Текст книги "Город Счастья. Том 1-5"

Глава 7

Александр рассматривал спящую Алику с каким-то потаенным, сводящим зубы желанием. Расположившись на боку, он подпер рукой голову, делая обзор более обширным. Из-под объемного облака одеяла выглядывали лишь ключицы. Оно и хорошо, ведь никто не знает, удержался бы мужчина, будь ее тело в открытом доступе – только притронься.

Этой ночью он пил её губы нещадно, жадно, будто не мог насытиться их сладостью. Наваждение овладело им, проникая в каждую клеточку кожи. Сопротивлялся. Отчаянно сопротивлялся, да только руки и губы действовали сами, не спрашивая разрешения. За границы поцелуев не выходил. Держался. Красивая, даже во сне. Точеные черты. Клубящиеся волны волос. Длинные веера пушистых ресниц. Она заставляла его давно мертвое сердце возрождаться, отбивать сокрушающий волю ритм.

Ресницы затрепетали. Сонные глаза заморгали часто-часто, открываясь новому дню в этом мире. Дню, когда бессовестно кружила метель, направляемая эфемерными потоками – погода всегда соответствовала настроению Александра. Мир был завязан на нем, и никто об этом не знал. ВРП время от времени удивлялись явлениям природы, да только никакого ответа не получали.

– Я все еще сплю? – она блаженно потянулась, и одеяло скатилось с груди, обтянутой кружевной сорочкой.

Отворачивался нехотя, косясь на округлые полушария, сглатывая вязкую слюну. Магия. Точно магическое вмешательство. По-другому и быть не может.

– Это не сон, – прохрипел мужчина, окончательно поворачиваясь спиной.

Прошли долгие минуты давящей тишины, прежде чем Алика осознала услышанное. Мгновенно подскочив, она сдернула с постели одеяло, плотно закутавшись в него, словно в защитный кокон.

– Что между нами было?

Аппетитная мужская задница, обтянутая черными боксерами, даже не дернулась от ее возмущенного крика. Аля не растерялась, не ударилась в панику подобно хрупким чахлым особам. Ее глаза блестели от злости, негодования, пытались испепелить нежданного соседа.

– Ничего, – сухо, безэмоционально.

Поднявшись с кровати, как ни в чем не бывало Алекс сделал несколько шагов в сторону ванной комнаты. Прямая осанка, спортивное тело – все это не интересовало девушку в этот миг.

– Что значит ничего?! – то ли возмутилась, то ли обиделась.

– Это слово более чем подробно характеризует проведенную нами в одной постели ночь. Вы спали. Я тоже. Если это все, то я рекомендую вам поспешить привести себя в порядок.

Конечно, если хотите успеть позавтракать. Через полчаса мы отбываем в Палату на первое занятие. – Дверь захлопнулась, отрезая ее от дальнейшего разговора.

Придерживая одеяло по бокам, она с упрямым выражением лица вышла в коридор, а оттуда сразу же зашла в свою комнату. Отчаянно застонав, скинула одеяло прямо на пол и направилась в душ, стараясь не замечать вороха одежды, требующего срочной уборки.

Что такое полчаса для девушки? Поход в душ, выбор наряда, макияж, завтрак, сбор сумочки – но только если между всеми этими словами поставить такое отрезвляющее «или». Назло ему и на радость себе Алика решила не торопиться. В конце концов, она всегда сможет сказать, что в ее опоздании виноват именно он. Правда, семейству об этом лучше не знать.

Ей было странно размышлять о том, что о ней подумают другие – ее семья. До сих пор не укладывалось в голове. Теперь на нее ложилась ответственность. Не хотелось бы, чтобы мама разочаровалась в ней.

Закончив уборку, Аля оделась по-спортивному и вышла в коридор, не ожидая, что может столкнуться там с кем-то. Александр подпирал плечом стену, словно переживая за ее устойчивость. Холодная отстраненная маска на его лице не давала прочесть эмоции или хотя бы уловить их отголоски. О недовольстве она и не думала. Сразу понятно, что оно намертво приклеилось к нему. Здесь не нужно быть экстрасенсом.

