Текст книги "На ловца бандит бежит"

– Ну, мало ли какие могут быть случайности.

После того как наблюдательные посты были распределены и номера всех мобильных телефонов друг друга переписаны, ребята разошлись по домам. Около шести часов каждый должен прибыть на своё место.

* * *

Понимая, что машина мистера Игрека в любом случае повернёт направо, Олег перенес свой наблюдательный пункт. На этот раз он стоял на тротуаре возле жилого дома, который поближе к Сабельной площади. Будет смотреть вслед машине до тех пор, пока она не скроется с глаз. Существует же маленькая вероятность того, что она может свернуть раньше.

Предположение сыщиков оправдалось – человек со шрамом вышел из «Одноразовой посуды» в самом начале седьмого. Открыв дверь машины, он достал тряпку и протёр лобовое стекло от снега. Потом Мистер Игрек начал было протирать заднее, да передумал: оставив тряпку на крышке багажника, сел в машину. Это логично – пока протираешь стекло, машина будет прогреваться. Зачем тратить лишнее время.

Однако тут судьба сыграла с ним злую шутку – машина не заводилась. Сколько он ни пытался ее завести, «Волга» не заводилась. То ли двигатель промерз, то ли ещё по какой причине. С каждой минутой нервничая всё сильнее, хозяин и поднимал капот, и дёргал свечи, и нажимал клапан бензонасоса, и поправлял зажимы аккумулятора. После каждой такой процедуры садился и снова поворачивал ключ в замке зажигания – ничего не помогало. Тогда он, явно раздражённый, запер свою машину, выбежал на дорогу и «проголосовал». Сразу перед ним остановился синий «жигуленок». Перекинувшись с водителями парой слов, Мистер Игрек сел в машину и уехал.

Ошарашенный Олег ещё долго смотрел вслед удалявшемуся «жигулёнку». Он хотел запомнить номер машины, да не тут-то было. Раньше дороги в городе посыпали солью, а сейчас каким-то химическим порошком. Правда, сути дела это не меняет. Чем ни посыпай, лед и снег на дорогах тают в любой мороз. Везде лежит нетронутый снег, страшная холодрыга, а на дорогах всегда слякоть. Из-за этого передние номера машин заляпаны грязью, совсем невозможно разобрать цифр. Так бы он сразу позвонил и сказал, мол. Следите за синим «жигулёнком» номер такой-то. А просто следить за синим «жигулёнком» не имеет смысла, таких в городе полным полно. Правда, задние номера у машин чистые. Но тут просто Олегу не повезло. Машина с мистером Игреком сразу выехала во второй ряд, а в первом ехал длинный автобус, который загородил её от Олега. Поэтому он при всём желании не мог увидеть номер «жигулёнка», увозящего подозреваемого в неизвестном направлении.

Делать нечего. Пришлось трезвонить всем наблюдателям и бить отбой – операция сорвалась. Спасибо, ребята, за помощь, извините за беспокойство, идите по домам. Димку же он попросил приехать на Пудовый, к «Одноразовой посуде».

Димке подвернулся автобус, поэтому он приехал быстро. Олег подробно рассказал напарнику о всех действиях Мистера Игрека. Выслушав его, Полкило спросил:

– Здорово психовал?

– Да, видимо, торопился. Вон, в спешке даже оставил на багажнике тряпку, которой протирал стекла.

– Давай посмотрим её – мало ли что.

Оказалось, это не одна тряпка, а две небольшие, просто они скомканы вместе. Одна была совершенно безликая: прямоугольная, вся в пятнах, пахла бензином. По такой ничего не определишь. Зато вторая тряпка ребят обрадовала. Это было рваное кухонное полотенце, белое с жиденькими сиреневыми и жёлтыми полосками. На нём в уголке была пришита метка из прачечной: 8-65.

– Возьмём с собой, – решительно сказал Олег.

– Да? А если потом нам, как с колечком у Дробышева, припаяют воровство?

– Скажешь тоже. Воровство – это когда берут чужую вещь, чтобы ей пользоваться в своё удовольствие. Особенно, если вещь дорогая, деньги или бриллианты. А тряпки – это улика, и мы их потом вернём.

– Зачем возвращать, если можно вообще не брать?

