Текст книги "Тропами Кориолиса. В подворотнях темной ночи"

Зоя и Портной улыбнулись.

– Вот и умница! – сказала Скаврон. – Справишься с задачей на «пять» и получишь приз.

Было видно, что парень на седьмом небе от счастья.

– А теперь не расслабляйся! – вернул его на землю Портной. – Сейчас мы определимся с маршрутом и приступим. И еще… Тобин, ты молодец!

Теперь Билли был готов свернуть горы.

Настал момент выбора маршрута. Это было ничуть не проще, чем установка оборудования. И от правильности выбора пути для побега от монстра, спешащего в западню, зависел успех всей операции.

Исходной точкой «приманки» была выбрана небольшая площадка, находящаяся за зданием больницы «OMI», расположенная между Депо Лайнс и трассой Ризви-Шаид. А конечной точкой, где планировалось устроить «западню», была выбрана площадь у парадного входа в независимую Среднюю Школу Карачи на Мансфилд Стрит. Выбор пал на это место из-за удачного расположения зданий по всему периметру и возможности въезда охотника на квадроцикле, а также сравнительно небольшой удаленности от зоны ожидания «приманки».

Определившись с ключевыми точками, Спасатели приступили к установке стробоскопов. В охотничьем комплекте шел 300-метровый барабан кабеля, с помощью которого происходил монтаж стробоскопов по периметру места расположения «западни». Но первым делом все же шла установка защитного кольца подсветки вокруг зоны высадки «приманки», чтобы в случае неудачного стечения обстоятельств, охотник, выжидающий хищника, мог резко ограничить подступ к месту дислокации. «Страховочное» кольцо было достаточно быстро организовано. Далее последовала установка стробоскопов на квадроцикл. Это была обычная электрическая цепь, питающаяся от прикуривателя транспортного средства, с двумя стробоскопами, установленными позади квадроцикла и контролером с тумблером включения/выключения подсветки, для удобства подведенного к тормозному рычагу. Стробоскопы монтировались на транспорт для того, чтобы у охотника была возможность замедлить движение преследующего его зверя, дезориентировав мерцанием включенных огней. И так, почти полтора часа у Спасателей ушло на подготовку к охоте. Больше всего времени заняла установка стробоскопов по периметру места расположения «западни». Эту зону уже контролировали охотники с металлической сетью и орудием, заряженным гарпуном. Задумка состояла в том, что при пересечении охотником на квадроцикле и монстром границ зоны «западни», по периметру одновременно включалось большое количество стробоскопов, дезориентирующих и ослепляющих зверя, не позволяющих ему покинуть периметр.

– Ну что, Билли, ты готов? – поинтересовался Портной, проводив паренька до места, обозначенного на произвольной карте в виде вырванного листа, как «приманка».

– Да!.. – сглотнул слюну Билли. – Я готов!

– Точно? – переспросил тот.

– Точно! – уверенно произнес Тобин.

– Давай еще раз обсудим план действий? – предложил предводитель Спасателей.

– Нет-нет, не надо. Я все помню. Все нормально, правда… – сказал Тобин, убедительно взглянув на Портного.

– Вот, держи! – передал он Билли рацию с гарнитурой, чтобы тот мог во время погони поддерживать связь.

Было видно, что парень пытается не показывать своего истинного волнения и страха перед грядущими делами.

– Ну, давай, дружок. Удачи тебе! Когда я буду на месте, подам тебе сигнал по рации. Не волнуйся, если что, мы рядом! – похлопал его по спине Портной и в одиночку отправился к остальным, ожидающим в зоне «западни», прекрасно понимая, что в случае чего пареньку уже никто не сможет помочь.

По инструкции охотник, играющий роль приманки, после получения сигнала готовности должен был развести костер. Именно запах дыма и приманивал голодных тварей. Терпкий аромат горящей древесины действовал на них, словно дурман, пробуждающий голод и желание убивать. Он сводил их с ума. Даже во сне зверь мог учуять дым. И тогда он без промедлений мчался на поиски места, где его ожидал ужин в виде заблудшего странника, у которого нет ни единого шанса против монстра.

