Текст книги "Путеводные звезды. Секреты навигации мореплавателей островов Тихого океана"

Таити Нуи, Таити Роа: Великие и далекие острова Таити

Гордые молодые вожди Таити не изменили традициям своих предков с Маркизских островов. Они смело выходили в море на своих пахи – каноэ-катамаранах с высокой кормой, предпринимая исследовательские экспедиции, которые ни в коем случае не были случайными. Маршруты их плаваний шли на север и юг перпендикулярно пассатам в направлениях, которые позволяли с меньшими усилиями вернуться назад, но проходили под оптимальным углом к благоприятному сносу.

В Новую Зеландию

Равноудаленные от Таити и тонганского Ниуе (Niue) – на 600 миль от каждого – покрытые зеленью пики острова Раротонга возвышаются над морем почти на милю. Оттуда в юго-западном направлении, за исключением необитаемых островов Кермадек (Kermadec), на протяжении 1600 миль земли нет до Аотеа Роа (Aotea Roa – Земля Длинного Белого Облака). Легенда гласит, что Купе с острова Раиатеа, около Таити, был новозеландским исследователем. В одном из маорийских псалмов говорится о заклинаниях, призванных облегчить его путь:

 
Пусть повсюду будет тихо
Пусть море блестит
Словно по-энаму[6]6
  По-энаму (po-enamu) – новозеландский нефрит зеленого цвета.


[Закрыть]
Пусть переливающееся тепло лета
Всегда танцует вдоль твоего пути.
 

Когда-то, на основании исследований генеалогии маори, считалось, что Купе совершал свои плавания в XIII–XIV. Теперь, в результате определения возраста самых древних поселений в Новой Зеландии радиоуглеродным методом, мы знаем, что маори прибыли значительно раньше, скорее всего в 600-800-х годах н. э. Подтвердилось и то, что все топоры, рыболовные крючки и оружие иммигрантов были раннего восточно-полинезийского типа.

«Э хоке Купе?» (Купе вернется?) – как говорят, мореплаватель ответил вопросом на вопрос. На самом деле, он использовал вежливое полинезийское косвенное отрицание, сказав, по сути: «совершенно невероятно!». Спорный вопрос, смог ли когда-либо кто-нибудь из таких вот «Купе» вернуться в тропическую Восточную Полинезию. Переход в обе стороны проходит поперек линии сноса от ветров и течений, поэтому плавание здесь должно

быть хорошо продуманно. Преобладающие ветра в целом все же более благоприятны для перехода в Новую Зеландию, да и сам этот конечный пункт назначения огромен по размерам. А вот движение в обратную сторону сложнее, поскольку нацелено не на крупный остров, а на архипелаги: Таити, Кука, Табуаи (Tabuai) и Туамоту.

Таким образом, в то время как переселенцы в Новую Зеландию, вероятно, шли с определенными намерениями, совсем не обязательно, что они следовали маршрутом более ранних исследователей. Ежегодный перелет на запад-юго-запад мигрирующих длиннохвостых кукушек ясно показывал направление к земле, находившейся на неизвестном расстоянии. Или каноэ, ушедшее достаточно далеко от Раротонга, попало в «тень течений» Новой Зеландии, где недавно вывороченные с корнем деревья и обломившиеся ветки (тогда в океане еще не встречались пластмассовые бутылки) указали ему путь.

И возвращение из Новой Зеландии, пусть трудное и опасное, было весьма невозможным, учитывая известное умение полинезийцев управлять судном. Однако традиция возвращаться назад ждет своего подтверждения либо по результатам изучения, безусловно, обретенных в Новой Зеландии артефактов, или найденных на Раротонга и Таити, либо с помощью испытательного рейса на точной копии древнего катамарана.

