Текст книги "Трое в карантине и другие неприятности"

7 серия. Марта Яскол «Не узнаю Вас в гриме!»

Два темных блестящих глаза смотрели на Киру вопросительно и лукаво.

«Так мы пойдем гулять? – читалось в этом взгляде. – Или ты предпочитаешь подтирать лужу, которую я сделаю прямо здесь и сейчас?».

Третьей черной точкой на умилительной мордахе был нос. Картину дополняли небольшие аккуратные уши, покрытые, как и мордочка, шелковистой золотистой шерстью.

– Вилли, не вредничай, – всовывая руки в рукава куртки, сказала Кира, – уже идем…

Полное имя йоркширского терьера Вилли состояло из четырех слов – Берри Данс Кора Вильгельм. Произнести его без запинки не всегда могла даже хозяйка собаки – Вероника Андреевна, соседка Киры.

Свойственные йоркам дерзость и настойчивость в достижении цели с лихвой искупались очаровательной внешностью Вилли, его веселым нравом, а также умом и сообразительностью.

В условиях карантина и добровольно-принудительного заточения граждан в стенах их жилищ ценность Вилли неожиданно для его хозяйки резко возросла. Прогулка с собакой – веская официальная причина подышать свежим воздухом.

На весь подъезд Вилли был единственной собакой, – если не считать немецкого дога Бена из тринадцатой квартиры. Но к огромному Бену никто не решался даже подойти. А вот желающие погулять с обаяшкой Вилли выстраивались в буквальном смысле в очередь.

Если бы Вильгельм удовлетворял всех просителей, он бы, наверное, лап не чуял от усталости. Однако Вероника Андреевна доверяла своего любимца далеко не каждому.

Кире, разумеется, доверяла.

Кира вышла с Вилли на улицу.

Пес занялся своими собачьими делишками, а она невольно вспомнила все, что случилось за последние дни.

Свободного времени у нее теперь было навалом. Недавно она вернулась в Санкт-Петербург из Саратова, где провела две недели в обсервации, насыщенной драматическими событиями.

По дороге домой, конечно же, тоже не обошлось без приключений. Бурный отрезок жизни сменился затишьем, и теперь Кира сидела дома: на время карантина молодая актриса осталась без работы.

Следуя рекомендациям Роспотребнадзора и городских властей, она старалась выходить из дому только в магазин за продуктами для себя и для семидесятилетней Вероники Андреевны. Ну, и чтобы выгулять хитрюгу Вилли.

Веронике Андреевне, бывшей актрисе, Кира помогала и до карантина.

Две женщины, молодая и пожилая, посвятившие себя театру, познакомились и, можно сказать, подружились год назад, когда Кира поселилась в трехкомнатной квартире на пятом этаже старинного дома по улице Достоевского.

Жилплощадь принадлежала Кириным знакомым. Супруги уехали на три года работать за границу, а Кире сдали одну из комнат при условии, что она будет следить за порядком во всей квартире и платить за коммуналку.

Кира такие требования сочла вполне приемлемыми. Тем более, ей очень нравилось место – близость Невского, Фонтанки, Аничкова моста, особый дух старого Петербурга…

Нравился и сам дом – с просторными лестничными площадками, коваными перилами и лепниной на высоченных потолках.

Вероника Андреевна жила этажом ниже Киры. Вообще-то, она отнюдь не была одинокой беспомощной старушкой: у нее имелись дочь и внук Вениамин, проживавшие отдельно.

Дочь Татьяна работала врачом-анестезиологом во Введенской больнице, которую одну из первых перепрофилировали в инфекционную больницу для «ковидных» пациентов.

Выходные у Татьяны случались нечасто. Но даже когда случались, она к маме не приезжала, чтобы, не дай Бог, ее не заразить, а справлялась о здоровье по телефону.

Насколько знала Кира, в мирной, докоронавирусной жизни отношения у матери и дочери были натянутыми – по причине расхождения во взглядах на Татьяниного «бойфренда», которого Вероника Андреевна упорно именовала проходимцем.

Внук Вениамин, или просто – Веня, года два учился вместе с Кирой в театральном институте, – пока его не изгнали оттуда за профнепригодность.

