Текст книги "Чаровница. Исповедь ведьмы"

Часть вторая

Глава четвертая

Бригада Смирнова вновь проводила совещание; они стали частыми, но, к сожалению, пока безрезультатными. Андрей начал с того, что рассказал, как после беседы с начальством Веронику вернули в их команду.

– Хорошая новость, – согласился Григорий. – Главный экстрасенс страны вновь вместе с нами.

– Но есть и плохая. Нам дают неделю. В противном случае дело передается другим, а нас ждут…

– Понятно, – пробурчал Григорий. – Не порти настроение окончательно.

– Выслушаем версии каждого, – сказал Андрей. – Что мы упустили?

Рассудительный Игорь как всегда говорил кратко. Он старался убедить коллег, что действует преступное сообщество, имеющее разветвленную сеть. И цель его: устранение конкурентов, как в экономической сфере, так и в политической. Григорий пошел еще дальше. Проанализировав снова все факты, он считал, что дело скоро заберет ФСБ, поскольку они столкнулись не просто с одиночкой, или бандой, а с террористической организацией, возможно, финансируемой из-за рубежа. «Ее конечную задачу мы уже обсуждали: деморализация людей, хаос».

Пришла очередь Вероники, она изложила те мысли, что возникли у нее на квартире убитого Иноземцева.

– Что же получается?! – ехидно поинтересовался Григорий. – Это не маньяк, а Робин Гуд? Наказывает негодяев?

– Да, – усмехнулся Андрей. – Немного попахивает фантастикой.

– Борец с дьяволом повторяет его методы? – добавил Игорь.

– Иного, кроме как неверия и колкостей, от своих коллег я не ожидала, – спокойно ответила Вероника. – Но я согласна в том, что такой гений зла не станет простым подражателем Робина Гуда или кого-то еще. Он (а скорее, как я уже говорила, она) ведет свою игру.

– Ты совершаешь одну ошибку, – сказал Андрей. – Все убитые им – не ангелы. Им пока везло, не попадались. Но вот что интересно: есть информация о той же манекенщице. В последнее время она стала отходить от преступных дел, несколько раз ее даже видели в храме. Она стояла перед иконами и чуть ли не билась лбом об пол. Теперь Иноземцев, доходы которого мы так пока до конца и не выяснили… Посмотрите-ка эти документы: он вдруг начал помогать детским домам.

– Правильно, – в раздумье произнесла Вероника. – Они стали отходить от прежних дел!

– Но не политик. Он, похоже, только увеличил ставки в игре и собирался сматывать из России.

– И этому есть объяснение, – ответила Борецкая. – Он не перестал служить злу, но, очевидно, вступил в конфликт со своим прежним хозяином.

– Короче, стоит ли нам вообще рассматривать эту версию? – спросил у коллег Смирнов.

– Что значит «стоит ли рассматривать»?! – взорвалась Вероника. – Эта реальность, которую надо принять.

Она смахнула со лба выступившие капельки пота и продолжала:

– У нас неделя. Да, нам необходима единая линия расследования, которой до сих пор нет. Но разрешите я буду разрабатывать свою версию?! Я стану вам постоянно докладывать… Что там еще от меня потребуется?… Я уже говорила, что если не обнаружу и не поймаю убийцу, гоните меня со службы. Я стерплю любое наказание!.. Господи, ну почему я еще должна доказывать, что права?!

Слова Борецкой звучали так убедительно и страстно, что остальные призадумались. Смирнов обвел взглядом окружающих, Игорь согласно кивнул, Григорий иронично наклонил голову:

– Дадим шанс попытать счастья и нашей Чаровнице.

– Как ты меня назвал?! – гневно крикнула Вероника.

– Это же шутка, – но на всякий случай Григорий отодвинулся от нее подальше.

– Даже в своей шутливой форме не смей сравнивать антиподов! – сквозь зубы процедила Борецкая.

Андрей прикрикнул на обоих, в зародыше прекратив любые распри. И Веронике:

– Даю тебе этот шанс. Только, сама понимаешь, времени у тебя не неделя, а гораздо меньше.

– Спасибо…

– На связи будешь постоянно… И прекрати радоваться. В случае провала отвечать придется сполна.