Гавайи

Зоркие таитянцы должно быть, знали, что золотистые ржанки, летевшие на север от своих островов, направлялись к расположенной где-то суше, потому что, как и длиннохвостые кукушки, не были морскими птицами. Простое любопытство неугомонных исследователей довершало остальное. В те дни Полярная звезда восходила над горизонтом в 700 милях севернее Таити (сегодня – в 1000 миль), но таитянские мореплаватели не только наблюдали, но и включили ее в свою космологию под названием «Столп небес». Еще одним указанием на их странствия являются восточно-полинезийские руины, найденные на острове Молден (Malden), лежащем в 800 милях севернее Таити. Но и оттуда оставалось пройти еще 1400 миль в одиночестве, чтобы увидеть розовое небо над Пылающими Ахи (Burning Ahi), вулканами Гавайев, достигавшими высоты 13000 футов.

Как мы знаем, этот архипелаг давно был обжит переселенцами с Маркизских островов. Таитянцы дошли сюда гораздо позже, но все равно намного раньше, чем норманны завоевали Британию, возможно, в 1000 году н. э. Таити и Гавайи, согласно преданиям, подкрепленным гавайскими петроглифами с изображением таитянских парусов, поддерживали морские связи в течение нескольких столетий.

Эти очень длительные морские плавания протяженностью примерно 2500 миль в одну сторону, надо полагать, подняли полинезийскую технологию каменного века на высший уровень, так как перевозили не только людей и животных, но и, по некоторым оценкам, таким образом здесь оказалось не менее двадцати видов деликатных культивируемых растений. Повторенное в наши дни, в 1976 году, плавание в обратном направлении, с Гавайев до Таити, стоило того, чтобы его совершить.

Раротонга

Так же, как это произошло и на Нука-Хива, недавние раскопки на Раротонге из группы островов Кука неожиданно подтвердили древнюю легенду. Предание гласит, что родовые линии вождей острова начались от самоанца или тонганца по имени Карика (Karika) и таитянца Танглиа (Tanglia), высадившихся здесь примерно в 1240 году н. э. При раскопках одного и того же дома в деревне Нгати Тиари (Ngati Tiari – Люди Жасмина), где Карика, по преданию, сошел на берег, Питер Беллвуд (Peter Bellwood) извлек из-под земли и самоанский, и таитянский топоры.

Сведения о доисторической эпохе, общие представления

Доисторический период, наверняка, не менее полон событий, чем записанная история, разница лишь в том, что первый для нас не увековечен. Забывая этот труизм, мы рискуем принять случайно сохранившийся фрагмент за всю историю. Наша справка о восточно-полинезийском распространении – лишь набросок, нескладная подборка фактов, неспособная расставить все по своим местам.

Хороший пример – рыболовство. Охота на рыбу с острогой и ловушками, а не крючковыми снастями, была распространена от Юго-Восточной Азии до Западной Полинезии, хотя жители Тонга и Самоа применяли еще и троллинг. Крючки с наживкой не использовались. А вот восточные полинезийцы, наоборот, имели разнообразные виды крючков даже в самых первых поселениях на Нука-Хива. Если такой, отличающийся от западного, рыболовный набор был привезен иммигрантами не из Западной Полинезии, то откуда еще? Возможно, он был «разработан» на атоллах-трамплинах по пути к «Девятому острову» – бросок с Самоа вполне мог продолжаться несколько столетий. Или же технология была заимствована. Похоже, что дело было именно так, и источником явилась, как ни удивительно, Япония. Видимо, давно забытые мореплаватели привезли различные крючки в Микронезию и Восточную Полинезию, но не дошли до Меланезии или Западной Полинезии.

Еще одна аномалия: острова Туамоту простираются на восток даже дальше, чем Маркизы. Только остров Пасхи удален от Азии на еще более значительное расстояние. В то же время большие каноэ-катамараны Туамоту могли ходить обеими оконечностями вперед – нос и корма были взаимозаменяемы. Такой способ плавания в основном распространен в Индонезии и западной части Тихого океана. Этим же способом управления каноэ пользуются на восточном краю Восточной Полинезии. В других ее частях он остается неизвестным, за исключением двух из островов Кука, лежащих намного западнее. Можно выдвинуть два предположения: либо эти каноэ являлись частью австронезийского имущества первых переселенцев, либо они появились вместе с более поздними мореплавателями. Есть все основания предпологать, что океанские переходы полинезийцев в древние времена были гораздо более дальними, чем в период контактов с европейцами.

