Вадим Абоносимов
Великое путешествие

Часть I

Сейчас я уже плохо помню, с чего все началось. Слишком много времени прошло с тех пор, и из всех участников тех событий в живых остался только я. Но мое тело слабеет, и воспоминания начинают меня подводить. События начинают путаться в моей голове, и иногда я перестаю понимать, что происходило на самом деле, а что является плодом моего воображения. Поэтому пришло время записать эту славную историю, чтобы другие смогли узнать о подвигах, которые остались лишь в моей памяти, пока она окончательно не изменила мне. Очень скоро я умру. Наверное, предстоящая зима станет моей последней, и тем скорее я должен взяться за перо, хотя больше привык к сабле. Должен сказать, что сам я принимал участие не во всех событиях, о которых собираюсь написать. О них мне поведали мои друзья и соратники, и я всецело доверяю их словам, ведь сами они никогда не приукрашивали истории о своих похождениях – наоборот, за них это регулярно делали другие. В любом случае, вам решать, что в моем рассказе правда, а что вымысел. Могу лишь заверить от себя, что каждое слово, которое я пишу сейчас, сидя в главной башне заброшенного холодного замка, сущая правда. Но не буду забегать вперед. Итак, история о славных подвигах перед вами.

Глава I

   Четверо неутомимых скакунов летели вперед, разбивая копытами камни извилистой проселочной дороги. И так же, как из-под новых крепких подков разлеталась каменная крошка, разбегались в стороны незадачливые крестьяне, оказавшиеся на пути четверых всадников в длинных плащах цвета утреннего моря. Мало кому в этих краях доводилось видеть этот цвет воочию, и еще меньше доводилось видеть море, но про эти плащи знали все. Поэтому, робко замерев, народ дожидался, пока всадники скроются за поворотом, и лишь потом старики начинали перешептываться и многозначительно кивали младшим – видали, мол, это и были Слуги.
   К слову сказать, страх перед непрошенными гостями, пронесшимися мимо подобно урагану, был вызван не обычной боязнью за жизнь, а ощущением спокойной силы, исходившей от всадников, и почтением перед тем неизвестным и таинственным, что скрывалось за ней. Все знали: Слуги не только никого не тронут, но, если припечет, то и помогут – главное, чтобы они оказались рядом в нужный момент. Но в остальном, что касалось подробностей, слухи и истории разнились и росли, как грибы после дождя.
   Кто-то рассказывал, что сам лично видел, как четверо Слуг за несколько минут зарубили четырнадцать великанов. Кто-то клялся, что был рядом, когда они играючи расправились со случайно залетевшей в их края ведьмой, которых, впрочем, отродясь не бывало в Долине, а при ком-то вчетвером съели полтора быка в один присест, оставив ради шутки один только хвост. Кто-то убеждал, что они никогда не спят, кто-то, что не едят. А кто-то, особенно увлекающийся, рассказывал, что они, конечно же, едят, как без этого, но никогда не ходят по нужде. В общем, как водится, врак было столько же, сколько и свидетелей, и все утверждали, что это «сущая правда, вот не сойти мне с этого самого места!».
   Но слухи слухами, а старики еще помнили времена, когда местным обитателям жилось вовсе не так спокойно, как сегодня. Это сейчас деревенские могли вовсю судачить о том, как накануне мужики повздорили и поразбивали друг другу носы в сельском кабаке, но чтобы у кого-то сожгли дом, или целая деревня, вооружившись, чем попало, отбивалась от шайки лесных разбойников – такого не случалось уже очень-очень давно. До того, как четверо поступили на службу к Магу, нынешняя мирная и приветливая Долина была совсем другой, но всего лишь вчетвером Слуги быстро очистили окрестности от разбойников, воров и всякой нечисти, что плодилась в глухих лесах севера и восточных болотах, и после этого жизнь моментально преобразилась. То ли напуганный невиданным доселе отпором, то ли просто полностью уничтоженный, но с той поры лихой люд навсегда перестал забредать сюда из-за перевала.
   Про самого Мага известно было немногое. Все знали, что он никогда не выходит за пределы своего замка, жизнь ведет затворническую, и помимо четверых Слуг в замке никто никогда не бывает. Разумеется, никто никогда не видел его в лицо, как никто не встречал человека, который сказал бы, что был в замке. Ходили слухи, что Маг уже давно занят какими-то исследованиями, и доподлинно было известно только то, что все его поручения выполняет эта самая четверка, вроде бы наделенная какими-то таинственными способностями, которых, впрочем, точно так же никто никогда не видел.
   А еще в кабаках и на междусобойчиках нет-нет, да начинали ходить туманные разговоры о внешних землях, больше похожие на горячечные сны, чем на правду. Дескать, что за горами жизнь куда как беспокойнее. Что на востоке постоянно вспыхивают какие-то войны. Что то тут, то там мор выкашивает целые деревни, и справиться с ним могут только лучшие волшебники, да и то лишь объединившись и встав насмерть. Что колдуны за морем уже который год ведут кровавую войну, а войска из людей под их началом рубятся насмерть не щадя себя. Да и редкие путники, раз в несколько лет волею судеб оказавшиеся в Долине, тоже несли странные вести, от которых у крестьян на душе становилось неспокойно.
   В остальном же деревня, через которую пронеслись незнакомцы, как и вся Долина, жила своей жизнью, свято веря в то, что если не соваться в чужие проблемы, то они обойдут тебя стороной. Крестьяне пахали, жены растили детей, на ярмарках вовсю судачили об урожаях и обсуждали последние сплетни, косили сено, варили пиво, не задумываясь о том, почему все беды обходят Долину стороной, и разбавляя размеренный быт байками, небылицами и откровенными враками.
   Тем временем, оставляя позади перешептывания и пересуды, четверо торопились. Они скакали без отдыха уже больше суток, и хотя давно устали, как устал бы любой на их месте, они были Слугами, а потому могли скакать еще столько же, полагаясь лишь на собственные силу и опыт, сравниться с которыми, к слову сказать, вряд ли бы смог хоть кто-то из местных жителей.
   Тем не менее, надвигалась ночь, и усталость брала свое. Поэтому, миновав очередную деревушку и увидев в стороне от дороги излучину реки, всадники молча переглянулись и, не сговариваясь, повернули в сторону маленькой рощи на берегу. Следовало устроить привал и дать отдохнуть лошадям, измотанным бесконечной скачкой по длинным извилистым тропам огромной Долины.
   – Двигаемся дальше завтра в полдень, – негромко сказал один, высокий и худощавый. Весь его вид выдавал в нем предводителя четверки, сильного и стремительного, и только глаза говорили о большой внутренней доброте, да еще маленькие искры усмешки в самой глубине этих глаз.
   – Слишком долго, Волк, – взволнованно ответил другой, тоже худой, но пониже ростом и значительно моложе.
   – Лошадям нужно хорошо отдохнуть. Они будут спать всю ночь, а утром пусть наедятся. Что толку, если к вечеру они упадут от усталости? Тогда мы точно не успеем вовремя. Осталось всего три дня, и лучше пожертвовать одним утром, чем вовсе остаться без лошадей. Тут таких не найдешь, даже если обойдешь каждый двор в каждой деревне этой проклятой долины.
   Предводитель, которого назвали Волком, сплюнул от досады, и продолжил с легкой улыбкой:
   – Наш младший товарищ все еще проявляет недюжинные способности в спешке.
   Возмущенную реплику обиженного прервали негромкие смешки остальных – самое большее, что они могли позволить себе, находясь вне стен своего замка.
   – Я считал, что мы не можем задерживаться зря. Хозяин ведь четко дал нам понять, когда мы должны вернуться.
   – И мы вернемся, Виспер, не сомневайся. Наберись терпения. Нам всем нужен отдых, но больше всего лошадям. Разбивайте лагерь.
   Скоро на берегу реки уже вовсю пылал костер, и товарищи разбрелись по окрестностям в поисках ужина. Оставшись один, Волк цепким взглядом внимательно осмотрел окрестности. Потом его взгляд затуманился, словно его мысли находились сейчас вдалеке от этого места, и, продолжая смотреть невидящим взором на воду, Предводитель тихо произнес какие-то слова. Настолько тихо, что даже самые чуткие уши не смогли бы различить ничего, кроме тихого неразборчивого шелеста.
   На окружающий мир тем временем опустилась ночь. Осторожные шорохи боязливых обитателей камышей, кустов и деревьев прерывались разве что случайным всплеском рыбы да вскриком проснувшейся птицы. Послышался еле слышный треск ветки – вернулся один из Слуг, неся в руках жирного кролика.
   – Мартин, – тихо сказал он, прилаживая кролика над костром и усаживаясь рядом с Волком, – думаешь, мы найдем ее?
   – Конечно найдем, – ответил тот. – Разве может быть иначе?
   Вожак четверки посмотрел на своего товарища:
   – Лиль, ты ведь не хуже меня знаешь, что поставлено на карту. Все эти недалекие крестьяне, пекущиеся только о своем урожае и спокойной жизни… – в голосе Волка послышалась неприязнь. – Им нет никакого дела до того, что происходит в окружающем мире, но мы с тобой знаем, что может случиться.
   – Ты требуешь от них слишком многого. К тому же ты сам знаешь, что в этом есть и наша заслуга. А вообще… Сколько мы уже вместе? Иногда мне до сих пор не верится, что ты сам когда-то был…
   – Я прекрасно помню, кем я был, – перебил товарища Волк, – и не нужно постоянно мне об этом напоминать. Я сижу здесь только потому, что родился не таким, что мне было мало огорода и реки за калиткой. Но сейчас здесь таких нет, да и вряд ли появится еще кто-то, кто захочет променять сытую спокойную жизнь на нашу.
   Волк слабо улыбнулся:
   – Не волнуйся, оставь это неприятное занятие мне. Мы найдем Печать. Я чувствую, что она где-то совсем рядом. Когда мы проезжали через деревню, мне даже на мгновение показалось, что стоит спрыгнуть на землю, и я наступлю на нее сапогом.
   – Хм, – усмехнулся Лиль, – тогда пусть за нас волнуется Виспер, у него это хорошо получается. А мы поедим.
   Тихий диалог прервало возвращение остальных товарищей. Вскоре к жареному кролику добавился фазан, несколько початков спелой кукурузы и большая фляга крепкого сладкого вина из подвалов замка, которое с таким трудом каждый раз приходилось выбивать у старого скряги Кама. Друзья говорили мало, довольствуясь короткими тихими репликами, и только Волк молчал, думая о чем-то своем и с редкой улыбкой поглядывая на остальных.
   – Первый дозор на тебе, Сван, – наконец сказал он, когда походный ужин подошел к концу. – Лиль сменит тебя через два часа. Потом Виспер и я. Отдыхайте.
   Привычные к походному распорядку Слуги быстро улеглись и уснули, оставив одного дозорного, внимательно уставившегося в темноту слегка светящимися совиными глазами.

Глава II

   Так вышло, что именно в это утро Биллена, самого младшего в семье, отправили заниматься прополкой грядок, самым ненавистным занятием, которое только можно придумать в такой приятный летний день. Остальным повезло больше. Старший брат еще затемно уехал с отцом на ярмарку, и сейчас, наверное, бьет баклуши и болтает с девчонками из соседних деревень. Другой ушел ловить рыбу и сейчас дремлет себе где-нибудь в укромном прикормленном месте рядом с удочкой. Сестры быстро закончили свои дела и тоже куда-то убежали. А ему придется копаться в земле до самого обеда. Конечно, отлынивать и ничего не делать ни у кого не выходило, но Биллену почему-то всегда казалось, что ему, как самому младшему, а потому самому бесправному, обязательно доставалась какая-то особенно бестолковая и унылая работа.
   Вот как сегодня. Биллен в сердцах воткнул лопатку в проходе между грядками и с удивлением услышал резкий звук, как будто лопатка ударилась обо что-то металлическое. Это было странно, поскольку Биллен знал, как строго отец относится к возделыванию земли и как тщательно готовит поле каждую весну. И горе тому, кто плохо разрыхлит почву или пропустит случайный камень в бороне – тяжелая рука отца сразу заставит вспомнить об аккуратности и внимании.
   На всякий случай Биллен как бы невзначай оглянулся вокруг. Никого не было видно, лишь на соседнем огороде далеко за сливами копошились соседские дети, но они не в счет. Биллен вонзил лопатку в землю чуть правее – характерного звука не послышалось. Тогда он надавил на нее, стараясь поддеть неизвестный предмет, но не рассчитал сил и вырвал из прохода целый ком земли.
   Торопливо оглядевшись с видом затравленного зверька, мальчишка быстро стряхнул землю с находки, даже не рассматривая ее, и, как мог, разровнял яму, зачерпнув еще немного с грядки. Постоял на ней, переминаясь с ноги на ногу, будто разминая затекшую спину, и вновь опустился вниз.
   На первый взгляд та не представляла из себя ничего особенного. Какая-то плоская толстая штуковина размером с ладонь, облепленная землей, с непонятными выпуклыми линиями, которые можно принять за обмотавшиеся вокруг корни сорняков. В общем, кусок грязи, да и только. Биллен уже собирался оставить ее на дорожке, чтобы выкинуть на обратном пути, и продолжить прополку, но неожиданно, будто подчиняясь не ему, а кому-то другому, рука сама потянулась вперед и стерла верхний слой налипшей земли.
   В это короткое мгновение, пока рука стирала с найденной штуковины грязь, та как будто вздрогнула, и что-то словно ужалило Биллена в ладонь. Тот от неожиданности выронил свою находку и удивленно уставился вниз.
   На земле лежал полупрозрачный грязный диск, украшенный какими-то непонятными символами. Посмотрев на ладонь, Биллен увидел маленькую капельку крови. Такие бывают, если случайно уколоться, например, об острый шип, да только вот шипов не было видно – ни на ладони, ни на диске. Как будто тот сам ужалил его в руку.
   Сам… Биллен сидел, молча уставившись вниз, и пытался сообразить, что происходит. Вроде бы ничего из ряда вон выходящего, однако внутренний голос настойчиво твердил, что случилось что-то необычное. Настолько необычное, что пройти мимо значит оказаться полным тупицей. Быть может, судьба наконец-то услышала его? Сколько раз он твердил себе, что не хочет до конца жизни копаться в грязи, носить корм свиньям и молча ужинать всей семьей по вечерам. Нет, он, конечно, любил свою семью, но этого было мало. Слишком мало для той жизни, которой он всегда хотел жить.
   Помотав головой, словно отгоняя назойливые видения, Биллен быстро сунул странную находку в карман, вытер ладонь о штанину и принялся с удвоенным рвением выдергивать сорняки. Приключения приключениями, а испытать на себе тяжелый характер отца совсем не хотелось. В запасе есть еще два с лишним часа. Если закончить все побыстрее, то можно успеть сбегать на реку и отмыть прозрачную штуковину, чтобы получше ее разглядеть. О том, чтобы пойти домой и помыть ее во дворе, не могло быть и речи. Это он, Биллен, нашел ее, и это только его вещь. А в том, что кто-то еще захочет на нее посмотреть, сомневаться не приходилось. Обязательно захотят. Как назло, именно в этот момент с реки вернется один брат, с ярмарки вместе с отцом приедет второй, мать случайно выйдет во двор кинуть свиньям картофельных очисток, а пробегающие мимо сестры непременно решат что-то ему рассказать. Нет, уж лучше он быстро закончит с грядками и побежит к реке, причем не прямо, а левее, где русло поворачивает прочь от деревни. Туда брат точно никогда не пойдет.
   Солнце припекало уже вовсю, когда Биллен закончил с прополкой. Весь мокрый, с отяжелевшими ногами, он осторожно огляделся и стремглав бросился прочь с огорода, благо его сегодняшний участок находился почти с краю, рядом с изгородью. Перемахнув через забор, Биллен понесся наискосок через опушку, удаляясь от деревни туда, где река резко изгибалась и забирала вглубь леса. У него в запасе еще целый час, настойчиво билось в голове. Еще целый час все будут думать, что он на четвереньках ползает между грядок, выпалывая надоевшие сорняки. «Успею», – решил он, перепрыгивая через низенькие кусты и срезая путь через редкий лес.
   Вот и река. Биллен сбавил скорость и, запыхавшийся, пошел по широкой тропе вдоль берега быстрым шагом. Здесь к воде не спуститься, слишком крутые берега. Совсем скоро должна появиться поляна с большим дубом, а перед ней несколько пучков камышей. Еще немного… Вот!
   Биллен резко свернул между двумя островками камышей. На поляну он решил не заходить: чего доброго, еще пройдет мимо кто-нибудь из соседей. А в камышах спокойно – и дно чистое, и берег пологий, и со всех сторон закрыт от посторонних глаз.
   С колотящимся от быстрого бега и еще больше от возбуждения сердцем Биллен достал из кармана находку и окунул в воду. Вода оказалась прохладной – все, что нужно деревенскому мальчишке в такой жаркий день после изнурительной работы. Но это после, искупаться он еще успеет. Не вынимая диск из воды, Биллен тщательно тер его и болтал из стороны в сторону, и наконец, решив, что уже достаточно, медленно поднял из воды ладонь.
   В руке лежал плоский прозрачный круг с незнакомыми символами. Внезапно, видимо, от попавшего на поверхность солнечного луча, по его поверхности пробежал рой золотых искр. Или это было не солнце, и искры действительно пробежали по кругу? Биллен, как зачарованный, смотрел на свою находку. Таких вещей он никогда раньше не видел. Понятно было только одно – это не простой хлам, а что-то очень ценное. Нет, точно ценное. Может быть, это даже какой-то магический артефакт или амулет. Или знак каких-нибудь древних рыцарей. Или еще что-то в таком духе – пока непонятно что, но нечто очень важное.
   Задумавшись, Биллен не услышал сзади слабого шороха, поэтому подскочил, как ужаленный, когда за спиной раздался тихий незнакомый голос:
   – Что здесь происходит?
   За его спиной стояли четверо – те самые, которые накануне пронеслись через деревню. Четыре плаща цвета утреннего моря. И четыре суровых лица, уставившихся прямо на него. Нет, суровых только три. И еще одно, белое как снег, с напряженными словно от боли скулами.
   Медленно опустив глаза на руку Биллена, на которой все еще лежал диск, бледный незнакомец вздрогнул. Его лицо, похожее на волчье, побелело еще сильнее, и рука судорожно схватилась на висевшую на боку саблю.
   – Откуда это у тебя? – хрипло спросил он.
   Биллен молчал, не в силах выдавить из себя ни слова.
   – Она светилась? – продолжал незнакомец с отчаянием в глазах, словно его уже не интересовал ответ на предыдущий вопрос.
   Биллен только и смог, что через силу кивнуть – на другое у него уже не хватило смелости.
   – Покажи мне другую руку, – потребовал тот, и Биллен, как завороженный, протянул вперед ладонь с засохшей капелькой крови.
   Помолчав какое-то время, незнакомец спокойно произнес:
   – Он нашел Печать.
   И добавил:
   – Ты поедешь с нами.
   В этой скупой фразе чувствовалась такая сокрушающая власть, что поначалу Биллен и не подумал противиться, а просто стоял как истукан, тупо таращась вперед и лихорадочно пытаясь что-то сообразить. Посмотрев на него еще несколько секунд, незнакомец отвернулся и вышел из зарослей. Один из Слуг слегка подтолкнул мальчишку следом за ним, и только тогда до Биллена стало доходить, что происходит что-то уже совсем невероятное. Даже пугающее. Нет, он не хочет ехать со Слугами, это уже слишком – выдернуть его из камышей и увезти непонятно куда с людьми, которые казались ему уже не таинственными и загадочными, а попросту страшными. В голове непонятно откуда родилась глупая мысль – нет, эти не будут ради шутки оставлять один только хвост от быка. Они сожрут все, и вряд ли станут размениваться на глупые шутки, чтобы удивить завсегдатаев сельских кабаков. Эти другие. Вряд ли они вообще умеют шутить. Или шутят на свой манер. Сейчас вот разрежут ему брюхо забавы ради и поскачут себе дальше.
   Продолжая так думать, он не заметил, как камыши остались позади, и за ними открылась поляна, на которой догорал костер и мирно щипали траву четверо лошадей. Озираясь вокруг, как затравленный зверек, с ошалевшими от страха глазами, Биллен машинально передвигал ватными ногами, судорожно пытаясь сообразить, что делать дальше. Надо бежать, отчаянно билось в голове. Жаждавший всегда приключений, теперь он больше всего на свете хотел оказаться на родном огороде, среди милых и таких привычных взору сорняков. Срочно, сейчас!
   Биллен попытался рвануться в сторону, но то ли подвели непослушные ноги, то ли трава оказалась мокрой, но, не пробежав и двух шагов, он растянулся на земле лицом вниз.
   – Нет! – раздался голос предводителя четверки, и Слуги моментально оказались рядом, встав вокруг кольцом и положив руки на эфесы. Биллен изо всех сил в ужасе сжался, притянув колени к голове, и застыл, ожидая неминуемой смерти. Несколько томительных секунд вокруг царила небывалая для летнего леса тишина.
   – Не бойся, мальчик, с тобой не случится ничего плохого, – послышался теперь уже тихий спокойный голос. – Я обещаю, а слово – это самое ценное, что есть у Слуг, ты наверняка об этом слышал. Ты ведь знаешь, кто мы, не так ли?
   Зажмурившийся Биллен тихонько приоткрыл один глаз и увидел, что рядом с ним остался только один незнакомец, остальные были уже у костра, быстро собирая вещи и седлая коней. Предводитель протянул ему руку и слегка кивнул головой:
   – Не бойся, вставай. Тебе не причинят вреда. Я не могу сказать, почему ты должен ехать с нами, но, видимо, это твоя судьба. Прими пока этот ответ – возможно, в будущем ты получишь их гораздо больше. Даже больше, чем сам того пожелаешь.
   Биллен машинально протянул левую руку и через секунду оказался на ногах – незнакомец поднял его как перышко.
   – А может, именно так все и должно было случиться. Может, это действительно судьба? Может, именно ты должен был найти… – Предводитель запнулся на полуслове и искоса посмотрел на окончательно запутавшегося Биллена. Всего полминуты назад тот думал, что жизнь закончилась, а теперь страх постепенно куда-то уходил, уступая место – нетерпению?!
   – Пойдем, нам пора, – помедлив секунду, тихо продолжил его собеседник. – Мы не вольны выбирать свой путь. Все, что мы можем – это лишь какое-то время сопротивляться выбору судьбы, но она все равно возьмет верх. Как бы ты ни старался плыть против течения, оно все равно унесет тебя вперед.
   Предводитель отвернулся, но, сделав несколько шагов, снова повернул голову, и Биллен увидел в уголках губ еле заметную улыбку.
   – Как звать тебя, орудие судьбы?
   – Биллен, – выдавил из себя тот.
   – Меня Волк. И если тебе нетрудно, спрячь, пожалуйста, то, что ты держишь в руке. Только проверь, не дырявые ли у тебя карманы.
   И быстрым шагом зашагал в сторону заканчивающих сборы товарищей. Ошеломленный мальчишка только сейчас наконец-то заметил, что все еще сжимает в руке прозрачный диск. Судорожно сглотнув, он спрятал находку в карман и поспешил следом.

Глава III

   В голове роились сотни вопросов. Страх давно отступил, и Биллен жадно озирался по сторонам, переводя взгляд с одного спутника на другого. Волк скакал чуть впереди, его же посадили к другому всаднику, невысокому широкоплечему верзиле, который скупо представился Лилем, не потрудившись даже обернуться на незадачливого пассажира.
   Четверка, а вернее, уже пятеро, скакали вот уже несколько часов, и непривычный к столь долгой езде Биллен давно начал подумывать, что неплохо было бы хоть немного размяться. К тому же упорное молчание спутников нагоняло тоску. Последними словами, которые он слышал, было скомандованное Волком «Вперед!», и с тех пор спутники не проронили ни слова, а сам Биллен не рискнул спросить хоть что-нибудь. Да и поесть было бы неплохо. После изнурительной утренней работы и сумасшедшего дня ему все больше недоставало хорошего куска пирога или свинины с овощами, ведь последний раз он ел рано утром, а сейчас уже давно перевалило за обед.
   Но, несмотря на усталость и голод, голова готова была лопнуть от вопросов. Куда они едут? Зачем? Неужели все из-за этого странного прозрачного диска, который Волк назвал какой-то печатью? И почему он был так бледен? Сейчас он выглядит совершенно нормальным, от бледности не осталось и следа. И почему они так торопятся?
   Он видел Слуг, пронесшихся сквозь деревню, но не думал, что они скачут так вообще всегда. Это какие же у них должны быть выносливые кони, чтобы вот так скакать, не сбивая шаг и выглядя свежими и отдохнувшими? Хорошо, что он не конь – из него и наездник-то вышел совсем никакой, если он уже чуть не падает из седла.
   Словно услышав его мысли, Волк обернулся и скомандовал:
   – Привал. Отдыхаем полчаса.
   Биллен заметил растерянные взгляды спутников и немой вопрос, на долю секунды застывший в их глазах. Впрочем, всего на долю секунды, не больше – спустя мгновение лица уже ничего не выражали, превратившись в прежние сосредоточенные суровые маски.
   Спешившись на очередной поляне с небольшим ручьем, Слуги отпустили лошадей и разошлись кто куда. На поляне остались лишь Волк и Лиль, которые тихо разговаривали в стороне. Биллен, переминаясь в замешательстве с ноги на ногу, чувствовал себя пятым колесом в телеге, подозревая, что привал устроен именно для него, и не понимал, что он должен делать. Бесцельно слоняясь по кругу, он исподлобья посматривал на двоих Слуг, и внезапно услышал, как Волк сказал чуть громче:
   – Лиль, ты знаешь, что Печать нашла хозяина, и с этим ничего нельзя поделать. Мы опоздали совсем немного. А может, это не мы опоздали, а он оказался быстрее нас? Или судьба? Знаешь, может быть, я ошибался, когда считал этих крестьян безнадежными.
   В этот момент Волк повернул голову и пронзительным взглядом посмотрел Биллену прямо в глаза. Хлопнув собеседника по плечу, он развернулся и зашагал к незадачливому шпиону, совершенно смутившемуся и мечтавшему только о том, чтобы провалиться сквозь землю.
   Подойдя, Предводитель сел на траву, жестом приглашая Биллена составить ему компанию, задумчиво потеребил травинку и произнес:
   – Раз уж мы теперь путешествуем вместе, тебе предстоит многое узнать. Но не стоит торопиться, знания должны приходить постепенно.
   Потом подумал и дружелюбно добавил:
   – У тебя ведь сейчас, наверное, полно вопросов? Не уверен, что я смогу ответить на все, но держать тебя в неведении, увозя неизвестно куда, я тоже не собираюсь. Спрашивай.
   Биллен собрался с духом и выпалил:
   – Куда мы едем?
   – Ну, это не такой большой секрет, чтобы скрывать его от тебя. Мы возвращаемся в замок.
   – В замок? – недоверчиво переспросил Биллен, широко открыв глаза. – В замок Мага?
   – Да, в наш замок. Мне кажется, тебе там понравится.
   – Но ведь там никто никогда не бывал, кроме вас. Или бывал… но не возвращался?
   Волк внимательно посмотрел на него.
   – Я уже сказал, что с тобой не случится ничего плохого. Не стоит бояться неизвестного, иногда оно может преподнести тебе бесценный дар. Хотя все зависит только от тебя.
   Внезапно Биллена словно прорвало.
   – Я не понимаю. Я слышал, что вы назвали эту прозрачную штуковину какой-то печатью, но не понимаю, причем тут она? Я просто нашел ее в огороде и пошел на реку, чтобы отмыть и рассмотреть поближе. А теперь мы едем в замок Мага, в котором никто никогда не бывал. И вы все…
   – Что мы? – кажется, впервые в присутствии Биллена Волк действительно улыбнулся.
   – Ну… о вас ходит столько слухов. То есть я знаю, что почти все это выдумки, а может и вообще все. Но зачем я вам понадобился?
   Какое-то время Волк молчал, словно раздумывая, отвечать ли на вопрос Биллена, но потом пожал плечами и произнес:
   – У нас было задание. Возможно, самое важное из тех, что доверил нам наш хозяин. Мы искали ее, – и кивнул в сторону оттопыренного кармана, в который Биллен положил прозрачный диск. – Но ты оказался первым. Тебе еще только предстоит узнать, что за вещь ты носишь в кармане, и здесь я не могу тебе помочь. Могу лишь сказать, что это не просто красивая безделушка, за которую можно выручить горсть монет на воскресной ярмарке. Но ты ведь и сам это понял, как только нашел ее, верно?
   Биллен только кивнул в ответ.
   – Я так и знал. Видишь ли, мы не просто должны были найти ее, и как можно скорее. Мы должны были сделать это первыми, и это очень важно. Но ты нас опередил. И теперь только ты можешь отвезти ее в замок, куда она должна была попасть. Я не могу взять ее у тебя, и ты не можешь просто отдать ее мне. Это сложно, и я не могу объяснить тебе всего. Могу лишь добавить от себя, что я все-таки ошибался, когда говорил, что ни один житель вашей долины не променяет свою сытую жизнь на приключения.
   Биллен удивленно посмотрел на него, и Волк снова улыбнулся:
   – Просто мне кажется, что твой страх уже давно прошел, и тебе становится все интереснее. Ты ведь вот-вот лопнешь от любопытства? – и впервые по-настоящему засмеялся.
   Биллен залился краской и смущенно спросил:
   – Скажите, а что будет потом, когда мы приедем в замок?
   – Этого я пока не могу тебе сказать, ты все увидишь сам. А пока что на, – и Волк протянул Биллену широкий кожаный ремень с подсумком. – Положи свою находку сюда и крепко затяни пояс. Ты не должен потерять то, что нашел. Хотя вряд ли у тебя это получится, даже если ты очень захочешь. Но на всякий случай.
   И с загадочным выражением на лице собеседник Биллена поднялся на ноги перед остальными вернувшимися из леса Слугами.
   – Друзья, – произнес он с улыбкой. – Нашего спутника зовут Биллен.
   Удивительно, но лица Слуг уже не казались такими суровыми, какими были вначале. Мало того, наклонив головы, они по очереди произнесли:
   – Лиль.
   – Виспер.
   – Сван.
   Волк удовлетворенно кивнул:
   – Отправляемся! Хозяин ждет. Не все получилось так, как было задумано, но судьба мудрее нас, кто бы что не считал по этому поводу, – и с усмешкой посмотрел на Лиля. Потом резко посерьезнел и добавил. – У нас впереди еще почти два дня пути. Я очень надеюсь, что на этом сюрпризы закончились, но не будем расслабляться.

Глава IV

   Остаток дня прошел в непрерывной скачке. Под вечер Биллен уже почти не чувствовал рук, нещадно болела спина и горели натертые о седло ноги. Когда Волк скомандовал привал, он еле сполз с лошади и как тюфяк грохнулся о землю.
   – Извини, малыш, – с сочувствием сказал Волк, протягивая ему руку, – но мы не можем делать частые привалы. Нам приходится огибать деревни, чтобы вид мальчишки за спиной одного из Слуг не вызвал слишком много ненужных слухов, сейчас они были бы совсем некстати. Поэтому мы вынуждены торопиться.
   – А если мы встретим случайных путников на дороге? – потирая ушибленную ногу, просипел Биллен.
   – Это вряд ли, – улыбнувшись, ответил Волк. – Мы умеем выбирать правильные тропы. Ручаюсь, что теперь никто не заметит нас до самого конца нашего путешествия.
   И, подмигнув кряхтящему от усталости Биллену, начал снимать седло со своего коня. Потом обернулся:
   – Знаешь что, дружок. Давай-ка посмотрим, как ты владеешь саблей. У нас есть еще полчаса – потратим их с толком.
   Биллен еле сдержался, чтобы не издать жалобный стон. Все тело болело. Кроме того, ни мечом, ни саблей он, в общем-то, не владел. Так, иногда, ради забавы они со старшим братом упражнялись на палках, но это было больше игрой, чем серьезным занятием. И теперь, представив, что после сумасшедшего дня придется еще и саблей махать, Биллен сник.
   Волк достал из ножен, висевших на седле, вторую саблю, и протянул Биллену. Оружие оказалось на удивление легким. Пару раз Биллену в руки попадался отцовский меч, пылившийся в чулане, но он был тяжелым, и мальчишке приходилось держать его обеими руками. А саблю он вполне мог поднять и одной. Деревянная рукоять казалось старой и была до блеска отполирована ладонью хозяина. Вдоль клинка тянулась вереница незнакомых символов, чем-то напоминавших руны. И металл был странным – не обычная начищенная сталь, серая и холодная, а слегка голубоватая.
   Волк крутанул саблю вокруг себя и напал первым. Биллен не ожидал, что все начнется так внезапно, попятился и запнулся о корень, как назло вылезший из земли наружу именно в этом месте.
   Потирая уже дважды ушибленную ногу, он вскочил и как мог постарался отразить удары, которыми Волк осыпал его со всех сторон, словно танцуя вокруг горе-фехтовальщика. Видно было, что Волк играет с ним – если бы он сражался всерьез, то Биллен не смог бы отразить ни одного выпада. Тем не менее, для начала все вышло неплохо, если не считать позорного падения. После того, как Биллен удачно отбил несколько коварных приемов, Волк выглядел довольным.
   – У тебя хорошо получается. Не бойся, однажды руки станут сильными и начнут сами отбивать удары, это вопрос времени и тренировок, а с нами их у тебя будет хоть отбавляй.
   Остальные Слуги, в самом начале поединка собравшиеся вокруг них и с любопытством ожидавшие, чем закончится дуэль, тоже выглядели удовлетворенными.
   – Если ты захочешь остаться в замке, у тебя тоже будет такая сабля, – ободряюще сказал Волк. – А теперь бегом за дровами. Помоги Висперу побыстрее разжечь огонь, а то он, чего доброго, отправится за ними сам и не успокоится, пока не наберет палок на три дня вперед.
   Через пятнадцать минут, усевшись вокруг быстро разведенного костра, путники ужинали запасами из седельных сумок. Биллен тайком рассматривал их, одного за другим. Несмотря на разный рост, телосложение и явную разницу в происхождении, Слуг объединяло одинаковое выражение лица – бесстрастная строгая маска, которую, как он уже знал, они могли снимать и надевать обратно в любой момент. Набравшись храбрости, он тихонько спросил у Волка, единственного, с которым разговаривал за прошедший день.
   – Какой он, Маг?
   Предводитель удивленно поднял брови, а сидевший рядом с ним Лиль неожиданно хохотнул и легонько хлопнул Биллена по плечу.
   – Смотри-ка, наш малыш начинает осваиваться быстрее, чем мы думали! Не волнуйся, скоро ты сам его увидишь. Бьюсь об заклад, ты будешь сильно удивлен. Если, конечно, доживешь до этого момента.
   Остальные Слуги тоже заулыбались, и Лиль, уже не сдерживаясь, затрясся от смеха, увидев выпученные от ужаса глаза Биллена.
   – Не слушай его, – улыбнулся Волк. – Наш Лиль любит пошутить, с этим ничего не поделаешь. Но он прав – ты должен познакомиться с ним сам. Он понравится тебе, я уверен.
   Биллен подумал, и спросил уже смелее:
   – А есть хоть какие-то правдивые истории из тех, что про вас рассказывают?
   Волк серьезно кивнул:
   – Конечно. Почти все из них – чистая правда.
   Теперь уже все четверо Слуг тряслись от смеха, а у сидевшего рядом Лиля на глазах даже выступили слезы.
   – Я не знаю, – отсмеявшись продолжил Волк, – мы не слишком интересуемся тем, что болтают обыватели в кабаках, да на ярмарках, хотя иногда и до нас доходят ужасающие подробности наших бесчисленных подвигов. На самом деле гораздо важнее то, что происходит там, за горами, да и наши дела не оставляют нам времени на пустую болтовню. Но раз уж у нас выдалась минутка, может быть, ты просветишь нас относительно наших похождений?
   Биллен тоже улыбнулся и начал рассказывать. Баек накопилось уже столько, что он говорил почти час. Иногда Слуги смеялись, удивленно качая головой, иногда серьезно кивали, и тогда становилось понятно, что в очередной истории все-таки есть зерно правды. Во время рассказа про полтора съеденных быка и оставленный хвост спутники почти плакали от смеха, а когда Биллен добавил, что, дескать, говорят, что Слуги не ходят по нужде, те, почти рыдая, не в силах сдерживаться повалились на землю.
   – Спасибо, брат, насмешил, – прогудел сидевший напротив Сван. – Давно я так не веселился. А все-таки пахари мастера байки травить. К ним бы нашего архивариуса отправить, вот где для него настоящий рай.
   – Архивариуса? – удивленно переспросил Биллен. – Но ведь в замке живет только Маг и вы?
   – Это еще один сюрприз, который тебя ожидает, – сказал Волк. – На самом деле в нашем замке обитает не так уж мало людей. Но все, больше не вытягивай из меня подробностей. Для того, чтобы решить, как ты хочешь жить дальше, ты должен увидеть все своими глазами.
   Друзья еще какое-то время посидели вокруг костра, попыхивая трубкой, проверяя остроту клинка или просто лениво жуя травинку, и, распределив ночной дозор, разошлись спать.
   Биллен лежал, уставившись в ночное небо, и размышлял. Несмотря на усталость, после пережитого спать совсем не хотелось. Оказалось, что Слуги не такие уж страшные, а между собой так вообще настоящие весельчаки. А какие все-таки интересные у них плащи. Днем они были цвета моря, в сумерках как будто посерели, а ночью казались совсем темными и неразличимыми, хотя он точно помнил, что в обед они были яркими. Нужно будет при случае обязательно расспросить о них.
   Биллен подумал о доме. Он никогда не отлучался так надолго без разрешения, и все родные, наверное, уже сбились с ног, разыскивая его. Расстроился ли отец? Наверное, да. В сущности, он был добрым человеком, пусть временами суровым и замкнутым, но вряд ли он стал бы так заботиться о своей семье, если бы не любил ее. И мать, наверное, сейчас льет слезы, сидя в общей комнате. Биллен очень хотел бы подать им весточку. Сказать, что он жив, и что ничего плохого с ним не случилось. Что он не просто потерялся или сбежал, а едет со Слугами в замок Мага по очень важному делу, закончить которое кроме него не сможет ни один житель Долины.
   Хотя Биллен, в сущности, до сих пор абсолютно ничего не понимал в происходящем, последняя мысль наполнила его гордостью и неописуемым восторгом. Впервые в жизни он чувствовал себя не просто значимым, а незаменимым. Подумать только, он, обычный мальчишка из маленькой деревни, на которого старшие братья и сестры постоянно сваливали самую нудную работу, нужен Слугам! Тем самым Слугам, перед которыми замирали и склонялись все до единого жители его Долины. Тем самым, которых побаивались все, от мала до велика, и про которых ходило такое множество небылиц. Самый бесправный, как ему всегда думалось, член обычной деревенской семьи теперь путешествовал с четырьмя самыми загадочными людьми, когда-либо проезжавшими через Долину.
   Да… Биллен сладко зажмурился. Все-таки чудеса случаются. Он расстегнул поясную сумку, засунул внутрь руку и вытащил то, что Волк называл печатью. Вытащил и вздрогнул – по хрустальному диску вновь, как сегодня днем, пробежали золотые искры. Биллен внимательно вгляделся в незнакомые символы. Его охватило странное чувство, будто этот маленький прозрачный диск заключает в себе огромную силу. Как он понял это, он не знал, но чувствовал, что гигантская мощь, запертая внутри его находки, способна переворачивать горы и менять местами моря, сокрушать преграды и возводить новые, обращать в бегство целые армии и собирать вокруг себя еще большие.
   Вновь, как сегодня утром, Биллену показалось, что рядом с ним происходит что-то необычное. Вернее, оно продолжало происходить. Биллен беспокойно заворочался, ощущая смутную тревогу. Продолжая внимательно рассматривать символы на диске, он заметил маленькое отверстие у самого края, как будто специально сделанное для того, чтобы продеть в него шнурок. Хотя, на его взгляд, диск был немного великоват, чтобы носить его на груди, идея примерить его оказалась заманчивой. Шнурок нашелся в сумке среди всяких походных мелочей. Недолго думая, Биллен продел его в отверстие, завязал и надел на шею.
   Что произошло после этого, он так до конца и не понял, но внезапно почувствовал, как тело налилось небывалой силой. Внешне он остался точно таким же, каким был минуту назад, но теперь внутри бурлил целый океан чистой сверкающей силы, одновременно холодной и обжигающей. Широко раскрыв глаза, Биллен неподвижно сидел, уставившись в темноту. Ему казалось, что теперь он может увидеть даже маленький кустик на самой далекой вершине гор, окружавших Долину, что без труда может вырывать с корнем деревья и бежать быстрее скакунов, которые весь день галопом несли его прочь от родной деревни. В голове появлялись и пропадали непонятные видения, сродни тем, что лезут в голову, когда начинаешь засыпать. Какие-то неизвестные земли, огромные пустые пространства, поросшие мелкой жухлой травой, бушующее море и незнакомые непроходимые леса.
   Испугавшись, Биллен сорвал диск с шеи, и внезапно все прекратилось. Исчезли видения, пропало ощущение силы. Хотя нет, стоп, что-то осталось. Как будто Печать (теперь Биллен называл свою находку именно так), забрала назад не все. Повинуясь непонятному импульсу, он резко взмахнул рукой, вытянув вперед пальцы, и в воздухе остались четыре золотых росчерка, через секунду утратившие очертания и растворившиеся в ночной темноте.
   Приглядевшись, Биллен подумал, что вокруг не так уж и темно, но уже через секунду понял, что стал лучше видеть ночью. Теперь он легко различал каждый листок на верхушках деревьев и каждую травинку на поляне. Даже звуки стали слышаться отчетливее и ярче. Биллен на всякий случай пощупал свои уши – нет, с ушами вроде бы все в порядке, как и с глазами. Значит, все дело в его находке. Понятно, что она работает только тогда, когда висит на шее. Но неужели она оставила ему часть заключенной в ней силы? Что же будет, если он будет носить ее дольше? Гораздо дольше? Неужели он сможет стать волшебником??
   О том, чтобы заснуть, не могло быть и речи. Биллен встал и осторожно зашагал в темноту, стараясь ступать по возможности неслышно. Шагов через десять его внимание привлек тихий шелестящий свист, почти неразличимый среди ночных звуков леса. Биллен повернул голову и увидел Виспера, который первым заступил в дозор. Тот стоял на краю поляны, напряженно уставившись на мальчишку.
   – Только не говори, что решил слинять, – сказал он. – Ночью все равно далеко не уйдешь.
   Биллен пожал плечами.
   – Я просто не могу уснуть, вот и решил пройтись.
   Виспер облегченно вздохнул.
   – Тогда присоединяйся, вдвоем время бежит быстрее. Я не люблю ночные дозоры. Вот Сван любит – сядет, уставится в темноту и думает о чем-то своем. Он же с севера, они там все такие. А я так не могу, мне сразу хочется чем-нибудь заняться. Вот так и хожу кругами.
   Виспер нравился Биллену – видимо, потому, что тоже был самым молодым среди Слуг. В отличие от его собственной семьи, Слуги были братством, в котором все равны, но во время привала Биллен заметил, что старшие товарищи иногда подшучивают над его собеседником. Правда, эти шутки совсем не были похожи на те, к которым он привык. Здесь никто не умалял ничьих достоинств и не смеялся над слабостью. Даже не так. Вот уж в чем, а в слабости никого из Слуг заподозрить было невозможно. Это были просто шутки, надо ведь хоть иногда над кем-нибудь подшучивать, и положение младшего делало выбор очевидным.
   Биллен подумал, что ему повезло, что сейчас дежурит именно Виспер. Вряд ли ему удалось бы поболтать со Сваном или Лилем. Они, конечно, хорошие парни, но вряд ли у них нашлись бы какие-то общие темы. А с Виспером можно посидеть и вот так запросто потрепаться о том, о сем.
   Оказалось, что он был сыном какого-то знатного лорда из далеких земель с запада. О том, как он стал Слугой, Виспер поведал охотно, но как-то скомкано, сославшись на то, что Маг, дескать, сам все расскажет, если посчитает нужным.
   – Мы все пришли в замок разными путями, – добавил он, – но нас объединяло общее желание хотя бы попытаться сделать мир немного лучше. Связав свою жизнь с Магом, мы принесли клятву, нарушить которую невозможно, зато смогли научиться всему тому, что умеем. Да и задания, которые мы выполняем, того стоят.
   Продолжая болтать, Биллен узнал, что Виспер превосходный, просто невероятной меткости стрелок, что одинаково хорошо владеет саблей обеими руками и может подобраться к цели почти вплотную в любое время дня и ночи.
   – Это мой талант, – пояснил Слуга, продолжая между делом осматривать окрестности привычным цепким взглядом. – Я могу приблизиться к тебе на расстояние шага не только в лесу или в густой траве, но и на пустой равнине.
   Виспер не хвастался, он просто отвечал на многочисленные вопросы Биллена. Видя немой вопрос, застывший в глазах мальчишки, он пояснил:
   – У нас у всех есть свои способности. Это не просто умение, это дар, который открыл в нас наш хозяин. Не спрашивай про других – рано или поздно ты сам увидишь, на что они способны. Многое из того, что мы умеем делать, привело бы в восторг или, наоборот, в ужас твоих друзей из деревни, – широко улыбнулся Слуга. – Но, в конечном счете, мы обычные люди, просто у нас есть свои маленькие секреты.
   – Например, как ваши плащи? – решился спросить Биллен.
   – Ага. Это работа нашего хозяина. Он специально сделал их такими – чтобы днем нас сразу узнавали, а ночью не могли увидеть.
   Постепенно разговор перешел на нейтральные темы. Биллен спрашивал о землях, которые начинаются за горами, и Виспер охотно рассказывал. Оказалось, что часть слухов были правдивыми. Где-то шли войны, где-то бушевала чума, но, как заметил его собеседник, так было всегда, и в этом нет ничего удивительного или зловещего.
   – Просто жители Долины слишком долго были отрезаны от жизни и забыли, что она бывает жестока.
   – Да, я знаю, у нас рассказывают, что это вы сделали нашу долину спокойной. Но я не понимаю – это ведь было так давно. Если это правда, то вы ведь должны быть глубокими стариками?
   Виспер загадочно улыбнулся своим красивым лицом:
   – Это один из плюсов нашей работы. Мы стареем очень медленно, почти незаметно. Должно пройти еще очень много времени, прежде чем кто-то из нас отправится на покой. Мне было восемнадцать, когда я пришел в замок.
   У Биллена от удивления отвисла челюсть. Вот это да! Значит, правду говорят старики, Слуги тогда действительно приложили руку к началу мирной жизни в Долине.
   – Но почему мы были отрезаны? – не унимался он. – Зачем вам или Магу понадобилось охранять покой Долины?
   Виспер напрягся, и Биллен почувствовал, что близок к открытию еще одной тайны, но, увы, в этот раз открытию не суждено было произойти.
   – Я не вправе говорить об этом, извини.
   После этого разговор как-то сам собой развалился. Виспер продолжал отвечать на вопросы Биллена, иногда сам что-то спрашивал, но теперь это больше походило на вежливое поддержание беседы.
   Подошло время сменять дозорного, и Виспер с облегчением пошел будить Лиля. Тот моментально поднялся, искоса взглянул на Биллена, укладывавшегося обратно на свое место, и, ничего не сказав, исчез в темноте.
   Сам Биллен поворочался еще какое-то время, потом засунул руку в сумку и сжал прозрачный диск. Он был теплым. Надевать его снова он пока не решался, поэтому так и лежал, вглядываясь в ночное небо. Наконец усталость взяла свое. Всю ночь ему снились какие-то дурацкие сны. То он ходил по большим пустым городам, в которых не было ни души, то ползал по каким-то узким извилистым подземным ходам, натыкаясь на древние склепы, то видел своих родителей и пытался заговорить с ними, но они не видели его. А еще иногда снилось, что Печать, лежащая в его сумке, разговаривает с ним. Он пытался изо всех сил, но не мог разобрать слов, а та упорно продолжала что-то монотонно бубнить.
   Очнувшись утром, Биллен какое-то время лежал с закрытыми глазами, пытаясь сообразить, не приснилось ли ему все, что произошло вчера. Но нет, под головой все так же лежал свернутый походный плащ, а лицо стало влажным от утренней росы. Он открыл глаза, прислушиваясь к собственным ощущением. Удивительно, но болевшее еще несколько часов назад тело чувствовало себя превосходно. От вчерашней бешеной скачки остались только воспоминания, да к тому же он еще и отлично выспался. Правда, само утро выдалось на редкость противным и пасмурным, как будто внезапно наступила осень, но в остальном все было просто замечательно.
   Биллен приподнялся и удивленно покачал головой. Оказывается, что он еще и проснулся раньше остальных. Трое Слуг спали, лишь Волк, который дежурил последним, стоял один на краю поляны, задумчиво глядя куда-то вдаль. Услышав шевеление сзади, тот мгновенно обернулся и поманил мальчишку к себе.
   – Вечером мы будем на болотах, – тихо, чтобы не потревожить сон товарищей, произнес он. – Нам придется переправляться ночью, время поджимает. Вот, возьми на всякий случай, – и протянул Биллену длинный тонкий кинжал в ножнах. – На болотах полно всякой нечисти. Самую опасную мы уже давно истребили, но у меня нехорошее предчувствие.
   Волк уселся на поваленный ствол дерева и вынул трубку с длинным тонким мундштуком. Биллен присел рядом, немного помолчал, собираясь с духом, и наконец решился:
   – Мне не спалось сегодня ночью. Я встал, чтобы пройтись, и наткнулся на Виспера. Мы болтали, но когда я спросил, зачем Магу понадобилось оберегать Долину, когда в остальном мире полно бед, он сказал, что не может говорить об этом.
   Предводитель задумчиво прищурился. Потом медленно выпустил струйку дыма и ответил:
   – Все, что происходило тогда, и происходит сейчас, связано между собой одной единственной вещью, которую ты носишь с собой.
   При этих словах Биллен машинально потрогал сумку, за грубой кожей которой лежала его находка, и его собеседник, проследив за движением мальчишки, кивнул.
   – Я уже говорил, что не могу объяснить тебе всего, но уже тогда мы знали, что она находится здесь, и не могли допустить, чтобы кто-то, более искушенный в магии, чем местные жители, прознал об этом и попытался ее найти. Именно поэтому нам пришлось закрыть Долину от посторонних. Вот уж не думал, что кто-то из местных окажется настолько шустрым.
   Волк рассмеялся, но вдруг словно что-то вспомнил и озабоченно оглянулся.
   – Не припомню, чтобы они хоть раз проспали… – задумчиво произнес он и, резко поднявшись на ноги, быстрым шагом направился в сторону лагеря.
   Словно почувствовал его приближение, Слуги моментально оказались на ногах. Волк озадаченно оглядел товарищей и кивнул в сторону тлеющих углей.
   – Малыш, – повернулся он к Биллену, – у нас есть немного времени. Держи! – и кинул ему саблю.
   Биллен ловко поймал ее и крутанул перед собой. Волк удивленно поднял брови, но ничего не сказал и, как в прошлый раз, без предупреждения ударил первым.
   Удивительно, но тело как будто подменили – теперь оно слушалось его, словно за плечами остался не один десяток сражений, а ведь еще вчера он только и мог, что неуклюже пытаться парировать простейшие удары Предводителя. Не сказать, чтобы это давалось легко, но сегодня Биллен гораздо лучше отбивал выпады, отскакивал, нырял вниз и уходил в сторону от коварных наскоков Волка, на лице которого все больше было заметно сначала легкое удивление, а затем и изумление, когда его противник чуть не задел его кончиком сабли. Волк отпрыгнул назад и озадаченно уставился на Биллена.
   – Либо ты умело притворялся, либо научился фехтованию за одну ночь. Сдается мне, первое вряд ли возможно, на хитреца ты мало похож. А насчет второго… Видимо, Печать начала помогать своему хозяину. Будем надеяться, что пока она этим и ограничится.
   Оставив недоумевающего Биллена стоять посреди поляны, Предводитель отошел в сторону и начал седлать своего коня.
   – Сегодня поедешь со мной, – сказал он наконец и добавил тихо, чтобы не слышали остальные товарищи. – Мне что-то не нравится, но не пойму что. Такое чувство, словно за нами наблюдают, хоть я и знаю, что это невозможно. И от этого становится вдвойне гадко.

   Наскоро перекусив, спутники вскочили на лошадей и сорвались с места, сверкнув в утренней дымке яркими плащами.

Глава V

   Слуги неслись галопом в полном молчании уже третий час. Утренний туман давно рассеялся, противная морось прекратилась, и показалось солнце. Правда, после прошедшего дождя стало нещадно парить, и Биллен обливался потом, задыхаясь и то и дело промокая лоб и без того насквозь мокрым рукавом. Даже кони выглядели уставшими, хотя скакали всего три часа – по меркам Слуг считай, что ничего.
   – Плохо, – подал голос сидевший перед ним Волк. – Я надеялся, что дождь будет идти до вечера. Тогда большая часть тварей, оставшихся на болотах, сидела бы по своим норам и не высовывалась. А сейчас они все выползли погреться и останутся на месте до поздней ночи.
   – Но вы ведь давно перебили самых опасных, – не то спросил, не то успокоил себя Биллен.
   – Да, но и мелкая нечисть может захотеть наброситься на тебя. Так что когда доберемся до болот, держи ухо востро.
   Волк снова замолчал. Теперь путники скакали по едва заметным заросшим тропам, а иногда и вовсе через лес, благо здесь он был не очень густым. Растянувшись вереницей, Слуги неслись с обычным для них каменным выражением лица, и привычные уху деревенского мальчишки звуки леса нарушались лишь топотом копыт и хлопаньем развевающихся на ветру плащей.
   У Биллена было время подумать. Получается, что Печать действительно обладает какой-то силой, часть которой перешла и к нему, размышлял он. Отчего-то крепла уверенность, что это даже не часть, а так, частичка, ничтожная доля того, что может дать ему его неожиданная находка. «Не стоит бояться неизвестного», – сказал ему вчера Волк. Да, теперь уж он точно по уши запутался в неизвестном. А что, если с помощью этой самой печати он действительно станет волшебником? «Бесценный дар»… О да, это было бы здорово. Нет, это было бы грандиозно – волшебник Биллен, вернувшийся после нескольких лет странствий в родную деревню. Вот это был бы номер. Единственный волшебник Долины…
   Никто из местных жителей толком не знал, почему в Долине никогда не бывали волшебники, поэтому было принято считать, что им просто нечего тут делать. Да и местные никогда не рождались хотя бы с мало-мальскими способностями к волшебству. Были толковые следопыты, были бабки-травницы, но вот чтобы хоть одно малюсенькое волшебство – такого никогда не случалось.
   А теперь, получается, случилось? Как тогда объяснить огненные следы в воздухе, когда Биллен махнул рукой? Эх, не надо было так сразу срывать Печать с шеи. Теперь придется ждать ночи, чтобы попробовать еще раз. Да и то сказать, ночи… Привал, видать, будет только после болот, а через них еще нужно перебраться.
   Сам Биллен уже перестал жалеть, что сбежал вчера на реку (подумать только – это было вчера, а такое чувство, что прошла целая неделя). Родителей только жаль. Он-то ночью дрых как кабан, а они, наверное, с ног сбились, обыскивая всю округу. Еще и соседей, скорее всего, переполошили. И до сих пор наверняка ищут, а он скачет себе со Слугами, радуется приключениям и мечтает, как станет волшебником.
   Впереди тропа резко сворачивала влево и выходила на большую поляну, от которой дальше по лесу тянулась широкая прогалина. Всадники вылетели на опушку, и Биллен внезапно почувствовал, как дернулся и напрягся сидящий впереди Волк, и затылком ощутил ледяное напряжение, возникшее сзади – там, где мчались друг за другом остальные Слуги.
   На краю поляны стоял, замерев, какой-то старик. Поначалу Биллен не сообразил, в чем дело, но тут же вспомнил, что говорил ему Волк вчерашним вечером. Что весь остаток пути они останутся незамеченными и не встретят ни одной живой души. Волк был абсолютно уверен в своих словах, но, видимо, просчитался. Хотя что тут такого страшного? Ну подумаешь, увидел их в лесу какой-то дед, ну и что. Да пока он успеет кому-то об этом рассказать, они уже давно будут в замке. Пусть себе болтают.
   Все эти мысли промелькнули в голове еще быстрее, чем неслись их выносливые кони. До старика оставалось шагов двадцать, когда Биллен понял, что старик им попался какой-то непонятный. Вроде бы ничего особенного – обычная сельская одежда, в одной руке длинная сучковатая палка, за спиной простой холщовый мешок, из тех, что крестьяне обычно берут с собой в дорогу. Биллен еще думал, что же его смущает, когда всадники поравнялись со случайным путником. И тут до него дошло – слишком уставшим выглядит этот дед для того, чтобы так прямо стоять. Обычно старики опираются на палку, а этот, гляди, весь седой, не единого темного волоса, а стоит легко, и дрын свой упер в землю, даже не облокотившись. И взгляд у него какой-то странный. Обычно местные жители замирали кто в страхе, кто в почтении, а этот как будто только хочет изобразить испуг, а на самом деле украдкой смотрит, словно шпионит.
   Всадники пронеслись мимо, оставив старика позади. Скакавшие сзади Слуги поравнялись с Предводителем, и Биллен заметил, какие у них напряженные лица. Оглянувшись, он увидел, что случайный свидетель теперь стоит вполоборота и провожает их взглядом. Тревожный старик, подумалось ему. То ли не местный, то ли просто шальной какой.
   Тем временем Волк пришпорил своего коня, и Слуги понеслись еще быстрее, да так, что ветер засвистел в ушах. Биллен, разом забывший о неприятном происшествии, только успел покрепче схватиться за пояс своего провожатого и изо всех сил старался не вывалиться из седла. Через десять минут бешеной гонки Волк подал знак, и четверо наездников разом осадили коней, спрыгнув на землю.
   – Странные дела, – произнес Лиль. – Мне этот дед не понравился.
   – Его вообще там не должно было быть! – отозвался Виспер. – Откуда он взялся? – И Слуги разом посмотрели на молчавшего Волка.
   Биллен уже знал, что когда на дне этих вроде бы спокойных серых глаз появляется пламя, это не предвещает ничего хорошего.
   – Я уже говорил нашему маленькому другу сегодня утром, что у меня неприятное чувство, будто за нами наблюдают.
   – Но это невозможно! – снова откликнулся Виспер, и на лицах Слуг появилось замешательство.
   – Да, это было бы невозможно в любое другое время и в другом месте. Надеюсь, никто не забыл, где мы сейчас находимся?
   – Но мы десятки раз проезжали через Долину! – воскликнул обычно спокойный Лиль.
   – Да, но теперь мы не просто возвращаемся в замок. Может быть, кто-то не в курсе, что мы с собой везем?
   – Ты думаешь, все дело в ней? – задумчиво прогудел Сван, который до этого всегда молчал, а теперь вдруг кивнул в сторону Биллена.
   – Да, – ответил Волк. – Печать стала сильнее. Она просыпается и начинает помогать хозяину. Возможно, поэтому мы и просчитались с маршрутом. Либо не заметили слежку. Но этот вариант настолько паршивый, что я пока даже не хочу о нем думать.
   – Но причем тут Печать? Она гасит только волшебство, но не может влиять на наши умения.
   – Видимо, теперь может. Печать пока что не проснулась окончательно, но нам хватило и того, что она делает спросонья. Наш маленький друг за одну ночь стал хорошим фехтовальщиком, хотя вчера не выдержал бы ни одного удара, а теперь мы встретили нежданного гостя на заброшенной тропе.
   Лица Слуг были мрачными. Они исподлобья смотрели на своего командира и молчали. Волк же смотрел куда-то вдаль, о чем-то размышляя, и Биллену показалось, что он начал немного понимать природу своей находки. Каким-то образом прозрачный диск, который он носит в сумке, уничтожает вокруг все волшебство и одновременно делает сильнее его самого. И не просто сильнее – он дает ему новые способности. Получается, что хозяин этой самой печати становится практически непобедимым. Никто не сможет колдовать в его присутствии, он же может использовать великую силу, заключенную в его амулете.
   Волк мрачно посмотрел на него:
   – Уже догадался? Да, такова природа Печати. Пожалуй, это самое сильное и опасное оружие из всех, о которых мы знаем. Человек, ставший ее хозяином, практически непобедим. Причем ему даже не обязательно что-то делать – она сама изменит полет летящей стрелы, опрокинет кубок с ядом или вытолкнет из западни. Твоя находка долгое время была скрыта от посторонних глаз, отдыхая после предыдущего хозяина, и вот, наконец, нашла нового. А самое противное то, что никто не может забрать ее у тебя. Она просто не позволит этого сделать. И ты не можешь никому ее отдать, это невозможно. Нашедший ее навсегда становится ее хозяином, тут уж ничего не поделаешь. Вот почему мы должны были найти ее первыми, и почему отгородили Долину от окружающего мира, по возможности не подпуская к ней случайных путников и разных охочих до приключений молодцов.
   – Она все еще не проснулась, – продолжил Волк, – и не дай Бог ей сделать это, пока мы не доберемся до замка. Ни в коем случае не надевай ее и даже не прикасайся.
   Биллен торопливо закивал в ответ, судорожно сглатывая от подкатившего к горлу кома. Надо же, а он хотел снова попробовать надеть ее при первом удобном случае.
   – Если все пойдет нормально, в чем я начинаю сильно сомневаться, завтра мы доберемся до Замка. Будьте наготове, – подытожил Волк.
   – И все-таки мне сильно не понравился этот старик, – проворчал Лиль. Биллен только хмыкнул в знак согласия, и Слуга довольно закивал головой. – Вот и Биллен со мной согласен. Вернуться бы и посмотреть на него хорошенько.
   – Нет, – отрезал Волк. – Если это случайный путник, и мы просто совершили ошибку, в этом нет смысла. А если соглядатай, то его там давно уже нет.
   Биллен нерешительно вклинился в разговор:
   – Он как-то странно смотрел, словно совсем не боялся. Все робеют, когда мимо проносятся Слуги, но этот только изображал испуг. А потом я обернулся и увидел, что он продолжает наблюдать за нами. Он не такой старый, каким хотел казаться, старики не стоят так прямо…
   – Смотри-ка, наш малыш проявляет чудеса наблюдательности, – тихо сказал Волк, переглянувшись с Лилем. – Да, я тоже это заметил, но решил, что мне померещилось. Значит, это не просто случайный встречный. Кто-то прознал, что мы больше не следим за перевалом. Знать бы только, кто. Уж больно быстро он здесь очутился.
   Тем временем лес вокруг жил своей обычной жизнью. Шумели деревья, перелетали с ветки на ветку птицы, где-то что-то скреблось, где-то шуршало. Ничего особенного, но в воздухе почти осязаемой пеленой повисло напряжение. Слуги настороженно смотрели по сторонам, надвинув на лицо свои обычные бесстрастные маски. Выдавали только глаза, беспокойно обшаривавшие каждый клочок земли вокруг.
   – Двигаемся дальше, – скомандовал Волк. – Я впереди, Лиль с Билленом в середине, Сван замыкает. Виспер, – он взглянул на Виспера, неподвижно сидевшего в седле, – на тебе разведка. И не слишком доверяй своим ощущениям – один раз они уже подвели. Полагайся на глаза и уши. Будь осторожен.
   Виспер отрывисто кивнул и умчался вперед. Минуты шли, и всадники молча сидели на лошадях, словно каменные изваяния, лишь плащи, так заворожившие Биллена, колыхались от легкого ветерка.
   Наконец Волк еле заметно кивнул, и кони рысью двинулись вперед. Мимо резво пробегали заросли и опушки, позади оставались тропы и тропинки. Биллен осторожно озирался вокруг, но не замечал ничего подозрительного. Порой ему казалось, что за деревьями иногда мелькает седая голова, но он приписал это разыгравшемуся воображению. Слуги же, наоборот, смотрели только вперед. Хотя, наверное, они тоже глядели по сторонам, но одними глазами. Перед собой Биллен видел только широкую спину Лиля. Оборачиваться на скакавшего сзади Свана он не решался, того и гляди подумает, что он вертит головой от страха. Хватит с него тех подначек, которые доставались ему дома. Теперь он другой Биллен. Его учит сражаться на саблях сам Предводитель Слуг. Он едет с ними в замок Мага, и везет с собой, по их словам, чуть ли не самый сильный магический артефакт, который довелось держать в руках человеку. И сам становится волшебником.
   В этом Биллен уже не сомневался, и с каждой минутой в нем все сильнее начинали бороться противоречивые чувства. С одной стороны, он боялся ослушаться Волка и сам нутром понимал, что использовать Печать нельзя, что ни в коем случае нельзя позволить ей окончательно проснуться, но было и нечто другое. При всех опасениях ему до смерти хотелось снова надеть прозрачный диск. Что плохого в том, что он станет сильнее и сможет творить волшебство? Это ведь никому не помешает. Они доберутся до замка, и Маг разберется с Печатью, как и планировали его провожатые. Что такого ужасного в том, если он станет немного волшебником?
   Биллен потрогал сумку. В том месте, где лежала Печать, она оказалась теплой. Словно почувствовав прикосновение, его амулет слегка вздрогнул, и Биллен отдернул руку. Лиль впереди недовольно заерзал, словно осуждая своего пассажира за лишнюю суету, и Биллен снова замер, сосредоточившись на проносившихся мимо пейзажах.
   Вот оно что. Печать действительно реагирует на него. Как же хочется запустить в сумку руку и еще хоть разок потрогать ее. Авось ничего страшного не случится. Может, Волк преувеличивает ее опасность. Да и вообще, сам Биллен пока что ничего угрожающего не видел. Ну свернули не туда, бывает. Может, они просто что-то перепутали, а теперь перестраховываются, чтобы не ударить в грязь лицом, и придумывают себе невесть что?
   Прошло около часа. Биллен сверился по солнцу – так и есть, перевалило за полдень. От Виспера не было никаких известий. Скорее всего, впереди все спокойно, и в случае опасности он подаст какой-то сигнал или вернется обратно. Вот бы посмотреть на Виспера в разведке. Интересно, сейчас он такой же незаметный, как рассказывал сегодня ночью? Хотя нет, какое там незаметный – он ведь скачет верхом. Просто Слуги не могут позволить себе угодить в ловушку с такой обузой, как он, сообразил Биллен, и эта мысль неприятно уколола. Не так уж он и беззащитен, заговорило уязвленное самолюбие. Если уж он смог удивить Предводителя Слуг, то против обычного противника продержаться сможет. Да и против кого сражаться? Против незнакомых стариков, что ли?
   В это время Слуги выехали на очередную поляну, в дальнем конце которой в стороны расходились две тропинки. Подъехав к развилке, всадники осадили коней, и Биллен заметил на земле отпечатки копыт. Видно было, что здесь конь Виспера в нерешительности топтался на месте, пока его хозяин решал, какой выбрать путь. Следы уходили влево, и Волк задумчиво покачал головой:
   – Сван, – обернулся он, – проверь правую дорогу. Догонишь нас через полчаса. Мне кажется, что по ней было бы лучше.
   Сван молча развернул коня и сорвался с места в карьер. Приглушенный стук копыт затих через несколько секунд, но двое оставшихся скакунов уже скрылись среди деревьев.
   Теперь ехать приходилось медленно. Тропа была узкой, и ветви деревьев плотно смыкались, норовя хлестнуть какого-нибудь незадачливого путника, рискнувшего заехать сюда верхом. Волку, который был выше, то и дело приходилось пригибаться, чтобы не зацепиться за очередной сук. Лиль, не такой высокий, но не в пример широкий, принимал все ветки на себя, отламывая самые длинные, но некоторые, спружинив, все-таки хлестали Биллена по рукам, так что мальчишке приходилось просто молча терпеть.
   Впереди заухала сова, а следом послышался шум раздвигаемой листвы. Биллен сколько мог вытянул голову влево, чтобы глянуть, что происходит, и увидел, как из-за деревьев впереди сначала высунулась лошадиная морда, а за ней показалось лицо Виспера. Подъехав, он тихо произнес:
   – Впереди старый дом. Там давно никто не живет, вокруг пусто.
   Оглядев спутников, он секунду помедлил и спросил:
   – Где Сван?
   – Отправился проверить другую тропу, уже должен вернуться, – ответил Волк, и через секунду совиное уханье раздалось уже сзади.
   Виспер каменным взглядом посмотрел на Волка, и тот улыбнулся:
   – Не обижайся, я просто решил проверить ее на всякий случай. Что-то меня смутило, не пойму, что. Сван?
   – Ничего особенного, – отозвался тот. – Тропа выходит к озеру и идет вокруг него.
   Волк коротко кивнул, и воссоединившаяся четверка отправилась дальше. Через полчаса тропа вывела спутников на опушку леса. Рядом стоял старый обветшалый дом, типичный для жилья, которое оставили много лет назад. Крыша в одном месте провалилась, дверь болталась на одной петле, низенький забор давно сгнил и рассыпался под натиском сорняков.
   Слуги спешились. Лиль, зашедший было внутрь, сразу высунулся обратно.
   – Здесь кто-то был, совсем недавно, – мрачно бросил он.
   Слуги осторожно зашли в дом. Биллен шагал последним, и едва переступил порог, старательно всматриваясь в полумрак хижины, как перед глазами поплыло. Чувство было такое, как после качелей, когда тебя вначале закручивают, а потом отпускают. Пошатнувшись, он замер, схватившись за проем двери. Слуги обернулись и озадаченно уставились на мальчишку.
   – Он был здесь, – пробормотал Биллен, как будто находясь в трансе. – Тот старик. Он… Он ночевал тут. Еще с ним была птица. Большая. Черная. Похожая на ворона. Он… вечером привязал что-то к ее ноге и она улетела. Туда, дальше, куда мы идем. А через несколько часов вернулась. И снова улетела, теперь в ту сторону, откуда мы пришли. Вернулась… утром… улетела… И он пошел в нашу сторону. Но не по этой тропе, а рядом, через лес.
   По лицу Биллена стекали крупные капли пота, волосы стали влажными, как во время лихорадки. Ошеломленные Слуги молча смотрели на него. Глаза Волка угрожающе сузились, но голос звучал спокойно:
   – Это все?
   Биллен кивнул и медленно сполз на пол. Видения отступили, предметы вроде перестали кружиться, но слабость была ужасной. Ноги дрожали, спина была мокрой и нещадно мутило. Слуги переглянулись и так же молча вышли. С Билленом остался только Волк.
   – Малыш, – сказал он, присев рядом на корточки. – Ты больше не трогал Печать? Я имею в виду после того, как нашел ее? И до того, как я сказал, что этого ни в коем случае нельзя делать.
   – Я… ночью, когда сидел с Виспером. Мне не спалось, – запинаясь, слабым голосом ответил Биллен. – Я не знал, что ее нельзя трогать. Я просто хотел посмотреть на нее, а потом надел на шею. И увидел незнакомые земли. Испугался и сразу снял. А потом… случайно махнул рукой и оставил такой золотистый след в воздухе. Я подумал, что теперь могу стать волшебником. Но я ведь не знал, вы ничего не говорили.
   Пока Биллен рассказывал, лицо Волка напрягалось все больше. Наконец он встал и медленно прошелся по комнате.
   – Старик отправил к кому-то ворона, – вслух размышлял Предводитель, словно пропустив объяснения Биллена мимо ушей. – Раз тот вернулся так скоро, значит его цель была где-то у перевала. А потом с помощью птицы он выследил нас и отправился навстречу. Вот только зачем? – Он резко обернулся и посмотрел на Биллена. – Проверить, едем ли мы одни или с попутчиком. Если одни, значит, у Печати еще нет хозяина – мы бы не допустили, чтобы она добралась до кого-то из нас. Но где же птица?
   – А как бы он понял, что вы уже нашли Печать? – осторожно спросил Биллен все еще слабым голосом.
   – Не знаю, – пожал плечами Волк. – Если бы он был волшебником, то понял бы сразу. Печать гасит любое волшебство вокруг, кроме твоего. Поверь, это сразу чувствуется. Однако он мало похож на волшебника.
   В дверях показался Лиль.
   – След уходит нам навстречу чуть левее тропы.
   – Кто же это такой? – задумчиво сказал Волк, ни к кому конкретно не обращаясь.
   В это время Биллен, смотревший внутрь хижины, с усилием поднялся и, пошатываясь, направился в дальний угол, скрытый в полумраке. Потом нагнулся и что-то поднял с пола.
   – Он обронил вот это, – произнес мальчишка, держа в руке огарок маленькой толстой свечи янтарного цвета.
   Волк быстрым движением взял свечу из рук Биллена и хищно прищурился. Потом повертел в руках и покачал головой.
   – Конечно, как я мог не узнать ее.
   Перевернув свечу, он показал выдавленный в основании символ – семиконечную звезду с таким же семиконечным ромбом в середине.
   Лиль поджал губы. По его лицу было заметно, что это известие не доставило ему радости.
   – К нам пожаловали маги Забытой Пустоши, – усмехнулся он. – Быстро. Только я не понимаю, на что они рассчитывали. Есть у Печати хозяин или нет, они все равно не смогли бы колдовать в Долине, а связываться с нами, имея в руках одну только простую сталь, они не дураки. Да какая вообще разница? Теперь они знают, что хозяин нашелся, и по-быстрому свалят обратно на свой проклятый остров.
   – Сомневаюсь, – покачал головой Волк. – Видно, они долго готовились к этому дню, раз моментально оказались тут в нужное время, пока Печать не попала в замок.
   Волк направился к выходу, Лиль и Биллен последовали за ним. Предводитель окликнул остальных Слуг и показал находку Биллена. Сван только хмыкнул, моментально узнав ее. Виспер тоже помрачнел, едва завидев огарок в руках своего командира.
   – Неудивительно, что мы вовремя их не заметили, – сказал он, с досадой отворачиваясь и внимательно оглядывая окрестности. – Печать делает нас слабее, а своим искусством маскировки разведчики Магов могут поспорить с любым самым искушенным следопытом.
   – Это мы итак знаем, – перебил его Волк. – Теперь главное решить, как нам действовать дальше. Я думаю, пришло время ненадолго разделиться. На Виспере остается разведка. На всякий случай скачите вдвоем с Лилем, вдруг впереди ловушка. Сван, ты держишься позади нас в двадцати минутах, смотришь по сторонам. Мы с Билленом в середине. Здесь больше делать нечего. По коням.
   Спутники разделились. Виспер с Лилем умчались вперед, Сван ускакал назад, и Биллен с Волком остались на поляне одни.
   – Кто они такие? Эти, из Забытой Пустоши? – спросил Биллен, пользуясь моментом. Рядом с Волком он почему-то чувствовал себя увереннее. Наверное, все дело заключалось в поистине несокрушимой силе духа, которая ощущалась сразу, стоило только взглянуть на Предводителя Слуг. Такой человек может позволить себе быть ровней более слабому.
   – Забытая Пустошь находится далеко, очень далеко. Это большой скалистый остров, на котором мало что растет, одна только жухлая трава и облезлые кусты. Там почти всегда очень жарко, мало воды и ничего не водится, кроме скорпионов и змей. Но все это совершенно не мешает тем, кто там живет. Это очень старый орден, который когда-то, если верить летописям, состоял из могущественных магов, которые ставили своей целью исследования. Они удалились туда для того, чтобы никто не мешал их опытам, но потом что-то произошло. Никто толком не знает, что именно, даже наш Хозяин не в курсе, хотя он и пытался разузнать о них хоть что-нибудь, и даже отправлял туда нас. Просто со временем Маги прекратили всякое общение с внешним миром, а потом внезапно изменились, и вместо исследований стали заниматься сбором могущественных амулетов по всему миру. У них огромная армия нечеловечески сильных воинов. Даже нам они оказались не по зубам. У нас не получилось не то, чтобы попасть вглубь острова, мы даже не смогли высадиться на берег. Маги Забытой Пустоши словно обезумели, их последователи со звериным упорством рыщут по свету уже много десятков лет, преследуя свои непонятные цели. Это очень опасный противник. Если их хозяева нацелились на Печать, в чем я уже почти не сомневаюсь, то нам придется несладко. Обещай мне, что ты ни в коем случае не будешь к ней прикасаться.
   – Но ведь тогда они окажутся беззащитными рядом со мной? – упрямо нагнул голову мальчишка. – Вы сами это говорили. Я стану волшебником и смогу нас всех защитить, и никто из них не сможет причинить мне вред.
   Биллен робко поднял глаза на своего собеседника, но Волк лишь грустно покачал головой.
   – Ты еще очень многого не знаешь об этой вещи, которой так легкомысленно хочешь воспользоваться. Пойми, это не какой-то амулет, дающий силу. Это поистине страшное оружие, которое невозможно спрятать в ножны после того, как один раз достал. Сила Печати замешана на магии крови и бесчисленных жертвах. Она заснет только тогда, когда умрет ее хозяин, но до этого момента может совершить очень много зла. Я надеюсь, что ты подумаешь над моими словами. Но мы отвлеклись. Ты помнишь символ, выдавленный в основании свечи, которую так удачно нашел в доме?
   Биллен молча кивнул в ответ.
   – Так вот, – продолжил Предводитель. – Маги Забытой пустоши ищут артефакты по всему свету, но больше всего они хотят заполучить печати. Удивлен? Да, в этом мире их несколько. Ты нашел Печать запрета, самую коварную из всех. Есть еще Печать волшебства, она способна сделать даже совершенно бездарного человека волшебником, а одаренного волшебника поистине великим. Есть четыре печати стихий – огня, воды, ветра и земли, по одной на каждую. Они дают власть над силами природы. И Печать духа. Она делает человека непобедимым. Нет, не сильным воином и могучим бойцом, а непобедимым внутри. Такой человек способен увлечь за собой армии или в одиночку противостоять самым страшным силам, которые только можно себе представить.
   – Говорят, – подумав, продолжил он, – что есть еще одна, восьмая Печать. Напрямую о ней не упоминается ни в одной из хроник, но иногда то тут, то там, можно встретить туманные намеки на то, что она все-таки существует. Это Печать зла. Я не знаю, что она делает, но иногда мне кажется, что именно ее однажды нашли на острове бывшие исследователи.
   Волк осекся на полуслове, внезапно повернув голову в сторону леса. Через секунду совсем рядом с опушкой что-то щелкнуло, и раздался пронзительный вой, сразу сменившийся жалобным тявканьем. Положив руку на эфес, Предводитель медленным пружинящим шагом направился в заросли. Подоспевший сзади Биллен увидел капкан, а в нем молодого волка. Капкан был мощным, и попавшая в него лапа крепко засела между острыми металлическими зубьями ловушки.
   – Его поставил тот, седой, – произнес Биллен. – Я вижу. Он собирался вернуться этой же дорогой и хотел сэкономить время на охоте.
   – Бедняга, – с сочувствием произнес командир. – Он уже не жилец. Мы не сможем освободить его из капкана, он не даст нам приблизиться, – и медленно вытащил саблю, когда Биллен, смотревший волку прямо в глаза, внезапно понял, что чувствует и понимает его. Животному было очень больно, но еще больше страшно. Оно было совсем молодым и очень хотело жить. Мальчишка сделал медленный шаг вперед, потом еще один. Зверь зарычал, пытаясь отползти, но лапа крепко застряла в капкане. Биллен осторожно шагнул еще раз и начал что-то тихо говорить, продолжая смотреть ему в глаза. Потом еще шаг, и еще один. Слуга сзади стоял неподвижно, слегка согнув колени, словно был готов в любой момент прыгнуть и оттолкнуть парнишку, но тот уже стоял рядом с животным, продолжая тихо говорить. Теперь волк лишь тихо поскуливал, глядя на Биллена, и тот попросил, не поворачивая головы:
   – Помогите мне разжать капкан.
   Командир Слуг приблизился. Волк обеспокоенно посмотрел на него, но тотчас отвернулся и снова уставился на мальчишку, прижав уши и снова жалобно заскулив. Предводитель всунул саблю и, резко нажав, развел в стороны зубья капкана. Зверь дернулся, и лапа выскользнула из смертельной ловушки.
   Рана была ужасной. Кожа была порвана, из ноги торчала сломанная кость. Биллен побледнел, но продолжал что-то говорить, словно успокаивая животное. Потом протянул руку вперед и погладил волка по голове. Тот снова жалобно заскулил, и мальчишка решительно, но очень мягко положил свою ладонь на раненую лапу. Волк снова дернулся, словно пытаясь убежать, но в это мгновение рука Биллена, лежавшая на ране, засветилась золотистым сиянием. Секунда, и сияние растворилось легкой дымкой, как в прошлый раз. Биллен убрал руку, и на месте раны осталась лишь запекшаяся на шерсти кровь. Лапа была совершенно здорова.
   Изумленный Предводитель, не отрываясь, смотрел на Биллена, который сидел на траве, в равной степени ошарашенный своим поступком. Что он говорил? Он произносил какие-то слова, это он точно помнил, но вот какие? Внезапно его осенило. Да, он действительно говорил, но это был не привычный язык людей, а какая-то незнакомая речь. Наверное, Печать подсказала ему нужные слова, сама вложила в его голову какое-то заклинание. И опять этот золотистый свет, как тогда ночью, когда он неожиданно для себя махнул в темноте рукой.
   Спасенный зверь продолжал глядеть на него, и Биллен понял, что теперь он сидит рядом с ним на земле и гладит его по голове. Он машинально отметил забавность ситуации – рядом с ним находятся два волка, но проще погладить по голове дикое животное, чем того, вместе с которым он путешествует. Последняя мысль вернула его к реальной жизни. Путешествует!
   Биллен повернулся и испуганно посмотрел на своего спутника.
   – Нам ведь пора!
   Волк спохватился. Действительно пора, причем срочно. Резко встав, он повернулся и быстрым шагом вышел обратно на поляну. Биллен, помедлив, посмотрел на спасенного зверя. Тот все еще внимательно глядел на него умными глазами, переминаясь с одной лапы на другую.
   – Жаль, что ты не пойдешь с нами. Я бы хотел, чтобы ты стал моим другом. Но зато ты снова сможешь бегать по лесам. Будь счастлив и больше не попадайся в капканы.
   Волк тихонько тявкнул в ответ, но Биллен уже отвернулся и побежал следом за Предводителем. Глаза почему-то предательски щипало. Вроде бы радоваться надо, помог живому существу избегнуть долгой мучительной смерти, а чувство почему-то такое, словно не помог, а, наоборот, бросает его одного.
   Биллен вскочил на коня, устроившись позади командира Слуг, и тот рванул вперед. Обернувшись, он еще успел увидеть молодого волка, стоявшего на поляне и провожавшего их взглядом, но через пару секунд узкая лесная тропа разделила их новым поворотом.

Глава VI

   Спустя полчаса спутники выехали на старую заброшенную дорогу. Было видно, что ей уже давно никто не пользуется – лес вовсю наступал на новую территорию, напирая по бокам и засылая вперед низенькие кусты и сорняки, которые, как разведчики, прокладывали путь для основных сил окружающей природы. Через какое-то время дорога вышла к небольшой реке, через которую был перекинут полуразвалившийся мост, тоже давно пришедший в негодность. Глубина была небольшой, всего-то взрослому человеку по пояс, но дно было усыпано крупными камнями, поэтому спутникам пришлось подняться выше по течению, пока не нашелся удобный брод.
   – Лиль с Виспером прошли здесь, – подал голос Волк, молчавший до этого. Всю дорогу он о чем-то напряженно думал, это было заметно по слегка наклоненной вбок голове. – Теперь уже недалеко, вечером будем на болотах. Будь внимателен. Я думаю, нас там ждут.
   Волк дернул поводья, и конь вошел в воду. Биллен смотрел вниз, на такие приятные и мирные блики на воде, на прошмыгнувшего карася, на речных раков, улепетывающих от лошадиных копыт. Мирная незатейливая жизнь, которой нет дела до людских проблем. Ему внезапно подумалось, что ведь точно так же живет и его Долина. Нет, жила. Теперь Слуги не будут следить за тем, чтобы посторонние обходили это место стороной, и мужикам снова придется держать ухо востро, чтобы отвадить незваных гостей, охочих до чужого добра.
   От этих мыслей стало грустно. Сколько бед может произойти, пока обленившиеся крестьяне разберутся, что к чему, и научатся жить в новом мире. А вдруг беда придет в его деревню? А он сейчас здесь, а скоро будет еще дальше, и не сможет предупредить своих!
   Биллен дернулся в седле, и вместе с ним шелохнулся в сумке прозрачный диск, словно чувствуя сквозь сон тревогу своего хозяина. Волк повернул голову, но ничего не сказал – спутники как раз добрались до другого берега, когда впереди послышалось уже знакомое уханье и из леса показались Виспер и Лиль.
   – Впереди в получасе езды небольшая деревня, домов пятнадцать, – ответил Лиль на молчаливый вопрос Предводителя. – Там никого нет. Жители оставили ее совсем недавно, день или два назад. Собирались в спешке, но почти всю скотину угнали. Следы ведут на юго-восток.
   – Дурной знак. Крестьяне почуяли неладное. Или увидели на болотах? – прищурился Волк и скомандовал. – Ждем Свана.
   Слуги спешились и теперь молчаливо стояли рядом с конями, на первый взгляд равнодушно уставившись в разные стороны. Несколько минут прошли в томительном ожидании, пока на другом берегу ниже по течению не появилась фигура Свана.
   Дождавшись товарища, Волк выслушал его короткий доклад.
   – Старик идет за нами. Передвигается очень быстро, ни на что не отвлекается. Я заметил его, когда собирался поворачивать назад. Птицы с ним нет, а палку он, видать, выкинул. Понял, что маскировка уже ни к чему. Меня он не видел, все всматривался в небо.
   Волк покачал головой. На самой поляне, по словам Свана, все было по-прежнему – спокойно, ни души. При этих словах Биллен грустно вздохнул, чем вызвал молчаливое удивление Слуг. Только Предводитель незаметно улыбнулся самым краешком рта, но легкая улыбка сразу стерлась с его лица, словно он на секунду успел позабыть о своих мыслях и теперь вновь вернулся к раздумьям.
   Настал черед Виспера, и он рассказал Свану о деревне. Тот только тихо присвистнул.
   – Вот оно как. Сзади догоняют, и впереди уже ждут, как пить дать.
   – Скорее всего, – согласился Волк и обвел взглядом товарищей. – Значит так. До деревни двигаемся вместе. Оттуда Виспер с Лилем отправятся на разведку, там до болот пешком часа два. Мы будем ждать до полуночи, то есть шесть часов. Перед болотами разделитесь. Смотрите в оба, адепты Забытой пустоши один раз уже утерли нам нос.
   При этих словах трое Слуг помрачнели. Ин не нравилось вспоминать один из немногих случаев, возможно, даже единственный, когда они не справились с поручением.
   – А может, нам дождаться старика и узнать, что происходит? – неуверенно спросил Биллен. – Вы ведь можете подстеречь его, для этого даже не нужно оставаться всем вместе.
   Теперь Слуги смотрели него с оттенком любопытства на лицах. Виспер растерянно улыбался, переводя взгляд с одного товарища на другого, Волк внимательно уставился на Биллена, ожидая, что тот скажет дальше, и только Лиль хмыкнул, оценивающе глядя на нового спутника. Сван, как всегда, равнодушно молчал. От подобного внимания Биллен моментально покраснел, но деваться было некуда, и он продолжил:
   – Для этого хватит всего двух человек, иначе мы можем попросту спугнуть шпиона. – При этих словах Лиль снова одобрительно промычал. – Если этот враг действительно настолько опасен, то лучше, если рядом буду я – Печать ведь будет на нашей стороне. Вдруг что-нибудь произойдет…
   – Да. И нас всех спасет простой мальчишка из Богом забытой дыры, – недовольно перебил его Сван.
   – Погоди, – мягко прервал его Волк, – пусть договорит. Мне кажется, у него родилась хорошая идея. К тому же, я сомневаюсь, что мы смогли бы заметить его, если бы не наш юный спутник.
   Сван снова замолчал и отвернулся. Уязвленный Биллен думал, обидеться на него или пропустить замечание Свана мимо ушей. Он понимал негодование здоровяка. Могучий воин, непобедимый Слуга проморгал вражеского лазутчика и теперь должен полагаться на обычного деревенского подростка, просто нашедшего какую-то странную штуковину и сбежавшего с ней без спроса на реку.
   – В общем… – помедлил Биллен и, собравшись с духом, выпалил. – Я считаю, что одним из этих двух должен быть я. Не знаю почему, но я это чувствую. Кто останется со мной, я решать не вправе. Да и останусь ли я вообще, сами смотрите. – И отошел в сторону, дав Слугам возможность поговорить в привычной для них компании – вчетвером.
   На этом берегу реки рядом с тем местом, на котором встретились товарищи, был небольшой овраг, по которому сбегал вниз тоненький ручеек, один из бесчисленных маленьких помощников огромного по сравнению с ним потока, мерно катящего свои воды с полным безразличием к проблемам людей, случайно оказавшихся в его владениях. Биллен сел на краю обрыва, свесив вниз ноги. Внутри царило странное опустошение, как будто за эти два дня он настолько устал, что не хотелось даже думать. Уставившись вниз на маленький ручей, проложивший себе путь среди острых угрюмых обломков, он равнодушно думал, что никогда не сможет быть таким же сильным, как эта тонкая струйка воды, которую никто никогда не принимал всерьез. Она смогла отодвинуть камни, перелиться через преграды, просочиться сквозь завалы из нанесенного дождями валежника. А что может он, простой сельский мальчишка, попавший в круговорот непонятных событий, за которым теперь охотятся какие-то таинственные маги какой-то Забытой Пустоши? Он ведь просто Биллен, обычный младший сын обычного сурового фермера из Долины, в которой самым беспокойным событием всегда считалась августовская ярмарка, на которую крестьяне привозили самогон, сваренный из нового урожая ячменя, репы или гороха.
   Задумавшись, Биллен не услышал приглушенного постукивания копыт, и очнулся, когда чей-то шершавый язык лизнул его в щеку. Большой добрый глаз с пушистыми ресницами, не мигая, смотрел на него, и Биллен улыбнулся, узнав скакуна Свана. Он легонько погладил коня по крупной голове. Тот моргнул и снова лизнул его, обдав ухо теплым приятным дыханием, в котором чувствовался запах свежей травы.
   Сзади раздался короткий тихий свист. Моргнув последний раз, словно ободряюще подмигивая, конь развернулся и ускакал к своему наезднику. К Биллену подошел Волк.
   – Мои товарищи приняли решение. Нам понравился твой план, но мы не могли договориться, кто останется с тобой. Я и теперь считаю, что это должен был быть я, но мы решили иначе.
   – Вижу, ты удивлен, – улыбнулся он. – Да, я командир, мои товарищи сами попросили меня взять на себя эту ответственность, но отдавать приказы и решать за других – это разные вещи… Короче. Мы со Сваном отправляемся в деревню – проверим все вокруг на случай неожиданных сюрпризов. Виспер останется здесь дожидаться вас. А вы с Лилем устроите засаду. При всем своем телосложении он у нас тоже мастер тихо бегать по кустам, к тому же большой оригинал по части захвата языков, тебе понравится. По нашим расчетам, старик уже должен был пройти поляну и минут через сорок выйдет к реке. Вы переправитесь обратно на тот берег и будете ждать его перед разрушенным мостом, там на обочинах как раз полно высоких кустов. Коня оставите, как только перейдете реку. В общем, слушай Лиля, он знает, что делать. Потом галопом дуйте в деревню. Язык языком, но разведку на болотах пока никто не отменял, а времени остается все меньше.
   – И я очень прошу тебя, – помедлив, продолжил Волк. – Не забывай нашего с тобой разговора. Ни за что на свете не прикасайся больше к Печати. Любое прикосновение может окончательно разбудить ее, и ты даже не представляешь себе, что тогда произойдет. Когда вернетесь из разведки, я расскажу тебе еще кое-что. И про Печать, и про твою Долину. А теперь ступай, время работает против нас.
   С этими словами Волк вскочил на коня и скрылся на тропе, ведущей в опустевшую деревню. Сван тоже дернул было поводья, когда Биллен, сам того не ожидая, окликнул его.
   – Прости, если я чем-то тебя обидел. Я не хотел. Я вообще мало что понимаю из всего, что творится вокруг, но я не виноват, что эта штука попала ко мне.
   Сван улыбнулся и пришпорил коня.
   – Извинения приняты, – донеслось с тропы, и через несколько секунд глухой стук копыт растворился среди деревьев.
   – И нам не нужно мешкать, – поддакнул Лиль, уважительно глядя на Биллена. – Пойдем, времени в обрез.
   Виспер остался на этом берегу реки, чтобы наблюдать за бродом из леса. Биллен с Лилем быстро переправились на другой берег, привязали коня и бегом отправились к месту засады перед развалившимся мостом. Лиль объяснил, что тут, конечно, лучше всех управился бы Виспер, но в Долине, да еще рядом с Билленом, его дар не действует. Тот хотел еще что-то спросить, но Лиль нетерпеливо отмахнулся – мол, все потом, сейчас главное взять старика.
   – Мы не знаем, кто он и на что способен. Колдовать он не сможет, это факт, но шпионы Забытой Пустоши могут многое. Они хитры и проворны, как дьявол. Единственное, что может нам помочь, это его уверенность в том, что нам и в голову не придет устраивать засаду. Вполне возможно, он и не подозревает, что одним своим появлением уже раскрыл себя. В общем, я думаю, что засады он не ждет. Мы торопимся, с нами ценный груз, и мы не будем рисковать. Скорее всего, мы мчим без остановки и с наскока угодим в расставленные сети. Эта уверенность и приведет в сети его самого. Мы сделаем так…
   И Лиль объяснил Биллену его роль. Сам он спрятался на обочине за толстым стволом дерева шагах в тридцати, Биллен же на всякий случай должен был остаться в кустах в конце дороги, чтобы в случае чего помешать старику ускользнуть.
   Время тянулось ужасно долго. Секунды ползли, нехотя повисая в воздухе и медленно падая, как густой кисель, доводя Биллена до чесотки. А вдруг старик пошел лесом? Понемногу вся затея начинала казаться ему ужасно глупой. Как теперь посмотрят на него Слуги? Дельный план, хорошая идея… Они только зря потратили время, которое можно было с пользой провести на болотах, и теперь сидят порознь в зарослях, ожидая неизвестно чего.
   Когда терпение подошло к концу, и Биллен почувствовал, что его вот-вот разорвет от томительного ожидания, из-за поворота наконец показалась седая голова. Он шел вперед быстрым шагом, размахивая руками в такт ходьбе. Каждое движение поддельного деда было четко выверено и отточено – так могут шагать только очень волевые и сильные люди, отметил про себя Биллен. Вот он поравнялся с местом, где засел Лиль, потом прошел мимо, не заметив расставленной ловушки. Пронесло…
   Старик отдалился уже шагов на двадцать от первой засады, когда Лиль бесшумно появился из-за дерева, мягко ступая по траве и медленно покачивая в руках какой-то снастью, которой Биллен никогда раньше не видел. Веревка длиной около двух локтей, на обоих концах которой было привязано по металлическому шару размером с кулак. Плавно двигаясь, как мог бы двигаться только призрак, Лиль резко крутанул веревку и швырнул ее вперед, целясь в ноги старика. После этого события стали разворачиваться настолько стремительно, что потом, вспоминая их, Биллен удивлялся, как много всего могло произойти в такой короткий промежуток времени. Веревка еще летела, когда Лиль ринулся вперед со скоростью голодного хищника. Казалось, что даже его плащ не смог сорваться с места настолько быстро, зависнув в воздухе на долю секунды, когда его хозяин уже мчался вперед.
   Летевшая в старика снасть должна была накрепко спутать его ноги, но тот оказался действительно не так прост – за мгновение до неизбежного пленения он высоко подпрыгнул вверх, и шары свободно пролетели дальше, запрыгав по земле и равнодушно откатившись в сторону. Приземлившись обратно на землю, он стоял уже лицом к Лилю, выхватив из-под складок длинной хламиды две короткие сильно изогнутые сабли. Биллен смотрел на разворачивающуюся сцену широко открытыми глазами. Время снова как будто замедлило свой бег. Он видел, как старик очень медленно приземляется после прыжка, одновременно вытягивая сабли. Как мчится на него Лиль, но мчится тоже очень медленно, с трудом пробиваясь сквозь загустевший воздух. Рука Слуги потянулась к эфесу, но вытащить свой клинок он уже не успевал и вот-вот должен был со всего размаху наскочить на вражескую сталь.
   Не думая ни о чем другом, кроме того, что враг не должен встретить его товарища ударом двух сабель, Биллен изо всех сил рванулся из кустов вперед и сделал то единственное, что пришло ему в голову – бросился под ноги старику, стараясь сбить его на землю. Сила броска обезумевшего от страха мальчишки была настолько велика, что тот рухнул вниз, словно сбитый каменным ядром, но со змеиным проворством успел изогнуться в воздухе и Биллен увидел, как одна из сабель летит ему прямо в горло. Инстинктивно вытянув вперед руки, он даже не успел испугаться. Сабля была уже рядом, когда воздух внезапно дрогнул, и оружие наткнулось на незримую преграду, рассыпав вокруг сноп золотых искр. Лицо противника исказила злобная гримаса ярости, но этого мгновения хватило, чтобы Лиль успел добежать и рвануть старика назад. От такого стремительного броска тот отлетел на шагов десять, но снова по-кошачьи приземлился на ноги, однако больше ничего сделать не успел, поскольку в схватку вмешался еще один участник. Из леса даже не выскочил – нет, вылетел в одном прыжке волк, тот самый, которого Биллен спас двумя часами ранее. Ноги старика еще только-только прикоснулись к земле, как зверь обрушился на него сзади, и его челюсти плавно и осторожно сомкнулись на шее рухнувшего во второй раз врага.
   Изумленный Лиль рывком поднял Биллена на ноги и вопросительно посмотрел на него, но тяжело дышавший мальчишка, словно в отместку, повторил недавний жест самого Слуги – мол, все потом, и поспешил к лежащему старику, придавленному к земле мощными челюстями. Тот был жив, волк лишь сдавил его шею, чтобы он не мог пошевелиться. Подоспевший следом Лиль четкими движениями, свидетельствующими о большом опыте в таких делах, быстро скрутил кожаным ремнем его руки, опасливо поглядывая на замершего рядом здоровенного волка, косившего глазом в их сторону, и снова посмотрел на Биллена:
   – Ну… и что? Я так понял, ты не сильно удивлен появлением этой зверюги? Он так и будет держать наш трофей за горло, или все-таки отпустит? Мне что, нужно его попросить или еще что-то?
   Биллен, не успевший прийти в себя после молниеносной схватки, лишь нервно рассмеялся.
   – Все нормально. Мы нашли его на поляне, когда разделились. Он попался в его капкан, – и с неприязнью кивнул в сторону неподвижно лежащего старика. – Волк помог разжать зубья, а я залечил рану.
   Биллен неуверенно протянул вперед руку, намереваясь погладить волка по голове. Тот проследил за ней взглядом, но не зарычал, а лишь шумно вздохнул, когда рука коснулась шерсти.
   – Все, мой хороший, можешь его отпустить. Теперь мы и сами справимся, – тихо проговорил Биллен. – Спасибо тебе, ты настоящий друг. Не знаю, что бы мы без тебя делали.
   Словно понимая каждое слово, волк медленно разжал челюсти и ткнулся мордой Биллену в руку. Все это время Лиль внимательно следил за Билленом.
   – Ты умеешь разговаривать с животными, – не то спросил, не то утвердительно сказал он.
   – Не знаю, – ответил Биллен. – До сегодняшнего дня я как-то не пробовал. То есть я, конечно, иногда разговаривал со свиньями, бывало, говорил с конями, когда отводил на реку помыть, но не замечал, чтобы кто-то из них меня понимал.
   – Все когда-то происходит впервые, – задумчиво проговорил Лиль. – И что, ты возьмешь его с собой?
   – Я бы хотел, – не задумываясь, выдохнул мальчишка, и посмотрел на волка, который продолжал стоять, вытянув голову и замерев, пока Биллен продолжал гладить его голову. – Пойдешь со мной?
   Животное, как и следовало ожидать, ничего не ответило, но в его умных глазах светился разум. Биллен потрепал его по морде и, кряхтя, поднялся с земли.
   – Нам пора, время уходит, – с беспокойством в голосе сказал он, продолжая выжидающе смотреть на волка. Тот дернулся, словно давая понять, что он только за, и не понимает, почему эти двуногие до сих пор медлят и всех задерживают.
   Лиль рывком поднял старика с земли. Несмотря на крепкую волчью хватку, тот стоял прямо и отсутствующим взглядом смотрел перед собой.
   – Даа, – протянул Лиль, – это нам попался молчун. Но ничего, мы найдем общие темы для разговора, – и толкнул старика в спину.
   Двигаясь трусцой, они быстро добрались до оставленного у брода коня. Все это время волк бежал рядом с Билленом, время от времени преданно заглядывая ему в глаза и с угрозой косясь на захваченного в плен старика, которого Лиль время от времени настойчиво подталкивал вперед. На другом берегу реки, уже не прячась, появился верхом на своем коне Виспер. Лиль перекинул старика через седло и посадил сзади Биллена, сам же шел через реку рядом, держа поводья. Биллен переживал, последует ли волк за ними дальше, и с облегчением вздохнул, когда тот без колебаний зашел в воду и поплыл рядом с другой стороны.
   – Поедешь со мной. Виспер куда легче меня, так что нашего нового друга мы переложим к нему, – сказал коренастый Слуга, когда они выбрались на берег, подмигнув холодно глядевшему на него Висперу и игриво ткнув старика в бок пудовым кулаком, одновременно кивая в сторону Биллена. – Да ты не смотри так. Вес – это всего лишь вес. Я вот хоть и крупный, а свалил нашего скорохода он.
   Виспер улыбнулся и подвинулся назад, освобождая место для пленника. Переложив старика, Лиль вскочил в седло и гаркнул, дернув поводья. Приученные лошади сорвались с места в галоп, и Биллен, оглянувшийся назад, с замиранием сердца увидел волка, быстро бежавшего следом за своим спасителем.
   Через двадцать минут спутники вылетели из леса к деревне. Волк со Сваном уже давно успели отпустить лошадей наесться овса, найденного в одном из амбаров, и теперь ждали их возле дома старосты, стоя прямо посреди дороги.
   – Ничего не рассказывайте, – коротко бросил Предводитель, удивленно глядя на волка, стоявшего с высунутым языком рядом со спрыгнувшим с коня Билленом. – Бросайте коней, мы сами ими займемся. Времени осталось мало. Отправляйтесь на болота, посмотрите, что к чему. Биллен сам все расскажет. А потом… мы найдем, чем заняться, – закончил он, ледяным взглядом изучая снятого с лошади старика.
   До этого тот держался безучастно, равнодушно глядя перед собой, но последние слова Волка как будто поколебали его уверенность. Теперь Биллен видел перед собой обычного живого человека, которому не было чуждо ничто человеческое. Глаза старика беспокойно дернулись, фигура напряглась, но сразу обмякла, словно он понял, что деваться ему больше некуда. Волк еще раз внимательно вгляделся в лицо пленного, и Биллен был уверен, что от его взгляда не укрылась ни одна даже самая незначительная мысль, промелькнувшая на его лице.
   – Ты хочешь сказать что-нибудь сейчас, пока наши друзья не ушли на болота? Этим ты мог бы сильно облегчить свою участь, – спокойно спросил он, но старик, видимо, уже сумел справиться с мимолетным страхом, и теперь снова стоял, равнодушно уставившись немигающим взглядом куда-то перед собой.
   – Что ж, – немного подождав, подытожил Волк. – Будьте осторожны, друзья. Если к полуночи вы не вернетесь, мы отправимся вам навстречу. Наш таинственный друг не хочет нам помочь, но вы справитесь и без подсказок.
   Слуги отсалютовали поднятыми вверх кулаками и быстрым шагом направились в дальний конец деревни. Потом, постепенно ускоряя темп, перешли на бег и скрылись в ближайшей роще.
   Волк немного постоял, задумчиво глядя на пленного старика, потом перевел взгляд на Биллена и чуть заметно качнул головой, отзывая его за собой в сторону. Рядом со стариком остался Сван, все это время по обыкновению молчаливо стоявший рядом и пронзительно смотревший на мальчишку и его нового спутника.
   Биллен шел следом за Предводителем. Зайдя за первый попавшийся дом, тот остановился и вопросительно уставился на обоих – Биллена и, конечно же, волка, который неотступно следовал за ним по пятам, словно хотел удостовериться, что его спасителю ничего не угрожает.
   – Я вижу, у тебя появился новый друг, – сказал он и одобрительно улыбнулся. – Я рад. Как думаешь, я могу его погладить?
   – Если сделаете это осторожно, то, наверное, да, – ответил тот. – Он очень умный. Наверное, это какой-то особенный зверь, гораздо умнее своих сородичей. Мне кажется, что он все понимает. То есть не просто чувствует, а именно понимает нашу речь.
   – Нет, не думаю. Скорее, он понимает тебя. И, сдается мне, теперь он отправится за тобой хоть на край света, – снова улыбнулся Слуга и спокойно протянул вперед руку. Широкая ладонь Предводителя легла на серую шерсть, и на его лице появилось выражение, которого Биллен раньше не видел – словно тот вернулся в далекое прошлое, когда точно так же гладил по голове своего собственного любимца.
   – Расскажи, что произошло у моста, – попросил он.
   Биллен попытался собраться с мыслями. С тех пор, как они с Лилем засели в засаде, прошел всего час, но как же это было давно! Раньше он изо дня в день тоскливо копался в земле, и самое неожиданное, что случилось за все эти годы, была пролетевшая сорока, нагадившая ему на спину. А теперь всего за один час произошло столько всего, что он даже не знал, с чего начать.
   – В общем, дело было так, – начал он, поминутно сбиваясь и перескакивая с одного эпизода на другой, и, как мог, пересказал картину схватки. На том моменте, когда сабля старика наткнулась на невидимую преграду, Волк попросил описать происходившее подробнее.
   – Значит, твоя уверенность была не напрасной. Если бы не твое присутствие, шпион мог бы сбежать. Ты уже дважды совершил правильный поступок, основываясь на своих чувствах. Я думаю, этот волк еще не раз подтвердит мои слова.
   Предводитель помолчал, словно собираясь с мыслями, и продолжил:
   – Знаешь, почему в вашей Долине никогда не появлялись волшебники? У вас ведь наверняка на этот счет ходит не одна сотня баек? Я скажу тебе. Печать лежала в твоем огороде не одну сотню лет. Не знаю сколько, но очень долго. Она спала и была очень слаба, и поначалу ни один волшебник, прошедший по ней, не заподозрил бы, что под его ногами лежит могущественнейший артефакт. Но на свете нет ничего сильнее системы. Даже капля за сотни лет может сточить камень, поэтому через какое-то время незаметное дыхание Печати сделало невозможным волшебство во всей Долине. Сейчас она просыпается. Ее отрава скоро выветрится из этих мест, потому что теперь она охраняет только тебя. И это самый главный вопрос. Печать неспособна просто взять и проснуться, это происходит постепенно. Так же постепенно она делает своего хозяина сильнее, и никак не может взять и дать тебе новые способности, все еще находясь в полусне. Ты понимаешь, к чему я веду?
   – Н-нет, не очень, – помотал головой Биллен.
   – Ну хорошо. У тебя появились видения, это я еще как-то могу понять. Потом ты начинаешь разговаривать с животными, в тебе открывается незаурядный дар целителя, и, наконец, ты останавливаешь вражескую саблю, просто вытянув вперед руки. Все еще не понимаешь?
   Биллен снова помотал головой, совершенно сбитый с толку.
   – Это невозможно. Твой амулет пока продолжает находиться в полудреме, и он не смог бы вручить тебе новый дар. Как и полностью защитить без твоего участия. Вывод напрашивается сам собой. Ты волшебник, Биллен. Ты родился волшебником, просто не мог этого понять, пока Печать лежала в земле. А теперь ты ее хозяин, и ничто не запрещает тебе творить чудеса. Понимаешь?
   Ошарашенный Биллен только и смог, что тупо кивнуть головой, и замер, пытаясь переварить все, что услышал от Предводителя. Его волк стоял рядом, беспокойно поглядывая на взволнованного разговором мальчишку.
   – Все, я должен идти, – сказал Волк. – Мне очень не нравится птица, которую ты видел в своем видении. Ваш старик все время посматривал на небо, словно ждал ее с минуты на минуту. Я должен узнать о ней как можно больше.
   Он развернулся и быстрым шагом обогнул дом. Биллен подумал было остаться и посидеть со своим новым четвероногим другом, а заодно обдумать все, что только что услышал, но любопытство пересилило, и он побежал следом. Пропустить такой момент!
   Он поравнялся с Волком как раз тогда, когда тот остановился перед стариком. Изучающе глядя на него, Предводитель молчал. Его поза, глаза и вообще весь он снова излучали такую могучую внутреннюю силу, что противиться ей было невозможно. Подождав какое-то время, Волк бесстрастно произнес:
   – Расскажи мне о птице. Я даю слово Слуги, что отпущу тебя, если ты ответишь на мои вопросы.
   Равнодушие на лице старика сменилось неуверенностью. Было видно, что внутри его обуревают противоречивые чувства. Наконец, поколебавшись, он открыл рот:
   – Я ничего не могу рассказать. Если я только попытаюсь, то сразу умру. Наши маги хорошо защищаются от любопытных глаз и ушей.
   – Да, я слышал, что они умеют ставить блок, чтобы никто не смог ничего пронюхать об их планах, – кивнул Волк. – Как же нам быть? Убивать тебя я не очень-то хочу, отпустить пока не могу, а везти с собой не вижу смысла. И что прикажешь с тобой делать?
   Тот молчаливо пожал плечами.
   – Но ты ведь не старик, правда?
   – Да, тут никакого секрета нет. Простая маскировка – обычный грим и окрашенные волосы.
   – Уже неплохо, – криво усмехнулся Волк. – Ладно, времени у нас полно. Я подумаю, что с тобой делать. Как тебя зовут?
   – Тилиан.
   – Хорошо, – кивнул предводитель и повернулся к Свану. – Огонь разводить не будем, обойдемся тем, что есть. Отдыхаем.
   Лошади мирно паслись рядом с сидящими на траве товарищами, и Сван достал из своей седельной сумки несколько свертков с едой, разложив прямо на земле скудный ужин – вяленое мясо, сыр и внушительный кусок хлеба. Биллен по-братски разделил свою часть с волком, однако тот, как и следовало ожидать, не обратил на сыр никакого внимания. Наморщив нос, он долго обнюхивал мясо, но, наконец, проглотил свою порцию и недовольно фыркнул, словно обиженный качеством поданных блюд. Тилиан, сидевший рядом с остальными, поначалу гордо смотрел в сторону, не обращая внимания на жующих Слуг, но Предводитель жестом пригласил его присоединиться. Сван неодобрительно покачал головой, однако промолчал.
   – Руки я тебе развязать не могу, уж больно ты прыткий, но голодать совсем не обязательно, – и Волк протянул ему полоску вяленого мяса. Старик помедлил мгновение, но все-таки взял ее зубами и начал молча пережевывать.
   Биллен рассматривал его и удивлялся. Еще совсем недавно этот старик с искаженным от злости лицом пытался проткнуть его своими саблями, а теперь рядом сидел обычный человек, нисколько не напоминавший того демона, с которым они столкнулись на дороге. Более того, Биллену казалось, что этот человек в принципе не желает никому зла, просто, попав в положение загнанного в ловушку зверя, становится таким же опасным. Его раздумья прервал Волк.
   – Скажи, Тилиан – конечно, если сможешь. Почему ты служишь магам? Лишь по счастливой для нас случайности ты не ускользнул из засады, но это означает лишь то, что ты отличный воин. Однако я не вижу перед собой полоумного фанатика, вроде тех, что встретили нас на берегу, когда мы пытались высадиться на ваш остров. Ты сидишь связанный, но не брызжешь слюной, не пытаешься разбить голову о камни, чтобы мы не вытянули из тебя какой-нибудь секрет, не сыплешь проклятиями.
   – Да, я служу магам, но будь я проклят, если умру ради них. Они для меня никогда бы такого не сделали. – Тилиан грустно посмотрел на спутников. – Мое служение не доставляет мне особой радости, но на острове живет моя семья, жена и дочь, и я должен делать то, что делаю, ради их блага. Нас никогда не выпустят из Забытой Пустоши. Если однажды тебе не посчастливилось попасть в это место, то у тебя не останется выбора, кроме как служить его хозяевам. Альтернатива куда хуже смерти.
   Он осекся, словно спохватившись, что еще чуть-чуть, и роковые слова погубят его, и скупо добавил:
   – В общем, хозяева Пустоши сочли, что я могу пригодиться им, и пока они так считают, моя семья будет в безопасности.
   Сван, подозрительно замерший во время рассказа пленного, теперь кидал на Предводителя осторожные взгляды, но тот спокойно сидел, уставившись куда-то под ноги, и задумчиво покачивал головой, раскуривая трубку. Биллен вопросительно глянул на Свана, но тот лишь еле заметно помотал головой, давая понять, что сейчас не лучшее время для вопросов. В этот момент Волк тихо произнес:
   – У меня тоже когда-то была семья, – и серые глаза, в которых снова бушевало пламя, спокойно посмотрели на Тилиана. – Жена и дочь. Я потерял их, потому что так же, как и ты, служил тому, кому служить не стоило. Если бы я знал тогда, чем все закончится, я бы смог их спасти. Но я не знал.
   И Предводитель грустно улыбнулся серьезно глядящему на него Тилиану.
   – Если ты служишь плохим людям, не надейся, что все закончится хорошо.
   – У меня нет выбора, – не отводя глаз, медленно проговорил Тилиан.
   – Выбор есть всегда, – резко ответил Волк, но сразу смягчился. – Просто ты этого не понимаешь. Пока что тебе просто везло, и твои хозяева благосклонны к тебе. Но если ты погибнешь, никому не будет дела до твоих родных. А если подведешь, – и он пронзительно уставился на него горящим взглядом, – они первыми ответят за твою ошибку.
   Биллен сидел, боясь пошевелиться. На его глазах разворачивалось прошлое одного из Слуг – не какая-то очередная байка про бычьи хвосты, а настоящая тайна, приоткрывшая непроницаемую завесу, отгораживающую этого Слугу от всего остального мира. Но продолжения не последовало. Волк поднялся и отошел на несколько шагов, раскуривая потухшую трубку и наблюдая за появляющимися на небе звездами, Сван суетился, с чрезмерным усердием доставая из седельной сумки флягу с вином, и Биллен остался вдвоем с Тилианом. Тот сидел, угрюмо уставившись в землю. Казалось, на какое-то время он даже перестал дышать, настолько неподвижной выглядела его фигура.
   Спина затекла от сидения на земле, и хотелось походить и размяться. Тилиан так глубоко погрузился в свои мысли, что не замечал ровным счетом ничего вокруг и никак не отреагировал, когда Биллен тоже поднялся на ноги. Сделав несколько неуверенных шагов в сторону, он оглянулся – Волк все так же стоял в стороне, вглядываясь в потемневшее небо. Сейчас до него никому не было дела, и Биллен быстро завернул за ближайший дом.
   Очень хотелось побыть одному. Только сейчас он понял, как устал за эти два дня. Не физически, нет – устал внутри от внезапно свалившейся на него лавины тайн, открытий и опасностей. Он всегда хотел приключений, но не думал, что они могут обрушиться так внезапно и в таком количестве. Вдобавок ко всему теперь он, оказывается, еще и волшебник.
   Его волк неспешно трусил рядом, вопросительно поглядывая на Биллена – мол, куда это ему приспичило? За очередным домом открылся небольшой лесок. На опушке лежали еще не распиленные стволы деревьев, рядом в здоровенную чурку были воткнуты несколько топоров. Биллен прошел мимо и углубился в рощу. Какое-то время он медленно брел вперед, потом увидел подходящее дерево и сел на толстый слой опавшей листвы, прислонившись спиной к шершавому стволу.
   Вот кому повезло, думал он. Живешь себе потихоньку, растешь, и все заботы – лишь бы дождь не запаздывал да дровосек прошел стороной. Волк лежал рядом, согревая ногу теплым мягким боком. Биллен уже привык к нему, без опаски гладя большую умную голову животного. Он вообще стал быстро свыкаться с изменениями в своей жизни – последние два дня они происходили в таком количестве, что это уже стало казаться нормальным. Просто несколько утомительным, устало подумал он, поудобнее устраиваясь на куче листьев. Сполз чуть ниже, потом еще немного, и, наконец, свернувшись калачиком, улегся под деревом, обняв большое мягкое тело тихо сопевшего рядом волка. Было тепло и приятно. Биллен уткнулся лицом в жесткий серый мех, пахнувший каким-то терпким, но вместе с тем приятным запахом, и сам не заметил, как погрузился в сон.

