-------
| Библиотека iknigi.net
|-------
| Ольга Морозова
|
| Агартха
-------
Ольга Морозова
Агартха
© ЭИ «@элита» 2013
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
//-- * * * --//
Мужчина шёл по снежной глади, с трудом переставляя ноги. Снег. Ветер и снег. Этот мир состоял только из ветра и снега. Мужчине казалось, что время здесь отсутствует, потому что наличие времени предполагает хоть какие-то заметные глазу изменения, а тут их не было. Не было ничего, кроме белого цвета и монотонного завывания. Мужчина давно сбился со счёта и перестал считать дни, проведённые в дороге, да это и не представлялось возможным. Если где-то день сменяется ночью, то тут не было ни того, ни другого. Просто белая однородная мгла, исподволь обволакивающая разум и лишающая последней надежды заблудившегося путника.
Но одиноко бредущий мужчина не был заблудившимся путником, он искал в этих странных безлюдных краях таинственную страну, о которой грезил последние годы. Она, эта страна, приходила к нему во снах, он думал о ней наяву, доказывая всем и самому себе в первую очередь, что она существует на самом деле. Многие отворачивались, пряча улыбку, но он не обращал на это внимания. Хотя были и такие, кто воспринимал его всерьёз. Он преподавал в университете и занимался научной работой, и когда у него случился отпуск, решил не тратить времени даром, а собрался и отправился в путь.
В горах он нанял проводника, который нёс часть его поклажи. Несколько дней назад они расставили палатку возле невидимой границы. Утром мужчина вылез из палатки, чтобы разжечь примус. Но проводник, который встал раньше него, уже снимал с огня алюминиевую кастрюлю с закипевшей водой. Они молча позавтракали сухим печеньем с шоколадом, и запили горячим чаем.
Потом проводник, не глядя в глаза, сказал, что дальше он не пойдёт. Духи гор не велят идти дальше. Он и господину советует вернуться, потому что дальнейший путь очень опасен. Никто не вернулся оттуда, духи гор забрали всех. Если господин хочет жить, он не должен переходить границу. Никому не известно, где находится таинственная страна, о которой говорит господин. Людям, видимо, не дано этого знать. Не стоит искушать судьбу. Разве господину плохо живётся в его мире?
Но мужчина был упрям. Он поблагодарил проводника за совет, отдал половину съестных припасов, и отпустил с миром, заплатив положенные деньги. Проводник ушёл, оглянувшись только раз. Упрямство мужчины ему не нравилось, и было непонятно: чего же он хочет? Но скоро, отойдя на приличное расстояние от временного попутчика, перестал о нём думать, радуясь удачно заработанным деньгам.
Мужчина остался один. Тишина, окружившая его после ухода проводника, показалась тяжёлой и гнетущей. Он вдруг понял, что не слышит трескотни птиц, и вообще никаких звуков, свойственных этой местности. Тогда он допил чай, сложил нехитрые пожитки, что мог нести сам, в рюкзак, положил туда же немного еды и неизменный примус.
Сначала хотел свернуть палатку, но потом передумал: зачем она ему там, куда он намерен следовать? Если суждено вернуться, он найдёт её здесь, и у него будет пристанище. Если нет… что ж, тогда тем более незачем тащить на себе лишний груз.
Мужчина окинул напоследок взглядом стоянку, и решительно перешагнул невидимую черту, вступив тем самым во владения горного духа, которым так пугал проводник.
Через час или немного больше после того, как он отправился в нелёгкий путь в одиночку, пошёл густой снег и подул сильный ветер. Мужчина обмотал лицо шарфом, предусмотрительно захваченным с собой, и надел тёплую шапку. Скоро местность вокруг полностью скрылась из глаз за белой завесой постоянно идущего снега. Идти стало намного труднее, ноги проваливались в сугробы по колено, но мужчина не сдавался. Он подумал, что проводник был прав, и духи гор очень рассержены за то, что он посмел нарушить их вековой покой. Но ему не хотелось умирать, не достигнув той цели, к которой стремился и ради которой пожертвовал многим, может даже и личным счастьем…
Поэтому он шёл и шёл, порой не отдавая себе отчёта, куда именно. Да и разве можно определить направление в мире, где полностью отсутствует время и есть только белый цвет? Он надеялся понять, где он находится, когда снег закончится и видимость восстановится, но похоже, надежды его были напрасны…
Гораздо разумнее было остановиться и переждать снегопад, но мужчина почему-то не хотел этого делать. Он боялся заснуть и навеки стать частью этого снежного безумия, растворившись в нём без остатка. Пока он двигался, он чувствовал, что жив, и в глубине души понимал, что пока он в силах переставлять ноги, духу гор его не одолеть. Но всё же он был человеком, и запас прочности у него не был бесконечным. Тогда он, не в силах справиться с усталостью многочасового перехода, снял с плеч рюкзак, вытащил примус и решил вскипятить чай.
Он разжёг огонь и поставил на него небольшую алюминиевую кастрюльку, в которую нагрёб немного снега. Когда вода закипела, он всыпал заварку и выключил примус.
Чай немного согрел внутренности, а по всему телу разлилось приятное тепло. Мужчина начал клевать носом, отяжелевшие веки сами собой наползали на глаза, и поднять их не было никаких сил. Он знал, что нельзя спать, что это губительно для него, но не мог сопротивляться. Уже засыпая, его угасающее сознание послало последний импульс в мозг, разбудивший вялую мысль, что дух гор всё-таки одержал победу…
Но мужчину это уже не волновало. Им овладели апатия и безразличие ко всем тайнам этого мира, вместе взятым. Он скорее не понял, а ощутил, что самое главное в жизни – это покой. Покой и безмятежность. Он достиг их, чего ещё желать? Что за нелепую цель он поставил перед собой, и зачем ему эта непонятная страна? Что он хочет там увидеть? Для чего она ему? Разве она даст такой покой и такую безмятежность, в которой он пребывает сейчас? Нет, конечно, нет. По той простой причине, что его нынешнее состояние и есть наивысшая точка покоя, полная остановка, абсолютный ноль. Никакого движения, ничего, просто белый цвет, разлитый по пространству. Он сейчас в колыбели мира, в его начальной точке, он сам и есть эта точка, и снег, и ветер, и безупречный белый цвет…
Фигуру мужчины, сидящего на рюкзаке, почти полностью занесло снегом. Он выглядел словно холмик на ровной, как стол, местности. Но снег равномерно сыпался, не думая прекращаться, и казалось, что скоро холмик сровняется с землёй, не оставляя шанса человеку, погребённому под ним, увидеть когда-либо солнечный свет.
Когда мужчина уснул, в снежной пелене наметилась размытая серая точка, похожая на причудливого спрута. Но постепенно точка росла, пока не превратилась в отчётливую человеческую фигуру. Фигура замерла в некотором отдалении от замерзающего путника и стала молча созерцать. Это был старик с белой бородой и волосами; такими белыми, что они едва были заметны на снежном фоне. Рядом со стариком выкристаллизовалась собака с белой шерстью и голубыми глазами. Старик и собака молча смотрели на человека, не пытаясь окликнуть или подойти поближе.
Но вдруг, словно учуяв что-то ей одной ведомое, собака завыла, подняв вверх острую морду. Протяжный вой заполнил всё пространство вокруг, отдаваясь многократным эхом и усиливая сам себя. От этого звука холмик, пару часов назад бывший мужчиной, имевшим определённые намерения, зашатался, и из снега показалась голова, а затем и плечи человека.
Собака прекратила выть и подошла к мужчине, пытаясь заглянуть прямо в глаза. Он протянул руку, чтобы погладить её, но она отпрыгнула и оскалила зубы.
Мужчина поднял глаза и заметил старика. Тот стоял неподвижно, опираясь на посох, и не сводил глаз с мужчины. Мужчина улыбнулся и бросился к старику. Тот жестом остановил его и знаками велел следовать за ним. Сердце у мужчины забилось – то ли от страха, то ли от радости, и он, забыв про рюкзак и примус, двинулся вслед за стариком. Тот шёл впереди, легко и непринуждённо, словно всё вокруг не усыпано снегом.
Мужчина едва поспевал за ним. Старик не оглядывался, и мужчине приходилось туго. Но он вдруг отчётливо понял, что это и есть его последняя надежда, и что он просто обязан идти за стариком, куда бы тот его ни завёл.
Старик выглядел очень уверенно и со всей очевидностью знал, куда именно они идут. Мужчина снова потерял чувство времени. Просто теперь он пытался не упустить из виду прямую спину и хвост, идущие впереди и не ведающие усталости. Мужчина же, сначала шагавший довольно бодро, совершенно выбился из сил. Каждый шаг давался ему с большим трудом, он хрипло дышал и поминутно хватался за горло, будто ему не доставало воздуха.
В конце концов он упал и попытался закричать, в отчаянии вытянув руки в сторону удалявшейся фигуры. Но старик не обернулся. Не обернулась и собака, мерно вышагивающая рядом со своим странным хозяином.
Мужчина, собрав последние силы и волю к жизни, встал и снова пошёл, ориентируясь по следам, оставленным стариком. По лицу его текли слёзы, которые он не вытирал, и они замерзали прозрачными ледяными дорожками на небритых щеках. Он хотел сдаться и умереть тут, в снегах, в этих жестоких и равнодушных горах, может, в шаге от своей мечты. Но нечто внутри него, неподвластное даже ему, не давало сделать этого. «Иди! Иди!» – твердил голос прямо ему в ухо, и он шёл.
Скоро фигура старика стала видна более отчётливо, и мужчина осознал, что тот стоит и ждёт, когда упал к его ногам. Старик наклонился и заботливо взял мужчину под руку, помогая подняться на ноги. Теперь они стояли рядом, и мужчина увидел белую юрту, наполовину занесённую снегом. Старик откинул полог, закрывающий вход, и они вошли внутрь. Собака улеглась снаружи возле порога, для охраны. Мужчина без чувств повалился на пол, застеленный шкурами диких животных, и тут же провалился в глубокий сон.
Очнулся он от того, что почувствовал жар. Мужчина открыл глаза и сфокусировал взгляд. Он обнаружил, что лежит возле стены юрты на мягких шкурах, укрытый тёплым мехом.
В очаге посередине юрты горел огонь, отчего в самом центре было светло, а по краям замерли густые тени. Мужчина закашлялся, и тогда из темноты напротив отделился старик и подошёл к нему. Мужчина заулыбался и хотел поблагодарить старика за чудесное спасение; он открыл рот, чтобы произнести слова благодарности, но старик дал знак молчать.
Мужчина не хотел нарушать правил хозяина, он был гостем в доме, поэтому не произнёс тех слов, что хотели сорваться с языка. Старик поднёс мужчине чашку с горячим варевом, и мужчина послушно съел. После еды он снова провалился в небытие, вынырнув из которого через неопределённое время, вновь увидел перед собой лицо старика и миску с едой.
И снова он потерял чувство времени. Еда и сон, это всё, чем он теперь был занят. У него не было времени даже задуматься о своём положении, и о том, зачем он здесь находится, и как долго это будет продолжаться. Он не вставал с ложа, и временами ему казалось, что он парит в невесомости, словно накачанный воздухом резиновый шарик.
Но однажды он проснулся и увидел перед собой только старика. Тот не поднёс ему миски с едой, по обыкновению, и мужчина удивился. Вместо этого старик взял его за плечи и заглянул прямо в глаза. От тягучего тяжёлого взгляда мужчине стало не по себе. Он собрал волю в кулак и заговорил:
– Отец, я благодарен тебе за спасение, но я хочу знать, что здесь происходит? Ты что, откармливаешь меня на убой? Ты очень странно ведёшь себя, отец… может, ты и есть тот самый дух гор, о котором говорил мой проводник? Тогда почему ты не убьёшь меня? Что это за местность, хотелось бы мне знать? Здесь что, всё время зима?
Старик зашипел, как змея, что-то нечленораздельное и стал бурно размахивать руками. Присмотревшись, мужчина понял, что движения старика не хаотичны, а носят определённый характер. Старик взял небольшой бубен и стал ходить вокруг мужчины, бормоча и булькая. От этих звуков у мужчины закружилась голова, он почувствовал, что находится на грани потери сознания.
– Ты что, глухонемой? Прости, отец, я сразу не понял. Что ты делаешь? Мне как-то не по себе… – мужчина сделал попытку вскочить на ноги, но тут, откуда ни возьмись, выскочила собака и грозно зарычала на мужчину, оскалив страшные клыки.
Мужчина снова опустился на место. Он стал входить в транс, раскачиваясь из стороны в сторону. Лицо старика то приближалось, то отдалялось, бубен мерно гудел, собака выла, и мужчина потерял сознание. Ему вдруг показалось, что он обернулся собакой и присоединился к своему белому собрату. Они сидели рядом, прижавшись друг к другу шерстяными боками, и выли, задрав вверх морды. Мужчина ощущал этот вой как частицу самого себя, как непременное условие своего существования в этом мире, звук приносил ему наслаждение и ни с чем доселе не сравнимое удовольствие. Вдруг собака заговорила с ним человеческим голосом на понятном языке.
– Зачем ты пришёл сюда?
Мужчина нисколько не удивился этой метаморфозе, а просто ответил:
– Я хотел найти таинственную страну в горах. У нас много говорят о ней, но никто не видел.
– А почему, как ты думаешь?
– Откуда мне знать? – мужчина-собака дёрнул хвостом. – Может, плохо искали? А может, её нет вовсе?
– Чтобы туда попасть, нужно быть достойным.
– Так значит, она есть?! Есть?! Я был прав?! – Мужчина в образе собаки встал на четыре лапы и попрыгал как резиновый мячик, виляя хвостом.
Его собрат поспешил куснуть мужчину за холку.
– Сядь. Туда нельзя попасть только по своему желанию.
Мужчина замер, как вкопанный.
– И что? Я… я могу надеяться?
Белая собака важно кивнула.
– Все могут надеяться. Мир живёт надеждами. Мы проверили тебя и твои намерения, у тебя есть шанс.
– Мы? Кто это мы? Кто этот странный старик?
– Это Страж. Он не может говорить с тобой напрямую. Только через меня. Завтра мы пустимся в путь.
– Неужели? Я не верю своим ушам! Как вы проверяли меня? Я же ничего не делал и не разговаривал с вами, я ел и спал… что вы могли узнать обо мне, спрашивается?
– Нам не нужны твои разговоры, уста могут лгать, твоя сущность – никогда. Мы читали твои тайные мысли и желания. Видели твои сны. Именно когда ты спал, твоя сущность наиболее открыта и беззащитна. Но мы не причиним ей вреда, не бойся. Ты прошёл проверку, и мы можем проводить тебя.
– В Агартху? Неужели это правда?
– Ты можешь называть её как угодно. У неё много имён. Это – не хуже и не лучше. Мы пойдём туда, куда ты стремился.
При этих словах мужчина-собака вновь услышал звук бубна и увидел старика, который закрыв глаза, что-то бормотал на непонятном языке. Мужчина вышел из транса и снова почувствовал себя человеком. Старик поднёс ему чашу с дымящимся отваром, пахнувшим пряными травами, от которых кружилась голова, и мужчина осушил её без сомнений и колебаний. Затем рухнул на своё ложе и уснул крепким сном без сновидений.
Кто-то тряс мужчину за плечо, и он нехотя открыл глаза. Это был старик. Он знаками велел мужчине подняться и идти за ним. Тот хотел выкрикнуть что-то радостное, по поводу окончания бесконечного ожидания, но, к его немалому удивлению, из горла вырвался только хриплый лай.
Мужчина опустил взгляд вниз и увидел свои конечности, а точнее, лапы крупной серой собаки. Старик был уже за пределами юрты, он посвистел мужчине и тот выбежал наружу. Снег шёл, но уже не был таким плотным.
На улице их ждала белая собака, и мужчина подбежал к ней, радостно виляя хвостом. Старик, не оглядываясь, пошёл вперёд, собака и мужчина-собака двинулись за ним. В этом обличье идти было значительно легче, и мужчина перестал забивать себе голову ненужными вопросами, на которые всё равно не имелось ответа. Он двигался к цели, и это главное. Честно сказать, он был бы разочарован, если бы не случилось чего-то эдакого. Он ждал чуда, и глупо испугаться и сбежать, когда чудо случилось.
Через некоторое время старик остановился и развёл костёр. Он сел возле огня и стал молча смотреть на пляшущее пламя. Собаки устроились рядом и мужчина чуточку задремал. Старик тоже, казалось, уснул. Он уронил голову на руки и сидел совершенно неподвижно. Мужчина обратился к белому собрату:
– Скажи, зачем мне нужно было становиться собакой?
– Не знаю. Наверное, ты сам так захотел. Ты мог стать кем угодно. А впрочем, на границе миров трудно оставаться самим собой.
– Мог стать кем угодно? Я не понимаю…
– Просто тебе легче было стать именно собакой, вот и всё. Какая разница?
– Ты хочешь сказать, что я мог бы стать птицей или ещё кем-нибудь?
Белый кивнул:
– Мог. Но зачем? Там, куда ты стремишься, нет никакой разницы, как ты выглядишь. Всё можно изменить. Форма не имеет значения. Ты скоро убедишься.
Мужчине вдруг пришёл в голову вопрос, который заставил его оцепенеть от внезапного открытия:
– А я… я смогу вернуться? Домой?
Белый пожевал губами.
– Домой? Я думал, ты как раз и собираешься вернуться домой. А вообще, не знаю. Я никогда там не был. Я только помогаю переправиться. Тем, кто достоин, разумеется.
– И всё-таки, – мужчина не успокаивался, – почему я стал именно собакой?
– Потому что ты решил, что в такой форме тебе легче добраться туда, куда ты идёшь.
– Я ничего не решал. Я просто проснулся собакой, и всё.
– Это одно и то же. Кто же решил за тебя? Никто не может этого сделать. Раз ты проснулся собакой, значит, именно собакой и хотел проснуться.
Мужчина вдруг замолчал, ему показалось: что-то происходит, и он не сразу понял, что прекратился снег. В чёрном небе, утыканном звёздами, висела огромная жёлтая Луна. Мужчина и белая собака, не сговариваясь, завыли, старик встрепенулся, загасил костёр и, опираясь на посох, пошёл дальше. Собаки потрусили за ним. Теперь дорогу им освещала Луна, и в белом мире появились чёрные очертания гор.
Когда начало светать, старик вновь остановился и развёл костёр. Мужчина почувствовал голод. Он обратился к белому собрату.
– Я хочу есть.
Белый оскалил зубы.
– Пойдём со мной. Здесь должны водиться кролики. Я и сам не прочь поесть.
Они побежали рядом, оставив старика дремать возле костра. Теперь кое-где из снега проглядывали камни и хилые остовы дикого кустарника. Белый побежал вперёд, уткнув нос в землю. Мужчина последовал его примеру и чуть не упал, застигнутый врасплох лавиной запахов, ударивших в нос. Он и представить себе не мог, что в мире столько разнообразных запахов. Запахи назойливо лезли в мозг, вызывая образы их обладателей. Вдруг в голове возник образ длинноухого животного, и мужчина напрягся, опознав кролика. В обычной жизни он не мог обидеть даже мухи, а тут вдруг мышцы напряглись и задрожали, предвкушая добычу. Изо рта на камень капнула слюна, и он сорвался с места, ведомый образом кролика.
Через несколько мгновений мысленный образ вдруг материализовался в реальный, и мощные челюсти сомкнулись на нежной кроличьей шее. Мужчина почувствовал вкус крови и запах мяса. Он крепко сжал в зубах безжизненную тушку несчастного животного и пошёл к костру, где оставил старика.
Белый уже сидел там, а кроличья тушка лежала у его ног. Гордый мужчина-собака положил туда же свою добычу. Старик очнулся от оцепенения, погладил собак по холкам, нанизал одного кролика на вертел, второго разрезал пополам и бросил охотникам.
Пока старик жарил своего кролика, мужчина и белый съели каждый свою часть и сыто облизывались. Сырое мясо пришлось мужчине по вкусу. Оно было тёплое, слегка дымилось, и вызывало в памяти мгновения опьянения азартом охоты. Потом они подождали, когда старик поест, и снова двинулись в путь.
К неприметной пещере у подножия высокой горы они подошли в темноте. Здесь было очень тихо, но эту тишину нельзя было назвать покоем. В воздухе витало напряжение, он казался наэлектризованным и готовым в любую минуту взорваться.
Мужчину охватила мелкая дрожь, которую он не в силах был унять. Его спутники замерли возле входа в пещеру, старик раскинул в стороны руки и начал издавать монотонные звуки, напоминающие звуки охотничьего рога. На звук из глубины пещеры показался огненный шар небольшого размера, похожий на шаровую молнию. Он подплыл к мужчине, и тот замер с бьющимся сердцем, чувствуя, что именно в это мгновение всё окончательно и бесповоротно меняется, и его прежняя жизнь больше не имеет никакого значения.
Он вдохнул поглубже воздух, огненный шар бесшумно опустился на его голову и стёк вниз, охватив всё его существо. В том мире, где мужчина жил раньше, было принято прощаться со своими спутниками, но они просто исчезли из поля зрения, будто и не существовали вовсе.
Теперь мужчина ощущал себя огненным шаром. Он летел по сужающемуся туннелю со скоростью близкой, как ему казалось, к скорости света.
Скоро шар нырнул в бездонный чёрный колодец, где стал двигаться по спирали. Полёт показался мужчине бесконечным. Он полностью ощущал своё тело, страдающее от перегрузок, его ломало, крутило и бросало из стороны в сторону. Временами ему казалось, что он висит на потолке вниз головой, и земное притяжение вытягивает мозг из черепной коробки. Временами чувствовал, что его словно придавило многотонной плитой, и плита продолжает опускаться, грозя превратить его в лужу дурно пахнущей мешанины из плоти и внутренностей. Временами ему чудилось, что некто огромной булавой ломает кости, превращая тело в однородную бесформенную массу. Он ощущал себя мертвецом, спустившимся в царство мёртвых.
Но вдруг всё закончилось. Все органы чувств отключились, и какое-то мгновение мужчине казалось, что он просто парит в невесомости, уподобившись мыльному пузырю. А ещё через мгновение он ощутил под ногами твёрдую почву и понял, что стоит на ровной поверхности.
Огненный шар снова собрался в кучу над его головой и бесшумно отлетел в сторону. Мужчина снова стал самим собой, и, радуясь этому открытию, засмеялся. Смех эхом вернулся к нему, он замолчал, испугавшись, и начал озираться по сторонам.
Напротив него, в некотором отдалении, на высоком сооружении, напоминающем трон, сидела женщина. Рядом с ней стоял мужчина, и они внимательно рассматривали вновь прибывшего.
Мужчина оробел при виде их и смешался.
Женщина сделал ему знак подойти поближе, и мужчина приблизился к месту, где она сидела. Отсюда он мог хорошенько рассмотреть её. Она была молода и хороша собой. Правда, в красоте её было нечто странное, не поддающееся объяснению, и мужчина силился понять, что именно. Женщина тоже рассматривала его, не сводя пристального взгляда.
Наконец мужчине показалось, что он уловил загадку внешности женщины: она была чрезвычайно худа, с очень резкими и яркими чертами треугольного лица. В любом случае, увидев однажды это лицо, невозможно забыть.
Мужчина рядом с ней имел не такую яркую внешность. Лицо его было худым и вытянутым, и к тому же носило скорбное выражение, а черты были несколько расплывчаты. Закончив осмотр, женщина заговорила первой:
– Мы приветствуем тебя и хотим знать, зачем ты пришёл?
Мужчина от волнения покрылся липким потом.
– Я искал таинственную подземную страну Агартхи. Я читал о ней, – поспешил прибавить он, вспомнив разговор с собакой.
– Что ж, – женщина задумалась, – возможно, ты нашёл то, что искал… Как тебя зовут?
– Арсений. – Мужчина почему-то страшно волновался.
– Арсений… – задумчиво повторила женщина. – Имя мне нравится. Зачем ты искал эту страну?
– Я… я… – Мужчина от страха начал заикаться. – Н-не знаю. Я всегда мечтал найти её. У меня нет конкретной цели. Я просто хотел убедиться, что она действительно существует, и не более того.
– А что потом? Что ты собирался делать потом? Когда найдёшь?
– Я собирался вернуться. Домой. Рассказать всем, что нашёл то, что искал. Это было бы сенсацией.
Женщина громко засмеялась, запрокинув голову. Мужчина рядом с ней – тоже. Они хохотали, но тела при этом не двигались, только рты были широко открыты. Мужчине от подобного зрелища стало не по себе, захотелось немедленно покинуть это место и очутиться где-нибудь на многолюдной городской улице. Безразлично какого города. Но женщина вдруг закрыла рот, и смех прекратился сам собой, будто оборвался.
– Прости, но никто не собирался вернуться отсюда. – Она повернула лицо к мужчине. – Разве кто-то хоть раз возвращался?
Мужчина пожал плечами:
– Возможно. Откуда тогда они знают?
Арсения словно ошпарили кипятком. Он устремил отчаянный и растерянный взгляд на женщину.
– Разве я… не смогу вернуться?
– А ты бы этого хотел? – Женщина снова с интересом рассматривала его.
Арсений сглотнул слюну.
– Да. Мне очень хочется вернуться. У меня есть девушка…
Женщина задумчиво постукивала пальцами по ручке кресла, нахмурив брови, словно что-то тщательно обдумывая. Но вдруг лицо её разгладилось, и она улыбнулась:
– Пожалуй, мы можем оставить тебе такой шанс. Если захочешь, ты сможешь вернуться. Это будет твоё решение. Ты нам понравился. У тебя чистое намерение. Но, конечно, это будет не сразу. Или ты хочешь уйти сейчас?
Мужчина отрицательно замотал головой.
– Нет, совсем нет. Мне хочется много узнать о вас. Если вы позволите, – добавил он, страшась, что его слова могут быть неправильно истолкованы.
– Мы позволим тебе это. Не всё так просто. Я сказала – шанс на возвращение. Это значит, ты должен заслужить его. Тебе придётся провести у нас некоторое время. Но ты ведь и сам этого хочешь?
– Да, я хочу. Я мечтал об этом всю свою жизнь.
– Вот и хорошо. – Женщина кивнула головой. – Я рада, что мы поняли друг друга. Меня зовут Аида. А это Молох. – Она показала узкой рукой на мужчину, стоящего рядом с ней.
– Какие странные у вас имена… очень похожи на наши… что-то из древней Греции, мне помнится.
Женщина поджала губы.
– Ты ошибаешься, дорогой Арсений. Это ваши имена похожи на наши. Это вы взяли наши имена. Но какое это имеет значение?
Арсений смутился.
– Никакого, разумеется. Я рад с вами познакомиться.
При этих словах Аида встала из кресла, и Арсений увидел, что на ней голубоватое полупрозрачное одеяние до пят, через которое он смог различить контуры тела. Оно оказалось не таким худым, как он себе представлял, и вид полуобнажённой женщины заставил Арсения покраснеть. Аида посмотрела на Молоха.
– Познакомь его с нашей страной, Молох. Ты должен помочь ему. Ему следует знать. А потом я придумаю ему работу. К сожалению, я должна вас покинуть, Фэт ждёт меня.
Она удалилась, грациозно покачивая бёдрами, вновь заставляя Арсения краснеть от собственных назойливых мыслей. Они с Молохом остались одни.
Молох спустился к Арсению, зашёл за спину и проделал там несколько пассов руками. На мгновение Арсению показалось, что его спинной мозг вынули и скрутили в спираль, но боль была такой мимолётной, что Арсений подумал, что ему просто показалось.
Уже через пару секунд он ощутил лёгкость во всём теле. Он хотел сделать шаг, но вместо этого поднялся в воздух и повис вниз головой на перекладине, расположенной под самым сводом пещеры. Слух у него необычайно обострился, хотя зрение стало очень слабым. Рядом с ним кто-то также повис вниз головой и Арсений повернул голову, что посмотреть, кто это. Это было странное существо с крыльями, тупой мордочкой, острыми зубами и красными глазами. Оно открыло страшную пасть и заговорило:
– Тут удобно отдыхать. Прекрасно спится. Никто не мешает. Очень удобная форма, ты не находишь?
Арсений хотел пожать плечами, но вовремя вспомнил, что плеч у него теперь нет. Вместо этого он похлопал крыльями.
– Наверное. Я ещё не понял. Так ты Молох? – спросил он, чтобы удостовериться.
– Конечно, кто же ещё? Аида поручила мне посвятить тебя в наши дела. Просто сейчас наверху утро, а как стемнеет, я покажу тебе кое-что интересное. Ты же сам хотел увидеть. А сейчас не мешай мне спать. Мне кажется, я уже сто лет не спал. Аида не любит этой формы, а я только так могу по-настоящему отдохнуть. – Существо замолчало, прижало поплотнее крылья и начало издавать тихие свистящие звуки, отдалённо напоминающие храп.
Арсений не стал больше ничего спрашивать и последовал его примеру. Это действительно был отличный отдых, напрочь лишённый сновидений. Когда Арсений проснулся, Молох, издавая высокие противные звуки, уже летал вокруг него.
– Нам пора. Нужно выбраться на поверхность. – После этих слов Молох что-то пропищал, и к ним подлетели два светящихся шара.
Как и в прошлый раз, они зависли над головами Арсения и Молоха, а затем стекли по ним вниз. Арсений тотчас ощутил себя огненной сферой, ему казалось, что температура его тела возросла многократно, хотя особых неудобств он при этом не испытал. Из всех органов чувств на этот раз у него сохранилось зрение. Он видел рядом такую же сверкающую светло-жёлтым пламенем сферу, зависшую в воздухе словно в раздумье или ожидании. Сфера слегка пульсировала, и внутри неё можно было различить тонкие красные прожилки, похожие на кровеносные сосуды.
Вдруг по поверхности сферы прошла дрожь, она встрепенулась и с огромной скоростью начала подниматься вверх. Арсений следовал за ней, как ему казалось. Движение проходило без его воли, само по себе. Подъём был стремительным, Арсений чувствовал, что они двигаются по спирали. Но на это раз он не испытал никаких неприятных ощущений, напротив, никогда не испытанное им ранее чувство парения в невесомости. Он не знал, есть ли у него тело и что он представляет собой в данный момент, предполагая, что он всего лишь сгусток энергии. Восторг пронизал всю его сущность, и Арсений полностью отдался этому чувству.
Скоро движение по вертикали закончилось, и они стали двигаться горизонтально. Теперь Арсений мог различать стены тоннеля, по которому летели – из тёмного камня, поблёскивающего в темноте синеватым светом. Арсений даже приостановился, чтобы разглядеть получше, настолько завораживающим было зрелище, но громкий свист и следующий за ним мощный поток воздуха, который зацепил его, словно крючком, увлекли за собой, не дав как следует полюбоваться видами.
Арсений заметил, что тьма начала рассеиваться, и они, словно выпущенные из жерла пушечные ядра, вылетели наружу. Вдалеке показалась светящаяся точка. Молох летел впереди, направляясь на свет, Арсений следовал за ним.
Светящаяся точка оказалась костром, вокруг которого сидели молодые ребята и девушки, всего человек семь. Молох опустился на ветку ближайшего дерева, а за ним Арсений. Он подумал, что сейчас они похожи на глаза гигантской совы. Одна из девушек вдруг обернулась и посмотрела прямо на них. От удивления её рот открылся, она широко распахнула глаза – то ли от ужаса, то ли от любопытства.
Арсений, отбросив в сторону осторожность, скатился с ветки и подлетел к ней. Он хотел заговорить с девушкой, совершенно забыв, что из себя представляет, и нимало не заботясь, как она его воспримет.
– Привет! – Арсению показалось, что он говорит внутри некой запаянной коробки, из которой звук не может выбраться наружу. От неожиданности он замолчал, а девушка так выкатила глаза, что они, казалось, вот-вот выскочат из орбит. Она прижала ладони к ушам, и начала изо всех сил стучать по ним, как будто стараясь избавиться от попавшей туда воды. Её товарищи тоже вскочили с мест. Кто-то схватился за фотоаппарат, пытаясь сделать снимок, но руки плохо слушались, и он тоже начал стучать себя по ушам. Наиболее сообразительный попытался убежать, но упал, не сделав и двух шагов.
Арсений недоумевал. Странно, но ему вовсе не было жалко людей. Он покружился возле них, заглядывая каждому в лицо. Люди лежали в глубоком обмороке. Арсению стало грустно, он почувствовал себя разочарованным.
Вдруг в своей запаянной коробке он услышал голос Молоха, проникший туда неведомыми путями.
– Ты хочешь лишить их энергии? Тогда они могут покинуть этот мир.
– А что, это разрешается?
– Да. Они вторглись на запретную территорию. Тоже хотят раскрыть тайну. Далеко зашли.
– Но мне же вы разрешили.
– Ну и что? Это не значит, что разрешается всем без исключения. Тем более что ты – особый случай.
– Так они что, умрут?! – Арсений поразился сделанному им открытию.
– Конечно. Во всяком случае, вы это так называете. Смерть. Почему-то это слово пугает вас больше всего. Вон, смотри, одно существо уже умерло.
Арсений посмотрел на людей. Та самая девушка, с которой он так неосмотрительно хотел заговорить, лежала бездыханной. Арсений увидел, как тоненькая струйка белого дыма вышла из её рта и потянулась в небо.
Потом струйка сформировалась в нечто напоминающее облачко, которое подплыло к Арсению. Облачко было дружелюбным, но на этот раз Арсений его не заинтересовал. Оно облетело его кругом и стало подниматься ввысь, пока не скрылось из поля зрения.
– Куда она? – Арсению стало немного грустно: девушка было очень молода.
– У неё свой путь. Если ты вернёшься, тебе его тоже не избежать, рано или поздно. Не думай об этом. Она не в обиде на тебя. Она сама пришла сюда. Что-то хотела узнать, теперь она знает… но никому не скажет. Хотя… ты знаешь, мы заберём её оболочку с собой… Фэту она понравится.
– Фэту? Кто он такой? Мне показалось, что Аида упоминала это имя.
– Да. Аида посещает его каждый день. Фэт никогда не выходит на поверхность. Он будет рад свежей оболочке.
– Да зачем она ему? Я сам видел, как душа покинула тело.
– Фэт сделает из неё истукана. Ему нравятся красивые истуканы. Он может часами любоваться на них.
– И много у него таких?
– Не очень. Трудно найти привлекательную оболочку в этой зоне. Но почему это тебя так волнует? Каркас ей теперь не нужен.
– Так, конечно, но всё-таки… звучит непривычно: истукан. Из живого человека…
– Привыкай. У нас много такого, что для тебя покажется странным. Потом, если будет возможность, я покажу тебе истуканов Фэта. Они весьма милые. Но хватит болтать. Мне нужно отправить оболочку. – Молох выпустил яркий луч белого цвета из своего шара и дотронулся им до неподвижного тела девушки.
На глазах Арсения тело съёжилось, будто из него выкачали воздух, затем свернулось будто гусеница, почуявшая опасность, в тугой тёмный комок, покрылось светящейся оболочкой, поднялось в воздух и улетело, издав тонкий свистящий звук.
Молох отлетел к дереву. Арсений тоже. Несмотря на то, что он не ощущал жалости, у него сохранилось чувство вины за столь нелепый уход такого молодого и цветущего существа. То, что из девушки сделают истукана, тоже не добавляло Арсению радости. Ему было досадно, что именно он стал этому причиной. Его светящаяся оболочка вдруг стала причинять ему неудобства, как овчинный тулуп в летний зной. Он сделал невольное движение, пытаясь скинуть тулуп с плеч, и вдруг шар быстро собрался над его головой и стремительно улетел в направлении пещеры. Арсений с наслаждением помахал крыльями. Молох тоже освободился от своей огненной оболочки, и два крохотных ночных существа полетели прочь от места невольного убийства.
Арсений не стал оглядываться, и потому не увидел, что товарищи погибшей девушки начали медленно приходить в себя один за другим… Он не знал также, что плёнка в фотоаппарате оказалась засвеченной, все консервные банки вздулись, а часы и компас исследователей испорчены.
– Куда мы летим? – Арсений держался немного позади Молоха.
– Просто побудем немного на поверхности. Я люблю проводить здесь время. И тебе нужно немного адаптироваться. Следуй за мной. Нам нужно навестить кое-кого. Это для Аиды.
– Для Аиды?
– Да, ей тоже нужны эмоции. Она редко выходит наружу.
– Почему?
– Это требует больших усилий, и, как правило, плохо для неё заканчивается. Ей очень сложно адаптироваться в этой среде. Аида немного другая, если ты заметил.
– Да, она необычная… Она слегка пугает меня.
– Не стоит показывать свой страх. Аида может этим воспользоваться.
– А что она может сделать?
– Не знаю. Никто не знает. Никогда не удавалось понять, о чём она думает.
– Скажи, а у меня правда есть шанс попасть обратно? Или она обманула меня?
– Нет, что ты. Но она может потребовать от тебя много такого, что ты не сможешь сделать… или не захочешь… а может, ты вообще не захочешь уходить… но, так или иначе, обещание своё она выполнит. Шанс у тебя будет. Вот мы и на месте. – Молох рванул вперёд, и Арсений увидел, что они приближаются к красивому каменному дому, одиноко стоящему на живописном холме среди плакучих ив.
Они подлетели к дому и, никем не замеченные, влетели в приоткрытое чердачное окно. На чердаке было пусто и пыльно, они только вспугнули парочку голубей, которые вылетели в то же окно, в которое влетели Арсений и Молох.
Молох сел на перекладину под самым потолком и тихо зашипел:
– Она здесь, наша красавица! Я её чувствую… волшебный запах! Прекрасное существо! Ты сам сейчас убедишься.
– Что ты собираешься делать? Я не хочу больше никого убивать! С меня достаточно той девушки…
– Какой девушки? Ах, вот ты о чём! – Молох словно забыл о том, что произошло около часа назад. – Это примитивное существо. Не стоит об этом вспоминать. Но, чтобы ты успокоился окончательно, я скажу тебе больше: эта девушка была очень упрямой. Её просили остаться, её хотели спасти. Её предупреждали. Её мать заболела и умоляла не оставлять её одну, но она ничего не желала слушать. Ей посылали знаки, чтобы она осталась, но она была непреклонна. Она сама выбрала свою судьбу. Она хотела сенсацию, она хотела богатства. Материя много значила для неё… её нельзя было пускать к нам. Более того, она сама позволила тебе сделать это. Она хотела избавиться сама от себя. Если бы она хотела остаться, ты не смог бы навредить ей.
– Откуда ты это знаешь? И почему так уверен, что она позволила мне лишить её жизни?
– Я увидел это в ней самой, в её книге жизни. Всё – и то, что она хотела уйти.
– Что значит: книга жизни? Где ты мог её увидеть? Мы были там всего несколько минут.
– Эта книга прямо в ней, в её сущности, в её плоти, она есть суть и основа жизненного пути каждого существа, там всё зашифровано. Но я вижу и могу прочитать. Если бы ты не сделал это с ней, она бы всё равно умерла завтра утром. Упала бы со скалы и разбилась. Так что ты ничего не нарушил. Но хватит о ней. Нам пора!
– Куда?
– Тсс! Сейчас мы спустимся в комнату, где спит одно существо. Мы сядем ей на грудь, и как только она вдохнёт, мы войдём в неё, в её грёзы. Я впитаю их в себя и принесу Аиде. А когда откроет глаза, мы выйдем наружу и ускользнём… О! Какие сладкие у неё грёзы! Такая тонкая энергия! Сладчайшая, как нектар! Мне всегда так трудно от неё оторваться… не могу насытиться до конца.
– А разве… разве она нас не увидит? Мы вроде из плоти и крови…
– Нет, она не увидит нас. И даже не почувствует. Мы не из плоти и крови. Мы тот ночной ветерок, что колышет занавески в её комнате… ну, нам пора…
Молох слетел с перекладины, и Арсений с удивлением увидел, что летучая мышь с тупой острозубой мордочкой исчезла и лишь белёсая полоска воздуха, похожая на дым, потянулась в сторону чердачного окна. Он замешкался, не зная, что ему делать, но полоска протянула в его сторону протуберанец, и Арсений вдруг потёк и расслоился, будто был сделан из снега, который растаял и испарился.
Он потянулся вслед за первой полосой в окно, сохранив при этом зрение и слух. Только видел теперь как-то странно: будто со всех сторон, одновременно и снизу, и сверху, и слева, и справа. Они влетели, или, проще сказать, втекли в комнату на втором этаже, которая оказалась спальней. Там спала девушка с простым и милым лицом, со светлыми волосами, разметавшимися по подушке.
Арсений и другая полоска дыма подкрались к девушке, покружились вокруг головы, заодно смешиваясь друг с другом.
Это были весьма странные моменты. Арсений чувствовал себя одновременно самим собой и частью ещё кого-то. В то же время этот кто-то был одновременно и им. Чужеродная энергия, казавшаяся одновременно и его собственной, переплеталась с ним, отзываясь сладкой болью…
Внезапно он почувствовал некое влечение, позыв, влекущий за собой. Как осенний листок, несущийся по воле ветра, он полетел, влекомый неведомой силой, со всё увеличивающейся скоростью через некий тёмный тоннель – и вдруг снова очутился в той же самой комнате, где спала девушка.
Он внимательно осмотрелся, удивлённый переменами. Девушка спала, приоткрыв розовые губки, грудь её вздымалась в такт дыханию. Арсений снова ощутил себя самим собой, стоящим на двух ногах.
Но что-то было не так, и изображение расплывалось, как ни пытался Арсений сфокусировать взгляд. Он оглянулся, ища глазами Молоха. Вместо него из угла вылетела летучая мышь и села Арсению на плечо, вцепившись острыми коготками в его кожу.
В голове Арсения всё смешалось. Он подошёл к девушке и лёг рядом. Она потянулась к нему всем телом, рубашка спереди натянулась, обрисовав упругую грудь с твёрдыми сосками. Арсений обнял девушку и приник к ней губами.
Летучая мышь отделилась от его плеча и летала над ними, издавая противный писк. Арсений и девушка не обращали на неё внимания.
Девушка ответила на поцелуй, и Арсений ощутил мощный поток энергии, льющийся в него словно река, прорвавшая плотину. Он сильнее сжал девушку в объятиях, лаская её тело и продолжая целовать. Она совсем обмякла в его руках, позволяя делать Арсению всё, что угодно. Он раздвинул ей бёдра и освободил свой набухший член, готовый взорваться. Девушка, не открывая глаз, вскочила на него, словно наездница, и бешено задвигала бёдрами, издавая страстные стоны. Арсений извергнулся в неё, но напряжение не отпустило его, и он провернул её на живот, снова вонзив в неё так и не упавший член. Она приподнялась на локтях, и Арсений ударял её раз за разом, словно дикое животное.
Её ягодицы при каждом ударе касались обнажённого живота Арсения, принося дополнительное возбуждение. Энергия распирала его, и он овладевал девушкой, которая совершенно утратила способность к сопротивлению и издавала только страстные стоны, послушная каждому его движению. Она походила на молодую ненасытную кобылицу, которую в первый раз кроет могучий конь.
Арсений оставил её, когда насытился и почувствовал усталость. Он хотел тихо выскользнуть из кровати, но летучая мышь вдруг села девушке на грудь и накрыла крыльями лицо. Девушка начала вздрагивать, по её телу пробежала судорога, она растопырила пальцы на руках, будто терпела боль.
Арсений не мог двинуться с места. Он махнул рукой, пытаясь отогнать мышь, но сам взлетел к потолку и остался там, словно пришпиленный. Наконец мышь оставила девушку в покое, та застонала во сне, а потом всхлипнула, словно собираясь заплакать, и вдруг широко открыла глаза, как будто разбуженная чем-то ужасным.
Летучая мышь в этот самый момент вылетела в окно, и Арсений, словно связанный с ней невидимой нитью, потянулся следом, бросив напоследок взгляд на девушку. Губы её пламенели, словно маков цвет, она учащённо дышала. Арсений хотел побыть с ней ещё, но невидимая нить влекла его за собой.
Начинало светать, и они спрятались в пещере неподалёку от дома девушки, повиснув вниз головой под самым сводом. Пещера была полна летучих мышей, как две капли воды похожих на Молоха и Арсения.
– Молох? Это ты? Что это было? Я ничего не понял.
– Конечно я. Всё было прекрасно. Аида будет довольна. Всё прошло хорошо.
– Я что, и правда спал с ней?
Молох скрипуче захихикал.
– Днём она выйдет в сад со своим женихом, и мы спрячемся в ветках огромного дерева. Ты сам всё поймёшь. Давай немного подремлем. Глупо не использовать такую удачную форму. Здесь абсолютно безопасно.
– А они… эти мыши… такие же, как мы?
– Ну что ты… – Молох раскрыл рот, утыканный мелкими зубами, что означало зевоту, – это примитивные существа, летучие мыши-вампиры. Они только пьют кровь и спят. Но вообще здесь иногда бывают двое наших. Они наблюдают за вашим миром, и докладывают нам. Но сейчас их здесь нет.
– Они что, всё время выглядят как мыши?
– Почти. А что здесь такого? Они сами так захотели. Это стражи. Им легче иметь такую форму, чтобы наблюдать и оставаться незамеченными. Иногда, для развлечения, они принимают форму странных существ и приходят к местным женщинам… потом те рассказывают всем, что их посещали маленькие зелёные человечки. Но хватит расспросов, я устал. Мне хочется подремать. – Молох прижал крылья к телу и засвистел.
Через мгновение Арсений тоже крепко спал.
Он проснулся от шума, издаваемого хлопаньем множества крыльев. Кто-то или что-то вспугнуло летучих мышей, в чьём обществе они с Молохом нашли приют, и они слетели с насиженных мест, хлопая крыльями. Но через мгновение всё улеглось, мыши вновь прикрепились к стенкам пещеры и уснули.
Арсений и Молох вылетели наружу и полетели в сад к девушке, где накануне провели ночь. В саду они спрятались в листьях высокого дерева, стоящего в тенистом уголке сада, и стали ждать.
Скоро туда пришли девушка и молодой человек. Арсений узнал в девушке ту самую, которую они посещали ночью. При свете дня она показалась Арсению ещё красивее. У неё были очень живые глаза, чёрные, как омуты, что смотрелось весьма необычно на белой коже.
Пара расстелила под деревом покрывало и легла на него.
– Что-то ты сегодня очень бледная, Наина… – молодой человек заботливо склонился к девушке. Он был хорош собой, с чёрными кудрявыми волосами, но лицо его носило надменное выражение, что несколько его портило.
– Возможно. Я видела странный сон.
– Что за сон, расскажи! Это был кошмар?
– Не совсем. Мне не хочется рассказывать.
– Ты совсем не любишь меня, Наина! Даже сон ты скрываешь от меня. Неужели я не заслужил, чтобы знать такую малость? Я думал, у нас нет секретов друг от друга…
– Ах, Георг! Ну что ты говоришь! Зачем ты меня мучаешь? Ты же знаешь, как я люблю тебя… просто… просто мне приснился ты… – Наина сорвала травинку и начала задумчиво её жевать.
– Вот как? – Георг поднял брови. – И что же такого ужасного я там делал?
– Сначала ничего. Мы… мы… – Наина покраснела, но всё же выдавила из себя, – занимались любовью. – Когда она это произнесла, её голос окреп, и она стала говорить более решительно. – Всё было прекрасно, мы любили друг друга, и я была счастлива… но потом… потом ты вдруг превратился в чудовище и стал пить мою кровь. Я задыхалась… мне казалось, что я умираю… а потом ты вдруг исчез, и я проснулась… вот и всё.
Георг молчал, обдумывая услышанное. Лицо Наины стало выражать беспокойство.
– Вот видишь, я зря рассказала тебе. Не самый приятный сон на свете. Но ты сам захотел, а я не могу врать, ты же знаешь.
– Это потому, моя дорогая Наина, что мы с тобой слишком долго ждём, и я просто сгораю от желания обладать тобой. Надеюсь, и ты хочешь того же… зачем же нам мучить друг друга так долго? Мы всё равно скоро поженимся, так или иначе. Это дело времени. Мы же любим друг друга, что же нам мешает?
– Опять ты затеваешь этот разговор! Я обещала маме, что пока не пройдёт траур, не выйду замуж. Она очень меня просила, и я не могу ей отказать.
– Мы выполним её просьбу, не волнуйся. Но разве я говорю о замужестве? – Георг наклонился к самому лицу Наины. – Это будет нашей маленькой тайной. Об этом никто не узнает, поверь мне.
Наина учащённо задышала, губы её приоткрылись, но она отодвинула Георга от себя.
– Нет, Георг, нет… я не так воспитана… я хочу отдаться тебе в нашу первую брачную ночь. Тебе придётся потерпеть, дорогой.
– Как ты жестока, Наина! Жестока и упряма! – Георг обиженно отвернулся от девушки. Лицо его перекосила гримаса раздражения, но он попытался взять себя в руки. – А впрочем, как хочешь…
Наина, внезапно смягчившись, дотронулась до молодого человека рукой и добавила уже мягче:
– Ну что ты, Георг! Не нужно принимать это близко к сердцу. У нас целая жизнь впереди, зачем спешить? Зачем лишать себя удовольствия первой брачной ночи?
Герог, вдохновлённый податливостью Наины и её оправдывающимся тоном, подвинулся к ней ближе и обнял за плечи.
– Ну хоть поцеловать тебя я могу? Надеюсь, в этом нет ничего предосудительного?
– Пожалуй, нет. – Наина запрокинула голову и закрыла глаза. Георг впился в её губы, всё крепче прижимая девушку к себе. Она не сопротивлялась, и Георг, осмелев, просунул руку ей под юбку и гладил обнажившееся белое бедро. Грудь Наины вздымалась, казалось, она полностью утратила контроль над собой и ситуацией.
Арсений, засмотревшись на эту сцену, чуть не упал с ветки. Поневоле он захлопал крыльями, пытаясь удержать равновесие. Наина вздрогнула и очнулась. Она оторвалась от жениха и села, прислонившись к стволу.
– Кто там? Я слышала какой-то звук…
– Успокойся, дорогая, это птица. Здесь полно птиц. – Георг тяжело дышал, но Наина уже полностью пришла в себя и освободилась от его чар.
– Это предупреждение. Сам Господь не хочет нашей близости до срока…
– Не говори глупости! – Георг был явно рассержен.
– Да, да, это так. И хватит об этом на сегодня. Я много раз говорила тебе это. Я хочу мечтать о нашей близости, хочу, чтобы она снилась мне, но не хочу испытать её прямо сейчас, под этим деревом. Наберись терпения. Мне не хочется, чтобы после свадьбы мы легли в постель, словно изрядно надоевшие друг другу супруги и уснули. Не лишай меня мечты, дорогой… Ты будешь с нами обедать?
– Нет, у меня нет аппетита. Я, пожалуй, вернусь к себе…
Наина пожала плечами.
– Как хочешь. Но мама расстроится. А впрочем, иди. Я что-нибудь придумаю. И хватит дуться. Тебе это не идёт. Ты придёшь завтра?
Георг сделал неопределённый жест, но потом неожиданно горячо добавил:
– Как я могу прожить без тебя хотя бы день?! Конечно, приду!
– Я буду скучать. Когда мы рядом, то всё время спорим, но когда тебя нет, мне всё время тебя не хватает… помоги подняться!
Наина протянула руку Георгу, и он поднял её с земли. На прощание он дружески поцеловал девушку в щёку и ушёл, махнув на прощание. Наина пошла к дому.
Когда она скрылась из виду, Арсений спросил Молоха:
– Почему они так странно одеты… будто из прошлого века?
– В нашем мире нет времени. Возможно, для тебя это и прошлое. Откуда мне знать? Я приношу Аиде её грёзы, а она вбирает их в себя.
– Вбирает в себя? Что это значит? Как можно вобрать чужие сны?
– У Аиды нет своих эмоций, вот она и пользуется чужими. Ей это необходимо для близости с Фэтом. Они витают в чужих мирах, словно это их собственные. Так уж устроено.
– Да зачем это им?
– Чтобы жить. Чтобы повысить энергетический уровень. Чтобы воспроизводить энергию. Потом ты это увидишь, если они сочтут тебя достойным.
– А Наина… ты прочитал её книгу жизни? Ну, как у той девушки?
– Давно. Я давно беру у неё грёзы…
– И что там написано, если не секрет? Мне кажется, её жених сведёт её в могилу. Не встречал более отвратительного типа, признаться. По-моему, у него на уме только одно. Зачем ей такой муж?
Молох засвистел и заухал, и Арсений понял, что он так смеётся.
– Не секрет. Тебе понравилась Наина? Она нимфоманка. Просто умело притворяется. Именно поэтому она так прекрасна и у неё такие яркие грёзы. Это она испортит ему жизнь. Он будет бегать за ней, как верная собака, прощать ей всё, но она будет безжалостна. Она и сейчас занимается содомией со своим двоюродным братом и конюхом, чтобы не нарушить девственность. Но после свадьбы она перестанет себя сдерживать. Просто ей нравится играть на его чувствах, держа на голодном пайке, заставляя мечтать о себе, как о чём-то нереальном. Она очень коварна, эта Наина… Её отец вовремя умер.
– А мать? Она что, ничего не знает?
– Откуда? Здесь не принято рассказывать о таких вещах. Всё тщательно скрывается. Я покажу тебе потом…
Арсений молчал, переваривая услышанное. Голос Молоха, раздавший прямо возле уха, вывел его из задумчивости.
– Нам необходимо вернуться. Аида заждалась.
Словно из воздуха Молох материализовал две светящихся сферы, которые заключили внутрь себя Арсения и Молоха, и с огромной скоростью унеслись прочь.
//-- Дневник Веры30 июля --//
Сегодня прочитала в газете заметку о группе студентов, отправившихся изучать аномалии в горах Алтая. Ужас! Одна девушка исчезла, просто испарилась. Как такое может случиться? Ни тела, ничего… (хотя что ещё может быть, кроме тела?) Остальные члены группы с сильными головными болями добрались до ближайшего селения и вернулись домой. Они ничего не могут сказать вразумительного. Упоминают о каких-то светящихся шарах… Не пойму, как можно сидеть рядом и ровным счётом ничего не заметить? Что-то здесь не чисто…
Впрочем, эти студенты меня не сильно беспокоят. Я только всё время думаю, что Арсений ушёл именно в те края. Эта мысль не даёт мне покоя ни днём, ни ночью. Что он за человек? Постоянно задаюсь этим вопросом. Подарил мне кольцо, признался в чувствах… Но он упрям, чертовски упрям. Это нельзя сбрасывать со счетов, когда собираешься связать с человеком жизнь. Вбил себе в голову сказку об этой Шамбале и загорелся идеей обязательно её найти. И что человеку надо? Работа есть, достаток… живи и радуйся, как говорится. Но нет, он рвётся в заоблачные выси! А уж самым верхом идиотизма, считаю его нелепое решение отправится в путь одному. Одному! Как можно только додуматься до этого?!
Я пыталась его уговорить поехать к морю, но он ни в какую. Сказал, чтобы ехала одна. Мне, конечно, это весьма неприятно. Что он о себе вообразил?! Я даже засомневалась, нужна ли ему вообще?! Оставить девушку, практически невесту, на всё лето одну?! Да где это видано?! Но потом, поразмышляв на эту тему трезво, успокоилась. Что плохого, когда у человека есть мечта? Многие люди живут вовсе без мечты, и ничего… Уверена, это провоцирует их на всякие глупости. Арсению же об этом некогда думать. И это неплохо. Конечно, такая одержимость настораживает и слегка раздражает, но ничего не поделаешь. А в остальном Арсений мне очень симпатичен.
Люблю ли я его? Я и сама часто спрашиваю себя об этом. Трудный вопрос для меня. Иногда мне кажется, что люблю, а иногда вдруг хочется бежать от него подальше. Но если он сделает мне предложение, соглашусь без колебаний. От него веет надёжностью, а для женщины это немаловажно. Я даже готова простить ему эту блажь с Шамбалой. У каждого свои тараканы. Вот и теперь, его нет, а я волнуюсь… Как он там и что с ним?
Съездила к морю, но особого удовольствия не получила. Бродила, как неприкаянная, по кафешкам да валялась на пляже, вот и все развлечения. Клеился один тип, от скуки завела интрижку. Распустил передо мной хвост, словно павлин, а как до постели дошло, так он дёрнулся пару раз и затих. И зачем огород городил, непонятно? Странные люди мужчины… Считают, что если в отпуске не закрутили роман, то время прошло зря. Осталось только чувство брезгливости. После такой неудачи ещё больше укрепилась в чувствах к Арсению. Что ни говори, а он настоящий рыцарь.
