Текст книги "Небесный щит. Часть 2. Чужие горы"

– Поезжайте за нами! – крикнул Рамус своим подчиненным.

Его посадили в кузов джипа-пикапа, куда перебрались и спецы – чтобы иметь лучшие сектора обстрела, и машина тронулась. Пикап пограничной стражи двинулся следом.

* * * * *

Когда на рацию Лёвина, оставшегося возле вертолета, вышел Власов, ответил генерал:

– Ну и где ты, предатель?

– На подходе. Со мной Рамус.

– Зачем он мне тут нужен?

– Вы просили контрольную встречу.

– Завяжи ему глаза. Еще не хватало, чтобы он увидел меня здесь…

– Есть…

Джип подъехал прямо к вертолету, а машину с пограничниками остановили у ГАЗ-66. Генерал спрятался от посторонних взглядов в вертолете – еще не хватало светить свою физиономию в районе предстоящей боевой операции.

Власов поднялся в вертолет. Генерал сидел за дополнительным топливным баком на откидной седушке.

– Рассказывай, чего узнал, чего добился?

– Аэродром находится в руках контрабандистов, которыми рулит бывший прапорщик охраны посольства в Конакри по имени Александр, сбежавший оттуда одиннадцать лет назад. Я передал ему половину суммы, он обещал все сделать. Слил мне Рамуса, который хотел разыграть перед нами спектакль, как я понял – за гораздо меньшую сумму.

– Ну, правильно понял. Это же так и просилось на ум.

– Когда мы уже закончили разговор, и я передал ему деньги, подъехал Рамус. Товарищ генерал, он явно вышел из-под контроля. Он мне сразу заявил, что намерен препятствовать проезду колонны со спутником к аэродрому.

– Это опасная тенденция…

– Я считаю, что он подлежит ликвидации.

– Тебе сто тысяч жалко, или он действительно может организовать нам проблемы?

– У него в подчинении несколько пограничных отрядов.

– Да, это так, но пока он с нами, он ничего не сможет нам сделать. И не забывай, что это именно он смог организовать нам коридор через границу… этого агента надо награждать, а не карать.

– Но он высказал своё намерение…

– Это под воздействием эмоций. Если бы у тебя сорвалось полмиллиона, ты бы еще и не то сказал бы… разве не так?

– Так. И что мы будем с ним делать?

– Сто тысяч. Благодарность от курирующего офицера. Консервация отношений.

– Или все же пуля?

– Полковник, если он утратил интерес к тебе, то он не утратил интерес к деньгам. Если он нам будет нужен, к нему на встречу выйдет другой человек, и таким образом, мы сохраним его как агента! Ты сейчас на него смотришь, как он на тебя, – улыбнулся генерал. – Вы тупо кинули друг друга на бабки…

– Вы с ним будете встречаться?

– Нет. Отдай ему деньги, но пока не отпускай. Так ему и объясни – высказался против нас, пусть посидит с нами до вечера.

– Давайте деньги.

– Полтинник где?

– У меня.

– Покажи.

– Вот, – полковник достал из карманов несколько пачек.

– Вижу. Расписку с этого Александра взял?

– Да. Вот она.

Генерал прочитал расписку, улыбнулся:

– Андрей Владимирович, ты исправляться начал, что ли?

– Я всегда был исправленный…

Генерал передал Власову еще сто тысяч:

– После погрузки спутника, отдашь вторую половину этому Александру – с распиской! С Рамуса тоже жду расписку.

– Под псевдонимом?

– Андрей! – генерал посмотрел на Власова: – Не выноси мне мозги!

– Есть!

Власов выбрался из вертолета, и подошел к Рамусу, одиноко сидящему в машине с завязанными глазами:

– Вот твои деньги.

Андрей снял с Рамуса повязку, и тот посмотрел на пачки купюр.

– Выглядит лучше, чем пуля, – к Рамусу вернулось самообладание, и он уже мог шутить.

– Выбираешь это?

– Разумеется.

– После твоих слов я не могу выпускать тебя из вида. До окончания операции тебе придется побыть вместе со мной.

– Вырвалось. Ведь ты мне обещал больше.

