Текст книги "Крестоповал. Война совести"

– А чем посуда-то не угодила? – напыжилась женщина.

– Негоже нам пищу принимать и пить из той, которую люди другой веры пользовали…

– А в чем же их вина? – опешила женщина.

– Если человек хороший, то вера нам нипочем, со всеми знаться будем и помогать, а есть – нет… Не моя воля…

– Будете или нет пользоваться, мне все равно, – сложив на уровне груди ладони лодочкой, сказала она. – Но забирать отсюда я ничего не буду. Все это по описи проходит…

– Вот уедем, назад вернешь, – стоял на своем Никита Лукич.

– Чего шумишь? – Через порог шагнул с двумя чемоданами Леонтий, сразу заполнив весь номер собой.

– Лишнее прошу убрать, не хочет, – развел руками Никита Лукич.

– Не надо ничего убирать. – Леонтий поставил на пол чемоданы. – Не хозяин ты здесь, а гость… Да и на зорьке уже уедем.

– У вас какой поезд? – спросила дежурная.

– Железный. – Леонтий весело подмигнул Никите Лукичу.

После того как женщина вышла, Никита Лукич со своим семейством еще некоторое время обустраивался. Так на столе появились свои чайник и чашки. У стены, на тумбочку, выставил образа. Все это время Леонтий тихо сидел в кресле и о чем-то размышлял.

Сыновья расселись на стулья. Агата стала накрывать на стол. Она выложила привезенные еще утром Леонтием яйца и вареную картошку. Нарезала купленный в дороге сыр…

– Ну что, – ударил себя ладонями по коленям Никита Лукич, глядя на брата, – помолимся да вечерять будем…

* * *

Матвей заглушил двигатель и посмотрел на Ильича. Хозяин машины сидел, втянув голову в плечи, и еще не пришел в себя после устроенного покупателем тест-драйва.

– В общем, меня все устраивает! – Ставя своеобразную точку, Матвей ударил по рулевому колесу ладонью.

– А подкрылок? – осторожно спросил Ильич.

– Мелочи, – махнул рукой Матвей. – Тем более я его снес.

Проверяя, как машина ведет себя в режиме экстремальной эксплуатации, Матвей пронесся по лесной дороге, изобилующей крутыми поворотами, подъемами и спусками, преодолел вброд реку… Лишь в одном месте не смог справиться с управлением и снес о небольшую сосенку правый подкрылок. Но это от незнания трассы.

Продавец, давно разменявший седьмой десяток невысокий мужчина, был вторым за сегодня и последним, чью машину смотрел Матвей. Первая – «Нива» – сразу ему не понравилась. Движок «троил», заводилась с трудом.

– Значит, по рукам? – недоверчиво спросил Ильич.

Ему не верилось, что его машину, пусть и в хорошем состоянии, берут по цене, о которой он и мечтать не мог. С другой стороны, за меньшие деньги и не отдал бы. Но и это еще не все. Если клиент не обманывает, после поездки он вернет ему «УАЗ» бесплатно! Нет, пока Ильичу все казалось сном, только он не знал, хорошим или плохим. Мучили сомнения: вдруг деньги фальшивые или человек этот что дурное замышляет?

– Где тут автосервис поприличнее? – спросил Матвей.

Автосервис оказался один. Вернее сказать, мест, где обещали выполнить любые виды работ, было полно, только качественно их делали в «Тайшет-Автовазе»…

– Значит, решетку на бампер, сиденья задние выбросить, передние заменить, дополнительно «шумку» в салон, еще один бак, – стал перечислять механик, закрепляя в памяти запросы клиента.

– Кенгурятник никелировать? – спросил стоявший рядом паренек в зеленой спецовке.

– Я не понты приехал гнуть, – окатив его небрежным взглядом, ответил Матвей. – Мне для работы в тайге надо.

– Навигатор есть? – как бы между прочим спросил механик.

– С собой привез, – подтвердил Матвей.

– А движок не трогаем? – еще раз уточнил механик.

– Не надо, – покачал головой Матвей. – Мне с собой накидаете запчастей, которые чаще летят, если что – сам все сделаю. Сейчас перебирать времени нет… Тем более он дизельный. Кстати! – спохватился Матвей. – По поводу подвески…

– Усилим, – заверил было его механик, но Матвей одернул его:

– Не спеши. Это будете делать по моим схемам.

