Текст книги "Ящик водки"

Это только кажется, что правда борется с ложью. На самом деле это одна правда борется с другой правдой.

Нильс Бор

Я не могу даже перечислить все претензии, которые есть у публики по отношению к залоговым аукционам. И распродали по дешевке, и рассовали по своим, и черта в ступе. В принципе что-то в этом духе я предполагал в самом начале. Я готовился к жесткой полемике. Оттачивал аргументы. Выстраивал логику. Я был в форме. Я был готов. Но… Полемики не получилось. То есть она бы получилась, если бы она была. Но ее не было. Все вдруг сразу решили, что и спорить тут нечего: воры-взяточники – и точка.

А заготовленные аргументы так и пылились на полках памяти. И неумолимая логика так и осталась не умоленной, поскольку никто даже и не пытался ее услышать, найти изъяны, предложить другую взамен этой.

Забыли многие из государственных деятелей, кто непосредственно участвовал в этом мероприятии, что они в нем участвовали. Что по окончании – звонили, благодарили. Говорили, мол, герой, спас страну, Родина тебя не забудет. Так и было. Не забыла. Лучше б забыла… Ей-богу. Ну да ладно. Давайте все по порядку. Несомненно, лучше поздно, чем никогда.

Страна есть, и она ест. Причем каждый день

Что такое 1995 год? Мы помним – это был год парламентских выборов. Это год, предшествовавший президентским выборам (об этом особо – в следующем, 1996 году). Когда практически в самом его начале, ночью 1 января 1995 года, начался штурм Грозного. Это год, когда коммунисты и жириновцы полностью контролировали Думу. Это год… Да, впрочем, чего это я. Все помнят, что это был за год. Всего девять лет назад. Постойте, как девять? Боже мой! Неужели уже девять? Да-да, девять. Дети, которые родились в этом году, сейчас уже ходят во второй класс. А мне тогда было 34 года. Какая прелесть…

А что было со страной? С нашей страной – Россией? Вы, нынешние наши критики, взахлеб распинающиеся в верности нынешнему правителю, помните, что с ней было? Какая она была? Или «распродали-рассовали, воры-взяточники» – этого достаточно, чтобы спокойно пинать Ельцина? Мешать с дерьмом Чубайса? Меня, грешного, поминать недобрым словом? Или все-таки попробуем разобраться, что и у кого украли, кому и куда рассовали? Небезынтересно, правда ведь? Или настоящим патриотам знать историю собственной страны необязательно? Или это знание заменено трескучим «ату, держи вора»? А вам не рассказывали, кто эту фразу кричит громче всех?

Бюджет. Да вот хотя бы и он, родимый. Куда без него? Например, доходы бюджета в 2004 году – около 96 миллиардов долларов, расходы – 93 миллиарда, профицит соответственно – 3 миллиарда. А что было тогда, в 1995 году? Тогда было веселее: доходы – около 37 миллиардов долларов, расходы – примерно 52 миллиарда, дефицит, таким образом, – 15 миллиардов. А страна-то все та же – 145 миллионов народу. Тогда даже чуть больше было.

Наши оппоненты, конечно, могут взять и соврать. Например так: мол, у вас такой маленький бюджет был, потому что вы хреново налоги собирали. Вот мы надавили на олигархов – и нате, пожалуйста, в два с половиной раза больше собираем. Наиболее очевидное возражение с нашей стороны хорошо известно: в 1995 году баррель нефти стоил около 15 долларов, а сейчас – 34 доллара. Но ведь даже если не использовать этот самый убойный аргумент про мировые цены на основные статьи нашего экспорта – нефть, газ и металл, то и без этих аргументов не стыкуется у них. Не стыкуется в главном.