– Мы работаем на конкурсной основе, – улыбнулся Власов. – У Окая услуги оказались дешевле.

– Штурмом вы бы его не взяли.

– Легко, – махнул рукой полковник. – Ты не представляешь, на что способен российский спецназ в чужой стране…

– И не хочется.

– Твои люди в курсе предстоящих событий?

– Нет. Мне не нужна конкуренция.

– Если ты им прикажешь уехать отсюда, они не поднимут панику, не устроят на подходах к аэродрому засаду на нашу колонну?

– Нет. В детали посвящен только мой брат. Вы не посмеете меня убить. Если я пропаду – о наших с вами связях узнает мировая общественность.

– Рамус, успокойся. Ты вернешься домой живым и здоровым, с премией в кармане. Если, конечно, ничего не произойдет с нами по вине пограничной стражи.

– Когда я вернусь домой?

– Вечером. Скажи своим людям, чтобы они уезжали.

Рамус вышел из машины, и никем не остановленный, дошел до пикапа, в котором сидели его подчиненные. Недолго поговорив с ним, он направился обратно к машине Власова, а пограничники развернулись и уехали.

Наблюдавший за этими перемещениями генерал, повернулся к Петрову:

– На какой высоте от земли над лесом вы можете зависнуть?

– Метров тридцать, – ответил Федор Иванович.

– Ясно… – генерал подозвал к себе Чистякова: – Вадик, с джипа и газика снимайте лебёдочные тросы! Быстро!

– Есть!

Спустя несколько минут оба троса надежно связали между собой, на одном конце сплели из нескольких капроновых лент три беседки, другой конец надежно прикрепили к левой стойке шасси. Свернутый трос уложили в салоне возле бортовой двери, после чего генерал хлопнул Кирилла по плечу:

– Взлетаем! Нам еще нужно кое-что сделать!

Как только вертолет поднялся в воздух, ГАЗ-66 и джип рванули туда, где в ожидании приказа стоял отряд Лунина со спутником в грузовике.

* * * * *

– Мы не вернемся на площадку, если пойдем через эту точку! – свои возражения Кирилл излагал криком, так как не все, находившиеся на борту люди, были включены в переговорную сеть.

– Вам знаком аэродром в районе города Кенема? – спросил генерал кэвээса.

– Я там летал как-то, с полгода назад, – кивнул Кирилл.

– Там у нас стоит топливозаправщик. Садимся, заправляемся, летим во Фритаун!

– Да мы даже к этой площадке на сухих баках едва дойдем! Если не задержимся нигде! Я против вашей идеи – упадём и больше не встанем!

– Будем садиться там, где нас застигнет аварийный остаток топлива, – принял решение Петров. – А топливозаправщик к нам сам приедет!

– Согласен? – генерал посмотрел на Кирилла.

КВС некоторое время сосредоточенно смотрел на приборы, потом кивнул:

– А что хоть делать надо? Зачем вы трос прицепили?

– Товарищей наших спасать будем, – сказал Петров.

– С пропавшего Ми-восьмого?

– С него самого… – кивнул генерал.

– Покажите еще раз место падения!

Петров протянул Кириллу навигатор. Тот оценил маршрут и сразу выдал свои рекомендации:

– По прямой идти бессмысленно – иначе нам придется перемахивать через хребет, а это не экономно… лучше пойдем вот здесь, вдоль хребта… сэкономим топливо…

На точку вышли так, что сразу смогли обнаружить выжженную внизу площадку. Петров, имеющий большой опыт полетов в горах Афганистана и Чечни, взял управление на себя, стараясь зависнуть над центром поляны. Чистяков, снявший с себя все снаряжение и вооружение, кроме ножа, обвязался концом троса и стоял в люке, высматривая то, что было внизу.

– Вижу! – крикнул он.

Вадим встал в проеме, и сбросив вниз трос, ухватился за него толстыми рабочими рукавицами.

– Удачи! – напутствовал его генерал.

Чистяков шагнул вниз, повис на тросе и начал спуск. Из-за восходящих потоков вертолет сложно было держать на месте, но Петров чутко реагировал на малейшее отклонение машины, парируя ручкой управления, педалями или микроскопическими перемещениями ручки шаг-газа. Вскоре Вадик оказался на земле.

