Текст книги "Прощание в июне"

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Сад

Весенний сад. Деревянный навес; под ним садовые инструменты, висит ружье. Тут же несколько корзин, одна из которых полна цветов – из ромашек. Новенькая дача видна наполовину. Колесов проходит с лейкой в руках. Он босиком, растрепан. Появляется Таня.

ТАНЯ. Руки вверх, ни с места! Вы окружены… Вот так сторож! Я спокойно пробралась в сад, а вы и ухом не ведете. Добрый день.

КОЛЕСОВ. Долго ты меня искала?

ТАНЯ (подходит). Нет. Вы все очень толково объяснили. (Осматривается.) Сколько здесь цветов – надо же… Хозяин дачи важный человек?

КОЛЕСОВ. Да, он важная птица.

ТАНЯ. Пионы, гладиолусы… (Подходит к клумбам.) А это что?

КОЛЕСОВ. Дельфиниумы. А это галантус. Красный подснежник. Француз по происхождению.

ТАНЯ. А здесь?

КОЛЕСОВ. А здесь будет трава.

ТАНЯ. Трава?

КОЛЕСОВ. Альпийская. Как раз я ее и приручаю.

ТАНЯ. А что она – капризничает?

КОЛЕСОВ. Да, здешнее солнце ее не устраивает. Но ничего – приучим… Взгляни на тот вон косогор… Вид, скажем прямо, довольно бледный. А теперь представь на этом месте такую вот (показывает) траву, альпийский луг. Как?.. Я бы разрешил тебе побегать по нему босиком.

ТАНЯ. Я бы с удовольствием.

КОЛЕСОВ. Что ж, это я тебе устрою. (Уносит лейку под навес.)

ТАНЯ. А это то самое ружье, с которым вы ходите вокруг дома?

КОЛЕСОВ. Точно.

ТАНЯ. Представляю… А знаете, на кого вы сейчас похожи.

КОЛЕСОВ. На кого?

ТАНЯ. На проходимца. Так вас называет отец. А мне нравится. Про-хо-ди-мец… Забавное слово, правда?

КОЛЕСОВ. Ничего себе. Выразительное… Как папа, что он поделывает?

ТАНЯ. Не знаю, сегодня я его не видела.

КОЛЕСОВ. Разве он куда-нибудь уехал?

ТАНЯ (беспечно). Нет. Со вчерашнего дня я не была дома.

КОЛЕСОВ. Вот как?.. Где же ты ночевала?

ТАНЯ. Гуляла по городу.

КОЛЕСОВ. Всю ночь?

ТАНЯ. Да.

КОЛЕСОВ (подходит к ней). Почему?

ТАНЯ. Потому… Домой идти не хотелось. И никуда не хотелось. Вот и гуляла.

КОЛЕСОВ. Одна?

ТАНЯ. Ко мне приставали.

КОЛЕСОВ. Почему ты не ночевала дома?.. Почему ты всю ночь гуляла по городу? (Обнимает ее.)

ТАНЯ (уклоняясь от объятий, не очень, впрочем энергично). Потому … (Нестрого.) Отпустите…

КОЛЕСОВ. Ни в коем случае…

ТАНЯ. Отпустите…

КОЛЕСОВ. Никогда в жизни… Смотри на меня. Отвечай… В тот вечер почему ты пришла в общежитие?

ТАНЯ. Потому…

КОЛЕСОВ. А на кладбище?.. А сегодня?..

ТАНЯ. Потому… Потому… Потому…

Поцелуй. Потом Колесов усаживает ее на скамейку.

КОЛЕСОВ. Итак, дома ты не ночевала… В первый раз?

ТАНЯ. Да, в первый раз.

КОЛЕСОВ. Ну что ж. В конце концов не все же тебе ночевать дома.

Небольшая пауза.

ТАНЯ. Как здесь тихо… Вы здесь один?

КОЛЕСОВ. По-моему, самое время называть меня на «ты». Как?

ТАНЯ. Хорошо. Ты здесь один?

КОЛЕСОВ. Нет. Днем здесь бывает хозяин.

ТАНЯ. А вечером?

КОЛЕСОВ. А вечером я один… Приходи, если хочешь… Придешь?

ТАНЯ. Да.

КОЛЕСОВ. Когда ты придешь?

ТАНЯ. В девять, в десять… Когда будешь ждать.

КОЛЕСОВ. В девять. Но лучше – в восемь. (Снова пытается ее обнять.) А сейчас? Ты куда-то торопишься?