Глава VII

   Ему снились болота. Было темно. Биллен осторожно перешагивал с кочки на кочку, стараясь не наступать в окружающую трясину. Та словно жила своей жизнью – вокруг постоянно что-то жадно причмокивало и булькало, сливаясь в целую серенаду неприятных звуков. Волка рядом не было, он был один и направлялся куда-то вглубь болот. Где-то впереди, он знал, есть что-то, что он должен то ли увидеть, то ли проверить – Биллен и сам толком не понимал, что он здесь делает, но продолжал осторожно двигаться дальше.
   Внезапно впереди послышался тихий шелест. Что-то еле заметно пошевелилось, и мальчишка тотчас замер, пригнувшись к вонючей трясине и вглядываясь в темноту. Видел он теперь гораздо лучше, чем прежде, и постепенно стал различать силуэт человека, замершего шагах в двадцати впереди.
   Биллена прошиб холодный пот. Он продолжал неподвижно торчать на неудобной кочке, когда замершая фигура начала двигаться в его сторону, забирая чуть влево. Кинжал, висевший раньше за поясом, куда-то подевался, и он был безоружен, но в висевшей на поясе сумке была Печать. Сейчас она резко потеплела и дернулась – он почувствовал это даже сквозь грубую кожу. Человек продолжал надвигаться, и Биллен, вне себя от страха, уже был готов развернуться и что есть мочи драпануть обратно, когда тот поравнялся с мальчишкой и, как ни в чем ни бывало, продолжил красться дальше.
   Биллен открыл от изумления рот. Незнакомец не мог не заметить его с расстояния в несколько шагов, для этого либо он должен быть слепым, либо сам Биллен невидимым. Он наморщил лоб, пытаясь вспомнить, как оказался здесь, на болотах, но безуспешно. Может, это все вообще лишь сон, а сам он лежит сейчас в роще у деревни, свернувшись на куче листьев и обняв волка? По крайней мере, это было последнее, что он помнил? Точно!
   Бывают иногда такие сны, когда спишь и понимаешь, что все вокруг очень реалистично, но не взаправду. Еще не до конца осознав все это, Биллен повернулся и догнал незнакомца. Тот не обращал на него никакого внимания, осторожно пробираясь сквозь болото и напряженно озираясь по сторонам. Черная облегающая куртка и такие же штаны были сшиты из незнакомого плотного материала, на плоском лице с раскосыми глазами не отражалось никаких чувств. Абсолютно бесстрастное лицо, подумалось Биллену. Движения незнакомца были плавными, как у змеи, и двигался он практически бесшумно.
   Пройдя еще несколько шагов, он сменил направление, и теперь пробирался параллельно краю болот, как дозорный… Дозорный! Значит, он кого-то высматривает. Биллен вспомнил слова Свана, что на болотах их поджидают, как пить дать. Но это всего один человек, он не может быть опасен Слугам. А если это только разведчик, а остальные находятся дальше? И правда, он ведь шел вперед, что-то ему там было очень нужно.
   Биллен развернулся и припустил вглубь болот с удвоенной скоростью. Теперь он почти вприпрыжку скакал по коварным кочкам, которые то и дело норовили сбросить его вниз, в бездонную яму, наполненную хлюпающей грязью, но каждый раз умудрялся успеть перепрыгнуть дальше.
   Он не знал, сколько бежал, во сне время течет по другим законам, но наконец болото стало потихоньку заканчиваться. Начали появляться островки суши, потом небольшие тропинки, и, наконец, Биллен зашагал сквозь лес по широкой тропе. Он решил пройти по ней еще немного, прежде чем поворачивать назад. Здесь дорога забирала вправо мимо оврага, потом петляла между стволами высоких кленов и орешников и наконец упиралась в небольшую поляну.
   На которой… Биллен остановился как вкопанный и с трудом сглотнул подступивший к горлу ком. На поляне в полной тишине, не разжигая костров и даже почти не двигаясь, стояло больше сотни воинов, все в черных облегающих доспехах из тусклого металла с семилучевой звездой, отчеканенной на нагрудной пластине.
   Биллен резко дернулся назад, но зацепился за что-то ногой. Коварный сон растянул падение, и ему показалось, что вместо земли он падает в глубокую яму. Хватаясь руками за воздух, он успел зажмуриться от неприятного чувства, когда желудок прилипает к спине, и проснулся с тихим вскриком. Рядом с ним в полусогнутой позе стоял Предводитель, внимательно глядевший на мальчишку.
   Его волк вскочил, как только Биллен проснулся, и теперь пытался лизнуть его в лицо. Биллен помотал головой, пытаясь прийти в себя и понять, где же все-таки реальность. Значит, это все-таки был сон. Очень странный, слишком реалистичный, но всего лишь сон. Видимо, слова Свана слишком сильно напугали его, вот и лезет теперь в голову всякая чушь.
   Биллен ухватился за руку, протянутую Предводителем, и поднялся.
   – Сколько я спал? – спросил он.
   – С тех пор, как ты ушел, прошло минут десять. Ты заставил меня волноваться, – с укоризной в голосе произнес тот. – Мы не знаем, что нас ждет впереди, за нами следят шпионы магов, а ты уходишь в лес и дрыхнешь тут как ни в чем не бывало.
   До него самого только сейчас дошла вся абсурдность ситуации, и он, не выдержав, рассмеялся:
   – Ладно, допустим, что со своим новым телохранителем ты в безопасности, но больше так не делай, прошу тебя. Кстати, ты придумал, как его назовешь? Наверное, неудобно, когда двое спутников откликаются на одно имя. Ты ведь уже думал об этом, не так ли? Небось, еще и размышлял про себя, что одного из них можно даже погладить? – И Волк снова широко улыбнулся.
   Биллен покраснел. Слуга практически прочитал его мысли. А действительно, надо ведь как-то назвать своего нового друга. Он подумал и произнес:
   – Его зовут Фарт, – и обернулся на своего волка, который словно вслушивался в разговор и внимательно наклонил голову.
   Предводитель покивал головой, ни ничего не ответил. Когда на обратном пути они проходили через поляну, он посмотрел на Биллена с сочувствием:
   – Снятся кошмары?
   – Да нет, просто всякая чушь. Наверное, наслушался Свана, что нас впереди ждут.
   – Но нас действительно скорее всего ждут, – серьезно ответил Волк.
   – Нет, я понимаю, просто именно это мне как раз и приснилось. Я шел по болотам, потом увидел странного человека, по виду похожего на дозорного. А потом вышел с другой стороны болот и дошел до поляны, на которой стояло человек сто в черных доспехах с этой самой звездой на груди.
   Волк моментально остановился и повернулся лицом к Биллену, внимательно сощурив глаза.
   – Ты ведь не знаешь, как выглядят воины магов.
   – Ну да, не знаю. Говорю же, всякая чушь снится.
   Волк отвернулся и пошел вперед быстрым шагом, бросив через плечо спешившему за ним мальчишке:
   – Значит, теперь ты у нас гуляешь во сне?
   Потом помолчал и добавил:
   – Это не чушь. Они выглядят именно так, как ты описал. Не знаю, увидел ли ты просто их облик во сне или действительно раскрыл засаду. Дождемся товарищей, посмотрим, что расскажут они. Их ты во сне не видел?
   – Нет, – помотал головой Биллен. В ногах появилась предательская дрожь. Ну вот опять он вляпался во что-то непонятное. Если он действительно каким-то образом смог увидеть ожидавший их отряд, то даже Слуги вряд ли смогут с ним справиться. Дело было даже не в численности врагов, а в них самих. Какая-то неприятная атмосфера царила в их лагере. Как будто… Биллен попытался сформулировать свои ощущения. Точно! Как будто находишься на нехорошем кладбище. Или рядом с вымершей от чумы деревней. Эти воины были какими-то другими. Даже Слуги, несмотря на свои секреты и таинственные способности, в конечном счете, были людьми. А от тех веяло чем-то неприятным и холодным. Чем-то совсем чужим.
   Спутники вернулись в деревню. Там все было по-прежнему, только Тилиан уже не сидел, отрешенно уставясь на землю, а прохаживался по кругу, разминая ноги и спину. Он с неприязнью и опаской глянул на волка, не в силах простить ему бесславный финал своей героической битвы. Фарт ответил ему тем же. Биллен потрепал его по холке, и тот улегся на землю, принявшись вылизывать сломанную недавно лапу, видимо, до сих пор не веря, что теперь она абсолютно здорова.
   Дойдя до места стоянки, Волк сразу отвел в сторону Свана и что-то долго ему объяснял. Тот время от времени посматривал в сторону Биллена, но о чем говорили Слуги, он не слышал. Хотя итак понятно, о чем еще они могут разговаривать после того, что он рассказал. Биллену уже и самому стало казаться, что это был не просто сон – слишком уж все было натуральным, даже запах трясины, который он помнил до сих пор, хотя никогда прежде бывать на болотах ему не приходилось.
   – Биллен, – негромко позвал Волк. Тот подошел к Слугам, и Предводитель продолжил. – Итак. Вне зависимости от результатов разведки я склонен доверять твоему сну. Даже если на той поляне никого не окажется, это еще ничего не значит – они вполне могли бы почувствовать незримое присутствие Печати и перейти на другое место. Не знаю природу твоих снов, но такое могло произойти. В любом случае, пока мы не наткнемся на них, на нас никто нападать не будет. Разведчики не в счет, они не посмеют нас тронуть, чтобы не спугнуть, хотя болота наверняка кишат ими. Ты видел лишь одного просто потому, что тебе посчастливилось выйти прямо на него. Но маги хорошо подготовились, и поверь, дозоров там полно, и все они непревзойденные мастера маскировки.
   – Ну так вот, – продолжил Волк. – Раз мы не можем идти через перевал, остается только один путь. Подземный ход в горах, который начинается западнее и выходит наверх в половине дня пути от перевала. Это чертовски неудобный маршрут, но другого выбора у нас нет. Я очень надеюсь, что маги не успели пронюхать про эту лазейку, так что нам придется покрыть расстояние до перевала за несколько часов, чтобы успеть его проскочить, пока они не опомнились и не ринулись наверх, поняв, что мы ускользнули. Это будет очень сложно. Там, как ты понимаешь, нет проторенных дорог, только горы. Да и после перевала мы не сможем останавливаться. Рано или поздно они догадаются, что мы каким-то образом обошли их, и бросятся в погоню, а от перевала до нашего замка еще нужно добраться. Но пока главное – это пройти через проход. Мы не знаем, кто и когда его прорыл, но это было очень, очень давно, даже наш хозяин не знает, кем были эти мастера и для чего они это делали. Там множество пещер, галерей, ходов, и все очень старое. А самое главное – там обитает столько всякой нечисти, что болота, до того, как мы почистили их в свое время, показались бы тебе безобидной лужей с головастиками. Когда мы наткнулись на это место, то специально не стали уничтожать тварей, которые там водятся, чтобы сохранить эту лазейку в секрете. Там есть тайные коридоры, по которым можно обойти самые опасные места. Мы обнаружили несколько, пока исследовали подземелья, но далеко не все, поэтому придется пробиваться.
   Сван, беспокойно переминавшийся весь разговор с ноги на ногу, настойчиво кашлянул. Волк с оттенком недовольства взглянул на него, но тот требовательно смотрел на Предводителя, не отводя глаз.
   – Ну ладно, – нехотя вздохнул тот. – Сван считает, что тебе нужно попрактиковаться в волшебстве, раз уж ты тут единственный волшебник среди нас. Признаться, я не разделяю его уверенности. Неизвестно, что может окончательно разбудить Печать, и я бы очень хотел, чтобы ты остался просто обычным Билленом до конца нашего путешествия, но мои желания расходятся с действительностью. В подземельях нам действительно могут пригодиться твои способности, да и после, наверху, они могут оказаться не лишними. Пойдем на ту поляну, за деревней. Не стоит показывать нашему гостю слишком многое.
   Биллен с Волком отправились на опушку, по которой недавно возвращались из леса. Фарт, по обыкновению, бежал рядом. По пути Предводитель объяснял, что у каждого волшебника есть свои определенные способности, заложенные в нем изначально. Потом, со временем, маг может стать сильнее, научиться многим видам стихийного волшебства, расширить свои возможности, но изначальный талант навсегда останется самым сильным.
   – Жаль, что объяснять тебе все это пришлось мне. Я надеялся, что этим займется наш хозяин, если ты, конечно, захочешь остаться. У него это получилось бы куда лучше, я-то ведь не волшебник, просто многое знаю и видел. Ну да ладно, судьба умнее нас.
   – Прежде всего, ты должен свыкнуться с мыслью, что ты волшебник. Все, что ты сделал за эти два дня – это ты сам. Печать не научила тебя волшебству, она лишь дала тебе немного сил и разрешила использовать свои собственные. Все остальные ты делаешь сам. Пока что только в минуты опасности или тревоги, но ты должен научиться действовать самостоятельно, не дожидаясь, когда тебя вот-вот проткнут саблей. Если ты поймешь, что твой талант находится в тебе самом, а не приходит откуда-то извне, считай, полдела уже сделано. Теперь вот что. Встань здесь, закрой глаза и расслабься. Не думай о том, что происходит с тобой сейчас. Просто дай волю воображению, представь, что ты уже давно открыл в себе свой дар. Ты волшебник, причем далеко не из худших. Ты давно уже не деревенский мальчишка, теперь ты самый настоящий молодой маг, и тебя забавляют воспоминания о твоих первых попытках волшебства, еще когда ты сам толком не понимал, что делаешь. Ты уверен в себе, ты чувствуешь свою силу и, главное, с легкостью умеешь управлять ей.
   Голос Волка звучал спокойно, и это спокойствие передалось Биллену. Ему стало казаться, что все, что говорит его спутник, в самом деле правда. Что он, Биллен, действительно сильный волшебник, и может управлять своим даром.
   – Теперь покажи мне, что ты сделал тогда, ночью, перед разговором с Виспером, – попросил Волк.
   Биллен, все еще стоя с закрытыми глазами, небрежно махнул рукой, словно выполняя уже наскучившую просьбу соседских ребятишек, в очередной раз собравшихся поглазеть на него.
   – Отлично, – только и сказал Предводитель.
   Открыв глаза, Биллен даже не удивился, увидев в воздухе знакомое мерцающее золото. Только теперь это были не линии, сразу растворившиеся в ночной темноте, а яркий сверкающий след, застывший на одном месте и пульсирующий ярким золотым огнем.
   – Продолжай, тебе не нужны подсказки, – поддержал его Волк.
   Биллен еще раз махнул рукой, словно стирая свое творение, и золото растаяло легкой дымкой. Он вопросительно глянул на Предводителя, но тот лишь пожал плечами – мол, давай сам.
   Золотой огонь, думал Биллен. Интересно, что с ним можно делать? Например, швырнуть его или превратить в оружие. Или в щит? Правильные движения пришли сами собой. Еще не понимая, что он хочет сделать, Биллен словно зачерпнул что-то из воздуха и начал быстро раскручивать, как раскручивают пращу с камнем, только делал это не над головой, а сбоку. За рукой потянулся золотой след, превратившийся в небольшой вихрь, потом что-то тихо загудело. Волк напрягся, но завороженный Биллен продолжал раскручивать руку быстрее и быстрее. Гудение переросло в рев, а вихрь превратился в бурлящую огненную воронку, когда опомнившийся наконец Волк крикнул что есть мочи: «Бросай!». Рука метнулась вперед, и освобожденная сила рванулась прямо на сваленные друг на друга стволы деревьев.
   Ошеломленного Биллена отшвырнуло назад и смяло, как от удара здоровенной дубиной. Фарт, испуганно вжимавшийся в землю, жалобно поскуливая, подполз к своему спасителю и лизнул его в щеку. Биллен с трудом приподнялся. Деревья, несколько секунд назад лежавшие грудой, разорвало на куски и разметало обугленными поленьями по всей опушке.
   – Никогда больше так не делай, – хрипло проговорил Волк, подавая ему руку. Сам он устоял на месте, но было видно, что это далось ему с трудом. – Ты еще не умеешь управлять своими силами. Любое неверное движение – и заклинание убьет тебя самого так же верно, как и тех, в кого ты целишься. Пока с тебя вполне хватит и огненного шара. Нет! Не сейчас, – спохватился он, когда Биллен кивнул в ответ и приготовился к новому эксперименту.
   – На сегодня хватит. Силы волшебника расходуются быстро, а набираются медленно. Ты уяснил для себя главное, пока хватит и этого. Не обязательно крушить все вокруг, если можно подтолкнуть один камень, используй заклинания с толком. Пойдем обратно в лагерь. Нам нужно подготовиться.
   – К чему? – спросил Биллен.
   – Ко всему, – туманно ответил Волк, о чем-то размышляя, и многозначительно посмотрел на мальчишку. – Мы не можем брать с собой обузу.
   – Вы хотите убить его?
   – Я бы не хотел делать этого, – помедлив, отозвался Волк. – Я стараюсь найти другое решение. Он неплохой человек, просто жизнь загнала его в ловушку, из которой он не видит выхода. Но мы не можем отправляться в такой опасный переход с пленником. Даже ты создаешь неудобство для лошади, которой приходится нести лишний вес, а взрослый человек и подавно. Кроме того, что за ним придется постоянно присматривать, его, ко всему прочему, нужно еще и оберегать, он ведь связан. В общем, это все не дело, я не могу позволить себе так рисковать. В этот раз наше задание обязывает нас сделать все возможное, чтобы привезти тебя в замок, причем обычным человеком, а не повелителем Печати. Все остальное не имеет значения.
   – Даже чья-то жизнь?
   – Да, даже жизнь. Но будем надеяться, что до этого не дойдет. – Волк вымученно улыбнулся и отвернулся от Биллена, замкнувшись в себе.
   Спутники дошли до места стоянки. Тилиан сидел на крыльце дома, с подозрением косясь в их сторону. Конечно, грохот от первой попытки юного волшебника не мог остаться незамеченным. Нужно было быть как минимум глухим, а лучше сразу и слепым, чтобы не услышать взрыва и не увидеть яркой вспышки на окраине деревни. Сван тоже поглядывал исподлобья, но с усмешкой, причем усмешки предназначались каждому свои. Волку он словно говорил «Ну что, выкусил, чья взяла?», и под невозмутимой маской Слуги неприкрыто виднелось торжество от выигранного спора. При взгляде же на Биллена в глазах Свана начинали плясать огоньки смеха, и Биллен словно наяву слышал его «Да, брат, ну и устроил же ты! Небось чуть в штаны не наделал?»
   Но Волк выглядел задумчивым и замкнутым, и Сван тотчас почувствовал перемену в его настроении, изменившись в лице и вопросительно уставившись на командира. Тот лишь повел плечами и незаметно махнул рукой, дескать, не бери в голову. Потом отвернулся и, облокотившись на стену дома, начал неторопливо набивать свою трубку.
   Время шло. Вернее, не шло, а ползло, поминутно замирая, словно собравшись уснуть, и вместе с ним замер и весь отряд. Даже природа вокруг, казалось, погрузилась в оцепенение, скурпулезно отсчитывая секунды. Биллен прикинул, сколько уже они вот так сидят, почти не двигаясь, как в засаде. Наверное, где-то минут сорок. Значит, если все правильно, и он не ошибся, до возвращения разведчиков осталось примерно часа полтора. Фарт, последние полчаса как-то странно зыркавший глазами по сторонам и выказывавший признаки нетерпения, убежал в лес, перед уходом обернувшись, словно спрашивая разрешения отлучиться.
   – Есть хочет, – негромко пробасил Сван. – Ты это, давай там пошустрее, не задерживайся.
   Тот махнул хвостом, фыркнул, словно отвечая, что ему разрешение Свана ни к чему, и скрылся за деревенскими хибарами.
   – Ишь, нахальная морда, – усмехнулся Сван и снова невозмутимо уставился в никуда.
   Затянувшееся молчание прервал Волк. Он подсел к Тилиану, отрешенно глядевшему перед собой. Несмотря на то, что его руки были связаны уже больше пяти часов и наверняка давно затекли, он не подавал признаков усталости. Прямая спина, гордая осанка, хищный профиль – все внушало невольное уважение к достойно державшемуся пленнику.
   – Нам пора что-то решать, – тихо сказал Волк, внимательно глядя Тилиану в глаза. – Присоединяйся к нам. Дай слово, что последуешь за нами, и я сразу развяжу тебе руки и верну оружие.
   – Я не могу этого сделать, – покачал головой тот.
   Эти слова еще раз доказывали, что перед товарищами сидел благородный человек, а не подлый приспешник таинственных безумных магов. Что ни говори, а Волк умеет разбираться в людях, думал Биллен, с замиранием сердца ожидая, чем закончится беседа. Тот помолчал, словно собираясь с мыслями. Потом дернул головой и продолжил:
   – Сейчас ты для нас бесполезен. Мы итак знаем, где находится засада, и как ее обойти. – На этих словах пленник удивленно посмотрел на Волка, но промолчал. – Да, это будет трудно, но возможно. Однако тащить с собой связанного пленника я не могу, это слишком рискованно для всех нас. И отпустить тебя я тоже не могу, ты и сам это понимаешь.
   Волк прервался, чтобы заново набить трубку. Помолчал, медленно раскуривая ее, и снова продолжил:
   – У тебя есть две возможности. Ты можешь присоединиться к нам или остаться в этой деревне навсегда. Мне этот вариант не по душе, но третьего не дано. Однако, прежде чем ты решишь, что тебе больше подходит, я хочу сказать тебе еще кое-что. Однажды мы потерпели поражение в Забытой Пустоши, но это не значит, что мы про нее забыли. Настанет день, и настанет очень скоро, когда мы вернемся туда, и мне бы очень понадобился рядом такой человек, как ты. Наш хозяин найдет способ снять твой блок, не сомневайся, и тогда мы снова отправимся к этим проклятым магам. Пойдем с нами, и я обещаю, что мы вытащим оттуда твою семью. Наша дружба и вся наша сила будет в твоем распоряжении, если ты решишь присоединиться.
   – У тебя есть час, – закончил Волк. – Подумай. Особого выбора у тебя нет, но я уверен, что впоследствии ты будешь благодарен мне за то, что я тебе его не дал. Поверь мне.
   И, поколебавшись мгновение, добавил:
   – Мой друг.
   Биллен с облегчением тихонько выдохнул. По крайней мере, сейчас ничего ужасного не произойдет. Он снова вернулся к мыслям о недавней схватке с Тилианом. Всего несколько часов прошло, как Биллен лишь по счастливой случайности избежал гибели от его сабель. От воспоминаний, как клинок летел аккурат прямо в горло, по телу пробегала неприятная дрожь, руки холодели, и становилось дурно. Но при всем при этом он не только не держал зла на пленника – тот начинал ему нравиться. Просто одного судьба загнала в ловушку злобных магов, а второго забросила на огород, скрыв от него самого его бесценный дар, и теперь решила столкнуть их и посмотреть, что из этого выйдет.
   Почему-то Биллен был уверен, что Тилиан примет предложение Волка. Не потому, что иначе ему придется погибнуть – таких людей, как он, смерть не страшит. Биллен был почти убежден, что он отправится с ними, потому что Волк пообещал ему вырвать его семью из когтей магов. И потому, что Тилиан чувствовал – как и сам мальчишка – какую-то неуловимую связь между самим Волком, его семьей, которую он потерял, магами Пустоши и безвыходным положением их пленника, вынужденного служить хозяевам неприступного острова.
   Договорив, командир Слуг поднялся и отошел, принявшись проверять ремни и снаряжение у своего скакуна. Биллен украдкой посмотрел на Тилиана. Тот опустил голову, но недостаточно низко, чтобы мальчишка не заметил на его лице такую бурю чувств, что было даже сложно сказать, какое из них сильнее. Страх, ненависть, решительность и… надежда. Как с ним часто случалось в последние два дня, Биллен, не думая, подвинулся ближе к пленнику и, уже не скрываясь, посмотрел на него. Тот вздрогнул и повернул голову. В глазах пленника стояли слезы, и Биллен даже не понял – нет, почувствовал – что именно сейчас наступил как раз тот самый момент, когда стала видна неуловимая грань, которая разделяла их, делая врагами. Он протянул вперед руку и положил ее на плечо Тилиана, внимательно посмотрев в переполненные целой гаммой чувств глаза, в которых сверкало отражение мягкого золотого сияния, исходившего из его собственных.
   Волк со Сваном замерли на месте. Такого поворота событий Слуги явно не ожидали. Казалось, они даже задержали дыхание, чтобы не спугнуть то необъяснимое, чему невольно стали свидетелями. Биллен продолжал спокойно смотреть на Тилиана светящимися золотистыми глазами. Тот сомневался лишь пару секунд, требовательно вглядываясь в лицо недавнего противника, и, наконец, решившись, резко кивнул головой.
   Биллен устало улыбнулся. Сияние пропало. Он и не думал прибегать к магии, но все, как обычно, получилось само собой. Теперь он чувствовал усталость. Руки и ноги не хотели слушаться, словно чужие. Хотелось спать. Превозмогая сонливость, он вытащил свой кинжал, одолженный Волком, и перерезал веревку, связывавшую за спиной руки пленника. Тилиан медленно вынул их из-за спины, разминая онемевшие запрясться, и молча протянул Биллену правую. У того еле хватило сил, чтобы пожать ее, прежде чем он повалился назад. Заботливые руки вовремя подоспевшего Свана подхватили его у самой земли, но Биллен этого уже не почувствовал. Он крепко спал.
   Ему снился родной дом. Мать сидела у крыльца, как будто разом состарившаяся за эти два дня лет на десять. Больше во дворе никого не было. Оно и немудрено – в такое время все домочадцы обычно давно уже спят, и редкий вечер выдается, когда кто-то решит лечь позже, не думая о том, что утро в деревне наступает едва ли не раньше самого первого луча солнца. Окна в доме давно погасли, даже неугомонные псы дрыхли, дергая во сне лапами в погоне за своими любимыми лесными зайцами.
   Но мать сидела на лавке, отрешенно глядя куда-то вдаль. Такой взгляд бывает, когда родитель теряет свое дитя. Биллен однажды видел такое, когда одна из женщин в их деревне потеряла среднего сына. Она так же сидела перед домом и смотрела вперед невидящим взором. Зрелище было печальным и удручающим, и женщины, проходившие мимо, не могли сдержать слез, отворачиваясь, чтобы не разрыдаться посреди дороги.
   И вот теперь его мать так же сидит на лавке рядом с домом и смотрит куда-то вдаль. Но ведь он-то жив! Он не упал в овраг и не сломал шею, не утонул, его не загрызли волки и не разодрал дикий кабан. Но мать ничего этого не знает. Он просто внезапно пропал, и материнское сердце, чуткое в мелочах и слепое в горе, уже похоронило его, и теперь рвется на части, пытаясь найти лазейку в собственноручно сколоченной клетке – мол, жив он, не может не быть живым!
   Мама… Так часто бывает во сне, когда одна картина резко сменяется другой. Вроде бы ты только что просто видел мать, а теперь, непонятно почему, уже стоишь рядом с ней. Не вышел из-за дома, не забежал во двор, а просто оказался рядом. Она поднимает голову и замирает, не веря своим глазам, а ты стоишь и как ни в чем не бывало рассказываешь, что делал сегодня днем. Она пытается открыть рот, спросить, где же ты пропадал, но ты так поглощен своим рассказом, что даже не замечаешь, как она постарела, и какими глазами смотрит на тебя, своего любимого младшего сына, которого уже и не думала снова увидеть.
   Биллен стоял и взахлеб рассказывал матери обо всем, что с ним приключилось за эти два дня. Про случайную находку в огороде, про Слуг, про сумасшедшую скачку, про спасенного волка, про схватку со шпионом магов, про то, что он, оказывается, настоящий волшебник, и теперь едет в замок Мага. Мать смотрела на него, грустно кивая, и, казалось, не могла поверить, что действительно слышит своего сына. Не потому, что тот рассказывал о приключениях, которых не бывает в реальной жизни – сейчас она бы поверила в любые самые невероятные истории, лишь бы ее Биллен оказался жив – а потому, что в отчаянии уже похоронила его и теперь не могла поверить, что ее сынок, ее младшенький, удержать которого от попыток опробовать самодельные крылья или вырыть землянку прямо на огороде могла только тяжелая рука отца, действительно жив.
   Биллен еще продолжал рассказывать обо всем, что с ним произошло, когда мать, сдавленно вскрикнув, сорвалась с крыльца и схватила его в объятия, прижав к себе так, что у него перехватило дух.
   – Сынок, дорогой мой, малыш, – всхлипывая, обнимала его она. – Биллен, детка, я думала, что ты умер. Никогда больше так не делай, слышишь? Господи, свинтус ты мой, – и замерла, прижимая его к груди.
   – Мама, все хорошо, – постарался он успокоить мать как можно более убедительно, но голос из-за крепких объятий получился, как у полузадавленного куренка. – Прости, что я исчез так внезапно, но я тут ни при чем. Так получилось. Но я вернусь, не бойся, – и решительным жестом освободился из удушающей материнской хватки. – Как только я закончу дела, которые забрали меня отсюда, я вернусь к вам.
   Биллен сделал шаг назад, потом еще один, и еще, постепенно скрываясь в ночной темноте. Очертания матери тоже постепенно пропадали, но в последний момент, когда казалось, что ночь безвозвратно отрезала их друг от друга, Биллен услышал надрывное «Сынок!» и крикнул уже в пустоту: «Да, мама, я вернусь», резко взмахнув рукой и оставив висеть в ночном воздухе деревни пылающий золотом огненный хвост кометы.
   Все вокруг исчезло. Пропали дома, растворились в темноте звезды, и даже сама ночь начала исчезать, отступая под натиском каких-то голосов. Голоса казались смутно знакомыми, как будто Биллен уже где-то слышал их. Да, наверное. Вот этот вроде как Волка. А этот, басовитый, похож то ли на Свана, то ли на Лиля. Значит, и Виспер где-то рядом. Слава Богу, разведка удалась.
   Теплый мокрый язык окончательно вернул Биллена к жизни. Разлепив наконец непослушные глаза, он увидел волчью морду, старательно вылизывавшую его лицо. Рядом полукругом стояли Слуги, все четверо, вместе с Тилианом, неуверенно, но гордо примостившимся сбоку. Фарт, разумеется, отодвинул всех назад и стоял первым, как будто невзначай повернувшись задом именно к Свану и лупя его по ногам своим хвостом.
   – Сколько я спал? – спросил Биллен, пытаясь выгнать из головы остатки тумана.
   – Полчаса, – обеспокоенно ответил Волк, внимательно рассматривая мальчишку. – Ты по неопытности израсходовал слишком много сил, и если бы не твой талисман, который тебя подпитывает, то проспал бы гораздо дольше. Мы выступаем через десять минут. Виспер расскажет тебе о болотах. Про наши приключения я уже рассказал сам, но ты, конечно, можешь похвастаться, если останется время.
   На последней фразе Волк слегка улыбнулся, но Биллен видел, что это скорее дань вежливости, чем проявление веселья – Предводитель был сосредоточен, движения были четкими и расчетливыми, а глаза холодными и резкими.
   Волк со Сваном отправились готовиться к выступлению, и Биллен остался с Виспером и Лилем. Тилиан тоже стоял рядом, и мальчишке показалось, что он очень хочет что-то сказать, но стесняется присутствия Слуг. Тот ободряюще посмотрел на недавнего пленника:
   – Можешь не стесняться, здесь все свои.
   Тилиан неуверенно улыбнулся, подтверждая догадку Биллена, а Лиль хохотнул и хлопнул его по плечу:
   – Видишь, как какие-то два дня могут изменить обычного деревенского заморыша! – и заразительно рассмеялся.
   Биллен не обиделся на его шутку. Он давно понял, что по натуре Лиль балагур, весельчак и очень добрый человек, который если и подшучивает над кем-то (а делает он это постоянно), то ни в коем случае не со зла. Тилиан немного помедлил, но потом, видимо, решил, что стеснительность действительно не имеет смысла в подобной компании, и проговорил:
   – Я должен извиниться перед тобой. Если я все правильно понял, ты только начал учиться волшебству, и остановил мою саблю совершенно случайно, просто повезло. Если бы ты не выбросил вперед руки, то я пронзил бы твое горло.
   – Ну… не факт, что у тебя бы это получилось, – задумчиво влез в разговор Лиль. – Наш мальчишка не так прост, и он, как ни крути, все же хозяин Печати. Так что вряд ли – она и во сне не даст обидеть своего господина. Но ты молодец, – встрепенулся он и одобрительно хмыкнул.
   – Не стоит, – с улыбкой глядя на здоровяка, ответил Биллен, и повернулся к Тилиану. – Ты ничего мне не должен, это глупо. Тогда мы были врагами. Ну, то есть, не совсем врагами, но что-то вроде того. В общем, ты понял. А мы подкараулили тебя и набросились. Обычное дело.
   Теперь уже оба Слуги звонко рассмеялись. Волк обернулся на шум, но решил не вмешиваться – до выступления оставалось около пяти минут, пусть товарищи отвлекутся. Биллен поймал его взгляд, и Предводитель кивнул ему. Но не так, как кивают, когда хотят подать знак, или отправляют с поручением, или хотят что-то напомнить – нет, Волк кивнул ему просто так. Как товарищу и соратнику. Просто кивнул, словно говоря – да, мы идем с тобой рядом, и ты мой друг. Биллен понял это, и по телу разлилось торжествующее тепло. Два дня, которые показались ему такими бесконечно долгими и трудными, наполненными невероятным количество событий, стали последними в его прежней жизни. Теперь он чувствовал себя одним из них. Все еще самым неопытным, самым молодым, и пусть за его спиной не развевается плащ цвета утреннего моря, впервые за эти бесконечные два дня он почувствовал, что находится на своем месте. Там, где и должен был быть всегда.
   Виспер прервал его мысли, быстро рассказав, что они видели на болотах:
   – До твоей поляны мы не дошли, не хватило времени. Но разведчиков видели. Их там полно. Они мастера в своем деле, но теперь, вдалеке от тебя, мои способности возвращаются ко мне даже в Долине, так что у них не было шансов раскрыть нас. Хотя, конечно, мы не могли бежать вперед так же резво, как ты.
   – В общем, неважно, – махнул рукой Слуга. – Раз они наблюдают за болотами, значит, нас ждут, это только вопрос места и времени. Волк решил идти к тайному проходу по ближней границе болот. Вряд ли они решат растянуть цепь так далеко, перевал-то только один, поэтому мы двинемся вдоль них и потом резко свернем на северо-запад. Зато какое-то время сможем быстрее скакать. Одна загвоздка – болота в тех местах разливаются сильнее, и топи очень опасны. Ну да уж как-нибудь справимся. К тому же, с нами будет твой Фарт, а животные чувствуют трясину и никогда не полезут в гиблое место. В общем, справимся, и не такое делали.
   Слуги держались бодро. Как раз в этот момент в спутникам подошел Волк.
   – Пора, – коротко бросил он, и Лиль вскочил на коня, первым умчавшись вперед.
   Остальные Слуги молча сидели на лошадях, отсчитывая минуты, словно древние статуи, однажды расслабившиеся и навек застывшие в своих горделивых позах подобно изваяниям древних королей. Биллен замер, боясь потревожить это торжественное зрелище. Три фигуры, сливающиеся с ночным мраком. Три плаща, почерневшие в ночной темноте. И полная тишина, словно сам лес вокруг оцепенел, боясь нарушить величественность открывшемуся ему момента. Даже Фарт, видимо, разделяя общее настроение, утих, прижавшись к земле и бросая вопросительные взгляды на своего спасителя.
   Биллена Волк взял к себе, а Тилиана посадили к Висперу – каждый из них был гораздо легче Лиля или Свана, и обременять их скакунов лишней ношей было неразумно. Но, конечно, именно с Волком Биллен оказался не случайно – видимо, командир Слуг просто хотел держать новоиспеченного волшебника поближе, особенно если учитывать возрастающую частоту сюрпризов, которыми тот столь щедро удивлял своих спутников.
   Все молчали. Наконец Волк коротко махнул рукой, и отряд рванулся вперед. Но не успели лошади сделать и десяти шагов, как из леса послышался топот копыт и на поляну обратно на полном скаку вылетел Лиль, осадив коня так, что тот с жалобным ржанием встал на дыбы, буквально разорвав землю задними копытами.
   В левой руке он держал мертвого ворона с короткой арбалетной стрелой, торчавшей аккурат из груди птицы.
   – Я почти сразу увидел его. Он кружил над лесом. Прости, Тилиан, я выстрелил машинально, – он виновато посмотрел на бывшего пленника, глядевшего на него безумными глазами, полными боли и слез. – Я… В общем…
   И Лиль смущенно отвернулся, не в силах спокойно смотреть на посеревшее от горя лицо своего нового соратника. Ползли секунды, а Тилиан продолжал глядеть на мертвую птицу, безвольно болтавшуюся в могучей руке Слуги. Наконец, он произнес:
   – Это был Сар. Я нашел его еще птенцом. Очень давно, на жарких равнинах, возле Южного моря. Он выпал из гнезда и умирал. Я подобрал его и принес домой, а потом выхаживал несколько месяцев. Моя дочь кормила его древесными личинками. У меня никогда прежде не было такого хорошего друга. – Тилиан задумался, словно вспоминая. – Да… А потом мы попали на остров. Конечно, Сар полетел за нами…
   Тилиан замолчал. Потом резко отвернулся, словно пытаясь скрыть слезы, и глухо спросил:
   – Можно мне похоронить его?
   – Нет, извини, – ответил Волк. – Нам нужно ехать. Каждая минута промедления может стать гибелью для всех нас.
   Тилиан поджал губы, но кивнул, однако в этот момент в разговор вмешался Биллен.
   – Нет! – решительно произнес он, и глаза Предводителя удивленно расширились. – Мы должны.
   – Мне казалось, мы все решили, – холодно ответил Волк. – У нас мало времени.
   – Сар был другом нашего друга! Ни одно задание не стоит жизни друга!
   Последние слова Биллен почти прокричал. Слуги вокруг застыли, в молчании глядя на взбунтовавшегося мальчишку. Наверное, впервые за свою службу они не знали, что ответить и как поступить. Волк тоже молчал, но больше не сверлил Биллена взглядом. Казалось, что внутри его происходит невидимая остальным борьба. Наконец он резко кивнул и слегка улыбнулся.
   – Только так узнаешь, что рядом с тобой находится стоящий человек. Ты прав, малыш. Прости меня.
   Слуги спешились. Тилиан сам быстро вырыл яму лопаткой, которую дал ему Сван. Похоронив птицу, он встал на колени и прочитал над могилой короткую молитву на незнакомом языке. Волк коротко кивнул, словно узнал слова, но ничего не сказал и нетерпеливо вскочил на коня.
   Тилиан еще полминуты постоял, потом отвернулся и тоже молча запрыгнул на лошадь Виспера. Отряд выдвинулся в свой последний и самый опасный переход.

Глава VIII

   Отдохнувшие лошади резво скакали вперед по ночной дороге. По обочинам в зарослях кустов туда-сюда летали светлячки, изводились в полуночных серенадах лягушки, где-то ухала сова. Фарт бежал рядом с лошадью Биллена, иногда скрываясь в придорожных кустах и снова выпрыгивая на дорогу.
   Биллен оглянулся на Тилиана, сидевшего за спиной Виспера. Его лицо было бесстрастным, словно он сам был Слугой, но мальчишка был уверен, что внутри он далеко не так холоден и спокоен, каким хочет казаться окружающим.
   – Маги, наверное, уже хватились Тилиана? – тихонько спросил он у Волка. Тот лишь немного повернул голову, не переставая внимательно смотреть вперед.
   – Вряд ли, прошло всего несколько часов. Именно поэтому мы должны как можно скорее достичь пещер, выбраться наружу и еще быстрее проскочить перевал наверху. Какое-то время они не будут ничего подозревать, но рано или поздно начнут беспокоиться. Самое позднее к полудню вся местность вокруг будет кишеть ими – от подножия гор до самой высокой вершины.
   Биллен почувствовал неприятный холодок, гадко ползущий вверх по спине прямо к сердцу. Молча стоявшие на той поляне воины, закованные в черное, не выходили из головы. В том, что это был не сон, Биллен был уже абсолютно уверен. Как не сомневался и в том, что действительно говорил с матерью. Хоть одно дело закончил, теперь она не будет убиваться от горя и ждать без надежды неизвестно чего.
   Но тот застывший на поляне безмолвный отряд… Биллен вздрогнул. Он понял, почему от этого зрелища по коже шел мороз. Дело было не в количестве. Просто все, что он увидел на той поляне, было не просто абсолютно чужим – оно вообще не вписывалось в картину окружающего мира, словно кусок какой-то другой уродливой реальности, вырванной и вставленной посреди теплого летнего леса. Те, кого он увидел в своем сне – им неведомы обычные человеческие чувства, которые испытывает любой даже самый ужасный тиран или головорез. И от этого становилось не просто страшно – дурно, от одной только мысли, что они могут окружить, схватить и куда-то уволочь.
   Но у них ведь есть четкий план. Биллен с надеждой посмотрел на спину Предводителя. Четверо Слуг сами по себе непобедимы, к тому же с ними Тилиан, который знает, чего можно ждать от затаившихся врагов, хоть и не может пока ничего рассказать. Да и сам он уже не просто деревенский мальчишка. Он пока мало что знает и почти ничего не умеет, но он уже волшебник, к тому же единственный в округе. И с ним Печать. Не важно, что она еще дремлет, и он ее не использует, все равно она помогает и подчиняется только ему, даже находясь в застегнутой сумке. Даже если все маги Пустоши притащатся сюда за ним, у них в запасе нет ничего, кроме грубой силы. Пусть померяются ей со Слугами, посмотрим, как это у них получится.
   От этих мыслей на душе стало легче. Будущее уже не казалось таким мрачным, и в очередной раз вынырнувший из леса Фарт только улучшил настроение. Да, у них ведь есть еще один союзник. Здоровенный сильный волк играючи прижал к земле вражеского шпиона, с которым они не могли справиться вдвоем.
   – Ничего страшного, проскочим, – наконец уверенно произнес Биллен.
   Волк только негромко хмыкнул в ответ.
   – Конечно, проскочим. Всегда успевали, успеем и сейчас. Разве может быть иначе?
   Мимо продолжал проноситься лес. Теперь отряд скакал в полном составе, не высылая вперед разведчика. В этом больше не было необходимости – Слуги точно знали, где находятся шпионы магов, и отряд просто плавно забирал влево, чтобы поравняться с границей болот гораздо дальше.
   Становилось прохладно. Биллен хоть и вырос в деревне, прежде редко оказывался в лесу ночью – слишком много дел всегда было на ферме, чтобы шляться затемно по лесам. Хорошо, что у Волка нашлась лишняя теплая рубаха, которую мальчишка надел еще вчера. Без нее Биллен, наверное, давно промерз бы до костей – летние ночи в Долине хоть и теплые, а иногда все-таки сильно отличаются от жаркого дня, преподнося незадачливым путникам неприятные сюрпризы. Например, в виде холодной промозглой погоды с дождем. Дождя, слава Богу, пока не было, но быстрая скачка по темному лесу не способствовала согреванию и уж тем более не имела ничего общего с уютным теплом костра.
   И, уж конечно, скакать по ночному лесу ему точно никогда не приходилось. Это было совсем не то, что днем. Теперь лес выглядел совершенно другим. Причудливые незнакомые очертания деревьев, ветер в ушах, неясные тени и черные провалы – все это было не то чтобы страшным, просто очень непривычным, как будто спутники уже давно покинули пределы Долины и теперь очутились в каком-то отдаленном уголке этого мира.
   Биллен прикинул, где они сейчас находятся. От деревни до болот два часа пешим ходом, значит, на лошадях при их скорости они бы добрались минут за двадцать пять. Но они скачут не вперед, а наискосок. Это примерно час. В общем, уже скоро.
   Два дня, проведенные в седле, не прошли даром. Натертые ляжки горели огнем, покраснев от мозолей, спину и мышцы ног ломило от постоянного напряжения из-за боязни вывалиться из седла на бешеной скорости, поэтому Биллен с нетерпением ждал болот, чтобы снова спрыгнуть с коня и пройтись по земле на своих двоих.
   Тем временем отряд стал продвигаться вперед заметно медленнее. Теперь вокруг был глухой лес, и еле заметные тропинки были даже не тропинками, а так, случайными прорехами в непроницаемом ночном частоколе высоких деревьев. Деревья, кстати, тоже стали другими – корявые, изогнутые, с поросшими мхом стволами, не чета обычным высоким кедрам или воздушным лиственным лесам, покрывавшим Долину. И запах – такого Биллен никогда раньше не слышал. Пахло сыростью и прелой землей. Наверное, до болот осталось совсем немного.
   Волк поднял руку и отряд остановился. Он обернулся к Биллену – остальные, видимо, итак поняли его жест, и тихо пояснил:
   – Дальше идем пешком, верхом здесь не проехать. Мы уже почти на болотах, – и внимательно оглядел спутников. Слуги и Тилиан спешились и теперь стояли, ожидая указаний Предводителя. Фарт сидел рядом с Билленом, высунув язык и весело посматривая на окружавших его людей, но беспокойные взгляды, которые он иногда бросал вперед, выдавали скрытое напряжение зверя. Болота явно не нравились грозному обитателю просторных лесов Долины, да и что там делать волку, привыкшему бегать по твердой земле лесных троп и полян. Биллен присел на корточки и погладил волка по широкой голове. Тот лизнул его в щеку и вопросительно посмотрел своими умными глазами, словно спрашивая, так ли нужно им всем идти в эти угрюмые топи.
   – Все будет хорошо, – прошептал Биллен, потрепав друга по холке. – Смотри, сколько нас, и какие все сильные. Сейчас быстро переправимся через болота и опять пойдем по лесу. Ну, чего ты?
   Фарт ткнулся мокрым носом Биллену в ухо и шумно вздохнул, отчего уху стало невыносимо щекотно, так что мальчишка даже фыркнул от неожиданности.
   – Вперед, – прервал всеобщее молчание Волк и первым двинулся дальше, ведя своего коня под уздцы. Биллен еще раз погладил Фарта по голове, выпрямился и шагнул следом.

Глава IX

   Отряд пешком пробирался по лесу минут двадцать, когда Биллен понял, что перед ними начались болота. Искореженные деревья, сросшиеся кверху и закрывавшие почти все небо. Кочки, большие лужи, подернутые ряской, и всеобщее уныние, царящее повсюду. В общем, то же самое, что он видел в своем сне. И ведь вроде бы уже свыкся с мыслью, что во сне все было настоящее, а все равно ожидал увидеть что-то особенное, вроде моря булькающей жижи, зеленых испарений или свисающих лохмотьев заросшего мхом вьюна. Волк остановился и повернулся к нему:
   – Это место только кажется угрюмым, но вполне безобидным. Поверь, здесь полно глубоких омутов и коварной трясины, и даже небольшая лужица может оказаться бездонной ямой. В прошлый раз мы оставили для себя метки, по ним мы можем идти через болото без задержек. Держись точно за мной.
   – А болота широкие? – спросил Биллен, поглаживая по голове заметно нервничающего Фарта.
   – Нет. Если ничего не случится, то часа за полтора переберемся. Ну-ну, мой хороший, чего ты? Ты ведь здесь уже был, – теперь и Предводитель погладил своего коня, оглянувшись на заметно нервничавших животных и пояснив мальчишке. – Им не место среди болот. Но мы не всегда можем выбирать дорогу, по которой нам придется пройти. Давай, ты справишься.
   Растянувшись цепочкой, отряд вошел в болота. Под ногами сразу начала уныло хлюпать занудная болотная жижица. Лошади и спутники меланхолично вытаскивали свои ноги и копыта из неглубокой трясины, издававшей жадные чавкающие звуки. Биллен с любопытством осматривался вокруг. Вопреки описаниям Слуг и своим собственным ожиданиям, болота казались совершенно вымершими. То есть, конечно, в зарослях вовсю голосили жабы, иногда чирикала редкая птица, но место казалось странно пустым. Он постарался не отвлекаться, чтобы не сковырнуться в какую-нибудь невидимую яму, но все равно поскользнулся и черпанул рукавом.
   Нужно внимательнее смотреть под ноги, досадливо решил про себя Биллен, внимательно уставившись вниз, когда внезапно понял, что видит гораздо больше, чем просто кочки да лужи. Перед его взором открылись странные глубины – полные грязи ямы, в которых под толщей теплой земли в ожидании жарких солнечных лучей дремлют какие-то длинные змееподобные твари. Подземные океаны трясины, жадные и тупые в своем стремлении засосать в себя как можно больше, тихонько затаились внизу, ожидая незадачливых путников. Огромные омуты, скрывшиеся под самой обычной кочкой. Оглядывая болота, Биллен видел все. Давно прогнившую гать, беззастенчиво ждущую новых путников. Гиблые ямы, полные томно дремлющих змей, неподвижно ожидающих глупой добычи…
   Однако путь, проложенный Слугами прежде, казался безопасным. Отряд благополучно пробирался разведанным маршрутом сквозь болота, ориентируясь по меткам, оставленным Слугами в прошлый раз. Биллен ни за что не смог бы углядеть ни одной, если бы Волк молча не указывал на них. Точно, вот старая засохшая рогатина, словно случайно застрявшая между раздвоенным стволом деревца. А вокруг этой кочки полукругом лежат несколько небольших булыжников. Даже разведчики магов прошли бы мимо, ничего не заподозрив.
   Начал накрапывать мелкий противный дождик, быстро превратившийся в устойчивую нудную морось. Хорошо еще, что нет ветра, иначе путешествие грозило бы стать совсем неприятным. Маги дышат в затылок, под ногами океаны жадной грязи, время второй час ночи, а тут еще дождь.
   Биллен, недовольно морщась, поминутно вытирал чистым рукавом капли с лица, стараясь не спотыкаться. Спутники шли по широко разлившейся огромной луже грязи с маленькими кочками, многие из которых прятались под густой болотной жижей. Идешь так себе, вроде впереди все чисто, и вдруг на тебе – попадается один такой коротыш под ногу, и ты уже лежишь в грязи. И ладно, если просто лежишь, а можно ведь и ногу подвернуть так, что дальше сам идти не сможешь.
   Отряд выбрался на малюсенький островок суши, неизвестно как очутившийся здесь, в самом сердце болот, когда Волк скомандовал привал на десять минут. Островок был размером с крошечную поляну, но на нем росла густая трава, такая близкая и родная среди унылых кочек, мшистых пней, изогнутых деревьев и уродливых кустиков. Лошади, видимо, испытывали схожие чувства, потому что сразу принялись щипать сочную поросль, блаженно пофыркивая и радостно помахивая пышными хвостами. Даже Фарт, измазавшийся грязью до самого живота и последние полчаса уныло глядевший по сторонам, приободрился и принялся кататься по траве, повизгивая и довольно высовывая язык.
   Слуги тоже расселись кружком. Против обыкновения, Волк не стал раскуривать свою трубку, как делал это всегда на привалах. Сейчас не время, понял Биллен. Предводитель иногда курил, когда очередной переход был завершен, чтобы отдохнуть и расслабиться, а сейчас это было бы некстати. Да и сам Биллен – в другой обстановке он был бы не прочь откинуться на спину и задремать, но возбуждение от опасной переправы под самым боком врага было слишком велико, чтобы клевать носом, так что теперь вместо сна чувствовалось только странная эйфория и как будто легкое головокружение – то ли от страха, то ли, наоборот, от бесшабашности, с которой они ринулись в самую гущу топей, чтобы проскользнуть мимо затаившихся черных панцирников в самое сердце окружавших Долину гор.
   Слуги молчали. Волк задумчиво глядел вдаль, теребя в руке травинку. Сван, как всегда, молча уставился в одну точку, насупившись, словно его разом обидели все его спутники без исключения. Виспер настороженно осматривался пронзительным взглядом разведчика, и только Лиль был верен себе, по обыкновению весело поглядывая на окружавших его друзей, словно собираясь выдать очередную шутку про кого-нибудь из них, то есть про Виспера. Тилиан сидел молча. В нем больше не было его прежней молчаливой гордости, только спокойный, слегка тушующийся в незнакомой компании человек, случайно попавший в новое окружение и пока не знающий, как себя вести в подобной обстановке. Фарт, покатавшись по траве, теперь тоже лежал рядом, положив голову на ногу Биллена и жмурясь, когда тот поглаживал его по мягкой серой голове. Наконец Волк откинул травинку и внимательно посмотрел на Биллена.
   – Этот остров находится почти в середине болот, так что первую половину пути мы прошли. Вторая будет труднее. Там очень узкие тропинки и полно скрытых омутов – шаг в сторону, и тебя моментально засосет. Вы оба, – и он перевел взгляд на Тилиана, – смотрите, осторожнее. Идем след в след. Следующий привал сделаем уже в пещерах. Поначалу там тоже спокойно, все твари водятся дальше, в глубине гор, так что в первых коридорах можно будет передохнуть. Увы, недолго.
   На этих словах Предводитель резко поднялся на ноги. Следом за ним с земли поднялись остальные Слуги и Биллен с Тилианом. Фарт тоже подскочил. Умный зверь понял, что этот прекрасный островок с мягкой травой вот-вот останется позади, и тоскливо посмотрел на Биллена большими добрыми глазами, словно упрашивая: «Ну зачем нам все это? Давай останемся, а?».
   Слуги разошлись, разбирая лошадей. Биллен улыбнулся и в который раз потрепал своего друга между ушами, потом подошел к Волку, стоявшему на краю островка и готовому в любую секунду отправиться вперед.
   Что-то было не так. Биллен сразу понял это, когда поравнялся с Предводителем. Тот, казалось, ничего не замечал, и уже дернулся было вперед, когда мальчишка инстинктивно схватил его за руку. Волк недоуменно посмотрел на него, но тот стоял, глядя в темноту невидящим взглядом, словно пытаясь что-то сообразить и машинально продолжая держать командира Слуг за предплечье. Вот и Фарт – только что он шел вслед за своим хозяином, уныло смотря по сторонам, а теперь стоит, ощетинившись и напряженно уставившись вперед. Слуги сзади мгновенно замерли, и на островке воцарилась гробовая тишина.
   Несколько секунд прошли в томительном ожидании.
   – Ну? – тихонько спросил Волк, внимательно осматривая окрестности.
   – Что-то не так, – прошептал Биллен. – Не знаю что, но вперед идти нельзя.
   Глаза Биллена слабо светились в темноте. Словно завороженный, он неподвижно стоял, всматриваясь куда-то вдаль. Волк недовольно пошевелился – рука мальчишки сжала его так, что даже бывалый Слуга поморщился, но Биллен продолжал стоять, впившись пальцами в руку Предводителя. Наконец он ослабил хватку и медленно, словно находясь в трансе, произнес:
   – Впереди пожар. Все горит, там не пройти.
   Сияние в глазах Биллена начало угасать. Он обессилено опустился на траву, уперевшись руками в землю и открыв рот, словно борясь с тошнотой. Волк терпеливо стоял рядом, пытливо всматриваясь вперед и не торопя мальчишку с расспросами. Отдышавшись какое-то время, Биллен тихо начал рассказывать:
   – Все болота перед нами горят. Дыма пока что нет, он еще не успел дойти до нас, но скоро вы его почувствуете. Левее тоже не пройти – горит все, от самых западных границ. И дальше. Вообще все болота.
   И действительно, внезапно откуда-то спереди потянуло запахом дыма. Теперь уже и Волк всматривался в темноту, замерев, словно хищный зверь, изготовившийся к прыжку. Рядом с Волком вырос Лиль. Он тоже какое-то время смотрел в темноту, но спокойно, как будто даже равнодушно.
   – Что теперь, Мартин? – тихо спросил он. – Что будем делать?
   Волк молчал. Казалось, что впервые за время их путешествия Предводитель Слуг готов потерять самообладание – желваки вздулись, заостренные скулы торчали, сощуренные глаза полыхали яростным огнем, а пальцы рук, сжавшие рукоять сабли, побелели от напряжения.

   – Идем дальше, – неожиданно произнес он. – Коней оставим, пойдем налегке.
   Наверное, еще никогда Слуги не слышали такого приказа от своего командира. Привыкшие ко всему суровые воины, непобедимые в любой схватке, смотрели на Предводителя широко открытыми глазами. Забыв о субординации, они даже подались вперед, гадая, в своем ли уме их командир, если предлагает им такое, но Волк продолжал глядеть в темноту, словно распорядился всего лишь зажарить куропатку.
   – Не надо так смотреть, – наконец обернулся он после нескольких томительных секунд. – Лошади умные, сами найдут дорогу. А через огонь они в любом случае не пройдут, вы знаете это не хуже меня.
   Волк еще раз коротко кивнул, словно ободряя товарищей, и первым подошел к своему коню. Обняв его за шею, он начал что-то нашептывать ему в ухо, но так тихо, что только они двое могли слышать эти слова.
   Спустя мгновение следом потянулись остальные члены отряда, принявшись с мрачными лицами снимать с лошадей сбрую. Биллен заинтересованно оглядывался. Слуги отпускали своих скакунов так, словно те были не просто животными, а их лучшими друзьями и товарищами. Первым отошел конь Волка. Предводитель грустно погладил его по пышной гриве, и тот, понурив голову, медленно отвернулся и зашагал в угрюмую темноту болот. Следом за ним в сумраке скрылись и остальные кони, и спутники остались одни.
   Задерживаться на островке больше не имело смысла, поэтому Волк сразу скомандовал окончание привала. Биллен догадывался, что Предводитель торопится не просто так. Да, нужно спешить, и нет времени медлить, когда совершенно непонятно, что происходит впереди, но причина была не только в этом. Слуги стояли с печальными лицами, и командир не мог позволить им впасть в уныние как раз сейчас, когда, возможно, решается судьба их отряда.
   Последний раз оглянувшись назад, спутники двинулись дальше. Отряд находился в самом сердце топей, поэтому через несколько минут воздух стал тяжелым и спертым, трясина глубже, а безопасные тропы гораздо уже и опаснее, так что теперь болота казались действительно мрачными. К тому же теперь вокруг ощутимо чувствовался запах дыма, и Фарт, который лучше других чувствовал невидимую опасность, все чаще беспокойно озирался по сторонам. Если бы не преданность, потянувшая его за своим спасителем, и внезапно образовавшаяся между ними тесная связь, животное давно бы оставило отряд, но молодой волк упрямо плелся по самое брюхо в зловонной прелой жиже, тихонько поскуливая и прижимая уши.
   С приближением к невидимому пожару обстановка на болотах стала заметно меняться. Слышно было частое хлопанье крыльев и встревоженное уханье птиц. То тут, то там раздавались громкие всплески, шуршание и бульканье, которые уже не напоминали размеренную ночную жизнь, а были больше похожи на бегство.
   Обитатели болот спасали свои жизни. Внезапно Биллен увидел здоровенного филина, летящего сквозь искореженные деревья, словно огромная тень.
   – Интересно, – нарушил молчание Лиль, – где крупное зверье? Мы, конечно, знатно в последний раз тут отметились, но не до такой же степени. Болотных кабанов мы, почитай, совсем не трогали, если сами на рожон не лезли.
   – Так ты их всех и съел, пока мы тут развлекались, – прогудел сзади Сван. – Забыл что ли?
   На секунду среди друзей воцарилось молчание. Казалось, что все затаили дыхание и ждут реакции Лиля, однако первым нарушил тишину Виспер, звучно хрюкнув в попытке удержаться от смеха. Лиль обиженно засопел.
   – Да я всего-то и съел половину маленького кабанчика. Он же крошечный был, а мы весь день скакали по этим проклятым болотам, как кузнечики. Чего я там съел?
   – Ага, – не унимался Сван. – Лопал так, что только кости разлетались. Сам сидел, как свинтус, с обеими лапами в кормушке.
   По голосу Свана было слышно, что его забавляет эта небольшая перепалка и он сам готов расхохотаться. Даже Волк, шедший впереди, чуть повернул голову и улыбнулся, но всеобщее веселье прервало очередное бесславное падение в лужу грязи – благо, в этот раз поскользнулся не Биллен, а Сван, споткнувшийся о спрятавшийся в темноте корень какого-то болотного растения и растянувшийся во весь рост в грязной хлюпающей луже.
   Лиль довольно хмыкнул, Виспер присоединился к нему, и только сам Сван не разделил всеобщего веселья. Даже Тилиан, на которого Биллен обернулся между делом, улыбался во весь рот. Видимо, он, наконец, начал забывать о своей недавней роли пленника и проникаться новой для себя дружбой Слуг и странного маленького волшебника, такого доброго и великодушного, несмотря на то, что он, Тилиан, всего несколько часов назад чуть не проткнул его саблей. Судя по морде Фарта, тот тоже был доволен. Зверь сделал пару шагов по направлению к Свану, копающемуся с грязи, потом фыркнул и отвернулся прочь, чем вызвал новые смешки товарищей.
   Тем временем воздух стал ощутимо гуще, и дышать стало гораздо труднее. Дым был виден невооруженным взглядом, в горле начало першить, и Биллен задумался, что же делать дальше и как они вообще пройдут через эти проклятые болота. Решение, как всегда, пришло само собой. Он обернулся к Волку и подал знак рукой остановиться. Предводитель замер, за ним моментально встал и весь отряд. Все вопросительно смотрели на мальчишку – кто-то удивленно, кто-то с легким раздражением, и только Лиль, который уже давно понял, что этого маленького крестьянина не стоит недооценивать, смотрел приветливо и слегка насмешливо. Собственно, как и всегда.
   Биллен попытался собраться с мыслями. Он смутно понимал, что нужно делать, но пока не мог собраться с мыслями и объяснить это своим спутникам.
   – Мне нужно пару минут, – застенчиво проговорил он и смущенно закончил. – Кажется, я знаю, как нам добраться до пещер, но я должен подумать. Простите.
   Вокруг него стояли четверо Слуг, один непревзойденный воин и опаснейший из лесных хищников, и он диктовал им, когда идти вперед, а когда стоять и ждать. Странно, но он вдруг почувствовать, что теперь стесняется гораздо меньше. Может, стал чувствовать свою силу… Или просто осмелел?
   Биллен начал делать несмелые пассы руками, будто стараясь сгрести в охапку небо и обнять его все целиком. Слуги стояли вокруг молча, ни один мускул не дрогнул на лицах, но было видно, что эти отважные воины, повидавшие на своем веку больше, чем все жители Долины вместе взятые, абсолютно ничего не понимают. Постепенно воздух вокруг начал подрагивать, мутнея и приобретая еле заметный желтоватый оттенок.
   Биллен понял, что интуиция снова не подвела. Движения стали решительнее и четче. Теперь он словно гладил стены маленького округлого купола, размазывая по ним ладонями глину, и с каждым мазком перед отрядом все четче проступала завеса ставшего таким привычным золотистого цвета.
   Рты Слуг были широко открыты. Только Волк, как всегда, сохранял хладнокровие, напряженно переводя взгляд с нового творения Биллена на мальчишку.
   Наконец тот перестал двигать руками, и упругий переливающийся огнем полупрозрачный купол полностью окружил весь отряд, раскинувшись верхушкой в полуметре над головами спутников.
   – Мне кажется, – сказал Биллен, – это должно защитить нас. Вот только не знаю, надолго ли мне хватит сил. Давайте поторопимся, а то мне уже хочется спать.
   Фарт наконец с опаской подошел к Биллену, занимавшемуся до этого какими-то странными и непонятными делами, не внушающими обитателю лесов доверия, и лизнул его в руку. Слуги молчали, посматривая на своего Предводителя. Биллен тоже вопросительно посмотрел на Волка, ничего не понимая. Почему они медлят? Нужно бежать вперед как можно скорее. Вот, еще сильнее начинает хотеться спать. Пока еще ничего, просто легкая сонливость, как после прополки огорода, но еще полчаса, и он вряд ли сможет идти вперед и просто свалится посреди ревущего лесного пожара. Тогда они точно обречены. Даже верный Фарт. Зачем он потащил его с собой? Уж лучше бы оставил его там, на границе болот. Тогда бы он, по крайней мере, остался жив.
   Волк молчал, но теперь, как показалось мальчишке, уже нерешительно. Сбоку недовольно кашлянул Лиль, и Предводитель словно вышел из оцепенения. Он оглянулся на своих товарищей, но внезапно Сван первым вышел вперед и сказал:
   – Малыш, если тебе нужна наша сила, забирай. Такого раньше еще никогда не было, но, сдается мне, пришла пора изменить правилам.
   Резко кивнув, Волк шагнул к юному волшебнику и протянул ему свою руку. Ничего не понимая, Биллен машинально коснулся жесткой ладони и мгновенно наполнился каким-то незнакомым чувством, словно кто-то вливает в тебя целое море энергии. Тело налилось мощью, как тогда, когда он прикоснулся к Печати во время первой ночевки. Все еще ошеломленный, он пропустил момент, когда остальные Слуги положили свои руки сверху, и чуть не задохнулся от такого напора силы, который вряд ли смог бы когда-нибудь описать словами.
   Глаза Биллена, как обычно в моменты волшебства, струились золотым светом. Ему казалось, что сияние теперь исходит от него самого, от каждого сантиметра его тела. Снова хотелось взлететь в небо, валить руками деревья и бежать быстрее ветра. И еще в сумке снова ощутимо заворочалась Печать. Нет, в этот раз не просто заворочалась. Сама сумка задергалась, словно в ней был не хрустальный амулет, а дикая кошка.
   Фарт моментально отпрыгнул в сторону, спустя мгновение за ним последовал и Волк, прервавший поток силы и застывший с перекошенным лицом, впившись взглядом в дергающийся подсумок.
   – Биллен, – медленно тихо проговорил он. – Тебе нужно успокоиться. Силы у тебя теперь предостаточно, но держи себя в руках. Представь, что ничего не случилось, что ты всегда был так силен. Слышишь? Скорее!
   До Биллена начало доходить, что такой немыслимый скачок обязательно должен был как-то отразиться на его находке. Так вот чего боялся Волк! Не отдать свою силу, не стать слабее – он боялся разбудить Печать! А он-то, олух, тоже хорош. Хозяин Печати! Он первым должен был понять, что любые изменения, будь это большой расход силы или, наоборот, приток извне, обязательно встревожат дремлющий амулет. Он итак постоянно настороже, просто пока ему, как бы это правильнее сказать, лень просыпаться. Но он уже все чувствует.
   Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Биллена. Печать продолжала дергаться, но он уверенно положил руку на сумку и начал медленно поглаживать ее и тихо напевать какую-то мелодию на незнакомом языке, ритмично вдыхая воздух и так же медленно и спокойно выдыхая его обратно. Слуги застыли вокруг в напряженных позах, на лбу у Лиля даже выступили капли пота, а ладони Свана сжали рукояти сабель, лежавших в ножнах. Один лишь Тилиан стоял спокойно, словно удивленный произошедшей переменой, но его глаза внимательно смотрели на сумку Биллена, словно он начал догадываться о природе заключенного в ней.
   И вдруг внезапно все прекратилось. Печать замерла. У Биллена отлегло от сердца, и он кивнул Волку, мол, все в порядке. Тот облегченно выдохнул и расслабился, лишь посеревшее от напряжения лицо выдавало недавнее волнение Предводителя. Слева раздался смешок Виспера.
   – Сван, что-то ты стал не в меру горяч в последнее время, – хмыкнул он покрасневшему от возмущения товарищу. О да, это был его звездный час. Из всех Слуг Виспер один не потерял самообладания, и теперь мог сторицей воздать им всем за постоянные подтрунивания. – Чего напрягся? Ты в любом случае не смог бы совладать с мальчишкой, – и, наконец, расхохотался во весь голос.
   Лицо Свана готово было лопнуть от гнева, но Лиль тоже ухмыльнулся и ободряюще хлопнул друга по спине. Таким хлопком можно было запросто отправить в небольшой полет через поляну средних размеров лесного кабана, но на Свана он подействовал отрезвляюще. Тот помотал головой, буркнул «извини» и косо взглянул на Виспера:
   – Смотрите-ка, у нас появился еще один шутник, – и показал ему огромный кулак.
   Дружескую перепалку прервал Волк:
   – Все, повеселились. Нам пора. Если кто забыл, что происходит снаружи, пусть прогуляется вперед своим ходом.
   Биллен вновь подивился авторитету, который имел Предводитель. Он едва успел закончить предложение, а отряд уже двигался вперед – сам Биллен с Волком впереди, за ними Лиль с Виспером, и Сван с Тилианом в конце. Фарт неспешно трусил слева от мальчишки, не желая оставаться позади и стараясь держаться поближе к своему хозяину. Что ждет их там, впереди, среди горящих удушливой стеной кустарников и ядовито тлеющих трухлявых болотных пней? И потом, после них, где отряд караулит войско холодящих кровь приспешников магов? И пещеры, где обитает неизвестная нечисть? А еще бросок через перевал к замку, больше походящий на бегство.

Глава X

Я сижу в своем старом кресле в главном зале давно опустевшего замка. Большую часть помещений я давно заколотил, потому что непокорная природа не любит преград, и первыми перед ее натиском сдаются окна. Чем менять стекла, проще заколотить дверь, тем более, что все эти помещения мне ни к чему, с меня довольно этого зала и нескольких комнат рядом, благо они находятся близко к выходу из башни. Хотя и выхожу я, по совести говоря, не очень часто, только чтобы добыть еду. Силы уже не те.
Сколько лет прошло, а я и сейчас помню запах этих болот, и напряженные лица Слуг, и сияющие золотом глаза Биллена, несмотря ни на что отважно ведущего отряд через горящие топи навстречу своей судьбе. Иногда, когда я вспоминаю эти события, мне кажется, что я снова слышу гудение горящих кустов и кривых деревьев, чавкающее хлюпанье болотной жижи и полные ужаса крики местных обитателей, спасающихся бегством от неминуемой смерти.

Глава XI

   Oгонь приближался. Болота вокруг были затянуты дымом, но видимость оставалась более-менее сносной. Купол отлично справлялся со своей задачей, почти не пропуская дым внутрь. Может только совсем чуть-чуть, но Биллен знал, что может усилить его в любой момент, благо внутри теперь бурлил целый океан энергии. Фарт все так же трусил рядом, с другой стороны ровно шагал Волк. Отряд двигался быстрым шагом, насколько это вообще было возможным в условиях болота, затянутого смрадом пожара. Биллен машинально продолжал выбирать безопасный путь, вглядываясь золотистыми глазами во всевозможные ловушки, в изобилии встречающиеся на пути в виде глубоких ям, прогнивших гатей и обманных кочек. Пока все шло гладко, но на душе было неспокойно. Новообретенные способности внушали некоторую уверенность, а огромный запас силы так и вовсе кружил голову, но при одном воспоминании о неподвижно застывших рядах закованных в черную броню воинов Биллена начинало колотить, ладони мгновенно становились мокрыми, и страх предательским червем проникал в самую глубину сердца.
   Волк, периодически посматривавший на своего подопечного, сразу уловил перемену в настроении мальчишки и слегка толкнул его локтем. Тихо, чтобы остальные не могли расслышать его слов, он прошептал:
   – Малыш, ты зря тревожишься. Воины магов сильны, спору нет, но это лишь воины, а сами маги рядом с тобой не смогут совершить даже простой безобидный фокус. К тому же, вряд ли они станут ждать нас именно там, где мы выйдем. Болота-то широкие. Даже если они решат растянуться по всей длине, мы все равно проскочим мимо. Ну а если нам совсем уж не повезет и мы нарвемся прямо на их отряд… – и Волк хмыкнул, в шутку кровожадно улыбнувшись. – Что ж, в этот раз уже мы утрем им носы.
   Биллен постарался улыбнуться, но улыбка вышла наигранной и испуганной. Волк посерьезнел и внимательно посмотрел на мальчишку.
   – Запомни, Биллен. Тот, кто начинает сражение в страхе, заранее проигрывает его. Да, наш враг силен, и мне меньше всего на свете хотелось бы сейчас с ним встретиться, но только сейчас, слышишь? Когда мы доберемся до замка, встреча с ним станет моей главной целью. Не спорю, сейчас мы не очень готовы сразиться, но в прошлый раз они нас победили только потому, что мы были на их территории, и на их стороне была вся мощь Забытой Пустоши. Сейчас они на твоем поле, и все они простые воины. Умелые, это да, но все же обычные люди. Один Тилиан играючи положит полтора десятка, а то и все два. Ну?
   Биллен уже не выглядел напуганным. Он и сам почувствовал, что откровения Предводителя сильно помогли. Удушающий страх отступал, сменяясь холодной злой решимостью прорваться вперед во что бы то ни стало.
   – Ну вот и молодец, – Волк снова слегка толкнул его локтем и добавил. – В конце концов, если ты все еще в нас сомневаешься, так у тебя у самого хватит сил, чтобы положить весь их отряд. Помнишь свою огненную пращу? Сейчас ты можешь запустить штук десять таких. Этого хватит, чтобы уничтожить вчетверо большее количество врагов. Правда, пользоваться ей не стоит, очень уж она у тебя разрушительная. Если враг близко, лучше метнуть в него старый добрый огненный шар, иначе самого может шарахнуть так, что никакие золотые глаза …
   Волк внезапно осекся на полуслове и кивнул вперед:
   – Вот и огонь.
   Отряд наконец дошел до полосы пожаров. Волк поднял правую руку, делая знак остановиться. Фарт беспокойно вертелся на месте, в ужасе поглядывая сквозь густой дым на прорывающиеся сквозь мутную мглу языки огня. Биллен погладил его по спине, но животное, вопреки обычаю, не перестало нервничать, лишь мимоходом извернувшись и лизнув гладившую его руку, и снова в панике уставилось на пламя.
   – Друзья, – отрывисто бросил Волк. – С этого момента не останавливаемся. Ближайший привал только во второй зале пещер, и то по ситуации. После полосы огня бегом. Если что, Биллен нас прикроет. Останавливаемся только в самом крайнем случае. Вперед.
   Отряд в молчании двинулся дальше. Стал слышен треск пламени, и клубы дыма резко начали густеть.
   – Трухлявые деревья дымят сильнее, смотри в оба, – прошептал Волк Биллену и бросил назад. – Идем вплотную, иначе угодите в какую-нибудь яму.
   Через мгновение на плечо Биллена легла рука Виспера. Отряд моментально сжался, так что теперь Биллен чувствовал дыхание соседа сзади на своей шее. Сам он положил левую руку на холку Фарта и тихонько разговаривал с ним, стараясь успокоить готовое сойти с ума животное. В ответ Фарт плотнее прижался к его ноге, тихонько поскуливая и испуганно озираясь по сторонам огромными полными отчаяния глазами.
   – Ну, ну, молодец, – повторял Биллен, продолжая гладить его по холке. – Видишь, какое у нас хорошее укрытие? Все нормально, нам с тобой ничего не грозит, не бойся.
   Купол действительно хорошо предохранял от огня и удушливого дыма, но не от жара, исходившего отовсюду, и спутники все чаще вытирали пот, градом катившийся по лицам. Однако это не мешало Биллену сохранять связь с защитной преградой, и по мере углубления в сердце пожаров он понемногу вливал свою силу в купол, становившийся все более осязаемым и ярким. Переливы золотистого пламени, мерцавшие на поверхности, становились ярче, вспыхивая и слегка потрескивая, когда окружающий огонь норовил их лизнуть, но при этом совершенно не мешали обзору.
   Хотя смотреть было особо не на что. Вокруг горело все. Кусты, деревья, кочки, упавший валежник – все, что могло гореть на болотах, горело жадно и неистово, а то немногое, что все-таки не могло загореться даже в океане пожара, нещадно дымило, словно пытаясь принять хоть какое-то участие в общем празднике. Тут и там на пути отряда попадались останки животных, не успевших вовремя убраться от разбушевавшейся огненной стихии, но узнать их не представлялось возможным – пламя не щадило никого.
   И еще купол не предохранял от огня под ногами. Хотя отряд и обходил особо сильно горящие участки, но по мере углубления в пекло болотная жижа стала мельчать, постепенно становясь теплой грязью, а потом и вовсе превратилась в густой дымящийся торф. Кочки, попадавшиеся на пути, тлели, приютив на своих макушках маленькие язычки пламени, и все это осложняло и без того крайне сложный переход. Совершенно несчастный Фарт каждый раз шарахался от таких островков огня, и Биллену стоило немалых усилий хоть немного его успокоить.
   Отряд медленно пробирался в самом сердце пожаров. Внутренним взором Биллен видел, что скоро огонь пойдет на убыль, но внезапно его внимание снова привлекли темные глубины, периодически открывающиеся новому магическому зрению, и он вдруг с ужасом понял, что их таинственные обитатели тоже почувствовали изменения на поверхности. Закопошились гигантские змеи, начали ворочаться какие-то похожие на раков с огромными жалами создания, и многие явно собрались выбраться наружу. Биллен обеспокоенно глянул на Волка и прохрипел:
   – Сейчас твари начнут выбираться. Мне они не нравятся.
   Волк только кивнул в ответ и бросил назад:
   – Быстрее. Похоже, местные старожилы хотят вылезти погреться.
   Лиль сзади только присвистнул. Сван тоже что-то недовольно пробурчал, но Биллен не расслышал его слов, уловив только крайнюю досаду в интонациях Слуги. Впереди, неизвестно как очутившиеся здесь, лежали в беспорядке несколько огромных валунов, левее бушевало жадное пламя. Обогнуть их можно было только справа, но именно там, в десяти метрах от камней, в очередной бездонной луже под толстенным слоем нападавших за десятилетия веток внезапно кто-то грузно заворочался. Отряд должен был пройти по этому узкому перешейку, и Биллен начал беспокойно озираться в поисках другой безопасной тропы. Как назло, этот участок болот был особенно глубоким, и другого пути не было видно, если только не хочешь скакать прямо по горящим кустам. Внутри у Биллена все похолодело. Какая-то тварь явно собралась выползти наружу. Отряд почти поравнялся с этим местом, и мальчишка уже подумал, что им повезло, и они успеют проскочить, когда Фарт внезапно взвизгнул и отчаянно залаял. Биллен чуть не споткнулся и застыл вполоборота, наблюдая сквозь клубы дыма и золотистое мерцание защитного купола за пузырями, пробившими тонкую корку обманчиво твердого торфа в десяти метрах от отряда.
   Время как будто остановилось. Сзади что-то шипел Лиль, рука Виспера больно впилась в его собственное плечо, но Биллен стоял в оцепенении, наблюдая, как пузыри стали увеличиваться, как корка засохшей грязи наконец разлетелась мелкой крошкой, вспыхнув при ударе об огненный купол, и на поверхности болота появилась тварь.
   Мысли прокручивались в голове как сумасшедшие. Странно, почему она такая маленькая? Он ожидал увидеть поистине огромное чудовище, а эта не больше двух с половиной или трех метров. Нет, это, конечно, тоже будь здоров, но… Но что же это такое? Фарт, оскалив зубы и яростно рыча, изготовился к прыжку, пригнувшись и прижав уши к голове. Волк выхватил сабли и с командой «К бою!» тоже застыл, напружинив ноги, словно собираясь прыгнуть вперед. В мгновение ока весь отряд встал полукругом, оставив самого Биллена позади.
   И все-таки, что же это? Биллену было не столько страшно, сколько интересно. Да и чего бояться, если это всего лишь одна болотная тварь, а с тобой четверо Слуг, Тилиан и верный Фарт? Раз уж он смог победить свой страх перед воинами магов, то чего уж бояться здесь, в окружении лучших бойцов этого мира?
   Секунды ползли. Нечто медленно ворочалось в луже грязи, отряд неподвижно замер внутри купола, а Биллен старался рассмотреть нежданного гостя. Вот он наконец выполз наружу, помотал большой остроконечной головой с устрашающими роговыми наростами. Ого! Длинные кожаные крылья, которые распахнуло невиданное животное, и мерзкий, режущий слух крик, моментально вызвали в голове Биллена картинки, виденные в старых книжках, которые он иногда листал, тайком вскрывая сундук своего деда. Это же дракон!
   Первым подал голос Лиль:
   – Интересно, малыш, твой купол сможет остановить и его пламя? А то ведь ему хватит дыхнуть пару раз, и поминай как звали.
   Биллен медленно подвинулся вперед, внимательно всматриваясь в диковинное создание и стараясь поймать взгляд мифической твари. Как и в случае с Фартом, он старался заглянуть внутрь его головы, и теперь это получилось на удивление легко и просто. Наверное, все дело в прибавившейся силе, подумал он, наклонив голову и продолжая всматриваться в дракона.
   Тот уже давно не был детенышем, но все еще был молод. До этого момента он очень редко бывал на поверхности, дремля в спокойной глубине болот и набираясь сил, и теперь чувствовал себя превосходно. Ни дым, ни тем более огонь не причиняли дракону никаких неудобств. Напротив, он радовался родной стихии, наслаждаясь волнами накатывающего жара, словно нежась в нем. Он видел шестерых людей и волка, но не хотел ни на кого нападать, тем более что один из них был кем-то вроде его отдаленного родича, поскольку так же был связан с пламенем, как он сам.
   – Расслабьтесь, – облегченно проговорил Биллен, – мы ему неинтересны. Он пока еще не слишком голоден, тем более, что он принял меня за своего.
   Виспер шумно вздохнул, и Волк, побледневший до корней волос, уже открыл было рот, чтобы скомандовать двигаться дальше, но Биллен жестом остановил его.
   – Мы можем задержаться на пару минут? – вопросительно посмотрел он на Предводителя. Тот медленно кивнул головой, вытирая со лба крупные капли пота, и резким движением засунул свои сабли обратно в ножны. Слуги стояли, с интересом уставившись на дракона, и только Фарт, хоть и перестал рычать, продолжал скалить зубы. Биллен мимоходом потрепал друга по спине и приблизился к границе купола. Ему было интересно понаблюдать за молодым драконом. С Фартом все было немного иначе. Он спас животное, и оно было благодарно своему спасителю, ставшему для него и лучшим другом, и единственным человеком, проникшим в душу зверя. Дракон же, наоборот, первым узнал в нем сородича, и понимал, что тот может читать его мысли, но совершенно не стремился сблизиться. Ему, по большому счету, было абсолютно все равно, чем займется это странное маленькое существо, наделенное такой огромной властью над огнем. Он словно говорил Биллену: «Я узнал тебя. Мы с тобой одной стихии, но извини, я занят».
   А самое удивительное заключалось в том, что, вглядываясь в радующегося дракона, Биллен ощутил глубокий могучий ум, обитающий за роговыми шипами и пластинами заостренной головы. Он попытался мысленно заговорить с ним, но разум дракона моментально закрылся, словно волшебник совершил крайне бестактный и неприличный поступок, и дракон, укоризненно посмотрев прямо ему в глаза, развернулся и нехотя заковылял прочь от маленького отряда куда-то вглубь пожара.
   Размышления Биллена прервал Лиль. Он подошел к мальчишке и бесцеремонно потряс его за плечо.
   – Давай, нам пора. Не трать зря нашу силу, она тебе еще понадобится. Спору нет, драконы удивительные существа, а главное очень редкие, но мы должны спешить. Если захочешь, вон, расспроси Свана как-нибудь. В свое время он немало их повидал и всякого насмотрелся.
   Биллен удивленно глянул на Свана и только сейчас осознал, что когда весь отряд обнажил сабли, только тот стоял спокойно, лишь слегка пригнувшись, словно замерев в легком поклоне. Широкоплечий Слуга молча кивнул Биллену, словно подтверждая одновременно слова Лиля и догадку Биллена.
   – Все, потом, – резко скомандовал Волк. – Двигаемся дальше, мы итак задержались.
   Болота вокруг горели адским пламенем. Со спутников уже сошло семь потов, одежда была насквозь мокрой, даже плащи Слуг потемнели на плечах – там, где они соприкасались с телом, а огонь и не думал спадать. Даже Фарт, казалось, взмок, хотя Биллен знал, что это невозможно. Шерсть на спине и боках волка торчала какими-то клочками, словно он недавно побывал в воде и не подумал отряхнуться после того, как вылез на берег. Язык болтался из стороны в сторону. Но, по крайней мере, животное уже не испытывало такого страха, как раньше, видимо, пообвыкнувшись с обстановкой и заключив, что, в принципе, сейчас ему ничего не угрожает.
   – Мы правильно идем? – с опаской спросил Биллен у Волка.
   Тот лишь молча кивнул, и Биллен услышал за спиной тихий голос Виспера:
   – Просто мы двигаемся наискосок, но скоро свернем и сразу окажемся у подножия гор.
   Биллен кивнул, дав понять, что ответ услышан, и постарался сосредоточиться на ходьбе. Но мысли о драконах не давали покоя. Это ж надо, дракон оказался разумным существом! И не просто разумным – глубина его ума поразила Биллена. Словно этот молодой дракон прожил не одну, а несколько жизней подряд. Мальчишка даже не чувствовал обиды из-за того, что тот не пожелал разговаривать, настолько его потряс сам факт соприкосновения с таким уникальным разумом. Надо будет при случае расспросить о них Свана, может он что расскажет.
   Биллен продолжал машинально поддерживать защитный купол, автоматически выбирая безопасную дорогу среди бушующего пламени. Сам купол теперь постоянно покрывался яркими сполохами янтарного пламени от соприкосновения с горящими деревьями. Все так же под ногами то и дело попадались обгоревшие трупы животных, и Фарт с явным интересом все чаще начинал коситься на аппетитное зажаренное мясо. Волк тоже заметил это и, с ухмылкой оторвав на ходу заднюю лапку какого-то небольшого полусгоревшего зверька, со словами «Держи, это вкусно!» кинул ее голодному животному. Фарт поймал угощение на лету и, не сбавляя шага, аппетитно захрустел. Довольно облизнувшись, он с благодарностью посмотрел большими глазами на Предводителя, словно собирался заплакать от счастья. Волк улыбнулся ему в ответ и посмотрел на Биллена.
   – Отстаем. По плану мы должны были добраться до пещер к половине третьего ночи, чтобы успеть пройти опасные лабиринты и проскочить перевал рано утром. Один час мы уже точно теряем – дай-то Бог успеть хотя бы к четырем. Нужно двигаться быстрее. Вряд ли мы, конечно, кого-то встретим, но лучше проскочить перевал, пока нас не хватились. Не стоит зря искушать судьбу.
   Биллен вопросительно посмотрел на Предводителя, и тот пояснил:
   – Всегда лучше избежать сражения, чем затевать его, когда оно совсем некстати. Иногда долг требует от тебя сокрушить армии врагов, а иногда довезти до места одного-единственного человека. Сейчас наш долг требует второго.
   Волк остановился, за ним остановился и весь отряд.
   – Сворачиваем к горам, – тихо проговорил он, вытирая тыльной стороной руки пот с лица. – Из-за этой напасти мы потеряли много времени. Двигаемся по возможности быстро. Биллен, я буду показывать тебе направление, а ты постарайся выбирать дорогу покороче, чтобы нам не пришлось задерживаться. Я полагаюсь на тебя.
   На этих словах Биллен решительно кивнул, наполняясь гордостью за возложенную на него миссию.
   – Как выходим из болот, останавливаемся на пять минут. Виспер, – и Волк многозначительно кивнул обливающемуся потом молодому Слуге, – за это время ты должен успеть обшарить как можно больший участок впереди, нам засада сейчас очень некстати. Назад не возвращайся, подашь знак и пойдешь дальше. Через пять минут мы двинемся бегом.
   – Тилиан, – Предводитель посмотрел на нового члена их отряда. – Как думаешь, ты можешь что-нибудь рассказать о привычках ваших воинов?
   Тилиан поджал губы и напрягся, и Предводитель извиняющимся голосом поправился:
   – Извини, я хотел сказать их воинов.
   Тот удручающе покачал головой.
   – Ну да ладно, черт с ними. Скорее всего тут вообще никого не будет – зачем им растягивать цепь разведчиков так далеко, мы бы все равно не смогли здесь пройти. Если бы не Биллен, конечно, ну так они о нем пока что не знают. Все, как только огонь спадает, Биллен сразу убирает свой купол, а то нас увидят даже с вершины горы. Выходим из болот и сразу на землю.
   Сван с Лилем насуплено задышали в унисон.
   – Это я не вам, – парировал Волк. – Это я говорю Биллену и Тилиану, они с нами в первый раз. Все, соберитесь. К черту поклажу. Берите только по одной фляге с водой, остальное бросайте к дьяволу, пусть эти зловонные болота обожрутся вяленым мясом. Друзья, я не могу обещать вам привала в пещерах, да он нам и не нужен, не из такого выбирались. Вечером мы будем в замке, и будь я проклят, если не растрясу старого скрягу Кама на целый бочонок вина. И целого жареного кабана лично для Лиля. Вперед!
   Теперь отряд шел гораздо быстрее. Биллен лишь мельком посматривал под ноги, выискивая глубокие омуты, но их количество резко пошло на убыль. Пожар еще бушевал, но трясина вся повысохла, и дорога стала почти безопасной, поэтому двигаться можно было практически напрямик, лишь огибая догорающие деревья. Кстати, деревьев здесь было гораздо больше. Все кусты давно уже прогорели, оставив после себя лишь кучки тлеющих углей, которые были хорошо видны в постепенно редеющем дыму.
   Вот, кстати, и огонь пошел на убыль, и Фарт сразу заметно приободрился. Уши волка теперь стояли торчком, он оживленно озирался по сторонам и перестал прижиматься к ногам, двигаясь размеренной трусцой рядом. Виспер убрал руку с плеча Биллена, и тот только теперь понял, что за время перехода плечо основательно устало и начало ныть. Он повращал рукой и услышал сзади слабый смешок Виспера.
   Легкий ветерок, внезапно подувший сбоку, начал сносить дым в сторону, открыв перед спутниками почти догоревший реденький лесок и еле заметные остатки кочек, еще недавно бывших полноправными хозяевами этой земли. Волк тронул Биллена за плечо и кивнул. Тот на секунду зажмурился, потом резко взмахнул рукой, словно пытаясь протереть ладонью небо, и купол рассыпался мириадами золотистых точек, плавно парящих и быстро гаснущих в ночном воздухе.
   Впереди уже виднелась чернота ночи, не заслоняемая стеной огня. Волк замедлил шаг, потом остановился и махнул рукой Висперу, который плавной крадущейся походкой сразу двинулся вперед, немного припадая к земле, да так быстро, что Биллен даже удивился, как можно так быстро передвигаться в такой неудобной позе, да к тому же еще и так плавно. Он помнил, что рядом с ним Виспер не может в полной мере использовать свой дар, но и того, что он увидел, было достаточно. Не замедляя шаг, Виспер двигался от укрытия к укрытию, так органично сливаясь с окружающим миром, что шагов через двадцать Биллен практически перестал различать его на фоне почти голого прогоревшего дотла пейзажа.
   Волк подал знак, и отряд, так же пригибаясь к земле, медленно двинулся следом. Даже Фарт, почувствовав всеобщую сосредоточенность, замедлил шаг и внимательно озирался вокруг, широко раздувая ноздри и тихонько сопя.
   Минут через пять спутники окончательно покинули догорающие в этом месте болота и Волк жестом скомандовал пятиминутный привал. Сразу стало холодно. Пока отряд шел сквозь пожар, вся одежда вымокла насквозь от пота, и теперь, оставив последние тлеющие деревья позади, Биллен окунулся в ясную прохладную ночь, моментально вцепившуюся в мокрую спину острыми когтями. Лежать на холодной земле было зябко, а от легкого ветерка, дувшего с запада, мальчишку начинало потрясывать. Он оглянулся на Слуг – им хоть бы что, да и Тилиан держится молодцом, а у самого озноб по коже.
   Биллен поежился, но тут под замерший бок нырнул Фарт. Теплая волчья шерсть сразу начала согревать, и юный волшебник, счастливый от того, что спасенный волк все-таки решил продолжить путешествие вместе с ними и теперь находится здесь, такой пушистый и уже ставший родным, обнял его одной рукой.
   Колотить от холода перестало, и Биллен огляделся вокруг. Тут уже кое-где виднелись пучки пожелтевшей травы, подсушенной, но так и не уничтоженной не сумевшим добраться до нее пожаром. Он сорвал одну и с интересом покрутил в руках. Как и с тем деревом, рядом с которым он заснул неподалеку от деревни, он ощутил некоторое единение с природой и легкую зависть. Растешь себе на опушке, и никакие проблемы мира тебя не беспокоят. Маги, печати, войны – все тебе до одного места, лишь бы прошел дождь да не было пожара. «Тебе повезло больше, чем твоим родичам, авось еще оклемаешься», – подумал он и тут же про себя усмехнулся. Нет, не повезло, я ведь тебя сорвал. Ну да ладно, зато остальным уже ничего не грозит, успокоил себя Биллен и засунул травинку в рот.
   Мысли снова вернулись к драконам. Волк лежал рядом, и Биллен, помедлив, все-таки решился спросить:
   – Когда я смотрел на дракона, я понял, что передо мной не просто какой-то монстр, а совершенно разумное существо, гораздо умнее любого из людей, которых я встречал раньше, – тихонько обратился он к лежащему рядом Предводителю. – Как это может быть?
   – Ну, ты просто никогда раньше не слышал ничего толком о драконах, – шепотом ответил тот. – Когда мы очищали болота от всяких тварей, то и не подозревали, что там может дремать одно из этих созданий. Даже если бы он и появился в тот раз, мы бы не посмели тронуть его. Не потому, что он плюется огнем, от которого даже мы вряд ли смогли бы спастись. Нет… Драконы – уникальные существа. В этом мире их осталось совсем немного, и каждый – это прекрасное создание, наделенное могучим интеллектом и невероятной жизненной силой. Убить дракона – ужасное преступление. Но они, к сожалению, очень своенравны. Если кого-то из них спровоцировать, то иного выхода нет – или он тебя, или ты его. В этот раз я был на взводе, думал, что сейчас из трясины выпрыгнет химера, но хорошо, что с нами были ты и Сван. Он провел с драконами много времени, и знает, что при встрече им лучше поклониться, чем выхватывать сабли. Им и без нас хватает пищи, мы им не нужны. По большому счету, мы им в принципе не интересны, они не видят в нас никакой ценности, хоть и не оспаривают нашего права на существование, всеж-таки мы разумны. Но все равно в их глаза мы мелкие создания, копошащиеся в собственных дрязгах и никчемных метаниях. Удивительно, что дракон признал в тебе ровню, пусть и не захотел с тобой разговаривать. Так ведь? – и Волк, прищурившись, проницательным взглядом посмотрел на Биллена.
   Тот смутился и почувствовал, как щеки заливает краска.
   – Я попытался с ним заговорить, но он как будто счел это за оскорбление и сразу ушел, – печально ответил он.
   – Да, таковы все драконы, тут уж ничего не поделаешь. Я повидал немало людей за свою жизнь, но знаю лишь нескольких, с кем они заговорили. Одним из них был Сван, но с ним драконы снизошли до разговора исключительно в знак признательности за безмерное уважение, испытываемое нашим товарищем к их персонам. Они, знаешь ли, любят, когда ими восхищаются. Но об этом он сам тебе расскажет, если хорошо попросишь.
   Волк понизил голос до заговорщического шепота:
   – Открою тебе секрет. Наш Сван обожает говорить о драконах. Он, конечно, будет сопротивляться, но потом сам как начнет рассказывать, не заткнешь. Так что будь готов слушать целый вечер, не меньше.
   Оба тихонько рассмеялись. Во время разговора Волк не переставал внимательно осматривать окрестности, но все вокруг было неестественно спокойно и тихо. Местная живность разбежалась подальше от огня, не было слышно даже кузнечиков, и в ночном воздухе повисла звенящая тишина, нарушаемая разве что шумом листвы растущих неподалеку деревьев да странными звуками, издаваемыми самой природой. Биллен попытался осмотреть местность своим магическим зрением, но у него почему-то ничего не получилось. Наверное, решил он, для этого нужно заснуть или еще что-то, это ведь все-таки не огонь. Он на всякий случай потрогал поясную сумку – Печать была на месте, спокойная и теплая. Теплой она теперь была всегда, и это тревожило. Наверное, еще немного, и она окончательно отсонится, решил Биллен и на всякий случай убрал руку.
   Внезапно откуда-то спереди, немного сбоку послышался легкий шелест и перед лежащим на земле отрядом возник Виспер. Видно было, что он торопился, даже слегка запыхался. На молчаливый вопрос Волка он ответил отрывисто:
   – Вокруг никого, ни души. Но нас обложили. Может, разделились, не знаю, но вход в пещеры окружен кольцом стражников в несколько рядов. Всего человек сорок. Не знаю, есть кто внутри, не видел.
   В воздухе повисла томительная пауза. Слуги не проявляли никаких эмоций, просто внимательно смотрели вперед и думали. Не чертыхался балагур Лиль, не сопел недовольно молчаливый Сван, даже Волк не стрелял своим полыхающим взглядом, а просто отрешенно смотрел куда-то вдаль, словно находился сейчас не здесь, а наблюдал каким-то внутренним зрением за лагерем врага. Заметно нервничал только Тилиан, и Биллен прекрасно понимал причину его беспокойства. Если сейчас враг еще мог подумать, что его разведчик мертв, и оставить в покое его семью, то, вступив в сражение вместе со Слугами, у Тилиана не будет права проиграть. Иначе и его самого, и его семью будет ожидать ужасная участь пострашнее смерти. Какая, Биллен не знал, но догадывался, что простыми пытками дело не ограничится.
   Наконец Волк медленно произнес:
   – Приготовьтесь, друзья. Будем прорываться.
   – Уже, – недовольно буркнул сбоку Сван, вызвав смешки остальных Слуг.
   – Наша задача уничтожить всех врагов до единого, – продолжил Предводитель, словно и не заметив реплики Свана, – иначе они дадут знак своим и на выходе нас будет ждать целая армия. Отряд, который перед нами, наверняка самый малочисленный, его оставили здесь просто на всякий случай. Значит, у входа на перевал стоит гораздо больше воинов. У кого есть соображения? – закончил он и выжидательно посмотрел на спутников.
   – Ну, – неожиданно для всех опять подал голос Сван. – Мальчишка должен идти первым. То есть, нет, он должен выйти к ним один, – закончил он под изумленные взгляды окружающих.
   – Не понял… – прохрипел Лиль, готовый поперхнуться от такого предложения, но вопреки всему Волк почему-то одобрительно кивнул головой.
   Биллен тоже ничего не понимал, но предложение Свана вызвало у него совершенно отчетливый острый приступ ужаса.
   – Он чертовски силен, я знаю, иначе дракон не признал бы в нем равного, – продолжил Сван. – Да, я сразу понял это, хотя никогда раньше такого не видел. Ну так вот. Было бы неплохо, если бы он вышел к ним один и закидал их какими-нибудь огненными шарами. А когда они ринутся вперед, мы ударим по ним с обеих сторон. Это точно станет для них сюрпризом. Пусть Волк с Виспером покрошат их с одной стороны, да и Фарт пускай с ними идет, а мы с Лилем вдарим с другой. Тилиан с нами, нам такой прыткий мастер не помешает. А то мы все больше тараном любим, – ухмыльнулся он.
   Даже Биллен заулыбался после такой яркой речи. Ну и, конечно, похвала всегда молчаливого и насупленного Свана льстила вдвойне.
   – Ну а Биллен пусть в это время бьет по центру. Только ты уж поосторожней, нас не зацепи, а то знаю я вашу породу – как разойдетесь, так хоть святых выноси.
   Биллен шмыгнул носом, готовый расхохотаться. Казалось, что сейчас они находятся не на пороге сражения, а где-нибудь на привале рядом с обычной деревенькой, и теперь настала очередь Свана травить байки. Вот сейчас Волк посмотрит на них своими смеющимися глазами и вставит какую-нибудь серьезную-пресерьезную шутку, от которой все повалятся на землю, но тот, вопреки фантазиям мальчишки, внимательно посмотрел только на него одного и спросил:
   – Согласен?
   Биллен судорожно кивнул головой, все еще не осознавая до конца свою роль в предстоящем сражении. То есть ее он, конечно, понимал, но пока не мог принять тот факт, что выйдет один против сорока страшных черных воинов. Плевать, что по бокам в засаде будут Слуги, Тилиан и Фарт, все равно столкнуться со страшным врагом ему придется одному. И от этой мысли холодело в животе и становились ватными ноги.
   – Биллен, – тихонько позвал его Волк. – Помнишь, я говорил тебе: тот, кто начинает сражение в страхе, заранее проигрывает его? Я знаю, это трудно, особенно в первый раз, но подумай о другом. Ты будешь не один. Мы будем совсем рядом, а мы еще никогда никого не подводили. Мы всегда заканчивали то, за что брались. И все свои дела с магами мы тоже закончим, провалиться мне на этом самом месте. Да и Фарт будет с тобой рядом. Помнишь, как он сцапал Тилиана? Ты ведь тоже тогда его не видел. Да ладно не видел, ты даже не знал, что он рядом. Но все это неважно. Главное помни – твои друзья находятся в шаге от тебя, и нет на земле такой силы, которая помешала бы им тебя защитить.
   Биллен только молча кивнул. Как ни странно, но слова Волка в который раз успокоили его, превратив страх в холодную решимость. И чего он так боялся? Да ни один враг даже не успеет до него дотронуться. Половину он перебьет сам, а с остальными разберутся Слуги.
   Да. В этот раз он решительно встряхнул головой, и одобрительные похлопывания по плечам стали лучшей наградой для обычного деревенского мальчишки, каким он был совсем недавно. Особенно тяжелая рука, хлопнувшая его по плечу, заставила Биллена обернуться, и он увидел Свана. В свойственной ему манере тот пробасил:
   – Не нужно думать, что я такой уж повернутый на драконах псих. Но я знаю точно, что победить дракона очень трудно, практически невозможно. Его броне нипочем копья и сабли, он не боится ни огня, ни пики, и у него практически нет слабых мест. И если он признал в тебе ровню, стало быть, ты действительно один из них. Ну, или почти один. А значит, эти клоуны в черных панцирях будут тебе нипочем. Усек?
   И Сван, закинув руку за спину, торжественно извлек из спинных ножен длинную слегка изогнутую саблю, блестящую ярко начищенным серебряным металлом. Слуги вокруг дружно ахнули.
   – Я ей никогда не пользуюсь, просто ношу с собой про запас. Думаю, тебе она больше пригодится, а то у тебя только этот дурацкий кинжал. Несерьезно, – фыркнул он и снова хлопнул Биллена по плечу. – Держи.
   – Эй, Сван, – вполголоса окликнул его Лиль. – Ты уверен?
   – Да, уверен! – огрызнулся тот. – Это моя сабля. Кому хочу, тому дарю. Все, хватит нежностей, нам давно пора быть в пещере. Или мы решили подождать тут до утра?
   – Как удачно мы повстречали дракона, – мелодично промурлыкал Виспер, словно напевая себе под нос какую-то старую незатейливую песенку, но споткнулся на полуслове и замолчал под яростным взглядом Свана.
   – Да, друзья, пора, – прекратил перепалку Волк. – Идем вместе. Виспер, ты покажешь место, где мы разделимся. Биллен, на всякий случай дашь нам фору минут десять, мало ли что. А то еще дойдешь до пещер, а нас что-то задержало.
   Предводитель внимательно посмотрел на небо.
   – Скоро начнет светать. Ох, как мы задержались, – и без лишних слов шагнул вперед.
   Отряд снялся с места мгновенно. Быстро двигаясь по опустевшей местности, все шли в полном молчании. Даже ветер, словно почувствовав всю серьезность ситуации, незаметно растворился в воздухе, оставив спутников наедине с оцепеневшей природой. Фарт совершенно бесшумно и плавно шагал рядом с Билленом, настороженно глядя вперед. Ноздри животного раздувались, напряженные уши подрагивали, тщетно стараясь уловить любой подозрительный звук, но вокруг было абсолютно, просто до жути тихо, и единственный практически незаметный легкий шум, который можно было услышать в роще, через которую шли друзья, делали они сами.
   Наконец Виспер поднял руку и еле слышным шепотом пояснил:
   – Здесь разделимся. Пещеры в пятистах метрах. С тех пор, как мы тут были, с боков все заросло молодым лесом, так что подобраться будет легко. Я обошел все вокруг, разведчиков они не выставили. Магов я тоже не видел. Эти просто стоят перед входом, – и замер, ожидая приказа командира.
   Волк коротко кивнул.
   – Расходимся. Биллен, ты жди десять минут. И вот еще что. Ни в коем случае, что бы ни случилось, не трогай Печать. Даже если нас начнут убивать одного за другим, не прикасайся к ней. В крайнем случае, просто беги и найди способ добраться до замка. Хоть своего дракона оседлай, но не пользуйся Печатью. Ты понял? Обещай мне.
   Биллен кивнул в ответ, и отряд мгновенно растворился среди деревьев. Остался только Фарт. Мальчишка сел на землю и обнял верное животное за шею. Тот лизнул его в ухо и ткнулся в него большим холодным носом. Биллен всхлипнул и взял умную морду в ладони.
   – Давай, дружок, сейчас ты нужен им. Ты и мне нужен, но им гораздо больше. Помнишь, как ты помог мне, когда прыгнул на Тилиана из кустов? Теперь помоги мне еще раз. Если ты будешь с Волком и Виспером, то мои враги не будут ожидать твоего появления. Ладно? Давай, беги, за меня не волнуйся. Ты будешь видеть меня и поймешь, когда настанет время. Ну, пошел.
   И Биллен легонько подтолкнул волка в сторону густеющего леса. Тот с сомнением помотал головой, потом снова лизнул своего хозяина в щеку и потрусил по следу скрывшихся среди деревьев Слуг. Перед тем, как исчезнуть среди кустов, он обернулся, словно хотел удостовериться, что Биллен не передумал, но тот продолжал спокойно сидеть, обняв руками колени, и печально смотрел вслед. Волк помедлил еще мгновение, потом бесшумно прыгнул и растворился в зарослях лещины.
   Одиночество рухнуло на плечи Биллена пудовым грузом. Мальчишка, пару дней назад случайно научившийся волшебству, один в ночном лесу на другом конце Долины перед большим отрядом леденящих кровь воинов злобных магов. Слугам не страшно, они сражались всегда, а его впереди ждал первый в его жизни бой. И какой! Не простое метание шаров на сельской лесопилке, а настоящее сражение.
   Биллен тяжело вздохнул и уткнул голову в колени. Спать не хотелось, он почти не потратил те силы, что дали ему Слуги, ушла лишь небольшая часть. Тело было бодрым и рвалось вперед, чего нельзя было сказать о духе. Вот бы сейчас здесь был Волк, он снова нашел бы слова, которые смогли бы его приободрить. Но тот сейчас движется к месту засады, чтобы поддержать его, Биллена, когда он схватится с врагом один на один.
   Биллен встряхнул головой. Какого черта, хватит бояться. Ему нужно лишь нанести первый удар, но не сражаться со всеми в одиночку. Самое страшное – просто выйти одному, но это ничего, он справится. «Справишься, слышишь!?», со злостью в голосе сказал он сам себе, и разозлился еще больше. Ты хозяин самой могущественной Печати на свете, ты настоящий маг, сам дракон признал в тебе равного, а ты сидишь тут и сопли распускаешь. Какой ужас, стоят какие-то истуканы в черных доспехах, а ты и рад в штаны наделать! Что, черного цвета испугался? Так под ним обычная кожа и кости, ничего сверхъестественного. Зря, что ли, Сван подарил тебе свою саблю?
   Кстати о сабле. Биллен внимательно повертел ее в руках. Она была такой же легкой, как сабли Слуг, но отличалась от них более искусной работой и рядами непонятных значков, шедших по всей поверхности металла. Наверное, какие-то руны, решил он и легко взмахнул клинком. Да, такой саблей можно махать и час, и два, такой легкой и удобной она оказалась. Надо будет при случае выспросить Свана, откуда она у него и почему все так удивились, когда тот ее отдал.
   Биллен легко поднялся с земли и, приободренный, начал прохаживаться кругами. Страх снова исчезал, словно он действительно говорил с Волком, а не с самим собой. Движения становились все четче, шаг стал упругим, и недавнее отчаяние сменилось острым желанием идти вперед. Но еще рано, нужно подождать пару минут.
   Биллен попрыгал на месте от нетерпения. Потом протянул руку вперед и без особых усилий вызвал маленький, величиной с кулак, огненный шарик, плавно покачивающийся над ладонью. Той же ладонью сгреб его, и шарик рассыпался миллионами гаснущих искр.
   Пора. Ноги сами понесли Биллена вперед. Горы возвышались впереди крутыми откосами, постепенно переходящими в настоящую гранитную стену. Перед уходом Волк показал ему направление – замысловатую трещину в породе, которая была отчетливо видна под любым углом. Если двигаться прямо на нее, то очень скоро появятся пещеры. Ну вот и хорошо, скорей бы уже.
   Билленом овладел азарт предстоящего сражения. Он шел вперед легко, непринужденно размахивая руками в такт ходьбе. Сабля Свана висела сбоку в легких ножнах, сумку с Печатью он сдвинул немного назад, чтобы не мешалась, предварительно на всякий случай проверив все застежки, а руки так и зудели от жгучего желания поскорее дать выход скопившейся силе.
   Пока что не было видно ничего подозрительного. Биллен прошел примерно половину расстояния и замедлил шаг. Теперь он двигался медленно и осторожно, внимательно вглядываясь вперед и переступая через нападавший валежник, справедливо рассудив, что сила силой, а появляться лучше всегда неожиданно. За эти двести с лишним метров деревья стремительно увеличились, и редкая рощица как-то незаметно превратилась в самый что ни на есть нормальный лес. Осторожно отгибая ветки, он напряженно вглядывался в просветы впереди, стараясь уловить момент, когда взору откроются пещеры.
   И все-таки это произошло неожиданно. Впереди маячил толстенный ствол какого-то старого дерева. Такие не росли в лесах вокруг его деревни, но ствол был самым что ни на есть подходящим, к тому же дальше виднелись высокие кусты. А за ними… Ничего. Отвесная скала в семидесяти шагах, поросшая местами мхом, вьюном и маленькими кустиками, невесть как зацепившимися корнями в скальных трещинах.
   Ну вот и пришли, с колотящимся сердцем подумал про себя Биллен, прижимаясь спиной к шершавому стволу. Давай, волшебник, соберись, не посрами свою Долину. Волк говорил, что не думал встретить здесь кого-то похожего на него самого. Вот он я, нашелся! Ну, вперед? И, не долго думая, шагнул из-за дерева, раздвинул кусты и вышел на поляну.
   Зрелище было точно таким, каким он и ожидал его увидеть. Перед узким входом в пещеру широким полукругом в несколько рядов выстроились закованные с ног до головы в черную броню молчаливые истуканы в глухих шлемах. Биллен был виден, как на ладони, но те почему-то стояли не шелохнувшись, словно равнодушно взирая на случайного мальчишку, заблудившегося в болотах и ненароком выбравшегося из леса именно в этом месте.
   Биллен медлил. Он ожидал, что те сразу ринутся на него, и тогда можно будет засыпать их огненными шарами, но не был готов к тому, что сражение придется начинать первым. Все было как-то неправильно, словно его заставили взять палку и первым ударить спокойно стоящего, задумавшегося о чем-то своем человека. Секунды ползли в томительном ожидании, и Биллен уже совсем было запутался, не понимая, что следует делать, когда, решив перенести вес на другую ногу, случайно сделал шаг назад. В ту же самую секунду ряды врага дрогнули и подались вперед.
   Теперь все сразу встало на свои места. Биллен даже не успел ничего подумать, как рука, опережая мысль, сама метнулась вперед, и первый огненный шар величиной с голову с гудением ринулся вперед, разорвавшись среди врагов с громким взрывом. Первая шеренга противника пошатнулась, но сразу продолжила двигаться вперед, прямо на него, и Биллен с ужасом понял, что ни один враг не упал. Он, в принципе, и не надеялся, что сможет разметать половину неприятельской армии одним ударом, но чтобы ни одного!..
   По спине пробежал холодный озноб, но вместо отчаяния внутри внезапно вспыхнула настоящая злость. Ах так! Еще один огненный шар вылетел вперед. Этот был втрое больше предыдущего. Не успел он пролететь и половину расстояния, как Биллен выпустил еще один, и еще.
   Теперь шары летели во вражескую армию нескончаемой вереницей, и Биллен с холодным удовлетворением отметил, что первый шар сбил двоих врагов. Он взорвался аккурат между них, и две фигурки, словно тряпичные куклы, полетели в разные стороны с изогнутыми под неестественным углом телами. Значит они все-таки уязвимы. Следующие шары выхватывали из рядов одного, иногда двух противников, но остальные продолжали быстро идти вперед, как ни в чем не бывало.
   Слишком прочные доспехи, с отчаянием подумал Биллен. Где же подмога? Они давно уже должны были выскочить из кустов. Еще немного, и шеренга неприятеля дойдет до него. Надо что-то делать. Может, Слуги задержались? Может, воины магов в последний момент все-таки выслали разведчиков, и они стараются незаметно их обойти? Хотя чего теперь таиться, пора бы уж выскочить и ударить – не из засады, так хоть откуда-нибудь.
   Враг продолжал приближаться. Одними огненными шарами их не возьмешь, решил Биллен, и резкими взмахами начал накручивать огненную комету. Волк советовал не использовать ее, но что делать, весь план трещит по швам. Сейчас у него не было столько времени, как на лесопилке, и силу снаряда пришлось увеличивать гораздо быстрее, мощно и глубоко зачерпывая на каждом обороте. Пять-шесть взмахов, и руку начало ломить от скопившейся энергии. Бросок! Чудовищно гудящий сгусток огня метнулся вперед, сжигая на своем пути сам воздух, и ворвался прямо в центр наступающих шеренг. Не помогли даже доспехи – часть воинов просто сгорела вместе с ними, объятая пламенем, словно вырванным прямо из самого Солнца, еще часть разметало по поляне. В общей сложности погибла примерно треть. Но остальные были уже слишком близко. Нет, он больше не успеет раскрутить свою пращу. Остались только огненные шары да сабля Свана. Ладно, была не была, и Биллен, выпустив вперед последнюю вереницу огненных шаров, изящным плавным движением вытащил из ножен серебристый клинок.
   В это самое время из кустов по бокам совершенно бесшумно появились Слуги. Хотя появились – не совсем то слово, которое подошло бы для описания происходившего. Они просто возникли, летящие, словно призраки давно павших воинов. Казалось, что этим существам нипочем даже законы природы, они словно парили над землей, стремительно приближаясь к остаткам врага. Биллен видел Волка, несущегося вперед с двумя обнаженными саблями. Лицо Предводителя было похоже на отлитую из какого-то тусклого металла маску, абсолютно равнодушную ко всем делам этого чуждого ему мира. За ним мчался Виспер, на ходу раскручивая сабли и превращаясь в смертоносный вихрь. С другой стороны в таком же молчании неслись бок о бок Лиль и Сван, за которыми грациозными длинными прыжками бежал Тилиан. Откуда-то из кустов слева появился Фарт. Биллену показалось, что теперь он стал еще больше и мощнее, чем раньше. Огромный свирепый волк мчался вперед чудовищными прыжками, обнажив длинные острые клыки и приготовившись рвать на куски любого, кто встретится ему на пути.
   Все это Биллен увидел одновременно, еще не успев до конца вытащить свою саблю из ножен. Как иногда бывает в ходе сражения, время будто замедлило свой бег, и события, происходящие за долю секунды, словно замерли. Биллен смотрел по сторонам. Вот Волк с Виспером медленно врезаются в левое крыло противника и их сабли бессильно скользят по прочной броне врагов. Хотя нет, трое все-таки упали – одного Волк просто перерубил пополам, при этом чуть не выронив саблю, такими крепкими оказались доспехи, двух других зарубил Виспер, вращавшийся как сумасшедший. Вот Лиль со Сваном врезались тараном справа, подмяв нескольких неприятелей под себя, и непонятно откуда взявшийся шестопер Лиля раздробил голову еще одного черного воина вместе со шлемом. Фарт, настигший врагов сзади, прыгнул вперед и сбил с ног сразу четверых. Те, правда, сразу начали подниматься, но мощные челюсти обезумевшего от ярости волка проломили доспехи одного из них, и оторванная по самое плечо рука отлетела назад на несколько метров.
   С момента появления друзей прошло всего несколько секунд. Лиль еще продолжал заносить над головой свое грозное оружие, Волк в очередной раз поднимал руку, замахиваясь саблей, и в это мгновение Биллен увидел, как из пещеры хлынул поток новых воинов. Не пара десятков, а целая река. Те, кто с самого начала стояли, окружив пещеру, успели пройти примерно две трети расстояния до Биллена. Слуги появились чуть сзади, наискосок кинувшись на боковые фланги неприятеля. В целом получалось, что от входа в пещеру их отделяло не больше сорока шагов. И теперь это ничтожное расстояние быстрым бегом молниеносно покрывала настоящая армия.
   Биллен с диким криком ринулся вперед. Первым обернулся назад Волк. Командиру Слуг не требовалось много времени, чтобы оценить обстановку, и выражение безразличия сменилось на его лице гримасой ярости. Никогда прежде Биллен не читал ни в одной книге и даже не мог себе представить, чтобы кто-то сражался так неистово. Прочная броня, устоявшая перед огненными шарами, казалась жалкими тряпками перед ударами сабель Предводителя. За несколько секунд тот пролетел от одного края неприятельской шеренги до другого, оставляя после себя падающие тела. Лиль, выкрикивая что-то нечленораздельное, больше похожее на бульканье пьяницы, крушил вражеские доспехи направо и налево. Фарт, с громовым рычанием мечущийся по полю боя, сбивал с ног каждого, кто попадался ему на пути, но исход битвы был предрешен.
   Поляна моментально наводнилась новыми воинами. Биллен еще только бежал вперед, а сражение уже было закончено. Еле остановившись всего в нескольких шагах от врага, он понял, что они проиграли. В руках у закованных в черные латы воинов были уже не клинки, а черные пики с длинными тонкими остриями, похожими на иглы. И у каждого из его спутников аккурат прямо к горлу было приставлено не меньше двадцати смертоносных жал.
   На поляне, усеянной трупами, воцарилось гробовое молчание. Рука, державшая саблю, начала предательски дрожать, и только теперь до Биллена стала доходить вся катастрофа их поражения. Что делать? Он снова и снова продолжал задавать себе один и тот же вопрос, но не находил на него ответа.
   Слуги стояли молча. Биллен с ужасом увидел, что в таком же положении находятся Тилиан и Фарт. Волка прижали к земле длинными остриями пик, и животное не могло даже пошевелиться, чтобы не быть проткнутым. Он не скулил, а просто смотрел большими полными вины глазами на своего хозяина, словно прося прощения за свой проигрыш. Но хуже всех было Тилиану. При одном взгляде на него у Биллена задрожали ноги. Зачем, ну зачем он убедил его последовать за ними? Теперь ведь все, конец. Маги Забытой Пустоши сделают с ним и с его семьей такое, о чем Биллен даже не хотел думать.
   Слуги смотрели прямо и открыто. То ли так вышло случайно, то ли это был намеренный умысел врагов, но все они стояли лицом к Биллену. Замерший на полусогнутых ногах, с саблей в руке, он продолжал стоять и смотреть на своих товарищей, и не видел ни на одном лице и капли страха. Это были спокойные серьезные лица сильных людей. Только Лиль, казалось, собирается вот-вот ухмыльнуться в свойственной ему манере, и Сван, спокойно смотревший на мальчишку, глядит как-то странно. Не равнодушно и ворчливо, как всегда, а с оттенком уважения и как будто даже гордости, словно он уже оправдал все возложенные на него надежды.
   Биллен продолжал стоять, застыв перед рядами врагов. Томительное молчание длилось уже несколько минут, когда из глубины пещеры внезапно прозвучал громкий пронзительный голос.
   – Здравствуй, мой мальчик.
   Биллен вздрогнул от неожиданности. Каркающий голос был очень высоким и слегка надтреснутым, словно его обладателю перевалило уже по крайней мере за восемьдесят.
   – Я очень рад тебя видеть. Вообще-то я хотел встретиться только с тобой, но раз уж к нам зашли и твои друзья, то я не могу отказать им в гостеприимстве. Наберись терпения, мы скоро закончим.
   Хозяин голоса не спешил показаться, и это еще больше усиливало чувство ужаса перед неизвестным собеседником.
   – Кто ты? – срывающимся голосом хрипло выкрикнул Биллен.
   – Всему свое время, мой мальчик. Мы с тобой еще успеем наговориться. Но кто это тут у нас? А, конечно. Знаменитый Волк, предводитель легендарных Слуг. Раз, два, три, четыре. Все четверо, надо же. Как обидно… В свое время вы так хотели высадиться на наш гостеприимный остров. И что же? Сейчас попробую вспомнить. Кажется, у вас, мягко говоря, ничего не вышло?
   Голос разразился противным хохотом и продолжил:
   – Ну да ладно, мы старые обиды не вспоминаем. Кто тут у нас дальше? Ооо, ну да, ну да, как я мог не узнать тебя, старый друг…
   Биллен снова вздрогнул. Голос явно обращался к Тилиану, и его интонации не сулили ничего хорошего.
   – Здравствуй, Тилиан. Как у тебя дела? Мы-то думали, что ты погиб, и оплакивали такого молодого и способного товарища, а ты вот он, прямо перед нами, живой. Как же так? Неужели тебе так не по нраву пришлось наше общество? Мы дали тебе новый дом, приютили, обогрели, накормили. И взамен попросили всего-то – просто иногда помогать нам, так сказать, по хозяйству. А ты… Стыдно, Тилиан. Ну ничего, как вернемся обратно, у нас с тобой будет много времени поговорить. Соберемся все вместе, потолкуем. А то, может, и семью твою позовем – глядишь, она вернет в наше стадо заблудшую овцу. А, как думаешь?
   Несмотря на упирающиеся прямо в горло острия пик, Тилиан дернулся вперед и прохрипел:
   – Можешь делать, что хочешь, Юрон, но я больше никогда не буду вашим слугой. Убей меня, убей мою семью, я все равно встречусь с ними на небесах.
   – О, это без сомнения, мой друг. Но вот только захотят ли они видеться с тобой? Ты ведь думал об этом, не так ли? Что, если они будут умирать годами? Что, если смерть их будет настолько мучительна, что, освободившись от бренной оболочки, они будут продолжать в ужасе вспоминать мучения, на которые ты обрек их? Мда, сложное решение, что тут сказать. Ну ладно, это еще успеется. Кто тут у нас еще? Ах да, ну конечно, верный друг. Блохастая тварь, вздумавшая, что может подружиться с человеком. Интересно, очень интересно. Признаюсь, такого я раньше не видел. Чтобы по собственной воле пройти через огонь, да еще и сражаться… Да, мальчик, ты меня действительно удивил. Ну, в общем, все понятно, со всем мы разобрались, теперь подумаем, что делать дальше.
   И голос замолк. Все время, пока он говорил, Биллен потихоньку приходил в себя. Сначала полная дезориентация сменилась ужасом перед неизвестным, прячущимся ото всех в пещере. Потом постепенно появилась злость, которая наконец переросла в спокойную отчужденность. Да, они в плену, но это еще не конец, твердил мягкий уверенный голос в глубине. Выход всегда есть, заключил про себя Биллен, когда из пещеры донесся сдержанный хриплый кашель.
   – Ну так вот, мой мальчик. Я хочу предложить тебе прекрасный вариант. Сразу скажу, что нам не нужны твои друзья. Ни живыми, ни мертвыми. Они все равно никогда не смогут проникнуть на наш прекрасный остров, а то дело, которое они делают здесь, очень даже похвально. Однажды мы решим переселиться на материк, и милые спокойные земли нам очень даже пригодятся. Но я не об этом. В общем, можешь считать, что им ничего не грозит. Мы даже готовы отпустить Тилиана. Подумаешь, одним разведчиком меньше. И семью свою пусть забирает, нам она ни к чему, только лишние рты кормить. Волка твоего мы отпустим прямо сейчас, пусть бежит. Но мы очень хотим пообщаться с тобой. Уверяю тебя, что и тебе тоже ничего не грозит, но ты ведь, наверное, итак это знаешь? Ты ведь теперь хозяин Печати. Правда, да?
   – Да, – без промедления ответил Биллен.
   – Я так и думал, – удовлетворенно отозвался голос. – Наши условия простые. Мы отпустим твоих друзей, как только причалим к нашему острову. Сразу всех, кроме твоего волка, он может идти хоть сейчас.
   При этих словах черные истуканы, прижимавшие пиками Фарта, внезапно расступились, и дикий зверь моментально оказался на ногах, бешено озираясь вокруг и скаля длинные острые клыки.
   – Только успокой его, пожалуйста, иначе нашим доблестным воинам все-таки придется его заколоть, – проскрипел голос и снова замолк.
   – Иди, Фарт, – махнул рукой Биллен. Волк стоял, не двигаясь, и смотрел мальчишке прямо в глаза.
   – Иди! – в отчаянии крикнул тот, и волк, укоризненно моргнув, медленно развернулся и исчез в зарослях кустов, из которых совсем недавно вылетал навстречу врагу.
   – Ну вот и славно, – донесся из пещеры довольный голос. – Осталось дело за малым. Как я и обещал, мы отпустим твоих друзей, но только на нашем острове. А до этого времени, мальчик, ты должен будешь прилечь. Вот в эту, с позволения сказать… Хм… Коробку.
   В это время из пещеры показались четверо воинов, несущих конструкцию, по форме напоминающую гроб, только из черного металла. Они подошли к Биллену, остановившись на расстоянии пяти шагов, молча положили свою ношу на землю, откинули крышку и отошли обратно. Голос продолжил:
   – Мы не хотим тебя пленить, мальчик, просто нам не хочется, чтобы ты по пути начал кидаться огнем. Признаюсь, мы тебя немного боимся, и нам не нужны лишние проблемы. Я предвижу твой вопрос – а если я откажусь? Что ж, тогда нам придется начать убивать твоих друзей. Начнем, пожалуй, с тех двух здоровяков справа. Сначала с того, который так умело орудует шестопером.
   Биллена бросило в холодный пот. У Слуг не было ни единого шанса, каждый был окружен парой десятков пик, и промедление было равносильно смерти любого из них. Внезапно Биллен поймал взгляд Волка. Тот стоял прямо, без малейшего намека на страх, и его глаза говорили: «Малыш, не думай о нас, делай то, что должен».
   Но одно дело решить умереть самому, и совсем другое – отправить на смерть лучших друзей. Биллен колебался всего пару секунд, потом резко вогнал саблю в ножны и шагнул к металлическому ящику. Поставил в него ногу, потом другую, сел, посмотрел по сторонам и, наконец, лег.
   Последнее, что он услышал, был многоголосый рев Слуг. Пронзительно кричал Виспер, хрипел Волк, рычал Лиль, и только возглас Свана был ясен и чист:
   – Держись, малыш, ищи драконов. Они тебе помогут!! Ищи их!!!!!
   Потом все звуки смолкли. Крышка опустилась сверху, скрыв окружающий мир, и молодой волшебник остался один на один с самим собой.