– Уверен? – недоверчиво переспросил механик. – Мы здесь многим переделывали, не жалуются.

– Увидите, лучше, чем я покажу, вы не видели. Еще спасибо скажете…

– Все? – замер в ожидании ответа механик.

– Нет, – махнул рукой Матвей. – Купите новый аккумулятор.

– А этот куда? – делая пометку в блокноте, спросил механик.

– Этот пусть стоит, он меня устраивает, тот возьму в запас. Где я в тайге, если что, его заряжать буду?

– Логично, – пораженный тем, как обстоятельно готовится к поездке клиент, хмыкнул механик.

Сделав предоплату, Матвей направился к выходу и в дверях нос к носу столкнулся с Хвастуном.

– И вы здесь?! – воскликнул бандит.

– А мы разве знакомы? – сделал вид, будто не понимает, о чем речь, Матвей.

– Ну как же! – Хвастун несколько раз смешно хлопнул себя ладонями по бедрам, чем-то напомнив курицу. – В одном поезде ехали! Или ошибаюсь?

– Вообще, я действительно только утром приехал, – подтвердил очевидное Матвей. – Но вас не припомню…

– У меня седьмой вагон был, – испытующе глядя в глаза, стал вводить в курс дела Хвастун. – А вы в ресторане обедали с красивой такой женщиной…

– Было дело. – Матвей ткнул себя в лоб пальцем: – Точно! Я тоже вас вспомнил! Вы, кажется, с ребенком, девочкой, были…

– Да нет, – расстроился Хвастун. – Со мной кореш… Вернее, коллега по работе ехал, – быстро поправился он.

– Ну, раз ехали, значит, почти земляки. – Матвей шагнул к выходу.

Но Хвастун не дал так просто уйти.

– Так, может, точно земляки? Я из Москвы.

– Я тоже, – сказал Матвей.

– Тогда давай знакомиться, зема! – Хвастун протянул руку. – Это в Москве мы друг на друга волком смотрим, а в этой глуши своим помогать надо…

– Меня Матвей зовут, – отвечая на рукопожатие, представился Матвей.

– Сергей Аркадьевич Самохвалов. – Хвастун слегка наклонился вперед. – По каким таким делам здесь?

– Моя жена – историк, – стал врать Матвей. – А в этих краях в свое время было много сталинских лагерей.

– Диссертацию, значит, пишет? – попытался угадать Хвастун.

– Не то чтобы диссертацию, – покачал головой Матвей. – Материал собирает. К тому же в этих краях у нее оба деда пропали.

– Сидели? – с сочувствием спросил Хвастун.

– По пятьдесят восьмой, – назвал знакомую по множеству кинофильмов и книг статью Матвей.

Вернувшись в номер, Матвей застал Марту за ноутбуком.

– Снова в родной стихии? – Он подошел и встал рядом.

На экране монитора было изображение зон действия связи сотовых компаний.

– Чего это ты? – Матвей не сразу понял, что Марта хочет узнать.

– Изучаю район предстоящих действий. – Она запрокинула голову и посмотрела на него снизу вверх.

Он наклонился и чмокнул ее в носик:

– И как?

– Хоть и глушь несусветная, но, судя по информации, которую мне удалось нарыть, в Ульях и ее окрестностях устойчиво работает оператор БВК.

– На тот случай, если район мертвый, у нас спутниковая труба есть, – напомнил Матвей.

* * *

Оставив в номере вещи, Хвастун и Клим направились изучать город, а заодно поискать себе компаньонов. Хвастун не понаслышке знал, что для работы на чужой территории обязательно нужны связи с местными.

– Решили осмотреть достопримечательности? – поинтересовалась вахтерша, когда они проходили мимо стойки.

– А они здесь есть? – с издевкой спросил Клим.

На улице было по-летнему тепло. Нежной зеленью радовали глаз росшие вокруг гостиницы деревья и трава. Весело чирикали воробьи. С железной дороги ветерок наносил запах разогретых шпал.

– Куда сейчас? – озираясь по сторонам, спросил Клим.

– В местную «разливайку», – с ходу принял решение Хвастун.

– Чего так? – удивился Клим. – Сам же сказал, пока дела не решим, ни грамма в…

– Сказал, значит, так оно и есть, – зло ответил Хвастун. – Нам люди нужны.

– Ты чего, среди алкашей решил людей искать? – замедлил шаг Клим.

– Представь себе, – подтвердил его предположение Хвастун. – Предложи свой вариант.