Ну всё, убегаю… на работу пора. А то опоздаю, и наша грымза опять будет гнусавить, что надо раньше вставать, чтобы вовремя приходить на работу. Откуда она, спрашивается, знает, во сколько я встаю?! Для меня это загадка. Тем более что и встаю я рано…
//-- * * * --//
Арсений снова стал самим собой, во всяком случае внешне, уже в зале, где на неизменном троне сидела царственная Аида. Молох стоял напротив неё и держал за обе руки. Их лица почти соприкасались, и Арсений готов был поклясться, что из глаз Молоха прямо в глаза Аиды идут два тонких луча. Тело Молоха слегка подёргивалось, он напомнил Арсению деревянного акробата на нитках, виденного на ярмарке.
Через несколько мгновений Аида отпустила Молоха, и он встал, как ни в чём не бывало, справа от неё.
– Спасибо. Вы принесли мне хорошую грёзу. Наина, как всегда, на высоте. Скажи мне, Молох, она скоро выйдет замуж?
– Да, дорогая Аида, это случится скоро.
– Жаль. Тогда у неё, скорее всего, больше не будет таких грёз… и этот сосуд, увы, опустеет…
– Не стоит переживать, её грёзы приобретут ещё большую остроту… и станут более насыщенными. Ты долго сможешь ими пользоваться.
– Вот как? Ты читал её книгу?
– Конечно. Я должен всё знать о нашем доноре.
– Похвальное стремление. Не хотелось бы искать другой источник. Хотя рано или поздно это всё равно придётся сделать. Как наш гость?
– Прекрасно. Он отлично осваивается.
– Вот это меня радует по-настоящему.
– Да, только он случайно сожрал одно существо, женского пола. Существо погибло.
Аида открыла рот и засмеялась странным гортанным смехом, отчего по телу Арсения пробежала лёгкая дрожь, и он вспомнил слова Молоха, что не стоит показывать ей свой страх.
– Как же это случилось, дорогой Арсений? Не успел немного освоиться, как уже на твоём счету загубленные жизни твоих собратьев.
Молох поспешил ответить за него:
– Она была чересчур любопытной. Хотела всё знать. Я не успел предупредить Арсения, что опасно к ним приближаться. Но зато я сделал из неё отличного истукана для Фэта. Вы получили его?
– Да. Кажется, да… Фэт что-то там говорил… но я не знала, что это жертва Арсения.
– Ты слишком категорична, Аида. Она всё равно бы умерла завтра. Она была обречена. Её единственным шансом выжить было отказаться от этой поездки, но она проявила чудеса упрямства.
– Что ж, тогда всё закономерно. Тот, кто не умеет слушать, кто слеп и глух к указкам судьбы, как правило, рано сходит с круга. Мне её не жаль. Думаю, в следующей жизни это существо будет гораздо осмотрительнее. А вообще Арсению следует отдохнуть. Только не заставляй его висеть вверх ногами на этот раз, дорогой Молох. Мне кажется, ему гораздо уютнее в своей собственной оболочке. Не так ли, Арсений?
Арсений кивнул.
– Я не против отдохнуть в своём теле.
– Хорошо. Молох отведёт тебя в опочивальню. Там есть привычная для тебя еда. Ты можешь поспать. А потом вы с Молохом продолжите путешествие по нашему миру. Я хочу, чтобы ты основательно подготовился к испытанию, которое тебя ждёт. – Заметив, что Арсений напрягся, Аида добавила уже мягче: – Не стоит переживать, это тебе вполне по силам. Ну, идите!
Молох и Арсений удалились, оставив Аиду одну. Она уронила голову на грудь и замерла.
На этот раз всё было обыкновенно: Молох и Арсений прошли по коридору, вырубленному в скале, и зашли в дверь, казавшуюся незаметной на фоне стены. За дверью оказалась обычная комната, такая, какие Арсений привык видеть. Посередине комнаты стояла широкая кровать, на которой свободно уместились бы два человека, в углу примостился столик, уставленный едой и фруктами.
– Как тебе? – Молох окинул взглядом комнату.
– Очень уютно, с удовольствием отдохну здесь.
– Там еда, поешь. Нужно восстановить силы. И выпей это. – Молох протянул Арсению бутылочку с тёмно-красной жидкостью. – Это нужно, чтобы уснуть. Иначе, боюсь, у тебя будут проблемы.
– Что это? – Арсений подозрительно покосился на бутылку.
– Да не бойся. Пей, и всё. – Молох усмехнулся. – Что с тобой может случиться более странного, чем уже есть?
– Наверное, ничего. – Арсений залпом выпил содержимое бутылки. – А вдруг ты превратишь меня в истукана?
– Если бы я хотел это сделать, ты бы уже им был. Это не самое страшное, поверь. И потом, в истукана превращается только оболочка… Ну, я пошёл, подремлю под потолком. Мне так привычнее.
Молох удалился, оставив Арсения одного. Он вдруг почувствовал страшную усталость и истому, сковавшую все члены. Но вдруг его стал терзать ещё и голод, и он с жадностью набросился на еду, и съел всё до последней крошки.
После сытной еды сон сморил его, и Арсений рухнул на кровать, оказавшуюся мягкой, словно пух.
Молох вернулся в зал, где его дожидалась Аида. При его появлении она встрепенулась и открыла глаза.
– Как он? Ты дал ему красную бутылку?
– Конечно. Я хорошо знаю свои обязанности.
– За это я и ценю тебя. Он мне понравился. Совершенно чистое намерение, давно такого не встречала… достойный экземпляр. Он погрузился в сон?
– Естественно. А что ему оставалось?
– Тогда я пошлю к нему Заместителя. Мне кажется, ему пора вернуться. Я ведь обещала дать ему шанс, если ты помнишь. Но у нас так быстро дела не делаются. Заместитель побудет там. Ему такое развлечение пойдёт на пользу. Пускай выполняет только необходимые обязанности, не стоит лезть слишком глубоко. Позови его, где он?
– Ждёт твоих указаний, как обычно.
– Вот и хорошо, скажи, что я хочу его видеть.
Молох издал громкий свист, и в залу вкатился комок бесформенной массы, который остановился посередине и быстро принял форму шара, на котором обозначились глаза и рот. Теперь он напоминал голову без туловища.
– Приветствую тебя! Нужно выполнить одно задание там, наверху. Иди к нашему гостю и спиши его спираль жизни. Прими его форму и отправляйся. Страж проводит тебя на границу и поможет вернуться.
Голова издала трубный звук, идущий словно из подземелья:
– Это надолго?
– Сама не знаю. Я сообщу тебе, когда нужно будет возвращаться. Только не особенно контактируй с женщиной, она может заметить подмену. Они очень чувствительны, Держись на расстоянии. Твоя задача обеспечить присутствие подлинника, чтобы он смог вернуться. У тебя будет с ним связь, когда это возможно, чтобы ты мог принимать решения. Иди, он спит в опочивальне.
Шар укатился, оставив Аиду с Молохом наедине. Аида встала с кресла.
– Ну, я пошла. Мне нужно порадовать Фэта. Не терпится испытать грёзу Наины. Ты тоже отдохни. Или навести кого-нибудь.
Она удалилась, Молох повернувшись вокруг своей оси мгновенно принял форму летучей мыши и повис под потолком, а шар бесшумно вкатился к мирно спящему Арсению. Он перетёк на его кровать и плотно облепил голову, словно купальная шапочка. Арсений не пошевелился.
Ему приснился странный сон. Он видел себя совсем маленьким, лежащим в колыбели. Его мать с улыбкой склоняется над ним и кормит грудью. Поев, он начинает хныкать. Мать пытается его успокоить, но он расходится пуще прежнего. Причина его беспокойства – Некто, кто наблюдает за ним, тщательно скрываясь. Арсений не видит его, но чувствует чужеродное присутствие, и поэтому плачет взахлёб. Он хочет, чтобы мать прогнала странного субъекта, но она ничего не хочет замечать.
Потом картинка размывается, и Арсений видит себя мальчуганом лет пяти. Он весело хохочет, скатываясь с горки, и опять замечает, что кто-то исподволь внимательно наблюдает за всеми его действиями. Арсений перестаёт смеяться и бежит к матери. Он прячет лицо у неё в коленях, но ощущение, что кто-то следит за ним, не проходит. Мальчик от досады начинает капризничать, и недовольная мать уводит его домой.
Потом события его жизни прокручиваются перед ним как на ускоренной киноплёнке: детский сад, школа, институт. Он видит себя на разных этапах жизни, и всё время ощущает чьё-то незримое присутствие. Это немного раздражает его, но не причиняет видимых неудобств.
Арсений снова переживает окончание института и предложение остаться на кафедре. Он счастлив, он хотел этого. Он мечтает о таинственной стране, и везде, где только можно, жадно ищет доказательства её существования или любые упоминания о ней. Некто всё время с ним, но Арсений никогда его не видит. Ему кажется, что этот Некто – просто часть его собственного сознания, безмолвная часть. Он находится в нём самом, внутри, и поэтому все попытки найти таинственного наблюдателя оканчиваются провалом. Более того, теперь Арсений точно уверен, что Некто внутри него. Что-то подсказывает ему, что от этого раздвоения можно избавиться, но на это у него нет сил, и поэтому придётся смириться.
Вот он видит себя во время знакомства с Верой, и снова переживает те ощущения, оставшиеся от первой встречи. До этого он почти не обращал внимания на девушек, был занят работой. Но Вера сумела его расшевелить. Она была такой живой и взбалмошной, полная противоположность ему, чем сразу расположила его к себе.
Вера работала в художественном музее, куда он зашёл полюбоваться произведениями современных художников. Она окончила искусствоведческий факультет и отлично разбиралась в современном искусстве. Он слушал её, заворожённый, а после подошёл и предложил выпить с ним чашечку кофе.
Она согласилась неожиданно быстро, не думая, чему он немало удивился. Он считал себя неуклюжим и неловким, не способным произвести впечатление на девушку, тем более такую, как Вера. Но, тем не менее, они стали встречаться и роман завязался. Арсений очень к ней привязался. Он очень хотел сделать ей предложение, но не мог решиться, так как боялся отказа. И решил для себя, что как только вернётся из экспедиции, обязательно объяснится, и будь что будет.
Здесь его сон начал снова расплываться, и Арсений потерял ощущение себя как такового. Теперь он вместе с кем-то и опять в ускоренном темпе смотрел, как идёт по горам к месту предполагаемого нахождения Шамбалы. Просто видит, но не чувствует себя человеком по имени Арсений, хотя и знает, что имеет к нему некоторое отношение. Они видят, как проводник оставляет существо по имени Арсений, и уходит. И далее Арсений наблюдает, как его спина удаляется в белую снежную мглу… Тут сон обрывается, вернее, Арсений падает в глубокий бездонный колодец, в кромешную тьму, где и остаётся до тех пор, пока чей-то смутно знакомый голос не поднимает его поверхность. Но он ещё спит, блуждая в липком сером тумане небытия.
Бесформенная масса скатывается с его головы и вновь принимает форму шара. Шар бесшумно выкатывается за дверь и оказывается в зале, где дожидается Аида.
– Ну что, как всё прошло?
На шаре прорезывается рот и трубный голос изрекает:
– Хорошо. Он открыт. Это было нетрудно.
– Прекрасно. Ты можешь отправляться. Думаю, он должен вернуться на днях, иначе его будут искать. Поторопись, и помни, что я тебе сказала!
Шар растёкся по полу в белёсый блин, середина его поднялась, будто туда засунули камень, потом он скрутился в спираль и исчез, растворившись в воздухе.
//-- Дневник Веры31 августа --//
Ничего не понимаю! Ну совсем ничего! Арсений давно должен вернуться, и я бегаю на каждый телефонный звонок, как сумасшедшая. И каждый раз испытываю горькое разочарование: снова не он. Набралась смелости и позвонила сама. Никакого ответа. В эфире гробовое молчание. Господи! Неужели что-то случилось? Об этом не хочется думать. Завтра позвоню на кафедру. Если он вернулся, то с его стороны просто свинство так поступать со мной! А может, он нашёл мне замену? Слабо верится, конечно, но мало ли… в жизни всякое бывает. Но и тогда мог хотя бы сообщить об этом. Считаю, я заслужила. Хотя, возможно, он думает иначе, и я для него совершенно ничего не значу…
//-- 1 сентября --//
Позвонила на кафедру. Спросила Арсения. Мне ответили, что он на лекции. На лекции!!! Этот ответ поверг меня в шок, и я положила трубку, не найдя что сказать. Значит, он вернулся. Вернулся, и мне ничего не сказал… А я, как дура, убиваюсь! Потеряла покой и сон! Теперь мне совершенно ясно, что он меня бросил и не хочет видеть. Всё. Забыть. Забыть, как страшный сон. Сейчас напьюсь снотворного и лягу спать… утро вечера мудренее.
//-- 3 сентября --//
Весь день думала об Арсении… Размышляла… не так просто зачеркнуть всё, что между нами было… Вспомнила, как он признался мне в любви… он совсем не похож на человека, который бросает слова на ветер. Я прекрасно видела, что слова дались ему с большим трудом, и в тот момент поняла, что он и в самом деле любит… Если бы было по-другому, он ни за что бы не сказал таких слов. И уж что-что, а ветреным или любителем женщин Арсения никак нельзя назвать. Не могу же я так ошибаться в людях! Может, я погорячилась… надо выяснить причины такого странного поведения. Звонить, думаю, не стоит. Но завтра, как мне удалось узнать, у них в институте презентация научной книги коллеги Арсения, и он там обязательно будет. Думаю, мне стоит пойти… вымолю пригласительный у нашей грымзы, кажется, у неё есть лишний. Она вроде давняя знакомая его ректора.
//-- 5 сентября --//
Была на презентации. Видела Арсения. Да, да, своими глазами! Выглядит отлично. Специально попалась ему на глаза, но он только равнодушно кивнул мне. С трудом проглотила обиду, пытаясь найти оправдания такому поступку. Смирила гордость и подошла сама, улучив момент, когда он был один. Решила не затевать семейный скандал, и просто спросила, как поездка? Он внимательно всмотрелся в меня, будто изучал, а потом ответил, что, к его большому разочарованию, он ничего не нашёл. И теперь у него депрессия и он хочет побыть один. Ему тяжело кого-то видеть… рухнула его мечта. Мечта всей его жизни… это бесчеловечно, жестоко… он не знает, что делать дальше… теперь его сил хватает только на то, чтобы ходить на работу и хоть как-то поддерживать существование.
Я спросила, он поэтому не звонил? И он ответил, что да. Ему нужно прийти в себя, смириться с горькой правдой… в связи с этим он просит пока не мешать ему, оставить его в покое. Он должен справиться сам. Он сам позвонит мне, когда сможет. Я должна понять его. Я сказала, что прекрасно понимаю и сочувствую. И буду ждать звонка. В любое время, когда он захочет. Он со слабой улыбкой пожал мне руку.
После этого разговора находиться на вечере больше не хотелось. Я выпила один за другим три бокала шампанского, чтобы не тратиться на спиртное, и ушла домой, где сразу завалилась спать.
Поутру, выпив кофе, ещё раз проанализировала разговор. Арсений показался мне искренним. Хотя что-то в нём не так… Но что? Не могу толком сформулировать. Может, взгляд? Он смотрит вроде на тебя, а вроде и сквозь тебя… и голос… будто он играет роль на сцене… чушь какая-то! Полный бред! Тоже мне, ученица Юнга нашлась! Это был Арсений собственной персоной. Видимо, я просто переволновалась от встречи. Да и что он такого сказал? Всё достаточно логично. Разрушена его мечта, он хочет побыть один. Кто бы устоял на его месте? Многие, даю руку на отсечение, вели бы себя ещё хуже, ударились в запой, ушли в загул… Всё нормально, и в то же время ненормально… какое-то смутное чувство лжи. Будто меня пытаются обвести вокруг пальца…
Ладно, наверное у меня разыгралась мания подозрительности. Выжду несколько дней, а потом подумаю, что делать. Всё-таки он был в необычном месте, надо признаться (стоит вспомнить бесследно пропавшую в тех краях девушку!). Может, там с ним что-то произошло? Ну и вопрос о сопернице тоже не снимается с повестки дня. Возможно, он просто морочит мне голову… пытается расстаться без скандала. Хотя что-то подсказывает мне, что это не так, я бы почувствовала. У женщин на этот счёт интуиция развита хорошо.
Но, как я сказала выше, подождём…
//-- * * * --//
Арсений открыл глаза. Он находился в той же комнате, в которую его накануне привёл Молох. На столе стояла свежая еда, и Арсений поел. Как только он закончил, в комнату вошёл Молох, будто специально поджидал, пока Арсений завершит трапезу.
– Как спал?
Арсений замешкался.
– Вроде ничего… только снилось что-то… – он потёр переносицу, – не помню, что…
– Вот и хорошо, что не помнишь… Идём, Аида решила познакомить тебя с Фэтом.
Они вышли из комнаты, прошли по знакомому коридору и вновь очутились в зале Аиды.
– Как ты отдохнул? – Аида приветливо улыбнулась.
– Мне кажется, что гораздо лучше, чем вверх ногами под потолком.
– Вот видишь, – Аида повернулась к Молоху, – не все в восторге от твоей хвалёной формы.
Молох пожал плечами:
– Я никому её не навязываю. Пусть трансформируется во что хочет. Но тогда не избежать трудностей общения. Хотя у меня есть в запасе парочка приемлемых форм, признаться.
– Ты научишь его этому потом. А сейчас нас ждёт Фэт. Он хочет увидеть нашего гостя. Подойди ко мне, Арсений. – Аида поманила его к себе указательным пальцем.
Арсений подошёл. Аида с Молохом встали по бокам Арсения, взявшись за руки таким образом, что Арсений оказался внутри кольца. Аида велела ему закрыть глаза, что Арсений и сделал. На мгновение он почувствовал, как что-то сжимает его, словно удав, но в следующую секунду услышал голос Аиды:
– Мы приветствуем тебя, Фэт! Это наш гость, его зовут Арсений.
– Я знаю. Ты мне говорила о нём. Кажется, именно ему я обязан прекрасным истуканом! Я рад видеть тебя, Арсений!
Арсений открыл глаза. Перед ним предстало существо скорее мужского пола, во всяком случае, так оно выглядело. Существо было худым и высоким, одетым в чёрную накидку. Узкие чёрные глаза блестели на белом лице, а рот напоминал едва прорезанную щель.
– Я тоже рад вас видеть, – с трудом выдавил Арсений из себя. Существо напомнило ему Кащея из детских сказок.
Фэт неожиданно подскочил к Арсению и заглянул прямо в глаза. От этого взгляда голова у Арсения закружилась, и он упал бы, если бы Фэт не отвёл взгляд.
– Мне он нравится, – обратился Фэт к Аиде. – Ты не ошиблась в выборе. Пойдём, Арсений, я покажу тебе своих истуканов. – Фэт пошёл вперёд, Арсений нехотя поплёлся за ним. Ему вовсе не хотелось видеть истуканов, но перечить хозяевам он хотел ещё меньше.
Помещение, где они находились, напоминало залу Аиды, только было очень тёмным. Но когда Фэт пошёл, тьма сама собой начала рассеиваться, и из мрака проступили каменные стены, украшенные чем-то вроде барельефов.
– Вот это мои истуканы. Правда, они прекрасны? – В голосе Фэта слышалась гордость.
Арсений всмотрелся пристальней. Барельефы были вырублены прямо в скале и напоминали людские лица весьма отдалённо. Единственно, что было у них необычным, это глаза, которые не казались каменными, а скорее напоминали глаза игрушечных кукол.
– Да, несомненно. – Арсению не пришлось особенно кривить душой: истуканы выглядели не такими ужасными, как он себе представлял.
– Аида сказала мне, что ты хочешь больше узнать о нас. Что ж… сегодня у нас слияние, ты можешь присутствовать. Уверен, ты никогда не забудешь это зрелище. Тем более что у Аиды скопилось много грёз прекрасной Наины. Я чувствую, это слияние будет особенным. Ну же, Аида, не томи меня! – Фэт протянул к ней руки.
Затем он встал на середину зала, Аида подошла к нему, сверху на них упал луч света, и они оказались в светящемся круге. Одеяние Аиды просвечивало, и Арсений почувствовал волнение.
Фэт положил Аиде руки на плечи, а она ему на талию. Потом Аида, внезапно став текучей, как струйка дыма, обвила, словно змея, тело Фэта, и они начали медленно закручиваться друг вокруг друга. Потом вращение ускорилось, Аида и Фэт уже представляли из себя спираль, одна лента которой была чёрной, другая голубой. Спираль набухала, искрилась, словно оборванный электрический провод под напряжением.
Арсений смотрел, как заворожённый. Он словно прирос к месту, наполненный до краёв величием происходящего. Спираль продолжала закручиваться всё быстрее, синяя и чёрная лента слились воедино и представляли собой сплошной столб, верхний край которого терялся под сводом.
Временами Арсению казалось, что он видит в столбе лики Наины и Георга, и даже свой собственный. В такие моменты ему становилось страшно, и он ощущал покалывание во всём теле, но видение исчезало, и Арсений тотчас забывал о своём страхе. Вдруг столб напрягся, вспучился и взорвался сотнями маленьких светящихся дисков и полумесяцев. Они на большой скорости разлетались в разные стороны и исчезали без следа в тёмном пространстве пещеры.
После того, как диски перестали лететь, вращение столба начало замедляться, в нём снова стали различаться синие и чёрные полосы, которые вскоре распались и перед глазами Арсения предстали Фэт и Аида. Они выглядели утомлёнными и ещё больше похудевшими.
Арсений не смог сдержать возглас восхищения, но Молох, присутствовавший здесь же, сделал ему знак молчать и следовать за ним. Арсений повиновался без слов, и они покинули зал, предоставив Аиду и Фэта самих себе.
В коридоре, куда они вышли, Арсений обрёл дар речи.
– Невероятно! Никогда не встречал ничего подобного… зачем они делают это?
Молох засмеялся раскатистым смехом.
– Ты насмешил меня, друг мой! А зачем люди делают это? Зачем они совокупляются? Зачем делает это прекрасная Наина?
– Странный вопрос… люди так размножаются.
– Тогда бы они занимались этим всего несколько раз в жизни. Это плохой ответ.
– Ты знаешь, не каждый раз получаются дети… иногда нужно много попыток.
– Ты или глуп, или держишь меня за дурака. Ты что, хочешь убедить меня, что все занимаются этим только ради того, чтобы появились дети? Для продолжения рода?
– Нет, конечно, я так не думаю, и не это хотел сказать… просто никак не приду в себя, прости. Естественно, ты прав, мы это делаем ради удовольствия.
– Опять плохой ответ. Ты жаждешь изучать чужой мир, а сам толком не знаешь собственного…
– Я тебя не понимаю. Какие ещё могут быть причины?
– Энергия, мой дорогой, энергия. Всё мироздание держится на энергии. Так люди пополняют свой энергетический запас. Неужели ты не знал?
– Возможно. Но Аида и Фэт… это другое… они едва держались на ногах…
– Они производили энергию. Не знаю, поймёшь ли ты, но для них и извергать энергию, и пополнять её запас – это одно и то же. Так они поддерживают равновесие вашего и нашего мира. Чтобы существовать в чужом мире, нужно носить в себе хотя бы его частичку. И нужно чтобы часть тебя присутствовала в другом мире. Они производят то, что вы называете неподдающимися объяснению явлениями: призраки, духи, нечисть и так далее. Так достигается баланс. Это важно, поверь. Разве много людей могут существовать одновременно в двух мирах? А в трёх? А в сотне? А в бесконечном множестве? А мы можем быть везде. Аида и Фэт используют грёзы людей, то есть их энергию, и добавляют свою. Получаются сущности, снующие между мирами и живущие на границе. Благодаря всему этому мы можем беспрепятственно проникать в ваш мир и ещё во множество других. Ваша проблема в том, что вы мало во что верите.
– Но почему именно Наина? Можно взять энергию у любого человека.
– У таких, как она, очень много энергии. Она самая вкусная и лёгкая. Аиде и Фэту приятно слиться с энергией этой сущности. Это как пища – бывает вкусная, а бывает нет. Ну, всё. Иди к себе. Теперь тебе и в самом деле нужно отдохнуть. Могу пообещать отдых без сновидений, если выпьешь жидкость из бутылки у тебя на столе. Завтра я покажу тебе кое-что…
Арсений и вправду ощутил усталость, будто его тоже лишили энергии, даже не спросив согласия. Он вспомнил, что его лицо мелькнуло в переливах сине-чёрной спирали, и у него проскользнула мысль, что его тоже используют в качестве дойной коровы, как и Наину, и ещё наверняка многих других.
Он дотащился до двери своей комнаты, но не стал пить жидкость из бутылки. К тому же Молох и не настаивал. На прощание он сказал, что придёт за Арсением, когда тот восстановит силы, и оставил одного.
Арсений лёг на кровать и попытался заснуть. Но сон не шёл. Очевидно, взбудораженный тем, что увидел, Арсений вспомнил Веру.
Секс у них с Верой случился почти сразу. Они как-то очень естественно оказались в постели в маленькой Вериной квартирке через несколько дней после знакомства. Для Арсения это всегда было самым трудным моментом при знакомстве с девушками. Он, как правило, не знал, что они хотят от него и как ему с ними себя вести.
Хотя, надо признаться, до встречи с Верой у Арсения девушек было всего две. Одну звали Ксения, и она имела на Арсения самые серьёзные виды. Арсений переспал с ней по случаю, подвыпив на вечеринке, но после этого Ксения вцепилась в него мёртвой хваткой. Она звонила Арсению каждый день и устраивала жуткий скандал, если он не подходил к телефону. Она пыталась вмешиваться буквально во все сферы его жизни и контролировать каждый шаг. От её советов, особенно по части того, как строить карьеру, Арсения начинало тошнить.
Обычно робкий и стеснительный, на этот раз Арсений проявил чудеса изобретательности. Он твёрдо решил отделаться от Ксении, и уговорил одну свою знакомую помочь ему. Девушка была старше Арсения на пять лет и имела крупные формы. Она подкараулила Ксению возле института и устроила ей страшный скандал, изображая обманутую невесту. Она грозила Ксении всеми мыслимыми и немыслимыми карами, запугивала разборками, и в конце сказала, что ждёт от Арсения ребёнка, и они подали заявление в ЗАГС.
И Ксения нехотя отступила. Непонятно было, испугалась она или нет, но Арсения с тех пор оставила в покое и даже избегала встреч с ним. А если нечаянная встреча случалась, Ксения, поджав губы, молча проходила мимо, едва кивнув Арсению как малознакомому человеку.
Арсений вздохнул с облегчением. Он был страшно благодарен Любе, так звали девушку, выручившую его из беды, за то, что избавила его от напасти, и пригласил её на ужин. Люба была замужем. Но после этого ужина они стали встречаться. Изредка, когда у обоих совпадали пики тоски. Это устраивало и Любу, и Арсения.
Так продолжалось до тех пор, пока Арсений не встретил Веру.
Оставаясь наедине с сами собой, Арсений удивлялся, чем таким Вера могла его взять, но факт оставался фактом: Арсений влюбился по уши. В постели Вера проявила инициативу, оглушив Арсения своей страстью. После такого бурного секса Арсений целую неделю, закрыв глаза, видел мерцающие чёрные глаза Веры и колыхающиеся возле его лица вишнёвые соски её грудей.
Но, несмотря на раскованное поведение в постели, Вера не была ни вульгарной, ни распущенной. Она никогда не навязывалась к Арсению и редко проявляла инициативу насчёт того, что касалось встреч. Незаметно для себя, Арсений всё чаще о ней думал, и мысль о женитьбе уже не казалась ему такой ужасающей. Более того, в последнее время он вдруг стал бояться, что Вера, устав ждать от него предложения руки и сердца, бросит его и найдёт более достойного кандидата. Такая мысль была для Арсения непереносима. Ему казалось, что если он услышит от Веры отказ, то умрёт тут же, возле её ног. Поэтому он тянул с окончательным объяснением.
И одновременно затяжка времени его пугала, делая более вероятным уход Веры к другому, более счастливому сопернику, с которым она могла познакомиться в любой момент, пока была свободна.
Противоречия раздирали Арсения на части, и он наконец принял соломоново решение: объяснился Вере в любви и подарил кольцо. А предложение вступить с ним в брак собирался сделать по возвращении из экспедиции. Тогда эта идея показалась Арсению донельзя удачной. Главное он знал: теперь Вера подождёт.
И вот сейчас, лёжа на кровати в странной комнате чужого мира, Арсений вспоминал Веру. Он вспомнил её тело, одетое только в кремовое нижнее бельё, и распущенные волосы, щекотавшие ему шею, когда Вера наклонялась, чтобы его поцеловать, вспомнил вкус её губ, пахнувших шоколадом и коньяком, и у него закружилась голова. Он представил, как Вера поле ужина подходит к нему и закрывает ладонями глаза, а потом начинает нежно целовать затылок, одновременно спуская ему рубашку и продолжая целовать спину. Он обнимает её, и сбрасывает с плеча бретельку бюстгальтера. Вера тихо смеётся и садится к нему на колени. Он целует ей грудь, подолгу держа во рту сосок и гладя её по животу.
Потом Вера расстёгивает ему брюки и осёдлывает. Он давно готов, и со страстным стоном она принимает его в своё лоно, вращая полными ягодицами. Потом темп её движения ускоряется, она тяжело дышит, и Арсений расслабляется, подёргивая мышцами ног. Вера закатывает глаза, волосы её слиплись от пота, и она убирает их со лба рукой. Им хорошо.
Вера слезает с него, и они идут в ванную. Через десять минут они возвращается оттуда голые, напевая хором бравурную мелодию. В такие минуты Арсений чувствует себя полностью счастливым.
Воспоминания убаюкивают Арсения, и он засыпает, надеясь, что Вера не покинет его сон.
//-- Дневник Веры12 сентября --//
Целую неделю жду. Жду и жду, когда он позвонит. Это ужасно, бесчеловечно! Он словно забыл о моём существовании. Так больше не может продолжаться. Надо на что-то решиться. Иногда мне кажется, что ожидание – самая бесполезная штука на свете. Так можно вообще упустить жизнь. Сейчас не война, кажется. Это тогда ожидание было оправдано и даже необходимо. Неизвестность выводит меня из себя, она пожирает меня, будто монстр. Так недолго и с ума сойти. Сама не пойму, отчего я так волнуюсь? Что на этом Арсении, свет клином сошёлся? Но ничего не могу с собой поделать, я словно на иголках. Завтра зайду к нему домой. Звонить не буду, иначе он спрячется или не откроет дверь. Просто зайду без предупреждения. Вечерами он всегда дома. Во всяком случае, так было до его дурацкой экспедиции. По крайней мере, если он там не один, я сразу увижу. Предпочитаю знать всё и сразу, чем жить глупыми надеждами.
//-- 13 сентября --//
Сегодня была у Арсения. Он оказался дома и сразу открыл мне дверь. Конечно, он не ожидал меня увидеть, но обрадовался. Это было отчётливо видно. Мы прошли в кухню, и он напоил меня чаем. Я нарочно не говорила с ним об экспедиции и о его депрессии. Сказала, что просто пришла проведать его, потому что соскучилась. Он сделал понимающее лицо, как будто так и надо. Потом я спросила, нет ли у него выпить, и он налил себе и мне по рюмочке коньяка. Мы поболтали ни о чём, но он не проявил ко мне никакого интереса. Как к женщине, я имею ввиду. Это, конечно, странно, учитывая, что мы так долго не виделись. По-моему, он всё же не в себе… в таких случаях говорят, будто подменили. Очень подходящая фраза к данному конкретному случаю, считаю: подменили. Но я, собственно, не об этом хотела сказать.
Так вот, выпили мы коньяк и закусили шоколадом. Мне всегда безумно нравилось это сочетание вкусов, и Арсению это было известно. И тут произошло чудо, иначе не назовёшь. Арсений вдруг пристально посмотрел на меня, глаза его загорелись, он подошёл ко мне и положил руки на плечи… Мы поцеловались. Совсем как раньше. А потом занялись любовью. Тоже как раньше… Я была просто счастлива! Боже! Всё вернулось! Я напрасно подозревала моего Арсения во всех смертных грехах! Всё же я слишком категорична…
Хотя ложка дёгтя оказалась и в этой бочке мёда. Я хотела остаться на ночь, всё же Арсений мой жених, но он был категорически против. Сказал, что ему нужно время, чтобы привыкнуть. Да, да, так и сказал! Время, чтобы привыкнуть! К чему, спрашивается? Ко мне, что ли? Неужели он так отвык, что теперь необходимо заново привыкать? Короче, без загадок не обошлось…
Его экспедиция не даёт мне покоя, признаться. Надо бы побольше разузнать про эту страну и про местность, которую Арсений имел неосторожность посетить. Завтра зайду в библиотеку.
//-- 14 сентября --//
Посетила библиотеку. Да уж! – как говаривал небезызвестный Киса Воробьянинов. По всему выходит, что Агартха в одной стороне, а Арсений был в другой. Что за наваждение? Хотя Арсений имел собственную теорию о местонахождении этой пресловутой страны. Ладно, какая мне-то разница? Алтай так Алтай. И вот что я, с позволения сказать, вычитала: оказывается, там в горах есть некие пещеры. Местные жители боятся к ним даже приближаться. Вообще доходят до определённого места и дальше ни ногой. Они считают, что там обитают духи гор, которые очень неблагосклонны к людям. Якобы никто из ушедших туда не вернулся обратно. Но, естественно, возле этих пещер (а их там великое множество) постоянно трутся любители адреналина. Ясное дело, Арсений тоже из их числа.
Так вот, совсем недавно наблюдатели засекли, как из одной пещеры вылетали светящиеся диски и полумесяцы. Веером. А потом разлетались и исчезали в пространстве. Те, кто удостоился чести лицезреть это явление в непосредственной близости, почти напрочь лишились зрения. Роговицы глаз получили ожоги. Ужас! Как в пословице: любопытной Варваре на базаре нос оторвали. Только в этом случае не нос, а глаз. Но одно другого не легче, по моему разумению.
И вообще, начиталась всякой ерунды, аж уснуть не могла. Надо же, что творится на свете! Где-то я понимаю Арсения: это увлекает, и вполне допускаю, что способно лишить человека покоя. Тут и пещерные чудовища, высасывающие кровь, и пропавшие люди, и странные существа. Хотя, как я думаю, к таинственной стране это имеет мало отношения. Или имеет? Мне трудно судить. Надеюсь, Арсений знал, что делает и куда идёт.
Кстати, он сегодня позвонил мне сам. Поболтали немного. Всё же что-то меня в нём настораживает… А вдруг эти явления оказали на его психику какое-либо действие? И это уже НЕ ТОТ Арсений, который был раньше? Бр-р! Даже думать об этом боюсь. А самое главное, не представляю, что с этим делать? И более того, не уверена, проходит это или нет? А вдруг изменения необратимы? Тогда плохи мои дела… Но я так быстро сдаваться не собираюсь. Будем отслеживать, как говорится. Решения буду принимать по ходу дела.
//-- * * * --//
Вера и правда приснилась Арсению. Всё было настолько реальным, что Арсений был совершенно уверен, что он каким-то странным образом очутился дома. На звонок он открыл дверь и увидел Веру собственной персоной. Он хотел спросить её, откуда она узнала, что он здесь и как могла так быстро прийти, но его рот независимо от него произнёс совершенно другие слова.
Арсений удивился: странно было не управлять своим телом. И тут же напрашивался вопрос: а кто тогда им управляет? Вера прошла в комнату, и они выпили чай. А потом коньяк. Арсений хотел говорить с ней об одном, но слова вылетали совершенно другие.
И всё же, когда ему захотелось обнять её, тело послушалось и выполнило его желание. Он понял, как скучал всё это время, что не видел её, и как ему хорошо с ней. Он не хотел отпускать её, и она хотела остаться, но почему-то практически выдворил, сморозив какую-то глупость. И Вера ушла, а он остался один. Медленно, очень медленно Арсений чувствовал, что он будто бы выходит из тела, и видит себя со стороны. Он лёг на кровать, на спину, и заснул.
Арсению показалось, что он похож на покойника, так неподвижно лежал. Но через несколько минут изумлённый Арсений увидел, что тело его начало растекаться по кровати, приобретая вид только что вылитого на сковородку блина. Блин мирно лежал на кровати, края его то приподнимались, то опускались, а Арсений закричал от ужаса.
И тут же проснулся.
Он лежал на кровати в той самой комнате, в которой заснул, и до дома и Веры было неизмеримо далеко. Но на этот раз открытие обрадовало Арсения. Он ещё находился под впечатлением превращения своего тела в безобразный блин.
Вошёл Молох. Он недоверчиво покосился на Арсения, и произнёс:
– Что с тобой? Ты неважно выглядишь.
– Сон плохой приснился. Сначала увидел себя дома, а потом вдруг превратился в блин. Отвратительное зрелище! Чуть с ума не сошёл во сне.
– Да? Странная грёза… ну да всё равно, собирайся, нам пора.
Молох тихонько свистнул, и в комнату влетели два знакомых Арсению светящихся шара. Они привычно опустились на их головы и стекли вниз. А затем, разогнавшись до огромной скорости, вылетели на поверхность, где царила ночь.
Молох летел немного впереди, Арсений за ним. Неожиданно ему показалось, что в кустах что-то промелькнуло, и он непроизвольно рванулся туда, чтобы получше рассмотреть, что там. Но, едва отлетев, вдруг ощутил удар и почувствовал, как кто-то тащит его за собой, как собаку на поводке. Арсений испугался, что попал в плен к незнакомой сущности, и в панике завибрировал, отчего его сфера стала пульсировать и испускать искры. Но тут увидел рядом Молоха и услышал голос:
– Ты чего трясёшься, как осиновый лист? Я привязал тебя к себе на всякий случай. Или ты хочешь отправить ещё одно существо на небеса?
– Конечно, нет. Мне до сих пор не по себе от того, что я сделал. Просто я сразу не понял, что произошло и почему на мне ошейник.
– Ошейник?
– Ну да, так называют устройство, которое надевают на собак, чтобы вести за собой.
– Понятно. Старайся не отдаляться, тогда ничего не почувствуешь.
– Куда мы на этот раз?
– У меня есть дела, а ты меня сопровождаешь.
Они пролетели ещё какое-то время, растительность начала редеть и скоро они очутились у подножия скалистых гор. Эта местность напомнила Арсению ту, откуда он начал своё одинокое путешествие, с той небольшой разницей, что не было снега. Вдали виднелась светящаяся точка, при приближении оказавшаяся костром, возле которого спали два человека. Арсений и Молох опустились за огромный валун. Арсений забеспокоился:
– Разве они пересекли границу?
– Нет. Они исследуют пещеры. Пытаются разгадать загадку чудовища, будто бы там обитающего.
– А там нет никакого чудовища?
– Ну почему же. В некоторых местах есть. Сторожат входы. Если люди сунутся туда, о них можно будет забыть.
– А если нет?
– Тогда всё нормально. Но они обязательно сунутся, вот увидишь. Нужно напугать их, чтобы отбить охоту лезть куда не просят. А пока можешь поразмышлять. – Молох вдруг потух, то есть его сфера стала серой, тусклой и почти незаметной на фоне окружающих валунов.
Арсений снова попытался представить Веру, но у него ничего не получилось. Тогда он просто стал наблюдать за людьми, спавшими у костра. Это были мужчины средних лет, но в отличной форме. Один, помоложе, похрапывал во сне и беспокойно ворочался. Тот, что постарше, спал спокойно, почти полностью застегнув молнию пухового спальника. Арсению очень хотелось подойти к ним поближе, но он изо всех сил сдерживал себя, памятуя про случай с девушкой.
Молох почти слился с камнем, за которым они прятались, очевидно, размышления его были очень глубокими.
Тем временем начало светать, молодой встал и потянулся. Он разжёг примус и поставил на него котелок, в который засыпал кашу. Когда каша забулькала, он снял котелок с огня и поставил чайник. Скоро чайник закипел, и молодой растолкал старшего товарища. Тот нехотя расстегнул молнию и, бурча что-то себе под нос, вылез наружу.
Мужчины молча поели и выпили по кружке чая. Затем сложили посуду возле костра и начали готовить снаряжение для спуска.
Сфера Молоха окрасилась в бледно-жёлтый цвет, и Арсений услышал его голос:
– Собираются… нам пора. – Он неожиданно вылетел из укрытия, таща Арсения за собой, и влетел в пещеру, рядом с которой расположились спелеологи.
Те заметили их, и младший, замерев в нелепой позе, будто играл в известную детскую игру «На месте фигура замри», толкнул в бок старшего:
– Вот это да! Видел?! Ты видел?!
Старший хмуро отмахнулся.
– У тебя глюки. Да и у меня заодно. Эти пещеры выматывают мне душу. Но и бросить не могу, тоска грызёт. Хватит возиться! Пора начинать спуск. Ты всё взял?
– Да вроде…
– Не вроде, а взял или нет? Не к тёще на блины идём.
– Да взял, взял.
– Хорошо.
Мужчины медленно пошли к пещере, которая зияла чёрной дырой входа. Арсений и Молох притаились недалеко от входа, издавая слабое потрескивание. Мужчины обвязали верёвкой большой камень у входа, надели на голову каски с фонариками и двинулись внутрь друг за другом, держась за верёвку, словно за нить Ариадны. Молох и Арсений тоже продвинулись вперёд. Их движение снова не укрылось от людских глаз.
– Васёк, там светится что-то… – младший спелеолог потёр глаза.
– Глупость там твоя светится… – Васёк шёл впереди, уставившись под ноги, – на землю смотри лучше, споткнёшься.
Молодой обиженно замолчал. Так они дошли до красивого грота, усеянного сталактитами и сталагмитами. Молох и Арсений притаились за большим наростом, наблюдая за людьми. Те сели отдохнуть и начали фотографировать. Молодой сел на камень.
– Вась, ну что, обратно? Не по себе мне что-то… голова трещит, сил нет. Что-то здесь аномальное.
– Аномальное… слов-то каких нахватался… нет, ещё пройдём, там ответвление есть, нужно проверить. Обратно… ишь, чего выдумал. Мне бабки не за эти красоты платят, мне чудика пещерного хотя бы фотку сделать нужно. А ещё лучше убить и привезти труп. Тогда другой расклад. Забыл, что ли, на что подряжались?
– Да помню я, только страшно мне что-то… Мертвецам и деньги не нужны…
– Да ладно, сразу и мертвецам. У меня ружьё слона свалит, не бойся, не то что пещерного чудика. Ты за мной держись, подстрахуй, если что, а я весь удар на себя приму.
Вася встал, взял ружьё в правую руку и двинулся в сторону тёмного прохода, из которого слышались свистящие звуки. Арсений замер от ужаса того, что эти люди собирались сейчас делать. Они с Молохом влетели в проход вслед за ними и теперь катились почти по самой земле. Вой стал громче, от него кровь стыла в венах, но люди упрямо шли вперёд.
И Арсений вдруг совершенно неожиданно для себя самого потерял всякий интерес к их судьбе. Он плёлся за Молохом, если так можно выразиться и просто наблюдал за дальнейшим развитием событий.
Казалось, что существо, издающее вой, ещё достаточно далеко, судя по звуку, но Вася нёс ружьё наизготовку. Молодой впал в панику, не выдержав напряжения. Он бросил верёвку и хотел бежать обратно, но Молох вдруг вытянулся в светящийся столб и загородил ему путь. Человек упал без сознания.
На звук падения Вася обернулся, и в этот самый момент что-то проворное и чёрное бросилось на него и вцепилось в горло. Вася от неожиданности выронил ружьё и попытался оторвать существо от себя. Но оно визжало на высокой ноте, а потом начало издавать хлюпающе-чавкающие звуки.
Арсений подлетел поближе, насколько хватало поводка, чтобы рассмотреть существо. Оно было похоже на беса, каким его изображали на церковных картинах: маленькое, чёрное, с острой мордочкой, утыканной острыми зубами. Существо терзало горло Васи, высасывая из него кровь, судя по звукам. Его напарник неподвижно лежал рядом.
Существо заметило Арсения и Молоха, оторвалось от горла и, как показалось Арсению, кивнуло им в знак приветствия. А потом разразилось почти человеческим хохотом. После этого спокойно вернулось к прежнему занятию, так как Василий, похоже, не был выпит до конца. Арсений хотел посмотреть, что будет с другим человеком, но Молох потянул его за собой к выходу. Это могло означать только одно: их миссия здесь закончена, и делать им тут больше нечего.
Снаружи разгорался день, хотя и было пасмурно. Арсений решил полюбопытствовать у Молоха о только что виденном.
– А что будет с другим? Тоже сожрёт?
– Не знаю. Возможно, и нет. Во всяком случае, у него есть шанс. Хотя, конечно, следует сожрать. Возможно, наш страж так и поступит. Ему не часто выпадают такие радости.
– А чем он питается, когда к нему не заглядывают такие вот искатели приключений?
– Нападает на животных… здесь полно теплокровной живности. А вообще он периодически впадает в спячку. Трудно жить на границе миров.
– Понятно. Только почему ты не дал ему уйти? Я видел, он хотел.
– Я не мог. Ему нельзя уходить оттуда.
– Как? Ты же сказал, что у него есть шанс… я тебя не понимаю.
– Есть шанс. Если он всё забудет. Я попытался стереть ему память. Если у меня получилось, и его не сожрёт наш друг, то он сможет выбраться. Или будет плутать в лабиринтах пещеры. Там есть порталы в другие миры и даже в его собственный, но в другое время. Если он попадёт туда, то может никогда не вернуться. Хотя может и просто выбраться наружу. Такое тоже не исключено. Вообще, когда имеешь дело с другой реальностью, можно ожидать чего угодно. Во всяком случае, теперь он никогда не будет прежним. Мои воздействия не проходят даром.
– А что с ним будет? Ну, если он благополучно выберется, я имею ввиду?
– Его разум пострадал. Люди будут считать его не от мира сего.
– Он будет сумасшедшим?
– Ну, не совсем так. Просто очень странным. Будет нести всякий вздор… возможно, сможет врачевать… будет избегать людей.
– Н-да… незавидная судьба…
– Почему? У его друга гораздо хуже, мне думается… – Молох изобразил смех.
– Это как сказать. Его друг уже на небесах и ему всё равно. Куда мы сейчас?
– В обиталище Аиды. В то место, где она иногда бывает. Я хочу, чтобы ты это увидел. Аида будет не против.
– Ты же говорил, что она редко выходит, что ей трудно это даётся.
– Говорил, не отрицаю. Но всё же она выходит. Это её дань вашему миру. Её часть, которую она дарит вам, взамен того, что забирает. Это необходимо для поддержания баланса. Конечно, всё это даётся Аиде с трудом, и отнимает много сил, но не лишено приятного. И потом, я научу тебя принимать ещё одну форму. Пригодится, я думаю.
Они влетели в лес и постепенно забирались всё дальше в глушь. Скоро они увидели небольшой бревенчатый домик. Возле домика они резко остановились, и опустились на землю.
Светящиеся сферы собрались над их головой, и улетели, но Молох не дал Арсению передохнуть. Он зашёл к нему сзади и потянул за что-то, показавшееся Арсению шнуром, выходящим из его тела.
Арсений тотчас ощутил, как уменьшился в размерах и обнаружил у себя пару чёрных крыльев и мощный клюв. Рядом с ним сидела чёрная, как смоль, ворона и косила на Арсения круглым глазом. Арсений понял, что теперь он такая же ворона и взлетел на ветку. Молох в образе второй вороны примостился рядом.
– Ну, как тебе форма?
– Нормально. Никогда не был вороной. И что теперь?
– Зайдём к Аиде. Кажется, она пока одна. Думаю, будет нам рада.
Они влетели в приоткрытую дверь домика и уселись на перекладину под потолком. Арсений осмотрелся. Внутри дом напоминал обиталище ведьмы или знахарки, как принято говорить в деревнях. Повсюду висели пучки высушенных трав и разбросаны предметы культа в виде различных амулетов и банок с весьма странным содержимым. Посередине стоял огромный дубовый стол, а в углу притулился камин, где тихо потрескивали дрова. Было тепло и уютно.
Когда Арсений с Молохом влетели в дом, от стены отделилась высокая фигура, и Арсений с трудом узнал в ней Аиду. Она была одета в длинную рубаху до пят, перехваченную широким цветным поясом, а на голове красовался чёрный платок. Глаза её горели лихорадочным блеском, оживляя бледное лицо. Она улыбнулась.
– Это ты, Молох… Рада, что вы прилетели. Будет не так тоскливо… Можете побыть здесь, если хотите. Упырь вас не тронет.
– Кто такой упырь? – Арсений забеспокоился. В его мире это слово не означало ничего хорошего.
– Да вон он. – Молох показал на огромного чёрного кота, смирно сидевшего в тёмном углу и потому незамеченного ими сразу.
– А почему он упырь?
– Это его имя.
– Ничего себе имечко…
– Да не хуже других. Всего лишь набор звуков, не более.
В это момент дверь скрипнула, и в дом вошёл молодой человек лет двадцати с небольшим. В руках он держал ружьё. Он не был красив в общепринятом смысле, но упрямый взгляд из-под насупленных бровей выдавал в нём страстную натуру, что невольно обеспечивало ему особую притягательность. Он уселся на табуретку возле стола и сразу перешёл к делу:
– Где ты была, Кассандра? Я ждал тебя целую неделю, каждый день приходил сюда. Что за мучения для меня, только подумать!
– Я отлучалась по делам, Батыр. Разве ты не знаешь, что у меня бывают дела? Мне нужно собрать травы.
– Но ты обещала ждать меня!
– Ну и что? Мало ли что я обещаю. Не стоит слишком доверять обещаниям женщины. Тем более такой, как я.
– Но я скучал. Я места себе не находил… Кассандра…
Упырь в углу громко мяукнул. Аида-Кассандра обернулась на него и шикнула. Упырь прижал уши и зашипел. Аида-Кассандра вздохнула.
– Видишь, Упырю не нравится, как ты со мной разговариваешь. Я не твоя рабыня, запомни. Я ухожу, когда захочу, и прихожу, когда захочу. Не пытайся привязать меня, у тебя ничего не получится.
Батыр обвёл глазами комнату и заметил Арсения с Молохом.
– А это что за омерзительные создания? Никогда не видел таких огромных и безобразных ворон.
– Это мои друзья. Оставь их.
Молох возмущённо каркнул, расставив крылья. Потом слетел с перекладины и сел Аиде на плечо. Она погладила его по спине.
– Видишь, он вполне безобиден. Так зачем ты пришёл?
– Закрой дверь, Кассандра… – голос Батыра стал глухим и хриплым. – Я не хочу, чтобы нам помешали…
Аида послушно закрыла дверь, затем подошла к полке, взяла склянку с тёмной жидкостью и поднесла её Батыру.
– Выпей.
Батыр послушно выпил. Аида отошла к стене, где стояла большая кровать, накрытая чем-то вроде покрывала и скинула с себя рубашку. Арсений в первый раз видел её тело обнажённым. Она ничем не отличалась от обычной женщины, разве что была очень худой и кожа имела голубоватый оттенок. Хотя, если присмотреться, можно было увидеть, что пальцы её необычайно длинны, намного длиннее обычных, и заканчиваются острыми ногтями, больше похожими на когти животного. Грудь её была едва различимой.
Аида легла на кровать, закинув руки за голову. Батыр сорвал с себя одежду и бросился на неё, словно изголодавшийся самец. Аида поцеловала Батыра, и Арсений увидел, как что-то длинное и чёрное вошло в его рот, отчего по телу пробежала дрожь.
Поцелуй продолжался долго, но когда Аида вытащила из глотки Батыра это нечто, Арсений увидел, что это огромный раздвоенный язык, напоминающий змеиный. Язык всё выходил и выходил из горла Аиды, увеличиваясь в размерах и набухая.
Батыр лежал без движения, тяжело дыша. Аида охватила своим страшным языком его член и начала сдавливать кольцами, как удав. Батыр стонал и извивался от наслаждения, а Аида всё сильнее сдавливала кольца. Длина языка превысила все мыслимые пределы.
Скоро из члена Батыра началось извержение. Он содрогался всем телом при каждом толчке, и так продолжалось до тех пор, пока не пошла кровь. Увидев это, Аида свернула гигантский язык обратно в рот, а Батыр открыл глаза. Он расслабленно лежал, не в силах подняться.
– Как тебе это удаётся? Ты чистая ведьма, шаманка… – губы у него пересохли, и он с трудом ворочал языком.
Аида быстро накинула на себя рубашку и затянулась поясом. Она явно порозовела, и лицо её покрылось румянцем.
– Вставай, тебе пора. Мне не хочется, чтобы тебя застали здесь. Это плохо кончится для тебя. Уходи. Нам не стоит видеться часто.
Батыр с трудом встал и оделся. Его пошатывало.
– Когда я увижу тебя?
– У тебя скоро свадьба.
– Мне наплевать. Я не могу без тебя жить.
Аида отвернулась.
– Как хочешь. Приходи в любое время.
Батыр сделал попытку обнять Аиду, но она отстранилась. Тогда он схватил ружьё и выскочил за дверь. Аида села перед камином и начала что-то помешивать в котле, висевшем над огнём.
Арсению не терпелось задать вопросы Молоху, и как только молодой человек скрылся, он спросил:
– Кто это был? И что они тут делали?
– Это местный охотник. Он приходит к Аиде, чтобы она проделала с ним то, что ты видел.
– Зачем?
– Она берёт у него энергию. Ей иначе нельзя. А он отдаёт. Скоро он зачахнет, полагаю.
– Зачахнет?
– Ну да. Она не может бесконечно черпать у него силы.
– Но зачем он сознательно убивает себя? Он даже её не любит…
– Потому что уже не может без этого. Кто испытал это однажды, будет всё время стремиться испытать ещё и ещё. Это как наркотик. Никто не виноват, просто так случилось. Он искал неземных удовольствий, и получил их. Разве за это не стоит отдать жизнь? Он ощутил то, что недоступно другим. Впрочем, у Аиды несколько таких источников. Хотя, выбор несомненно есть, и он может остановиться в любое время. Но не хочет, вот в чём проблема. И это проблема большинства из вас: вовремя остановиться. Так что его губит не Аида, а собственная жадность.
– Кстати, он почему-то называл её Кассандрой…
– Да. Никто здесь не должен знать её настоящего имени, чтобы не причинить ей вред.
– Это мне понятно. А что она делает, когда ну… не пьёт энергию?
– Исцеляет болезни. Она здесь что-то вроде колдуньи или знахарки. Её боятся, но всё равно ходят. Страдать ещё страшнее.
Словно в подтверждение слов Молоха в дверь вошла девушка. На лице её застыл испуг и страдание. Девушка робко переступила порог и застыла возле входа. Аида обернулась и, увидев гостью, пригласила:
– Входи. Не бойся. Садись на стул.
Девушка послушно села, сложив на коленях руки. Аида подошла к ней и заглянула прямо в глаза. Девушка покраснела и напряглась.
– Зачем плод травила? Теперь больно?
Девушка кивнула. Аида равнодушно добавила:
– Умереть можешь. Заражение началось. Сладкое любишь, а отвечать не хочешь…
– У меня жених есть. – Девушка покраснела пуще прежнего. – А он… он… этот, я его и не знаю почти, он из другой деревни, мы целовались просто… а потом…
Аида подняла руку вверх в знак того, чтобы девушка замолчала.
– Мне это не интересно. Я дам настойку, выпьешь. Может, поможет. Завтра ещё придёшь. Рано утром, потом можешь не застать меня. – Аида приложила руки к животу девушки и замерла. Краска постепенно сошла с лица девушки, и оно приняло умиротворённое выражение. Аида отняла руки и отошла.
– Всё, иди. Поняла, что я сказала?
Девушка кивнула и выскользнула за дверь. На столе остался узелок с дарами. Аида развязала его и достала колбасу домашнего приготовления и головку сыра. Колбасу она бросила Упырю, и тот тут же принялся её есть, урча и чавкая. Сыр так и остался лежать на столе.
Съев колбасу, Упырь мяукнул и прыгнул к Аиде на колени. Аида погладила его, и он выгнулся дугой. Потом, очевидно ощутив прилив энергии, сделал прыжок в сторону Арсения и Молоха. Они подпрыгнули на перекладине, возмущённо хлопая крыльями.
– Да он сожрёт нас! – Арсений расправил перья. – Мерзкий кот!
– Да что ты! Эти существа не умеют летать. Он помогает Аиде.
