Текст книги "На ловца бандит бежит"

Глава 12
А что у вас, ребята, в рюкзаках?

Сыщиков радовало то, что добрые отношения с профессорской семьёй восстановлены. С такими помощниками как Георгий Георгиевич и Зойка легче вести следствие, с ними можно горы своротить. Пускай даже от них ничего больше не понадобится, всё равно с ними на душе спокойней. Как будто ты находишься на передовой линии фронта и знаешь, что у тебя надёжные тылы. При борьбе с врагами важно ощущать дружескую поддержку. Враги же у них сейчас очень коварные – это люди, укравшие имущество детского дома. Люди, для которых нет ничего святого. В такое время необходимо иметь друзей, с которыми можно обсудить трудные проблемы или проконсультироваться. Например, уточнить, где в котельной расположены краны, а где регулятор давления. Где находится место предполагаемой аварии. Ведь для сыщиков нет мелочей. Работа и без того нервная, а когда прибавились лишние огорчения, вообще всё из рук валилось. С плохим настроением вряд ли чего добьёшься.

Доказать, что они не брали лауреатский значок, это все равно как доказать, что ты не верблюд. Благо, Сергей Семёнович им поверил, обещал уладить дело миром. Хотя этого мало. Вот если бы найти человека, который его стибрил. А это не так-то просто. Комната в институте, в которой сидит Георгий Георгиевич, называется кафедра. Туда ходят все кому не лень: студенты, аспиранты, со всего города приходят на консультацию к профессору специалисты. Среди них легко затеряться жулику. Главное – всё нужно делать по горячим следам. Чем больше пройдёт времени с момента преступления, тем труднее будет искать жулика. Но всё равно они этого дела так не оставят. Даже хорошо, что после находки радиаторов, им не придётся сидеть сложа руки.

Утром Олег достал из почтового ящика свернутую в трубочку бумажку. Сначала он подумал, что это телефонная квитанция за междугородние переговоры. Их всегда почему-то просовывают в ящики через дырочки. Однако бумажка оказалась на удивление заскорузлой. Когда Олег разворачивал её, она хрустела, будто вафли. На ней были наклеены вырезанные из газеты буквы. Разумеется, без знаков препинания, как в телеграмме:

«Рибята луареатскую мидаль ищите у себя дображелатель».

Показал бумажку Димке, тот уже ждал его возле подъезда.

– Что скажешь?

– "Медаль" через "е" пишется.

– Неужели? Да ты грамотей, Полкило. "Ребята" тоже через "е". Разве дело в грамматических ошибках? Я тебя спрашиваю о смысле.

Прищурив глаза, Димка снова уставился в бумажку. Наконец сделал вывод:

– Чует моё сердце, жулики подкинули нам эту медаль. Она у нас.

– Как они могли её нам подкинуть?

– Так же, как стащили с пиджака профессора: незаметно.

– А сообщать-то зачем? Какая им от этого польза?

– Никакой, – согласился Полкило. – Им от этого только вред. Кто-то из своих хочет им навредить. Значит, поссорились между собой.

– Ладно, нам это только на руку. Если тут нет какой-нибудь новой хитрости. Проверим это сообщение про медаль. У себя-то мы её в два счёта найдем.

После школы ребята зашли к Олегу домой. Одежда на них та же самая, что и в день пропажи. Быстро изучили содержимое всех карманов – нет в них значка. Посмотрели в портфеле Олега – тоже нет. Теперь предстояло самое трудное: Димкин рюкзак.

Димка принадлежит к типу людей, которые никогда ничего не выбрасывают. Это тем более странно, поскольку его родители и бабушка придерживаются противоположных взглядов. У них ничего не залёживается, они терпеть не могут дома лишнего барахла. И если какая-нибудь вещь несколько дней не понадобится, выбрасывают её не моргнув глазом. Димка постоянно живет под угрозой того, что выбросят ценную для него вещь. Поэтому он все свои сокровища от греха подальше складывает в рюкзак, с которым ходит в школу. Там у него лежат и ножичек, и бельевая прищепка, и моток скотча, и еще десятки вещей. Он ими не пользуется, но выбросить не рука не поднимается. Пользоваться ими трудно хотя бы по той простой причине, что в его ранце невозможно разыскать нужную вещь.