ТАНЯ. Домой. Утешить родителей. Представляешь, что там делается? Я думаю, они разыскивают меня через милицию.

КОЛЕСОВ. Что ж у вас случилось?

ТАНЯ. Отец на меня накричал, ну и вот… Раньше мы редко ссорились, а теперь каждый день скандалим… Это после вашего… (поправляясь) твоего посещения… Знаешь, оказалось, что мы друг друга не только не понимаем, но даже и не знаем как следует… Мне мать жалко… Да и отца жалко… В конце концов, не мать, а он всегда виноват, понимаешь?

Близко кто-то насвистывает.

(Вскочив на скамейку, смотрит.) Гости. По-моему, твои друзья.

КОЛЕСОВ (привстал). Вон как!… Фролов и отставной муж Вася Букин. Теперь они уже вместе ходят. Друзья – соперники. Не понимаю, зачем им это надо?

Входят Фролов и Букин.

БУКИН (напевает). «Это ландыши все виноваты…»

ФРОЛОВ. Привет наемникам капитала!

КОЛЕСОВ. Закрой калитку.

БУКИН (напевает). «Этих ландышей целый букет…» Красиво живешь!

КОЛЕСОВ. Приходится… Познакомьтесь – Таня.

БУКИН (кланяется). Василий.

ТАНЯ. Таня.

ФРОЛОВ. Фролов.

КОЛЕСОВ. Дайте закурить. (Закуривает.)

БУКИН (напевает). «Это ландыши все виноваты, Этих ландышей целый букет… Хорошо погулять неженатым На расцвете студенческих лет…»

ФРОЛОВ (Колесову). Дела таковы. Ходили всем курсом в деканат, в профсоюз, в газету, шумели, говорили о твоих талантах. Собирались к ректору, но перед распределением ряды дрогнули.

КОЛЕСОВ. Знаю.

БУКИН. Когда мы с ректором беседовали о моей женитьбе, знаешь, что он сказал? Он сказал: вы настолько развинтились, что грех кого-нибудь не выгнать. Вы, говорит, отъявленные, а Колесов, так тот и совсем конченый. Не поверишь, Гомыру и того напугал. Сидит, бедный, занимается. (Тане.) Вот какая жизнь. А у вас?

ТАНЯ. У меня?.. У меня все прекрасно.

БУКИН. Счастливый человек. Сколько вам лет? Четырнадцать?

ТАНЯ. Шутите, шутите.

БУКИН. Нет, серьезно?

ТАНЯ. Если серьезно – девятнадцать.

БУКИН. Не может быть.

ФРОЛОВ. Коля, не теряй надежды. Сегодня распределились. Завтра горстка храбрецов вместе с деканом двинет к ректору.

КОЛЕСОВ. Бесполезно… Зачеты вы уже сдали. Скоро экзамены.

БУКИН. «Мне семнадцать, тебе девятнадцать…» (Взял ружье.) Вот это фузея! Стреляет?

КОЛЕСОВ. Не знаю.

БУКИН (напевает). «Не года, а жемчужная нить…» (С ружьем в руках ходит по двору.)

ТАНЯ (Идет следом за Букиным). Осторожнее. Это подснежники.

БУКИН. Ну? Надо понюхать.

ФРОЛОВ (Колесову). Получил назначение.

КОЛЕСОВ. Куда?

ФРОЛОВ. В район. На селекционную станцию. Хочешь, возьму водовозом?

КОЛЕСОВ. Надо подумать… Подожди, на селекционную?.. У Маши, кажется, там родители?

ФРОЛОВ. Совпадение.

БУКИН. Ну да совпадение! Скрадывает мою жену. Очевидно.

ФРОЛОВ. У Маши свободный диплом. Неизвестно, что ей взбредет в голову.

БУКИН (Колесову). Понял? Это не Гриша, это черный ворон, который кружит, понимаешь, кру-жит… Коля, присматривай за мной. Как бы я его не подстрелил нечаянно.

КОЛЕСОВ. Слушай ревнивец, вы еще не развелись?

БУКИН. Не разговариваем. Что бы развестись, надо прилично друг к другу относиться.

ФРОЛОВ. Он еще на что-то надеется.

ТАНЯ (подходит к Колесову). Ну, я побежала?

КОЛЕСОВ. Я тебя провожу.

ТАНЯ (Фролову и Букину). До свидания.