Глава XII

   Биллена охватило оцепенение. Он лежал в темном непроницаемом коробе и равнодушно смотрел перед собой. В голове не было ни одной мысли, даже осознание того, что теперь он пленник магов, еще не успело укрепиться в мозгу. Когда чьи-то руки подняли гроб и понесли вперед, он лишь машинально начал считать ритмичные покачивания, совершенно не интересуясь происходящим.
   Где-то глубоко в сознании начала пульсировать маленькая искорка, но мальчишка не хотел прогонять навалившуюся апатию. Ему нравилось вот так спокойно лежать и тупо таращиться в темноту, словно валяешься на своей кровати, уработавшись на огороде и из последних сил дотащившись до места, где можно упасть и, ни о чем не думая, отрубиться до самого утра.
   Биллен закрыл глаза и лениво зевнул. Захотелось спать. Дремота накатывала приятными мягкими волнами, покачивания металлического гроба ритмично погружали в сон все глубже и глубже, но проклятая искра, заметно увеличившись, никак не давала окончательно уснуть, зудя в мозгу назойливой мухой. Биллен вяло попытался прогнать ее, но она стала еще больше, настырно пытаясь достучаться до молодого волшебника.
   Самым краешком сознания Биллен продолжал считать покачивания своей темницы. Пару раз он сбивался, начинал снова, потом вовсе забывал считать и опять начинал все заново. В мозгу лениво перескакивали цифры. Двадцать, тридцать, сорок.
   Стоп! Искра в мозгу разорвалась яркой вспышкой, и Биллен моментально пришел в себя. Что происходит? Ритм носильщиков почему-то изменился, как будто они внезапно перестали идти по ровной земле. Пару раз темница даже резко дернулась, словно нога одного из тюремщиков соскользнула с предательски покатившегося камня.
   К Биллену окончательно вернулась ясность ума, а вместе с ней и страх за друзей. Живы ли они? Что будет дальше? Вопросы проносились в голове подобно молниям. Собственная участь его не беспокоила, но лежать в металлическом гробу, не зная, что происходит снаружи, было невыносимо. Чтобы хоть как-то себя занять, Биллен начал ощупывать стенки своей темницы, но единственное, что он смог обнаружить, был стык крышки, подогнанный настолько плотно, что даже найти его оказалось чрезвычайно сложно.
   Стараясь отогнать ужасные мысли, Биллен сделал легкий жест ладонью, и в воздухе повис крошечный огненный шарик, тускло осветивший внутренности гроба. Вокруг был только черный металл с маленькими вкраплениями, переливавшимися при свете. Да, тут смотреть не на что. В слабой безнадежной попытке он поскреб ногтем поверхность, но та, как и следовало ожидать, осталась совершенно равнодушной. Биллен издал протяжное «Уфф» и потер ладонями лицо. Ну и что теперь?
   Ответа, разумеется, не последовало. Время шло. Его клетка продолжала ходить ходуном, и Биллен задумался о причине такой болтанки. Не может быть, чтобы они шли по лесу. Там, конечно, нет ровной дороги, но не будут же носильщики постоянно так подпрыгивать, ухая его гроб то верх, то вниз. Чувство ориентации подсказывало, что они, ко всему прочему, еще и постоянно поворачивают – то в одну сторону, то в другую, периодически приподнимая то один, то другой конец гроба.
   Стоило Биллену только задуматься об этом, как его осенило – да они же идут по пещерам! Значит, обладатель противного голоса решил идти напрямик, раз уж под рукой так кстати оказался новый путь. Интересно, они знают о тех жутких тварях, которые тут обитают?
   Робкий свет надежды засиял было впереди и сразу потух. Биллен не тешил себя пустыми иллюзиями. У них слишком много воинов, чтобы кто-то мог причинить им вред. С такой армией можно прорваться и через сотню пещер, кто бы там ни обитал. Да будь там хоть сами драконы, что они сделают, когда такая сила…
   Биллен оборвал себя на полуслове. Драконы… Сван что-то кричал о драконах, когда его тюремщики закрывали крышку. Сейчас, нужно вспомнить. Кажется, он сказал «Ищи драконов, они помогут». Что он имел в виду? Где он должен их искать? Да нет, точно, так и сказал. Но это же бред!
   Биллен со злостью сжал кулаки. Пару дней назад полол огород, а потом внезапно стал волшебником и угодил в тесный металлический ящик. А еще через несколько дней и вовсе окажется в Забытой Пустоши. Нет, он ни о чем не жалел, но судьба могла бы и немного угомониться. Что, кому-то было очень нужно, чтобы у них не получилось пройти через пещеры и добраться до замка?
   Биллен еле поборол в себе желание ударить по стенке гроба. Незачем понапрасну злить тюремщиков, а то еще чего доброго решат отыграться на друзьях. «Как они там?», тоскливо подумал он и сразу постарался отогнать от себя тревожные мысли.
   Тем временем находиться внутри металлического ящика становилось все некомфортнее. Пару раз его даже роняли – видимо, кто-то из носильщиков спотыкался и выпускал саркофаг из рук. Биллен периодически сползал то вперед, то назад. Значит, они уже вошли вглубь пещер в самые что ни на есть лабиринты. Снаружи не доносилось ни единого звука, и мальчишка мог только гадать, что творится вокруг. Даже если бы рядом с ним происходило сражение, внутри все равно не было бы ничего слышно, и это начинало бесить.
   Биллен погасил огонек, расслабился и попытался увидеть хоть что-нибудь внутренним зрением. В прошлый раз ничего не получилось, потому что он бодрствовал, но чем черт не шутит, вдруг получится в этот раз.
   Нет, никак, вокруг только полная темнота. Может, стоит попытаться посмотреть подальше? Биллен оставил в покое ближайшее окружение и попытался слиться с самой темнотой, пронизывающей все пещеры от входа до выхода. Ничего особенного вначале он не почувствовал, просто обычную холодную пустоту. Но спустя пару минут появилось новое ощущение, а за ним прорезалось зрение.
   Биллен видел все лабиринты как на ладони. Мало того, теперь он сам стал как бы частью подземного мира. Друзья, как и вражеский отряд, правда, так и были скрыты в темноте, зато все остальное он различал с легкостью. Но где же обещанные полчища монстров? Может, мы просто пока не успели до них дойти?
   Биллен перенес взгляд на остальные пещеры. Да, действительно, в некоторых обитали целые колонии всякой нечисти. Но они почему-то не спешили рваться наружу, словно один запах закованной в черное армии внушал им отвращение. Нечисть кружила, бегала, летала по своим залам, но даже не думала выползать наружу.
   Вглядываясь все глубже, Биллен заметил, что из некоторых пещер вниз отходят новые коридоры. Глубоко, гораздо глубже поверхности земли, куда не добирались даже Слуги, обнаружился еще один лабиринт. Гораздо более просторный, теплый, с огромными залами, он казался несравненно приятнее верхних этажей.
   Здесь тоже явно кто-то обитал, но вот кто? Биллен никак не мог обнаружить хоть одно живое существо, но чувствовал, что в этом месте сосредоточена огромная жизненная сила.
   Он постарался приблизить взгляд, внимательно вглядываясь в старые камни, древние, как сам мир. Снова ничего. Но кто-то тут точно есть, Биллен чувствовал это всеми фибрами своей души. Кто-то здесь живет.
   Продолжая внимательно осматривать залу за залой, юный волшебник неотступно чувствовал присутствие незнакомой энергии, причем такой мощной, какой никак не может обладать обычная химера или целое полчище крыс. А главное, энергия-то казалась знакомой, как будто он уже чувствовал ее совсем недавно.
   Бах! От внезапной догадки Биллена аж подбросило вверх. Ну конечно, как он мог не догадаться. Драконы!! Здесь, на этих нижних теплых ярусах пещер живут драконы! Вот о чем говорил Сван. Он знал, что они тут есть, и потому призывал найти их, и верил, что драконы отзовутся на просьбу Биллена о помощи.
   Теперь становилось понятно, почему он никого не видел. Драконы просто закрылись от чужих взглядов, не желая быть обнаруженными. Своенравные создания не хотели иметь ничего общего с ничтожными взбалмошными людишками, и можно было потратить годы, но так и не обнаружить в этих пещерах ни единого живого существа.
   Биллен постарался успокоиться и как мог собрался с духом. Пещеры стояли перед его взором огромными пустыми залами, но теперь он знал, что они не так уж и пусты. Глядя на самую большую из них, молодой волшебник обратился в пустоту.
   – Я заранее прошу простить меня за то, что беспокою вас. Да, я знаю, что поступаю грубо, нарушая ваш покой, но мне больше не к кому обратиться. Я не волшебник и не герой, и еще три дня назад я просто полол огород, но теперь судьба забросила меня сюда, мои друзья находятся в плену магов Забытой Пустоши, а меня несут на этот самый остров в железном ящике. И я прошу у вас помощи. Просто потому, что вы, сильные прекрасные создания, не можете быть на стороне зла. Я никогда раньше не видел драконов до сегодняшней ночи, пока не встретил одного из вас там, на болотах. Впервые в жизни я увидел существо, о котором читал лишь в книгах своего деда. Признаюсь, я нечаянно обидел его, когда ринулся вперед с расспросами, но поймите меня – первый в твоей жизни дракон признает тебя своей ровней… Как тут устоять…
   – Дракон признал тебя равным себе? – грянул незнакомый голос прямо в мозгу.
   – Да, – робко ответил Биллен, моментально смешавшись перед чудовищной волей невидимого собеседника.
   – Это правда? Дракон действительно почувствовал в тебе родича? – снова прозвучал из ниоткуда рокочущий голос.
   – Да, так и было, – снова подтвердил Биллен.
   – Я вижу, ты говоришь правду. Но как смог ты, обычный человек, достичь такого величия, чтобы один из нас оказал тебе такую честь?
   – Не знаю, – начиная злиться, ответил Биллен. – Я ничего не знаю. Я просто стараюсь спасти своих друзей. Один из них, Сван, крикнул, что я должен искать драконов, и я искал.
   – Сван? – задумчиво проговорил голос. – Да, я помню его. Он украшение вашего рода. Маленький человек с огромной душой, такая редкость среди людей. Мы провели вместе какое-то время, и он поведал нам многое, чего мы никогда не знали о вас. Он твой друг?
   – Да, – твердо, почти с вызовом бросил вперед Биллен. – Но только сейчас он идет по вашим пещерам, связанный и окруженный воинами магов. И, скорее всего, больше никогда не выберется наружу.
   Невидимый дракон молчал. Биллен ждал ответа с колотящимся сердцем, продолжая осматривать пещеры, но, увы, они были все так же пусты.
   – Мы хотим с тобой поговорить, – раздался наконец знакомый голос.
   – Да, я тоже не прочь, но я лежу в железном ящике, и никак не смогу спуститься к вам.
   – Та думаешь, что какой-то металл, пусть даже и сплавленный с нашей чешуей, сможет нас остановить? – насмешливо ответил обладатель голоса. – Тебе даже не придется выходить из этой убогой коробки. Приготовься.
   Биллен только собирался спросить, к чему ему стоит приготовиться, как мир вокруг завертелся, и он увидел себя сидящим на большом камне, поросшем мхом. А вокруг стояли драконы. Красные, зеленые, иссиня-черные, даже розовые – Господи, сколько же их было. Штук пятьдесят, не меньше. Стены пещеры мягко светились, и чешуя драконов переливалась под этим светом всеми цветами радуги. А самым первым стоял тот, который говорил с ним все это время, абсолютно черный, с большими умными желтыми глазами.
   – Как я здесь оказался? Вы перенесли меня сюда? – взволнованно спросил Биллен.
   – Нет. Ты все еще лежишь в своей темнице, перенесся лишь твой дух, да и то ненадолго, – пророкотал дракон, потом немного помедлил и продолжил. – Мы знаем, что движется через наши горы. Маги Забытой Пустоши сеют по земле зло, но даже мы не способны противостоять ему. Что же тогда можешь сделать ты, маленький человек с огромной силой, которой пока не можешь управлять?
   – Не знаю, – честно ответил Биллен. – Но я не сдамся. Может, я всего лишь человек, но я буду бороться, какими бы нелепыми ни выглядели мои попытки со стороны. Я не оставлю своих друзей, даже если на моей стороне не будет больше никого.
   – Отважный человечек. Да, это интересно, нечасто мы встречали людей, готовых на все, чтобы спасти мир. Но раз уж у нас сегодня все идет против правил, то я спрошу тебя. Что мы можем сделать? Чего ты хочешь от нас?
   Биллен задумался. Действительно, что ему нужно от драконов? Он нашел их просто потому, что так ему сказал Сван. Но зачем? Драконы все так же стояли вокруг, молчаливо ожидая ответа мальчишки, а тот сидел на своем камне и медленно обводил глазами неподвижные фигуры.
   – Я должен освободить моих друзей, – наконец решительно ответил он. – До того, как армия магов доберется до выхода из пещер. Если это произойдет, то мы неминуемо окажемся в Забытой Пустоши, и вряд ли кто-нибудь из нас сможет выбраться оттуда. Но не это самое ужасное. Маги ни в коем случае не должны заполучить Печать. Не знаю, как они собираются это сделать, но уверен, что они придумают способ.
   – Пожалуй, – грустно согласился дракон. – Твой амулет несет в себе ужасное зло. Хорошо, что ты решил не пользоваться им, но не тешь себя напрасной надеждой. Он все равно проснется. Рано или поздно его сон рассеется, и тебе придется надеть его. Мы не знаем способа, которым Хозяин этой Печати может от нее избавиться. Твоя Печать – самая коварная из всех существующих в этом мире. Но в одном ты прав. Маги хитры и изворотливы. Они уже нашли способ останавливать твой огонь, сплавив несколько редких металлов с чешуей наших сородичей. Твоя клетка состоит как раз из такого материала. Теперь они будут думать, как отнять у тебя Печать. До этого момента твои друзья будут в плену, а потом, когда они завладеют твоей находкой, вас всех просто убьют. Это печально, но все так и будет. Даже если ты станешь полноправным Хозяином, а я очень надеюсь, что этого никогда не произойдет, ты все равно не сможешь ничего сделать, потому что копья тюремщиков будут постоянно смотреть в грудь твоих друзей. И когда Верховный маг наденет твою Печать на грудь и поднесет к ней ладонь, а она признает в нем нового Хозяина – горе этому миру. Тогда маги покинут свой остров, и на земле не останется ни единого свободного уголка. Весь мир вздрогнет от тяжелых шагов их воинов, и их мерзкая звезда запылает над каждым селением от одного края мира до другого. Даже если будет найдена Печать волшебства, она вряд ли сможет помочь, а уж если они завладеют и ей, тогда нам всем лучше сразу свернуть себе шеи, чем наблюдать за гибелью этого мира.
   Дракон замолчал. Биллен внимательно слушал его, не пропустив мимо ушей ни единого слова, но мрачные картины будущего вызвали в нем лишь острое желание бороться. Так иногда дети делают все наоборот, не слушаясь своих родителей, и вместо отчаяния жгучая злость и непоколебимая решимость захлестнули юного волшебника.
   – Мы должны освободиться, – твердо сказал он. – Сначала мои друзья. Даже если я выберусь из своего гроба, то все равно не смогу ничего сделать. Я и лег-то в него сам, чтобы с ними ничего не случилось, и выбираться из него нет смысла. Я должен лежать внутри, чтобы мои друзья оставались живы.
   Дракон удивленно посмотрел на него:
   – Ты лег в эту клетку добровольно?
   – Да, – ответил Биллен. – У меня просто не было выбора, иначе моих друзей пронзили бы копьями, а меня бы все равно скрутили и запихнули в этот металлический мешок.
   – Воистину, у нас сегодня день открытий. Я никогда не мог подумать, что обычный деревенский детеныш способен на такую великую жертву. Пожалуй, наше представление о людях уже никогда не будет прежним. И все-таки, что ты хочешь, чтобы мы сделали?
   По рядам драконов прошло легкое волнение. Наверное, впервые в жизни они слышали, чтобы их сородич спрашивал человека, что он может для него сделать.
   – Спасите моих друзей, – коротко сказал Биллен.
   Черный дракон задумался. Молчали и все остальные, враз замерев после этих слов. В просторной пещере повисла гробовая тишина. Взволнованному Биллену казалось, что он даже слышит биение собственного сердца, так тихо стало вокруг.
   – Жизнь всего мира поставлена на карту, – наконец медленно ответил его собеседник. – Что ж, это судьба, ее извилистые пути неподвластны даже нашему пониманию. Мы поможем.
   При этих словах Биллен почувствовал, как ноги стали ватными, и если бы он не сидел на камне, то они наверняка бы сразу подкосились. От напряжения ладони вспотели и по спине побежали мурашки.
   – Спасибо, – хриплым от волнения голосом только и смог выдавить он.
   Дракон учтиво наклонил голову.
   – Мы должны посоветоваться. Время еще есть. Не слишком много, но этого хватит, чтобы решить, как нам лучше действовать. А тебе пора возвращаться. Мы итак слишком долго удерживали твой дух, а рядом с тобой, знаешь ли, силы утекают как вода. Я сообщу тебе, когда мы будем готовы.
   Биллен торопливо кивнул в ответ.
   – Я только хотел сказать, что увидеть всех вас было самым удивительным событием в моей жизни. Спасибо вам, друзья.
   Драконы взволнованно зашевелились, задвигав мощными покрытыми крепкой чешуей крыльями, но в этом волнении Биллен больше не чувствовал возмущения или скованности. Драконы искренне веселились новому для них обращению, и оно им нравилось.
   Черный дракон еще раз наклонил голову в легком поклоне, и пещера исчезла. Вокруг снова была полная темнота и сплошной металл.
   Гроб продолжал мерно покачиваться. Видимо, сейчас на пути тюремщиков попался относительно ровный путь, и его хотя бы перестало мотать из стороны в сторону. Биллен опять сотворил из воздуха шарик огня и внимательно вгляделся в поверхность своего гроба. Так вот что это за вкрапления. Это не просто металл, это мелкие частички чешуи драконов, размолотые в пыль. Тогда все понятно. Он мог бы жечь стенку своей темницы, пока не израсходует все силы, но против драконьей чешуи огонь бессилен. Единственное, что могло бы подействовать, это мощный взрыв, но тогда его самого разорвало бы вместе с ненавистной клеткой. Да, что ни говори, маги хитры. Если уж их воспаленное сознание придумало такое устройство, на что еще они могут быть способны? Ответ пришел сам собой – на все.
   Биллен беспокойно поерзал. От отвратительного ощущения, что от тебя ничего не зависит, казалось, готовы были заныть зубы. Да и тело уже порядком затекло. Осторожно, чтобы не злить понапрасну тюремщиков, Биллен тихонько потянулся и начал разминать сначала руки, потом ноги. Потом замер и, положив руки под голову, приготовился ждать. Спать не хотелось. Сил было полно, и время не получалось скоротать даже легкой дремотой. Увы, но все, что ему оставалось, это, как и прежде, тупо таращиться в потолок. Свет он гасить не стал, пусть себе тихонько тлеет. Сил он не отнимает, зато все не так тоскливо, как в полной темноте.
   Биллен подумал про дом. Вот уж где точно ему бы никто не поверил. Может, только мать поняла бы, что все его рассказы – сущая правда, и то лишь сердцем, но не разумом. Да и кто на их месте поверил бы в такие невероятные истории. Слуги, спасенный волк, адепты магов и настоящее сражение. А потом еще плен и драконы. Ему самому до сих пор иногда казалось, что все это длинный, слишком затянувшийся сон, но стенки металлической тюрьмы были вполне осязаемы, да и ушибы и царапины после путешествия через болота ощущались отнюдь не как плод воображения, а болели совсем натурально.
   Драконов Биллен больше отыскать не пытался, справедливо полагая, что это было бы чересчур. Они итак, наверное, впервые в жизни согласились помочь человеку, так что не стоит дергать их попусту, им есть, о чем подумать. Зато ничего не мешало еще раз осмотреть верхние ярусы пещер. Видимо, маги все-таки знали дорогу, и заполненные всякой нечистью пустоты огибались с завидной точностью. Где-то вдалеке Биллен углядел узкий выход на поверхность, но не мог проследить путь, по которому до него можно было бы добраться.
   И все-таки он задремал. В полусонном мозгу сменялись одна за другой странные картины, никак не связанные с происходящим. Просто набор непонятных лишенных смысла видений, которые часто появляются, когда начинаешь засыпать. Очнувшись на мгновение, он вяло подумал, что пора бы уже драконам что-то решить, прошло никак не меньше получаса, и снова погрузился в дремоту. Прошло еще какое-то время, и Биллен почти заснул, когда в голове раздался знакомый голос. Он аж подскочил спросонья и чуть не стукнулся головой о крышку гроба.
   – Мы все решили, младший брат. Приготовься. Сейчас мы выгоним на вас самых злобных тварей, обитающих в этих пещерах. Все драконы уже на своих местах. А потом сделаем так, будто маги сами спровоцировали нас напасть.
   – Как это? – не понимая, спросил Биллен.
   – Кому-то из нас придется случайно попасться им на глаза и подставить себя под удар. Логично, что после этого драконы ринутся на своих обидчиков.
   – Но его ведь убьют! – в ужасе мысленно вскричал Биллен.
   – Надеюсь, что нет, – ответил невидимый собеседник. – Нас не так-то легко убить, даже если это воины магов. Но этот дракон, конечно, уже не сможет участвовать в сражении. Не волнуйся, мы все взвесили. Это самое малое, что мы можем сделать для спасения мира. Любой из нас почтет за честь принести эту жертву.
   – Мы были неправы, что отворачивались от людей, – помедлив, продолжил дракон. – Но я должен сразу тебе сказать – мы поможем вам, и впредь, в час крайней нужды ты всегда сможешь просить о помощи, но дальше мы с вами не пойдем. Нам хочется когда-нибудь снова жить на поверхности, но на это нужно время. Не все сразу.
   – Конечно, – горячо отозвался Биллен, – я и не думал просить вас о большем. Спасибо.
   Он хотел добавить еще какие-то слова благодарности, но почувствовал, что это излишне. Одно «спасибо», сказанное человеком дракону, уже значило куда больше, чем любые самые напыщенные речи. Дракон исчез, и Биллен приготовился ждать.
   А ждать как раз стало совершенно невыносимо. Как оно все пройдет? Биллена охватил панический страх. А если драконы не смогут помочь? Что, если они нападут, но маги почувствуют ловушку и решат на всякий случай сразу убить пленников? От этой мысли все внутри моментально похолодело.
   Успокойся, твердо сказал он себе. Ничего ужасного не произойдет. Волк все время повторяет, что судьба умнее нас. Вряд ли она могла решить, что Печать в руках злобных магов – это отличный финал нашего похода. Да они и не подумают никого подозревать. Просто случайно наткнутся на целые орды нечисти. Они ведь не знают, что здесь водится. В крайнем случае, решат, что где-то просчитались и выбрали неверный путь.
   Все будет хорошо, без устали твердил про себя Биллен, когда его гроб внезапно упал одним концом вниз, грохнув о камни. Звука он не слышал, настолько непроницаемыми были его стенки, зато сполна почувствовал удар от падения. Хорошо хоть, что упал тот край, где находятся ноги. О, нет, теперь падает и другой – и Биллен звонко стукнулся затылком о дно завертевшегося по камням ящика, еле успев прикрыть лицо локтями. Гроб перевернулся раза три и замер.
   Вот теперь точно началась настоящая пытка. Снаружи не было слышно ни единого звука, лишь пару раз он почувствовал удар снаружи и гулкое эхо внутри, словно кто-то то ли споткнулся о гроб, то ли что-то на него упало. Он потихоньку попробовал надавить руками на крышку, но куда там – наверняка ее держит не один замок. Может, все-таки попробовать прожечь?
   Биллен прикоснулся ладонью к стыку и вызвал крошечный, но очень горячий огненный шар. Даже не шар, а этакий сгусток. Удивительно, но руке не было жарко, и он ощущал лишь легкое покалывание в пальцах. Мало, нужно еще жарче. Огонь засиял всеми цветами радуги, но все тщетно, поверхность металла лишь немного нагрелась.
   Все впустую. Да, проклятые маги хорошо потрудились. Знали ведь, кого понесут в этом чертовом корыте. Обозленный от бездействия, Биллен стукнул кулаком по крышке. Хоть бы что, только кулак заболел.
   Шумно выдохнув и выругавшись от души, он сколько смог подтянул ноги наверх и замер, свернувшись калачиком. Только сейчас он понял, как устал находиться в железном ящике, и как давят со всех сторон эти стены. Вдруг ужасно захотелось встать, выпрямиться во весь рост, раскинуть руки и закричать во весь голос. Потом запрыгать, куда-нибудь побежать, плясать, топать, крутиться. Биллен истерически засмеялся и закричал. Хоть это он мог сделать, его голос у него никто не сможет отнять. Накричавшись до хрипоты, он замолк. Истерика прошла, но на ее месте снова начала появляться апатия. Чтобы хоть как-то прогнать ее, Биллен начал тихонько напевать песню, которая вечерами частенько звучала в сельских кабаках Долины:

     Король был весел и умен,
     По нем сгорали дамы.
     Он был отважен и силен
     И слыл отличным малым.
     Турниры, войны и пиры,
     И милые девицы
     Его насытить не могли,
     Ну как же тут не спиться.
     Силен король, но хмель сильней,
     И как-то ранним утром
     Проснулся он среди свиней,
     Нагой и необутый.
     На свой премного странный вид
     Не глянул конопатый.
     Наружу вышел он, сердит,
     Прикрывшися лопатой.
     Шагая гордо через двор
     Он шел степенным шагом,
     Но тут залетный ушлый вор
     Пырнул его кинжалом.
     И вот король лежит в гробу,
     Великий в свете славы.
     Но вот бы кто сказал ему,
     Чем кончатся забавы.

   Последние слова песни Биллен пел изо всех сил. Казалось, еще немного, и он начнет молотить что есть мочи в крышку гроба, сбивая кулаки и колени. Стоп, внезапно ясно и холодно сказал он себе. Успокойся, этим делу не поможешь. Сколько прошло времени?
   Биллен задумался. Казалось, что не меньше получаса, но, сосредоточившись и трезво прикинув, он понял, что на самом деле с момента падения гроба минуло минут пять-семь. Этого мало, чтобы драконы успели выиграть сражение. Они, наверное, только сейчас вступают в битву. Значит, будем ждать. Ох, как там тот дракон, который был должен первым принять на себя якобы случайный удар? Жив ли он?
   Биллен действительно проникся глубоким и искренним чувством ко всем драконам, которые окружали его в той пещере. Если он жив, то, наверное, уже успел отползти подальше. Может, получиться найти его? Узнать, жив ли он, и что происходит сейчас вокруг?
   Биллен зажмурился и начал настойчиво обшаривать внутренним зрением ближайшие пещеры. То, что происходило вокруг, все еще было скрыто от него непроницаемой завесой, но чем дальше проникал его взор, тем четче становились картины. Никого, никого, снова никого… Стоп. Абсолютно пустая пещера, но в ней явно кто-то есть. Биллена охватило такое же ощущение, как тогда, когда он старательно обшаривал взглядом нижние ярусы, чувствуя в пустых кавернах чье-то незримое присутствие.
   – Это я, Биллен, – несмело бросил он в пустоту, и почти тотчас увидел открывшегося ему дракона. Иссиня-черный, с красивыми переливами, идущими от шеи вниз по крыльям, он неуклюже полз по камням, заваливаясь вправо. Копье магов прошло сквозь крыло и пробило самое уязвимое место – мягкий бок между крылом и брюшиной. Позади дракона на камнях виднелся кровавый след, слишком яркий для незначительной раны.
   Биллен не знал, что сказать. Дракон явно был ранен очень серьезно, и, наверное, сам понимал это, но отважно продолжал ползти вперед, пытаясь во что бы то ни стало добраться до входа в нижние ярусы.
   Непонятно как Биллен внезапно оказался рядом с ним, точно как в прошлый раз, когда черный дракон перенес его сознание в нижнюю пещеру. Он точно так же чувствовал под ногами камни, ощущал кожей легкий еле заметный ветерок, дувший откуда-то из многочисленных коридоров, и слышал звуки и запахи. Но к черту запахи – Биллен подбежал к ползущему дракону, склонился над ним и робко прикоснулся к большой красивой голове.
   Дракон шумно выдохнул и повалился на правый бок.
   – Ничего, все обойдется, – ласково проговорил Биллен. – Прости меня. Я толкнул вас на все это. Если бы ни я, ты был бы сейчас в своей пещере.
   Дракон какое-то время помолчал, потом тихо ответил:
   – Если бы не ты, мы бы продолжали сидеть в своей пещере, пока весь мир над нами не взорвался бы огнем пожаров. Я никогда не слышал, чтобы драконы отозвались на просьбу человека. Не один дракон – такое иногда случается, а сразу все. Но чего раньше точно никогда не бывало, так это чтобы человек просил у одного из нас прощения.
   Дракон дышал тяжело, и с каждым вздохом рана пузырилась кровью. Биллену стало не по себе.
   – Прекрати, – громко сказал он. – Ты будешь жить, слышишь? Я не позволю тебе умереть здесь из-за меня, ты понял?
   – Нет, маленький человек, – тихо пророкотал тот, – мои дни сочтены. В этом нет ничего страшного, все умирают, даже мы. Меня греет надежда, что эта жертва была не напрасной.
   – Нет, не будет никакой жертвы! – в ярости закричал Биллен. – Ты слышишь, не будет!
   Дракон попытался ползти дальше, но лапы переставали слушаться. Он заваливался на бок, и, казалось, что его последние минуты стремительно утекают сквозь камни пещеры, когда Биллен, озаренный смутным предчувствием, прижал руки к его ране и ударил тем самым сгустком плазмы, которым так безуспешно пытался прожечь стены своей темницы.
   Стены пещеры содрогнулись от резкого протяжного крика дракона. У Биллена резануло в ушах. Казалось, что барабанные перепонки сейчас просто лопнут, так громко и тоскливо кричал дракон.
   Ну вот. Биллен убрал руки, и на месте некогда круглой раны, из которой обильно текла кровь, оказалась запекшаяся короста. Но это еще не все. Дыра залатана, но дракон слишком ослаб, и смерть все еще стоит рядом, лениво покачиваясь в ожидании момента, когда тот решит сдаться. Биллен чувствовал ее холодное дыхание затылком, находясь аккурат между ней и ее жертвой.
   Нет, не бывать этому. Сегодня ни один дракон не умрет из-за него. Биллен протянул вперед руки, повращал затекшими кистями и одновременно приложил их к тому месту, где у дракона должно находиться сердце. Как и несколько дней назад, когда он нашел в лесу попавшего в капкан волка, ладони засветились золотистым сиянием, но только гораздо ярче, и Биллен резко надавил вперед.
   Дракон дернулся, но уже не от боли, а от мощного притока силы, которой молодой волшебник щедро делился с раненым… теперь уже другом? Силы все еще оставалось в избытке. Во время сражения он успел израсходовать не больше трети, так быстро все произошло, так что теперь в его распоряжении все еще оставался довольно внушительный запас. Половину он отдал дракону, и совсем не удивился, когда покрытая коркой рана сначала посветлела, а потом и вовсе пропала, оставив вместо себя лишь бледное розовое пятно.
   Дракон удивленно заерзал на спине, потом перевернулся и резко встал на ноги. Покрутил головой, взмахнул крыльями, проверяя, не мерещится ли ему это все, и, наконец, уставился на Биллена. Видимо, он ждал, когда тот скажет что-то первым, но мальчишка лишь с улыбкой пожал плечами.
   – У меня иногда получается, но я точно не знаю, каким образом, – просто сказал он.
   Дракон продолжал молча смотреть на него, потом протянул вперед переднюю лапу, украшенную огромными когтями, и замер, опустив вниз голову. Видимо, он знал об обычае людей жать друг другу руку, и Биллен, не задумываясь, протянул вперед свою и вложил ее в покрытую чешуей лапу.
   – Все поколения драконов, которые родятся после нас, будут знать об этом дне, когда человек, которого мы всегда считали глупым созданием, в своей безумной гордыне отворачиваясь от него, спас одного из нас, чувствуя вину, которая ему не принадлежала. Воистину, ты великий человек, Биллен. Ты говорил, что несколько дней назад ты был крестьянином? Теперь ты станешь крестьянином, имя которого отзовется в веках. Сколько я буду жив, я всегда буду твоим другом. Позови меня, и я отправлюсь с тобой на самый край света, даже если это будет путешествие в один конец.
   И дракон величественно поклонился. Хоть он и был невысок, как и все его сородичи, всего двух с половиной метров ростом, но изящность его движений могла поспорить с любым придворным хореографом. Биллен радостно ответил:
   – Спасибо. Кстати, я ведь так и не знаю, как тебя зовут. Все-таки это неудобно, каждый раз обращаться «Мой друг»..
   – Каррэн, – ответил тот.
   – Спасибо. Надеюсь, тебя больше никогда не ранят, но если это произойдет, ты также можешь позвать меня, и я сразу появлюсь, где бы ты ни был. Но сейчас меня беспокоит другое. Расскажи, что происходит там, где находятся мои друзья.
   – Все шло по плану, – сразу ответил он. – Мы погнали самых опасных тварей навстречу магам. Те, конечно, не ожидали такого поворота событий, ведь они шли изведанными проходами. Да, они успели облазить все пещеры, и точно знали, что вы обязательно пойдете через них, но внезапное нашествие стало для них полной неожиданностью. Их воины сражались, как дьяволы. Сколько мы ни гнали вперед самых убийственных обитателей подземного мира, они успешно от них отбивались. Не без потерь, конечно, но каждый упавший воин успевал сразить пару десятков врагов. Когда у нас почти не осталось зверья, я подгадал момент и внезапно появился в проходе, подставив бок под летящее копье. После этого все мои сородичи бросились вперед. Я не видел твоих друзей, потому что просто постыдно отползал назад, но первые шеренги врага мы смели в пару секунд. Не знаю, что было после, я как раз завернул в боковой коридор, но шум стоял такой, что вряд ли кто-то из ваших врагов уцелел. А про твоих друзей, прости, сказать ничего не могу. Наверное, они были где-нибудь в хвосте, а армия магов растянулась очень далеко. Но точно могу сказать, что сражение все еще идет, я чувствую это в каждом сородиче.
   – Семеро из наших уже не вернутся из этой битвы, – печально продолжил дракон. – Их искра погасла, и все мы чувствуем эту невосполнимую утрату. Они погибли.
   Биллен молчал, пытаясь найти подходящие слова, но в голову лезли только глупые банальности. Он положил руку на плечо дракона и произнес:
   – Держись, друг. Я возвращаюсь обратно, а ты будь осторожен.
   Тот, осклабившись в подобии улыбки, разинул пасть, и Биллен снова оказался в железном ящике. Но теперь он знал, что делать. Вокруг идет сражение, и никому нет дела до металлического гроба, бесхозно валяющегося на боку среди камней. Печать все равно не даст никому причинить ему вред, включая его самого, поэтому будь что будет.
   Биллен зажмурился, начав накатывать в ладонях сгусток огня. Но не такой, как раньше, когда пытался прожечь стенку темницы, а самый настоящий дьявольский шар. Еще чуть-чуть, и он выпустит его вперед, прямо перед собой.
   – Посмотрим, как вам это понравится, – прошипел он и метнул снаряд в дальнюю стенку гроба. По барабанным перепонкам ударило так, словно кто-то изо всех сил хлопнул ладонями по ушам. Взрыв неимоверной силы подбросил гроб на полметра над землей и несколько раз перевернул. Одновременно с ним Биллена на мгновение окутала мутная пелена, заключившая волшебника в сплошной кокон.
   Биллен лежал, тяжело дыша, оглушенный и разбитый. В потеплевшей сумке отчетливо задрожала Печать. Вот только этого ему сейчас не хватало! Машинально, ничего не соображая, он начал поглаживать сумку, успокаивая просыпающийся амулет.
   – Все хорошо, – шепотом повторял Биллен, одновременно вглядываясь мутным взглядом в место взрыва. А гробу хоть бы что! Дальняя стенка выгнулась наружу, крышка в этом месте тоже немного вспучилась, но проклятая клетка осталась целой.
   Биллен снова в отчаянии стукнул кулаком по крышке и расплакался. Идея рвануть внутри была последним шансом на освобождение, но его план с треском провалился. Больше он не рискнет повторить эксперимент, такие вещи можно делать только раз, уповая на везение и невероятную удачу.
   Биллен как мог постарался свернуться калачиком и уткнулся носом в плечо. Он попытался отыскать внутренним взором Каррэна, но его нигде не было. Наверное, вернулся обратно помогать своим, решил он. В остальном в пещерах не было ничего интересного. Иногда кто-то ползал, прыгал, летал, но все больше мелочь. Крупных монстров не было видно, драконы поработали на славу.
   Все, что происходило вокруг, так и было скрыто темнотой. В какой-то момент Биллен просто переставал что-либо видеть – картины пропадали, и он оставался лежать с закрытыми глазами, осыпая проклятиями недостаток своего нового дара.
   Внезапно ящик покачнулся, и Биллен почувствовал, как его поднимают над землей. Внутри все похолодело. Чьи руки несут сейчас гроб – друзей или врагов? Усыпано все вокруг телами черных воинов или драконам пришлось отступить, оставив убитыми нескольких своих сородичей и всех Слуг? Стоят ли они сейчас вокруг или лежат на холодных камнях пещеры, оставшись в ней навсегда вместе со Слугами?
   Мысли ураганом проносились в голове, когда неведомые носильщики опустили гроб на землю. Несколько секунд ничего не происходило, потом крышка резко откинулась, и Биллен увидел грязное исцарапанное лицо Свана. Левая скула была рассечена, одна губа опухла, став похожей на вареник, но Сван победно улыбался, глядя на скрючившегося внизу мальчишку. Он рывком достал его из ящика, поднял над головой и, наконец, громко рассмеялся.
   – Ты все-таки нашел их, чертов мальчишка! – прокричал он, потом прижал Биллена к себе и крепко обнял, словно намеревался выжать из него весь воздух.
   Биллен больше не мог сдерживаться и тихо всхлипывал, обнимая по очереди друзей. Холодный нос ткнулся в ногу, и, не веря своим глазам, Биллен увидел Фарта, высунувшего язык и бешено вращающего хвостом. Он обхватил толстую мохнатую шею животного и прижался к ней, стараясь успокоиться, но слезы против воли текли ручьем.
   – Он крался за нами все это время, – услышал он хриплый голос Волка. – Если бы не он, Свану бы не поздоровилось. Твой волк выпрыгнул из темноты в последний момент и сбил с ног одного из воинов, который целился ему аккурат промеж лопаток.
   – Это его коронное, – смеясь сквозь слезы, ответил Биллен. Потом наконец встал и пошатнулся – затекшие ноги слушались плохо. Все друзья стояли перед ним живыми и здоровыми. Грязные, в порванных плащах, в крови, но живые. Фарт юлой вился среди них, то тычась носом в одного, то облизывая другого и получая в ответ дружеские похлопывания по бокам.
   – Что здесь было? – нетерпеливо спросил Биллен, оглядываясь по сторонам. Все вокруг было усеяно трупами врагов, только вдалеке виднелась какая-то смутная суета, и по взмахам крыльев Биллен понял, что это драконы.
   Сама пещера была похожа на огромную воронку. Сбоку вдоль стены тянулся широкий каменный выступ, по которому и двигались воины магов. Сейчас он был весь покрыт телами людей вперемешку с самыми невообразимыми монстрами, которые не могли присниться ни одному жителю Долины и в самом страшном сне. От небольших созданий с крупными головами и пастью, буквально усеянной острыми зубами в несколько рядов, до крупных двухметровых страшилищ с внушительными лапами, каждая из которых оканчивалась четырьмя длинными мощными когтями длиной с ладонь и толщиной в два пальца. Биллена аж передернуло от мысли, что может сделать с человеком один такой коготь.
   Но большинство человеческих трупов носили следы явно человеческой схватки. Некоторые были разрублены почти пополам, у некоторых проломлены головы (явно работа Свана с Лилем). У одного из воинов, который лежал рядом, было буквально вырвано горло – так, что виднелся позвоночник. Биллен с деланной укоризной посмотрел на Фарта и перевел взгляд на тело – мол, эх ты, людоед. Фарт проследил за направлением его взора, и волчья пасть с двумя рядами смертоносных зубов растянулась в широкой ухмылке.
   – Что здесь было? – недоверчиво переспросил Сван, прервав осмотр местности. – Здесь-то как раз все понятно, ничего особенного. А вот что было у тебя? Ты умудрился организовать такое дьявольское нашествие, сидя в железном ящике, какого я отродясь не видел. Маги просто одурели от того, что полезло на них из всех щелей. Хотя, если бы не драконы, они бы отбились. Нескольких убили, – помрачнел он, – включая самого первого. Он замешкался, и чертов гад прошил его копьем. Тот еще смог заползти за угол, но наверняка не выжил, после таких ран не выживают даже драконы.
   Биллен счастливо рассмеялся. Друзья удивленно смотрели на него, видимо, считая, что он повредился умом в своем ящике, и мальчишка пояснил:
   – Драконы все подстроили. Они хотели, чтобы нападение выглядело случайным. Этот дракон специально подставил бок, чтобы у остальных был повод напасть на обидчиков. Иначе маги могли заподозрить, что нападение не случайно, и сразу вас убить.
   – Дракон пожертвовал собой, чтобы спасти нас? – недоверчиво спросил Сван.
   – Не совсем. То есть да, все так, но не только из-за вас. Драконы понимают, что будет, если Печать попадет в Забытую Пустошь, и отдадут свою жизнь, только чтобы этого не случилось. А потом я спас Каррэна.
   – Кто это? – спросил Волк.
   – Это тот дракон, который пожертвовал собой, чтобы отвести глаза магам. Он умирал, но я нашел его и смог вылечить. Пришлось, правда, потратить половину оставшихся сил, но ничего, кое-что еще есть. А почему они все там? – спросил Биллен, постоянно глядевший в сторону хлопающих крыльев.
   – Несколько драконов погибли. Их вожак сказал, что подойдет чуть позже, – ответил Виспер.
   – Черный?
   – Да. Ты с ним разговаривал? – перебил Виспера Волк.
   – Да, с ним, – кивнул Биллен.
   – Ага. Так поговорили, что теперь драконы стали дружить с людьми? – усмехнулся тот. – Ладно, можешь пока не рассказывать, у нас еще будет время.
   – А, кстати! – спохватился Предводитель. – Тот маг, который говорил с тобой из пещеры. Он у драконов. Они не стали убивать его, только схватили.
   – Ага, схватили. Тилиан, как там его звали? – спросил Лиль.
   – Юрон, – медленно ответил тот. У Тилиана был подбит глаз, стремительно опухавший и наливавшийся фиолетовым, но его, похоже, это не слишком заботило. Он, видимо, до сих пор не мог поверить, что его больше не волокут на ненавистный остров.
   – Он не из верховных магов, но тоже стоит очень высоко. Это страшный человек. Самая гадкая тварь, какую я когда-либо встречал, и при этом дьявольски хитер, вынослив и быстр. А ко всему прочему еще и непревзойденный мастер всего, что касается пыток, зомбирования и прочих ужасных разновидностей «разговора», как он это называет.
   Пока Тилиан говорил, Биллен обеспокоенно смотрел на него, открывая рот и предостерегающе протягивая руку. Но нет, Тилиан договорил и продолжал стоять, как ни в чем не бывало. Как же так, он ведь не может ничего рассказывать о своих прежних хозяевах, иначе сразу умрет? Биллен поймал настороженные взгляды Слуг, и теперь их хмурые лица уже все вместе внимательно смотрели на товарища.
   До Тилиана не сразу дошел весь смысл происходящего, но как только он осознал, о чем только что говорил, его лицо сразу побледнело, и он отрешенно уставился себе под ноги, о чем-то напряженно думая. Это не была реакция предателя, скорее типичное состояние человека, только что прошедшего в шаге от смерти и только теперь осознавшего, как близка была неминуемая кончина.
   – Наверное, – взволнованно ответил он на молчаливый вопрос Слуг, – я все-таки могу говорить какие-то незначительные вещи, ну или высказывать свое мнение. Не знаю. Но я видел как-то раз случайно проговорившегося агента – пожалуй, я не буду вдаваться в детали, вы уж простите.
   – Да ладно, Тилиан, не нужно оправдываться. Чего вы все так напряглись? – воскликнул Биллен. – Тилиан наш друг, забыли? Он только что чудом избежал смерти, радоваться надо.
   – Да, ты прав, малыш, – прогудел рядом Сван и крепко хлопнул Тилиана по спине, отчего тот чуть не улетел вперед. – Давай, аккуратнее там, не заговаривайся, а то собирай тебя потом по всей пещере.
   Лиль хохотнул редкой остроте друга, и у друзей отлегло от сердца. Веселящийся вместе с остальными Биллен обернулся на драконов и увидел, что к ним быстро приближаются несколько летящих силуэтов. Он тронул за локоть Волка, и спутники затихли, встав полукругом и ожидая новых союзников.
   Пятеро драконов резко затормозили в воздухе и грациозно приземлились всего в нескольких шагах. Двоих Биллен уже знал, это были черный вожак и Каррэн, живой и здоровый. Еще одного он узнал по ярко-розовой окраске, такую сложно было забыть. Двое оставшихся были окрашены в нейтральные зеленые, синие и черные цвета.
   Драконы были возбуждены не меньше людей. Из их ноздрей вырывался легкий дымок, верный признак того, что дракон взволнован.
   – Мы рады видеть тебя, Биллен, – пророкотал вожак, наклоняя голову в легком поклоне. – И всех вас, друзья.
   Люди поклонились, приветствуя своих спасителей, но вожак прервал их:
   – К черту церемонии, обойдемся без поклонов. Думаю, нам с вами они ни к чему. Если кому-то и нужно здесь кланяться, так это Биллену. Этот маленький человек показал нам, насколько безграничной может быть отвага самых обычных людей, которых мы почитали за глупых существ, непонятно за что одаренных природой интеллектом. Вы все, – вожак обвел друзей взглядом, – подарили и людям, и драконам шанс объединиться в поисках лучшего мира. Это достойное деяние.
   – Но самое главное, за что мы все хотели бы поблагодарить тебя, Биллен, – продолжил он, – это за спасение нашего сородича. Каррэн рассказал мне, как ты вылечил его, когда он уже готов был отправиться к предкам. Ты даже не можешь себе представить, как это важно для нас, и какое великое дело ты совершил в глазах всех драконов. Прими нашу вечную благодарность.
   И драконы склонились в низком поклоне, почти коснувшись головами каменного пола под ногами. Биллен судорожно сглотнул, от радости к глазам подступили слезы. Сван сбоку легонько толкнул его локтем, и в этом дружеском тычке Биллен словно наяву услышал, как коренастый Слуга говорит ему: «Видишь, какой ты молодец?»
   Драконы выпрямились, и вожак продолжил:
   – Семеро сегодня погибли. Это ужасная утрата, но мы смирились с ней. Их жертва была не напрасной. Только вот не знаю, последнее ли это сражение. Мы отправили вперед разведчиков удостовериться, что у выхода вас никто не ждет. Они вот-вот вернутся. А пока мы просим вас присоединиться к нам. Мы должны проститься с павшими товарищами и хотим, чтобы вы присутствовали при этом. Все-таки мы сражались бок о бок за одно дело, и благодаря всем нам у этого мира появился шанс простоять немного дольше.
   – Спасибо, почтем за честь, – ответил за всех Волк, и дракон удовлетворенно кивнул.
   – Я хотел узнать о судьбе мага, которого вы схватили, – продолжил Предводитель. – Что вы с ним сделаете?
   – Он примет участие в церемонии. Ему придется заплатить за то зло, которое совершили его воины. Но не беспокойтесь – вам он ни к чему. Поверьте, это жалкое трусливое создание на удивление хорошо хранит свои тайны, вы бы ничего от него не узнали.
   И вожак зашагал туда, где виднелись смутные силуэты драконов. Все шли в приподнятом расположении духа, только Тилиан выглядел угрюмым. С момента их освобождения что-то не давало ему покоя. Волк взглянул на него.
   – Что тебя тревожит, Тилиан?
   – Юрон, – тихо промолвил тот. – Маги всегда подстраховываются, они никогда не полагаются на удачу и обязательно оставляют лазейку. Я не верю, что Юрон взял всех воинов. На перевале наверняка стоит еще один отряд и еще один маг.
   – Ну так что с того? – удивился Лиль. – Пусть себе стоят, драконы и их разделают под орех.
   – Этот второй маг знает, что я здесь. Не спрашивайте, просто поверьте. С драконами им не совладать, поэтому они, скорее всего, решат убраться обратно на свой остров, и тогда моей семье конец.
   Волк задумался, прищурив глаза и машинально попыхивая трубкой.
   – Предположим, они могут как-то связываться между собой. Теперь Юрон знает, что драконы с нами заодно, а значит, знает и второй маг. Но если драконы скажут, что они останутся в своих пещерах? Что если они откажутся помогать нам там, снаружи? Этот второй тоже об этом узнает?
   Тилиан неуверенно кивнул.
   – Вот и хорошо. Тогда, если у них есть второй отряд, они обязательно будут ждать. Им позарез нужна Печать. Если этот второй маг вернется ни с чем, его самого четвертуют, так что он будет там.
   Волк быстро шагнул вперед, догнав вожака, и что-то тихо заговорил ему на ухо. Дослушав, дракон молча кивнул и обернулся к Тилиану:
   – Мы почувствовали странную связь между этим магом и кем-то, кто остался на поверхности. Да, мы сделаем, как вы просите. Кому как не нам знать, как ценна жизнь родичей.
   Тилиан заметно повеселел, словно огромная непосильная ноша разом свалилась с его плеч. Теперь его лицо уже не выглядело угрюмым: глаза недавнего пленника, а теперь друга смотрели вперед уверенно, светясь огнем надежды, так что Биллен мог лишь порадоваться, как удачно все сложилось.
   Через несколько шагов Каррэн поравнялся с мальчишкой. Он таинственно заглянул ему в лицо и тихонько прошипел на ухо:
   – Прокатиться хочешь?
   Правда, шипение вышло не в пример громким. С таким же успехом дракон мог говорить и в полный голос – такой шепот можно было понять и с пары десятков шагов. Остальные драконы насмешливо фыркнули, но промолчали, только вожак бросил короткое беззлобное «хвастун».
   Биллен радостно кивнул. Дракон пригнулся к земле, и мальчишка неуклюже взобрался на его спину. Люди остановились на некотором расстоянии, не желая пропустить эту картину, и дракон, мощно рванувшись, прыгнул вперед, широко расправляя крылья.
   Пещера была огромной. Ее потолок уходил далеко вверх, открывая простор для полетов, поэтому дракон сразу резко взмыл вверх, плавно заворачивая влево, набирая высоту и круто снижаясь, чтобы снова бросить свое тело к высоким каменным сводам.
   От этого полета захватывало дух. Покружив еще пару минут, дракон направился обратно и, исполнив коронное торможение в воздухе, от которого мальчишка чуть не свалился вниз, мягко приземлился на каменный пол.
   – Ну что, малыш, досталось? – первым звучно загоготал Лиль.
   Биллен счастливо закивал головой, неуклюже скатившись со спины дракона и вытерев со лба испарину. Даже драконы заулыбались, насмешливо глядя на новоиспеченного наездника.
   – Глянь, он хочет, чтобы ты и на нем прокатился, – снова воскликнул Лиль, и теперь уже вся компания дружно гоготала в унисон вместе с драконами, глядя на Фарта, который, как только Биллен оказался на земле, коротко тявкнул и завертелся вокруг своего хозяина.
   Через пару минут спутники дошли до общего сборища. Здесь царила атмосфера радости от одержанной победы, смешанной с грустью за погибших товарищей. Семь тел, раскрашенных в самые разные цвета, лежали вместе, образуя круг, в центре которого стоял, извиваясь, пленный маг. Его ноги попросту зажали несколькими увесистыми камнями, так что он не мог сдвинуться с места, и лишь дергался, пытаясь высвободиться из крепкой ловушки. Брызжа слюной, он взвизгивал что-то нечленораздельное и сыпал по сторонам проклятиями. Увидев Тилиана, он злобно сузил глаза и заверещал:
   – Твоя семья сдохнет в самых страшных муках, предатель! Жаль, что я этого не увижу, а то я охотно принял бы в этом участие. Но им и без меня хватит развлечений. О, как они будут страдать!
   Тилиан побелел, но продолжал стоять, глядя прямо в лицо обезумевшего мага. Вожак с остальными драконами заняли свои места, образовав полный круг вокруг мертвых тел, люди же остались снаружи, наблюдая за происходящим сквозь просвет, оставленный специально для них.
   В пещере наступила полная тишина, нарушаемая лишь проклятиями мага. Драконы замерли, не издавая ни единого звука, и тогда голос подал вожак.
   – Мы прощаемся с нашими погибшими товарищами. Но сначала я хочу обратиться к людям, которым мы помогли. Этот первый шаг был очень важен для нас, и мы рады, что не дали злу свершиться. Но дальше вам придется действовать самим. Когда-нибудь драконы выйдут на поверхность, но, к сожалению, не сегодня. Нам нужно время. Мы очень много лет провели в этих пещерах, и не можем так сразу покинуть их. Теперь это наш дом, однако с этого дня мы будем знать, что наверху живут отважные благородные существа, и помнить, что они наши друзья.
   – Я думаю, вы без труда закончите свой путь, – продолжил он под яростное шипение мага, переросшее в злобный издевательский хохот. – Вы смелые и сильные люди, ваши сердца похожи на сердца драконов, в которых всегда бушует пламя. Оно дает нам жизнь, оно ее и заканчивает.
   Вожак смолк, и внезапно все остальные драконы тихо запели. Что было в этой песне, Биллен не мог передать словами, но боль утраты, чувствовавшаяся в каждом слове, заполняла душу, норовя пролиться через край солеными слезами.
   Постепенно песня становилась все громче, и Биллен пропустил момент, когда она переросла в оглушительный рев, исторгаемый десятками луженых драконьих глоток. Драконы подались немного назад, задрав головы и присев на задние лапы, а потом дружно вытянулись вперед, обдав пламенем неподвижные тела.
   Биллен вздрогнул от неожиданности. Теперь драконы, не переставая, выдыхали пламя, и над распростертыми телами постоянно бушевал огонь. И в этом огне бился плененный маг. Тонкий пронзительный визг прорвался даже сквозь окружающий рев, и Биллену показалось, что он продолжал хохотать. Спустя несколько секунд его уже не было – огонь полностью сжег все, что некогда называлось Юроном. Потом настала очередь мертвых драконов. Вот их чешуя стала розоватой, потом раскалилась докрасна и внезапно резко потемнела. Тела рассыпались серо-черной пылью, сожженные дотла чудовищным огнем.
   Драконы смолкли, печально глядя на пепел, оставшийся на месте только что неиствовавшего пламени. Под сводами пещеры снова прозвучал голос черного вожака:
   – Покойтесь с миром, братья. На месте огня всегда остается пепел, но ваши дела отзовутся в веках и навсегда останутся в нашей памяти.
   Драконы постояли еще какое-то время и разбрелись вокруг. Некоторые из них заметно прихрамывали, некоторые волочили подбитое крыло – победа над общим врагом никому не далась легко. К друзьям снова приблизился вожак.
   – Так мы прощаемся с умершими собратьями, но я не помню случая, чтобы их было так много. После этой битвы драконам едва хватило сил, чтобы постоянно поддерживать огонь. Если бы кто-то из них сплоховал, то остальные не смогли бы сжечь тела, и погибшие не смогли бы обрести покой. Но все закончилось хорошо, хвала небесам. Теперь нам стоит решить, как быть дальше.
   Сван смущенно поднял руку и спросил:
   – Вы хотите пойти с нами?
   – Хотим мы или нет, сейчас это не имеет значения, – ответил дракон. – Могу сказать лично за себя и, пожалуй, за Каррэна, – умные желтые глаза насмешливо глянули на Биллена, – да, мы хотим. В любом случае, все драконы будут сопровождать вас до конца пещер. Кто пойдет с вами дальше, я не знаю, пусть каждый сам решает. Драконы, отправленные к выходу, вернулись перед самым началом церемонии, но они не смогли ничего толком разузнать, и мы до сих пор не знаем, чего ждать снаружи. Никакой другой армии там нет, по крайней мере рядом, но если где-то наверху действительно есть второй маг, то они, вероятно, буду ждать вас у перевала. А может, уже идут к выходу из пещер. В общем, ничего не понятно, поэтому пока что все драконы с вами. Ну а там как судьба распорядится.
   Вожак моргнул и начал поворачиваться спиной, потом что-то вспомнил и бросил через плечо:
   – Дайте нам час. Он все равно ничего не изменит, а нам всем нужно немного передохнуть, прежде чем двигаться дальше. Кстати, в этих пещерах есть растение, называется драконий корень, вы легко узнаете его по сухому желтому изломанному стеблю. Если его разжевать, оно хорошо заживляет раны. Час-другой, и вы пойдете на поправку.
   Дракон отвернулся и направился к здоровенному валуну, валявшемуся у самой стены. Потом влез на него и растянулся, закрыв усталые желтые глаза.
   Остальные драконы тоже разбредались кто куда. Не долго думая, друзья последовали их примеру, подтащив несколько увесистых плоских камней и усевшись кругом. Виспер сразу отправился на поиски драконьего корня, и, действительно, через пару минут принес несколько растений, раздав их спутникам. Биллен от своего отказался, он-то все время пролежал в ящике, и кроме ушибленной коленки ничего не болело, но это были пустяки. Гораздо больше его интересовали подробности произошедшей здесь схватки, но он терпеливо ждал, пока Слуги разжевывали найденное снадобье и прикладывали к своим ранам.
   Лиль, старательно набивавший кашу в разбитое ухо и бубнивший под нос какую-то незамысловатую мелодию, перехватил взгляд Биллена и весело подмигнул.
   – Посмотрите, наш волшебник сейчас лопнет, если кто-нибудь не расскажет ему, что с нами было, во всех подробностях.
   – Расскажем, а то как, – прогудел Сван. – Вот пусть Виспер и рассказывает, он у нас больше всех дерзил этому магу.
   – Да, как-то случайно получилось, – почти виновато ответил Виспер на молчаливый вопрос Биллена. – Я, в общем-то, и не собирался…
   Окружающие дружно заржали. Фарт, положивший голову рядом с Билленом, удивленно встрепенулся, но, увидев, что это не более, чем дружеская посиделка, возмущенно фыркнул и улегся обратно, закрыв глаза и сонно засопев.
   Подождав, пока веселье затихнет, Виспер возмущенно продолжил:
   – Как я уже пытался сказать, все получилось случайно. Когда ты лег в свой ящик и воины магов захлопнули крышку, нас сразу связали и разделили, а потом из горы вылез этот Юрон. Ты прав, Тилиан, гадкая тварь, похуже болотных. И разговаривал так ласково – будто змея шипит. Они что-то там еще посуетились, а потом наконец повели нас в пещеры. Оказалось, что мы не одни такие умники, они тоже успели обследовать их, и получше нашего, словно ходили здесь уже давно.
   Тилиан только пожал плечами – мол, может и ходили, но он ничего об этом не знает.
   – Твой гроб тащили в самом конце, а нас запихнули в середину отряда, разделив несколькими рядами воинов, – продолжал Виспер. – И вот этот Юрон по очереди вился вокруг нас. К Тилиану он ни разу не подошел, видимо, тот ему был уже неинтересен. А к нам и так, и эдак, и все выспрашивал, нравится ли нам быть Слугами, и не хотим ли мы оставить это глупое дело. И блага сулил неземные, мол, на их острове мы такое найдем, что нам и присниться не могло. Но нас блага как-то не очень интересуют, мы Слуги, и останемся ими до конца наших дней, так что мы просто молчали.
   – Ага, а он и не расстраивался – покружит-покружит и снова подойдет, – поддакнул Лиль.
   Волк серьезно кивнул головой:
   – А особенно наседал на Виспера. Он, дескать, самый молодой, зачем ему все это нужно. И не ценят его шибко в отряде, и, наверное, насмехаются. Ну не без этого, конечно, нужно ведь над кем-то иногда пошутить, ну так у нас и Лиль тоже частенько отличается со своими кабанами, мы и над ним погоготать можем. Да и я, было дело, тоже пару раз выдал перцу. Гхм, но я не о том, – одернул себя командир, а у самого глаза смеются. Лиль в ответ загадочно покивал и что-то нечленораздельно булькнул.
   – Ну так он Виспера и доставал. А тот ни в какую, идет себе и молчит, – договорил Волк.
   – А потом начал рассказывать, что некоторые друзья колеблются, и раз уж они думают присоединиться, то мне и смысла нет раздумывать, – продолжил Виспер. – Меня аж резануло. То, что он врет, я не сомневался, но уж очень он меня достал. Ну, я и не вытерпел.
   Друзья снова дружно загоготали.
   – Мы такие идем, и вдруг на тебе – слышим впереди крики, – смеясь, перебил Виспера Лиль. – Сначала просто громкий спор, а потом Виспер как закричит: «Чтоб ты в канаве сдох!». Но это сейчас смешно, а тогда мы порядком испугались. Юрон этот отпрыгнул, словно его кипятком ошпарили, что-то зашипел, слюной забрызгал. Короче, ничего у него не вышло. Не оправдал Виспер его доверия, больно горяч оказался.
   Биллен смеялся вместе со всеми. Как хорошо, что все закончилось хорошо, думал он, разглядывая друзей. А ведь меньше часа назад лежал в этом проклятом ящике и медленно сходил с ума, заранее похоронив спутников.
   – Ну а потом просто шли, – прогудел Сван. – С полчаса наверное. Я первым заметил Фарта. Он, видимо, сначала крался сзади, а потом нашел обходные туннели и подстерегал нас по пути. Смотрю – глаза чьи-то сверкнули. Но я-то знаю, что у здешних обитателей они совсем другие. Потом в следующем туннеле – раз, и снова они. Пригляделся незаметно – ба, да это наш Фарт вокруг бегает. Он мордой вперед чуть-чуть подался, и я его сразу разглядел. Ну, думаю, это ты, брат, напрасно. Уж лучше бы бежал в свои леса. Тут ты нам не поможешь, только сам зря погибнешь. И как резво через туннели бегал – ни на одного монстра не нарвался. А потом как по команде они отовсюду и полезли. Я сразу подумал – неспроста, не могут они так организованно нападать. К тому же там вообще каша получилась – не бывать такому, чтобы вместе перли те, кто ест, и те, кого едят. Не пожар чай. Ну, эти, с пиками, им, конечно, задали, ничего не скажешь. Две трети успели перебить, но твари валили таким валом, что магам тоже досталось порядочно. А тут как раз в боковом проходе появился дракон. Мы подумали, что он просто хотел перебежать в другой туннель, но замешкался и напоролся боком прямо на копье. Юрон как раз был рядом. Он аж побелел, когда увидел это. Заверещал, как полоумный, но дракон закричал от боли и пополз за угол. А потом они начали появляться из разных проходов. Мы все еще были связаны, и наши охранники бились как дьяволы, но драконы – это не химеры, к тому же почти половина появилась как раз рядом с нами, а двадцать пять драконов – с такой силой не справится ни один маговский прихвостень. Но схватились они крепко. Эти черные как заведенные, им все по боку, бьют себе и бьют. Двоих даже убили. Но это все до времени. Когда первый дракон погиб, остальные озверели и просто порубили всех в капусту, потеряв еще одного. Вожак подлетел к нам и перерезал когтем веревки. Тогда-то уж я окончательно смекнул, что это все твоих рук дело. Ну а там уже мы похватали оружие и бегом в хвост, к тебе. Двое драконов отделились от стаи, чтобы помочь нам. Тут они уже не стеснялись и нескольких сразу зажарили, но и здесь нашлись свои мастера – обоих почти сразу насадили на копья, те и пикнуть не успели. Но от нас-то твой конвой уже отбиться не смог. Тогда меня Фарт, кстати, и спас, – ухмыльнулся Сван. – Какой-то умник подкрался ко мне сзади и уже хотел отправить следом за драконами, как твой друг вымахнул из бокового прохода и дал по нему сзади. Да так дал, что аж шлем слетел.
   – Это тот, без горла? – перебил его Биллен.
   – Ага, – улыбнулся Сван. – Ишь, волчара, – рассмеялся он. Фарт открыл один глаз, услышав, что говорят о нем, поводил им по спутникам, и снова закрыл.
   – Ну вот, в принципе, и все. Мы сцепились с твоими охранниками, но были в такой ярости, что просто взяли и поубивали их, – кровожадно выпучив глаза, закончил за друга Лиль.
   – Ну примерно так, – деловито согласился Сван. – Как котят. А ухом Лиль просто о стену пещеры ударился, когда плясал по их трупам.
   На несколько секунд в пещере повисла тишина. Сван деловито достал из кармана трубку и, сосредоточенно глядя на нее, принялся набивать табаком, а потом разразился громким хохотом одновременно с товарищами. Сонный Фарт подскочил на ноги, даже некоторые драконы тревожно вскинули головы, а друзья хлопали друг друга по спине и в слезах валились на пол, хватаясь за животы и сотрясая стены пещеры дружным гоготом.
   – Дураки, – сдавленно просипел Волк сквозь смех. Он один сохранил некое подобие выдержки и усидел на своем камне, хоть и раскраснелся не хуже остальных.
   Отсмеявшись, друзья вытерли слезы, и Биллен рассказал, как провел это время он. Про то, как случайно обнаружил драконов, про свою встречу с ними и томительное ожидание, про спасение Каррэна и попытку взорвать ящик изнутри.
   – А я-то гадал, что это с ним произошло, – вставил Лиль. – Думал, может драконы повредили. Да нет, вряд ли – ящик-то непростой, специально делался, да и выгнут явно изнутри. Подумал про тебя, но ты хоть и не промах парень, а так ногами долбануть точно не сумеешь. Да хоть мы тут все разом по нему запрыгаем, и то даже немножко не погнем, а тут такой гриб вырос.
   Биллен покивал головой.
   – Да, меня там чуть не убило. Печать спасла. Все нормально, спит, – успокоил он встревожившегося Волка. – Но по ушам так грянуло, думал, оглохну. Даже вверх вместе с гробом подбросило. Драконы мне, кстати, рассказали, что это сплав каких-то редких металлов, смешанный с их перемолотой чешуей. Видимо, маги отловили и убили нескольких, пустив чешую на свои опыты.
   – Мерзкие выродки, – сжал кулаки Сван.
   – Ничего, доберемся и до них, – с серьезным видом сказал Волк. – Вот окажемся в замке, отдохнем, наш хозяин разберется с Тилианом, тогда сразу и отправимся.
   Спутники вопросительно посмотрели на Биллена. Сам он уже не раз думал, что делать дальше, когда они доберутся до Мага. Он больше не видел для себя жизни в деревне, как не сомневался ни на мгновение, что теперь его судьба связана с приключениями, но в любом случае хотел повидать свою семью.
   – Да, я, наверное, с вами, если разрешите, – робко ответил он.
   – Посмотрим, как оно пойдет, – уклончиво ответил Волк. – Что до всех нас, то мы обеими руками за, но не забывай, что сначала мы должны выполнить то, ради чего затевался весь поход. – И многозначительно посмотрел на сумку, висевшую у Биллена на поясе.
   – Но мы в случае чего можем и подождать немного, не бойся, – ободряюще добавил он, глядя на расстроившегося мальчишку.
   В это время вожак драконов, дремавший на своем камне, встрепенулся, спрыгнул на пол пещеры, словно и не спал за минуту до этого, и издал резкий короткий клич. Остальные начали подниматься с пола, медленно расправляя крылья и потягиваясь, а сам дракон подошел к товарищам.
   – Поднимаемся. До выхода еще далеко, так что не будем терять время. Пешком не пойдем, слишком долго. Если наша уловка не удалась, то у магов полтора часа форы, ищи их потом по лесам.
   – Так и что тогда? – недоумевая, спросил Лиль.
   – Полетим, – коротко бросил дракон и развернулся обратно.
   Спутники недоуменно переглянулись, но тоже повскакивали со своих мест и приблизились к столпившимся драконам. Фарт бежал следом, вопросительно поглядывая на Биллена. Тот, торопясь, лишь потрепал волка по голове и махнул рукой, зовя животное за собой.
   Шестеро драконов во главе с вожаком пригнулись, чтобы люди могли запрыгнуть им на спины. Седьмой дракон приблизился к Фарту и нерешительно потоптался, не понимая, с какой стороны подступиться к волку. Фарт недовольно оскалился – ему явно не понравилась затея лететь на драконе. Он привык бегать, но уж никак не летать. Строгий голос Биллена заставил его успокоиться и безропотно ждать, пока дракон обхватит его своими лапами, но тело животного напряглось, и он еле сдерживался, чтобы не попробовать цапнуть когтистую лапу.
   С начала сборов прошла всего пара минут, когда драконы взмыли в воздух и бешено ринулись вперед. У дальнего края пещера резко сужалась, превращаясь в обычной проход, хоть и широкий, и драконы с феноменальной точностью влетали в него, как в игольное ушко.

