Текст книги "По следам загадочных зверей"

Стоит ли искать в других местах?

Был ли «лохматый ящер» дона Рамона Листы позднейшим представителем гигантских ленивцев? Во всяком случае, нельзя этого отрицать. Истиной же было то, что к 1900 году недоверчивость самых осторожных ученых была поколеблена таким нагромождением убедительных и однонаправленных свидетельств: рассказ дона Рамона Листы, находка отлично сохранившейся шкуры, легенды техуэльче и арауканов и, наконец, хроника Лозано.

Директор Лондонского музея естественной истории сэр Рэй Ланкастер предположил, что крупные наземные ленивцы могли сохраниться в малодоступных областях.

Один лондонский еженедельник [32]32
  Illustrated London News. – Ред.


[Закрыть] финансировал даже экспедицию, которой было поручено привезти живого милодона. Ученый мир снова воспрянул духом.

Увы, новые исследования ничего не принесли. Руководитель экспедиции Хескет X. Причард не выдержал долгих поисков и заторопился в Англию. Чтобы оправдаться, он объявил, что стал жертвой обмана. Как бы то ни было, но сегодня, более чем полвека спустя, дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Экспедиции Кавендиша и Козловского также вернулись ни с чем с охоты на милодона.

Доктор Карлос Рускони из Мендосского музея естественной истории, который последний занимался обобщением материалов по загадочному зверю, пришел к выводу, что скорее всего он так и не будет найден. Правда, он признался, что к нему продолжают обращаться люди, извещающие о существовании крупного животного в некоторых горных озерах к западу от Сайта-Круса. Жители провинции Мендоса утверждают, что иногда слышат по ночам завывания, которые не принадлежат ни волку, ни лисице, ни пуме.

До сих пор многие натуралисты ждут того часа, когда будут исследованы наиболее глухие уголки Патагонии. Но стоит ли ограничивать поиски Патагонией? И не было ли промахом прежних исследователей, что они не искали гигантского ленивца за пределами этой страны?

Палеонтологическими находками сегодня бесспорно установлено, что многие крупные животные в прошлом мигрировали в Северную Америку.

Начиная с миоцена вплоть до недавнего времени гигантские ленивцы мигрировали в северные области: в Уругвай, Бразилию, Боливию, затем в Колумбию, Центральную Америку, Мексику, а следом и на некоторые территории Соединенных Штатов, о чем можно судить по остаткам их костей вокруг древних кострищ.

Истребляемые повсюду индейцами, ленивцы могли сохраниться только где-нибудь в тропических джунглях или высокогорных районах. Геологические или климатические изменения не могли стать причиной их исчезновения.

Будем верить, что, гонимые отовсюду, наши безобидные гиганты все же нашли себе где-то безопасное пристанище.

Глава 2. ОГРОМНАЯ АНАКОНДА И МОРСКИЕ ЗМЕИ

Идет 1906 год. Каучуковая лихорадка охватила Зеленый континент; стремясь получить прибыль, колонисты не останавливаются ни перед чем: они превращают в рабов индейцев Амазонии, чинят жесточайшие расправы за малейшее неповиновение.

Племена, оказывающие сопротивление, истребляют, их деревни грабят и сжигают. Чиновники и военные, наделенные безграничными полномочиями, соперничают в жестокости с серингейросами (вооруженными отрядами частных предпринимателей). Сок каучуконосов дорожает с каждым днем, и вместе с его ценой усиливаются страдания угнетенных.

Богатые плантации, расположенные вдоль Абунанского берега и реки Акри, с недавних пор служат зерном раздора между Западной Бразилией, Северной Боливией и Перу, которые до сих пор не установили между собой четких границ. Назревает каучуковая война.

Призванное сыграть роль посредника, Лондонское королевское географическое общество посылает тридцатидевятилетнего майора Перси Фосетта произвести точные топографические исследования на спорных территориях. Именно это неблагодарное назначение в место с ужасным тропическим климатом способствовало тому, что британский офицер потряс мир неожиданным открытием и вошел в легенды.

