   Забвение
   Часть 2
   Кристина Викторовна Сафарова

   © Кристина Викторовна Сафарова, 2015
   © Алеся Юрьевна Шевелькова, фотографии, 2015
   © Юлия Харченко, фотографии, 2015

   Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Больная ль тема?

     Больная ль тема для тебя я?
     Больное ль место и тоска?
     Иль, может, груз? А лучше два.
     Твоя ль последняя слеза?
     Люби же сильно, не тая,
     Кричи и бейся до победы,
     Не избегай скупой беседы,
     Целуй ладони. Для тебя
     Готов я быть громадной силой,
     Готов я быть стеной, огнем,
     И кровью гаснущей рябины,
     Я быть готов. Готов с тобой.
     Но есть одно больное место,
     Куда ты бьешь, смеешься вместо
     Рыданий от стальных оков.
     Ты бьешь в мое больное сердце,
     Ведь без тебя оно живет.

С чего же начинаются стихи?

     С чего же начинаются стихи?
     С каких же слов? С каких же предложений?
     Словами ль страстными? Они мне, как духи,
     Которыми дышала в наслаждении.
     С чего же начинаются поэмы?
     Великие от смерти беглецов —
     Поэтов «малодушных» без презрений,
     Поэтов, проживавших без чинов.
     Сложна их участь – дар их откровенен.
     И откровения разденут до гола
     Читателей, кричащих в муках: «гений!».
     Их участь в наших жизнях так мала.
     Поэты и писатели, творения…
     Они пестрят от смысла и суждений,
     Они кричат и учат без учений,
     Которым подвергаемся, смеясь
     Над голой правдой и рассказов ударений.
     И внемлем им мы смело, удаляясь
     От смысла здравого, рассудка и делений:
     Поэт ты. Гений ли. Читатель. Или грязь.

На беломорском побережье

     На беломорском побережье ты
     Сжигаешь пламенно мои неистовые тайны
     И тормошишь неимоверные мечты.
     И говоришь, как будто все случайно.
     А море плещется и бьется о рассветы,
     Синеет небо, но молчат твои глаза,
     Когда искрим и зажигаем мы ракеты
     Из счастья светлого, что скука принесла.
     И дымка серая опустится на воду,
     На гладь соленую, как слезы расставания.
     Но мы лежим и критикуем моду
     На бессознательные встречи и свидания.

Я не поверю

     Я не обрадуюсь стихам. Никогда.
     Я не поверю лживым тем словам,
     Чьи откровения не режут по устам.
     Не стану я тем зверем и глаза…
     Мои глаза не будут опьянять.
     За трусость – раз, за дерзость – два стрелять.
     Я не поверю лживым ласкам, и мечтать…
     Не буду я мечтать, желать!
     Мгновением быть – пустышкой стать.
     Мне не приятен вой, кричать…
     Кричать тебе не стоит, нет.
     Мне не понять тебя – ответ.
     Так продолжай же нагло врать
     И охранять пустой завет.

Приморский край

     Приморский край, души полет
     России милой и родимой,
     В груди до дрожи дорогой.
     Прекрасным чувством я томимый.
     Неимоверно ярким днем,
     Не слышной поступью, кошачьей,
     По берегу, гонимый сном,
     Бреду, не зная неудачи.
     Мой белый плен! Мой край родной!
     Морской, пропитанный надеждой.
     В груди до дрожи дорогой.
     Любимый мной, душой прибрежной.

Негоже, чтоб сестра боялась брата

     Негоже, чтоб сестра боялась брата
     Негоже, чтоб сестра боялась брата.
     Негоже, чтобы ненавидел брат ее.
     Ведь где-то в боли люди спят предвзято,
     А где-то жизни превращают в ничего.
     Лицо войны пред ними замелькало,
     Погибшие, забытые сердца
     Уйдут туда, где солнце пропадало,
     Где люди борются за дом и за права.
     Но мир настолько жестких очертаний
     Не зрим без слез, и крови, и смертей.
     Права уж не важнее душ скитаний,
     Что разрывают даже маленьких детей.

Уныние

     Ты не звонил давно и не писал мне.
     Не провожал сырым осенним днем
     В дорогу странностей, где лестный мой прием
     Закончен будет в грустной уповальне.
     Мой крик услышат и, возможно, на века
     Запомнят лик убитого смятения,
     Когда в ушедший час повиновения,
     Вернется горечь странная твоя.
     И я скажу тогда, хоть по секрету,
     Что не было ни боли, ни тебя.
     Придуман этот яркий бред, любя.
     Любя спокойное и мирное терпение,
     О том, что одиночество мое
     На веки, вечно остается неизменным.
     И сумасшедшим возгласом нетленным,
     Кричит отчаяние серым глупым днем.
     Кричит и плачет, потому что без любви
     Живется слишком хорошо и без досады,
     Даже когда несметные преграды
     Страшат унылой легкости плоды.