– На всякий пожарный случай. Ведь мы должны собрать как можно сведений о подозреваемом. А тут след – метка из прачечной. Кому принадлежало это полотенце. Может, выявится новый сообщник Мистера Игрека. Но даже если полотенце его, всё равно добудем какую-нибудь полезную информацию. Ведь мы о нём знаем совсем мало.

…Читая детективные книжки, Олег всегда удивлялся – как много там выдумано, описано такого, чего на самом деле не бывает. Обязательно происходят случайности, которые в трудную для сыщиков минуту, когда следствие заходит в тупик, помогает им распутать клубок и узнать преступника. То кто-то из окрестных жителей встал ночью попить водички, случайно взглянул в окошко и запомнил номер машины, на которой уезжали преступники. То на месте преступления найдена пуговица от куртки, единственная на весь город, то валяется хорошо сохранившийся железнодорожный билет, а то и паспорт преступника.

Олегу и Димке ни разу в жизни так не везло. Им все улики приходилось в поте лица собирать по крохам и потом делать логические выводы. А тут вдруг в кои-то веки улыбнулась фортуна. «Госпожа удача», – как потом выразился Полкило, вспомнив песню из «Белого солнца пустыни».

Ребята дошли до дома, не встретив по пути ни одной прачечной. Решили зайти к Полкило домой.

– Бабушка, – крикнул Димка возившейся на кухне Евдокии Дмитриевне, – по метке из прачечной можно узнать, кто сдавал стирать белье?

– Вы запеканку хотите? – крикнула бабушка в ответ.

– Конечно, хотим. Ты нам лучше про метку скажи.

– Сейчас принесу.

Сыщики прошли в комнату. Через минуту там появилась Евдокия Дмитриевна, неся две тарелки с творожной запеканкой.

– Было дело, в прачечной потеряли наш новый пододеяльник, – вспомнила она. – Я сказала, что после этого моей ноги у них больше не будет. И не было. А через месяц они сами разыскали меня и вернули пододеяльник. Значит, по метке узнать можно.

– Замечательно, – обрадовался Олег. – Значит, по метке выясним, чье полотенце.

– А что за полотенце? – заинтересовалась Евдокия Дмитриевна. – Может, мне пригодится.

Брезгливо повертев полотенце в руках, она вновь положила его туда, где оно лежало раньше, то есть на Димкин стол.

– Мне такое барахло и даром не нужно. Какие все-таки есть белоручки на свете. Такую фитюльку сдают в прачечную. Его дома простирнуть проще простого, минутное дело. Видать, у людей много лишних денег.

– Вы какой прачечной пользовались?

– Прачечная в городе одна, – объяснила Евдокия Дмитриевна. – Вернее, фабрика-прачечная. Бельё сдают в приёмные пункты, а те уже сами везут на фабрику и привозят обратно.

– Значит, нам нужно обойти приёмные пункты.

– Думаю, достаточно побывать в одном, – сказала бабушка. – Ведь у всех клиентов номера разные, чтобы в прачечной не был путаницы. Значит, пункты связаны между собой.

– А вы каким пользовались?

– Его теперь там нет, закрылся. И вообще сейчас этих пунктов мало. Дорого нынче сдавать в стирку.

После небольшой передышки мальчики отправились на поиски приёмного пункта. Чтобы не метаться наугад, решили идти в сторону центра, параллельно Пудовому проспекту. Шли, шли, ни одного пункта не встретилось.

Димка сказал:

– Эх, если бы они попадались так же часто, как пункты обмена валюты!

Неожиданно мальчики столкнулись с оперативником Порошковым. Захар Захарович стоял возле ларька и деловито пил из банки пепси-колу. Они ничего не успели спросить, как полицейский опередил их:

– Скоро займёмся похитителями писем. У меня у самого руки чешутся, да на меня навесили склад конской амуниции. Это вам не трали-вали. Там каждое седло по сто тысяч.

Единственное чем он смог сейчас помочь ребятам, так только тем, что сказал, где есть пункт приема белья в стирку. Захар Захарович объяснил, что он человек холостой и терпеть не может стирать. В Петербурге жил с родителями и забот не знал, а здесь всё сдает в прачечную, которая находится в двух шагах от его дома. Он так часто ходит туда, что даже помнит наизусть расписание их работы. По вторникам работают с двенадцати до восьми. Сейчас осталось двадцать минут. А тут недалеко, можно успеть.