– Ну, может, с местной братвой потереть?..

Хвастун резко встал и развернулся кругом, остановив шедшего слегка позади Клима грудью:

– Какая братва? Ты чего мелешь?

– Можно втемную, – неуверенно сказал Клим и осекся.

– Делиться захотел? – бросив быстрый взгляд на окна гостиницы, зашептал Хвастун. – Только зря все это. Знаешь, какие здесь нравы? – задал он вопрос и сам же на него ответил: – Таежные. Стоит проболтаться, как тут же пропадем… Навечно.

– С алкашами фарту не будет, – стоял на своем Клим.

– Пошли уже. – Хвастун развернулся и двинулся в сторону улицы. – Я и сам понимаю, что это не дело. А по-другому как? Нам люди нужны, кто тайгу знает…

– Но не алкаши же! – не унимался Клим.

– Они в таких дырах пьют от безысходности, – быстро заговорил Хвастун. – Каких-то лет пять назад здесь, например, рай был. Рядом завод алюминиевый строили, сейчас его законсервировали, – стал перечислять Хвастун. – Станция узловая опять же. Тоже рабочие места. Много иностранных фирм жилье для своих сотрудников здесь снимали… Почему народ сейчас не работает? Все позакрывали… Я и сам с алкашами дел иметь не хочу, но придется. Ведь их потом и списать, если что, недолго…

Около часа приятели слонялись, изучая город. Людей на улицах было мало. От всего веяло странным запустением, словно люди здесь жили временно. Местами и вовсе казалось, будто они вернулись на сорок лет назад. Клима удивил филиал Сбербанка, который располагался в одноэтажном деревянном здании, выкрашенном в зеленый цвет и почти слившемся с беспорядочно разросшимися вокруг него мелкими деревьями, кустарником и травой. Зато памятник Ленину напротив центра досуга «Радуга» был свежевыкрашен серебрянкой, а у постамента красовалась корзинка с пластмассовыми цветами. Бордюров нигде не было. Разрастающиеся кустарник и трава, не видя преград, отвоевывали у асфальта пространство. Казалось, природа выживает с территории неумело живущих людей.

– Вот кому марши устраивать надо! – не выдержал Клим, вспомнив московские митинги накануне выборов.

– Чего это тебя на революционные подвиги вдруг потянуло? – удивился Хвастун. – Как жить будешь, если все назад? Случись что, ведь первого в расход пустят. Сейчас хоть на смертную казнь мораторий.

– Я не о революции, а об условиях жизни, – вяло пояснил Хвастун. – У нас там с жиру бесятся. Модно на митинги ходить да власть ругать, вот и маются от безделья.

Недалеко от вокзала дружки наткнулись на небольшое кафе.

Расположенное на первом этаже четырехэтажного здания, оно не блистало изысками, но здесь оказалось достаточно чисто и уютно. Скромно, без излишеств оформленный зал вмещал с десяток столиков и был на треть заполнен молодежью. У стойки на высоких табуретах крутились две девицы.

– Здесь нам ловить нечего, – оглядевшись, вздохнул Хвастун.

– Не нравится мне твоя затея, – завел старую пластинку Клим.

– Погоди. – Уже собираясь выйти, Хвастун увидел в углу, за самым дальним столиком, двух молодых мужчин. Весь их вид говорил о том, что стоявшая одна на двоих по центру бутылка пива – ничтожно малая доза, чтобы поправить их тяжелое состояние. У покрытого прыщами парня ко всему оба глаза были красными и слезились. Он то и дело щурился и прикладывал к ним платок.

– Болеет, что ли? – задумчиво проговорил Хвастун и направился к стойке.

Взяв бутылку водки и салаты, они развернулись лицом к залу, делая вид, что не знают, куда сесть. При этом Хвастун заметил настороженный взгляд обоих парней. С небрежным видом они прошли и уселись за соседний с ними столик.

– Наливай, – распорядился Хвастун.

– Я не буду, – заявил Клим.

На самом деле он очень хотел, как говорится, «накатить» граммов триста, однако Хвастун уже успел его предупредить о роли трезвенника, которую придется сыграть Климу.

– Как это не будешь? – почти крикнул Хвастун.

Сидевшие за соседними столиками посмотрели в их сторону.

– Нельзя мне, – для наглядности Клим выставил ладонь. – Болею…

– Я что, один пить буду? – продолжал наседать Хвастун.

