Текст книги "Предательский поцелуй"

– Прости, – сказал он.

И тогда она поняла, что случилось. Он действительно был негодяем, а она – ужасающе наивной. Она попыталась закричать, но губы не слушались ее. Комната погрузилась в темноту.

Глава 18

Изабелла застонала – яркий свет проник сквозь сомкнутые ресницы, вырвав ее из объятий блаженного сна. Все ее тело отяжелело, и больше всего ей хотелось провалиться обратно в спасительную дремоту. Воскресить воспоминания о поцелуях…

Она попыталась повернуться, скинуть теплое одеяло, но чья-то рука удержала ее.

– Изабелла, – окликнул ее кто-то, и голос донесся до нее словно издалека.

Застонав, она помотала головой.

– Изабелла!

Сделав усилие, она открыла глаза и увидела над собой низкий беленый потолок с потемневшими от времени дубовыми балками. Незнакомый потолок, совсем не такой, как в ее маленькой спальне в отцовском доме или в доме Катерины. Где она?

И тут, словно прорвав плотину, хлынули воспоминания. Комната Орландо, его рука, зажавшая ей рот, гнев, боль и острое желание. Его тело, переплетенное с ее телом. И вино, от которого у нее закружилась голова…

Вино! Вот негодяй! Он подсыпал что-то в кубок с ее вином, а она выпила его, ничего не подозревая.

Изабелла резко села. Одеяло соскользнуло на пол, и она увидела, что одета в свой изрядно помятый маскарадный костюм. При дневном свете это полупрозрачное кремово-абрикосовое платье выглядело неуместно.

Изабелла натянула на плечи одеяло и повернулась к тому, кто только что окликнул ее по имени.

Около ее узкой кровати стоял Орландо. Как всегда, он был одет в черное, прядь волос падала на лоб. На щеках темнела щетина. Но в остальном он выглядел, как обычно, элегантно. Будь он проклят… Он настороженно смотрел на Изабеллу, у рта залегла мрачная складка.

Изабелла быстро оглядела комнату и обнаружила, что она пуста. У арочного окна стоял стул, а у кровати – умывальник, вот и вся обстановка. С фрески над окном на Изабеллу взирала Мадонна со склоненной головой, облаченная в бледно-голубое одеяние.

Что это? Тюрьма? Неужели Орландо запер ее здесь в наказание за то, что она хотела сделать? Да как он осмелился на такое! Ведь не кто иной, как он сам зародил в ней преступные мысли.

– Ты опоил меня! – крикнула Изабелла.

Она поспешно вскочила с кровати и пошатнулась – закружилась голова.

Орландо подхватил ее под руки. Изабелла почувствовала тепло, исходящее от его тела. Она оттолкнула его, но он крепко держал ее. Бережно опустил Изабеллу на постель, не отрывая встревоженного взгляда от ее лица.

– Прости, Изабелла, – очень тихо сказал он. – Это были всего лишь травы, они помогли тебе уснуть. Я не знал другого способа уговорить тебя приехать сюда, а времени было мало.

– А где я? – поинтересовалась Изабелла, думая о том, что случилось прошлой ночью, и теряясь в догадках относительно того, что делается сейчас. – Что происходит?

– Это монастырь Святой Урсулы. Обещаю, здесь тебе никто не причинит вреда.

– Почему я должна тебе верить?

Она посмотрела в его глаза, стараясь прочесть в них правду, но увидела только печаль.

– Зачем ты привез меня сюда? Чтобы наказать за то, что я пыталась убить тебя?

Орландо усмехнулся:

– Если кто и заслуживает наказания, то только я. Я слишком долго, из эгоистичных побуждений скрывал от тебя правду, Изабелла.

– В чем же заключается правда?

Ей казалось, что она давно утратила правду и не знала теперь, где ее искать. Он протянул ей руку и печально улыбнулся, увидев, с каким подозрением Изабелла смотрит на него.

– Идем, я тебе кое-что покажу.

Она осторожно встала с постели. Не обращая внимания на протянутую руку, она закуталась в одеяло. У нее не было выбора, оставалось только выслушать его. В этом перевернутом мире, куда она попала, покинув отцовский дом, все совсем не так, как кажется. Может быть, его слова все вернут на свое место…

Если она осмелится поверить ему, выслушать его. Все вокруг что-то скрывали от нее, почему же теперь она должна довериться ему?

