Текст книги "Хамса. Пятерица"

Мышление

В этом мире Бог справедливо разделил только разум, ибо никто не жалуется на его нехватку.

Ларошфуко

Наш разум – наша основная гордость но и у него есть слабые стороны. Если составить список заблуждений человечества, то он намного превысит список верных решений. Верность замечания Ларошфуко, вынесенного в эпиграф, обуславливается тем, что признания в отсутствии разума без каких-либо компенсирующих факторов, подразумевающих наличие просто «своеобразного» разума, немыслимы ввиду противоречия со стремлением к устойчивости.

Мы часто судим на основании скудных сведений, дефицита информации (как, например, в вопросах о степени развития животных), но не это главный фактор наших многочисленных предрассудков и заблуждений. Главный отмечен в вышеприведённом высказывании Сент Дьёрди о том, что «Мозг – не орган мышления, а орган выживания…» и т. д. Часто для людей позиция человека ошибающегося, не замечающего уже очевидное, по каким-либо факторам является явно предпочтительней, относительно более устойчивой. Часто нам это «очевидное» не очевидно, потому что мы даже не желаем слушать, а не только разбираться в приводимых доказательствах, доводах и видим только неприятные последствия разрушения привычных, устойчивых представлений. Против таких возможных последствий мобилизуются все существующие у нас ресурсы.

Часто мы, воспринявшие или утвердившие существующую, а, следовательно, устойчивую парадигму, при появлении достаточно новых идей в первую очередь замечаем противоречия этих новых утверждений с нашими (кажущимися незыблемыми) представлениями. Для новых идей эти противоречия служат хорошим сепаратором, отсеивающим неверные от верных. Для верных хорошим оселком – уточняющим сами идеи, их сферу применимости. Но иногда даже для верных идей эти противоречия могут быть гибельными. Часто это является следствием того, что они, подразумевая необходимость пересмотра существующей, устойчивой парадигмы, к которой приспособилось большинство людей, могут подрывать авторитет влиятельных деятелей (тогда возможны и костры, и электрические стулья) или же не затрагивают ничьих интересов, являются неактуальными и тогда приходят почти незаметными.

Поэтому становление новых парадигм – при достаточной устойчивости старой – всегда встречает различные препятствия. Со временем эта новая парадигма будет мешать становлению следующей и т. д., тем более что устойчивая парадигма облекается в устойчивую форму, а новая при становлении не может иметь совершенную форму и потому подвержена формальным несовершенствам.

Сколько раз человечество одёргивало своих представителей, заглянувших чуть далее остальных – сажало на колы, сжигало на кострах и т. д. и т. п. – в полной уверенности, что делает благо. «Святая простота», «воинствующее запретительство», «отстаивание отживших парадигм» и аналогичные явления – всё это следствия стремления к устойчивости нашего мышления, мировоззрения (переход от нового есть преодоление старого) и стремление отдельных индивидов, личностей, какой-либо части общества к своим относительно устойчивым в определённых условиях состояниям. Особенно сильно проявляется это стремление отдельных индивидов, членов общества и её частей к отстаиванию старых парадигм, если смена парадигмы грозит им уменьшением эффективности их относительно устойчивого состояния. В биологии известно, что внутривидовая конкуренция жёстче, чем межвидовая. Из истории парадигм известно, что католики намного равнодушней (и благосклонней) относились к буддизму, чем к протестантству. Аналогично в исламской религии – наиболее жестокие столкновения происходили между суннитами и шиитами.

Сообщества

Для конкретных отдельных животных некоторых видов их стремление к повышению своего устойчивого положения легче реализуется в сообществе с подобными. Чтобы это сообщество существовало, не распалось, то есть было устойчивым, это конкретное животное должно усвоить и подчиниться не только биологическим законам (мотивациям), но и законам стремления к устойчивости объектов более высокого уровня, то есть законам жизни в сообществе. Это означает, что это конкретное животное в некоторых случаях уже должно действовать не сообразно своей биологической сущности, а на основе «социальных» мотивов.

Например, при нападении хищника на сообщество достаточно развитых обезьян (слонов и т. д.) взрослые особи мужского пола, которые по чисто биологической мотивации – «спасайся, кто может», – имеют преимущество перед другими членами этого сообщества, заглушают эту мотивацию и более или менее дружно обеспечивают отход более слабых членов сообщества – детёнышей, самок и т. д. Это уже социальная мотивация – обеспечение устойчивости этого сообщества при неблагоприятных обстоятельствах.