Сорокафутовое парусное каноэ «Ниниго», со сплетенными из пандана наклоненными прямыми парусами древнего тина из циновок, и, возможно, происходящими из Египта, до сих пор используется в Индонезии. Снимок сделан у северного побережья Новой Гвинеи

Внешняя Полинезия

Вдоль Меланезийской дуги разбросано много полинезийских островов. Некоторые из них нам уже знакомы – Таумако, родина Теваке; Санта-Крус островов Риф и Тикопиа, где жил Рамфе. Мимоходом упоминались Сикаиана и Реннелл, а другие, например Нукуоро (Nukuoro) и Капингамаранги (Kapingamarangi), появятся на страницах этой книги позднее. Систематическим археологическим раскопкам профессора Грина сопутствовали исследования возраста и взаимосвязей островных языков, проводившиеся Эндрю Поли (Andrew Pawley) из Австралийского национального университета. Изучение этих двух самостоятельных областей дало удивительно схожие результаты, благодаря которым обрели смысл сложные процессы миграции людей на острова. Выяснилось, что Внешняя Полинезия больше обязана колонистам из «Великого Самоа», чем первоначальным поселенцам Лапита. Все языки там произошли от самоанского, на котором говорили две тысячи лет назад. Датирование по углероду примерно к этому же времени относит заселение острова Реннелл, лежащего рядом с Тикопией острова Анута – к более раннему, а Нукуоро – к более позднему периоду.

Очевидно, это распространение в западном направлении было неотъемлемой частью начавшейся одновременно с наступлением новой эры взрывной экспансии жителей Самоа, которая в противоположном направлении достигла Нуку-Хива и острова Пасхи, в отличие от плаваний в Восточную Полинезию, которые, как мы видели, являлись целенаправленными морскими предприятиями. Результаты компьютерного моделирования показывают, что Внешняя Полинезия находилась на путях случайного дрейфа от берегов Самоа, а не от берегов Тонга. Таким образом, археология, лингвистический анализ и IT-технологии сообща помогли прийти к выводу о том, что сегодняшнее население Внешней Полинезии является потомками жителей Самоа, появившихся в этих местах в начале эры Христианства. Подробные предания народов Внешней Полинезии подтверждают, что веками поддерживались нерегулярные контакты с Полинезией в виде мирных визитов с Самоа и кровавых налетов с Тонга.

Восточная оконечность Папуа – Новой Гвинеи является местом прибрежных поселений австронезийцев, которые тоже относятся к началу новой эры. Керамика Моту того времени очень напоминает посуду Лапита, а язык Моту – близкий родственник полинезийскому. Здесь находится последний оплот австронезийского судна – каноэ-катамарана, когда-то служившего полинезийцам для переходов на большие расстояния, а еще раньше широко использовавшегося и в Индонезии, и в Микронезии. В этих местах, а также на Таумако из Внешней Полинезии, обнаружен клешневидный парус, характерный полинезийский тип паруса, появляющийся на другой стороне Океании – на Таити, Гавайях и Маркизах.

Закат дальних плаваний

Тупаиа, мореплаватель-священник с Раиатеа, нарисовал для капитана Кука карту известного ему мира[7]7
  J.C. Beaglehole (ed.) The Journals of Captain James Cook on His Voyages of Discovery, vol. I, Cambridge University Press, Cambridge, for the Yakluyt Society, 1955.


[Закрыть]. Это простое, никак не улучшенное английскими офицерами творение, где смешались слова таитянского севера и юга. Тем не менее на ней указаны все большие островные группы Восточной и Западной Полинезии и Фиджи, отсутствуют только Гавайи, Новая Зеландия и остров Пасхи. Область географических познаний таитянцев, простирающаяся на 2600 миль (то есть ширину Атлантического океана) и превышающая расстояние от восточного до западного побережья Соединенных Штатов, была намного больше района их плавания. Знания, которыми обладал Тупаиа, могли быть приобретены только в результате гораздо более протяженных океанских плаваний прежних времен. Лингвист Д.Р. Форстер (J.R. Forster) снял копию с одной из версий этой карты[8]8
  J.R. Forster, Observations Made During a Voyage Round the World (in the Resolution, 1771-75), G. Robinson, London, 1778.