И вот мальчикам предстояло копаться в этой барахолке. Олег проявил завидную смекалку: он расстелил на полу две старые газеты, взял рюкзак Полкило, расстегнул «молнии» всех карманов и высыпал содержимое на эту подстилку. Сразу какие-то шарики и пуговицы закатились под диван.

– Только ты ничего не выбрасывай, – попросил Димка умоляющим тоном. – Смотрим и складываем опять в рюкзак.

Олег внимательно рассматривал каждую вещь. Сейчас он напоминал оценщика, принимающего у охотника меховые шкурки.

– Это что? – спрашивал.

– Брелок.

– Зачем он тебе? Тут же нет колечка. Выброси его.

– Успею. Пусть пока полежит. Может, колечко найду.

Солнцезащитные очки с одним стеклом; моток рыболовной лески (и это при том, что Димка отродясь не ловил рыбу); пустая баночка из-под майонеза; коробочка с обойными гвоздиками, рукоятки от крана… Олег только диву давался – сколько барахла помещается в одном рюкзаке.

Это была утомительная кропотливая работа. Ведь необходимо просмотреть десятки предметов. Однако самое смешное в том, что их труд принёс свои плоды – они нашли лауреатский знак профессора. Нашли, когда уже и искать отчаялись. Под конец сортировки подняли с пола плоскую баночку канифоли, а под ней лежал лауреатский знак: кружок из серебристого металл, прикрепленный короткой цепочкой к трехцветной планке.

– Но ведь я не брал его, – растерянно произнес Димка. – Я ведь не сумасшедший.

– Конечно, не брал.

– Откуда же он здесь появился?

– Сам подумай, – сказал Олег и, не дождавшись ответа, пояснил: – Тебе его подбросили. Кто-то украл и засунул в твой рюкзак.

Полкило отрешенно уставился на странную находку.

Когда же он, преодолев растерянность, потянулся к знаку рукой, то вдруг услышал истошный женский крик:

– Не трогай! На нем могут быть отпечатки пальцев!

Димка с недоумением уставился на друга.

– Это радио, – объяснил Олег.

Подсказка пришлась очень кстати.

– А ведь на нём в самом деле есть отпечатки… Вот была бы у нас такая аппаратура, чтобы определить, чьи они, – мечтательно произнес Димка и тут же развил свою мысль: – Можно сдать в полицию. Попросить, чтобы они сделали.

– Взрослых просить – последнее дело, – поморщился Олег. – Неохота перед ними унижаться.

– Может, есть какие-нибудь платные лаборатории.

Олег небрежно махнул рукой, давая понять, что отвергает и эту идею.

– Предположим, найдем, кто украл знак. Но для нас же сейчас важнее другое: обнаружить контейнер. Тогда воришка знака найдется автоматически. Это же всё одна шайка-лейка. Так что, не будем размениваться по мелочам. Найдем всё сразу.

– Как же теперь быть с Георгием Георгиевичем?

– Да никак, – бодро ответил Олег. – Жулики пытались рассорить нас с профессором. На какое-то время им это удалось. А когда мы вернем ему значок, опять помиримся.

– Только не вздумай называть ты лауреатский знак значком, – предостерег его Димка. – Иначе снова рассоримся… Давай для начала позвоним Зойке, все расскажем.

Не успел он это произнести, как раздался телефонный звонок. Звонила Зойка, голос ее был очень виноватый.

– На днях нам позвонил незнакомый мужчина и сказал, что вы хотели продать ему дедушкин лауреатский знак. А его любимый ученик дядя Сережа Башлыков как раз ходил на черный рынок и знает, что там из-за мороза людей не было. Поэтому бабушка просит прощения за то, что плохо о вас подумала. И дедушка тоже.

– А ты? – строго спросил Олег.

– Ну, и я, само собой.

– Ладно, Зойка. Прощаем. Вы же ни в чем не виноваты. Вы жертвы обмана, и мы на вас не в обиде. Тем более что этот знак нам подбросили. Мы его совершенно случайно нашли.

– Не может быть! Где?

– В Димкином рюкзаке.

