Текст книги "Дикие дни"

– Ну, и что теперь будем делать? – спросил Шарков.

Мастер озадаченно постучал пальцами по столу.

Внезапно дверь распахнулась, и в кабинет вошел Алексей Игоревич Левченко.

Широко шагая, он подошел к столу и, прежде чем сесть в кресло, повернул его так, чтобы оказаться лицом к Мастеру и не видеть при этом Юлию.

– Вас интересует проект «Джокер»? – спросил он.

– Да, – ответил Мастер.

– Тогда вы не там ищете.

Глава 8
Профессор Левченко

– Двадцать пять лет назад у меня еще не было собственной лаборатории, – начал Алексей Игоревич. – Но уже тогда я работал в подразделении «М» и пользовался особым доверием руководства. У меня был доступ на уровне Пятого круга, хотя я никогда официально не являлся членом «Вечности». И, честно говоря, не стремился к этому. Проблем со здоровьем ни у меня, ни у членов моей семьи не было, а жить вечно я не собираюсь. По-моему, в стремлении к вечной жизни есть что-то патологическое. Смысл жизни, не лично моей или вашей, а жизни вообще, заключается в постоянном обновлении и совершенствовании. И смерть – это необходимый этап данного процесса. Без смерти и нового рождения не будет развития. Ну а бессмертие для избранных – это так и вовсе скотство. Впрочем, это все философия, не имеющая непосредственного отношения к обсуждаемой теме.

В те годы я работал в подмосковном пансионате номер тридцать два. Проблема того, что находящиеся в изоляции альтеры со временем теряют способность продуцировать М-сыворотку, уже тогда стояла остро. Многие ученые пытались решить ее, используя самые разные подходы. Но прорыва в этом направлении даже не намечалось. Я со своей стороны пытался найти зависимость между содержанием М-сыворотки в крови альтера и его поведенческими реакциями.

Уже тогда был известен тот факт, что альтер, в течение продолжительного времени испытывающий гематокриз, в конечном итоге превращается в дикое, не контролирующее себя существо, у которого жажда крови превалирует над всеми остальными мыслями и чувствами. Однако, напившись крови, альтер возвращался в свое обычное состояние. Как правило, он не помнил, что с ним происходило, когда он испытывал жажду крови. Мне же удалось обнаружить, что, если альтера, только-только вышедшего из состояния гематокриза, посадить на диету из одной только крови и заставить его при этом постоянно испытывать чувство ненависти и злости, он так и останется в полудиком состоянии. К нему вернутся разум и память, он сможет думать и говорить, но желание крови останется основным побудительным мотивом всех его действий. Он станет пить кровь для того, чтобы жить, и жить лишь затем, чтобы продолжать пить кровь. Это был отвратительный, порочный круг, в центре которого находились ненависть и злость, превращающиеся в постоянных спутников жизни дикого альтера.

Но самым интересным для нас было то, что содержание М-сыворотки в крови дикого альтера подскакивало до запредельных высот. И это при том, что изначально мы брали в работу альтеров с едва ли не нулевыми показателями. То есть, по сути, мы нашли способ, как вернуть в дело вроде бы отработавших свое и уже ни на что не годных альтеров. Однако при этом они превращались в полудиких безумцев.

Моя идея заключалась в следующем: я намеревался изучить поведенческие реакции диких альтеров, с тем чтобы попытаться воспроизвести их в работе с другими альтерами с падающими показателями содержания М-сыворотки, не доводя их до состояния гематокриза, не вызывая неконтролируемой жажды крови и, следовательно, не превращая их в диких.

Но у руководства подразделения «М» имелись на сей счет иные планы. Желая как можно скорее получить реальные результаты, руководство объединило мою команду с группой доктора Иволгина. Он также занимался изучением поведенческих реакций альтеров, однако делал это иначе, нежели я. Через электроды, введенные в мозг испытуемого, доктор Иволгин стимулировал те или иные его участки, добиваясь тем самым желаемых результатов. Цель нашей совместной работы сводилась к тому, чтобы не подбирать кропотливо и долго внешние факторы, которые должны вызывать желаемую поведенческую реакцию альтера, а спровоцировать ее, стимулируя определенные участки головного мозга.

