Текст книги "Настоящий джентльмен"

Глава 10

– Но я не хочу вовлекать тебя в это, Сэм, – произнес Натан. – Лорд Серлинг спустит с тебя шкуру, когда узнает, что ты помогла Кларе сбежать со мной!

Натан, Сэм и Клара сидели на каменной скамье в Гайд-парке и строили план побега Клары. Мэдисон тем временем обнюхивал траву вокруг и лаял на прохожих.

– Спустит с меня шкуру? Какое потрясающее выражение! Должно быть, так говорят американцы. – Сэм рассмеялась.

Клара с опаской оглядывалась вокруг, не выпуская из рук ладони Натана. Мужчина только что сделал ей официальное предложение руки и сердца, и девушка все еще чувствовала легкое головокружение.

– Я не шучу, Сэм, – с нажимом повторил Натан и нахмурился. – Я не хочу, чтобы из-за нас у тебя были неприятности. Нужно найти другой способ.

– Но другого пути нет. Во всяком случае, ничего лучше мы не придумаем. Кроме того, с Джулианом у меня постоянно какие-нибудь проблемы. Что он сделает? Отругает меня, будет несколько часов молчать, а потом простит… он всегда меня прощает.

Сэм понимала, что выглядит чересчур самодовольной и самонадеянной. Но вчера она почувствовала, что сумела обвести своего наставника вокруг пальца. Он ласкал ее с такой нежностью и любовью. А его взгляд… Воспоминания об этом согревали душу и заставляли ее трепетать. Она добилась своего. Наконец-то он увидел в ней женщину.

– Вам потребуется много времени, чтобы покинуть Лондон до того, как отец хватится Клары, – продолжала Саманта. – Но когда позади останутся тысячи и тысячи миль пути, он вряд ли сможет вас догнать прежде, чем вы вступите в брак. По правде говоря, я уверена, что, осознав тщетность своих действий, он вряд ли последует за вами на другой конец света. Так что, я полагаю…

– Все же мне непонятно, почему я не могу выкрасть Клару ночью, – с раздражением спросил Натан, крепко обняв девушку за талию. – Обычно это так и делается.

– Как это романтично! – воскликнула Клара с глубоким вздохом и густо покраснела, не сводя с американца влюбленных глаз.

– Согласна, – сухо пробормотала Сэм. – Очень романтично, но большего идиотизма не придумать… К тому же, Клара, ты не хуже меня знаешь, что у твоего отца ушки на макушке. Никому из слуг еще ни разу не удалось выскользнуть из дома или вернуться незамеченным. Он всегда знает время их ухода или появления с точностью до минуты, о чем непременно сообщает за завтраком. Это стало для Хедли чем-то вроде игры, и он очень гордится своими способностями. Неужели вы думаете, что он проспит побег собственной дочери? Представляете, что будет, если он вас поймает?

– Очень хорошо представляю, мисс, – кивнула Клара, содрогнувшись. – Она права, любимый, – обратилась девушка к Натану.

Натан с улыбкой кивнул.

– Итак, что ты предлагаешь? – Он посмотрел на Сэм.

Саманта просияла.

– Я скажу Джулиану, что завтра мы с Кларой весь день проведем в женской обители. Потом…

– А ваши тетушки? – перебил ее Натан. – Обитель – их любимое место. Не пожелают ли они к вам присоединиться?

– Тетушек завтра не будет дома, – пояснила Сэм. – Вам надо этим воспользоваться и бежать. Они едут в Дарлингтон-Холл, чтобы, пока нет Аманды, привести имение в порядок. Нам это на руку. Поскольку тетушки возьмут коляску Джулиана, у нас будет повод нанять экипаж.

– А не потребует ли лорд Серлинг, чтобы вас сопровождал кто-то из слуг-мужчин? – спросил Натан.

– Раньше он действительно этого требовал, – подтвердила Сэм. – Но теперь мы с тетушками хорошо знаем этот район, нас тоже там знают. Некоторые из наших друзей крепкие ребята, в случае чего не дадут нас в обиду. Так что мы можем спокойно заниматься благотворительностью. Джулиан относится к нашей работе в обители весьма одобрительно.

– Что ж, перспектива заманчивая, – пробормотал Натан.

– Действительно, все складывается наилучшим образом, – кивнула Сэм.