Глава 13
Изобретение профессора Георгиева

Итак, мир был восстановлен, и следствие сдвинулось с мертвой точки. Это было очень кстати, потому что время подпирало. Башлыков связался с городским метеорологическим центром. Синоптики сказали: дней через десять могут грянуть такие морозы, что только держись. В январе и феврале будут побиты рекорды холода в Теремковске, они держались по сто с лишним лет. Как же ребята из детского дома обойдутся тогда без обогревателей?! Оксана и Таня рассказывали, что у них в комнате щели в окнах затыкают ватой, потом заклеивают бумажными полосками, и всё равно холодно. Нет, надо поторапливаться.

Многие знакомые интересовались ходом следствия и предлагали свою помощь. Сыщики благодарили добровольцев, говорили, что сейчас нужды нет, но в случае надобности обязательно обратятся. Олег и Димка чувствовали одобрительное отношение к своей нелёгкой и опасной работе. Конечно, попадаются урода, вроде их одноклассника Сашки Еланского, для которых нет ничего святого. Сашка называл их в насмешку Шерлоком Холмсом и доктором Ватсоном, говорил, что ничего у них не получится. Ну, это он от зависти. А в основном люди прекрасно понимают сложность их работы и стараются хоть чем-то помочь. Понимают, что любые сведения могут оказаться полезными.

Больше всего их удивила Серафима Леопольдовна. Оказывается, она постоянно расспрашивала и профессора, и Зойку о том, как продвигается поиск обогревателей. Постепенно она из их коротких ответов составила себе общую картину картину происходящих событий.

Вообще-то зимой, когда скользко, Серафима Леопольдовна выходила на улицу крайне редко. За весь декабрь выбралась всего один раз – на день рождения к закадычной подруге. Та живёт на Пудовом проспекте, в аккурат по соседству с «Одноразовой посудой». Будучи у подруги, Серафима Леопольдовна случайно посмотрела в окно и заметила возле серой «Волги», о которой она уже была наслышана, происходит какое-то загадочное движение. Она тут же позвонила Зое и сказала, чтобы та сообщила об этом сыщикам.

Олег и Димка были благодарны за всякую бескорыстную помощь. Примерно зная, чем вызвано это загадочное движение, они направились на Пудовый, к фирме одноразовой посуды. Возле "Волги" суетились два мастера – чинили. Оба в расстегнутых куртках и комбинезонах. Капот машины поднят, багажник и двери открыты. Один мастер циркулировал по правому боку от капота до багажника и обратно. Второй время от времени садился за руль, пытался завести двигатель.

Наконец оба вздохнули с облегчением – завелся. Прогрели, все закрыли и ушли в здание, очевидно, отдать хозяину "Волги" ключи и получить с него деньги.

Интересно, для чего Мистер Игрек починил свою машину именно сегодня? Какие у него неотложные дела?..

До конца рабочего дня в «Одноразовой посуде» оставалось полчаса. Олег и Димка решили подъехать к той самой котельной, куда человек со шрамом раньше ездил на такси. Автобуса долго не было, и когда ребята приехали на место, серая «Волга» была уже там.

* * *

Строго говоря, это была не котельная, а тепловой распределительный пункт. Горячая вода поступала сюда с ТЭЦ, то есть теплоэлектростанции. Здесь она распределялась по потребителям. Это могут быть и любые предприятия, и жилые дома. В районе Косой сопки фабрик и заводов нет, здесь только дома. Причем тут квартиры улучшенной планировки, очевидно, их покупали состоятельные люди. Если у них станет холодно, богачи купят самый дорогой обогреватель не моргнув глазом. Поэтому жулики и выбрали для аварии такой район.

Выполняя поручение профессора, Башлыков пытался выяснить по телефону, кому подчиняются работники распределительного пункта, как их зовут, когда их можно застать на месте. Но тщетно – собеседники отвечали так, будто у них пытаются выведать тайну государственной важности. Пришлось Олегу и Димке разыскать сначала ДЭУ, потом диспетчерскую и всё разузнать.

Георгий Георгиевич поторапливал их. Ему самому не терпелось испытать свое изобретение в действие. "Расчеты это одно, а жизнь совсем другое", – часто повторял он. Профессор вёл себя, словно норовистый конь перед забегом на ипподроме, не мог спокойно усидеть на месте.

Заведующий котельной тоже не мог устоять перед профессорским напором и безропотно выполнял все его указания.

Установка новой втулки происходила без ребят, они в это время были в школе. Георгий Георгиевич потом всё подробно рассказал.