Девятнадцатиметровая анаконда майора Фосетта

В январе 1907 года Перси Фосетт в первый раз услыхал о гигантских змеях, обитающих в окрестностях деревушки, затерявшейся в лесах Иоронги. Точнее, это было крохотное поселение серингейрос недалеко от истоков Акри – последний оплот цивилизации, за которым плотной стеной следовали неизведанные области.

«Чиновник из Иоронги, – писал в воспоминаниях Фосетт, – рассказал мне, что ему пришлось однажды убить анаконду длиной 18 метров; естественно, я счел это преувеличением, но скоро мне пришлось повстречаться с еще более длинной змеей».

Это случилось два или три месяца спустя на реке Абуна, одном из притоков Мадейры, выше того места, где она встречается с рекой Рапиррао.

«Мы беспечно плыли по ленивому течению, когда неожиданно из-под нашего каноэ показалась треугольная голова, а за ней и кусок змееобразного тела. Это была гигантская анаконда. Я схватил свой карабин, и когда животное выскочило было из воды на берег, почти не целясь выстрелил в нее пулей 44-го калибра. Пуля попала змее прямо в позвоночник в трех метрах от головы. Вода тут же вспенилась, и нос нашего каноэ получил несколько сильных ударов, как если бы мы наскочили на риф.

С большим трудом мне удалось уговорить индейцев подвести лодку к берегу. Глаза их были расширены от ужаса; еще когда я готовился стрелять, они в один голос умоляли меня не делать этого, опасаясь, что чудовище бросится на каноэ, что случается с этими змеями, по рассказам, в минуту опасности.

С большими предосторожностями мы причалили к берегу и подошли к рептилии. Она лежала неподвижно, но тело ее вибрировало от судорог. Я сразу же попытался измерить длину змеи. Почти на четырнадцать метров ее тело выходило из воды, в воде же оказалось еще пять метров. В результате вся длина равнялась девятнадцати метрам (62 ступням). Толщина ее была не слишком велика для таких колоссальных размеров: она не превышала 30 сантиметров, но, без сомнения, животное долго обходилось без пищи. Я попробовал проколоть ножом его кожу, но тело тотчас начало вздрагивать, так как змея еще оставалась живой. Между тем вокруг распространилось зловоние: оно было вызвано, безусловно, ее дыханием, которому приписывали гипнотические свойства. Как бы то ни было, но, стоя рядом с ней, я испытывал одно омерзение.

Может быть, попавшийся мне экземпляр довольно редок, но в болотистых местах можно встретить следы анаконды шириной до 1,8 метра (6 ступней), а индейцы и сборщики каучука рассказывают, что в этих краях попадаются змеи невероятной величины, рядом с которыми встреченная мной кажется небольшой. Бразильская комиссия по границам зарегистрировала, например, змею, убитую на реке Парагвай, длина которой составляла двадцать четыре метра!»

Анаконды не бывают длиннее 6,1 метра

Когда майор Фосетт сообщил в Лондон, что ему довелось повстречать анаконду девятнадцатиметровой длины, его единодушно объявили выдумщиком. Между тем можно в любом месте открыть его полевой дневник и нигде не найти малейшего расхождения с истинными размерами зверей, встреченных им в «амазонском аду».

Фосетт был, бесспорно, мечтателем, но не был лжецом. Все достопримечательности он описывал с прозаической сухостью. Его предположения или интерпретации подвержены некоторой фантазии, но все наблюдения изложены по-военному точно. При чтении его «Воспоминаний» поражает контраст между описаниями «зеленого ада» и великолепных затерянных городов, которые он до самой смерти надеялся отыскать.

Какие же максимальные размеры анаконды (Eunectes murinus) известны науке? В книгах по зоологии можно было встретить указания о десяти метрах.