Женщина в приёмном пункте изнывала от скуки. Она была рада поговорить с любым заглянувшим сюда человеком. Неважно, принес он грязное белье, получает чистое или оказался здесь случайно, как эти мальчишки.

– Скажите, пожалуйста, можно ли узнать по метке, кому принадлежит это бельё?

– Ну, – утвердительно ответила женщина. – Когда мы регистрируем, то записываем фамилии и адреса. Святое дело. А почему вы интересуетесь? Про какое белье спрашиваете?

– К нам по ошибке попало чужое полотенце. Наверное в прачечной перепутали, и мы хотим вернуть его хозяину.

– Нам чужого не нужно, – с гордостью добавил Димка.

– Странно. Это редко случается. Ну-ка, покажите полотенце, мне самой интересно.

Олег дал ей полотенце. Приемщица удивилась:

– Или вы хотите сказать, что вам по ошибке вернули из прачечной чужое полотенце? Ну-ка, посмотрите на него. Оно отродясь не было в прачечной, даже рядом не лежало.

– Нет, было. На нём даже метка осталась.

– Оно с помойки.

– Может, это гости забыли. К нам приезжали родственники из Тулы, – попытался исправить положение Олег.

– Что вам от меня нужно?

– Мы хотим узнать, чьё это полотенце.

– Езжайте в Тулу, там и узнаете.

– А если оно из нашего города?

– Слушайте, ребята, не морочьте мне голову. Я устала, мне закрываться пора. Чувствую, вы мелете что-то не то. Уж больно хитрите. Поэтому ничего я вам говорить не стану. Ну-ка, марш отсюда! Будьте здоровы.

Всю обратную дорогу Димка пыхтел:

– Безобразие. Где это видано: чтобы сказать адрес, требуют полотенце. Будто так не доверяют.

– Мы с тобой тоже хороши, – самокритично признал Олег. – Плохо подготовились к разговору. Поспешили. Теперь уже в этот пункт не сунешься, придется другие искать. Но это еще полбеды. Хуже то, что полотенце стирать придется.

Димка засомневался:

– Не опасно ли это? Обычно в кино велят улики не трогать. Потом предъявим этому жулику чистое полотенце, а он скажет, что такого сроду не видел.

– Не трогают, Полкило, когда нужно сохранить отпечатки пальцев. А здесь главное – только метка. И то может оказаться, что водитель его не из дома взял, а схватил чужое. Сохло где-нибудь во дворе, он и схватил. Может, ему всё равно что воровать: полотенце или обогреватели… Ладно, я его постираю.

– У вас стиральная машина есть, – подсказал Димка, в глубине души довольный тем, что его друг добровольно взвалил на свои плечи такую обузу.

– Не станешь же заводить эту бандуру из-за маленького полотенчика. Руками постираю.

В работе сыщика неудачи чередуются с удачами. Такая удача подстерегала вечером Олега. Заметив его странные манипуляции в ванной, она спросила, чем он занимается. А узнав, сказала:

– Оставь его в покое, ещё больше испачкаешь. Я сегодня буду стирать носки, заодно уж простирну и твое полотенце.

* * *

Назавтра Олег рассказал ребятам подробности и про сломанную «Волгу», и про то, почему он не рассмотрел номера синего «жигулёнка».

– Может, повторим сегодня? – не совсем уверенно спросил он. Всё-таки вчера ребята потеряли много времени, неудобно просить их ещё раз. А вдруг опять что-нибудь сорвётся. Да и в прачечную нужно успеть сбегать. Однако все мальчишки уже горели желанием поймать особо опасного преступника и согласились. Больше того – получилось даже лучше, чем вчера. У Серёжки Кукарекина мобильника в этот день не было, отцу зачем-то понадобился. А у Витьки Худоярова как раз был, и он согласился заменить Серёжку на наблюдательном посту возле одной из котельных. Может, ему опять повезет.

* * *

Когда после уроков сыщики обнаружили возле кинотеатра «Арктика» пункт приёма белья, Олег первым делом достал из пакета выстиранное и выглаженное полотенце.

