Текст книги "Новая Орда"
Автор книги: Андрей Посняков
Жанр: Попаданцы, Фантастика
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 8
Живее всех живых!
– Жестче, жестче, Луиджи! Ну, какой же это хук? Резче движения, резче!
Бум!
Зазевавшаяся жердина Луиджи пропустил очередную плюху от толстячка Фабио, парня, для его комплекции весьма подвижного и боевого, впрочем, вне драки – вполне добродушного.
Еще удар!
– Не закрывайся, не закрывайся! Контратакуй! – рефери Вожников аж руками прихлопывал от азарта. Все-таки бокс – это было его, родное, и, кроме воспоминаний, пожалуй, единственное, что осталось от прежней жизни, что всегда будет при нем.
Бух!
Ну конечно же – Луиджи закрыл от атаки лицо и тут же пропустил хар-роший апперкот в печень! Бедолага согнулся, побледнел…
– Ладно! Хватит, хватит, – замахал руками Марко. – Синьор Джегоро, скажите им!
Егор жестом приказал бойцам заканчивать раунд и первым похвалил Луиджи:
– А ты сегодня неплохо дрался! Куда лучше, чем вчера.
Похвала, доставшаяся Фабио, оказалась куда скромнее – так ведь и нужно было не перехвалить явного победителя. Он и молодому Гизольфи таких плюх навешал, молодец, не побоялся… впрочем, они же давние друзья-приятели.
– Ну, так где ваш замок, Марко? – приложив руку ко лбу, князь посмотрел вдаль, силясь увидеть хоть что-то, напоминающее мощные башни и стены.
– Я же вам сказал – во-он за той рощицей! – Марко улыбнулся, подзывая слуг. – К вечеру будем, не беспокойтесь, успеем до темноты.
Слуги подвели лошадей, короткий – сочетаемый с обязательной тренировкой – отдых закончился, и путешественники, взобравшись в седла, пришпорили лошадей. Молодые господа ехали впереди, слуги – сзади. Средь последних был и Федор. Отправлять его в Сарай, к войску, пока не было никакой необходимости – царевич Керимбердей жив, и, очень может быть, Вожников нынче увидит его. Хоть издалека посмотрит, при его нынешнем социальном положении быть представленным чингизиду – слишком уж великая честь, слишком уж непомерная для простого наемника, даже для старшего десятника. Хотя если иметь в виду Марко, то всякое может случиться – царевич мог и принять юного аристократа и его друзей, принять просто так, от безделья, если, конечно, рана не очень глубокая.
Саму идею этой поездки князь подсказал молодому Гизольфи вовсе не в лоб, а завуалированно: мол, за бдительное несение службы начальство премировало его, старшего десятника наемной пехоты, аж тремя выходными, и было бы неплохо куда-нибудь съездить, так сказать – развеяться. Скажем, в какой-нибудь замок или лес.
– Замок есть! – сразу обрадовался Марко. – Да я говорил уже, кажется. А вот лес… – юноша развел руками. – Леса нет, есть рощица. Зато – ручей, почти речка… если не пересохла, конечно.
Могла и пересохнуть, дни-то стояли жаркие, и сейчас, по пути, то и дело встречались глинистые, поросшие пожухлой от солнца травой, русла, и лишь кое-где текли узенькие коричневые ручейки.
Горный ландшафт закончился, потянулась солончаковая степь, по краю которой, к видневшейся где-то далеко впереди роще, и тянулась дорога, наезженная скрипучими колесами телег. Кое-где за деревьями белели саманные домики деревень, виднелись ухоженные поля и виноградники, сливовые и яблоневые сады. Здесь, в степи, оказалось прохладнее, чем в горах, и путники с наслаждением подставляли разгоряченные лица свежему, дующему с моря ветру.
Через пару километров пути дорога резко повернула влево, ныряя в кусты орешника и выходя к ивовой роще, настолько густой и перепутанной множеством тропинок, что там запросто можно было бы заблудиться, если не знать путь.
– Здесь косули водятся, – обернувшись, похвастал Марко. – Правда, охотиться мы не будем – некогда. Разве что на обратном пути. Как вы, барон?
– Посмотрим.