– Не можешь один, предложи вон ребятам, – как бы невзначай показал на парней Клим.

– А что, это мы завсегда, – оживился прыщавый.

– Брось, Свищ, – вяло осадил его дружок. – Голова трещит, а ты бухать собрался.

– Жакан, ты че, после того как тебя по голове навернули, трезвенником стал? – не поверил парень, которого назвали Свищом.

– Мы серьезно. – Глядя на парней, Хвастун приподнял над столом бутылку. – Заодно и познакомимся.

– Что-то много сегодня желающих нас угостить, – подходя к столу, грустно сказал парень со слегка косившим глазом.

– Неужели? – откручивая пробку, спросил Хвастун.

– Нарвались мы тут на двоих с утра, – вздохнул второй, которого дружок назвал перед этим Свищ.

– Прямо так и нарвались? – разливая водку, хмыкнул Хвастун.

– Вон, – Свищ, беря стакан, показал взглядом на дружка, – по башке ни за что получил.

– Так уж и ни за что? – не поверил Хвастун.

– Повод был, но слабенький, – подтвердил Жакан. – Вас как, кстати, зовут?

– Меня Серж, – представился Хвастун.

– Я – Клим.

– Тогда за знакомство? Я – Жакан. – Он поднял свой стакан и залпом выпил.

– А вы не местные? – возобновил разговор Свищ.

– Сегодня приехали, – подтвердил Клим. – Московским.

– И те двое тоже, – зло посмотрев на дружка, сказал Свищ.

– О ком вы это? – не выдержал Хвастун.

– Парочку тут одну на вокзале встретили, – стал рассказывать Свищ. – Мужик с бабой…

– Молодые? – больше для того, чтобы разговор не превратился в монолог, спросил Хвастун.

– Молодые, – кивнул Жакан. – Лет двадцать пять…

– Понятно, – вздохнул Клим. – И что?

– Предложил он выпить, – продолжил Свищ.

– Кто? – в один голос, словно заинтересовавшись рассказом, с жаром спросили Хвастун и Клим.

– Мужик этот… В общем, от вокзала чуть отошли, он на нас бросился. – Свищ в очередной раз стал тереть глаза платком.

– Внезапно, – поморщился Жакан и потрогал затылок.

– А почему у тебя имя такое странное? – спросил Хвастун, заранее зная, что это прозвище.

– Это не имя, – подтвердил его предположение за дружка Свищ. – Погоняло… А жакан – это пуля для дробовика.

– И что? – Делая вид, что его очень интересует объяснение, Хвастун слегка подался вперед.

– В ногу ему такая штука попала лет пять назад, – закончил свою мысль Свищ и виновато посмотрел на Жакана.

– На охоте подстрелили? – спросил Клим.

– Ага, как же, – усмехнулся Жакан. – По дури баловались…

– Значит, ты ко всему еще и стреляный, – размышляя, подходит или нет для них эта парочка, задумчиво проговорил Хвастун.

– Выходит, стреляный, – переглянувшись со Свищом, кивнул Жакан. – Вообще, меня короче зовут – Жак. Так легче.

– Ну что, еще по одной? – Хвастун вопросительно посмотрел на парней.

– Можно, – скромно согласились те.

Клим разлил. Снова выпили, закусили…

– Проблема у нас одна есть, – оглядевшись по сторонам, заговорил Хвастун. – Мы сюда приехали по делу, в котором без транспорта никак нельзя.

– И что? – стрельнув глазами на бутылку, спросил Свищ.

– А то, – разливая остатки водки по стаканам, продолжал Хвастун. – Есть кто знакомый, чтобы купить?

– Какая нужна? – спросил Жакан.

– Можно «Ниву» или джип японский…

– Для чего?

– По тайге поездить, – уклончиво ответил Хвастун.

– Вообще, вся свежая информация у Пашки, – переглянувшись с Жаканом, сказал Свищ.

– Что за Пашка? – оживился Хвастун.

– Механик автосервиса. – Жакан с сожалением посмотрел на уже опустевшую бутылку.

Чтобы не дразнить парней, Хвастун убрал ее под стол.

– А где этот автосервис?

– Здесь все близко, – сказал Свищ. – Пошли, покажем…

– Пожалуй, я схожу один. – Хвастун многозначительно посмотрел на Клима. – А вы еще посидите. Нечего там всей толпой светиться.

