Текст книги "Отходняк после ящика водки"

ЗАМЕТКИ С ЧЕМПИОНАТА МИРА ПО ФУТБОЛУ

Глава 1. МАКАРОННИКИ, ЛЯГУШАТНИКИ И КОЛБАСНИКИ

Больше всего мне жалко, что немцы не стали чемпионами мира.

Во-первых, потому что я, по понятным причинам, болел за немцев.

Во-вторых, больше команды, которая обыграла аргентинцев, чемпионами достойны быть лишь те, кто обыграл бразильцев. То есть, если бы чемпионами стали французы, это было бы справедливо.

Но итальянцы! Эти-то при чем? Не касаясь группового турнира, в котором бледную игру легко объяснить тактическими соображениями (например, французы в подгруппе тоже не блистали), можно сказать, что в качестве соперников австралийцы и хохлы – это не уровень чемпиона. Да и у австралийцев-то они выиграли еле-еле, получив за три секунды до конца матча более чем спорный пенальти.

Итальянцы, конечно, выиграли у немцев. Это да. Аргумент сильный. Можно, конечно, опять возразить, что в конце матча, в дополнительное время и так далее. Но даже если без этих отмазок, то что, одна-единственная приличная игра – и можно стать чемпионом? В финальной пульке из четырех игр две выиграть по пенальти, и после этого вы мне будете говорить, что я их должен считать настоящими чемпионами?! Перестаньте меня смешить!

Это по сравнению с командой, которая последовательно выиграла у испанцев, бразильцев и португальцев? Причем по игре, без фуфла и пендалей! Или командой, которая (опять я о своем) честно билась со шведами, аргентинцами и теми же португальцами?

Ну и, в-третьих, самое главное. У меня был припасен для этой статьи прекрасный заголовок – «Триумф воли». Представьте: немцы становятся чемпионами в Берлине, на Олимпийском стадионе, где проходили игры 1936 года. Лени Рифен-шталь сняла по этому поводу знаменитый фильм под таким же названием (фильм назывался «Олимпия»). И вот через 70 лет Германия опять… и так далее и тому подобное. В общем, понятно, куда я клоню. Получалось все красиво, провокативно, остро. Но – не судьба. Пропал заголовок. Жалко.

Но есть все-таки одна закономерность. В 1990 году в Италии немцы стали чемпионами. И вот, как говорится, согласно законам гостеприимства, произошло алаверды. Тьфу, ерунда какая-то. Не такой же ценой, в самом деле.

А французы опять оказались трагической командой, проигравшей совершенно несправедливо матч по пенальти. Как в далеком 1982 году, в Испании, немцам в полуфинале. Помните тот великий матч? Я до сих пор считаю его лучшим матчем всех времен и народов. Да, впрочем, не только я один…

Я был на трех матчах. На четвертьфинальной игре Германия – Аргентина. На полуфинале Франция – Португалия. И на финале Франция – Италия. Групповой турнир смотрел дома, в Москве. А начиная с одной восьмой финала – в Германии: половину в Берлине, половину – в Мюнхене.

Итак, прошли групповые турниры, оставив смешанные чувства. Во-первых, конечно, восторг от самого факта события, а во-вторых, чувство гадливости от отвратительного судейства. Например, я считаю, что последовательно засудили всех африканцев, особенно Кот д'Ивуар.

Очень хотелось бы коснуться темы гламура. Рональдо и Бэкхем, да и многие другие были настолько озабочены тем, как они выглядят и насколько они соответствуют тому образу, который дает им многомиллионные рекламные контракты, что думать об игре они уже не могли.

Рональдо, как мешок с говном, болтался в штрафной и картинно падал, клянча одиннадцатиметровый. Типичный охотник из сказки Шварца, который не охотился, поскольку боялся промахнуться, а только собирал дипломы и все неудачи списывал на завистников.

