Текст книги "Тайная жизнь Сталина"

* * *

После ХХ съезда, с подачи тогдашнего главного партийного идеолога М. Суслова и министра культуры Е. Фурцевой, от сохранения мемориала Сталина окончательно отказались. Все, что было связано с именем Сталина и его эпохой, стало сознательно уничтожаться и скрываться.

Точно так же, как Сталин уничтожал подлинные свидетельства о своих великих революционных соратниках, уже его совсем не великие соратники принялись выскабливать память о нем самом. Не только сносились бесчисленные и безобразные гипсовые бюсты, бетонные, гранитные и мраморные монументы, вырубались талантливо сделанные флорентийские мозаики и золоченые смальты. Переименовывались бесчисленные колхозы, заводы, населенные пункты. Самое же главное – тщательно скрывались документы и другие источники, проливавшие свет на личность Сталина, на его духовный и интеллектуальный мир. Происходит это вплоть до нашего времени, то есть через почти пятьдесят лет после его смерти. Историк знает – для того чтобы общество изжило какое-нибудь тяжелое социальное явление, оно должно быть осмыслено обществом же с самых различных позиций и оценок. А для этого должен быть сдернут покров «тайны», и в первую очередь с архивов. Но кто слушает историка, а тем более в России и в особенности в XXI веке? Читатель должен учитывать, что в обобщенный образ российского историка намертво впаян образ и самого Сталина как главного идеолога философии истории России ХХ века. Именно поэтому сталинизм, пусть и в других обличиях, еще не умер. Как и бонапартизм во Франции, сталинизм в России полностью не умрет никогда. По последним сведениям, музей-дача Сталина в законсервированном виде все еще ждет своего часа.

* * *

Дочь Сталина Светлана Аллилуева, судя по ее воспоминаниям, любила в Сталине отца, но ненавидела в нем тирана. Ровно через два года, в день смерти – 5 марта 1955 года, видимо, понимая, что квартира и кабинет в Кремле не будут сохранены в неизменном виде, как не будет и музея на Ближней даче, она написала письмо члену Президиума ЦК КПСС Н. Булганину:

«Уважаемый Николай Александрович!

Разрешите обратиться к Вам с просьбой, которая заключается в следующем: на квартире моего отца в Кремле осталась большая библиотека. Ее начала собирать моя мать Н.С. Аллилуева, она пополнялась в предвоенные и послевоенные годы и насчитывает много сотен томов, главным образом, художественной и исторической литературы. Какова судьба этой библиотеки сейчас – я не знаю, так как уже давно не была на прежней квартире (весной 1953 года мне рекомендовали там не бывать и пропуск в Кремль отобрали).

Я бы очень просила Вас, если Правительство сочтет это возможным, передать мне часть этой библиотеки. Она колоссальна, в ней много книг, не интересующих меня, но если бы мне было разрешено отобрать самой часть книг, я была бы глубоко Вам благодарна. Меня интересуют книги по истории, а также русская и переводная беллетристика, библиотеку эту я хорошо знаю, так как всегда раньше ею пользовалась.

Светлана Аллилуева

5. III.1955»[217]217
  РГА СПИ. Ф. 558. Оп. 11. Ед. хр. 1487. Л. 124.


[Закрыть].

О письме было доложено Хрущеву, оно было разослано всем членам партийного ареопага и отправлено 10 марта без ответа в архив (Сталина!). Такова была практикуемая и ныне форма хамоватого отказа.

До 1956 года библиотека и на Ближней даче все еще находилась в неизменном виде. Но в феврале того года директор Государственной публичной библиотеки им. Ленина П. Богачев сделал немыслимый в сталинское время шаг. Он отправил письмо в ЦК КПСС с просьбой вернуть принадлежавшие ГБЛ книги, находящиеся «в библиотеке И.В. Сталина… взятые по абонементу в прошлые годы». При этом прилагался список на трех листах, содержавший 72 наименования[218]218
  РГА НИ. Ед. хр. 745. Л. 126.