Перед ним стоял Илья Жаров. Вадим хлопнул его по плечу:

– Сам обвязаться сможешь?

– Смогу, Толя нет. Он уже совсем не шевелится…

Чистяков добежал до настила, подхватил раненого летчика на руки, и отдуваясь от такого груза, метнулся обратно – к болтающемся посреди поляны концу троса.

– Держи трос! – крикнул он Жарову, и тот навалился на летающую по кустам обвязку.

Спецназовец опустил на землю стонущего летчика, и начал лихорадочно привязывать его к веревочной беседке. Это заняло у него несколько минут, после чего он помог привязаться Илье, крикнув ему в ухо:

– Нас на борт поднимать не будут! Полетим на подвеске!

– Понял, – отозвался пилот.

Это подстегнуло его к тому, чтобы постараться найти наиболее удобное положение. Вскоре Вадим сам влез в петлю, и подал на вертолет условный сигнал.

– Поднимаемся! – крикнул генерал, наблюдавший за происходящим внизу через открытый люк вертолета.

– Есть!

Петров потянул шаг-газ, парируя педалями увеличенный реактивный момент, и машина из положения зависания начала набирать высоту. Как только связка из трех человек оказалась выше верхушек деревьев, Федор Иванович перевел вертолет в горизонтальный полет.

– Летим! – вырвалось у генерала.

С раскачивающейся подвеской лететь пришлось не долго – буквально через пять минут Кирилл увидел внизу подходящую для посадки поляну, свободную от деревьев, куда вертолет благополучно приземлился. Всех троих «циркачей» разведчики затащили в салон вертолета, и Кирилл тут же взлетел.

Как только вертолет поднялся в воздух, Жаров схватил за грудки одного из разведчиков:

– Промедол есть?

– Есть, – парень попытался отстраниться, но Илья держал его крепко.

– Давай!

– Дай, что просит! – включился в разговор Чистяков, успевший ошалеть на воздушном потоке за столь не долгий полет.

Разведчик вынул из кармашка шприц-тюбик, и передал Илье. Жаров снял колпачок, и прямо через штанину засадил обезболивающее своему товарищу.

– Сейчас, Толя, сейчас… тебе станет легче…

Чистяков взял за запястье Толю Ухту, нащупывая пульс. Он был едва заметен. Летчик дышал редко и хрипло. Видимо, такое испытание, как полет в подвеске, было для него убийственным.

– Что? – прокричал Жаров.

– Пульс есть, – ответил Чистяков.

Вертолет шел на высоте метров триста над верхушками деревьев, как впереди показалось несколько точек в небе.

– Интересно, кто это? – спросил Петров, указывая рукой на приближающиеся точки.

– Подойдем ближе – узнаем, – меланхолично ответил Кирилл.

Уже через полминуты все застыли в ужасе: прямо на них шла воздушная армада, состоящая из четырех «Блэк Хоуков», двух огромных «Чинуков», «Линкса» и двух маленьких «Робинсонов». На всех четырех «Черных ястребах» в открытых десантных кабинах сидели, свесив ноги, вооруженные до зубов «зеленые береты». Отчетливо были видны неуправляемые ракеты, и скорострельные пулеметы. Армада, которая могла в один миг снести Ми-восьмой, похоронив находящихся в нём людей.

Остолбеневшие от ужаса, летчики и пассажиры вертолета, имеющего яркую раскраску компании «ЮтЭйр», смотрели на проходящие мимо них встречным курсом боевые машины. Кто-то из «зеленых беретов» непринужденно помахал рукой.

– Прощаются, – выговорил Петров. – Сейчас гасить нас будут…

Все замерли в ожидании смертоносного огня, но американцы один за другим проходили мимо, и только когда Ми-восьмой разминулся с идущим крайним в колонне «Линксом», все перевели дух.

– Знали бы, кого они сейчас прощелкали… – генерал улыбнулся, и вдруг захохотал в голос.

Его подхватили все, кто находился в салоне…

Глава 6

Как только окончательно рассвело, Лунин собрал бойцов. Наверное, нужно было что-то сказать своим подчиненным ободряющее – ведь впереди, возможно, предстоял тяжелый бой, из которого кто-то мог и не выйти живым.

