Текст книги "Стерпор"

– Да, совсем забыл, – сказал я, подошел и положил руку ему на плечо, – спасибо тебе. Ты можешь быть уверен, что, когда я стану королем, я о тебе не забуду.

У него на глазах выступили слезы, воин упал на колено, склонив голову.

– Мой король, – сказал он, – я служу тебе верой и правдой.

«Вот такие люди нужны мне, – подумал я, – верные, готовые ради меня на все», – и спросил воина:

– Как тебя зовут?

– Арчи Локнот, – ответил он.

– Варнан, – обратился я к великану, – поставь Арчи Локнота для начала командовать отрядом, который разберется с этими болванами, пришедшими с запада. Потом посмотрим, что я смогу для него сделать… И не надо благодарить, – я заставил Арчи Локнота подняться на ноги, – что – то подсказывает мне, что мы еще окажемся полезными друг для друга. Кто знает, может, я тоже немножко провидец. – Я подмигнул Кару Варнану, и он усмехнулся в ответ.

И не было у нашего величайшего правителя иных мыслей, кроме как устроить жизнь нашу наилучшим образом, на зависть всем остальным правителям, да на радость жителям Стерпора. И не было у него иных помыслов, кроме как стать для народа отцом родным, всех наградить любовью своей и пониманием, а потому, как только вошел Дарт Вейньет в город вместе с армией своей преогромной, изрек он сразу же: «Берите, мои воины, кто что пожелает! Мне для вас ничего, даже чужого, совсем не жалко!

Из записок летописца Варравы, год 1455 со дня окончания Лихолетья

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
В ней подробно рассказывается о том, как в одиночку осаждать королевские дворцы

Крестьяне из западных областей так и не успели вовремя подтянуться к осаде столицы. Когда они пришли в надежде помешать моему неизбежному воцарению на троне Стерпора, было уже слишком поздно. Мои многочисленные сторонники не дали им даже приблизиться к разрушенным стенам города. Состоявшееся сражение под руководством Арчи Локнота было коротким и обошлось почти без потерь. После первого же арбалетного залпа, увидев, что столица захвачена, а в городе орудуют мои сторонники, последние противники правления Дарта Вейньета побросали топоры, вилы, самодельные мечи и кинулись врассыпную. Я приказал не преследовать их. Потом разберемся, кто поддерживал правящую власть, а кто оказался достаточно дальновиден, чтобы примкнуть к единственно достойному претенденту на престол. А таких было большинство.

Выкрикивая: «Славься, Дарт Вейньет! Да здравствует наш король!», люди шли по улицам города. К сожалению, их захватило не только упоение победой, но и яростное неистовство захватчиков павшей цитадели. Они крушили лавки, ломали стены домов, повсюду вспыхивали очаги раздора – кулачные поединки и даже схватки на мечах, царило пьянство и мародерство, а я был не в силах остановить неуправляемую энергию завоевателей. Сокрушительной волной лавина насилия прокатилась по городу и замерла только в северной его части, у самых подходов к королевскому дворцу, остановленная уцелевшими войсками Алкеса. Когда мы продвинулись в глубь города, оказалось, что все проходы на север столицы блокированы.

Дворец, окруженный плотным кольцом королевских стражей, все еще оставался оплотом рушившейся власти Алкеса. Во внутренних покоях кроме моего перепуганного брата скрывались также герцог Ян де Бонт, Зильбер Ретц – он руководил обороной дворца, – и часть дворян Стерпора, которые не пожелали присоединиться к бунтовщикам. Когда стало понятно, что столице не устоять, Зильбер Ретц приказал перегородить улицы на подступах к дворцу баррикадами. Выполняя команды, его воины действовали слаженно и быстро, и, пока мои опьяненные беззаконием солдаты бесчинствовали в захваченном Стерпоре, «королевские псы» готовились к новому сражению. Они сваливали в беспорядке камни, тащили бревна от дворца, валили деревья, переворачивали повозки и обрушивали верхние этажи домов, чтобы перекрыть проходы как через центральную улицу, так и через целый ряд небольших улочек.