[Закрыть], а в 1846 году Хейл (Hale) обнаружил еще один ее вариант[9]9
  H. Hale, Ethnography and Philology of the Wilkes Exploring Expedition, Lee and Blanchard, Philadelphia, 1846.


[Закрыть].

Аналогичные примеры сужения зон контакта можно привести и из других частей Океании. Так, легендарный перешеек длиной 250 миль, который, по преданиям, когда-то соединял Тонга и Ниуе, а потом ушел под воду – это ни что иное, как поэтическая интерпретация разрыва древних связей.

Итилон из Ниниго управляет своим 52-футовым аутригер-каноэ на скорости 10 узлов. Способ управления, широко распространенная австронезийская техника руления веслом, заключается в подъеме и опускании весла, не поворачивая его, в отличие от устройства, показанного на фотографии рулевого каноэ Хипура. Этот способ применялся на парусных плотах Юго-Восточной Азии, а также на больших морских каноэ (включая «Хокулеа») Таити, Фиджи и других мест

Были еще острова, которые развело в разные стороны. В 1813 году шхуна, перевозившая груз сандалового дерева, посетила остров Раротонга, открытый Флетчером Кристианом (Fletcher Christian) после мятежа на «Баунти» в 1789 году. Однако этот остров не был известен большинству европейцев до тех пор, пока миссионер Джон Вильямс (John Williams) не услышал рассказ о нем будучи на острове Раиатеа, расположенном в 550 милях к северо-востоку. Ему поведали, что эти два острова соединялись, пока на главном алтаре Раиатеане не были убиты жрецы с Раротонга, тогда оскорбленные боги загадочным образом передвинули остров. Позднее Вильямс сумел добраться до Раротонга, и его там сразу же спросили, почему жители Раиатеа убили жрецов, «чья смерть вынудила богов перенести наш остров на его нынешнее место». За этой легендой, явно, прослеживаются некие реальные события.

Как случилось, что чудесные традиции совершать дальние плавания стали исчезать? Длительные экспедиции никогда не были безопасным или легким делом. Большие острова становились более самостоятельными, на них развивалась не связанная с морем экономика и формировались сложные общественные уклады. Необходимость в мореплавании возникала все реже и реже, за исключением относительно малопродуктивных и уединенных атоллов. Ставшие более редкими контакты с другими архипелагами усиливали растущее недоверие к пришельцам, и почти повсеместно подозрительность вылилась в обычай сразу убивать их, отпугивая даже самых рьяных путешественников.

Постепенно, шаг за шагом, разрушающее влияние западного мира привело к полному прекращению океанских плаваний. Но торговые шхуны, пароходы и реактивные самолеты так и не смогли полностью вытеснить парусники-аутригеры. На удаленных островных группах, которые не затронуло время, еще долго сохранялись небольшие районы традиционного мореплавания. Теперь, когда древнее искусство находится на грани исчезновения, этому процессу возникло противодействие, о чем мы расскажем в последующих главах. В Микронезии совершается плавание по протяженному маршруту, позабытому на три четверти столетия. Восстановленные большие каноэ, хотя, к сожалению, пока в очень малом количестве, опять бороздят открытые тихоокеанские воды. Звук, извлекаемый из витой раковины рапан в момент отхода каноэ в море, извещает о частичном возрождении океанского плавания.