– Слушаюсь.

– По поводу информации о Гончаренко Ларисе Тихоновне…

– Ты говорил, что она у нас нигде не проходит.

– Но тут есть некоторые любопытные моменты: она – завсегдатай бара «Вера Крыжановская».

– Об этом заведении идет не слишком лестная молва. И как часто она туда ходит?

– Камеры ее фиксируют едва не каждый день.

– Спасибо. А теперь… отпустите меня. Нужно делать дела.

Выйдя из кабинета, Вероника тут же позвонила Алле:

– Привет! Лариса сегодня работает?

– Нет, выходная. А что?

– Хотела порекомендовать ее своей подруге.

– Правда, классный специалист?

– Да.

– А как насчет прически?

– Что? – не врубилась сразу Вероника.

– Стрижку и укладку ей будет делать Лиза Миронова. Еще один прекрасный мастер.

– Хорошо, ты лучше знаешь. А когда Лариса будет?

– Пусть твоя подруга приходит завтра.

– Договорились.

– Давай запишу ее фамилию…

(Вот ведь пристала!)

– Алла, я лучше выясню, когда у нее свободное время, и тебе сообщу. Она скажет, что от меня.

Вероника поскорее отключила телефон. Не терпелось съездить в бар «Вера Крыжановская». Что, если ей посчастливится отыскать там Ларису и проследить за ней.

Бар открыли недавно в память о писательнице, которая была в свое время невероятно популярна в России, а потом незаслуженна забыта. «Забыли» ее по двум причинам. Во-первых, она была мистиком, писала о борьбе с темными силами, а это в материалистической советской стране не приветствовалось. Во-вторых, она осмеливалась затмевать популярностью Чехова и Толстого, что опять же было идеологически неприемлемо.

Бар возник в одном из спальных районов Москвы, туда набивалась публика, разодетая в костюмы героев любимой писательницы. Посетители в современных одеждах просто не допускались. Поэтому за столами собирались злые колдуны и герои, загонявшие их в преисподнюю, похитители человеческих душ и их невинные жертвы. Обсуждались здесь последние новости из мира литературы, живописи, кинематографии, в основном «страшилки», ибо только они были достойны внимания местных интеллектуалов.

Но в последнее время в полицию стала поступать информация о том, что бар «Вера Крыжановская» облюбовал криминал. Тут потихоньку приторговывали наркотой, девицы оказывали сексуальные услуги, обсуждались разного рода сомнительные дела.

Вот в такое заведение и направилась Вероника Борецкая.

Но перед этим она заехала в специализированный магазин, где можно было получить напрокат одежду ушедших эпох.

Однако, сколько ни бродила по нему, выбрать ничего не смогла. На помощь подоспела молодая симпатичная сотрудница.

– Я иду на домашний карнавал, – соврала Вероника. – Желательно посмотреть платье начала прошлого столетия.

Продавщица показывала ей одно за другим платья, но… все не то! Девушка сокрушенно произнесла:

– Не надевать же вам мужской костюм.

«Мужской костюм? А ведь это мысль!» – сказала себе Борецкая.

– Смотрите, – защебетала продавщица. – Есть темные, синие, темно-серые, коричневые. Мне больше всего нравится вот этот… Обратите внимание: покатые плечи, высокий воротник…

– Хорошо, мне подходит.

Вероника быстро переоделась, села в машину и направилась в сторону бара.

Охранник у дверей посмотрел на нее с некоторым подозрением:

– У нас тут только…

– Знаю я ваши правила, – перебила его Вероника. – А кто, по-вашему, я?… Не знаете? Так я напомню. Помощник доктора Красинского. Того самого жуткого чародея из главного романа Крыжановской «Дочь колдуна». Кстати, это моя настольная вещь.

Борецкая блефовала. Она действительно недавно начала читать эту книгу, но до конца не дошла. А из героев запомнила лишь одного. Но для охранника этого оказалось достаточно, он распахнул перед ней дверь.

