Текст книги "Великая подземная война: подземно-минная война под полями Первой мировой"

Ранняя история пороховых мин

Одно из самых серьезных изменений в технике подземной (минной) войны произошло в Италии в XV веке, когда для подрыва вражеских крепостных стен стали использовать порох.

Дрожь земли

Порох, согласно китайским хроникам, был известен уже в 618 году до н. э. Тогда же китайцы применяли и артиллерию, сделанную из бамбуковых стволов. Но широкого применения эта примитивная артиллерия не имела. Впервые в массовом масштабе артиллерия была применена китайцами в 1232 году нашей эры при отражении атаки монголов на один из городов. Около этого же времени артиллерия нашла широкое применение и в Индии, и когда в 1498 году туда прибыли португальцы, они обнаружили, что индусы имеют огнестрельное оружие такого же качества, как и португальцы.

Очевидно, из Индии и Китая огнестрельное оружие проникло к арабам, на что указывает и само название селитры (одной из главных составных частей пороха): на арабском языке – китайская соль, или китайский снег. В начале XIV века артиллерия проникла в Испанию, а оттуда уже в остальные европейские страны.

О времени введения огнестрельного оружия в России имеются указания в Голицынской летописи, где между прочим сказано: «В лето 6897 (т. е. около 1389 года) вывезли из Немец арматы на Русь и стрельбу огненную и от того часу уразумели из них стреляти». Карамзин в своей «Истории государства Российского» пишет, что «в 1408 году Москва защищалась от Эдигея огнестрельными орудиями, размещенными на городских стенах».

Первые пушки, так же как и орудийные снаряды (круглые каменные ядра), были весьма несовершенны, и их применяли сначала наряду с бывшими до того времени в ходу разрушительными машинами.

Артиллерия могла выступить как решающий фактор только в конце XV века, когда было изобретено приспособление водяной мельницы для раздувания мехов в литейном деле с целью получения высокой температуры. Произведенная таким образом «механизация» литейного дела дала возможность произвести литье чугунных ядер в массовом количестве. Чугунные ядра позволили уменьшить калибр артиллерии, увеличить скорость полета и его дальность. Это же обстоятельство повело к уменьшению веса пушек, что отразилось, в свою очередь, на увеличении количества пушек армии.

Введение артиллерии заставило отказаться от прежних методов атаки и от применения деревянных подступных машин. Для приближения к укрепленному городу или крепости стали применять траншеи, и пришлось прибегнуть снова к подземной борьбе; для производства обвала крепостной стены или для пробития в ней бреши начали применять исключительно порох.

Тогдашние глубокие и узкие крепостные рвы не позволяли артиллерии обнаруживать с места ее расположения эскарпы и пробивать в них бреши. Это принудило атакующего обратиться к минам, которые первоначально отличались от мин, описанных Вегецием, только тем, что к горючим веществам, употреблявшимся для наполнения камер, стали примешивать порох; последний стали применять и для опрокидывания деревянных подпор, поддерживавших потолок камеры.

Появление среди средств вооруженной борьбы мин как оружия, использующего силу взрыва, неразрывно связано с появлением черного пороха. Его происхождение, имя изобретателя, страна, открывшая его миру, достоверно неизвестны. Общепринято считать, что родиной пороха считается Китай, а в Европу он попал в XI веке во времена походов Чингисхана.

Историк Уильям Снек пишет: «Он использовался (китайцами) уже против монгольского вторжения монгольского правителя Чингис-хана в 1209 году. Черный порох очевидно в то время остался причудой, поскольку, хотя его применение ужасало монголов, но китайцы не сумели придумать эффективное оружие, использующее порох. Однако монголы оценили по достоинству это изобретение и использовали его весь период завоевательных походов. Они принесли его и в Европу, применив в бедственных для европейцев сражениях при Легнице (Liegnitz) и на реке Sajo в апреле 1241».

В других источниках родиной пороха называется Северная Африка. Среди изобретателей пороха числится и имя немецкого монаха Бертольда Шварца. Скорее всего порох появился одновременно в разных концах земного шара, и его открыватели работали независимо друг от друга. Возможно, его знали еще в Древней Греции или Риме, но ему не находилось применения, кроме как для фейерверков или иных огненных развлечений.

