Текст книги "Золотые цикады сбрасывают кожу"

Шаткое равновесие генерала Лагунова

Самая изощренная пытка ничто, в сравнении с той

болью, какую дети причиняют родителям. Делают

это наследники чаще всего неосознанно.

Шеф внешней разведки Антон Валентинович Лагунов который вечер подряд накачивался японской водкой, потом совершенно трезвый шагал на вокзал, садился на электричку и ехал на дачу. Далее следовала бессонная ночь, с непрерывным хождением по пустым комнатам, и двадцать минут сна в утренней электричке.

Ритуал этот, возникший недавно, мало радовал домочадцев, но нарушить его не мог никто. Ни жена, ни дети, получившие рекомендацию воздержаться от контактов с Антоном Валентиновичем.

Мир людей вполне сопоставим с океаном.

В нем происходят события внешне столь же нелогичные, как массовая гибель китов или дельфинов, выбрасывающихся на берег.

Или с космосом, где неожиданное отклонение планеты от своей орбиты способно вызвать множество катастроф.

Только в отличие от планет, люди, узнав об опасности, грозящей жизни близких, меняют свое поведение. Порой изменение носит кардинальный характер.

Шеф внешней разведки не стал исключением из этого правила. Хотя, любой подчиненный, задай ему вопрос: «А человек ли генерал Лагунов», ответил бы: «Вряд ли».

Причиной такой оценки генерала служила уникальная способность Антона Валентиновича не высовываться. Даже на фоне коллег, чья профессиональная карьера во многом зависела от умения не привлекать внимания, Антон Валентинович выглядел деталью интерьера. Подчиненные считали генерала серостью.

Ни знание четырех языков, ни запредельная корректность, ни спортивные успехи (мастер спорта по десятиборью и самбо), ни два высших образования не спасали Лагунова от постоянных обвинений в графоманстве, бюрократизме, и бездушии. Оставалось лишь изумляться тому факту, что при наличии энергичных, перспективных и одаренных сотрудников, руководителем ведомства является такая посредственность.

Гэбэшники люди немногословные, но в дружеской компании позволяют себе расслабиться. Поэтому на отдыхе, запивая шашлык коньяком или водочкой, подчиненные нередко произносили вслух известное «дерьмо – не тонет».

Только этим, по мнению коллег, объяснялся феномен непотопляемости главы внешней разведки.

Лагунова это сравнение… радовало. Своей шаблонностью. Стереотипность, предсказуемость, таким и должен выглядеть начальник в стране-казарме. Если, конечно, не хочет стать политическим трупом.

Имелась еще одна личная причина, превратившая Лагунова в непроницаемого человека. Среди многочисленных интрижек его студенческой биографии, одна завершилась рождением ребенка. Дама оказалась гордой и не сообщила об этом Антону Валентиновичу. Юг, море, горы, курортный роман. Никто ничего никому не должен.

Тем более к счастливому моменту появления крошки на свет, папа-студент Антон успел жениться на другой.

Узнал о своем отцовстве Лагунов несколько дней назад, когда дочурке исполнилось 26 годиков. И пережил шок. Позвонила некая Кира Васнецова и попросила аудиенцию, небольшую, в пределах пяти минут. Он сразу вспомнил несколько южных ночей и, вопреки обыкновению, немедленно назначил встречу. На улице. Она мало изменилась, только темные вьющиеся волосы стали седыми. По девичьи стройная, встреться случайно, узнал бы.

– Давайте к делу, – просто и спокойно предложила после его «здравствуйте».

Отказавшись зайти в бар, Кира Васнецова лаконично, предельно корректно обрисовала ситуацию и причину, заставившую встретиться с Антоном – страх за жизнь дочери, «… нашей дочери. Если можешь, помоги». Эти слова Киры заставили сердце Лагунова колотиться так, что генерал испугался. С невозмутимым лицом пообещал сделать все от него зависящее и продолжал стоять на месте, глядя в сторону площади, не в силах сдвинуться с места. Окаменел. Кира похоже догадалась о состоянии горе-отца и, попрощавшись, быстро ушла.

Потом до глубокой ночи Лагунов брел по городским улицам, иногда начинал бежать, чтобы хоть как-то снять, сбить сумасшедший ритм сердца.

