Текст книги "Коллектор с сердцем. Руководство к действию"

Глава 6

Многие, посмотрев фильм с Брюсом Ли, жаждут подобным образом ловко раскидывать врагов в разные стороны, ведь на пленке это смотрится красиво и просто. Так и труженики коллекшена следующим вечером собрались в ресторане La luna, чтобы полностью овладеть мастерством переговорного процесса, которое накануне продемонстрировал им Анатолий. Он, в свою очередь, не делал из информации тайну и, смеясь, отвечал на все вопросы. Говорил об умении слушать, о том, как важно дать человеку высказаться, о том, как чувствовать собеседника.

– Общая точка, за которую можно зацепиться, – еще один мостик к успеху, – вещал директор агентства. – Если у вас есть что-то общее – хобби, политическая позиция, спортивный лидер, – говорите об этом! Присмотритесь к человеку и найдите в нем что-то, что лично вас цепляет. Сделайте ему искренний комплимент, это ведь несложно.

– Ну, а если он – хмырь с перегаром и агрессивным настроем? – хохотнул Андрей.

– Переведи в шутку и зайди на следующий день. Или попробуй присмотреться к его дому. К одежде, к обуви в коридоре. Найди в нем что-нибудь хорошее, не может же быть в одном человеке все плохо, согласен?

Карпов утвердительно кивнул.

Толя рассказал им о парафразе, когда повторяешь смысл произнесенного оппонентом, но другими словами. Так ты показываешь, что слышишь человека, и вы оба находитесь на одной волне. А еще важно правильно использовать в разговоре свое тело – его позиция многое может сказать об отношении к собеседнику. Твоя речь также имеет колоссальное влияние на течение диалога: нужно правильно расставлять интонационные акценты и регулярно менять громкость голоса, повышая и понижая ее.

– Даже обычный предмет типа ручки может повернуть беседу в нужную тебе сторону! – Анатолий поднял указательный палец. Оба приятеля непроизвольно проследили глазами за этим жестом.

– Слушай, а на баб твои приемы действуют? – прищурился Добрыня.

– Началось, – Андрей откинулся на спинку стула.

Толя кивнул.

– Конечно, действуют. На всех действуют. Есть редкие исключения, но их всегда меньше.

Уже опустилась темнота, и знойное дыхание близкой пустыни на несколько часов сменилось ночной прохладой. Андрей начинал уставать от жары. Постоянно ходить мокрым и чувствовать себя, как восковая свеча, которая постепенно плавится, – так себе удовольствие. К тому же в последние несколько дней пропал ветер, и уроки кайта пришлось отложить, что вызвало легкое недовольство всех постояльцев в отеле. В перерывах между учебой оставалось только плавать, чтобы хоть на короткое время смыть с себя постоянный солнечный жар.

Добрыня подался чуть вперед.

– Я хочу попробовать сейчас. Прямо сейчас. Я чувствую внутри желание…

– Половое? – хохотнул Андрей.

– И это тоже. Я чувствую желание опробовать те приемы, которыми овладел.

Толя потряс креветкой в воздухе.

– Это правильно. Теорию нужно всегда оттачивать практикой. Я уже вам говорил.

– Есть одно условие, – подмигнул Андрей Добрыне. – Ты и так у нас ловелас знатный. Поэтому выбирай дичь покрупнее. Это будет эффективнее для твоей «прокачки», да?

– Точно. – Толя отправил креветку в рот.

Добрыня оглядел ресторан.

– Так, и кого выбрать?

Андрей увидел сидящую у бара длинноногую красотку в темно-синем платье.

– Может, она?

Толя мельком глянул на женщину и покачал головой.

– Не пойдет.

Андрей вопросительно поднял брови.

– За долю секунды понял?

– Ага. Она простушка. Ее и первоклассник снимет.

– Перво?.. – Андрей снова посмотрел на женщину. – Мы точно об одном и том же человеке говорим?