Князь отозвался уклончиво, в настоящее время охота привлекала его меньше всего. Впрочем, он сейчас чувствовал себя охотником… только на иную дичь. Иногда Егор спрашивало себя: правильно ли он поступил, ввязавшись в это дело лично? И отвечал сам себе: да, правильно! Во-первых, он умел предвидеть опасность – спасибо колдунье бабке Левонтихе, а во-вторых, просто некого было послать на столь ответственное и не очень понятное дело. Да, с одной стороны, не очень-то пока было понятно, что делать с Керимбердеем… хотя, с другой – что тут непонятного-то? Собрать побольше информации и на ее основе принять быстрое, но взвешенное решение – поддержать ли царевича или совершенно наоборот – погубить? А как иначе-то? Но это Егору понятно, а вот средневековым людям? Они, при всем своем уме и наблюдательности – в этом многим из них не откажешь, – частенько вели себя довольно-таки непосредственно, совсем как дети – подростки класса из шестого-седьмого: дрались и тут же мирились, наивно врали и оправдывались, чуть что – хватались за нож или саблю. Так что князь правильно сделал, что отправился сюда сам, заменив себя двойником – спасибо Еленке-роднуле. Как она там? Скоро уже и рожать, интересно, успеет ли он, Егор, к столь знаменательному событию? Вряд ли.
– Подъезжаем! – обернувшись, радостно крикнул Гизольфи. – Уже совсем скоро будем.
– Что-то не видно тут никакого замка, – отводя от лица очередную ветку, пробурчал князь. – И вообще – совсем ничего не видно.
Только он так сказал, как ивы раздались в стороны, в глаза хлынули яркие солнечные лучи, в свете которых впереди показался – словно бы резко вынырнул из травы – мостик, а за ним – селение и замок, совершенно такой, каким его и представлял себе Вожников: с высокими башнями, зубчатыми стенами, рвом. Мост через ров нынче был опущен, на донжоне развевались два флага – сине-красный – рода Гизольфи, и зеленый – царевича Керимбердея.
– Ну, наконец-то!
Все обрадовались, улыбнулся и князь, вдруг подумав, что вообще-то такое поведение для татар не особенно характерно: тот же покойный Булат или эмир Едигей наверняка расположились бы просто в степи, разбив шатры и окружив себя непробиваемым кольцом верных воинов. Керимбердей, однако же, поступил по-другому. Может, ему просто нравится в замке, может, он к городской жизни больше привык, это ведь только у советских историков раз татарин – значит, априори степняк, да еще неимоверно злобный и дикий. Да, были и такие – в семье не без уродов, однако не все же время петь песни на тему «степь да степь кругом», куда же цветущие ордынские города девать? С водопроводом, с канализацией, с окнами из тонкого стекла, с уютными – почти что парижскими – харчевнями-кафе. А в Сарае-то скоро и маршрутки появятся – прогресс налицо!
Выбравшиеся из рощи всадники проехали расположенное близ замка селение без остановки, а вот у подвесного моста им пришлось спешиться. Правда, ненадолго – молодого Гизольфи стражники узнали сразу, однако им еще пришлось убедить татар – караул-то был совместный, и татарский десятник упирался, не соглашаясь пропустить в замок чужих. Пришлось звать начальника стражи.
Недоразумение быстро уладилось, о гостях – точнее, о госте – остальные были куда ниже по званию – немедленно доложили царевичу.
– Рана не очень тяжелая, но все же великий хан еще слаб, – набожно перебирая четки, пояснил гостям везир Муртаза-бек, тучный, с круглым лицом и проницательным взглядом маленьких, спрятанных под кустистыми бровями, глаз. – Мой господин и рад бы устроить пир, но пока, увы… Впрочем, вас, достопочтенный синьор Гизольфи, мой повелитель примет, только ненадолго.
– О, злоупотреблять терпением великого хана мы вовсе не собираемся! Просто отдохнем, переночуем и завтра отправимся домой.
– Очень хорошо!
Муртаза-бек и не скрывал своей радости: меньше гостей – меньше проблем, и, хотя молодой Гизольфи и его друзья особых опасений не вызывали, везир все же просил их на время нахождения в замке сдать все оружие, включая ножи и кинжалы.
– Такие уж у нас правила, мои господа! Особенно после этого покушения.
