но при равных возможностях сознания люди умудряются оставаться друг для друга загадками. Видимо, если смотреть с этих позиций, точнее, вовсе и не заглядывая в глубины сознания, то мир людей бесконечно разнообразен, даже не принимая в расчёт внешние данные. И уместно обобщение, что каждый по-своему не воспринимает, точнее, каждый раз отворачивается от неосязаемого мира, т. е. от того, что лежит в основе, от того, что, по всей видимости, первично, от того, что скрывает закулисье… Пожалуй, человек каким-то чудом закодирован таким образом, что ему и не требуется бо́льшей правды, чем та, которая, как вездесущий мусор, валяется на дороге… Как будто каким-то секретным прибором всем отрубается ещё при рождении – способность мыслить. По меньшей мере, сознание устроено так, что легко довольствуется той полуправдой, которой засорён эфир… Шаблонные идеи, удобные словечки и всем известная цель делают из людей говорящих роботов. Никто и не ставит под сомнение тот ежедневный идиотизм, которым заполнен день каждого… Главное, что все не могут ошибаться – большинство не может быть не право… И зомбированные существа будут всю свою жизнь нести чушь и при этом ни разу не засомневаются в том, что всё ли в порядке?.. Мозг среднестатистического сапиенса не растёт после рождения. По меньшей мере, его развитие не выходит за пределы рода. Т. е. то, что хорошо для всех, хорошо и для индивида. Высовываться, а тем более перестать служить неким, чёрт знает кем установленным, нормам, конечно же, не поощряется и чаще всего преследуется… Это после, много после, когда объект ненависти доживает до седин, его объявляют чуть ли не святым или спасителем… Конечно же, не понимая, о чём он там талдычит… Как это ни странно, но никто не ставит задачу вырваться куда-то, не зная куда. Но особенность редкой души в том, что она не довольствуется правдой земной, желая отодвинуть границы возможного. Нежелание идти по заведомо известному и столько раз скомпрометированному пути однажды дает плоды… Правда небесная просто наваливается на тебя, часто становясь неподъёмной ношей, но жизнь меняется на корню. И теперь уже не важно, что творится вокруг. Появляется альтернатива существованию, и мозг как автономная единица, наверное, впервые остаётся предоставленным самому себе… И не надо теперь уже озираться по сторонам, ища подмоги и понимания своим действиям и тем более тому, что происходит внутри… Свобода, если о ней вообще уместно говорить, начинается не в демократии, а только когда мысль твоя перестаёт биться в отчаянии, пытаясь найти пристань – убежище… Даже переживая жизненные неудобства и непонимание близких, ты всё равно свободен, ибо более нет надобности соизмерять свои мысли с жизнью глуповатого общества… Быть может, теперь ты мера всего, как минимум в своей жизни… Жизнь духовная хоть и включает в себя массу ужасного, но она выводит тебя из нищенского положения просителя на базаре… А что есть мир, как не вечное торгово-сплетническое мероприятие, где всяк с протянутой рукой просит или требует для себя исключительных прав и отношений, которые есть, увы, утопия… Плох человек, но не потому, что условия существования, мягко сказать, неважные, но оттого, что не способен заглянуть в себя и попробовать сказать однажды: «Я мыслю, а значит я не как все…» Прожить со всеми – значит идти не своим путём, где всё общее – и мысли, и жёны, а потом и дети, и т. д. и т. п. Всякое общественно-политическое устройство ущербно, ибо работает прежде всего на самое себя, на сохранение и воспроизводство, малость не заботясь о том, что происходит в сознании людей… Рабство, если угодно, не пережиток старых времён, а самая банальная насущность. Ибо кто же ты, как не раб, не способный к своему слову, невозможности привнести в жизнь другую – духовную реальность, которая единственная и отчётливая граница, где кончается животное и начинается человек…» Наверное, никто до конца не воспринял слова профессора, но, видимо, интуитивно чувствовали, что в этой голове не всё так однозначно и просто, как в их собственной. Но их лица, пусть и не надолго, становились светлее – забывалась та мышиная возня, которая сопровождает каждого из нас в голове, и казалось, что теперь-то всё должно пойти по-другому… Но воодушевление длилось недолго, и каждый начинал вспоминать свои малые и большие беды. И жизнь продолжалась по своему обычному…