Внутри было любопытное соединение двух эпох: грохочущая музыка и бешеные танцы на эстраде символизировали день сегодняшний, зато справа, где сидели посетители, словно возродилось прошлое. На какой-то миг Веронике показалось, будто ее принял в свои объятия Серебряный век. Того и гляди за соседним столиком поднимется Ахматова, чтобы продекламировать одно из бессмертных творений. А вот она слышит голос Виктора Гофмана, этого странного подданного России, полунемца, получеха, покончившего с собой в двадцать семь лет. И он, бессовестно отринутый потомками, сейчас раскрывает свой талант только перед ней, Вероникой Борецкой:

 
Я мир эфиров темно-синий
И неожиданных зарниц, —
Презрел для вычерченных линий,
Умом означенных границ…
Я не пойду в поля и рощи,
Пригнуться к шелестам травы,
Пить беспредельность светлой мощи,
Пить ликованья синевы.
И темный Город, гулкий Город
Я также вольно превозмог,
Где мир разорван и распорот
Зияньем криков и тревог…
 

Однако, присмотревшись к толпе, можно было легко убедиться, что никакими сладкоголосыми поэтами здесь не пахнет. Люди только играли в прошлое, в галантных господ, обворожительных дам и, конечно же, в колдунов, монстров и тех, кто освобождал от них мир, примеряли на себя их жизнь, но игра была слишком фальшивая, а потому смешная. Карикатурное подражание давно исчезнувшим манерам, перемешивание старинных слов с современным жаргоном… Так иногда пытаются изобразить лощеные голливудские актеры жителей какой-нибудь старой русской деревеньки.

Впрочем, об этом Вероника не думала, гораздо важнее было попробовать отыскать тут Ларису.

Она подошла к стойке бара, заказала кружку пива. Бармен с накладными носом и усами (тоже какой-то монстр из романов Крыжановской?) ласково спросил:

– Это все?

– Посмотрим. Хотела бы провести у вас весь вечер.

– Так в чем дело?

– Столько народа… Негде присесть.

– Почему негде? Вон там…

Вероника направилась за единственный свободный столик и по пути внимательно вслушивалась в обрывки фраз. Пока она ничего любопытного для себя не уловила.

Какой-то «джентльмен» за соседним столом упорно доказывал собеседникам, что Крыжановская черпала свои знания из бесед с инопланетным разумом. И что она вовсе не умерла, а была увезена пришельцами. Позади умудренный опытом господин рассказывал доверчивой юной собеседнице, что Веру Ивановну на самом деле убили. «Это тщательно скрывается, так как убийство было ритуальным за ее откровенный антисемитизм». И так далее и тому подобное. Отовсюду лился поток несусветной чуши.

Но вскоре она поняла, что все не так просто. Одни приходят сюда, чтобы почтить память любимой писательницы, другие – чтобы ощутить себя знатными господами прошлого, но третьи…

Вот некий субъект подходит к бармену, тот кивком предлагает пройти в сторону туалетной комнаты. Вот клиент о чем-то подозрительно шепчется с официанткой. Конечно, они могут и просто обсуждать меню, но, похоже, их разговор не только о кулинарных особенностях заведения.

Впрочем, Вероника думала не о проворачиваемых в баре делишках. Все это вряд ли может быть связано с делом, которым она занимается. Но почему же Лариса ходит сюда?

«Появись наконец!!» – мысленно позвала ее следователь.

И тут точно свершилось волшебство. Вошла «милашка» в костюме амазонки прошлого века. Ее облик отлично маскировал белый парик, но Борецкая сразу узнала ту, кого ищет.

И еще… ее походка, движения! Вероника вспомнила, где встречала Ларису раньше.

Это давняя история, и ничего «криминального» там не было. В юности Вероника подрабатывала в спортивной секции помощником тренера. К ним пришла девушка, Борецкую предупредили, что у нее что-то с рукой, но она очень хочет заниматься боевыми единоборствами. Девушка тренировалась недолго, нашла другую секцию, ближе к дому.

Вчера – это вчера! Важно, что происходит с ней сегодня.

Хороший пункт наблюдения выбрала Вероника. Видно, как несколько человек за одним из столов замахали Ларисе. Она тут же направилась к ним, они о чем-то заговорили. Борецкая старалась не выпускать ее из поля зрения ни на секунду. Но ей не повезло. Круглолицый паренек нахально сел напротив, загораживая видимость. Паренек этот имел явное желание пофлиртовать с Вероникой.