– И в чём же его неоценимая помощь? Сжирать то, что принесли страждущие?
– Он забирает у Аиды плохую энергию. Восстанавливает баланс. Это единственное существо, способное обитать в двух мирах одновременно без всякого ущерба для себя. В своём роде замечательный экземпляр. Ты не должен его бояться.
– Да я и не боюсь. Это же просто кот, каких у нас пруд пруди. Здоровый только…
– Думаю, нам пора. У Аиды много дел, а нам пора отдохнуть. Примем форму летучих мышей-вампиров и полетим в нашу пещеру. Где мы с тобой уже были. Поспим немного, может, прилетят наши наблюдатели, расскажут чего. – Молох взлетел под потолок и, хлопая крыльями, вылетел наружу. Арсений последовал за ним.
Они уселись на ветку могучего дуба и Молох сказал:
– Тебе нужно самому научиться менять форму. Это просто. Нужно представить того, кем хочешь стать, и закрутиться вокруг своей оси против часовой стрелки. Попробуй.
Арсений слез на землю, представил себя летучей мышью, и неуклюже стал поворачиваться, как велел Молох. Вдруг против его воли вращение ускорилось, стало напоминать обороты волчка. Мир перед глазами Арсения слился в сплошную серую массу, и он физически почувствовал, как происходит трансформация, деформируются его члены. Потом он потерял сознание, а когда очнулся, то понял, что уже не ворона. Над ним с писком летал Молох, распластав перепончатые крылья.
– Неплохо для начала. Хоть и медленно. Но это дело привычки. Всё равно молодец. Лети за мной.
Арсений поднялся в воздух, и они с Молохом полетели в пещеру, оставляя позади домик лесной колдуньи Кассандры.
В пещере оказалось достаточно их сородичей, но они нашли тихое место под самым сводом, где им никто не мешал. Молох сложил крылья и повис вниз головой.
– Подождём наблюдателей. А пока можно подремать. Потом я покажу тебе нашу знакомую, Наину. Думаю, Аиде понадобятся грёзы. Наина сейчас в самом соку. Увидишь, не поверишь. – Молох закрыл глаза и замолчал, заснув.
Арсений тоже сложил крылья и отключил сознание.
//-- Дневник Веры1 октября --//
После той близости, что нечаянно случилась у нас с Арсением благодаря моей настойчивости, если не сказать наглости, по большому счёту ничего не было. Он не предлагал, а я не настаивала. Не могу же я постоянно навязываться! Но некое подобие отношений у нас всё же установилось. Бледный призрак былого! Арсений иногда звонит мне, и мы встречаемся в парке. Гуляем, разговариваем. В основном о работе его или моей, без разницы. Иногда я звоню ему, спросить о делах. Один раз приглашал меня на презентацию своего коллеги. Видимо, не хочет, чтобы думали, что мы расстались. Это всё. Хуже всего то, что чем дальше, тем меньше я что-либо понимаю. Я чувствую подвох, но не могу распознать, в чём он заключается. Может, Арсения теперь вовсе не интересуют женщины? Но он боится признаться? Ломаю голову каждый день, но ничего умного придумать не могу. А вчера видела сон. Очень странный и очень реальный.
Мне приснилось, что Арсений запутался в какой-то паутине. Он поднял глаза и я увидела: это МОЙ Арсений! Но он был ни жив, и не мёртв, а будто пребывал в некоем пограничном состоянии. Он бросил на меня умоляющий взгляд, и произнёс одними губами: «Не бросай меня!» А потом всё исчезло. Я тут же проснулась. Сердце колотилось, и я выпила воды, чтобы успокоиться. Приснится же такое! Наверное, я слишком много думаю о нём. Так не годится. Надо бы развеяться, но после этого сна во мне что-то перевернулось. Я чувствую: Арсений в опасности. Только не пойму, где? То ли в своём собственном теле, которое иногда общается со мной, то ли где-то ещё? Может, его сознание помутилось, или его зомбировали? На этот вопрос у меня нет ответа. Хочется крикнуть: где ты, Арсений?! Но это будет глас вопиющего в пустыне. Почему он не приглашает меня к себе и не оставляет на ночь? Может, разгадка здесь? Всё это очень подозрительно. Возможно, стоит добыть ключ от его квартиры и незаметно проникнуть туда ночью? Что за мысли идиотские в голове бродят! А вдруг он не спит? Хотя всегда можно сказать, что он оставил ключ у меня, и я решила воспользоваться. Скажем, оказавшись случайно ночью в его краях. Всё-таки он подарил мне кольцо… думаю, это кое-что значит. Ладно, надо подумать, как раздобыть ключ.
//-- 3 октября --//
Сегодня был выходной, и пока я думала, позвонить Арсению или нет, он позвонил сам и пригласил меня погулять. Я согласилась. Мы пошли в парк, съели по мороженому и выпили по чашке кофе в уличном кафе. Странно, что оно открыто, хотя уже довольно прохладно. Мы, как обычно, болтали ни о чём, но идея с ключом прочно засела у меня в голове. Что с того, что он может не спать? Я всегда могу притвориться ревнивой скандалисткой и устроить ему головомойку. Глупо, конечно, всё это, но отделаться от этой мысли оказалось не так просто. Я даже слушала Арсения в пол – уха, и он скоро замолчал, видимо, заметив мою рассеянность.
Я попросила его проводить меня до дома, и он пошёл. Возле подъезда я вдруг сказала ему, что неплохо бы выпить по чашке чая, так как мы изрядно замёрзли, и предложила ему ненадолго подняться ко мне, прозрачно намекнув, что я вроде считаюсь его невестой, если он, конечно, не забыл. Он замешкался на миг, но согласился. Мы поднялись ко мне, и я вскипятила чай. Пока он сидел в комнате и смотрел телевизор, я осторожно вытащила ключи из кармана его пальто и быстро сделала слепок на куске пластилина. Этот кусок я приготовила заранее, сама не знаю, зачем… Хотя, вру, знаю. Ещё как знаю.
Всё прошло удачно, Арсений ничего не заметил. Мы выпили по чашке чая, и он засобирался домой. Я даже не стала его удерживать, радуясь, что мне так легко удалось со всем справиться. На прощание Арсений поцеловал меня в губы, и я вдруг поняла, что с ним не так: у него не было запаха. То есть вообще. Никакого. Ни плохого, ни хорошего. Ради справедливости надо признаться, я не помню, как пах Арсений до своего возвращения. Но всё же пах как-то, я думаю. А теперь вот перестал. Это только укрепило меня в мысли, что здесь что-то не так. Ну не может нормальный человек не иметь запаха!
Хотя, возможно, я на всё придумываю оправдания. Сама. Просто моё самолюбие страдает, от того, что меня отвергли, и я усиленно ищу причины. Не в себе, конечно, а в нём. Но как же тогда мой сон? Я не могу просто так выкинуть его из головы. Всё это мистика, но… кто знает, где настоящая реальность, а где мнимая? Да и знаю ли я это сама? Я уже вступила на этот путь и доведу его до конца. Я должна знать, что случилось с Арсением. Имею право. А чтобы угрызения совести меня не мучили долго, я пойду и завтра же сделаю ключ. Ну, а послезавтра ночью явлюсь к Арсению. И будь, что будет.
//-- * * * --//
Арсений проснулся от того, что рядом переговаривались свистящим шёпотом. Возле них примостились две летучие мыши, точно такие же, как и они. Мыши что-то рассказывали Молоху, и Арсений прислушался. По всем признакам, это были наблюдатели, о которых говорил Молох.
– Ну что, никто не посягает на наши входы? – говорил Молох.
Одна из мышей ответила:
– Мы удачно блокируем все попытки. Несколько настырных существ пытались прорваться, пришлось выжечь их разум.
– Они погибли?
– Их разум убит. Они больше не опасны. Это просто куски плоти. Там полно диких зверей, они сделают своё дело, не беспокойся.
– Хорошо. Но кое-кто мог и выжить. Я советую вам всегда убеждаться, что вы достигли цели. Будет печально, если кто-то прорвётся к нам без приглашения. Тогда вы будете наказаны.
– Мы постараемся так больше не делать. Но думаю, на это раз беспокоиться не о чём. Неподалёку бродила стая голодных волков. Но ты же сам привёл сюда чужака…
– Это не я, а Аида. Она дала добро. Он ей нужен. А вообще это не твоё дело. Ей не нужно спрашивать у тебя разрешения, она поступает так, как считает нужным, запомни это.
– Извини.
– Больше ничего?
– Нет. Позабавились немного. Надеюсь, ты не в обиде?
– Нет. Немного развлечься никогда не помешает. Что там за история?
– Мы заглянули к Дине, местной вдове. Прикинулись серыми человечками… Вот Второй, – говоривший кивнул на летучую мышь, дремавшую рядом, – осмелился совокупиться с ней… Дина была очень рада. Утром рассказывала всем в деревне, что её похитили инопланетяне и занимались с ней сексом всю ночь.
– Ну и что тут забавного? Это почти правда. – Молох был явно сердит.
– Но это же всё виртуально! А как она стонала и охала! Просила забрать её на летающую тарелку. Потом хотела напоить нас самогоном. Примитивное существо.
– Понятно. Это все ваши подвиги?
– Да. Мы не злоупотребляем.
– Можете отдыхать, а нам пора. Арсений, вставай! Нас ждёт Наина. Аида снова заказала грёзу.
Молох оторвался от камня, на котором висел, и полетел к выходу, потянув за собой и Арсения.
Снаружи были сумерки, так что Арсений не понял, то ли это раннее утро, то ли поздний вечер. Всё же склонялся к последнему.
– Послушай, а зачем твои наблюдатели так делают? Ну, с женщиной…
– Веселятся. Разве вы не веселитесь время от времени? Ну и потом, они же не сделали ей ничего плохого.
– Какой-то пошлый юмор, я бы сказал.
– Да ты просто обиделся. Чувство солидарности. Но не бери в голову, они не со зла. Я бы посмотрел, что было бы с тобой, если бы ты столетиями, по вашим меркам, разумеется, делал одну и ту же работу, торча на одном и том же месте.
– Действительно, я как-то не подумал.
– Ладно, хватит о них. Мы сейчас трансформируемся и проберёмся к ней в спальню. Её муж в отъезде, а ты посмотришь, что она вытворяет.
– Муж? Она что, уже вышла замуж? За того парня, что мы тогда видели?
– Да, именно за того. Я же говорил тебе, что для нас нет времени. Ты увидишь другую Наину. А тот человек… это самое несчастное существо на свете… всё знает и до сих пор любит… Хотя Наина уже не та юная дева.
– У них и дети есть?
– Да, несколько. Но это ей не мешает. Дети уже взрослые.
Болтая, они подлетели к замку, окутанному чёрными тучами, отчего вид его казался зловещим. Замок был окружён высокой стеной, но они спокойно влетели на территорию и покружили над садом, раскинувшимся на землях замка.
Неожиданно Молох спикировал на раскидистое дерево и уцепился за сук. Арсений уселся рядом. На глазах Арсения Молох стал вытягиваться и истончаться, превращаясь в тонкую струйку дыма. Это напоминало лёгкий туман, какой бывает в низинах ранним утром. Он устремился в сторону дома, и потянул за собой Арсения. Арсению показалось, что с него стягивают одежду, заставляя крутиться вокруг своей оси. А ещё через мгновение почувствовал себя бестелесным и прозрачным, словно облако.
В одной из башен замка горело окно, и Арсений с Молохом бесшумно втекли туда, просочившись сквозь щели в оконной раме.
На огромной кровати возлежала обнажённая Наина. Она не спала, а напротив, выглядела свежей и бодрой. Арсений поразился, но Молох его не обманул. Эта Наина была старше той лет на тридцать. Эта была совсем зрелая женщина, хотя и неплохо сохранившаяся. Но следы увядания уже были видны на её теле. Но, очевидно, это мало заботило её. Волосы её, хотя и тронутые сединой, были ещё густыми и блестящими. Она откинула их назад, и сощурила глаза, явно мечтая о чём-то.
Её рот был приоткрыт, и Арсений с Молохом втекли туда. Наина глубоко вздохнула.
Вдруг дверь скрипнула, и в комнату вошли два молодых человека. Услышав скрип двери, Наина широко распахнула глаза и улыбнулась:
– О! Малыш Фред! И ты, Ник… Входите скорее, я заждалась. Скиньте свои тряпки, я не могу их видеть… Открой окно, Ник, тут жарко. – Наина протянула руки, и один из молодых людей бросился к ней в объятия, тут же начав целовать её грудь. Второй разделся, открыл окно, и подошёл к ним. Он грубо отбросил первого и впился Наине в губы, рукой пытаясь нащупать её промежность. Наина выгнулась дугой и застонала, когда он попал туда, куда нужно. Фред пристроился сбоку, продолжая целовать ей грудь.
К своему ужасу Арсений вдруг почувствовал под своими пальцами женскую плоть. Его напарник подмигнул ему и вошёл Наине в зад. Она дёрнулась от боли, но он не обратил на неё внимания, входя всё глубже и глубже. Арсений достал набухший член и вставил его Наине в рот. Она обхватила его губами и сладострастно начала облизывать. Арсений ощутил прилив желания. Он извергнулся, когда Наина сжала его яички.
Что происходило потом, он помнил плохо. Фред, он и Наина совокуплялись во всех мыслимых и немыслимых позах, пока не упали без чувств на кровать. Он закрыл глаза и провалился в пустоту, измученный бесстыдной оргией со стареющей женщиной. Он не хотел её, и одновременно вожделел так, как ни одну женщину раньше. Он ревновал её к Фреду и одновременно желал вырваться из их порочной компании. Эта раздвоенность сознания мешала Арсению сосредоточиться.
Казалось, Наина спала, но вдруг Арсений увидел, что Фред, к его немалому ужасу, растекается по кровати, превращаясь в летучую мышь огромных размеров. Эта мышь села Наине на лицо, как и в прошлый раз, и закрыла его крыльями. Но, в отличие от того раза, Наина не дёргалась. Она только вздохнула, вздыбив круглый живот, и замерла.
Мышь, посидев немного, оторвалась от её лица, Наина открыла глаза, в которых читалась мука, и мышь полетела в окно, вырвав Арсения из омута небытия и увлекая за собой.
– Ну как? – Молох летел немного впереди, Арсений устало хлопал крыльями сзади.
– Мне кажется, ей пора успокоиться. Что это за парни?
– Мужья её дочерей.
– Она развратна и безнадёжно испорчена. Насквозь пропитана пороком. Как могут Аиде нравиться её грёзы, ума не приложу? Она что, и в самом деле занимается с ними этим? Тогда она просто безумна.
– О! Да ты моралист! Не в данный момент, разумеется… но вообще, да. Конечно, занимается. Откуда тогда такие фантазии? Но скажи, разве тебе не понравилось? Хотя мне не нужно у тебя спрашивать, я и сам вижу. Ты хотел её.
– Это просто зов плоти, не более. Она мне противна, если хочешь знать правду. Она мне в матери годится! У Аиды испортился вкус, я полагаю.
– Не делай выводы раньше времени. Откуда тебе знать, какие грёзы у самой добропорядочной и почтенной матери семейства? А у верной жены? Молчишь… не знаешь. Вы так скоры на осуждение. А что до Аиды… эмоции Наины очень сильны. Как доброе выдержанное вино. Такое крепкое и сладкое, что не заметишь, как свалит с ног. Запомни, она нуждается в этом. Она и Фет. Наина родилась такой, и её вины здесь мало. Конечно, она могла бы сдерживать себя, но зачем? Её муж давно не способен на такой взрыв эмоций… и это тоже не его вина. Разумеется, Наина делает несчастными всех вокруг… в том числе и своих детей, но ты не думал о том, что они, возможно, заслужили, чтобы с ними так обращались? Её дочери выбрали себе в мужья мужчин, которые запросто способны лечь в постель с их матерью, а они сами не в состоянии удовлетворить их так, чтобы им не хотелось никуда бегать… Каждый притягивает в свою жизнь то, что заслуживает. Это закон.
– Тогда в чём же виноват её бедный муж? Как я понимаю, он вовсе не хотел такой жизни.
– У него просто не хватает решимости. Он хочет того, что она делает, не стесняясь… он ещё более порочен, чем она. Думать и не делать – это очень плохо. Хотя со стороны всё выглядит иначе. Он – сама добродетель, она – исчадие Ада.
– Я понял немного… куда мы сейчас?
– К себе. Я должен отдать Аиде грёзу. Думаю, она приготовила тебе задание. Выполнив его, ты сможешь вернуться домой. Тебе нельзя долго задерживаться у нас. Ты знаешь, мне хочется, чтобы ты вернулся.
– Мне тоже… – Арсений интенсивно захлопал крыльями, как будто его возвращение зависело от количества взмахов.
Молох сел прямо на землю и вынудил то же сделать Арсения.
– Зачем мы остановились? Я хочу как можно быстрее оказаться подальше от этого места с престарелой блудницей. – Арсений ещё кипел возмущением.
– Какой же ты человек! До вас трудно достучаться… Я обещал тебе показать наш мир. Сейчас я это сделаю. Скорее всего, больше такой возможности нам не представится. Аида отправит тебя выполнять задание, и мы больше не увидимся. Но нам нужно подготовиться. Подойди ко мне!
Арсений приблизился к Молоху, и тот накрыл его своим телом, раскинув перепончатые крылья. Арсений ощутил боль во всём теле, и понял, что меняет форму. Только не так, как раньше. То, чем он теперь становился, скручивалось в спираль вместе с тем, чем становился Молох.
Арсений отстранённо констатировал, что тела у него теперь нет, и вообще нет никакой формы. Он мог растечься в любом направлении, но что-то удерживало его, словно магнитом. Арсений догадался, что это Молох.
Когда процесс трансформации завершился, они взмыли в небо подобно ракете или смерчу.
– Ну как? – Арсений услышал голос Молоха возле самого уха, если таковое имелось, во всяком случае, именно так он чувствовал.
– Сногсшибательно! Кто мы? Я совершенно не чувствую тела!
– Мы ветер. Просто ветер. У нас нет тела… Просто смотри… Я оставлю это тебе…
И они полетели. Арсений мог видеть всё с высоты птичьего полёта. Земля проплывала под ними, он видел разные страны и разных людей. Был свидетелем страшных преступлений и самых необузданных страстей. Он видел прекрасных женщин и безобразных мужчин, которым эти женщины отдавались за деньги. Он трепал за щёки девушек и смеялся при этом, почувствовав нежность их юной кожи. Он дул в лицо путникам, сбивая их с ног, и заставляя лишаться последних сил. Он поднимал в море волны высотой с дом и мог видеть весь богатый подводный мир и его причудливых обитателей. Он был в пустыне и видел пески глазами сфинкса, проникаясь его многовековым покоем. Он играл с русалками и помогал им заманивать заблудившихся мужчина глубокие омуты. Лесная нечисть устраивала шабаши на поляне в ночном лесу, и Арсений присутствовал там. Он обнимал ведьм за плечи и трепал за волосы кикимору. Феи и гномы прятались в корнях деревьев при лунном свете, и он заглядывал им в глаза.
Призраки, обитающие в старинных замках, не пугали его, он проходил сквозь них и открывал им форточки, заставляя обитателей вздрагивать от страха. Странные сущности скользили вдоль него, едва касаясь своими призрачными телами. Некоторых из них Арсений видел сидящими на телах людей и намертво приросшими к ним. В таких людях Арсений видел угасание внутреннего света и скорую гибель, но помочь ничем не мог. Он не испытывал сострадания, только лёгкое сожаление и грусть, похожую на ту, что испытываешь при виде жёлтого осеннего листка, упавшего с ветки.
Все эти картины проносились перед взором Арсения с большой скоростью, одна картина сменялась другой, потом третьей, и так далее, будто кто-то в ускоренном темпе прокручивал перед ним кинофильм, где сам же он и был участником.
Потом вдруг скорость полёта многократно увеличилась, картины перед глазами исчезли, и был слышен только нарастающий гул. Сознание Арсения отключилось, а когда он очнулся, то оказался вместе с Молохом в зале, где на своём троне восседала неизменная Аида.
//-- * * * --//
Елена Петровна и Тамара Ивановна, а попросту Лена и Тома, сотрудницы художественного музея, где работала Вера, пили чай с удручёнными лицами. Лена вздохнула и отставила чашку в сторону:
– Не могу спокойно сидеть тут и пить чай!
Тома, засунув в рот конфету, рассудительно ответила:
– Ужасно, конечно, но что теперь делать? Не умирать же нам от жажды? Тем более что она, слава Богу, осталась жива. Рано или поздно, я думаю, всё будет нормально. Организм молодой, поправится.
– Да что тут у вас случилось? Сидите с похоронными лицами. – Уборщица тётя Зина умирала от любопытства, тщательно натирая одно и то же место. – Вера-то где? Заболела, что ли?
Лена вздохнула.
– Да ничего хорошего, тёть Зин! Вера наша под машину попала. Прямо возле дома. Урод какой-то сбил её и скрылся. В больнице теперь, без сознания… в реанимации. Травма головы.
– Да-а… – протянула тётя Зина, – и носит же земля таких! Не приведи Господи! – Она перекрестилась. – А что врачи говорят?
– Что говорят? А ничего… вроде жить должна, но кто его знает?
– Да что вы всё ноете?! – Тома сердито приподняла бровь. – Верка сильная, выживет. Я больше, чем уверена. Да и доктор её лечащий ничего такого не говорил. Жених её приходил, сказал, все лекарства нужные купит.
– И то правда, чего это мы? Тьфу на нас! – Лена поплевала через плечо. – Дай Бог ей здоровья. Молодец ты, Томка! Наливай ещё по чашечке. Вы, тёть Зин, будете?
– Спасибо, дочка, нет. Пора мне. Дед дома один, как бы не натворил чего, старый дурень.
– Да что он у вас натворить может? – Лена засмеялась.
– Да всё. Деньги найдёт, пропьёт с дружками. И соси палец потом. За ним глаз да глаз нужен. При мне-то он тише воды, ниже травы.
– Ну, идите тогда, бдите! Конфетку вон хотя бы возьмите!
– За это спасибо! – Тётя Зина зачерпнула горсть конфет и удалилась, гремя ведром.
Лена и Тома допили чай, одёрнули юбки и вышли в зал.
//-- * * * --//
Аида встретила Молоха и Арсения, сидя в своём кресле. На плече у неё сидел Упырь. Арсений удивился, что под тяжестью животного Аида сохранила идеальную осанку. Упырь смотрел в пространство немигающими жёлтыми глазами и время от времени облизывался. Арсений с Молохом приняли обычный вид.
– Аида, зачем ты притащила сюда это чудовище? – Молох сделал изумлённое лицо.
– Он не хотел меня бросать. Пришлось взять с собой. А что тебя беспокоит? Разве он мешает тебе?
– Нет, но он мог притащить сюда всякую грязь. Неизвестно, где он шляется, когда тебя нет.
– Оставь, Молох! Он мне дорог. Упырь может оставаться здесь столько, сколько захочет! И уйдёт, когда ему вздумается. Чего ты ворчишь? Ты принёс мне грёзу?
– Принёс.
– Тогда подойди! Мне не терпится впитать её.
Молох подошёл к Аиде и выпустил из глаз лучи, нацеленные прямо в глаза женщины. По его телу пробежала дрожь, но уже через мгновение Аида отпустила его.
– Она становится слишком порочной. И к тому же стареет. Её грёзы не такие чистые, как раньше. Она чрезмерно сладострастна. Но ничего, на этот раз я возьму. Но тебе придётся поискать другое существо, более нежное и невинное. Грёзы Наины можно употреблять теперь только изредка, как очень крепкий напиток, а то можно слишком опьянеть.
– Хорошо. В таких существах нет недостатка. Я найду тебе.
– Я в тебе не сомневалась. – При этих словах Упырь громко мяукнул, и Аида усмехнулась. – Вот видишь, и Упырь доволен. Но это не главное. Приблизился час твоего испытания, дорогой Арсений. Если ты должным образом выполнишь его, то сможешь вернуться домой.
Арсений сглотнул слюну, ощутив внезапный испуг.
– А если нет? Если у меня не получится?
– Если нет? Тогда останешься здесь, мой милый. И в лучшем случае сможешь помогать Молоху. А в худшем станешь наблюдателем. Но, впрочем, ты сможешь стать любой сущностью нашего мира. Кажется, у вас это называется призраками, или нечистью… Нелепое слово… нечисть… думаю, ты с ней знаком.
– Нет, не доводилось. Разве что заочно. Читал и слышал. – Но подумав, добавил: – и даже видел. – Он бросил взгляд на Молоха, ища подтверждения, что всё было на самом деле, и тот кивнул.
– Да, Аида, я показал ему наши владения. В нечисти нет недостатка.
Аида засмеялась, как всегда, просто открыв рот и сохраняя абсолютно неподвижное лицо, отчего смех выглядел несколько зловеще.
– Ну вот. А теперь читать будут о тебе. Забавно?
– Очень. Я постараюсь сделать всё, что от меня зависит.
– Это хороший ответ. Думаю, ты не упустишь свой шанс.
– В чём заключается испытание?
– Не пугайся, оно не сложное. Тебе по силам. Если бы было иначе, я бы тебя не посылала. Всё дело в том, мой дорогой, что никто из нас не может попасть туда, куда я собираюсь отправить тебя. Мы попросту не можем существовать в тех вибрациях. Они нас убивают. Поэтому ты подвернулся нам как нельзя кстати.
– Подвернулся? А если бы я вам не подвернулся?
– Тогда подвернулся бы кто-нибудь другой, такой же, как ты. У нас нет недостатка в таких сущностях. Но нам нужен именно ты. Скажи, разве тебе не снилась загадочная страна? Разве ты не мечтал о ней денно и нощно? Разве ты не бредил ею? Откуда у тебя взялись эти мысли?
– Они были у меня с детства.
– Правильно. Но ты мог всю жизнь мечтать об этом и ничего не сделать… красивая мечта, не более. Что заставило тебя отправиться в путь?
– Откуда мне знать? – смущённо пробормотал Арсений, подумав про себя: «А правда, что?», и тут же добавил: – а на что ты намекаешь? Неужели вы заставили меня прийти к вам?
– Именно. Вспомни свои сны, свои мысли в последнее время. Мне кажется, что мысль прийти сюда была самой настойчивой.
– Ты права, так и было.
– Вот видишь. Мы много знаем о вас, а вы о нас ничего. Мы можем подтолкнуть вас к нужному решению. Не бойся, не заставить, нет, просто подтолкнуть. Но почти всегда этого бывает достаточно. Так было и с тобой. Но нам не понадобилось много усилий, ты был готов. Твоё намерение было чистым. Это нас вполне устраивало. Если бы ты был другим, возможно, ничего бы и не случилось. И потом, ты всегда мог повернуть назад. Мы приняли бы твой отказ со смирением. Но всё случилось так, как случилось. Ты оказался таким, каким нужно. А значит, у нас появилась надежда. Тем более, ты выразил желание вернуться, а значит, будешь стремиться выполнить наше задание во что бы то ни стало. – Аида сделал паузу и замолчала, будто задумалась, говорить дальше или нет.
Арсений не выдержал тишины и задал вопрос:
– В чём же оно заключается?
– Ты нетерпелив. Ну хорошо, не буду утомлять тебя ожиданием. У нас есть сын. Мой и Фэта.
– Сын?! – Арсений был потрясён.
– Чему ты так удивляешься? Или Молох рассказал тебе, что мы производим только странные светящиеся штуки? Вообще-то да, но всё же одну сущность по нашему образу и подобию мы произвели на свет. Так было всегда. Это нужно для продолжения рода. Наша энергия не вечна. Рано или поздно она истощится, и мы отправимся на покой, а наш сын заступит на наше место. Через некоторое время у нас должна родиться дочь. Они сменят нас с Фэтом, и будут поддерживать баланс. В определённое время у них произойдёт слияние, и они точно так, как и мы, породят сначала сына, а потом дочь. Нас с Фэтом. Так осуществляется вечный круговорот. Так крутится колесо судьбы, рождений и смерти. Но наш сын решил изменить порядок и бросил вызов судьбе. Мы не можем больше породить сына, поэтому мы обречены. Нашему миру угрожает опасность. И вашему тоже. Будет нарушен баланс, и нас ждёт хаос. Ты должен вернуть нашего сына обратно.
– Как мог ваш сын проникнуть туда, куда не можете проникнуть вы? Это очень странно.
– Произошло небольшое смещение энергий. Не критическое, но оказавшееся достаточным. Дело в том, что в нём чуть больше энергии вашего мира, чем должно быть. Это как примесь чужой крови. Совсем мизерное превышение, но и оно смогло повлиять на появление чужеродных признаков. Наверное, мы с Фэтом слишком увлеклись грёзами… или я чрезмерно увлеклась донорами. Такими, как Батыр… возможно, даже полюбила его чуть-чуть… это было неверно. С одной стороны, свежая кровь нам не помешала бы, но всегда следует соблюдать меру. Когда забываешь об этом, происходят неприятности. Сын получился немного не таким, как мы. Он может существовать в тех мирах, которые нам не доступны. Поэтому он смог сбежать. Его зовут Сириус.
– Что я должен делать? – голос у Арсения охрип.
– Ты кое-чему научился здесь. Ты можешь чувствовать опасность. Ты можешь трансформироваться, Молох научил тебя. Мы переправим тебя в тот мир, и ты найдёшь нашего сына. У нас нет для тебя никаких особенных советов и инструкций, ты должен действовать по обстановке.
– Но как я смогу вернуть его? Почему он должен меня слушать? И зачем он вообще сбежал туда?
– Он полюбил девушку из того мира. Он хочет остаться с ней навсегда. Но всё же, хоть он и может там существовать, та энергия не совсем подходит ему, и он может погибнуть. Совсем скоро. Этого нельзя допустить. Ты должен сделать так, чтобы та девушка исчезла из его жизни. Навсегда. Тогда он сам вернётся. Об этом мы в состоянии позаботиться. У него есть долг, который он обязан выполнить. Если никто не будет мешать ему, он вспомнит о долге.
– Мне что, убить её?
– Как хочешь. Можешь просто сделать так, чтобы она полюбила тебя и бросила его. Это даже лучше. Разочаровавшиеся в любви обычно ищут успокоения в стенах дома. Его дом здесь, и он вернётся. Но в крайнем случае ты можешь убить её. Мы сочтём это необходимой жертвой. Помни, это твой шанс. Не бойся убивать, ибо любая сущность не вечна. Вернее, её телесная оболочка.
– Я никогда не пользовался успехом у женщин… даже не представляю, как мне выполнить то, что ты просишь.
Аида улыбнулась.
– Когда ты увидишь девушку, ты сам всё поймёшь. Я желаю тебе успеха. С тобой пойдёт Упырь. Он может свободно перемещаться между мирами. Ты можешь на него положиться. Упырь и вернёт нашего сына обратно. Верно, малыш? – Аида ласково потрепала кота по шёрстке. В ответ он довольно замурлыкал. – Ты не против небольшого приключения? – Упырь мяукнул. Аида удовлетворённо кивнула. – Он не против. – Она снова обратилась к Арсению. – Скоро мы переправим тебя в тот мир. Он прекрасно согласуется с твоими вибрациями. Ты займёшь там место одного существа, очень похожего на тебя. Ничему не удивляйся. Ты будешь знать и уметь всё, что делает это существо. Мы подготовим тебя. Но одновременно ты будешь хорошо помнить, что он – не ты. И действовать соответствующе. А сейчас Молох проводит тебя. Я же прощаюсь с тобой. Мы не увидимся больше в любом случае. Но я верю в тебя, Арсений. Прощай!
– Постой! Я хочу знать ещё кое-что, прежде чем мы попрощаемся с тобой.
– Хорошо. – Аида кивнула. – Спрашивай!
– Как он смог полюбить ту девушку? Как он вообще познакомился с ней? И ещё. Что будет с тем существом, чьё место я займу? Надеюсь, оно не пострадает? И самое главное: как я её узнаю? Как я узнаю твоего сына?
– С девушкой всё очень просто. Сириус путешествовал и где-то наткнулся на неё. Кажется, ей требовалась помощь, и он оказал ей. Вообще-то вмешиваться без нужды запрещено, но он нарушил запрет. Оттуда всё и началось. О том существе, чьё место ты на время займёшь, тебе нечего беспокоиться. Когда ты покинешь тот мир, оно продолжить жить, как ни в чём не бывало. Просто на время его разум уснёт, и ты этим воспользуешься. Никакой опасности нет, так что не бойся. А насчёт того, как ты её узнаешь… ты обязательно узнаешь её, на этот счёт тебе совершенно нечего беспокоиться. И моего сына ты узнаешь, он крутится где-то возле неё. Ещё что-нибудь хочешь спросить?
Арсений покачал головой.
– Нет, пока нет. Хотя… что значат твои слова: «очень похожего на тебя?» я не понял. И всё же, ответь насчёт девушки. Надеюсь, тебе тоже не хочется, чтобы я напрасно терял время на бесплодные поиски.
– Это значит, что у вас схожие вибрации, а значит, схожие судьбы. Во Вселенной всё взаимосвязано, и каждый мир существует одновременно с другим, и в то же время отдельно. Тебе этого не понять сейчас, я знаю, но наступит момент, и ты будешь видеть это так же ясно, как сейчас видишь меня. Ты будешь знать всё от начала и до конца, до тех самых пор, пока снова не очутишься здесь и не утратишь знания. Перед каждой новой реальностью ты должен быть чист, словно младенец в утробе матери. Так совершается круговорот вашей жизни. Поэтому я больше ничего не буду объяснять тебе. Ты и так узнал больше, чем положено всякому другому живому существу из твоего мира. Прощай! Девушку зовут Ракша. Ты прав, не стоит терять времени. – Аида встала с кресла, Упырь на её плече даже не шелохнулся, и медленно удалилась в темноту.
Молох дёрнул Арсения за рукав.
– Что застыл, как истукан Фэта?
Арсений вздрогнул.
– Шутишь? Куда мне теперь?
– В саркофаг. Очнёшься уже не здесь. Так что я тоже прощаюсь с тобой. Мне было приятно познакомиться. Надеюсь, оставил о себе не самые неприятные воспоминания.
– Что ты… я даже привязался к тебе… лучше расскажи, как всё будет.
– Разумеется. Я подготовлю тебя. Ты ляжешь в саркофаг и закроешь глаза. Саркофаг – это ворота в другой мир. Ты погрузишься в Ничто и вынырнешь с другой стороны. Тебе не нужно будет приспосабливаться, потому что ты займёшь чужое место. Ну, не совсем чужое… но всё же… та сущность почти ты, но обитает в другом мире. Ты будешь делать то, что делает она. У тебя не должно возникнуть затруднений. Тот мир очень похож на твой, но это не он. Всегда помни, что ты в чужом мире. Поэтому постарайся побыстрее выполнить задание и вернуться.
– Аида сказала, что мы больше не увидимся… я упустил из виду один момент: как я попаду домой? Она ничего не сказала…
– Верно, мы как-то упустили это из виду. Тебе нужно было поинтересоваться у Аиды. Но, думаю, Страж проводит тебя, когда Сириус окажется дома. А может, это будет Упырь. Он везде шастает. Аида всегда выполняет обещания. В любом случае, у тебя нет выхода, но никаких гарантий я тебе дать не могу. Ты сам пришёл сюда и теперь играешь по нашим правилам. Хочу просто дать тебе один совет: думай о доме. Особенно ночью, перед тем, как заснуть. Представляй свой дом в мельчайших подробностях, всё, что сможешь вспомнить. Это тебе пригодится. Больше мне нечего добавить. Идём. Саркофаг уже готов.
– Звучит как-то мрачно: саркофаг. Будто вы меня хороните. – Арсений усмехнулся.
– Почти. Ты же исчезнешь из нашего мира навсегда.
– Очень утешительно. Но выбора, как ты сказал, у меня нет. Пойдём.
Они прошли по коридору и оказались в маленькой тесной комнате, посередине которой стоял саркофаг. Во всяком случае, Арсений видел в музее что-то очень похожее. Саркофаг был слабо освещён голубоватым светом, льющимся неизвестно откуда.
При виде этого сооружения Арсению стало не по себе. Он бросил испуганный взгляд на Молоха, и тот ободряюще улыбнулся.
– Ложись. И прощай. Вряд ли мы увидимся ещё когда-либо. Но чего не бывает в жизни…
– Прощай. – Арсений неуклюже влез в саркофаг и улёгся. Молох закрыл крышку, и Арсений погрузился в кромешную темноту…
Молох вернулся в зал, где его ждала Аида.
– Ну что? Всё прошло нормально?
– Да. Скоро он будет готов к отправке.
– Хорошо. Если он сможет вернуть нашего сына, позаботься о том, чтобы Заместитель вовремя исчез. Мне не хочется выглядеть лгуньей. Я всегда выполняю свои обещания.
– Надеюсь, всё пройдёт хорошо.
– Я тоже. Не хочется начинать всё сначала. Пожалуй, оставим это место, нам всем необходим отдых. – Аида встала со своего трона и скрылась в сумраке бесконечных коридоров. Молох последовал за ней.
Арсению казалось, что он лежит во тьме целую вечность, но ровным счётом ничего не происходило. Его охватил безотчётный страх, что над ним посмеялись и просто замуровали в импровизированном гробу. Он хотел постучать в крышку кулаком, но не смог шевельнуть даже пальцем. Он открыл рот, чтобы закричать, но вновь не смог исторгнуть ни звука. Даже разлепить губ не смог, так и оставшись лежать безмолвно и абсолютно неподвижно. Он даже не знал, жив он или умер, потому что не чувствовал своего дыхания. Через некоторое время Арсению показалось, что он начал утрачивать даже собственное Я, и тогда он погрузился в забытьё.
Очнулся Арсений в незнакомой комнате, хотя она смутно что-то напоминала. Мышцы работали нормально, хотя и затекли. Арсений поднял голову и осмотрелся. Комната на первый взгляд была самой обычной, хотя и не имела острых углов.
Одна стена была стеклянной. Арсений подошёл к ней и осторожно выглянул наружу. Там было светло, но немного туманно, как ранним утром возле реки. По периметру стены шёл балкон и Арсений вышел на него, чтобы осмотреть снаружи место, где находился.
Оказалось, что он находится на верхних этажах какого-то жилого здания. Прямо под ним раскинулся город, практически все дома в котором были круглыми или овальными. Снаружи домов по спирали вились либо балконы, либо сооружения, их напоминающие. Все дома были достаточно высокими и показались Арсению похожими на гигантские грибы, потому что цоколь был значительно уже здания и напоминал ножку гриба.
Арсений поднял голову вверх, чтобы определить источник света, и обнаружил там два необычных светила. Одно было большим и бледно-фиолетовым, а второе красно-розовым и маленьким. В отличие от Солнца, на них можно было смотреть незащищёнными глазами сколько угодно, потому что свет не был слепящим. Он был мягким и обволакивающим, а рассеиваясь в воздухе, создавал интересный эффект сумерек, странным образом смешанных с рассветом.
Вдоволь налюбовавшись, Арсений зашёл в комнату и уселся на кровать. Только сейчас он сообразил, что саркофага нигде нет.
Арсений обошёл своё жилище. Там было всё, что нужно для быта. Предметы мало отличались от знакомых ему по земной жизни: кровать, тумбочка, комод с зеркалом, на полу мягкий ковёр с длинным ворсом. На противоположной стене – дверь, но она была закрыта.
С некоторой опаской Арсений подошёл к зеркалу, но к своему огромному удивлению, увидел своё собственное отражение. Единственная разница заключалась в волосах, которые были абсолютно белого цвета, как у альбиноса. Арсений пожал плечами: пусть будет так. Вообще-то он был готов к гораздо большим переменам, чем те, которые увидел.
Арсений подошёл к двери толкнул её. Дверь бесшумно распахнулась, и Арсений попал в круглый коридор, утыканный дверями со всех сторон. Арсений открыл одну и попал в ванную комнату, отделанную синим светящимся камнем, похожим на кафельную плитку. Арсений потрогал стену: камень, в отличие от плитки, был шероховат и прохладен на ощупь.
Комната была небольшого размера, но там уместилась овальная ванна, представляющая из себя просто бортик, выложенный из того же камня и возвышающийся над полом на уровне около полуметра, и сооружение, похожее на унитаз с бачком, тоже синий, хотя и не каменный. Арсений испробовал его работу, а когда встал, вода бесшумно смыла нечистоты. Арсений улыбнулся и расслабился. Всё не так страшно.
Потом он поочерёдно заходил во все двери, за которыми скрывались небольшие комнаты. Их оказалось четыре, включая ту, где он очнулся, а пятая была кухней. Комнаты обставлены весьма просто, если не сказать по-спартански. В каждой на полу лежали толстые ковры, различающиеся только по цветам. В одной посередине стоял стол, накрытый скатертью, и несколько стульев, в другой книжный шкаф и письменный стол, в третьей кроме подушек по стенам и вазы с цветами ничего не было.
В кухне находился маленький обеденный столик и кухонный гарнитур со встроенной техникой, весьма заурядной на вид. Арсений пощёлкал выключателями: всё работало. Правда, в холодильнике продукты оказались упакованными в прямоугольные пакетики, так что нельзя было разобрать, что это такое. Арсений не испытывал голода, поэтому не стал ничего трогать. Его немного беспокоило, что он совершенно не знает, кто он такой и что ему делать. Он не знал даже своего нового имени и тем более не представлял, как жить в этом мире и как он сможет выполнить задание, если его разум чист и пуст, словно яичная скорлупа.
Арсений решил вернуться в комнату с окном и подождать дальнейшего развития событий. Ведь если он занял чьё-то место, наверняка его будет кто-то искать. Арсений надеялся, что чужая память и чужие знания проснутся в нём в нужный момент, как и обещала Аида. В конце концов, это в её интересах, убеждал он себя. Иначе вся затея обернётся полным провалом. А какой толк, если он сгинет в недрах неведомого мира? Она могла бы уничтожить его и у себя, если бы на то была её воля.
Вдруг он услышал из-под кровати слабое мяуканье. Арсений пошарил там и вытащил крупного чёрного кота с лоснящейся шерстью.
– Упырь?! – удивлению Арсения не было предела.
Животное утвердительно мяукнуло и потёрлось о ладонь Арсения. Он погладил кота и взял на руки, почёсывая за ухом. Кот довольно урчал. И вдруг Арсений вспомнил. Знания накатывали на него подобно морским волнам, неспешно облизывающих песчаный берег. Его зовут Арес. Он живёт в этой квартире уже много времени. Работает в крупной корпорации. Чем именно он занимается, и что делает сама корпорация, Арсению никак не удавалось вспомнить, но он надеялся, что, придя на работу, будет это знать. Более того, он почему-то в этом не сомневался. Но самое главное, он вспомнил, что должен найти здесь девушку и понравиться ей. Или, если не понравится, уничтожить её. И у него не так много времени.
Арсений спустил кота на пол, прошёл на кухню, достал из шкафа миску и налил Упырю белой жидкости из бутылки, которую предварительно понюхал. Жидкость имела запах обыкновенного молока. Упырь бросился к миске, будто не ел целую вечность, и начал жадно лакать.
Арсений развернул одну из упаковок и достал кусок колбасы, которую тоже отдал Упырю. Уничтожив колбасу, Упырь облизнулся и потёрся о ногу Арсения, всем своим видом выражая удовлетворение.
«Вот и славно, – подумал Арсений, – по крайней мере, теперь я не один».
Он поискал глазами часы, чтобы определить, как течёт время в этом мире, но таковых нигде не было. Вместо них он увидел на стене предмет, похожий на шкалу прибора, только без цифр. Что-то вроде индикатора с тремя полями: жёлтым, красным и чёрным. Жёлтое поле светилось, а красное и чёрное были тусклыми.
Арсений пожал плечами и оправился искать гардероб. Что-то настойчиво подсказывало ему, что скоро ему понадобится выйти наружу. Шкаф с одеждой отыскался в комнате с подушками, он был вделан в стену и казался незаметным. Но Арсений знал, что он там. Он открыл его и обнаружил вешалки с одеждой. Одежда была самая обычная на вид: брюки, рубашки, парочка костюмов. Брюки были тёмными, а рубашки светлыми, раскрашенными в неприметные полоски пастельных оттенков. Всё было широким и свободным. Арсений выудил серый костюм и белую рубашку, которые тут же надел, как будто куда-то спешил.
И, как оказалось, не напрасно. Совершенно некстати вдруг раздалась мелодичная трель, похожая на перезвон колокольчиков. Звук шёл из стеклянной комнаты и был очень настойчивым. Арсений вернулся туда и обнаружил аппарат, похожий на овальный камень чёрного цвета. Аппарат призывно мигал красными и зелёными огоньками. Арсений взял и приложил к уху. Из недр его раздался рассерженный женский голос.
– Арес! Что ты возишься? Я уже подъехала. Если так пойдёт, мы скоро очутимся в красной зоне.
– Спускаюсь. – Ответил ей Арсений чужим голосом и поспешил к выходу.
Возле входной двери он поискал глазами ключ и наткнулся на серебристую металлическую пластину. Арсений сразу понял, что это именно то, что нужно. Ключ оказался тяжёлым и прохладным. Арсений захлопнул дверь и положил ключ в карман пиджака.
Как только он вышел, прямо перед ним возник лифт, двери которого распахнулись, и Арсений вошёл. Кабинка была небольшой, рассчитанной на одного человека и абсолютно прозрачной. Двигался лифт очень быстро и бесшумно, и уже через несколько мгновений Арсений оказался на улице.
Здесь свечение было ещё гуще: казалось, что по земле на уровне двух или двух с половиной метров стелется туман. Но дышалось легко, и Арсений с наслаждением вдохнул глоток воздуха.
Возле дома стояло транспортное средство, потому что назвать его машиной у Арсения не повернулся бы язык. Оно тоже было овальной формы приятного зелёного цвета. Арсений усмехнулся про себя, подумав, что овал и круг любимые геометрические фигуры этого мира. Но не имел ничего против.
Транспортное средство не имело колёс, а висело в воздухе, как судно на воздушной подушке. Неожиданно боковая створка отъехала, и из неё высунулась голова девушки с пепельными волосами. «Это Селена, – вспомнил вдруг Арсений, – мы вместе ездим на работу». Селена сердито смотрела на него.
– Да что с тобой?! Ты не заболел?! Мы опаздываем! Из-за тебя придётся нарушить Правила и заплатить штраф! А я собиралась купить себе новый гребень!
Арсений поспешно сел в овал и тот плавно тронулся с места. Против его ожидания, они не полетели, а начали двигаться вверх по спирали, будто по хайвею, хотя дорожного полотна нигде не было видно. Но, очевидно, у Арсения начала пробуждаться подсаженная память, потому что он вспомнил, что они движутся по энергетическим магнитным потокам, аналогам земных дорог.
Селена явно превышала скорость, и Арсений чувствовал себя неловко. Он открыл рот и чужим голосом произнёс:
– Не сердись, я сам заплачу штраф. Ты обязательно купишь себе гребень.
– Да ладно! Не очень-то мне его и хотелось. Просто не люблю опаздывать и одновременно нарушать Правила. Никогда не могу выбрать, что лучше.
– Выбирай, что проще, – бухнул Арсений невпопад.
Селена недоверчиво покосилась на него. Она держала в руке пульт с кнопками, которые переключала в нужные моменты.
– Всё-таки ты странный сегодня. Плохо спал?
– Неважно. – И это было почти правдой. – Подремлю немного, если ты не возражаешь. – Арсений закрыл глаза.
– Как хочешь. – Селена повернула рычаг на панели, и кабину аппарата затопила тихая приятная мелодия.
«Это Селена, моя возлюбленная, – пришло вдруг в голову Арсению. – Кажется, мы собирались жить вместе. Нет, не так. Она собиралась жить со мной вместе, а я не знаю. Похоже, я не сильно увлечён ей. Хотя она очень симпатичная. Господи! Неужели попутно я испорчу жизнь и ей тоже? Хотя вряд ли это МОИ ощущения. Скорее всего, это настоящий Арес не любит её, а не я. Иначе откуда я это знаю? Мне было бы всё равно, я первый раз её вижу, и всё же чувствую, что она чем-то раздражает меня. Наверно, своей напористостью».
Из задумчивости Арсения вывел голос Селены:
– Просыпайся, мы почти приехали. Не стоит являться перед глазами шефа с опухшим лицом. Он этого не любит. Кстати, почему на тебе серый костюм?
– А какой на мне должен быть?
– Ты меня удивляешь. Всегда ходил на работу в чёрном, который мы выбирали вместе.
– Ну и что? А сегодня надел серый. Что тебя удивляет? Я что, не могу сменить костюм, не посоветовавшись с тобой?! Мне захотелось серый.
– О! – Селена подняла бровь. – Ты колючий сегодня. Это потому, что я была в отъезде и давно не оставалась у тебя. Тебе пришлось самому заниматься хозяйством, а ты этого я знаю, терпеть не можешь. Но ничего, сегодня же я навещу тебя.
– Нет, Селена, не поэтому. Я прекрасно справился без тебя. Руки у меня целы. Просто я немного не в настроении. Это пройдёт, не волнуйся.
Селена обиженно поджала губы.
– Разлука не пошла тебе на пользу. Ты отвык, я понимаю.
– Не преувеличивай, Селена! Ты всё принимаешь на свой счёт. Так нельзя. Мои перепады настроения не обязательно связаны с тобой.
Селена хотела что-то ответить, но ей потребовалось отвлечься на вождение. Она начала спешно переключать кнопки на пульте, и капсула, сделав круг, стала вертикально снижаться. Арсений был рад, что тягучий разговор закончился сам собой. Общаться ему не хотелось.
Они приземлились возле огромного здания, похожего на те, что он видел с балкона, но гораздо большего размера. Оно поражало своей величественностью. Они приземлились на площадке, где стояли такие же овальные аппараты. Ко входу в задние вели ступени, по которым сновали люди. Может, они и назывались как-то по-другому, но Арсений решил именовать этих существ людьми, прежде всего для собственного удобства.
И вдруг нечто повергло Арсения в глубокий шок. Он увидел Веру… Она спускалась по ступеням как ни в чём ни бывало, держа в руках папку. Арсений чуть не упал в обморок от увиденного, он хотел крикнуть: «Вера!», но вместо этого его губы произнесли, практически против воли:
– Кто эта девушка?
– Где? – Селена уже вылезла из капсулы и стояла на земле, поправляя причёску.
– Там. – Арсений указал рукой на Веру.
– Ах, эта! – В голосе Селены послышались нотки ревности. – Тут работает, этажом выше. Приходит к нам иногда, когда нужно подписать бумаги для её шефа. Кажется, её зовут Ракша. А почему тебя это интересует?
– Просто так. Никогда раньше не видел.
– Да брось ты! Она постоянно мелькает. Наверное, ты никого не замечаешь, кроме меня.
– Наверное. – Сцена ревности совсем не входила в планы Арсения. Он вспомнил слова Аиды, что он непременно узнает девушку, когда встретит. Она была права, как всегда. Что она говорила о схожих вибрациях и соответственно схожих судьбах? Как он сразу не догадался! Но откуда она узнала про Веру? Вот идиот! Она же намекнула, что знает о нём всё, и ей нужен именно он. Теперь становится понятным, почему. Надо только помнить: она, то есть Ракша, это не Вера. А он не Арес. И тогда всё встанет на свои места. Чтобы увидеть Веру, ему нужно увести Ракшу у Сириуса.
Арсений вылез из капсулы и встал рядом с Селеной. Ракша уже скрылась из виду. Арсений поискал её глазами, но не нашёл, и они с Селеной стали подниматься по ступеням. «Хорошо, что Аида сообщила имя девушки, – подумал Арсений, – это избавит от сомнений». Хотя, безусловно, он всё равно бы обратил на неё внимание. Но теперь будет целенаправленно искать с ней встречи. Селена, сама того не подозревая, облегчила ему задачу.
В здании лифт тёмно-зелёного цвета, скорее напоминающий коробку, отвёз их с Селеной на этаж, где они работали. Они прошли по коридору, и Арсений неожиданно для себя толкнул одну из дверей, кивнув Селене. Она задержалась немного, чтобы сказать пару слов на прощание:
– Я жду тебя вечером на стоянке. Возле моего модуля. Поедем к тебе. Хотя, если ты вошёл во вкус одинокой жизни…
– Не будь такой занудой, Селена. Не вошёл. Я приду.
– Тогда я пошла. Штраф я отдам тебе, как договорились.
– Конечно. – Арсений вошёл в дверь и плотно закрыл её за собой.
Всё так похоже, и одновременно нет… Чужой мир, и как будто родной…
Арсений сел за стол, оказавшийся овальным. На столе громоздились разноцветные пачки бумаг, и Арсений лениво начал в них копаться. Ну как же… снова услужливая чужая память подкинула ему воспоминания: он – специалист по растениям. Он изучает их свойства и на этом основании составляет рецепты различных косметических средств. Крема, мази, примочки… нечто вроде аптекаря.
Его попутное занятие – изучение древнего языка. Здесь все говорят на одном языке, удобно, ничего не скажешь. Древний язык ему нужен для того, чтобы отыскивать старинные рецепты и переводить их. Там содержится уйма ценной информации.
Корпорация, где он работает, очень многоплановая. Тут есть и отделы, занимающиеся животными, и разрабатывающие продукты питания, и отделы, занимающиеся созданием и усовершенствованием техники. Конструирование машин тоже входит в их компетенцию. Здесь есть даже отдел Вещания или Информации. Что-то вроде телевидения. Селена работает помощницей у шефа, они знакомы уже два эона. Эоны – это время. Один эон что-то около полугода по земному времени.
Арсений вдруг осознал: у него в запасе половина эона… Это знание пришло ниоткуда, просто всплыло в голове, как чаинка в плохо заваренном чае, но Арсений был уверен: это так.
Арсений машинально взял в руки лист, лежащий посередине стола прямо перед ним. Это оказался старинный рецепт какой-то примочки для омоложения кожи, который он переводил. Глаза его заскользили по строчкам, Арсений взял чистый лист и начал записывать всё, что перевёл. Рецепт получался основательным и внушительным, туда входило множество ингредиентов, которые Арсению надлежало проверить. Он достал толстенные справочники по местной флоре и углубился в работу, чтобы немного привести в порядок мысли и чувства.
//-- Дневник Веры10 октября --//
Господи! Вчера очнулась, и первое, что увидела, был абсолютно белый потолок и белые стены. Мне показалось, что я умерла и нахожусь на том свете. Но оказалось всё гораздо проще: это больничная палата. Когда шок прошёл, вспомнила, что меня, кажется, сбила машина… прямо возле дома. Я запомнила только что-то огромное, несущееся на меня со скоростью света… я оцепенела от ужаса… не было ни одной мысли. Даже отпрыгнуть не смогла, просто приросла к месту и смотрела, как смерть заносит надо мной свою беспощадную длань… Но тут… не знаю даже, как выразить… я и сама не поняла, что это было. Некто (или нечто?) схватил меня за руку и дёрнул вперёд… Столкновения полностью избежать не удалось, иначе я бы здесь не лежала, но я осталась жива. Мне показалось, что это был человек… мужчина… он был очень худым, с горящими узкими глазами… словно череп, обтянутый кожей… может, это его я со страху приняла за смерть? Во всяком случае, он спас меня от верной смерти, и я хотела бы отблагодарить его… Но, я не исключаю того, что это мне привиделось, и в последний момент или водитель отвернул руль, или я отпрыгнула в сторону.
Возможно, я издала некие звуки, потому что прибежала медсестра и заохала, что я наконец очнулась. Язык плохо слушался меня, но я спросила: что со мной? Она ответила, что я попала в аварию, водитель скрылся, а у меня серьёзная травма головы. И я очнулась очень кстати. Я попросила у неё ручку и тетрадь, потому что привыкла всё записывать. Она закивала и выбежала, сказав, что немедленно приведёт врача.
Что было потом я, к сожалению, не помню. Кажется, опять провалилась в небытие, потому что когда снова открыла глаза, никого не было, а на тумбочке лежала тетрадь и ручка. Снова вошла сестра, но уже другая. Она сообщила мне, что вчера я, не дождавшись доктора, опять впала в забытьё. Но доктор, осмотрев меня, остался доволен и сказал, что кризис явно миновал. Сестра сделала мне укол и велела не напрягаться и побольше спать. Когда она ушла, я сделала запись. Вроде рука слушается, и пальцы работают, хотя трещит голова и всё время клонит в сон…
Но я жива, а это главное… жаль, не успела осуществить план по проникновению в дом Арсения… но мне думается, что это сейчас не так важно. Надеюсь, он меня навестит.
