Текст книги "Современное путешествие Лады в ад и рай"

Часть III
«Край равнодушных»

Пролог

И снова в скорбный путь. Мягкий свет освещал все вокруг. Чахлая зелень выбивалась из холодной земли.

Фигура начал свой рассказ.

«Здесь область небес, отведенных под чистилище, кончилась. Дальше начинается «край равнодушных».

Из отведенных пространств «край равнодушных» занимает лишь треть пространства. Но этих пространств явно недостаточно. Как и в чистилище, сюда стоят у ворот километровые очереди. И с каждым годом количество душ, прибывающих на мучения в «край ничтожных», все растет.

Я заметил одну закономерность. Раньше, до перестройки, из России поток душ сюда был относительно невелик. Из Запада и Америки количество душ, вознесенных сюда, в «край равнодушных», было в сотни раз больше. После перестройки все изменилось. Наоборот, количество душ, вознесенных сюда, в «край равнодушных», из России, стало гораздо больше, чем душ, вознесенных сюда с Запада и из Америки. Вероятно, там, в России, сейчас созданы такие условия, что души массово грешат и все большей толпой устремляются в «край равнодушных».

И теперь явственно видно, что пространств, отведенных для «края равнодушных», не хватает. Везде теснота и давка. У ворот стоял километровые очереди.

«Край равнодушных.» Что это за неведомый край, который так мало известен людям на Земле?

«То горестный удел тех жалких душ, что прожили, не зная ни славы, ни позора смертных дел».

«Их свергло Небо рая, не терпя пятна. И пропасть ада их не принимает».

«И чистилище их отвергает».

«Тут мучаются те ничтожные, которых не возьмут ни рай, ни супостаты Божьей кары».

«Вовек не живший этот жалкий люд; от них и суд и милость отвернулись».

«Они не стоят слов: взгляни и мимо».

Тут – край равнодушных душ. Оттого и ставшими ничтожными. Им не хватало на земле любви к добру. Она была неполной и унылой. Бог есть любовь. Подобно Богу, все сотворенное им изначально полно любви.

Но в трех случаях любовь становится грешной:

1) Если цель любви дурна, то есть ее предметом является зло;

2) Если любовь направлена на истинное благо, но не в меру скудна, равнодушна ко всему;

3) Если любовь направлена не на истинное благо, а на призрачное, причем чрезмерно.

Безгрешная любовь тогда, если она к высокому стремится (то есть к Богу), или, если в низком (то есть в стремлении к земным благам) за предел перешла. Таким образом, любовь – начало высокого добра и зла. Бог дал человеку делать выбор между ними. Способность эта – свободная воля, на которой и зиждется религиозное учение о нравственности.

Любовь ко злу в человеческой природе очень многогранна: это целое море грехов. Любовь к добру в человеческой природе весьма скудна – это маленький прудок.

Всё сущее любит самого себя – такой закон природы. А так как все сущее создано Богом и неотделимо от него, то оно изначально любит Бога. Раз нельзя, по природе, желать зла ни себе, ни Богу, то отсюда следует, что желать зла природа разрешает, можно только своему ближнему. Такое зложелательство определяется как «любовь к чужому злу», то есть чужому злу, то есть к чужому несчастью. Это и есть тот случай, когда люди ошибаются массово, ошибаются целью, ибо они свободны в своем выборе. И выбирают свободно «любовь ко злу» – такова природа человеческая.

В вашем грязном иле, то есть на земле, любовь к чужому злу, то есть к чужому несчастью, может быть троякой. Одни стремятся поправить соседа, то есть унизить его, чтобы возвыситься самим. Это гордость. Другие боятся – если ближний вознесется и жаждут его падения. Это зависть. Третьи – испытав обиду – пылают жаждой мести. Это гнев и злоба. Все три вида этой «любви», направленной ко злу, оплаканы, то есть искупаются ценой страданий и мук, там, в кругах чистилища.

Можно любить обманчивые, земные блага, притом чрезмерно. Такого рода любовь тоже бывает троякой.

Это любовь к богатству, жадность и корыстолюбие. Это грех чрезмерного чревоугодия, духонеугодия. И это, наконец, сладострастие, похоть и животный секс.

Эти грехи казнятся аду, или искупаются в чистилище.

Это все была любовь ко злу. И она, как я уже говорил, многогранна и многолика. Это целое море грехов.