Он словно раздвоился: одна часть спокойно и методично анализировала информацию, связанную с Илоной Васнецовой, а другая билась ласточкой, схватившей на лету искусственную мушку, с незамеченным стальным крючком. Леска натягивается, заставляя птицу трепыхаться, обезумев от ужаса, а вокруг лишь подростки, жаждущие поскорей завладеть добычей…

В душе Антона Валентиновича происходило что-то невообразимое. Генерал ночами бродил по даче, припоминая все новые подробности, детали того лета, когда официально превратился в мужа, а неофициально в отца. И откровенно признавался себе, да, в те дни счастливого медового месяца им периодически овладевала беспричинная тоска. И дипломник Антон иногда связывал ее с возможным рождением ребенка. Но романы у энергичного Лагунова случались часто, и, представив себя звонящим по списку девушек с единственным вопросом «Вы от меня не забеременели?»… Антон Валентинович не нашел в себе мужества провести подобный аудит.

Самым ужасным было другое, Лагунов знал Илону, так звали счастливо обнаружившуюся дочь. Но знал в качестве любовницы Багрова, человека из стана врага.

Он вспомнил, с каким безразличием просматривал кадры оперативной съемки, на которых Илона ублажала своего начальника, банальный компромат. Тогда Антон Валентинович даже не обратил на них внимание. Профессиональное равнодушие штука вполне объяснимая, хирурги бы не могли работать, начни переживать за каждого пациента.

Теперь все изменилось, его дочь, его плоть и кровь, обслуживает высокопоставленного выродка… Антон Валентинович горько резюмировал:

– Как сейчас говорят подростки, судьба опустила ниже плинтуса.

Переживания не мешали действовать Лагунову максимально эффективно. В течение двух суток практически вся необходимая информация легла на стол шефа внешней разведки. Скрупулезные отчеты Илоны, адреса, фамилии, клички, досье, даже каракули Багрова на немецком с приложенным к ним планом устранения свидетелей. Схема древнего тирана Коринфа не утратила актуальности: киллера-1 устраняет киллер-2, не знающий кого он убивает. Еще одна группа наемных убийц уничтожает киллера-2, а потом их также устраняют. В итоге никто и никогда не узнает, кого грохнул киллер-1 и где покоится жертва. Примитивно и надежно.

К сожалению, каракули Багрова не дали окончательного ответа на вопрос об участи Илоны. Похоже, полковник колебался, медлил с решением устранить Васнецову.

Михаил Федосович всегда представлялся Лагунову дилетантом, анализ материалов лишь подтвердил это. Впрочем, чего ждать от бывшего следователя из областного центра, «замазанного» к тому же на деле маньяка. Тогда якобы маньяку дали вышку, а через некоторое время настоящего убийцу школьниц обнаружили в братской республике. Багров находился в следственной группе по этому делу и от нар спасся лишь срочной командировкой в Афганистан. Там отсиделся в штабе. Это обстоятельство в нынешней ситуации работало на руку Михаилу Федосовичу, власть предпочитает опираться на людей с темным прошлым. Такие не переметнуться в лагерь противника.

Будучи убежденным системщиком, Антон Лагунов не сомневался – предвыборная история с хозяином полковника Багрова должна быть связана с нынешними делами Михаила Федосовича. Он поднял информацию по делу о скоропостижной смерти кандидата в президенты.

Интуиция подсказала решение – проверить киллера, нанятого для устранения Жанны Кононенко. Не Писюн ли тот неизвестный парень, находившийся около палаты кандидата. Фотографию из личного дела Лакмуса-Писюна показали дежурной по этажу, и женщина подтвердила, вроде его видела.

Круглосуточное наблюдение за Багровым, позволявшим себе в разговорах с Илоной комментировать ход событий, давало прекрасную возможность прогнозировать развитие событий.

Визуальное наблюдение, электронный корсет… Фигура полковника, алгоритм его действий стали абсолютно понятны шефу внешней разведки.