//-- 12 октября --//
Утром приходил Арсений. Деревянный человек с деревянной улыбкой. Определённо с ним что-то случилось. Принёс мне цветы – жёлтые хризантемы – и коробку конфет. Мне запретили разговаривать, и мы молча смотрели друг на друга. Он посидел немного, помолчал, пожелал скорейшего выздоровления и ушёл. Кажется, я опять впала в небытие после его ухода…
//-- 13 октября --//
С утра меня навестил доктор. Как ни странно, я была в сознании. Он похлопал меня по руке и сказал, что теперь я, безусловно, буду жить. Прогресс налицо, хотя много непонятного в течении моей болезни. Пока я лежала, как овощ, у меня взяли анализы, и они оказались относительно хорошими. То есть для человека в моём положении. Это была приятная новость. А неприятная заключалась в том, что я периодически снова впадаю в кому. И это его беспокоит. Он не понимает, почему это происходит. Потом добавил, что надо быть оптимистами, и пожелал мне здоровья. Совсем как Арсений… Тогда мне непонятно, чем они отличаются друг от друга? То есть любимый человек и совершенно посторонний? Хотя, надо признаться, эти провалы меня тоже беспокоят.
Вчера, например, будучи в отключке, или просто во сне, (мне ведь ещё колют кучу снотворных) мне привиделся Арсений. Странное было видение. Я плохо всё различала, свет был какой-то ненормальный, но будто бы я спускалась по ступеням лестницы огромного здания, а он вышел из капсулы наподобие тех, что встречаются в фантастических фильмах. Только было непонятно, узнал он меня, или нет. С ним была девушка. Это плохой знак. Возможно, у него кто-то есть. Тем более обидно, что я не попала к нему домой. Вот бы повеселилась! Ревнивая дура! И ещё эти жёлтые хризантемы… другого цвета, что ли, не было? Или это намёк на то, что я больше не нужна?
//-- 15 октября --//
Вчера произошёл удивительный случай. До сих пор поверить не могу. Голова раскалывалась, и я лежала, закрыв глаза. Не хотелось звать сестру, чтобы напичкала меня дурацкими лекарствами. Почему-то мне кажется, что это от них такие пугающие сны. Очевидно, подсознательно я всё время боялась, что Арсений меня бросит, и вот, когда сознание затуманено наркотиком, страхи лезут наружу.
Но я не об этом. Лежу я с пульсирующей болью, и вдруг слышу, как открывается дверь. Я приподнимаю веки и вижу молодого человека, немного за тридцать. Что называется, в хорошей спортивной форме. Медсестра так таинственно на меня посмотрела, и сказала, что это ко мне.
Он представился Сидором. Ну и имечко, надо сказать! Если бы я не была покалечена, наверное бы засмеялась. Это кто же сейчас даёт такие имена? Явно его родители помешаны на старине. Хороши, ничего не скажешь! А человеку с таким именем жить.
Но выглядел он весьма жизнерадостно. Тоже принёс мне цветы, в отличие от Арсения розы. Много, и розового цвета. Очень красиво. Я терялась в догадках, кто бы это мог быть, так что начала подумывать: а не амнезия ли у меня? Чем чёрт не шутит. Хотя я всё помню. Ну, в основном… Но он меня успокоил насчёт амнезии. Всё нормально. Я его, разумеется, не могу помнить, потому что была в стрессовой ситуации. Оказывается, этот Сидор мой спаситель. Это именно он успел выдернуть меня из-под колёс того злосчастного авто.
Вид у меня, даже под бинтами, наверное, был донельзя глупый и обескураженный, и Сидор это заметил. Я поблагодарила, как могла в своём состоянии, то есть опустила веки. Мой спаситель сказал, что сбившая меня машина была серой Ладой десятой модели. Номер был заляпан грязью, но в одном месте грязь откололась, и он заметил букву Х. И ещё вмятину на крышке багажника. Сидор заверил меня, что он всё сообщил полиции и теперь контролирует их работу. Только не уточнил, как.
Конечно, вряд ли можно отыскать человека по цвету машины и одной букве на номере. Я, в частности, не верю. Но Сидор преисполнен оптимизма. Он горит желанием наказать ублюдка. В том, что это он, а не она, он, кстати, абсолютно уверен. Сидор даже заметил, что водитель довольно молод.
На прощание он пожал мне руку, и заверил, что придёт ещё. Теперь я его крестница. Кажется, это у китайцев или у японцев, если один человек спас жизнь другому, то спаситель становится ответственным за спасённого. Пусть ходит, если ему не лень. Арсений всё равно не появляется, хотя мог бы сидеть возле моей постели день и ночь.
Когда он ушёл, я немного пришла в себя и обрела способность размышлять. Если я правильно запомнила лицо спасителя, то оно и отдалённо не напоминает Сидора. Хотя что я могла соображать в тот момент и зачем Сидору врать? Какой ему с меня толк, кроме ненужных забот? Конечно, если он ярый буддист и свято блюдёт все заповеди… Ну и тут, как ни крути, врать нечего… Значит, он меня и в самом деле спас. И поставим на этом точку.
Но вот с машиной… с машиной полная ерунда… Дело в том, что у Арсения именно ТАКАЯ машина. То есть серая Лада десятой модели со смятым багажником и буквой Х в номере… Он наехал на столб и всё не собрался отогнать её в ремонт. Глупость полная. Зачем Арсению сбивать меня? Я не страдаю синдромом навязчивости. Отнюдь. Достаточно было сказать, чтобы я испарилась из его жизни, и я бы это сделала. Но для чего лишать человека жизни?! Тут что-то не вяжется… Наверняка в полиции проверили его машину, и наверняка там всё в порядке. Если Сидор не соврал и придёт ещё, спрошу у него, как продвигается расследование.
Ну и в довершение этот день оказался богат на сюрпризы. Вечером зашёл Арсений. Без букета, но с фруктами и конфетами. Я шёпотом спросила, как дела, и он ответил, что нормально. Извинился, что не был пару дней: посылали в командировку. Обещал исправиться и приходить каждый день. Спросил, что нужно, и обещал поговорить с лечащим врачом. На прощание поцеловал в губы и ушёл. И опять я поразилась полному отсутствию запаха. Но, растроганная его визитом и поцелуем, решила не придираться. Может, что-то случилось с моим обонянием, и теперь я чувствую запахи избирательно. Такое тоже не исключено, хотя и маловероятно. Про машину он ничего не сказал и про полицию тоже. Одно из двух: или к нему никто не приходил, или он от меня скрывает. Не хочет волновать понапрасну. В любом случае, я и мысли не допускаю, что меня сбил Арсений. Этого не может быть, потому что не может быть никогда.
//-- 17 октября --//
Утром приходил Арсений, днём врач, а вечером Сидор.
Про визит Арсения сказать нечего. Был, посидел, принёс передачку. Врач качает головой и разводит руками. В кому пока не впадала, и он доволен. Забегали Лена и Тома, поохали, как водится, поужасались, но Томка философски заметила, что мне крупно повезло, и за это нужно благодарить Создателя. Она так и сказала: Создателя. Она права, разумеется, и я его каждый день благодарю.
Сидор принёс мне зачем-то торт и бутылку шампанского. Это мне, больному человеку! Пришлось отдать дары медсёстрам. О чём только мужчины думают? А может, уже присмотрел медсестричку какую? Но, впрочем, это его дело. Мне без надобности.
Сидор рассказал мне очень занимательную вещь. Насчёт машины, сбившей меня. Оказывается, в полиции раскопали мою связь с Арсением и, конечно, первым делом проверили его машину. Чего проще! Цвет, и буква, и вмятина, всё совпадает. Но тут выяснилось следующее: именно в тот злосчастный день и именно в то время, Арсений был на лекции в вечернем отделении. Его видело множество студентов и преподавателей. Ещё после занятий он остался с коллегами на кафедре, где они выпили по сто грамм коньячку с устатку.
Алиби, как говорится, железное. Арсений всё время был на глазах, с лекции не отлучался. В институт он приехал на своей машине и поставил её на стоянку. Так как он выпил, то после посиделок они вызвали такси и поехали домой, оставив машину там, где она была, решив забрать на следующий день. В принципе, ничего такого. Многие так делают. Да и что переживать, машина не новая.
Утром, когда Арсений шёл в институт, машина стояла на месте. Как уверяет Арсений, она была совершенно чистая, он за день до этого её вымыл. И вмятины на багажнике у него нет. Отремонтировал, оказывается. Не мудрено, что я не знала, мы ведь теперь не часто видимся. Вот так все подозрения развеялись, как дым. Чему я, надо признаться откровенно, очень рада. Хотя Сидор, как мне доверительно сообщил, весьма сомневается насчёт вмятины. Ночь, фонари, отблески. Вмятина могла запросто привидеться. Обман зрения так сказать. Непонятно правда, к чему он клонит? Что это всё же Арсений? Но полиция эту безумную версию уже исключила, и правильно сделала.
Строго говоря, машину могли угнать со стоянки, совершить наезд и поставить обратно. Комар носа не подточит. Но тогда придётся согласиться с тем, что меня хотели убить. Умышленно. А это уж и вовсе фантастика, причём весьма дурного толка. Кому я нужна?! Скромный искусствовед. Скорее всего, простое совпадение. Хотя надо отметить, что весьма странное. Но чего не бывает на свете. И серых машин в городе полным-полно.
Только вот Сидор, похоже, принял смерть этой версии с некоторым сожалением. Я начинаю подозревать, что он положил на меня глаз. Хотя и не уверена. Как можно положить глаз на человека в бинтах? Там и лица-то толком не видно… но… но… у каждого свои причуды. Возможно, он страдает комплексом героя. То есть у него особенно трепетное отношение к спасённому им индивидууму. А так как этот индивидуум ещё и женщина, то отношение трепетное вдвойне. В этом случае внешний вид не играет особой роли. Наверняка доктор сказал ему, что лицо у меня не пострадало, уродующих ран нет, а волосы не руки, отрастут.
Во всяком случае, Сидор кипит желанием наказать моего обидчика и как минимум посадить его в тюрьму. Посмотрим, что у него получится. Мне, к слову сказать, абсолютно всё равно. Не знаю даже, почему. Главное, что с Арсения окончательно и бесповоротно сняты все подозрения. А там пусть ищут. Должны же они чем-то заниматься, в самом деле?! Полицейские, я имею в виду.
//-- * * * --//
Поработав немного, Арсений отбросил бумаги в сторону. Нет, что-то сегодня не ладится. Он вдруг поймал себя на мысли, что думает так, будто занимается этим всю жизнь. Он встал и походил по кабинету. Ничего себе закруглённая комнатка, без углов, как здесь принято. Ничего лишнего. Никаких картин на стене, только над входом знакомая приборная шкала, расцвеченная жёлтым, красным и чёрным. Стрелка зависла где-то в начале красной шкалы. Арсению вдруг очень захотелось увидеть Ракшу, отбить её поскорее у Сириуса и вернуться домой. У него в запасе пол-эона, то есть три месяца по земному времени. Интересно, где он сейчас? В параллельном мире или на другой планете? Хотя, по большому счёту, разницы особой нет. Здесь кипят такие же страсти, как и там, где он привык жить. В связи с этим остаётся открытым вопрос: если он начнёт открыто ухаживать за Ракшей, как быть с Селеной? Как ей это объяснить? У Арсения разболелась голова. Пока он размышлял, что ему делать, дверь открылась и вошла Селена.
– Заработался? Пора есть. Не хочешь спуститься в кормушку?
– В кормушку? – слово неприятно поразило Арсения, будто речь шла о животных или птицах. Но вслух он ответил: – конечно. Голова болит. Дай чего-нибудь, я знаю, у тебя всегда есть. – Для достоверности Арсений потёр виски.
– Возьми. – Селена вытащила из сумочки прозрачный шарик голубого цвета и протянула Арсению. Он доверчиво засунул его в рот и проглотил.
В кормушке, которая выглядела как обычная столовая, в которой все столы были круглыми, народу было немного. Если не придавать особого значения мелочам и цвету волос, все выглядели весьма обычно. Мужчины одеты в костюмы, женщины в платья, только цвета волос были очень яркими – от чисто белого до густо-чёрного, от ярко-рыжего до практически красного и даже малинового, от лимонно-жёлтого до тёмно-оранжевого.
Арсений с Селеной сели за свободный столик и стали ждать. Скоро служащий этой конторы, похожий на официанта, а вернее всего он и есть, принёс по тарелке с брикетами. Арсений развернул один, там было нечто напоминающее творог. Арсений ковырнул его предметом, похожим на ложку, только удлинённую и очень глубокую.
По вкусу тоже напоминало творог, и Арсений съел его. Во втором брикете лежал квадратный кусок то ли мяса, то ли колбасы, нежно-розового цвета. Арсений положил в рот кусок. По вкусу оказалось похожим на ветчину, с запечённым внутри яйцом. В принципе, съедобно, и даже вкусно.
За едой Арсений молчал, погружённый в свои мысли. Селена не нарушала молчания, тоже задумавшись о своём.
Арсений поднял глаза, чтобы посмотреть на входящих, и неожиданно для себя увидел Ракшу. Их взгляды встретились, и целую вечность, как показалось Арсению, Ракша не сводила с него пристального взгляда. Он первым опустил глаза, потому что заметил, что Селена тоже смотрит на него.
– В чём дело? Что ты там увидел такого интересного? Шеф велел передать тебе, чтобы ты поторопился с переводом. Он хочет запустить препарат в серию. Сейчас мода на старинные рецепты. Если упустим время, потеряем покупателей, мода очень капризна. Надо быть гибкими.
Арсений зло бросил на стол ложку.
– Зачем ты мне это говоришь, Селена?! Зачем всё время поучаешь меня?! И почему шеф передаёт мне указания через тебя? С каких пор? Раньше за ним этого не водилось. Ты что-то наговорила ему про наши отношения?
Селена обиженно поджала губы.
– Нет. Но он не слепой. С тех пор, как твой модуль в ремонте, я привожу тебя на работу. Он просто сделал выводы.
– Какие тут можно сделать выводы? Из того, что ты меня подвозишь?
– Не знаю. Но почему ты так грубо со мной разговариваешь? Что я тебе сделала плохого? Возможно, ему просто некогда, и он хотел, чтобы я передала тебе его пожелания при встрече. Это тоже запрещено? – Селена чуть не плакала.
Арсений решил, что пора притормозить. Не всё сразу. Зачем раньше времени прыгать в яму со змеями. Неизвестно, как поведёт себя Селена, если он её бросит, и что будет делать. Лучше поддерживать с ней хорошие отношения, а потом пусть сам Арес разбирается. Селена явно не из робких, и способна причинить вред.
Голову потихоньку отпускало, и Арсений повеселел. Он явно заинтересовал Ракшу, а это хороший признак. На первый раз достаточно. Вполне.
– Прости, я сегодня не в духе. Просто мы договорились не разглашать раньше времени нашу тайну, и ты мне обещала.
– Я держу слово. Никто ничего не знает. Но прости, то, что мы друзья, скрывать невозможно.
– Этого и не нужно. Дружить не запрещено. – В знак примирения Арсений погладил Селену по руке.
Она через силу улыбнулась.
После работы он вышел на стоянку и подошёл к модулю Селены. Она уже сидела там и ждала его.
– Как ты успела так быстро спуститься?
– Ушла чуть раньше. Хотелось побыстрее уехать, а то все линии будут заняты, придётся ждать, а я этого не люблю.
Арсений сел, и машина рванула с места. Возле дома Арсений машина плавно опустилась и они с Селеной вышли.
– Надеюсь, ты меня не прогонишь? – голос Селены звучал напряжённо.
– Что ты. Заходи, конечно. Поужинаем вместе.
– И только?
– Там видно будет. – Ответил Арсений уклончиво.
Ответ не понравился Селене, это было видно, но она проглотила обиду и вошла в дом следом за Арсением.
Против ожидания, Упырь выбежал Арсению навстречу. Тот взял его на руки и погладил. Селена сморщила нос.
– Что за ужасный зверь? Не знала, что ты их любишь.
Упырь злобно мяукнул и зашипел на Селену. Она отпрянула.
– Что он себе позволяет? Он у тебя дурно воспитан! Посади его на цепь!
– Он не тронет тебя, Селена! Не говори глупости. Он злится, потому что ты невзлюбила его с первого взгляда.
– Зачем ты взял его?
– Потому что он мне понравился. Тебе придётся полюбить его. Это Упырь.
– Упырь?! Что за странное имя? Никогда такого не слышала… ну да в общем ты всегда слыл оригиналом. Отпусти его, и пойдём ужинать.
Арсений спустил Упыря на пол. Селена придирчиво осмотрела жилище Арсения, будто искала следы постороннего пребывания. Не обнаружив, успокоилась и, как показалось Арсению, вздохнула с облегчением. Они прошли в кухню, Селена открыла холодильник, внимательно рассмотрев его содержимое, вытащила кое-что на стол и принялась открывать упаковки. Арсений наблюдал за её действиями.
Ему вдруг ни с того ни с сего стала приятна эта женская забота о нём, и он расслабился. Селена хлопотала у плиты, а он, озаботившись тем, что будет есть Упырь, открыл холодильник и достал оттуда что-то напоминающее по запаху колбасу.
Голодное животное тотчас прибежало в кухню, учуяв запах еды. Арсений взял миску и нарезал колбасу туда. Упырь жадно сжевал всё, и Арсений нарезал ещё. Селена неодобрительно косилась на это действо, но молчала, продолжая готовить. Насытившись, Упырь умылся и деликатно удалился из кухни, оставив Селену и Арсения вдвоём. Арсению так и показалось, что кот хотел сказать, если бы мог: «Ухожу, ухожу… Милуйтесь, голубки…».
Во время трапезы Селена налила им с Арсением по маленькой рюмке ярко-красной густой жидкости, небольшая бутылка с которой оказалась в её сумке. Жидкость по вкусу напоминала ликёр из клюквы и была довольно крепкой.
– Где ты взяла это? Очень вкусно!
– Привезла из поездки. Из местных ягод. По многу нельзя, ты же знаешь закон. Не хочется неприятностей из-за пустяков.
– Ну что ты. Этого вполне достаточно. Только как ты теперь вернёшься домой? – Арсения вдруг осенило.
Селена пожала плечами.
– Никак. Заночую у тебя. Если не прогонишь. Или доеду на общественном модуле.
– А твой модуль?
– Пусть остаётся здесь. Завтра заберу. Если выгонишь, конечно.
Арсений почувствовал страшную неловкость.
– Ну что ты, оставайся… я… я тоже скучал. – Он хотел, чтобы это прозвучало как можно искреннее. Напиток настроил Арсения на миролюбивый лад, и немного воспламенил кровь. Он лицемерно подумал, что не будет ничего страшного в том, что он усыпит бдительность Селены, и она успокоится и перестанет следить за каждым его взглядом. Скорее всего, Арес бы поступил именно так. В конце концов, Селена его женщина, и Арес питает к ней какие-никакие чувства. Пусть он не любит её, но она ему нравится, это определённо. И он, Арсений, не имеет никакого права всё рушить с наскока. Многие эоны Арес проходил мимо Ракши, и сердце его оставалось равнодушным, с чего бы теперь ему пылать страстью? Для конспирации даже лучше, чтобы их связь с Селеной стала общим достоянием… Хотя, тогда, возможно, ему будет гораздо сложнее завоевать Ракшу… Нет, пусть всё остаётся, как есть…
Арсений выпил ещё рюмочку ликёра. Селена обняла его сзади за плечи и он, подняв её на руки, унёс в спальню, благоразумно закрыв дверь, чтобы Упырь не мешал. Присутствие кота почему-то сковывало Арсения, и он категорически не хотел, чтобы Упырь подсматривал.
Селена успокоенно вздохнула и положила голову на плечо Арсению. Возле кровати Арсений поставил её на пол и поцеловал. Селена сбросила одежду и осталась совершенно голой. На удивление Арсения, она выглядела точно так же, как и любая другая девушка, если не считать едва уловимой голубизны кожи, к тому же лишённой всякой растительности, словно у младенца.
Арсений обнял её и прижал к себе так, что она слегка вскрикнула. Арсений почувствовал желание, но не хотел, чтобы это произошло быстро. Он уложил Селену на кровать и начал нежно касаться её кожи губами, спускаясь всё ниже. Селена прерывисто дышала, словно в такт его поцелуям. Арсений почувствовал боль внизу живота и понял, что не в силах больше терпеть. Он раздвинул рукой бёдра Селены и вошёл в неё, стараясь двигаться как можно медленнее. Селена застонала и выгнулась дугой, царапая спину Арсения острыми ноготками.
Когда всё закончилось, некоторое время они неподвижно лежали рядом. Небо за окном было чернильно-чёрного цвета, и пространство освещалось искусственно, от света внутри домов и фонарей на улицах. Фонари были довольно странными. Они представляли собой сферу, наполненную сиреневым свечением. Сфера висела в пространстве, ничем не закреплённая. Периодически она отплывала в сторону и снова возвращалась на место. Таким образом она освещала небольшой заданный участок территории. Светились ещё розоватые и лимонные сферы. Они плавали на разных уровнях, и зрелище было очень красивым. Это напомнило Арсению детскую забаву, когда он любил пускать разноцветные мыльные пузыри. Они так же величаво и спокойно перемещались в пространстве, ведомые своими законами движения.
Засмотревшись, Арсений снова вспомнил Веру, и острая тоска пронзила всё его существо. Интересно, подумал Арсений, если бы он знал, что всё так кончится, пошёл бы он искать эту таинственную страну? И ответ пришёл сам собой: да, пошёл. Мечты должны исполняться, неисполненные мечты наполняют нас горечью поражения и ощущением напрасно прожитой жизни. От них начинает веять безнадёжностью и бездарно упущенным временем, которое уже никогда не нагнать. Поэтому не о чём жалеть.
Арсений посмотрел на Селену. Она спала, свернувшись калачиком словно кошка. Арсений накрыл её одеялом и отвернулся. Утро вечера мудренее.
Когда Арсений проснулся, Селена была на ногах и хлопотала на кухне. Она приготовила им по чашке горячего напитка, напоминающего какао, и Арсений с наслаждением выпил. Ему показалось, что он начинает привыкать к местной кухне. Оказывается, день был выходным, и им не нужно спешить на работу. Арсению очень хотелось побыть одному, но он боялся сказать об этом Селене после того, что произошло вчера.
Близость с женщиной имела для Арсения особое значение, и он относился к ней со всей серьёзностью. Может, Арес думал не так, но его разум спал, и Арсений не мог испросить у него совета, как поступить. Но Селена не стала на этот раз мучить Арсения своим присутствием. Выпив какао, она улыбнулась Арсению и встала из-за стола.
– Ты куда? – Арсений сделал вид, что пытается удержать её.
– Мне нужно домой. Ирасема голодная. Она ужасно обидчива и ни за что не будет есть без меня.
«Ирасема – это её птичка. Во всяком случае, существо с крыльями, – вспомнил Арсений. – Вот почему Селена не любит кошек. Как я сразу не догадался? Идиот!» Но вслух произнёс:
– Конечно. Не стоит заставлять её голодать. Она так привязана к тебе, что я иногда ревную.
Селена счастливо засмеялась.
– А вот этого совсем не стоит делать! Вы совершенно разные и я люблю вас по-разному. Ирасема совершенно беззащитна, и я обязана заботиться о ней. Когда я уезжаю, она всегда знает об этом и преданно ждёт меня. Илия кормит её, и она не отказывается… ты же всё знаешь, зачем я рассказываю тебе? Раньше я всегда брала её с собой к тебе, но теперь… ты так неожиданно завёл этого кошака… Мне даже показалось, что ты таким образом хочешь отделаться от меня.
– Ну что ты, Селена… – Арсений не нашёл, что ответить. – Мне его отдал друг, он уехал навсегда из города. Не хотел уничтожать, и я его забрал… пусть живёт.
– Благородно… ладно, теперь уже ничего не поделаешь. – Селена махнула рукой. – До вечера. Или до завтра. Я позвоню тебе. Ты никуда не собираешься?
– Нет. Проведу время дома.
– Ну, тогда пока. – Селена взяла сумочку и упорхнула, поцеловав Арсения в щёку на прощание. Он вздохнул с облегчением.
Как только она ушла, откуда-то явился Упырь. Он громко мяукал и раздражённо махал хвостом.
– Ну, чего тебе? – Арсений хотел взять кота на руки, но тот зашипел и оскалил зубы. Арсений отдёрнул руку, а Упырь вдруг подпрыгнул и начал крутиться на месте, как юла. Потом, разогнавшись, с разбега забежал на стену и побежал прямо по ней, а затем и по потолку. Арсений вращал головой, следуя движениям кота, не в силах отвести взгляд от этого зрелища.
Скоро всё поплыло перед его глазами, а Упырь превратился в чёрную точку, хаотично мельтешащую по стенам и потолку. Арсений схватился за голову руками и начал раскачиваться из стороны в сторону. Неожиданно с противоположной стены протянулся длинный чёрный хвост и словно крюком зацепил Арсения за горло. Арсений начал задыхаться. Он попытался оторвать от себя пушистую удавку, но не удалось. Арсений потерял сознание.
Когда он очнулся, ему показалось, что он стал другим. На него обрушилось множество запахов, да и видел он прекрасно. Рядом сидел Упырь и, как показалось Арсению, улыбался. Арсений хотел цыкнуть на него и прогнать с глаз долой, но Упырь вдруг заговорил:
– И чего ты возишься с ней? – Арсению показалось, что он слышит голос Молоха.
– С кем? С Селеной?
– Ну да. – Упырь как ни в чём не бывало облизывал лапу.
– А что мне прикажешь делать? Она моя невеста.
Упырь фыркнул.
– Невеста? Арес с ней просто спал.
– Вот видишь. Я тоже вынужден это делать. Иначе она может догадаться.
– Да ладно. Ты просто захотел её, признайся. Она коварная штучка. Опоила тебя зельем, чтобы облегчить тебе задачу. Смотри, не сделай ей пузо. Арес тебе этого не простит. Да и у тебя будут проблемы.
– Опоила зельем? Ты о чём? О ликёре?
– Да это не ликёр. Она взяла его у лекарши. Способствует пробуждению желания и отключению мозга. Мне пришлось заставить тебя трансформироваться, чтобы поговорить с тобой.
– Так я что, кот?
– Мы с тобой одной крови, – туманно заметил Упырь. – Ненадолго. Просто будь осторожен. Лучше займись Ракшей. Сириус неважно себя чувствует, чем быстрее он вернётся, тем лучше для всех.
– Понятно. Но что же мне делать с Селеной?
– Не приглашай её домой. Сошлись на дела. Задержись на работе. Только не будь с ней груб, он затаит обиду. Не забывай, зачем ты здесь.
– Я помню об этом день и ночь. – Арсений начал раздражаться. – Лучше скажи, что ты здесь делаешь?
– Помогаю тебе, разве незаметно? Я связной между этим миром и тем. Тебе не говорили, что только мы, кошки, можем существовать в разных мирах без всякого ущерба для себя?
– Почему же… говорили…
– Зачем тогда спрашиваешь глупости?
– Извини. Поглупел в последнее время.
– Да чего уж… хотел сказать тебе: не корми меня этой дурацкой едой из холодильника. В магазинах продаётся специальный корм для кошек, он гораздо вкуснее.
– Как скажешь… обязательно куплю. Что ты знаешь о Ракше?
– Да ничего. – Упырь облизнулся. – Я сижу здесь, возле тебя… помогаю и охраняю. Остальное твои дела, они меня не касаются. Если честно, мне здесь не особенно нравится, я хочу скорее вернуться к Аиде.
– Здесь я бессилен тебе чем-то помочь, уж прости.
– Ты ни при чём, это всё Сириус. От него одни проблемы.
– Скажи, может, ты знаешь, отчего Ракша так похожа на Веру? Я чуть в обморок не упал, когда её увидел. Вылитая Вера.
– Вера твоя невеста?
– Да. Вернее, мне так хочется думать. Я собирался сделать ей предложение, когда вернусь.
– Ясно. Вера и Ракша это разные проявления одной и той же сущности. Тебе не понять, но одна и та же сущность может существовать одновременно в разных местах. Кроме нас, кошек. Мы всегда находимся только в одном месте. Но можем сопровождать сущность при перемещении в другой мир.
– Ясно, что ничего не ясно. – Арсений вздохнул.
Упырь потянулся.
– Ваши судьбы схожи, поэтому и выбрали тебя.
– Они так и сказали. Но мне от этого не легче.
– Не причитай. Выполни работу и отправляйся на все четыре стороны.
– Постараюсь.
– Вот-вот. А теперь тебе пора трансформироваться обратно. Сходи в магазин и купи мне корм, я проголодался.
Арсений опустил хвост и начал вращаться вокруг своей оси, сначала медленно, потом быстрее и быстрее. Очнулся он на полу, перед глазами кружились звёзды. Арсений потряс головой, чтобы прийти в норму. Упырь сидел рядом и мыл спину, грациозно изогнувшись. Арсений погладил его и вышел из дома.
Магазин оказался за углом. Он напоминал родной гастроном и приятно согрел сердце Арсения. Правда, с одной разницей: там не было продавцов. На входе стоял шлагбаум, и Арсений миновал его. Очевидно, в торговом зале установлены камеры слежения, но Арсения это не волновало, красть он ничего не собирался.
Арсений взял с полки еду для кошек, которые здесь назывались кошаками, о чём со всей прямотой вещала этикетка на упаковке с кормом. Но спутать кошачью морду нельзя ни с чем, и Арсений был уверен, что взял то, что нужно.
Тело работало вместо хозяина: Арсений привычно подошёл к автомату, прислонил к окошечку продукт, а затем приложил карточку. Автомат загудел и замигал красным цветом. Арсений взял покупку и вышел из магазина. Шлагбаум открылся автоматически.
Дома Арсений насыпал корма в миску и позвал Упыря. Тот явился на зов, гордо подняв морду, и в два счёта вылизал миску. У Арсения отлегло от сердца.
Пока Арсений подумывал, что бы ему ещё сделать, раздался звонок. Он подумал, что Селена, но звонили со станции, сказать, что его модуль готов. Арсений сказал, что сейчас приедет.
Оказывается, он знал, где находится остановка общественного транспорта: ноги сами принесли его туда. Модуль подошёл быстро, и Арсений сел. Пассажиров оказалось мало, никто не обратил на него внимания. Арсений притулился на заднем сиденье, потому что откуда-то знал, что путь не близкий.
На станции ему выкатили отремонтированный модуль. Он оказался синего цвета, и Арсений вспомнил, что была немного помята задняя панель. Он расплатился той же карточкой, поблагодарил ремонтников и залез внутрь. Рука привычно взяла пульт, и пальцы забегали по кнопкам. Арсений программировал автомат на возвращение домой. В отличие от Селены, Арес предпочитал доверить вождение автомату. Тогда можно отключиться и не следить за дорогой, размышляя о своём. Арсений подумал, почему Селена не любит автомат, но решил, что из-за скорости. В автоматическом режиме модуль двигался только с разрешённой скоростью, а Селена любила иногда полихачить. К тому же, видимо, ей доставлял удовольствие сам процесс вождения.
Обратная дорога заняла меньше времени, потому что скорость у общественного транспорта ниже, чем у личного, но всё же начинало темнеть. Домой идти не хотелось, и Арсений сел на скамейку, которую обнаружил невдалеке от дома, в скверике, засаженном деревьями наподобие сосен, крона у которых начиналась очень высоко. Как по мановению волшебной палочки, начали появляться разноцветные шары, будто материализовавшиеся из воздуха. Они возникали сами собой то тут, то там, освещая улицу и придавая обстановке вид сказочных декораций. Арсений с грустью улыбнулся. Господи! Куда его занесло?!
На скамейку напротив опустилась парочка. Они ворковали о чём-то, склонив друг к другу головы, будто голубки. Арсения захлестнула ностальгия, и молодые люди вызвали приступ умиления. У девушки были малиновые волосы, у парня иссиня-чёрные. Постепенно их голоса становились громче, и Арсений начал улавливать отдельные фразы.
– Неужели непонятно: у меня скоро начнёт расти пузо! Если я не начну жить с мужчиной, у меня отберут ребёнка! Ты этого хочешь? – Девушка явно сердилась.
– Нет, но… – парень пребывал в нерешительности. – Я же должен уехать…
– Ничего, значит, никуда не поедешь! Что за важность! Ты всегда думал только о себе! Нам нужно оформить отношения и получить свидетельство о совместном проживании.
– Я не могу сейчас! Ты требуешь невозможного! Мы же договаривались, что подождём с этим… тебе следовало быть осторожнее.
– Это ты мне говоришь?! По-моему, осторожнее следовало быть тебе! Не знаю, как ты, а я не хочу, чтобы мой ребёнок пополнил армию. В любом случае, твоя карьера разрушена. Я всё равно скажу, кто отец, и тебя ждёт пожизненный штраф! Ты не сможешь никуда поехать…
– Ты не сделаешь этого! У нас ещё будут дети… потом… а так… так ты лишишь нас будущего. Обоих. Зачем тебе это? Скажи, что посещала Дом забвения, и немного расслабилась. Ты отделаешься мизерным штрафом. Нам нужны солдаты, тебя никто не осудит. Многие так поступают.
– Да, но не в моём возрасте! Я что, похожа на отчаявшуюся старуху?
Парень обнял девушку и что-то зашептал ей на ухо. Девушка закрыла лицо руками и начала всхлипывать. Арсений поднялся со скамейки и пошёл к дому. Извечные проблемы. Везде одно и то же. Только здесь ещё и отбирают детей. Или полная семья, или никакая… Оригинально. Ах, да! Стране нужна армия… Арсений поднялся в квартиру и упал на кровать. Длинный день утомил его.
Селена в этот день ему не позвонила, что удивило Арсения. Вечером он позвонил ей сам, и сказал, что его модуль отремонтирован, и завтра он доберётся до работы самостоятельно. Ради вежливости Арсений поинтересовался, почему она не пришла и не позвонила? Селена ответила, что пришлось долго приводить квартиру в порядок, отчего она немного устала. Да и Ирасему не хотелось оставлять одну. Арсений заметил, что Селена слишком её балует, на что она тут же парировала, что это очевидно от того, что у неё нет своих детей. Арсений быстро попрощался и положил трубку, не желая развивать тему.
Припарковавшись возле здания корпорации, Арсений взбежал по ступенькам и хотел войти внутрь, как вдруг столкнулся нос к носу с Ракшей. От неожиданности девушка испугалась и выронила папку, которую держала в руках. Арсений бросился собирать разноцветные листки бумаги, разлетевшиеся в разные стороны. Собрав всё, он протянул пачку Ракше и улыбнулся:
– Извини. Задумался.
– Да нет, это ты извини. Я стала очень рассеянной в последнее время, всё время на что-то натыкаюсь.
– О! Тогда мне повезло, что ты на этот раз натолкнулась на меня! Кажется, тебя зовут Ракша?
– Да. А ты Арес. Я тебя знаю.
Арсений сделал удивлённый вид.
– Вот как? И откуда же?
– Я многих здесь знаю. По роду службы. Работаю в отделе вещания. Собираю информацию для передач. Готовлю их к выпуску. Это очень интересная работа. – Ракша внимательно посмотрела на Арсения. – Я видела тебя вчера в нашей кормушке с девушкой. Кажется, её зовут Селена. Она твоя подруга?
Арсений смутился. Вопрос был задан в лоб, и отвечать на него честно не хотелось, а врать он не любил. Но так как Ракша пристально смотрела на него, пришлось слукавить:
– У нас приятельские отношения.
Ракша улыбнулась:
– Она мне нравится. Очень симпатичная. У тебя хороший вкус.
– Ты не так поняла. Мы просто друзья.
Ракша снова улыбнулась, очевидно, не зная, что сказать ещё. Волосы у неё были тёмно-рыжего цвета, но это было практически всё, чем она отличалась от Веры. Сходство было просто поразительным. Она протянула Арсению руку.
– Ну, мне пора! Срочно нужно отнести эти бумаги. Думаю, ещё увидимся.
– Я очень надеюсь! – Арсений пожал девушке руку, будто невзначай задержав узкую ладошку в своей. Ракша поспешила выдернуть её и, повернувшись спиной к Арсению, пошла вниз по лестнице. Арсений проводил её глазами и наткнулся взглядом на Селену, которая пристально наблюдала за ними. Кивнув прошедшей мимо неё Ракше, Селена подошла к Арсению:
– О чём ты с ней говорил?
Арсений пожал плечами:
– Ни о чём. Я столкнулся с ней в дверях, и она уронила папку. Я помог ей собрать бумаги, и мы перекинулись парой слов, вот и всё. Элементарная вежливость, больше ничего.
– Да ты расцвёл, словно первоцвет! От тебя так и летели искры!
– В чём дело, Селена? К чему эти сцены ревности? Мне что, запрещено общаться? Я пока ещё свободен, не забывай.
– Между прочим, у неё есть близкий друг.
– Прекрасно. Я очень за неё рад. Но что мы здесь стоим, по-моему, нам пора. Давай обсудим это после работы.
– Я могу прийти к тебе?
– Посмотрим. Я немного устал, и потом, у меня могут быть дела.
Селена вдруг сделала мечтательное лицо.
– Так великолепно было вчера! Ты был прекрасен, неподражаем! После такого слияния появляются дети… О! Как бы я этого хотела!
Арсений не на шутку испугался.
– Не шути так, Селена! Сейчас не время, ты же знаешь…
Селена засмеялась, широко открыв рот и обнажив мелкие белые зубки.
– Испугался? Не бойся… у меня не тот период… в такие периоды дети не появляются.
У Арсения отлегло от сердца.
– Тебе нравится издеваться? Ты пугаешь меня, Селена…
Селена резко оборвала смех.
– Я и сама себя иногда боюсь. Не бери в голову, что-то я раздражена сегодня.
Арсений взял её за руку и проникновенно заглянул в глаза.
– Селена, милая, обещай ничего не делать, не посоветовавшись со мной. Я не хочу, чтобы между нами были какие-то тайны. И сюрпризов тоже не хочу. Всё должно быть честно.
Селена вздохнула.
– Хорошо, обещаю.
Арсений отпустил её руку.
– Молодец. Я знал, что на тебя можно положиться.
Селена ничего не ответила, а по её лицу трудно было прочесть, сердится она или нет. Во всяком случае, если она и сердилась, то тщательно это скрывала. Арсений напомнил себе, что терпеть заморочки Селены ему придётся максимум пол-эона, и решил быть с ней терпимее.
Обедать Арсений не пошёл, решив поработать над «молодильным» рецептом. Очевидно, шеф сделал ставку на этот рецепт и ждёт сенсации в косметологии, а значит и небывалых прибылей. Ни много, ни мало. И Арсений, а вернее Арес, та самая лошадь, на которую сделана самая большая ставка. Печально, но факт. Теперь он не слезет с Арсения живого, пока тот не переведёт злосчастный рецепт и не опробует его, прежде чем запустить в серию. Естественно, для этого нужно время, и Арсений искренне надеялся, что успеет покинуть это место раньше, вернув Аресу то, что принадлежит тому по праву рождения. А сейчас его задачей было максимально тянуть время, делая вид, что работа натолкнулась на неожиданное препятствие. Преодолимое, конечно, но не сразу…
Когда глаза у Арсения стали слезиться, он решил немного прогуляться, чтобы восстановить силы. За зданием корпорации находился парк, где служащим разрешалось гулять во время перерыва, и Арсений спустился туда.
Воздух в парке был чудесным, пахло хвоей и ещё чем-то неуловимым, но очень приятным. Арсений ходил по дорожкам, засыпанным мелким фиолетовым гравием и думал о Вере.
Утомившись, он сел на скамейку в глубине парка, расположенную под тенистым деревом. Воспоминания были настолько приятными и настолько захватили его, что он не заметил, как рядом кто-то сел. Очнулся он от звука голоса. Голос принадлежал Ракше.
– Ты не пошёл обедать. Почему?
– Не хочется есть. Работы очень много, некогда было. Решил немного размяться.
– Я тоже прогуливаюсь, нужно обдумать сценарий передачи. Кстати, мой шеф велел тебя найти и расспросить про вашу новую разработку.
– Какой он у тебя шустрый! Это пока секрет, его нельзя выбалтывать. Мы ещё далеки от завершения.
– Многие женщины мечтают купить средство, которое омолодило бы их на несколько лет. Это очень интересная тема, она соберёт много слушателей.
– Возможно, но пока я не могу ничего сказать. Посоветуй своему шефу набраться терпения. Он узнает всё в своё время, обещаю. При условии положительных результатов, конечно. Не стоит раньше времени давать надежду. Месть за крушение надежд может быть очень жестокой.
Ракша вздохнула.
– Возможно, ты прав. И всё-таки, хоть пару слов…
– Пожалуйста, не терзай меня! Это не моя тайна. Лучше скажи, могла бы ты провести со мной вечер?
– С тобой вечер? Это зачем? А как же Селена?
– Просто потому, что мне нравится с тобой разговаривать. Это единственная причина. А Селена… у нас с ней не такие отношения… мы не можем просто спокойно разговаривать с ней… это… это совсем другое…
– Я тебя не понимаю. Мне кажется, она будет ревновать. Все знают, что у вас с ней близкие отношения.
Пришёл черёд возмутиться Арсению.
– Все знают? Откуда, интересно? Что-то не припомню, чтобы я об этом кому-то говорил.
– Селена рассказала. Она трещит об этом на каждом углу. Даже я знаю, хотя мы не подруги.
– Что ж… это её дело. Очевидно, она склонна видеть вещи такими, какими ей хочется их видеть… Но даже если бы это было и так, разве я не могу общаться с другими?
– Конечно, можешь. Только я очень занята. Особенно вечерами. Тебе придётся поискать другого собеседника.
– Чем же, если не секрет? Я слышал, у тебя есть близкий друг? Это мне сообщила Селена.
– Она сказала тебе правду. Его зовут Сириус. Мы не очень давно познакомились…
– Недавно знакомы, и он уже занял всё твоё свободное время? Это странно…
– Ничего странного, я многим ему обязана. Сириус спас меня от верной смерти, и я не могу поступить с ним подло.
– Что же подлого в том, что ты проведёшь со мной вечер? Может, я немного приоткрою тебе завесу над нашими разработками… так, совсем чуть-чуть… разве это не твоя работа? Кто он по профессии?
– Он художник, снимает замечательные кадры и рисует картины. У него даже были выставки.
– Вот видишь, значит, он тоже может провести вечер… ну, скажем, не с тобой… верно?
– Такое бывает, но…
– Я не настаиваю, но иногда на меня накатывает такая меланхолия… ты очень похожа на одну мою знакомую… мне приятно видеть тебя. Возможно, не сегодня, но дай хотя бы надежду.
– А что это за знакомая? Странным образом на меня тоже накатывает похожая меланхолия… всё это как-то… – Ракша замолчала, оборвав фразу на полуслове.
– Что как-то? Что как-то, Ракша? – Арсений заволновался, ему показалось, что Ракша тоже узнала его.
– Да нет, ничего… я подумаю насчёт вечера… Может, на днях. Я дам тебе знать. Позвоню тебе. У меня есть телефоны всех сотрудников корпорации.
– Я буду ждать. Очень прошу, не откажи! Моя меланхолия затягивается и, боюсь, грозит мне неприятными последствиями…
//-- Дневник Веры20 октября --//
Определённо, со мной происходит что-то странное… Вдруг, ни с того ни с сего, я впадаю в кому и так же неожиданно из неё выхожу. Врачи только качают головами. Никто не может предсказать, когда я провалюсь в небытие и когда из него выйду. Списывают на последствия травмы и непредсказуемость человеческой психики. Господи, как же слаба наша медицина! И как беспомощна. К моему большому сожалению, разумеется…
Из-за этих приступов меня не могут отключить от аппаратов искусственного жизнеобеспечения, и я чувствую себя словно бабочка, приколотая булавкой к листку картона. Мерзкое чувство, надо признаться. Но если не считать таких мелочей, состояние здоровья вполне сносное.
Арсений меня навещает регулярно, Сидор тоже заходит и информирует о ходе следствия, которое зашло, как и предполагалось, в тупик. Я попробовала объяснить ему, что это бесперспективное занятие, и я сама давно махнула на этого водилу рукой, но Сидор не намерен сдаваться. Кажется, эта канитель доставляет ему неподдельное удовольствие. Что ж… чем бы дитя не тешилось…
Правда, меня немного пугает, что он так истово проявляет заботу о моей скромной персоне… как бы он не надумал лишнего. Мне очень трудно с ним спорить и тем более в чём-то убеждать. Например, он вбил себе в голову, что Арсений мне не пара. Казалось, какое его дело? Но поди ж ты… Теперь, встретившись с ним в палате, Сидор демонстративно поджимает губы и вцепляется в стул так, что его можно только вынести вместе с ним. Я вынуждена общаться с Арсением в его присутствии, и мне это не нравится. Но так как сил у меня ещё очень мало чтобы противостоять такому напору, я вынуждена смириться с таким положением вещей. Арсений тоже вроде не возражает, да мы и не говорим ни о чём особенном, чтобы нельзя слушать посторонним. Иногда мне кажется, он даже рад присутствию Сидора, потому что чувствует себя не в своей тарелке.
Но это всё, как говорится, пустяки и суета. Меня беспокоит другое. Во время моих погружений в кому меня посещают очень странные видения. Я постоянно вижу одно и то же серое здание овальной формы. На ступенях этого здания я столкнулась с Арсением, и он будто не узнал меня. То есть и узнал и не узнал одновременно. Мы вроде как заново познакомились. Он назвал меня каким-то непривычным именем, никак не вспомню, каким… и я его тоже… Мы беседовали как малознакомые люди.
В этом видении Арсений будто мне чужой, и я ему тоже, но где-то глубоко внутри мы ощущаем родство… Как будто я раздвоилась и нахожусь одновременно в разных местах. Дурацкое чувство, но мне трудно отделаться от этого ощущения. Две меня? Чушь полная! Вот что значит удариться головой.
Потом видение внезапно обрывается, и я открываю глаза в палате. Я никому не говорю о том, что со мной происходит, иначе меня сочтут сумасшедшей. Ещё этого не хватало! Попасть в психушку ни за здорово живёшь! Подозреваю, они рады будут от меня отделаться. Но я не преподнесу им такую возможность на блюдечке с голубой каёмочкой.
Никак не вспомню имя, которым меня называл Арсений, хоть убей… мне кажется, это важно… Вообще мне кажется, что эти мои видения имеют большое значение. Хотя весьма похоже на бред воспалённого разума. Порой мне кажется, что единственный здравомыслящий человек из нас – Сидор, и я хватаюсь за него, как утопающий за соломинку.
Всё началось с этой страны, на поиски которой отправился Арсений. Что же он там нашёл? Риторический вопрос… Опять же он говорит: ничего…
//-- * * * --//
Ракша позвонила только через несколько дней, или циклов, как они здесь назывались. Но для удобства Арсений решил называть их днями, как привык. Точно так же светлое время сменялось тёмным, и в этом Арсений не видел особого отличия от земных суток.
Все эти несколько дней к Арсению приходила Селена, и он проводил с ней ночи. Не потому, что очень этого хотел, а попросту не мог оставаться один. Он прижимал к себе голубоватое тело, ласкал его, и тоска, терзавшая его всё время, немного отступала.
Временами ему казалось, что если пройдёт ещё немного времени, он окончательно утратит всё собственно человеческое и растворится без остатка в этом неизведанном мире, наполненном голубыми женщинами с кислотными волосами. Арсений страдал от бессилия, от невозможности переломить ситуацию и ускорить события. Он был благодарен Селене, что она, не подозревая, скрашивала его вселенское одиночество. Упырь бросал на Арсения косые взгляды и злобно шипел, едва завидев Селену, но Арсений старался не обращать на него внимания.
Ему даже стало безразлично, забеременеет она или нет, он предпочитал вывести эту проблему за рамки своей компетенции. Пусть этим занимается Арес, твердил Арсений самому себе. «Прости меня, дорогой, но иначе у меня не получается, это не моя и не твоя вина, просто так вышло… мы оба заложники ситуации. Если ты слышишь меня, или чувствуешь, я прошу у тебя прощения…», – эту фразу Арсений частенько произносил в уме, надеясь, что законный обладатель тела услышит его стенания.
Иногда ему казалось малодушием так использовать Селену, которая была, как ни крути, живым существом. Но иногда он посылал свою жалость в чёрту, и позволял себе хоть ненадолго забыться в объятиях любящего его существа. Не его, разумеется… но всё же…
Временами у него всё внутри сжималось от страха, что ничего не получится и он навеки останется здесь, в шкуре Ареса. А бедный Арес… об этом даже не хотелось думать. Интересно, как здесь проходят похороны? И как можно похоронить душу? Неужели придётся хоронить в её собственном теле? Тело как саркофаг… Никто об этом не думает, а ему придётся с этим жить…
Когда через несколько дней раздался звонок, Арсений уже почти потерял надежду. На работе он не видел Ракшу и не мог поговорить с ней. Ситуация нервировала его, но почему-то он ничего не делал, предпочитая спать с Селеной и таким образом утешаться. «Раз все мы смертны, – размышлял он иногда, – какое имеет значение, как прожить жизнь? Вера рано или поздно утешится, если она вообще волновалась. Возможно она и не питала ко мне никаких особенных чувств, и всё это я себе напридумывал…»
Звонок прозвенел сразу, как Арсений пришёл с работы. Селены ещё не было, и Арсений почему-то подумал, что это она. Голос Ракши в трубке заставил его вздрогнуть.
– Привет. Ты узнал меня?
– Конечно. Как ты могла подумать, что я забуду тебя за столь короткое время?
– Не знаю… скажи, а твоя меланхолия ещё не прошла?
– Нет, она только усилилась… временами она не даёт мне дышать…
– Вот и мне… не даёт дышать… знаешь, я не против провести с тобой вечер.
– Чудесно. Я очень рад это слышать… Когда?
– Сегодня. Через одно деление. В парке Воздушных шаров. Я буду ждать тебя возле входа.
– Отлично, я приеду.
– Тогда пока. – Ракша положила трубку.
Одно деление означало что-то около часа по земному времени. Во всяком случае, Арсений именно так ощущал эту единицу времени. Он подмигнул Упырю, и тот радостно мяукнул, будто понял, о чём речь. «Мы с ним сообщники», – подумал Арсений, и снял трубку, чтобы позвонить Селене. Уйти, не предупредив, после всего, что было между ними, он посчитал верхом наглости и пренебрежения. Селена не заслуживала такого отношения.
– Селена… прости, меня срочно вызвали на работу. Боюсь, что сегодня у нас ничего не получится… я имею ввиду увидеться.
– Ничего. Я побуду дома. Ирасема совсем зачахла в одиночестве. – Голос у Селены был даже весёлым. – До завтра. Увидимся на работе. – Она положила трубку.
Арсений хмыкнул. Он ожидал, что придётся долго выкручиваться, объясняя, почему не может сегодня встретиться, но всё обошлось. Очевидно, Селена слегка утомилась от совместных ночей и тоже захотела отдохнуть. Да и её привязанность к пернатой подруге оказалась сильнее, чем он думал. В любом случае, всё складывалось удачно.
Арсений вышел из дома и сел в свой модуль. Память Ареса подсказала ему, что дорога до парка Воздушных шаров займёт как раз около часа.
Опустившись на стоянку, Арсений встал прямо напротив входа, чтобы не пропустить Ракшу. Она пришла точно в назначенное время, когда стрелка на ручных часах Арсения сдвинулась в чёрной зоне ровно на одно деление. Арсений бросился ей навстречу, и они пошли вглубь парка.
Этот парк представлял собой замечательное место. Начинало темнеть, и то тут, то там появлялись разноцветные светящиеся сферы. Но, кроме них, в воздухе летало нечто напоминающее воздушные шары белого цвета. Они были гораздо меньше сфер и тоже светились изнутри, только очень слабым призрачным голубоватым светом. Внутри шара хаотично металось насекомое, похожее то ли на комара, то ли на мотылька. Разглядеть подробнее не удавалось, так как насекомое быстро перемещалось. «Это что-то вроде наших светлячков», – вспомнил Арсений.
Неожиданно одно существо проплыло прямо перед его лицом, едва не задев нос. Арсений отпрянул, а Ракша улыбнулась.
– Правда, они ужасно милые? Почему-то водятся только здесь… Говорят, тут растут какие-то особенные деревья, необходимые им для жизни. – Ракша поморщила носик. – Никак не запомню названия. Специалист по растениям из меня никудышный.
– Это листовицы. Они выделяют особые эфирные вещества. – Арсений сам удивился произнесённой фразе.
– Впрочем, это неважно. Главное, тут очень красиво! А если шарик лопнет, насекомое погибнет… жаль… – добавила Ракша как-то некстати.
Они дошли до самого дальнего угла парка, где было гораздо темнее, чем на остальной территории, и меньше людей. Тут располагалось небольшое кафе, и Арсений с Ракшей уселись за столик. К ним подошёл официант, и Ракша заказала мороженое или снежок, как она его назвала, и бутылку настойки. Дожидаясь заказа, они молчали, будто боялись, что невовремя подошедший официант может нечаянно их подслушать. Когда же мороженое и настойка оказались на столе, Арсений заговорил:
– Почему ты решилась провести со мной вечер? Признаюсь, я уже потерял надежду.
– Я не говорила тебе, что не хочу этого… просто я сомневалась: нужно ли это?
– А сейчас не сомневаешься?
– Сомневаюсь, но моя меланхолия не даёт мне покоя…
– У тебя проблемы с Сириусом? Вы не ладите?
– Не в этом дело… он любит меня и хочет со мной жить.
– А ты хочешь с ним жить?
– Он спас меня от смерти, я говорила. Однажды я задержалась на работе, а когда вышла, было совсем темно. Я пошла через стоянку, чтобы сократить путь до остановки общественного модуля. Всё вышло очень стремительно, я даже не успела ничего сообразить. Откуда-то сверху из темноты вынырнул модуль, который быстро опускался мне на голову. Пугающе быстро… я словно приросла к месту, не в силах двинуться… этот модуль… он… раздавил бы меня в лепёшку. Но тут кто-то рванул меня на себя и отбросил в сторону. Модуль лишь слегка задел меня, оцарапал щёку… Это был Сириус, как ты понял… он возник из ниоткуда… его самого модуль задел сильнее, поранил руку, пошла кровь… пришлось накладывать швы… ужасно… я так испугалась… Потом мы стали встречаться. – Ракша ковыряла мороженое.
– С тех пор ты считаешь себя обязанной ему? Я правильно понял?
– Нет, неправильно. Я привязалась к нему, если тебя это интересует. Но это не всё. После происшествия рана Сириуса плохо заживала, всё кровоточила и кровоточила… у него обнаружилось редкое заболевание крови, то ли не хватает чего-то, то ли в избытке. И теперь эта рана приносит ему страдания. Я виновата в этом, я и больше никто!
– Но чем же ты виновата? Он спас тебя, как и следовало, я бы тоже так поступил. А заболевание… если бы оно не проявилось сейчас, проявилось бы потом. Тут ты точно ни при чём.
– Я забыла надеть светоотражающий плащ. Водитель не заметил меня. Сириус пострадал из-за моей глупости!
– Не стоит воспринимать именно так. Я же говорю тебе, заболевание так и так бы дало о себе знать.
– Всё равно. Я буду с ним, пока он этого хочет.
– Конечно. Это твоё дело. Где он сейчас?
– Уехал на два цикла. Крупный заказ. А я решила встретиться с тобой.
– Правильно сделала. С первого дня нашей встречи я не могу тебя забыть. – Арсений накрыл руку Ракши своей. – Я хочу быть твоим другом. Ты не против?
– Нет, что ты. – Ракша не убирала руки. – Я тоже испытываю странное чувство после нашей встречи. Как будто я знала тебя раньше… и что-то было у нас… но этого, конечно, не могло быть.
– А вдруг могло? Вдруг мы раньше любили друг друга?
– Не говори глупости! Наверное, на тебя так действует настойка!
– Я и не говорю! – Арсений сделал обиженный вид. – И настойка тут ни при чём. Может, я видел тебя во сне, и ты меня тоже…
Ракша покачала головой.
– Нет, я не видела тебя во сне. Скорее всего, это ложная память.
– Ложная память?
– Ну да. Когда помнишь то, чего не было. Или думаешь, что помнишь. Психическое расстройство.
– Вот так сразу у обоих?