Конечно, необходимо иметь в виду, что какие бы уровни объектов мы ни рассматривали, законы более низких уровней нарушаться не могут. В приведённом примере они не нарушаются, хотя и жёстко сталкиваются с законами более высокого уровня.

Принадлежность к рассматриваемому сообществу соответствует стремлению конкретного животного к своей относительной более высокой устойчивости. Жить отдельно намного опасней даже для взрослого самца. Но если при нападении хищника у него восторжествует биологическая мотивация, а не социальная, то в этом обществе его относительно устойчивое состояние (его иерархическая ниша, ранг) резко пошатнётся. Его начнут третировать не только конкуренты, но всё сообщество, так как трусость самца в такой ситуации грозит повышенной опасностью для каждого члена сообщества. Мнение сообщества может быть и бессознательное, более или менее однозначно, и различные члены сообщества будут различным образом выражать его, во-первых, чтобы воздействовать на провинившихся, во-вторых, чтобы другим неповадно было.

Такую роскошь, как бегство от хищника на виду сообщества, часть которого ведёт арьергардные действия, может позволить себе самец только очень высокого ранга, при отсутствии конкурента на его место, уверенный, что атака будет отбита. В любом другом случае его действия будут результатом выбора из двух зол. Либо спасение себя с утратой «авторитета» в сообществе, либо выполнение общественного долга с риском для собственной жизни.

Если хищники могучи и всегда сминают защитников, то в этом сообществе со временем восторжествует принцип «каждый сам за себя». Бегство самцов от хищников возбраняться не будет. Такое поведение, верно отражающее существующие обстоятельства, будет способствовать установлению в сообществе нового типа относительно устойчивого состояния, основанного на том, что в сообществе будет происходить жёсткий отбор, выбивающий наименее приспособленных. Отчаянная защита себя (возможно, своего потомства) может привести и в этих обстоятельствах к выработке новых методов защиты (новых механизмов приспособления), которые при достаточной эффективности со временем могут ускориться в сообществе.

Стремящиеся (может быть, и подсознательно) к повышению своей устойчивости в сообществе члены всё чаще будут применять найденный и даже, может быть, всё более совершенствуемый метод защиты. В сообществе такие поступки будут всячески поощряться. Даже гибель некоторых членов, не слишком удачно защищавшихся, может не остановить этого процесса.

Стремление этого сообщества к более устойчивому состоянию, бессознательная (в смысле, не подвластная чьему-то волевому решению) выработка общественного мнения, поощряющего такие поступки, а также подсознательное стремление к повышению своей устойчивости в этом сообществе различных его членов, будут побуждать всё новых членов к аналогичным поступкам. Такое сообщество воспитует героев.

Очевидно, что общественное мнение необязательно противоречит мнению этого индивида. Более того, он сам может не только разделять его мнение, но и насаждать его – например, третируя убоявшегося. Приспособительный механизм указанного явления обуславливает ещё и тот факт, что, чем чаще аналогичные проступки будут оканчиваться благополучно, тем больше будет последователей «морально» готовых совершить их.

Э. Бауэр отметил бы, что особо опасные подвиги, чаще всего в вышеуказанных случаях, должны совершаться наименее удовлетворенными своим положением в этом сообществе особями. Чаще всего таковыми оказываются «холостяки», физически достаточно подготовленные, но ещё «не утвердившие себя» в сообществе.

Люди и подвиг

В вышеприведённом примере показано зарождение в биологических сообществах такого приспособительного механизма этого сообщества, как воспитание боевого духа своих членов – воспитание героев, способных на подвиг. В обществе людей механизм подвига может быть намного сложнее и разнообразней. В стремлении к своему устойчивому состоянию у человека может более существенную роль играть его разум, мировоззрение, идеи. Наиболее ярко это проявляется, когда человек твёрдо убеждён, что, предав идею, он потеряет себя – наиболее существенное, что есть в нём. Он уже будет не Он, а что-то другое, которое его, по меньшей мере, не интересует. К сожалению, этот механизм стремления к более устойчивому состоянию личности, несущей в себе определённые идеи, присущ не только прогрессивным героям, но и героям, отстаивающим устойчивость отживших свой век состояний общества.

Очень часто подвиг совершается настолько быстро, что человек действует автоматически, можно оказать, подсознательно. Например, увидел, что надо спасать, и спасал, уже не думая о возможных последствиях.

Во все времена общественное мнение культивирует такое поведение – «безумству храбрых» поют песни. Общество, в котором забывают своих героев, совершивших военные, трудовые, моральные и т. п. подвиги, само способствует уменьшению своей устойчивости. Но и чрезмерное «раздувание» славы – «несоответствие труда с наградой» отдельных героев, по сравнению с аналогичными, – также мало способствует развитию общества. Как и везде, необходимо чувство меры. Можно сказать, что существуют соответствующие гомеостабильные диапазоны.