– Она простушка, говорю тебе. – Толя мизинцем поправил свои излюбленные очки на носу. – Хочет казаться неприступной, играет роль, но при первом же касании растает, как сахар. Посмотри на язык тела. Она перебирает рукой салфетку. Это едва заметно, но видно. Она нервничает. Матерые тетки не нервничают.

Аргумент Андрея не убедил.

– Да, может, она просто руки вытирает!

– Она пьет какой-то смузи, а не ест ребрышки из KFC. Чего ей руки вытирать?

– В любом случае этого недостаточно.

– А что насчет губ? Она их покусывает. А это говорит о том, что…

– Ребят-ребят, постойте. – Добрыня, вывернув шею, смотрел куда-то в сторону входа в ресторан.

– Она всем своим видом говорит: «Я – давалка», – не обращая на него внимания, продолжал Толя. – «Возьмите меня кто-нибудь. Смотрите, как я нарядилась». Возможно, она вообще шлюха.

– Да какая она шлюха? В Египте вообще есть шлюхи?

– Конечно, есть!

– Ребят-ребят, – продолжал махать рукой Добрыня. – Хорош болтать! Сюда смотрите!

Толя и Андрей прекратили спорить и посмотрели туда, куда указывал Добрыня.

Это была она.

Та самая королева красоты, которую Андрей и Добрыня увидели всего раз, в первый день тренинга. Теперь, словно вновь вернувшись с небес, она опять явила себя миру.

Ночь шла ей даже больше, чем лучи яркого солнца. Казалось, вокруг нее вибрирует воздух. Сегодня она собрала волосы в пучок, оголив длинную шею. На среднем пальце левой руки сверкало бриллиантовое кольцо. Черное строгое платье из атласа с небольшим вырезом подчеркивало каждый изгиб: бедра, талия, живот, грудь, спина…

Войдя, женщина, будто лев, медленно оглядела свои владения. Потом неторопливо стала продвигаться к своему столику. Одна. Ничего не ожидая. Никого не высматривая.

Толя засмеялся.

– А вот эта – пойдет! По-настоящему матерый экземпляр.

Добрыня повернулся, уставился в пространство перед собой и стал беззвучно шевелить губами, пытаясь что-то сказать.

– Не согласен, – снова полез в спор Андрей. – Если учесть твои слова, что мой вариант для Добрыни слишком прост, то эта женщина – слишком сложная задача. Это ведь Эверест.

– Угу, Эверест. Еще какой. Она – самая настоящая сэлфмейд-вумен. Владеет очень крупной сетью салонов красоты. Лично весь бизнес с нуля построила. Так что тут я согласен – она Эверест. Тем и интереснее. Чтобы прокачаться, нужно играть против сильного противника.

– Чтобы лезть на Эверест, нужно обладать навыками, иначе сдохнешь, едва начав восхождение, – резонно заметил Карпов.

– Хочешь сказать, наш Добрыня не готов? Он справится, я в него верю. У него большой опыт.

– Моих знаний о языке тела достаточно, чтобы понять – эта твоя улыбочка говорит о том, что ты хочешь просто понаблюдать за шоу. А Добрыня… Он мой друг. Если ему разобьют сердце, кто его будет утешать?

Толя виновато развел руками.

– Ладно, ты меня поймал. Да, хочу понаблюдать, как все получится. Каюсь.

– Ребят, – наконец вернул себе способность говорить Добрыня. – Я уже взрослый мальчик и сам решу, к кому мне подкатывать.

– Вот молодец! – Толя аж подпрыгнул на месте. – Мужик! Для дополнительного стимула предлагаю пари. Если возьмешь эту высоту, с меня бутылка коньяка из моей личной коллекции. А в моей коллекции, скажу тебе, недешевые экземпляры собраны.

– Эта судьба, – как в тумане, будто не услышав Толю, проговорил Добрыня. – Я выбираю ее. А она… Она выберет меня. – Он резко вплеснул в себя алкогольный шот и подозвал официанта.