Бэкхем плакал в камеры, после того как его заменили в четвертьфинале (видимо, его пиарщики сказали, что у молоденьких посикух всех стран есть большой спрос на плачущего Давидку). На пресс-конференции по поводу своей отставки с поста капитана сборной он пытался выглядеть смущенным парнем из провинциального городка (так больше нравится пожилым домохозяйкам), но чубчик завить не забыл (мудак, так и вижу его бабу-перчинку с перекосое…ленной от пластических операций рожей, размахивающую плойкой перед выходом мужа под камеры).

Рональдинью его имиджмейкеры, видимо, научили изображать жизнерадостного футбольного гения из нищих фавел Рио-де-Жанейро, который играет как дышит и своим солнечным и лучезарным талантом щедро одаряет всех нас. В соответствии с этим «заданием на игру» он все время улыбался, даже тогда, когда его команда фатально проигрывала, и напоминал не футбольного гения, а деревенского идиота, который абсолютно не понимает, что происходит вокруг.

Я это называю «синдром Курниковой» – когда доходы от рекламных контрактов настолько превышают собственно спортивные гонорары, что спорт уходит на второй план. Боюсь, что-то в этом роде начинает происходить и с Шараповой. Жалко. Надо спортивным чиновникам думать на эту тему. Хотя, с другой стороны, не запрещать же им бабло колотить, поскольку спортивный век короток. Все, что они успеют заработать, – это фактически до конца жизни. М-да, задачка…

Матч Германия – Швеция проходил в Мюнхене, а я в это время был в Берлине. На Бранденбургских воротах повесили огромный экран, и дикая толпа пьяных тевтонцев в патриотическом угаре, размахивая немецкими флагами, проорала все два часа. Забавно, что я не видел ни одного инцидента. Потомки нибелунгов (среди которых были заметны и турки с мулатами) были веселы и неагрессивны. Но может быть, я субъективен, поскольку тоже был в национальных немецких цветах и орал вместе со всеми.

Там со мной приключился интересный инцидент. Когда немцы забили второй гол, я заорал: «Дойчланд, Дойчланд юбер аллес!»[33]33
  «Германия, Германия превыше всего». Это слова старого, еще бисмарковского немецкого гимна.


[Закрыть] Ко мне подошли полицейские и сделали замечание. Оказывается, эти слова запрещены в Германии, так как «будят нездоровый национализм». Я сказал, что я из России и мне можно. Они, подумав, согласились и отошли. А я подумал: а как же «…была бы страна родная, и нету других забот»? Эти слова что, будят здоровый патриотизм? А где грань? Как отличить одно от другого? А?

Глава 2. НЕГРЫ И «МАРСЕЛЬЕЗА»

Матч Португалия – Франция проходил в Мюнхене. Стало уже общим местом описывать необычную красоту мюнхенского стадиона «Альянс Арена», но не высказаться на эту тему нет никаких сил.

Представьте себе полупрозрачное, сделанное из белого пластика автомобильное колесо, положенное на бок и подсвеченное изнутри то красным, то зеленым, то еще каким-либо светом, на фоне заходящего солнца, посреди равнины и вдалеке – контуры Альп… Десятки тысяч людей ручейками стекаются к нему, пьют пиво, покупают сувениры, едят сосиски. Никакой толчеи, просторно, свободно, удобно. В центре колеса – ярко освещенное футбольное поле, внутри, под навесом – трибуны, вмещающие около семидесяти пяти тысяч человек.

«Альянс Арена» находится за городом, по дороге в аэропорт, примерно в пятнадцати километрах от центра. Насколько я понимаю, такое расположение стадиона выбрано с целью создания некоего нового делового ядра и разгрузки исторического центра города от деловых офисов. И действительно, вокруг стадиона уже строятся новые здания различных компаний, поскольку земля за городом дешевле.

Стадион чисто футбольный, никаких беговых дорожек, легкоатлетических секторов для прыжков и метания всяких ерундовин нет, и соответственно футболисты близко, можно разглядеть выражение лица, услышать их крики, рассмотреть финты, то есть получить то, ради чего, собственно, люди и приходят на стадион и чем принципиально отличается просмотр футбола на стадионе от телерепортажа.