Колесов и Таня уходят. Букин с ружьем стоит посередине двора.

ФРОЛОВ (развалился на скамейке). Не понимаю, на что ты еще надеешься? Неужели ты думаешь, что она полетит с тобой на север? Она прекрасно знает, что по дороге вы забудете ее где-нибудь в кабаке. Ты и твой лучший друг Гомыра.

БУКИН. Я понимаю, Гриша. Ты во что бы то ни стало хочешь разбить молодую семью.

ФРОЛОВ. Твоя песенка спета. Через месяц я посажу тебя на самолет, и мы помашем друг другу на прощанье. В это время Маша будет ждать меня на вокзале. Тебя это устраивает?

БУКИН. Не надо, Гриша. Я впечатлительный. Возьму и выстрелю.

ФРОЛОВ. Ружье тебе идет, бандит.

БУКИН. «Это ландыши все виноваты…»

ФРОЛОВ. Мародер.

БУКИН. «Этих ландышей целый букет…»

ФРОЛОВ. Жизнерадостный погромщик.

БУКИН. Гриша, ты хорошо воспитан и знаешь, как себя надо вести. Во всех случаях жизни…

ФРОЛОВ. Тебе это не нравится?

БУКИН. Почему же. Мне нравится. Я даже тебе благодарен. Ты всегда умел вовремя остановить. Поправить. Удержать… Я тебе просто завидую. Ты организованный человек, цельная натура. У тебя удивительный такт и большое чувство меры…

ФРОЛОВ. Вот так всегда узнаешь со стороны, что ты неплохой человек.

БУКИН. С тобой никогда не наделаешь глупостей. В любом случае ты знаешь, как себя вести. Гриша, скажи, что делать, если тебе хочется выстрелить в человека?

Молчат. Игра принимает серьезный оборот. Фролов поднимается, подходит к Букину.

Вот что интересно. Ведь до этой самой минуты ты себе ничего такого даже и представить не мог.

ФРОЛОВ. Дай сюда.

БУКИН (отступил). Не подходи Гриша. Я знаю, это самая глупая из моих шуток. Но ты не подходи. Скажи лучше, что делать.

ФРОЛОВ. Отдай ружье, клоун.

БУКИН. Я клоун. Рядом с таким серьезным человеком, как ты, я – шут. Но шуты люди темные… Тебе никогда не приходило это в голову?

ФРОЛОВ (садится). Поиграй, поиграй. Чем бы дитя не тешилось…

БУКИН. Ты не поверишь, Гриша, а меня иногда такая находит серьезность… Я дикий человек, и мысли у меня дикие. И вот я думаю, что бы со мной было, если бы не ты? Ведь только ты, благоразумный человек, знаешь, как надо жить. А я человек неблагоразумный, живу не так, как я хочу. Я живу так, как ты этого хочешь. И вот иногда, Гриша, мне тяжело на тебя смотреть…

ФРОЛОВ. Что ты плетешь?

БУКИН. И хочется сделать по-своему.

ФРОЛОВ. Поставь ружье.

БУКИН. И сегодня мы сделаем по-моему. Сегодня мы поступим благоразумно.

ФРОЛОВ. Поставь ружье, если хочешь со мной разговаривать.

БУКИН. Мы будем стреляться. Как бы глупо тебе это не показалось.

ФРОЛОВ. Ах, дуэль. Во-от что… Иди-ка поспи. Дуэлянт!

БУКИН. Мужайся, Гриша. Сейчас мы пойдем за огород и бросим жребий.

ФРОЛОВ (весело). Это что же, на двоих один мушкет?

БУКИН. Ничего, по очереди. Там ты забудешь, что это глупо.

ФРОЛОВ. Ну а… секунданты? Кстати, они сейчас называются свидетелями.

БУКИН. Ты не отвертишься, даю тебе слово. Я даже струсить тебе не дам.(Поднимает ружье.)

ФРОЛОВ. Да ты что?.. Что ты, взбесился?

БУКИН. Пошли!

ФРОЛОВ. Подожди. Кого ты собираешься смешить?

БУКИН. Если ты будешь трусить, я прострелю тебе ногу.

ФРОЛОВ. Если ты собрался острить, надо собрать публику. В наше время не каждый день стреляются.

БУКИН. Пошли!

ФРОЛОВ. Слушай… Ты что – серьезно? А если мы друг друга покалечим? Подумай. Это же скандал, больница. И потом, ведь это позорное дело. Мы насмешим весь город.