– Женщина в мужском костюме! Это так возбуждает. Вы как та самая Гиппиур[8]8
  Парень имеет в виду Зинаиду Гиппиус, поэта и философа Серебряного века, которая обожала наряжаться в мужскую одежду. – Прим. авт.


[Закрыть].

Вероника с усмешкой посмотрела на него:

– Молодой человек…

– Меня зовут Прохор Портвейнов. Здесь я кто-то из древних… А на самом деле работаю менеджером в крупной компании, – и он протянул визитку.

«Вот ведь пристал!» – хотелось выругаться Борецкой. Следовало поскорее избавиться от незваного ухажера.

– Сделаем так, Прохор Портвейнов. Я задам тебе три вопроса. Ответишь хотя бы на один – ночь любви наша. Не ответишь – тотчас уберешься прочь. Согласен?

– Давай, – ответил Прохор, обрадованный, что прекрасная незнакомка сразу перешла на «ты».

– Какому событию посвящены эти строки Гиппиур? – Вероника решила не исправлять его ошибку:

 
Это было у моря, где ажурная пена,
Где встречается редко городской экипаж…
Королева играла – в башне замка – Шопена,
И, внимая Шопену, полюбил ее паж…[9]9
  На самом деле она читает И. Северянина. – Прим. авт.


[Закрыть]
 

– Вот незадача! – после некоторого размышления ответил Прохор. – Помнил ведь, но забыл.

– Второй вопрос: кто был мужем Гиппиур?

– Ну, это я знаю. Как же его?… Маковецкий. Правильно?

– Нет, неправильно[10]10
  Мужем Гиппиус был известный литератор Серебряного века Дмитрий Мережковский. – Прим. авт.


[Закрыть]. У тебя последний шанс.

– Дай собраться с духом.

– Собрался? Тогда скажи: в каком фильме снималась твоя любимая Гиппиур?

– Кажется, это «Броненосец Потемкин»?

– Нет, – печально произнесла Вероника.

– И в каком же?

– В «Бриллиантовой руке».

– Вроде бы когда-то смотрел. А кого она там играла?

– Управдома. Все, парень, шансов у тебя нет. Гуляй, если не хочешь неприятностей.

Парень сообразил, что девушка непростая, с ней лучше не заигрываться, и быстро слинял.

Лариса вновь была отлично видна. Она немного поговорила с приятелями, встала, прошла мимо стойки бара, что-то сказав бармену. Потом повернула в сторону туалетов и исчезла из виду.

Вероника чуть-чуть подождала, решила, что время действовать наступило, поднялась и направилась в том же направлении.

Курилка возле туалетов была вся в дыму, сразу шесть человек с удовольствием травились никотином. Рядом – лестница, которая вела как вверх, так и вниз. Лариса куда-то пошла по ней.

Куда?!

Соображать следовало быстро, тем более, что сигаретный дым действовал на Веронику угнетающе. Она буквально задыхалась в этом чаду.

Внезапно она увидела, как какой-то мужчина поднимался по лестнице с довольным лицом, что-то мурлыча себе под нос. Кажется, ситуация чуть проясняется…

Аккуратно, дабы не привлекать внимания курильщиков, Борецкая отошла к лестнице, стала спускаться. Она увидела коридор, который разбегался в две стороны. Из левой части доносился запах пищи, слышались громкие голоса и звон посуды. Не оставалось сомнений: ей – направо.

Она прошла совсем немного и сразу наткнулась на двухметрового громилу с перебитым носом.

– Вам туда нельзя, – сказал он.

– Вот как?

– Там наша администрация.

– Я видела, как сюда спускалась девушка – остроносая, черноглазая, в костюме амазонки.

– Вы ошиблись, – лениво пробасил здоровяк. – Она не могла сюда спускаться.

– Странно, – начала мягко спорить Вероника. – Но я же видела… Я не могла ошибиться.

– Разговор окончен.

– Нет, не окончен, – капризно выпятила губу Вероника.

Появился еще один тип, похожий на откровенного уголовника. Он мрачно бросил:

– Что случилось, Толян?

– Да вот, дамочка уверяет, будто видела, как сюда спускалась девушка в костюме амазонки.