[Закрыть].К концу лета выяснилось, что на 62 книгах есть пометы Сталина. Поэтому было принято разумное решение: книги с пометами отправить в ИМЛ, возместив их ГБЛ аналогичными экземплярами из библиотеки института. Помимо словарей, о которых говорилось выше, и нескольких курсов географии, в этом списке значились книги как древних, так и новых историков: Геродота, Ксенофонта, П. Виноградова, Р. Виппера, И. Бельяминова, Д. Иловайского, К.А. Иванова, Гереро, Н. Кареева, а главное – двенадцать томов «Истории государства Российского» Карамзина и второе издание шеститомной «Истории России с древнейших времен» С.М. Соловьева (СПб., 1896). Здесь же значились: «История русской армии и флота» (т. 5), «Очерки истории естествознания в отрывках и подлинных работах д-ра Ф. Даннемана» (СПб., 1897), «Мемуары князя Бисмарка» (Мысли и воспоминания) (СПб., 1899). И еще с десяток номеров «Вестника иностранной литературы» за 1894 год, «Литературные записки» за 1922 год, «Научное обозрение» за 1894 год, «Труды Публичной библиотеки СССР им. Ленина» (Вып. 3. М., 1934) с материалами о Пушкине, П.В. Анненкове, И.С. Тургеневе и А.В. Сухово-Кобылине. Два дореволюционных выпуска книги А. Богданова «Краткий курс экономической науки», роман В.И. Крыжановской (Рочестер) «Паутина» (СПб., 1908), книга Г. Леонидзе «Сталин. Детство и отрочество» (Тбилиси, 1939, на грузинском языке) и др.

Позже, после ХХ съезда, часть книг из библиотек Сталина (в кремлевской квартире и на Ближней даче) были переданы в библиотеку Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (ИМЛ). Туда поступило только пять с половиной тысяч из более чем двадцати пяти тысяч томов. Это были книги со штампом библиотеки Сталина и его замечаниями на полях и подчеркиваниями в тексте. Затем те книги, на которых были обнаружены пометы (около четырехсот экземпляров), в 1963 году передали в Центральный партийный архив (ныне РГА СПИ). В библиотеке ИМЛ остались книги с дарственными надписями авторов и со штампами «Библиотека И.В. Сталина»[219]219
  РГА СПИ. Ф. 558. Оп. 3. Справка о приеме личной библиотеки И.В. Сталина в Центральный партархив.


[Закрыть]. Остальные книги без помет, надписей и штампов были переданы в различные публичные библиотеки, но главным образом в ГБЛ. Удивительное дело! Из шестидесяти двух книг, на которых, как доподлинно известно, были «подчеркивания отдельных предложений… которые по своему характеру являются выводом к вышесказанному» или имели сталинские «замечания на полях»[220]220
  РГА НИ. Ед. хр. 745. Л. 125.


[Закрыть], в РГА СПИ мне удалось обнаружить только одну. Это – «История русской армии и флота», т. 5, 1912 года издания. Библиотечный шифр ГБЛ на ее обложке и в списке, представленном Богачевым, совпадают. Куда исчезли остальные книги из этого списка, неизвестно. Особенно жаль, что мы не знаем сейчас, как Сталин воспринимал труды таких историков, как Карамзин и Соловьев. Будем надеяться, что они еще обнаружатся.

Помимо этих таинственно исчезнувших книг, уже сейчас известно, что некоторые экземпляры с пометами Сталина находятся в частных руках. В. Молотов показывал своему мемуаристу Ф. Чуеву книгу с пометами вождя. Известный наш историк и мыслитель М. Гефтер показывал Р. и Ж. Медведевым первый том собрания сочинений Бисмарка, подготовленный к изданию в 1940 году. Вводная статья была испещрена пометами Сталина[221]221
  Медведев Ж., Медведев Р. Бумаги Сталина: жизнь после смерти? //Книжное обозрение. 11 ноября 1999. С.19.


[Закрыть]. Есть и другие свидетельства о нахождении в частных руках книг с его пометами. С уверенностью можно говорить о том, что значительное количество не изданных по разным причинам рукописей книг, киносценариев, книг, присланных на различные конкурсы с пометами, замечаниями и отзывами Сталина, находятся в настоящее время в государственных архивах, в фондах различных советских организаций и в особенности в личных фондах деятелей советской культуры и науки и ждут исследователя.

