Текст книги "Желание"

Глава 10

Ульрих пристально смотрел на льняную повязку, белеющую из-под закатанного рукава Гарета:

– Коварные штуки эти кинжалы.

– Да. – Упершись ладонями в стол, Гарет склонился над разложенным на столе планом острова Желание. – Скажу тебе, ты неплохо поработал.

– Благодарю, – хмыкнул Ульрих. – Пришлось рисовать наспех, по заметкам, которые я успел сделать за эти три дня. Когда поближе познакомлюсь с островом, внесу кое-какие изменения.

– Я доволен. Эта карта пригодится для составления плана обороны острова.

– Ты бы лучше подумал, как обороняться от собственной жены! С самого утра замок бурлит сплетнями о вашей пасторальной брачной ночи.

Гарет поднял глаза от пергамента:

– Это был несчастный случай, Ульрих.

– Да. Это я уже слышал.

– Я забавлял жену фокусами с кинжалом. Проклятая железка выскользнула из руки, вот и все.

– Фокусы с кинжалом… – протянул Ульрих. – на брачном ложе.

– Да.

– Несчастный случай…

– Да.

– Скажи-ка, неужели здесь существует особый обычай играть с кинжалами на брачной постели?

– Это обычай перепившего за столом мужчины.

– Я никогда не видел тебя пьяным настолько, чтобы потерять осторожность в обращении с кинжалом.

– Но ты никогда не видел меня женатым, Ульрих.

– Да… это впервые.

– Все когда-нибудь бывает впервые, верно?

– Возможно, это относится и к хохоту, который вроде бы слышали рано утром из вашей спальни.

– Хохот? – озадаченно переспросил Гарет.

– Мужской смех, если быть точным. Или это всего-навсего сплетни? Очень громкие раскаты хохота… Настолько громкие, что их слышали служанки.

– Эти молоденькие служанки вечно чешут языками, – пожал плечами Гарет и вновь склонился над картой.

– Ты, конечно же, ничего не знаешь об этом?

– Ну разумеется нет.

– Мне кажется, ты в жизни ни разу не смеялся.

Гарет сделал вид, что не расслышал.

– Итак, в основном остров защищен естественной преградой высоких скал.

– Да.

– Единственное место, куда могут пристать корабли, это деревенская гавань.

– Да. Но я обнаружил пару маленьких бухточек среди скал, выходящих на Сиаберн. – Ульрих показал их на карте.

– Может ли лодка войти в эти бухты?

– Разве что небольшое рыбацкое суденышко, – наморщил лоб Гарет. – Но ведь не так-то просто вскарабкаться вверх по отвесным скалам, тем более на боевых конях. Поэтому вряд ли кому-нибудь придет в голову высадить большой отряд в этих крошечных бухточках. С этой стороны нам ничего не угрожает.

– Очень часто самые пустяковые вещи заставляют нас споткнуться и упасть.

– Самые пустяковые, – ухмыльнулся Ульрих. – Вроде кинжалов.

– Вроде них. Есть еще что-нибудь интересное?

– Малыш Вильям чертовски наблюдателен. По его словам, возле одной из бухт есть несколько укромных пещер.

Гарет сдвинул брови:

– Может в них укрыться вооруженный отряд?

– Сомневаюсь. А если и может, то лишь на несколько часов. Вильям говорит, что во время прилива пещеры полностью заливает вода.

– Отлично, – кивнул Гарет и ткнул пальцем в изображение замка. – Теперь вот об этом. Старая крепостная стена давно обветшала, а кое-где даже обрушилась. Ее следует полностью заменить.

– К чему такая спешка? На этот остров никто никогда не нападал, да, похоже, и не собирается нападать.

– Лучше все предусмотреть заранее.

– Узнаю тебя. Ты всегда очень осторожен… Только не в постели.

– Необходимо вместо деревянной стены возвести каменную.

– Придется искать каменщиков. На острове, насколько я знаю, их нет.

– Значит, пригласим из Сиаберна. Немедленно отправь туда человека. Пусть наймет умелых работников.

– Будет исполнено, милорд.

Гарет бросил последний взгляд на карту.

– Естественная защита… Да, нам досталась славная земля, Ульрих. – Он скатал пергамент в трубку. – Красивая земля.

– Я слышал о пятне крови на брачной простыне. Говорят, оно гораздо больше, чем обычно бывает после трудов первой ночи.