– Шайба, ты опять не подшился? Ну что за дела? Каждое утро одно и тоже!

Старшина переминался с ноги на ногу, он прекрасно понимал, в каком состоянии сейчас находился командир отряда, и поэтому в спор вступать не стал.

– Виноват, товарищ майор. Это всё пиво… оно подорвало мою дисциплину.

Кто-то хохотнул. Лунин обвел взглядом всех бойцов. Парни стояли перед ним, время от времени подергиваясь, что бы прихлопнуть очередного комара – над небольшим строем стоял ритмичный звук звонких пощечин, тонкий писк москитов и незлобные ругательства.

– Бойцы, – Лунин невольно придал своему голосу тяжкие интонации, – через несколько часов нам придется немного повоевать. Каждый из вас знает, что это такое, все вы не раз принимали участие в боях, и сталкивались с врагом лицом к лицу. Сегодня случай особый. Этот спутник имеет важнейшее значение для страны, наверное, он нужен и для оборонной науки, не знаю. Знаю одно – любой ценой мы должны вытащить его отсюда. Аэродром, с которого будет проходить эвакуация, охраняется вооруженными боевиками. Если агентурщики с ними не договорятся, тогда нам придется силой устанавливать контроль над аэродромом. Их больше, их значительно больше нас, и поэтому в бою от каждого из вас я жду работы за десятерых. Скажу так – этот бой для каждого из нас – самый важный в нашей жизни. Прошу только одного – не опозорить спецназ.

– Не беспокойтесь, товарищ майор, – улыбнулся Широков. – Снесём кого угодно.

– Я надеюсь на вас. Всё, готовьтесь к бою, готовность через два часа. Разойдись.

Разведчики разошлись в стороны. Шайба расстелил на траве плащ-палатку и поставил на нее пулемет. Достал из рюкзака принадлежности для чистки, масленку, разобрал своё оружие, и приступил к чистке. К нему подсел Дима Лунин, который тоже выложил на брезент свой автомат и автоматический пистолет.

– Что-то мне это напоминает, – сказал Широков, оглядев своих товарищей, расположившихся неподалеку, и так же занимающихся подготовкой оружия к предстоящей «войнушке».

– И что же?

– Товарищ майор, только не смейтесь, – предостерег старшина.

– Не буду.

– Мне кажется, что вот так же русские богатыри готовились к битвам со всякой вражиной. Только у нас пулеметы и автоматы, а у них луки, стрелы и мечи. Оружие поменялось, но по сути-то ничего и не изменилось.

– Ты прав, Андрей. Время идет, у человечества появляются всякие механические игрушки типа твоего пулемета, но сущность самого человека не меняется. Мы хищники, стремящиеся убивать друг друга в борьбе за различные блага. Войны никогда не остановятся. Люди всегда будут биться за лучшее место под солнцем, за лучшую жизнь.

– За красивых женщин, за толстый кошелек, за положение в обществе… – к ним подсел Иван Бойко, выкладывая на брезент свой автомат.

– Разве большие войны бывают только из-за этого? – спросил старшина. – Из-за красивых женщина?

– Было и такое, – усмехнулся Бойко.

– В основном из-за толстого кошелька, – вставил Лунин. – Борьба за ресурсы. Борьба за власть над ресурсами.

– То есть – чистая экономика, – усмехнулся Иваныч.

– А как же эта, ну как ее… идеология? – спросил Шайба. – Например, фашисты и коммунисты?

– Шайбушка, – улыбнулся Лунин. – Наивный ты человечек!

– Почему это?

– Потому что идеология – это всего лишь инструмент для достижения экономических целей.

Шайба подавленно помолчал, но потом спросил:

– То есть, товарищ майор, вы хотите сказать, что фашисты напали на нас из-за каких-то экономических потребностей?

Дима поднял разобранный автомат на уровень глаза, и оценив на просвет чистоту вычищенного ствола, сказал:

– Не только. Конечно, основной причиной войны не было противостояние политических взглядов – ведь до начала войны мы с немцами практически в десна жахались от пылкой любви другу к другу. Военно-техническое сотрудничество на самом высшем уровне было. Но потом, когда начали Европу делить, жадность фраера-то и сгубила.