И вот по рации прозвучал долгожданный сигнал от Портного: «Полная готовность. Твой выход Билли!»

Тишина, взбитая редкими заунывными, подвывающими порывами морозного ветра, удручала и вводила в состояние полудрема. Но Тобину сейчас было не до сна. И на этот раз его тело колотило не от холода, а от страха. Ведь это был не психопат, с которым можно хотя бы попытаться договориться, и даже не медведь, а «Чертов монстр, который появился неизвестно откуда и провозгласил себя хозяином тьмы! Посмотрим, настолько ли ты могущественен, чтобы справиться с человеком?» – подбадривал себя Билли, пытаясь зажечь трясущимися руками спички. Одна за другой спички затухали в его руках, не успев разгореться. Как только он подносил спичку к газете, смятой под наваленными сверху сухими прутьями, она тут же гасла. «Проклятье!» – выругался парень. И лишь спустя несколько минут ему все-таки удалось. Огонь яростно вцепился в «мясо» и теперь оставалось только подбрасывать ветки да доски, найденные в окрестностях, и терпеливо ждать голодных гостей.

Парню так и не удалось взять себя в руки. И каким бы здравомыслящим человеком ни был Билли Тобин, глупость одну он все-таки совершил. Стуча зубами от напряжения и холода, парень, озираясь по сторонам и напевая под нос песню о безбашенных байкерах – королях шальных дорог и чистейшего адреналина – он, повторяя строки одного из куплетов, наткнулся на фразу, где говорилось о сигаретном дыме, которому удавалось усмирить зверя, сидящего в шкуре человека, рискнувшего обуздать двухколесного монстра:

 
В ржавеющем сердце, кричащего монстра,
Нет места для Солнца – нет места для Солнца,
Но в сердце сидящего сверху гонца,
Есть место всегда для сухого дымца.
 

Промычав последнюю строку, Тобин вспомнил о заначке – самокрутке из корри, которую тот носил в маленьком погнутом серебряном портсигаре. Коробочка вмещала всего-то пять папирос. Четыре Билли уже выкурил: первую – после переправы через пересохший Гибралтар, чтобы немного оправиться от «знакомства» с гигантскими тварями, вторую – в Каире, на радостях от того, что они на правильном пути и их путешествие продолжается, третью – в опустевшем доме фермеров, где он даже поделился ею с Микко Анттилой, оценившим гармоничное сочетание смеси табака и корри, а четвертую Тобин раскурил с не очень молодой, но еще вполне привлекательной жительницей Абторша с большими пышными грудями, сочными бедрами и ягодицами, но не очень красивым лицом, которая после ему отдалась. Но пятую самокрутку он оставил для особого случая. И, по его мнению, этот момент настал. Тобин почти не пил, да и корри особенно не жаловал. Поэтому каждая затяжка тлеющей папиросы давала ему по мозгам так, будто в ней сидел дух величайшего боксера двадцатого века – Мохаммеда Али, решившего проучить этого неопытного бойца.

Оглушенный шепотом ночных пустошей и коварной дурманящей песнью корри, Билли немного расслабился. И это было его величайшей ошибкой – недопустимой глупостью, о которой его никто не предупредил. Портной почему-то посчитал Тобина достаточно ответственным для того, чтобы не совершать подобных оплошностей. Но он совсем позабыл о его юном возрасте, предполагая, что люди, идущие рядом с ним, за последнее время набрались достаточно опыта для того, чтобы стать более осторожными и внимательными. Погрузившегося в свои мысли и воспоминания парня, рискнувшего примерить на себе сложную роль «приманки» для монстров, разбудил дикий вопль Портного, стоящего над его головой и стучащего его по щекам своей тяжелой лапой.

– Тобин, черт тебя дери! Просыпайся, засранец! – прокричал предводитель Спасателей. – Хорошо устроился?! – с ненавистью добавил он, когда тот раскрыл глаза, вернувшись из зыбкого небытия.

