Текст книги "Ремесленники душ. Исповедники"

Раздавшийся стук резко разъединил пару. Он остался подпирать своим телом дверь, а она, метнувшись на пять шагов дальше, стала быстро поправлять платье и успокаивать дыхание.

Когда в комнату вошла фрейлина, догадаться о том, что тут произошло, можно было только по сверкающим глазам и румянцу, залившему щеки принцессы.

– Луиза, все нормально? Тебя лихорадит? – приписав болезни румянец и блеск глаз, поинтересовалась вошедшая.

– Думаю, да. Ты тоже заметила? – Принцесса посмотрела на себя в зеркало, радуясь, что подруга не подумала о более очевидных вещах.

– Я пойду за доктором Эберманом, – испугалась фрейлина.

– Нет-нет, – принцесса остановила ее жестом, – Мэри, сейчас есть вопрос важнее.

– Какой же? – удивленно спросила Мэри, переводя взгляд с принцессы на начальника охраны. – Вы за этим меня позвали, мистер О’Нил?

– Да, мы обсуждали исповедника, что поселился сейчас в гостевом флигеле. Билл настаивает, чтобы ты временно стала его фрейлиной.

– Я? Почему? – очень сильно удивилась Мэри. – У нас мало слуг?

– Слуг у нас более чем достаточно, но ему нужно, прежде чем он появится в обществе, дать несколько уроков этикета и привить хоть немного вкуса. Сейчас он, словно мелкий лавочник, каким-то чудом оказавшийся на императорском приеме. Ты сама поймешь, о чем я, едва его увидишь, – ответил мужчина. – Тем более это тот исповедник, о котором я тебе рассказывал.

– Он вернет Луизе руку?! – Мэри молитвенно прижала ладони к груди. – Я согласна, мистер О’Нил, все, что угодно, чтобы Луиза была счастлива!

– Луиза? – Начальник охраны вопросительно посмотрел на принцессу.

– Хорошо, но спать с ним я тебе запрещаю! – чуть притопнула ножкой Луиза. – Обойдется!

– Я и не собиралась, – пролепетала Мэри, щеки которой покраснели. Такие услуги ей иногда приходилось оказывать гостям принцессы. Слава богу, что такое происходило крайне редко, только если подруге нужно было узнать у разгоряченного и довольного мужчины какую-то тайну. Мэри не доставляли удовольствия эти вонючие и грубые мужчины, больше всего она млела, когда нежные пальчики обожаемой Луизы касались ее сокровенного места. Ради этих моментов она была готова на все.

– Все, что тебе нужно, – это обучить его не быть белой вороной, а также оградить от насмешек круга семьи. – Билл подошел к ней ближе и заглянул в глаза: – Особенно последнее, Мэри, ты ведь не подведешь подругу?

– Конечно нет, мистер О’Нил!

– Тогда спасибо, что помогаешь нам. – Он повернулся к принцессе и показал глазами, что не против продолжить прерванное занятие. Щеки девушки сразу вспыхнули, она быстро подошла к подруге и поцеловала ее:

– Благословляю тебя! Спасибо, ты моя лучшая подруга!

Окрыленная ласками, Мэри выпорхнула из комнаты. Она собиралась сразу же начать обучение этого простолюдина, от которого так много зависело в жизни ее подруги.

Мэри быстро раздала указания слугам, чтобы к первому уроку этикета подготовили обеденный стол, накрытый по всем правилам, а сама направилась в комнату исповедника.

Она постучала и, не услышав ответа, открыла дверь и заглянула внутрь – никого.

«Где же он?» – Мэри раздраженно пошла осматривать покои и нашла молодого человека лет семнадцати, который спал, забросив ноги в грязных ботинках на диван.

«О боже, дай мне сил!» – При виде этого безобразия настроение мгновенно испортилось.

– Сударь, – Мэри осторожно прикоснулась к его рукаву, – сударь, вставайте.

Почти сразу же на нее дерзко посмотрели серые внимательные глаза, сна в которых не было ни капли. Ощутив под его взглядом, словно ее раздели, а затем снова одели, Мэри вспыхнула:

– Мистер, соблаговолите пройти со мной! У нас должен начаться урок!

– Урок чего? – Нахал даже не сдвинулся с места, его взгляд стал насмешливым.