Карта, нарисованная для капитана Кука по указаниям таитянского мореплавателя Тупаиа. Несмотря на многие неточности, на ней показаны все островные группы Полинезии и Фиджи, кроме Гавайев, Новой Зеландии и острова Пасхи (G.R.Lewthwaite, 1966)

Секреты, известные только мне и дьяволу

В сложные секреты навигации, всегда доступные лишь гл избранным, я был посвящен, конечно же, на Тонга, в сердце Полинезии. Эти тщательно охраняемые знания являются наследственной собственностью семей навигаторов, таких как Туита (Tuita – одновременно фамилия семейства и титул ее главы). Члены семьи Туита долгое время были потомственными навигаторами, но младшими по рангу. Верховными Навигаторами Тонга были члены семьи Акау’ола (Akau’ola), за ними следовали Ула (Ula). Фамилия Туита внезапно обрела известность в начале XIX столетия после потрясающих достижений слепого Туита по имени Кахо Мо Ваилахи (Kaho Mo Vailahi). «Есть секреты, известные только мне и дьяволу», – говаривал этот старик, и мне стало интересно, ушли ли эти секреты в могилу вместе с ним и его потомками.

С ныне живущим семейством Туита я познакомился благодаря Его Величеству Королю Тонга Тауфа’ахау Тупоу IV (Taufa’ahau Tupou IV).

Король, который и сам увлекается астрономией, обнаружил, что массивный, грубо отесанный трилит Ха’амонга а Мауи (Ha’amonga a Maui) направлен на точку восхода солнца в день летнего солнцестояния, самый длинный в году. Однако король Тупоу IV не был уверен, связаны ли некоторые прорези в трилите с зимним солнцестоянием. И он пригласил меня посетить Тонга, чтобы вместе с ним произвести необходимые наблюдения на восходе солнца 21 июня – в самый короткий день южного полушария.

Мы заблаговременно привели «Исбьерн» на якорную стоянку в Тонгатапу (Tongatapu) днем раньше, но из-за недомогания короля мне выпала честь быть его представителем. Когда я прибыл на место в сопровождении дворцового шталмейстера, местные деревенские жители уже собрались на площадке в тени Ха’амонга.

Староста деревни вручил мне традиционные роскошные подарки, включавшие очищенный корень кавы, сиси (sisi) – венок из цветов и одеяние тапа (tapa), которое сейчас, когда я пишу эти строки, висит у меня за спиной на стене. Затем в предрассветной темноте я по обыкновенной лестнице-стремянке поднялся на трилит. Ждать оставалось недолго.

Далекая линия волн прибоя на внешнем рифе Тонгатапу заблестела серебром, когда солнце стремительно показалось над горизонтом, заливая каменную перемычку на трилите слепящим светом. Сгрудившиеся внизу крестьяне все еще оставались под покровом ночи, но в торжественный момент восхода их тихое пение возвысилось до мощного крещендо, вызывая непередаваемые ощущения восторга.

А что, собственно, можно сказать о цели этого мероприятия: я хотел выяснить, действительно ли прорези на горизонтальной поверхности камня отмечали точку восхода в день зимнего солнцестояния?.. Меня постигло разочарование: они оказались настолько разрушенными, что выяснить этого я так и не сумел.

Ха’амонга – уникальное сооружение в Океании. Существует ли объяснение его происхождению и предназначению? То, что оно названо в честь полубога Мауи, вовсе не означает, что именно он принимал когда-то участие в этом строительстве. В предании говорится о более прозаичных вещах. Утверждается, что монумент был возведен Ту’и татуи (Tu’i tatui), одиннадцатым ту'и тонга (tu’i tonga) священным правителем, который царствовал примерно в 1200 году н. э. Возможно, так и было, что не требует подтверждения. С большей уверенностью можно рассуждать о предназначении сооружения, хотя и придется прибегнуть к аналогиям. Точное положение этого солнечного календаря-храма из камня напоминает планировку его намного более древнего предшественника – Стоунхенджа, а его назначение (raison d'etre) также может быть связано с сельским хозяйством.

В тонганском языке слово «та’у» (ta’u) обозначает как «год», так и «сезон ямса». Интересно, большинство названий тринадцати календарных месяцев основаны на стадиях роста ямса. И на Самоа, и на Таити это происходит едва ли не в одно и то же время. Значит, почти наверняка, Ха ’амонга показывал время посадки и сбора ямса и, возможно, временные границы сезона океанского плавания.