И тут Лагунов столкнулся с серьезной проблемой: обеспечить безопасность Илоне можно лишь ценой абсолютного комфорта Багрова. В случае реальной угрозы полковник неизбежно устранит Васнецову. А комфортное состояние у полковника наступит лишь при условии уничтожения киллера Писюна. Но этот парень нужен Антону Валентиновичу живым и здоровым, как самый серьезный свидетель в войне против шефа Багрова.

Вторая опасность заключалась в возможной контригре. Например, кто-то из сотрудников Лагунова становится осведомителем противника. Скорей всего стал. Тогда Илона превращается в разменную карту. Не будет же Антон Валентинович гробить судьбу дочери. Вот и поводок с намордником для тебя, Антоша. Значит, необходимо любой ценой скрыть свое отцовство, по возможности сохранив жизнь киллера, не засветив его… Шаткое равновесие, могущее ежеминутно обернуться непредсказуемыми последствиями.

Соединив активность украинских коллег и навязчивое желание Михаила Федосовича устранить Валерия Писюна, Лагунов лишь укрепился в догадке, Лакмус – тот самый парень, которого видела дежурная в больнице. У Антона Валентиновича наконец появилось ощущение, что все нити комбинации находятся у него в руках.

Излишняя уверенность штука обоюдоострая. Шеф внешней разведки совершил роковую ошибку, понадеявшись только на свои силы…

Ценный свидетель Валерий Писюн остался жив, но сам Лагунов стал преступником. Два трупа, что ни говори – это два трупа.

И по-прежнему шаткое равновесие. Но уже, говоря языком шахматистов, существенная потеря качества. Мочкануть двух коллег, братьев-славян, в подъезде… Ну и чем ты теперь отличаешься от Багрова? Языки иностранные выучил? Самообразованием всю жизнь занимался? И все для того чтобы мокрушником стать из-за дочери-проститутки? Как научные работники иронизируют, вот что мы имеем в сухом остатке.

Эверест Вовы Самурая

Не стой на пути человека, которому улыбается

счастье, особенно если этот человек – твой босс.

Светловолосый крепыш выплюнул два зуба и с трудом поднялся на ноги. Ненависть и злоба бушевали в груди Эдика Петренко, но страх оказался сильней. Новый руководитель «ЛИЛА» возвышался над Петренко скалой. Небольшие цепкие глазки сверлили эксперта по программному обеспечению, в голове гудело. Подняв стул, он лишь смог прохрипеть: «Не понял, за что?».

Вокруг все плыло, словно офис находился на борту корабля во время шторма, и Эдик невольно опустился на стул.

Выражение агрессии в глазах Вовы Самурая сменилось усмешкой, – Встретишь учителя – двинь ему кулаком в зубы… Китайская мудрость.

Он прошел мимо Петренко и развалился в кресле. Нажал кнопку и по селектору потребовал секретаршу подать чай.

– Быстро умойся.

Эдик послушно, хотя и с трудом, вскочил и прошел в ванную комнату.

Самурай был доволен. Парень мог оказаться менее трусливым, а сейчас в эту проклятую жару, в костюме, при галстуке, после обеда в ресторане драться…

Вова помассировал правый кулак с отпечатком зубов Эдика, знай сверчок свой шесток.

Этот широкоплечий программист с первого взгляда не понравился Самураю. Поэтому еще вчера он решил наказать умника.

Впорхнула секретарша Диана, поставила на стол поднос с дымящимся зеленым чаем.

– Что-нибудь еще, Владимир Леонидович?

Жестом руки новый босс «ЛИЛА» отправил девицу за дверь. Бедра Дианы под коротенькой черной юбкой впечатляли, а розовая стрижка вызывала желание приласкать малышку.

Внезапно перед глазами возник Андрон и Самурай перекрестился. Даже покойный Тимофей вызывал у Вовы ужас.

Сразу после исчезновения Дантиста, Самурай, не знавший о боксерском прошлом Андрона, решил поставить того на место. Формальный повод был найден мгновенно – в инструкции ни слова о том, что работник охраны обязан мыть машину.

Тимофей грубовато, но доброжелательно начал объяснять новичку реальную ситуацию, но Вова злобно потребовал не называть его «вонючкой» и «оперировать причинно-следственными категориями».

Сдержав гнев, Андрон попробовал еще раз убедить зарвавшегося качка.