Но Изабелла хорошо помнила прошлую ночь. Ощущение небывалой легкости, безопасности, которое пришло к ней в его объятиях. В его поцелуях она чувствовала правду. В то мгновение ничто больше не имело значения. Не могло же все это оказаться ложью?

И конечно, он не осмелится солгать ей здесь, в этом святом месте, снова подвергнув свою душу опасности. Даже отъявленные негодяи не способны на такое.

Орландо подвел Изабеллу к маленькому окну, она несмело выглянула и обнаружила, что окно выходит в сад, небольшой, но очень ухоженный, с аккуратными дорожками и каменными изваяниями святых. Солнце сияло на кремово-желтой кладке крытой галереи, огибавшей внутренний двор с садом.

Изабелла увидела группку монахинь в черном облачении. Руки их были сложены, губы шептали молитву. Рядом с ними бежала маленькая девочка в белом платьице. Ее золотисто-рыжие волосы рассыпались по плечам. Она казалась воплощением света и воздуха, наполнявшего сад.

– Это тот ребенок, которого я видела с тобой прежде, – проговорила Изабелла.

Она чувствовала на себе внимательный взгляд Орландо.

– Ты видела ее со мной?

– В палаццо. – Она вспомнила, как Орландо и девочка улыбались друг другу. – Это твоя дочь? Ты об этом хотел мне рассказать?

– Моя дочь? Нет. Это… Мария теперь мой ребенок, я забочусь о ней по мере сил, потому что у нее больше никого нет. Это моя племянница. Ее отец – твой кузен, Маттео Строцци.

Маттео? Изабелла потрясенно уставилась на Орландо, но его лицо выражало только искренность. Как же случилось, что Орландо взял на себя заботы о ребенке Маттео, относился к девочке с такой нежностью, и все же убил ее отца? Почему?

Почему Маттео никогда не говорил о ребенке? Изабелла снова взглянула на девочку, занятую сбором цветов. Изабелла вдруг подумала, что волосы у ребенка такого же чудесного рыжего цвета, как у Маттео и Катерины. Это была прелестная девочка, которой гордился бы любой отец. Даже незаконнорожденные дети, как и все дети, заслуживают любви.

– Расскажи мне все, – прошептала она.

– Это грустная история, – печально ответил Орландо.

– Как и все, что случилось в последнее время, – прошептала Изабелла.

Он мрачно кивнул:

– Это правда. Матерью Марии была моя младшая сестра. Перед смертью отец заставил ее обручиться с соседом, но она не любила своего жениха. Она была… очень романтичной девушкой. Ее поездка во Флоренцию перед свадьбой обернулась ужасной ошибкой.

– Она влюбилась в Маттео? – Изабелла вспомнила романтические стихи, которые читала Катерина. Как трагично переплелись их судьбы. – И ты решил отомстить ему за то, что он похитил ее сердце? Украл у ненавистного жениха?

– Ты много читала, как я погляжу, – сказал Орландо. – Отчасти ты права, но эта история не так романтична. Мария Лоренца полюбила Маттео. Она никогда раньше не покидала отцовский дом, и Флоренция буквально очаровала ее, как и многих других. Строцци соблазнил ее, а когда она забеременела, бросил. Она сказала, что он смеялся над ней. В то время он был помолвлен с девушкой из семейства Риарио, связанного родственными узами с самим папой. Он не стал бы разрушать свою жизнь ради деревенской девчонки. Мой отец проклял ее перед смертью.

Изабелла смотрела на прелестное смеющееся дитя и пыталась представить себе мать девочки. Красивая, юная, отчаявшаяся. Ее жизнь превратилась в руины только потому, что она осмелилась довериться, осмелилась полюбить не того человека. Она была одинока и напугана. Изабелле легко было представить эту картину.

– Что с ней случилось? – тихо спросила она.

– Она пришла ко мне за помощью.

Изабелла удивленно посмотрела на Орландо:

– Пришла к тебе? К своему брату, который пожелал бы отомстить за поруганную семейную честь?

Орландо смотрел на ребенка, лицо его было непроницаемо.