– Мы получили по ошибке из прачечной чье-то чужое полотенце. Как бы нам вернуть его хозяевам.

Взглянув на метку и полистав свою тетрадь, приемщица спросила:

– Вы разве у нас сдавали?

– Может быть, и нет. Бабушка точно не сказала.

– Вот узнайте у бабушки, где сдавали. Туда и идите. Эта метка не наша.

– Бабушка сейчас уехала в Тулу.

– Ничем не могу помочь.

– А в самой прачечной могут сказать адрес?

– На фабрике могут.

– Нас туда пропустят?

– Вас туда не пропустят.

– Выходит, это полотенце сдавали в другом пункте, – разочарованно протянул Олег. – Скажите, пожалуйста, сколько всего пунктов в городе.

– Семь. Два в Заречье, остальные здесь.

– Значит, нужно ходить подряд по всем пунктам.

– Можете звонить, – сказала приемщица.

– Вы скажете телефоны?

– Да вон висят на стене. Там и телефоны, и адреса.

Через несколько минут ребята, обогащенные ценными сведениями, покинули приемный пункт и направились к Олегу.

В первом же пункте, куда они дозвонились, приемщица ответила, что никто из клиентов о пропаже не заявлял. Может, и не заметили. Какая метка? 8-65?

– А-а-а, – протянула приемщица. – Это Серковская. Она и о простыне может не заявить. Там такого добра завались.

– И её адрес у вас есть?

– Зачем он вам?

– Мы ей занесем.

– Принесите мне, я ей сама отдам.

– Может, нам ближе. Она на какой улице живет?

– На Красновосходской.

– Вот здорово! И мы на Красновосходской. – Олег подмигнул Димке. – У неё какой номер дома?

– Семь.

– А у нас пять. Это же совсем рядом.

– Записывайте, – сдалась приемщица. – Красновосходская, дом семь, корпус один, квартира четырнадцать. Серковская Г.И.

Положив трубку, Олег вздохнул:

– Напрасно мама стирала полотенце. Ничего не пришлось показывать. А улика уже не совсем настоящая.

До Красновосходской улицы от их дома рукой подать. Решили сразу уж туда сбегать, надо ковать железо, пока горячо. Тем более что сегодня не день, а сплошное везение. Хорошо, что приемщица поверила про дом пять, в котором якобы жил Олег. На самом деле там оказался торговый павильон, одну половину которого занимала аптека, а вторую магазин запчастей.

Соседний с павильоном дом семь, пятиэтажка из силикатного кирпича, оказался самым высоким на Красновосходской улице. В одном подъезде двери нараспашку, в другом вообще сорваны. Зато в том, где жила неведомая Серковская, железная дверь с кодовым замком.

Для начала Олег и Димка решили пронюхать всё у детей. Если будут какие-нибудь неясности, можно будет поговорить и со взрослыми. Дождались своего ровесника, который, выйдя из лишенного дверей подъезда, остановился и явно скучал. Разговорились.

– Почему это у вас только на одном подъезде такая хорошая дверь?

– Там богач живет.

Полкило моментально рассудил: полотенце в стирку сдавала Серковская, женщина, а слово «богач» мужского рода.

– Серковский, что ли? – бросил пробный шар Димка.

– Ага.

– Он кем работает?

– Не знаю. В какой-то фирме.

– Почему же ты решил, что он богач?

– А зачем иначе такие двери?! У него и квартире такая же. Чтобы не ограбили.

– У него наверное и машина есть?

Мальчик посмотрел на Олега, как на недоумка.

– У него этих машин было как собак нерезаных. И наши, и иномарки. Сейчас ездит на «Волге».

– Какого цвета?

– Серая.

По пути домой Димка не мог нарадоваться тому, как удачно идет расследование.

– Ты только посмотри, сколько ценных сведений можно узнать из какого-то вшивого полотенца! – восторженно говорил он.

– Да, – согласился Олег. – Похоже, этот Мистер Игрек живёт здесь. Отсюда до работы ему идти всего ничего. А он ездит на машине. То есть…

– То есть после работы ему нужно ехать куда-то по делам.

– Значит, он – преступник.