До пандемии Веня подвизался во второсортном фитнес-клубе в качестве тренера. На то, чтобы очаровывать клиенток, его актерских способностей вполне хватало. Когда спортзалы закрыли на карантин, он, естественно, оказался не у дел.

В отсутствие Киры внучек эпизодически покупал бабушке продукты, но чаще пропадал на несколько дней, вынуждая Веронику Андреевну прибегать к помощи закрепленных за домом волонтеров – студентов Кости и Кати.

По словам Кириной подруги, бьюти-блогерши Насти, труд волонтеров был не таким уж и простым, как могло показаться.

Кира познакомилась с Костей и Катей в тот момент, когда делала в квартире Вероники Андреевны влажную уборку.

В дверь позвонили, Вилли, считавший себя еще и сторожевой собакой, зашелся лаем.

– Кто там? – спросила Кира, глядя в дверной «глазок».

– Волонтеры мы, – ответил юношеский басок. – Зашли уточнить список лекарств и продуктов.

Кира открыла.

Перед ней стояли долговязый худощавый парень и низенькая пухленькая девушка. Рты и носы волонтеров закрывали самодельные маски.

Вилли, не переставая лаять, пытался выскочить на лестничную площадку и отчаянно таранил Кирину ногу, мешавшую его планам. Малознакомых людей, в отличие от знакомых, пес не жаловал.

– А где Вероника Андреевна? – сурово спросил юноша.

– Я за нее, – ответила Кира.

– С ней что-то случилось? – испуганно пискнула девушка.

– Нет-нет, все в порядке, – заверила Кира. – Сейчас Веронике Андреевне есть кому помочь.

– А она тоже так думает? – строго уточнил Костя.

– Разумеется, – из-за спины Киры подтвердила Вероника Андреевна. – Костенька, Катюша, спасибо вам за заботу, хорошие вы дети.

– Ладно, тогда мы пойдем дальше, – кивнул Костя, – но если вам что-то понадобится, звоните.

«Дети», громко топая, побежали вниз по ступенькам.

Кира, взяв на руки Вилли, подошла к перилам, огораживающим лестничную площадку, и глянула вниз.

Достигнув первого этажа, Костя на секунду остановился и, сдвинув маску, быстро поцеловал Катю. Катя погрозила ему пальчиком, что-то сказала и засмеялась. Затем дверь подъезда хлопнула, и наступила тишина. Но ненадолго: клацнули замки, и из соседней квартиры высунулась ее обитательница.

– Вернулась из заграниц своих? Здоровая? Точно? – учинила Кире допрос пожилая женщина. – А пионеров отвадила, что ли?

– Не пионеров, Клавдия Филипповна, а волонтеров. И не отвадила, а сказала, что Веронике Андреевне есть, кому помочь.

– Это когда как. Татьяна днюет и ночует в больнице, а на Веньку известно какая надежда. Неделю назад видела, как она сама в магазин ходила. В маске, правда, но она же в группе риска. Куда это годится? – констатировала бдительная соседка. – А ты не махнешь снова по заграницам?

– Сейчас я могу махнуть в супермаркет, – пробурчала Кира, – и то со всеми предосторожностями – в маске и в ластах… тьфу, в перчатках.

– Ну да, ну да, – согласилась Клавдия Филипповна. – Если что, я готова с песиком погулять… Говорю же, соседи иногда ближе родственников оказываются! Вот я недавно Андреевне историю рассказала: внучка уж так любила бабушку, так любила! Пока бабушка внучке квартиру не отписала. А как отписала, внучка любимую бабушку на улицу выгнала. Ужас!

– С Вероникой Андреевной такого не случится, – сказала Кира. – У нее внучки нет.

Клавдия Филипповна с подозрением посмотрела на Киру, стараясь понять, шутит та или говорит серьезно. Так и не поняв, неодобрительно хмыкнула, юркнула к себе и с лязгом заперлась на все замки.

Кира закрыла дверь и спустила собаку на пол.