– Ну и что? Мы оба напряжённо работаем, так что ничего удивительного. Просто мы вызвали симпатию друг и друга, и нам стало казаться, что мы встречались раньше. Надеюсь, это пройдёт, когда мы узнаем друг друга ближе. Я могу познакомить тебя с Сириусом, а ты меня с Селеной, и мы сможем проводить время вместе. В принципе, у нас не так много друзей. Сириус немного нелюдим и дичится. Вероятно это от того, что он много времени уделяет искусству. Искусство поглощает его целиком, не оставляя времени ни на что другое. Я могу показать тебе его работы.
– Очень любопытно посмотреть. Но насчёт знакомства не знаю… вряд ли Селена будет рада.
– Она тебе не доверяет?
– Селена вспыльчива и ревнива. Думаю, её надо сначала как следует подготовить. А ты уверена, что Сириус захочет этого?
– Не уверена, но попытаться уговорить его могу. Мне немного тоскливо сидеть с ним взаперти…
– Мы можем иногда проводить вечера с тобой… что тут такого?
– Я не хочу ему врать.
– Ты и не ври. Просто не ставь в известность. А вообще хватит об этом. Расскажи лучше о себе. Мне интересно узнать о тебе как можно больше. Может тогда откроется причина этой странной «психической» болезни? – Арсений улыбнулся.
– Мне нечего особенно рассказывать. Я родилась здесь. Окончила высшую школу по специальности «Современное искусство». Работаю в нашей корпорации в отделе Вещания.
– Современное искусство? – Арсений поразился совпадению со специальностью Веры. – А откуда возникло вещание?
– Случайно. Одна моя знакомая порекомендовала меня, я прошла собеседование, и меня взяли. Это была удача. Там много платят, и это очень престижно. Я надеюсь попасть на экран. Но в современном искусстве я разбираюсь неплохо. Поэтому могу сказать тебе, что работы Сириуса действительно имеют ценность. Он очень талантлив. Если меня прогонят из Вещания, я снова буду устраивать выставки для художников.
– Похвально. Но думаю, тебя не прогонят.
– Многие бы хотели быть на моём месте. Но теперь ты расскажи о себе. Откровенность за откровенность.
– Да и мне, в общем, нечего рассказывать. Родился здесь, как и ты. Окончил высшую школу по специальности «Прикладная ботаника». Работаю в той же корпорации. С Селеной познакомился на работе.
– А откуда ты знаешь древний язык? Говорят, ты считаешься одним из лучших специалистов.
– Научили в школе. На моей специальности это было обязательным предметом. Многие старинные рецепты написаны на древнем языке. Меня это интересовало. Здесь, я считаю, кроется секрет успеха. Не только в изучении языка, а в любом деле.
– Наверное ты прав… Но мне пора. – Ракша допила остатки жидкости в бокале.
– Постой! Не уходи. – Арсений решился. – Это ещё не всё. В отличие от тебя, когда-то давно я знал одну девушку… мы были очень молоды, дети ещё, но эта девочка была мне почему-то ужасно дорога. Я любил её… Мы собирались жить вместе, когда вырастем. Она вылитая ты…
Ракша слегка покраснела.
– Интересная история. И куда же она делась? Почему вы расстались, я имею ввиду?
– Я сбежал… уехал от неё, а когда вернулся, её уже не было. Никто не знал, куда она отправилась… она не оставила адреса. Когда я увидел тебя, мне показалось, я нашёл то, что так долго и тщетно искал… но увы! Теперь ты понимаешь мой интерес?
– Зачем же ты сбежал? Если так сильно любил?
– Сам не знаю. У меня была мечта, и я хотел осуществить её любыми силами. Мне казалось это важнее всего на свете…
– А теперь?
– Теперь так не кажется. Хотя… я просто потерял уверенность, запутался… – Арсений залпом осушил свой бокал. – Но мне приятно просто смотреть на тебя и видеть её.
Ракша помолчала, потом задумчиво произнесла:
– Но это же так ужасно: смотреть на одного человека и видеть другого… это обман. Мне бы не хотелось, чтобы во мне видели кого-то ещё.
– Прости. Наверное, я сказал глупость. Конечно, ты – это ты, и больше никто. И, естественно, я хочу видеть тебя. Просто воспоминания накатывают помимо воли. А разве ты не грустишь по детству?
– Грущу. Но это бывает очень редко. У меня не было такой романтичной истории. И всё же нам пора. – Ракша поднялась с места, Арсений за ней.
– На чём ты приехала?
– На общественном модуле.
– Я могу подвезти тебя, если позволишь.
– Пожалуйста.
В модуле Арсений доверил вождение автомату, а сам вместе с Ракшей уселся на заднее сиденье. Ему хотелось почувствовать её тепло. Ракша не возразила, но всю дорогу они молчали, думая каждый о своём.
Возле дома Ракша вышла, махнув на прощание рукой Арсению. Он проводил её взглядом, а затем поднял модуль с места и отправился домой. Или, если выразиться точнее, в своё временное пристанище.
//-- Дневник Веры25 октября --//
Снова была в коме. Врачи в ужасе. Собирают консилиумы, шепчутся. Потом осторожно объявили мне, что, видимо, таково течение моей болезни. Но опасности для жизни нет, тут я могу не беспокоиться. Всё же был задет мозг, и глубокие обмороки для такой травмы не редкость. Только никто, к сожалению, не может сказать, когда это прекратится. Намекнули, что придётся проваляться в постели месяца два, а то и больше, пока не подберут эффективное лечение. Выпускать меня в таком виде нельзя, так как я могу впасть в кому где угодно.
Так вот, в коме у меня опять были странные видения. В каком-то лесу, или парке, мы опять виделись с Арсением. Я хотела крикнуть ему, что узнала его, и хватит ломать комедию, но вместо этого несла что-то несусветное. Странно, что я совсем не могу управлять ни своим телом, ни своей речью. Как будто я связана по рукам и ногам, а во рту у меня кляп, и могу я только видеть. Я вижу как Арсений умоляюще смотрит на меня, просит узнать его, а я всё отрицаю. Глупо отрицаю.
Потом Арсений отвозит меня в какой-то дом и уходит. Я поднимаюсь на лифте наверх и захожу в квартиру. Я думаю об Арсении, всё валится у меня из рук. Словно издалека я слышу его голос, просящий меня помочь… Я только не могу сообразить, в какой именно помощи он нуждается? Меня постоянно что-то отвлекает… некий посторонний шум, посторонние мысли, будто кто-то чужой влез мне в мозг и хозяйничает там. Потом я ложусь спать, а просыпаюсь в палате… Что за странные сны! Хотя они укрепляют меня в уверенности, что Арсению нужна помощь.
Он по-прежнему навещает меня, но при этом выглядит так, словно исполняет некую обязанность, навязанную извне. Общественный долг, так сказать. Но иногда, когда я отворачиваюсь, и Арсений думает, что я не смотрю на него, вдруг боковым зрением я замечаю на себе его изучающе-пристальный взгляд, от которого становится жутковато и даже берёт оторопь. Но как только я поворачиваюсь, он снова делает невинное лицо, так что я начинаю думать, что мне показалось.
Вкупе с моими видениями картина вырисовывается туманная. Вернее, не вырисовывается, а покрывается толстым слоем краски. Чтобы спрятать основной рисунок, тот, который ценнее. Или я медленно, но уверенно схожу с ума? Это тоже, кстати, не исключено. Хотя, разумеется, хочется остаться в разуме.
Ах, да! Сидор вчера поверг меня в шок. Пришёл с букетом хризантем и сделал мне предложение! Я растерялась, не знала что сказать. Тактично обещала подумать. Всё-таки он мой спаситель, и мне как-то неудобно огорчать его отказом. Я попросила его не возвращаться к этому разговору до моей выписки, якобы из суеверия. Он обещал, но, судя по его довольному виду, он считает, что согласие у него в кармане. Наивный тип! Даже боязно его разочаровывать. Ещё, чего доброго, начнёт ненавидеть всех женщин за коварство и лживость натуры. Хотя мне упрекнуть себя не в чем. Он всё придумал сам и всё сам решил. Но я люблю Арсения. И я спасу его, если он в этом нуждается. Только бы знать, что с ним случилось и откуда я слышу его голос?
//-- * * * --//
Аида сидела, задумавшись, на своём обычном месте в зале. Сбоку от неё смиренно стоял Молох, не находя нужным нарушать молчание. Наконец Аида очнулась.
– Кажется, у того существа, к которому так стремился Арсений, дела идут на поправку?
– Да. Нам удалось нейтрализовать её на время, но она уже пришла в себя.
– Я слышала, с ней происходят странные вещи после травмы. Кто бы мог подумать? Она периодически чувствует другое проявление своей сущности… видимо, из-за Арсения. Она беспокоится о нём.
– Совершенно верно, для неё стало возможным иногда сливаться воедино с иной частью своего Я. Непостижимо.
– Это может нам пригодиться. Даже хорошо, что так вышло. Думаю, её стоит использовать, слишком велики ставки.
– Она может погибнуть. Вернее, эта часть её.
– Ну и что? Какое это имеет значение? Она всё равно умрёт, рано или поздно, так пусть послужит великой цели. К тому же, как я понимаю, шанс есть?
– Есть, но…
– Никаких но! Она уже втянута во всё это. Как она раскусила нашего Заместителя! Хотя и не верит сама себе… Если она сможет проявить своё нынешнее Я там, и узнать Арсения, наш план сработает наверняка. Конечно, она согласится оставить Сириуса, ведь она любит Арсения. Что доносит Упырь?
– Ничего утешительного. Пока. Ракша к ним не приходила, блюдёт верность своему спасителю Сириусу. Хотя и тянется к Арсению. Сириус болен.
– Плохо. Времени совсем нет. И ты говоришь мне, что нельзя использовать ту женщину?
– Она не сможет долго контролировать тот разум. Она сможет включаться изредка и спонтанно, да и то ненадолго. Напряжение слишком велико.
– Пусть так. Думаю, этого может хватить. Главное, чтобы Сириус вернулся домой как можно скорее. Очевидно Ракша, как и её другое Я, довольно преданная сущность. С ней будет непросто.
– Ты права, как всегда. Надеюсь, её разум выдержит…
– Ты стал сентиментальным, мой друг! Но, впрочем, я тоже не желаю ей зла. Пусть проживёт положенный ей срок счастливо со своим Арсением. Пошли к ней Упыря, пусть проводит её и поможет обрести контроль над Ракшей. А там по обстоятельствам. Главное, чтобы Арсений был рядом в этот момент.
– Это непросто организовать. Хотя слияние всегда происходит в моменты, когда рядом Арсений. Очевидно, он служит своеобразным катализатором.
– Тем лучше. Проследи за всем…
– Не беспокойся, я всё сделаю.
Аида замолчала, молчал и Молох. Аида спустилась с кресла и села на пол, скрестив ноги, голова её упала на грудь. Молох последовал её примеру. Через пару минут они поднялись в воздух и, отключив мысли, стали витать в полуметре от пола.
//-- * * * --//
На следующее утро Арсений сидел в кабинете, когда туда вошла Ракша. От удивления Арсений привстал:
– Привет! Ужасно рад тебя видеть! Сириус не вернулся?
– Вернулся сегодня утром. Как чувствует. Но я не за этим. Шеф поручил мне собрать материал о твоём чудо-средстве.
– Кажется, я говорил тебе, что это невозможно. Служебная тайна.
– Он кричал на меня, обвинял в том, что ни на что не способна. Я боюсь лишиться места! Помоги! Это моё первое серьёзное задание. Я же не прошу тебя раскрыть всю тайну. Хоть немного приподнять занавес…
– Только ради тебя. Что именно ты хочешь знать?
Ракша достала небольшое электронное устройство, взяла в руки палочку и собралась записывать, как в кабинет влетела Селена. От злости её ноздри раздувались.
– Здравствуй, Ракша. Что ты здесь делаешь?
– Работаю. Шеф поручил мне собрать материал.
– Ах, вот как! А ты не забыл, милый Арес, что информация держится в секрете? Кто позволил тебе её разглашать без ведома? Или ты хочешь лишиться места в корпорации?
– Почему ты без спроса врываешься в мой кабинет?! Да ещё и устраиваешь скандал?
– Хочу предостеречь тебя от губительного шага.
– Спасибо, но я сам знаю, что мне делать. Я не собирался ничего разглашать. Так, общие сведения… которые все знают.
– Ей, – Селена кивнула в сторону Ракши, – не нужны общие сведения, которые все знают, не морочь мне голову. Что она сказала тебе? Что её выгонят с работы? И правильно сделают! Она ни о ком не думает, кроме себя!
Ракша опустила глаза и залилась краской стыда.
– Не шуми, Селена… я не хотела ничего плохого, меня бы устроила любая информация. Остальное я бы додумала сама…
– Как же! Устроила… Ты готова идти по головам. Вы все свихнулись на этом Вещании! Как будто на свете нет другой работы!
– И правда, Селена! Хватит орать. – Арсений решил вмешаться в спор. – Ракша не собиралась меня шантажировать. Иди работай, мы сами разберёмся.
– Я никуда не пойду, пока она не уберётся отсюда! И велю не пускать эту особу сюда больше. Шеф, я думаю, это одобрит.
– Пожалуй, я пойду. – Ракша убрала электронную тетрадь, бросив красноречивый взгляд на Арсения. Он кивнул.
Ракша вышла, а Селена проводила её сердитым взглядом. Когда дверь за Ракшей закрылась, Селена сменила гнев на милость и улыбнулась, довольная маленькой победой. Арсений сохранял неприступный вид.
– Зачем ты прогнала её? – Он убрал руки Селены со своих плеч. – Она просила о помощи.
– Прости. Не могу её спокойно видеть. Она меня раздражает. Шныряет везде, словно кошак. Вынюхивает. Эти вещатели все такие. И потом, она и в самом деле хотела выудить у тебя секретные сведения.
– Ладно, Селена. Будем считать, что ты поступила очень бдительно. Но не стоит так грубо разговаривать. Ракша, между прочим, хотела с нами подружиться. Познакомить нас со своим другом, художником. Он пишет прекрасные картины и даже выставляется.
– Надо же, какая добрая! Знаю я её планы.
– Ну что ты придумала! Она обожает своего художника, он спас ей жизнь.
– Хватит о ней! Я и слышать её имя не хочу. Я приду вечером?
Арсений вздохнул.
– Приходи. Мне тебя не хватает. И будь, пожалуйста, поспокойнее, прошу! А сейчас иди, мне нужно работать.
– Ухожу. Ты пойдёшь есть?
– Нет. Не хочу. Дел полно. Увидимся вечером.
– Ладно, пока.
Арсений проводил Селену взглядом и вздохнул. Кажется, он начинает к ней привязываться… чёрти что! Стервозная баба, сказали бы у нас, а вот зацепила… или это от безысходности?
В обед Арсений вышел прогуляться в парк. Он бездумно бродил по дорожкам, злясь на Селену и надеясь, что она не кинется его искать, а дождётся вечера. Он сел на ту самую скамейку, где они встретились с Ракшей, и задумался.
Девушка неслышно подошла и села рядом. Арсений радостно заулыбался.
– Ракша! Как хорошо, что ты пришла! Надеюсь, ты не в обиде на Селену?
– Я знала, что встречу тебя здесь. Боялась только, что Селена будет ходить с тобой.
– Ну что ты! Я не её собственность.
– Отрадно слышать. Неужели она так ревнива?
Арсений притворно вздохнул.
– Что поделаешь! Но ты не обращай на неё внимания. Я набросаю тебе материалы и пришлю на почту. На многое не рассчитывай, но думаю, тебя не выгонят.
– А тебя?
– За меня не беспокойся. Я постараюсь сделать так, чтобы только подогреть интерес к нашему продукту, без разглашения подробностей. Это выгодно и нам и вам. Все останутся довольны. Устраивает?
– Даже очень. Ты бы меня спас. А то у меня остался неприятный осадок от встречи с Селеной. Она так смотрела на меня, словно, я думала, спалит взглядом. А эти оскорбления? Чем я заслужила?
– Успокойся. У неё такой характер. Она уже раскаивается, поверь. Хотя мысль дружить вчетвером была явно неудачной.
– Я и сама поняла. Мне уже не хочется с ней общаться. А тебе спасибо.
– Не за что. Я всегда готов прийти на помощь другу. Но знаешь… услуга за услугу… – Ракша насторожилась. Арсений заметил её испуг и поспешил успокоить, – ничего такого. Просто мне хотелось бы украсить своё жилище, и с этой целью я бы с удовольствием приобрёл картины Сириуса. Это можно сделать?
Ракша вздохнула с видимым облегчением.
– Конечно. Он будет даже рад.
– Он не будет тебя ревновать?
Ракша усмехнулась.
– Он же не Селена. Ты ведь просто покупатель его картин. Хотя к нам в дом и не ходят посторонние мужчины, думаю, он не прогонит тебя.
– Вот и хорошо. Предупреди его, я приду завтра. Как его здоровье?
– Неважно. Рана ужасно выглядит. Он плохо себя чувствует, но старается не показывать виду. Что-то у него не так с кровью. Мне немного страшно, но он меня утешает.
– Так значит, договорились, до завтра?
– Да. Мы будем тебя ждать. Чтобы Сириус не волновался, я могу сказать, что ты собираешься прийти с Селеной, но она в последний момент передумала. Не стоит её приводить.
– Я тоже так думаю. Пусть спит спокойно. Пока.
Ракша поднялась со скамейки и ушла, легко покачивая бёдрами. Арсений посидел ещё, потом вернулся к себе в кабинет.
Ракша сама открыла дверь Арсению. На ней было облегающее платье жёлтого цвета, а волосы собраны на затылке. Арсений невольно залюбовался.
– Ты прекрасно выглядишь сегодня. – Он не удержался от комплимента.
Ракша слегка покраснела.
– Пойдём, Сириус ждёт. Он приготовил тебе картины для просмотра.
– Ну что ж, я готов. Не уверен, что я особенно тонкий ценитель, но…
– Не переживай. Совсем не обязательно быть ценителем. Картины пишутся не для ценителей, они для всех.
Арсений прошёл вслед за Ракшей в комнату, немного робея. Загадочная фигура Сириуса, сбежавшего от Аиды, вызывала в нём неподдельный интерес.
Сириус стоял возле прозрачной стены и смотрел на улицу. Он был высок и худ, с длинными чёрными волосами. Услышав шаги, он обернулся и растянул губы в грустной улыбке. Арсению он показался похожим на Арлекино в смеси с Кащеем Бессмертным. Печальные глаза, крупный орлиный нос и чрезвычайная худоба роднили его со сказочными персонажами.
Он кивнул Арсению и совсем по-земному пожал ему руку. Рука была холодной и вялой, и Арсений вдруг почувствовал что этот человек, или существо, скорее всего чувствует себя здесь очень одиноким. Он проникся его страданием и его раздвоенностью, наполняясь до краёв жалостью и симпатией.
– Я рад тебя видеть, Арес! Ракша говорила мне о тебе… ты хотел бы посмотреть мои картины?
– Да, очень. Я даже не прочь чего-нибудь купить для дома. Обстановка кажется мне унылой.
– Тогда идём в мастерскую. Я расставил их там, чтобы свет падал, как надо.
Они прошли вслед за Сириусом в одну из комнат, оборудованную под мастерскую. Она была светлой и просторной. Картины висели на стенах, стояли на мольбертах и просто прислонённые к стенам.
Сириус остановился в дверях, пропуская Арсения вперёд. Арсений окинул взглядом творения.
Это было сплошь абстрактное искусство, или сюрреализм, Арсений плохо в этом разбирался. Его поразило буйство красок на некоторых полотнах и большое скопление геометрических фигур.
Одна из картин привлекла его внимание, и Арсений подошёл поближе, чтобы лучше рассмотреть. На ней была изображена в абстрактной манере женщина с удлинёнными глазами и узким, словно щель, ртом. Вообще-то сложно усмотреть в наслоении красок и образов женщину, но Арсению это удалось без особого труда: он узнал Аиду. Ему едва удалось сдержаться, чтобы не выдать себя. Когда с волнением удалось справиться, он заставил себя отвести взгляд и осмотреть другие полотна. Ещё одна картина возбудила у него повышенный интерес, и он подошёл к ней.
Она стояла на мольберте: очевидно, Сириус нарисовал её недавно. На ней была изображена девушка, похожая на Ракшу, только со светлыми волосами, совсем как у Веры, и что-то отдалённо напоминающее автомобиль… Всё было смешано и перепутано, очень сильно абстрагировано, но по каким-то неведомым причинам Арсению удалось разгадать замысел художника.
При виде этой картины сердце у него ёкнуло, и он подумал, что Вера в опасности… или недавно подвергалась ей. Ему стало страшно. Откуда Сириус берёт сюжеты? С Аидой всё более или менее понятно, но с Верой…
Хотя, возможно, Арсений не так понял, и это то, о чём рассказывала Ракша. В светлых волосах девушки на картине он заметил ярко-рыжие пряди. Сириус наблюдал за ним со своего места. Арсений обернулся, стараясь говорить спокойно.
– Ты прекрасно рисуешь. Я просто очарован. Вот эта картина особенно хороша! – Арсений показал пальцем на полотно с Верой. – Кажется, девушка похожа на Ракшу. Или я ошибся? Я не очень разбираюсь в абстракции.
– Нет, ты не ошибся. И весьма точно узнал Ракшу. Никто, кроме тебя, не смог её узнать. У тебя глубокое видение. Ты обманул нас, когда сказал, что плохо разбираешься в искусстве.
– Нет, не обманул. Но тут почему-то узнал… От этой картины веет тревогой и страхом. Так и хочется вырвать девушку с полотна.
Сириус засмеялся совсем как Аида, просто открыв рот.
– И опять ты прав. Я изобразил аварию, в которую чуть не попала Ракша, и модуль, из-под которого мне удалось её вырвать в самый последний момент. Просто я не мог забыть выражения её лица в тот момент, и чтобы избавиться от наваждения, пришлось перенести на полотно. После мне стало легче, и я успокоился.
– Модуль у тебя немного странный.
– Я нарисовал его таким, каким он мне представился: ужасным и неотвратимым. От него веет смертью. Ты хочешь купить именно эту картину?
– Нет, что ты, нет. Боюсь, я тогда не усну. – Арсений улыбнулся. – Но что-нибудь я обязательно выберу.
– Тогда я приготовлю нам напитки. Ракша, побудь с Аресом, чтобы он не скучал. Я позову вас.
– Хорошо. – Ракша смиренно опустила глаза.
Когда Сириус ушёл, Ракша испустила глубокий вздох.
– Ему пора принимать лекарства. Он просто постеснялся сказать. Не любит, когда видят его слабость.
– Ничего, это нормально для мужчины. Я тоже не люблю показывать свои слабости. Он мне понравился.
– Я рада. Ты правда что-нибудь купишь?
– Да. Он талантливый художник.
– Тогда, позволь, я дам тебе совет. – Ракша прошла вдоль картин и начала выбирать те, что, по её мнению, стоило купить для жилища.
Но вдруг она вздрогнула, будто её ударили хлыстом, и вскрикнула. Арсений хотел спросить её, что случилось, но вместо этого встретился с ней взглядом. Ракша изумлённо смотрела на него, и слова застряли у Арсения в горле. Ему вдруг показалось, что это Вера смотрит на него, и она узнала его. Узнала!
Арсений взял девушку за руку, ощутив дрожь её пальцев. В глазах у Ракши стояли слёзы. Она открыла рот и медленно произнесла:
– Арес? Что ты здесь… – Вдруг где-то хлопнула дверь, Ракша дёрнулась и потёрла виски. – О чём я говорила?
– О картине. Ты говорила о картине.
– Ах, да! Что-то вступило в голову. – Ракша продолжила, как ни в чём не бывало, но Арсений её не слушал. Она узнала его. Правда, непонятно, как именно это случилось, но он не мог ошибиться. Пусть на короткий миг, но Вера была здесь.
Ракша что-то рассказывала о достоинствах картин, которые стояли перед ними, и предлагала те, что, по её мнению, смогли бы украсить интерьер, но Арсений её не слушал.
– Я хотел бы взять эту! – Он показал на ту, где была изображена Аида. – Она чем-то притягивает меня. Ну и ещё парочку на твой вкус.
– Как хочешь, но я бы не стала её брать на твоём месте. Вряд ли она украсит твоё жилище. По-моему, она немного мрачновата…
– Всё равно, я хочу её.
– Ладно, спрошу у Сириуса. – Ракша позвала, и Сириус вошёл в мастерскую.
– Арес хочет купить эту. – Она показала пальцем на Аиду. – Не понимаю, что он в ней нашёл.
– Сожалею, но она не продаётся. – Сириус нахмурил брови. – Не думал, что ты выберешь эту.
– Тогда зачем ты выставил её?
– Просто она здесь стоит, и всё. Это моя мастерская. Извини, но я не могу, это полотно мне дорого.
– Что ты в него вцепился? Отдай Аресу, раз ему так понравилось! – Ракша решила встрять в разговор.
– Я сказал: нет. Не нужно настаивать.
Арсений решил отступить. В самом деле, зачем ему эта картина? Ещё не хватало разозлить Сириуса. Он улыбнулся:
– Как скажешь. Это твоё дело. Нет, так нет. Я возьму те, что посоветовала Ракша. Их, надеюсь, можно?
– Да. Всё остальное можно.
– Вот и славно. Где я могу расплатиться?
Ракша подвела его к автомату, и Арсений вставил карту. Здесь не было наличных денег, но в каждом доме стоял такой автомат.
Потом они выпили напитки, приготовленные Сириусом, и Арсений ушёл, унося с собой только что купленные картины. Он искренне надеялся, что счёт Ареса не слишком пострадал.
//-- Дневник Веры27 октября --//
Кажется, сегодня ночью я была в коме. Слава Богу, что никто не заметил! Я боюсь, что меня отправят в психиатрическую лечебницу из-за этих обмороков. Впрочем, по остальным показателям моё состояние стабильно, хоть и далеко от идеала.
Сидор ждёт ответа на своё предложение, но я отмалчиваюсь, делая вид, что толком не пришла в себя. Он вздыхает рядом на стуле и волком смотрит на Арсения, когда сталкивается с ним в палате. Арсений старается не обращать на Сидора внимания, но я вижу, что встречи ему неприятны. К сожалению, изменить ситуацию я сейчас не могу, поэтому вынуждена терпеть весь этот идиотизм.
Так вот, о коме. Я проснулась во сне и села на подоконник, зачем-то свесив ноги на улицу, хотя никогда так не сидела. Высота небольшая, второй этаж, но я не ребёнок, чтобы позволять себе такое. Вдруг рядом со мной оказался чёрный кот. Он просто возник из воздуха и сел рядом. Я погладила его, и он замурлыкал, а потом заговорил человеческим голосом. Странно, но я не удивилась, как будто всю жизнь только и делала, что разговаривала с котами!
Он сказал, что знает, где Арсений, и отведёт меня к нему, только не нужно бояться. Но мне и не было страшно. Кот влез мне на колени, велел зажмурить глаза и медленно сосчитать до десяти, что я и сделала.
Не знаю, что там происходило, всё было тихо, даже чересчур тихо, а потом я услышала голос… это был голос Арсения. Я открыла глаза и увидела ЕГО, моего Арсения. Он стоял в незнакомой комнате, вроде мастерской художника, и изумлённо смотрел на меня, будто тоже узнал. Я хотела спросить у него, что он здесь делает и где мы, но вдруг некая сила вытолкнула меня оттуда, и мой разум померк.
Открыла глаза я в палате, было утро. Сердце у меня билось, будто я пробежала стометровку с гирями на ногах. Сестра, вошедшая сделать укол, увидев меня, обеспокоилась и замерила мне давление, оно зашкаливало. Сестра испугалась и позвала врача. Он осмотрел меня, покачал головой и велел сделать капельницу. После капельницы мне стало лучше, и я уснула без видений.
Однако приключение во время комы запало мне в душу. Всё это не просто так, я уверена. Арсений подаёт мне сигнал, но, как я могла убедиться, с ним всё в порядке. По крайней мере внешне. Остаётся открытым вопрос: кто же тот тип, что приходит ко мне в больницу?
Или я просто сошла с ума и выдумываю невесть что… а все эти видения следствие удара головой? Но отчего тогда они такие реальные? Я никогда в своей жизни не видела таких реальных снов… Если разгадка и есть, то она кроется именно в глубине этих кошмаров.
//-- 28 октября --//
Кажется, я знаю, что случилось с Арсением. Его похитили. Похитили и где-то прячут. Хотя, признаться, он не выглядел пленённым… и это странно… Он просто стоял в той мастерской и рассматривал картины, как и я… Ладно, эта версия не выдерживает критики. Но тогда он выполняет некое задание… это уже ближе к истине.
Его завербовали спецслужбы, или он состоит на тайной работе в пользу государства. Чтобы выполнить задание, ему необходимо было исчезнуть на время, незаметно и тихо. Все должны думать, что он живёт обычной жизнью, в то время как он выполняет секретную работу… Для этого нашли человека очень похожего на него, и как следует загримировали. Надо думать, что это непросто, найти столь похожего человека, но видимо, задание очень важное… Возможно даже ему сделали пластическую операцию, чтобы достичь абсолютного сходства. Этим и объясняется то, что я не могу отличить его от настоящего. Его, то есть двойника. Тогда становится понятно, почему он так ведёт себя со мной, его безразличие и потуги, которые он демонстрирует, желая доказать всем, что у нас всё по-прежнему. Естественно, я ему до фонаря.
Тогда куда же ушёл Арсений, и при чём здесь Шамбала? Ответ ясен: да ни при чём! Это просто отговорка, чтобы никто не задавал лишних вопросов. Всё сходится: он бредил этой Шамбалой и отправился её искать. Комар носа не подточит. Хитро!
Остаётся только гадать, что же за задание повышенной важности, что стоило устраивать инсценировку с двойником? Но гадать бесполезно.
Но если всё так, то каким образом я вижу Арсения и эту странную обстановку? Игры разума? Просто бред? Возможно. Или я невольная участница некоего эксперимента и на меня происходит воздействие извне, навевающее видения? Но это вряд ли… если они хотят сохранить всё в тайне, зачем им втягивать меня, да ещё таким образом? Нет, это глупая идея. Хотя в свете предположения идея о том, что меня сбил Арсений, становится не такой уж невероятной. Я стала им мешать, и они решили устранить меня… им показалось, что я могу догадаться, что Арсений вовсе не Арсений. Слишком много, очевидно, поставлено на карту, если жизнь человека для них ничего не значит. Но, возможно, хотели просто напугать.
Сидор спас меня, теперь я в этом не сомневаюсь. Но для чего ЭТОТ Арсений ходит ко мне? (Хотя, глупый вопрос, он же не думает, что мне придёт в голову, что меня сбил он). А если он выжидает удобный случай, чтобы добить меня до конца? Завершить то, что не удалось в первый раз? Тогда Сидор со своей любовью как нельзя кстати. Сам того не ведая, он в очередной раз спасает меня от смерти. Ну точно Ангел-хранитель! Надо быть с ним поласковей, чтобы он не терял надежды. Это, может, слегка жестоко, но что делать? Речь идёт о жизни и смерти. Когда всё закончится, я познакомлю его с Ленкой, она должна ему понравиться, вечно у неё что-то не ладится! Тут у Сидора будет возможность проявить свои героические навыки во всей красе.
Никак не могу привязать к стройной системе выводов свои кошмары, но, видимо, от удара у меня проснулся дар ясновидения. Если меня уволят с работы, займусь пророчеством. Ха-ха! По всему выходит, что больница для меня сейчас самое безопасное место, и желательно находиться здесь как можно дольше.
А что если попросить Сидора взять ключ и проникнуть в квартиру Арсения пока он на работе? Нет, глупо, глупо, глупо! Зачем? Что он там может увидеть? А проникнуть в квартиру, когда там находится Арсений, и вовсе неумно. Он просто вызовет полицию, и Сидора заберут. Ненужный риск. Может, попросить Сидора последить за Арсением? Но, скорее всего, он изображает законопослушного гражданина, так что и придраться не к чему. Так что же тогда?
Ага! Может, объявить Арсению, что Сидор сделал мне предложение и посмотреть на его реакцию? Детство, конечно, но должна же я что-то делать?! Попробую. Попрошу Арсения задержаться, а Сидора выйти, и скажу. Интересно, как Сидору удаётся всегда приходить одновременно с Арсением? Конечно, часы посещения определены, но чтобы такая точность? Караулит его, что ли, возле входа? Конечно, Сидор обидится, но ничего, переживёт. Тем более что он прекрасно знает, что Арсений мой жених. Могут у нас быть секреты?!
Посмотрю на его реакцию, а потом подумаю, что делать дальше.
//-- 29 октября --//
Сделала всё, как задумала. То есть попросила Сидора удалиться, и сообщила Арсению, что Сидор сделал мне предложение. При этих словах он как-то странно посмотрел на меня и неуверенно произнёс, что мне лучше этого не делать. Я спросила: отчего же? Он ответил, что я его невеста, а я парировала, что он, очевидно, забыл об этом, и напомнила ему, что после его возвращения мы всего один раз занимались любовью. Всего один раз! Он избегает меня, усиленно поддерживая миф о нашей любви. Что происходит?
Он замялся на мгновение, и опять неуверенно сказал, что сейчас у него не лучший период, и мне нужно набраться терпения и немного подождать. Скоро всё встанет на свои места. А потом посоветовал не принимать скоропалительных решений, о которых я сама буду впоследствии жалеть. Тогда я в лоб спросила его, любит ли он меня? Он ответил, что конечно любит, как я могу сомневаться? И если я люблю его, мне стоит ещё раз подумать: зачем портить жизнь стольким людям? Из-за глупого каприза, мести оскорблённой женщины? И добро бы ещё, если так, но ведь меня никто не оскорблял. Чего я хочу доказать, и кому? Он же видит, что я не люблю Сидора, так зачем тогда выходить замуж? Я ответила, что не сказала, что собираюсь замуж, я только сообщила, что мне сделали предложение. Это ни о чём не говорит.
Он снова неуверенно посмотрел на меня, и спросил: так значит, я не выйду замуж? Я успокоила его, что нет. Пока нет. Но терпение моё не беспредельно, я не Кончитта из «Юноны и Авось», а обычная женщина Я хочу семью и детей. Арсений уверил меня, что отлично всё понимает, осталось чуть подождать.
На этом мы завершили разговор, и Арсений удалился. Надо отметить, я осталась довольна. Если всё обстоит так, как я надумала, именно так он и должен был отвечать. А что ему остаётся? Только просить меня подождать, пока вернётся настоящий Арсений. Во всяком случае, это всё, что в его силах на данный момент. Что ж, пусть будет так. По крайней мере понятно, что убивать он меня не собирается. Опять же пока. Надо быть паинькой и никому ничего не рассказывать.
Какая-то связь установилась между мной и Арсением, я это чувствую. Это тонкая, очень тонкая ниточка, но другой, к сожалению, нет. Я не могу устанавливать эту связь по своему желанию, и мне приходится ждать, когда она установится сама. Это затрудняет дело, но выхода нет. Мне остаётся воспользоваться ситуацией, когда связь снова возникнет. Возможно даже, что о нашей связи никому неизвестно, она возникла спонтанно, но, в любом случае, я пассивный игрок.
//-- * * * --//
Арсений добрался до дома в удручённом настроении. Ему пригрезилось, или это было на самом деле? Ракша узнала его каким-то образом. Упырь что-то рассказывал про разные проявления одной сущности… неужели Вере удалось проникнуть сюда?
Арсений сидел на кровати, уронив голову на грудь и сжав кулаки. Упырь крутился возле него и громко мяукал. Арсения начали раздражать эти монотонные звуки, и он отодвинул кота ногой. Упырь обиженно дёрнул хвостом и злобно зашипел.
– Ну что ты хочешь от меня? – В голосе Арсения звенели истеричные нотки. – Я не хочу превращаться в кота! Не хочу! Я всё знаю без тебя: там была Вера. Очень недолго, но была. Ты это хотел сообщить мне? Зачем вы впутали её? Что вам от неё нужно?
Упырь завертелся на полу волчком, оттопырив хвост, словно клинок.
– Опять эти штучки! Ты просто невыносим! – Арсений отвернулся и пропустил прыжок Упыря. Тот вскочил Арсению на плечи и изо всех сил ударил жёстким, словно палка, хвостом Арсению по глазам.
Удар оглушил Арсения и ослепил его. Он замотал головой, словно лошадь, пытаясь избавиться от неприятного ощущения, но провалился в пустоту. Когда ему удалось справиться с собой и открыть глаза, он увидел себя сидящим возле костра; со всех сторон его окружала непроглядная темнота, и сколько он ни всматривался, ничего не видел, кроме красно-жёлтых языков пламени. Он посмотрел на свои руки – они были человеческими, без когтей и шерсти. Арсений усмехнулся: уснул он, что ли, думая о Вере? Но тут что-то мягкое и пушистое коснулось его, и Арсений увидел Упыря. Тот, очевидно опасаясь гнева, отпрыгнул в сторону и уселся напротив.
– А ты здесь откуда? В моём сне?
Упырь зевнул:
– С чего ты взял, что это сон? Мы встретились на границе миров, ты же не хотел становиться котом.
– И зачем ты вытащил меня сюда?
– Предупредить. Не теряй времени даром. Тем более что от тебя и требуется немного: чтобы Сириус застал вас вместе. Лучше в постели, но хотя бы просто за поцелуем…
– Это зависит не только от меня. Я же не могу насильно заставлять её целоваться со мной. И потом, что за паника? Времени достаточно, а дела такого рода быстро не делаются.
– Сириус неважно выглядит, Аида очень волнуется. Ей хочется поскорее сжать его в объятиях. Но у меня для тебя хорошая новость: чтобы ускорить события, тебе помогут. Не пропусти этот миг и используй ситуацию на полную катушку. Это ускорит и твоё возвращение.
– Что ты несёшь? Кто поможет мне?
– Сама Ракша… временами у неё устанавливается связь с другим своим проявлением, и тогда она твоя. Твоя полностью. Этот момент не стоит упускать, овладей ею, и ты свободен.
– Ты хочешь сказать, что Вера каким-то образом внедряется в разум Ракши?
– Примерно так, но не совсем. Ракша чувствует в тебе родственную душу и у неё возникает спонтанное желание вернуться на другую ветку развития, где она является твоей женщиной. Она ощущает другую сторону своей сущности, ту, которая любит тебя.
– Немного туманно, но в целом понятно. Ракша ощущает себя Верой и легко отдаётся мне по старой памяти.
– Да не по старой памяти! Она тебя любит! Любит, и хочет быть с тобой.
– Постой… это значит, что Вера, настоящая Вера меня любит?
– Ну конечно… иначе связь была бы невозможна. Тут нет никаких сомнений. Она хочет тебе помочь. Помочь вернуться. Это вышло у неё совершенно случайно, тут никто не виноват, но раз такое случилось, воспользуйся… ради Веры. И потом, если ты не успеешь вовремя её соблазнить, тебе придётся её уничтожить. Не забыл такой вариант развития событий?
– Уничтожить? Я не могу… Я… я постараюсь… но как мне сделать, чтобы Сириус увидел нас вдвоём?
– Никто не хочет, чтобы она погибла, пойми. Мы все пытаемся сохранить ей жизнь. Многое зависит от тебя. Подумай сам… чаще бывай у них под разными предлогами. Пригласи Ракшу к себе. В доме установлены камеры. Можешь послать снимки Сириусу.
– Это какой-то дурной водевиль! Попахивает шантажом.
– Ничего, это всем на пользу. Ну, я пошёл! – Упырь махнул хвостом и скрылся в ночи.
Арсений остался один и начал непроизвольно клевать носом, глаза у него слипались. Костёр потух, Арсению стало холодно. Он поёжился и натянул на себя одеяло, неизвестно каким образом оказавшееся накинутым ему на плечи. Арсений согрелся и уснул.
Проснулся он в своей постели от звонка будильника. Упырь сидел на спинке кровати и в упор рассматривал его. Арсений вылез из-под одеяла и прошаркал в ванну. Голова гудела. Он сполоснул лицо холодной водой и отправился завтракать, чувствуя себя разбитым и усталым.
На телефоне отразились несколько звонков Селены и Арсений поморщился: сцена ревности на работе ему обеспечена. Пора поставить Селену на место, слишком много она на себя берёт.
Арсений оказался прав насчёт сцены ревности. Не успел он войти в кабинет, как дверь широко распахнулась и влетела Селена. Она была похожа на разъярённого быка и Арсений невольно улыбнулся:
– Что с тобой, моя милая? Ты как-то странно выглядишь.
Селена перевела дух и плюхнулась в кресло напротив Арсения.
– И ты не догадываешься, почему я так странно выгляжу?
– Нисколько. Выпей воды, тебе поможет.
– Не думаю. Где ты был вчера? Я звонила тебе, хотела прийти.
– Дома. Потом вышел прогуляться, надо было кое-что обдумать.
– Не ври! Какая-то девица взяла трубку!
– Что ты несёшь, Селена?! Какая девица?! Ты не туда попала. Я видел твои звонки, когда вернулся, но было уже поздно, и я не перезвонил.
– Такая девица! Наглым противным голосом она сказал мне, что ты занят и чтобы я тебя не беспокоила!
– Вот это новость! Я клянусь тебе, что никакой девицы не было, да и быть не могло! Здесь какая-то путаница. Возможно, что-то неправильно соединилось, или ты набрала не тот номер. Не нужно было нервничать, тогда бы ты не ошиблась. Вообще не забивай себе голову пустяками. Я едва живой от усталости добираюсь до дома, и мне нет дела до всяких девиц. У меня попросту не остаётся на это сил. Селена, я прошу тебя, не терзай меня! – Арсений картинно схватился руками за голову.
Селена задумалась и отпила воды.
– Возможно это и так. Я действительно страшно нервничала, когда набирала номер…
– Конечно, правда, Селена! Не изводи себя! Пожалуйста, дай мне поработать. С этим проклятым рецептом ничего не получается, а многие уже смотрят на него как на манну небесную.
– Что такое манна небесная? Никогда не слышала этого выражения… Это из старых книг?
Арсений спохватился.
– Да, да, оттуда. Я читаю чересчур много старых книг в последнее время, мне кажется, что я больше живу в прошлом, чем в настоящем, чувствую себя ископаемым. Иди, Селена, иди… мне нужно сосредоточиться.
– Мы увидимся вечером?
– Не знаю пока. У меня намечено несколько важных дел, я позвоню тебе. Не сердись.
Селена встала с кресла.
– Ладно, я ухожу. Буду ждать звонка. Только прошу, не обманывай меня! Я всегда хочу знать правду, не люблю выглядеть идиоткой.
– Я не собирался тебя обманывать. – В доказательство своих слов Арсений встал с кресла, взял Селену за руку и притянул к себе. Она прильнула к нему, и он поцеловал её в губы. Когда поцелуй закончился, Селена опустила глаза и вышла из кабинета. Арсений облегчённо рухнул в кресло. «Что-то неладно с этим ответом женским голосом… неужели Упырь смог провернуть такую аферу? С трудом верится, но мало ли на что способны эти существа…» – Арсений сильно сомневался, что Селена могла не к нему попасть.
Дома он первым делом принялся отчитывать Упыря.
– Намекни, этот ответ твоих рук, то есть лап, дело? Уж кому-кому, а мне прекрасно известно, что никаких девиц здесь не было, или это ты приводил девицу? Сознавайся! Я не шучу. Если ты не скажешь мне, я лишу тебя ужина. – Упырь громко мяукнул. – Имей в виду, – продолжил Арсений, – что ни становиться кошаком, ни встречаться с тобой на границе миров у меня нет желания, потом мне трудно прийти в норму. Избери другой способ информации. – Арсений зевнул.
Упырь прыгнул на столик, где стоял телефонный аппарат и нажал одну из кнопок. К немому удивлению Арсения, из трубки раздался женский голос:
– К сожалению, Арес очень занят. Он просил не беспокоить его, до свидания. – Голос замолчал и пошли гудки.
– Это что, автоответчик?! Господи! Как я мог забыть про него! Бедняга Арес включал эту штуку, когда не хотел никого видеть… Без сомнения, он никогда не включал его для Селены. Это ты включил? – Арсений метнул грозный взгляд на Упыря. Тот заёрзал и мяукнул. Арсений вздохнул: – Знаю, ты… помогаешь нейтрализовать Селену, вывести её из игры? Спасибо, конечно, но от неё не так просто отделаться, как тебе кажется, мой наивный друг. Ладно, идём есть! – Арсений пошёл на кухню, Упырь торжественно прошествовал за ним.
Вечером позвонила Селена и ледяным голосом произнесла:
– Ошибки не было. Вчера я совершенно правильно набрала твой номер. Я проверила.
– Прости, Селена, произошёл смешной случай. Ты не поверишь! Я как-то записал на автоответчик женский голос с той самой фразой, что ты слышала. На случай, если кто-то будет домогаться. Не ты, разумеется. А вчера, когда я ушёл прогуляться, мой кошак нажал клавишу! Глупо всё вышло… Понимаю, что расстроил тебя, но извини, так вышло. Когда ты придёшь, я могу продемонстрировать тебе эту запись. Приходи сегодня, сейчас, я скучаю. Кошака я наказал, – добавил поспешно Арсений.
Селена долго молчала и ответила уже более мягко:
– Я верю тебе, этот несносный кошак всегда ненавидел меня. Он мог такое сделать, даже сам того не ведая. Ладно, я приду. – Она вздохнула. – Жди меня.
Когда Селена пришла, было уже темно. Они наспех поужинали и легли в постель. Селена плотно завесила шторы и выключила свет, предпочитая раздеваться в кромешной темноте.
– Что с тобой, милая? С каких пор ты стесняешься меня? – Арсений ласково поцеловал Селену в шею. – Тебе совершенно нечего бояться.
Селена ответила на поцелуй.
– Я хочу, чтобы только чувствовал меня… для этого зрение не нужно.
– Как скажешь. – Арсений осторожно уложил Селену на кровать, продолжая любовные ласки. Она показалась ему не такой, как всегда, хотя спроси его, что именно изменилось, он бы не ответил. Может, чуть более тёплой и страстной, может, её влагалище было более горячим… а может, это всё его субъективные ощущения… Арсений не мог определиться.
Уже утром, когда стало светать, он увидел обнажённую Селену, которая спала, откинув одеяло. Кожа её была не привычного голубоватого, а нежно-розового цвета, и Арсения пронзила догадка: она готова! Готова к зачатию! Как он мог забыть об этом! Или, вернее, почему нужные знания не включились в нужный момент? Ах, да! Коварная Селена лишила его источников света…
Господи! Хоть бы пронесло! Хотя какое ему до этого дело? Когда она соберётся рожать, здесь уже будет хозяйничать Арес, пусть он и думает. В конце концов, Селена сама виновата, если забеременеет, она специально сделала это. Почему она не спросила у него согласия? Уверена, что он захочет с ней жить? Или ей всё равно? Арсений раздражённо набросил одеяло на Селену, настроение пропало.
Арсений ничего не сказал Селене ни за завтраком, ни после, когда они ехали на работу на его модуле. Он решил молчать до последнего, но впредь сохранять осторожность. Упырь прав, он позволяет себе слишком увязнуть в это мире. Ему пора домой, а то, не ровен час, случится что-то непоправимое.
//-- Дневник Веры31 октября --//
Сегодня приходила баба Шура, моя соседка. Сказала, проведать. У меня, как обычно, торчал Сидор. Послушав минут пять причитания бабы Шуры, он не выдержал и вежливо удалился. Баба Шура спросила, что это за молодой человек? Я ответила, что мой спаситель.
Баба Шура очень удивилась. Она сказала, что видела аварию своими глазами, и это не Сидор. То есть не Сидор выдернул меня из-под колёс. Тот был другой, но он быстро скрылся, будто испарился. Баба Шура не углядела, куда, сама была в шоке. А Сидор появился через пару секунд. Когда баба Шура очнулась от оцепенения, он уже стоял надо мной и оказывал первую помощь.
Я спросила, уверена ли она в этом, и баба Шура кивнула. Она хоть и старуха, но вдаль видит отлично. Сидор появился позже. Я не стала с ней спорить, чувствую, это бесполезно. Она посидела ещё немного и ушла, обещав принести пирожков.
Опять загадка. Хотя я не склонна доверять столь престарелой свидетельнице. Она что, кошка, чтобы видеть хорошо вдаль, да ещё и в темноте? Мало ли что ей привиделось? Да даже если и так, что с того? Дай Бог здоровья, как говорится, моему таинственному спасителю! Если он скрылся, значит, есть причины. Всё-таки Сидор вызвал скорую и оказал мне первую помощь, так что не будем ничего менять. Сидор мой спаситель, и точка! Домыслы на эту тему меня не интересуют. Гораздо больше меня сейчас волнует Арсений и всё, что с ним связано. Я с нетерпением жду, когда установится связь между нами, ложась спать с замиранием сердца. Я просто обязана сделать всё, что в моих силах.
//-- * * * --//
День на работе прошёл чрезвычайно скучно и бесплодно. Арсений пытался дозвониться до Ракши, но она, как назло, не подходила к телефону. Селена тоже куда-то пропала, и Арсений не видел её после того, как она вышла из его модуля. Очевидно, шеф запряг её так, что работала не поднимая головы. Собственно говоря, Арсений немного боялся её увидеть после того, что произошло вчера, и поэтому в глубине души был рад, что она не заглядывает к нему. «Угораздило же вляпаться в такую историю! Чёртово невесть какое измерение!» – чертыхнулся Арсений про себя. Он был недоволен собой, хотя и тешился мыслью, что всё образуется.
В конце рабочего дня позвонила Селена и сказала, что шеф хочет, чтобы она закончила работу сегодня, а для этого придётся задержаться. До дома она доберётся сама, пусть Арес не скучает, ему придётся ночевать в одиночестве. Её любимый Арес, добавила она. «Да, да, – подумал Арсений, – твой любимый Арес…».
Дома его встретил взбудораженный Упырь. Он громко мяукал, словно хотел привлечь внимание к своей персоне. Арсений отмахнулся от него, как от назойливой мухи. Упырь укусил Арсения за ногу, отчего тот вскрикнул.
– Что ты делаешь, мерзкое животное?! – В ответ кот обвил хвостом лодыжку Арсения и резко дёрнул. Арсений упал на спину, из глаз посыпались искры. – Да что с тобой?! – Арсений еле сдерживался, чтобы не выбросить кота в окно. Он сел на полу и начал потирать ушибленное место. Упырь, воспользовавшись его замешательством, стал с усиливающейся скоростью бегать вокруг Арсения. Тот невольно следил за ним глазами и скоро кот слился в одну чёрную точку, похожую на мотылька. Голова у Арсения закружилась, а ещё через пару секунд он поймал себя на мысли, что тоже вертится волчком на полу с ужасающей скоростью.
Потом он почувствовал себя донельзя лёгким и невесомым. Он хотел подняться, но вместо этого буквально взлетел на стол и уселся там, ничего не понимая. Рядом уселось диковинное насекомое с прозрачными крыльями, и тоненьким голоском пропищало:
– Как ты глуп! Просто тупица! Можно лопнуть с досады, пока что-то тебе втолкуешь!
– Упырь?! Это ты?! Что ты с собой сделал?
– То же, что и ты. Вернее, получилось то, что нужно. Хорошо, что ты не стал котом, иначе пришлось бы трансформироваться по цепочке, а это всегда тяжелее, чем напрямую.
– Что опять?! Я знаю, нужно поменьше спать с Селеной и побыстрее охмурить Ракшу… Но зачем такая примитивная форма?! Никогда не любил насекомых.
– Придётся потерпеть. Это очень удобная форма в данном случае. Лети за мной, сейчас ты узнаешь кое-какие тонкости. – Упырь вертикально взлетел вверх и затрепетал крыльями. Арсений последовал его примеру.
Они вылетели в небольшую щель в окне и полетели по городу. Лететь было легко, и Арсений наслаждался полётом. Когда Упырь сел на светящееся окно, Арсений опустился рядом. Окно было слегка приоткрыто, Упырь протиснулся в помещение и спрятался в тёмном углу на потолке. Арсений пристроился рядом. Он с удивлением осмотрелся и увидел ту самую мастерскую Сириуса, в которой побывал накануне. Он хотел что-то спросить Упыря, но тут вошёл Сириус, а за ним и Ракша.
Сириус вытащил из дальнего угла завёрнутое в тряпку полотно и развернул его. На нём красовались чудовища. Самых разных форм и размеров, с оскаленными мордами, но одетые в обычную одежду, так, что казалось: это люди нацепили маски.
Но сюжет картины был далёк от театра. Арсению удалось рассмотреть кровавые части тела, вынутые внутренности, крики ужаса, замершие на устах тех, у кого не было маски. Сириус поставил картину на мольберт и начал смешивать краски на палитре, собираясь рисовать. Ракша присела рядом.
– Напрасно ты так себя изводишь… Тебе нужно отдохнуть.
Сириус раздражённо отмахнулся от неё:
– Отдых мне не поможет, и ты это прекрасно знаешь.
– Твоя рана не заживает.
– Ну и что? Кто будет разбираться в причинах? Мою болезнь признают неизлечимой, и моё тело отправят удобрять растения.
– Но тебе нужна помощь! Иначе ты сгниёшь заживо. Рано или поздно это невозможно будет скрывать. Тебе уже сейчас нельзя показываться на выставках, а ты пытаешься закончить эту картину… ты хочешь убить себя?
– Не хочу. Я люблю тебя. Я хочу жить с тобой. Когда мы подадим заявление на совместное проживание?
– Тогда нужно пройти совместный медосмотр. Этого нельзя допустить. Лучше я скажу, что посещала дом Забвения. Если что-то случиться, я имею ввиду… Знаешь, мне кажется, нужно попросить Ареса найти рецепт. Он разбирается в древнем языке, он может попытаться.
– Арес… а ты уверена, что он не шпион? Мне не понравилось, что захотел купить именно ту картину…
– Что в этом такого? Она привлекла его внимание, вот и всё. Мне она не очень нравится, но у всех разные вкусы.
– Я боюсь его, сам не знаю, почему… от него веет опасностью. Он может выдать меня…
– Глупости! Арес не выдаст тебя. Он даже не знает, что ты болен.
– А про тебя? Про тебя он знает?
– Я ему не говорила. Кто же в здравом уме рассказывает такое первому встречному?
– Откуда мне знать? Может, он для тебя уже не первый встречный? Я видел, как ты на него смотрела… он здоров, и может спокойно жить с тобой.
– Ты раздражён сегодня. Я не собираюсь с ним жить.
– Тебе нужно быть осторожной. Если кто-то узнает, или хотя бы начнёт догадываться… я даже подумать об этом боюсь. Я должен заботиться о тебе.
– Ты должен заботиться о себе в том числе. Всё же позволь мне поговорить с Аресом. Я буду предельно осторожна, обещаю. Если ты вылечишься, мы сможем подать заявление и начать совместную жизнь… и потом, мы будем вместе бороться…
– Очень хорошо то, что ты говоришь… только всё это опасно, Ракша.
– Ну и что? Я не могу жить так, разве ты не понимаешь? Завтра я поговорю с Аресом. И спрячь пока эту картину. Я не хочу, чтобы тебя скормили растениям раньше времени.
Сириус пожал плечами.
– Как хочешь. Если ты так доверяешь ему…
– Я не скажу, что это для тебя.
– А что ты скажешь?
– Что это понадобилось мне. Тот модуль задел меня, и моя рана не заживает… не бойся.
Сириус внимательно посмотрел на Ракшу.
– Ты уже рассказала ему про аварию? И про меня тоже? Признайся!
Лицо у Ракши слегка потемнело.
– Да… я… я сказала ему, прости… сама не знаю, как это вышло. Просто рассказала, и всё… Я знаю, знаю, что это не моя тайна, и я не имела права, но сказанного не воротишь…
– Я так и думал! Что на тебя нашло? Обычно ты чрезмерно осторожна.
– Говорю же тебе: не знаю. Я вдруг почувствовала к нему безграничное доверие и начала говорить. А когда опомнилась, было поздно. Пожалуйста, прости меня! Я не хотела.
– Я прощаю тебя, потому что безумно люблю. Надеюсь, всё будет нормально, не бери в голову. – Сириус обнял Ракшу и поцеловал. Она тесно прижалась к нему. – Только впредь будь осторожней! Обещаешь?
– Обещаю. – Ракша закрыла глаза. – Я никому не позволю причинить тебе боль. Я убью любого, кто осмелится на это. Ты веришь мне?
Сириус гладил Ракшу по волосам:
– Конечно, конечно верю.