– Слушай, якудза недоношенный…

Оскорбленный Вова с криком «киай» нанес прямой удар, целясь в подбородок руководителя. Последнее, что увидел охранник – злорадную ухмылку в глазах предполагаемой жертвы….

О дальнейшем Самурай узнал из рассказа Димы, наблюдавшего за конфликтом со стороны. Андрон нырнул под руку бьющего и чудовищным прямым в челюсть послал Вову в глубокий нокаут.

В больнице, придя в сознание, Самурай узнал, что попытка бунта стоила ему сломанной челюсти. Заканчивая осмотр больного, хирург мягко порекомендовал не заниматься боксом и восточными единоборствами:

– В ваших интересах, Владимир Леонидович, не испытывать судьбу.

Именно мягкость и обтекаемость рекомендации произвели крайне тягостное впечатление на Самурая.

Любопытно, что после выписки из больницы, Андрон встретил охранника ласково, предложил бокал мартини, и сам сделал глоток «за здоровье бойца, вернувшегося в строй»…

Воспоминания неожиданно ввергли Вову в благодушное настроение. Он опять нажал кнопку и потребовал еще один чай «для Эдуарда Васильевича».

Вышедший из ванной программист удивился мгновенной перемене, происшедшей с боссом.

Самурай дружелюбно указал подчиненному на чай с овсяным печеньем, а на робкий вопрос Эдика «не понимаю за что…», изрек цитату классика, слегка отредактировав беднягу, «оставьте древний спор славян, уж взвешенный Судьбой». Год, проведенный на факультете журналистики, не пропал даром. Программист удовлетворенно закивал головой, дескать, с кем не бывает. Работа в «ЛИЛА» щедро оплачивалась и терять ее не хотелось. К тому же Эдик чувствовал определенную логику в агрессии Вовы. Программист действительно внутренне испытывал чувство превосходства над новым начальником. Самурай оказался не полным кретином и раскусил Петренко. Программист даже зауважал Владимира Леонидовича, мощный мужик.

В итоге чаепитие носило вполне дружественный характер, а после предложенной рюмки коньяку Эдик решил, что новый босс не так уж и плох.

Самурай, отпустив программиста, тоже остался доволен рабочим днем. Это был уже третий человек, которого Вове удалось подмять за последние две недели. Калина, мудак сторож, оглушенный в Доме Мод… Даже четвертый, Жанка! Про нее совсем забыл…. Настроение опять испортилось. Чудесное превращение из слуги в босса, деньги, открывшийся доступ к девицам обернулись большой головной болью. «Трудись спокойно, не ошибается тот, кто ничего не делает», миролюбивая интонация в голосе полковника Багрова, не убедила Самурая. Как впрочем, и стремительное назначение на должность президента фирмы. В школе Вова имел «5» по арифметике и сосчитать до двух ему не составляло труда. Убиты Виталий и Андрон. За один месяц. Оба сидели в кресле хозяина «ЛИЛА». Случайное совпадение? Может быть.

Третью неделю он напряженно осваивается в новой должности, кое-что получается. Главное успеть срубить побольше бабла, пока контору не начнет лихорадить. Вова не такой идиот, как думает Багров. Выудив из Эдика информацию о порносайтах и «белорусском следе», Самурай не замедлил поинтересоваться системой мер для обеспечения личной безопасности.

Петренко предоставил Вове выжимки из кодекса и резюме независимого юриста.

Самураю стал понятен оптимизм Михаила Федосовича, гнида полковник решил перевести стрелки на директора «ЛИЛА». Но дыры в законе позволяют маневрировать и Вове. Рассудительный Эдик подробно объяснил логику действий следователя и, соответственно, логику нового руководителя «ЛИЛА», то бишь Самурая. Программист предусмотрительно замкнул всю информацию на Жанне, выведя, таким образом, из-под удара всех остальных. Следователи натолкнутся на защитную оболочку «ЛИЛА», вскрыв которую обнаружат пустоту.

С Анакондой пусть разбирается сам Багров. Фактически на долю Вовы остается техническая задача – выследить и схватить Анаконду. Опять исчезла, сволочь, хотя той ночью обещала явиться в «ЛИЛА».

Ладно, все это мелочи. Главное он, Вова, выбился в люди, покорил свой Эверест.