«Лично я, – пишет, например, X. Веррилл, – не верю, что размеры анаконды могут превышать 6,1 метра. Доктор Дитмарс не дает и того: по его мнению, в природе не встречается анаконд длиннее 5,8 метра, но я своими руками убил змею, от носа до кончика хвоста которой было ровно 6 метров 10 сантиметров, то есть она была на тридцать сантиметров длиннее его анаконды. Но больше этой длины мне встречать змей не приходилось, поэтому я утверждаю, что это была самая длинная змея Южной Америки».

Следует подчеркнуть, что снятая змеиная кожа всегда значительно длиннее, чем на живом звере, так как перед тем, как высушить, ее следует стянуть с плоти. Тем не менее трудно поверить, что кожа анаконды длиной 10 метров, которая демонстрируется в Бразильском институте змей, соответствует длине всего шесть метров.

О том, как трудно определить точный размер живой змеи

Странно, что Веррилл не допускал длины змеи, превышающей 6,1 метра, на малоизученном материке, тогда как ее превышают питоны Старого Света. «Самая крупная змея, которая когда-либо попадалась человеку, была убита Уильямом Хорнадеем. Ее длина равнялась 9 метрам 15 сантиметрам», – это запись самого X. Веррилла, и здесь он также несколько преуменьшает истинные размеры. Герпетолог Ф. Ангель из Парижского музея проявляет большую осведомленность, он пишет: «Французский путешественник Шарль Майер привез в Европу живого сетчатого азиатского питона, длина которого была 9 метров 60 сантиметров».

Хорошо известно, как трудно бывает установить длину живой змеи. Я лично убедился в этом: в каком бы состоянии ни находилась змея – спала ли, ползла ли, – изгибы ее тела не позволяют сделать точные измерения. Наш глаз не всегда в состоянии точно определить длину прямой линии, а длину волнистой не определить и подавно. Попробуйте попросить кого-нибудь измерить на глаз длину уложенной кругом веревки – и вы убедитесь, насколько велико будет расхождение цифр. Однажды все тот же Веррилл увидел, путешествуя по Гвиане, крупную анаконду, которая свернулась на выступе утеса. Ученый попросил своих спутников определить на глаз ее длину.

«Кинооператор, который впервые попал в джунгли, заявил, что длина рептилии 18 метров; миссионер, который прожил в этих краях семь лет, сказал, что в ней 12 метров; показания индейцев варьировали от 6 до 12 метров, а подросток, которому приходилось сопровождать научные экспедиции, насчитан 9 метров. Когда анаконду пристрелили, послав ей в голову крупнокалиберную пулю, выяснилось, что точная длина ее 5 метров 95 сантиметров. Но что это был за монстр! В самом толстом месте окружность ее тела достигала 85 сантиметров, она весила более 360 фунтов (около 163 кг). Пятеро индейцев с трудом тащили ее. Нам трудно было поверить, что эта гадина имела „всего“ шесть метров длины».

Как видим, практика нашего ученого убеждает в том, насколько сложно определить длину даже неподвижной змеи. Но эта же практика противоречит некоторым заявлениям самого X. Веррилла. Если сопровождавшие его индейцы и миссионер, видевшие до того, без сомнения, множество крупных змей, допускали размеры ее до 12 метров, значит, она действительно могла быть такой длины.

Что касается измерений, проведенных Перси Фосеттом с мертвой змеей, лежавшей вдоль берега реки, то вряд ли им не следует доверять. Исследователь писал, что «не смог измерить ее сразу после выстрелов», но это означает, что ему всего лишь была недоступна вначале та часть анаконды, которая оставалась в воде, и кроме того, у него могло не оказаться под рукой измерительного инструмента. Но, по-моему, достаточно уже того, что наземная часть ее тела составляла 14 метров и была измерена с помощью подошвы его ботинок, то есть достаточно точно. Фосетг даже приводит точную цифру: 62 ступни, если бы его расчет был приблизительным, он так и записан бы: более шестидесяти ступней.