– Что?.. Что случилось? Все под контролем! – засуетился Билли, пытаясь понять, что происходит, и одновременно оправдаться перед главным.

Неожиданно неподалеку послышалось нечто, напоминающее рычание зверя.

– Теперь понял? – стиснув зубы, злобно прошипел Портной, крепко зажав рот парня своей ладонью. – Молчи! – приказал он, а сам переключился на костер, пытаясь затушить его всем, что попадется под руку. Он понимал, теперь им не стоит рассчитывать на удачную охоту. Теперь им повезет, если удастся убраться отсюда живыми. Момент был упущен еще тогда, когда за несколько километров от этого места прозвучал первый душераздирающий вой монстра. Портной тогда вызвал Билли по рации, но в ответ прозвучало лишь молчание, разбавленное радиошумом динамика. И чтобы выяснить, в чем дело, он покинул пост охотника, поджидающего с сетью, передав его одному из военных, и отправился к месту «приманки». Зоя, чьей задачей было совершить меткий выстрел из мощного гарпуна, пыталась отговорить его, но это было бесполезно. Портной сказал, что ему не нужен еще один растерзанный Драган Красич и поспешил к месту дислокации Тобина.

Накрыв костер рваным куском металлопрофиля, сорванного с крыши здания больницы одним из гуляк пустоши – торнадо, подобранного неподалеку, дым исчез. Но беспокойное шуршание, будто приближение чего-то неминуемо смертоносного, жуткого и могучего, доносящееся из тьмы, так и не прекратилось.

– Что будем делать? – продолжая валяться в беспомощной позе у затухшего костра, поинтересовался напуганный, заплаканный Билли Тобин.

– Значит так! Сейчас ты сядешь на квадроцикл и со всей скоростью помчишься отсюда к школе. Не оборачивайся! Смотри только вперед! Все! Поехал! – поторопил его Портной, хлопнув по спине.

– Я справлюсь! Да-да! Я справлюсь! – пробубнил себе под нос растерявшийся Тобин, мостясь на сиденье квадроцикла. Но вместо того, чтобы включить зажигание, он подался вперед, будто бы уже собрался ехать, надавив на газ.

– Что ты делаешь, бестолочь? – не сдержался Портной. – Ну-ка вставай!

Взгляд парня был потерян, а зрачки сильно расширены.

– Сейчас ты быстро побежишь в здание больницы, спрячешься, и снова… слышишь? Снова будешь ждать моего сигнала по рации!

– Хорошо! Я сделаю все, как ты скажешь! – без промедления ответил Билли и сразу же рванул в сторону больницы. Парень хотел бы двигаться быстрее, но мышцы его ног заплел щекочущий узел судороги страха. Шум приближающихся ночных монстров, рассчитывающих поживиться человеческой плотью, становился все громче. Это сбивало Тобина с толку, а путь в пару десятков метров показался бесконечностью. И мысль, назойливая мысль, что он все-таки не успеет, с еще большим азартом принялась высверливать брешь в подорванной воле человека, почуявшего свою слабость перед сложившимися обстоятельствами.

– Тобин! – крикнул ему Портной, когда парень уже был на полпути от заднего входа в здание. – Ключи! Ты забыл отдать мне ключи от квадроцикла! – поспешил объяснить он.

Билли остановился и начал панически ощупывать свои карманы, совершенно позабыв, что прицепил их карабинчиком к петле на брюках.

– Быстрее! – поторопил его Портной.

На момент звуки движения, доносившиеся из тьмы, резко притихли. Ветер, предательски выдававший тех, кто подкрадывался из пустоты, на этот раз пришел лишь со звоном упавшей ржавой пустой банки от консервированных овощей, которую за время ожидания у костра успел опустошить Тобин.