Чуть меньше чем за час до матча футболисты выходят на разминку. Они бегают по полю, бьют по воротам, делают упражнения на растяжку, ускорение, отрабатывают пасы. Потом они уходят, переодеваются уже в цвета национальных сборных и за пятнадцать минут до начала выходят на церемонию, предшествующую началу игры.

Церемония проста: обмен сувенирами и выслушивание гимнов. Когда играют гимны, то на огромных мониторах, висящих над трибунами, показывают лица футболистов. Португальцы пели свой гимн, закрыв глаза и приложив руку к сердцу. Не мне судить, сколько в этом было показухи, а сколько искренности. Но можно отметить одно немаловажное обстоятельство – почти все португальские футболисты знают слова своего национального гимна.

Но вот зазвучала «Марсельеза»…

 
Вперед, сыны страны родной:
Дни славы наступили!
Тираны дикою толпой
В наш вольный край вступили! (2 раза)
Вам слышны ли у очагов
Солдат свирепых клики?
Друзья! Там ваших бьют сынов,
Подруг там ваших крики!
В ружье, друзья! Сомкнитесь в тесный строй,
Вперед за мной;
Да враг бежит кровавою стезей! (2 раза)
 

(Перевод М.И. Венюкова)

…На экранах появились лица французских «мушкетеров». Батюшки! Я не знаю, как бы это пополиткорректнее высказаться, но французов, в смысле галлов, среди них только три – Бартез, Саньоль и Рибери. Остальные (хе-хе) афрофранцузы. Слов гимна не знает никто. Во всяком случае, никто даже не пытается бормотать их, пока играет музыка. Лица сосредоточенные, непроницаемые, как у профессиональных наемников. Этакий Иностранный легион в футболе…

И вот о чем я подумал. Пройдет двадцать лет, и нищие дети таджикских гастарбайтеров, получив российское гражданство, пойдут в профессиональные футболисты (надо же как-то семью кормить), то есть в футбольные секции, классы, школы, потом игра в клубах и, наконец, сборная. И вот представьте – стоят они в цветах России, играет гимн, а они поют:

 
Россия – священная наша держава,
Россия – любимая наша страна.
Могучая воля, великая слава —
Твое достоянье на все времена!
 
 
Славься, Отечество наше свободное,
Братских народов союз вековой,
Предками данная мудрость народная!
Славься, страна! Мы гордимся тобой!
 

Верите? Я – нет! Страна, где они росли в нищете и бесправии. Где каждый мент издевался над их отцом и бил его. И где в конечном итоге отца задавило на стройке. Где они не могли толком ни лечиться, ни учиться. Где мать побиралась на перекрестках, а сестра пошла на панель. Где каждый белый мог назвать его «черножопым». Это та страна, которую они знают. Другой России они не видели.

Да, они будут играть за национальную сборную. Может, даже хорошо играть. Но слова гимна они петь не будут. Они будут молчать. А лица у них будут сосредоточенные и непроницаемые, как у профессиональных наемников…

Матч прошел интересно, на одном дыхании. Гол, правда, был всего лишь один, да и тот с пенальти. Забил Зидан. Португальцы, сколько ни пытались, отыграться не смогли. Обратил на себя внимание интересный факт: публика невзлюбила Криштиану Рональду. Всякий раз, когда мяч попадал к нему, трибуны начинали басисто мычать, выражая свое недовольство. Рональду чувствовал такое к нему отношение зрителей, нервничал, и у него ничего не получалось, а от этого он еще сильнее бесился, и тогда уже у него совсем ничего не получалось и так далее.

Говорят, что публика ополчилась против красавчика Криштиану за две вещи. Во-первых, потому, что накануне чемпионата геи признали его самым сексуальным футболистом планеты. А во-вторых, потому, что в матче против Англии он сдал судье своего одноклубника по «Манчестер Юнайтед» Уэйна Руни, которого соответственно удалили с поля. Дело было так: Руни лягнул кого-то из португальцев, но судья этого не заметил, тогда Рональду подскочил к судье и начал ему объяснять, что сделал Руни. Руни пытался остановить Рональду, но тот был неудержим. Стукач, одним словом. Теперь он боится ехать в Манчестер. Еще бы не бояться, ведь английские фанаты его порвут. А способ разрывания как раз и подсказали геи. Весело, ничего не скажешь… Англичане еще не любят Рональду, наверное, и за то, что до него в пид…ком рейтинге лидировал Бэкхэм. Банальная ревность, что ли? Но это так, шутка…