Мне не нравилась сама идея, что в головах альтеров придется проделывать дырки. Я был уверен, что смогу добиться желаемых результатов более щадящими методами. Но я обещал результат минимум через три года, а Иволгин был уверен, что мы получим желаемое через три-четыре месяца. И руководство дало команду запускать проект «Джокер».

Доктор Иволгин здорово ошибся – не через четыре месяца, а только через полтора года мы научились вызывать у альтеров состояние, при котором начинался заметный рост содержания М-сыворотки в крови. При этом эффект от одного только стимулирования головного мозга оказался недолговременным. Мозг привыкал к стимулированию, и содержание М-сыворотки вновь начинало снижаться. Для того, чтобы остановить этот процесс, как и прежде, приходилось сажать альтеров на кровяную диету. В результате чего они, опять же, становились дикими.

По сути, мы вернулись к тому, с чего начали. Однако доктор Иволгин сумел преподнести наши мало что значащие результаты как выдающееся достижение. Наибольшее впечатление на руководство произвела демонстрация того, как с помощью вживленных в мозг электродов доктор Иволгин управлял поведением альтеров. Одним нажатием кнопки он мог заставить альтера лечь или встать, бежать или стоять, обмочиться или вдруг наброситься на стоящего рядом товарища. Собственно, в том, что делал Иволгин, не было ничего нового. Но на неискушенную публику его балаганные номера производили впечатление. На одной из таких демонстраций присутствовал сам спин-протектор. Увиденное понравилось ему настолько, что нашей группе было выделено дополнительное финансирование и весь пансионат номер тридцать два был передан в наше распоряжение.

Вскоре я решил уйти из проекта, потому что не видел никаких перспектив в том, что мы делали. Иволгин не стал меня уговаривать, и мы расстались, спокойно и без ссор.

Я продолжил работу с медикаментозными методами стимулирования требуемых поведенческих реакций. Вскоре моей группой был создан препарат «Зоракс», стимулирующий активность одного из ферментов, участвующих в синтезе М-сыворотки. «Зоракс» получил очень хорошие отзывы, его стали использовать во всех пансионатах. И вскоре я получил эту лабораторию, чтобы продолжать работу в выбранном направлении.

О докторе Иволгине и его работе я с тех пор ничего не слышал. Но спустя примерно два года после нашего расставания проект «Джокер» был выведен из ведения подразделения «М». И с тех пор его будто не стало. А это, как вы понимаете, может означать лишь одно – проект «Джокер» взят под личный контроль высшим руководством «Вечности».

– Берите выше – самим спин-протектором, – сказал Мастер.

– Ничуть этим не удивлен, – ответил Левченко. – Следует отдать должное Иволгину – он всегда умел находить общий язык с начальством.

– Судя по всему, он не утратил эту способность и по сей день.

– Почему вы интересуетесь проектом «Джокер»?

– А почему вы не хотели с нами говорить?

– Я не хотел говорить в присутствии дочери, – это прозвучало так, будто Юлии в кабинете не было. – Видите ли, у нас в семье существует строгое правило: дом – это дом, а работа – это работа. Дома, в кругу семьи, мы никогда не обсуждаем то, что связано с работой.

– И все же вы передумали.

Лежащая на краю стола рука профессора сжалась в кулак.

– Я решил, что Юлии пора узнать всю правду о том, чем и ради чего мы занимаемся.

– Я это знаю, – произнесла у него за спиной Юлия,

– Далеко не все, – не оборачиваясь, ответил Алексей Игоревич.

– Он прав, – кивнул Мастер. – Даже меня сумели провести, убедив, что проектом «Джокер» занимается эта лаборатория. Я только не понимаю, зачем это было нужно? Я ведь все равно доберусь до истины.

– Что вы ищете? – спросил Алексей Игоревич.