– И никто ничего не заподозрит, когда я отнесу в карету сумку со своими вещами, – весело подхватила Клара. – Будто одежду и одеяла мы везем в обитель для бедных.

– И все-таки кое-что меня смущает. – Натан нахмурился. – После того, как мы встретимся в «Герольде», на окраине города, откуда я повезу Клару в Шотландию, ты, Сэм, будешь находиться на постоялом дворе до сумерек.

– Но если я сразу вернусь домой, все начнут интересоваться, где Клара. И что я отвечу? Если скажу правду, Хедли тотчас пустится в погоню. Рано или поздно мне все равно придется сказать правду. Но лучше поздно, чем рано. Кроме того, я запрусь в своей комнате и буду в полной безопасности. Обещаю не высовывать носа наружу и даже еду заказать в номер. Устраивает?

– Нет, не устраивает. – Натан распрямил плечи. – Мне не нравится, что все будешь делать ты. Сначала привезешь мою невесту, потом будешь сносить гнев своего опекуна. Я, как мужчина, должен поступить иначе. Пойти к отцу Клары, признаться, что люблю его дочь и попросить ее руки.

Клара испустила восторженный вздох и посмотрела на жениха влюбленными глазами.

– Это, конечно, по-мужски, – согласилась Сэм, – но в высшей степени глупо.

– Почему? – воскликнул Натан и сразу сник.

– Потому что последствия могут оказаться катастрофическими. Хедли будет рвать и метать, запрет Клару на замок. Клара выплачет все глаза и в знак протеста объявит голодовку. Возможно, Хедли даже прибегнет к крайним мерам и высечет непослушную дочь ремнем. Ты, разумеется, придешь в ярость и набросишься на несостоявшегося тестя с кулаками. Верла поднимет шум и пошлет конюха за полицией.

– Можешь не продолжать, Сэм, – перебил Натан мрачно. – Я все понял. Но разве мы не вправе уповать на здравомыслие и рассудительность? Мы ведь ничего дурного не замышляем.

– Не тот случай. – Сэм посмотрела на Клару. – Ты согласна, что события примут именно такой оборот, если Натан вздумает поступить по-своему? Или я сгущаю краски?

– Спасибо тебе, Натан. Именно за благородство я тебя и люблю. – Клара замолчала и прикусила губу. – Но боюсь, Сэм права. Вряд ли удастся уговорить отца благословить нас. Если же мы сбежим и обвенчаемся тайно, напишем ему обо всем и попросим прощения, возможно, он отнесется к случившемуся снисходительно, и простит нас. В любом случае гнев его неизбежен. Не лучше ли переждать бурю вдали? Не стоит показываться ему на глаза, пока он не успокоится. А мы пока проведем счастливый медовый месяц в Шотландии.

Доводы Саманты, похоже, убедили американца. Поймав нежный взгляд, которым обменялись влюбленные, она решила дать им возможность побыть наедине и, взяв Мэдисона, пошла прогуляться. Мысли девушки сразу вернулись к Джулиану. Ей очень хотелось помочь Кларе и Натану, а также Ниниану, когда она встретится с его матерью за чашкой чаю. Встреча была назначена на послезавтра. Сэм надеялась благополучно претворить в жизнь оба плана и осуществить наконец собственную мечту – стать невестой Джулиана, выйти за него замуж и жить с ним счастливо и долго.

* * *

Джулиан весь день отсутствовал. Он даже прислал тетушкам записку с извинениями и остался ужинать в своем клубе «Уайте». В памяти еще слишком свежи были воспоминания о свидании с Сэм в библиотеке, и он испытывал странную тревогу и раздражение. По этой ли или по какой-то другой причине возвращаться домой не хотелось. Он пытался разобраться в случившемся и не находил ему разумного объяснения. Возможно, все это результат его разрыва с Изабеллой. Его по-прежнему волновали судьба Сэм и таинственная личность ее матери, а также записка с требованием прекратить ее поиски. И все же, решил маркиз, его беспокойство вызвано сексуальными причинами, иначе говоря, похотью.