* * *

Около шести часов Олег пришел на Пудовый проспект. Ситуация со вчерашнего дня не изменилась. Заметенная снегом «Волга» по-прежнему стояла на площадке. Как и любой находящийся без движения механизм, она выглядела сиротливо и вызывала сочувствие, сродни такому, которое вызывает заболевший человек.

Наученный горьким опытом сегодня Олег стоял на тротуаре возле газетного киоска. Пройти от «Одноразовой посуды» до проезжей части можно одной дорожкой. Если Мистер Игрек «проголосует», машина остановится так, что будет виден задний номер. Пока тот будет договариваться с водителем, потом садится, Олег успеет записать номер и сообщить всем постам.

В шесть часов хозяин «Волги» вышел с работы. Мельком взглянув на свой неподвижный автомобиль, он подошел к обочине и «проголосовал». Возле него сразу остановилась машина чёрного цвета. Сзади, на крышке багажника, серебрились буквы «Renault».

Открыв правую дверь, мистер Игрек что-то спросил у водителя иномарки, тот согласно кивнул. Человек со шрамом не торопясь устроился на переднем сиденье, захлопнул дверцу, и машина уехала.

«Вряд ли Гришка знает, что это слово читается как «Рено», – подумал Олег. – Скажу-ка я ему так, как написано. Чтобы путаницы не было».

Он торопливо набрал номер наблюдателя, стоявшего на втором посту, и сказал:

– Только что мистер Игрек сел в чёрную машину марки «Ренаульт», номер м488уе. Запомнил?

– Неужели нет! М488уе.

– А марка как называется?

– Марка эта, по правилам, называется «Рено». Вон она как раз появилась и проехала на Фундуклеевскую. Эх ты, «Ренаульт».

Посмеявшись над Олегом, Гришка начал набирать телефон следующего поста, и тут его прошиб холодный пот – по указателю на подсвеченном экранчике он заметил, что заряд телефона кончается. Неужели операция опять сорвётся? Теперь по его вине.

Услышав голос Борьки Линейкина, он затараторил:

– У меня кончается заряд. Следи за чёрным «Рено» м488уе. Передай всем…

С коротким предсмертным писком экранчик мобильника погас. Услышал ли Борька его последние слова. Теперь он может созвониться с ребятами только из дома. До тех пор о результатах знать не будет. Ох, уж эта проклятая неизвестность!

Проклиная свою расхлябанность, Гришка вернулся домой. Скинув в коридоре сапожки, он ринулся к нормальному телефону, чтобы позвонить кому-нибудь из ребят. И тут ему пришлось проклинать свою расхлябанность с удвоенной энергией. Мало того, что перед началом операции он забыл проверить заряд телефона, так вдобавок он потерял бумажку, на которой записаны номера мобильников всех наблюдателей. Это уже не лезло ни в какие ворота! Обшарил карманы и куртки, и брюк – нет бумажки. Как корова языком слизала. Видимо, выронил где-нибудь по дороге, доставая носовой платок.

Гришка принялся названивать ребятам домой и никого не застал. Неужели операция сорвалась, и сейчас все собрались, чтобы выяснить причину провала. Главное, нигде не снимают трубку. Ответила только бабушка Борьки Линейкина. Но его, конечно, нет дома. Этого следовало ожидать. Ведь Борька стоял в самом конце Фундуклеевской улицы, и ему оттуда до дома дальше, чем Гришке. Только если бы он поехал на автобусе, то мог обогнать Гришку, который возвращался пешком. Да кто же станет ждать автобус, который ходит раз в год по обещанию. Значит, тоже пошел пешком и должен появиться минут через пятнадцать. Нет, не пришел. Не было его и через полчаса.

Кочкин попросил Борькину бабушку:

– Передайте, пожалуйста, когда он придёт, чтобы срочно позвонил Грише.

А звонка всё нет и нет. Куда же этот Линейкин запропастился. Никакие нервы не выдержат такого ожидания.

Наконец Борька объявился и сказал, что Гришкино сообщение он услышал. А почему тебя так долго не было? Оказывается, передав сообщение Юрке Зрачкову на следующий пост, Борька договорился с ним встретиться, чтобы вместе идти домой, вдвоём веселее. По пути они закатились в детское кафе «Буратино», где тяпнули по стакану пепси-колы, а потом еще во дворе заболтались. Из-за этого и вернулся поздно.