– Вероника Андреевна, поправьте меня, если я ошибаюсь. Вы открываете всем подряд и даже не смотрите в глазок…

– Кирочка, вы переоцениваете мою неосмотрительность, – Вероника Андреевна бросила мимолетный взгляд на большое зеркало, которое висело в прихожей, и, очевидно, осталась довольна результатом, потому что замурлыкала свою любимую песенку. – Ах, Арлекино, Арлекино, надо быть смешным для всех…

– Вашу неосмотрительность переоценить трудно, – покачала головой Кира.

Доверчивость Вероники Андреевны в сочетании с ее забывчивостью граничила с безрассудством. Она периодически забывала, что посторонних в квартиру пускать нельзя ни при каких обстоятельствах, а в условиях карантина – в особенности.

Незваные гости – лжекурьеры, псевдогазовщики и прочие мошенники всех мастей – беззастенчиво этим пользовались. Другие соседи угрожали таким визитерам полицией, а Вероника Андреевна, невзирая на запреты дочери и внука, распахивала двери и развешивала уши.

На прошлой неделе Кире пришлось взашей выталкивать из квартиры Вероники Андреевны «дезинфектора», который уже опрыскивал чем-то кухню.

По запаху «мощнейшее антикоронавирусное средство» сильно напоминало дихлофос. За работу «дезинфектор» просил «символичные» тридцать тысяч рублей и очень обиделся, что от его «услуг» отказались, еще и в грубой форме.

– Вы еще пожалеете, – прошипел он, взваливая на плечи свое «оборудование».

Вероника Андреевна долго не хотела верить, что, опоздай подмога на полчаса, пострадал бы не только ее кошелек…

Простодушие Вероники Андреевны не мешало Кире искренне восхищаться соседкой и считать ее незаурядной личностью.

Вероника Андреевна Сухарева-Вишневская в свое время училась на актерском факультете ГИТИСа, играла в театрах Таллинна, Москвы и Санкт-Петербурга, работала на радио и на озвучании зарубежных фильмов, снималась в кино. Раньше Сухареву-Вишневскую время от времени приглашали сняться в эпизоде, но потом, к ее большому огорчению, перестали.

Муж Вероники Андреевны, драматург Генрих Вишневский, умер много лет назад. Замуж она больше не вышла, хотя, по ее словам, могла бы, и не раз. Ее отец, Андрей Вениаминович Сухарев, был именитым ученым-геологом, профессором геологического института имени Карпинского. Именно ему в советском прошлом дали квартиру в историческом центре Петербурга, в которой его дочь жила по сей день.

Вероника Андреевна обладала бурным воображением, а жизнелюбию у нее могли бы поучиться молодые. Высокая, статная, она и выглядела моложе своего паспортного возраста.

Необходимость во время пандемии ограничивать себя в общении и передвижениях по городу стала для нее сущей мукой. Но еще больше она переживала, слушая новости о росте числа заболевших и умерших, нехватке защитных средств, переполненных больницах, самоотверженности врачей, рискующих собственными жизнями…

Неделю назад Вероника Андреевна уведомила родных и знакомых, что не может сидеть сложа руки, поэтому решила пожертвовать в Фонд борьбы с коронавирусом львиную долю своих сбережений. Поскольку работала она всегда много, а деньгами никогда не сорила, на счете в банке у нынешней пенсионерки собралась, как оказалось, кругленькая сумма – около полутора миллионов рублей.

Родные Вероники Андреевны непришли в восторг от ее благородного порыва. Веня, правда, заикнулся о том, что коронавирус победят и без ее участия, а деньги лучше оставить в семье. Но дочь с внуком смирились с неизбежным: если уж Вероника Андреевна что-либо вбивала себе в голову, разубеждать ее было бесполезно…

⁂

– Вероника Андреевна, мы дома! – сообщила Кира, вернувшись с прогулки с Вилли.

– Мойте лапы, а я пока досмотрю свою любимую рекламу, – откликнулась из комнаты Вероника Андреевна.

В рекламном ролике известный актер, почти ее ровесник, агитировал пенсионеров пользоваться услугами малоизвестного, несмотря на титанические усилия пиарщиков, банка.

– …И будет вам счастье! – бодро провозглашал актер.

Веронике Андреевне дурацкая, в общем-то, реклама нравилась исключительно потому, что исполнитель главной и единственной роли когда-то ходил в ее близких друзьях, а если бы она ему позволила, то стал бы еще ближе. Но она не позволила.