БУКИН. Иди, я тебе говорю.

Идут по дорожке, которая ведет дальше, в сад.

ФРОЛОВ. Постой, Вася… Постой!

Останавливаются.

Слушай, давай подеремся, что ли. В конце концов набьем друг другу морды! Зачем же крайности!

БУКИН. Не хнычь. Может тебе повезет.

ФРОЛОВ (вдруг). Ну идем!

Уходят. Появляется Колесов. Осматривается. Садится на скамейку. Раздается автомобильный гудок. Входит Золотуев. На нем соломенная шляпа, белая с вышивкой рубаха. Бодр. Держится уверенно.

КОЛЕСОВ. Ну что, дядя как коммерция?

ЗОЛОТУЕВ. Я не коммерсант, я цветовод-любитель. Прошу не путать. Я, если хочешь знать, землю украшаю. Обо мне даже в газете писали.

КОЛЕСОВ. Это вы будете говорить, когда вас придут раскулачивать.

ЗОЛОТУЕВ (усаживается на скамеечку). Как придут, так и уйдут. Законы я знаю, не волнуйся. Я брат образован.

КОЛЕСОВ. Да?! И какое у вас образование?

ЗОЛОТУЕВ. Хорошее. Я его, образование, на Индигирке получил.

КОЛЕСОВ. Ну! Так это хорошее образование. Там ведь до Калифорнийского университета рукой подать… За что вас, туда, если не секрет?

ЗОЛОТУЕВ. За что, за что. Может я сам не знаю. Сам до сих пор удивляюсь – за что.

КОЛЕСОВ. Зря удивляетесь. Удивительно, как вас оттуда выпустили.

ЗОЛОТУЕВ. Я тебя выгоню, имей в виду!

КОЛЕСОВ. Не говорите глупостей. Вам не обойтись без научного сотрудника… А быстро вы сегодня обернулись.

ЗОЛОТУЕВ. Спрос неплохой, но цены падают. Надо торопиться. (Поднялся, идет по двору.) Много нарезал? Всего две корзины? Да чем ты тут занимаешься?.. Кран тоже не починил. Да ты на сигареты и на те не заработал.

КОЛЕСОВ. Кстати, о сигаретах. Привезли? (Протягивает руку.)

ЗОЛОТУЕВ. Две корзины с самого утра! Учти, если и дальше так пойдет, я не заплачу тебе ни копейки! (Бросил Колесову пачку сигарет.)

КОЛЕСОВ. Пачка? И это все? (Закуривает.) Послушайте, дядя. Как вы со мной обращаетесь? Как разговариваете? И вообще, где вы находитесь? В Аргентине? На собственной плантации?.. Не забывайтесь. Или вы хотите, что бы ваша лавочка закрылась на учет?

ЗОЛОТУЕВ. Не пугай меня. Мне бояться нечего. Золото я не краду, валютой не торгую. Налоги плачу аккуратно. Обо мне не беспокойся, ты о себе побеспокойся… Мне нужны цветы, а ты что делаешь? С травами какими-то стал возиться. Нашел место! На кой черт мне твои травы?

КОЛЕСОВ. Жевать. Травы вам жевать надо.

ЗОЛОТУЕВ. Тьфу! Я даже в блатном мире такого грубияна не встречал. Недаром тебя выгнали из института.

КОЛЕСОВ. И потом, мы с вами договорились: день я работаю на вас, день на себя. Вы что, мне не доверяете?

ЗОЛОТУЕВ. Не доверяю. Но ты не обижайся. Я никому не доверяю. Я единственный человек, на которого я еще могу положиться.

КОЛЕСОВ. Это неправильно, дядя. Так нельзя… (Не сразу.) А что, дядя, была у вас семья?

ЗОЛОТУЕВ. Был я женат, и не единожды. Детей не было.

КОЛЕСОВ. Еще один нескромный вопрос – куда вам столько денег? Сколько их у вас, а вы все гребете, все хапаете, да еще трясетесь над ними – смотреть на вас тошно.

ЗОЛОТУЕВ. Зачем деньги – ну не глупый ли вопрос?

КОЛЕСОВ. Ведь у вас все есть: дом, дача, машина. Чего же вам еще дядя? Ведь вы же старый человек.