Олег и Димка продолжали следить за действиями человека со шрамом. Когда они около шести подходили к "Одноразовой посуде", то заметили старого знакомого. В своей неизменной куртке и шерстяной шапочке Артем стоял возле серой "Волги". Чтобы не замерзнуть, он притоптывал, дул на пальцы, потирал ими уши.

Когда в шесть возле машины появился хозяин, Артём поздоровался несколько подобострастно, приветливее, чем обычно обращался со взрослыми. А тот был хмур и озабочен. В ответ на приветствие слегка кивнул, кивком же предложил Артёму сесть в машину. Что тот и сделал без особой радости. Чувствовалось, он в чем-то провинился перед хозяином "Волги". Поэтому пытается его задобрить, болтает. Тот же молчит словно набрал в рот воды. И вдруг седоки машины поменялись ролями. Мужчина со шрамом рявкнул так, что Артём испуганно осекся. Вжался в сиденье, вид жалкий.

Машина тронулась с места. Водитель посматривал назад, налево – нужно выехать на дорогу. Делал он это автоматически, не продолжая возмущенно говорить. Слова явно относились в Артёму, на которого он сейчас не смотрел.

– Эх, если бы Георгий Георгиевич изобрел такой аппарат, чтобы мы могли слушать их разговор, – мечтательно произнес Димка.

Да, сыщики услышали бы много любопытного для себя.

– Чёрт знает что творится! – бушевал водитель. – Надоело мне это хуже горькой редьки! Вот уйду в легальный бизнес, и делайте тогда что хотите.

– Не уходите, Самсон Капитоныч, – скулил Артём.

– Да как же иначе! – не унимался человек со шрамом. – Вы же любое живое дело погубите. Человека свяжешь по рукам и ногам, и то он от вас сбежит.

Имелся в виду случай, произошедший летом. Тогда в городе появился некий австриец, который собирался вместе с местным бизнесменом строить парфюмерную фабрику. Самсон Капитонович и его соратники похитили иностранца, чтобы получить за него от компаньона выкуп. Связанного по рукам и ногам австрийца держали на даче Серковского (той самой, где сейчас хранились обогреватели). Переговоры по поводу денег должны были вот-вот успешно завершиться, когда узник сбежал из заточения. Стерегли его Гриня и Артём. Правда, они всем говорили, что у узника при себе оказались нож и пистолет, намекая на то, что якобы по пути из города Серковский плохо его обыскал.

– Делаешь тут, стараешься в поте лица, и потом всё идёт насмарку из-за каких-то мальцов. Я уже и с полицией договорился – на взрыв в котельной посмотрят сквозь пальцы. А вы не можете справиться с двумя молокососами! Они уже по нашей дирекции разгуливают, как у себя дома. Один с меня глаз не спускают, другой фотографирует со вспышкой.

– Да нешто вы их боитесь?

– Безусловно, не боюсь. Мне просто противно. Не могу же я их убить или похитить, я подобными делами сроду не занимался. Они же путаются и путаются под ногами. Я от взрослых, матёрых мужиков запросто избавлялся, а тут…

– Самсон Капитоныч…

– Что Самсон Капитонович! – не унимался водитель. – Я уже сорок четыре года Самсон Капитонович! Уж наверное больше вашего разбираюсь в колбасных обрезках. У вас же фантазии ни на грош. Дробышеву они в два счета рот заткнули. С профессором поссорить, как следует, тоже не смогли. Они по-прежнему путаются под ногами. А это нежелательные свидетели… Короче говоря, передай Грине, что если они выйдут на эту котельную, я ему усы оторву. Вместе с головой. Подготовить аварию в другой котельной уже некогда. Кстати, в этом районе других котельных нет. А в других районах у людей таких денег нет на покупку нагревателей. Поэтому поздно менять коней на переправе, – говорил Самсон Капитонович, постепенно успокаиваясь. – А с этими пацанами… Перестаньте вы их запугивать, клеветать на них. Гриня, болван, вообще предлагает их похитить. Меня тошнит от этих предложений. Так тупо действуют только гангстеры в американских боевиках.

– А что же делать, Самсон Капитоныч, если они к каждой бочке затычка?

– Вы постарайтесь их отвлечь. Всерьез и надолго. Сыграйте на их слабых струнах. Сделайте им такое заманчивое предложение, от которого любым мальчишкам трудно отказаться.