Гигантская анаконда маркиза де Эврина

Если мы обратимся за справками к прежним исследователям Амазонии и окрестных территорий, то всякий раз будем встречать упоминание о змеях, явно превышающих размерами 6 метров доктора Дитмарса и X. Веррилла. Я приведу здесь лишь свидетельство маркиза де Эврина, о котором другой маркиз, господин де Креки Мантфор, писал: «Этот человек, президент Парижского общества американистов, лучше чем кто-либо другой знаком с обширными неисследованными или мапо исследованными районами тропической и субтропической Америки».

Маркиз де Эврин не был по образованию зоологом, зоология не входила в перечень основных его увлечений. Но все особенности животного мира фиксировались им с педантичной старательностью.

В частности, много страниц его наблюдений посвящено анакондам: «Обычно длина тех экземпляров, которые встречаются по берегам рек и ручьев, составляет от 6 до 8 метров. Мне приходилось видеть 10-метровую змею, но здесь встречаются, по рассказам местных жителей, значительно более крупные».

Однажды, плывя в пироге по одному из притоков, маркиз выстрелил в плывущую анаконду длиной приблизительно 8 метров. Он остановил лодку и хотел выловить змею, опустившуюся на дно, но один из индейцев сказал ему, что не следовало тратить порох на такой небольшой экземпляр, а возиться с ним тем более не стоит.

«На реке Жавари, – сказал индеец, – в некоторых заводях и окрестных болотах встречаются змеи вдвое длиннее той, что вы подстрелили. Их толщина часто превосходит ширину нашей пироги».

Затем проводники-индейцы рассказали белому пришельцу о различных случаях встречи с анакондой.

«Во время разлива реки группа индейцев пиапоко, возвращаясь в свою деревню в верховьях реки Ува, решила воспользоваться более коротким путем, образовавшимся при слиянии нескольких озер. Когда они пересекали одно из этих озер, сзади послышался плеск. Поверхность озера покрылась волнами, хотя ветра не было. Оказалось, что волны вызваны были движением тела змеи, которая находилась сразу в двух озерах. На том месте, где только что проплыла пирога, вода бурлила особенно сильно, и если бы она не успела миновать его, была бы неизбежно перевернута. Индейцы поклялись никогда больше не появляться здесь».

Можно себе представить, как перепугались индейцы, и можно представить, какое впечатление произвел этот рассказ на маркиза, если в его заметках далее сообщается, что он достиг берегов реки Потумайо с их населенными пунктами на следующий день после того, как гигантская змея утащила у поселенцев быка!

Гигантский удав, соперник анаконды

Среди тех, кто верил в существование гигантской анаконды невероятных размеров, был директор зоопарка Штеллинген в Гамбурге Лоренц Гагенбек. Не один век путешественники и ловцы зверей присылали ему и членам его семьи описания фауны из стран всего мира. Эти неутомимые натуралисты часто отправляли в зоологические сады таких редких животных, которых давно считали исчезнувшими или вообще никогда не встречали. Одной из замечательных находок Шомбургка, посланца Гагенбека, был карликовый бегемот.

В семейном досье Гагенбеков сохранились сведения о животных, забытых учеными, а также о таких, существование которых вообще ими отрицалось. Одним из таких животных была водяная змея из Амазонии, размеры которой превосходили длину анаконды и которую индейцы называли «сукуриу гиганте», то есть «гигантский боа».

Сделаем некоторые уточнения. Прежде всего напомним, что анаконда сама относится к семейству удавов, ее часто называют водяным удавом. Это не означает, что другие удавы не умеют плавать, но анаконда, ноздри которой способны герметично закрываться, может гораздо дольше оставаться под водой. Да и жить она предпочитает в сырых местах. У этой змеи только один вид окраски: темные пятна и овальные колечки по оливковому, серому или коричневатому фону. Между тем окраска удавов довольно разнообразна: на темном фоне могут быть разбросаны светлые овальные пятна, часто розоватые, но фон обычно остается темнее. Знаменитый боа-констриктор – самый крупный из известных удавов. Герпетологи утверждали, что не было случая, чтобы длина пойманного удава намного превышала четыре метра, несмотря на то, что во все времена не было недостатка в историях, посвященных фантастическим удавам. Например, некий Джон Браун, дезертир, заблудившийся в джунглях, утверждал, что ему попалась змея девяти метровой длины. Если это свидетельство не внушает доверия, обратимся к записям знаменитого путешественника Дж. Гарднера, извлеченным из его «Путешествия по лесам Бразилии». После замечания, что боа-констриктор распространен почти повсеместно в штате Гояс, он пишет, что там по берегам озер и речушек попадаются особи длиной до 12 метров.