Автосервис Хвастун нашел быстро. Шагнув через порог калитки, проделанной в больших гаражных воротах, он едва не налетел на мужчину. Вздрогнув от неожиданности, Хвастун поднял взгляд. Глаза еще не привыкли к полумраку электрических ламп, поэтому знакомые до боли очертания постепенно поднимали в нем бурю эмоций. Только благодаря освещению он не вскрикнул. Перед ним стоял именно тот мужчина, который вызывал в этой поездке озабоченность. Хвастуну удалось его разговорить, и они познакомились. Как оказалось, его звали Матвей, и он тоже ехал из Москвы.

Некоторое время, находясь под впечатлением знакомства с Матвеем, Хвастун не мог понять, что ему говорит подошедший мужчина.

– Что? – спросил он.

– Мы закрываемся, – повторил мужчина.

– Мне Павел нужен, – спохватился Хвастун.

– Ну, я Павел…

– Сказали, что вы можете посоветовать, где машину купить…

– Могу, – подтвердил Павел. – Какая и за сколько?

– Хороший внедорожник, – пожал плечами Хвастун. – Деньги значения не имеют…

Вернувшись обратно в кафе, Хвастун с победным видом прошел за столик и уселся на свое место.

– Ну что? – захмелевшим голосом спросил Свищ, старясь держать голову ровно.

– Все нормально, – кивнул Хвастун. – Машина завтра будет. У вас права есть?

– Есть, – кивнул Жакан так, что подбородком ударил в грудь. – А зачем?

– Тема одна появилась. – Размышляя, стоит или нет начинать разговор о деле с уже достаточно принявшими на грудь парнями, Хвастун посмотрел на Клима.

Тот многозначительно кивнул:

– Я перетер…

– Он уже обрисовал перспективы, – подтвердил Свищ. – А что, все лучше, чем в этой дыре париться…

Хвастун уже договорился с Климом при разговоре с людьми не сразу говорить правду. Для начала было решено прикинуться скупщиками старинных книг и икон.

– Если согласитесь, – Хвастун посмотрел сначала на одного, потом на другого парня, – у вас появится возможность не только рассчитаться со своим вчерашним обидчиком, но и бабу его попользовать…

Глядя на вмиг протрезвевшее лицо Жака, он мысленно поздравил себя.

Глава 5

Никита Лукич проснулся рано. Глядя на сереющий квадрат окна, он некоторое время восстанавливал в памяти события прошедших дней. После сна голова работала лучше и яснее, нежели накануне. Еще бы – сразу столько проблем за один день. Слишком много впечатлений и переживаний. Мало того, что вокруг все другое, так еще и язык, как оказалось, у Берестовых сильно отличается от того, на котором говорят в России. Даже у его единоверцев говор другой. Это он еще в Кировской области заметил.

Сейчас, после отдыха, все виделось немного иначе, чем вчера. Никита Лукич, терзая себя, под вечер уж совсем расстроился. Виделось ему все в черном цвете. Стал он подумывать даже о проклятии, наложенном на спрятанные в тайге сокровища. Однако, поразмыслив, пришел к выводу, что кража в аэропорту была случайной, а сахар в бак «КамАЗа» насыпал кто-то ради забавы…

«Правильно Панкрат еще в Москве сказал, там каждый день воруют. Сахар в бак кто угодно мог насыпать, – рассуждал Никита, наблюдая через окно, как наливается розовым свечением небо. – Мало хулиганистых людей? Вон как убого живут. Вчерась, пока по улицам ездили да на станции лесовозной сидели, сколько пьяных и праздно шатающихся встрелись? Не сосчитать! Любой мог от безделья сыпануть».

Никита Лукич осторожно встал. Не приучен он был долго нежиться в постели. Кто рано встает, тому Бог дает. Вон и Агата с открытыми глазами лежит. Тоже уже мается.

– Встаешь? – зачем-то спросила она.

– Встаю, – подтвердил он, беря со стула штаны. – Али не видишь?

Одевшись и умывшись, принялся за молитву и восемь поклонов отбил. Потом пошел проведать детей.

Выйдя в коридор, огляделся. Никого. Осторожно подошел к дверям соседнего номера и прислушался.

– …неужели у тебя есть еще желание повторить это?! – громом среди ясного неба раздался женский голос.

Думая, что ослышался, он даже тряхнул головой.

– Трудно, но придется, – ответила другая.