Выделение

Лучше быть бесплодным холмом, чем мужчиной, не стяжавшим славы.

Народная поговорка

«Выделись чем-нибудь, не будь, как все сверстники». Программа молодых животных, «встраивающихся» в общество взрослых.

В. Дольник «Рок рока»

Во взаимоотношениях индивидов в сообществах животных, занимающих различные относительно устойчивые состояния в сообществе, большое значение играет роль функций, выполняемых этими членами. В зависимости от обстоятельств, функции могут смешиваться. В принципе, взаимозаменяемость взрослых особей в сообществах животных, особенно с первого взгляда, иногда может показаться почти полной. Но чем развитее сообщество, тем разнообразнее функции различных членов и большая дифференциация выполняемых ролей. В этом проявляются зачатки более эффективного приспособления к окружающим условиям всего сообщества, основанного на разделении труда и различной специализации. Члены сообщества, выполняющие какую-нибудь функцию лучше других, пользуются «авторитетом», находятся в относительно более устойчивом положении. Но степень «авторитета» зависит от важности, необходимости выполнения этих функций в сообществе. Некоторые исполняют роль охранников, предупреждающих о приближении опасности, некоторые члены заняты, в основном, добыванием пищи, некоторые больше занимаются детёнышами и т. д. С изменением окружающих обстоятельств (появлением новых хищников или исчезновением их, после успешного изгнания конкурентов или переселения в новые места и т. д. и т. п.), актуальность некоторых функций может подвергнуться неосознанной переоценке. Как и в вышеприведённом случае с аистом, отдельными членами сообщества, при их стремлении к своей устойчивости, могут быть открыты различные новые возможности. Эти новые возможности, в зависимости от их эффективности и актуальности, могут широко распространиться в сообществе – открывая новые факторы выделения наиболее «умелых», «авторитетных» членов сообщества. Кроме таких существуют непрерывно действующие факторы развития, наличие которых понуждает членов сообщества стараться выделиться в сообществе, чтобы сообщество чувствовало необходимость именно в этом члене. Стремления повышения эффективности своего относительно устойчивого состояния в сообществе (наиболее ярко наблюдавшиеся в замкнутых обществах) могут проявляться в виде конкурентной борьбы внутри сообщества.

В основном в этом параграфе будут рассматриваться примеры из заметки этолога В. Дольника «Рок рока» («Знание – сила», № 4, 1988), в которой рассмотрены некоторые проявления выделения (попыток выделения) индивидов животных и людей в период перехода в половозрелую жизнь. В это время проявления различных попыток выделения принимают наиболее выраженные формы в силу изменения отношения к подросткам как взрослых, так и их сверстников, да и подсознательно их самих тоже. Они уже не дети и должны встроиться в уже устойчивое сообщество, с более или менее устоявшимся распределением функций и с привычной «иерархией». При гибели какого-либо взрослого члена устойчивого сообщества его место занимает его ближайший заместитель и т. д., и на освободившееся место внизу пирамиды принимается молодая особь, наиболее выделившаяся из своих сверстников. Другие молодые особи в это время также стараются чем-то выделиться, и если не найдут решения этой проблемы, то попадают в не очень уютное положение не совсем нужных для общества членов этого общества. В некоторых сообществах животного мира такие молодые особи изгоняются решительными методами, в других демонстративно презрительными и т. д.

В наиболее тяжёлых случаях в мире животных такие особи, чьё положение явно противоречит их стремлению к повышению эффективности своего «устойчивого» положения, начинают рушить всё, что могут, и способны на вандализм. Молодые тигры в таком состоянии способны бессмысленно давить всё живое, до чего они дотянутся. Известны случаи, когда они успевали забить по 20–28 домашних тёлок, хотя взрослый тигр, имеющий подруг и здоровый (т. е. в относительно устойчивом состоянии), никогда не делает таких глупостей.

В районах с развитым животноводством (при долгом проживании в соседстве с людьми) относительно устойчивые тигры сообща не трогают домашний скот. Даже случайно забредший в его владения. И диких животных тигр в устойчивом состоянии давит в количестве чуть больше, чем ему нужно, но относит часть добычи в зоны охоты его тигриц. А до бессмысленного убийства не опускается.

Изгнанные из сообщества молодые слоны, собравшись в стадо, вытаптывают целые деревни. Большие группы молодых приматов могут эпатировать взрослых особей. случайно проходящих мимо, и даже занять территорию соседнего (более слабого) сообщества. Такие сообщества молодых особей этологи называют «бандами».