* * *

Встав из-за столика и не говоря друзьям ни слова, Добрыня решительным шагом направился к месту, где сидела брюнетка. Они находились недалеко, и, так как большинство туристов с галдящими детьми уже ушли спать, а новые порции гостей почти не заходили в La Luna, Андрей слышал их диалог от первого до последнего слова. Честно говоря, он даже не перешучивался с Толей, чтобы не расточать свое внимание. Он немного переживал за приятеля.

– Добрыня, – отчеканил товарищ твердо и протянул руку навстречу женщине.

В его голосе не было и намека на улыбку. Взгляд был тверд и серьезен.

«Надо отдать ему должное, – подумал Андрей. – С самообладанием у него все в порядке». Собираясь с силами, перед тем как пойти в наступление, тот немного нервничал, это было видно. Но сейчас его волнение ничто не выдавало.

Женщина посмотрела на руку Добрыни, потом – на него. Она несколько секунд изучала что-то в его глазах, словно пытаясь понять, что это за зверь. «Я подумал, она видит мою душу, – говорил после Добрыня. – Сканирует ее, как гребаный рентген».

– Меня зовут Рада. Но не знаю, что вам даст эта информация. А вот руку можете опустить.

«Конечно! Зачем я вообще потянул к ней свою грязную, человеческую руку! К богиням нельзя прикасаться простым смертным!» – Андрей почти услышал эти мысли в голове товарища.

Добрыня продолжил наступление.

– Рада. Хорошее имя. Буду говорить прямо, как умею. Ты привлекательна настолько, что я сейчас, оставив друзей, притянулся к тебе как магнит. Я – тоже ничего, как многие говорят. Давай не будем терять время. Понимаешь, о чем я?

Он напряженно улыбнулся. А вот Рада расхохоталась. Да так сильно, что чуть не расплескала вино, которое пила. Такой реакции голубоглазый альфа-самец никак не ожидал. Он моргнул и немного растерялся. Так теряется боксер, пропустив в голову сильный удар. Перед глазами пролетает кулак, и вот все уже плывет в затуманенном разуме.

– Ну ты даешь… – она продолжала смеяться. – Добрыня, да? Ха-ха-ха! Умора…

Не намереваясь сдаваться, широкоплечий воспользовался ее благожелательным расположением и взял себя в руки.

– Я сказал что-то смешное? Я предлагаю тебе прекрасно провести вечер.

– Я сейчас прекрасно провожу вечер, – женский смех оборвался так же неожиданно, как и начался.

– Может быть еще лучше, – снова его напряженная улыбка.

– Сомневаюсь. И да – кто эти… люди, что говорят тебе , что ты – «ничего» ?.. – издевательски произнесла львица и красноречиво отвернулась, показывая, что разговор окончен.

– Что ж – поняв, что первый подход оказался неудачным, а агрессивная тактика провалилась, Добрыня перешел к стратегическому отступлению. – Слово твое. Пока! Но, если передумаешь, мой номер – «343».

– О-о-о, серьезно?! Твой номер «343»? Дай-ка запишу, а то могу забыть, – она полезла в сумочку, достала ручку и написала на салфетке: «Fuck you baby». – Теперь точно не забуду. Только дождись меня.

Словно избитый до полукрови, Добрыня вернулся за столик к друзьям, но в его глазах горела жажда реванша. Он заказал себе еще шот и, выпив его залпом, пошел прочь с арены позора.

* * *

На следующий день влюбленный решил опробовать другой метод обольщения. Он отыскивал Раду везде, где бы она ни появлялась, и демонстративно проходил мимо, делая вид, что женщина абсолютно ему не интересна. Проблема была в том, что и она не обращала на него никакого внимания. На тренинге, когда они пересекались, Рада волшебным образом испарялась прямо перед его носом и всегда оказывалась среди других людей.

