Текст книги "Предательский поцелуй"

Сейчас Орландо было в сто раз больнее. От осознания того, что Изабелла навсегда потеряна для него.

Лукреция была права. Благодаря Изабелле Орландо попал в дом Строцци, но мог ли он предать ее?

Размахнувшись, он стукнул кулаком по стене, пытаясь заглушить душевную боль болью физической, но тут же понял, что все бесполезно. Точно так же ему не суждено обрести утешение в вине или женщинах. Ему нужна была только Изабелла.

Он услышал шум за спиной, сначала слабый, потом все более громкий – дикая смесь хриплого хохота и криков. Орландо прижался спиной к стене, его рука инстинктивно сомкнулась на рукоятке кинжала за поясом.

В переулок ввалилась группка молодых людей в изрядном подпитии. Они толкали друг друга, смеялись, передавали друг другу флягу с вином. Одним из них был приятель Орландо, Паоло, завсегдатай салона Лукреции.

– Орландо! – заорал Паоло. – Где тебя носит? Все шлюхи этого города в отчаянии. Мне одному их не обслужить.

Рука Орландо, лежавшая на рукояти кинжала, расслабилась, но он по-прежнему был настороже. Никому во Флоренции нельзя доверять, а в особенности тем, кто называет себя другом.

– У меня было много дел, – ответил он.

– Дел? Фи! – сказал Паоло, пошатываясь.

Приближаясь к Орландо, он споткнулся и ухватился за его плечо. Друзья Паоло подтянулись следом. От всех разило вином.

– Развлечения прежде всего! Мы направляемся к Селесте. Идем с нами!

Орландо покачал головой. Прежде он бывал у Селесты, топил в вине и развлечениях свои гнев и печаль, но теперь эта перспектива его не привлекала. Когда он встретил Изабеллу, все изменилось, в ее объятиях он обрел счастье, на которое уже не надеялся.

Но ему не суждено быть вместе с Изабеллой. Сама судьба против них.

Он оглянулся и бросил взгляд на ее окно. Света в нем не было – Изабелла легла спать.

Что ж, пусть их пути разойдутся, но он может попытаться стать достойным ее.

– Нет, – сказал он, – не сегодня. У меня дела…

Глава 10

– Я узнала кое-что о твоей таинственной Изабелле, – сказала Лукреция, прогуливаясь с Орландо по берегу Арно.

Она опустила полупрозрачную вуаль, чтобы защитить лицо от лучей весеннего солнца, но Орландо видел уголок ее рта, изогнувшийся в лукавой улыбке.

– Ты времени даром не теряешь, Лукреция.

– Разумеется, дорогой. Для такой женщины, как я, информация, утратившая свежесть, бесполезна. Но я боюсь, ты будешь разочарован. Кажется, твоя Изабелла – женщина совсем не твоего типа.

Его тип. Орландо мрачно усмехнулся: каких только женщин он не встречал в своей жизни. Мудрая, элегантная Лукреция представляла собой исключение, она разительно отличалась от содержательниц борделей и дешевых куртизанок – женщин, которые помогали ему забыть о Марии Лоренце хотя бы на час.

Нет, Изабелла ни в чем не походила на них. Подобной ей Орландо никогда не встречал. В Изабелле чудесным образом соединились артистизм и невинность. Прошлой ночью, держа ее в объятиях, вдыхая аромат ее шелковистых волос, он переживал чувства, которых никогда в своей жизни не испытывал. Он чувствовал себя свободным и чистым. Счастливым.

Орландо покачал головой. Он почти и не помнил, каково это – быть счастливым. Да и когда он испытывал настоящее счастье? Разве что в детстве, когда рядом были мать и Мария Лоренца. Тогда ему казалось, что вся жизнь – это теплое лето. Потом ясный летний день сменился леденящим холодом и мраком, и Орландо мог думать только о смерти и мести. Когда он был рядом с Изабеллой, мрак отступал, в его мире снова сияло солнце.

К несчастью, они встретились слишком поздно. Путь Орландо был предопределен, и он не в силах был изменить его. Он поклялся Марии Лоренце. Судьба словно в насмешку именно теперь послала ему Изабеллу.

Орландо почувствовал на себе пристальный взгляд Лукреции и понял, что молчит уже слишком долго. Он беззаботно улыбнулся, но Лукрецию трудно было обмануть.

