Текст книги "Лебединое озеро Ихтиандра"
Автор книги: Дарья Донцова
Жанр: Иронические детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 9
Лучше всего делать покупки в будний день, до обеда. Сейчас в торговом зале не было покупателей, правда, не нашлось и ни одного продавца. Я решила самостоятельно изучить ассортимент и, крепко прижимая к себе спящего Рипа, принялась открывать дверцы барабанов стиралок. На пятой машине у меня закружилась голова, на десятой к горлу подкатила тошнота, и вскоре стало понятно: все механические прачки одинаковы, выполняют свое предназначение – крутить белье. Производители надеются продать побольше изделий, вот и придумывают «серебряное покрытие», «экономный расход воды», «режим без порошка» и прочие чудеса. Надо перестать разглядывать бытовую технику, просто купить машину фирмы «Кок», которая подходит по размеру, и успокоиться.
Приняв решение, я, тем не менее, продолжала ехать в кресле вдоль бесконечного ряда помощников домохозяек, распахивала дверцы и заглядывала внутрь. Внезапно на дне одного барабана мелькнуло нечто прямоугольное. Я запустила руку внутрь и вытащила… паспорт в розовой блестящей обложке. Кто бы удержался и не раскрыл документ? Я уставилась на фото, лицо показалось мне знакомым. «Назарова Валерия Семеновна, 1980 год рождения». От неожиданности я привстала из коляски, оперлась на больную ногу, взвизгнула, поджала ее и снова уставилась в паспорт. Как он попал в стиралку? Или я ошибаюсь?
Меня всегда удивляет, ну каким образом пограничники всех стран легко узнают граждан по маленьким снимкам? Я в своем паспорте и я в жизни – совершенно разные люди. Во всяком случае, очень надеюсь, что это так. Тетенька средних лет с выпученными глазами, глупо приоткрытым ртом и всклокоченными короткими волосами – вот что увидит офицер, заглянув в паспорт гражданки Васильевой. А кто стоит у белой черты границы? Симпатичная женщина с умеренным макияжем и стильной прической. Я решила слегка отпустить волосы, и теперь при желании могу завязать хвостик. Вероятно, паспорт принадлежит другой Валерии, хотя, надо признать, она будто сестра-близнец матери глухой девочки. Я перелистала странички и нашла штамп прописки, а в графе «дети» стояло: «Анастасия». Имелась и отметка о бракосочетании с неким Владимиром Назаровым.
Забыв о стиральной машине, я поспешила к кассам, показала служащим паспорт и спросила:
– Девочки, вы видели эту женщину?
Кассирши переглянулись.
– Че, нажаловалась? – спросила одна и одернула футболку с бейджиком «Влада». – Она вам кто? Мы ничего плохого не сделали, правда, Мила?
– Не имеем права запускать посторонних в подсобные помещения, – запричитала Мила. – Вдруг товар испортят. И вообще, она ку-ку!
– Психичка, – резюмировала Влада. – А зачем она вам?
Я спрятала паспорт в сумочку.
– Девочки, эта женщина бросила глухую дочь, мне надо найти безответственную мамашу.
– Гадина, – возмутилась Влада.
– Как это бросила? – заморгала Мила.
– Оставила ее в приюте для бездомных, – вздохнула я, – удрала на море с каким-то мужиком. Вчера отчалила. Попробуйте вспомнить, с кем она была?
– А ты кто? – проявила бдительность Влада.
– Помогаю приюту, где оказывают помощь нищим, – пояснила я. – Настя пока у нас. Но долго мы не имеем права держать ребенка, к тому же девочке необходима дорогостоящая операция, ей можно восстановить слух, но без согласия матери хирург не приблизится к ребенку, следует срочно отыскать мамашу.
Влада сложила руки на груди.
– Думаете пристыдить ее? Ничего не получится! Стервы о родных детях не заботятся.
– Настя симпатичная и умная, – продолжала я, – есть шанс найти ей приемную семью, где полюбят несчастную девочку. Но пока Валерия в бегах, у ее дочери нет шансов на счастье. Официально Назарову прав на малышку не лишали, судьба Настеньки – жить в особом интернате для детей с дефектами. Там она проведет детство и отрочество. Я хочу найти Леру и прямо сказать ей: «Откажись от дочери, подари ей возможность обзавестись новыми родителями».