Молчал. Просто молчал, не отводя взгляда, не моргая. Руки зачесались. Ей остро захотелось потыкать в него пальчиком, чтобы убедиться, что живой.

– Я готова.

Игнорировал. Зачем же стоит, раз ему все равно?

– Нет так нет. Есть другие дела. – Аля сделала шаг, но он резко схватил ее за руку, до боли сжимая плечо.

– Ты не готова, раз не исполняешь мои приказы. В этом мире я – начальник, Король и Творец! Запомни это, девочка, и больше не заставляй меня ждать. Тебе же станет хуже. – Злой, раздраженный.

– И что же будет? – с вызовом спросила она, чуть приподнимая подбородок.

– Отправлю обратно в твой мир, где ты скоропостижно скончаешься… Тебе предоставили шанс на другую жизнь – многим лучшую, чем та, которая у тебя была!

– Лучшую? Что хорошего в том, что я навсегда останусь восемнадцатилетней девчонкой? Может быть, прелесть заключается в том, что я никогда не смогу иметь детей? Или вы считаете, уважаемый Император, что работать в Палате – это то, чего я страстно желаю? – сарказм перемешивался с ядом, который просачивался в его душу, раня каждым словом.

– Ты забываешься!

– Руку отпустите!

Алекс не замечал, что все это время с силой продолжал удерживать ее за руку. Перестарался. Синяки точно останутся на нежной коже. Он не мог сейчас отодвинуть свою гордость, попросить прощения за боль. Не хотел объяснять как маленькой несмышленой девчонке, что он главный и его нужно слушаться. Ведь все остальные слушаются.

Отпустил. Отступил. Смотрел прямо. Чего ждал? Не знал.

– Будет лучше, если кто-то другой станет меня обучать.

Дикая кошка. Такие живут на улице и дерутся до победного, отстаивая свое право на жизнь. Она точно знает, что ласка не дается просто так. Всегда что-то требуется взамен. На улицах выживает сильнейший.

– Нет. Или я, или обратно в свой мир.

– Но вы же хотели, чтобы Геворд тоже занимался со мной! – Аля воинственно сжимала кулачки.

– Никто, кроме меня, не будет с тобой заниматься. Решай – жизнь или смерть, – блефовал, пытаясь заставить подчиниться.

– Да лучше смерть, чем видеть твою смазливую рожу ежедневно! – в отчаянии выкрикнула девушка.

Развернувшись, она побежала по коридору, но столкнулась на лестнице с Эмитом.

– Что происходит? – строго вопросил он, но Алика не остановилась.

Метель за окнами билась о хрупкие стекла, желая сокрушить тонкую преграду. Так начинают рушиться миры.

Девушка вылетела из особняка, промчалась по дорожке к забору и вывалилась через калитку. Снег бил, прижигал, царапал кожу, но жгучие слезы причиняли куда более сильную боль. Бежала без оглядки, сглатывая соленые капли, облизывая снег на губах. Ближе к центру Верхней Части, туда, где можно затеряться средь множества магазинов и небольших кафешек. Знакомый торговый центр встретил ее запахами выпечки и терпкого кофе. Где-то здесь она видела частную библиотеку – место, куда люди приходили выпить ароматный напиток и почитать в тишине.

Здесь она планировала задержаться до самого вечера.

* * *

– Может быть, ты мне ответишь, в чем дело? – Эмит сложил руки на груди, воззрившись на своего начальника.

– Не обязан, – просто и легко ответил Алекс, собираясь уйти.

– Ты гость в нашем доме. Здесь я не позволю тебе делать все, что вздумается. – Эм стал серьезнее некуда. – Почему Алика убежала в слезах?

– Она не хочет подчиняться мне, отказывается учиться.

– Девочка не обязана подчиняться тебе в своем собственном доме. Твоя власть распространяется лишь на работу. Чужой жизнью ты не можешь управлять.