– Ключик, – Мастер покрутил запястьем, как будто в руке у него был ключ, которым он пытался открыть замок. – Ключик, с помощью которого можно взломать систему.

Левченко снисходительно улыбнулся.

– Думаете, вы первый?

– Полагаю, что нет, – ответил Мастер. – Но я уверен, что ни у кого еще не было таких возможностей, как у меня.

– И какое же отношение к этому имеет проект «Джокер»?

– Пока еще не знаю. Но если спин-протектор прячет его от всех остальных участников проекта «Вечность», входящих вместе с ним в Первый круг, значит, за этим что-то кроется.

– Вы хотите освободить альтеров? – спросил Селиванов.

– Это не самоцель, – быстро ответил Мастер.

– Какова же ваша основная цель? – спросил Левченко. – Если, конечно, вы готовы поделиться с нами…

– Система, – не дослушав, ответил Мастер. – Существующую мировую систему, в центре которой стоит «Вечность», а все остальное подчинено ее задачам и целям, невозможно перенастроить. Значит, ее нужно взорвать.

Раскинутыми пальцами Мастер изобразил взрыв.

– И что потом? – спросил после паузы Левченко.

– Не знаю, – быстро пожал плечами Мастер. – Все будет зависеть от того, что после этого останется.

– То есть вы не исключаете и самого худшего?

– Худшее уже произошло. Вы сами сказали, что бессмертие – это тупик. «Вечность» – это тот же самый тупик. И вопрос здесь не в альтерах или людях. Вопрос в том, выживет ли цивилизация. «Вечность» этот вопрос нисколько не тревожит. Эти жирные, бессмертные коты будут лежать на обломках цивилизации и жрать свою сметану, нимало не заботясь о том, что происходит вокруг. «Вечность» необходимо взорвать. Но только так, чтобы всех разом, одним ударом. Поскольку отделение «Вечность» есть в каждой стране, сделать это лично мне не представляется возможным. Я не могу оказаться во всех местах одновременно. Значит, нужно найти и выбить одну, самую главную опору, после чего «Вечность» рухнет сама.

– Ты говоришь образно или о чем-то конкретном? – спросил Карцев.

– Что составляет основу существования «Вечности»? Ради чего этот проект был создан?

– М-сыворотка, – почти одновременно ответили Левченко, Карцев и Селиванов.

– Точно! – щелкнул пальцами Мастер. – Значит, нужно оставить «Вечность» без М-сыворотки.

– И как это сделать? – спросил Шарков. – Уничтожить всех альтеров?

– Это было бы невозможно сделать, даже если у кого-то и появилась бы подобная безумная идея, – ответил ему Селиванов. – В каждом поколении появляются новые альтеры.

– Тогда – как? – осторожно осведомился Карцев, заранее чувствуя, что ответ, который он услышит, ему не понравится.

– Пока не знаю, – улыбнулся Мастер. – Но мне кажется, мы движемся в верном направлении. Спин-протектор не зря прячет от всех проект «Джокер». Что-то в этом есть. Непременно должно быть.

– И вы собираетесь сделать это один? – спросил Левченко.

– В смысле, взорвать «Вечность»? – уточнил Мастер.

– Да.

– Ну, сейчас нас уже трое, – Мастер указал на Карцева и Шаркова.

Никто из них возражать не стал, хотя оба впервые узнали, чем именно собирается заняться Мастер.

– Четверо, – подняла руку Юлия.

Мастер молча кивнул.

Профессор Левченко посмотрел на своего зама. Тот выгнул губы подковой, качнул головой, прикрыл глаза, словно для того, чтобы мысленно испросить совет у Эйнштейна или Дарвина, и согласно кивнул. Левченко коротко стукнул пальцами по столу, будто утверждая принятое решение, и перевел взгляд на Мастера.

– Чем мы можем помочь?