Матч за третье место проходил в столице федеральной земли Баден-Вюртем-берг Штутгарте, городе «мерседесов». Баден-Вюртемберг – красивая, теплая, залитая солнцем и покрытая лесами и виноградниками земля. Шварцальд, Баден-Баден, невысокие горы, огромные, в три обхвата деревья, пряничные домики. На том берегу Рейна – Франция, точнее – Эльзас, вечный камень преткновения между немцами и французами…

Матч я смотрел по телевизору в Тюрингии, в Веймаре, по дороге из Баден-Баде-на в Берлин, куда я спешил на финал. Веймар примечателен не только и не столько тем, что в нем на руинах Второго рейха была учреждена республика, но прежде всего тем, что в этом городе жили Гете и Шиллер, два человека, создавшие современный немецкий язык. Типа, коллективный Пушкин.

Матч был хорош. Запомнился прежде всего, конечно, Шванштайгер с его дальними ударами. Три гола отвез как из пушки. Где он, гад, был со своей ногой в матче с итальянцами? Эх, что уж теперь… После драки кулаками… Просрали дойчи полуфинал, ничего не скажешь. Обидно до слез.

Удивило, как немцы праздновали бронзу. Как будто это золото! Такое шоу устроили, а из Клинсмана сделали чуть ли не национального героя. Это слегка напрягало. Может, я, конечно, и слишком впечатлительный, но под густым покровом веселья и добродушия, которые сопровождали этот очередной пароксизм германского патриотизма, мне чудилось глухое ворчанье какого-то зигфридовского дракона, отдаленные вспышки и раскаты пока еще далекой, но приближающейся грозы. Может, пронесет на этот раз?

Посудите сами: вся страна увешана немецкими флагами. На матче Франция – Португалия, а потом и на финале, немецких флагов было никак не меньше, чем флагов участников игры. Немцы ходят взбудораженные, подвыпившие и какие-то непривычно смелые. Давненько Европа их такими не видела. Со всех радио– и телеканалов льются народные песни, а уж в Баварии и подавно. Там и в обычное-то время увидеть человека в народном костюме было проще простого, а тут – на каждом шагу.

Еще один штрих: во всех деревнях, что я проезжал, подновили и покрасили памятники погибшим в Первой и Второй мировых войнах немецким солдатам. Маленькие такие крестики. Где бронзовые, где чугунные, а где и просто деревянные. Раньше стояли черненькие, незаметные, а сейчас как-то сразу бросаются в глаза. Что они этим хотят сказать, а?

В стране экономический подъем. В стране фактически нет оппозиции. Большая коалиция в составе социал-демократов и ХДС/ХСС контролирует почти 80 процентов бундестага («Единая Россия» отдыхает). Во время чемпионата был принят очень радикальный бюджет, резко сокращающий социальные расходы, так называемый бюджет экономического роста (роста-то, роста, но налоги – не сократили, то есть как расти собираются, непонятно). Представители оппозиции (коммунисты и зеленые) выступили с резкими заявлениями. В прежние времена эти крики были бы на первых полосах газет. А сейчас – нет. Чемпионат мира, не до этого. Типа, вся страна, в едином порыве, зачем же обращать внимание на кучку злопыхателей, которые не отражают точку зрения подавляющего большинства нации и так далее. Настроения, одним словом, знакомые. Вам это ничего не напоминает? Тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить!

Финал. Берлин. Олимпийский стадион. Стадион, конечно, реконструировали, но имперский размах 1936 года остался. И в огромной прорези на западной трибуне, и в скульптурах по краям стадиона, и в масштабе прилегающей площади. Чувствуются художественные пристрастия незабвенного Адольфа Алоизыча. Но сейчас не об этом.