– Расскажи, что ты узнала, прекрасная Лукреция, – сказал он.

Она пожала плечами, платье из бледно-золотистого шелка блеснуло на солнце.

– Как я уже сказала, информации у меня не так уж много. Либо твоя Изабелла скучна и безгрешна, как святая, либо умело скрывает свои секреты. В конце концов, она ведь родственница Строцци.

Орландо с трудом подавил вспышку гнева – вот еще один жестокий удар судьбы.

– Она совсем не такая, как они.

– Ах, так, значит, она святая.

Он вспомнил, как ее руки обвивали его шею, с какой готовностью ее губы отвечали на его поцелуй. В ней горела неутолимая страсть. Орландо невольно улыбнулся:

– И не святая.

– Если она может вызвать на твоем лице такую улыбку, Орландо, значит, она не так проста, – со смешком сказала Лукреция. – Кажется, ее давно умершая мать приходилась сестрой отцу Маттео и Катерины Строцци. В ранней юности она вышла замуж за ученого, синьора Спинолу, и почти не бывала во Флоренции. Синьор Спинола хорошо известен среди моих друзей как автор трактатов. Он состоит в переписке со многими философами и художниками, но мало кто из них встречался с ним. Он никогда не покидает свою виллу. Но Марио гостил у него несколько дней в прошлом году, а я как раз вчера виделась с Марио. И расспросила его о семействе Спинола.

Марио был юн и красив, но застенчив и предпочитал проводить время наедине с книгами. Встречался ли он с Изабеллой, когда навещал ее отца? Может быть, он говорил с ней, гулял по полям.

Орландо едва не рассмеялся. У него не было никакого права ревновать Изабеллу. Ревность вообще была незнакома ему. Однако он подумал, что с радостью бы придушил этого Марио, если бы узнал, что Изабелла улыбалась ему.

– И что поведал Марио? – спросил он.

– Ну, он долго рассказывал об учености отца, но почти ничего не сказал о дочери, – ответила Лукреция. – Упомянул только, что она любит рисовать и хорошо заботится об отце. Наверное, именно поэтому она и приехала во Флоренцию – окружить заботой синьорину Катерину, пока она не поправится, если это вообще случится. Поговаривают, что Маттео и Катерина хотят выдать Изабеллу замуж.

Орландо нахмурился:

– И уже известно за кого?

Лукреция покачала головой:

– Пока нет. Я слышала, она достаточно привлекательна, чтобы завести поклонников. Жаль, конечно, что у нее темные волосы и нет состояния. Строцци готовы на все, чтобы укрепить свое положение путем заключения выгодных альянсов. Если она тебе небезразлична…

– Мне просто интересно, – солгал Орландо.

Лукреция рассмеялась:

– Я знаю тебя лучше, чем ты сам, Орландо. Тебя никогда прежде не интересовали респектабельные женщины, а то, как упорно ты стараешься скрыть свой интерес к Изабелле, подсказывает мне, что все не так просто.

Он смущенно улыбнулся:

– Неужели это так заметно?

– Только мне. О тебе никто ничего не знает. Вот почему мои подруги так заинтригованы. Я не знаю, почему ты не любишь Строцци – наверное, какая-нибудь старая вражда, – но если тебе нравится Изабелла Спинола, возможно, она может примирить тебя…

– Нет, – прервал ее Орландо, перед ним предстало бледное безжизненное лицо Марии Лоренцы. – Это невозможно.

Лукреция пожала плечами:

– Ну, если ты так говоришь… Мужчины могут быть такими упрямыми. Если я узнаю еще что-нибудь о твоей прекрасной художнице, я тебе напишу.

– Напишешь?

Колокола на соборе начали отбивать час. Низкий гулкий звон пронесся над черепичными крышами и растаял за рекой. Лукреция подняла голову, прислушиваясь.

– Я уезжаю из Флоренции на свою виллу, – сказала она.

– Покидаешь город? Ты?

– Мне нужно побыть одной, подышать свежим воздухом. – Она посмотрела на Орландо. Ее красивое лицо посерьезнело. – Я чувствую, что-то надвигается на наш прекрасный город.

– Что ты слышала? – спросил он.

Орландо вспомнил, что сказал ему его наемник, – о Пацци и их затаенной обиде. Да, в последнее время в воздухе действительно витает напряжение.

