Станислав Махов
Аналитика безопасности. Учебное пособие

   Рекомендовано редакционно-издательским советом МАБИВ в качестве учебного пособия

   Рецензенты:
   кандидат технических наук, доцент кафедры «Электроника, вычислительная техника и информационная безопасность» ФГБОУ ВПО «Госуниверситет – УНПК»
   А. В. Артемов
   кандидат экономических наук, доцент кафедры «Предпринимательство и маркетинг» ФГБОУ ВПО «Госуниверситет – УНПК»
   Н. А. Лебедева

Введение

   Современные методы управления предпринимательской деятельностью (менеджмент) ежедневно требуют новой информации о положении той или иной финансовой, деловой структуры на отечественном и международном рынке. Эти сведения (особенно, конфиденциальные) становятся товаром, который производится, помогая предпринимателю защитить свой бизнес от конкурентов, принять верное решение и выжить (до следующей схватки) в условиях жесткой конкуренции. Они же продаются и покупаются, вымогаются и похищаются для того, чтобы «раздавить» конкурента. Работу по обеспечению защиты и добыче информации в конкретных условиях рынка ведут различные как государственные, так и частные структуры: службы безопасности, детективные агентства, аналитические центры и т. д.
   Аналитика в деле обе с печения без опасности предпринимательской деятельности все эффективнее внедряется в новое российское бытие. Аналитическая деятельность, когда-то бывшая уделом спецслужб, придворных политических обозревателей, ученых и т. д., активно встает на службу бизнесу, становится материальной движущей силой и защитой рыночной экономики. Элитарная сфера приложения человеческого интеллекта все больше привлекает к себе представителей бизнеса, различных структур безопасности.
   Учитывая, что аналитическая деятельность по своей внутренней природе специфична, трудно говорить о практике её преподавания в обычном смысле слова. Многие специалисты сравнивают работу аналитика с творчеством ученого, исследователя, писателя, журналиста. Можно добавить, в ряде случаев – вместе взятых. Практика аналитической работы в безопасности бизнеса показывает, что аналитик должен: иметь развитый интеллект; обладать способностью к самосовершенствованию; знать специфику деятельности предприятия, учреждения, фирмы, банка; быть психологом; владеть писательским мастерством; работать (писать) в форс-мажорных обстоятельствах; и еще многое другое. . Естественно, все эти обстоятельства нужно учитывать при разработке учебной программы, наборе слушателей и студентов, желающих посвятить себя профессии аналитика. Одновременно следует заранее предполагать, что конечный продукт учебного процесса не всегда окажется будущим аналитиком.
   В данной работе нет попыток, охватить все стороны практической аналитики, поскольку аналитика как предмет еще требует своего всестороннего осмысления. Мы только попытаемся приоткрыть дверь в этот заманчивый мир творческого анализа для начинающих аналитиков. Для людей, которые хотят постичь азы науки мышления, устно и письменно правильно и четко излагать свои мысли. Уметь искать и находить нужную информацию, а поэтому познать нормы и правила человеческого общения. Испытать радость или горечь (последнее чувство обычное для начинающих аналитиков и в этом нет ничего зазорного) от процесса подготовки и выпуска в свет первого самостоятельного аналитического документа. Думаем, она вызовет интерес у руководителей предприятий, начальников и кадровиков служб безопасности и организаций, которые постоянно испытывают трудности с приемом на работу квалифицированных аналитиков. Да многие кадровики и не представляют себе, какие же кадры нужны для аналитики, какие требования предъявлять к кандидатам на данную профессию. А время учить и учиться аналитике уже наступило.

Часть 1
Аналитическое обеспечение безопасности бизнеса

Глава 1. Аспекты аналитического обеспечения безопасности

1. 1. Введение в аналитику

   Сложность современной аналитической деятельности заключается в том, что система обеспечения безопасности нынешнего бизнес-процесса требует для своего анализа профильных специалистов-аналитиков: математиков, статистиков, социологов, психологов. Но только аналитики с широким экономическим, политическим, социальным, оперативным кругозором на основе информации, полученной от данных сотрудников, могут предоставить потребителю понятный ему окончательный аналитический документ, сделать выводы из аналитического материала, дать перспективное видение проблемы, спрогнозировать дальнейшее развитие событий и иметь варианты выхода из виртуального кризиса.
   Учитывая, что аналитическая деятельность по своей внутренней природе специфична, трудно говорить о практике её преподавания в обычном смысле слова. Многие специалисты сравнивают работу аналитика с творчеством ученого, исследователя, писателя, журналиста. Можно добавить: в ряде случаев – вместе взятых.

   Практика аналитической работы в СБ показывает, что аналитик должен:
   – иметь развитый интеллект (от природы), – обладать способностью к самосовершенствованию (характер, практика),
   – знать специфику деятельности предприятия, учреждения, фирмы, банка (учеба, практика),
   – иметь представление об оперативной работе (учеба, практика),
   – быть психологом (учеба, практика), – владеть писательским мастерством (талант, учеба, практика),
   – работать (писать) в форс-мажорных обстоятельствах (характер, практика),
   – и еще многое другое…
   Интеллектуальные способности аналитика – это его «визитная карточка». Оригинальность и логика мышления, энциклопедические знания всегда были в цене. Интеллект (ум, рассудок, познание, разумение) – способность мышления, рационального познания, система умственных операций, индивидуальный стиль и стратегия решения проблем, врожденная и приобретенная на практике адаптация к разным жизненным ситуациям. Интеллектом наделен каждый человек. Не каждый стремится развить его. Развитие интеллекта – это тренировка внимания, памяти, мышления, психического состояния, воспитание трудолюбия, именно тех качеств, которые необходимы в повседневной работе сотрудников и аналитиков СБ. По мнению психологов, важнейшими признаками аналитического интеллекта являются:
   – глубина – способность проникать в сущность событий и фактов, понимать их причины и закономерности, взаимосвязи и перспективы развития,
   – критичность – объективная оценка фактов и явлений, стремление подвергать сомнению устоявшиеся взгляды, мнения, решения,
   – гибкость – способность переключаться с одной идеи на другую, в том числе противоположную собственной,
   – широта ума – способность видеть взаимосвязи явлений, объемное видение проблем,
   – быстрота – скорость решения задач, – оригинальность – способность находить неординарные решения, порождать новые идеи, отличные от общепринятых взглядов,
   – пытливость – стремление доходить до самой глубинной сути событий,
   – интуиция – способность предвидеть ход событий, после активного включения в работу всех признаков интеллекта.

   Психологические качества аналитика СБ: – уверенность в том, что выбор профессии правильный (чувство собственной удовлетворенности помогает карьере),
   – умеренный профессиональный снобизм обязателен, – усидчивость, педантичность (рутинная повседневная работа по ведению досье, пополнению банка данных, подшивок СМИ и т. д. часто надоедает, но является обязательным условием аналитического процесса),
   – знание методов и способов концентрации мыслительного процесса в нужный момент (умение отключиться от всех проблем, сосредоточиться на внимательном изучении и анализе имеющейся информации, работа – прежде всего),
   – умение отвлечься на время от исследуемой проблемы (важный момент, во время которого, отдохнувший мозг может «неожиданно» выдать интересные идеи),
   – полет фантазии – (вопросы типа: «а что, если?» постоянно присутствуют в процессе написания аналитического документа, любые фантастические предположения обостряют чувство реальности),
   – высокопарно – литературный дар, писательский талант (аналитик, обладающий писательским даром, ценится в СБ на вес золота),
   – способность выработать свой стиль написания документа (приходит с годами, помогает руководителю СБ. учить молодежь на положительных примерах),
   – умение менять стиль написания документа в зависимости от его содержания (политический портрет, экономический обзор, например, требуют разных стилей изложения),
   – умение работать «в команде» (качество, необходимое при написании коллективных аналитических документов),
   – способность профессионально отстаивать свою точку зрения (если руководство СБ сомневается в выводах, нужно уметь доказать правоту аналитических выводов и отстоять свою точку зрения на исследуемую проблему в определенных личными отношениями рамках, тогда уверенность, опыт и аналитические способности будут оценены по заслугам),
   – объективная самокритика (но не самоунижение, понимание того факта, что ты – не есть истина в последней инстанции),
   – здоровая (белая) профессиональная зависть (надежное качество, побуждающее к самосовершенствованию),
   – стремление к постоянному самосовершенствованию (отход от узкой специализации, труд – прежде всего),
   – способность ставить перед сотрудниками СБ задачи по сбору информации (в добро желательной манере, критика в их адрес – слабость аналитика), умение обучать сотрудников СБ и побуждать их к совершенствованию навыков подготовки аналитических материалов, чтобы добиться от сотрудников СБ такой проработки первичных документов, которая позволит аналитику экономить время и использовать его для обучения персонала СБ азам аналитической работы.
   Практика показывает, что в частных структурах безопасности аналитическую работу в настоящее время ведут лица, имеющие прошлый опыт работы в государственных силовых ведомствах. У них еще есть (при заинтересованном подходе предпринимателей) срок подготовить себе профессиональную замену. Нужно правильно наладить работу внутри СБ: постоянный обмен опытом, профессиональную учебу, оказание помощи начинающим аналитикам и т. д.
   Аналитик СБ должен хорошо ориентироваться:
   – в вопросах внешней и внутренней политики,
   – в проблемах рыночной экономики, финансов, маркетинга,
   – в процессах финансового и других видах мошенничества,
   – в окружающей криминальной и террористической среде,
   – в поисковых системах Интернета,
   – в местных и иностранных СМИ,
   – в специальной тематической литературе,
   – в грамматике и стилистике языка,
   – в мире разнообразной справочной и словарной литературы,
   – иметь представление обо всем, но досконально знать одну-две темы и во многом другом.
   Аналитик СБ, как правило, должен владеть иностранным языком. В СБ, которые имеют зарубежные филиалы, это является обязательным условием для карьеры аналитика и т. д. Обязанности и права аналитика СБ.
   Аналитик обязан:
   – быть всегда в хорошей физической и интеллектуальной форме (заказ на написание документа обычно поступает неожиданно, его подготовка иногда затягивается на неопределенный срок – день, ночь, суббота, воскресенье и т. д.),
   – быть всегда в курсе политики руководства (предвидеть проблемы, которые могут возникнуть у руководства и которые могут потребовать их срочного анализа),
   – иметь под рукой определенный информационный задел для начала составления аналитического документа, до поступления заказанных конфиденциальных сведений,
   – досконально знать пути поиска и сбора необходимой информации в Интернете,
   – уметь видеть за частоколом фактов главную цель и логическим путем шаг за шагом идти к ней,
   – вовремя заметить ошибочный путь и вернуться на правильную дорогу (свет в темной комнате),
   – обладать интуицией (предвидением), она может заменить недостающие факты, и особенно важна при выводах,
   – иметь в запасе и постоянно пополнять различные вставки – шаблоны (нужны при срочном написании документов),
   – писать грамотно, понятно, по – возможности, кратко, – избегать внесения в аналитический документ, околонаучных терминов, высокого стиля, набивших оскомину словесных штампов и т. д.,
   – подстраиваться под стиль письма и разумения руководства (это не подхалимство, а рабочий момент аналитики, помогающий избежать последующих ненужных согласований и недоразумений в понимании смысла подготовленного документа),
   – не паниковать в форс-мажорных обстоятельствах – отсутствие уверенности может свести к нулю все усилия растерянного аналитика, поскольку его мозг будет занят мыслями о подготовке документа к указанному сроку и в противном случае о грядущем служебном наказании,
   – объяснить руководству внятно, доходчиво и уверенно непонятые тому части подготовленного аналитического документа,
   – при подаче аналитического документа на подпись иметь под рукой основные материалы, которые использовались при его подготовке,
   – не спорить с руководством, если делать какие – то замечания по ходу неудовлетворительного для аналитика рассмотрения документа, то очень доказательно,
   – светиться уверенностью в значимости представленного документа.

   Аналитик не должен:
   – писать заумно (показывать свою ученость), документы, написанные заумно, как правило, читаются с трудом, до главной мысли приходиться пробираться через чащу абсолютно ненужных и часто непонятных потребителю терминов,
   – стремиться объять «необъятное» (у начинающего аналитика всегда под рукой «много важной информации», которую хотелось бы вставить в документ),
   – растекаться мыслью по древу: в аналитике краткость – сестра таланта,
   – вставлять в аналитический материал не проверенные, сомнительные факты без их собственного комментария,
   – давать волю субъективным суждениям, не подтверждающимися объективными фактами,
   – не быть категоричным в суждениях – освещение реальных событий и прогнозирование требуют гибкости в суждениях, поскольку природа вещей многогранна,
   – делать выводы, не вытекающие из основного содержания аналитического документа, и на далекую перспективу,
   – «обижаться» на внесенные руководством коррективы – оно обладает большим объемом информации, более широким видением проблемы в общей ситуации и реальном отрезке времени.
   Аналитик имеет право:
   – быть допущенным к основным конфиденциальным документам, в части его касающейся, и рассчитывать на помощь в подготовке дополнительных информационных материалов,
   – при необходимости получать от руководства рекомендации по составлению аналитического документа, советоваться с руководством соответствующих отделов во время написания аналитического документа,
   – свободно (в разумных пределах) распоряжаться своим рабочим графиком в рамках реального времени, отпущенного на написание аналитического документа.

   Советы по работе с начинающими аналитиками:
   – вспомните, как вы начинали свою работу,
   – вспомните все то, что вы хотели получить и не получили от своего наставника,
   – не повторяйте ошибок своих учителей, будьте вежливы и терпеливы с молодыми сотрудниками,
   – не раздражайтесь и в состоянии раздражения не делайте за них их же работу,
   – дайте понять, что в отделе все равны, и каждый обязан честно и качественно делать свою работу,
   – хороший будущий сотрудник надоедает постоянными вопросами, если они по – делу, не горячитесь, и отвечайте на них спокойно,
   – на первых порах совместно разбирайте написанное, не стесняясь, указывайте на ошибки,
   – давая задание, обязательно проверьте его исполнение,
   – будьте учителем, а не ментором, – остужайте молодые, талантливые, горячие головы, пресекайте бахвальство, шапкозакидательство,
   – будьте скупы на похвалу, но за дело похвалите,
   – не демонстрируйте молодым свою опытность, у них не было времени её приобрести.

1. 2. Специфика теоретического познания и его формы

   Теоретический уровень научного познания характеризуется преобладанием рационального момента – понятий, теорий, законов и других форм мышления и «мыслительных операций». Живое созерцание, чувственное познание здесь не устраняется, а становится подчиненным (но очень важным) аспектом познавательного процесса. Теоретическое познание отражает явления и процессы со стороны их универсальных внутренних связей и закономерностей, постигаемых с помощью рациональной обработки данных эмпирического знания. Эта обработка осуществляется с помощью систем абстракций «высшего порядка» – таких как понятия, умозаключения, законы, категории, принципы и др.
   На основе эмпирических данных здесь происходит мысленное объединение исследуемых объектов, постижение их сущности, законов их существования, составляющих основное содержание теорий – «квинтэссенции» знания на данном уровне. Важнейшая задача теоретического знания – достижение объективной истины во всей ее конкретности и полноте содержания. При этом особенно широко используются такие познавательные приемы и средства как абстрагирование – отвлечение от ряда свойств и отношений предметов, идеализация – процесс создания чисто мысленных предметов, синтез – объединение полученных в результате анализа элементов в систему, дедукция – движение познания от общего к частному, восхождение от абстрактного к конкретному и др. Присутствие в познании идеализации служит показателем развитости теоретического знания как набора определенных идеальных моделей.
   Характерной чертой теоретического познания является его направленность на себя, внутринаучная рефлексия, т. е. исследование самого процесса познания, его форм, приемов, методов, понятийного аппарата и т. д. На основе теоретического объяснения и познанных законов осуществляется предсказание, научное предвидение будущего.
   На теоретической стадии науки преобладающим (по сравнению с живым созерцанием) является рациональное познание, которое наиболее полно и адекватно выражено в мышлении. Мышление – осуществляющийся в ходе практики активный процесс обобщенного и опосредованного отражения действительности, обеспечивающий раскрытие на основе чувственных данных ее закономерных связей и их выражение в системе абстракций (понятий, категорий и др.). Человеческое мышление осуществляется в теснейшей связи с речью, а его результаты фиксируются в языке как определенной знаковой системе, которая может быть естественной или искусственной (язык математики, формальной логики, химические формулы и т. п.).
   Говоря о важнейшем значении мышления для научного познания, М. Борн подчеркивал, что «человеческий ум может проникать в тайны природы с помощью мышления вследствие гармонии между законами мышления и законами природы». Отсутствие такой гармонии, расхождение законов мышления с законами бытия закрывает путь к истине, ведет к заблуждению.
   Мышление человека – не природное его свойство, а выработанная в ходе истории функция социального субъекта, общества в процессе своей предметной деятельности и общения, идеальная их форма. Поэтому мышление, его формы, принципы, категории, законы и их последовательность внутренне связаны с историей социальной жизни, обусловлены развитием труда, практики. Именно уровень и структура последней обусловливают в конечном итоге способ мышления той или иной эпохи, своеобразие логических «фигур» и связей на каждом из ее этапов. Вместе с развитием практики, ее усложнением и внутренней дифференциацией изменяется и мышление, проходя определенные уровни (этапы, состояния и т. п.). Исходя их древней философской традиции, восходящей к античности, следует выделить два основных уровня мышления – рассудок и разум.
   Рассудок – исходный уровень мышления, на котором оперирование абстракциями происходит в пределах неизменной схемы, заданного шаблона, жесткого стандарта. Это способность последовательно и ясно рассуждать, правильно строить свои мысли, четко классифицировать, строго систематизировать факты. Здесь сознательно отвлекаются от развития, взаимосвязи вещей и выражающих их понятий, рассматривая их как нечто устойчивое, неизменное. Главная функция рассудка – расчленение и исчисление. Мышление в целом невозможно без рассудка, он необходим всегда, но его абсолютизация неизбежно ведет к метафизике. Рассудок – это обыденное повседневное житейское мышление или то, что часто называют здравым смыслом. Логика рассудка – формальная логика, которая изучает структуру высказываний и доказательств, обращая основное внимание на форму «готового» знания, а не на его содержание.
   Разум – (диалектическое мышление) – высший уровень рационального познания, для которого прежде всего характерны творческое оперирование абстракциями и сознательное исследование их собственной природы (саморефлексия). Только на этом своем уровне мышление может постигнуть сущность вещей, их законы и противоречия, адекватно выразить логику вещей в логике понятий. Последние как и сами вещи берутся в их взаимосвязи, развитии, всесторонне и конкретно. Главная задача разума – объединение многообразного вплоть до синтеза противоположностей и выявления коренных причин и движущих сил изучаемых явлений. Логика разума – диалектика, представленная как учение о формировании и развитии знаний в единстве их содержания и формы.
   Процесс развития мышления включает в себя взаимосвязь и взаимопереход рассудка и разума. Наиболее характерной формой перехода первого во второй является выход за пределы сложившейся готовой системы знания, на основе выдвижения новых – диалектических по своей сути – фундаментальных идей.
   Переход разума в рассудок связан прежде всего с процедурой формализации и перевода в относительно устойчивое состояние тех систем знания, которые были получены на основе разума (диалектического мышления).
   Формы мышления (логические формы) – способы отражения действительности посредством взаимосвязанных абстракций, среди которых исходными являются понятия, суждения и умозаключения. На их основе строятся более сложные формы рационального познания, такие, как гипотеза, теория и другие, которые будут рассмотрены ниже.
   Понятие – форма мышления, отражающая общие закономерные связи, существенные стороны, признаки явлений, которые закрепляются в их определениях (дефинициях). Например, в определении «человек есть животное, делающее орудия труда» выражен такой существенный признак человека, который отличает его от всех других представителей животного мира, выступает фундаментальным законом существования и развития человека как родового существа. Понятия должны быть г и бк и и п одв и жн ы, в з а и м ос в яз а н ы, е ди н ы в противоположностях, чтобы верно отразить реальную диалектику (развитие) объективного мира. Наиболее общие понятия – это философские категории (качество, количество, материя, противоречие и др.). Понятия выражаются в языковой форме – в виде отдельных слов («атом», «водород» и др.) или в виде словосочетаний, обозначающих классы объектов («экономические отношения», «элементарные частицы» и др.).
   Суждение – форма мышления, отражающая вещи, явления, процессы действительности, их свойства, связи и отношения. Это мысленное отражение, обычно выражаемое повествовательным предложением, может быть либо истинным («Париж стоит на Сене»), либо ложным («Ростов – столица России»). В форме суждения отражаются любые свойства и признаки предмета, а не только существенные и общие (как в понятии). Например, в суждении «золото имеет желтый цвет» отражается не существенный, а второстепенный признак золота.
   Понятия и суждения выступают «кирпичиками» для построения умозаключений, которые представляют собой моменты движения от одних понятий к другим, выражают процесс получения новых результатов в познании. Умозаключение – форма мышления, посредством которой из ранее установленного знания (обычно из одного или нескольких суждений) выводится новое знание (также обычно в виде суждения). Классический пример умозаключения:
   1. Все люди смертны (посылка).
   2. Сократ – человек (обосновывающее знание).
   3. Следовательно, Сократ смертен (выводное знание, называемое заключением или следствием).
   Важными условиями достижения истинного выводного знания являются не только истинность посылок (аргументов, оснований), но и соблюдение правил вывода, недопущение нарушений законов и принципов логики – не только формальной, но и диалектической. Наиболее общим делением умозаключений, является их деление на два взаимосвязанных вида: индуктивное движение мысли от единичного, частного к общему, от менее общего к более общему, и дедуктивное, где имеет место обратный процесс (как в приведенном примере).
   Следует иметь в виду, что рациональное (мышление) взаимосвязано не только с чувственным, но и с другими – внерациональными – формами познания. Большое значение в процессе познания имеют такие факторы, как воображение, фантазия, эмоции и др. Среди них особенно важную роль играет интуиция (внезапное озарение) – способность прямого, непосредственного постижения истины без предварительных логических рассуждений и без доказательств. В истории философии на важную роль интуиции (хотя и по-разному понимаемой) в процессе познания указывали многие мыслители. Так, Декарт считал, что для реализации правил своего рационалистического метода необходима интуиция, с помощью которой усматриваются первые начала (принципы), и дедукция, позволяющая получить следствия из этих начал.
   История познания показывает, что новые идеи, коренным образом меняющие старые представления, часто возникают не в результате строго логических рассуждений или как простое обобщение. Они являются как бы скачком в познании объекта, перерывом непрерывности в развитии мышления. Для интуитивного постижения действительности характерна свернутость рассуждений, осознание не всего их хода, а отдельного наиболее важного звена, в частности, окончательных выводов.
   Полное логическое и опытное обоснование этих выводов им находят позднее, когда они уже были сформулированы и вошли в ткань науки. Как писал известный французский физик Луи де Бройль, «человеческая наука, по существу рациональная в своих основах и по своим методам, может осуществлять свои наиболее замечательные завоевания лишь путем опасных внезапных скачков ума, когда проявляются способности, освобожденные от тяжелых оков строгого рассуждения, которые называют воображением, интуицией, остроумием». Крупнейший математик
   А. Пуанкаре говорил о том, что в науке нельзя все доказать и нельзя все определить, а поэтому приходится всегда «делать заимствования у интуиции». Действительно, интуиция требует напряжения всех познавательных способностей человека, в нее вкладывается весь опыт предшествующего социокультурного и индивидуального развития человека – его чувственно-эмоциональной сферы (чувственная интуиция) или его разума, мышления (интеллектуальная интуиция). Многие великие творцы науки подчеркивали, что нельзя недооценивать важную роль воображения, фантазии и интуиции в научном исследовании. Однако чтобы не зайти в тупик, интуитивный момент следует соединять с дискурсивным (логическим, понятийным, опосредованным), имея в виду, что это два необходимо связанных момента единого познавательного процесса.
   Познание как единство чувственного и рационального, эмпирического и теоретического, рассудка и разума, интуитивного и дискурсивного тесно связано с пониманием. Последнее не сводится только к тому, чтобы изучаемый объект выразить в логике понятий. Понимание – это проникновение в смысл чего-либо (текста, феноменов культуры и т. п.), постижение посредством диалога чужой субъективности, другой личности.
   Рассматривая теоретическое познание как высшую и наиболее развитую его форму, следует определить его структурные компоненты. К числу основных из них относятся проблема, гипотеза и теория, выступающие вместе с тем как формы, «узловые моменты» построения и развития знания на теоретическом его уровне.
   Проблема – форма теоретического знания, содержанием которой является то, что еще не познано человеком, но что нужно познать. Иначе говоря, это знание о незнании, вопрос, возникший в ходе познания и требующий ответа. Проблема не есть застывшая форма знания, а процесс, включающий два основных момента (этапа движения познания) – ее постановку и решение. Правильное выведение проблемного знания из предшествующих фактов и обобщений, умение верно поставить проблему – необходимая предпосылка ее успешного решения. Формулировка проблемы часто более существенна, чем ее разрешение, которое может быть делом лишь математического или экспериментального искусства. Постановка новых вопросов, развитие новых возможностей, рассмотрение старых проблем под новым углом зрения требуют творческого воображения и отражают действительный успех в науке.
   В. Гейзенберг отмечал, что при постановке и решении научных проблем необходимо следующее: а) определенная система понятий, с помощью которых исследователь будет фиксировать те или иные феномены; б) система методов, избираемая с учетом целей исследования и характера решаемых проблем; в) опора на научные традиции, поскольку, по мнению Гейзенберга, «в деле выбора проблемы традиция, ход исторического развития играют существенную роль», хотя, конечно, определенное значение имеют интересы и наклонности самого ученого. Как считает К. Поппер, наука начинает не с наблюдений, а именно с проблем, и ее развитие есть переход от одних проблем к другим – от менее глубоких к более глубоким. Проблемы возникают, по его мнению, либо как следствие противоречия в отдельной теории, либо при столкновении двух различных теорий, либо в результате столкновения теории с наблюдениями. Тем самым научная проблема выражается в наличии противоречивой ситуации (выступающей в виде противоположных позиций), которая требует соответствующего разрешения. Определяющее влияние на способ постановки и решения проблемы имеют, во-первых, характер мышления той эпохи, в которую формулируется проблема, и, во-вторых, уровень знания о тех объектах, которых касается возникшая проблема. Каждой исторической эпохе свойственны свои характерные формы проблемных ситуаций.
   Научные проблемы следует отличать от ненаучных (псевдопроблем), например, проблема создания вечного двигателя. Решение какой-либо конкретной проблемы есть существенный момент развития знания, в ходе которого возникают новые проблемы, а также выдвигаются те или иные концептуальные идеи, в том числе и гипотезы. Наряду с теоретическими существуют и практические проблемы.
   Гипотеза – форма теоретического знания, содержащая предположение, сформулированное на основе ряда фактов, истинное значение которого неопределенно и нуждается в доказательстве. Гипотетическое знание носит вероятный, а не достоверный характер и требует проверки, обоснования. В ходе доказательства выдвинутых гипотез одни из них становятся истинной теорией, другие видоизменяются, уточняются и конкретизируются, третьи отбрасываются, превращаются в заблуждения, если проверка дает отрицательный результат. Выдвижение новой гипотезы, как правило, опирается на результаты проверки старой, даже в том случае, если эти результаты были отрицательными. Выдающиеся ученые хорошо понимали важную роль гипотезы для научного познания. Гипотеза может существовать лишь до тех пор, пока не противоречит достоверным фактам опыта, в противном случае она становится просто фикцией. Она проверяется (верифицируется) соответствующими опытными фактами (в особенности экспериментом), получая характер истины. Гипотеза является плодотворной, если может привести к новым знаниям и новым методам познания, к объяснению широкого круга явлений.
   Гипотеза как метод развития научно-теоретического знания в своем применении проходит следующие основные этапы.
   1. Попытка объяснить изучаемое явление на основе известных фактов и уже имеющихся в науке законов и теорий. Если такая попытка не удается, то делается дальнейший шаг.
   2. Выдвижение догадки, предположения о причинах и закономерностях данного явления, его свойств, связей и отношений, о его возникновении и развитии и т. п. На этом этапе познания выдвинутое положение представляет собой вероятное знание, еще не доказанное логически и не настолько подтвержденное опытом, чтобы считаться достоверным. Чаще всего выдвигается несколько предположений для объяснения одного и того же явления.
   3. Оценка основательности, эффективности выдвинутых предположений и отбор из их множества наиболее вероятного на основе указанных свыше условий обоснованности гипотезы.
   4. Развертывание выдвинутого предположения в целостную систему знания и дедуктивное выведение из него следствий с целью их последующей эмпирической проверки.
   5. Опытная, экспериментальная проверка выдвинутых из гипотезы следствий. В результате этой проверки гипотеза либо «переходит в ранг» научной теории, или опровергается, «сходит с научной сцены». Однако следует иметь в виду, что эмпирическое подтверждение следствий из гипотезы не гарантирует в полной мере ее истинности, а опровержение одного из следствий не свидетельствует однозначно о ее ложности в целом. Эта ситуация особенно характерна для научных революций, когда происходит коренная ломка фундаментальных концепций и методов и возникают принципиально новые (и зачастую «сумасшедшие», по словам Н. Бора) идеи.
   Таким образом, решающей проверкой истинности гипотезы является, в конечном счете, практика во всех своих формах, но определенную (вспомогательную) роль в доказательстве или опровержении гипотетического знания играет и логический (теоретический) критерий истины. Проверенная и доказанная гипотеза переходит в разряд достоверных истин, становится научной теорией.
   Теория – наиболее развития форма научного знания, дающая целостное отображение закономерных и существенных связей определенной области действительности. Примерами этой формы знания являются классическая механика Ньютона, эволюционная теория Ч. Дарвина, теория относительности А. Эйнштейна, теория самоорганизующихся целостных систем (синергетика) и др.
   А. Эйнштейн считал, что любая научная теория должна отвечать следующим критериям: а) не противоречить данным опыта, фактам; б) быть проверяемой на имеющемся опытном материале; в) отличаться «естественностью», т. е. «логической простотой» предпосылок (основных понятий и основных соотношений между ними; г) содержать наиболее определенные утверждения: это означает, что из двух теорий с одинаково «простыми» основными положениями следует предпочесть ту, которая сильнее ограничивает возможные априорные качества систем; д) не являться логически произвольно выбранной среди приблизительно равноценных и аналогично построенных теорий (в таком случае она представляется наиболее ценной); е) отличаться изяществом и красотой, гармоничностью; ж) характеризоваться многообразием предметов, которые она связывает в целостную систему абстракций; з) иметь широкую область своего применения с учетом того, что в рамках применимости ее основных понятий она никогда не будет опровергнута; и) указывать путь создания новой, более общей теории, в рамках которой она сама остается предельным случаем.
   Любая теоретическая система должна удовлетворять двум основным требованиям: а) непротиворечивости (т. е. не нарушать соответствующий закон формальной логики) и фальсифицируемое – опровержимости, б) опытной экспериментальной проверяемости. Истинная теория должна, во-первых, соответствовать всем (а не некоторым) реальным фактам, а, во-вторых, следствия теории должны удовлетворять требованиям практики.

1. 3. Аналитика – знание – информация

   Современный мир каждодневно обогащается новыми знаниями, получая их из научных открытий и научных трудов, популярной научной литературы, беллетристики, произведений художников, СМИ и т. д. Философский словарь определяет знание как «продукт общественно-трудовой и мыслительной деятельности людей, представляющий идеальное воспроизведение в языковой форме объективных, закономерных связей практически преобразуемого мира». Методы познания, как
   таковые, применяются нами бессознательно везде и всегда, с самой первой минуты нашего рождения. Мы мыслим абстрактными категориями, используем законы логики, с их помощью ежесекундно изучаем окружающий нас мир. Но, как известный мольеровский герой не знал о том, что всю жизнь говорит прозой, так и мы не задумываемся о том, что всю свою сознательную жизнь живем и действуем по данным нам природой законам мышления. Человеческое сознание не в состоянии охватить сразу все накопленное знание. Поэтому каждый человек получает необходимые ему сведения частями, которые складываются в слова, предложения, тексты, символы, цифры, формулы, уравнения и т. д. В структурированном виде, все это является знанием – информацией о каком-либо событии, факте или явлении. В соответствии с Законом РФ «Об информации, информатизации и защите информации»: «Информация – это сведения о лицах, предметах, фактах, событиях, явлениях и процессах независимо от формы их представления». Накопленная человечеством информация не может оставаться «мертвой». Она объективно востребована для извлечения полезного знания из прошлого опыта. Это полезное знание используется для обучения современного поколения. Современное поколение, основываясь на прошлом знании, добывает новое знание и т. д. Угроза существования «мертвой информации», (разрыв между уже добытым человечеством знанием и низкой степенью его востребованности из-за объективно существующих проблем: трудно доступности или дороговизны его получения) была ликвидирована созданием всемирной информационной системы Интернета, которая приобщила к общемировым информационным источникам миллиарды людей. Предвосхищая современный информационный бум, В. И. Вернадский писал: «. . Мощь его (человечества) не связана с его материей, но с его мозгом, с его разумом и направленным этим разумом его трудом. . И перед ним его мыслью и трудом, ставится вопрос о перестройке биосферы в интересах свободно мыслящего человечества как единого целого».
   Сегодня информация становится «локомотивом» процесса мировой глобализации, предвестником общемировой «стандартизации» человеческого сообщества. Одновременно с этим, специфические свойства информации (её негативное влияние на человеческий мозг при целенаправленном воздействии, пропагандистском и техническом её оснащении) превращают информацию в грозное оружие 21-ого века, наряду с другими мощнейшими видами вооружения, изобретенными человечеством для своего уничтожения.
   Борьба между позитивным и негативным воздействием информации на умы людей является объективной реальностью, в горниле которой в ближайшей перспективе и будет выковываться новый этап эволюции человечества.
   Знание – информация делится на:
   – эмпирическое знание (экспериментальное), полученное в своем «первозданном» виде в процессе изучения учеными законов природы и эволюции человечества в таких науках как химия, физика, археология, ботаника, зоология, палеонтология и т. д.
   – логическое знание (аналитическое) математика, астрономия, молекулярная физика и т. д. Это расширенное знание, углубленное познавательным процессом человека. Здесь большую роль играет научное предвидение, интуиция.
   – художественное знание – «выданное» художником, музыкантом, литератором, отображающими объективную реальность художественными методами.
   – обыденное знание – традиции, нормы и правила поведения, национальные особенности и т. д.
   – оперативное знание – информация, необходимая для повседневной ориентации человеческого сообщества в политических, военных, социально – экономических проблемах, вопросах научно технического развития, предвидении социальных, техногенных и природных катаклизмов и т. д.
   – «протознание» – архивное знание.
   Вместе с тем, все эти деления условны, поскольку человеческое знание – это единый процесс познания окружающего нас мира, где один вид знания перетекает в другой, где одно знание устаревает и его сменяет новое. Исток этого процесса находится в повседневной человеческой практике, а сама река знания формируются в мозге человека и, расширяясь, несется через различные пороги к своему устью – познанию абсолютной истины. То есть, проще говоря, к тому, чтобы узнать, кто мы есть, зачем пришли в этот мир, что мы в нем и с ним обязаны делать?
   Оперативная информация структур безопасности (закрытая и открытая), добываемая (легальным путем и специфическими средствами) – это только частица общечеловеческого оперативного знания. Она необходима для обеспечения безопасности деятельности предпринимательских структур и обладает только ей присущими свойствами, обусловленными объективными законами развития рыночной экономики и системы её охраны. Основная цель получения такой оперативной информации – выживание предпринимательской структуры в конкурентной рыночной среде, которую в основном формируют государственные органы, конкуренты-предприниматели, криминальные структуры. Экономические условия рынка регулируются законами товарного производства, но опутаны многочисленными сетями государственных законов, правилами рыночной конкуренции, порождающими криминал. Жить, действовать разумно в этих жестких рамках и выжить – можно только при условии хорошей информированности о планах государственных чиновников, конкурентов и криминальных авторитетов.
   Простой пример, предприниматель и его служба безопасности тратят много времени и финансовых средств, чтобы наладить контакты в госструктурах, курирующих бизнес. Они нашли, в конце концов, подходы к нужным чиновникам, но тут внезапно узнают о реорганизации правительства. . и выясняется, что все их усилия были напрасными. Нужно начинать все заново. Для того чтобы предвидеть все нюансы развития кризисной ситуации, необходима информация и, прежде всего, информация: закрытая, конфиденциальная, упреждающая, прогнозирующая. Остальное – дело аналитика, который на её основе выдает то или иное решение проблемы. Нехватку информации аналитик восполняет своей интеллектуальной способностью к анализу.
   Сегодняшний аналитик – наемный работник умственного труда, который продает свой товар интеллектуальную способность в её различных проявлениях предпринимателю, путем предоставления последнему аналитически выверенного нового выводного знания, на базе которого тот должен в принципе строить тактику и стратегию развития своего дела (бизнеса).
   Подготовленный аналитиком новый документ тут же отчуждается от своего создателя, поскольку в него вносятся те или иные поправки и новое выводное знание становится коллективным творчеством службы безопасности и руководства фирмы, предприятия, банка и т. д., то есть интеллектуальной коллективной собственностью.
   Важно отметить, что подготовленный специалистом аналитический документ (при всей его объективности) может быть принят или отвергнут предпринимателем, имеющим свою точку зрения (при наличии более глубокой информации, недоступной по различным причинам аналитику) на существующую проблему. В этих противоречиях между аналитиком и предпринимателем (если они носят рабочий и объективный характер) обычно рождается предпринимательская истина. Таким образом, аналитический материал только тогда становится аналитическим документом, когда он принят предпринимателем к действию, поскольку лежащие в нем выводы отвечают субъективно понятой последним объективной реальности, сложившейся на рынке к данному моменту.

1. 4. Процессы анализа и синтеза

   Начнем с небольшого отступления. Скульптору предложили изваять женскую фигуру и для этого привезли огромную каменную глыбу. Скульптор внимательно осмотрел камень, ощупал руками его фактуру и задумался несколько минут, мысленно представив себе, что может получиться из этой глыбы. Затем, по только автору известным приметам, начал отсекать кусок за куском от глыбы. Постепенно глыба стала принимать грубые очертания женской фигуры. Он трудился много дней. И вот, наконец, скульптор последним ударом молотка по резцу закончил работу и перед зрителями в глубине каменной глыбы открылся силуэт прекрасного женского лица.
   Так человек, при помощи мысли и труда, в результате творческого процесса, из многофактурного и одновременно монолитного валуна, учитывая при работе свойства и качества камня, его внутреннюю структуру, получил спрятанный в ней природой шедевр. Также работает и аналитик, который из «информационной глыбы» (объём информации для аналитической обработки) создает свой аналитический шедевр. В мыслительных операциях анализ выступает как логические приемы мышления, совершающиеся при помощи абстрактных понятий и тесно связанные с другими мыслительными операциям: абстракцией, обобщением и т. д. Анализ и синтез играют важную роль в познавательном процессе и осуществляются на всех его этапах. Большую роль в познании играют также воображение, творческая фантазия, интуиция. Они позволяют аналитику, оживить свою мыслительную работу, увидеть тот или иной факт с такой стороны, которая не просматривается строго логически. Все это объединяется в понятии «творческий процесс». Естественно, творческий процесс требует мобилизации максимума активности, знаний и способностей аналитика. Такая мобилизация находит свое выражение в волевом напряжении и эмоциональном состоянии – творческом озарении, интуиции – способности непосредственного постижения истины без предварительного логического рассуждения. Наверное, этот волнующий душу момент и является по-настоящему, началом и венцом практического процесса аналитического мышления.
   Есть несколько смыслов, в которых употребляются термины «анализ» и «синтез». Во-первых, это анализ и синтез как характеристики строения доказательства в математике. В этом смысле говорят об аналитическом и синтетическом методах и т. п. Во-вторых, анализ и синтез в смысле кантовского различения «аналитических» и «синтетических» суждений, которое фактически означало отличение способа получения знаний путем чисто логической обработки данного опыта («аналитическое») от способа получения знаний путем обращения к содержанию, путем привлечения к исходному знанию каких-то иных данных опыта («синтетическое»). Но анализ и синтез с самого начала интересуют нас как движение в определенном содержании, отличное от получения знания путем формального вывода. Поэтому различение «аналитических» и «синтетических» суждений здесь неприменимо, ибо с этой точки зрения каждый момент движения мысли был бы синтетичен и, следовательно, в нем нельзя было бы увидеть никаких различий.
   Наконец, чаще всего термины «анализ» и «синтез» употребляются применительно ко всему мышлению в целом, к исследованию вообще. Познавая предметы, мы определенным образом их расчленяем, выделяем в них и рассматриваем отдельно те или иные их стороны, свойства, связи, то есть, производим «анализ». Мышление вообще есть отражение посредством абстракций. С другой стороны, всякое мышление есть установление каких-то отношений между зафиксированными в мысли предметами или их сторонами, то есть «синтез».
   Анализ (от греч. análysis – разложение, расчленение), процедура мысленного, а часто также и реального расчленения предмета (явления, процесса), свойства предмета (предметов) или отношения между предметами на части (признаки, свойства, отношения); процедурой, обратной анализу, является синтез, с которым анализ часто сочетается в практической или познавательной деятельности. Аналитические методы настолько распространены в науке, что термин «анализ» часто служит синонимом исследования вообще как в естественных, так и в общественных науках (количественный и качественный анализ в химии, диагностический анализ в медицине, разложение сложных движений на составляющие в механике, функциональный анализ в социологии и т. д.).
   Процедуры анализа входят органической составной частью во всякое научное исследование и обычно образуют его первую стадию, когда исследователь переходит от нерасчленённого описания изучаемого объекта к выявлению его строения, состава, а также его свойств, признаков. Но и на других ступенях познания анализ сохраняет своё значение, хотя здесь он выступает уже в единстве с другими процедурами исследования. Аналитические процедуры являются одними из главных не только в научном мышлении, но и во всякой деятельности, поскольку она связана с решением познавательных задач. Как познавательный процесс анализ изучается психологией, рассматривающей его как психический процесс, который осуществляется на различных уровнях отражения действительности в мозгу человека и животных, а также теорией познания и методологией науки, которые рассматривают анализ, прежде всего, как один из приёмов (методов) получения новых познавательных результатов.
   Анализ присутствует уже на чувственной ступени познания и, в частности, включается в процессы ощущения и восприятия; в своих более простых формах он присущ даже животным. Однако аналитико-синтетическая деятельность даже высших животных непосредственно включена в их внешние действия. У человека к чувственно-наглядным формам анализа присоединяется высшая форма анализа – мыслительный, или абстрактно-логический, анализ. Эта форма анализа возникла вместе с навыками материально-практического расчленения предметов в процессе труда; по мере усложнения последнего человек овладевал способностью предварять материально-практический анализ мыслительным.
   Развитие производственной деятельности, мышления и языка, приёмов научного исследования и доказательства привело к появлению разных форм мыслительного анализа, в частности расчленения предметов на неотделимые от них признаки, свойства, отношения. В отличие от чувственно-наглядного, мыслительный анализ совершается с помощью понятий и суждений, выражаемых в естественных или искусственных языках (знаковых системах науки). С другой стороны, и сам анализ, вместе с другими приёмами, служит средством формирования понятий о действительности.
   Существует несколько видов анализа как приёма научного мышления. Одним из них является мысленное (а часто, например, в эксперименте, и реальное) расчленение целого на части. Такой анализ, выявляющий строение (структуру) целого, предполагает не только фиксацию частей, из которых состоит целое, но и установление отношений между частями. При этом особое значение имеет случай, когда анализируемый предмет рассматривается как представитель некоторого класса предметов: здесь анализ служит установлению одинаковой (с точки зрения некоторых отношений) структуры предметов класса, что позволяет переносить знание, полученное при изучении одних предметов, на другие. Другим видом анализа является анализ общих свойств предметов и отношений между предметами, когда свойство или отношение расчленяется на составляющие свойства или отношения; одни из них подвергаются дальнейшему анализу, а от других отвлекаются; на следующем этапе анализа может подвергнуться то, от чего ранее отвлеклись, и т. д. В результате анализа общих свойств и отношений понятия о них сводятся к более общим и простым понятиям. Видом анализ является также разделение классов (множеств) предметов на подклассы – непересекающиеся подмножества данного множества. Такого рода анализ называют классификацией. Все эти и другие виды анализа применяются как при получении нового знания, так и при систематическом изложении уже имеющихся научных результатов. Анализ широко используют также в педагогическом процессе.
   Описанному смыслу понятия анализа родственно более специальное понятие формально-логического (логического) анализ. Логический анализ – это уточнение логической формы (строения, структуры) рассуждения, осуществляемое средствами современной формальной логики. Такое уточнение может касаться как рассуждений (логических выводов, доказательств, умозаключений и т. п.) и их составных частей (понятий, терминов, предложений), так и отдельных областей знания. Наиболее развитой формой логического анализа содержательных областей знания, содержательных понятий и способов рассуждения является построение формальных систем, интерпретируемых на этих областях или с помощью данных понятий, – формализованных языков. Логический анализ – один из основных познавательных приёмов науки, значение которого особенно возросло благодаря развитию математической логики, кибернетики, семиотики и разработке информационно-логических систем.
   В ином смысле понимается анализ в истории математики. Здесь анализ – это рассуждение, идущее от того, что подлежит доказательству (от неустановленного, неизвестного), к тому, что уже доказано (установлено ранее, известно); под синтезом же понимается рассуждение, идущее в обратном направлении. Анализ в этом смысле является средством выявления идеи доказательства, но в большинстве случаев сам по себе доказательством ещё не является. Синтез же, опираясь на данные, найденные в анализе, показывает, как из ранее установленных утверждений вытекает доказываемое, даёт доказательство теоремы или решение задачи.
   Собственно анализ и синтез есть мысленное расчленение и соединение предметов в указанном выше смысле. Однако необходимо при этом учесть, что исторически содержание этого процесса логической деятельности формируется впервые в предметно-вещественной деятельности человека (то есть отнюдь не в созерцании) и только впоследствии распространяется на предметы, связанные отношением «целое – часть», независимо от практики человека. На этом основаны как связь, так и различие вещественной и логической деятельности.
   Хотя процесс логического анализа и синтеза и возникает из практически-чувственной деятельности человека, но, раз возникнув, обладает своими собственными законами. Это видно уже из того, что практическое расчленение и воссоединение предмета исключают друг друга (расчленение предмета не дает его соединения), тогда как в применении к логическому процессу мы будем говорить об анализе посредством синтеза, и наоборот.
   «Часть» – внешне обособленный предмет, входящий в состав другого предмета («целого») и выполняющий в нем определенную роль. «Целое» – предмет, состоящий из различных частей и обладающий в силу этого определенными свойствами, которых нет у отдельных частей и которые присущи лишь их координации. «Суммативных» целых (то есть таких, которые целиком сводятся к свойствам своих отдельных частей) вообще не бывает. С другой стороны, целое не существует как особый, самостоятельный предмет наряду со своими частями. Оно отличается от своих частей лишь так, как координация отличается от координированных в ней элементов. Задача процесса отражения здесь заключается в том, чтобы зафиксировать части как различные и их отношение как координацию, а целое – как координированную сумму частей, выполняющих в нем в силу своих различий различную роль. Например, исследование какого-либо химического соединения должно раскрыть в нем его части и дать формулу его состава, объяснить его свойства как целого. Построение теории о какой-то предметной области предполагает наличие и аналитического и синтетического знания о каждом предмете этой области, объективно состоящем из частей: особого знания об отдельных предметах связи и знания о свойствах связи предметов, заключающего в себе результат переработки воедино отдельных знаний.
   Заметим, что синтетическое знание никогда не является простой механической суммой знаний о частях; оно представляет собой новое знание.
   Структурно единство анализа и синтеза означает как взаимозависимость знаний (аналитического и синтетического) или задач исследования, так и характеристику способа осуществления каждой из них в отдельности. Уже элементарный процесс отражения простейшей координации и ее различных элементов есть одновременно и анализ и синтез в смысле получения аналитического знания посредством синтеза и синтетического знания посредством анализа.
   Анализ есть вычленение отличных друг от друга частей и изолированное фиксирование их свойств в знании. Но «часть» – не просто пространственно отграниченный предмет с какими-то его свойствами, которые играют роль в его координации с другими частями целого. И если при анализе части интересуют исследователя в их отличии друг от друга, то имеются в виду не различия их и сходства, выделяемые сравнением и элементарным абстрагированием, а различия их места в связи. Анализ предмета осуществляется посредством синтеза частей.
   Но, с другой стороны, такое синтетическое сопоставление предметов предполагает знание связи целого. Синтез есть выявление координации частей и определяемых ею свойств целого. Само целое есть особый, самостоятельный предмет, обладающий и рядом свойств, которые вовсе не вытекают из наличия в нем частей, и отражение его как такового в знании отнюдь не есть синтез. Задача заключается в том, чтобы выявить его свойства, обусловленные связью каких-то специфических необходимых частей. Не будучи расчленено на последние, целое вообще не выступает как специфическое целое. Жидкость, не содержащая кислород, не есть вода.
   Целое или нельзя зафиксировать как отличное от других (например, воду в отличие от сходных жидкостей вообще), или его нельзя объяснить в зафиксированных отличиях, не выделяя из него части и не рассматривая их последовательно. Лишь расчленяя целое на части и последовательно фиксируя их свойства, мы воспроизводим его как данное целое. Процесс анализа частей здесь дает синтез.
   Таким образом, аналитическая и синтетическая задачи осуществляются каждая противоположно направленным в своих частях процессом. Это противоречивость самого процесса отражения. Лишь соединяя мысленно (или экспериментально), исследователь осознает части как части данного целого; лишь разлагая мысленно (или экспериментально), исследователь осознает целое как состоящее из специфических частей и обладающее вследствие этого специфическим свойством, отличающим его от других предметов.

   Вывод. Методы научного познания неотделимы друг от друга и находятся в тесном единстве и взаимосвязи. Все научные методы можно условно разделить на две группы: общие и особенные. Общие методы позволяют связывать воедино все стороны процесса познания. К ним относят метод восхождения от абстрактного к конкретному, единство логического и исторического. Особенные методы касаются только одной стороны изучаемого предмета. Это наблюдение, эксперимент, анализ, синтез, индукция, дедукция, измерение, сравнение. Для безопасности наиболее важны методы анализа и синтеза.
   Анализ – метод научного познания, в основу которого положена процедура мыслительного или реального расчленения предмета на составляющие части. Анализ обычно является начальной стадией любого исследования.
   Синтез – метод научного исследования, основанный на соединении различных элементов предмета в единое целое, в систему. Синтез выступает не как метод конструирования целого, а как метод представления целого в форме единства знаний, полученных при анализе. При синтезе происходит не просто объединение, а обобщение аналитически выделенных и изученных особенностей объекта.
   Необходимость анализа и синтеза в безопасности, например, в процессе принятия управленческих решений никогда не вызывала никаких сомнений. Практическое же его использование на макроуровне достаточно долго было ограничено лишь теми сферами, где чисто административные меры воздействия могли причинить слишком ощутимый и очевидный вред. Сейчас ситуация постепенно меняется к лучшему.

1. 5. Информационная аналитика

   Информационная аналитика в – это производство нового знания на основе переработки имеющейся информации в целях оптимизации принятия решений.
   Универсальность социальной функции информационной аналитики и ее субстрата (информации) привели к эффекту мультидеятельностного генезиса аналитических служб (подразделений) во всех узлах информационной инфраструктуры, т. е. во всех сферах деятельности, где концентрировались, перерабатывались мощные информационные потоки в целях
   принятия социально значимых управленческих решений. Именно поэтому информационно-аналитические службы (подразделения) стали создаваться в структуре органов федеральной и региональной власти, в министерствах и ведомствах, в органах СМИ, в сфере бизнеса, при политических партиях и движениях. Общей отличительной чертой данных служб являлась органическая включенность в соответствующие сферы деятельности, функциональный и организационно – деятельностный симбиоз с их социальными институтами и конкретными организациями. Аналитические службы в своих целях призваны осуществлять информационное сопровождение управления в соответствующих сферах.
   Информационная аналитика не является всего лишь еще одной относительно новой организационной службой, ее сущностная, базовая функция принципиально отличается от тех задач, которые решают в информационном пространстве эти службы. Их задачи: количественные преобразования информации(информационное свертывание – библиографирование, аннотирование, реферирование; консолидация больших информационных массивов в виде баз и банков данных) и ее структурное упорядочение (систематизация, предметизация и т. п.). Информационная аналитика, используя все возможности, предоставляемые данными службами, активно оперируя их информационными продуктами и услугами, выполняет, прежде всего, задачу качественно-содержательного преобразования информации, функционально пересекаясь в этом плане с научной (производство нового знания) и управленческой (разработка вариантов решений, сценариев) деятельностью. Характер функционального взаимодействия в системе аналитика – наука-управление определяется спецификой аналитики. С наукой ее объединяет информационный способ познания и научного анализа реальности. Аналитика наиболее близка к гуманитарной науке, опирающейся на интерпретацию текстов, документов, сообщений о событиях и т. п., а также к тем разделам науки, видам научных задач, когда выводное знание получают не опытно-экспериментальным путем, а на основе анализа и интерпретации существующих теорий, описаний фактов, средствами информационного моделирования реальности.
   Подобно исследователю такого профиля аналитик, опираясь на информационные модели (отпечатки в информационном пространстве событий, фактов, действий, идей, мнений, чувств людей, природных, социальных, политических, финансовых, экономических процессов и т. п.), выявляет в них объективные закономерности и тенденции, определяет движущие ими механизмы, причинно-следственные связи. В этом смысле аналитик создает новое знание о том фрагменте реальности, который находится в поле его профессионального интереса, выступая де факто исследователем своей предметной области.
   Вместе с тем существуют и принципиальные различия между аналитикой и наукой. Научный анализ призван выявлять, прежде всего, фундаментальные, объективные закономерности изучаемой области, повторяющиеся, существенные связи объектов, обобщенные параметры процессов и т. п.
   Информационная аналитика, опираясь на научное знание, общие закономерности, чаще всего имеет дело с феноменологией бытия, осуществляя оценку фактов и событий, прогнозируя их развитие с учетом не только обобщенных типичных параметров, но и целого спектра факторов, включая субъективно-личностные, случайные влияния, а также сознательные акции конкурирующих сил, противоборство интересов, активное вмешательство социальных технологий и т. п. Существенную роль играет и фактор времени. Производство научного знания осуществляется в том специфическом режиме времени, который продиктован непредсказуемостью эвристических процессов познающего человеческого интеллекта, логикой и темпами научного дискурса. Информационная аналитика работает в режиме реального времени – времени жизнедеятельности своей предметной области (политики, экономики, бизнеса) и в соответствие с темпом необходимых управленческих реакций на динамику событий, происходящих в данной области.
   С одной стороны, академические и отраслевые научно-исследовательские институты, разрабатывавшие фундаментальные и прикладные проблемы в тех областях знания, которые востребованы современной жизнью, практикой управления, так и не стали базовой структурой в системе формирующихся аналитических служб. И это не смотря на то, что еще в дореформенные времена Академия наук и ведущие НИИ рассматривались как инстанции для проведения экспертиз, им предъявлялись партийно-правительственные заказы на разработку научных обоснований для тех или иных проектов, концепций и планов, оценки и критики зарубежного опыта и т. д. С другой стороны, именно ученые, сотрудники академических институтов, НИИ, вузов в значительной степени пополнили ряды аналитиков при госструктурах, СМИ, в коммерческих фирмах, политических партиях и т. п.
   Анализ этих факторов – самостоятельная научная проблема, однако нельзя не упомянуть наиболее значимые тенденции. Тенденция социализации информационной аналитики, объективно закономерный процесс, характеризующий новую отрасль в стадии ее становления. Составляющими процесса социализации информационной аналитики являются социальные, социокультурные, социально психологические реакции общества на данную отрасль. Появление новой сферы профессиональной деятельности (информационная аналитика) ставит перед обществом аксиологические, психологические, культурологические, социометрические проблемы:
   – возникает необходимость социальной оценки значимости информационной аналитики, что требует ее позиционирования в ряду других, близких отраслей, выработки шкалы социальной оценки, построения системы социальных приоритетов и т. п. с учетом ценности тех целей, которые данная деятельность позволяет достичь;
   – формируются эмоциональные реакции, ожидания, общепринятые нормы поведения в связи с данной отраслью;
   – ценностные и социально-психологические реакции транслируются в область культурных норм и традиций, национальных форм социального бытия, включаются в систему мифов и ритуалов и т. п.;
   – выстроенные приоритеты, оценки, престижность новой отрасли позволяют определять ее социометрические параметры (интенсивность роста социальных институтов, связанных с новой отраслью, темпы и масштабы рекрутинга специалистов-профессионалов, пользователей ее продукции).
   Все эти проблемы характерны и для этапа становления отечественной информационной аналитики. Несомненно, итогом 90-х явилось достаточно широкое общественное признание социального статуса информационной аналитики, характеризующееся целым рядом признаков (информированность общества о существовании аналитики, признание феномена аналитики как инструмента управления сложными процессами, средства раскрытия сути происходящих событий и прогнозирования их дальнейшего развития, формирование представления о профессиональном аналитике как эксперте, владеющим эксклюзивным знанием, к мнению которого необходимо прислушиваться как сильным мира сего, так и рядовым гражданам и т. п.).
   За эти годы в России сформировался и социальный слой реальных и потенциальных клиентов, профессиональных потребителей информационно-аналитических продуктов и услуг, постепенно формируется представление об информационной аналитике как необходимом компоненте культуры управления, предпринимательской деятельности, инструменте современного менеджмента, составной части корпоративной культуры и т. п. Российское общество даже за столь краткий исторический период (90-е гг.) обрело достаточно разнообразный опыт в контактах с информационной аналитикой, чтобы осознать тот факт, что информационная аналитика может быть мощным и даже социально опасным орудием. Отметим, что широкая общественность имела возможность наблюдать применение аналитики, аналитического сопровождения в политической, экономической конкурентной борьбе, в процедурах лоббирования чьих-то интересов при принятии решений в самых высоких сферах отечественной политики, в массовых рекламных кампаниях, в кампаниях по манипуляции бщественным мнением, когда сталкивались мнения различно ангажированных аналитиков, в крупномасштабных и локальных информационных войнах, целенаправленных «сливах» компромата, многоходовых дезинформационных акциях и т. п., сценарии которых тщательно готовились аналитиками противоборствующих лагерей.
   В полном соответствии социального и научно-технического прогресса информатизация вывела на историческую арену виртуальные, социально-информационные технологии, способные повысить уровень социальной управляемости, обеспечить новый информационный режим. Сущность понятия «новый информационный режим» заключается прежде всего в качественно ином уровне интеллектуализации информационного пространства (ноосферы), необходимом для устойчивого развития общества, повышения меры его управляемости, нейтрализации фактора индетерминизма социальных процессов. Цель интеллектуализации заключается в создании системы производства и передачи на входы управляющих блоков социума смыслосодержащей информации, максимально отвечающей задачи формирования и принятия управленческих решений. Интеллектуализация информационного пространства осуществима при следующих условиях:
   – оптимальном структурировании мирового информационного пространства за счет упорядочения глобальной информационной инфраструктуры;
   – интеграции и структурировании мировых информационных ресурсов;
   – собственно интеллектуализации информационных потоков и процедур переработки информации.
   Некоторые из этих условий еще только намечены, но уже сегодня, очевидно, что их базовый элемент – совокупность информационных технологий во главе с информационной аналитикой. Во всех значимых точках пересечения и концентрации информационных потоков должны быть созданы узлы интеллектуальной переработки информации, формирующие интеллектуализированную инфраструктуру информационного пространства.
   Экстраполируя параметры и темпы прогресса в области компьютерных и телекоммуникационных техники и технологий и возрастающую виртуализацию всех сфер человеческой деятельности, можно определить информационную аналитику и информационный мониторинг как перспективные технологии социального управления ХХI века.