ЗОЛОТУЕВ. Старый, а что из того? Покрутись с мое, покувыркайся, тогда не будешь спрашивать, зачем людям деньги. Кому дом, кому свобода, кому жар птицу приобрести, а другому, бывает, и ничего не надо, потому как он денежки любит за одно наличие… Всякое бывает. Знаю я, к примеру, случай один, старичка одного знаю, так ему, грешнику, чтобы совесть свою успокоить, человека купить надо… (Неожиданно.) Хочешь расскажу?

КОЛЕСОВ (с неохотой). Валяйте, дядя, рассказывайте…

ЗОЛОТУЕВ. Ну слушай… (Сначала спокойно, потом все более увлекаясь, держит монолог о взятке.) Лет пятнадцать назад работал тот грешник в нашем городе в мясном магазине. Работа у него была интересная, он за прилавком стоял. Людей он не обижал и себя, конечно, не забывал. Время шло. Заходил в тот магазин покупатель, наезжали комиссии, ревизия налетала, а грешник все стоял за прилавком. Бывало, конечно, что и качнется, с кем не случается, качнется, но не падает – дело он свое знал, на ногах держался крепко. Долго бы он там простоял, если бы не объявился к нему тот самый человек. Объявился, поздоровался. Ревизор как ревизор. Моложавый такой, веселый. Стали бабки подбивать, и вышел у нашего продавца излишек. Небольшая была сумма, так себе. Говорить не о чем. А ревизор к нему с претензией: как же так дорогой товарищ? Выходит, вы народ обманываете? Что теперь с этим излишком, как нам быть. Как, – думает наш продавец, – известно как. И чтобы с ним, излишком, не возиться, говорит ревизору: возьмите, говорит, его себе, будьте таким любезным. Обыкновенное дело. А тот ему отвечает: мало, говорит, что вы народ обвешиваете, вы, говорит, еще и взятку предлагаете. Ну, говорит, это вам это так не пройдет… Ну думает продавец, значит мало дал. Значит добавлять надо. Ну и добавил. А ревизор ему на это: негодяй говорит. Вы что, купить меня хотите? Ну, грит, на себя пеняйте. И ушел. Да еще дверью хлопнул. Ну, думает наш продавец, шутки в сторону. Опять мало. Нашел он того ревизора и дает ему с перепугу все, что у него было. Все карманы вывернул. Ну, грит, ешь!

Молчание.

КОЛЕСОВ. Ну?

ЗОЛОТУЕВ. Вот тебе и «ну»! (Не сразу.) Посадил он того продавца на десять лет за излишек и взятку по совокупности. Такие дела. Десять лет, сам понимаешь прошли как в сказке… И вот выходит наш продавец на свободу. Садился – жена у него оставалась, интересная баба. На пятнадцать лет моложе его была. А вернулся – ни кола, ни двора. Ни одной близкой души. Идет он по родному городу, в кулак свищет. А навстречу ему ревизор. И улыбается, как десять лет назад. С возвращением, грит, рад вас видеть. То-то рад, думает наш продавец, а уж я-то как рад тебя видеть, если бы ты только знал. (Тут свой рассказ он начинает сопровождать изображением в лицах.) Ну, говорит ему продавец, дело прошлое, а скажи-ка ты теперь мне, дорогой товарищ, откровенно: сколько тебе тогда дать надо было? Какую сумму? Усмехается. Э, грит, много, у вас таких денег не было и не будет. А все ж таки, спрашиваю, сколько? Что вы, что вы, отвечает, эта сумма просто немыслима. А все ж таки? Тысячи, усмехается, много тысяч, никак не меньше двадцати. А если, спрашивает тут бывший продавец, добуду я эти деньги и вам из принесу, возьмете их сейчас? Странный, отвечает, вопрос. Зачем же, говорит, вам сейчас давать мне деньги, а тем более мне их у вас брать? А продавец ему свое. Я, говорит, вам эти двадцать тысяч предоставлю, а вы, грит, их у меня возьмите. А взамен, грит, мне ничего от вас не потребуется, кроме одного вашего слова. Как это? – спрашивает. Вот так, отвечает, я вам двадцать тысяч, а вы мне одно только слово, и даже без свидетелей… Какое же, спрашивает слово? А такое, говорит, сволочь я, зря человека посадил. Вот, грит, какое слово. И я, грит, не я, если от тебя такого слова не услышу. Да, говорит ему ревизор, странный вы человек и шутки у вас странные. Прощайте говорит. А продавец ему вслед: нет, до свидания, обязательно увидимся. На том и разошлись.

Молчание.