– Как это?

– Элементарно, Шайба. Пактом Молотова – Риббентропа поделили Европу на сферы экономических интересов. Немцы полезли в свою зону, а мы – в свою. Немцы мстили миру за поражение в Первой Мировой войне – расширяя подконтрольные территории с заводами и всякими месторождениями, мы соединяли пролетариев всех стран – точно с такими же целями. Потом произошло столкновение интересов. Итог ты знаешь – 9 мая.

– Так это что, получается, что фашизм ничуть не лучше и ничуть не хуже коммунизма?

– Это всего лишь идеология, с помощью которой создавалась видимость жизненных устремлений для целых народов, – влез в разговор Иван Иваныч.

– А как же тогда красные и белые? – не унимался Шайба просвещать себя по важным политическим вопросам в коротком промежутке между боями.

– Борьба за власть, – отозвался Лунин.

– Власть над экономикой, – добавил Бойко. – Экономикой огромной страны…

– То есть как это? – Широков протер кусочком ветоши ствольную коробку и начал собирать пулемет. – Какая экономика? Там же тачанки, буденовки, бескозырки!

– Шайба, есть такая замечательная фраза: «война – это продолжение политики другими средствами», – сказал Бойко. – В период гражданской войны происходил некий передел собственности – новые хозяева страны силой отнимали экономические активы у старых хозяев. А исполнителей всех действий, типа нас с тобой, снабдили мыслями о благах, которые мы с тобой могли бы получить в будущем, если сегодня будем безропотно выполнять приказы руководства. Особенно круто это было делать в буденовке на тачанке. А если тебе еще и красные шаровары вручали, то ты вообще был бы на краю счастья… и шел бы в бой с целью умереть, как один… за ЭТО.

– Какое это?

– Не знаю, – Бойко пожал плечами. – У каждого оно своё.

– Ладно, товарищи майоры, тут вы меня убедили. Но сейчас, вот с этим спутником – какая к черту экономика? За что мы через пару часов будем биться?

– Здесь еще проще, Андрюша, – Чистейшей воды экономика…

– Ну, так объясните мне, а то я не понимаю…

– Хорошо, – кивнул Лунин. – Объясняю. Как ты думаешь, сколько стоит разработка спутниковой системы, которая могла бы обнаруживать пуски баллистических ракет, и может быть, сбивать их еще в космосе?

– Не знаю. Несколько миллионов, наверное.

– Мыслишь верно, но порядок цифр несколько иной. Я думаю, что тут речь идет о нескольких миллиардах.

– Ого.

– Как-то так. Так вот, готовый спутник, пусть даже немного поврежденный, это громадная экономия средств военного бюджета – так как, изучив его устройство, нашим институтам и проектным организациям не придется тратить средства на какие-то глобальные исследования – результаты они уже получают в виде вот этого аппарата, который лежит в кузове грузовика. Следовательно, аналогичную систему наши инженеры смогут создать с огромной экономией. Я не исключаю, что у нас ведутся подобные разработки, но повторюсь – имея на руках действующий образец, у нас отпадает необходимость в проведении массы испытаний и исследований. Создав подобный аппарат, мы защищаем свою территорию от ударов вражеских ракет, тем самым, сохраняя свои экономические активы и людские ресурсы. Понял?

– Ну, примерно, в общих чертах…

– Более того, – вмешался Бойко. – Для себя ты должен понять, что несколько таких спутников образуют в космосе некий, скажет так, «небесный щит», который должен отражать атаку наших ядерных ракет. Изучив этот спутник, наши инженеры смогут нащупать его слабые стороны, что в будущем позволит нам создать средства противодействия подобным системам. В результате, наши баллистические ракеты, в случае начала ядерной войны, смогут пробить этот «небесный щит»… и нанести экономике США непоправимый урон.

– Вон оно чё… – старшина почесал затылок. – То есть выходит, что сейчас от наших действий зависит, сможет ли Россия в будущем воевать с пиндосами на равных, или не сможет?

– Шайба, да тебе пора в большую политику, – рассмеялся Ржевский.