«Самая крупная змея, – пишет он, – которую мне когда-либо доводилось видеть, попалась мне в тех краях. За несколько недель до моего прибытия в Капу пропала с пастбища любимая лошадь сеньора Лагоэйры. Вскоре у реки обнаружили труп гигантской змеи, которая зависла в ветвях дерева, над самой водой. Очевидно, она была застигнута врасплох паводком и, обремененная проглоченной жертвой, утонула. Змею вытянули на берег с помощью двух лошадей. В ней было чуть больше 11 метров длины. Когда ее вскрыли, в ней оказался полуразложившийся труп лошади. Голова лошади была цела, что доказывает, что она была проглочена целиком». Но этот невероятный одиннадцатиметровый удав кажется карликом рядом со змеей, «извлеченной» из досье Лоренца Гагенбека. Сам он писал, что у него нет оснований не доверять двум хорошо знакомым ему священникам, отцу Хейнцу и отцу Фриккелю, от которых он и получил информацию о сукуриу гиганте, как назвали ее святые отцы.

Свидетельство отца Хейнца

Первое свидетельство принадлежит отцу Виктору Хейнцу. «Во время сильнейшего паводка 1922 года, 22 мая в 3 часа дня, – чтобы быть точным, – я плыл к себе из Обидуса в каноэ по Амазонке. Внезапно мое внимание привлекло нечто необычное. Приблизительно в тридцати метрах от каноэ двигалась огромная змея. Местные жители, которые сопровождали меня, сказали, что называют ее „сукуриу гиганте“, что означает „гигантский боа“. Чудовище мирно покоилось на поверхности воды, медленно приближаясь к берегу. Мой экипаж, перепугавшись, перестал грести. Как зачарованные мы не отрывали взоров от ужасного змея. Его тело было толщиной с бочку для масла, а длина на глаз равнялась 25 метрам. Когда он достаточно удалился от нас, мои спутники снова взялись за весла и сообщили мне, что змея не перевернула каноэ только потому, что, по-видимому, недавно проглотила несколько водяных свиней».

Южнее Обидуса, по словам священника, убили подобного змея в тот момент, когда он расправлялся на прибрежной грязи с водяной свиньей. В нем, как показало вскрытие, уже находилось четыре туши. В другом месте на берегу нашли огромные шары экскрементов, облепленных шерстью животного. Из одного из них торчала кость бычьей ноги.

Следующее свидетельство также принадлежит отцу Хейнцу. «Вторая моя встреча с гигантским змеем произошла 29 октября 1929 года. Я возвращался рекой из Алемкера в 7 часов вечера, когда жара немного спала. К полночи мы были недалеко от устья Пиабы. Внезапно мой экипаж, охваченный непонятным ужасом, принялся грести к берегу.

– Что случилось? – крикнул я.

– Там огромное животное! – ответил мне взволнованный голос.

В этот момент я различил бурлящий звук, напоминающий шум парового двигателя, а затем увидел на высоте нескольких метров над водой два зеленоватых фонарика, похожих на те, которые зажигают на мачтах речных пароходов. Тогда я закричал:

– Остановитесь, это пароход. Гребите в ту сторону, чтобы он не наскочил на нас!

– Это не пароход! – ответили мне. – Una cobra grande!

