Текст книги "Планета приключений"

Рейт взглянул на потолок. Как Анахо до сих пор мог его так недооценивать?

– Я не собираюсь грабить искателей секвинов.

– Тогда моя догадливость себя исчерпала, – произнес Анахо. – Кого же ты собираешься ограбить?

Рейт осторожно сказал:

– Пока я наблюдал за игрой в охотников, я задал себе вопрос: что происходит с секвинами, когда дирдиры убивают искателя?

Анахо широко взмахнул рукой.

– Секвины становятся такой же добычей! Что же еще?

– Представь себе обычную группу дирдиров-охотников. Как долго они остаются в Зоне?

– От трех до шести дней. Большие охоты в Праздники Памяти длятся дольше. Спортивная охота – немного короче.

– А сколько жертв они убивают в день?

Анахо вслух размышлял:

– Естественно, все охотники каждый день кого-то убивают. Как правило, опытная группа убивает в день два или три раза, иногда и больше. При возможности они съедают очень много мяса.

– Это значит, что обычная группа охотников возвращается с секвинами, отнятыми примерно у двадцати человек?

– Возможно, – резко ответил Анахо.

– Средний искатель имеет с собой, скажем, сумму около пятисот секвинов. Следовательно, каждая группа возвращается домой примерно с десятью тысячами секвинов.

– Перестань забивать себе голову этими подсчетами, – сухо предостерег Анахо. – Дирдиры – это тебе не люди, сдающиеся без сопротивления.

– Если я правильно понял, игральная доска – это точное изображение Зоны?

Анахо недовольно кивнул:

– Приблизительно. Но почему ты об этом спрашиваешь?

– Завтра я хочу проследить маршруты охотников от Хусза и обратно. Раз дирдиры идут в Карабас, чтобы поохотиться на людей, то вряд ли они смогут возразить, если люди поохотятся на дирдиров.

– Кто сможет себе представить, что люди охотятся за Лученосными? – прохрипел Анахо.

– И никто раньше этого не пробовал?

– Никогда! Охотиться на дирдиров?!

– В таком случае, на нашей стороне будет эффект неожиданности.

– Несомненно, – согласился с ним Анахо – Но только без меня. Я не хочу иметь с этой затеей ничего общего.

Трез стал давиться от смеха. Анахо повернулся к нему.

– Что тебя так рассмешило?

– Твой страх.

Анахо откинулся назад.

– Когда ты узнаешь дирдиров, как их знаю я, то и у тебя появится страх.

– Они живут. Значит, их можно и убить.

– Их убить очень трудно. Когда они охотятся, они общаются друг с другом на специальном языке и впадают в специфическое состояние, что в комплексе называется «Старый Статус». Ни один человек не может им противостоять. План Рейта граничит с безумием.

– Завтра мы еще раз внимательно посмотрим на игровое поле, – примирительно сказал Рейт. – Возможно, у нас появится какая-нибудь идея.

Глава 6

Через три дня за час до восхода солнца Рейт, Трез и Анахо вышли из Мауста. Они прошли через Ворота Надежды, а затем через окраину Карабаса к Холмам Воспоминаний, поднимавшимся черными силуэтами на фоне неба с коричневыми и фиолетовыми вкраплениями пятнадцатью километрами южнее. Спереди и сзади от них сквозь холодную темноту бежали, низко согнув спины, еще двенадцать фигур. Некоторые из них были тяжело, словно навьюченные ишаки, нагружены всевозможными оснащениями: инструментами для рытья и раскопок, оружием, дезодорирующими мазями, средствами, красящими лица, маскировочными приспособлениями; другие имели при себе лишь мешок, нож и узелок со съедобным тестом.

Свет Карины 4269 прорезал темноту. Несколько человек заползли в укрытия и накрылись маскировочными средствами, чтобы дождаться прихода ночи и двинуться дальше. Другие бросились вперед, стремясь добраться до поля, усыпанного валунами, хотя и понимали, что это увеличивает риск быть обнаруженными. Подгоняемые видимым свидетельством такого риска – пеплом, перемешанным с обгоревшими костями и остатками кожи, – Рейт, Трез и Анахо ускорили шаг. Мчась то рысью, то во весь опор, они добежали наконец до Поля Валунов, куда дирдиры наведывались чрезвычайно редко.