– Этикета! Вставайте!

– Я всегда считал, что люди сначала знакомятся, тем более если это касается разных полов, а уж потом куда-то идут. – В его голосе было столько насмешки и холода, что Мэри опешила и приоткрыла рот. Она летела как на крыльях, чтобы обучить всему чурбана-простолюдина и сделать своей подруге приятно, а он отказывается слушаться!

– Ты! Вы! – Она открыла рот, чтобы высказать свое отношение к этому наглецу, взгляд которого снова пробежался по ее открытому декольте. Взгляд его затуманился.

– Да вы хам! – Мэри возмущенно вскочила на ноги и выбежала из гостиной, захлопнув за собой дверь, чем вызвала удивленные взгляды слуг.

* * *

– Эм-м, и что, интересно, это сейчас было? – вслух удивился я, когда наглая особа выбежала из комнаты. – Надеюсь, это была не принцесса. Хотя, судя по тому, что у нее обе руки целы, точно не она.

Рано я радовался, поскольку вскоре подоспела тяжелая артиллерия. В комнату сначала вошел крайне недовольный мистер О’Нил, а вслед за ним еще две девушки. Одну из них, с заплаканным лицом и прячущуюся за его широкую спину, я уже знал, а вот вторая сразу привлекла к себе мое внимание: высокая, одетая в полностью закрытое черное платье с такого же цвета перчатками на обеих руках. Она была не сказать чтобы красива. Чуть навыкате глаза, длинный нос, но в то же время чувственные губы и мягкий подбородок резонировали друг с другом, а вот волевое выражение лица, осанка и жесты явно показывали человека, который привык только повелевать.

«Похоже, это и есть принцесса».

Я сразу же встал и, поскольку единственное, что я знал из этикета о встрече с членами императорской семьи, опустился перед ней на одно колено.

– Мистер ван Дир! – Ее голос прогремел надо мной властно и холодно. – Потрудитесь слушаться тех, кто выше вас по социальной лестнице, чтобы мне с мистером О’Нилом не приходилось бегать, словно слугам, по всему дворцу.

– Слушаюсь, ваше высочество.

– Мой отец и я дали вам уникальный шанс побыть рядом с императорской семьей. Такое редко кому выпадает в жизни, а вы ведете себя словно последний каторжник.

– Виноват, ваше высочество, такого больше не повторится.

– Надеюсь, это последний раз, когда я бессмысленно потратила на вас свое время.

– Да, ваше высочество.

– Пойдем, Мэри. Надеюсь, мистер О’Нил сможет ему объяснить хотя бы минимум правил.

Только когда дверь в прихожей закрылась, я поднялся с пола и посмотрел на заместителя начальника охраны.

– Что вы ей наговорили? Она прилетела вся в слезах. – О’Нил сел рядом и спокойно на меня посмотрел. – Вы вообще в своем уме? Забыли, где мы и что я вам всю дорогу говорил?

Только после его слов до моего сознания дошло, что все мои поступки, тщеславное любование собой и собственным умением ничего не стоят в этих стенах. Здесь всем плевать на то, что я умею, а вот за мой социальный статус и поведение могут просто вышвырнуть из дворца. Это оказалось для меня сродни холодному душу. Похоже, действительно пришла пора очнуться и вернуться в обычный мир, где Рэджинальд ван Дир просто седьмой сын Главы цеха ремесленников, простолюдин, не более.

Обида заколола в груди, но я проглотил тугой комок в горле и посмотрел на мужчину:

– Я усвоил урок, сэр. – Я спокойно встретился с его взглядом. – Больше такого не повторится.

Мужчина нахмурился, но ничего не сказал, просто встал и ушел.

Какими только словами я не ругал себя, мне действительно нужен был этот урок, чтобы понять, что мир строится не вокруг меня и моих желаний; все, что у меня действительно есть, – это мои силы и талант, а также еще с десяток дорогих мне людей. Другим в этом мире я не нужен и являюсь лишь песчинкой.

Вечером, когда гордая фрейлина снова пришла ко мне и завела кучу слуг, которые накрыли стол и стали обслуживать нас, она стала показывать и рассказывать, как и что правильно делать за столом, в какой последовательности брать предметы. Я молча слушал и задавал вопросы, только касающиеся дела. Закончив ужин, она дала мне пару книг и удалилась, задрав нос. Открыв выданное чтиво, я поморщился, но стал читать. Урок, который мне сегодня преподали, запомнился слишком хорошо.