Но есть и любовь к добру: это добродетели. Их мало. Но все же они есть. Их гораздо меньше, чем злодеятелей. Но все же они существуют.

И основой нашей христианской нравственности служат две простые заповеди Господа Бога:

Добро изначально в природе человека, оно от Бога.

Зло – подарок Дьявола извне. Изначально отсутствует в природе человека. Но постепенно в течение жизни его Душа пропитывается Злом.

Бог дал человеку свободу выбора между изначальным добром и привнесением зла. Способность жить – это «свободная воля человека». И раньше, до перестройки, в русском человеке добра было больше, чем зла.

Но что случилось с современным русским земным человеком? Почему истощилась любовь к добру, почему оскудела любовь друг к другу? Почему равнодушие и душевный холод взяли верх? Ваше русское земное общество перешло после перестройки в новый ледниковый период. Люди становятся чуждыми и безразличными друг другу. Люди отстранены друг от друга какой-то невидимой стеной, невидимой силой. Эта эмоциональная дистанция, душевное равнодушие делают современный город похожим на пустыню.

Люди идут в толпе и не видят друг друга, и не слышат друг друга. Современный человек стал внутренне бесконтактным и одиноким. Эмоциональное охлаждение и равнодушие проявляется в отношении, казалось бы, самых близких людей. Она разрывает родственные связи, делает из семьи подобие фирмы, где любовь заменяется договоренностью, где каждый член семьи воспринимается, как партнер, где вместо церковного брака, освещенного Богом, брак в нотариальной конторе, где для «новых русских» главным является брачный контракт о дележе в будущем совместно нажитого имущества. По сути дела, в настоящее время почти каждая российская семья травмирована взаимным равнодушием и нелюбовью. Кажется, что пройдет несколько лет, и сама семья покажется историческим архаизмом. Да и сейчас в России сплошь и рядом гражданские браки. Это когда два человека вроде как уже не бегут вместе длинную дистанцию, а бегут по жизни только на очень короткие дистанции – 100 метров. Старт – вместе бег на 100 метров – финиш. И снова старт – вместе – только с кем? – 100 метров – финиш.

Современный российский человек отучился любить. А отсюда потеря душевных чувств красоты, дружбы, святости семейного очага и семейных уз. А ведь русско-славянская душа по природе своей органически предрасположена к чувству, сочувствию и доброте.

В древние времена, 1000 лет назад, русская душа органически восприняла Христианство. Как религию, отражающую самые заветные, изначальные черты русской, славянской души. Русский человек всем естеством своим воспринял божье благовестие и главную заповедь Божию. И уверовал накрепко, что «Бог есть любовь». И что «любовь есть основная духовно-творческая сила русской Души».

А современный русский человек – забыл об этом. Он пошел по западному пути мировосприятия. Для Русской души – это гибельно. Это не ее путь. Для Запада характерна рассудочность и бездуховность. Для русско-славянской Души – сердечность и духовность. Перестройка растлила русскую душу. Сейчас вся наша жизнь: воспитание молодого поколения, искусство, образование, вся культура, наука, экономика, а также политическое и социальное устройство, насквозь пропитаны бездуховностью, отрицанием корневых, изначальных человеческих ценностей. И возродить Россию и российское общество могут только обновленные души.

А обновление русской души может произойти лишь при полной перестройке всего уклада жизни русского человека на духовной, православной основе.

Семьдесят лет из нас вытравляли нашу многовековую славную, многострадальную историю – стержнем которой было Православие.

Семьдесят лет нас отучали думать о духовности и нравственности. О добре и зле, о рае и аде. И сейчас, после перестройки, русское общество не может ответить на главные вопросы:

Ради чего прошла эта перестройка и куда мы сейчас идем?

И куда придем?

И какова наша новая социальная идея?

Извечен на Руси вопрос: Что делать? Ответ ищите у Бога. «Ищите Добра, не Зла», – говорил он. И это истинный путь экономического, социального, политического переустройства русского общества. И очень хорошо сказал ваш великий русский писатель: «Русский и православный – слова-синонимы. Русский без православия дрянь, а не человек».

Глава 1. Равнодушная к людям, поневоле

И снова в скорбный путь. Мягкий свет освещал все вокруг. Чахлая зелень выбивалась из холодной земли.