– Не, мне пора заряжать ленты… – старшина вооружился специальной открывашкой, и принялся вскрывать цинковые коробки с пулеметными патронами. – А то мои дети не смогут жить спокойно…

* * * * *

Привезенные на вертолете боеприпасы оказались весьма кстати, так как часть боекомплекта бойцы уже расстреляли в предыдущих коротких стычках. На радиостанциях заменили аккумуляторы, и проверили связь – все работало как нельзя лучше.

Имея предварительную информацию по аэродрому, а так же его план-схему, Лунин и Бойко успели накидать план операции по его захвату. В принципе это была типовая операция, которая неоднократно отрабатывалась на окружных учениях, и порядок действий был известен офицерам спецназа. Оставалось только правильно распределить силы и наиболее рационально применить их к местности. Ну, и придумать такую завязку боя, которая позволила бы в первые минуты ввергнуть противника в ступор.

– Если не удастся договориться, то нам как пить дать поставят задачу брать этот аэродром, – размышлял Лунин. – Расклад сил, ориентировочно, один к пяти. В принципе – реально. Если будем иметь фору на внезапность.

– А вот с этим уже туго, – покачал головой Иван Иваныч. – После того, как там покатался джип Власова, наверняка они усилили охрану, а охрана, в свою очередь, усилила бдительность.

– Что такое придумать, чтобы они все собрались в одно место, и там бы их всех разом накрыть? – спросил командир отряда своего зама.

– Ума не приложу, – покачал головой майор Бойко.

К Лунину подошел Франк:

– Товарищ майор, наши возвращаются.

– Это точно они? В бинокль смотрели?

– Да, Лёвина и Власова распознали.

– Сигналы безопасности?

– Обменялись.

– Ну, тогда принимаем гостей.

Когда машины въехали в кусты, где стояли остальные транспортные средства отряда, Лунин и Бойко вышли навстречу Власову.

– Готовность к выезду два часа, – сходу сказал Власов.

– Воюем? – спросил Лунин.

– Идем в автобус, – Власов махнул рукой, приглашая офицеров пройти подальше от лишних глаз – сказывалась агентурная практика добывающего офицера скрывать все свои действия даже от самых близких людей.

В автобусе развернули план-схему, карту и спутниковые снимки, которые привез генерал. Андрей повел по снимку пальцем:

– Вот взлетно-посадочная полоса, направление посадки – с юга на север. Примерно в центре полосы слева имеется три здания. Два жилых, в которых размещаются работники и охрана этого аэропорта, и одно – это склад хранения ценностей, перевалка которых и происходит на этом аэродроме. За складом находятся бочки с авиационным топливом. Около сотни – видел своими глазами. Вот в этом здании живет хозяин. С ним, вероятно, около десятка боевиков. Тут же установлена антенна радиосвязи, вероятно, с самолетами. Еще три-четыре десятка живут в другом здании. На крышах зданий оборудованы огневые точки, на которых, как я понял, постоянно находится дежурный расчет пулемета. Нам удалось договориться с хозяином, и он сдает аэродром нам в аренду на пару часов. Но, как вы понимаете, господа, это никоим образом не снимает с нас обязанности надежного контроля над всем аэродромом.

– Бочки? – Лунин посмотрел на Власова.

– Ну да. Обыкновенные, двухсотлитровые… а что?

– Как что? Тележку для загрузки спутника мы так и не организовали. Можно будет использовать бочки! Выложим их за самолетом, выгрузим на бочки спутник, а потом лебедкой затащим их в самолет – они как раз обеспечат нам вход спутника в грузовой отсек на уровне грузовой палубы! А там дальше нарежем веток и втащим по ним, как по роликам.

– В принципе – да! – Власов улыбнулся. – Похоже, одну проблему мы решили.

– Командир, – Бойко хлопнул майора по плечу: – Я всегда считал тебя головой!

– Осталось решить еще одну проблему, – улыбнулся Лунин. – Как нам уговорить Виталика оставить здесь ГАЗ-66?