Придя к такому выводу, Джулиан стал подумывать о том, не заняться ли ему всерьез Женевьев Дюбуа. Но прежде чем завязывать с певицей роман, необходимо узнать, нет ли у нее покровителя. Джулиан и раньше встречался с актрисой. Он всегда отдавал должное ее красоте и уму, но о более близком знакомстве не помышлял. Но теперь чувствовал к этой даме сильное влечение.

Усаживаясь в экипаж после ужина в «Уайтсе», Джулиан порадовался, что воспользовался собственной коляской, поскольку легкий дождик превратился в настоящий ливень. Вернувшись в Монгомери-хаус, он сразу направился в библиотеку. Но когда проходил мимо гостиной, где обычно располагались тетушки, из-за дверей выглянула Присс, и лицо ее расплылось в ласковой улыбке.

– Джулиан? Так это все-таки вы! Саманта сказала, что слышала в коридоре ваши шаги. Именно поэтому я не поленилась встать и посмотреть, кто пришел. Не хотите ли к нам присоединиться? Сегодня мы уже никуда не поедем, хотя получили ряд приглашений на вечеринки. Но на улице льет как из ведра. Проходите, пожалуйста, погрейтесь у камина. У нас горячий шоколад и печенье. Вы чулки не промочили?

Джулиан оторопел, сраженный столь стремительным натиском любезности, и после минутного колебания принял предложение. Отказать теткам было бы грех. Кроме того, он не видел своих домашних с утра и не мог устоять от соблазна посидеть у огня в уютном семейном кругу. Он любил женское общество, хотя и был заядлым холостяком.

– Конечно, Присс, – произнес он наконец. – Я посижу с вами немного. А по поводу моих чулок не беспокойтесь. Я, как видите, в сапогах, так что ноги у меня не промокли.

Джулиан, едва войдя в комнату, остановил взгляд на Сэм. Она сидела, поджав под себя ноги, на ковре у камина. Все три щенка лежали у нее на коленях и дружно сопели. Девушка подняла на Джулиана глаза, и лицо ее осветила радостная улыбка. У Джулиана защемило сердце, и он не мог не улыбнуться в ответ. Внутренний голос тут же предостерег его не поддаваться обаянию ее улыбок. Не успеет он опомниться, как Сэм будет дарить такие же улыбки своему законному мужу.

– Пожалуйста, Джулиан, не сердись, – взмолилась Сэм полушепотом, боясь потревожить сон своих питомцев. – Я знаю, мне разрешено приносить в дом по одному щенку. Но я посчитала, что в такую холодную и дождливую ночь несправедливо спасти от непогоды только одного.

– Все в порядке, сорванец, – успокоил он девушку, пододвигая к камину третье кресло. – Полагаю, сегодня можно сделать исключение, только не делай из исключения правила, – предупредил он и со вздохом занял место между Присс и Нэн.

– Не буду, – пообещала Сэм, но ее лукавая улыбка свидетельствовала об обратном. Девушка постоянно добивалась того, чего хотела.

– Как прошел день, Джулиан? – поинтересовалась Нэн, глядя на него поверх очков и проворно работая спицами.

– Льет как из ведра, – коротко ответил он. Разве мог маркиз объяснить женщинам, что весь день испытывал тревогу, беспокойство и похоть?

– И правда, в такую погоду только утки и гуси хорошо себя чувствуют, – заметила Нэн. – Я уже подумываю, не отложить ли нам завтра поездку в Дарлингтон-Холл, если дождь не прекратится. Ведь дороги раскиснут.

Сэм встрепенулась и выпрямилась, разбудив Мэдисона.

– О нет, тетя Нэн! Не делайте этого!

Встретив изумленные взгляды трех пар глаз, девушка спохватилась и, быстро овладев собой, пролепетала:

– Я… мне не терпится узнать, как там поживают Зевс и Нептун.

– Неужели эти невоспитанные дворняжки тебе дороже твоих теток, Сэм? – удивился Джулиан. – Ты же не станешь подвергать их жизнь опасности ради того, чтобы услышать, как поживают псы. – Взяв на себя привычную роль строгого наставника, он почувствовал себя несравнимо лучше. Все обстояло так, как и должно быть. Сэм – ребенок, а он – ее опекун.

– Конечно, нет, – понурившись согласилась Сэм. – Я не подумала.