– Даже если спускалась, так что? Ты, подруга, часом не из полиции?

– Нет, – как можно искреннее ответила Борецкая.

– Она тебе сестра?

– Нет.

– Тогда чего тебе от нее надо?

– Да от нее же версту пахнет лесбосом, – усмехнулся Толян.

– То есть она тебе понравилась? – подытожил уголовник.

– Очень.

– И у тебя есть деньги за нее заплатить?

– Надеюсь…

– Часа хватит?

– Да!

– Выкладывай сто баксов. Налом.

– Валюты нет. Можно рублями по курсу?

– Можно.

Вероника отдала деньги, ее проинструктировали:

– Повернешь вон туда, третья дверь. Зовут твою ненаглядную Рысь. Других имен здесь нет.

– А там точно она?

– Точнее не бывает.

Вероника осторожно постучала в указанную дверь, послышалось рычание, а затем женский голос пригласил ее войти. Она узнала его… Лариса!

Девушка была в короткой звериной шкуре, маске и… в перчатках. Видимо, проблемы правой руки были заметны окружающим. Лариса старалась казаться игривой, но при виде Вероники задрожала, позабыв обо всякой театральщине.

– Сними маску. Я ведь в курсе, что это ты, – приказала следователь.

Девушка нехотя подчинилась, едва слышно, произнесла:

– Зачем вы здесь?

– Вовсе не для того, чтобы заняться с тобой любовью.

– Вы обо всем сообщите Алле?

– Не обязательно, если расскажешь правду.

– Что я должна рассказать?

– Как ты оказалась в этом… вертепе? Ты совсем не похожа на девушек подобного рода.

– Я не могу!

– Лариса, – Борецкая села рядом и обняла ее, – я могу тебе помочь. Ты оказалась в сложном финансовом положении…

– Ну, не из-за любви же к этому я тут!

– Продолжай, я не отстану.

Девушка некоторое время собиралась с мыслями, потом тяжко вздохнула:

– Моя история стара как мир. Ввязалась в ипотеку, а денег не хватало. Приятель, с которым мы жили, предложил открыть дело, набрал долгов, затем исчез. Долги повесили на меня. Банк продал их коллекторам, начались долгие и страшные выяснения. Потом мне предложили «поработать» здесь… Но клянусь, наркотой я не занималась. Только вот этим…

– Так здесь еще грешат наркотой!.. Вот что, Лариса, уходим сейчас же. Ты свое уже отработала. Я тебе обязательно помогу.

– Нет, нельзя… вы не понимаете…

– …Конечно, ей нельзя! – послышался насмешливый мужской голос.

В комнате появился невысокий пузатый человечек, за которым, как скала, возвышался уже знакомый Толян. Человечек едко произнес:

– Так кто же вы, дамочка? Какого черта явились сюда мешать моему бизнесу? Запомните, Лариса куплена мной с потрохами. Я могу привести для нее циклопа, Франкенштейна, гориллу – кого угодно, и она станет самой послушной рабой своего клиента.

– Чего ты медлишь, одевайся и уходим, – повторила Вероника. – Ты им больше ничего не должна.

Вспыхнувшая на мгновение в сердце Ларисы надежда исчезла, когда ее взгляд встретился со взглядом пузатого хозяина. Тот лишь усмехнулся и сквозь зубы процедил Веронике:

– Не знаю, кто ты, «спасительница», да и знать не хочу. Если ты из органов, запомни: у меня там большие связи! Твои начальники живут благодаря таким людям, как я. А потом они еще приедут в мое заведение, чтобы побаловаться с красотками. Так что убирайся подобру-поздорову! Но сначала мы тебя обыщем, чтобы не осталось ненужных записей нашей встречи.

– Похоже, шеф, она не из ментов, – усмехнулся Толян.

– И я так думаю. Девочка решила поиграть в Спартака. Так что стоит просто поучить ее, чтобы больше не лезла в чужие владения.

Толян выдвинулся вперед, рассчитывая скрутить Веронику. А дальше…

Слышали, с каким грохотом падают шкафы? Примерно такой же (если не сильнее) раздался от рухнувшего тела, которое весило сто с лишним килограмм. Толян попытался встать, но получил несколько ударов сначала в солнечное сплетение, потом – в лицо. Теперь он только лежал, жадно ловил воздух, да выплевывал один за другим зубы.