Игры пожилого мальчика

Разносторонняя одаренность чекистов мешает им

заниматься чем-нибудь одним, сбором информации,

стихосложением, или, на худой конец, зодчеством. Для

этого нужны натуры менее пылкие, менее романтичные.

Багров любил читать мемуары, хроники, черпая из них идеи, годящиеся для современной работы. Человечество мало изменилось, тем более методы спецслужб. Ну поставили компьютеры, якобы помогает технический прогресс. Что в результате? Молодые офицеры днями играют в компьютерные игры и скачивают из Интернета никому ненужную информацию. Не чекисты, а писаришки. Сплошная бюрократия. А эффективно работают только древние как мир методы: убийство, подкуп, шантаж, запугивание, перевербовка.

Правитель Коринфа, на взгляд Михаила Федосовича, разработал идеальную схему уничтожения следов заказного убийства. Ее бы сейчас использовать в случае с «ЛИЛА», но об этом можно только помечтать – руки коротки у тебя, товарищ Багров. Возможностей у мудрого коринфянина было куда больше.

Полковник лежал на супружеском ложе и с удовольствием читал краткие сведения о жизни великих людей. К нему, наконец, вернулся вкус к жизни. Украинский дружбан исправился. Новая команда головорезов, правда, перестаралась, грохнула и Писюна и его девку. Багров протянул руку, взял с трюмо фотографию: у гада полбашки снесено, девица выглядела получше.

Фотографии Михаилу Федосовичу принесла Васнецова еще вчера вечером. Кажется, пошла пруха. Наконец.

Хотя подвижки наметились раньше…

Багров не хотел признаваться даже себе, что причина, отгадка чудесного выздоровления лежит в убийстве Алены. Правда, весь тот вечер и всю ночь после бегства через чердак по пожарной лестнице Михаил Федосович не мог успокоиться, перед глазами стоял Лакмус. Утром, так и не сомкнув глаз, полковник отправил обратно в офис явившуюся Васнецову, попросив лишь приготовить чай и вызвать на дом врачиху.

Потом, провалявшись несколько суток, Багров немного восстановился: появился аппетит, возникло желание ощутить рядом упругую грудь секретарши.

И все-таки до появления этих несчастных фотографий Михаил Федосович не мог заставить себя закрыть больничный.

Воображение было слабым местом Багрова, но сегодня полковник с самого утра представлял лейтенанта Илону в самых соблазнительных позах, страстную, сгорающую от любви к нему.

По закону подлости жена всю первую половину дня торчала дома, и Михаил Федосович извелся, дожидаясь ухода Ангелины на лекции.

Супруга как женщина перестала интересовать полковника давно, с момента, когда Багров убедился в очевидной неспособности Ангелины шагать в ногу со временем.

Добиться от жены ответа на мучившие полковника вопросы: фригидна ли она, или это равнодушие именно к законному супругу, Михаил Федосович не смог. Но особенно изумлял полковника категорический отказ Ангелины от орального секса.

Багров считал себя от природы склонным к научно-исследовательской деятельности, поэтому не торопился сдаваться. Он определил факторы, исходя из которых, модель поведения жены должна меняться: время суток, температура окружающей среды, степень обнаженности Михаила Федосовича, наличие или отсутствие музыки, процент алкоголя в крови, парфюмерия и т. д. – всего 28 пунктов. Построив систему координат и вычислив пики активности, Михаил Федосович не сомневался в успехе. На всякий случай сверил данные собственных исследований с сексуальным гороскопом. Звезды подтвердили правильность выкладок полковника.

И что же? В любой ситуации Ангелина отвечала отказом. И даже не считала нужным комментировать свое поведение. Последней каплей, переполнившей чашу терпения Багрова, стал завтрак в День Учителя.

Утром полковник сам красиво сервировал стол, фрукты, орехи, запеченная форель, вручил жене орхидеи, откупорил бутылочку дорогого испанского вина.

Все шло прекрасно, до момента пока Михаил Федосович не изобразил невинный домашний стриптиз. Вместо ожидаемого восхищения его мужской силой, Ангелина вышла на кухню и вернулась с большими садовыми ножницами.