Застыв от страха, мы смотрели на приблизившееся чудовище. Затем оно стало удаляться от нас к другому берегу. Чтобы пересечь реку, ему потребовалось около минуты, тогда как мы потратили бы на это раз в 10—15 больше времени.

Почувствовав твердую почву под ногами, мы осмелели и даже стали кричать, чтобы снова выманить его на обозрение. Чуть в стороне на другом берегу возник человеческий силуэт и стал размахивать фонарем. Этот человек решил, что кто-то сбился с пути. В этот же момент недалеко от него снова показалась голова змеи, и мы смогли отчетливо увидеть разницу между светом от керосинового фонаря и фосфоресцирующими глазами чудовища. Позднее жители этого края рассказали мне, что в устье Пиабы живет сукуриу».

После этих личных встреч Виктор Хейнц, не веривший прежде ни в каких гигантских змей, страстно увлекся изучением волнующего вопроса. Вследствие его нового увлечения и попали к Лоренцу Гагенбеку столь интересные свидетельства.

К ним он приобщил и сведения своего знакомого, португальского торговца Реймонду Зимы, прожившего девять лет в городе Фаро на реке Ямунде.

«6 июля 1930 года я поднимался вверх по притоку Амазонки Ямунде в сопровождении жены и подростка, который управлял мотором лодки. Когда спустилась темнота, мы увидели огонек на правом берегу. Решив, что это тот дом, который мы разыскивали, я направил на него лодку и зажег фонарь. С удивлением мы обнаружили, что огонек приближается к нам с неправдоподобной скоростью. Следом за его приближением в лодку ударила огромная волна, так что нас чуть не перевернуло. Моя жена закричала от страха. Вокруг лодки стали появляться изгибы гигантской змеи. Но животное быстро оставило в покое наше каноэ и устремилось к противоположному берегу. В этом месте Амазонка имела в ширину около километра. Животное неслось с невероятной скоростью, а волны, расходящиеся от него, не могли быть сравнены с волнами здешних пароходов. В любую секунду наше тринадцатиметровое каноэ могло перевернуться. Я выжал из мотора что только можно было, чтобы побыстрее добраться до берега. Жаль, что я не имел возможности выяснить длину этой змеи. Мне кажется, что вследствие какой-либо раны она сделалась одноглазой, так как мы видели всего один огонек. Должно быть, она приняла мой фонарь за глаз своего собрата».

В том же самом месте встретил гигантского змея давний ученик миссии отца Виктора Хейнца, некто Пауло Тарвало. С борта корабля он заметил огромную водяную змею, которая плыла в стороне за несколько сотен метров. Длина ее, по его словам, была не менее 50 метров. Это произошло в 1948 году. Францисканский священник Протесиус Фриккель, кюре города Орис-кима, проявил себя большим храбрецом. Плывя по реке Тромбетас, он заметил огромную змеиную голову, высунувшуюся из воды возле пастбища. Он высадился выше того места, вернулся по берегу и осторожно подкрался к покоящейся в иле голове на расстоянии шести шагов. «Ее глаза, – писал он потом, – напоминали тарелки…» Вряд ли кто-нибудь усомнится в том, что животное таких размеров обладает поистине титанической силой. Вот что еще нам рассказал Виктор Хейнц: «На протоке, которая ведет из озера Маруриказа к реке Игуарапе, бразилец по имени Жуан Пенья 27 сентября 1930 года очищал берег, чтобы облегчить подъем черепахам. Случайно он заметил позади завала из нанесенных потоком стволов, которые с трудом пробивает пятисоттонное судно и по которым часто можно, не замочив ног, перейти с берега на берег, два зеленых огонька.

Пенья решил сначала, что это охотник за черепаховыми яйцами. Как вдруг весь завал взлетел в воздух, а бразильца опрокинуло волной в несколько метров высотой. На шум выскочили двое его сыновей, и все трое увидели огромную змею, выползшую на другой берег. Протока была освобождена, а стволы были разбросаны на десятки метров вокруг».

