Текст книги "Неверный. Ты нас предал"

Глава 19

Кристина

Когда я поняла, что у меня задержка, я зашла в аптеку утром по пути в колледж и купила тест.

Хотела сделать его на перемене, но не смогла дождаться. Поэтому отпросилась с пары и пошла в туалет.

Проявляется вторая полоска…

У меня опускаются руки, и я не знаю, что делать.

Как же так?! У меня было столько планов на будущее. Неужели всё обломалось? Как признаться в этом маме и что скажет Александр?

Меня бросает из крайности в крайность. Я хотела тусить, отрываться! Минимум ещё несколько лет гулять, просто наслаждаясь жизнью, своей молодостью. А тут это…

Пелёнки, врачи, бессонница по ночам, младенческие оры.

У меня просто подруга есть, она родила недавно и постоянно мне жалуется. Почти ровесница моя, говорит – жизнь ад.

Быстро пишу Макееву сообщение и прошу забрать с колледжа.

Когда он подъезжает, сажусь в машину – бледная и запыхавшаяся.

– Что-то случилось?

– Я не знаю, как тебе сказать.

– Так ты говори как есть, что ты тянешь?

– Я тест сделала.

– Какой тест? По математике?

– На беременность!

– Чего?

Вдыхаю поглубже перед ответом:

– Две полоски.

– Чё две? Беременна что ли?

Саша растерялся, затем отвернулся к окну и выругался, полез сразу за сигаретами.

– Ты уверена?

– Похоже это действительно так. Я не знаю, что делать. Отвези меня к врачу!

Саша мается, глядя в одну точку.

– У меня вообще-то Валя ещё беременна… и дочка есть. Третий ребёнок – это вообще сюрприз. Я не готов!

– И что тогда??

Берёт меня за руку, сжимая. Глаза такие ледяные, с укором смотрящие на меня, как будто это ему не нужно.

– На учёбу завтра не пойдёшь, к врачу поедем. От проблемы надо избавиться.

– Но Саш!

– Я на это не рассчитывал! Хочу с женой остаться, а у нас с тобой был договор. Как-то не привык рушить планы, уж ничего личного – прости!

– Хочешь отправить меня на аборт? – в ужасе бормочу я.

Но он вдруг замолкает, отводя взгляд. Заводит двигатель, а я выкрикиваю:

– Ну и пошёл ты!

Дёргаю дверную ручку, на улицу вылетаю и бегу куда глаза глядят.

Я не отвечаю на его звонки несколько дней, хотя он пишет и звонит. Хочу, чтобы совесть его грызла, чтобы больше думал обо мне, а вдруг поймёт, что перегнул палку на эмоциях?

Настоящие мужики так не поступают. Не гонят на аборт, не убивают свою родную кровь.

Я доверилась ему, а он меня подвёл!

Закрывшись в своей комнате, я практически два дня не выходила оттуда, сказав матери и сестре, что отравилась.

На третий день всё же пошла в колледж, иначе бы мать поняла, что что-то не так, а после учёбы сразу наткнулась на Сашу на крыльце колледжа.

Чуть не влетела в него, благо поймал, сразу стиснул в объятиях и начал жадно целовать, бормоча извинения.

Саша повёл меня к машине, а там меня на сиденье меня ждал огромный белый медведь и букет лилий.

Моё сердечко растаяло мгновенно…

– Крис, я погорячился. Хочу оставить ребёнка, буду заботиться о вас, помогать. Я уже к врачу записался, нас ждут через час.

– Спасибо, Саша, – обнимаю его с благодарностью, тронутая его словами и действиями, – я так и думала.

Надо же, какое облегчение.

Я тоже погорячилась с суждениями, его тоже можно понять – два ребенка есть, плюс ещё один будет, только от другой.

Ну что теперь убивать невинную жизнь? Если так получилось.

Чем больше я времени проводила с Александром Макеевым, проникаясь своим положением, тем всё чаще меня посещали мысли, что я хочу его себе. Насовсем.

Я хочу, чтобы он стал отцом моего ребенка официально, бросил жену и женился на мне.