После разговора с везиром, принявшим гостей в западном крыле замка, Марко отправился в пристроенный к донжону дворец, на аудиенцию. Пробыл он у великого хана недолго и вернулся к друзьям.
Гизольфи сразу засыпали вопросами – а как же, любопытно ведь!
– Ну, что там?
– Как великий хан?
– Выглядит он неплохо, – Марко уселся за стол в большой гостевой зале с высокими перекрытиями и камином. Эта зала, как и примыкающие к ней опочивальни, по распоряжению везира, и были предоставлены гостям.
– А мы тут вино пьем, вас, Марко, дожидаючись, – улыбнулся Егор. – Вы-то как, выпьете? Или у хана напились?
– Нет, хан не пил и не ел, да и мне было неудобно, – признался юный аристократ. – Пусть слуги нальют – выпью.
– Ой! – вдруг спохватился Луиджи. – А мы слуг-то на конюшню отправили – коней чистить.
– Свои-то слуги за лошадьми гораздо лучше присмотрят, ведь верно? – тут же поддержал приятеля Фабио. – Вот мы и отправили… А про то, что кого-то надобно оставить прислуживать за столом – и забыли. Сами себе наливали – до чего дошло!
Марко укоризненно тряхнул локонами:
– Да-а, непорядок. Как же вы докатились-то до такого?
– Сами не знаем…
– Это я всем налил, без слуг, – пряча усмешку, пояснил Вожников. – Уж извините, что так получилось – просто очень уж пить хотелось. Ну, типа – выпить. Хотите, так пойду, кликну кого-нибудь из слуг.
– Ладно, ладно, барон, не извиняйтесь, – махнул рукой синьор Гизольфи. – Как уж вышло, так и вышло. Тут теперь все с ног на голову встало – начать с того, что я у себя не хозяин, а гость. Так делать нечего – дядюшка ведь предложил замок великому хану, временно, конечно, но предложил, и выказывать свое недовольство, мне кажется, сейчас было бы глупо и просто-напросто невежливо. Недостойно благородных особ!
– Поистине, хорошо сказано! – одобрительно кивнул князь. – За это и выпьем… Ладно вам – я сам налью.
И тут, очень вовремя, в залу заглянул слуга синьора Луиджи Гроссо – такой же, как и его хозяин, длинный, тощий, нескладный, правда, посмуглее, помоложе и без прыщей.
– Господин…
Луиджи обернулся:
– Что тебе, Евклидос? Говори!
– Там подпруга вот-вот лопнет, так неплохо бы поменять.
– Так меняйте же! Нет, скажи, чтоб поменяли, и быстро возвращайся прислуживать за столом.
Слуга молча поклонился, вышел и вернулся минут через десять – не особо и торопился, честно сказать.
– День какой нынче хороший, – после третьего бокала расслабленно произнес Вожников. – Солнышко, но не жарко – ветерок. А мы тут сидим… – подняв голову, он брезгливо посмотрел на перекрытия. – Как в склепе. Послушайте, Марко, в вашем замке есть какой-нибудь сад? Может, там бы и посидели?
– Конечно, есть, и еще какой! – воскликнул Марко. – Идемте! – Он встал и спохватился: – Ой! Я ж пока тут не хозяин. Ладно, думаю, синьор Муртаза не будет против.
Синьор Муртаза и в самом деле не имел ничего против того, чтобы компания молодых людей устроила пикник в саду. Только предупредил, что хорошо бы закончить все до вечера, ибо великий хан любит выходить в сад полюбоваться закатом.
– Понимаете, мои господа, у нас охрана, стражники…
– Понятно, понятно, господин Муртаза-бек, – приложив руку к сердцу, сказал Гизольфи. – Заверяю вас, мы ни в коей мере не собираемся причинять какие-либо неудобства нашему высокому гостю. Конечно же, мы уйдем вовремя, как только скажете.
В знак благодарности везир молча поклонился и приказал своим стражам пропустить молодых людей.
– Вас проводить? – обратился он к Марко.
– Нет, я же знаю тут все! – Юноша обернулся к приятелям: – Идите за мной вот по этой лестнице! И приготовьтесь лицезреть чудо.