Игру вы все видели. И голы, и накал страстей, и удар головой Зидана. Все это уже сто раз описано и проанализировано. Я болел за французов, если можно французами назвать негров и арабов, которые получили французские паспорта. Вот и Рибери, коренной француз, взял да и принял ислам. Куда катится Франция? Непонятно…

А немцев ругали за одного мулата и двух силезцев.

Еще совсем недавно во Франции шли войны не то что против мусульман, а между католиками и гугенотами (то есть кальвинистами-протестантами-христианами)! Я даже не знаю: то, что происходит нынче с Францией, это хорошо или плохо? Все эти возмущения в пригородах, поджоги, баррикады, демонстрации… Очередной плавильный котел народов? Вряд ли…

Против негров и арабов играла команда, составленная не только из одних итальянцев, но еще и из итальянцев, играющих только в итальянских клубах. Как говориться, сошлись две школы, две концепции. Лед и пламень, два полюса, инь и ян. Результат вы знаете…

После матча все как-то сдулись и, немного покричав, разошлись притихшие. Чемпионат закончился. Я приехал в гостиницу и лег спать. Желания тусоваться у Бранденбургских ворот не было. Все. До встречи в Южной Африке в 2012 году!

А.К.

САНАТОРИЙ «КАЩЕНКО»

Однажды Андрей Бильжо, мой старый товарищ, модный художник и в прошлом элитный психиатр, зазвал меня в «Кащенко».

Для одних это психушка – жуткое место, юдоль скорби. А для других – психиатрическая больница, увлекательная работа на грани искусства, место встреч с интересными людьми, старинный парковый ансамбль с дореволюционным ландшафтным дизайном.

Бильжо рассказывал про это так смачно, что я согласился, несмотря на мрачный имидж этой отрасли. В конце концов он прав. Мало того что психиатрия – таинственная притягательная наука; мы ж еще знаем, что стопроцентно нормальных среди нас нет; что самые яркие и запоминающиеся поступки в мировой истории совершили, пожалуй, именно пациенты психбольниц…

ОБХОД

И вот мы в «Кащенко». Прошу обратить внимание, на экскурсии! Идем с Доктором (так я запросто, по-дружески, называю Бильжо, которого, конечно же, как всякий нормальный человек, побаиваюсь) по богатой территории, натуральной старинной усадьбе, где старинные здания из вечного кирпича, аллеи и дорожки, сосны шумят… Ни много ни мало 30 гектаров. Все это, грубо говоря, в центре города – у метро «Тульская»! Я вам скажу, что ЦКБ по сравнению с «Кащенко» – это жалкое подобие левой руки.

– И это все до сих пор не отняли у убогих, не снесли к такой-то матери и не настроили тут офисных центров с Церетели! – восхищаюсь я.

– Я узнавал: медучреждения нельзя приватизировать, – «успокоил» меня Доктор.

Все-таки удивительно – как трепетно у нас раньше относились к убогим. Теперь таких больниц не строят. (Сейчас медицина в жалком состоянии, и «Кащенко» – одно из немногих исключений.) Вот как раньше строили… Прошло всего-то 100 лет с лишним, а как все изменилось! В чем тут причина? В революции, которая все перевернула и придавила много нежных материй? Людей больше стало, ценность отдельно каждого упала, такое подобие инфляции – в этом дело? В техническом прогрессе? Раньше душегуб одного зарезал, и уже ужас. А в наше время убивают сотнями тыщ, целыми городами, а потом пожимают плечами и летят обратно на авиабазу обедать, а после обеда дают интервью. К тому же Бог сегодня многим кажется не очень страшным и даже не сильно актуальным…

– То, что Бога забыли, – это точно, – вздыхает Бильжо и продолжает показывать мне «свои» бывшие владения: – А вон там, видишь? – березовая роща. И рядом замечательный пруд. Там больные загорают в хорошую погоду.

– И?..

– И, к сожалению, иногда топятся. Один из моих пациентов там утопился, он был в состоянии депрессии. Это называется суицид.