Я не виновата, что влюбилась… Теперь хочу биться за свою любовь и право быть счастливой.

Я начала привыкать к хорошей жизни, уже не вижу себя без всего этого.

А если я забеременела, то теперь у меня есть все права и шансы, чтобы сдвинуть его жену и занять её место.

Я докажу Саше, что я лучше, что я смогу удовлетворить его во всём! Пусть бросает свою устрицу пресную и делает предложение мне.

Прибываем в клинику.

У врача на УЗИ, когда я укладываюсь на кушетку, Саша сидит рядом со мной и держит меня за руку.

Мне неловко, непривычно. Я просто не могу поверить, что я беременна!

Это слишком рано для меня, но… я могу использовать этот неожиданный, незапланированный сюрприз в своих интересах.

– У вас девять недель, беременность желанная? – спрашивает врач, упираясь взглядом в монитор.

– Скажите, а пол можно узнать, – Саша перебивает, сразу спрашивая именно это.

– Ещё рано, после двадцатой недели.

У меня опять сердце замирает, когда Саша, весь такой серьёзный, уверенно заявляет:

– Ясно. Да, Кристина будет рожать!

Меня будоражит его настойчивость. Так-то лучше!

Макеев держит меня за руку, мы смотрим на картинку, видя крошечное зёрнышко, с очертаниями человечка.

Я вижу улыбку своего бойфренда, как сияют его глаза и сразу таю…

Он притягивает меня к себе, обнимает и целует. Я даже всплакнула! Это жутко романтично.

– Вам нужно будет встать на учёт и выполнять все рекомендации участкового врача. С плодом всё хорошо, можете одеваться!

Теперь я спокойна. И Саша стал ещё больше вниманием меня окружать. Теперь я могу побольше капризничать, выклянчивать что-то у него, пользуясь своим положением.

– Хочу шубку, милый! И новое нижнее бельё.

Александр ведёт меня в торговый центр и покупает долгожданную шубу.

– Знаешь, а я люблю детей. Чем больше, тем лучше. Дети – это счастье!

А я пока не особо чувствую какой-то подъём, включение материнских чувств.

По-прежнему не верится, у меня нет ни токсикоза, ни смены вкусовых предпочтений, только есть постоянно хочу и, что странно, хочется ещё больше секса, Саша этому, конечно же рад!

Я попросила его заглянуть в магазин для взрослых и купить мне какую-нибудь интимную штучку для удовольствия…

Его такой необычный заказ обрадовал! Хочется постоянно пробовать что-то новое, у Саши же зверский аппетит в сексе.

Время идёт, я постепенно становлюсь всё более раздражительной, потому что Саша иногда при мне общается со своей женой, мягко и любя. Я подслушиваю…

Вышла из комнаты в душ, он лежит в кровати после секса со мной, а разговаривает по телефону с ней и с дочкой, сюсюкается. Я ревную!

Меня скручивает убийственным ощущением, что я не хочу его ни с кем делить. Надо бы как-то избавиться от неё… Только как?

Почему-то вот этот вот эпизод, как он цацкается с дочкой и льёт в уши сироп жене, оправдывая, как он скучает и грустит по ним в командировках, плотно во мне засел.

Я так грузила себя этим, ненавидя его жену, что она всё равно стоит выше меня и даже носит его фамилии и живёт в его квартире, что у меня разболелся живот.

Я шла по улице после учёбы, грузила себя этими мыслями, как вдруг увидела красную Мазду…

Вот он шанс. Как судьба!

Помню, как Саша однажды приезжал на ней, забирая после ремонта, меня подвёз. В ней пахло женскими духами, и я конечно же поняла, что это машина его устрицы, даже номера почему-то в памяти отпечатались.

Тачка притормозила на светофоре, немедля я понеслась к ней и стала ломиться в окно.

– Пожалуйста, помогите! Я беременна, срок небольшой, мне срочно нужно в больницу! Живот что-то прихватило!

Ну здравствуй… те! Валентина, значит, вот вы какая!

Даже не представляете, как я хотела вас увидеть.