– Я отправлю ее обратно, в ее чертов мир, если она не захочет учиться. Мне не нужен неуправляемый носитель силы.

– Ты еще не видел ее в деле, не знаешь ее возможностей, а уже говоришь о таком. Ты считаешь, что, отправив ее обратно, решишь все проблемы? Свои проблемы? Алика – дочь Кассандры. Каждый из тех, кто живет в этом доме, не задумываясь, встанет на ее защиту. Тебе хочется междоусобной войны? Что с тобой, Александр? Мы все отчетливо видим, что с тобой что-то происходит. Нужна помощь? Обратись, расскажи – мы всегда выслушаем тебя и поддержим всем, чем только сможем. – Стиратель проговаривал все это спокойно, уверенно, точно зная, что прав каждым словом.

Александр молчал. Неужели его состояние так явно? Раньше никто никогда не читал его, словно раскрытую книгу. Неимоверно хотелось скрыться, отпустить ситуацию, уйти наверх и остаться там. Секунда – воздух накалился до предела, преобразовываясь во вспышку портала. Алекс растворился в нем. Не хотел отвечать. Просто устал.

Эмит еще несколько минут стоял в одиночестве посреди широкого коридора. Задумчивым взглядом он следил за тем, как утихомирилась метель за окном, оседая на белоснежное покрывало невесомыми хлопьями. Рука сама потянулась к карману брюк:

– Здравствуй, Савий. Скажи, а можешь ли ты узнать, где сейчас находится Алика?

* * *

Величественные колонны уходили далеко вверх, будто врезаясь в необъятное небо. Высокие массивные двери открывались только перед особенными путниками, позволяя лицезреть свое нутро. Изнанка. Одна из ее граней. Граница. Это место можно было назвать как угодно. Лишь избранные могли попасть сюда, устилая свой путь многочисленными жертвами. Нет, здесь не просили кровавых подношений. Жертва может быть разной. Для каждого своя. Для Александра – любовь.

Золотая пудра на створках дверей переливалась под теплыми лучами. Здесь тоже было солнце. И ночь приходила, словно по часам. Боги ведь тоже люди.

На Земле часто называли это место Олимпом – высшей точкой мироздания. Всевышнему нравилось такое сравнение. Правда, в простынь он отказался облачаться, мотивируя тем, что подданные его засмеют. Они позволяли себе веселиться только в присутствии друг друга. Отпускали на некоторое время холодность и нескончаемые обязанности и придумывали шутки, рассказывали смешные истории. Творец и Всевышний. Вершитель никогда не понимал их дружбы, сторонясь каких-либо отношений априори. А вот Судьба поощряла. Она всегда надеялась, что дружба с Александром изменит ее сына, сделает мягче, эмоциональнее, приоткроет вкус к жизни, да только это не Всевышний учился у него, а совсем наоборот.

В сосредоточии миров что-то явственно разбилось, заставив мужчину смахнуть оцепенение воспоминаний. Он поспешил на помощь другу, еще не зная, что происходит на самом деле.

– Ах ты, змей изворотливый! – элегантная белоснежная ваза полетела в уворачивающегося Всевышнего. – Я тебе покажу, как к моим нитям подходить! Ишь, чего удумал! – женщина в длинном платье грозила кулаком, подыскивая глазами новый предмет для броска.

– Я просто посмотрел, мама! – возражал Великий Творец.

– Сейчас-сейчас, и посмотришь, и подергаешь… – она схватила яблоко из округлой чаши с фруктами и прицельно пульнула в собственного сына.

– Она ему не нужна! Я знал, что делал! – ловко поймав яблоко на лету, продолжал возражать мужчина.

– Не тебе решать! Не знаешь – не говори!

Судьба сердилась. Это было видно в жестах, позе, в которой она стояла.

– Извините, я вам не помешаю? – решил объявить о своем присутствии Александр, заставив женщину вздрогнуть.

