Текст книги "Неверный. Ты нас предал"

Глава 15

– Бабушка… – делаю поглубже вдох, перед глазами всё кружится, – ты ему ничего не сказала?

– Не сказала, но ситуация напряжённая, моя девочка. Сегодня это было зеркало, а завтра чья-то голова.

– Какой же он мерзавец…

Прикрыла глаза, слёзы легли на ресницы. Грудную клетку сдавило. Больно дышать.

Я за близких переживаю, кто знает, что у него на уме!

– Я тут подумала… может вам стоит всё-таки поговорить?

– Бабушка, я не могу! Ты даже не представляешь, что я увидела и узнала ещё! Я вообще знать его не хочу после этого!

После того, как я чуть не потеряла Мишу.

Теперь нам придётся задержаться в роддоме, лечиться. Спасибо мужу и его похождениям!

– Что он опять натворил??

Я не хочу об этом больше думать, вспоминать.

Это тяжело, я опять нервничаю.

У меня прибыло молоко, но я не хочу, чтобы оно пропало!

Каждый раз, когда я вижу Сашу с его шалавой, я оказываюсь на больничной койке – факт.

Просто слишком близко к сердцу воспринимаю его предательство.

– Он опять с Кристиной, хотя мне клялся, что они расстались. Я увидела их в женской консультации, Саша её обнимал и спрашивал, когда можно узнать пол их ребёнка.

Бабушка замолчала, а я пошатнулась, смахнув влагу с ресниц.

– Потом он отвёз её на съёмную квартиру в элитный район, и…

Больше говорить не могу.

– У меня нет слов! Тут однозначно нужен развод!

– Так он не даёт! И я не понимаю почему!

– Может из-за детей? Может с Кристиной у него чисто так… поматросить и бросит? Сама подумай, какой нормальный, уважающий себя мужчина женится на шлюхе.

– А ребёнок?

– Я уверена, у него к ней мимолётное влечение. А ребёнок? Ну в наше время мужика дитём не привяжешь. Нагуляется, бросит. Может будет алименты платить, может пару раз в год навестит. Я лично знаю несколько похожих случаев, подружки рассказывали. Есть такой тип мужчин, которым надо что-то новое… Нам их не понять! Насытятся, и всё – давай пока! Саше, скорей всего, просто удобно, что у него есть такая чистая, светлая, правильная жена. Удобный вариант. Коллегам не стыдно показать, самому приятно поговорить на разные темы, да ещё и вкусно накормит. А с проституткой что? С ней быть может приятен только секс! Только деньги сосёт и никакой отдачи, кроме интимных услуг.

– Не надо, не продолжай.

– Извини, родная!

– Я жду, когда состоится суд. И мне ещё надо найти хорошего адвоката.

– Я знаю одного, Валюш, по знакомству, грамотный специалист, номер тебе пришлю.

– Да, как раз кстати. Может в полицию обратиться, если он ещё раз явится, скандалить будет и кулаками махать?

– Боюсь, это его только разозлит. Думаю, у Саши достаточно денег, чтобы откупиться. Замять любой вопрос… У него друзей много, а у друзей связи. Общается с предпринимателями, бизнесменами разными. Неплохо уже в верхушки пролез.

Вот именно.

И это меня пугает.

И что же тогда делать?

В палату вошла медсестра, окликнув меня.

– Бабуль, прости, позже перезвоню.

* * *

Десять дней проходит, я счастлива! Мне наконец вручили Мишеньку и разрешили забрать его в палату.

Его выписали из отделения для недоношенных и нас перевели на другой этаж, чтобы ещё немного понаблюдать.

Мне кажется, я уже нахожусь здесь вечность. Хочется домой, спокойствия, тепла.

Но я понимаю, когда покину стены роддома, за их пределами будет только хуже. Меня ждут испытания. Надо готовится к ним, ведь у меня нет выбора. Я должна защитить себя и отстоять свои права!

Мне тяжело понять, почему Саша не может меня отпустить…

Ну и пусть женится на Кристине!

А потом я вспоминаю слова бабушки, немного понимаю его мотивы – ему просто хочется быть с двумя. Чтобы была под боком нежная жена и развратная проститутка.