Пороховую мину первыми применили турки в 1453 году при осаде Константинополя. Достоверно известно, что в Европе орудия, бросавшие каменные ядра силой пороха, появились в начале или середине XIV века. Российские же летописи упоминают об артиллерийских орудиях в России как о вполне привычном виде оружия к концу XIV века. Первое документальное подтверждение применения пушек в России мы находим в описании штурма Москвы ордынским ханом Тохтамышем 24 августа 1382 года.

Кто и когда впервые предложил использовать порох для взрывания стен и башен крепостей, используя давно известный прием обрушения последних в отрытую подземную полость, но заменив сжигание подпорных стоек взрывом, осталось неизвестным. Но документально зафиксировано, что в 1403 году во время войны итальянских городов-государств Пиза и Флоренция, флорентийцы, обнаружив внутри крепостной стены Пизы туннель, заложили туда большое количество пороха и взорвали его, разрушив большой участок стены. Среди авторов этого взрыва современники упоминали и Леонардо да Винчи, великого живописца, инженера и ученого.

Ряд историков считают, что взрывные мины и именно в виде, более похожем на современные, впервые применили китайцы в 1277 году при обороне своих городов от нашествия татаро-монгольского Кублаи-хана. Перед стенами они зарывали в землю в глиняных горшках пороховые заряды и насыпали сверху колотый камень. В действие такие мины приводились от горящего фитиля, пропитанного селитрой, или же от некоего устройства, похожего на замок к кремневому ружью. Воин противника зацеплялся ногой за натянутый шнурок, спусковой крючок освобождал кремень, высекались искры и мина взрывалась. Некоторые историки утверждают, что у китайцев имелись и мины, взрывавшиеся от наступания на ее крышку. Огонь инициировался неким терочным составом, которым намазывались крышка и верх ящика. Эти утверждения трудно проверить, т. к. китайских прямых письменных источников того времени, которые европейские историки смогли бы перевести однозначно, не сохранилось. Эти утверждения базируются на косвенных, более поздних сведениях, и интерполируются на известные сведения о том, что китайцы были большие мастера устраивать различные ловушки в виде настороженных луков и т. п., на применявшиеся уже тогда различные пороховые фейерверки. С одной стороны, в возможность подобных изобретений можно поверить, но с другой – мы не раз были свидетелями того, когда все исходное для изобретения нового вида оружия имелось, но оно так и не состоялось.

За неимением иных более достоверных сведений можно считать датой изобретения мины как взрывного оружия 1403 год. Местом первого в истории боевого применения мин – итальянский город Пиза, изобретателем мины – итальянского ученого и гуманиста Леонардо да Винчи. Ирония истории? Гуманист – и изобретатель оружия огромной разрушительной силы? Но ведь и святой отец, немецкий монах Бертольд Шварц изобрел адское зелье – порох. И изобретатели первых образцов скорострельного оружия – картечниц и пулеметов – руководствовались самыми благими намерениями – они искренне считали, что их смертоносное оружие сделает войну невозможной! Изобретатель мощнейшей взрывчатки – динамита, Нобель, основал Нобелевскую премию, в том числе и «премию мира». И в наше время отца термоядерной бомбы, академика Сахарова, предлагавшего самые зверские способы уничтожения противника, по какому-то недоразумению почему-то называют гуманистом.