– Бесстыдницы! – Никита Лукич не помнил, как открыл двери. Пока возился с замком, в голове роились самые страшные мысли. Оказавшись в номере, застыл с открытым ртом. Нет, женщин здесь он не увидел. Но зато оба его сына сидели в креслах перед включенным телевизором. При появлении разгневанного отца вскочили со своих мест. Василий щелкнул пультом. Экран погас.

– Ты чего ж, шельмец!.. – Никита Лукич задохнулся от негодования.

– Мы больше не будем! – отшатнулся от надвинувшегося родителя Андрей.

– Кино смотрели, – зачем-то сказал Василий.

– Быстро мыться и молиться! – топнул он ногой.

Вернувшись в коридор, некоторое время стоял, приводя мысли в порядок. Никита Лукич понял, сыновья ночь напролет сидели у дьявольского ящика. Это что же они там насмотрелись, думал он, спускаясь по лестнице в фойе.

– Вот так встреча! – громом среди ясного неба раздался голос Сергея Аркадьевича Самохвалова.

Никита Лукич встал посреди фойе как вкопанный.

– Вы?! – удивился он, глядя на сидевшего на диване попутчика, передавшего ему рушник.

– Я же говорил, что в Тайшете сойду, – поднимаясь с дивана, напомнил Самохвалов.

– Помню, – подтвердил Никита Лукич, успокаиваясь.

– А вы куда так рано? – между тем спросил Самохвалов.

– Родственник у меня в машине ночевал. – Никита Лукич показал на двери взглядом. – Проведать иду, замерз, поди…

– А чего вы вчера не уехали? – продолжал допытываться Самохвалов.

– Машина подвела, – ответил Никита Лукич. – Извиняйте, мне идти надо.

Оказавшись на улице, оглянулся. Теребя губу, Самохвалов задумчиво смотрел вслед через стекло дверей. Странный и колючий был у него взгляд. Такой, что по спине Никиты Лукича пробежали мурашки.

Леонтий уже не спал.

– Как спалось, Леонтий Спиридонович? – спросил Никита родственника.

– Хорошо, спасибо, – кивнул тот, развернулся и сдвинул штору, отделяющую салон от спального места: – Глянь, там кровать целая.

– Знаю, – кивнул, глядя на вход в гостиницу, Никита Лукич. – Все равно плохо среди железа сутками торчать. Здоровью вредит. Металл – он силы тянет.

– Чего с утра хмурый такой? – осторожно спросил Леонтий.

– Так снова они попалися! – стукнул ладонью по панели Никита Лукич.

– Кто? – не понял Леонтий.

Никита Лукич растерялся. Действительно, о ком это он? О парнях своих, которые искушению поддались и нагрешили, или о попутчике своем?

– Андрейка с Василием телевизор ночью смотрели, – следя за реакцией брата, сказал Никита Лукич.

– Эка невидаль, – улыбнулся Леонтий. – А я-то думал…

– Ты что, не ругаешь своих за это?

– У нас дома нету, – цокнул языком Леонтий. – А когда в город ездим или по делам в райцентр, пускай смотрют. Как плохое, то они уходют… Ты из-за этого осерчал?

– И из-за этого тоже, – кивнул Никита Лукич.

– Вижу, не все сказал, – прищурился брат.

– Не все, – признался Никита Лукич. – Помнишь, я тебе вчерась рассказывал про попутчика? Того, что рушник принес?

– Ну, помню, – подтвердил Леонтий. – Чай, не курю, водку не пью, память хороша.

– Так вот, он тоже здесь. – Никита Лукич показал взглядом на гостиницу.

– И что же? – насторожился Леонтий.

– Опасаюсь я его, – признался Никита Лукич.

– Это почему же? – удивился Леонтий.

– Сам посуди, – принялся объяснять Никита Лукич. – Сначала он мне рушник вернул.

– Вернул, – кивнул Леонтий.

– А теперь он здесь!

– Так и что с того? – удивился Леонтий. – Он же сказал, что по делам сюда надо. А где, как не в гостинице, ежели по делам?

– Все равно, – покачал головой Никита Лукич. – Сдается, прознал он про рушник.

– Про что? – не понял Леонтий.

– Рушник, – повторил Никита Лукич. – Не простой он…

Никита Лукич вкратце рассказал брату про план, который вышит прабабкой, про то, как его дед Елизар напутствовал, еще раз напомнил про чемоданы.

– Сам посуди, почему, кроме этого рушника, больше ничего не передали? – закончил он свой рассказ вопросом.