Выразительно глянув на обнаженного супруга, она положила их на стол рядом с сахарницей. И оскорбленный в своих лучших чувствах полковник застегнул шелковый канареечный халат на все пуговицы.

– Ты же меня совсем не любишь, – только и смог произнести убитый женским цинизмом Михаил Федосович.

Но его реплика осталась без ответа. Жена могла не разговаривать с полковником днями. Нет, Ангелина не бойкотировала и не презирала Михаила Федосовича, это как раз можно было бы вынести. Если Багров в ее присутствии подавал голос, Ангелина поворачивала голову и просто смотрела на мужа. Без слов. Говорят, животные не выдерживают человеческого взгляда. Багров считал себя человеком, но всегда опускал глаза, стоило супруге обратить на него внимание. Метафизический смысл происходящего полковник разгадать не мог, допускал лишь, что паралич воли проистекает из-за особого выражения лица супруги. Во всяком случае, Багров предпочитал это туманное объяснение любому другому. В начале их семейной жизни полковник, конечно, делал попытки разобраться в причине феномена, но вскоре запретил себе даже думать о магнетизме взгляда Ангелины.

Поразительно, что в ЕГУ, где жена читала этику и историю современного искусства, Багрову считали доброжелательным уравновешенным человеком. Коллеги уважали, а некоторые студенты просто боготворили…

Наконец благоверная ушла, и полковник смог набрать Илону.

– Только в дверь не звони, своим ключом открывай. У нас «тихий час».

Для Васнецовой это означало, что ей предстоит надеть белый халат воспитательницы детского сада и разгуливать по комнате, наблюдая, как полковник, укрывшись одеялом, онанирует.

Через двадцать минут томительного ожидания Михаил Федосович услышал щелчок французского замка и звук быстрых шагов лейтенанта Васнецовой.

– Приветик, дети, надеюсь, вы спите сладко в своих кроватках?

Багров заворочался под одеялом, охваченный азартом девственника, но не отозвался – таковы были правила игры.

Прошло еще несколько сладостно-мучительных минут. Илона то садилась на стул возле журнального столика, то снова принималась расхаживать по комнате с ремнем в руках.

Наконец возбужденный Михаил Федосович высунул нос из-под одеяла и лейтенант Васнецова, увидев капельки пота на покрасневшем лице шефа, решила, что «клиент созрел».

– Ах ты, бесстыдник! – заученно произнесла Илона и, подскочив к дивану, сдернула одеяло.

Полковник с торчащим, как выражаются поэтичные китайцы «нефритовым стеблем», жмурился и, вцепившись в одеяло, канючил:

– Пожалуйста, не говорите маме! Не надо! Я больше не буду!

– Нет, надо. – Васнецова несколько раз ударила Михаила Федосовича ремнем, с удовлетворением отметив появление розовых полосок на незагорелых ягодицах шефа.

– Ну, пожалуйста! Пожалуйста! – захныкал полковник.

Теперь по сценарию надо было жалеть и утешать «бедного мальчика».

Илона залезла под одеяло и услышала сладкое постанывание Михаила Федосовича. Почувствовав рядом присутствие молодого женского тела, полковник заурчал и легонько впился зубами в пышную грудь лейтенанта Васнецовой. Затем навалился сверху своим тяжелым потным туловищем.

Михаил Федосович наслаждался, причиняя боль женщинам. И сейчас, готовясь укусить грудь сильней, Багров медлил, растягивая удовольствие, выжидая, надеясь соединить оргазм и укус.

Вдруг одеяло пушинкой слетело на пол, и легкий укол в область затылка, ближе к уху, заставил полковника вздрогнуть. Удивленный Михаил Федосович повернул голову и, увидев Лакмуса, не раздумывая, ударил Валерку ребром ладони по переносице. Полковник регулярно тягал штангу, имел черный пояс по карате, в любом состоянии крушил кирпичи одним ударом, поэтому не сомневался в своих силах. Лакмус, как подкошенный, рухнул на пол. Багров, не мешкая, поднялся и, выпрыгнув, приземлился на неподвижного противника, страшными ударами ног раздробив голову и грудь Валерки…

Тело лежащего на кровати Михаила Федосовича, с неестественно вывернутой шеей, конвульсивно изогнулось, затем выпрямилось и замерло. Словно полковника внезапно сразил глубокий здоровый сон.