   А потом начался полный кавардак. Биллен видел только одного дракона перед собой. Назад он даже не оборачивался, боялся, что иначе стошнит, такой стремительной была скорость и такие феноменальные пируэты выдавали драконы на крутых поворотах.
   А проходы меж тем уверенно шли вверх. Вот вроде бы летишь по спокойному ровному коридору, и тут на тебе – огроменный камень, невесть как перегородивший путь, а после него неожиданный подъем. В таких местах Биллена вдавливало в драконью спину, и он изо всех сил старался не сползти назад. Вот они запетляли, как сумасшедшие, и в это мгновение мальчишка внезапно увидел вдали выход. Через десять секунд это «вдали» превратилось в «рядом», и не успел он опомниться, как вожак вырвался наружу и взмыл в небо, сразу начав описывать круги над землей.
   Из пещер один за другим вылетали остальные драконы. Воздух наполнился хлопаньем крыльев, но на земле никого не было. «Неужели ушли?», с упавшим сердцем подумал Биллен, но вожак словно прочел его мысли и сказал:
   – Вряд ли они стали бы ждать вас прямо у выхода. Они наверняка прячутся у перевала или ниже, где начинается лес. Не волнуйся, мы их найдем – еще никому не удавалось укрыться от драконьего взора.
   Остальные драконы рассыпались в воздухе на несколько миль вокруг, старательно прочесывая путь к перевалу и склоны гор, но поиск пока не приносил результатов. Делая очередной круг над местностью, вожак, на котором сидел Биллен, внезапно обернулся к нему и спросил:
   – Ты ведь можешь видеть на расстоянии.
   Биллена как громом ударило. Какого черта они сидели в пещерах и гадали? Почему он сразу не попытался найти этот второй отряд? Он сразу закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться, но ощущение полета сильно мешало, и отрешенность, которая всегда предшествовала таким путешествиям, упорно не желала приходить. Попробовав несколько раз, Биллен сдался и попросил:
   – Мы можем спуститься на землю? Здесь у меня ничего не получится.
   Остальные драконы остались кружить в воздухе, когда вожак молча кивнул и плавно спикировал на ближайшую ровную площадку на вершине горы. Биллен огляделся по сторонам и заметил родник, вытекавший неподалеку и превращавшийся через несколько шагов в маленький пруд. Внезапно ужасно захотелось искупаться. Он прикинул – действительно, с того дня, как Слуги обнаружили его в зарослях камыша и забрали с собой, он ни разу не мылся. Утомительные длинные скачки на лошадях, натертые ноги, переход через бушующее огнем болото, битва перед пещерой, потом заточение в этом проклятом гробу – за все это время Биллен ни разу не окунался в воду. Время поджимало, но он не мог противиться нахлынувшему чувству, и, виновато глянув на дракона, быстро скинул одежду и прыгнул в пруд.
   Сначала от холода чуть не свело ноги. Задыхаясь от неожиданности, Биллен начал барахтаться в ледяной воде, стараясь хоть как-то согреться, и почти сразу тело наполнилось блаженством. Холодная родниковая вода приятно пощипывала кожу, и неописуемая радость наполнила душу мальчишки, весело плескавшегося и барахтавшегося в студеной воде.
   Наплававшись, он вылез на берег и стал торопливо одеваться. Дракон, видимо, понимал его состояние, и потому не задавал никаких вопросов и не поторапливал, меланхолично поглядывая на суетящегося человечка. Одевшись, Биллен сладко потянулся и сел на землю. Потом поерзал на месте и лег. Спать совсем не хотелось, но у него всегда лучше получалось видеть на расстоянии именно тогда, когда он лежал. Вот и теперь, стоило только опустить голову на траву и закрыть глаза, как в голове сразу в деталях возникли окрестности.
   Биллен спокойно, милю за милей, осматривал одну тропинку за другой, каждую прогалину, каждую поляну среди редких деревьев, росших вдоль хребта окружающих гор. Вот он наконец приблизился к перевалу, и сразу понял, что это он – из Долины к этому месту шла извилистая каменистая тропа, единственная, по которой можно было попасть на вершину неприступной горной гряды. И такая же точно тропа шла дальше, спускаясь вниз и исчезая у подножия гор снаружи, во внешнем мире.
   Осмотрев окрестности с высоты, Биллен приблизил взор, но на самом перевале было тихо. Будь он следопытом, может, он и заметил бы какие-то следы, но обычному мальчишке это было не под силу. Пошарив взглядом по перевалу, он решил двинуться дальше – туда, где никогда не думал очутиться, и незаметно для себя внезапно оказался на тропе.
   Тропа извивалась среди нагромождений валунов, изредка прерывавшихся небольшими зарослями деревьев. Чем ниже спускался Биллен, тем больше начинало попадаться деревьев, и наконец тропа полностью скрылась в лесу, поглотившем внешние склоны здешних гор.
   Внимательно осматриваясь по сторонам, Биллен быстро спускался вниз, вслушиваясь в окружающие звуки. Но они были самыми обычными – крики птиц, шелест листвы, загадочное шуршание, потрескивание и прочие необъяснимые вещи, которые происходят в любом лесу, скрытые от человеческих глаз и навсегда остающиеся тайной для любого путешественника.
   И вроде бы все нормально, но какое-то странное ощущение, словно множество глаз старательно вглядываются в тропу, буравя тебя насквозь, не давало покоя. И лес вроде бы обычный, и нет никого, но смутное чувство подсказывало Биллену, что что-то не так.
   Остановившись и помедлив пару секунд в раздумьях, он решительно свернул с тропы и вломился в чащу. Опыт подсказывал, что окружающий враг, если он тут есть, все равно не увидит его, так что бояться нечего. Сейчас он не более, чем бесплотный дух, не видимый глазу обычного смертного, а иным зрением в его присутствии маги не обладали, неважно, был он своем обычном обличии или в нынешнем.
   Картина, открывшаяся его взору, в разы отличалась от спокойной миролюбивой лесной тропы. Весь лес вокруг был буквально усеян уже знакомыми воинами, закованными в черные доспехи. Притаившись, они неподвижно ждали за каждым деревом, за каждым кустом, за любым укрытием, которое можно было найти в окружающих зарослях.
   «Вот те на!», – подумал Биллен, осторожно озираясь вокруг. Лес был похож на муравейник, столько в нем было черных воинов. Уж точно не меньше, чем тех, которые лавинами выплывали из злополучного входа в пещеру, а то и больше. И они явно не собирались отступать.
   «Значит, уловка сработала», – радостно подумал Биллен и мгновенно вернулся в свое тело. Он даже не ожидал, что это будет так просто. Обычно раньше он приходил в себя от случайного шока навроде внезапного падения, а теперь просто взял и очнулся.
   Он сразу повернулся к вожаку, продолжавшему смотреть на него из-под полуприкрытых глаз.
   – Я знаю, где они, – возбужденно воскликнул Биллен, вскакивая с места. Вожак только молча кивнул, словно и не ожидал другого ответа, и издал короткий пронзительный крик.
   Спустя полминуты с неба начали пикировать драконы. Они метеорами падали вниз и тормозили своим излюбленным приемом в нескольких метрах от земли. Очень скоро вся поляна, невесть как оказавшаяся на вершине горы, оказалась заполнена чешуйчатыми телами. Одним из последних приземлился дракон, несший Фарта. Животное еле дождалось, когда его лапы коснутся земли, и сразу рванулось к Биллену. Он ткнулся носом мальчишке в ноги, фыркнул и сразу убежал к роднику. Туда же направились и приземлившиеся друзья. Фляги, которые остались после болот, давно опустели, и спутников мучила усиливающаяся жажда, поэтому, здраво рассудив, что лишняя пара минут ничего не изменит, они жадно ринулись к воде. Все, кроме Волка. Он тоже выглядел осунувшимся и уставшим, но вначале подошел к Биллену. Тот вкратце рассказал ему о том, что было в очередном видении, и Предводитель коротко кивнул. Потом развернулся и тоже подошел к роднику, припав к нему ртом на несколько минут.
   Многие драконы тоже подошли к пруду. После боя всех мучила жажда, и драконы выстроились вокруг источника вместе с людьми. Снова они находились бок о бок с существами, которых еще вчера считали недостойными своего внимания, но теперь все было иначе.
   Как быстро иногда все меняется, подумал Биллен, глядя на всех них. Лежа в своем металлическом гробу, он испытывал трепет, надеясь уговорить драконов выступить на их стороне, а теперь не нужно было даже ни о чем просить – драконы сами решили сопровождать их дальше и разбить второй отряд магов, хотя и потеряли в предыдущем бою семерых сородичей. Он по очереди оглядывал своих друзей – Фарта, Волка, Свана, Лиля, Тилиана, Виспера, потом разноцветных драконов. Его взгляд остановился на вожаке и встретился с его желтыми глазами. Тот внимательно посмотрел на Биллена и медленно кивнул. Да, он испытывал те же чувства. Для драконов все происходящее тоже было в новинку, но они хорошо справлялись с изменениями в своей жизни, несмотря на то, что в их распоряжении было гораздо больше лет, чем у десятка людей вместе взятых.
   Вожак подошел к Биллену и тихо проговорил:
   – Да, все меняется. Даже мы не можем предугадать повороты судьбы. Иногда ее причуды вызывают удивление, иногда гнев, но сегодня она совершила поистине удивительный поворот.
   Биллен уже собрался открыть рот, чтобы что-то ответить, но в этот момент к ним подошел Волк.
   – Нам пора, – то ли вопросительно, то ли просто сказал он. Биллен растерянно кивнул головой, и только тогда понял, что Волк и вожак драконов ждут от него точного направления.
   Значит так. Он видел спрятавшихся воинов далеко внизу, там, где по сторонам тропы уже вовсю растет лес, так что ориентир не оставляет сомнений. Но драконы не могут биться в лесу, им нужно открытое пространство, и в этом крылась главная проблема. Как выманить врага из-под прикрытия деревьев? Неожиданно идею подал Лиль, старательно терший лоб, словно это помогало ему думать.
   – Ээ, ну давайте схитрим. Как в прошлый раз, когда вы обманули этого Юрона. Пусть драконы покружат в воздухе и улетают обратно в пещеру, а мы двинемся вперед по старинке на своих двоих. Тогда они точно повылазят из леса, тут-то их драконы и зажмут. Тропа там широкая, места всем хватит, – повернулся Лиль к вожаку.
   Волк и дракон одновременно одобрительно кивнули.
   – Прекрасно, так и поступим, – хлопнул Предводитель Лиля по плечу. – Враг решит, что драконы решили проводить нас только до выхода. Значит, дальше мы идем одни…
   – Ну что-то в этом роде я и имел в виду, – поддакнул Лиль.
   – Ага, как обычно, – мрачно бросил Сван.
   – Да, идея невесть какая гениальная, а у тебя что, другая есть? – огрызнулся тот.
   – Да нет, идея-то блестящая, – проурчал Сван. – А главное оригинальная. Никому бы и в голову такое не пришло.
   Лиль уставился на него немигающим взглядом и громко засопел, но потом только махнул рукой. Драконы, выслушивавшие дружескую перепалку с непроницаемыми лицами, зашевелились и, не став терять понапрасну время, поднялись в воздух. Сделав пару кругов над окружающими склонами, они вереницей нырнули обратно в недра гор, и друзья остались одни.
   Фарт по своему обыкновению лежал рядом с Билленом, Сван угрюмо пялился себе под ноги, Виспер вертел головой, а Тилиан грустно поглядывал по сторонам, видимо, готовясь к встрече еще с одним магом, который накроет его целым шквалом проклятий и лавиной угроз.
   Тем временем вокруг уже вовсю царило позднее утро. Солнце поднялось над склонами гор, и блаженное тепло разливалось по уставшему телу Биллена. Так хотелось зажмуриться, вытянуться на траве и поглубже зарыться в нее лицом, чтобы сразу надолго захрапеть. Напившийся воды Фарт тоже довольно жмурился, подставляя морду теплым солнечным лучам.
   Настроение товарищей улучшилось. Волк разрешил потратить пять минут, чтобы все могли хорошенько умыться, и теперь спутники весело фыркали, смывая грязь, пот и кровь прошедших дней в студеной прозрачной воде родника.
   Стараясь выглядеть как можно более непринужденными, друзья закончили все дела и бодрым шагом двинулись к перевалу, где начинался спуск вниз. Разведчика высылать не стали. Всем своим видом спутники показывали возможным соглядатаям, что ничего не опасаются, но Биллен знал, что за внешней веселой маской скрываются внимательные глаза, обшаривающие каждый метр окрестностей.
   Через час Волк скомандовал короткий привал. Торопиться и вправду было некуда. Биллен точно знал место, где находится засада, и маги явно не собирались ее сворачивать.
   – Пусть посидят там подольше, понервничают. Им в этим доспехах, небось, жарко будет, к обеду солнце сильно припечет, – хмыкнул Лиль.
   – Они не нервничают, – грустно улыбнулся ему в ответ Тилиан. – За нами наблюдают их разведчики, и маги прекрасно осведомлены, где мы и с какой скоростью движемся. Они могут простоять там хоть до вечера. А доспехи – нет, в них не жарко.
   – Жаль, – поджал губы Сван. – Я надеялся, что они сварятся в них к нашему приходу.
   Тилиан криво усмехнулся. Друзья сидели на камнях, вытянув вперед ноги, и попивали из фляг, предусмотрительно наполненных водой из родника.
   – Ну вот скажи мне, Тилиан, – никак не мог угомониться Лиль, – их воины, что, совсем ничего не боятся? Юрон-то этот чуть в штаны не наделал. Будь он хоть трижды злобным магом, а все же человек. Приставь ему саблю к животу – сразу начнет умолять. А этим хоть бы что – выкашиваешь их целыми рядами, а им все по боку. Ну, что за дела?
   Тот только грустно покачал головой.
   – Да, маги трусливы по своей природе, но лишь потому, что обрели небывалое могущество и теперь боятся его потерять. А у их воинов никогда ничего не было. Они… – тут Тилиан запнулся и покраснел. – В общем, они ничего не боятся. Они этого просто не умеют.
   Тилиан угрюмо уставился под ноги. Больше друзья ничего не спрашивали. Им итак хватило всего сказанного, и никто не был вправе требовать чего-то большего от товарища, которому даже эти скупые слова дались с таким трудом. Каждое могло быть последним в его жизни, но Тилиан мужественно пытался рассказать как можно больше, пока сам не почувствовал, что еще один шаг может стать его последним, и вернуться обратно уже не получится.
   – Да, – снова в полной тишине крякнул Лиль. – Враг ничего не страшится и лезет на убой. Что ж…
   – Придется тебе снова всех поубивать, – рыкнул сбоку Сван, и друзья повалились на землю от хохота. К слову сказать, весь разговор велся очень тихо, чтобы случайный шпион не мог услышать ничего важного, зато смеялись все в полный голос. Да и что может сообщить своим хозяевам разведчик, увидевший свою будущую добычу хохочущей и валяющейся по земле?
   Биллен лежал на спине, примостив голову на теплый мягкий бок Фарта, сразу же довольно заурчавшего. Смеясь вместе со всеми и радостно оглядывая друзей, он вдруг заметил, что снадобье, подсказанное драконами, действительно помогло. Раны товарищей стали гораздо меньше, некоторые уже наполовину затянулись, а здоровенный фонарь Тилиана, пару часов назад красовавшийся под его глазом, заметно побледнел. Даже огромная распухшая губа Свана явно уменьшилась в размерах, словно прошло, по крайней мере, дня три.
   Вот молодец, подумал Биллен про вожака драконов. Надо будет обязательно поблагодарить его. Да и вкусная родниковая вода пришлась как нельзя кстати. Вон, даже Волк посвежел – теперь вместо осунувшегося бледного лица на него смотрела обычная заостренная физиономия Предводителя, как всегда донельзя серьезная, и как всегда с маленькими искорками смеха в глубине спокойных серых глаз.
   Кстати, оказалось, что окрестности на вершине горной гряды не так уж пусты, как Биллену думалось раньше. Ему всегда казалось, что жизнь бьет ключом там, внизу, среди лесов и равнин, но и здесь в изобилии встречались местные обитатели. Конечно, в первую очередь, птицы. Попугаев, про которых он читал в дедовых книгах, тут не было, зато вовсю суетилось огромное множество других, которых он никогда не видел. Поскольку люди здесь встречались, мягко говоря, нечасто, то птицы не боялись странных существ, расположившихся в их владениях, и гордо прыгали вокруг, поклевывая невидимые семена местных растений. Какой-то особенно крупный весельчак с огромным нелепым клювом, чуть ли не больше своего тела, решил даже попробовать клюнуть Биллена в руку, но бдительно дремавший Фарт спросонья утробно рыкнул, и шутник моментально скрылся в ближайших кустах, вломившись в них в ужасе подобно дикому кабану.
   Но ладно бы птицы. Оказалось, что здесь водятся животные и покрупней. Внезапно шагах в тридцати от друзей на огромном валуне образовался настоящий горный козел. Красавец, с огромными рогами, он равнодушным презрительным взглядом оглядывал странных существ, сидящих перед ним, неспособных даже к самым маломальским прыжочкам. Что уж говорить об упоительных гонках по склонам ближайших скал. О смертельных прыжках через бездонные пропасти, где внизу в глубине маячат только острые камни. О выносливости, с которой можно скакать по горам. Куда им, глупцам…
   Сван, больше других понимавший животных, первым уловил надменные вибрации козла. Биллен даже не успел заметить, как тот ухватил рукой камень, и увидел лишь свистящий след здоровенного булыжника, который Слуга молниеносно отправил в сторону зарвавшегося козла.
   Но у того, видимо, сегодня выдался удачный день. Реакция наглого прыгуна оказалась быстрее его мыслей, и козел успел отпрыгнуть всего за мгновение до неминуемой смерти – камень летел аккурат в его голову, но быстрые ноги бросили бородатого забияку вперед, и он благополучно скрылся среди окружающих скал.
   – Ты это, может, тогда камнями запасешься? – сразу подначил Свана Лиль. – Хотя нет, все равно ни в одного мага не попадешь. Лучше уж мы сами. А ты пока нам суп из лягушек наваришь. Помнится, он у тебя шикарный получился. А камнями еще не дай бог кого-нибудь из нас заденешь. Да и вообще, у нас итак уже есть один крестьянин, – и Лиль хлопнул по плечу Биллена, заговорщически подмигивая, – зачем нам еще и неумелый метатель камней? Повар нам бы больше сгодился, а?
   – Ну тебе бы точно сгодился, – добродушно прогудел Сван. – Ты бы и его самого сожрал, кабанов-то здесь нет.
   – Да дались вам эти кабаны, – взвился Лиль. – Что вы меня этими кабанами попрекаете все время?! Ну есть я хотел, ну съел одного…
   – Одного! – расхохотался Сван. – Да ты все болота обшарил, целое побоище устроил, чтобы «еще хоть одного пожарить и лопатку пососать». Прожорливое чудовище, ненасытное и необузданное в своем стремлении пожрать.
   Друзья снова дружно рассмеялись, но тут Волк, наконец, скомандовал подъем. Пришла пора идти дальше, и спустя несколько секунд отряд уже стоял на ногах, готовый выдвинуться вперед, навстречу последней битве, отделяющей спутников от замка, в который они так стремились, и который все больше начинал пугать самого Биллена. Он привык к мысли, что они обязательно должны туда попасть, но что будет потом? Как Маг сможет освободить его от Печати? И сможет ли вообще? А если она действительно так сильна? Вдруг он не сможет ничего сделать, и в своих попытках окончательно разбудит ее?
   Вопросы роились в голове Биллена, и он рассеянно озирался по сторонам, пытаясь отогнать тревожные мысли. Вдруг ничего не выйдет? И как вообще он собирается разлучить его самого с могущественным амулетом?
   Призвав на помощь все самообладание, Биллен попытался успокоиться. Лучше решать проблемы по мере их возникновения, справедливо решил он. Сейчас главное – одолеть тех, кто устроил им засаду, а там будь что будет. В конце концов, он находится среди друзей, да и сам Маг наверняка ему понравится, раз уж ему служат такие достойные люди.
   Постепенно эти размышления, как ни странно, успокоили молодого волшебника. Потрогав по привычке поясную сумку, в которой лежала Печать, он машинально отметил, что теперь она была теплой все время, и так же машинально убрал руку от греха подальше, чтобы не дай Бог ненароком не разбудить то, что лежало внутри.
   Двигаясь размеренным шагом, отряд направился дальше к перевалу. По подсчетам Биллена, до него оставалось минут сорок, и спутники продолжали весело болтать, стараясь показать всем своим видом, что они не ждут больше никаких опасностей и совершенно спокойны.
   Тилиан рассеянно улыбался шуткам своих новых товарищей, продолжая думать о своем. Он один никак не мог расслабиться, с отвращением ожидая того момента, когда снова увидит своих бывших хозяев, которых он ненавидел всей душой и у которых в заложниках осталась его семья. Магов он не боялся, нет. Наоборот – внутри у него вскипала злость на этих беспощадных садистов. Ненависть – не то слово, которым можно описать состояние, когда хочется не просто убить, а разорвать на кусочки, растереть и развеять по миру каждую клеточку тела своего врага. От былой растерянности давно не осталось и следа. Тилиан знал, что теперь его окружают настоящие верные друзья, и был готов в любую минуту первым броситься на вражеские шеренги, чтобы биться так, как еще никто не бился с магами. За себя, за своих новых спутников, за свою семью. За всех, кого они запытали и замучили на своем проклятом острове. За тех драконов, которых они изловили и убили, чтобы потом ободрать их чешую и смешать ее с металлом. За своего любимого ворона, который не захотел покинуть его и в итоге упал, сраженный стрелой.
   Много, слишком много злодеяний совершили они, чтобы остаться безнаказанными. Тилиан верил Волку. Он знал, что тот не подведет, и они совсем скоро вернутся на остров, чтобы раздавить этих змей в самом сердце их логова и спасти его семью. Очень скоро их Маг снимет его блок, и тогда он расскажет, как можно незаметно приблизиться к острову, как миновать ловушки и куда ударить в первую очередь. Он расскажет и про распорядок часовых, и про хранилища огненных смесей, и про целые кварталы, где в клетках держат рабов со всего мира. Скорее бы уже настал тот миг, когда он сможет рассказать обо всем. Хорошо, что маги не умеют связываться на большом расстоянии, и их главные не знают о том, что здесь происходит.
   Задумавшись, Биллен не сразу понял, что слышит его мысли. Он машинально передвигал ногами и, казалось, витал в облаках, но только теперь осознал, что на самом деле все это время находился в голове другого человека. Как это получилось, Биллен не понимал, но это как раз было в порядке вещей. Он удивленно помотал головой и шепнул Тилиану, шагавшему рядом с ним:
   – Я все слышал.
   Тилиан удивленно поднял брови и вопросительно посмотрел на мальчишку.
   – Послушайте, – тихо обратился Биллен к спутникам, не сбавляя шага. Те непринужденно повернули головы, будто ожидали очередной шутки, но серьезные глаза смотрели внимательно. Даже Фарт недоуменно повернулся, высунув язык и нетерпеливо подпрыгивая вокруг. Биллен тихонько заговорил:
   – Я слышал, о чем думает Тилиан. Не знаю, как так получилось, я просто шел и смотрел по сторонам. Потом задумался, но оказалось, что это думаю не я, а он, – и Биллен кивнул в сторону ошарашенного Тилиана.
   – Я вот к чему, – продолжил он под изумленные взгляды спутников. – Даже если вдруг у вашего Мага не получится снять блок, ну мало ли, мы все равно узнаем, чего ждать на острове. Ловушки, распорядок часовых, огненные смеси, кварталы рабов, все верно?
   Головы спутников дружно повернулись к Тилиану. Тот лишь кивнул, все еще не успев прийти в себя от такого неожиданного заявления.
   – Но это еще не все. Во-первых, я знаю, что маги не могут связываться на больших расстояниях, и в Забытой пустоши никто не в курсе того, что происходит здесь. И второе. – Биллен победно посмотрел на друзей. – Где-то обязательно должен быть их корабль. Или корабли. Сожжем их, и маги могут ждать вестей хоть до следующего лета. Пусть хоть лопнут от злости, но ничего не узнают ни про Тилиана, ни про нас.
   – Ну, брат, – хлопнул Биллена по спине Лиль. – Еще одна такая выходка, и я подарю тебе свой плащ. И первого кабана, – он ехидно оглядел друзей, – зажарю лично для тебя.
   Волк задумчиво покивал головой.
   – Да, заманчивая идея. – Он подумал еще немного. – Но у нас своя задача. Нет, мы не можем отклоняться, нас итак уже заждались в замке. Каждая минута на счету.
   Сван сердито прокашлялся, но Волк поднял руку.
   – Я не сказал, что этого в принципе не нужно делать.
   – Ну а как тогда? – подал голос Лиль. – Они уплывут себе обратно и все.
   – Это работа как раз для драконов, – ответил Предводитель. – Думаю, им это будет даже в радость. Мы пойдем в замок, а они потопят корабли.
   – А если и там будет маг? – встрял в разговор Биллен. – Меня-то там уже не будет, и он сможет колдовать. Да они половину драконов перебьют!
   Волк нахмурился. Очевидно, такое развитие событий не приходило ему в голову.
   – Нет, – снова сказал Волк. – Все равно никак. До моря отсюда четыре или пять дней пешком. Даже если мы полетим на драконах, то потратим полдня, чтобы только добраться туда. Потом пока еще найдем корабли, пока разберемся с ними, пока вернемся обратно. Это слишком долго. Мы не можем рисковать. Твой амулет может проснуться в любую минуту, и тогда жди беды. Наш хозяин дал нам четкие указания на этот случай. Мы во что бы то ни стало должны добраться до замка, пока Печать еще дремлет, иначе совладать с ней будет практически невозможно.
   Друзья продолжали идти, но теперь уже в полном молчании, ломая головы, как поступить в этом случае.
   – Но есть и другой вариант. – Предводитель обвел взглядом товарищей. – Как только мы доберемся до замка, наша миссия будет выполнена, и вот тогда мы можем сразу отправиться в погоню. Долетим на драконах и потопим их корыта, даже если они уже успеют выйти в море.
   – Никаких проблем, – согласился Лиль. Сван уже хотел было открыть рот, чтобы отправить в адрес приятеля очередную остроту, но почему-то передумал.
   – А маги? – только и спросил он.
   – А что маги? – ответил Волк. – Это не Забытая Пустошь, там их всего-то будет – раз-два и обчелся.
   В отличие от Свана, Лиль не смог промолчать:
   – Да ты не бойся, Сванчик, мы тебя, если что, в обиду не дадим.
   – Ничего, скоро посмотрим, кому кого придется в обиду не давать. Этак полчаса, – довольно осклабился тот, демонстрируя широкую улыбку с крепкими зубами.
   Так, продолжая трепаться, друзья дошли до перевала. Широкая тропа уходила в обе стороны, поднимаясь из Долины и спускаясь во внешний мир, и стоило взглянуть на нее, как Биллена охватило возбуждение. Он путешествовал уже несколько дней, преодолевая всевозможные преграды и лишения, но только теперь воочию увидел путь, который уведет его из родных мест. Раньше все это казалось каким-то нереальным будущим, теперь же он твердо стоял на каменистой дороге и собирался сделать первый шаг туда, где никогда в жизни не думал оказаться.
   Остальные были спокойны. Слуги итак исходили весь этот мир вдоль и поперек, Тилиан тоже, даже Фарту было решительно все равно. Он лесной зверь, и ему везде хорошо, лишь бы это были не мрачные пещеры и горящие болота. А тропа спускалась вниз и терялась в густых лесах, так что все отлично.
   Фарт завертелся вокруг, призывая спутников наконец идти дальше. Те не слишком медлили и задержались всего на пять минут, чтобы спокойно посидеть, покуривая трубки и созерцая вид, открывающийся с вершины перевала. Все смотрели туда, наружу, где открывался новый мир, но Биллена тянуло поглядеть на свою Долину. Все-таки сейчас он впервые в жизни покидал ее пределы. Даже горящие болота, даже пещеры были частью его мира – пусть враждебной, но все-таки не чужой. И очень хотелось взглянуть еще раз на те просторы, среди которых он рос до недавнего времени. Сможет ли он вернуться сюда когда-нибудь? В сердце тоскливо екнуло, и Биллен заморгал, стараясь не выпустить наружу слезу.
   – Хотел бы и я когда-нибудь увидеть родные края. – Биллен не заметил, как к нему подошел Виспер. Он угадал ностальгию, проснувшуюся в душе мальчишки, но не пытался успокоить его пустыми обещаниями навроде «да ладно, вернешься еще, проще простого». Виспер просто смотрел на его Долину и с грустью вспоминал свои места.
   – Я был постарше тебя, когда покинул дом, – продолжил он, – но от этого было не легче. Меня ничего особенно там не держало, однако уходить все равно было тяжело. Наверное, как тебе сейчас.
   Виспер грустно улыбнулся и ободряюще похлопал Биллена по плечу:
   – Ничего. В конце концов, если что-то происходит, то так и должно быть. Ну, кроме всяких вопиющих несправедливостей.
   Он снова улыбнулся, на этот раз уже весело, и у Биллена отлегло от сердца. Да, так тому и быть. А сюда он еще вернется, обязательно вернется. Проще простого.
   С вершины горы открывался потрясающий вид. Границы Долины скрывались за горизонтом, и Биллен не мог целиком охватить ее взглядом даже отсюда. Он прикинул, где примерно может находиться его деревня, но так и не смог сориентироваться, и, наконец, отвернулся.
   Зато панорама внешнего мира поистине захватывала дух. Так вот он какой. Бесконечные густые леса и равнины, прорезанные широкими полноводными реками, желтые, зеленые и красные пятна, ландшафт, меняющийся от впадин до крутых холмов. И надо всем этим огромное голубое небо. Край внешнего мира терялся в легкой дымке, скрывая свои секреты от взволнованного взгляда Биллена, но эта преграда не могла остановить воображение, стремительно уносившее мальчишку вперед. Туда, где обязательно прячется все самое интересное.
   Больше отряд не медлил. Впереди начинался спуск, который вел прямиком в ловушку, устроенную магами, и оттягивать этот момент не имело смысла. Наоборот, всем хотелось поскорее встретиться с черными воинами, чтобы окончательно разбить вконец надоевшего врага и втоптать его черные шлемы в землю, поэтому спутники без лишних слов двинулись вперед. Опустевшие фляги полетели в придорожные кусты. Теперь они были больше помехой, чем необходимостью, поскольку места вокруг изобиловали родниками и ручьями, пояснил Биллену Лиль в ответ на его молчаливый вопрос.
   – Да выкидывай ее к свиньям, она тебе больше не пригодится, – просто сказал он. – Через двадцать минут пожалеешь, что она только зря болтается на поясе.
   Биллен выкинул свою флягу вслед за остальными, и почему-то этот простой ритуал придал ему новых сил. Больше ничего не мешало встрече с подлым врагом, и он шел вперед легким пружинящим шагом. Да, теперь он точно готов. Огненные шары себя не оправдали? Ладно, придумаем что-нибудь другое. И цепенеть в этот раз он уже точно не будет, не дождетесь.
   В самом начале спуска Волк тихо сказал ему и Тилиану:
   – Когда они нападут, встаем в круг, так будет проще всего продержаться. Вот только насчет Фарта я не уверен. Проткнут его пиками, как пить дать. Жалко такого хорошего зверя.
   – Так может, мне его отослать? – так же тихо спросил Биллен.
   – Да нет, не уйдет. Он у тебя гордый, не станет отсиживаться в кустах.
   – Ну так пусть не отсиживается, а ждет момента. Он любит эффектные появления.
   – Да, это его коронное, – ухмыльнулся Волк, повторив недавнюю фразу мальчишки.
   Биллен на ходу погладил трусившего рядом Фарта и заговорил с ним. Фарт внимательно слушал, преданно глядя своему спасителю прямо в глаза. Казалось, что зверь все понял – он потерся головой о ногу мальчишки, потом быстро посмотрел по очереди на всех остальных и перемахнул через тропу в кусты.
   – Глянь, опять пожрать захотел, – весело кивнул ему вслед Лиль, громко заржав на всю округу, но всем было понятно, что весь этот маленький спектакль предназначался специально для ушей шпионов, которые могли скрытно вести их прямиком в расставленные сети.
   Сам же отряд бодрым шагом продолжал двигаться вниз, как будто и не обращая внимания на стену деревьев, росшую по бокам старой дороги. Только Биллен крутил головой по сторонам, пытаясь узнать окрестности, где должна притаиться засада. Пока ничего. Просто деревья, кусты и громкое щебетание птиц.
   Сама дорога, в общем-то, могла так называться весьма условно. Просто в этом месте камни образовали более-менее широкую прогалину, которую никак не мог захватить окружающий лес. Пучки травы и невысокие кустики потихоньку отвоевывали себе место и здесь, но очень медленно, так что в целом это еще можно было назвать дорогой.
   Лес шумел. Если бы не засада впереди, то путешествие можно было бы назвать замечательным. Легкий ветерок разгонял собирающуюся жару, мерная трескотня кузнечиков, поквакивания, похрустывания и шелест приятно успокаивали, и казалось, что вместо будущего сражения друзья весело направляются на речку за деревней. Или, наоборот, возвращаются оттуда обратно домой, где можно будет весело пообедать и завалиться поспать после сытной еды на пару часов.
   А есть, кстати, уже хочется, и вполне ощутимо. Передряги прошедшей ночи не давали проснуться голоду, но теперь, завидев, что вокруг все спокойно, он начал настойчиво теребить желудок, пытаясь выбраться наружу. А вот еды-то как раз и не было. Вокруг росло много всяких кустов, наверняка могли найтись и ягоды, и лещина, и дикий лук с кислицей, и много еще чего, что можно найти в лесу – от лопухов ревеня, под которыми притаилось маленькое семейство грибов, до диких яблонь и груш, но момент, как ни крути, выдался совсем неподходящий.
   Замечтавшись, Биллен пропустил момент, когда местность вокруг показалась знакомой. Внутри екнуло, но он не подал виду, только якобы случайно задев рукой шагавшего рядом Волка. Тот сразу все понял. Ни походка, ни выражение лица не выдали командира Слуг, но Биллен почувствовал, что тот правильно истолковал случайное касание.
   Да, теперь спутники явно шли как раз там, где по обеим сторонам в лесу должны притаиться черные воины. Вот он, знакомый пень, а вот дерево, раздвоившееся, словно большая рогатина. Все эти детали Биллен подмечал, стараясь не пялиться в глубину зарослей, просто равнодушно глазея по сторонам.
   Но вот знакомые приметы остались позади, а из зарослей никто так и не показался. Биллен лихорадочно прокручивал в голове видение, но снова и снова убеждался в том, что ошибки быть не может, это то самое место. Может, они не дождались и все-таки ушли?
   Он взглянул вопросительно на Волка, но тот лишь показал головой.
   – Нет, они не могли уйти, – тихо ответил он. – Они знали, что мы идем одни. Я не верю.
   Но каждый новый шаг отдалял отряд от предполагаемой засады все дальше и дальше, а ничего так и не происходило. Напряжение спутников возросло до предела. Биллен увидел, как крупная капля пота медленно скатилась по виску Лиля. Даже спокойному Свану, казалось, вот-вот изменит самообладание.
   Но вот друзья прошли один поворот, потом другой, и ничего.
   – Дело дрянь, – подал голос Лиль. – Улизнули, твари.
   – Нет, – спокойно возразил Волк. – Может, просто отошли дальше. Но они где-то здесь, я чувствую. Идем, как шли.
   Они стояли несколькими шеренгами сразу за следующим поворотом. Друзья от неожиданности даже замерли на месте, моментально схватившись руками за рукояти сабель. Тишина. Как и в первый раз, ряды вражеских воинов застыли в полном молчании, словно изваяния, но теперь уже выставив вперед длинные иглообразные копья. Видимо, это была обычная тактика магов – испугать противника зрелищем неподвижной страшной армии, а затем одним мощным броском разбить лишившихся уверенности врагов.
   Но в этот раз маги не учли одного – их противник уже прошел через такие фокусы, поэтому друзья стояли прямо, спокойно глядя на превосходящие силы. Хотя, к слову сказать, по численности этот новый отряд был ничуть не меньше, чем в прошлый раз, когда лавина воинов выплеснулась из пещер и накрыла отчаянно сражавшихся Слуг в считанные секунды.
   – Больше сотни, – злобно процедил сквозь зубы Лиль, сплевывая на камни под ногами. – Ну что, Биллен, пора испробовать в деле саблю Свана. Ручаюсь, она тебе понравится. Он, паршивец, отказался мне ее подарить, сколько я ни просил. Ну да ладно, сейчас мы их и своими покрошим.
   Странно, но Биллен не ощущал страха. За то объективно короткое время, которое лично для него тянулось вдесятеро дольше, пока он лежал в ящике, он успел возненавидеть магов и их прислужников, поэтому не был напуган, и теперь у него внутри тяжелыми клубами поднималась одна только глухая ярость. Почти такая же, как у Тилиана, и пусть его плен длился всего несколько часов, ему он показался бесконечно долгим. За этот плен, и за всех других, томившихся и умиравших в рабстве страшных магов, он начал ненавидеть их так, что для страха в душе просто не осталось места.
   Криво усмехнувшись, Биллен лениво взмахнул кистью и начал медленно накручивать свою огненную пращу. Друзья подались немного в стороны, чтобы их не задело, и снова замерли. Вот шар начал еле слышно гудеть, потом стал потихоньку увеличиваться в размерах, и в это мгновение в воздухе снова раздался противный голос. Только теперь он немного гнусавил и доносился из леса.
   – На твоем месте я не стал бы этого делать, глупый мальчик. Я знаю, что твое оружие куда сильней обычных огненных шаров, но сначала обернись.
   Одновременно с остальными Биллен машинально оглянулся и увидел сзади точно такие же шеренги с такими же копьями. Значит, засады было две, просто в своем видении он успел раскрыть только первую. Как же так? Как они успели так быстро и незаметно подойти? Чтобы такое количество воинов могло двигаться так незаметно и бесшумно?
   – Если ты решишь использовать свое оружие, то нам придется убить твоих друзей. Наши воины прекрасно умеют метать копья, и поверь, отбить их все не под силу ни одному Слуге, даже вашему командиру. А двое увальней точно отправятся в иной мир первыми.
   Голос затих. Лица Свана и Лиля побагровели от ярости. Еще никто не позволял себе так оскорбить Слуг, как этот невидимый гнус, прятавшийся от них в лесу.
   Огонь в руке Биллена погас сам собой, растворившись в воздухе. Волк метнул на него взгляд и ободряюще кивнул, мол, ничего, справимся, и не такое видали. Он резко развернулся, за ним дернулись остальные, и спустя мгновение отряд стоял кругом, ощетинившись вытянутыми вперед саблями. Одиннадцать клинков смотрели по сторонам, по двое у Слуг и Тилиана и один у Биллена. Но воины продолжали молча стоять, ожидая команды хозяина.
   Тот не замедлил снова подать голос:
   – Сдавайтесь, глупцы. Вы не смогли одолеть и четверть тех воинов, которые стоят сейчас перед вами, куда вам тягаться с таким количеством? Если бы не этот проклятый дракон, которого наши воины нечаянно ранили, все вы так и шли бы сейчас вперед, связанные и беспомощные. Вам не победить. Ваши драконы оставили вас, они предпочли вернуться в свои норы, как земляные крысы, а без них вы ничто. О да, я знаю, что вы заключили союз, но только до выхода из пещер. Бедняга Юрон, какая несправедливая смерть. Но ничего, он отдал свою жизнь для общего блага, и теперь оно уже близко. Кладите оружие и покоритесь, иначе мы просто вас всех перебьем.
   Гнусавый голос наслаждался своим превосходством. Он заранее смаковал победу, уверенный, что она уже состоялась. Но главное – он поверил в их уловку с драконами! Он действительно считал, что они вернулись в пещеры, и друзья остались одни перед двумя сотнями воинов, вооруженных длинными копьями и полностью лишенных всякого страха. Интересно, а о чем он думает? Может, получится?
   Биллен как мог постарался расслабиться и отрешенно уставился в то место, откуда, как ему показалось, доносился голос. И действительно, сразу возникло ощущение, что там кто-то есть. Биллен попытался нащупать невидимого противника, и тотчас отшатнулся, словно обжегся о раскаленную печь.
   Маг не был человеком в полном смысле этого слова. Это была какая-то странная смесь разума змеи, хладнокровно подстерегающей зазевавшуюся лягушку, жадной трясины болот и равнодушной ряби на поверхности озера, скрывающей под собой глубокую холодную пропасть. Все это вместе образовывало отталкивающее нечто, омерзительное в своем единственном стремлении заглотить добычу и принести ее в логово, чтобы потом долго смаковать лакомство вместе с такими же гадкими и нечеловеческими тварями.
   – Это ужасно, – прошептал Биллен и громко продолжил. – Мы никогда не покоримся существам, которые давно перестали быть людьми, так что не тебе указывать нам, что делать, поганый слизень.
   – Ах так! – яростно срываясь зашипел голос. – Да будет тебе известно, глупый крестьянин, что мы стали гораздо большим, чем просто люди! Люди!.. Жалкие мелочные создания, копошащиеся в навозе, которые влачат убогое существование!
   – Драконы тоже так думали, – спокойно перебил его Биллен. – Но не потому, что мы жалкие, а потому, что это они великие по сравнению с нами. Но даже великие поняли, что человек достоин их внимания. А вот ты как раз ничтожество.
   – Да?! – голос уже почти вопил. – Ну и где же ваши драконы? Забились в пещеры и жрут крыс? Что можете вы, ничтожества, теперь, когда они бросили вас?
   Невидимый маг издевательски захохотал. Шеренги врага как по команде дрогнули и начали медленно наступать, грозя зажать отряд между двумя рядами копий. Причем в этот раз тактика воинов изменилась. Задние ряды клали копья на плечи передних, те же, в свою очередь, опускали свои копья вниз. Получалось, что с обеих на отряд надвигался этакий длинный еж, ощетинившийся остриями, направленными во все стороны. Ни поднырнуть, ни перепрыгнуть, и саблей не достать.
   – Думаю, Виспер сможет организовать нам проход, – тихо прорычал Сван. – Нам с его прытью не сравниться, а он мигом порубит все копья. Да вот прямо посередине, чтобы мы могли к ним подобраться. А там только держись, посмотрим, что тут за «больше, чем просто люди». Щас мелкие создания им быстро петуха накрутят. А, Виспер? Жалкие людишки на тебя рассчитывают, ты уж дай им возможность проявить свою убогую натуру.
   Несмотря на всю убийственность ситуации, друзья заулыбались. Поигрывая саблями, Виспер молча кивнул, мягко покачиваясь на полусогнутых ногах и ожидая подходящего момента. Нельзя было позволить врагам сомкнуть две колонны, ведь тогда отряд окажется зажатым в тиски и уже не сможет ничего сделать. Но и кидаться в атаку, когда расстояние еще велико, тоже глупо, иначе неожиданность перестанет быть главным козырем и все будет напрасно.
   Терпеливо выжидая, Виспер продолжал неспешно крутить в руках свои смертоносные сабли, которые совсем скоро должны были превратиться в молниеностный смерч, срезающий все на своем пути. Что бы такое придумать, гадал Биллен, оглядываясь на другую шеренгу. Теперь друзья стояли спиной к спрятавшемуся магу, и воины, находившиеся с его стороны, оказались сзади. Вот если бы их как-то отрезать от нас, чтобы они не могли пробиться, лихорадочно прикидывал мальчишка. Силы еще есть, даже полно, так что осталось только придумать способ.
   Купол, сотворенный им на болотах, он сразу отверг. Это защита от огня, и даже если его сделать супермощным, тогда они сами перестанут видеть, что происходит вокруг. Пожар на пути воинов? Тоже не то, они запросто пробегут сквозь него.
   Стоп! А если огонь станет непреодолимой стеной? Как раз в это мгновение Виспер чуть-чуть подался назад, чтобы рвануться к вражеским копьям, когда Биллен, на секунду зажмурившись, махнул рукой вдоль подходивших сзади воинов, словно хотел крутануться вокруг себя, и сразу начал махать руками снизу вверх, словно подбрасывая в воздух песок.
   Размеренно шагающих черных воинов скрыла настоящая огненная стена. Огонь оглушительно ревел, а Биллен продолжал вкладывать все свои силы в бушующую стихию. Стена стала практически осязаемой. Огонь даже не горел, он словно свился в тугую непроницаемую завесу, сквозь которую теперь не могло пролететь ни одно копье. Сейчас воины кинутся в обход стены, через лес, но Биллен выиграл для них несколько драгоценных секунд.
   А дело тем временем развивалось полным ходом. Обернувшись к друзьям, Биллен увидел, как разлетаются щепками вражеские копья, как танцует среди них сверкающий смерч, и как товарищи с дружным ревом бросаются к открывшуюся брешь. Оглянувшись еще раз на огненную стену, Биллен выхватил свою саблю и ринулся следом.
   Водоворот битвы мгновенно закружил его. Со всех сторон мелькали черные доспехи. Иногда среди них появлялись лица друзей и снова скрывались, захваченные битвой. Сам Биллен размахивал саблей, отбивая вражеские удары, колол, рубил, подныривал, отходил назад и снова кидался на врага. Время от времени вокруг него на мгновение возникал и сразу исчезал непроницаемый купол, когда вражеский клинок уже готов был оборвать короткую жизнь мальчишки. Этак можно и одному сражаться, задорно подумал Биллен, но внутренний голос сразу подсказал – нет, нельзя. Печать сразу проснется, и тогда пиши пропало.
   Биллен невольно залюбовался появившимися в его поле зрения Лилем и Сваном. Они словно косили сено, широко размахиваясь и резко срезая очередного врага. Зрелище было настолько завораживающим, что Биллен пропустил момент и чуть не получил вражеским копьем прямо в лицо – как всегда, спасла неусыпная защита Печати. Биллен нырнул вперед и вогнал саблю в открывшуюся на секунду шею противника, задравшего наверх голову от неожиданности, и страшная мясорубка продолжилась дальше.
   Пока никто из друзей не был ранен, не считая легких царапин и порезов, и Слуги продолжали сеять вокруг себя смерть и разрушение, словно яростные демоны. Враги падали с завидной частотой, но на место убитых сразу вставали новые. Задние ряды напирали на передние, подскальзываясь на лежащих телах, падали от толчков тех, кто напирал следом за ними, но все-таки постепенно смыкались кольцом.
   – Все плохо, – прохрипел оказавшийся рядом с Билленом Волк. – У них есть еще воины. Смотри!
   Предводитель кивнул головой в сторону, и Биллен увидел, как из леса вытекает самый настоящий муравейник. Еще сотни три, не меньше! Господи, да как совладать с такой силой? «Невозможно!», пронеслось в голове, и битва снова разлучила их. Еще немного, и как бы ни крутился Виспер, как бы ни рубили противника Лиль со Сваном, как бы ни срезал их Волк целыми рядами, но эту армию им не одолеть. Где же драконы?
   Они должны были уже появиться, лихорадочно озирался Биллен, отбиваясь от нескольких воинов сразу. Сбоку промелькнуло какое-то тело, и враги разлетелись в разные стороны, как котята. Лицо Свана улыбнулось ему сквозь грязь и пот.
   – Давай, не зевай. Чаще коли, а то соберутся вокруг побольше да навалятся всем скопом, – крикнул он и сразу пропал в горячке боя.
   Да какой там колоть? Куда? Сколько ни маши саблей, они вот-вот раздавят нас, и это так же ясно, что их доспехи черного цвета, с горечью подумал Биллен, отбивая очередной выпад врага. Ему не было страшно, но неминуемое поражение стало уже почти свершившимся фактом. Да и силы на исходе. Он очень много потратил, создав огненную стену, и теперь чувствовал огромную усталость. Руки начинали плохо слушаться, купол все чаще вспыхивал вокруг, отражая пропущенные удары, и все это внезапно вызвало новый прилив гнева.
   Ах так! Рука бешено рванулась вниз, прорубив клинком доспех и дойдя до середины груди. Задавить нас решили?! А вот! Еще один взмах, и разрезанное лицо пропадает из поля зрения. Ну, где же драконы? «Скорее!», – истошно крикнул он, мысленно обращаясь к вожаку.
   Он увидел пошатывающегося Тилиана, отбивающегося сразу от пятерых воинов. Ему на помощь подоспел Волк, но это была капля в море. Даже не в море, а в целом океане черных шлемов, неумолимо стягивавшихся в тугой узел. «Скорее! Еще немного, и мы не выдержим!», снова мысленно крикнул Биллен и услышал в голове ясный голос:
   – Держитесь, друзья, мы идем. Продержитесь еще две минуты.
   Словно гора рухнула с плеч. Откуда-то появились силы, и Биллен замахал саблей, как безумный.
   – Ко мне! – надрывно крикнул он, подзывая рассеянных по полю боя друзей. – Скорей!
   Первыми рядом оказались Волк с Тилианом, расшвырявшие ближайшие ряды и прорвавшиеся к Биллену, пробежав чуть ли не по головам окружающих врагов. Биллен только радостно кивнул Волку, и тот понял его без слов.
   – Скоро? – хрипло выдохнул он.
   – Да, – кивнул мальчишка, и на лице Предводителя появилась улыбка. Тилиан тоже понял его, и сразу воспрял духом. Словно и не было за плечами тяжелого сражения, руки с новой силой закрутили саблями. Враги продолжали падать, громоздя по бокам горы трупов. Откуда-то справа раздалось рычание, и на друзей чуть не налетели Лиль со Сваном, расшвыривающие врагов на своем пути. Лиль бил шестопером прямо в лоб, резко со злостью опуская руку, словно хотел вколотить врага в землю по самые плечи, Сван же, вращая саблями, просто таранил всех подряд, кромсая черные доспехи, словно листья салата. За ними следом появился Виспер, молниеносно отмахиваясь от града ударов, сыпавшихся со всех сторон. В отличие от остальных Слуг, ему сильно досталось. Через всю щеку шел глубокий порез, левая рука была распорота от плеча до локтя, на груди багровела длинная темная полоса, пропитавшая всю одежду до колен. Господи, сколько же крови он потерял?! Виспер был бледен, но продолжал яростно сражаться, и лишь открытый рот, жадно глотавший воздух, говорил о его тяжелом состоянии.
   – Держитесь, – прохрипел Волк, – помощь уже рядом. Нам осталось продержаться совсем чуть-чуть. Ну, Слуги?!! Когда мы отступали? Когда мы терпели поражение? Смог ли кто-нибудь нас победить?!!
   Последние слова Волк кричал, срываясь на хрип.
   – Раааз! – ответило ему дружное рычание Слуг, разом навалившихся на врага.
   – Два! – сабли опустились с новой силой, чудовищно проредив вражескую шеренгу.
   – Три! – снова шаг вперед, снова дружный удар сабель, и противник, который еще полминуты назад грозился задавить отряд, начинает пятиться.
   – Аах! – и каменная стена, которую невозможно пробить, опрокидывает еще один ряд. У спутников словно открылось второе дыхание. Руки без устали летали по воздуху, разрубая саблями все, что попадалось на пути, ноги пинали, в ход пошли даже головы. Сражаясь с одним воином, Сван изловчился и что есть силы ударил его в шлем прямо своим лбом. Удар был такой сильный, что воин споткнулся и упал, добитый хохочущим Лилем.
   – Давай, Сван, меси их, у тебя качан крепкий!
   Крепкий шлем рассек лоб, и теперь кровь заливала лицо Свана. Вытирая ее рукавом, он пропустил удар, и чья-то вражеская сабля задела ребра. Сван скривился, не то от боли, не то от досады, наотмашь рубанув обидчика по шее, так что голова очередного воина сразу отлетела в сторону, потом с недовольной гримасой схватился за бок, но сразу отнял руку и продолжил биться с новой силой.
   Но и эти силы имели свой предел. Яростный рывок, в который бросились Слуги, помог друзьям продержаться еще минуту, и только. Обернувшись, Биллен увидел шатающегося израненного Виспера. Вот его молниеностные руки, еще совсем недавно сеявшие смерть по всему перевалу, стали двигаться все медленнее и медленнее. Вот Волк, стараясь прикрыть друга, собирает всю волю в кулак и бросается вперед с утроенной яростью, но и ее хватает ненадолго. Вот Лиль, задыхаясь от напряжения, швыряет в лицо врагу свой шестопер и из последних сил продолжает отбиваться саблями.
   Биллен увидел, как Сван упал на одно колено под невыносимым натиском врагов, и прыгнул вперед, успев отбить саблей роковой удар и вонзив кинжал, подаренный Волком, прямо в узкую щель шлема.
   – Молодец, – булькнул сзади Сван, с трудом поднимаясь на ноги, когда на друзей со всех сторон наконец обрушилась лавина. Сдерживать такую массу врагов так долго, как это делали Слуги, было никому не под силу в этом мире, но даже они не могли делать это вечно. Биллен успел обхватить Свана, надеясь, что сможет спасти хотя бы его, и друзей буквально опрокинуло. Падая, он еще успел подумать, что это конец, когда услышал в голове знакомый властный голос:
   – Пригнитесь! Мы пришли.
   Чудовищный рев сотряс каменистую дорогу. Последнее, что успел сделать Биллен, это раскинуть защитный купол, предохраняющий от огня. Друзья находились рядом, и он надеялся, что ширины убежища хватит на всех, когда повсюду вокруг взорвалось адское пламя. Не такое, как на болотах – нет, этот огонь сжигал все, обугливая даже камни, и Биллен закричал, тратя последние крохи на поддержание защитного барьера.
   Чудовищная буря пронеслась над головами спутников, едва не уничтожив призрачную завесу, и тотчас исчезла, уступив место яростным крикам драконов, сражавшихся с неприятелем на земле. Опустошенно выдохнув, Биллен, пошатываясь, поднялся. Вокруг кипело что-то невообразимое. Копий у черных воинов больше не было, но они отчаянно бились саблями, упорно не желая сдаваться. Зашевелились и друзья. Первым, качаясь, поднялся на ноги Волк. За ним Лиль и бледный как смерть Виспер. Выкарабкался из кучи мертвых тел Тилиан. Сван, приподнявшись на локте и сразу схватившись за бок, покряхтел, но все-таки тоже смог выпрямиться, бессильно держа в опущенной руке окровавленную саблю.
   Теперь драконы окружали кольцом горстку шатающихся людей, и можно было на минуту расслабиться. Ближе всех к ним находился вожак драконов, оглушавший окрестности громовым ревом и буквально разрывавший пополам тела маговских слуг. Ряды тех начинали явно уменьшаться, не в силах противостоять четырем десяткам разъяренных драконов, хотя и здесь не обошлось без жертв. Несколько разноцветных тел навсегда остались лежать на земле. Биллен насчитал четырех, но не был уверен, что это все. Каждый раз, когда погибал очередной сородич, драконы с удвоенной яростью бросались вперед, уменьшая количество врагов еще на несколько десятков разом. Быть может, вражеские воины и поняли, что биться с драконами бесполезно, но Тилиан был прав: они совсем не знали страха, словно им было абсолютно все равно, жить или умереть.
   Вожак драконов на секунду повернул голову.
   – Скоро все закончится, – пророкотал он, и в эту самую секунду Сван что было сил прыгнул вперед.
   Еще мгновение назад он стоял рядом, пошатывающийся, держащийся за бок и совершенно выдохшийся, а теперь летел по воздуху подобно урагану. Время снова замедлило для Биллена свой бег, и он отчетливо увидел, как со стороны леса летит длинное копье, целясь острием точно в голову дракона. Как Сван, словно он и не был тяжело ранен, медленно прыгает с хриплым криком вперед, и острие копья проходит сквозь его грудь и выходит из спины, теперь уже бессильно утыкаясь в крепкую чешую дракона. Как тело Свана, выплюнув маленький фонтанчик крови, медленно падает обратно на землю, словно осенний лист, и неподвижно замирает среди трупов своих врагов.
   Все это произошло в одно мгновение, и спутники стояли, глядя на распростертое тело, только что бывшее живым товарищем. Дракон тоже замер, ошарашено уставившись вниз, и на несколько секунд на маленьком пятачке воцарилось гробовое молчание.
   Первым тишину посреди боя прорезал глухой рев Лиля. Бросившись к другу, он упал на колени и начал трясти тело в слепой попытке привести его в чувство.
   – Сван, нет! – кричал Лиль. – Нет, Сван, не смей! Слышишь! Сван, не умирай!!
   Сотрясаясь в рыданиях, Лиль прижал товарища к себе, но все было тщетно. Копье пробило сердце, и он, наверное, даже не успел ничего почувствовать. Сван, угрюмый шутник и, как оказалось, балагур почище самого Лиля, был мертв.
   Слуги, стоявшие вокруг с посеревшими от ужаса лицами, словно разом состарились. Сабли выпали из рук Предводителя, и скупые слезы побежали по щекам командира. Тихо заплакал Виспер, упав на колени рядом с державшим тело друга Лилем. У Биллена к горлу подкатил чудовищный ком. Он все еще не мог до конца осознать всего произошедшего, не мог принять того, что Сван только что стоял рядом, а теперь лежит на земле. Тот самый Сван, который вначале так пугал мальчишку, а потом, стоило только принять его манеру общения, оказался милейшим человеком. Угрюмый, словно вечно недовольный всем Сван, который весело хлопал его по плечу, чуть не сбивая с ног, и радостно прижимал к себе и хохотал, вытащив из металлического гроба. Сван, который, как только теперь начал понимать Биллен, питал к нему почти отеческие чувства, лежал перед ним бездыханный, пронзенный насквозь копьем.
   Наконец до Биллена дошла ужасная правда, и ставшие ватными ноги подкосились, уронив тело на пропитанные кровью камни. Он не пытался сдержать слез, они текли сами, высвобождая целый океан боли. Чудовищная необратимость всего произошедшего душила, лишая слов и оставляя после себя только глухие рыдания друзей и дикий рев Лиля. Дракон, все это время молча смотревший на распростертое тело, медленно поднял голову и издал длинный глухой звук, от которого, казалось, у окружающих полопаются перепонки. Потом несколько раз взмахнул крыльями и лег рядом, уткнувшись головой в плечо Свана, тело которого Лиль продолжал держать в объятиях.
   Сражающиеся драконы на мгновение замерли, слушая издаваемый вожаком вой. Видимо, им он сказал о многом, потому что после него драконы практически обезумели. Если после гибели своего сородича они начинали биться с удвоенной силой, то теперь превратились в самый настоящий ураган. За несколько минут с армией врага было покончено. Несколько драконов вломились в лес, выжигая все на своем пути, и вернулись, таща между собой мага в обгоревших лохмотьях, которого настойчиво толкал вперед Фарт, вцепившийся сзади в его широкий пояс.
   Сгрудившись вокруг товарищей, драконы замерли. Фарт выпустил мага, который итак уже никуда бы не делся, и пролез вперед. Высунув весело скалящуюся морду, он оглядел друзей и его взгляд остановился на мертвом теле. Зверь замер. Даже когда Биллен нашел его в капкане и животному было очень больно, оно всего лишь скулило и в страхе пыталось отодвинуться. Но теперь Биллен увидел, как из глаз волка выкатились две крупных прозрачных слезы, сразу растворившиеся в густой шерсти. Пригнувшись к земле, почти ползком, Фарт медленно приблизился к друзьям, стоявшим на коленях вокруг мертвого Свана. Жалобно поскуливая, он подполз вплотную и положил свою голову на бездыханное тело рядом с головой замершего вожака.
   Гробовое молчание царило над тропой к перевалу. Чтобы пленный маг не нарушил тишины, один из драконов схватил его за шею огромной лапой и легонько сжал когти, но спутники не обращали внимания ни на что вокруг, продолжая смотреть на мертвого друга. Виспер прижал ко рту ладонь, и звенящую тишину окрестностей взорвал легкий звон сабли, наконец выпавшей из его руки. Судорожно всхлипнул и Лиль, наконец медленно опустивший тело на камни. Вожак драконов поднял голову, потом встал, вытянул шею и снова оглушающе прокричал в небо, словно хотел, чтобы этот крик достиг самых отдаленных окраин мира.
   – Этот человек, – глухо проговорил он, – умер сегодня, чтобы спасти меня. Век людей короток и полон лишений, но этим он еще более ценен для каждого из них. И сегодня Сван отдал свою единственную жизнь, чтобы спасти мою. Если бы я мог знать, что произойдет, я бы никогда не согласился забрать у него то немногое, что он может успеть увидеть за годы, которые ему отпущены, взамен столетий, уготованных мне. Но так случилось. Я безмерно скорблю вместе с вами об этой ужасной утрате. Когда умирает дракон, это тяжелое горе для всех нас. Но когда человек сознательно отдает свои несколько десятков лет, чтобы подарить одному из нас сотни, это чудовищная несправедливость.
   Не дослушав вожака до конца, Лиль резко поднялся на ноги и решительно зашагал к пленному магу. Не останавливаясь и даже не глядя на державшего его дракона, он с размаху въехал пудовым кулаком магу прямо в нос. Раздался громкий хруст, и тот, утробно взвизгнув, потерял сознание, поддерживаемый лишь мощной чешуйчатой лапой. Лиль медленно перевел взгляд на дракона, и в этих глазах бушевало такое яростное пламя, что дракон поспешил отвести взор и просто молча разжал лапу, позволив обмякшему телу глухо шлепнуться на камни. Лиль схватил его за ногу и поволок за собой. Притащив мотыляющееся тело, он произнес севшим голосом:
   – Он поедет с нами в замок. Я не хочу, чтобы он так просто сгорел. Наш хозяин сумеет вытянуть из него все, даже то, чего не знает Тилиан. Это нам пригодится, когда мы вернемся на их остров.
   Лиль обернулся к вожаку драконов и продолжил:
   – Не думай, наш хозяин никого не пытает. Он маг, а не палач. Но он все узнает. И мы устроим на этом проклятом острове отличный салют, – закончил он, глядя сквозь слезы на мертвого друга.
   Все это время Биллен сидел на камнях, глядя на мертвого Свана. Почувствовав, что может наконец встать, он неуверенно поднялся и приблизился к телу. Лиль посторонился, попуская его, и Биллен медленно опустился рядом с бывшим товарищем.
   Слезы катились сами по себе, но Биллен не закрывал глаз, упорно всматриваясь в спокойное лицо. Действительно, изумительно спокойное и даже радостное, как будто только теперь Сван не был чем-то недоволен и все, что происходило вокруг, его полностью устраивало.
   Первыми зашевелились драконы – все-таки среди убитых врагов лежали и их сородичи. Они осторожно поднимали тела и относили дальше по дороге, укладывая в правильный круг. С товарищами остались лишь несколько, включая вожака и Каррэна, которого Биллен сразу узнал, обрадовавшись, что тот уцелел во время битвы. Каррэн грустно наклонил голову и подошел, сев рядом с ним.
   – Что будет дальше, – не то спросил, не то просто вслух подумал он.
   – Да ничего особенного, – ответил Биллен. – Нам нужно в замок. А где-то на побережье стоят корабли магов. Их нужно обязательно уничтожить, чтобы они не смогли вернуться на остров, но прежде всего я должен попасть в замок, чтобы избавиться от Печати.
   Он кивнул на сумку, висевшую на поясе. Дракон поежился, словно от сказанных слов ему становилось не по себе, и спросил:
   – Что вы решили?
   – Слуги считают, что меня нужно оставить в замке, а вам всем вместе потопить корабли. Но там тоже есть маги, и без меня вас могут попросту перебить еще на подлете. Не знаю, Каррэн. Вот скажи, – спросил Биллен, – за сколько мы сможем долететь до моря, если вы будете лететь изо всех сил?
   – Боюсь, тогда вас просто сдует ветром, – печально усмехнулся Вожак. – Мы можем лететь очень, очень быстро. Без седоков мы домчимся до моря всего за пару часов.
   Биллен отрешенно покивал головой и замер. Ему больше не хотелось ни о чем говорить. Да, есть задание, которое нужно закончить, и Сван первым сказал бы, что они должны думать только о нем, но он лежал мертвым, и это было настолько печально, что Биллену казалось кощунственным обсуждать какие-то планы, в которых его друг больше не сможет принять участия.
   Вожак, до сих пор сидевший рядом с ними, шумно вздохнул и подал голос:
   – Я не знаю, как вы поступите, но куда бы вы ни отправились, я отправлюсь вместе с вами. Я жив только благодаря Свану, и я не только обязан, я сам хочу вернуть ему то добро, которое он сделал для меня. Ради вас и вашего дела он отдал бы жизнь так же легко, и был бы рад знать, что теперь, когда его нет, вам буду помогать я. Свану бы это понравилось, я знаю.
   Лиль, внимательно слушавший дракона, в сердцах махнул рукой и просипел:
   – Свану уже все равно. Сван мертв! Ему уже наплевать на магов, печати, выпивку, на все наплевать! Свана больше нет!
   – Ты заблуждаешься, мой друг, – ответил вожак. – Мы, драконы, наделены способностями, которые неподвластны человеку. И, уверяю тебя, Свану не все равно. Да, теперь он счастлив, но он все равно беспокоится о вас. Он знает, что дело, за которое вы взялись, потребует от вас больше, чем вы можете отдать, но вам придется его завершить, потому что теперь на карту поставлены не только ваши жизни, но и жизни всех свободных людей этого мира. Я вижу его душу.
   Лиль открыл рот, да так и забыл закрыть, изумленно глядя на дракона. Наконец он выдавил:
   – То есть ты сейчас видишь Свана?
   – Именно сейчас нет, – спокойно ответил дракон. – Но иногда мы можем видеть души умерших. Разговаривать с ними очень сложно, они живут в другом мире, но мы ощущаем их настроение. И я могу тебя заверить, что Сван счастлив. Мало того, он вас видит. Всех вас, где бы вы ни находились, вместе или в разных частях света. Теперь Сван будет рядом с вами и всегда порадуется вашим победам. Жаль только, что больше не сможет принять в них участия. Его это печалит, не без того, но такова жизнь. Сначала ты смертен, однако можешь влиять на судьбы мира. Потом становишься бессмертным, но обречен смотреть на мир целую вечность, не имея возможности что-то предпринять. Это закон, обойти который не дано никому.
   Дракон печально опустил глаза. Биллен все старался решить, что делать дальше, но при взгляде на мертвого Свана, лежащего рядом, все мысли улетучивались. Дракон дернулся и вытянул длинную шею, приблизив голову к лицу Биллена.
   – Нам трудно говорить с ними, но такое случается, – тихо прошипел он. – А иногда они сами что-то говорят. Сван попросил передать тебе, чтобы ты не печалился. Ты полностью оправдал все его надежды, даже сверх того. И еще он сказал: «Малыш, спасибо тебе за то, что считаешь меня своим другом. Для меня это огромная честь. Я не ошибся, когда подарил тебе свою саблю. Она еще не раз сохранит тебе жизнь, и теперь я вижу, что ты потратишь ее с толком. Хорошо, что мы поймали тебя в тех зарослях камыша. Это лучшее, что мы сделали. Ты молодец. Если ты когда-нибудь научишься говорить с ушедшими, а я верю, что ты сможешь и это, не стесняйся, я всегда к твоим услугам. Удачи, и пусть хранит тебя судьба, мой друг».
   Вожак драконов замолк. Горечь от созерцания погибшего друга осталась, но теперь Биллен знал, что какая-то его часть осталась жить, и от этого становилось немного легче. Резко поднявшись, Биллен оглядел друзей, и громко произнес:
   – Нам пора. У нас еще будет время скорбеть по Свану, но мы должны закончить то, ради чего пустились в этот поход.
   Он кивнул вожаку драконов и попросил:
   – Расскажи им то, что сказал мне.
   Дракон не стал спорить и слово в слово повторил то, что говорил до этого Биллену.
   – Это правда? – первым спросил Лиль, стоило Вожаку закончить свой рассказ.
   Дракон только молча кивнул. Лиль постоял и внезапно сквозь слезы погрозил кулаком лежавшему на камнях Свану:
   – Ну, старый хрыч, я смотрю, ты и после смерти любишь фокусы. Эх, погоди, доберусь до тебя, посмотрим, как ты тогда захочешь пошутить.
   Эта внезапная сцена была до того абсурдной, что друзья поневоле рассмеялись. Маг все еще лежал без сознания, и Виспер быстрыми движениями ловко спеленал его, опутав пленника веревками с головы до ног и оттащив его вместе с Волком поближе к ритуальному кругу. Драконы закончили приготовления, и скоро можно было двигаться вперед.
   Церемония сожжения тел повторилась в точности, как в прошлый раз. После этого драконы принялись за лежавших воинов. Каррэн пояснил, что в пещерах этого можно было и не делать – через два дня от них не останется даже костей, но тут, посреди леса, тела начнут гнить и заразят все ближайшие окрестности. «Гораздо проще их по-быстрому сжечь», – буркнул он и окатил сваленную из тел пирамиду огнем вместе с остальными.
   Тилиан отправился в лес на поиски ручья или речки – после тяжелой битвы друзьям нужно было умыться и попить. В горле пересохло, и красные от пота глаза слезились. Он действительно быстро нашел маленький ручеек, и спутники с наслаждением припали к ледяной воде.
   Биллен жадно глотнул, так что зубы заломило от холода, и зачерпнул полную пригоршню воды, с блаженством окунув в нее лицо. Фыркая, он тер его, мыл руки, шею, голову, смывая кровь, ужас и безнадежное отчаяние пережитого. Но они все-таки продержались. Несмотря ни на что, всего вшестером они так долго сдерживали огромную армию, не давая нескольким сотням продвинуться даже на шаг вперед. Последняя битва Свана стала достойным финалом его жизни.
   Слезы навернулись на глаза, и Биллен снова окунул лицо в студеную воду. Потом отдышался и замер, глядя на ручей. Ничем особо не примечательный, обычные камушки и песок на дне. Но почему-то остро захотелось запустить в них руку, ощутить в кулаке что-то осязаемое, простое, крошечную частичку этого мира, которая всегда оставалась на прежнем месте и жила своей жизнью, несмотря ни на что.
   Биллен зачерпнул пятерней горсть камней вперемешку с песком и илом и задумчиво потер их в кулаке. Вот они, такие холодные и приятные. Где они были раньше? Может, в недрах гор, или откололись от какой-нибудь далекой скалы и по прихоти судьбы оказались тут, в сотнях миль от своего дома. Но им все равно, где быть – здесь, или на далеких островах посреди бушующего моря, или посреди пыльного тракта рядом с каким-нибудь городом, или под толстым слоем песка в пустыне. Камень знает, что он есть, и больше ему ничего не нужно.
   Наверное, это единственно правильная вещь. Сван наверняка думал так же – на вершине горы, в болоте или в замке у огромного камина – все едино.
   Биллен поболтал в воде рукой, вымывая речной песок, и на ладони остались гладкие камешки, шершавые и приятные на ощупь.
   Кто-то легонько тронул его за плечо. Биллен испуганно дернулся от неожиданности и сжал ладонь, словно боялся, что его уличат в чем-то постыдном. Но это оказался Виспер. Хромая и пошатываясь, он опирался на палку, найденную в лесу. Лицо было бледным, но, по крайней мере, кровь остановилась, и жизнь перестала утекать из молодого сильного тела.
   – Все собрались на дороге, – тихо проговорил он. – Пойдем, время не ждет.
   Биллен меланхолично покивал и опустил руку обратно в воду, собираясь разжать ладонь, но передумал и засунул камни в карман. Те равнодушно замерли маленькой плотной кучкой, совершенно не интересуясь, куда теперь забросит их судьба. В замок так в замок, не все ли равно.
   Оперевшись свободной рукой на плечо мальчишки, Виспер зашагал рядом. Биллен предупредительно раздвигал длинные ветки деревьев, норовившие хлестнуть Виспера по раненой груди, и всячески старался помочь, указывая на крупные палки или маленькие коварные пеньки, о которые можно было споткнуться.
   Выбравшись на дорогу, он увидел людей и драконов, стоявших плотной кучкой и о чем-то жарко споривших. Рядом с людьми на земле лежал Сван, теперь накрытый своим плащом. Биллен торопливо отвел глаза от печального зрелища. Он так и не мог до сих пор спокойно смотреть на погибшего друга. А каково сейчас Слугам, которые провели с ним десятилетия, сражаясь бок о бок и поровну деля все невзгоды и маленькие радости длинных походов?
   Первым их заметил Волк. Он неопределенно махнул рукой и спорившие замолчали, повернув головы и дожидаясь, когда двое оставшихся членов отряда доковыляют до них. Связанный маг продолжал лежать на земле, и Лиль зачем-то прикладывал к его носу тряпку, держа в другой руке маленькую бутылочку. Биллен подошел и с любопытством посмотрел на происходящее. Заслышав шаги, Лиль обернулся и буркнул:
   – Специальное зелье, сонное, я его в замке спер. Наш полоумный алхимик называет его эфиром. А по мне так называй как хочешь, главное, что теперь он часа три точно не проснется. Нечего слушать, о чем мы тут разговариваем.
   – А ваш алхимик его не хватится? – спросил удивленный Биллен.
   – Да он уже ничего не соображает. Мне хозяин разрешил брать у него, что захочу. «Бери, говорит, Лиль, что нужно, не обращай внимания, Астиан и не заметит». Он и живет-то в замке только потому, что другого дома у него нет. Хозяин, конечно, не против, места хватает, пусть себе сидит среди склянок. Вряд ли он когда-нибудь еще на что-то сгодится, зато кладовые у него – загляденье. Раньше-то у Астиана много работы было, со всего света чего только не тащил. Ну и хозяин наш, конечно, тоже свой вклад в его запасы внес. А теперь какой-то непонятной чепухой занимается и запасы свои жидит. Ну так и мы не мимо проходили. Стащить пару бутылок с зельем – это мы завсегда мастера.
   – Готово.
   Лиль отнял тряпку от лица мага, скомкал ее и засунул в карман вместе с бутылочкой, которую крепко-накрепко заколотил пробкой, потом пояснил:
   – Эта вещь, знаешь, летучая. Останется зазор – она быстро вся испарится. И придется нам нашего мага не усыплять, а по голове каждый раз бить, как в себя придет, а так он точно долго не протянет.
   – Мы разошлись во мнениях, – сразу начал Волк, как только Лиль закончил свои дела. – Я считаю, что нужно идти в замок, но Лиль с Тилианом за то, чтобы сначала потопить корабли. Драконы тоже за, они решили остаться вместе с нами. Зерно истины в этом есть, но я не могу рисковать. Для меня вообще остается загадкой, как твоя Печать до сих пор окончательно не проснулась – видать, очень долго спала, но, тем не менее, риск очень велик. Я не могу и не хочу брать на себя ответственность ни за сбежавшие корабли, которые расскажут магам про Тилиана, ни за твое превращение в настоящего Хозяина. Бывают моменты, когда я, как командир, не могу приказать товарищам поступать так, как считаю нужным. Поэтому мы ждем вашего решения. Твоего и Виспера.
   Люди и драконы замерли, ожидая ответа последних двоих членов отряда – мальчишки и израненного Слуги, еле стоявшего на ногах. Первым подал голос Виспер, и, в отличие от внешнего вида, его речь была твердой и спокойной:
   – Мы еще отомстим за Свана, и маги умоются кровавыми слезами. – Он обвел глазами друзей, посмотрел на драконов и опустил взгляд на накрытое плащом тело. – Но я был бы не прочь сделать первый шаг сегодня.
   Лиль радостно кивнул, сжимая и разжимая от волнения кулаки. Теперь все смотрели на Биллена, ожидая его решения. И хотя численный перевес в любом случае был у сторонников погони, он чувствовал, что все поступят так, как решит он.
   Лиль умоляюще глядел ему в глаза, упрашивая взглядом сказать да, но этого и не требовалось. Биллен в любом случае был солидарен с ним, и с Тилианом, и с Виспером, и со всеми драконами. Он молча кивнул, и Волк огорченно вздохнул.
   – Что ж, так тому и быть. Все решено, не будем терять время. Мы вообще уже давно должны были добраться до замка, но раз мы все еще не там, да к тому же снова задерживаемся, предлагаю поторопиться.
   Он кивнул вожаку драконов, и тот пророкотал:
   – Мы понесем вас. Это будет очень быстрый полет, быстрее, чем вы можете себе представить. На спине вы не удержитесь, это точно, а делать какую-то сбрую нет ни времени, ни веревок. Поэтому мы понесем вас в руках.
   Очевидно, остальные уже были в курсе, но Биллен с Виспером удивленно переглянулись.
   – А вы как думали? – усмехнулся черный дракон. – Прижмем покрепче и вперед. Постарайтесь не задохнуться, такие скорости не для человека. Потом станет легче, когда мы найдем попутный ветер где-нибудь повыше, но все равно полет будет не из приятных, это я вам обещаю. Зато домчимся всего за пару часов.
   – Вот и славно, – энергично хлопнул ладонями Лиль. – Что будем делать с этим?
   Он кивнул в сторону связанного мага, неподвижно лежащего на камнях.
   – Его придется взять с собой. Мы через три часа не вернемся, а моего снадобья на большее не хватит, нужно будет приложить снова, – добавил он.
   – Не обязательно, – ответил Волк. – Здесь останется Виспер, это приключение не для него.
   – Нет, – решительно возразил Виспер, – я не останусь.
   Волк посмотрел на него взглядом командира, но молодой Слуга не отвел глаз.
   – Я не останусь. Сван был и моим товарищем тоже. Он несколько раз спасал мне жизнь, и я не буду сидеть здесь.
   – Ты еле стоишь на ногах, – возразил Предводитель.
   – Мне уже лучше. Пока долетим, я оклемаюсь. Кровь уже не идет, все нормально. Все нормально, – холодно повторил Виспер, глядя на качающего головой Волка.
   – Ну ладно, – наконец сдался командир. – Хорошо, летим все. Но кто-то в любом случае должен остаться со Сваном. И Фарт – я надеюсь, что хоть его мы можем оставить здесь? Вот он нам точно ни к чему.
   Фарт подозрительно покосился на Волка, почуяв неладное. Слишком часто в последнее время его стали куда-то отсылать, словно глупого щенка, и мощный молодой зверь был явно недоволен. Биллен притянул его к себе, почесал мохнатый бок и обхватил ладонями голову. Глядя в большие умные глаза Фарта, он попросил его:
   – Не обижайся. Мы полетим очень далеко и очень быстро. Нас понесут драконы. Тебе ведь это не очень понравилось, правда?
   Фарт быстро зыркнул в сторону неподвижных драконов и переступил с лапы на лапу.
   – Ну вот, видишь. Там даже не будет никакого сражения, ты ничем не сможешь помочь. Драконы просто сожгут корабли и мы полетим обратно. Мы даже приземляться не будем, понимаешь? А ты присмотришь за Сваном, кто-то ведь должен с ним остаться. Давай, дружок, не расстраивайся. Ты ничего не пропускаешь, там и смотреть-то будет не на что. А мы часов через пять-шесть вернемся. Хорошо?
   Фарт ткнулся холодным мокрым носом Биллену в щеку и лизнул его. Животное успокоилось. Вместе с ним на тот случай, если в лесу осталось несколько вражеских разведчиков, остались трое драконов. Друзья не могли взять с собой тело погибшего товарища, но оставлять его на дороге одного, пусть даже с Фартом, было немыслимо, и драконы понимали это. Они сами быстро выбрали троих стражей, и на этом все приготовления были закончены.
   Драконы быстро взлетали вверх. Сам вожак, Каррэн и четверо других крепко обхватили своими мощными лапами товарищей и безвольное тело мага, болтавшееся как кукла, и резко взмыли в небо. Биллен только и успел, что кивнуть головой уставившемуся вверх Фарту. Через несколько секунд волк стал маленькой точкой, скачущей по поляне и громко тявкающей, а потом и вовсе скрылся из вида.