Разговорились, я дурочку включила, сама же специально упросила Макеева, чтобы он подъехал к больнице именно в этот момент…

Если она нас увидит вдвоём, то, скорей всего, подаст на развод.

Они разведутся, и Саша станет наконец моим…

* * *

Во мне проснулась львица.

Чувствую себя победительницей!

Она застала нас вместе, как я и хотела, как планировала!

В слезах закатила истерику и заявила, что между ними всё кончено.

Осталось немного поднажать… Саша будет мой!

Но, к сожалению, он вцепился в свою отстойную жёнушку как цербер в кость.

И я не понимаю почему. Из-за детей, что ли?

Когда Валентина убежала к себе в палату, я подошла к Саше обняв со спины.

Он стоял на балконе, курил сигарету, глядя в серое небо.

Прижалась к любимому и замурлыкала:

– Забей. Не грузись, ладно? У тебя есть я! Я готова на всё, только скажи.

– Кристина, уйди, оставь меня наедине, – сердится.

– Не оставлю! Ты расстроен.

– Полный пизд** произошёл! Она спалила нас, причём так глупо… С Андреем вышел косяк, больница вся в сплетнях, ещё этот вибратор сраный!

– Не сердись, ну не сердись… Всё будет хорошо!

Я пальчиками ниже заскользила к его бёдрам, когда Макеев делал затяжку за затяжкой. Нервничает!

Знаю, как усмирить его пыл.

Надо расслабить, утешить. Он должен понять, что я лучшая, что ему будет хорошо только со мной.

Я не буду выносить ему мозг, пилить по разным пустякам. Буду только удовольствие приносить!

Тогда я погладила его ширинку, и он напрягся, выкидывая сигарету в урну.

– Не до тебя сейчас, холодно здесь, а ты без куртки выскочила.

– Люблю тебя! Это главное! Ты можешь дать ей согласие на развод, а я тебя не брошу, я стану лучшей для тебя.

Усердней принялась мять его пах, у Саши сразу участилось дыхание, он быстро возбудился.

– Прекрати… Я же сказал…

– Но я хочу тебя! Хочу всегда, мне тебя мало… Любимый…

Он рыкнул, перехватил мою руку, сжав запястье, и потащил в туалет.

Войдя в кабинку, закрыл дверь и расстегнул штаны, приспустив трусы.

Я облизала губки, с наслаждением опустилась на колени, накрыла ртом его твёрдую мощь.

Саша всегда со мной возбуждён и горяч. А с ней он импотент!

Я довела его до оргазма за три минуты.

Я старалась. Он кончил мне в рот и обмяк, зарывшись пальцами в мои волосы.

– Ещё скажи, что я не лучшая…

Смотрю на него снизу, такой он у меня красивый и мощный, а Александр смотрит на мои губы, которые я облизываю, языком убирая остатки белёсой жидкости.

Господи, какой же он страстный… Как греческий бог!

В уме я рисую его образ – он с золотым венком на голове, мускулистый, крепкий, сильный… обнажённый.

На нём только венок и больше ничего.

Мне хочется трахаться с ним без остановки!

Но пока врачи поставили запрет на интим – у меня небольшой тонус матки, прокапают и отпустят.

– Лучшая, безусловно.

Поднимает меня с пола, заботливо отряхивая мои коленки.

– Тогда почему ты так вцепился в неё!!!

Он ударил кулаком по стене, я испуганно вздрогнула.

– Прекрати, ясно! Между нами всё остаётся как и раньше, не старайся! Я сказал, что не хочу развод, значит его не будет. Всё! Или принимай реальность, как она есть, или скатертью дорожка!

Шагнул ко мне, его рука вцепилась в мои волосы, грубо сжав. Больно немного…

Глаза Макеева горели яростью, губы обнажили в оскал.

Какой же он страшный в гневе…

– Я буду тебя обеспечивать! И ребёнка тоже! А ещё буду трахать. Ты согласилась только на это, держи своё слово и знай своё место. Свободна!

Он разжимает кулак, а я вылетаю из уборной, пытаясь сдержать слёзы.

Нет, ты передумаешь… Ты обязательно изменишь решение…

Потому что я влюбилась и уже не представляю жизни без него.