Глава 9
Соломон

Едва открыв дверь в комнату Соломона, Андрейка понял, что сегодняшняя их встреча окажется не похожей на остальные. В каждой черточке лица Соломона, в том, как он сидел, чуть завалившись на левую сторону и опираясь локтем о стол, читалось скрытое напряжение. Он хотел, чтобы все выглядело как всегда, но при этом готовился к какому-то серьезному разговору. А когда он заговорил, Андрейке стало ясно, что происходит что-то очень плохое. Не в их убежище и не с людьми, которые находились рядом. Беда была большая, серьезная. Такая, с которой не справишься разом. Андрейке почему-то сразу вспомнился фильм про Вторую мировую войну, который он недавно смотрел. Фильм оказался страшнее любого ужастика, до которых Андрейка был большой охотник.

Соломон медленно приподнял голову и повернул ее в сторону двери.

– Здравствуй, Андрейка.

– Здравствуй, – коротко кивнул парнишка.

Он подошел к столу и положил перед Соломоном стопку прошитых листов.

– Что это? – Соломон попытался изобразить заинтересованность. Хотя ясно было, что думал он о другом.

– Эссе на тему роли личности в истории, – ответил Андрейка.

Соломон для порядка листнул несколько страниц.

– Не сомневаюсь, это будет увлекательное чтение.

– Еще я прочитал «Улисса».

– За один вечер? – удивился было Соломон. Но тут же вспомнил: – Да, тебе ведь достаточно только взглянуть на книгу…

– Нет. – Андрейка забрался на стул. – Эту книгу я прочитал так, как положено. Строчка за строчкой, страница за страницей. Иначе нельзя.

– А где ты нашел книгу?

– Стояла в шкафу на книжной полке. Там вообще очень хорошая подборка книг.

– И какое впечатление произвел на тебя «Улисс»?

– Мощное.

Соломон молчал, ожидая продолжения.

Андрейка ничего не говорил, поскольку полагал, что сказал достаточно.

Они смотрели друг другу в глаза, и во взглядах их было больше, чем могли бы выразить слова.

– Ну хорошо, – прервал затянувшееся молчание Соломон. – Об «Улиссе» поговорим в другой раз. Сегодня, как я помню, мы собирались обсудить возможность предсказания будущего.

– В прошлый раз я вкратце изложил свое мнение по этому вопросу. Предсказание будущего – это не ясновидение, а более или менее точный прогноз, основанный на более или менее точных данных. Если даже предположить, что предсказателю удалось учесть и верно интерпретировать абсолютно все факторы, влияющие на тот элемент будущего, которым он занимается, сама по себе попытка предсказания становится новым фактором неопределенности, который совершенно не поддается учету. Следовательно, точное предсказание будущего, в принципе, невозможно.

Андрейка сделал жест руками, означавший, что больше ему добавить к этому нечего.

– Насколько точен может быть прогноз? – прищурился Соломон.

– Точную цифру я назвать не могу, – покачал головой Андрейка. – Все зависит от того, что именно требуется предсказать, насколько точны и достоверны данные, на основании которых делается прогноз, ну, и, разумеется, от мастерства самого предсказателя. По сути ведь каждый человек занимается предсказанием будущего, когда всего лишь строит планы на завтра или планирует, где проведет отпуск. Точность подобных прогнозов никогда не бывает стопроцентной. Точно так же не бывают они и абсолютно неверными. Когда человека спрашивают, насколько оправдались его ожидания в том или ином случае, чаще всего он отвечает «пятьдесят на пятьдесят». Если я не метеоролог и не занимаюсь профессионально предсказанием погоды, то я могу сказать, что завтра будет либо солнечный день, либо пасмурный. И в том, и в другом случае у меня пятидесятипроцентная вероятность дать точный прогноз или ошибиться. – Указательным пальцем Андрейка нарисовал круг на столе и поставил в центре точку. – Но, я так полагаю, тебя интересует не прогноз погоды.