Глава XIII

   Вожак драконов не преувеличивал, когда говорил, что полет будет не из приятных. Скорее уж преуменьшал. Скорость, с которой летели драконы, была поистине неописуемой. Руки Биллена были прижаты к телу мощными лапами, и он не мог закрыть лицо ладонями, чтобы хоть как-то смягчить чудовищный напор ветра, поэтому старался отрывисто вдыхать воздух сквозь губы, наклоняя голову вниз, чтобы поток воздуха не бил прямо в лицо. Вдобавок ко всему стало холодно. Пронизывающий ветер пробирал до костей легко одетого мальчишку, и хоть солнце светило ярко, при такой скорости толку от него было мало, так что тело сразу начала сотрясать дрожь.
   Зато какой вид открывался с такой высоты. Далеко внизу стремительно пробегали леса и долины. Горы сразу остались далеко позади, и теперь невысокие холмы, реки, озера, снова леса, а потом снова долины появлялись друг за другом, открывая Биллену новый мир, в котором он никогда не думал очутиться, и о котором так мало знали обитатели его Долины.
   Иногда внизу мелькали деревни. Сначала появлялись обширные поля, разделенные на ровные квадраты разного цвета. Потом они заканчивались, сменяясь линиями деревянных домов, и сразу появлялись вновь, улетая назад вместе с мгновенно исчезнувшим из поля зрения очередным селением.
   Во время этого невероятного полета Биллен два раза видел города. Первый, не слишком большой, стоял в излучине широкой реки, образовывавшей в этом месте небольшую бухту. С такой высоты город казался маленьким, но прикинув, Биллен сразу оценил его масштаб. По сравнению с любой виденной прежде деревней он был огромным. Длинные прямые улицы с крошечными домиками, сходящиеся в одну точку у порта, тянулись на несколько миль в разные стороны. В порту стояли речные суда, тоже казавшиеся крошечными с такого расстояния, но это были настоящие суда, а не маленькие лодки, на которых деревенские плавали по соседним речкам.
   «Ну вот, Биллен, ты и увидел свой первый город», мысленно поздравил он себя. Людей он, конечно, видеть не мог, и его разбирало любопытство – интересно, а видят ли они драконов? Вряд ли, уж очень высоко они летят. А если и увидят, то наверняка решат, что это стая каких-то птиц.
   Между прочим, дышать стало легче, и напор воздуха как будто поутих. Видимо, драконы нашли наконец нужную высоту, на которой дует попутный ветер, и теперь окрестности можно было рассматривать без особого труда. Неудобство составляли только холод и крепкая хватка дракона, он которой спина и плечи давно затекли, но Биллен был готов мириться с ними, жадно вглядываясь в новый мир. Помимо деревень, лесов и озер на пути иногда попадались замки. Некоторые поменьше, некоторые здоровенные, с кучей башен, стенами и даже маленькими городками внутри. Несколько замков лежали в руинах, еле заметные под натиском неугомонной природы. Вот куда точно надо будет как-нибудь попасть, решил Биллен. Разрушенные замки необъяснимо притягивали, как будто стоит оказаться в одном из них, и сразу станешь свидетелем какой-то жутко интересной тайны. Кто построил этот замок? Как жил в нем? Как случилось, что замок опустел или был разрушен?
   Вопросов, как обычно, было больше, чем ответов. Вернее, тех не было вовсе, и Биллен отметил про себя, что нужно будет обязательно расспросить Волка при случае. Или самого Мага, когда придет время. А спина, кстати, действительно затекла, да так, что аж заломило. Биллен попытался поерзать, но безуспешно – лапы держали крепко, как стальные клещи. Дракон даже не посмотрел на него. Он целиком погрузился в свой полет, мощно взмахивая крыльями, стремительно бросавшими его тело вперед. Видимо, Каррэн успел соскучиться по упругому воздуху, стонущему под его ударами, и теперь испытывал огромное наслаждение, не обращая внимания ни на что вокруг.
   Ладно, будем терпеть, решил Биллен и снова начал разглядывать местность внизу. В целом ничего нового, все те же прежние пейзажи. Вот снова появились разноцветные квадраты полей, но в этот раз они тянулись гораздо дольше обычного. Даже слишком долго. Кто возделывает такие огромные площади? Потом появились маленькие сельские домики, но Биллену не верилось, что все это могут обрабатывать немногочисленные крестьяне. Домиков постепенно становилось все больше, их плотность возрастала, и вот пригород, растянувшийся на многие мили, внезапно сменился огромным городом. Вторым, который Биллен увидел за время полета.
   Но этот город оказался поистине огромным. Тонкая линия городской стены, выглядевшая с высоты хлипкой серой ниточкой, окружала его со всех сторон, уходя далеко вперед и охватывая площадь, на которой могла уместиться сотня его деревень. Вот это да, подумал Биллен. Дома выглядели крупнее, чем в том другом городе, который они недавно пролетали, и явно выше. И все сплошь каменные. Пожалуй, он бы даже не решился прикинуть, сколько их тут, все равно даже близко не попадет. Тонкие линии улиц сначала делили местность внизу на ровные квадраты, потом стали пересекаться по диагонали, порой даже хаотично. Наверное, вначале дома и улицы строили, как придется, а потом решили все упорядочить, и новые районы стали делать геометрически правильными. Биллен не знал, что лучше, и мог только гадать, каково это – очутиться среди такого огромного скопления домов и людей. Наверное, там весело, решил он. В будущем нужно будет непременно побывать здесь, когда они закончат все дела. Наверное, даже до того, как он навестит родных. Вот уж будет о чем рассказать.
   Здесь тоже была вода. Огромное озеро, дальний берег которого скрывался за горизонтом. Ничего себе, какая громадина! Вдоль берега на несколько миль растянулась длинная набережная, и поверхность воды была усеяна кораблями и корабликами. С высоты казалось, что они просто стоят на месте, но, наверное, они все-таки плыли, просто слишком медленно, чтобы это можно было заметить на такой скорости.
   Внезапно драконы повернули левее и полетели вдоль берега. Каррэн изогнул шею вниз и пояснил зажатому в лапах мальчишке:
   – Вот и море. Здесь маги не будут высаживаться, слишком людно. Будем искать их восточнее, там много уединенных бухт, где можно остаться незамеченным.
   Так это море! А он-то, дуралей, решил, что перед ним озеро. Это ж надо – увидеть впервые в жизни море и не понять, что это оно. Лопух.
   Солнце все еще светило ярко, и море выглядело великолепно. Вода у берега была светлой и яркой, почти под стать плащам Слуг, и Биллен залюбовался сверкающими бликами, игравшими на поверхности. Оставив позади город, драконы перестали гнать вперед и теперь медленно взмахивали крыльями, начав плавно снижаться. Внизу уже отчетливо различались волны с белыми барашками, набегающие на песчаный берег и откатывающиеся назад в своем вечном движении. Что бы ни случилось с миром, даже если в нем не останется ни одного живого существа, здесь ничего не изменится, подумал про себя Биллен, завороженно глядя вниз. Все так же волны будут продолжать обтачивать и шлифовать круглые камни и ракушки, равнодушные ко всему на свете кроме своей важной монотонной работы.
   Он огляделся по сторонам. Драконы летели рядом, и мальчишка увидел товарищей. Они так же, как он сам, продолжали висеть в воздухе, крепко сжатые драконьими лапами. Пленный маг все еще был без сознания – мощное снадобье Лиля, которое тот позаимствовал у алхимика, продолжало действовать, и безвольное тело вяло трепыхалось в грозных когтях. Биллен радостно кивнул Волку, и тот ответил ему, кивнув и улыбнувшись в ответ. Лиль, Виспер и Тилиан тоже летели неподалеку, и тоже явно были очень рады увидеть знакомые лица. Все-таки даже привыкшим ко всему Слугам еще не приходилось испытать на себе такой сумасшедший полет, поэтому все были несказанно счастливы окончанию безумной гонки.
   Берег тем временем постоянно менялся. Только что внизу медленно проплывал ровный песок, но вот он внезапно сменился отвесными скалами, а следом за ними показались пологие лесистые склоны, упиравшиеся в воду узенькой полоской земли. У основания скал море бушевало, яростно бросаясь на острые камни, словно недовольное тем, что кто-то мешает ему спокойно выкатывать свои волны на берег, но стоило очередной скале или обрыву закончиться, как бушующая стихия моментально успокаивалась и лениво гнала белые барашки по какой-нибудь тихой маленькой бухточке, которые в избытке встречались тут и там.
   В одной из таких мирных спокойных бухт Биллен обнаружил рыбацкую деревушку в три десятка хижин. Несколько лодок лежали на берегу, остальные находились в море. Завидев летящих низко драконов, сжимающих в своих огромных когтях людей, рыбаки в панике прыгали прямо в воду и изо всех сил что есть мочи улепетывали к берегу, в страхе оглядываясь, не гонятся ли теперь крылатые твари и за ними.
   Биллен понимал ужас, охвативший этих простых людей, но все равно засмеялся, уж очень забавным вышло зрелище. Хотя, пролети вот так драконы над его деревней несколько дней назад, он бы точно так же разбегался вместе с остальными по кустам да по сараям. Тут рыбаки, там крестьяне – разделенные кольцом непреодолимых гор, в сущности они были одинаковыми. И неважно, видел ты большие города или всю жизнь провел в поле – и страхи, и радости у всех одни.
   Неожиданно драконы, которые несли людей, сделали круг и мягко приземлились посреди деревушки. Шестой дракон, тащивший пленника, притормозил в метре от земли и бесцеремонно выпустил тело из лап. Связанный маг шлепнулся на песок с глухим звуком, как будто кто-то в сердцах кинул об пол мокрую тряпку.
   – Узнайте у рыбаков, не замечали ли они чего подозрительного за последнюю неделю, – пояснил Вожак спутникам, разминавшим затекшие спины. – Может, что слышали. Тут много мест, где можно спрятаться, особенно если корабли небольшие и хорошо замаскированы.
   Волк коротко кивнул и махнул рукой, но его перебил Лиль:
   – Щас, погодите, мне нужно снадобье обновить, а то еще чего доброго проснется.
   Пыхтя, он полез по многочисленным карманам. Потом наконец нашел бутылочку со скомканной тряпкой, встал на одно колено, полил ее жидкостью и приложил к лицу спящего мага. Посчитал про себя, беззвучно шевеля губами, и, успокоенный, встал.
   – Можно, – кивнул Лиль, и спутники двинувшись к рыбацким лачугам. Биллен оглянулся – рыбаков, которые плыли к берегу, спасаясь от невиданной напасти, нигде не было, но обитатели деревни, видимо, тоже успели заметить спускающихся с неба драконов с человеческими телами в когтях, поэтому товарищей встретили одни только закрытые двери и ставни. Тем временем Волк подошел к первой хижине и постучал в дверь.
   – Мы не причиним вам зла, – громко сказал он. – Не бойтесь драконов, они наши друзья. А мы Слуги. Вы, наверное, слышали о нас.
   Тишина. Из-за плотно закрытой двери не доносилось ни звука. Предводитель подождал немного, потом с досадой сплюнул и направился к следующему дому.
   Везде спутников встречала одна и та же картина – закрытые двери, безуспешные попытки заговорить с хозяевами и полная тишина внутри. Биллен видел, что Лиль уже начинает злиться. После гибели Свана он постоянно был на взводе, и эта ситуация начинала его сильно раздражать. Не выдержав, он обогнал Волка, предупредительно вскинувшего руку, и забарабанил пудовыми кулаками в очередную дверь.
   – Ну, вы, тупицы безмозглые, – заорал он. – Чего вы там попрятались? Нам нужна ваша помощь, идиоты. Или вам соль все мозги повыела?
   Он обернулся к замершему Волку и прорычал:
   – Мартин, я сейчас вынесу эту чертову дверь, если они не откроют, – но командир только отрицательно покачал головой.
   – Нет. Мы пришли сюда не для того, чтобы ломать дома местных жителей. Не хотят, не надо. Пусть сидят себе по своим норам. Без них справимся.
   – Кого ты там вынесешь?! – раздался рядом хриплый крик.
   Друзья резко обернулись. Из-за жилищ показалось человек пятнадцать мужиков с рогатинами и вилами. Видимо, это были те самые, которые спасались бегством с лодок. Рыбаки стояли белые от страха, руки тряслись, но они мужественно вышли навстречу странным пришельцам и их крылатым тварям, защищая свои дома.
   – Смело, – прищурившись, процедил Лиль. – Но можно было и побыстрее. Опусти вилы, рыбарь, а то я их тебе кое-куда засуну.
   Рыбаки побелели еще больше, но только выше вскинули свое нехитрое оружие, которое успели найти за домами. Волк властным жестом прервал Лиля, и сделал пару шагов вперед.
   – Мы не желаем вам зла, – миролюбиво сказал он, подняв руки. – Мы летели мимо, и приземлились только для того, чтобы спросить совета. Наш визит не доставит вам хлопот.
   Рыбаки молчали, пялясь на незваных гостей. Наконец один из них, с густой бородой, насквозь проетой солью, опустил рогатину вниз и спросил, насупившись:
   – Ну коли так, чего вы во все дома ломитесь?
   – Я же сказал, – терпеливо пояснил Волк. – Мы всего лишь хотели спросить. А ваши все на засовы позапирались.
   Бородач оглядел своих и кивнул головой. Рыбаки опустили вилы и немного расслабились.
   – Нечасто у нас тут бывают ваши спутники. Считай, лет сто о них никто не слышал.
   Биллен удивленно обернулся на драконов, деликатно ожидавших в отдалении. Вожак только пожал плечами, насколько этот жест вообще мог воспроизвести дракон. Мол, ну да, засиделись мы в пещерах, что ж такого.
   – И этот ваш, здоровый, ишь разошелся, – добавил Борода.
   Биллен сразу окрестил его про себя этим прозвищем. Высокий, мощный мужик, лет сорок, загорелый, с густой бородой и крепкими руками, на которых играли мышцы, стоял, расставив широко ноги и щурился, глядя на прямо на неожиданных гостей. Он один из всех не трясся от страха, сохраняя уверенность.
   – Извини, – снова встрял Лиль. – Я это, малость перенервничал. Прошу прощения.
   Борода учтиво кивнул в ответ и гаркнул:
   – Эй, выходи, все нормально.
   Спустя несколько секунд тихонько скрипнула дверь, за ней вторая, и из домов стали показываться испуганные лица. Видимо, авторитет бородатого в деревне был велик – при виде незнакомцев, особенно драконов, люди замирали, но, заметив спокойно стоявшего бородача, все-таки выходили наружу, нерешительно замирая возле своих хижин.
   Всего набралось человек сто. Люди молчали, пялясь на драконов, бородатый смотрел на Слуг, Слуги на рыбаков, а Биллен на всех сразу. Обычная бедная деревушка. Мужчины днями пропадают в море, женщины ведут хозяйство – в общем, такое он уже видел. Его деревня была, конечно, малость получше, и урожай они собирали такой, что иногда амбары были забиты доверху, но в части тяжелого труда они мало чем отличались друг от друга.
   – В общем, так, – начал Волк. – Мы Слуги. Я не знаю, слышали вы о нас или нет…
   – Слышали, – перебили его несколько голосов из толпы.
   – Вы моего младшего брата однажды спасли. На завалах, – громко выкрикнул один рыбак, лет тридцати, хлопнув по плечу стоявшего рядом парня, похожего на него как две капли.
   – Вот он как раз и вытащил, – добавил он, указывая на Лиля.
   – Аа, завалы, – усмехнулся повеселевший Лиль, видимо, вспоминая одно из многочисленных путешествий.
   – Мы тогда, – встрепенулся он, – намучались, все в грязи, даже во рту грязь, ползем, а вокруг все плывет. Ну, думаю, приехали, щас завязнем. Хватаю мальчишку, а тут как раз Сван меня за шиворот как рванет вверх…
   Лиль насупился и опустил голову.
   – Ну и вылетели мы, как пробка, – тихо закончил он.
   Рыбак восторженно закивал.
   – Ага, точно. Я уже думал – все, скажу матери, что раздолбая нашего утащило, так она сразу следом за ним отправится на небеса. А где тот, второй? Я его помню, здоровенный такой, широкий, кулачищи пудовые.
   – Нет его, – еще тише ответил Лиль.
   Рыбак ошарашено замер. Нерешительно переминаясь с ноги на ногу, он спросил:
   – Извини, я ж не знал. Давно?
   – Часа три, – сдавленно просипел Лиль, стараясь сдержать слезы. Друзья тоже побледнели, пытаясь держать себя в руках.
   – За этим мы и сделали остановку, – продолжил Волк. – Мы вели сражение с магами Забытой Пустоши – там, на перевале в Долину. Нам помогли драконы, без них бы мы не справились. Теперь они наши друзья, так что не стоит их бояться. Мы разбили войско магов и захватили одного из них – вон он, валяется на песке.
   Взгляды рыбаков дружно прилипли к лежащему без сознания телу, рядом с которым замер дракон.
   – Где-то здесь, на этом берегу, прячутся их корабли. Мы должны найти их во что бы то ни стало, причем как можно скорей, иначе они вернутся на остров и будет беда. Поэтому нам нужна ваша помощь. Может, вы что-то слышали, или видели странных чужаков в последнюю неделю? Или знаете укромные места, где можно ловко спрятать несколько небольших кораблей так, что их никто не заметит?
   Пока Волк говорил, местные жители окончательно пришли в себя и от недавних страхов не осталось и следа. Кто-то сел на крыльцо, кто-то облокотился о проем двери, раскуривая трубку. Вилы давно стояли прислоненные к стенам, и рыбаки чесали головы, раздумывая над словами Предводителя.
   – Ну вообще слышали, – ответил за всех Борода. – Я бы даже сказал, услышали первее всех. У Сильвии, – он кивнул в сторону женщины, стоявшей у своего дома и державшейся за грудь, – сын пропал. Отправился в лес неделю назад, хотел трав набрать, да так и не вернулся. Мы через день отправились его искать, но как след простыл, ничего. А потом наткнулись на одну поляну, так по ней будто целая армия прошла, вся трава в землю втоптана. Мы по следам прошли до самого берега, а там пусто. Попытались в другую сторону, но и там глухо – след уходит и уходит. Мы известили Наместника, он выслал дружину, но те на следующий день вернулись. Говорят, не знаем, что за лихо. Никого нет, а след есть, словно стадо медведей ломилось. Но они тоже не могут сильно далеко от города уходить, мало ли что. Так вот все и осталось. Оленик пропал, никто ничего не знает, но дело явно темное, – грустно закончил Борода.
   – А кораблей, стало быть, не было? – переспросил Волк.
   – Да, на берегу пусто, – ответил бородатый. – Но если они хотели спрятаться, то ничего удивительного. Высадили войско и поплыли до укрытия. Правда, тогда и те должны были знать, куда потом возвращаться.
   – Значит, заранее все решили. А стало быть, знали какое-то укромное место. Ну так и вы тогда должны знать?
   Между рыбаками сразу завязались споры. Можно вот тут спрятаться, там бухта маленькая, от моря закрытая скалами, и проход там узкий, метров десять, с моря не увидишь. Да нет, не то, перебивали другие, они ведь на драконах летят, какие скалы, с воздуха-то там все проглядывается.
   «Ну а Кривая бухта?», предлагал кто-то. «Там гроты есть, полно всяких нор, где спрятаться». «Ага, разве что на твоей лодке! Они ж на кораблях!», смеялись остальные. «Ну да!», хлопал себя по лбу очередной советчик под дружный хохот окружающих.
   Друзья терпеливо ждали. В общем споре не участвовал лишь Борода. Он смотрел себе под ноги и о чем-то напряженно думал. Потом медленно подошел, потер заросли на давно ставшем невидимым подбородке и задумчиво произнес:
   – У нас тут есть старик один. Плохой совсем, еле ходит. Так вот, он, помнится, раньше нам рассказывал байки, что есть одно место, которое если и захочешь – вовек не найдешь. То ли оно заколдованное, то ли просто такое хитрое, но попасть туда может лишь тот, кто там побывал. Мы тогда смеялись, думали, что все, приехали, дедок в детство впадает, но, думается мне, что правда это. Только там они могли укрыться, больше негде. Никогда бы не поверил, но в любом другом месте надежно схорониться не выйдет. Заметят.
   – Ну и где этот дед? – спросил Волк.
   – Да известно где, на койке у себя лежит. Мы его каждый день выносим на берег воздухом подышать, сам-то он, считай, почти не ходит. А сегодня как раз большой косяк рыбы пошел, так нам не до него было. Вообще забавный он старик, интересный. Как начнет байки травить, не остановишь.
   Волк только коротко кивнул в сторону хижин, и Борода, спохватившись, торопливо махнул рукой.
   – Мы чем можем помогаем, – оглянулся он, направляясь к крайнему дому, глядя на который было видно, что здесь явно не хватает мужских рук, хотя в целом хибара выглядела пригодной для жизни. – Крышу ему перестелили, крыльцо сделали, внутри по мелочи подлатали. Дед-то он хороший. Раньше, лет десять назад, молодняк учил, пока здоровье позволяло. Он ведь всю молодость странствовал, всякого навидался. Да и про вас рассказывал. Мы тогда смеялись, думали, вот заливает. Ан нет, вы как раз точно такие, как в его рассказах. И грамоте учил, и ремеслам. Его тут все любят. А родных у него нет, только внучка осталась. Тоже хорошая девка, смешливая такая, умная. Короче, вся в деда.
   – А как деда звать-то? – подал голос Лиль.
   – Фараль, – ответит Борода.
   – Фараль? – удивленно переспросил Слуга. – Слышь, Мартин?
   – Слышу, – так же удивленно кивнул в ответ Волк. – Неужели действительно наш Фараль?
   – Да! – закричал Лиль, тыкая командира пальцем в грудь. – Он! Помнишь, как на тебя змея набросилась и душить стала, а мы как раз эти свечи идиотские зажигали?
   – Ну, это обряд был такой, нас местные идиоты упросили в нем участвовать, когда мы их деревню спасли от каких-то безумных кочевников, – пояснил он Бороде, удивленно глядевшему на Слуг. – А он нет, чтобы кинжалом ее ткнуть, взял и с перепугу вцепился зубами. Потом целый день тошнило. Как вспомнит, что натворил, так сразу до земли сгибается.
   Слушая Лиля, Биллен заулыбался, пытаясь представить себе эту донельзя нелепую картину, зато сам Слуга расхохотался во весь голос. Вместе с ним рассмеялись и Волк с Виспером, когда друзья наконец подошли к хижине и Борода, стукнув пару раз кулаком об косяк, без лишних церемоний открыл дверь. Внутри было чисто и уютно. Аккуратные голубенькие занавески на окнах были раздвинуты, впуская внутрь остатки солнца. Под столом, убранном красивой скатертью, щурился на гостей жирный кот. На выкрашенной белой известью печи тихонько булькал чугунок с едой, распространявший вокруг себя очаровательный запах наваристой ухи.
   Из соседней комнаты испуганно выглянула девчушка, по виду ровесница Биллена. Симпатичная, с двумя хвостиками, большие, немного раскосые глаза, нос картошкой и постоянное лукавое выражение на лице, словно она уже давно знает все обо всех, но хранит это в себе, не забывая просто ради веселья при случае напомнить взглядом: «Да-да, я все знаю».
   – О, дядя Борода! – обрадовалась она и звонко чмокнула его в щеку.
   Черт, да его действительно зовут Борода, поразился Биллен и покраснел, услышав звук поцелуя. Ему почему-то остро захотелось, чтобы этот поцелуй достался не бородатому рыбаку, а ему.
   – Здравствуй, милая, – тем временем ответил тот, сердечно улыбаясь. – Этим людям нужна помощь твоего деда. Представляешь, некоторые его байки оказались правдой. Он действительно однажды спас командира Слуг, – шепотом пояснил он девчушке, и этот шепот напомнил Биллену шепот Свана, который мог разбудить даже медведя в зимнюю спячку.
   Девчушка удивленно захлопала глазами.
   – Да, представь себе, – продолжил Борода. – Вот они. Тилиан, Биллен и Слуги. Четвертый Слуга, который однажды помог спасти нашего раздолбая, недавно погиб. Нам нужно, чтобы твой дед еще разок рассказал о Невидимой бухте.
   Девчушка замотала головой.
   – Но дядя Борода, это ведь все сказки. Дед любит придумывать всякие истории, ты ведь сам знаешь.
   – Нет, дочка, теперь все серьезно, – внимательно глядя на нее, ответил бородатый. – Видишь ли, мы и историю про Слуг принимали за вранье, однако ж вот они тут, и тоже помнят тот случай, когда твой дед с перепугу цапнул змею зубами вместо того, чтобы просто заколоть. А теперь они ищут корабли из Забытой Пустоши. Они прячутся где-то здесь, и теперь мне кажется, что рассказы твоего деда про Невидимую бухту не такая уж брехня. Только там можно спрятаться по-настоящему.
   Девчушка хлопала глазами, уставившись почему-то именно на Биллена. От этого он еще больше покраснел и старательно отводил взгляд, чересчур внимательно рассматривая пол под ногами.
   – Я тебе еще что скажу, – оглушительно шепнул ей на ухо Борода. – Они прилетели на драконах. Ну, ты же видела?
   Девчушка отрицательно помотала головой.
   – Я готовила. Потом деду компресс делала. Дел-то невпроворот, куда мне по сторонам глазеть.
   Борода ухмыльнулся:
   – Ну, выгляни в окно. Смотри правее, на лодку Черного.
   Девчушка медленно подошла к окну, вгляделась и ахнула, увидев пятерых драконов, терпеливо продолжавших сидеть на песке. Потом секунду подумала и резко обернулась.
   – Вы прилетели на них?
   – Да, – серьезно кивнул Волк. – Драконы наши друзья.
   – Ну хорошо, – помедлив, ответила девчушка. – Пойдемте к деду. Но вряд ли он что-нибудь расскажет, сегодня ему что-то плохо. Зато могу рассказать я – он часто говорит во сне, и я все запоминаю. Но одно условие.
   Девчушка замолкла и лукаво уставилась на спутников. Волк только вопросительно повел головой, и та выпалила:
   – Я хочу прокатиться на драконе!
   Борода рассмеялся, но Предводитель совершенно серьезно ответил:
   – Хорошо. Только сама с ними договаривайся.
   – Идет, – согласилась она и поманила их за собой в дальнюю комнату.
   Комната оказалась самой обычной. Белые стены, кровать, небольшой стол, а на кровати дряхлый старик, уставившийся на спутников необычайно молодыми пронзительными глазами.
   – Ну наконец-то, – ничуть не удивившись, произнес он, словно видел Слуг всего пару дней назад. – А я все гадал, встречусь с вами еще раз или уже не судьба. Здравствуй, Волк. Как шея, не болит?
   Биллен думал, что это будет степенная встреча давно не видевшихся друзей, один из которых успел превратиться в глубокого старика, но не ожидал, что оба начнут хохотать в полный голос. Волк и Фараль смеялись навзрыд, до слез, хрипя и держась за животы. Еле успокоившись, Предводитель наконец вытер слезы, быстро подошел к кровати и порывисто обнял старика.
   – Рад тебя видеть, друг. Вижу, что внутри ты все еще тот взбалмошный юнец, который любит кусать змей, – снова засмеялся он, тепло прижимая к груди старого товарища.
   – Да, только вот снаружи немного попортился, – насмешливо ответил тот. – А ты, я смотрю, почти не изменился.
   – Да нет, куда нам тягаться со временем. Просто у нас его немного больше, но и оно однажды закончится, – серьезно ответил Волк, держа старика за руку. – Однако мы пришли не просто так. Нам снова нужна твоя помощь.
   Старик удивленно заморгал, потом ухмыльнулся:
   – Ну, тогда тащи меня на носилках и направляй руку. Тогда я, может, и отобью пару жабьих плевков. Но не больше, – сурово закончил он, строго посмотрев на Предводителя, и снова рассмеялся.
   – Нет, – ответил Волк. – Нам нужно узнать про Невидимую бухту.
   Старый Фараль сразу перестал смеяться. Недоуменно уставившись на давнего друга, он задумался, потом ответил:
   – Но Невидимая бухта – это сказка, в которую…
   – Не для нас, – перебил его Предводитель. – Мы знаем, что только там могут скрываться корабли Забытой Пустоши.
   – Маги здесь?! – привстав с кровати, почти выкрикнул старик.
   – Не только здесь, – грустно ответил Волк. – Мы дважды сражались с ними. Оба раза мы одержали победу, но один из наших друзей погиб. Всего несколько часов назад.
   – Кто?! – взволнованно воскликнул Фараль. – Я вижу здесь… Лиль, молодой Виспер… Двух других я не знаю, но они не Слуги. Значит… Сван?!!
   – Да, – сдавленно кивнул Лиль, стоявший рядом. – Сван погиб.
   Старик закрыл лицо руками и горестно всхлипнул. Его внучка, замершая в углу, все время ошарашено переводила взгляд с одного гостя на другого, не веря, что все это происходит в ее собственном доме. Все, что рассказывал ее дед, над веселыми байками которого задорно смеялась вся деревня, оказалось правдой. Вот они, те самые Слуги, с которыми он провел какое-то время, странствуя по миру в пору своей молодости. А там, снаружи, сидят драконы. И еще какие-то двое вместе со Слугами – высокий поджарый и мальчишка, вроде как ее ровесник, который краснеет при каждом ее взгляде.
   – Так вот, – продолжил Волк. – Это Тилиан.
   Он вкратце пересказал обстоятельства, при которых Тилиан присоединился к их отряду, и сел на краешек кровати, взяв старого друга за руку.
   – Мы должны найти эти корабли. Понимаешь, должны. Если не найдем, то маги уплывут обратно, и тогда семье Тилиана конец. Мы просто не имеем права упустить их. Но и это не все. Если мы не найдем их до полуночи, то нам придется развернуться и улететь. Мы должны быть в замке как можно скорее. От этого зависит очень многое.
   На этих словах старик оживленно подался вперед, резко сел на кровати и заинтересованно уставился на Волка.
   – Почему?
   – Я не могу сейчас рассказать. Это слишком долго, а у нас нет времени.
   – Хорошо, – сразу согласился старик. – Давай так. Ты по-быстрому расскажешь мне, что происходит, а я покажу вам, где находится Невидимая бухта.
   Внучка взмахнула руками, собираясь что-то сказать, но старик прервал ее нетерпеливым взмахом руки.
   – Все хорошо, Мара. Я долго копил силы, надеясь, что они пригодятся, если однажды выпадет случай снова отправиться в поход. Какой смысл умирать в своей кровати, если можно совершить еще одно путешествие со старыми друзьями? Ну, так как? Волк помедлил пару секунд и кивнул. Старик довольно потер руки и обернулся к девчушке:
   – Марочка, милая, а чем это так вкусно пахнет? Давай-ка мы, наверное, по-быстрому перекусим, а то гости наши, чай, уже забыли, как еда выглядит.
   Волк собирался возразить, но старик нетерпеливо замотал головой.
   – Мы быстро, по-походному. Все равно время есть, пока рассказывать будешь, – и старик снова вопросительно посмотрел на внучку.
   Та всплеснула руками:
   – Да где же я столько еды-то наберу? Ну рыба есть, я только что нажарила. Грибы. Леший вчера в лес ходил и поделился. Но этого не хватит.
   Сбоку кашлянул Борода:
   – Ты не волнуйся, дочка, я сейчас к себе сбегаю, что-нибудь найду. Я мигом – одна нога здесь, другая там. Только без меня не начинайте!
   Борода выскочил наружу и исчез. Мара принесла в комнату стулья и расставила их вокруг кровати старика, потом вытащила из угла маленький колченогий столик, поставив его рядом. Не прошло и двух минут, как в хижину ворвался Борода, запыхавшийся, с целым тазом жареного мяса.
   – Вот, вчера на охоту ходил, – пояснил он, стараясь отдышаться. – Осточертела мне эта рыба, я все-таки больше по мясу. Кабанчика поймал. Не сильно большой, но все-таки.
   Тот, кто не был в этот момент в рыбацкой хижине, никогда не сможет представить себе улыбку Лиля, протянувшуюся при этих словах от одного уха до другого.
   – Вот это дело, – довольно воскликнул он, хватая кусок и молниеносно пережевывая еду вместе с кожей и хрящами. Друзья, понаблюдавшие несколько секунд за этой упоительной картиной, решили, что не след отставать, и тоже дружно налегли на свинину вперемешку с грибами и рыбой.
   Волк брал еду небольшими кусочками и быстро рассказывал жадно слушающему старику об их похождениях. Он старался опускать подробности, но все равно прошло минут двадцать, пока Предводитель не добрался до эпизода с приземлением в деревне. Умолчал он только о том, что драконы все еще здесь, решив приберечь сюрприз на потом.
   Слушая друга, старик, казалось, молодел на глазах. Первыми перестали трястись руки. Потом выпрямилась спина. Даже лицо порозовело, сменив бледную старческую маску на обычный здоровый цвет кожи.
   Слушала его и внучка Фараля, которая все чаще зыркала глазами на Биллена, смущая его так, что под конец он готов был провалиться сквозь пол. Даже есть как-то сразу расхотелось, чтобы не выглядеть перед ней свинтусом, лопающим все вперемешку.
   Наконец Волк закончил, и счастливый Фараль, который уже давно не лежал, а прямо сидел на своей кровати, свесил ноги и сказал:
   – Я уже собирался было помирать, а судьба снова послала мне вас. Видимо, она не прочь, чтобы я еще разок прогулялся, прежде чем отправить меня в последний путь. Что ж, так тому и быть. Она ведь мудрее нас? – закончил он, лукаво уставившись на Волка.
   – Все ты помнишь, старый черт, – добродушно ответил тот, отправляя в рот кусочек рыбы.
   – Ну ладно, – хлопнул себя по коленям старик. – Я много раз рассказывал про Невидимую бухту своим односельчанам, которым только дай поржать. Правда, Борода?
   Тот серьезно кивнул, воздержавшись от своего обычного насмешливого хмыканья.
   – Так вот. Это не какое-то магическое место, хотя когда-то там и была тайная гавань эльфов. Про эльфов вы не берите в голову, они просто были в ладу с природой и умели находить такие места, которые нам вовек не сыскать. Секрет прост: найти Невидимую бухту можно только в одном случае – если сам там побывал хоть раз. А так бесполезно – хоть все деревья спили, все равно не отыщешь. Такое вот хитрое место.
   – Хорошо, – прервал его Волк. – Но как маги узнали о нем?
   – Без понятия, – пожал плечами старик. – Я же не один такой особенный. Может, в плен кого взяли, может в летописях прочли – мало ли кто там побывал и решил поделиться впечатлениями. А может, и сами отыскали – они же мастера в этом деле, от кого угодно могут скрыться, а подобное к подобному, сам понимаешь…
   – Но ты там был, – даже не спросил, а просто констатировал Волк.
   – Да, был. Дважды, – гордо ответил старик. – И сегодня побываю еще раз.
   Внучка отчаянно замахала руками:
   – Нет, никаких больше походов, я тебе запрещаю! Я не позволю тебе помереть неизвестно где, чтобы мы потом даже не знали, где твоя могила! Нет, и еще раз нет! Ни за что! – взволнованно закричала она.
   Сейчас она не смотрела на Биллена, и он украдкой залюбовался ей, не забыв отправить в рот кусочек окорока. Несколько прядей выбились из-за уха, глаза сверкают, лицо раскраснелось – ни дать ни взять, настоящая воительница. Он сам не понял, как его ноги шагнули вперед, но внезапно он оказался рядом с ней и робко произнес:
   – Может, ты тогда пойдешь вместе с нами?
   Сказал, и пожалел, что под ногами случайно не оказалось жерла вулкана. Огромные глаза повернулись к нему, и Биллен мгновенно утонул в этой приятной бездонной пропасти, из которой не хотелось выбираться.
   Та пару секунд молча смотрела на него, а потом выпалила:
   – Я не просто пойду. Я еще и за вами всеми буду присматривать, чтобы вы моего деда не угробили!
   – А за ним в особенности? – рассмеялся старик, вставая с кровати. – Смотри-ка, ты ей нравишься. На моей памяти это впервые.
   Внучка возмущенно зыркнула на деда, но тот миролюбиво поднял руки:
   – Так и ты ему нравишься тоже. Смотри, места себе не находит. Ах ты, бестия, свела с ума самого могущественного мага в этом мире, – рассмеялся он, подначивая смутившуюся внучку.
   Старик ожил на глазах. Быстро одевшись, он сунул руку под кровать и вытащил длинный узкий ящик, в котором лежали две сабли, маленький тугой лук и пояс с тяжелыми короткими топориками.
   – Это мне подарили странные коротыши в жарких землях. Видели бы вы, как они ими кидаются – хоть полмили пробеги, а если чем-то провинился, все равно не поможет. Ну они и меня научили ими пользоваться, – закончил он и пинком открыл дверь на улицу.
   Слуги поднялись со своих мест, быстро дожевывая еду, только Лиль задержался, чтобы сделать пару больших глотков из пузатого кувшина с вином, потом вытер губы рукавом и довольно заурчал.
   – Ты как, внучка, готова? – каркнул старик через плечо, бодро спрыгивая со ступенек. – Кстати, Мартин, – обратился он к командиру, – надеюсь, вы на лошадях? Драконы дотащили их сюда вместе с вами или донесли только вас? Пешком такой переход я, увы, уже не потяну.
   – Да, конечно, – загадочно ответил тот и кивнул головой в сторону ожидающих драконов.
   У старика отвисла челюсть. Он замер на месте, восторженно вглядываясь в самых изумительных созданий, которых видел на своем веку. Старый Фараль даже не стал спрашивать разрешения – он просто направился прямиком к ним быстрым упругим шагом на глазах у удивленных односельчан, словно и не лежал в постели последние несколько лет.
   Приблизившись к драконам, он поклонился и высокопарно произнес:
   – Уважаемые господа, я никогда не мог подумать, что на закате своих лет увижу таких прекрасных созданий. Я не знаю, кого за это благодарить – судьбу, Слуг или еще кого, но я уверен, что есть на земле высшая сила, которая позволила мне увидеть вас сегодня. Спасибо ей и спасибо вам за то, что мне представилась такая возможность. Наверное, это останется лучшим приключением из всех, которые со мной случались.
   Драконы учтиво склонили головы, польщенные таким приветствием, и вожак, вытянув голову, тихонько прогрохотал старику в ухо:
   – А как насчет прокатиться?
   От такого предложения у старого Фараля задрожали руки. Он судорожно кивнул, и вожак издал короткий резкий крик. Спустя несколько секунд с неба на песок упал еще один дракон, выжидательно уставившись на старика.
   Вся деревня собралась вокруг, провожая гостей. Рядом со Слугами топтался Борода, застенчиво глядя себе под ноги. Наконец, решившись, он отозвал Волка в сторону. О чем они говорили, Биллен не слышал, но оба вернулись довольными.
   – Я попросился к вам, – сразу заявил Борода. – Мне до смерти осточертело в деревне, и ваш командир обещал, что если мы все не погибнем в Невидимой бухте, то вы возьмете меня с собой.
   – С собой? – удивленно оглянулся на Предводителя Виспер.
   – Да, – просто ответил тот. – Почему нет? Борода, как мне кажется, вполне годится нам в спутники. Почему нет?
   Слуги только коротко кивнули и отошли к своим драконам. Волк запрыгнул на спину вожака – теперь люди летели верхом, поскольку сногсшибательных скоростей больше не предвиделось, и драконы уже собрались взлетать, когда из толпы выбежала та самая женщина, Сильвия, сын которой пропал при странных обстоятельствах.
   – Прошу вас, – воскликнула она, упав на колени и с мольбой прижав руки к груди, – если вы что-то узнаете об Оленике, пожалуйста, расскажите мне. Может, он еще жив, и находится в плену? Тогда спасите его, заклинаю вас. Просите все, чего пожелаете, только верните его домой, если он еще жив.
   – Мы сделаем все, что в наших силах, – тепло посмотрев на нее, мягко ответил Волк. – Если он там, ты увидишь его совсем скоро. А нам ничего не нужно, хватит простого «спасибо».
   Фараля тем временем подсадили, закинув старика на спину дракона. Биллен тоже собирался уже запрыгнуть на Каррэна, когда увидел Мару, одиноко стоявшую совсем рядом. Сердце внезапно защемило от непонятной тоски – красивые глаза грустно смотрели по сторонам, провожая взглядом улетающих к неописуемым приключениям гостей. Помедлив секунду, Биллен хлопнул Каррэна и бегом отправился к замершей девчушке.
   – Давай, чего стоишь?! – окрикнул он ее, и та словно оправилась от оцепенения. Вздернув курносый нос, она отвернулась в сторону, словно никогда прежде не видела Биллена, и притворилась, что внимательно рассматривает море. Биллен нерешительно потоптался рядом, потом набрался смелости и выпалил:
   – Полетели со мной?!
   Мара повернулась с равнодушным видом, словно и не хотела ничего такого, и сухо ответила:
   – Если для меня нет места, то я обойдусь. Ничего, жила здесь четырнадцать… пятнадцать лет, и еще проживу.
   «Давай, действуй, она ведь тебе нравится», грохотало в мозгу у Биллена. «Ты ведь волшебник, ты победил целую армию, ты провел Слуг через горящие болота, а теперь теряешься перед какой-то девчонкой?»
   Биллен резко выдохнул и пролепетал:
   – Для тебя есть место. Я хочу, чтобы ты полетела со мной. Ты мне. э… ну, нравишься, – закончил он, мечтая провалиться под землю.
   Мара тряхнула двумя хвостиками и довольно рассмеялась:
   – А то этого не видно! Ты пол у нас дома хорошо рассмотрел? Ничего не пропустил?
   И, одарив его обворожительной улыбкой, чмокнула в щеку и первой направилась к дракону, оставив Биллена стоять на месте, еле живого от совершенного только что подвига и совершенно потерявшего голову от счастья.
   – Ну, ты идешь? – окликнула его она, и Биллен заковылял следом на ватных ногах.
   Вдвоем они весили меньше, чем один Лиль, поэтому у Каррэна не возникло проблем с новым пассажиром. Биллен сел впереди, Мара примостилась сзади, обхватив его руками, и такое сладкое ощущение моментально разлилось по всему телу, что хоть сам взлетай в небо. Вот бы все время так – летишь на драконе, а Мара обнимает тебя сзади, мечтательно подумал Биллен, когда дракон плавно поднялся в воздух, неторопливо взмахивая длинными крыльями.
   Люди провожали улетающих восторженными криками и махали руками. Виданное ли дело – старый сказочник Фараль отправился с самими Слугами, да еще и на драконах, потому что только он мог им помочь. Стало быть, не все его байки были враками. Эх, как вернется, надо будет упросить его рассказать все сызнова. А может, и не врал он вовсе?
   Тем временем маленькая рыбацкая деревня быстро осталась позади, скрывшись за очередным изгибом берега, и полет продолжился. Первыми летели Волк с Фаралем, который щурился на солнце, вглядываясь в проплывавшую внизу местность. Драконы парили медленно и низко, метрах в пятидесяти над землей, и люди могли видеть берег во всех подробностях. Мара, для которой все происходящее было каким-то нереальным, жутко пугающим и одновременно безумно фантастическим, прижималась к Биллену всем телом, крепко обняв его сзади и обдавая шею теплым влажным дыханием. От этого шея моментально покрылась гусиной кожей, и девчушка, хоть и ошарашенная своим первым полетом, все-таки не смогла удержаться, чтобы не подначить юного волшебника.
   – Замерз? – невинным голосом спросила она. – Давай согрею.
   И принялась дышать с удвоенным рвением, отчего волосы на затылке у Биллена буквально встали дыбом. Он что-то неразборчиво прохрипел, сбиваясь на нечленораздельное бульканье, и заерзал на месте. Даже Каррэн почувствовал, что наверху происходит что-то странное, и удивленно изогнул длинную шею, вопросительно взглянув на беспокойных пассажиров. Мальчишка только и смог, что отчаянно помотать головой, мол, все в порядке, и дракон отвернулся, не пытаясь вникнуть в странные отношения между людьми, которые хоть и стали его друзьями, но так и не прекратили заниматься непонятными вещами, наполняя свою жизнь постоянной мелкой возней.
   Так тепло и приятно было лететь, чувствуя Мару, прижавшуюся к нему всем телом. В его деревне тоже было много девчонок, среди них попадались и симпатичные, но подростки всегда гордо избегали их, делая вид, что страшно заняты какими-то очень важными делами. Конечно, они тайком поглядывали на свестниц, но никогда прежде Биллен не испытывал такого непреодолимого желания оказаться в их объятиях. Теперь же он думал только о том, чтобы Мара ни в коем случае не убрала руки. Словно прочитав его мысли, она на секунду подалась назад и снова обняла его, прижавшись теплой щекой к его шее. Биллен даже почувствовал биение ее сердца – быстрое и сильное, как будто немного взволнованное и вместе с тем радостное. Дыхание Мары проникало в самую душу, наполняя невероятным счастьем, так что он даже успел забыть, куда они летят и зачем. Просто летят, а остальное неважно.
   Зато Фараль, который теперь возглявлял отряд вместе с Предводителем, вовсю жестикулировал и что-то объяснял Волку, указывая вперед. Их драконы плавно свернули с курса и начали быстро снижаться по широкой спирали. Каррэн и остальные летели следом, повторяя маневр, и Биллен возбужденно крикнул:
   – Каррэн, мы прилетели?
   – Не знаю, – рыкнул тот, потихоньку снижаясь и продолжая описывать широкие круги.
   – Ты еще и по именам их знаешь? – заинтересованно спросила Мара, обдав ухо еще одной порцией теплого дыхания.
   – Его да, – смущенно проговорил мальчишка. – Мы познакомились в пещерах. Я лежал в своем ящике, но увидел его раненым. Ну и помог, – смущенно закончил он.
   – Да ты герой, – тихонько рассмеялась она и почесала рукой упругий бок дракона. Тот сразу повернул голову, осклабившись в широкой улыбке, и ответил:
   – Еще какой. Если бы не он, я бы уже давно был пылью, развеянной по всем пещерам. Мы, конечно, относимся к смерти не так, как вы, люди, но никому не хочется умирать раньше времени. Твой дед был в восторге, увидев нас, но уверяю тебя, что я был точно так же шокирован, когда этот мальчишка внезапно появился из ниоткуда и исцелил меня, когда я уже начинал слышать голоса предков. Такие дела, – весело ухмыльнулся Каррэн.
   Мара выпучила глаза и вопросительно дернула головой в сторону Биллена.
   – Да, – прикрыв желтые глаза, ответил Каррэн на ее невысказанный вопрос. – Людей и драконов сплотил Биллен. Он нашел нас, лежа в своей темнице, и заставил проснуться. Хотя, конечно, мы все равно не можем понять, как в одном виде могут уживаться такая злоба и ненависть и такое безмерное могущество отважных людей, готовых на все, лишь бы было хорошо остальным. Но у нас еще будет время, чтобы разгадать эту загадку.
   – Я что-то заболтался, – спохватился Каррэн и камнем рухнул вниз. Остальные драконы и люди уже стояли на берегу, дожидаясь отставших. Коронное драконье торможение в метре от земли заставило Мару испуганно взвизгнуть и снова крепко прижаться к Биллену.
   Спрыгнув на землю первым, он смущенно подал руку своей спутнице, помогая ей сползти вниз. Та, как ни в чем не бывало, насмешливо посмотрела на него бездонными зелеными глазами и кротко спросила:
   – Ну как, согрелся?
   Биллен по сложившейся за время полета традиции буркнул, что, мол, да, ну я вообще, не так чтобы и холодно, хотя и было немного… Мара игриво и в то же время внимательно глядела на него, словно пытаясь найти ответ на какой-то невысказанный вопрос, и, видимо, находила, потому что ее губы внезапно робко улыбнулись настоящей приветливой улыбкой, от которой сразу быстрее застучало сердце. Мара улыбалась ему тепло и мягко, и Биллен поддался этому взгляду. Впервые в жизни он тоже смотрел на понравившуюся ему девочку, не пытаясь сделать вид, что она ему неинтересна. Вот бы сейчас ее обнять. Жаль, что вокруг так много свидетелей…
   Биллен пришел в себя и застенчиво огляделся. Ну конечно, драконы и люди стояли вокруг, окружив их плотным кольцом и с любопытством разглядывая. Тут даже неугомонная Мара покраснела, сразу сделав вид, что внимательно разглядывает ракушки под ногами. А то она их никогда не видела, в рыбацкой-то деревне.
   Пунцовые щеки мальчишки и смущенный взгляд Мары подействовали незамедлительно. Драконы зашевелились, Фараль с Волком отвернулись, разглядывая небольшой лесок, тянувшийся от самого берега вверх на небольшой холм, а Тилиан, Лиль, Виспер и Борода скрылись в кустах, очевидно, решив разведать местность вокруг. Остался лишь маг, но он был не в счет – безвольное тело валялось на песке как мешок с навозом. Прошло секунд десять, и Биллен снова рискнул посмотреть на Мару.
   Она стояла в двух шагах от него, поеживаясь от прохладного ветра, дувшего со стороны моря. Она больше не казалась ему взбалмошной девчонкой, и Биллена охватило незнакомое доселе чувство. Ему захотелось заботиться о ней, согреть и обняться, чтобы никогда больше не отпускать друг друга. Стараясь не думать о том, что он сейчас сделает, он резко шагнул вперед, обнял Мару за талию и успел увидеть удивленный радостный взгляд, целуя ее в губы. Большие глаза закрылись, и темнота, накрывшая их двоих, была куда интереснее, чем все приключения мира, которые может испытать один человек. Теплые губы Мары, мягкие и настойчивые, целовали Биллена, так что ноги снова задрожали от невыносимого блаженства, и под конец все-таки не выдержали и подкосились.
   Глупо хлопающий глазами Биллен грохнулся задом о землю, и Мара, секунду назад нежно обнимавшая его, от неожиданности звонко рассмеялась, подавая руку.
   – Глядите, могущественного мага победила девчонка, – весело фыркнула она и обвила смущенного Биллена руками. – Господин волшебник, вы должны быть серьезнее, когда видите симпатичных девушек, – серьезно добавила она, открыто смакуя свою победу.
   Биллен на всякий случай оглянулся и к своему ужасу увидел, то драконы снова стоят вокруг, разглядывая их двоих.
   – Ой, да ладно, – махнула рукой Мара. – Ты что, драконов раньше не видел?
   – Да нет, я-то видел, просто… – снова запутался в словах Биллен, и резвая девчушка перебила его.
   – Подумаешь, драконы, эка невидаль. Поцелуй меня и иди по своим делам. Все только тебя и ждут.
   Биллен даже не рискнул обернуться, чтобы посмотреть, кто его ждет. Губы Мары снова оказались рядом, и через секунду ему стало решительно все равно, что происходит вокруг. Хоть пять сотен вражеских воинов.
   – Давай, волшебник, у тебя дела, – сладко произнесла она и кивнула головой куда-то за спину Биллена, мягко отталкивая его от себя. – Иди, а то голову потеряешь.
   Тот смущенно обернулся и увидел, что все снова в сборе. Лиль с Виспером открыто улыбались, Волк лишь немного усмехнулся, зато старого Фараля прямо-таки распирало – он стоял с ехидной усмешкой, переводя взгляд по очереди с внучки на Биллена, и не знал, кого подначить первым. Так бы, наверное, и думал, если бы Волк не кашлянул и первым не нарушил тишину.
   – Мы почти на месте, – сказал он в своей обычной отрывистой манере. – Невидимая бухта совсем рядом, и времени осталось совсем ничего, поэтому не будем мешкать. Разведчиков вокруг вроде нет, да магам и незачем их выставлять, их укрытие защищает от любопытных взглядов лучше, чем тридцатиметровая стена. Фараль покажет дорогу. Но кое-что меня беспокоит.
   Волк посмотрел на Мару, тотчас напрягшуюся под его взглядом, и продолжил:
   – Прости, но мы не можем взять тебя внутрь. И здесь оставить не можем, – сразу добавил он, заметив возмущенное лицо Биллена. – У нас впереди уже третья по счету встреча с магами, и я не допущу, чтобы погиб еще кто-то.
   Друзья сразу помрачнели. Даже сам Волк как-то потускнел – видимо, старался не думать о Сване все это время. У Биллена снова сжалось сердце, когда он представил эту картину. Сван, тайный балагур и шутник, сейчас лежит на дороге посреди перевала, и больше никогда не сможет посидеть с товарищами у костра, подначивая Лиля с его кабанами.
   Тихонько выдохнув, он постарался взять себя в руки, чтобы не разреветься тут при всех. Видимо, то же самое сделал и Волк, только еще более незаметно. Подождав несколько секунд, он продолжил:
   – Мы пойдем все вместе. Вместе зайдем в Невидимую бухту, ты своими глазами увидишь одну из баек твоего деда, но дальше не пойдешь, – обратился он к Маре. – Мы не можем отвлекаться на то, чтобы защищать тебя, и уж тем более я не могу поставить под угрозу твою жизнь. Тем более, что кое-кто здесь теперь, видимо, очень ей дорожит.
   Люди ухмыльнулись, глядя на Биллена и Мару, покрасневших до корней волос. Фараль наконец не выдержал и вставил:
   – Да она сама кого хочешь защитит. Смотрите, ни дать ни взять тигрица.
   Окружающие засмеялись, а Мара – все-таки по-другому у нее был устроен ум, не как у других людей, которые от подобных шуток только еще больше бы смутились – шагнула вперед и взяла красного как рак Биллена за руку:
   – И защищу! – выпалила она, рассержено глядя на деда. Тот только примирительно поднял руки.
   – Дорогая, ты же знаешь, я всегда на твоей стороне. Ты моя любимая внучка, и я очень рад твоему выбору. В деревне-то, чай, с ухажерами не шибко было. Да, Борода?
   Тот лишь добродушно ухмыльнулся, согласно кивая головой.
   – А этот вон, на драконе к тебе прилетел. Я рад за тебя, просто должны же мы над вами разок-другой пошутить. А как ты думала? Да, такой порядок, – и старик радостно закивал головой под дружный смех товарищей.
   – Ладно, – наконец оборвал всеобщее веселье Волк. – Время уходит. Лиль, дай одну саблю Бороде. Ну, или шестопер, сам смотри. Не палкой же ему отбиваться.
   Лиль пару секунд поразмыслил, потом хмыкнул и отдал саблю, довольно покачав головой – любимую игрушку Слуга не мог отдать никому, оставив ее для себя.
   Борода кивнул и взял саблю, взмахнув ей в воздухе.
   – Такая легкая? – удивленно спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
   – Угу, – кивнул радостно Лиль. – Она хоть и легкая, зато, если хорошенько размахнуться, станет тяжелее бердыша. Ты бы видел, как мы порубали магов в пещере, когда сумели освободиться.
   Лиль хотел добавить еще что-то, но Предводитель нетерпеливо махнул рукой, и смешанный отряд быстрым шагом выдвинулся в путь к Невидимой бухте, в которой должны были находиться спрятанные корабли.
   Фараль уверенно шел вперед, бодро размахивая руками, и указывая направление. Дойдя до конца берега, плавно переходившего в длинный холм, поросший редким лесом, старик взял левее.
   – Так будет проще, – пояснил он Волку. – Нам нужно перейти через него, а потом спуститься в ложбину и повернуть назад. А там, считай, уже рукой подать.
   – Так мы же тогда вернемся почти обратно? – удивленно ответил тот, оглядывая окрестности.
   – Ээ, нет, там все хитро устроено, – усмехнувшись, ответил старик. – Я же говорю, тут надо знать, куда идешь. Просто так попасть в Невидимую бухту – это нужно такое везение иметь, что я про таких людей отродясь не слыхал. Вон туда, – указал он рукой вперед и чуть налево. – Дуб видишь? Искореженный весь, словно не отсюда. Нужно обойти его слева и потом поворачивать потихоньку вниз. Не знаю, может это просто суеверие, но тот, кто вел меня этой дорогой, говорил, обходить нужно именно слева.
   Лиль сзади недоверчиво хмыкнул, но промолчал.
   – А ты думал, – обернулся на ходу Фараль. – Это тебе не какой-нибудь кабак, до которого любой пьянчуга доведет. Это все-таки Невидимая бухта. Я пятнадцать лет терпел насмешки наших дуболомов, хоть она и находится, считай, у них под боком.
   – Так что ж не показал, – подал голос Борода. – Тогда мы и в остальные байки, глядишь, поверили бы.
   – Да больно нужна мне ваша вера, – беззлобно усмехнулся старик. – Тот, кто мне этот путь открыл, строго-настрого в тот раз наказал: мол, можешь показать дорогу только тому, кто этого достоин, кто всей душой жаждет приключений и не боится выйти за порог своего дома.
   – Я всю жизнь путешествовал, вон, змей сколько искусал. – Отдышавшись, он задорно ткнул локтем Волка, расплывшегося в улыбке. – Все ждал, кому показать. Чувствую, еще немного, и костлявая за мной придет, и как раз решил, что вышел срок, внучку отведу. Она, почитай, одна себе в деревне места не находила. Ну не для нее это все. Вижу ведь, что мучается бестия среди ваших гнилых лодок да драных сетей. Хотел чудо ей открыть, и пусть сама тогда решает, стоит ли ей оставаться в этом богом забытом месте, но куда мне. Прилетел красавец на драконе, схватил ее в свои руки загребущие и переплюнул одним махом все мои чудеса.
   Он горестно замолчал. Товарищи недоуменно смотрели на Фараля, но тут его тело внезапно стало подрагивать, потом затряслось, и старик разразился звонким смехом. Обернувшись и пошатываясь от сотрясавшего его хохота, он смотрел на Биллена и Мару молодыми веселыми глазами, радуясь удавшемуся розыгрышу. Мара крепко сжала руку Биллена и шепнула ему на ухо:
   – Ну вот, видишь. Совершенно сумасшедший.
   Она тихонько засмеялась и потерлась о его щеку. Остальные товарищи тоже посмеивались, глада на парочку, но предпочитали держать рот на замке. Только Тилиан смущенно отводил глаза, когда натыкался на них взглядом. Наверное, думал о своей жене и дочери, которых так любил и судьба которых висела сейчас на волоске, догадался Биллен.
   – Сумасшедший-сумасшедший, можешь не сомневаться, – прервал его мысли Лиль. – Долго нам еще до твоей бухты тащиться? А то драконам, вон, не слишком удобно между деревьями скакать.
   Драконы, в общем-то, не особенно огорчались пешему переходу. Биллен оглянулся назад – те спокойно шагали следом, без особых проблем обходя деревья, а тот самый дракон, который тащил мага в когтях, теперь нес его на спине, равнодушно принимая возложенную на него обязанность носильщика. Просто Лиль по обыкновению не мог не приукрасить окружающую действительность, развлекаясь при виде беспокойно озирающихся товарищей.
   Искореженный дуб давно прошли, и теперь отряд спускался вниз, двигаясь наискосок обратно к берегу. Никаких следов. Виспер озирался по сторонам, вращая головой как ярмарочный болванчик, но не замечал ничего подозрительного. Вот сквозь просветы деревьев наконец показался песок, и Фараль резко свернул вправо, осторожно протиснувшись между двух здоровенных кустов шиповника. Прижав палец к губам, он подозвал Волка, и вдвоем они развели в стороны длинные ветви, освободив проход для драконов.
   – Только тихо, – еле слышно прошептал он. Тут совсем рядом. Проходите вперед и ждите.
   Драконы равнодушно протискивались и замирали на небольшом пятачке, свободном от деревьев. Как только последний из них прошел через колючую изгородь, Фараль и Волк осторожно отвели ветви обратно, и старик снова выдвинулся вперед.
   Медленно и осторожно он направился дальше, подав знак остальным ждать на месте и подозвав Виспера.
   – Я помню, ты хороший разведчик. Пойдем, пусть они пока постоят. Смотри, видишь три дерева?
   Виспер молча кивнул, внимательно вглядываясь вперед, и Фараль поманил его за собой.
   – Теперь гляди в оба. Проходим между двумя крайними слева. Теперь направо. К берегу нам пока не нужно.
   Старик шел впереди, Виспер хромал за ним. Пройдя шагов пятьдесят, Фараль снова свернул направо, а потом начал быстро забирать влево, описывая полукруг. Виспер нетерпеливо прошептал:
   – Но мы же теперь возвращаемся обратно. Не проще было просто идти прямо?
   – Проще, да не проще, – ехидно отреагировал старик. – Говорю же, это тебе не к соседу зайти. Если пойти прямо, то просто выйдешь на берег. Нет, если ты хочешь искупаться или на песке посидеть, тогда конечно, только так и надо, чего зря ноги бить.
   – Ну так свернули бы сюда раньше. Зачем было идти до берега, чтобы потом возвращаться обратно и крюк делать?
   – Вот ты заладил, – поморщился Фараль. – Напрямую сюда тоже не попасть, если только не хочешь весь лес повалить. Дорога тут такая. О, вот и берег. Аккуратно, здесь не споткнись. Ага, дошли. Смотри.
   Старик показал костлявым пальцем вперед. Перед ними появилась полоска песка шириной в пару десятков шагов, наглухо отрезанная от остального берега высокими клыками скал слева. Справа песок кончался, уходя под воду вдоль отвесной каменной стены, упиравшейся в такое же нагромождение камней, и узкая тропа оказалась единственным доступным проходом в это место. Но больше ничего, только песок и вода.
   Виспер уставился на сплошной каменный обрыв, потом удивленно посмотрел на старика, но тот лишь довольно ухмыльнулся.
   – Да, такие дела, – сказал он, загадочно улыбаясь и шагая направо вдоль отвесных скал. Дойдя по песку до конца, старик вошел в воду, сделал еще несколько шагов среди бурлящего моря, потом обернулся и эффектно погрузил руку прямо в камень.
   Даже Слуга, пусть самый молодой, но повидавший в жизни такое, что и не снилось простому обывателю, оказался не готов к такому фокусу, однако Фараль не дал ему долго удивляться. Он быстро замахал рукой, подзывая Виспера к себе:
   – Вот он, вход, – шепотом пояснил он. – Это какие-то растения, которые сливаются с камнем и принимают его форму. Зайти сюда может только небольшой корабль, зато внутри места хоть отбавляй, можно целый флот разместить. Весь холм полый, и там к тому же куча сквозных отверстий, так что даже освещать ничего не нужно.
   Виспер нерешительно потрогал обычный с виду камень, и пальцы свободно прошли вперед, раздвинув тонкие податливые стебли. Старик возбужденно закивал головой и развернулся обратно.
   – Думаю, нам с тобой не стоит соваться туда одним. Пойдем за остальными.
   Виспер кивнул, соглашаясь с Фаралем, и оба отошли назад, поспешив обратно к ожидавшему отряду.
   Вернувшись, Виспер быстро доложил Волку обо всем увиденном.
   – Хорошо, – сказал тот. – Мы с Билленом идем первыми.
   – Может, это лучше сделать нам? – пророкотал Вожак. – Ворвемся туда и спалим все подчистую.
   – Нет, это мы уже проходили. Я не хочу увидеть еще один погребальный костер, – ответил Волк. – Кроме того, там может находиться пленник. Если воины магов поймали его в лесу и притащили к себе, мы должны его спасти. Я обещал.
   – Вы, – кивнул он Фаралю и Маре, – заходите и остаетесь на месте. У этих воинов слишком острые пики. Прости, старый друг, но лучше тебе будет позаботиться о внучке.
   – Ничего, – понимающе кивнут тот, – я прикрою, если что.
   Волк улыбнулся неугомонному старику и продолжил:
   – Как всегда, наши планы наверняка пойдут кувырком, а Биллен потратил все силы. Он, конечно, быстро их восстанавливает благодаря своему амулету, но все-таки медленнее, чем того требуют обстоятельства. Давай-ка, держи.
   Волк положил свою руку Биллену на плечо. Мальчишку снова накрыло знакомое ощущение мощного потока, усилившегося, когда сверху опустилась рука Лиля. Висперу командир помотал головой, не позволив ослабевшему от ран Слуге внести свой вклад, и в этот раз все закончилось быстро – он и Лиль делились последним, понимая, что Биллену силы могут понадобиться больше, чем им. Мара смотрела на ритуал широко открытыми глазами, жадно следя за каждым движением Слуг и радостно вспыхивая при виде Биллена.
   Своего Биллена. Внутри появилось новое ощущение. Она смотрела на простого мальчишку, обычного, каких хватало в ее деревне, и понимала, что теперь не сможет полюбить кого-то еще. Прежде сверстники побаивались ее, находя слишком резкой и непредсказуемой, и единственным, с кем она нашла общий язык, был Оленик, но он был просто приятелем. А теперь у нее есть свой мужчина, и эта мысль заставляла счастливое сердце биться быстрее. Да, ему еще расти и расти, но вот он стоит среди самых настоящих Слуг, окруженный самыми настоящими драконами, и с любопытством смотрит вперед, не думая трусливо отсидеться в кустах. Такому она может доверить свою жизнь и идти с ним до конца, решила про себя Мара.
   То, что она не вернется в деревню, было само собой разумеющимся. Прожить всю свою жизнь с рыбаками, не видевшими ничего прекраснее нового багра, сработанного где-нибудь в городской кузнице? Брр, ни за что. Да пусть даже такая мысль и пришла бы ей в голову, теперь уже все равно – она не расстанется с Билленом, куда бы его не занесла изменчивая судьба. Теперь только вдвоем.
   Погрузившись в свои мысли, она не услышала шагов и очнулась от легкого прикосновения.
   – Что, дочка, замечталась? – ухмыльнулся ей Борода. Мара машинально кивнула и улыбнулась. Борода только удивленно пожал плечами, мол, надо же, как люди меняются. Три часа назад она бы ему голову оторвала за такие шутки, а теперь вон улыбается. Мара хлопнула его по плечу и весело ответила:
   – Что ж не помечтать, дядя Борода, если есть о чем! – и задорно подмигнула ему.
   Да, ну и дела. Борода смущенно чесал затылок и не знал, что ответить. А потом и отвечать не пришлось – Мара убежала вперед, к Биллену, послушать, о чем говорит командир Слуг.
   – Думаю, они еще не успели почувствовать присутствие Печати, – тем временем продолжал тот. – Хотя даже в этом случае у нас все равно не слишком много шансов ударить внезапно. Не почувствовали сейчас, значит почувствуют потом, так что несколько минут форы им обеспечены. Будем надеяться, что они не успеют сделать за это время что-нибудь особенно поганое.
   – Я хотел двигаться осторожно, чтобы оценить обстановку, но мы как-то упустили из виду этот прискорбный факт, – Волк обвел глазами фигуры людей и драконов. – Поэтому заходим и быстро вперед, не теряем времени зря. Наша задача – уничтожить корабли, магов и их воинов и спасти пленников, если они там есть. Действуйте по обстоятельствам, не мне вас учить. С Богом?
   Командир вопросительно оглядел смешанный отряд и удовлетворенно кивнул. Лиль как раз заканчивал «обновлять зелье», как он это называл, прикладывая тряпку со снадобьем к лицу мага, перекинутого через спину дракона. Налив для верности побольше, Слуга успокоился, довольно хмыкнув, и присоединился к товарищам.
   Волк и старый Фараль шли первыми, следом за ними Биллен и Мара. Эти двое держались за руки и переглядывались, не говоря ни слова. Рядом хромал Виспер. Мало того, что ему крепко досталось во время последней схватки, так еще и утомительный полет явно не прибавил ему сил. Поглядев на уставшего Слугу, Биллен молча положил руку ему на плечо, и из-под ладони сразу начало пробиваться золотистое сияние. Виспер вздрогнул, недоуменно посмотрел на мальчишку, и тотчас выражение блаженства растеклось по его лицу.
   – Что ты делаешь? – шепотом спросила Мара, глядевшая по очереди на обоих.
   – Помогаю ему, – тихонько ответил Биллен, наблюдая за дорогой из-под полуприкрытых век. – Он очень ослаб, и у него много ран. Целиком я их вылечить сейчас не смогу, но они хотя бы наполовину затянутся.
   Волк обернулся назад, оценил обстановку и одобрительно кивнул. Биллен продолжал держать руку на плече Виспера, который оживал буквально на глазах. На щеках заиграл румянец, кожа разгладилась, и в походку Слуги вернулась былая упругость. Мальчишка подождал еще немного для верности, потом сияние исчезло, и он убрал руку. Виспер благодарно посмотрел на юного волшебника.
   – Спасибо, – шепнул он. – Так намного лучше.
   – Точно так же я спас Фарта, – пояснил подруге Биллен. – Ты еще с ним познакомишься, он ждет нас там…
   Мальчишка запнулся, стараясь не вспоминать, где их ждет Фарт, и кого он охраняет, зато Мара теперь смотрела на него влюбленными восторженными глазами, вцепившись в руку, как клещ. Она явно порывалась что-то спросить, но потом передумала, тихо шепнув:
   – Потом расскажешь мне все! – и застенчиво моргнула длинными ресницами.
   Биллен радостно кивнул в ответ. Конечно расскажет. Времени у них навалом, целая жизнь впереди. Вот все закончится, и они еще успеют наговориться.
   Погруженный в радостные мысли, он не особо обращал внимания на дорогу, которой шел отряд, следуя извилистыми тропинками за старым Фаралем. Между тем путь в точности повторился, как и в прошлый раз, когда тот ходил сюда на разведку с Виспером – два раза направо, круг влево, и вот внезапно впереди показалась узкая полоска уединенного берега, зажатого между отвесными скалами.
   Отряд больше не останавливался. Каждый шаг приближал их к магам, которые вот-вот могли почувствовать сковывающее дыхание Печати, поэтому спутники ускорили шаг и выныривали из кустов уже бегом, скрываясь вереницей в недрах будто бы неприступной скалы. Старик подробно описал Волку Невидимую бухту изнутри, поэтому тот был уверен, что в самом начале вряд ли стоит ожидать ловушек, и первым нырнул внутрь.
   Биллен успел чмокнуть Мару в щеку и шепнуть «Я скоро», прежде чем исчез вслед за Волком. Сначала люди, а за ними драконы быстро скрылись внутри, и Мара осталась на берегу вместе со своим дедом.
   – Ну, пойдем и мы, внучка. Хоть нос-то мы можем туда засунуть? – весело подбодрил ее Фараль, и Мара с волнением шагнула вперед.
   Невиданные растения зашевелились, тихо зашуршав, и сомкнулись за ее спиной такой же непроницаемой завесой. Мара с волнением огляделась. В пещере царил мягкий полумрак. Невидимый свет, лившийся непонятно откуда, разгонял темноту, и благодаря этому здесь можно было без труда оглядеться. Слева земля круто уходила под воду, так что там вполне мог проплыть небольшой корабль, а справа превращалась в широкий каменный пол шагов в десять шириной. Дорога круто заворачивала влево, и Мара успела заметить последних драконов, быстро скрывавшихся за поворотом. Последним, кстати, был как раз тот, который тащил тело мага – теперь оно валялось в углу, бесцеремонно скинутое на землю. Растения снова зашевелились, и следом появился Фараль. Он вопросительно кивнул внучке и спросил:
   – Ну как, ничего себе укрытие?
   Мара только молча кивнула. Она выбралась на каменный берег и теперь стояла, нерешительно осматривая пещеру. Смотреть, в сущности, больше было не на что. Вода и камень. Гораздо больше ее беспокоило то, что произойдет дальше. Вдруг ее Биллен попадет в беду? Он, конечно, сильный волшебник, она сама уже успела в этом убедиться, но на каждого сильного в этом мире всегда найдется кто-то сильнее, в этом она тоже не сомневалась.
   Да и остальные. Мара видела, какими печальными они становились, когда вспоминали о погибшем товарище, который лежит где-то на перевале, охраняемый волком Биллена и драконами. И драконы, вдруг кто-то из них погибнет сегодня снова? Ну почему она согласилась остаться тут? Вдруг и она бы на что сгодилась? В деревне ни один мальчишка не мог победить ее на палках. Эти, конечно, не мальчишки, но все равно несправедливо.
   Мара тряхнула хвостиками и решительно обернулась к старику.
   – Дед, дай-ка мне одну саблю.
   Тот ухмыльнулся, и озорные огоньки заплясали в молодых глазах.
   – Так и знал, что не устоишь. Вся в меня, бестия, – довольно ответил он и протянул внучке саблю. – Только смотри, осторожнее с ней, не палка чай.
   – А то я их в руках не держала. Да я ими столько раз дома крутила, пока ты на берегу сидел, не сосчитать.
   – Ну-ну, то-то они каждый раз по-другому лежали, – задумчиво протянул Фараль, но по лицу было видно, что старик доволен.
   – Ну ладно, пошли, только тихо, – решил он. – Авось действительно наша помощь пригодится.
   Они осторожно двинулись вперед, но не успели дойти до поворота, как каменный пол сотряс мощный удар, словно впереди рухнула скала. Стены задрожали, с полотка посыпалась крошка, и гулкое эхо заметалось по всей пещере, неприятно ударив по ушам.
   Мара на мгновение застыла и сразу бросилась вперед. Старик еле поспевал за летящей вперед внучкой, неумело переставляя давно потерявшие сноровку ноги. Дорога свернула, и перед глазами девчушки открылась огромная пещера, в которой царил настоящий ад. Целых двенадцать кораблей стояли вдоль берега, ощетинившись длинными черными трубами, из которых вылетали здоровенные каменные ядра вперемешку с огненными снарядами, оставляющими в воздухе гудящие длинные росчерки. Драконы громко кричали и метались по воздуху, подныривая и уворачиваясь от них в немыслимых кульбитах, но не всем это удавалось. Иногда ядра настигали свою жертву, и тогда дракон с глухим ревом падал прямо в соленую морскую воду.
   Мара затравленно озиралась. Дорога, по которой они вышли к скрытой бухте, так же шла вдоль стены, опоясывая подземное озеро по всей длине. В паре десятков шагов ее перегораживал огромный камень. Даже не камень, а целый огромный кусок скалы. Рядом с ним она увидела Лиля, что-то возбужденно выкрикивавшего и показывавшего саблей на корабли. Где же Биллен? Где Волк? Она подбежала к Слуге, осыпаемому каменной крошкой, падавшей с потолка от сотрясающих пещеру ударов ядер, и схватила его за рукав. Резко обернувшись и взмахнув саблей, он чуть не ударил ее наотмашь клинком, и еле успел остановиться, увидев в последнее мгновение знакомое лицо.
   – Где все?! – закричала она, стараясь перекрыть голосом грохот битвы.
   Лиль только отчаянно показал саблей на огромный камень.
   – Волка с Билленом завалило! Они шли первыми, мы еле успели отпрыгнуть!
   Из-за камня показались грязные, все в пыли Виспер, Тилиан и Борода.
   – Никак! – Прокричал Борода. – Эта штука слишком тяжелая, нам ее не сдвинуть!
   – Ээ, ладно! Вперед, добьем магов, потом ей займемся, – зарычал Лиль и собрался прыгнуть вперед, но Мара снова схватила его за рукав и рванула назад с такой силой, что Слуга зашатался и чуть не упал назад.
   – А как же они?! – в слезах закричала она. – Их нужно вытащить, сейчас же!
   – Отвяжись, девчонка, – взревел Лиль, вращая обезумевшими глазами. – Если мы не прикончим магов, то все тут останемся.
   Он рванулся вперед, но потом замер на секунду и обернулся в побелевшей Маре:
   – Волк с Билленом, авось, и уцелели, не простую побрякушку твой парень в сумке носит, – быстро проговорил он. – Она ему погибнуть не даст, а вот нам надо поспешить. Щас мы гадов покрошим, а потом подумаем, как эту скалу с места сдвинуть.
   Слуги и Тилиан с Бородой кинулись вперед к кораблям, огибая пещеру по каменной дороге. Мара вцепилась руками в камень, накрывший Биллена, и слезы прорвались рекой. Судорожно всхлипывая, она в отчаянии изо всех сил пыталась сдвинуть непосильную ношу, но куда там. Слишком большой вес для хрупкой маленькой девчонки. Старик стоял рядом, смущенно озираясь, и ничем не мог ей помочь. Он только легонько обнял ревущую внучку и попытался успокоить:
   – Ну не плачь, моя хорошая, все будет в порядке. Живы они. Сейчас Слуги с магами разберутся и вытащим мы их. Ну, детка, не плач, а?
   Та бессильно ударила кулаками по равнодушной поверхности камня и снова разразилась рыданиями. Где-то под ним сейчас лежит Биллен, может быть, еще живой. Что ж, если она не может помочь, зло подумала она, то хотя бы поможет Слугам. Решительно вытерев слезы, Мара обошла камень вокруг, чтобы посмотреть, что происходит.
   Она сразу увидела людей, которые неслись к кораблям, держа в руках сабли. Но видели их и воины магов. Несколько черных труб быстро развернулись в сторону дороги, и в маленький отряд полетели огненные ядра. Взрываясь посреди дороги, они разбрызгивали вокруг себя горящие сгустки пламени, и Мара до боли вцепилась рукой в камень, наблюдая за разворачивающейся картиной.
   Слава богу, в сторону Слуг ядра летели не так часто, как в воздух. Все-таки драконов маги боялись больше, чем жалкую горстку людей, но и этого было достаточно, чтобы похоронить любых безумцев, рискнувших прорваться через такой заслон. Они не учли одного – сейчас к ним рвались не обычные воины, а Слуги, обезумевшие от ярости за потерянных друзей. Маре показалось, что даже если все ядра полетят в их сторону, то и они не смогут остановить Лиля, мчавшегося вперед большими прыжками и легко отпрыгивавшего от взрывавшихся на пути снарядов.
   Драконы тоже видели людей. Они наконец оправились от неожиданной атаки и теперь успешно уворачивались от горящих шаров, рассыпавшись по воздуху. Вожак издал громкий крик, и стая развернулась. Теперь драконы летели по широкому кругу вдоль границ пещеры, быстро набирая скорость. Примерно на половине круга они рванули вперед еще быстрее, и Мара поняла, что драконы собираются атаковать корабли.
   Теперь ядра не поспевали за стремительным полетом крылатых созданий. Подлетая к кораблям на совершенно головокружительной скорости, драконы последний раз рванулись вперед и ринулись вниз, сложив за спиной крылья, подобно метеорам.
   На таком коротком расстоянии оружие магов было бессильно. Спикировав на корабли, драконы дружно выдохнули целый огненный шквал пламени и виртуозно взмыли вверх, умудрившись схватить когтями нескольких вражеских воинов и швырнуть их о каменные стены.
   Больше снаряды не летели. Отряд людей, взревев, как раз достиг первого корабля, и Лиль первым запрыгнул внутрь, скрывшись среди полыхающих мачт и парусов. Драконам огонь был не страшен, и, взлетев по инерции вверх после своей головокружительной атаки, они снова ринулись вниз, тормозя в паре метров от земли и падая на головы своим врагам.
   Путь вперед был свободен. Не дожидаясь приглашения, Мара порывисто чмокнула деда в щеку и кинулась вперед, туда, где среди огня кипела невидимая битва. Старик поспешил следом, на ходу выхватывая саблю.
   Весь путь был усеян обломками камней, кое-где продолжал плясать огонь разорвавшихся снарядов, но, по крайней мере, они уже не летели сверху, так что добежать до кораблей по свободной дороге было делом одном минуты. Никаких планов Мара не строила, решив действовать по обстоятельствам.
   А обстоятельства разворачивались самые что ни на есть грандиозные. Великолепный в языках пламени Лиль с громовым ревом под стать драконьему стоял на палубе одного из кораблей, вращая вокруг себя саблей и шестопером. Врагов было не так много, как в битве у перевала, но тоже достаточно, и они явно не собирались сдаваться, упершись и встав насмерть. Слуги и их враги сталкивались и откатывались назад, не в силах опрокинуть друг друга, и пока что на палубах оставались лишь редкие тела в черных доспехах, слишком малочисленные, чтобы решить исход битвы.
   На остальных кораблях сражались драконы, и там дела обстояли примерно так же. У черных воинов не было пик, зато они прекрасно укрывались от огня за длинными блестящими щитами, и драконы только зря изводили пламя. В нескольких местах сражения перешли с палубы на землю, и здесь драконам было проще – они взлетали и пикировали на врагов, буквально расшвыривая их ряды, как игрушечные, и начиная напропалую рвать когтями тела и метать испепеляющий огонь.
   Оглядевшись вокруг, Мара вспомнила, что где-то здесь должны быть пленники. Снаружи никого не было, значит, они внутри в одном из кораблей. Вот ее задача, поняла она, и обернулась к подоспевшему деду. Тот задыхался от непривычного бега, но в целом выглядел неплохо.
   – Я должна найти пленников, – быстро сказала она. – Они где-то на одном из кораблей.
   – Ох, детка, но мы не сможем обыскать их все. Тут и в один-то корабль будет сложно залезть, с моими-то силами, а вылезти живыми и подавно, – виновато улыбнулся тот.
   – Ничего, справимся, – ободряюще похлопала Мара и быстро запрыгнула на первый корабль.
   Теперь палуба не казалась такой уж маленькой. Ничего себе корабль, решила девчонка, пригнувшись и осматриваясь вокруг. Все воины были втянуты в сражение со Слугами, и на них никто не обращал внимания. Тихонько прокравшись вдоль борта, оба нырнули вниз по первой встретившейся лестнице и оказались в утробе вражеского корабля.
   Внутри было пусто. Палуба над головой содрогалась от топота ног сражавшихся, но звуки приглушались обшивкой, сливаясь в неразборчивый гул. Мара огляделась и осторожно двинулась вперед. Несколько помещений с многоярусными койками, среди которых обнаружился и склад оружия, в котором, помимо всего прочего оказалось полно странных глиняных кувшинов с запечатанными горлышками. Старик пояснил, что в них находится горючая смесь, которая используется в огненных снарядах. Потом шли какие-то подсобные каморки, несколько маленьких кают – наверное, для командиров или самих магов, и в конце корабля небольшой закуток, отгороженный толстой металлической решеткой. Видимо, здесь маги держали пленников, но сейчас тут было пусто. Что ж, теперь мы, по крайней мере, знаем, где искать, решила Мара и на всякий случай спросила старика:
   – У них ведь корабли все одинаковые?
   – Да, наверное, – покивал тот, улавливая мысль внучки. – Хорошо, что сейчас тут пусто, иначе добраться сюда незамеченными было бы сложно.
   Здесь делать больше было нечего. Осторожно выбравшись наружу, Мара огляделась. К ее радости, Слуги побеждали. Палуба была усеяна телами в черных доспехах, и врагов осталось совсем немного. На ее глазах Борода, размахнувшись, как учил его Лиль, снес голову еще одному противнику и победно закричал. Повернувшись в их сторону, он равнодушно скользнул взглядом по притаившейся девчонке, потом замер и уставился на нее, выпучив глаза.
   Мара прижала палец к губам и вместе с дедом тихонько прокралась обратно к трапу, быстро спрыгнув с корабля на землю. Осталось еще одиннадцать кораблей. От волнения сердце в груди билось как сумасшедшее. Теперь, когда вылазка осталась позади, пришел запоздалый страх. Ладони вспотели, руки тряслись, но Мара и не думала отступать. Вот бы и дальше так везло, подумала она про себя, и все прошло так же гладко. А пленников они найдут, в этом она не сомневалась.
   Девчушка вытерла пот со лба и огляделась. Несколько кораблей вдалеке разгорелись не на шутку. Драконы уже успели покончить с воинами, спрыгнувшими на землю, и теперь рядом с ними никого не было.
   – Теперь туда, – показала она. – Если пленники там, то они вот-вот сгорят. Быстрее.
   Девчонка и старик поспешили дальше, пройдя мимо трех кораблей, на которых драконы продолжали драться с воинами магов, и запрыгнули в четвертый. Вся палуба была охвачена огнем. Закрыв лицо рукой, Мара махнула Фаралю, чтобы он ждал тут, и, наклонив голову, быстро пробежала через языки пламени по направлению к лестнице, ведущей вниз.
   Внутри корабля огонь еще не успел разгуляться, только подбираясь к деревянному чреву судна, зато было полно дыма. Мара закашлялась, пытаясь дышать через рукав, но это не сильно помогло, к тому же глаза нестерпимо жгло. Пробираясь почти на ощупь, то и дело натыкаясь на внезапные препятствия, она все-таки добралась до клетки. Пусто. Она развернулась, чтобы идти назад, и вдруг с ужасом вспомнила про глиняные сосуды, хранившиеся в арсенале предыдущего корабля. Здесь ведь наверняка лежат точно такие же!
   Стремглав ринувшись вперед, сбивая все на своем пути, Мара вылетела на палубу, чуть не сбив с ног старика, нетерпеливо дожидавшегося ее снаружи.
   – Там… там ведь огненная смесь! – выкрикнула она, хватая его за рукав. – Она вот-вот рванет, мы не успеем осмотреть остальные корабли!
   Старик плотно сжал губы, упрямо наклонив голову.
   – Ничего, авось успеем, – процедил он и поспешил дальше.
   Еще два корабля. На первом тихо. Драконы перебили всю стражу и поспешили на помощь сражающимся сородичам, оставив ободранный полуразрушенный бриг бессильно качаться на волнах, уныло водя из стороны в сторону обломанными мачтами. Этот позже, тут только рангоут горит, и то вяло. Соседний тоже подождет, а вот следующий полыхает, как костер. Мара забежала по трапу и снова запрыгала по палубе, уворачиваясь от прожорливого пламени, но доски успели основательно прогореть, и девчушка, не успев добежать до конца, с громким визгом оглушительно провалилась вниз.
   Первой мыслью было закрыть лицо. Ничего не видя в густом дыму, Мара попыталась откатиться как можно дальше, чтобы ее не завалило горящими досками. Вроде получилось. Надсадно кашляя и задыхаясь, она ощупью пробиралась сквозь горящие помещения. Этот корабль пострадал гораздо больше предыдущего, и огонь уже вовсю хозяйничал внутри кают. Вот одна, вот вторая, где-то здесь должна быть решетка, считала Мара, упрямо протискиваясь в горящие проемы. Вроде бы какие-то голоса? Наверное, почудилось – огонь вокруг гудит, обшивка рушится, и смертоносные кувшины того и гляди рванут. Нет, точно почудилось.
   Да где же эта проклятая решетка? Мара дошла до конца и уперлась в деревянную стену. Ничего. Как же так? Корабли ведь одинаковые, она точно должна быть здесь! Так, тихо, без паники, попыталась успокоиться она. Еще раз подумай. Ты провалилась в середине, как раз там, где спят солдаты. Потом были каюты, а здесь как раз должна быть темница. Все правильно.
   Наверное, тут их просто нет, решила Мара, поворачиваясь назад, когда до нее снова донеслись странные приглушенные звуки. Держась одной рукой за обшивку и прикрывая другой лицо, она на ощупь двинулась вдоль стены, шаря ладонью по деревянной поверхности. Ручка! Девчонка толкнула дверь и ввалилась еще в одну каморку, которой не было на предыдущих кораблях. Здесь дыма было меньше, и помещение не успело пострадать от огня. С трудом вглядываясь слезящимися глазами и кашляя, Мара увидела перед собой несколько клеток, в которых находились люди. Десятка два людей, пытавшихся освободиться из смертельной ловушки и в безнадежной попытке дергавших толстые металлические прутья темницы.
   Слезы радости залили глаза, ноги подкосились, и Мара чуть не сползла на пол, бессильно облокотившись спиной о дверной проем. Увидев ее, пленники закричали, и это придало ей сил. Она нашла их, теперь еще нужно успеть освободить. Пожар вот-вот окончательно завладеет кораблем, и как только огонь доберется до оружейного склада, они все взлетят на воздух.
   Осматриваясь вокруг, Мара искала, чем сбить огромные замки клеток. Ничего. Есть, правда, сабля, которую ей дал дед, но от нее мало пользы.
   – Я сейчас, – крикнула она пленникам и выбралась обратно. Где-то здесь должно быть подсобное помещение, в нем полно инструментов, которыми можно сломать замки. Понять бы только где.
   Шатаясь и спотыкаясь, Мара на ощупь пробиралась мимо кают, когда услышала громкий голос деда.
   – Мара, Марочка, ты здесь?! – взволнованно кричал он в дыру обрушившейся палубы.
   – Да! – давясь мучительным кашлем и задыхаясь, крикнула она в ответ. – Я нашла их. Уходи, сейчас тут все взорвется!
   – Нет! Я тебя не брошу!
   – Уходи говорю. Я сейчас освобожу их, и мы что-нибудь придумаем. Назад уже не пробраться. Уходи!
   Больше не слушая продолжавшего что-то кричать старика, Мара наконец наткнулась на подсобку. Ощупывая многочисленный инвентарь, она почувствовала гладкую рукоять. Хоть бы это был топор! Так и есть, здоровенный топор. А рядом еще один!
   Подхватив топоры, Мара почти бегом вернулась обратно, ударяясь о горящие стены и уворачиваясь от падающих головешек. Забежав в каморку с клетками, она захлопнула дверь, чтобы хоть чуть-чуть сдержать едкий дым, и повалилась на пол, давясь кашлем. Сил совсем не осталось. На плечах и руках горели ожоги, ноги в ссадинах и ушибах не слушались. Пленники что-то кричали, но Мара не разбирала слов, упрямо пытаясь подняться на ноги.
   Наконец у нее получилось. Пошатываясь, она размахнулась, и топор вылетел из рук, ударившись о стену. Ладно, зло подумала она, вытирая со лба заливавший покрасневшие глаза пот. Еще раз, теперь уже не дождетесь.
   Подобрав топор, она снова размахнулась и изо всех сил, еще оставшихся в маленьком хрупком теле, ударила в замок. Топор лязгнул, выбросив из-под острия сноп искр, и тот развалился.
   Пленники вырвались и засуетились вокруг двух оставшихся клеток. Несколько поддержали отважную девчушку под руки, чтобы она не упала, и горячо благодарили нежданную спасительницу.
   – Там… все горит, не пройти, – слабо проговорила она, глупо улыбаясь. – Нужно прорубить обшивку и прыгать в море. Сейчас тут все взорвется.
   Оставшиеся замки тем временем были благополучно сбиты, и пленники дружно навалились на обшивку корабля. Топоров было всего два, поэтому люди рубили дерево с каким-то диким остервенением, быстро сменяя друг друга. Мара оглядывала спасенных узников и с радостью заметила Оленика, махавшего ей рукой. Он не мог подойти, поскольку как раз настала его очередь рубить, но ей было достаточно и того, что он жив и спасен, а значит, Сильвия больше не будет плакать по ночам.
   Последний удар Оленика пробил наконец толстую обшивку корабля, но отверстие еще нужно было расширить, чтобы в него пролез человек, а огонь уже вплотную подобрался и сюда. Палуба над головой затрещала и провалилась в дальнем углу каморки. Внутрь хлынули клубы едкого дыма, и угол сразу занялся огнем от горящих обломков, нападавших сверху.
   Бывшие пленники начали рубить дерево еще быстрее, проход на глазах расширялся, и осталось совсем немного, когда загорелась и упала дверь, выбитая бревном, рухнувшим откуда-то снаружи. Огонь с гудением и треском ворвался внутрь, жадно облизывая сухой деревянный пол. Как корабль до сих пор не взорвался, для Мары оставалось загадкой, но, тем не менее, бриг держался, упорно не желая сдаваться пожирающему его огню.
   Чьи-то руки подхватили ее и потащили вперед. Мара уже не могла ни дышать, ни думать, и потому никак не отреагировала, когда чей-то голос крикнул ей в ухо «Держись!».
   Куда держаться, зачем, равнодушно подумала она и сразу почувствовала, что летит куда-то вперед и вниз. «Оо, черт!», успел пискнуть моментально очнувшийся рассудок, и тело погрузилось в ледяную морскую воду.
   Барахтаясь и захлебываясь от неожиданности, Мара вынырнула наружу и, полузадушено всхлипнув, вдохнула воздух полной грудью и закашлялась. Люди выпрыгивали с корабля и сразу плыли подальше от него, стараясь удалиться на безопасное расстояние. Чьи-то руки подхватили барахтающуюся девчонку и потащили за собой, когда полыхающий корабль, до последней секунды сопротивлявшийся яростному пламени, наконец сдался. Горящая обшивка вздрогнула, и в следующую секунду оглушительный взрыв разметал обломки героического судна по всей пещере.
   Лицо Мары окатило невыносимым жаром. Успев нырнуть под воду, она открыла глаза и увидела волну огня, лавиной пронесшегося над водой. Несколько крупных обломков упали рядом, но не задели ни ее, ни мужичка, который успел оттащить ее в сторону.
   Мара вынырнула и постаралась отдышаться. Плавала она хорошо, все-таки на море выросла, но избитое покалеченное тело слушалось плохо, и она только вяло двигала ногами, удерживаясь на плаву. Больше сил ни на что не осталось. Несколько спасенных пленников подплыли к ней и потащили за собой к берегу. У нее даже не было сил, чтобы спросить, жив ли Оленик, но он сам увидел ее и поплыл рядом. Мара только слабо улыбнулась и откинулась назад, позволив спасенным людям толкать ее тело вперед.
   Чьи-то руки подняли ее и начали растирать сухими тряпками. Мара услышала голос деда и слабо открыла глаза. Тот укутывал ее своей накидкой, и в глазах старика стояли слезы.
   – Внученька, детка, как ты? Господи, я уже думал все, чуть с ума не сошел. Зачем я притащил тебя в эту проклятую пещеру, старый дурак, – взволнованно говорил он, вглядываясь в лицо любимой внучки. – Как ты, дорогая?
   – Нормально, – слабо ответила она и улыбнулась. – Все хорошо. Смотри, я их нашла. И Оленика тоже.
   Оленик стоял рядом с ней. Лицо поцарапано, но в целом живой и здоровый. Его распирало от любопытства. Он вертел головой по сторонам, удивленно разглядывая поле битвы, и вопросительно смотрел на Мару и старика.
   – Как вы тут оказались? – наконец выпалил он. – Что здесь произошло? Мы слышали шум, но никак не могли понять, что творится снаружи. Потом все загорелось, и появилась ты.
   – Задницу твою спасать мы тут оказались, – сварливо ответил ему старик. – Видишь, вон, даже драконы прилетели тебя выручать.
   Оленик открыл от удивления рот.
   – Да ну? – только и смог сказать он, глупо таращась по сторонам.
   – Конечно нет! – воскликнул Фараль. – Дела у нас тут были. А Марка вон, тебя искать побежала. Да еще и меня потащила за собой. Как будто нам заняться больше нечем. Все, все разговоры после, не наседай. Радуйся, что жив остался, потом благодарить будешь.
   И старик не терпящим возражения жестом помахал ладонью, мол, давай, иди уже, не мешай. Оленик потупился, но успел бросить на Мару благодарный взгляд. Та снова улыбнулась и кивнула приятелю, но мысли уже целиком были заняты другим.
   Оказалось, что сражение почти закончилось. Драконы собрались вместе и окружили два оставшихся корабля, рядом с которыми суетились фигуры друзей. Враги продолжали отчаянно сражаться, как полоумные, но у них не было ни единого шанса. Через несколько минут все было закончено, и Мара, спотыкаясь, поспешила вперед.
   Старик не отставал, следом потянулись и спасенные пленники. Окровавленный Лиль, вытирая саблю о штанину, увидел ее первым и, прихрамывая, пошел навстречу.
   – Все, – довольно осклабился он, демонстрируя ослепительную пустоту на месте двух выбитых зубов. – С ними покончено. Ни один дракон не погиб. Есть раненые, но это пустяки.
   Драконы слетали с кораблей и приземлялись на берегу под изумленными взглядами спасенных людей.
   – А это кто? – спросил Виспер, кивая в сторону людей и прижимая рукав к окровавленному лбу. Его плащ был разорван в клочья, и за спиной вместо него болтался какой-то драный лоскут, но вид был лучше, чем до того, как Биллен вылечил его прошлые раны.
   – Биллен, – только и смогла выдохнуть Мара, схватив Лиля за мокрый от крови рукав и не обращая внимания ни на что вокруг.
   Тот поспешно закивал, и отряд, не мешкая, направился к выходу. По пути старый Фараль рассказал спутникам, как они искали пленников, и как Мара геройски вытащила всех до единого за несколько секунд до взрыва.
   – Да вы с мальчишкой два сапога пара, – ухмыльнулся Лиль и смущенно кашлянул. – Да ты не бойся, сейчас вытащим. Там они, живые, никуда они не денутся. Эта каменюга снизу плоская, а они как раз через яму шли. Лежат себе в кармане и в ус не дуют.
   Мара шла вперед, машинально переставляя ноги и стискивая побелевшие пальцы. С каждым шагом все внутри обмирало, и тоскливая серая пелена застилала взор. Что, если она идет сейчас к его могиле? От этих мыслей становилось дурно, и сердце будто падало куда-то вниз, гулко ухая в животе. Что если?..
   Она старалась отогнать черные мысли, но они продолжали настойчиво лезть в голову, как мошкара, выпивая всю кровь и опустошая душу. Он чмокнул ее в щеку и весело вошел в эту пещеру, уверенный, что они скоро встретятся, а теперь она идет на негнущихся ногах туда, где может обнаружить его тело.
   Ох. В глазах потемнело, и Мара упала бы на землю, если бы заботливые руки Бороды не успели ее подхватить.
   – Ладно, дочка, не убивайся так, – приговаривал он. – На надо его заранее хоронить, еще успеете детишек понянчить.
   Борода подмигнул, но Мара была неспособна реагировать на шутки. Она с волнением вглядывалась в кусок скалы, придавивший Волка с Билленом, и ей стало казаться, что даже вместе с драконами люди не смогут сдвинуть с места такую тяжесть.
   – Как она вообще упала? – спросила она у Лиля.
   – Да известно как, – потер тот лоб. – Ловушку нам устроили, заразы. Как только мы появились, они и выстрелили в потолок. Этот камень, видать, держался на честном слове, вот они его и подметили и прицелились на всякий случай заранее. Правильно Мартин говорил, все-таки почувствовали.
   – Какой Мартин? – переспросила Мара.
   – Да Волк. Неважно, – отмахнулся Лиль и насупился, глядя на глыбу.
   – Ну вот, значится, – неуверенно пробубнил он. – Есть у кого идеи?
   Вперед сразу выдвинулись два коренастых мужика, со знанием дела осматривая здоровенный камень. Один из них, пониже, прищурился, оценивающе глядя на мощные лапы драконов, но помотал головой и обратился к Лилю:
   – Мы работаем каменщиками в Гелисе. Сразу могу сказать, что этот камень нам не сдвинуть, даже вместе с драконами.
   Те возмущенно задышали, выпуская струйки дыма из ноздрей – явный признак раздражения, но мужичок, не обращая внимания на возмущенных драконов, продолжил, как ни в чем не бывало:
   – Нам тут нужен противовес. Если наложить в него побольше камней, тогда, может, и поднимем.
   Лиль в сердцах всплеснул руками:
   – Какой еще противовес? Ты издеваешься? Вы еще замок тут постройте! Времени нет, да и не из чего его делать!
   – Ну почему же, – нимало не смутившись, прервал его второй мужичок. – Вон, много кораблей уцелело. Там и инструмент есть, и мачты. Значится, связываем их по нескольку штук в пучок, вот тебе и колонны, которые выдержат вес побольше этого. Да и снастей немерено осталось, чай не все ваши драконы порвать успели.
   – Долго? – только и спросил Лиль, бросив взгляд на бледную Мару, прижавшую руки к груди и молча смотревшую на камень.
   – За пару часов сладим, наверное. Только если все помогать будут, – ответил первый. – Мы рубим мачты, драконы их пусть сюда тащат. Остальные здесь увязывают их вместе. Штук по шесть – больше, я думаю, не надо. Еще нужно натащить побольше камней, укрепить балки, чтобы не повело. Ставим их рядом, сверху поперек кладем еще одну, но потолще. И шагов через десять городим такую же конструкцию, и обе между собой бревном соединяем, чтобы друг к другу не повело. Перекидываем через них канаты – одной стороной цепляем к камню, на другой делаем противовес и нагружаем всем, что под руку попадется. Это тоже пусть драконы делают, они куда как сильнее нашего брата будут. Ну и потом все вместе тянем эту громадину. Вот как-то так.
   Мужичок закончил, обрисовав картину предстоящей работы. Лиль насупился, как всегда потирая лоб, но в итоге махнул рукой – мол, делайте, что хотите, других мыслей все равно нет. Потом что-то вспомнил и подошел к одному из драконов, что-то быстро сказав. Тот кивнул большой головой и улетел к выходу, но через полминуты вернулся, держа в лапах мотыляющееся тело мага. Лиль повторил нехитрую процедуру, накапав зелья на тряпку и прижав ее к лицу спящего, и только тогда обратил внимание на неестественную тишину. С любопытством вытянув головы, люди внимательно следили за процессом, стараясь не дышать. Кто-то, особенно впечатлительный, даже высунул язык, но Лиль громко кашлянул, и этот звук стал для людей чем-то наподобие гонга.
   Работа закипела. Несколько самых крепких мужиков метнулись по трюмам, пособрав инструменты, и сразу принялись рубить уцелевшие мачты. Несколько драконов быстро подносили их к камню, где мачты тут же распиливались на равные части и связывались канатами, в то время как остальные тащили со всех уголков пещеры булыжники побольше, чтобы укрепить балки.
   Удивительно, но двух опытных каменщиков, командовавших процессом, ничуть не смущало присутствие драконов. Обладателей широких крыльев и грозных когтей мужички воспринимали, как обычную наемную силу, не выделяя кого-либо из общего процесса. Люди пилят, драконы таскают, и все идет по плану. А то, что они огонь выдыхают, так у каждого свои причуды. Пусть себе выдыхают, сколько влезет, когда работу закончат. Весело покрикивая на горе-плотников, мужички подсказывали, где затянуть потуже, где поправить, и в итоге сами делали половину работы.
   – Ну куда, ну как ты ставишь? – кричал низкий. – Ты что, не видишь, она же криво стоит, олух!
   – Да побольше, побольше камней наваливай! – не отставал второй. – Ай, бестолковые. Давай сюда. Вот, смотри – плотнее укладывать надо, чтобы не шатались.
   Дело спорилось. Как любая другая стройка, эта тоже сопровождалась шутками, бранью, выкриками, смехом и спорами навроде «вот я сейчас все брошу, и посмотрим, как ты его ровно отпилишь». Прилаживая мачты вместе с остальными, Слуги заодно расспрашивали людей, кто из них откуда будет и как попал в плен. Оказалось, что все они из разных мест, но теперь работают в Гелисе – том самом огромном городе, который драконы пролетали по пути сюда. Кто-то, как Оленик, охотился или собирал что-нибудь в лесу и забрался слишком далеко от города. Кто-то отправился по делам и к своему несчастью наткнулся на странных воинов, закованных в черную броню. Итог один – всех случайных путников, встретившихся на пути, маги отправляли в эту пещеру, чтобы потом увезти на свой остров.
   – А что, магов видно не было? – спросил Лиль у плешивого мужичонки неопределенного возраста, который оказался лекарем.
   – Ну как не было, были они. Один был, – поправился тот. – Много раз заходил, все рассказывал, как нам хорошо на острове будет. Сказал, что как в море выйдем, так сможем с ним с глазу на глаз побеседовать. А пока что ему, увы, недосуг, дел много. И часто так заходил, для делового-то.
   – Да, обещать райскую жизнь – это они мастера, – мрачно бросил Лиль. – Нам вон тоже обещали. Столько всего обещали, что мы еще попробовать не успели, а уже тошнить стало.
   – Вот-вот, – закивал с улыбкой мужичонка. Потом помедлил и задумчиво продолжил. – Они противно говорят, это да. Но в них есть что-то еще. Не знаю что, но могу сказать со всей ответственностью, как доктор – с этими магами что-то не в порядке. Они не совсем люди, в том смысле, в каком мы понимаем природу людей. Что-то в них есть чужое и противоестественное.
   – Что есть, то есть. Да нам и сам маг говорил, когда Биллен с ним спорил, что они стали больше, чем просто люди. Ничего, скоро разберемся. Долетим до замка, кожу сдерем и сразу узнаем, кто они – люди, змеи или черепахи.
   Довольный своей шуткой, Лиль хмыкнул и принялся распиливать следующую мачту. Плешивый доктор недоуменно похлопал глазами, потом до него дошло, что его собеседник изволит шутить, и рассмеялся неожиданно приятным глубоким смехом.
   – У меня к вам просьба, – смущенно попросил он Лиля. – Видите ли, я всегда питал страсть к патологиям, то есть изучал врожденные заболевания, дефекты…
   – Уродства? – перебил его Лиль.
   – Не только, – оживился его собеседник. Он оттащил кусок мачты для поперечной балки к остальной «поленнице», как ее уже успели окрестить за время работы, и продолжил. – Это не обязательно уродства в прямом смысле слова. Дефекты могут быть внешне незаметными, но при этом влиять на, скажем, поведение человека, или его образ жизни, ну и так далее. Если это возможно, я бы очень хотел поприсутствовать, когда вы довезете своего пленника до места. Может быть, и я окажусь полезным? Я ведь правильно понял, речь не идет о пытках?
   При этих словах доктора передернуло. Лиль откровенно забавлялся, глядя на смешного мужичонку, но ответил утвердительно:
   – Почему нет. Места у нас всем хватит. Авось, и ваша помощь будет не лишней, ежели вы всю жизнь уродцев изучали.
   Доктор попытался снова возразить, но Лиль примирительно поднял руку, прекратив на секунду пилить, и тот неуверенно улыбнулся, догадавшись, что Слуга продолжает шутить.
   Мара тем временем с замиранием сердца следила за работой. Несмотря на избитые ноги и обожженные плечи, она не пожелала оставаться в стороне и как могла помогала привязывать канаты и подносить нужные снасти. Так было проще. Она упрямо сжимала губы и сдавленно шипела, когда веревки случайно хлестали по плечам, но боль в руках не давала думать о Биллене, хоть ненадолго заглушая черную тоску, волнами накатывавшую при каждом взгляде на огромную скалу. Виспер на минуту отлучился, чтобы попытаться найти здесь драконий корень, но тщетно – в этой пещере ничего не росло. Вернувшись, он виновато посмотрел на Мару, но та лишь благодарно улыбнулась – мол, и на том спасибо.
   Как и говорили строители, весь процесс занял часа полтора. Нехитрая работа, если в твоем распоряжении имеется двадцать с лишним человек и еще больше могучих драконов. Две конструкции, похожие на дверной проем, стояли в десяти шагах друг от друга, соединенные между собой сверху несколькими бревнами и подпертые такими же бревнами со всех сторон для пущей устойчивости. Мужики, рубившие мачты, набрали огромное количество канатов, которые драконы быстро перенесли к месту стройки, и теперь камень был опутан целой паутиной веревок, крепившихся с другой стороны противовеса к площадке из наспех сколоченных между собой досок, подвешенной на уровне груди.
   – Ну, – удовлетворенно потирая руки, сказал наконец низкий каменщик. – Что могли, то сделали. Думаю, все получится. Давай, крылатые, наваливай! Да побольше!
   Драконы стали подносить здоровенные обломки камней, взваливая их на болтающуюся площадку противовеса. Люди стояли вокруг, с замиранием сердца глядя на ненадежную конструкцию. Бревна ощутимо заскрипели, веревки с треском натянулись, где-то подозрительно хрустнуло, но противовес держался. Наконец, когда гора булыжников добралась почти до верхней балки, каменщики скомандовали стоп.
   – Хватит, а то еще не дай Бог рухнет, – обеспокоенно обходя вокруг, сказал второй. – Давай, народ, теперь все дружно навалимся на камень. Только это, встаем вперемешку с драконами, чтобы равномерно было, а то они с одной стороны как дернут, так противовес накренится, и все к чертям съедет.
   Все окружающие приготовились, схватившись за края огромного камня. Мужичок хрипло крикнул «Ну!», и шестьдесят пар рук изо всех сил дружно рванули неподъемную ношу вверх.
   Противовес дрогнул, и канаты, переброшенные сверху, заскрипели тонким пронзительным звуком, ерзая по поперечным балкам. Люди и драконы, намертво вцепившиеся в скалу, взвыли от чудовищного усилия, и Маре даже на секунду показалось, что она различает треск сухожилий в напряженных до невозможности руках. Выпучив глаза, они на секунду застыли, потом дернули и начали медленно распрямляться. Камень пошел вверх.
   Всего чуть-чуть, буквально на ладонь, но он все же приподнялся от земли, и это уже была победа. Главное, чтобы выдержал противовес, а люди не подведут, лихорадочно думала Мара, впившись зубами в губу.
   – Давай еще! – прорычал Лиль, на лбу у которого от напряжения вздулась огромная вена. – Давай, ребятки, не подкачай.
   Люди и драконы дернули камень еще раз, и тот приподнялся еще немного. Противовес снова угрожающе затрещал и заходил ходуном, но опять выдержал.
   – Еще камней! – просипел низенький каменщик двум драконам, которые стояли по обе стороны скалы, чтобы вовремя подсунуть под нее пару валунов, когда высота будет достаточной. Драконы метнулись и подложили на противовес еще несколько тяжелых обломков, так что канаты, которые и без того были натянуты до предела, угрожающе загудели.
   – Хорош! – крикнул каменщик, красный, как рак, и взвыл. – Ии, раз! Ии, два!! Давай, ходячие и крылатые, поднатужимся! Что, тяжелее кружки ничего не поднимали?! Ииии, эээээхххх!
   При каждом возгласе низенького заводилы руки дружно напрягались, подталкивая камень еще чуть-чуть наверх. По лицам ручьями струился пот, словно сейчас шел проливной дождь. Ободранные ладони и сведенные непомерной тяжестью мышцы упорно толкали скалу, доказывая, что нет в природе сил, которые могут устоять перед союзом людей и драконов. И действительно – обломок, сдвинуть который было не под силу никому из смертных, медленно, но уверенно поднимался все выше и выше.
   Теперь он был на уровне колен, и Мара, не думая ни о чем, нырнула под него головой.
   – Подкладывай, подкладывай! – раздалось истошное сипение низенького каменщика. Драконы не заставили его повторять дважды и быстро начали всовывать под камень увесистые валуны, но ничего этого Мара уже не видела, вглядываясь вперед, туда, где в десяти шагах в небольшой ямке слабо мерцало бледное сияние. Обдирая колени, она быстро ползла вперед, не обращая внимания на острые обломки, усеявшие пол под упавшей скалой, и, наконец, добралась. Оба лежали с закрытыми глазами. Видимо, Биллен в последнюю секунду успел обхватить Волка руками, чтобы защитить его своим куполом, и этот последний отчаянный жест спас Предводителя. Не думая, кого вытаскивать первым, она схватила командира Слуг за шиворот и потащила назад.
   Откуда взялись силы в этом хрупком маленьком теле после всего пережитого? Ответить на этот вопрос не смог бы, наверное, никто, включая саму Мару. Она просто тащила неподвижного Волка, рывками дергая его за собой и не думая о том, сколько еще осталось, и смогут ли люди и драконы удержать непосильную ношу. Сложнее всего было то, что нельзя было хотя бы встать на четвереньки, и Маре приходилось отползать назад и тащить тяжеленное тело на себя. Потом снова отползать и снова тащить, пока кто-то не схватил ее сзади за лодыжки и не выдернул из-под камня вместе с ношей. От неожиданности она чуть не выпустила его из рук, и только чудом сумела не разжать пальцы.
   Оказалось, что это был Фараль. В силу своего возраста он один не принимал участия в подъеме камня, однако пригодился в самый нужный момент. Быстро оттащив Волка в сторону, он бросил внучке:
   – Давай теперь я, милая, с тебя хватит, – и нырнул под камень.
   Мара только благодарно кивнула. Двое драконов закончили подсовывать камни, укрепив подпорки, и присоединились к остальным. Секунды медленно тянулись, сопровождаемые гулкими ударами сердца, отдававшимися во всем теле. Мара видела, как ее дед ухватил Биллена под мышки и тащит назад так же, как она только что тащила Волка. Один рывок, другой, третий. Она беспокойно глянула на остальных – выдержат ли они, но те застыли на месте, словно сами превратились в камень. Люди даже перестали хрипеть, просто тяжело и часто дышали, удерживая на месте страшный вес. Вот наконец из-под камня показались ноги старика, потом он вылез по пояс и, наконец, показался полностью, осторожно вытаскивая Биллена. Пытаясь сдержать рыдания, Мара бросилась к неподвижному телу.
   – Погоди, погоди, внучка, – ласково сказал Фараль, поднимая мальчишку на руки. – Отнесу его в сторонку.
   – Опускай! – послышалось сзади. Руки дружно разомкнулись, скала плавно рухнула на подпорки и замерла, удерживаемая натыканными под нее камнями. Люди, задыхаясь, попадали на землю.
   Старик положил Биллена на землю рядом с Волком. Мара, у которой от всего пережитого подкашивались ноги, прижалась к его груди, уткнувшись в нее носом, и все-таки расплакалась. Обнимая его, она почувствовала слабое биение сердца и такое же слабое дыхание. Глаза Биллена были закрыты, и голова безвольно откинулась назад. Мара подложила под нее руку и, размазывая слезы по щекам, обернулась к деду.
   – Он жив! – радостно всхлипнула она.
   – Конечно жив, просто без сознания. Представляешь, сколько нужно было потратить сил, чтобы эта скала их не раздавила?
   – Но они же были в яме?..
   – Да яма-то совсем маленькая, – возразил Фараль. – Она, конечно, помогла, не без того, но Биллен сам сдерживал вес, даже когда потерял сознание. Видимо, амулет помог.
   – Ну как они? – послышался сзади обеспокоенный голос.
   Вытирая о штаны окровавленные ладони, Лиль напряженно вглядывался в неподвижных товарищей. Следом за ним хромал Виспер. Полученные раны снова напомнили о себе – даже молодой сильный Слуга пока не был готов к таким потрясениям, которые они только что пережили. Третьим был плешивый доктор. Сразу было видно, что он меньше всех привык поднимать такие тяжести – редкие волосы, оставшиеся по краям головы, вздыбились и теперь торчали в разные стороны, делая его похожим даже не на огородное пугало, а на его пародию. Лекарь еле волочил ноги, запинаясь на ходу и поминутно вытирая пот с лица, но все-таки шел туда, где может понадобиться его помощь. Последними подтянулись Тилиан и Борода, замерев рядом с остальными.
   – Живы, – ответил Фараль. – Но вот когда очнутся – чего не знаю, того не знаю.
   – Этого и не требуется, – сказал доктор, опираясь на ноги и стараясь отдышаться.
   – Он лекарь, из города, – пробасил Лиль, отодвигаясь в сторону.
   Мара тоже слегка отодвинулась, продолжая держать Биллена за руку. Доктор встал на колени, пощупал пульс, потом приник к груди. Послушал немного, потом потрогал грудь и бока, приподнял веко и хмыкнул что-то себе под нос. Затем проделал то же самое с Волком и, кряхтя, поднялся на ноги.
   – Ну что я могу сказать, – задумчиво пробормотал он. – Ваш командир скоро придет в себя. Такое впечатление, что им не хватало воздуха, от этого они и потеряли сознание. Ну и помяло их, конечно. Это чудо, что они остались живы.
   – А Биллен?! – не выдержала Мара, сжимая холодную руку.
   – С мальчиком дела обстоят хуже, – озадаченно потер лысину Доктор. – У него явное обезвоживание и большая потеря сил, как будто ему делали обильное кровопускание или он ничего не ел по крайней мере неделю. Но крови нет, да и вряд ли вы столько дней голодали. Даже не знаю.
   – Он сдерживал вес камня все это время, – встрял старый Фараль.
   – В смысле? – недоуменно посмотрел на него лекарь.
   – Он волшебник, доктор, – ответил за старика Лиль. – Только поэтому они и остались живы.
   – Аа, – задумчиво протянул тот. – Тогда это все объясняет. Но это совсем не по моей части. Я, знаете, в этих вопросах не силен. Если бы со мной была моя сумка, я бы, пожалуй, и смог привести их в чувство прямо сейчас, но, увы, эти ироды все отобрали.
   – То есть мы должны просто ждать? – спросил за всех Лиль.
   – По-видимому, да, – смущенно ответил доктор. – Могу только посоветовать сделать компресс на лоб. Они долго лежали в холоде, так что горячая морская вода может помочь. Нужна тряпка.
   Недолго думая, Слуга сорвал с плеч остатки своего некогда роскошного плаща. Глядя на удивленного Виспера, демонстративно вытаскивающего из кармана платок, Лиль только фыркнул.
   – Я итак обещал мальчишке подарить свой плащ, если он выкинет еще что-нибудь в таком роде. Ну вот, как бы дарю, – пояснил он и протянул обрывок доктору.
   Тот резким движением разорвал лохмотья пополам и заковылял к воде. Опустив два лоскута в воду, он хорошенько поболтал их, потом сложил в несколько раз и припустил обратно. Неуверенно остановившись рядом с драконами, лекарь смущенным голосом произнес:
   – Я прошу прощения. Можно как-нибудь нагреть эти тряпки?
   Ближайший дракон изогнул шею, уставившись на человечка с откровенной ухмылкой.
   – Можно. Клади их на землю.
   Доктор положил свернутые лоскуты рядом и отошел на несколько шагов. Дракон поднес к ним голову и осторожно выпустил тонкую струю пламени.
   – Годится? – ехидно спросил он, наслаждаясь выражением лица доктора.
   Тот потрогал тряпки и радостно закивал. Дракон довольно буркнул «Обращайтесь», и доктор поспешил к своим пациентам, равнодушно ожидавшим его на каменном полу.
   – Так, сначала один, – пробубнил он под нос, укладывая горячий компресс на лоб Биллена. – Теперь второй.
   – И вот еще что, – обратился он к Маре, – помассируйте ему руки. В руках очень много чувствительных точек, есть даже специальные техники, как на них воздействовать, но нам сейчас не до них. Думаю, простого массажа будет достаточно.
   Мара принялась осторожно разминать ладони Биллена, доктор принялся за Волка. Тем временем вокруг начали потихоньку собираться люди, пришедшие в себя после неслыханного подвига. Они с любопытством смотрели на двоих незнакомцев, которых только что спасали, и любопытство быстро сменялось недоумением, когда оказывалось, что один из них, оказывается, и вовсе мальчишка. Люди перешептывались и гадали, что мог делать четырнадцатилетний мальчуган в окружении могучих воинов и драконов, но не решались спросить, а Слугам и вовсе было не до них. Не шевелясь и не издавая ни звука, они напряженно вглядывались в лица товарищей, пытаясь заметить хоть какое-то изменение.
   Первым зашевелился Волк. Даже не зашевелился – он сразу открыл глаза и попытался сесть, но завалился назад и непременно ударился бы головой о камень, если бы доктор не успех его подхватить.
   – Тихо, голубчик, не нужно так резко вскакивать в вашем положении, – спокойно и размеренно произнес он.
   – Что? В каком? – прохрипел Предводитель. Его глаза бесцельно блуждали вокруг, пока не наткнулись на Лиля. Взгляд сразу прояснился, и можно было только позавидовать тому, с какой быстротой командир всегда брал ситуацию под контроль. Медленно приподнявшись, он сел и внимательно огляделся. Наконец его взгляд уперся с лежавшего рядом Биллена. Словно пытаясь восстановить в голове ход событий, Волк какое-то время продолжал молча смотреть, потом спросил, глядя на Мару:
   – Как он?
   – Не знаю, – помотала головой она, явно собираясь снова разреветься.
   – Сколько прошло времени? И что здесь было? – снова спросил он, теперь ни к кому конкретно не обращаясь.
   – Известно что, – пробасил Лиль. – Вас с Билленом накрыло вон той скалой.
   Даже бывалый Предводитель, едва взглянув на огромный кусок скалы, чуть не потерял самообладания. Его глаза удивленно расширились, но он промолчал, ожидая объяснений.
   – Биллен успел обхватить тебя, чтобы ты тоже оказался в его куполе, и все. А мы с маговскими воинами схлестнулись. Им отступать больше некуда, так они уперлись, ничем не перешибешь. А пока дрались, оказалось, что Мара с Фаралем под шумок облазили корабли и нашли пленников. Их корабль уже вовсю горел, так Мара их вытащила за несколько секунд до взрыва. А потом стали думать, как вас вытащить. Вон мужики оказались толковые, каменщики, они противовес придумали и за два часа сделали. Ну и минут двадцать вы еще пролежали здесь.
   – Так сколько прошло времени? – нетерпеливо спросил Волк.
   Лиль насупился, прикидывая в уме.
   – Часа три с половиной.
   – И все это время Биллен держал этот камень?
   – Ну да. Видишь, все силы растратил, никак очнуться не может, – удивленно ответил Лиль, не понимая, к чему клонит командир.
   – Растратил… – задумчиво произнес тот, глядя на Биллена и о чем-то напряженно думая. – А ведь не должен был, в таких случаях его охраняет Печать. А он до последнего использовал свои собственные, пока не отключился. И только потом она…
   Волк запнулся на полуслове, глядя на Биллена широко открытыми глазами.
   – О Господи, только не это, – пробормотал он, метнувшись к мальчишке и быстро расстегивая замки на поясной сумке, которую сам дал ему несколько дней назад. Мара отшатнулась, испуганная его поведением, и теперь испуганно смотрела на Предводителя, переводя взгляд с него на сумку и обратно.
   Волк быстрыми движениями расстегнул три замка, откинул клапан и отпрянул назад, скривившись, словно от сильной зубной боли. Внутри в ореоле яркого бордово-золотистого сияния лежала Печать, переливавшаяся всеми цветами радуги.
   – Ну вот, доигрались, – только и произнес он, щурясь на сверкающий амулет.
   Слуги с ужасом смотрели внутрь сумки расширившимися глазами. Даже драконы заволновались – они недовольно фыркали и с неприязнью косились в сторону сияния.
   – Жаль, что такая тяжелая доля досталась этому маленькому человеку, – полным скорби голосом пророкотал вожак. – Печально…
   Он тяжело вздохнул и грустно склонил голову. Мара, с возрастающим беспокойством наблюдавшая за окружающими, не выдержала первой:
   – Что происходит? – нервно спросила она у Волка, но тот как будто не слышал ее, резко встав и неуверенно посмотрев по сторонам.
   – Так, – обернулся он к Лилю. – Нам пора. Возвращаемся в замок.
   Он собирался отойти, когда Мара вскочила и схватила его за рукав.
   – Что с Билленом? – выкрикнула она. – Что с ним происходит?! Вы втравили его во все это, а теперь не хотите ничего объяснить?
   – Происходит то, что Печать проснулась! – недовольно обернулся Волк. Даже командиру Слуг начало изменять самообладание. – Теперь она требует того, что принадлежит ей по праву – его крови, и больше не будет давать сил, пока не напьется. А потом снова и снова. Такова участь каждого Хозяина. Она делится с ним своим могуществом, получая взамен кровь.
   – И… что теперь? – заикаясь, спросила Мара.
   – Ничего. Нам нужно везти его в замок. Если он даст ей свою кровь, ему станет лучше, и он сразу пойдет на поправку, но в итоге все будет только хуже. А если не даст… Печать умеет терпеть, но не бесконечно. Когда она поймет, что время хозяина на исходе и напиться не светит, она просто бросит его и исчезнет, а он умрет.
   Мара в ужасе прижала руки к груди, сглатывая огромный ком, появившийся в горле.
   – Ну а если вы снова дадите ему сил? Или ваш Маг?
   – Это было бы слишком просто, – ответил Волк, скривившись, словно зараз откусил добрый кусок лимона. – Хозяин Печати получает свое могущество только от нее. Теперь, когда Печать наконец проснулась, она не позволит себя обмануть. Сколько бы сил в него не вливали извне, они уйдут, как вода в песок. По сути, не он стал Хозяином, а она. Так что нам надо торопиться.
   Волк оглядел людей, стоящих вокруг. Потом посмотрел на драконов и с досадой покачал головой.
   – Деревня и город почти по пути, так и быть, забросим туда людей, чтобы ночью по лесам не плутали. Лиль, – обернулся он к Слуге, – ты заберешь Свана с Фартом, а мы сразу в замок.
   Волк уже собирался отойти, когда Биллен слабо зашевелился и медленно открыл глаза. Мара сразу бросилась к нему, схватив его руку и прижав ее к губам.
   – Как ты? – тихонько спросила она. Окружающие замерли, участливо взирая на молодого волшебника, которому еще только предстояло узнать о том, что произошло.
   – Не знаю, – еле слышно ответил тот, с трудом пытаясь пошевелиться. – Я… шел, потом, вроде бы, сверху что-то упало, и все. Больше ничего не помню.
   – На вас упала скала, – шмыгнув носом, сказала Мара. – Ты спас Волка, и вы пролежали под ней несколько часов, пока мы не смогли ее поднять. А сейчас мы все летим в замок.
   Мара говорила, глотая соленые слезы, и не знала, как сказать Биллену о том, что теперь он стал пленником древнего могущественного амулета, и что если он не даст ему крови, то умрет, а если даст, то будет еще хуже. Она гладила Биллена по голове, а тот только слабо улыбался, даже не пытаясь поднять голову, настолько он был слаб.
   К ним снова подошел доктор. Он бегло осмотрел Биллена и повернулся к Предводителю.
   – Вы говорите, мы полетим через деревню? Ему надо дать горячего бульона. Или супа. Главное, чтобы пожирнее.
   – Не думаю, что это поможет, но как знаете, – пожал плечами командир. – Лишние пять минут мы потратить можем, они уже ни на что не повлияют. Лететь-то нам теперь гораздо дольше придется, такие скорости не для Биллена.
   Мальчишка удивленно посмотрел на сображвшихся вокруг людей. Он чувствовал себя слабым, но не понимал, в чем причина беспокойства. Да, он потратил все силы, но это не беда, они вернутся. Вон, Печать сама дает ему их.
   – Все нормально, – прошептал он, обращаясь к Маре, стоявшей на коленях рядом с ним. – Я скоро приду в себя.
   У Мары из глаз брызнули слезы. Она помотала головой, потом не выдержала и, зажав рот рукой, расплакалась. Биллен недоуменно смотрел на нее, пытаясь поднять руку и погладить ее по плечу, но не смог. Рядом с ним опустился на одно колено Волк. Он внимательно посмотрел на мальчишку и тихо сказал:
   – Тебе не станет лучше. Прости, но у меня плохие новости. Взгляни.
   Предводитель поднял сумку, показав Биллену сверкающую Печать. Тот открыл от удивления глаза и даже слегка дернулся от неожиданности.
   – Она проснулась, и теперь требует крови. Пока ты не дашь ей того, что она хочет, она не только не даст тебе сил, но будет потихоньку забирать последнее, подталкивая тебя к этому шагу. Сразу скажу, что не могу позволить тебе сделать это, но мне кажется, ты и сам не захочешь становиться ее рабом. Поэтому мы должны как можно скорее добраться до замка. Наш хозяин что-нибудь придумает. Он предвидел этот вариант. Правда, когда мы отправлялись в поход, у него все еще не было ответа, но я уверен, что он его найдет.
   Волк ободряюще похлопал Биллена по плечу и плотно застегнул сумку на все застежки.
   – Тебе придется и дальше нести ее. Только прошу, ни в коем случае не прикасайся к ней. Одно неосторожное движение, и даже наш хозяин не сможет ничего сделать.
   – Мара, – Предводитель посмотрел на внучку Фараля, продолжавшую стоять на коленях рядом с Билленом. – Вы снова полетите вместе, и тебе придется держать его, чтобы он не свалился. Я бы, конечно, посадил Биллена с собой, но мне кажется, ты никому не уступишь это место. А может, оно и к лучшему, кто знает.
   Волк рывком поднялся на ноги. Он уже окончательно пришел в себя, и о пережитом напоминало только заострившееся лицо и темные круги под глазами. Ни дать, ни взять самый что ни на есть натуральный хищный профиль.
   – Лиль, накапай нашему гостю еще своего зелья и дуй вперед, нас не жди. Да, и оставь мне свою бутылку, не хватало еще, чтобы он проснулся в пути.
   Лиль молча кивнул и быстро повторил процесс. Так же молча протянув бутылку с тряпкой командиру, он хлопнул обоих Слуг по плечам, потом Тилиана, Бороду, и, наконец, подошел к Биллену.
   – Держись, малыш, – серьезно пробасил он, пожимая ему руку. – Мы тебя вытащим, не сомневайся. Кстати, считай, что свой плащ я тебе уже подарил – доктор из него компресс для тебя делал. Так что я тебе больше ничего не должен.
   Хохотнув, Лиль резко встал, подошел к своему дракону и вскочил ему на спину. Тот взмыл в воздух, сделал небольшой круг и нырнул в коридор, ведущий прочь из Невидимой бухты. Проводив товарища взглядом, Волк несколько секунд отрешенно смотрел куда-то вдаль, думая о чем-то своем, потом опомнился и встрепенулся.
   – Так, – громко обратился он к людям. – Мы довезем вас до города на драконах. Садитесь по одному. Если не хватит мест, то самые легкие могут устраиваться по двое, только держитесь покрепче. Оленик тут?
   – Да, я здесь – выступил вперед Оленик, разглядывавший все происходившее с живым интересом. Особенно долго его взгляд задерживался на Маре, когда та обнимала Биллена, и внимательный наблюдатель сразу заметил бы небольшие огоньки ревности, пляшущие в его глазах.
   – Хорошо, – бросил Предводитель. – Тебя высадим в деревне. Борода, организуешь Биллену суп или бульон? Только по-быстрому.
   – Конечно, – кивнул Борода. – Какой-нибудь да найдем.
   Пока Волк отдавал последние распоряжения и инструктировал людей относительно предстоящего полета, Мара сидела с Билленом, гладя его по руке. Ее взгляд нежно блуждал по его лицу, и она тихонько шмыгала носом, успокаивая его и шепча ласковые слова.
   Сам Биллен находился в растерянности. Ему было приятно, что Мара переживает и заботится о нем, но осознание того, что теперь он действительно влип, отодвигало все остальное на второй план. Он как-то слишком быстро привык воспринимать события, которые происходили с ним последние несколько дней, как одно большое приключение, и совершенно не отдавал себе отчета, насколько все это серьезно, простодушно отмахиваясь от мрачных предостережений Волка. Все это время Печать мирно лежала в сумке безмолвным грузом, не подавая никаких зловещих знаков, и даже время от времени помогала – сначала спасла от удара Тилиана, потом оберегала во время схватки с магами. Позволила ему открыть в себе дар волшебника, сделала сильнее – в общем, была добрым другом, а не деспотом. А теперь он лежит на холодном камне и даже не может встать на ноги, а она требует его крови.
   Биллен слабо улыбнулся Маре, с беспокойством следившей за всеми изменениями на его бледном лице:
   – Все нормально, не волнуйся. Вернемся в замок и покончим с этим. Честное слово, мне уже лучше, Волк просто преувеличивает опасность. Не бойся, я не умру, мы с тобой еще полетаем на драконах.
   Он попытался погладить ее по волосам, но рука бессильно соскользнула на плечо, и Мара невольно дернулась. Переживая за него, она совсем забыла об ожогах, моментально отозвавшихся резкой пронзительной болью. Биллен недоуменно уставился на нее и только теперь заметил большие обгоревшие пятна и ссадины.
   – Господи, где это ты так? – хрипло спросил он.
   – А, пустое, – махнула рукой Мара. – Драконы корабли подпалили, вот меня и обожгло. В деревне мазь возьму, сразу пройдет.
   – Ничего себе пустое, – разволновался Биллен. – Да у тебя на руках живого места нет!
   – Милый, давай потом, ладно? – улыбнулась Мара, наклоняясь и нежно целуя его в губы. – Со мной все хорошо, а царапины сами заживут, эка невидаль. Главное, чтобы ты поправился.
   – Со мной тоже все в порядке, – буркнул Биллен, напустив на себя непринужденный вид.
   Но любящие глаза было невозможно обмануть. Мара видела, что он растерян и напуган. Она не знала, как еще может ему помочь, и эта беспомощность сводила ее с ума. Биллен облизал сухие губы и попросил:
   – Спроси пожалуйста, есть у кого-нибудь вода? Пить хочется.
   Мара встрепенулась и обернулась к Бороде, стоявшему неподалеку.
   – Дядя Борода, не знаешь, есть у кого-нибудь вода?
   – Конечно, – сразу кивнул он. – С корабля мужики целый бочонок прикатили. Щас во флягу налью.
   Борода быстро наполнил флягу водой и передал девчушке. Та осторожно подняла голову Биллена и поднесла бутыль к его губам. Жадно вцепившись в горлышко, Биллен быстро пил воду большими глотками, словно мучился от жажды несколько дней кряду. Выпив все до дна, он облегченно вздохнул.
   – Сразу лучше стало, – улыбнулся он. – А то все лежу и чувствую, что чего-то хочется, но не могу понять чего.
   Биллен заметно повеселел, но это было похоже на веселье больного, которому на время стало лучше, так что он смог даже встать, хотя болезнь никуда не делась. Зато теперь он улыбался. Бледность осталась, но глаза ожили, и мальчишка начал с интересом смотреть по сторонам.
   – Вы нашли пленных? – спросил он у Мары, кивая в сторону людей, слушавших Волка.
   – Мы, – хмыкнул Борода, стоявший рядом. – Это все она. Сама нашла, сама и спасла – вытащила из горящего корабля за несколько секунд до взрыва. Если б не Мара, они бы все до единого погибли. И черта с два мы бы вытащили вас из-под этого камня.
   Мара равнодушно отмахнулась, мол, глупости все это, но Биллен оживленно посмотрел на нее и потребовал подробностей:
   – Так вот как ты ожоги получила? Ничего себе! А я тут лежу. Нет, я хочу знать, какая ты у меня молодец.
   – Ладно, расскажу, пока лететь будем, – неохотно согласилась она, стараясь не подавать виду, что внутри все распирает от радости.
   Ты у меня… Мара впервые в жизни слышала такие слова, и внутри все обмерло от счастья, сменившись незнакомой приятной теплотой, разлившейся по всему телу. Ну и, конечно, было жутко приятно чувствовать, что Биллену не терпится узнать о ее подвигах и что ему очень интересно, словно один этот факт уже являлся признанием ее заслуг.
   – Еще попьешь? – спросила она, стараясь сделать еще что-нибудь для этого непутевого мальчишки, к которому испытывала огромную нежность. Биллен подумал секунду, потом кивнул. Борода еще раз быстро наполнил флягу и вернулся одновременно с Волком. Тот терпеливо ждал, сидя рядом на корточках, пока Биллен напьется, глядя на него и улыбаясь, потом сказал.
   – Все готово, отправляемся. Ты как, сможешь сидеть?
   Биллен кивнул, постаравшись сделать возмущенный вид, и Волк рассмеялся, подняв руки.
   – Ладно-ладно, великан. В любом случае, за тобой есть кому присмотреть. Сделаем короткую остановку в деревне, потом в замок. Драконы высадят людей рядом с городом, потом догонят нас.
   – Я тоже хочу увидеть город, – встрепенулся Биллен.
   – Нет, малыш, нам нужно в замок. Тем более, что в сам город драконы не полетят, а то перепуганная стража еще чего доброго закидает их копьями. А ты итак успеешь его увидеть, не сомневайся. К тому же, у тебя будет лучший из всех провожатых – сам Наместник. Он тебе понравится, как и наш хозяин. Ну, давайте, отправляемся. Помочь тебе?
   Биллен кивнул, и они с Марой помогли ему подняться. Пошатываясь от слабости, он неуверенно шагнул вперед, оступившись на первом же камне, но все-таки удержался на ватных ногах. Волк отпустил его, внимательно наблюдая со стороны, готовый подхватить в любую секунду, но Биллен сам дошел до своего дракона, который поспешил навстречу, завидев приближающихся седоков. Каррэн пригнулся, и Мара подсадила мальчишку, запрыгнув следом за ним на гладкую чешуйчатую спину и обхватив его сзади, как в прошлый раз. Дракон изогнул голову и посмотрел на Биллена своими умными желтыми глазами.
   – Держись. Я постараюсь лететь так, чтобы тебе было удобно.
   Биллен благодарно кивнул, и Каррэн мягко взмахнул крыльями, отрываясь от земли и плавно взлетая вверх. Люди внизу начали боязливо рассаживаться по драконам, замирая на спинах и судорожно хватаясь за отливающие металлом бока. Вот взлетел на своем драконе Волк, за ним Виспер, Тилиан, Борода, Фараль и доктор, потом поднялись в воздух остальные. Сделав круг, Каррэн нырнул в проход, ведущий наружу, и спустя несколько секунд растения, закрывавшие вход в Невидимую бухту, легко скользнули по лицу Биллена и еле слышно зашелестели, моментально сомкнувшись за спиной.
   Снаружи была теплая ночь. Драконы выныривали из пещеры, словно из ниоткуда, и сразу заворачивали направо, двигаясь вдоль берега по направлению к городу. Зрелище было настолько шокирующим и завораживающим, что даже Биллену, побывавшему внутри, казалось, что они появляются прямо из ниоткуда. Под брюхом дракона медленно проплывали камни, песок, прибрежные заросли и крошечные уединенные бухточки, и хотя, в сущности, этот полет не сильно отличался от предыдущего, но теперь окрестности, погрузившиеся в темноту, были окутаны ореолом таинственности и полны секретов.
   Как и в прошлый раз, Мара прижалась к Биллену сзади и тепло дышала, вызывая у него мурашки, сбегавшие вниз по шее и разбегающиеся дальше по всей спине. Она сладко зажмурилась, наслаждаясь этой тихой близостью, и не хотела думать о том, что ждет их впереди, но неугомонный мальчишеский характер все-таки взял свое, нарушив приятную идиллию. Биллен снова начал приставать с расспросами, упрашивая рассказать, что было в пещере, и Маре пришлось сдаться. Со словами «Вот настырный!» она чмокнула его в щеку, стараясь избегать упоминаний об обрушившейся скале. Под восхищенные возгласы Биллена она рассказала о том, как Слуги бежали к кораблям под градом огненных ядер, а драконы кидались на корабли сверху. Как пробралась на самый первый корабль и как их заметил Борода, не поверивший своим глазам. Как решила проверить сначала те, что уже вовсю горели, и провалилась вниз, но все-таки нашла злополучные клетки. Как задыхалась и искала, чем можно сбить замки, и как спаслась только благодаря везению.
   Мара не привыкла, чтобы кто-то так внимательно слушал ее с таким восторгом, и ей казалось жутко приятным, что Биллен слушал, как зачарованный, словно один из обычных деревенских мальчишек, как будто сам не испытал за последние дни целую кучу приключений.
   За разговором время пролетело незаметно, и оба опомнились только тогда, когда Каррэн начал снижаться. На берегу виднелись темные силуэты рыбацких лачуг, обитатели которых давно спали крепким сном, и только в одном окне горел свет. Мать Оленика так и не смогла заснуть, ожидая вестей о своем пропавшем сыне. Восемь драконов плавно приземлились посреди деревушки, и дверь в хижину сразу отворилась. Женщина выбежала наружу и торопливым шагом поспешила навстречу, напряженно вглядываясь в силуэты людей. Увидев Оленика, она глухо вскрикнула и схватилась за сердце, не веря своим глазам, но они не обманывали – это действительно был ее сын. Он соскочил с дракона и подбежал к матери, плакавшей от счастья, а она обхватила его руками и замерла, прижав к своей груди.
   Несколько соседних дверей открылись, и заспанные рыбаки начали выглядывать наружу, раскрывая рты от удивления. Пространство между домами моментально наполнилось народом, и люди наперебой расспрашивали Оленика, где он был и что случилось. Старого Фараля тоже задергали – теперь уже никто не думал посмеиваться над чудаковатым стариком, и тот важно рассказывал об опасном походе, пока Борода побежал искать горячий суп.
   Рыбаки недоверчиво глядели на Мару, красную от смущения, когда дед рассказал, как она спасла всех пленников из трюма горящего корабля. Мальчишки завистливо и восторженно зыркали на нее, но их внимание ее больше не интересовало. Она, не стесняясь, держала Биллена за руку, ласково поглядывая на него и пропуская мимо себя ревнивые взгляды сверстников. Как все-таки может измениться жизнь за какие-то несколько часов, думала она, окруженная толпой односельчан. Видимо, примерно так же все случилось и у Биллена, решила она и шепнула ему на ухо:
   – Теперь ты расскажешь мне все, пока будем лететь в замок.
   – Ты все-таки решила лететь дальше? – радостно прошептал он.
   Мара удивленно посмотрела на него и состроила гримасу:
   – Ты что, думаешь, я останусь здесь?!! Да ни за что на свете. Куда ты, туда и я. И не думай, что сможешь сбежать от меня, волшебник. Я тебя везде найду, глупый. Любимый…
   Последнее слово она совсем тихонько прошептала ему прямо в ухо, мягко задев его губами и обдав теплым дыханием. Биллен поежился от приятной дрожи, пробежавшей по позвоночнику. Он переступил с ноги на ногу и оглянулся в поисках чего-то, на что можно сесть. Все-таки ноги держали плохо, и пять минут, которые он простоял под многочисленными взглядами, дались ему с трудом.
   Рядом была скамейка, и Биллен тяжело плюхнулся на нее, вытирая выступившую на лбу испарину. Мара села рядом и обняла его за плечи. Волк, терпеливо ожидавший возвращения Бороды, стал заметно нервничать, бросая сочувственные взгляды на мальчишку. Доктор подошел и снова пощупал его пульс, но промолчал. Все итак было понятно, и лишние слова были ни к чему.
   Один из рыбаков, который узнал Лиля в прошлый раз, высунулся вперед и, оглядев спутников, испуганно спросил:
   – А где Лиль?
   По его лицу было видно, что он боялся снова услышать плохие вести, но Волк только спокойно кивнул в ответ.
   – С ним все в порядке, мы просто разделились. У него… есть дела. Он сам прилетит в замок.
   Рыбак понимающе помотал головой. Он сразу понял, куда отправился Лиль, но чувство такта подсказывало ему, что не стоит говорить об этом вслух, чтобы не расстраивать понапрасну его товарищей.
   Люди тем временем перестали напирать с вопросами на прибывших и теперь судачили между собой, не забывая между делом выспрашивать у Фараля новые подробности их приключений. Они то и дело продолжали кидать уважительные взгляды на девчонку, прижавшуюся к полусонному Биллену, но старались не беспокоить их, видя состояние мальчугана. Только Оленик, у которого до этого не было возможности сказать подруге спасибо, наконец, решился подойти и сел рядом на скамейку.
   – Спасибо, Марка, – благодарно произнес он, глядя на нее. – Я уже думал, что нам конец. Вот уж кого не ожидал увидеть, так это тебя.
   – Да ладно, пустое, – устало улыбнувшись, ответила она. – Я же ничего особенного не сделала. Подумаешь, нашла топор и сломала замок.
   – Ну да, ничего особенного, – слабо отозвался Биллен. – Это я не сделал ничего особенного, просто случайно откопал в огороде Печать и смог провести всех через горящие болота.
   Оленик с симпатией посмотрел на Биллена. Ему понравились слова сверстника, несмотря на то, что все еще решительно не нравилось, как его обнимает Мара. Еще несколько дней назад она была его лучшей подругой, с которой они отлично ладили. Они вместе гуляли, обменивались новостями, смеялись над простоватыми деревенскими мальчишками и делились секретами. А теперь она прижимается к этому Биллену и так смотрит, что даже у Оленика захватывает дух. Вот бы на него кто-то так смотрел. А еще лучше не кто-то, а она.
   Печальные размышления прервал Борода. Шумно пыхтя, он притащил маленький чугунок, из которого доносился ароматный запах, распространявшийся далеко вокруг.
   – Вот, нашел. Щас еще принесут. Дорога дальняя, всем не помешает подкрепиться, – приговаривал он, передавая Маре дымящуюся похлебку. Потом обернулся к Волку и спросил. – У нас тут еще кабаненок завалялся. Все думали Лиля угостить, ну и словили по-быстрому. Так может мы его драконам отдадим, а? Все ж лучше, чем ничего. Они, небось, тоже голодные?
   Волк на секунду задумался, потом одобрительно кивнул. Борода махнул рукой, и крепкий коренастый мужик вытащил из дома кабанью тушу, оказавшуюся на деле совсем не кабанчиком, а здоровенным матерым кабаном, и прямо на крыльце ловко разрубил топором на восемь равных частей. Нерешительно посмотрев в сторону драконов, сидящих в отдалении на песке, он воткнул топор в скамейку и направился прямиком к ним. Что говорил рыбак, окружающие не слышали, но вожак благосклонно кивнул, и счастливый мужик вприпрыжку поспешил обратно. Драконы потянулись следом, степенно вышагивая по песку. Подойдя к крыльцу и обнюхав свежее мясо, вожак поднял голову и попросил хозяина:
   – Можно одолжить у вас какое-нибудь блюдо? Мы не слишком любим сырое мясо, нам гораздо больше по вкусу жареное.
   Мужик кивнул, выпучив глаза, и метнулся в дом. Спустя несколько секунд он появился снова, вопросительно глядя на дракона и волоча за собой большое жестяное корыто.
   – Да, то что надо, – пророкотал дракон, сгребая мясо когтистой лапой. Глубоко вдохнув, он аккуратно выпустил на него струю пламени, и сырые окорока мгновенно превратились в жареную свинину, покрытую аппетитной коркой. Зацепив ближайший кусок, вожак отправил его в широкую пасть и отошел в сторону, пропуская вперед остальных сородичей. Они тоже быстро расправились с угощением и разбрелись кто куда, сыто облизываясь и укладываясь на песок.
   Дождавшись, пока драконы закончат трапезу, двое рыбаков вытащили прямо на улицу небольшой стол и мгновенно уставили его всякой снедью.
   – Не Бог весть что, – застенчиво пояснил один из них, – но, как говорится, чем богаты. Мы гостей не ждали, не успели запастись заранее.
   – Глупости, – махнул рукой Волк, – мы сюда не пировать прилетели. Спасибо вам всем за теплый прием. Даже черствый сухарь стоит больше, чем любой самый богатый стол, если дается от души.
   Народ заулыбался. Легендарные таинственные Слуги на поверку оказались обычными людьми из плоти и крови, отзывчивыми, простыми и честными, не брезговавшими незатейливой деревенской кухней и не гнушавшимися общением с простыми рыбаками. Оленик, продолжавший сидеть на скамейке, легонько толкнул Мару в бок и тихо прошептал:
   – А они ничего.
   Та радостно кивнула в ответ, сверкнув глазами:
   – Видел бы ты, как они рвались вперед к кораблям. Я уж точно никогда такого не видела.
   – Видели бы вы, как они сражались, когда нас окружили маги, – пробубнил Биллен с набитым ртом. Он отказался есть с ложки и теперь держал чугунок на коленях, вяло зачерпывая похлебку и медленно ее пережевывая. – Пятеро против нескольких сотен. Я камыши так быстро рубить не смогу, как они этих черных воинов.
   – Хвастаешься нашими успехами? – прозвучал сбоку голос Виспера.
   Биллен чуть не поперхнулся от неожиданности. Оказалось, что Виспер и Тилиан уже успели перекусить и теперь стояли рядом, ухмыляясь восторженному диалогу подростков. За время путешествия эти двое успели если не сдружиться, то, по крайней мере, сблизиться, несмотря на то, что самый молодой Слуга на деле был старше Тилиана, хотя тот и выглядел гораздо взрослее. Видимо, этот парадокс и стал решающим аргументом во взаимной симпатии, и теперь они все время держались вместе. Биллен слабо улыбнулся, опрокинув ложку супа себе на штаны.
   – Да нет, у вас и без меня достаточно поклонников, сами все расскажут.
   – Ага, – усмехнулся Виспер, – ты нам уже рассказал, что про нас говорят в твоей деревне. Слышь, Тилиан, деревенские судачат, что мы… А, ну ладно, не будем об этом. В общем, мы когда все байки про себя услышали, так полночи за животы хватались. Придумают же такое.
   Виспер насмешливо покачал головой, но от Биллена не укрылось, что сквозь маску непринужденности внимательные глаза Слуги смотрят на него с глубокой печалью. Такой же взгляд был и у Тилиана. Тот искренне симпатизировал мальчишке, который помог ему в трудном решении, и Биллен только сейчас понял, что как-то незаметно для себя привык воспринимать Тилиана обычным членом отряда наряду с остальными, как будто путешествовал с ним с самого начала и не участвовал в его пленении, подкараулив на лесной тропе.
   Он чувствовал себя из рук вон плохо, но всеобщая забота понемногу начинала допекать. Да, он попал в ловушку, из которой пока что не видит выхода даже Маг, но это не значит, что теперь они должны порхать вокруг него и сдувать пылинки. Он может стоять на ногах, может идти вперед, и не нужно хоронить его раньше времени. От этих мыслей внутри уже был готов полыхнуть огонь недовольства, но положение спас Волк. Он подошел своим быстрым пружинящим шагом и тихо скомандовал:
   – Нам пора, собираемся.
   Биллен был благодарен Предводителю за то, что он не выделял его среди остальных, хотя и понимал его плачевное состояние. Зато Мара суетилась за всех сразу. Не обращая внимания на горящие от ожогов плечи, она мужественно помогла ему подняться со скамейки. Когда Биллен пошатнулся, она подхватила его, скривившись от боли, но не издала ни звука, только вздрогнула и замерла, поддерживая вконец обессилевшего молодого волшебника. Люди вокруг участливо расступились, пропуская их вперед, и Биллен, задыхаясь от усталости, с радостью привалился к надежному боку Каррэна, как всегда предусмотрительно поспешившего навстречу.
   Ему снова становилось хуже. В висках стучало, ноги тряслись, руки дрожали, и предательский холодный пот противными каплями стекал по спине. Биллен понял, что он уже не в силах даже закинуть ногу, чтобы взобраться на спину дракона, и от этого впервые стало по-настоящему страшно. Силы утекали из юного волшебника крошечным безжалостным ручейком, очень тоненьким и почти незаметным, но упорным в своем стремлении осушить реку жизни, еще недавно стремительно мчавшую свои воды сквозь молодое, полное сил тело. Биллен попытался запрыгнуть на лоснящуюся чешуей спину и упал бы назад, если бы его не подхватил Волк. Подтолкнув мальчишку вперед, Предводитель хлопнул его по ноге и тихо шепнул, чтобы остальные не слышали:
   – Держись, малыш, скоро все закончится. Наш хозяин придумает способ освободить тебя, не сомневайся.
   Волк ободряюще улыбнулся и уступил место Маре, чтобы она могла залезть на спину Каррэна. К ним подошли Оленик с матерью. Она горячо обняла командира Слуг, потом Мару, снова расплакавшись от счастья. Оленик тоже обнял подругу.
   – Если будешь в наших краях, заходи, – печально произнес он. – Жаль, что ты уезжаешь. Нам будет тебя не хватать.
   Мара ответила улыбкой и чмокнула приятеля в щеку, потом запрыгнула на дракона и обняла Биллена, который с трудом удерживался на его спине, чтобы не упасть вперед. Она отодвинулась назад, чтобы Биллен мог откинуться на нее, и держала рукой его голову, бессильно опустившуюся на сгиб ее локтя.
   Спутники рассаживались по драконам, прощаясь с рыбаками. Люди сжимали в объятиях старого Фараля и Бороду, махали Маре и жали руки Слугам и Тилиану, с опаской обходя бесчувственное тело мага, лежавшее на песке. Волк смочил тряпку и снова приложил зелье к его лицу, чтобы тот не дай Бог не проснулся в полете. Доктор заинтересованно наблюдал за этой процедурой, склонившись над магом и пожевывая губу. Волк обернулся к нему и спросил:
   – А кстати, доктор, как вы считаете, он у нас не помрет часом? А то что-то долго мы его пичкаем этой отравой.
   – А сколько, если не секрет? – отозвался тот.
   – В полдень будут сутки. Лиль его сразу накачал этим зельем, как только мы его в плен взяли.
   – Ну, тогда нормально, – ответил доктор. – Я сталкивался с эфиром. Это не такая уж редкость, если знаешь, где искать. Пару суток можно не волноваться. Правда, потом у него будет чудовищное состояние – после такого количества этого зелья голова будет раскалываться, во рту появится вкус железа пополам с помоями, а еще полная дезориентация, рвота, лихорадка и тяжелая депрессия. А в целом будет жив, – буднично закончил доктор, с неприязнью рассматривая лицо мага.
   – Вы знаете, – добавил он после некоторой паузы, – он очень похож на того, который был на корабле. Тот, другой, постоянно заходил к нам и все жизнь райскую предлагал. Так вот, либо это вопиющая случайность, либо они братья, либо все маги вообще похожи друг на друга, но это все подтверждает мою догадку о некоей патологии, которую нам еще предстоит отыскать.
   Волк вопросительно посмотрел на доктора, но тот лишь сделал неопределенный жест рукой.
   – Ну, я уже рассказывал Лилю о предмете своих исследований. Если вкратце, то я изучаю различные патологии и могу со всей ответственностью сказать, что с этими магами не все в порядке. Есть какое-то глобальное отклонение, но пока не могу сказать какое.
   – Уродство? – спросил командир, но доктор только с досадой покачал головой.
   – Да нет. Уродство – это лишь одно из внешних проявлений, которое вызывается нарушением глубоких процессов, протекающих в организме. Хотя, конечно, есть и моральное уродство, и оно тоже может быть вызвано неким внутренним дисбалансом.
   Доктор мог говорить еще долго, но Волк остановил его.
   – Хорошо, доктор, об этом потом. Я подумаю над вашими словами, но нам пора отправляться.
   Тот торопливо закивал плешивой головой и поспешил к своему дракону. Спутники вскочили на широкие спины новых союзников, и те, расправив крылья, мягко оторвались от земли, взметнув под собой маленькие облачка песка. Поднимая руки, люди махали вслед улетающим гостям, растерянно оглядываясь вокруг. Рядом больше не было рассудительного Бороды, забавного старика Фараля и взбалмошной Мары, и жизнь в деревушке как будто сразу замерла, став еще скучнее и размереннее. Драконы быстро превратились в маленькие точки и скоро совсем исчезли, и люди стали расходиться по домам, чтобы успеть поспать еще пару часов перед утренней ловлей. На берегу остались только двое. Они сидели на крыльце, и Оленик жадно вглядывался в предрассветное небо, представляя, какие захватывающие приключения предстоят его подруге и остальным, улетевшим на своих драконах куда-то в манящую даль. Наконец они с матерью тоже зашли в дом, закрыв за собой печально скрипнувшую дверь, и деревушка погрузилась в тихий сон, сопровождаемый мягким плеском волн и шелестом сетей, развешанных за маленькими рыбацкими хижинами. Одинокая лачуга, в которой старый Фараль жил со своей внучкой, стояла с краю, покосившаяся и обветшавшая, и казалось, что ее обитатели были единственным, что придавало сил этой старенькой хибаре. Теперь же, когда и они улетели, ее существование лишилось смысла, стены враз покосились и угрожающе накренились, словно за все эти годы она устала удерживать их на месте и теперь махнула на все рукой. Дверь тихонько болталась на петлях, поскрипывая на ветру, и даже случайный путник вряд ли заглянул бы внутрь, настолько убогим и безжизненным враз стало это жилище. Случайная чайка, прилетевшая со стороны моря, села на крыльцо, осторожно скосив глаза в сторону дверного проема, потом, смешно прыгая, засунула в дверь голову и порхнула внутрь дома. Попрыгав внутри и не найдя никакой еды, кроме обглоданных костей, оставшихся после ужина, когда Фараль только собирался отправиться со Слугами к Невидимой бухте, чайка недовольно запищала и поскакала к выходу. Взлетев и сделав круг над спящей деревней, она снова издала несколько противных звуков и скрылась где-то в морских далях.

Глава XIV

   Спутники летели над материком. Море осталось позади, и теперь внизу проплывали леса и равнины. Первые лучи солнца показались над горизонтом, рассеивая ночную мглу, и прекрасный рассвет во всем своем великолепии вспыхнул впереди, предвещая приятный летний день.
   Драконы несли своих наездников, размеренно взмахивая крыльями и наслаждаясь свободой, которой им так долго недоставало. К сожалению, они не могли прочувствовать ее в полной мере без сумасшедших взлетов и падений, кувырков и прочих немыслимых трюков, недоступных людям, но даже этот простой полет доставлял им невыразимое блаженство. Создания, живущие и умирающие в огне, нежились в первых лучах солнца, встающего над горизонтом, и довольно жмурили умные желтые глаза, счастливо улыбаясь своими огромными зубастыми пастями.
   Биллен тихонько дремал в объятиях Мары. Иногда он постанывал сквозь сон и беспокойно ворочался, и тогда она гладила его свободной рукой по голове и успокаивала, тихо нашептывая ласковые слова. Мара укачивала его, как ребенка, и эта новая роль доставляла ей удовольствие. Раньше она заботилась только о своем деде, который воспитывал ее с раннего детства. Она готовила ему, бегала к соседям за отварами, когда старику становилось плохо, держала за руку длинными зимними вечерами, слушая невероятные рассказы, большую часть которых считала выдумкой или старческим бредом, но это было другое. Вся ее забота была обычным долгом ребенка перед родителем, который она выполняла без особого труда, поскольку искренне любила деда, который, в свою очередь, души не чаял в своей внучке.
   Теперь все изменилось, и на нее легли совсем другие обязанности, которые Мара принимала с огромной радостью. Прежде, пока она жила в рыбацкой деревушке, она часто думала о том, что ждет ее впереди, но старалась не увлекаться мечтами, отдавая всю себя неотложным делам, наполнявшим ее простую незатейливую жизнь. И вдруг эти затаенные мечты в одночасье стали реальностью, когда незнакомый паренек вошел в их убогое жилище вместе со Слугами, за спиной которых колыхались все еще красивые, но уже порядком ободранные и грязные плащи, и стеснительно уставился в пол, покорив ее сердце своей простотой и открытостью. И вот теперь она летит на драконе и держит его голову, а он спит, изможденный и обессилевший под гнетом могущественного злого амулета, заманившего его в коварную ловушку, из которой его не могут освободить даже могучие Слуги.
   Но, не смотря ни на что, Мара была счастлива. Она обнимала Биллена, тихонько фыркающего и сопящего, и нежно прижимала его к груди, ласково поглаживая голову. В конце концов, даже если сам Маг окажется бессилен перед мощью ужасной Печати, Биллен всегда может дать ей свою кровь и жить дальше. Пусть это будет их общим проклятием, пусть им придется стать изгоями и поселиться в самой глухой глуши, отрезанными от остальных людей, она примет даже этот путь. Теперь Мара не мыслила свою жизнь без Биллена, и будь что будет, хоть в жерло вулкана, только вдвоем.
   По обе стороны от Каррэна летели Слуги – с одной стороны Волк, с другой Виспер. Вряд ли это вышло случайно, скорее всего, они специально старались держаться поближе, просто на всякий случай. Через Волка Мара видела своего деда. Тот сидел на своем драконе, счастливый и бодрый, каким она не видела его по крайней мере последние лет пять. Он даже как будто помолодел, жадно разглядывая окрестности, через которые путешествовал в своей молодости. Знакомые холмы, реки и широкие равнины будили в старом Фарале воспоминания о событиях, которые когда-то составляли смысл его жизни, и теперь судьба подарила старику еще один шанс увидеть знакомые места. Мара не знала, о чем думал ее дед, разглядывая местность, медленно проплывавшую внизу, но догадывалась, какие чувства испытывает глубокий старик, вернувшийся в мыслях далеко назад в свою отчаянную бесшабашную молодость.
   Рядом с Виспером летел Тилиан. Он равнодушно взирал на проплывающие пейзажи, глубоко погруженный в свои мысли, и не обращал внимания ни на что вокруг, печально опустив голову и уставившись на спину своего дракона. Зато Борода вертел головой, как сумасшедший. Когда они летели к Невидимой бухте, он был вне себя от страха, впервые оказавшись так высоко, да еще и на спине ужасного дракона, но теперь успел освоиться и чувствовал себя так, словно полжизни провел в воздухе. Бывший староста осмелел настолько, что несколько раз даже свешивался вниз, разглядывая окрестности, так что в итоге чуть не свалился, чудом успев ухватиться за крыло и получив в лицо разгневанную струю горячего пара.
   А день между тем вовсю вступал в свои права. Солнце выползало из-за горизонта, согревая спутников теплыми лучами, и Мара сама не заметила, как начала клевать носом. Размеренные движения крыльев, мягко покачивающих своих седоков, убаюкивали лучше, чем гамак, подвешенный в тени деревьев в жаркий полдень после сытного обеда, и бессонная ночь, оставившая после себя многочисленные следы ожогов и ссадин, настойчиво опустила свои руки на уставшее тело. Мара попыталась поднять голову, стараясь встряхнуться, но сон победил, она облокотилась на Биллена, дремавшего на ее груди, и сразу заснула.

Глава XV

   Я не знаю, что снилось этой маленькой отважной девчонке. Я мог бы смотреть на нее часами, но все равно бы не понял, какая огромная сила может скрываться в таком хрупком теле, и только радовался, наполняясь гордостью за весь человеческий род. Я даже помню запах, который чувствовал в те минуты – свежее дыхание прохладного утреннего ветра и огромный океан сладкого воздуха, пьянящего своей чистотой. Капли росы, собиравшиеся на нашей одежде, стекали по нам маленькими хрусталиками и улетали куда-то вниз, разбиваясь о листья деревьев миллионами сверкающих частичек. Мы летели вперед, окрыленные надеждой, что все закончится хорошо, какие бы преграды не воздвигла перед нами изменчивая судьба, и ни на секунду не сомневались в своей удаче.
   Сейчас, когда я пишу эти строки, прошлое встает передо мной как наяву, и мне кажется, что это было только вчера. Как быстро пролетает жизнь… Еще недавно я мог почти все – безудержно косить ряды врагов, не спать сутками, бежать куда-то днями напролет и при этом улыбаться, перекидываясь шутками со своими товарищами. А теперь старое скрипучее кресло стало моим лучшим другом, и я все реже покидаю его, предпочитая сидеть у камина вместо того, чтобы поднять свои старые кости и еще раз пройтись вокруг пустого замка, в котором когда-то кипела настоящая жизнь.
   Какие грандиозные пиры мы устраивали в этих залах, когда возвращались из очередного похода… Даже Волку, всегда спокойному и решительному, требовалось несколько дней, чтобы прийти в себя после очередной гулянки. Мы могли спать до обеда, но он всегда вставал первым и слонялся по коридорам и башням, пошатываясь на ходу и ругая непутевых друзей, которые снова умудрились напоить своего несгибаемого командира.
   Да, славные были времена. Жаль только, что всему на свете приходит конец. У меня осталась одна вещь, которую я берегу как зеницу ока. Это обычный камешек, но для меня он дороже всех сокровищ мира. Когда-то на нем была второпях нацарапана буква Б, которая уже наполовину стерлась от времени, но даже если бы она совсем исчезла, я все равно буду помнить, как Биллен достал несколько этих камней из кармана и бросил на землю рядом с главными воротами замка. Я тогда удивился, но он простодушно пояснил, что это очень интересно – посмотреть, куда капризная судьба может забросить безмолвный равнодушный камень, который еще совсем недавно лежал на дне горного ручья.
   – Представляешь, он мог пролежать там сто лет, а потом я случайно зачерпнул его рукой и положил в карман. А потом взял и выбросил здесь. И теперь он будет валяться тут еще лет сто, пока опять не окажется в новом месте на другом конце мира. Ну это же так интересно!
   Биллен тогда был так рад, уходя внутрь замка, что я, не думая, поднял один из камешков и положил в карман. Потом я забыл про него и с удивлением обнаружил много позже, когда судьба уже разлучила нас. Я как раз обшаривал карманы в поисках щепотки табака, когда мои пальцы наткнулись на гладкую прохладную поверхность. Сначала я даже не стал вытаскивать руку наружу, просто сжимал в кулаке найденный кругляш и пытался понять, откуда взялось это чувство щемящей ностальгии по прошлому, но потом все-таки достал из кармана сжатый кулак и увидел камушек с нацарапанной буквой Б.
   Теперь я постоянно вспоминаю о прошлом. Можно сказать, что я живу им, сидя в своем скрипучем кресле у огромного камина, который мне все сложнее отапливать. И, наверное, это хорошо, ведь я снова и снова прокручиваю в голове те события, и благодаря этому не успеваю их забывать.