Значительную научную ценность представляют дошедшие до нас в неизменном виде знаменитые собрания книг по-разному знаменитых людей: библиотеки Вольтера, Дидро, Линкольна, Ленина и других. Книга веками может сохранять тепло (а иногда и грязь) прикасавшихся к ней рук и уж тем более – пометы и другие, часто неожиданные маргиналии. У книги, как и у всего того, к чему прикасалась рука человека, часто таинственная и особая жизнь. В то же время по недомыслию уникальные библиотеки раскассируются. То же произошло и со сталинскими библиотеками. Их раскассировали вопреки протестам специалистов. Хорошо еще, что сотрудники библиотеки ИМЛ сочли возможным составить общий каталог сохранившейся части библиотеки[222]222
  Шарапов Ю. Указ. соч.


[Закрыть]. С этим предварительно составленным каталогом и с этой частью до сих пор не разобранной библиотеки Сталина я продолжаю работать.

Некоторая часть книг (в том числе переводных в машинописном виде), художественных и партийных журналов с маргиналиями из сталинского кремлевского кабинета разделила судьбу личного архивного фонда вождя. Он до недавнего времени был сосредоточен в двух местах. Открытый для всех с развалом СССР и КПСС Центральный партийный архив (ныне РГА СПИ) хранит у себя фонд 558, где были соединены материалы, относящиеся к деятельности Сталина как главы партии и правительства, воспоминания и труды о нем, документы, относящиеся к членам семьи, приветствия в связи с юбилеями, материалы, связанные с его болезнью и смертью. Там же в качестве самостоятельного раздела сосредоточена и часть книг с пометами[223]223
  Российский Центр хранения и изучения документов новейшей истории. Краткий путеводитель. М., 1993. С. 237.


[Закрыть]. В бывшем Музее Октябрьской революции хранятся подарки вождю, в свое время составлявшие особые экспозиции. Но наиболее ценная часть архива (личный архив Сталин и его помощники стали собирать еще в 1922 году в кремлевском кабинете) находилась после его смерти сначала в так называемой «особой папке» Генерального секретаря ЦК КПСС, которая после 1991 года перевоплотилась в Архив Президента РФ. Только в 1999 году сталинский фонд из Архива Президента РФ вместе с книгами и журналами частично был передан в Российский государственный архив социально-политической истории (РГА СПИ). По какому принципу отбирались дела и книги из Архива Президента, а главное, на каком основании часть из них там до сих пор находится и практически доступна лишь для «избранных», непонятно. Будучи президентом, Б.Н. Ельцин дважды отдавал распоряжение о передаче архива Сталина. Похоже, что его же собственная администрация эти распоряжения саботировала. В 1999 году из 1703 дел 300 остались засекречены. Это дела, касающиеся переговоров с фашистской Германией накануне войны, материалы «дела врачей», «Катыньское дело», «Корейская война» и другие. Доступная сейчас часть архива несет на себе и другие следы откровенных изъятий[224]224
  Максимова Э. Личный фонд Сталина становится общедоступным. Но почему лишь частично? //Известия. 1999. 30 октября. С. 6.


[Закрыть].

История архива Сталина еще в большей степени, чем история его библиотек, полна неясностей. В ночь с 4 на 5 марта 1953 года, когда Сталин еще дышал, на заседании Бюро Президиума ЦК было принято решение: «Поручить т.т. Маленкову Г.М., Берии Л.П., Хрущеву Н.С. принять меры к тому, чтобы документы и бумаги товарища Сталина, как действующие, так и архивные, были приведены в должный порядок»[225]225
  РГА СПИ. Ф. 558. Оп. 11. Ед. хр. 1486. Л. 136.


[Закрыть].Скрывалась ли за этой формулировкой обычная практика того времени, когда после смерти крупного деятеля его архив и квартира опечатывались и охранялись, а их дальнейшей судьбой занималась специальная правительственная комиссия, или же здесь бывшие соратники проявили особую заинтересованность и осторожность, сказать трудно. Делала ли что-нибудь комиссия реально, просматривала ли бумаги или только опечатала сейфы, столы и шкафы – неизвестно. В любом случае мера эта вполне логична и разумна, в том числе и с точки зрения бюрократической преемственности руководства. Впрочем, 5 марта уже для организации похорон была создана еще одна комиссия во главе с Хрущевым, но в ином, расширенном составе[226]226
  РГА СПИ. Ф. 558. Оп. 11. Ед. хр. 1486. Л. 148–149.