«Фух!» – сначала напрягся, а затем выдохнул Билли. И, немножко успокоившись, сразу же нащупал ключи на поясе. «Лови!» – крикнул он, и, размахнувшись, повернулся к Портному. Но тот стоял на месте, как вкопанный, вглядываясь куда-то вдаль. Билли скривился и еще раз обратился к предводителю:

– Эй! Ну, лови же! – предупредил он и кинул ключи в сторону Портного. Они упали в метре от его ног, но он даже не попытался поймать их. – Ты чего? – мотнул головой Тобин, безответственно позабыв об опасностях окружающего мира.

– Замолчи… – прошептал Портной, не отрывая внимательного взгляда от крыши здания, находящегося через дорогу.

По инерции его собеседник резко повернул голову, чтобы понять, куда же так сосредоточенно смотрит Портной. На крыше пятиэтажного здания по обратную сторону трассы Ризви-Шаид на них глядели красные голодные глаза огромного зверя. Его силуэт, подсвеченный синей луной, кровожадный оскал и положение мощного тела, готового к рывку – все это внушало неистовый страх и трепет перед могучей силой хищника, намеренного непременно убить тебя. А резкий поворот Билли еще больше разозлил зверя, и тот зловеще зарычал, задрав свою гигантскую пасть к небу и выгнув спину. Монстра можно было бы спутать с очень крупным волком, практически лишенным шерстяного покрова. Но в движениях этой твари было что-то еще: осторожность, ловкость, гибкость, все то, что есть у кошачьих… но не у волка.

Рык чудовища разразился на всю округу. Казалось, будто даже стены зданий Карачи задрожали от страха. И, наблюдая за поведением животного, Портной понял, что рык этот был вовсе не раздраженной реакцией на человека, а призыв… призыв своих собратьев, боевой клич, знак, поданный стае для того, чтобы они знали, куда им нужно двигаться.

– Беги… – проговорил Портной, плавно потянувшись к валяющемуся на припорошенной снегом земле ключу. – На счет «три», – спокойно добавил он.

Зверь засуетился и собирался уже было атаковать людей, когда увидел, что один из них дерзнул двинуться в его присутствии. Он подался вперед, опершись о парапет крыши. Слюна его капнула вниз, растопив в нагнанном у стены белом сугробе черную ямку. Звуки, напоминающие лай, наполнили ужасом душу Билли Тобина. Но умирать ему вовсе не хотелось, поэтому услышав ключевое «Три!», произнесенное Портным, он со всех ног помчался к зданию больницы. Портной рванул в обратную сторону – к квадроциклу. Зверь ловко спрыгнул с пятиэтажного здания, даже не согнувшись в коленях, и без промедления ринулся за Билли. Тобин попытался открыть дверь больницы, но та была заперта изнутри. «Кому понадобилось замыкаться изнутри?» – промелькнуло обидой и отчаяньем в его возбужденном уме. Но сдаваться он не собирался, и сделав несколько шагов в сторону, парень ударил кулаком по стеклу и, не жалея рук, молниеносно перевалился через оконную раму, разукрасив ее в алый цвет горячей крови. В одной из палат, окутанной мрачным упоением таинственной тишины, он оказался только вторым, уступив место студеному любопытствующему сквозняку, беспардонно ворвавшемуся внутрь. Зверь бы не дал ему завершить Билли дело, если бы Портной не отвлек его внимание на себя. Заведя двигатель квадроцикла, он громко свистнул и намеренно надавил на газ, раздражая монстра громкими звуками. Тот остановился, развернулся и совершил прыжок в сторону Портного. Но парень ждал от него подобного действия, и когда тот оттолкнулся от земли, он задействовал сцепление, сорвав с места транспортное средство, раскидывая по сторонам комки грязного снега.

Билли, не замечая боли от расцарапанных рук, набитых мелкими вгрызающимися осколками, мчался по темным мрачным коридорам больницы. На смену одному монстру пришло еще два. Это была небольшая стая. Но троих тварей было достаточно, чтобы справиться с группой неподготовленных людей. Учуяв запах крови на оконной раме, один из них, вероятно, еще молодой и бесстрашный, без церемоний полез прямо за Тобином. Второй, покрупнее, попытался повторить, но у него ничего не получилось, и он отправился искать другое место, через которое можно было бы пробраться в здание больницы.