– Ну, если выбирать между смертью и прозябанием в дурке…

– Это не дурка, а психиатрическая больница. Прошу тебя запомнить об этом… А вот оранжерея, тут выращивают цветы, это и трудотерапия, и работа на пользу больницы. Ты обратил внимание на фигурные решетки забора? Это заслуга главного врача Владимира Николаевича Козырева, а раньше тут были бетонные заборы… И вообще с его приходом в больнице многое изменилось к лучшему. Появилось больше человечности. А в том садике – видишь? – сидел и над чем-то работал гипсовый В.И. Ленин.

– «Ленин в «Кащенко»» – хорошая тема…

– Да. А вот собаки бегают, они тут прижились.

– Они тоже, ну, того – ебанутые? – спросил я осторожно, вспомнив про знаменитые 40 уколов от бешенства.

– Зря смеешься. Должен тебе сказать, что у собак бывают психические расстройства. В частности, я наблюдал собак-алкоголиков.

– Наблюдал в какой-нибудь психиатрической ветлечебнице?

– Нет, в пивной наблюдал. Когда я учился, в окрестностях Второго мединститута было полно пивных точек. И по ним ходили собаки, слизывали с асфальта пиво – люди сдували пену с кружек, и образовывались лужи. Когда лужи вылизывались, то собаки, встав на задние лапы, просили еще пивка. Это типичное поведение алкоголиков.

Я задумался и снова согласился с Доктором: и вправду алкоголики обычно попрошайничают, именно стоя на двух ногах. Бильжо меж тем продолжал:

– А еще известен такой эксперимент: мух накрыли банкой с каплей спирта, так они прошли все стадии опьянения. Сначала развеселились, потом стали заниматься любовью, затем драться, а дальше отрубились – и лежали в стельку пьяные на спине.

А это пищеблок. Именно тут я как дежурный врач снимал пробы и проверял «закладку масла». Я требовал, чтоб согласно приказу по больнице кусок масла в котел с кашей кидали на моих глазах. И вот как-то я вернулся в пищеблок через пару минут после закладки масла и вижу – повариха, рискуя жизнью, перегнулась через борт котла, пытается выловить масло, пока не все растаяло, и ее нижнее белье предстало передо мной во всей красе.

– Ты ее, конечно, подтолкнул в котел?

– Нет, устно пристыдил.

Мимо нас прошла группа молодых людей призывного возраста с лопатами и практичными прическами.

– Это солдаты, лежат тут на экспертизе. Я сам, бывало, принимал солдат, которые страдали от дедовщины и попадали к нам после суицидальной попытки. Их лечили, снимали депрессию, потом пытались комиссовать.

– В принципе легко себе представить некие спецчасти, укомплектованные исключительно психбольными.

– Да, да! Для каких-то поистине безумных операций! Для психических атак…

– «Дикая дивизия» – это не по вашей части?

– Кавалеристов среди моих пациентов не было. А вот, посмотри, санаторное отделение. Тут среди разного прочего антиквариата XVIII века были китайские напольные вазы, одну из которых во время моего дежурства украли. Я заметил пропажу во время ночного обхода и тут же позвонил в милицию. Их дежурный спрашивает: «Что вы предлагаете мне делать сейчас, в два часа ночи?» – «Ну, приезжайте с собакой».

Он после паузы отвечает: «Доктор, вы сошли с ума. Собаки в это время спят!» Но вазы после нашлись, они были спрятаны на помойке – их заначили, с тем чтоб после переправить через забор.

СТАТИСТИКА

Психическими расстройствами болеет 10 процентов населения Земли, то есть 500 миллионов человек, из них 70 миллионов – алкоголики, 25 миллионов – шизофреники, миллион – самоубийцы, и 20 миллионов – совершившие неудачную попытку суицида.

МЕРЫ СТЕСНЕНИЯ

– А покажи-ка мне, – говорю я Доктору, – смирительную рубашку!

– Да ты что! Они уж 100 с лишним лет не используются!

– Да ладно! А что ж ты все рисуешь психов запеленатых?