Но тут появился опоздавший к началу разборки уголовник. Ему потребовалась меньше секунды, чтобы оценить ситуацию и понять, насколько эта женщина опасна. Он потянулся к оружию, однако Борецкая опередила. Снова удары по корпусу и в лицо. Она не привыкла жалеть тех, кто готов направить на нее пистолет. В отличие от Толяна, уголовник не выплевывал зубы, а просто лежал на полу без движения.

Шеф, открыв рот, наблюдал за развитием событий. Когда Вероника вплотную приблизилась к нему, он догадался, что дело пахнет керосином…

Она схватила человечка за нос и повернула его. От дикой боли шеф заорал, опустился на колени.

– Ты сломала мне нос! – надрывно повторял он только одну фразу.

– Да. Чтобы ты, наконец, все осознал.

Вероника повернулась к девушке, желая поторопить ее, но та уже… стояла одетая в свой костюм амазонки.

– Уходим! – скомандовала Борецкая.

Шефу бы смолчать, да взыграло самолюбие. Он не выдержал и заорал:

– Думаешь, вот так ушла и все? Подожди, доберемся и до тебя! Убрать человека сейчас не проблема. И девчонку вернем в бордель. Она моя!..

Вероника остановилась, развернулась, вновь направилась к уже покалеченному противнику. А затем…

Она била его по всему телу, превратив его в один сплошной синяк. Выживет ли он после таких побоев? А если останется жив, сколько придется лечиться, сколько заплатить пластическим хирургам?

Она остановилась и сказала:

– Пока довольно.

– Полиция… полиция… – беззвучно шептал его разбитый рот, из которого текла кровь. На крик не оставалось сил.

– Я – полиция! Точнее, я та, кто выше ее, ибо я охраняю от таких, как ты, этих несчастных девочек. Если вздумаешь приглашать друзей или кому-то сообщать, что были «превышены полномочия», я приду снова. И никто никогда не остановит меня. Тебе понятно?

Лицо этой разъяренной фурии настолько парализовало саму мысль о возможном сопротивлении, что шеф лишь молча моргнул. Одно ее присутствие было страшнее не только осознания собственного будущего, где он, возможно, станет калекой, но и любой преисподней вообще…

– Документ… – простонал он, решив хоть как-то задобрить ее.

– Какой документ? – вскинула брови Вероника.

– О Ларисе Гончаренко… Он у меня в столе…

– Сам уничтожишь его. Ты ведь это сделаешь?…

Она посмотрела на него в последний раз и вдруг расхохоталась:

– Я дала твоим ребятам сто баксов. Думаю, на свое будущее лечение им следует занять еще…

Потрясенная произошедшим, Лариса безропотно шла за освободительницей. Она не желала себе признаваться, что сейчас боялась ее даже больше, чем своих прежних недругов.

– Стой! – вдруг сказала Вероника. – На всякий случай выйдем через черный ход. В таких заведениях он должен быть где-то здесь.

– Хорошо, – Лариса готова была подчиниться ей во всем.

– Сейчас отыщем… Да вот же, смотри!

Они увидели, как в здание вошел человек и направился в сторону кухни. И даже дверь за собой не закрыл…

– Нам туда!

На улице взгляд Борецкой сделался мягким, она сказала Ларисе:

– Он больше не потревожит тебя.

– Спасибо!

Лариса едва смогла справиться с собой, чтобы не упасть перед Вероникой на колени и не поцеловать ей руку. Тогда следователь, словно почувствовав настроение девушки, строго добавила:

– В дальнейшем будь осторожнее в выборе друзей и любовников.

Вернувшись домой, Борецкая некоторое время стояла под душем, стараясь «смыть» с себя память о происшествии в баре «Вера Крыжановская». Теперь она была твердо уверена: никакая Лариса Гончаренко не Чаровница. Не тот масштаб…

Присев на диван, Вероника отхлебнула горячего кофе и задумалась. Хорошо, что помогла девочке. Но потеряно время (пусть даже один вечер), которое так необходимо для поимки ее главного врага. Осталось несколько дней, и дело передадут другим. Нет, допустить подобного нельзя! Целью всей ее жизни стало поймать Чаровницу. Из-за этого она уже несколько дней плохо спала, пропал аппетит. Думать сейчас о чем-либо другом она просто не могла.