Техника строительства хорошо известна по добыче и транспортировке огромных плит камня для Ха ’амонга и усыпальниц (Ланги – Langi) вождей ту’и тонга. Приёмы были такими же, как и у фиджийцев при возведении причалов для их ндруа – высокобортных каноэ-катамаранов, размеры которых не уступали западным торговым судам. Для этого выбирали пласт кораллового известняка на мелководье лагуны, затем, прилагая огромные усилия, его вырезали или вырубали. Когда работа была сделана, этот кусок известняка подвязывали под днищем одного из огромных каноэ-катамаранов. На приливе заготовка поднималась со своего основания, и каноэ с грузом перегоняли на веслах к берегу.

Но вернемся к тоу таи (ton tai), наследственным навигаторам Тонга. Как я выяснил, тайные учения каждого такого семейства были утеряны. Исключение составляла семья Туита. Трое из этого клана, хотя больше и не являлись мореплавателями, сохранили в памяти существенные отрывки из учения, основанного на концепциях стародавних времен, появившихся в Полинезии вместе с гончарами Лапита. Среди них был Фе’илоакитау Кахо (Fe’iloakitau Kaho), 89-летний правнук слепого Туита, чей скромный дом, почти лачуга, украшали выцветшие фотографии, подписанными на память его друзьями – членами европейских королевских семей. Не менее полезным для меня оказался и ныне живущий член семейства Туита, с которым я, скрестив ноги, часами сидел на циновках за чашкой кавы. И, наконец, Ве’ехала – губернатор Ха’апаи (Ha’apai) третий и самый рьяный хранитель традиций Тонга.

Происхождение клана Туита теряется в глубине времен. По легенде, на Уполу в Самоа жили два брата, Газеата и Газеана, у которых была прирученная теваке, птица фаэтон. Когда птица стала беспокойной и начала улетать из дома на долгое время, братья решили, что она ловит рыбу в новом районе либо нашла какую-то землю. Они последовали за птицей в каноэ, дошли до Ха’апаи на островах Тонга и поселились там, став основоположниками клана Туита. (Эта история, похоже, отражает когда-то существовавшее доминирование самоанцев на море, о чём тонганцы старательно пытаются забыть).

Слепой Туита, Кахо Мо В аил ахи, столетия спустя прославил это семейство. Как говорит предание, королевская флотилия возвращалась на Тонга с Самоа, куда король путешествовал по традиции с целью сделать татуировку на теле, скажем так, в области штанов. (Другого короля, который пренебрег этим обычаем, всё ещё вспоминают не иначе, как Матаеле ‘Уситеа (Mataele ‘Usitea) – Матаеле Белая Задница). Акау’ола, которому помогал Ула, управлял стофутовым королевским калиа (kalia), в то время как слепой Туита и его сын По’ои (Po’oi) отвечали за каноэ-катамаран меньшего размера. Шло время, но земля все не появлялась, пока не стало ясно, что случилось невообразимое – Верховный Навигатор сбился с пути. Чтобы исправить ситуацию, к борту королевского каноэ пришвартовали калиа, которым управлял Туита.

Незрячий Кахо приказал своему сыну По’ои пояснять, где появляются путеводные звезды, и дал команду поставить калиа круто к разрушающейся волне, чтобы можно было чувствовать брызги на лице и ощущать их вкус. Затем он опустил руку в море.

«Это воды не Тонга, а Фиджи, – провозгласил он. – Волны приходят от острова Лакемба (Lakemba), фиджийской островной группы Лау (Lau). Нужно изменить курс на западный»… Следующим утром на горизонте появился остров Лакемба.