– Ничего особенного. Но кое у кого зуб на Медичи. Слишком многим они перешли дорогу. А теперь принимают у себя кардинала, племянника папы, хотя всем известно, что папа терпеть не может Медичи. Мне все это не нравится.

Орландо нахмурился. Если уж Лукреция бежит из города, значит, атмосфера действительно сгущается. Не пострадает ли Изабелла? Он не может этого допустить. И в то же время… он сам был тем, кто мог причинить ей боль.

Лукреция нежно коснулась его щеки:

– Будь осторожен, Орландо.

Он улыбнулся, надеясь, что она не заметила бушующих в нем эмоций.

– Я всегда осторожен.

– Не всегда. А страсть иногда делает из людей дураков.

Она взяла его под руку, и они медленно пошли берегом реки, вслушиваясь в затихающий колокольный звон.

– Изабелла, что такого интересного ты увидела в окне? – окликнула ее Катерина.

Изабелла улыбнулась. Она не могла удержаться от того, чтобы не выглядывать в окно каждые несколько минут. Она обернулась и посмотрела на кузину, сидевшую над вышивкой.

– Ничего. Просто мне сегодня не сидится спокойно…

И еще она не могла перестать думать об Орландо, и об их встрече прошлой ночью на залитой лунным светом террасе. Он целовал ее, сжимал в объятиях. Это было похоже на сон, и при одном воспоминании у Изабеллы кружилась голова. Мимо палаццо прошло уже много высоких темноволосых мужчин, и каждый раз ее сердце замирало, но это был не Орландо.

Катерина снисходительно улыбнулась:

– Это все из-за вчерашнего праздника. Я знаю это чувство – музыка все еще звучит у тебя в ушах. Или, может быть, тебе приглянулся один из привлекательных друзей Маттео?

Изабелла почувствовала, что краснеет, и поспешно отвернулась к окну.

– Вовсе нет.

Катерина звонко рассмеялась:

– Ну же, кузина! Мне известны признаки влюбленности. Во Флоренции много красивых мужчин, и вполне естественно, что ты увлеклась одним из них. Скажу тебе больше – это даже желательно.

Увлечение? Неужели именно так можно назвать то, что она чувствует… Возможно. Увлечение, которое быстро пройдет, когда она обретет больше опыта общения с мужчинами.

Однако в глубине души Изабелла боялась, что это не простое увлечение, которое со временем развеется как дым. Когда Изабелла смотрела на Орландо, ей казалось, что она видит перед собой картину, и красота этого полотна сводила ее с ума.

– Ты ошибаешься, Катерина, никто не завладел моим сердцем. И я уверена, что ни один из друзей Маттео не воспылает любовью ко мне.

– Это ты ошибаешься! Ты – прелестна. К тому же нельзя сбрасывать со счетов связи, союз со Строцци – заветная мечта многих флорентийских семей.

Изабелла вздрогнула. Катерина упоминала о возможном браке еще в день приезда Изабеллы. Союз, семейные узы…

А кто такой Орландо? Мужчина, обладавший свойством растворяться в воздухе, как дух.

– Завтра в церкви у тебя будет возможность рассмотреть их получше, – сказала Катерина. – На пасхальной мессе будет вся Флоренция. Тем более что совершать богослужение будет племянник папы, кардинал Риарио. Ты должна надеть свое новое синее атласное платье.

– Катерина… – начала было Изабелла, но тут же умолкла.

Что она могла сказать? Это был новый мир, в котором она делала первые шаги, новый танец, который она только начала разучивать. Если бы она могла выбирать партнера в этом танце, им стал бы Орландо.

– Да, – кивнула она. – С нетерпением буду ждать завтрашнего дня.

Глава 11

– Воспоем славу Творцу!

Вслед за Катериной через величественные бронзовые двери Изабелла вошла в просторный собор Санта-Мария дель Фьоре, окропила себя святой водой. Картина, представшая ее взору, поражала странной красотой. Изабелла будто увидела перед собой одно из сверхъестественных полотен синьора Боттичелли.

В тот день, когда она поднималась на хоры с Орландо, в церкви было многолюдно и в то же время пусто, голоса эхом отражались от мраморных стен. Сегодня тут и шагу нельзя было ступить – жители Флоренции заполнили неф, перемещались с места на место, перешептывались, женщины хихикали, прикрывшись веерами. Солнечные лучи, льющиеся сквозь окна в свинцовых переплетах, высвечивали роскошные платья, сверкающие драгоценности, бросали отсветы на мозаичные полы и светлые каменные стены.