Гришка уже собирался повесить трубку и вдруг завопил:

– Ты же самого главного мне не сказал: установили, куда ездит «Волга»?

– Выследили! – торжествующе сообщил Борька. – Наша разведка сработала чётко.

Так что, больше всех в этот вечер переволновался Гришка. Остальные участники не знали никаких забот. Каждый сразу сообщал новости о прохождении «Рено» по маршруту, который завершился долгой стоянкой возле котельной в микрорайоне «Дубки». И, конечно, рядом с ней был наблюдательный пост везунчика Витьки Худоярова.

* * *

На следующий день стали все поздравляли Витьку, который засёк место готовящегося преступления. Он, покраснев от удовольствия, благородно отвечал:

– Да ладно, чего уж там. Это я случайно. Просто меня поставили на последний этап. А так – это общая заслуга. Чтобы я мог сделать один!

Отошедший от мучительных переживаний Гришка Кочкин давясь от смеха повторял и девчонкам, и мальчишкам, как Олег назвал машину «Рено». Напрасно сыщик доказывал с пеной у рта, что он нарочно прочитал название по буквам, думал, другие не знают, как пишется это французское слово. Хотя бедняга усиленно оправдывался, всё равно после этого к нему надолго приклеилось прозвище Ренаульт.

Однако насмешки ребят сейчас волновали Олега меньше всего. Накануне на его шею свалилась более крупная неприятность. Такая, какую можно было ожидать меньше всего.

Сыщики считали Георгия Георгиевича полноправным членом следственной группы. И не удивительно – ведь профессор не только рассказал им про визит человека со шрамом, но и готовит сейчас ловушку для похитителей. Поэтому Олег считал своим долгом рассказать товарищу по борьбе об очередном успехе. Вернувшись вчера домой, он позвонил профессору, чтобы доложить, как здорово ребятам удалось выследить маршрут машины с Мистером Игреком.

Раньше ему уже приходилось несколько раз звонить Георгиевым, и к телефону всегда подходила Серафима Леопольдовна. Она знала про мальчика по рассказам внучки и мужа, всегда радушно отвечала ему. В этот раз трубку тоже сняла Серафима Леопольдовна, и сначала у неё был нормальный голос. Но после того как Олег представился, она разговаривала сухо и попросила его больше им никогда не звонить.

Удивившись, Олег поспешил рассказать об этой странности Димке.

– Всегда разговаривала со мной приветливо. А сейчас так, будто она за что-то на меня сердита. Позвони Зойке, узнай, в чем дело.

Позвонить-то Димка позвонил. Однако выяснить ничего не смог, поскольку Зойка с ним тоже разговаривать не стала. Так же, как и бабушка, она попросила больше им никогда не звонить.

Ребята терялись в догадках. Разве они чем-нибудь обидели Георгия Георгиевича?

С трудом дождались утра. Уж при встрече-то в школе Зойка сможет поговорить по-человечески.

Надежда оказалась напрасной. С Зойкой они говорили, как с кирпичной стеной. Она совершенно не реагировала на их вопросы, демонстративно смотрела в другую сторону. Но, видимо, своим нытьём мальчики ей изрядно надоели, потому что на третьей перемене, она, смилостивившись, процедила:

– Сначала верните медаль.

На этом разговор кончился. Загадочная фраза не только ничего не прояснила ребятам, но еще больше озадачила их. Поэтому на следующих переменах они продолжили свои расспросы. В конце концов Зойка дрогнула перед их натиском. Она рассказала, что вчера им домой позвонил какой-то незнакомый человек. Он сказал, что два семиклассника на толкучке возле антикварного магазина предложили ему купить у них лауреатскую медаль.

– Я известный коллекционер нагрудных знаков, – сказал незнакомец, – и знаю, что такая медаль в нашем городе есть только у профессора Георгиева. Покупать я её не стал, тем более что юные бизнесмены заломили бешеную цену. Но советую вам обратить внимание на круг знакомых Георгия Георгиевича. У одного из них вы и найдете его медаль. Воришек зовут Олег и Дима. Похоже, эти имена подлинные. Больше я о них ничего не знаю.