Лоренц Гагенбек хочет снять фильм о гигантской змее

Досье Лоренца Гагенбека пополнилось не только устными рассказами отца Виктора Хейнца, но и двумя редкими фотографиями, на которых изображены неправдоподобно гигантские змеи. Между этими фотографиями разница в пятнадцать лет. Они были опубликованы в одной из газет Рио-де-Жанейро.

Разумеется, фотографии можно подделать. Чтобы убедиться в их подлинности, отец Хейнц не поленился отправиться в Манаус и найти мастерскую, где они были отпечатаны. К счастью, сохранились оба негатива, на которых не нашлось и следа ретуши.

Чиновники, входящие в Комиссию по границам, которые принесли первую фотографию, рассказали ее последнему владельцу, что изображенная змея была убита из пулемета в 1933 году. Извиваясь в агонии, она сломала несколько деревьев средних размеров. Она была длиной около 10 метров, и четыре человека с трудом могли приподнять только ее голову!

Вторая фотография была сделана в 1948 году. Змея, длина которой составляла, про словам очевидцев, 35 метров, заползла в старые укрепления Форта Абуна. Ее умертвили из автоматов, выпустив около 500 пуль. Так как мясо должно было быстро разложиться на жаре, а кожа не имела коммерческой стоимости, змею сбросили в реку.

Опираясь на собранные документальные свидетельства, Лоренц Гагенбек объявил, что сукуриу гиганте – не миф, а реальное существо. Он считал, что эта змея достигает длины 40 метров и ширины 80 сантиметров, а вес ее может достигать 5 тонн! Цвет ее темно-коричневый, брюхо грязно-белое, глаза крупные и в темноте светятся зеленоватым светом.

На вопрос журналиста, возможно ли поймать огромного змея, директор зоопарка со смехом ответил:

– Вы отдаете себе отчет в том, насколько сложно технически выполнить эту задачу? Поймать зверя таких колоссальных размеров! Для него нужен такой аквариум, каких еще не существовало во всем мире. Но я знаю, как поступить с ней. Надо снарядить экспедицию, которая выследит, убьет и препарирует гигантское животное, а все перипетии этого героического похода надо заснять на кинопленку. Надо найти того, кто субсидировал бы эту затею…

Действительно ли сорокаметровая змея весит пять тонн?

Допуская, будто размеры, приписываемые чудовищным боа, чаще всего преувеличивались, что можно объяснить приступом страха, охватывающего очевидца при встрече с ними, следует признать: те, кто отрицает их существование, основываются на еще более сомнительных положениях и фактах.

Даже если не говорить о ложных слухах и клевете тех, кто решительно отказывается верить в существование гигантского удава, порой некоторые авторы берутся «научно» доказать невозможность его пребывания на планете.

Аргентинский журнал «Mundo argentine» опубликовал два года назад статью Карлоса де Вазеля, названную «Чудовища не всегда являлись только продуктом больного воображения». Сообщая ряд малообоснованных фактов, автор завершил статью описанием поимки двух гигантских боа, которых убили будто бы совсем недавно и которые до того долго наводили страх на всю Верхнюю Амазонию.

Змеи были, утверждает автор, более 40 метров длины, и одна из них весила 5 тонн. Текст сопровождала фотография, на которой была изображена одна из змей – действительно невероятных размеров. За ее телом стояли два человека, которые были видны только наполовину! Если только это не был эффект перспективы, одна голова животного должна была быть в длину как человеческое тело!

Этой статьей воспользовался эрудированный натуралист Луи Марселлен. На страницах «Французского охотника» он выступил против абсурдных, по его мнению, легенд о «неизмеримых рептилиях». Приведя несколько официально рекордных размеров змей, встречающихся на всех континентах, он предложил математический расчет.

«По сведениям многих авторов, средний вес десятиметровой змеи составляет около 115 килограммов, то есть в среднем один метр тела весит 12 килограммов. Если допустить, что где-то существует змея длиной 40 метров, то ее настоящий вес будет равен максимум полутонне».