* * *

Мэри было стыдно, но как-то показать свои чувства она не могла из-за гордости. Парень оказался неплохим, даже лучше, чем многие из ее знакомых. С момента их первого знакомства прошло две недели, которые далеко продвинули его обучение, но ни на дюйм не улучшили их отношения. Он схватывал все на лету. Достаточно было показать или ответить на его вопрос, чтобы в следующий раз он делал или поступал правильно. Мэри терзала себя, что слишком поспешно побежала жаловаться принцессе, за что парень получил хоть и справедливую, но слишком суровую взбучку. Она пыталась между делом пригласить его погулять, чтобы развеяться и наладить отношения, он соглашался, молча шел рядом и скупо отвечал на вопросы, превращая прогулку в допрос с ее стороны.

Когда она познакомила его с портным, который обшивал большинство дворянских семей, парень просто достал чековую книжку и не моргнув глазом заказал себе новый гардероб на десять тысяч гиней!!! Даже для Мэри это были большие деньги, он же сухо поблагодарил ее и сел в парокар, промолчав всю дорогу.

Еще через неделю намечался бал по случаю едва ли не первой значимой победы на фронте, и Мэри осознала, что к этому времени больше ничего не сможет ему дать из теории. Рэджинальд впитывал все как губка, так что теперь дело было только за практикой, ведь общению с высшим светом не научить так же легко, как показать, какой вилкой есть рыбу за столом, – для этого нужны были годы практики. Она прекрасно понимала, что его ждет на балу, поэтому пыталась рассказать ему о нужном поведении рядом с персонами высшего общества. Мэри даже составила список людей и их краткие характеристики, чтобы ему было легче среди них ориентироваться.

Странный юноша всегда благодарил ее, не поднимая глаз, но во всем остальном оставался холодным. Недавно он завел птицу, которая своим щебетом сначала отвлекала Мэри, но Рэджинальд быстро понял это и убирал клетку в другую комнату, когда фрейлина приходила к нему на занятия. Вопрос, для чего он завел питомца, также остался без ответа.

Все последние дни до бала она тщетно пыталась наладить отношения: он не грубил, во всем слушался, но его взгляд, как и мысли, всегда был так далек от нее, что раздражало Мэри, но она ничего не могла с этим поделать. К тому же Луиза, которая отказалась с ним общаться, пока он не обучится этикету, не понимала, почему Мэри в последнее время так хорошо отзывается о своем подопечном. Она кусала губы, сердилась и говорила, что, если бы не операция, никогда бы не согласилась принимать в своем доме такого оборванца, несмотря на все заверения подруги, что сейчас все хорошо и юноша готов к выходу в общество.

Слова Мэри о том, что Рэджинальд теперь одевается и ведет себя как истинный джентльмен, ничуть не трогали принцессу, которая с тех пор ни разу его не видела, но составила свое мнение о юноше – это еще больше печалило Мэри, ведь инициатором случившегося была она. Пусть он и повел себя грубо и неправильно при первой встрече, но ведь она знала, к кому шла, знала, что ей поручили!

– Рэджинальд. – Воспоминания промелькнули в голове, когда Мэри попыталась воззвать к стоявшему рядом юноше, который осматривался в зале. Придворные только начинали собираться. Мэри с подопечным пришли первыми, поскольку идти было недалеко – всего пару переходов и лестниц от его комнаты.

Встретившись с его удивленным взглядом, Мэри смутилась и произнесла строже:

– Мистер ван Дир, сегодня я познакомлю вас с близким кругом ее высочества, поэтому будьте немного разговорчивее. Сегодня здесь соберутся сливки нашего общества, и вам выпадает отличный шанс завести полезные знакомства.

– Да, леди Мариэтта.

– Рэджинальд! – Раздавшийся рядом голос заставил ее повернуться и вздрогнуть. Этого человека она боялась больше всех на земле. Глава тайной полиции подошел ближе.

– Леди фон Тирп. – Он склонил голову, а Мэри через силу ему улыбнулась. – Оставите нас ненадолго?