В этой истории нет ничего невероятного. По’ои обеспечивал информацию, вероятно, о звездах в зените, а тонганские мореплаватели действительно делили свои океанские маршруты на северную, среднюю и южную зоны. Самая северная зона была и самой теплой, а южная – самой холодной. Скажем, температура поверхности моря у Тафидувайя (Табитеуэа – атолл рядом с экватором, на юге островов Гилберта, которые, как тонганцы говорили капитану Куку, когда-то были под их властью) сильно отличается от температуры у острова Тонгатапу, лежащего на тысячу семьсот миль южнее. Однако между Фиджи и Тонга разница температур больше вызвана влиянием холодных южных течений, чем широтным тепловым градиентом.

Право заключительного слова я предоставляю своему уважаемому другу Фе’илоакитау Кахо.

«Мой отец, сын По’ои, – сказал он, – утверждал, что каждый истинный моряк по температуре воды может всегда определить момент перехода из одной зоны океана в другую».

«Было ли это единственным смыслом подобных действий моего прадеда? Безусловно, нет. Самая важная причина того, что он опустил руку в море, заключалась, чтобы таким образом вступить в контакт с дьяволом – Тангалоа (Tangaloa) – древним властителем моря».

Итак, три тоу таи – Ве’ехала, Туита и Фе’илоакитау Кахо

– изложили мне оставшиеся фрагменты их когда-то бдительно охранявшегося таинственного учения. Говоря о своем отце, внуке слепого Туита, Кахо сообщил мне: «На борту каждого судна был компас, но отец компасу не доверял и пользовался только навигационными знаниями, полученными от своего отца По’ои».

Несмотря на подобные заверения, я никогда не прекращал восхищаться компетентностью и уверенностью полинезийских капитанов, направляющих суда по звездному пути.

Особо хочется сказать о двух эйкивака (eikivaka), капитанах каноэ – Ве’етуту Пахулу (Ve’etutu Pahulu) и моем приятеле еще со времен «Реху Моана» Калони Киенга, которые дополнили ту информацию, что передали мне мореплаватели Туита. Эти парни

– обычные люди, а не наследственные навигаторы, поэтому эзотерические концепции никто им и никогда целенаправленно не излаал. С другой стороны, они стали мореплавателями-практиками, ходившими по усеянному рифами океану, применяя полученные от отцов знания о море и звездах. Из практического морского плавания этих эйкивака и теории тоу таи клана Туита я смог сложить что-то вроде мозаики. И надеюсь, читатель с пониманием отнесется к тому, что далее в своем рассказе я буду часто переходить от высказываний одного из моих учителей к словам других. В конце концов, важны их слова, а не моя интерпретация.

Как-то Ве’етуту Пахулу отдыхал, прислонившись к мачте его тендера, и жестом пригласил меня присесть рядом с ним.

«У меня был компас, – сказал он. – Но я много лет назад отдал его папаланжи (papalangi – иностранец) – человеку из Дании, потому что он был нужнее ему, чем мне. Звездный путь кавеинга заслуживает доверия больше, чем любой компас». Он знает, о чем говорит, подумал я, припомнив, что он регулярно ходит морем на Ниуафу’о (Niuafu’o) – вулканический остров, отдельно лежащий в двухстах милях севернее Вава’у.

«Следует знать звезды каждого времени года, – продолжил разговор Ве’етуту, – поскольку через шесть месяцев те звезды, которые ты видишь сейчас, сменятся другими». И он начал увлеченно рассказывать о последовательности наблюдений на горизонте звезд, ведущих к разным островам.

То, что на тонганском языке звучит, как кавеинга, на Тикопии, родном острове Рамфе, произносится кавенга, а на Таити обозначен куда менее созвучным с предыдущим словом авеи’а (avei’a). В дальнейшем нам опять встретится «звездный компас» Микронезии и ссылки на его древние прототипы в Индийском океане. «Звездный компас» – это более упорядоченная версия звездного пути, в которой восходящие и заходящие звезды указывают на имеющиеся на горизонте точки, а не сами острова. Несколько теоретиков пришли к выводу, что удержание курса судна по звездному пути было неким «полинезийским» способом, а управление по звездному компасу – «микронезийским». Прояснил ситуацию Туита-старший, Фе’илоакитау Кахо. Он перечислил мне восемь звезд, указывающих направления на острова, а не их положение, и добавил, что его отец показывал ему больше, но остальные он забыл. Это не могло быть ни чем иным, как полинезийским «звездным компасом».