– Ну… Это… чтоб обозначить душевнобольного, это художественное средство, не более того. А на самом деле эти рубашки не используются с 1894 года – тогда Буцке запретил меры стеснения. Мне иногда звонят разные люди, просят смирительную рубашку для перфомансов. А у меня нету…

И тем не менее такую рубашку мы нашли в «Кащенко». В музее больницы. Ее специально сшили по старой выкройке – как исторический объект.

Мы рассматривали ее, и Бильжо рассуждал вслух, оттаивал постепенно:

– Вот запрещена рубашка, а без нее никак. Не обойтись иной раз! Я бы разрешил: это все лучше, чем держать больного «на вязках», как делалось в те времена, когда я работал. Она нужна, а нельзя… А рубашка очень хороша, когда психомоторное возбуждение… Приходилось фиксировать.

А еще я изучил удивительный прибор, сконструированный инженером больницы «Кащенко» по фамилии Марков, – это электрошоковый аппарат. Размером он с полевой телефон, и есть на нем телефонный же диск (чтоб задавать силу удара).

– Электрошоковая терапия столько больных спасла на моих глазах! – вспоминает Бильжо. – При фибрильной шизофрении, которая протекает остро, с высокой температурой, человек умирает. И только электрошоком можно спасти! В войну, когда не было лекарств, электрошок был основным средством. А сейчас его нельзя применять без разрешения родных. Дозваниваться им или человека спасать? При затяжных тяжелых депрессиях, чтоб оборвать психоз, лучшего средства нет. Мне кажется, что это новое правило очень вредно, как это часто бывает с политкорректностью.

ИСТОРИЯ

Может, кому интересно, почему больница называется «Кащенко». У советских москвичей была в ходу версия, что это в честь отраслевого наркома, – у нас ведь все в честь партноменклатуры. Но нет – Петр Петрович Кащенко был тут врачом, причем не простым, а главным (1904–1907). А затем его кинули на трудный участок – строить аналогичное учреждение под Питером. Построенное, оно и в Питере было названо именем Кащенко же.

А прежде больница называлась именем Алексеева (1852–1893). Это был, без иронии, выдающийся человек (кстати, двоюродный брат того самого Станиславского, которого настоящая фамилия тоже была Алексеев). Он служил в Москве городским головой и много чего сделал хорошего. Среди прочего построил заметное здание – Городскую думу. Впоследствии оно было захвачено коммунистическими рейдерами и приспособлено под музей их главаря по кличке Ленин. Кроме нового водопровода и городских боен он поставил фундамент здания торговых рядов (ныне ГУМ), а также 30 училищ для крестьянских детей и 20 больниц, среди которых самая знаменитая – как раз психбольница. Поняв, что она необходима, он за год собрал с меценатов необходимый миллион рублей. Среди жертвователей были такие люди, как Третьяковы, Морозовы, Абрикосов и др.; всего 96 человек, из которых 13 не захотели светиться. Известно, что одним из крупных жертвователей стал сам Алексеев.

И вот в расцвете сил – 41 год человеку – Алексеев погиб, его смертельно ранил в живот, вот ведь черный юмор, пациент новой психушки, в которой не раз лежал. Пришел в гордуму (построенную все той же жертвой) со стволом – и на тебе… К Лужкову, слава Богу, так запросто не попадешь.

Имя убийцы было Василий Андрианов. Есть три версии объяснения причин убийства.

1. Сумасшедший этот открыл способ лечения смертоносной инфлюэнцы, а городские власти тормозили внедрение.

2. Алексеев, отслужив два срока, собирался – не к ночи будь сказано – идти на третий. А недовольных, как часто в таких случаях, было много, ибо голова был суров, заставлял всех работать и притеснял мздоимцев. И вот… Третий срок – вещь опасная, что б ни говорили.

3. Городской голова часто навещал одну молодую актрису. В ходе этих встреч подруга родила Алексееву «крестника» Колю, с виду – вылитый городской голова! Так вот убийца был ее родным братом. Выстрел он сопроводил словами: «Вот тебе за сестру!» Перед смертью Алексеев признался жене, что Коля – его сын, и вписал мальчика в завещание.

Хороши все три версии; что касается дочери покойного, Марии, то она придерживалась версии-3, о чем стало известно из ее преданного гласности письма от 5.02.1956.