Часть 2
Научно-теоретические основы аналитики

Глава 2. Аналитика и логика

   К какой бы исторической эпохе ни принадлежал человек, он нуждается в истине. И первобытные люди, и наши современники, познавая окружающий мир, стремятся ее получить. Обладание истинным знанием одним людям приносит радость и удовлетворение, другим, наоборот, – горе. Сильных истина зовет на подвиг, у слабых парализует волю, приводит их к пессимизму и растерянности. Но, несмотря, ни на что, все люди стремятся к истине, получению новой информации о мире, в котором они живут. Обладание истиной продвигает всех нас вперед на нелегком пути познания. Но добыть истинное знание, пусть даже неполное, неокончательное, всегда нелегко. Порой это связано с самопожертвованием. Известны подвиги многих выдающихся ученых, отдавших свою жизнь служению людям, добывавшим истину для блага человечества. Итальянский ученый и философ Джордано Бруно, развивавший гелиоцентрическую космологию Коперника и выдвинувший концепцию о бесконечности и бесчисленном множестве миров Вселенной, был обвинен в ереси и сожжен инквизицией в Риме. Ряд ученых-физиков, изучавших радиоактивность, подверглись радиоактивному облучению. Некоторые ученые-микробиологи проводили опасные эксперименты на себе.
   К сожалению, на сегодняшний день не все научные достижения ставятся на службу человеку. Однако хочется верить, что наступит время, когда добытое с таким трудом истинное знание будет использовано только на благо человеку. Люди хотят познать не только законы природы и сущность общественных явлений, но и тайны человеческого мозга. Еще в XVII в. английский философ Ф. Бэкон говорил, что знание и могущество человека совпадают. Однако тернист путь к истине. Чтобы расширить возможности познания, человек создал микроскоп и телескоп, радио и телевидение, ЭВМ и космическую ракету, луноход и искусственные спутники планет, которые позволили ему глубже и полнее познавать свойства природных и социальных явлений. Изобретены различные методы познания, расширяющие возможности разума человека: моделирование и математические методы, в том числе методы теории вероятностей, физический и биологический эксперименты, методы генной инженерии и обработка информации на ЭВМ и др.
   Чтобы эффективно пользоваться всеми этими методами и изобретениями, мышление человека должно быть безупречным, логически правильным. Законы развития есть у природы, общества и, конечно же, у самого мышления. Человек с древних времен стремился познать законы правильного мышления, т. е. логические законы. Наука логика помогает познанию этих законов.
   Широко известное изречение классической материалистической диалектики: «От живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике – таков диалектический путь познания истины, познания объективной реальности» – это логические границы человеческого познания, в пределах которых проходит осмысление глубинной сути той или иной проблемы. В тоже время начинающий аналитик может задать вопрос: «А зачем это нужно знать при написании аналитических документов?». Чтобы научиться излагать свои мысли на бумаге, готовить конечный аналитический документ, начинающий специалист должен, хотя бы приблизительно, ознакомиться с некоторыми основными моментами мыслительного процесса, важнейшими понятиями логики. Понимать, как из незнания получается знание, как из разрозненных сведений в результате творческого мыслительного процесса появляется и начинает жить своей жизнью новый, самостоятельный аналитический документ.
   Вокруг нас раскинут огромный мир. Человек является частью этого мира, разумным существом (обладающим интеллектом = разумом, умом, рассудком), который познает этот мир. Данный мир существовал до появления на земле человека, т. е. его существование не зависело от появления человека. Поэтому философы-материалисты говорят, что окружающий нас мир – это объективная реальность, независимая от нашего сознания. Став разумным существом, человек изучал природу, чтобы ориентироваться в ней. Он переделывал мир, чтобы ему было в нем комфортно жить. Для того чтобы знать, как поступать с теми или иными предметами, как реагировать на природные явления, как получить больше пользы от познания окружающей нас реальности человек сначала созерцал (смотрел на) мир, трудился, а после появления речи, начал активно обозначать словами все то, что он видел. Однако окружающая нас природа и её проявления многогранны и противоречивы, поэтому, чтобы отобразить в сознании какое-либо явление, оставить его в своей памяти человек начал обобщать все слова, относящиеся к этому явлению. Так появились понятия (показывают существенные стороны и признаки, явлений, процессов) и категории – законы (основные понятия, отражающие наиболее общие и существенные свойства, стороны, отношения явлений действительности и познания).
   Мышление человека продукт развития его мозга, реагирующего на окружающий мир (отражающего его). Оно, таким образом, принадлежит субъекту (индивиду), т. е. субъективно по отношению к окружающему его миру. С помощью мышления человек выполняет двуединую задачу:
   1. Познает объективный мир, его внутреннюю сущность, познавая, преобразовывает его.
   2. Стремится узнать внутренние механизмы мышления, т. е. понять, каким образом он сам познает мир, и для какой цели он это делает.
   В природе все эти действия происходят одновременно, диалектически зависимо. Мы специально разделим эти два момента познания и остановимся на втором, поскольку именно он нужен нам для понимания процесса мышления, который протекает в голове аналитика во время работы над документами.
   Познание – сложный диалектический процесс, осуществляющийся в различных формах, имеющий свои стадии и ступени, в нем участвуют различные силы и способности человека. Человек начинает познавать вещи с помощью чувственных восприятий – живого созерцания. Вне этого человек не может ориентироваться в окружающей среде. В аналитике это начало ознакомительного процесса с имеющейся информацией. Изучая полученную информацию, аналитик на этом уровне познания знакомится с её внешними качествами (в каком виде она находится? – на дисках, бумажная, перевод, открытая, конфиденциальная и т. д.). Воспринятые первичные качества, сохраняются в представлениях об информации. Позволяют свободно оперировать с имеющимися предметными сведениями (улавливать связь между ними, сортировать их по внешнему виду), т. е. готовиться к последующей работе с ними. Вместе с тем, чувственная форма познания сама по себе не дает возможность проникнуть в сущность имеющейся информации, понять её внутреннюю структуру, взаимосвязь фактов и т. д.
   Обработка и обобщение информации выполняется с помощью познавательной способности человека – «абстрактно-логического, языкового мышления», которое представляется в форме понятий, суждений, умозаключений. Философы-логики отмечают, что движение познания имеет определенную направленность. Сначала оно идет от целого (данного непосредственно как исходное в процессе познания) к его частям, т. е. к его расчленению на части. А затем от вычлененных его частей к воссозданию целого в его исходной целостности. Логическая деятельность мышления осуществляется в многообразных формах.
   Существует мнение, что человек может правильно мыслить и, не зная точных правил и законов логики, пользуясь ими лишь на интуитивном уровне. Ведь встречаются музыканты, которые играют на каком-либо музыкальном инструменте, не зная музыкальной (в частности, нотной) грамоты. Но такие музыканты ограничены в своем творчестве: они не могут, ни исполнить произведение, записанное с помощью нот, ни записать сочиненную ими мелодию. Человек, овладевший логикой, мыслит более четко, его аргументация убедительнее, чем у того, кто логики не знает. Он гораздо реже совершает ошибки, заблуждается. А ведь заблуждение, приведшее, например, к простой ошибке в расчетах при проектировании космического корабля, повлечет затем и аварию. Дорого обходятся людям их заблуждения.
   Логическое мышление не является врожденным, поэтому его можно и нужно развивать различными способами (методами). Систематическое изучение науки логики – один из наиболее эффективных способов развития логического абстрактного мышления.
   Логика одна из самых старых наук. Ее богатая событиями история началась еще в Древней Греции и насчитывает две с половиной тысячи лет. В конце прошлого начале нынешнего века в логике произошла научная революция, в результате которой в корне изменились стиль рассуждений, методы и наука как бы обрела второе дыхание. Теперь логика одна из наиболее динамичных наук, образец строгости и точности даже для математических теорий. Говорить о логике и легко, и одновременно сложно. Легко потому, что ее законы лежат в основе нашего мышления. Интуитивно они известны каждому. Всякое движение мысли, постигающей истину и добро, опирается на эти законы и без них невозможно. В этом смысле логика общеизвестна.
   Один из героев комедии Мольера только случайно обнаружил, что он всю жизнь говорил прозой. Так и с усвоенной нами стихийно логикой. Можно постоянно применять ее законы и притом весьма умело и вместе с тем не иметь ясного представления ни об одном из них. Однако, стихийно сложившиеся навыки логически совершенного мышления и научная теория такого мышления совсем разные вещи. Логическая теория своеобразна. Она высказывает об обычном о человеческом мышлении то, что кажется на первый взгляд необычным и без необходимости усложненным. К тому же основное ее содержание формулируется на особом, созданном специально для этих целей искусственном языке. Отсюда сложность первого знакомства с логикой: на привычное и устоявшееся надо взглянуть новыми глазами и увидеть глубину за тем, что представлялось само собою разумеющимся. Подобно тому, как умение говорить существовало еще задолго до грамматики, так и искусство правильно мыслить существовало до возникновения науки логики. Подавляющее большинство людей и сейчас размышляют и рассуждают, не обращаясь за помощью к особой науке и не рассчитывая на эту помощь. Некоторые склонны даже считать собственное мышление естественным процессом, требующим анализа и контроля не больше, чем, скажем, дыхание или ходьба. Разумеется, это заблуждение. Уже первое знакомство с логикой покажет необоснованность такого чрезмерного оптимизма в отношении наших стихийно сложившихся навыков правильного мышления.
   Истина и логика взаимосвязаны, поэтому значение логики невозможно переоценить. Логика помогает доказывать истинные суждения и опровергать ложные, она учит мыслить четко, лаконично, правильно. Логика нужна всем людям, не только аналитикам, но и работникам самых различных профессий. Логика поможет им отделить главное от второстепенного, критически воспринять различную информацию, определения и классификации разнообразных понятий, подобрать формы доказательства своих истинных суждений и формы опровержения ложных.

Глава 3. Основные законы логики

3. 1. Законы логики

   Существует три фундаментальных свойства логической мысли – определенность, последовательность и обоснованность. Они являются обязательными для мышления, когда оно занимается рассуждением. Основные законы логики отражают эти специфические черты мыслительной деятельности и в этом смысле производны от них. Определенность означает, что любая вещь, ставшая предметом логического анализа, обязательно должна мыслиться в совокупности одних и тех же однажды выделенных признаков; они задаются при определении понятий, и не могут бесконтрольно изменяться в рамках одного и того же рассуждения. Под последовательностью имеют в виду, что, приняв какое-либо положение за истинное, необходимо принимать и все вытекающие из него следствия, придерживаться их неукоснительно. Обоснованность отражает факт взаимозависимости любых мыслей от многих других; в логике можно рассматривать только такие высказывания, которые могут быть обоснованы, выведены из других положений. Содержание обоснованности раскрывается законом достаточного основания, в то время как другие фундаментальные свойства логической мысли выражаются через комбинацию остальных законов логики.

   Закон тождества.
   В этом законе непосредственно проявляется природа самых фундаментальных свойств логической мысли – определенности и последовательности. Наиболее кратко этот закон можно выразить так: мысли о предметах, свойствах или отношениях должны оставаться неизменными по содержанию в процессе всего рассуждения о них. Иногда это записывают в символической форме: А = А. Поскольку всякая вещь должна быть равной самой себе, то и мысль о ней должна быть равной самой себе.
   Известная поговорка «начал за здравие, а кончил за упокой» выражает как раз ошибку, порожденную нарушением этого закона. Иногда она совершается непроизвольно. Причем причиной ее возникновения чаще всего является многозначность слов. Как, скажем, понимать такое предложение: «Партия фортепиано доставила большой коммерческий успех»? Идет ли здесь речь о блестящем исполнении и большом сборе благодаря нему или имеются в виду проданные за хорошую цену музыкальные инструменты? Ответить на этот вопрос можно только после уточнения слова «партия», ибо оно имеет даже не два значения, а больше. Неоднозначность выражений может возникать и из-за двусмысленных грамматических конструкций. Путаница, вызванная такого рода обстоятельствами, знакома каждому благодаря знаменитому «казнить нельзя помиловать».
   Наряду с неумышленными нарушениями закона тождества не так уж редко встречается также и сознательное искажение смысла высказываний.
   Неточный, расплывчатый смысл слов и выражений является настоящим бедствием для логического процесса и науки в целом. Мышление в таком случае беспорядочно перескакивает с одного предмета на другой, или, начиная анализировать какие-то признаки, незаметно для себя смещает внимание на иные. Тем самым закрывается дорога к получению правильных, обоснованных выводов и утверждений. Чтобы этого не происходило, чтобы мысль не была путанной и сбивчивой, надо каждый раз точно и однозначно формулировать понятия, которые используются в процессе рассуждения, и потом неуклонно придерживаться их заданного содержания, не подменяя другим. Именно это и выражается с помощью формулы А = А.
   Следует, однако, помнить, что суть закона тождества не сводится к этой символической записи. Дело в том, что у него есть еще один аспект, который не укладывается в эту формулу и даже в некотором смысле противоречит ей. Открывается это тогда, когда приходится осмысливать не одни только вещи или их отдельные свойства и признаки, но и присущие им необходимые связи, благодаря которым все они соединяются в некое нерасторжимое единство. Допустим, предметом рассуждения у нас будет Северный полюс. Эта точка на Земле может быть охарактеризована несколькими разными признаками: она является местом, где сходятся все меридианы, или еще местом, где параллель стягивается в точку, может она быть названа и местом, откуда все направления ведут на юг. Каждый из этих признаков неотъемлемо присущ самой северной точке планеты. Поэтому никакой ошибки не будет, если мы заменим понятие «Северный полюс» на понятие «точка северного полушария, где сходятся все меридианы» или любое другое из перечисленных. Однако тождество типа А = А здесь уже не выдерживается, потому что признаки эти различны, задают хотя и один и тот же объект, но как бы с разных сторон: один раз через меридианы, другой раз через параллели, в третьем случае через направление на юг. И можно было бы назвать множество еще и других признаков, характерных для того же самого Северного полюса: место, где земная ось пересекает земную поверхность, место, где оборот вокруг земной оси можно сделать в несколько шагов, место, где видимые звезды не заходят за горизонт при суточном вращении Земли, и многое другое.
   В этих примерах открывается уже не определенность мысли, выраженная через закон тождества, а другое фундаментальное свойство из числа ранее названных – последовательность. Логический процесс предполагает получение содержательно новых выводов. Представить анализируемое содержание в точно определенном виде, как об этом говорилось до сих пор, – лишь одно из условий успешного осуществления логических операций. Наряду с этим надо быть также последовательным, то есть извлекать все следствия из используемых понятий и в дальнейшем столь же непоколебимо придерживаться их, в такой же мере неукоснительно признавать их, насколько обязательно в течение всего рассуждения сохранять неизменным содержание используемых понятий. Короче, назвав данную точку Северным полюсом, мы обязаны называть ее также и тем местом, где звезды не заходят за горизонт, и т. д.
   Содержание логического процесса, в конечном счете, сводится к получению новых высказываний из исходных. Однако поскольку для этого необходимо правильно отождествлять разные понятия, то этот аспект закона тождества уже нельзя выразить упомянутой формулой А = А. Смена понятий при этом, наоборот, происходит и даже делается необходимой, чтобы мысль не топталась на месте, не повторяла одно и то же, как это звучит в универсальном рецепте средневековых алхимиков: возьми то, что требуется, сделай то, что нужно, и получишь то, что желаешь. Но только смена должна регулироваться законом тождества, то есть извлекаться должны выводы, которые действительно вытекают из данных высказываний, хотя и отличаются от них. Так, понятие «точка Земли, где длина параллели равна нулю», правильно будет отождествлять с понятием «точка, где видимые звезды описывают круги с центром над головой наблюдателя», хотя в признаках второго понятия трудно узнать признаки первого. Но закон тождества будет нарушен, если любое из этих же понятий будет отождествлено, скажем, с «точкой, где длина параллели равна одному километру».
   При использовании закона тождества надо помнить, что он говорит о предметах, связях и отношениях только и исключительно неизменных, или хотя бы имеющих определенные временные рамки, а также четко отграниченных в пространстве. Относительно того, что находится в развитии или как бы распространяется вширь, сливаясь с его окружением, его применение, строго говоря, невозможно.

   Закон противоречия.
   Закон противоречия раскрывает те же самые свойства определенности и последовательности, но только выражает их в отрицательной форме. Если по закону тождества требуется, чтобы мысль о не изменяющихся предметах оставалась равной самой себе, то закон противоречия запрещает считать ее той и не той одновременно: А не может быть не-А (А не есть не-А). Или, говоря немного конкретнее, согласно этой норме мышления, в рассуждениях не должно быть одновременных утверждений и отрицаний относительно чего бы то ни было. Поэтому закон этот следовало бы назвать законом запрета противоречия, так как иначе может возникнуть обманчивое впечатление, будто в нем речь идет об оперировании противоречащими утверждениями, между тем на самом деле этот закон их исключает, не допускает.
   Отвергать этот закон можно лишь при условии его соблюдения. Признавать какое-либо положение и тут же от него отказываться всегда означает путаницу, отсутствие ясных и точных представлений. И когда нам надо показать несостоятельность, недопустимость тех или иных рассуждений или взглядов, то, прежде всего мы стремимся указать на наличие в них нелепых, несовместимых положений.
   Научные споры часто сводятся к поиску у оппонентов несовместимых положений. Например, длившееся веками выяснение истины насчет вращения Земли вокруг Солнца поначалу наталкивалось на обыденный опыт людей, который вдобавок получил отражение в библейских текстах: признавать движение Земли означало отказ от привычных, видимых каждый день восходов, перемещений по небесному своду и закатов Солнца. Понадобилась длительная, напряженная работа настоящих титанов науки, чтобы оказалось, что наблюдаемые каждодневно движения не противоречат тому, что утверждает астрономия.
   Может показаться странным, что в законе делается оговорка насчет одного и того же времени запрещаемых утверждений и их отрицаний, ведь тогда получается, что в разное время делать противоречащие высказывания об одном и том же вполне допустимо. Например, если на этой странице написать, что ртуть – жидкий металл, а мрамор – декоративный камень, то само собой понятно, отвергать это нельзя не только одновременно, но и через пять страниц и вообще всегда, поскольку речь будет идти об обычных условиях температуры и давления для ртути и об архитектуре цивилизованного общества, а не доисторических эпох для мрамора. Между тем закон противоречия в его буквальном понимании (вместе с указанной оговоркой) исключает, как кажется, только утверждения и отрицания в одном и том же предложении, как будто ртуть перестанет быть жидкой, а мрамор выйдет из употребления в отделке зданий. Указание на одновременность необходимо, однако, для того, чтобы этот закон логики распространялся и на изменяющиеся предметы и явления. Правда, в этом случае оговорка представляет собой сильную идеализацию.
   Как и в законе тождества, в законе противоречия наряду с определенностью мысли отражается также и ее последовательность. В аспекте определенности как фундаментального свойства логической мысли, выражаемого через закон противоречия, мы имеем дело с так называемыми прямыми противоречиями: предмет белый и небелый, поступок добрый и недобрый и т. д. Их недопустимость очевидна даже для неподготовленных умов. В другом аспекте – последовательности – противоречия непрямые. Здесь вступают, если можно так выразиться, в конфликт следствия, часто очень далекие и радикально отличающиеся по содержанию от исходных утверждений. Использование закона противоречия здесь уже не так просто. Допустим, кто-нибудь скажет, что снег в этом месте покрыт налетом сажи. Тогда про этот снег уже нельзя утверждать, что он растает позднее, чем тот, который такого налета не имеет. Прямо очень трудно увидеть связь между наличием сажи и способностью таять. И, кажется, между ними нет ничего общего: если одно высказывание о снеге считать А, то другое должно быть отнесено к не-А. Однако физика доказывает, что затемненные предметы лучше поглощают теплоту Солнца, следовательно, где снег покрыт темным налетом любого происхождения, там он растает раньше, а не позже.
   Закон противоречия (противоположности): противоречащие, точнее противоположные, мысли не могут быть одновременно истинными, по меньшей мере, одна из них ложна, по большей же мере обе могут быть ложными. Формальная запись его: А /\ В, или (поскольку В допустимо заменить на не-А) А /\ не-А, или А /\ А. Читаются формулы: «неверно, что А и В одновременно истинны», или более просто – «неверно, что А и В», или «неверно, что А и не-А одновременно истинны».

   Закон исключенного третьего.
   В логике принято различать два вида противоположности: контрарную (собственно противоположность) и контрадикторную (противоречие). Нам еще придется о них говорить в разделах о понятии и суждении. Здесь достаточно будет отметить, что, когда два понятия находятся в отношении контрарности, то это означает максимальную противоположность между ними. Выражается это в двух обстоятельствах: какой-нибудь признак, присущий одному из понятий, во-первых, отсутствует у другого и, во-вторых, вместо этого признака у него имеется несовместимый с ним. Таковы понятия «утро» и «вечер», «добрый» и «злой», «экспорт» и «импорт», «белый» и «черный». Некоторые признаки утра не присущи вечеру, однако, это еще не представляет собой самой характерной отличительной черты последнего, потому что день и ночь тоже не являются утром; вечер, сверх этого, противоположное утру время суток и в отображающее его понятие включаются признаки, противоположные тем, которые есть у начала дня: солнце идет вниз, а не вверх, темнеет, а не светает и пр. То же самое можно было бы сказать и про остальные контрарные понятия.
   Когда же у другого понятия отмечается только отсутствие какого-либо признака и ничего не говорится о том, какой ему вместо него присущ, то тогда возникает отношение контрадикторности или противоречия: «белый» и «небелый», «утро» и «не утро», «добрый» и «недобрый», «экспорт» и «не экспорт». Противоречащие понятия, в отличие от противоположных, делят весь массив родственных предметов строго на две разновидности: обладающих каким-то признаком и не обладающих им. Цвет – либо белый, либо небелый, никаких других альтернатив не существует; про белое и черное так сказать было бы нельзя, потому что помимо этих двух есть и другие цвета. Поступок – либо добрый, либо недобрый, торговая операция – либо экспортная, либо не экспортная (к последним, очевидно, относятся как импорт, так и все торговые дела, относящиеся к сфере внутреннего обмена).
   Закон исключенного третьего применим, следовательно, к высказываниям противоречащим и неприменим к высказывания противоположным. Правда, здесь есть одно существенное исключение. Оно касается индивидуальных, строго единичных предметов или явлений, применительно к которым бессмысленно говорить «все» или «некоторые». Противоположные и противоречащие высказывания в этом случае не различаются. Так, высказывание «Бородинское сражение состоялось 26 августа 1812 года» можно отрицать лишь одним способом: «Бородинское сражение не состоялось 26 августа 1812 года»; конечно, чисто формально можно образовать и такую конструкцию: «Все Бородинские сражения. .» или: «Некоторые Бородинские сражения не состоялись 26 августа 1812 года». Однако никакой новой информации такое надуманное искусственное изложение той же самой мысли не даст. Все возможные альтернативы исчерпываются исходным суждением и указанным нами единственным его отрицанием. Поэтому закон исключенного третьего распространяется также и на такую пару суждений, хотя, строго говоря, они являются противоположными, а не противоречащими (противоречащие суждения для таких понятий нельзя образовать).
   Более кратко закон исключенного третьего можно сформулировать так: из двух противоречащих суждений одно истинно, другое ложно, а третьего не дано.
   В процессе рассуждения надо доводить дело до альтернативного разделения: имеет данный предмет какой-либо признак или не имеет его. Когда это удается достигнуть, остается проверить какую-то одну из указанных возможностей – соответствует она истине или нет, тогда в отношении второй все решится автоматически. Например, предложение может быть высказано в форме единственного числа или в форме множественного числа; и если выяснится, что оно не имело формы множественного числа, то тогда значит оно высказано в форме единственного числа. То же самое – услуга бывает платной и бесплатной, шахматная партия начинается белыми или черными.
   Применяя закон исключенного третьего, надо помнить, что он ничего не говорит о том, какое из двух противоречащих суждений является истинным. Закон указывает лишь на то, что истинно одно и только одно из них, а другое обязательно ложно. Это значит, когда нам удалось установить значение истинности одного из двух противоречащих суждений, то тем самым определилось и значение истинности другого тоже. Отдельно устанавливать его уже не надо, потому что оно однозначно задается значением истинности сопряженного с ним понятия. Но какое из них именно должно быть оценено так, а какое иначе – для этого требуется отдельное исследование. Причем одной только логики для него уже, как правило, недостаточно и зачастую приходится вообще выйти за ее пределы и обратиться к специальным наукам. Закон исключенного третьего совершенно неприменим к событиям и явлениям лишь возможным, в частности к будущему.
   Закон исключенного третьего: противоречащие мысли не могут быть одновременно ни истинными, ни ложными, т. е. если одна из противоречащих мыслей истинна, то другая будет обязательно ложна, и наоборот. Третьего в этом отношении нет: либо истина, либо ложь. Формульная запись его А v не-А, или АvА. Читается формула: истинно А или не-А (черта над символом – знак отрицания).

   Закон достаточного основания.
   Четвертый основной закон формальной логики выражает то фундаментальное свойство логической мысли, которое называют обоснованностью или доказанностью. Формулируется он обычно так: всякая мысль истинна или ложна не сама по себе, а в силу достаточного основания. Это значит: любое положение, прежде чем стать научной истиной, должно быть подтверждено аргументами, достаточными для признания его твердо и неопровержимо доказанным. Тем самым дается объяснение: по каким причинам имеет место данное положение, а не другое.
   Следует помнить, что логика не всегда в состоянии указать, какая именно мысль должна обосновывать. Закон достаточного основания утверждает только, что у логической мысли такое основание всегда есть; ее преобразование с помощью логических процедур и правил возможно именно поэтому. Но как формулируется обосновывающее утверждение, этот вопрос чаще всего решается конкретными науками, а если даже и логикой, то все равно не через использование данного закона. Так, установив, что какое-то небесное тело имеет эллиптическую орбиту, астрономия уверенно делает вывод, что оно либо планета, либо спутник, либо комета; замкнутость эллиптических орбит служит основанием для такого заключения, и связь между тем и другим устанавливается в науке о небесных телах, а не в логике. Однако, используя закон исключенного третьего, можно из того же основания получить и такой вывод: движение данного тела не является прямолинейным, потому что прямолинейность и кривизна – противоречащие понятия.
   Закон достаточного основания, в конечном счете, покоится на универсальной взаимосвязи всех явлений и процессов. В природе нет ничего изолированного, нигде нет непроходимых перегородок. Каждая частица вещества испытывает на себе воздействие великого множества факторов и даже запечатлевает в себе и хранит следы таких воздействий. В капле воды отражается вселенная; один-единственный лучик света от бесконечно далекой звезды, разложенный в спектр, дает информацию о ее химическом составе, приоткрывая для разума окно в недоступные миры; палеонтологи по одной единственной кости в состоянии восстановить полный скелет давно вымерших животных. Всеобщая обусловленность вещей в природе является самой последней основой научного познания. Закон достаточного основания вводит ее в логику, превращая в фундаментальный принцип доказательного мышления.
   Закон достаточного основания может быть сформулирован так: всякая мысль имеет достаточное основание, т. е. раз уж она возникла, то на каком-то основании, по какой-то причине. В логике утвердился более узкий вариант формулировки этого закона: всякая истинная мысль имеет для этого достаточное основание. Но принцип имеет закономерную силу в одинаковой степени и к ложным мыслям, они тоже возникают на достаточном для этого основании, например, из-за отсутствия нужных знаний, из-за ошибочности мыслей и пр. Формульное выражение закона – В потому, что А.

3. 2. Методы мыслительной деятельности

   Если принципы выполняют роль фундамента, основы здания науки, то методы – роль инструментария, роль средств строительства этого здания. Ими необходимо владеть раньше, чем собственно содержанием самой науки.
   Освещая простейшие (элементарные) методы мыслительной деятельности, являющиеся основой остальных, более сложных методов, порой, казалось бы, совершенно отличных от этих простых, логика выполняет свою пропедевтическую (методологическую) функции по отношению к мыслящим, по отношению к другим наукам, вооружая их знаниями особенностей этих мыслительных средств. Логика не исследует все научные методы, в ее предмет входят основные, элементарные: анализ, синтез, сравнение, абстрагирование, обобщение и др.
   В большинстве учебников по логике, как правило, анализ, синтез и другие методы рассматриваются в качестве логических приемов образования понятий. На наш взгляд, представлять эти методы только как приемы образования понятий – значит сужать методологическую палитру этих методов, ибо они используются не только в образовании понятии, но в одинаковой степени присущи всей теоретической (да и практической) деятельности человека. Анализ как мысленный прием, как метод одинаково используется и в эмпирическом, обыденном, и в теоретическом, высоко-абстрактном мышлении. Эти методы одинаково работают при исследовании всех форм мысли.
   Аналитическая способность человека пронизывает всю его жизнедеятельность. Поскольку окружающий человека внешний (да и внутренний) мир состоит из структурированных объектов, т. е. из каких-то частей, из более простых элементов, то естественно, что вся познавательная деятельность человека и есть деятельность аналитическая, она предполагает разложение этих объектов на составные их части. В мышлении эта процедура выявляет некие свои составные части, свои элементы. Мышление «делимо» как на простейшие единицы мысли, так и на простейшие мыслительные действия, которыми и являются анализ, синтез, абстрагирование, обобщение, сравнение и некоторые другие. Логика не интересуется ни генезисом, ни историей аналитической способности человека, логика не оспаривает зависимость аналитической способности мышления от практической деятельности. Для логики важен лишь собственно анализ, т. е. поиск простейшего элемента.
   Анализ – мысленный прием, метод расчленения предмета мысли (предметом мысли может быть все что угодно, в том числе и сама мысль) на составляющие части. В определенном отношении можно даже проводить аналогию между анализом и арифметическим действием – делением.
   Синтез – мысленное соединение разрозненных в анализе частей в единое целое. Это противоположный анализу, но неотрывный от него, дополняющий его процесс, делающий анализ и синтез диалектическим единством противоположностей.
   Следует учитывать, что анализ – это и любое расчленение предмета мысли на составные части, и деление на закономерным образом связанные между собой части. Анализ, а в целом аналитическая деятельность человеческого сознания, мышления ценна именно последним – расчленением целого на такие его составные части, которые закономерным образом связаны между собой. Исследование самих частей, как и законов связи между ними, – вот что позволяет в перспективе осуществить и синтез, который будет не просто «сгребанием» в кучу разрозненных анализом частей, а соединением их по определенному закону, в соответствии с той необходимой взаимосвязью между ними, которая определяется природой данного целого, диалектическим единством составных его частей.
   Сравнение – мысленное установление сходства и различия предметов мысли между собой или между предметом мысли и неким эталоном. Понятно, что сравнение можно осуществить лишь между сходными то ли по объему, то ли по содержанию мыслями, потому что о несравнимых мыслях ничего иного отметить невозможно. Сравнение позволяет отличить тот или иной предмет мысли от других, ту или иную мысль от другой. Устанавливая общее между предметами мысли, сравнение позволяет приблизиться к открытию самого важного в науке – закона, который, как известно, есть общее, устойчивое и повторяющееся в предметах, явлениях, процессах. Устанавливая различие, сравнение позволяет по определенным показателям отличать тот или иной предмет (мысль) от других. Сравнение заметно сложнее анализа и синтеза, если их рассматривать в отдельности. Сравнение – это уже и выделение по какому-то признаку общего в предметах, и установление различия между ними.
   Сложным является и метод абстрагирования, который по определению есть метод выделения существенных для целей исследования признаков, при отвлечении от всех остальных, менее существенных, частных и пр. Результатом абстрагирования выступают абстракции, т. е. понятия разной степени общности, а так как понятия отражают существенное, поэтому многие и рассматривают данную операцию как способ образования понятий. Но абстрагировать можно любой признак, не обязательно существенный по природе предмета, а существенный для целей исследования, для решения узкоспециальных задач.
   Обобщение – мысленное расширение, увеличение, перенесение (экстраполяция) известного на область неизвестного; метод выделения отличительных черт, свойств и признаков, принадлежащих группам известных предметов (явлений, процессов, мыслей о них), и распространение их на другие, еще не известные группы. Обобщение – не просто выделение общего, а выделение отличительно-специфического для области предметов, для класса, объема, множества, для предмета мысли. Обобщение, кроме того, и подведение итога, суммирование, осмысление накопленного материала (знания), формирование на этой основе общего положения (например, определения или закона). Обобщенный взгляд на тот или иной предмет является в то же время и упрощением, поскольку общий взгляд, конечно же, опускает частности, детали; обобщение как бы сводит сложное к простому. Обобщение увеличивает объем мысли. Обобщение распространяет имеющееся знание на область неизвестного, как в случае перенесения на планету Марс признаков, присущих планете Земля. Обобщение, как и другие мыслительные, методы выполняет многообразные функции в интеллектуальной деятельности человека.
   Логика, исследуя основные методы и формы мышления, подготавливает этим мыслящих более эффективно и оптимально пользоваться данным арсеналом мыслительных средств применительно к любым предметным областям. А так как любая наука не может обходиться не только без мыслительных методов, но и форм мысли, без рассуждений, то знание структуры, внутренних законов их, безусловно, выполняет все ту же методологическую функцию, что и учение о методах.
   Реальный процесс движения от конкретного в действительности к абстракциям о нем, отображаемый правильным в научном отношении методом восхождения от абстрактного к конкретному в мышлении, как и другие сложные методы, в конечном счете основывается, опирается на эти простейшие, только что рассмотренные мыслительные методы.

Глава 4. Характеристика понятия

   Понятие есть форма мысли, отражающая общие, существенные и отличительные признаки чего бы то ни было, что может быть предметом нашей мысли. Понятие может отражать явление, процесс, предмет (как материальный, вещественный, так и идеальный, мнимый воображаемый). Главное для данной формы мысли – отражать общее и в то же время существенное, отличительное, специфическое в этом предмете.
   Общими признаками (свойствами) являются те, которые присущи хотя бы нескольким предметам (явлениям, процессам). Признаком будем называть любое свойство предмета, независимо от того, внешнее оно или внутреннее, очевидное или непосредственно не наблюдаемое, общее или отличительное, существенное или несущественное.
   Существенным по природе предмета признаком будем считать тот, который отражает внутреннее, коренное свойство предмета, который выступает определяющим для него, выражает внутреннюю закономерную связь его элементов. Это такой признак, изменение или уничтожение которого влечет за собой качественное изменение (уничтожение) самого предмета. Все остальные признаки – несущественные. При этом следует иметь и виду, что существенность того или иного признака зачастую определяется интересами самого человека, его позицией, задачами, целями, ситуацией. Так, существенными для жаждущего человека и для физика или химика признаками воды будут разные признаки. Для ученого – это структура молекулы воды (Н2О), для простого человека – способность утолять жажду. Среди признаков понятия различают родовые, как более общие, и видовые – частные, индивидуальные, специфические. Высший род – это предельно общее понятие, или философская категория, низший вид – единичное понятие, понятие, отражающее индивид.
   Генетическое родство понятия с высшей формой чувственного отражения – с представлением – подчеркивается некоторыми общими признаками. Но если представление включает в себя отвлеченность, опосредованность и обобщенность как привходящие, можно сказать, случайное для природы чувственного отражения, требующего непосредственного контакта органов чувств и отражаемого предмета, то понятию эти свойства присущи по его природе, они неотъемлемые его свойства, самые существенные и отличительные. Это родство, при всем качественном различии этих форм, подчеркивает связь непосредственного и опосредованного, чувственного и рационального, конкретного и абстрактного отражения.
   Поскольку понятие в силу своей идеальности не имеет непосредственного, собственного, вещественно-наглядного выражения, то материальным носителем понятия выступает слово или сочетание слов естественного языка (знак или сочетание знаков символического, искусственного языка): «дом», «стол», «человек», «любовь», «чернильница», «кентавр», «вакуум» и пр., или словосочетание: «автор концепции», «столица республики», «круглый квадрат», «абсолютно твердое тело» и т. п. Понятия, выраженные одним словом, как считают некоторые, являются простыми понятиями, выраженные двумя словами – сложными, а более чем двумя – дескриптивными.
   Отсутствие выработанного навыка различения свойств слова и понятия часто является причиной подмены понятия словом. Но слово лишь выражает понятие, само же по себе слово – вполне материальное образование, оно есть графический или звуковой комплекс, его можно записать, произнести, его можно хранить, преобразовывать, передавать на расстояние, через века (клинописные таблички, иероглифы, папирусы, книги, библиотеки). Понятия же и появляются и осмысливаются лишь человеком и только тогда, когда он осознает значение, смысл слова. Само по себе понятие в записанном слове (знаке, комплексе их), в книге не находится, понятие возникает каждый раз и только в голове читающего (или пишущего, думающего) человека, и никуда за рамки головы не выходит. Понятие – идеально, и идеальность его связана с тем, что оно неотрывно от особым образом организованной материи, оно – свойство этой материи, оно отражает общее, существенно-специфическое, которое тоже само по себе не существует в природе. В этой особенности соотношения понятия и слова желательно основательно и прочно разобраться, потому что на этой особенности основываются самые распространенные ошибки многих рассуждений, так называемые паралогизмы и софизмы. И это имеет место не только в обыденных рассуждениях, но и в научных, и не только в античности, но и в настоящее время.
   Окружающий нас предметный мир находится вне и независимо от человека. Он обладает бесконечным разнообразием свойств. Слово (язык в целом) выработано человеком для обозначения этих предметов, как бы для замены их, хотя ясно, что слово – не сам предмет. Оперирование, манипулирование предметами не всегда возможно, оперирование же словом значительно упрощает деятельность человека и тем оптимизирует ее. Слово, к тому же удобнее для хранения, передачи, переработки. Слово, обозначая предмет, называет, заменяет его. Понятие же, выражаясь в слове, – отражает этот предмет в его самых важных, общих и существенных признаках. Слово – замещающий предмет знаковый комплекс; понятие, выразимое словом, – идеальный образ этого предмета, и как таковой – «вещь», трудно уловимая, требующая интеллектуальных усилий для своего осознания. Слово, понятие и предмет – вот сложная и важная система отношений трех тесно взаимосвязанных, но не тождественных друг другу, «вещей», разобраться в которой необходимо для понимания специфики мысли и ее места в жизнедеятельности человека, для предотвращения мыслительных ошибок.
   Саму по себе мысль невозможно передать даже на самое маленькое расстояние. Передаем на расстояние мы не мысли сами по себе, а лишь сигналы о возникающие в нашей голове мыслях. И эти сигналы, будучи восприняты другими людьми, превращаются уже в их головах в соответствующие нашим исходным, но теперь уже (поскольку в их головах) их мысли. Мысль формирует тот или иной человек на языке определенных знаковых систем.
   Признаки предмета (явления процесса) и признаки понятия не совпадают между собой. Признаками любого материального предмета (явления, процесса) будут его внешние или внутренние свойства. Признаками же любого понятия – обобщенность, отвлеченность, абстрактность, идеальность. Признаки предмета изучают естественные, технические, медицинские, сельскохозяйственные и другие науки, признаки понятия как формы мысли – только формальная логика.

4. 1. Структура понятия

   Как цельная форма мысли понятие представляет собой закономерное единство двух составляющих его элементов: объема и содержания. Объем – структурный элемент понятия, отражающий собой совокупность предметов, обладающих одинаковыми существенными и отличительными признаками. Так, объем понятия «стол» отражает собой всю совокупность столов на нашей планете, все их множество, весь их класс. Объем понятия «человек» – пятимиллиардное население планеты. Содержание – элемент структуры понятия, отражающий собой совокупность существенных и отличительных признаков, присущих предмету, явлению (классу предметов, множеству явлений, процессов и пр.). Содержание понятия «стол», например, будет представлять собой совокупность таких существенно-отличительных признаков данного предмета, как искусственность его происхождения, гладкость и твердость плоскости, вознесенной над поверхностью земли (пола), жесткость точки (точек) опоры и пр., и предназначенность для различных видов ручной деятельности человека. Перечисляя признаки, входящие в содержание понятия «стол», – предмет всем хорошо известный, – мы не застрахованы от замечаний специалистов в этой предметной области.
   Закономерная связь объема и содержания понятия определяет целостность данной формы мысли. Внутренним законом структуры понятия является закон обратного отношения объема и содержания понятия. Увеличение объема понятия влечет за собой сокращение его содержания, а увеличение содержания – уменьшение объема, и наоборот. Так, добавление к перечню существенных признаков общего понятия «стол» еще и признака «квадратность» (а это определенно увеличивает содержание) сразу же сокращает объем исходного понятия до нового – «квадратный стол». Добавление еще одного признака, например «деревянность», сокращает объем еще более – до понятия «квадратный деревянный стол». Обратный процесс – сокращение содержания, – естественно, повлечет за собой увеличение объема понятия.
   Обратное отношение объема и содержания понятия выступает главным законом структуры данной формы мысли. Такие законы мы и будем в дальнейшем называть внутренними законами, законами структуры. Законы структуры являются определяющими для любого предмета, ибо отражают его внутренние, существенные связи. Закон структуры понятия является определяющим внутренним законом данной формы мысли, и все особенности ее находятся в прямой зависимости от этого закона.
   Некоторыми оспаривается правомерность этого закона на том основании, что развивающаяся наука по мере расширения области познания, т. е. объема предметов, на которые может распространяться то или иное понятие, увеличивает при этом и само содержание понятий в результате все более глубокого исследования познаваемой области. Здесь явное игнорирование или недопонимание специфики предмета формальной логики, которая отвлекается от конкретного содержания форм мысли и рассматривает их как таковые, ставшие, вне их исторического развития и изменения. Исторические изменения содержания тех или иных понятий, например, понятия «диалектика», понятия «человек», «метафизика» и прочее, исследуются не формальной логикой, а теорией познания, диалектической логикой, наконец, филологией. Логику интересуют лишь структурные зависимости составляющих форму мысли элементов, а они в любые времена (при любых объемах и содержании) остаются закономерными и даже диалектическими. Закон обратной зависимости объема и содержания понятия есть диалектический по своей сути закон, потому что он взаимосвязывает определенным образом несовпадающие (противоположные) элементы данной формы мысли, и эта взаимосвязь определяет целостность ее.
   На основании данного закона структуры можно по-иному определять само понятие: это форма мысли, элементы которой (объем и содержание) находятся в отношении обратной зависимости.

4. 2. Виды понятий

   За счет изменения одного из элементов структуры понятия последние могут подразделяться на виды. Так, по количественному признаку (по объему) понятия делятся на единичные, общие и пустые (нулевые). К количественному показателю следует отнести и подразделение понятий на регистрирующие (исчислимые) и нерегистрирующие (неисчислимые), ибо здесь главное – объемный показатель этих понятий. По качественному показателю (по содержанию) понятия делятся на: утвердительные и отрицательные, конкретные и абстрактные, безотносительные и соотносительные, собирательные и разделительные (несобирательные).
   Единичными понятиями являются те, которые отражают всего лишь один единственный предмет (явление, процесс), т. е. объем этих понятий индивидуален. Это, например, понятия о дневном светиле, об авторе «Мастера и Маргариты» или об авторе десяти днях 1917 г., которые потрясли мир, или о путче августа 1991 г., о затмении солнца в 585 г. до н. э. и т. п.
   Общими понятиями являются те, объемы которых отражают два и более однородных предмета (явления, процесса) вплоть до неисчислимого их множества. Такими понятиями будут «дом», «стол», «человек», «игра», «затмение», «облако», «стоимость», «совесть», «кривизна» и прочее. Легко заметить, что общее понятие в грамматической форме может выражаться и единственным числом; в логике слова «стол» и «столы» одинаково выражают общее понятие о столе.
   Пустые (нулевые) понятия – это понятия, объемы которых отражают пустые предметные области, им не соответствуют никакие реальные объекты; предметная область которых равна нулю. Это понятия, являющиеся результатом относительно самостоятельной абстрагирующей деятельности человеческого сознания, отражающие идеальные, идеализированные объекты, наделенные предельными свойствами («абсолютно черное тело», «несжимаемая жидкость», «идеальный газ», и прочее). Понятия о сказочных или фантастических, мифологических объектах тоже являются пустыми понятиями («сирена», «русалка», «конек-горбунок», «минотавр» и прочее).
   Регистрирующие (исчислимые) понятия – понятия, отражающие поддающуюся исчислению область (множество, класс) предметов. Например, «дни недели», «времена года» и прочее.
   Нерегистрирующие (неисчислимые) – все те понятия, объемы которых фактически не поддаются точному исчислению. Нерегистрирующими понятиями будут такие предельно широкие понятия, как «количество», «качество», «мера» и прочее, такие общие понятия, как «дерево», «река», «человек» и пр., абстрактные понятия «белизна», «кривизна», «курносость» и пр. Хотя, как известно, еще Архимед в своем «Псаммите» брался исчислить даже песчинки, т. е. в принципе и объемы понятий: «дом», «стол», «человек» могут быть исчислены, но фактически, реально это неосуществимо.
   Утвердительными (положительными) понятиями являются те, которые отражают наличие какого-то признака у предмета. Понятно, что положительными понятиями могут быть как общие, так и единичные, пустые. Понятия о городе, луне, цене, морали и прочее будут понятиями и положительными, и общими, а некоторые и пустыми.
   Отрицательные понятия указывают на отсутствие любого признака, утверждаемого положительным понятием; формируются они простым прибавлением к любому положительному понятию частицы «не»: «не-роза», «не-молитва», «не-кузнец» и пр. Общеупотребимое понимание отрицательности не всегда совпадают с логическим. Так, в повседневном обиходе понятия «жадность», «глупость» выражает отрицательную характеристику человека, но в логике эти понятия являются положительными; отрицательными же они становятся лишь с прибавлением к ним частицы «не» – «не-жадность», «не-глупость», при этом, правда, данные понятия выражают совсем не отрицательную черту человека.
   Конкретными понятиями являются те, которые отражают предмет (явление, процесс) в целом: «ночь», «улица», «фонарь», «аптека» и т. п. Конкретными понятиями могут быть любые утвердительные как общие, так и единичные, и даже пустые понятия.
   Абстрактными в логике считаются те понятия, которые отражают отдельное свойство предмета, отдельный его признак, и отражают его так, как будто бы он существуют независимо от своего предмета-носителя, например: «белизна», «крутизна», «всхожесть», «человечность», «лошадность», «вечность» и пр. Понятно, что ни белизны самой по себе, ни лошадности в природе нет, они – лишь признаки того или иного предмета. Понятия же отражают этот признак так, будто бы он существует сам по себе.
   Соотносительными понятиями в логике считаются те, которые содержанием своим требуют обязательного соотношения, соотнесения с другими понятиями, например: «копия», «больше», «хуже», «между», «отец», «начало», «причина», «проблема» и прочее.
   Безотносительными понятиями являются все те, которые мыслятся сами по себе, без обязательного соотнесения их с другими. Такими понятиями могут быть и утвердительные, и отрицательные, и конкретные, и абстрактные, и общие, и единичные, и другие, кроме соотносительных.
   Собирательные понятия специфичны, специфичны потому, что содержанием своим отражают определенное (строгое или не строгое) количество однородных предметов как нечто целое, например: «созвездие», «учебный класс», «группа», «взвод», «волосы Вероники» и т. п.
   Разделительные понятия – понятия, содержанием своим относимые к каждому в отдельности предмету множества (группы, класса), например: «всякий», «каждый» и пр. Иногда разделительный смысл того или иного понятия может быть определен только контекстом: «Россиянин имеет право на образование» – здесь явно, что понятие «россиянин» употреблено в разделительном смысле, потому что подразумевается каждый в отдельности россиянин. Но это же понятие в выражении «Россиянин шагнул в космос» выступает в собирательном смысле, поскольку имеется в виду не каждый в отдельности россиянин, а в общем.
   Для ориентации в разновидностях понятий можно использовать такую схему.
   Виды понятий:
   а) по количественному признаку (по объему):
   – общие, единичные, нулевые;
   – исчислимые (регистрирующие), неисчислимые (нерегистрирующие).
   б) по качественному признаку (по содержанию):
   – утвердительные, конкретные, соотносительные, собирательные;
   – отрицательные, абстрактные, безотносительные, разделительные.

4. 3. Типы отношений между понятиями

   Рассматривая отношения между понятиями, следует всего различать понятия сравнимые и несравнимые. Сравнимыми называются понятия, имеющие некоторые признаки, позволяющие эти понятия сравнивать друг с другом. Например, «пресса» и «телевидение» – сравнимые понятия, они имеют общие признаки, характеризующие средства массовой информации. Несравнимыми называются понятия, не имеющие общих признаков, поэтому и сравнивать эти понятия невозможно. Например: «квадрат» и «общественное порицание», «преступление» и «космическое пространство», «государство» и «симфоническая музыка» Они относятся к разным, весьма отдаленным друг от друга областям действительности и не имеют признаков, на основании которых их можно было бы сравнивать друг с другом. В логических отношениях могут находиться только сравнимые понятия.
   Сравнимые понятия подразделяются на два вида – совместимые и несовместимые, а каждый из этих в свою очередь распадается еще на три разновидности. Начнем с понятий совместимых. К ним относятся: равнозначные (тождественные), перекрещивающиеся (пересекающиеся) и подчиненные (субординированные) понятия. Отношения между понятиями изображают с помощью круговых схем (кругов Эйлера), где каждый круг обозначает объем понятия. Кругом изображается и единичное понятие.
   Отношение равнозначности (тождества). Равнозначные понятия имеют одинаковый объем, но разное содержание. В них мыслится или одноэлементный класс, или один и тот же класс предметов, состоящий более чем из одного элемента. Примеры равнозначных понятий: «река Нил» и «самая длинная река в мире»; «автор романа – Красное и черное» и «автор романа – Пармская обитель»; «равносторонний прямоугольник» и «квадрат». Объемы тождественных понятий изображаются кругами, полностью совпадающими (рис. 1).

   Рис. 1. Отношение равнозначности

   Отношение перекрещивания (пересечения).
   Перекрещивающиеся понятия имеют разное содержание, но объемы их частично совпадают, т. е. содержат общие элементы, находятся в отношении перекрещивания. Понятия «домашнее животное» и «коза» именно таковы: с одной стороны, козы бывают не только домашними, и среди домашних животных, с другой стороны, имеются не только козы. Название «перекрещивающиеся» объясняется тем, что изображающие их круги частично накладываются. Общий для обоих кругов сектор означает, что есть животные, которые входят в оба понятия, каковыми в нашем примере являются домашние козы. Они изображаются пересекающимися кругами (рис. 2).

   Рис. 2. Отношение перекрещивания

   Отношение подчинения (субординации).
   Понятия, находящиеся в отношении подчинения, имеют одинаковые элементы в содержании, а объем одного (подчиненного) полностью входит в объем другого (подчиняющего). В принципе, это то же самое, что и отношение ограничения (обобщения), но только здесь рассматривается обычно не более двух понятий. В теории определения подчиняющее понятие называют также родовым или родом, подчиненное – видовым или видом, а признак, по которому вид выделяется из рода, – видообразующим. В качестве примера назовем А – «инструмент» и В – «молоток» (рис. 3).

   Рис. 3. Отношение подчинения

   К несовместимым понятиям относятся противоречащие (контрадикторные) противоположные (контрарные) и соподчиненные (координированные) понятия. В содержании таких понятий имеются отдельные общие признаки, но они соединяются в каждом из них так, что делают соответствующие понятия взаимоисключающими.

   Отношение противоречия (контрадикторности).
   В разделе о законах логики уже говорилось об отношении противоречия и противоположности между высказываниями. Такие отношения возможны и между понятиями. Противоречащими называются понятия, когда у одного из них имеется тот или иной признак, а у другого он отрицается (признак вообще-то отмечается в содержании того и другого, но по-разному). Например, «белый» – «небелый», «добрый» – «недобрый». Для них характерно, что они делят весь массив родственных предметов и явлений строго на две части: на тех, что обладают данным признаком, и тех, которые его не имеют; ничего промежуточного между ними, как легко догадаться, не бывает (рис. 4). Именно поэтому их отношения регулируются логическим законом исключенного третьего.

   Рис. 4. Отношение противоречия

   Отношение противоположности (контрарности).
   Противоположные понятия являются видами одного и того же рода, но одно из них содержит какие-то признаки, а другое эти признаки не только отрицает, но и заменяет их другими, исключающими (т. е. противоположными признаками). Таковы «белое» и «черное», «добро» и «зло» (рис. 5).

   Рис. 5. Отношение противоположности

   Предметов, явлений или поступков, относимых одновременно к тому и другому, не бывает. Однако в отличие от отношения противоречия могут быть такие объекты, которые не входят ни туда и ни сюда. Например, противоположные понятия: «белые туфли» – «черные туфли». Объемы этих двух понятий разделены объемом некоторого третьего понятия, куда, например, входит понятие «коричневые туфли».

   Отношение соподчинения (координации).
   Соподчиненные понятия имеют в содержании общие элементы, благодаря которым все вместе входят в родовое понятие, но общих элементов в их объемах нет. Например, В – дуб, С – береза – разновидности дерева, изображающие их круги должны помещаться внутри круга, изображающего объем понятия А – «дерево», но они ни в коем случае не могут пересекаться, потому что не существует деревьев, которые были бы и дубом, и елью, и березой одновременно (рис. 6).

   Рис. 6. Отношение соподчинения

   Вообще, используя круговые схемы, следует помнить: содержательная характеристика понятий при этом способе придавать наглядность отношениям понятий получает очень слабое выражение. Круги Эйлера удобны для изображения соотношений по объему. Несмотря на внешнюю простоту и незатейливость, при анализе сложных и запутанных высказываний, они оказываются порой просто незаменимыми. Да и уяснение теоретических вопросов в самой логике существенно упрощается.