[Закрыть].

Как уже говорилось, все имущество Ближней дачи (включая документы и книги) было вывезено людьми из любимого ведомства Берии и по его распоряжению на вполне законных основаниях. И хотя на тот момент он давно не был министром госбезопасности (эту должность занимал С.Д. Игнатьев), он действовал как член правительственной комиссии и, без сомнения, с согласия двух других ее членов. Почти наверняка то же самое было проделано и с документами, хранившимися в кремлевском кабинете. Однако, если вывоз имущества Ближней дачи не остался без внимания многих, в том числе и С. Аллилуевой, то вывоз документов из кремлевской квартиры, кабинета и других дач был «замечен» только в апреле того же года. Маленков, Берия, Хрущев лишь по должности, как члены правительства, возглавили комиссию. Естественно, что конкретную работу должны были выполнять приданные комиссии люди из Института Маркса – Энгельса – Ленина – Сталина. Когда в апреле они явились в Кремль, то выяснилось, что шкафы и сейфы с документами и деньгами (Сталин занимал с десяток оплачиваемых государственных должностей) пусты. После этого поползли слухи, обраставшие легендами, о якобы сознательном уничтожении части архива Сталина сначала Берией, а затем Хрущевым.

Особенно упорно говорят об исчезновении многочисленных конвертов, которые многие видели у Сталина на даче и на квартире. Такие конверты действительно были, но, скорее всего, в них содержались тексты официальных правительственных и партийных постановлений, которые Сталин обязан был подписывать согласно своим должностям. Как вспоминал Молотов, Сталин часто ленился просматривать эти бумаги, и они скапливались в нераспечатанных конвертах у него сотнями до тех пор, пока кто-нибудь из приближенных членов правительства не обращал его внимания на тот или иной государственный акт. Тогда Сталин вытаскивал его из кучи бумаг, внимательно изучал и, если не имел вопросов, подписывал. Естественно, что после его смерти все эти конверты с документами были переданы в соответствующие учреждения.

До 1957 года никто ни тайно, ни явно не поднимал вопрос об уничтожении части архива Сталина. Не предъявлялись какие-либо обвинения и на суде по «делу Берии», хотя именно на него легко было бы свалить вину за исчезновение части архива вождя, если бы в этом возникла надобность у Хрущева и других. Между прочим, на суде шла речь и об архивах, но об архивах ЦК КП(б) Азербайджана, которые Берия тайно держал у себя в течение 20 лет[227]227
  Антонов-Овсеенко А. Берия. М., 1999. С. 445.


[Закрыть]. Отметим, хранил, не уничтожил.

Берия сидел в бункере МВО, а руководителям комиссии по наследию, Маленкову и Хрущеву, Президиум ЦК поручил 18 сентября 1953 года сделать «сообщение о материалах архива Иосифа Виссарионовича Сталина на заседании Президиума ЦК КПСС 3 декабря 1953 г.»[228]228
  РГА СПИ. Ед. хр. 1487. Л. 109.


[Закрыть]. Неизвестно, чем занималась комиссия до конца апреля 1955 года. Скорее всего, ничем, но 28-го числа на очередном заседании Президиума ЦК было решено вновь пересмотреть состав комиссии и включить в нее помимо Хрущева (председатель) и Маленкова новых членов: Булганина, Кагановича, Молотова, Поспелова и Суслова[229]229
  РГА СПИ. Ед. хр. 1487. Л. 122.


[Закрыть]. Вполне очевидно, что кого-то из членов Президиума проблема архива особенно волновала. Это был Молотов.

Комиссия в том составе, как она была сформирована весной 1955 года, ни разу не собиралась. Молотов спустя много лет вспоминал, что в 1957 году, когда его изгоняли из партийных и государственных органов на пленуме ЦК, он пытался предъявить претензии Хрущеву. «– Орали, орали. Я говорил не о нем, но о его руководстве специально, теперь не вспомнить все, что было сказано до этого, в том числе и насчет того, что в 1953 году назначена комиссия по архиву Сталина, председатель – Хрущев, я – член комиссии. Сейчас (1970 г. – Б.И.) с 1957 года ни разу не собирались мы, члены комиссии, Микоян там был, еще кто-то. Архив Сталина нам, комиссии, поручен. Вот видите, как ведет себя Хрущев», – возмущался Молотов[230]230
  Сто сорок бесед с Молотовым. С. 335.