Всё вокруг было в мертвом оцепенении. Фигура бережно несла на руках Ладу, взмахивая устало остатками крыльев. И приветливый попутный ветер нес их вперед.

Впереди показались ворота. У ворот стоял Ангел Кроткий. И глаза его излучали доброту и любовь.

«Я уже все знаю. Пожалуйста, проходите», – сказал он. И добавил: «Здесь область чистилища кончилась. Дальше начинается «край равнодушных».

И Лада увидела такой пейзаж.

Перед входом в «край равнодушных» всё пространство до горизонта было забито унылыми душами равнодушных, а потому ничтожных Они безучастно сидели на ледяной земле. Взгляд их тусклый ничего не выражал.

Души сидели, как изваяние. И в таком состоянии души сидели годы и годы в очереди на вход в «край равнодушных». И ждали, когда расширят небесные пространства, отведенные для» края равнодушных».

Фигура и Лада прошли через ворота. Ангел Кроткий сказал:

«Я отведу Вас в те места, откуда начинаются пространства, отведенные под муки».

И вот Фигура и Лада оказались на том месте. Все пространство до самого горизонта было занято несметным множеством «равнодушных» душ, которые не заслужили ни адских мук, ни райского блаженства. Эти души в жизни ни к чему не стремились и были ко всему равнодушны. Они не делали окружающим людям на Земле ни добра, ни зла. Ни хорошего, ни плохого. Их отвергли рай, ад и чистилище. Даже грешники, казнимые в глубинах ада, и те возгордились бы своим злодейством, видя рядом с собой эти безликие, ничтожные, никчемные души.

Фигура и Лада подошли к толпе мучающихся душ поближе. Лада увидела, как будто окаменевшие, застывшие фигуры, не могущие двинуть ни ногой, ни рукой, ни туловищем, ни головой. Оцепеневшие фигуры, сжавшиеся мускулы, превратившиеся в твердый камень. И на лице никакого выражения. Полная безучастность, отстраненность от всего. Они сидели большими группами, подпирая друг друга. Души разделялись по тяжести и объему своего греха на неподвижные, как бы окаменевшие группы. На них набрасывались бесчисленные ром злых ос и слепней. Они жалили, кусали их. А по телу и волосам бродили бесчисленные вши. И кожа на голове и теле зудела и чесалась. И все это приходилось терпеть.

Оцепеневшие души не могли отогнать от себя бесчисленные рои жаливших их ос и слепней. Оцепеневшие души не могли очистить себя от бесчисленных вшей. Они не могли чесать свою смрадную кожу. Они не могли молиться и осенять себя крестом. Ибо не могли двинуть ни рукой, ни ногой. И молились они внутренне. Ибо только здесь, в» краю равнодушных», они поимели потребность и желание обратиться к Богу, заговорить с ним. Ибо только здесь они поимели глубокую личную потребность в богообщении. Это была именно внутренняя потребность молиться внутри души своей. И эта потребность в Боге перетекала в потребность делать добро, в потребность любить все сущее.

От укусов ос и слепней, от боли физической и нравственной кровь вперемешку со слезами стекала струями с их лиц. И мерзостные скопища червей ее глотали тут же под ногами. У всех срок мук был разный. И у каждой группы грешников мучения кончались то днем, то вечером. И тогда отходили руки, ноги, туловище, голова. И ангелы милосердия прикладывали к ним чудодейственные повязки. И кожа их переставала чесаться и зудеть.

И души снова набирались сил. И выходили на путь к храму. Все пространство до горизонта было плотно забито «равнодушными». И лишь узкими тропинками, едва не перешагивая через головы, грешные души, облаченные во все серое ползли в ближайший Храм. Там они снова и снова горячо молились весь вечер и всю ночь, отмаливая свои грехи. И каждая душа персонально каялась в своих смертных грехах своему Духовнику.

Улучив момент, Лада вместе с Фигурой подошли к ближайшей душе. Фигура объяснил душе, кто они и зачем подошли к ней.

И душа покаянно начал свою исповедь:

«Мое имя не важно. Ибо нас, таких, много. А если хотите меня называть, то зовите «равнодушные поневоле».