Таким «бандам», как молодым сообществам с ещё неотработанным отношением к различным стилям поведения, свойственна повышенная жестокость даже в отношении к своим членам. Такая жестокость может «шокировать» даже общество, породившее эту «банду». Но молодые особи и их объединения – «банды» – проявляют повышенную агрессивность недолго. Успокоение может происходить различными путями. Например, расселением «банд» на новых местах и/или поглощением их существующими сообществами, нашедшими применение различным членам бывшей «банды». Простой разгон «банды» без борьбы с причинами, порождающими её, обычно не приводит к действенным результатам. В первых двух случаях интересы многих членов «банды» резко меняются. При этом у выделившихся в положительную сторону (авторитетных) молодых особей занимаемое ими положение будет относительно более устойчивым, чем у не выделившихся, не отличившихся никакими способностями. В последнем же случае, то есть при простом разгоне «банды», она всего-навсего изменит свою тактику и станет более наглой.

В связи с вышесказанным становится ясно, что выделение, попытки выделения есть поиск более эффективных относительно устойчивых состояний различных членов сообщества. Выделение может быть положительным, может быть отрицательным, и со всеми промежуточными оценками, но именно попытки выделения отдельных членов приводят к развитию сообщества в целом, к повышению эффективности гомеостазиса (по Лему) общества.

Отмечается, что в развивающихся обществах с ещё не устоявшейся структурой, когда для молодых особей существует сфера возможного выделения, сфера приложения их сил на благо всего сообщества, «банды» молодых превращаются в клубы просто обмена информацией.

Стремление к выделению человека в сообществе как частный случай стремления к относительно более устойчивым состояниям любых объектов – в социальных исследованиях иногда называют стремление к авторитету, стремление к повышению авторитета, к власти, при неблагоприятных условиях – хотя бы стремление к сохранению авторитета, чести, своего лица. Конечно, под повышением «авторитета» различные люди имеют в виду различные и в разной мере отличающиеся друг от друга понятия. Эти понятия зависят от окружающей среды, сообществ, от возможностей этого человека и т. д. И нельзя считать, что стремление к выделению является прерогативой молодых, просто у них она должна и проявляется ярче, а попытки взрослого члена выделиться, повысить свою устойчивость, применяя методы молодых, только снизят его авторитет.

Мода

Подверженность моде – одна из наиболее распространённых во все времена человеческого существования дань вышеуказанному стремлению к выделению. Такие формы стремления к выделению у молодёжи, как демонстрирование дефицитных вещей, яркой одежды, подражание в чём-либо всеобщим кумирам, кричащая косметика у девочек, ершистость их и парней – всё это проявления стремления к более устойчивому состоянию при отсутствии чёткого понимания методов согласования своих желаний – достижения, по возможности, наиболее эффективного относительно устойчивого состояния в обществе и своих возможностей (способностей) – хоть как-то проявить себя для достижения этих, ещё смутных, желаний.

Молодые люди, которым посчастливилось завоевать хоть какой-то авторитет (почувствовавшим свою необходимость или способность что-то сделать, выполнить доверенную им работу без особого присмотра взрослых и т. д.), а также рано определившиеся, нашедшие своё призвание, гораздо меньше подвержены дешёвым и экстравагантным способам выделения.

Хороший пример положительного выделения у обезьян приведён в вышеназванной заметке Дольника. «Молодую мартышку из цирка сдали в зоопарк, и она попала в общую клетку, где жила группа обезьян со своей группировкой молодых. Её никуда не приняли, она сидела в углу в позе покорности, если пыталась подойти к миске с пищей, её отгоняли. Хозяин зашёл её проведать. “Она не привыкла есть с полу из миски руками, её учили есть в одежде, за столом и ложкой”. Одежды и стола ей, конечно, не дали: “У нас зоопарк, а не цирк”. Но ложку дали. Она подошла к миске и ловко начала есть ложкой. Мартышки расступились. Мартышки изумились. Не ложке, конечно, ложка им хорошо знакома, а мастерству, как у людей, с ней обращаться. Самый старый самец подошёл к ней и протянул руку к ложке. Он не потребовал, а попросил. И цирковая мартышка за то, что ест ложкой, была принята в основную группу, опередив других молодых».

