Текст книги "Распроданная пашня. Кто накормит Россию в эпоху санкций?"

– Значит, Вы сохраняете генетический ресурс «ярославки»?

– Можно и так считать. Страна на глазах утрачивает племенное ядро животноводства. Но я тут не специалист. Мое дело – бизнес. А для бизнеса, я считаю, выгоднее «ярославка». У голштинок, говорят, заметно со временем быстрое снижение продуктивности. Они весьма требовательны к условиям содержания. Им нужен полноценный питательный рацион, причем он должен учитывать требования зарубежных технологий. Для наших зоотехников и доярок все это – мелочи жизни. Вначале они обеспечивают голштинок высококачественным кормом и особой заботой, а потом переходят на обычный, свойственный им, режим работы, и иностранки начинают болеть, снижать надои, а то и отбрасывать копыта.

– На нашем комплексе-гиганте уже пало 700 коров голштинской породы. Интересно, что перед завозом я спрашивал и министра сельского хозяйства, и руководителя «Росагролизинга»: в регионах страны слишком участились случаи падежа иностранного скота, мол, и у нас он будет?

«И у вас будет массовый падеж», – услышал я спокойный ответ. Видимо, мор скота наши чиновники планируют.

– Не надо с наукой и природой бороться, тогда и падежа не будет. Тем более, массового. Я за десять лет ни одной коровы не потерял.

– У хозяина так и должно быть!

Мы пошли знакомиться с фермой. На улице гулял осенний ветер. Коровы стояли не на дворе, а гуляли на природе. В соседнем березняке я и увидел пасущихся на лесной травке буренок. Участок леса был огорожен. Но мне показалось, что сытым животным, предоставленным самим себе, не очень-то и хочется уходить далеко от фермы. Дома у них не только тепло и уютно, но есть еще и индивидуальное личное внимание доярок.

Хлебников, как хозяин, подошел к одной буренке, погладил ее, посмотрел в глаза, подошел к другой…

Идиллическая картина.

Живописный березовой островок. Листья играют с осенним ветерком. Кругом вольно гуляют коровы с умными мордами и пытливыми глазами. Тишина. Покой. Ни грязи, ни суеты. И даже ферма, приткнувшаяся к другому краю перелеска, не пугает масштабами, не коверкает ландшафт. Да и сам человек, общающийся с животными, чувствуется, живет среди среднерусской природы не как вахтовик, штурмовик, специалист по гигантским проектам, а словно часть этой природы. Некрикливый патриот. Хозяин.

Подобную идиллическую картину я видел в Финляндии и Норвегии. Там тоже коровы гуляли по лугам и взгорьям свободно, разбредясь по округе, их можно было сосчитать по пальцам, так как их количество не нарушало гармонии ландшафта и не пугало массовостью. А невдалеке от вольного стада бродил с собакой несуетливый человек, фермер, уважающий законы природы. И все в его жизни было хорошо и красиво, потому что никто ему не мешал, не давал глупых советов отгрохать гигантский, выше заснеженных гор, животноводческий комплекс на 10 тысяч голов скота. Под провинциальным городком Талдом, среди раскидистых берез, где бродят красивые коровы, я отчетливо понял, что и в России есть настоящие хозяева земли, ими движет чувство красоты, гармонии, соразмерности, уважения к законам природы. И если им не навязывать чужеродных проектов счастья, погони за большими деньгами, если им позволить жить так, как они хотят, как жили их предки, то природа примет их и не будет мстить.