– Алешенька всегда был очень порядочным человеком, – резюмировала Вероника Андреевна, помогая Кире вытереть лапы Вилли насухо. – Уверена, он не способен рекламировать какую-нибудь аферу. Полагаю, это и в самом деле надежный банк с хорошими условиями для вкладчиков.

– Вероника Андреевна, вы в своем репертуаре! – усмехнулась Кира. – Верите буквально всему, что вам внушают. Задача артиста – убедительно произносить текст. Работа у него такая! А проводить аудит банка на предмет надежности в обязанности вашего Алешеньки не входит.

– Кирочка, вы очень способная девочка, но меня огорчает ваше… как бы это выразить… несколько прагматичное отношение к искусству, – вздохнула Вероника Андреевна. – Свойственное, увы, всему молодому поколению. На мой взгляд, убедительно произносить текст – задача политика, а не артиста. Это две разные профессии, хотя сегодня многие их путают. А миссия Художника с большой буквы – играть на струнах человеческой души. Впрочем, прагматизм – примета, как говорится, нынешнего времени… Кстати, о приметах времени. Расскажу вам сейчас животрепещущую историю. У меня сломался компьютер. Тот самый, старый Венечкин, который с некоторых пор перешел в мое безраздельное пользование…

– Включать не пробовали? – не удержалась Кира.

– Пробовала, – не моргнув глазом, ответила Вероника Андреевна. – И включала, и выключала, и снова включала… Безрезультатно! Звоню мастеру по компьютерам, который меня однажды уже выручил. А он мне заявляет: «Ничем помочь не могу, мы всей семьей – я, жена, сын, невестка и трое внуков – сидим в дачном домике на самоизоляции. Ждем вакцину. Пока не вакцинируемся, никуда не выйдем и ни с кем общаться не будем». Представляете?

– Не представляю, – созналась Кира. – Не представляю, как они всемером в дачном домике помещаются, а главное – уживаются?

– Я его спрашиваю, – продолжила Вероника Андреевна. – А если вакцины не будет до лета? Или, не дай Бог, до осени? Или до весны следующего года? Так и будете сидеть на даче? «Так и будем», – говорит… Придется искать нового мастера по компьютерам. Кстати, Кирочка, вы не поможете мне оплатить жилищно-коммунальные услуги моей картой в этом, как его… онлане? Я еще ни разу там не платила, и мне как-то боязно. То ли дело в сберкассе оплачивать: и не страшно, и среди людей…

– Конечно, без проблем, – улыбнулась Кира, – только сбегаю за своим планшетом. Эх, Вероника Андреевна, сейчас среди людей как раз и страшно! – и тихо добавила: – И не только из-за коронавируса…

Кира принесла планшет, нашла в сети нужные сайты и, заглядывая в разложенные Вероникой Андреевной на столе квитанции, заполнила все, что требовалось. Оставалось только вписать номер банковской карты и кликнуть «оплатить». Что она и сделала.

«Не удалось выполнить транзакцию», – бесстрастно сообщила система.

– Что значит – не удалось? Почему не удалось? – заволновалась Вероника Андреевна. – Я же говорила, что в сберкассе платить гораздо лучше! Там, по крайней мере, есть кому сразу предъявить претензии. А с этой бездушной железяки что возьмешь?.. Деточка, попробуйте еще раз!

Вторая и третья попытки закончились тем же.

– Может, у вас на счету не хватает денег? – предположила Кира.

– Кирочка, вы смеетесь? – всплеснула руками соседка.

Кира предложила обратиться за разъяснениями в банк. У Вероники Андреевны имелся мобильный, подаренный дочерью, но звонить она предпочитала по домашнему телефону.

Аппарат, стилизованный под старинный, висел на стене в прихожей. Вероника Андреевна набрала номер и приложила к уху причудливо изогнутую трубку.

Она терпеливо прослушала кучу разнообразнейшей информации, которую вывалил на нее автоответчик прежде, чем соединить с оператором, и, наконец, задала главный вопрос.

Кира не слышала объяснений девушки-оператора, зато видела реакцию на них Вероники Андреевны.