Это и в самом деле было чудом! Небольшой, но роскошный сад, с розами, виноградной лозой и нежно-зеленой травкой, располагался на крыше широкой угловой башни. Он был окружен галереей и сильно напомнил Вожникову почти точно такой же садик в нормандском аббатстве Мон-Сен-Мишель. Там так же нужно было взбираться по многочисленным лестницам, переходам…
– Ах, какой чудесный вид! – выскочил на галерею Фабио. – Да посмотрите же!
Мог бы и не говорить. Пока Евклидос расстилал на траве принесенную с собой кошму и раскладывал яства, Егор осматривал все самым внимательнейшим образом: и сад, и прилегающие к нему лестницы, и галерею. Даже свесился через парапет и посмотрел вниз – высоко! Да и ров… правда, без воды – высох, но глубокий. Хотя опытному человеку забросить сюда веревку с «кошкой», наверное, не составит особого труда. Так что, ежели что, можно попасть в замок и таким вот образом – этот вариант Вожников для себя отметил, именно как вариант.
– Эй, как там с вином и закуской? – полюбовавшись панорамой, Марко обернулся к слуге.
– Все давно готово, мои господа, – неловко кланяясь, доложил тот.
– Так чего ж ты молчишь, дурень? Давно б всех позвал.
– Не осмелился вас отвлечь, господа, – испуганно оправдываясь, Евклидос вновь поклонился, еще более неловко, чем в первый раз, так, что случайно зацепил ногой кувшин, разлив на кошму все вино.
Хорошо, был и второй кувшин!
– Ну и глупый же у тебя слуга, Луиджи, – расхохотался юный Гизольфи. – Совсем ничего не умеет.
– Так недавно он у меня, – начал оправдываться молодой синьор Гроссо. – Я его не купил, нанял.
– Хорошо, что так. Нанял, так всегда можно прогнать, а невольника-то неумелого попробуй продай еще.
Приятели провели в саду часа полтора и отправились в опочивальни, немного отдохнуть с дороги, решив ближе к вечеру выбраться в селение, навестить местные харчевни.
Селение называлось Дженовеццо и было довольно большим и многолюдным. По прикидкам Вожникова, сотни три человек там точно проживало, и это если не считать приезжих торговцев – коих тоже имелось во множестве, – да Керимбердеевых татар из разбитого неподалеку становища. Народу хватало! И это было Егору на руку, какое бы решение он сейчас ни принял. Впрочем, для какого бы то ни было решения остро не хватало информации, которую князь решил пособирать здесь, в селении… нет, не остаться – это выглядело бы подозрительно, – а приехать чуть позже, под видом мелкого торговца или приказчика.
Уже вечером, будучи в Дженовеццо, Вожников тайком от своих юных приятелей узнал местные цены за постой и что сюда обычно привозят торговцы. Весьма ходовым товаром оказались зеленый лук, овощи и свежая рыба, которую, однако, как сюда довезти-то по такой жаре?
Путешественники вернулись в Кафу на следующий день, к вечеру, и уже с утра, после развода, Вожников покинул башню Святого Климента и отправился на поиски своего капитана – попросить краткосрочный отпуск, так сказать, за свой счет. Неделю, от силы – полторы, дольше, наверное, было бы и не нужно.
Капитан как раз выходил из дому, и Егор поговорил с ним на улице, учтиво кивнув выглянувшей из ворот Данае. Девчонка Егора сразу признала и приветливо улыбнулась. Хотела, видно, что-то сказать, да побоялась своего господина.
– Отпуск? – синьор Аретузи покрутил ус. – Конечно, нежелательно бы, но…
– Поверьте, господин капитан, очень и очень надо – уладить имущественные дела. Видите ли, не так давно в Чембало преставилась моя двоюродная бабушка, оставив после себя домик с небольшим огородом.
– Дом? Огород? – старый кондотьер сверкнул глазами. – Да вы теперь богатый человек, мой друг!
– Да какой там богатый, – с самым разочарованным видом отмахнулся десятник. – Так себе домишко, крытая соломой хижина…
Капитан качнул головой:
– Ну-у-у, тогда, может, не стоит и связываться.
– А вдруг удастся его выгодно продать? – возразил князь. – Все ж какие-никакие, а деньги – чего от них отказываться-то, тем более – сами в руки плывут.