Глава XVI

   Драконы летели вперед, и Биллен тихонько засыпал на широкой спине Каррэна, равнодушно наблюдая за проплывающими окрестностями сквозь полуприкрытые веки. Мерное покачивание убаюкивало, оставляя все проблемы и тревоги позади, и будущее потихоньку становилось неважным, отступая перед всесильной густой дремотой. Он чувствовал биение сердца Мары, нежно прижимавшей его к груди, и этот ясный размеренный стук еще сильнее погружал в сон, пока наконец его глаза не закрылись и окружающий мир не погрузился в темноту.
   Беспорядочные видения сменялись одно за другим, превратившись в вереницу бессвязных событий. Какие-то картины возникали из памяти, другие порождались воображением, но все были тревожными и неприятными. Биллен видел последнее движение Свана, прыгнувшего на вражеское копье, потом переносился назад в камыши, в которых отмывал найденную в огороде непонятную штуковину, и снова возвращался на поле битвы перед входом в пещеры, в одиночестве шагая между лежащими вокруг человеческими телами. Последнее видение было настолько четким и ясным, словно он действительно находился здесь. Оглянувшись, Биллен осторожно вдохнул носом воздух. Ощутимо пахло гарью, доносившейся со стороны болот. Вокруг никого не было, только тела, закованные в черные доспехи со знакомой звездой на груди. Странно, подумал он, что маги бросили здесь своих воинов. Хотя чего им скрываться теперь, когда они все поставили на карту? Если они получат Печать, то им нет смысла больше прятаться. А если потерпят поражение, тем более.
   Биллен наморщил лоб. Неужели он снова перенесся сюда во сне, как в прошлый раз, когда видел мать, или когда оказался на болотах, раскрыв засаду? Присев на корточки, он осторожно потрогал черную нагрудную пластину ближайшего воина. Та была гладкой и прохладной. Надавив сильнее, пока не побелели пальцы, Биллен пришел к выводу, что он действительно находится именно здесь, и это не сон. Но что он тут делает? Зачем новая сила, которой он до сих пор не может толком управлять, перенесла его именно сюда? А кто тогда сидит на драконе? Вот будет номер, если он внезапно исчез и теперь Мара в панике озирается вокруг, не понимая, куда он подевался. Нет, наверное, его тело все еще там, иначе как он вернется обратно? Дракон-то летит вперед.
   Решив пока не задаваться вопросами, на которые он не сможет получить ответ, Биллен осмотрелся. Вокруг царила полная тишина. Зверье разбежалось из этих мест, спасаясь от огня, исчезли даже птицы, и горы мертвых тел зловеще громоздились на траве, залитой кровью и развороченной короткой яростной битвой. Лес стоял, молчаливый и равнодушный ко всему, что происходит вокруг, не обращая внимания на мальчишку, появившегося посреди изуродованной поляны и растерянно озирающегося вокруг.
   Биллен медленно побрел по направлению ко входу в пещеру, осторожно обходя лежащие тела. Он старательно отводил взгляд от мертвецов, пялясь себе под ноги, чтобы ненароком не наступить на кого-нибудь, и казалось, что их глаза внимательно наблюдают за ним сквозь узкие щели шлемов. Ощущение было пугающим и очень острым. Настолько, что мальчишке на мгновение почудилось, что они вот-вот зашевелятся и начнут вставать, чтобы закончить дело, с которым не справились в прошлый раз.
   Но нет, вокруг было тихо. Трупы воинов лежали неподвижно, раскиданные по всей поляне. Биллен попытался прикинуть, сколько же их тут. Наверное, не меньше полусотни. Вот этих сразил Волк, когда пронесся сквозь неприятельские ряды, как ураган. А у этих явные отметины шестопера, который Лиль крутил, как сумасшедший, сражая одного врага за другим. Многие доспехи носили следы огня. Огненные шары не слишком вредили их хозяевам, но хотя бы причиняли им хоть какое-то неудобство. В любом случае, наверное, не слишком приятно получить прямо в грудь хороший огненный шар, какие бы доспехи на тебе ни были, подумал Биллен, изучая отметины от своих заклинаний.
   Продолжая осматривать черных воинов, он обратил внимание, что помимо доспехов и оружия у них ничего при себе не было. Ни карманов, ни каких-то личных вещей, навроде цепочки или перстня – прислужники магов были экипированы совершенно одинаково, как будто хозяева сами создавали их по одному образу и давали только то, что считали нужным, раз и навсегда утвердив список вещей, которые должны быть у их слуг.
   Кроме этого открытия Биллен не заметил ничего необычного. В лица тех, которые лежали без шлемов, он не вглядывался, старательно отводя глаза, лишь успел заметить, что все они необычайно бледные и совершенно одинаковые. Ни усов, ни бород, черные волосы, острые подбородки и выступающие скулы. В общем, все как на подбор.
   Биллен не стал заходить в пещеру. Темный проем в скале пугал его, и мальчишка завернул в сторону, усевшись рядом с деревьями, где не было мертвых тел. Он задумчиво пожевал травинку, продолжая разглядывать молчаливую поляну. Ну и зачем он здесь сидит? В прошлый раз благодаря своему новому дару он смог успокоить безутешную мать, потом раскрыл засаду, смог встретиться с драконами и, наконец, спас Каррэна. А здесь-то он зачем? Мертвецы явно не собираются оживать, магов тут нет, и смотреть абсолютно не на что.
   Выплюнув травинку, он поднялся на ноги и уже собирался пойти, куда глаза глядят, как внезапно заметил в глубине пещеры какое-то шевеление. Биллен замер, испуганно всматриваясь в темноту, царившую внутри, и внезапно с ужасом понял, что видит какой-то смутный силуэт, медленно приближающийся к выходу.
   Очертания силуэта постоянно менялись, словно это был не человек или дракон, а какое-то странное облако. Наверное, это из-за темноты, решил он, замерев на месте и приготовившись на всякий случай метнуть в сторону незнакомца огненный шар. Биллен был почему-то уверен, что в этот раз он не останется невидимым, и эта встреча посреди поляны, превратившейся в побоище, не внушала оптимизма.
   Непонятный силуэт наконец показался снаружи. Очертаниями он напоминал человеческую фигуру, но на этом сходство заканчивалось. Плотное темное облако медленно клубилось и перетекало, подрагивая и меняя цвета от полупрозрачного до глубокого черного, и уверенно приближалось к застывшему мальчишке.
   «Ну нет», решил Биллен, с которого было достаточно приключений, и хотел уже скрыться в лесу, но облако внезапно замерло на месте и он услышал чистый холодный голос.
   – Не убегай. Не нужно меня бояться, я не сделаю тебе ничего плохого. Нам давно следовало встретиться, просто не было подходящего момента.
   – Кто ты? – нерешительно спросил Биллен.
   – Я твой друг и союзник. Мы с тобой в какой-то степени неразрывно связаны, но только от тебя зависит, какие отношения ждут нас впереди.
   – Я не понимаю, – ответил в замешательстве мальчишка. – Хватит с меня загадок, они мне уже надоели. Кто ты и зачем я здесь оказался?
   – Это я привела тебя сюда, чтобы мы могли встретиться и обсудить, как мы будем жить дальше. Видишь все эти тела? Вот чего ты сможешь добиться, когда станешь сильнее. Ни одна армия не устоит перед твоим могуществом, и ты будешь делать все, что тебе заблагорассудится. Маги, воины, правители – никто не сможет указывать тебе, как себя вести и чью сторону принимать. Ты стоишь на перепутье, и твое будущее зависит от того, какую дорогу ты выберешь.
   Облако начало вращаться быстрее, сжимаясь и пульсируя черными сполохами. Биллен растерянно глядел перед собой, и тревожные мысли стали постепенно складываться в неясные предположения. Ответ на то, кто стоял перед ним, вдруг стал очевиден.
   – Ты Печать? – спросил он, напряженно глядя исподлобья на клубящуюся темноту.
   – Да, это я, – ответила она. – Я долго спала, ожидая нового хозяина. Слишком долго, но годы и столетия по большому счету ничего для меня не значат. Ты нашел меня в своем огороде, и мне понадобилось еще какое-то время, чтобы окончательно проснуться, но даже во сне я помогала тебе. Дала новые способности, дала силу, которая была нужна тебе, чтобы преодолеть опасности и сохранить жизнь. И вот теперь я здесь, готовая и дальше помогать и служить тебе.
   – Ты… живая? – снова спросил Биллен.
   – И да, и нет. Я не живу в твоем обычном понимании, как живут люди, но, тем не менее, я есть. Я чувствую и существую, и обладаю своей волей. Мне доступны желания, радость побед и горечь поражений. Я много чего видела на своем веку и помню все, что когда-либо со мной случалось. Так что да, я в некотором роде живая, хоть и не могу разговаривать и ходить.
   – Но со мной-то ты разговариваешь, – поправил ее мальчишка.
   – Да, но такое случается редко. То, что мы с тобой встретились, идет вразрез с законами природы, и даже я не могу нарушать их слишком часто. В этот раз мне пришлось собраться с силами, чтобы ты смог увидеть меня. Вряд ли это повторится в ближайшее время.
   – Чего же ты хочешь? – настороженно спросил Биллен, начиная понимать, зачем Печать устроила эту встречу, но желая услышать ответ от нее самой.
   – Я хочу, чтобы ты стал моим хозяином, – не раздумывая, ответила она. – Видишь ли, я уже говорила, что мы с тобой неразрывно связаны, даже больше, чем ты можешь себе представить. И есть определенные правила, которым мне приходится подчиняться. В сущности, они предельно просты – у меня должен быть хозяин и я должна питаться.
   Биллен попытался сглотнуть здоровенный ком, засевший в горле.
   – Но не думай, что я хочу выпить твою кровь всю без остатка, мне это не нужно, – сразу оговорилось облако, на мгновение расширившись и сразу приняв почти человеческую форму. – Я беру лишь то, что мне необходимо, и не собираюсь оставлять своего хозяина истощенным. Я, собственно, и существую только для того, чтобы делать его сильнее. Да, мы с тобой связаны, но это вовсе не плохо. Подумай, я всегда буду рядом и смогу помочь в любой момент, когда эта помощь тебе понадобиться. Ты не увидишь стрелу, летящую тебе в затылок, или падающий сверху камень, или яд в бокале, зато я вижу все. На свете нет такой силы, которая смогла бы причинить тебе вред. Даже если на тебя упадет гора, ты все равно останешься жив. Стрела сгорит в полете, бокал с ядом закипит, а камень отскочит от невидимой преграды. К тому же, как только ты примешь меня, ты получишь новые способности, которые и не снились обычным магам этого мира. Пойми, я не желаю тебе зла, но выбор уже сделан, и не нам менять правила игры. Если ты откажешься от меня, мне придется уйти и дожидаться нового хозяина, а вместе со мной уйдет вся сила. Не только моя, но и твоя. Такой меня сделал мой создатель, и с этим ничего нельзя поделать. Я бы хотела остаться с тобой, ты очень необычный волшебник, раньше мне такие не попадались, но все зависит от тебя. Что ты решил?
   Печать говорила очень убедительно, и Биллен готов был поддаться на ее доводы, если бы перед глазами не стояло лицо Волка, предостерегавшего мальчишку от этого шага. Если он сделает его, этот поступок станет необратимым, а если откажется, то наверняка умрет.
   Печать терпеливо ожидала, сохраняя подобие человеческой фигуры. Видимо, она делала это специально, чтобы Биллену было проще с ней разговаривать, но вид силуэта без лица, состоящего из черной клубящейся темноты, на деле вовсе не облегчал общение. Внезапно Биллен подумал, что ужасно устал от всего, что с ним происходит. Все эти походы, сражения, ловушки – как хорошо было раньше, когда он копался в огороде и бегал на речку, ел тушеную свинину и спал в своей кровати. Вот бы снова оказаться дома хотя бы на денек, пойти с братом на рыбалку и лениво подремать под деревом в ожидании поклевки.
   Сам того не ожидая, Биллен медленно покачал головой. То ли он понял, что назад дороги нет, и жизнь уже никогда не будет прежней, то ли решил отказаться от предложения Печати, то ли просто задумался и покачал головой машинально – он и сам не знал, но Печать по-своему истолковала его ответ. Она словно взорвалась. Внезапно облако стало огромным, черные щупальца раскинулись широко вокруг, и тишину раннего утра разорвал громкий раскатистый голос, полный ярости и невероятной силы.
   – Как смеешь ты, жалкий человек, отказываться от моего могущества?! Я превращу тебя в пыль! Я высосу из тебя всё до последней капли, и ты даже не сможешь открыть рот, чтобы проститься со своими родными и близкими! Меня не отвергают! Ты примешь меня или высохнешь, как осенний лист, и в последние секунды своей никчемной жизни ты пожалеешь, что отвернулся от меня, но будет поздно!
   Биллен отшатнулся назад, зацепился за что-то ногой и грохнулся на землю. Он судорожно попытался отползти, суча по земле ногами, но облако метнулось вперед и молниеносно окружило его сплошной черной стеной, вздымаясь вокруг подобно волнующемуся океану.
   – Ты не можешь уйти от меня, – прозвучало со всех сторон. – Куда бы ты ни направился, я всегда буду рядом. Не сопротивляйся, теперь это твоя судьба.
   – К черту судьбу! – закричал Биллен, бешено оглядываясь вокруг и видя только клубящуюся темноту. – Я буду делать только то, что сам захочу, и ни ты, ни кто-либо еще – никто не будет указывать мне, как я должен жить! Можешь снова зарыться в землю, туда тебе и дорога! Надеюсь, новый хозяин лет через пятьсот снова пошлет тебя ко всем чертям!
   Темнота угрожающе вздрогнула и начала наступать на мальчишку, затравленно озиравшегося по сторонам. Черные щупальца потянулись вперед, обвиваясь вокруг Биллена, и спокойный ледяной голос произнес совсем рядом, как будто говоривший стоял прямо за спиной:
   – Ты покоришься мне. У тебя нет другого выхода, но я пойду тебе навстречу и дам немного времени, чтобы ты сам принял это решение. У тебя один день.
   Последняя фраза прозвучала шепотом над самым ухом, так что Биллен даже ощутил чужое дыхание, словно Печать была живым человеком. И это дыхание было настолько чуждым и невыразимо ужасным, что мальчишка не выдержал. Он рванулся вперед прямо сквозь черные извивающиеся щупальца, размахивая руками и что-то крича в безумной попытке вырваться наружу и бежать, не разбирая дороги, подальше от этого места.
   Нога споткнулась обо что-то мягкое, и, уже летя головой вперед, Биллен запоздало понял, что это был один из мертвых воинов. Он успел вытянуть руки, чтобы не впечататься лицом в землю, и в последнюю секунду, когда стремительное бегство вот-вот должно было закончится столь неприятным образом, вокруг полыхнул свет.
   Каррэн вильнул в сторону, думая, что его пассажир собирается упасть вниз, и быстрее замахал крыльями, стараясь удержать равновесие, когда Биллен от неожиданности дернулся и попытался вскочить, оттолкнув заснувшую Мару и чуть не свалившись со своего дракона. Задыхаясь, он ошарашено озирался по сторонам, не понимая, что произошло. Перепуганная Мара вцепилась в мальчишку сзади, моментально проснувшись и теперь щурясь от яркого солнца, а тот только хлопал глазами, перед которыми все еще стояла картина грозного кипящего облака, сотрясающего воздух страшными угрозами.
   – Ты в порядке? Что случилось? – спросил проницательный Каррэн, обернувшись назад и уставившись на Биллена, словно проникая своим взглядом в самую глубину души молодого волшебника.
   Тот сглотнул тяжелую вязкую слюну и оторопело покивал головой, сипло выдохнув и вцепившись руками в спину дракона.
   – Ты что-то видел? – внимательно прищурился тот. – Я почувствовал, что ты находишься далеко отсюда, но это все, на что я способен. Случилось что-то плохое?
   Биллен снова кивнул и с трудом выдавил:
   – Я… я видел ее. Я очутился перед входом в пещеры – там, возле болот, и говорил с Ней. – Он кивнул на свою сумку, в которой лежала Печать, и почувствовал, как сзади вздрогнула Мара. – Она в ярости. Я думал, что она меня убьет. И еще она сказала, что у меня остался один день, чтобы принять ее. После этого она высосет из меня все силы и исчезнет.
   Мара сдавленно вскрикнула, зажав рот рукой. Даже всегда невозмутимому дракону изменило его железное спокойствие. Он как-то неуверенно замахал крыльями, потом коротко крикнул и плавными кругами пошел на снижение, приземлившись посреди обширной плоской равнины, поросшей короткой травой вперемешку с полевыми цветами.
   Биллен наблюдал, как драконы слаженно повернули следом и один за другим мягко опустились на землю в нескольких шагах друг от друга. Волк первым соскочил с вожака и направился прямиком к Каррэну.
   – Что случилось? – громко спросил он, приближаясь к ним быстрым шагом.
   – Я думаю, все стало хуже, – ответил дракон, кося желтым глазом в сторону Биллена.
   – Да куда уж хуже, – резко перебил его Предводитель и замер, увидев бледное перекошенное лицо мальчишки.
   – Что произошло? – подойдя вплотную, снова спросил он, но в этот раз гораздо мягче.
   Биллен попытался собраться с мыслями, но Мара опередила его.
   – У него остался всего один день! – выпалила она сзади. Волк медленно перевел взгляд на девчонку, потом обратно на Биллена, на Каррэна, и снова на мальчишку. Тот слабо кивнул головой, и Предводитель подал руку, чтобы помочь ему спуститься на землю. Остальные спутники тоже спрыгнули с драконов, поняв, что это не случайная остановка, и подошли вслед за командиром. Биллен попытался привести мысли в порядок, краснея и бледнея со скоростью вареного рака, и неуверенно начал, сев на землю рядом с Каррэном. Стоять он не мог, ноги еле держали даже его легкое тело.
   – Я заснул. Сначала была какая-то мешанина, то одно, то другое, а потом я оказался перед входом в пещеры, где мы первый раз столкнулись с магами.
   Собравшимся не было нужды напоминать об этом месте. Все итак прекрасно помнили эту первую встречу, обернувшуюся коварной ловушкой и чуть не ставшую последней, если бы не драконы. Только доктор по привычке недоуменно тер лысину, но воздержался от вопросов, взглянув на окружающих.
   – Сначала я не понял, в чем дело, – продолжил Биллен. – Все вокруг мертвые, они там так и лежат, и ничего больше. Я как раз собрался уйти, чтобы осмотреться вокруг, когда она выплыла из пещеры. Такое темное облако, всё клубится и перетекает. И она со мной заговорила. Печать.
   Собравшиеся дружно ахнули, вытаращив глаза, но Биллен только кивнул.
   – Да, она специально перенесла меня туда, чтобы поговорить. Она много чего обещала и рассказывала, а потом пришла в ярость, когда я решил отказаться. Я уже думал, что не вернусь оттуда. И потом, в конце, она сказала, что у меня остался день на раздумья, а потом она заберет все, что у меня есть, и исчезнет. Она действительно в какой-то степени живая, я даже почувствовал ее дыхание. Это было ужасно – как будто на меня дыхнули разом десятки мертвецов. Потом я побежал – и вот, проснулся.
   – Ты уверен, что это был не сон? – тихо спросил Волк.
   – Нет, не сон, – отозвался вместо него Каррэн. – Я почувствовал, что он находится не здесь, но не знал, где именно.
   Предводитель задумчиво покивал головой.
   – Еще что-нибудь?
   – Ну, она ничего такого особенного не говорила. Просто убеждала меня, что будет мне очень полезна, что всегда заранее будет видеть опасность и всякие ловушки. И все повторяла, что есть какие-то правила, которым она подчиняется. Мол, такой ее сделал создатель…
   – Создатель? – резко переспросил Волк.
   – Да, – кивнул Биллен, – но про него я ничего не узнал. Она просто сказала, что ее такой сделали, и если я откажусь, то она уйдет, и вместе с ней уйдет вся моя сила. А потом она пришла в ярость, и это облако окружило меня со всех сторон. Она кричала, что я жалкий червяк, которого она сотрет в пыль, а в конце еще сказала, что я не смогу от нее уйти и это моя судьба. Тут я разозлился и наговорил ей много всего, а она начала меня как будто душить. Тогда я и побежал.
   Волк переглянулся с Виспером, потом помедлил несколько секунд, раздумывая, и, наконец, произнес:
   – Виспер, отправляйся в замок. Летите как можно скорее, мы должны предупредить нашего хозяина. Я думаю, что Биллену нельзя там появляться, иначе может произойти что-то совсем плохое. Скажи, что мы будем ждать в домике у оврага через несколько часов. Пусть поторопится.
   Виспер молча кивнул и подошел к своему дракону. Тот обнял его мощными лапами и взвился в небо, исчезнув через несколько секунд крошечной растаявшей точкой.
   Сквозь страх, сковывавший Биллена по рукам и ногам, настойчиво пробивалась какая-то мысль, надоедливая, как муха. Он снова и снова прокручивал в голове все, что ему говорила Печать, и тут его осенило. Ну конечно! Биллен вдруг понял, что она ничего не знает о том, что происходило с ним последние несколько дней. Да, была какая-то опасность, и она спасла его, но от чего? Какое-то сражение, но с кем и почему? И о прощании с родными и близкими она говорила просто так, потому что человек всегда хочет проститься с ними в первую очередь. Но его семья сейчас далеко, а он путешествует с друзьями, и об этом она тоже не знает. И уж совсем не догадывается о цели его путешествия.
   Биллен попытался открыть рот, чтобы рассказать друзьям о своем открытии, но нахлынувшая волна слабости накрыла его с головой. Мальчишку затошнило, перед глазами заплясали разноцветные пятна, и неприятный холод пробежал вдоль позвоночника. Мара суетилась вокруг, вытирая рукой подозрительно хлюпавший нос, но не знала, чем может помочь, растерянно глядя на окружающих. Спутники переминались с ноги на ногу и отводили глаза, понимая, что бессильны перед этим недугом, только Фараль почему-то смотрел весело и лукаво. Он подошел к Биллену и сел рядом на землю.
   – Когда я был молодым, – откашлявшись, загадочно начал он, – я все время странствовал. И, должен сказать, уставал нещадно. Иногда под конец дня даже руку не мог поднять. Но у меня всегда был способ улучшить свое самочувствие. Я всегда носил с собой флягу с хорошим сладким вином. Сладкое – оно, знаешь ли, сил придает. Выпью пару глотков, посижу под деревом, и вот уже готов идти дальше. Самым трудным было не выпить сразу все, но со временем я научился и этому фокусу.
   Старик подмигнул Биллену, по лицу которого разливалась смертельная бледность, и запустил руку в сумку. Пошарив секунду, он извлек наружу пузатую фляжку, открутил крышку и протянул Биллену.
   – Давай-ка, глотни. Давай-давай, не бойся. Ручаюсь, тебе сразу станет легче.
   Биллен вопросительно посмотрел на Волка. Предводитель перевел взгляд на доктора, и тот согласно кивнул.
   – Можно, – коротко ответил он.
   Биллен взял фляжку дрожащей рукой и прислонил к губам. Густое сладкое вино потекло вниз по горлу, взорвавшись в животе приятным огнем. Сделав несколько глотков, он благодарно протянул руку обратно.
   – Ну как, хорошо? – кивнул старик, улыбаясь во весь рот. – Конечно, хорошо, а как иначе. Пожалуй, и я к тебе присоединюсь. Устал я что-то с непривычки, все-таки десять лет в кресле просидел.
   Он глотнул и вопросительно посмотрел на окружающих. Волк взял фляжку первым.
   – Старый плут, у тебя всегда что-то припасено. То сухарь заначит, то флягу вина, – ухмыляясь, пожурил его Предводитель, хлебнув и передавая вино дальше.
   – А как же, – с важным видом ответил Фараль. – Вон, глядите, нашему волшебнику уже лучше.
   Биллен и вправду чувствовал себя уже не таким слабым. Бледное лицо порозовело, да и руки перестали дрожать. Он сразу рассказал спутникам о своих предположениях. Слушая его, Волк задумчиво кивал и хмурился, стараясь не перебивать мальчишку – ему итак было сложно говорить, хотя после вина самочувствие улучшилось.
   – Про эту сторону Печати не знал даже наш хозяин, – словно беседуя сам с собой, наконец произнес он. – Жаль, Виспер не успел дослушать твой рассказ до конца, это многое меняет. Надо же – Печать может трансформироваться, но не знает ничего о том, что происходит вокруг.
   Волк недоверчиво покачал головой, смотря вдаль.
   – Если бы она слышала нас, тебя бы уже не было в живых, – добавил он, в упор посмотрев на Биллена. – И это дает нам хоть какой-то шанс. А стало быть, нам пора, не будем терять время.
   Спутники направились к драконам, но Мара окликнула Предводителя:
   – Сколько нам еще лететь? – спросила она, помогая Биллену подняться и поддерживая его рукой.
   – Часа три. Виспер будет в замке гораздо раньше нас, и я надеюсь, у нашего хозяина будет время обдумать новые факты, чтобы лучше понять природу Печати. Мы будем ждать его неподалеку. В замок лететь нельзя – там скопилось слишком много силы, и я не знаю, как поведет себя Печать, если что-то заподозрит. Поэтому мы останемся в старом охотничем домике. Там тепло и сухо, есть, где прилечь – в общем, сейчас это самое безопасное место. Так что вперед, по коням.
   На последней фразе Волк запнулся и виновато посмотрел на вожака драконов. Тот широко разинул пасть в подобии улыбки и фыркнул.
   – Чтоб они скакали так же быстро, как мы. Даже пегасы никогда не могли угнаться за драконом.
   – А они еще есть? – заинтересованно спросил Волк, запрыгивая на спину Вожака.
   – Не знаю, – ответил тот, расправляя крылья и отрываясь от земли. – Раньше были, но очень давно. Может, где-то еще и остались.
   Драконы взлетали с равнины, устремляясь вперед – к таинственному замку, в котором раньше никогда не бывал ни один житель Долины. И, наверное, не побывает, если Маг не найдет способ освободить его от проклятой Печати, мрачно размышлял Биллен, сидя на спине Каррэна в объятиях Мары. Она тепло дышала на него и ласково гладила свободной рукой.
   – Ты как? – спросила она, поцеловав его в щеку. – Давай больше не будем спать, пока не прилетим, ладно? А то я с ума сойду, если с тобой еще что-нибудь приключится во сне. Хорошо?
   Биллен кивнул, улыбнувшись приятной заботе. Мара повеселела и принялась щебетать, развлекая его рассказами о своей жизни. Сколько она себя помнила, она всегда жила в деревне вместе с дедом. Мать ее умерла, когда она была совсем крошкой, почти младенцем, а про отца она вообще почти ничего не знала. Дед ничего не рассказывал ей, отмахиваясь и ворча, что он был бродягой и остолопом, каких свет не видывал.
   – Мой наоборот, – слабо усмехнулся Биллен, – от хозяйства не оттащишь. Ему бы не помешало чуть-чуть остолопства – глядишь, и жить стало бы немного веселее.
   – Ты его любишь? – спросила Мара.
   – Конечно. И он нас всех любит, просто характер у него тяжелый. Как у плуга.
   Мара рассмеялась и поерзала, устраиваясь поудобнее.
   – А как ты вляпался во всю эту историю? Давно вы путешествуете? Волк рассказывал моему деду вашу историю, но уж слишком быстро, я даже не успела ничего понять, – спросила она. Было слышно, что это ей очень интересно, и мысли о приключениях вызывают в ней азартную зависть.
   – Да какой там давно, – вяло махнул рукой Биллен. – Дней пять, наверное. Я уже и не припомню, столько всего успело произойти, как будто полгода идем.
   – Ого, всего пять дней? – открыла от удивления рот Мара. – Я почему-то думала, что пару недель, не меньше.
   – А мы быстро шли, – рассмеялся Биллен. – Сначала ведь мы были на лошадях. У Слуг были такие кони – мчались, как ветер, но на болотах они их отпустили, иначе мы бы не прошли через пожар.
   – Что кони… Ерунда, – отозвался Каррэн, повернув назад голову. Оказалось, он прислушивался к разговору и не смог пропустить мимо ушей рассказ о «быстрых» лошадях.
   Мара от неожиданности ойкнула и снова звонко рассмеялась, показав Биллену язык.
   – И я о том же. Теперь у нас такие кони, ого-го!
   Она уморительно состроила Каррэну глазки, и дракон, насмешливо фыркнув, отвернулся обратно.
   – Ну давай, расскажи мне все, – требовательно потормошила она Биллена, потянув легонько за ухо, и нежно добавила. – Я знаю, милый, ты плохо себя чувствуешь, но лучше мы будем болтать, чем эта гадкая штука опять начнет тебя мучить.
   – Ну ладно, – сдался Биллен, облокачиваясь на Мару и борясь с головокружением. – Меняю рассказ на воду. Дай попить, потом расскажу.
   – Не торгуйся, – строго ответила Мара и протянула ему флягу, которую ей отдал Борода. – Ты мне итак все расскажешь. Кто тебя из-под камня вытащил?
   Биллен чуть не подавился водой и обернулся назад, уставившись на наглую девчонку. Та смотрела на него с издевкой, невинно хлопая глазами, и внезапно влепила незадачливому волшебнику жаркий поцелуй, от которого у него в голове все перемешалось.
   – А что? – спросила наконец она, оторвавшись от Биллена. – Кто спас всех пленников, без которых мы бы не сдвинули этот камень?
   – Ну да, в этом смысле да, – буркнул Биллен и потянулся, чтобы снова ее поцеловать, но Мара решительно отстранилась и прижала палец к его губам.
   – Нет, господин волшебник, вы мне кое-что должны. Вскружили голову бедной девушке и в кусты? Так не пойдет. За свои поступки нужно платить. Будьте добры хорошую историю, иначе в следующий раз можете оставить свои грязные мысли при себе.
   Биллен даже оторопел от неожиданности. Чертовка отлично притворялась. На секунду ему показалось, что она действительно его выговаривает, а та продолжала изображать саму невинность, хлопая своими дьявольски роскошными глазами.
   – Ну? – томно протянула она. – Всего лишь маааааленькую историю. Смею ли я надеяться, что могущественный господин снизойдет до моего общества?
   – Снизойдет, можете не сомневаться, – буркнул Биллен, принимая правила игры. – Что хочет услышать сударыня?
   – Всё! – выпалила она, неожиданно подавшись вперед и широко распахнув глаза. Биллен аж отпрянул, так быстро она дернулась. – Давай, рассказывай, время-то идет. Я ведь тебя еще и перебивать буду, так что не тяни, волшебник. Попил? Вот молодец, давай сюда флягу. В следующий раз получишь, только когда я решу, что ты ее заслужил.
   Мара подвинулась немного назад, чтобы Биллен мог откинуться на нее, и подложила левую руку ему под голову, повернув ее к себе. Она нагнулась и снова поцеловала его, надолго прижавшись к нему губами, потом шумно вздохнула и нехотя выпрямилась, приготовившись слушать.
   Биллен размышлял, с чего начать. После ее поцелуев у него в голове все перемешивалось, и мысли каждый раз куда-то улетучивались, оставляя после себя кромешную пустоту. Мара терпеливо ждала. Ее забавляло видеть, как этот мальчишка смущается, когда она его целует, но правда состояла в том, что ей это тоже жутко нравилось, просто в силу своего взбалмошного и своенравного характера она старалась не показывать, что у нее точно так же начинают дрожать ноги и путаться мысли.
   Мара смотрела на Биллена и в очередной раз понимала, что любит этого странного мальчишку, упавшего с неба посреди маленькой рыбацкой деревни и укравшего ее сердце, даже не успевшее понять, что произошло. Может, все дело в драконах или в приключениях? Или в том, что он оказался самым необычным из всех ее сверстников, с которыми она росла всю свою жизнь? Она не знала ответов, но стоило ей посмотреть на его уставшее лицо, и нежность накрывала ее с головой. Ей хотелось обнимать его, шептать на ухо ласковые слова, и если бы они не летели сейчас на драконе, а были бы в каком-нибудь укромном уголке, она целовала бы его весь день и вместе с ним заснула бы, прижимаясь к нему всем телом.
   Биллен прервал эти приятные мысли, откашлявшись и, наконец, собравшись с мыслями.
   – Не знаю точно, с чего начать, – произнес он. – Наверное, с самого начала. Мы жили в Долине, в одной из деревень. Ничего особенного – огороды, ярмарки и кабаки. У меня два брата и две сестры. Я самый младший, а значит, мне копаться в огороде. Старший брат ездит с отцом на ярмарку, средний ходит на рыбалку и полдня дрыхнет под кустом на берегу. Нет, я люблю свою семью – и братьев, и сестер, и отца с матерью, но как-то уж очень тоскливо жить, когда изо дня в день приходится делать одно и то же. Но не мне это тебе рассказывать. Тебе, наверное, было еще хуже, у нас хотя бы базары есть, да и деревни все рядом. Иногда по выходным можно куда-то съездить, посмотреть на новые места. Однажды отец взял меня с собой, и мы вдвоем отправились совсем далеко – по крайней мере, мне тогда так казалось. Он где-то услышал, что там жук поел все поля, и теперь не хватает овощей, так что мы нагрузили полную телегу и ехали весь день – только к вечеру добрались. Но оказалось, что нас опередили. Из других деревень понаехало крестьян, и торговлю свернули уже после обеда. А было очень жарко, солнце палило, как угорелое, и пока мы добирались до ярмарки, все попортилось. Денег не было, поэтому отец не стал останавливаться на ночлег, и мы всю ночь возвращались обратно. Но это лучшее воспоминание в моей жизни. Мы остановились на пару часов в лесу, разожгли костер, сидели вместе с отцом и болтали. Не помню, чтобы мы еще когда-то провели столько времени вместе. Он тогда разговорился и даже спрашивал, как у меня дела, что меня волнует и все такое. Наверное, это была лучшая ночь в моей жизни.
   – А потом, – вздохнул Биллен, – мы вернулись, и все пошло по-старому. Сон, огород, обед, огород, сон. Тогда я и нашел Печать. Случайно наткнулся на нее в земле. Сначала даже подумал, что это камень, и хотел выкинуть, но потом решил отмыть и посмотреть, что это такое. Тогда она меня впервые ужалила.
   – Ужалила? – испуганно переспросила Мара.
   – Ну да, – ответил Биллен. – Как об острый шип укололся. Сижу себе в камышах на речке, отмываю ее, и вдруг слышу сзади незнакомый голос. Оборачиваюсь и вижу Слуг. Они как раз накануне через нашу деревню проезжали и решили именно на этой поляне привал сделать. А Волк, как увидел у меня Печать, так весь побелел, и только спросил: «Откуда она у тебя?». Ну, они и забрали меня с собой. Я поначалу был в ужасе от страха. Представляешь – живешь себе в деревне, и вдруг тебя забирают неизвестно куда, и не абы кто, а сами Слуги. Так что первые пару дней я, конечно, боялся, а потом как-то попривык. У нас-то их считают какими-то таинственными, словно не от мира сего, а оказалось, что совершенно обычные компанейские парни, хоть им уже и по сотне лет.
   – Да ладно?! – недоверчиво спросила Мара.
   – Ну, может, не сотня, но вроде того. Да неважно, – отмахнулся Биллен и продолжил. – Короче, ехали мы себе вперед и наткнулись на Тилиана. Причем мы вообще никого не должны были встретить, Слуги каким-то образом умеют выбирать безлюдные пути, а тут он взял и попался нам на дороге. Мы с Лилем потом его ловили, засаду устроили. А до этого я как раз спас Фарта. Он в капкан угодил, который Тилиан поставил. Я его вылечил, и он решил остаться с нами. И Тилиана мы поймали. Если бы не Печать, он проткнул бы меня своим кинжалом. Потом мы уговорили его присоединиться к нам. Оказалось, что у него в Забытой Пустоши осталась семья, и он только поэтому служит магам. Волк пообещал ему, что мы вызволим его жену и дочь из их лап, и он остался с нами. Потом оказалось, что я могу засыпать и перемещаться в другое место. В первый раз я говорил с матерью. Она уже места себе не находила, но я успокоил ее, что все в порядке, просто я не могу пока что вернуться, и пообещал, что как только все это закончится, я сразу приеду домой. Конечно, теперь уже не насовсем, просто проведаю, но она все равно была счастлива, когда узнала, что я жив.
   – Конечно, – задумчиво сказала Мара. – Ты молодец, что проведал мать. Я бы тоже хотела ее увидеть, но у меня ее нет.
   – Да это как-то само получилось, – ответил Биллен и сразу оговорился. – Нет, я хотел с ней повидаться, но от меня не зависит, в каком месте я окажусь. Эти новые способности сами уносят меня в разные места. В тот раз просто повезло, и я очень рад, что угодил именно в свой дом. Мама была счастлива, хоть и очень переживала за меня.
   – Ну а потом я раскрыл засаду на болотах – так же точно заснул и увидел этих черных воинов. Перед болотами Волк научил меня метать огненные шары и кое-что покруче, и мы пошли к тайному проходу в горах. По пути нарвались на пожар, и Слугам пришлось отпустить своих коней. Я, как обычно, не понимал, что делаю, но, тем не менее, смог создать купол, который защитил нас от огня. А дальше… Дальше мы разделились. Я должен был отвлечь магов и вступить с ними в бой, а Слуги ударили бы с боков из засады. Все так и случилось, но маги подготовили нам сюрприз. Большая часть их воинов пряталась в пещере, и они буквально смяли нас. Слуг взяли в плен, а меня засунули в металлический ящик, в котором и несли по пещерам, пока я не нашел драконов.
   – Да, это было эффектное появление, – отозвался Каррэн. – Мы чувствовали, что кто-то нас ищет, но не могли понять, кто именно. Слишком сильная воля для человека, и слишком человеческая для кого-то другого. И все-таки это был человек. Именно тогда мы и решили, что его все-таки стоит выслушать, раз уж он обладает такой несокрушимой силой духа в таком юном возрасте. И не ошиблись.
   Каррэн выдул из ноздрей сноп дыма и снова отвернулся прочь, уставившись вперед.
   – Даже драконов смутил, – восторженно шепнула ему на ухо Мара и притянула голову Биллена к себе, сочно целуя его в губы. – Давай дальше, не томи.
   Биллен рассказывал. Он не скрывал, что временами ему становилось очень страшно, тоскливо и грустно, и не старался выглядеть героем, честно рассказывая о том чудовищном отчаянии, которое испытал, находясь в железном ящике. Мара слушала его, замерев от волнения, словно своими глазами видела, как Биллен мечется в своей клетке и в отчаянии стучит кулаками по крышке наглухо закупоренной темницы. Он и сам разволновался, вспоминая тот ужасный плен, и она принялась успокаивать его, нежно гладя по голове.
   – Ну-ну, ничего, все это уже позади, – тихо повторяла она. – Больше тебя никто не запихнет ни в какой ящик, или им придется иметь дело со мной.
   – И вот крышка откинулась, и я увидел Свана. Он вытащил меня наружу и поднял над головой, смеясь и крича «Ты нашел их!», – пытаясь сдержать подступившие слезы, сдавленно просипел Биллен. – Он обнял меня, и тогда я сразу почувствовал, что он не просто угрюмый молчун, а самый настоящий добряк и лучший друг, который только может быть в жизни. Жаль, что я понял это слишком поздно. Как бы я хотел, чтобы у нас было немного больше времени, чтобы я смог узнать его получше. А теперь его нет, а у меня осталась лишь его сабля, которую он подарил мне за несколько часов до своей гибели.
   Слушавший их Каррэн снова повернул назад голову и внимательно посмотрел на Биллена.
   – Все умирают. Одни раньше, другие позже, но это обязательно случится с каждым из нас, и все, что мы можем сделать – это решить, как встретить свой конец. Сван был храбрецом, по-настоящему великим среди лучших, и его подарок значит гораздо больше, чем любые слова. Видишь ли, он очень дорожил этой саблей, потому и не отдавал ее никому из своих друзей, с которыми провел несколько десятков лет, а тебе подарил через несколько дней. Он не сказал тебе, что это за клинок?
   – Нет, – помотал головой Биллен. Еще одна тайна вот-вот должна была вынырнуть наружу из своего укромного уголка, и он замер, жадно прислушиваясь к словам дракона.
   – Эту саблю ему подарил Даркен, наш старейший. Он давно почил в огне, и тот день был одним из последних в его долгой жизни. Я точно не знаю, кто и когда выковал это оружие, но корни его рождения уходят в старую легенду о могучем драконе по имени Креан, который заключил союз с человеком в суровое время, когда земля кипела от войн и хлюпала от крови. Этот человек был простым кузнецом, обычным честным мастером, который в своей маленькой бедной кузнице творил настоящие шедевры. И Креан помог ему выковать такую саблю, сравниться с которой не могло ни одно оружие в этом мире. Он сам раскалял металл, без остановки выдувая страшный огонь, от которого плавилась наковальня и кузнечный молот сплющивался, словно был сделан из воска, выдерживая не больше десятка ударов. Не знаю, сколько молотов сменил тот кузнец, и как он выдержал неимоверный жар, царивший в его кузнице, но в итоге под непрерывной струей огня родилась эта сабля. В ней соединилась сокрушающая мощь древних драконов и мастерство всего человеческого рода, и это оружие стало лучшим, что сделал тот кузнец в своей жизни. Увы, оно не принесло счастья своему создателю. До конца своих дней он пытался повторить этот шедевр, но, разумеется, не сумел, и умер несчастным стариком, обвиняющим весь мир в своей неудаче. Потом сабля долго ходила по рукам, сначала защищая слабых, потом убивая их, пока однажды не вернулась к драконам какими-то своими, неведомыми даже нам путями. И долго, очень долго она лежала без дела, не ржавея и не тупясь, пока судьба не занесла к нам Свана. В тот раз, впервые за несколько столетий, нам стало интересно, и мы решили поговорить с человеком, который проделал такой трудный путь, чтобы добраться до нас. Он пришел, уставший и изможденный, но полный внутреннего света, и остался на несколько дней, засыпая лишь на пару часов, когда природа брала свое. Нам понравилось разговаривать с ним, и, должен сознаться, его учтивость ласкала нашу непомерную гордыню, но Даркен, наш старейший, не обращал внимания на глупые условности. Он смотрел прямо в душу и видел, что слабый по нашим меркам человек, стоявший перед нами, на самом деле был велик и могуч, как скала, и одновременно по-детски добр и наивен. Да, он восторгался драконами, но при этом и сам был ничуть не слабее, чем любой из нас. Я, конечно, говорю о внутренней силе, но, как показывает жизнь, именно она обычно является решающей в любом противостоянии. И наш старейший поверил в него. Многие драконы были против, да и я, признаюсь, тоже возмущенно хлопал крыльями, считая, что не стоит возвращать людям этот прекрасный клинок, закаленный в нашем огне, но Даркен поступил по-своему. Он всегда поступал мудро, и его уход стал большой потерей, которую мы все долго оплакивали. Только потом, спустя несколько десятков лет, меня осенило. Я вдруг понял, не знаю почему, что именно Сван должен был взять эту саблю. Такое оружие не должно лежать среди камней глубоко под землей. Его место там, снаружи, где продолжают кипеть войны и творится зло, и если оно окажется в хороших руках, то сможет хоть чуть-чуть восстановить справедливость. Пусть лишь в одном месте, и то ненадолго, но это лучше, чем никогда. Поэтому Сван никому не отдавал эту саблю, понимая ее значение и бескорыстно считая, что сам он недостоин носить это оружие, и храня его, как зеницу ока, хотя как никто другой имел право ей пользоваться. Теперь понимаешь, что он сделал, отдав ее тебе?
   Каррэн моргнул большими желтыми глазами, обдав Биллена и Мару легким запахом дыма из широко открытых ноздрей.
   – Да, понимаю, – ответил Биллен, изо всех сил пытаясь сдержать слезы. Он-то думал, что это просто трофей, который Сван не хотел отдавать товарищам, потому что тот нравился ему самому, но не мог и предположить, какую саблю он на самом деле носил за спиной.
   А полет продолжался. Драконы летели россыпью, отдалившись друг от друга, чтобы не мешать сородичам. Мара огляделась вокруг и увидела деда. Она окрикнула его и помахала рукой, счастливо улыбаясь, и дед помахал ей в ответ, что-то сказав на ухо дракону, который сразу пошел на сближение. Через несколько секунд дед оказался рядом и громко прокричал:
   – Чудесный полет! Здесь так легко дышится – я уж и не помню, когда мне так нравилось дышать. А вы там как? Воркуете?
   – Биллен рассказывал, как они шли через болота, – ответила ему Мара. – А потом оказалось, что сабля, которую ему подарил Сван, была сделана с помощью драконов. Нам Каррэн рассказал.
   – А, так это знаменитая работа Креана? – удивился Фараль, вытянув голову, словно пытаясь сделать шею длиннее.
   – Ты знаешь про него? – еще больше старика удивился Каррэн, озадаченно повернувшись в его сторону.
   – Конечно, – довольно ответил тот. – Когда-то давно я прочел летопись, в которой рассказывалось о том, как он помог кузнецу выковать невиданное оружие, но думал, что все это сказки. Можно мне посмотреть ее, когда мы приземлимся?
   Последний вопрос Фараль адресовал Биллену, уютно лежавшему в объятиях Мары. Тот кивнул в ответ, и радостный старик помахал им рукой, отдаляясь на своем драконе в сторону. Мара задумчиво теребила руку Биллена, размышляя обо всем услышанном.
   – Да, – протянула она, – сколько всего неожиданного может случиться. Но ведь секреты – это так здорово, правда?
   – Угу, – согласился Биллен, снова и снова прокручивая в голове момент, когда Сван вручил ему бесценный клинок. Теперь было понятно, почему Слуги так смотрели на него, и почему Лиль спросил Свана «Ты уверен?», когда тот отдал саблю мальчишке. Он как будто почувствовал, что она принесет пользу именно в его руках, и не задумываясь расстался с подарком драконов, вверяя его юному неопытному волшебнику, который только благодаря слепому случаю встретился на его пути.
   Мара прервала размышления Биллена, потребовав продолжения истории.
   – Давай, милый, не спи, – настойчиво потеребила его она. – Расскажи, что было дальше.
   – Дальше драконы нам помогли, и мы выбрались на поверхность. Тилиан был уверен, что Юрон – тот маг, которого драконы взяли в плен и сожгли вместе с телами погибших сородичей – не стал бы бросать все силы на одно сражение, и они наверняка разделились, но вокруг было пусто. Тилиан тогда очень переживал. Оказалось, что маги могут связываться друг с другом на расстоянии, и другие, если они есть, теперь были в курсе, что нам помогают драконы и что он перешел на нашу сторону. Если бы они решили отступить и вернуться на свой остров, его семью ожидал бы страшный конец, поэтому мы решили обмануть их. Драконы сделали вид, что возвращаются в пещеры, чтобы разведчики магов обрадовали своих хозяев, а мы дошли до перевала и двинулись вниз. Тогда я в последний раз видел Долину.
   Биллен рассказывал все это внимательно слушавшей его Маре, и недавние события снова вставали перед его глазами. Он смотрел перед собой невидящим взглядом и снова видел тихую заброшенную дорогу, сбегавшую вниз по склону горы, окруженную плотными рядами наступающего леса, такую мирную и спокойную. Кто бы мог подумать, что через несколько минут на ней будет кипеть кровавая битва, и сотни закованных в черную броню воинов будут волнами накатывать на шестерых спутников, отчаянно сдерживавших страшный натиск в нечеловеческой попытке продержаться до прихода драконов.
   Мара не перебивала Биллена, который взволнованно описывал недавнее сражение. Она замерла, словно сама наяву видела падающие тела и слышала рычание Слуг, отбрасывающих назад плотные ряды врага один за другим. Биллен рассказал о появлении драконов, которые подоспели в самый последний момент, и она даже прослезилась от радости, проникнувшись моментом победы, но потом сердце гулко ухнуло и сжалось, а грудь сдавила невидимая сила, когда он дошел до рокового прыжка Свана.
   На этом Биллен закончил свой рассказ. Дальше уже не было ничего интересного, только полет от перевала до рыбацкой деревни, и оба молчали, вспоминая пережитое и переваривая услышанное. Мара тихонько перебирала волосы Биллена, а тот грустно смотрел в сторону, равнодушно оглядывая местность, над которой они пролетали. Деревни и села, соединенные широкими дорогами, реки, холмы и лес. Биллен устало зевнул и закрыл глаза, но заботливые руки Мары сразу растормошили мальчишку.
   – Не спи, малыш, нам недолго осталось, – сказала она. – Смотри, вон к нам Волк летит.
   Тот действительно приближался. Следом за ним начали стягиваться ближе и остальные драконы, сбиваясь в плотный строй. Предводитель подлетел, насколько это позволял размах драконьих крыльев, и внимательно посмотрел на Биллена.
   – Как вы тут? – спросил он, разглядывая обоих подростков.
   – Да ничего, болтаем, – ответила за двоих Мара. Биллен только вяло махнул рукой, мол, все в порядке, живы потихоньку.
   – Мы скоро прилетим, – удовлетворенно кивнул Волк. – Минут десять.
   – А замок? Мы будем его пролетать? – возбужденно спросил Биллен, глядя по сторонам.
   – Нет, замок не будем, – отрицательно покачал головой командир Слуг. – Мы сделали небольшой крюк, чтобы оставить его в стороне. Я неуверен, что сейчас для тебя безопасно даже пролетать над ним. Там десятилетиями скапливалась сила, и твой амулет сразу почувствует ее, так что лучше мы вообще не будем к нему приближаться.
   Биллен разочарованно вздохнул, уныло опустив глаза. Жаль. Он думал об этом с первого дня их путешествия и так надеялся, что увидит замок и его таинственного хозяина, а теперь им всем придется сидеть в каком-то доме в лесу, и ему нельзя взглянуть на знаменитое жилище Мага даже одним глазком хотя бы с высоты.
   – Не печалься, – подбодрил его Волк. – Ты еще увидишь его. Ручаюсь, он даже успеет тебе надоесть. Просто всему свое время. Наберись немного терпения.
   Но слова Предводителя, которые раньше всегда успокаивали Биллена, в этот раз подействовали плохо. Мальчишка покивал, сделав вид, что все хорошо, однако черное отчаяние и самый обычный страх холодными щупальцами проникали в сердце. Биллен чувствовал, что слабеет, и от этого становилось еще страшнее.
   А вдруг у Мага ничего не получится? Ему придется напоить жадный амулет своей кровью или умереть, лежа в маленьком домике в лесной глуши вдали от своего дома? И это тогда, когда он стал волшебником и встретил Мару, в которую влюбился с первого взгляда?
   Вместе со страхом снова начала просыпаться злость. Всю жизнь он делал то, что ему говорили другие, и даже теперь, когда он может сотворить целую стену огня, он зависит от этой проклятой Печати, которая в любой момент может просто взять и забрать его жизненную силу. Это несправедливо! Обидно!
   – Тихо, милый, что с тобой? Ты сам не свой, – услышал он голос Мары, склонившейся над ним и с испугом наблюдавшей за переменами, происходившими на его лице. – Не переживай, мы со всем справимся.
   Она гладила Биллена по щекам и сама чуть не плакала, видя, в каком подавленном состоянии он находится, не имея возможности хоть как-то помочь. Старый Фараль, который летел с другой стороны, тоже смотрел взволнованно, одинаково переживая за теряющего силы мальчишку и любимую внучку, не находившую себе места. Он больше не предлагал вино, понимая, что время шуток прошло и теперь осталось только ждать.
   Понимали это и остальные. Даже доктор летел молча, предпочитая не влазить со своими советами и отдавая себе отчет в том, что бульон больше не поможет, равно как и компрессы, а потому лучше совсем не беспокоить мальчишку, ему итак сейчас несладко.
   Наконец Волк указал пальцем куда-то вперед, и драконы начали потихоньку снижаться. Мара завертела головой, но вокруг виднелся сплошной лес, покрывавший ровным ковром мягкие изгибы холмов.
   – Вон там, – показал Волк на ближайшую округлую вершину. Через несколько секунд драконы уже летели над ней, и Мара увидела впереди глубокий овраг и маленькую поляну на самом краю обрыва. На границе с лесом под деревьями виднелся маленький домик, и драконы начали плавно опускаться вниз, описывая широкие круги.
   Каррэн спускался медленнее всех, стараясь не тревожить своих наездников, и потому приземлился последним, почти незаметно коснувшись травы мощными лапами. Остальные уже успели спрыгнуть со своих драконов и теперь ждали, потягиваясь и разминая мышцы после долгого полета.
   Биллен взволнованно озирался по сторонам. Он ожидал увидеть таинственного Мага, или хотя бы Лиля, или Виспера, или, наконец, Фарта, но никого не было. Вокруг было тихо, и пустой домик одиноко стоял на симпатичной уютной поляне, ожидая своих гостей.
   Мальчишка попытался встать, но внезапно понял, что не может даже приподняться. Пока он летел на драконе, ему было удобно и хорошо, но теперь тело онемело, и оставшихся сил едва хватило на то, чтобы повернуть голову. Лицо Биллена дрогнуло, и он еле сдержался, чтобы не заплакать. Сейчас он чувствовал себя даже хуже, чем в железном ящике, в котором провел несколько самых ужасных часов в своей жизни. Тогда он хотя бы мог молотить руками по крышке темницы, метать огненные шары в отчаянной попытке освободиться из плена и кричать от переполнявшей его ярости, когда эта попытка с треском провалилась. Теперь же ему оставалось только лежать на спине Каррэна и тупо смотреть по сторонам, ожидая, пока кто-нибудь поможет ему спуститься на землю.
   Зато Мара понимала его без слов. Она быстро зыркнула на Бороду, который стоял ближе всех, и тот мигом подскочил, осторожно взяв Биллена на руки и сняв его со спины Каррэна, предусмотрительно пригнувшегося к земле. Биллен смущенно кивнул заботливому бородачу, стесняясь своей слабости, но тот только неопределенно качнул головой и хмыкнул – мол, все в порядке, не переживай. Оглянувшись по сторонам, он вопросительно посмотрел на Волка, и тот махнул рукой вперед, быстро направившись к домику.
   Предводитель скрылся внутри и вынырнул обратно через несколько секунд, волоча за собой глубокое кресло-качалку, в котором могли уместиться по крайней мере трое. Он даже вытаскивал его боком, таким широким оказалось это кресло.
   – Так будет нормально, – произнес Волк, ставя кресло рядом с крыльцом. – На улице тепло, незачем сидеть внутри. Тилиан, разведешь костер? Внутри есть вяленое мясо и куча всяких трав. Доктор, не посмотрите? Может, они на что сгодятся?
   Волк быстро раздавал приказы в своей обычной манере. Продолжая говорить, он достал из кармана пузырек, который отдал ему Лиль, и торопливо накапал на тряпку, направившись к лежавшему на траве магу. Тот пока не проявлял признаков пробуждения, но мог очнуться в любую минуту, поэтому командир Слуг спешил. Он быстро прижал тряпку к лицу, больше похожему на оскаленную желтую маску, и облегченно выдохнул. Потом так же быстро засунул лоскут обратно в карман и выпрямился, внимательно оглядывая окрестности.
   – Только бы не сдох, – задумчиво проговорил он, посмотрев под ноги на бесчувственное тело, валявшееся на траве с раскинутыми в стороны руками. Дракон, который нес его всю дорогу, не церемонился с врагом, виновным в гибели его сородичей, и бросал его на землю без сожаления. На груди и боках спящего мага виднелись следы от когтей, порвавших одежду и впившихся в тело, и глубокие порезы наверняка должны были добавить немалую долю страданий тому, кто когда-то был человеком, а теперь стал злобным созданием, природу которого спутникам только предстояло понять.
   Тем временем Тилиан быстро насобирал веток, в изобилии валявшихся в лесу, и разжег огонь, весело потрескивавший на кострище рядом с домом.
   – А вертел? – спросил его Борода, который как раз вернулся с котелком воды из ручья, протекавшего прямо за домом, и теперь стоял рядом, укоризненно глядя на непутевого кострового. Тилиан только коротко кивнул головой и снова скрылся в лесу. Спустя несколько секунд оттуда послышался треск, потом невнятная брань, и бывший шпион магов вывалился обратно на поляну, держа в одной руке две рогатины, а другую прижимая к ноге.
   – Споткнулся и упал на ежа, – угрюмо пояснил он, вызвал дружный хохот товарищей. Тревожная обстановка, которая царила на поляне с момента приземления, как-то сама собой моментально разрядилась. Даже Биллен заулыбался, глядя на Тилиана, смешно морщившегося и потиравшего руку о штанину.
   – Ну хоть не задницей, – задумчиво пробубнил себе под нос Борода, отвернувшись в сторону и усердно вглядываясь в небо, словно видел там что-то, требовавшее его усиленного внимания. Секундная пауза, повисшая на укромной поляне, сменилась новым взрывом дружного хохота. Тилиан, согнувшийся пополам от разбиравшего его смеха, кинул палки под ноги Бороде и со словами «Да идите вы!» принялся вытирать слезы, продолжая всхлипывать и держаться за живот.
   Мара тоже вовсю заливалась смехом, то и дело поглядывая на Биллена, но тот выглядел довольным, смеясь вместе с остальными. Он удобно устроился в своем кресле и теперь сидел, счастливый и успокоившийся в объятиях внучки Фараля, и весело смотрел по сторонам.
   – Тилиан! – позвал он своего нового товарища. – Смотри, будь осторожен, а то они быстро выберут тебя своей новой жертвой, и Виспер только скажет тебе спасибо. Они, конечно, хранят эту тайну в секрете, но им всегда нужен козел отпущения, над которым можно посмеяться. Так что в следующий раз старайся держать язык за зубами, даже если вместо ежа тебя боднет коза.
   – Коза! – сдавленно просипел Борода, хватаясь за бока. – Слышали, его боднет коза!
   Даже невозмутимый Волк посмеивался, глядя на своих товарищей. Биллену вообще нравился командир Слуг, всегда рассудительный и решительный, и его внутренняя сила и сдержанность являли собой настолько яркий контраст по сравнению с моментами веселья, что становилось непонятно, какой он на самом деле: весельчак или непоколебимый Слуга, про которого местные говорили, что он убивает великанов одним ударом своей заколдованной руки.
   Но сейчас Волк веселился от души. Тилиан усердно втыкал в землю рогатины по обеим сторонам костра, стараясь не обращать внимания на комментарии товарищей, сыпавшиеся со всех сторон.
   – Ну как ты их ставишь, ровнее же надо, – бухтел сбоку Борода, продолжавший держать в руках котелок. – Давай, долговязый, глубже втыкай, нам сюда котелок вешать. Да не дуйся ты, я на твоей стороне, нечего на меня так смотреть.
   Тилиан наконец вкопал поглубже рогатины и положил сверху толстую палку.
   – Ну как, теперь все довольны? – спросил он, оборачиваясь вокруг себя. – Может, кто-нибудь хочет, чтобы я сбегал и поискал козу?
   Все разом подняли руки, голосуя за вертел, полный сочного жирного мяса.
   – А нету, – злорадно заявил Тилиан, выпучив глаза и оглядывая окружающих с веселой ухмылкой на лице. – Все разбежались, пока вы тут ржали.
   – Так может, ежа своего пожаришь? – подал голос неугомонный Борода, озираясь вокруг, словно думал обнаружить какую-нибудь еду прямо на этой поляне.
   – Сам жарь, – весело ответил Тилиан, протягивая ему острую палку. – Он там, в кустах. Его, кстати, зовут Малец. Если совесть позволит, лови.
   Борода замер с палкой в руках, растерянно озираясь вокруг. «Туда», – кивнул ему Тилиан, подначивая бывшего старосту, но тот только рукой махнул.
   – А, ладно, – проворчал Борода. – Там что-то говорили про вяленое мясо? Давайте его сюда, погреем на огне.
   Из дверей домика показался доктор, державший в руках несколько пучков сухих трав. Он быстро покрошил их в котелок и уселся рядом прямо на ступеньках.
   – Хорошие запасы, – удовлетворенно заключил он. – Отвар получится на редкость полезным. Думаю, молодому человеку он не повредит.
   Волк со знанием дела покивал головой.
   – Тут много всего, – пояснил он доктору. – До замка пешим ходом несколько часов, так что мы иногда пополняем запасы на всякий случай, мало ли что. Вот и пригодились. Пошарьте еще на полке справа, где-то здесь должна быть заживляющая мазь. Вон, у Мары все плечи в ожогах и ссадинах.
   Мара равнодушно отмахнулась, всецело поглощенная заботами о Биллене, но доктор все же поднялся и снова нырнул внутрь дома.
   – Есть! – донеслось оттуда, и он появился с небольшой склянкой, полной густой желтой мази.
   – Давайте-давайте, девушка, незачем терпеть. С такой чудной мазью у вас все очень быстро заживет, ручаюсь вам. А кстати, кто ее делает? Я бы с удовольствием переписал рецепт, – продолжая намазывать Маре плечи, повернулся он к Предводителю.
   – Наш алхимик, Астиан. Но не думаю, что у вас получится. Он временами совершенно рассеянный, пару раз даже чуть замок не спалил. А в остальное время боится, что кто-то украдет его бесценные рецепты, и пугается любого, кто рискнет засунуть нос в его лабораторию. По мне, так этого добра в любом городе полно, но он трясется над своими записями, как будто эликсир молодости открыл. Но может, вам и повезет, кто знает. Попробуйте.
   Доктор быстро закивал, довольно обнюхивая банку с мазью и бормоча себе под нос названия разных ингредиентов. Биллен уютно устроился в объятиях Мары и снова начал клевать носом. Та хотела одернуть его, но Волк предупредительно поднял руку, останавливая девчонку.
   – Пусть спит, – тихонько прошептал он. – Печать если и появится снова, то только в конце. Она ведь тоже слабеет, и не станет попусту тратить силы. У нас в запасе есть эта ночь и утро, а пока пусть отдыхает.
   Биллен слышал Волка, словно издалека, но так и не успел разобрать, что он говорит, провалившись в темный омут сна. Он даже не почувствовал, как Борода взял его на руки и отнес в дом, уложив на мягкую кровать. Он просто спал, бессильно уронив голову набок, под присмотром Мары, отказавшейся оставить его одного.
   Остальные спутники расселись снаружи, наслаждаясь жарким летним днем в тени деревьев. Борода наконец приладил над огнем вяленое мясо, которое раздобыл в доме, и теперь с нетерпением ждал, пока оно подрумянится. Доктор снял с огня котелок и унес его в дом, поставив на стол, чтобы отвар остужался. Потом подумал и перелил часть в глиняную миску.
   – Давайте-ка и вы все выпейте немного, – проговорил он, передавая посудину Тилиану. – Такой отвар любому сгодится, особенно после таких передряг. Ну, чего уставился?
   Тилиан пожал плечами и отпил дымящегося зелья, закашлявшись и скривив рот.
   – Что за дрянь? – в сердцах прошипел он, вытирая рот тыльной стороной ладони и с отвращением сплевывая на землю.
   – Молодой человек, это не дрянь, а отличное лекарство, – назидательно поднял вверх указательный палец доктор. – А лекарство редко бывает вкусным, тут уж ничего не поделаешь. Где я вам достану сейчас, к примеру, мед? То-то же. Ну, не задерживайте посуду, передавайте дальше.
   Борода хотел было отказаться, но доктор так строго взглянул на него, что здоровяк сразу поник и приложился к миске. Быстро хлебнув, он сразу передал ее Волку и зажмурился, с трудом проглатывая содержимое. Настал черед Волка, но командир Слуг и бровью не повел – одним махом отправил остатки содержимого в рот и мигом проглотил, слегка поморщившись.
   – Да, дрянь редкая, но терпимо, – заключил он, с улыбкой оглядывая спутников. – Ничего, пили и похуже.
   – Да проще рыбу сырой съесть, чем еще раз выпить такое, – проворчал Борода, недоверчиво косясь на Волка. – Нет, доктор, вы как знаете, а мне больше эту отраву не предлагайте. Еще и мальчишку решили ей напоить. Да он сразу концы отдаст, как только почувствует ее вкус.
   – Не знаю, кто там что отдаст, но вы совсем скоро будете чувствовать себя намного лучше, – недовольно ответил плешивый доктор. – Да, сейчас еще наберу для пожилого господина, а то ему не досталось.
   Пожилой господин, то есть Фараль, отчаянно замахал рукой, испуганно глядя на своего благодетеля.
   – Не стоит себя утруждать, мне не нужно. У меня, знаете ли, свое, – подмигнул он спутникам, выуживая из кармана знакомую фляжку.
   – Ну как знаете, – пожал плечами доктор. – Я хотел как лучше.
   – То есть я мог отказаться? – недоверчиво спросил Борода, выпучив глаза.
   – Конечно. Я же не тюремщик, – ответил доктор. – Не хотите, не пейте. А мальчика я попозже напою, пусть пока остывает.
   – Да, лучше пусть немного поспит, – согласился Волк. – И Маре вон пока налейте, а то она еле ходит.
   Доктор согласно кивнул и опять скрылся в доме. Какое-то время там царила тишина, потом послышался сдавленный кашель, и снаружи показалась Мара, прижимающая руку ко рту.
   – Лучше бы я не спасала его с того корабля, – просипела она сквозь плотно сжатые пальцы. – Доктор изволил пошутить и напоил меня какой-то дрянью из тухлых жаб.
   Окружающие заулыбались, а Борода только согласно покивал, состроив ужасную мину. Волк кивнул Маре на ступеньку.
   – Присаживайся. Биллену ты пока все равно ничем не поможешь, только зря будешь себя изводить. Через час доктор его разбудит, чтобы напоить лекарством.
   Мара нерешительно оглянулась назад, потом пару секунд потопталась на месте и все-таки села. Фараль протянул ей мясо, прекрасно разогревшееся над огнем, и голодная девчонка жадно впилась зубами в еду.
   – Давай, налетай, – довольно приговаривал Борода, раздавая товарищам ароматные куски. На какое-то время вокруг повисла полная тишина, нарушаемая лишь звуками пережевываемой еды. Драконы мирно дремали посреди поляны, нежась в жарких лучах солнца, и вокруг укромной лесной хижины на время воцарилась умиротворяющая идиллия приятного летнего дня.
   Доев первой, Мара заглянула обратно в хижину, проверяя, все ли нормально. Биллен тихо спал, лежа в той же самой позе, в которой она его оставила перед инцидентом с докторским отваром. Лицо мальчишки было бледным, но спокойным, даже веки не двигались… Значит, пока все хорошо, решила Мара и выглянула обратно.
   – Почему все еще никого нет? – прямо спросила она у Волка, который тоже успел доесть и теперь не спеша раскуривал свою трубку. – Они ведь гораздо раньше нас долетели до замка.
   – Да, раньше, – согласился Предводитель. – Но нашему хозяину нужно время, чтобы обдумать новые сведения, учитывая то, что мы вообще надеялись найти Печать первыми и привезти ее сюда все еще спящей. Но не волнуйся, он что-нибудь придумает.
   – Что-нибудь? – сдавленно зашипела Мара, подавшись вперед. – Что-нибудь? Нет, меня такой ответ не устраивает. Он умрет завтра утром, если вы ничего не сделаете.
   – Поверь, я не меньше тебя хочу спасти Биллена, – мягко прервал ее Волк. – Но мы должны набраться терпения. Это самое сложное, гораздо сложнее, чем очертя голову нырять в горящий корабль. Только настоящие храбрецы способны на то, что сделала ты, и лишь самые умные из них умеют ждать. Что толку, если я полечу сейчас в замок? Я ничего не могу изменить. Все происходит в свое время. Биллен нашел Печать именно тогда, когда она должна была быть найдена. Мы встретили его в тот момент, когда и должны были встретить. Немного раньше или позже – и мы прошли бы мимо этих камышей или он успел бы вернуться в свою деревню. Если бы все эти события не случились в назначенное им время, то сейчас нас всех бы тут не было, и ты не сидела бы здесь. А беда все равно бы случилась, только мы были бы слишком далеко, чтобы предотвратить ее.
   – То есть он все равно бы умер, и вы не смогли бы помочь? – спросила сбитая с толку Мара.
   – Нет, – грустно ответил Предводитель. – В этом случае он бы как раз не умер. Он бы стал хозяином Печати, не понимая, что он делает, и вот тогда случилось бы что-то ужасное. Не сразу, нет. Спустя несколько лет или десятилетий, но рано или поздно каждый, кто попадает под ее власть, обращается к темной стороне мира. Иначе и быть не может, ведь его покровитель был рожден при помощи ужасных ритуалов. Да и чего хорошего можно ожидать от существа, питающегося кровью. Согласись?
   Мара хотела открыть рот, но ее снова прервали. На этот раз это был ее дед.
   – Он прав, внучка, – поддержал тот Волка, обняв Мару и тепло прижимая к себе. – Что толку, если мы будем путаться под ногами? Поверь, Виспер и Лиль не меньше нашего беспокоятся о судьбе Биллена, да и сам Маг тоже не изверг, и сделает все возможное, чтобы спасти его. Ну, детка? Подождем еще немного, ладно?
   Мара насупилась и угрюмо кивнула, уставившись в землю. Да, они оба правы. Сидеть и просто ждать было труднее всего. Сейчас бы побежать куда-то, что-то сделать, но вместо этого она вынуждена сидеть на крыльце и покорно отсчитывать минуты, надеясь на чудо. Мара раздраженно помотала головой, отбрасывая волосы с лица, и откинулась назад, оперевшись на локти и подняв голову к небу, и вдруг стремительно выбросила вперед руку.
   – Смотрите! – воскликнула она. Новый дракон бесшумно планировал над поляной, быстро опускаясь вниз. Спутники недоуменно подняли головы вверх, следя за направлением ее руки, и моментально вскочили на ноги, напряженно вглядываясь в небо.
   Дракон спускался не один. Спустя мгновение стало ясно, что он нес Лиля. Его коренастая фигура махала товарищам рукой, но кроме Слуги он нес еще кого-то. Приглядевшись, Мара с удивлением увидела, что это был самый настоящий волк. Дракон обхватил его за грудь, и лапы волка смешно болтались в воздухе, зато голова вертелась в разные стороны, не останавливаясь ни на миг. Увидев людей, он задергался, словно хотел поскорее вырваться из объятий и спрыгнуть вниз, и дракон камнем упал вниз, притормозив в паре метров над землей и выпустив своего беспокойного спутника. Тот шмякнулся о землю, перекатился через себя и сразу подскочил, в несколько прыжков оказавшись рядом с замершими людьми. Из всех присутствующих раньше его видели только Волк и Тилиан, остальные же, хоть и слышали о необычном друге Биллена, невольно раздались в стороны, с непривычки опасливо глядя на лесного хищника. Предводитель взглядом показал на открытую дверь, но Фарт итак уже учуял знакомый запах и, не дожидаясь приглашения, быстро юркнул внутрь.
   Мара стояла, ни жива ни мертва. Ей не терпелось узнать, какие новости принес Лиль, и одновременно хотелось вернуться в дом. Поколебавшись мгновение, она решила, что еще успеет все услышать, и забежала внутрь. Ее глазам открылась уморительная картина – счастливый Биллен уже успел проснуться, разбуженный нетерпеливым волком, и теперь обнимал мохнатого друга, который старательно вылизывал его лицо, встав передними лапами на кровать.
   – Смотри, Мара, – отворачиваясь и смеясь, позвал ее он. – Это Фарт. Погладь его, он у нас молодец.
   Мара опасливо приблизилась к мощному зверю, который скосил на нее большой умный глаз и моргнул, отвернувшись обратно к Биллену. Она осторожно протянула руку и прикоснулась к густой теплой шерсти, ожидая, что тот непременно огрызнется, но ничего не произошло. Тело волка вздрогнуло, но он, вопреки ее ожиданиям, не набросился на нее. Мара улыбнулась, понемногу приходя в себя после такого необычного знакомства, и уже увереннее провела рукой по мохнатой спине. Волк внезапно обернулся и ткнулся холодным носом в ее руку. Девчонка от неожиданности взвизгнула и отскочила, но сразу облегченно рассмеялась, поняв, что тот лишь хотел поздороваться с ней и совсем не собирался ее кусать.
   Внезапно Биллен, словно что-то вспомнив, обернулся к ней и взволнованно спросил:
   – А Маг? Он тоже здесь?
   – Нет, – ответила Мара, садясь на краешек кровати и теперь уже увереннее гладя умную голову Фарта. – Только Лиль. Я не знаю, что он рассказал, сразу зашла к тебе.
   Биллен заворочался и с трудом приподнялся, усаживаясь на кровати и свешивая ноги.
   – Ну пойдем вместе послушаем, чего уж тут лежать.
   Он встал и замер, неуверенно покачиваясь и держась одной рукой за Мару, другой за Фарта. От нее не укрылось мгновенно побледневшее лицо, ставшее еще белее от приложенного усилия.
   – Хорошо, пойдем, – ответила она, – только сначала выпей это.
   Мара налила в миску отвар, который стоял на столе.
   – Только смотри, он жутко противный. Выпей это как можно быстрее, а то еще вывернет, – заботливо пояснила она, с отвращением поднося его ко рту мальчишки. Тот кивнул и быстро выпил все до дна, слегка поморщившись.
   – Да вроде ничего, – сказал он, – немного терпкий.
   – Терпкий? – удивленно открыла рот Мара. – Да мы все еле проглотили это пойло! Хотя, конечно, действует он хорошо, ничего не скажешь. Но ничего себе – немного терпкий… Я такой гадости отродясь не пробовала.
   Биллен только пожал плечами и двинулся вперед через комнату. Выйдя наружу, он прищурился. Снаружи ярко светило солнце, зависнувшее над кронами деревьев, и очередной приятный летний вечер вот-вот должен был вступить в свои права. Лиль что-то тихо говорил Волку, но сразу замолчал, увидев Биллена, медленно выходящего на крыльцо.
   – Как ты, дружище? – радостно спросил он, делая вид, что не замечает его бледного лица.
   – Да ничего, живой пока, – усмехнулся тот, отпустив Мару и самостоятельно прошагав по ступенькам. Отвар был и вправду отменный. Минуту назад он еле переставлял ноги, а теперь уже мог идти сам без посторонней помощи. Довольно улыбаясь, Лиль похлопал его по спине и сказал, отвечая на невысказанный вопрос мальчишки, который был большими буквами написан на его лице:
   – В общем, я рассказал все нашему хозяину, а потом следом примчался Виспер и передал, что случилось с тобой в полете. Он все выслушал и сказал, чтобы я летел к вам, а сам он будет ближе к вечеру. Или ночью, не знаю. Так что ждем. Короче, хозяин оставил Виспера в замке, сказал, что ему нужна его помощь, и драконы у него пока остались – те двое, что ждали на перевале.
   На этих словах по лицу Лиля пробежала еле заметная тень, но он не стал рассказывать, как забирал оттуда тело погибшего товарища. Пару секунд он помолчал, стараясь отогнать гнетущие мысли, и наконец продолжил:
   – Этого нужно отправить в замок, – кивнул он на спящего мага. – Хозяин сказал, что ничего страшного, он его надежно скрутит, так что тот и пальцем не пошевелит.
   – Но ему ведь не обязательно шевелить руками? – спросил удивленный Биллен. – Он ведь, наверное, и связанный сможет много чего натворить, если рядом не будет Печати?
   – Он имел в виду не веревки, – ухмыльнулся Слуга. – Даже если этот маг окажется одним из самых главных с этого поганого острова, в своих новых покоях он будет не сильнее младенца. Наш хозяин все предусмотрел. Даже если он окажется силен, как демон, в чем я лично очень сомневаюсь, ближайшие часов десять он даже ходить нормально не сможет, куда уж тут колдовать. И воды ему, разумеется, никто не подаст, а после такого сладкого сна без воды – что смерть. Так что все нормально, пусть лучше будет там. И нам забот меньше, и не сдохнет, а то мало ли что. Он, конечно, гад живучий, но этот эфир уж очень силен. А ну как не сдюжит? Я лично до конца своих дней не прощу себе, если вот так глупо угроблю его, не услышав ответов.
   Под конец своей речи Лиль ни на шутку разошелся, начав топтаться на месте и сжимая рукоять сабли, злобно поглядывая на лежащего без сознания мага. Понимая его состояние, Волк шагнул к нему, положив руку на плечо соратника, но тот только зло оглянулся и инстинктивно дернулся, вопиюще нарушив тем самым субординацию, соблюдавшуюся десятилетиями в теперь уже поредевшем отряде Слуг. Но их избранный командир только потому и носил свое звание, что всегда прислушивался к мнению своих друзей, а потому снова мягко положил руку на плечо Лиля и быстро притянул его к себе, обняв своего товарища. Коренастый Лиль обхватил командира мощными руками и замер, уткнувшись лицом в его плечо.
   – Я… Я вернулся на перевал забрать их, – всхлипывая, глухо пробубнил он. – А Сван… Мы спускаемся вниз, а я смотрю и вижу, как Сван лежит рядом с дорогой на траве. И Фарт рядом, и драконы сидят вокруг. Представляешь, не лежат, не спят, а сидят и охраняют. Я подошел, а он как живой, как будто даже улыбается. Я стоял рядом и даже не знал, как к нему подступиться. Кажется, что стоит ткнуть его сапогом, и он сразу вскочит и сунет тебе в бок свой сволочной кулак, так что потом две недели ребра болеть будут.
   Лиль помолчал несколько секунд, потом зло добавил:
   – Я привез его в замок и попросил хозяина, чтобы он сделал Свану еще два плаща. Один для него, второй для меня. И когда мы сожжем весь этот проклятый остров и убьем последнего мага, я хочу, чтобы над этой зловонной ямой развевался его плащ. Выжженная пустыня, в которой больше никто никогда не поселится, и его плащ. Я сказал, и все так и будет.
   Лиль отстранился от своего командира и посмотрел на него воспаленными красными глазами. Тот только коротко кивнул и односложно ответил:
   – Так и будет.
   После этого внезапная истерика Лиля сошла на нет, и он устало опустился на траву возле весело потрескивающего костра. Доктор, верный своей привычке, снова сбегал в дом и вынес знакомую миску, при виде которой всех присутствующих передернуло от отвращения. Он протянул посудину Лилю и в своей обычной назидательной манере проговорил:
   – Выпейте это. Отвар может показаться вам неприятным, но потом вы сразу почувствуете себя лучше.
   Лиль, не глядя, взял миску и опрокинул ее в себя. Мара, стоявшая сзади, только коротко фыркнула, ехидно прошептав «как же, неприятным», но все-таки воздержалась от дальнейших комментариев, предпочитая увидеть реакцию бывалого Слуги на столь редкостно отвратительное пойло.
   Лиль, заглотнувший почти всю миску, вначале застыл, тупо уставившись перед собой. Пару секунд он смотрел вперед невидящим взглядом, а потом резко сорвался с места и успел добежать до угла дома, где его вывернуло под дружный смех окружающих. Откашлявшись и вытирая лицо рукавом, он подошел обратно к спутникам, вопросительно глядя на плешивого лекаря.
   – Не знаю, всем остальным помогло, – пожав плечами, невозмутимо ответил тот. – Отвар прелестный, вы в любом случае начнете чувствовать себя гораздо лучше через пару минут.
   – Да я итак чувствую себя неплохо, – возмущенно пробасил Лиль. – Вы меня отравить решили?
   – Да что вы, – смущенно оправдывался доктор. – Я сам подобрал ингредиенты из тех, что хранятся в этом домике. Все его пили.
   – Ага, – прыснула Мара, – и все чуть на угол не побежали. Только Биллен вон выпил и не поморщился. Сказал, что немного терпко.
   Биллен сидел на ступеньках, улыбаясь и глядя на своих друзей. Он привалился к Маре, и так приятно было сидеть вот так в ярких лучах вечернего солнца в ее объятиях, что хотелось остаться здесь навсегда и никогда больше не уходить с этого крыльца. С другой стороны лежал верный Фарт, и теплая мягкая шерсть приятно щекотала руку мальчишки, лежавшую на спине любимого зверя.
   – Ну, Биллену после всех приключений любая дрянь покажется куриным бульоном, да? – подмигнул ему Лиль, усевшийся рядом. – Что мы имеем? Сначала он нашел могущественный артефакт и его сразу уволокли неизвестно куда страшные таинственные Слуги. Потом он стал волшебником, дрался с магами, побывал в плену, летал на драконах, его придавило скалой и при всем при этом он еще и умудрился найти себе девчонку. Я ничего не упустил?
   – Для полной картины осталось только умереть, – кисло ответил Биллен, грустно усмехаясь.
   – Ну ка, – шикнула на него Мара, – хватит, не говори глупостей.
   – Так, никто сегодня не умрет, – назидательно сказал Лиль, подняв вверх палец. – Ни сегодня, ни завтра, понял? Кстати, я тут с вами заболтался. Кто отнесет нашего спящего гостя в замок?
   Волк кивнул и направился к драконам, гревшимся на солнце посреди поляны. Он подошел к вожаку, поднявшему свою голову навстречу человеку. Друзья не слышали, что говорил Предводитель, но вожак кивнул ему в ответ и поднялся с земли.
   – Я сам отнесу его, – пророкотал он, подходя к дому и сгребая безвольное тело в охапку. – Заодно посмотрю на замок. С вашим хозяином я уже встречался, но это было давно. Интересно увидеть его сейчас, когда перед ним стоит такая трудная задача. Может, и я на что сгожусь.
   Дракон выдохнул облачко пара и взмыл в небо, скрывшись за кронами деревьев.
   – Ну вот и хорошо, – крякнул Лиль, засовывая руку в заплечную сумку, которую притащил с собой из замка. – Полдела сделано. Ох, заговорили вы меня, я и забыл, что прихватил с собой еду с кухни. Представляете, пришлось чуть ли не красть. Старик Кам совсем обнаглел, отказался дать мне пару бутылок своего вина, зараза. Нет, вы как знаете, а я, как вернемся в замок, поставлю нашему хозяину условие, чтобы он разобрался с этим скрягой. У него подвал ломится, скоро скиснет все, а он жидится.
   Продолжая свою гневную тираду, Лиль доставал из объемной сумки свертки с едой. Целая голова сыра, хлеб, печеное мясо, овощи, оладьи, жареная картошка, банка сметаны, пироги и маленькая, но вполне увесистая баранья нога. Под конец все это дополнилось тремя полуторалитровыми бутылями вина и несколькими баночками с солью, перцем и еще какими-то порошками, о назначении которых Биллен мог только догадываться. Друзья молча смотрели на эту картину, переводя взгляд с разрастающейся кучи еды на Лиля и обратно.
   – Что? – спросил тот, почувствовав, что внезапная тишина вокруг слишком затянулась.
   – То есть ты привез с собой целую гору еды и разглагольствовал тут о приключениях, когда у нас есть только вяленое мясо? – недоверчиво прорычал Борода, уставившись на Слугу.
   – А… Да я, признаться, как-то заболтался, – ответил Лиль, оглядывая друзей.
   – Следующие три дозора на тебе, болтун, – коротко бросил Волк. – Все слышали? Лиль наказан за свой длинный язык. Такое наказание всех удовлетворит?
   Спутники дружно закивали головами, со смехом наблюдая за изменившимся лицом Лиля.
   – Командир, я не согласен, – запротестовал он. – Два дозора и готов подкупить тебя еще одной бутылкой вина!
   – Нет, вы слышали? Он еще и торговец! – рассмеялся Предводитель. – Да ко всему прочему и пьяница вдобавок.
   Теперь уже все вокруг смеялись, включая самого Лиля. Борода быстро нанизал на пару импровизированных вертелов мясо и баранью ногу и довольно засопел, прикладываясь к полной кружке вина, быстро разлитого по посуде, предусмотрительного принесенной из дома Тилианом.
   – Ого, – воскликнул бывший староста, одобрительно кивая головой. – Этот ваш скряга гонит самое замечательное вино, которое я когда-либо пил. Это ж надо – прятать такую прелесть в подвалах.
   – Так и я о чем, – поддакнул Лиль, осушая следом свою кружку. – А главное, он ведь еще и приторговывает им, подлец, постоянно продает по несколько бутылок или даже бочонков купцам из городов. Зачем ему деньги, вот я чего не понимаю? Он никогда не уедет из замка, тратить их ему некуда, так на кой, спрашивается, мучить людей, которые итак испытывают лишения всю свою жизнь? Так вот приедешь обратно домой, зайдешь весь израненный – мол, Кам, дай бутылочку, а он еще подумает, давать или нет. Страшный человек.
   Мара, сидевшая с Билленом на крыльце, тоже выпила вино, и приятная тягучая жидкость сразу ударила в голову. Она довольно прижалась к юному волшебнику, засопев ему в ухо, и спросила у Лиля с игривой улыбкой:
   – Как же так получается, что хозяин в вашем замке один, но все делают, что хотят? Один прячет свои рецепты с колбами, второй вина не дает, третий не кормит?
   – Это все наш хозяин, – сразу оживившись, ответил Волк. – Он противник жесткой дисциплины, равно как и порядка в целом. Он считает, что если у человека есть талант, то пусть он сам им распоряжается, и не лезет в чужие дела, хотя при этом всегда может попросить, и его просьба будет исполнена. В нашем замке все живут своей собственной жизнью, и каким-то странным образом этот хаос в итоге складывается в гармонию, благодаря которой всегда так приятно возвращаться домой.
   – Но вы ведь не живете, как хотите? – не унималась Мара, с любопытством глядя на Волка. – У вас ведь есть свой долг, задания, на которые вы отправляетесь, ваши походы.
   – Да, но мы – это совсем другое дело, – серьезно ответил Предводитель, и Лиль кивнул, соглашаясь с командиром. – На нас возложена особая миссия, и вся наша жизнь давно превратилась в один длинный поход. Но это не значит, что наш хозяин отдает нам приказы и сидит себе в теплом кресле у камина, ожидая, пока мы сделаем всю грязную работу. Он тоже часто путешествует, просто делает это всегда один. Он не рассказывает нам, где был и что делал, но мы знаем, что его работа не намного легче нашей, а порой даже труднее. В итоге Кам делает вино, Астиан варит зелья, мы Слуги, а наш хозяин – Маг, и каждый делает свое дело. Одни потому, что это их призвание, другие потому, что это им нравится, а мы – потому что это наш долг.
   Биллен слушал Волка и не мог вспомнить, когда тот был настолько откровенен с кем-нибудь за все то время, которое он провел со Слугами. Любопытно. Вначале пугавший его одним своим видом Слуга всегда замолкал, стоило спросить его о замке Мага, а теперь сам был готов рассказать все об этом таинственном месте. Случись это дня три назад, Биллен засыпал бы его вопросами, но теперь вялая апатия, прочно обосновавшаяся в его усталом теле, делала мальчишку равнодушным ко всему, что раньше так будоражило его воображение.
   Он тоже выпил кружку вина, которую ему заботливо протянул Лиль, и теперь волны приятной слабости прокатывались сквозь тело. Биллен машинально запускал пальцы в густую шерсть Фарта, лежавшего рядом, и лениво щурил глаза, глядя перед собой. Мара, продолжая обнимать его, увлеклась беседой с Волком, и мальчишка остался наедине со своими мыслями, вяло ворочавшимися в тяжелой голове. Мало-помалу голоса друзей стали как будто отдаляться назад, скрадываемые шорохом листвы, хрустом и потрескиванием леса и сотнями звуков, издаваемых окружающей природой. Жужжание редких мух, кваканье жабы, засевшей где-то в лесной чаще, порхание неугомонных птиц, звонкое падение капли воды. И шорохи, шелест и шуршание.
   Оказалось, что вокруг не так уж и тихо. Ровный многоголосый шум постоянно лился со всех сторон. Какой-то странный шепот доносился до умиротворенного сознания Биллена, но распознать в нем отдельные слова было трудно. Хотя нет, вот вроде бы послышалось что-то знакомое. Биллен попытался вслушаться, и сквозь мельтешение звуков начал улавливать нечто вполне человеческое.
   – Я здесь…, – услышал он, словно шелест листвы по воле непредсказуемого ветра случайно слился именно в этой фразе.
   Внутри он весь замер, пытаясь услышать еще что-нибудь, и результат не заставил себя ждать.
   – Биллен, – прошуршало в окружающем лесу. – У тебя осталось мало времени. Приди ко мне.
   Под конец голос внезапно оказался настолько знакомым, что Биллен в ужасе слепо рванулся вперед, отбросив в сторону Мару и растянувшись на траве перед крыльцом, на котором мирно сидел еще секунду назад. Фарт подскочил на месте, словно подброшенный невидимой пружиной, но двое Слуг оказались на ногах еще раньше, словно их реакция была быстрее даже инстинктов лесного хищника, славившегося своей скоростью и выносливостью.
   Биллен лежал на траве, уткнувшись лицом в мягкую поверхность поляны, и жадно вдыхал воздух, царапая по земле пальцами и глубоко всхлипывая. Чьи-то руки подхватили его и подняли на ноги, но он никого не видел, продолжая таращиться вперед и обводя окрестности невидящим взглядом. Он задыхался от внезапно пережитого наваждения, и, несмотря на внешнее расстройство, внутри отчетливо билась ужасная холодная мысль: «Она добралась до меня и здесь».
   – Что случилось, Биллен?! – наконец прорвался чей-то голос извне.
   Кажется, это Мара. Да, точно. Она трясет его за руки и что-то кричит, но Биллен тупо вращает головой вокруг и ничего не понимает. Вокруг лица. Они тоже что-то говорят. До него доносятся обрывки фраз, но мозг не воспринимает их, словно человеческая речь ему чужда. «Чего они все хотят? Черт возьми, вот бы сейчас увидеть маму», вспыхнуло в голове, и мир вокруг тотчас померк, сменившись на мгновение кромешной пустотой.
   Биллен ошарашено озирался по сторонам, стоя на заднем дворе своего дома. Все вокруг знакомо с самого детства. Вот лопаты и вилы, вот пара снопов сена для скота и деревянная лестница, приставленная к стене. Несколько кур бродят под ногами, не обращая внимания ни на кого вокруг. Да и лохань на месте – то самое корыто, в которое он всегда наливал этим глупым курам воды, когда старшие братья и сестры были заняты своими делами.
   Где он был? Биллен почесал голову, но это, увы, не помогло. Его точно не было несколько дней, четыре или пять, но где он провел их, он не помнил. Вроде бы он куда-то шел и точно был не один, но с кем он шел, куда и зачем, оставалось загадкой. Осторожно притрагиваясь к нехитрым предметам сельского обихода, Биллен медленно шел вдоль дома, огибая его по направлению к переднему двору. Заглянув за угол, он пошел дальше мимо грядки с огуречной травой, стараясь держаться поближе к стене – все домочадцы давно привыкли ходить точно по проложенным тропинкам, чтобы не топтать свой огород, который они с таким трудом возделывали на протяжении десятилетий.
   А вот и конец дома. Биллен потихоньку высунул голову во двор, но тот был пуст. Странно, обычно во дворе всегда кто-то есть, подумал он, недоуменно озираясь вокруг. Неприятное чувство поселилось внутри, сродни чувству опасности у бывалого следопыта, но Биллен отбросил его, решившись наконец выйти к своему родному крыльцу, словно только что вернулся с очередной прополки.
   Мать сидела на скамейке рядом с дверью, грустно перебирая пальцами свой платок. Кроме нее во дворе никого не было, даже сестры, которые всегда сновали взад-вперед в самый неподходящий момент, внезапно куда-то подевались.
   – Мама, – тихо позвал ее Биллен, и та сразу обернулась, словно ждала его с минуты на минуту.
   – Сынок! – вскрикнула она, бросившись ему на шею. – Господи, неужели ты вернулся?!
   Биллен обнимал свою мать, уткнувшись лицом в ее шею, и плакал от счастья. Неужели теперь он дома, и останется здесь навсегда? Какая-то мысль не давала ему покоя, но он никак не мог осознать ее и потому отмахивался от нее со счастливой улыбкой, радуясь тому, что все позади.
   – Пойдем, сынок, пойдем в дом, – потащила его мать, и он радостно поспешил за ней туда, где пахло вкусной мясной похлебкой и овощным рагу.
   В доме ничего не изменилось. Его любимый стул все так же стоял через одно место от отца, в печи так же грелся чугунок, полный густого наваристого вкусного супа, и запахи дома, такие знакомые и родные, пьянили больше, чем густое вино, которое Лиль стащил из подвалов замка.
   Какого еще замка? Последняя мысль была какой-то странной и необычной. Какой еще Лиль и какой замок? Биллен даже потер лоб, пытаясь собраться с мыслями, но мать настойчиво позвала его сесть к столу, одновременно наливая полную тарелку его любимой еды.
   – Сынок, я так счастлива, что ты наконец вернулся, – приговаривала она, наливая густой наваристый суп. – Отец с братьями скоро будут дома. Представляешь, как они будут рады тебя видеть? Три дня тебя искали по всем окрестностям, думали, что все, утонул где-нибудь.
   Биллен жадно ел суп, вполуха слушая мать, но последняя фраза словно встала комом в горле. Он вопросительно поднял голову и как бы невзначай бросил:
   – Четыре.
   – Что четыре, сынок? – спросила мама, удивленно глядя на своего младшего.
   – Меня четыре дня не было, мама, – медленно повторил он, осторожно кладя ложку на стол и внимательно глядя на мать. Что-то нехорошее было во всей обстановке, которая его окружала. Вроде как дом, а вроде как и нет. Он точно помнил свою мать, и сейчас она улыбалась немного не так – уж ее-то улыбку он никогда бы не спутал ни с чьей другой. И этот пустой двор. На его памяти двор никогда не пустовал – хоть один человек был всегда, но чтобы вот так, как сегодня – такого не бывало.
   – Мам, – как ни в чем не бывало, спросил Биллен. – А как там Лиль?
   Он и сам не знал, откуда в голове появилось это имя, но точно помнил, что в их доме ни среди людей, ни среди скотины не было никого с такой кличкой.
   – Да ничего, – невозмутимо ответила мать. – Отец взял его с собой на охоту. Сказал, ему не помешает размяться, а то уже совсем старый стал. Еще вчера ушли, скоро вернутся.
   У Биллена внутри все похолодело, но он изо всех сил постарался сделать вид, что смеется.
   – Давно пора, – пробубнил он с набитым ртом, старательно уплетая любимую похлебку. – А Фарт?
   Странные незнакомые имена сами собой всплывали в сознании, и это явно были не имена его родичей, однако мать без запинки рассказывала, что один уехал на рыбалку с его братом, второй на охоте, и все вот-вот вернутся домой и будут безумно рады возвращению младшего братишки.
   – Мам, дай вина, – попросил Биллен, выжидательно глядя на мать. Он точно помнил, что раньше никто из родных, кроме разве что старших братьев, никогда бы не дал ему и глотка, считая, что он еще слишком мал для этого. Но мать, не моргнув, протянула руку и извлекла из-под скамьи пузатую бутылку, налив полный стакан темно-бордового вина, больше похожего на загустевшую кровь.
   Биллен задумчиво покрутил стакан, стараясь оставаться внешне спокойным. Это не его дом, а лишь искусная подделка, настойчиво билось в голове. И очевидно, что это не его мать. Его обманывают, вот только кто и зачем? Биллен резко рванулся вверх, опрокидывая стол, и вылетел из дома, слыша сзади истошный крик:
   – Не смей, теперь я твоя семья!!
   Одна стена, другая, потом огород. Теперь через забор, ручей, и снова на дорогу мимо соседних участков.
   – Верниииииииись!!! – неслось сзади, но Биллен мчался, не останавливаясь, прямо в лес. Он споткнулся раз, другой, и, наконец, не смог устоять на ногах, зацепившись ногой за толстую лиану дикого винограда и пролетев вперед. Земля стремительно приближалась, но вместо большого плоского камня в последнюю секунду Биллен почувствовал чьи-то руки, которые подхватили его и мягко положили на траву.
   – Здравствуй, Биллен, – услышал он незнакомый приятный голос, от которого по спине побежали мурашки. – Я знаю, ты давно хотел меня увидеть. Я тоже очень хотел с тобой познакомиться, просто никак не мог найти времени.
   Биллен нерешительно открыл глаза и увидел знакомую поляну, залитую желтым солнечным светом, и незнакомого человека, улыбавшегося ему широкой печальной улыбкой.
   – Она снова тебя достала? – понимающе спросил тот, не ожидая ответа на свой вопрос. Биллен только тупо покивал головой, рассматривая Мага. Он сразу понял, что это именно он. Ни один другой человек не смог бы улыбаться так приветливо и одновременно печально, как это делал его теперешний собеседник.
   – Она притворилась моей матерью, – ответил мальчишка, – и чуть не обманула меня, но я начал расспрашивать о своей семье. Об отце, братьях и сестрах. И самое странное, что я помнил имена Лиля и Фарта, но не знал, кто это. Что со мной было?
   – Как я уже сказал, она снова нашла способ увидеть тебя. Но теперь она действует хитростью, пытаясь запутать тебя и окончательно сломить. Она хитра, что тут скажешь, – покивал головой Маг.
   Биллен возбужденно приподнялся и выпалил:
   – Вы нашли способ убрать ее?
   Маг печально покачал головой и, помедлив пару секунд, ответил:
   – К сожалению, такого способа нет. Я действительно старался, но потерпел неудачу. Может, когда-нибудь я и смогу понять природу этого амулета, но не сегодня. То есть природу-то я понимаю, – оговорился Маг, – и то, что с тобой происходило, проливает свет на многие секреты, которые раньше были скрыты от меня, но этого слишком мало. Я не могу разлучить тебя с ней, и я не принес тебе ни одной хорошей новости. Прости меня.
   Губы Мага скривились в горькой усмешке. Он отвернулся и подозвал жестом остальных спутников, которые стояли в нескольких шагах, напряженно наблюдая за всем происходящим. Мара первой оказалась рядом, подняв голову Биллена и положив ее себе на колени.
   – Как ты, малыш? – спросила она, с трудом сдерживая слезы.
   Драконы тоже подтянулись ближе, и теперь вокруг Биллена со всех сторон стояли его друзья. Несмотря на пережитое, он даже засмущался от подобного внимания.
   – Да как-то так, не знаю. Сесть хочу.
   Борода сразу метнулся в сторону и подтащил к мальчишке кресло, в котором тот сидел несколько минут назад. Тилиан с Виспером помогли Биллену встать, и тот неуверенно сделал несколько шагов вперед, поддерживаемый под руку Марой. Ноги предательски дрожали, и Биллен почувствовал облегчение, усевшись в глубокое мягкое сиденье. Он обвел глазами друзей, стоявших вокруг, драконов, которые тоже сидели рядом, погладил Фарта и остановил взгляд на Маге.
   – Что со мной будет? – тихо спросил он, хотя ответ был очевиден.
   – Тебе придется умереть, – грустно ответил тот. – Прости…
   Мара нечленораздельно вскрикнула, зажав рот рукой, и глухо зарыдала.
   – Нет, нет, – повторяла она, глядя полными слез огромными глазами сначала на Биллена, потом на Мага. – Этого не может произойти, я не позволю. Есть какой-то выход, вы должны его найти.
   – Нет, другого выхода нет, – покачал головой Маг. – К сожалению, я не могу разделить их и не могу позволить Печати исчезнуть, чтобы через какое-то время ее снова нашли и все повторилось. Это замкнутый круг, из которого я пытался найти выход, но так и не смог. Единственное, до чего я додумался, это как заточить Печать вместе с ее хозяином. Он умрет, а она навеки окажется запертой в надежной клетке, из которой не сможет сбежать. Но, увы, это хорошая новость для всех, кроме тебя.
   Маг грустно опустил глаза, обращая последнюю фразу к Биллену. Тот продолжал растерянно смотреть перед собой, пытаясь осмыслить все сказанное, но мысли о неизбежной смерти пока никак не укладывались в голове.
   – Ты храбрый мальчик, – помедлив, продолжил Маг. – Мало кто из твоих сверстников, да и вообще из людей способен так отважно встречать опасности, с которыми тебе пришлось столкнуться, и я надеюсь, что ты не будешь рассматривать альтернативу, к которой тебя подталкивает Печать. Ты уже видел ее истинное лицо, и понимаешь, что стоит тебе сделать неверный шаг, и ты попадешь в плен, который будет гораздо хуже смерти. Ведь так?
   Биллен неуверенно кивнул, глядя себе под ноги. Да, смерть страшила его. При одной мысли о ней его начинало тошнить от страха, но перспектива стать рабом ужасного амулета пугала ничуть не меньше. Клубившаяся перед пещерой темнота и ярость, с которой она набросилась на него после отказа, а потом еще маска матери, искусно надетая этим существом, чтобы запутать его, внушали ужас.
   Окружавшие спутники расселись кто где, стараясь не мешать мальчишке, которому только что сказали, что он должен умереть. Драконы тоже молчали, глядя на Биллена своими большими желтыми глазами, в которых читалось сострадание и уважение к этому маленькому человечку, который только совсем недавно начал жить и теперь стойко готовился умереть.
   – Ну и как вы решили поймать ее? – тихо спросил Биллен, стараясь хоть немного отвлечься от мрачных мыслей и разбавить ставшую невыносимой тишину.
   – Я сделал клетку, – ответил Маг. – Она похожа на большой куб, который состоит из затвердевшего пламени. На ее создание ушли целые десятилетия, но я никогда не терял надежды, что однажды смогу отыскать этот амулет, и заранее думал о том, как его связать. Я закончил только сегодня благодаря драконам, которые знают об огне больше, чем кто-либо еще. Этой клетке не требуются заклинания, которые распались бы, как только Печать окажется рядом. Туда нельзя проникнуть, и оттуда нельзя выбраться. Как только ты войдешь внутрь, я закрою куб и перенесу его глубоко под землю, и Печать останется в нем навеки. Она окажется слишком глубоко для того, чтобы кто-то мог ее найти, и будет лежать там до скончания времен. Поверь, мне больно говорить тебе это, и я бы отдал все, чтобы спасти тебя, но я бессилен. Все мои знания, десятилетия походов и поисков, все рукописи, которые я изучал на протяжении этих лет вели к сегодняшнему дню, но я никогда не мог предположить, что он окажется именно таким.
   Маг замолчал. На глазах спутников, которые молча слушали, сидя вокруг на крыльце и на траве, выступили слезы. Даже Волк, всегда спокойный и бесстрастный, теперь уставился вниз, и прозрачная слеза внезапно бесшумно упала на траву, покачнув тонкий зеленый стебелек. Предводитель помотал головой и вытер глаза рукавом, мрачно оглядываясь по сторонам. Борода негромко сопел, разглядывая свои ноги, доктор смущенно теребил пустую кружку, Виспер и Тилиан глядели на Биллена, и глаза обоих тоже были влажными от слез. Даже драконы, казалось, не остались равнодушными, и их тела были напряжены, словно они замерли, ожидая развязки событий.
   Но полная абсолютная тишина не спешила отступать, прочно обосновавшись в маленьком укромном уголке, спрятанном в лесной глуши. Мара плакала, уткнувшись Биллену в шею и прижавшись к нему, и ее тихое шмыганье было единственным звуком, нарушавшим покой залитой солнцем поляны. Биллен тоже молчал, переваривая все услышанное, и полное равнодушие ко всему происходящему понемногу завладело им безраздельно, вытеснив и страх, и отчаяние, и ужас перед неизбежным концом. Почему-то стало абсолютно все равно, что будет дальше, и он просто смотрел перед собой, инстинктивно обнимая прижавшуюся к нему Мару. В голове возникла случайная мысль – вот если бы они встретились немного раньше, скажем, недели две назад. Наверное, он никогда не подошел бы к ней и тем более не заговорил, стесняясь и равнодушно отворачиваясь, делая вид, что она его не интересует. А все-таки хорошо, что он попался на глаза Слугам. Эти несколько дней выдались на редкость тяжелыми, самыми трудными в его жизни, но и самыми счастливыми. Засыпая в своей кровати вечерами, он мечтал о приключениях и даже в мыслях не мог представить, что когда-то сможет творить все те чудеса, которые теперь совершал не задумываясь. Ну не теперь, а раньше, до вчерашнего вечера. А сейчас…
   Сейчас все изменилось. Теперь он сидит рядом с лесным домиком в окружении новых друзей, любимой девушки и драконов, но еле поднимает руки, готовясь умереть через несколько часов. Солнце неизбежно исчезнет за кронами деревьев, потом на землю опустится ночь, и новый рассвет снова озарит все вокруг, но он станет последним в его жизни. «Обидно! Несправедливо!», внезапно вспыхнуло в мозгу, и неожиданная волна злости словно придала Биллену новых сил. Он встрепенулся и выпрямился в своем кресле. Потом секунду помедлил и встал, оглядывая друзей.
   – Не нужно хоронить меня раньше времени, – угрюмо бросил он, прямо глядя в испуганные лица. – Я пойду погуляю. Фарт!
   Биллен хлопнул по ноге, подзывая своего друга, и решительно направился к лес, неуверенно ступая непослушными ногами по траве. Спутники переглядывались, но никто не решился нарушить его уединение, и даже Мара осталась стоять рядом с крыльцом, растерянно оглядывая товарищей. Маг покачал головой, словно отвечая «не надо» на молчаливый вопрос окружающих, и ветви деревьев сомкнулись за спиной мальчишки, рука которого лежала на спине преданного волка.
   Отойдя подальше и поняв, что его больше не видно с поляны, Биллен остановился, задыхаясь от пережитых чувств, и упал на колени, обняв своего Фарта за шею и вжавшись лицом в теплый мех. Сердце в груди колотилось, как сумасшедшее, и слезы сами собой хлынули из глаз, прорвавшись сквозь плотину апатии. Несчастный волк поскуливал, не зная, чем он может помочь своему спасителю, но продолжал неподвижно стоять, лишь вопросительно пытаясь скосить взгляд в его сторону.
   Понемногу слезы иссякли, и Биллен успокоился, усевшись на траву и облокотившись спиной на толстый ствол дерева, прямо как в прошлый раз, когда он заснул в точно таком же месте, обнимая Фарта, и увидел свою мать. Правда, в этот раз спать совсем не хотелось. Он чувствовал себя из рук вон плохо последние сутки, но теперь усталость как-то сама собой отступила. То ли он просто выспался, то ли внезапная вспышка злости придала сил, или Печать решила дать ему передышку, чтобы он мог все спокойно обдумать…
   Да, Печать… Биллен подвинулся в сторону и откинулся на спину, растянувшись на траве и хмуро уставившись вверх. Фарт, как всегда, быстро улегся рядом, положив свою огромную голову ему на живот, и мальчишка медленно почесал ему за ухом, глядя в залитое солнцем небо, которое скоро должно было окраситься в цвета вечерней зари.
   – Хорошо вот так валяться, да, Фарт? – спросил он у волка, и тот довольно вытянулся и лизнул его в лицо, радуясь настроению своего хозяина.
   – Как думаешь, – продолжил Биллен, – это страшно – умирать?
   Волк недоуменно уставился на мальчишку, не понимая его вопроса.
   – Ну, умирать, – пояснил Биллен. – Помнишь, когда я нашел тебя в капкане? Когда ты попал в западню, из которой нельзя спастись – ты чувствовал то же самое?
   Словно понимая слова человека, Фарт заскулил и лизнул его в подбородок. Биллен тихонько засмеялся, потрепав большую умную голову, и еще крепче обнял мохнатого друга.
   – Вот и я теперь в ловушке, представляешь? Только меня, наверное, уже никто не спасет. Моя западня покрепче твоей, из нее даже сам Маг вытащить не может. Ладно, дружище, пойдем обратно, чего уж тут прятаться.
   Биллен поднялся на ноги, огляделся вокруг, словно хотел пойти куда-нибудь вглубь леса, но потом махнул рукой и решительно направился обратно.
   К черту все, думал он, шагая сквозь такой знакомый обычному деревенскому мальчишке лес и радостно оглядываясь по сторонам. Тот жил своей жизнью, и идти сквозь деревья, которые росли здесь уже не один десяток лет, было так же приятно, как бежать на реку через такие же рощи, когда после обеда выдавалась пара свободных часов. Биллен довольно загребал ногами, вороша толстый слой свежей листвы, и уже почти беспечно шел вперед, беззаботно озираясь по сторонам.
   Он специально выбрал путь, забирая в сторону, чтобы успеть описать круг побольше, прежде чем выйти на знакомую поляну. Да, он, конечно, хотел увидеть Мару, да и всех своих друзей тоже, но все равно какое-то время хотелось побыть одному. Последний вечер в его жизни…
   Хорошо, что он выдался таким теплым. Вот если бы сейчас шел проливной дождь, прогулка выдалась бы не столь приятной, но солнце и ветер как будто специально заключили в этот день соглашение – палить не слишком жарко и дуть не слишком сильно. Это было очень кстати, и Биллен беспечно шел вперед, пиная сухие ветки и радостно озираясь вокруг, словно прежние дни вернулись и он снова стал обычным мальчишкой.
   Но вот впереди сквозь просветы в деревьях появилась знакомая поляна и домик, а рядом с ним кучка друзей. Биллен на какое-то время замер, разглядывая их, и Фарт бесшумно остановился рядом, словно угадав его мысли.
   Спутники вместе с драконами столпились рядом со столом, который, видимо, вытащил из дома Борода, и теперь оживленно спорили. Причем Слуги, Тилиан и Мара со своим дедом явно были настроены против Мага и горячо доказывали ему что-то, возбужденно жестикулируя. Доктор и Борода не принимали участия в дискуссии, только слушая спорящих, зато почти все драконы, за исключением Каррэна и вожака, поддерживали Мага. Правда, вожак скорее относился к группе воздержавшихся, но зато Каррэн принимал в споре самое деятельное участие. Маг только разводил руками, что-то спокойно объясняя, но его слова, которые Биллен не мог слышать, вызывали только еще больше возражений.
   Первым Биллена заметил Виспер. Он замер, уставившись на него, и незаметно ткнул локтем Тилиана, с которым они теперь были неразлучны. Тот внимательно вгляделся в деревья, скрывавшие мальчишку с волком, и еле заметно кивнул, давая понять, что тоже его видит. Кроме них Биллена не видел никто, но скрываться в зарослях больше не имело смысла, и он решительно раздвинул кусты, высовываясь наружу.
   Взгляды людей и драконов моментально повернулись в его сторону, и Мара первой, не думая, бросилась к нему через поляну. Биллен не успел сделать и десяти шагов, как она налетела и чуть не сбила его с ног, стремительно обняв и прижавшись к нему губами.
   – Дурында, – скороговоркой выпалила она, – не уходи больше, ладно? Я с тобой, и всегда буду рядом, только не отворачивайся от меня, хорошо? Глупый волшебник, тупой, как все мальчишки.
   – Да я просто хотел побыть один, – попытался оправдаться Биллен. – Прости, Марка, я как-то не подумал, что ты будешь переживать. Извини. Но тут столько всего накопилось, что сразу не переваришь.
   – Переваривай вместе со мной, понял? – строго ответила Мара, вытирая слезы с заплаканного лица.
   Вид этой забавной симпатичной девчушки настолько не вязался с ее суровым голосом, что Биллен рассмеялся, обняв ее за плечо.
   – Ладно, пойдем, меня тут уже все заждались, я смотрю? – смеясь, ответил Биллен. – Как там, наверное, уже успели меня похоронить?
   – Тьфу, дурак! – в сердцах воскликнула Мара, хлопнув его рукой по спине. – Еще раз такое скажешь, и я перестану с тобой разговаривать.
   Вместе с Фартом, который неспешно трусил рядом, они наконец подошли к остальным, и друзья расступились, пропуская Биллена к его креслу.
   – Нет, – помотал головой тот, – я не хочу сидеть. Лучше расскажите, о чем спор? Хотя ладно, пожалуй, все-таки сяду.
   Биллен удобно устроился в кресле, оглядывая спутников, которые смущенно переминались с ноги на ногу, не зная, с чего начать.
   – Видишь ли, – помедлив, ответил Маг, – я умолчал об одной детали. Теоретически возможность спасти тебя существует, но она настолько мала, что я в нее почти не верю. Да я даже толком не знаю, как ее использовать, поскольку не понимаю до конца природу Печати и законы, которым она подчиняется. Если бы я считал этот шанс реальным, я первым предложил бы его использовать, но боюсь, что тогда мы все равно потеряем тебя, а заодно позволим ей ускользнуть. Это недопустимо. В следующий раз она может объявиться через год или через сотню лет – никто не знает, и мы уж точно вряд ли сможем найти ее снова.
   – Значит, мы должны хладнокровно позволить ему умереть?! – выпалила Мара. – Вот так запросто, даже не попытавшись спасти?
   – Да, – кивнул Маг. – Мы не сможем спасти его. Я не могу.
   – Ладно, – перебил их Биллен. – Давайте не будем ссориться. Расскажите мне, о чем спор? Все-таки я имею право знать, умирать-то мне.
   – Да, малыш прав, – вставил Лиль, напряженно сопя. Волк, Виспер и Тилиан кивнули, соглашаясь с товарищем, драконы же предпочитали не встревать в разговор людей, молча наблюдая за происходящим.
   – Хорошо, – медленно кивнул вслед за ними Маг. – Видишь ли, я очень долго искал следы Печати по всему миру. Древние хроники, летописи, свидетельства – в каких только местах я ни побывал, разыскивая любые упоминания об этом амулете. По ходу дела я натыкался на следы существования и других Печатей, но это было лишь приятным дополнением к основному предмету моих поисков. Потихоньку передо мной начала складываться общая картина, но все еще слишком неполная. Я, например, ничего не знал не только о том, кто ее создал, но и о том, как и куда она исчезает после смерти своего хозяина, а без этого нечего было и думать пытаться ее найти.
   – По счастливой случайности пятьдесят лет назад я наткнулся на один древний документ, который пролил свет на многие загадки, которые я до того момента безуспешно пытался разрешить, – сделав паузу, продолжил Маг. – Я ничего не узнал о тайне появления Печати, зато прочел рассказ человека, который был рядом с очередным Хозяином в последние минуты его жизни. Он писал, что Печать стала быстро тускнеть и стала прозрачной, как тогда, когда ты ее нашел. А еще через какое-то время растворилась в воздухе.
   Маг замолчал, рассеянно глядя на Биллена, словно заново размышляя обо всем, что рассказал ему только что.
   – Ну и что дальше? – нетерпеливо спросил мальчишка, подавшись вперед.
   – Да ничего, – ответил Маг. – . Суть в том, что спустя многие годы раздумий и новых открытий я точно уверен, что, покинув своего хозяина, Печать на несколько секунд становится снова сама по себе, а потом исчезает и попадает в какое-то другое место, ожидая, когда ее снова найдут. Она не может контролировать свои перемещения, иначе всегда оказывалась бы вблизи людей, и, благодаря этому открытию и неустанным поискам я смог выявить ее примерное местоположение, только вот немного опоздал. Или, как склонен считать наш командир, это не мы опоздали, а ты оказался проворнее. Но это неважно. Да, я уверен, что все происходит именно так, как описано в свидетельствах, но как заполучить Печать в эти несколько секунд? Вот в чем вопрос. А если она исчезнет быстрее? Если по каким-то причинам ее нельзя будет взять и положить в клетку, из которой она не сможет выбраться? У меня слишком мало фактов и уж тем более совсем нет времени, чтобы подумать над ними. Вот почему я не могу пойти на такой риск. Я боюсь, что не смогу снова отыскать ее, и тогда это сделает кто-то другой. Надеюсь только, что тогда меня уже не будет в живых.
   Маг замолчал, печально глядя на мальчишку.
   – Ну хотя бы я точно узнаю, когда мне придет конец, – мрачно ответил Биллен, уставившись вниз. – Я вот думаю…
   Биллен хотел продолжить свою мысль, но его внезапно перебил Фараль, напряженно размышлявший о чем-то последние несколько минут.
   – А вот интересно, – хитро проговорил он, – когда эта штука начнет бледнеть, она ведь будет голодная, как черт? В этот раз-то она крови не получила, так что будет хотеть жрать, верно?
   – Пожалуй, – кивнул Маг. – Обычно за время жизни своего хозяина Печать запасается достаточным количеством сил, но в этот раз она их только тратит, не получая ничего взамен. Да, наверное, она голодна, учитывая ее вспышку гнева во время разговора с Билленом. Но что с того?
   – Я так думаю, что в этот момент ее можно, так сказать, перехватить. Она уже не будет разбираться, кто ее новый хозяин – просто чтобы была кровь, и вцепится в нее, как клещ, это точно. А вы постараетесь тем временем спасти Биллена.
   – Да, она наверняка будет рада, но это не решит главную проблему, – удивленно ответил Маг. – Если только ты…
   Маг замолчал, уставившись на старика и осмысливая сказанное. Фараль только грустно покивал головой и повернулся к внучке, подзывая ее к себе.
   – Ну вот, детка, мы и нашли решение. Осталось только придумать, как оживить после этого Биллена, но, я думаю, с этой задачей Маг справится.
   – Я не понимаю, – ответила Мара, с тревогой глядя на своего деда. – Что ты хочешь сделать?
   – Ну что ж тут непонятного, – поморщился тот. – Я возьму эту поганую Печать и зайду с ней в куб.
   – Нет, – ошеломленно замотала головой Мара, но дед мягко обхватил ее руками и обнял, прижав к себе ее маленькое тело.
   – Моей целью всегда было воспитать и отправить в мир свою внучку, – хрипло проговорил он. – Сейчас, стоя здесь, я вижу, что моя задача выполнена. К тому же я чувствую, что итак вот-вот должен умереть. Да, это вы, молодые, думаете, что смерть никогда не придет за вами, но я слышу ее дыхание за спиной, так что это даже хорошо, что я могу совершить еще один хороший поступок. Я вырастил очень хорошую внучку, лучшую, какую только может пожелать себе любящий дед, и счастлив, что она все-таки нашла свое место.
   – Нет, я тебе запрещаю! – запротестовала Мара, и следом за ней замотал головой Биллен.
   – Я не позволю, чтобы кто-то умирал вместо меня! – воскликнул он, но Фараль только отмахнулся от них обоих.
   – Я все равно умру, так какая разница, сегодня или через пару дней? Этот поход придал мне сил и позволил еще раз пройтись по земле, но теперь, когда он почти закончен, я снова чувствую присутствие смерти. Она идет по пятам, так пусть я умру не напрасно. Моим подарком вам станет долгая жизнь, и я счастлив, что могу сделать его.
   Окружавшие молча слушали Фараля, с уважением глядя на отважного старика. Маг задумался, скрестив руки на груди, и молча переводил взгляд с Биллена на Фараля и обратно, словно оценивал их шансы на успех задуманного. Первым нарушил тишину Волк. Он шагнул к старику и порывисто обнял его, прижав к груди.
   – Ты всегда был отчаянным повесой, – тепло сказал он, отстраняясь от него. – Сколько тебя помню, ты постоянно чудил, старый друг.
   После этого Предводитель повернулся к Магу, устремив на него выжидательный взгляд своих спокойных серых глаз. Тот так же спокойно смотрел на них обоих – храброго старика и командира своих Слуг, двух людей, в чьей отваге он никогда не сомневался, и наконец печально улыбнулся.
   – Мне не нравится твоя идея, но поступай, как знаешь, – сказал он, подходя к Фаралю. – Да, Мартин прав, ты всегда был беспокойным молодым человеком. Лучшим из всех, кого нам посчастливилось встретить на своем пути.
   – Значит, решено, – бодро отозвался тот, хлопнув в ладоши. Этот звук, как удар гонга, словно разбудил окружающих ото сна. Товарищи по очереди молча жали руку старику, который смущенно отнекивался, мол, да что вы, не стоит, ничего особенного, но было видно, что ему льстит уважение окружающих. Последними он обнял Биллена и Мару.
   – Мои дорогие, – дрогнувшим голосом произнес старик. – Я не знаю, что еще сказать вам. Просто знайте, что я вас очень люблю. Вас обоих.
   На глазах старика выступили слезы, но это не были слезы горечи за оканчивающуюся жизнь. Шмыгнув, он вытер рукой нос, поднял голову и обомлел, увидев, что следом за людьми к нему подтянулись драконы.
   Первым свою мощную когтистую лапу ему протянул вожак.
   – Я рад, что могу пожать еще одну поистине мужественную руку великого человека, – пророкотал он, осторожно сжимая ладонь старика. – Да, небывалый поход…
   Вожак покачал головой, словно удивляясь всему происходящему, и уступил место остальным. Драконы по очереди протягивали человеку свои лапы, и счастливый Фараль жал их, не веря своему счастью и позабыв обо всем на свете.
   Биллен наблюдал за всем происходившим с какой-то тупой отстраненностью. Мара прижималась к нему, вытирая беззвучные слезы, Фарт сновал вокруг, не понимая, что творится, и на всякий случай быстро виляя хвостом, но мальчишка не обращал внимания ни на кого вокруг, углубившись внутрь себя. Мысль о том, что он, возможно, все же останется жив, радовала, это бесспорно, но жертва, которую готовился принести старик, которого он знал всего один день, повергала в смятение. Чья-то рука, внезапно опустившаяся на его плечо, вывела Биллена из оцепенения, и он услышал тихий шепот Мага прямо над ухом:
   – Не печалься. Это его решение, и он принял его сам, так что не стоит убиваться. Поверь, твоей вины в этом нет, так что не переживай. Фараль совершил достойный поступок, впрочем, как и всегда. Я только надеюсь, что не напрасно.
   – Напрасно?
   – Ты же не думаешь, что я каждый день вызволяю людей из лап смерти? – насмешливо произнес Маг настолько тихо, чтобы его слышал только Биллен. Однако их диалог не укрылся от глаз окружающих. Товарищи косились на них, понимая, что они говорят о чем-то очень важном, но старательно делали вид, что ничего не замечают.
   Биллен немного побледнел, услышав это, но Маг легко хлопнул его по плечу и со словами «Все будет хорошо» повернулся к остальным:
   – В свете изменившихся обстоятельств мне нужно сделать еще кое-какие приготовления, поэтому я должен ненадолго вернуться в замок. Впереди еще целая ночь, так что время есть, но не будем терять его понапрасну.
   Маг шагнул к драконам, когда у Биллена в голове возникла неожиданная мысль. Он по инерции вскинул руку, окликнув его:
   – Я тут подумал – вы ведь не собирались возвращаться в замок раньше, когда думали, что выхода нет. А где же тогда ваша клетка? Кто принес бы ее сюда, ведь все драконы тут?
   – Всему свое время, – улыбнулся Маг. – Она появится, когда это будет нужно.
   – Но ведь рядом с Печатью никто не может колдовать, – не унимался Биллен. – Не может же она просто так взять и появиться прямо из воздуха!
   – Любознательность не изменяет тебе даже в самые трудные минуты, – одобрительно усмехнулся Маг. – Это хорошо. И все-таки – всему свое время.
   Он развернулся и быстрым шагом направился к вожаку драконов, что-то сказал ему и тот пригнулся, ожидая, пока человек вскочит на его широкую спину.
   – Постараюсь не задерживаться, – коротко бросил Маг, и вожак, не теряя времени, мощно взмахнул крыльями, моментально взмыв в воздух. Следом за ними взлетел еще один дракон, и через несколько секунд их силуэты исчезли, скрытые высокими кронами окружавших маленькую поляну деревьев.
   Биллен обернулся к Волку. Тот спокойно сидел на крыльце, по обыкновению раскуривая свою походную трубку.
   – Я ничего не знаю, – сразу ответил он на невысказанный вопрос мальчишки. – У нашего хозяина полно своих секретов, и мы не суемся туда, куда нас не просят. Я понимаю твое нетерпение, но такой уж у нас выдался поход – все время нужно ждать чьих-то объяснений. Да, тут уж ничего не поделаешь, и в данный момент я ничем не могу тебе помочь.
   – Люди так нетерпеливы, – проурчал над ухом Биллена незаметно придвинувшийся ближе Каррэн. – Раньше нас это только раздражало, а теперь я нахожу это даже интересным.
   – Да, – рассеянно отозвался Биллен, обернувшись к нему и наткнувшись на взгляд больших желтых глаз, с интересом глядевших на него. Странные все-таки друзья его теперь окружали. Биллен улыбнулся этой мысли и положил руку на мерно вздымавшийся бок дракона. Где-то здесь как раз была рана, когда он обнаружил его лежащим в одной из пещер подгорного лабиринта.
   – Ничего не осталось, – машинально проговорил он, проводя пальцами по гладкой чешуе.
   – У меня был отличный доктор, – радостно распахнул зубастую пасть Каррэн, дохнув на мальчишку легкой смесью дыма и серы.
   Окружавшие спутники заулыбались, только доктор и Борода недоуменно смотрели, не понимая, о чем речь.
   – Я вам потом расскажу, – хмыкнул Лиль. – Наш мальчишка лечит почище любых лекарей. И, кстати, без всяких ужасных отваров.
   Он заразительно рассмеялся собственной шутке, и атмосфера на поляне как-то сама собой сразу стала легкой и непринужденной, как будто и не было впереди страшного, пугающего своей неизвестностью утра, а стоянка была самым обычным привалом, после которого отряд спокойно двинется дальше.
   Биллену надоело кресло, и они с Марой уселись прямо на траву рядом с Лилем. С другой стороны на крыльце сидели Волк с Фаралем, рядом – Виспер с Тилианом. Борода и доктор тоже уселись прямо на землю, и только неугомонный Фарт продолжал сновать вокруг, обнюхивая всех по очереди и виляя хвостом.
   Биллен смотрел на драконов. Они передвинулись с середины поляны поближе к дому и теперь сидели рядом, с интересом рассматривая людей. Еще чуть-чуть, подумал он, и их разношерстный отряд станет единым целым, в котором люди и драконы станут не только союзниками, но и друзьями. Да, какая-то внутренняя сдержанность еще отделяет их друг от друга, но она неизбежно исчезнет, и совсем скоро. Разглядывая их, Биллен внезапно осознал, что все шесть пар желтых глаз смотрят только на него, и на мгновение ему почудилось, что драконы читают его мысли. Во всяком случае, Каррэн ни с того ни с сего вдруг качнул вперед головой и медленно опустил веки, словно соглашаясь с мальчишкой.
   Биллен удивленно встряхнул головой. Показалось? Да нет, ощущение было очень реальным. Мара вопросительно взглянула на него, ткнувшись носом ему в висок.
   – Просто задумался. Ничего, – улыбнулся он, оглядываясь по сторонам. Товарищи непринужденно болтали, лениво жуя принесенные Лилем припасы. Тихо и мирно, даже не верится, что этот привал станет последним в их походе.
   Тревожные мысли поневоле снова вернулись к Биллену. Он машинально потрогал сумку, в которой лежал грозный беспощадный амулет, как делал это все последние дни, и почувствовал легкий толчок сбоку.
   – Не изводись, – тихонько прошептал ему Лиль, многозначительно глядевший на мальчишку. – У нас впереди еще много дел, успеешь нанервничаться.
   – Да, я бы хотел отправиться с вами на остров, – подхватил тот, радуясь, что можно отвлечься от тревожных мыслей, которые упрямо запускали в сердце липкие щупальца страха.
   – Ну вот и отправишься, – кивнул Лиль. – Нам помощник не помешает, тем более с такой-то саблей. Лучшего оружия, чтобы вернуть должок, и не придумаешь.
   Биллен медленно кивнул и достал свою саблю, в очередной раз удивляясь ее легкости и изящности. Лиль тоже глядел на нее, прищурив глаза и, видимо, что-то вспоминая.
   – Эх, – в сердцах крякнул он, – ты бы знал, сколько раз я выпрашивал ее у Свана. Дашь подержать?
   – Конечно.
   Биллен протянул саблю Лилю, и тот осторожно взял ее в руки, словно это был не металлический клинок, а ваза из хрусталя тончайшей работы. Казалось, он даже задержал дыхание, бережно вращая ее в руках и внимательно рассматривая узоры, покрывавшие легкий металл. Шумно вздохнув, он вернул ее Биллену, потом высморкался в скомканную тряпку, извлеченную из очередного кармана, и радостно улыбнулся.
   – Нет, я рад, что он отдал ее тебе. Это ж надо – так понравиться нашему молчуну, а?
   Он оглянулся на Волка, и тот серьезно кивнул, соглашаясь с другом.
   – Да, так быстро Сван еще ни с кем не сходился. Виспера он вообще первые года два обходил стороной, пока не признал.
   Виспер нервно дернул плечами под дружный смех товарищей.
   – Да ничего подобного. Это из-за того, что я нечаянно ему на лицо наступил, а потом утром опрокинул его суп. И не два года, а пару дней.
   – А еще что? – вкрадчиво спросил Лиль, еле сдерживаясь от хохота.
   – А, ну… – покраснел Виспер. – Нечего было так меня поить. Вы же звери, меры не знаете. Ну я и перепутал комнаты.
   – И потом… – просипел Лиль, смахивая выступившие от натуги слезы.
   – Испортил его кровать, – дипломатично закончил за Виспера Волк под общий хохот собравшихся. Даже драконы зашевелились и зафыркали, присоединяясь к общему веселью.
   – Ох, – всхлипывая от смеха и держась за живот, выдохнул Лиль, поворачиваясь к Биллену. – Конечно, после такой череды сюрпризов Сван начал осторожничать – а ну как наш молодой друг выкинет еще что-нибудь в таком роде.
   – Но вообще да, – серьезно добавил он, – ты побил все рекорды. Так что я рад, что эта сабля теперь находится у тебя. В конце концов, у меня свои есть, причем целых две.
   – А долго вы были знакомы? – спросил Биллен, опасаясь, что после этого вопроса Лиль замкнется в себе, но тот ответил, лишь немного погрустнев.
   – Долго. Супруги столько не живут, сколько времени мы провели вместе.
   Он немного помолчал, сопя себе под нос, и продолжил:
   – Конечно, при нашем образе жизни вряд ли мы умрем от старости, и глупо думать, что стрелы всегда будут пролетать мимо, но все равно это слишком неожиданно. И знаешь вроде, что настанет и твой черед, а все равно кажется, что смерть всегда будет обходить тебя стороной.
   Лиль тихо засопел и уставился в небо. Чистый голубой купол, залитый золотым светом медленно уползающего за линию горизонта солнца, был наполнен целым океаном прозрачного воздуха, который совсем скоро должен был окраситься в густые желтые и красные цвета великолепного заката. Ни одно облачко не нарушало гармонию идеально голубого небосвода, так что даже птицы, казалось, специально притаились в ветвях деревьев, боясь испортить эту великолепную картину.
   – Как хорошо. Вот чего лично мне всегда не хватает, так это таких простых тихих вечеров, – задумчиво проговорил широкоплечий Слуга и вдруг вытянул вперед руку и воскликнул, указывая куда-то вдаль. – О, смотрите, драконы возвращаются!
   Окружающие вскинули головы и увидели приближающуюся стаю драконов, которые отвозили в город спасенных в пещере людей. Они летели к замку, но, завидев остановившийся возле лесного домика отряд, заложили крутой вираж и теперь стремительно падали на поляну.
   Драконы, остававшиеся на поляне вместе с людьми, приветствовали приближающихся сородичей хлопаньем крыльев и громкими криками, и в этих криках отчетливо слышалась не только радость встречи, но и какое-то одобрение и даже восторг, прямо как у людей, которые радостными возгласами встречают возвращающихся с богатой добычей. Биллен пригляделся – несколько членов стаи несли в лапах что-то объемное. Какие-то бесформенные тюки или что-то вроде того. Да нет, для тюков они слишком плотные. Стоп. Ближайший дракон уже намеревался совершить свое коронное падение с торможением, когда Биллен с удивлением различил, что когтистые лапы сжимают свиную тушу. Да, точно, самая натуральная свинья.
   Драконы начали падать на поляну, сбрасывая в последнюю секунду свою ношу. Вот коровья нога, вот еще часть туши, не поддающаяся опознанию, и еще несколько свиней, коза и пара баранов. Ого, где это они так удачно запаслись? Неужели выхватили скотину прямо из стада где-нибудь неподалеку от города?
   Товарищи даже подались вперед от удивления. Фарт завертелся волчком и первым прыгнул вперед. Он уже освоился в обществе драконов и теперь безбоязненно сновал между ними, обнюхивая свалившиеся с неба припасы. Один из драконов решил подшутить над ним и громко фыркнул, выдув волку прямо в морду струю дыма, но тот лишь чихнул и, надменно повернувшись задом, неспешно потрусил обследовать следующую находку. Дракон удивленно изогнул голову, посмотрел по сторонам и обернулся к людям.
   – Какой нахал, – пророкотал он, словно обижаясь на то, что наглый лесной волк не только не испугался его шутке, но, ко всему прочему, еще и проигнорировал ее самым непочтительным образом. Друзья ответили новым взрывом хохота, от души веселясь забавной картине.
   – Я смотрю, вы по пути разжились припасами, – утвердительно произнес Волк, подошедший к драконам. – Это кстати, потому что здесь еды маловато.
   – Да, мы хотели сразу отправиться обратно, но люди настояли, чтобы мы задержались, – ответил другой дракон, переливающийся всеми оттенками зеленого, и, как впоследствии узнал Биллен, это был не дракон, а драконица. – Мы подождали за стенами, чтобы не пугать горожан, и они натащили целую гору мяса, так что большую часть пришлось оставить. Хотя мы с таким же успехом могли приземлиться и на центральной площади – через несколько минут весь город сам вышел наружу вместе с их правителем. Пришлось задержаться, пока люди, которых мы несли, рассказывали остальным обо всем, что с ними произошло. Забавный народ. Одна девочка сплела венок из цветов и повесила мне на шею. Жаль, он растрепался, пока мы летели обратно.
   – Вам начинают нравиться люди, – усмехнулся командир Слуг. – Наверное, в первую очередь потому, что вы нравитесь им?
   Драконица посмотрела на него долгим немигающим взглядом, видимо, решая, рассердиться на человека или считать его слова простым вопросом, но, наконец, ее пасть растянулась в улыбке и они ответила:
   – Думаю, тут мы с вами одинаковы. Или вам нравятся те, кому вы неприятны?
   – Да, – не задумываясь, ответил Волк. – Драконы. Но это, пожалуй, единственное исключение.
   Окружающие драконы зафыркали, оценив шутку человека. Засмеялись и люди. Драконица еще шире осклабила пасть, полную длинных острых зубов, и непринужденно махнула крылом – так человек отмахнулся бы рукой от какой-нибудь глупости, не заслуживавшей его внимания.
   – Ой, когда это было. То дела старые, чего о них вспоминать. Главное, что будет дальше. Кстати, а где наш старший?
   – Улетел в замок вместе с нашим хозяином, – ответил за Волка Лиль. – К вечеру должны быть.
   – Ну и хорошо, – кивнула драконица. – Тогда времени полно.
   Драконы тем временем деловито укладывали рядом принесенную снедь, готовясь по обыкновению зажарить мясо. Люди снова расселись перед крыльцом, устраиваясь вокруг догорающего костра, в который Борода сразу начал деловито подбрасывать новые поленья. Биллен, раздумывая, где бы ему устроиться, решил, что с него хватит сиденья на траве, и тяжело плюхнулся в свое кресло. Ноги гудели, и голова начала немного кружиться, а сидеть в кресле было чертовски удобно, особенно вместе с Марой, сразу прижавшейся к нему теплым боком. Фарт продолжал сновать вокруг драконов, глядя блестящими глазами на выложенные на траве огромные окорока и целые туши, и, наконец, дождался – один из драконов, искоса посмотрев на облизывающегося волка, оттянул свиную ногу и быстро полоснул по ней острыми когтями.
   – На, держи, – тихо прогрохотал он, протягивая внушительный окорок обрадованному Фарту. Тот вытянулся вперед и осторожно взял его в зубы, подняв глаза наверх и так трогательно посмотрев на своего благодетеля, что, казалось, еще чуть-чуть, и у него от счастья выступят слезы.
   – Смотри ж ты, какой подхалим, – хмыкнул Лиль, с улыбкой наблюдая уморительную сцену. – Как мяса нет, так он сразу задницей поворачивается, а тут заплакать готов.
   Драконов эта картина тоже не оставила равнодушными – они фыркали, выражая веселье, и провожали насмешливыми взглядами удачливого волка, гордо тащившего в зубах здоровенную свиную ляху.
   Словно о чем-то внезапно вспомнив, Лиль вдруг встал, быстрыми шагам взбежал на крыльцо и скрылся внутри дома. Несколько секунд там царила тишина, потом что-то упало и покатилось по полу, громыхая в унисон со звучными проклятиями, издаваемыми незадачливым Слугой.
   Потирая голову, он появился на пороге через минуту, держа в руках какой-то музыкальный инструмент, какого Биллен раньше никогда не видел. То, что это был именно музыкальный инструмент, сомнений не вызывало – множество струн, наверное, двадцать или больше, были натянуты на изящно изогнутую дугой раму. Помахав им в воздухе, Лиль окликнул Виспера:
   – Эй, дружище, смотри, я отыскал твою старую арфу. Сыграешь?
   Виспер только отмахнулся, но Лиль, не обращая внимания на отказ, бросил ее молодому Слуге, и тому ничего не оставалось, кроме как поймать инструмент. Помедлив мгновение, Виспер ухмыльнулся и начал поудобнее устраиваться на траве, поставив арфу на ногу и уперев раму в плечо. Его пальцы осторожно легли на струны, и тихая поляна, окутанная наступающим теплым вечером, наполнилась мелодией, похожей на хрустальный звон.
   Виспер играл самозабвенно. Даже драконы, зажарившие мясо и теперь быстро уплетавшие ароматные куски, подняли головы, потом отложили еду в сторону и подтянулись поближе, слушая пленительную мелодию. Биллен тоже слушал, очарованный ее красотой, и в этих звуках ему чудилась и щемящая тоска по родному дому, и радость объятий Мары, журчание лесных ручьев и пьянящий восторг полета, который он испытал, впервые прокатившись на спине Каррэна – словом, все то, что называется жизнью, которой он совсем скоро мог лишиться. Получится ли у Мага то, что они решили сделать? От этих мыслей Биллену одновременно становилось страшно и совестно. Он так и не смог до сих пор решить, как относиться к тому, что другой человек войдет в клетку, созданную специально для него. Как он будет смотреть в глаза Маре, когда они оба знают, что ее дед пожертвовал своей жизнью ради него? И как смотреть в глаза ему?
   Но, взглянув украдкой на Фараля, Биллен внезапно осознал, что старик ни о чем не жалеет. Он сидел, слушая мелодию Виспера с печальной улыбкой, но это была обычная светлая грусть человека, прожившего долгую интересную жизнь и теперь оглядывающегося назад. Жалко ли ему было прошедших лет? Наверное, да, но Фараль не всматривался вперед, страшась неизбежного конца. Он просто вспоминал прожитые годы, события которых воскресали в его памяти, разбуженные звуками прекрасной мелодии.
   Биллен перевел взгляд на Мару. Она тоже смотрела на своего деда и, видимо, испытывала схожие чувства. Упрямое выражение на ее лице сменилось грустью, и ее большие глаза были влажными. Она почувствовала, как Биллен повернулся к ней, и вопросительно посмотрела на него, но тот только неопределенно покачал головой. Взбалмошная девчонка поняла не разумом, нет – сердцем, что они думают об одном и том же, проницательно посмотрев ему в глаза, и эта печаль словно еще больше сблизила их. Она прижалась к нему и тяжело вздохнула, тихонько засопев Биллену в ухо.
   В небе вовсю разгорался грандиозный закат, и теплый летний вечер наконец опустился на замершую в глубине леса маленькую поляну. Легкая печальная мелодия затихла последними хрустальными каплями, но уже через секунду густой вечерний воздух наполнился новым каскадом звуков. Виспер не думал останавливаться, отдавая своему инструменту всего себя. Окружавшие сидели молча и слушали, затаив дыхание и уставившись кто куда, и даже драконы, проявившие поначалу простое любопытство, теперь неподвижно сидели вокруг, замерев подобно диковинным статуям.
   Биллен пригрелся в своем кресле, удобно устроившись в объятиях Мары, и его начало клонить в сон. Поначалу он пытался сопротивляться, с трудом открывая слипающиеся глаза, но слабость и накопившаяся усталость взяли свое.
   Это был даже не сон, а какое-то полузабытье, сквозь которое он смутно слышал мелодию, издаваемую прекрасной арфой Виспера, потом тихие голоса друзей и чьи-то осторожные шаги вокруг. Разум лениво ворочался в глубоком омуте засасывающей дремы, и окружающие звуки казались совсем близкими и в то же время очень далекими. Пару раз Биллен даже пытался открыть глаза, чтобы посмотреть, что происходит вокруг, но это оказалось выше его сил – тяжелая густая дремота просто так не выпускала из своих пленительных объятий. Кто-то накрыл его сверху теплым пледом, и Биллен равнодушно отметил это событие краешком сознания, который существовал словно отдельно от него, тихонько тлея где-то в глубине рассудка и сопротивляясь навалившемуся оцепенению. Он еще успел услышать, как кто-то сказал «Пусть поспит», и, наконец, окончательно утратил всякий контакт с реальностью, провалившись в глубокий беспокойный сон.
   Как это всегда бывает, он не помнил начала, всякий раз оказываясь где-то в середине действия. Вот он идет по пустому покинутому городу, озираясь вокруг и видя следы запустения и разрухи. Потом почему-то оказывается на верхнем этаже дома – таких он не видел даже в крупных селениях, когда приезжал с отцом на ярмарку – и долго спускается вниз. Повсюду на полу лежат трупы огромных крыс, и невыносимая тишина начинает звенеть в ушах, усиливая ужас и отвращение, вызываемое неприятной картиной. Узкий лаз, ведущий под землю, где в глубине находится гроб, в котором лежит что-то нехорошее. Биллен не помнит, как и когда он здесь оказался, и начинает лезть вперед, зная только, что пришел сюда специально за этим. Он ползет по тесному сырому проходу, и уже понимает, что впереди его ждет встреча, от которой любой здравомыслящий человек бежал бы, как от огня, но все равно зачем-то перебирает руками и ногами, протискиваясь все дальше и дальше.
   Бессвязные болезненные видения сменялись одно за другим, становясь все неприятнее. Когда какой-то неизвестный ударил его копьем в живот, Биллен даже почувствовал боль – обычную, самую натуральную боль, от которой скрутило кишки и помутилось в голове, но спустя мгновение он уже не помнил об этом, прячась вместе с несколькими людьми за наваленной посреди улицы баррикадой и укрываясь от стрел, густо летевших с другой стороны. В отличие от своих видений, когда благодаря открывшемуся дару он оказывался в другом месте, сейчас он даже не помнил, кто он такой. Было только «я» человека, который оказался в странном и опасном месте и теперь всеми правдами и неправдами старается уцелеть, но это чертовски сложно, когда ты пытаешься кричать, но из открытого рта слышен лишь слабый стон, а ноги, как ни старайся, наотрез отказываются бежать.
   Оставшиеся на поляне друзья с волнением наблюдали за Билленом, который беспокойно ворочался во сне и иногда тихонько постанывал. Ближе к полуночи его начало лихорадить – лицо юного волшебника вспотело и лоб стал горячим, а с губ то и дело срывались бессвязные слова. Доктор пару раз попытался сделать компрессы, но потом только махнул рукой, заключив, что медицина здесь бессильна, и угрюмо усевшись обратно на крыльцо. Борода развел поярче костер, и друзья сбились тесной кучкой перед домом, сидя почти вплотную друг к другу. Драконы тоже сидели рядом, не разбредаясь по поляне. Они не могли ничем помочь, но таким образом, видимо, пытались отдать дань уважения маленькому храброму человеку, до сих пор не сломавшемуся под тяжелым гнетом жестокого амулета.
   Мара продолжала сидеть с Билленом, обнимая его и гладя по голове, когда он особенно сильно начинал дергаться во сне. В такие моменты Фарт, который лежал рядом, подскакивал на ноги и, тихонько поскуливая, клал свою голову Биллену на колени, словно пытался этим нехитрым действием хоть как-то облегчить страдания своего спасителя. Люди мрачно смотрели на огонь, весело потрескивавший и освещавший печальные лица, и никто не хотел нарушать воцарившуюся на поляне тишину, понимая, что никакие слова не стоят того, чтобы произносить их сейчас.
   – Мартин, что-то наш хозяин задерживается, – наконец тихо проговорил Лиль, обращаясь к Предводителю. Он давно заметил, что Мара все чаще вопросительно смотрит на Волка, напряженно кусая губы, и не меньше нее волновался из-за долгого отсутствия Мага. – Часов шесть уж прошло, пора бы и вернуться.
   – Сам знаю, – спокойно ответил тот, глядя на костер серыми глазами, в которых отражались маленькие язычки пламени. Потом повернулся и посмотрел на спящего Биллена. – Он ему все равно ничем не поможет, а до полудня с Билленом ничего не случится. Время есть, успеет.
   Лиль насупился и посмотрел на враз погрустневшую Мару. Ее дед сидел рядом с креслом, примостившись на ступеньках крыльца, и теперь гладил расстроенную внучку по плечу.
   – Ничего, дорогая, все будет хорошо. Ну лихорадит его, подумаешь. Ты вон меня сколько раз лечила, и ничего – жив-здоров, еще и по горам бегаю.
   Мара печально улыбнулась и прижалась щекой к руке деда. Говорить не хотелось, и с приближением рокового часа щемящая боль от будущей утраты все глубже проникала в сердце. Она быстро зажмурилась, глубоко вдохнула воздух, отгоняя тревожные мысли, и аккуратно высвободила руку из-под Биллена, чтобы встать и немного размяться. Руки, ноги, спина – все занемело от долгого неподвижного сидения в кресле. Сделав несколько шагов, Мара оказалась среди драконов. Эта маленькая хрупкая девчонка совершила настоящий подвиг там, в пещере, вытащив два десятка людей из объятого пламенем корабля, и драконы знали это, уважительно поднимая головы и провожая ее долгими внимательными взглядами желтых глаз, слегка светящихся в темноте.
   – Ночь впереди длинная, не изводи себя понапрасну, – раздался сбоку чей-то голос.
   – А? – растерянно обернулась Мара и увидела драконицу, с которой недавно разговаривал Волк.
   – Мы знаем, что произойдет утром, и что пытается сделать ваш Маг, – ответила та. – Надеюсь, у него получится.
   – Да, я тоже, – покивала в ответ Мара, сжимая губы от подкатившего к горлу кома. – Только тогда я потеряю своего деда, а я его люблю.
   – Мы все кого-то любим, маленькая храбрая девочка, – тихо произнесла драконица, глядя куда-то вдаль, словно разговаривала сама с собой. Потом встрепенулась и посмотрела на Мару. – Старая использованная жизнь в обмен на новую – думаю, это хорошая сделка. Биллен станет великим волшебником и сможет сделать много хорошего. Мы, драконы, видим это, поскольку он в какой-то степени близок нам, ведь его стихия – огонь.
   Мара устало улыбнулась и провела рукой по переливающейся зеленым чешуе. Она была чуть теплой и приятной на ощупь. Драконица насмешливо фыркнула:
   – Какие вы все-таки забавные существа, люди. Вам всегда обязательно нужно к чему-то прикоснуться, кого-то погладить, иначе ваши ощущения кажутся вам неполными.
   Мара испуганно отдернула руку, решив, что обидела дракона, погладив его как домашнее животное, но та только улыбнулась.
   – Да все нормально, не бери в голову. У нас, конечно, есть твердолобые сородичи, которые считают унизительным позволить человеку погладить себя, но я не из таких. Хочешь гладить – пожалуйста, я не против. Просто вы такие смешные… И в то же время такие отчаянно храбрые, – задумчиво добавила собеседница, глядя на Мару.
   – Знаешь, что? – продолжила она наконец. – Иди-ка ты поспи. До утра все равно ничего не изменится, а у тебя совсем не осталось сил. Виданное ли дело, чтобы ребенок делал все наравне со взрослыми.
   – Но Биллен не старше меня, он мой ровесник, – упрямо возразила Мара.
   – И смотри, куда это его привело, – сварливо ответила драконица. Потом смягчилась и добавила. – Ему помогала сила Печати, поэтому он смог выдержать все испытания. И сейчас держится, но только уже за счет силы духа, а у нее тоже есть свой предел. Могущество обретается с годами, и настанет день, когда вы оба станете сильными, но это произойдет не сегодня. И даже не завтра.
   Мара помедлила, пытаясь собраться с мыслями.
   – Поэтому так опасно пользоваться этой Печатью? – наконец спросила она. – Ты сразу получаешь безграничные возможности, которым никто не может противостоять?
   – В точку, умная девочка. Никто не должен обладать таким могуществом, потому что в конце оно обязательно обернется большим злом, даже если хозяин не хочет этого. А теперь иди, тебе нужно отдохнуть. Я бы предложила тебе лечь на мой бок, но ты все равно откажешься, потому что твое сердце говорит, что ты должна быть рядом с Билленом, и это правильно. Но постарайся заснуть, иначе завтра будешь совсем без сил.
   Мара действительно чувствовала, что последние сутки не прошли даром – ноги сами подгибались, а глаза слипались прямо на ходу. Она благодарно кивнула милой драконице и повернулась обратно. Та еще какое-то время смотрела ей вслед, задумчиво щуря умные желтые глаза, потом вздохнула и положила голову на траву.
   Спутники, расположившиеся вокруг костра, тихо разговаривали между собой. Волк вопросительно посмотрел на Мару, но она только слабо улыбнулась и устроилась рядом с Билленом, обняв его и положив голову на высокую спинку кресла. Закрыв глаза, она с блаженством погрузилась в темноту, продолжая еще несколько секунд слышать тихие голоса, а потом исчезли и они. Фараль, крякнув, поднялся со ступенек и зашел в дом, появившись снаружи еще с одним одеялом. Он заботливо укрыл внучку, подоткнув ее со всех сторон, но она была уже где-то далеко, не слыша и не чувствуя ничего вокруг.
   – Устали дети, – улыбаясь, сказал он, усаживаясь обратно на крыльцо. – Я бы в их возрасте, наверное, давно свалился.
   – Нет, ты вряд ли, – возразил Волк, качая головой. – Ты бы еще продолжал скакать вокруг. Такой был неугомонный…
   Предводитель многозначительно обвел глазами товарищей, и те не смогли сдержать улыбки.
   – И внучка твоя вся в тебя пошла, – добавил он, глядя на довольного старика. – Что случилось с ее родителями? И как ты вообще жил все эти годы?
   – Ну, – задумался Фараль. – Жил как все. Хотелось путешествовать, искать приключений, но однажды я встретил девушку и так и остался с ней. У нас родилась дочь, такая же смышленая и такая же бестия, как Марка. Шли годы, мы обзавелись хозяйством, дочь выросла и влюбилась в такого же бродягу, каким был я сам. Забавно – я смотрел на них и видел в точности свою судьбу. Он тоже остался с ней, и мы жили большой семьей. Меня, конечно, тянуло отправиться куда-нибудь, но родной очаг был мне дороже всего на свете. Каждое утро я просыпался с одной мыслью – как хорошо, что они у меня есть. Скоро на свет появилась внучка, Мара. Смешная такая. Мать с отцом в ней души не чаяли, все время баловали. А потом… Я как-то раз взял Марку с собой в лес. Я часто уходил на пару дней побродить по окрестным горам, а в этот раз решил взять с собой и внучку – всего-то на полдня, пройтись по округе. Ей уже четыре года было, а скакала она, как молодая лань. Я ей все про разные деревья рассказывал. Это, мол, орех, а это чертово дерево. Заодно набрали грибов, ягод, а когда вернулись, то увидели догорающий дом. Сарай для скотины, амбар – все сгорело. Я так и не узнал, что там произошло – или само загорелось, или кто мимо проходил да помог, но вся моя семья осталась в доме. Любимая жена, дочь и зять. Я увидел их обгоревшие тела, когда сунулся внутрь, но так и не смог подойти. Не помню, сколько я просидел рядом с домом – как пьяный был. И дальше бы сидел, и, наверное, так и помер бы рядом от горя, но у меня была Мара, о которой я должен был позаботиться. И мы ушли. Смешно. Все эти годы я вспоминал вольную походную жизнь, и вот снова стал бродягой, только вот радости мне это уже не принесло. Две недели мы шли через леса и деревни. Добрые люди давали еду и ночлег, но я никак не мог остановиться – ноги сами гнали меня вперед, подальше от того места, где остались мои любимые. И однажды мы наконец вышли к морю. Дальше идти было некуда, и я свернул в первую попавшуюся рыбацкую деревню. Там сбоку оказался бесхозный дом. Хозяева давно покинули его, а рыбаки были не против, чтобы я там обосновался. Я подлатал крышу, починил на скорую руку все, что нужно, и так и остался там вместе с внучкой. Последние десять лет мы там и провели. Марка подросла, и настал ее черед заботиться обо мне, силы-то ушли. Она не помнит родителей, а я не могу рассказать ей о них, до сих пор что-то мешает. Смотрю на нее и вижу своих жену и дочь – очень она похожа на них обеих. Пытаюсь открыть рот, а в горле ком.
   Волк печально смотрел на старика, который заново переживал трагедию всей своей жизни. Тот шмыгнул, вытерев нос рукавом, и пронзительно посмотрел на командира Слуг.
   – Отдай ей это письмо, когда меня не станет. Сам выбери момент, когда сочтешь нужным. Здесь все. Человек не должен расти, ничего не зная о своих родителях, и раз уж я не смог рассказать ей о них, пока жив, то хотя бы сделаю это после смерти.
   Старик достал из внутреннего кармана толстую пачку пожелтевших листов и требовательно протянул ее Волку.
   – Передам, – коротко ответил тот и кивнул, пряча густо исписанные листки в такой же внутренний карман.
   – Ну вот и хорошо, – облегченно сказал Фараль, хлопая себя ладонями по коленям. Потом с любопытством обвел глазами спутников и спросил. – Ну а вы что делали все эти годы? Где были после того, как я, так сказать, отделился?
   – Ой, да где только не были, – махнул рукой Лиль. – Когда ты покинул нас, хозяин сказал, что у тебя, мол, своя дорога, а нас ждут новые задания. Мы и в замке-то пробыли от силы неделю. А потом понеслось.
   Спутники тихо общались под легкое потрескивание костра, наслаждаясь теплой летней ночью. Драконы мирно дремали вокруг, а Слуги все рассказывали, описывая в подробностях свои многочисленные путешествия. Старик жадно слушал их с горящими от возбуждения глазами, будто ребенок, упросивший родителей рассказать новую сказку, и его лицо, покрытое глубокими морщинами, молодело на глазах, словно он действительно вернулся в прошлое.
   Биллен в очередной раз тихонько застонал сквозь сон и внезапно открыл глаза, не понимая, что с ним происходит. Его лихорадило. Руки тряслись, одежда стала мокрой от пота, и по телу пробегал жгучий озноб, от которого стучали зубы и сотрясалось крупной дрожью тело. Он неуверенно поднял голову, пытаясь оглядеться вокруг, но все виделось, как в тумане. Доктор, который вместе с Бородой слушал рассказы Слуг, открыв рот от удивления, первым заметил его пробуждение и через секунду подскочил к нему, трогая лоб и суетясь вокруг больного мальчишки. Мара спросонья вяло покрутила головой, но тоже моментально пришла в себя, увидев, в каком состоянии находится Биллен.
   – Тихо, тихо, все хорошо, – успокаивала его она. Биллен водил по сторонам мутным взглядом, плохо понимая, что происходит, и машинально залпом выпил жидкость из миски, которую поднес к его губам доктор.
   – Ложитесь, молодой человек, – приговаривал тот, часто кивая головой. – Это все дурные сны и лихорадка. Неприятное состояние, что тут скажешь, но скоро станет лучше. Кладите голову.
   Биллен откинулся назад, глубоко вдыхая воздух и продолжая стучать зубами. Но, по крайней мере, теперь со зрением было все в порядке.
   – Где… Маг? Вернулся? – спросил он, повернув голову к Слугам.
   – Нет, не вернулся пока, – зачастил Лиль. – Все еще занят. Но ты спи. Как раз поспеет, когда проснешься.
   – Да я уже проснулся, – слабо ответил Биллен. Его все еще трясло от озноба и тех неприятных болезненных видений, которые преследовали его все время, пока он спал.
   – Еще ночь, – ласково погладила его по плечу Мара. – Поспи еще, тебе нужно отдохнуть.
   – Да, наверное, – прохрипел Биллен, вздрагивая и кутаясь в одеяло. Ему действительно стало немного легче – отвар доктора действовал быстро, и почти сразу снова захотелось спать. Он даже зевнул и уткнулся головой в Мару, заботливо поднявшую руку, чтобы обнять его.
   Через несколько секунд он уже крепко спал. Лоб Биллена стал прохладным, и по его спокойному лицу было видно, что кошмарные сны отступили, оставив в покое вконец обессилевшего мальчишку. Подождав еще какое-то время, Мара тоже зевнула и, улыбнувшись спутникам, положила голову на спинку кресла и закрыла глаза.
   Светало. На поляне перед домом тихонько тлел костер, в который Борода время от времени подбрасывал небольшие ветки. Друзья сидели вокруг, разговаривая вполголоса и передавая по кругу один из бутылей с вином, которые Лиль прихватил с собой из замка. Два других уже были пусты и теперь лежали на траве вместе с опустевшей фляжкой Фараля, без которой он не отправлялся ни в один поход. Мара с Билленом крепко спали, и товарищи старались не шуметь, чтобы не нарушить их сон.
   – Дети, – задумчиво сказал Фараль, с улыбкой глядя на обнявшихся подростков. – Как они быстро растут. Кажется, еще вчера Миле было пятнадцать, а теперь вот и внучке столько же. Жаль только, что не увижу, как она вырастет.
   – Но она вырастет, – мягко ответил Волк, кладя руку на плечо старика. – Благодаря тебе. Ты спас ее, забрав с собой в лес в тот день, и заботился о ней все эти годы. Только благодаря тебе она стала такой отважной и смелой девочкой.
   – Да, – покивал головой Фараль, поспешно вытирая скупую слезу. – Марка самое дорогое, что у меня есть. Надеюсь, что она будет счастлива.
   – Так и будет, мой друг.
   Предводитель улыбнулся и протянул старику наполовину опустошенную бутыль. Тот глотнул и передал ее Висперу.
   – Хорошее утро, – сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь. – Сколько раз мы вот так встречали рассвет?
   – Не сосчитать, – хмыкнул Лиль, принимая бутыль, которую передал ему Виспер. – Скоро уже и солнце взойдет. А денек-то обещает быть жарким. Вон, ни облачка, и ветра совсем нет.
   Друзья расслабленно сидели, наблюдая за оживающей после короткой летней ночи природой. Где-то в лесу начинали перекликаться первые проснувшиеся птицы, смолкли жабы, появились первые бабочки и шмели, переждавшие темноту в своих укрытиях и теперь весело порхавшие над покрытой утренней росой травой.
   – А помните… – нарушил молчание Фараль, и тихий разговор снова потек своим чередом.