А главное заключается в том, что в 1995 году олигархов не было. В промышленности сидели «красные директора», которые годами (!!!) не платили ничего. Держали огромную социалку и, прикрываясь ею, ныли об отсрочках, льготах и прочей дребедени. Рассказывали, что за ними многотысячные коллективы, что мы – мальчики в розовых штанишках, что реальной жизни не знаем. Черномырдин в меньшей степени, а Сосковец и все отраслевики в правительстве были за них горой. Коржаков с Барсуковым их прикрывали, не давали в обиду. Сами же директора, эти матерые товаропроизводители, и сейчас живут неплохо, поскольку воровали они на каждой тонне, на каждом кубометре. А вот бюджет был такой, какой был. Сковырнуть этих архаровцев усилиями собственника-государства было невозможно ни под каким предлогом. Они постоянно ползали из кабинета в кабинет по Белому дому, по Кремлю, по Старой площади и лоббировали, лоббировали, лоббировали. Клялись в любви к Ельцину, демократии. Говорили, что подход у них государственный – какой и должен быть. Да разве ж мы не понимаем? Реформы, рынок… Всю жисть, отец родной, только об этом и думали… Госплан паскудный – вот ведь гадость какая! То ли дело – рынок. Ну, первое время – трудности, понятное дело. А как же без них? Мне бы освобождение от налогов, а? В связи с неизбежными трудностями. Я ведь объяснил – город на мне. Детсады, ясли, свинокомплекс, дом отдыха в Крыму. Как зачем? Всем миром строили, жалко отдавать – пропадет. Ну хоть отсрочку… Можно? Спасибо! Огромное! Рынок, рынок… А как же? Без рынка никуда! Господи, счастье-то какое – демократия, рынок. Сбылось наконец. Ой, батюшки, а время-то сколько. Ну вот, везде опаздываю… Век бы с вами сидел разговаривал. Да бежать надо. Ну, я пошел? Ладушки? Все, убегаю…

А вот у Зюганова они вели другой разговор. Не тушуйся, мол, Андреич. Поддержим. И деньжат дадим, и коллективы сориентируем. Так что – не ссы. Сковырнем дерьмократов, только их и видели. На Колыме. Ха-ха-ха…

Надежды на этих «мужиков» не было никакой. Рвачи, неграмотные краснобаи, сибариты, выпивохи. Люди, лишенные минимальных нравственных ориентиров. Пришедшие в кресло генерального директора из секретарей парткомов, из комсы, из трибунных реформаторов – «прорабов перестройки». Они подсидели старый, суровый и основательный, еще косыгинский, директорский корпус в самый угар «перестройки и ускорения», то есть в годах 87-м – 88-м. Вот видите, и в кадровой политике видны хрущевские замашки непоседливого Михал Сер геича.

Безусловно, были среди них и дельные люди. Ну так они и сейчас работают. Некоторые – олигархи. Алекперов, Богданов, в оборонке с десяток человек. Вот и все. Прямо скажем, негусто.

Я уже много раз писал, что в то время был миф: без директорского корпуса – никуда. Они есть соль земли русской. Самые что ни на есть настоящие человеки, элита нации. Ну вот как нынче – кагэбэшники. Мы супротив них считались все равно что плотник супротив столяра. Была даже целая эстетика, свой словарь. «Заводчане», «добре», «три коротких, два длинных, ура, ура, ура, у-рр-аа, у-рр-аа!».

Надо было всю эту шелупонь гнать поганой метлой. Иначе – катастрофа. Причем независимо от того, какой строй, извиняюсь за тавтологию, строить. Ныне горячо любимый товарищ Сталин поставил бы эту шушеру к стенке в 24 часа. Уверен: ни минуты бы не колебался.

Как от них избавиться? Есть один способ: раз тебе самому не дадут их уволить, то надо завод продать, а новый хозяин пусть сам избавляется от этих «элитных производителей». Понятное дело, что, продавая предприятие с такой «нагрузкой», нужно было делать скидку с нормальной цены. Ведь предприятия, под чутким руководством этих «справных мужиков», были в долгах как в шелках, обремененные невыгодными, воровскими контрактами, левыми кредитами, огромной бюджетной задолженностью. На предприятиях висела не отданная в муниципалитеты социалка, сокращающая их налогооблагаемую базу.