– Какое?

– Я откуда знаю! Придумать надо. Скажите, мол, готовится детская группа дегустаторов пирожных или что-нибудь в таком духе. В конце концов не буду же я за вас думать. У меня своих забот хватает. А вы все за те деньги, что от меня получаете, могли бы и пошевелиться…

Глава 14
Кто поедет в Гондурас

После уроков Олег и Димка спешили домой. Их одноклассники покидали школу ни шатко ни валко. Оно и понятно – какие у них заботы? Могут валять дурака до позднего вечера. Хочешь – гуляй, хочешь – играй на компьютере в бегалки-стрелялки. Если бы вели следствие, то не трепались бы часами почем зря с девчонками и не останавливались на каждом шагу. Сыщики не могут тратить время на подобные пустяки. Им нужно подкрепиться, быстро сделать уроки и приниматься за дело. Время не ждёт. Около шести они как штык должны быть рядом с «Одноразовой посудой».

Возле школы они столкнулись с Захаром Захаровичем. На этот раз оперативник был в штатском костюме. И очки у него были какие-то другие, с самой что ни на есть модной оправой. В одной руке Порошков держал букет гвоздик, в другой – коробку с тортом.

– Захар Захарович, когда же вы приступите к поискам пропавшей корреспонденции?

– Со дня на день, – пробурчал оперативник. – Вот только разберусь со складом конской амуниции. Там одних стремян пропало на сто тысяч. Это вам не трали-вали.

Посмеявшись над незадачливым оперативником, они дошли до конца квартала и завернули за угол. Тут их неожиданно остановил хорошо одетый мужчина богатырского сложения.

– Ребята, где тут находится ближайшая школа?

Ближайшая? Так ведь это их, четырнадцатая. Другой поблизости нет. До сорок седьмой отсюда ехать три остановки на автобусе.

Олег и Димка принялись объяснять незнакомцу дорогу к своей школе. Поблагодарив их, тот задал еще один вопрос:

– Вы случайно не знаете, занятия в седьмых классах не окончились?

– Окончились. Сегодня у всех пять уроков.

– Вы точно знаете?

– Конечно. Мы сами учимся в седьмом. В седьмом "А".

– Может, другие седьмые ещё занимаются?

– Нет. Сегодня у всех пять.

– Вот досада! – всплеснул руками мужчина. – Теперь целый день потерян.

– А что вы хотели узнать? Может, мы поможем?

– Вы, наверное, хотите подобрать ребят для киносъемок, – предположил Полкило.

– Вовсе нет, у меня дело гораздо серьёзнее. Я по поводу землетрясения в Гондурасе. Вы, разумеется, слышали об этом трагическом происшествии.

К своему стыду, Олег и Димка первый раз услышали о землетрясении в Гондурасе. Беда с этим следствием, многие важные события мирового значения проходят мимо тебя.

– Шуточное ли дело – восемь баллов, – продолжал мужчина. – Вот уж тряхануло так тряхануло! Столько городов в фарш превратились. Под завалами находятся тысячи людей. Министерство по чрезвычайным ситуациям направило туда всех наших спасателей. И все равно людей катастрофически не хватает. Я как раз должен поискать в школе добровольцев среди семиклассников.

– А почему среди семиклассников? Другие не годятся?

– Увы. Надо пролезать между завалов. Школьники старше седьмого класса крупнее, им там не пролезть. А младше – им силенок не хватает, мало каши ели. Оптимальный возраст – около четырнадцати лет. Такие мальчики тонкие, как сосиски.

– Сколько добровольцев вам нужно? – с замиранием сердца спросил Димка.

– Сколько, – горько усмехнулся незнакомец. – Много их наскрести вряд ли удастся. Дело рискованное, опасное. В любой момент тебя может превратить в отбивную. Хорошо, ежели найду хотя бы двух человек. В других городах находят по одному, от силы по двое добровольцев. А в некоторых, даже более крупных, чем Теремковск, их вообще нет. Кому охота рисковать своими бульонками! Да и родители, в основном, против.

Перехватив Димкин взгляд, Олег решительно тряхнул головой:

– Мы ученики седьмого класса и добровольно согласны стать спасателями!