Зильбер Ретц выстраивал за баррикадами кордоны. Впереди стояли вооруженные алебардами воины, за ними – королевские арбалетчики. Часть находившихся здесь стражей уже принимала участие в сражении. Во всеобщей неразберихе им удалось уцелеть и вернуться к дворцу, чтобы снова защищать «законную власть». Другие воины короля были облачены в новые мундиры, незапыленные, не запятнанные пятнами своей и чужой крови…

– Не хочу торопить вас, милорд, но, по-моему, пора взять этот дворец. – Воинственно настроенный Варнан поигрывал небольшим кинжалом, который он забрал у убитого защитника правящей власти.

Я задумался и молчал. Я был подавлен, наблюдая за разграблением города. Я видел солдат освободительной армии Дарта Вейньета, которые занимались разбоем по всему Стерпору. Они поджигали деревянные дома, вытаскивали людей, не принимавших участия в сражении, из лавок, избивали их, тащили барахло на улицы, обвешивались драгоценностями и богатой одеждой. Из питейных заведений недавние герои выкатывали бочонки со светлым элем и лили его в ненасытные глотки. Простой народ со всей страны вдруг оказался хозяином столицы. Народ пировал, народ праздновал победу, хотя подлинной победы еще не было.

Я размышлял о том, что Алкес оказался очень упрям, он ни за что не хочет сдаваться без боя, и северная часть города все еще находится под его контролем, а это означает, что в ближайшее время погибнет еще большее количество людей. Бедный Стерпор еще не знал такой бойни, какая завязалась, когда я вдруг пришел и заявил о своих притязаниях на трон. Камни столичных мостовых никогда не отмоются от крови, они навсегда сохранят темно-красный цвет, и даже через поколение состарившиеся очевидцы страшных событий будут показывать на мостовую и говорить своим внукам: «Гляди, это кровь, ее пролили те, кто хотел, чтобы Дарт Вейньет взошел на престол. Вся эта кровь на нем. Но он был таким кровожадным монстром, его самого совершенно не волновало, что все эти люди погибли только ради его возвышения. Ведь он рвался к власти как настоящий маньяк, он шагал к трону по трупам…»

– В атаку! – проорал я, внезапно решившись. – Мы идем на штурм!

– В атаку! – хрипло закричал Кар Варнан, обернувшись к тем, кто пировал неподалеку от нас. – Король сказал: «В атаку!»

По трупам так по трупам. Что же делать, раз другой возможности нет?

Пившие светлый эль и жравшие украденное в ближайшей таверне мясо мародеры поначалу не обратили на воззвание ровным счетом никакого внимания. Тогда Варнан кинулся к ним, пудовым кулаком сшиб с ног одного, а другого так пихнул в грудь, что тот растянулся на мостовой и его глаза испуганно расширились.

– Король сказал: «В атаку!» – прорычал Кар Варнан. Он вытащил двуручный меч и вытянул его в сторону дворца: – Вперед! Вперед! Вперед!

И тут только я понял, что, пожалуй, из него получится отличный начальник королевской стражи. Быть может, самый лучший начальник королевской стражи, которого когда-либо знала Белирия. Дремавший в Каре Варнане талант, который почти невозможно было угадать, внезапно проявился в самый нужный для этого час. Я снова уверился, что ничто в этом мире не делается просто так и наша, казалось бы, случайная встреча на самом деле была предопределена свыше…

Слух, что мы выступаем, мгновенно облетел город и его окрестности, народ поднимался волной, и, хотя очень многие выражали недовольство – светлый эль уже внушил части людей желание продолжать попойку и бездействовать, – большинство снова взялось за оружие и пошло за мной. Я продвигался главной улицей города, плечом к плечу со мной шагал Кар Варнан, а позади нас шум делался все громче и громче, из боковых улочек все новые и новые отряды вооруженных воинов вливались в толпу, идущую на штурм дворца.