– Ничего, дорогая, – промолвила Присс, протягивая Джулиану чашку горячего шоколада. – Мы знаем, как сильно ты скучаешь по своим собакам. Вот и поехала бы с нами в Дарлингтон-Холл. Если, конечно, погода позволит. Никаких важных дел завтра нет. Мы вернемся в четверг, и у тебя еще останется достаточно времени, чтобы собраться на чай к леди Уэнтуорт.

– В самом деле, – поддержал разговор маркиз, глотнув пенистого напитка. Расстроенное лицо Сэм вызвало у него смутные подозрения. – Почему бы тебе не поехать в Дарлингтон-Холл, Сэм? Или у тебя запланировано нечто более интересное?

– Она собралась в женскую обитель, Джулиан, – бросила Нэн, на мгновение оторвавшись от вязания и бросив на Сэм восторженный взгляд. – Наша славная девочка решила пожертвовать собственными интересами ради помощи нуждающимся и сирым.

Сэм сидела, не поднимая головы, и почесывала Джорджа за ухом. Вдруг девушка вспыхнула как маков цвет. Ее смущение, вызванное похвалой Нэн, могло быть результатом скромности или… чувства вины. Но в чем?

– Значит, на завтра у тебя запланированы добрые дела, Сэм? – спросил Джулиан.

– Да, Джулиан, – ответила Сэм, глядя в пол.

– Только ли добрые дела, сорванец? – Он пристально посмотрел на девушку.

– Да, Джулиан. Только добрые, – ответила Саманта, подняв наконец голову. И хотя лицо ее по-прежнему пылало, ее голос прозвучал твердо и искренне.

Джулиан был удовлетворен. Иначе не могло и быть. Он доверял девушке, знал, что она никогда не лжет. Попивая горячий шоколад и глядя на потрескивающий в камине огонь, маркиз понял, что почти обрел умиротворение, если не считать сексуального возбуждения. Это казалось странным. В компании двух милых старушек и юной воспитанницы с выводком спящих щенков ни одному мужчине не могли прийти в голову похотливые мысли. Тем более ему, всегда державшему себя под контролем.

Возникла пауза, и Джулиан вновь обратился мыслями к Женевьев Дюбуа. Почему вдруг у него возник к этой женщине интерес? Голубые глаза, светлые волосы, заостренный решительный подбородок…

У него перехватило дыхание, когда он осознал, что актриса напоминала ему… Сэм. Это было настоящее потрясение для его щепетильной души. Его рука дрогнула, и горячий шоколад выплеснулся на брюки в двух дюймах от… жизненно важного органа.

– Проклятие! – Маркиз схватил салфетку, чтобы промокнуть обожженное место.

Сэм проворно вскочила и, смочив салфетку в вазе с цветами, стояла наготове.

– Давай я тебе помогу. – Девушка склонилась к нему.

– Черта с два! – воскликнул он, резко поднявшись.

Сэм от неожиданности попятилась назад и наступила Луи на лапу, тот отчаянно взвизгнул.

Настал черед переполошиться тетушкам. Они пришли в движение и засуетились вокруг него, предложив немедленно снять брюки. Мэдисон ошалело лаял, а Луи жалобно скулил. Джордж с трудом сопротивлялся желанию завопить, нервно метался по ковру и тяжело дышал. Сэм взяла визжащего Луи на руки и принялась успокаивать. Ее испуганные голубые глаза вопросительно уставились на побагровевшее лицо Джулиана. Его щеки горели так, словно он окунулся в чан с кипятком.

– Проклятие! – снова воскликнул он и размашистым шагом вышел из комнаты, сожалея, что нарушил безмятежный покой собравшихся.

* * *

– О, мисс, я буду очень скучать по вам, – всхлипнула Клара, обнимая Сэм, когда девушки прощались на заднем дворе «Герольда».

– Я тоже буду скучать по тебе, Клара, – проговорила Сэм, изо всех сил сдерживая слезы. – И перестань называть меня «мисс», мы – друзья! А друзья называют меня Сэм. Кроме того, через несколько часов ты станешь замужней женщиной, и у тебя будут собственные слуги. Хотя сомневаюсь, что ты позволишь им на себя работать. А теперь перестань плакать, а то на венчании у тебя будет опухший нос.

Клара рассмеялась и вытерла дрожащими ладонями мокрые щеки.