Да нет, я не жалуюсь. Я просто пытаюсь объяснить, что нынешний эффективный и прагматичный менеджерский корпус вырос оттуда, из этой борьбы. Я хочу объяснить, что если бы мы тогда не выиграли эту войну с «красными директорами», если бы не свалили ну, например, директора «Норильского никеля» Филатова, если бы не доказали, что мы сила и власть, то собираемость налогов сейчас была бы другой. А может быть, и страна тоже была бы другой. И президент другой. Смею предположить – звали бы его Геннадий Андреевич. Не сомневайтесь, точно. И вертикали бы не было… За вертикаль как-то особенно обидно. Кошмар просто!

Сейчас большинство из этой «элиты» – почтенные буржуа. Давно наслаждаются они сколоченным капитальцем, отошли от дел. Внуки там, большое имение, а то и за границей. Англия им нравится, Испания. Бог им судья. Вреда они принесли много. Но могли принести еще больше. И на том спасибо.

Но вернемся к бюджету. Так или иначе, но дефицит в 29,5 % – это, говоря честно, уже катастрофа. Если копнуть чуть глубже, то масштабы этой катастрофы становятся еще яснее. Буквально несколько штрихов. Доходы от продажи государственной собственности в бюджете 1995 года были запланированы более чем в 1 млрд долларов. Это чуть больше 3 % доходной части. Примерно столько же, сколько было запланировано получить от подоходного налога (2,17 %) и налога за пользование природными ресурсами (1,38 %), вместе взятыми! Нынешние радетели резкого повышения природной ренты, где вы? Ау! И вы голосовали за этот бюджет. Бюджет, который делал неизбежным «распродажу Родины».

А вот еще несколько интересных деталей. Средства земельного налога – 0,25 % доходов бюджета (это про одну седьмую часть планеты). Еще веселее: лицензионный сбор за право хранения, розлива и оптовой продажи алкогольной продукции – 1,23 %. Акциз на водку около 3 %. А как же иначе? Коржаковскому Национальному фонду спорта надо льготы дать? Надо! А церковь наша торгует льготным спиртным? Торгует! И табаком тоже! Эти льготы кто, Чубайс придумал? Нет! Это ведь Дума одобрила. И коммунисты – прежде всего.

А вот как финансировался дефицит бюджета. 6,3 миллиарда долларов нужно было найти внутри страны. Это, в том числе, прибыль ЦБ, но прежде всего – ГКО. Пирамида, она ведь не от хорошей жизни росла и росла. И тоже – где депутатская принципиальность? Когда эта пирамида рухнула, не те же самые люди, которые утвердили объем внутренних заимствований, дрожа лицом, гневно клеймили врагов и радели за народ? Еще 8,7 миллиарда долларов нужно было найти внешнего финансирования. Это при наличии уже к тому времени неподъемного горбачевского долга.

Я утверждаю, что альтернативой приватизации как источнику дохода в тот момент было либо увеличение дефицита бюджета, либо ликвидация основных льгот – аграриям, Северу, производителям и торговцам алкоголем, табаком. Увеличение и так безобразно огромного дефицита бюджета было невозможно по макроэкономическим соображениям. Устранение льгот было выше наших сил. Потому что противостоящая сторона (или, если угодно, стороны) оставалась – и в аппаратном, и в политическом смысле, – очевидно, сильнее. Забегая вперед, скажу, что открытое столкновение с ними произошло в следующем, 1996 году. И про это будет особый разговор.

А как расходовались эти крохи? Может быть, отрывая от себя последнее, продавая крупные куски собственности, государство тратило вырученные деньги на малоимущих, сирых и убогих, на тех, кому тяжелее всего, на детей? Ничуть! Посчитайте сами: национальная оборона – 19,75 % расходов, правоохранительная деятельность и обеспечение безопасности государства – 6,08 %, федеральная судебная система – 4,33 %, госуправление – 1,82 %. Итого 31,98 % бюджета тратило государство на само себя. Треть государство занимало – и тут же этой третью само себя финансировало.