Пока Арсений наблюдал за этой сценой, Упырь слетел со своего места и пропищал в самое ухо:
– Пора возвращаться. Больше не будет ничего интересного…
– Пора так пора. – Арсений затрепетал крыльями.
Они улетели так же, как и влетели. Полёт по ночному городу не занял много времени, и Арсений с облегчением приземлился на столе своего жилища.
– Зачем ты таскал меня туда? – Арсений с раздражением обратился к примостившемуся рядом Упырю. – Чтобы я наблюдал эту сентиментальную сцену? Мне и так всё понятно: он любит её, она его. Идиллия.
– Нам велено следить за ними. Мы должны быть в курсе того, что они собираются делать. Или ты думаешь, они сами выложат тебе всё на блюдечке?
– Ничего я не думаю. Только мне это зачем?
– Что значит зачем?! Чтобы не быть дураком! Он подозревает тебя, значит, тебе следует соблюдать осторожность. Она собирается обратиться к тебе. К тому же она в чём-то замешана. Это плохо, она втягивает туда и Сириуса. Всё это может закончиться очень и очень печально. К тому же он неизлечимо болен. Ты слышишь, неизлечимо! Его нельзя вылечить ЗДЕСЬ!
– Да, он что-то сказал про корм растениям… не могу вспомнить, что это значит… чужая память подводит, либо воспоминания блокируются. Я догадываюсь, что это значит нечто ужасное… но не могу вспомнить, что…
– Я помогу тебе. Это значит, что его уничтожат, как только узнают о его болезни. Я имею в виду то, что она неизлечима. Здесь НЕ ЛЕЧАТ неизлечимые болезни. Люди с такими заболеваниями считаются носителями плохих генов, которые могут привести сообщество к вырождению. Индивидуум приносится в жертву здоровью общества. Зачем ему жить, если он неизлечимо болен? В чём смысл продления мучений?
И тут Арсения накрыло. Он вспомнил про теневую часть жизни в этом чёртовом месте. Конечно, их уничтожают. Просто делают укол. Очень гуманно. Как в стае животных. Больные не достойны жить. Слишком много средств идёт на поддержание жизнедеятельности. Общество не может себе этого позволить. У него другие, более важные задачи. Да и что, собственно, за радость влачить жалкое существование? Пичкать себя лекарствами, зная, что всё равно это скоро закончится. У них даже нет кладбищ, вспомнил Арсений, они перерабатывают тела, как биологический материал, и удобряют растения. Чтобы от больного либо старого тела ни осталось и следа… Тоже весьма гуманно. Этакое Прокрустово ложе.
Более того: по достижении определённого возраста человек каждый эон сдаёт анализы, и если они оказываются хуже нормы, то его ждёт такая же участь, как и больного. Старость здесь не в почёте. Хотя те, кто следит за здоровьем, живут достаточно долго, мало кто умирает своей смертью. Занесло же Сириуса в такой мир! Арсений чувствовал, что это не все тайны ящика Пандоры, которые там хранились, но остальные воспоминания были весьма туманны и не поддавались идентификации. Арсений очнулся:
– Бред. Они сошли с ума. Я придумаю что-нибудь, чтобы вытащить его отсюда. А я действительно могу помочь ему? Найти рецепт, я имею в виду.
– Отчасти. Это только немного затормозит процесс. Дело не в его ране, дело в нём самом, в его несоответствии здешним вибрациям.
– Он что, сам этого не понимает?
– Он отказывается верить. Он очень упрям. Ему кажется, он нашёл нечто, что помогает ему обрести равновесие.
– И что это?
– Какая-то дрянь, порошок, он пьёт его каждый день. Но это иллюзия. Он никогда не обретёт необходимого равновесия. Но ты пообещай Ракше найти рецепт. Это вас сблизит.
– Я пообещаю. Но мне кажется, на сегодня хватит. Мне надоело быть муравьём. – Арсений слетел на пол и стал летать по кругу, пока его сознание не замутилось.
После завершения трансформации Арсений принял душ и быстренько залез в постель. Слава Богу, Селена в этот вечер его не беспокоила.
Зато она побеспокоила Арсения на следующий день. Он сидел у себя в кабинете и сосредоточенно работал над составом мази. Шеф очень торопил его и нервничал по поводу того, что дело, как ему казалось, продвигается слишком медленно.
Арсений долго не мог понять, по какому поводу такой ажиотаж. Косметических средств было полно в продаже, и присоединение к ним ещё одного не могло оказать на отрасль существенного влияния. Да, они ожидали, что средство будет косметическим только наполовину, а на другую половину будет лечебным. Оно позволит значительно омолодить кожу лица и тела, не прибегая к дополнительным процедурам. Вернее, так предполагается. Ожидается переворот в косметологии, или, по крайней мере, большой качественный скачок. Арсений хмыкнул. Оказывается он – восходящая научная звезда. И всё же, почему они так суетятся? Время не обманешь, это очевидно. Оно всё равно возьмёт своё, так или иначе. И если хорошенько подумать, ничего страшного в этом нет. Всё в мире переживает период становления, расцвета и затухания. Так устроена жизнь.
На этом этапе размышления очередной карман чужой памяти раскрылся, и Арсений отчётливо вспомнил, отчего весь этот шум и гипертрофированный интерес к средству. Ну конечно, как странно, что раньше это не всплыло у него в памяти! Он вспомнил, что нигде в их огромном здании он не видел ни одного непривлекательного лица или тела нестандартных пропорций, как будто быть хорошими специалистами могли только люди с привлекательной внешностью. Несомненно, это могло показаться странным или удивительным, но Арсений почему-то не удивился.
Это объяснялось просто, и он знал, почему. Всё банально до боли. Некрасивые индивидуумы не могут претендовать на хорошие высокооплачиваемые должности. Люди с какими-либо внешними изъянами находятся на нижних ступенях социальной лестницы: они служат уборщиками, разнорабочими, скотниками, водителями, и так далее и тому подобное. Никого не заботит то, какие у них умственные способности и что они могут дать обществу. Их отбраковывают в самом начале, ещё на стадии получения первичного образования, которое полагается иметь всем без исключения.
Именно поэтому в этом мире все очень тщательно следят за своим внешним видом. А уж продление периода молодости и красоты вообще становится навязчивой идеей. Потому что обвисшая кожа и морщины никак не способствуют продвижению по карьерной лестнице.
Конечно, исключения бывают. Их делают для талантливых особей, которые с молодых лет смогли показать всем, что они являются творческими личностями, и никто, кроме них, не способен делать то, что делают они. Но даже в этом случае, если уродливость такой личности слишком ярко выражена, ей делают коррекцию за государственный счёт, чтобы привести в надлежащий вид. Считается, что окружающие должны лицезреть только прекрасное. Мир, поклоняющийся молодости и красоте, и отвергающий уродство и старость, тем самым отвергает сам себя. Тот, кто хочет видеть только одну грань, обязательно попадает в ловушку собственных амбиций. Без ночи не бывает дня, это закон, не признавая который мы движемся прямиком к саморазрушению.
Погружённый в такие мысли, и ошарашенный внезапным открытием очередной грани существования в мире двух светил, Арсений не заметил, как дверь открылась и вошла Селена. Она села напротив, опустив глаза и мягко накрыла руку Арсения своей. Он вздрогнул:
– Селена! Ты крадёшься, как кошак. Ты меня напугала.
– Прости.
– Я занят. Шеф сидит у меня на голове, требуя немедленных результатов, а у меня всё встало, как назло! И чем больше он наседает на меня, тем больше вгоняет меня в ступор. Лучше бы он оставил меня в покое на время, это бы ускорило процесс.
– Он тоже нервничает. На него наседают сверху. Я вчера смотрела передачу. Ты всё же дал Ракше материалы?
– Я не сказал ничего конкретного, и ничего секретного ей не дал. Это общие фразы и незначительные намёки. Она очень просила выручить её.
– Да, да, тебя не в чем упрекнуть, я заметила… ты отлично выкрутился на этот раз. Но с чего ты взял, что она на этом успокоится? Сказал А, значит, нужно говорить и Б. Они не успокоятся, пока не вытрясут из тебя то, что им хочется.
– Меня это не интересует. Дальше они свободны фантазировать как угодно.
– Ладно, оставим. Я не за этим пришла. У меня для тебя новость…
– Хорошая?
– Думаю, да.
– Тогда говори скорее.
– Это пока не точно… но всё же некоторая вероятность есть… – Селена замолчала, видимо пытаясь подобрать слова.
– Что, Селена, что? Не томи! – Арсений занервничал, подозревая, что новость может оказаться не такой уж хорошей, судя по тому, как мялась Селена, не зная, как преподнести её ему.
– Кажется, я повторяю, кажется, у нас может быть малыш!
– Селена! – Арсений откинулся на спинку кресла и застонал! – Что ты наделала! Я же просил тебя не торопиться!
– Но ты сам спал со мной в такой период! Ты не мог не знать! Зачем теперь ты пытаешься представить всё так, будто это я виновата?
– Я помню тот вечер, Селена… отлично помню… ты выключила свет и задёрнула шторы. Ты не хотела, чтобы я видел твоё состояние.
– Я думала, ты считаешь! Я просто не хотела, чтобы это происходило при свете!
– Я ничего не считал, мне это не нужно. Как ты подвела меня, Селена! – Арсений закрыл лицо руками.
– В чём? Я помешала твоим планам в отношении Ракши? Я видела, как ты смотришь на неё! Ты хотел избавиться от меня? – Селена зашмыгала носом.
– Да нет же! Ты всё не так понимаешь! Просто это не ко времени… сама потом поймёшь… ладно, что теперь?
– Как что? Подадим заявление на совместное проживание. Тем более что скоро медосмотр.
– Хорошо, Селена, мы сделаем так, как ты говоришь… а сейчас не мешай мне, я хочу побыть один. Мне нужно подумать, ты застала меня врасплох.
Селена поднялась со стула.
– Я рада, что ты принял это решение. Я всегда была уверена в тебе.
– Вот именно. – Арсений горько усмехнулся. – Ты была абсолютно уверена, когда делала это…
– Ничего не поделаешь. – Селена направилась к выходу. – Думаю, с заявлением не стоит тянуть.
– Хорошо. Только я хочу, чтобы ты знала: я не люблю тебя и не собирался с тобой жить. Ты обманула меня, а это нехорошо. Ты поплатишься за это, Селена.
– Не угрожай мне! Зачем ты тогда спал со мной? Зачем поддерживал отношения?
– Я виноват, понимаю. За это и поплатился. Не стоит напоминать мне об этом. Тем более всё вышло так, как ты хочешь. Но знай, если ты ошиблась, и ребёнка не будет, мы в тот же миг расстаёмся. Я вычеркну тебя из своей памяти навсегда. Будь готова, Селена.
Селена усмехнулась.
– Очень страшно! Я не верю тебе, ты просто сейчас злишься. Ты не можешь ненавидеть меня, мы слишком тесно связаны.
– Думай что хочешь, мне всё равно. Принеси заявление, я его подпишу. Но для начала принеси мне подтверждение, что действительно ждёшь ребёнка.
– Милый Арес! Гнев затуманил тебе разум! Какое подтверждение тебе нужно? – Селена распахнула платье, и глазам изумлённого Арсения предстал её обнажённый живот. Живот пока был обычного размера, но стенки брюшной полости уже становились полупрозрачными в районе пупка и мерцали розоватым светом. – Видишь? Конечно, это ещё не абсолютно точно, но… – Селена запахнула платье.
Арсений подавил вздох. Конечно, это почти приговор. Факты, как говорится, налицо. Почему эта проклятая память выдаёт ему всё так поздно? Какое-то запоздалое зажигание… У них становится прозрачным живот. Как в аквариуме с рыбками: всё видно. И никаких анализов и доказательств. Нужно поскорее вернуть Сириуса в объятия Аиды, и покончить с этой историей навсегда. В конце концов, его ждёт Вера, а в этом мире он всего лишь гость, не более.
Может, сказать ему прямо, чтобы убирался отсюда ко всем чертям? Что за чушь он вдолбил себе в голову? Что он любит Ракшу? Глупости! Есть вещи поважнее любви и его соплей. Мировая стабильность, например… почему он не думает об этом? Упрямый мужик!
Раздался звонок телефона и Арсений снял трубку. Звонила Ракша.
– Привет! Как дела?
– Неважно. Зашёл в тупик. Пытаюсь найти выход.
– Что, чудесное средство оказалось фикцией?
– Нет, просто небольшая заминка. Требуются дополнительные исследования древних манускриптов, только и всего. Но я справлюсь. Знаю, слишком много надежд, слишком много обещаний.
– Это да. Но сейчас я просто хотела поговорить с тобой с глазу на глаз.
– Звучит заманчиво.
– Мне не до смеха. Разговор серьёзный.
– Ты меня заинтриговала. Я готов выслушать тебя. Говори место и время.
– После работы, в Парке воздушных шаров. Я буду ждать тебя в том кафе, где мы с тобой были.
– Зачем такая конспирация? Ты можешь зайти ко мне, и мы спокойно поговорим.
– Нет! Тебя может навестить Селена, а я не хочу, чтобы она застала нас вместе.
– Да я просто не открою ей дверь, так что бояться нечего.
– Мне будет неуютно… давай встретимся там, так будет лучше.
– Хорошо, как хочешь. Я приеду.
– Пока. – Ракша положила трубку.
Арсений задумался. Конечно, она хочет просить его найти рецепт для её обожаемого Сириуса. Что ж, он пообещает. Если бы она пришла к нему, он мог бы обнять её, а потом послать снимки Сириусу, и всё было бы кончено. Но она не хочет идти к нему домой, она очень осторожна, эта Ракша… К тому теперь здесь запахло тайной… Она что, член секты? Готовит государственный переворот? Смешно! Хотя, если вдуматься, смешного мало. История обрастает подробностями. Она втянула в это Сириуса, и теперь он ещё сильнее вцепится в придуманную им самим жизнь. Ладно, надо сегодня узнать у неё побольше, особенно насчёт Сириуса.
Когда Арсений пришёл в кафе, Ракша сидела за столиком и потягивала настойку. Она молча кивнула Арсению, и он сел напротив. Так как Ракша продолжала молчать, он заговорил первым:
– Привет! Рад тебя видеть.
– Взаимно.
– Давно ждёшь?
– Нет, только подошла.
– Ты о чём-то хотела со мной поговорить?
– Да. Выпей немного, расслабься, и мы поговорим. – Ракша протянула ему свой бокал. – Возьми мой, я больше не хочу.
– Как скажешь. – Арсений пожал плечами и отхлебнул глоток.
Настойка обожгла горло, а по телу разлилось приятное тепло. Арсений выжидающе уставился на Ракшу. Она подняла глаза и взглянула на Арсения.
– Я хотела поговорить о Сириусе. Скоро медосмотр, а его рана не заживает… Мне очень тревожно.
– Мне тоже это не нравится, но чем я могу помочь?
– Ты мог бы найти рецепт… в старинных книгах… я слышала, там есть такие рецепты чудодейственных мазей… раньше были знахари, они лечили людей, если медицина не помогала… теперь ты сам знаешь, что… их больше нет… – голос Ракши понизился до шёпота.
– Возможно. Но это потребует времени. Боюсь, скоро не получится. Ты можешь себе представить, сколько книг мне нужно перерыть? К тому же я понятия не имею, что у него за болезнь.
Ракша вздохнула.
– Я и сама не знаю. В том-то и проблема. Я очень боюсь за него.
– Скажи, а ты знала Сириуса до того дня, когда он вытянул тебя из-под модуля?
– Нет. Он вынырнул из темноты, я даже не заметила, откуда. Но с тех самых пор мы неразлучны.
– Он рассказывал тебе о себе? Хоть что-то?
– Да нет… – Ракша задумалась. – А что, собственно, рассказывать? Он художник… по-моему, достаточно.
– А по-моему, нет. Разве может быть достаточно таких знаний о человеке, с которым ты собралась жить?
Ракша нахмурилась.
– А тебе это зачем? Какое это имеет отношение к его здоровью? Я сама разберусь, что мне нужно знать, а что нет! Тебя это не касается.
– Не сердись. Я не собирался тебя обижать. Просто ты однажды упомянула, что у него необычный состав крови… я не понял тогда и не понимаю сейчас: что это значит?
– Его кровь слишком жидкая, и течёт с увеличенной скоростью. Как-то так…
– Откуда тебе это известно? Он был у лекаря?
– Сначала я думала, что был. Он мне так сказал… но потом признался, что ему всего лишь наложили повязку. Он боится, понимаешь, боится, что с ним что-то не так. Но без медосмотра нам не выдадут свидетельство на совместное проживание, и наши дети будут вне закона. Я не хочу так.
– Я постараюсь вам помочь. – Арсений взял руку Ракши, безвольно лежащую на столе, и начал перебирать её пальцы. – Не стоит так волноваться. Я сделаю всё, что в моих силах. – Арсений посмотрел на Ракшу. Она не отвела взгляд.
Неожиданно что-то в глубине её зрачков стало неуловимо меняться, она шире распахнула глаза, словно пыталась лучше рассмотреть Арсения. Арсений сжал пальцы Ракши, чего она даже не заметила. Он молчал, боясь спугнуть то, что просыпалось в глубине её существа. Он хотел, чтобы ЭТО проснулось в ней, наконец.
Ракша сглотнула слюну и произнесла:
– Пойдём, прогуляемся. Здесь становится людно.
Они прокатали карточку в автомате, и пошли вглубь парка. Мимо них пролетали светлячки в прозрачных шариках, бросая на лица отблески голубоватого света. Лицо Ракши в этих отблесках было похоже на застывшую маску. В самом дальнем углу парка они присели на скамейку. Вряд ли кто здесь мог их потревожить, потому что скамейка утопала в темноте.
Ракша прижалась к Арсению и прошептала ему в самое ухо:
– Наконец-то я нашла тебя… Господи! Я думала, что это всё бред…
Слово «Господи», прозвучавшее так естественно из уст Ракши, произвело на Арсения эффект разорвавшейся бомбы. Сердце у него бешено заколотилось, он схватил Ракшу за плечи и развернул лицом к себе.
– Вера?! Это ты, Вера?! Но как… как ты здесь оказалась? Это фантастика! Я не верю своим ушам, да и глазам тоже! Боже! Вера! – Арсений начал целовать Верино лицо, а потом и руки, чтобы скрыть набежавшие слёзы.
– Постой! – Вера немного отстранилась. – Я сама ничего не понимаю. Мне трудно сосредоточиться, всё плывёт перед глазами… Где ты, то есть мы, находимся? Пару минут назад я была в больнице, очевидно в коме… Ты – мой сон. Я могу в любой момент проснуться, и тогда ты исчезнешь. Такое уже было, но тогда я не могла тебе ничего сказать, тело и язык совершенно меня не слушались… что ты здесь делаешь? Хотя можешь не отвечать, если тебе неудобно. Просто я рада, что с тобой всё в порядке. Проснусь счастливой.
– Вера, это не сон… то есть не совсем сон… долго объяснять… да и вряд ли мой рассказ что-то объяснит, прости за каламбур. Как ты попала сюда? Сосредоточься и ответь, это очень важно.
Вера – или Ракша – наморщила лоб.
– Не знаю, уместно ли слово «попала»… я никак сюда не попадала. Я просто заснула в больнице… вот и всё.
– В больнице? Ты сказала, в больнице? Что с тобой произошло?
– Попала в аварию. Но всё в порядке… я иду на поправку.
– В аварию! Господи!
Вера ослабила шарф на шее.
– Ужасно душно! Прямо задыхаюсь! И сердце колотится… Ещё чуть-чуть, и я упаду в обморок… странное у тебе задание…
– Очень странное, Вера, очень… скажи, ты можешь видеть меня по своему желанию? Или это происходит спонтанно?
Вера тяжело дышала, лоб её покрылся испариной.
– По желанию не могу… но я стараюсь, чтобы получалось… мне плохо… нужно проснуться, я это чувствую…
Арсений прижал её к себе.
– Вера! Ты можешь мне помочь. Помочь вернуться. Нам помочь. Я буду ждать тебя, Вера!
Девушку начало трясти, затем она обмякла в руках Арсения и потеряла сознание. Арсений похлопал её по щекам и слегка встряхнул. Она глубоко вздохнула и открыла глаза. Голова её покоилась у Арсения на плече. Девушка вздрогнула и испуганно отодвинулась.
– Кажется, мне стало плохо… голова закружилась… ничего не помню, как в колодец провалилась… что это было?
– Ничего страшного, небольшой обморок. Очевидно, от переутомления. Ты слишком волнуешься за Сириуса.
– Возможно. В последнее время я действительно не могу найти себе места. Но не только из-за Сириуса, – сказав это, Ракша многозначительно замолчала и пристально посмотрела на Арсения.
– Вот как? Из-за чего же ещё? Неужели в твоей жизни есть что-то более важное, чем Сириус? – Арсений не мог удержаться от иронии. Ракша заметила это и нахмурилась:
– Не будь злым. Злость тебе не идёт. В жизни очень много важных вещей. Если ты этого не замечаешь, то ты слеп.
– Разным людям кажутся важными разные вещи. Для кого-то важен брикет с мясом на ночь, а для кого-то и собственная жизнь не важна. Смотря что ты имеешь в виду.
– Я как раз и имею в виду нашу жизнь. Тщательно выверенную и запрограммированную. Мы даже не можем себе позволить быть некрасивыми! Тебе не кажется, что кое-кому выгодно, что мы стремительно теряем индивидуальность? Если так и дальше будет продолжаться, то скоро мы станем похожими на этих светлячков! – Ракша показала пальцем на светящуюся сферу с насекомым, которая испуганно отлетела подальше от неё. – И так же, как они, будем бояться собственной тени. Молодость и красота, красота и молодость! Меня уже тошнит от этих слов!
– Ну, если даже и кажется, что тогда? – Арсений произнёс это тихим голосом, боясь обидеть или спугнуть Ракшу. То, что она собиралась ему сказать, действительно выглядело серьёзно, Арсений это почувствовал.
– А то, что так дальше продолжаться не может. Это понятно.
– Кому понятно?
– Нам. Нам понятно.
– Кому нам? Перестань говорить загадками! Если хочешь что-то сказать, говори! К чему эти недомолвки? Если ты мне не доверяешь, то не нужно было и заговаривать со мной.
– Хорошо, я скажу. Есть одно общество… недовольных… мы не хотим мириться с текущим положением вещей. Мы не хотим, чтобы нам переставляли ноги! Мы хотим иметь право быть такими, какими мы родились: безобразными, больными, глупыми! Мы не хотим идеального общества! Это полный бред. Мы хотим рожать детей и сами ухаживать за ними, что бы ни случилось в нашей жизни. Мы не хотим, чтобы наши женщины становились инкубаторами для вынашивания идеального потомства! В наше общество вступает всё больше новых членов. Тех, кто не равнодушен.
– Как называется ваше общество?
– Союз светлячков.
– Союз светлячков? Странное название для общества недовольных…
– Наше общество официально зарегистрировано. Это название не более чем ширма, мы позиционируем себя любителями природы, которые борются за чистоту лесов и сохранность животного мира. Со стороны трудно догадаться, чем в действительности мы занимаемся. Мы организуем выезды на природу, убираем мусор в лесной зоне, подкармливаем диких животных. И в то же время в этом названии заложен скрытый намёк: мы стремимся к свету. Только не в том смысле, как это понимают те, кто нами управляет. Скажи, ты готов с нами сотрудничать? Твои знания могли бы очень нам пригодиться.
– Ты очень рисковала Ракша, предлагая мне это… зачем? Почему ты подставила себя под удар? И не только себя, но и всё ваше общество?
– Сначала ответь, согласен ты или нет? Я чувствую к тебе доверие. Сама не пойму, почему… это идёт изнутри. Внутренний голос, если хочешь. Так да, или нет?
– Я могу подумать?
– Нет. Ты должен ответить сейчас. Я не могу дать тебе время на размышления. Ответ должен быть внутри тебя, иначе моё предложение бессмысленно. Ты должен был решить это давно. Я понимаю, от страха не так просто избавиться, но ты должен ЗНАТЬ, чего ты хочешь…
– Я согласен. Я знаю: всё, что происходит, чудовищно, в корне неправильно… я полностью поддерживаю тебя и твоих друзей. Но что я должен делать?
– Для начала просто вступить в наше общество. Абсолютно официально. Всё, что тебе нужно будет знать, я расскажу потом. У нас есть особый план действий.
– Похвально! – Арсений зевнул, его потянуло в сон. – Но ты рисковала, дорогая Ракша… ты очень смелая девушка…
Голос Ракши донёсся до Арсения словно сквозь вату.
– Риск невелик. В рамках разумного. В бокале было лекарство, оно вызывает сон. Если бы ты сказал «нет», я бы сделала тебе укол, и ты бы никогда не проснулся.
– Какая ты коварная! Что за укол ты собиралась мне сделать?
– Мне приходится быть такой, слишком много поставлено на карту. Но и ты слишком нужен нам. У нас есть лекари, они умертвили много людей и продолжают это делать. Это их работа. Они знают толк в смерти.
– Как скоро я усну и когда проснусь?
– Скоро. Проснёшься через четверть деления. Я посижу с тобой.
– А вдруг я обману тебя? И донесу, как вернусь домой?
– Это будет для тебя затруднительно. Я записывала все наши разговоры, включая этот. Ты знал о болезни Сириуса и не донёс, а это уже нарушение, если не сказать больше. Ты способствовал распространению заразы в обществе, а значит, тоже подлежишь наказанию. Значит, твой мозг работает извращённо, значит, ты моральный урод. Таким тоже не место в обществе. Ты опасен.
– Оказывается, ты всё продумала… хитрая Ракша… но ты можешь не бояться, я не собираюсь предавать тебя… – мысли у Арсения спутались, и его голова упала Ракше на плечо.
Она устроилась поудобнее и прикрыла глаза. Чёртов Арес! Она думает о нём намного чаще, чем ей хотелось бы. И эти провалы сознания! Может, и с ней не всё в порядке? Может, и она больна? Ракша вздохнула. Тогда тем более нечего терять. К тому же, если Сириуса уничтожат, жизнь потеряет смысл. Хотя почему потеряет? Может, она всё придумала? Придумала самозабвенную любовь на грани истерики, верность до самого конца. В какой момент ей пришло в голову, что она испытывает к Сириусу глубокое чувство?
Сейчас Ракша уже сомневалась. Она никому и никогда не призналась бы в том, что её чувство не такое всеобъемлющее, как она пыталась представить, но хотя бы перед самой собой ей хотелось оставаться честной. Вот сейчас на её плече покоится голова Ареса, и ей это приятно. Его волосы касаются шеи, щекочут её… его дыхание согревает ей грудь… она замерла, чтобы не разбудить его раньше времени и продлить ощущение покоя и умиротворения.
Могла бы она убить его, как обещала? Спокойно воткнуть в его плоть смертоносный укол и оставить одного на скамейке? Для Ракши это очень трудный вопрос. Наверное, да… она не может подставить под удар всю организацию… но как бы она жила после этого? И зачем? Да, зачем бы она жила? Пыталась спасти мир от чудовищ, но сама незаметно стала монстром. Монстром, готовым убить только за то, что кто-то не разделяет её взглядов. Как далеко способны зайти они все? И не сменятся ли их «благородные» цели на нечто более зловещее? Змей кусает себя за хвост… странное выражение… откуда она его знает?
Арсений на плече Ракши пошевелился и что-то пробормотал во сне. Ракша посмотрела на ручной индикатор времени. Осталось совсем немного. Напротив её лица остановился светлячок в своём прозрачном убежище, и завис. Крохотное существо с любопытством рассматривало странную парочку. Ракша не прогоняла его, и вскоре он медленно уплыл в темноту. Арсений открыл глаза и поднял голову.
– Я ещё жив? Ты не умертвила меня, злодейка? – Он пытался шутить.
– Не умертвила. Надеюсь, ты не забыл наш разговор?
– У меня не такая короткая память. Я полон решимости вступить на путь борьбы.
– Не иронизируй! Ты чересчур легкомысленно ко всему относишься, включая Селену… не думаешь же ты, что мы играем в игры от нечего делать?
– Прости. Просто рад, что проснулся живым. Всё же некоторые опасения, признаться, были… конечно, я так не думаю. Но при чём здесь Селена?
– Вырвалось. Случайно.
– Нет, ты уж договаривай!
– Если ты её не любишь, то зачем морочишь ей голову? Селене хочется иметь семью. Ты можешь сделать несчастным и себя и её.
– С чего ты взяла, что я её не люблю? И потом, это наше с ней дело… тебе она, кажется, не близкая подруга…
– Нет, но мне её жаль…
– Оставь эту тему, Ракша… я разберусь с ней. Разве это сейчас важно?
– Ты прав, я лезу туда, куда меня не просят… нервы расшатались… болтаю невесть что…
– Я не сержусь. Ты знаешь, сон у тебя на груди был очень сладок… я с удовольствием повторил бы его, если ты не возражаешь… только в другом месте.
– Я возражаю! Ты слишком много себе позволяешь! Нам пора.
Арсений сделал вид, что смутился.
– Это я спросонья, извини! Так что я должен делать?
– Ты должен прийти и вступить в наше общество. Это будет первым шагом. Об остальном я расскажу потом, не хочу сразу загружать тебя обязанностями. И потом, тебя ждёт небольшая проверка. А сейчас нам действительно пора. Я сообщу, когда ты должен будешь прийти.
Они поднялись со скамейки и направились к выходу. Арсений придерживал Ракшу за локоть, чтобы они были похожи на влюблённую парочку. Хотя зачем нужна такая конспирация, он не знал. Насколько он понял, никто пока никого не подозревал, и никто за ними не следил. У него шевельнулась мысль, что Ракше просто приятно идти так близко к нему, но она показалась ему абсурдной: «Ракша обожает Сириуса… мои шансы равны нулю. Если только Вера не поможет… или слепой случай…»
//-- Дневник Веры3 ноября --//
Открыла глаза, и первое, что вспомнила – мой сон. Меня отключили от приборов, и поэтому сон это или кома, трудно судить. Для меня всё едино. Смутно помню, что села на кровати, чем-то разбуженная, рядом крутился огромный чёрный кот, старый приятель по предыдущему сну, он громко мяукал. Я свесила ноги с кровати, встала и куда-то пошла, вроде вслед за котом… потом вдруг поняла, что сижу за столиком, напротив Арсения… От испуга чуть не подавилась, кажется, я что-то пила… на этот раз я смогла заговорить с ним, хоть и не без труда. Мы ушли подальше в парк, сели на скамейку. Там была странная обстановка, но мне было не до окружающей среды. С ним всё в порядке, и я этому чрезвычайно рада. Во всяком случае, в моём сне было именно так. Он прекрасно выглядит, жив и здоров. Моя версия нашла подтверждение: он выполняет важное задание. Прямо он об этом не говорил, хотя и намекнул, что задание очень секретное. Прямо шпионский боевик!
Странно одно: он просил помочь ему вернуться… почему меня? И как я могу это сделать? Он попросил поддерживать с ним связь. Хотя вряд ли это можно назвать связью. Девица с травмой головы видит бредовые сны… какая же это связь? Я даже не могу «связаться» с ним по своему желанию. Может всё-таки это сумасшествие? Хотя кроме этого ничто больше не омрачает мой разум. За исключением Сидора. Он воздействует на мой разум днём. Его ухаживания становятся всё настойчивее… я устала делать вид, что он мне интересен… Упрямый малый, однако.
После этого «сеанса связи» мне стало плохо. Сердце так колотилось, что я думала – выпрыгнет из груди. Мне кое-как удалось позвать медсестру, она замерила давление и не на шутку перепугалась. Позвала дежурного врача, он осмотрел меня, велел сделать укол и поставить капельницу. К утру удалось привести меня в норму. Списали на последствия травмы. Скорее всего, так и есть. Взяли анализы, как объяснили, для более точного диагноза. Говорят, сердце начало пошаливать. Но мне думается, это случилось после моего сна. Такое предчувствие. Эта встреча с Арсением лишила меня сил почти на сутки. Я ещё ТАМ это поняла. Стало нечем дышать, потом я ощутила бешеное сопротивление, будто кто-то пытался меня вытолкнуть… потом всё исчезло, я снова на своей кровати.
Теперь теряюсь в догадках: что всё это значит?
//-- * * * --//
Аида и Молох сидели в зале. Никто первым не хотел нарушать молчание, но всё же Аида задала вопрос:
– Как там это существо, Вера?
– Печально. Ей удалось поговорить с Арсением, но недолго. Они не успели толком объясниться. Она не смогла выдержать дольше.
– Что ж… действительно печально… Упырь рассказывал, что там назревает нечто неприятное… Вере бы неплохо занять место Ракши на более длительный срок. Ну, или хотя бы сделать это в присутствии Сириуса.
– Вряд ли подобное осуществимо. Она не может делать это по своему желанию. Не буду вдаваться в подробности, они утомят тебя, но это особенности психики, или условие существования в той самой реальности, в которой она существует. Там нельзя по-другому.
– Ты хочешь сказать, всё наши усилия могут пропасть даром? Неужели Арсений, вместо того, чтобы страстно хотеть вернуться, влюбился в эту Ракшу?
– Я бы так не сказал, но ему нелегко… Ракша любит Сириуса. Думает, что любит. Он её спас, и она преисполнена благодарности.
– Хорошо, не будем паниковать раньше времени, тем более, что время у нас есть… Фэт волнуется, он в плохой форме…
– Я понимаю. Передай ему, что всё будет в порядке. Есть один способ оправить Веру к Арсению.
– Почему ты молчал раньше?! Ты расстраиваешь меня своей скрытностью!
– Он очень опасен, я думал, всё обойдётся, не хотел говорить раньше времени.
– Для кого опасен?
– Для Веры прежде всего. Ну и для Ракши тоже.
– Неужели ты мог подумать, что жизнь двух этих существ что-то значит в масштабах мироздания? Вернее, двух разных проявлений одной сущности. Да у этой сущности ещё миллион различных проявлений! Не говоря о том, что и эти два проявления реинкарнируют через некоторое время!
– Эти существа ни в чём не виноваты, не забывай. Помнишь принцип: не навреди? Мы не можем сознательно вредить невинным.
– Я всё помню. Риск есть, но всё может закончиться и благополучно. Давай надеяться на это. Просто нужно позаботиться о максимальной безопасности Веры и Ракши. Если Сириус не вернётся, последствия могут быть ещё более ужасны. Расскажи свой способ, я внимательно слушаю.
– Вера должна впасть в кому на пару дней, тогда Упырь сможет провести её между мирами и помочь остаться. Но это не должно длиться больше, иначе последствия будут необратимы. Да и неподготовленный разум Ракши может пострадать.
– Прошу, проследи за тем, чтобы её вовремя вернули обратно. Я знаю, ты это можешь. Хотя, постой! Как она впадёт в кому? Кажется, она выздоравливает?
– Наш Заместитель сделает ей укол.
– Прекрасная мысль! Он же считается её женихом. Вряд ли она догадывается, что происходит на самом деле. Он же навещает её?
– Да, навещает. Этим мы и воспользуемся.
– Я слышала, он очень устал… раньше ему никогда не приходилось так долго держать чужую форму. Он еле дотягивает до вечера. Думаю, когда он сделает ей укол, ему стоит на время исчезнуть. Отдохнуть. Это возможно?
– Вполне. Он может сказаться больным на пару дней.
– Ну вот, мне стало немного легче. Определённость внушает оптимизм. Не откладывай, Молох! Пусть Заместитель сделает это немедленно.
– Я тотчас сообщу ему.
– Я пойду, успокою Фэта. У нас скоро слияние, а он никак не может сосредоточиться. Ты нашёл мне невинное существо с красивыми грёзами, как я просила?
– Нашёл. Возьми грёзу, она прекрасна и свежа, как морской бриз… эта грёза забвения и покоя. Её навеяли волны… и шорох песка. – Молох протянул к Аиде руки, она приблизилась к нему и посмотрела прямо в глаза.
Потом она величаво удалилась, оставив Молоха одного. Тот принял форму летучей мыши и, пискнув, вылетел из зала.
//-- * * * --//
Лже-Арсений находился на кафедре института, когда услышал в голове голос Молоха, медленно произносящий слова задания. Лже-Арсений вышел на улицу и сел на пустую скамейку с задней стороны корпуса.
«Ты понял?» – Голос Молоха звучал настойчиво.
«Понял».
«Потом можешь отдохнуть пару дней. Только чтобы никто не догадался, куда ты пропал. Тебя не должны искать».
«За это не стоит беспокоиться. Это легко устроить. Особенно здесь. Когда я смогу вернуться?»
«Скоро. Как только закончим дело. То, что ты сделаешь, поможет ускорить события».
«Я сделаю это сегодня».
Молох прервал связь, лже-Арсений встал со скамейки и отправился в аптеку.
Вера встретила лже-Арсения в приподнятом настроении. Он изъявил желание её поцеловать. Вера удивилась, но отказываться не стала, тем более что в палате никого не было. Лже-Арсений наклонился к ней и коснулся губами шеи, просунув руку ей за спину. Из рукава он достал шприц и уколол Веру в бедро. Он вздрогнула, но в этот момент лже-Арсений укусил её за губу, изображая страстный поцелуй. Мышцы лица Веры обмякли, нижняя челюсть расслабилась. Она успела кинуть на лже-Арсения ненавидящий взгляд. Он убрал руку и поднялся.
В этот момент в палату вошёл Сидор. Вера не подавала признаков жизни. Лже-Арсений стал громко звать медсестру, которая прибежала, испуганно хлопая глазами.
– Посмотрите, с ней что-то не так! Она выключилась на моих глазах!
Медсестра пощупала пульс и облегчённо вздохнула.
– Опять в коме, у неё такое бывает. Последствия травмы. – Она ловко подключила Веру к аппаратам. – Не беспокойтесь, с вашей невестой ничего не случилось. Я позову доктора.
– С ней действительно всё в порядке?
– Ну конечно. Она частенько впадает в это состояние. Пока пугаться нечего.
– Тогда я пойду, меня ждут дела.
Лже-Арсений хотел выйти из палаты, но Сидор схватил его за руку.
– Ты что-то ей сделал, ублюдок! Я видел!
– Уберите руки! Мы целовались, она моя невеста.
– Я доберусь до тебя! – злобно прошипел Сидор вслед Арсению.
Медсестра наблюдала за этой сценой. Она укоризненно посмотрела на Сидора.
– Да что вы, в самом деле! С ней это часто бывает, говорю же! Что плохого в том, что жених целует свою невесту?
Сидор промолчал, злобно играя желваками. Очевидно, он считал себя женихом Веры, и то, что посторонний человек утверждал обратное, его покоробило. Он посидел немного возле постели Веры, но так как сестра заверила, что та придёт в себя не скоро, удалился, что-то прошипев себе под нос.
Сидор пошёл домой. Мать спросила его, что случилось, но он отмахнулся: настроение стремилось к нулю. Посидев полчаса, словно безжизненная мумия, он сбегал в магазин за пивом и весь вечер смотрел телевизор.
На следующий день, отпросившись с работы, Сидор направился прямиком в институт, где работал Арсений. Он жаждал поговорить с ним по-мужски и выяснить отношения.
На кафедре ему сказали, что Арсений взял бюллетень. Умудрился простудиться, хотя в такую погоду это несложно. Сидор спросил адрес, и одна молодая и красивая преподавательница, бросив на Сидора заинтересованный взгляд, написала адрес на бумажке, даже не уточнив, зачем он ему нужен? Сидор поблагодарил и пообещал купить шоколадку. Девица довольно заулыбалась, поймав Сидора на слове.
Зажав в руке заветную бумажку с адресом, Сидор решительно направился к дому Арсения. Старушка консьержка внизу сообщила ему, что Арсений дома. Сидор долго звонил, но дверь никто не открыл. Удручённый неудачей, Сидор спустился вниз и принялся расспрашивать старушку, не выходил ли Арсений из дома? Та горячо заверила его, что нет. Рассерженный Сидор удалился. С ним явно никто не спешил разговаривать.
Дома он ещё раз хорошенько подумал. Ждать Арсения возле подъезда не имеет смысла, это несусветная глупость. Во-первых, будет мозолить глаза всему двору, а во-вторых, его просто выгонят с работы, если будет всё время пропадать по личным делам. Да и кто знает, сколько придётся ждать? Его соперник может и неделю не выходить из дома. А стоит Сидору отлучиться по нужде даже на минуту, он может спокойно покинуть дом незамеченным. Этот вариант отпадал.
Но Сидор не привык так просто сдаваться, тем более если дело касалось девушки, которую он уже в мыслях назвал своей невестой. И тут Сидора осенило. Он вспомнил о своём приятеле, работающем в службе по аварийному открыванию замков. Не откладывая дело в долгий ящик, Сидор нашёл его номер в записной книжке и позвонил.
Приятель ответил сразу. Сидор объяснил ситуацию: нужно попасть в квартиру к другу, только без особого шума. Они договорились встретиться по очень важному делу, но друг не пришёл. У него дома все бумаги, касающиеся этого дела, и Сидор просто в растерянности. Ещё более усугубляет ситуацию то, что друг наркоман, и мог просто уйти в нирвану или, чего доброго, превысить дозу.
Приятель недоумевал, как можно вести дела с таким партнёром? Сидор сказал, что друг вроде как завязал, долго не кололся и не нюхал, у него большие связи в высших кругах, без него никак. Но если удастся добыть бумаги, встреча может состояться и без него, в принципе договорённость уже есть. Нужно только попасть в квартиру. Тем более это нужно сделать, если человеку плохо, он может умереть без всякой помощи. Приятель вник в сложную деликатную ситуацию и вызвался помочь.
Вечером они встретились и вновь вошли в дом Арсения. Консьержка подтвердила, что жилец должен быть на месте. Сидор с приятелем поднялись на этаж и позвонили в дверь, затем постучали. Никто не ответил. Сидор кивнул, приятель раскрыл чемоданчик и достал необходимый инструмент. Он оказался хорошим мастером, и вскрыл дверь в два счёта. Сидор поблагодарил его, сунул в руку деньги и скрылся за дверью.
Квартира встретила его звенящей тишиной, и Сидор немного струхнул. Он позвал хозяина, но никто не ответил. Сидор прошёл на кухню, никого там не обнаружил, затем в единственную комнату. Он вдруг испугался, что его случайная фантазия о том, что Арсений наркоман и скончался от передозировки, окажется реальностью.
В комнате тоже никого не было, но нечто грязно-белого цвета неопределённой формы, лежащее на тахте и похожее на непропечённый блин, привлекло внимание Сидора. Он подошёл поближе, чтобы лучше рассмотреть.
Вблизи он понял, что зрение его подвело: на тахте лежало ворсистое покрывало прекрасного жемчужного цвета. Сидор улыбнулся: как можно было принять покрывало за непропечённый блин! Наверное, от страха разыгралось воображение. Покрывало было таким мягким и пушистым, что Сидору захотелось присесть и подумать, что делать дальше в такой ситуации. Как ни крути, он вор, забравшийся в чужое жилище. И хотя он ничего не украл, суть дела это не меняет. А вдруг старушка на вахте задремала, и не видела, как Арсений прошёл мимо неё? С минуты на минуту он вернётся, и что тогда Сидор ему скажет? Арсений имеет полное право вызвать полицию. Он, Сидор, будет выглядеть полным дураком.
Но ни через минуту, ни через пять никто не появился, и напряжение начало понемногу отпускать Сидора. Ему стало очень тепло и уютно на жемчужном покрывале, так уютно, что не хотелось вставать. Мысли о том, что он скажет Арсению, лениво шевелились у Сидора в голове. Он не заметил, что кончики покрывала, на котором он сидел, загнулись, поднялись и обволокли его сзади, словно кто-то заботливо укрыл пледом. Сидор словно оцепенел. Покрывало удлинилось, дотянулось до головы Сидора и одним броском накрыло её сзади. Теперь Сидор напоминал странствующего дервиша, присевшего отдохнуть после трудной дороги. Дервиш не шевелился. Покрывало словно пальцами ощупало голову Сидора, потёрло ему лоб, слегка сдавило шею…
Манёвры ожившего покрывала остались за гранью разума Сидора. Он провалился в блаженную истому, которая сменилась ощущением, что некто закрывает у него в голове двери. Да, именно так: закрывает двери. Кто-то недобрый запирает двери на замки, но не все подряд, а выборочно. И Сидору очень трудно сосредоточится. Он хочет понять, что находится в тех комнатах, которые оказываются закрытыми, как в сказке про Синюю бороду, но замки надёжные и крепкие. Сидор дёргает ручки дверей, но они даже не шелохнутся. Это очень расстраивает Сидора, ему кажется: в комнатах нечто очень важное, но изменить он ничего не может. Устав от бесплодных усилий, Сидор садится на пол бесконечного коридора и засыпает.
Просыпается Сидор на тахте в комнате Арсения. Он лежит на ней, заботливо укрытый жемчужным покрывалом. Сидор вскакивает, не понимая, как мог так быстро заснуть в чужой квартире. Более того, не понимает, как он сюда попал и зачем вообще здесь?
Испуганно озираясь, Сидор покидает квартиру, предусмотрительно посмотрев в глазок, чтобы не наткнутся на бдительных соседей. Но ему везёт, и он благополучно выходит из дома, никем не замеченный. Консьержка не обращает на него внимания, она сосредоточенно вяжет носок. Приятели жильцов её не интересуют, тем более что вид у этих приятелей весьма достойный и совсем не подозрительный.
Как только Сидор удаляется, серое покрывало сворачивается в шар, прыгает с тахты и катится в коридор. Из серой массы формируется рука, она запирает дверь на ключ и шар возвращается в комнату. Он снова прыгает на тахту и растекается по ней бесформенным блином…
Заместитель доволен собой: теперь это существо наконец оставит его в покое, и он сможет без лишнего напряжения делать свою работу. Молодчик сам напросился. На ловца и зверь бежит, такой удачи и ожидать было нельзя.
Блин булькает, надувая по всей поверхности пузыри, которые лопаются с тихим треском и опадают. Молох будет рад, что они отделались от назойливого существа так просто и легко, почти не нарушая никаких заповедей…
Дома Сидор поел, потом поспал. Мать спросила его, как Вера?
– Какая Вера, ма?
– Ты разве не у неё был?
– Мать, ты о чём?
– Да что с тобой, сынок, ты издеваешься, что ли? Я имею в виду ту девушку, что ты спас.
– Я никого не спасал! Нашла спасителя! Я что, по-твоему, Бэтман? Что-то ты мать, не то говоришь…
– Да как же… – начала было мать, и осеклась, подумав, что раз сын не хочет говорить о Вере, значит, что-то случилось.
Она пошла в кухню готовить ужин, размышляя о том, что, видимо, её Сидор получил от девушки от ворот поворот, и теперь пытается вычеркнуть её из памяти. Женщина вздохнула: всё-таки её сын чересчур самоуверен! Разве так можно, особенно в деликатных вопросах? Девушки не коровы, к ним подход нужен. Да и к корове запросто не подойдёшь… тут она снова размечталась о тихой жизни в деревенской глуши, и проблемы Сидора и его женщин отошли на задний план. «Другую найдёт, чай, не урод, – подумала она, окончательно успокаиваясь, – тем более у его пассии вроде и жених есть…»
Сидор в комнате безмятежно щёлкал семечки перед телевизором.
//-- * * * --//
На следующий день Ракша позвонила Арсению на работу и продиктовала адрес, куда он должен прийти вечером. Арсений записал. Селена не звонила и не приходила, и это показалось Арсению странным. Разумеется, она могла обидеться на него после всего, что он ей наговорил, но это на неё не похоже. Селена не отступит, пока не добьётся своего, а в настоящее время её цель – это он. Арсений помедлил немного и набрал рабочий номер Селены. Конечно, он мог заниматься своими делами и не вспоминать о ней, но на душе скребли кошки. Всё же он ощущал некоторую ответственность. На звонок ответила незнакомая девушка. Она сообщила, что Селене пришло приглашение на медосмотр, и она ушла. Арсений поблагодарил и положил трубку. Странно, что Селена ничего не сказала ему… он решил позвонить ей вечером домой.
Потом позвонил шеф и поинтересовался, как обстоят дела с чудодейственным средством. Арсений, как мог, подробно объяснил ситуацию. Шеф настойчиво попросил поторопиться. Положив трубку, Арсений уткнулся в манускрипты, решив сегодня плотно поработать до конца дня.
Приложив все усилия, он смог, наконец, расшифровать ту часть текста, которая ему не давалась. К его немалому удивлению, эта часть содержала предостережение, и сообщала о побочных эффектах.
Побочные эффекты состояли в том, что средством можно пользоваться чрезвычайно редко и только в экстренных случаях, чтобы не вызывать привыкания. Ну, буквально пару раз за эон, не больше. Если пользоваться чаще, то по прошествии незначительного времени кожа привыкает к нему настолько, что уже не может без него обходиться. Начинается нечто вроде ломки: ужасные боли, покраснения, волдыри, кожа покрывается трещинами и начинает кровоточить. Вылечить это очень трудно, а в тех условиях, в которых они живут, попросту невозможно, да никто и пытаться не будет. Остаётся одно: покупать, покупать и ещё раз покупать… через несколько эонов человек, а скорее всего цветущая женщина превращается в развалину и её пускают на корм растениям…
Источник вечного и постоянного дохода, что-то вроде вечного двигателя. Сбыт всегда обеспечен. Наверху будут весьма рады, если не сказать больше… кого интересует судьба несчастных, которые и так были предназначены для свалки? А чтобы не вымереть как раса, нужно издать закон, чтобы женщины имели минимум по пять детей, или десять… нужно просто рассчитать, чтобы было не много и не мало, а в самый раз… Ну, математики всегда найдутся… Тем более, что мужчины гораздо реже пользуются косметикой…
Н-да… дела… Арсений взъерошил волосы и продолжил расшифровку.
На этом предостережении сей труд не заканчивался. Там содержалось нечто, что подвергло Арсения в шок, настолько чудовищно звучало. Конечно, это могло быть данью времени, причудами древних, но всё же… об этом упоминалось как об основной составляющей – той, что придаёт средству столь мощный эффект. Этой составляющей была… кровь младенцев. Кровь младенцев! Подумать только!
Арсений растерялся: до того нелепо выглядела эта запись. Естественно, в современном мире изготовление косметики претерпело значительные изменения, но кое-кто может всерьёз поверить и заинтересоваться… а может и захотеть испробовать на себе чудодейственный эффект, или не на себе…
Что делать-то? Оставить всё как есть, сделать вид, что сосредоточенно пытается прорваться к истине, а самому заниматься исключительно своими делами? Отправить Сириуса домой и самому вернуться к Вере. Господи, что за нелепый мир!
Арсений нервно постучал ручкой по столу. Ладно, он подумает об этом на досуге, а сейчас пора идти на собрание клуба любителей природы под названием «Союз светлячков».
В модуле Арсений вписал в дорожную карту адрес и доверил вождение автомату. Модуль мягко припарковался возле голубого здания, похожего на обычный жилой дом. Судя по номеру, помещение клуба располагалось в подвале. Именно туда вела кованая лестница, выглядевшая донельзя нелепо среди городского дизайна в стиле модерн.
Арсений спустился вниз. Помещение, куда он попал, оказалось просторным и светлым. Там находилось несколько человек, мужчин и женщин. Они оживлённо беседовали, но, увидев Арсения, замолчали и посмотрели на него. Арсений смутился, не найдя что сказать, но тут появилась Ракша и разрядила обстановку.
– Привет! – Она протянула руки к Арсению. – Мы ждали тебя. Знакомься, это Индия, – Ракша показала на высокую девушку с чёрными волосами, – это Кали, это Кассий… она начала перечислять по именам всех присутствующих, а Арсений кивал. Потом она назвала его, и пришла очередь кивнуть остальным. Знакомство состоялось. Из этого помещения все перешли в другое, скрывавшееся за дверью, более тёмное и мрачное, освещаемое неясным голубоватым светом. Там были диваны, стулья и массивный стол. Арсения усадили в кресло и Ракша заявила:
– Сейчас ты пройдёшь что-то вроде посвящения. Не бойся, ничего такого тебе делать не придётся.
– Я и не боюсь. Мне было гораздо страшнее в парке…
Ракша засмеялась и нахлобучила на голову Арсения прозрачный шлем, напоминающий убежище светлячка. Шлем плотно прилип к шее, но воздуха внутри было достаточно, и дышалось легко. Пока Арсений приходил в себя, думая, что всё это значит, шлем начал наполняться ароматным дымом, будто открылся невидимый клапан. Волей неволей Арсений вдохнул его, голова начала кружиться…
Сначала ему казалось, что он ходит среди сизого дыма и никак не может выбраться. Потом дым начал развеиваться, и Арсений понял, что парит в воздухе, словно птица, раскинув руки. Под ним раскинулась необычная местность: зелёные реки, голубые, жёлтые и розовые поля. Фиолетовые облака проплывали под ним. Арсений чувствовал себя легко и свободно. Потом пейзаж сменился другим, более похожим на привычный с детства: зелёные поля, усыпанные красными цветами, голубые озёра. К Арсению снова подкралась тоска, и защемило сердце. От боли, пронзившей его, он очнулся и открыл глаза. Он утопал в глубоком кресле, все заботливо и внимательно смотрели на него со всех сторон. Чьи-то руки сняли с него шлем, Арсений жадно глотнул воздух и осмотрелся. Ракши нигде не было. Зато Индия весьма участливо тёрла ему виски.
– С тобой всё в порядке?
– Да. Что вы со мной сделали?
– Ничего. Чуть-чуть подсмотрели твои чувства…
– Ну и?
– Ты нам подходишь. Ракша не ошиблась в тебе.
– А если бы ошиблась? Вы бы меня съели? – Арсений пытался шутить, но Индия ответила весьма серьёзно. То ли у неё не было чувства юмора, то ещё почему:
– Мы не едим себе подобных. Мы бы превратили всё в шутку и отпустили тебя домой. Официально мы клуб любителей природы.
– Я так и понял. Я тоже люблю природу.
Появилась Ракша.
– Я рада за тебя, Арес. Теперь ты с нами. Поздравляю. Посиди тут немного, приди в себя.
Арсений кивнул. Народ вокруг начал собираться в кучки. В каждой кучке о чём-то тихо беседовали, отчего всё действо напомнило Арсению светский раут, который он видел в американском кино. К нему подошла Индия.
– Я слышала, ты работаешь на Корпорацию? У тебя высокая должность?
– Ничего особенно почётного. Просто я единственный специалист в своём роде, переводчик с древнего языка… подыскиваю старинные рецепты…
Индия жестом остановила его.
– Ты можешь не продолжать, мы много о тебе знаем. Ты пытаешься создать чудо-крем для омоложения. Скажи, а он действительно так хорош?
Молодой человек, прислушивающийся к их разговору, решил вмешаться.
– Что я слышу, Индия! Тебя волнуют вопросы омоложения? Не ожидал…
– Ничего меня не волнует! – Индия покраснела. – Я просто так интересуюсь.
– Просто так? Очень интересно… – Молодой человек обратился к Арсению. – Индия у нас работает на отличной работе, в Центральном вещании. Ей нельзя стареть. Индия очень этого боится, чтобы ни говорила. Зачем ты пришла к нам, Индия?!
– Не твоё дело! У меня полно причин ненавидеть власть. Я прошла испытание и имею право здесь находиться!
– Не нужно ссориться, друзья! С этим кремом всё не так просто… боюсь, Индия, он мало тебе поможет… – Арсений попытался погасить неожиданно вспыхнувшую вражду.
– Да он мне и не нужен! Я справлюсь и без него. Это Кассий считает, что хорошо выглядеть – это позор, я же не вижу здесь ничего плохого. Разве другие не следят за собой?
Кассий не хотел сдаваться:
– Следят, но не так фанатично, как ты.
К ним подошла Ракша.
– О чём бурные споры? Оставьте в покое Ареса! Ему незачем выслушивать ваши препирательства. И вообще Аресу пора домой. На сегодня хватит, я думаю… пойдём, Арес!
Арсений послушно поднялся из кресла. Он неважно себя чувствовал, голова раскалывалась.
Ракша проводила его до модуля и вернулась обратно. В модуле Арсений включил автомат и расслабился.
Дома его ждал голодный Упырь. Арсений, чувствуя свою вину, положил ему в миску больше обычного, и Упырь жадно всё съел. Пока он ел, Арсений набрал номер Селены, но она не ответила. Это показалось Арсению подозрительным, но головная боль мешала сосредоточиться и подумать, куда та могла исчезнуть.