Одна может то, что не может другая и наоборот. Ему подавай идеальный вариант! Два в одном. Сволочь!

Я качаю на руках Мишеньку, пою ему песню и кормлю грудью. Божечки, какой он сладкий!

Ангелочек…

Похож на Сашу.

Глаза его, волосы тёмненькие, нос похож.

Саше ни в коем случае не надо его показывать, он только сильнее в нас вцепится.

Мишутка безумно хорошенький! Он может очаровать любого. Похож на пупсика.

Вот поэтому я боюсь, что Саша вцепится в сына как ненормальный, он для него – это наследник.

Макеев постоянно твердил, что мечтает о сыне. Он хотел стать многодетным отцом, потому что любит детей.

А сейчас, кстати, даже не знает, кто родился.

Пол ему я так и не сказала.

Как дальше буду решать ситуацию, не представляю.

Пока буду скрываться так долго, как только смогу.

Может адвокат как-то поможет? Нужно срочно с ним связаться.

Миша хорошо есть, набирает вес, активненький. Спасибо врачам! Выходили.

Открывает свои большие синие глазки, смотрит на меня.

Я целую его пальчики, его сладкие щёчки и пяточки, не могу сдержать восторга, как сильно я его люблю.

Машуня приходит с Тамарой, я показываю ей братика. Она смеётся, гладит его по головке и целует.

– Он как пупс! Как иглушка! Почему он такой маленький?

– Когда-то ты тоже была такой, солнышко.

– А куда папа плопал? – дочь по сторонам оглядывается. – Хочу папу увидеть.

– А папа… Папа уехал в командировку.

И перед глазами мелькает кадр, как Александр, сдёргивает лифчик с Кристины и опрокидывает на кровать…

Может на стол. На диван. Я не знаю!

Они отошли от окна, мне уже не было видно.

Встряхиваю головой, на тётю Тому смотрю:

– Можете кое-что сделать для меня?

– Конечно!

– В чемодане есть потайной кармашек, я спрятала там украшения. Золотые… Серьги, кольцо обручальное, браслет. Нужно сдать всё это в ломбард.

Это подарки Саши.

Я решила приберечь на особый случай.

Кажется он настал.

Он дарил мне всякие безделушки, когда мы только начали встречаться, чтобы произвести впечатления.

Украшения наверно были не его, а его матери.

У меня нет выхода, потому что он оставил меня ни с чем, поэтом я заложу их в ломбард, чтобы на выручку нанять адвоката.

На развод с ним.

* * *

– Здравствуйте, Валентина, вас беспокоит Алексей Васнецов! Удобно говорить?

– Ой, честно говоря, не очень…

Улыбаюсь своему сладкому карапузу, когда он смотрит на меня большими синими глазищами, и словно уже пытается копировать мои эмоции.

Пытается улыбнуться.

Хочу зацеловать его пухлые щёчки жадно-жадно!

Я кормлю грудью, слава богу молока много, так что Мишеньке уже намного лучше, он стал быстро набирать вес, аппетит богатырский.

Ему так понравилось молоко мамы, что готов лежать возле груди сутками.

Вообще, Мишенька тихий парень – спит, ест, любит наблюдать за мной.

Он пока практически не плачет, не капризничает сильно… может пока.

Зажав телефон плечом, я одеваю Мишеньку в комплект для выписки. Нас выписывают через час, неужели я дожила до этого момента?

По секрету, я всё же сказала бабушке, что родила, но сильно в подробности вдаваться не стала, чтобы она не нервничала.

Сказала во сколько приходить, пока никому не оглашать новость.

Я вернусь домой с малышом, ещё немного окрепну и физически, и морально, мы адаптируемся с новорожденным к новым условиям вне стационара, тогда уже пусть матери скажет.

Хотя мать и сама скоро догадается, срок родов подходит. Долго скрывать не смогу.

– Всего лишь на минуточку вас отвлеку, хорошо?

– Да-да, – надеваю на кроху штанишки.

Рядом лежит конверт на выписку из белой ткани и голубая лента.