Мила всхлипнула.
– Вот крыса! Прибежала сюда вчера около половины двенадцатого дня, может, без четверти. Сначала с какой-то теткой вон там, у машин, говорила. Затем налетела на нашу клиентку, чего-то они обсуждали, потом та покупательница ушла, а Валерия кинулась к нам.
– Нагло заявила: «Где туалет?» – вмешалась Влада. – Мы ей вежливо ответили: «Ступайте в конец коридора, мимо магазина с посудой, там санузел для посетителей!»
Мила перебила коллегу:
– Мы всем так говорим, люди благодарят и уходят. А эта! Вцепилась в кассу и зашептала: «Мне туда нельзя, меня хотят убить. Где ваш сортир? Там есть окно? Я наружу вылезу!» Сразу понятно: сумасшедшая, из дурки слиняла.
Влада повернулась к Миле:
– Уж не знаю, чего ты там подумала, но поступила по-идиотски! Прикиньте, она ее утешать стала: «Не волнуйтесь, у нас охрана, посидите на стульчике, я принесу вам водички!»
Мила выпрямилась.
– Ты тут два месяца работаешь, а я пятый год на доске лучших сотрудников фигурирую. У нас семинары по обслуживанию проводят, приходят психологи и объясняют, как правильно с покупателем общаться. Очень полезные мероприятия. На одном занятии предупредили: столкнулись с идиотом – не спорьте. Сделайте вид, что поверили ему, попытайтесь успокоить, а сами незаметно вызывайте охрану.
– Вау, ты, типа, психотерапевтом заделалась, – не успокоилась Влада.
– Зато ты никого не жалеешь, – огрызнулась Мила, – шуганула бабу.
Влада вскинула голову.
– Я не посещала семинары, психологически не подковалась, зато вызубрила инструкцию: в подсобку посторонних запрещено пускать. Побьет идиотка пару теликов, кто платить станет? Или у нее СПИД, холера, туберкулез. Сунется в наш туалет и оставит заразу.
Мила дала задний ход:
– Я с тобой согласна. Не собиралась ей дорогу в служебный сортир показывать, но разрешила присесть, а ты на беднягу поперла, заорала: «Вали отсюда, пока цела». И что получилось? Психопатка перепугалась и в глубь зала бросилась!
Влада нахмурилась, а Мила трещала сорокой:
– Отойти от касс мы не имеем права, несем материальную ответственность за деньги. А охранник наш покурить убежал.
Влада встряхнулась.
– Ничего плохого не случилось! Она ушла.
– Ага! – торжествующе воскликнула Мила. – Унеслась прочь, а минут через пять подходит женщина, она утюг выбирала, протягивает мне сумочку и растерянно говорит: «Стою около витрины, подходит незнакомка, сует в руки эту вещь и шепчет: «Умоляю, сообщите всем. Меня хотят убить. Свекровь наняла киллера, она идет следом, где-то тут прячется, говорит мне в ухо: «Убью!» Она мне мстит. Ее зовут Анна Николаевна Назарова. Возьмите себе мою сумку, она дорогая, поднимите тревогу, позовите на помощь». Я растерялась, а женщина удрала.
Мила оперлась о кассу.
– Круто, да? Покупательница испугалась, даже про утюг забыла! Мы, между прочим, на проценте сидим. Зарплата копеечная, заработок к продажам привязан. Бросила тетка торбу нам и вон отсюда.
– И где сумка? – поинтересовалась я.
Влада нагнулась и вытащила на свет небольшой ридикюльчик.
– Вот.
– Вы никому не рассказывали о происшествии? – с легкой укоризной воскликнула я.
Влада заметно смутилась, а Мила оседлала боевого слона и ринулась в бой.
– Щаз! Шнурки поглажу и полечу. За свихнутой должны родственники смотреть! Это ихняя обязанность, не наша. И охраннику влетит, что курить вышел, и нам хозяйка в зубы насует, что дуру не успокоили, а за вызов милиции ваще уволят! Я не намерена хорошего места лишаться.
Мила решила встать на сторону коллеги.
– Сумка дешевая, из клеенки, подкладка рваная, ничего в ней нет. Мы не выбросили ее лишь по одной причине: думали, ненормальная домой смотается, таблетки выпьет, очухается, вернется и поднимет здесь бучу!
Мила фыркнула.