– Во всем виноват мой кинжал. Пустяковая царапина – а кровь хлестала как из перерезанной цыплячьей глотки.

– Послушай, Гарет. Десять лет мы были с тобой ближе, чем кровные братья. Уж мне-то ты можешь выложить всю правду!

– О чем?

– О маленькой неприятности с кинжалом. Что произошло на самом деле? Это правда, что новобрачная воспротивилась твоим домогательствам и попыталась заколоть тебя твоим же кинжалом?

– Так вот, значит, о чем злословят в моем замке? – помрачнел Гарет.

– Это всего лишь один из многочисленных слухов, – приподнял брови Ульрих. – Есть и другие, но гораздо менее забавные. Скажи мне всю правду, и я заставлю сплетников проглотить языки.

Гарет твердо выдержал вопросительный взгляд старого друга:

– Я уже сказал тебе всю правду. Это был несчастный случай.

– Клянусь глазами Создателя, я же твой старый боевой друг, Гарет! Неужели ты думаешь, я поверю в эту чепуху с выскальзывающим во время супружеских забав кинжалом?!

– Но ты же знаешь, всякое бывает… – Гарет помолчал. – Тем более на брачном ложе.

Ульрих выругался.

– Ну что ж, пусть будет по-твоему.

Громкий стук в дверь помешал Гарету ответить.

– Войдите! – гаркнул он.

Тяжелая дубовая дверь медленно приоткрылась, и в щелке показались испуганные, но решительные лица Вильяма и Даллана.

– Добрый день, милорд, – поздоровался Вильям. В руке он держал большой кусок мясного пирога.

– И тебе того же. – Гарет бросил выразительный взгляд на пирог в его руке.

Вильям поспешно спрятал лакомство за спину и неуверенно покосился на Даллана. Было очевидно, что он ждет поддержки от старшего товарища.

Даллан нервно проглотил ком в горле. Испарина выступила у него на лбу. Пальцы судорожно сжимали и разжимали полы короткой куртки.

– Мы пришли сюда поговорить с вами, милорд, – наконец произнес он и в упор посмотрел на Ульриха. – И хотим сделать это наедине.

Гарет не спускал глаз с его лица. Он видел, что мальчик страшно напуган, но не намерен отступать. Не трудно догадаться об источнике такой невиданной отваги! Только Женщина способна была вдохновить слабонервного менестреля на самозабвенный подвиг чести…

– Я полагаю, этот разговор будет касаться леди Клары? – мягко спросил он.

Даллан удивленно заморгал:

– Да, милорд.

Вильям возбужденно таращил глаза на Гарета:

– Это правда, милорд, что леди Клара ночью ранила вас в руку, потому что вы хотели сделать с ней что-то ужасное?

Гарет легонько похлопывал себя по бедру свернутым в рулон пергаментом.

– Это сказала тебе сама леди Клара?

– Нет, – с жаром возразил Вильям. – Она говорит…

– Наша госпожа говорит, что это несчастный случай, – гневно перебил приятеля Даллан. – Она уверяет, что вы развлекали ее фокусами с кинжалом, он случайно выскользнул и порезал вам руку. Но я ни секунды не верю в эту чепуху!

– Что же, по-твоему, произошло на самом деле?

– Вы напали на нее, и ей пришлось защищаться. Леди Клара столько раз говорила нам, что питает отвращение к слишком сильным, спесивым и самоуверенным рыцарям! По ее словам, они грубы, тупоголовы и не обладают возвышенными душами поэтов.

Ульрих тихо кашлянул за спиной Гарета.

Тот впился немигающим взором в лицо трубадура:

– Так, значит, ты сомневаешься в словах леди о причине моего ранения.

Руки Даллана сжались в кулаки. Страх промелькнул в мрачном возмущенном взгляде его глаз, но он все-таки пересилил себя и продолжал:

– Я уверен, она не хочет причинить нам боль ужасной правдой, милорд. Это так похоже на леди Клару – всеми силами пытаться защитить нас с Вильямом!

– Защитить от кого? – спросил Гарет.

– От вас! – поспешил на помощь Вильям. – Даллан сказал, что мы рискуем жизнью, требуя у вас объяснений, лорд Гарет. Он говорил, что вы будете в ярости, но все равно нужно сделать это ради нашей леди Клары!

Гарет отложил карту. Прислонился к столу, скрестил руки на груди и с минуту молчал, размышляя. Мертвая тишина стояла в комнате.