– Да, – сказала соседка, – совершенно верно, она самая. Да… Да? То есть как? Почему? Да нет же! Нет, говорю вам! Не может быть! Проверьте еще раз. А вы проверьте!.. Ерунда какая-то… Ничего не понимаю. Что же мне теперь делать?..

Вероника Андреевна повесила трубку, прошагала в комнату и, растерянно глядя на Киру, опустилась на диван.

– Что такое? – кинулась к ней Кира. – Что сказала оператор?

– Она сказала, что три дня назад с моего счета сняли все деньги, – пролепетала Вероника Андреевна, – осталось всего несколько рублей…

– Все деньги?! Как? Кто снял?!

– Она сказала, что я…

Немая сцена длилась несколько секунд, пока до Киры доходил смысл сказанного.

– Может, вы неправильно поняли? – осторожно переспросила Кира.

– Все я правильно поняла! – обиженно ответила соседка. – Она сказала: «Вы же сами и сняли». Лично, мол, придя в банк со всеми необходимыми документами. И назвала номер и адрес того самого отделения, в котором я обычно обслуживаюсь…

– Вероника Андреевна, главное, не волнуйтесь, – мягко сказала Кира. – Мы во всем разберемся. Но сначала ответьте… Только не обижайтесь! Вы уверены, что… не снимали со счета всех денег?

– Кирочка! – возмутилась Вероника Андреевна. – Да, у меня склероз, но не ретроградная амнезия!

– Ретро… какая?

– Ретроградная. Так красивее звучит… О чем я говорила? Ах да… Я совершенно точно знаю, сколько денег оставалось на счету. На оплату коммунальных услуг там должно было хватить!

– Я бы все же переговорила еще раз с банком. Попросите соединить вас с менеджером.

Банковский менеджер не добавил ничего нового, кроме заверений в том, что он «еще раз все тщательнейшим образом перепроверил».

Кира села рядом с Вероникой Андреевной на диван.

– Попытаемся рассуждать логически, – сказала она. – В банке говорят, что вы сняли деньги лично, предъявив все необходимые документы. То есть банковскую карточку и паспорт. Где сейчас ваши паспорт и карта?

– Наверное, в сумочке, – предположила Вероника Андреевна.

– А сумочка где?

– Наверное, на крючке в прихожей…

Кира не поверила своим ушам.

– Где?! В прихожей, которая у вас больше похожа на проходной двор? Потрясающе! Иными словами, заходи, кто хочешь, бери, что хочешь! Или вы думаете, что Вилли своим зверским видом отпугнет потенциального злодея?

Лежавший на диване Вилли, который, похоже, именно так и думал, поднял голову и недовольно фыркнул.

– Кирочка, хоть вы меня за это не ругайте, – взмолилась Вероника Андреевна. – Мне и без того достается от Танюши и Вени!..

Она метнулась в прихожую и тут же вернулась в комнату с объемистой сумкой, в которой начала яростно рыться.

– Пудреница, бумажные салфетки, пенсионное удостоверение, ключик от… впрочем, неважно, от чего. О, билеты в театр! Это мы с Танюшей ходили в Мариинский, – в прошлой жизни, задолго до пандемии… Где-то здесь должен быть и паспорт. Где же он? Не могу найти.

Вероника Андреевна горестно вздохнула.

– А карточка?

– А карточка у меня всегда хранится за обложкой паспорта, – поведала соседка, – чтоб каждый раз не вспоминать, куда ее засунула. Я думала, там она будет целее…

По просьбе Киры Вероника Андреевна пошарила в карманах пальто и курток, висевших в прихожей. Однако паспорт с карточкой исчезли бесследно.

– Прямо какой-то верх беспечности! – покачала головой Кира. – Еще и свидетельница из вас никудышная. Точнее, пострадавшая. Вот как я могу доверять вашим показаниям, если вы все забываете?..

Вероника Андреевна виновато потупилась.

– Допустим, паспорт и карточка действительно пропали, – продолжила размышлять Кира. – Логично предположить, что тот, кто их украл, и опустошил ваш банковский счет. Хотя я плохо представляю, как он сумел провернуть подобную операцию… Но об этом позже. Пока мы должны понять, каким образом документы могли пропасть. Из дома вы в эти дни не выходили, правильно?