Примечательно, что после совершенного злодеяния убийца жил все в той же больнице 17 лет. Его не посадили – может, во многом благодаря заступничеству Алексеева, который просил не сажать убийцу.

– Этот Андрианов был бредовой больной, – со знанием дела прокомментировал Бильжо.

ЭКЗОТИКА. VIPы

В обязательную программу для всех экскурсантов «Кащенко» входит тема великих, которые тут по разным мотивам побывали. Мать Людмилы Зыкиной работала санитаркой в больнице, и будущая звезда пела перед больными.

– Здесь лежала Зоя Космодемьянская, – рассказывает Бильжо, – и в 70-е я листал в архиве ее историю болезни; там было что-то про аутизм.

Часто вспоминают про Высоцкого, которого не где-то, а в «Кащенко» выводили из запоя. Веню Ерофеева здесь же не раз прокачивали, промывали, когда у того была белая горячка. Тут же несколько дней лежал Иосиф Бродский; говорят, его положили друзья, чтоб как-то спасти от преследований. К нему приезжала Ахматова, навещала.

У Бильжо не было звезд такой величины, но вполне серьезный поэт в пациентах – был; это Леня Губанов, создатель группы «Молодые гении».

– У них был лозунг: «Сломаем целку соцреализму!» Помню, вышел его сборник. Там были такие строки:

 
Я чист, как чекист,
и кристален, как Сталин.
 

В возрасте 37 лет, как раз в день рождения, Леня умер; думаю, это был суицид. Мне сказали, что он искал меня накануне, но я отдыхал в Прибалтике. Много было историй… Помню, поступил к нам больной студент из Эфиопии, совсем черный, с профилем Пушкина один к одному. Он мне рассказал, что в Аддис-Абебе стоит памятник Пушкину. И вот этого студента в восьмой раз вытащили из петли. Я спрашиваю: «А что ж вы так часто вешаетесь?» Понимаете, говорит, когда солнце, то все нормально. Но когда тучи закрывают небо, я не хочу жить. А у вас в Москве часто плохая погода. Мы позвонили в посольство и сказали, что выпишем парня при условии, что его тут же отправят домой, в Африку. И вот на территорию въехала черная посольская машина с флажком на капоте, мы по предъявлении билета отдали больного – и его повезли прямиком в Шереметьево-2.

Тут же лежали и люди, которые давали психозы за границей. У меня тут был пациент – настоящий советский разведчик, резидент. Со стрижеными усиками, с виду совершенно европейский человек. Он дал мощный психоз за границей: увидев русскую церковь там, зашел и стал говорить по-русски. Его взяли, посадили, потом поменяли на кого-то, вернули на родину. Так тут он говорил все время на французском – считал, что его так затейливо проверяют буржуазные спецслужбы. Из психоза его вывели, но и у него было чувство вины из-за того, что он подвел Советский Союз, и, чтоб как-то искупить вину, отдал в армию своего сына.

Среди художников, которые творят в стенах «Кащенко», есть не только любители и забавные дилетанты – есть и настоящий профессиональный живописец, учившийся в Строгановке и Суриковском, у самого Дейнеки. Это Николай Багриновский. Он по-взрослому выставлялся в Европе, Америке, Японии. Далее, как сообщает газета «Нить Ариадны», «появились шальные деньги, валюта. С ними и куча «друзей», вино, женщины… Но вместе с тем и рэкет, черные риелторы, а жил он тогда на Арбате…Багриновскому пришлось скрываться, приютиться у одной женщины, но черные риелторы добрались и до ее квартиры… В общем, богемная жизнь… кончилась крахом. Сейчас Николай Владимирович здесь (в больнице) и лечится, и живет, и занимается в изостудии…» Какая драматическая история, какое назидание потомкам!

Я поговорил с Багриновским. Он рассудителен и спокоен, разве что очень грустен. В глазах его настоящий художнический трагизм, который может возникнуть не только от болезни – но и просто от несовершенства этого мира, которое не может оставить равнодушным чувствительную натуру.