   Задачи. Определить отношения между данными понятиями и изобразить эти отношения кругами Эйлера.
   Задача 1. Игрушка, заводная игрушка, кукла, заводной автомобиль, пистолет (рис. 7).

Рис. 7. Задача 1.

Задача 2. Стихийное бедствие, землетрясение, явление природы, наводнение, гроза (рис. 8).

Рис. 8. Задача 2.

Глава 5. Суждение

5. 1. Общая характеристика суждения

   Суждение – форма мышления, в которой что-либо утверждается или отрицается о существовании предметов, связях между предметом и его свойствами или об отношениях между предметами. Примеры суждений: «Космонавты существуют», «Париж больше Марселя», «Некоторые числа не являются четными». Если то, о чем говорится в суждении, соответствует действительному положению вещей, то суждение истинно. Указанные выше суждения являются истинными, так как в них адекватно (верно) отражено то, что имеет место в действительности. В противном случае суждение ложно («Все растения являются съедобными»).
   Как форма мысли суждение – идеальное отражение чего бы то ни было, и как идеальное – оно нуждается в материальном (языковом, знаковом и прочее) выражении. Грамматической формой выражения суждения выступают повествовательные предложения. Однако, признаки суждения и признаки предложения (знакового комплекса) не совпадают и не тождественны друг другу. Если предложение имеет такие составляющие его элементы как подлежащее, сказуемое, дополнение, обстоятельства места, времени, причины и пр., то в суждении выделяются несколько иные составляющие: предмет мысли (логическое подлежащее), признак предмета мысли (логическое сказуемое), связка между ними (логическая связь) и количественный показатель предмета мысли (квантор). Важно, учитывая различные элементы суждения и повествовательного предложения, выработать определенный навык перевода грамматических форм (предложений) в адекватные им логические, что не всегда просто. Грамматически повествовательные предложения значительно сложнее адекватных им логических структур. Например: «В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром 14 числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода Великого вышел пятый прокуратор Иудеи Понтий Пилат». Довольно сложное по словесной формулировке предложение. Логической же формой этого пространного предложения будет главное – Понтий Пилат вышел в крытую колоннаду.
   Логическое подлежащее – это понятие, отражающее предмет (явление, процесс), на который направлено внимание мыслящего, поэтому оно и называется предметом мысли. В терминологии логики, на ее языке этот элемент называется субъектом суждения и символически обозначается символом – заглавной латинской буквой «S» (от латинского слова subjectum). Логическое сказуемое – это понятие, которое отражает присущий или не присущий предмету мысли признак. Логическое сказуемое терминологически называется предикатом суждения и символически обозначается заглавной латинской буквой «Р» (от лат. praedicatum). Последний элемент суждения – связка – выражает отношение между субъектом и предикатом, между «S» и «Р». Связка выразима в русском языке словами «есть» – «не есть», «суть» – «не суть», «является» – «не является», «имеется» – «не имеется» и пр. Этот элемент суждения в русском языке зачастую просто опускается. Так, вместо «Он есть добр» мы говорим «Он добр», вместо «Дуб есть дерево» – «Дуб – дерево» и т. п. Желательно выработать навык перевода таких грамматических выражений в адекватные им логические формы. Когда же мы имеем дело с простыми суждениями отношения или модальности, то роль связки могут выполнять другие слова: «большее», «меньше», «равно», «справа», «слева», «лучше», «хуже», «было», «будет» и прочее. Используя символику, любое простое категорическое суждение можно записать в виде формулы «S – Р», где тире между субъектом суждения «S» и предикатом «Р» будет обозначать связку, логическую связь, отношение между ними.
   Кроме названных элементов в суждениях имеется еще и не всегда явно выразимый, как бы непостоянный, плавающий элемент, отражающий количественную характеристику субъекта суждения. Этот логический оператор называется «квантор» суждения. В языке он выражался словами «все», «без исключения», «каждый» и т. п. – квантор общности (всеобщности), или словами «некоторые», «многие», «часть», «большинство» и др. – квантор существования. Например: «Все S суть Р», «Некоторые S не есть Р», «Часть S есть Р», «Большинство S не есть Р» и т. п. В некоторых случаях квантор лишь подразумевается, как в суждении «Студенты нашей группы любят спорт»: тут не ясно, все или некоторые студенты группы любят спорт, а данное обстоятельство может иметь существенное значение при дальнейшем использовании и анализе суждения. Поэтому, весьма важно уметь уточнять этот логический показатель. Символическое обозначение квантора общности (всеобщности) – V, квантора существования – I.
   В соответствии с количественным и качественным показателями составляющих суждение элементов, суждения подразделяются на несколько видов. По числу субъектов и предикатов суждения делятся на простые и сложные. Простые – те, в которых связь устанавливается между одним субъектом и одним предикатом. Например, «S – Р». Сложные – это такие суждения, в которых могут быть как несколько субъектов, так и несколько предикатов: несколько субъектов при одном предикате, несколько предикатов при одном субъекте, несколько и субъектов и предикатов. Правда, логически более приемлемо следующее определение сложного суждения – это такое суждение, в котором логическая связь устанавливается между несколькими простыми суждениями. Достоинство последнего определения состоит в том. что оно сразу же высвечивает главный и отличительный признак сложных суждений – новую логическую связь, называемую логическим союзом.
   Среди простых суждений по качественной характеристике связки-отношения можно выделить суждения действительности (ассерторические), необходимости (аподиктические) и возможности (проблематические). В целом всю эту группу суждений называют суждениями модальности. Модальность – это, можно сказать, степень достоверности содержания того или иного простого суждения, что в логической форме выражается связкой и другими логическими операторами.
   Суждения действительности – те, которые адекватно или неадекватно, но все равно категорично (что и выражается связками «есть», «не есть», «суть», «не суть» и др.) отражают настоящее.
   Суждения необходимости могут отражать прошлое, настоящее и будущее. Они выражаются оператором «необходимо», включенным в структуру суждения: «Необходимо, что S есть Р», «Необходимо, что кислород способствует горению», или «Кислород необходимо способствует горению», «Необходимо, что сумма внутренних углов треугольника на плоскости равна двум прямым» и т. п.
   Суждения возможности тоже отражают то, что могло быть в прошлом, может быть в настоящем или в будущем. Они выражаются с помощью оператора «возможно», «вероятно» и пр.: «Возможно, что S есть Р», «Вероятно, что завтра будет дождь», «Возможно, что он был обманут». Истинностные зависимости между модальными суждениями будут рассмотрены позже.
   Особую группу составляют суждения существования (экзистенциальные суждения), утверждающие существование того или иного предмета (явления, процесса): «Жизнь существует», «Солнце есть» и т. п. Связка и предикат этих суждениях как бы сливаются (отождествляются или подразумеваются). Чисто внешне кажется, что они представляют собой неполное простое категорическое суждение, только его часть: «S есть», «S—». Наличие суждений существования позволяет выдвинуть положение о сокращенной записи простых суждений, например, «Солнце существует», восстановление которых дает полное суждение «Солнце есть существующее».
   Поскольку в любом суждении логические связи устанавливают отношения между крайними, составляющими эту структуру, элементами, постольку всякое суждение может считаться суждением отношения. В более строгом, узком значении слова в логике суждениями отношения называют те, в которых устанавливаются отношения причины и следствия, части и целого, пространственные, временные и другие, выразимые в языке словами (операторами): больше, меньше, старше, правее, выше, южнее и т. п., например, «5 больше 3», «Нева полноводнее Дона», «Отец старше сына». Символически суждения отношения выражаются формулой «в R с», где символы в (предшествующий член отношения) и с (последующий) соответствуют отдельным понятиям, а символ R – отношению между ними. Читается формула: «в и с находятся в отношении R», или «в находится в отношении R к с».
   В традиционной формальной логике основное внимание уделяется, как правило, рассмотрению простых категорических суждений, и лишь некоторых сложных, в большей степени, условных и разделительных, в меньшей – соединительных и эквивалентности.

5. 2. Объединенная классификация суждений

   Исходя из всего изложенного в предыдущем разделе, все суждения делятся по качеству на две категории – утвердительные и отрицательные, и по количеству тоже на две – общие и частные. В логике принято объединять эти две пары категорических суждений в единую классификацию, в которой получается четыре вида. У каждого из них есть свое обозначение латинской буквой и их все можно выразить одной формулой:

   Все (некоторые) S есть (не есть) P

   При выполнении логических операций удобно использовать круговые схемы Эйлера. Графическое изображение соотношений между понятиями по объему одинаково для одних и тех же видов суждений, но у большинства из них допускается более одного варианта. Желательно их знать и хорошо помнить.
   Общеутвердительное суждение. Всем предметам приписывается какое-то свойство. Оно, следовательно, является общим по количеству и утвердительным по качеству. Структура такого суждения – «Все S есть P». Например, 1) «Все планеты – небесные тела» или 2) «Квадрат – прямоугольник с равными сторонами»; а так как единичные суждения тоже относятся к общим, то и высказывания 3) «Уральские горы протянулись с севера на юг» и 4) «Данное преступление совершено вчера» тоже относятся к общеутвердительным суждениям. Их принято обозначать буквой A (a) – первой гласной латинского affirmo (утверждаю). Тогда ту же структуру можно изобразить так: S a P; читается: все S есть P.
   Если изобразить соотношение понятий, входящих в это суждение, круговыми схемами, то общеутвердительному суждению, как правило, соответствует нижняя часть рисунка 1. В нем все S входят в объем понятия P (отношение подчинения). Так, все планеты, естественно, должны входить в круг тел, относимых нами к небесным телам, Уральские горы, согласно суждению (3), входят в число всего того, что можно отнести к протянувшемуся с севера на юг, а преступление, о котором речь в суждении (4), обязательно должно охватываться кругом событий, произошедших вчера. И только для суждения (2) надо брать верхнюю часть этого рисунка, так как данные понятия равнозначны и потому изображающие их круги сливаются.

   Рис. 1. Общеутвердительное суждение

   Следует помнить, что кругами надо изображать то, что сказано в суждении, а не то, что есть в действительности. Расхождение между тем и другим возникает в случае ложных высказываний. Например, суждению «Птица – летающее позвоночное» соответствует нижняя часть рисунка 3, хотя не все птицы входят в число летающих позвоночных. Но это говорит только о том, что данное суждение (относящее всех птиц к летающим животным) ложно.

   Общеотрицательное суждение.
   Этот вид суждения является общим по количеству и отрицательным по качеству – у всех предметов отрицается какое-либо свойство: все (никакое) S не есть P. 1) «Никакая параллель не пересекает экватор», 2) «Дельфин не рыба», 3) «Всякая война не обходится без жертв» – примеры таких суждений. Их обозначают первой гласной из латинского nego (отрицаю) – E (e). Краткая запись: S e P. Читается: все (никакое) S не есть P. Общеотрицательное суждение «Ни одно S не есть P» изображается двумя кругами вне друг друга, как для несравнимых понятий (рис. 2).

Рис. 2. Общеотрицательное суждение

Частноутвердительное суждение образуется тогда, когда берется высказывание, частное по количеству и утвердительное по качеству, стало быть, части предметов приписывается какое-то свойство. Например, 1) «Некоторые студенты изучают китайский язык», 2) «Большинство учебников не являются задачниками», 3) «Преступники порой избегают наказания». Символическим обозначением ему служит вторая гласная из того же слова affirmo – I (i), так что записывается оно так: S i P; читается: некоторые S есть P. Частноутвердительным суждениям соответствуют две круговые схемы (рис. 3).

   Рис. 3. Частноутвердительное суждение

   Чаще всего S и P являются перекрещивающимися понятиями, поэтому круги, отображающие объемы субъекта и предиката пересекаются. Так, круг лиц, называемых студентами, лишь частично накладывается на круг лиц, которые изучают китайский язык; и в первой и второй категории людей есть такие, кто принадлежит только к одной из них и не принадлежит к другой. Учебники же и задачники находятся в отношении подчинения (хотя лишь некоторые учебники – задачники, но все задачники являются учебниками, поэтому круг для P полностью входит в круг для S).
   Используя круговые схемы, надо помнить, что, строго говоря, содержание понятий задается только определением, а оно чаще всего лишь подразумевается и иногда может быть истолковано неодинаково. Так, в суждении о преступниках под избегающими наказания можно иметь в виду вообще всех, кто сумел уйти от него: нерадивых работников, проштрафившихся учеников и т. п. Тогда между S и P отношение перекрещивания. Но если сюда относить только преступников, которым удалось избегнуть кары, то тогда те же понятия окажутся в отношении подчинения.
   Частноотрицательное суждение, как легко понять по аналогии с предыдущими, является частным по количеству и отрицательным по качеству. Для обозначения берется вторая гласная из слова nego – O (o). Тогда структура суждения – S o P; читается: некоторые S не есть P. 1) «Некоторые законы не имеют обратной силы», 2) «Большинство музыкантов не скрипачи», 3) «Иные из бабочек не являются однодневками», 4) «По меньшей мере, часть грибов не относят к высшим растениям». Соотношение по объему может изображаться тремя вариантами, показанными на рисунке 4.

   Рис. 4. Частноотрицательное суждение

   Закон, с одной стороны, и все то, что можно назвать имеющим обратную силу, с другой стороны (о которых идет речь в первом суждении), образуют, очевидно, отношение пересечения. Легко также понять, что в суждении (2) понятия «музыкант» и «скрипач» образуют отношение подчинения. В суждении (3), однако, такой однозначности уже нет. Если под «однодневками» иметь в виду только однодневных бабочек, то тогда между понятиями, стоящими на месте субъекта и предиката, отношение подчинения. Но, строго говоря, под «однодневным» можно понимать и все, что длится не более одного дня, – от грозы до курса ценных бумаг; в таком случае те же понятия образуют отношение пересечения. В суждении (4) речь идет о несовместимых понятиях, поскольку все грибы – низшие растения (поэтому не только некоторые из них, но и все они не относятся к высшим). Тем не менее, данное суждение является истинным, так как в нем дается осторожное ручательство всего лишь за часть грибов. Напомним еще раз, что в традиционной логике квантор «некоторые» имеет (когда не сделано специальных оговорок) именно такой смысл – «некоторые, но, может быть, и все».
   Следует твердо помнить, что, определяя вид суждения по объединенной классификации, мы должны принимать во внимание только то, что в нем говорится, а не отображаемую в нем действительность. Между ними может не быть совпадения, поскольку встречаются высказывания также и ложные. Например, суждение «Утка – домашняя птица» является, очевидно, общеутвердительным и ему соответствует круговая схема рис. 3 (все утки входят в круг домашних птиц). В действительности же их следует изображать, как легко понять, пересекающимися, ведь некоторые из уток являются дикими и, следовательно, не входят в число домашних птиц. Тем не менее, в дальнейшем анализе данное суждение все равно должно остаться для нас общеутвердительным по своим логическим свойствам и его надо будет изображать кругами для подчиненных понятий, но только при этом придется помнить, что мысль, содержащаяся в этом суждении, является ложной.

5. 3. Логический квадрат

Благодаря количественным и качественным характеристикам даже суждения с одними и теми же субъектами и предикатами могут различаться между собой. Их называют суждениями с одинаковой материей, потому что в них речь идет об одних и тех же предметах и об тех же самых их свойствах, только в утвердительных суждениях эти свойства приписываются, а в отрицательных – отрицаются, в частных говорится о некоторых из предметов, в то время как в общих речь идет обо всех. Между суждениями этого рода устанавливаются определенные твердые соотношения по их истинностным значениям. Так, если мы возьмем общеотрицательное суждение «Ни один из киосков в этом квартале не торгует цветами» и если оно истинно, то тогда ни в коем случае не может быть истинным частноутвердительное суждение о том же – «Некоторые из киосков в этом квартале торгуют цветами». Точно так же, если бы второе было истинным, то в таком случае обязательно ложным было бы первое. Отношения между другими парами суждений с тем же субъектом и таким же предикатом выглядят иначе, но главное, что они существуют и их можно выявить.
Всю систему взаимообусловленности истинностных значений суждений с одинаковой материей удобно изобразить графически с помощью, так называемого логического квадрата. Буквы на его углах символизируют различные виды суждений – A, E, I, O (рис. 5). А его стороны и диагонали выражают всю совокупность возможных отношений между ними.

   Рис. 5. Логический квадрат

   Линия AE образует отношение противоположности или, иначе, контрарности. Пары этих суждений никогда не могут быть одновременно истинными; в нашем примере истинность того и другого означала бы, что верно как утверждение о том, что все киоски в этом квартале торгуют цветами, так и о том, что ни один из них ими не торгует. Очевидно, такое невозможно. Другие же сочетания значений для пары S a P и S e P допустимы: могут быть оба ложны, и может одно быть истинным, а другое ложным. Отсюда получается правило: когда одно из противоположных суждений (S a P или S e P) истинно, то можно уверенно делать вывод, что противоположное ему истинным не является, когда же одно ложно, то никаких выводов о противоположном делать нельзя, оно может быть и тем, и другим.
   Две расположенные по диагонали пары AO и EI составляют отношение противоречия или контрадикторности. Их истинностные соотношения легче всего запомнить: они не бывают ни одновременно истинными, ни одновременно ложными. Следовательно, их истинностные значения регулируются законом исключенного третьего: когда одно истинно, другое обязательно ложно и наоборот. Это значит, установив истинностное значение одного из членов пары, каким бы оно ни было, мы тем самым однозначно установили значение лежащего против него по диагонали.
   Нижняя сторона квадрата IO выражает отношение частичной совместимости, или, иначе, субконтрарности. В отличие от противоположных суждений эта пара никогда не бывает одновременно ложной. В принципе можно рассматривать данное обстоятельство как следствие, обусловленное первыми двумя отношениями. В самом деле, попробуем воспользоваться теми соображениями, которые были высказаны о противоположных и противоречащих суждениях, предположив сначала, что S i P ложно, и определив значение S o P в таком случае, затем проделаем то же самое, отправляясь от того, что ложно S o P. Итак, допустим, что S i P ложно. Тогда противоречащее ему суждение S e P истинно (ибо лежащие по диагонали пары не могут быть вместе ни истинными, ни ложными); отсюда следует, что противоположное S e P суждение S a P должно быть ложным (так как из противоположных пар суждений истинным может быть только одно); но, установив ложность S a P, мы обязаны признать истинным противоречащее ему суждение S o P. Совершенно аналогично, допустив ложность S o P, мы обратным порядком придем к утверждению, что S i P в таком случае должно быть истинно. Однако при других истинностных значениях их взаимообусловленность отсутствует. Предположив, что S i P (S o P) истинно, мы сможем, правда, прийти к выводу о ложности противоречащего ему суждения S e P (S a P), но дальше рассуждение оборвется, так как при ложности одного из противоположных понятий другое может иметь любое из двух возможных значений, а значит и лежащее против него по диагонали противоречащее (и одновременно субконтрарное относительно S i P) суждение S o P может быть как истинным, так и ложным. Таким образом, получается правило в отношении субконтрарных суждений: когда одно из них ложно, другое обязательно истинно, но когда одно из них истинно, то о другом ничего сказать нельзя.
   Стороны квадрата AI и EO выражают отношение подчинения или субординации. В какой-то мере его можно было бы уподобить отношению части и целого: истинность общего суждения (и утвердительного S a P, и отрицательного S e P) означает одновременно истинность частного (S i P и соответственно S o P). Если мы знаем, что все металлы электропроводны, то тем более верно говорить это о некоторых из них. Однако когда общее суждение ложно, то о частном сказать ничего нельзя; к примеру, отрицание того, что все представители данной философской школы – идеалисты, может означать как то, что их там только часть, так и то, что их там вообще нет. При движении же от частного к общему все обстоит наоборот. Лишь когда частные суждения ложны, можно делать вывод о том, что подчиняющее его суждение тоже ложно (если неверно, что часть предметов обладает (не обладает) каким-то свойством, то тогда тем более неверно сказать то же самое про все). Но если частное суждение истинно, то это оставляет нас в неведении относительно истинности или ложности общего суждения. Мы можем, например, узнать, что некоторые медведи в данной географической зоне бурые; это обстоятельство, однако, не позволит нам узнать, есть ли там еще и другие медведи или они все там бурые. Итак, основываясь на выводах об истинности общего суждения S a P и S e P, можно прийти к заключению об истинности подчиненных им суждений S i P и соответственно S o P, а от ложности частного суждения S i P и S o P можно прийти к утверждению о ложности соответствующих подчиняющих суждений S a P и S e P. При ложности же общих и истинности частных суждений никакие выводы по линии подчинения невозможны.
   И это правило тоже можно получить в качестве следствия из отношений противоречия и противоположности. Так, если общее суждение S a P (S e P) истинно, то тогда обязательно ложно противоположное ему суждение S e P (S a P), а отсюда по линии противоречия получим, что истинно подчиненное по отношению к S a P (S e P) суждение S i P (S o P). И таким же путем, предположив ложность частных суждений, мы придем к выводу о ложности подчиняющих их общих. При других исходных значениях рассуждения не получатся из-за того, что при ложности общих суждений не допускаются выводы по линии противоположности.
   Необходимо помнить о том, что теория логического квадрата построена только для неопределенно-частных суждений, когда под словом «некоторые» подразумевается «как минимум некоторые, а может быть и все». На определенно-частные, или выделяющие суждения с квантором «только некоторые», она не распространяется. Система отношений истинностных значений для этого случая не укладывается в квадрат, но зато она выглядит проще. 1) Когда истинно одно из общих суждений, то все остальные обязательно ложны; обратное тоже верно. 2) Частные суждения, либо оба вместе истинны (и тогда оба общих ложны), либо оба вместе ложны (и тогда одно из общих истинно, а одно ложно).
   Законы логического квадрата, как и остальные логические законы, не зависят от содержания высказываний. О чем бы ни шла речь, все отмеченные правила действуют неукоснительно. Даже если нам непонятно содержание, то все равно, опираясь на одну только логическую форму, можно сделать правильные выводы или проверить, верно или нет построено то или иное рассуждение с использованием суждений одинаковой материи.
   Допустим, перед нами такой текст: «Неправильно говорить, что (1) некоторые целлы представляют собой наосы, и еще более ошибочно считать, будто (2) никакие целлы не являются наосами». Чтобы разобраться с содержанием этих мало кому известных понятий, надо сначала решить, каковы эти суждения по качеству и количеству и какое между ними отношение. Первое из них частноутвердительное – S i P, второе – общеотрицательное – S e P. Следовательно, они расположены по диагонали квадрата EI и между ними отношение противоречия (не могут быть вместе как истинными, так и ложными). Высказывание же объявляет их оба ложными. Отсюда мы можем заключить, что первое суждение может быть только определенно-частным и означает: «Только некоторые целлы есть наосы», которое объявляется ложным вместе с общеотрицательным суждением (2). Из истинностных соотношений для суждений с таким квантором следует, что частные суждения бывают ложными лишь одновременно. Тогда значит и суждение частноотрицательное тоже надо признать ложным. Истинным остается только общеутвердительное суждение S a P: «Все целлы – наосы» (то и другое представляет собой название главного помещения в древнегреческом храме, то есть эти слова синонимы).
   Овладение правилами логического квадрата требует обязательной проработки всех относящихся к нему упражнений и задач. Его простые по отдельности истинностные соотношения в своей совокупности образуют довольно громоздкую и сложную систему.

5. 4. Модальные суждения

   До сих пор нами рассматривались суждения, в которых отмечается только отношение между предметом и его свойством. Это очень распространенная форма высказывания, поэтому она и является объектом внимания науки о законах мышления. Однако она не является единственной. Не менее, а может быть и более широкое хождение в рассуждениях и сообщениях имеют высказывания, в которых, помимо указания на связь между субъектом и предикатом, отмечается также характер этой связи: случайно принадлежит свойство субъекту или в силу необходимости, уверены мы в знании содержания высказывания или же сомневаемся, какова зависимость сделанных утверждений, скажем, от принятых в обществе ограничений и запретов, когда речь идет о нормах морали и права. Такого рода и еще многие другие дополнительные характеристики называют модальностями, а включающие их в себя суждения – модальными.
   Суждения называют модальными, когда в них отмечается не только связь между субъектом и предикатом, но и дается характеристика этой связи или выражается отношение к ней автора суждения. Слова, указывающие на характер связи, называются модальными операторами. Иногда они не высказываются прямо, но из контекста видно, что их подразумевают.
   В традиционной логике наиболее полно изучены так называемые атлетические модальности (от греч. aletheia – истина, т. е. истинные, подлинные), в которых отмечается степень нерасторжимости, непреложности обязательности связи между субъектом и предикатом: иногда она может быть необходимой, иногда – только возможной, в иных же случаях суждение отмечает просто фактическую связь предмета и его свойства без дальнейших уточнений.
   Так, прямоугольный ромб обязательно во всех случаях является квадратом, следовательно, суждение «Прямоугольный ромб есть квадрат» является суждением необходимости или аподиктическим; таковы же, как правило, вообще все высказывания математики и точных наук. Именно поэтому здесь чаще всего не оговаривают специально необходимый характер суждений и не вводят модальных операторов, хотя суждения являются аподиктическими. Наряду с ними имеются суждения действительности, или ассерторические; именно они рассматривались на предыдущих страницах, хотя такого названия и не употреблялось. И еще одна категория – суждения возможности, или проблематические. Они встречаются всюду, где обсуждаются перспективы предстоящих изменений и делаются предположения: «Возможно, вирус СПИДа не существовал прежде», «Возможно месторождение окажется перспективным».
   Исследование атлетической модальности началось еще Аристотелем, так как его философия отводит очень большую роль категории возможности в ее противопоставлении действительности. В возможном бытии, говорит древний мыслитель, очень много специфического, например, там не действует запрет на противоречие; спектр заключенных в любой вещи возможностей колеблется с размахом от одной противоположности до другой, так что в возможности вещь является одновременно и той, и не той: медь как материал, возможно, станет шаром, но возможно и не шаром. Необходимые же связи, наоборот, избирательны, не допускают варьирования. Равносторонний треугольник всегда является равноугольным и не может быть иным. Нас, впрочем, сейчас интересует не различие этих модальных категорий, а, наоборот, связь их между собой.
   Мы не будем говорить о выделяемой логиками модальности в широком смысле (об этом можно прочесть в специальной литературе). Будем рассматривать лишь модальность в узком, более строгом смысле, т. е. необходимость, возможность и действительность.
   Необходимость безотносительна ко времени (прошлому, настоящему и будущему) и выразима в языке операторами «обязательно», «необходимо» и др. Так, необходимость того, что сумма углов треугольника на плоскости равна двум прямым, имела, имеет и будет иметь место. Оператор необходимости может стоять перед суждением, может опускаться, а может как бы включаться в связку: «Сумма углов треугольника на плоскости необходимо равна двум прямым».
   Действительность соответствует настоящему времени и подчеркивается связками «есть», «не есть», «суть», «не суть» и др. Языковые выражения этой модальности довольно разнообразны; особенности и свойства суждений действительности нами уже рассмотрены.
   Возможность (проблематичность) допустима в любом времени и выразима операторами «возможно, было», «возможно, есть», «возможно, будет».
   Для интерпретации модальностей часто используют систему «возможных миров», один из которых соответствует действительности. Но то, что истинно в одном мире, может быть ложным в других «мирах», и наоборот. И лишь необходимость (аподиктические суждения) будет истинной во всех этих «мирах». Возможность – хотя бы в одном из них. Действительность – только в «этом» мире.
   Вот перечень зависимостей между модальными суждениями: – истинность суждения необходимости гарантирует истинность суждений действительности и возможности;
   – ложность суждения необходимости влечет неопределенность суждений действительности и возможности;
   – истинность суждения действительности гарантирует истинность суждения возможности, но влечет неопределенность суждения необходимости;
   – ложность суждения действительности гарантирует ложность суждения необходимости и неопределенность суждения возможности:
   – истинность суждения возможности влечет неопределенность суждений действительности и необходимости;
   – ложность суждения возможности гарантирует ложность суждений действительности и необходимости.
   Облегчить ориентацию в этих сравнительно многочисленных зависимостях может следующая таблица 1, где символом «В» обозначено любое простое суждение, а стрелкой – направленность нашего рассуждения от истинности (И), ложности (Л) или неопределенности (?) того или иного суждения: Необходимо В, Действительно В, Возможно В.

   Зависимости между модальными суждениями
   Таблица 1.

   Как легко заметить, рассматривая модальности, мы не учитывали ни качества тех суждений, которые выражают модальности, ни тем более количества, т. е. не учитывали ни характера связки (утвердительной или отрицательной), ни квантора этих суждений. С учетом их, естественно, вся система отношений значительно бы усложнилась.
   Позднее в логике стали изучаться и неатлетические модальности. Обычно в каждой из них выделяются, как и в атлетической, по три категории суждений – две противоположные в каком-либо отношении и одна нейтральная. Например: «раньше», «одновременно», «позже». Мы ограничимся здесь лишь перечислением этих видов модальных суждений.
   Аксиологические модальности (от греч. axios – ценный). Она объединяет суждения, в которых дается оценка тех или иных явлений: «хорошо», «безразлично», «плохо». Эту модальность иногда называют также ценностной. Высказывания вроде: «Хорошо, что университет находится в центре города», «Плохо, что цены возрастают» – относятся к этой разновидности. Само собой понятно, что в языковых выражениях в качестве операторов выступают и другие слова тоже: «полезно», «вредно», «радует», «огорчает», «мило», «отвратительно» и др. Может быть эта модальность выражена и в сравнительной форме. Тогда ее модальные операторы выглядят иначе: «лучше», «равноценно», «хуже». Учение о ценностях в философии называют аксиологией. Ее задача – вскрыть основные человеческие ценности, показать историю их возникновения, определить их возможности, перспективы и место в жизни общества.
   Деонтическая модальность (от греч. deontos – нужное, должное). В ней охватываются высказывания, описывающие различного рода предписания (запреты) и, прежде всего, морально-правовые нормы, могут быть сюда отнесены медицинские, технические и прочие рекомендации, ограничения, запреты. Модальными операторами для это служат: «обязательно» («подлежит исполнению»), «безразлично», «запрещено»; к этим трем обычно добавляют еще один дополнительный оператор – «разрешено». Существует раздел этики, называемый деонтологией, в котором рассматриваются проблемы долга и должного. Деонтологией называют также врачебную этику, предписывающую нормы поведения медицинского персонала и его взаимоотношения с пациентами.
   Временные модальности. Их название говорит само за себя. Подобно аксиологическим, они распадаются на две разновидности – абсолютную и относительную. Первая из них задается операторами: «всегда», «временами», «никогда». Вторая: «раньше (чем что-либо)», «одновременно», «позже (чем что-либо)».
   Эпистемические модальности (от греч. episteme – знание). Эпистемологией в западной философской литературе называют теорию познания. Поэтому данную разновидность модальных суждений можно было бы называть еще и теоретико-познавательной. Здесь отмечается степень изученности явлений, о которых говорится в высказываниях. В зависимости от того, идет ли речь об уровне знания или об уровне убежденности, различают две разновидности эпистемической модальности. Одна из них выражается операторами: «доказуемо» («верифицируемо»), «неразрешимо», «опровержимо» («фальсифицируемо»). Для другой операторами служат: «отстаивает» («убежден»), «сомневается», «отвергает».

Глава 6. Умозаключение

   Умозаключение – это форма мышления, позволяющая из одного или нескольких суждений, называемых посылками, извлекать с помощью правил логики новое суждение – заключение.
   Когда исходные высказывания в правильно построенном умозаключении истинны, то и вывод его тоже обязательно будет истинным суждением.
   Понятия и суждения как формы мышления формируются большей частью за пределами логики, которая берет их уже готовыми. Умозаключение же формируется из суждений именно по логическим правилам.
   На стадии умозаключения о вещах можно рассуждать, не обращаясь к ним самим. Достаточно иметь о них несколько верных высказываний. По этой причине, опираясь на правила умозаключения, наука получает возможность рассуждать о природных явлениях теоретически, постигать те их стороны, которые скрыты за внешней, доступной наблюдению поверхностью, проникать в недоступные природные глубины, обращаться мыслью в такие запредельные дали, которые можно изучать лишь умозрительно. Палеонтологам иной раз хватает одной кости для воссоздания всего облика давно вымерших животных. Сходные достижения имеются во всех других науках. Например, Демокрит догадался о существовании атомов, наблюдая, как истираются со временем каменные ступени храма. Много великих и малых тайн природы разгадано благодаря тонким и сложным рассуждениям. Цепь умозаключений выстраивается порой в целые обширные теории.
   Всю совокупность известных логике умозаключений принято классифицировать по двум основаниям: во-первых, по числу посылок, во-вторых, по направлению движения мысли. Что касается числа посылок, то с этой точки зрения весь их массив распадается на две неравновесные части, те, у которых посылка всего одна, и остальные. Первые называются непосредственными умозаключениями. Они относятся к наиболее простым их разновидностям. В них происходит простая смена логической формы того или иного высказывания, содержание же остается неизменным. Помимо самой посылки в таком преобразовании участвуют также и логические законы мышления. Во-вторых, опосредствованных, умозаключениях посылок более одной, они сложнее и многообразнее первых.
   По другому основанию умозаключения делят на дедуктивные, в которых мышление движется от общих положений к частным выводам, индуктивные, делающие обобщения из частных наблюдений, и такие, у которых уровень общности посылок и заключения одинаков; к ним, прежде всего, относится аналогия и некоторые суждения с отношениями; иногда последнюю группу объединяют под названием традуктивные умозаключения.
   Итак, дедукция – это рассуждение, опирающееся на закономерное общее положение, и от него переходящее к тем или иным конкретным случаям приложения общего. Понимается дедукция и как логически правильный (с соблюдением требований логики) вывод из уже имеющегося знания, из уже имеющихся мыслей; как получение новой мысли из нескольких данных, в которых эта выводная мысль в явном виде не формулируется, а получается как новое сочетание входящих в посылки элементов, как их новая комбинация, естественно, с соблюдением определенных правил, определенной последовательности, с соблюдением требований логики. Такой способ позволяет выявлять всевозможные внутренние связи элементов целого (внутри аксиоматической ли системы, внутри исчисления, внутри теории, внутри той или иной формы мысли и пр.). В этом случае дедукция выступает как опережающий способ познания, как метод исследования, как процедура (определенная последовательность – тоже, ведь, форма) представления, изложения мысли.

6. 1. Простой категорический силлогизм

   Простой категорический силлогизм есть вид умозаключения (более общее – форма мысли), в котором из двух исходных истинных простых категорических суждений (называемых посылками), связанных между собой определенным образом (по среднему термину), выводится новое по содержанию суждение (называемое выводом, следствием, заключением). В целом, данное умозаключение состоит из трех простых категорических суждений, два из которых – посылки, третье – вывод. Однако, выделяя в качестве элементов умозаключения лишь суждения (посылки и вывод), закономерную связь между ними уловить трудно. Эту связь значительно легче обнаружить, выделяя в категорическом умозаключении и входящие в посылки термины (понятия).
   Греческое слово sillogismos переводится как сосчитывание. Аристотель называет им не только простой категорический силлогизм, как это принято в большинстве учебников теперь. Нередко оно у него обозначает вообще всякое умозаключение.
   Силлогистическое умозаключение составляется из двух категорических суждений, у которых имеется общий термин. Этот термин, называемый средним, опосредствует отношение между другими, крайними терминами суждений, создает между ними связь, которая отмечается в заключении. Сам же средний термин в заключение не попадает. Он играет роль посредника между крайними терминами. Примером силлогизма может послужить следующее умозаключение:

   (1) Фаянсовая посуда покрывается глазурью. P a M
   (2) Данная чашка не покрыта глазурью. S e M
   (3) Данная чашка – не фаянсовая посуда. S e P

   Строки (1) и (2) представляют собой посылки, (3) – заключение. В первой посылке отмечается связь понятия «фаянсовая посуда» и понятия «глазурованное», во второй – какой – то конкретной (единичной) чашки с тем же «глазурованным». Таким образом, «глазурованное» выступает средним термином. Из знания отношения к нему двух других терминов можно сделать заключение о том, как они соотносятся между собой: данная чашка – не фаянсовая. Субъект заключения (у нас это «данная чашка») принято обозначать буквой S. Его называют меньшим термином и в соответствии с этим посылку, в которой он содержится, – меньшей; она всегда ставится на втором месте (во второй строке). Предикат заключения (в нашем случае это «фаянсовая посуда») обозначают латинской буквой P и называют большим термином; отсюда посылка, где он содержится, получает название «большой»; ее записывают первой строкой. Обозначением для среднего термина служит латинская М. Этот термин: как уже сказано, имеется в обеих посылках. Посылка (исходное суждение), в которой находится субъект вывода (меньший термин), называется меньшей посылкой, а исходное суждение, в котором находится предикат вывода (больший термин), называется большей посылкой. Понятно, что средний термин в посылках выполняет роль связующего звена между субъектом и предикатом вывода, между этими крайними терминами умозаключения.
   Обратите внимание на аббревиатуру, помещенную против каждого суждения в силлогизме. Меньшая посылка и заключение обозначены там как общеотрицательные суждения S e M и S e P. Под S у нас имеется в виду «данная чашка» – понятие единичное. А поскольку у единичных понятий, напомним, всегда участвует весь объем (ибо частей у них просто нет), то суждения с ними на месте субъекта всегда общие и никогда не бывают частными. В теории силлогизма и практике его использования это имеет принципиальное значение.
   Структуру простого категорического силлогизма составляют три и только три термина: меньший, средний и больший. Посылками в данном силлогизме могут выступать известные нам четыре вида простых категорических суждений: общеутвердительное, общеотрицательное, частноутвердительное и частноотрицательное. Сочетания этих суждений, могущих быть посылками умозаключения, подчиняются определенным требованиям логики, выступающими законами данной структурированной организации, законами данной формы мысли, т. е. законами простого категорического силлогизма. Эти требования формируют две группы правил для данного умозаключения: правила посылок и правила терминов.
   Правила посылок: из двух отрицательных посылок (т. е. из двух исходных простых категорических отрицательных суждений) вывод с необходимостью не следует; из двух частных посылок вывод тоже с необходимостью не следует; если одна из посылок – суждение отрицательное, то и вывод будет необходимо отрицательным; если одна из посылок – суждение частное, то и вывод будет необходимо частным. Понятно, что если среди посылок одна частная, а другая отрицательная, или если одна из посылок – частноотрицательное суждение, то и вывод будет обязательно частноотрицательным; так же понятно, что из двух положительных посылок отрицательный вывод не следует (первые четыре правила посылок являются определяющими, остальные – производными).
   Правила терминов: в простом категорическом силлогизме должно быть три и только три термина: меньший, средний, больший; средний термин должен быть распределен (взят в полном своем объеме, или в полном объеме должен исключаться из рассмотрения), хотя бы в одной из посылок; термин, не распределенный в посылке, не может быть распределен в заключении.
   Силлогизмом называют умозаключение об отношении двух терминов, являющихся крайними, на основании их отношения к третьему термину, называемому средним. В зависимости от положения среднего термина в посылках (является он субъектом или предикатом в большей и меньшей посылках) различают четыре фигуры силлогизма. Графически и с использованием уже принятой символики фигуры изображены на рис. 1.
   В каждой фигуре, в свою очередь, содержится несколько разновидностей силлогизма, называемых модусами. Модус – это вид (разновидность, модификация) умозаключения, определяемый входящими в это умозаключение посылками. Всего с точки зрения всевозможных сочетаний посылок и заключения в каждой фигуре насчитывается 64 модуса. В четырех фигурах 4 × 64 = 256 модусов. Силлогизмы, как и все дедуктивные умозаключения, делятся на правильные и неправильные.

   Рис. 1. Фигуры силлогизма

   Задача логической теории силлогизма систематизировать правильные силлогизмы, указать их отличительные черты. Из всех возможных модусов силлогизма только 24 модуса являются правильными, по шесть в каждой фигуре. Из 24 правильных модусов силлогизма 5 являются ослабленными: заключениями в них являются частноутвердительные или частноотрицательные высказывания, хотя в случае других модусов эти же посылки дают общеутвердительные или общеотрицательные заключения. Если отбросить ослабленные модусы, остается 19 правильных модусов силлогизма. Их символическое представление показано в таблице 1 модусов силлогизма.

   Модусы силлогизма
   Таблица 1.

   Первая фигура силлогизма образуется тогда, когда средний термин в большой посылке стоит на месте субъекта, а в меньшей – на месте предиката. В списке модусов они собраны в первой колонке слева. Символ M во всех этих модусах расположен как бы по диагонали. Аристотель называл эту фигуру совершенной. Она является самой наглядной и легко понимается. Объясняется это тем, что ею выражаются самые простые объемные отношения между понятиями-терминами.
   Маленький термин целиком содержится в среднем, средний целиком входит или целиком не входит в большой термин. Кроме того, только первая фигура допускает общеутвердительные заключения; это значит, что она обладает наивысшей доказательной силой при выведении дедуктивным путем общих законов. Всего у этой фигуры четыре модуса, как это видно из таблицы. Мы приведем здесь в качестве иллюстрации только два из них.

   Все люди (M) смертны (P). M a P
   Сократ (S) – человек (M). S a M
   Сократ (S) смертен (P). S a P

   Преступник (M) не является законопослушным (P). M e P
   Мошенник (S) – преступник (M). S a M
   Мошенник (S) не является законопослушным (P). S e P

   Вторая фигура силлогизма получается тогда, когда средний термин в обеих посылках стоит на месте предиката. Приведенный нами сначала пример с фаянсовой посудой представляет собой как раз второй модус этой фигуры (вторая колонка, вторая строка в списке модусов). Для этой фигуры характерно то, что в ней одна из посылок и заключение всегда отрицательны. Она поэтому чаще всего используется в опровержениях или в доказательствах от противного. Вторая фигура дает четыре правильных модуса.
   Третья фигура силлогизма включает в себя средний термин на месте субъекта в обеих посылках.

   Все товары (M) обмениваются на деньги (P). M a P
   Некоторые товары (M) – изделия (S). M i S
   Некоторые изделия (S) обмениваются на деньги (P). S i P

   Эта фигура дает только частные выводы. Но отсюда не следует делать вывод о ее непригодности в науке. Дело в том, что деление на общее и частное является в некоторой мере относительным. Скажем, существует общий закон сохранения и превращения энергии. Он применим ко всем формам движения. Следовательно, его можно распространить с помощью третьей фигуры на некоторые их виды. Но применительно к этим частным видам движения – тепловым, электрическим и прочим – полученные законы являются общими, а не частными. Поэтому данная фигура используется в научном познании не меньше других. Она включает в себя больше всех модусов – шесть.
   Четвертая фигура силлогизма образуется, когда средний термин в большой посылке на месте предиката, а в меньшей – на месте субъекта.

   Никакая птица (P) – не млекопитающее (M). P e M
   Все млекопитающие (M) – позвоночные (S). M a S
   Некоторые позвоночные (S) – не птицы (P). S o P

   Эта фигура силлогизма появилась уже после Аристотеля. Ее модусы были изучены учениками великого мыслителя Теофрастом и Эвдемом. А ввел ее в логику в качестве самостоятельной фигуры врач, ученый, исследователь логики К. Гален (130–200 гг.). Иногда эту фигуру считают несамостоятельной, искусственной. В этом есть определенная доля истины. Скажем, для каждой из остальных трех фигур можно сформулировать специальные правила. Мы их уже приводили: соотношения по объему, наличие отрицательной посылки и пр. У четвертой фигуры таких правил нет. Тем не менее, упускать из внимания пять ее модусов не следует, хотя бы ради полноты классификации.
   В основе силлогистических умозаключений лежит одно, достаточно самоочевидное положение о соотношении частей и целого. Его поэтому называют аксиомой силлогизма. Формулируют ее в двух вариантах, каждый из которых имеет свои сильные и слабые стороны. Наиболее признанной является такая формулировка:
   Все, что утверждается или отрицается относительно всех предметов данного класса, то утверждается или отрицается относительно каждого предмета данного класса.
   Другой вариант: Признак признака есть признак самой вещи.
   Обе формулировки в чем-то повторяют друг друга, но есть между ними и расхождения. Большинство специалистов считает предпочтительнее первую из них, но есть и сторонники второй.
   Непосредственнее всего приложимость аксиомы силлогизма заметна на первой фигуре с ее простыми объемными отношениями между понятиями-терминами. Остальные же фигуры сводимы к первой. В основном для этого достаточно подвергнуть посылки и заключения второй, третьей и четвертой фигур операциям превращения и обращения, а также переставлять посылки местами. Лишь в двух случаях надо прибегать к более сложным рассуждениям. Положение, называемое аксиомой силлогизма, объединяет, в теоретическом смысле этого слова, всю совокупность силлогистических умозаключений в единую, стройную систему.
   В средние века всем модусам простого категорического силлогизма были даны латинские имена: Barbara, Cesare, Darii и другие. Например, вот традиционно принятые названия правильных модусов первых двух фигур:
   1-я фигура: Barbara, Celarent, Darii, Ferio, Barbari, Celaront;
   2-я фигура: Cesare, Camestres, Festino, Baroco, Cesaro, Camestros.

   В каждом из этих названий содержатся три гласных буквы. Они указывают, какие именно категорические высказывания используются в модусе в качестве его посылок и заключения. Так, Barbara означает силлогизм, у которого все три суждения общеутвердительные. Это первая фигура, первый модус. Название Celarent означает, что в этом модусе первой фигуры большей посылкой является общеотрицательное высказывание (SeP), меньшей общеутвердительное (SaP) и заключением общеотрицательное высказывание (SeP). В настоящее время такие названия употребляются редко.
   При выполнении логических операций по схемам силлогизма надо знать его правила. Мы приведем только правила, общие для всех фигур (наряду с ними имеются, как уже отмечалось, еще и правила для каждой из первых трех фигур в отдельности).
   1. В категорическом силлогизме должно быть три и только три термина. Часто из-за двусмысленности слов за три термина принимаются ошибочно фактически четыре термина.
   2. Средний термин должен быть распределен, по крайней мере, в одной из посылок.
   3. Термин не может быть распределен в заключении, если он не распределен в посылках.
   4. Из двух отрицательных посылок нельзя вывести заключение.
   5. Если одна посылка – отрицательное суждение, то и заключение должно быть отрицательным.
   6. Из двух частных посылок нельзя вывести заключение.
   7. Если одна из посылок является частным суждением, то и заключение должно быть частным.
   Полезно знать наиболее типичные нарушения правил силлогизма. Одно из них представляет собой нарушение первого правила и называется ошибкой учетверения терминов, то есть вместо трех терминов на деле берется четыре. Причиной этого бывает многозначность слов. Когда одно слово в одной посылке имеет один смысл, а в другой или в заключении – иной, то тогда как раз и получается вместо трех терминов четыре. Вот как это может выглядеть:

   Черное (M) не есть горькое (P). M e P
   Перец (S) – черный (M). S a M
   Перец (S) не горький (P). S e P

   Слово «черное» в первой посылке означает черноту (которая действительно не является разновидностью вкусового ощущения), а во второй – черный предмет. Вывод получился нелепый. Хотя в таблице силлогизмов такой модус имеется в первой фигуре. Бывают ошибки, связанные с нарушением правил распределенности терминов (правила 2 и 3).

   Украденные (P) вещи были закопаны в саду (M). P a M
   Изъятые у преступника вещи (S) были закопаны в саду (M). S a M
   Изъятые у преступника вещи были украдены. S a P

   Нарушено правило 2, так как средний термин – предикат двух общеутвердительных посылок – не распределен ни в одной из них. Это означает, что он не известен нам в полном объеме, ни как обладающий свойством, ни как не обладающий им. Поэтому на самом деле заключение не следует из данных посылок (в таблице силлогизмов такого модуса нет, как нет там и других модусов, построенных с нарушением правил силлогизма).

   Всякая фабрика (M) должна платить налоги (P). M a P
   Это предприятие (S) – не фабрика (M). S e M
   Это предприятие (S) не должно платить налоги (P). S e P

   Большой термин не распределен в посылке, но оказался распределенным в заключении (нарушено правило 3). Поэтому вывод вовсе не вытекает из посылок.
   Примером ошибки, вызванной нарушением правила 4, является следующий силлогизм: Ни один бесчестный человек (M) не может быть судьей (P). M e P Юрист Петров (S) не является бесчестным человеком (M). S e M Юрист Петров (S) может быть судьей (P). S e P
   На деле такое заключение из этих посылок не вытекает, так как они обе являются отрицательными по качеству.
   Наконец, примером нарушения правила насчет количественной характеристики посылок (правило 6) может быть такой силлогизм:

   Некоторые учащиеся (P) – студенты (M). P i M
   Некоторые студенты (M) – несовершеннолетние (S). M i S
   Некоторые несовершеннолетние (S) – учащиеся (P). S i P

   Хотя заключение является, очевидно, истинным суждением, обосновать его такими посылками нельзя. Оно не вытекает из них.
   Могут нарушаться и другие правила тоже. Особую роль играет ошибка, называемая «мнимая общность большой посылки». Она возникает тогда, когда собирательные или преобладающие характеристики принимают за общеутвердительные или общеотрицательные суждения. Например, могут сказать: «Все люди несут ответственность за свои поступки, следовательно, и такой-то должен отвечать за свои поступки». В большинстве случаев люди действительно отвечают за свои дела. Но все-таки не всегда. Поступки, совершенные по принуждению, не влекут в целом ряде случаев за собой ответственности. Поэтому принимать соответствующее утверждение за общеутвердительное не совсем верно.

6. 2. Индуктивные умозаключения

   Индуктивное умозаключение – это мыслительная структура (форма мысли), вид умозаключения, в котором общий вывод следует из двух и более частных или единичных посылок. Если дедукция предполагает знание какого-то закона, общего положения и дедуктивное рассуждение в таком случае – конкретизация этого общего положения, то индукция – наоборот, поиск общего через рассмотрение ряда единичных или частных положении. Это способ практического, опытного овладения, освоения окружающего предметного мира, это переход от знания меньшей степени общности к знанию большей степени общности. Короче – это противоположная дедукции направленность рассуждения, соответственно и структура мысли.
   В виде схемы структура индуктивного умозаключения имеет такой вид:

   S1 есть Р
   S2 есть Р
   S3 есть Р
   S1, S2, S3 составляют часть предметной области
   S Все S есть P

   В отличие от дедуктивных категорических умозаключений, где связь крайних терминов устанавливается через их отношение к среднему, т. е. в посылках эта связь не дана непосредственно; в индуктивных умозаключениях связь, устанавливаемая в выводе, дана непосредственно в самих посылках. Другой особенностью индуктивных умозаключений является то, чти они никогда (за единственным исключением) не дают абсолютно достоверного знания. Индуктивные умозаключения по существу своему всегда дают знание проблематичное, вероятное, правдоподобное. Единственным исключением является умозаключение по так называемой полной индукции. Но поскольку полная индукция применима в ограниченных случаях и не соответствует природе индукции – давать более общее, чем исходное, т. е. новое знание, поэтому научная ценность и значимость полной индукции незначительна.
   Научная же ценность и значимость индукции заключается как раз в том, что она расширяет наше знание, распространяет знание, полученное из ограниченных предметных областей, на более широкую предметную область, на область неизвестного. В практике научного и обыденного познания, в практике научного исследования мы постоянно пользуемся индукцией для достижения ценных и в общем-то правильных научных положений. Вывод, например, закона всемирного тяготения на основании только части исследованных свойств предметов наблюдаемого мира не теряет своей научной ценности и значимости относительно всего (и не наблюдаемого в том числе) мира.
   В индукции, как и в дедуктивных умозаключениях, выделяют посылки и заключение (вывод), но посылки не подразделяются на меньшую и большую (все посылки индуктивных рассуждений равнозначны), а могут быть подразделены на первую, вторую и т. д. Количество посылок не ограничивается, хотя ясно, что их число не должно превышать число самих предметов, элементов, составных частей какого-то объема (какой-то предметной области), относительно которого идет рассуждение.
   Различают два основных вида индукции: полную и неполную. Полная индукция – это умозаключение, в котором общий вывод получен на основании единичных посылок о каждом предмете (каждом элементе) какого-то множества (класса, области, объема и пр.). Поскольку речь идет о каждом элементе множества, то понятно, что полной индукцией можно пользоваться только относительно поддающихся исчислению предметных областей (множеств, классов, объемов и пр.). Например:
   В понедельник было пасмурно
   Во вторник было пасмурно
   В среду было пасмурно
   В четверг было пасмурно
   В пятницу было пасмурно
   В субботу было пасмурно
   В воскресенье было пасмурно
   Всю неделю было пасмурно.

   Несмотря на абсолютную достоверность, вывод по полной индукции в научном отношении мало популярен, наименее ценен и прежде всего потому, что этот вид имеет ограниченное употребление (ведь надо обязательно перечислить все предметы), он не дает ничего нового, не распространяет знание на более широкую предметную область, на неизвестное, т. е. не соответствует существу индукции, ее природе; общий вывод в этом случае – лишь более короткая формулировка знания, данного в посылках, их сумма. На этом основании некоторыми специалистами в логике данный вид и не включается в индукцию.
   Неполная индукция – это и есть собственно индукция; по природе своей, по существу это умозаключение, в котором общий вывод делается на основании посылок, лишь частично охватывающих ту или иную, исследуемую или рассматриваемую, предметную область. Неполная индукция подразделяется на три вида: индукция через простое перечисление при отсутствии противоречащего случая; индукция через отбор фактов, исключающих случайность обобщения, и научная индукция.
   Индукция через простое перечисление при отсутствии противоречащего случая, по другому называемая еще популярной индукцией, есть общий вывод на основании лишь того, что из всех первых, даже случайно попавшихся случаев (фактов), не встретилось ни одного, противоречащего обобщению. Примером этого вида индукции является случай с незадачливым путешественником, который, едва высадившись на берег Франции, встретил нескольких, случайно оказавшихся рыжими, французов и записал в своем дневнике: «Все французы – рыжие». Или другой пример: аспирант пришел помочь своему научному руководителю принять экзамен у студентов, и, явно желая польстить ему, после первых же успешных ответов экзаменующихся, сказал профессору: «Ваши студенты очень хорошо подготовились к экзамену».
   Степень достоверности (вероятности) вывода по индукции через простое перечисление существенно зависит от количества рассматриваемых случаев: чем больше их число, тем выше достоверность вывода.
   Индукция через отбор фактов, исключающих случайность обобщения, отличается от популярной индукции упорядоченностью отбора случаев-фактов. Она рассматривает не первые попавшиеся, а систематизированно подобранные, подобранные определенным образом, запланированные случаи, чем и повышает степень достоверности своего вывода. Так, чтобы судить о качестве выпускаемой продукции молочного завода, консервной фабрики или папиросного цеха, не вскрывая каждую бутылку, консервную байку, не выкуривая каждую сигарету, следует по определенной системе, по определенному плану выбрать десятую (сотую или иную) единицу продукции и на основании их качественности сделать общий вывод о качестве всей продукции. Здесь также, как и в популярной индукции, чем больше будет рассмотрено случаев, тем выше станет и степень достоверности вывода. Строго говоря, этому виду индукции соответствуют и все виды социологических исследований, статистические обобщения.
   Научная индукция достойна особого выделения и рассмотрения, потому что она не просто обобщение, она – особый вид умозаключения о причине.

6. 3. Традуктивные умозаключения (аналогия)

   Традуктивные умозаключения – это рассуждения, в которых посылки и заключение являются суждениями одинаковой степени общности. Если дедукция – движение мысли от общего к частному (или единичному) случаю, конкретизация общего положения (закона) к отдельному или нескольким случаям, а индукция – движение мысли от единичного или частного к общему, суммирующему все эти случаи, то традукция – это движение мысли от общего к общему, от частного к частному, от единичного к единичному. Традуктивными умозаключениями являются умозаключения отношения и умозаключения по аналогии:
   Пять больше трех
   Три больше двух
   Пять больше двух

   Москва севернее Воронежа
   Воронеж севернее Новочеркасска
   Москва севернее Новочеркасска

   В обладает признаками абсд
   С обладает признаками абс
   С обладает и признаком д

   Умозаключения по традукции основываются на двух общих, присущих миру отношений между предметами, явлениями, процессами, свойствах: на тождестве и на сходстве. Эти свойства закреплены в известных аксиомах математики и формальной логики (особенно современной), и в одинаковой степени относятся к рассуждениям о соразмерности по величине, о соразмерности в пространстве, во времени и пр. Это такие свойства как рефлексивность, симметричность, ассимметричность, транзитивность, коммутативность и пр. Социальные, нравственные отношения, чувства – довольно специфичный вид отношений и требуют особого подхода, они не всегда подпадают под особенности названных видов отношений.
   Использование традукции требует особого внимания в том случае, когда мы имеем дело с одним и тем же предметом, но по-разному называемому, или в разное время, в разные периоды его существования рассматриваемому. Для предотвращения ошибочных традуктивных заключений в таких случаях, надо тщательно исследовать признаки предмета и отличать те, которые отражают его природу (сущность), от тех, которые вызваны условиями времени и обстоятельств места, в котором оказался данный предмет, т. е. нужно быть хорошим специалистом в той предметной области, относительно которой умозаключают по традукции.
   В структурном отношении традуктивные умозаключения также, как и дедуктивные, состоят из двух посылок и вывода. В посылках легко обнаружить элемент, выполняющий роль среднего термина, и два крайних термина, т. е. и этот вид умозаключений состоит из трех элементов. Правда, назвать их субъектом или предикатом вывода невозможно, поэтому будем называть их левым или правым членом отношения, само же отношение, напоминаю, выразимо знаком R. Закономерности отношений уже были названы – это симметричность отношений, ассимметричность, рефлексивность, антирефлексивность, транзитивность, коммутативность и пр.
   Различают несколько видов традуктивных умозаключений, определяемых особенностями их структуры: умозаключения простого отношения, умозаключения степени отношения и умозаключения условной зависимости.
   Умозаключения простого отношения, в том числе и равенства, – это умозаключения с использованием логических операторов «больше», «меньше», «равно», «правее», «левее», «раньше», «позже» и т. п.