* * * * *

Тяжелораненого пилота выгружали из вертолета уже в бессознательном состоянии. Врач отряда и врач авиационной базы даже начали разводить руками, мол, что мы можем сделать в таком особо тяжелом случае, но генерал настоял на том, чтобы изувеченного летчика повезли в госпиталь Красного Креста миссии ООН. Чистяков с бойцами, в сопровождении представителя авиабазы в темпе метнулись в госпиталь на белом грузовике с опознавательными знаками Организации Объединенных Наций, прихватив с собой и менее пострадавшего Илью Жарова – все же были веские основания предполагать у него переломы костей, и врач отряда пожелал убедиться в их наличии, или отсутствии.

Раненые летчики официально являлись представителями российской миротворческой миссии, и их появление в Красном Кресте было вполне оправданным. Поэтому генерал за них особенно не переживал. Единственное, что ему пришлось сделать, так это немного разоружить спецназовцев, ибо их воинственный вид как-то не вязался с официальной версией их «миротворческих» должностей авиационных специалистов. Спецы уехали в госпиталь с пистолетами и гранатами, спрятанными под одеждой.

В своем кабинете генерал упал в кресло и вытянул ноги. Усталость и страшный недосып вдруг накрыли его сознание – он буквально всеми клетками своего тела чувствовал, как проваливается в зыбкий сон. Но в период кульминационного завершения операции речи о сне идти не могло. Преодолевая страшную усталость, он вышел по связи на Лунина:

– Дима, теперь все зависит от тебя и твоих парней. Ставлю тебя в известность, что на данный момент ты выполняешь самую важную операцию военной разведки. От ее успеха или неудачи зависит очень серьезный расклад мировых сил. Не подведи меня, не подведи спецназ. Да, кстати, вертолетчиков мы вытащили. Ухта в тяжелом состоянии, Жаров с легкими ранениями. Оба доставлены в госпиталь Красного Креста.

– Я понял, товарищ генерал. Спасибо за информацию. Мои люди готовы. Ждем отмашки.

– И еще, Дима, как бы там ни было, постарайся никого из своих бойцов не оставлять там. Вы должны вернуться все. И живые, и не живые. Никому там не верь. Даже Власову. Выполняешь только мои приказы. Мы хоть и договорились на мирное разрешение вопроса, тем не менее, не расслабляйтесь. Пиндосы рыщут где-то рядом, и могут к вам пожаловать в любой момент. Мы контролируем их перемещения, и если что – я сразу тебе сообщу. Но помни – аппарат ты должен вытащить любой ценой. Если придется рубиться, врага не жалей. Никакого. Ты меня хорошо понял?

– Понял, товарищ генерал.

Генерал отключился и направился к радиоразведчикам. В их палатке он только коротко спросил:

– Где?

Дежурный офицер тут же доложил:

– Вертолетно-самолетная ударная группа перемещается на север, и в настоящее время находится вот здесь, – офицер указал точку на карте, которая находилась в пределах Сьерра-Леоне. – Они ведут постоянный радиообмен, так что их местонахождение мы имеем возможность периодически корректировать.

Вернувшись в свой кабинет, генерал все же вытянулся в кресле. Полчаса можно было вздремнуть, но прежде чем закрыть глаза, он вышел по связи на командира экипажа самолета Ан-26, который в это время заправлялся на аэродроме в Конакри:

– Паша, не подведи, – сказал генерал. – На тебя смотрит весь мир…

Командир воздушного судна, капитан российских ВВС Павел Гаврилов сдержанно отозвался:

– Мы все сделаем как надо. Стыдно никому не будет.

– Тогда с Богом!

– К черту!

* * * * *

– Ну что, злодеи, выродки рода человеческого, убийцы и насильники! – Лунин построил свой отряд. Всех до единого. Даже охранение снял. – Самолет уже в воздухе. Пора и нам приступить к работе. Все готовы?

– Так точно, товарищ майор! – единым голосом отозвался разведотряд специального назначения.

– Оружие зарядить. Поставить на предохранитель.

– Есть, – раздались клацанья затворов и щелчки предохранителей.

– Предельная готовность.

– Есть, – отозвался отряд.

– По машинам.