Уцелевшие стражи, словно крысы, бежали, спасаясь, к единственному оплоту рушившейся власти. Я повел воинство по центральной улице Стерпора, той самой, где состоялась моя первая стычка с Алкесом, когда я еще надеялся, что он, возможно, станет моим союзником для продвижения на восток. И ошибся. Здесь было меньше нагромождений рухнувших частей зданий, так что можно было развернуться. Постепенно мы набирали скорость. Вскоре я перешел на бег. Гул сзади все нарастал. С баррикад в нашу сторону полетели стрелы и камни, но мы решительно двигались вперед. Я был первым, кто полез вверх, сжимая в руке Мордур, цепляясь за выпирающие части разрушенных зданий, я вел людей за собой на штурм баррикад. Слева несколько выпущенных по мне стрел ударили в перевернутую телегу и остались торчать там, подрагивая синим оперением. Я слышал, как звенят тетивы арбалетов и кричат раненые воины. Мои люди стремительно лезли вверх. Многие уже обогнали меня, все залитые свежей кровью, с черными от пота и пыли лицами, они упорно атаковали врага, охваченные почти звериным инстинктом уничтожения.

Когда я забрался наверх, здесь уже царило ожесточение схватки – звенели мечи, сшибались топоры и алебарды, свистели выпущенные из луков и арбалетов стрелы. На меня внезапно кинулся страж. Поднырнув под направленное мне в голову лезвие, я подрубил его колени и почти скатился вниз, на другую сторону баррикады.

– Вперед! – заорал я и услышал, как мой крик подхватил Кар Варнан, а за ним и другие.

Мы ринулись на врага. Большинство арбалетчиков и лучников выпустили по нам последний залп и предпочли стремглав кинуться к дворцу, надеясь там найти спасение. Часть стражей, самых смелых, попытались снова зарядить арбалеты, но с баррикад прыгали на землю все новые мои сторонники, храбрецов настигали и убивали на месте. Врага заставили спасаться бегством. Наступление было столь мощным и стремительным, что им больше ничего не оставалось. Они бежали прочь, бросив оружие. Их нагоняли и рубили сплеча. Воинов Алкеса легко было распознать по синим мундирам. Часть стражей пыталась избавиться от выдававших их одежд, они скрывались в подворотнях и в отчаянии срывали с себя королевскую форму, чтобы потом затеряться среди моих воинов.

У дворцовых ворот нас встретил небольшой отряд Алкеса, охранявший вход во дворец. Этих попросту смяли, как и металлические ворота, которые, как я когда-то представлял, под тяжестью навалившихся на них тел рухнули внутрь.

В тот момент, когда я уже ликовал и праздновал победу, а мы двигались по территории, прилегающей непосредственно к дворцу, из боковых улиц неожиданно хлынули затаившиеся до времени отряды Алкеса – Зильбер Ретц оказался замечательным стратегом ведения войны в городе, я никак не ожидал от него такой прыти. Основные мои силы оказались позади, а на территории дворца началась настоящая бойня. За нашими спинами разворачивалась битва, которой я не мог управлять. Как поведут себя мои люди, оставшись без командира? Плечом к плечу со мной сражался Кар Варнан.

– Они отрезали нас, – проговорил он и стер с лица кровь, кто-то рассек ему лоб.

– Боюсь, им это удалось, – сказал я, – они хотят убрать меня…

Тем временем стражи сильно продвинулись вперед. Даже отсюда, из глубины королевского парка было видно, что ряды моих воинов поредели и долго нам не продержаться. Я затравленно обернулся на королевский дворец, более всего похожий отсюда на неприступную крепость. Тяжелые дубовые двери в конце мощенной камнем дороги были плотно заперты изнутри… Времени на раздумья не оставалось. Моим воинам за дворцовыми воротами не удастся пробиться ко мне, чтобы выручить из захлопнувшегося капкана. Сейчас битва на территории дворца уже близилась к концу, к моему концу. И тогда я поступил не совсем героически – повернулся и побежал через парк ко дворцу. Впрочем, не подумайте, будто я собрался спасать собственную шкуру. Вовсе нет. Просто в эту минуту я решил, что лучшим выходом для меня будет пойти на штурм дворца в одиночку. К тому же гибель моя казалась неминуемой. Несколько стрел свистнули в считанных дюймах от моей царственной головы. Двое стражей появились из-за деревьев, они бежали мне наперерез. Другие маячили в отдалении. Я сменил направление и столкнулся с двумя нападавшими, с ходу разрубив грудь одного. С другим мы принялись обмениваться молниеносными выпадами. Он действовал ловко, отводил клинок алебардой и совершал мастерские обманные финты. Этот мерзавец сильно задержал мой стремительный штурм. В конце концов он все же допустил ошибку – слишком глубокий выпад, из которого уже не вернулся, Мордур раскроил его череп, он завизжал, выпустил алебарду из рук и опрокинулся назад, а я помчался дальше ко дворцу. Подпрыгнул, вцепился в каменный выступ над дверями, забрался на него и стал карабкаться по каменной кладке вверх. Должно быть, никто не ожидал от меня подобной прыти, потому что на короткое время даже стрелы перестали свистеть. Потом кто-то стал стучать в двери, наверное, хотели предупредить находившихся внутри, но двери открывать никто не торопился – отдав приказания, король, герцог и даже героический начальник королевской стражи Зильбер Ретц намеревались находиться подальше от опасности. Но я не дал им такой возможности. Я обернулся на мгновение и увидел, что битва ведется уже на самых подступах к дворцовым стенам. Оставшиеся воины и Кар Варнан отступили, последовав моему примеру, и пока сдерживают нападающих, но долго им не продержаться.