Они сгрузили свою ношу и прилегли отдохнуть. В тот же момент к ним подошли два неотесанных индивидуума с коричневой от загара кожей, с длинными свалявшимися волосами и курчавыми бородами. Их расовую принадлежность Рейт определить не смог. Они были одеты в лохмотья и источали жуткий смрад. Чувствуя себя в полной безопасности, они принялись злобно разглядывать трех искателей приключений.

– Мы – хозяева этой территории, – заорал один из них гортанным голосом. – Налог на отдых составит для вас по пять секвинов с носа. Если вы будете упрямиться, мы вас прогоним... Дирдиры как раз охотятся над северным гребнем.

Анахо стремительно вскочил, сильно ударив говорившего по голове лопатой. Второй негодяй взмахнул своей дубиной, но Анахо отразил удар той же лопатой и нанес ему парализующий удар по рукам. Дубина отлетела в сторону Существо отскочило назад и ошарашено уставилось на свои руки. Они болтались на суставах, словно пара пустых перчаток. Анахо приказал:

– Убирайтесь к дирдирам!

Затем с поднятой лопатой он прыгнул вперед; оба агрессора помчались прочь, петляя между камней. Анахо проводил их взглядом:

– Нам лучше пойти дальше, – сказал он.

Они взяли свои вещи и отправились в путь. Почти в то же мгновенье вниз сорвался большой кусок скалы и грохнулся на землю. Трез прыгнул на камень и выстрелил из катапульты. Последовал крик боли.

Они отошли метров на девяносто южнее и немного поднялись по склону. Отсюда они могли видеть всю окраинную территорию Карабаса, и в то же время, на них было трудно напасть сзади.

Рейт оперся о камень, вынул свой сканоскоп и осмотрел местность. На одном из восточных склонов он увидел шестерых убегающих людей, а вместе с ними и целую орду дирдиров. Потом дирдиры остановились и десять минут не двигались, после чего исчезли из поля зрения. Через минуту он снова увидел, как они мчатся вниз по склону и дальше к окраине.

Со второй половины дня искатели секвинов один за другим стали покидать Поле Валунов, так как дирдиров вокруг не было видно. Рейт, Трез и Анахо выбрались по склону и двинулись по самому прямому пути в направлении гребня, соблюдая осторожность. Теперь они были совершенно одни. Вокруг царила тишина.

Так как осторожность была необходима, они продвигались очень медленно. Когда солнце спряталось за горизонт, они устало сползли в расщелину прямо под цепью холмов. Вскоре потух последний серебристый луч Карины 4269. На юге местность спускалась в низины длинными волнами, плодородная почва для хризопинад, но из-за близости Хусза – около пятнадцати километров дальше к югу – чрезвычайно опасная.

С наступлением сумерек на Карабас опустилось странное настроение – смесь меланхолии со страхом. Повсюду вспыхивали мерцающие огоньки – мрачные предвестники судьбы. «Удивительно, – думал Рейт, – что люди, несмотря на все соблазны, все еще пробираются в эти места». Не более, чем в четырехстах метрах от них разгорелся костер, и все трое скорее постарались спрятаться в тень. Бледные фигуры дирдиров были видны невооруженным глазом.

Рейт рассматривал их в сканоскоп. Они ходили взад и вперед и издавали неслышные на таком расстоянии звуки. Их глянцевые антенны фосфоресцирующе светились.

Анахо прошептал:

– Сейчас они находятся в «Старом Статусе». Это дикие твари, точно такие же, как и миллион лет назад на равнинах Сибола.

– А почему они ходят туда-сюда?

– Это у них такой обычай. Они готовятся к оргии.

Рейт осмотрел поверхность вокруг костра. В тени лежали две извивающиеся фигуры.

– Они еще живы! – ошеломленно прошептал он.

Анахо пробурчал:

– Дирдирам совершенно не хочется таскать лишнюю тяжесть. Жертвы должны бежать рядом и так же, как и дирдиры, прыгать и скакать – если необходимо, то и целый день. Если жертва сопротивляется, то они делают ей укол нервным возбудителем, и она мчится изо всех сил.