– П-правильно, – не очень уверенно подтвердила соседка.

Как показалось Кире. Или не показалось?

– Следовательно, документы кто-то украл непосредственно из прихожей… Кто это мог быть? Внимание, оглашаю список тех, кто недавно побывал в вашей квартире. Они же – подозреваемые. Волонтеры Костя с Катей – раз. Жулик, выдававший себя за дезинфектора, – два. Ваша ближайшая соседка Клавдия Филипповна – три. Жулики, выдававшие себя за работников «Петербурггаза», – четыре. Курьер, который привозил заказанную вами пиццу, – пять. Веня – шесть, я – семь… Никого не забыла? Нужное, как говорится, подчеркнуть.

– Думаю, вас с Веней из списка подозреваемых можно вычеркнуть, – заметила соседка.

– Спасибо за великодушие, но, боюсь, нам все равно без полиции не обойтись.

– Не обойтись? – испуганно переспросила Вероника Андреевна. – А сами не справимся?

– Я бы и рада помочь, но понятия не имею, где и как искать похитителя, – сказала Кира. – Извините, но вы сами виноваты: превратили квартиру в базар-вокзал! Ходят и ходят! Не удивлюсь, если сейчас в дверь снова позвонят…

В дверь позвонили.

– Вот видите! – с укоризной произнесла Кира. – Наверное, очередной мошенник. Сидите, я посмотрю, кто на этот раз.

Спустя минуту из прихожей донесся голос Вени:

– Ба, привет! Ты жива еще, моя старушка?

– Надежды юношей питают! – откликнулась она.

В последнее время Веня к бабушке явно зачастил. Вероника Андреевна считала, что причиной тому – Кира, к которой Веня якобы воспылал чувствами. Кира, правда, особого пыла со стороны Вени не ощущала, – их отношения были ровными, даже дружескими, и это ее вполне устраивало.

– Ну, что у вас новенького? – спросил Веня, снимая с плеча огромную спортивную сумку и потирая руки. – А вкусненького?

Новость о пропаже бабушкиных документов и денег со счета произвела на Веню впечатление. Но не такое глубокое, как ожидала Кира.

– И… что теперь? – спросил он.

– Кирочка говорит, что следует заявить в полицию, – сказала Вероника Андреевна, – завтра и схожу.

– А я провожу! – встрепенулся Веня. – У меня завтра как раз свободный день.

– Можно подумать, у тебя остальные очень заняты, – фыркнула его бабушка. – Ну, вы тут побеседуйте, а я пойду чайник поставлю.

Когда они остались в комнате вдвоем, Кира внимательно посмотрела на Веню.

– Мне почему-то кажется, что ты знаешь о краже денег Вероники Андреевны больше, чем говоришь, – сказала она.

– С чего ты взяла? – поднял брови Вениамин. – Я ни сном, ни духом!

– Это точно?

– Век во… век Вилли не видать! – поклялся Веня.

– Страшнее клятвы не мог придумать? – невольно улыбнулась Кира.

– Кстати, о Вилли. Может, надо его выгулять? Я могу…

– Он сегодня уже три раза гулял, устал и просил его не беспокоить.

– Бедный Йорик! – патетически произнес Веня.

– Ты не Гамлет, так что не путай йорка с Йориком, – хмыкнула Кира. – Кстати, Вилли тебе еще Дугласа не простил. Твоя была идея их познакомить…

Дугласом звали совершенно лысого и, откровенно говоря, страшненького кота, принадлежавшего хорошему знакомому подруги Насти.

Нынешний владелец кота некоторое время боролся за него со своей бывшей девушкой, в процессе этой борьбы Дуглас переходил из рук в руки и, по стечению обстоятельств, в какой-то момент оказался у Киры на шкафу. Собственно, на шкаф кота загнал Вилли, не стерпевший присутствия чужака на территории, которую он, как и квартиру Вероники Андреевны, считал своей.