Страна воевала. Крупномасштабная война в Чечне, с привлечением авиации, танков, целых армий и дивизий, с большими потерями с обеих сторон, она ведь не бесплатная, она здесь, в этой трети расходов бюджета. Эту войну кто придумал? Чубайс? Черномырдин? Нет. Это Грачев нам рассказывал про полк ВДВ, про один день, про «шапками закидаем». Сразу вспоминается Русско-японская война в начале ХХ века. Там тоже было: и «зададим макакам», и нужна «маленькая победоносная война», и прочий мудацкий бред. А вместо этого были Цусима, гордый «Варяг» и «на сопках Маньчжурии».

Сколько этих «варягов» было в Чечне? Сколько наших солдат было предано и брошено на произвол судьбы в плену, в окружении, без оружия, боеприпасов, ранеными? Сколько денег от «распродажи Родины» было украдено из солдатских котелков, из их одежды? Сколько денег было потрачено на патроны и снаряды, которые в конечном итоге оказались у чеченцев? Это кто так распорядился бюджетными деньгами, которые выделила им страна, оторвав от детей и стариков? Оторвав от нашей культуры (0,62 % расходной части), здравоохранения (1,3 %), образования (3,66 %)… Кто? Опять Чубайс, который, по «меткому» выражению Ельцина, «во всем виноват»? Похоже, что и в этот раз обошлись без него… Тогда кто? Нет ответа… Только солдатские могилы по всей России. Тонкие, детские еще косточки самых бедных, самых бесправных крестьянских детей тысячами закопали в землю толстенные генералы с лампасами. И от этого посева образовались у них дачи, «мерседесы», жопастые внуки в Швейцариях. И отчего никто не зовет их к ответу? Отчего не они виноваты в наших бедах? Отчего по-прежнему именно они зовут нас служить в их армии, под их началом, учат нас гордиться страной? А может, не будь этой войны, и «распродавать Родину» не было бы нужды? Как-нибудь обошлись бы.

Сейчас тех, кто начал эту войну, не найдешь. Коржаков валит все на Филатова с Савостьяновым. Те в свою очередь валят на Коржакова с Барсуковым. Каким-то боком поминаются еще Грачев, Завгаев, Степашин, ныне покойный зам. главы Администрации президента Егоров. А где она, правда-то? Одному Богу известно. Одно всеми признается безоговорочно – никто из «молодых реформаторов» (вот еще тоже кликуху придумали) к этому не причастен.

Так или иначе, «прорабов духа» нужно было снимать, а этот миллиард долларов зарабатывать. Войну ведь не остановишь – она уже шла. Запад денег не дает, говорит, что на войну у него для нас денег нет. А возможности внутренних заимствований исчерпаны. Что остается? Честный и непредвзятый аналитик должен сказать – продавать собственность. Что мы и сделали.

Несколько слов о бюджетном интриганстве

В конце первого полугодия 1994 года закончилась чековая приватизация. И мы начали готовиться к денежной. Делали прогнозы, изучали рынок. По всему получалось, что при определенных, отнюдь не запредельных, усилиях мы в состоянии дать в федеральный бюджет около миллиарда долларов.

Во втором полугодии начался бюджетный процесс. Правительство подготовило проект бюджета и представило его в Думу. В нем содержался этот самый злосчастный миллиард долларов от приватизации. Здесь я бы хотел специально оговориться и сообщить следующее: для того чтобы дать в федеральный бюджет миллиард долларов, нужно выручить от продажи собственности почти в два раза больше, поскольку значительная часть средств от приватизации перечислялась в региональные и местные бюджеты. Таким образом, когда мы говорим о миллиарде в федеральный бюджет, нужно понимать, что в действительности имеется в виду почти два.