КОЛЕСОВ. И все? Вся история?

ЗОЛОТУЕВ. Нет, не вся. Продавец нашел себе другое занятие, и снова завелась у него монета.

КОЛЕСОВ. Он что, в самом деле собирается к этому ревизору?

ЗОЛОТУЕВ. Еще как собирается.

КОЛЕСОВ. Думает возьмет ревизор?

ЗОЛОТУЕВ. Конечно, возьмет.

КОЛЕСОВ. Вы уверены?

ЗОЛОТУЕВ. Двадцать тысяч! Кто же от них откажется? Кто? Я тебя спрашиваю! Кто откажется?

КОЛЕСОВ (пожал плечами). Честный человек.

ЗОЛОТУЕВ (вдохновляется). Где честный человек?.. Кто честный человек?.. Честный человек – это тот. кому мало дают. Дать надо столько, чтобы человек не мог отказаться, и тогда он обязательно возьмет! Возьмет! Ревизор возьмет! (Забывается.) Недолго ему осталось ждать! Еще полмесяца-месяц, и тогда хватит! Он все ему отдаст! Дом, машину, дачу! По миру пойдет! (Кричит.) Но он возьмет у него! Возьмет? Я говорю тебе, возьмет!

КОЛЕСОВ (поднялся). Дядя, да вы кошмарный старик…

Молчание.

Дядя, спокойнее, что это вы так раздухарились? Что с вами?

ЗОЛОТУЕВ (вдруг опомнился). А?.. Верно, чего это я?

КОЛЕСОВ. Странно… Уж не вы ли тот самый продавец?

ЗОЛОТУЕВ. Что ты, что ты… Упаси бог не я! Знакомый мой, товарищ мой! Срок вместе отбывали. Друг, можно сказать… За друга переживаю… Да еще нервишки. Какие они в моем возрасте?

Выстрел.

(Вздрогнул.) Что это?

КОЛЕСОВ. Понятия не имею. Да… Ну а как ваша жаба?

ЗОЛОТУЕВ. Жаба как жаба… Давит.

КОЛЕСОВ. Ну, дай ей бог здоровья.

ЗОЛОТУЕВ. Тьфу!.. Спасибо, сынок, и откуда только ты такой взялся!

Из сада появляется Фролов, за ним Букин. В руках у Фролова ружье, у Букина – убитая сорока.

(Колесову.) Что за люди?

КОЛЕСОВ. Друзья.

ЗОЛОТУЕВ. Друзей нет, есть соучастники. Вы стреляли?

БУКИН. Ну, мы.

ЗОЛОТУЕВ (смотрит на Фролова подозрительно). А что это вы вроде как не в себе.

БУКИН. Пролили кровь, раскаиваемся.

КОЛЕСОВ. Что за зверь?

БУКИН. Сорока.

ЗОЛОТУЕВ. За что вы ее, бедняжку?

БУКИН. Хлопнули свидетельницу.

ФРОЛОВ. Кого-нибудь надо было убить.

ЗОЛОТУЕВ. Открыли пальбу. Кто вам разрешил? Идите в лес, там и стреляйте.

ФРОЛОВ. Спасибо. На сегодня хватит. Мы неплохо провели время. Он хотел меня убить, но к счастью, раздумал.

БУКИН. С чего это я взял, что могу выстрелить?.. Я пережил в два раза больше. За тебя и за себя. А ты Гриша, ты только за себя.

ФРОЛОВ. Псих. Чтобы я когда-нибудь с тобой связался! (Идет со двора, но сначала не в ту сторону.)

БУКИН. Как бы он с перепугу не угадал под трамвай. (Отдает Колесову ружье.) Держи! Трудная у тебя работа. В субботу увидимся.

Фролов и Букин уходят.

ЗОЛОТУЕВ. Ну и друзья! Головорезы.

КОЛЕСОВ (поднимает сороку). Допрыгалась, дура. (Унес ее под навес.)

ЗОЛОТУЕВ (кого-то увидел). Последнее время здесь шатается много незнакомых людей…

КОЛЕСОВ. Кого вы там еще увидели? (Смотрит на калитку.)

ЗОЛОТУЕВ. А незнакомых людей я не люблю.

КОЛЕСОВ. Ого!

ЗОЛОТУЕВ. Кто такой?

КОЛЕСОВ. Это ко мне. По личному вопросу… Дядя вы свободны.