Миша сегодня будет главной звёздочкой дня.

У сына остаётся тонус, как последствие трудных родов, нужно будет проходить лечение в дальнейшем в детской поликлинике и обязательно курсы массажа.

– Значит смотрите, по делу о разводе. Состоялось слушание…

Я замираю, отложив сборы, сосредоточилась.

– Суд дал срок вашей паре на примирение, три месяца.

Чёрт, так и знала!!!

– Увы, Валентина… Я сделал всё, что мог. Александр присутствовал на слушании, даже мне угрожал, представляете. Просил, чтобы я немедленно выдал ваш нынешний адрес, на что я сказал, мы с вами общаемся исключительно дистанционно.

– Вы всё правильно сделали!

– Когда заседание подошло к концу, я заметил, за мной ведётся слежка. Человек на старой Приоре кружил за мной весь день, даже сейчас, наверно, у выхода караулит.

– Это серьёзно…

Боже, я уже на полном серьёзе начинаю бояться Макеева!

С каждым днём всё хуже и хуже становится его поведение.

Никогда, ни разу не могла себе представить, что муж может быть таким!

Что с ним случилось? Почему он изменился? Огромные деньги и шлюхи вскружили голову? Вышибли из него всю человечность и мозги?

– Я ничего сделать больше не смог, увы. Закон есть закон. Придётся выждать три месяца, дальше уже можно попытаться что-то предпринять.

– Спасибо вам, Алексей.

– И должен также донести до вашего сведения, суд может ответить отказом на развод, если в семье есть маленький ребёнок, как в вашем случае. То есть это время примерно до года.

– Как??

У меня в горле пересохло, руки опустились.

Какие неутешительные новости.

– Но я попробую что-нибудь предпринять, хотя, честно скажу, у вашего мужа ни один адвокат, их двое… Возле судьи крутятся и втираются в доверие, похоже. У Александра Макеева адвокат Нифёдов Виктор – ну очень серьёзное лицо. Дорогостоящий, между прочим. Очень.

Спасибо, что испортили настроение…

Так и хочется сказать, но я сдерживаюсь.

Всё-таки Васнецов сделал мне скидку. Большую.

Мне хватило тех украшений, чтобы полностью оплатить его услуги.

– Всего доброго. Будут вопросы, звоните. Я на связи со своими клиентами с девяти до восьми вечера ежедневно.

Я решаю не грузить себя проблемами, ведь сегодня очень важный день. Надо всегда думать о хорошем и верить в лучшее. Теперь, когда опять стала мамой, во мне прибавилось сил и решительности.

Я не сдамся. Не уступлю Александру! Не буду плясать под его дудку.

Справедливость на моей стороне и закон бумеранга никто не отменял.

Наступает час выписки. Меня приехали встречать бабушка, тётя Тома, подруги.

Все были счастливы, поздравляли нас и восхищались малышом. Мишаня очаровал любого, заставляя улыбаться.

Затем мы поехали домой, где бабушки накрыли небольшой стол.

Разумеется, подруг я не стала приглашать ради конфиденциальности и попросила никого не болтать лишнего.

Бабушка с дружилась с тётей Тамарой, они нашли общий язык. Мне теперь стало чуточку легче и не так совестно перед Томой, хотя она неустанно заверяла, что мне даже и думать не стоит, что я якобы доставляю ей много хлопот.

Прошло несколько дней, я с головой окунулась во взрослую жизнь, где ты надеешься только на саму себя. С двумя детками нелегко. Особенно, когда денег немного.

Я оформила социальную карту, но и там особо не разгонишься. Денег хватает, но впритык. Особенно не побалуешь деток вкусняшками или игрушками.

Я оставила Машуню у Томы, сама на часок поехала к врачу с Мишей.

По возвращению поняла, что устала. Невероятно хотелось спать!

Договорилась с Тамарой оставить Машу у неё ещё на час, дабы у меня была возможность выспаться.

Открывая замок ключом, в одной руке держа сыночка, в другой пакет с продуктами, я осторожно вошла в съёмную квартиру.

Мы довели её до ума, теперь здесь было чисто и уютно, не страшно зайти с грудничком.