Хоть мне грустно, что он нагрубил, я немного поплакала в палате, затем Саша через время пришёл, опять с цветами и пирожными.

Ещё он подарил мне очень красивый золотой браслет с камушками. Романтично опустился на колено и надел его на моё запястье.

Красивая штучка. Камушки блестят, переливаются. Счастливая, я верчу браслетик на руке и радуюсь дорогому подарку.

Обязательно сделаю фото и выставлю в инсте, пусть подружки сходят с ума от зависти.

– Извини что сорвался, дни эти как дерьмо. У меня новость хорошая – тебя переведут в частную клинику со всеми удобствами, проведёшь там ещё несколько дней, а потом съедешь на съемную квартиру.

– Что?? Саша, это правда?

Неужели? Неужели мечты потихоньку начинают сбываться?

– Да, я подыскиваю уже варианты, ты же хотела?

– Очень хотела! Тем более, мама начинает подозревать неладное. Я боюсь! Тогда она потребует, чтобы мы расписались и сыграли свадьбу.

Мать знает, что я активно встречаюсь с мужчиной старше меня. Чтобы она не волновалась, я их познакомила. Устроили семейный ужин! Мать, сестра, Саша. Всё было прекрасно!

Мама увидела Сашу и не стала ворчать. Этот ужин был необходим, чтобы она не беспокоилась и отпускала меня к нему с ночёвкой. Мы убедили её, что Александр серьёзный мужчина.

Как-то она о нём отозвалась так:

– Понравилось, что этот человек может создать качественную семью. У него есть деньги, есть бизнес, так что уже можно понять, эта семья состоится.

Однако она не знает о всех деталях нашей с ним связи, но я по-прежнему буду добиваться своего и точно знаю, скоро многое изменится.

– Я подумаю, как уладить вопрос с твоими родными.

– А жена твоя?

Поверить не могу, что она всё это время находилась за стенкой. Нас положили на один этаж, в одну больницу.

– Здесь останется.

Он уходит. Я прислушиваюсь.

Слышу, хлопнула дверь соседней палаты…

И опять меня внутри бомбит, потому что он бегает к ней!

Унижается. В ногах наверно валяется, лишь бы не подавала заявление.

Как же подгорает от этой Вали! Не могу больше терпеть!

Надо думать, как избавиться от соперницы.

Мои чувства и амбиции слишком сильны… Как говорят, выживает либо сильный, либо проворный.

Беру телефон, ищу в интернете услуги ведьм и гадалок.

Нахожу несколько вариантов, думаю съездить к ним и навести на гадину порчу!

* * *

Проходит несколько недель, я обустраиваюсь в новой квартире – всё супер.

Саша проводит со мной много времени, оставаясь с ночёвкой до конца недели, продолжает баловать разными вкусностями, презентами.

Жене сказал, мол в командировку уехал. Но это ложь! Его командировка – это я и наша новая квартира.

Я хотела квартиру-пентхаус в центре города, но Макеев заявил, что не нашёл подходящий вариант, те, которые приглянулись, уже арендовали.

Из минусов – я начинаю полнеть и у меня растёт живот. Переживаю, что стану толстой и Саша перестанет обращать на меня внимание. Это мой единственный страх! И минус беременности. Хотя пока всё более-менее, неплохо.

А скоро мы пойдём на второй скрининг и узнаем, кто у нас родится.

Я уверена, это будет мальчик. Гадалка, к которой я всё-таки обратилась, сказала, что так и будет.

А ещё мы провели ритуал на порчу и на любовь.

Сашу я приворожила, на Валю наслала проклятие.

Скоро всё наладится! Они таки разведутся и Саша забудет о Вале – вот что мне нагадала ясновидящая.

Не понимаю, что он в ней нашёл?

Она не так молода, как я, серая мышь, домохозяйка и наседка с детьми. Никакая не красавица! Обычная. Ни моды, ни стиля, ни макияжа с длинными ноготками. Тьху!

Молодость и свежесть кожи теряется с годами, а вот я Сашеньку смогу радовать ещё долгие годы.