ЗОЛОТУЕВ. Имей в виду, мне это не нравится… Не забывай, ты кран хотел починить. (Уходит в дом.)

Появляется Репников.

РЕПНИКОВ. Позволите?

КОЛЕСОВ. Проходите, Владимир Алексеевич. Проходите.

РЕПНИКОВ (проходит). Здравствуйте.

КОЛЕСОВ. Добрый вечер.

РЕПНИКОВ. Удивляетесь, как я вас нашел?

КОЛЕСОВ. Удивляюсь.

РЕПНИКОВ. Найти вас не трудно. В университете вы сделались знаменитостью.

КОЛЕСОВ. На это я не рассчитывал.

Репников садится на скамейку. Маленькая пауза.

РЕПНИКОВ. Хочу вас спросить. Можно?

КОЛЕСОВ. Пожалуйста, прошу вас.

РЕПНИКОВ. Чем вы сейчас занимаетесь?

КОЛЕСОВ. Как видите, стерегу дачу.

РЕПНИКОВ. Работаете сторожем?.. Зачем?.. В знак протеста? В насмешку? Потехи ради?

КОЛЕСОВ. Я устроился сюда не по идейным соображениям. Это место меня устраивает. Днем я занимаюсь делом, а ночью спокойно сплю. Воруют-то днем… Кроме того, Владимир Алексеевич, кто не работает – тот не ест.

РЕПНИКОВ. А наука? Собираетесь вы быть ученым?

КОЛЕСОВ. Буду, Владимир Алексеевич.

РЕПНИКОВ. Судя по вашему поведению – не скоро или никогда. По-моему, вы готовитесь в канатоходцы.

КОЛЕСОВ. Почему вы так думаете?

РЕПНИКОВ. А вы как думаете, может ученый ходить на голове?

КОЛЕСОВ. Не знаю. Пока я не ученый, а сторож, и метафоры вашей не улавливаю.

РЕПНИКОВ. А вы не горячитесь. На этот раз мы поговорим спокойно. Можно?

КОЛЕСОВ. Как вы хотите.

РЕПНИКОВ. Послушайте, Колесов, я признаю ваши способности. Но учтите, способных людей много. Очень много. Гораздо больше, чем ученых. Не правда ли?

КОЛЕСОВ. Владимир Алексеевич, к чему этот разговор?

Помолчали.

РЕПНИКОВ. Прошлой ночью моей дочери не было дома. Вы не знаете, где она ночевала?

КОЛЕСОВ. У меня она не ночевала.

РЕПНИКОВ. Скажите откровенно, в каких вы с ней отношениях?

КОЛЕСОВ. Мы в хороших отношениях. Она мне нравится.

РЕПНИКОВ. И это все?

КОЛЕСОВ. Нет, Владимир Алексеевич, мне кажется, что и я ей нравлюсь.

РЕПНИКОВ. Так вот… Вы оставите ее в покое.

КОЛЕСОВ. А почему?

РЕПНИКОВ. А вы не знаете почему?

КОЛЕСОВ. Не знаю.

РЕПНИКОВ. Перестаньте, вы все прекрасно понимаете. Я недооценил вас. С такими, как вы, лучше сразу соглашаться… Послушайте! Не встречайтесь с ней, оставьте ее в покое! Она вам нравится, могу это допустить, но ведь вам нравятся все хорошенькие девушки, разве нет? Так почему же именно моя дочь? Вчера она ушла из дому, надо полагать, она здесь появится. Прошу вас… гоните ее от себя, исчезните, придумайте что-нибудь…

КОЛЕСОВ. Владимир Алексеевич, скажите… А не кажется вам несколько странным…

РЕПНИКОВ. Что, Колесов?

КОЛЕСОВ. Да все. Все для чего вы сюда явились? Не странно ли все это?

РЕПНИКОВ. Нисколько. Я пришел сюда, чтобы избавить от вас свою единственную дочь.

КОЛЕСОВ. А вы уверены, что она этого захочет?.. Интересно бы узнать и ее мнение.

РЕПНИКОВ. Вы старше ее, Колесов: ей девятнадцать лет. В ком же из вас искать мне здравый смысл, подумайте сами! (Другим тоном.) Я слышал, деканат еще раз собирается за вас ходатайствовать. Я возражать не буду… Получите диплом и уедете. По назначению… В Каменку на селекционную станцию, если угодно… Как раз то, что вам надо.

Небольшая пауза.

Что?.. Может быть, вы этого не хотите?

Молчание.