С этими словами молодой человек вложил в капитанскую ладонь полновесный дукат – и о взятке тут речь не шла, просто в те времена было принято делать так при любой просьбе к начальству. Вот и синьор Аретузи воспринял подарок как должное, без ложной скромности положив монету в привешенный на пояс кошель. Положил, ухмыльнулся и, садясь в седло, покивал:
– Ладно, подумаю над вашей просьбой. Встретимся вечером у казармы – решим.
До вечера князь так и не появился больше на службе, вместе с Федором скупая у местных зеленщиков весь их товар. Да еще нужно было не забыть о повозке и лошади или хотя бы ослике – не переться же в замок на своих двоих, при этом еще тащить товар на плечах.
С осликом и повозкой неожиданно помогла домовладелица, синьора Ольга Амарцбели. У нее в хозяйстве имелся и ослик, и повозка, коих сия почтеннейшая госпожа любезно согласилась сдать в аренду на несколько дней за вполне умеренную цену.
– Вам, господин Джегоро, как моему жильцу – скидка.
Вожников с Федором отправились в путь с раннего утра: осел – не лошадь, быстро не скачет. В темной – поверх светлой рубахи – жилетке, в каких обычно ходят торговцы, Федя вел под уздцы запряженного в груженную товаром тележку ослика, Егор же, справедливо опасаясь встреч со своими многочисленными знакомыми, держался чуть позади, шагах в десяти, а то и больше. Шел в своей обычной одежде – модной, с разрезами, куртке и синем берете с пером, который при нужде можно было использовать и в качестве подшлемника.
Как ни странно, никого из знакомых напарники так и не встретили, если не считать слугу Луиджи Гроссо – нескладного и неловкого парня Евклидоса. Он, завидев важно вышагивающего Егора, поспешно поклонился и пробормотал приветствие.
– И тебе не хворать, парень, – снизошел до слуги князь. – Господину своему поклон передай. И пусть учит удары, каждый день пускай отрабатывает, так ему и скажи, понял?
– О да, почтеннейший синьор, – снова поклонился Евклидос, провожая господина десятника скромным и благоговейно-почтительным взглядом, каким и надлежало слугам смотреть на благородных господ.
– Ага, ага, передам… как же! – едва «синьор Джегоро» скрылся из виду, Евклидос осмелел, превратившись из забитого бестолкового слуги в довольно-таки развязного подростка себе на уме.
Даже походка парня изменилась, став куда более раскованной, а уж манеры… Толкался, плевался, ругался – правда, и толпа на рынке, куда Евклидос свернул, собралась немаленькая, и все толкались, плевались, ругались… да еще и дрались! Не успел юноша протиснуться в узкую, меж домами, арку, как тут же получил тумака от какого-то крестьянина, безуспешно пытавшегося приткнуть хоть куда-нибудь свою огромную, груженную сеном арбу.
– Глаза-то разуй, жердь! – так было сказано парню.
– Сам ты жердь! – плюнув, Евклидос ловко увернулся от мощной крестьянской лапы, куда ловчее, чем разливал господам вино.
Увернулся, усмехнулся, огляделся… и, не увидев ни одного знакомого, быстро зашагал к торговцам живым товаром – поглазеть на смазливых невольниц. Нечасто так получалось, что господин отпускал его с поручением так вот надолго – нынче время было, почему б и не поглазеть на девок-то? Тем более, на голых! Эх, если б не только глазеть… на баню б скопить серебришка… да уж, да уж, скопишь тут с таким скупердяем, как Луиджи Гроссо. Точнее, даже не он сам скупой, а его родители.
Встав чуть в стороне от помоста с невольниками, Евклидос принялся любоваться на выставленных для продажи девок и женщин, особенно радуясь, когда к работорговцу – толстому усачу в длинном синем халате – подходил какой-нибудь особо привередливый покупатель, осматривавший будущую покупку тщательно, без дураков.
– Ну, пусть разденется-то до конца! – шепотом подсказывал покупателю парень. – А теперь вон ту, вон ту посмотри… темненькую. И нечего ей прикрываться – ишь, ты, стыдливая какая.
Так юный слуга и скоротал время до самой обедни, а потом отправился прочь, вполне довольный увиденным. Шел, думал, представлял, как скопит наконец серебришка на баню, а там… ух, там…
– Эй, парень, не поможешь корзинку донести, а то уж больно тяжелая.
Корзинку? Еще чего!