– Мы были друзьями. Мария Лоренца была славной девушкой, не заслужившей, чтобы с ней так обошлись. Кто-то должен был позаботиться о ней и ее невинном ребенке.

– И ты сделал это, – проговорила Изабелла.

Кто из мужчин, пекущихся о своей чести, поступил бы так же? Орландо был не такой, как остальные. Теперь она видела живое доказательство этого.

– Тетя нашей покойной матери была настоятельницей этого монастыря. Я попросил ее приютить Марию Лоренцу и помочь ребенку появиться на свет.

– Она все еще здесь? Мария Лоренца? – спросила Изабелла, чувствуя безотчетную тревогу.

Орландо нахмурился: что-то промелькнуло в его глазах… Гнев? Печаль? Изабелла, хорошо понимавшая людей, привыкшая отражать их эмоции на полотне, не могла разгадать Орландо.

– Она умерла вскоре после рождения Марии, – резко сказал он. – Даже ребенок не в силах был удержать ее в этой жизни после того, что с ней сделал Маттео Строцци. Ее сердце было разбито. Она выпила яд.

– Яд! – выдохнула Изабелла, с ужасом глядя на Орландо. – Она наложила на себя руки? Здесь, в этом святом месте?

Орландо сжал губы:

– Тете удалось скрыть это, чтобы Марию Лоренцу похоронили в освященной земле, но это была не случайность.

– И с тех пор ты заботишься о ребенке?

– Кто-то должен. Она не виновата в грехах родителей.

Изабелла посмотрела на ребенка и вспомнила, как Орландо держал девочку за руку. Как они улыбались друг другу. Он был таким заботливым, таким нежным и все же убил Маттео. Тогда, в соборе, им овладела жажда крови. И Изабелла пришла к нему, чтобы нанести ответный удар. Удастся ли им примириться и как?

Она вспомнила книги отца, его бормотание о чести и ценности правды, учения древних философов, наставлявших человечество на путь истинный. Как Орландо ступил на этот путь, суждено ли ему было обрести покой… Жизнь никогда не готовила Изабеллу к таким испытаниям, и она боялась сделать неверный шаг.

– Значит, ты долго вынашивал планы мести? – спросила она.

– Я ненавидел его всей душой, – признал Орландо. – Да и какие еще чувства я мог к нему испытывать? Я хотел, чтобы он осознал, что сделал, и раскаялся. А он просто рассмеялся мне в лицо, как когда-то посмеялся над Марией Лоренцой. Она ничего для него не значила, он даже не сразу вспомнил ее. Он хотел сразиться со мной прямо там, в соборе, как остальные. И мы сразились.

– Я видела, как ты убил его, – прошептала Изабелла.

Каждый раз, закрывая глаза, она видела сверкающий клинок.

Да, Маттео был ее кузеном, но что она знала о нем? Изабелла прижала пальцы к губам, пытаясь вспомнить. Его беспечный смех, тревога в глазах Катерины, смотревшей на брата.

Неужели он и правда совершил этот страшный грех? Люди с легкостью ступают на путь зла, Изабелла видела это во Флоренции. Но Маттео?

– Откуда мне знать, что есть правда, – сказала она, – и что есть справедливость…

Орландо достал из кармана небольшой сверток и молча протянул Изабелле.

– Это письма, которые мне писала Мария Лоренца. Я думал, что никогда никому не покажу их, что лучше всего сжечь их, но ты заслуживаешь правды, – печально сказал он, отступил назад и улыбнулся Изабелле. – Я попрошу одну из сестер принести тебе одежду и еду. А теперь я тебя оставлю. Боюсь, я слишком многого требую от тебя, прости.

Изабелла растерянно смотрела, как он идет к двери.

– Не уходи! – воскликнула она, когда Орландо взялся за ручку. Он не мог так быстро уйти.

– Я должен, – сказал он не оборачиваясь. – Тебе нужно подумать обо всем, что случилось, моя милая Изабелла. Мне жаль, что пришлось привезти тебя сюда обманом, поведать эту грустную историю. Если бы я мог, я бы навсегда остановил время, когда мы были во Флоренции…

Он взглянул на нее с печальной, ранящей сердце улыбкой.