Мужчина просиял:

– Ребята! Молодцы! Вы выручаете меня. Да что там меня – страну выручаете! Её престиж. Для повышения авторитета нашей родины от вас двоих будет гораздо больше пользы, чем от сотни дипломатов.

– А что мы должны делать?

– Прежде всего необходимо пройти подробный инструктаж. Извлечение людей из-под завалов – дело, требующее всесторонних знаний. Это вам не баран начихал. Если завалы неправильно разбирать, то самому можно оказаться под ними. Значит, вы должны будете пройти инструктаж по технике безопасности. Занятия с вами будут вестись ежедневно в специально оборудованном помещении.

– Мы можем еще ребят привести. И Витьку Худоярова, и Юрку Зрачкова, и Гришку Кочкина. Они согласятся.

– Сомневаюсь, что еще могут найтись смельчаки, кроме вас. Это редкость, вроде филейной части в мясе. Да больше людей от Теремковска и не нужно. По разнарядке городу выделено в рейсе на Гондурас в самолете два места. Занятия мы с вами начнём прямо сегодня. И вы столько узнаете, что остальным вас не догнать при всем желании. А теперь давайте сверим наши часы. На моих сейчас 14 часов 17 минут.

У Олега часы отставали на три минуты, он подвёл их вперёд. Димка тоже поставил точное время – раньше у него спешили на пять.

– Буду ждать вас на этом месте в семнадцать ноль-ноль, – сказал инструктор и уже вдогонку мальчикам добавил: – Родителям пока ничего не говорите. Скажите, когда подпишем контракт. Тем более что без их согласия спасателям до шестнадцати лет выезд в Гондурас строго запрещен.

Нужно ли говорить, с какой скоростью обедали в этот день Олег и Димка! Так быстро люди едят только на флоте, где последний моет посуду. В голове у каждого метались беспокойные, словно птицы в клетке, мысли. Чрезвычайная ситуация, Гондурас, пальмы, под ними разрушенные дома, из-под завалов едва доносятся приглушенные стоны раненых…

В назначенное время они вновь прибыли на то же место. Инструктор уже ждал их. Его точность внушала доверие. Дисциплинированный, значит, не подведет. Сказал – сделал. В чрезвычайных ситуациях только на таких людей и можно положиться.

Шли дворами, параллельно набережной. По пути наставник рассказал:

– Мне предлагали проводить инструктаж в городском штабе, да я, честно говоря, отказался. Когда сидишь в мягких креслах, а вокруг зеркала и ковры, это как-то расслабляет. В Гондурасе все оперативные совещание будут проводиться на месте происшествия, без всякого комфорта. Присесть не на что. Большая нагрузка на ноги. К этому тоже нужно привыкнуть. Чтобы в нужный момент не растеряться, не ударить в грязь лицом перед спасателями из других стран. Более того – старайтесь все запоминать. Там некогда будет смотреть в записи. Ведь всё решают минуты, а иногда и секунды. От этого зависит спасение людей.

Идти пришлось далеко. За текстильной фабрикой стояли несколько пятиэтажек. Сразу видно, что их должны сносить. Жильцов там уже нет. Окна нараспашку, в некоторых выбиты стекла. Покинутые дома навевают грусть.

– Здесь, – сказал инструктор, входя в подъезд. Ребята за ним. Зашли в квартиру на первом этаже.

– Раздеваться не предлагаю, здесь холодно.

Окно в комнате было завешано газетами. Здесь не было никакой мебели, кроме покрашенной коричневой масляной краской тумбочки. Вместо ручки на дверке привинчен допотопный фарфоровый ролик. На тумбочке стояла пустая консервная банка из-под маслин. Спасатель достал из кармана свечку и поставил ее в банку.

– Свет уже отключен. Когда станет темно, будем заниматься при свете свечи.

– Наверное, в Гондурасе сейчас тоже нет света, – предположил Олег, за что был удостоен похвалы инструктора:

– Молодец, уже прочувствовал ситуацию.

Над тумбочкой на двух гвоздиках висел плакат "Первая помощь при ушибах и переломах". Олег и Димка сели на стоявшие подле противоположной стены пластмассовые ящики с ячейками для бутылок. Инструктор уселся на такой же ящик рядом с тумбочкой.