Я занимаюсь своими делами – наношу на лицо освежающую маску, перебираю гардероб, потому что уже не влажу в старые джинсы, делаю крутые селфи для своего блога и жду любимого в гости…

Я уже испекла ему пирог и надела новое секси-бельё – чёрные кружева с рюшами, Макеев точно будет в восторге!

Как вдруг слышу в двери проворачивается ключ – а вот и он!

Расстегнув халатик, пархаю к нему, но…

Застываю в шоке.

Быстро прикрываюсь, затянув поясок халата как было.

Александр появляется в коридоре вместе с детьми.

На руках у него младенец в утеплённом синем конверте, а за ним ещё девочка прячется, лет четырёх.

Я чуть не упала на ровном месте!

– Это что такое, Сашааа?!!

– Мой сын. Михаил, – невозмутимо отвечает и уверенно шагает ко мне. – Но это имя временное, сменим на Матвея.

Малыш начинает громко орать, у меня закладывает уши, сразу появляется раздражение.

А Саша суёт мне его в руки и чеканит, морща нос:

– Кажется он обкакался, давай… сделай.

Вот честно, глаза на лоб лезут. Я не знаю, как на это реагировать.

Девочка тоже оживает, начиная бегать по всем комнатам, наматывая круги.

Там же мои вещи! Моя косметика дорогая! Она всё испортит!!!

В мою спокойную, кайфовую жизнь врывается балаган…

Чувствую, как лицо заливается красным цветом, а внутри словно торнадо закручивается, и я взрываюсь:

– Саша, ты что задумал?? Ты издеваешься?!! Жене своей его отдай! Что он здесь делает?? Забери обратно!

– Не могу. Валю заключили под стражу и подозревают в убийстве.

– Шутишь?

– У неё, скорей всего, отнимут детей, если не согласится на определённые условия, а она, в последнее время, сильно упёртая. Поэтому детьми будешь заниматься ты!

Глава 20

Несколько минут я нахожусь в прострации.

Просто вообще ничего не понимаю… Ничего.

Не могу смириться с тем, что со мной происходит сейчас.

С тем, чего я не совершала.

В голове каша, а в груди всё кипит.

Горько, обидно до слёз.

Меня прямо сейчас везут на полицейской машине в участок.

Ну правда! Как самую, что ни на есть злосчастную, особо опасную преступницу.

Мазду опечатывают для следствия и куда-то забирают на эвакуаторе…

Я возмущена до предела и готова закатить такой скандал, что им мало не покажется!

Бред. Абсурд. Они там вообще в своих верхах рехнулись?

Однако, умом понимаю, не стоит пылить. Будет ещё хуже. Это же полиция, уголовное дело, суд. Я не в том положении, чтобы хамить и ругаться. Тем более я вообще без связей.

Кто-то явно хочет мне напакостить и убрать с пути.

Кому я помешала?

Кроме Макеева и его любовницы, вроде, никому.

Если только у отчима крыша не поехала…

Значит, он вышел из тюрьмы и его грохнули. Может это как раз-таки дело рук того, кому он насолил?

Подумав об этом, я тут же продолжаю беседу с лейтенантом, пытаясь вразумить блюстителей правопорядка.

– Послушайте, вы хоть сами верите, что я бы смогла расправиться огромным мужчиной, будучи на девятом месяце?

– Знаете, – полицейский вздыхает, – я в наше время ничему не удивляюсь. Опыт работы двадцать пять лет, всякого насмотрелся. В своей практике, в практике коллег тоже. Мне, честно, всё равно, я лишь выполняю свою работу. Закон есть закон, перед законом все равны, – пузо своё почесал и зевнул, – я обязан действовать строго по уставу, следствие во всё разберется. Если вы действительно ни в чём не виноваты, то и бояться не следует. Побеседуют с вами, отпустят к детям! А пока дам совет – не вступайте в конфликт и говорите только правду.

– Спасибо…

Чуть полегчало. Светлаков прав. Если я не виновата, то и бояться не стоит.

Если бы всё было бы так просто…

В участке меня заводят в какую-то комнатку, указав на стул.