К вечеру альфа-самец раздобыл гитару. Узнал, где ужинает его будущая пассия, и приволок друзей на пляж прямо напротив кафе. Он начал петь. Громко, мелодично, красиво. Под его пальцами струны гитары задавали нужный темп, и разные песни были похожи то на лесной ручей, журчащий в лесных травах, то на могучую полноводную реку.

Вокруг компании образовался кружок зевак. Кто-то пританцовывал, многие подпевали. Однако Рада гордо сидела за своим столиком и смотрела в сторону, словно не обращая внимания на громкое местечковое шоу. Расплатившись за ужин, она встала и пошла в сторону Добрыни.

«У меня в тот момент сердце ушло в коленки! Я был ни жив ни мертв!» – вспоминал мужчина.

Но, откровенно говоря, лучше бы она не подходила, потому что следующим ее ударом под дых была фраза:

– А, это вы? А я подумала, кто-то сел на бедного верблюда и хлыстает его кнутом, не отвязав веревки с ног.

И пошла дальше, презрительно ухмыльнувшись.

В тот вечер портье предоставил Добрыне счет на оплату штрафа за порчу отельного имущества: как только горе-певец переступил порог номера, он взял тонкий телевизор и остервенело зашвырнул его в шкаф.

– Она убьет меня! Я ее ненавижу! Она просто издевается надо мной! Психопатка высокомерная! Скажите, пожалуйста! Верблюда я мучаю!

Андрею стало смешно.

– А ты думал, возьмешь ее нахрапом? Так не бывает. Без труда не вытащишь и рыбку, сам знаешь откуда.

Выпустив пар, мучитель верблюдов и певец в одном лице угрюмо произнес: «Все равно я ее добьюсь. Вот увидишь, Андрюха. Вот увидишь».

На следующий день Добрыня выбрал метод скрытых манипуляций. Теория, даваемая на тренинге, почти мгновенно преобразовывалась у него в навыки, пусть и не совсем удачные.

– Рада, мы не очень хорошо начали, – сказал он, подойдя к львице после завтрака. – При первой встрече я был довольно груб. Не знаю, что на меня нашло. Разреши загладить свою вину безобидным ужином. Это не свидание, нет – просто ужин, и все.

Рада благосклонно улыбнулась пухлыми губами и неожиданно согласилась. Ловелас стал похож на довольного Чеширского кота и попрощался с ней до вечера.

За ужином в ресторане отеля Добрыня заказал им вино. Ножка его бокала была тонка и изящна. Он поместил на нее свои крепкие пальцы и красноречиво водил ими вверх и вниз, пока рассказывал о себе. Рада улыбалась, но была немногословна. Мужчина, говоря про сферу коллекшена, старался делать свой голос то тише, то громче, а еще то и дело стрелял взглядом в точки, где были расположены ее ключицы.. Так на тренинге их учили невербальному сексуальному подтексту в разговоре.

– Знаешь, Добрыня, ты – веселый малый, – сказала она вальяжно, промакивая губы белоснежной салфеткой. – И ужин был вкусен, спасибо. Однако твои джедайские приемы «склеивания» на меня не действуют. – На этих словах она изобразила удивление, а в следующее мгновение улыбнулась альфа-самцу самой шикарной из своих улыбок. Потом, понизив голос, томно сказала «пока!» и упорхнула в свой номер.

Следующее утро было пасмурным. Добрыня, сложив руки за спиной, стоял у окна и смотрел на тяжелые тучи.

– Знаешь, бой еще не кончен, – глухо сказал созерцатель неба. – Есть последнее решение.

– Да, какое? – спросил Андрей.

– Я понял. Я все понял. Она мать. Она лидер. Она доминант. Поэтому я должен стать ее сыночком. До этого я действовал неправильно, не совсем точно. Но, если я осознанно встану на ступень ниже нее, все может сработать.

Андрей поморщился.

– Ну, не знаю…

– А что такого?