– Но если это твой попутчик, как успел он насыпать в бак сахар? – прищурился Леонтий.

– Как-как? – пожал плечами, мысленно перебирая варианты, Никита Лукич. – Но ведь мы не сразу пошли. Я еще в вагон возвращался за вещами.

– Ладно, – кивнул Леонтий, – сейчас пойдем в гостиницу по раздельности.

– Зачем? – догадавшись, что брат что-то задумал, спросил Никита.

– Сначала ты. Как в номере окажешься, я выйду и пойду следом. Смотри, кто подойдет к этой машине али нет…

– Понял, – кивнул Никита Лукич. – Думаешь, снова сахар насыплют?

– Как пить дать, – подтвердил Леонтий. – Если, конечно, это они на вокзале нашкодили.

К тому времени, когда Никита Лукич вошел в номер, Агата уже накрыла на стол. Виновато потупившись, оба сына сидели на стульях.

– Просили у Бога прощенья? – строго нахмурился Никита Лукич.

– Не будут они больше, – вступилась за них Агата.

– А ты, мать, не защищай! – нахмурился он и только хотел сделать нравоучение, как вспомнил про Леонтия и подошел к окну.

Брат продолжал сидеть, глядя на окна. Никита Лукич слегка наклонился, чтобы его стало видно, и кивнул. Брат выбрался из кабины, закрыл дверцу и направился к выходу.

Он еще шел через покрытую асфальтом площадку, а с другой стороны кто-то прокрался к дверце. Никита Лукич растерялся. Значит, пока они говорили, этот человек сидел сзади машины? Кто таков? В этот момент мужчине удалось справиться с замком, и он проскользнул в кабину. Никите Лукичу хватило мгновенья, пока тот не лег на сиденья, чтобы разглядеть лицо. Странно, но это был не Самохвалов…

Когда Леонтий вошел в номер, мужчина уже уходил прочь через сквер к вокзалу.

– Ишь ты, прыткий какой! – восхитился Никита Лукич.

– Ты это о ком? – спросил, поздоровавшись с Агатой и детьми, Леонтий.

– Прав ты был, когда предложил машину посторожить, – с детским восторгом объявил Никита Лукич. – Вона видишь, пошел?

– Вижу, – подтвердил Леонтий, глядя на мелькающую среди деревьев фигурку молодого мужчины.

– Он в кабину залез, на сиденьях полежал и вышел.

– Айда смотреть! – загорелся Леонтий.

– Так куда же вы не емши? – удивилась, не разобравшись, Агата.

Но братья уже были в коридоре.

Едва Леонтий взялся за ручку дверцы, как Никита Лукич вдруг повис у него на руке.

– Ты чего это? – насторожился Леонтий.

– А если он бомбу там положил?

– Брось, – отмахнулся брат и забрался в кабину.

Некоторое время он все осматривал, потом запустил руку под сиденья, отогнул обшивку в ногах.

– А это еще что? – удивленно протянул он, вынимая сотовый телефон.

– Может, злодей обронил случайно? – выдвинул предположение Никита Лукич.

– Не, – протянул Леонтий и улыбнулся. – Хоть и в Америке жил, а дремучий, как наш дед по моей Наталье. По телефону нынче можно слухать, что люди говорят. Еще не укроешься ты, если…

Он не договорил, поскольку и его познаний не хватило для описания принципа поиска абонента по телефону.

– Утро доброе, кого не видел! – Никита Лукич вздрогнул от голоса своего попутчика за спиной.

* * *

Павел не подвел. Закрыв накануне сразу после ухода Матвея автосервис, он ночь напролет занимался «УАЗом». Сегодня в полдень машина была готова.

– Уложились в ту сумму, о которой говорили? – спросил Матвей, обойдя до неузнаваемости преобразившийся «уазик».

– Все четко, – охрипшим то ли от крика на помощников, то ли от бессонной ночи голосом бодро ответил механик. – Проверяй.

– Я проедусь, – сказал Матвей, оглядывая машину.

Сверху на крышу установили четыре фары, прикрыв их от веток защитой из тонких труб, усилили подвеску, установили мощный «кенгурятник».

– Сиденья от чего? – Открыв дверцу со стороны водителя, Матвей тронул подголовник.

– «Лексус», – лаконично ответил механик.

– Где взяли? – видя, что они не новые, поинтересовался Матвей.