– Нижние Пределы вас возьми! – прорычал я, чувствуя, что угодил в совершенно безвыходную ситуацию.

Слева от меня длинная стрела ударила в стену, отбив кусок камня. Я поднялся чуть выше, поставив ногу в эту выбоину. Поглядел вниз и увидел, что Варнан отбросил меч в сторону и ползет следом. Ему с его неимоверными габаритами осуществить подобное было почти невозможно. Тем не менее он очень старался. Остальные, оказавшиеся отрезанными внутри двора, были уже мертвы или лежали на земле, сдавшись на милость победителя. За нашими спинами группа солдат Алкеса, стоявшая у самой стены, срочно перезаряжала арбалеты. Я заспешил, то и дело оглядываясь через плечо. Тело мое пронизала дрожь и ощущение, что вот-вот острые стрелы пронзят в нескольких местах спину. Арбалетчики встали на изготовку и целились. Я зажмурился, стараясь не думать о скором наступлении смерти, и продолжил подъем со всей стремительностью, на которую был способен. Снизу вдруг раздался жуткий вопль. Это Варнан понял, что забраться наверх ему не удастся, тогда он спрыгнул со стены прямо на арбалетчиков. Часть была оглушена на месте, двоих он столкнул лбами, но в следующее мгновение на него налетела толпа солдат Алкеса и он, безоружный, исчез под грудой навалившихся на него тел. Тогда я еще не знал, что Зильбер Ретц отдал приказ «брать здоровяка живым». Он надеялся в случае победы сделать из него верного солдата короля. Я же решил, что Кара Варнана больше нет, скрипнул от ярости зубами и полез дальше, чувствуя, что, по мере того как, земля оставалась все дальше, мои надежды на благоприятный исход дела все уменьшаются.

Когда я наконец добрался до балкона и закинул ногу через перила, в воздухе со свистом промчалась стрела и ударила чуть выше колена. Охнув от боли, я едва не повалился назад. Они все же достали меня! Потом неимоверным усилием я перевалился на балкон и решил немного полежать и отдышаться… Мне до сих пор не верилось, что я под градом стрел забрался по отвесной стене дворца. Человек, движимый могучим инстинктом самосохранения, может все. Однако следовало действовать. Больше всего на свете я не хотел проиграть эту войну, войну, в которой уже погибло так много людей, войну, в которой пострадали Ламас и Варнан. Я ухватил древко засевшей в ноге стрелы, попытался вырвать ее, но понял, что на это мне не хватит сил, тогда я сломал древко, чтобы не мешало двигаться. Лоб мой моментально покрылся испариной, я подумал, что этак можно потерять сознание. Часть стрелы оказалась в руке, и я бросил ее через перила балкона. Потом я с трудом поднялся на ноги и глянул вниз. Должно быть, мое проникновение в замок не осталось незамеченным, потому что толпа с новым, доселе неведомым воодушевлением ринулась на отряды Алкеса, на некоторое время им даже удалось оттеснить «королевских псов» на территорию дворца. Битва продолжалась. Значит, еще не все потеряно.