Рейт опустил сканоскоп.

Анахо прошептал:

– Ты сейчас видишь их в «Старом Статусе», как диких хищников, что соответствует их первоначальной природе. Это совершенные создания. В иных ситуациях они великолепно показывают себя с другой стороны. Люди не могут судить о них, а должны лишь отступать с уважительным страхом.

– А как обстоит дело с избранными дирдир-людьми?

– С Безупречными? А как должно с ними обстоять?

– Подражают ли они дирдирам в охоте?

Анахо посмотрел вдаль сквозь покрытую ночью Зону. На востоке розовый луч предвещал восход Эза.

– Безупречные охотятся. Конечно, они не могут равняться с дирдирами и не имеют права охотиться в Зоне. – Анахо посмотрел на разведенный костер. – Утром ветер подует на них с нашей стороны. Нам лучше идти дальше.

Низко висящий в небе Эз погружал окрестность в розоватый свет. Как Рейт ни старался избавиться от такой ассоциации, свет этот напоминал ему разбавленную водой кровь. Они двигались то на восток, то на юг, устало пробиваясь между валунами и скалами планеты Чай. Костер дирдиров остался позади и вскоре исчез за крутыми предгорьями Некоторое время они спускались с горы вниз к южному сектору. Затем они сделали привал, поспали несколько часов и, наконец, отправились через Холмы Воспоминаний. Эз уже висел низко над землей на западе, в то время как Брез был еще на востоке. Ночь была ясной, и все предметы отбрасывали по две тени: одна из них была розовой, а другая синей.

Трез двигался впереди; он был разведчиком, прислушивался и проверял каждый шаг. За два часа до восхода солнца он вдруг остановился и сделал своим товарищам знак стоять тихо.

– Холодный дым, – прошептал он. – Перед нами лагерь... Что-то двигается.

Все трое стали прислушиваться. В ответ они слышали лишь тишину. С максимальной осторожностью Трез скользнул в другом направлении, затем на гребень и через перелесок вниз. Там он снова остановился и прислушался. Вдруг он дал обоим оставшимся знак спрятаться в тени Из своего убежища они увидели на вершине холма две бледные фигуры. Десять минут молча и тихо стояли они на месте, после чего неожиданно исчезли.

Рейт прошептал:

– Они знали, что мы где-то поблизости?

– Я не думаю, – пробормотал Трез. – Но возможно, они нас учуяли.

Через полчаса они осторожно продолжили свой путь, пытаясь держаться в тени. На востоке занималась утренняя заря. Эз исчез, и за ним последовал Брез. Друзья поспешили через синие сумерки и, наконец, нашли убежище в кустах с листьями табачного цвета. Когда взошло солнце, Трез обнаружил под вежами и скрученными листьями гроздь секвинов, величиной с оба его кулака. Когда он оторвал ее от ломкого стебля и расколол, оттуда высыпались сотни секвинов, сверкавших огненным ярко-красным светом.

– Великолепно! – прошептал Анахо. – Достаточно, чтобы возбудить зависть! Еще несколько таких находок, и мы сможем отказаться от сумасшедшего плана Адама Рейта.

Они еще пошарили в кустах, но тщетно.

Дневной свет открыл им южную саванну, простиравшуюся на запад и на восток до туманных далей. Рейт сравнивал стоявшую сзади гору с нанесенным на карту контуром.

– Мы находимся здесь. – Он показал пальцем на карту. – Дирдиры возвращаются в Хусз вот этой дорогой и проходят мимо того места, западнее Пограничного Леса, который и является нашей целью.

– Без сомнения, и нашим роковым местом, – ответил Анахо, пессимистически фыркнув.

– Я приму любую смерть, но с особым удовольствием умру, убивая дирдира, – заявил Трез.

– Нельзя умереть, убивая дирдира, – тихо поправил его Анахо. – Они этого не допускают. Если кто-нибудь и совершит такую попытку, они будут мучить его нервным возбудителем.

– Мы будем делать только то, что будет наименее рискованно, – пообещал Рейт.