Волнуюсь очень за деток, за Мишу, его я точно не могу надолго оставлять, хотя молоко про запас сцедила.

– Можно я хоть бабушке позвоню? Пожалуйста, как же дети?

– Сейчас Гаврилов Лев Анатольевич придёт, к нему все вопросы.

– Но у меня грудничок один!

– Как это один? – хмурится лейтенант.

– С бабушкой, то есть… Я была вынуждена оставить на часик, чтобы съездить к врачу.

– Не беспокойтесь, гражданочка, вот – кладёт передо мной бумажку и ручку, – пишите номера телефонов родных.

– Я не хочу их пугать, поймите.

– У меня приказ, вы меня тоже поймите.

– Я бы сообщение написала, что задержусь… Я быстро! Ну пожалуйста!

– Ну ладно, – оглядывается по сторонам, – только скоренько пишите и при мне.

Он мне сумку возвращает, я быстро стучу пальцами по клавиатуре телефона, едва попадая по нужным буквам:

«Бабуль, я задержусь. Дело важное появилось. Не волнуйся, всё хорошо! Поцелуй за меня Машу и Мишу».

Еле успеваю дописать, дверь открывается, и как раз важной поступью заходит этот Лев…

Мужик упитанный, усатый, с пузом. На нём горчичные штаны, желтоватая рубашка с галстуком и подтяжки. Разве кто-то ещё так одевается в наше время?

Он скептически осматривает меня взглядом карих глаз, прокашливается, напротив на стул плюхается.

Светлаков уходит, мы с усатым остаёмся вдвоём…

Молча за ним наблюдаю, закусив губу, а он пристально изучает меня.

Не нравится он мне. Интуитивно, неприятный тип. Чувствую, быстро выйти отсюда не получится.

Что же делать…

Темно здесь. Сыро. Обстановка такая же унылая, как и ситуация, в которую я попала. Хоть бы лампу включили.

Что он, собственно, и это делает – грубо щёлкает выключателем, направляя свет прямо в лицо.

– Гаврилов Лев Анатольевич – следователь по делу убийства гражданина Виталия Чернышова. Хочу задать вам несколько вопросов, Валентина Сергеевна.

– Задавайте. Только я сразу скажу – я ни в чём не виновата, меня подставили!

Он хмыкнул, приподняв вверх густую бровь.

– Вот это нам и предстоит выяснить, но пока что, на основе полученных данных, у меня есть все основания, чтобы подозревать вас в преступлении.

– На каких основаниях? А можно выключить этот свет, или хотя бы не в лицо.

Что за мудак?

Вообразил себя крутым копом, насмотревшись криминальных сериалов?

Почему такие люди вообще работают в таких серьёзных структурах?!

Как всегда…

Взятки, коррупция, своячество.

И он тоже куплен.

– Так, ну давайте ближе к делу! Какие у вас были отношения с убитым?

– Какие у меня могут быть с ним отношения? Я старалась держаться от него подальше.

Не хочу это вспоминать… Не могу! Снова окунаюсь в ту боль и ужас.

Это большая травма для меня. Детские травмы – самые болезненные.

– Сожитель мамы постоянно пил и устраивал дебош. Он приставал ко мне, я его боялась.

– Значит, он вас бил, пытался изнасиловать?

Киваю, говорить с трудом могу, перед глазами мелькают жуткие кадры.

Ресницы быстро становятся влажными, я вытираю их рукавом свитера.

– И вы его поэтому решили убить?! Или есть другая причина – какая?

* * *

– Нет!!! Вы с ума сошли?! Как я могла справиться со взрослым мужчиной?? Три недели всего после родов прошло!

Пузатый встал, обошёл меня по кругу и замер за моей спиной. Наклонился. Его рот оказался почти возле моего уха, и он противно захрипел:

– Это не алиби, гражданка Макеева, быть может кто-то вам помог избавиться от трупа? Расскажите, как это произошло…

Дрожь бьёт по спине как несколько кнутов. Он же давит на меня… Это тактика такая? Специально, чтобы взяла вину на себя? А ему побыстрее дело замять и улучшить свой рейтинг, да денег получить. Но также нельзя!