Немного забегая вперед, скажу, то, чему меня учили на Тонга, лишь укрепило вывод, к которому я пришел – и в Полинезии и в Микронезии применялись одни и те же методы навигации. Недавно существовала (а в ряде мест широко использовалась) общая для региона Тихого океана система зрительной навигации невооруженным глазом, не ограниченная национальными границами, как и ее инструментальный аналог. И, действительно, японский помощник капитана использует секстан точно так же, как русский или американский. Рассуждая далее, отметим, что и в Полинезии система тихоокеанских островитян существенно не отличается от индийской, персидской, китайской, и, возможно, финикийской.

Здесь важно вспомнить, что Ве’етуту и Калони Киенга подробно останавливались на многих концепциях, а также способах плавания по звездам, существующих в Океании. Оба так детально объясняли характеристики волн, измененных берегом, что позиции «Реху Моана» в ходе нашего предыдущего посещения этих мест и «Исбьерна» во время второго визита могли быть определены с высокой точностью в самую темную ночь. Уло aemaxu (ulo aetahi – ‘слава моря’), по словам Ве’етуту, во всех отношениях то же самое, что те лапа Теваке и те мата Аберы с островов Гилберта в Микронезии. Облака, которые показывал мне этот гилбертиец, очень похожи на береговые облака Ве’етуту.

Следование по ветру для моряка очень естественно, но весьма переменчивый ветер требует периодического уточнения его направления по звездам и солнцу Мореплавателю желательно знать характеристики различных ветров. На Тонга, например, северо-западный ветер – теплый и влажный, юго-западный – сухой и холодный, а рокочущие юго-восточные пассаты порциями приносят сразу ряды характерных облаков. Вооруженные этими сведениями полинезийцы и их соседи создали «ветровые компасы», которые были особенно подробными на островах Кука, Таити, Каролинах и попроще – на островах Риф, а также Фиджи. Можно добавить, что древние греки и мореходы из Индии и Персии поступали так же. Все эти «розы ветров» отличались в деталях в зависимости от местных особенностей ветровых потоков, но их принцип был абсолютно одинаков.

Ве’етуту раскрывал морское учение довольно охотно, но не хотел вспоминать об эпопее спасения, в которой сыграл совсем немаловажную роль. Тогда он работал помощником у Дэвида Фафиты (David Fafita) на новозеландском пограничном катере, потерпевшем крушение на рифе Минерва примерно в двухстах пятидесяти милях от Тонга. На борту не было питья и оставалось мало еды, в связи с чем положение членам команды казалось безнадежным, к тому же во время высокой воды риф начало заливать. Но отважный экипаж из семнадцати человек искусно соорудил аквадистиллятор из обломков японского рыболовного судна и, в основном благодаря охотнику Ве’етуту, смог прожить на рифе три месяца.

Когда умерли несколько человек и стало ясно, что помощи извне ждать бесполезно, они построили маленькое аутригер-каноэ, на котором Дэвид Фафита добрался до Фиджи и вернулся обратно к выжившим людям со спасательной командой. Такое суровое испытание никак не уменьшило любовь Ве’етуту к морю. Для него это было просто самой жизнью.

«Ты слышал о теплых и холодных зонах моря, которые называются фанакенга (fanakenga), не правда ли? – однажды спросил меня Ве’ехала, губернатор Ха’апаи. – Но есть еще и другое, принятое среди клана Туита значение слова фанакенга, которое я узнал от своего девяностолетнего деда. Секретное значение сочетания «звезда фанакенга» для Туита – это звезда, которая указывает вниз на остров, звезда, находящаяся над ним. Расположенная почти над островом, она показывает, что остров здесь рядом, уже близко. И она совершенно не похожа на путевую звезду кавеинга, находящуюся низко над горизонтом, по которой ты держишь курс».