Евклидос с презрением обернулся… да так и застыл, увидев перед собой ну совершеннейшую красавицу, куда красивее даже тех нагих невольниц, которых он только что лицезрел.
Судя по одежке, красуля была из простых, это ясно…
– Ну, что ты глазами-то хлопаешь? Поможешь – отблагодарю, ты не думай.
– Поцелуй!
– Можно и поцелуй, – легко согласилась девчонка и, облизав губы, добавила, чуть понизив голос: – А можно и кое-что большее: парень ты не уродливый, видный. Корзинку-то бери!
Нагнувшись, слуга поднял корзинку, не столь уж и тяжелую, и, прерывисто дыша, спросил:
– Нести-то куда?
– А вот за мной иди, не споткнись только.
Служанка засмеялась – ах, какой у нее был смех!
Ну, кто же здесь так хохочет-то?
Именно от смеха Егор нынче и проснулся, от звонкого и веселого смеха, такого заливистого и чистого, что можно было бы сказать – это и не смех, а привет из детства, ибо только в этом возрасте люди и могут так беззаботно смеяться. Как вот сейчас смеялась эта девчонка с темно-карими, как шоколад, глазами и копной темно-русых волос. Босая, но с белой, правда, уже тронутой золотистым загаром кожей, вполне миленькая, лет, наверное, двадцати или где-то около этого – но как хохочет, как заливается! И это с самого раннего утра – солнце еще толком не встало – в гостевой зале деревенской харчевни, где, не чинясь, спали на постеленной соломе все постояльцы неблагородного звания – мелкие торговцы, приказчики, плотники, целой артелью явившиеся чинить мост.
И откуда взялась эта хохотушка? Местная, наверняка.
– Ты что тут так хохочешь-то, кареглазая? – спросив, Вожников и сам улыбнулся, невольно заражаясь смехом. – Хоть сказала бы!
– Да тараканы тут, глянь, – дева кивнула на храпящего в углу рыжебородого старика, у которого – прямо по бороде! – плотоядно шевеля усами, ползли два крупных коричневых таракана.
– Это, если ты не знаешь, Касым из Каш-Кали, – несколько успокоившись, пояснила девушка. – Он тут всегда тараканьи бега устраивает, и вчера вечером тоже устраивал, потом собрал всех тараканов в ларец – а они вон, разбежались. Ой, ой, смотри, самый-то мелкий бежит, торопится… ой, мамочки, ой, не могу!
Незнакомка вновь зашлась хохотом, от которого проснулся и Федор, бросив на смешливую девушку весьма недовольный взгляд. Впрочем, а чего уже спать-то? Солнце-то всходило уже.
– Меня, между прочим, Заирой зовут, – перестав наконец-то смеяться, хохотушка уселась на длинную, вдоль все залы, лавку и закинула ногу на ногу.
Длинная темная юбка ее задралась, открыв загорелые коленки, что девчонку, по-видимому ничуть не смущало, а скорей забавляло – забавляла реакция на ее коленки посетителей, того же вот Егора или Федьки. Вожников-то еще ничего, все-таки бывший цивилизованный человек, и не такие еще юбчонки видал, а вот Федор – так тот от смущения аж носом зашмыгал да зарделся, как красная девица, что немедленно вызвало у Заиры новый приступ смеха.
– Ой, смотри-ка, какой стеснительный! Вы откуда такие приперлись?
– Откуда надо, – усаживаясь за стол – немного подкрепиться – не очень-то вежливо буркнул Федор. – Тебе что за дело?
– Так просто спросила, – хохотушка ничуть не обиделась, видать, привыкла тут ко всему. – Тебя как зовут?
– Ну, Федор…
– А хозяина твоего как? – повернув голову, Заира с интересом посмотрела на Вожникова, примостившегося чуть поодаль с только что принесенной ушлым кабатчиком утренней кружкой пива.
– Откуда ты знаешь, что он мой хозяин? – изумился юноша.
Девушка махнула рукой:
– А видно! Ты на него нет-нет да и посмотришь, будто одобрения или приказа ждешь. Хозяин твой, видать, строгий… хоть и пьяница.
– С чего б это я пьяница-то? – непритворно обиделся Егор, прекрасно слышавший каждое слово – говорить спокойно и тихо эта хохотушка, похоже, вообще не умела… или не хотела просто.