Разведчики быстро и без суеты заняли места в своих машинах. Первым тронулся джип Власова. За ним грузовик и микроавтобус. ГАЗ-66 остался одиноко стоять в кустах, напоследок замаскированный ветками заботливой рукой Виталика.

Согласно разработанному плану, Власов на своем джипе вырвался вперед, и обогнув стороной аэродром, высадил Степана Уварова, и двух бойцов в кустах, неподалеку от аэродрома.

Уваров тут же в темпе двинулся в сторону аэродрома, держа бесшумный автомат в готовности к немедленному открытию огня. Бегущие за ним Лёня Франк и Миша Черный сгибались под тяжестью реактивных штурмовых гранат.

Высадив разведчиков, Власов вернулся к грузовику и автобусу. Подошел к Лунину:

– Ну что, начинаем?

В это время Лунин разговаривал по связи с генералом, и спустя минуту он отключился и повернулся, наконец, к резиденту:

– Подлетное время – сорок минут. Начинаем.

– Не исключено воздействие со стороны гвинейских пограничников.

– Я знаю, – кивнул Лунин. – Поэтому к тебе в кузов я сажу двоих. Внимательно по сторонам. До достижения первого поста – в предельной готовности. Въезжаете на пост, не задерживайтесь и вперед, к этому бывшему прапору. Постарайся все это время быть рядом с ним. Если что, ты знаешь, что с ним сделать.

– Все будет нормально, Дима.

– Хочется в это верить.

– Тогда с Богом!

– Ни пуха!

В кузов джипа забрались Шайба и Лёвин. Дима посчитал, что только они в отрыве от остальных сил смогли бы, в случае обострения обстановки, принять правильное решение.

– Если что, не поминайте лихом, товарищ майор, – сказал Андрей Широков.

– Шайба, не трави душу, все будет хорошо, – Лунин хлопнул своего старшину по плечу.

Через минуту колонна тронулась в путь. Вскоре на Лунина, сидящего в кабине грузовика, по связи вышел Уваров:

– Командир, я на месте, объект наблюдаю. Двести метров, через взлетную полосу. Вижу огневую точку на крыше дома. Готов к работе.

– Я понял. Еще людей видишь?

– Четыре человека ходят возле склада, двое стоят у правого здания, под огневой точкой. Курят. Оружие вижу у одного.

– Понял. Наблюдай.

Джип Власова шел впереди ядра колонны метрах в четырехстах, и когда он достиг поста перед аэродромом, Лунин увидел, как машина остановилась.

– К бою! – тут же скомандовал майор.

Разведчики, ехавшие на грузовике и микроавтобусе, выставили в разные стороны стволы. В это же мгновение Дима увидел, как джип тронулся и погнал дальше. На дороге остались стоять три человека.

– Попридержи скорость, пусть они доедут до зданий, – сказал Дима Виталику.

Водитель придавил педаль тормоза, грузовик начал притормаживать. «Тайсон», сидящий за рулем микроавтобуса, тоже стал притормаживать, и колонна замедлила движение. Дима поежился – ему вдруг показалось, что машины входят в зону огневого поражения устроенной здесь засады. Стало совсем не по себе. Вот сейчас загрохочут выстрелы, и ливень свинца в несколько минут выкосит всех, кто едет на двух машинах. Распознать квалифицированную засаду практически невозможно, особенно если она организована специалистами, имеющими соответствующую подготовку.

– Только бы проскочить… – тихо сам себе прошептал Лунин.

Когда до поста оставалось каких-то сто метров, наконец-то на него вышел по связи Лёвин:

– Командир, мы на месте. Власов здоровается с местным командиром. Здесь тихо. Подгребайте…

– Принял.

Трое вооруженных боевиков проводили молчаливыми взглядами хмурых бойцов российского спецназа, медленно проехавших мимо. Как только боевики скрылись за поворотом высокой травы, из микроавтобуса на ходу выпрыгнули Артем Осин и Вовка Мамай, которым предстояло скрытно закрыть проход на случай приезда на аэродром незваных гостей. Они метнулись в сторону, и тут же пропали в траве.

Обеспечив прикрытие входа на аэродром, Лунин обоими машинами выкатился на взлетно-посадочную полосу. Посмотрел на часы – до прихода борта осталось десять минут.