Арсению вдруг захотелось поговорить с Упырём, и он, к своему собственному удивлению, без всякого труда трансформировался в кота. В этот момент насытившийся Упырь вошёл в комнату.
– О! Никак, проблемы? – Упырь сел умываться.
– С чего ты взял? – Арсений был зол на весь мир по непонятной причине.
– Ты сам превратился в кота. Зачем?
– Поговорить хочу. Тоскливо сидеть одному в четырёх стенах.
– Скучаешь по Селене? Говорил тебе, держись от неё подальше, а то влипнешь в историю. Так и случилось.
– Ничего пока не случилось. Она просто проходит медицинское обследование. Это обязательная процедура.
– Возможно.
– Странно одно: она не отвечает на мои звонки и сама не звонит. Неужели что-то случилось? Не может быть, чтобы она больна… неизлечимо больна…
– Возможно, она слишком здорова… даже слишком… возможно, её показатели идеальны…
– Ну и что? Значит, она родит здорового ребёнка, и Арес будет его нянчить. Когда я благополучно покину его оболочку, разумеется.
– Слишком хорошо, это тоже нехорошо, – важно изрёк Упырь. – Во всяком случае, здесь это имеет особый, очень реальный смысл.
– Какой смысл? Опять не помню! Прости, не мог бы ты пояснить, у меня раскалывается голова после тех экспериментов, которые ставили надо мной эти сумасшедшие «любители природы».
– Ну хорошо, я тебе напомню. Женщины, которые абсолютно здоровы, то есть имеют идеальные показатели по всем параметрам, становятся Почётными Матерями нации. Их забирают в Инкубатор, где они живут в прекрасных условиях и рожают детей.
– Что-о?! Что за Инкубатор? От кого они рожают?
– От самых умных и самых сильных. От вождей нации. Так появляются на свет наследники. Но это происходит не со всеми. Они могут рожать солдат, ещё кого-нибудь, нужного государству. Говорят, там даже проводят эксперименты… ужасные эксперименты… по выведению неких сверхлюдей… женщинам вводят гены животных… на них ставят опыты, после того, как их организм, измученный постоянными родами, изнашивается. Однако в обществе эта обязанность считается почётной. Хотя никто и никогда не видел, чтобы хоть одна из этих несчастных вернулась домой…
– А как же её мужчина? Тот, с кем она собиралась жить?
– Никак. Находит другую. Все понимают, что в этой ситуации ничего изменить нельзя. К тому же такая честь выпадает не каждой.
– Я сейчас упаду в обморок! – Арсений свалился на бок, изображая потерю сознания. – Я попал в ад!
– Наконец-то ты понял! Тем скорее нужно выбираться отсюда. Здешний климат и еда мне изрядно надоели. Где ты был, кстати?
– Встречался с Ракшей. Она приняла меня в некое общество несогласных… кажется, я увязаю здесь всё глубже и глубже…
– Не думай об этом, здешние проблемы не должны тебя касаться. Верни Сириуса Аиде, и покинь это гиблое место.
– Где мой саркофаг? – Арсений вдруг забеспокоился.
– Он появится в нужный момент. Чтобы у тебя не было соблазна сбежать. Но у меня для тебя есть хорошие новости, ты не зря трансформировался. Вера скоро может быть здесь. Она поможет тебе вернуть Сириуса. Ракша упряма, с ней так просто не справиться.
– Вера?! Вера будет здесь?!
– Да. Она уже готова. В нужный момент я помогу ей совершить переход.
– Ты веришь, что это поможет?
– Конечно. Она сама скажет этому безумцу, что больше не любит его и собирается жить с тобой. Вы покажете ему заявление на совместное проживание. Она может добавить, что его картины – дерьмо, и никому не нужны. И что корм для растений её не интересует…
– Это чересчур жестоко… про корм и картины, я имею в виду…
– Ну хорошо, про это можно не говорить, просто Сириус меня достал. Как план?
– Не знаю. Теперь не знаю… после всего, что случилось… я должен помочь Селене, и Ракше… мне кажется, стоит немного повременить, я хочу во всём разобраться. Время ведь ещё есть, не так ли?
– Пока есть, но затягивать не стоит… Вера тоже не может ждать бесконечно.
– Хорошо, несколько циклов, не более…
– В принципе, я тебя понимаю… дух приключений, романтика… комплекс героя.
– Попрошу без оскорблений! – Арсений зашипел и выгнул спину, пытаясь когтистой лапой ударить Упыря по морде. Тот ловко увернулся.
– Да хватит тебе! Говорю же, время есть. Но что тебе эти знания ситуации дадут? Уж не собираешься ли ты раскручивать её до конца? Приди в себя!
– Мне кажется, они что-то готовят. Сириус участвует в этом, мы с тобой сами это слышали, там, на шторе. Может быть, даже измена Ракши не заставит его вернуться… пока он не спасёт мир.
– Какие высокие слова: спасёт мир! А этот мир заслуживает, чтобы его спасали? И разве всё зависит от Сириуса? Надеюсь, он понимает, что его нахождение либо отсутствие здесь ничего не изменит. Они справятся сами. А его место там, где он появился на свет… Даю тебе пару циклов.
– Ладно. Завтра посоветуюсь с Ракшей насчёт Селены.
Арсений вернулся в своё обычное состояние и лёг в постель. Он испытывал странную раздвоенность: с одной стороны, ему безумно хотелось вернуться домой, но другая его сторона требовала остаться и сполна использовать всё отпущенное ему здесь время. Его просто трясло от мысли, что Селена могла попасть в этот мерзкий Инкубатор, и теперь будет, как породистая самка, плодиться в интересах нации. Какая изощрённая жестокость! Этот мир заслуживал самого сурового наказания.
Арсений сжал кулаки. Он обязан отомстить за Селену, она так любила его, так хотела иметь семью! А они записали её в свиноматки! Даже Ракша отступила для Арсения на задний план. Хотя именно она со своим обществом и могла стать орудием мести. Но, кажется, это общество и стремится изменить порядок вещей. А Вера… Вера подождёт… в его мире таких перекосов развития не наблюдается.
Арсений поворочался и уснул, собираясь завтра рассказать всё Ракше и спросить у неё совета.
Надежды на то, что Селена объявится, растаяли сами собой, после того, как она не появилась на работе. Арсений, потерявший всякий интерес к исследованию манускриптов, преподнёсших ему столь зловещий сюрприз, задумчиво сидел в кресле. Подумав немного, он набрал номер Ракши. Она ответила сразу.
– Привет! Ты очень занята?
– Да нет, а что ты хотел?
– Мне нужно с тобой поговорить. Очень. Это важно.
– Хорошо. Приходи в перерыв в парк, я буду тебя ждать.
– Договорились. – Арсений положил трубку.
Он пришёл первым, и сел на ту скамейку, на которой они всегда встречались. Ракша показалась через пару минут. Она выглядела озабоченной, то ли уловив тревогу в голосе Арсения, то ли по другой причине.
Арсений взял её руку в свою, и сжал:
– Хорошо, что ты пришла!
– Твой голос испугал меня. Что-то случилось? Как Селена?
– О ней я и хотел поговорить… она пропала.
– Пропала?! Куда?!
– Не знаю. Ей пришло приглашение на медосмотр. Я не знаю, что и думать… кажется, она была беременна…
– Беременна?! От тебя?!
– Вроде. Не пытай меня, всё это сложно… но факт остаётся фактом: её нет ни на работе, ни дома. Скажи, её могли забрать в Инкубатор?
Лицо у Ракши вытянулось, она выглядела ошарашенной.
– В принципе, да… я могу посмотреть списки кандидаток… решение об этом принимается не сразу. Правда, я слышала в последнее время, ОНИ испытывают дефицит женщин. Абсолютно здоровых женщин, я имею в виду. Те, кто ТАМ находится, плохо справляются со своими обязанностями. Животные не плодятся в неволе. – Ракша грустно усмехнулась. – Поэтому ОНИ не обращают внимания на некоторые отклонения, считая их ничтожными. Селену вполне могли забрать… тем более у неё и возраст подходящий… да ещё с готовым ребёнком…
– И что теперь делать? Мне что теперь делать? Получается, я предал её…
– При чём здесь ты? От этого никто не застрахован, ни одна женщина в определённом возрасте. Хорошо, что я перешагнула этот рубеж, в котором могла бы стать Почётной матерью нации… Селена моложе… но надо же, какой ужас! – Ракша с таким возмущением сказала эту фразу, что Арсений вздрогнул. Ему показалось, что до Ракши только сейчас дошла вся безнадёжность создавшейся ситуации.
– Я должен попытаться вызволить её оттуда. Это мой долг.
– Ты хоть представляешь, что собираешься делать? Это почти невозможно, это приговор, если хочешь. Наше общество несогласных как раз и создавалось для того, чтобы покончить с тем, что творится, раз и навсегда.
– Ты не хочешь посвятить меня в свои планы?
– Пока не могу, прости. Это слишком серьёзно, чтобы… – Ракша осеклась на полуслове, очевидно пытаясь подобрать приемлемое слово.
– Чтобы довериться первому встречному? – Арсений закончил за неё.
– Да нет, не так… но определённую осторожность соблюдать следует, согласись. Тем более, это не только мои планы. Под удар может попасть вся организация.
– Я не обижаюсь, всё понятно. Моя задача выручить Селену. Это всё, чего я хочу в данный момент. Если ты сможешь мне помочь, помоги, если нет, я что-нибудь придумаю сам.
– Только не делай ничего сгоряча! А ещё лучше, прежде чем что-то сделать, посоветуйся со мной. Хоть Селена и недолюбливала меня, мне её судьба небезразлична. Я тоже попытаюсь что-нибудь придумать, хотя шансов мало. Но не будем паниковать раньше времени, сначала я загляну в список кандидаток. Ты обещаешь не делать глупостей?
– Обещаю. Ты права, спешка здесь неуместна. К тому же, раз она уже беременна, её никто не тронет, пока она не родит. Может, подменить результаты анализов? Ну, так чтобы было понятно, что Селена им не подходит. У тебя есть знакомый лекарь?
– Может быть такой и найдётся. Но это очень опасно. Мы не имеем права подвергать человека опасности ради нашей прихоти.
– Это не прихоть, ты же понимаешь, это жизнь человека.
– Прости, но почему человек, не знакомый с твоей Селеной, должен подвергать свою жизнь опасности?
– Я понимаю. Но разве не за это вы боретесь?
– И за это в том числе. Но вопрос нужно решать в принципе, а не для отдельного человека. Не возьмут её, возьмут другую. Она тоже будет чьей-то возлюбленной, у неё тоже будет мужчина…
– Прости, я сам не знаю, что говорю… это от отчаяния. Мне пора, шеф будет звонить. – Арсений тяжело поднялся со скамейки. – Я буду держать тебя в курсе.
– Приходи вечером к нам! Я понимаю, одному тяжело…
– Может быть. – Арсений помахал Ракше рукой.
В кабинете он плюхнулся в кресло и, не мигая, уставился в стену. Итак, Инкубатор – это приговор… звучит зловеще. Если Селена попадёт в Инкубатор, вызволить её оттуда будет сверхсложной задачей. Даже архисложной задачей.
Разговор с Ракшей не обнадёжил Арсения, напротив, вселил неуверенность. Ракша мало чем могла ему помочь. Конечно, было бы верхом эгоизма подвергать опасности жизнь постороннего человека, в этом она абсолютно права. Но должен же быть выход… если ему удастся освободить Селену, он с лёгким сердцем покинет этот мир. А так… а так он не сможет до конца жизни простить себе, что не попытался исправить ситуацию. Это значит, что он должен что-то предпринять, чтобы хоть немного уважать себя.
Взгляд Арсения упал на папку с материалами по чудо-мази. Стоп! Ему показалось, что в конце туннеля забрезжил свет. При определённой доле везения всё могло получиться. Конечно, надо проработать детали, но план сам по себе неплох. Оставалось решить: говорить Ракше, или провернуть всё самому, на свой страх и риск.
При недолгом размышлении Арсений решил, что пока ничего говорить не будет. Всё равно другого плана нет, а втягивать Ракшу не имеет смысла, к тому же её роль сводится к нулю.
Арсений перебрал материалы по крему, отсортировал по мере важности, и аккуратно сложил в папку. Поискал глазами место, куда можно спрятать, и не нашёл ничего лучше, как убрать в сейф, вмонтированный в стену. Эти сейфы были самой высокой степени надёжности, но если поймут, что материалы там, ему несдобровать. Арсений решил, что это на один день, а вечером он что-нибудь придумает, чтобы перепрятать папку понадёжнее.
Звонок телефона заставил его вздрогнуть. В трубке раздался голос Ракши.
– Это я. – Ракша говорила шёпотом. – Она там, я проверила… в списке кандидаток… мне жаль…
– Мне тоже. Спасибо за информацию. Скажи, когда обнародуют официальный список?
– Через несколько циклов.
– Хорошо. Я смогу его увидеть?
– Думаю да, хотя Они в последнее время стараются не афишировать свои делишки. Эта информация становится доступна только родственникам женщин, попавших в списки кандидаток. Им выдают особые коды, и они могут посмотреть окончательные списки в Сети, если введут код. Остальным ничего знать не обязательно. На работу пришлют извещение, что сотрудница выбрана для выполнения священного долга оздоровления нации, и всё. Но ты ей не родственник?
– Мы не успели подать заявление. Как ты думаешь, шанс, что её заберут, велик?
– Почти сто процентов. Но я помогу тебе узнать, за это можешь не беспокоиться, это в моих силах.
– Заранее благодарен. До встречи.
– Постой! Так ты зайдёшь к нам поговорить без свидетелей?
– Пока не знаю. Я позвоню тебе.
– Ты в порядке?
– В полном.
– Что ты задумал? – в голосе Ракши послышалась озабоченность.
– Ничего, милая Ракша, ничего. Просто хочу побыть один, подумать немного. Всё так сразу навалилось… хочу разобраться сам.
– Но мы договорились насчёт глупостей?
– Конечно, не переживай.
– Ты мне небезразличен.
– Я знаю, спасибо… пока. – Арсений положил трубку, боясь, что Ракша вытянет из него признание. Хотя, само собой разумеется, это не телефонный разговор.
Итак, надо начинать разрабатывать детали плана по спасению Селены. В общих же чертах он звучал так: Арсений звонит шефу и сообщает, что рецепт крема готов, и это будет настоящая бомба. Очень выгодное дело, огромные прибыли. Все материалы по крему у него, в том числе первоисточник. Но он отдаст их только тогда, когда его женщина, Селена, будет свободна. Арсения не устраивает роль, которую ей уготовили. Они собирались жить вместе, у них должен появиться ребёнок, и Арсений не хочет, чтобы их жизнь пустили под откос в угоду чьим-то интересам, даже самым возвышенным.
То есть, если выразиться в двух словах, он хочет обменять рецепт на Селену. Очень просто. Никто не пострадает, никому не нужно рисковать. Собственно, план так прост, что не требует никаких деталей. Нужно только хорошенько спрятать папку, чтобы никто не догадался, и приступать к переговорам.
Это хороший обмен. Что для них жизнь одной женщины, в сравнении с теми благами, которые обещает внедрение крема в производство? Они должны согласиться. О том, что будет, если они откажутся, Арсению думать не хотелось. Варианта Б у него не было.
Арсений вытащил папку из сейфа, решив, что ей небезопасно там находиться. Пожалуй, он заберёт её пока домой. Никто не догадывается, что он там нарыл, поэтому никто ничего не заметит. А обыскать кабинет и вскрыть сейф для заинтересованных людей не составит особого труда. Правда, то же самое можно сделать и с его жилищем, но это будет труднее.
По приходу домой Арсений, покормив Упыря, принялся размышлять, куда деть злополучную папку. В его стройном плане это было самым слабым местом. Хорошо запрятанные материалы являлись залогом успеха и гарантировали им с Селеной хоть какую-то минимальную безопасность.
Арсений прикидывал и так, и эдак, но ничего подходящего не приходило в голову. Он уже отчаялся, но тут его осенила спасительная мысль. Господи, как он раньше не догадался! Можно одним ударом разрубить Гордиев узел, то есть отправить Сириуса домой и надёжно спрятать папку. Надёжнее не придумаешь.
Но тут новая мысль неприятно поразила Арсения. А что будет с Аресом после всего этого? С ничего не подозревающим Аресом? Он исчезнет, оставив его вариться в той каше, которую заварил. Арсений схватился за голову. Боже, сколько проблем! Причём одна тащит за собой другую, ещё более сложную, и как их решать одному Богу известно.
Так толком ничего и не придумав, Арсений превратился в кота. Кот получился большим и полосатым, с агрессией во взгляде и очень раздражённым. Совершенно в духе Арсения в настоящий момент.
– Опять неприятности? – Упырь безмятежно потянулся.
– Что значит опять? Неприятности те же, только теперь у меня есть план. План, как спасти Селену, Сириуса и этот мир.
– Вот как?! Всё сразу?! – У Упыря округлились глаза. – Ну, излагай. Надеюсь, он реальный, иначе ты теряешь драгоценное время.
– Вполне реальный, только есть некоторые нюансы. – Арсений рассказал Упырю всё, что придумал по поводу обмена Селены на рецептуру крема. – Ну, как тебе?
– Вполне прилично. Может сработать. Но при чём тут Сириус и как ты уговоришь его отправиться домой?
– Это самое интересное. Я завтра пойду к Ракше домой, а ты в это время проведёшь Веру между мирами. Нужно только молиться, чтобы ей удалось на время вытеснить Ракшу и сыграть свою роль.
– Не беспокойся. Это получится почти наверняка. Только постарайся остаться с ней наедине хоть ненадолго, и возьми её за руку.
– Думаю, это удастся. Потом она скажет Сириусу то, что ты хотел. Про нашу любовь, и так далее. Но и это не самое интересное. Мы с ней попросим его, в интересах общего дела, спрятать папку.
– Где именно?! И почему он должен согласиться?
– В ЕГО мире. Там, откуда он родом. У Аиды и Фэта. А согласится он потому, что этот чудо-крем на самом деле не панацея, а средство для вымирания нации и обогащения некоторых её представителей. Люди, начавшие пользоваться кремом, впадают в зависимость от него, и уже не могут отказаться, вынужденные покупать ещё и ещё. Но и это в конечном итоге не помогает, а сводит их в могилу. Зная это, людьми можно управлять, их можно шантажировать, заставляя делать всё, что придёт в голову тем, кто стоит у власти, угрожая лишить их крема и превратить в корм растениям. – Арсений вкратце рассказал Упырю про рецептуру крема и предостережение, которое он перевёл.
Упырь удивлённо мяукнул.
– Вот это да! Но что ты собираешься предъявить им, если они согласятся вернуть тебе Селену? Допустим, Сириус согласится сделать это, но как быть со всем остальным? Может, оставить Селену там, где она есть? Тогда план, безусловно, хорош. Почти никакого риска.
– Риск есть в любом случае. Для Ареса. Что будет с ним, когда мы скроемся? Он будет помнить то, что с ним происходило, пока я занимал его тело?
– И да, и нет. Он будет помнить, что ходил на работу, ел, спал, в общем, вёл обычную жизнь. Всё, что связано с твоими приключениями, исчезнет из его памяти. Но часть ключевых воспоминаний останется. Чтобы он не попал впросак. Знаешь, как говорится: тут помню, а тут не помню…
– И что, он будет черпать полной ложкой моё варево? Его могут начать преследовать, даже убить.
– Скажи, что бумаги у тебя украли. Можно попытаться навести на след Сириуса. Всё равно его никто не найдёт, так что пусть ищут себе на здоровье. Но это рискованно. Никто не может гарантировать, что именно они подумают, и как всё воспримут. Но попробовать стоит. Ареса могут понизить в должности. Не думаю, что его уничтожат, он ведь большой спец. Но могут настаивать, чтобы он вспомнил рецептуру на память.
– Что ж… пусть вспоминает… может, что и надумает.
– Хуже всего то, что Селене это может мало помочь.
– Другого плана у меня нет. Надеюсь, Арес сделал бы то же самое для своей женщины.
– Ну да, он же другое проявление твоей сущности. Скорее всего, он поступил бы так же.
– Тогда не будем откладывать в долгий ящик. Завтра я пойду к Ракше, и возьму с собой папку, а ты постарайся, чтобы Вера… м-мм… проявилась в нужный момент. Чтобы избежать ненужных сюрпризов. Как ты переправишь его?
– Это мои заботы. Не грузи этим голову, она у тебя и так загружена. Просто уходите с Верой сюда.
– А как быть с Ракшей? Ну, когда Вера… вернётся домой и Ракша снова станет самой собой?
– Расскажи ей часть правды про рецептуру и Сириуса. Скажи, что он согласился помочь спрятать рецепт. Что теперь она может быть свободной от обязательств и строить свою жизнь так, как сочтёт нужным. Больше тебе всё равно ничего не остаётся.
– Н-да, ты прав… а потом я позвоню шефу и осуществлю вторую часть плана, ту, что касается Селены. Ах! Совсем упустил из виду один важный момент. Как я смогу уговорить Сириуса спрятать папку именно в его мире? Мне что, признаться, что я лазутчик?
– Ну-у, наверное, не стоит, этот Сириус весьма непредсказуем. Можешь сказать ему, что ты нечто вроде… пророка… или ясновидящего… видишь то, что другим недоступно. И ты твёрдо уверен, что Сириус не тот, за кого себя выдаёт. Идею спрятать мазь в его мире я постараюсь ему внушить. После «предательства» Ракши он будет пребывать в прострации. Только имей в виду, когда Сириус будет дома, тебя здесь уже ничего не держит, и ты можешь вернуться домой в любой момент. Саркофаг будет ждать до конца твоего срока пребывания здесь. Потом он исчезнет навсегда, и ты никогда не сможешь пересечь границу. В твоём, вернее, в этом теле, начнёт проявляться и Арес. У тебя начнётся раздвоение. Объяснять последствия я не хочу, ты и сам всё знаешь. Ты убьёшь и себя и его. В твоём мире тоже не обойдётся без последствий. Так что не советую нарушать правила игры.
– Я не буду. Я хочу вернуться.
– Я обо всём предупредил тебя, теперь ты всё знаешь. Решать тебе.
– Я тебя услышал.
– Прекрасно. Что ещё? Я хочу спать. Хочу сказать, что ты отлично освоился в шкуре кота…
– Я буду по ней скучать.
– Не спеши делать выводы… скучать…
– Что это значит?!
– Узнаешь в своё время.
– Пожалуй, с меня тоже хватит. Завтра трудный день.
Арсений вернул свою форму и забрался в постель. Уж что-что, а проблемы он никогда не любил, хотя и не бегал от них. Селену он должен спасти, и точка. Даже ценой раздвоения личности. Но он надеялся, что до этого не дойдёт.
Поворочавшись немного, Арсений уснул.
Следующий день у него прошёл как во сне. Арсений позвонил Ракше и сообщил, что придёт после работы. Она сказала, что будет его ждать.
Целый день Арсений морально настраивался на разговор и на возможную встречу с Верой. Он заехал домой за папкой и отправился к Ракше. Она вышла ему навстречу и проводила в комнату, где сидел Сириус. Он сильно сдал с того времени, когда Арсений видел его в последний раз. Арсений протянул ему руку, и Сириус вяло пожал её.
– Неважно выгляжу? – Сириус попытался улыбнуться.
– Видимо, ты много работаешь… – Арсений уклонился от прямого ответа, в глубине души поражаясь упрямству этого существа. Да он сам способен загнать себя в могилу!
– Не льсти, я сам всё знаю. Ракша мне рассказала про ваши дела, я рад, что ты с нами.
– Спасибо.
– Я принесу нам выпить, – Ракша поднялась с места.
– Мне нужно сказать тебе несколько слов наедине. – Арсений взял её за руку, косясь на Сириуса.
– Ты можешь спокойно говорить при Сириусе.
– Не беспокойся, Ракша, вы можете побеседовать в мастерской… Я вполне понимаю Ареса, мало ли какие тайны он хочет тебе поведать? А меня он видел всего раз… Я побуду здесь.
– Ты настоящий друг, Сириус, спасибо тебе! – Арсений последовал вслед за Ракшей.
Они вошли в мастерскую, и Арсений взял Ракшу за руку. Она повернула к нему лицо и взглянула прямо в глаза. Арсений провёл рукам по её волосам… Ракша глубоко вздохнула, совсем как в парке Воздушных шаров… прижалась к нему, потом внезапно отпрянула и снова взглянула в глаза. За короткий миг выражение её глаз неуловимо изменилось… она покачала головой, будто хотела стряхнуть наваждение и не верила увиденному.
– Арсений?!
– Вера?!
– Я снова сплю?!
– Почти. Вера, нам нужно поговорить. Пока запомни одно: тебя зовут Ракша, а меня Арес.
– Это шпионский боевик? Что со мной творится? Ты выполняешь задание? Почему у нас столь нелепые имена?
– Да, я выполняю очень трудное задание. Ты должна мне помочь, сейчас многое от тебя зависит.
– Я сделаю всё, что в моих силах… но как они смогли организовать нашу встречу?
– Они всё могут, Вера. Они очень могущественны, но не стоит думать об этом. Главное, что мы встретились. Слушай меня внимательно. Там, в комнате, сидит один человек, его зовут Сириус…
– Что за странное имечко? Не хуже наших! Да в какой мы стране? На Луне, что ли?
Арсений издал короткий смешок.
– Я не могу тебе ничего говорить, просто прими это как данность. Такое у него имя, он вообще странный тип. Сама убедишься. Дело не в этом. Нам нужно как можно скорее отправить этого типа обратно домой, в его страну. Это и есть моё задание. Ещё он должен забрать с собой весьма важные бумаги. От этого зависит будущее этой страны. Эти бумаги он спрячет у себя, и их никто не найдёт.
– Прекрасно. Джеймс Бонд и его подруга. А я что должна делать? Какая у меня роль в этой пьесе абсурда?
– Ты неподражаема. По дикому стечению обстоятельств, Сириус в тебя влюблён. Он никак не хочет покидать этот мир, пока есть надежда воссоединиться с тобой?
– Влюблён в меня?!
– Ну не в тебя, в Ракшу. Ты с ней практически одно лицо.
– Очень интересно. А я что, отвечаю ему взаимностью?
– Ты движима чувством долга: он спас тебе жизнь.
– Ясно. Не понятно одно. КАК я могла оказаться в теле этой Ракши? Это такой гипноз?
– О! Да ты зришь в корень. Да, это что-то вроде гипноза. Я же говорил тебе, ОНИ могут делать невероятные вещи.
– Что я должна делать?
– Мы сейчас зайдём к Сириусу и объявим ему, что мы любим друг друга и собираемся жить вместе и подаём заявление. Потом я расскажу ему про бумаги и попрошу спрятать.
– Может, лучше наоборот? Сначала про бумаги, а потом про нас? Иначе, боюсь, он не захочет ничего слушать…
– Да, ты права… хотя… это спорный вопрос. Ладно, будем действовать по обстоятельствам. Я начну говорить, ты только поддержи меня…
– А что потом? Когда мы всё это скажем?
– Потом чары развеются, ты снова окажешься в своей постели и будешь ждать меня. А я вернусь, как всё здесь закончу. Ну, готова? Сириус заждался.
– Пожалуй. Что-то подсказывает мне, что медлить нельзя, гипноз – вещь непредсказуемая.
Словно два заговорщика, Вера и Арсений вошли к Сириусу. Он полулежал в кресле, закрыв глаза. Услышав шаги, Сириус осторожно разлепил веки.
– Выяснили всё, что хотели?
– Да. Теперь нам нужно поговорить с тобой. – Арсений решил перейти прямо к делу. – Это очень важно. – Так как Сириус молчал, ожидая, что скажет Арсений, тот продолжил. – Необходимо чтобы ты оказал нам одну услугу. Неоценимую услугу. На карту поставлено будущее мира, где мы живём. Во всяком случае, мне так кажется. У меня есть бумаги, которые нужно надёжно спрятать. Я знаю, на это способен только ты. – Арсений в упор посмотрел на Сириуса.
– Спасибо за доверие, но откуда такие сведения? С чего ты взял? Я почти нелегал, тайно живу у Ракши, я болен, нигде не могу показываться, мои картины не продаются, я не могу даже устроить выставку, пока не поправлюсь…
– Всё это так, и всё-таки… Я расскажу тебе, что это за бумаги, это рецептура одного косметического средства… – Арсений вкратце рассказал, что это за средство и какова его рецептура, не жалея мрачных красок. – Я знаю, ты не тот, за кого себя выдаёшь, Сириус. Я могу видеть то, что не видят другие. Почему ты думаешь, я стал лучшим толкователем древнего языка? Потому что я вижу, что стоит над строчками, без этого точный перевод невозможен. Я вижу образы, которые теснятся за словами, так, будто я записал это… Я знаю, ты можешь спрятать бумаги так, что никто и никогда не найдёт их… там, где ты живёшь. Никто не знает, где твоё жилище, и никто толком не знает тебя… они не смогут тебя найти. – Арсений обвёл взглядом комнату и увидел на потолке в углу большого паука. Паук замер, видимо, боясь, что его заметят. Арсений улыбнулся. Он был уверен, что это Упырь дожидается развязки.
– Возможно, ты и прав… и я могу спрятать эти бумаги… но я не хочу уходить отсюда! Я не могу покинуть Ракшу, я люблю её…
Тут Вера неожиданно подала голос. Всё это время она стояла рядом с Арсением, держа его за руку.
– Ты можешь… можешь меня покинуть… мы с… Аресом решили жить вместе, мы подаём заявление…
– Ракша?! Что ты говоришь?! Мы же любим… любили… друг друга… ты же уверяла меня, что никогда не оставишь меня… это неправда, не может быть правдой!
– Может. Ракша хочет иметь детей, хочет жить с мужчиной. Ты неизлечимо болен, Сириус… – Арсений решил не щадить его. – Правда, Ракша?
– Да, это правда. Я хочу детей и здорового мужчину. Арес мне нравится…
– Какой-то странный у тебя голос, Ракша… ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО этого хочешь?
– Больше всего на свете! – Ответ прозвучал так, что ни у Арсения, ни у Сириуса сомнений больше не осталось. Сириус опустил голову, Арсений молчал. Теперь он знал, что Вера, его Вера, действительно любит его… любит и ждёт… у него сладко заныло под ложечкой. Приятно ощущать себя любимым…
– Сириус… не стоит так страдать… так будет лучше… каждый должен быть там, где должен, там, где его место… только там, на своём месте, он может что-то сделать… чужая жизнь не может принести счастье… – Арсению стало немного жалко Сириуса, так скорбно выглядела его согнутая спина.
– К чему это ты? Уж не твоё ли место я занял?
– Моё. Мы давно любим друг друга, просто Ракша боялась причинить тебе боль… но так больше продолжаться не может. Ты и Ракшу подвергаешь опасности, находясь у неё дома. Ты должен всё понять, если на самом деле она тебе дорога.
– Всё так… я понимаю… мне нужно вернуться домой… ничего не вышло… ничего… я ненавижу вас! Любовь – это просто блеф, шутка! Это только говорят, что она стоит над плотью, ничего подобного! Она подчиняется ей.
– Не надо так, Сириус… ты же понимаешь, что Ракша была благодарна тебе, она и сейчас благодарна… к тому же у тебя есть шанс помочь… реально помочь, спрятав папку.
– Вы мне противны! Вы и ваши делишки… я сейчас же уйду! – Сириус сделал попытку встать с кресла, но, едва поднявшись, тотчас упал в него снова. – Проклятая слабость!
– Не волнуйся, мы с Ракшей пойдём ко мне, ты сможешь спокойно собраться и уйти… – Арсений испугался, что Сириус сейчас уйдёт, и следы его снова затеряются. – Я очень хорошо к тебе отношусь, Сириус. – Арсений похлопал его по плечу.
Сириус закрыл лицо руками, будто собирался заплакать, потом отнял их, и поочерёдно посмотрел на Арсения с Ракшей.
– Прости меня, Ракша… я… я обманывал тебя… я был болен с самого начала… я виноват перед тобой, и теперь получил по заслугам. Конечно, тебе будет лучше с ним, во всех смыслах. Завтра, когда ты вернёшься, меня уже здесь не будет. Я благодарен тебе за всё. – При этих словах паук в углу подал признаки жизни.
– Я тебя не забуду. – Ракша-Вера приблизилась к Сириусу и поцеловала его. – Я буду помнить о тебе до конца моих дней.
– Спасибо! Давайте папку с бумагами. Можете не волноваться, их никто и никогда не найдёт. Ты был прав, пророк, твои предсказания верны: я не тот, за кого себя выдаю. Прощайте! Помните: я сделаю всё, как сказал. Никто и никогда.
– Ты правильно решил, Сириус! Я горжусь тобой! – Арсений обнял его, Сириус слабо улыбнулся. Арсений наклонился к самому уху Сириуса и прошептал: – Любовь есть, можешь не сомневаться. Ты однажды это поймёшь.
Потом Арсений взял Веру-Ракшу за руку и потянул к выходу. Она тяжело дышала, и Арсений испугался, что Ракша может невовремя вернуться. Он сжал пальцы девушки, она ответила пожатием. Арсений понял, что Вера ещё здесь. Они выскользнули из квартиры и сели в модуль.
Веру слегка потряхивало, она куталась в балахон, который захватила с вешалки.
– Тебе нехорошо?
– Ничего. Как ты думаешь, он вернётся? Почему ты не проследил за его отправкой?
– Это не моя часть задания, с этим справятся те, кто для этого предназначен, я же свою роль сыграл.
– Значит, и мне можно просыпаться?
– Думаю, да, если ты этого хочешь.
– Странные здесь машины… да и дома тоже… вообще всё как-то нереально… это экспериментальный район, созданный футуристическим архитектором?
– Что-то вроде… сейчас будем у меня дома.
– Хорошо, я немного устала. Но мне хочется побыть с тобой… хоть чуть-чуть… Это возможно?
– Это зависит от тебя.
Они поднялись в квартиру Арсения. Упыря не было, но, возможно, он просто спрятался, чтобы не попадаться Вере на глаза.
Вера села на кровать.
– Глаза режет, будто песку насыпали… и сердце колотится… выпрыгнет сейчас… иди ко мне! – Она протянула руки к Арсению. Он обнял её и начал целовать.
– Это не опасно? Так долго спать, я имею в виду?
– Не знаю… думаю, что ничего хорошего… но я хочу почувствовать, что ты живой, что ты есть… обними меня покрепче… мне наплевать… я хочу тебя… – Арсений снял с Веры платье и провёл рукой по голубоватому бедру. Потом нежно вошёл в неё, стараясь не причинять боль… Вера тихо вскрикнула.
Они лежали рядом, утомлённые любовью, и тяжело дышали. Постепенно дыхание Веры выровнялось, и она заснула. Чтобы не разбудить её, Арсений осторожно встал с кровати и пошёл искать Упыря. Его нигде не было.
Арсений вернулся в комнату, и из-под кровати осторожно вылез Упырь, тихо мяукнув. Арсений облегчённо вздохнул. Кажется, всё получилось…
А ещё через несколько минут он услышал возмущённый возглас Ракши:
– Как я здесь оказалась? И что вообще происходит?
– Не кричи так. Ты у меня дома.
– Сама вижу. И не только дома, но ещё и в твоей постели. Голая. Дай мне одеться! И отвернись!
Арсений подал Ракше платье и отвернулся. Она оделась и села в кресло возле стеклянной стены.
– Ужасно болит голова! Неужели я напилась настойки? Ничего не помню! Чувствую себя весьма паршиво! Это что за зверь? – Ракша показала пальцем на Упыря.
– Это Упырь, мой кошак.
– Упырь?! Ничего себе имечко! Где ты откопал такое? Никогда не слышала.
– В древних манускриптах, я помешан на них, ты же знаешь.
– Знаю. Но как я оказалась у тебя?
– Сама же сказала, выпила лишнего, вдобавок перенервничала из-за Сириуса.
– Перенервничала из-за Сириуса? Странно. Я уже привыкла, чтобы так реагировать.
– К чему ты привыкла? Сириус покинул тебя…
– Сириус меня покинул?! – Ракша вскочила с кресла, но потом, словно не найдя сил стоять, упала снова. – Ты сказал, он покинул меня? Почему, позволь тебя спросить?
– Он просто вернулся домой. Это не имеет отношение к тебе лично, он любит тебя по-прежнему, но ему было необходимо вернуться. Его там ждут, у него есть возлюбленная. – Арсений решил немного слукавить, чтобы Ракша не бросилась искать Сириуса.
– Возлюбленная… вот уж не ожидала… а где его дом?
Арсений пожал плечами.
– Не знаю, он не сказал. Возможно, не хотел, чтобы ты искала его. Не волнуйся ты так, он выполнил свой долг. Там, где он живёт, так принято. Очень строгие правила. Но эти правила являются залогом выживания. Он всё мне рассказал, просил объяснить тебе. Кстати, возможно, он подмешал в твою настойку снотворный порошок. Это он попросил меня увести тебя.
– Ты мне врёшь!
– Ну зачем мне обманывать тебя? Посуди сама, Сириус очень болен. В его стране есть лекарства, он поправится. Ваша связь не более, чем миф… вы придумали её… прости за грубость. Загляни в своё сердце, разве ты любила его?
– Я осталась бы верна ему до конца.
– Но для чего? Во имя каких целей вам обоим нужно жертвовать собой?
– Он любил меня.
– Любил, но он хотел жить. Он выбрал жизнь. Без жизни нет любви. А если и есть, то она выходит за рамки любви к одному человеку. Нет смысла лишаться жизни из-за любви. Просто помни о нём, и продолжай любить. Но это не должно тебе мешать рожать детей и создать семью.
– Как-то всё неожиданно… но почему я улеглась к тебе в постель? Мы что-нибудь делали?
– Ты была такой несчастной, и потом ты практически спала, когда мы вошли в мой дом. Мне пришлось уложить тебя. Но ты можешь не беспокоиться, мы ничего не делали.
– А почему я была голая? – Ракша недоверчиво посмотрела на Арсения.
Ему стало неловко, оттого, что он сам не понял, соврал он Ракше, или нет. Если быть точным, то именно с Ракшей он и не спал, он спал с Верой. Но Вера воспользовалась телом Ракши, и поэтому он тоже им воспользовался.
Арсений тихо вздохнул. В любом случае, пришла ему в голову спасительная мысль, душа первична, а тело вторично, поэтому можно смело говорить, что ничего не было.
– Ты разделась, очевидно. Я не знаю. Я сразу ушёл в другую комнату. Вон Упырь не даст соврать.
Упырь мяукнул.
– Да он с тобой заодно! – Ракша шутливо погрозила Упырю пальцем. – Какой крупный красивый кошак! – Ракша попыталась его погладить. Упырь выгнул спину и прыгнул Ракше на колени.
– Ты ему понравилась. – Арсений почувствовал облегчение, что неприятный разговор заканчивался. – Скоро утро, я могу отвезти тебя домой… или сразу на работу?
– Лучше на работу. Не хочу расстраиваться. Вдруг он ещё собирает вещи?
– Это правильно. Ложись, отдохни, ещё есть время. Я побуду в другой комнате.
Ракша кивнула, и Арсений вышел. Кажется, и здесь всё в порядке. Теперь следовало подумать о том, как лучше шантажировать шефа. Но для этого нужно убедиться, что Селена находится в списке Почётных матерей.
//-- * * * --//
Аида сидела на троне, над её головой висела летучая мышь.
– Послушай, Молох! Не мог бы ты спуститься? Я не люблю разговаривать с тобой, когда ты в таком состоянии! Что за ужасный вкус!
Мышь слетела на пол, и через пару секунд Молох почтительно стоял возле Аиды.
– Прости, расслабился немного. Дни были напряжённые. Как твой сын? Я слышал, он прибыл вчера?
– Хорошо. Он немного расстроен, но думаю, это быстро пройдёт. Нужно поручить ему какое-нибудь дело, все глупости от безделья.
– Ты права, как всегда. Как его здоровье?
– Он был плох, но его самочувствие улучшается с каждой минутой. Вот что значат родные вибрации! Совсем скоро он будет в полном порядке.
– Фэт рад возвращению сына?
– Рад, конечно. Нам пора думать о дочери. Кстати, как там наш друг, Арсений? Он прекрасно справился с заданием. Я довольна. Он вернулся домой?
– Нет. Он решил остаться до конца отведённого ему срока. Слишком близко к сердцу принял проблемы того мира. Пытается влиять на ситуацию.
– Вот как? Странное существо. Зачем ему чужие проблемы? Неужели вообразил, что от него хоть что-то зависит?
– Видимо, так.
– В любом случае, он заслужил поощрение. Пусть делает, что хочет. Я не буду чинить препятствия. Он знает всё, что должен знать, остальное его выбор. В любой момент до конца срока он сможет вернуться. Если не успеет, что ж… это не наша забота. Пожалуй, оставлю ему Упыря, пусть последит за ним. Заместитель пусть тоже делает своё дело, пока я не призову его. Я выполняю обещания. Что с его возлюбленной?
– Сейчас уже лучше, кризис миновал. Она тоже справилась с заданием, но ей пришлось оказывать помощь по возвращении. Она балансировала на грани жизни и смерти. Думаю, с неё хватит. Сердце чуть не отказало. Но она будет жить.
– Прекрасно. Все живы, а ты переживал. Конечно, её никто больше не тронет. Она сыграла свою роль. Не ради нас, заметь, ради своего друга. Но теперь Сириус здесь, и мне больше не о чем волноваться. Пора забыть эту историю, и всех её персонажей. Я рада, что с ними ничего не случилось, и благодарна им. Но у меня много дел, так что давай выбросим это из головы.
Молох пожал плечами.
– Как скажешь. Но я не могу до конца распрощаться с Арсением, пока он не вернётся домой. Порядок должен быть во всём.
– Это твоё дело. Скорее всего, ты прав. Как насчёт грёз?
– В любое время, как пожелаешь.
– Не сейчас. Мне нужно показаться на поверхности, я давно там не была.
– Соскучилась по Батыру?
– Он сошёл с ума, и его загрыз медведь. Несчастное существо!
– Да-а… кто-то ходит вместо него?
– Они всегда ходят, ты же знаешь. Хотят познать неизвестно что… глупцы! Не видят ничего у себя под носом! Всё ищут непонятно какое счастье… вот и находят то, что ищут. Это не моя вина.
– Конечно, нет. Можно мне вернуться под потолок? Захотелось подремать. К тому же вниз головой легче думается.
– Иди, и мне пора. – Аида встала с кресла, Молох вытянул руки вверх и, превратившись в мышь, взлетел к потолку, где и повис вниз головой.
//-- * * * --//
Утром Арсений разбудил Ракшу, и они поехали на работу. Когда дверь кабинета закрылась за Арсением, он решил, что позвонит шефу сегодня же, чтобы не откладывать дело в долгий ящик. Но для начала набрал номер Ракши. Она ответила тотчас.
– Извини, что беспокою тебя, но я насчёт Селены. Ты не могла бы заглянуть в списки?
– Конечно. Я перезвоню тебе.
Арсений положил трубку и стал ждать. Ракша перезвонила через пару минут.
– Она там. Всех её родственников поздравляют с великой честью.
– Я так и думал. Здесь, на работе, когда будут знать?
– Уже знают, наверное, но официальное уведомление придёт чуть позже.
– Шеф в курсе, как ты думаешь?
– Думаю, да. Она же не ходит на работу.
– Ладно. Спасибо и созвонимся.
– Пока. – Ракша положила трубку.
Арсений, нахмурившись, сидел в кресле, думая о Селене, когда раздался звонок. Звонил шеф.
– Привет! – прогудела трубка. – Как дела? Как продвигается наш проект? Что-то я редко стал тебя слышать.
– Извини. Я усиленно работал по расшифровке текста.
– Усиленно-это хорошо, – протянула трубка. – Есть чем похвастаться?
– Есть. – Арсений сглотнул слюну, в горле внезапно пересохло. Оказывается, шантажировать не так просто.
– Ну, хвастайся! – Трубка явно сгорала от нетерпения. – Тебя что, за язык тянуть нужно? Или ты онемел от счастья?
– Нет, не онемел. Не знаю, как лучше сказать… короче, это будет сенсация. Бомба. – Арсений вкратце изложил все прелести новой мази, не забыв упомянуть про предостережение. Только про кровь младенцев решил умолчать, полагая, что это совершенно не обязательный ингредиент, и к тому же боясь, что шеф может принять всё слишком близко к сердцу. Тогда берегись, младенцы.
Трубка многозначительно молчала.
– Не знаю, стоит ли пускать средство в серию… оно небезопасно, вызывает привыкание. Отказаться от него невозможно, иначе последствия будут ужасны. В первую очередь для внешности. Думаю, и для здоровья в целом.
– Ну, ну, не нужно драматизировать, – благодушно пропела трубка. – Ты молодчина! Безопасность – не твоя забота. Об этом есть кому переживать. Главное, оно обеспечит нам практически постоянный доход, так как сбыт гарантирован. Это гениально! Лучше не придумаешь.
– А как быть с женщинами? С их здоровьем?
– Да никак. Эти глупые существа сами летят на огонь, словно мотыльки. Зачем о них думать? Пусть уродуют себя и отправляются на корм растениям. А тех, кто будет рожать здоровых детей, мы в состоянии оградить от вреда здоровью.
– Интересно, как?
– Например, отбирать в детстве… и воспитывать соответствующим образом. Не знаю. Об этом будут думать другие, кому положено по рангу. Не стоит лезть не в своё дело. Когда покажешь материал?
– Остались небольшие нюансы. Но я, собственно, хотел поговорить о тех, кто уже сейчас рожает здоровых детей для нации… моя подруга, Селена, попала в Инкубатор…
Трубка вздохнула.
– Знаю. Печально, когда это происходит с близкими… но ничего не поделаешь, это почётная обязанность. Её великолепное здоровье не принадлежит ей, она просто обязана отдать себя на благо всей нации. Нам нужен хороший генофонд.
– Всё это я знаю. Но она уже беременна от меня, и потом, мы собирались жить вместе.
– Ну и что? Теперь ничего нельзя исправить. Найди другую.
– Я не хочу искать другую! Мне нужна Селена!
– Что ты хочешь от меня конкретно? – Трубка начала терять терпение.
– Хочу, чтобы ты добился, чтобы Селену отпустили. Взамен я отдам тебе рецептуру крема.
– Взамен? Ты в своём уме? Что значит взамен? Я ничего не могу сделать!
– Как знаешь. Значит, прибыли останутся только в твоих мечтах. Я надёжно спрятал папку с документами. И оригинал тоже, так что нанять другого переводчика ты не сможешь. Да и таких спецов, как я, больше нет. Верни мне Селену и получишь папку.
– Да-а… не ожидал услышать такое от тебя… не советую тебе так вести себя. Это не игрушки.
– Я и не играю. Подумай над моими словами. Я позвоню тебе завтра. – Арсений первым положил трубку. На душе полегчало: он начал действовать, а потом война план покажет, как говорится.
Сразу после разговора с шефом Арсений позвонил Ракше и попросил разрешения прийти к ней вечером с Упырём. Ракша удивилась, но ответила согласием.
До конца рабочего дня Арсений сидел, как на иголках, ожидая провокационных действий от шефа, но ничего не случилось, всё было тихо, и он спокойно смог уехать домой. Его никто не попытался остановить.
Дома он быстро обернулся котом для приватной беседы с Упырём. Времени было очень мало, поэтому перешёл сразу к делу.
– Сириус дома?
– Да. Оправление прошло как по маслу. Он сам жаждал очутиться возле Аиды как можно скорее. Моя помощь не понадобилась.
– Отлично. Он взял папку?
– Взял. Сириус выполняет обещания. Порядочность у него в крови. К тому же он не в обиде на тебя и Ракшу.
– Радостно слышать, что хоть кто-то в этом мире сохраняет благоразумие. Но нам пора спешить. Думаю, на меня откроется охота.
– Откроется охота? Смешно! Ты что, кролик?
– Дичь. В данном случае я дичь. Но меня нужно поймать живым. А для начала они попытаются найти документы. Те, что унёс Сириус.
– Ну, о них можно забыть. По крайней мере, надолго… если кто-то опять не раскопает какую-то подобную чушь в недрах своего Богом забытого мира.
– Саркофаг готов? Ты говорил, он будет готов, как только я выполню задание.
– Ты хочешь вернуться?
– Мы уже говорили на эту тему, и я не изменил решения. Сегодня я звонил шефу по поводу Селены. Он ничего не обещал мне, и у меня дурные предчувствия. Поэтому сейчас мы отправимся к Ракше, там будет безопаснее.
– Однако! У нас начинается настоящее приключение! Вечер перестаёт быть томным… Саркофаг готов и ждёт тебя. Хочешь посмотреть?
– Пожалуй.
Упырь побежал впереди, Арсений за ним. В одну из комнат Упырь открыл лапой дверь, и они вошли. Прямо посередине стоял саркофаг. Хотя неправильно сказать «стоял». Саркофаг парил в воздухе в полуметре от пола. От него исходило голубоватое сияние, и Арсению показалось, что воздух вокруг саркофага вибрирует.
– Вот видишь, – Упырь был чрезвычайно горд, – он здесь, и ждёт тебя.
– Вижу. Только что нам с ним делать? Вдруг дом будут обыскивать и наткнутся на него? Мы должны его спрятать. Хотя я с трудом представляю, как это возможно.
Упырь хмыкнул.
– Это не проблема. Все наши вещи универсальны и поэтому могут иметь сколь угодно малый размер. Мы можем забрать его с собой. Только когда ты соберёшься возвращаться, ему нужно придать обычный размер, чтобы ты смог уместиться в своём первозданном виде. Это то, что изменить нельзя. На переход требуется время. Тебя не должен никто беспокоить. Ты можешь оставить его здесь, он не совсем в этом измерении, поэтому его никто не увидит. Кроме тебя, разумеется.
– Думаю, будет лучше, если мы возьмём его с собой.
– Не уверен, что это хорошая идея… его вес останется неизменным. Ты можешь устать таскать его за собой. А если потеряешь? Давай оставим здесь, всё равно никто его не увидит.
– А вдруг здесь будет засада?
– Ну и что? Тебя разве зря обучали разным штучкам?
– Ну да, прости, я и забыл, что я могу стать комаром, мошкой и так далее. Но ты же сам сказал, что перед отправкой мне придётся стать тем, кто я есть.
– Ты что, тупой?! Проберёшься в комнату ночью, вернёшь себе свой облик, ляжешь в саркофаг и поминай как звали. А твой сторож в это время будет видеть десятый сон. Если такового оставят.
– И всё же, может, возьмём его к Ракше? В виде мошки я не смогу забрать такую тяжесть. Это мой последний шанс.
– Ну, забери. Бережёного Бог бережёт.
– Как его уменьшить?
– Да очень просто. Возьми и надави руками с одного конца, потом с другого, потом с обеих сторон, когда он уменьшится. И так до нужного размера. Всё гениальное просто.
– Ладно. Потом ты сразу прыгаешь мне в сумку, и мы едем к Ракше. Я уже говорил с ней. Как Вера?
– Хорошо. С ней всё в порядке. Может, всё-таки вернёшься?
– Хватит об этом! Я всё тебе сказал.
Арсений вернулся в свой привычный облик, не желая вступать с Упырём в дальнейшие дискуссии, и приступил к уменьшению саркофага. Это получилось у него на удивление легко. Саркофаг слушался малейших движений рук, будто был из пластилина. Когда его размеры стали со спичечный коробок, Арсений уложил саркофаг в коробку, которую спрятал в сумку.
Сумка, как и предсказывал Упырь, оказалась невероятно тяжела, и Арсений еле оторвал её от пола. Он задумался, правильно ли делает, забирая саркофаг? Возможно, лучше спрятать его прямо здесь? Но потом решил, что поступает правильно. В его квартире могло разместиться несколько сторожей, и кто-то мог знать эту комнату. Как тогда его выдворять? Это большой вопрос. Поэтому вещь лучше забрать.
Арсений свистнул Упыря, он запрыгнул в ту же сумку, и Арсений, сгибаясь под её тяжестью, вышел на улицу и погрузился в модуль.
Ракша сразу открыла дверь. Оказалось, она ждала его. Арсений втянул сумку в квартиру и вытер пот со лба. Упырь выпрыгнул из сумки.
– Что ты такое принёс? Мне кажется, сумка полупустая… неужели кошак так много весит?
– Да, он ужасно тяжёлый. Жрёт целыми днями.
– Но зачем ты его принёс ко мне? Не мог оставить дома?
– Не мог. Поверь, это не просто прихоть. Обстоятельства вынудили.
– Что-то случилось? Ты выглядишь нервным.
– Я таковым и являюсь. Днём я звонил шефу, попытался вынудить его вернуть мне Селену.
– И как же?!
– В обмен на рецепт крема. Глупо?
– Ну-у, не знаю… а он что сказал?
– Ничего. Промолчал. Теперь не знаю, что и делать… Думаю, он попытается забрать бумаги по этому крему силой. Но он их не найдёт, разумеется… а вот потом будет разговор. Но до этого мне нужно пересидеть у тебя.
– Ты что, не собираешься ходить на работу?
– Чтобы меня сцапали? Ты этого хочешь?
– Да нет, что ты… живи здесь.
– Не бойся, я не собираюсь долго подвергать тебя опасности. Как только Селену выпустят, я исчезну.
– Куда? Куда ты исчезнешь?
– Сам не знаю. – Арсений вдруг задумался. А правда, куда? Он-то может исчезнуть, а Арес? С ним что будет? Вечный изгнанник. Что он наделал! Да и что будет с Селеной? Дадут ли им спокойно жить? Арсений обхватил голову руками. – Я сделал глупость, да? – Он умоляюще взглянул на Ракшу.
– Да уж… наделал… даже если Селену отпустят, ваша жизнь не будет возможна ЗДЕСЬ.
– А что, она может быть в другом месте? – Арсений ухватился за фразу Ракши, как за соломинку.
– Может быть. Только, я думаю, рано впадать в панику. Завтра тебе следует появиться на работе. Ты слишком ценный специалист, чтобы отправлять тебя на корм растениям. Что для них Селена? Было бы из-за чего спорить. Возможно, они отпустят её в обмен на рецепт, и инцидент будет исчерпан. Хотя вряд ли тебе это забудут.
– В том-то весь и фокус, что я не собираюсь отдавать им рецепт. Я не сказал тебе сразу, но я попросил Сириуса спрятать рецепт подальше, и он выполнил обещание. Теперь даже я не смогу до него добраться. При всём желании. Глупость это или нет, но теперь ничего не изменишь.
– Ну знаешь ли… зачем ты это сделал?! Что за блажь на тебя нашла?
– Это не блажь. – Арсений рассказал Ракше про все гнусности рецепта, и заодно про реакцию шефа. Ракша охнула:
– Какая жестокость! Что, прямо так и сказал?
– Так и сказал. Ему всё равно. Прибыль – главное.
– Только этого от них и можно ожидать! Но как же ты собирался совершить обмен?
– Я собирался сказать, что меня ограбили. Если бы они стали назойливо расспрашивать, кто да что интересовался рецептурой, я бы намекнул на Сириуса.
– На Сириуса?! Но это подлость! А вдруг его найдут?
– Не волнуйся, никто и никогда его не найдёт. За это я могу ручаться. Зато не будут искать реального человека. Никто не пострадает. Я хотел сказать, что познакомился с ним на одной из выставок, и мы разговорились. Я начал хвастаться своими достижениями и случайно проговорился. Это всё, что я собирался сказать. А что будет дальше, я плохо себе представлял.
– Что за наивность! Да кто в здравом уме тебе поверит?! Они, конечно, поищут немного, но когда поймут, что ты их надул, просто запрут тебя в коробку и начнут пытать. Там ты и расколешься. Может, я и не права, но ты сильно рискуешь.
– Хорошо, теперь что мне делать? Изменить ничего нельзя. А твои друзья из светлячков не смогут нам помочь?
– Это будет жизнь в изгнании. Не знаю, выдержите ли вы с Селеной? Попробуй для начала уладить всё здесь. Просто пойди завтра на работу и выясни обстановку.
– Так ты считаешь, что я зря спрятал рецепт?
– Если всё обстоит именно так, как ты рассказываешь, то, вероятно, не зря. Если он и вправду так опасен. Но никто ведь этого не проверил, верно?
– Верно. Только когда проверят, будет поздно. Тебя что, не волнует судьба нации?
– Волнует, разумеется. Надеюсь, твой подвиг был совершён не зря. Пусть сначала отпустят Селену, а там посмотрим.