Историки расходятся во мнениях, когда впервые взорвали пороховую мину. Считается, что пороховую мину первыми применили турки в 1453 году при осаде Константинополя. С помощью опытных рудокопов турки копали подкопы под стенами города, но осажденные рыли встречные подкопы и взрывали турецкие ходы, сжигали деревянные опоры и выкуривали турок из ходов дымом. Турки начали вести подкоп под стены возле Влахернского квартала, в то же время их корабли под звуки труб и барабанов подходили к цепи у Золотого Рога, пытаясь привлечь к себе внимание, чтобы скрыть от греков шум подкопа, но ромеи сумели все-таки обнаружить подкоп и стали вести контрподкопы. Подземная минная война закончилась в пользу осажденных, они взрывали и затопляли водой проходы, вырытые турками. Ромеи сумели подвести под туннель мину и взорвать его. После такой неудачи турки отказались от дальнейших попыток делать подкопы. Ко рву напротив стен Месотихиона турки смогли подтащить огромную башню с деревянным каркасом и покрытием из верблюжьих и буйволиных шкур. Под прикрытием башни они стали засыпать ров. С вершины башни велась стрельба по стенам, не дававшая ромеям помешать турецким землекопам. Однако ночью кто-то из греков подполз к башне и смог заложить под нее бочонок с порохом. Его взрыв разрушил осадную башню, турецкие землекопы были перебиты или разбежались, а осажденные расчистили ров и заделали вновь бреши в стене.

В XVI–XVII веках подкопы строили везде, где применялся порох. Что бы там ни было, но история взрывных мин начинается с 1403 года. В 1521 году турецкая мина разрушила стену замка госпитальеров на Родосе. Гроссмейстер ордена лично возглавил оборону пролома для отражения янычар, но сдержать натиск нападавших не удалось. Последствием этого взрыва было вынужденное переселение рыцарского ордена на Мальту.

Однако применение мин в XV–XVII веках все же носило разовый, случайный характер. К подземным минам чаще прибегали тогда, когда все иные способы взятия крепости не давали положительного результата. Во-первых, из-за сомнительной вероятности устроить мину именно точно под стеной, во-вторых, из-за сомнений в том, что взрыв приведет к желаемому результату, и в-третьих, из-за дефицита пороха. Чаще о минах вспоминали после длительной осады, многодневных бомбардировок, т. е. когда порох уже был израсходован артиллерией. Мы будем называть эти мины «туннельными минами», как их называет большинство историков, хотя, строго говоря, по современной классификации это типичные объектные мины, т. е. мины, предназначенные для разрушения объектов – башен, стен, фортификационных укреплений.

Схема закладки пороховой мины

Создать значительный запас пороха, нужный для производства крупного взрыва, в короткое время тогда не представлялось возможным. Основная трудность заключалась в остром дефиците основного компонента пороха – селитры. Селитра – основа пороха, его «дух», носитель его взрывчатости. Между тем в мире мало этой соли – ее месторождения почти не встречаются в природе (кроме скромных запасов в Индии). Однако многовековой опыт человечества подсказал выход из положения и позволил найти чрезвычайно своеобразный метод получения этой незаменимой части пороха. Давно было замечено, что помет животных, особенно навоз, при долгом лежании в тени слегка белеет. Китайцы, по-видимому, первыми нашли, что белый налет на продуктах гниения органических отбросов есть не что иное, как селитра. Сначала «китайский снег» добывали на всякого рода свалках, находили его на скотных дворах и даже соскребывали налет со стен деревенских хижин, построенных из глины и соломы. Позднее стали устраивать специальные селитряные кучи. В них свозили навоз, золу, землю с кладбищ, листву, ботву с огородов, солому, пищевые отбросы. Все это обильно и многократно поливалось мочой и помоями, обносилось высокими заборами для защиты от солнца, покрывалось сверху соломой и оставлялось для созревания. После созревания «селитряная земля» промывалась теплой водой для растворения селитры. Полученный щелок упаривался в медных котлах и охлаждался в корытах. При этом на дне вырастали крупные прозрачные шестигранные кристаллы селитры. Полученную соль «литровали» – очищали повторной промывкой.

Такое положение с селитрой оставалось неизменным вплоть до конца XVIII века! Естественно, что получаемый порох в первую очередь шел для пушек и ружей. И все же туннельные мины применялись не менее часто, чем фугасы, и совсем нередко решали исход борьбы за крепость. Известны случаи успешного применения мин при осаде крепостей – Остенде (1500 год), Сарацинелла и несколько замков вблизи Неаполя (1503 год), замок Дре (1593 год). Не менее успешной была и контрминная борьба (Падуя, 1509 год, Ла-Рошель, 1543 и 1628 годы (вспомним д`Артаньяна и его товарищей мушкетеров), Остенде – 1601–1604 годы, Родос – 1521 год, Кандия – 1667–1699 годы). Применение пороха в минах относят к концу XV века. Историки указывают, что в первый раз порох был употреблен в минах около 1487 года, при осаде горного замка Скрезанелла.