– Ты преподнесла мне бесценный дар, Изабелла. Подарила мне покой, которого я никогда не знал. Мне хотелось бы что-то дать тебе взамен. Помни, если я тебе буду нужен, я всегда рядом. Если ты сможешь простить меня.

Он ушел, тихо прикрыв за собой дверь. Изабелла рванулась за ним, хотела потребовать, чтобы он рассказал ей все, но сдержалась, замерла у двери. Никогда еще она не чувствовала себя такой одинокой.

Она снова подошла к окну и увидела девочку, сидевшую на каменной скамье рядом с одной из монахинь. Рыжеволосая головка склонилась над книгой. В это мгновение она была так похожа на Маттео…

Изабелла поспешно отвернулась и развернула первое письмо. Это была короткая записка, написанная выцветшими, расплывшимися чернилами, словно Мария Лоренца плакала, подбирая слова. Она старательно выводила каждую букву, как будто была не очень образованной, но вкладывала в слова всю душу, изливая свое сердце единственному другу. Орландо.

История была не просто грустной, она была трагичной. Изабелла чувствовала страдания Марии Лоренцы. Ее безыскусные письма не могли лгать.

Охваченная печалью, Изабелла едва не уронила письма на пол. Так сильно было чувство вины, овладевшее ею.

Она поспешила к двери. Она не знала, куда идет и зачем, знала только, что ей нужно найти Орландо. Обнять его, сказать ему, что она больше не будет сомневаться в своих чувствах. И никогда не позволит ему уйти.

Но, распахнув дверь, Изабелла обнаружила испуганную монашку, держащую в руках простое шерстяное голубое платье. Изабелла вдруг поняла, что не может бегать по монастырю, закутавшись в одеяло.

Одевшись и причесавшись, она вышла в сад и обнаружила, что девочка исчезла. Орландо тоже нигде не было видно. Только письма, которые Изабелла сжимала в руке, доказывали, что он существовал.

Она добежала до конца сада и оглядела тропинки, но Орландо не увидела.

– Вы синьорина Изабелла? – мягко спросил кто-то.

Изабелла повернулась и увидела перед собой смущенно улыбающуюся монашку.

– Да, это я.

Монашка протянула сложенное письмо.

– Синьор Ландуччи просил передать это вам. Он просил подождать, не отдавать письмо сразу, но мне показалось, что вам необходимо его прочесть.

Изабелла взяла письмо, и монашка исчезла так же неслышно, как появилась. Изабелла сломала восковую печать и быстро пробежала глазами письмо. Оно, очевидно, было написано давно, еще до того, как Орландо привез ее сюда, – воск затвердел, чернила высохли.

«Моя прекрасная Изабелла!

Моя тайна теперь в твоих руках, распорядись ею, как сочтешь нужным. Ты стала для меня драгоценным даром, который, боюсь, я не смогу оставить себе. Ты подарила мне мир и красоту, показала, какой светлой и радостной может быть жизнь. Я возвращаю тебе твой подарок и прошу принять его. Сестры позаботятся, чтобы ты в безопасности вернулась к отцу, как я забочусь теперь о Марии. Если ты все еще хочешь отомстить мне, я вернусь за ответом.

Моя жизнь принадлежит тебе.

Орландо».

Изабелла смяла листок, невидяще уставившись перед собой. Ей хотелось кричать от боли. Он ушел, оставил ее. Он открыл ей свою тайну, свою жизнь и жизнь ребенка. Он доверился ей. Но может ли она доверять самой себе?

– Куда мы теперь отправимся, дядя Орландо? – весело спросила Мария, когда он усадил ее в лодку, отплывавшую из Фьенкосоле.

Домой, чуть не ответил он. Но где теперь их дом? Он не мог вернуться во Флоренцию, к той пустой жизни, что он вел там. Он отомстил Маттео Строцци и погубил свою душу. Изабелла изменила все, изменила целый мир. Теперь он должен найти способ поднять свою жизнь из руин, на этот раз без Изабеллы.

– Мы отправляемся навстречу приключениям, дорогая, – сказал он, заставив себя улыбнуться.

Теперь он должен заботиться о Марии, которая смотрела на него с тревогой в глазах.

– Разве это не чудесно?

Мария захлопала в ладоши и весело засмеялась:

– Совсем как в тех историях, что читала мне сестра Бенедикта. О рыцаре, который ищет свою принцессу и которого не пугает ни заколдованный лес, ни бурное море?