– Просто отныне, Сэм, все будет по-новому… и я боюсь. Я так люблю Натана, – она взглянула на жениха, разговаривавшего с возницей, – и мне не хотелось бы его разочаровывать.

– Ты его не разочаруешь, уверена, – успокоила Сэм девушку. – А твои страхи вполне естественны. Все важное в жизни связано с риском. Мне тоже было страшно покидать Торни-Айленд. Но ты знаешь, что я от этого только выиграла.

Клара сжала руки Саманты.

– От всего сердца желаю, чтобы вы с Джулианом были так же счастливы, как мы с Натаном. Ты напишешь мне, Сэм?

– Как только сообщишь свой адрес.

– До этого еще далеко.

– И ты напишешь, что ждешь ребенка. – Сэм лукаво улыбнулась.

– Обязательно! – Клара покраснела.

– Может быть, и я к тому времени выйду замуж.

– Пора ехать, Клара, – сказал американец, обнимая девушку за плечи. – Не знаю, как и благодарить тебя, Сэм, за помощь. – Он повернулся к Саманте: – Обещай, что никуда не выйдешь из своей комнаты и не попадешь в какую-нибудь заварушку. Иначе я сойду с ума от волнения.

– Обещаю. Один день посижу смирно, – усмехнулась Сэм.

– Вот и отлично, – сказал Натан, наклонившись, поцеловал ее в щеку, затем торопливо подсадил Клару в карету и вслед за ней вскочил на подножку. – Трогай! – крикнул Натан кучеру. Не успела Саманта и глазом моргнуть, как коляска стрелой понеслась по северной дороге, унося беглецов из Лондона. Сэм еще успела заметить белый платок, которым Клара помахала ей из окна.

Сэм проводила их взглядом и дала волю слезам. Она стояла неподвижно, пока над головой не раздались раскаты грома и на нос не шлепнулась дождевая капля. Только тогда Сэм поняла, что лучше убраться восвояси. К счастью, с утра погода стояла ясная и тетушки уехали в Дарлингтон-Холл. Но к обеду небо снова заволокло тучами. Девушка рассчитывала к шести часам вернуться домой и что погода смилуется.

Чтобы попасть на лестницу, ведущую на второй этаж, Сэм нужно было пройти пивную. Там она наткнулась на высокого лысеющего трактирщика, подметавшего пол. Искоса взглянув на девушку, он вдруг нахмурился. Вероятно, предположила Сэм, заподозрил ее в чем-то нехорошем. Натан снял номер, заплатил за него, и они втроем отправились туда, чтобы поговорить и выпить по чашке чаю. Затем он уехал в коляске с Кларой. Все и впрямь выглядело подозрительно. Поднявшись на лестничную площадку, Сэм усмехнулась и направилась к себе. Ее номер находился в конце коридора.

Притворив за собой дверь, девушка устроилась у окна. По стеклу уже текли дождевые капли, начался настоящий ливень. Уверенная, что к вечеру погода исправится, Сэм достала рабочую корзинку с шитьем и занялась работой, которую выполняла для женской обители.

Сэм надеялась провести день в праведном труде, чем полагала заслужить прощение за то, что солгала Джулиану, сказав, что едет в женскую обитель. Что касается «добрых дел», то никакой лжи в этом она не усматривала. Разве помочь людям обрести любовь и счастье на всю жизнь не доброе дело?

Конечно, доброе, самодовольно подумала Сэм, вдевая нитку в иголку.

* * *

– Шляпу и трость, пожалуйста, Бенсон, – попросил Джулиан дворецкого клуба. – Потом пошлите за экипажем. В такой ливень невозможно идти пешком.

– Слушаюсь, милорд, – нараспев произнес дворецкий и бросился исполнять поручение.

Джулиан подошел к эркеру, выходившему на Сент-Джеймс-стрит, и выглянул на улицу. Было всего пять часов вечера, но из-за свинцовых туч и проливного дождя уже стемнело. Прохожих, рискнувших высунуть в такую шальную погоду нос из дома, почти не было. Что касается маркиза, то в тот вечер ему придется выходить на улицу еще по крайней мере трижды.