– Допустим, у тебя все получится. Что, будешь всю жизнь под каблуком? Подай-принеси, так, что ли? Это на тебя не похоже.

Добрыня не отрывался от окна. Утренний свет падал на его лицо. Он напоминал мудреца, постигшего секреты бытия.

– Что будет дальше – нам неизвестно. В любом случае сердцу не прикажешь. Отступиться я не могу.

* * *

Тренинг подходил к концу, до отлета домой оставалось три дня.

Во время ужина, в очередной раз оставив Андрея и Толю наблюдать за собственным фиаско, Добрыня вновь подошел к подножию великого Олимпа с женским именем Рада.

– Привет, Рада, – начал альфа-самец голосом обиженного ребенка. – Знаешь, мне час назад позвонил управляющий моего ресторанчика, о котором я не успел тебе рассказать, и сказал, что у нас случился крупный пожар. Теперь придется закрываться минимум на месяц. А еще сестра утром сообщила, что любимый племяш слег в постели с температурой. И родители все требуют внуков. Словом… что-то столько проблем навалилось враз… Можно к тебе подсесть?..

Женщина кивнула на место напротив. Она продолжала грациозно резать стейк и, кажется, не собиралась ничего отвечать. Прожевав кусок, она спросила:

– И как же я могу тебе помочь?

– Я… не знаю, как сказать, – Добрыня ломал руки, смотрел куда-то в пол, кусал губы. – Ты мне очень нравишься, и, думаю, все эти неудачи связаны с тем, что я уже несколько дней никак не могу обратить на себя твое внимание…

– Вот ничего себе! – вскинула Рада левую бровь. – Ты серьезно? Я, живя своей жизнью, оказываюсь повинна в твоих неудачах? – она хмыкнула и стала резать новый кусок мяса.

– Э-э-э, нет, я не то хотел сказать! – Бедный Добрыня покраснел, и на лбу у него выступила испарина. – Просто ты такая красивая, такая недоступная и манящая, а я… – Он насупился и еще больше стал похож на ребенка.

– … а я хочу новую игрушку и вот-вот расплачусь, если она мне не достанется, – жеманно накуксив свои ухоженные губы, закончила за него Рада.

Снова все шло не по плану. Снова она смеялась ему прямо в лицо. Мужчина взглянул на нее, и на его щеке появилась неровная мокрая дорожка.

Андрей пихнул рукой Толю и громко зашептал: «Да он плачет, Толь!» Тот опустил «Рэй-Бэны» на переносицу и покачал головой.

Львица увидела слезы и, кажется, смягчилась, потому что в следующее мгновение полезла в сумочку со словами: «Погоди, сейчас дам салфетку…»

В голову Карпову пришла обидная догадка, но он успел только вскочить с места и сделать шаг к столику Добрыни и Рады. В эту же секунду женщина вручила настойчивому ухажеру клочок салфетки, где было выведено знакомое «Fuck you baby».

– Сохранила на память о тебе, – спокойно проговорила Рада, глядя в глаза широкоплечему оппоненту.

Добрыня тупо уставился на надпись. Потом медленно вздохнул. И еще раз. Его слезы высохли, а под скулами заходили желваки. Краска начала заливать лицо, а кулаки непроизвольно сжались.

В следующую секунду он схватил бокал с недопитым вином Рады и швырнул его на пол. Тонкое стекло отскочило от красивой плитки и разбилось на тысячи мелких осколков, залив искусные светлые узоры бордовым цветом.

– Что это за хрень! – рявкнул наконец Добрыня в исступлении. – Что за игру ты со мной ведешь?! Думаешь, вся такая недоступная?

Официанты замерли в нерешительности. Посетители притихли и с интересом вкушали хлеба и зрелище. Рада по-прежнему смотрела в самую глубину голубых глаз мужчины. Ее корпус стал вытянутым, как струна, голова поднялась, а во взгляде на долю секунды вспыхнуло недоумение.