Комната, куда я вошел, пустовала. Изрядно хромая, припадая на залитую кровью ногу и сжимая окровавленный Мордур в кулаке, испытывая ярость и боль, я выбрался в коридор и наткнулся на завопившую не своим голосом горничную.

– Ты чего орешь? – спокойно поинтересовался я. – Я брата пришел навестить.

Она осела на пол в глубоком обмороке. Я облизал пересохшие губы и подергал себя за серьгу. Мне представился мертвый Кар Варнан на королевском дворе, как он лежит, разбросав могучие руки, а его голубые, по-детски чистые глаза неподвижно глядят в синее небо, затянутое дымом пожарищ.

– Пора расплатиться за все, – пробормотал я, прошел к лестнице и медленно стал подниматься на другой этаж, туда, где располагалась тронная зала и где, по моему мнению, должны были находиться король Стерпора и его ближайшие сподвижники.

Вскоре я действительно различил голоса и затаился, чтобы послушать, о чем там говорят.

Голос Алкеса звучал радостно:

– Действительно отрезали и смяли. Твой план работает. Не пойму только, почему они до сих пор не разбежались, если Дарта больше нет. Все продолжают сопротивляться. Вон у самых ворот бьются…

– Уберите голову, милорд, – проговорил Ян де Бонт, – это же чернь, до них просто пока не дошло.

– Спокойнее, ваше величество, – Зильбер Ретц был уверен в собственных силах, – мои люди обучены много лучше этих простолюдинов, они пройдут через повстанцев, словно нож сквозь масло. Дайте время.

– Клянусь, в случае успеха я тебя не забуду…

– Что же они во время осады не показывали военной выучки, – ехидно поинтересовался Ян де Бонт, – а братья ваши хороши, ваше величество, они и вовсе не появились, несмотря на все наши призывы, видно, им нет до вас никакого дела.

– Вилл пытался оказать мне помощь… У Фаира какие-то иные планы, он прислал гонца с депешей, обещает разобраться с этой ситуацией лично.

– У Фаира планы? – Ян де Бонт рассмеялся. – Да у него просто не все дома. Вы разве не слышали, что он в Центральном королевстве вытворяет?

– Я слышал, – откликнулся Зильбер Ретц, – слухи явно преувеличены… Про меня тоже Пределы знают что говорят, будто я сильно превышаю полномочия, действую излишне жестко и прочее-прочее-прочее… Бред… На самом деле все слухи – сущая ерунда, а те, кто высказывается про мои методы плохо, обычно потом сильно раскаиваются.

– А вот это правильно, – сказал Алкес и вдруг вскрикнул: – Боже мой, вы видели, она ударила в стену совсем рядом со мной.

– А я что говорил! – взревел Зильбер Ретц. – Отойдите от окна. Это может закончиться плохо. Успеете насладиться видом.

– Хорошо, хорошо, – проявил покладистость Алкес.

В то же мгновение я шагнул к ним, свирепо дергая за серьгу, Мордур я держал наготове. Мне вдруг показалось, что клинок сделался багровым. Может быть, таким фамильный меч становился, когда чувствовал, что сейчас прольется кровь одного из урожденных Вейньет.

– Жизнь полна неожиданностей и внезапных подарков… – Зильбер Ретц увидел меня первым, его глаза расширились от удивления, но он сохранил самообладание. – Сам пришел. – Он подхватил стоявшую возле стола алебарду. – Давно хотел посмотреть, у кого мастерства больше… Наслышан о ваших успехах.

Алкес сжимал в руке кубок с вином. Его лицо перекосилось от ужаса… Вид мой был поистине страшен… Одежда изорвана в клочья, из раны на ноге сочится кровь и торчит обломок стрелы – металлический наконечник причинял мне с трудом переносимую боль, – меч призывно отливает кроваво-красным, свирепое, смертельно бледное лицо.

Ян де Бонт, напротив, заметно покраснел…

– Не понимаю, как вы могли сюда попасть… – пробормотал он. – Вы что же и вправду не совсем человек, как о вас говорят?

– Забрался по стене, – выдохнул я.

Он хотел подняться, но я предостерег его резким взмахом руки. Снаружи донеслись яростные выкрики и звон мечей.

– Как думаете, – поинтересовался я у присутствующих, – им придется сложить оружие, когда они узнают, что вы у меня в руках?