– Был тут один Шумахер. – Механик сокрушенно вздохнул. – Командировочный. Пил очень… Машину в хлам уделал, а сиденья я забрал.

– Понятно. – Матвей забрался внутрь. – Оба бака заправили?

– Как договаривались, – кивнул Павел. – Мы второй от «ЗИЛа» поставили и залили его монтажной пеной. Все же в салоне. Мало ли? Вдруг ударитесь или кувыркнетесь…

– Сплюнь, – бросил Матвей.

Механик постучал по деревянной полке кулаком.

– Ну что, – вставляя в держатель комбинированный навигатор, вздохнул Матвей, – открывай ворота…

– Тут вчера мужичок тобой интересовался, – спохватился механик, с опаской покосившись на двери.

– Это который мне здесь встретился? – нахмурился Матвей. – Мелочи. Я с ним ехал.

– Я бы не сказал, что мелочи, – возразил механик и подошел ближе. – Спросил, зачем приходил, знакомы ли…

– Ты что ответил? – Матвей знал, Хвастун не уйдет, пока не соберет о нем максимум информации, поэтому Павел его не удивил.

– Сдуру слесарь проболтался…

– Что сказал? – насторожился Матвей.

– Он, вообще-то, сам догадался. – Механик виновато пожал плечами. – Чего, говорит, Матвей меня опередил, уже и машину купил?

– А зачем он приходил?

– Так тоже тачка ему нужна, – сказал механик.

– Какая?

– Внедорожник, – развел руками Павел.

– Ясно, – размышляя над услышанным, проговорил Матвей. – Значит, тоже экстремальный отдых любит…

Вид Марты напряг Матвея. Она открыл ему дверь, едва он подошел к номеру, даже не успев постучать. На ней не было лица.

– Что случилось?

– Приходили. – Она оглянулась на окно, словно совсем недавно увидела за ним что-то из ряда вон выходящее.

– Кто? – он заглянул ей в глаза.

– Эти двое…

– Хвастун и…

– Нет. – Она замотала головой. – Которых ты вчера избил.

– Марта. – Матвей прошел наконец в комнату и сел в кресло. – Называй вещи своими именами. Я их пожурил… Поняла? Если бы я их избил, то они как минимум год не смогли не то что прийти куда-то, говорить заново учиться пришлось бы обоим.

– Ты все шутишь? – возмутилась она. – Смотри, доиграешься!

– Ладно, – улыбнулся он. – Лучше расскажи, чем они тебя так напугали?

– Ничем, – покачала она головой.

– И они не ломились в номер?

– Нет…

– Где ты их встретила?

– По пути в магазин…

– Мы договаривались, что ты одна здесь никуда не выходишь, – строго напомнил Матвей.

– Тут два шага, – захныкала она.

– Ты меньше делала, и в историю влипла, – напомнил он ей вчерашний день.

– Они мне на обратном пути попались. – Марта села на кровать. – Один другого в бок толкнул и говорит: «Помнишь вчерашнюю биксу?» А тот ему: «Такое разве забудешь? Вон она». – И на меня рукой показывает. А тот, который прыщавый, посмотрел в мою сторону и так криво усмехнулся: «Не время еще, успеешь…»

– Что он имел в виду? – нахмурился Матвей. – Может, просто припугнули?

– Вид у них был… – Она потерла лоб указательным и большим пальцем, подбирая слова. – …загадочный. Они что-то замыслили.

– Это тебе показалось, – успокоил он ее.

– И еще, – спохватилась Марта. – «КамАЗ» уехал.

– Знаю, – подтвердил Матвей. – Ты его видишь?

– Да. – Она показала взглядом на ноутбук. – Оставшийся телефон работает нормально.

– Кто бы сомневался. – Матвей самодовольно улыбнулся. Он умышленно спрятал один из телефонов так, чтобы его сразу нашли и успокоились. Второй надежнее. Он и дороже. Батареи должно хватить на неделю.

– Я не все тебе сказала, – задумчиво глядя на него, заговорила Марта.

– Что еще? – напрягся Матвей.

– Один из бандитов уехал со старообрядцами. – Силясь вспомнить имя, она нахмурила лобик и щелкнула пальцами: – Клим!

– Как?! – Матвей даже встал из кресла.

– Просто сел в кузов и уехал…

– Может, они его не видели?

– Видели и говорили с ним, – цокнула языком Марта. – Да и в кузове ребятишки ехали…