Существует ещё один аспект стремления к выделению молодых, наиболее ярко проявляющийся у людей, основанный на стремлении к повышению эффективности их относительно устойчивых состояний. Этот аспект является основной причиной неувядающей проблемы «отцов и детей». Как бы хорошо ни жили родители, психология детей, подростков основывается только на том, что существующее относительно устойчивое состояние, положение – это только начальная точка отсчёта. Стремление к возможному повышению, именно к повышению эффективности гомеостаза, присущее всем объектам, обуславливает их так называемый «юношеский максимализм», при некоторой, вполне правомерной, неточности в оценках различных возможностей.

Некоторым собеседникам Ахуна Сезимли сильно не нравилось вышеприведённое положение о всеобщем стремлении к выделению. При этом часто приводилась следующая цепочка рассуждений: «Если выделение отдельных особей (членов) сообщества (общества) есть необходимое условие развития всего общества, равенство в принципе невозможно. И весь рассматриваемый подход реакционен и ничего общего с марксизмом не имеет». В марксизме под равенством не подразумевается нивелировка. Великий лозунг: «От каждого по способностям, каждому по потребностям» подразумевает под собой дифференцированный подход к каждому члену общества. Идеи уравниловки распределения самых необходимых благ возникают (и в некоторых случаях являются довольно правомерными) в развитых обществах, неспособных обеспечить всех по потребностям. В неразвитых обществах попытки нивелировать всех во всём приводят только к отставанию в развитии общества. А попытки подавления любых проявлений выделения приводят к вырождению общества. Ярким примером жизни в условиях подавления любых попыток выделения является жизнь заключённых в фашистских концлагерях.

Изумительное исследование этого кошмарного примера проведено Бруно Беттельгеймом, детским врачом, психологом и писателем, который в течение двух лет просидел в Дахау и Бухенвальде. Находясь в концлагерях, он в уме (в лагере запрещалось иметь карандаши, делать записи) проанализировал деятельность лагерей и потом описал в своей книге «Просвещённое сердце». Исследованием работ Беттельгейма у нас увлечённо занимается М. Максимов («Знание – сила», № 7, 1987, № 3, 1988 и т. д.). Вкратце выводы этих исследований заключаются в следующем.

Цель лагеря – в производстве «идеальных заключённых», не имеющих своих интересов и выполняющих любые приказы автоматически, без раздумий.

Методы достижения этой цели:

– прививание взрослому психологии ребёнка, думающего только о еде и постоянно наказываемого «детсадовскими способами»;

– введение коллективной ответственности путём наказания коллектива за проступок одного из его членов. При этом сами заключённые следят за своими и помешают совершить не то, что подвиг, поступок;

– выработка поведения, заключающегося в том, что без приказа нельзя ничего замечать;

– полная оторванность от любой информации из внешнего мира и постоянный поток бестолковой «информации», например, о правилах внутреннего распорядка;

– истребление наиболее выделяющихся, что заставляет человека в его стремлении к безопасности самому производить работу по разрушению своей личности, чтобы слиться с остальной серо-полосатой массой;

– демонстрация того, что никакое самоутверждение невозможно, что выделение, даже в «хорошую» с эстетической точки зрения сторону, пустая мечта. Хорошо научившегося работать переводят на другую работу. Опустившихся в своих попытках хоть как-то повлиять на свою судьбу – доносчиков (а таких было много) ничем не выделяли. Главное, утвердить человека в мысли, что он «ноль».

Выбив из рук человека мощные защитные средства самоутверждения (выделения) – честь, достоинство, работу, в концлагерях добивались того, что человек на самом деле превращался в «идеального заключённого». Таких, как пишет Беттельгейм, в лагерях называли «мусульманами». Это были заключённые, у которых не оставалось уже никаких внутренних побуждений, которые прекратили сопротивление, ничего не замечали вокруг и машинально выполняли приказы, приходящие извне. Даже ели в том случае, когда им вкладывали хлеб в руку. Это уже был ходячий труп. Это была только оболочка людей. У них пропадало стремление к повышению своего гомеостазиса – они быстро умирали.

Именно из-за того, что «идеальный заключённый» оказался нежизнеспособным существом, фашистский план «перевоспитания» людей потерпел крах, и, начиная с 1942–1943 года, концлагеря превратились в придатки крематориев.

Таковы результаты исследования.

Этот жуткий эксперимент ярко высвечивает необходимость выделения, самоутверждения людей, что общество, в котором личность, или, словами Чингиза Айтматова, «самость» её членов выхолащивается, будет вырождаться – такое общество не может быть устойчивым.

Главная ценность любого общества – человек. «Человек не только является продуктом общества, но и порождает его». Построение идеального общества (близкого к идеалу) возможно только разносторонними, гармонично развитыми людьми, свободно проявляющими свои наилучшие способности.