– Это не совсем то, что должна была читать сестра Бенедикта, – сказал Орландо, укладывая в лодку вещи Марии.

Кажется, добрая сестра читала те же романтические саги, что и Лукреция. Храбрый рыцарь в поисках сокровища. Кажется, рыцарю суждено провести в бесплодных странствиях всю жизнь.

Орландо оглянулся на белые башни Фьенкосоле. Он оставлял там свое сокровище, единственное, что способно было возродить его к новой жизни.

Он оставил свою жизнь и жизнь Марии в руках Изабеллы. Как только он убедится, что Мария в безопасности и жизнь ее устроена, он снова пустится в путь. Может быть, его принцесса простит его.

Или занесет кинжал. Орландо мрачно улыбнулся. Хрупкая, изящная Изабелла оказалась такой сильной. Такой безудержной в своей страсти.

Нет. Его странствие еще не окончено.

– Что ж, Мария, – сказал он, прыгая в лодку, – приключения начинаются!

Глава 19

– Кончается и самый сильный ливень. И тает снег, когда минует холод, и, сбрасывая лед, взбухают реки; и неизвестен случай, чтобы тучи не отступили под напором ветра и чтоб туман держался вечно в долах.

– Ты читаешь гораздо лучше, Вероника, – сказала Изабелла, склонившись над альбомом.

Она подняла глаза и посмотрела на отцовский дом. Лучи заходящего солнца окрасили его в розовый цвет. Зеленые ставни были распахнуты, служанки сидели у открытых окон и смеялись, наслаждаясь последними спокойными минутами перед хлопотливым вечером. Все вокруг было таким знакомым, привычным.

Отец сидел за столом в тени развесистого дерева. Перед ним громоздились стопки книг. Легкий ветерок развевал его длинные седые волосы. Он снова забыл шляпу. Мена окликнула его из дома, но отец даже не пошевелился. Он пребывал в своем собственном мире.

Казалось, за время отсутствия Изабеллы здесь ничего не изменилось. И все же ничто не осталось неизменным.

Изабелла посмотрела в альбом. Аид сидел на своем троне, окруженный придворными. Это была сцена пиршества в подземном царстве. Аид бесстрастно взирал на своих подданных. Он был частью этого мира теней и в то же время бесконечно одинок.

Серые и черные линии рисунка в точности передавали игру воображения Изабеллы. За те несколько часов, проведенных в мастерской Боттичелли, она многому научилась. Картина, задуманная ею, не принадлежала реальному миру, но была отражением чувств, воплощением фантазии. Здесь царили Аид и его глубокое, бездонное одиночество. Его красота.

Аид. Изабелла почувствовала печаль, так часто посещавшую ее в последнее время. С тех пор как она рассталась с Орландо во Фьенкосоле, прошли недели, а она по-прежнему видела перед собой его лицо, печаль в его глазах. Ночами она лежала без сна, вспоминая каждое его прикосновение, перебирая мгновения, проведенные вместе с Орландо, как редкие драгоценные жемчужины.

– Синьорина Изабелла! – окликнула ее Вероника. – Мена велит вам идти ужинать.

– Сейчас приду, – ответила Изабелла.

Жизнь в отцовском доме шла своим чередом – завтраки, обеды, ужины, книги, письма. Изабелла изо всех сил старалась притворяться, что она все та же Изабелла, что когда-то уехала во Флоренцию. Но иногда ей казалось – еще немного, и она лопнет от напряжения, как одна из древних статуй в саду.

Увидит ли она когда-нибудь Орландо? Или судьба подарила им лишь несколько мгновений во Флоренции? Одну ночь… краткий миг любви, которому не суждено было длиться вечно в этом жестоком мире.

Что ж, по крайней мере, искусство по-прежнему было с ней. Изабелла могла снова и снова смотреть на своего Орландо, который никогда не изменится. Он был там, в своем вечном подземном царстве, и в ее снах.

Изабелла осторожно закрыла альбом и вслед за Вероникой пошла к дому. Служанки оставили свои сплетни и суетились, накрывая к ужину стол в саду. Отец все еще сидел над книгами.

Когда Изабелла поцеловала его в щеку, он поднял глаза и нахмурился.