После вчерашнего разговора с Димоном Соломон весь вечер думал о том, имеет ли он право обсуждать сложившуюся ситуацию с Андрейкой. В конце концов, несмотря на все свои способности, он оставался тринадцатилетним мальчишкой, для которого все разговоры о жизни и смерти пока что оставались чисто теоретическими рассуждениями. Но, как ни поворачивал Соломон мысленно ситуацию, под каким углом ни рассматривал ее, все равно получалось, что Андрейка был единственным реальным шансом попытаться предотвратить очередную трагедию.

В комнате тихо. Горит свет. С кухни тянет жареным луком и чесноком. Ветер за окном порой кидает снег в стекло. Все спокойно и мирно. Настолько, что кажется неестественным.

– У нас серьезные неприятности, – сделав над собой усилие, произнес Соломон. – Кто-то нападает на наши убежища. Димон уверен, что это не ловчие. И, в общем, я готов согласиться с его доводами. Это действительно какое-то новое подразделение в составе «Вечности». Более мобильное и, не в пример ловчим, более эффективное. Они уже уничтожили шесть убежищ. Из тех, кто там находился, скрыться не удалось никому. Складывается впечатление, что враги знают местоположения всех наших убежищ и будут уничтожать их одно за другим. Мы ничего не можем им противопоставить, поскольку не имеем возможности взять под усиленную защиту сразу все оставшиеся убежища. Но у нас появился бы шанс, если бы мы знали, где и когда будет нанесен очередной удар. Поэтому я и хочу спросить: какова, с твоей точки зрения, вероятность предсказания времени и места очередного нападения?

Лицо Андрейки сделалось не по-детски сосредоточенным и серьезным.

– Как я уже говорил, все зависит от степени достоверности исходных данных.

– Я понимаю.

– Прежде всего, мне потребуется подробное описание всех убежищ, включая те, что уже уничтожены, списки находящихся там людей и их досье.

– Все здесь, – Соломон передал Андрейке планшет.

Андрейка открыл документ и средним пальцем начал быстро прокручивать экран. Глядя на него, Соломон недоумевал, как можно на такой скорости усваивать информацию?

Просмотр всех файлов занял у Андрейки чуть больше пятнадцати минут.

– Думаю, у нас неплохие шансы сделать верный прогноз, – сказал Андрейка, возвращая планшет Соломону.

Вне себя от изумления, Соломон не сразу нашелся что сказать.

– То есть на основании местоположения убежищ, их описания и досье тех, кто в них сейчас находится, ты готов предсказать…

– Разумеется, нет, – не дослушав, перебил его Андрейка. – Мне потребуется также прогноз погоды на ближайшие семь дней в местах нахождения убежищ, подробное описание окружающей местности и близлежащих населенных пунктов, возможности подъездов к ним, схемы и расписания движения железнодорожного и автотранспорта… Одним словом, Соломон, я могу собрать максимум необходимых данных, чтобы сделать максимально точный прогноз. Но для этого мне нужен Интернет.

– Прямо сейчас? – спросил Соломон.

– А чего тянуть? – пожал плечами Андрейка. – Время-то не на нашей стороне.

Соломон не успел еще ничего ответить, когда в дверь коротко постучали.

– Войдите! – громко произнес Соломон.

Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул Рушан.

– Ты хотел меня видеть?

Соломон посмотрел на Андрейку.

Тот сидел, опустив взгляд, и ковырял ногтем край стола. Как будто он тут был ну совершенно ни при чем.

Взмахом руки Соломон пригласил Рушана войти.

– У тебя машина на ходу?

– Разумеется, – даже удивился такому вопросу Рушан.

У него машина всегда была не просто на ходу, а на очень хорошем ходу. В любую минуту, по щелчку пальцев, он готов был стартовать в ралли Париж – Дакар или в гонке в Ле-Мане. Рушану, собственно, без разницы. И в Париже, и в Ле-Мане он имел бы хорошие шансы на победу.

– Возьмешь с собой Юлия для прикрытия. – Юлий Ларза был неплохой телепат и мог вовремя засечь повышенный интерес, проявляемый кем-то посторонним. – Отвезете Андрейку туда, где он сможет подключиться к Интернету.