Юркий монстр около метра в высоту мчался по следам Билли, который уже забрался на третий этаж. Он слышал шум преследующего его зверя и понимал, что тот намного быстрее. И хищник не совершал ошибок, двигаясь точно по следам человека. Природа наделила его отличными физическими способностями и охотничьими инстинктами. И когда он доберется до Тобина – было лишь вопросом времени.

Портной на всей скорости мчался по скользкой обледенелой Ризви-Шаид, почти не оглядываясь назад. Только благодаря включающимся позади квадроцикла стробоскопам ему удавалось ненадолго дезориентировать и замедлить зверя. Если бы не они, тот бы уже давно достал парня. И вот в каких-то пятидесяти метрах показалось здание школы, где монстра поджидала западня. Но по какой-то причине стробоскопы на самом конечном, самом важном рубеже, попросту не сработали, соответственно, хищник не замедлился и догнал Портного, смахнув его с квадроцикла, улетевшего по инерции куда-то в темноту, словно муху с летнего обеденного стола. У парня поплыло в глазах, когда он упал и ударился головой о стену. Но мешкать было запрещено. Превозмогая боль от ушибов и головокружение от легкого сотрясения, он двинулся во двор школы пешком.

– Врубай! – закричал он затаившимся по периметру площади членам отряда. Кто-то спрятался в самой школе, а кто-то затаился на крыше.

В этот момент зверь, разрушая стены арки-входа во двор школы, ворвался вслед за Портным. Парень постарался ускориться, но, запутавшись в собственных ногах, рухнул, словно обессиленный марафонец, прямо посреди площадки. В считанные секунды включились мерцающие стробоскопы. Монстр тут же завертелся на месте, но Портной был слишком близко, и в те редкие мгновения, когда гигант выходил из состояния ослепления, он норовил схватить парня. Слепость и ярость смешались во взгляде чудовища. Из его огромной пасти эпилептическими ошметками выпадала горячая слюна. Но он не падал. Мерцающие фонари сбивали его с толку, но он все не терял сознания. И в один момент, оборачиваясь вокруг себя, издавая при этом оглушительный рев невероятных мучений и злобы, зверь зацепил лапой провод, соединяющий целый сектор стробоскопов с питающим их радиатором автобуса. Ряд фонарей по левую руку от Портного мгновенно погас. «Фиаско!» – подумал парень. А отряд все мешкал, ругаясь и споря. Военный, который уже давно должен был накинуть сети на гиганта, так и не смог выбрать правильного места для совершения действия, и, бросив сеть с крыши левого крыла здания, просто промазал. Та лишь беспомощно распласталась у ног зверя, отвернувшегося от ярких вспышек позади себя. И если бы не Скаврон, не эта хрупкая с виду девушка со стальным характером, если бы опять не она, то Портной бы наверняка стал жертвой озлобленной твари. Хищник теперь двигался боком, словно гигантский кот, угрожающе вставший на дыбы. Он намеренно не поворачивался к свету, полностью осознавая, что это снова его обезоружит. Зверь напрягся и будто бы зашипел на парня, да так зловеще, что нутро предводителя Спасателей онемело, покоряясь воле неведомого творения ночи. И как раз в момент, когда он собрался наброситься на парня и яростно разорвать его на мелкие кусочки, Скаврон повернула тяжелую установку с гарпуном и сделала меткий выстрел. Гарпун, словно заточенный нож, разрезающий нежную массу воздуха, устремился к цели и, достигнув ее, насквозь прошил зверя в области брюха. Но это не свалило его сразу, а только ослабило. Зоя могла бы сделать более точный выстрел, но она слишком поторопилась. Время было не на их стороне. Девушка поспешила перезарядить тугую тетиву похожего на арбалет устройства выталкивания гарпуна.