[Закрыть]. Память его кое в чем подвела – до 1955 года он в комиссию не входил, не значился в ней и Микоян.

Почему Молотова спустя десятилетия волновала судьба архива Сталина? Почему до сих пор подогреваются слухи о чистках, проводившихся в нем? Причин таких три, и они очень традиционны для посмертной судьбы диктаторов. Во-первых, это проблема наследника, а значит, возможного завещания, во-вторых – проблема компромата на ближайших соратников, в-третьих – «тайна» смерти.

Завещания почти наверняка не было, так как существовал не доведенный до конца «проект» Сталина «коллективного руководства» страной. Я уже упоминал о том, что и Ленин в начале своей болезни пытался организовать такое «коллективное» руководство под своим протекторатом. Сталин в конце жизни тоже пытался решить похожую задачу. Отсюда и реорганизация Политбюро после XIX съезда, расширение Президиума ЦК за счет малозначимых фигур, который по типу ленинского «Рабкрина» должен был присматривать за Бюро Президиума ЦК. Главное же – это оттеснение Молотова как наиболее вероятной кандидатуры на роль нового верховного вождя. И даже в этом Сталин шел по стопам Ленина, который лично инициировал оттеснение Троцкого с тех же позиций. Но еще древние говорили, что подобное рождает подобное. Через несколько месяцев после смерти Сталина (как и после смерти Ленина) от коллективного руководства осталась лишь словесная шелуха. Позже еще одну и столь же неудачную попытку заменить себя незаменимого многоголовым органом предпринял в Югославии И. Тито. А вот Дэн Сяопину в коммунистическом Китае идея личного «протектората» удалась. Так что и древняя мудрость оказывается не абсолютной. Лишний раз подтверждается – человек в сфере человеческого может сделать все, были бы талант и воля.

То, что Сталин постоянно собирал у себя в личном архиве компрометирующие материалы на руководящие кадры, не подлежит никому сомнению. И прямых и косвенных свидетельств на этот счет более чем достаточно. Да иначе и быть не могло. На доносе и компромате держалась вся сталинская система власти. Знали об этом и все люди ближнего круга. О ничтожном содержании этого «компромата» говорят те глупейшие, но зловещие пассажи, которые Сталин позволял себе по отношению к Ворошилову, Молотову, Микояну, а еще раньше – обвинения в адрес Вознесенского, Кузнецова и других. Конечно, дело было не в реальном наличии или в достоверности этого компромата, а в желании вождя дать ход очередному «делу». Поскольку ничего действительно порочащего на членов «ближнего круга», включая Берию, Хрущева, Ворошилова или Молотова, не было (за исключением интимных сексуальных дел), то вряд ли кто-нибудь из них испытывал какие-либо страхи и стремился непременно сразу же после смерти Сталина эти материалы найти и уничтожить. Другое дело – документы, свидетельствовавшие о причастности к массовым репрессиям и убийствам. Но и они, как теперь выяснилось, прекрасно сохранились. Тот, кто знает принципы действия советско-российской государственной администрации, тот согласится со мной, что рано или поздно на каком-нибудь из ее бесчисленных этажей все тайные материалы обязательно найдутся.

* * *

До начала перестройки о судьбе сталинского архива в открытой печати сведений не было. Затем появились биографии Сталина, написанные Дмитрием Волкогоновым и Эдвардом Радзинским, с широким использованием материалов Президентского архива, где внезапно «обнаружился» фонд Сталина. Люди, считавшие себя оплотами борьбы за демократию, просто интеллигентами, ни разу даже не поставили вопрос о сомнительности самой системы «избранных» и «доверенных». Если учесть, что генерал Волкогонов после августовских событий 1991 года в течение нескольких лет возглавлял комиссию Верховного совета РФ по передаче архивов КПСС и КГБ СССР в государственные архивы РФ, одной из задач которой было открытие этих самых архивов для науки и общественности, то его позиция в отношении Архива Президента и фонда Сталина мне до сих пор остается непонятна и чужда. Работая в этой комиссии, я близко наблюдал, как легко генерал лавировал между различными мнениями.