Лауреатская медаль была для Георгия Георгиевича одной из немногих вещей, которыми тот дорожил. Он даже не хотел носить ее, собирался держать дома в коробочке. Но Серафима Леопольдовна настояла на том, чтобы профессор носил. Зная рассеянность мужа, то, что он все теряет, она не просто приколола медаль к пиджаку, а вдобавок для большей надёжности верхнюю часть, на которой муаровая ленточка, пришила. Так что, снять ее было совсем непросто: сначала нужно отпороть нитки.

– Неужели ты думаешь, мы способны стащить у Георгия Георгиевича нагрудный знак?

– Не знаю, не знаю, – ответила Зойка, глядя мимо них. – Ты же сам хвастался, что собираешь значки.

– Скажешь тоже! – возмутился Олег. – Я собираю значки городов, в которых бывал с отцом на теплоходе. А лауреатский знак мне и даром не нужен.

– Зато дедушке нужен.

– Мы-то тут при чём! Не брали мы его!

– Докажите! – отрезала Зойка.

Она убежала. Некоторое время Полкило задумчиво смотрел ей вслед, после чего спросил Олега:

– Знаешь такую поговорку: "Попробуй доказать, что ты не верблюд"?

– Слышал, конечно. А что?

– Мудро сказано.

– У меня уже ум за разум заходит, – признался Олег. – Может, какие-то пацаны в самом деле торговали этим значком.

– Знаком, – поправил Димка. – Значки в киосках продаются. А у лауреатов нагрудный знак.

– Разве в названии дело? Дело в том, что нам нужно обязательно сходить на толкучку. Посмотреть, откуда растут ноги. Иначе следствие застопорится, и не найдём мы детдомовские обогреватели.

* * *

Филателистический салон размещался на первом этаже старого жилого дома в центре города. Помещение было ярко освещено лампами дневного света. Хотя магазин назывался филателистическим, в нём, помимо почтовых марок, продавались и другие коллекционные материалы: старые монеты, открытки, значки. То есть магазин состоял из четырёх отделов. Когда сыщики вошли туда, их глазам представилась забавная картина: четверо мужчин в одинаковых позах склонились над четырьмя разными отсеками длинного прилавка. Их расположение в салоне напоминало сцену из театральной постановки. Театральность подчёркивалась ещё и тем, что по ту сторону прилавка, скрестив руки на груди, застыла пышноволосая блондинка в зелёной кофте и с ярко накрашенными губами. Димке девушка показалась очень красивой. «Такой бы только в кино сниматься», – подумал он.

Повертевшись для отвода глаз возле витрины со значками, сыщики подошли к неподвижно стоявшей продавщице.

– Вы знаете, мы хотели купить лауреатскую медаль. Но у вас её нет. – Олег сделал паузу.

– Ну, – подстегнула его продавщица.

– Говорят, рядом с магазином смотреть коллекции у частников. Но мы там вообще никого не увидели.

– Летом.

– А нам говорили, что вчера тут продавали значки.

– Брехня.

Тут Димка заметил висящее на стене за продавщицей объявление «Торговля коллекционными материалами с рук запрещена» и спросил:

– А что будет, если кто-то попытается торговать в магазине?

– Вышвырнем.

– Даже детей?

– А дети вылетят отсюда ещё быстрее взрослых.

– Почему?

– Потому что для взрослых нужно звать полицию. А детей я вышвырну сама.

После столь исчерпывающего объяснения немногословной продавщицы, мальчики поняли, что им здесь больше делать нечего.

– Порядок, – бодро сказал Димка на улице. – Если зимой здесь никто не торгует, значит, к нам это тоже относится. Значит, Георгию Георгиевичу наврали.

– Ага, – согласился Олег. – Только нужно, чтобы он об этом узнал. Это раз. Во-вторых, знак у него всё-таки пропал. Его нужно найти.

– Не можем же мы разорваться! – возмутился Полкило. – Сначала найдём обогреватели, потом займёмся знаком. Нельзя бросать одно дело на полпути и хвататься за другое. Бери пример с Захара Захаровича. Настоящий полицейский, а пока не найдёт похитителей уздечек, не берётся за поиски писем.