КОЛЕСОВ (не сразу). Нет. Об этом я не думал.

Молчание.

(Медленно.) Но теперь я должен об этом подумать.

РЕПНИКОВ. Меня привело к вам благоразумие. Будьте и вы благоразумны.

Молчание. Появляется Золотуев.

Так вот… Я буду ждать вашего звонка… До свидания. (Уходит.)

Золотуев проходит мимо Колесова, возвращается.

ЗОЛОТУЕВ. Кто это?

Молчание.

Профессор! Кто у тебя был?.. Сидишь, бездельничаешь… Чем рассиживать, прополол бы лучше пару грядок.

КОЛЕСОВ. Плевать я хотел на ваши грядки.

ЗОЛОТУЕВ (удивился). Ты что, не хочешь у меня работать?

КОЛЕСОВ. А вы думали, ваши клумбы – предел моих мечтаний. Вы рехнулись, дядя.

ЗОЛОТУЕВ (встревоженно). Собираешься уходить?.. Ты что, обиделся?.. Слушай, я на тебя не жалуюсь. Живи. Грубиян ты, конечно, порядочный, но и работник тоже, и в цветах понимаешь. Если откровенно – ты большой специалист.

КОЛЕСОВ (усмехнулся). Признали? Оценили, паук вы этакий.

ЗОЛОТУЕВ. Куда же ты собрался?.. Что, выгодное предложение?.. Ладно! Возись ты со своей травой, черт с ней! Слышь, я прибавлю тебе стипендию… Семьдесят. Хочешь?

КОЛЕСОВ (рассеянно). Помолчите, дядя.

ЗОЛОТУЕВ. Семьдесят нынче инженеры получают. А, профессор?

КОЛЕСОВ. Помолчите, я вам сказал.

ЗОЛОТУЕВ (предупредительно). Размышляй, я тебе не мешаю. Но не делай глупостей. Не дури, работай у меня. (Уходит, оглядываясь.)

Колесов сидит на скамейке. Звучит музыка: мелодия песенки «Это ландыши все виноваты». Освещение меркнет и перемещается, в саду – темные длинные тени. Девятый час вечера. Появляется Таня.

ТАНЯ. Я опоздала… (Подходит к Колесову.) На пять минут… Прощается?

Молчание.

(Чувствует неладное.) Что с тобой?

Молчание.

Что-нибудь случилось?

КОЛЕСОВ. Скандал на Панаме, на Занзибаре – революция. Я все еще работаю ночным сторожем…

ТАНЯ. У тебя испортилось настроение?.. Почему? Скажи.

КОЛЕСОВ. Да… Я все скажу.

ТАНЯ. Подожди, я тебя перебью…

КОЛЕСОВ (вскочив, ему под ноги попала лейка, он швырнул ее в сторону). Не надо меня перебивать!

ТАНЯ. Что с тобой?!

КОЛЕСОВ. Прости… И послушай. Ты ушла, а я здесь думал, и вот какое дело: нам надо остановиться… Я не Ромео. Мне только показалось, что я Ромео. Какой я к черту Ромео!.. В общем так: отбросим иллюзии, у нас с тобой ничего не выйдет… Все! Я не Ромео. У меня на это нет времени… Мне некогда, понимаешь?

ТАНЯ. Зачем ты мне это говоришь?

КОЛЕСОВ. Зачем говорю?.. Короче: нам надо остановиться. Вернее, нам не следует начинать. Днем я вел себя несколько… развязно, так это… Это у меня привычка такая. Прошу прощения.

ТАНЯ. Нет… Ты меня разыгрываешь…

Молчание.

КОЛЕСОВ. Все. А если ты отнеслась ко всему серьезно – наплюй, переживи… Вот и все, что я тебе хотел сказать.

ТАНЯ. Все?

КОЛЕСОВ. Все. И на этом поставим точку. Встречаться больше не будем.

Молчание.

ТАНЯ. Мне уходить?

КОЛЕСОВ. А ты как считаешь?

ТАНЯ. Все, что ты говорил мне, это вранье. Лучше бы ты сразу сказал, что я тебе не нравлюсь.

КОЛЕСОВ. Вот-вот. Ты мне не нравишься.

Молчание. Таня уходит. Колесов смотрит вслед. Потом бредет по двору. В третий раз натыкается на лейку, хватает ее, размахивается, но опускает руку – жест скорее смешной, чем многозначительный. С лейкой в руке стоит посреди двора.