Особенно удачное применение пороховых мин было сделано испанцем Петром Наваррским при осаде в 1503 году замка Дель-Ово близ Неаполя. Испанцы на лодках подъехали к скале, на которой был построен замок, заложили в ней «мину» и ее взрывом обрушили значительную часть замка, чем вынудили французов после трехлетней осады сдаться. После этого применение мин распространилось повсеместно, а вместе с тем и применение постоянных и временных контрмин.

О состоянии минно-подземного дела в конце XVI века можно судить по описанию осады замка Дре (Dreux) в 1593 году Генрихом IV. Минеры подошли к подошве большой крепостной башни с весьма толстыми стенами и пробили в ней за 6 дней работы отверстие глубиной от 2,4 до 2,7 метра. Тогда стали пробивать вправо и влево галереи, на концах которых заложили в толще стены две камеры размером до 2,1 м² и зарядили каждую из них зарядом от 120 до 160 кг мелкого пороха. Из центра каждого заряда вывели кожаный сосис диаметром в 7,5 см, крепко набитый мелким порохом; от места же соединения этих двух сосисов вывели наружу башни один такой же сосис. После этого пробитое в башне отверстие заложили каменной кладкой на хорошем, скоро твердеющем (по тем временам) цементе, а от выведенного наружу сосиса насыпали пороховую дорожку такой длины, чтобы человек, сообщающий огонь заряду, не подвергался опасности от взрыва. Взрыв последовал через 7 или 8 минут после сообщения огня заряду, и башня раздвоилась снизу доверху, причем одна ее половина обрушилась.

О средствах, применявшихся в XVI веке для противодействия неприятельскому минеру, историки приводят следующий факт, имевший место при осаде одной крепости в 1595 году. Один контрминер, услыхав приближение неприятельского минера, взял в одну руку круглую деревянную колоду и фитиль, а в другую – гранату (граната, представляющая собой полый шар, начиненный порохом, была изобретена в конце XV века. Широкое применение гранаты нашли в XVI веке, когда была изобретена отливка их полыми целиком (до этого времени они свинчивались из двух половин). Как только минер начал пробиваться в контрминную галерею, контрминер, бывший наготове, бросил в сделанное неприятелем отверстие зажженную гранату, а потом заткнул это отверстие колодой и земляными мешками. Остановив взрывом гранаты неприятельские работы, контрминер отступил несколько назад и заложил свою галерею кирпичной кладкой, наполнив предварительно промежуток между отверстием и кладкой мокрой соломой, которую потом зажгли. Когда неприятель принялся за продолжение работы и выбросил из отверстия колоду и земляные мешки, то его галерея наполнилась таким густым дымом, что он принужден был ее оставить. Нечто подобное в XX веке применяли японцы при минной борьбе в Артурских фортах.

Начало XVII века было ознаменовано упорной минной войной, происходившей при осаде испанцами голландской крепости Остенде (с 1601 по 1604 год). Во время этой осады обеими сторонами было взорвано более 70 горнов (минная камера, заряженная каким-либо взрывчатым веществом и вполне приготовленная для взрыва, называется горном). Осажденные капитулировали после трех лет осады, причем подземная борьба, имевшая здесь решительное влияние на исход всей осады, продолжалась 7 месяцев. Из описаний минных войн этого периода видно, что минные галереи не выделывались, как раньше, по прямому направлению, а преимущественно несколькими поворотами, и хотя при этом галереи выходили более длинными, зато действие взрыва, встречая препятствие в их поворотах, назад не обращалось. По той же причине галереи по мере приближения их к камере должны были постепенно суживаться, причем камера крепко забивалась. Огонь сообщался заряду посредством сосиса или фитиля, вставленного в железную трубку с отверстиями по сторонам для притока воздуха. В целях пробивания галереи атакующего, по сведениям, приводимым в труде французского инженера де-Вилль, применялись петарды; пытались их применять и для пробивания контрмин (укладывая над галереями по поверхности земли), но попытки остались безрезультатными.