Он поднял сканоскоп и пробежал взглядом местность, в том числе и холмы. При этом он обнаружил три группы дирдиров, которые искали в холмах дичь. «Это вообще чудо, что кто-либо возвращается живым в Мауст», – думал Рейт.

День медленно клонился к концу. Трез и Анахо ползали по кустам в поисках секвинов, но, тем не менее, ничего не находили. К вечеру на расстоянии всего около восьмисот метров от склона прошла охотничья группа дирдиров. Впереди бежал человек и прыгал, словно олень, широко разбрасывая при этом ноги. В пятидесяти метрах сзади от него без особых усилий бежали три дирдира. Убегавший сдался, остановился и, прислонившись спиной к камню, приготовился к борьбе. Его окружили, схватили, и человек упал. Дирдиры склонились над распростертым телом, что-то с ним сделали и распрямились. Человек дергаясь и конвульсируя, лежал на земле.

– Нервный возбудитель, – пояснил Анахо. – Он их чем-то рассердил; наверное, у него было с собой энергетическое оружие.

Дирдиры отправились обратно. Жертва при помощи каких-то сверхъестественных вывертов встала на ноги и начала, дергаясь, убегать в направлении холмов. Дирдиры остановились и посмотрели ей вслед. Человек тоже остановился, издал болезненный крик, повернулся и последовал за дирдирами. Они побежали и запрыгали в дикой резвости. Их пленник следовал за ними с безумным усердием. Группа исчезла в северном направлении.

Анахо спросил Рейта:

– Ты по-прежнему собираешься осуществить свой план?

Рейт неожиданно почувствовал тоскливое желание оказаться сейчас как можно дальше от Карабаса.

– Теперь я понимаю, почему этот план не был испробован раньше.

День постепенно перешел в печальный и мягкий вечер. Когда вдоль цепи холмов один за другим стали загораться костры, три товарища покинули укрытие и отправились на север.

К полуночи они дошли до Пограничного Леса. Трез испытывал страх перед гибким, похожим на рептилию, зверем, известным под названием смур, и никак не решался в этот лес войти. Рейт не стал настаивать, и до рассвета они остались на опушке.

С рассветом они медленно и осторожно прошли между деревьями и не нашли там ничего более опасного, чем пугливая ящерица. Лишь в пяти километрах к югу от края леса хорошо просматривался Хусз. При входе и выходе из Зоны дирдирам приходилось обходить лес.

Во второй половине дня три искателя приключений приступили к работе, после чего они старательно проверили, чем еще мог их порадовать лес. Трез копал, Анахо и Рейт из сучьев, веток и веревки, которую они принесли с собой, плели большую прямоугольную сеть.

К вечеру следующего дня устройство было готово. Когда Рейт проверял систему, чувства его были где-то посередине между надеждой и сомнением. Будут ли дирдиры реагировать так, как он надеется? Анахо вроде бы в это верил, несмотря на то, что он много говорил о нервном возбудителе и был настроен крайне пессимистически.

Было около полуночи, когда охотничьи группы дирдиров стали возвращаться в Хусз. Теоретически для осуществления плана это было самое удобное время. Раньше или позже этого времени дирдиры имели обыкновение снова рассеиваться, а у трех людей не было никакого желания привлекать к себе внимание орд.

Ночь подошла к концу, и солнце дало начало новому дню, который так или иначе должен был стать для них судьбоносным. Какое-то время казалось, что вот-вот пойдет дождь, но еще в начале дня тучи отнесло к югу. В необыкновенно ясной атмосфере свет Карины 4269 выглядел, словно отблески старого металла.

Рейт ждал на опушке леса и водил сканоскопом по местности. На севере появились четыре дирдира, беззаботно двигавшихся по тропе в направлении Хусза.

– Они идут, – сказал Рейт. – Сейчас попробуем.

Дирдиры прыгали по тропе в направлении Хусза и издавали при этом свистящие звуки. Охота была хорошей. Они были довольны собой. Но смотрите! Что это? Человек-дичь на опушке леса? Что ищет этот дурак так близко от Хусза? Дирдиры со счастливым возбуждением занялись преследованием.