«Она – сам дьявол, – подумал Андрей. – Ни капли страха, ни намека на истерику».

Друзья подскочили к их столику, подхватили товарища под руки: «Добрыня, давай пойдем, нам пора». Тот мягко отодвинул их руки и, скомкав злополучную салфетку, швырнул ее Раде на тарелку.

– Это тебе. Fuck you, baby! – с нарочито ярким английским акцентом уже тихо произнес он, глядя ей прямо в глаза. – Достала. Чао, бамбина.

Потом он в полной тишине отошел от стола и направился к выходу. Друзья последовали за ним. Однако через несколько шагов, уже почти дойдя до двери, широкоплечий наступил ногой на что-то скользкое. Пытаясь удержаться, он начал хватать руками воздух, казалось, гигантская гора вдруг потеряла устойчивость и вот-вот рухнет… Андрей и Толя, отстающие от приятеля, поспешили к нему на выручку, но не успели.

С глухим грохотом, как в замедленной съемке, на красивый пол опустились сначала Добрынина пятая точка, поясница и почти одновременно – спортивные ноги и голова. Зал ресторана гулко ахнул. Рада соскочила с места и склонилась к телу мужчины одновременно с его друзьями.

– Вот черт, что ж ты такой неуклюжий? Неуклюжий и нетерпеливый! – услышал тихие ее слова Андрей.

И это не могло не удивить. «Точно ли она так зла, как казалось?» – подумал Андрей.

Рада с явным знанием дела начала осматривать Добрыню. Карпов, видя это, спросил:

– У тебя есть медицинское образование?

– Бывшая медсестра. Ты лучше «скорую» вызывай. Скорее!

Мужчина был без сознания пару часов. Пока спешно перевозили его тело, осматривали и ставили капельницу, Рада оставалась тут же. Толя и Андрей только переглядывались между собой, не вполне понимая, зачем она здесь.

Когда пациент открыл глаза, львица держала в своих руках его большую ладонь и изучающе смотрела на высокий лоб, бледные сомкнутые губы, щетинистые скулы и волевой подбородок.

– Привет, baby, – сказала она с улыбкой. – Ну как, мозги не отшибло? Еще помнишь мое лицо?

– Если это рай и ты – богиня, то я согласен здесь остаться… – простонал Добрыня. – Конечно, помню, Рада.

Все в палате засмеялись.

– Пока не в раю, дуралей, – сказал Толя. Его очки выглядывали из нагрудного кармана, – но ты туда почти попал.

Андрей улыбнулся и сказал, глядя на выздоравливающего ловеласа:

– Не сильно держись за планку, и все получится, помнишь?

– Что?

– Отдайся стихиям и достигнешь цели.

– А-а, это… – Добрыня покивал, поняв смысл сказанного. – Надо было сразу так.

– Когда выпишут, надо будет устроить нам нормальное свидание, да? – смело, улыбаясь одними глазами, спросила Рада. – А то времени почти не осталось.

– Нет, я все-таки в раю, – пропел Добрыня.

* * *

До конца «рабочего» отдыха ветер так и не поднялся. Разочарованные кайтеры в перерывах уже даже не купались в море, а сидели в фойе с телефонами или продавливали кровати в своих номерах.

Хозяин отеля Макс был русским. Он подружился со многими гостями и лишь разочарованно разводил руками, когда те сетовали на безветренную погоду. Утром предпоследнего дня перед началом тренинга он вышел на сцену. Дождавшись, пока все утихнут, Макс сделал объявление:

– Друзья! Знаю: многие из вас обижаются на наше египетское небо. В эти дни оно лишь испепеляет, но никак не разродится на облака и ветер. «Кайтить» в таких условиях невозможно.

Из зала послышалось согласное гуденье.

– И поэтому мной было принято решение, – продолжал хозяин отеля, – подарить тем из вас, кто постоянно кайтит, майки и бейсболки с логотипами нашей кайт-станции.