Заметим, что сведения натуралиста не отличаются полнотой. Как мы видели выше, X. Веррилл упоминал о змее, которая при длине в 6 метров весила 165 килограммов.

Но оставим факты. Обратим внимание на способ вычисления Луи Марселлена. Он рассчитывает вес тела в зависимости от его размера, забывая, что живет в трехмерном пространстве. Он полагает, что во время роста животные увеличиваются только в длину. Если бы мы придерживались такого метода счета, то пришли бы к замечательным результатам. Так, человек рождается ростом около 50 сантиметров и весом около 3 килограммов, то есть в среднем 3 килограмма на полметра. Значит, если рост взрослого человека равен 1,75 метра, то его вес по Марселлену должен быть равен чуть больше 10 килограммов.

На самом же деле, если предположить, что живое существо во время роста сохраняет прежние пропорции, для определения веса нужно умножить его первоначальный вес на частное от деления его размеров, возведенное в куб. Так, в примере с человеком мы должны умножить 3 килограмма нашего новорожденного на 3,5 в кубе. Таким образом, мы получим вес 130 килограммов, который менее чем вдвое отличается от обычного веса человека.

Учтя погрешности этого способа счета, попробуем узнать вес сорокаметровой змеи, исходя из первоначально известных параметров относительно небольших змей, подразумевая, что пропорции при увеличении длины сохраняются.

Если десятиметровая змея, о которой поведал нам Марселлен, весила 115 килограммов, то наш гигант в 4 раза длиннее, поэтому вес его должен быть равен 115x43 = 4945 килограммов!

А если взять за начальные данные 165 килограммов шестиметровой змеи Веррилла, то получим 165 х 6,53 = 10,77 тонны!

В обоих случаях мы далеки от полутонны Луи Марселлена.

Скорее всего, анаконда X. Веррилла была непомерно тяжела, заглотав незадолго перед смертью крупную добычу, и тела змей по мере увеличения их роста принимают более «изящную» форму. Но так или иначе наши расчеты показали, что вес в пределах 5 тонн вполне вероятен для гигантских боа.

Миньокао Фрица Мюллера

Рассказывая о гигантских удавах, мы несколько отвлеклись от темы. Продолжает маркиз де Эврин.

«В верховьях реки Парагвай, – пишет он, – встречаются змеи, которых местные жители называют миньокао. По их словам, эти мифические существа, толщина которых сравнима с шириной пироги, переродились когда-то из удавов и превратились в водных змей. В верховьях реки Парана мне также рассказывали об огромных змеях, способных утащить на дно пирогу с людьми. Эти чудовища обитают в ненаселенных местах и никогда не удаляются от воды. На жителей края они наводят священный страх».

Миньокао – не те ли это гигантские боа, о которых мы сейчас говорили? На первый взгляд кажется, что это они. Но когда внимательнее прислушиваешься к описаниям очевидцев, начинаешь сомневаться, можно ли отнести этих гигантов к анакондам или боа-констрикторам, да и вообще к змеям.

Первым зоологом, которого заинтересовали легенды о миньокао, был немецкий ученый Фриц Мюллер (1821 – 1897). Изучая зародыши некоторых ракообразных, он первым обратил внимание на то, что развивающийся эмбрион повторяет все предшествующие формы эволюции. Этот оригинальный вывод помог впоследствии Эрнсту Геккелю открыть знаменитый закон, согласно которому онтогенез повторяется в филогенезе.

Развитие зародышей ракообразных Фриц Мюллер изучал как раз в Бразилии, где он оказался в качестве коммерсанта, и здесь же до него дошли слухи о таинственных чудовищах.

Сначала он не придал значения свидетельствам местных жителей, сочтя их небылицами. Они и правда были похожи на вымысел, так как речь в них шла о существах пятидесятиметровой длины и пятиметровой ширины, вооруженных чешуйчатым панцирем, которые с легкостью переламывают могучие деревья и перекрывают реки, превращая сухие места в непроходимые болота.