Соседи неидеальные попались, иногда у них шумно – то ремонт, то музыка громко играет, то посиделки, но меня пока это не сильно напрягает.

Скинув сапожки, покачивая Мишу, я направилась в комнату, чтобы положить сына спать и сама мечтала упасть на кровать без задних ног.

Но, стоило только войти в комнату, меня будто огрели пощёчиной, и сон как рукой сняло.

На кресле, всего в пяти шагах от меня сидел… Александр.

Он смотрел на меня так яростно, будто готов был разорвать на куски.

– Ты…

Сначала подумала, иллюзия.

Но когда муж заговорил, меня будто окунули в морозную прорубь.

– Ну привет, любимая.

Его руки на подлокотниках кресла сжались в кулаки. Поза была властной, доминирующей. Он резко оттолкнулся от спинки, поднявшись на ноги, не отрывая гневного взгляда на сладко спящего Мишу в моих руках.

– Соскучился… Очень! Ты, оказывается, уже родила?! Вот так новость…

И быстрым шагом двинулся ко мне…

Глава 16

– Родила, значит?! А мне, отцу, не сказала??!

– Как ты здесь оказался? – я пошатнулась на ровном месте.

Прижала крепче к груди Мишеньку, будто боялась, что он вырвет его у меня и заберёт, а меня со всей силы ударит.

Именно это было написано в его чёрных, словно обозлённых на весь мир, глазах.

– Какая разница как! Меня больше волнует вопрос, как ты могла не сказать мне, что родила?!

И вот тут меня, помимо страха, берёт злость.

Перед глазами мелькают картинки – он напяливает другую бабу, а я умираю в роддоме, испытывая сильнейшую боль.

Особенно, когда вижу и думаю, что мой ребёнок мёртв…

Да пошёл он к чёрту!

– Малыш чуть не погиб из-за тебя…

Сухим, подавленным голосом молвлю я, начинаю медленно отступать.

Я боюсь его. Ужасно боюсь…

Макеев на человека не похож. Как чёрт, как дьявол. Он наступает чёрной, разъяренной тучей. Душит меня. Окутывает мглой. Я почти захлёбываюсь в опасном напряжении, собираясь броситься к двери, звать на помощь.

Но что-то умоляет меня внутри не провоцировать его. Терпеливо соглашаться, в первую очередь, ради детей.

– Что ты там бормочешь, сучка? Ну-ка быстро дала мне сюда ребёнка!

– Саш, ты наркоман?

– Хочешь, чтобы треснул, как следует, или как? Не раздражай меня и не трепи мне нервы, Валентина, не то мало не покажется!

– Ты больной…

У меня такой шок, что меня всю резко парализовало.

Я в ужасе наблюдаю за мужем.

Его руки ложатся на ремень брюк, я, правда, не верю, что он это делает.

– Ты что…

Пошатнулась. А позади стена. Тупик!

Ударилась затылком о стену, боль пронзила всё тело.

– Наверно, если бы порол, ты бы была у меня как шёлковая!

Выдергивает резко ремень из петель, набычившись приближается.

– Совсем распоясалась, разбаловалась! Ты не оставляешь мне выбора, это мне уже надоело! Неужели так сложно подчиниться? Из-за тебя вечно всё идёт не так и ты рушишь мои планы!

Глаза Александра горят чёрным пламенем, на губах зловещий оскал, руки с побелевшими костяшками от напряжения, сжались в кулаки.

– Назад! Не подходи!

Взмахнул ремнём и ударил стену. Я вздрогнула, закусив губы, по щекам бездыханно скатились слёзы.

– В семье мужик главный, поняла? Ты. Будешь. Слушать. Только меня!

Ударил второй раз, уже ближе ко мне. Я сжалась, отвернувшись, спрятала Мишу, закрыла собой как могла.

– В моей семье всегда было так… Отец и закон, и порядок. Да, у нас так принято и меня так воспитали. А я был слишком мягким, вот итог!

После третьего удара, который немного задел мою руку, Александр шумно втянул ноздрями воздух. Затем я услышала грохот – ремень упал на паркет.