Коммунисты встретили нас с распростертыми объятиями. Они тоже не спали и преподнесли для нас домашнюю заготовочку: чековая приватизация, мол, кончилась, будьте любезны давать бюджетную эффективность. А мы и не возражали – вот, пожалуйста, предусмотрен целый миллиард. Коммунисты задумались и взяли тайм-аут. И здесь они сделали ход, достойный великого комбинатора: они внесли поправку в бюджет, которая, по недосмотру Минфина, отвечавшего за прохождение бюджета в Думе, прошла.

Цитирую: «…Статья 12. Установить, что в 1995 году при приватизации не осуществляется досрочная продажа закрепленных в федеральной собственности пакетов акций нефтяных компаний, созданных и создаваемых в соответствии с указами Президента Российской Федерации и постановлениями Правительства Российской Федерации.

Установить нормативы отчисления в федеральный бюджет на 1995 год средств от продажи принадлежащих государству и не закрепленных в федеральной собственности акций указанных нефтяных компаний в размере 55 %…Доходы от продажи государственной и муниципальной собственности – 4785,4 млрд руб…»

А мы как раз и собирались досрочно продавать эти самые пакеты. И не от злого умысла, а потому что больше продавать было нечего. Фактически к тому моменту непроданными оставались только акции оборонки да вот эти нефтяные и частично металлургические пакеты, закрепленные в федеральной собственности.

Таким образом, к весне 1995 года мы находились в довольно странном положении. С одной стороны, мы получили то, что просили, – задание по приватизации в миллиард долларов. С другой – у нас не было источника получения этого миллиарда, поскольку законодатель запретил продажу как раз того имущества, которое мы и планировали продать для получения указанной суммы. Решение проблемы лежало на поверхности – если нельзя продать, то нужно заложить под кредит. Вот так и появились залоговые аукционы.

Несколько слов о согласовании интересов

Впервые идею заложить государственные акции в банки для получения кредитов озвучил на одном из заседаний правительства в марте 1995 года приглашенный Сосковцом Владимир Потанин. Было дано протокольное поручение Госкомимуществу совместно с Минфином разработать необходимую нормативную документацию для проведения этого мероприятия.

Я не буду описывать чисто бюрократическую сторону подготовки необходимых документов. Скажу только, что сразу стало ясно – необходим указ президента, постановлениями правительства не обойтись. Следовательно, в разработку документов были включены и структуры Администрации президента. Прежде всего правовое управление и его руководитель – Руслан Орехов, и еще, конечно, экономические службы, конкретно – Александр Лившиц и Антон Данилов-Данильян.

Первоначально схема выглядела просто. На открытых аукционах мы выставляем залоги. Потенциальные кредиторы участвуют в них. И побеждает тот, кто под какой-то конкретный залог предлагает самый большой кредит. Однако сразу возникло множество вопросов.

Вот некоторые из них. Под какую процентную ставку брать кредиты? На какой срок? Кто управляет акциями на период залога? Вопросы эти, при кажущейся их банальности, на самом деле были очень даже непростые.

Например вопрос о ставке кредитования. Рыночные ставки в то время были настолько высоки, что брать кредиты на этих условиях, да еще закладывая акции, было невыгодно. Действительно, разница между ставкой кредитования и доходностью ГКО была настолько небольшой, что сама залоговая схема становилась не очень нужной. И правда, зачем огород городить и проводить какие-то залоговые аукционы, если у банков можно занять денег через механизм ГКО под чуть больший процент и без всяких залогов? Да и не очень понятно, зачем банкам кредитовать правительство под несколько меньшую ставку, если можно у того же заемщика купить ГКО с более высокой доходностью?

Интерес появлялся, если мы говорили, что на период действия кредитного договора управление залогом осуществляет кредитор. А-а-а, говорили банкиры. Тогда сообщите нам, как долго мы можем управлять этими залогами? Насколько велики у нас стимулы инвестировать в эти предприятия? Или, если сроки будут измеряться месяцами, то не проще ли нам банально «раздербанить» эти заводы? А ведь это не входит в ваши планы, уважаемое правительство? Не правда ли?