– Я не сержусь, – промолвил он наконец. Вильям громко выдохнул и улыбнулся.

– А я и не думал, что вы рассердитесь! – Он вытащил из-за спины пирог и откусил большущий кусок. – Я сразу сказал Даллану, что не верю, будто вы причинили вред леди Кларе.

– Я очень ценю твое доверие, Вильям, – серьезно произнес Гарет. – А почему ты так решил?

Вильям поспешно прожевал пирог:

– Потому что она такая же, как всегда. В хорошем настроении. И, как обычно, трудится над своими духами.

– Достойное объяснение, мой мальчик! – улыбнулся Ульрих.

Вильям польщенно потупился:

– Леди Клара говорит, что я очень умен для своих лет.

– Она совершенно права, – подтвердил Гарет. – Но Даллан, очевидно, не согласен с твоими рассуждениями. Не правда ли, менестрель? Почему бы вам не вызвать меня на честный поединок?

Вильям так и замер с разинутым ртом.

– Поединок?! – пискнул он.

– Почему бы и нет? – Гарет не отрываясь смотрел в побледневшее лицо Даллана. – Именно так принято отстаивать честь женщины, трубадур. Что ты выбираешь – мечи или кинжалы?

Казалось, еще секунда – и Даллан потеряет сознание.

– Но, милорд, я… Моя госпожа никогда не позволит мне сражаться с вами!

– А тебе и не нужно спрашивать ее позволения, – холодно ответил Гарет. – Это мужское дело, согласен?

– Да, но…

– Сам-то я предпочитаю мечи, – задумчиво продолжал Гарет, бросив взгляд на свою повязку. – Насколько вы можете судить, я не слишком искусен в обращении с кинжалом. Всем известна моя неловкость.

Даллан побелел как полотно:

– Вы смеетесь надо мной, милорд.

– Неужели?

– Я не могу вызвать вас! – вскричал менестрель. – Вы убьете меня первым же ударом!

– Твои опасения нельзя считать беспочвенными, – согласился Гарет. – Судя по всему, ты еще более неловок с мечом, чем я с кинжалом. К счастью, это поправимо.

Больше всего в эту минуту Даллан напоминал зайца, заметившего камнем падающего на него хищного ястреба.

– О чем вы говорите, милорд?

– Я не смог привести сюда большого отряда рыцарей, – пояснил тот. – Не все из тех, кто служил под моим началом, согласились променять наше выгодное ремесло на честь стать садовниками. Даже Брэдфорд, мой верный оруженосец, отказался следовать за мной на остров трав и цветов.

– Это, наверное, очень интересно – охотиться за свирепыми разбойниками! – мечтательно произнес Вильям.

– Не слишком. Обычное ремесло, с той лишь разницей, что за него платят побольше, чем за другие, – разъяснил ему Гарет. – И то лишь при условии, что ты умен и опытен. Но ведь изготовление духов не менее прибыльно, верно?

– Да… – неуверенно ответил Вильям, не в силах решить, чему же следует отдать предпочтение.

– Впрочем, денежные дела этого острова меня не касаются, – продолжал Гарет. – Это дело леди Клары. Мой долг – обеспечить безопасность острова и его жителей. А для этого необходимо, чтобы каждый мужчина Желания умел обращаться с оружием.

– А леди Клара считает, что нет большей неприятности, чем иметь на службе рыцарей и воинов, – не преминул вставить Вильям.

– Вот именно! – приободрился Даллан. – Леди Клара презирает мужчин, никогда не расстающихся со своими мечами! Глупая страсть к турнирам погубила ее единственного брата. Госпожа наша любит повторять, что ристалища существуют для безголовых мужланов, которым просто не хватает ума ни на что остальное!

Ульрих холодно скользнул взглядом по лицам Вильяма и Даллана:

– Ваша госпожа может сколько угодно рассуждать о своей нелюбви к людям оружия, однако, выбирая себе супруга, на первое место она выдвигала его способность защитить ее земли.

– У нее просто не было иного выхода! – буркнул Даллан.

Гарет внимательно посмотрел на старого друга. Это была чистая правда. Оба они с самого начала знали ее. Но почему-то сегодня Гарет не желал, чтобы при нем вслух об этом упоминали.

– В любом случае, – закончил Ульрих, – даже леди Клара вполне понимает необходимость иметь под рукой рыцарей, искусно владеющих мечом.

Вильям отхватил еще один кусок мясного пирога:

– А моя мама считает, что наша леди Клара всегда ставит на первое место интересы своих подданных!