   Иван брат Николая
   Николай брат Петра
   Иван брат Петра.

   Умозаключения степени отношения используют такие операторы, как больше, «вдвое», «втрое» и прочее и им свойственно умножение степеней в заключении. Например:

   В вдвое старше С Дед вдвое старше своего сына
   С втрое старше Д Сын втрое старше своего сына, т. е. внука
   В вшестеро старше Д. Дед вшестеро старше внука.

   Умозаключениями условной зависимости являются, например, такие:

   Если х, то у
   но х=z, а у=q
   Сл.: Если z, то q.

   В аналогии вывод о сходстве предметов в одних признаках основывается на сходстве их в других признаках. Понятно, чти основа для такого вывода довольно шаткая, поскольку речь идет не об абсолютном тождестве и даже не об относительном, а всего лишь о сходстве, и всего лишь в нескольких признаках. Поэтому степень достоверности вывода по аналогии существенно зависит от числа сходных признаков – чем их больше, тем достовернее будет вывод; от существенности этих признаков и степени, силе связи их между собой – чем существеннее будут сходные признаки и чем теснее будет связь между ними, тем достовернее будет вывод по аналогии. Поскольку аналогия, как и индуктивные умозаключения, дает вероятностное знание, то это служит для некоторых основанием рассматривать ее в качестве одного из видов индукции, хотя своеобразие структуры аналогии и ее отличие от индуктивных методов легко просматриваются в следующей схеме:

   Предмет Б обладает признаками абсд
   Предмет В обладает признаками абс
   Предмет В обладает и признаком д.

   С другой стороны, столь же неосновательны и предложения рассматривать аналогию как своеобразный вид доказательства. В доказательстве на основе аналогичных случаев рассуждение примерно такое: два предмета (признака, свойства, явления) сопутствуют друг другу во всех предшествующих случаях, поэтому они будут вместе и сейчас. По аналогии же рассуждение несколько иное: два предмета (явления) сходны друг с другом в нескольких известных признаках, следовательно, эти предметы (явления) сходны будут и в признаке, который, известно, присущ только одному из них. Например:
   Планета Земля имеет шарообразную форму, вращается вокруг своей оси, вокруг Солнца, имеет кислород в своей атмосфере, имеет влагу, смену времен года, и на Земле есть разумная жизнь.
   Планета Марс тоже имеет шарообразную форму, вращается вокруг своей оси, вокруг Солнца, имеет кислород в своей атмосфере, имеет влагу, смену времен года. Сл.: На Марсе есть разумная жизнь.
   Различают аналогию предметов, или признаков, и аналогию отношений. Пример о Марсе – аналогия предметов, такой же аналогией будет и несколько иное по направлению рассуждение, т. е. когда, зная об известном артисте, что он высокий, стройный, красивый, средних лет брюнет, заключаем по аналогии и о встреченном на улице высоком, стройном, красивом, средних лет брюнете, что он тоже артист:

   Высокий, стройный, красивый, средних лет брюнет – известный артист
   Данный (встречный) высокий, стройный, красивый, средних лет брюнет
   Наверное, он тоже артист.

   Аналогия отношений имеет место тогда, когда мы сопоставляем несколько отношений, чем-то сходных друг с другом. Например, раньше часто говорили, что арифметика так же относится к высшей математике, как формальная логика к диалектической. 2+3 находятся в таком же отношении к 3+2, как 2 x 3 к 3 x 2; или: 6 так же относится к 9, как 10 к 15.
   Достоверность выводов по аналогии повышается, когда в ее основание кладутся существенные сходные свойства, типичные для исследуемого явления. Случайные, привходящие признаки непригодны и ведут к ошибкам. Из-за того, что Марс состоит из таких же атомов и молекул, как и Земля, конечно же, еще нельзя сделать вывод о наличии там жизни. Для органической природы существенными являются такие факторы, как наличие влаги, атмосферы, температура поверхности. Найдись планета, похожая на нашу с точки зрения этих условий, и предположение о существовании внеземной цивилизации оказалось бы куда более вероятным. Всегда полезно, кроме того, охватить максимальное число сходных признаков у сравниваемых объектов. Чем их больше, тем увереннее можно полагаться на полученные по аналогии результаты. Все новые лекарства сначала испытывают на животных. Последующее предположение, что они будут воздействовать и на людей так же, как и на кроликов, строятся по аналогии. Абсолютная достоверность тут никогда не может быть достигнута. Однако если брать животных, у которых подверженные воздействию новых препаратов органы биологически близки нашим (имеют больше всего сходства с нашими), тогда случайных, неожиданных воздействий после применения к людям будет меньше.
   Важной и распространенной формой аналогии является модель. Не всегда модель признавалась в науке методом познания. Но постепенно, сначала в технике, потом и за ее пределами, изготовление уменьшенных копий стало использоваться для анализа и проверки предположений относительно затруднительных для изучения объектов разной природы. В технике созданы теории, пользуясь которыми, опираясь на моделирование, получают полностью достоверные заключения. На моделях испытывают суда, самолеты, гидростанции, мосты. Выводы лишь вероятностные здесь, конечно, недопустимы.
   В настоящее время моделирование используется не только при создании машин и сооружений. К нему прибегают даже в различных областях обществознания, когда хотят заранее проверить действенность тех или иных установок, рекомендаций, предположений.

Глава 7. Доказательство и опровержение

7. 1. Понятие доказательства и его структура

   Доказательство как логическая ступень вбирает в себя все предыдущие формы мышления и в этом смысле оно является итоговой для всей науки о законах правильного мышления. И сама эта наука, собственно говоря, для того и создается, чтобы можно было с ее помощью строить доказательные рассуждения или проверять уже выполненные доказательства. Остальные ее разделы играют с этой точки зрения подчиненную, подготовительную роль.
   Определенность и последовательность в качестве фундаментальных свойств логической мысли (о них говорилось в разделе о законах логики) делают ее понятной, способной быть воспринятой другими, хотя этим еще не гарантируется, что с ней обязательно согласятся. Следующее же свойство, обоснованность, воплощаемое в доказательстве, превращает ее в единственно приемлемую для всех, принудительно принимаемую всяким, кто знаком с законами мышления. Правда, при непременном условии, что обоснование проведено без нарушений. Доказанное положение становится общепризнанной истиной, ее нельзя отклонять. По крайней мере, непризнание такого обоснованного всем предыдущим знанием положения обязывает к тому, чтобы подобное отношение к истине подкреплялось правильно построенным опровержением.
   Доказательство есть логическое действие, которое с помощью совокупности логических операций над понятиями, суждениями, умозаключениями показывает истинностное значение тех или иных высказываний.
   В любом доказательстве имеется три компонента: тезис – положение, которое собираются доказать, аргументы – утверждения, из которых тезис выводится по правилам логики (их называют также основаниями), и демонстрация (или форма доказательства) – само рассуждение, показывающее связь между аргументами и тезисом. Понятие доказательства всегда предполагает указание посылок, на которые опирается тезис, и тех логических правил, по которым осуществляются преобразования утверждений в ходе доказательства.
   К примеру, нужно доказать тезис «Все металлы проводят электрический ток». Подбираем в качестве аргументов утверждения, которые являются, во-первых, истинными и из которых, во-вторых, логически вытекает тезис. В качестве таких утверждений можно принять, в частности, следующие: «Все вещества, имеющие в своей кристаллической решетке свободные электроны, проводят электрический ток» и «Все металлы имеют в своей кристаллической решетке свободные электроны».
   Строим умозаключение: Все вещества, имеющие в своей кристаллической решетке свободные электроны, проводят электрический ток. Все металлы имеют в своей кристаллической решетке свободные электроны. Все металлы проводят электрический ток.
   Данное умозаключение является правильным (оно представляет собой категорический силлогизм), посылки его истинны; значит, умозаключение является доказательством исходного тезиса. Доказательство это правильное умозаключение с истинными посылками. Логическую основу каждого доказательства (его схему) составляет логический закон. Доказательство это всегда в определенном смысле принуждение.
   Анализируя каждый элемент структуры доказательства, логика сформулировала для них определенные правила, выступающие законами доказательства, соблюдение которых, в конечном счете, гарантирует не только структурную правильность доказательства, но и необходимую истинность обосновываемого тезиса, естественно, при истинности аргументов. Нарушения правил приводят к алогизмам. Сознательное нарушение правил – это софизм, нечаянное, непредумышленное нарушение – паралогизм. Правила эти таковы.

   Правила тезиса:
   1. Тезис должен быть четко и ясно сформулирован, без расплывчатости, двусмысленности, противоречивости.
   2. Тезис на всем протяжении доказательства должен оставаться одним и тем же, самим собой.
   Эти простые требования логики наиболее эффективно могут быть использованы лишь специалистами в своих предметных областях, потому что логик, не владея конкретным материалом в той или иной области, конечно же, не сможет заочно установить, достаточно ли четко сформулирован тот или иной тезис. Ошибочно думать, будто бы логика может научить специалистов других областей чуть ли не делать открытия. Вовсе нет. Требования логики при всей своей простоте, но в силу общности, нуждаются в конкретизации применительно к тому или иному предмету, к той или иной предметной области, а это всегда остается за специалистами в этих областях. Роль логики здесь методологическая, т. е. ориентирующая, направляющая, указующая, но не подменяющая специалиста, не решающая за него.
   Наиболее типичными ошибками, связанными с нарушением правил тезиса, являются ошибки под названием «подмена тезиса», «слишком широкое доказательство», «слишком узкое доказательство», «довод к публике», «довод к человеку» и т. п.
   Пример «довода к человеку». Студент приходит на экзамен (пусть это будет экзамен по логике) для доказательства, что он знает данный учебный предмет, т. е. его тезис формулируется примерно так: я знаю логику. Однако, часто вместо ответа на заданный контрольный вопрос по логике студент жалуется профессору, что у него проблемы с жильем, что его бытовые условия тяжелы, что стипендии не хватает, приходится подрабатывать, недосыпать, пропускать лекции, учебную литературу обстоятельно читать некогда и пр. Короче, профессору навязывается мысль, что предъявлять к такому студенту даже элементарную требовательность – жестоко, негуманно, что так может поступать только человек злой, каковым профессор, естественно, быть не захочет. Студент напирает на чувства, стремится вызвать сострадание к себе. О настоящем же тезисе экзаменационной ситуации, каковым должно быть знание логики, речь уже не идет. Тезис подменен. Приемов таких софистических уловок много, ими пользуются как сознательно, так и бессознательно. Все они не носят чисто логического характера. Приемы эти психологические. Человек по природе не может избавиться от особенностей своей психики, его восприятие эмоционально. Многие софистические уловки и опираются, они как бы рассчитаны на эти особенности человека.

   Правила аргументов (оснований):
   1. Аргументы должны быть положениями истинными.
   2. Истинность аргументов должна быть независимой от тезиса.
   3. Аргументы должны являться достаточным основанием для тезиса, должны с необходимостью обосновывать тезис; тезис из аргументов должен следовать по законам логики, с необходимостью.
   Очевидно, что и эти требования логики – просты и ясны до банальности. Тем не менее, не всегда так просто определить, какие же положения бесспорно истинны, какие же положения могут безусловно выступать в качестве аргументов, какие положения могут выполнять роль оснований для того или иного тезиса. Вне всякого сомнения (такова уж их сущность, природа, такова их роль), в качестве аргументов могут выступать принципиальные положения (принципы, аксиомы, постулаты) любой науки (догматы церкви в рамках ее предметного поля), ибо эти положения являются исходными, основополагающими, заданными, устанавливающими «метрику» исследуемого предметного мира, или любой иной (даже идеальной, мнимой) предметной области. Они принимаются за истинные в силу своей предельной простоты, умозрительной самоочевидности или конвенции (или веры). Например: точка – это то, что не имеет частей. Понятно, что это положение не требуется обосновывать, доказывать, оно в своей простоте умозрительно самоочевидно. Это – аксиома. Или, – мир един в своей материальности, материя первична, дух, сознание – вторичны. Эти положения одинаково невозможно логическими средствами ни обосновать, доказать, ни опровергнуть, их можно (что обычно и делается) принять или отвергнуть, проигнорировать, просто не знать, не обращать на них внимание и пр. С таким же успехом можно принять и иные, противоположные принципы, ибо и они логически недоказуемы, как и неопровержимы. Постулаты принимаются по договору, предположению, допущению.
   Ошибок, связанных с нарушением правил аргументов, много, назовем лишь некоторые, наиболее типичные и распространенные. Это – «ложный аргумент», «ложное основание», «основное заблуждение», «предвосхищение основания», «круг в доказательстве», «не следует, не вытекает», «от сказанного в относительном смысле, к сказанному в абсолютном смысле» и наоборот, и другие.
   Что касается правил демонстрации, то все они уже рассмотрены ранее. Так как связь аргументов между собой, связь аргументов и тезиса может осуществляться только по форме умозаключений, то правилами этой связи и выступают правила простого категорического силлогизма (как общие, так и правила фигур), условно-категорического, разделительно-категорического, чисто условного, чисто разделительного, условно-разделительного силлогизмов, силлогизмов отношения и пр. В некоторых случаях возможны в качестве правил демонстрации и правила методов научной индукции, поскольку вывод в них делается на основании хотя и опытного, наблюдаемого, но знания, отражающего главные, существенные, сущностные, определяющие связи и зависимости.
   Источником «принудительной силы» доказательств являются логические законы мышления, лежащие в их основе. Именно данные законы, действуя независимо от воли и желаний человека, заставляют в процессе доказательства с необходимостью принимать одни утверждения вслед за другими и отбрасывать то, что несовместимо с принятым. Задача доказательства исчерпывающе утвердить обоснованность доказываемого тезиса.
   Раз в доказательстве речь идет о полном подтверждении, связь между аргументами и тезисом должна носить дедуктивный характер. По своей форме доказательство дедуктивное умозаключение или цепочка таких умозаключений, ведущих от истинных посылок к доказываемому положению.
   Обычно доказательство протекает в очень сокращенной форме. Видя чистое небо, мы заключаем: «Погода будет хорошей». Это доказательство, но до предела сжатое. Опущено общее утверждение: «Всегда, когда небо чистое, погода будет хорошей».
   Опущена также посылка: «Небо чистое». Оба эти утверждения очевидны, их незачем произносить вслух. Встретив идущего по улице человека, мы отмечаем: «Обычный прохожий». За этой констатацией опять-таки стоит целое рассуждение. Но оно настолько обычное и простое, что протекает почти неосознанно. Писатель В. В. Вересаев приводит такой отзыв одного генерала о неудачном укреплении, которое построил его предшественник: «Я узнаю моего умного предшественника. Если человек большого ума задумает сделать глупость, то сделает такую, какой все дураки не выдумают». Это рассуждение обычное доказательство, заключение которого опущено. Наши разговоры полны доказательств, но мы их почти не замечаем
   Старая латинская пословица говорит: «Доказательства ценятся по качеству, а не по количеству». В самом деле, дедукция из истины дает только истину. Если найдены верные аргументы и из них дедуктивно выведено доказываемое положение, доказательство состоялось, и ничего более не требуется.
   Нередко в понятие доказательства вкладывается более широкий смысл: под доказательством понимается любая процедура обоснования истинности тезиса, включающая как дедукцию, так и индуктивное рассуждение, ссылки на связь доказываемого положения с фактами, наблюдениями и т. д. Расширительное истолкование доказательства является обычным в гуманитарных науках. Оно встречается и в экспериментальных, опирающихся на наблюдения рассуждениях.
   Как правило, широко понимается доказательство и в обычной жизни. Для подтверждения выдвинутой идеи активно привлекаются факты, типичные в определенном отношении явления и т. п. Дедукции в этом случае, конечно, нет, речь может идти только об индукции. Но тем не менее предлагаемое обоснование нередко называют доказательством.
   Широкое употребление понятия «доказательство» само по себе не ведет к недоразумениям. Но только при одном условии. Нужно постоянно иметь в виду, что индуктивное обобщение, переход от частных фактов к общим заключениям, дает не достоверное, а лишь вероятное знание.
   Определение доказательства включает два центральных понятия логики: понятие истины и понятие логического следования. Оба эти понятия не являются в достаточной мере ясным и, значит, определяемое через них понятие доказательства также не может быть отнесено к ясным.
   Многие утверждения не являются ни истинными, ни ложными, т. е. лежат вне «категории истины». Оценки, нормы, советы, декларации, клятвы, обещания и т. п. не описывают каких-то ситуаций, а указывают, какими они должны быть, в каком направлении их нужно преобразовать. От описаний требуется, чтобы они соответствовали действительности и являлись истинными. Удачный совет, приказ и т. п. характеризуется как эффективный или целесообразный, но не как истинный. Высказывание «Вода кипит» истинно, если вода действительно кипит; команда же «Вскипятите воду!» может быть целесообразной, но не имеет отношения к истине. Очевидно, что оперируя выражениями, не имеющими истинностного значения, можно и нужно быть и логичным и доказательным. Встает, таким образом, вопрос о существенном расширении понятия доказательства, определяемого в терминах истины. Им должны охватываться не только описания, но и утверждения типа оценок или норм. Задача переопределения доказательства пока не решена ни логикой оценок ни деонтической (нормативной) логикой. Это делает понятие доказательства не вполне ясным по своему смыслу. Не существует, далее, единого понятия логического следования.
   Логических систем, претендующих на определение этого понятия, в принципе бесконечно много. Ни одно из имеющихся в современной логике определений логического закона и логического следования не свободно от критики и от того, что принято называть «парадоксами логического следования».
   Образцом доказательства, которому в той или иной мере стремятся следовать во всех науках, является математическое доказательство.
   Долгое время считалось, что оно представляет собой ясный и бесспорный процесс. В нашем веке отношение к математическому доказательству изменилось. Сами математики разбились на группировки, каждая из которых придерживается своего истолкования доказательства. Причиной этого послужило, прежде всего, изменение представления о лежащих в основе доказательства логических принципах. Исчезла уверенность в их единственности и непогрешимости. Полемика по поводу математического доказательства показала, что нет критериев доказательства, не зависящих ни от времени, ни от того, что требуется доказать, ни от тех, кто использует критерий. Математическое доказательство является парадигмой доказательства вообще, но даже в математике доказательство не является абсолютным и окончательным.
   Как правило, доказательство (аргументация) во всех областях знания проходит в виде сокращенных рассуждений, использующих энтимемы, эпихейремы, сориты и пр. Знание полной структуры этих мыслительных форм позволяет восстанавливать сокращенные умозаключения и, тем самым, проверять их логическую правильность.
   Различают доказательства дедуктивного и индуктивного характера. Дедуктивные доказательства более распространены в математике, теоретической физике, философии и других науках, имеющих дело с неспецифицированными объектами, с объектами, не воспринимаемыми непосредственно. Индуктивные же доказательства – в опытных, экспериментальных, прикладного характера науках.

7. 2. Прямое и косвенное доказательство

   По способу доказывания, по типу связи аргументов и тезиса доказательства подразделяются на прямые и косвенные. Прямые доказательства – те, в которых тезис обосновывается аргументами непосредственно, прямо, т. е. используемые аргументы выполняют, например, роль посылок простого категорического силлогизма, где вывод из них выступает тезисом нашего доказательства. Иногда прямые доказательства называют еще и прогрессивными. Так, для доказательства тезиса «Мой друг сдает экзамен по логике» мы приводим следующие аргументы:

   Мой друг – студент философского факультета и
   Все студенты философского факультета сдают экзамен по логике.

   Эти аргументы позволяют нам по модусу Ваrbarа первой фигуры категорического силлогизма сразу получить вывод, совпадающий с нашим тезисом. Это – прямое, прогрессивное доказательство, состоящее из одного умозаключения, хотя доказательство и не обязательно сводимо к одному, доказательство может состоять и из нескольких умозаключений.
   Это же самое доказательство может быть оформлено и в несколько ином, как бы свернутом, условно-категорическом виде: «Если все студенты философского факультета сдают экзамен по логике, то и мой друг сдает экзамен по логике, потому что он – студент философского факультета». Более точно условно-категорический силлогизм выглядит так:

   Если все студенты философского факультета сдают экзамен по логике, то и мой друг сдает экзамен по логике
   Мой друг – студент философского факультета
   Мой друг сдает экзамен по логике.

   Здесь, в первой посылке, в условном суждении сформулировано общее положение, во второй – в категорическом суждении – установлено, что основание условного суждения истинно. Согласно логической норме: при истинности основания условного суждения, следствие его будет обязательно истинно, – мы и получаем в качестве вывода наш тезис.
   Другое дело – косвенное доказательство, аналитическое, или регрессивное. В нем истинность тезиса обосновывается опосредованно, путем обоснования ложности антитезиса, т. е. положения (суждения), противоречащего тезису; либо путем исключения всех членов разделительного суждения по разделительно-категорическому силлогизму, кроме нашего тезиса, являющегося одним из членов этого разделительного суждения. В том и в другом случае необходимо опираться на требования логики к этим формам мысли, на законы и правила логики, строго соблюдать их. Так, при формулировке антитезиса надо следить за тем, чтобы он был действительно противоречащим тезису, а не противоположным ему, потому что противоречие не допускает одновременной ни истинности, ни ложности этих суждений (положений), а противоположность – допускает их одновременную ложность. При противоречии, обоснованная истинность антитезиса, выступает основанием ложности тезиса, а обоснованная ложность антитезиса, наоборот, косвенно обосновывает истинность тезиса. Обоснование же ложности противоположного тезису положения, не гарантирует, не обосновывает истинность самого тезиса, так как противоположные суждения могут быть и одновременно ложными. Косвенными доказательствами обычно пользуются тогда, когда нет аргументов для прямого доказательства, когда невозможно по разным причинам обосновать тезис прямо.
   Общеизвестными образцами косвенного доказательства от противного, или путем приведения к абсурду, являются некоторые доказательства в геометрии. Например, не имея аргументов для прямого обоснования тезиса о том, что если две прямые параллельны третьей, то они параллельны и между собой, допускаем противное (постулат), а именно, что эти прямые не параллельны между собой. Раз так, значит они где-то пересекутся между собой и тем самым будут иметь общую точку. В этом случае получается, что через точку, лежащую вне третьей прямой, проходят две прямые, параллельные ей. А это противоречит ранее обоснованному положению, что через точку, лежащую вне прямой, можно провести только одну прямую, параллельную данной. Значит, наше допущение неверно, оно приводит к абсурду, к противоречию с уже известными истинами (или с принятыми аксиомами). В обобщенном, внесодержательном схематизированном виде это доказательство можно представить так: необходимо обосновать тезис В. Прямых аргументов для этого у нас нет. Допускаем, что истинно положение не-В. т. е. антитезис. Выводим из этого допущения следствия, например, не – С, не-Д. Когда в процессе сопоставления их с нашими основаниями (аксиомами), или с уже доказанными положениями, например, С, Д, обнаруживается несоответствие, противоречие между ними, то приходится с необходимостью признать ложность нашего допущения – ложность антитезиса. А этим, косвенно, доказывается (обосновывается) истинность тезиса.
   Используются косвенные доказательства и в логике. Так, не имея прямых аргументов для обоснования тезиса: меньшая посылка в первой фигуре простого категорического силлогизма должна быть утвердительной, – допускаем противное, т. е. что она – отрицательная. Дальнейшее рассуждение показывает, что при отрицательности меньшей посылки, большая должна быть утвердительной, поскольку из двух отрицательных посылок вывод не следует. При отрицательности одной из посылок – вывод всегда отрицательный. В отрицательном выводе предикат должен быть распределен, поскольку во всех отрицательных суждениях предикат всегда распределен. Предикатом вывода в нашем случае есть понятие, являющееся предикатом большей утвердительной посылки. В утвердительных суждениях, известно, предикат как правило нераспределен. Вот тут-то и обнаруживается само противоречие – получается, что одно и то же понятие, не распределенное в посылке, как предикат утвердительного суждения, оказывается необходимо распределенным в заключении, как предикат отрицательного вывода. Логика своим требованием «термин, не распределенный в посылке, не может быть распределен в заключении» подобного не допускает. Таким образом, косвенно обосновывается тезис: меньшая посылка по первой фигуре должна быть суждением утвердительным.
   Другой вид косвенного доказательства – разделительное доказательство. Оно обосновывает тезис путем исключения всех членов разделительного суждения, кроме тезиса. Ясно, что данный вид доказательства будет осуществляться по разделительно-категорическому или условно-разделительному силлогизмам. Например, возьмем тезис «S есть Р», или одним символом – В. Равносильными тезису являются положения «S есть P1», т. е. С; «S есть Р2», т. е. Д и т. д. В сокращенной записи это будет формула ВvСvД. При этом, В, С, Д должны полностью исчерпывать предметную область (наше деление должно быть соразмерным, полным), а члены деления должны исключать друг друга. Устанавливаем в каждом отдельном случае, что С ложно, что в действительности имеет место не-С. То же самое и относительно Д и т. д. И когда таким образом обоснуем ложность всех членов разделительного суждения, т. е. исключим члены деления, кроме нашего тезиса, только тогда можно с уверенностью считать, что тезис В косвенно обоснован. При этом, и это немаловажно, необходимо соблюсти все требования логики к разделительному суждению, к процессу деления объема данной предметной области. А главные требования логики к делению заключаются в том, чтобы расчленение предметной области совершалось по одному четкому признаку (основанию деления), чтобы деление при этом было последовательным (без скачков, пропусков), полным, соразмерным, чтобы члены деления исключали друг друга.
   Из действий с доказательством, или над доказательством, как определенной формой мысли, определенной мыслительной структурой, наиболее известно всего лишь одно – отрицание его. Отрицание доказательства называется опровержением. Опровержение – это обоснование ложности или несостоятельности того или иного элемента доказательства, а иногда и доказательства в целом. Многие свойства опровержения определяются свойствами доказательства, потому что опровержение структурно мало чем отличается от доказательства. Опровержение может быть направлено против тезиса доказательства, против аргументов его, против демонстрации. Опровергая тезис, опровержение необходимо формулирует антитезис; опровергая аргументы – выдвигает другие; опровергая демонстрацию доказательства – показывает (демонстрирует) своей структурой строгое соблюдение логических связей между своими аргументами и антитезисом.
   Обоснование истинности антитезиса можно рассматривать и как доказательство антитезиса, и как опровержение тезиса. Зато обоснование несостоятельности аргументов еще не доказывает ложности самого тезиса, а лишь указывает на ложность или недостаточность приведенных аргументов для обоснования тезиса, лишь отвергает их: вполне возможно, что таких аргументов много, но по разным причинам они в доказательстве не использовались. Таким образом, опровержение аргументов назвать антидоказательством не всегда возможно.
   Так же и с опровержением демонстрации. Обосновывая неправильность (нелогичность, ошибочность) связи тезиса с аргументами, или связи между аргументами в доказательстве, мы лишь указываем на нарушение логики, но этим не отрицаем сам тезис, не отрицаем сами аргументы. И то, и другое может оказаться вполне приемлемым, стоит лишь найти более правильные непосредственные или опосредованные связи между ними. Поэтому, не всякое опровержение можно называть опровержением доказательства в целом, точнее, не всякое опровержение отбрасывает доказательство в целом. И это следует иметь в виду при определении опровержения.
   Соответственно видам опровержения (опровержение тезиса, опровержение аргументов и опровержение демонстрации) можно указать и способы опровержения, которые используются в них. Так, тезис может быть опровергнут путем доказательства антитезиса и путем выведения следствий из тезиса, противоречащих действительности. Аргументы могут быть опровергнуты как путем обоснования их ложности (аргументы только кажутся истинными, или некритически принимаются за истинные), так и путем обоснования того, что для доказательства тезиса приведенных аргументов мало. Опровержение можно осуществить и путем обоснования того, что используемые аргументы сами нуждаются в обосновании. Ну и, наконец, опровержение можно осуществить и путем установления того, что источник фактов (оснований, аргументов) для обоснования тезиса является недостоверным, недоброкачественным: фальшивые документы, псевдолетописи, подделанные мемуары и пр.
   Способов опровержения демонстрации, в силу множества самих правил демонстрации, достаточно много. Опровержением в этом случае будет указание на нарушение любого правила посылок категорического силлогизма при связи их между собой; указание на нарушение связи их с тезисом; указание на нарушение правил фигур категорического силлогизма и их модусов; указание на нарушение правил условного и разделительного силлогизмов и многое другое.

7. 3. Ошибки в доказательстве

   Логическая культура предполагает не только умение рассуждать последовательно и доказательно, с соблюдением требований логики, но и способность обнаруживать в рассуждении логические ошибки и подвергать их квалифицированному анализу. Такие ошибки многообразны по сути. Рассмотрим наиболее характерные и часто встречающиеся.
   Доказательство представляет собой логически необходимую связь аргументов и выводимого из них тезиса. Ошибки в доказательстве подразделяются на относящиеся к аргументам, к тезису и их связи.
   Ошибки в отношении аргументов. Наиболее частой является содержательная ошибка попытка обосновать тезис с помощью ложных аргументов (посылок). Законы логики гарантируют истинное заключение, только когда все принимаемые посылки верны. Если хотя бы одна из них ошибочна, уверенности в истинности выводимого тезиса нет, а значит нет и доказательства. Неверное положение делает несостоятельным всякое доказательство, в котором оно используется.
   Предположим, кто-то рассуждает так: «Если в системе образования упор следует делать на связь с практикой, с ее проблемами, на повышение практической отдачи от занятий, то мировоззренческие и теоретические компоненты образования отходят на второй план; упор действительно должен делаться на связи с жизнью; значит, теоретическим выводам и положениям можно не уделять особого внимания». Сходное рассуждение стоит, как кажется, за настроением тех, кто склонен прагматизировать содержание учебы, подчинять это содержание изложению только прикладных советов и рекомендаций. Но очевидно, что приведенное рассуждение несостоятельно: первая его посылка неверна, допущена ошибка «ложного основания». Усиление связи образования с практикой вовсе не умаляет значения теории, если, конечно, сама теория не грешит схоластическим теоретизированием, отдаленностью от жизни. Как известно, нет ничего более практичного, чем хорошая теория.
   Употребление ложных, недоказанных или непроверенных аргументов нередко сопровождается оборотами: «как известно», «давно установлено», «совершенно очевидно», «никто не станет отрицать» и т. п. Слушателю или читателю как бы оставляется одно: упрекать себя за незнание того, что давно и всем известно.
   Довольно распространенной ошибкой является круг в доказательстве: справедливость доказываемого положения обосновывается посредством этого же положения, высказанного, возможно, в несколько иной форме. Если за предпосылку доказательства принимается то, что еще нужно доказать, доказываемая мысль выводится из самой себя и получается не доказательство, а пустое хождение по кругу. Эту ошибку иногда так и называют: порочный круг.
   Вот примеры такого круга. В чем суть плюрализма? Нередкий ответ: в многообразии суждений, взаимоотношений, деятельности людей, в широком диапазоне мнений, убеждений, оценок. Но сказать, что плюрализм это «многообразие, широта диапазона», все равно что сказать: плюрализм есть плюрализм (от лат. pluralis множественный). Один из героев Мольера глубокомысленно пояснял, что опиум усыпляет, поскольку обладает снотворным действием, а его снотворная сила проявляется в том, что он усыпляет. Здесь опять-таки только чуть прикрытый круг. Избежать ошибок, связанных с аргументами доказательства, помогает выполнение следующих трех простых требований:
   – в качестве аргументов следует использовать только истинные утверждения;
   – их истинность должна устанавливаться независимо от тезиса;
   – в своей совокупности аргументы должны быть достаточными для того, чтобы из них с логической необходимостью вытекал тезис.
   Последнее требование показывает, что принцип «Чем больше аргументов, тем лучше» не всегда оправдывает себя. Дело не в количестве доводов, а в их силе и их связи с отстаиваемым тезисом. Если последний вытекает из одного-единственного истинного положения, то оно вполне достаточно для его доказательства. Как говорит уже упоминавшаяся латинская пословица: «Доказательства ценятся по качеству, а не по количеству».
   Характерной ошибкой является подмена тезиса, замещение его в ходе доказательства каким-то другим, чаще всего близким ему по форме или содержанию положением. Эта ошибка ведет к тому, что явно высказанный тезис остается без доказательства, но вместе с тем создается впечатление, будто он надежно обоснован. Тезис может сужаться, и в таком случае доказывается, как говорят, «слишком мало», сам тезис остается недоказанным.
   Например, для доказательства того, что развивающиеся страны существенно упрочили свой экономический потенциал, недостаточно показать, что их совокупный национальный доход увеличивался гораздо более высокими темпами, чем в развитых государствах. В стороне при этом останутся такие показатели, как народнохозяйственная эффективность, производительность труда, удельные затраты энергии и материалов на производство единицы продукции и другие.
   Для обоснования того, что человек всегда должен быть принципиальным, мало доказать, что принципиальность необходима при решении наиболее важных вопросов.
   Тезис может также расширяться. В этом случае возникает риск доказать, как говорят, «слишком много». Для обоснования более широкого по своему охвату тезиса нужны и более широкие основания. И может оказаться, что из них вытекает не только исходный тезис, но и какое-то иное, уже неприемлемое утверждение. «Кто доказывает много, тот ничего не доказывает» эта старая латинская пословица говорит как раз о такой опасности.
   Ни у кого нет монополии на истину. Но нельзя пытаться обосновать это тем, что все люди непременно и систематически ошибаются. В итоге утверждалось бы гораздо больше того, что предполагалось доказать: из принятого основания вытекало бы, что истина вообще редкость и ее трудно или даже невозможно отличить от заблуждения.
   Иногда встречается и полная подмена тезиса, и она не так редка, как это может показаться. Обычно такая подмена маскируется какими-то обстоятельствами, связанными с конкретной ситуацией, и ускользает от внимания.
   Пример. Широкую известность получил случай с древнегреческим философом Диогеном, которого однажды, как говорит предание, за подмену тезиса в споре даже побили. Его оппонент утверждал, что в мире, как он представляется нашему мышлению, движение невозможно. В качестве возражения Диоген встал и начал не спеша ходить. Подмена тезиса была очевидной. Речь шла о том, что для человеческого ума мир неподвижен. Диоген же своей ходьбой пытался подтвердить другую мысль: в чувственно воспринимаемом мире движение есть. Но это и не оспаривалось. Сторонник идеи, что движения нет, считал, что чувства, свидетельствующие о противоположном, просто обманывают нас. Разумеется, мнение, будто движения нет, ошибочно, как ошибочна идея, что чувства не дают нам правильного представления о мире. Но раз обсуждалось такое мнение, нужно было говорить о нем, а не о чем-то ином, хотя бы и верном.
   Потерянная логическая связь. Если хотя бы одна из посылок доказательства неверна, оно теряет силу, в сущности, его нет. Оно может не состояться и по причине формальной ошибки. Она имеет место тогда, когда умозаключение не опирается на логический закон и заключение не вытекает из принятых посылок.
   Неправильным является, в частности, рассуждение: «Если страна развитая, она имеет многопартийную политическую систему; в Англии многопартийная политическая система; значит, Англия развитая страна». Заключение является верным, но оно не следует из принятых посылок. Нельзя рассуждать по схеме: «если есть первое, то есть и второе; есть второе; значит, есть первое». Эта схема не представляет собой закона логики и не обеспечивает истинности следствия при истинных посылках.
   Хотя и редко, но встречаются хаотичные, аморфные рассуждения, являющиеся, так сказать, крайними случаями формальной ошибки. Внешне они имеют форму доказательств и даже претендуют на то, чтобы считаться ими. В них есть слова, подобные «таким образом», «следовательно», «значит», призванные указывать на логическую связь аргументов и доказываемого положения. Но эти рассуждения доказательствами а самом деле не являются, поскольку логические связи подменяются в них какими-то поверхностными, чисто психологическими ассоциациями. Смежность рассматриваемых вещей в пространстве или времени, сходство звучания фраз, внешние перечисления и т. п. могут создавать некоторую видимость следования одного за другим. Но это, конечно, не логическое следование, единственно способное гарантировать доказательность рассуждения.
   Лучшее средство предупреждения формальных ошибок изучение теории умозаключения, знание законов логики и совершенствование практических навыков их применения.

Глава 8. Гипотеза и теория

   Говоря о гипотезе, следует четко отличать ее от обычного, рядового предположения, потому что всякая гипотеза, конечно же, есть предположение, но не всякое предположение можно назвать гипотезой. Гипотеза – частично обоснованное предположение о причинах, движущих силах, сущности (коренных свойствах, закономерностях развития) того или иного предмета (явления, процесса), которое временно принимается за истинное. Иными словами, гипотеза – это частично обоснована наличным знанием предположение, вероятность которого требует дальнейшего обоснования, проверки, подтверждения.
   Предположение и догадка могут в определенной степени носить субъективный характер, опираться на интуитивное чутье, индивидуальное провидение; гипотеза же – в большей степени предположение обоснованное, использующее накопленное научное знание о той или иной предметной области и ее закономерностях, оно экстраполирует это знание, предполагает влияние известного на неизвестное, и наоборот. В этом, на наш взгляд, и заключается научность гипотезы.
   Рассмотрение гипотезы только как предположения сводит ее лишь к модальному суждению типа «возможно, что. .». Гипотеза же более сложное, чем просто предположение, образование. Структурно гипотеза состоит из следующих элементов:
   – базис, т. е. исходное, накопленное наукой знание, данные, полученные из наблюдения, экспериментально или другими способами, выступающее основанием для предположения;
   – затруднение, несогласованность знания и некоторых полученных наукой фактов, осознаваемое, но не объясняемое базисом (наличным знанием), т. е. проблемная ситуация;
   – предположение, выдвинутое (сформулированное) для объяснения этого факта, для разрешения затруднения;
   – следствия, полученные из этого предположения и сопоставленные с реальностью;
   – заключение об истинности или ложности предположения. В гипотезе легко выделяются два этапа: выдвижение предположения и проверка его. Гипотезы создаются для объяснения еще не совсем понятных фактов, явлений, событий и выступают всеобщей формой развития научного знания. Гипотеза появляется как неизбежная ступень, как результат накопления научного знания (материала). Любая наука рано или поздно приходит в своем развитии к необходимости формирования гипотезы. Ф. Энгельс не зря отмечал, что: «формой развития естествознания, поскольку оно мыслит, является гипотеза. Наблюдение открывает какой-нибудь новый факт, делающий невозможным прежний способ объяснения фактов, относящихся к той же самой группе. С этого момента возникает потребность в новых способах объяснения, опирающегося сперва только на ограниченное количество фактов и наблюдений. Дальнейший опытный материал приводит к очищению этих гипотез, устраняет одни из них, исправляет другие». И так, вплоть до открытия закона. В научной практике гипотеза выступает как предпосылка, предшественница теории.
   Сообразно научным потребностям могут формироваться разного вида гипотезы. Выделяют общую и частную (рабочую) гипотезы. Последняя, в свою очередь, может подразделяться на версии (особенно в следственной практике), т. е. на более частные гипотезы, «отрабатывающие» те пли иные отдельные фрагменты общей гипотезы, те или иные отдельные моменты разделительного предположения.
   Частные гипотезы могут быть проверены, подтверждены или опровергнуты. Структурно проверка их напоминает доказательство от противного, потому что и здесь из предположения выводится ряд следствий, которые сопоставляются с реальностью. Из соответствия следствия реальности следует заключение о верности предположения; из несоответствия – вывод, что от данного предположения необходимо отказаться и выдвинуть новое. Вполне возможно, что новое предположение будет более правдоподобным, но возможны случаи, когда и второе и дальнейшие предположения не будут подтверждены и их придется отвергать до тех пор, пока не будет сформулировано такое предположение, следствия которого будут согласовываться с реальностью.
   Что касается общих гипотез, то здесь есть некоторое разночтение. Общими называют гипотезы относительно чего-то в целом, в отличие от предположения о части этого целого, но общими называют и гипотезы, выдвигаемые применительно к тем предметам и процессам, которые принципиально не могут иметь практической или иной проверки. Так, гипотезы о теплороде, о происхождении солнечной системы, о возникновении разумной жизни на нашей планете, о геологическом прошлом Земли и др. являются общими гипотезами, хотя ясно, что провести их практическую проверку нельзя, в силу принципиальной невозможности реконструирования этого прошлого (повернуть время вспять).
   Теория есть высшая форма научного мышления, логически безупречно для своего времени обосновывающая и отражающая систему взаимосвязанных фактов (предметов, явлений и прочее) действительности в их необходимых, закономерных, общих и существенных свойствах. Более короткое определение теории – это система взаимосвязанных идей (понятий, суждений), доказательств (теорем, определений), законов и гипотез.
   Теория имеет наиболее сложную логическую структуру, что и понятно: она отражает сложные системы и поэтому элементами теории выступают все уже известные, ранее рассмотренные формы мысли, в том числе и гипотезы. Можно выделить в качестве составных элементов теории совокупность принципов (аксиом, постулатов), законов, определений (теорем), категорий, направленных на отражение той или иной предметной области, систему фактов, которые адекватно или относительно адекватно отражаются элементами теории, теорией в целом; внутрисистемные, внутритеоретические правила и прочее.
   Поскольку теория как форма научного мышления еще не вошла общепринятой составной частью в содержание учебников и учебных пособий по традиционной логике, поскольку она еще не получила достаточного логического обоснования на этот счет, поскольку она еще обсуждается, то обойдемся лишь указанием на теорию, без ее детального рассмотрения.
   Теории в основном подразделяются на общие и частные (специальные), дедуктивные (математизированные, аксиоматические) и описательные (индуктивные). Подразделение их почти аналогично подразделению гипотез. Теория, как и гипотеза, также проходит в своем формировании разные этапы, периоды, ступени, порой значительно более продолжительные, чем в гипотезе. В сформировавшемся же виде теории склонна к стабильности, замкнутости, консерватизму.

Глава 9. Глоссарий по логике

   Закон логики – необходимые связи мыслей; определенность – представление предмета в одних и тех же признаках; последовательность – представление предмета вместе с его связями; обоснованность – необходимость выводить высказывания из других.
   А = А краткая символическая запись закона тождества. Противоречие – утверждение и одновременное отрицание чего-либо; А не есть не-А – краткая запись закона противоречия.
   Отношение противоречия (контрадикторности) – возникает между понятиями, один из которых содержит тот или иной признак, а у другого он отсутствует; отношение противоположности (контрарности) – максимальная несовместимость.
   Основание – довод, аргумент, подкрепляющий какое-либо высказывание; детерминизм – учение о причинной обусловленности.
   Понятие – универсальная форма мышления.
   Объем понятия – предметы, которые им охватываются;
   содержание понятия – признаки предметов, отображаемых в понятии.
   Общее понятие – охватывает много (два и больше) предметов; единичное понятие – охватывает только один предмет; собирательное понятие – отображает преобладающую черту (свойство, признак) класса предметов; разделительное понятие – отображает обязательную черту всего класса предметов.
   Совместимые понятия – имеют общие элементы в объеме; несовместимые понятия – не имеют общих элементов в объеме; перекрещивающиеся, равнозначные и подчиненные понятия – разновидности совместимых понятий; противоположные, противоречащие и соподчиненные понятия – разновидности несовместимых понятий.
   Определение (дефиниция) – формулировка, задающая содержание и объем понятия; родовидовое определение – наиболее совершенный вид определения; генетическое определение – определение, близкое по совершенству к предыдущему виду.
   Тавтология – ошибочное определение вроде: масло масляное; соразмерность – совпадение объемов определяющего и определяемого понятий; отрицательное определение – задание предмета через отсутствующий у него признак.
   Деление понятий – операция разбиения объема понятий на виды и подвиды; основание деления – признак, по которому производится разбиение; соразмерность деления – совпадение объемов делимого понятия и суммы объемов, полученных в результате деления.
   Истина – высказывание, содержание которого соответствует действительности; категорическое суждение – утверждение или отрицание каких-либо свойств у предметов.
   Субъект суждения – предмет или явление, о котором идет речь; предикат – свойство, приписываемое субъекту или отрицаемое у него; связка – элемент суждения, задающий его качественную характеристику; квантор – элемент суждения, задающий его количественную характеристику (бывает двух видов).
   Общеутвердительное суждение (S a P), общеотрицательное суждение (S e P), частноутвердительное суждение (S i P), частноотрицательное суждение (S o P) – названия и символические выражения всех видов суждений; единичное суждение – особый вид суждения, который имеет логические свойства общих суждений.
   Распределенность – полнота знаний о используемых в суждении понятиях; распределенный термин – весь класс предметов, о которых говорит термин, обладает (или не обладает) свойством; нераспределенный термин – часть класса предметов, о которых говорит термин, обладает (или не обладает) свойством.
   Логический квадрат – схема, облегчающая запоминание истинностных отношений между суждениями; противоположность (контрарность) – отношение между суждениями S a P и S e P; частичная совместимость (субконтрарность) – отношение между суждениями S i P и S o P; противоречие (контрадикторность) – отношение между суждениями 1) S a P и S o P, 2) S e P и S i P; подчинение (субординация) – отношение между суждениями 1) S a P и S i P 2) S e P и S o P.
   Модальные суждения – суждения с дополнительными свойствами связки; суждения необходимости (аподиктические) – указывают на необходимые связи понятий (подобные математическим); суждения действительности (ассерторические) – указывают на фактические связи понятий; суждения возможности (проблематические) – указывают на возможные связи понятий; алетическая, аксиологическая, временная, деонтическая модальности – группы модальных суждений.
   Умозаключение – рассуждение, приводящее к новым выводам; посылка – исходное суждение в умозаключениях; заключение – итоговое суждение в умозаключениях; непосредственное умозаключение – самая простая разновидность умозаключения (имеет только одну посылку); опосредствованное умозаключение – умозаключение, исходящее из нескольких посылок; индукция – движение мысли от общих посылок к частным; дедукция – движение мысли от частных посылок к общим.
   Превращение – переформулирование мысли, в результате которого она меняет только логическую форму; обращение – образование новой мысли за счет перестановки местами субъекта и предиката; противопоставление предикату и противопоставление субъекту – умозаключения, образующиеся комбинацией превращения и обращения.
   Силлогизм – вид очень распространенного умозаключения; меньший (маленький) термин (S) – понятие, образующее субъект заключения в силлогизме; больший (большой) термин (P) – понятие, образующее предикат заключения в силлогизме; средний термин (M) – понятие, создающее логическую связь между меньшим и большим терминами; модус – элементарная разновидность силлогизма; фигура – класс родственных силлогизмов.
   Энтимема – силлогизм, в котором явно высказаны не все его составные части.
   Полисиллогизм – цепочка силлогизмов (бывает двух разновидностей: прогрессивный и регрессивный); сорит – полисиллогизм, у которого не все составные части высказаны явно; эпихейрема – сложный силлогизм, составленный из двух энтимем.
   Условное суждение – высказывание, в котором содержится оборот «если, . то. .» или его эквиваленты; условно-категорическое умозаключение (силлогизм) – умозаключение, в котором одна посылка условное суждение, другая категорическое; утверждающий модус (modus ponens) – название одной из самых элементарных и распространенных в рассуждениях разновидностей условно-категорического силлогизма; отрицающий модус (modus tollens) – название другого чрезвычайно распространенного вида условно-категорического силлогизма.
   Разделительное суждение – высказывание, перечисляющие альтернативы (чаще всего через союз «или», но не только через него); разделительно-категорическое умозаключение (силлогизм) – умозаключение, в котором одна посылка – разделительное суждение и одна – категорическое; отрицающе-утверждающий модус (modus tollendo ponens) – название одной из двух разновидностей разделительно-категорического умозаключения; утверждающе-отрицающий модус (modus ponendo tollens) – название другой разновидности разделительно-категорического умозаключения; лемматические умозаключения (силлогизмы) – сложные умозаключения, в которых комбинируются условные и разделительные суждения (подразделяются на сложные и простые, конструктивные и деструктивные).
   Индукция – умозаключение, построенное на наблюдении частных случаев; полная индукция – умозаключение, построенное на исчерпывающем переборе всех предметов данного рода (ее выводы всегда полностью достоверны); неполная индукция – умозаключение, построенное на наблюдении части всех предметов данного рода (достоверность ее выводов может лишь приближаться к абсолютной).
   Научная индукция – индуктивное умозаключение о связи различных явлений между собой; метод сходства – вид научной индукции наиболее близкий к обычной индукции; метод различия – вид научной индукции, в которой выводы по методу сходства дополнены наблюдением различий; метод сопутствующих изменений – вид научной индукции, основанный на изучении согласующихся изменений; метод остатков – вид научной индукции, построенный на отделении неизвестного от изученного.
   Аналогия – вид умозаключения, опирающегося на изучения не данного явления, а похожего на него; модель – метод познания, основанного на аналогии.
   Доказательство – логическая процедура получения истинных высказываний.
   Тезис – высказывание, подлежащее доказательству (или опровержению); аргументы (основания) – высказывания, с помощью которых доказывается или опровергается тезис; демонстрация (форма доказательства) – связь между тезисом и аргументами в виде умозаключения или рассуждения; опровержение – доказательство, направленное на отвод или уточнение утверждений, считавшихся ранее доказанными.
   Прямое доказательство – наиболее обычное доказательство, в котором прямо фигурирует доказываемый тезис; косвенное доказательство – обходной путь в доказательных рассуждениях, когда вместо тезиса берется логически связанное с ним утверждение; доказательство от противного (апагогическое) – разновидность косвенного доказательства, в котором опровергается противоречащее тезису утверждение; разделительное доказательство – разновидность косвенного доказательства, в котором последовательно отбрасываются альтернативные тезису утверждения.
   Основное заблуждение – ошибка, вызванная тем, что в рассуждении используется ложный аргумент; круг в доказательстве – ошибка, вызванная тем, что аргументы, подкрепляющие тезис, сами обосновываются через этот тезис; предвосхищение основания – ошибка, вызванная тем, что в аргументы заранее закладывается то, что надо доказать; чрезмерное доказательство – употребление в доказательстве излишних аргументов, от чего доказательство только запутывается.
   Мнимое следование – общее название ошибок, возникающих из-за нарушений в форме доказательства (имеет очень много разновидностей); «после этого не значит вследствие этого» – выражение, которым обозначают встречающуюся иногда ошибку при установлении причинных связей; «от сказанного с условием к сказанному безусловно» – выражение, которым обозначают ошибку, возникающую из-за игнорирования конкретных условий для той или иной истины; «от сказанного в собирательном смысле к сказанному в разделительном смысле» – выражение, которым обозначают ошибку, возникающую из-за игнорирования разницы между собирательными и разделительными понятиями; замена доказательства другими средствами протащить нужное утверждение – недопустимый в доказательствах прием, имеющий очень много разновидностей.
   Критика тезиса, критика аргументов, критика демонстрации – три вида, на которые подразделяются все способы опровержения; опровержение фактами, сведением к абсурду, доказательством антитезиса – три основные разновидности опровержения тезиса; «дамский аргумент» – выражение, которым обозначают непозволительный прием опровержения, когда мысль оппонента преувеличивается до карикатуры.
   Пропозициональная переменная – символ (обычно латинская буква), заменяющий любое высказывание; логический союз – название широко распространенных в любом языке оборотов речи, с помощью которых связываются два и более повествовательных предложения (имеют символические обозначения); отрицание – простейший логический союз, выражаемый словами «неверно, что. .», который не связывает, а только преобразует высказывание; конъюнкция – логический союз, выражаемый грамматическим союзом «и» а также многими другими эквивалентными ему выражениями (обозначается символом – /\); дизъюнкция – логический союз, выражаемый грамматическим союзом «или» а также другими эквивалентными ему выражениями (обозначается символом – \/); импликация – логический союз, выражаемый словами «если. ., то. .» а также многими другими эквивалентными ему оборотами (обозначается символом – =>); эквивалентность – логический союз, выражающий отношения равнозначности, обоюдной зависимости (обозначается символом – <=>).