Несмотря на то что часть архива Сталина оставалась «засекреченной», на страницах журнала «Источник», издаваемого при поддержке Администрации Президента РФ, опубликовано много интереснейших документов из сталинского и других фондов. Совершенно очевидно, что дело здесь не в защите государственных интересов, а в корыстной монополии группы чиновников на государственную информацию. По тем же причинам там до сих пор застряла часть книг сталинской библиотеки. Под предлогом засекреченности книги застряли, скорее всего, в так называемой «Коллекции». А между тем еще в начале 90-х годов в своей монографии Волкогонов процитировал некоторые страницы гитлеровской «Майн кампф», отмеченные карандашом Сталина, и упомянул перевод книги Конрада Гейдена «История национал-социализма в Германии», вышедшей в Цюрихе в 1934 году. Книга Гейдена – одно из самых ранних и ярких описаний становления национал-социализма в Германии – была издана в 1935 году отделом пропаганды ВКП(б). Недавно она частично была переиздана в России. Эти и другие книги по истории и практике национал-социализма, проштудированные Сталиным, как и многое другое, пока скрывают в государственных архивах.

Неизвестно, что происходило со сталинским архивом в годы правления Хрущева. Правда, появлялись глухие обвинения его в том, что фонд Сталина был «почищен», как и другие архивы страны, на предмет уничтожения следов деятельности самого Хрущева в годы репрессий. Однако доказательств чистки именно сталинского архива пока нет.

В марте 1966 года американский журнал «Лайф» опубликовал фотоснимок документа «Особого отдела Департамента полиции» царской России о Сталине[231]231
  РГА СПИ. Ф. 558. Оп. 11. Ед. хр. 1288.


[Закрыть]. Там же, в США в 1967 году, Стэндфордский университет опубликовал на русском языке три книги, как бы 14, 15 и 16-й тома собрания сочинений Сталина. Такие тома действительно были подготовлены ИМЭЛ, но не успели выйти в печать до смерти вождя. Сейчас они находятся в его архиве[232]232
  РГА СПИ. Ф. 558. Оп. 11. Ед. хр. 1545, 1546, 1547.


[Закрыть]. Американские исследователи на свой страх и риск выбрали из советских официальных изданий тексты сталинских выступлений и другие опубликованные документы и издали их как «продолжение» собрания сочинений. Уже говорилось, что при жизни Сталина в свет вышло только тринадцать томов, охватывающих довоенный период. В 1997 году в России изданы так называемые 15-й и 16-й тома сочинений Сталина под редакцией Р. Косолапова[233]233
  Сталин И.В. Соч. Т. 15. 1941–1945. М., 1997; т. 16. 1946–1952. М., 1997.


[Закрыть]. Но это фальсифицированная версия макетов подлинных 14-го и 16-го томов сочинений, содержащих материалы военного и послевоенного времени. Давно пора в целях науки издать недостающие тома и другие сталинские писания и речения. Подготовленный ИМЭЛ 14-й том включал произведения 1934–1940 годов, в 15-й и в последний, 16-й том вошли работы военного и послевоенного времени. Фальшивкой оказался и документ «Особого отдела Департамента полиции».

Сейчас стало известно, что научно-техническая обработка архива Сталина была осуществлена только в 1977–1978 годах. И тогда же была проведена пересистематизация документов фонда, выделены комплексы, как считали работники, архива ЦК КПСС, не имевшие прямого отношения к работе аппарата ЦК. Сама постановка этого вопроса порочна. Известно, что Сталин был всем – и партийным, и государственным, и военным, и дипломатическим, и научным, и т. д. и т. п. деятелем. Если следовать этой логике, весь фонд Сталина надо было раскассировать полностью.

Специалисты из архива ЦК, нарушая так называемый «принцип недробимости архивного фонда», передали в другие хранилища дела губернских жандармских управлений за 1873–1915 годы, дела Юго-Западного фронта за 1918–1920 годы, документы Секретариата НК РКИ за 1918–1922 годы и Секретариата Наркомнаца за 1920–1923 годы. Тогда же были переданы в Партархив ИМЛ по распоряжению К.У. Черненко дореволюционные и печатные издания, такие как «Искра», «Брдзола», «Листок борьбы пролетариата», подшивки газет «Правда», «Рабочий и солдат», «Рабочий путь» и другие. Всего – 29 наименований печатных изданий, в которых Сталин так или иначе принимал участие. Я убежден, что на многих из этих документов остались сталинские пометы, что делает их особо ценными. В результате опрометчивых действий партийных функционеров и архивистов вряд ли удастся установить точно, какие из печатных изданий принадлежали лично Сталину и с какого времени, а какие из них он получил уже в советское время и из каких источников.