– Ну что ж, ребята, начнём. В первую очередь я познакомлю вас с основными видами чрезвычайных ситуаций. Мне приходилось сталкиваться со всеми. Поэтому знаю о них, к сожалению, не понаслышке.

Он рассказал им про наводнения, пожары, землетрясения, извержения вулканов. Напомнил о самых крупных из них, таких, пожар в московской гостинице «Россия» или извержение Везувия в первом веке нашей эры, из-за чего пропал город Помпеи. Особенно нажимал на то, что всегда имелись человеческие жертвы.

– Потому что в нужный момент рядом не оказалось умелых спасателей.

Иногда мужчина вставал со своего ящика и, не переставая говорить, расхаживал по комнате. Поскольку записывать нельзя, Олег и Димка впитывали каждое его слово. Боялись забыть.

– Что главное для спасателя? – спрашивал инструктор и сам же отвечал: – Главное в нашем деле – не терять самообладания. Ни при каких условиях. Нас ежеминутно, а то и ежесекундно подстерегает опасность. И тут очень важно сохранять спокойствие. В любой ситуации спасатель обязан действовать расчетливо и хладнокровно, не поддаваясь панике…

Следующие его слова заглушил страшный грохот. Дом содрогнулся от мощного удара. Послышался звон разбитых стёкол, стук падающих камней, напоминающий выстрелы, треск металлических стяжек. Стены комнаты пошатнулись, как в фильме ужасов. Наружная панель, которая с окном, накренилась внутрь. А сверху продолжало что-то сыпаться. Комната мгновенно погрузилась в темноту.

– Господи, что же это делается! – завизжал инструктор. – Мальчики, выручайте. Иначе мы пропадем. Прямо ума не приложу, как быть!

– Зажгите свечу! – приказал Олег.

Спасатель попытался зажечь спички, но они ломались у него одна за другой – так сильно дрожали руки.

– Дайте мне! – потребовал Димка. Он буквально вырвал из дрожащих рук инструктора коробок и зажег свечу. При тусклом освещении стало видно, что стена с окном медленно наклоняется вглубь комнаты. Ее еле сдерживали прутья арматуры. Вот-вот они лопнут, и тогда панель мало что откусит полкомнаты, вдобавок внутрь посыплется мусор. Тогда всем троим вообще тут не пошевелиться.

Благо, от угла стены откололся большой кусок.

– Помоги мне! – крикнул Олег.

Он и Димка быстро затолкали этот кусок под стену, чем остановили её дальнейший наклон. И сделали это очень вовремя: снаружи раздался ещё один удар. Опять вокруг всё затрещало, со стуком посыпались камни.

– Ой, мамочка! – голосил инструктор, в ужасе схватившись за голову. – Все кончено, мы пропали. Сейчас нас превратит в фарш.

Не подставь мальчики кусок бетона под панель, каменная лавина оказалась бы в комнате. Поскольку стены перекосились, дверь заклинило. Открыть её было невозможно. Но Димка не растерялся. Он схватил камень побольше и пробил в нижней части дыру, через которую вылез в коридор. Там он сразу схватил упавшую водопроводную трубу и поставил её торчком, чтобы после очередного удара не обвалился потолок.

Олег собрался полезть за ним следом, но спасатель мертвой хваткой вцепился в его ногу:

– Не оставляйте меня. Я боюсь. Спасите меня! Я единственный сын у своей матери!

Несколькими ударами камня Олег расширил дыру в двери так, что теперь мог пролезть и инструктор. Димка тем временем уже расчистил дорогу к входной двери. Вся лестничная площадка была искорежена. Перила и сломанные лестничные пролеты буквально замуровали дверь подъезда. Однако Димка и тут не растерялся. Он вышиб дверь в соседнюю квартиру. По его расчетам, окна в ней выходили на другую сторону дома. И точно: уже из неё всем троим удалось покинуть место бедствия через окно.

Когда они отошли на безопасное расстояние от разрушаемого дома, инструктор вдруг приободрился.

– А я специально не стал предупреждать вас о том, что дом сегодня будут сносить, – сказал он. – Хотел посмотреть, как вы поведете себя в чрезвычайной ситуации.

Но ребята уже прекрасно поняли, какой это спасатель.

– Ладно, – сказали они, – до встречи в Гондурасе.

Повернулись и пошли прочь.

– Сами вы козлы! – закричал вслед инструктор.