Часть 3
Аналитическая работа в сфере безопасности

Глава 10. Содержание аналитической работы

10. 1. Анализ и основные понятия

   Зачастую человек затрудняется сходу объяснить, что он понимает под тем или иным словом. Более того, его понимание может несколько изменяться со временем и от ситуации к ситуации. Поэтому люди, как правило, недопонимают друг друга, даже если действительно хотят разобраться в том, что им говорят. Во многих случаях это не важно. Но в условиях, когда нюансы смысла приобретают большое значение, должны приниматься меры к тому, чтобы понятия, стоящие за используемыми словами, более определённо и устойчиво соотносились между собой, то есть образовывали не совокупность, а систему.
   Ниже предпринимается попытка привести в систему основные понятия, используемые в формальном и неформальном анализе. В химии анализ есть выяснение состава соединения или смеси. В умозрительной деятельности анализ есть расширение представлений о некоторых сущностях путем обработки уже имеющихся сведений о них, а также обработки обобщенных сведений о типе, к которому они относятся. Более конкретно под анализом некоторого феномена можно понимать выяснение значений его характеристик, не обнаруживаемых напрямую.
   Аналитические технологии разделяются на формальные и неформальные. Формальные технологии компьютеризуются, неформальные реализуются при решающем участии человеческого интеллекта (который может получать при этом компьютерную поддержку). Формальный анализ осуществляется индивидуумом на уровне сознания, неформальный – в основном на уровне подсознания. Формальные операции (не только аналитические) состоят в некоторых перестановках и замещениях, проводимых по четким правилам и легко доступных для компьютеризации.
   Анализ (формальный, неформальный) направлен либо на выяснение прошлого, либо на разгадывание будущего, либо на получение более полной картины существующего в текущий момент времени. Как правило, разработчики формальных методов анализа склонны слишком высоко оценивать их возможности и видеть больше областей их эффективного применения, чем есть в действительности. Анализ всегда выполняется в соответствии с некоторым подходом к структурированию мира. Этот подход иначе называется парадигмой.
   Парадигма – от греческого paradeigma («пример», «образец»). Понятие парадигмы было введено в аналитической грамматике и обозначало образцы словоизменения (склонения, спряжения). Новое значение слову «парадигма» предложил Т. Кун в книге "Структура научных революций" (русс. перевод 1975, стр. 11): «Под парадигмами я подразумеваю признанные всеми научные достижения, которые в течение определенного времени дают модель постановки проблем и их решений научному сообществу».
   С. Бир («Мозг фирмы», М., 1993: стр. 219): «Парадигма – это образец; в нашем случае – образец фундаментального подхода к решению определенной общей проблемы, который может быть полезен для множества различных ситуаций». В числе популярных парагдигм структурирования мира следует назвать прежде всего «системный подход» – рассмотрение различных сущностей как систем, то есть устойчивых образований, которые характеризуются следующими качествами:
   1) отделены от остального мира четкими границами;
   2) не пересекаются между собой;
   3) взаимодействуют с остальным миром через свои «входы» и «выходы»;
   4) состоят из не пересекающихся между собой подсистем, которые в совокупности образуют постоянную структуру.
   С точки зрения системного подхода, любая сущность может рассматриваться как система. Любая система не есть сумма своих частей, а проявляет по сравнению с ними некоторые новые качества. Системный подход к исследованию некоторого феномена означает рассмотрение его «во всей полноте» и «во взаимосвязи» с другими феноменами.
   Системный подход эффективен при рассмотрении технических объектов, но ведет к чрезмерным упрощениям, если его применяют к социальным феноменам. При рассмотрении различных социальных феноменов необходимо иметь в виду, что они:
   1) обычно не имеют четких границ;
   2) обычно пересекаются между собой;
   3) обычно взаимодействуют с остальным миром не только через свои «входы» и «выходы»;
   4) обычно состоят из пересекающихся между собой субфеноменов, которые в совокупности не образуют постоянной структуры.
   Системный анализ – формализованный вариант системного подхода. Системный анализ в узком смысле – построение нормализованного или формального описания некоторой сущности, рассматриваемой в качестве системы.
   Системный анализ в широком смысле – получение новых сведений о некоторых сущностях путем формальных операций над формальными описаниями этих сущностей, полученными путем интерпретации этих сущностей как систем.
   В аналитической работе системный анализ годится, к примеру, для разгадывания конструкции некоторого сложного технического устройства. Если же его пытаются использовать, к примеру, в исследовании работы некоторого учреждения, то получаются жалкие (хотя и наукообразные) результаты – поскольку в учреждении:
   – различается структура формальная и структура неформальная;
   – формальная структура сама по себе не вполне работоспособна;
   – неформальная структура расплывчата и неустойчива. Далее рассматриваются основные понятия, используемые в аналитической работе.
   Феномен (явление) – любая сущность, которая имеет достаточную протяженность в пространстве и времени и достаточное своеобразие на фоне прочих сущностей, чтобы быть замеченной. То есть выделение или невыделение феномена определяется характеристиками наблюдающего его субъекта.
   Объект – феномен, который не изменяется или в котором можно выделить неизменные компоненты. Часть объекта – входящая в объект сущность, представляющая собой нечто физически связанное. Часть объекта – не то же, что и часть системы: часть системы характеризуется некоторой функцией по отношению к целому, а часть объекта – не обязательно. Части объекта, части системы не перекрываются между собой в пространстве. В феномене могут выделяться компоненты – составляющие его сущности любой природы. Отличия компонента от части:
   1) компонент феномена не обязательно представляет нечто физически целое:

2) компоненты феномена могут взаимно перекрываться в пространстве:

   Атрибуты феномена (объекта, субъекта, системы, процесса) – типовые компоненты его описания: название, тип, структура и прочее.
   Свойства (параметры) феномена (объекта, субъекта, системы, процесса) – компоненты его описания, характеризующиеся названием и значением.
   Состояние феномена – набор значений его свойств, имеющих место одновременно.
   Процесс – изменение некоторых сущностей (последовательная смена их состояний и пр.), осуществляющееся непрерывно или пошагово. Можно строить картину мира, в которой то, что обычно считают объектом, рассматривается как частный случай процесса.
   Событие – (скачкообразное) изменение некоторых сущностей (смена одного состояния на другое), реализующееся в один шаг. Можно считать событие элементарным процессом. Либо можно условиться, что изменение реализующееся не в один шаг, а в несколько, есть процесс, а не событие. Либо можно принять, что событие может реализовываться в несколько шагов и что нет четкой границы между событием и процессом. Событие имеет начало и конец либо является мгновенным, а процесс не обязательно имеет начало и/или конец. Процесс может делиться на события.
   Субъект – сущность, способная как целое отражать свое окружение и/или себя самого и намеренно изменять это окружение и/или себя самого и/или свое место в этом окружении. (Если субъект не способен изменять себя, то ему незачем себя отражать; если он не способен изменять свое окружение и/или свое место в нем, то ему незачем отражать это окружение; а если субъекту незачем отражать, то и способность к отражению не может развиться до высокой степени сложности. Сущность, которая способна отражать, но не изменять, – это отражающий объект, а не субъект.) Субъект может включать в себя другие субъекты, входить в другие субъекты в качестве части. Субъект, состоящий из других субъектов, возникает при установлении между ними определенных отношений. Субъект, состоящий из других субъектов, может превратиться в объект (потерять субъектность), если определенные отношения между составляющими его субъектами перестанут существовать.
   Атрибуты субъекта: цели, ценности, представления о себе, представления о внешнем мире. Нет четкой границы между субъектностью и объектностью. Одна и та же сущность может в отношении одних феноменов выступать как субъект, в отношении других – как объект. К примеру, если на человека неожиданно падает с дерева ябляко, то оно сталкивается с ним как с объектом, а если человек срывает с дерева яблоко, он действует как субъект.
   Субстрат феномена – материя, являющаяся носителем этого феномена. На одном и том же субстрате в разное время могут иметь место разные феномены. Феномены выделяются в некотором пространстве – физическом или виртуальном. Пространство – то, в чем можно что-то размещать. Виртуальное пространство – совокупность мест, задаваемых некоторой совокупность взаимосвязанных феноменов. Всякое место может быть занятым феноменом или оставаться свободным.
   Фактор – то, что влияет на феномен и/или на субъект, принимающий решение. Влияние – вызывание изменений. Влияние фактора A на сущность B может быть:
   – определяющее: задающее состояния B;
   – решающее: незначительно искажаемое другими факторами;
   – преобладающее: превосходящее все прочие влияния вместе взятые;
   – наибольшее: превосходящее любое из прочих влияний;
   – существенное: входящее в группу факторов, совокупно оказывающих решающее влияние;
   – заметное: легко различимое по последствиям;
   – малозаметное: трудно различимое по последствиям;
   – незаметное: теоретически имеющееся, но фактически неразличимое.
   Система – сущность, которая мыслится как обладающая следующими особенностями:
   1) отделена от остального мира некоторой границей;
   2) воспринимает воздействие внешнего мира через особые каналы, называемые «входами»;
   3) воздействует на остальной мир через особые каналы, называемые «выходами»;
   4) характеризуется относительной устойчивостью своей структуры.
   Структура системы – совокупность ее частей и их взаимных связей. Организация системы – неизменный компонент ее структуры, отличающий ее от других систем. В системах различаются процессы трех уровней:
   – затрагивающие значения свойств, но не структуру системы;
   – затрагивающие структуру системы, но не ее организацию;
   – затрагивающие организацию системы (то есть превращающие ее в другую систему).
   Структура процесса – совокупность состояний и их взаимных связей. Целая сущность – такая, которая имеет полный набор компонентов, составляющих объем понятия о нормальном состоянии этой сущности. Понятие целого применимо к одним сущностям и неприменимо к другим. Его можно применять лишь к неоднородным сущностям. Сущность остается таковой (хотя и не-целой) при утрате одних своих компонентов и перестает быть таковой при утрате других своих компонентов. К примеру, веревка не станет нецелой (не в смысле «поврежденной», а в смысле «неполносоставной»), если от нее отрезать кусок. Цепь не станет нецелой, если отделить нее несколько крайних звеньев. Человек не станет нецелым, если, к примеру, срезать у него прядь волос, но станет, если, к примеру, лишить его руки. Если не лишать человека руки, но заставить его голодать так, что он потеряет значительную долю своего веса, он все еще будет представлять собой целое. Объекты бывают:
   1) однородные;
   неоднородные:
   – с границами между частями: из одинаковых частей, из неодинаковых частей;
   – с плавным изменением свойств при переходе от одной точки объекта к другой;
   2) неделимые (попытка отделения части уничтожает эту часть):
   – делимые в любом месте;
   – делимые по границам между частями.
   Части объекта бывают: слитные, соединенные, соприкасающиеся, разделенные.
   О различиях между причиной и условием. Причина – то, что даёт толчок событиям. Условие – отсутствие препятствия или ресурс, расходуемый при толчке или в процессе разворачивания события. Причины, условия разделяются на необходимые и достаточные. Распространено деление причин социальных феноменов на субъективные и объективные. Субъективные – те, которые зависят от действий людей (соответственно от воззрений, способностей и других человеческих качеств), объективные – те, которые от этого не зависят. Такое деление является очень приблизительным, удобным для оправданий, но подавляющим инициативу и творческое воображение. Дело в том, что сама граница между зависимым и независимым от людей определяется воззрениями, способностями и др. человеческими качествами. Продуктивнее считать, что от человека зависит почти всё, но что-то зависит больше, а что-то меньше; что в отношении некоторых вещей есть готовые средства влияния, а в отношении некоторых других они лишь в принципе возможны. В причинах события надо различать следующее:
   1. Наличие и силу факторов, которые способствовали тому, чтобы событие произошло.
   2. Отсутствие или слабость факторов, которые препятствовали тому, чтобы событие произошло.
   О целом обычно приходится судить по некоторым сведениям о его частях. При этом легко впасть в большую ошибку, поскольку некоторые части могут не только значительно отличаться своим характером от целого, но даже быть чуждыми ему. К примеру, если в некоторой социальной группе имеет хождение определенный идеологический документ, это еще не значит, что вся эта группа или, по крайней мере, большая ее часть руководствуется им, хотя ради каких-то манипулятивных целей можно представлять положение дел именно так.
   Аналитическая работа. Аналитическая работа – составная часть творческой деятельности. Она предназначена для оценки информации и подготовки принятия решений. Составляет основное содержание повседневной работы каждого руководителя и работника. Аналитическая работа, как процесс познания объективной реальности, осуществляется по законам диалектики, формальной логики, с применением общенаучных методов исследования.
   Содержание аналитической работы – приведение разрозненных сведений в логически обоснованную систему зависимостей(пространственно-временных, причинно-следственных и иных), позволяющих дать правильную оценку, как всей совокупности фактов, так и каждому из них в отдельности.
   Средства аналитической работы – это законы и методы мыслительной деятельности, а также иные технические средства, на основе и с помощью которых осуществляется обработка фактических данных с более высоким качеством, позволяющим извлечь из нее все, что она может дать.
   Формы аналитической работы – организационные особенности осуществления аналитической работы, обусловленные целями, средствами и результатами ее проведения, образующие систему аналитического слежения за состоянием и развитием обстановки.
   Процесс аналитической работы – совокупность мыслительных операций, осуществляемых в определенной последовательности с использованием аналитических средств, приводящих к достижению целей и задач исследования.
   Технология аналитической работы – получение нового знания (выводной информации), обеспечивающего сложный процесс исследования, имеющий определенную логическую последовательность.
   Под проведением исследования понимается система взаимосвязанных рабочих операций, которые образуют технологический цикл отбора, группировки фактов о событиях, явлениях, процессах, где каждый факт обретает свое место и связан с предшествующими и последующими обстоятельствами в пространственно-временной и причинно-следственной зависимости. Обобщение фактов, их научная обоснованная систематизация позволяют дать правильную оценку, как всей совокупности фактов, так и каждому из них в отдельности.
   Анализ собранных материалов в соответствии с целями и задачами исследования – это основной этап аналитической работы, на котором осуществляется осмысление материала, выработка новой выводной информации, формирование предложений по практическому их применению и документированию результатов исследования.
   Анализ информации – совокупность методов формирования фактических данных, обеспечивающих их сравнимость (сопоставляемость), объективную оценку и выработку новой выводной информации.
   Выработка новой информации – это извлечение содержания из всей массы исходных данных, отыскание причинно-следственных и пространственно-временных связей и взаимосвязей между сопоставляемыми сведениями.
   Документирование результатов исследования – фиксация в установленном порядке результатов исследования с помощью системы обозначений, придающей описанию строгую форму, наглядность, логичность, краткость, ясность и отвечающей целям и задачам исследования.
   Апробирование результатов исследования – проверочная процедура, направленная для выяснения качественных характеристик результатов исследования, возможностей реализации и внедрения их в практику.
   Реализация результатов исследования – это передача результатов исследования в удобной для внедрения форме в практику работы заинтересованных лиц, обеспечивающих повышение эффективности их деятельности.
   Проверка, утверждение и внедрение результатов аналитической работы – это завершающий этап процесса исследования, на котором выявляются недостатки в аналитической работе, осуществляется их устранение и дается оценка качеству полученных результатов.

10. 2. Принципы аналитической работы

   Если два политика публично враждуют между собой, это не значит, что они на самом деле враги. Возможно, они сговорились изображать враждебность, чтобы вводить в заблуждение своих действительных противников и массу зрителей.
   Если некий популярный ведущий телепередачи энергично критикует чиновников, богачей, «демократов», это вовсе не свидетельствует о том, что он оппозиционер и что те не могут заставить его замолчать. Это, скорее всего, значит лишь то, что ему поручили приобрести доверие в народе, чтобы он сумел на ближайших выборах в ключевой момент убедительно призвать народ голосовать за кого-то из той самой категории деятелей, которую он интенсивно грызет.
   Если президент отправляет в отставку правительство, из этого не обязательно следует, что он решил поменять курс или не доволен деятельностью министров. Это может значить, что он решил изобразить политическую активность (привлечь внимание к своей персоне, напомнить всем, «кто в доме хозяин»), зародить у многих надежду на перемену к лучшему, а заодно услужить соратникам, которым надоело отбиваться за всех на переднем крае и каждодневно ханжествовать перед телекамерами и захотелось спокойно в тени пожать плоды своих приобретательских усилий.
   Если некоторые члены команды президента уходят из его администрации на должности, на которых больше шансов удержаться после смены власти, это не является верным признаком того, что дело идет к скорому освобождению места действующим главой государства: обстоятельства ухода членов команды могут быть совсем не такими, какими их изображают в средствах массовой информации и в частных разговорах. Перевод из ближнего окружения на периферию может быть средством, которым глава государства распространяет свое влияние. У лидера есть интерес в том, чтобы дать поработать вблизи себя большому количеству людей: присмотреться к ним, сделать их лично ему обязанными, повязать их общими сомнительными делами.
   Иными словами, видимая часть вещей не всегда соответствует их сути, и надо предпринимать особые усилия, чтобы не впадать в заблуждение. Аналитик должен руководствоваться следующими принципами:
   1. Не принимать ничего на веру. Опасаться неосознанного перенятия массовых заблуждений. Подвергать критическому разбору устоявшиеся мнения.
   2. Распознавать попытки скрытого влияния на себя со стороны различных субъектов.
   3. Не надеяться на помощь ученых. Учитывать слабости "нормальной науки", ограниченность возможностей всякой теории.
   4. Вырабатывать у себя некоторое более или менее четко выраженное понимание сути человека и общества (чем менее определённым и развитым является это понимание, тем в большей степени всякое собственное мнение о текущих событиях является следствием преобладающих влияний).
   5. Обращать внимание на аномалии, исключения из правил. Искать необычное в обычном.
   6. Обращать внимание на детали. То, что представляется мелкой ошибкой, недоработкой, случайностью, на самом деле может быть проявлением скрытой сути.
   7. При исследовании важных предметов искать несовпадающие мнения о них. Учитывать, что более правильное мнение не всегда является более аргументированным, лучше оформленным и шире распространенным.
   8. Не перегружать себя работой. Проблем всегда больше, чем аналитик в состоянии решить; доступных сведений всегда больше, чем аналитик в состоянии обработать. Лучшие мысли приходят по преимуществу в свежую, не слишком занятую голову.
   Уровни аналитической работы. Выделяются следующие уровни сложности познавательного мышления:
   – работа в рамках существующих теорий;
   – доработка существующих теорий;
   – создание новых теорий в рамках существующих парадигм;
   – создание новых парадигм.
   Соответственно выделяются следующие уровни аналитической работы:
   – аналитика нормального уровня: с использованием и доработкой существующих обобщенных представлений;
   – аналитика высокого уровня: с обновлением обобщенных представлений в рамках существующей парадигмы;
   – аналитика особо высокого уровня: с использованием разных существующих парадигм и созданием новых.
   На 1-м уровне способны проявить себя многие умные люди, прошедшие специальную подготовку. 2-й уровень предполагает склонность к теоретизированию и готовность браться за масштабные задачи. 3-й уровень – удел индивидуумов, отмеченных чертами гениальности (понимаемой как специфический «раскрепощенный» склад ума и не обязательно выливающейся в выдающиеся творческие достижения). Их нужно всего 3–5 человек на всю аналитическую службу безопасности, но не всегда набирается и столько. Между тем, эту службу можно лишь в том случае считать полноценной, если такие люди попали в нее, заняли не последние должности и не имеют необходимости скрывать свои особенные качества.
   Аналитическую работу на парадигмальном уровне вредно отделять от работы научно-философской. Первая обеспечивает вторую проблемами, фактами и стимулами, вторая первую – практическими идеями. Аналитику, работающему на парадигмальном уровне, по большому счету безразлично, что анализировать: лишь бы был творческий интерес, хорошо платили и давали время разобраться в предметной области.
   Искусство сомнения. Склонность сомневаться в достоверности различных представлений называется скептицизмом. Скептицизм следует отличать от мнительности (которая тоже, впрочем, уместна) – склонности сомневаться в искренности, добросовестности и надежности людей. А также от критицизма (склонности во всем выискивать недостатки) и пренебрежительного отношения к мнениям и достижениям других (это никогда не бывает уместно). Могут быть выделены следующие уровни сомнения:
   1. Сомнение в частностях: величинах, пропорциях, расстановке акцентов.
   2. Сомнение в направлении: попытка выявить противоположное – «да» вместо «нет», «нет» вместо «да».
   3. Сомнение в охвате: то, что представляется исчерпывающим, может оказаться частным случаем чего-то еще более общего.

   Примеры из науки:
   – геометрия Евклида – геометрия Лобачевского
   – механика Ньютона – механика Эйнштейна

   4. Сомнение в корректности структуризации предметной области, в адекватности системы понятий:

   Отличие интеллектуально талантливого человека – в способности переживать сомнения 3-го и 4-го уровней. В скептицизме надо различать:
   – признание сомнительным чего-то конкретного;
   – принципиальную готовность усомниться в чем угодно;
   – предполагание возможной достоверности чего-то, признанного ложным;
   – поиск и исследование альтернативных объяснений.
   Не требуется больших усилий, чтобы признавать сомнительным всякий факт и всякое утверждение, но человек не в состоянии исследовать достоверность всякого факта и всякого обобщения, с которыми ему приходится работать. Таким образом, существует проблема оптимального распределения ограниченного интеллектуального ресурса между проверкой фактов и обобщений и их использованием. Сомнение усложняет деятельность и при неуместном употреблении отрицательно отражается на ее качестве.
   Обращение внимания на мелочи. Расследование почти всякой большой катастрофы (стихийной, технической или социальной) приводит к выводу, что задолго до того, как она разразилась, имели место признаки, позволявшие сделать довольно убедительное заключение о ее возможности или даже о ее неизбежности. Более того, иногда находились люди, которые такое заключение делали и тщетно добивались внимания тех, у кого была достаточная власть для принятия защитных мер. Правда, это вовсе не означает, что люди, обладавшие властью, делали ошибки: возможно, они обращали внимание на какие-то другие обстоятельства или следовали более правдоподобным рекомендациям каких-то других предостерегающих и тем самым спасали общество от какой-то другой катастрофы. Во всякий момент времени в обществе существуют зачатки очень разных тенденций (в том числе взаимно противоположно направленных), большая часть из которых никогда не разовьется сколько-нибудь значительно, причем не из-за того, что кто-то намеренно ее остановит, а из-за неблагоприятного стечения обстоятельств.
   Из этого следует, что лучше принимать защитные меры с широким спектром действия, но из этого не следует, что малополезно пробовать распознать что-то скрытое, зарождающееся или вовсе еще не существующее, но уже имеющее предпосылки для своего возникновения.
   Работа с фактами. Фактами можно доказать и опровергнуть все, что угодно. Особенно если использовать не все факты, относящиеся к рассматриваемому предмету. При исследовании сложных явлений нередко на всякий важный факт отыскивается другой факт – с противоположным смыслом. Также случаются ситуации, когда один и тот же факт применяется для обоснования противоположных позиций. Преимущество получает тот из оппонентов, кто первый привлечет факт на свою сторону. Восприятие факта индивидуумом зависит от уже имеющихся у этого индивидуума воззрений. В одном и том же явлении разные люди увидят разные факты. Вдобавок со временем выясняется, что некоторые факты – ложные (одни – вследствие ошибок, другие – вследствие лжи). В общем, перед фактами преклоняться не следует. Слово «факт» завораживает только людей с недоразвитым мышлением.
   Качество анализа. Если собрать небольшую коллекцию текстов относящихся к некоторой проблеме, то можно быстро формировать правдоподобные аналитические записки по ней путем выдергивания и частичного перефразирования фрагментов из разных источников. Некоторые источники можно указывать (для демонстрации своего знакомства с ними и для того, чтобы подкреплять свои утверждения чужими мнениями), некоторые можно умалчивать (чтобы материал воспринимался как продукт собственных изысканий и размышлений). Если источники качественные, и обработка их проведена аккуратно, то результат обычно получается по крайней мере неплохой. При нехватке времени и отсутствии собственного оригинального и хорошо проработанного мнения это может быть приемлемо. Во вполне доступных текстах изложено огромное количество мнений по огромному множеству вопросов. Искусство правильно сделать выбор из чужих мнений – это немало. В отношении мнений различаются люди следующих типов:
   1) способные воздерживаться от укрепления в каком-нибудь мнении, если для этого нет достаточных оснований;
   2) способные менять мнение под влиянием корректных аргументов;
   3) склонные непроизвольно и некритично приобретать и менять мнение;
   4) склонные придерживаться однажды усвоенного мнения и проявлять безразличие к его критике.
   Лучше не иметь никакого мнения, чем иметь некритично усвоенное. При заимствовании текстов важно не стать жертвой недобросовестности авторов. Возможные дефекты источников:
   – ошибка рассуждений, расчетов, восприятия, вспоминания;
   – намеренное дезинформирование, умалчивание;
   – плагиат;
   – имитация глубокомыслия;
   – демагогия;
   – розыгрыш.
   Аналитическая служба и официальная идеология.
   Аналитику читать оппозиционную прессу обычно гораздо интереснее, чем официозную. Руководствование официальной идеологией в аналитике отрицательно сказывается на качестве работы. Официальная идеология не может не быть упрощенной: во-первых, потому что она массовая, то есть рассчитанная на усвоение ее средним человеком; во-вторых, потому что она представляет собой соединение кусков разного происхождения, компромиссный продукт творческих усилий множества разработчиков. Аналитиками особо высокого уровня могут быть только вольнодумцы. Пренебрежение официальной идеологией не означает пренебрежительного отношения к государству. Эта идеология – лишь инструмент государства, заменяемый по мере надобности, а не какая-то священная «основа». Аналитическая служба – не инструмент, а орган государства. Она «первичнее» официальной идеологии и даже может участвовать в ее разработке.

10. 3. Применение логических законов и правил в аналитической работе

   Текст аналитической работы отличается от всякого другого, прежде всего, своей логичностью. Поэтому какие бы ошибки с точки зрения логики ни делали авторы диссертационных работ при описании хода исследования, всегда можно доказать, что любая ошибка такого рода сводится в конечном счете к нарушению требований того или иного логического закона: закона тождества, закона противоречия, закона исключенного третьего и закона достаточного основания. Поэтому имеет смысл рассмотреть эти законы более подробно.
   Поскольку в научном тексте используются понятия и суждения, очевидно, что именно эти смысловые единицы должны удовлетворять требованию определенности. Это требование находит свое выражение в законе тождества, согласно которому предмет мысли в пределах одного рассуждения должен оставаться неизменным, т. е. А есть А (А=А), где А – мысль. Такой закон требует, чтобы в ходе сообщения все понятия и суждения носили однозначный характер, исключающий двусмысленность и неопределенность.
   На первый взгляд содержащееся в законе тождества требование представляется предельно простым. В самом деле, надо лишь проявлять минимальную строгость, не смешивая различные (пусть даже и близкие) мысли, отграничивая их друг от друга с достаточной степенью четкости. Однако по ряду причин эта простота является обманчивой.
   К таким причинам, прежде всего, относится большой слой явлений языка и речи. Ведь в любом тексте мы имеем дело не с «чистой» мыслью, а с единством ее содержания и словесной формы. Между тем хорошо известно, что внешне одинаковые словесные конструкции могут иметь разное содержание и, наоборот, одна и та же мысль может быть выражена по-разному. Первое явление называется омонимией, второе – синонимией. Омонимия делает возможным неправомерное отождествление объективно различного, а синонимия – ошибочное различение тождественного.
   Отождествление различных понятий представляет собой одну из наиболее распространенных логических ошибок в научном тесте – подмену понятия. Сущность этой ошибки состоит в том, что вместо данного понятия и под видом его употребляют другое понятие. Причем эта подмена может быть как неосознанной, так и преднамеренной. Подмена понятия означает подмену предмета описания. Описание в этом случае будет относиться к разным предметам, хотя они будут ошибочно приниматься за один предмет.
   В основе закона противоречия лежит качественная определенность вещей и явлений, относительная устойчивость их свойств. Отражая эту сторону действительности, закон противоречия требует, чтобы в процессе разговора мы не допускали противоречивых утверждений. Если, например, предмет А имеет определенное свойство, то в суждениях об этом предмете мы обязаны утверждать это свойство, а не отрицать его и не приписывать данному предмету того, чего у него нет. Закон противоречия для научной работы имеет огромное значение. Его сознательное использование помогает обнаруживать и устранять противоречия в объяснениях фактов и явлений, вырабатывать критическое отношение ко всякого рода неточностям и непоследовательности в сообщении научной информации.
   Закон противоречия обычно используется в доказательствах: если установлено, что одно из противоположных суждений истинно, то отсюда вытекает, что другое суждение ложно. Уличение в противоречивости является сильнейшим аргументом против любых утверждений.
   Однако закон противоречия не действует, если мы что-либо утверждаем и то же самое отрицаем относительно одного и того же предмета, но рассматриваемого 1) в разное время и 2) в разном отношении. Возьмем для иллюстрации первый случай, когда кто-либо утверждает, что «Дождь благоприятен для сельского хозяйства», а в другой раз этот же человек высказывает противоположную мысль: «Дождь неблагоприятен для сельского хозяйства». Но, то и другое высказывание может быть истинно. В первом случае имеется в виду весна (перед всходом растений). Во втором случае – осень (перед уборкой урожая).
   В качестве примера второго случая возьмем ситуацию, когда о сотруднике Петрове можно сказать, что он хорошо знает английский язык, так как его знания удовлетворяют требованиям вуза. Однако этих знаний недостаточно для его работы в качестве переводчика. В этом случае можно утверждать: «Петров плохо знает английский язык». В этих суждениях знание Петровым английского языка рассматривается с точки зрения разных требований, т. е. один и тот же сотрудник, если его рассматривать в разных отношениях, дает основание для противоположных, но одинаково истинных оценок.
   В научной работе нельзя игнорировать и требование закона исключенного третьего. Этот закон утверждает, что из двух противоречащих друг другу суждений одно из них ложно, а другое истинно. Третьего не дано. Он выражается формулой: «А есть либо В, либо не В». Например, если истинно суждение «Наша фирма является конкурентоспособной», то суждение «Наша фирма не является конкурентоспособной» – ложно. Такой закон не действует на противоположные суждения, т. е. на такие суждения, каждое из которых не просто отрицает другое, а сообщает сверх этого дополнительную информацию. Возьмем два суждения: «Этот лес хвойный» и «Этот лес смешанный». Здесь второе суждение не просто отрицает первое, а дает дополнительную информацию, т. е. речь идет не просто о том, что неверно, будто этот лес хвойный, но говорится, какой именно этот лес.
   Важность закона исключенного третьего для ведения научной работы состоит в том, что он требует соблюдения последовательности в изложении фактов и не допускает противоречий. Такой закон формулирует важное требование к научному работнику: нельзя уклоняться от признания истинным одного из двух противоречащих друг другу суждений и искать нечто третье между ними. Если одно из них признано истинным, то другое необходимо признать ложным, а не искать третье, несуществующее суждение, так как третьего не дано. Важность соблюдения закона исключенного третьего для научных работников также и в том, что он требует от них ясных, определенных ответов, указывая на невозможность искать нечто среднее между утверждением чего-либо и отрицанием того же самого.
   Требование доказательности научных выводов, обоснованности суждений выражает закон достаточного основания, который формулируется следующим образом: всякая истинная мысль имеет достаточное основание. Достаточным основанием какой-либо мысли может служить любая другая мысль, из которой с необходимостью вытекает истинность данной мысли.
   Почему говорят «достаточное основание», а не просто «основание»? Дело в том, что под одно и то же утверждение можно подвести бесконечно много оснований. Однако из них только некоторые могут рассматриваться как достаточные, если данное утверждение истинно. И ни одно не будет достаточным, если оно ложно. Таким образом, закон достаточного основания требует, чтобы всякое суждение, которое мы используем в научной работе, прежде чем быть принятым за истину, должно быть обосновано. Во всех случаях, когда мы утверждаем что-либо или убеждаем в чем-либо, мы всегда должны доказывать наши суждения, приводить достаточные основания, подтверждающие истинность наших высказываний, фиксируя внимание на высказываниях, обосновывающих истинность выдвигаемых положений, этот закон помогает отделить истинное от ложного и прийти к верному выводу.
   Значительная часть научной информации носит характер выводных суждений, т. е. суждений, не полученных путем непосредственного восприятия каких-то фрагментов действительности, а выведенных из других суждений, которые как бы извлечены из их содержания. Логическим средством получения таких выводных знаний и является умозаключение, т. е. мыслительная операция, посредством которой из некоторого количества заданных суждений выводится иное суждение, определенным образом связанное с исходным. Все умозаключения можно квалифицировать как индуктивные и дедуктивные.
   Поскольку большинство приводимых в научных текстах показателей являются итогом перечней отдельных примеров, есть необходимость привести способы обоснованности их использования в таких текстах, основываясь на рекомендациях, даваемых известным американским специалистом по ораторскому искусству Полем П. Сопером в книге «Основы искусства речи».
   Первый способ – установить, правилен ли пример, положенный в основу обобщения, поскольку неправильность такого примера может резко подорвать доверие не только к данному обобщению, но и к самому автору научной работы.
   Второй способ – выяснить, имеет ли пример отношение к заключению. Допустим, что краска марки А стоит дешевле, чем краска марок Б, В и Г. Казалось бы, неизбежен вывод, что краска марки А выгоднее других. Но такое заключение было бы неправильным, потому что приведенные примеры не обладают качеством относимости к выводу. Они относимы только к заключению, что краска марки А самая дешевая. Лучшие качества краски других марок делает их более выгодными. Это одна из самых обычных ошибок в индуктивных заключениях.
   Третий способ – определить, достаточно ли приведено примеров. Решение вопроса, достаточно ли взято примеров, зависит от их количества, способа отбора и видоизменяемости. Взяв наугад два случая некомпетентности отечественных бизнесменов, еще нельзя прийти к выводу, что все наши бизнесмены – люди некомпетентные. В России много тысяч предпринимателей. При отборе нескольких примеров большую роль играет фактор случайности. Российские бизнесмены, как и вообще все люди, очень различны.
   Четвертый способ – установить, типичны ли подобранные примеры. Этот способ проверки имеет прямое отношение к изложенному выше. Достаточно или недостаточно примеров, зависит от того, насколько они типичны.
   В научных исследованиях объектом исследования нередко выступают единичные, неповторимые по своим индивидуальным характеристикам события, предметы и явления. При их объяснении и оценке затруднено применение как дедуктивных, так и индуктивных рассуждений. В этом случае прибегают к умозаключению по аналогии, когда уподобляют новое единичное явление другому, известному и сходному с ним единичному явлению и распространяют на первое ранее полученную информацию.
   В аналитических исследованиях аналогия приобретает значение важного для приумножения научных знаний типа умозаключения. История развития науки и техники показывает, что аналогия послужила основой для многих научных и технических открытий. Особую роль играет умозаключение по аналогии в общественно-исторических науках, приобретая нередко значение единственно возможного метода исследования.
   Далеко не все аналогии логичны, поэтому необходима их проверка. Существуют два способа их проверки. Первый способ – действительно ли уместно сравнение явлений? Второй способ – нет ли существенного различия между ними? Два и более явлений могут быть существенно схожи и все же отличаться отсутствием подобия, необходимого с точки зрения доказываемого положения. Следующий очевидный абсурд, приводимый в качестве примера во многих учебниках логики, выявляет возможную в этом отношении ошибку: «Киты и слоны – млекопитающие, следовательно, и те и другие водятся на суше». Здесь наши обычные знания – защита от подобного ошибочного вывода.
   Истина в том, что нет полной логической аналогии, ибо не бывает двух совершенно одинаковых совокупностей обстоятельств. Поэтому аналогией редко можно пользоваться, не обращаясь к другим видам доказательств.
   Рассмотрим другой вариант индукции – суждение о причинной зависимости, которое играет особенно важную роль в научном тексте. Именно здесь чаще всего приходится фиксировать смену явлений.
   Заключение о причине и есть логическое рассуждение о перемене: оно представляет вывод, что при данном положении вещей результатом будет то или иное заключение (от причины к следствию) или, что данное положение вещей вызвано известными другими условиями (заключение от следствия к причине). Вариантом этих видов умозаключения будет вывод от следствия к следствию, если у того и другого одна общая причина.
   В заключение от причины к следствию причина известна и из нее выводится следствие. В заключение от следствия к причине известно следствие и о причине делается вывод. В каждом спорном случае умозаключения о причинной зависимости применяются следующие правила проверки:
   1. Возникает ли предполагаемое следствие, когда отсутствует предполагаемая причина? Если ответ – «да», то вы не вправе утверждать, что предшествующее явление – единственно возможная причина. Или нет никакой связи между двумя явлениями, или есть другая возможная причина.
   2. Отсутствует ли предполагаемое следствие, когда предполагаемая причина налицо? Если ответ – «да», то вы не вправе утверждать, что последующее явление есть единственно возможное следствие. Или нет никакой связи между двумя явлениями, или есть другое возможное следствие.
   3. Не представляет ли единственная связь между следствием и его предполагаемой причиной только случайное возникновение одного после другого? Этот способ позволяет выявить характерное заблуждение в умозаключении о причине, хорошо известное под названием «после этого, следовательно, по причине этого». Данная ошибка представляет форму беспечного обобщения отрывочных сведений.
   4. Нет ли других возможных причин? Волнующая нас причина или ближайший повод явления обычно кажутся более очевидными, чем основная причина. Уклонение от установления основной причины – обычная форма уловок.
   5. Нет ли других возможных последствий? В большинстве случаев заключение от причины к следствию представляет на самом деле предсказание будущих событий. В таких случаях абсолютная проверка невозможна.
   Так как заключение от причины к следствию имеет в виду будущее, оно подвержено влиянию произвольного мышления, т. е. мышления, которое определяется желаниями и чаяниями. Уяснив основные варианты индукции, перейдем теперь к умозаключениям из общего положения, т. е. к дедукции. Дедукция – кратчайший путь к познанию. В этом ее характерное преимущество. Дедукция проста в том смысле, что состоит из трех суждений:
   1) общего положения, именуемого большой посылкой;
   2) связанного с ним суждения, ведущего к его применению под названием малой посылки;
   3) заключения. Весь этот трехзвенный процесс называется силлогизмом.
   Иногда одна из посылок или заключение не указываются. Этот сокращенный силлогизм называется энтимемой. Например: «Наше правительство не умеет работать, потому что все демократические правительства не умеют работать» (опущена малая посылка: наше правительство – демократическое). Чтобы восстановить энтимему в полный силлогизм, следует руководствоваться следующими правилами:
   1) найти заключение и так его сформулировать, чтобы больший и меньший термины были четко выражены;
   2) если опущена одна из посылок, установить, какая из них (большая или меньшая) имеется. Это делается путем проверки, какой из крайних терминов содержится в этом суждении;
   3) зная, какая из посылок опущена, а также зная средний термин (он имеется в той посылке, которая дана), определить оба термина недостающей посылки.
   Дедуктивные умозаключения проверяются двумя способами:
   1) правильны ли посылки?
   2) следует ли из них данный вывод? Главное в научном исследовании – умение доказать свои суждения и опровергнуть (если потребуется) доводы оппонентов. Аргументирование, построенное на законах логики, помогает аналитику решить эти задачи.
   Аргументирование – это сугубо логический процесс, суть которого в том, что в нем обосновывается истинность нашего суждения (того, что мы хотим доказать, т. е. тезиса доказательства) с помощью других суждений (т. е. аргументов, или, как их проще называют, доводов). Аргументация достигает цели, когда соблюдаются правила доказательства. Начнем с правил формулировки предмета нашего доказательства, т. е. с построения его тезиса.
   Правило первое. Тезис доказательства нужно сформулировать ясно и четко. При этом нельзя допускать двусмысленность (например, формулировка следующего тезиса «Законы надо выполнять» – двусмысленна, ибо неясно, о каких законах идет речь: о законах природы или о законах общественной жизни, которые не зависят от воли людей, или о законах юридических, которые зависят только от воли граждан). Требование в формулировке тезиса не допускать двусмысленности – очень важно, ибо любая ошибка в выборе слова, возможность двоякого толкования фразы, нечеткая форма изложения мысли – все это может быть обращено против вас, когда вы хотите что-либо доказать.
   Правило второе. В ходе доказательства тезис должен оставаться неизменным, т. е. должно доказываться одно и то же положение. Если это правило не выполнять, то вы свою мысль доказать не сможете. Значит, в течение всего доказательства нельзя отступать от первоначальной формулировки тезиса. Поэтому на протяжении всего доказательства вам вашу формулировку тезиса надо держать под контролем. Теперь укажем на основные ошибки в построении тезиса.
   Ошибка первая – потеря тезиса. Сформулировав тезис, мы забываем его и переходим к иному тезису, прямо или косвенно связанному с первым, но в принципе уже другому положению. Затем затрагиваем третий факт, а от него переходим к четвертому и т. д. В конце концов, мы теряем исходную мысль, т. е. забываем, о чем начали спорить. Чтобы так не получилось, нужен постоянный самоконтроль, нужно не терять основную мысль и ход рассуждения. Сначала надо зафиксировать последовательную связь основных положений и в случае непроизвольного ухода в сторону вновь вернуться к исходному пункту доказательства.
   Ошибка вторая – полная подмена тезиса. Выдвинув определенное положение, вы начинаете доказывать нечто другое, близкое или сходное по значению, т. е. вы подменяете основную мысль другой.
   Ошибка третья – частичная подмена тезиса. Когда в ходе доказательства мы пытаемся видоизменить собственный тезис, сужая или смягчая свое первоначальное слишком общее, преувеличенное или излишне резкое утверждение.
   Если в одних случаях под влиянием контраргументов мы стремимся смягчить свою очень резкую оценку, ибо в таком случае ее легче защищать, то в других случаях наблюдается обратная картина. Так, тезис оппонента нередко стараются видоизменить в сторону его усиления или расширения, поскольку в таком виде его легче опровергнуть. К аргументам, чтобы они были убедительными, предъявляются следующие требования:
   – в качестве аргументов могут выступать лишь такие положения, истинность которых была доказана и ни у кого не вызывала сомнения, т. е. аргументы должны быть истинными;
   – аргументы должны быть доказаны независимо от тезиса, т. е. должно соблюдаться правило их автономного обоснования;
   – аргументы должны быть непротиворечивы; – аргументы должны быть достаточны.
   Итак, требование истинности аргументов определяется тем, что они выполняют роль фундамента, на котором строится все доказательство. Аргументы не должны вызывать сомнения в их бесспорности, или они должны быть доказаны ранее. Опытному критику достаточно поставить под сомнение хотя бы один из наших аргументов, как сразу ставится под угрозу весь ход нашего доказательства. Нарушение этого требования приводит к двум ошибкам. Первая из них носит название «ложный аргумент», т. е. использование в качестве аргумента несуществующего факта, ссылка на событие, которого не было, указание на несуществующих очевидцев и т. п. Вторая ошибка – «предвосхищение основания» – это когда истинность аргумента не устанавливается с несомненностью, а только предполагается. В этом случае в качестве аргументов используются недоказанные или произвольно взятые положения: ссылки на расхожее мнение или высказанные кем-то предположения, якобы доказывающие наше утверждение.
   Требование автономности аргументов означает, что аргументы должны быть доказаны независимо от тезиса. Иначе сам аргумент надо будет доказывать. Поэтому, прежде чем доказывать тезис, следует проверить аргументы.
   Требование непротиворечивости аргументов означает, что аргументы не должны противоречить друг другу.
   Требование достаточности аргументов определяется тем, что аргументы в своей совокупности должны быть такими, чтобы из них с необходимостью вытекал доказываемый тезис. Нарушение этого требования часто заключается в том, что в ходе доказательства используют аргументы, логически не связанные с тезисом и потому не доказывающие его истинность. Это нарушение обозначают фразой: «не вытекает», «не следует». Здесь бывает два вида ошибок.
   Первая ошибка – недостаточность аргументов, когда отдельными фактами пытаются обосновать очень широкий тезис: обобщение в этом случае, всегда будет «слишком поспешным». Причина: недостаточный анализ фактического материала с целью отбора из множества фактов лишь достоверных и наиболее убедительно доказывающих наш тезис. Обычно оппоненту в этом случае говорят: «Чем еще вы это можете подтвердить?»
   Вторая ошибка – чрезмерное доказательство. Принцип «чем больше аргументов, тем лучше» не всегда подходит. Трудно признать убедительными рассуждения, когда, стремясь во что бы то ни стало доказать свое предположение, увеличивают число аргументов.
   Действуя, таким образом, вы незаметно для себя начнете брать явно противоречащие или слабо убедительные аргументы. Аргументация в данном случае всегда будет нелогичной или малоубедительной, поскольку «кто много доказывает, тот ничего не доказывает». Таким образом, достоверность аргументов надо понимать не в смысле их количества, а с учетом их весомости и убеждающей силы.
   Очень часто допускаются ошибки в способах доказательства, т. е. ошибки в демонстрации. Это ошибки, связанные с отсутствием логической связи между аргументами и тезисом, т. е. отсутствием связи между тем, чем доказывают, по отношению к тому, что именно доказывают.
   Часто случается, что человек приводит многочисленные факты, цитирует солидные документы, ссылается на авторитетные мнения. Создается внешнее впечатление, что его речь достаточно аргументирована. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что концы с концами не сходятся. Исходные положения – аргументы – логически «не склеиваются» с конечным выводом – тезисом. В общем виде отсутствие логической связи между аргументами и тезисом называют ошибкой «мнимого следования».
   Одна из форм такого несоответствия – неоправданный логический переход от узкой области к более широкой области. В аргументах, например, описывают свойства определенного сорта товара, а в тезисе необоснованно утверждают о свойствах данного товара в целом независимо от его сорта.
   Другая форма несоответствия – переход от сказанного с условием к сказанному безусловно. Например, когда используются аргументы, справедливые лишь при определенных условиях, в определенное время или в определенном месте, а их считают верными при любых обстоятельствах.
   В аналитическом исследовании очень часто приходится доказывать не истинность, а ложность суждения или неправильность доказательства других исследователей, т. е. делать опровержение их доводов. Опровержение, таким образом, направлено на разрушение доказательства других исследователей путем установления ложности или необоснованности их утверждений.
   Поскольку операция опровержения направлена на разрушение ранее состоявшегося доказательства, то в зависимости от целей критического разбирательства оно может быть выполнено следующими тремя способами: критикой тезиса, критикой аргументов и критикой демонстрации.
   Первый способ – критика (опровержение) тезиса. Его цель – показать несостоятельность (ложность или ошибочность) выставленного пропонентом тезиса. Опровержение такого тезиса может быть прямым или косвенным. Прямое опровержение строится в форме рассуждения, получившего название «сведение к абсурду». Аргументация в этом случае протекает в следующем виде: вначале условно допускают истинность выдвинутого пропонентом положения и выводят логически вытекающее из него следствие. Рассуждают при этом примерно так: допустим, что пропонент прав и его тезис является истинным, но в этом случае из него вытекают такие-то и такие-то следствия. Если при сопоставлении следствий с фактами окажется, что они противоречат объективным данным, то тем самым их признают несостоятельными. На этой основе делают заключение о несостоятельности и самого тезиса, рассуждая по принципу: ложные следствия всегда свидетельствуют о ложности их основания.
   В качестве примера опровергнем положение «Земля является плоскостью». Временно примем за истинное это утверждение. Из него следует, что Полярная звезда должна быть видна везде одинаково над горизонтом. Однако это противоречит установленному факту: на различной географической широте высота Полярной звезды над горизонтом различна. Значит, утверждение «Земля плоская» является несостоятельным, т. е. Земля не плоская.
   В процессе аргументации прямое опровержение выполняет разрушительную функцию. С его помощью показывают несостоятельность тезиса пропонента, не выдвигая никакой идеи взамен.
   Косвенное опровержение строится иным путем. Оппонент может прямо не анализировать тезис противоположной стороны, не проверяя ни аргументов, ни демонстрации пропонента. Он сосредоточивает внимание на тщательном и всестороннем обосновании собственного тезиса. Если аргументация основательна, то вслед за этим делается второй шаг – приходят к заключению о ложности тезиса пропонента. Такое опровержение применимо, разумеется, только в том случае, если тезис и антитезис регулируются принципом «третьего не дано», т. е. истинным может быть, лишь одно из двух доказываемых утверждений.
   Рассмотрим теперь второй способ разрушения ранее состоявшегося доказательства, который называется «критика аргументов». Поскольку операция доказательства – это обоснование тезиса с помощью ранее установленных положений, следует пользоваться аргументами (доводами), истинность которых не вызывает сомнений. Если оппоненту удается показать ложность или сомнительность аргументов, то существенно ослабляется позиция пропонента, ибо такая критика показывает необоснованность его тезиса. Критика аргументов может выражаться в том, что оппонент указывает на неточное изложение фактов, двусмысленность процедуры обобщения статистических данных, выражает сомнения в авторитетности эксперта, на заключение которого ссылается пропонент и т. п.
   Обоснованные сомнения в правильности доводов (аргументов) с необходимостью переносятся на тезис, который вытекает из таких доводов (аргументов), и потому он тоже расценивается как сомнительный и нуждается в новом самостоятельном подтверждении.
   Критика демонстрации – это третий способ опровержения. В этом случае показывают, что в рассуждениях пропонента нет логической связи между аргументами и тезисом. Когда тезис не вытекает из аргументов, то он как бы повисает в воздухе и считается необоснованным. Как критика аргументов, так и критика демонстрации сами по себе лишь разрушают доказательство. Заявлять о том, что этим опровергается и сам тезис противоположной стороны, нельзя. О нем можно лишь сказать, что он требует нового обоснования, т. к. опирается на неубедительные доводы (аргументы) или доводы (аргументы) не имеют прямого отношения к тезису.
   Таковы основные правила аргументирования, построенные с использованием основных правил логического доказательства и опровержения. Только соблюдая их, можно вести успешно полемику на страницах диссертационной работы.
   Рассмотрим теперь правила построения логических определений, которые характерны для тезисов научных произведений. Чаще всего их дают через родовой признак и ближайшее видовое отличие. Обычно вначале называется родовое понятие, в которое определяемое понятие входит как составная часть. Затем называется тот признак определяемого понятия, который отличает его от всех ему подобных, причем этот признак должен быть самым важным и существенным. Чтобы дать правильное определение чему-либо, надо соблюдать несколько требований, которые принято называть правилами. Правило соразмерности требует, чтобы объем определяемого понятия был равен объему определяющего понятия. Иначе говоря, эти понятия должны находиться в отношении тождества. Например, если мы определим банкира как собственника капитала, в этом случае определяющее понятие будет значительно шире, чем определяемое, поскольку собственниками денежного капитала являются не только банкиры. Такую ошибку называют ошибкой слишком широкого определения.
   Если при определении понятия мы прибегаем к другому понятию, которое в свою очередь определяется при помощи первого, то такое определение содержит в себе круг. Разновидностью круга в определении является тавтология – ошибочное определение, в котором определяющее понятие повторяет определяемое. Например, «Экономист – это лицо, занимающееся экономикой». Подобное определение не раскрывает содержания понятия. Если мы не знаем, что такое экономист, то указание на то, что этот человек занимается экономикой, ничего не прибавит к нашим знаниям.
   В некоторых случаях при определении понятий указывается не один видовой признак, а несколько. Обычно это делается тогда, когда невозможно указать такой единственный признак, который отличал бы данное понятие от всех других и раскрывал бы существенным образом его содержание. Поэтому в таких случаях указывается несколько признаков, достаточных для отличия определяемого понятия и раскрытия его содержания.
   Подлинно научное определение сложных явлений и фактов не может ограничиваться формально-логическими требованиями. Оно должно содержать оценку определяемых фактов, исключающую односторонний подход, присущий в недавнем прошлом всей отечественной науке. При этом следует также учитывать и особую специфику аналитических текстов.

10. 4. Методы аналитической работы

В данной главе рассматриваются методы аналитической работы, применяемые аналитической службой (АС). Все эти методы используются или могут использоваться и для решения других задач, например в маркетинге, НИОКР, стратегическом планировании и прочее. Главная обязанность АС – предоставлять в распоряжение лица, принимающего решения (как правило, руководителя фирмы или менеджера высшего уровня управления – МВУУ) аналитическую информацию, способствующую принятию правильных, оптимальных решений. В действиях по выполнению этой обязанности можно выделить основные этапы, приведенные на рис. 1.

   Рис. 1. Основные стадии аналитической работы

   Этап 1. Общее знакомство с проблемой. Ознакомление с проблемой в целом, а также со смежными вопросами, изучение которых может оказаться полезным; составление общего плана работы с указанием срока выполнения, исполнителей и основных источников, которые предположительно могут быть использованы. Чтобы успешно справиться с заданием, очень важно вначале, при общем знакомстве с проблемой и составлении плана, действовать со знанием дела, обдуманно и рассудительно.

   Этап 2. Определение терминов и понятий. Необходимо определить и объяснить тот или иной термин или понятие так, чтобы это было ясно нам самим, тем, кто контролирует нашу работу, и тем, кто пользуется нашей информацией.

   Этап 3. Построение гипотезы. Рабочие гипотезы, выдвигаемые на этом этапе, обычно связаны с какими-либо конкретными вопросами, отвечая на которые можно проверить сами гипотезы. Многие считают построение гипотезы важнейшим моментом любого исследования как в области естественных или общественных наук, так и в области аналитической работы. Гипотезу можно рассматривать как положение. Обычно отмечают три полезные стороны гипотезы:
   – во-первых, тем самым облегчается уяснение проблемы. Установленное положение – прекрасное подспорье для памяти. Мы можем располагать значительными знаниями, помня определенное научное положение и не перегружая себя отдельными фактами;
   – во-вторых, научное положение является основой для уяснения отдельных фактов или явлений, так как вскрывает существующую между ними связь. Мы можем осмыслить суть новых явлений, если выразим ее в знакомых нам понятиях;
   – в-третьих, приемлемое научное положение всегда содержит некоторые моменты, выходящие за его рамки и образующие разумное и плодотворное основание для предвидения новых фактов и явлений. Короче говоря, приемлемое положение (или теория) помогает мобилизовать наши знания для использования в сфере не только чистой, но и «прикладной науки».
   Все сказанное можно суммировать следующим образом: «Нет ничего более практичного, чем хорошая теория». Построение гипотезы, взятое в широком смысле, всегда присуще любой исследовательской работе. В самом начале исследования, когда вырабатывается общий план, мы исходим из определенных предположений (или гипотез) о том, какие факторы, возможно, играют важную роль и какие почти определенно не имеют отношения к делу. Аналогичными гипотезами мы руководствуемся при сборе и истолковании фактов, формулировании выводов и изложений.
   Следует отметить выдающееся место, занимаемое этапом «построения гипотезы» во всем процессе (или цикле) аналитической работы. Все предварительное планирование работы по выполнению поставленного задания подсознательно основывается на предположениях и догадках, которые имеют отношение к изучаемой проблеме. Фактически без гипотез невозможно даже думать об исследовании какого-либо вопроса. Иногда, составляя перечень этих гипотез и критически оценивая правильность каждой из них, мы обнаруживаем некоторые старые ошибки и находим более успешный метод решения стоящих перед нами задач. Большое количество предположений, выдвигаемых в процессе исследовательской работы, редко подтверждается или выясняется, что некоторые из них содержат серьезные ошибки. Из всех этапов аналитической работы построение гипотезы больше всех связано с процессом чистого мышления. Построение гипотезы практически можно рассматривать как важнейший этап исследовательского цикла, а все остальные основные этапы – как вспомогательные.

   Этап 4. Разработка конкретной программы. Разработку конкретной программы деятельности АС следует начать с выработки общей аналитической стратегии. Этот процесс иллюстрируется представленной на рис. 2 диаграммой информационного поля, соответствующей модифицированной схеме И. М. Марти (The Art and Science of Business Intelligence Analysis. Advances in Applied Business Strategy Series, Supplement 2, 1996. – JAI Press, Greenwich, Conn., USA, далее – ASBIA).

   Рис. 2. Упрощенная диаграмма информационного поля

   Информационное поле (изображенное в виде заштрихованных секторов) – это совокупность информации, которая уже существует или будет создана до момента принятия решений, поддержку которых должна обеспечить АС.
   Зона, лежащая ниже горизонтальной линии ПД-Д (сектора 3, 6, 9, 12), соответствуют реально доступной информации, которая уже известна МВУУ или может быть ими получена от подразделений фирмы. Зона, обведенная жирной линией (сектора 2, 5, 8 11) – это потенциально доступная информация, та, которая станет доступна МВУУ в процессе нормального функционирования фирмы.
   Для облегчения понимания рассматриваемой проблемы вся информация, образующая информационное поле, разделена вертикальной линией БП-П на информацию бесполезную (сектора 1–6) и полезную, т. е. способствующую улучшению качества решений (сектора 7–12). Так, сектор 1 соответствует явно ненужной для фирмы информации, которая к ней никогда и не попадет. Сектор 2 – это информационный шум (например, ненужные рекламные материалы, которые поступят на фирму, непрофильные издания, на которые уже оформлена подписка, будущие результаты неверно сформулированного мониторинга и т. п.). Сектор 3 – это информационный мусор, который хранится на фирме, например, в виде каких-то устаревших отчетов, проектов и прочее).
   Сектора 4–9 соответствуют информации, которую хотят получить МВУУ. Видно, что в общем (и типичном) случае МВУУ, не будучи профессионалами в информационной области и действуя в условиях постоянного напряжения и дефицита времени, не в состоянии точно определить, какая информация им действительно необходима. Поэтому часть запрашиваемой ими информации на самом деле бесполезна (ей соответствуют сектора 4–6). Так, МВВУ часто требуют предоставления им максимально полных данных по многочисленным второстепенным вопросам, например, о малозначительных аспектах деятельности конкурентов, поставщиков. Позже выясняется, что они явно не в состоянии изучить и осмыслить представленные им сведения.
   Из рис. 2 видно, что без специальных усилий АС МВУУ вполне осознанно получили или получат только ограниченную часть действительно необходимой им информации (соответствующей секторам 9 и 8). Получить интересующую их информацию из сектора 7 им не позволяет ограниченность информационных ресурсов, а о существовании больших объемов полезной информации, имеющейся даже у них на фирме (сектор 12) и тем более вне ее (сектора 10 и 11) они даже не подозревают. Сектора 10–12 составляют «слепые пятна» информационного поля МВВУ.
   Из этого краткого анализа очевидно, что в распоряжении АР имеются несколько путей повышения уровня полезных знаний, которыми обладают МВВУ.
   Первое, и во многих случаях самое важное, направление состоит в том, чтобы сократить «слепые пятна» в секторах 11 и 12, т. е. изменить представление МВУУ о факторах, подлежащих учету при принятии решения, и показать, что фирма игнорирует ценную информации, уже имеющуюся в ее распоряжении. В этом и состоит одно из решений задачи по развитию фирмы. Например, АС может показать, что в связи с изменившимися требованиями по утилизации промышленных отходов перед фирмой открывается возможность выгодно реализовать свои старые разработки, которые раньше были признаны экономически неэффективными (это соответствует расширению сектора 9 за счет сектора 12).
   Второе направление, заслуживающее самого серьезного внимания, состоит в сборе новой и неожиданной для МВУУ информации в секторе 10, с представлением убедительных доказательств ее ценности (т. е. с расширением за ее счет сектора 7). Так, оперативно полученные данные о новейших технологиях, если фирме удастся их освоить раньше конкурентов, могут открыть фирме дорогу к лидерству в отрасли. И напротив, отставание в этом вопросе способно создать серьезнейшую угрозу для конкурентоспособности продукции фирмы.
   Действия АС, направленные на сокращение объема секторов 2 и 5, – это третье направление, ориентированное на повышение эффективности информационной работы за счет сокращения затрат на сбор и обработку бесполезных данных. Освободившиеся за счет этого ресурсы могут быть направлены на решение действительно актуальных аналитических задач.
   Таким образом, изучение информационного поля МВВУ позволяет АС понять, какого типа информация требуется лицам, принимающим решения. Это ясное представление требуемого конечного результата дает возможность разработать программу аналитической работы, т. е. четко определить, какого рода исходные данные необходимо собрать и какие именно аналитические методы целесообразно применить для их преобразования в форму, наиболее удобную для МВВУ.