Вероника подошла к большому зеркалу, посмотрела на свое лицо. Бледность и худоба, круги усталости под глазами все черней. Хоть бы кто-нибудь ей помог, дал бы любую наводку!

На столике перед зеркалом – несколько блокнотов. Один Вероника открыла, пролистнула, дойдя до нужной страницы. Здесь находилась фотография симпатичного светловолосого курносого паренька. Никто не знал, как он по-прежнему ей дорог.

Звали его Николай. Он учился вместе с ней в университете на параллельном курсе. Молодые люди безумно полюбили друг друга. Так Вероника уже никого не полюбит.

А потом Николай, как заядлый альпинист, поехал в горы и там погиб…

Вместе с его смертью она потеряла частичку самой себя. Больше она уже не могла смотреть на мужчин.

А те по отношению к ней становились все настырнее, ведь Вероника расцветала на глазах, и каждый надеялся сорвать этот прекрасный цветок. Чтобы отгородиться от их вздохов, опостылевших красивых словечек, Борецкая сочинила миф о своей нетрадиционной ориентации. Для пущей убедительности даже переспала с одной из подружек, что не вызвало у нее ничего, кроме отвращения. Зато мужики поостыли, она смогла всецело отдаться единственной страсти – работе.

«Был бы ты жив, Коленька, наверняка дал бы нужный совет».

Вероника вновь посмотрелась в зеркало, и тут ей показалось, будто это отражение не ее, а другой женщины. Она не могла рассмотреть ту, что выплыла из зазеркалья. Но не оставалось сомнений, кто это… Чаровница!

У Вероники ком подступил к горлу… С превеликим трудом она смогла произнести:

– Ты пришла!

– Хочу познакомиться поближе. Знаешь, а у нас похожие зеркала. Я тоже люблю в свое смотреться. Наверное, все женщины таковы.

– Откуда ты знаешь, какое у меня зеркало?

– Не знаю, но догадываюсь. У нас так много общего. Это лишь на первый взгляд мы с тобой две противоположности. Скорее мы – сестры-близнецы.

– Да что ты говоришь!

– Зря иронизируешь. Как ты сегодня поступила с теми бандитами из бара «Вера Крыжановская»?

– Ты даже в курсе этого?!

– Телепатам подвластно все!

– Прекрати паясничать и отвечай!

– Это я должна потребовать ответа. Наши мысли направлены друг на друга. Поэтому я чувствую тебя, выхожу на связь, делюсь информацией, планами. А моя визави скрыла такое чудное представление. Но я не в обиде. Если пожелаешь, во всех подробностях перескажу события, которые случились в той маленькой комнате на первом этаже…

– Меня выдала Лариса?

– Не вини ее. Она здесь ни при чем.

– Ты увидела запись на видеокамерах. Как я сразу не сообразила…

– От волнения, милая, от волнения. Однако снова разочарую. Эти записи конфисковала полиция. Меня она на просмотр не приглашала. Тем не менее, я наблюдала, какой ты была неудержимой в благородном гневе. Почти такой же, как я. Появись возможность, думаю, прикончила бы всех троих.

– Они заслужили, – огрызнулась Вероника.

– Конечно, обидели несчастную девочку, которая прошла Крым и рым.

– Но каким образом ты наблюдала? Не раскроешь секрет?

– Третий раз задаешь один и тот же вопрос. Ладно, отвечу. Я тоже была в баре «Вера Крыжановская» И по случайному совпадению в одно время с тобой.

– В том самом баре?

– Не пытайся вспомнить меня. В своем маскарадном костюме я была самой неприметной. Даже твой пытливый взор вряд ли бы мной заинтересовался.

– Дальше?!

– Я увидела, как девушка в костюме амазонки пошла в сторону туалетной комнаты. Может, я бы пропустила этот момент, только вдруг подумала: «А ведь у нее что-то с кистью правой руки». Это у нашего рода больная тема… И тут поднялся странноватый «мужчина», двинулся за ней. Мне показалось, что вторая подруга следила за первой. Как выяснилось: не ошиблась.