Вилли громко лаял и готовился к длительной осаде шкафа. Дуглас делал вид, что подобные методы устрашения на него не действуют, и он с удовольствием надавал бы этому лохматому недоразумению лапой по морде, но в гостях следует вести себя прилично. Даже если ты вынужденно самоизолировался на верхотуре…

Кто знает, каков был бы исход этого извечного противостояния, если б Веня не унес разочарованного и охрипшего Вилли домой. А Дуглас сидел на шкафу и светил оттуда глазищами, пока за ним не пришла Настя…

– Ладно, некогда мне с вами чаи гонять, – заторопился Веник, – дел у меня через край… Пока, ба!

Стремительное исчезновение любимого внука Веронику Андреевну опечалило.

– А зачем приходил, не сказал? – спросила она, держа заварочный чайник.

– Интересный вопрос, – задумчиво ответила Кира.

⁂

На следующий день Вероника Андреевна взволнованно поделилась с Кирой впечатлениями от визита в отделение полиции.

– Заявление приняли, хоть вначале и отказывались! – возмущалась соседка. – Бабка, мол, впала в маразм и все выдумала!

Она, вероятно, забыла, что накануне сама не хотела обращаться к правоохранителям.

– Неужели так и сказали? – спросила Кира из вежливости.

– Недвусмысленно дали понять, – негодовала Вероника Андреевна, – разве что пальцем у виска не крутили. Ну, да бог им судья. Хуже другое. Своим заявлением я, похоже, добавила вам, Кирочка, а заодно и Клавдии Филипповне хлопот. Полицейские записали, кто, кроме родственников, имел доступ в мое жилище, иобещалидопросить. Вами, деточка, интересовались особо. Простите меня…

– Вы ни в чем не виноваты, – успокоила ее Кира, – в конце концов, я сама подбила вас пойти в полицию. Давненько мне не приходилось оказываться в роли подозреваемой. Наверное, никогда…

– Кирочка! – театрально заломила руки Вероника Андреевна. – Гори синим пламенем и эти деньги, и паспорт, если вы из-за них пострадаете!.. Решено, сегодня же снова схожу в полицию и заберу это злосчастное заявление!

Кира отрицательно помотала головой.

– Ни в коем случае. Полтора миллиона – слишком большие деньги, чтобы сгореть синим пламенем.

– Полтора миллиона – большие деньги, – согласилась Вероника Андреевна, – но сколько бы там ни было…

– Нет, – снова помотала головой Кира. – Мы должны разобраться в этом деле. Надеюсь, полиция поможет нам, а мы – ей.

Вероника Андреевна пригорюнилась было, но потом что-то вспомнила, и ее лицо просветлело.

– А хотите, расскажу забавную историю, которую я подслушала в полиции? Ну, не то, чтобы подслушала: они там ее громко обсуждали, страшно удивлялись, еще и выдержки из протокола зачитывали. Насколько я поняла, в одном из дворов – недалеко, кстати, от нашего дома – полицейские обнаружили двух лиц со свежими следами телесных повреждений и, как говорится, с уголовным прошлым. Догнать их было нетрудно, поскольку передвигались они с трудом. В полиции эти граждане дали показания, что их жестоко избила старушка, которой они предложили помочь донести до дома сумочку с продуктами. Судя по всему, мерзавцы напали на пожилую женщину, а она дала им достойный отпор. Знай наших!

Вероника Андреевна сжала кулачок и потрясла им над головой.

– Куда же подевалась боевая старушка? – заинтересовалась Кира.

– А действительно, куда? – призадумалась Вероника Андреевна. – Об этом история умалчивает.

– Вероника Андреевна, я же вам сейчас не нужна? – спросила Кира. – Поднимусь-ка я к себе.

– Вы мне всегда нужны, Кирочка, – с жаром заверила соседка. – Но идите, конечно, отдыхайте. Я тоже немного отдохну, помечтаю, помедитирую… Ах, Арлекино, Арлекино, надо быть смешным для всех…

У себя в комнате Кира забралась с ногами в большое уютное кресло и уткнулась в планшет. Она собиралась не столько отдохнуть, сколько в спокойной обстановке подумать над делом о пропаже денег и документов Вероники Андреевны.