Она судорожно кивнула и отошла, но так, чтобы слышать их разговор, повернувшись спиной.

– Как дела? Готовишься к операции? – услышала она обращенные к Рэджинальду слова.

– У меня проблема, сэр Артур. – Мэри впервые услышала эмоции в голосе подопечного.

– Какая? – удивился его собеседник.

– Прошло уже три недели, а я только раз встретился с принцессой, и пока не представляю, как работать с ее аурой. Вы точно правильно озвучили формат операции?

Голос сэра Артура стал холодным:

– Как? Ты не работаешь с ней?

– Нет, сэр, поэтому и написал вам, попросив о встрече.

– Это действительно проблема. – Голос главы тайной полиции стал обеспокоенным. – Поговорю сегодня же с императором. Как устроился здесь?

Сердце Мэри забилось сильнее, ведь если он сейчас пожалуется на нее, сэр Артур может рассказать о ее секрете – любви к баронессе Глес. Тогда, два года назад, разразился жуткий скандал, едва она попыталась ухаживать за подругой и поцеловать ее. Та была совсем не против, но вот вошедший отец раз и навсегда поставил крест на их отношениях, кроме этого, ей пришлось несколько месяцев жить сначала в монастыре, а затем в загородном имении, пока отец делал все, чтобы скандал не вышел далее двух семейств. Ему это удалось, но, к сожалению, глава тайной полиции был не тем человеком, мимо которого проходят подобные новости, о чем он и поделился с Мэри, когда на приеме по случаю ее возвращения она попыталась флиртовать с его дочерью.

– Спасибо, все отлично, сэр Артур, леди Мариэтта отличный учитель, мистер О’Нил не вмешивается в наше обучение.

– Тогда ладно, оставлю тебя, мне нужно запросить аудиенцию.

Девушка, проводив взглядом страшного человека, вернулась к своему подопечному.

«Поблагодарить его? Нет, тогда он поймет, что я подслушивала. Поговорю лучше с Луизой и еще раз попрошу ее быть к нему более благосклонной. Я и не думала, что для операции ей необходимо быть рядом с ним, нужно все ей рассказать!»

– Мистер ван Дир, подождите меня здесь, пожалуйста. – Она обратилась к Рэджинальду, который безмолвной статуей замер рядом со столом с едой и отщипывал понемногу от грозди винограда. Он пожал плечами, так что Мэри пошла через зал, затем по лестнице для слуг, чтобы сократить путь в основное здание и найти подругу и сообщить ей о том, что услышала.

Пересказав новости, а также предупредив Луизу, что ее ждет неприятный разговор с отцом, за что удостоилась легкого поцелуя, заставившего трепетать душу, Мэри поспешила назад к своему ученику. Едва она вошла в зал, то сразу же поняла – быть беде. Вокруг стоявшего там же, где она и оставила, Рэджинальда сейчас стояли и что-то громко обсуждали ее и принцессы друзья, члены семи лучших семей аристократов империи, которым позволено было посещать принцессу в любое время. Они составляли своеобразный круг семи, в шутку названный так принцессой, но понравившееся название прижилось, и все до единого из дворян империи мечтали попасть и расширить эту замкнутую ячейку по интересам.

Мэри ускорила шаг, чтобы успеть вклиниться в группу аристократов, которые обступили парня.

– …привел? – Она услышала обрывок фразы, когда наследник герцога Уэльского, усмехаясь, показывал пальцем на спокойно стоящего Рэджинальда.

– Энри, он гость Луизы, – быстро вмешалась она, пока ситуация не зашла слишком далеко.

– Зачем она его позвала, он же деревенщина? – удивился тот, переведя свое внимание на одну из их круга общения.

– Тебе лучше спросить у нее, она скоро будет. – Мэри не стала конфликтовать со своим другом, тем более что всегда остерегалась его злых шуток. Он относился нормально только к тем, кто был равен ему, со всеми же остальными был строг и груб. К тому же ходило множество слухов, что Энри очень любил молоденьких служанок, не пропуская ни одной красивой. После пары скандалов ему даже был закрыт доступ в часть дворянских домов, что, впрочем, его не сильно огорчало – желающих приветствовать у себя сына одного из самых приближенных к императору сановников было предостаточно. Были даже те, кто специально к его приходу подсовывал свеженьких служанок, – все, чтобы он посещал их дом чаще.