* * *

Александр вернулся сверху в еще большей задумчивости. Прошедшая встреча для него ничего не изменила, разве что непонимание ситуации расплылось чернильным пятном на его душе. Всевышний управлял им. Хотел сберечь своего подопечного, изменить его жизнь, его судьбу, да только никто не вправе сделать этого, кроме Судьбы.

Появление нового лица остановило ссору, но не примирило мать и сына. Сидя за столом, они то и дело косились друг на друга, обмениваясь грозными и невозмутимыми взглядами.

Терпкий горьковатый чай не лез в горло. Не удержавшись, Алекс задал мучающий его вопрос:

– Зачем?

– Ты сам знаешь ответ. Ты ведь видел нерушимые нити. Она твоя предначертанная Судьбой. Хочешь поспорить? – женщина прищурилась, окидывая его насмешливым взглядом.

– А есть ли в этом смысл? Вы ведь все равно сделаете все по-своему…

– Ты прав.

Александр сидел в кресле и смотрел на мир по ту сторону окна. Погода успокоилась, как и тяготы его души растворились бесследно. Он, наконец, принял понимание того, что не в силах изменить ход событий. Даже Творцу не под силу это, если вмешалась Судьба. Правда, от того, как он воспримет нежданно свалившееся счастье, будет многое зависеть. Мужчина осознал, что уже наделал кучу ошибок, которые срочно необходимо было исправлять.

Только он хотел связаться с Эмитом, как в кабинет неудержимым вихрем ворвалась Кассандра. Глазищи сверкали. Огонь плескался в них волнами – ее сила росла изо дня в день. Она уже стала равной по силе Александру – чувствовал, да только ей об этом говорить не собирался.

– Зачем ты здесь? Я тебя не вызывал. – Усталость прилипла к лицу, и Алекс потер его руками, будто стараясь прогнать неожиданную вялость.

– Что значат твои слова? Ты не можешь отправить Алику обратно! – ее пальцы сжимались в кулаки.

Нервы на пределе.

– Кассандра. Твоя дочка не желает мне подчиняться. Игнорирует мое обучение. Не будет заниматься со мной – уйдет обратно.

– Но…

– Я не могу позволить неуправляемой носительнице силы бесконтрольно расхаживать по Санрайс. Я неимоверно устал. Оставь меня. Не хочу и не могу больше. – Отвернулся, не хотел больше разговаривать.

Пыл ее угас. Поняла, что он не способен совершить то, о чем говорит. Ей было жаль этого горделивого, но вместе с тем и одинокого мужчину. Для него все, что он создал, превратилось в рутину, нескончаемую бездну кругов. Как часто так бывает. Сильная, нерушимая оболочка – а внутри такой же человек, как и остальные. Нельзя все взваливать только на себя, ведь расплата приходит тогда, когда ее совсем не ждешь.

– Что будет, если ты уйдешь? – совсем тихо спросила Говорящая.

– Мир разрушится без поддержки Творца. Постепенно все превратится в пыль, а все люди вернутся в точки тех временных спиралей, откуда они пропали. Умрут. Все умрут. И я умру. У тех, кто не справился со своей силой, отбирают ее.

Молчание гнетущей стеной разделило между ними этот мир на две половины. В одной Алекс размышлял о своей никчемной жизни и бесцельном существовании. В другой Кассандра задумалась о своей семье, о своих близких, друзьях. Их так много стало для нее в этом мире – важных людей.

Добродушная, заботливая, ласковая Мамушка. Ответственный, взбалмошный, озорной Марко. Ее любимые мужчины – серьезный, надежный, страстный Эмит и теплый, нежный, увлеченный выдумщик Инетр. Подруги: говорливая Лариина, скромница Ания, вездесущая Пиара. Такие разные. В прошлой жизни у Кассандры не было столько подруг. Мистер Лутье – разве где-то можно найти такого же доброго мудрого человека и мастерского повара? Не станет бара у Марго… Аналитического Отдела, да и всей «Палаты» в целом. Ее дочка так и не встретится с ней, приговоренная к смерти в свои восемнадцать. Разве можно вообразить, что их всех больше нет?