– Надеюсь, ты не права и мы никогда придурочную не увидим.
Я открыла кошелек.
– Продайте мне ридикюль.
– Три тыщи! – моментально назначила цену Мила.
Влада поморщилась.
– Забирайте так, все равно я хотела в обед ее выкинуть.
– Зачем она вам? – полюбопытствовала Мила.
Я ответила честно:
– Не знаю. Вдруг поможет найти Леру.
Влада заморгала.
– Постойте, а откуда у вас ее паспорт?
– Пришла купить стиральную машину и в одном из барабанов его нашла, – вздохнула я.
– Во, блин, крышу ей совсем снесло, – засмеялась Мила, – мания преследования. Хорошо, сама в СВЧ-печку или хлебопечку не забралась.
– Помада, – пробормотала Влада, – помнишь?
– Думаешь, она ее? – заморгала Мила. – Ну, ваще! Тушите свечи, несите венки.
– Помада? – переспросила я.
Влада опять нагнулась и продемонстрировала дешевый тюбик.
– Сегодня в десять утра у нас взяли микроволновку, из торгового зала, последний экземпляр. Покупательница открыла дверку, а там на стеклянном кругу, полюбуйтесь, это лежит.
– Скандал получился, – устало дополнила Мила, – женщина старшего менеджера вызвала и ну орать: «Ваши продавцы используют бытовую технику в качестве косметичек».
– Потом она успокоилась, – перебила подругу Влада. – Алексей ей спокойно объяснил: «Девушек среди консультантов нет, они сидят исключительно на кассе, но им запрещено покидать рабочее место. Кто-то из посетителей глупо пошутил. Предлагаю вам скидку». А вот я сейчас думаю: не той ли сумасшедшей это помада?
– За фигом ей косметику повсюду распихивать? – резонно спросила Мила.
– К сожалению, у человека с больной головой не работает логика, – протянула я, – думаю, Лера испытала сильный стресс и повела себя неадекватно.
Влада снова занырнула под кассу и вытащила потрепанный томик в бумажной обложке.
– Читали?
– О нет! – застонала Мила. – Не начинай про Смолякову! Меня тошнит от Милады! Орет из каждого радиоприемника, верещит по всему телику. Ну чего в ней хорошего? Без слез не взглянешь! Скелетина в оборках!
Мила бросилась защищать любимого автора.
– Плевать, как она выглядит, пишет-то интересно, не оторваться. Я прямо тащусь.
– Я тоже люблю Смолякову, – кивнула я. – Но при чем здесь ее детективы?
Влада ткнула пальцем в книгу.
– Читали «Медаль имени Буратино»?
– Пока не успела, – призналась я.
– Непременно купите, очень интересно, – посоветовала Влада.
– Ты пиаришь Смолякову, – принялась ехидничать Мила. – Надеешься на процент от продаж?
Влада дернула плечом.
– Не отказалась бы, да кто ж мне его даст? В книге рассказано, как героиня находит кошелек с запиской «Помогите»[6]6
Ситуация описана в книге Дарьи Донцовой «Ночная жизнь моей свекрови», издательство «Эксмо».
[Закрыть]. Девушка, которая ее написала, рассудила так: кошелечек всегда поднимут, найдут писульку и спасут ее.
Мила нахмурилась.
– Вот еще! Лучше не прикасаться к чужим вещам. Есть такие мошенники, они специально пустые бумажники роняют. Возьмешь его, а негодяй тут как тут, кричит: «Обокрала! Здесь миллион был!» И выставит тебя на бабки. Глупость у Смоляковой написана, как всегда. Лучше смотри по дивидюшнику романтические комедии.
Влада повысила голос:
– Я подумала: вероятно, сумасшедшая хотела привлечь к себе внимание. Вдруг за ней взаправду убийца гнался? А она тоже Смолякову любит, вот и поступила, как у той в книге написано! Если она, как я, фанат писательницы, то могла так сделать, за ней никто не бежал.
– Ой, не смеши, – отмахнулась Мила, – с базукой и пулеметом.
Но Владу оказалось трудно сбить с толку.
– Надо посмотреть в других приборах. Паспорт лежал в стиралке, помада в микроволновке. Но нам отойти от касс нельзя, охранник курит, а консультанты пошли кофе попить.