Животное, пошатываясь, посунулось в сторону выстрела, душераздирающе зарычав от боли. Несмотря на свой страх, в душе Портного промелькнула искра жалости. Но зверь превозмогал мучительную боль от торчащего в животе толстого и тяжелого гарпуна, разорвавшего его внутренние органы. Монстр слабел на глазах, но в его жилах еще остались силы для последнего рывка. И больше никто не мог прийти на помощь Портному. Зоя безуспешно пыталась перезарядить гарпун, а неуклюжие военные, беспечно выронив сеть, могли теперь лишь наблюдать продолжение схватки неистовой мощи монстра и хитрости человека. Теперь Портной остался со своим противником один на один.

Сделать резкий рывок парень не мог и, оглядев пространство вокруг себя, увидел неподалеку двухметровый кусок ржавого флагштока, на котором ранее красовался зеленый флаг Пакистана с полумесяцем и звездой. И вот момент истины настал. Монстр собрал все свои силы и рванул в сторону Портного. Парень перевалился через правый бок, зацепив руками ржавую тяжелую трубу, заостренную временем и беспощадной прожорливой коррозией. Снова оказавшись на спине, он выставил трубу острием вверх и упер в мерзлую землю площадки. Монстр не ожидал такого проворства от жертвы, беспомощно распластавшейся на земле, и, подпрыгнув вверх, выставил вперед свои когтистые, разорвавшие не одну дюжину человек, лапы, напоролся грудью прямо на флагшток. Горячая кровь полилась из раны прямо на лицо парня, снова обманувшего смерть за мгновение до выхода палача.

Все вокруг затихли. Зверь под собственным весом упал набок, а из-под него, отряхнувшись от грязи и свернувшейся липкой крови, выполз Портной, не ждавший оваций. Он сразу переключился на другое дело, не забывая о том, что его помощи ждет еще один человек.

– Билли! Билли, ты на связи? Ты жив? – поднес он к лицу рацию.

С другого конца послышался крик: «Спасите! Спасите меня!». Просьба помощи пересекалась с шумом борьбы, в которой один из участников был Тобин.

К этому моменту отряд уже окружил Портного на площадке.

– Где он? Где Тобин, и что вообще произошло? – спросила ошарашенная полячка.

– Некогда объяснять! – ответил Портной. – За мной!

Бросив тушу монстра прямо на площадке у школы, участники отряда забрались в автобус и поехали к больнице, где их загнанный в угол соплеменник продолжал бороться за свою жизнь.

Они остановились у заднего входа в помещение.

– Первыми пойдут те, кто несет стробоскопы, остальные берут оружие, что есть в нашем арсенале, и двигаются позади, – сказал Портной и сделал выстрел из винтовки по замку запертой металлической двери, через которую в свое время не удалось пройти Тобину. Замочный механизм разлетелся на мелкие кусочки, а дверь со скрипом отворилась перед Спасателями, встретив их холодным сквозняком, вырвавшимся наружу из жерла обители непроглядной тьмы.

Несколько человек тем временем поспешили за стробоскопами. Пара беспроводных световых устройства на примотанных к задней стенке желтой изолентой аккумуляторных батареях присутствовала в охотничьем комплекте Шпица для ловли монстров на открытом пространстве. И им повезло, что Мартин подарил им устройства с заряженной батареей.

Портной и еще один участник отряда взяли в руки по стробоскопу, включили их и сделали шаг в коридор. Свою винтовку предводитель доверил Зое Скаврон.

Связаться с Билли по рации не удалось. С другой стороны доносился лишь радиошум. Некоторые участники экспедиции были убеждены в том, что парень уже погиб. Но Портной не терял надежды хотя бы потому, что с верхних этажей доносился шум, похожий на звуки борьбы. И он не ошибался. Билли на самом деле было жив. Парень закрылся в маленькой лаборатории с небольшим окошком, которое зверь уже выбил в попытках достать жертву когтистой лапой. Будь это взрослая особь, Тобину уже давно пришел бы конец, и алюминиевая дверь не стала бы преградой на пути матерого охотника пустошей.