– Ой, извини, – скользнув по лавке, девчонка вмиг оказалась рядом с князем. – А пиво-то хмельное – с утра?
– Хочу – и пью! – рассерженно пробурчал Вожников. – Тебя забыл спросить, пигалицу!
– У меня, между прочим, имя есть, и я его называла, – «пигалица» обиженно надула губы… отчего неожиданно похорошела, напомнив Вожникову какую-то очень сексуальную фотомодель… вот кого только?
Впрочем, столь пасторальное впечатление оказалось тут же разрушенным дальнейшим поведением Заиры. Опустив глаза, она негромко спросила у князя огниво: мол – есть ли?
– Да есть, как не быть, чай, в пути были, – пожав плечами, Егор махнул рукой Федьке. – Глянь, друже, в повозке.
Федор и метнулся – принес, а князь – вот уж дурачина-то! – не чувствуя подвоха, передал огниво девушке. А та, спрыгнув с лавки, чрезвычайно ловко зажгла пучок соломы и, заговорщически подмигнув Вожникову, поднесла огонь к бороде так и не проснувшегося Касыма.
Егор аж рот открыл от такой наглости! Да, едва сообразив, что происходит, бросился бедолаге на выручку, вырвав солому из шкодливых рук Заиры:
– Эй, ты что творишь-то?!
Хорошо хоть борода загореться еще не успела.
– А что такого? – девчонка с самым невинным видом повела плечиком. – Так бы сейчас славно получилось, весело! Касым бы проснулся, заорал, за бороду бы схватился… потом про тараканов своих вспомнил – а их-то и нет! Эй, Касым, Касым! Проснись же! Эти двое твоих тараканов разогнали!
– Мы разогнали?! – воскликнул молодой человек. – Нет, видал наглых девчонок, но такую, как ты, еще поискать! Да кто тебе сказал, что наглость – второе счастье?
Девушка снова надулась, словно капризный ребенок:
– Ну, вот – уж и пошутить нельзя.
– Я вижу, любишь ты пошутить.
– А как же! – вновь встрепенулась егоза. – Я всегда людям помогаю. Всегда! И не только добрым и веселым словом.
Князь поперхнулся пивом:
– Во как! Рыжему чуть бороду не сожгла – веселее некуда.
– Хотите, и вам помогу? – как ни в чем не бывало предложила Заира.
Егор с Федором возмущенно переглянулись:
– На-ам?
– Ва-ам! – тут же передразнила кареглазая. – Скажете, не вы – те два дурня, что вчера пытались торговать завялым луком? Так кто ж его у вас купит-то? Тут и своего луку навалом. А вот в замке…
– А что в замке? – проглотив «дурней», насторожился князь. – Если б нам туда попасть как-нибудь, мы б и расторговались.
Девчонка неожиданно согласилась:
– Ну да, ну да – в замке все что хочешь можно продать, если уметь да знать – кому. Но часть-то товара вашего и здесь возьмут… пока не завял! – Заира снова расхохоталась, правда, на этот раз почти сразу же успокоилась и, подмигнув Вожникову, тихо продолжила: – А и завянет – так не беда. Я же сказала, что вам помогу. Не за бесплатно, конечно.
– Вот это помощница! – всплеснул руками Егор. – Не за бесплатно, надо же. Ты всем за денежки помогаешь?
– А кому как, – нагло заявила девчонка. – Таким простофилям, как вы – только за денежки. Поучить-то вас хоть немножечко надо. Я правда помогу, не думайте. Неужто жалко двух, нет – трех – дирхемов?
– Я бы ей пять дирхемов дал, только б отстала, – глухо пробормотал Федор. – А, кня… господине, дадим? Прогоним?
– Нет, ну я не знаю! – Заира возмущенно скрестила на груди руки. – Им помочь предлагают, а они кобенятся!
В этот момент в зале показался владелец харчевни, коренастый, с благообразным, украшенным седой бородой, лицом и хитроватым взглядом. Звали трактирщика Анемподистом, и принес он кувшинчик вина, да заодно, нагнувшись, шепнул кое-что Егору.
Князь быстро встал и вышел во двор вслед за хозяином заведения.
– Ну? Что такое важное вы хотели сказать?