– Крысы, – разозлилась Мила, – мы безотлучно тут паримся и меньше получаем, чем нахалы, которые магазин бросили. Вот вы пришли стиралку купить, и кто вам поможет? Кричат постоянно о повышении продаж, а сами косячат.
– На час пропали, – неодобрительно поддакнула Мила.
Я развернулась и поехала в глубь зала.
– Покатаюсь немного, подожду, пока продавцы вернутся.
В автоматических машинах ничего более не нашлось, в чайниках, тостерах и хлебопечках тоже. Удача поджидала меня в холодильниках. В самом первом на второй полке обнаружилась пудреница. Воодушевившись, я начала обшаривать все, но больше ничего не нашла. Я направилась к кассам, столкнулась с парнем в форменной майке, купила стиральную машину и позвонила Софье.
Узнав о спонсорском подарке, хозяйка приюта пришла в восторг.
– Даша! Вы наш добрый ангел! Право, не стоило утруждаться! Пошли с больной ногой в магазин!
– Поехала, – поправила я, – на машине, не пешком топала. Подарок привезут вам через пару часов. В доме будет кто-нибудь из владельцев?
– Ну конечно, – поспешила заверить меня Софья, – мы никогда не оставляем приют без присмотра. Или Эдик, или я, или Вадим непременно встретят грузчиков.
– Вы не узнали насчет стоимости слухового аппарата для Насти? – спросила я.
Софья молчала.
– Алло, – повторила я, – плохо работает связь?
– Отлично слышу вас, – ответила Софья. – Дашенька, мы не можем разорять спонсоров. Оборудования для прачечной хватит за глаза! Дорогая и очень нужная для приюта техника. Огромное спасибо за помощь!
– Я обладаю достаточными средствами и хочу поучаствовать в судьбе Насти, – заявила я.
– Спасибо, – с жаром воскликнула хозяйка. – Вы когда вернетесь?
Я на секунду заколебалась. Рассказать Мурмуль про паспорт Леры и ее странное поведение в магазине бытовой техники? Из трубки раздался грохот и короткий вскрик.
– Что случилось? – испугалась я.
– Дашенька, давайте поговорим позже, – зачастила Софья, – Николай Ефимович упал.
– Помогите! – донесся издалека мужской голос. – Ой, пожалуйста! Где я? Как меня зовут?
– Сейчас, голубчик, – крикнула в ответ Софья. – Достаньте ваш диктофон и послушайте запись…
Из трубки полетели короткие гудки. Оставалось лишь пожалеть Софью. Нелегко общаться с человеком с болезнью Альцгеймера.
– Вам помочь? – крикнула от кассы Мила.
Я помахала девушке рукой.
– Нет, все хорошо.
– Здесь связь глючит, – добавила Влада. – Рулите в середину коридора, там лучше слышно.
Я распрощалась с кассиршами и направила кресло к выходу. Влада с Милой побоялись помочь Лере, она показалась им сумасшедшей, но девушки ни на минуту не дали понять, что им неприятна женщина в инвалидном кресле. Общались со мной приветливо, лишь глагол «рулите», употребленный сейчас Владой, напомнил, что я лишена возможности самостоятельно передвигаться. Кресло на колесах неожиданно оказалось лакмусовой бумажкой: сидя в нем, сразу понимаешь, кто хороший человек, а кто негодяй, считающий инвалидов людьми пятого сорта.
Я доехала до центра галереи, вытащила мобильный и соединилась с Викой, одной из коллег Дегтярева. Знай полковник, какое количество моих, так сказать, шпионов окружает его, то, наверное бы, приуныл. За долгие годы дружбы с Александром Михайловичем я успела перезнакомиться с большим количеством его сотрудников. Самые полезные люди – это секретарши и лаборантки, они знают абсолютно все и обо всех. Начальство лишь подумало о чем-то, а верная Мария Ивановна, стерегущая дверь в кабинет босса, уже знает, какой приказ ей через некоторое время предстоит напечатать. Не секрет, что многие шефы охотно советуются с помощницами и по служебным, и по личным вопросам, просят их покупать подарки женам-любовницам, порой плачут в жилетку. Примерно год назад у Дегтярева стала работать Вика, и мы моментально с ней подружились. Викуля не просто очень хороший человек, она теперь и моя родственница по собачьей линии. У нее живут два щенка мопса, их отцом является наш Хуч, поэтому Вика зовет меня бабулей.