Как и все существа, человек-дичь бросился бежать, спасая свою жизнь. Наконец, загнанный в угол, он остановился, прислонившись спиной к дереву. Сотрясая воздух пугающими криками, дирдиры прыгнули вперед. Под ногами у первого из них провалилась земля. Он рухнул в яму, и больше его не было видно. Трое остальных резко остановились. Шорох, треск и удар! На их головы свалилась сеть из ветвей, и они оказались в плену. В тот же миг появились несказанно злорадствующие и довольные люди! Хитрость, ловушка! С убийственной яростью они тщетно сражались с сеткой в сомнительном стремлении освободиться и преподать злым людям урок ненависти и отмщения...

Дирдиры были заколоты, разрублены и убиты лопатами. Сетку подняли, забрали у убитых секвины, оттащили трупы в сторону и снова привели смертельную ловушку в рабочее состояние.

С северного склона спускалась вторая группа. Только трое, но сияющие, отмеченные лавровым венком герои, со сверкающими, словно раскаленные проволоки, антеннами. Анахо благоговейно сказал:

– Это Превосходительства с сотней трофеев!

– Тем лучше. – Рейт дал знак Трезу. – Приведи их сюда. Мы научим их превосходству.

Трез сделал то же самое, что и прежде: он показался и помчался, словно слепой безумец Превосходительства преследовали его вполсилы. У них была успешная охота. Тропа под деревьями была уже протоптана, возможно, другими охотниками. Добыча проявила слишком мало отчаянного проворства, и этого оказалось достаточно, чтобы сделать охоту возбуждающей. Неожиданно человек повернулся и посмотрел на них, прислонившись спиной к огромному ветвистому табачному кусту. Фантастика! Он выхватил кинжал. Неужели он собирался вызвать их, Превосходительств, на бой? Бросайтесь вперед, прыгайте на него, бросьте его на землю! Трофей принадлежит тому, кто первым до него дотронется! Но – о, ужас! – земля разверзлась, лес падает, дурацкая неразбериха! И только посмотрите, полулюди идут с клинками, колют, рубят! Разрывающий сознание гнев, сумасшедшие попытки вырваться, шипение и крик – затем кинжал...

В первый день произошли четыре такие схватки, четыре на следующий, пять на третий. К этому времени процедура превратилась в отработанный механизм. Утром и вечером закапывали трупы, ремонтировали сети. Все это казалось Рейту таким же безобидным, как рыбалка – пока у него в памяти снова не возникала охота, свидетелем которой он стал, и это только больше возбуждало его воображение.

Решение прекратить операцию возникло не по причине уменьшающейся добычи – каждая группа охотников имела при себе по двадцати тысяч секвинов – или из-за того, что у них пропало желание. Просто после того, как они отсортировали бесцветные, молочно-белые и сарды, добыча осталась настолько большой, что пессимизм Анахо уступил место озабоченности.

– Рано или поздно отсутствие дирдиров будет замечено, и будет организована поисковая группа. Как нам удастся избежать встречи с ней?

– Нас ждет еще одно убийство, – сказал Трез. – Как раз приближается группа, которую охота сделает богатой.

– Но зачем? У нас уже столько секвинов, что мы все уже не сможем унести.

– Мы можем оставить сарды и некоторое количество изумрудно-зеленых и взять только красные и пурпурные.

Анахо посмотрел на Рейта, который только пожал плечами.

– Еще только одну группу.

Трез отправился на опушку леса и изобразил уже хорошо отработанную панику. Дирдиры не отреагировали. Может быть они его не увидели? Они продолжали двигаться дальше, не убыстряя шага. Трез какое-то мгновение размышлял, после чего показался им еще раз. Дирдиры его заметили. По всей видимости, они заметили его и в первый раз, но вместо того, чтобы начать преследование, они легкой рысью продолжали свой путь. Рейт наблюдал за ними из тени и старался понять, показалось ли им что-то подозрительным или им уже просто надоела охота.

Дирдиры остановились и осмотрели следы, ведущие в лес. Затем они медленно в него вошли: один впереди, следующий за ним и двое в прикрытии. Рейт поспешил занять свой пост.