– Ракша, прошу, расскажи всё сразу! Я не могу томиться неизвестностью. Слишком много «если». Какой у тебя план? Есть ли выход? Что значит «жизнь в изгнании»? Ведь ваш Союз для чего-то существует? Наверняка вы что-то задумали, иначе зачем эта таинственность? Эти сборища? Так можно скатиться к простой демагогии.
– Мне нужно посоветоваться с друзьями. Пока я не могу тебе ничего сказать. Если над тобой нависнет реальная угроза, тогда и разговор будет другой. Давай отложим объяснение на завтра.
– Как хочешь! – Арсений устало махнул рукой.
– Не обижайся! Завтра увидимся здесь после работы и поговорим. Я дам тебе ключ.
– А если завтра будет поздно?! Если завтра меня схватят прямо на работе? Или будут следить и выследят твою квартиру? Если я не смогу тебя даже предупредить тебя?
– Так будь осторожен! Не ходи сюда, если заметишь слежку. Иди домой.
– Если замечу! А если нет?
– Ты слишком нервничаешь! Запомни, ещё ничего не случилось! Ни-че-го! Зачем им следить за тобой, если ты не скрываешься? Ты же хочешь Селену. Значит, сам заинтересован в том, чтобы быть на связи.
– Просто мне не хочется подвергать тебя опасности.
– Ну хорошо, если они тебя выследят, и увидят, что ты зашёл именно ко мне, я могу сказать, что мы с тобой друзья, и ты зашёл просто в гости. Да что тут такого, в конце концов?! Ты не последний человек, и мы имеем право встречаться. Ты имеешь все шансы мне понравиться… не думаю, что они меня заподозрят в чём-то…
– Я идиот, что втянул нас в это… прости… ладно, я постараюсь соблюдать максимальную осторожность. Если что, поеду на общественном модуле… звонить тебе не буду… или буду, но разговоры только посторонние, ни о чём… о Селене ни слова.
– Хорошо, не волнуйся ты так. Тебе нужно успокоиться и поспать. У меня голова трещит от твоих «если»! По-моему, ты чересчур мнителен!
– Как ты не понимаешь, я боюсь за тебя! Я люблю тебя! – выпалил неожиданно для самого себя Арсений.
– Любишь меня?! Почему ты молчал раньше?
– Ты же любила Сириуса! К тебе невозможно было подступиться! Неужели ты не замечала? Или не хотела замечать? – Арсений взял Ракшу за плечи и попытался заглянуть в глаза. Ракша опустила голову.
– Ты сам всё знаешь… но зачем тогда…
– Потому что Селена попала в беду, вот зачем! Это не обсуждается. Давай вытащим её оттуда и начнём новую жизнь.
– Как-то глупо всё получилось… – Ракша всхлипнула, Арсений обнял её и прижал к себе. Ракша вытерла слезу. – Не торопи меня…
– Не буду. – Арсений был совершенно искренен. – Пока ситуация не разрядится, мы будем сохранять только дружеские отношения. Согласна?
Ракша кивнула и улыбнулась. Потом, неожиданно передумав, отрицательно тряхнула головой.
– Нет, не будем. Именно сейчас я не хочу никаких дружеских отношений. Я хочу, чтобы ты любил меня. Здесь, в моём доме.
Арсений почувствовал возбуждение. Ракша крепко прижималась к нему, он закрыл глаза и представил на её месте Веру. От этого возбуждение ещё больше возросло. Ракша почувствовала это, и прижалась ещё сильнее.
– Не отталкивай меня! Не бойся, сейчас можно! – Прошептала она прямо в ухо Арсению, и он поцеловал её в губы.
В спальне Ракша сняла платье, и Арсений увидел, что кожа её имеет голубоватый оттенок. Значит, она не обманула. Тогда Арсений закрыл глаза и снова представил Веру. От этого его поцелуи стали быстрыми и горячими, Ракша тихо постанывала, а он, уставший от разлуки, набросился на неё со страстью изголодавшегося зверя.
Когда силы покинули обоих, Арсений укрыл Ракшу одеялом и быстро уснул, стараясь не думать о завтрашнем дне.
Они открыли глаза одновременно. Тотчас зазвонил будильник, и Ракша с Арсением засмеялись. Арсений нежно поцеловал Ракшу в губы.
– Вставай, опоздаем!
– Тебе было хорошо?
Арсений прижал голову Ракши к своей груди.
– Зачем ты спрашиваешь глупости? Я отшлёпаю тебя, если ещё раз такое спросишь! Волшебно!
– Мне тоже было хорошо… – Ракша выскочила из кровати голая и набросила халат. Арсений снова почувствовал возбуждение, но подавил его. Не время предаваться любовным играм, как будто ничего не происходит. Он и так чувствовал свою вину перед Верой, и утешал себя только тем, что Ракша – её копия. Другое проявление её сущности. То есть та же Вера, только в несколько другом обличье.
Они быстро собрались и вышли на улицу. До работы они решили добираться каждый в своём модуле.
Арсений открыл дверь кабинета и осторожно вошёл. Как будто всё в порядке. Он осмотрелся и сразу понял, что в кабинете кто-то был. Этот кто-то что-то искал. А точнее, не что-то, а бумаги по рецептуре. В принципе, соблюдали определённую осторожность, потому что постарались сделать обыск как можно незаметнее, но Арсений догадался. Бумаги на столе лежали не так, как он их оставил; в спешке забыли закрыть ящик стола, и в сейф наверняка лазили. Что ж, этого и следовало ожидать. По-другому не могло быть, и удивляться здесь нечему. Ни удивляться, ни пугаться. Всё идёт по плану.
Арсений уселся в кресло и задумался: позвонить шефу или дождаться звонка? Пока он размышлял, шеф позвонил сам. Голос в трубке звучал недовольно и немного обиженно, как будто он ожидал, что Арсений положит бумаги на видное место и сделает крупными буквами надпись, чтобы нельзя ошибиться. Арсений усмехнулся: неужели меня принимают за полного идиота?
– Привет! Как ты себя чувствуешь? – прогудела трубка.
– Неплохо, спасибо. Ничего не хочешь мне сказать?
– По какому поводу? – шеф или тянул время, или придуривался. В любом случае ни то, ни другое сейчас неуместно.
– По поводу Селены.
– Ах, да! Селена… её выпустят, разумеется… найдутся и другие, это не принципиально. Когда вернёшь бумаги?
– Как только увижу Селену живой и здоровой. Они в надёжном месте, вряд ли ты сможешь их обнаружить. – Не удержался Арсений от сарказма. Шеф пропустил колкость мимо ушей, он пребывал в дурном расположении духа.
– Хорошо. Когда ты вернёшься с работы, Селена будет у тебя. Можешь обнять её и насладиться её обществом. Сразу после этого к тебе придёт человек, и ты отдашь бумаги ему. Всё, живите дружно.
– Так просто? – Арсений не поверил своим ушам.
– А что тут сложного? Ты поставил условие, его выполнили. Это оказалось сущим пустяком. В сущности, не обязательно было ставить никаких условий, достаточно просто попросить…
– Не уверен, что этого было бы достаточно…
– В любом случае, твоя проблема решена, и ты должен быть счастлив.
– Я счастлив.
– Вот и молодец. Я рад, что всё успешно закончилось. Пока.
– Пока. – Арсений положил трубку.
В голосе шефа ему почувствовался подвох. Вообще от всего разговора веяло фальшью. Арсений не мог сказать, в чём именно заключалась фальшь, но чувствовал её кожей. Ему не терпелось поскорее пойти домой, и убедиться, что он ошибся. Но до конца рабочего дня это не имело смысла.
Он думал, чем бы себя занять, и вдруг неожиданная идея посетила его. Идея была простой и очевидной, и Арсений изумился собственной глупости. Как он мог раньше не догадаться?
Придя в возбуждение, Арсений вскочил и начал ходить по комнате. Ну, конечно! У Ареса была привычка никогда ничего не выбрасывать. Он всё уносил домой и складывал в архив. Там скопилось множество ненужных манускриптов, не имеющих практической пользы, или настолько банальных, что разработка их не принесла бы особого смысла.
Этот манускрипт тоже казался неперспективным, но небольшие опыты и испытания показали, что это не так. Тем более, если немного усовершенствовать рецептуру, согласно современным научным достижениям. До поры до времени никто особенно не интересовался этими разработками, а интерес появился только в последнее время, когда Арес ввёл шефа в курс дела. Поэтому ни у кого нет никаких бумаг и никаких записей о проведённых экспериментах. Всё, включая первоисточник, было у Ареса.
Теперь Арсений отдал бумаги Сириусу, и этот мир лишился чудо-мази. Но дома у него есть похожие рецептуры и похожие манускрипты, в равной степени безвредные и неэффективные. Он отдаст это шефу, выдавая за сенсацию. Пока мазь изготовят, пока испытают, пройдёт немало времени. Потом можно будет сказать, что реалии не оправдали ожиданий. Обычное дело. Такое часто случается в науке. Никто не виноват. Арес будет спасён. Всё гениальное – просто. Никто ничего не крал, всё честно. Вы мне вернули Селену, я вам вернул рецепт. Наслаждайтесь.
Арсения бросило в пот от радости.
Но фальшь в голосе шефа не давала покоя. Арсений выглянул в коридор.
Какой-то тип слонялся возле его двери. Арсению показалось, что он отпрянул, когда дверь неожиданно распахнулась. Скверно. Если за ним следят, то очень скверно. Это может грозить всякими нехорошими последствиями.
Арсений вернулся в кабинет и задумался, что предпринять. Надо уйти незамеченным, но, пожалуй, это весьма затруднительно.
Какая-то птица села на подоконник. Арсения привлёк стук когтей, и он бездумно уставился на птицу.
Стоп. Какой же он тупой! Он, владеющий приёмами трансформации, он, который может менять форму по своему желанию, думает, как незаметно покинуть помещение? Он точно дурак. Полный и окончательный.
Арсений рассмеялся и закрыл дверь кабинета изнутри, стараясь производить как можно больше шума, чтобы преследователь, если таковой имелся, понял, что он заперся в кабинете.
Птичка пересела на соседнее дерево и наблюдала за Арсением оттуда. Арсений подмигнул ей, глубоко вдохнул и принял форму птички, предварительно приоткрыв окно.
Заинтересованная птичка подлетела к нему и пропищала:
– Не составишь мне компанию? Умираю от скуки!
– Мне некогда, лети своей дорогой! – Компания сейчас была совершенно не нужна Арсению.
– Ну и пожалуйста! – Птичка перелетела на другое дерево и обиженно нахохлилась.
Арсений держал курс на дом. Он хотел прилететь пораньше, чтобы найти подходящий рецепт. Он не знал, каким образом они доставят ему Селену, или она придёт сама, но это было неважно. В кустах во дворе он вернул себе первоначальный вид и вошёл в дом.
Возле двери квартиры Арсений замешкался, испытав внезапный безотчётный страх. Он осторожно нажал ручку двери, чтобы проверить, заперта она или нет. Дверь не поддалась, и Арсений вставил ключ. Не включая света, он крадучись прошёл в зал, готовый убежать при первой возможности, но квартира была пуста.
Арсений обошёл комнаты, ведомый смутным предчувствием, и оно его не подвело. На кровати в спальне лежала Селена. Она крепко спала. Арсений не стал будить её, решив для начала порыться в архиве. Через некоторое время он нашёл то, что искал, и положил в папку, где и написал крупными буквами: «Рецептура чудо-мази». Папку положил на стол в зале и вернулся к Селене. Она лежала на спине с закрытыми глазами и выглядела очень бледной.
Арсений потряс Селену за плечи… что-то в её облике показалось ему неестественным и подозрительным. Селена не просыпалась. Арсений взял её за руку, Селена не пошевелилась, а когда Арсений выпустил руку, она безвольно упала на постель. Арсений сбегал на кухню, принёс настойки и влил несколько капель Селене в рот. Настойка была крепкой и Селена вдруг открыла глаза.
– Где я? – губы у неё были сухими, а голос едва слышным.
– Ты у меня, не волнуйся, теперь всё будет хорошо. – Арсений улыбнулся.
По щеке Селены скатилась слеза.
– Не будет. Они… убили… меня…
– Как убили? А кто говорит со мной? – Арсений попытался шутить, но почувствовал, что тут нечисто.
– Недолго осталось… почему они отпустили меня?
– Я просил. Мы же собирались жить вместе. Ты же беременна… где наш малыш?
– Всё кончено… ничего нет… я сейчас умру… ты всё равно не любил меня… но спасибо тебе… я не должна была очнуться, они рассчитывали, что я умру во сне… оттуда никто не выходит…
– Что они сделали с тобой?!
– Они проводили… ужасные эксперименты над нами. Надо мной и моим малышом. Они хотели получить монстра… я уверена в этом… мне вводили разные препараты… я постоянно находилась без сознания… проваливалась в пустоту, где меня поджидали чудовища. Я не подходила на роль матери нации, у меня были отклонения, но на роль подопытного животного я годилась. К тому же, я была беременна… У меня брали анализы и кололи, кололи и брали анализы… я уже не человек… потом что-то пошло не так, и плод умер… его вырезали, а меня снова хотели оплодотворить… непонятно кем… животным, уродом, мутантом… мне никто ничего не говорил…
– Постой… – Арсений был ошарашен. – А как же весь этот бред про почётных матерей?
– Такие тоже есть… они живут в хороших условиях, хорошо питаются, но они постоянно рожают… туда попадают избранные… остальные участвуют в экспериментах… из тех почётных, тоже, когда их организм изнашивается, делают подопытных… нации нужны не только вожди… что бы ты ни отдал за то, чтобы вырвать меня оттуда, тебя обманули… никто не собирался выпускать меня… я уже отработанный материал… всё это фикция… чудо то, что я очнулась… видимо, ошиблись с дозой. Я должна была умереть, не приходя в сознание. Они и тебя могут убить… беги отсюда… помни, я очень любила тебя… – Селена закрыла глаза и глубоко вдохнула воздух.
Арсений приподнял её с кровати и прижал к себе. Что за уродливый мир! У Арсения наворачивались слёзы.
Он посмотрел на хронометр: до конца рабочего дня ещё есть время. Вряд ли они сунутся сюда, зная, что он в кабинете. Если Селена не ошиблась, и его хотят убить, то не стоит терять драгоценное время. Если же не хотят, то простая осторожность не повредит.
Арсений бережно поднял Селену с кровати и взял на руки. Она была очень лёгкой. Сердце подсказывало Арсению, что Селена права, и он им теперь не нужен. Он слишком много знает, он опасен… зачем оставлять такого человека в живых? Глупо. Неужели они пронюхали про опыты что-то существенное и уверены в блестящем результате? Хотя им всё равно. Одним человеком больше, одним меньше… лучше уничтожить, чем подвергнуть себя хоть малейшей опасности. Даже если эта опасность призрачна.
Селена едва дышала, хотя явно была без сознания.
К своему ужасу Арсений вспомнил, что модуль остался на стоянке возле офиса корпорации. Этого было неприятно: Селена не обладала искусством трансформации.
Арсений снова уложил её на кровать и набрал номер Ракши. Она ответила сразу.
– Привет! У меня мало времени. Всё так плохо, что хуже некуда. Нам с Селеной угрожает опасность. Нас хотели убить. Я оставил модуль на стоянке, чтобы никто ничего не заподозрил. Ты можешь нас забрать? Очень-очень быстро.
– Я попрошу одного моего друга. Он надёжный человек, не бойся. Он отвезёт вас в безопасное место. При первой возможности я навещу вас. Куда ему приехать?
– К моему дому. Только быстрее, прошу!
– Считай, он уже у тебя!
– Спасибо!
– У него серый модуль старого образца. Его зовут Сэт.
Арсений снова взял Селену на руки и вышел из квартиры. Возле дома он спрятался в кустах, чтобы не бросаться в глаза. Модуль подъехал быстро, и по стремительному спуску и старомодному внешнему виду Арсений понял: это то, что нужно.
Он положил Селену на землю и подошёл к аппарату. Мужчина с рыжими волосами открыл дверцу.
– Арес? Ракша просила забрать вас. Девушка с вами?
– Со мной. – Арсений сбегал в кусты и взял Селену. Вдвоём с Сэтом они положили её на заднее сиденье модуля и сели сами. Модуль поднялся вертикально на максимально допустимую высоту и полетел вперёд, набирая скорость. Арсений смог вздохнуть с облегчением.
– Ты лихач. – Арсений, улыбаясь, смотрел на Сэта, который уверенно вёл модуль.
– Тут стоит особенный двигатель, я сам его усовершенствовал. Секретная разработка. Не хочу, чтобы ОНИ знали. Ненавижу эту шайку!
– Не боишься штрафов? Нас могут остановить.
– Кто? Пусть сначала догонят. Но скажу по секрету, тут стоит один прибор, он действует на их регистраторы особенным способом, и они фиксируют совершенно нормальную скорость! Но это не всё. Я покрыл моего малыша краской, которая делает его невидимым при заданной скорости. Здорово придумал?
– Неплохо. Куда мы едем? – Восхищаться чудом технической мысли у Арсения не хватило сил.
– В одно хорошее место. Ракша велела вас отвезти туда. Девушке совсем плохо? Что они с ней сделали?
– Почти убили… только дозу не рассчитали, и она пока жива. Как думаешь, у неё есть шанс?
– Не знаю… но у нас отличные лекари, могут вытащить любого. Раз она ещё жива, думаю, шанс есть.
– Мне бы очень хотелось, чтобы она выбралась… она попала в жуткую переделку…
– Понимаю.
Неожиданно модуль резко затормозил и начал опускаться вниз. Арсений рассмотрел нагромождения покорёженного металла и каменных валунов.
– Что это?
– Свалка. Немного подальше – катакомбы. Подземный город. Там наше укрытие. Наш штаб, если хочешь. Превосходное место, чтобы спрятаться.
Модуль заскользил по поверхности земли и въехал в проём среди огромных валунов, по бокам которого громоздились груды железа. Некоторое время они ехали в темноте, освещаемой только светом фонарей модуля, и наконец остановились.
Арсений и Сэт вышли, осторожно достали Селену и перенесли в помещение, возле которого встал модуль. Оно оказалось просторным и светлым. К ним навстречу заспешили люди, и Арсений передал им Селену. Её куда-то унесли. Сэт что-то негромко объяснял мужчине с фиолетовыми волосами в голубом халате. Тот кивал головой. Потом оба подошли к Арсению.
– Мы попытаемся помочь твоей девушке. Как её имя?
– Селена. Её использовали для экспериментов. Пытались вырастить монстра у неё в утробе. Или что-то подобное. Я не понял до конца цель опытов. Она и сама, впрочем, не знает толком. Кажется, ей ввели снотворное.
– Ублюдки! Меня зовут Крон.
– Меня Арес.
– Приятно. Сэт сказал, Ракша велела позаботиться о вас. Не бойся, здесь ты в безопасности.
– Я не боюсь. Только у меня есть одно дело в городе. В спешке забыл кое-что важное… мне нужно вернуться.
– Ты сошёл с ума! Прямо сейчас?! Мне кажется, благоразумнее переждать немного… – Крон нахмурился.
– Нет. Ждать нельзя. Но волноваться не о чем. Я буду предельно осторожен.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. – Крон похлопал Арсения по плечу. – Сэт довезёт тебя если хочешь…
– Спасибо. Вытащите Селену, очень прошу!
– Приложим все усилия. – Крон ещё раз похлопал Арсения и удалился, оставив их с Сэтом наедине.
– Ну, пойдём, отвезу тебя! – Сэт улыбнулся Арсению. – Отчаянная голова!
– Да нет, дело не в этом… но поверь, для меня опасность не так велика, гораздо важнее было вытащить Селену, и нам это удалось.
Они направились к выходу и уселись в модуль, который быстро вынес их наружу, где Арсений велел Сэту остановиться.
– Может, тебя довезти до места? Как ты выберешься отсюда? – Сэт явно не хотел отпускать Арсения одного.
– Да нет, спасибо! Я доберусь сам. Лучше подожди меня здесь, если можно. Я вернусь через пару делений, может, быстрее. Так будет лучше, поверь.
– Да ты не простой парень! Ладно, иди! Я буду ждать здесь сколько понадобится, до самой темноты.
– Я обязательно вернусь. Когда появится Ракша?
– Не знаю. При первой возможности, полагаю. Она осторожна.
– Приятно слышать, ну, пока! – Арсений махнул рукой и скрылся за ближайшей грудой металла, чтобы спокойно и без помех совершить трансформацию. Перед этим он бросил взгляд на часы и отметил, что рабочий день вот-вот закончится. Нужно торопиться.
Он не стал ничего придумывать и принял форму птицы, замеченной накануне. Быстро набрал высоту и осмотрел местность с высоты птичьего полёта. Свалка оказалась не так далеко от города, как представлялось, и он усиленно замахал крыльями.
Полёт немного утомил его, главным образом потому, что он очень спешил.
Для разведки боем Арсений подлетел к своему окну и увидел там двух мужчин. Вид у них был растерянным. Арсений взлетел вверх и приземлился на крыше. Нужно пробраться в дом и послушать, о чём они говорят.
Арсений задумался о форме. Проникновение сквозь глухую стену представлялось ему сложной задачей.
Неожиданно он вспомнил, как они с Молохом принимали форму белёсого дыма, чтобы проникнуть в спальню сластолюбивой Наины, и тут же трансформировался.
Тонкая струйка белого полупрозрачного дыма стекла по стене и, сквозь едва различимую неплотность конструкции, пробралась в помещение. Сползла на пол и притаилась в углу, распластавшись по полу. Быть дымом оказалось приятно, и Арсений едва не задремал, чуть не позабыв, зачем явился сюда. Он хотел поискать незнакомцев, ворвавшихся в его квартиру, но не успел сдвинуться с места, как в комнату вошли двое мужчин с одинаковыми чёрными волосами.
Первый был вне себя от ярости, второй выглядел спокойнее.
– Где они?! Где, я тебя спрашиваю?! Ни его, ни девки! Куда они могли деться, ты ведь уверял меня, что он заперся у себя в кабинете!
– Уверял. Так и было. Он действительно заперся в кабинете.
– Да туда ли ты смотрел? Или ты больше пялился на проходящих девок?
– Ни на кого я не пялился! – В голосе второго прозвучала обида. – Один раз отлучился по нужде. Но после этого он выглядывал из двери, это точно. Не пойму только, зачем он утащил труп?
– С тобой всё ясно. Зачем утащил, говоришь? А ты догадайся!
– Не могу. Ничего не понимаю. Почему он ударился в панику? Ничего не случилось. Ему вернули его женщину, он должен был отдать бумаги. Всё шло, как по маслу…
– Ты непроходимый тупица! С чего ты взял, что она труп? Он должен был застать её живой, спящей. Она должна была умереть во сне, как, впрочем, и он.
При этих словах Арсений собрался в кучу и выбросил возмущённый протуберанец. Второй мужчина заметил движение в углу и насторожился.
– Там что-то есть! – Он указал пальцем прямо на Арсения. Тот постарался стать как можно незаметнее, рассеявшись по полу, а затем тихо взобрался на стену и замер под потолком.
– Где? – Первый пристально всмотрелся в угол, где только что был Арсений, но ничего не увидел. – Ты несёшь бред! От страха, я полагаю. Что за идиотское задание! Мы должны были всего лишь взять бумаги и сделать этому чудику укол. Потом взять их бесполезные тела и тихо вынести, чтобы никто не увидел. Пропали без вести. Никакого лишнего шума. Надо же было всё испортить!
– Может, она очнулась… – осторожно предположил второй.
– Скорее всего. Эти горе-лекари, такие же, как и ты, недотёпы, не рассчитали дозу как следует. Она очнулась и всё ему рассказала. Он испугался, естественно, и сбежал, прихватив её… ладно, осмотри квартиру, может, что и найдёшь.
Второй послушно бросился исполнять приказание. Через минуту он вернулся с папкой в руке, которую Арсений оставил на видном месте в зале.
– Смотри, похоже, это то, что нужно! Он приготовил её для нас.
– Что это? – Первый полистал бумаги в папке. – Похоже… ладно, возьмём с собой. Хоть что-то принесём для отчёта. Пошли отсюда!
– Слушай! – Второго осенило. – А что, если он увидел её спящей, она очнулась, ей стало плохо, и он повёз её в больницу? И сейчас вернётся?
– Ей и не было хорошо! Но он мог просто увидеть, в каком она состоянии… – проворчал первый. – Хотя такой вариант не исключён… соображаешь, когда захочешь.
– Давай побудем здесь до ночи. Если он вернётся, мы сделаем ему твой укол… а женщину найдём потом… в таком состоянии она никуда не денется…
– Ты прав. Располагайся. Так и быть, подождём до ночи. – Первый упал в кресло и вытянул ноги. – Устал.
Второй расположился рядом.
Арсений вернулся на крышу. Всё предельно ясно. Он поступил правильно, что вовремя сбежал. На крыше Арсений вернулся в облик птицы и полетел в обратный путь.
Сверху он увидел, что Сэт ждёт его возле входа. Арсений приземлился за большим валуном и стал самим собой. Оглядевшись по сторонам, он подошёл к Сэту, который возился с модулем.
– Вернулся! Порядок? Сделал, что хотел?
– Да. Есть ещё одно дело, но не сегодня. Вот тут, и правда, нужно передохнуть и подумать.
– Садись. – Сэт влез в модуль, Арсений за ним, и через несколько минут они стояли перед помещением тайной резиденции.
Крон вышел навстречу.
– Вернулся? Рад, что с тобой всё в порядке. У меня для тебя радостные новости: с твоей девушкой будет всё хорошо. Она молодец. Конечно, без последствий не обойдётся, но она будет жить.
– Без каких последствий? – Арсений насторожился.
– Ну, она не сможет иметь детей. Никогда. Ей придётся пройти период долгой реабилитации. Но в целом она должна справиться.
– Печально слышать. Про детей, я имею в виду.
– Ничего не поделаешь. В этой ситуации чудо то, что она вообще выжила. Для них она была просто расходным биологическим материалом. Надо же, до чего докатились! Гнусные, мерзкие твари! Я готов растереть их в порошок прямо сейчас!
– Не кипятись, – Сэт дружелюбно посмотрел на Крона, – нам нужны трезвые головы. Злость плохой советчик.
– Иногда я просто не выдерживаю. Ладно, пойду к Селене, посмотрю, как она там. – Заметив порыв Арсения пойти с ним, добавил: – не сейчас. Не ходи пока, ей делают оздоровительные процедуры.
– Пойдём лучше перекусим и отдохнём. – Сэт потянул Арсения за рукав. – Я расскажу немного о нас, а ты мне о себе.
Они прошли в комнату, где никого не было. Там стоял стол и кресла, на которые они и сели. Сэт нажал какую-то кнопку на стене, и стройная девушка принесла им поесть.
– Вы неплохо устроились. – Арсений окинул взглядом комнату. – Уютно.
– Эта наша тайная резиденция, я говорил тебе. Она очень хорошо замаскирована. На эту свалку вряд ли кто сунется. Заброшенное место. Задавай вопросы, Ракша разрешила рассказать тебе всё, раз уж ты попал сюда. Те, кто находится здесь, по большей части изгои. Они никогда не покидают убежище, за редким исключением.
– А ты?
– Я на вполне легальной работе, как и Ракша. Кто-то должен поддерживать связь с миром. А ты, я слышал, что-то вроде фармацевта? Делаешь пилюли, порошки, мази?
– Почти, но не совсем. В основном я работаю на косметическую промышленность, разрабатываю рецепты приготовления кремов на основе старинных манускриптов.
– Ах, да! – Сэт хлопнул себя по лбу. – Конечно! Ты же переводчик с древнего! И что, удаётся нарыть нечто ценное?
– Как видишь. Даже удостоился чести быть убитым за один такой рецепт омолаживающего крема.
– За рецепт?! Интересно…
– Да ничего интересного. Вызывает пожизненное привыкание. Отказ влечёт за собой мгновенное старение и сбой всего организма. Короче, даже растениям будет невкусно тебя есть, – пошутил Арсений, – кстати, среди ваших одна особа была весьма заинтересована результатами моих разработок.
– Это Индия, что ли? – Сэт усмехнулся. – Она просто фанатично следит за своей внешностью. Скупает все новинки косметологии. Небольшая морщинка на лице повергает её в шок. Безумно боится состариться. Иногда мне кажется, она готова умереть молодой, лишь бы не видеть следов увядания на лице. Но, к слову сказать, Союз светлячков – не совсем наши.
– Вот как? А кто же они?
– Так, сочувствующие. Чем-то недовольные, как правило. Любящие поиграть в протест, и в то же время совершенно не готовые к серьёзным действиям и настоящему протесту. Они существуют для отвода глаз. Как прикрытие, в случае, если кто-то что-то разнюхает. О нас они ничего не знают.
– Жестоко. Там столько людей… они могут серьёзно пострадать.
– Их никто туда не тащил насильно. И потом, они ничего такого не делают. Так, собираются, чешут языками… кому они нужны? От них и опасности-то нет, хотя, безусловно, уверены в собственной важности.
– А вы, значит, другое дело? Вы не просто чешете языками?
– Не смейся. У нас организация. Мы готовимся. Основательно готовимся. У нас есть свои люди в правительстве, в крупных корпорациях. Жаль, что ты засветился… Ракша готовила тебе особую роль, но теперь ничего не поделаешь. Не повезло с женщиной… кто бы мог ожидать… но ты молодец. По крайней мере, понятно, что ты нам подходишь. Мы разрабатываем новые виды оружия, не разрушающего цель, а просто выводящего её из строя. Нас пока не очень много, глупо выйти такой жалкой кучкой против системы, но делаем всё возможное. И когда мы почувствуем, что готовы, удар не заставит себя ждать. Мы разворошим это гнездо. Верные люди нам доносят, что в верхах начались разногласия. Они грызутся между собой, как звери. А это начало конца.
– Видимо так, мне трудно судить. Что теперь будет с Селеной? Она останется здесь навсегда? До смены власти?
– Нет. Мы переправим её на ту сторону. Ей нужно лечение, а у нас нет необходимых лекарств, да и условия малоподходящие для больного человека, сам видишь.
– На какую другую сторону?
– На такую. Нам хорошо промывают мозги. Никто и не знает, что есть другой мир, за поясом лесов.
– Постой! – Арсений вдруг что-то вспомнил, связанное с лесами. – Он же непроходим. Там ничего нет, кроме леса… о каком другом мире ты говоришь?
– О таком. Лес тянется полосой. Она и правда труднопроходима, и там стоят заставы. Желающих попробовать прорваться сквозь лес просто уничтожают. Зачем, скажи, если кроме леса ничего нет? Ответ прост: есть! Кое-кому удалось прорваться и наладить связь. Это было настоящим шоком! Там всё по-другому, всё… совсем другая жизнь… там человек что-то значит…
– Ты говоришь удивительные вещи! А как наладили связь? Неужели каждый раз приходится пробираться сквозь заслоны, рискуя жизнью? По-моему, это не очень разумно. Так можно лишиться лучших. Значит, и Селену могут запросто убить? Не лучше ли ей в таком случае остаться здесь?
– Не переживай. Связь наладили под землёй. Прорыли туннель. Полоса не слишком широкая, потом идёт пустыня, но охранники не суются так далеко. У тех, с той стороны, есть чем защищаться. Туннель выходит на пост, где всегда есть запас еды и воды. Несколько наших живут на той стороне постоянно, они и встречают прибывших. Мы их извещаем заранее. Переправа достаточно безопасна. Во всяком случае, пока. Через несколько циклов Селена будет там… но есть одно обстоятельство, вряд ли оно понравится тебе…
– Говори.
– Вряд ли вы скоро увидитесь, если увидитесь вообще… у неё начнётся новая жизнь. Тебе лучше освободить её от каких-либо обязательств по отношению к тебе.
– Я готов. Лишь бы у неё всё было хорошо.
– Как-то ты слишком просто от неё отказался…
– Я не хотел говорить, но я… не люблю её… никогда не любил… этот ребёнок, который был… она обманула меня, я всегда любил другую…
– Вот как? И всё-таки спасал?
– Я не мог по-другому. Она носила моего ребёнка, она любила меня… как я мог оставить её?
– Ты всё сделал правильно. Думаю, она поймёт тебя. Да и выхода другого нет.
– Я надеюсь на это. У тебя есть связь с Ракшей? Я оставил у неё одну очень важную вещь… она мне нужна, как воздух. К тому же у неё мой кошак…
– Она должна скоро выйти на связь. Я соединю вас. У неё есть один прибор, усовершенствованный телефон, без номера. Никто не знает о нём. Как только обстоятельства позволят, она свяжется с нами. Думаю, это произойдёт до темноты.
– Хорошо. Дай мне знать, как это случится. И ещё, я бы хотел попрощаться с Селеной, перед отправкой… если возможно…
– Всё сделаем. Отдохни здесь. А у меня дела. Я приду за тобой. – Сэт вышел, закрыв дверь и оставив Арсения одного. Арсений лёг на диван и заснул, успев подивиться, как закрутились события.
Проснулся он отдохнувшим и бодрым. Нажал кнопку, которой пользовался Сэт, так как ничего лучшего не придумал. Ожидая, когда за ним придут, размышлял. Пожалуй, пришла пора передать мяч Аресу. Хочет его дремлющий двойник, или нет, но ему придётся отныне существовать в тех условиях, которые сложились на настоящий момент. Прятаться, готовить переворот. Его спокойная жизнь закончилась и вряд ли теперь вернётся. Арсений улыбнулся. Но он будет далеко, рядом с Верой… он сделает ей предложение, они поженятся, родят детей. Он будет работать в институте, забудет все эти приключения, как страшный сон. Его жизнь потечёт спокойно и размеренно.
Дверь открылась, и Арсений вздрогнул от неожиданности. Вошёл Сэт.
– Удалось поспать?
– Да. Отлично выспался.
– Ракша на связи. Можешь с ней поговорить. – Сэт протянул Арсению устройство с экраном, где он увидел изображение Ракши, правда, слегка искажённое.
– Привет! – Голос тоже был искажён, но слова слышались отчётливо. – Рада, что у тебя всё получилось. Прости, я недооценила опасность… не думала, что это так серьёзно. Не волнуйся, если ты не хочешь быть с нами, мы переправим тебя на ту сторону, вместе с Селеной.
– Нет, я останусь. Мне кажется, я буду полезен здесь.
– Хорошо, что ты принял такое решение. Ты что-то хотел сказать мне?
– Да, как мой кошак? И моя сумка?
– Всё на месте. Кошак ест за троих и спит. Сумку никто не трогал.
– Хорошо. – Арсений вздохнул с облегчением. – Мне нужно и то, и другое. То есть и кошак, и сумка. Как можно быстрее.
– Это затруднительно. Мне кажется, за мной следят. И за моим домом. Вероятно, ждут тебя.
– Откуда ты говоришь? Тебя могут слушать.
– Нет. Я в безопасном месте, говорю со специального аппарата, Сэт сделал. Он замаскирован под домашнюю туфлю. Прячется под подошву.
– Изумительное изобретение! Но что мне теперь делать?
– Я попрошу Сэта забрать сумку и кошака. Думаю, это не вызовет подозрений. Они ждут тебя. К тому же я не думаю, что ко мне лично есть претензии, скорее, кто-то сказал, что мы общались, и они выставили наблюдение на всякий случай. Мне никто ничего не говорил.
– С чего же ты взяла, что за тобой следят?
– Показалось. Но осторожность не помешает. Где Сэт?
Сэт сидел на кресле и что-то читал. Арсений окликнул его, и он подошёл к экрану.
– Сэт, приезжай ко мне и возьми у меня сумку и кошака Ареса. Он не может без них жить.
– Как скажешь.
– Сумка очень тяжёлая! Неси аккуратно! – Арсений забеспокоился.
– А что там?
– Секрет. Древние камни с надписями. Ракша, посади Упыря в сумку.
– Ладно, давай, а то энергия заканчивается. – Экран погас.
– Ну, я поехал! – Сэт направился к выходу, Арсений устремился за ним.
– Эта сумка очень важна для меня, как и кошак…
– Не бойся! Через пару делений твоё имущество будет у тебя.
– Я надеюсь… может, мне поехать с тобой?
– К чему такой риск? Тебя могут заметить. Засветишь и себя, и меня, и модуль, и Ракшу. Не слишком большой риск?
– Пожалуй, ты прав, подожду здесь. – Арсений неохотно отстал от Сэта. Тот сел в модуль и рванул с места.
Всё время, пока Сэта не было, Арсений сидел, как на иголках. Он слонялся по помещению, натыкался на людей. С ним здоровались, он тоже кивал, но ни с кем не заговаривал. Единственный, кого он знал здесь, был Крон, но тот не появлялся. Внутри помещения стояли столы с приборами, но Арсения они мало интересовали. Даже прощание с Селеной Арсений собирался доверить Аресу.
Шум работающего мотора заставил Арсения выскочить в коридор. Сэт затормозил прямо возле входа. Арсений сам распахнул дверцу модуля.
– Привёз?
– Забирай это чудовище! – Сэт со смехом выгрузил сумку с сидящим в ней Упырём. – Здоров кошак, но поднять можно! Ты зря пугал меня.
– Спасибо тебе! Упырь, вылезай! – Кот выпрыгнул наружу и сердито мяукнул. – Как всё прошло?
– Неплохо. Только на улице подошёл один тип и спросил, что у меня там такое? Я ответил, какое ему дело? Он пожал плечами, не зная, что придумать, а потом буркнул что-то насчёт кражи. Я решил не дразнить его и показал твоего кошака. Сказал, что взял его у знакомой, которая не имеет времени возиться с животным, а для меня в самый раз. Он успокоился и я ушёл. Модуль оставил подальше, на всякий случай.
– Моя благодарность не имеет границ. Я твой должник.
– Да брось ты! Окажи лучше содействие нашему делу.
– Это само собой.
– Пойдём, покажу тебе комнату, где ты временно разместишься. – Сэт подхватил сумку, словно пушинку, на удивление Арсения, и понёс. Арсений последовал за ним.
Комната оказалась небольшой, спартанского вида. Там была только кровать и тумбочка со стулом. – Сэт поставил сумку на пол, за ними вбежал Упырь. – Ну, я пойду… до завтра.
– Да, иди. До завтра. – Арсению не терпелось остаться одному. Руки слегка дрожали от нетерпения, и он спрятал их за спину.
Сэт потоптался на пороге, потом вышел и закрыл за собой дверь. Арсений опустился на кровать. Вот и всё. Прощайте, неведомые миры! Задание выполнено, Селена спасена. Времени на возвращение осталось совсем чуть-чуть. Грустно. Он начал привыкать. Жизнь здесь, как оказалось, бьёт ключом. Заговоры, перевороты, тайные общества… кстати, он так и не спросил, как называется эта организация, если Союз светлячков им не пара. Хотя какая разница, строго говоря? Разве дело в названии?
Арсений встал с кровати и подошёл к двери. Запер её изнутри и прислушался. Было тихо, наверное, все, кто жил здесь, улеглись спать. Упырь замяукал и потёрся о ногу Арсения. Арсений погладил его.
– Возвращаемся. Ссылка окончена… Ты со мной, малыш? Хотя глупый вопрос – конечно «да», что тебе здесь делать одному?
Упырь мяукнул ещё громче. Арсений открыл сумку, в глубине души страшась, что саркофага там нет – слишком легко нёс её Сэт – и в то же время надеясь на это. Он гнал прочь эту дурацкую мысль: нехорошо жить чужой жизнью, тем более лишив этой самой жизни хозяина.
На самом дне сумки поблёскивал уменьшенный саркофаг. Арсений достал его и положил на пол, саркофаг приподнялся над полом, словно включили воздушную подушку. Арсений растянул его до нормальных размеров, при этом вокруг саркофага образовалось сияние.
Упырь запрыгнул на саркофаг и призывно мяукнул, как будто боялся, что Арсений передумает и останется. Арсения же сковал безотчётный страх. На ум пришли слова глупой детской песенки: «…крышка гроба хряк, и точит, и точит тебя уже червяк…» Упырь протянул лапу с саркофага и попытался зацепить Арсения. Тот подошёл, согнал Упыря и отодвинул крышку. «Думай о доме», вспомнил он слова Молоха, лёг в саркофаг, задвинул крышку и зажмурил глаза.
На него накатила кромешная тьма. Арсений хотел приподнять крышку, чтобы бросить прощальный взгляд на мир, приютивший его, но крышка не поддавалась. Раздалось мерное гудение, сначала слабое, затем всё усиливающееся. По непонятной причине Арсений вспомнил, как шёл по сверкающему снегу в страну его мечты… вспомнил Веру, как они поцеловались в первый раз… и провалился в пустоту. До его ушей доносились звуки, будто черти отплясывали в Аду, крики и писк, потом всё стихло и воцарилось безмолвие…
//-- * * * --//
Аида и Молох находились в зале, где они обычно общались между собой и обсуждали текущие дела.
– Как там Арсений? Всё прошло по нашему плану? Печально, конечно, что пришлось поступить с ним так, но ты же знаешь, мы не могли иначе. Это всё, что мы можем для него сделать. – Аида горестно вздохнула. – Упырь вчера уже был здесь.
– Да, грустно немного… но мы формально выполнили обещание и не оставили его ТАМ. Упырь сказал, что он колебался… ничто не проходит бесследно, я полагаю.
– Как ТАМ? То существо, чьей оболочкой мы воспользовались, смогло адаптироваться?
– Да, всё хорошо. Арес после некоторого… отпуска вернулся. Он знает всё, что делал Арсений, только не знает, зачем. Но, похоже, поступки Арсения кажутся ему естественными, и он совершенно не задумывается, почему он поступил именно так, а не иначе. Они созвучны. Мы удачно подобрали их друг для друга. Арес увлечён подпольной борьбой. Там назревают перемены, и он бросился с головой в гущу событий, даже не подозревая, что предпосылки для такой жизни создал ему другой.
– Ты отозвал Заместителя?
– Да, сразу как вернулся Арсений, я известил его. Он отлично пригрелся в том месте, даже вошёл во вкус.
– Хорошего понемножку. Пусть пока отдыхает.
– Сириус, я слышал, тоже здоров?
– Да, вполне. Я поручила ему следить за нашими входами, и он приступил к обязанностям.
– Он вспоминает ту девушку?
– По-моему, он смирился и понял: его место здесь. Это главное. Значит, всё закончилось удачно. Теперь можно выбросить эту историю из головы. Я разрешаю тебе отдохнуть.
– Спасибо. Я пошёл?
– Иди. Я тоже пойду.
Аида поднялась с кресла, и они с Молохом разошлись в разные стороны. Когда Аида скрылась из виду, Молох трансформировался в огненный шар и на огромной скорости полетел к выходу, со свистом рассекая воздух.
//-- Дневник Веры 20 ноября --//
Поправляюсь… кризис миновал, слава Богу! Был сердечный приступ, всё случилось неожиданно и, как обычно, никто ничего не понял. Вот так эскулапы! Чему их в институте учат? За деньги, что ли, дипломы покупают? Хотя мой эскулап вроде не так чтобы молод… тогда за деньги не продавали. Но что говорить, я же им не рассказываю о своих приключениях во сне. Скорее всего, именно они и есть причина ухудшения моего состояния.
Я даже себе боюсь признаться, что это был не сон. Я встретилась с Арсением, и он умолял помочь ему выполнить задание, сыграть роль одной девушки, очень на меня похожей, кажется. Я должна была разлучить её с возлюбленным, разыграв роман с Арсением. Водевиль прямо! Но, конечно, я согласилась, тем более всё было так необычно, захватывающе, вроде во сне… но очень-очень реально. Я помню, мы поехали к Арсению домой, вернее, в то место, где он обитал, и занялись любовью. Я настояла. А потом ничего не помню.
Очнулась я уже в больнице, ставшей мне родной. Медсестра смотрела на меня глазами испуганного кролика. В мою руку была воткнута игла от капельницы. Я хотела спросить, что случилось, но сестра дала знак молчать. Кризис длился пару дней, но потом стало легче. Больше я не видела Арсения, и даже не знаю, помог ему спектакль или нет? Хотелось бы, чтобы помог… и наконец-то я увижу настоящего Арсения, моего жениха.
Поправляться я стала на удивление быстро. Завтра меня уже выписывают. Только вот что странно: Сидор пропал куда-то. Не то, чтобы я особенно расстраиваюсь или скучаю, но интересно, куда человек делся? Нашёл другую жертву аварии? Вытащил ещё какую-то зазевавшуюся девицу из-под колёс авто? Лучше и красивее, чем я? Вероятно, так. Ну, да счастья ему, как говорится, всё равно у нас ничего бы не вышло, так зачем давать человеку напрасную надежду? В общем, и здесь всё решилось само собой.
//-- 22 ноября --//
Молоденькая медсестра растерянно хлопала глазами с накрашенными ресницами. Она переводила взгляд то на доктора, то на девушку, неподвижно лежащую на больничной койке.
– Ничего не понимаю! Мы на выписку её готовили, она была совершенно здорова, последний анализ ждали… ничего не понимаю… опять кома… это просто ужас какой-то!
– Не расстраивайтесь, Дашенька! В нашей с вами профессии и не такие чудеса случаются. Человеческий мозг загадка… оставим пока всё как есть, понаблюдаем за ней, авось скоро всё и прояснится. И вы тут совершенно ни при чём, моя милая. Ну, что нос повесила? Пойдёмте чай пить.
Они удалились, оставив девушку одну. Она не подавала признаков жизни, хотя приборы регистрировали мозговую деятельность.
//-- * * * --//
Вера шла по снежной пустыне. Кругом был снег, снег падал сплошной стеной, так, что ничего не было видно. Она просто брела, без цели и смысла, не закрывая лицо от колючих снежинок. Её следы сразу же заметались, и вернуться назад по ним было невозможно. Путь лежал только вперёд, к неведомой цели. Вера совершенно не боялась затеряться и замёрзнуть в этом царстве снега, а проще сказать, ей было абсолютно безразлично. Скоро она почувствовала, что цель близка, и насторожилась. Да, именно почувствовала, потому что по-прежнему ничего не видела.
Она остановилась и, сложив ладони рупором, закричала, потом завыла, подражая волку или собаке. Вой был таким мощным, что казалось, заполнил всё пространство вокруг. Внезапно вдалеке показался силуэт, он быстро приближался, и Вера увидела старика. Белого, как лунь… он призывно помахал рукой. Вера пошла за ним, и вдруг услышала звук, показавшийся вначале эхом. Но это было не эхо… это был голос Арсения… И тут она поняла, что именно Арсений и есть её цель. Она должна найти его и быть с ним. По каким-то причинам он застрял здесь, в снегах, и не может самостоятельно выбраться.
Вера закричала ещё сильнее, и теперь уже отчётливо услышала голос Арсения: «Вера… я здесь… Вера…». Словно собака, она начала рыть снег прямо под собой, углубляясь всё дальше под наст. Вера работала, как сумасшедшая, боясь, что будет поздно. Она знала: Арсений там, под снегом…
Сначала показались плечи, потом голова, упавшая на грудь… потом туловище.
Вера развела костёр, чтобы он мог согреться. Они сидели друг напротив друга, и снег постепенно таял на одежде Арсения. Они молчали, потом Арсений поднял голову и посмотрел на Веру. Он благодарил её за спасение!
Костёр разгорелся сильнее, они встали и пошли навстречу друг другу, чтобы наконец-то соединиться. Старик с собакой наблюдали за ними издалека. Старик улыбался, и в его улыбке чувствовалось облегчение. Собака смотрела на него и виляла хвостом. Снег стал стихать и постепенно прекратился.
Тогда старик и собака развернулись и пошли в противоположную от костра сторону. Они так быстро исчезли из виду, что могло показаться, будто их и не было вовсе. Тогда Вера и Арсений вошли в костёр, протянув руки друг другу навстречу. Пламя не обожгло, просто стало тепло и хорошо. Вера чувствовала ладонь Арсения, она теплела, теплела…
//-- * * * --//
В белой юрте, прямо на полу, застеленном шкурами, сидел человек. Это был мужчина. У него отросла борода, которая начала седеть. Он помешивал похлёбку, которая варилась в котелке, подвешенном над костром, разведённом посреди юрты. Рядом с ним расположилась большая белая собака. Мужчина ласково потрепал её по загривку. Собака лизнула ему руку.
«Прости, – сказал ей мужчина, не разжимая губ, – я очень виноват»
«Да ничего, – ответила собака, – я не в обиде. Здесь неплохо. Всегда найдётся тот, кто захочет прийти сюда и остаться. Мы будем ждать… ну, не сейчас, так лет через сто… у нас впереди вечность… странно. И потом, мы же вместе».
«Всё так, – мужчина поворошил угли, – но мне грустно. Хочешь, я буду собакой?»
«Нет, оставь всё как есть, – собака потянулась и зажмурила глаза, – да и какая разница, кто и кем будет? Какое это имеет значение?»
«Никакого… но всё-таки…»
«Забудь, и давай есть. А потом пойдём бродить. У нас теперь есть обязанности, если ты помнишь».
«Да, да… конечно. Они обманули меня! Они обещали мне совсем другое!»
«Ха-ха! Они обещали отпустить тебя оттуда… так ты и не там… просто путь оказался не таким, как ты его представлял…»
Мужчина снял котелок с огня, наполнил миску похлёбкой и поставил перед собакой, посмотрел пару минут, как она ест, и сам принялся за еду. Поев, они вышли из юрты и скрылись в снежной пелене.
//-- * * * --//
Аида и Молох бродили по залу.
– Как наш друг Арсений? Справляется с обязанностями Стража?
– Вполне. Я думал, будет хуже. Он выдержит, и потом, обязательно кто-то придёт, ты же знаешь… Жаль Веру, она-то втянута помимо своей воли, ну так уж получилось… Хотя именно она и держится молодцом. Я хочу поощрить её.
– Как именно?
– Покажу ей что-нибудь интересное. Разрешу иногда менять форму. Пусть будет девушкой, если захочет. Пора ломать устаревшие традиции. Как тебе идея?
– Ничего. Я подумаю над ней на досуге. Мужчина и женщина на страже – оригинально. А впрочем, форма не имеет значения. Скажи, в этом они свободны.
– Ладно. Надеюсь, им повезёт, и новый кандидат отыщется уже скоро. Предыдущие стражи зависли здесь на добрую сотню лет, если мне не изменяет память.
– Да, где-то так… но хватит о них. У них свои дела, у нас свои.
Аида вернулась в кресло, Молох склонился к ней и они оживлённо зашептались.
//-- БОЛЬНИЦА --//
//-- 1 декабря --//
Медсестра Даша с накрашенными ресницами пила чай в ординаторской с коллегой Светой.
– Как твоя подопечная? – Света откусила кусочек горького шоколада и зажмурилась от удовольствия.
– Которая из них? Ты так спрашиваешь, будто у меня всего одна больная. У меня их куча. Дай кусочек! – Даша потянулась к шоколадке. Света отломила ей добрую половину плитки.
– Спасибо! Так о ком ты?
– О той, чокнутой… кажется, Вера её зовут. Ну, та, что память потеряла…
– Ах, эта! Да, странная особа. Нормальная вроде была, мы её выписывать собирались, и тут она в кому впала. Прикинь? У нашего доктора шок был. Ещё бы! Ну вот. А на днях она вышла из комы как ни в чём не бывало. Только, знаешь, не совсем она памяти лишилась. Короче, тут помню, тут не помню. Долго вспоминала, как её зовут. А так у неё всё в порядке. Но наш сказал, что такое бывает при травме головы. Смотрю на неё и думаю: не дай Бог! Не повезло девчонке!
– И это всё?
– Ну да. А что ещё? Мы отдали ей документы, одежду, она оделась и ушла в неизвестном направлении. А что её держать? Она здорова. Да она и не просила ни о чём. Ушла и всё.
– Она же память потеряла, куда же она пошла?
– Да не совсем потеряла, говорю же тебе. Кое-что помнит, этого хватит на первое время, а потом адаптируется. В паспорте, между прочим, прописка указана. Так что не потеряется. А там соседи, друзья и так далее. Да что мы всё о ней? Я уже и забыла. Лучше расскажи, у тебя как? Ну, с Данилой?
Света начала рассказывать, и через минуту девушки весело смеялись.
//-- ИНСТИТУТ --//
//-- 1 декабря --//
Два преподавателя пьют чай в преподавательской.
– Слушай, а что, у вас Арсений с кафедры ушёл?
– Ну да. Странный какой-то… перед самой сессией… Он вообще из отпуска странный вернулся.
– И как вы его отпустили?
– Декан отпустил. Арсений на болезнь сослался. Говорит, не может работать. Что-то наплёл ему, не знаю, не слышал, тот и отпустил.
– Ну, свято место пусто не бывает. Замену нашли?
– Быстро. У декана родственник какой-то был, он его и пристроил.
– Надо думать, своя рубашка ближе к телу.
– Да, всем хорошо. А потом я случайно узнал, что Арсений уехал куда-то. Вроде далеко, чуть не заграницу. Я так думаю, что он в Европе себе место уже пригрел, только приглашения ждал. А как пришло, сразу и свалил.
– Логично. И что, никто ничего про его планы не знал?
– Не-а. Скрытный оказался, стервец! Шучу. А вообще молодец. Что зря языком трепать? Тебе на лекцию?
– Нет, у меня пара свободная.
– Тогда по коньячку? Я на сегодня закруглился.
– Идёт!
– За Арсения!
– За него родимого! Чтобы все мы так жили! – Они чокнулись и выпили.
В дверь преподавательской просунулась голова молодого человека, и учёные мужи поспешно спрятали бутылку с коньяком…
//-- МУЗЕЙ --//
//-- 1 декабря --//
В музее проходила выставка художников-абстракционистов. Неплохая, надо признаться, выставка, достойные работы. Народ с важным видом глазел на пёстрые картины, вполголоса что-то обсуждая между собой.
В комнатушке Ленка с Томкой пили чай, как обычно. Вдруг дверь открылась, и на пороге показался молодой человек…
– Простите, – сказал он, – я, кажется, заблудился…
Девушки удивлённо переглянулись. Томка опомнилась первая.
– Да ничего… Как вам наша выставка? Впечатляет?
Молодой человек помялся на пороге, бросая косые взгляды то на Тому, то на Лену.
– Да я мало что понимаю… Мазня какая-то… Я тут случайно оказался. Ну, по нужде…
Томка поперхнулась чаем, а Лена стыдливо опустила глаза.
– Вам в туалет?
– Ну да… – парень покраснел как варёный рак.
– А-а… ладно, сейчас покажем. Но за это вы нам скажете, как вас зовут, и посмотрите нашу выставку. Согласна провести экскурсию. – Томка старалась вовсю, не желая упускать добычу.
Молодой человек стушевался. Ленка тоже почему-то сидела пунцовая.
– Сидор, – решился он наконец.
Неловкая Ленка вылила на себя чай и заохала. Вскочила и выбежала в коридор. Сидор за ней. Через пару секунд стали слышны ойканье и сдавленные вскрики, Томка тоже вышла в коридор, поняв, что дело запахло жареным, и пока она разглагольствовала, другие действовали.
Ленка подвернула ногу, свалившись с высоченных каблуков, которые она зачем-то в этот день надела, хотя ходит предпочтительно в балетках. Сидор обхватил её за талию и придерживал под локоть. Ленка стонала. Сидор высказал предположение, что она сломала лодыжку и нужно немедленно в травмпункт. Он вызвался отвезти её на своей машине…
Дальше всё шло по банальному сценарию. Из травмпункта Ленка вышла в гипсе, у неё нашли трещину, Сидор отвёз её домой, зашёл на чашку чая… и после этого стали неразлучны.
Томка первое время ходила мрачнее тучи. Ещё бы! Потерпеть такое сокрушительное фиаско! Да ещё от кого! Но век живи, век учись. Потом отошла, поразмышляв здраво. Всё же Ленка одержала победу в честной борьбе и проявила недюжинную изобретательность. К тому же это она, а не Томка ни с того, ни с сего надела те злосчастные туфли на огромной шпильке. Значит, это судьба, а с судьбой не поспоришь, и Томка смирилась. Теперь постоянно зудит Ленке насчёт свадьбы.
На Веру обе девушки обижены. Она уволилась в одночасье, и уехала, даже не сказав, куда, и не купив на прощание торт. Они сошлись во мнении, что Вера после аварии стала очень странной, если не сказать больше.
Уборщица тётя Зина пыталась выпытать у них, куда делась Вера, но девушки ничего не могли сказать. Тётя Зина обиделась, считая, что от неё что-то скрывают.
–//–