Расправа над Лакмусом произошла лишь в сознании Михаила Федосовича. В действительности Багров смог только повернуть шею и увидеть лицо киллера. Лакмус спокойно стоял, понимая одно – Алена отомщена. Он не испытывал радости или торжества, наоборот, тяжелая, равномерно давящая на каждую клеточку тела сила гнула Валерку к земле. И не упасть, а продолжать стоять прямо помогала лишь ярость, бушевавшая в сердце.

Илона приподнялась, опершись на локти, взгляд девушки был полон ужаса, лицо побледнело, и Лакмус испугался, что секретарша закричит.

Приложив палец к губам, киллер наклонился к Васнецовой и, ободряюще похлопал по щеке.

– Умница. Скорбь побереги для официальной церемонии. – он с удовлетворением отметил возвращение цвета на лице Илоны и выпрямился, – а пока – пока. Я не прощаюсь.

Васнецова кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Внешнее спокойствие давалось ей чудовищным напряжением сил. Илона услышала, как хлопнула входная дверь, киллер ушел. Она с облегчением вздохнула и тут же в страхе скатилась на пол, сообразив, что лежит рядом с трупом.

Стягивая с себя идиотский халат и, доставая из сумки джинсы и куртку, лейтенант Васнецова не знала радоваться ей или огорчаться. Этот невысокий парень с лицом Иванушки-дурака свалился как снег на голову. Когда вчера, в собственном подъезде, к голове Илоны приставили ствол пистолета, и вежливый голос порекомендовал не делать глупостей, а в противном случае хоронить лейтенанта Васнецову будут в закрытом гробу… Все. Конец, решила она. Изнасилуют и убьют. Но бывшая валютная ошиблась. Через секундную паузу тот же голос любезно пояснил:

– Попробуешь дернуться, эта штука выстрелит и от прелестного личика останутся только воспоминания.

После услышанного, Илона все делала как в тумане: послушно, безропотно, беспрекословно, лишь бы оставил в живых. Открыла квартиру, впустила гостя, села как велели – лицом к стене, ответила на заданные вопросы. И странное дело, выложив незнакомцу все как на духу, она испытала не только страшную усталость, но и облегчение.

В конце «интервью» Илона осмелела и даже захотела обернуться.

– У вас приятный тембр голоса, но хотелось бы видеть лицо собеседника.

– В ваших интересах лучше не знать, как я выгляжу, – отрезал незнакомец, – еще напишите удачный портрет. По памяти.

И Васнецова в тот же миг догадалась кто за спиной. Но благоразумно промолчала. Потому что фотографии этого парня, расстрелянного с подружкой в собственной квартире, она двумя часами раньше передала Багрову. И получила она их, секретарша, от проверенного украинского источника…

А сегодня только молчание и может спасти Илону.

Переодевшись и уложив халат в сумку, она вдруг ощутила, что теряет сознание и присела на край кровати. И тут же вскочила. Изменившееся лицо Михаила Федосовича напомнило, что лейтенант Васнецова в чужой квартире наедине с трупом. В ужасе Илона окинула взглядом стены комнаты, кровать того, кто еще сегодня утром был всесильным шефом и, помимо воли, осенив себя крестом, зашептала:

– Господи, упокой душу усопшего раба твоего, Михаила, и прости ему все согрешения вольные и не вольные и даруй ему Царствие Небесное.

Теперь надо быстрей делать все, как инструктировал этот вежливый киллер, «чем естественней, тем правдоподобней». Она набрала номер майора Грачилова.

– Константин Владленович, это Васнецова. Михаил Федосович не дышит.

– Как не дышит? – через небольшую паузу раздраженно отозвался Грачилов. – Что за чушь вы несете, лейтенант Васнецова?

Внезапно тон майор изменился, видимо он сообразил, о чем идет речь.

– Михаил Федосович нездоров?

– Он не дышит. Совсем. Пришлите если можно врачей, – Илона, не удержавшись, всхлипнула, – Константин Владленович, мне страшно.

– Где вы находитесь? – на всякий случай переспросил Грачилов, хотя догадывался, каким будет ответ.