Короче, вопросов было множество, но к сентябрю Госкомимущество, Минфин и Администрация президента родили наконец согласованный документ. Схема была сложная, громоздкая. Однако интересы и правительства и банков в той мере, в какой это было возможно, в ней были учтены. На два аспекта я бы обратил особое внимание.

Во-первых, всякие расчеты с банками либо по возврату кредита, либо по переходу залога в собственность кредитора начинались только во втором полугодии следующего, 1996 года, то есть после президентских выборов. Эта конструкция была предложена Александром Лившицем. Мы сразу оценили изящество схемы и тот политический подтекст, который был в нее заложен. Действительно, поскольку основной и единственный конкурент Бориса Николаевича в президентской гонке – коммунист, то понятно, что, приди он к власти, ни о каком возврате кредитов или отдаче залогов речи не будет. Идите, скажет, господа банкиры, подобру-поздорову. Радуйтесь, что живые остались. Следовательно, кредиторы, которые дадут правительству денег на этих условиях, станут нашими естественными союзниками в предстоящей президентской гонке. Очевидно, что шансы вернуть свои деньги или получить имущество у кредиторов появлялись только в случае победы Ельцина.

Во-вторых, к аукционам не были допущены иностранные инвесторы. Автор этого пассажа неизвестен. Поговаривали, что это Коржаков, но точных данных у меня нет. С одной стороны, это была старая песня про «национальную безопасность». Как будто эти компании можно положить в карман и унести к себе в далекие, страшные «заграницы». С другой стороны – это сразу настроило прессу, прежде всего западную, против залоговых аукционов, что сыграло негативную роль в скандальной мифологизации этого процесса. Потом, когда в 1997 году началась война с «молодыми реформаторами», то медиа, подконтрольные Гусинскому и Березовскому, без конца цитировали западных журналистов как истину в последней инстанции, создавая видимость объективности. Как будто западный журналист не может быть предвзятым и неинформированным. Справедливости ради нужно сказать, что интерес иностранных инвесторов к российским активам тогда был очень низкий. Посудите сами, зачем инвестировать в страну, где коммунисты триумфально выиграли парламентские выборы и находятся в пяти минутах от победы на президентских выборах? Поэтому указанная норма фактически была мертвой, но фон создавала нехороший.

Но, так или иначе, согласованная и минимально работоспособная схема аукционов была выработана и стало можно приступать к их проведению.

Несколько слов о том, как проходили аукционы

Собрав все предложения от потенциальных кредиторов, мы составили список предприятий, чьи акции будут выставлены на залоговые аукционы. Не буду углубляться в детали, скажу только, что состоялось всего 12 аукционов. Приведу их результаты.

3.11.95. Выставлено 40,12 % акций «Сургутнефтегаза». Победил негосударственный пенсионный фонд «Сургутнефтегаз». В общей сложности заплачено 300 млн долларов США.

17.11.95. Выставлено 38 % акций РАО «Норильский никель». Победил ОНЭКСИМ Банк. Заплачено 170,1 млн долларов США.

17.11.95. Выставлено 15 % акций АО «Мечел». Победило ТОО «Рабиком» (к тому моменту – владельцы большого пакета акций). Заплачено 13,3 млн долларов США.

17.11.95. Выставлено 25,5 % акций «Северо-западного речного пароходства». Победил Банк МФК. Заплачено 6,05 млн долларов США.

7.12.95. Выставлено 5 % акций «Лукойла». Победил сам «Лукойл». Заплачено 141 млн долларов США.

7.12.95. Выставлено 23,5 % акций «Мурманского морского пароходства». Победило ЗАО «Стратег» (фактически – банк «МЕНАТЕП»). Заплачено 4,125 млн долларов США.

7.12.95. Выставлен 51 % акций «Сиданко». Победил банк МФК (фактически – консорциум из МФК и «Альфа-групп»). Заплачено 130 млн долларов США.