   Этап 5. Сбор данных. В зависимости от важности и специфики решаемых аналитических задач, а также от имеющихся в распоряжении АС ресурсов, сбор данных может осуществляться в непрерывном режиме (режиме мониторинга), в пакетном и фокусном режимах.
   Наибольший объем данных может быть получен в режиме мониторинга. В то же время осуществление мониторинга связано с наибольшими затратами. Поэтому этот режим эффективен для сбора данных только о важнейших, постоянно действующих факторах внешней среды (политических, экономических и т. п., действий важнейших конкурентов). Фокусный режим соответствует проведению сбора данных отдельно по каждой аналитической задаче. Если ведется параллельная проработка нескольких задач, требующих для своего решения обращения к одним и тем же информационным источникам, естественно осуществлять сбор данных одновременно по всем этим задачам, т. е. работать в пакетном режиме.
   Если МВВУ ясно представляют, какая именно информация им нужна, т. е. именно они являются инициаторами ее поиска, поисковые задачи, как правило, оказываются достаточно четкими и стабильными. В таких случаях (связанных с работой в секторах 7 и 8) имеется возможность использовать стандартные процедуры сбора данных, с применением имеющихся у АС каналов одного или нескольких различных типов. Если фактор времени не является критичным, можно использовать такие процедуры сбора данных, как опросы, интервью, рассылка письменных запросов. Наилучшим методом сбора больших объемов данных в кратчайшие сроки, естественно, является обращение к электронным базам данных.
   Для выявления новой, неожиданной и, следовательно, потенциально наиболее ценной информации стандартные поисковые процедуры малопригодны (особенно в отношении данных из сектора 12), поскольку в этом случае нужно «найти то, не знаю, что». Поэтому многие фирмы стараются поощрять творческое отношение своих сотрудников к обнаружению или генерации новых идей и ассоциаций (ASBIA).
   Неисчерпаемые возможности для ассоциативного поиска открывают электронные базы данных универсального профиля. Например, фирма, разрабатывающая по заказу крупной приборостроительной фирмы термоконтроллеры для диапазона 20–3 °C, может произвести поиск на сочетание слова «регулировка» или его синонимов с любыми поддиапазонами указанного диапазона и неожиданно для себя обнаружить, что ее контроллеры могут найти применение в изделиях типа электроодеял.

   Этап 6. Анализ и синтез. Арсенал аналитических методов, применяемых АС, очень широк.
   Систематизация исходных данных. Систематизация может проводиться по временному признаку, по исследуемым объектам
   (например, по фирмам-конкурентам или товарным категориям), по типу действий (например, можно группировать иностранные фирмы по признаку наличия их филиалов или дочерних фирм в том или ином регионе) и т. д. Даже такое простое упорядочение данных может существенно облегчить понимание изучаемой проблемы. Например, анализируя цепь покупок и продаж дочерних фирм крупного концерна, можно сделать важные выводы об изменении его стратегии диверсификации (ASBIA). Объединяя данные о каждой фирме-конкуренте, полученные из множества источников, в интегральные многоаспектные досье фирмы, аналитик может не только выявить их стратегические устремления и применяемые ими конкурентные стратегии, но и проникнуть на более глубокий и стабильный уровень конкурентных преимуществ, т. е. уникальных материальных и, главным образом, интеллектуальных ресурсов, которыми обладает та или иная фирма. Эффективным инструментом для решения этой задачи является комплексный анализ интеллектуального потенциала фирмы с применением патентных источников, научных публикаций, материалов научно-технических отчетов и т. д. (В. Д. Васильев, Б. И Лифляндчик, 1982).
   Количественные методы. В эту группу входят, прежде всего, «классические» методы математической статистики и эконометрии (анализ временных рядов, факторный, корреляционый, регрессионый анализ и т. д.). Большое число количественных методов разработано применительно к задачам финансового анализа, например, с применением различных индикаторов состояния фирмы, основанных на данных ее балансовых отчетов и отчетов о прибылях и убытках.
   Важной причиной использования моделей в АС является недоступность значительной части информации, критичной для принятия важных решений: о прибыли, которую приносят конкуренту продажи конкретного товара, об его издержках, связанных с производством этого товара, и т. д. Именно это заставляет АС собирать данные о различных, в отдельности малозначимых действиях конкурентов, в той или иной степени являющихся отражением недоступных искомых переменных.
   Ситуация с применением подобных косвенных подходов в практике АС существенно изменилась с появлением возможности работать с профессиональными базами данных. С одной стороны, стало доступным огромное количество годовых отчетов перед акционерами, материалы судебных процессов, обзоры рынков и другие источники, содержащие именно те сведения (например, прямые оценки значимости изобретений, оценки перспективности новых товаров, сведения о прекращении разработок и т. п.), на получение которых не очень надежными косвенными методами приходилось тратить массу усилий и времени. С другой стороны, возможности применения косвенных методов также значительно расширились, поскольку появилась возможность отслеживать почти в реальном времени такие действия интересующих фирм, как смена руководства, покупка или продажа лицензий, торговых знаков, дочерних фирм, заключение стратегических союзов, строительство новых предприятий и т. д.
   Проблемы использования математических моделей. С ростом объемов количественных данных, доступных для анализа, а также с быстрым ростом вычислительных мощностей и совершенствованием программ обработки данных количественные методы будут становиться все более популярными в работе АС. Следует, однако, помнить и о серьезных проблемах, связанных с не всегда продуманным использованием количественных моделей. В целом ряде случаев использование таких моделей связано с принятием многочисленных допущений, которые не соответствуют реальным условиям применения моделей. Например, для оценки полезности товара обычно применяются линейные аддитивные модели, полностью аналогичные моделям, разработанным ранее в СССР для оценивания уровня качества. Однако очевидно, что оценка того или иного атрибута товара (его частная полезность) нелинейным образом зависит от уровня присутствия этого атрибута. Например, удвоение разрешающей способности принтера, предназначенного для печатания простых текстовых документов, со 150 до 300 dpi может рассматриваться как значительное улучшение. Переход от 300 до 600 dpi не окажет заметного влияния на оценку принтера средним потребителем, тогда как дальнейшее улучшение вообще не имеет для него практического смысла.
   Главное ограничение применимости количественных моделей в АС состоит в следующем. Конечной целью любого анализа, проводимого АС, в том числе с применением количественных моделей, является синтез, т. е. создание целостной картины проблемной ситуации в будущем (например, возникновение угрозы со стороны конкурентов), которую нужно разрешить путем принятия и осуществления соответствующих решений. Использование при этом результатов количественного моделирования всегда означает экстраполяцию прошлого в будущее, т. е. принятие (хотя часто и неосознанное) гипотезы о сохранении неизменными тех факторов, которые определили количественные характеристики используемой модели. Другими словами, обычные математические модели не могут предсказать и учесть внезапные резкие изменения внешней среды, например, принятие новых законов или постановлений, появление товаров нового типа, резкого изменения ситуации в отношении ликвидации задолженности по зарплате и т. д.
   Чем более динамичной становится внешняя среда, тем более иллюзорной становится точность расчетов объемов будущих продаж, а, следовательно, будущих прибылей и/или убытков, рассчитанных с применением самых мощных финансовых моделей. Такое крупное потрясение, как нефтяной кризис 70-х годов, опрокинуло большинство количественных прогнозов. В меньших масштабах аналогичная ситуация повторилась и в связи с финансовым кризисом осени 1997 г.
   «Творческие» методы. Наиболее известным в этой группе является «метод сценариев», который ориентирован на то, чтобы выявить и подчеркнуть принципиальную неопределенность будущего в условиях турбулентной внешней среды. Согласно этому методу разрабатываются несколько вариантов будущего развития событий, которые обычно включают как минимум пессимистический, оптимистический и наиболее вероятный варианты. Метод сценариев облегчает интеграцию различных данных, полученных как качественными, так и количественными методами, он хорошо совместим также с методами теории игр, разработанными применительно к анализу конкурентных ситуаций (ASBIA). Одна из главных задач метода сценариев – выявить «ключевые» факторы, от которых будет зависеть развитие событий по тому или иному сценарию. Разработав варианты своей стратегии и тактики применительно к основным сценариям и осуществляя мониторинг «ключевых» факторов, фирма значительно расширяет свои возможности быстрого реагирования на резкие изменения внешней среды.
   Компьютеризация аналитической обработки данных. Как уже отмечалось выше, АС должна быть способна извлечь полезные сведения практически из любого документа, имеющего хотя бы самое отдаленное отношение к бизнесу. С учетом взрывного роста количества электронных документов при соответствующем развитии средств коммуникации для АС открывается доступ буквально к миллионам документов, которая она в принципе может использовать в своей аналитической работе. Поэтому неудивительно, что одной из наиболее быстро развивающейся областей информационных технологий является программное обеспечение обработки данных для целей АС. Например, компания LEXIS-NEXIS разработала специальные информационный продукты Tracker и InfoTailor, которые сканируют более 6 тысяч информационных источников, отбирают по предварительно разработанной стратегии поиска только те статьи или документы, которые представляют интерес для заказчика. Отобранная информация ежедневно к 9 утра доставляется заказчику на его собственный WWW сайт. Стоимость таких информационных продуктов состовляет менее $200 в месяц. В качестве еще одной иллюстрации упомянем аналитические программные продукты, предлагаемые американской фирмой Manning & Napier Information Services (Competitive Intelligence Tools. Business Wire May 15, 1997). Программа DR-LINK (уже используемая рядом фирм, включая корпорацию Кодак) служит для сканирования новостных сообщений с целью извлечения из них сведений прогнозного и аналитического характера, оценок, концепций и других важных компонентов, которые трудно или невозможно выделить с помощью традиционных средств информационного поиска.
   Программа MAPIT способна прочесть, проанализировать и провести сравнение (в том числе с применением наглядных графических методов) тысяч патентов в течение всего нескольких часов, группируя патенты, например, по признаку близости технологий. Одно из эффектных средств MAPIT – очень наглядное графическое представление взаимодополнительных или конфликтующих патентных формул. Очевидно, что такой анализ способен многократно снизить неопределенность оценки патентно-лицензионной ситуации, которая существенно связывает свободу действий очень многих фирм, особенно в высокотехнологичных областях.

   Этап 7. Выводы. На этом этапе производятся исследования, необходимые для доказательства или опровержения рабочих гипотез и формулируются окончательные выводы, являющиеся душой почти любого аналитического документа. Для того чтобы аналитическая информация, поступающая от АС к МВУУ, оказала влияние на принимаемые ими решения, она должна быть убедительной. Ограничимся несколькими простыми рекомендациями, которые нужно в связи с этим учитывать при представлении результатов работы.
   1. Чтобы быть убедительным, аналитический документ должен, прежде всего, вызвать интерес МВУУ благодаря эффектной подаче материала, логичности, понятности, информационной насыщенности.
   2. Убедительный документ, как правило, включает следующие основные компоненты:
   – ясную формулировку цели, ради которой он написан (применительно к АС типичной целью является аналитическое обеспечение управляющего решения);
   – изложение результатов анализа и синтеза информации (например, ухудшение конкурентного положения фирмы в связи с падением спроса на ее продукцию);
   – возможные действия со стороны фирмы и их вероятные последствия;
   – оценка надежности сделанных выводов и рекомендаций, а также возможных последствий их ограниченной надежности.
   3. Эффективность материалов АС может быть значительно повышена за счет их индивидуализации в отношении управляющего решения, которое они обеспечивают, и конкретного МВУУ, которому они адресованы. Эта индивидуализация касается как момента представления, так и формы и объема представляемых материалов.
   4. Объем представляемых материалов практически всегда ограничивается возможностями их восприятия МВУУ, которые постоянно перегружены. Вместе с тем, чем более сложное и важное решение предстоит принять, тем больший объем информации будет готов изучить МВУУ.
   5. Оценка надежности выводов должна складываться из оценок полноты и надежности исходных данных и эффективности методов их преобразования в аналитическую информацию. Как было показано выше, надежность преобразования существенно снижается при использовании аналитических методов, использующих нереалистичные допущения (это относится ко многим математическим моделям, особенно линейным) или способных использовать только часть доступной информации. Существенное повышение надежности может быть во многих случаях достигнуто параллельным применением нескольких альтернативных методов анализа.
   Чем менее надежна представляемая информация, тем большее внимание должно быть уделено анализу возможных последствий принятия неоптимального или ошибочного решения.

   Этап 8. Изложение. Составление документа, завершающее работу. Составитель аналитического документа должен не только ясно представлять себе то, о чем он пишет, но и уметь выразить свои мысли в ясной форме. Необходимо указывать степень достоверности каждого утверждения. Работа, проделанная на каждом этапе, считается предварительной, и могут быть внесены изменения в зависимости от новых данных, полученных по мере продолжения исследования на последующих этапах. Например, сбор фактов нельзя провести сразу и закончить в один прием.
   После того как собрана часть фактов, их истолкование, несомненно, покажет, по каким вопросам требуется собрать дополнительные факты, и тем самым даст направление последующей исследовательской работе. Точно так же дело обстоит и на других этапах. Например, общий план работы является в момент его разработки предварительным. Мы должны быть готовы принять его и в равной мере должны быть готовы возвращаться назад и вносить изменения в предварительный план каждый раз, когда в свете новых данных в этом возникнет необходимость. Применяя метод обратной последовательности этапов, мы расширяем свои знания по изучаемому вопросу в соответствии с принципом сложных процентов, получая проценты на проценты.
   В материалах, с которыми работает аналитическая служба (АС), различаются:
   – данные из (от) источников;
   – разрабатываемые разведывательные документы;
   – организационно-распорядительные документы;
   – справочники, досье, архивы.
   Соответственно выделяются технологии: работы с данными источников; разработки документов; делопроизводства; информационного обеспечения.
   Возможные режимы работы аналитика:
   1) решение конкретных задач: в нормальном, ускоренном, экстремальном темпе;
   2) поддержание интеллектуальных навыков (чтение книг и периодики), слежение за текущей ситуацией, общение с различными людьми;
   3) формирование обобщенных представлений и развитие профессиональных технологий.
   В процессе разведывательного анализа выявляются: состояния различных феноменов; представления различных субъектов об этих феноменах; намерения различных субъектов; имитации различными субъектами состояний, представлений, намерений. Хант Ч. и Зартарьян В. предлагают разделять совокупность исследуемых АС феноменов по степени важности на следующие три сферы (рис. 3).

   Рис. 3. Степени важности исследуемых феноменов

   Работа аналитической службы включает в себя следующие компоненты:
   1. Добывание:
   – разовое изучение различных феноменов;
   – мониторинг текущих состояний различных феноменов.
   2. Анализ:
   – текущих (быстро изменяющихся) характеристик субъектов, объектов;
   – базовых (медленно изменяющихся) характеристик субъектов, объектов;
   – устройства и состояния субъектов, объектов; – приемов деятельности субъектов; – процессов, имеющих место в объектах или вовлекающих в себя объекты;
   – обобщенных представлений субъектов; – стратегий, прогнозов, планов субъектов; – возможностей (мощностей, резервов, запасов, потенциалов) субъектов;
   – способов приведения субъектов, объектов к тому или иному состоянию.
   3. Реконструирование:
   – выяснение причин того или иного процесса, события, качества;
   – расследование и объяснение прошлых событий.
   4. Прогнозирование: оперативное; стратегическое.
   5. Оценивание субъекта, объекта, события, процесса: выяснение степени полезности, вредности, опасности, важности.
   6. Планирование: оперативное; стратегическое.
   7. Теоретизирование: разработка теорий, идеологий, доктрин, стратегий.
   Исследование, анализ, прогнозирование могут быть формальными и неформальными. Формальные – осуществляемые посредством действий с данными. Они более или менее легко алгоритмизируются, то есть выражаются в виде исчерпывающе описанных процедур. Неформальные – осуществляемые посредством действий с мысленными представлениями. Детальное регулирование их посредством предписывания четких процедур мешает достижению высококачественых результатов. Формальные процедуры работы с данными становятся применимыми после формализации сведений, то есть после представления их в виде данных на некотором простом языке. Возможное содержание формального анализа:
   – выявление наибольших, наименьших, средних значений; ранжирование (по одному признаку или по нескольким взвешенным признакам).
   – выявление сходства, различия;
   – фильтрование (отбор по некоторым критериям);
   – классифицирование;
   – выявление степени корреляции;
   – проверка статистических гипотез.
   Аналитическое обеспечение важных управляющих решений, которые принимают менеджеры высшего уровня управления, – это один из инструментов менеджмента, роль которого в условиях конкурентной борьбы явно недооценивается многими российскими руководителями и предпринимателями. Высокая эффективность аналитической службы может быть достигнута лишь в условиях высокого доверия к ней со стороны руководства фирмы. Такое доверие может быть оправдано только при правильном подборе руководителя аналитической службы и обеспечения ее необходимыми ресурсами для реализации различных вариантов сбора и аналитической обработки исходных данных. Главное направление развития аналитической службы – широкое использование электронной документации, особенно из многочисленных, и, в первую очередь, крупных, электронных баз данных. Сложности глубокой переработки больших массивов электронных документов делают актуальных применение специальных аналитических программ и/или обращение к специализированным фирмам, оказывающим услуги в области аналитического обеспечения.

Глава 11. Работа с источниками информации

11. 1. Информация – основа успеха

   Связь информации с областью деятельности. Представьте себе сотни элементов головоломки, сваленные в беспорядке в сундук на чердаке. Это позволит вам получить довольно точное представление о «сырой» информации, которая осаждает вас со всех сторон. Речь идет о груде хлама, не представляющего в целом интереса, в котором, однако, скрываются некоторые ценные сведения. Изолированная информация не позволяет составить сколько-нибудь полное представление о каком-либо событии, точно так же, как отдельный элемент загадочной картинки не позволит судить о ее полном содержании, как бы вы его не вертели у себя перед глазами. Вера в то, что путем прибавления информации к информации вы неизбежно поймете суть дела, подобна вере в то, что, набирая побольше элементов из груды перепутанных частей разных головоломок, вы ускорите восстановление загадочной картинки. Иными словами, ваше терпение может истощиться задолго до того, как вы найдете два совместных элемента картинки, т. е. задолго до того, как вам удастся объединить отдельные информационные сообщения в единое целое.
   Так, события, происходящие на государственном уровне, представляются все менее и менее понятными по мере увеличения числа репортажей, интервью, обсуждений за круглым столом и т. д. В январе 1990 г. в газете «International Негаld Тribune» была опубликована статья под заголовком: «США затоплены потоком информации из СССР». В этой статье сообщалось, что после 45-летнего периода информационного голода аналитики американского правительства буквально тонут в информации, поступающей из СССР после выхода на сцену М. С. Горбачева. И тем не менее, вся эта информация не позволила предвидеть скорость и размах событий в Восточной Европе и в республиках СССР. Несмотря на свой большой объем и разнообразие, этот поток информации ничего в конечном счете не прояснил. Он даже не позволил экспертам ответить на самые простые вопросы, такие, как причины выхода в отставку ряда высших должностных лиц. Такие ничтожные результаты вынудили руководителей американских разведывательных служб заявить: «Мы нуждаемся в новых методах».
   Если опыт показывает, что информация и понимание сути дела не являются синонимичными понятиями, то это означает, по-видимому, что постановка проблемы оказалась неправильной: считается, что информация – это объект, который существует в абсолюте, идентичный для всех, а исходить нужно, очевидно, из того, что речь идет о конструкции, которую каждый строит сам для себя в соответствии со своими потребностями.
   Подлинная информация существует лишь в том случае, если предварительно имеется намерение (замысел), цель, проект. Намерение предопределяет отношение, более или менее осознанное, к анализу окружающей действительности, что в свою очередь выражается в пробуждении внимания, в результате чего единственное слово, объект или событие, имеющее к нам отношение, вылавливается из неупорядоченного множества сигналов.
   В конечном счете, истинная информация является результатом взаимодействия пары намерение – внимание, а все остальное является только шумовым фоном. Представьте себе, что вы находитесь в незнакомом городе и вам нужно сесть в поезд. К счастью вы встретили полицейского, который укажет вам путь. Здравствуйте, как пройти на вокзал? Для этого вам потребуется не более 5 минут. Идите по этой улице до перекрестка. На перекрестке повернете направо на бульвар Виктора Гюго. Затем у памятника, большой статуи посредине бульвара, слева начинается вокзальная улица. Вокзал находится в конце этой улицы, вы его увидите. Спасибо.
   Получив эту ценную информацию, вы отправляетесь в путь. Как вам было указано, на первом перекрестке вы поворачиваете направо и проверяете, действительно ли вы находитесь на бульваре Виктора Гюго. С этого момента у вас на уме только одна мысль: отыскать памятник поэту, чтобы не пройти мимо вокзальной улицы. Бульвар может быть обсажен деревьями, вы можете проходить мимо универмага, все это не представляет для вас ни малейшего интереса (если вы не собираетесь делать покупки). Все ваше внимание сконцентрировано на середине улицы до появления памятника. Это и есть та информация, которой вам недоставало для достижения цели, то есть вокзала.
   Отыщите у себя в памяти случаи, когда одно слово, образ, имя привлекало ваше внимание. Попытайтесь восстановить причину, т. е. выяснить намерения, неявный запрос, которые обусловили такое ваше внимание. Если, как было предложено, отправной точкой считать выполняемое действие, преследуемую цель, а не окружающий нас псевдоинформационный шум, то перспектива коренным образом изменяется. Становится возможным создание эффективного метода сбора и обработки информации без ненужных потерь времени, путаницы и риска утонуть, который обеспечит получение всех необходимых и только необходимых сведений. Информация не имеет смысла без связи с действием.

   Информация = намерение + внимание

   С общей точки зрения для получения надлежащей информации необходимо тщательно выбрать базы для наблюдения, которые предопределяются насущными потребностями, т. е., в свою очередь предопределяются поставленными целями. Так, птичье пение не несет никакой информации для Жана Мартена, однако оно является ценной информацией для охотника. И, напротив, знание положения по отношению к солнцу совершенно бесполезно для поиска дичи, но крайне необходимо для Жана Мартена в поисках его пути домой. В этом и заключаются так называемые «ЗВ» (buts – besoins – bases), служащие фундаментом для построения информации: цели – потребности – базы. Цели связаны друг с другом в иерархическую структуру. Каждая цель предопределяется целью высшего порядка, оставаясь при этом автономной, по характеру своих потребностей и баз для наблюдения. Так, после стратегической цели определение направления следует тактическая цель выбор наилучшей дороги и. наконец, оперативная цель продвигаться вперед по выбранной дороге.
   Каждой из этих целей соответствуют различные потребности в информации и, следовательно, разные базы для наблюдения. Это является справедливым для любой организации и, в частности, для предприятий, где следует различать стратегический уровень (строительство фабрики, внедрение новой технологии, запуск в производство новой продукции т. п.) и тактический уровень, (выбор площадки для строительства фабрики, закупка лицензии или разработка новой технологии собственными силами и т. д.). Правильное определение целей на каждом уровне позволяет правильно определить потребности в информации и, одновременно, базы для наблюдения.
   Информация для стратегических решений. Стратегические решения прямо влияют на судьбу предприятия, на его развитие и жизнеспособность. Окружающий мир постоянно изменяется. Скорость этих перемен постоянно увеличивается. Поэтому число стратегических решений постоянно растет, их последствия все сложнее и сложнее прогнозировать, а цена ошибки постоянно повышается. Этим и определяется значение стратегической информации. Она является обязательным сырьем для выработки любого решения, без чего самые прекрасные планы останутся простым самообманом и неизбежно обречены на неудачи.
   Легко понять, что без качественной информации невозможно принять правильное решение, однако гораздо труднее руководствоваться этим выводом на практике. Как собрать всю информацию, которая может оказаться полезной для принятия будущих решений, если еще неизвестен их точный характер, и при этом не утонуть в информационном шуме?
   Решение, как мы теперь знаем, заключается в поэтапном подходе в соответствии с методом «ЗВ»: работа должна начинаться с определения целей, которые предопределят потребности в информации, а затем и базы для наблюдения. Начинать работу с определения баз для наблюдения или, что еще хуже, хотя и часто встречается, с поиска источников – значит совершить роковую ошибку. Это, конечно, позволит собрать определенный объем данных, однако большинство из них окажутся бесполезными, а немногие полезные данные затеряются в массе ненужной информации. Служба информации окажется постепенно оттесненной на задворки предприятия, подальше от дирекции, а ее сотрудники постепенно превратятся в озлобленных замкнутых функционеров. Одним словом, в этом случае мы получим антитезу эффективной службы информации, которая должна находиться в постоянном и тесном контакте с внешним миром и с инстанциями, уполномоченными принимать решения. Метод «ЗВ» позволяет избежать таких ошибок, которые ведут к сбору подряд любой информации.
   Информация о подготовке военного переворота против главы государства является, несомненно, чрезвычайно важной для правительства, но не представляет ни малейшего интереса для руководителя фирмы, пытающейся проникнуть на внутренний рынок США. Напомним, что абсолютной информации не существует, а есть только информация по отношению к намерениям лица, которое опрашивает внешний мир для того, чтобы действовать в этом мире и воздействовать на этот мир. То, что для одного является информацией, для другого является просто шумом. Однако в один прекрасный день этот шум может превратиться в информацию. Таким образом, не существует двух похожих систем. Каждая система должна быть сделана по мерке. Для того чтобы это было понятней, рассмотрим, пример фирмы «Тrident».
   Стратегические цели. Мишель Билаль, президент фирмы «Тrident» стремится к дальнейшему развитию деятельности фирмы в области производства спортивной одежды и обуви, которое связано с передовыми технологиями и высокой прибавочной стоимостью. У него нет ни малейшего желания заняться производством спортивного инвентаря (теннисных ракеток, лыж и тл.), которое он считает совершенно отдельной областью профессиональной деятельности. Следует отметить, что речь идет только о мнении нынешнего директора фирмы «Тrident». Другие лица или другие фирмы могут иметь по этому поводу иное мнение. Однако это его мнение предопределит все последующие действия. Поэтому очень важно не жалеть времени на обдумывание и размышления.
   Стратегические потребности. Они включают в себя все, что может оказать долгосрочное влияние на деятельность предприятия. Для фирмы «Тrident», учитывая поставленные стратегические цели, речь идет о таких областях, как развитие спорта и физкультуры, технологий разработки и производства одежды и обуви, изменение вкусов публики. Кроме того, фирма «Тrident» не является единственным действующим лицом на этой сцене. Ее позиции могут быть поставлены под сомнение ее действующими или Потенциальными конкурентами. В число потенциальных конкурентов входят как крупные швейные предприятия, способные расширить ассортимент своей традиционной Продукции за счет спортивной одежды, так и производители оборудования, которые хотели бы расширить ассортимент услуг, которые они предоставляют своей клиентуре.
   И, наконец, следует учитывать непредвиденные случайности, связанные с изменениями моды или с климатическими и погодными условиями, которые имеют большое значение в области спорта, и найти противоядие. Так, стоит задать себе вопрос: каким еще потребностям может соответствовать продукция фирмы «Тrident» (напомним случай с альпинистской ветровкой, покупаемой охотниками?). Или какую другую одежду может выпускать фирма «Тrident» благодаря своему «ноу-хау».
   Такой перечень потребностей в стратегической информации должен быть предельно полным. В этом случае лучше перебрать, чем что-то упустить. Очень часто события, имеющие очень большое значение для судьбы предприятия, происходят за пределами ее непосредственной области деятельности и влияния. Обследование 22 предприятий из 7 различных отраслей промышленности, проведенное Купером и Шенделем, показало: более половины всех технологических новинок появились за пределами их традиционной области деятельности – шариковая авторучка, фотокопирование, кварцевые часы и т. д.
   Стратегические базы. На основании выявленных потребностей следует составить картотеку направлений для наблюдения. Пример фирмы «Тrident» показывает, что определение потребностей является, по всей видимости, наиболее сложным этапом метода «ЗВ». Действительно, почему нельзя перейти непосредственно от целей к построению баз для наблюдения? Цели являются выражением желаний: они определяют желаемое. Что касается баз, то они представляют окружающий мир и выражают необходимость. Между собой и окружающим миром, между желаемым и необходимым следует перебросить мост – мост возможного. Именно этой цели и служит промежуточный этап определения потребностей. Для облегчения этой работы представляется рациональным разделить сферу действий на три области:
   – непосредственная сфера действий включает в себя все, что находится в прямой связи с деятельностью фирмы – от поставщиков до потребителей, включая конкурентов и вопросы технологии;
   – сфера влияния включает в себя все, что может оказать влияние на действия, осуществляемые в рамках предыдущей сферы. Так, например, фирма «Тrident» может подвергнуться влиянию со стороны производителей лыж, динамики моды и вкусов населения, химической промышленности (разработка новых синтетических тканей и пластмасс), политической ситуации в других странах;
   – сфера интересов включает в себя области деятельности, которыми фирма пока не занимается, но может заняться в будущем, а также те области деятельности, которые могут вторгнуться в основную сферу деятельности фирмы. В нашем примере сфера интересов включает в себя потенциальных конкурентов, спецодежду и т. д.
   Польза такого деления заключается в том, что оно вынуждает обратить свое внимание за пределы обычной сферы действий, то есть туда, откуда обычно исходят наиболее крупные благоприятные возможности и самые большие опасности. Так, производители часов традиционного типа были сметены с рынка, так как они не обратили внимания на быстрое развитие электроники, которая не имеет ничего общего с точной механикой. Если автомобилестроительное предприятие следит за деятельностью своих конкурентов, то оно, конечно же, должно интересоваться фирмами «ВМW», «Мersedes» и т. д. Но оно должно также держать в поле своего зрения предприятия, занимающиеся судостроением, строительством плавательных бассейнов и т. д.
   Чем больше поставленные цели удалены во времени, тем шире должно быть поле зрения, тем пространнее должна быть сфера интересов. Особое значение это имеет на стратегическом уровне. В то же время, на тактическом и оперативном уровне можно ограничиться двумя первыми сферами, то есть непосредственной сферой деятельности и сферой влияния.
   Информация для тактических решений. Тактические цели. Заблудившийся человек знает куда он желает прийти (стратегическое решение), а теперь он должен решить по какой дороге идти (тактическое решение). Тактическая цель заключается в выборе наилучшего средства достижения стратегической цели и в контроле неизменности условий, которые предопределили этот выбор.
   Предположим, что Мишель Билаль президент фирмы «Тrident», принял стратегическое решение о строительстве фабрики в одной из стран с дешевой рабочей силой. На тактическом уровне первая проблема будет заключаться в выборе наиболее подходящей страны. Затем следует проследить за неизменностью условий, предопределивших этот выбор. Иными словами, следует проследить за тем, чтобы не возникли непредвиденные препятствия. Так, весь проект окажется бесполезным, если ЕЭС введет новые ограничения на импорт текстиля.
   Тактические потребности. Что требуется для правильного выбора дороги? Представим себе, что заблудившийся человек располагает картой, на которой указаны две дороги, ведущие к намеченной им цели. Первая дорога – горная, она короткая, но извилистая и крутая. Вторая дорога проходит по равнине в обход гор. Эта вторая дорога более длинная, но, несомненно, и более легкая. Таким образом, может сложиться впечатление, что карта содержит достаточную информацию. На самом же деле при выборе дороги необходимо учитывать и другие факторы, о которых карта умалчивает. Так, зимой горная дорога из-за снега может оказаться непроходимой. А летом у этой же самой дороги, по сравнению с равнинной, гораздо больше шансов оказаться перерезанной разливающимися горными потоками. Эти факторы относятся к числу переменных и не могут быть указаны на карте. Однако их следует знать достаточно заблаговременно с тем, чтобы вынужденный поиск обходных путей не свел на нет все преимущества правильного стратегического решения.
   Из приведенного примера следует, что необходимо различать постоянную окружающую среду (горы, овраги, болота и т. д.) и переменную окружающую среду (оползни, разрушение моста, разлив реки и т. д.). Для правильного выбора дороги необходимо учитывать как первое, так и второе. Следует отметить, что это различие связано с временной шкалой действий. Поэтому оно не имеет большого смысла на стратегическом и оперативном уровне, где им можно пренебречь. В то же время на тактическом уровне это различие играет очень важную роль и предохраняет два типа потребностей.
   Потребности первого типа. Для правильного выбора необходимо знать общие характеристики каждой из дорог. Что касается нашего примера, то есть проблемы размещения фабрики фирмы «Тrident» в одной из зарубежных стран, то в этом случае необходимо определить общие характеристики определенного числа таких стран, то есть составить некое подобие карты.
   Потребности второго типа Необходимо постоянно наблюдать за состоянием окружающей среды для своевременного выявления всех препятствий, которые могут явиться причиной значительных отклонений от намеченного пути. Это означает, что фирма «Тrident» должна внимательно следить за новостями в области законодательства, регламентации, транспорта и т. д.
   Эти два типа потребностей настолько различны, что соответствующие им базы практически не имеют ничего общего друг с другом. В первом случае создаются и уничтожаются базы для информации, собираемой «по запросу»: каждый раз, когда появляется новая дорога, предпринимается попытка максимально полного ознакомления с ее характеристиками для принятия решения о том, стоит ли по ней идти. Во втором случае ведется всеобъемлющее наблюдение окружающей среды, так как неизвестно откуда может прийти опасность. Тактические базы первого типа: «по запросу».
   Приведем несколько примеров баз, относящихся к новым дорогам, которые фирме «Тrident» может быть придется исследовать.
   Запуск в производство новой продукции, например, защитной одежды для работы с опасными химическими продуктами. Какие изделия в настоящее время конкурируют на рынке? Есть ли объявления конкурентов о скором выпуске новой продукции этого типа? Над чем работают проектные и конструкторские бюро конкурентов? В состоянии ли конкуренты быстро реагировать? Может ли кто-нибудь заблокировать каналы сбыта? Гарантировано ли снабжение сырьем? Является ли законодательство благоприятным? И если нет, то можно ли внести в него изменения?
   Наращивание производственных мощностей. Представим себе, что в текущем году имеет место очень высокий спрос на теннисную обувь – следует ли увеличивать производственные мощности? Для ответа на этот вопрос необходимо выяснить следующее.
   Является ли бум краткосрочным или долговременным, то есть идет ли речь о временной преходящей моде (например, звезда эстрады косит теннисные туфли фирмы «Тrident» и ее поклонники бросились покупать такую же обувь) или о более глубокой тенденции типа, если вспомнить популярный в свое время лозунг, «жизнь слишком коротка для того, чтобы одеваться угрюмо»?
   Если бум носит всеобщий характер и затрагивает всех производителей, то в этом случае все они попытаются увеличить производство и даже могут иметь место попытки новых конкурентов проникнуть на этот рынок. Существует опасность оказаться вскоре с избытком производственных мощностей. Каковы будут тогда затраты? Могут ли вновь созданные мощности после не дорогостоящей переналадки использоваться для производства другой продукции? И если нет, то каковы тогда будут потери?
   Развитие технологии производства. Может ли быть наращивание объема производства обеспечено за счет повышения производительности труда? Строительство фабрики в одной из зарубежных стран.
   Политическая информация (стабильность режима, возможность вывоза прибыли, уровень коррупции и т. д.).
   Социально-кульгурная информация (наличие и качество рабочей силы, отношение к иностранцам, профсоюзная активность и т. д.). Экономическая информация (стоимость земли и строительных работ, возможность получения субсидий, налоговая система и т. д.). Тактические базы второго типа: «всеобъемлющее наблюдение окружающей среды».
   Эти базы включают в себя все факторы окружающей среды, изменение которых может оказать среднесрочное воздействие на деятельность предприятия. Прежде всего, речь идет об опасностях рынка и, в частности, об определенных действиях конкурентов. Таким образом, небольшой перечень критериев, учитываемых на стратегическом уровне, удлиняется на тактическом:
   – основные области деятельности и виды продукции (нынешние и будущие);
   – зоны и территории деятельности; – производственные мощности и способ производства; – патентная и лицензионная активность. Естественно, тактические базы и учитываемые параметры изменяются в зависимости от политической линии, намеченной руководством. Рассмотрим пример, в котором параметр «зоны и территории деятельности» играет особо важную роль. Так, в 1975 г. фирма «Вic» выбросила на европейский рынок бритву одноразового пользования, что вызвало подозрение со стороны гигантской американской фирмы «Gilletti». Угроза подтвердилась, когда в начале 1976 г. фирма «Вic» вторглась на рынок Канады.
   Следует отметить, что Канада часто служит для европейских и азиатских фирм дверью для проникновения на внутренний рынок США. Поэтому фирма «Gilletti» поспешно выбросила на рынок свою собственную модель бритвы одноразового пользования. Когда фирма «Вic» попыталась выйти на рынок США то оказалось, что он уже занят.
   Не следует, однако, думать, что учитываемые на этом уровне переменные параметры, имеют отношение только к маркетингу. Здесь необходимо обязательно учитывать все факторы окружающей среды, оказывающие среднесрочное воздействие на деятельность фирмы. Речь, например, идет о следующем. Законодательство: действующее, готовящееся, лоббистские группировки и т. д. Или введение в 1992 г. новых стандартов на загрязнение окружающей среды автомобильным транспортом. Снабжение: находится ли деятельность предприятия в зависимости от поставок сырья? Если да, то в чем заключается суть проблемы?
   Социальная среда. Политические, экономические и социальные события в странах, где фирма имеет интересы.
   Информация для решения оперативных вопросов. Оперативные цели. На этом уровне стратегическая цель уже определена, путь ее достижения выбран. Теперь необходимо обеспечить продвижение вперед в наилучших условиях, избегая последних мелких препятствий и по возможности сокращая путь.
   Оперативные потребности. Речь идет о благоприятных возможностях (выявление более выгодного поставщика, подхода к крупному клиенту своего конкурента и т. д.) или об угрозах (банкротство субподрядчика, масштабная рекламная кампания конкурента и т. п.). Во всех случаях требуется свежая, точная, надежная и целенаправленная информация, так как речь идет о максимально быстром реагировании, то есть о реагировании без малейших промедлений и без импровизации: благоприятные возможности, как правило, не повторяются дважды, а угрозы, если их вовремя не предотвратить, могут оказаться гибельными.
   Предположим, что поставщик начал неожиданно испытывать трудности с выполнением заказов. Что это означает? Конкурент взял поставщика под свой контроль и теперь блокирует снабжение или поставщик испытывает реальные трудности? В последнем случае речь даже может идти о благоприятной возможности покупки предприятия-поставщика. Оба этих прямо противоположных варианта являются одинаково правдоподобными. Этим обусловливается потребность в качественной информации. Такая информация может быть получена только в результате большой и длительной работы,
   которая позволит определить направления наблюдений, выбрать самые лучшие источники и разработать эффективные процедуры передачи информации. Так, если через своего банкира удается заблаговременно узнать о резком повышении активности и проявлениях беспокойства среди акционеров фирмы-поставщика, то это будет очень ценным указанием, которое позволит принять соответствующие меры.
   Оперативные базы. Речь идет о ближайшем окружении фирмы, за которым необходимо следить с повышенным вниманием. Сюда, естественно, входят конкуренты и, главным образом, их коммерческая политика: ассортимент продукции, цены, рекламные кампании и т. д. Не следует также забывать о других не менее жизненно важных направлениях наблюдения: поставщики, клиенты, система торговли, субподрядчики и многочисленные другие объекты наблюдения, определяемые с учетом специфических потребностей каждого конкретного случая.
   На этой стадии знакомства с нашей книгой у вас может сложиться впечатление, что работа по систематическому поиску информации является чрезвычайно сложной и что, если дело и дальше пойдет такими же темпами, то вы вскоре утонете. Не следует заблуждаться. В действительности ваше впечатление связано в основном с новизной этой проблемы, а не с самой проблемой. Вспомните, как вы учились езде на велосипеде. При взгляде со стороны езда на велосипеде представлялась делом простым, но стоило вам сесть в седло и, вы себя почувствовали потерянным. Вам потребовалось одновременно учиться работать педалями, рулить, сохранять равновесие, следить за дорогой. Однако в результате тренировок и накопления опыта все эти действия стали для вас настолько привычными, что теперь вы с удовольствием катаетесь на велосипеде, не особенно задумываясь над тем, как вы это делаете. Точно так же обстоит дело и с поиском информации.
   Совершенно естественно, что вначале вы почувствуете себя перегруженным. Нет ничего ненормального в том, что вначале вы будете совершать ошибки, принимая необоснованные слухи за подлинную информацию. Лишь в процессе поиска информации можно научиться собирать ее. При использовании метода «ЗВ» окружающий пейзаж вскоре становится привычным, сфера действия – картографированной, а вся поисковая работа становится очень простой и сводится к выявлению изменений в пейзаже и несовпадений с картой.
   Обучение должно осуществляться последовательно и поэтапно по направлению от ближайшего окружения до наиболее удаленных областей наблюдения. Так, при езде на велосипеде можно любоваться горным массивом лишь тогда, когда вы уверены в дороге, по которой едете.
   Усвоив излагаемый метод, вы вскоре окажетесь в состоянии распознавать полезную информацию с первого взгляда. Уйдут в прошлое растерянность и путаница, риск утонуть или упустить ключевую информацию. Качественная информация позволит вам получить преимущество над теми, кто все еще продолжает барахтаться в океане информационного шума.
   Картотека наблюдений. В предыдущих разделах мы рассмотрели, как в соответствии с принимаемыми решениями определяются потребности в информации и базы для наблюдения. При этом следует отметить, что отдельные базы для наблюдения объединяются в определенные группы. Так, наблюдение за деятельностью конкурентов является необходимым независимо от типа принимаемого оперативного, тактического или стратегического решения.
   Кроме того, собранная информация может послужить для выработки решений такого типа, для которого она первоначально не была предназначена. Так, фирма тщательно собирает информацию о колебаниях цен на продукцию своего главного конкурента с целью определения своего потенциала сбыта по отношению к этому конкуренту. Но, в один прекрасный момент вся информация о колебаниях цен конкурента была подвергнута углубленному анализу, который позволил выявить коренное изменение его коммерческой политики. Она переориентировалась на мелкосерийный сбыт по высоким ценам. Таким образом, информация, собранная исключительно в оперативных целях, позволила получить указания стратегического порядка.
   Поэтому представляется рациональным объединение всех баз в рамках одной картотеки. Опыт показывает, что серьезная работа может начинаться со следующими базами: конкуренция (вся информация по действующим и потенциальным конкурентам):
   – рынок (вся рыночная информация, вкусы и запросы потребителей, каналы сбыта и т. п.);
   – технология (производства и использования продукции); – законодательство (вся информация по законодательству, затрагивающему деятельность фирмы, а также информация по деятельности органов, разрабатывающих и принимающих новые законодательные положения);
   – ресурсы (вся информация по материально-техническим ресурсам, необходимым для нормальной деятельности фирмы, по сырью, поставкам, рабочей силе и финансам); общие тенденции (политическая, экономическая, социальная, демографическая и т. п. информация);
   – прочие факторы, влияющие на деятельность предприятия (факторы, не учтенные в предыдущих базах).
   Метод «ЗВ» позволяет вам обеспечить наблюдение за нужными вам базами. Однако ваше предприятие развивается, могут появиться новые цели, рынок и окружающая среда постоянно изменяются. Поэтому вы должны предусмотреть возможность периодического пересмотра ваших баз на основе повторного анализа целей и потребностей вашего предприятия.
   Таким образом, даже ценная информация, которая зачастую добывается с большим трудом, должна вовремя поступить тому, кому она необходима. Информация является ценной только тогда, когда она может использоваться. Если информация не служит для принятия решения, то она является беспредметной, а, следовательно – несуществующей. Естественно, на основании этой информации может быть принято решение ничего не предпринимать, что такие является одним из типов принимаемых решений и способом использования информации. Одним словом, информация является незаменимым сырьем для выработки любого решения, таким же сырьем, как и любое другое, которое необходимо добыть, переработать и поставить до истечения срока годности тому, кому оно необходимо.
   Упражнение. Составьте для вашего предприятия основные базы для наблюдения, руководствуясь в случае необходимости следующими факторами: конкуренция; рынки; технологии; законодательство; ресурсы; общие тенденции.
   Ключевые положения. Для получения качественной информации необходимо: сформулировать цели, определить потребности, построить базы для наблюдения. Для деятельности предприятия, обычно, достаточно шесть баз для наблюдения: конкуренция; рынки; технологии; законодательство; ресурсы; общие тенденции.

11. 2. Каналы информации

   Канал текст. Подход к этим источникам в основном легок и дешев. Пусть информация не совсем точная, но она свежая. Например, за неделю до выпуска новой продукции появлялись сигналы в широкой прессе, за месяц – в специальной и за полгода – в банке данных. Свежесть информации – это очень важный критерий для выбора между двумя важными каналами: текст и фирма. Каждый из них представляет 30–40 % полной информации, господство преимущества канала текст распространяется на промышленные предприятия, а фирмы – на коммерческие предприятия. В большинстве случаев они оба должны быть использованы как дополнительные. В настоящее время насчитываются десятки миллионов публикаций. Когда вы приступаете к обсуждению нового вопроса, начинайте с запроса периодики, охватывающей данную область, если нет специального, посвященного данной теме издания. Часто это является наилучшим способом получения информации, имен экспертов и учреждений.
   Канал фирма. В этот канал входит весь персонал предприятия, который может и должен вступать в контакт со сторонними организациями в связи с информацией: коммерческой, технической, финансовой, юридической и т. д. По своей природе он покрывает значительные неравные базы: 60 % информации, проходящей через него, относится к группе «конкуренты – рынок – ресурсы», 15 % – технологии, 15 % – регламентирующие документы, 10 % – тенденции развития. Именно поэтому необходимо относительное равновесие в самом канале.
   Самую большую группу действующих кадров образуют клиенты, поставщики, агенты и распределители. Информация, а они ею владеют, циркулирует среди коллег или, по крайней мере, на собраниях и совещаниях. Необходимо сделать такую диффузию более эффективной, чтобы информация попадала по назначению в нужное время, необходима определенная организация информации с учетом гибкости, позволяющей ее беспрепятственное движение. Таким образом, наилучшее средство состоит в перегруппировке некоторых лиц в сети корреспондентов. Они должны в совершенстве разбираться в своей области для приема и интерпретации сигналов, даже самых слабых и гуманных, что позволит вступать в правильный контакт как вне, так и внутри фирмы и получить возможность и желание общаться.
   Канал консультант. Этот канал в основном охватывает базы регламентирующих документов, источников и тенденций. С помощью знания этих трех составляющих, часто проходящих статистическую компиляцию, эксперты извлекают информацию, имея привилегированный доступ к определенным источникам. Эксперт не всегда является посторонним лицом для фирмы. Экспертная оценка может даваться компетентным лицом го числа сотрудников данной фирмы. Такие «фирменные эксперты» могут быть постоянными или временными. Последние разгруппированы и собираются каждый раз, когда появляется необходимость в информации, входящей в круг их компетенции. Постоянные эксперты, организованные в общества по исследовательской деятельности и обработке информации, делают заключение относительно сообщений, они редактируют итоги конференций и получают информацию по интересующему их вопросу.
   Работа консультантов и обществ сторонних служб более деликатна, поскольку это посторонние органы, которые могут провоцировать на предприятии нарушение равновесия и отрицательные реакции. Вот почему их внедрение, сниженное до необходимости, должно всегда быть тщательно подготовлено.
   Канал беседа. Через этот канал обычно проходит немного информации, но она должна обнаруживать большую точность. Нельзя в этом проявлять небрежность. Те, кто полагается на ее очевидность, должны быть очень хорошо подготовлены, особенно в знании того, что входит в круг интересов предприятия. Недостаточно одного брифинга для того, чтобы прийти к нужному выводу или контакту. Чтобы извлечь больше выгоды от ярмарок и салонов, приготовьтесь к визиту, предварительно прочитав каталоги. Если возможно, пойдите вдвоем, пока один представляет на стенде основные пустоты, другой в это время наполняет сумку документацией и делает при случае фотографии.
   Научные и технические конференции – удобный случай для инженеров и исследователей собраться и вдоволь наболтаться. Экспертная фирма, от которой требуется внимание к определенным вопросам, сможет дать точные определенияпо своему вопросу, побывав там.
   Канал джокер. Иногда случается, что информация попадает в поле зрения совершенно неожиданно: поставщик забыл свой перечень поставок в ресторане или в самолете, перехватывается беседа, жена сообщает признания соседки о компании, где работает ее муж, встречаются на улице старинные приятели и т. д. Если эта информация не отбрасывается априори, всегда благоразумно не рассчитывать на случай, а лучше поработать, задействовав 4 основных канала.
   Методика 4К+1. Для получения свежей информации нужно найти контакт с тем, кто находится вблизи событий. Эти эксперты в силу своего знания данной области, своих записных книжек, содержащих адреса и телефоны своих коллег по службе из различных лабораторий, своего участия в конференциях должны были бы знать заранее о том, что готовится некоторое действие со стороны конкурента.
   Методика поиска информации, которая называется 4К+1 (1 – часть, соответствующая джокеру), имеет тотальную ценность. Она применяется, например, полицией для поиска преступников. Например, проследим приключения двух детективов, которые ищут преступника. Преступник становится продавцом. Капитан обращается к своим любимым детективам и поручает им это дело. И что же делают эти полицейские? Прежде всего, они погружаются в архивы, чтобы найти аналогичные дела и отобрать имена некоторых подозреваемых. На этом этапе они используют канал текст. Затем они обращаются к своим коллегам, так называемой внутренней сети, чтобы лучше разобраться. Они расспрашивают полицейских, которые ранее арестовывали этих подозреваемых, о психологическом типе преступников; принимают решение провести расследование вблизи патрулирующих служб и т. д. Наконец, они находят осведомителя, который играет роль «консультанта». В центре своего нового ресторана он им сообщает о слухах. Посредством этих трех каналов наши детективы экономили много времени при получении необходимых им сведений для ареста преступника. Канал беседа используется крайне редко. Он соответствует, например, Интерполу при встречах с различными полицейскими службами. Джокер служит больше всего в сериалах, к нашему превеликому удовольствию, чем в реальности (прядильные фабрики, ночные визиты подозреваемых, взломы сейфов, внезапно взявшиеся ниоткуда свидетели).
   Поиск источников. Теперь бы располагаете всем набором средств, позволяющим вам разрешить любую проблему поиска информации. Кратко обобщим:
   1. Методика 4К-1 в форме «моросящий дождь». Формальное функционирование службы информации достаточно однообразно. Базы наблюдения подписываются регулярно четырьмя каналами. Отсюда и скучное название «моросящий дождь». Для того чтобы дать своевременный ответ или обнаружить опасность путем наблюдений по каналу джокер, необходимо постоянное пополнение информации. Такой образ функционирования системы называется «гроза», т. к. он позволяет быстро получить большой объем справочной информации. Следующие четыре методики относятся к этому типу функционирования системы.
   2. 4К+1 по методу «гроза». Прежде, чем заниматься поиском информации в неподходящих местах, следует удостовериться, что она еще не получена. Нужно начинать свои действия, активизируя разнообразные каналы, особенно два основных:
   Текст и Фирму. Вы просите, например, ваших внутренних корреспондентов собрать всю необходимую вам информацию.
   3. Семейства источников. Если предыдущие поиски долго не завершаются или вы пришли к выводу, что немного шансов быстро завершить поиск в силу экстраординарности проблемы, обращайтесь к источникам. Чтобы это сделать, вам необходимо установить интересующие вас семейства источников, проделав предварительную работу с самим источником, чтобы выяснить, содержит ли он поисковую информацию (или насколько велики шансы ее содержания в нем). Все это необходимо для того, чтобы определиться в форме представления и доступа к информации. Вы сможете, наконец, подойти вплотную к стратегии захвата источника. Такая методика, как и последующие, намного сложнее и дороже, чем предыдущая. Итак, дважды удостоверьтесь, не получена ли справочная информация по традиционным каналам. Часто случается, что руководители теряют дни и недели, предпринимая сложные маневры для получения информации, которая находится в простом отчете служебной документации.
   4. Тропинка информации. Если проблема по своей природе не может быть отмечена среди семейств (потенциального источника), тогда вам необходимо восстановить тропинку продвижения информации для определения различных сделок и восстановления хода события. Предположим, что вы бы хотели определить место расположения нового завода одного из ваших конкурентов. Обычная покупка территории приводит в действие целый каскад событий и вовлекает большое количество действующих лиц: должностные лица, юристы и финансисты предприятий, продавец, агенты по недвижимости, нотариус, страховые службы, банки и т. д. Столько же потенциальных источников. Остается определить какой из них подходит и доступен. Иногда информация имеется в распоряжении экспертов, публикаций, банков данных, библиотеках, т. е. стандартных источников. Иногда информации просто нет. Например, количество существующих или готовящихся к открытию обувных магазинов, расположенных в определенном районе. Как же в таком случае получить информацию? Перелистать ежегодник «желтые страницы», просматривая рубрику «обувь» и отмечая адреса магазинов, расположенных в интересующем квартале. Итак, источник восстановлен. Источник может быть всегда восстановлен, если существует информация, но не всегда оказывается доступным, если не учитывать способов, которые не входят в компетенцию предприятия. Классический пример. Как установить эксплуатационную способность нефтяной компании? Многое указывает на то, что это зависит от глубины скважин, а это как раз относится к тем сведениям, которые компания совершенно не собирается предоставлять. Существует довольно простой способ это определить: он состоит в том, что нужно запастись биноклем и подсчитать количество труб, подвозимых к местам бурения. Нужно умножить количество труб на их длину, чтобы определить глубину скважины. Этот последний пример показывает важность наблюдения для получения непосредственной информации. Если, например, вы интересуетесь рынком микроинформатики, вы замечаете, что количество произведенных клавиатур совладает с количеством произведенных экранов. Создаваемая клавиатура явится основным индикатором для воссоздания источника.
   Таким образом, если вы захотите узнать количество микроЭВМ, выпущенных какой-то компанией, вам нужно выяснить, сколько клавиатур» она закупила. Чуть ли не все турбины в мире используют патент Дженерал Электрик. Заявка на лицензию – хороший индикатор определения проекта нового электродвигателя.
   5. «ЗВ». Если судно плывет в полном тумане или точка отправления настолько туманна, что продвижение само по себе оказывается невозможным, шанс есть и не остается ничего иного, как использовать единственный способ: применить метод «ЗВ», полностью подходящий для решения такой проблемы. Например: Цель. Узнать результат деятельности завода, который не публикует ежегодных отчетов, т. к. считается ядром большой группы, занимающейся разнообразной деятельностью. Необходимость. Поскольку не ставится задача получения сведений нелегальным путем, нужно постараться выстроить свои расчеты, оценив поступление и выход денег. Базы. Входы – продажа; выходы – зарплата персонала, сырье, разнообразные ресурсы (вода, электричество и т. д.).
   Источники. Для каждого входа и выхода необходимо сконцентрировать усилия на определении одного стандартного или нестандартного источника. Если не предполагается сезонная деятельность, решение состоит в том, что нужно расположиться на несколько дней перед входом на завод и подсчитать: количество выезжающих грузовиков с конечным продуктом; количество и вид грузовых автомобилей поставщиков; количество людей, идущих на работу. Зная природу транспортируемой продукции, возможно оценить стоимость каждого груза. И зная природу деятельности, можно оценить различных потребителей. Наконец, войдя в контакт с несколькими рабочими в баре, можно получить по одному лишь внешнему виду представление о средней заработной плате. И остается лишь проделать некоторые арифметические действия для воссоздания расчетов по данному заводу. Это кажется громоздким, но часто полезно для приблизительного подхода. В противном случае возможны уточнения.
   Упражнение. Выберите тему, по которой вы бы хотели получить информацию (идентификация военного самолета, определение ведущей страны, знание основных цен рынка на определенные поставки и т. д.) и примените последовательно 5 методов исследования: 4К-1 в форме «моросящий дождь»; 4К+1 по методу «гроза»; семейство источников; тропинки информации; «ЗВ».
   Полезная информация не является секретной. Адмирал Захария, шеф разведслужбы американского флота во время второй мировой войны, имел обыкновение говорить: «Большая часть полезной информации – 95 % не является секретом». Эти 95 % так называемой открытой информации, более или менее доступной, не составляют тайны. Но, если возможно одним телефонным звонком узнать курс марганца в Лондоне, то невозможно получить список членов Клуба конного спорта таким же образом. Хотя он и не является секретным. Это обращает внимание на то, что следует различать открытую информацию от информации, являющейся достоянием общественности, к которой доступ имеют все, а также информацию частную, которая и является объектом поисков условий допуска к ней.
   Информацию, являющуюся достоянием общественности, не следует считать опубликованной! Например, закон дает своим гражданам право доступа к различным административным досье (здравоохранение, налоги, судимости и др.), но запрещает их публикацию.
   Информация частная, как и частная жизнь, не является секретом, но подпадает под контроль тех, кого она касается. Например, список банковских клиентов и счетов, перечни частных клубов и т. д. Что же такое секрет и чему он служит? Секретом можно назвать то, что держится в стороне, вдали от посторонних глаз. Речь идет о такой информации, которая по политическим или коммерческим соображениям считается ключевым моментом определенной ситуации. Такой случай – «секрет атомной бомбы» в проекте Манхэттена, шелка в Китае, в наше время – Кока-кола. Секреты промышленные в основном относятся к производству, зависящему больше от искусства, чем технологии, что дает решающее преимущество перед конкуренцией. Они должны быть охраняемы, откуда иногда смешение понятий зашита информации и сохранение секретности.
   Упражнение. Вы владеете формулой Кока-колы. Подскажите сценарий, который, оставаясь в рамках закона, позволил бы вам проделать некоторые действия. Напомним, что само по себе владение секретом не является доказательством его подлинности. Напомним также историю одного бестактного служащего крупного предприятия, который собрался предложить несколько «горячих» документов конкуренту и был арестован полицией, поднятой по тревоге последним.
   Ключевые положения. 95 % информации не является секретной. Информация открыта, если она доступна всем, представляет частный интерес, если ее распространение ограничено определенными условиями. Пять методов поиска информации:
   – 4К+1 по типу «моросящего дождя»: предприятие постоянно получает соответствующую информацию в базы по каналам Текст, Фирма, Консультант, Беседа и Джокер.
   – 4К+1 по типу «грозы». Предприятие мобилизует свои каналы в случае настоятельной необходимости получения информации.
   – Семейства источников. При непосредственном контакте насчитывается около 10 семейств источников (клиенты, поставщики, банкиры, службы компаний, распределители и агенты, консультанты и эксперты, широкая пресса, специальная пресса и банки данных, администрация, ярмарки и конференции).
   – Тропинки информации. Позволяют определить сделки и соглашения для того, чтобы непосредственно возвратиться к самому событию.
   – Методика «ЗВ» применяется в особых случаях, когда все остальные потерпели неудачу или оказались мало полезными.