Добрыня с Андреем переглянулись.

– Ну-у-у… Так себе подарочек, – капризно скривив рот, тихо, но твердо сказала Рада, сидящая рядом.

Из разных концов зала несколько женских голосов крикнули: «Спасибо!», «Спасибо, Макс!».

– Но это еще не все, – весело сказал мужчина у микрофона. – Сегодня вечером два автобуса будут ждать вас у входной группы в отель, чтобы отвезти на другой спот! Там сейчас как раз – хор-р-роший такой ветерок подходит! Кайтеры! Ждем вас в пять! Не опаздывайте!

«У-у-у-у…», «Макс, ты даешь!», «Давай, пацаны!», «Покатаемся все-таки!» – мужские голоса разразились радостным гулом. Некоторые встали и начали обниматься и хлопать друг друга по плечам.

– Ах да! – владелец пансионата добавил: – Все бесплатно, разумеется! Все, ушел! Хорошего дня! – на этих словах под аплодисменты и ободряющие крики публики Макс гулко спустился по ступеням со сцены.

Поздно вечером на сайте отеля было забронировано двадцать три номера на грядущую весну. Их зарезервировали некоторые сегодняшние гости, решившие прилететь сюда же с семьями в ближайший сезон.

– Не, ну молоток мужик, – похвалил Макса за ужином среди друзей Толя. – Это ж как нужно людей любить, чтобы им за свой счет организовать трип на другое побережье, чтобы они посерфили! – он поднял вверх указательный палец.

– А по-моему, это лишь мудрый маркетинговый ход, – с улыбкой сверкнула глазами на него львица. – Знал, что люди отблагодарить захотят и с лихвой окупят у него эти траты, еще и с прибылью останется, – вот и выкупил эти два несчастных автобуса.

– Радочка, ну не злись, я ведь всего на пару часиков туда съездил, а ты уже не довольна, моя кошечка… – масляным голосом сказал ей Добрыня. Он потерся своей большой блондинистой головой о ее плечо и в этот момент был сам похож на маленького котенка.

– Вот еще! – фыркнула женщина. – Думаешь, мне было нечем заняться, как только ждать тебя у окна? – Она снисходительно посмотрела на ловеласа. – Я лишь говорю то, что думаю, baby, – и чмокнула его в макушку.

Из-за срочных дел в родном городе Андрею пришлось улететь на день раньше окончания тренинга. Собрав вещи и попрощавшись с друзьями, он заказал такси в аэропорт и стал ждать. Через десять минут приехала обычная серебристая «Тойота». Из нее вышел пухлый мужик в потрепанной кепке.

– Вы такси? – озадаченно спросил Андрей по-английски. – А где брендированная раскраска и шашечки?

– Тебе шашечки нужны или ехать? – ответил таксист по-русски, убирая чемодан в багажник.

– Так вы из России?

– Нет, из Эфиопии. Конечно из России! Прыгай, отвезем тебя в аэропорт.

Андрей сел, и они тронулись с места.

– Отдыхал? – спросил таксист, косясь на пассажира в зеркало заднего вида.

– Был на тренинге.

– Что тренировал?

– Переговоры.

– Продажи, что ли?

– И продажи тоже.

– Хочешь, тебе урок дам по продажам? Я на рынке так-то работал.

– Я всегда рад новым урокам.

Он многозначительно поднял палец.

– В переговорах всегда нужно думать о целях.

Андрей улыбнулся и подумал: «Зачем я столько денег вбухал в этот тренинг, когда мог просто заказать такси?..»

Теория мертва без практики 

Первое: просто знать информацию – мало, нужно делать, воплощать в реальности, постоянно экспериментировать и не бояться ошибок. Ведь любая из них – ваша точка роста.

Второе: чем больше попыток вы сделаете, тем вероятнее успех! Первая, вторая, десятая неудачная попытка – не повод отказываться от цели. Что, если удача ждет вас на одиннадцатом рывке?