– Возникли трудности, – предупредил он Анахо. – Возможно, нам придется пробиваться с боем.

– Пробиваться? – воскликнул Анахо. – Четверо дирдиров против трех человек?!

Трез, стоявший метрах в девяноста дальше на тропе, решил подразнить дирдиров. Он вышел из укрытия, прицелился из катапульты в первую из тварей и выпустил стрелу дирдиру в грудь. Тот издал гневный свист и прыгнул вперед с вертикально поднятыми и мерцающими от негодования антеннами. Трез прыгнул назад и остановился на обычном месте, причем на лице его была неестественно довольная улыбка. Он угрожающе взмахнул своим кинжалом. Удивленный дирдир бросился на него и провалился в ловушку Его вопли звучали, как громкие жалобы на боль и разочарование. Остальные трое от неожиданности остановились, но затем, пылая гневом, шаг за шагом подошли ближе. Рейт потянул за веревку, освобождавшую сеть, и она упала вниз, накрыв собой двоих; последний успел увернуться.

Рейт выскочил и крикнул Анахо и Трезу:

– Убейте дирдиров под сеткой!

Он сам выпрыгнул из-за переплетенных зарослей кустарника, чтобы предстать перед оставшимся дирдиром. Его нельзя было упускать.

Но дирдир и не думал убегать. Он прыгнул на Рейта, словно леопард, и вцепился в его тело когтями. Трез побежал, угрожающе поднял кинжал и бросился на спину дирдиру. Дирдир перекатился через спину, разорвал Трезу ногу и отбил удар своим собственным кинжалом. На помощь поспешил Анахо и мощным ударом меча отрубил дирдиру руку. Вторым ударом он расколол ему голову. Шатаясь, ругаясь и с трудом дыша, они добили последнего дирдира. Лишь после этого они испытали огромное облегчение, что им все-таки повезло. Из ноги Треза лилась кровь. Рейт пережал ему артерию и раскрыл аптечку, которая в свое время прибыла на Чай вместе с ним. Он продезинфицировал рану, наложил эластичный перевязочный материал, обработал края раны, побрызгал на рану раствором искусственной кожи и ослабил жгут. Трез скорчил гримасу, но с его губ не сорвалось ни единого стона, ни одной жалобы. Рейт протянул ему таблетку.

– Проглоти это. Ты можешь стоять?

Не сгибая ноги Трез встал.

– Ты идти можешь?

– Не очень хорошо.

– Попытайся двигаться, чтобы нога не затекла.

Рейт и Анахо обыскали трупы: одна пурпурная гроздь, две ярко-красные, одна темно-синяя, три светло-зеленые и две светло-синие. Рейт удивленно и озабоченно покачал головой.

– Богатство! Но бессмысленное, так как мы не сможем донести его в Мауст.

Он наблюдал, как Трез с видимым усилием топтался взад и вперед.

– Мы не сможем унести все.

Они свалили трупы в ловушку и присыпали их землей, сеть они забросили в кусты. Затем еще раз перебрали секвины и разложили их в три узелка: два тяжелых и одни легкий. Оставалось еще большое количество лишних бесцветных, молочно-белых, сардов, темно-синих и зеленых. Все оставшиеся они засунули в четвертый сверток, который спрятали в корнях большого табачного дерева.

До захода солнца еще оставалось два часа. Они взяли свои узлы и пошли к восточной опушке, причем все время приходилось подстраиваться под шаги Треза. Здесь они посовещались насчет возможности разбить лагерь, пока у Треза не заживет нога. Но Трез об этом даже слышать не хотел.

– Я могу идти вместе с вами, пока не придется бежать.

– Бег нам все равно не поможет, – ответил на это Рейт.

– Если они нас обнаружат, – сказал Анахо, – нам придется бежать. Но уже с нервным возбудителем в мозгах.

Вечерний свет превратился из золотистого в темно-золотистый. Карина 4269 опустилась за горизонт, и на планету упала чернильная тьма. На холмах появились маленькие язычки пламени. Три человека начали ужасный путь обратно; через весь южный сектор, от одного черного дерева к другому. Наконец, они добрались до склонов и стали ожесточенно карабкаться вверх.