– Какая чудовищная несправедливость, что госпожа Клара вынуждена была принести себя в жертву ради нашего спокойствия и благополучия! – патетически воскликнул менестрель. – Это ужасно!

– Довольно, – тихо потребовал Гарет. – Что сделано, то сделано. И теперь на мне лежит обязанность по охране замка. И я намереваюсь заняться этим без промедления.

Даллан насторожился:

– Что вы имеете в виду, милорд?

– Я уже дал вам понять, что для защиты острова мне необходимо хорошо обучить и подготовить всех крепких, боеспособных мужчин замка.

– А у нас в замке нет никаких крепких, боеспособных мужчин, – прочавкал Вильям. – Только вы да ваши люди, милорд.

– Думаю, ты вполне подойдешь, юноша, – сказал Гарет. – Сколько тебе? Уже десять?

– Да, милорд.

– Тогда тебе давным-давно пора было начать рыцарскую подготовку! В твои годы я уже два года как упражнялся с мечом и копьем.

– Меня? В рыцари?! – с полным ртом воскликнул Вильям и тут же поперхнулся пирогом. – Нет, милорд… Это невозможно, – выдавил он и мучительно закашлялся.

Ульрих кинулся через всю комнату и сильно стукнул мальчика между лопаток:

– Будущий рыцарь прежде всего должен научиться есть с закрытым ртом.

Слезы навернулись на глаза мальчика. Он покраснел, кашлянул и наконец проглотил злосчастный кусок:

– Ни леди Клара, ни матушка ни за что не позволят мне учиться на рыцаря.

– Почему же? – спросил Гарет.

– Я очень хрупкий.

Даллан сердито посмотрел на Гарета:

– Да-да! Они ни за что не позволят Вильяму учиться рыцарским наукам!

– Женщинам не стоит утомлять себя такими скучными вопросами. Я решу их единолично. – Гарет холодно взглянул в лицо Даллана. – А ты, менестрель? Каковы твои успехи в рыцарской подготовке?

– Что-о?..

– Успел ли ты научиться чему-нибудь полезному, прежде чем взял лютню и принялся сочинять непристойные песенки о лордах-рогоносцах?

Ужас промелькнул в глазах юноши.

– Но мой бывший хозяин был ученым!

– Ученым?

– Да. – Даллан испуганно шарил глазами по комнате, будто искал место, куда бы спрятаться. – Он готовил меня себе в помощники, милорд.

– Был ли он рыцарем?

– Еще бы! Могучим рыцарем, милорд. Он даже участвовал в Крестовом походе! Но он считал, что нет никакого смысла обучать меня секретам рыцарского ремесла. – Губы юноши дрожали. – Он говорил, что я слишком неуклюж и слаб для этого.

– Ты воспитывался в его замке?

– Да, милорд. – Даллан вытер рукавом испарину, выступившую на лбу.

– Мой отец даже не догадывается о моем существовании, – резко дернул рукой мальчик. – Я не знаю его имени. Я незаконнорожденный, сэр.

Поймав враждебный, злобный взгляд юного трубадура, Гарет без труда догадался о причине его гнева и страха.

– Кажется, у нас с тобой много общего, менестрель.

Но Даллан решительно отверг протянутую ему руку:

– Не правда! Вы хотя бы знаете имя своего отца. Торстон Ландрийский могучий и прославленный лорд. Я же вовсе не знаком с человеком, мимоходом зачавшим меня по пути на очередной турнир. Моя мать была одна в поле. Он взял ее силой и спокойно продолжил путь. Никогда больше он не вернулся в наши края!

– Ты не единственный, кому с рождения досталась нелегкая доля, – произнес Гарет. – Тебе придется самому искать свой путь. И это не так уж плохо, менестрель. По крайней мере, ты всегда будешь чувствовать, что своими руками добился всего в этой жизни. И очень скоро ты поймешь, что незаконнорожденным необходимо как можно раньше научиться держать меч в руке.

– Я собираюсь прожить свою жизнь трубадуром, или ученым, на худой конец, – огрызнулся Даллан. – Я достоин большего, чем проламывать чужие черепа и сражаться в бестолковых побоищах!

Гарет взглянул на Ульриха:

– Похоже, глупое предубеждение, кое моя супруга питает к людям оружия, заразило всех в этом замке!

Улыбка на губах Ульриха столь же быстро исчезла, сколь и появилась.

– Да уж.