Глава XVII

   Муха. Или шмель? Или все-таки муха? Настойчивое жужжание упорно пробивалось сквозь сон, раздаваясь где-то совсем рядом. Глаза открывать не хотелось, и Биллен продолжал дремать, лениво гадая, кто может издавать такой звук. Может, оса? Нет, у осы звук тоньше, такой же острый, как ее жало, и угрожающий. А этот какой-то добродушный. Наверное, все-таки шмель.
   Взззыг. Звук пропал, но через несколько секунд раздался снова. Надо посмотреть, решил Биллен, и наконец открыл глаза, чтобы сразу зажмуриться. Моргая и щурясь, он попытался заслониться рукой от ярко светившего солнца, но только и смог, что еле заметно пошевелить пальцами. Что происходит? Биллен напрягся, снова пытаясь поднять непослушную руку. Та шевельнулась и немного приподнялась, но сразу упала обратно на кресло.
   – Мара, – позвал он, но из горла послышался только слабый хриплый шепот. – Мара!
   Спавшая рядом Мара встрепенулась и резко подняла голову, ошарашено озираясь вокруг. Потом ее взгляд метнулся к Биллену.
   – Что, мой хороший? Как ты?
   – Я не могу пошевелиться, – слабо ответил Биллен, пытаясь выпрямиться. Ничего не выходило. Он лишь дергался, но все силы враз изменили ему, и на большее его уже не хватало.
   – Сколько времени? Где все? – спросила сама себя вслух Мара, продолжая озираться. – Подожди, я посмотрю, куда все подевались.
   Она вскочила с кресла. Драконы грелись в лучах утреннего солнца, некоторые парили в небе, но людей видно не было. Откуда-то из кустов вынырнул Фарт и довольный подбежал к Биллену, встав на кресло передними лапами и лизнув его в лицо.
   Может, они в доме? Мара быстро взлетела по ступенькам и нырнула внутрь.
   – … надеюсь только, что он успеет вовремя, иначе… – услышала она обрывок фразы. Волк резко обернулся, услышав ее шаги, и замолчал, вопросительно глядя на девчонку.
   – Биллен проснулся, но не может двигаться, – выпалила она с порога. – Что происходит, сколько сейчас времени? И где ваш Маг?
   – Нет его, – мрачно пробурчал сидевший на табурете Лиль, глядя себе под ноги. – Время поджимает, через час уж полдень.
   – Но надо что-то делать? – воскликнула Мара, по очереди переводя взгляд с одного Слуги на другого.
   – Мы сделать ничего не можем, – ответил ей Виспер. Последнее время он больше молчал, уступая право говорить старшим, но теперь на его лице было заметно волнение, с которым он ожидал наступления рокового часа. – Наш хозяин все знает. Он успеет.
   Волк коротко кивнул, соглашаясь с Виспером, но для Мары этого было недостаточно.
   – А если не успеет? Вдруг опоздает на минуту? И что мне, сидеть рядом и смотреть, как Биллен умирает?
   – Пока это все, что мы можем сделать, – ответил Волк и дернул головой в сторону дверного проема. – Пойдемте наружу.
   Мара резко развернулась и первой вышла из дома. Биллен все так же сидел в своем кресле, и по его лицу стремительно разливалась смертельная бледность. Кожа стала синевато-белой, с каким-то неприятным желтоватым оттенком, словно он состарился в одну минуту. Мара только ахнула и прижала ладони к губам.
   Увидев друзей, Биллен слабо улыбнулся и тихо сказал:
   – Что-то я совсем расклеился. Может, у нашего доктора найдется еще какой-нибудь полезный отвар?
   Но смущенный доктор только развел руками. Таких отваров он делать не умел, и даже если бы в его распоряжении была лучшая лаборатория на этом берегу моря, он все равно не смог бы приготовить подходящее лекарство.
   – Увы, мой мальчик, – извиняющимся тоном произнес он, впервые назвав так Биллена с момента их знакомства. – Я медик, и занимаюсь лишь телом, а вам нужен доктор немного иной специализации.
   Биллен понимающе покачал головой, словно ожидал этого ответа, и закрыл глаза. Почему-то так он чувствовал себя немного лучше, как будто на осмысление всего, что он видел глазами, уходило слишком много энергии.
   – Сколько… осталось времени? – спросил он, не открывая глаз.
   – Около часа, – ответил Волк.
   Биллен ничего не сказал, продолжая лежать в кресле с закрытыми глазами. Говорить было не о чем, и люди то и дело нервно посматривали на небо, вглядываясь за кроны деревьев, но в воздухе кружились лишь несколько драконов из тех, что остались с ними. Остальные сидели и лежали на траве, греясь в лучах солнца. Они наблюдали за людьми, но старались не тревожить их, понимая, что у тех итак хватает проблем.
   Двое драконов отделились от общей массы и подошли к спутникам. Это были Каррэн и драконица, с которой Мара разговаривала этой ночью. Они внимательно посмотрели на Биллена, и Каррэн аккуратно положил голову ему на ноги, скосив вверх большой желтый глаз.
   – Держись, маленький брат, – утробно произнес он, стараясь, чтобы голос был не слишком громким, – скоро все закончится. Я знаю, ты выдержишь. Ты же спаситель драконов.
   Биллен слабо улыбнулся, не открывая глаз, но уже не пытался поднять руку, чтобы погладить широкую голову дракона.
   – Храбрец, – так же тихо сказала драконица и изогнула шею, повернувшись к Маре. – Жизнь утекает из него. Я чувствую это, и все-таки верю, что помощь придет.
   Биллен слышал ее слова, но они почему-то не вызвали в нем никаких эмоций. Как всегда в такие минуты, когда следовало бояться, истошно кричать и плакать, его охватило равнодушное оцепенение, словно ему было уже все равно, что будет дальше.
   Он прислушался, ловя окружающие звуки. Потрескивание углей в костре, легкое шуршание деревьев, возня драконов и тихие шаги друзей – оказалось, что вокруг так много звуков, которые он раньше не замечал, полагаясь лишь на свои глаза. Тук, тук, тук… Он даже услышал биение собственного сердца. Невидимый ветерок задевал волосы, которые издавали недоступный обычному человеческому слуху шелест, и где-то в лесу неслышно падали с деревьев листья. Тук, тук…
   Вдруг словно острая игла пронзила сердце. Биллен дернулся, открыв рот, и все звуки внезапно исчезли, сменившись полной, абсолютной тишиной. Неужели это и есть смерть? Но почему тогда он чувствует свое тело?
   Рука послушно поднялась, как только он попробовал пошевелить ей. Да, все нормально, слабости как ни бывало. Осторожно открыв глаза, Биллен увидел, что сидит в кресле на том же месте, только вот все вокруг внезапно замерло, словно кто-то взял и остановил время. Мара застыла в нелепой позе, поворачиваясь к Волку и открывая рот, чтобы что-то сказать. Фараль замер на полусогнутых ногах, собираясь сесть на ступеньку крыльца. Драконы, которые описывали круги над поляной, теперь неподвижно висели в воздухе, опровергая все мыслимые и немыслимые законы природы.
   Нет, это еще не смерть, понял Биллен, вставая с кресла. Это кое-что другое. То, чего он до последней секунды так надеялся избежать.
   – Что ж, выходи, – сказал он в пустоту, глядя вокруг себя и ожидая появления незваной гостьи.
   Та не заставила себя долго ждать. Клубящееся пятно темноты возникло прямо из воздуха, не утруждая себя в этот раз постепенным приближением или формой, напоминающей человеческую фигуру.
   – Время кончилось, – прозвучал холодный властный голос. – Что ты решил?
   – Как кончилось? – спросил Биллен. – Сутки еще не прошли, у меня есть еще час.
   – Не торгуйся со мной, – послышались в голосе недовольные нотки. – Только я одна решаю, сколько времени я буду ждать. Итак?
   «Время!», лихорадочно размышлял Биллен. «Нужно потянуть время, пока не подоспел Маг». Постаравшись изобразить растерянный вид, он испуганно зачастил:
   – Я не знаю. Я, может, и хотел бы принять твое предложение, но я о тебе ничего не знаю. Вдруг я попаду в ловушку или мне не понравится? Ты не говоришь ни кто тебя создал, ни сколько тебе лет, где твои прежние хозяева и что случилось с твоим создателем – вообще ничего. А вдруг, если я соглашусь, меня ждет впереди что-то ужасное?
   – Самое ужасное тебя ждет, если ты откажешься, – ответила Печать, но ее тон уже не был враждебным. – Смерть. Но ты прав, когда говоришь, что имеешь право знать подробности сделки. Всего я тебе не расскажу, эту привилегию получает лишь хозяин, но в некоторых вещах смогу удовлетворить твое любопытство. Когда ты станешь моим хозяином, ты сможешь жить гораздо дольше, чем обычные люди. Я не могу дать бессмертия, это не под силу никому, но значительно продлить жизнь мне по плечу. Ты будешь наделен огромной силой и станешь практически неуязвим. А, кроме того, я смогу научить тебя всем вещам, которые умели мои прежние хозяева. Да, они мертвы, но все умирают. Это закон, и еще никому не удалось его обмануть. Что до ловушки, то как раз именно в ней ты сейчас и находишься, и наш союз, наоборот, освободит тебя. Свободный, как ветер, сильный, как ураган – только представь, какой захватывающей станет жизнь, если ты примешь верное решение.
   – Заманчиво, – пробормотал Биллен, нерешительно оглядываясь по сторонам и скользя взглядом по замершим вокруг фигурам друзей.
   Вот он наконец и встал перед выбором, к которому шел все эти несколько дней. Ужасы, лишения, безумная усталость и смерть друга – все вело к этому мгновению, после которого жизнь пойдет лишь по одному из двух путей, которые отчетливо маячили впереди. Вечное проклятие или сиюминутная смерть. Что выбрать? Молодой здоровый организм отчаянно стремился пойти туда, где впереди виднелась жизнь, какой бы она ни была, но разум, даже парализованный страхом, настойчиво толкал в другую сторону.
   – Лучше смерть, – задумчиво проговорил Биллен, словно разговаривая с самим собой, и вяло взмахнул рукой, поворачивая окружающий мир вокруг себя.
   Он так и не понял, что на самом деле произошло. То ли задвигалась поляна, то ли он сам, шатаясь и удивленно глядя по сторонам, начал крутиться на месте, но внезапно окружающая действительность снова пришла в движение.
   – Прощай! – зазвучало вокруг эхо, и оглушенный Биллен пришел в себя. Не видя ничего вокруг, он слепо мотал головой. Пальцы бессильно царапали кресло, лицо посерело, став похожим на обтянутый кожей скелет, и из горла вырвался тихий сухой хрип.
   Каким-то дальний уголком сознания, который всегда угасал последним, Биллен почувствовал, что умирает. Попытавшись вздохнуть, он понял, что уже не дышит, и в эти последние секунды вдруг ясно и четко увидел поляну и друзей, застывших рядом с ним. Драконы яростно хлопали крыльями, оскалив пасти, Фарт истерично лаял, Мара замерла, давясь рыданиями, но Биллен смотрел не на них. Две черные точки стремительно приближались по небу из-за леса. Секунда – и они превратились в драконов, с ревом рассекавших воздух, стонущий под бешеными ударами могучих крыльев. Камнем упав вниз, они буквально разорвали траву, покрывавшую поляну, оставив после себя две глубоких борозды глубиной по колено. Не дожидаясь остановки, Маг спрыгнул с вожака и кинулся вперед, что-то крикнув второму спутнику, неумело скатившемуся со второго дракона и теперь пытавшемуся не отставать.
   Он в несколько прыжков оказался рядом, на ходу расстегивая свою накидку, так что массивные пуговицы отлетели в разные стороны, открыв взору Биллена круглый диск, висевший на цепочке и яростно полыхавший изумрудным и бирюзовым цветами, переливавшимися по его поверхности. Маг взметнул вверх руки и изо всех сил хлопнул в ладони. В руках что-то вспыхнуло, по поляне пронесся ветер, и воздух задрожал, как от сильной жары.
   – Пора! – крикнул Маг замешкавшемуся Фаралю, который застыл в оцепенении, наблюдая за разворачивающейся картиной. Может, он просто не ожидал такой молниеносной развязки, или просто замешкался, но крик Мага привел его в чувство. Торопливо подскочив к Биллену, он рывком открыл застежки его сумки и засунул внутрь руку, вытащив наружу стиснутую в ладони тускнеющую Печать.
   Время остановилось. Ошарашенные испуганные лица друзей застыли, напряженно вглядываясь в старика. Тот стоял, взволнованно глядя на руку. Печать тускнела, золотое сияние вокруг нее уже пропало, и теперь она становилась прозрачной. Еще немного, и последние блики угаснут на ее поверхности. Фараль закусил губу, сквозь слезы отчаяния упрямо продолжая сверлить взглядом готовый вот-вот ускользнуть амулет, и вдруг внезапно переменился в лице. Он улыбнулся.
   «Хорошо. Все получилось», подумал Биллен, и мир вокруг начал таять. Последнее, что он увидел, был массивный огненно-золотой куб, который непонятно как появился посреди поляны, сверкая изумительными сполохами огня, пляшущими по неровной поверхности, словно свитой из тугих огненных канатов. Ни двери, ни отверстия не было видно, но сейчас это было неважно. Он еще успел услышать, как Маг крикнул кому-то «Астиан, давай!», и спокойная мягкая темнота приняла его в свои объятия. «А вот это смерть», понял он и закрыл глаза.
   Биллен уже не слышал, как надрывно взвизгнула Мара, как старый алхимик выхватил из-за пазухи пузырек с маслянистой жидкостью красного цвета и, сбив пробку, влил эликсир ему в рот. Как Слуги моментально, как по команде, окружили его кресло и положили на него свои руки вместе с Магом. Как с новой силой заполыхал амулет, висевший на шее их хозяина, и как счастливо улыбался старый Фараль, разглядывая свою ладонь, из которой продолжала сочиться кровь.
   Фарт приник животом к земле, прижав к голове уши, и жалобно скулил, но на него никто не обращал внимания. Лица Слуг превратились в привычные каменные маски, и теперь они отдавали все силы, щедро вливая их в безжизненное тело Биллена. Старый алхимик выхватил из кармана еще один пузырек, но Маг бросил короткое «Не надо», и тот застыл, взволнованно кусая губы.
   Секунды шли. Драконы вокруг замерли, окружив людей плотным кольцом, и тридцать пар желтых глаз, не мигая, смотрели на Биллена.
   – Почти все, – устало сказал Маг, убирая руки. Пошатнувшись, он обернулся к вожаку драконов и качнул головой, подзывая его. Тот приблизился, и Слуги расступились, пропуская его к телу.
   Дракон посмотрел на Биллена и удовлетворенно кивнул.
   – Возвращайся, – грозно пророкотал он и глубоко вздохнул, извергнув из пасти короткий сноп огня прямиком на неподвижное тело.
   Мара рванулась вперед с криком, но вовремя поднятая рука Мага остановила ее на полпути.
   – Все хорошо, так надо, – сказал он, не давая ей прорваться дальше. – Огонь может быть разным. Этот должен помочь.
   – Что? Как огонь ему поможет?! Вы сейчас сожжете… – выкрикнула Мара, но Маг повелительно поднял вторую руку, и она осеклась на полуслове.
   – Я знаю, что делаю. Огонь – его стихия, драконы как никто другой чувствуют это. Посмотри.
   Дракон еще несколько раз окатил тело огнем, и пламя угасло. Биллен лежал совершенно невредимый, даже одежда была целой, только кожа немного покраснела, став из мертвенно-синей почти нормального цвета. Нагнувшись к нему, Волк прижал ухо к его груди и несколько секунд вслушивался, задержав дыхание. Потом выпрямился, и казалось, что командиру Слуг впервые за его долгую жизнь изменило его железное самообладание. Он устало вытер пот со лба и внезапно громко рассмеялся.
   – Живой… Живой! – снова воскликнул он, звучно хлопнув по плечу Лиля, отчего массивный коренастый силач чуть не отлетел в сторону.
   – Живой, – радостно повторил Фараль, обнимая внучку, бросившуюся ему на шею. – Вот и все, детка. Все получилось.
   Фараль отстранился от Мары, посмотрел в заплаканные глаза и расцеловал ее в щеки. Потом повернулся к Магу и спросил:
   – Нам нужно заканчивать, а то моя новая подруга того и гляди захочет посмотреть на своего нового хозяина и будет очень недовольна его возрастом.
   – Или почувствует, – добавил Волк, грустно глядя на старика.
   – Да, – ответил Маг. – Пора. Печать может в любую секунду почувствовать обман, и тогда мы уже не сможем ее остановить.
   Фараль кивнул и перевел взгляд на амулет, висевший на шее Мага.
   – А это что? – спросил он, указывая на него пальцем. – Я думал, что рядом с моей Печатью никто не может использовать волшебство.
   – Да, – улыбнулся Маг в ответ. – Если только у него самого нет другой Печати.
   Фараль открыл рот от удивления. Даже Слуги, казалось, не ждали такого поворота событий, но они хранили сдержанное молчание, не бросаясь к хозяину с расспросами и только с любопытством поглядывали на его грудь.
   – Я давно обнаружил ее, но хранил эту тайну в секрете и никогда не использовал этот артефакт. Сегодня мне пришлось его надеть, но это случилось в первый и последний раз. А теперь за дело.
   Фараль кивнул, поджав губы, и приготовился слушать, но объяснения Мага были недолгими.
   – Я могу раскрыть куб всего на пару секунд, – сказал тот. – Он настолько прочный, что на большее меня не хватит, даже с моей Печатью. Ты должен успеть запрыгнуть внутрь, и щель сразу схлопнется. Если ты замешкаешься, она попросту разрежет тебя пополам. Не сразу – твой амулет не даст сделать этого, но и его хватит ненадолго, поэтому постарайся сделать все быстро. Вот и все.
   Фараль быстро покивал головой и замер на месте, с грустью глядя на своих товарищей.
   – Ну вот, пришел и мой черед. Моим лучшим приключением было знать всех вас, друзья. А самой большой радостью – иметь такую замечательную внучку. Жаль, что жизнь проходит так быстро, но глупо спорить с неизбежным концом. По крайней мере, моя прошла хорошо, хоть и не без потерь.
   Старик подошел к друзьям и обнял всех по очереди. Каждому он говорил что-то свое, и глаза всех присутствующих стали влажными. Дойдя до Бороды, старательно сжимавшего губы так, что они посинели, он хлопнул его по плечу и улыбнулся:
   – Ну, бывай, Борода. Спасибо тебе за все эти годы, что ты был рядом. Спасибо за то, что хорошо относился к Маре и никогда не отказывал в помощи. Ты стал ей хорошим дядькой, пусть и не приходился мне братом. Хотя именно братом я тебя всегда и считал. Просто младшим. Поздним ребенком.
   Старик выжидательно уставился на бывшего деревенского старосту, бешено вращавшего глазами и не знавшего, что ответить, чтобы не разрыдаться от полноты чувств, и рассмеялся.
   – Да ты не расстраивайся, Борода, все нормально.
   Крепко обняв его, Фараль повернулся к товарищам спиной и подошел к драконам, все еще окружавшим людей плотным кольцом. Вытянув руку, он коснулся лапы вожака, который протянул ее в ответ, и сказал:
   – Ваше появление было лучшим подарком, какой может получить человек, заканчивающий свою жизнь. Спасибо вам всем.
   Вожак величественно кивнул и выдул в воздух струю пламени.
   – Мы тоже были рады встретить такого человека, как ты, – громогласно прогрохотал он, выпуская из ноздрей струю дыма пополам с паром. – Если за прошедшие столетия все люди стали такими, то я первым склоню перед вами голову.
   И вожак изогнул шею, пригнув голову к земле.
   – Нет, пожалуй, все-таки не все, – усмехнулся Фараль и поклонился ему в ответ.
   Он шел вдоль драконов, по очереди протягивая руки и пожимая мощные лапы, украшенные смертоносными когтями. Как только он отходил, очередной дракон поднимал голову вверх, и новый столб пламени с ревом взмывал в воздух, чтобы сразу погаснуть, а голова дракона опускалась к земле в молчаливом поклоне.
   Дойдя до конца, Фараль вернулся к друзьям и подошел к Маре. Та шмыгала носом, готовая разреветься в три ручья, и старательно сжимала губы, как это только что делал Борода, чтобы не зарыдать сию же секунду.
   – Полно, внучка, не трать зря слезы, – улыбаясь, ласково проговорил он. – Ты ведь помнишь, что говорили драконы? Наши души остаются жить вечно, так что я буду присматривать за тобой одним глазком.
   – Только одним? – всхлипывая, попыталась пошутить Мара.
   – Извини, второй будет занят, – ответил старик на полном серьезе. – Представляешь, сколько всего мне предстоит увидеть? Так что ты уж меня прости, но только одним.
   Мара рассмеялась сквозь слезы и крепко обняла деда.
   – Мне будет тебя не хватать, – прижавшись к нему мокрой щекой, сказала она.
   – Мне тоже, детка. Мне тоже.
   Дед с внучкой замерли на несколько секунд. В это время послышался топот, и из двери дома вынырнул Лиль, кубарем скатившись по ступенькам. Никто не видел, как и когда он успел исчезнуть, зато его возвращение оценили все. Вставая с земли, он держал в руке объемную бутыль с вином, покрытую густым слоем пыли и паутины.
   – Вот, нашел в погребе. В последнюю секунду вспомнил, – радостно воскликнул он.
   Маг молча уставился на Слугу, недоуменно переводя взгляд с него на бутыль и обратно, но Лиль только пожал плечами.
   – Мы ведь должны проводить старого друга. Много времени это не займет, да и случая, боюсь, больше не предвидится.
   – Наш соратник не придумал ничего лучше, чем напиться на дорожку, – задумчиво протянул Волк, обменявшись взглядами с Магом. – Что ж, думаю, в данных обстоятельствах это не самая плохая идея.
   Виспер быстро сбегал в дом и принес несколько кружек, которых по счастливой случайности оказалось ровно столько, сколько нужно. Наполнив их до краев, друзья весело чокнулись и без лишних церемоний залпом выпили содержимое, издав довольное «ах» и бросив пустую посуду в догорающий костер.
   Мара выпила свою порцию наравне со всеми. До этого она всего пару раз пробовала вино, и оно никогда ей не нравилось, да и какое вино могло водиться в бедной рыбацкое деревушке? Разве что кислое пойло или самодельная наливка, которой можно было травить клопов. Но это оказалось совсем другим. Терпкая сладкая жидкость потекла вниз и взорвалась в животе приятным огнем, моментально наполнив тело какой-то неземной легкостью.
   В бутылке осталась еще треть, и Фараль изящным жестом вытащил ее из руки Лиля, сделав многозначительное лицо.
   – Пожалуй, с вашего позволения я прихвачу ее с собой. Оно даже лучше, чем то, что я всегда брал в походы. А теперь прощайте. Мне пора, – с простодушным видом заявил он, словно оставлял веселую пирушку в самом разгаре, собираясь отправиться домой, и вместе с Магом твердой походкой зашагал в сторону огненно-золотого куба, весело размахивая бутылем.
   Остановившись перед ним, старик обернулся, глядя на друзей своей молодости, и с улыбкой покачал головой, в последний раз посмотрев на Мару.
   – Не грусти ни о чем, детка. Вечность уготована лишь мертвым, нам же досталась целая жизнь.
   Он кивнул Магу, и тот взмахнул руками, замерев в неестественной позе, словно пытаясь раздвинуть невидимый барьер. Плечи Мага задрожали от невероятного усилия, из горла донесся натужный хрип, и застывшая огненная стена дрогнула. Сначала показалась лишь узкая щель, но вот она расширилась, потом еще больше разошлась в стороны, и, наконец, стала достаточно широкой, чтобы в нее смог пройти взрослый человек.
   Маг на мгновение повернул голову, и Фараль, не дожидаясь приглашения, быстро шагнул внутрь. Обернувшись, он успел еще раз увидеть лицо внучки, и сквозь стремительно уменьшающийся просвет до нее донеслись его последние слова:
   – Ты так похожа на свою мать…
   Маг сделал резкое движение, в воздухе что-то мелькнуло, и спустя мгновение от прохода не осталось и следа – только сплошная стена, наглухо запечатавшая свое содержимое от остального мира.
   Вокруг воцарилась полная тишина. Мара стояла, прижав руки к груди, и продолжала смотреть вперед невидящим взглядом, словно для нее не существовало преграды, сквозь которую не могла пробиться даже Печать.
   – Я похожа на свою мать… – машинально повторила она слова деда, и большая прозрачная слеза скатилась по ее щеке, сорвавшись вниз и неслышно упав на траву.
   Кто-то обнял ее за плечи. Это оказался Борода, который незаметно подошел к ней и теперь стоял рядом, глядя на последнее вместилище чудаковатого старика, которого всегда любил и в рассказы которого поверил лишь два дня назад.
   – Смотри, – тихонько сказал он, указывая в сторону драконов.
   Мара машинально повернула голову и увидела, как те поднимают головы к небу. Бока драконов раздулись, и через секунду над поляной раздался оглушительный рев, пронесшийся над головами людей подобно урагану. Сотни перепуганных птиц разноцветным облаком вспорхнули в небо, бросившись врассыпную, и три десятка огненных столбов взмыли в воздух последним салютом, которым драконы провожали в последний путь храброго старика.
   – Это в его честь, – сказал Борода, глядя на Мару серьезными глазами. – Думаю, он услышал.
   Мара вытерла слезы и робко улыбнулась.
   – Да, – неуверенно ответила она и решительно тряхнула головой. – Да, услышал.
   Маг, который все это время стоял, согнувшись и упершись руками в колени, наконец выпрямился и вытер лоб рукой. Его уставшее лицо светилось печалью, от чудовищного напряжения вокруг глаз появились черные круги, но в целом он держался бодро. Плавно взмахнув руками, он сделал несколько замысловатых движений и громко выкрикнул несколько слов на незнакомом языке. Огненный куб вздрогнул, словно кто-то, обладающий неимоверной силой, внезапно ударил его, и Маг резко выбросил руки вниз, словно ударяя ладонями в невидимую преграду. В воздухе раздался громкий хлопок, и магическая темница растаяла в воздухе. На месте, где только что стоял куб, осталась вдавленная в землю трава – последнее напоминание о старом товарище, так внезапно вернувшемся в жизнь своих друзей после десятилетий забвения и столь же внезапно покинувшем их, когда его дела в этом мире оказались закончены.
   – Все, – тихо сказал Лиль, украдкой смахнув слезу и оглянувшись по сторонам. Тяжело вздохнув, он повернулся к Биллену, который продолжал лежать с закрытыми глазами, и перевел взгляд на Астиана.
   – Как он?
   – Нормально, – покивал головой старый алхимик, задумчиво пожевав губами. – Не могу сказать, когда он очнется, все-таки это очень сильное потрясение для организма, но он будет жить. В конце концов, он молод, а молодость лучше сопротивляется смерти, чем мы, старики. Думаю, через пару дней мальчик придет в себя.
   Доктор, заинтересованный разговором, подвинулся ближе и робко спросил:
   – Простите. Быть может, я тоже смогу быть полезным? Вы, конечно, мастер, но две головы всегда лучше, чем одна, не правда ли?
   Алхимик с любопытством поглядел на доктора и взмахнул руками:
   – Конечно, почему нет?! Могу я поинтересоваться, на чем вы специализируетесь?
   – Я… – смущено протянул доктор, – знаете ли, всегда интересовался патологиями. И в этом свете ваш, ммм, нынешний пленник представляет огромный интерес. Я считаю, что он, как бы это помягче выразиться, не совсем человек.
   Астиан вздрогнул, словно кто-то уколол его в бок, и чуть не подпрыгнул, изумленно уставившись на доктора.
   – Знаете, я до сих пор не мог понять, что меня в нем смущает, – быстро проговорил он, размахивая руками со скоростью мельницы. – Но вы, коллега, открыли мне глаза. Да, он очень странный, и я, признаться, до последнего времени пытался действовать обычными методами, но теперь все будет по-другому. Надеюсь, вы не собираетесь нас покинуть?
   – Нет, что вы, – счастливо замотал головой доктор. – Наоборот, я очень надеюсь, что вы позволите мне присутствовать на ваших экспериментах, если только моя совесть не заставит меня на время устраниться.
   – Простите, не понял, – помотал головой алхимик, удивленно глядя на доктора.
   – Ну, мало ли какие методы вы применяете к пленным, я ведь не знаю, – еще больше смутившись, пробормотал доктор. – Я в любом случае на вашей стороне, просто не хочу смотреть на такие вещи.
   – О, что вы, – рассмеялся Астиан. – Вы думаете, мы будем его пытать? Увы, должен вас разочаровать. Впрочем, не буду ничего рассказывать, скоро вы сами все увидите.
   Тем временем спутники уже вовсю собирались в дорогу. Костер был потушен, утварь спрятана обратно в дом, и на поляне осталось лишь одно кресло, в котором лежал Биллен. Лиль осторожно просунул под него свои здоровенные ручищи и бережно поднял. Стараясь не трясти, он аккуратно положил мальчишку на спину Каррэна, прижавшегося к земле, где его уже ждала Мара, и в последний раз оглянулся вокруг.
   Поляна была такой же тихой и уютной, как и вчера, когда друзья только приземлились на ней, оставшись дожидаться известий от Мага. По небу лениво плыли редкие пузатые облачка, летний ветерок едва заметно шевелил листья деревьев, и ничто не напоминало о трагедии, произошедшей здесь всего полчаса назад. Даже трава, на которой оставались отметины созданного Магом куба, успела выпрямиться, так что теперь только искусный следопыт мог углядеть место, на котором он стоял совсем недавно.
   Мара старалась не смотреть в эту сторону, сосредоточившись на Биллене. Когда-нибудь она вернется сюда, чтобы в одиночестве постоять на этом месте, но сейчас боль утраты была слишком велика, чтобы она могла спокойно глядеть на этот ни в чем не повинный клочок земли, последний, по которому ступала нога ее любимого непоседливого деда.
   Все приготовления закончились, и задерживаться больше не имело смысла. Волк скомандовал отправление, и драконы один за другим начали медленно подниматься в воздух, делая круг над маленькой поляной, затерянной в густом лесу, и устремляясь вперед к таинственному замку. Фарт в этот раз не сопротивлялся, когда дракон обхватил его своими лапами. Смышленый зверь уже понял, что такие путешествия ничем ему не грозят, да и другого варианта попросту нет, поэтому спокойно реагировал на новый полет. Его лапы смешно повисли в воздухе, когда дракон взлетел, и он только вертел головой, озираясь вокруг и смешно высунув наружу длинный язык.
   Мара последний раз взглянула вниз, держа голову Биллена, и опушка с маленьким лесным домиком скрылась за кронами деревьев, навсегда оставшись где-то позади. Она еще побывает здесь, но это будет уже совсем другая поляна. Что-то неуловимое обязательно изменится в ее облике, и то, прежнее место, где все они провели целые сутки, со страхом ожидая следующего дня, теперь существует только в ее воспоминаниях. Мара сама не заметила, как эта мысль пришла ей в голову, но внезапно ощутила уверенность в своей правоте.
   Да. Замысловатые кульбиты, которые судьба выделывала у нее на глазах, теперь увлекали растерянную и подавленную четырнадцатилетнюю девчонку куда-то дальше в неизвестное туманное будущее, но страха не было. Как, впрочем, и любопытства. Наверное, оно придет позже, когда она смирится с потерей, но сейчас Мара отрешенно смотрела на проплывающий внизу лес с полным равнодушием. Не хотелось ни думать, ни строить планы, и единственное, чего она сейчас желала, было лечь на кровать в какой-нибудь маленькой комнатке, где будет только она одна, и забыться сном на несколько дней.
   Тем временем пейзаж вокруг начал потихоньку меняться. Все чаще стали попадаться свободные от деревьев участки, заросшие высокой травой вперемешку с кустами и полевыми цветами, небольшие речушки, проложившие себе путь в соответствии со своими собственными представлениями о том, где нужно течь прямо, а где можно и завернуть в сторону, и, наконец, лес кончился, сменившись обширной равниной, лениво перекатывающейся через округлые зеленые холмы.
   Величественные горы, высившиеся вдалеке, стали приближаться, выныривая из легкой дымки тумана. Их вершины уходили вверх, покрытые снежными шапками, и Мара догадалась, что это, видимо, те самые горы, которые сплошным кольцом окружали Долину, в которой вырос Биллен. Драконы ускорили свой полет и начали забирать чуть в сторону, но было понятно, что их цель находится все-таки именно здесь, просто немного левее.
   Пока что Мара не видела никакого намека на замок, но горы стремительно приближались, вырастая с каждой минутой. Пологие зеленые склоны впереди постепенно сменялись крутыми отвесными каменными стенами и непроходимыми скалами, гордо говорящими свое твердое «Нет» любому, кто захотел бы рискнуть и попробовать перебраться через них на другую сторону. Но это там, наверху, а внизу все выглядело очень мило. Небольшие рощицы и луга с высокой травой, горная речка, срывающаяся с невысокого утеса сверкающим миллионами брызг водопадом, и сладкий чистый воздух, наполненный неизвестными Маре запахами.
   – Почти прилетели, – тихо сказал Каррэн, повернув голову назад.
   И вправду, через несколько минут драконы, летевшие вдоль подножия гор, внезапно свернули вправо, и взгляду Мары открылась укромная низина, спрятанная в небольшой впадине, образовавшейся между основанием двух горных хребтов. Ее дальняя часть заканчивалась небольшим округлым холмом, упирающимся в неприступные каменные стены, созданные самой природой, и на нем Мара увидела замок. Окруженный деревьями, пышно покрывающими соседние склоны, он выглядел, словно игрушечный. Стройные изящные башни из белого камня, увенчанные синими шпилями и соединенные между собой переходами, стояли полукругом, примыкая с боков к центральной башне – внушительному строению, украшенному полотнами того же цвета, что и плащи Слуг. Высокие окна, диковинные узоры и башенки поменьше, прилепившиеся к ее стенам, дополняли благородный вид замка, остроконечную крышу которого венчал острый длинный шпиль со все тем же развевающимся полотнищем цвета утреннего моря.
   Все это грандиозное сооружение было окружено высокой белой стеной. Несколько особенно крупных деревьев, настоящих гигантов, росли по обе стороны ворот, открытых сейчас настежь, и все это вызвало у Мары приятное чувство, как будто она увидела один из тех снов, после которых на весь день остается хорошее настроение. Древесные колоссы нависали над воротами, образуя пышную зеленую арку, но драконы не стали приземляться перед ней, а попросту перелетели через стену и плавно опустились посреди маленькой площади. Мара оказалась в замке.
   «Жаль, что Биллен не видит этого», подумала она, оглядываясь по сторонам. Большой чистый двор окружали несколько невысоких опрятных домиков, прижавшихся к тонким белым башням. Повсюду вокруг росли ухоженные деревья, между которых извивались дорожки, выложенные белыми камешками. И везде ощущение чистоты и уюта.
   Мара с любопытством озиралась по сторонам, разглядывая двор замка. Драконы приземлялись на ровную вымощенную продолговатыми камнями площадь один за другим, мерно взмахивая крыльями, и их наездники легко спрыгивали на брусчатку, радостно потягиваясь и довольно улыбаясь, как улыбался бы любой другой человек, вернувшийся домой после долгого путешествия.
   – Вернулись! Наконец-то! – раздался чей-то голос, и из главной башни показался забавный толстый человек, быстро семенящий на таких же толстых коротких ножках навстречу прибывшим. – Мы вас заждались. Ну, сразу к столу?
   Толстяк разглядывал спутников с выражением полнейшего и неоспоримого счастья на лице. В руках он мял белый колпак, и Мара догадалась, что это, видимо, повар, хотя никогда раньше не видела поварских колпаков, а лишь слышала о них от деда.
   – Позже, – улыбнулся Маг, качая головой. – Сначала нам нужно устроить наших новых гостей и заняться Билленом. Все остальное потом.
   Толстяк всплеснул руками, раскрыв рот и изучающе уставившись на мальчишку.
   – Так это он? Ну, слава Богу, что у вас все получилось. Я рад, очень-очень рад. Позвольте представиться – я Ромино, заведую кухней и на досуге занимаюсь травами. В отличие от нашего старины Кама, я всегда рад гостям. Захотите перекусить – смело заглядывайте ко мне на кухню, все мое хозяйство в вашем распоряжении. А пока вынужден откланяться, у меня там свинья запекается, нужно ее проверить.
   Смешной толстяк забавно шаркнул ножкой и умчался обратно, провожаемый улыбками спутников. Лиль подошел к Маре, которая продолжала сидеть на спине Каррэна, и аккуратно снял Биллена, взяв его на руки.
   – Куда его? – спросил он Мага, и тот кивнул в сторону входа.
   – Поближе ко мне.
   Лиль направился к башне, стараясь не трясти мальчишку, и Мара сразу двинулась следом. Вокруг них так же, как всегда, вертелся Фарт, задравший голову наверх и глядящий на своего спасителя с трогательным выражением на морде. В это время из остальных башен и домов стали появляться новые люди. Некоторые были явно мастеровыми – они были в замасленных рабочих фартуках с инструментами в руках, другие выглядели чисто и опрятно, и Маре сложно было предположить, каков их род занятий. Все приветливо кивали, радостно окликая Слуг, и с интересом смотрели на новых гостей. Сами Слуги вместе с Тилианом и Бородой остались во дворе, а Маг со старым алхимиком и доктором поспешили в замок следом за Лилем и Марой.
   Внутри замок оказался таким же, каким выглядел снаружи. Широкая двойная лестница из белого камня красиво изгибалась и вела вверх на первый ярус, идущий по кругу вдоль стен башни. Впереди виднелась высокая двухстворчатая дверь, открытая настежь, за которой находился большой зал с огромным камином нереальных размеров, в котором сейчас весело плясал огонь. Вдоль всего зала стоял длинный стол, ломившийся от всевозможной еды, но Лиль, даже не глядя на угощение, начал подниматься наверх, сосредоточенно шагая по ступенькам. Еще две лестницы с противоположной стороны балкона вели дальше вверх, исчезая над потолком, увенчанным огромной хрустальной люстрой, и спутники быстро поднялись на следующий этаж замка, оказавшись в жилых помещениях.
   Видимо, подниматься наверх можно было еще долго, но там, наверное, находилось что-то другое. Какие-нибудь лаборатории, или еще что-то, чем занимаются маги в своих замках. Мара точно не знала, чего ждать от этого места, и с любопытством осматривалась вокруг. Проходя мимо высокого окна, она взглянула в него и на секунду замешкалась, рассматривая вид, открывающийся наружу. Чудесно, подумала она, глядя с высоты холма на сбегающую вниз речку и плавные перекаты подножия гор, но Лиль не останавливался, и она поспешила следом, решив, что еще успеет налюбоваться пейзажами.
   Внутри главная башня казалась огромной. Видимо, сзади к ней примыкали какие-то пристройки, значительно расширявшие внутреннее пространство, иначе она не могла объяснить размеры комнат, встречавшихся ей по пути. Некоторые двери были открыты, другие заперты, но для одной башни их было все-таки многовато. Лиль остановился перед очередными дверьми, и Маг потянул за ручку, открывая комнату. Внутри все было залито яркими лучами солнца. Два окна высотой почти до потолка впускали внутрь целый океан света, а стены из какого-то материала, которого Мара раньше никогда не встречала, были отполированы до блеска, отражая солнечные лучи и еще больше усиливая великолепное освещение. Рядом с левым окном была дверь, ведущая на широкий балкон, на котором в больших кадках росли цветы и диковинные деревья. Широкая мягкая кровать, застеленная белоснежными простынями и накрытая синим одеялом, стол, камин, два кресла и мохнатый пушистый ковер дополняли общее впечатление, делая комнату, пожалуй, лучшим местом в мире, какое только можно себе представить, если хочется отдохнуть и расслабиться.
   Смущенно оглянувшись, Лиль по очереди стянул с себя ногами сапоги и босиком зашагал к кровати.
   – Так будет хорошо, – пропыхтел он, осторожно укладывая Биллена поверх одеяла и стаскивая с него башмаки.
   – Да, – кивнул Маг, – думаю, когда он очнется, ему здесь понравится. А теперь пойдемте. Я попрошу, чтобы его переодели, так что ему останется только спать. Сон – это все, что ему нужно.
   Мара посмотрела на Мага с сомнением, решая, стоит ли ей оставлять сейчас Биллена одного, но тот только доверительно улыбнулся.
   – Ты сможешь вернуться к нему в любое время, – сказал он. – Я не давал распоряжений приготовить для тебя другую комнату, потому что ты в любом случае захочешь остаться здесь, но теперь его жизнь вне опасности, а тебе и самой нужно переодеться и поесть.
   Мара оглядела себя и смущенно покраснела. После двух дней, проведенных со Слугами, она выглядела, как оборванка, и Маг, перехватив ее взгляд, усмехнулся и поманил ее за собой. В комнате находилась еще одна дверь. Хозяин замка открыл ее, и Мара в восхищении замерла на пороге, разглядывая настоящую большую ванну, наполненную до краев водой, покрытой легкой воздушной пеной розоватого цвета.
   – Здесь лежит новая одежда, – показал он на аккуратно сложенные стопкой вещи. – Ты можешь вымыться и переодеться. А потом спускайся вниз, в большой зал.
   Мара смущенно кивнула, стесняясь своего вида и царящей вокруг чистоты, но Маг только рассмеялся, угадав ее мысли.
   – Ты бы видела, в каком виде иногда возвращаются мои Слуги, – шепотом добавил он. – Тут не только грязь, а целое природное бедствие. Ковры приходится попросту выкидывать. Кам каждый раз с ума сходит.
   Весело подмигнув заулыбавшейся Маре, Маг закрыл за ней дверь. Она постояла еще полминуты, недоверчиво осматривая благоухающее приятными ароматами помещение, а потом начала нетерпеливо снимать с себя грязную изорванную одежду, бросая ее в корзину для белья. Шагнув в горячую ванну, она медленно села в воду и зажмурилась от блаженства, которое испытывала впервые в жизни.
   Раньше, в деревне, ей приходилось мыться в большом корыте. Воды, конечно, можно было нагреть вдоволь, если только не лениться и сбегать три-четыре раза на реку, но это не шло ни в какое сравнение с полной ванной, в которую можно погрузиться с головой. Розовая пена приятно шуршала, тихонько потрескивая, и Мара поняла, что счастье все-таки есть, откинувшись и расслабив уставшее тело.
   Она пролежала какое-то время неподвижно, закрыв глаза и наслаждаясь приятным пронизывающим теплом, потом потянулась и принялась рассматривать всевозможные склянки, ровно выстроившиеся по краю ванны. Понюхав и потрогав по очереди пальцем их содержимое, она обнаружила жидкое душистое мыло, о существовании которого раньше даже не подозревала, и немедленно налила его на большую мохнатую мочалку, которая висела рядом на длинном металлическом шесте. Осторожно обходя обожженные участки плеч, она натерлась до красноты, смывая с себя грязь, пот и кровь тяжелого похода, и снова окунулась с головой в воду. Зажмурившись и фыркая, Мара помотала головой и, наконец, вылезла, укутавшись в теплый белый халат, который висел рядом на стене.
   Тут же было и зеркало. Большое, в полный человеческий рост, оно запотело от пара, и Мара протерла его рукавом халата, уставившись на свое отражение. Ее кожа приобрела розоватый оттенок здорового девчоночьего лица, глаза блестели, и единственным, чего не хватало, была расческа. Впрочем, рядом на полке нашлась и она, и Мара быстро расчесалась, удовлетворенно кивнув себе в зеркало, довольная результатом.
   Она взяла одежду, сложенную на табурете, и быстро оделась, натягивая светлые штаны и короткое зеленое платье выше колен. Взглянув напоследок еще раз в зеркало, Мара снова довольно кивнула и вышла обратно в комнату.
   Биллен все так же лежал на кровати, тихо дыша и не двигаясь. Даже веки не подрагивали во сне, так он был спокоен. Мара села на рядом, поправив его непослушные волосы, и погладила его по щеке. Потом нагнулась и поцеловала в губы.
   – Поправляйся, – тихо прошептала она, когда дверь в комнату неслышно открылась.
   Мара почувствовала это по движению воздуха и от неожиданности дернулась, вскочив и испуганно уставившись на двух пожилых женщин, вошедших внутрь. Одна держала в руке стопку одежды, другая маленький тазик с водой.
   – Мы позаботимся о нем, – приветливо сказала одна из них. – Вы можете идти вниз, вас уже ждут. Передайте хозяину, что мы присоединимся, как только закончим.
   Мара смущенно кивнула и, еще раз посмотрев на Биллена, вышла из комнаты. Оглянувшись вокруг, она направилась к лестнице, ведущей вниз, и медленно спустилась на балкон, опоясывающий главную башню замка по кругу.
   Снизу доносился приглушенный гул десятков голосов. Мара перегнулась через перила, но никого не было видно. Значит, все в том большом зале с камином, решила она и так же медленно пошла в сторону полукруглой лестницы, по которой они недавно поднимались наверх, волнуясь и заранее смущаясь встрече с таким количеством новых людей.
   По пути она разглядывала картины, висевшие повсюду вдоль стен, заворожено глядя на прекрасные полотна. Кого здесь только не было. Почтенные старцы с пышными седыми бородами и мудрыми, полными какой-то необъяснимой глубины глазами. Короли, с победным криком взмахивающие мечом в самой гуще сражения или сидящие во главе стола на пышных пирах. Захватывающие дух пейзажи, каких она не видела никогда в своей жизни, но которые, видимо, все-таки существовали где-то очень далеко, на невообразимом расстоянии от унылой рыбацкой деревушки, в которой она выросла.
   Все картины прямо-таки дышали жизнью, словно были написаны не обычной краской, а чем-то другим, как будто художник неведомым ей образом использовал для своих произведений солнечный свет, или сияние луны, или мерцание звезд – в зависимости от того, какое время суток изображалось на очередном шедевре.
   Продолжая разглядывать картины, на которые она не обратила внимания в прошлый раз, когда Лиль нес Биллена наверх, она невольно остановилась возле одной из них. Конечно, ведь эти лица были ей знакомы! Несколько человек стояли полукругом, обнявшись и положив руки друг другу на плечи. Вот сам Маг, он стоит в середине, подняв голову к небу и счастливо смеясь. По бокам от него стоят Лиль и Волк – первый держит на весу здоровенный окорок, отрезая от него очередной кусок своей саблей, а второй смотрит на это и что-то насмешливо говорит, наклонившись вперед и протягивая руку. Вот рядом с Волком Виспер поперхнулся вином из длинного изогнутого рога и теперь кашляет, но все равно продолжает смеяться вместе с Магом, стуча себя по груди кулаком.
   Рядом с Лилем стоит незнакомый человек. Да, это Сван! Мара никогда прежде не видела этого коренастого, вечно насупленного молчуна, но именно таким она его себе и представляла после рассказов Биллена. Наверное, он действительно был прекрасным другом, этот мрачный, с насмешкой и укоризной глядящий на своего товарища силач, украдкой протягивающий ему руку за очередной порцией мяса и словно готовый пожурить его самого за чрезмерное обжорство.
   Картина, изображенная рукой неизвестного художника, была столь забавна и реалистична, что в первую секунду возникало чувство, что фигуры на холсте вот-вот начнут двигаться, и созерцающий полотно человек на самом деле услышит смех и шутки, отпускаемые товарищами в адрес широкоплечего Слуги, самозабвенно занятого своим окороком.
   На картине был изображен еще один персонаж, но Маре он был незнаком. Высокий поджарый мужчина лет тридцати, он стоял, повернувшись к остальным и уперевшись руками в колени. Его заплечный мешок упал на землю, но он не обращал на него внимания, с азартом подначивая своих товарищей, и что-то очень знакомое было в его лице.
   Короткие волосы, походная одежда, сильная жилистая фигура… На нем не было плаща, так что это точно был не один из Слуг, да и написана картина была явно давно, но странное чувство не хотело отпускать. Биллен точно ничего не говорил о нем, и Мара не могла ничего знать о незнакомце из его рассказов, но она его видела, в этом у нее не было сомнений.
   Что еще? Сабля, висящая в заплечных ножнах, высокие сапоги, широкий кожаный ремень со множеством карманов. Руки уперты в полусогнутые ноги, и в дальней руке что-то зажато. Какая-то маленькая… фляжка?
   Мара отшатнулась, словно ее ударило молнией. Все ее раздумья и догадки улетучились в одно мгновение, и она внезапно увидела перед собой своего деда. Да, сорок лет назад он был именно таким, когда путешествовал вместе со Слугами, наслаждаясь приключениями походной жизни и опасностями, подстерегавшими их на каждом шагу. Это ее дед…
   Мара никогда не задумывалась, как он выглядел в молодости, а теперь стояла и смотрела на него, веселого и радующегося жизни, но уже на портрете. Машинально протянув вперед руку, она потрогала поверхность картины, втайне надеясь, что та оживет под ее пальцами, и она почувствует теплое вздрагивающее от смеха плечо, но ничего не произошло. Картина была теплой, но и только – засохшая краска щекотала кончики пальцев разноцветными колючими бугорками, но фигуры продолжали стоять в своих неизменных позах, застыв однажды и навек под кистью неведомого мастера.
   «Где ты теперь?», подумала она, и слезы сами собой хлынули из глаз, падая большими прозрачными кляксами на светлый пол. Мара опустила руку и шагнула назад, опершись о белые резные перила, потом сползла по ним вниз, усевшись на корточки, и, наконец, разревелась. Ей расхотелось идти вниз, туда, где собралась целая толпа народа, и теперь больше всего на свете она мечтала оказаться в каком-нибудь укромном местечке подальше от людских глаз. Там, где будет тепло, сухо и очень одиноко, и никто не потревожит ее покой хотя бы несколько дней.
   Мара прижала руки к лицу, стараясь сдержать рыдания, и, как всегда бывает в самый неподходящий момент, услышала рядом чьи-то легкие шаги.
   Оторвав голову от ладоней, она посмотрела наверх и увидела Мага. Он стоял рядом, глядя на картину с легкой улыбкой, и по его лицу было видно, что он с радостью вспоминает это время.
   – Да, тот день выдался на редкость приятным, – сказал он, весело улыбнувшись и качнув головой, словно соглашаясь со своими собственными мыслями. – Тогда для нас многое было в новинку. Фараль только-только оказался среди нас, но мы сразу приняли его, потому что нельзя было не заметить его страстную душу, открытую всему миру. Он всегда был неугомонным, что в тридцать, что в семьдесят, но таких мы и любим. Твой дед… всегда был настоящим человеком, до самой последней секунды. Наверное, за это его и уважают драконы – наш старик остался собой до конца, ринувшись с головой в свое последнее приключение.
   – Если тебе нужно побыть здесь, то смотри, сколько хочешь. А когда будешь готова, спускайся вниз, хорошо? – посмотрел он на Мару с ласковой улыбкой и положил ей руку на плечо. – Мы все тебя ждем.
   Развернувшись, Маг уверенной походкой направился к лестнице, ведущей вниз, и быстро спустился в холл, исчезнув в дверях, ведущих в большой зал.
   Мара встала, подошла обратно к картине и снова робко положила на нее руку, пытаясь почувствовать что-то большее, чем простое прикосновение холста. Увы, как и в прошлый раз, ничего не произошло. Фигуры не ожили, смех и шутки не раздались вокруг, и прекрасное полотно, казавшееся живым, вблизи снова оказалось всего лишь картиной.
   Просто картина, зато какая… Ее дед, такой молодой и такой веселый, смеется вместе с Магом и его Слугами, не выпуская из рук верную фляжку с любимым вином. Мара еще постояла рядом какое-то время, потом отвернулась, смахивая слезы, и, наконец, решительно направилась к лестнице, по которой только что спустился вниз Маг.
   Из открытой двери доносился неясный гул, и Мара осторожно остановилась перед ней, робко заглядывая внутрь. В зале царила торжественная атмосфера. Стены были украшены длинными полосами черной материи, такая же черная скатерть накрывала длинный стол, за которым сидели человек тридцать людей. Одно место рядом со Слугами было не занято, и Мара догадалась, что раньше здесь сидел Сван. Сейчас на спинке его стула одиноко висел новый плащ, и присутствующие со скорбью поглядывали на пустующее место, тихо разговаривая друг с другом.
   Остальное пространство было заполнено драконами. Специально для них вдоль стен по всему залу был поставлен дополнительный ряд столов, и было совершенно непонятно, как тот забавный толстый повар успел приготовить такое огромное количество еды. Столы буквально ломились от мяса. Огромные окорока, дичь, кабаны и целые телячьи ноги выстроились нескончаемой вереницей, но драконы спокойно стояли, не притрагиваясь к еде и терпеливо чего-то ожидая.
   Маг первым заметил Мару, едва она вошла в зал, и встал, подняв свой кубок.
   – Я хочу познакомить вас с этой храброй девочкой, – громко сказал он, и вокруг моментально воцарилась тишина.
   Теперь все присутствующие смотрели только на Мару, приветливо улыбаясь новой гостье. Она почувствовала, что начинает краснеть, но Волк незаметно кивнул ей, и почему-то это придало уверенности. Она прошла вдоль стола, вежливо кивая сидящим за ним людям, и остановилась рядом со свободным местом по правую руку от Мага.
   – Сам я, увы, не видел, как она спасла пленников, которые попались в руки магов Забытой Пустоши, но друзья уже успели мне все рассказать, – продолжил он. – Я восхищен. Она достойная внучка своего отважного деда, по которому мы все сегодня скорбим, как и по Свану, и светлая память об этих прекрасных людях навсегда останется в наших сердцах. Они покинули нас слишком внезапно, и нам всем понадобится время, чтобы свыкнуться с этой утратой, но даже сейчас меня греет надежда и я испытываю радость. В жизни всегда есть что-то хорошее, сколь печальные события ни происходили бы вокруг, и я счастлив, что меня окружают такие люди. Наверное, мне все-таки очень повезло, раз еще один из них оказался сегодня в этом зале. Знакомьтесь – это Мара.
   Сидевшие за столом люди встали и громко захлопали в ладоши, встречая гостью. Драконы тоже задвигали крыльями, подняв вокруг столов ветер, от которого попадали кубки с вином, но на это уже никто не обратил внимания, благо рядом со столом стояло еще несколько внушительных бочек. Зеленая драконица, вожак и Каррэн дружелюбно улыбнулись ей, оскалив до ушей свои устрашающие пасти, и Мара украдкой помахала им рукой, опускаясь на свой стул вместе с остальными.
   Она почувствовала, как ей в ногу ткнулся холодный влажный нос, и рассмеялась, потрепав голову Фарта, высунувшегося из-под стола.
   – Шакалит, паршивец, – бросил со своего места Лиль, добродушно улыбнувшись. Ему нравился этот нахальный веселый зверь, ни с кем не церемонившийся и вместе с тем милый и преданный, но настроение у Слуги было подавленным, и он сразу замкнулся в себе, хмуро уставившись в тарелку и лениво ковыряя вилкой в запеченых бараньих ребрах.
   – Да, раздулся как бочонок, – подхватил Виспер, залпом осушив свой кубок и наливая новый. – Он ни разу из зала не отлучился, с первой минуты так и крутится вокруг стола. Того и гляди лопнет.
   – Милый, тогда я тебе ничего не дам, – решительно заявила Мара, потрепав волка по голове. Тот с укоризной посмотрел на строгую девчонку, шумно вздохнул, всем своим видом выражая вселенскую скорбь и несправедливость жизни, и, вконец разочарованный, отвернулся, собираясь уйти. Равнодушно наблюдать эту уморительную картину было невозможно – по своим актерским способностям Фарт мог дать фору любому циркачу из города, и Мара сдалась.
   – Ладно, – забавляясь, сказала она, и волк моментально снова оказался рядом, неистово виляя хвостом и улыбаясь широко открытой пастью. – Но только один кусочек, не больше.
   Тот дернул головой, словно кивая в ответ, и сглотнул слюну, жадно следя глазами за рукой своей благодетельницы. Та взяла с ближайшего блюда увесистое жареное бедро какой-то жирной птицы и протянула его счастливцу, осторожно взявшему дичь в зубы и гордо удалившемуся обратно под стол.
   – Тебе тоже не помешает поесть, – сказал Маг, наблюдавший за маленьким спектаклем. – Ты многое пережила, и теперь нужно восстанавливать силы. На одних отварах, знаешь ли, долго не протянешь, какими бы хорошими они ни были.
   – Да, – кивнула Мара, – сейчас.
   Она сделала глоток вина и выудила небольшой кусок мяса с ближайшего блюда.
   – Обязательно попробуй вон те булочки, – показал Маг на горку маленьких круглых хлебцев, возвышавшихся на подносе. – Уж не знаю, кому Ромино продал душу, чтобы научиться так их стряпать, но они получаются дьявольски вкусными. И его маринованные овощи – это настоящий шедевр.
   Мара благодарно промычала в ответ, пережевывая мясо, и подцепила маленький маринованный помидор, сразу отправив его в рот.
   – Угу, очень вкусно, – сказала она, дожевав и выпив еще глоток вина. Потом посмотрела на Мага и спросила. – Скажите, а что это было за зелье, которое ваш друг дал Биллену?
   – Астиан? Он наш алхимик, – ответил тот. – Это венец его творений. Над этим эликсиром он трудился больше десяти лет, извел огромные запасы снадобий, хранившихся в его кладовых, еще и меня гонял за покупками на край света. Если вкратце, то он помогает человеку вернуться обратно, когда тот находится на пороге смерти. Умершего он не исцелит, хотя я догадываюсь, что теперь Астиан займется именно этим вопросом, но вот умирающего вернуть способен. В случае с Билленом этого было мало, поэтому нам пришлось отдать ему часть наших сил, и притом немалую, но без этого эликсира у нас бы вряд ли что-то вышло. Во всяком случае, я бы и пробовать не стал, не закончи Астиан свою работу пару месяцев назад.
   – С ним точно все будет в порядке? – взволнованно спросила Мара. Да, она уже слышала, что теперь Биллену требуется только сон, но все равно не находила себе места. Она тут, сидит себе с хозяином этого прекрасного замка, со Слугами, Бородой, доктором и Тилианом, и со всеми остальными здешними обитателями, а он лежит в своей комнате и ничего этого не видит. И увидит ли вообще?
   Разыгравшееся воображение рисовало неприятные картины, от которых напрочь пропадало всяческое желание есть, но Маг только покачал головой.
   – Я понимаю, что ты чувствуешь, но ты напрасно волнуешься. Жизнь Биллена вне опасности, просто ему нужно время, чтобы прийти в себя. Вернуться почти с того света – это, знаешь ли, сильное потрясение, особенно после всего, что ему пришлось пережить. Не знаю, останется ли он прежним после того, как проснется, но, думаю, все закончится хорошо. Он храбрый и сильный мальчуган с большим добрым сердцем и огромной волей, иначе он попросту не смог бы сопротивляться натиску Печати. Такого человека нелегко сломать – ни в видениях, ни даже в застенках этой чертовой Пустоши.
   Последние слова Маг произнес с особым чувством, словно этот вопрос был самой главной головной болью, от которой он никак не мог избавиться, и Мара внезапно заметила краем глаза, как движение на соседних местах вдруг затихло.
   Слуги, сидевшие рядом, молчали, многозначительно глядя на своего хозяина. Смотрел и Тилиан. Он как будто даже стал немного выше, выпрямившись на своем стуле, словно в его спине непонятно каким образом появился стальной стержень, и теперь прямо глядел на Мага, неподвижно застыв на месте.
   Остальные сразу почувствовали напряжение, внезапно повисшее в воздухе, и спустя несколько секунд уже все без исключения люди, сидевшие за длинным столом, молча смотрели в сторону хозяина и его Слуг, перестав жевать и замерев с кубками в руках. Драконы, весело уничтожавшие запасы, которые щедро выставил на столы веселый повар (Мара запомнила, что его зовут Ромино), тоже моментально уловили изменившееся настроение, и теперь отвернулись от своей трапезы, спокойно наблюдая за происходящим со свойственным им терпением.
   Выждав какое-то время, Маг встал со своего места и медленно оглядел собравшихся. По его лицу невозможно было предположить, что происходит в его голове. Спокойные карие глаза смотрели на всех и в тоже время в никуда, словно он находился не в зале, полном людей и драконов, а в своем кабинете, задумчиво глядя в окно в полном одиночестве.
   – Я думаю, – наконец сказал он ясным чистым голосом, – что настало время обозначить наши будущие планы. Мы никогда не забудем и не простим гибель нашего друга. Этот плащ, который сейчас висит на спинке его стула, должен занять свое законное место – над руинами Забытой Пустоши. Слишком долго зло копилось в этом месте, и теперь настало время положить этому конец. В прошлый раз мы не смогли туда проникнуть, но тогда это был всего лишь очередной поход. В этот раз все будет иначе. Мы пойдем туда с болью в сердце, которая не пройдет, пока мы помним Свана, и пусть они попробуют остановить нас.
   Люди повскакали со своих мест, воодушевленно потрясая руками, но Маг мягким жестом остановил всеобщее ликование.
   – В любые времена, сколь бы тяжелыми и мрачными они ни были, всегда найдется место надежде. Стоит ей исчезнуть, и человек уподобится зверю, а справедливое возмездие превратится в резню. Да, мы должны отомстить за Свана, но мы идем в Пустошь не только за этим. Теперь мы знаем, что там живет много хороших честных людей, которые против своей воли оказались в пожизненном рабстве, и наш долг зовет нас помочь им.
   – Тилиан! – Маг повернул голову к бывшему шпиону магов, а теперь другу, и жестом попросил его встать. – Его семья находится в плену, и лишь благодаря Слугам и драконам, которые увидели в нас, людях, что-то хорошее, маги пока не знают, что теперь он на нашей стороне. Я думаю, это хорошее начало, и прежде всего мы освободим пленных. Это наша главная задача. Если мы не сделаем этого, то уподобимся тем же магам, и спросите себя – зачем тогда вообще нам жить, если мы станем чудовищами, способными сжечь сотни ни в чем не повинных людей. Наш маленький друг, который сейчас лежит у себя в комнате, в свои четырнадцать лет проявил поистине невероятные чудеса храбрости и человеколюбия, пообещав Тилиану, что мы спасем его семью. Раз он смог взять на себя такую ответственность, и раз наш командир, Мартин, не раздумывая согласился с ним, то нам не остается другого выхода, как решить сегодня, что мы отправляемся в новый поход. Мы должны спасти всех, кто против своей воли угодил в страшную ловушку, и мы сделаем это, каких бы усилий это нам ни стоило. И сейчас я спрашиваю наших новых союзников – готовы ли вы помочь нам?
   В зале повисла звенящая тишина. Люди даже перестали дышать, напряженно глядя на драконов, и вожак, все это время молча смотревший на Мага, первым вышел вперед.
   – Да, мы поможем, – величественно пророкотал он, покачивая своей большой головой. – Мы провели много времени в пещерах, наверное, даже слишком много, но даже до нас дошли слухи о Забытой Пустоши, и мы знаем, что там копится зло почище того, что вы уже успели одолеть. Скажу больше – я не уверен, что мы вообще сможем победить, ведь там нас будут ждать не пара магов с несколькими сотнями своих воинов, а вся ужасающая мощь, которую эти затворники скопили за многие десятилетия. Но мы все равно пойдем, иначе рано или поздно эта беда перекинется на весь мир, и даже тебе будет не под силу остановить ее, сколько бы отважных Слуг у тебя не было.
   – Решено, – звонко хлопнул в ладони Маг и сел обратно на свое место. – Веселитесь, в следующий раз нам всем не скоро выпадет такая возможность. Завтра начинаем приготовления. Я решу, кого мы возьмем с собой.
   Словно по команде, зал снова наполнился шумом голосов, но теперь это были уже не праздные разговоры. Люди вовсю обсуждали подробности предстоящего путешествия – что брать, как готовиться, какое выбрать оружие. Мара задумчиво посмотрела на Мага, словно не решаясь задать волнующий ее вопрос, но, наконец, тихо прошептала:
   – А Биллен? Вы хотите взять его с собой?
   – Это зависит от вас двоих, – сразу отозвался он. – Я не буду его уговаривать, даю тебе слово, но, сдается мне, это и не понадобится. Он сам пойдет с нами, даже если я попытаюсь его отговорить.
   – Значит, пойду и я, – ответила Мара и разом допила вино, моментально отозвавшееся приятным головокружением во всем теле. – Мы вместе пойдем.
   После этого она мало что помнила. Вино было больше похоже на густой сладкий сок, и Мара выпила еще несколько кубков, ловя на себе улыбки друзей. «К черту все», решила она, входя во вкус, и залпом опустошив новую порцию.
   Последнее, что она успела увидеть, была волчья морда, насмешливо высунувшаяся из-под стола. Длинный розовый язык лизнул ее в руку, но Мара не смогла даже пошевелить пальцами. Словно большая мягкая подушка накрыла ее с головой, и звуки пиршества моментально затихли, не в силах пробиться сквозь толстый слой утиного пуха. Видимо, кто-то все-таки отнес ее в комнату, положив рядом с Билленом, и тишина уютных покоев, отгороженных от остального замка плотно закрытой дверью, заботливо укутала ее обмякшее измученное тело.
   Гулянка внизу продолжалась далеко за полночь, но Мара уже ничего не слышала. Ни споров, возникавших по поводу того, кто присоединится к новому походу, ни звона посуды, неловко задетой подвыпившим оружейником и разлетевшейся сотнями осколков, ни песни, которую затянули Слуги, и которая еще долго гуляла по пустым коридорам замка, отражаясь эхом от аккуратно выложенного белым камнем пола.
   И, конечно, она не могла видеть Лиля, который нетвердой походкой вошел в маленькую комнатку, находившуюся здесь же, в главной башне, в дальнем углу большого зала. Все помещение было уставлено свечами и задрапировано черной тканью, а посередине на возвышении стоял открытый гроб, в котором лежал Сван. Пошатнувшись, Лиль опустился рядом на скамью, приложился к бутылке вина и еще долго сидел без движения, молча глядя на тело покойного друга. Потом шумно вздохнул и вышел обратно в коридор, хмуро уставившись себе под ноги.

Глава XVIII

   Настойчивое солнце давно светило в лицо, но Мара не хотела просыпаться. Было неимоверно приятно лежать вот так, чувствуя тепло солнечных лучей сквозь плотно закрытые веки, и наслаждаться чистотой мягкой постели после двух дней безумной круговерти.
   Что было вчера? Она с трудом восстанавливала картину прошедшего вечера, смутно припоминая, как пила вино, но почему-то не испытывала ни стыда, ни смущения. Подумаешь, глотнула лишку, с кем не бывает? Зато в остальном все было просто замечательно. Тело было легким и отдохнувшим, будто и не было двух последних дней. Ожоги на плечах, смазанные доктором, почти прошли и больше не болели, и Мара довольно заворочалась в кровати, поднимая руку и заслоняя глаза ладонью.
   Комната была буквально залита ярким сиянием. Потоки солнечного света врывались в высокие окна и отражались от блестящей поверхности стен, рассыпаясь веером слепящих брызг по всей комнате. Пробежав глазами по обстановке, она снова порадовалась тому, как хорошо здесь все устроено, особенно мягкие светлые шкуры, накрывавшие кресла, которые стояли рядом со столиком у камина, и повернулась к Биллену.
   Его не было. Маре понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что место рядом с ней пустует, и она резко выпрямилась, усевшись и удивленно озираясь по сторонам. Никого. Спрыгнув с кровати, Мара босиком обогнула ее, направляясь к открытой двери, ведущей на балкон, и тихонько выглянула наружу.
   Он стоял спиной, облокотившись на высокие перила и задумчиво глядя куда-то вперед. В небе парили и кувыркались несколько драконов, но они были слишком увлечены радостью полета, чтобы заметить маленькую фигуру, точно так же как Биллен слишком глубоко погрузился в свои мысли, чтобы услышать почти незаметные шаги босых ног у себя за спиной.
   Мара тихонько подошла и встала рядом, заглядывая ему в лицо. Мальчишка уловил краем глаза какое-то движение и удивленно моргнул, словно возвращаясь в реальный мир. Потом повернул голову и радостно улыбнулся, заключая Мару в объятия.
   – Я давно проснулся, но не хотел тебя будить. Как ты? – спросил он, глядя на нее, как будто увидел подарок, о котором мечтал всю свою жизнь, но не надеялся его получить.
   Мара даже немного покраснела от неожиданности. На нее еще никто никогда так не смотрел, и это было очень приятно – понимать, что кто-то испытывает такой восторг от ее появления, но взбалмошная натура взяла свое:
   – Да я-то нормально, просто поздно легла, – насмешливо фыркнула она, но сразу смягчилась, взяв его за руку и внимательно вглядываясь в его лицо. – Как ты себя чувствуешь? Маг сказал, что ты проспишь не меньше двух дней, а ты подскочил, едва рассвело.
   – Да нет, рассвело-то давно, – улыбнулся Биллен. – Сейчас, наверное, уже десятый час. Я проснулся, когда солнце только вставало – деревенская привычка, что поделаешь.
   Он пожал плечами, словно извиняясь за все свои привычки разом, и продолжил:
   – Последнее, что я помню, это как я умер. Я тогда еще успел подумать, что вот она, смерть, и после этого наступила темнота. Такая, знаешь, приятная, мягкая. И все, больше ничего. А потом открываю глаза, и вижу комнату. Кровать, камин, рядом спишь ты. Я даже ущипнул себя на всякий случай, но ничего не произошло. Потом встал и вышел на балкон. Тогда я и понял, что все получилось, и Маг сумел вытащить меня в последний момент.
   – Да, так и было, – кивнула Мара, прижимаясь к Биллену и кладя свою голову ему на плечо. – Ты бы знал, как я волновалась. Я так за тебя переживала, думала, с ума сойду. Несносный волшебник, весь в моего деда. Чтоб вам пусто было, вам всем только и нужно, что приключения и тайны. А я?
   Слова слетали с ее губ сами собой, и Мара обнимала Биллена, все еще не веря, что он рядом, живой и здоровый, и больше никуда не денется.
   – Слышишь, не смей меня больше так пугать, понял? – сердито добавила она, счастливо утыкаясь лицом в его шею.
   – Я больше не буду, – ответил он, и серьезная комичность его ответа рассмешила обоих. – Теперь все будет хорошо. Я… Жаль, что я не смог попрощаться с твоим дедом. Мне он понравился.
   – Ты ему тоже, – сказала Мара, тихонько всхлипнув. Потом вытерла слезы и посмотрела на него. – Если ты уже в порядке, хочешь, пойдем?
   – Да, я бы хотел посмотреть замок, – сразу ответил Биллен, и его оживившиеся глаза заблестели в предвкушении новых открытий.
   – Ах ты, хитрый волшебник, – шепнула она, целуя его в губы и зажмуриваясь от удовольствия. – Сначала лежит тут себе, весь такой больной, а сам только и думает, куда бы еще засунуть свой любопытный нос. Это ж надо, до чего подлый мальчишка мне попался. Но теперь я тебя раскусила.
   – Да мне не то чтобы не терпится, – застенчиво улыбаясь, попытался оправдаться Биллен. – Просто в нашей Долине про этот замок ходило столько слухов, но ни один человек никогда здесь не бывал. Вообще ни одного, представляешь? Только байки и рассказывали.
   – Да уж, представляю, – весело тряхнула головой Мара. – Ладно, пойдем уж, исследователь. Только учти, я сама тут нигде еще не была, только вниз дорогу знаю, в большой зал.
   – А там что? – с любопытством отозвался Биллен.
   – Да ничего особенного, – невозмутимо ответила Мара, – просто зал. Все собрались отметить окончание похода, даже драконы были. У них тут такой смешной повар, Ромино – столько еды натащил, ее и за три дня не съесть. Ну а потом решали, что делать дальше.
   Сказав это, она невольно прикусила язык, но было поздно. Биллен глядел на нее с расширившимися от возбуждения глазами, ожидая пояснений, и Маре ничего не осталось, как рассказать ему о предстоящем походе.
   – Так чего мы здесь стоим?! – воскликнул он, стоило ей договорить. – Пойдем! Посмотрим, что тут происходит!
   – Да, пойдем, – ответила Мара, насмешливо глядя на Биллена. – Не сомневалась, что ты сразу бросишься вперед, как только услышишь об этом.
   Биллен еще раз поглядел в небо, наблюдая за драконами, и радостно вздохнул.
   – Знаешь, так приятно стоять здесь, – сказал он, поворачивая к ней голову, и добавил. – С тобой.
   Мара нежно обняла его за шею и поцеловала, закрыв глаза и наслаждаясь каждой секундой, проведенной рядом с ним. Потом отстранилась, томно вздохнув, и поторопила:
   – Давай, пойдем уже, а то скоро лопнешь от любопытства. Да и я, признаюсь, хочу поскорее спуститься вниз – есть хочется страшно.
   Биллен радостно кивнул и заспешил к выходу, рывком распахнув двери и замерев на пороге. Его взору открылся безлюдный коридор. Недолго думая, он шагнул вперед и почему-то сразу понял, что это был первый шаг, который житель его Долины сделал в этом замке. По крайней мере, из тех, которые живут в ней сейчас.
   – Куда идти? – обернулся он к Маре, с улыбкой наблюдавшей за ним.
   – Налево, – рассмеялась она, выходя из комнаты и беря его под руку. – Вон лестница, видишь? По ней вниз, потом по балкону и опять вниз. А там и большой зал. Хоть бы там осталось что-нибудь поесть.
   Мара мечтательно произнесла последнюю фразу и тут же спохватилась, виновато глядя на Биллена.
   – Прости, – сказала она, – я настоящая свинья. Ты ведь, наверное, тоже хочешь есть?
   – Жутко, – ответил Биллен, со смехом целуя ее в щеку. – Как волк. Кстати, а где Фарт? Все нормально, он тут?
   – А как же, – в свою очередь рассмеялась Мара. – Он вчера лопал за троих. Я даже не хотела ничего ему давать, но он так трогательно смотрел, что пришлось его угостить. Просто пока я спустилась вниз, он уже успел съесть как минимум полкабана, аж бока раздулись. Если он проживет тут пару месяцев, то ты его не узнаешь – Ромино откормит его так, что он превратится в мохнатый шар.
   Весело болтая, Биллен с Марой спустились на балкон и дошли до двойной лестницы, спускавшейся вниз. По пути Биллен вертел головой, разглядывая висевшие по стенам картины, но каким-то чудом пропустил самую главную, перед которой вчера стояла сама Мара. Это было и к лучшему – она хотела снова увидеть ее, но когда будет одна, чтобы рядом никого не было. По крайней мере, пока.
   Через минуту оба были уже внизу, и Биллен, который все это время осторожно трогал рукой белые резные перила, спускаясь по ступенькам полукруглой лестницы и словно до сих пор не веря, что он действительно находится тут, опять вопросительно посмотрел на Мару.
   – Туда, – показала она и первой заглянула в зал.
   Внутри было пусто, зато на столах оставалось полно еды, и живот сразу громко заурчал, требуя накормить его как можно скорее. Есть хотелось так, что Мара была готова наброситься на еду сразу, лишь бы что попалось под руку, но Биллен взял завтрак на себя, усадив ее на относительно чистое место с краю. Порыскав вдоль стола, он насадил на вертел несколько кусков жирной баранины вперемешку с овощами и целыми головками лука и ловко примостил все это прямо в камине, который продолжал тлеть, призывно мерцая красными углями.
   – Так, а тарелки здесь имеются? – задумчиво пробормотал он, оглядываясь по сторонам. – О, вот они.
   Чистая посуда была сложена аккуратной стопкой на маленьком столике около стены в дальнем конце зала. Взяв две тарелки, Биллен снова прошелся вдоль стола, накладывая всего по чуть-чуть. По пути нашелся и высокий графин с морсом. Он нерешительно понюхал содержимое, убедившись, что это не вино, и удовлетворенно кивнул, отпив несколько глотков прямо из горлышка.
   – Отлично, – заявил он, ставя тарелки на стол. – Пять минут, и у нас будет прекрасный завтрак. Быстро поедим и пойдем смотреть, где все.
   Он снова подошел к камину, присев на корточки и разглядывая разогревающееся мясо, когда вдалеке послышались чьи-то торопливые шаги, и в зал влетел Ромино. Что-то весело напевая под нос, он катил перед собой многоярусную тележку с несколькими полками – видимо, чтобы собрать все со стола.
   Увидев Мару, он радостно всплеснул руками и воскликнул:
   – О, вы уже проснулись? А что же вы тут сидите? Зачем вам эти вчерашние объедки? Пойдемте со мной, я накормлю вас вкусным завтраком. У меня булочки поспели, только из печи, и горячий кофе. Вы когда-нибудь раньше пробовали кофе? Если и так, то ручаюсь, что не такой восхитительный. Я добавляю в него корицу и еще несколько секретных ингредиентов – получается так вкусно, что не передать словами.
   Наверное, повар так и продолжал бы тараторить и дальше, но в этот момент Биллен выпрямился, с любопытством разглядывая забавного толстяка, и тот осекся на полуслове, вытаращив глаза и открыв рот.
   – Оо… Ооо! – выдохнул он, теребя в руках белый передник. – Я… А вы тоже проснулись? Как же так, мне говорили, что это будет только завтра. Мне… Я пойду, позову кого-нибудь. Как же так…
   Ромино опрометью бросился к выходу, развив совершенно немыслимую для его комплекции скорость. Через несколько секунд он уже скрылся в дверях, и его торопливые шаги быстро затихли вдалеке.
   – Мартин! Маартиин! Эй, кто-нибудь! – донесся до них голос снаружи. – Они проснулись. Оба! Сидят завтракают!
   Биллен с Марой переглянулись и дружно прыснули. Биллен даже прослезился – увиденная сцена так его позабавила, что теперь он всхлипывал и вытирал слезы, пытаясь остановиться.
   – О, смотри, затих, – просипел он. – Может, слишком далеко убежал?
   Теперь плакала и Мара. Ее тело содрогалось от смеха, задыхаясь и не в силах выдавить из себя ни слова.
   – Я… не знала, что он так быстро бегает, – наконец произнесла она, стараясь отдышаться. – Это ж надо… Ему, наверное, и лошади не нужны, с таким-то талантом.
   – Ага, – радостно ухмыльнулся Биллен. – А действительно, чего это он затих?
   Ответ не заставил себя долго ждать. Через несколько секунд в холле послышались быстрые шаги, и забавный толстяк снова вбежал в зал.
   – Вот они, сидят себе тут, как ни в чем не бывало, представляете? – говорил он кому-то, оборачиваясь назад.
   Следом за ним появились Виспер, Тилиан и Борода. Бывший разведчик магов и деревенский староста уже успели переодеться, отмывшись и помолодев лет на десять, а за спиной молодого Слуги колыхался новый чистый плащ, переливаясь в лучах утреннего солнца, врывавшегося через разноцветные витражи.
   Увидев Биллена, они радостно улыбнулись, и Виспер первым заключил его в объятия, от которых у мальчишки внутри что-то хрустнуло.
   – Гляньте, живой! – воскликнул он, хлопая его по спине и смеясь. – Нет, вы посмотрите – только проснулся, и прямиком на кухню. Надо Лилю рассказать, он оценит.
   – Да если бы на кухню, – жалобно протянул Ромино. – Я бы и накормил, и напоил, а тут что? Объедки.
   Друзья разразились дружным хохотом, по очереди протягивая руки и обнимая затисканного мальчишку.
   – Он еще и вчерашнее мясо в камине греет, представляете? – не унимался забавный толстяк, горестно закатывая глаза. – Ну где это видано, чтобы гости вчерашними помоями питались? Прямо как из подземелий выползли, честное слово. У меня аж сердце закололо.
   Новый взрыв хохота заглушил его горестные причитания, и Виспер попытался успокоить расстроившегося повара.
   – Ромино, не бери в голову. Мара ведь только и успела побывать, что в своей комнате и тут, она и не знает, где у тебя кухня. А Биллен так вообще нигде не был. Представляю, как он удивился, когда пришел в себя.
   – Я сначала ничего не понял, – хмыкнул тот, с радостью глядя на друзей. Да, теперь он действительно считал их своими друзьями – слишком многое им пришлось пережить вместе, и слишком много потерять. Эти несколько дней, которые теперь казались месяцами, сблизили его с этими веселыми отважными людьми больше, чем с кем бы то ни было. Ну разве что Мара была ему так же дорога, и теперь они все стали его второй семьей, которую он ни за что на свете не хотел бы потерять.
   – Просыпаюсь на кровати, – продолжил он. – Вокруг светло, чистая одежда, чувствую себя хорошо, просто отлично. Ну, думаю, не так уж все плохо после смерти. Потом поворачиваюсь – а рядом Мара спит. Я сначала даже не понял, что она тут делает – умер ведь я, откуда она-то тут взялась? Потом встал, вышел на балкон и увидел драконов. Тогда до меня наконец дошло, что у Мага все получилось, потому что если бы еще и драконы все умерли, то это было бы слишком.
   – А я, значит, не слишком? – уперев руки в бока, обиженно воскликнула Мара.
   – Нет, ну я ведь не об этом, – попытался оправдаться Биллен. – Просто все сразу уж точно не могут умереть.
   – Да-да, – снова встрял в разговор неугомонный Ромино. – С таким аппетитом, как у них, так быстро не помирают, это факт.
   Он назидательно поднял вверх указательный палец и глубокомысленно покачал головой. Потом, внезапно спохватившись, ухватился за свою тележку и начал быстро закидывать внутрь грязные тарелки и блюда с остатками еды, со скоростью урагана очищая стол от следов вчерашнего застолья.
   – Пятнадцать минут, – бросил он через плечо, не прекращая свою бурную деятельность ни на секунду. – Завтрак уже готов, сейчас отвезу все на кухню и вернусь. Потрудитесь подать сигнал, а то у меня, знаете ли, свободные руки закончились.
   Продолжая смеяться, Тилиан подошел к дверям зала (видимо, он уже достаточно успел освоиться в замке) и дернул за толстую синюю веревку, неприметно висевшую вдоль стены. Снаружи раздался ясный чистый звон, словно кто-то ударил в небольшой колокол, и все вокруг моментально наполнилось целой гаммой звуков, весело отскакивающих от стен и многоголосым эхом уносящихся дальше, в самые отдаленные уголки замка.
   – Я смотрю, у вас тут весело, – раздался из холла знакомый голос. – Слышно аж от самого перевала. Есть повод?
   – Да вот, полюбуйся, – бросил Волку Ромино, как раз выкатывавший из зала свою тележку, нагруженную до самого верха.
   Предводитель Слуг на мгновение замер на пороге, удивленно вглядываясь в лица собравшихся, потом быстро шагнул вперед и молча обнял Биллена, прижав его к груди.
   – Я так и думал, что ты проснешься сегодня, хоть хозяин и говорил, что это произойдет не раньше завтрашнего утра. Сказать по правде, я дал тебе не больше двенадцати часов, но ты, разумеется, всех обставил. Как обычно.
   – Я не хотел, – ответил Биллен, улыбаясь Волку и сжимая его широкую прохладную ладонь. – Так получилось.
   – Конечно, как всегда, – усмехнулся тот, глядя на Биллена искрящимися серыми глазами. – Ты любишь появиться раньше, вне зависимости, ждут тебя или вообще не подозревают о твоем существовании. Эту особенность твоей натуры я уже запомнил, потому и был уверен, что ты проснешься не позже обеда. И снова ошибся.
   – Да, Биллен нам всем задал жару. Правда, Тилиан? – рассмеялся Виспер, толкнув локтем своего нового товарища.
   – Не без того, – ответил тот, широко улыбаясь своим открытым мужественным лицом. – Если честно, я до сих пор никак не могу выкинуть из головы то мгновение, когда чуть не проткнул его кинжалом. Каждый раз вспоминаю, и руки начинают дрожать. Хорошо, что тогда у него была Печать.
   – Это судьба. Если бы у Биллена не было Печати, он не оказался бы на той дороге, и все могло обернуться совсем по-другому, – задумчиво проговорил Волк. – Ты бы продолжал работать на магов, драконы сидели бы под землей, а мы бы продолжали ломать голову, как разобраться с этим проклятым островом. Но теперь у нас появилась надежда. И все благодаря случаю, по воле которого Печать оказалась именно там, где оказалась, и именно тогда, когда Биллен копался в своих грядках. Да, мы потеряли двух старых друзей, одного из которых уже не думали когда-нибудь снова встретить, но у судьбы свои планы, которые нам никогда не понять.
   Волк замолчал, думая о чем-то своем, но потом вскинул голову и посмотрел на Биллена:
   – Слышишь? Тут появился еще один твой товарищ. Гляди, слева. Сейчас собьет тебя с ног.
   Биллен даже не успел посмотреть в ту сторону, куда указывал головой Предводитель, как оказался на полу, придавленный большим мохнатым телом, старательно вылизывавшим его лицо.
   – Фарт! Фу, ну хватит, – рассмеялся он, тщетно стараясь увернуться от длинного розового языка. Однажды спасенный им волк был совершенно счастлив, увидев Биллена живым и здоровым, и еще несколько минут не отпускал его, пока не облизал каждый сантиметр его лица, а вместе с ним головы и шеи.
   – Нет, Фарт, прыгать нужно только на Тилиана, – сказал преданному зверю Биллен, как только смог выползти из-под своего питомца. – Видишь? Это Тилиан. Вот на него и прыгай, тебе не привыкать.
   Все, включая самого Тилиана, снова дружно рассмеялись. Да, сегодняшнее утро было, пожалуй, самым веселым в жизни Биллена, и через несколько секунд оно стало еще веселее, когда в зал вкатилась новая тележка, еще больше прежней, на которой стояла целая куча еды.
   – Ой, я же забыл про камин! – воскликнул Биллен, метнувшись к своему вертелу, и вернулся обратно, смущенно держа в руках обгоревшее до углей мясо.
   – Не вижу повода расстраиваться, – раздался голос повара, скрытого от друзей огромной пирамидой всяческой снеди, громоздившейся аппетитной горой выше человеческого роста. – Это все пойдет свиньям – поверьте мне, они будут счастливы. А вам я наготовил всего свежего – тут у меня и булочки, и свежие овощи, и легкое рагу с приправами, которых вы днем с огнем не сыщете. Ручаюсь, вы о таких приправах даже не слыхали. А еще есть пирожные, печенье с корицей, медовые ушки и! – венец моего творения – ромовый торт! Не бойтесь, ром в него добавлен только для вкуса, так что можете смело есть, утро торту не помеха!
   Радостный повар на мгновение замер, довольно разглядывая удивленные лица товарищей, и быстро метнул на стол тарелки, молниеносно расставив между ними блюда с едой. Потом отбежал к дверям и несколько раз дернул за веревку, которая вела к колоколу, в который совсем недавно звонил Тилиан.
   – Нет, я что, должен ждать до вечера, пока все остынет? – возмущенно проворчал он, подходя обратно к столу. – Так не годится. Я все-таки не для себя готовлю. Когда я захочу поесть, то ограничусь одной сковородой, и уж точно не буду вертеть столько блюд, если никто не собирается завтракать.
   Ромино огорченно плюхнулся на стул и схватил одну из своих булочек.
   – Да, хороши как всегда, – заключил он, дожевывая первую и отправляя в рот вторую. – А ведь мне этот рецепт приснился во сне.
   – Ой, Ромино, ну хватит, – замахали руками окружающие, но повар не обратил на них ни малейшего внимания.
   – Эти бестолковые проглоты даже не знают, как им повезло, – сказал он, укоризненно глядя на Слуг, потягивавших его знаменитый кофе. – А ведь если бы я в тот день не заснул, они бы до сих пор ели одно только жареное мясо и пили свое вино, доводя Кама до сердечного приступа. Нет, вы видите, им все равно? Неблагодарные троглодиты, что с них взять?
   – А что тогда случилось? – с любопытством спросила Мара, заинтригованная рассказом повара.
   – А ничего особенного, – сразу ответил тот. – Я заснул в саду, и меня ударило молнией. Дня через два я очухался, и мне сразу захотелось что-нибудь приготовить. И так оно пошло само собой. Рецепты стали появляться в моей голове из ниоткуда, как будто кто-то диктовал мне, как смешивать ингредиенты и на каком огне готовить, а потом я и сам приноровился. Например, я смотрю на мясо, и вижу, что его нужно жарить обязательно на кунжутном масле ровно пятнадцать с половиной минут. За пять минут до готовности обильно поперчить, добавить мелко нарезанный лук, ну и так далее. Я просто знаю, что именно этот кусок нужно готовить только так, а не иначе. Как бы понятнее выразиться? Ну, в общем, я вижу свойства каждой съедобной вещи – заметьте, только съедобной! – и понимаю, как она будет взаимодействовать с какой-нибудь другой. Вроде муки с яйцами или курицы с острым перцем. Поэтому для каждого блюда у меня всегда новый рецепт, даже если я готовлю его постоянно. Ни одного повтора. Всегда больше соли или чуть меньше, дольше варить или снять с огня через несколько минут, добавить четыре зубчика чеснока или три с половиной. И с травами так же. Я знаю, что нужно смешать и в каких пропорциях, чтобы получить именно тот отвар, который нужен.
   Ромино пожал плечами и отправил в рот очередную булочку, запивая ее новой чашкой кофе.
   – О, наконец-то! – воскликнул он с набитым ртом, прислушиваясь к звукам голосов, приближавшихся снаружи. – Пожаловали, и часа не прошло.
   Биллен с любопытством посмотрел на двери, наблюдая за целой толпой людей, весело ввалившихся внутрь и размахивавших руками, что-то оживленно обсуждая. Вместе с ними шел Маг. Он первым увидел мальчишку и приветливо улыбнулся, шагнув ему навстречу.
   – Ты действительно шустрый, теперь я вижу, – сказал он, пожимая Биллену руку. – Мартин, сколько я проспорил?
   – Я сам себе проиграл часов пять, не меньше, – ответил Волк, деловито подцепляя вилкой кусок тушеной свинины, плававшей в миске с рагу. – С этим Билленом никогда не угадаешь.
   Все дружно рассмеялись, и Маг быстро представил Биллена остальным обитателям замка. Люди быстро рассаживались за столом, протягивая руки к знаменитым булочкам Ромино, когда в зал вошел еще один человек.
   – Уморили, – сказал Лиль, плюхаясь на свободный стул рядом с Билленом и хватая ближайшее пирожное. – Я в походах так не устаю, как тут. Вот скажите, на кой…
   Лиль повернулся в сторону Биллена и замер, ошарашено глядя на него с открытым ртом, полным заварного крема.
   – Я что, проспал двое суток? – наконец промычал он, стараясь поскорее проглотить пирожное.
   – Вообще-то, целых трое, – отозвался Волк, участливо глядя на удивленного товарища. – Как ты себя чувствуешь? Даже Биллен проснулся еще вчера, а ты три дня дрых без задних ног. Я тебе говорил, не стоит так налегать на вино. Голова не болит?
   – Да ничего у меня не болит, – возмутился Лиль, озираясь по сторонам. – Вы меня разыгрываете, что ли? Борода, а ну колись!
   Бывший староста только развел руками, мол, я ничего не знаю, не смотри на меня, и Лиль опять повернулся к Биллену.
   – Малыш, не пугай меня. Сжалься над старым товарищем. Они все бессердечные злодеи, но ты-то не такой. Я что, действительно все пропустил?
   Биллен хотел было растянуть паузу, но ситуация была до того комичной, что он не выдержал, рассмеявшись и махнув рукой.
   – Да ничего ты не пропустил. Просто я пришел в себя раньше, чем все ожидали.
   – Что не отменяет моего совета не злоупотреблять вином, – подал со своего места голос Волк.
   – Ай, да ну тебя, – отмахнулся Лиль и радостно обхватил Биллена, которому за это утро уже итак порядочно досталось.
   – Ну дела, – восторженно повторял он, глядя на вполне живого и здорового мальчишку. Потом налил из большого пузатого чайника кружку кофе, залпом выдул ее и вытер губы рукой, довольно крякнув. – Да с таким прыгуном мы в два счета разберемся со всем этим островом. Нам и готовиться не нужно, хоть сейчас можно отправляться. Да…
   Лиль удивленно помотал головой, разглядывая Биллена, но тот лишь вопросительно поднял брови, не понимая, о чем идет речь.
   – Что, ему никто ничего не сказал? – спросил Лиль, обводя взглядом собравшихся.
   – Да мы сами его только что увидели, – ответил за всех Виспер. – Когда бы мы могли это сделать?
   – Ну вы даете, – возмутился Слуга, и налил себе еще одну кружку. – Мы все решили, обо всем договорились, а он сидит тут и до сих пор ничего не знает.
   – Чего не знаю? – отозвался Биллен, и Лиль встал со своего места, подняв кружку, словно это был его любимый вместительный кубок с вином.
   – Мы отправляемся в новый поход, – сказал он. – К черту застолья и гулянки. У нас есть дело, с которым мы должны разобраться в самое ближайшее время, и мы это сделаем. Ты знаешь, о чем я говорю, и я надеюсь, что ты присоединишься к нам.
   – Погоди, Лиль, он только пришел в себя, – мягко прервал его Маг, с интересом наблюдавший за Билленом. – Дай ему время. Биллен должен восстановить силы. К тому же, у него больше нет Печати, и теперь ему придется рассчитывать только на самого себя, а этому нужно научиться.
   – Научится, – убежденно дернул головой Лиль. – Он шустрый.
   – Как говорят у нас в деревне, без меня меня женили, – улыбнулся Биллен, оборачиваясь к Маре. Потом смутился и добавил. – В том смысле, что они все решили за нас.
   – Ну да, я поняла, – насмешливо ответила Мара, отводя глаза в сторону. – Это все они…
   – Ну я… – еще больше смутившись, промычал Биллен, но так и не успел сформулировать свои мысли.
   – Нет, мы ничего не решили, – прервал подростков Маг. – Да, мы отправляемся в поход, это естественно после всех последних событий, но ты волен сам решать, идти с нами или остаться. Или пойти своим путем, как это однажды сделал молодой Фараль. У каждого своя судьба, и никто из нас никогда не станет считать тебя трусом или предателем, что бы ты ни решил. Все, кто здесь присутствует, слишком хорошо тебя знают, чтобы подумать о тебе плохо – даже те, кто увидел тебя сегодня впервые.
   – Фараль тоже в свое время сомневался, какую дорогу выбрать, – продолжил он после секундной паузы, – но в итоге она все равно привела его обратно, и кто знает, как обернулись бы события, не оставь он тогда походную жизнь. Скорее всего, тогда именно ты зашел бы вчера в огненную темницу, и все пленники, находившиеся в горящем корабле, навеки остались бы в Невидимой бухте, если бы у Фараля не было такой отважной внучки. Которая, кстати сказать, появилась только благодаря тому, что он ушел своим путем. Вот так.
   От этой вдохновенной речи у Биллена пробежали по спине мурашки. Он понимал, что сейчас все присутствующие ждут от него решения, и, несмотря на слова Мага, не видел другого выхода, как согласиться на поход. Наверное, прежде всего потому, что ему действительно хотелось принять в нем участие. Сван был дорог ему, как и всем остальным, а кроме того, жажда приключений, которая никогда не оставляла его, теперь только усилилась. И стоило ему отдохнуть, как его сразу потянуло вперед – туда, где он никогда раньше не был, и где обязательно произойдет все самое интересное, так что нужно быть глупцом, чтобы равнодушно пройти мимо.
   Он задумчиво посмотрел на Мару, пытаясь понять, что она думает насчет этого путешествия, но та только улыбнулась и, чуть покраснев под взглядами трех с половиной десятков людей, чмокнула его в щеку.
   – Поступай, как знаешь, – промурлыкала она. – Я все равно пойду с тобой, куда бы ты ни отправился.
   Окружающие с улыбками наблюдали за романтической сценой. Ромино так и вовсе чуть не прослезился, машинально высморкавшись в свой белый колпак, попавшийся ему под руку, но сразу брезгливо кинул его под стол и снова уставился на подростков с умилительным выражением лица.
   – Ну, – задумчиво протянул Биллен, оглядывая людей, ожидающих его решения, – я хотел бы отправиться вместе с вами, но, признаться, даже не знаю, чем я могу быть вам полезен. Да, Волк сказал мне, что я родился волшебником, и это здорово, но теперь у меня нет Печати. А одних способностей, наверное, будет мало, пока я не научусь их использовать. Сколько для этого нужно времени? Годы?
   – Да, ты прав, – кивнул головой Маг, – это касается большинства случаев. Твой же, мягко говоря, настолько далеко выходит за рамки обычных правил, что они уже не имеют над тобой власти. Ты ведь был хозяином Печати, так что твои возможности изначально гораздо выше, чем у тех, кто только начинает потихоньку открывать в себе новый дар. Тебе будет достаточно и пары недель. А остальное придет с опытом. Лично мне кажется, что у тебя есть все шансы стать одним из самых сильных магов, которые когда-либо рождались в этом мире.
   – Звучит хорошо, – улыбнулся Биллен. Его глаза азартно заблестели, и он даже подался немного вперед, слушая Мага.
   – Да, это правда, – спокойно и уверенно ответил тот. – Я знаю это так же точно, как то, что в данный момент сижу в обеденном зале этого замка и ем прекрасные булочки Ромино. Именно сейчас, прямо на наших глазах, происходит рождение великого мага, у которого найдутся силы потрясти этот мир до самого его основания, и поверь мне, однажды это произойдет. Тебе нужно поверить, что Печать тут не причем. Если бы ее отрыл в лесу дикий кабан, его бы это не сильно изменило. Разве что прожил дольше, но талантов у него бы не прибавилось, это точно. А глядя на тебя, я вижу великое будущее. Не могу сказать, что тебя ждет впереди, это выше моих способностей, но то, что однажды ты станешь гораздо сильнее меня, я могу сказать абсолютно точно.
   Биллен застенчиво потупил взгляд, смущаясь и робея перед словами самого Мага, которого в его Долине всегда считали самым сильным в мире чародеем и самым загадочным человеком на всем белом свете. А теперь, оказывается, именно он, Биллен, должен стать могущественным волшебником, и это немного пугало. Хозяин замка посмотрел на него долгим пронзительным взглядом и улыбнулся:
   – Но это будет не завтра. И даже не послезавтра. Подлинное величие обретается только ближе к концу жизни. Это закон, обойти который не дано никому, даже тебе, так что можешь расслабиться. Пока что ты просто одаренный волшебник, которому выпала возможность перескочить несколько ступенек, и я помогу тебе научиться всему, что ты должен знать.
   – Спасибо – кивнул Биллен, и с радостью выдохнул. – Тогда, конечно, мы отправимся с вами. Только есть одна вещь, которую я должен сделать, прежде чем мы покинем замок.
   Маг понимающе улыбнулся и спросил:
   – Домой?
   – Да, – ответил Биллен, не сомневавшийся, что Маг раскусит его раньше, чем он успеет рассказать о своих планах. – Я должен слетать домой, хотя бы на день. Моя мать волнуется за меня и ночами сидит одна перед домом. Она знает, что я вернусь, я обещал ей. И теперь она ждет. Я чувствую это.
   – Думаю, мы сможем подождать лишний день, – подал голос Волк, внимательно слушавший разговор. – А то и два. Пара суток ничего не решит, а Биллен быстро обернется, у него ведь теперь есть драконы. Мне кажется, никто не будет против?
   Командир Слуг оглядел всех собравшихся, но никто не был против, даже Тилиан, который, казалось, считал даже не дни, а секунды, всем своим сердцем мечтая о том мгновении, когда его семья окажется на свободе. Время шло, в зале повисла полная тишина, но вот бывший разведчик наконец еле заметно кивнул, соглашаясь с друзьями, и этого легкого движения головы оказалось достаточно, чтобы план похода был утвержден.
   – Ну вот и хорошо, – удовлетворенно заключил Маг, вставая со своего места. – Мы отправляемся ровно через две недели. Есть время все обдумать и подготовиться, но не будем терять его понапрасну. Лично у меня еще куча дел, и в первую очередь с нашим пленником.
   – С этим уродом, которого мы приволокли с собой, – буркнул Лиль. – А еще с Тилианом. И с Билленом. И еще кое-то.
   Он многозначительно поднял брови, и Маг задумчиво кивнул, потирая подбородок. Потом уселся обратно на свое место и какое-то время размышлял, откинувшись на спинку стула и разглядывая собравшихся.
   – Значит так, – наконец сказал он, покрутив в руках вилку и положив ее на стол. – Пленник важнее всего, поэтому мы в любом случае начнем с него. Он, наверное, уже давно пришел в себя, так что сейчас самый подходящий момент наведаться к нему. Не могу сказать, сколько понадобится времени, чтобы узнать у него все, что нам нужно, да и получится ли вообще, но вряд ли это дело одного дня. В общем, посмотрим, скоро все станет ясно.
   – Завтра после обеда займемся Тилианом, – продолжил он, повернув голову к бывшему разведчику. – Опять-таки, пока что я не могу даже предположить, насколько сильно заклятие, наложенное на тебя магами, но в свое время я изучил много подобных случаев, так уж сложились обстоятельства, и, быть может, не все так страшно.
   – А Биллен? – подал со своего места голос Волк, внимательно слушавший Мага все это время.
   – А потом и Биллен, – улыбнулся тот, разводя руками. – Я пока не знаю способа быть в двух местах одновременно, увы, но это время он сможет провести в нашей библиотеке. Думаю, ему это будет на пользу. Я отложу несколько книг, прочитать которые стоит в любом случае, да и час-другой я всегда смогу выкроить, пока не закончу с первоочередными делами. А там уже можно будет и обучением заняться. Ну, вроде бы, все?
   – Почти, – снова встрял в разговор Лиль, но Маг покачал головой, останавливая нетерпеливого Слугу.
   – Лиль, не стоит думать обо мне так плохо. Я наравне со всеми скорблю о нашей потере, и уж конечно помню о завтрашнем дне.
   Он снова поднялся со своего места и торжественно продолжил:
   – Сван был хорошим человеком и верным другом. Лучшим, какой только может быть у любого из нас. Завтра в полдень мы простимся с ним. Драконы оказали ему честь, согласившись провести церемонию, как того требуют их обычаи, и его тело будет предано огню, а прах развеян над склонами этих гор, куда он так любил возвращаться после очередного похода. Думаю, он счел бы такой финал достойным.
   – Да, – коротко крякнул Лиль и с досадой залпом опрокинул в себя кружку, с удивлением обнаружив в ней утренний кофе.
   – А теперь нам пора, – закончил Маг, отодвигая свой стул. – Мы поставили перед собой весьма трудную задачу, и начинать решать ее нужно прямо сейчас, поэтому я вынужден вас покинуть.
   Он предупредительно вскинул руку, останавливая Слуг, собравшихся встать со своих мест.
   – С пленником я разберусь сам. Здесь требуется спокойный рассудок, а в вас кипят эмоции. Поэтому нет. Но мне нужен Астиан и ваш новый спутник. Меня заинтересовала ваша специализация, – сказал Маг, обращаясь к доктору, радостно подавшемуся вперед. – Кто знает, возможно, вы окажетесь очень полезны. И Тилиан.
   Кто точно не ожидал приглашения, так это Тилиан. Услышав слова Мага, он побледнел, сжав руки на подлокотниках стула так, словно хотел выжать сок из старого отполированного годами дерева, потом медленно кивнул и встал, замерев на месте с каменным выражением лица.
   – Биллен, составишь нам компанию? – так же неожиданно повернулся Маг к мальчишке.
   Тот оторопело уставился на Мага, не понимая, чем он может быть полезен. Даже Тилиан, наверное, мог оказаться очень кстати, чтобы вывести пленного из равновесия, но он-то тут причем? Биллен почувствовал, что у него начинают гореть уши, и смущенно выдавил:
   – Аа… Да, только вряд ли от меня будет какой-то толк.
   – Посмотрим, – загадочно улыбнулся Маг. – У меня странное чувство, что в ближайшие несколько часов именно ты можешь сыграть главную роль в предстоящем деле, а интуиция – это, пожалуй, едва ли не самое ценное, что есть в арсенале любого волшебника.
   Он поманил мальчишку за собой и быстрым шагом направился к выходу из зала вместе с алхимиком, доктором и Тилианом, который шагал последним, угрюмо глядя себе под ноги. Биллен снова обернулся к Маре, замерев, словно ожидая ее одобрения, и та опять звонко чмокнула его в щеку, махнув рукой вслед удаляющемуся Магу.
   – Иди уже, волшебник, я не пропаду, – усмехнулась она и, зыркнув по сторонам, на мгновение прижалась к его губам. – Давай, а то заблудишься.
   Биллен вскочил и побежал к выходу, провожаемый ухмылками и тихими смешками оставшихся в зале людей, от которых покраснел еще больше.
   – Ну, Мартин, признай, что ты крепко ошибся в огородниках? Его не могут оттащить от новых приключений ни смерть, ни даже красивая девчонка, – прозвучал сзади голос Лиля, когда Биллен уже выходил за двери.
   – Да, по самую шею в луже, – ответил Предводитель, и дружный смех людей заглушил остальные разговоры.