– Ты выглядишь усталой, дорогая, – сказал он. – Боюсь, твоя поездка во Флоренцию не принесла тебе пользы.

Улыбнувшись отцу, Изабелла нежно пригладила его волосы. Она не могла рассказать отцу, что в ее бессонных ночах виноват Орландо, что она никак не может перестать думать о нем. Никто здесь не знал о нем, да и не было у Изабеллы слов, чтобы описать его.

Мена вышла из дома с горшком дымящегося супа. Она ни о чем не спрашивала Изабеллу с того дня, как Изабелла отослала ее из Флоренции домой, но девушка часто ловила на себе ее внимательный взгляд. И каждый вечер перед сном Мена приносила ей кубок с пряным вином.

– Теперь она дома, синьор, и сможет отдохнуть, а это главное. И откормить ее как следует не помешало бы, – сказала Мена.

Изабелла рассмеялась и помогла отцу встать. И вдруг вдалеке, на заросшей тропинке сада, она увидела высокую фигуру в черном.

Она замерла, уверенная, что виной всему игра ее воображения. Изабелла крепко зажмурилась, но, когда вновь открыла глаза, Орландо по-прежнему был там.

– Изабелла! – окликнул ее отец, но она едва слышала его.

Она медленно пошла по тропинке, боясь, что, если проявит поспешность, Орландо исчезнет. Но уже через мгновение она, не сумев совладать с собой, побежала к нему.

Она думала, что никогда больше не увидит его, но он здесь. Орландо. Как будто сон внезапно стал явью.

– Изабелла, – сказал он, и она замерла на месте.

Его голос звучал странно, хрипло и надтреснуто. Он протянул к ней дрожащую руку.

– Орландо, как ты нашел меня?! – воскликнула она. – Что ты здесь делаешь?

Потом она вгляделась в него, и сердце ее сжалось от страха.

Белая рубашка под камзолом намокла от пота, кожа под бронзовым загаром была пугающе бледной, глаза Орландо неестественно блестели.

– Не подходи ближе, – сказал он, – это лихорадка.

– Нет! – прошептала Изабелла, и радость от встречи с ним сменилась леденящим страхом. Она не может потерять его!

Орландо покачнулся и рухнул на землю. Изабелла бросилась к нему. Она нежно гладила его по голове, со страхом вглядываясь в такое знакомое лицо. Его тело словно пылало.

– Что случилось? – спросила она, приглаживая его разметавшиеся волосы.

– Я оставил Марию в аббатстве, недалеко отсюда. Мы собирались в Венецию, но я не мог уехать, не повидав тебя, – прошептал он. – Я хотел объяснить… почему оставил тебя. Я никогда не хотел…

– Тсс, не говори ничего, – сказала Изабелла, ее горло сжималось от страха. – Я знаю, почему мы должны были расстаться. Я так ошибалась. Я…

Дрожащими пальцами Орландо коснулся ее щеки:

– Изабелла… я должен был рассказать тебе обо всем в тот день, когда мы встретились. Но я не хотел потерять тебя. Я вел себя как эгоист, думал только о себе.

Он опустил руку и закрыл глаза.

– Орландо! – вскрикнула она, но он не ответил ей.

– Изабелла, что происходит? – раздался голос Мены.

Изабелла подняла глаза, не зная, что сказать. Она была в замешательстве и очень, очень напугана.

– Это Орландо, – наконец ответила она. – Он вернулся ко мне. И он очень болен.

– Нельзя же его тут оставлять… Ну-ка, беритесь за плечи, а я потащу за ноги. Пошлем Веронику в деревню, за доктором.

Деловой тон Мены вырвал Изабеллу из плена леденящего страха. Она кивнула и взяла Орландо за плечи. Он был высоким и крепким, но им все же удалось поднять его.

– Что случилось? – спросил отец Изабеллы, на его лице отразилось крайнее удивление.

Однако Изабелла и Мена, не ответив, внесли Орландо в прохладный сумрак дома и уложили на скамью у лестницы. Мена поспешила прочь, бормоча на ходу про горячую воду и одеяла.

Изабелла склонилась над Орландо, всматриваясь в его посеревшее лицо, бледные губы. Он лежал тихо, неподвижно, стиснув зубы, как будто боролся с кем-то в своем лихорадочном забытьи.