Я всю свою жизнь, с малых лет, до самой смерти, думала только о «хлебе насущном». Отец был инвалид войны и не мог работать. Получал пенсию по инвалидности. Работала одна мать – с утра до вечера. Я была старшая дочка в семье. С утра бегала в школу, затем за сестренками забирать из детсада. В остальное время бегала в дома рядом, где жили обеспеченные семьи – убирала там. В одном доме глава семьи – директор магазина. В другом доме – глава семьи – профессор. Тогда домработницу не очень-то принято было иметь. И я приходила каждый день – на час, другой – убирать в квартире.

После 8 класса пошла в училище, ближайшее от дома. Получила женскую строительную специальность – и красила, и белила фасады домов.

Скоро отец совсем плохой стал. Со временем и мать подорвала здоровье, от работы с утра до вечера. Она работала на вредном производстве, чтобы больше денег заработать. И я тоже вкалывала с утра до вечера, чтобы прокормить больных отца, мать и двух сестер. Пенсии у родителей были небольшие.

Затем замуж вышла. Там же, на стройке с одним забулдыгой сошлась, иногородним. Родился ребенок. Появилась теперь и своя семья. Все мы, и стар, и млад, – жили сначала в коммунальной квартире. А затем переехали в хрущевку: в двухкомнатную квартиру с махонькой кухней. Тесно и не очень дружно. Ибо муж, как и все мужики на стройке, частенько выпивал. Горьким пьяницей не был. Но навеселе бывал часто. И я после работы тащила весь дом: старых родителей, своего ребенка, мужа пьяницу и двух сестренок, пока они не повыскакивали замуж и не разъехались кто куда. Вся моя жизнь была серая, тусклая, без больших радостей и большого горя.

Сейчас, здесь, в «крае равнодушных», есть время – вспомнить всю свою жизнь. А вспомнить-то и нечего. Вся жизнь как один день прошла. Я не делала людям ни добра, ни зла. Я жила только жизнью своей семьи. Что там делается по телевизору в мире, в нашей стране, меня мало интересовало. Газет не читала. Мне и своих житейских забот хватало. Хорошо или плохо наше общество было до перестройки, или после перестройки – меня мало волновало. Политика меня не волновала. Все бурные события наших дней проходили мимо меня. Они как бы существовали только на экране телевизора в программе «Время» или «Новости».

До перестройки, а большая часть моей жизни прошла до нее, большинство церквей было закрыто. Да я и не думала о церкви, о вере, о Боге. Как-то не до этого было. Жизнь заедала. Только после смерти родителей, ходила на Пасху на могилу, да заходила в кладбищенскую церковь – поставить свечу. Только здесь, на том свете, я стала понимать, что я была равнодушной к людям. Так как и они все были равнодушны ко мне. У всех свои дела. И никому никакого дела не было до меня. И заповедь божья: люби ближнего, как самого себя, совсем не звучала в моем сердце. Я просто забыла о ней. Но не по злому умыслу. А просто жизнь была такая кругом: равнодушие и душевный холод царил кругом. А после перестройки и вообще: каждый выживал, как может. Я заметила: и на работе, и на улице, и в метро люди становились все более чуждыми и безразличными друг другу. И на улице упадешь – особенно если мужчина – и не подойдут даже. В метро в толпе едешь – никто друг друга не видит, как будто они в глухом лесу. Каждый из нас жил как бы сам по себе. И никому не было дела друг до друга. И это душевное равнодушие делало наш большой город, похожим на пустыню.

Да, мы разучились любить друг друга. Нам не хватало на земле деятельной любви к добру. А если она и была, то в зачатке, неполной, унылой.

Действительно, моя страна, мой город, мой двор, мои соседи – все это вместе был «край равнодушных» друг к другу людей. Равнодушных в любви и в сочувствии к ближнему, к окружающим. Только здесь, на том свете, искупая свой грех, я поняла, что все наше общество было пропитано равнодушием, нежеланием делать добро. Все наше общество было пропитано отсутствием всякой мысли и всяких забот о людях и их благе. Наше общество было пропитано потребительским отношением к людям. Только взаимная польза от них. Я – тебе, ты – мне.

Наше общество пропитано несправедливостью, немилосердием и жестокостью к больным и пожилым, слабым и бедным. Только сильный выживает в нашем обществе. И только в последние дни перед смертью я задумалась о Боге: Почему на земле царит такая несправедливость? Почему год от года, все сильнее и сильнее люди теряют свои добрые душевные качества и все больше превращаются в злых собак, лающих и кусающих друг друга в стае?