– Привет, бабулька, – донеслось из трубки.
– Здравствуй, мать моих внуков, – ответила я.
– Эй-эй, поосторожней с высказываниями, получается, что я жена Хуча, – засмеялась Вика, – Андрюше такой расклад не понравится!
– Забудь о супруге и узнай для меня информацию, – попросила я.
Вика протяжно вздохнула.
– Помню, помню твой запрос об Оле Ивановой. Ни отчества, ни адреса, ни года рождения. Ты злилась, как гюрза, когда я справедливо заметила: Олек Ивановых орда, как я пойму, которая тебе нужная? И кто у нас сегодня? Сергей Кузнецов? Таня Петрова? Маша Иванова?
– Злопамятность не украшает человека, – поддела я ее, – на этот раз Валерия Назарова. И отчество скажу, и год рождения, и адрес по прописке.
– Так зачем тебе я? – удивилась Вика. – Сама все знаешь.
– Нужен телефон и сведения о ее муже со свекровью. Желательно прямо сейчас! – воскликнула я.
– У тебя новый мобильный, – пробормотала Вика.
– Это временно, – ответила я, – в воскресенье вечером верну старый номер.
Глава 10
Анна Николаевна Назарова распахнула дверь своей квартиры без малейшей задержки, выслушала мою короткую речь и, стоя на пороге, громогласно объявила:
– Не понимаю, что вы хотите, но о Валерии ничего слышать не желаю.
– А о Насте? – быстро спросила я. – Вы обижены на невестку, но внучка в чем перед вами провинилась?
За спиной послышалось тихое шуршание, я обернулась. Дверь расположенной напротив квартиры чуть приоткрылась.
– Дрянь, – не уменьшив звука, объявила Анна Николаевна и втянула меня в прихожую, – вечно подслушивает, подсматривает, сплетни распускает. Дождется, что ей язык оторвут и уши открутят.
– Не повезло вам с соседкой, – участливо заметила я.
– Мне вообще в жизни одни объедки достаются, – грустно сказала Анна Николаевна и прикрыла рот ладонью. – Простите, нехорошо так говорить человеку, который сидит в инвалидном кресле.
– Не переживайте, я временно лишилась возможности самостоятельно передвигаться. Ничего страшного, никакого паралича, у меня просто вывих. Можно взять костыли, но с ними очень неудобно.
– Точно, – покачала головой Анна Николаевна, – я ломала ноги и помню, как деревяшки под мышками натирают.
– Наверное, стоило попробовать костыли «под локоть», – вздохнула я.
– Еще хуже, – не согласилась Назарова. – Кто вы? По телефону представились работницей приюта. Это дом престарелых?
– Может, пригласите меня пройти внутрь? – попросила я. – Оставлю коляску в прихожей, допрыгаю до кухни, паркет вам не испорчу.
– Ладно, – согласилась Назарова. – Хотя не возьму в толк, чего вы от меня хотите?
Я встала и оперлась о стену.
– Ой, кто это? – пришла в восторг хозяйка. – Миленький, беленький.
– Щенок, – улыбнулась я, – не возражаете, если он у меня на коленях посидит?
– Ну кому такая лапочка не понравится! – засюсюкала Назарова. – Мечтаю о собачке!
– Ваше желание легко осуществить, – сказала я, прыгая по длинному коридору.
– Уж не молодая, – протянула Анна Николаевна, – меня мысль о смерти останавливает. Собака больше десяти лет живет. Вдруг я помру? Ее на улицу выгонят!
Я села на табуретку и умостила Рипа на коленях. Мне это кажется, или песик стремительно увеличивается в размерах? Еще утром он весь помещался в моих руках, а теперь голенастые лапы свисают в разные стороны.
– Говорите сразу, чего хотите, – потребовала Назарова, забыв предложить мне даже стакан воды.
Я решила действовать осторожно и начала издалека:
– Наш приют – благотворительная организация…
Анна Николаевна постучала пальцем по столу.
– Не по адресу приехали. Мне на жизнь еле хватает, самой бы кто помог.
– Я вовсе не хотела просить у вас денег, – успокоила я хозяйку.
– Ладно, продолжайте, – слегка отмякла та.