Каждая секунда была на счету. Пока что натиск монстра сдерживал стеллаж с колбами, который Билли завалил набок, чтобы подпереть дверь. Сам он сидел у дальней стены, считая секунды до того момента, когда упрямая тварь доберется до него. Помощи он уже не ждал. Но он точно знал, что хищник не отступит и жить ему осталось недолго. Противостоять гиганту было бесполезно. Да и средств для самозащиты взять было неоткуда. «120…121…122» – медленно отсчитывал парень третью минуту в заточении, будто бы в такт повышающемуся артериальному давлению, давящему на виски невообразимым грузом.

Но неожиданно издалека послышались голоса людей. Затем последовали выстрелы и крики боли зверя, раненного огненными жалами пуль. Животное зашипело, затем зарычало, заскулило и, в конце концов, притихло. Но Билли не спешил подниматься с места. Ему было страшно, он боялся спутать правду с галлюцинациями. На момент ему показалось, что он уже мертв. И в этот момент, именно в этот момент, а ни когда зверь разрывал гланды, взывая жертву покориться его мощи, только сейчас его душа не вынесла напряжения, и от испуга его организм предательски избавился от жидкости в воображаемой предсмертной агонии.

Последовал стук в дверь. «Билли, открой! – послышался голос Портного. – Мы пришли за тобой». Никто не отвечал. Снова последовал выстрел в замочный механизм, затем шум отодвигающегося лабораторного шкафа и свет фонарей. Перед собой Спасатели увидели лежащего в испаряющейся в морозном воздухе зловонной лужице сломленного плачущего человека в позе эмбриона, который перестал верить даже в силу молитвы. Сквозь плачь было слышно, как он продолжает обреченно отсчитывать шепотом: «155…156…157». Портной переглянулся с Зоей и понял, что из всего, что ему пришлось пережить за недолгое время охоты, это было самое жуткое зрелище.

Несмотря на свое разочарование парнем, предводитель поспешил снять с себя пальто и накинуть его на беднягу Билли Тобина, чтобы уберечь того от укоризненных, осуждающих взглядов других членов отряда.

Тушку зверя они забрали с собой. Это был заслуженный трофей. Снаряжение для охоты они тоже бережно собрали в комплект. Но, вернувшись к школе, где должен был находиться еще один поверженный хищник, они нашли лишь кровавый след, который уводил далеко за пределы двора. Они не стали выяснять, кто и куда его утащил, но поняли одну простую истину – в этом мире никто надолго не задерживается и уж точно ничто не остается без присмотра.

***

Двигатель автобуса вот уже месяц как разогревал воздух для Портного и его людей и направлял тепло в салон. Медленно, но верно они приближались к загадочной Брахме, преодолев тысячи километров разрушенных, со вздыбившимся асфальтом, трасс, еле угадываемых грунтовых дорог, а также сотни улиц и проспектов пустых городов да поселений. Пока что признаков жизнедеятельности человека видно не было, хотя они давно пересекли границу Индии. Они ехали, казалось, уже целую вечность, утомлённо наблюдая безжизненный пейзаж за окном. Из тумана и дымки выплывали, словно призраки, величественные древние архитектурные творения местных мастеров, окруженные высохшими мертвыми деревьями. Те, в свою очередь, сменялись замерзшими озерами и реками, а города «красовались» разбитыми черными провалами окон многоэтажных зданий, повалившимися набок лачугами, километрами ржавых брошенных на трассе примятых автомобилей, гектарами обледеневших парков и садов. Но ужаснее всего было видеть сваленные в горы останки тел усопших жителей, над которыми, казалось, кружили мириады невидимых глазу страдающих душ. И терзания неупокоенных чувствовались душой живой, воплощаясь в ощущения необъяснимой жалости. Да, вовсе не страха, а жалости. И лишь промерзшие клубни корри, заполонившие каждый уголок покинутых городов, трепетно ждали наступления утра, чтобы расцвести с новой силой. Единственное творение, которому стихия льда и пламени была ни по чем…