Предрассветные сумерки догнали их уже за гребнем цепи холмов; и охотники, и те, на кого охотились, были уже на ногах. Далеко вокруг не было никакого укрытия. Они забрались в небольшой овраг и из веток соорудили себе убежище.

День начался. Анахо и Рейт подремывали, в то время, как Трез смотрел на небо. Из-за вынужденной бездеятельности у него могла одеревенеть нога. Около полудня через горный хребет прошла гордая группа из четырех дирдиров в сверкающих шлемах. На какое-то мгновение они остановились, видимо, чувствуя поблизости добычу. Но их внимание привлекли к себе другие вещи, и они отправились дальше на север.

Солнце садилось и осветило при этом восточную стену оврага. У Анахо вырвался неестественный хрюкающий смешок.

– Посмотрите сюда.

Он показал пальцем направление. На расстоянии менее шести метров от стенки отвалился кусок земли, и оттуда выглядывала оболочка большой морщинистой грозди зрелой хризопинады.

– Как минимум, ярко-красные. А может, и пурпурные. Рейт отмахнулся с печальным равнодушием.

– Мы почти не в состоянии нести и то, что у нас уже есть. Этого достаточно.

– Ты недооцениваешь жадности Сивиша, – выругался Анахо. – К тому, что у нас есть, надо добавить еще два раза постольку же. – Он откопал жилу. – Пурпурная. Мы не можем ее здесь оставить.

– Ну, хорошо, – сказал Рейт. – Я ее понесу.

– Нет, я, – возразил Трез. – Вы вдвоем и так тащите самые большие узлы.

– Тогда мы ее поделим, – заявил Рейт. – Так это не очень повлияет на общий вес.

Наконец наступила ночь. Они взвалили поклажу на плечи, и пошли дальше. Трез ковылял и морщился от боли. Они спустились по северному склону. Чем ближе они подходили к Воротам Надежды, тем более призрачной и мерзкой казалась им Зона.

На рассвете они были у подножья холма; ворота находились от них еще в шестнадцати километрах. Когда устроились на привал в затененной трещине, Рейт осмотрел в сканоскоп близлежащую местность. Окраина Зоны казалась спокойной, и даже какой-то вымершей. Далеко на северо-западе несколько силуэтов мчались к Воротам Надежды. Они стремились еще до наступления дня оказаться в безопасности и бежали в типичном согнутом положении, которое люди инстинктивно принимали, попадая в Зону. Им казалось, что таким образом они были менее заметны. Свора охотников стояла – неподвижно и настороженно, словно орлы – на сравнительно близко расположенной верхушке скалы. Все трое сочувственно наблюдали за бегущими людьми. Рейт отбросил всякую надежду добраться до Ворот Надежды еще до наступления дня. Им пришлось провести еще один безрадостный день под скалой, накрывшись маскировочными приспособлениями. Утром над их головами пролетел планер.

– Они ищут исчезнувшие группы охотников, – шепотом объяснил Анахо – Несомненно, наступил тсау'гш... Мы в большой опасности.

Рейт посмотрел вслед планеру, затем оценил расстояние до Ворот.

– В полночь мы должны быть уже в безопасности.

– Возможно, что так долго мы не проживем, если дирдиры догадаются оцепить эту территорию. А это легко предположить.

– Но сейчас нам идти совершенно невозможно. Нас наверняка схватят.

Анахо мрачно кивнул:

– Правильно!

После обеда над окраинными территориями пролетел второй планер. Анахо сквозь зубы прошептал:

– Мы сидим в ловушке.

Но через полчаса планер снова возвратился и, перелетев через холмы, исчез в южном направлении. Рейт внимательно следил за местностью.

– Я не вижу никаких охотников. Шестнадцать километров – это примерно два часа ходу. Сделаем рывок? Трез с болью посмотрел на свою ногу.

– Вы вдвоем идите вперед. А я пойду, когда сядет солнце.

– Тогда уже будет слишком поздно, – заявил Анахо. – Даже теперь уже слишком поздно.

Рейт еще раз обследовал вершины холмов и помог Трезу подняться на ноги.