– Ты его защищаешь, Мариэтта? – Энри улыбнулся и провел рукой по ее щеке. – Что случилось с нашей скромной птичкой? Начали нравиться мужчины? Не начнешь с меня, дорогая?

Девушка вспыхнула, но достойного ответа не могла найти, так как к его словам внимательно стали прислушиваться остальные.

– Думаю, леди неприятно ваше присутствие, сэр. – Раздавшийся сзади голос был спокоен.

От удивления все без исключения повернулись к говорившему, а Энри весело улыбнулся, глаза его сверкнули. Мэри стало страшно. Таким он был всегда, когда планировал над кем-то жестоко подшутить.

– О-о-о, а пень умеет разговаривать!!! Что ты там сказал, червь?!

– Сэр, возможно, вы не чистите уши по утрам. – Сердце Мэри дрогнуло от предчувствия беды: разговор заходил слишком далеко. – Поэтому я повторю – вы докучаете моему учителю.

– И чему тебя учит прелестная Мариэтта? – удивился сын герцога. – Лизать свежие, сочные персики?

Мэри покраснела, открыла рот, чтобы осадить нахала, но простолюдин продолжил оскорблять дворянина – это ведь был прямой путь к виселице!!! Вешали за гораздо меньшие проступки!!!

– Этикету, поведению в обществе, но, как я смотрю, ее уроки нужно было преподавать вовсе не мне, тут есть более достойные кандидатуры.

– Я прикажу забить тебя палками, чернь! – взбесился друг герцога, всегда эмоциональный виконт ван Гард, бросаясь с кулаками на парня.

– Всем немедленно прекратить безобразие! – Голос Луизы, словно ушат холодной воды, полился на головы компании, к крикам которой стали прислушиваться и другие придворные. Всегда, где бы ни появилась эта семерка, ее появление сопровождалось либо скандалами, либо безудержным весельем, и сегодняшний вечер не стал исключением.

Виконт, бросая убийственные взгляды на Рэджинальда, нехотя отошел.

– Мистер ван Дир, похоже, уроков Мэри вам оказалось мало? Вы обещали мне вести себя достойно, – накинулась Луиза на опустившегося на колено юношу. – Где ваше слово?

– Луиза, не он начал первый! – Мэри попыталась вмешаться, но холодный тон подруги остановил ее:

– Мэри, я не с тобой сейчас разговариваю!

Девушка опустила голову и отошла, в таком состоянии спорить с подругой было бесполезно.

– Ваше высочество, словесную перебранку начал не я. – Голос юноши звучал спокойно.

– Значит, у тебя не хватило ума просто уйти? Как ты вообще смеешь разговаривать в присутствии высшего света дворян империи?!! Ты!!! Простолюдин!!! Не знаешь о законе?! Тебя завтра же могут повесить, несмотря на все твои мнимые заслуги!!!

Парень молчал.

– Я имела очень неприятный разговор с отцом, но пора ему открыть глаза на твое отношение к нему и дворянам. – Принцесса повернулась и приказала своим друзьям: – Уходим, он нам больше не интересен.

Мэри оглянулась. Когда они отошли, парень так и остался стоять коленопреклоненным. Ей стало грустно, но спорить и доказывать подруге, когда она в таком состоянии, было бесполезно, Мэри бы только навредила себе этим.

На следующее утро Мэри не нашла Рэджинальда в комнате, и когда побежала искать по дворцу, то, проходя по первому этажу, увидела, что множество слуг прильнули к окнам. Такое обычно происходило, когда наказывали солдат, несущих службу во дворце, – мистер О’Нил устраивал показательную порку провинившимся за прошедшую неделю, и обычно это было по воскресеньям.

«Странно, ведь сегодня вторник», – удивилась она, подходя к окну.