– И мы должны переубедить их.

– Да, ты всегда найдешь, где показать свою незаменимость, – хмыкнул Ульрих. – Не помню, чтобы тебе хоть раз это не удалось.

Гарет вновь обратился к Даллану:

– Это твоя мать отдала тебя на воспитание в замок великого ученого?

– Нет! – воскликнул мальчик, яростно мотнув головой. В глазах его снова промелькнул ужас затравленного зверя. – Матушка любила меня! Она никогда не отпустила бы меня! Но она умерла, когда мне исполнилось восемь. А вскоре после этого тетка продала меня моему хозяину… То есть, я хотел сказать, бывшему хозяину.

– Продала? – нахмурился Гарет.

– Да, продала! – Губы мальчика дрожали. – В обмен хозяин дал ей несколько золотых монет… Он сказал, что ему нужен здоровый, смышленый мальчишка. Он хотел воспитать себе настоящего помощника…

– А этот ученый… – осторожно спросил Гарет, – он был суровым хозяином?

Даллан вздрогнул как от удара бичом:

– Он не терпит… то есть не терпел никаких ошибок.

– А здесь, на острове Желание, ты появился после того, как сбежал от него? – так же мягко продолжал расспрашивать Гарет.

– Нет! – Животный ужас плескался в глазах Даллана. – Нет, я не бежал! Я всегда повиновался приказам моего господина… – Глаза его вдруг подернулись непроницаемым холодным льдом. – Всегда. Но он не был мною доволен. Никогда не был доволен. Никогда. Я никогда не мог угодить ему, хотя старался изо всех сил… Что бы я ни делал – я не мог угодить ему!

Вильям обеспокоенно схватил его за рукав:

– Вспомни, что сказала леди Клара, Даллан.

– Да. – Менестрель осекся и несколько раз глубоко вздохнул. Глаза его погасли.

– Так что же сказала леди Клара? – потребовал ответа Гарет.

Даллан насупился. Страх исчез из его глаз.

– Это неважно, – отрезал он.

– Леди Клара сказала, что Даллан всегда должен помнить самое главное: здесь, в замке, он в полной безопасности! – охотно пояснил Вильям. – Представляете, милорд, когда он только пришел к нам, то совсем не спал по ночам, так сильно тревожился!

– Это не правда! – шикнул на него Даллан.

– Нет, правда! – Вильям снова повернулся к Гарету:

– Бедный Даллан вскакивал при каждом шорохе, представляете? А однажды, я, выбежав в зал из-за угла кабинета леди Клары, нечаянно напугал его. Так бедняга едва не потерял сознание, помнишь, Далл?

– Замолчи! – сердито обернулся к нему Даллан. – Довольно! Лорда Гарета совсем не касается мое здоровье.

– Напротив, очень даже касается, – возразил Гарет. – Меня касается здоровье всех людей, находящихся в моем подчинении. Ведь только крепкие и здоровые люди способны хорошо исполнять свои обязанности, ты согласен?

– У меня отличное здоровье, – дерзко вздернул голову мальчик. – И я не в вашем подчинении, милорд!

– Нет, в моем. И ты, и юный Вильям. – Гарет вышел из-за стола. – И первым делом я хочу заняться вашей подготовкой. Ульрих, забери будущих рыцарей во двор и начинай обучение. Вильям и Даллан приступают к рыцарским упражнениям немедленно.

– Слушаю, милорд, – ответил Ульрих и улыбнулся Вильяму. – Ты готов, юноша?

– Я?.. – потрясенно выдавил мальчик. – Я буду учиться владеть мечом?! Вы не шутите, сэр?

– Нисколько. – Ульрих подошел к Вильяму и взъерошил волосы у него на макушке. – Ты научишься владеть мечом, мой мальчик. Я научу тебя обращаться с оружием, ездить верхом на боевом коне и защищать замок. Тебе придется по душе такая учеба, верно?

– Да… – Глаза Вильяма восторженно сверкали. – Еще как по душе!

– Тогда идем! – Ульрих взглянул на Даллана. – И ты тоже, менестрель.

– Нет, вы не вправе заставить нас учиться на рыцарей! – в отчаянии выкрикнул Даллан и посмотрел на Гарета. – Леди Клара никогда не допустит этого!

Глаза Вильяма погасли.