Зная, что Нэн и Присс ужинать дома не будут, Джулиан не имел ни малейшего желания оставаться со своей воспитанницей наедине. Поэтому решил вернуться в «Уайте» и там поужинать. Но он не забыл позаботиться об ужине для Сэм и распорядился, чтобы кухарка подала ей еду в комнату, как только девушка возвратится из женской обители. Обо всем этом маркиз побеспокоился еще утром, но, одолеваемый смутными предчувствиями, хотел съездить в Монтгомери-хаус и воочию убедиться, что Сэм и Клара благополучно добрались домой, а потом вернуться в клуб и провести там остаток вечера.

Джулиану казалось, что он печется о Сэм как «старший брат». Такая братская любовь представлялась ему вполне безобидной. Но в последнее время многое изменилось и усложнилось. «Маленькая сестренка» выросла и превратилась в соблазнительное создание, и теперь к его прежним безобидным чувствам примешивались другие, не столь безобидные, приводившие его в смущение. Ярким примером служила реакция на предложение Сэм помочь ему промокнуть пролитый на брюки шоколад. Девушка вызвалась помочь без всякой задней мысли, а он испугался и не захотел, чтобы она к нему прикасалась.

Еще этот поцелуй… Он замял случившееся, в то время как стоило перед Сэм извиниться. Но поскольку сама она об этом случае даже не заикалась, он тоже предпочитал молчать. Возможно, Сэм вообще об этом забыла. И ему тоже не следовало вспоминать.

– Вот ваша шляпа и трость, милорд, – сказал, подходя, Бенсон. – Еще вам передали письмо. – Дворецкий указал на сложенный листок пергаментной бумаги на серебряном подносе, который держал лакей в ливрее.

Нахмурив брови, Джулиан взял записку и развернул, сразу догадавшись, что писал тот самый аноним, который уже грозил ему неприятностями в случае продолжения поисков матери Сэм. У Джулиана внутри все похолодело, когда он стал читать:

Джулиан сложил листок и сунул в карман сюртука. В ожидании экипажа он снова подошел к эркеру и уставился в черноту ночи.

Нельзя сказать, что второе письмо явилось для него полной неожиданностью. Он ждал его и все же поежился при мысли, что за ним кто-то постоянно следит. Не менее неприятно было осознавать, что таинственная незнакомка знает нечто такое, что, по ее мнению, может разрушить счастье Саманты. Освежив в памяти содержание и тон письма, Джулиан затруднялся сказать, что заботило его автора больше – собственная репутация или судьба Сэм.

Джулиан поймал себя на том, что считает автора женщиной. Письмо, на его взгляд, напоминало наставления матери, желающей уберечь свое дитя от стрел и копий жестокого общества. К тому же почерк казался скорее женским, чем мужским.

Было ли послание написано матерью Сэм? Если не она, то кто другой мог быть так заинтересован в сокрытии правды? Встревоженная мать, разумеется, могла угрожать и ставить ультиматумы, но ее угрозы вряд ли представляли реальную опасность, скорее их целью было запугать Джулиана и заставить его прекратить поиски.

Но тот, кто писал эти послания, по всей видимости, плохо знал лорда Серлинга. Сдаваться и бросать поиски матери своей воспитанницы он не собирался. Ради благополучия и безопасности Сэм он готов был идти до конца.

В этот момент к клубу подкатил экипаж. Заметив его, Джулиан предположил, что это за ним, и порывисто вышел из комнаты. Ему не терпелось поскорее оказаться дома. Однако у выхода его грубо схватил за руку какой-то мужчина.

Джулиан в ярости повернулся к наглецу, вышедшему из экипажа. Кто посмел обойтись с ним столь бесцеремонно? Это оказался сэр Джефри Персиваль, с которым Джулиан был едва знаком. Иногда им случалось играть в клубе в карты. Маркиз считал его пустомелей, но вполне безобидным и добросердечным человеком, и отмахнуться от него просто так, естественно, не мог.

– Сэр Джефри, как поживаете? – кивнул Джулиан, сдержанно улыбнувшись.

– Очень хорошо, Серлинг, – произнес мордастый, краснощекий Джефри и небрежным кивком ответил на приветствие. – Но прежде чем спросить, как поживаете вы, я должен вам кое-что сказать с глазу на глаз, боюсь, не очень приятное.

Вид у Джефри был встревоженный, тон очень серьезный. Джулиану стало не по себе, но виду он не подал.