– Давай я сама займусь обучением Алики? – спросила она, стараясь хоть как-то помочь ему.

– Нет.

– Александр…

– Я уже ответил тебе. Завтра утром она должна прийти на первое занятие. Последствия я уже огласил.

* * *

Алика мешала ложечкой давно остывший кофе. Рядом пустовала чашка из-под черного чуть горьковатого чая. Одинокая долька лимона лежала на самом донышке. Его мякоть наполнилась коричневатым оттенком, не иначе как окрасилась. Заказанное пирожное есть не хотелось. Воздушный белковый крем мерцал сладковатыми хрусталиками карамели – зачем заказала? Не знала. Может быть, чтобы показать официанту, что она решила не просто пересидеть непогоду, а действительно пришла найти для себя и почитать хорошую книжку. Ведь Алика никогда не была сладкоежкой. Да и не существовало для нее этих маленьких радостей в ее сознательном детстве.

– Привет. – Эмит появился неожиданно.

Вот никого не было, а уже через минуту пустой стул занимал мужчина. Черты его лица будто застыли, словно он совершенно не чувствовал эмоций.

– Как ты меня нашел? – она не без удивления взглянула на него.

– Не имеет значения. Важно то, почему ты убежала. Расскажешь? – Эм кивнул официанту, привлекая внимание.

– Немного повздорили с Александром. Ничего страшного. – Аля сама не понимала, почему выгораживает этого наглого типа.

– Но ведь ты же плакала?!

– Просто сдали нервы. Накопилось за эти дни. Сам понимаешь – переход, встреча с мамой, теперь еще и учеба. Трудно.

– Знаешь, что отлично помогает мне расслабиться? – он спрашивал на полном серьезе, ожидая ее ответа, чтобы продолжить.

– Что? – ответила она, не имея другого выбора.

– Хороший фильм, – прозвучало с энтузиазмом.

Алика закатила глаза. Не хватало только цокнуть языком, как самому настоящему подростку, коей она в душе и являлась.

– Ты предлагаешь прийти в особняк и в домашней гостевой включить телевизор? Я тебя умоляю! – сарказм отчетливо ощущался в последней фразе. – Телевизор никогда не смотрела и не смотрю. Бесполезное занятие.

– Но ведь ты еще не видела наших кинотеатров. Полное погружение в сюжет. Виртуальная реальность. Все ощущения – запахи, звуки, действия.

– В каком смысле действия?

– Пойдем, малышка! Сейчас увидишь!

Весь фильм Алика безудержно кричала и радостно визжала, оглушая рядом сидящего Эмита. Но мужчина радовался тому, что девчонку удалось расшевелить. Он сразу понял, что она не пойдет на романтический фильм, а потому купил билеты на новинку – «Тропа Драконов». Дух временами захватывало даже у него. Настолько все было правдоподобно снято. Он бы не удивился, если бы вдруг узнал, что это реальные события, которые происходили в одном из миров и были попросту сняты на камеру.

– Ты меня оглушила! – чуть громче говорил Эм, когда они выходили из торгового центра.

– Ты и сам не лучше! Чуть подлокотник не сломал, настолько сильно вцепился! Я же чувствовала! – эйфория расстилалась по телу, уменьшая все проблемы враз.

Ничего не важно. Только эти ощущения, что поселились в душе, пусть и ненадолго. Радость, возбуждение, азарт. Алика будто пропиталась зарядом энергии, что лилась отовсюду – снег, люди, фильм. Но все рано или поздно заканчивается, как и хорошее, так и плохое. И ее жизнь – не исключение.

* * *

– Милая, ты уже спишь?

Кассандра заглянула в комнату к дочери. Алика лежала на животе, подперев голову руками. Ее согнутые ноги болтались в воздухе, а сама она увлеченно читала какую-то книгу.

– Нет. Я еще не сплю. Заходи, располагайся. – Девушка подвинулась, освобождая место на широкой кровати.