В целом минно-подземное дело стало более всего совершенствоваться с 1503 г. Однако до XVIII столетия полному его развитию препятствовало неумение определять величину заряда, необходимого для получения желаемого действия; обычно величину зарядов определяли практически. К концу XVII века, когда подземные взрывные работы стали неотъемлемой частью не только военного, но и горного дела, минирование превратилось в серьезную науку. С этого времени ведущие армии стали специально готовить саперов – как инженеров, так и строителей. В 70-х годах французский академик Вобан (по совместительству – глава инженерной службы королевской армии) организовал первые саперные роты, командиры которых имели инженерное образование. В России аналогичные меры принял царь Петр в 1712 году.

Первые саперные роты, командиры которых были дипломированными инженерами, организовал выдающийся военный инженер, маршал Франции Себастьен Ле Претр де Вобан. В 1670-х годах, назначенный руководителем всех инженерных работ, Вобан упорядочил приемы использования подземных мин. Под его руководством в 1686 году в Турне провели опыты над минными взрывами, которые заложили основы теории минного искусства, позднее разработанной другими его соотечественниками. При Петре I «работать сапкой» (идиома «тихой сапой» происходит от французского слова sар (р) е, «траншея») приучались и русские инженеры – наследники умельцев-розмыслов.

В одном из трудов Вобана, изданном в Голландии в 1736 году, приводились некоторые практические правила определения величины заряда по объему взрываемого предмета, но правила эти были очень неточны. По настоянию Вобана и под его руководством были впервые произведены в Турне (1686 год) опыты над минными взрывами, давшие ряд практических выводов. В рассматриваемый период начали находить себе широкое применение контрмины. Вобан, руководивший осадами 53 крепостей и хорошо знавший слабые стороны последних, когда ему было поручена постройка новых французских крепостей, перед большею их частью расположил целую сеть контрмин. Под его руководством в 1679 г. впервые была организована минерная рота в 30 человек, специально обученная им минному делу.

Изобретение Вобаном рикошетного огня (Вобан стал располагать осадные батареи так, что получался продольный огонь вдоль обстреливаемых фасов укрепления, в то же время круглые ядра, рикошетируя от поверхности земли, продолжали свой полет дальше, тем самым увеличивая зону поражения) дало атаке такой перевес над обороной, что ближние работы атакующего могли быть остановлены только вылазками, всегда гибельными для обороняющегося. Тогда круг действия оборонительных мин увеличился: их начали выводить под неприятельскими работами, т. е. под головами сап, под траншейными кавальерами, под брешь – и контрбатареями. Приписываемое также Вобану изобретение камуфлетов, т. е. горнов, не дающих воронок на поверхности земли, дало возможность обороняющемуся повреждать наступательные мины. С этого времени атакующий начинает предпринимать минные работы с той целью, с которой их прежде производил обороняющийся, имея в виду овладение или разрушение неприятельских галерей. Это было началом правильной подземной войны, примеров которой можно привести немало. Приведем здесь вкратце упоминание лишь главнейших.

Большой интерес представляет осада турками венецианской крепости Кандии (1667–1669 годы). Осада продолжалась 2 года и 4 месяца, и, по единогласному свидетельству современников, продолжительность этой осады была следствием упорства обороняющихся, сильно задерживавших турок искусным применением оборонительных мин. В распоряжении турок было до 10 000 армянских рудокопов-минеров. За время осады обороняющиеся взорвали 1173 горна, турки – 472. Здесь впервые нашли себе широкое применение так называемые сверленые мины, т. е. небольшие заряды пороха, закладывавшиеся на конце буровых скважин. Бурава были тогда самого примитивного устройства и способны были бурить скважины на небольшие длины. Минными работами в Кандии руководил инженер Кастеллан, который по возвращении во Францию был назначен Вобаном для ведения минных работ при атаке крепости Маастрихт.