11. 3. Обработка информации

   Химики изобретают новую молекулу, инженеры находят средства ее производить, рабочие обеспечивают надлежащие условия производства, фармацевты ее распределяют. . и теперь она кажется исчезнувшей в воде. Впрочем, то же самое, что происходит с информацией: ломают себе голову, чтобы уточнить необходимости, знают, что нужно наблюдать, находят источники, все знают заранее, что готовится нечто важное и когда событие происходит, не остается от работы ничего, кроме пузырька воздуха. В действительности информация – такая же продукция, как и прочие и процессы поиска, обработки сравнимы с промышленными или скорее с добычей железной руды.
   Первый этап (ЗВ) гарантирует только обзорную информацию, так называемую адекватность потребностям организации. В конце концов, ее необходимо проанализировать, чтобы удостовериться в надежности информации, сделать синтез для получения полного образа, начиная с разрозненных остатков до полной уверенности во всеобъемлемости. Таков полный цикл информации.
   Обработка информации. Представим, что конкурент сообщает о внезапном увеличении мощности выпуска продукции. Прежде, чем это исследовать, необходимо узнать точную ценность этой информации. Возможно, она правдива, и в этом случае требуется определенная линия поведения. Может быть она ложна, тогда это несколько иначе характеризует конкурента и требуется совершенно отличная от прежней линия поведения.
   Без хорошей оценки есть риск принять пузыри за фонари и оказаться, в конечном счете, газовой горелкой в воде. Иначе говоря, необходимы разнообразные операции между получением и распределением информации с целью гарантировать пользователям безупречную продукцию: они должны получить все, что им необходимо и все, что они получают, должно быть незамедлительно использовано. Первой и самой важной операцией является анализ, который служит дополнительным фильтром, отбрасывающим ненужное и являющимся зашитой от шума без основания. Эта операция состоит, прежде всего, в определении важности, точности и значимости информации.
   Важность информации. Построение баз наблюдения согласно с процедурой ЗВ гарантирует связь с наблюдаемой информацией. Но информация, связанная тематически, может не иметь особого значения. Для производителя автомобильных деталей информация, согласно которой Рено собирается закрыть завод в Вийанкур, связанная, поскольку все, что касается автомобилей, имеет к нему отношение. Но она не важная, т. к. глобальная мощность Рено не меняется, это решение не производит на изготовителя запасных частей особого впечатления. И, наоборот, для этого же производителя сообщение о компании Рено-Вольво может оказаться очень важным, если предполагается проведение некой стандартизации. Информация является важной, если она связана, т. е. имеет связь с элементами базы, и если она способна внести вклад в организацию. Когда вклад значителен и непосредственен, информация требует срочных действий. Информация, не имеющая значения, должна быть исключена во избежание потери времени и энергии.
   Точность информации. Не всегда легко установить, является информация достоверной или ложной, особенно, если она содержит сведения о событиях, которые еще не произошли. Допускается два критерия, по которым можно судить о точности информации: надежность источника и самой информации.
   Главным критерием правдоподобия является поиск подтверждения по другим источникам, если возможно, независимым. В случае получения информации от стороннего наблюдателя, клиента или поставщика, о том, что конкурент готовится наладить выпуск новой продукции, можно считать ее достоверность установленной. К сожалению, обычно располагают лишь одним источником, когда речь идет об очень светских новостях. Решение состоит в поиске связанных событий в различных сообщениях. Вы узнаете, например, в вашем рекламном агентстве, что конкурент, возможно, собирается сменить агентство. Короткий шум, в другом месте, а ведь это он готовит выпуск новой продукции. Две информации стыкуются. За неимением таких связок вы должны полагаться на свой опыт или на опыт экспертов, чтобы составить правильное суждение об информации. Судить о кредите по одному источнику не проще. Только опыт позволяет быть уверенным: чем дольше источник поставлял ценные сведения, тем менее весомы основания для сомнений в точности сведений. Если такового опыта нет или источник новый, вы должны, прежде всего, задаться вопросом, позволяет ли положение лица, передающего сведения, иметь доступ к сообщаемым фактам. Наконец, вы должны задаться вопросом мотивации. Кандидата на работу, который вдруг спонтанно дает информацию о своем предыдущем работодателе, не следует подозревать в лукавстве: он пытается хорошо выглядеть для получения должности. Напротив, подозревайте того, кто дает информацию без всяких видимых причин. Наконец, продумывайте условия, при которых информация была вам преподнесена. Трудно, например, доверять признанию, сделанному в баре между двумя рюмками виски в три часа утра.
   При отсутствии надежности источника или информации, не следует ее отбрасывать, особенно, если она производит впечатление важной. Вы должны просто отложить ее про запас в ожидании новых элементов, позволяющих вам подтвердить ее или отвергнуть.
   Значимость информации. Информация может быть важной и точной и в то же время бесполезной, поскольку она недостаточна для понимания и действия. То, что конкурент меняет рекламное агентство – информация важная, но в изолированном виде она сообщает немного. Ее следует не отбрасывать, а соотнести с другой информацией, что может принести явную пользу.
   Два понятия, проведенные раздельно или параллельно, позволяют судить о значимости информации. Первое называется «циркуляция». Оно состоит в быстрой циркуляции информации среди лиц, имеющих к ней отношение, в надежде на возможность установления связи с иной информацией. Ваш коммерческий директор определенно установит связь между изменением рекламного агентства и слухом о готовящемся выпуске новой продукции. Второе понятие называется «синтез». Оно состоит в соединении всех обрывков информации, что похоже на сбор головоломки, для воссоздания полного образа. Это не всегда легко, потому, что часто не достает частей или они неподходящей формы. Иногда наоборот, части идеально подходят, давая ясное представление о ситуации: закрытие завода, изменение линии продукции и анализ баланса позволили предприятию понять, что у конкурента были трудности с государственной казной. Чаще приходится проделывать определенный путь при формировании гипотезы: попытку синтеза, циркуляцию, связав это с исследованием вспомогательной информации для того, чтобы добиться ясного и полного образа. Эта формулировка подходит для самых тонких гипотез. Причиной многих катастроф является не пренебрежение информацией, а ошибочное ее понимание. История насыщена множеством примеров, особенно военных, где последствия серьезны и наглядны. Израильская разведка, которую часто совершенно справедливо и заслуженно превозносят, тоже допустила несколько промахов: не предвидела ни войны Иома Кипура в октябре 1873 г., ни резкого поворота Садата в 1977 г., ни Интифада 1987 г. Но, что касается поставки точной информации, относительно тактических операций, израильская разведка не имеет себе равных. Напомним разрушение центрального иракского ядра в 1981 г., шестидневную войну (1967 г.) или налет на Ажио (1978 г.). И наоборот, когда требуется опередить стратегические движения противника, она так же неповоротлива, как и другие, потому что пренебрегают широким обзором и методикой.
   Как же следует действовать, чтобы восстановить гипотезы и также придать смысл фактам, на первый взгляд кажущимся смешанными? Прежде всего, нужно уметь пренебрегать предубеждениями. Если недооценивается противник, он будет пытаться исключить априори определенные гипотезы, и 9 к 10, что он поймается: американцы недооценили дух независимости вьетнамцев, израильтяне недооценили способность палестинцев к бунту на оккупированных территориях, западные предприниматели недооценили японское наступление в 70-е годы. Если легко выразить принцип пренебрежения своими предубеждениями, то трудно его применить, поскольку не часто совершаются одни и те же ошибки. Главное и несомненно единственное решение: чтобы избежать ловушки, необходимо запросить мнение совершенно различных лиц, насколько это возможно. Это позволит не только сличить мнения, но и получить сведения по определенным предположениям и даже больше.
   Два вспомогательных подхода позволяют получить свидетельство набора информации. Первый называется «расширение» и второй называется «намерение».
   Подход по методу расширения состоит в том, что для данных, имеющихся в распоряжении, подыскивается наиболее соответствующее объяснение. Часто при завершении различных гипотез обнаруживаются противоречия. Например, фотографии со спутников указывают, что войска противника пришли в движение, и взрыв транспорта с радиоактивным топливом разоблачает крупное перемещение в стане противника. Эти два факта могут сигнализировать о больших маневрах, либо о подготовке к войне. В такой ситуации благоразумно придерживаться худшей гипотезы. Важно найти всю информацию, способную подтвердить такую гипотезу (имеется в виду война) и отбросить другую, но не наоборот.
   Подход «намерение» состоит в обнаружении того действующего лица, в намерения которого входят последние факты, Внимание! Не начинайте думать за кого-то. Просто поставьте себя на его место, чтобы понять, какую игру он ведет, чтобы сделать вывод о его возможных действиях. Исходя из этого, строится множество гипотез относительно его намерений и исследуется, как они должны были бы объяснить факты. Наконец, сравнив предполагаемые факты с имеющимися в наличии данными, выбирается гипотеза (или гипотезы), которая охватывает самый большой диапазон наблюдений.
   Представьте, например: Япония, небольшой остров (примерно половина Франции), сильно индустриализована, но практически лишена каких бы то ни было запасов сырья и от того не очень любит еще с войны всю Азию, особенно своих самых близких соседей – корейцев и китайцев. При таких условиях один из самых решающих вопросов, который задается японцам – это снабжение продовольствием. Рассматривая карту, вы обнаруживаете, что Сибирь со своими огромными ресурсами находится относительно недалеко и имеет прямой доступ. Вы, впрочем, знаете, что для улучшения этого сурового края Советы пренебрегают капиталом и технологией, а именно этого японцам не занимать. Вы скажете, что такое сопоставление Японии и Советского Союза требует пристального рассмотрения. К сожалению, отношения между двумя державами уже давно натянуты из-за Курильских островов (архипелага, который Советы отняли у Японии). И вот в марте 1990 г. член японского парламента предложил откупить два острова. Эта идея кажется нелепой, но соберитесь с мыслями, когда вы принимаетесь за рассмотрение точки зрения японцев и Советов. Это именно тот случай, когда вы можете пробовать истинно проникать в мышление другого и получать в итоге четкий свой проект.
   Анализ, синтез, циркуляция составляют основные операции обработки информации. Конечно, можно рафинировать, снимать кожуру в соответствии с гораздо большим количеством критериев, или пробовать организовывать информацию в соответствии с более сложными образами. Но опыт лишний раз доказывает, что лучшее – враг хорошего.
   Циклы информации. Руководитель, который впервые принимается за исследование информации, охотно верит, что он натолкнется на скудность источников. Применив методику – 1К-1, он вскоре поймет, что оказался перед изобилием источников. Отсюда неизбежен вопрос: так ли необходимо подписываться на 500 газет, подключаться к 50 банкам данных и говорить с 300 собеседниками? Иначе говоря, как убедиться, что источники полезны и немногословны? Единственное средство – постоянная проверка источников по двум простым критериям: обеспечение и эффективность.
   Обеспечение источников. Подписываются ли все базы информацией? Если ответ негативный, этот источник определенно не подходит. Его следует заменить. Все ли источники снабжаются полезной информацией, т. е. важной и точной? Ваша служба, ведущая документацию, должна исключить целый ряд дорогостоящих публикаций, не представляющих интереса. Поставляют ли определенные источники систематизированную информацию? Как часто цитируется информация? Необходимо исключить многословие. Эффективность источников.
   Информация называется свежей, если интервал между самим событием и сообщением в нем короткий. Если, например, вы узнаете, что бессонные ночи главного руководства конкурентного предприятия проистекают от решения по внедрению новой продукции за шесть месяцев до ее выпуска, вы располагаете информацией большой свежести, которая оставляет вам время отреагировать. Если, наоборот, вы узнаете об этом только в день официального сообщения, то эта новость немного запоздала и тут уже мало, что можно сделать.
   Свежесть и конфиденциальность – два качества, дополняющие одно другое, помогают судить о полезности источника. Если вы констатировали, что в своей области вы располагаете только конфиденциальной информацией, не охваченной широкой прессой, у вас появляется интерес обратиться к экспертам, имеющим более близкое отношение к явлению. Поскольку каждое действие изменяют предприятие, его люди постоянно перемещаются, иногда необходимо проверять базы, обуславливающие весь путь получения информации, а также соответствие источников целям и необходимостям. Два типа событий могут привести к модификации. Первое относится к резкому изменению жизни предприятия, такому, как появление нового рынка, революционной технологии, смена руководства и т. д. В таком случае достаточно применить путь ЗВ.
   Труднее обойти случай медленного развития, который дает меньше неадекватных баз. Вы это замечаете, когда пользователи информации все более и более недовольны, обнаруживая, что они получают мало полезного для принятия своих решений. Единственным средством ухода от этой проблемы является организация регулярных встреч поставщиков информации с пользователями. Система, пожалуй, пребывает более 99 % времени, она функционирует некоторым образом сама по себе без излишней необходимости в постановке вопросов. Имеется определенное количество источников, которые снабжают информацией, собираемой по схеме ЗВ и выверяемой путем отбора источников. Как известно, развитие – это очень быстрая операция; и накопление, и распределение происходят в суматохе. Напомним, что сам по себе сбор информации не представляет трудности, поскольку он имеет хорошую «картографию» окружающей среды. Остается менее 1 % времени, когда нужно больше работать головой. Первое размышление должно привести к источникам, проверке их охвата базы и эффективности: это малый цикл информации. Второе размышление должно подвести к самим базам для выявления того, какие из них соответствуют на сегодняшний день целям и потребностям организации: это большой цикл информации.
   Особо ценная информация. Эффективность службы информации не только сводится к сбору фактов и их передаче. Информация существует как связь с намерением. Если нет «направленного движения», усилия «прямо к цели», то и необходимость в такой информации равна нулю. Чтобы лучше рассмотреть проблему дополнительной ценности, полезно разделить решения на два типа: те, для которых информация первична и те, для которых первична проблема. Информация первична, когда решение прямо вытекает, т. е. без тех или иных фактов решение не существует.
   Поскольку информация первична, ее ценность очевидна. Проблема первична, если информация должна подтвердить решение. Это получение справок по политике и экономике различных стран путем консультаций у нескольких экспертов по вопросам технологии. Вот такую дополнительную ценность, полученную из изолированной информации, гораздо труднее оценить. Дополнительная ценность приобретается в тот момент, когда информация влияет на принятие решения. Информация – это продукция, она проходит длинный цикл – приобретение, обработка – распределение – каждый имеет стоимость и цену. К сожалению, стоимость и ценность не всегда может быть выражена в цифровом отношении: за информацию часто платят информацией и она соединяется в единое неделимое целое. Вот почему службу информации не следует рассматривать как центр доходов.
   В заключение, информация предлагает дополнительную ценность, когда она прямым или косвенным образом принимает участие в решении. Бездействие – это тоже форма действия, даже когда обдумывается выбор. Не ожидайте, что каждая информация приведет к большим результатам.
   Создавать ценную информацию – прежде всего дело организации. Снизу вверх, организация пространства действий благодаря ЗВ для сбора необходимой информации и никакой иной. В центре, организация самой информации для прояснения ситуаций априори сложных и смешанных, подвергающаяся такой обработке, что весь персонал, имеющий к этому отношение, получает вовремя необходимую информацию. И параллельно, сама организация деятельности такова, что каждый чувствует себя причастным к жизни предприятия: «Информация – кровь предприятия», гласит девиз Мицуи, который преуспел. Только при таких условиях предприятие существует и развивается, получая необходимую суть своего ново обращения, избегая информации сложной или ее утечки.
   Ключевые положения. Обработка информации: – анализ информации: важность, точность, значительность; – синтез: подход путем расширения, подход путем намерения – развитие источников: обеспеченные, эффективные.
   Система стратегической информации. По каналам «Текст» и «Фирма» поступает 80 % информации, необходимой предприятию. Поэтому Система стратегической информации (ССИ) должна строиться вокруг этих двух каналов. Большие различия природы и механизмов функционирования этих каналов вынуждают разделять две области деятельности:
   1. Система стратегической и перспективной информации (ССПИ) обслуживает каналы «Текст» и «Консультант», т. е. занимается текстовой информацией, а также информацией, поступающей от экспертов, консультантов и фирм, оказывающих консультационные услуги. Эта система выполняет, главным образом, стратегическую роль, а ее деятельность ориентирована на перспективу. Персонал этой системы имеет университетскую подготовку или подготовку журналиста, специализирующегося в области экономики или политики.
   2. Система тактической и оперативной информации (СТОИ) обслуживает каналы «Фирма» и «Беседа». Она использует контакты сотрудников фирмы с внешним миром, а также все возможности меж профессиональных встреч, таких как ярмарки, выставки и конференции (только узкоспециализированные, например, научные конференции). Персонал этой системы должен обладать отличным знанием ситуации на местах, различных специальностей и профессий, а также деятельности фирмы. Минимальным предварительным требованием является более чем 5-летний опыт работы на ответственных оперативных постах и, по возможности, в различных странах. Гармонизация функционирования этих двух систем является сложным делом. Если ССПИ доминирует над СТОИ, то информация может оказаться по своей природе непригодной для руководящих работников и специалистов, занимающихся оперативными вопросами. Если же доминирующую роль играет СТОИ, то информация ограничится сферой профессиональных интересов работников, которые занимаются ее сбором, а целостные базы данных будут игнорироваться.
   Существует два способа координации деятельности ССПИ и СТОЙ: один – в рамках централизованной организационной структуры, другой – в рамках децентрализованной.
   Централизованная организационная структура. ССПИ подчинена непосредственно генеральной дирекции. В ССПИ в централизованном порядке поступают все данные, собранные СТОИ каждого департамента или подразделения. Преимущества централизованной организационной структуры заключаются в возможности координации тех усилий, получения экономии за счет эффекта масштаба, получения целостной общей картины происходящего, а также сопоставления самых различных данных с целью получения стратегической информации. Однако такая организационная структура является малоэффективной в условиях многоотраслевой фирмы, когда множественность разнообразных информационных потребностей превышает возможности обработки информации и компетентности работников.
   Конечный информационный продукт, полученный в результате обработки информации и различных соображений, поступающих из разных департаментов и подразделений, может вполне уподобиться некоторым резолюциям парламентских комиссий, которые стремятся предусмотреть все возможные случаи, никого при этом, не обидев, а потому не представляют ни малейшего интереса.
   Опорой централизованной системы нередко являются один человек или группа работников, которые рассматривают успех ССПИ в качестве своего личного успеха. Если такая система теряет своего лидера или кого-либо из лучших работников или даже своего главного покровителя в генеральной дирекции, то она может попросту развалиться. Централизованная система стратегической информации. Для того чтобы централизованная система работала эффективно, а департаменты и подразделения делились информацией, крайне необходимо, чтобы ССПИ не воспринималась в качестве «игрушки» одного человека.
   Децентрализованная организационная структура. Каждый департамент или подразделение располагает своей собственной системой стратегической информации (ССИ), которая сочетает функции ССПИ и СТОИ. Информационные сводки, подготовленных этими службами, поступают в ССПИ, подчиненную генеральной дирекции.
   Преимущество децентрализации заключается в полном соответствии непосредственным текущим потребностям отдельного департамента. Кроме того, каждый занимается только тем, что имеет к нему прямое отношение, что значительно упрощает управление информационными потоками.
   Однако децентрализованная система имеет свои недостатки. Так как каждый департамент или подразделение занимается сбором и комплексной переработкой (обработка, хранение, распространение) информации по полному циклу, то проблема персонала крайне усложняется: средств и возможностей одного департамента или подразделения может оказаться недостаточно для найма или привлечения необходимых специалистов. Если же поручить эту задачу кому-либо из уже имеющихся работников в качестве дополнительной работы, то это может закончиться тем, что ничего не будет делаться.
   Кроме того, отдельные департаменты или подразделения могут иметь стратегические цели и интересы, отличные от целей концерна, что до предела осложняет работу ССПИ, подчиненной генеральной дирекции.
   В тех случаях, когда различные департаменты и подразделения действуют на одинаковых или сходных рынках, а также когда они конкурируют с одними и теми же фирмами, нередко имеет место ненужное дублирование усилий. Кроме потерь времени и денег, такая конкуренция между департаментами или подразделениями может полностью заблокировать обмен информацией.
   Децентрализованная система стратегической информации. Таким образом, идеальной универсальной системы организации не существует. Однако возможен любой промежуточный вариант между централизованной и децентрализованной системами. В конечном счете, это зависит от типа предприятия и характера его деятельности, то есть от таких параметров:
   – узкоотраслевой или многоотраслевой характер деятель ноет фирмы, ориентация на один или несколько рынков;
   – централизованная или децентрализованная система управления предприятием и, в частности, система стратегического планирования:
   – наличие или отсутствие системы обмена информацией между департаментами или подразделениями.
   Главное заключается в обеспечении максимально быстрого обмена и прохождения информации, независимо от принятого типа организации ССИ. На уровне СТОИ это означает, помимо всего прочего, что следует опасаться излишнего формализма. Разумеется, для обеспечения внутренних связей и стройности системы определенный минимум формализма необходим, но при этом следует избегать бесполезного бумаготворчества и прочих административных излишеств, которые могут вызвать неприятие со стороны сотрудников фирмы, работающих на местах.
   На уровне ССПИ следует всячески поддерживать и развивать контакты между департаментами или подразделениями фирмы. В конечном счете, речь идет, прежде всего, о человеческих отношениях и мотивации работников.
   Внедрение системы стратегической информации. Предприятие, принявшее решение о создании системы стратегической информации (ССИ), нуждается в информации для обеспечения своей деятельности. Поэтому создание ССИ должно начинаться с уточнения его целей, а также наличных и недостающих средств. Для этого необходимы:
   – создание комитета стратегической информации; – назначение будущего руководителя ССИ; – анализ информационных потоков. Комитет (ССИ) объединяет основных потребителей информации, т. е. руководящих работников высшего ранга и специалистов из дирекции, с целью определения профиля и задач ССИ.
   Главная задача комитета заключается в подборе руководителя ССИ. Последний должен одновременно обладать высокой технической компетентностью и большими психологическими способностями. Это связано с тем, что одним из основополагающих элементов ССИ является внутренняя сеть. И если у руководителя ССИ не установятся хорошие взаимоотношения со всем предприятием в целом, то прохождение информации и информационный обмен могут оказаться заблокированными. Поэтому руководителя ССИ лучше всего подобрать из числа опытных и испытанных специалистов фирмы, а не приглашать со стороны. Кроме того, у руководителя ССИ должно быть полное взаимопонимание с президентом фирмы. Они должны действовать в тесном содружестве и согласии друг с другом, как капитан и штурман на морском судне. Капитан должен полностью доверять своему штурману, который заменяет ему глаза и уши, полностью при этом сохраняя свободу своих суждений. Штурман, со своей стороны, должен чувствовать и понимать потребности и устремления капитана, даже если они остаются невысказанными. Он не должен бояться высказывать свое мнение, даже если оно может не понравиться капитану. У него должно быть достаточно смелости для того, чтобы прервать капитана и настойчиво попросить себя выслушать.
   Руководитель ССИ занимается всей практической работой по созданию этой службы, а комитет выполняет в дальнейшем только консультативные функции. Руководитель ССИ подбирает персонал, строит базы данных, выбирает оптимальную систему организации за счет сочетания централизованного и децентрализованного принципов, распределяет задачи и функции между ССПИ и СТОИ, организует внутреннюю сеть, подбирает начальный массив источников текстовой информации, организовывает работу с документацией и хранение информации, разрабатывает процедуры связи. Но прежде всего, он проводит анализ информационных потоков.
   Очень важно, чтобы этот анализ проводился кем-либо из сотрудников фирмы, так как это гаратирует уважительное отношение и соблюдение культуры отношений, принятых в фирме, и способствует преодолению организационных и человеческих помех и препятствий. Однако не следует при этом пренебрегать помощью консультанта, так как свежий взгляд со стороны позволяет выявить еще неиспользуемые залежи информации.
   Информационный анализ преследует две цели: изучение потребностей и запросов потребителей, а также механизма функционирования информационных каналов. В качестве иллюстрации приведем несколько примеров анкет.

11. 4. Планирование работы

   План – это схематически записанная совокупность коротко сформулированных мыслей-заголовков, это «скелет произведения» (И. Н. Кузнецов, 2001). Примером плана к книге, правда очень общего, отмечающего лишь узловые разделы, является обычное оглавление. Проглядывая его, не читая самой книги, можно получить представление о ее содержании и схеме построения. План как форма записи обычно значительно более подробно передает содержание частей текста, чем оглавление книги. Форма записи в виде плана чрезвычайно важна для организации умственного труда, для развития навыка четкого формулирования и умения вести другие виды записей. По форме членения и записывания планы могут быть подразделены на простые и сложные. Сложный план в отличие от простого имеет ко всем основным пунктам еще и подпункты, которые детализируют или разъясняют содержание основных. План может быть записан в виде схемы, отражающей взаимосвязь положений. Это план – схема.
   Достоинства плана. Удачно составленный план прочитанной книги говорит в конечном итоге об умении анализировать текст, о степени усвоения его содержания. План имеет ряд достоинств, которые выдвигают его, наряду с конспектами и тезисами, во вполне независимую, самостоятельную форму записи.
   Самая короткая запись. Именно благодаря этому план легко совершенствовать как по существу, так и по форме, при этом вновь и вновь продумывая содержание предмета.
   Нагляден и обозрим. Никакие другие формы записи, кроме плана, не могут в такой яркой и легко обозримой форме отразить последовательность изложения материала.
   Обобщает содержание. Хорошо составленный план раскрывает и само содержание произведения. В этой записи есть уже элементы обобщения, которые могут быть далее развиты в тезисах, конспектах, рефератах.
   Восстанавливает в памяти прочитанное. План помогает легче уяснить содержание, способствует ускоренной проработке материала. План, составляемый к крупным произведениям, которые прорабатывают продолжительное время, позволяет рационально, без большой потери времени перед возобновлением работы воспроизвести в памяти прочитанное ранее. При этом напоминает лишь самое главное, существенное, если, конечно, читатель хорошо овладел материалом.
   Помогает составлению записей. Руководствуясь пунктами плана и обратившись к подлиннику, можно составить и другие, уже более подробные и обстоятельные записи – конспекты, тезисы, рефераты. С помощью плана составлять их проще. Даже если с момента составления плана прошло довольно много времени, он поможет созданию конспекта или тезисов.
   Путем составления, например, подробного плана к конспекту можно легко и быстро выявить повторения и непоследовательность в изложении текста, улучшить запись, сделав ее логически четкой и последовательной. С помощью плана читатель сам контролирует степень усвоения текста (при самоконтроле подробные ответы на вопросы плана говорят о хорошем усвоении).
   План настолько помогает сосредоточиваться даже при сильно рассеянном внимании и умственном утомлении, что его можно рекомендовать как стимулирующий внимание фактор. В этом случае обычно нет надобности составлять план ко всему материалу подряд. Достаточно сделать подробный план к двум-трем страницам текста, как работа, которая ранее не ладилась и шла вяло, начинает продвигаться быстро.
   Попутное с чтением составление плана не позволяет отвлекаться, заставляет вникать в работу, в смысл читаемого, отображать его в виде заголовков содержания, мобилизовать внимание. А если читающий все же отвлекся, ему следует бегло прочитать пункты составленного ранее плана и мысленно раскрыть их содержание. Потерянная было связь, быстро восстановится. А при новом сплошном, дословном чтении книжного текста не только теряется время, но и повышается утомляемость. Вдумчивое чтение всегда сопровождается составлением – в уме или на бумаге – плана, отражающего содержание, его логику и последовательность. Отсюда вывод: чем лучше читатель озаглавливает содержание, тем продуктивнее он читает, облегчая себе при этом анализ и запоминание текста.
   Все книги и статьи, конечно же, пишутся по плану, ему подчиняется содержание, но плана в виде частых подзаголовков или подробного оглавления в книге опубликовано может и не быть. Тем более его не дают к статьям. В этой традиции есть свой смысл. Читатель должен как бы восстанавливать план, то есть сам докапываться до смысла. При составлении плана во время чтения одновременно происходит выборка нужного, закрепление его в памяти, а в результате возникает понимание идей и последовательности их подачи.
   Начало работы. План помогает активно читать источник, и нет смысла откладывать его составление до повторного чтения, как иногда советуют. Это ухудшило бы первоначальное восприятие материала и необоснованно отодвинуло бы во времени составление записи. Поэтому, в отличие от конспектов и тезисов, которые действительно есть смысл делать только после полного прочтения материала и хорошего с ним ознакомления, пункты плана можно и нужно фиксировать немедленно, уже в процессе первоначального чтения, под первым впечатлением. Потом, в дальнейшей работе, план может исправляться и уточняться. Если в формулировке какого-нибудь пункта и будет допущена неточность, ее легко устранить, так как формулировка пункта предельно кратка. При этом само исправление уточнит первоначальное восприятие. Иногда полезно составить не один, а несколько вариантов плана или отдельных его частей, особенно при новых обращениях к источнику.
   Составляя план при чтении, прежде всего, стараются определить границы микротем текста, т. е. те места, где кончается одна микротема и начинается другая. Эти места в книге тотчас же и отмечают. Нужным отрывкам дают заголовок, формулируя пункт плана. Затем снова просматривают прочитанное, чтобы убедиться, правильно ли установлен переход от одной микротемы к другой, и уточнить, если необходимо, формулировки. При этом нужно стремиться, чтобы заголовки – пункты плана – наиболее полно раскрывали мысли автора. Последовательно прочитывая текст, составляют к нему черновой набросок плана с нужной детализацией. Если план должен стать самостоятельной формой записи, то его обрабатывают в процессе дальнейшего изучения источника.
   Правильная работа над книгой окажет тут большую помощь. Чтобы облегчить составление плана, самые важные места в книге отмечают легко стирающимся карандашом или вкладными листками. Подчеркивания, отчеркивания и надписи, выносимые на поля в книге или на листках, станут своеобразными пунктами составляемого плана. Порой эти надписи или подчеркнутые фразы книги и будут записаны как пункты плана.
   Подзаголовки книги и оправданное содержанием деление текста на абзацы облегчают создание плана. Однако часто, составляя план книги (особенно когда он предназначен для последующей разработки тезисов), не обращают внимания на подзаголовки, членящие текст, а тем более на абзацы. В этом случае стараются оценить высказывания автора по существу и отобразить их в плане, причем последовательность его пунктов не обязательно должна совпадать с порядком изложения содержания в оригинале, поэтому, в частности, полезно рядом с пунктами плана писать номера страниц относящегося к ним текста.
   Способы работы. Иногда в начале работы уже по характеру материала и целям составления плана видно, что он должен быть сложным, но порой это становится ясно не сразу, а лишь в ходе его написания. Составляя сложный план, объединяют часть пунктов под одним заглавием или, наоборот, детализируют некоторые пункты, разбивая их на более мелкие. Другими словами, возможны два способа работы:
   1. Составляют подробнейший простой план, а далее преобразуют его в сложный, группируя части пунктов под общими для них заголовками (основными пунктами сложного плана).
   2. Составляют краткий простой план и затем, вновь читая текст, пишут сложный, подыскивая детализирующие пункты. Этот путь, требующий больших затрат времени, приемлем лишь при продолжительной, заранее запланированной работе над фундаментальным произведением.
   В общем же случае целесообразно составлять подробный, детальный план к тексту книги при первом же ее чтении. Такой план превратить в сложный, объединяя пункты, выбрасывая мелкие, куда легче, чем вновь обращаться к тексту книги, фактически вторично работая над планом и с текстом. Да и сам процесс обработки детального простого плана помогает лучше разобраться в содержании: ведь, объединяя, обобщают, а выбрасывая, выделяют главное, фильтруют его в своем сознании.
   Все пункты плана не обязательно записывать только в вопросительной или только в утвердительной форме. Приемлема как та, так и другая форма. Как правило, пункты плана формулируют по-своему. Но они частично или полностью могут текстуально совпадать с отдельными фразами источника. От этого план лишь выигрывает. Обычно варианты плана могут дополнять друг друга, уточняя и расширяя содержание. Вам не придет в голову писать два – три варианта конспекта, а вот план имеет смысл записывать в вариантах, особенно тогда, когда появляется естественное желание пришедшие в голову удачные, острые формулировки тут же, не откладывая, записать, чтобы не забыть.
   Запись планов. Чтобы избежать нерационального переписывания, главные заголовки сложного плана выделяют из подробного простого, подчеркивая часть пунктов. Если сделать этого нельзя, заголовки выписывают в отдельные графы (тем самым как бы вписывают между простыми пунктами). При уплотненной записи заголовки приходится выносить на поля и отсылать стрелкой к нужному месту. Вот почему опытные читатели стараются писать планы с большими интервалами между пунктами и с достаточными для дополнений полями.
   Если черновую разработку такой формы записи плана можно рекомендовать как полезную, но не обязательную, то для схематического плана, т. е. плана – схемы, отражающего взаимосвязь пунктов, черновик в большинстве случаев необходим. Иначе не получить полноценной схемы.
   Запись любых планов желательно делать так, чтобы ее легко можно было увидеть в целом. Для этого пункты записывают на одном большом листе бумаги (всегда лишь с одной его стороны) или на нескольких листах, но опять-таки не используя их оборота. Тогда, если нужно, читатель сразу сможет увидеть все пункты (листки для этого раскладывают один под другим, чтобы, не переворачивая их, скользить взглядом по всей записи).
   Сложный план большого объема полезно записывать в нескольких вариантах. Пример из нашей книги: отдельно выписать основные разделы – чтение, рабочий каталог, записи в библиотеках, техника, а затем полное оглавление, раскрывающее по пунктам подробно все содержание глав. Планы накапливают и хранят:
   – в отдельных тетрадях; – в самом источнике (в этом случае они могут быть записаны на полях, скажем, в газете или приложены на вкладных листках);
   – в каталоге (на карточках или на листках, сложенных «гармошкой» в формат карточек).
   Ограниченность применения. Читателю полезно знать о тех недостатках плана, которые ограничивают применение этой формы записи как независимой.
   План говорит лишь, о чем сказано в источнике, но не дает сведений о том, что и как сказано, т. е. не передает фактического содержания, а лишь скупо упоминает о нем, о схеме его расположения. Отсюда вывод: планом можно пользоваться, чтобы оживить в памяти хорошо знакомый текст или воспроизвести в памяти слабо запоминающийся текст вскоре после составления плана. Лишь в этих случаях не потребуется вновь обращаться к источнику. Когда же план как форма записи не может выполнить тех задач, которые стоят перед читателем, приходят на помощь другие виды записей: выписки, а также тезисы, конспекты, рефераты.

11. 5. Поиск информации

   Умственный труд в любой его форме всегда связан с поиском информации. Тот факт, что этот поиск становится сейчас все сложнее и сложнее, в доказательствах не нуждается. Усложняется сама система поиска, постепенно она превращается в специальную отрасль знаний. Знания и навыки в этой области становятся все более обязательными для любого специалиста. Понятие подготовленности в этом отношении складывается из следующих основных элементов:
   – четкого представления об общей системе научно-технической информации и тех возможностях, которые дает использование информационных органов своей области;
   – знания всех возможных источников информации по своей специальности;
   – умения выбрать наиболее рациональную схему поиска в соответствии с его задачами и условиями;
   – наличия навыков в использовании вспомогательных библиографических и информационных материалов.
   Документальные источники информации. Под «источником научной информации» понимается документ, содержащий какое-то сообщение, а отнюдь не библиотека или информационный орган, откуда он получен. Это часто путают. Документальные источники содержат в себе основной объем сведений, используемых в научной, преподавательской и практической деятельности, и поэтому в этом разделе речь идет именно о них.
   Характеризуя документальные источники научной информации, необходимо подчеркнуть их многообразие. Все документальные источники научной информации делятся на первичные и вторичные. В первичных документах и изданиях содержатся, как правило, новые научные и специальные сведения, во вторичных – результаты аналитико-синтетической и логической переработки первичных документов. Оценка документальных источников информации включает в себя такие критерии, как полнота и достоверность данных, сроки их опубликования, наличие теоретических обобщений и критических материалов, реальность их получения.
   Применительно к задачам конкретного поиска каждый из перечисленных источников имеет свои достоинства и недостатки. Не являются здесь исключением даже такие основные их виды, как книги и журнальные статьи. В большинстве случаев любая книга имеет, например, тот недостаток, что за три-четыре года, которые пошли на ее подготовку и издание, содержащиеся в ней данные могли в какой-то степени устареть.
   Далеко не идеальным источником информации может считаться и научный журнал. Каким бы узкоспециальным он ни был, тематика его значительно шире, чем конкретные интересы того или иного специалиста, материалы по теме любого произведения всегда рассеяны по громадному количеству журналов.
   Такой же неоднозначной будет оценка и всех других документальных источников информации. Важно здесь, однако, видеть не только недостатки, но и те возможности, которые открываются при использовании каждого их вида. Так, в дополнение к широко распространенным журналам необходимо обращаться к различного рода продолжающимся изданиям («Трудам», «Запискам», «Известиям» и т. д.), в которых часто находятся материалы, интересующие самый узкий круг специалистов и отражающие направление деятельности отдельных учреждений.
   Нужно помнить о своеобразии такого источника, как труды различных конференций, содержащие сведения о ведущихся исследовательских и опытно-конструкторских работах и их предварительных результатах.
   Нужные материалы могут содержаться в специальных технических изданиях, причем некоторые из них, например описания изобретений и авторских свидетельств, содержат не только сведения по определенным техническим устройствам, но могут помочь проследить историю того или иного изобретения или открытия и получить представление о современном направлении научно-технической мысли в какой-то конкретной области.
   Информация, содержащаяся в непубликуемых документах, как правило, новее, чем в любых публикациях, и, что очень важно, всегда значительно полнее, так как она еще не подверглась «сжатию», неизбежному при подготовке к печати.
   Характеризуя отдельные виды вторичных документов и изданий, также следует подчеркнуть, что все они различны по
   своему содержанию и назначению. Из сказанного нетрудно сделать вывод: насколько важно знать все документальные источники информации в своей области и уметь выбрать те из них, в которых содержатся необходимые для работы данные.
   Организация справочно-информационной деятельности. Приступая к поиску необходимых сведений, следует четко представлять, где их можно найти и какие возможности в этом отношении имеют те организации, которые существуют для этой цели, – библиотеки и органы научно-технической информации.
   В первую очередь это библиотеки научные и специальные, т. е. предназначенные для обслуживания ученых, преподавателей и специалистов различного профиля. По своим возможностям они не равны, но формы обслуживания читателей у них в основном одни и те же: справочно-библиографическое; читальный зал; абонемент; межбиблиотечный обмен; заочный абонемент; изготовление фото – и ксерокопий; микрофильмирование.
   Межбиблиотечный абонемент (МБА) представляет собой территориально-отраслевую систему взаимного использования фондов всех научных и специальных библиотек страны. Зная о существовании той или иной книги, но не найдя ее в доступной библиотеке, можно заказать ее по МБА. Присланные на определенный срок книги выдаются для работы в читальном зале.
   Органы научно-технической информации. Исходя из задач развития науки и практики, в соответствии с социально-экономической структурой нашего общества создана единая государственная система научно-технической информации (ГСНТИ), включающая в себя сеть специальных учреждений, предназначенных для ее сбора, обобщения и распространения. Предназначена она для обслуживания как коллективных потребителей информации – предприятий, научно-исследовательских и проектно-конструкторских организаций, – так и индивидуальных.
   В основу информационной деятельности в нашей стране положен принцип централизованной обработки научных документов, позволяющий с наименьшими затратами достигнуть полного охвата мировых источников информации и наиболее квалифицированно их обобщить и систематизировать. В результате этой обработки подготавливаются различные формы информационных изданий.
   Непосредственную помощь специалистам в поиске информации оказывают отделы (бюро) научно-технической информации в научно-исследовательских и проектных институтах и на предприятиях. Работа каждого из них строится с учетом информационных потребностей учреждения в целом и отдельных категорий специалистов.
   В соответствии с ними формируется справочно-информационний фонд (СИФ), состоящий из массива информационных документов и справочно-поискового аппарата, включающего в себя, помимо традиционных указателей и каталогов, различные картотеки: отчетов о выполненных научных исследованиях, проектной документации, авторских свидетельств и патентов, стандартов и нормалей, выпускаемых изделий, материалов, комплектующих деталей, узлов и аппаратуры, переводов, микрофильмов и т. д.
   Библиографические указатели. Рост научной и технической литературы делает очень важной проблему «ключа» к ней. Таким ключом служат библиографические указатели – перечни литературы, составленные по тому или иному принципу. Библиография растет сейчас такими же быстрыми темпами, как и объем печатной продукции. Только в нашей стране ежегодно выпускаются тысячи названий различных библиографий и ряд специальных периодических изданий библиографического характера. Подготовкой различного рода библиографических изданий занимаются многие организации: книжная палата, крупные библиотеки, институты научно-технической информации, многие научные учреждения и учебные заведения. Помимо тех библиографических указателей, которые выпускаются в виде отдельных изданий, библиография в той или иной форме присутствует в большинстве книг и статей. Все это определяет исключительное многообразие библиографических указателей. Они могут быть самыми различными по своим задачам, содержанию и форме.
   Многообразие библиографических источников делает обязательным для любого специалиста иметь представление о всех их видах, как специальных (отраслевых), так и общих. Здесь приводится характеристика только некоторых основных изданий текущей библиографии.
   Следить за всем тем, что выходит в стране, позволяет, прежде всего, комплекс «Летописей», издаваемых Книжной палатой. Сведения о книгах и брошюрах по всем отраслям знаний содержит «Книжная летопись». В основном ее выпуске, выходящем еженедельно, приводятся данные о научной, научно-популярной, производственной и художественной литературе, а также о продолжающихся изданиях типа «Трудов» и «Ученых записок». В дополнительном выпуске (издается раз в месяц) описываются ведомственные, инструктивно-производственные, нормативные, учебно-методические и информационные издания, книги, вышедшие без цены и бесплатно. Авторефераты диссертаций выходят отдельным выпуском.
   Наряду со специальными библиографическими изданиями, основным содержанием которых являются сведения о различных произведениях печати, информацию о литературе дают многие книги и периодические издания. Эта информация составляет их библиографический аппарат, именуемый прикнижной (пристатейной) библиографией. Она рассматривается как составная часть библиографии определенной области или научной дисциплины.
   Приведенный обзор касался главным образом общих и универсальных текущих показателей. В дополнение к ним каждый специалист непременно должен иметь подробный перечень всех библиографических изданий своей отрасли знаний, своей специальности и по всем проблемам, которыми он непосредственно занимается. Ориентироваться в них надо настолько свободно, чтобы безошибочно обращаться к тем из них, где наиболее целесообразно искать материалы по интересующему вопросу.
   Последовательность поиска документальных источников информации. При описании каталогов, картотек, библиографических указателей и информационных изданий все время подчеркивалось, насколько важно иметь исчерпывающее представление о всех их видах и стараться использовать их как можно полнее. Однако нельзя понимать это как универсальный совет и по любому случаю обращаться ко всем библиографическим источникам одновременно. При их большом количестве и многообразии дело это совершенно нереальное.
   Во всех руководствах рекомендуется выбрать те из них, которые в наибольшей степени соответствовали бы конкретным задачам поиска. Такая рекомендация совершенно правильна, но сам термин «выбрать» нуждается в некотором уточнении. О выборе чаще всего говорят, когда дело идет о многообразии чего-то, в основном однородного.
   В отношении библиографических источников все обстоит значительно сложнее. Здесь можно видеть не простое многообразие, но наличие определенной иерархии по степени их полноты, сложности. Кроме того, все они определенным образом взаимосвязаны друг с другом. Не случайно говорится о системе библиотечных каталогов и библиографических указателей. Здесь термином «система» как раз и подчеркивается их взаимосвязь. Естественно поэтому предположить, что и использование их также должно быть подчинено какой-то системе. Значит, правильнее говорить не о выборе библиографических пособий, а о той последовательности, в которой должен идти поиск документальных источников информации. На этом основании допустимо считать, что заведомо неверным является поиск, ведущийся путем «сплошного» просмотра всех имеющихся библиографических материалов. Практика полностью это подтверждает.
   Бессистемный поиск всегда отнимает непомерно много времени и одновременно не дает гарантии его полноты. Между тем, как это ни странно, даже опытные специалисты редко задумываются над тем, насколько рационален их путь в поисках нужной информации.
   Цели и условия поиска документальных источников информации настолько различны, что никакой единой схемы быть не может. Необходимость своей особой схемы поиска наглядна уже при одном перечислении тех целей, которые при этом могут преследоваться: в одном случае требуется установить полный перечень литературы по определенной теме, в другом – только наиболее современные или главнейшие публикации по той или иной проблеме; для одних работ требуется добраться до первичных источников информации, для других достаточно информации, содержащейся во вторичных документах, и т. д.
   Подход к поиску литературы может зависеть и от того, в какой последовательности ее предполагается изучать: в хронологической, ког да литературны е источники рассматриваются в их прямой хронологической связи, или обратно-хронологической, когда знакомятся сначала с новейшими изданиями, а затем уже переходят к более старым по времени публикациям. Совершенно очевидно, что в каждом случае будут совсем различными и сам перечень библиографических материалов, и последовательность обращения к ним.
   Хорошо ориентируясь в библиотечных каталогах и библиографических указателях, можно без особого труда составить схему поиска документальных источников информации применительно к его конкретным целям.