– Один из наших людей нашел Валерию и Анастасию на улице. Мать с девочкой ночевали на вокзале, им было негде ни помыться, ни переодеться, ни…
– Ты меня не жалоби, – разозлилась Анна Николаевна, – говори прямо и коротко. Чего надо?
– Коротко не получится, но я все же попытаюсь, – сурово, в тон ей, ответила я. – Кто дал вам право выгонять на улицу мать с ребенком-инвалидом?
– Мать? – насупилась Анна. – Мамой девочке был мой бедный сын. Валерия ребенком не занималась, день-деньской у телевизора валялась, на работу не ходила, больной прикидывалась, Насте суп не подогреет, уж не говорю, чтобы дочке полноценное питание обеспечить, ей было лень из холодильника кастрюлю вынуть. Сколько раз я видела, сунет она Насте денег и кричит: «Иди в ларек, купи лапшу, завари кипятком и ешь, не трогай маму, у меня голова болит». Тьфу! Говорила сыну, просила: «Выгони вон бездельницу. Жрет да спит, вот и весь ее день». Ни разу ни ванну не помыла, ни кухню не подмела, ни постирала. Придет Володя со службы и хватается за тряпку, а жена из комнаты блеет: «Милый, завари чайку, у меня голова кружится».
– Может, у Валерии было хроническое заболевание? – поддела я Назарову, надеясь на ее бурную реакцию.
Мой расчет оправдался полностью. Свекровь сдвинула брови и начала костерить невестку. Жадная, злая, неприветливая, неумелая, обе руки левые, эгоистка, провинциалка, нищая, пришла в семью без трусов, ленивая, внешне похожа на застиранную тряпку.
– Ну, были же у Леры хорошие черты, – не выдержала я, – раз ваш сын на ней женился.
Анна Николаевна покраснела.
– Она в постели неуемная. Орала так, что соседи по батарее стучали. Диван она четыре раза ломала. Активная. Пойдет Володя душ принять, она зашмыгнет к нему в ванную, и пошла карусель! Стиральная машина о стену колотится, Лерка стонет. Хоть бы меня постеснялась! Но нет! При матери ее сына за одно место уцепит, прижмется к нему и в спальню тянет. Много ли мужику надо? У них голова не на плечах. Вова жене все за койку прощал. Меня окорачивал: «Мама, подружись с Лерой, не ругай ее, будь умнее». Пришлось ему ответить: «Сыночка, я с проститутками не вожусь».
Уж как я его просила сюда бабу не прописывать, но разве дети мать послушают?
Анна Николаевна взяла посудное полотенце и промокнула глаза.
– Уездила она моего сыночка. Умер Вова от инфаркта.
– Очень вам соболезную, – пробормотала я.
– Словами сы́ночку не вернуть, – всхлипнула Анна, – пусть весь мир пожалеет, а он домой не вернется. Смерть – это навсегда. Но я после поминок подумала: раз Вовы нет, надо нам с Лерой держаться вместе, какая-никакая, а родня. Не кровная, бумажная, но фамилия одна. Ну и сказала ей: «Устраивайся на работу, давай жизнь налаживать».
Но она не спешила, по-прежнему на диване валялась, Настю в школу не водила, лень ей было в семь утра встать. Сидела девчонка в квартире. На улицу глухую без взрослых не выпустить, под машину попадет или обидит кто. Жрала Лерка на мои крошечные деньги, на чужую пенсию и на полставки на работе жила, не стеснялась. Ну и лопнуло мое терпенье! Я не мать Тереза, в пожилом возрасте хочу жить без нахлебников. Сказала ей: «Немедленно устраивайся хоть куда, на меня не рассчитывай, мои продукты не ешь, электричество не жги». Думала, Валерия сообразит, что я настроена серьезно. Утром я ей ультиматум выдвинула и ушла, вернулась со службы: никого в квартире нет.
– Неужели вам не жаль Настю? – не выдержала я. – Возьмите над ней опекунство.
– С какой радости? – скривилась бабушка.
– Валерия ушла, оставила Настю у нас, – призналась я. – Куда подевалась мать, неизвестно.
– Сирот отдают в детдом, – безжалостно отреагировала Анна Николаевна. – За ними государство приглядывает, или их в семью берут.
– Валерия не оформила отказ от дочери, – вздохнула я. – Настя будет жить в интернате, у нее нет шансов найти приемных родителей. А вы бабушка. Родная.