Я не смотрела на него, я отвернулась, прижалась к стене и дрожала.

Я просто молилась.

Молилась, чтобы это всё закончилось как можно скорей.

Рука Макеева потянулась ко мне, он дотронулся до моего плеча, я дёрнулась, будто он ткнул меня раскалённой кочергой, отшатнулась.

– Вот видишь, Валь, что ты со мной делаешь. Ты превращаешь меня в какого-то изверга. Монстра! Это всё из-за переживаний… Нервы сдали. Всё! Сколько я тебя не мог найти? Почти месяц. Надо сказать спасибо твоей маме!

Так и знала, что это она.

Проследила за бабушкой, может украла у неё ключи.

– Я такой, потому что переживаю за тебя! Если бы этого не было, мне было бы на тебя совершенно плевать. Я хочу всё вернуть, я стараюсь, как могу, но ты этого не ценишь.

Лучше я просто буду молчать…

Я услышала, как он похлопал себя по карманам, краем глаза увидела, достал пачку сигарет из пиджака.

– Ты притихла, больше не огрызаешься – это хорошо. Вот почему сразу так нельзя? Ты моя жена, должна быть тихой, верной, покладистой. Я тебя обеспечиваю, будь добра, слушай меня и во всём уважай моё решение.

Меня опять передёрнуло от его слов.

Ненавижу его, просто ненавижу.

– Моя мимолётная связь с Кристиной ничего не значит. Ничего серьёзного… Не повод, чтобы рушить брак! Это был наплыв… Инстинкты… Просто физиологическая потребность, которую я не смог в себе побороть. Я трахнул её и забыл! Если бы я знал, чем обернётся тот поход в клуб, не пошёл бы туда в тот вечер.

– Всё это уже неважно. Это случилось, я не смогу простить.

– Плачешь, Валь?

Шагнул ближе, прижался ко мне и насильно обнял.

– Нет, ты простишь… Я добьюсь поставленной цели. Ты будешь моей! Хотя о чём это я? Ты была, есть и останешься со мной. Суд, кстати, развод не одобрил пока. Это знак, судьба!

Это твои деньги!

Я впервые почувствовала отвращение к его объятиям, мне впервые захотелось увернуться от них, сбежать.

Они больше не дарили счастье и тепло.

Только боль. Страдание. Страх.

Саша стал таким чужим…

Неприятным мне.

Просто отвратительным до невозможности.

– Ну прости… Нервы сдали. Эй, я не хотел!

Сжал пальцами подбородок, в глаза заглянул, смахнув слёзы.

– Я люблю тебя, слышишь? И никому тебя не отдам. Мы не будем рушить семью и делить детей. Точка.

* * *

– Скажи мне имя того недоноска, который с тобой спал? Я сегодня же его застрелю.

– Ничего не было между нами, это неловкая ситуация… Доволен? Теперь уходи.

– Так я тебе и поверил!

Я покачала головой, у меня не нашлось нужных слов, только раздирающий горло огромный, едкий ком.

– С этим мы позже разберёмся… А сейчас…

Макеев разворачивает меня, заглядывая за плечо.

– Так кто у нас родился, сын?!

Его голос дрогнул и наполнился водопадом эмоций, в отличие от моего состояния.

Случилось то, чего я не хотела больше всего – Макеев узнал о сыне.

Теперь он сделает всё возможное или невозможное, чтобы его у меня отнять, если я не покорюсь.

– Да, это мальчик! Мой сын!!! – улыбается победно, не сводя глаз со спящего крохи. – Я всегда это знал!

Счастлив. Ликует. Торжествует.

А у меня траур. Я совсем впадаю в отчаяние.

Боль и страх продолжают сводить меня с ума, выжигая раны на сердце, на душе.

Я не хочу, чтобы он был рядом с нами. Я не хочу, чтобы двуличный мерзавец, бабник, лжец был отцом моих детей.

Это позор. Это гнусно, мерзко, недостойно!

Как я могла не увидеть в нём его подлую сущность раньше?