Глава XIX

   Биллен еще не успел побывать нигде, кроме своей комнаты и лестницы, ведущей в большой зал, поэтому с любопытством озирался по сторонам, следуя за хозяином замка к таинственной темнице, в которой находился пленный маг. Пока что они шли по первому этажу, огибая замок по кругу, проходя через переходы между башнями, но вот, наконец, Маг толкнул дверь, за которой обнаружился еще один коридор.
   Такое Биллен видел впервые. Ровный пол без всяких ступенек, плавно спускавшийся вниз вдоль округлой стены, такой же белой, как и все в этом замке, был выложен темным камнем, играющим мелкими яркими искорками непонятного цвета. Иногда казалось, что они сияют белым светом, но стоило наклонить голову, как они начинали мерцать золотом. Или бирюзой.
   А самое странное заключалось в том, что здесь не было никаких факелов или масляных ламп. Наверху в замке солнечный свет в изобилии проникал внутрь через многочисленные высокие окна, здесь же была только сплошная стена и пол, но при этом светло, как во дворе. Как освещался замок ночью, Биллен не знал, поскольку проснулся уже утром, но теперь он почему-то был уверен, что и с наступлением темноты никаких светильников, вопреки его ожиданиям, здесь тоже не зажигалось. Казалось, что свет исходит от самих стен, и Маг, словно почувствовав его удивление, обернулся и пояснил:
   – Некоторые помещения замка освещаются всегда, независимо от времени суток, включая и этот коридор. Никакого волшебства, просто законы природы. Камень, из которого сделаны эти стены, впитывает солнечный свет благодаря сложной системе зеркал и многократно усиливает его, так что даже на случай затяжных дождей запаса хватает с избытком. Внизу, конечно, немного темнее, но и там при желании можно почитать книгу, если возникнет необходимость. Ну а если дожди зарядят на пару недель, тогда можно и поколдовать, дело нехитрое.
   Спустившись вдоль полукруглой стены на несколько оборотов, спутники оказались в маленькой комнате, в конце которой виднелась массивная дверь, сделанная из одного сплошного куска камня, идеально вырезанного и подогнанного под дверной проем с ювелирной точностью. Поверхность камня была испещрена многочисленными символами, светившимися чистым белым светом, хотя в помещении царил полумрак.
   – Это специальная комната, открыть которую могу только я, – пояснил Маг, обернувшись назад. – Отойдите.
   Он взмахнул руками, и Биллен с удивлением ощутил легкий толчок, словно кто-то мягко ткнул его кулаком в грудь. Пару секунд ничего не происходило, но вот дверь плавно отъехала в сторону, и взорам собравшихся открылась маленькая выдолбленная в скале пещера, в середине которой стоял пленный маг, замерший с вытянутыми по бокам руками, прижатыми к телу.
   Рваная одежда висела пыльными лохмотьями, лицо осунулось и походило на обтянутый желтой кожей череп, под глазами темнели огромные круги, но взгляд пленника пылал такой яростью и злобой, что, будь он материален, то смог бы пронзить на месте всех пятерых не хуже копья, оборвавшего жизнь Свана три дня назад.
   Скованный неизвестным заклятием, он не мог пошевелиться, замерев, словно его со всех сторон зажали в тиски, зато способность говорить вернулась к нему в полной мере.
   – О, явились, все в сборе, – прошипел он, разглядывая спутников с мерзкой ухмылкой на лице. – Могущественный маг в сопровождении полоумного старика, плешивого человечка, сопливого мальчишки и предателя, семью которого вот-вот начнут жарить над углями на раскаленных прутьях. Славно.
   При этих словах лицо Тилиана побелело, он пошатнулся, но Маг уверенно положил свою руку ему на плечо, по обыкновению мягко улыбнувшись.
   – Не бери в голову, его слова мало что значат, – сказал он, переводя взгляд обратно на пленника. – Он будет говорить много такого, от чего у нормальных людей на голове могут дыбом встать волосы, но это всего лишь слова. Пустые угрозы страшного человека, которому ничего не осталось, кроме как осыпать проклятиями всех вокруг.
   – Нет, – вкрадчиво ответил пленный маг, и его рот растянулся в змеиной ухмылке. – Вы не знаете, что ждет вас впереди. Даже самые кошмарные сны не сравнятся с тем, что случится со всеми вами в самое ближайшее время. Ты, якобы могущественный маг! Неужели ты возомнил, что сможешь превзойти всю ужасающую мощь Забытой Пустоши? Ха, тогда у меня есть для тебя сюрприз. Та Печать, за которой мы приплыли к вашим берегам, и которую вы так ловко сумели увести у нас из-под носа… Слышишь? Это ничто по сравнению с тем могуществом, которое мы обрели, десятилетиями накапливая силу, собирая ее по крупицам и наблюдая за вами. Ооо, я знаю, что вы затеяли. Вы хотите снять наши заклятия с этого мерзкого предателя и снова попытаться проникнуть на наш остров. Что ж, теперь мы только этого и ждем. Я даже открою вам небольшой секрет. Да, мы желали заполучить Печать, но это не все. Больше всего мы хотели затащить к себе вас, и теперь вы обязательно явитесь, потому что не сможете поступить иначе. Это было второй целью нашего визита, и я успешно с ней справился.
   Пленный маг разразился безумным хохотом, от которого у Биллена по спине побежали мурашки. Да, теперь он еще меньше был похож на человека. Звериный оскал и каркающий смех напоминали падальщика, наткнувшегося на вожделенный обед, и, взглянув случайно на доктора, Биллен с удивлением увидел, что тот смотрит на пленника с живым интересом. Он вглядывался в его лицо, беззвучно шевеля губами и щуря глаза, и даже сделал несколько шагов вперед, не обращая никакого внимания на остальных спутников, словно коллекционер, который совершенно случайно наткнулся на редчайший экспонат. Биллен однажды видел одного такого на большой ярмарке, и ему было знакомо это выражение лица, когда безумная страсть пересиливает все на свете, лишь бы потрогать и заполучить в свою коллекцию понравившуюся вещь.
   Пленный маг тоже заметил возбужденный взгляд доктора и скривил губы в презрительной гримасе.
   – Пошел вон, червяк, – яростно прошипел он, пытаясь плюнуть ему в лицо, но рот пересох после огромной дозы снотворного, и доктор с еще большим интересом продолжил всматриваться в застывшего мага.
   – Вы хотите отомстить за своего дохлого увальня, а заодно освободить жалкую семью этого пустынника, – продолжил пленник, снова обращаясь к Магу. – К тому же вы спелись с этими летающими ящерицами, и теперь вам кажется, что в этот раз у вас все получится. Ммм… Как жаль, что я не увижу вашего грандиозного краха.
   – Довольно, – перебил его Маг. Его мягкие глаза и доброе участливое лицо внезапно сделались как из закаленной в горне оружейной стали, и властный жест, которым он прервал поток угроз, наполнил помещение какой-то новой силой. Даже сам воздух стал гуще, и Биллен почувствовал, как что-то вполне осязаемое струится вдоль его спины.
   – Я знаю, что вы нашли на этом острове, – прогремел в укромной пещере голос Мага, похожий на раскаты грома. – Я знаю, что за страшную силу вы смогли обуздать, и понимаю, куда мы идем, но не тебе меня пугать. Ты уже давно не человек, как и все вы, но это не значит, что я вас боюсь. Зато теперь я точно знаю, что весь ваш остров должен кануть в небытие, и так и будет.
   – Нет! – яростно взвизгнул пленный маг, и в этот момент Биллен снова ощутил толчок в грудь, но стократ сильнее, словно кто-то изо всех сил ударил его палкой. Он инстинктивно выбросил руки вперед, пытаясь сдержать удар, и освободившийся пленник повис в воздухе, сжатый таким знакомым коконом, переливающимся золотистым сиянием.
   Глаза Биллена сверкали в полумраке маленькой пещеры, освещая пространство вокруг, и он замер на полусогнутых ногах, удерживая на весу переломанное тело. Все конечности мага были вывернуты под неестественным углом, словно невидимые чудовищные тиски в мгновение ока скомкали и швырнули пленника в стену, не оставив ему ни единого шанса, и даже выражение лица мертвого врага осталось прежним, не успев измениться. Перекошенная гримаса, полная ярости и презрения, навеки застыла неподвижной маской, бессильно повиснув на сломанной шее и нелепо уставившись в потолок.
   – Можешь отпустить его, – раздался рядом спокойный голос Мага, и Биллен судорожно вздохнул, расслабив руки. Сияние вокруг мертвого тела растаяло, и оно шлепнулось на пол с глухим звуком.
   Биллен обернулся к Магу. В его глазах стояли слезы, и он часто моргал, словно не понимая, что здесь только что произошло.
   – Простите, я не хотел, – прошептал он, – все получилось как-то само собой. Я… почувствовал, что сейчас произойдет что-то плохое, и руки сами дернулись вперед. Простите…
   – Приятно сознавать, что я был прав, – усмехнулся Маг, с досадой разглядывавший мертвое тело врага. – Я ведь говорил, что ты можешь сыграть главную роль в этом деле, и не ошибся. Конечно, сбежать он бы не смог, но вот успеть прикончить, скажем, Тилиана – запросто.
   – Но что произошло? – удивленно спросил доктор, растерянно глядя на еще недавно живой экспонат для своих исследований.
   – Я сам виноват, не заметил, как он оттолкнулся от моей силы, как от трамплина, – виновато развел руками Маг. – Но все закончилось хорошо. То есть, конечно, не совсем – теперь мы не сможем узнать от него ничего, кроме того, что он успел рассказать в припадке ярости, но и это уже немало. Ладно, что случилось, то случилось.
   – Не совсем, – тихо сказал Биллен, глядя себе под ноги и о чем-то напряженно размышляя.
   – О чем ты? – тотчас отозвался Маг, с интересом вглядываясь в лицо мальчишки.
   – Ну, – помедлил тот, собираясь с мыслями. – Все произошло так быстро, что вначале я даже ничего не понял. Я просто выбросил руки вперед, почувствовав сильный удар в грудь, и только потом до меня дошло, что в последнее мгновение в его голове пронеслась целая лавина мыслей и чувств. Я видел их все, всю его жизнь. Мне даже кажется, что на какое-то время я сам стал им. Это так странно… И так неприятно.
   Биллен передернул плечами и поежился, как будто в глухой пещере глубоко под землей вовсю задувал холодный ветер. Потом встрепенулся и радостно добавил:
   – Но теперь я знаю их секреты. Конечно, не все, потому что он не был магом высшей ступени, да и запомнил я далеко не все, но теперь я могу снять их охранные заклятия, которые окружают остров со всех сторон, и даже с воздуха.
   – Это лучшая новость, которую я слышал за последние десять лет, не считая твоего спасения, – улыбнулся Маг, кладя руку Биллену на плечо. – Видишь, а ты сомневался. Думаю, что мне и учить-то тебя особенно нечему, разве что сдерживать свою силу. Хотя сегодня твоя неопытность, наоборот, сыграла нам на руку, иначе он мог наворотить тут дел.
   – Да, – кивнул Биллен. – Мог, но он вовсе не пытался сбежать. Среди секретов Забытой Пустоши есть один, в который посвящены лишь маги. Их слуги умирают, стоит им сказать одно неосторожное слово, но и у них самих есть способ похоронить свои тайны вместе с собой. Он хотел взорвать себя, а заодно забрать с собой как можно больше жизней.
   – Даже так? – удивленно поднял брови Маг, задумчиво качая головой. – Слышишь, Астиан? Взорвать самого себя… А что, в принципе это возможно, почему нет?
   – Да без проблем, – отозвался старый алхимик. Они вместе с доктором уже давно стояли на коленях рядом с телом, оживленно перекидываясь непонятными терминами и бесцеремонно поднимая веки, двигая руки и прощупывая живот и грудь мертвого мага. – Вряд ли тут все дело в колдовстве. Скорее всего, они вшивают себе капсулу с каким-то веществом – и вот оно-то и взрывается. Или несколько капсул. Кстати, мы ведь можем произвести вскрытие? Собственно, в первую очередь нас интересует его голова.
   – Не знаю, – пожал плечами Маг, глядя на Биллена. – Как считаешь, нашим любопытным исследователям ничего не грозит, если они полезут внутрь? Там нет никаких секретов?
   – Да вроде нет, – задумался на секунду Биллен и уверенно кивнул. – Да, никакой опасности. Я не видел ничего такого в его мыслях. Они могут взорвать себя, чтобы не выдать свои секреты, но после смерти становятся обычными людьми. Кстати, вполне возможно, что они действительно не такие, как мы – может, именно поэтому мне было так неприятно оказаться в его голове. Словно вселяешься в тело змеи или слизня.
   – Предоставь это дело Астиану и доктору, – успокоил его Маг. – Они, конечно, не читали его мысли, но я склонен доверять их предчувствиям, и если в наших врагах что-то не так, то они обязательно обнаружат это.
   – Ага, – отозвался Биллен и внезапно посмотрел на Тилиана, который все это время стоял, замерев на месте, с бледным от пережитых чувств лицом. – Сейчас, одну минуту, я должен кое-что сделать.
   Астиан с доктором уже не обращали внимания ни на что вокруг, ворочая взад и вперед тело своего подопытного, зато Маг тотчас уставился на мальчишку с выражением глубочайшего интереса. Тилиан тоже словно вышел из оцепенения, непонимающе посмотрев на Биллена, но тот не стал ничего объяснять, медленно подняв руку и положив ее на лоб высокого разведчика.
   – Стой спокойно, – тихо сказал он, закрыв глаза. – Может быть немного больно, но не бойся, все будет хорошо.
   Биллен попытался сосредоточиться, и внутреннее зрение включилось само собой. Теперь он видел уже не самого Тилиана, а лишь очертания его фигуры, наполненной пульсирующей жизненной силой, которая размеренно струилась по всему телу, и в этой пульсации внезапно совершенно отчетливо проявилась тоненькая пепельно-серая нить, тянувшаяся от головы прямо к сердцу.
   Как убрать ее, не повредив другу, Биллен не знал. В мыслях мертвого мага не было упоминаний о том, существует ли способ разрушить эту ловушку. Видимо, хозяевам Забытой Пустоши никогда и в голову не могло прийти освободить кого-то от своей власти, и неожиданно для самого себя Биллен внезапно принял решение, которое в этот момент показалось ему единственно правильным.
   Внутри Тилиана вспыхнул маленький огонек. Настолько крошечный, что ни один человек не смог бы увидеть его обычным зрением, он плавно опустился на серую нить, и та, прожженная ровно в середине, моментально распалась, оставив после себя медленно кружащиеся темные хлопья, подбрасываемые и отшвыриваемые бурлящими потоками жизненной энергии.
   Тилиан громко вскрикнул от резкой боли и упал на колени, схватившись обеими руками за грудь. Своим внутренним зрением Биллен увидел, что крошечный огонек все-таки задел его – совсем немного, но и этого оказалось достаточно, чтобы его товарищ испытал ужасную боль. Несколько секунд его тело сотрясалось от судорог, но вот он понемногу успокоился и поднял голову, посмотрев на Биллена налитыми кровью глазами, на которые стекали крупные капли пота.
   – Больше так не делай, ладно? – прохрипел он, с трудом поднимаясь на ноги, поддерживаемый Магом.
   – Больше и не потребуется, – ответил Биллен, с сочувствием глядя на пошатывающегося Тилиана. – Теперь ты свободен от заклятия и можешь рассказывать все, что тебе вздумается. В голове этого мага не было способа снять это заклинание – скорее всего, его вообще не существует, так что мне пришлось придумать свой собственный. Прости, что сделал тебе больно, я не хотел.
   – Поздравляю, – подхватил Маг, и лицо Тилиана расплылось в улыбке. – Но все рассказы потом, хорошо? Биллен как всегда превзошел мои самые смелые ожидания, но теперь нам всем нужно отдохнуть, так что давайте-ка пойдем наверх. Мы сделали почти все, что планировали, а Ромино уже наверняка успел накрыть летнюю беседку. Ручаюсь, в наше отсутствие Лиль похозяйничал там вовсю, так что теперь мне придется самому идти к старине Каму. Представляю, чего мне придется наслушаться в его погребах о чрезмерных аппетитах моих Слуг, которые грабят его бездонные запасы.
   – А как же Астиан и доктор? – спросил Биллен, но Маг только махнул рукой.
   – Этих двоих ты теперь и за уши не оттащишь от тела. Я пришлю помощников, которые перенесут его в лабораторию, но могу ручаться, что мы не увидим их до завтрашнего дня.
   – Это как минимум, – каркнул старый алхимик, не поворачивая головы. – Нам еще нужно провести эксперименты с его кровью, а это очень долгий кропотливый процесс, так что не ждите.
   – Ну вот, я же говорил, – усмехнулся Маг, и трое спутников, посмеиваясь, направились к выходу, скрывшись за плавным поворотом коридора.
   – Мы идем с опережением, и это меня очень радует, – сказал Маг, пока они поднимались по коридору наверх. – Не скрою, мне не терпится услышать все, что вы знаете, причем как можно скорее, но по сложившейся традиции после возвращения в замок все должны отдохнуть, прежде чем приниматься за новое дело. Исключения можно пересчитать по пальцам одной руки, и я не склонен злоупотреблять ими, тем более, что мы итак уже сэкономили целую кучу времени. Поэтому поступим так. Сегодня отдыхайте, а завтра после похорон мы устроим большой военный совет. К этому времени у Астиана с доктором появятся какие-то результаты, и тогда мы, наконец, сможем увидеть полную картину предстоящего нам дела.
   – Хорошо, – пожал плечами Биллен, с радостью шагая по коридору наверх, подальше от оставшегося в темнице мертвого тела. – По мне, хоть завтра отправляться, я уже отдохнул.
   Тилиан поддержал его коротким кивком, но Маг только покачал головой, усмехнувшись себе под нос.
   – Так мы уже пробовали. В этот раз мы должны победить наверняка, и не только потому, что нам есть за что отомстить. Маги все-таки нашли восьмую Печать, теперь я в этом уверен, и каждый день промедления только увеличивает их могущество, равно как и помешательство, а значит, мы должны ударить так, чтобы от этого острова не осталось и следа. Даже двух недель слишком мало, чтобы подготовиться к войне, которая нас ожидает, но большего мы просто не можем себе позволить.
   – Война? – переспросил Биллен, удивленно глядя на Мага.
   – Да, – грустно ответил тот. – Война. Если не справимся мы, не справится никто, и тогда их корабли уже открыто приплывут к нашим берегам. Поэтому мы должны победить. Жаль только, что не бывает войн без потерь…
   – Потери будут с их стороны, – начал было Тилиан, но Маг снова покачал головой.
   – Нет, – сказал он, – я говорю про нас. Я чувствую, что завтрашние похороны станут далеко не последними, а мои чувства обычно меня не подводят. В этом походе мы потеряли Свана и Фараля. Кто следующий?
   – Волк говорит, что это судьба, а она умнее нас, – ответил Биллен, и Маг улыбнулся ему в ответ.
   – Да, тут он прав, с судьбой не поспоришь. Ну да ладно, поживем увидим. Я только хочу попросить вас, чтобы этот разговор остался между нами. Хорошо?
   – Да, конечно, – кивнул Биллен, и трое спутников вышли на первый этаж замка, залитый ярким солнечным светом, врывавшимся в помещение через многочисленные высокие окна.
   – Давайте выйдем здесь, – показал куда-то вперед Маг и первым направился по коридору к небольшому холлу, в котором обнаружилась высокая украшенная искусной резьбой дверь, распахнутая наружу.
   Биллен сделал шаг вперед и замер, радостно оглядываясь по сторонам. Все утро он провел на балконе, разглядывая открывшиеся ему окрестности, но только сейчас, наконец, ощутил под ногами гладкие белые камни, которыми были вымощены дорожки, извивавшиеся между ухоженными островками деревьев.
   – Нам туда – показал Маг, и друзья направились вокруг башни, огибая замок сзади. Здесь было еще больше деревьев, причем многие из них Биллен видел впервые в жизни. Забавные изогнутые стволы, словно их специально сделали именно такими, мощные узловатые корни, кусты и лианы – все выглядело ухоженным и аккуратным, словно целая армия садовников день и ночь неустанно трудилась, поддерживая здесь чистоту и порядок. Густые кроны деревьев мягко шелестели, лениво покачиваясь от еле заметного дуновения ветра, и общая идиллия и спокойствие напомнили Биллену родной дом после полудня. В это время, разморенные жарой и сытным обедом, все обитатели дома укладывались вздремнуть час-другой, а он сбегал через окно, направляясь к реке через такой же тихий, вяло ворочающийся лес. Тогда все вокруг казалось каким-то нереальным, замершим и остановившимся на месте, и ощущение всеобщей дремоты вызывало легкие мурашки.
   Погрузившись в воспоминания, Биллен не заметил, как они оказались с другой стороны башни и вышли на площадь, находившуюся позади замка.
   Собственно, площадью это место назвать было трудно. Взору юного волшебника открылась высокая каменная стена, образованная стыками двух соседних гор, в основании которой буйным цветом расцвел настоящий оазис, рядом с которым все прочие островки зелени казались маленькими и незначительными. Высокие мощные деревья с огромными толстыми стволами словно специально были посажены так, чтобы образовывать непроницаемый купол, защищающий от возможной непогоды и послеполуденного зноя. Несколько столов, расставленных прямо на траве, аккуратно покрывавшей все пространство зеленого островка, и глубокие удобные кресла с мягкими подушками были расположены с таким расчетом, чтобы любой гость мог бы найти себе место, которое пришлось бы ему по вкусу.
   Вокруг столов и на креслах было пусто – видимо, после завтрака все обитатели замка разошлись по своим делам, но неугомонный Ромино уже спешил навстречу спутникам.
   – Вы быстро, но это и к лучшему, – воскликнул он, взмахивая руками, словно решил прикинуться толстой белой чайкой. – Сегодня никаких дел, только есть и отдыхать, а то взяли моду – только вернулись, и сразу взялись за старое. После этих ужасных походов желудку просто необходима хорошая вкусная еда, это я могу заявить со всей ответственностью. Так что давайте – мигом в кресла, а я обо всем позабочусь. Не уверен, что лишняя бочка вина тоже пойдет на пользу, но нашим Слугам виднее, не мне с ними спорить. А вы давайте, быстро на подушки.
   – Что, Лиль опять решил довести Кама до нервного срыва? – широко улыбнувшись, хмыкнул Маг, и Ромино вновь всплеснул руками.
   – Ой, что вы! Он наведался в погреб, как только вы все вместе ушли из обеденного зала. Кам даже попытался догнать его, так он осерчал после вчерашних трат, но куда ему тягаться с Лилем. А теперь они ушли уже втроем. Вот уж не знаю, что из этого выйдет, но успокоительный отвар мне точно придется готовить.
   – Ладно, – добродушно кивнул Маг, – иногда понервничать тоже полезно. О, вот и они.
   Маг вытянул руку, указывая на Лиля, Виспера и Бороду, гордо выходивших из дверей замка с увесистыми бочонками на плечах, вокруг которых вихрем крутилась тощая фигура неопределенного возраста, причем громкие визги и стенания донеслись до поляны – так про себя окрестил ее Биллен – раньше, чем Лиль, который шел первым, успел появиться снаружи.
   – Эй, Кам! – громко крикнул Маг, приложив руки ко рту. – Чего это ты там пляшешь? Давай к нам!
   – А я к вам и иду! – недовольно взвизгнул тот, продолжая кружить вокруг Слуг, степенно вышагивающих по белым камням мостовой. – Вот, смотрите, воры! Украли наше лучшее вино прямо из моего погреба!
   – Да нет, Кам, ты обознался! – рассмеялся Маг, заговорщицки подмигнув Биллену. – Это же наши Слуги! Они просто только из похода вернулись, помыться не успели!
   – Все они успели! – снова заголосил хранитель погреба, обгоняя Слуг и приближаясь к поляне, словно надеясь перехватить их на полпути. – Я что, по-вашему, совсем из ума выжил, этих пройдох не узнаю?! И ведь какие наглые – заходят, как к себе домой! Странно, что с ними нет этого четвертого – он, конечно, поскромнее их будет, но тоже хулиган, каких поискать.
   Возмущенную тираду старого Кама прервал грохот упавшей бочки. Крепкое дерево треснуло, и ноги Лиля окатила волна терпкого красного вина, моментально окрасившего белые камни в бардовый цвет. Маг предупредительно вскинул руку, понимая, чем может обернуться случайно брошенная старым затворником фраза, и произнес спокойным голосом:
   – Он умер. Сван погиб в бою, спасая своих друзей. Завтра будут похороны.
   Возмущенный старик замер, словно его ударило молнией, и недовольно поежился, теребя свой широкий видавший виды кожаный ремень, насквозь пропитанный вином.
   – Я пойду, у меня есть еще три бочки сладкого Мирского, – наконец проворчал он, угрюмо зыркнув по сторонам. – Но я их не донесу. Надеюсь, кто-нибудь все-таки сподобится мне помочь.
   – Пойдем, – ответил Виспер, передавая свой бочонок Лилю. – Они такого же размера?
   – Побольше, но ты молодой, пару штук унесешь, – ответил Кам, направляясь обратно к замку. – Давай, шевели костылями, не заставляй людей ждать. Сван любил это вино. Да, я помню. Еще когда он только появился тут, он как-то пришел ко мне в гости – вроде как познакомиться, но я-то сразу понял, что он каким-то образом успел вызнать, что у меня припрятана пара бочонков. Да, славные были времена. Он тогда так стеснялся, все не решался попросить стаканчик на пробу.
   Голос старого Кама потихоньку превратился в неразборчивое бормотание, а потом и вовсе затих, но забавная картина молодого Свана, выпрашивающего стаканчик вина, стояла перед глазами спутников, словно это было только вчера.
   – Ну как, получилось что-нибудь узнать? – угрюмо спросил Лиль, глядя на Мага.
   – Получилось, не зря я взял с собой Биллена, – усмехнулся тот. – Правда, он ненароком убил нашего пленника, зато перед этим смог выудить из его головы все секреты Забытой Пустоши, да еще и с Тилиана мимоходом снял заклятие.
   – Вот это да, – выпучил глаза Лиль, и угрюмая маска сменилась радостью. – Значит, мы можем отправляться, нам незачем столько ждать?
   – Наверное, – задумчиво протянул Маг. – Я подумаю сегодня вечером, и завтра все решим.
   – Хм, – только и ответил Лиль. По его выражению лица было заметно, что лично он не против отправиться в новый поход хоть сейчас, но больше Слуга ничего не добавил.
   – Привет, Биллен, – раздался сзади утробный рокочущий голос, и мальчишка обернулся с замиранием сердца, увидев перед собой вожака драконов и Каррэна, неслышно приземлившихся и теперь стоявших прямо за его спиной. Драконы смотрели на него, довольно щуря свои желтые глаза, и Биллен радостно обнял их длинные могучие шеи, по очереди прижавшись к старым друзьям.
   – Я так рад вас видеть! – воскликнул он, проводя рукой по гладкой прохладной чешуе, приятно щекотавшей подушечки пальцев. – Я все утро наблюдал за вами с балкона, но вы были слишком далеко. А кричать не решился, потому что плохо понимал, где я вообще нахожусь.
   – Зато сейчас ты выглядишь вполне здоровым, – кивнул вожак, разглядывая счастливого мальчишку. – Мне кажется, даже здоровее, чем раньше.
   – Да уж, вы бы видели, что он устроил, когда мы пошли допросить пленного, – усмехнулся Маг, доставая из кармана трубку, точно такую же, как у Волка.
   – Да, мы что-то почувствовали, – моргнул Каррэн, – но, признаюсь, так и не разобрались, что произошло. Все это место наполнено магией, поэтому нам пока что сложно ориентироваться в этих потоках.
   – Ну, – протянул Маг, задумавшись на мгновение. – Скажем так: наш Биллен оказался на редкость кровожадным юным волшебником. Пленник даже не успел ничего почувствовать, как его размололо, словно между жерновами.
   Биллен смущенно потупил глаза, покраснев от смущения, но Маг ободряюще хлопнул его по плечу.
   – Не бери в голову, я шучу, – сказал он. – На самом деле я рад, что взял его с собой, иначе нам бы пришлось хоронить еще нескольких друзей.
   – Ты стал сильнее, – качнул головой вожак, внимательно разглядывая Биллена. – Да, гораздо сильнее, чем был раньше, когда у тебя была Печать. Странно… Может быть, это подарок судьбы? В новом походе, который нас ожидает, твои способности придутся как нельзя кстати, потому что одной силой драконов нам не победить. Даже если прибавить к ней могущество хозяина этого прекрасного замка, которое, конечно, очень велико, и храбрость Слуг, все равно этого может оказаться недостаточно. У магов полно секретов, которые могут сыграть с нами злую шутку.
   – Постой, – перебил вожака Каррэн, – мы пока еще не знаем, присоединится ли Биллен к нашему походу.
   – Он присоединится, – ответил за Биллена Маг. – Но есть еще кое-что. Так получилось, что теперь он знает секреты Забытой Пустоши. По крайней мере, те, которые запомнил, когда прочитал мысли нашего пленника. Но даже это еще не все. Он – посмотрите на этого мальчишку – заодно успел снять заклятие с Тилиана, так что теперь у нас не будет недостатка в сведениях. Да и я кое-что успел почувствовать, так что неведение нам больше не грозит.
   – Надо же, такая сила и так быстро, – задумчиво пророкотал вожак. – Всего за несколько дней… Это хорошие новости. А плохие?
   – Ну куда же без них, – улыбнулся Маг, направляясь к ближайшему креслу. Он опустился в него, непринужденно вытянув ноги, и спокойно продолжил, словно говорил о какой-нибудь чепухе навроде созревшего гороха.
   – Я давно подозревал, а теперь совершенно уверен, что на этом острове маги нашли восьмую Печать. Вряд ли Биллен поможет нам раскрыть ее природу, по крайней мере сейчас, так что здесь мы, увы, слепы, как котята. Но именно она дала им такое могущество, это я знаю наверняка, и теперь превращает во что-то другое. Пока не знаю, во что именно, Астиан и доктор только начали разбираться с телом.
   – Да, ваши хорошие новости столь удачно уравновешиваются плохими, что лучше уж вообще без них, – прогудел вожак, задумчиво уставившись в землю.
   – Но мы тоже именно это и подозревали, – уставился на него Каррэн, и вожак медленно кивнул головой.
   – Да, но подозревать – это одно, а убедиться в справедливости своих подозрений – совсем другое. Я хотел бы прожить жизнь, так и не услышав эту новость, но не мне решать. Все, что я могу, это выбрать, как теперь поступить, и теперь я еще больше уверен в том, что мы должны отправиться туда. Вот только не знаю, хватит ли у нас сил.
   – Как раз над этим я сейчас и думаю, – согласился Маг и повернулся к Лилю. – Дружище, а плесни-ка мне стаканчик вина, что-то я немного устал.
   Лиль моментально откупорил одну из бочек, принесенных из подвала, налив всем присутствующим по высокому стеклянному бокалу, невзирая на протесты Биллена, которому казалось, что полдень – это не лучшее время начинать пить.
   – Да брось, это самое легкое вино, которое можно отыскать в подвалах этого скряги, – небрежно бросил он, отодвигая ладонь Биллена, которой он попытался накрыть свой бокал. – Как сок, только немного забродивший.
   – Ладно, – согласился Биллен и спросил. – А где Мара? И Волк?
   – Она попросила показать ей замок, – пожал плечами Лиль. – Наверное, скоро будут.
   – Аа, – протянул Биллен, и Слуга уставился на него, расплываясь в улыбке до ушей.
   – Да ты ревнуешь? – расхохотался он, хлопая себя по груди. – Нет, вы видели? Кровожадный мальчишка сейчас и с нашим командиром расправится!
   Биллен покраснел до ушей. Он ничего такого не думал, и задумчивое «Аа» вырвалось само собой, так что он смущенно помотал головой под общий смех товарищей.
   – Ничего я такого не думал, – ответил он, прикладываясь к своему бокалу. – Просто спросил. Я бы тоже с удовольствием осмотрелся.
   – Да ладно, я пошутил, – примирительно хлопнул его по плечу Лиль. – Вот вернется и сама тебе все покажет. Ну, давайте поднимем стаканы за то, чтобы наш враг до конца своей недолгой жизни проклинал себя за то, что связался с нами.
   – Надеюсь, что так и будет, – задумчиво ответил Маг, протягивая вперед руку.
   – О, а вот и Кам с Виспером, – воскликнул Борода, показывая рукой в сторону замка. – Смотрите, тележку нашли.
   И вправду – Биллен увидел, как Виспер один тянет за собой маленькую тележку с тремя бочонками, а старый Кам гордо вышагивает сзади, медленно потягивая вино из очень длинного прозрачного бокала, изогнутого, словно бараний рог, с наслаждением поднимая голову к небу.
   – Вот, и не говорите, что я жадина, – сказал он, подойдя к друзьям, радостно аплодировавшим забавной сцене. – Три бочки сладкого Мирского. Все, что у меня есть.
   – Кам, тебе грозит стать хорошим человеком, – довольно вставая и протягивая руки к первому бочонку, сказал Лиль, почти с нежностью глядя на вытянувшегося от гордости старика. – Прямо-таки все?
   – Вы поменьше воруйте, тогда и вам всегда достанется все самое лучшее, – чопорно ответил хранитель погреба и уселся рядом с Билленом. – Мне ничего не жалко для старых друзей, хоть весь подвал выпейте. Сван… Он был хорошим человеком. Кстати, гораздо лучше, чем все вы, вместе взятые!
   Старик глубокомысленно поднял вверх указательный палец, но в этот раз никто не решился ему возразить.
   – Да, был… – процедил Лиль, залпом осушая свой бокал и оглядываясь вокруг, словно решая, можно ли разбить его о землю или лучше поставить на стол.
   – Да, – внезапно повернул к Биллену голову уже изрядно подвыпивший Кам, который, в отличие от Слуг, быстрее поддавался действию напитка, который столь ревностно хранил в своих погребах. Видимо, дорога из подвала к этой поляне оказалась длинной, и старик не терял времени даром, пока Виспер тащил вперед изрядно нагруженную тележку. – Такое было время, мальчик. Мы все были молоды, полны сил, и могли пить сутками напролет. А что сейчас? Я постарел, Слуги устали от бесконечных походов, а теперь одного из них – заметьте, самого достойного! – и вовсе не стало. Все начинает потихоньку кончаться, и это плохо.
   – Ой, Кам, не нагоняй тоску, – бросил Виспер, но тот только вяло отмахнулся.
   – Да я и не нагоняю. А ты, мальчик, не пробовал еще сладкого Мирского?
   Биллен помотал головой, и старый кладовщик в ужасе всплеснул руками.
   – Ну как так можно? Ты что, это ведь Мирское! Я хранил эти три бочонка по меньшей мере двадцать лет! Ты даже не представляешь, как трудно его достать. Почти невозможно! Этим-то все равно, что пить, из них только Сван понимал толк в вине, поэтому я иногда угощал его кружкой этого прекрасного напитка. Больше у меня нет, это последнее, так что не упускай момент!
   Кам сделал незаметное движение рукой, и очередной наполненный до краев стакан сам подвинулся к Биллену, широко открывшему глаза при виде этого чуда.
   – Как это вы …? – удивленно спросил он, переводя взгляд со стакана на старика и обратно. – Вы ведь не трогали его рукой?
   – А, пустяки, – усмехнулся тот, явно польщенный искренним удивлением мальчишки. – Просто у меня есть дар, который позволяет двигать небольшие предметы на расстоянии. Что-то тяжелое у меня, увы, не получается, сколько я ни старался, а мелочи удаются запросто. Могу передвинуть, могу кинуть куда-нибудь – главное, чтобы предмет был легким.
   – Ух ты, никогда о таком не слышал, – восхищенно посмотрел на старого ворчуна Биллен, гадая, сколько еще сюрпризов хранят в себе обитатели этого замка.
   Вино он все-таки попробовал, и сладкая тягучая жидкость оказалась самым вкусным напитком, которой он пробовал в своей жизни.
   – Ого, – довольно причмокивая, сказал Биллен, и сразу понял, что это одобрение только что дало ему пожизненный пропуск в те самые подвалы, из которых Слуги с таким скандалом каждый раз забирали очередную бочку вина.
   Время как-то незаметно перевалило за обед, солнце светило вовсю, стараясь пробиться через зеленый купол листвы, а Мары все не было. И Фарта тоже. Вожак драконов улетел – видимо, чтобы передать новости остальным сородичам, а Каррэн мирно дремал на солнце, вытянувшись на теплых белых камнях, окружавших замок.
   – Они что, решили сходить обратно в Долину? – спросил наконец Биллен, но Лиль только качнул головой, показывая куда-то назад.
   – Вон, Волк идет, спроси у него, – промычал он, старательно пытаясь прожевать огромный кусок мяса.
   Биллен обернулся и действительно увидел командира Слуг, быстро шагающего к ним со стороны замка. Волк шел один. Его плащ, который всегда завораживал своим цветом любого деревенского мальчишку, извивался и трепетал точно так же, как в тот день, когда четверо Слуг пролетели мимо него, и эти воспоминания вызвали щемящее чувство тоски где-то глубоко в груди. Биллен поднялся и шагнул навстречу.
   – Ты не знаешь, где Мара? – спросил он.
   – Она на крыше замка, – сразу ответил Волк. – Наверное, тебе стоит подняться к ней. Пока ты был без сознания – тогда, на поляне, Фараль передал мне письмо, которое я должен был отдать ей, когда наступит подходящий момент. Увы, я в части таких моментов не силен, поэтому отдал его сразу, как только представился случай. Ей сейчас тяжело, ведь она ничего не знает о своих родителях, а это именно то, что Фараль всегда хотел рассказать ей, но никак не мог решиться после той трагедии, которая с ним произошла. Извини, что не сказал тебе об этом, просто не знал, как лучше поступить.
   – Да нет, это ведь ее письмо, зачем мне что-то рассказывать, – смущенно пробормотал Биллен и спросил. – А что произошло с Фаралем?
   – У него была жена, дочь с зятем и внучка. А потом однажды он взял тогда еще маленькую Мару в лес, а когда вернулся, то весь дом сгорел. Вместе со всей семьей. И он пошел, куда глаза глядят вместе с маленьким ребенком, пока де добрел до той рыбацкой деревни, в которой мы их и нашли несколько дней назад. Вот такая судьба… Мара никогда ничего не знала о своих родителях, а Фараль не мог ничего рассказать, поэтому и передал мне письмо.
   – Ладно, я все понял, – сказал Биллен, посмотрев наверх. – А как мне туда добраться?
   – Хочешь, я тебя отведу, хочешь – попроси Каррэна, – ответил Волк, набивая свою походную трубку.
   – Да нет, не нужно, я действительно лучше долечу, – решил Биллен и обернулся к дремавшему рядом дракону.
   – Каррэн, – позвал он, и тот сразу встрепенулся, подняв голову и уставившись на своего спасителя. – Прости, что я тебя разбудил, но ты можешь отнести меня на крышу замка?
   – Да без проблем, – ответил тот, поднимаясь и расправляя крылья, словно потягиваясь после приятного сна. – Прыгай.
   Без лишних церемоний Биллен быстро залез на широкую спину дракона, и тот резко взмыл в воздух, описывая плавные круги вокруг основной башни. Через несколько секунд они были уже наверху, и только теперь Биллен понял, что остроконечная крыша, которая снизу казалась неотъемлемой частью строения, на самом деле держится на нескольких белых колоннах, образовывая некий навес, под которым спрятался небольшой уютный сад. Здесь были даже деревья. Между ними висело несколько гамаков, в одном из которых Биллен увидел Мару.
   Моментально оценив обстановку, Каррэн буркнул что-то вроде «Ну, давай», и через мгновение Биллен остался один.
   – Привет, – сказал он, и Мара улыбнулась ему грустной улыбкой. – Мне Волк рассказал о письме. Как ты?
   На груди у Мары лежало несколько листков, исписанных мелким убористым почерком, и Биллен примостился на краешке гамака, взяв в руки ее ладонь.
   – Теперь я знаю все о своей маме, представляешь? Сколько раз я просила его рассказать хоть что-нибудь о моих родителях, но он всегда переводил разговор на другие темы. Я злилась и не понимала, почему он молчит, а теперь знаю, как ему было тяжело, когда он потерял всех, кого любил. Я всегда помнила только своего деда, и это ужасно – сидеть тут и разговаривать в то время, когда он находится неизвестно где наедине с этой ужасной Печатью, и наверняка ему очень плохо.
   – Прости, это все из-за меня, – сказал Биллен, чувствуя, что глаза начинает предательски щипать. – Я во всем виноват. Он не должен был оказаться там, это место предназначалось мне.
   – Нет, милый, он сам этого хотел, – улыбнулась Мара, вытирая слезы и обнимая вконец расстроившегося мальчишку. – Наоборот, твое появление подарило ему шанс вернуться к прежней жизни, о которой он всегда мечтал. Еще один поход, еще одно сражение и старые друзья, которых он не видел лет сорок. Я думаю, он доволен тем, как все обернулось, особенно таким грандиозным финалом, и ни о чем не жалеет. Я в этом даже уверена, просто мне от этого не легче.
   Мара поцеловала Биллена солеными от слез губами, и он вытянулся рядом с ней, удобно устроившись в широком вместительном гамаке.
   – Знаешь, я не представляю, что бы я стала делать в деревне, – сказала она, кладя свою голову ему на плечо. – Рано или поздно дед бы умер, и тогда я не задержалась бы там ни на день. Не знаю, куда бы я пошла. Наверное, в город… Но оставаться там, выйти замуж за рыбака и провести в этом месте всю свою жизнь – нет, это не по мне.
   – А как же твой приятель, Оленик? – спросил Биллен, стараясь казаться равнодушным, но Мару решительно было невозможно провести.
   – Ах ты, ревнивец! – рассмеялась она, ткнув его пальцем в бок. – Смотрите-ка, у нас тут подрастает настоящий семейный тиран.
   Биллен как мог, пытался уворачиваться, но ловкие пальцы Мары продолжали щекотать, пока он окончательно не запыхался и не взмолился о пощаде.
   – Все, сдаюсь, – простонал он, хватаясь за живот, и Мара со смехом откинулась на спину, довольно вытягиваясь в гамаке.
   – Оленик был другом, – сказала она, – с которым всегда можно было поболтать о чем-то, кроме улова, погоды и рыбацких снастей. Его отец погиб во время шторма, но раньше он постоянно привозил ему книги, которые тот зачитывал до дыр. А мне все рассказывал дед, поэтому нам всегда было о чем поговорить. Но я никогда не думала о нем как о человеке, с которым захочу вместе жить. В отличие от тебя, хитрый мальчишка. Признайся, тут ведь наверняка не обошлось без колдовства, а?
   – Пожалуй, – кивнул Биллен, – только я-то думал, что это твоих рук дело. Какие-нибудь ваши деревенские привороты…
   – Ах ты, – задохнулась от возмущения Мара. – А ты у нас, значит, городской? И давно?
   – Нет, – гордо ответил тот, надменно задрав подбородок. – Вот только что стал.
   Оба удивленно посмотрели друг на друга и одновременно прыснули от смеха. Мелкая возня и взаимные подначивания заняли еще какое-то время, но, порядком уставшие за этот день, они, наконец, затихли, удобно устроившись в покачивающемся гамаке.
   Биллен обнимал Мару, чувствуя ее теплое тело и размеренное дыхание, и задумчиво глядел куда-то вдаль. Вид, открывавшийся с круглой террасы, напомнил ему перевал – такие же необъятные дали, зеленые холмы и целый океан чистого неба, и если бы не колонны, то можно было подумать, что находишься не в башне, а в маленькой роще на вершине горы, и смотришь на свою собственную Долину. Как давно это было…
   Собственно, сами горы находились теперь за спиной, а впереди простирался новый, все еще неведомый внешний мир, который Биллен видел лишь один раз, когда они летели к берегу, разыскивая тайное укрытие, в котором притаились корабли магов. «Сколько всего еще предстоит увидеть», – возникла в голове радостная мысль, но дыхание Мары и медленное покачивание гамака сделали свое дело – как всегда в такие спокойные умиротворяющие моменты, Биллен снова задремал.
   Проснулся он от того, что громко всхрапнул во сне и от этого звука дернулся, подняв голову и удивленно озираясь по сторонам. Мара тоже заворочалась и открыла глаза, потом сонно зевнула и прижалась к Биллену, часто моргая и щекоча его шею ресницами.
   – Мы заснули? – промурлыкала она, легонько кусая его в щеку. Биллен шумно вздохнул и потянулся.
   – Да, похоже на то, – ответил он, щурясь и пытаясь сообразить, сколько они спали. Похоже, что часа три, не меньше, а то и все четыре. Стало быть, уже шесть.
   Биллен заворочался, пытаясь сесть, и неуклюже вывалился из гамака, упорно не желавшего выпускать своих гостей. Помотав головой в попытке согнать остатки сна, он вышел на балкон, который огибал башню по кругу, и облокотился на невысокие белые перила, с любопытством уставившись вниз.
   Это была как раз та сторона, которая упиралась в сплошную каменную стену позади замка, и сквозь густые кроны деревьев, заботливо накрывавших поляну зеленым куполом, явно проглядывало какое-то постоянное шевеление. Мара тоже успела выбраться из гамака и теперь стояла рядом, насмешливо глядя на мальчишку.
   – Что, не терпится спуститься вниз? – спросила она, впрочем, не ожидая его ответа – все было понятно и без слов. – Ох, пойдем уже, горе ты мое. Чувствую, наплачусь я однажды с тобой, неугомонный.
   – Да ладно, я же просто хочу спуститься вниз, посмотреть, что там происходит, – попытался оправдаться Биллен, но Мара только махнула рукой.
   – Ага. Сначала вниз, потом еще куда-нибудь, а потом и на край света – а вдруг там происходит что-то интересное? А я дожидайся. Знаю я вас, дед такой же был. Уже помирать собрался, а все равно подскочил, как только вас увидел.
   – Нет, не так, – остановил ее Биллен, взяв за руку. – Я полюбил тебя с первой секунды, как только увидел. Да, все, что сейчас происходит вокруг, страшно любопытно и интересно, но это вовсе не значит, что я не думаю о тебе. Я всю жизнь мечтал и ждал, когда случится хоть что-нибудь необычное, и внезапно получил гораздо больше, чем мог себе представить. Настолько больше, что это даже в голове не укладывается, и именно ты стала главным чудом с тех пор, как я запустил свой первый огненный шар. Просто теперь нам предстоит такой поход, по сравнению с которым наше предыдущее путешествие покажется легкой прогулкой, и я чувствую, что Маг уже что-то придумал. И не хочу пропустить момент.
   – А кроме того тебе жутко интересно, что там происходит, и ты обязательно должен на это посмотреть, да? – как всегда, сразу раскусила его Мара и прижалась к нему, целуя в губы. – Гадкий, гадкий мальчишка, подлый хвост. Но я тоже тебя люблю.
   – Я не специально, – покраснел Биллен, и Мара звонко рассмеялась, продолжая его целовать.
   Через какое-то время она с сожалением оторвалась от него, лукаво поблескивая своими глазами, и потянула за собой.
   – Ладно, пойдем, путешественник, отведу тебя вниз. Ты ведь и дороги не знаешь. Здесь-то ты еще не бывал.
   – Зачем мне дорога? Я прилетел сюда на драконе, – пошутил Биллен, и Мара не замедлила с ответом.
   – Ну тогда я, наверное, пойду, а ты жди своего дракона тут. Вам, волшебникам, негоже ходить по ступенькам, а то, чего доброго, еще дар свой растеряете.
   – Нет, давай лучше по ступенькам, – спохватился Биллен, и теперь рассмеялись уже оба.
   Путь вниз занял немного времени. В центре террасы обнаружилась винтовая лестница, уходящая в обе стороны, и Мара уверенно зашагала вниз, держась за кованые металлические поручни. Биллен с любопытством поглядел наверх, гадая, что находится там, под самой крышей, но не рискнул спрашивать, опасаясь нарваться на новый град насмешек.
   Через несколько витков лестница закончилась, и подростки оказались внутри башни, спускаясь по коридору, который оказался очень похожим на тот, по которому Биллен вместе с остальными спускался в памятную пещеру с пленным магом не далее, как этим утром.
   Коридор огибал башню по кругу, плавно спускаясь вниз. По пути через определенные промежутки времени встречались закрытые двери, иногда попадались небольшие залы и переходы, которые, видимо, вели в соседние башни, и повсюду царила идеальная чистота.
   – Странно, – сказал Биллен, размышляя вслух. – Вроде бы тут живут всего человек тридцать, а такое чувство, что раза в три больше. Кто здесь все убирает?
   – Не знаю, – пожала плечами Мара, – я не спрашивала. Ну, наверное, это не само собой происходит.
   – Ага, – согласился Биллен. – Вряд ли Ромино успевает делать и это.
   Они оба снова громко рассмеялись, и тут коридор внезапно выровнялся. Биллен огляделся – это был тот самый этаж, на котором находилась комната, в которой он проснулся сегодня утром. Так и есть, вот и она. Дорога дальше была ему уже знакома, и он уверенно пошел вперед.
   Спустившись в холл замка по полукруглой лестнице, изогнутой в форме подковы, Биллен с Марой вышли наружу и направились в обход замка той же дорогой, которой сам Биллен шел вместе с Магом и Тилианом несколько часов назад. Обогнув внушительное строение, они, наконец, вышли к поляне, на которой действительно оказалось много людей. Собственно, тут были почти все, кого Биллен видел утром в главном зале.
   Первыми в глаза бросались, конечно же, Слуги. Сидя в своих креслах с откинутыми назад плащами, они точно так же потягивали вино, как и несколько часов назад, только теперь в их позах чувствовалось скрытое напряжение. Лиль нервничал больше всех – он ерзал, как на иголках, и что-то возбужденно втолковывал Волку, облокотившемуся на спинку кресла и слушавшему его с рассеянной улыбкой на лице.
   Остальные люди тоже словно чего-то ждали. Нет, они все были заняты своими делами, о чем-то болтали, ели, пили и смеялись, но общее возбуждение незримо витало над всей поляной, не оставляя сомнений в том, что вот-вот что-то обязательно должно произойти.
   Первое событие случилось сразу, правда, оно уже давно стало предсказуемым. Фарт, первым заметивший Биллена, бросился к нему, сшибая пустые кресла с явным намерением сбить с ног и его. Мальчишка еле увернулся, чтобы не быть опрокинутым, но проворный зверь изловчился и круто повернул в немыслимом пируэте, все-таки прыгнув ему на грудь.
   Биллен терпеливо дождался окончания ритуала с облизыванием и, наконец, сумел подняться с земли, гладя счастливого Фарта по голове. Остальные наблюдали за происходящим с улыбкой, и даже Лиль, который только что выглядел явно чем-то недовольным, хохотнул и весело ткнул Тилиана локтем в бок.
   Биллен направился к ним, здороваясь с многочисленными обитателями замка, и плюхнулся в свободное кресло.
   – Уфф, уморил, зверюга, – улыбнулся он, вытирая обслюнявленное Фартом лицо белой матерчатой салфеткой. – Ну как тут у вас дела? А где все драконы? И Маг?
   – Скоро вроде должны быть, – ответил Лиль, отправляя в рот запеченную картофелину. – Чувствую я, наш хозяин что-то затевает. Туману напустил, сказал только, что будет к шести, и улетел куда-то с несколькими драконами. И остальные улетели, только в другую сторону.
   – Биллен как знал, что у вас тут что-то происходит, – улыбнулась Мара, – чуть с крыши не спрыгнул, насилу оттащила.
   – Ну, от него вообще ничего не скроешь, – покивал головой Волк, выпуская изо рта облачко дыма. Потом подумал и продолжил. – Мы не задержимся в замке на две недели. Я думаю, наш хозяин отправился за подкреплением.
   – Подкреплением? – удивился Биллен, и Предводитель выпустил еще одно облачко дыма.
   – Да. Теперь уже понятно, что нас ждет настоящая война, и одними силами Слуг и драконов в ней не победить. Даже с двумя такими магами, как ты и хозяин. Не знаю точно, кого он позвал, но догадываюсь, что всех.
   – И правильно! – стукнул по столу кулаком Лиль. – Биллен знает секреты врага, с Тилианом все в порядке, к тому же, как оказалось, нашего мальчишку и учить-то ничему не надо, сам все схватывает, без всякой Печати. Чего мы ждем?
   – Тихо, Лиль, – остановил его Волк. – Мы ждем новостей от хозяина, а они будут совсем скоро. Тогда все и решим. Хорошо?
   Лиль усиленно засопел, как всегда, когда был крайне не согласен со всем происходящим, но по каким-то причинам не мог высказаться.
   – А доктор и Астиан пока не появлялись? – снова спросил Биллен.
   – Нет, – ответил на этот раз Виспер, – вряд ли они отцепятся от своего драгоценного тела до завтра. Препарируют, как жабу, никого не пускают внутрь, только Ромино, который принес им еды.
   – От Ромино не скроешься, – засмеялась Мара, наливая себе стакан виноградного сока из высокого прозрачного графина, который стоял рядом. Потом что-то вспомнила и спросила у всех сразу. – Кстати, а кто здесь убирается? Я имею в виду в замке. Здесь не так много людей, и все занимаются своими делами, и в то же время во всех помещениях царит идеальная чистота. Это какое-то заклинание?
   – Нет, все гораздо проще, – снова ответил Виспер. – Под нашим замком живет целая колония твильфов.
   – Твильфов? – перебил его Биллен, слушавший Слугу с широко открытыми глазами. – Кто это?
   – Да я вот как раз собирался рассказать, – улыбнулся тот. – Смотри, еще чего доброго отберешь у меня звание самого нетерпеливого.
   Окружающие засмеялись его шутке, включая людей, которые сидели вокруг и теперь слушали Виспера, с живым интересом поглядывая на Биллена.
   – Ну так вот. Твильфы жили здесь еще до того, как наш хозяин решил построить на этом месте свой замок. Поначалу они были против того, чтобы кто-то селился прямо над ними, а если уж они вобьют себе в голову, что им что-то не нравится, то пиши пропало. Никакого житья не дадут. Но хозяин нашел выход. Их помещения и лабиринты постоянно затапливало подземными водами, стены регулярно покрывались плесенью и грибком, тоннели рушились – в общем, вся их колония медленно, но верно приходила в негодность. При этом твильфы по своей природе большие домоседы и страшные педанты. Их страсть – чистота. Если где-то появляется хоть малейшая грязь – да что там грязь, хотя бы пылинка, то они несутся устранять ее, аж земля под ногами горит. Представляешь, как они сходили с ума, когда вокруг все протекало и рушилось? Так вот, наш хозяин предложил им сделку. Он пообещал, что, как только он построит замок, все их несчастья сразу прекратятся, а взамен они должны будут всего лишь содержать его помещения в чистоте. Те, конечно, сразу согласились, потому что для твильфа нет ничего страшнее, чем беспорядок, который творился у них в те дни, да и убираться они очень любят. То есть любить, конечно, любят, им только дай повод, но при этом ненавидят, когда их идеальную чистоту что-то нарушает. Короче, такие вот странные создания.
   – Но кто они? – не унимался Биллен, который уловил суть, но так и не получил ответа на свой вопрос. – Как они выглядят? Я никогда не слышал о таких созданиях, да и не видел их в замке ни разу.
   – Ну, увидеть ты их, положим, вряд ли сможешь, – усмехнулся Виспер, откидываясь в кресле с новым стаканом вина из запасов старого Кама. – Они очень скрытные. Собственно, такой у них дар – пока они сами не захотят, никто не может их увидеть. Это уже вопрос к нашему хозяину, я в тонких материях не очень силен, но однажды я их все-таки встретил. Они такие, знаешь, маленькие, ростом где-то по колено, очень проворные и пушистые. И абсолютно белые. Острые смешные уши, как у белки, только побольше и загнуты назад. Большие синие глаза, ловкие пальцы. Что еще? А, любят делать себе разные смешные прически, а самые озорные еще и красят их в разные цвета. Но только на голове, все остальное белое. Причем делает это только молодежь – старшие таких вещей не одобряют, но тут они ничем не отличаются от нас. В общем, забавный народец. Когда я увидел их, это как раз была пара молодой-старый, и у молодого на голове была прическа, похожая на ярко-красную щетку. Смешная такая. А второй абсолютно белый. Вообще абсолютно, снег в горах таким не бывает, как он.
   – И каким образом Маг сделал, чтобы их перестало затапливать? – спросила Мара, которая тоже слушала рассказ Виспера, затаив дыхание.
   – Да просто поколдовал себе и отвел в сторону подземную реку, – ответил молодой Слуга. – И с помощью заклинаний укрепил всю породу под замком. А, кроме того, из замка постоянно исходит магическая энергия. Она тоже как-то сохраняет вокруг равновесие, и именно из-за нее тебя и нельзя было везти сюда, пока на тебе была Печать. Сам понимаешь – окажись ты здесь, и этой энергии могло не стать.
   – Да не могло, а точно бы не стало, – ответил Биллен, но теперь уже Волк покачал головой и вмешался в разговор.
   – Никто не знает, что могло бы произойти, – сказал он. – От этих древних амулетов можно ожидать чего угодно. Помнишь, когда хозяин вернулся на поляну – вчера, в самый последний момент? В этот раз он воспользовался другой Печатью. Своей собственной.
   – Да, – неуверенно ответил Биллен, и внезапно вспомнил все. – Да, точно! Он распахнул плащ, и у него на груди висел переливающийся диск! Да, я помню! Это тоже была Печать?
   – Думаю, ты и сам знаешь, – ответил Волк, и яркие искорки смеха заплясали на дне его серых глаз.
   – Это… – задумался на секунду Биллен и сразу удивленно поднял голову. – Это Печать волшебства?
   – Она самая, – кивнул командир и выпустил еще одно облачко дыма. – Он давно нашел ее, и даже мы не знали о том, что она хранится в замке. Наш хозяин не любит амулетов. Он считает, что каждый должен достигать величия своими собственными силами, а тем, у кого нет никакого дара, Печати и вовсе ни к чему, поэтому он никогда ее не использовал. Насколько мне помнится, ни разу до вчерашнего дня.
   – Да, – крякнул сбоку Лиль, закончив с едой и тяжело откинувшись назад. – В этот раз она помогла, спору нет.
   Друзья замолчали, думая каждый о своем, и Волк, докуривший трубку, тщательно выбил ее о каблук сапога и повернулся к Биллену.
   – Ты ведь до сих пор не знаешь здесь никого, кроме нас, Ромино и Кама, – сказал он, и при этих словах старый хранитель погреба, который все это время сидел рядом и сладко посапывал, внезапно всхрапнул и поднял голову, настороженно озираясь по сторонам.
   – Что? – возбужденно спросил он, словно и не дремал всего секунду назад. – Кто меня звал? Что надо?
   – Ничего, Кам, просто твое имя пришлось к месту, – ответил Волк, глядя на него с улыбкой. – Все благодарили тебя за вино. Всем очень понравилось.
   – Еще бы не понравилось, – проворчал тот, протягивая руку к своему стакану. – Мирское… Лучшее вино на всем побережье. Даже у самого наместника Гелиса такого нет.
   – Гелиса? – переспросил Биллен.
   – Это тот большой город, который мы пролетали, когда искали корабли магов, – пояснил Волк и добавил. – Ладно, там ты еще наверняка побываешь, а теперь давай-ка я познакомлю тебя с остальными, а то как-то даже невежливо получается.
   Биллен смущенно встал и пошел вслед за Предводителем вдоль стола.
   – Мара, ты тоже, – позвал ее Волк, обернувшись назад. – Давай-давай, не стесняйся, здесь все свои. Знакомьтесь – это Блинн, он заведует оружием и всякими инженерными вещами.
   Коренастый мужичок с радостью подскочил, протягивая широченную мозолистую ладонь, которая оказалась вчетверо больше руки Биллена.
   – Привет, – добродушно сказал он. – Рад познакомиться. Наши Слуги уже такого понарассказывали, что хоть роман начинай писать.
   – Наш Блинн на досуге любит заниматься сочинительством, – пояснил Волк, и главный инженер гордо вытянулся, кивнув Биллену и смешно шаркнув ножкой по траве.
   – Его подопечные – Мастер, Холлер и Мирдаль, – продолжил командир, переходя дальше. – Они воплощают в жизнь самые безумные фантазии Блинна. Зайди как-нибудь к ним в мастерскую – ручаюсь, тебя оттуда за уши не вытащишь.
   Трое инженеров коротко поклонились, радостно протягивая руки Биллену и целуя руку Маре, которая засмущалась и покраснела от подобного внимания до корней волос.
   – Смотри, они у нас известные ловеласы, – в шутку предостерег Биллена Волк и повернулся к инженерам. – Осторожнее, ребята, этот парень разрывает людей на мелкие кусочки даже на расстоянии. Однажды он чуть не убил меня огненной пращой, стоило мне бросить один взгляд на его спутницу.
   Весь стол дружно рассмеялся, и Волк пошел дальше.
   – Знакомься – гордость и опора всего нашего замка! – напыщенно провозгласил он. – Сирэль! Когда наш хозяин только начал строить замок, он сразу решил, что в нем обязательно должна быть вода, причем в каждой комнате, без всяких там тазов и ведер. Сирэль занимается тем, что поддерживает систему водоснабжения – чинит трубы, улучшает и модернизирует водонапорные механизмы и следит за состоянием всей системы. Он в какой-то степени разделяет с Блинном власть над нашей троицей инженеров. Без них при всем его таланте он не справился бы с этой грандиозной задачей, поскольку помещений много, а твильфы, сколь бы усердными они ни были, никогда по собственной воле не приблизятся к воде.
   Волк сделал шаг, собираясь представить Биллену следующего за Сирэлем пожилого мужчину высокого роста с длинными вьющимися седыми волосами, но внезапно остановился и поднял голову вверх.
   – Извини, Кастор, в следующий раз начнем сразу с тебя, – задумчиво сказал он, словно разговаривал сам с собой. – Хозяин вернулся. Чувствую, сейчас он нас всех удивит.
   Биллен с Марой тоже замерли, глядя на дракона, который затормозил в двух метрах от белых камней мостовой, окружавшей замок, и аккуратно приземлился на мощные лапы, плавно взмахивая широко раскинутыми крыльями.
   Маг легко соскочил на землю и быстрыми шагами направился к молчаливо замершим людям, терпеливо ожидавшим новостей.
   – Я смотрю, у вас тут веселье в полном разгаре? – широко улыбаясь, сказал он, подойдя к столу. – Это хорошо. Я рад, что почти все в сборе, потому что это касается каждого.
   При этих словах Слуги молча встали и замерли в своих привычных равнодушных позах. Биллен уже знал, что это выражение лица всего лишь маска, под которой скрываются внимательные глаза и холодный расчетливый ум, но все равно никак не мог привыкнуть к этим стремительным изменениям в их облике. Волку вставать не пришлось – он итак стоял, но лицо Предводителя моментально сделалось как две капли воды похожим на лица своих соратников.
   – Итак, – продолжил Маг, складывая руки ладонями на груди и оглядывая пронзительным взором всех присутствующих. – Мы выступаем через три дня. Думаю, уже ни для кого не секрет, что в этот раз мы отправляемся не просто в очередной поход. Я уже говорил Биллену, а теперь говорю всем вам – нас ждет самая настоящая война. Война с ужасным противником. Но если мы не начнем ее первыми, то она сама придет к нашим берегам, и тогда мы вряд ли сможем победить. Я отправил приглашения самым сильным волшебникам с просьбой присоединиться к нам, и все откликнулись на нашу просьбу. Они будут здесь завтра, как раз к похоронам, драконы уже отправились за ними. Также к нам присоединятся отборные войска Наместника и лично Бомбардир со своей командой.
   – Ого! – открыл рот Лиль. – Сам Бомбардир? Да он отродясь никогда ни к кому не присоединялся. Видимо, дело предстоит серьезное, раз уж он решил вылезли из своих подвалов и принять участие в походе.
   – Да, – кивнул Маг, – более чем. Но и это еще не все. Будут еще драконы. Вожак с Каррэном и остальные уже отправились за ними. Не знаю куда, но они обещали быть завтра, а потом разлетелись в разные стороны.
   – Значит, завтра все решится? – спросил Виспер, на удивление спокойно глядя на Мага, но тот отрицательно покачал головой.
   – Нет. Час назад Наместник открыл арсенал и все кладовые и отдал приказ готовить флот к отплытию, так что все уже решено. Он лично будет здесь утром вместе со всей своей гвардией. Все волшебники тоже сразу согласились принять участие в походе, как только я рассказал им о том, что нас ждет. Я специально попросил всех прибыть не позже полудня, чтобы они своими глазами оценили всю серьезность проблемы.
   – Прости, что я спекулирую гибелью нашего друга, – обратился он к Лилю, – но они должны своими глазами увидеть, что наших сил слишком мало, чтобы удержать эту лавину.
   Лиль молча кивнул в ответ, опустив голову вниз. Биллен видел, что тот нисколько не осуждает Мага и даже полностью одобряет его решение, но боль утраты была слишком сильна, чтобы он мог спокойно стоять и смотреть вперед, как ни в чем не бывало.
   – Как только закончатся похороны, мы соберем большой военный совет, – продолжил Маг. – Такие планы всех устраивают?
   – Да! – выкрикнул Лиль, громко стукнув пудовым кулаком по столу.
   – Вот и хорошо, – кивнул Маг и уселся в кресло. Потом внимательно оглядел всех собравшихся и добавил. – А заодно решим, кто еще отправится с нами.
   Биллен на секунду решил, что, наверное, не все обитатели замка будут рады такому известию, но, к его изумлению, все как один резко встали со своих мест и громко зааплодировали, хлопая друг друга по плечам и поднимая стаканы вверх в едином порыве.
   – У всех, кто здесь живет, есть свои маленькие таланты, – тихо пояснил ему Волк, который стоял рядом. – Кто знает, чьи способности могут пригодиться в новом походе? Может, исход войны решит Кам, который может двигать маленькие предметы на расстоянии? Или Ромино, который видит внутренние свойства трав?
   – А кто такой Бомбардир? – спросил Биллен, которому не давало покоя удивление Лиля, едва тот услышал, что он примет участие в походе.
   – Бомбардир – это легендарная личность, – ответил Волк. – Он настоящий мастер по части взрывов. Даже тебе, увы, с ним не сравниться, хотя в нем нет и капли магического дара, но его отсутствие он с лихвой возмещает собственным талантом. У него есть несколько помощников, которые работают днем и ночью, придумывая и совершенствуя разные взрывчатые смеси под его руководством. Он никогда не принимает участия в войнах, только продает свои порошки, причем исключительно Наместнику Гелиса. Он человек принципов. Его нельзя подкупить, невозможно запугать, да и убить слишком трудно, чтобы браться за это дело. Сколько я помню, он ни разу не принял участия ни в одной стычке, но не потому, что кого-то боится. Этому человеку не страшен сам дьявол. Просто он считает, что ни один конфликт не стоит его внимания. В его арсеналах сосредоточена такая убийственная мощь, против которой не устоит даже наш замок, если однажды ему в голову придет мысль стереть нас с лица земли. Но Бомбардир упорно сохраняет нейтралитет уже лет тридцать, спокойно наблюдая и продавая крошечные партии смесей одному Наместнику за баснословные деньги. Даже я не могу хотя бы приблизительно оценить размер его запасов, не говоря уже о том, насколько выросла их разрушительная сила в результате его экспериментов. И раз уж он решил присоединиться к нам, значит, даже он почувствовал, что грядет такая война, которая достойна его присутствия. Это одновременно радует и огорчает…
   – Но ты сам сказал, что его арсеналы ломятся от чудовищных смесей, значит, нам бояться нечего, – попытался ободрить командира Биллен, но тот лишь грустно усмехнулся.
   – Да, это так. Главное, чтобы он не взорвал к чертям весь остров, – сказал Предводитель, скривив губы в усмешке.
   – А разве не за этим мы туда идем? – спросила Мара, но Волк резко помотал головой.
   – Прежде всего нам нужно спасти пленных. К тому же, если мы просто взорвем остров, то их Печать утонет вместе с ним и однажды снова появится где-то совсем в другом месте. Мы не можем этого допустить, поэтому нам придется перебить всех воинов и адептов Забытой Пустоши, забраться в самое сердце логова и вырезать эту опухоль с корнем, несмотря ни на что.
   – Значит, так мы и сделаем, – сказал Биллен. – Какие проблемы? Попросим его не взрывать весь остров сразу.
   – Есть одна загвоздка, – ответил Волк. – Бомбардир никогда не сдается. Если случится так, что его возьмут в плен, он просто взорвет сам себя. Он всегда носит с собой капсулу с веществом, названия которого не знает никто. Стоит ему раздавить ее, и на этом месте останется воронка шириной в пятьсот метров. А если рядом с ним будут его помощники, которые ни при каких обстоятельствах не отойдут от него дальше, чем на двадцать шагов, даже если все вокруг будет гореть синим пламенем, то он сможет отправить в море не то, что остров – полдюжины островов вместе со всем, что там находится. Вот чего я боюсь.
   – Все равно хорошо, что он будет с нами. И отряды Наместника, и драконы, – задумчиво сказал Биллен.
   – Да. По крайней мере, я очень надеюсь, что этого хватит, – кивнул в ответ командир, опускаясь в кресло.
   – Биллен, – услышал мальчишка голос Мага. – Вы с Тилианом будете нужны мне. Раз у нас больше нет двух недель, то я хотел бы услышать ваш рассказ, чтобы у меня было время подумать. Но сначала подкрепитесь, пара часов у вас есть. Потом я жду вас в своем кабинете, Волк вас проводит. И возьми с собой Мару. Мне не дает покоя какое-то смутное чувство, словно я что-то упускаю. И это что-то напрямую связано с ней.
   Биллен с Тилианом кивнули в ответ, и Маг поднялся, направившись к задним дверям главной башни. Мара удивленно посмотрела на Биллена, но тот только пожал плечами.
   – Не знаю, мне он ничего такого не говорил. Может, у тебя тоже есть какие-то способности?
   – Ага, – ответила она, смешно вздергивая кончик носа. – Находить непутевых волшебников и влюблять их в себя.
   – А что, не самый бесполезный дар, – хмыкнул сбоку Борода, который до этого момента хранил молчание. – Смотри, куда он тебя привел? И заметь – никакой рыбы вокруг.
   – Ой, дядя Борода, это ты в точку, – звонко засмеялась Мара, довольно обнимая Биллена. – Ни-ка-кой!
   – Увы, рыба у нас почему-то не в чести, – услышала она внезапно выскочившего из ниоткуда Ромино. – Сколько я говорил – это и вкусно, и полезно, но нет! Им только мясо подавай.
   Окружающие дружно засмеялись, и забавный повар удивленно оглянулся, растерянно хлопая глазами.
   – Я сказал что-то не то? – смущенно спросил он, по привычке прижимая руки к груди.
   – Да нет, Ромино, не бери в голову, – ответил за всех Лиль. – Просто Мара выросла в рыбацкой деревне, так что рыбой ее теперь не удивишь.
   – Ой, да что же это такое! – комично всплеснул руками тот. – Я-то надеялся, что у меня появится хоть один союзник. Ну что ж, значит, так тому и быть. А хотя бы к сладкому вы неприязни не испытываете, милая барышня?
   Мара отрицательно помотала головой. Со сладким в ее деревне всегда было туго, а дед никогда не ездил ни в город, ни в соседние селения. Один только Борода иногда угощал ее конфетами или пирожным, да мать Оленика, когда Мара иногда приходила к ним попить чаю, так что к сладкому она испытывала исключительно положительные чувства.
   – Ну вот и замечательно, – обрадовался Ромино. – Вуаля!
   Спустя пару секунд перед Марой на столе появилась изящная тарелочка, на которой красовалось настоящее произведение искусства. Она еще никогда в жизни не видела столько густого вкусного крема и еле устояла перед соблазном накинуться на него, не поблагодарив повара.
   Окружающие тоже принялись за еду. Все всерьез восприняли слова Мага о том, что ближайшие три дня выдадутся напряженными, и этот вечер станет последним, когда можно вот так спокойно посидеть, вволю поесть и, развалившись в удобном кресле, поболтать со стаканчиком-другим вина.
   Биллен наскоро перекусил, слушая разговоры и охотно принимая в них участие, но очень скоро наелся и решил, что к Магу можно прийти и пораньше. Тилиан понял его без слов, и Биллен спросил Волка:
   – Может, пойдем? Мы поели, чего зря сидеть.
   – Ну, коли поели, то пойдем, – согласился Волк, вставая со своего кресла.
   Мара тоже успела разобраться со своим пирожным и теперь с застенчивой улыбкой вытирала рот и щеки от крема. Вместе с Билленом и Тилианом она встала и, еще раз поблагодарив сновавшего взад и вперед Ромино, направилась вслед за Волком к дверям замка.
   – Что ты, дорогая, не за что, – радостно бросил ей вслед повар, довольно улыбаясь до ушей. – Еда должна приносить удовольствие, и я рад, что так и произошло.
   Конечно, стоило Биллену отойти от поляны, как следом мелькнуло мохнатое серое тело, и Фарт запрыгал вокруг, довольно высунув наружу розовый язык.
   – Пусть пойдет с нами? – спросил Биллен командира Слуг, и тот равнодушно пожал плечами.
   – Да пусть, конечно. Вряд ли он помешает, а отделаться от него ты все равно не сможешь.
   Зайдя в замок, Волк быстро взбежал по лестнице на второй этаж. Кабинет Мага находился недалеко от комнаты, в которой поселились Биллен с Марой, и через несколько минут Предводитель уверенно постучал в высокую дверь.
   – Да! – раздался голос Мага, и Волк открыл дверь, шагнув внутрь.
   – Вы быстро, – сказал тот, перебирая книги, стоявшие ровными рядами вдоль стен. – Я так понимаю, кому-то стало невтерпеж?
   – Я дам вам три попытки, но вы угадаете с первой, – улыбнулся Волк, пропуская вперед остальных.
   – Да я и не рассчитывал, что вы будете два часа сидеть за столом. Располагайтесь, кому где нравится. Мартин, ты тоже останься. Как командиру, тебе полезно будет узнать обо всем первому. Ну, Биллен, твой черед. Извини, что не дал тебе собраться с мыслями, но сам видишь, время поджимает.
   Маг уселся в мягкое кресло с высокой спинкой и терпеливо замер. Биллен тоже сел вместе с Марой на небольшой диванчик, остальные расположились рядом, и в кабинете на несколько секунд воцарилась тишина.
   – Ну, – наконец неуверенно начал он, потерев лоб. – Вот что я успел запомнить.
   Прошло несколько часов, прежде чем Биллен с Тилианом закончили свой рассказ. Маг иногда прерывал их, потом переспрашивал или строил свои собственные догадки, но чем дальше, тем больше мрачнело его лицо. За окнами уже стемнело, когда Биллен с Марой и Тилианом наконец вышли из его кабинета, сопровождаемые верным Фартом, который сразу понял, что собрание, на которое он угодил, его совершенно не интересует, и мирно проспал все это время посреди комнаты, дергая лапами во сне.
   Мара с Билленом по очереди зевали, и Тилиан оставил их, отправившись вниз. Выспавшийся Фарт тоже вопросительно посмотрел на Биллена, но тот лишь вяло махнул рукой, мол, иди, развлекайся, и тот умчался по коридору, весело виляя хвостом.
   В комнате было тихо. Лунный свет мягко струился в окна, отражаясь от белой поверхности стен и создавая совершенно нереальную, и в то же время спокойную и уютную атмосферу.
   Биллену сразу захотелось спать. Он стащил с кровати покрывало и отнес его на диван, а когда повернулся обратно, потягиваясь и зевая, то увидел, что Мара уже снимает с себя платье. Она нисколько не стеснялась, словно это было совершенно естественным, и помотала головой, растрепывая густые волосы. За платьем последовали светлые обтягивающие штаны, и, наконец, она нырнула под одеяло.
   Биллен еще никогда не видел девчонок без одежды, и это зрелище ему понравилось. Мара наблюдала за ним, лукаво прищурив глаза, и открыто забавлялась его смущением.
   – Ну, чего замер, волшебник? – поманила она его к себе. – Как с драконами дружбу заводить, так он не стесняется, а как раздеться, так ногами к полу прирос? Ну давай уже, забирайся ко мне под одеяло.
   Надо сказать, что сам Биллен не стеснялся раздеться. Нет, перспектива остаться без одежды его ничуть не смущала, но вот оказаться в одной кровати с совершенно обнаженной девушкой – это чувство было новым, пугающим и радостным одновременно.
   Стараясь выглядеть спокойным, Биллен постарался быстро снять штаны и рубашку, но все получилось не слишком гладко. Упрямые пуговицы не слушались, выскальзывая из пальцев, нога запуталась в штанине, и он чуть не шлепнулся на пол, вызвав звонкий смех Мары.
   Наконец, коварная одежда полетела на пол, и Биллен юркнул под одеяло, красный, как рак. Мара подвинулась ближе, повернув к себе его голову, и жарко поцеловала в губы, прижавшись к нему всем телом. Повинуясь незнакомому доселе чувству, Биллен обнял ее, и ее теплая грудь, живот и бедра вызвали такое острое щемящее чувство приятного где-то внутри, что у него перехватило дыхание и на мгновение показалось, что еще чуть-чуть, и он задохнется.
   Глаза Мары мягко светились в полумраке комнаты, как будто впитывая в себя отражение лунного сияния, ее губы страстно целовали Биллена, а молодое тело жаждало ласки, но внезапно именно в этот момент невидимые облака, неизвестно откуда появившиеся на небе, закрыли луну, и темнота скрыла обоих подростков от посторонних глаз, оставив их наедине друг с другом.

Глава XX

   Биллен первым открыл глаза, щурясь от яркого света, заливавшего комнату, и заслонился рукой, моргая и пытаясь сообразить, сколько сейчас времени. На другой руке лежала Мара. Она сладко спала, улыбаясь во сне, и он не решился ее будить, так мило и очаровательно она выглядела.
   Однако, стоило ему пошевелиться, как она тотчас открыла глаза и сладко потянулась, притягивая его к себе.
   – Куда ты собрался, милый? – прошептала она спросонья, зарываясь лицом ему в шею. – Решил сбежать?
   – Да я сам только проснулся, – рассмеялся он, пытаясь ее пощекотать. – Хотел посмотреть, сколько времени. Уже, наверное, поздно, мы ведь заснули под утро.
   – Ой! – воскликнула Мара, резко садясь на кровати. Вид ее обнаженного тела снова вызвал в Биллене приятную волну, но она легонько шлепнула его по руке и проворно соскочила на пол, скрываясь в полюбившейся ей ванной комнате.
   – Вставай, скорее! – донесся до Биллена ее голос. – Уже, наверное, все собрались. Представляешь, что будет, если мы все пропустим?
   – Уже одеваюсь, – откликнулся Биллен.
   – Куда ты одеваешься, дурында? – засмеялась из ванной Мара. – Иди сюда, помойся.
   Биллен снова снял уже было надетые штаны и зашел в маленькую комнатку, из которой доносился звук льющейся воды. Мара уже сидела в ванне, со знанием дела наливая под струю какую-то густую жидкость из пузатой бутылки, которая моментально начала превращаться в пышную шапку пены.
   – Давай, прыгай ко мне, – позвала она, и Биллен шагнул в приятную горячую воду, облокотившись спиной на Мару и с наслаждением вытянув ноги.
   – Приятно, да? – спросила она, попытавшись сползти немного вперед, и продолжила. – Нет, знаешь что, давай-ка ты ложись рядом.
   Биллен неуклюже перевернулся, соскользнув по отполированному бортику ванны, и зачерпнул полный рот воды.
   – Соленая, – сказал он, отплевываясь с непривычки.
   – Да, это морская соль, – ответила Мара. – Морскую воду выпаривают, и остается соль. Потом ее можно добавлять в воду.
   – Зачем? – удивился Биллен, но Мара лишь укоризненно покачала головой.
   – Для таких свинтусов, как ты, это, наверное, выглядит глупо, но вообще-то морская вода очень полезна. Хотя что я объясняю – вам, деревенским, этого не понять.
   Биллен удивленно уставился на Мару, хлопая глазами, и та рассмеялась, не в силах сдерживаться.
   – Да шучу я, поросенок.
   Она снова обняла его и прижалась к нему всем телом, обхватив Биллена ногами и целуя в соленые губы. Потом с сожалением вздохнула и скомандовала:
   – Все, на выход! Намываться времени нет, итак уже проспали. Давай, вылезай первым. Нам вдвоем не встать, ванна слишком скользкая.
   Биллен осторожно встал и неуверенно шагнул на пол, опасаясь снова оказаться на дне ванны. Мара выскользнула следом, и они быстро вытерлись большими мохнатыми полотенцами, которые висели рядом.
   Так же быстро одевшись, оба направились на балкон, чтобы посмотреть, что происходит внизу, когда в воздухе раздался чистый пронзительный звук нескольких десятков труб.
   – Ой! – взвизгнула Мара, прижав ладонь к губам, и Биллен выбежал наружу, глядя вниз на площадь перед замком.
   Слава Богу, они не опоздали. Судя по солнцу, сейчас было только десять часов утра, значит, время еще есть. Откуда раздавался звук, Биллен понять не мог, зато увидел, как во дворе приземляются несколько драконов, а к воротам приближается внушительная процессия в полторы сотни всадников, все на черных, как смоль, конях с пышными гривами, развевающимися подобно всполохам черного пламени.
   Вдалеке в небе показались еще пять крошечных черных точек, и Биллен повернулся к Маре с горящим от возбуждения лицом.
   – Побежали? – спросил он, и Мара только кивнула в ответ, с любопытством глядя вниз.
   Они быстро вышли из комнаты и кубарем скатились вниз в просторный холл замка, откуда вышли на улицу. Первыми, кого увидел Биллен, оказались трубачи. Они действительно были, и он с удивлением узнал в них нескольких человек из тех, с которыми сидел вчера за столом, только теперь они были одеты в парадное облачение и держали в руках длинные тонкие трубы, замерев на месте и держа их на изготовке. Ни один не шелохнулся, пока Биллен с Марой проходили мимо, и только движение глаз говорило о том, что их заметили. Строгий протокол, по-видимому, обязывал их стоять неподвижно, соблюдая торжественность момента.
   Все Слуги во главе с Магом уже стояли на площади, встречая первых гостей. Там же, рядом с остальными обитателями замка, были Тилиан с Бородой и Фарт, который, словно почувствовав, что скоро должно произойти что-то печальное, против обыкновения сидел на месте, беспокойно глядя по сторонам. Биллен нерешительно замер, не зная, что делать дальше, но Лиль, случайно обернувшийся и заметивший их с Марой, украдкой махнул рукой, подзывая обоих к себе.
   Несколько человек из прибывших уже стояли рядом с Магом, и Биллен смущенно примостился сбоку, стараясь незаметно рассмотреть гостей. Один из них внезапно вздрогнул и резко повернул голову, уставившись на него ясными пронзительными глазами, так что Биллен мгновенно потупил взор и уставился себе под ноги, покраснев до ушей. Остальные гости тоже как будто что-то почувствовали, и теперь уже все вместе смотрели на мальчишку, который совершенно отчетливо ощущал взгляды, словно они были материальны.
   – Да, теперь я понимаю тебя, Адэль, – раздался спокойный голос, похожий на журчание воды. – Вряд ли кто-то лучше него смог бы сопротивляться этой Печати. Пожалуй, я даже начну верить в судьбу, хотя всегда считал подобные разговоры чепухой. В этом мальчике зреет такая сила, рядом с которой мы все окажемся беспомощными детьми. Надеюсь, когда это время настанет, он будет на нашей стороне.
   – Будет, Валлан, не сомневайся, – ответил Маг, делая шаг навстречу въезжающему в ворота отряду, который возглавлял статный могучий великан в искусно подогнанной броне, восседавший на поистине огромном скакуне. В отличие от воинов, следовавших за ним, его шлем был снят, и Биллен сразу понял, что это и есть сам Наместник.
   Спрыгнув со своего коня, он быстрым шагом подошел к Магу и обменялся с ним крепким рукопожатием.
   – Я смотрю, почти все в сборе? – сказал он твердым уверенным голосом, от которого у Биллена по спине пробежали мурашки. – Не хватает только Бомбардира.
   – Да, и остальных драконов, – кивнул Маг, направляясь вместе с ним обратно к группе гостей. – Те драконы, которые должны были доставить Бомбардира, сейчас наверняка выделывают в небе самые немыслимые кульбиты…
   – А Бомбардир прикидывает, как их можно использовать? – продолжил Наместник, и оба дружно рассмеялись.
   – Здесь все друг друга знают, так что мне осталось познакомить вас только с несколькими участниками нашего отряда, – продолжил Маг, подводя Наместника к Биллену.
   – Так это он? – оживился Наместник и без лишних церемоний протянул Биллену самую огромную ладонь, какую тот когда-либо видел в своей жизни.
   – Я наслышан о твоих подвигах, дружище, – радостно сказал великан и перевел взгляд на Мару. – И о ваших, молодая девушка. Ей-богу, когда Адэль рассказывал мне о том, что вы успели натворить, я еле усидел на месте. Рад знакомству с вами. Для меня большая честь встретить таких отважных людей, как вы.
   Несокрушимая сила и воля, которой дышало все тело Наместника, являли собой такой разительный контраст с его словами – словами человека, который, казалось, мог в одиночку одолеть любого врага и в тоже время считал честью познакомиться с ними двумя – что у Биллена от волнения задрожали ноги. Однако он постарался сдержать чувства и учтиво поклонился в ответ, пожимая руку Наместника.
   – А я еще никогда не видел такой огромной руки, – с ужасом услышал он свои собственные слова, и окружающие все, как один, разразились громким хохотом.
   – Нет, вы слышали? – сдавленно прохрипел Лиль, вытирая слезы рукавом парадного облачения. – Этому мальчишке все нипочем – второй день, как воскрес из мертвых, а уже не видел такой огромной руки-и-и…
   Теперь уже все, кто был на площади, смеялись от души. Лиль рыдал, тщетно пытаясь остановиться, но куда там – при виде виноватого лица Биллена он начинал смеяться еще громче, пока, наконец, не отвернулся, чтобы хоть как-то успокоиться.
   Смеялся и сам Наместник, и его воины, которые успели спешиться и теперь стояли полукругом. Махнув на все рукой, Биллен присоединился к ним, искренне забавляясь словам, которые вырвались у него сами собой, когда увидел пятерых драконов, плавно падавших с неба прямо на площадь.
   – Смотри, – показал он Волку, и тот поднял руку, прерывая веселье одновременно со звуками труб.
   Смех на площади разом прекратился, и пятеро драконов опустились на белые камни мостовой в полной тишине. Первым со своего дракона спрыгнул невысокий коренастый крепыш, опоясанный несколькими рядами широких ремней со множеством карманов. Кожаная куртка, надетая поверх плотной облегающей туники, была явно старше самого Биллена, и лоснящиеся от машинного масла рукава выдавали мастера отнюдь не изящных искусств.
   – Простите, я немного задержался. Господа, Наместник, – почтительно поприветствовал он собравшихся, отвесив легкий поклон, и обернулся назад к своим спутникам, добродушно крикнув во все горло. – Эй, головорезы, ну вы долго еще собираетесь там сидеть, или Маг с Наместником должны сами спустить вас под ручки?
   – Робеют, – ухмыльнулся он. – Они у меня такие светила, каких во всем мире не сыщешь, но слишком много времени проводят в мастерской. Я их даже насильно пытался выгонять в город. Иди, говорю, погуляй, зайди в кабак, с девками познакомься – куда там…
   В Бомбардире удивительным образом сочеталась твердость характера, которая чувствовалась в каждом его движении, и ненавязчивая болтливость человека, который долго просидел за работой и наконец-то вырвался к людям. Но оба этих впечатления были обманчивыми. Стоило взглянуть на него лишь раз, и Биллен сразу понял, что все рассказы Волка об этом человеке – сущая правда. Прикрываясь маской добродушного балагура, перед ним стоял настоящий титан, хоть и маленького роста. Даже не титан, а что-то еще большее. Ударь по нему с размаху тараном, и он даже не покачнется, а если ударить сильнее, то вырвет вместе с собой скалу впридачу со всеми врагами.
   – Бомбардир, – коротко сказал он, протягивая Биллену широкую мозолистую ладонь. Как и маги, он тоже мгновенно понял, что незнакомый мальчишка раскрыл его, стоило ему появиться, и теперь смотрел на него глубоким внимательным взглядом.
   – Биллен, – ответил тот, но крепыш только махнул рукой.
   – Знаю. Даже если не считать того, что ты здесь единственный мальчишка, я все равно бы тебя узнал. Мы еще кого-нибудь ждем, или я последний?
   – Драконов, – сказал Маг, и Бомбардир одобрительно кивнул.
   – Да, стоящие ребята, ничего не скажешь. Я их малость испытал, пока летели сюда, так сам еле выдержал, такое они вытворяют. А где они?
   – Отправились за другими, – ответил Волк. – Будут еще.
   – Очень кстати, – отозвался Бомбардир, поворачиваясь к своим помощникам. – Ну вы что там, убийцы ненасытные? Заснули?
   Дело приближалось к полудню, и как раз в этот момент далеко в небе появились новые черные точки. Потом их стало больше, еще больше, и через несколько минут полторы сотни драконов камнем упали на белые камни дворцовой площади.
   – Мы собрали всех, кого успели найти, – пророкотал вожак, подойдя к группе людей. – Почти сто пятьдесят драконов. Все откликнулись на наш зов, и все примут участие в войне. Только будьте терпеливы – многим нужно время, чтобы привыкнуть к этому новому союзу. Они знают о ваших подвигах, о благородстве людей и их сокрушающей отваге. Знают о том, как маленький человек спас одного из нас от неминуемой смерти и вопреки всем старым предрассудкам объединил два наших рода, чтобы они уже никогда не разошлись в разные стороны, но некоторым из нас нужно привыкнуть к новому ходу вещей.
   – Конечно, – улыбнулся Маг и сделал шаг вперед.
   – Мы крайне признательны вам всем за то, что вы не остались равнодушными к этой угрозе, которая нависла над всеми нами, – громко сказал он, оглядывая скопище разноцветных тел, крыльев и голов. – Я знаю, вы откликнулись на призыв себе подобных, а не нас, людей, но мы все равно благодарны. Никогда раньше я не мог себе представить, что однажды буду стоять здесь, перед целой армией драконов прямо во дворе этого замка, но у судьбы свои представления о возможном и невозможном, и сейчас я хочу сказать вам спасибо от лица всех людей, которые населяют этот мир. Если мы и одержим победу, то только благодаря вашей помощи, и пусть слова – всего лишь слова, но это то, что мы сейчас чувствуем. Спасибо.
   Маг низко поклонился, и по толпе драконов пробежало легкое шевеление.
   – Это не просто слова, – грохнул голос, похожий на раскаты грома, и вперед вышел дракон, весь покрытый шрамами. – Люди предлагают нам свою дружбу, и их скромность может соперничать лишь с их могуществом. Очень редко бывает, чтобы более сильный так застенчиво протягивал руку тому, кто слабее него, и никогда, если это происходит между драконом и человеком. Однако, как ты правильно сказал, у судьбы свои представления о том, что возможно, а чего не может быть вовсе, и я принимаю твою дружбу.
   По рядам драконов пробежало странное волнение, но говоривший повысил голос, и все остальные разом смолкли.
   – Да, люди сильнее нас! Во все времена среди них хватало достойных личностей, даже великих, но мы отворачивались от них в слепой гордыне, делая вид, что они недостойны нашего внимания, хотя все было наоборот. Мы ослепли от самолюбования, и с каждым десятилетием нас становится все меньше, а они, хрупкие недолговечные существа, обрели подлинное величие благодаря своей непоколебимой силе духа. Этот мальчик смог совершить такое, чего не мог представить себе даже мудрейший из нас, а значит, род людей заслуживает нашей самой искренней и преданной дружбы. Спасибо тебе, могущественный чародей, что ты предложил нам этот союз, протягивая руку без всякой задней мысли, и мы принимаем его с глубокой признательностью.
   Закончив свою речь, дракон низко поклонился в ответ, и следом за ним все остальные драконы тоже низко наклонили головы, обдавая белые камни мостовой жарким дыханием, смешанным с дымом и запахом серы.
   – Да будет так, – ответил Маг, поворачиваясь к друзьям. Его глаза смотрели с грустью, и он помедлил, прежде чем произнести следующие слова.
   – Пора, – сказал он наконец, делая знак трубачам. Те подняли свои длинные трубы вверх, и воздух вокруг замка наполнился чистым протяжным звуком, похожим на плач. Какое-то время ничего не происходило. Люди и драконы замерли, трубачи вытянулись, даже легкий ветерок, казалось, специально затих, чтобы не нарушать торжественность момента. Мара незаметно взяла Биллена за руку, и он сжал в ответ ее ладонь, взволнованно глядя на открытые двери замка, из которых показались четверо человек в траурной одежде.
   На плечах у них лежал открытый гроб. Придерживая его руками, они размеренно шагали вперед сквозь расступившийся строй людей прямо в центр площади. Драконы тоже подались в стороны, чтобы не мешать процессии, и гроб плавно опустился на белые камни.
   Маг и все остальные молча подошли к нему, чтобы в последний раз взглянуть на старого друга, и у Биллена что-то замерло внутри, когда он увидел мощного коренастого Слугу, который выглядел, как живой. Казалось, еще вчера тот протягивал ему свою драгоценную саблю, огрызаясь в ответ на удивленные вопросы друзей, а теперь неподвижно лежал в деревянном ящике, спокойно закрыв глаза. Глаза защипало от готовых вырваться наружу слез, и Биллен украдкой поморгал, стараясь не расплакаться.
   Зрелище было невыносимо тяжелым, и он на секунду отвел глаза. Лица окружающих были полны скорби, и те чувства, которые испытывал он сам, без труда читались в каждом, кто стоял рядом с телом.
   Лиль первым опустился на одно колено, положив руку на грудь Свана. Понурив голову, он тихо засопел, потом поднял глаза и произнес сдавленным голосом.
   – Прощай, дружище. Сколько славных деньков мы провели вместе? Никто и не сосчитает… Мне будет не хватать тебя. Надеюсь, ты счастлив, где бы ты ни был, а мы отправляемся в новый поход. Первый раз без тебя. Прощай…
   Лиль поднялся и отошел в сторону, моргая красными глазами. Остальные друзья тоже по очереди простились с товарищем. Сказали слова и Наместник, и Бомбардир, и все волшебники, которые, как оказалось, хорошо знали Свана и питали к нему исключительно положительные чувства, и рядом с телом остались лишь Маг с Волком и Биллен. Мара была незнакома со Сваном, поэтому воздержалась от речей, тихо отступив в сторону и примостившись рядом с Тилианом и Бородой, и Биллен понял, что теперь его черед.
   Он не представлял, что нужно говорить в такие моменты. Вернее, наоборот – сказать хотелось так много, и столько чувств одновременно распирало изнутри, что было непонятно, с чего начать. Биллен опустился на колено рядом с телом, но почему-то положил руку не на грудь, как это делали остальные, а на руку Свана. К его немалому изумлению, та оказалась теплой, и это открытие почему-то придало уверенности, словно Сван не погиб три дня назад на дороге к перевалу, а просто спал. Слова сразу нашлись сами собой, и Биллен враз позабыл о существовании всех остальных вокруг, оставшись наедине с товарищем.
   – Я толком не знаю, что сказать, – задумчиво произнес он, положив другую руку на эфес сабли, подаренной ему Сваном, которую он прицепил этим утром на пояс. – Наверное, то же, что и остальные – что ты был другом, и нам всем будет тебя не хватать. Да, это так, конечно, но именно из-за того, что я знал тебя гораздо меньше других – в том смысле, что мы были знакомы всего несколько дней, у меня осталось столько вопросов… И в то же время я бы столько хотел тебе сказать…
   Биллен запнулся, пытаясь упорядочить мысли. Все не то. Что за глупости он говорит? Он видит Свана в последний раз, так неужто это все, что есть сейчас у него на душе?
   Нет, есть еще кое-что, возникло в голове, и он снова посмотрел прямо в закрытые глаза друга, улыбаясь своим воспоминаниям.
   – Вначале я тебя боялся, – сказал он. – Да и после, наверное, тоже, ведь ты был очень замкнутым и неохотно подпускал к себе новых людей. Но потом все изменилось. Не потому, что ты отдал мне эту саблю, нет. Просто я вдруг начал понимать, что у тебя такой характер, и это вовсе не значит, что ты мной недоволен. Я знал тебя… сколько? Дней пять, не больше, и за это короткое время ты стал и моим другом тоже. Я верю, что ты нашел место, которое пришлось тебе по душе – драконы сказали мне это еще там, на перевале, но мне все равно грустно, что я больше никогда не услышу твой голос. Я всегда буду тебя помнить, – закончил Биллен и поднялся на ноги, отходя в сторону.
   Мара снова взяла его за руку и ободряюще улыбнулась. Он улыбнулся ей в ответ побледневшим лицом, и почувствовал, как кто-то сзади кладет руку ему на плечо. Это оказался Лиль. Он молча кивнул, и в этом коротком движении головы Биллен увидел благодарность Слуги за теплые чувства, которые он испытывал к его старому другу.
   Волк тоже простился со Сваном в своей сдержанной манере, но Биллен видел, что Предводитель испытывает гораздо больше чувств, чем позволяет себе показать. Потом он вдруг наклонился к самому лицу Свана и что-то быстро сказал, но так тихо, что никто на площади не смог разобрать его слов, и их содержание навеки осталось тайной для них двоих.
   Наконец, рядом с телом остался один Маг. Он поднял голову, грустно озираясь по сторонам, и тишину вокруг прорезал его высокий чистый голос.
   – Сегодня, – отчетливо произнес он, глядя по очереди на каждого, кто стоял на площади, – мы прощаемся с нашим другом. Он погиб, защищая идеалы, в которые верил всю свою жизнь, и до последней секунды оставался верным товарищем, готовым в любую минуту отдать всего себя, хоть и проводил остальное время, ворча и попрекая остальных в их маленьких слабостях. Но, не смотря ни на что, для всех нас Сван был лучшим другом, какого только можно себе пожелать. Пусть сегодня его прах развеется над этими горами, по которым он так любил гулять, вернувшись обратно в замок.
   Маг постоял еще какое-то время рядом с телом, и, наконец, люди все вместе отошли назад, уступая место драконам, которые окружили Свана, выстраиваясь вокруг него плотным кольцом. Прошло несколько секунд, и над площадью раздалась уже знакомая Биллену печальная песня. Как и в прошлый раз, она становилась все громче, пока на последних нотах не переросла в дружный рев полутора сотен глоток, и неудержимый огонь рванулся вперед, навеки разлучая Свана с его друзьями. Гроб с телом скрылся из вида среди бушующего пламени, и через пару минут, когда огонь затих, лишь серый пепел остался последним напоминанием о первом ушедшем из жизни Слуге.
   Теперь уже никто не мог сдержать слез. Даже могучий Наместник и Бомбардир, даже самые сильные волшебники, явившиеся на зов Мага – все вытирали глаза, глядя на печальную картину, которую никто из них никогда не думал увидеть даже во сне. Столпившиеся люди с печалью в глазах наблюдали, как драконы по очереди зачерпывали горсть праха своими огромными когтистыми лапами и плавно взмывали в воздух, описывая широкие круги над окрестными горами.
   Частички Свана плавно кружились в воздухе, играя и кувыркаясь в ярких солнечных лучах, и падали на листья деревьев, на траву, в воду, которую нетерпеливо гнали вниз горные ручьи. Подхваченные проснувшимся ветром, они бултыхались в потоках воздуха и уносились дальше, взмывая вверх и устремляясь вниз, чтобы застрять в расселинах скал, в случайном кусте шиповника или в густой шерсти горного козла.
   Когда последний дракон взмыл вверх, унося остатки пепла, Маг подошел к месту, где недавно стоял гроб, и молча поднял руки вверх. Несколько секунд ничего не происходило. Ветер шевелил волосы людей, шебуршался в кронах деревьев, но Маг стоял неподвижно. Внезапно воздух вокруг него начал немного подрагивать, как бывает в жаркий летний день, когда возникает ощущение, что сама дорога впереди начинает испаряться, и чистое до этого момента небо разразилось молнией, ударив прямо в белые плиты двора.
   Глубокая отметина, по форме напоминающая звезду, навсегда отпечаталась на белых камнях площади, сверкая цветом утреннего моря, и Маг устало выдохнул, поворачиваясь обратно к друзьям.
   – Все сделано, – сказал он, грустно опуская голову. – Теперь настало время подумать о будущем.
   Он поднял глаза, и Биллен впервые в жизни увидел такую глубину страдания, которое пылало в самой глубине этих загадочных зрачков. Не говоря ни слова, Маг поднял вверх правую руку, и драконы, словно услышав его молчаливый призыв, начали один за другим приземляться на белые камни мостовой.
   – Друзья, – громко обратился он ко всем собравшимся, по очереди внимательно вглядываясь в каждого, кто стоял на площади. – Мы потеряли нашего товарища, но это лишь начало страшной войны, которая ждет всех нас. Я хотел бы надеяться, что все будет хорошо, но верить в это – значит закрывать глаза на неизбежный рок, который висит над всеми нами.
   Маг еще немного помедлил, пошаркав ногой по белым камням, потом снова поднял голову и произнес уже спокойным голосом:
   – Я прошу пройти всех в замок. Мы выступаем через три дня, так что самое время устроить военный совет. Думаю, места хватит всем.
   – Пойдем, Биллен, – сказал он, обернувшись к побледневшему от пережитых чувств мальчишке. – Теперь говорить предстоит тебе. Расскажи им обо всем, что ты знаешь. Хорошо?
   – Да, – уверенно кивнул Биллен, твердо шагнув вперед. – Расскажу.
   Многочисленная процессия из людей и драконов втянулась в замок. Следом за ними внутрь вошли воины отборной дружины Наместника, привязавшие своих лошадей снаружи, и широкие двери главного входа плавно закрылись, возвещая случайным гостям о том, что с этой минуты доселе гостеприимный замок закрыт для всех без исключения.
   В главном зале, в котором теперь стало тесно, у самого камина стоял Биллен, который никогда не думал, что однажды ему придется выступать перед таким количеством людей, волшебников и драконов. Но рядом с ним стояли Волк, Виспер и Лиль, и выражение лиц, с которым они смотрели на мальчишку, внушало уверенность, что теперь ему все по плечу.
   – Значится так… – начал он, и в зале мгновенно повисла гробовая тишина.

   Где-то глубоко в недрах земли, так далеко, что нельзя и вообразить, окруженный со всех сторон огненной стеной, старый Фараль сидел на полу и смеялся, глядя на безумные черные завихрения, тщетно пытавшиеся отыскать хоть малейшую лазейку в непроницаемом заслоне.
   – Нет, милая, все напрасно. Нам с тобой отсюда не выбраться, – снова расхохотался он, шлепая себя ладонями по ногам, и Печать взвилась вверх столбом черного пламени в безнадежной попытке выбраться наружу.
   – Ладно, давай уже, успокойся, – миролюбиво сказал старик, переворачиваясь на бок и мечтательно закрывая глаза. – Все умирают, даже ты. Прощай, родная.
   Сказав эти слова, старый Фараль просто перестал дышать, застыв на полу с вытянутыми в усмешке губами, и спустя пару минут яростные метания Печати потихоньку смолкли, как только она поняла, что из этой темницы она уже никогда не сможет улизнуть. Черные завихрения еще какое-то время покрутились вокруг мертвого старика, но вскоре сдались и они, и коварный амулет навеки заснул в своей темнице глубоко под толстым слоем земли.

Вадим Абоносимов Великое путешествие