Я сказать не могу ничего

     Я сказать не могу ничего, написать – ни единого слова.
     Заковало в лед сердце мое. И остался побег без надзора.
     Из тюрьмы опадающих листьев, их пленительной муки мороза,
     Уплывающим парусом стройным, ухожу от тебя, словно роза
     Увядает при солнечном свете, осыпает листки и нарочно,
     Про шипы позабыв, будто ветер, колит щеки, когда ему скучно.

Были друзьями

     Я не пила горячего чая,
     Но обожглась, обо что и не знаю.
     Пресный мой завтрак давно не питает,
     Стонет душа, то кричит, замирает.
     Все потому, что когда-то случайно
     Встретились два неисполненных друга,
     Руки пожали друг другу печально
     И разошлись, как мосты, от недуга.
     Прост был мотив, и проста была скука,
     Проще сказать не получится, жаль.
     Встретились двое, какая же мука
     Скрыть очень подло эмоции, звуки,
     Скрыть на лице, на лице цвета сталь.
     Медленно вышли, ушли от досуга,
     Вспомнили яркие прелести лжи,
     Вновь улыбнулись, сцепив зубы туго,
     Были друзьями, сейчас же – враги.

Люди не остались

     Блистать. Но кем же? Нет любви.
     Нет дружбы. Нет надежды мирной.
     Мы все призрением больны.
     Без исключений. Быть наивной?
     Мне предлагали. Согласилась я однажды.
     И пожалела. Пожалела я себя.
     Ведь гнусным быть себе позволит каждый.
     Как мне блистать тобой? Мне жаль тебя.
     Теперь. Теперь я тверже стали.
     И золотом обшиты ордена,
     Закрытые от чувств моей печали,
     За то, что победила я себя.
     Тебя сломить мне не было так сложно.
     Ведь нет любви. Нет дружбы. Нет пощады.
     Все было просто и настолько все ничтожно.
     И заросли истерзанные раны.
     Блистать? Но кем же? Люди не остались.
     И кем же быть мне в этом жарком мире?
     Жестоким зверем, от которого слонялись?
     Иль серой миной в бешеном трактире?

Я остываю под горячей водой

     Я остываю под горячей водой,
     Под мерзлым душем кипяченого дождя,
     Как после бури восхождения над судьбой,
     Как лето, гаснущее в осени огня.
     А жизнь прекрасна без печального финала.
     Но вы поплачьте, вы поплачьте, господа,
     Ведь вы привыкли жить у пьедестала,
     Что развалился без упрямства и труда.
     А вы ленитесь, вы печальтесь, как и прежде,
     Пока другие стынут под грозой,
     Таская балки переулков между,
     Пока они вернулись не домой.
     И я средь них, я молча поклоняюсь
     Правительству из громкой тишины,
     Под душем гнета так же остужаюсь,
     В надежде страстной возвести мосты.

Мы потеряли чувство нашей воли

     Игривость лжи, искусство постояльцев,
     Заполонивших сердце из песка.
     Дотронься ты, дотронься до меня
     И замолчи, услышав хруст от пальцев.
     Сломись под яростью красивого цветка
     И прикуси губу свою до боли,
     Мы потеряли чувство нашей воли,
     Запутав в узел нитку от мотка.
     Ты не считаешь: было очень странно?
     Смотреть в глаза и ворошить мосты?
     Но предпочли мы чистые листы,
     В попытках скрыть вину упрямо…

Дорогое восхищение

     Вы не вернетесь, дорогое восхищение?
     Я, может, тоже не вернусь в наш дом.
     Под страхом сердца хрупкого хищения
     Я сотворила истинный погром.
     А вы же не обиделись случайно?
     И не закрыли ль с перепуга дверь?
     Ведь той прелестной, самой чистой ранью
     Я восхищалась музыкой-капель.
     Не вы ль просили быть все тише в чувствах?
     Не вы ль просили каверзно молчать?
     Оставив поцелуй на мягких устах,
     Так как же было сложно не кричать.
     Ни вам, ни мне не чужды оправдания.
     Сошлись – и разойдемся навсегда.
     Но из остатков горького прощания
     Есть силы вновь собрать самих себя.

Берегите себя

     Берегите себя постоянно.
     Ценны вы, ваша мирная жизнь,
     Ценны ваши немые мечтания,
     От которых вы падали вниз.

     Берегите погасшие чувства
     И потерянный в сонмище смех.
     Ведь мгновение – оно не вернется,
     А в мгновениях сонный успех.

     Вы понять не смогли бы достойно
     Данный клич о потерянных днях.
     Берегите себя, когда больно,
     И когда жалкий стон на устах.

Забвение Часть 2 Кристина Викторовна Сафарова