– Что читаешь?

– «Ромео и Джульетта». Знаешь, всегда хотела прочесть, но то времени не было, то забывалось среди вереницы проблем.

– И как? Нравится? – Кас лукаво улыбалась.

– Совершенно нет. Читаю и пытаюсь понять, что такого великого в ней нашли люди, что спустя столько веков до сих пор прославляют даже в другом мире.

– Это произведение стало популярным совершенно в другие времена. Нравы разительно отличались. Открытая любовь – она не существовала среди знати. Прямое проявление чувств – неслыханная дерзость! Самостоятельно принимать решения без участия семьи – вызов обществу и изгнание, иногда и публичное. Дуэли и побоища вспыхивали на ровном месте только лишь от одного неправильного взгляда, не говоря уже о необдуманных словах. Если рождалась ненависть, то весь род независимо от отношений и правильности решения вставал на сторону своего родственника, даже дальнего. Прав был тот, кто сильнее.

– Но ведь это неправильно! – Аля села на кровати, готовясь внимательно слушать дальше.

– Сейчас мы знаем, что это неправильно. Каждый имеет свободу слова и жизни. Есть ограничения законами. Определенные права человека, так или иначе, соблюдаются. Раньше всего этого не было. «Ромео и Джульетта» в глазах народа стали борцами за настоящую любовь, за самостоятельную жизнь. Произведение заставило задуматься о том, как живут люди, насколько принятые правила и уставы соответствуют времени. Это произведение – не что иное, как толчок к тому, чтобы развитие сдвинулось с мертвой точки и люди начали бороться за желанную свободу.

– Ты знаешь, как по мне, борьба продолжается до сих пор, – задумчиво проговорила девушка.

– Так и есть. И это никогда не закончится, пока миры не стоят на месте. Как только развитие достигнет пика во всем, вот тогда, может быть, все решится. Но имей в виду, что человек веками пребывал в состоянии борьбы, передавая его с молоком матери из поколения в поколение, и вряд ли уже сможет остановиться. Поверь, найдется следующий писатель, который пусть и отдаленно, действуя психологически, но поведет людей дальше, манипулируя завуалированно и красиво. Всегда будут те, кого что-то да не устраивает.

– То есть и здесь политика?

Алика положила голову на колени Кассандры, смотря на маму снизу вверх. Говорящая тут же принялась ласково гладить дочку, проскальзывая пальчиками сквозь пряди волос.

– Конечно, милая. Политика всегда и во всем. Женщины – орудия. Мужчины – управленцы. Я всегда удивлялась тому, как знаменитые авторы пишут в своих произведениях что-то согласно сюжету, а через некоторое время именно описанное воплощается в жизнь. Лишь с возрастом поняла, что в каждой сказке есть доля сказки, а все остальное – голый расчет.

– Мне есть о чем подумать, – растерянно ответила Аля, начиная переосмысливать все те книги, которые прочла.

– Действительно есть. Еще я бы хотела попросить тебя все же пойти завтра на занятия. Ты молода, эмоциональна – я все понимаю, но этот этап важен для твоего дальнейшего проживания на Санрайс. Можешь сделать это для меня?

– Конечно. Я и так собиралась пойти. – Аля грустно улыбнулась.

– Если он будет обижать тебя, то сразу скажи мне, ладно? – она, склонившись, поцеловала девушку в лоб.

– Непременно.

Аля знала, что не скажет, даже если между ней и Алексом вспыхнет самая настоящая война. Ей не хотелось расстраивать маму. В конце концов, она не желала выглядеть маленькой девочкой. Одна ее знакомая как-то спросила:

«Ты упертая или упорная?»

Алика тогда задорно рассмеялась, не скрывая блеска в глазах:

«Все вместе, умноженное на два!»

Девушка только сейчас осознала, что тогда говорила чистую правду. Да только не задумывалась о том, что ее ждет ее же зеркальный образ, формировавшийся долгими тысячами кругов.