Ее любимый. Изабелла не могла оторвать от него глаз, страстно желая, чтобы он жил. Если бы она не вела себя так глупо, не была такой наивной…

Но что проку сожалеть о прошлом. Теперь главное – чтобы Орландо поправился.

Изабелла сжала его руку, поднесла холодные пальцы к своим губам. Она так отчетливо помнила все, что случилось между ними в ту ночь, как будто это было вчера. Этот мужчина лежал рядом с ней в постели, ласкал ее, благодаря ему она испытала ни с чем не сравнимое наслаждение. Она не могла потерять его.

– Не оставляй меня, Орландо, прошу тебя, – прошептала она, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. – Пожалуйста, останься со мной.

Орландо открыл глаза. Мгновение он невидяще смотрел перед собой затуманенным взором, потом глаза его прояснились. Он сжал руку Изабеллы.

– Изабелла? – прошептал он.

– Да, это я, – ответила она, стараясь улыбаться. – Ты у меня дома. Все будет хорошо.

Он покачал головой:

– Ты не сон…

– Нет, я не сон. Вот она я, это реальность.

– Ты ненавидишь меня.

Его глаза закрылись, все тело выгнулось в болезненной судороге.

– Вот, – сказала Мена, опускаясь на колени около Изабеллы.

Рядом с ней стояла миска с горячей водой, в руке Мена держала маленькую бутылочку с темным эликсиром.

– Держите его голову, – сказала она, открывая бутылочку.

Изабелла приподняла голову Орландо и прижала ее к себе. Мена аккуратно влила несколько капель эликсира в его рот. Он снова затих, и Мена принялась обтирать его лицо куском чистого полотна, смоченного в горячей воде.

– Он скоро поправится, моя овечка. Вот увидите.

Голос Мены звучал успокаивающе, но страх не отпускал Изабеллу. А что, если уже слишком поздно?

– Орландо! Орландо, проснись, пожалуйста.

Сделав над собой усилие, Орландо открыл глаза, его рука инстинктивно потянулась к кинжалу. Последнее, что всплыло в памяти, – он оставил Марию в аббатстве рядом с деревней, где жила Изабелла, и отправился на поиски дома Изабеллы, чтобы вымолить ее прощение. Он знал, что не сможет жить без нее, но так же отчетливо понимал, что недостоин ее. Он подошел к дому Изабеллы, и тут проклятая слабость и жар одолели его…

– Орландо, посмотри на меня! – донесся до него голос, в котором звучало отчаяние. Что-то прохладное коснулось его щеки.

Из тумана выплыло лицо Изабеллы в нимбе ослепительного света. Ее лицо осунулось, глаза покраснели, но улыбка была прекрасной. Она взяла его лицо в ладони.

Что это? Часть его лихорадочного сна, или он действительно нашел ее? Орландо не смел надеяться.

– Я умер? – проговорил он, едва размыкая губы, пересохшее горло саднило.

Изабелла облегченно рассмеялась:

– Это вряд ли, ведь я – не ангел. Ты в доме моего отца. Помнишь, как пришел сюда?

Он кивнул. Он помнил, как бросился на поиски Изабеллы. И вот она здесь. Он чувствовал прикосновения ее ласковых пальцев к своей коже, вдыхал ее аромат. В глазах Изабеллы не было ненависти, только любовь.

Орландо медленно повернул голову, огляделся. Он лежал на удобной постели, застеленной чистыми простынями, голова его покоилась на восхитительно мягкой пуховой подушке. Над кроватью раскинулся зеленый бархатный балдахин, пляшущий свет свечей отбрасывал причудливые тени на вышитые узоры. В открытое окно дул теплый летний ветерок, напоенный ароматами трав и цветов. Орландо охватило блаженное чувство покоя, безопасности, которого он не знал уже очень давно.

И все благодаря женщине, которая сейчас держала его за руку. Благодаря его сокровищу.

Он сжал руку Изабеллы, их пальцы переплелись. Он больше не хотел ее терять. Если бы он только мог сделать так, чтобы она осталась с ним…

– Кто-нибудь еще заболел? – спросил он.