– Самонадеянно, – усмехнулся Зильбер Ретц, – никому не стоит забываться…

– Стража! – крикнул Алкес.

– Все внизу. – Зильбер Ретц скрежетнул зубами. – Я не знал, что такое возможно. – Он пристально глядел на меня, ловил каждое движение. – Не волнуйтесь, ваше величество, я смогу вас защитить от этого…

Я внезапно почувствовал общую слабость, наверное, из-за сильной потери крови. Боль пульсирующими волнами распространялась по израненному телу. Мое лицо, скорее всего, отразило страдание, потому что Зильбер Ретц немедленно сделал бросок, намереваясь покончить со мной разом. Он совершил серьезную ошибку. Мордур встретился с направленной мне в грудь алебардой, я провел ее по дуге и заставил удариться об пол, в следующее мгновение лезвие полоснуло по шее Зильбера Ретца, он вскрикнул и опрокинулся назад, издавая булькающие звуки. Потом скорчился и затих на полу. Под ним стремительно растекалась лужа темной крови.

– М-да, – выдержав небольшую паузу, произнес я – может быть, пора реально оценить ситуацию?

Ян де Бонт и Алкес в ужасе взирали на убитого. Внезапно они пришли в движение. Выхватывая мечи, они не сговариваясь ринулись на меня. Наверное, чувствовали, что я почти вырвал власть из их ослабевших рук. Это был акт отчаяния, но меня он впечатлил. Алкес всегда казался мне отвратительным фехтовальщиком, но сейчас он вдруг стал действовать весьма неплохо. Я едва не попался на примененный им финт, но в последний момент успел отвести лезвие, направленное мне в грудь. Что касается Яна де Бонта, то, как я узнал позднее, он ежедневно упражнялся в мастерстве владения мечом, а потому оказался достойным противником. Я же его недооценил: отбил два выпада фехтовальной восьмеркой, но атаку предпринять не успел – меч де Бонта вонзился мне в левое плечо. Я вскрикнул от неожиданности и, продолжая отводить удары и отступать, ощутил, как оно немеет. Я попытался продвинуться вперед и едва успел отпрыгнуть – лезвие Яна де Бонта рассекло мне бровь, а должно было снести голову.

Если бы я не был ослаблен потерей крови и мы были с ним один на один, я бы уже расправился с ним. Но, к несчастью, рана, нанесенная вражеской стрелой, была весьма серьезной, кровь из рассеченной брови застилала глаза, к тому же я противостоял двоим – все это снижало мои шансы на благоприятный исход схватки.

Однако де Бонт был так сконцентрирован на моей персоне, что совсем не смотрел под ноги и в результате споткнулся о лежащего Зильбера Ретца. Я не преминул воспользоваться его оплошностью. Едва его рука с мечом сделала неуклюжее движение в сторону (он старался сохранить равновесие), как я всадил Мордур ему в грудь и тут же вырвал, чтобы отразить новый выпад Алкеса. Ян де Бонт посмотрел вниз, словно не верил тому, что произошло, а потом повалился на тело начальника королевской стражи, ставшее причиной его гибели.

Оставшись один, Алкес стал стремительно сдавать позиции. От душившей его лютой ненависти он подвывал.

– Сдавайся, – сдавленно прорычал я, едва не падая в обморок, но продолжая теснить его к балкону.

Алкес не ответил. С него ручьями лил пот, одутловатое лицо приняло багровый оттенок. Я ранил его в плечо. Он вскрикнул и резво скакнул назад. Я последовал за ним. Яростно звенел металл, и Мордур все разгорался и разгорался алчущим смерти бордовым цветом. Мы выбрались на балкон. Алкес отчаянно парировал удары, я наносил ему все новые и новые раны.

– Бросай меч, – выдавил я сквозь зубы, – или тебе конец.

Он отшагнул еще раз, уперся в балконные перила и то ли поскользнулся на луже растекающейся под ним крови, то ли сделал это специально, но вдруг взмахнул руками, перевалился через перила и полетел вниз. Я приблизился и выглянул. Алкес в нелепой позе лежал на мощенной камнем дороге, ведущей к главным воротам.

Между тем битва внизу продолжалась. Поначалу никто меня не заметил, и тогда я стал кричать.