7.12.95. Выставлено 14,87 % акций «Новолипецкого металлургического комбината». Победил Банк МФК (фактически – «Ренессанс Капитал»). Заплачено 31 млн долларов США.

8.12.95. Выставлено 45 % акций «ЮКОСа». Победило ЗАО «Лагуна» (фактически – банк «МЕНАТЕП»). Заплачено 159 млн долларов США.

11.12.95. Выставлено 20 % акций «Новороссийского морского пароходства (Новошип)». Победило само пароходство. Заплачено 22,650 млн долларов США.

28.12.95. Выставлено 15 % акций АО «Нафта-Москва». Победило ЗАО «На-фтаФин» (фактически – менеджмент самого предприятия). Заплачено 20,01 млн долларов США.

28.12.95. Выставлен 51 % акций «Сибнефти». Победило ЗАО «Нефтяная финансовая компания» (фактически – консорциум Березовского и Абрамовича). Заплачено 100,3 млн долларов США.

В общей сложности было получено в бюджет около 1 миллиарда 100 миллионов долларов США.

Что запомнилось? Несколько скандалов, которые до сих пор не дают покоя нашим оппонентам.

Первый – по «Норильскому никелю». Скандал состоял в том, что мы не допустили до аукциона ТОО «Конт», за которым стоял банк «Российский кредит».

Причины недопущения банальны. Обязательным условием участия в аукционе являлось предоставление соответствующей всем необходимым требованиям банковской гарантии на стартовую цену. Необходимые требования заключались прежде всего в том, чтобы собственный капитал банка, выдавшего гарантию, был как минимум не меньше размера гарантии.

На мой взгляд, это требование находится просто на уровне здравого смысла. Действительно, чтобы не было соблазна срывать аукционы, победив, а потом отказавшись платить, мы не только ввели большие задатки, но и для подтверждения платежеспособности участников потребовали с них предоставлять гарантии, что они в состоянии заплатить хотя бы стартовую цену. Об этом нашем требовании, в соответствии со всеми необходимыми нормами закона, заранее и публично мы предупредили всех. Также заранее мы предупредили, что невыполнение этого требования влечет за собой «снятие с пробега». Были оговорены также требования, которые законодательство предъявляет к гарантии. Требования эти банальны – гарант должен располагать собственными средствами в размере не меньшем, чем сумма, которую он гарантирует. Однако банк «Российский кредит» предоставил ТОО «Конт» гарантию на 170 миллионов долларов, в то время как собственный капитал банка был меньше.

Банк не мог не знать наших требований. Также он не мог не знать, что его собственный капитал меньше, чем 170 миллионов долларов. Фактически это был подлог, фальшивка. Мы, естественно, отстранили от участия в аукционе ТОО «Конт». Причем решение об отстранении было принято единогласно всей комиссией по проведению аукциона. А ведь среди членов комиссии были такие профессиональные люди, как Андрей Казьмин, тогда – заместитель министра финансов.

Однако руководители банка «Российский кредит» (они же – представители ТОО «Конт») начали настоящее шоу. Виталий Малкин вскочил, взял со стола комиссии свою заявку, вскрыл и заявил, что они были готовы заплатить 350 миллионов долларов.

Вот что было делать в этой ситуации? Давайте проанализируем все возможные варианты действий.

Вариант 1. Допустить до участия в аукционе ТОО «Конт». Тогда другой участник аукциона, у которого гарантия соответствовала требованиям закона, подает на нас в суд, и суд, с вероятностью 100 %, отменит результаты аукциона. Мотивировка проста – вы допустили до участия в аукционе компанию, которая не выполнила существенные условия участия (Гражданский кодекс, статья 449, пункт 1). Причем независимо от того, в состоянии ТОО «Конт» заплатить обещанные 350 млн или нет. То, что такое решение суда неизбежно, знает любой выпускник юрфака.