Изабелла покачала головой:

– Только ты. Мы с Меной ухаживали за тобой, и теперь – благодарение Богу! – лихорадка отступила.

Высвободив руку, Изабелла потянулась к миске с горячей водой, стоявшей на столике у кровати. Смочив кусок полотна, она обтерла лицо Орландо. Он почувствовал слабый аромат лаванды.

– Ты простишь меня? – пробормотал он. – Я искал тебя, чтобы попросить прощения. Я понял, что не смогу жить, зная, что ты ненавидишь меня.

По лицу Изабеллы промелькнула тень.

– Ты сделал то, что должен был сделать ради бедного ребенка и его матери. Маттео совершил грех и заплатил за него. Как и его сестра, которая так же невинна, как твоя Мария Лоренца. Я больше не могу жить так, как жила. После того что я увидела во Флоренции…

– Изабелла… – начал он, но глубокая печаль на ее лице заставила его умолкнуть. Что он мог сказать, чтобы развеять эту печаль?

– Ты должен отдохнуть, – сказала Изабелла, ее голос звучал мягко и печально.

Орландо готов был сделать все, даже пожертвовать своей жизнью, чтобы стереть эту печаль с ее лица.

Но Изабелла вдруг улыбнулась, и Орландо узнал ту невинную девушку с широко распахнутыми глазами, которую когда-то встретил во Флоренции.

– Мне не нужен отдых, – прошептал он. – Я боюсь, что нам не суждено быть вместе, и хочу смотреть на тебя, пока могу.

Все еще улыбаясь, Изабелла покачала головой:

– А я хочу, чтобы ты поправился. Нам столько всего предстоит сделать…

– Например, это?

Орландо больше не мог сдерживаться. Приподнявшись в постели, он запустил пальцы в ее шелковистые черные волосы и притянул Изабеллу к себе, впился в ее губы поцелуем, в который вложил всю свою страсть. Он ощутил вкус ее губ, вкус самой жизни и света.

На мгновение она замерла, словно хотела отстраниться, но, вздохнув, отдалась в его власть, растворилась в нем. Издав едва слышный стон, она ответила на его поцелуй. Орландо чувствовал себя так, будто наконец вернулся домой.

– Ляг рядом со мной.

Улыбнувшись, Изабелла опустилась на постель. Орландо обнял ее, и впервые за долгое время она почувствовала себя в безопасности. Все, что происходило между ними, было правильно, так и должно было быть.

Изабелла знала, что за стенами этой комнаты – реальный мир, что в нем по-прежнему царит жестокость, свидетельницей которой она стала во Флоренции. Но сейчас все тревоги и заботы казались ей такими далекими. Орландо был рядом, целый и невредимый, и перед ними лежало будущее, в котором им не суждено больше расставаться. Сейчас только это и имело значение.

Изабелла вглядывалась в лицо Орландо. Она думала о нем каждый день с тех пор, как вернулась домой, вспоминая каждое слово, которым они обменялись, каждое прикосновение, каждый поцелуй. А теперь он сам здесь, рядом.

Он смотрел в ее глаза так, как будто тоже тосковал по ней в разлуке. Что случилось с ним, когда они расстались? Вспоминал ли он о ней?

Склонившись к Орландо, Изабелла нежно поцеловала его в губы, потом еще и еще раз, дразня его, пока он не издал звук, похожий то ли на смех, то ли на стон, и крепко прижал ее к себе.

– Орландо, – прошептала она, – ты хорошо себя чувствуешь? Может, нам не стоит…

Вместо ответа, он прильнул к ее губам, его язык проник в ее рот, и Изабелла забыла обо всем на свете. Острое желание вспыхнуло в ней, как всякий раз, стоило ему прикоснуться к ее телу. Больше всего на свете она хотела быть рядом с ним, всегда. Быть частью его, сделать его частью своей жизни.

Она слишком долго страдала, тревожилась, думала. Теперь она хотела лишь быть с Орландо, переживая ощущения, которые мог подарить ей только он. Она должна была знать, что у них есть будущее, что это не сон.

Оторвавшись от губ Изабеллы, Орландо принялся осыпать поцелуями ее щеки, шею, грудь. Она затрепетала, почувствовав легкое прикосновение его губ к своему соску.

Беззвучно рассмеявшись, она обхватила его плечи.