11. 6. Методы изучения документов

   Классические методы. Исторический метод ставит проблему валидности в трех аспектах: 1) Подлинность текста и установление его автора. Исследователь должен быть уверен, что документ является именно тем, каким он его принимает, и действительно принадлежит далекому автору. Такая подлинность устанавливается по характеристикам документа: материальным признакам – бумага, почерк и т. д. или признакам формы – тон, стиль, словарь. 2) Валидность интерпретации текста, его значение по отношению к автору текста, по характеру, целям, которые он преследует. 3) Правдивость фактов, изложенных в документе. Первый и третий аспекты, то есть подлинность и правдивость, особенно важны для исторического метода. Но применяться он может и при изучении литературного или юридического текста.
   Литературный метод выявляет подлинность текста и автора, изучая тон, стиль и словарь. Устанавливается, например, что автором такой-то пьесы не мог быть Шекспир.
   Психологический метод более индивидуален, позволяет исследовать характеры, как самих авторов, так и изображаемого ими, соотносит героев с социальным контекстом, который их породил. Объяснение может быть психоаналитическим, экзистенциалистским и т. д. в зависимости от школы, к которой принадлежит исследователь.
   Юридический метод применяется при изучении текстов или судебной практики, он позволяет сравнивать тексты, исследовать мотивы решения, цели законодателя и т. д.
   Социологический метод объясняет документ в его социальном контексте.
   Лингвистический метод за последние годы шагнул далеко вперед и еще не исчерпал всех своих возможностей. По времени возникновения он может быть отнесен к числу классических, однако его специфичность и особенности эволюции в последнее время ставят этот метод особняком и весьма сближают с современными и структурными методами. Например, задачи лингвиста в основном состоят в выявлении минимальных единиц языковой системы, фонемы и морфемы, а также в исследовании последовательности и сочетаний этих единиц. Лингвиста интересует не значение текста, а его структура, другими словами, распределение морфем и фонем. Наконец, лингвист наблюдает наличие или отсутствие определенных лингвистических единиц, а также частоту их употребления. Таким образом, можно подойти к проблеме возможного, значения распределений и структур.
   Так называемые классические методы, кроме лингвистического анализа документов, имеют много общего, хотя они могут быть не только рациональными (юридический анализ), но и в определенной степени интуитивными, личными, субъективными. Качественный элемент является здесь основным, а то, что может исчисляться количественным путем, воспринимается только интуитивно и нерасчлененно.
   Такие виды анализа имеют дело с различными случаями несистематизированного творчества, ценность которого зависит только от его исполнителя. Количественный рост средств
   коммуникаций (радио, телевидения) и пропаганды увеличивал потребности в поиске значений, корреляций, закономерностей в оценке факторов влияния и предвидении некоторых событий. Современный метод анализа документов возник из необходимости проводить исследования в новых направлениях.
   Контентный анализ. Данные, которые нам представляют социальные науки, состоят в основном из сообщений – устных (тексты речей, записи бесед, разговоры) или письменных (официальные документы, газетные статьи, письма, в том числе литературного, исторического и политического содержания).
   Независимо от уровня и исследуемого материала, независимо от того, хотим ли мы понять или объяснить мнение, поведение, действие, данные, получаемые нами, почти всегда выражены в словесной форме. Всякое фиксируемое нами действие облачено в словесный контекст. Важно, чтобы исследователь в социальных науках мог научно анализировать эти материалы, не довольствуясь только простыми впечатлениями.
   Литературные и исторические анализы текстов сохраняют свою ценность, однако их могут дополнить современные методы. Новизна современных средств контентного анализа заключается в том, что впечатления исследователя, которые зависят от его личных качеств, заменяются более стандартизованными процедурами, которые часто предполагают измерение и, во всяком случае, выражают материал в виде данных, которые могут рассматриваться научно. Для этого необходимо расчленить текст, иными словами, исследовать его, исходя из функций отдельных понятий или слов, которые выбираются и учитываются в зависимости от целей исследования.
   Требования к контентному анализу. Объективность. Анализ должен подчиняться достаточно ясным и точным правилам, чтобы разные толкователи, работая с одним и тем же текстом, получали одинаковые результаты. Это предполагает возможность договориться по всем аспектам анализа, добиться одинакового понимания всех категорий и рабочих определений каждой из них. Систематичность. Все содержание должно быть упорядочено и интегрировано в категориях, избранных в зависимости от преследуемой цели. Никакие элементы информации, имеющие отношение к цели, не должны остаться вне поля зрения. Измеримость. Чаще всего речь идет о перечислении значимых элементов, о подсчете их частоты и т. д. Но эти условия не всегда соблюдаются, иногда применяются и приемы качественного анализа к проблемам, которые не подлежат измерению. Контентный анализ может охватить:
   1) Все данные словесного сообщения, которое имеет значение в общественной жизни, идет ли речь о текстах письменных (официальные документы, книги, газеты, личные документы) или устных (радио, телевидение) или о деятельности, поддающейся расчленению и классификации (анализ совещания, расписание рабочего времени мастера или префекта).
   2) Все данные, специально полученные социально-психологическим исследованием (отчеты о беседах, дискуссии в группах и т. д.).
   Типы контентного анализа:
   1. Поисковый и контрольный анализ. Направленный и ненаправленный анализ. Сначала подчеркнем существенную особенность, свойственную всем исследованиям в общественных науках: различие между анализом документов, направленным на проверку определенной гипотезы, анализом, цель которого точно выражена, ясно, что исследуется и где квантифицируется результат, и таким анализом, цель которого нужно найти. Очевидно, что первый тип анализа более точен и более систематичен. Если исследователь хочет классифицировать некоторые значимые элементы документации так, чтобы получить количественное их определение, он должен либо знать то, что он хочет высчитать, либо действовать интуитивно, отказываясь от любой систематизации. Если количественный контентный анализ применяется к большому числу данных без четких гипотез, то исследователь тратит впустую свое время и силы. С целью систематизации следует применять направленный анализ, хотя надо признать и его неудобства: возникает опасность, что в поле зрения исследователя не попадут существенные элементы, которые он не предвидел.
   2. Количественный анализ и качественный анализ. Слово «качественный» долгое время исключалось из контентного анализа. Авторы противопоставляли понятия качественного и количественного, исходя из разных точек зрения: впечатление они противопоставляли систематизации, гипотезу – проверке гибкости или жесткости категории. Качественный анализ учитывает наличие или отсутствие данной характеристики, тогда как количественный анализ рассматривает частоту отдельных тем, слов, символов, содержащихся в тексте. С помощью количественного анализа, правда, можно рассматривать и наличие или отсутствие определенных атрибутов, но основное внимание обращается на частоту их применения и на основе этого делаются выводы. Постараемся также выяснить различие между двумя типами анализа с точки зрения критерия «важности». В количественном анализе таким критерием является число случаев; здесь важно нечто часто встречающееся. В качественном же анализе «важность» предполагает новшество, занимательность, ценность данной темы, так что критерий важности остается явно субъективным. Количественный подход, обладающий бесспорным свойством объективности, ограничен тем, что не принимает во внимание редко встречающиеся темы и символы или игнорирует их оригинальность, относя к более общим группам. Исследователь теряет ценную информацию, если он произвольно применяет категории анализа и выборку, удовлетворяющую техническим требованиям статистического анализа. Исследователь же, интересующийся ценностью самих показателей, постарается получить более узкие категории, тем самым превращая их в специфические, лучше приспособленные для изучаемой данной действительности. В любом реальном анализе существуют две опасности: принять узкие категории, хотя и соответствующие реальности, но отражающие ее в темах слишком узкого диапазона, или же сгруппировать данные в небольшое число категорий, отказавшись от ряда оригинальных черт этих данных.
   3. Непосредственный или косвенный анализ, репрезентативная и инструментальная коммуникация. При количественном анализе измерение чаще всего применяется в прямой форме. Исходя из количественного анализа, можно, однако, более тонко интерпретировать то, что, в частности, скрыто присутствует в языке. Косвенная интерпретация, то есть выявление некоего подтекста сказанного, не является достоянием лишь качественного анализа; она вполне может исходить из квантификации содержания. Чаще всего квантификация содержания довольствуется представлением результатов в цифрах, и поэтому изменение стратегий, кажущаяся бессвязность содержания заставляют искать объяснение гипотезы в той области, которая скрыта и неопределима количественно. Прямой количественный анализ ограничивается подсчетом ответов в таком виде, в каком они даны. Косвенным количественным анализом можно обнаружить и то, что не является очевидным, даже то, что автор текста хотел умышленно скрыть. Недомолвки, темп и ритм речи, выбор слов в тексте – все эти формальные признаки могут раскрывать очень многое, поскольку автор сообщения не следит сколько-нибудь сознательно за этим и не замечает их информативной ценности. Эти признаки являются ценными показателями, касающимися автора сообщения, особенно когда речь идет об инструментальной коммуникации, то есть коммуникации, предназначенной произвести определенный эффект на реципиента сообщения (напротив, чисто репрезентативная коммуникация информирует о состоянии коммуникатора).
   4. Структурный анализ. Двусмысленность самого термина «структура» позволяет применять структурный анализ в исследованиях разных типов.
   Категории анализа должны соотноситься со структурами данных и единиц, связанных с включенными в объект исследования гипотезами.
   Употребление контентного анализа. Изучение коммуникации в рамках схемы «коммуникатор – реципиент». В любом виде коммуникации существует коммуникатор, который отправляет сообщение, имеющее содержание и форму. Такое сообщение передается с целью быть принятым, оно обращено к одному или многим реципиентам. Это выражается в краткой схеме: кто говорит? что говорит? как? кому? с каким результатом? В зависимости от конкретного случая можно изменять порядок этих вопросов, которые фактически охватывают всю совокупность проблем. С помощью контентного анализа можно, следовательно, изучать:
   Кто говорит? Исследование коммуникатора. Тут возможны два случая. В первом отправитель реагирует на стимул, более или менее контролируемый наблюдателем: например, беседа, которую ведет психотерапевт. Чаще встречается другой случай, когда исследователь не имеет никакой связи с коммуникатором и по содержанию передаваемой информации, по письмам или произнесенным речам судит о характеристиках коммуникатора.
   Что говорит? Речь идет об исследовании содержания передаваемого сообщения.
   В общем плане исследование широкой публики при большом количестве тесно взаимосвязанных факторов связано с некоторыми трудностями. Индивид реагирует на получаемое сообщение, касающееся крупных социальных проблем, в зависимости от системы общественных ценностей воспринятых им через повседневность и, так сказать, приспособленных к потребностям его личности, которая в свою очередь приспосабливается к своей среде. Совокупность фактов, полученных эмпирическим путем, можно объяснять с помощью как общих, так и частных теорий социальной психологии, в которой понятия мотивации и референтной группы играют все более важную роль. Коммуникатор менее изучен, так как исследователей больше интересовала проблема влияния массовых коммуникаций на аудиторию. Более современные работы по контентному анализу направлены на изучение связи между коммуникатором и реципиентом. Эта связь рассматривается в широком социальном контексте, содержащем значительное количество взаимодействий, которые не поддаются расчленению. Последние влияют на коммуникатора, реципиента и, сверх того, на тех, кому сообщение было передано косвенным образом. Исследователь имеет дело с огромной сетью коммуникаций, которую он может наблюдать только фрагментарно и не в состоянии пока полностью воспроизвести. Несмотря на эти трудности, проблема больше не ставится на уровне связи коммуникатор – реципиент. Она рассматривается в более широком кругу социальных отношений, затрагивая такие вопросы, как столкновение разных форм коммуникации: личных, устных аудиовизуальных, местных и национальных, изучается зависимость эффективности коммуникации от условий, темы, типа общества и т. д.
   Технические стадии контентного анализа. В любом исследовании на первом этапе определяется предмет и цель работы. Чтобы получить ответ, надо поставить вопрос. При интервьюировании беседа строится на основе вопросника, при анализе документов исследователь исходит из категорий, которые он усматривает в данных документа. Если цель уточнена, выбор категорий составляет первую стадию техники контентного анализа в собственном смысле.
   1. Первая стадия – выбор категории. Формулирование категорий. Категории являются значимыми рубриками, согласно которым квалифицируется, а возможно, и квантифицируется содержание. Поскольку речь идет о результатах анкетирования, принятые заранее категории создают определенный код. Может быть два случая.
   В первом, когда исследователь хочет проверить гипотезу, категории принимаются заранее. Так, при изучении мнения с помощью интервью предварительный опрос позволяет дать некоторую классификацию ответов: очень нравится, не очень нравится и т. д. При верификации гипотезы в исследовании документов также действует заранее составленный вопросник.
   Во втором случае имеет место перечисление элементов содержания без предварительной гипотезы и категории предварительно не устанавливаются. Надо просто установить некоторый перечень разных мнений или использованных аргументов.
   Можно также поставить перед собой более сложную и широкую задачу при анализе документов или психологических интервью. Контентный анализ здесь должен выявить неизвестные переменные и факторы. Обнаруженные и учтенные темы и установки должны указать направление исследования и объяснения скрытого содержания.
   При отсутствии исходной гипотезы подбор категорий усложняется. Он должен исходить из самого содержания, быть как можно меньше ориентированным. Следует несколько раз проанализировать текст, чтобы выявить существенное в соответствии с целями исследования содержание.
   При поисковом опросе категории образуют рамки анализа. С их помощью отбираются данные. Не следует торопиться при их определении, чтобы не пропустить данных, важность которых может обнаружиться позднее с помощью более разработанных гипотез.
   Характеристика категорий. Основным в контентном анализе является выбор категорий. Они образуют связь между целями исследования и его результатами. Как выразился Берельсон, «контентный анализ стоит столько, сколько стоят его категории». Необходимо различать технические возможности, которые могут дополнять категории, повышая ценность анализа и такие качества, как проницательность и тонкость, зависящие от опыта, интуиции, знакомства исследователя со средой. Мы здесь акцентируем внимание только на технических свойствах категорий. Они должны быть, прежде всего, исчерпывающими, то есть пригодными для рассмотрения всего содержания. Конечно, можно при желании обойти некоторые аспекты содержания и в соответствии с поставленной целью решить, что именно следует квалифицировать. Категории должны обладать признаком исключительности: одни и те же элементы не должны принадлежать к нескольким категориям. Так, на вопрос, где проводилась беседа, в одной анкете были предусмотрены следующие категории ответа: «на работе», «дома», «в кафе». А как, например, классифицировать крестьян, для которых ферма является одновременно домом и местом работы? Иногда приходится закодировать индивида в нескольких категориях, например, когда изучается, на каких иностранных языках говорят опрашиваемые.
   Категории должны быть объективными, их характеристики должны быть ясными для разных кодировщиков, чтобы они могли классифицировать разные элементы содержания с помощью одинаковых категорий. Категории должны быть уместными, соответствуя преследуемой цели и исследуемому содержанию. Если категории предвидятся заранее, возникает опасность пожертвовать их уместностью. На деле категории должны проистекать из двух источников при анализе документов – из самого документа и из некоторых общих знаний в области, которую он раскрывает. При анкетном опросе – из ответов или из целей, замыслов, значений коммуникатора, если речь идет о тексте. В зависимости от ситуации принимаются во внимание и отсутствующие элементы, которые могут быть значимыми.
   Рамки соотнесения. Уместность заключает в себе важное условие общего порядка, особенно когда речь идет об опросе с помощью интервью. В эмпирическом плане очень важно приспособление рамок анализа и его категорий к возможностям опрашиваемых и к самой ситуации опроса.
   Трудности. Нужно стараться избежать следующих четырех крайностей. Принятия априорной слишком жесткой схемы, не соответствующей сложности содержания, или же поверхностной разработки схемы, учитывающей только явные элементы коммуникации, без связи с более или менее скрытым латентным ее содержанием. Выбора слишком многочисленных и слишком дробных категорий, почти повторяющих текст, под предлогом ничего не пропустить или выбора слишком укрупненных категорий, не учитывающих необходимых различий среди группируемых элементов. Надо, наконец, установить уровень измерения изучаемого объекта. Этим определяется зачастую и тип самих категорий. И на этой стадии категория должна подчиняться задаче: она должна обладать значением по отношению к выдвинутой гипотезе и поставленной цели.
   Стандартизация. Несмотря на возможное разнообразие задач и тем анализа, некоторые типы категорий встречаются достаточно часто. Для облегчения проведения анализа и сравнений предлагались категории, которые подходили бы для многих случаев. Нельзя дать единый ответ на вопрос о стандартизации категорий в контентном анализе. Во всяком случае, схемы анализа должны подходить как к общей и всеми принятой концептуальной системе, так и к специфическому содержанию, меняющемуся с каждым новым исследованием. Стандартизованные категории могут представлять и удобства, и неудобства – в зависимости от случая.
   Чаще всего из-за отсутствия надежной системы, которая помогла бы свести в одно целое различные взгляды, исследователи продолжают интуитивно подбирать категории по своему усмотрению. Кроме такой произвольной стандартизации существуют области, в которых возможна постоянная стандартизация, например, если речь идет об интенсивности коммуникации, об оценке самого сообщения.
   Типы категорий. Обратимся к широко употребляемой категории, отвечающей на вопрос: о чем говорит данная коммуникация? Очень часто этот вопрос возникает при определении места какой-нибудь темы в библиотечной классификации, списке сочинений или газетных рубриках. Направление коммуникации соответствует категориям, которые весьма часто употребляются в изучении мнений: за, против, нейтрально.
   Ценности. Категория ценностей объясняет или направление коммуникации, или цели, которые она преследует. Среди категорий ценности встречаются такие, которые выявляют то, что опрашиваемые считают признаком успеха: деньги, социальное положение, семья, автомобиль и т. д. Или же такие ценности, которые упоминаются в иллюстрированных журналах, – любовь, деньги, героизм, риск и т. д.
   Средства. Категория может также указать средства, которые предлагаются для приобретения данных ценностей. Исследуемые речи, например, могут содержать угрозу, убеждение, насилие, переговоры.
   Деятели. Можно постараться выяснить некоторые индивидуальные черты исторических или литературных персонажей или просто анкетируемых лиц. Здесь мы встречаемся с классическими категориями: возраст, пол, профессия, вероисповедание, национальность, уровень образования, которые дополняются, естественно, в зависимости от поставленной цели исследования. Можно изучать, к какой группе принадлежат интересующие нас лица.
   Происхождение. Представляется возможным классифицировать историческую документацию по ее источникам, а исследование избирательной кампании – по речам, объявлениям, листовкам, газетам; газетные сообщения могут разделяться на местные, национальные, международные.
   Вышеуказанные категории касались содержания, но имеются также категории, относящиеся к форме. Конкретный пример контентного анализа. Две важные проблемы, соответствующие двум этапам анализа.
   1. Какие категории следует выбрать? На какой основе собирать данные? Что мы хотим узнать?
   2. Как квалифицировать данные? Какие категории следует выбрать. Весьма скоро обнаружилось, что интерес к референдуму выражается в числе «да» и «нет». Можно было также выбрать из газеты аргументы в пользу «да» и в пользу «нет». Эти категории оказались довольно примитивными, поскольку крайне правые и крайне левые голосовали «нет», и степень убежденности тех, кто отвечал «да», оказалась далеко не одинаковой. Кроме того, некоторые политические группы призывали воздерживаться от участия в голосовании или требовали отменить референдум, а ряд газетных статей содержал комментарии без указания позиций.
   Чтение газет и размышления натолкнули нас на выбор категорий направления (коммуникаторы надеются на то или другое) и подкатегории интенсивности: энтузиаст, умеренный. Эти категории, как нам показалось, соответствуют техническим требованиям. Они – объективные (даже различение между «да» энтузиаста и «да» умеренного не поднимало трудно объяснимых вопросов, и обе группы кодировщиков получили одинаковые результаты), исчерпывающие, уместные, взаимоисключающие. В связи с последней категорией возник ряд вопросов.
   Если целая статья в рубрике «Открытая трибуна» излагает аргументы против референдума, но кончается призывом голосовать «за», то, как рассматривать цель всей статьи? Этот случай имеет отношение к проблеме квантификации, которую мы и рассмотрим.
   2. Вторая стадия: вопросы квантификации содержания. Цель анализа заключается в квантификации выбранных при помощи указанных категорий позиций по отношению к референдуму, содержащихся в разных рубриках газеты. Анализ осложнялся следующими обстоятельствами.
   1. Кампания продолжалась тридцать дней, и поэтому пришлось изучать 30 номеров газеты.
   2. Каждый номер газеты содержал разные рубрики; передовую статью, отражающую направленность газеты, независимые выступления, информацию.
   3. В защиту каждой позиции, «да» или «нет», использовались иногда сходные аргументы, но с разными целями.
   Нужно ли учитывать все номера газет или сделать выборку? Если выборку, то какую? В каком объеме требуется квантификация? Надо ли различать статьи (в том числе по признаку «да» и «нет»)? Какие еще единицы надо подсчитывать? Считать ли количество слов «да» и «нет», считать ли количество строк или сантиметров текста, посвященного этим позициям?
   К основным проблемам квантификации контентного анализа относятся:
   1) Проблема выборки. Первые контентные анализы страдали от отсутствия методики при выборе источников: иногда стремились рассматривать все тексты, иногда изучали ряд речей и т. д. Что может обеспечить репрезентативность выборки документов? Заранее это неизвестно. Чаще всего признаки определяют в зависимости от формулируемых гипотез; это, однако, малонаучно и может не учитывать всех факторов. Проблема выборки содержит в себе три решения, если речь идет об анализе коммуникации: выбор источника, число и дата сообщений, исследуемое содержание.
   2) Выбор источника. Этот выбор зависит от задачи. При изучении прессы можно сделать географическую выборку, учитывающую роль местных газет. Если речь пойдет о сравнении разных аудиторий читателей на основе анализа романов, печатаемых в журналах и читаемых в разных кругах, изучаемая совокупность будет состоять из всех романов, печатаемых во всех журналах, вышедших в стране за какое-то определенное время. Но можно провести и репрезентативную выборку этих журналов, а также выборку романов из каждого журнала. В данном случае мы сталкиваемся со сложной проблемой репрезентативной выборки. Можно ли считать репрезентативным роман, если журнал, в котором он публикуется, имеет небольшое число читателей или страниц? Публикует ли данный журнал лишь этот или несколько романов? Если исследователь в состоянии подтвердить общие выводы, которые он сформулировал на основании изученных данных, он должен суметь точно выразить мотивы, которые побудили его ограничить изучаемую совокупность.
   3) Число сообщений и временной диапазон. Чтобы выборка была достаточно репрезентативной, нужно установить затем, каково должно быть число сообщений и какой период времени они должны охватывать. Время зависит от избираемой темы. В частности, речь может идти о послевоенном периоде или о впечатлении от определенных речей за три месяца. Нужно, чтобы изучаемая единица с определенной вероятностью попадала в выборку и в то же время была независимой от любых корреляций между единицами этой совокупности. Представим, что мы решили ограничиться выборкой одного номера данной газеты из семи. Что мы должны делать, если выбор падает на воскресный выпуск, который значительно отличается от других? Необходимо заранее отметить периодические отклонения выбранных источников, которые могут влиять на характер сообщений.
   4) Наблюдаемое содержание. Остается, наконец, определить выборку выборки, то есть установить наблюдаемое содержание изучаемой газеты за конкретный период. Содержание должно соответствовать свойствам газеты, которые зависят от типографии, от расположения и т. д. Так, первая страница газеты отличается от последней.
   5) Разные единицы квантификации. При квантификации надо выбрать постоянные признаки категорий и установить величину элементов, на которые расчленяется содержание.
   6) Единица регистрации. Первой единицей анализа является единица регистрации. Это определенный сегмент содержания, который характеризуется при введении его в определенную категорию. Единицы регистрации являются переменными величинами. Слово – мельчайшая единица. Можно подсчитать, сколько раз в тексте употреблялись определенные слова. Например, в анализе политического текста, содержащего такие категории, как «национализм» и т. д., слова «родина» и «нация» могут причисляться к единицам регистрации в категории «национализм». Тема – это значимый фрагмент, соответствующий идее, которая охватывает одну из категорий. Вместо того чтобы ограничиться словом «родина» в предыдущем примере, можно взять тему, например, «демократия». Тема – элемент менее точный, чем слово, так как она может занимать две строчки или страницы. Можно удовлетвориться числом повторяющихся упоминаний темы, как и числом повторяющихся слов. Но не будет ни точным, ни соответствующим действительности равно учитывать краткое упоминание и пространное изложение темы. Понятно, что, кроме единицы регистрации, которая представляет элемент, иллюстрирующий данную категорию, требуется еще более гибкая и точная единица измерения, чем число повторений. Ниже мы встретимся с такой единицей, которая называется единицей перечисления.
   7) Предмет. Этот, несомненно, наиболее употребляемый термин в широком смысле слова означает содержание целиком – книги, фильма, речи. В узком смысле «предмет» может быть синонимом единицы регистрации, то есть всего того, что подвергается измерению. Слово, тема, вопрос, употребленные в смысле единицы регистрации, рассматриваются просто как предметы.
   8) Единица контекста. Это более гибкое понятие, не предполагающее строгой квантификации. Это лишь более широкий сегмент содержания, к которому мы обращаемся, чтобы понять саму единицу регистрации. Например, если единицей регистрации является слово, то единицей контекста может быть предложение.
   9) Единица перечисления. Здесь речь идет не о значении, которое надо подсчитать, а о способе самого подсчета. Другими словами, если установление единицы регистрации преследует цель – на что указывает само это понятие – выделения значимого элемента, то единица перечисления касается способа перечисления разных выделенных частей.
   Если мы хотим выявить разницу между двумя темами, одна из которых встречалась десять раз в строке, а другая – один раз в пятидесяти строках, необходимо иметь единицу перечисления (число строк), которая бы отделялась от единицы регистрации (число упоминаний темы
   Единицы перечисления имеют отношение к пространству или времени: параграф, строка, сантиметр, минуты регистрации. Они должны поддаваться объективному, надежному и проверяемому измерению, должны подвергаться математическим операциям, начиная с самого простого – сложения. Разница между единицей регистрации и единицей перечисления является существенной.

Глава 12. Оформление и использование аналитических результатов

   Любые результаты аналитического исследования деятельности предприятия в целом или его сегментов должны быть оформлены соответствующими документами. Это может быть аналитический отчет (пояснительная записка), справка, заключение. Аналитический отчет обычно составляется для внешних пользователей. Если результаты анализа предназначены для внутрихозяйственного использования, они оформляются в виде справки или заключения.
   Содержание аналитического отчета должно быть достаточно полным. Прежде всего он должен содержать общие вопросы, отражающие экономический уровень развития предприятия, условия его хозяйствования, характеристику ассортиментной и ценовой политики, конкурентоспособности продукции, широту и долю рынков сбыта продукции, репутацию предприятия, его имидж в деловом мире. Необходимо также указать положение товаров на рынках сбыта, т. е. на какой стадии жизненного цикла находится каждый товар на рынке (внедрения, роста и развития, зрелости, насыщения или спада). Следует охарактеризовать реальных и потенциальных конкурентов, указать сильные и слабые стороны их бизнеса.
   После этого необходимо отразить динамику показателей, характеризующих производственные и финансовые результаты, имущественное и финансовое состояние предприятия, его деловую активность, эффективность работы, перспективы развития.
   Содержание справки или заключения по результатам анализа в отличие oт пояснительной записки может быть более конкретным, акцентированным на отражении недостатков или достижений, выявленных резервов, способов их освоения. Здесь может быть опущена общая характеристика предприятия и условий его деятельности.
   Отдельно следует остановиться на бестекстовой форме представления результатов анализа. Она состоит из постоянного макета типовых аналитических таблиц, графиков и не содержит пояснительного текста. Аналитические таблицы и графики позволяют систематизировать, обобщить изучаемый материал и представить его в пригодной для восприятия форме.
   Такой порядок оформления результатов анализа в последнее время находит все большее применение. Он рассчитан на высококвалифицированных работников, способных самостоятельно разобраться в обработанной и систематизированной информации и принимать необходимые решения. Бестекстовый анализ повышает его действенность, так как при этом сокращается разрыв между выполнением анализа и использованием его результатов.
   Возможные компоненты аналитической записки:
   1. Введение: указание причин появления документа, изложение основной идеи документа.
   2. Основная часть: указание источников сведений, указание степени достоверности сведений, констатация положения в некоторой области, оценка положения, представление и оценка прогноза.
   3. Заключение: обобщения, рекомендации, указание возможности и условий улучшения качества представленных сведений, намерения.
   Формулирование выводов. Выводы не всегда возможны или уместны:
   – иногда для них недостаточно информации;
   – иногда они слишком неприятны для читателей и поэтому опасны для разработчика документа;
   – иногда они слишком просты и очевидны;
   – иногда не желательно мешать читателю поискать еще одно объяснение фактам, которое может оказаться более удачным, чем то, что пришло в голову разработчику документа.
   Одни и те же обстоятельства можно обоснованно представить и как существенные, и как не заслуживающие внимания. База, которую можно использовать при оценивании:
   – аналогичные случаи;
   – принципиальные возможности;
   – преследуемые цели.
   Степень определенности формулировок должна соответствовать степени определенности стоящих за ними представлений. Правда, чем меньше определенность формулировок, тем меньше возможность ошибок (а следовательно, опасность наказания), но зато снижается полезность выраженных в них мнений как для дела, которого они касаются, так и для репутации аналитической службы.
   Неопределенность представлений может быть вызвана неопределенностью отражаемых сущностей: нечеткостью их устройства, зависимостью от многих случайных влияний; чрезмерной сложностью отражаемых сущностей; недостаточными возможностями для исследования.
   Неопределенность формулировок может быть вызвана неопределенностью выражаемых ими представлений; осторожностью авторов; неудачностью стиля: различиями в смысле, вкладываемом разными людьми в одно и те же слова; нежеланием авторов делиться информацией.
   Аналитики, склонные высказываться определенно о неопределенном, производят впечатление людей проницательных и знающих. Тем, кто к ним прислушивается, они дают уверенность в понимании ситуации, чувство превосходства над «не знающими» и способность действовать. Что же касается получаемых результатов деятельности, то они часто бывают неоднозначные (и соответственно толкуемые как угодно), а иногда даже почти такие, как надо. Но подобные аналитики способны оказывать значительное влияние лишь в течение сравнительно короткого времени – до того, как совершат одну-две большие ошибки, которые при их подходе довольно вероятны. Правда, когда этих аналитиков заменяют на других, то обычно, вследствие тяги к определенности, выбирают работающих в той же манере, и цикл повторяется – пока заказчик не осознает свою неправоту или пока на его месте не окажется другой.
   В числе трудностей, с которыми сталкивается аналитик при формулировании обобщений и рекомендаций, – проблема интеллектуальной ограниченности и недостаточной компетентности людей, которым предназначается материал, и проблема идеологических расхождений аналитика с этими людьми. Результат его работы нередко представляет собой компромисс между тем, что он хотел сказать, и тем, что он мог позволить себе сказать, чтобы не предстать в глазах руководства нежелательным человеком.
   Для сложных проблем, с которыми сталкиваются высшие руководители, бывают возможны эффективные радикальные решения, но главное препятствие для реализации таких решений состоит в неспособности руководителей оценить их по достоинству. В очень многих случаях на руководящих должностях оказываются люди, отличающиеся не творческими способностями, порядочностью и самоотверженностью, а умением интриговать и приспосабливаться, склонностью к злоупотреблениям, готовностью делать большие и малые подлости.
   Чтобы оказаться востребованным такими людьми, аналитик должен ориентироваться на их понятия и потребности. Нередко бывает, что аналитическая служба может только предполагать, в связи с каким готовящимся решением истребуют у нее те или иные материалы. Возможно даже, что решение уже по сути принято, и дополнительные сведения нужны единственно для его конкретизации. В таком случае разработка каких-либо рекомендаций является пустой тратой времени, а высказывание их может вызвать недовольство. Поэтому, чтобы не делать лишнего, надо по возможности заранее оговаривать с заказчиком аналитического исследования, нужны ли практические предложения, какого характера и в какой степени проработки. Если такие предложения у аналитика напрашиваются, но нет уверенности в том, что их от него ждут, можно сказать в заключении, что «при необходимости могут быть выработаны рекомендации по решению рассматриваемой проблемы» или что-то подобное.
   Корректность документа. Качества корректного документа (разведывательного, проектного, концептуального):
   – практическая направленность;
   – минимальный объем;
   – ясность формулировок;
   – адекватное выражение определенности, вероятности,
   – возможности исследуемых сущностей;
   – корректное выражение достоверности и точности имеющихся данных;
   – проверенность фактов;
   – обоснованность выводов;
   – зрелость мнений;
   – своевременность и уместность, соответствие целям.
   Ясность формулировок достигается, прежде всего, использованием распространенных однозначно понимаемых терминов. Надо избегать редких слов, особенно если они имеют более употребительные синонимы. Факты сами по себе малополезны, если не дополняются обобщениями, оценками, практическими выводами.
   Зрелое мнение – существующее уже в течение некоторого времени, выдержавшее критику и влияния, освобожденное от явно слабых мест, обросшее аргументами.
   Определенность – степень четкости и устойчивости некоторого качества. Если точность – характеристика отражения некоторого качества, то определенность – характеристика самого качества. К примеру, если утверждается: «некто X идентифицирует себя по преимуществу как национал-социалиста, но иногда – как коммуниста», и так оно и есть, то имеет место малая определенность самоидентификации и высокая точность отражения ее наблюдателем.
   Вероятность – характеристика повторяющихся событий: среднее количество событий, приходящихся на единицу времени.
   Возможность – характеристика неповторяющихся событий.
   Точность – относительная или абсолютная величина возможной ошибки в представлении некоторой количественной характеристики.
   Достоверность – степень соответствия сведений действительному состоянию отражаемых ими сущностей. Достоверные сведения могут быть неточными, точные – недостоверными. К примеру, если субъект X будет в месте S в день D, то сообщение «X будет в S в день D+3» является точным, но недостоверным, а сообщение «X будет в S в один из дней в промежутке D–2. D+2» является достоверным, но неточным.
   Однако о многих важных предметах можно выражаться гладко, эрудированно, остроумно, эффектно, но не по существу.
   Отношение разработчика документа к собственному продукту может значительно поменяться в течение короткого времени всего лишь из-за того, что пройдёт творческое возбуждение, препятствующее выработке адекватной оценки. С. М. Штеменко в связи с этим эффектом пишет следующее: «Если (. .) позволяет время, не следует докладывать документ тотчас же, как он написан. Надо отложить его на несколько часов, а лучше – до следующего дня, если он не так срочен. В прочитанном, как говорится, на свежую голову документе вы почти обязательно сделаете поправки, часто очень существенные, а иногда (были и такие случаи) документ приходится переделывать».
   Представление материалов.
   Ценное разведывательное сообщение может не произвести само по себе нужного эффекта, если не принять особых мер. Чтобы обеспечить эффект, надо: дождаться подходящей ситуации (или создать ее); соединить документ с другими – создающими нужное настроение; переформулировать сообщение так, чтобы деятель, которому оно адресовано, разглядел в нем свой личный интерес; и т. д.
   Если случается, что какое-то ранее сделанное предположение оказалось правильным, об этом надо обязательно при случае упомянуть. Из документов, готовившихся Райнхардом Геленом в 1942 г.: «Противник, как мы ожидали, перешел в наступление против этой армии на широком фронте. .». «Картина еще полностью не ясна, но уже можно сказать: как и предполагалось ранее, наметились направления двух главных ударов. .». «Развитие обстановки. . подтверждает сделанную нами ранее оценку противника, как по целям, так и по использованию сил и средств. .».
   В аналитических материалах иногда бывает выгодно представить собственное мнение автора как чужое – сослаться на «некоторых экспертов» или на «некоторые источники». Этот способ используется, если возникает необходимость высказать что-то очень неприятное для адресата. Случается, что разведывательная служба даже идет на подлог: публикует за границей некоторые материалы через подставное лицо, а позже на них ссылается.
   Претензии заказчика аналитического документа к содержанию этого документа могут быть следующие:
   1. Несоответствие заданию.
   2. Поверхностность суждений, демагогичность.
   3. Неполный охват темы, отсутствие существенных деталей.
   4. Отсутствие новизны: повторение других источников или ранее представленных материалов.
   5. Слабость обобщений и рекомендаций.
   6. Сырость материала: недоработанный стиль, явные ошибки.
   Чтобы сократить количество несправедливых претензий, надо получать всякое задание в письменном виде, в развернутой формулировке. До начала исполнения задания следует оговаривать свои возможности и предполагаемое качество будущего документа. Поскольку в отношениях с руководством все это часто оказывается нереализуемо, то более или менее значительное недовольство заказчика будет иметь место почти всегда. Если у заказчика не ладятся дела, он склонен искать причину не в себе, а в других людях, и в качестве виноватых могут выбираться, среди прочих, и аналитики.
   Если заказчик аналитического документа, получив его через некоторое время, заявляет, что надеялся увидеть материал на несколько иную тему или представленный с несколько иной точки зрения, то это нормально, поскольку перегруженные интеллектуальной работой люди склонны забывать детали устно раздаваемых ими заданий, а также незаметно для себя менять свои мнения.
   Чтобы избежать несправедливых обвинений, аналитическая служба должна при всякой возможности обращать внимание потребителей разрабатываемых ею документов на то, что довольно частые ошибки и недоработки в ее «продукции» неизбежны – в силу самого характера аналитической деятельности.

Глава 13. Психологическая безопасность аналитической работы

   Высокая напряженность и специфика труда специалистов в области аналитической работы (АР) требует специальных мер и приемов, нацеленных на обеспечение их личной информационно-психологической безопасности (ИПБ). Однако, поскольку в большинстве случаев эти люди, обладающие высочайшей квалификацией в своей предметной области, не проходили специальной подготовки, а приемы интеллектуальной деятельности изучали самостоятельно и бессистемно, постольку в вопросах защиты от разнообразных угроз, проявленных в информационно-психологической сфере, они оказываются фактически безграмотными.
   Состояние безопасности можно рассматривать как результат или готовность субъекта к адекватной реакции на существующие или потенциальные угрозы, исходящие от внешней среды. Любые реакции по обеспечению безопасности осуществляются всегда в целях сохранения целостности системы и поддержания устойчивости ее состояния в определенном коридоре жизненных проявлений. Обеспечение безопасности предполагает, прежде всего, наличие у субъекта знаний об имеющихся и возможных угрозах, а также о методах реагирования на них. Прежде, чем говорить об угрозах информационно-психологического характера, которым подвергается аналитик при осуществлении своей профессиональной деятельности, необходимо выделить объект, который подвергается их воздействию. Несомненно, что в данном случае этим объектом является сознание аналитика.
   Рассмотрим сознание аналитика как целостную систему, совершающую аналитические операции над разрозненными фрагментами разнокачественной и разноуровневой информации.
   Прежде всего, отметим, что любая аналитическая работа предполагает наличие цели, которую можно определить как желаемый результат совершаемого анализа (например: осуществление прогнозирования поведения объекта анализа, выявления тенденций, диагностики состояния объекта в реальном времени и пр.). Однако, в большинстве случаев, имеет смысл апеллировать к цели более высокого иерархического уровня – цели деятельности, в интересах информационного обеспечения которой проводится исследование.
   Для достижения поставленной цели аналитику приходится совершать ряд мыслительных операций, в ходе которых первичная информация и модельные миры аналитика претерпевают специфические трансформации, причем различные операции требуют переключения сознания в соответствующие режимы и состояния. Отметим также, что сознание каждого аналитика при этом отличается от сознания другого, как структурными, так и функциональными особенностями, зависящими как от устройства мыслительного аппарата, определяющего логику оперирования информацией, так и от различий в «наполнении» модельных миров, сформировавшихся в сознании аналитика. Эти особенности, вызванные различиями в социальном опыте, образовании и воспитании, которыми в основном и определяется специфика подходов к работе с информацией.
   Сознание любого аналитика это, прежде всего – человеческое сознание, а не «сверх-разум», обладающий свойствами «Универсума» и идеальным «аппаратом» обработки информации. Целостность человеческого сознания (в смысле неизменности его содержания) вообще представляется проблематичной, так как сознание является открытой системой, с помощью которой человек осуществляет процесс познания, а значит – постоянно подвергает данную систему воздействиям внешней среды и изменениям.
   Для работы с различными семантическими и семиотическими системами сознанию аналитика требуется включение всех его ресурсов, грамотное управление которыми можно осуществить только при согласованной работе левого и правого полушария, а также – при задействовании всей системы нейронных цепей, участвующих в процессе ассоциативного, сравнительного или обобщающего мышления. Это возможно при высокой степени упорядочения работы головного мозга и устойчивости режима сознательного распределения внимания на совершаемых операциях, причем, заметим – при обязательном и постоянном (на уровне автоматизма) сохранении вектора целеполагания.
   Соответственно, система мер по обеспечению безопасности аналитической работы, должна непременно включать в себя меры, направленные на решение задач сознательного (по уровню) и одновременно – автоматизированного (по способу) управления своим сознанием как информационной системой. В ходе АР эта информационная система через подвергаемые анализу информационные продукты взаимодействует с другими информационными системами такого рода, которые выступают в качестве целенаправленно функционирующих источников информации (формируют т. н. «поле анализа»). Иными словами – перед аналитиком всегда стоит задача управления процессом взаимодействия (отношениями) сложных информационных систем.
   Объекты внешней среды, с которыми происходит взаимодействие, могут быть как материальными, так и абстрактными. Аналитик, как правило, взаимодействует не с самим объектом непосредственно, а с представлениями о нем, с его информационными «аналогами» (являющимися «продуктом» человеческого же сознания). В процессе взаимодействия, соответственно, можно прогнозировать различные варианты его результатов: от полного разрушения одной из систем – до совершенствования (повышения степени упорядоченности и уровня сложности) обоих. Процесс взаимодействия, соответственно, как и процесс совершения мыслительных операций, происходит по определенным законам и алгоритмам, а значит, может быть переведен аналитиком на уровень сознательного контроля и управления.
   Рассмотрим 4 типа взаимодействия систем, для которого можно заранее спрогнозировать результат (причем отметим, что непосредственное взаимодействие возможно только для систем с одинаковым иерархическим уровнем):
   1. По «соответствию» – для систем со сходными спектральными характеристиками. Результат – изменение (рост) количественных характеристик (например – массы) совокупной системы.
   2. По «дополнительности» – для систем с различными спектрами. Результат – изменение (усложнение) качественных характеристик.
   3. «0-транспортировка» – для открытых систем. При взаимодействии происходит разрушение исходных систем по одной из наименее устойчивых компонент. Результат – полное разрушение одной из исходных систем с последующим многовариантным будущим (частичная деформация, реструктуризация, полный распад и т. п.).
   4. «Иерархическое» взаимодействие – для самодостаточных, замкнутых систем. Результат – возникновение более сложных, многоуровневых образований по типу «монополия», «империя» и пр.

   Трактуя данные типы взаимодействия на языке аналитической практики, можно отождествить их с 4-мя основными типами аналитических операций, совершаемых над информационным объектом с целью получения желаемого результата:
   1. По «соответствию» – Композиция;
   2. По «дополнительности» – Специализация;
   3. «0-транспортировка» – Декомпозиция;
   4. «Иерархическое» взаимодействие – Систематизация;

   Каждая из данных операций осуществляется сознанием субъекта по определенному алгоритму, согласно которому мыслительная операция рефлексия представляет собой циклический рефлексивный процесс, образованный повторяющейся пятистадийной последовательностью:
   1. Стадия саморефлексии.
   2. Стадия актуализации объекта.
   3. Стадия атрибуции отношений.
   4. Стадия формирования целей.
   5. Стадия формирования технологии достижения целей.
   Необходимо особо отметить, что, несмотря на общность алгоритма рефлексии, сознание, в зависимости от того, какой тип аналитической операции реализуется между ним и объектом анализа, испытывает качественно отличающиеся состояния.
   Очевидно, что, рассматривая специфику совершения мыслительных операций в аналитической деятельности, речь должна идти о специфике подготовки сознания к взаимодействию с теми или иными объектами анализа, в которой можно выделить три наиболее важных направления:
   1. Психофизиологическая настройка обоих полушарий мозга, учитывающая специфику режима работы и тип аналитической операции;
   2. Психологическая подготовка, учитывающая специфику восприятия и спектр возможных реакций субъекта на объект;
   3. Оснащение аналитика соответствующими методами работы с информацией, учитывающее особенности объекта анализа (включая целевые, семантические, семиотические, психологические и прочее).

   Суммируя вышесказанное, можно сформулировать три базовых положения:
   1. В процессе совершения аналитических операций, субъект (аналитик) пользуется своим сознанием, которое можно рассматривать как информационную систему;
   2. Объекты анализа, какова бы их природа ни была, так же можно рассматривать как информационные системы, наделенные рядом символических признаков, позволяющих сознанию оперировать ими на понятном ему «языке»;
   3. В процессе субъектно-объектных отношений происходит взаимодействие двух информационных систем, для которых (зная специфику их содержания или функциональных проявлений) можно рассчитать варианты взаимодействий, а значит – заранее спрогнозировать возможные результаты и последствия воздействия их друг на друга.

   Специфика аналитической работы и возможные «угрозы». Рассматривая работу аналитика, как работу его сознания по оперированию информацией различного рода, особенное внимание следует обратить на особенности его сознания вообще и на особенности его психофизического состояния на момент анализа. От этих факторов напрямую зависят специфика восприятия информации и специализация внимания, значительно влияющие как на процесс анализа, так и на его результат.
   В принципе, любое сознание «специализировано» под восприятие информации априори: мы все от рождения имеем некий «базис» – собственную ДНК, уже обладающую как сходными, так и отличительными свойствами от ДНК других людей и определяющую «врожденные» особенности типа восприятия, стиля мышления, характера реакций и т. д. Однако, по мере дальнейшего развития, «базисная» модель сознания претерпевает значительные изменения, да и вообще, надо сказать, является самой неустойчивой (постоянно меняющей как свое содержание, так и формы проявлений) системой в человеке.
   Весьма важно понимать, какие факторы наиболее способствуют мыслительной активности и эффективности анализа, а какие, наоборот, могут оказать деструктивное влияние на сознание аналитика в процессе работы. Такими факторами являются, например, окружающие условия и режим работы, психофизическое состояние и психологические особенности, методологическая база и уровень методической оснащенности. Параметры мыслительной активности зависят, в том числе, и от того, какую пищу и в каких количествах принимал аналитик до начала работы, с кем и насколько комфортно он общался.
   Как видим, достаточно много разнообразных и, часто – неподвластных нам факторов и условий определяют свойства процесса и влияют на качество результатов аналитической работы. Кроме того, существует целый комплекс «угроз» или «опасностей», возникающих при взаимодействии сознания аналитика с большими объемами разнокачественной и разноцелевой информации. Возможность реализации этих угроз определяется как спецификой воздействия того или иного типа информации на сознание, так и особенностями совершаемой над ней операции.
   В качестве примера рассмотрим возможные изменения сознания и психологические реакции на них в процессе совершения аналитических операций по вышеуказанным 4-м классам операций:
   1. Композиция. Данная операция совершается при подборе информации (этап формирования системообразующей среды и отбора нужных для анализа сведений по принципу достаточности и необходимости, а также – под определенные цели и по заданным критериям). Здесь существует опасность перегрузки всех трех сфер сознания, причем, как количеством, так и качеством воспринимаемой информации (например, у «визуалистов» в процессе восприятия понятийно или эмоционально окрашенной информации будут возникать повышенные нагрузки на образную сферу, особенно, если в информации отсутствует изобразительная компонента).
   2. Специализация. По сути, данная операция заключается в структуризации и классификации отобранной информации под цели и задачи анализа в условиях многовариантности создаваемых схем и формулируемых решений, что потребует от аналитика удерживания в сознании цели и приоритетов, согласно выбранной стратегии. В этом случае опасность заключается не только в возникновении излишней «напряженности» мозга из-за совершения, в общем-то, насильственных действий над собственной, уже структурированной (в рамках какой-либо логики) системой. Возможен вариант влияния воспринимаемой информации (особенно в случае анализа концепций, теорий, религиозных и пр. систем, содержащих «факты и аргументы» из чужеродной для аналитика онтологической среды) на изменение спектральных особенностей (фильтры) восприятия в целом. Это можно назвать своеобразной «перевербовкой» сознания, когда происходит перестройка собственной системы логики под более сильную (идеологически, эмоциально, методологически – это уже не важно), и в этом случае опасность заключается в «сдвиге» по т. н. «фазе» восприятия, что может вообще сделать аналитика неадекватным и недееспособным как специалиста.
   3. Декомпозиция. Данная операция представляет собой разделение целого объекта на его составляющие до необходимого уровня детализации. В отличие от творческого процесса генерации, который является психологически более комфортным для человека (поскольку оба полушария работают согласованно и гармонично), операция декомпозиции является сугубо интеллектуальной, что является нагрузкой для левого полушария и требует значительных энергетических затрат. Однако необходимо отметить, что опасность здесь состоит не только в потере неоправданно больших объемов энергии, но и в возможном разрушительном влиянии информации на сознание аналитика в силу того, что продукт декомпозиции уже не является чем-то единым и целостным, а каждая из «подсистем» имеет свои (разноцелевые, а значит – разновекторные) характеристики, поэтому происходит перенапряжение от «рассеивания» сознания при попытке удержать во внимании сразу все разрозненные части. Сознание от состояния устойчивой концентрации и координации может перейти в состояние неустойчивости. Кроме того, разрушительным для него может стать и такой эффект, как преобладание в информационном потоке информации «негативного» свойства (в этом случае разрушению подвергаются не только целевые, но и ценностные характеристики).
   4. Систематизация. Эта операция заключается, прежде всего, в упорядочении информации по заданной системе критериев и построении качественно новой модели, согласно выбранному эталону. Для ее осуществления необходимо не только умение пользоваться инструментами различных методологических школ (что само по себе является серьезной нагрузкой для сознания) и владение инструментарием высокого уровня сложности, но и особое, системно организованное мышление. Высокий уровень абстракции и уровень сложности анализируемых систем часто требует от аналитика, кроме согласованной работы обоих полушарий и синтетических свойств мышления, способности работать с информацией высокой степени неопределенности и даже умения входить в т. н. «трансперсональные» (измененные) состояния сознания. Опасность здесь, кроме разрушительных энергетических затрат, заключается, прежде всего, в появлении синдрома «неподготовленного скачка», после которого наступает резкое (на два порядка) снижение уровня сознания, что сопровождается симптомами депрессивного свойства. Это происходит в том случае, если уровень решаемых задач и степень упорядочивания информации выше, чем уровень системной организации сознания аналитика. Наиболее характерными проявлениями подобного феномена являются: чувство «опустошенности», резкое снижение уровня работоспособности (вплоть до временной неспособности «соображать» и вообще – мыслить), разочарование, неудовлетворенность и прочие психические симптомы депрессивного характера. Все это проявляется, как компенсаторная реакция, после того, как аналитик, совершая операцию систематизации, достигает состояния типа «генерации», «озарения», «открытия», затрачивая на это несоразмерные уровню своего сознания усилия.
   Данные примеры, естественно не исчерпывают перечень всех опасностей, подстерегающих аналитика в процессе его работы. Сюда можно добавить и такие угрозы информационно-психологического характера, как влияние дезинформации, информации откровенно манипулятивного свойства, а также – специально организованной для целенаправленного деструктивного воздействия на аналитика, но эти вопросы достаточно освещены в работах широкого круга специалистов в области информационно-психологической безопасности.
   В данном разделе речь идет о безопасности аналитической работы, а потому особое внимание уделяется другого рода опасностям и угрозам и, прежде всего, опасности разрушения целостности сознания как сложноорганизованной информационной системы, возникающим в процессе совершения аналитических операций. Для обеспечения безопасности сознания аналитика при работе со сложными информационными системами крайне важным представляется освоение специальных психотехнологий, могущих решать столь сложные и разнокачественные проблемы, описанные выше.
   Методы. Выход видится в универсальности методов управления сознанием, могущих обеспечить т. н. «автоматизацию» его работы под цели и задачи анализа независимо от характера и свойств анализируемой информации. К числу таковых методов, доказавших свою дееспособность и эффективность в разных сферах, являются методы целевого программирования сознания.
   Вопросы грамотного целеполагания и автоматического удержания цели в процессе аналитической работы являются ключевыми с точки зрения не только обеспечения безопасности и сохранения информационного иммунитета, но и с точки зрения эффективности аналитической работы в целом. Причем, отметим, что целеориентированное сознание – залог не только устойчивости информационного, но и психического, а также и физического иммунитета, хотя одного этого качества, безусловно, недостаточно для обеспечения безопасности на высоком уровне.
   Вниманию слушателей предлагается краткое описание содержания только одного из методов, используемых в практике подготовки сознания к аналитической работе. Безусловно, всегда наиболее продуктивным является освоение практических психотехник непосредственно на тренингах, но возможно, часть слушателей сможет воспользоваться (при понимании смысла и принципа работы) и приведенным здесь описанием.
   Психографическая методика «Пси-алгоритм» является основой технологии управления сознанием и его целевой ориентации. Эта технология, в отличие от применяющихся в подобных целях других психографических методов, алгоритмизована, что позволяет субъекту рефлексии в процессе зарисовки прочувствованных понятийно заданных фрагментов реальности:
   – осуществлять процесс самоактуализации; – целенаправленно выбирать объект воздействия; – сосредотачиваться на ключевой проблеме субъектно-объектных отношений;
   – настраиваться на поиск механизмов ее решения;
   – актуализировать эталон собственного «я» после мысленного акта позитивного воздействия на субъектно-объектные отношения.
   С помощью данной технологии решается задача активизации всех трех сфер сознания, что позволяет субъекту воздействовать на основу своей психологической сущности (т. н. «подсознание») и, через изменение себя, опосредованно влиять на восприятие объекта управления, придавать его модели целеопределенный характер (аспектуализировать модель). Методика «Пси-Алгоритм» отражена следующим сценарием (рис. 1).

Рис. 1. Сценарная модель алгоритма

На практике данный алгоритм реализуется посредством решения практических проблемных задач субъекта, отображаемых графически в пространстве пустого квадрата (в последовательности слева направо, при этом следуя принципам т. н. «автоматического письма», после получения чувственных или образных результатов концентрации внимания на понятиях) до ощущения полноты, достаточности изображения. Например, так, как это показано на рис. 2.

   Рис. 2. Иллюстрация использования алгоритма

   При этом мы имеем графический вариант изображения «Я» – «Я», позволяющий регистрировать изменения субъекта и объекта в динамике алгоритма и оценить характер изменений (например на основе сравнения гармоничности образа, т. е. условно – приближения к идеалу самопредставлений и самоощущений).
   Вышеуказанный алгоритм является частью «матрицы алгоритмизации» (МА), состоящей из 3-х (малая МА) или 9-ти (большая МА) рядов подобных алгоритмов по работе с одним и тем же объектом в различных временных интервалах.
   Практика использования данного метода показывает устойчивую закономерность: после осуществления нескольких попыток работы данным инструментом (по отношению к различным объектам), кроме повышения уровня осознанности, субъект, как правило, повышает и эффективность решения аналитических и управленческих задач, а также (работая с психосоматическими состоянии) улучшает свое физическое здоровье.
   Методика, по существу, является универсальным инструментом управления сознанием в процессе подготовки его к управлению сложными системами, так как за счет эффекта воздействия на все три сферы сознания в совокупности с активизацией рефлексивных процессов. При этом происходят качественные изменения состояния сознания, оно обретает целевую направленность на решение поставленных задач, а также – «автоматизированный» уровень управления сознанием в процессе их осуществления.
   Опыт практического применения данного комплекса психотехник показал значительное повышение эффективности интеллектуальной деятельности при совершении субъектами интеллектуальных операций высокого уровня сложности, чего не обеспечивали иные методики, известные практической психологии. Более того: результаты от применения рассмотренных в работе методик достигаются за значительно меньшие сроки, нежели при применении иных методик, традиционно использовавшихся для решения подобных задач.
   Выводы. Особенности аналитической работы, всегда требующей значительных интеллектуальных, психических и физических затрат, накладывают особые требования к уровню развития и степени упорядоченности сознания аналитика еще на стадии его подготовки к аналитической практике.
   Программа подготовки аналитика по работе со сложными системами должна включать и высокого уровня методологии (как общесистемные, так и предметные), и достаточно серьезное модельное обеспечение (на уровне теоретических метамоделей), и хорошую школу психологической и физической подготовки (включая и тренинговую практику по управлению сознанием и методы психофизической саморегуляции).
   В принципе, любой человек по роду своей деятельности вынужден постоянно осуществлять анализ и принимать управленческие решения. Чаще люди не осознают и даже не чувствуют изменения в своем сознании, происходящие в процессе энергоинформационного обмена между ними и средой, а потому – сдают свое сознание в «аренду» тем, кто владеет различными средствами манипуляции. Для аналитика, стремящегося быть объективным и адекватным решаемым задачам, такой подход и вовсе немыслим.
   Серьезное, ответственное отношение к себе и сознательная практика в деле обеспечения информационно-психологической безопасности сознания – залог дееспособности и успешной практики. А если вспомнить, что происходит это в условиях набирающей обороты информационной «войны» (впрочем, являющейся всего лишь одним, но все же достаточно жестким, проявлением закона эволюции – естественного отбора и селекции человеческой «породы»), то и вовсе – психического и физического выживания.

Заключение

Аналитиками не рождаются, ими становятся в результате упорного труда. Это не расхожая фраза. Все это доказано практикой. В принципе, любой человек с высшим образованием может научиться готовить (писать) аналитические документы, работая в аналитической службе безопасности.
Основными трудностями, с которыми сталкивается начинающий аналитик в повседневной работе, являются обычные пробелы в элементарном школьном и вузовском образовании, и, прежде всего, слабое знание русского и иностранного языка. В силу данных обстоятельств он не может на первых порах грамотно изложить свои мысли и тем более подготовить сто процентный аналитический документ. К этому добавляется отсутствие опыта в логическом мышлении, неразвитость процесса мышления, что приводит к стремлению включить в документ вперемешку, как можно больше имеющегося под рукой информационного материала. Мешает и неумение на первых порах делать выводы из подготовленного документа. Врученный руководству аналитической службой (АС) аналитический материал, со всеми вышеназванными ошибками, естественно, вызовет негативную реакцию. Хорошо, если АС руководит человек воспитанный, прошедший хорошую аналитическую школу. Тогда подключение молодого аналитика к работе может стать настоящей школой обретения мастерства. В негосударственных структурах безопасности работа по обучению начинающих аналитиков находится в зачаточной стадии, если вообще ведется. Бизнесмену легче взять опытного аналитика и тем самым избавить себя от возможных проблем с молодыми сотрудниками или, что часто делается, заказать анализ своих бизнес – проблем какому-либо информационно – аналитическому агентству (а безопасно ли?). Вместе с тем, сегодняшняя практика показывает, что криминальный мир, затянувший в свое чрево огромное по объему «серое вещество» и оперативный опыт бывших сотрудников силовых структур, опережает в своем «творческом подходе» к аналитической работе многие спецслужбы и службы безопасности (СБ). Каждая криминальная или террористическая операция тщательно готовится, анализируется все, что возможно. Не раскрываемость огромного количества преступлений становится настоящим бичом для российских спецслужб и негосударственных СБ. Примеры у всех на виду и слуху. Практическая аналитика не панацея от всех напастей, но средство уменьшить их негативные последствия, а иногда и предотвратить самое худшее развитие событий. За аналитикой в структурах безопасности будущее. Приближайте его.

Литература

   1. Агапов А. В. Основы федерального информационного права России. – М.: Экономика, 1995.
   2. Аристотель. Органон // Соч.: В 4 т, Т. 2. М., 1976.
   3. Арно А., Николь П. Логика, или Искусство мыслить. М., 1991.
   4. Барсуков B. C. Обеспечение информационной безопасности. – М., 1996.
   5. Баяндин Н. И. Технологии безопасности бизнеса: введение в конкурентную разведку. – М. 2002.
   6. Берков В. Ф., Яскевич Я. С., Павлюкевич В. И. Логика. Минск, 1997.
   7. Бочаров В. А., Маркин В. И. Основы логики. М., 1994.
   8. Боттом Н. Р., Галлати Р. Р. Дж. Экономическая разведка и контрразведка: Практическое пособие. – Новосибирск, 1994.
   9. Bус M. A., Морозов В. П. Информационно-коммерческая безопасность: Защита коммерческой тайны. – СПб.: Дом коммерческих бумаг, 1993.
   10. Гавриш В. Практическое пособие по защите коммерческой тайны. – Симферополь: Таврия, 1994.
   11. Герасименко В. А. Защита информации в автоматизированных системах обработки данных. – М.: Энергоатомиздат, 1994.
   12. Герасимов И. Д. Научное исследование. – М., 1982. 13. Гетманова А. Д. Логика. М., 1986.
   14. Демченков B. C. Системный анализ в деятельности предприятий. – М.: 1990.
   15. Доронин И. Д. Бизнес-разведка. – 2-е изд., перераб. и доп. —М.: «Ось-89», 2003.
   16. Доронин А. И. Разведывательное и контрразведывательное обеспечение финансово-хозяйственной деятельности предприятия. – Тула.: Гриф и К., 2000.
   17. Доронин А. И. Основы экономической разведки и контрразведки. – Тула.: Гриф и К., 2000.
   18. Жариков Е. Н. Научный поиск. – М., 1990.
   19. Зеркалов, Д. В. Разведка: хрестоматия / Д. В. Зеркалов. – К.: Наук. світ, 2008.
   20. Иванов Е. А. Логика. М., 1996.
   21. Иванков П. Н. Информационно-аналитическое обеспечение работы службы безопасности предприятия // Системы безопасности связи и телекоммуникаций. 1996. № 6.
   22. Ивин А. А. Логика. М., 1996.
   23. Ивлев Ю. В. Логика. М., 1997.
   24. Кант И. Логика // Трактаты и письма. М., 1980.
   25. Кириллов В. И., Старченко А. А. Логика. М., 1995.
   26. Кобзарь В. И. Основы логических знаний. СПб., 1994; СПб., 1999.
   27. Крысин А. В. Безопасность предпринимательской деятельности. – М.: Финансы и статистика, 1996.
   28. Кузнецов И. Н. Информация: сбор, защита, анализ. Учебник по информационно-аналитической работе, ООО Изд. Яуза; М., 2001.
   29. Кузнецов И. Н. Научные работы: методика подготовки и оформления. – Минск. Логика научного исследования. – М., 1988.
   30. Кураков Л. П., Смирнов С. Н. Информация как объект правовой защиты. – М.: Гелиос, 1998.
   31. Лукашевич В. К. Научный метод. – М., 1991.
   32. Мельников А. Н. Сборник задач по логике. Киев, 1990.
   33. Организация и современные методы защиты информации / Под общей ред. С. И. Диева, А. Г. Шаваева. – М.: Концерн «Банковский Деловой Центр», 1998.
   34. Организация работы с документами: Учебник/ В. А. Кудряев, И. К. Корнеев, Г. Н. Ксандопуло и др. – М.: ИНФРА-М, 1998.
   35. Петров Ю. А. Теория познания. – М., 1988.
   36. Плотников Н. И. Информационная разведка. – Новосибирск, НИЦ ОИГТМ СО РАН, 1998.
   37. Плэтт В. Информационная работа стратегической разведки. – М., 1997.
   38. Попов Ю. П. Логика. Владивосток, 1998.
   39. Ронин Р. Своя разведка: Практическое пособие. – Минск: Харвест, 1998.
   40. Рейльян Я. Р. Аналитическая основа принятия управленческих решений. – М., «Финансы и статистика», 1989.
   41. Рузавин Г. И. Научная теория: логико-методологический анализ. – М., 1990.
   42. Сборник материалов II Междунар. конференции «Информационно-аналитическое обеспечение управления предпринимательскими рисками» 1997 г. – М: 1997.
   43. Светлое В. А. Практическая логика. С. -Петербург. 1995.
   44. Уемов А. И. Основы практической логики. Одесса. 1997.
   45. Формальная логика / Под ред. И. Я. Чупахина, И. Н.
   Бродского. Л., 1977.
   46. Халяпин Д. Б., Ярочкин В. И. Основы защиты информации: Учеб. пособие. – М.: ИПКИР, 1994.
   47. Штофф В. А. Проблемы методологии научного познания, – М., 1994.
   48. Юдин Э. Г. Системный подход и принципы деятельности. – М., 1990.
   49. Ярочкин В., Шевцова Т. Словарь терминов и определений по безопасности и защите информации. – М., 1996.
   50. Ярочкин В. И. Безопасность информационных систем. – М.: Ось-89, 1996.
   51. Ярочкин В. И. Система безопасности фирмы. – М.: Ось-89, 1997.
   52. Яшин Б. Л. Сборник задач и упражнений по логике. М., 1996.

Автор

   МАХОВ СТАНИСЛАВ ЮРЬЕВИЧ

   ФИО: Махов Станислав Юрьевич
   Место работы: кандидат педагогических наук, доцент кафедры «Туризм, рекреация и спорт» ФГБОУ ВПО «Госуниверситет – УНПК».
   Область научных исследований: стратегия личной безопасности, штурмовой бой, боевое выживание, автономия личности, экстремальный туризм, аналитика, дидактика и методы обучения, разработка и создание электронного учебного контента.
   Количество научных работ: 105 научных трудов из них 4 монографии, 16 учебно-методических, 7 учебных пособий. Создал 18 учебных видеофильмов по личной безопасности, психофизическому тренингу, активному туризму.
   Автор образовательных программ профессиональной подготовки: «Стратегия личной безопасности», «Штурмовой бой ГРОМ», «Активная самооборона», «Штурмовой ножевой бой», «Многофункциональный тренинг», «Противодействие агрессивному нападению», «Национальный туризм – Сокровища России», «Аналитика безопасности», «Конкурентная разведка в бизнесе», «Организация и управление фитнесом». разведка в бизнесе».
   Общественная деятельность: Президент Межрегиональной Академии безопасности и выживания. Главный редактор научно-практического журнала «Наука 2020», учебно-методического журнала «Курсы дистанционного образования». Член-корреспондент Академии Всемирной Энциклопедии Путешествий.
   Гранд Мастер Международной Ассоциации боевых искусств (МАА – Martial Arts Association) по штурмовому бою ГРОМ. Международный инструктор по ножевому бою COMMANDO, 5-й дан – КОМБАТ КАРАТЭ, 3-й дан – КЕНПО ДЖИТСУ. Автор системы боевого выживания для армейского спецназа ГРУ. Разработчик системы личной безопасности для гражданского населения. Эксперт-инструктор по выживанию. Путешественник.
   E-mail: mahov57@yandex.ru

Станислав Махов Аналитика безопасности. Учебное пособие