Думать нужно было быстро: чего доброго, не сегодня-завтра полиция ей самой предъявит подозрение в воровстве…

Кира вспомнила своего саратовского знакомого, капитана полиции Чибиса. Вот чья профессиональная помощь сейчас не помешала бы! Тем более капитан, во-первых, ей кое-чем обязан, а во-вторых, точно знает, что Кира Богданова – никакая не злоумышленница, а вовсе даже наоборот. Чибис наверняка подсказал бы, с какой стороны опытные сыщики берутся за подобные расследования…

Тем не менее, она решила, что опцией «звонок Чибису» воспользуется, если дело примет совсем уж форсмажорный оборот.

Воспоминание о Чибисе и пережитых приключениях усилило тревогу, которая охватила Киру несколько дней назад. Настроение у нее и без того было не ахти, так еще и снова померещилось, что за ней кто-то наблюдает.

Возвращаясь из супермаркета и уже подходя к дому, Кира вдруг спиной явственно ощутила чей-то взгляд.

Сделав несколько шагов, резко оглянулась, но никого и ничего подозрительного не заметила.

Пока поводов для паники вроде бы нет. Или есть? Кому-то, чтобы начать паниковать, достаточно туманного намека или непроверенного слуха, а кому-то даже пандемия коронавируса нипочем. И как определить «золотую середину» между мнительностью и пренебрежение здравым смыслом?

Кира тряхнула кудрями, отгоняя посторонние мысли и стараясь сосредоточиться на деле о «краже из запертой комнаты», как она его назвала. Но у нее не выходила из головы история под кодовым названием «Бабушка и хулиганы».

Интересно, что было у старушки в сумке? Видимо, что-то ценное, раз она так отчаянно обороняла свою ношу от бандитов.

Кира немного сомневалась в правдивости рассказа о героической бабульке: Вероника Андреевна, как известно, могла принять на веру любую небылицу. Но, как выяснилось, курьезный случай активно обсуждался и в соцсетях. В том числе в группе «Мой Петербург», участницей которой была Кира.

Ей сразу бросилось в глаза, что бабулька дала бой в тот самый день, когда злоумышленник выпотрошил счет Вероники Андреевны.

Нашлось несколько человек, которые якобы собственными глазами видели, как пожилая женщина в шляпке с вуалью, в перчатках и с большой сумкой выскочила из арки, подобрала полы длинного темного пальто и припустила вдоль улицы…

Кира представила себе эту картину и не смогла удержаться от улыбки. Чего только не привидится людям, измученным карантином!

А что, если не привиделось? Если все так и было?

Кира знала минимум одну женщину, подходящую под описание очевидцами. Правда, та, которую знала Кира, не ввязывалась в драки с хулиганами и не носилась по улицам, как угорелая…

Вероника Андреевна, при всех ее актерских талантах, не смогла бы сыграть Чака Норриса или Джеки Чана без дублера.

Значит, это был человек, переодетый Вероникой Андреевной. Скорее всего – в неплохой физической форме.

Этот человек выкрал паспорт и банковскую карточку, снял в банке деньги, а по дороге из банка на него напали хулиганы. Возможно, они следили за «старушкой» и знали, что в ее сумке найдется, чем поживиться. Однако, что-то пошло не так, и вместо легкой добычи злодеи получили увечья средней тяжести…

⁂

На следующий день картину преступления, уже почти сложившуюся в голове у Киры, дополнила сама Вероника Андреевна.

Она сообщила, что при новом визите в полицию ей показали запись с видеокамеры, установленной в отделении банка возле окошка кассы.

Камера запечатлела пожилую женщину в темном пальто, шляпке, очках, перчатках и маске. Медицинской, разумеется. Разглядеть лицо не представлялось возможным.

– Она была вылитая я! – взволнованно заявила соседка. – Только вела себя как-то странно. Как будто изображала растерянность. А может, и не изображала…

– Посмотрели, как воровка складывала ваши деньги себе в сумочку? – спросила Кира.

– Но какая дерзость! – воскликнула Вероника Андреевна.

– Заметили, сколько было пачек?

– Ах, я не обратила внимание… И ведь так похожа на меня… Или не похожа?

Кира призвала на помощь всю свою выдержку и представила, что в такой ситуации сделала бы сдержанная и рассудительная подруга Варвара Ванзарова.