Вариант 2. Не допустить ТОО «Конт» до участия в аукционе. Тогда получить иск от него. Однако шансы сохранить результаты аукциона в этом случае также 100 %. Правда, шумиха, которая поднимется в прессе, конечно, не поддавалась оценке. Кто там будет разбираться? Скажут просто: им предлагали 350 млн, а они признали победителем того, кто предложил 170,1! Ну не жулики?

Таким образом, перед нами была задача: либо взять для бюджета 170,1 млн долларов и получить скандал в прессе, либо допустить до аукциона ТОО «Конт» и получить судебное решение об отмене результатов аукциона и, следовательно, ничего не получить в бюджет.

Мы начали анализировать резоны и риски. В принципе можно было попробовать договориться с Потаниным, чтобы он не опротестовывал победу ТОО «Конт». Шансы на это были небольшие, но все же, как говорится, попытка не пытка. Однако для этого нужно было быть твердо уверенными в том, что у ТОО «Конт» эти деньги есть. А вот в этом-то как раз никакой уверенности не было.

За несколько дней до аукциона ко мне приходили руководители «Российского кредита» Виталий Малкин и Борис Иванишвили. Они интересовались деталями проведения аукционов и задали мне вопрос, который тогда мне показался малозначительным: «Вот у вас, по правилам, деньги победитель должен заплатить в течение десяти дней. А что, если он заплатит чуть позже, например через пятнадцать?»

Теперь я начинал понимать смысл заданного вопроса. Смотрите: если бы мы признали их победителями, а они не заплатили бы деньги, то 28.11.95 мы бы объявили новый аукцион на акции «Норильского никеля» и 28.12.95 провели бы его еще раз (тридцать дней от момента объявления до подведения итогов – требование закона). Если же, идя навстречу их просьбам, мы даем им еще три – пять дней, то мы вылетаем в 1996 год. А действие указа президента про залоговые аукционы распространяется только на 1995 год! Соответственно аукцион сорван безвозвратно. И бюджет не получает никаких денег.

Мне наконец стало понятно, почему такие квалифицированные люди допустили такой ляп с банковской гарантией: они и не хотели побеждать! Они пришли сорвать аукцион. Никаких 350 млн у них не было и в помине. Зачем это было им нужно? На этот вопрос сейчас, я думаю, уже никто не сможет ответить. Ходили слухи, что их подрядили прежние руководители «Норильского никеля», поскольку срыв аукциона означал продолжение их «царствования» в Норильске. Но это всего лишь слухи.

Впрочем, вот, например, косвенное доказательство того, что «Российский кредит» действовал по заказу менеджеров «Норильского никеля». Сам «Российский кредит» не оспаривал результатов аукциона в суде, а сделали это как раз вышеназванные менеджеры. Ну и проиграли, конечно.

Так или иначе, но комиссия подвела итоги аукциона, признали победителем ОНЭКСИМ Банк, и казна получила столь необходимые деньги.

Есть ли у меня досада на Виталия с Борисом? Нет. Они действовали прагматично, жестко, но в рамках правил. У них был свой интерес, а у нас – свой. Это была хорошая партия, и в ней нужно было принять правильное решение. Я до сих пор уверен, что мы тогда его приняли.

Кстати, Счетная палата, проведя через пять лет проверку, признала результаты приватизации «Норильского никеля» законными. Да и Генпрокуратура пошумела, пошумела, а в суд – не пошла. Также имеются многочисленные заключения оценщиков, например Финансовой академии при Правительстве РФ, о том, что сумма, полученная под залог этих акций, «не является заниженной».

Сейчас, когда капитализация наших крупных компаний измеряется миллиардами долларов, мы уже и не помним, что осенью 1995 года акции этих самых компаний стоили копейки. Вот, например, сколько стоили в РТС 38 % акций «Норильского никеля» в день проведения аукциона 17 ноября 1995 года? Ни за что не догадаетесь. 147 миллионов долларов. Да и откуда взяться высоким ценам в стране, где отечественный капитал еще не набрал сил, а иностранный – смотрел с опаской на Россию, в которой вот-вот к власти придут коммунисты. Да и участвовать в аукционах им запретили.