Между рядами солдат, стоявших с палками, сейчас тащили человека, сплошь покрытого красными следами от ударов. Его протащили раз, затем второй. Когда строй распался, а неподвижно лежавшему на земле стал оказывать помощь доктор Эберман – она узнала его по всегдашней странной высокой шляпе и клетчатому пальто, – девушка зажала рот рукой. Простому солдату никто не стал бы оказывать такие почести. Вскоре подъехал экипаж, и под присмотром доктора несколько слуг грузили туда избитого. Нехорошие предчувствия охватили ее, и Мэри, даже не одевшись, выбежала во двор. Холодный ветер тут же растрепал ей прическу, но она, не обращая на это внимания, побежала к экипажу, чтобы на секунду взглянуть, прежде чем его накрыли пледом, и узнать в неподвижном теле своего подопечного. Слезы брызнули из глаз, и Мэри на ватных ногах опустилась на землю.

– Леди Мариэтта! – К ней тут же подошел мистер О’Нил. – Что случилось? Вас кто-то обидел? Вы простынете!

Он тут же снял с себя мундир и, поставив девушку на ноги, укутал ее.

* * *

– Мистер О’Нил, потрудитесь объяснить, что произошло?! – Голос главы тайной полиции был сух и спокоен. – Каким образом подопечный, который был вам доверен, сейчас лежит с лихорадкой, да еще и в таком состоянии?!

– Прямой приказ принцессы. – Сейчас мужчина уже не думал, что исполнение вчерашней просьбы принцессы было такой хорошей идеей.

Неизвестно, кто проболтался, но у тайной полиции везде были свои люди, поскольку уже через три часа после случившегося во дворец приехали сэр Артур и сэр Энтони, забрав своего ученика и увезя его в неизвестном направлении.

– Вам хорошо объяснили при прошлой встрече, что исповедники – неприкасаемые? Приказ об их наказании может выдать только император!

– Это был прямой приказ принцессы, – повторил О’Нил. – Она – дочь императора, что мне оставалось делать?

– Включить мозги, а не член, мистер О’Нил! – взбесился глава полиции. – Или вы думаете, что, если вам позволено задирать платье дочери императора, весь мир вам должен теперь зад лизать?!!

Холодный пот потек по спине начальника охраны. Если об этом узнает император, то его карьере конец, впрочем, как, возможно, и жизни.

– Вы знаете?

Сэр Артур ничего не ответил, пройдя пару раз по комнате, затем он повернулся и пошел к выходу.

– Отныне ты мой должник, Билл, – произнес он, открывая дверь. – Раз и навсегда.

* * *

– Ну, и что нам теперь делать? – сидя напротив напивающегося в стельку друга, спросил глава тайной полиции. – Энтони, прекрати пить!!!

– А то что? Тоже прикажешь запороть меня до смерти?! – весело отозвался исповедник тем голосом, который бывает только у слабо контролирующих себя пьяных.

– Энтони!!! – скривился сэр Артур. – Ты сам все видел и знаешь, моей вины тут нет!!!

– Его видели в таком виде другие исповедники, Артур!!! Ты понимаешь?!! Мы им столько лет вдалбливали, что они – элита, неприкасаемые, пока делают свою работу. И вся вера в наши слова рухнула в одно мгновение, когда его привезли три дня назад в таком виде.

Исповедник наклонил графин, но не смог удержать его трясущейся рукой, опрокинув и разлив на себя виски. Остро запахло алкоголем. Сэр Артур, поморщившись, отсел дальше, а исповедник, ничуть не смутившись произошедшего, протянул руку ко второй емкости и налил себе уже из нее.

– Хватит пить, Энтони, нужно решить, что делать дальше!!!

– Давай сначала дождемся, когда он придет в себя, если придет, конечно, и лихорадка не доконает его, а потом и будем, как ты говоришь, действовать. Ведь это мне, а не тебе врать им, что произошедшее было несчастным случаем. Особенно по его спине отлично видно, что это был за несчастный случай.

Глава тайной полиции поморщился, ведь и наказать никого было нельзя. Приказ о наказании отдала сама принцесса, главу охраны наказать нельзя, так как он нужен был ему во дворце в качестве должника. Так что получалось, что парень просто нарвался со своим характером, но, боже, как все было сейчас не вовремя!!! Только начались первые сдвиги, только исповедники стали переливать первые души в силовые агрегаты корабля, так теперь это!!! Энтони не зря напивался вдрызг, ведь уже сегодня утром два других исповедника сказали, что плохо себя чувствуют, и отказались работать.

– Хорошо, держи меня в курсе. – Он встал и пошел к двери.

Исповедник вместо ответа налил себе еще стакан.