Анна Николаевна подняла брови.
– Кто сказал про родную?
Я растерялась:
– В документах указано, что отцом Насти является Владимир Назаров.
– На заборе тоже много чего понаписано, и что, всему верить? – огрызнулась пенсионерка. – Вова Леру в мой дом с ребенком привел. Насте почти пять было, он девочку удочерил. От кого невестка забеременела – темный лес. Сомневаюсь, что она мужу правду сообщила, из Валерии ложь горохом сыпалась. То у нее мама директор школы, папа полковник, то родители артисты, то богатые бизнесмены. Я слушала, слушала и однажды не удержалась: «Лера, если твой отец полковник-бизнесмен-артист, отчего его дочь в мою квартиру голая и босая пришла? И где сейчас твоя замечательная семейка? Отчего не помогает тебе? Никто не звонит, писем не пишет».
– Значит, Настя вам не родная, – опечалилась я.
– Неужели от моего сыночка могла на свет глухая бандура появиться? – зло спросила Анна Николаевна. – У Назаровых в роду уродов не было.
Я сделала вид, что не услышала ее замечание.
– Не подскажете, куда могла пойти Валерия? У нее есть подруги?
– Откуда? – презрительно ответила старуха. – Она из дому не высовывалась.
– Три года? – усомнилась я.
– Сидела сиднем, – кивнула Назарова, – вот до чего человека лень довести может! Иногда они с Володей в кино выбирались. Мой бедный сыночек пахал без выходных и праздников. Такси водил, ни от каких заказов не отказывался, мог ночью чеченов повезти, так в деньгах нуждался.
Я насторожилась. Согласитесь, немного странно, когда молодая женщина постоянно торчит дома. Если бы Валерия не хотела работать, но носилась по магазинам, СПА-центрам или посещала кафе с подругами, я бы не удивилась. Но невестка Назаровой предпочитала оставаться в квартире, коротая время с нелюбезной, даже злой свекровью. Почему она не завела приятельниц?
– Извините за вопрос, – смущенно сказала я, – но придется его задать. У вас не возникало сомнений в психическом здоровье Леры?
Анна Николаевна кивнула:
– Сто раз! Она сумасшедшая.
Я решила уточнить:
– Почему вы пришли к такому выводу?
Назарова оперлась ладонями о стол.
– Мало тебе рассказала? Нормальный человек так себя не ведет! Ребенка в школу не водит, потому что по утрам спать хочется? С мужем в постели до утра скачет? Квартиру не убирает? Не готовит? Явно умалишенная!
Я начала накручивать на палец прядь волос. Встречаются женщины с большим сексуальным аппетитом, не счесть числа лентяйкам, которые в первую очередь думают о своем покое, а не о пылесосе и тряпке, попадаются матери, не думающие о судьбе детей, – это все говорит не о психических отклонениях, только о поведенческой аномалии. Но вот упорное нежелание покидать квартиру может свидетельствовать о наличии более серьезных проблем.
– Лера была агрессивна? – продолжила я расспросы.
– Врать не стану, – с достоинством сказала Анна Николаевна, – я правду всегда говорю. Нет, Валерия тихая. Если уж совсем честно, скандалить я начинала. Невестка в спальне букой сидела. Я по коридору похожу-похожу, на гору грязной посуды в мойке гляну, ну и хлынет желчь по организму.
– И у нее не было мании преследования? – не успокаивалась я. – Не обвиняла она вас, не кричала: «Анна Николаевна, вы меня убить хотите?»
Назарова всплеснула руками.
– С чего бы? Ну, хорошо, я люблю замечания делать, порой резкие, но чтобы кого-то жизни лишить! Если Лера подобное заявила, ее пора в палате с решетками запереть. Мне наш разговор надоел, давайте начистоту. Вам бы понравилось поить-кормить-обихаживать бездельницу? Здоровую молодую бабу?
– Нет, – честно ответила я.
– Вот и мне тоже, – подхватила Анна Николаевна. – Но я невестку вон не гнала, сумку ее за порог не вышвыривала, просто сказала: хватит на чужой шее ехать. И объяснила: еду я в дом не буду носить, где сама есть стану, не важно, поставлю ей в комнате электросчетчик, на работу двину, воду Лерке перекрою, газовую трубу тоже, батарею ей срежу, телефон домашний с собой носить стану, да еще в отдел соцзащиты сообщу, что мать ребенка в школу не водит.