Почему всё случилось именно так? За что мне это? Господи…

Выдохнув и прикрыв глаза, я хотела получить свой ответ, чтобы не винить себя ни в чём, чтобы меня не терзало чувство вины.

Ведь мать постоянно твердила мне это – от хороших женщин мужики не бегут налево.

– Саш, у нас могла быть идеальная семья… Зачем ты мне изменил? Что во мне не хватало?!! Что я делала не так?

– Я уже сказал, это была ошибка. Влечение, инстинкт… Ни о каких чувствах не может быть и речи, это была чистая механика, я был пьян.

– Ты не один раз с ней встречался!

– Она забеременела случайно, это моя вина. Нужно принять ответственность, потому что ребенок не виноват. Но даже это ничего не значит. Я всего лишь буду помогать им деньгами, Кристину я сразу поставил перед фактом и обозначил рамки. Я был с ней не по любви, я хотел подавить в себе природное влечение, я же мужчина, пойми. Это зависит не от меня, милая, так устроен мир. Это было сильнее меня, тебе этого не понять! У всех мужчин в определённом возрасте случается кризис. Хочется перемен, новизны.

– Саш, ты же врёшь мне в лицо.

– Я открылся тебе наконец и сказал правду. Мне было тяжело выжать это из себя, признать ошибки и вину, неужели ты ни капли это не оценила?

– Ты её не бросил, до сих пор, ведь так?

– Бросил.

– Я вас видела вместе возле кабинета гинеколога, а потом из-за очередного стресса у меня отошли воды… Миша родился раньше срока! Это твоя вина!

– Миша? Назвала сына так?! Как посмела?? Ты нарочно это сделала?! Ты же знаешь, мне это имя совершенно не нравится! Его будут звать Матвей. Ты немедленно поедешь и поменяешь его имя и впишешь в свидетельство о рождении меня, если ты этого не сделала!

– Я очень устала, у меня голова разболелась… Дай мне отдохнуть и поспать… пока малыш спит.

Макеев прокашлялся, отошёл от меня. Странно, даже не вырвал из рук ребенка, чтобы подержать. Опять к своей шаболде торопится! В штанах хронический пожар!

– Я бы прилёг с тобой, но боюсь подхватить клопов, – с отвращением осмотрел комнату. – Нет, ты здесь жить не будешь! В общем, какие дальнейшие планы?

– А какие у нас с тобой могут быть планы, – молвлю разбито, – жить с тобой я не собираюсь и моё мнение не изменится. Ждём развод.

Он резко схватил мою руку, чуть не выкрутил из сустава, встряхнул.

Я попятилась назад. Ударилась затылком о стену и у меня потемнело в глазах…

– Ты будешь делать всё, что я говорю… Или…

Сжимает кисть сильней, очень жжёт.

– Больно!

Впивается в скулы пальцами, будто иглы вонзаются под самую кожу – руки бездушного чудовища.

– А будет ещё больнее, если ты продолжить брыкаться. Это мои дети. Ты – моя законная жена на всех основаниях и должна жить в моём доме! Они принадлежат мне. Ты принадлежишь мне. И это было последнее предупреждение.

Я не чувствую практически руки, боль пульсирует адски и разливается по всему телу.

– Я хотел по-хорошему, но ты не оставила мне выбора. Значит хочешь видеть ублюдка? Хорошо, да будет так. Я знаю, что некоторым женщинам нравятся властные мерзавцы, ты, я так полагаю, вошла в их число. Нравится, чтобы тебя брали силой! Можно было просто об этом сказать, Валентина…

Отшвыривает мою руку. Отдёргивает на себе пиджак, к ребёнку наклоняется и целует головку.

– Я опять уеду дней на пять… опять в командировку. Даю тебе неделю, чтобы перевезти вещи обратно из этой халупы и вернуться домой! Я не позволю жить моим детям в таких условиях! Я натравлю на тебя органы опеки, покажу им твоё фото с голым мужиком и тебя лишат прав.

– Не надо так, прекрати!

– Когда вернусь, ты должна быть дома!

Хлопок двери сотрясает стены и окна.

Макеев уходит.

А я опять рыдаю…

Боже мой, он действительно лишился ума…