– Но что тебя заставило идти за нами?

– А как же! Затевается какое-то интересное дело. Что, если оно поможет мне осуществить свою задачу?… Потом я спустилась вниз, проникла в соседнюю комнату и через стену наблюдала твое феерическое шоу. О, как им насаждалась! Не составило труда понять, в чем здесь дело. Девушка с больной рукой… а что, если ее приняли за саму Чаровницу? Появляется некая дама, быстро понимает, что она никак не может быть той знаменитой убийцей. И решает ей помочь. Из одного лишь сострадания.

Конечно, маску с тебя я сорвала не сразу, а после слишком уж профессиональной расправы с телохранителями. Я ведь чувствую, что меня ищет очень непростой человек.

– Быстро же ты…

– У человека мозг работает процентов на пять или шесть. У меня – чуть побольше…

Теперь, когда я видела твое лицо, мне не составит труда узнать про тебя и все остальное. Так что я тебя знаю, а ты меня нет. У кого из нас больше шансов?

Кстати, подруга, а ведь ты сегодня тупишь. Я разочарована.

Вероника мгновенно сообразила:

– Ты не случайно пришла в тот бар!

– Наконец-то! Ты отделала нехорошего человека Гошу. Но там был и другой нехороший – его партнер Руслан. Пока ты разбиралась с телохранителями Гоши и с ним самим, я покончила с Русланом. Все как обычно: удар в шею, легкое надругательство над трупом и традиционная надпись на стене. Без этого нельзя, моя визитка.

Вероника готова была кататься по полу и выть от безысходности. Проклятая ведьма снова переиграла ее! Теперь она, следователь Борецкая, уж точно станет подозреваемой в убийстве. К тому же Чаровнице известно ее лицо. И при ее-то способностях вычислить все остальное – дело ерундовое.

«Узнать бы и мне хоть что-нибудь об этом дьявольском отродье!»

А времени на раскрытие дела остается все меньше и меньше. Веронику обложили со всех сторон.

– Чего ты хочешь? – напрямик спросила она у зловещего призрака.

– Стремишься понять мою сущность? Тогда познай свою. Повторяю: мы – как сестры. У нас одни цели и, как сегодня выяснилось, способы их достижения.

– И я повторю: не надо нас равнять!

– Расскажу тебе одну притчу. О Белом Рыцаре.

– Не время для притч.

– Она короткая, но поучительная. Часы еще не до тикали до того момента, как тебя пригласят твои же коллеги и… арестуют.

Итак, в одной Светлой стране жили исключительно светлые люди. Да, они подвергались многим страстям из ящика Пандоры, но по-прежнему оставались светлыми. И вот однажды они решили, что рождаемость в стране слишком мала, будущим поколениям не прокормиться. И тогда запустили к себе темных людей. Те принесли с собой невиданные ранее пороки, иные веру и традиции. Потом, благодаря хитрости и изворотливости, начали занимать главенствующие посты в обществе и искоренять принципы жизни светлых людей. Тогда среди последних нашелся человек, который занялся террором против угнетателей. Убивал он их из-за угла, устраивал взрывы в их храмах и культурных центрах. Он назвал себя Белым Рыцарем.

Его поймали, дали пожизненный срок. Некоторые в Светлой стране его проклинают. Другие почитают за нового Данко.

Ответь: кто он? Убийца? Но, когда его посадили, темные люди окончательно закабалили Светлую землю.

– Как отчаянно ты пытаешься оправдать свои поступки, – сказала Вероника. – Но я тоже не глупа и раскусила своего врага. Ты никогда не была озабочена идеями какой-либо справедливости. Ты являлась исполнителем воли такого же беса. Его послушной рабыней… Привет, рабыня!

По зеркалу вдруг побежали волны, но затем оно вновь приняло обычный вид. Голос ведьмы пропал, очевидно, слова Вероники попали в точку.

«Она – рабыня. Обычная рабыня…»

Если она не врет, то времени у Вероники почти не осталось. Что предпринять?!

И тут она поняла, какую ошибку совершила. Она уповала только на собственные силы, в то время как Чаровницей повелевает бес.

Значит, Веронике следует искать себе иного Покровителя.