Катерина взяла Изабеллу под руку и увлекла ее в гущу толпы. Со всех сторон раздавались приветственные возгласы, Катерина то и дело останавливалась, чтобы поздороваться, перемолвиться словом, посмеяться. Со дня празднества в Прато она выглядела бледной, но сегодня ее щеки были такими же розовыми, как и украшенное жемчугом платье.

Изабелла радовалась, видя кузину такой счастливой. Сама Изабелла не принимала участия в разговорах, потому что была не в курсе последних флорентийских сплетен. Вместо этого она рассматривала собравшихся в церкви людей. Воздух был напоен ароматом ладана, смешанным с запахом дорогих духов, – розовой воды, жасмина, фиалки. Как жаль, подумала Изабелла, что у нее нет при себе альбома, чтобы сделать несколько набросков.

Казалось, вся Флоренция, облачившись в лучшие одежды, явилась сегодня в собор. И неудивительно – был праздничный день и литургию должен был служить кардинал, племянник папы. Все родовитые семейства города собрались в соборе.

Кроме Медичи. Изабелла встала на цыпочки, чтобы получше рассмотреть окружавших ее людей. Лоренцо Медичи и его брата Джулиано еще не было, отсутствовал и Маттео. В последнее время кузен редко бывал дома. Катерина сказала, что Джулиано повредил ногу во время праздника, и Маттео с друзьями развлекал гостей Медичи. Но ведь Медичи не могли пропустить такую важную мессу?

Орландо тоже не было видно, и Изабелла почувствовала разочарование. Она даже самой себе не осмеливалась признаться, как сильно ей хочется увидеть его.

В соборе царил неумолчный шум. Шепот, пение на хорах, гул колоколов, лязг мечей в ножнах, шелест платьев, мелодичный перезвон драгоценных браслетов. Потом вдруг наступила тишина, бронзовые двери распахнулись, и в собор вступил Лоренцо Медичи со своей свитой.

Могущественный глава клана Медичи не отличался привлекательностью, подумала Изабелла, глядя, как он идет к отведенному ему месту у самого алтаря. Но его стоило написать. Покрытое оспинами лицо, чуть приплюснутый нос и тяжелая, выдающаяся вперед челюсть. Но больше всего поражала исходящая от него энергия.

За ним следовал роскошно одетый Джулиано. Он был немного бледен и шел, опираясь на плечо молодого светловолосого мужчины, которого Изабелла видела в Прато. Франческо Пацци – так сказала Катерина. В отличие от брата Джулиано не пошел к алтарю, он двинулся в противоположном направлении и исчез в толпе у дверей храма.

Это, по-видимому, был сигнал к началу мессы. Под перезвон серебряных алтарных колоколов появился кардинал в алом облачении. Перед ним шли священнослужители, размахивающие кадилами.

– Да помилует нас всемогущий Бог!

Изабелла старалась сосредоточиться на службе и не думать больше об Орландо, но снова и снова бросала невольный взгляд на собравшихся. Желание увидеть его было сильнее всех прочих.

Прогудел церковный колокол, и кардинал поднял над головой святые дары. Внезапно напоенную ладаном тишину взорвал чей-то крик.

– Народ и свобода!

– Что случилось? – испуганно спросила Катерина, вцепившись в руку Изабеллы.

Изабелла не видела ничего, кроме сгрудившихся вокруг нее людей. Паника охватила толпу, как приливная волна, смывая умиротворение и радость. Люди заметались, толкая друг друга. Собор наполнился криками и плачем. Изабелла почувствовала себя в ловушке. Она словно оледенела, замерев на месте.

– Купол падает! – прокричал кто-то.

Изабелла в ужасе подняла глаза. Со своего места она не видела купола, но и не слышала треска рушащейся кладки.

Прижавшись к Катерине, она пыталась понять, что происходит, найти выход. Кардинал Риарио все еще стоял у алтаря, спокойный, как статуя. Изабелла увидела спину Лоренцо Медичи – друзья втолкнули его в ризницу и захлопнули за собой тяжелые двери.

Обернувшись, Изабелла заметила Джулиано Медичи, распростершегося в луже крови на мозаичном полу.