Тогда же был передан в ГПБ (бывшую Ленинку) роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин», издания 1837 года. Издание, конечно, редкое, прижизненное. Но и не единичное. Сталин любил поэзию всю жизнь. Сам писал в юности хорошие стихи, которые публиковал великий грузинский поэт Илья Чавчавадзе. Они даже вошли в грузинский учебник «Родной язык», изданный в 1912 году[234]234
  Шохина В. Моя маленькая сталиниана // Независимая газета. 1998. 5 марта. С. 7.


[Закрыть]. Позже Сталин оказывал протекцию многим поэтам (как и большинство других большевистских вождей «ленинского» набора) и немало их загубил, понимая силу поэтической речи, умноженную на сатиру и сарказм.

Почему Сталин держал у себя под рукой документы наркоматов, которые он возглавлял, и периодические издания, в которых сотрудничал, понять можно, если учесть, что он сам принимал участие в работе по написанию собственной официальной биографии и изданию сборников и собраний сочинений. Наверняка мелькала мысль и о будущем мемориале. Уже во время 70-летнего юбилея настойчиво предлагалось открыть музей Сталина[235]235
  Мероприятия отличаются большой скромностью… «О подготовке к 70-летию И.В. Сталина» // Источник. 1996. № 5. С. 79.


[Закрыть]. А вот как он использовал материалы жандармских управлений – понять сложнее. Скорее всего, это был источник поиска опытных «специалистов» или же источник шантажа своих бывших и настоящих соратников, а может быть, он лично занимался поиском и уничтожением компрометирующего его материала? Возможно, все вместе. Еще до революции в партийных кругах циркулировали слухи о его провокаторской деятельности, о связях с полицией. Вполне естественно, что в годы борьбы с оппозициями эти слухи усилились и время от времени до сих пор оживают на страницах различных изданий. Особенно упорно эту версию разрабатывают Э. Радзинский и Ф. Волков[236]236
  Волков Ф.Д. Взлет и падение Сталина. М., 1992.


[Закрыть]. Но ни ими, ни другими ничего доказательного обнаружено не было и, скорее всего, не будет.

Во вновь поступившей в РГА СПИ в 1999 году части архива Сталина, наряду с разнообразной документацией, характеризующей партийную, государственную и военную деятельность, содержится также его обширнейшая переписка, биографические материалы, фотографии и фотоснимки, материалы членов семьи, прижизненные публикации о самом Сталине. Но нас в первую очередь интересуют документы, дающие представление не о работе Сталина-бюрократа, хитроумного интригана, организатора террора, политических процессов и идеологических кампаний, военного и дипломатического деятеля, то есть опять-таки бюрократа, пусть и в специфических областях, а источники, характеризующие его внутреннюю духовную и интеллектуальную деятельность. Для этого мы войдем не только в архив, но и в его круг чтения. Войдем через все это в систему его истинных (то есть потаенных) интересов, взглядов и мнений и сопоставим их с официально провозглашенными догмами и установками, предназначенными для всеобщего усвоения.

Войдем, читая его глазами книги, журналы и некоторые документы, следя за движением его непропорционально крупной кисти руки, заламывающей «на память» сразу несколько страниц книги, как радушный кавказец за праздничным столом заламывает угол вкуснейшего лаваша. Наблюдая жесткую хватку пальцев, зажавших граненый толстоватый цветной карандаш и подчеркивающих слово за словом целые абзацы, а часто и страницу за страницей целые главы. Наконец, расшифровывая его замечания, написанные на полях, на отдельных листочках или поперек всей страницы: учебника, научного исследования, романа или журнальной статьи, посвященных древней и новой мировой истории, истории России, истории партии, истории философии, истории войн и военного дела, проблемам языкознания, политэкономии, преподавания истории в школе или проблемам биологии, литературы, драматургии, дипломатии и т. д. Всего и не перечислить. На протяжении всей своей жизни он с бесстрашием дилетанта и безнаказанностью диктатора вторгался практически во все сферы духовной и интеллектуальной жизни общества, принуждая его усваивать собственную систему взглядов, предрассудки, фобии. Впрочем, мы уже давно начали проникать в истинную картину мира вождя – через все эти источники. Последуем далее.