– Какие неприятности могут быть у меня, пресытившегося жизнью холостяка, Джефри?

Сэр Джефри нарочито огляделся вокруг, остановив подозрительный взгляд на людях, стоявших поодаль. Подобная театральность Джулиану претила. Он не видел в ней смысла. Но внутренний голос подсказывал, что Джефри собирается сообщить ему информацию, касающуюся Саманты.

Джефри подвел Джулиана к свободному эркеру в стороне от главного зала.

– Я отправил вам записку в Монтгомери-хаус. Вы не получили ее?

– Нет. Меня весь день не было дома.

– Проклятие! Какая жалость! – Джефри поскреб подбородок. – Не исключено, что мы опоздали.

– О чем вы толкуете? – нетерпеливо спросил маркиз, и сердце у него учащенно забилось.

– Это касается вашей подопечной мисс Дарлингтон, – прошептал Джефри.

– Я так и думал, – протянул Джулиан, стараясь сохранить безразличный вид. – Что она такое натворила, что повергло вас в смущение?

– Все гораздо серьезнее, чем вы думаете, Серлинг. Уверяю вас. – Джефри округлил глаза.

– Хватит ходить вокруг да около, говорите толком, что с моей подопечной?

– Точно не знаю, но, вероятно, ничего хорошего, раз она торчит в «Герольде».

– В «Герольде»?

– Да. Утром я там проезжал мимо и заметил ее во дворе с…

– Но это невозможно, – перебил его маркиз. – Утром она уехала в женскую обитель в Спиталфилдз по благотворительным делам. Это совсем в другой стороне. Что может делать моя воспитанница в «Герольде»?

– Хороший вопрос. – Джефри глубокомысленно кивнул и наклонился к самому уху маркиза: – Она была с… мужчиной!

– Ерунда! С каким мужчиной?

– Мне кажется, Серлинг, вы очень хорошо его знаете. Это тот самый американец, из Виргинии. По-моему, его зовут Форд. Такой высокий, белобрысый, с ладной фигурой и говорит с акцентом, как все колонисты…

– О да, я его знаю! – воскликнул Джулиан. – Но вы, должно быть, обознались. Уверен, с Фордом вы видели другую девушку.

Сэр Джефри озадаченно замолчал. Маркизу плохо удавалось скрывать свои эмоции. Наконец он не выдержал и спросил:

– И что они там делали? Форд с моей воспитанницей? Вошли в гостиницу?

– Я ведь проезжал мимо, – заметил Джефри, – и не знаю, что было дальше, потому что свернул за угол. Но мне показалось, что они собираются отправиться… в э… э… в путешествие.

– Что вы такое говорите? – вспылил маркиз. – С чего вы взяли?

– Во-первых, экипаж был запряжен четверкой, а не парой лошадей, как обычно, во-вторых, на крыше были привязаны чемоданы и картонки. Я видел, как Форд о чем-то переговаривался с возницей, потом, когда моя коляска проехала мимо, я обернулся и увидел, как он наклонился и поцеловал вашу воспитанницу в щеку! Что было дальше, не знаю. Ну, что скажете, Серлинг?

Джулиану было ясно одно. Все свидетельства неопровержимо указывали на то, что Сэм сбежала со своим американским ухажером. Бросила все и сбежала! Вероятно, длительная помолвка, о которой говорил Джулиан, ее не устраивала. Но почему она это сделала, не дождавшись возвращения своей сестры?

Джулиан с трудом сдерживал негодование. Он чувствовал себя обманутым. Гнев и отчаяние охватили его. Он терялся в догадках и был близок к панике.

– Благодарю вас, сэр, – холодно произнес он, – что потрудились отправить мне предупреждение в Монтгомери-хаус и остановили сейчас, чтобы поделиться информацией. Но уверен, есть более разумное объяснение случившемуся. Если девушка, о которой идет речь, и впрямь моя подопечная. От ошибок никто не застрахован. Но мне следует поторопиться и немедленно выяснить, как обстоят дела. Очень надеюсь, что вы опровергнете любые слухи, если они вдруг появятся.

Смерив сэра Джефри многозначительным взглядом, Джулиан приподнял шляпу и поспешно направился к ожидавшему его экипажу.

– В «Герольд»! – приказал он вознице. – И как можно быстрее!