– В интернет-кафе? – уточнил Рушан.

– Я смогу подключиться с улицы, прямо из машины, к любому высокоскоростному вай-фаю с сильным сигналом, – сказал Андрейка. – Пароль я взломаю.

– Возьмите чистый ноутбук. Все данные перекиньте на съемный диск. А от ноутбука сразу избавьтесь.

– Когда выезжаем? – спросил Рушан.

– Немедленно, – ответил Соломон. И повторил понравившиеся ему слова Андрейки: – Время не на нашей стороне.

– Почти что Rollimg Stones, – улыбнулся Рушан.

Глава 10
Андрейка

Андрейка, Рушан и Юлий вернулись в ранних сумерках.

Два с половиной часа ушло у них на то, чтобы практически по бездорожью добраться до ближайшего районного центра Тримухино.

Рядом с новеньким, недавно открытым торговым центром «Сириус», светящийся четырехэтажный кубик которого смотрелся как зуб с золотой коронкой, на фоне небольших, аккуратных домиков, построенных не позже начала прошлого века и не поднимающихся выше второго этажа, Андрейка нашел хороший вай-фай сигнал. Интернет-линия была зарегистрирована не на торговый центр, а на адвокатскую контору, располагающуюся в здании «Сириуса». Но какое это имело значение? Андрейка за тридцать секунд взломал пароль подключения к Интернету. Забравшись с ногами на заднее сиденье, он поставил ноутбук на колени и начал быстро выкачивать из Интернета нужные ему данные. Он все запоминал на лету, но на всякий случай еще и копировал на съемный диск. Сидевшие спереди Рушан и Юлий внимательно наблюдали за происходящим вокруг.

Предосторожность сия казалась совершенно излишней. Местных жителей мог заинтересовать разве что только светло-серый «Ленд Ровер Дефендер», на котором приехали альтеры. Машины такого класса здесь появлялись нечасто. Будь сейчас лето, вокруг машины наверняка бы уже столпились любопытные мальчишки. Но зимой, когда мороз был под сорок градусов, быстро идущие по заснеженным улицам прохожие прятали лица за воротниками и в шарфах, так, что даже носов видно не было, и думали лишь о том, как бы поскорее добраться до теплых помещений. Даже двое полицейских, вышедших из дверей торгового центра, лишь бросили на машину быстрые, завистливые взгляды и побежали куда-то по своим делам.

– Готово!

Андрейка отсоединил съемный диск и отдал ноутбук Рушану. Тот передал его Юлию и тронул машину с места. Юлий, в свою очередь, с удовольствием луддита-неофита принялся ломать ноутбук на части. Силища у Юлия была та еще, так что вскоре от нового ноутбука остались лишь раздавленный экран, рассыпанная клавиатура, согнутый хард и еще несколько ни на что не годных деталей. Экран был выброшен в контейнер для мусора неподалеку от торгового центра «Сириус». От остальных частей ноутбука Юлий избавился по дороге.

Соломон весь извелся в ожидании. Не столько из-за результатов затеянного эксперимента, сколько из-за тревоги, как бы чего не случилось. Он сидел перед включенным ноутбуком, но не мог ни на чем сосредоточиться. Соломон был не очень хорошим дальновидцем, поэтому он все время был на взводе, в ожидании сигнала о том, что Андрейка, Рушан и Юлий наконец-то вернулись. То ему казалось, что время тянется слишком медленно, то, взглянув на часы, он думал о том, что ребятам давно уже пора вернуться. Когда же наконец Соломон почувствовал, как трое альтеров вошли в дом, он испытал ни с чем не сравнимое облегчение. Удастся Андрейке предсказать, по какому убежищу будет нанесен следующий удар или нет, – не так важно. Главное, что все трое вернулись целыми.

– Неплохая вышла поездочка, – войдя в комнату, с довольной улыбкой сообщил Рушан.

Он не чаял жизни без машины, а с тех пор, как альтеры перебрались в убежища, садиться за руль ему доводилось не так часто.