– Эй, э-э-эй, – заорал я, – я – новый король Стерпора!!!

Сначала сражающиеся не услышали моего крика, потом многие стали оборачиваться к замку и недоуменно замирать. Постепенно битва остановилась. Бывшие враги сгрудились немного в стороне и смотрели вверх. Я поднял руку и приветственно помахал всем находящимся внизу. Мгновенно послышался рев тысячи глоток – это вопили и бесновались мои сторонники. Я понял, что мирной жизни столицы настал конец на долгие недели и придется многое сделать, чтобы восстановить город. Празднование моего воцарения на троне, скорее всего, займет немало времени.

– Король Стерпора Алкес мертв, – проорал я во все горло, – я – новый король Стерпора!

Грянул новый хор торжествующих голосов. Стражи недоуменно озирались. Им стало ясно, что они проиграли, но не совсем было понятно, что делать теперь. Не сражаться же в самом деле до последней капли крови, когда уже и не за кого сражаться.

– Слушайте, – выкрикнул я, – всем, кто воевал против меня, я дарую пощаду в том случае, если вы сложите оружие прямо сейчас!

Мои слова послужили сигналом для самого быстрого разоружения в истории. Никогда я не видел, чтобы люди так поспешно избавлялись от мечей и арбалетов. Заодно – и это было не столько жестом признательности мне, сколько попыткой обезопасить себя еще больше – воины Алкеса принялись сдирать с себя синие мундиры и швырять их под ноги. Их действия толпа встречала свистом и улюлюканьем.

Апофеозом победы стали взметнувшиеся в воздух лезвия сверкающих на солнце мечей… Это было лучшим приветствием для меня. Мои сторонники ликовали по поводу восхождения на трон Стерпора самого достойного из принцев Вейньет. Я еще некоторое время постоял на балконе, ощущая себя на седьмом небе от счастья. Толпа и не думала расходиться. Шум стоял невообразимый. Мне наконец надоели радостные вопли, и я прокричал, что надо помочь раненым, а потом отправляться праздновать победу.

Я и сам был серьезно ранен, поэтому спустился вниз и распорядился, чтобы мне отыскали лекаря, который сможет заняться в первую очередь торчавшим из ноги обломком стрелы. Лекаря мне нашли немедленно. Стрелу он удалил мгновенно, при этом действовал довольно грубо, так что я даже всерьез задумался, а не прикончить ли его, но потом решил, что в такой светлый день, как этот, оставлю нерадивому жизнь. Он присыпал все раны пеплом, замотал ногу чистыми тряпками и посоветовал в ближайшее время поменьше двигаться. Я пообещал ему, что буду больше времени проводить в тронном зале и поменьше среди красавиц.

К моему удивлению и радости, Кар Варнан оказался жив и здоров. Правда, его изрядно поколотили и крепко-накрепко связали веревками, так что к тому времени, когда его нашли и развязали, он уже успел порядком посинеть. Но в целом был почти невредим. А я-то уже успел оплакать его и почти успокоиться по поводу кончины будущего начальника королевской стражи.

– Здорово размялись, – сказал Варнан, разминая затекшие руки, – теперь неплохо бы так же здорово покушать… Что подают на королевский стол?

– Пока не знаю, что тут подают, – раздраженно ответил я, не совсем представляя, как в такой момент он мог думать о еде…

Через некоторое время до меня стали доходить слухи, что последние сторонники правления Алкеса бегут через границы королевства. Они не желали находиться в Стерпоре во времена моего правления. И хотя меня в немалой степени расстроили известия о том, что некоторым может не нравиться мое воцарение на троне, надо сказать, что к тому времени, как последний оплот Алкеса пал, их осталось совсем немного – слухи о моих победах быстро разлетались по стране. Ничто так не убеждает людей в лояльности к новой власти, как вести о ее успехах. Поэтому я приказал не чинить препон и отпускать за границу всех желающих.

Вскоре после моего воцарения на троне Стерпора в столицу прибыл Ламас, которому стало намного лучше. Он немедленно явился ко мне, сияя радостной улыбкой.

– Ну, я за жалованьем, – заявил колдун, потирая руки, – кажется, мне было обещано двести золотых.