– Вы должны меня отпустить! У меня двое детей, у меня дома грудной ребенок!

До чего же абсурдно, бесчеловечно.

Я делаю вдох, пытаясь хотя бы немного сбить панику. Важно сохранять спокойствие и трезвость ума – я постоянно себе об этом напоминаю.

Я объясню им, что они ошибаются и машиной месяц не пользовалась, меня отпустят.

– Знаешь сколько у меня вот таких мамашек в колониях сидит? Это их не оправдывает! Рожают и сдают в детдом! Твои тоже туда пойдут, а ты по статье за убийство человека.

Я больше не могу сдержать слёз, он жестоко давит на меня, уничтожая морально. Какая же сволочь! За самое ценное цепляется!

– Я находилась всё это время на съёмной квартире. Соседка может подтвердить.

– А у нас есть запись, где вы приблизительно в это время засветились на камере одной из улиц.

– Да я просто в магазин вышла! Ребёнку за продуктами!!!

– Мы всё равно выясним правду, Валентина, если сознаетесь приговор смягчат… Может условным сроком отделаетесь! Вы поймите, – следак вздыхает, проведя пальцами по сальным волосам с проблеском седины, – я ваш друг, я буду на вашей стороне и сделаю всё возможное для вашего блага. Мне глубоко понятны ваши мотивы – взрослый мужик, невинная девочка, семейное насилие… конечно это ужасно. Но, как я уже говорил, закон есть закон. Просто детишек ваших жалко! Я – друг ваш, можете мне довериться и рассказать правду.

Рукой свое встряхивает, глядя на наручные часы.

– Обед уже скоро, поторопитесь, моя хорошая.

Я поглубже вдыхаю, в его наглую рожу выдыхаю:

– Я не убивала маминого сожителя, несмотря на ненависть к нему. Меня подставили! Я клянусь!

– Прямо сейчас за стеной мы опрашиваем вашего мужа.

В глазах потемнело.

Он только это сказал и в коридоре послышались приближающиеся шаги.

Дверь, скрипнув, отворилась, заглянул незнакомый мужчина в сером костюме – тоже следователь, скорей всего.

Я уже видела его у входа в участок. Стоял на крыльце и курил, пристально меня рассматривая, когда меня вели внутрь.

– Павел Семёнович? – кивнул коллега. – И…

– Всё в порядке, у него есть алиби. Я навёл справки, свидетелей нашёл. В тот вечер он находился у матери, которая заболела. Ухаживал за ней.

– Ясно, – кивает, – тогда вопросов больше нет, отпускай.

Гаврилов опять принимается наматывать круги вокруг стола, выплёвывая из своего рта нелепые бредни – манипулирует.

– Вот видите, супруг ваш чист! Есть доказательства. В отличие от вас…

– Соседка может тоже подтвердить, что я месяц была без машины.

– Ваша подружка? Есть у меня информация, что вы тесно сдружились с некой Тамарой Фёдоровной.

Он уже совсем борзеет. Нависает надо мной, чуть ли не носом втыкается в щеку, я отстраняюсь, окунувшись в отвратительный аромат приторного одеколона за пятьдесят рублей.

Раздаётся стук, дверь открывается и в комнате для допроса появляется он – мой бывший муж.

– Лев Анатольевич, можно вас?

Макеев скользит по мне скептическим взглядом, я отворачиваюсь.

Не могу его видеть… Мне плохо, когда он рядом!

В затылок словно вонзается сотни дротиков, распарывая кожу до крови.

Продолжает смотреть, и он что-то гадкое снова задумал.

– Уважаемый Анатолий Петрович, мы можем остаться с супругой наедине?

Они в сторону отходят, шепчутся.

– Не возражаю, – вдруг отвечает следак.

Затем дверь хлопает, кто-то приближается.

На моё плечо опускается ледяная рука, впиваясь в него как медвежий капкан.

Закрываю глаза, едва живая.

Саша стоит за моей спиной, как призрак моего кошмарного прошлого.

– Ну что, Валь, допрыгалась?

– Это всё ты… – сухо шепчу, качнувшись на стуле, перед собой вижу его зловещую ухмылку, нарисованную воображением, так как поворачиваться не хочу и не могу.