– Вы спрашивали вчера, можно ли попасть в замок, – пригладив бороду, тихо промолвил Анемподист. – Так вот – можно. Эта девушка, Заира, как раз из замка – служанка, ну и приторговывает там по мелочи. Вы ее не обижайте…
– Да уж, такую обидишь! – усмехнулся Егор. – Замучаешься обижать.
– Вы ее спросите про замок, может быть – и поможет. А уж там расторгуетесь, да! Слуг в замке хватает, нынче им к нам выходить не велят, а им и вино нужно, и зелень, и вкусные заедки всякие. Люди ведь, хоть и слуги, а людям иногда хочется себя хоть чем-нибудь побаловать.
– Это верно!
Вожников усмехнулся – тоже еще, философ! Однако про Заиру и замок запомнил, вернувшись в залу в совершенно другом настроении – рабочем и боевом.
– Ну, что, кареглазая, раз обещала помочь – помогай. Так и быть, насчет оплаты – сладим! Хочешь даже – вперед.
– Да уж ладно, – девчонка неожиданно смутилась. – Хотя… пару монет дайте!
Не говоря больше ни слова, князь высыпал в подставленную ладонь три серебряшки, тут же и исчезнувшие – куда их затолкала Заира, можно было только догадываться.
– Ну, пошли тогда, – Заира соскочила с лавки и ловко, как балерина, крутнулась на левой пятке. – Я вас на улице, у ворот, подожду.
Подождав, пока Федор запряжет в тележку ослика, Егор самолично распахнул ворота. Заира тут же нарисовалась рядом:
– Идите за мной.
В синем-синем небе сверкало солнышко, дул легкий ветерок, тянул прохладу с невидимого отсюда моря, и, может быть, именно поэтому в воздухе пахло горьковатой морской солью и йодом.
– Как в аптеке! – сказав так, Вожников имел в виду вовсе не запах, а непостижимо быстрый расклад всего товара – пучками, бечевочками – на тележке.
Все это проворно проделала Заира: выходит, и в самом деле, не только языком болтать умела, но и знала кое в чем толк.
– Ты – торгуй, цены я тебе сказала, – по-хозяйски взглянув на Федора, девушка перевела взгляд на князя. – А с тобой мы заберем все увядшее и высушим на солнце. А потом продадим в замке! Хорошо продадим, почти так же, как и свежее – сушить-то никому неохота, все норовят на готовенькое, а цены мы ломить не будем, ведь так?
– Как скажешь, – улыбнувшись, Егор легко вскинул мешок на плечо. – Ну? Куда нести-то?
– А вот, за мной шагай.
Выйдя за торговые ряды, они прошли лугом и по узкой тропинке спустились к реке, точнее говоря, к тому, что от этой реки нынче – знойным летом – осталось. Узенький ручеек чуть посветлее смешливых очей Заиры, а перед ним – небольшой косогор с мягкой зеленоватой травкой.
– Ставь мешок, – деловито распорядилась девчонка. – Выкладывай, а я уже разложу как следует. И будем тут сидеть, стеречь – а ты думал? Да не бойся, здесь все быстро сохнет.
– Мне б насчет замка узнать, – исполнив указанное, тихо сказал князь. – И желательно поподробнее.
Заира улыбнулась:
– Завтра все узнаешь. В замке. А уж мы туда попадем, клянусь Пророком!
«Ого! Она что же, мусульманка?» – удивленно подумал Вожников.
А по виду и поведению – вовек такого не скажешь.
– Что ты там шепчешь? – девушка вскинула голову.
– Говорю: о времена, о нравы, – честно признался Егор.
– А еще говорят: «Tempora mutantur, et nos mutamur in illis!»
– Что-что? – князь ушам своим не поверил.
– Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними, – охотно и даже как-то язвительно пояснила Заира.
Вожников ахнул:
– Ты знаешь латынь, девочка?!
– А ты думал – я тупая, да? – выпрямившись и уперев руки в бока, девчонка взглянула на князя с неожиданным вызовом и злостью.
– Да ничего я такого не думал, с чего ты взяла?
– А с того! Вы, мужчины, почему-то всерьез считаете нас, женщин, куда глупее себя… потому что сами – дурни! Да-да, дурни, падкие на лесть, власть, богатство, на голое женское тело – что смотришь, ты не падок?
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?