– Все в порядке? – спросил для порядка Соломон, хотя и без того было ясно, что поездка удалась.

Разве могли быть такие сияющие лица у тех, кто потерпел фиаско?

– Я собрал все доступные данные, – сообщил Андрейка. – Конечно, этого недостаточно для того, чтобы сделать абсолютно точный прогноз. Тем не менее, основываясь на том, что есть, я могу сделать прогноз с достаточно высокой степенью вероятности.

– А чего тебе еще недостает? – полюбопытствовал Юлий.

– Мы живем в мире беспредельного хаоса, где ошибки нарастают экспоненциально. Где-то в Южной Америке бабочка, взлетая с цветка, взмахивает крылом, а в результате на Японию обрушивается цунами. Вот именно этого взмаха крыла бабочки мне и не хватает.

– Я слышал про эту бабочку, но никогда не мог поверить, что все это всерьез, – улыбнулся Юлий. – Мне кажется, это всего лишь красивая метафора и не более того.

– Смотри.

Андрейка вынул из кармана небольшую монету с изображением крапивника и ногтем подкинул ее вверх. Монета взлетела, вращаясь вокруг собственной оси, достигла высшей точки своего полета и начала падать. Андрейка подставил ладонь, чтобы поймать ее. Но в самый последний момент убрал руку. Монета ударилась о деревянный пол и завертелась на ребре. Она вращалась все медленнее, заваливаясь то на одну сторону, то на другую. И как только монета упала плашмя, вверх той самой стороной, на которой был изображен крапивник, ножка табурета, на котором сидел Юлий, подломилась и Юлий грохнулся на спину.

– Не ушибся? – протянул ему руку Рушан.

– Все в порядке, – Юлий легко поднялся на ноги. – Это был какой-то трюк! – уверенно заявил он, глядя на Андрейку.

– Нет, – Андрейка поднял с пола монету и сунул ее в карман. – Это очень простой вариант эффекта бабочки. Я не поймал монету – у твоего табурета подломилась ножка. Какая тут связь? Вроде бы никакой. Но случилось именно то, что случилось.

– Можно я верну вас в реальность? – обратился ко всем присутствующим Соломон. – Эффект бабочки – это, конечно же, очень интересно. Еще любопытнее выяснить, почему все же Юлий упал со стула. Но, вообще-то мы тут собрались, чтобы обсудить другой вопрос. – Выдержав короткую паузу, Соломон убедился, что никто не хочет сделать никаких замечаний. Тогда он обратился к Андрейке: – Сколько времени займет анализ собранных данных?

– Вообще-то мы два с половиной часа ехали на машине, любуясь заснеженными лесами, – едва заметно улыбнулся Андрейка. Пейзажи не отличались особым разнообразием… В общем, я все успел просчитать.

Соломон даже не удивился. Как будто ожидал чего-то подобного.

– И чего нам следует ждать? – произнес он чуть подсевшим от волнения голосом.

Рушан и Юлий замерли в ожидании ответа. Сам по себе факт того, что кто-то взялся за предсказание будущего, чего прежде никогда не случалось, был весьма примечателен. Но гораздо важнее было то, что именно удалось Андрейке просчитать, предугадать или же разглядеть там, куда никто еще не рисковал заглядывать.

– По всей видимости, атаковано будет наше убежище. Завтра вечером, в десять часов тринадцать минут. Вероятность ошибки менее семи процентов.

Соломон не стал переспрашивать «Это точно?» или «Ты уверен?». Он рывком поднялся на ноги и громко, отчетливо произнес:

– Так, парни, работаем!

И тотчас же все будто с мертвой точки сорвалось. Ожило, завертелось, понеслось.

Рушан снова сел за руль машины. Вернувшись в Тримухино, где он сегодня уже побывал, Рушан купил в салоне связи, расположенном все в том же торговом центре «Сириус», новый телефон и отправил с него одно-единственное сообщение Димону. После чего телефон постигла печальная участь разломанного ноутбука.

Но Димон уже знал, что делать.