– Не слишком красиво, – пробормотала я.
Анна Николаевна нахмурилась.
– Я ее напугать хотела, выполнять угрозы не собиралась, да и второй щиток в квартире никто не установит. Рассказала про свои планы и предложила: если найдешь в течение недели работу, хоть какую, пусть за маленькие деньги, в память о Володе я попробую с тобой жить. Поделим обязанности честно: я готовлю, ты посуду моешь, стираю – ты гладишь, отвожу Анастасию в школу – ты приводишь. По-семейному лямку тянем. Я, между прочим, пенсионерка, но работаю, сижу смену, хорошо хоть недалеко от дома, пешком иду.
– И как отреагировала Лера? – заинтересовалась я.
– Молчала, – пожала плечами Анна Николаевна. – А потом прошептала: «Не могу на улицу выходить, болею». Я обозлилась и крикнула: «Чтоб ноги твоей тут к вечеру не было, гадина ленивая!» И ушла. Вернулась к шести, никого нет.
– Мда, – крякнула я, – а говорите, что ее не выгоняли.
– Мужика она нашла, – брякнула Анна Николаевна, – у меня нос лучше, чем у собаки. Когда я вернулась, в прихожей дорогим одеколоном пахло. У нас один клиент таким пользуется, а он человек богатый. Устроилась Лерка, другому на шею села.
– Где же она познакомилась с парнем, если никуда не выходила? – поразилась я.
– Хватит болтать, – отразила пенсионерка. – Все. Закончено. Настю я опекать не стану. Леру сюда не пущу. Замки поменяла. Пусть в суд подает, да ничего у нее не получится. Трешку я от завода получила в одна тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году, вскочила в последний вагон, вскоре перестали бесплатное жилье раздавать. Квадратные метры на меня честь по чести оформлены, свидетельство о приватизации имеется. Пускай адвокатов нанимает, заявление пишет, в долги залазит. Правда на моей стороне. Лерке фиг! Уходите, у меня голова заболела, давление поднялось! И больше здесь не показывайтесь!
Я выкатилась из квартиры Назаровой и снова побеспокоила Вику.
– Узнай, не состояла ли Валерия Назарова на учете в психоневрологическом диспансере. Еще проверь, не приобретали ли в кассах билет на поезд или самолет на это имя.
– Дашунь, – звонко сказала Вика. – Нашла я твою Назарову, в базе есть ее фото.
– Отлично, – обрадовалась я. – Боже, благослови изобретателя компьютера, теперь многие процессы занимают секунды. Так что у нас с диспансером?
– Сегодня утром ориентировка пришла, – сообщила Вика. – Ночью в переулке Бородкина найден труп женщины. При теле ни сумки, ни документов. Стопудово это она, Назарова. Здорово похожа внешне, и по возрасту подходит. Особая примета – на спине родимое пятно, по форме напоминающее полумесяц. Не знаешь, у Валерии было такое?
– Я ее видела исключительно в верхней одежде, погоди, сейчас перезвоню, – ответила я и набрала номер Анны Николаевны.
– Дарья, – сурово потребовала та, – прекратите террор.
– Последний вопрос, – заныла я, – у Леры имелись родинки?
– Между лопатками, – буркнула свекровь, – чертова отметина. У хорошего человека такой не будет. Сатана своих любимчиков метит, полукруглое клеймо у невестки было, буква «С».
Может, Валерия была никчемной женой и плохой матерью, но ее стоило пожалеть. Анна Николаевна явно принадлежала к особому виду людей под названием «свекровь злобная». Ее не разжалобить и не заставить любить невестку. Думаю, начни Лера вылизывать полы, печь пироги, вышивать крестиком, крахмалить занавески и покорно отвечать на все замечания свекрови: «Вы совершенно правы, я непременно исправлюсь», – Анна Николаевна и тогда нашла бы к чему придраться.
Мать моего первого мужа Костика была вполне приятной дамой. Отругав меня, чаще всего по справедливому поводу, она потом подходила ко мне, гладила по голове и говорила:
– Ну хватит, не обижайся, я хочу тебе добра. Кто научит тебя вести хозяйство, если не я? Ладно, признаю, мы обе виноваты в ссоре. Особенно ты!
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?