* * *

В кремлевский период своей жизни Сталин был человеком аккуратным и чистоплотным. Но в жизни случается всякое. На некоторых сохранившихся книгах есть следы от случайно пролитого чая или от горячего подстаканника. В задумчивости чистил трубку – на страницах желтые никотиновые пятна, а между ними пепел от осыпавшейся папиросы. Я, наверное, последний, кто на такие мелочи обратил внимание. Соприкасаешься с ушедшей жизнью и видишь ее частицы. Как пепел.

Помимо того что он по-хозяйски писал, подчеркивал и загибал страницы, не задумываясь над тем, принадлежит ли книга ему лично или получена из публичной библиотеки по абонементу, он делал еще сотни бумажных закладок. Чаще всего полоски резались из розоватой или белой писчей бумаги, но иногда, как и всякий много читающий человек, он использовал то, что было под рукой, – оторванный угол газеты или листок перекидного календаря. Благодаря этим случайностям, можно установить конкретную дату, когда он размышлял над той или иной страницей. К сожалению, и здесь сталкиваешься с неудачным внедрением в ткань прошлого руки архивиста. Наводя «порядок», кто-то распрямлял загнутые углы страниц, желая облегчить труд исследователя, вставлял свои закладки в местах, где есть сталинский текст. Пока и то и другое еще можно отличить. Но лет через пять – десять все разгладится и одинаково выцветет.

Сталинские библиотеки пополнялись не совсем обычными способами. Главным из них была система заказов, которые через секретарей или даже охранников[237]237
  Чуев Ф. Солдаты империи. Беседы. Воспоминания. Документы. М., 1998. С. 193.


[Закрыть] он направлял в различные библиотеки, причем как в государственные публичные, так и в партийные и ведомственные. Многое он получал прямо из издательств или от авторов в подарок. Все книги фиксировались в специальных годовых реестрах, которые хранятся ныне в РГА СПИ. Многие книги из библиотек возвращались, но не все. Восемьдесят процентов книг, где есть пометы Сталина, а иногда развернутые рукописные вставки, вопросы и комментарии, – это книги из публичных и специальных библиотек. В свою очередь, они пополнялись из самых разных источников. Поэтому многие книги несут отпечаток судьбы не только самой книги, но и владельца. Вот только один штрих, точнее – кровавая царапина.

Л.Б. Каменев был человеком, не лишенным не только публицистического, но и литературного таланта. К 1932 году, будучи битым-перебитым оппозиционером и уже предчувствуя могильный холод, он публично заявил о своем уходе из большой политики и погрузился в давно задуманный научный труд о Н.Г. Чернышевском. Можно только удивляться этим людям, сохранявшим способность думать и трудиться в то время, когда вокруг рушится ими же установленный мир. В мае 1933 года Каменев сдал свою книгу в печать. В том же году она вышла в свет тиражом сорок тысяч экземпляров, в «Серии биографий. Жизнь замечательных людей. Выпуск XIII». Тринадцать – число, как известно, несчастливое. Каменев был арестован и больше до расстрела на свободу не вышел. Успел ли автор подержать экземпляр своей книги в руках сейчас – неизвестно. Но Сталин эту книгу затребовал и получил, видимо, авторский экземпляр. Доставили ее вождю прямиком из «Книгохранилища УСОГУГБ Н.К.В.Д.», штамп которого до сих пор красуется на обложке[238]238
  РГА СПИ. Ф. 558. Оп. 3. Ед. хр. 84. Л. 1, 3.


[Закрыть]. Видимо, в других хранилищах книги было уже не найти. Не исключено, что этот экземпляр попал в НКВД вместе с автором и его библиотекой. Во всяком случае, архивы Каменева и Зиновьева были изъяты тогда же[239]239
  См.: О деле так называемого «Московского центра» // Известия ЦК КПСС. № 7. 1989. С. 68.


[Закрыть].