Его недавний помощник, Франческо Пацци, стоял над телом, сжимая окровавленный кинжал. Какой-то мужчина бросился на него с пугающей яростью.

Охваченная ужасом, Изабелла прижала к себе Катерину, отчаянно стараясь защитить ее от страшного зрелища. У стены она заметила позолоченную ширму и потащила Катерину в это хрупкое укрытие. Толпа, сметая все на своем пути, двигалась к дверям. Изабелла обняла рыдающую кузину.

На ее глазах пышное, величественное зрелище превратилось в нечто страшное. Испуганные люди, метавшиеся по собору в поисках спасения, сталкивались друг с другом, спотыкались о тела упавших. В воздухе вместо ладана чувствовался металлический привкус крови.

Изабелла вдруг заметила высокую фигуру и светлые волосы Маттео. Она уже открыла рот, чтобы окликнуть его, но слова замерли у нее на губах. Маттео вынул кинжал. Напротив него стоял мужчина. Это был Орландо.

Божественно прекрасное лицо Орландо сейчас было перекошено от ненависти. В его взгляде, устремленном на Маттео, горела ярость. Изабелла едва узнала его. Весь мир вокруг нее изменился за долю секунды. Движения стали замедленными. Она смотрела на Орландо словно через затуманившееся стекло и не могла выдавить из себя ни звука. Ей показалось, что она очутилась в самом страшном из своих ночных кошмаров, который стал реальностью. И она была бессильна остановить этот ужас.

Потом Орландо бросился на Маттео с кинжалом, и Изабелла наконец закричала. Начав кричать, она уже не могла остановиться.

Орландо так долго вынашивал планы мести, так часто представлял себе, как это будет. Но Маттео всегда был настороже, его окружали наемники, вооруженные мечами и готовые при малейшем признаке опасности пустить их в ход. Орландо же хотел, чтобы негодяй понял, за какое преступление он должен заплатить своей жизнью. Хотел взглянуть ему в глаза, убедиться, что он раскаивается в содеянном, в том, что сделал с Марией Лоренцой. В том, что бросил маленькую Марию одну в этом жестоком мире, поставив на нее клеймо незаконнорожденной.

Теперь, в воцарившемся хаосе, Орландо представился шанс, на который он уже и не рассчитывал. Маттео Строцци остался один, его храбрые друзья сбежали. Маттео озирался в поисках спасения, сжимая в руке кинжал.

Орландо вынул свой клинок и медленно двинулся к Маттео. Он не видел охваченных паникой людей, которые с криками бежали мимо, не чувствовал, как они толкают его, не ощущал запаха крови в воздухе. Гнев ослеплял Орландо, и все, о чем он мог думать, – были Мария Лоренца и клятва, которую он дал у бездыханного тела сестры.

– Маттео Строцци! – крикнул он.

Мужчина стремительно обернулся, занося над головой кинжал. Покрытое потом лицо Маттео озарилось страшной улыбкой, как будто все происходящее радовало его.

– Орландо Ландуччи, – произнес он со странной ухмылкой. – Ты тоже участвуешь в этом заговоре? Твоим друзьям никогда не одолеть Медичи…

– Ты помнишь Марию Лоренцу? – холодно спросил Орландо.

Что-то промелькнуло в глазах Строцци, и его улыбка стала шире.

– Ты имеешь в виду ту белобрысую шлюху? А что? Неужели я отбил ее у тебя? Говорили, что ты увлечен Лукрецией, зачем же тебе понадобилось это бледное отродье?

Орландо окаменел. Он часто представлял себе эту сцену, но никогда не думал о том, что почувствует, когда встретится со Строцци лицом к лицу. Все было не так, неправильно. Стоявший перед ним человек даже не думал, что совершил злодеяние.

– Ты виноват в ее гибели.

Строцци пожал плечами:

– Шлюхи приходят и уходят. Если она была слишком слаба, чтобы выжить в этом мире, это не моя вина. Ты – другое дело. Ты готов сражаться. Я давно ждал нашей встречи.

– Она не была шлюхой, – с неожиданным спокойствием сказал Орландо. – Она была моей сестрой.

Смысл этих слов дошел до Строцци. Семейная честь – такое способен был понять даже такой отъявленный негодяй. И ответить на вызов.