– Или все, или никто.

Они вышли на пустынную равнину и сразу же почувствовали себя голыми и уязвимыми. Любой охотник, случайно посмотревший с гребня на этот сектор, легко бы их заметил.

Так они и пробирались – как и другие, полупригнувшись – в течение получаса. Время от времени Рейт останавливался, чтобы осмотреть пространство сзади. Он боялся увидеть за собой преследующие их ужасные фигуры. Но они преодолевали милю за милей, и постепенно в душе начала теплиться надежда. Лицо Треза от боли и напряжения стало серым. Тем не менее, он еще ускорил шаг и почти бегом ковылял дальше. Рейт предположил, что он бежит почти в истерике. Неожиданно Трез остановился и бросил взгляд на цепь холмов.

– За нами наблюдают.

Рейт последовательно осмотрел вершины, склоны и темные ущелья, но ничего не заметил. Трез уже мчался дальше неописуемым галопом, и Анахо спешно последовал за ним. Рейт поспешил замкнуть шествие. Через сто метров он снова резко остановился, и на этот раз ему показалось, что он заметил блеск металла. Дирдиры? Рейт посмотрел на лежавшее перед ними пространство. Они прошли по мрачной пустыне уже примерно половину пути. Рейт набрал в легкие воздуха и побежал догонять Треза и Анахо. Можно было предположить, что дирдиры не будут преследовать их так далеко на краю Зоны.

Он снова остановился и посмотрел назад. Теперь не возникало никаких сомнений: четыре фигуры прыгали вниз по склону. Их намерения вопросов не вызвали.

Рейт догнал Треза и Анахо. Трез мчался с остекленевшими глазами и открытым ртом, так что были видны все его зубы. Рейт забрал у него тяжелый сверток и взвалил его себе на спину. Трез задыхался и еще больше замедлил шаг. Анахо оценивающе прикинул расстояние и внимательно посмотрел на преследовавших их дирдиров.

– У нас нет никаких шансов.

Впереди показались Ворота Надежды: великолепная и надежная гавань. Сзади большими прыжками их догоняли охотники. Когда до Ворот оставалось еще восемьсот метров, Трез зашатался.

– Онмале! – заорал Рейт.

Действие оказалось впечатляющим. Казалось, что Трез выпрямился и даже стал выше. Он неожиданно собрался и повернулся к преследователям, чтобы встретиться с ними лицом к лицу. Его лицо было лицом другого человека: оно принадлежало устремленному, яростному и властному человеку – личному воплощению Онмале.

Онмале была слишком гордой, чтобы спасаться бегством.

– Беги! – заорал Рейт в приступе паники. – Если нам и придется драться, то мы примем бой в других условиях!

Трез, или Онмале – теперь два этих понятия воплощались в одном человеке – схватил один узел у Рейта, другой у Анахо и прыгнул в сторону ворот. Рейт потратил полсекунды, чтобы оценить расстояние до первого дирдира; затем он снова пустился бежать. Трез мчался по пустыне. Анахо бежал за ним с красным и искаженным лицом и тяжело дышал.

Трез добежал до Ворот и повернулся к ним лицом, держа в одной руке катапульту, в другой меч. В ворота влетел Анахо, а за ним и Рейт, от которого до первого преследователя оставалось каких-то пятнадцать метров. Трез отошел, встал прямо перед линией границы и вызвал дирдира на бой. Дирдир издал резкий, гневный вопль, нагнул голову, и его вертикально направленные антенны задрожали. Затем он длинными прыжками убрался на юг, догоняя своих товарищей, возвращавшихся обратно в горы.

Анахо, надрывно дыша, прислонился к Воротам Надежды. Хрипло дышавший Рейт тоже встал рядом с ним. Лицо Треза было серым, и на нем полностью отсутствовало какое бы то ни было выражение. Его колени подогнулись, и он упал на землю, неподвижно на ней замерев.

Рейт бросился к нему и перевернул его на спину. Казалось, что Трез не дышал, Рейт уселся на него верхом и стал делать прямое искусственное дыхание. Несколько раз Трез с душераздирающим хрипом вздохнул и уже скоро начал равномерно дышать.