И в голову приходили греховные мысли. Неужели мы покинуты Богом? Неужели Господь отвернулся от нас? А если это так, что ждет нас впереди? Здесь, на том свете, я поняла, что срок моих мучений невелик. И муками своими, и молитвами своими я, надеюсь, быстро искупить свой грех. В течение жизни одного поколения.

Я прошу своих детей, родных и близких молиться за меня, делать по мере наших слабых сил добрые дела. Этим вы поможете мне еще быстрее очиститься от своего греха. И перейти в рай. На вечное блаженство.

Большую часть своей жизни я не верила ни в ад, ни в рай. Была равнодушна к религии. Очень редко ходила в церковь. Но ужас! Все, о чем говорит религия – все это оказалось реальностью. «край равнодушных» – это жестокая реальность.

И расскажите там, на земле, о» крае равнодушных». Ох, как много: сотни тысяч равнодушных душ проходят здесь искупление своего греха равнодушия, отсутствия деятельной любви к ближним, сочувствия к ним, сострадания.

И знайте, земные люди, что никого не минует эта кара небесная, кто ее заслужил, по своим грехам.

Будьте там, на земле, добрее друг к другу. Любите друг друга, и Господь поможет Вам.

И, наконец, грешная душа с отчаянием проговорила:

«Не виноватая я! Я равнодушная к ближним, поневоле. Жизнь заставила. И мучиться в чистилище надо тем, кто создал мне такие условия жизни. Такая тяжелая жизнь любого перемелет».

«Я все расскажу на земле. Если меня только захотят выслушать», – сказала добрая Лада. – Я буду молиться за вас».

Эпилог

«Наше совместное путешествие подходит к концу», – сказал Фигура. – Мы покидаем небесные пределы чистилища и «края равнодушных».

И дальше мне нет дороги. В рай тебя будет сопровождать твой Ангел Хранитель. А я напоследок скажу:

«Из отведенных пространств треть занимает ад; треть занимает чистилище, и треть занимает «край равнодушных», и лишь десятую часть занимает рай земной.

Такой расклад небесных пространств получился, потому что таков расклад душ, возносящихся в небеса, после смерти их бренного тела. Срок искупления своих грехов в чистилище и в «крае равнодушных» разное. Многие души имеют много земных грехов. Искупив один – души затем переходят на другой круг. Искупают там свой другой грех. И так они переходят из одного круга в другой, пока не искупят все свои смертные грехи.

У одних земные грехи – малая чаша – и они быстро проходят круги чистилища. Особенно если им молитвами и добрыми делами помогают на земле родные и близкие. У других – прудок смертных грехов, и сроки их искупления соответственно больше. А у иных – смертных грехов – целое море. Им чистилище не лучше ада. И для них сроки искупления длятся десятки и десятки сотен лет. Большинство душ, искупив свои грехи, попадают в «край равнодушных». Ибо равнодушие и отсутствие деятельной любви к ближнему, сочувствие к его бедам, сострадание – как червь, съели многие и многие души. И в «краю равнодушных» они искупают этот грех. И лишь пройдя положенное количество кругов чистилища и «край равнодушных», Душа полностью искупает свои земные грехи.

И, очищенная от грехов, светлая, легкая, полная любви и добра, душа воспаряет к воротам рая на вечное блаженство.

И передай людям, Лада, что ад, чистилище, край равнодушных, рай – это все неумолимая реальность, определенная Богом. И каждая земная душа обязательно попадет в отведенное ей место, согласно совершенных ею грехов или добродетелей. Передай это людям на земле. И да поможет им Господь Бог в их праведной жизни на Земле.

* * *

И снова в путь. Но уже не скорбный.

Пейзаж вокруг резко изменился. Он напоминал пейзаж средних и южных районов России. Зеленела травка. Тянулись бесконечные луга с ковром разнообразных ярких цветов.

Постепенно луга сменялись рощами и дубравами красивых деревьев. Там были и березы, дуб, сосна, липа и много других, неведомых пород деревьев.

Протекали реки, струились ручьи. И все пространство было заполнено песнями прекрасных птиц, которые стаями носились над полями, лесами и реками.

В общем, милые глазам пейзажи земные, проносились мимо них.

И вот они приблизились к воротам рая.