Строцци бросился на Орландо, его кинжал сверкнул в лучах солнца. В глазах Маттео Орландо прочел смертный приговор. Он не колеблясь прольет кровь и получит от этого удовольствие. Острие кинжала было направлено в сердце Орландо.

Орландо вскинул руку, и его клинок блокировал выпад. Два стальных лезвия зазвенели, столкнувшись друг с другом, раздался скрежет. Клинки разошлись и снова столкнулись. Их звон утонул в хаосе звуков, царящем в соборе.

Строцци был опытным фехтовальщиком и явно наслаждался схваткой. Мозаичный пол вокруг них был покрыт кровью. Орландо пытался отражать выпады Маттео, охваченный желанием отомстить за Марию Лоренцу, но Строцци был сильным противником. Он стал двигаться быстрее и нападал на Орландо с удвоенной жестокостью. В одно из нападений Орландо не успел увернуться и кончик кинжала Маттео распорол рукав его камзола. Ткань сразу пропиталась кровью.

В соборе, еще недавно прохладном и тихом, теперь царила паника, лилась кровь, звенела сталь.

Орландо оттолкнул Строцци. Все его тело ныло от напряжения. Оба были ранены. Мраморный пол под их ногами стал скользким от крови, каждый шаг теперь был опасным. Поскользнувшись, Маттео упал, и Орландо понял, что час его мести настал. Каждое мгновение тянулось целую вечность.

И все же Орландо, уже занесший кинжал для последнего удара, медлил. Он вспомнил улыбку Изабеллы, ее сверкающие серо-зеленые глаза. Этот мужчина был ее родственником. Он совершил зло, но и Орландо сейчас готов был последовать его примеру. Его душа стала такой же черной, как душа Строцци, и Орландо ненавидел себя за это. Ненавидел за то, что невольно втянул Изабеллу во все это.

Орландо отвернулся, рассчитывая пробраться к двери через охваченную паникой толпу. С него хватит. С местью покончено.

– Вернись и сражайся! – крикнул Строцци.

Орландо обернулся. С трудом поднявшись, оскальзываясь на мокром от крови полу, Маттео поднял кинжал, нацелившись в шею Орландо. Орландо увернулся и нанес ответный удар. Клинок вошел в бок Строцци, швырнув Маттео на мраморный пол. Но Строцци не сдавался.

С яростным воплем он бросился на Орландо. Тот отпрянул. Клинки снова скрестились. От удара все тело Орландо содрогнулось. При мысли о Марии Лоренце его кровь снова вскипела. Он метнулся к Маттео, отражая удар за ударом. Наконец лезвие его кинжала вошло в плечо Строцци.

Пошатнувшись, Маттео осел на пол. И на этот раз уже не поднялся. Его кровь казалась ярко-алой на светлом мраморе. Он уставился на Орландо, и его взгляд был полон шока и ярости. Потом глаза Маттео остекленели.

Мария Лоренца была отомщена.

Орландо смотрел на тело Строцци, распростертое у его ног. Да, он отомстил, но вместо радости чувствовал лишь пустоту и леденящий холод. Строцци напал на него, Орландо защищался. Да и стоит ли сожалеть о таком негодяе? Но все это были лишь слова. Теперь Орландо был мертв, как Мария Лоренца, доверившаяся Маттео. Точно так же, как Изабелла доверилась Орландо.

Изабелла. Его ангел, который отныне навсегда для него потерян.

– К оружию! – закричал кто-то. – Встанем за Медичи! Повергнем их врагов!

Орландо увидел кричавшего. Это был Сигизмондо делла Стуффа, друг Лоренцо Медичи. Он взывал к сражению с хоров. С тех самых хоров, где Орландо когда-то стоял рядом с Изабеллой. Тогда он думал, что его жизнь может измениться и ему откроется новый мир, полный радости и надежды.

Теперь все в прошлом. Ему нужно как можно скорее покинуть собор. Его битва была окончена, и Орландо не хотел принимать участие в другой.

Он бросил свой окровавленный кинжал на тело Строцци и исчез в толпе. Он нужен был маленькой Марии и должен быть рядом с ней.

Сердце Орландо словно оледенело. В своем воображении он по-прежнему видел Изабеллу, ее улыбку, чувствовал ее прикосновение и знал, что она навсегда потеряна для него. Если бы он только мог все исправить…

Но он совершил то, что исправить нельзя. Он убил ее кузена. И потерял ее навсегда.