– Я понятия не имею о чём ты. И знаешь, лично для меня не имеет значение – ты грохнула этого грязного алкаша или нет, мне от тебя нужно другое!

– Прекрати… Я прошу тебя, это уже чересчур!

Неожиданно даже для самой себя срываюсь и плачу, накрыв лицо ладонями.

– Хочу твою покорность…

– Я хочу к детям, я нужна им, скажи, чтобы отпустили!

– Понимаю, понимаю, – рука на моём плече продолжает давить, – тебе нужна свобода, а мне – сохранность брака. И мои дети!

– Я не хочу… Не хочу быть с тобой… Ты причиняешь мне боль!

Макеев вдруг наклоняется и обнимает меня сзади.

Первая мысль – его руки, его дьявольские объятия, как удавка на шее, кольца анаконды.

Мне некомфортно, ужас охватывает всё тело и чувство отвращение травит кровь.

Мечтаю, чтобы это всё побыстрее закончилось. Он оставил меня и ушёл.

– Да, я не идеален и характер у меня тяжёлый. Вспыльчивым стал, нервным. Это из-за работы – я ведь расту. Доход мой тоже растёт, ответственность перед клиентами тоже. А это – больше нервов, стресса, испорченного настроения, когда на голову сваливаются проблемы. Вот почему я стал таким и перегибаю палку, перенося свою грубость на близких! Буду работать над собой. Так что я, Валь, хочу, чтобы ты с детьми вернулась в мою квартиру и стала, как раньше, прилежной женой. Я не могу выкинуть тебя из головы, не могу забыть и отпустить! Значит, люблю.

– Да уж, любишь! – шмыгаю носом. – Знаешь, этот разговор ни о чём, как крик в пустоту. Ты меня не слышишь и не понимаешь, что я чувствую, когда ты гуляешь с другой. И ты не собираешься с этим ничего делать.

– Если ты вернёшься, я буду только твой!

– Ты уже клялся, что бросишь её, но я видела вас вместе. Ни раз! Твои слова ничего не значат.

Он резко отстраняется и повышает голос:

– Значит нет?

– Нет, Саша! Я думала тебя простить ради детей, но потом опять увидела, как ты с ней зажимаешься!

– Заявление забирать не будешь?

Отрицательно машу головой.

– Прекрасно, Валя, значит ты сама выбрала свою судьбу! Я даю тебе время – два дня! Если ты не согласишься на мои условия… тебя посадят!

Отворачивается, хлопает дверью и уходит.

Через две минуты заходит Гаврилов. Хватает меня за локоть, утаскивает куда-то.

– Куда вы меня ведёте?! Я не пойду! Меня подставили и вы это знаете! Макеев всех купил!

Я упираюсь, собираясь бежать к выходу, но он вцепился мою блузку, дёрнул и порвал рукав до самого локтя.

Гаврилов затащил меня в клетку, с лязгом захлопнул дверь и запер.

Растерянная, я присела на деревянную, холодную лавку. Подтянула ноги, уткнулась лбом в колени. Плакала и дрожала. Как будто весь мир ополчился против меня.

Я не знала, что делать…

Единственный выход – согласиться на условия подонка?

И я не понимала, почему Саша так в меня вцепился!

Как будто я одна женщина на планете, а все остальные вымерли.

Прошло пару часов, про меня будто забыли.

Я замёрзла, мне очень хотелось пить…

Когда надежды не оставалось совершенно, послышались шаги и голоса, кажущиеся знакомыми.

– Где она?!

– Слушай, тут надо вопрос с начальством обсудить.

Вздрагиваю, оторвав голову от колен, перед глазами всё расплывается от слёз и головокружения.

Ко мне приближаться две расплывчатые фигуры, одна из них очень мощная.

– Я и есть начальство! А ты… Это ты её сюда посадил?? Су… Ты охренел??

– Ты только успокойся, не кипишуй, приказ у меня. Не знал, что знакомая твоя.

– Гаврилов, я тебя убью!

– Не надо… Э! Держи себя… СТОЙ!