– Он прав, милорд, – тихо прошептал он. – Леди Клара ни за что не разрешит нам упражняться…

– Леди Клара искала мужа, который сумеет защитить ее земли, – резко ответил Гарет. – И она получила его. Надеюсь, теперь у нее хватит ума предоставить мне решение этой задачи.

– С тобой все в порядке, Клара? – Джоанна подняла глаза от большой охапки мяты и лаванды.

– Разумеется. – Стоя на цыпочках, Клара подвешивала очередной букет на раму сушильни.

Сушильня располагалась в длинном сарае и была одним из рабочих помещений Клары, выстроенных за крепостной стеной замка. Здесь хранились букеты цветов и трав в различных стадиях приготовления. Многие, например, мята и лаванда, сушились до готовности. Потом, следуя строгим Клариным рецептам, из них будут изготовляться духи и туалетная вода.

Некоторыми сложными смесями сушеных трав и цветов набьют мешочки для ароматизации белья. Другие, насыпанные в маленькие вазочки, будут наполнять нежным ароматом комнаты замков. Третьи же, смешанные с маслами и медом, станут основой сочных кремов, бальзамов и лосьонов.

Клара очень любила свою сушильню. Нередко, гуляя по саду, она заходила сюда, наслаждаясь разнообразными, изысканными ароматами. Как часто, закрыв глаза, сидела здесь, сочиняя новые рецепты, как восторженный Даллан сочинял свои баллады!

В конце сушильни стоял огромный чан, где обычно хранились специальные смеси цветов и листьев. В этот день чан был до краев полон лепестков ранних роз, лаванды, мяты и розмарина. Судьба этой смеси была пока не определена: Клара никак не могла решить, что сюда следует добавить – масло корицы или масло гвоздики….

Как только решение будет принято, душистую смесь рассыплют по сотням крошечных, восхитительно расшитых мешочков и вместе с новыми сортами мыла повезут на весеннюю ярмарку в Сиаберн, где их с жадностью раскупят предприимчивые купцы…

– Я так тревожусь за тебя, – взволнованно сказала Джоанна.

– Почему? – Клара забросила на крюк новый букет лаванды.

– Все утро в замке не умолкали сплетни. Наверняка они уже достигли селения.

– Я прекрасно знаю, что всех интересуют подробности нашей первой ночи, – спокойно отвечала Клара. – Но у меня нет никакого желания обсуждать этот вопрос с кем бы то ни было. Есть вещи, касающиеся только мужа и жены, Джоанна.

– Не притворяйся, будто считаешь, что нет ничего удивительного в том, что супруг встает с брачного ложа с повязкой на руке! – раздраженно бросила Джоанна. – Что все-таки произошло между вами?

– Простая случайность.

– Неужели ты в самом деле кинжалом защищалась от объятий своего супруга?!

– Конечно же нет! Так вот о чем, значит, шепчутся в моем замке?

– Да, – вздохнула подруга. – Я догадывалась, что ты не горишь желанием исполнить свои обязанности, но мне и в голову не могло прийти, что ты дерзнешь броситься с кинжалом на мужа! Как ты посмела?!

– Я не делала этого.

– Лорд Гарет, должно быть, пришел в ярость… – понимающе пожала плечами Джоанна. – Скажи спасибо, что он тебя не избил! – продолжила она и тут же с тревогой заглянула в лицо Кларе. – Или все-таки избил?

– Не говори глупостей, Джоанна. Разве я похожа на избитую женщину?

– Нет, но.

– Ты считаешь, я потерпела бы подобное обращение?!

– Нет… но твой муж – очень сильный мужчина. Он гораздо больше тебя.

– Не забывай, что прежде я успешно защищала себя от сильных мужчин.

– Да, но лорд Гарет – не болван Николас!

– За что я ему крайне признательна, – фыркнула Клара, покосившись на подругу через плечо. – Джоанна, я не пыталась заколоть своего мужа кинжалом. Уверяю тебя, в этом не было никакой необходимости. Сэр Гарет обращался со мной с безукоризненной любезностью.

Ее вдруг бросило в жар при воспоминании о том, как Гарет порезал себе руку, чтобы защитить ее от сплетен и унижения. Прежде никто не жертвовал собою ради нее – никто, даже Раймонд де Колевилль.

И как несправедливо, что именно Гарет стал теперь мишенью грязных сплетен и глупых пересудов! Он достоин совсем другого за свое великодушие!.. К несчастью, не было никакой возможности объяснить это даже Джоанне.

– Нелепая случайность, – пробормотала Джоанна.

– Да.

– Прости, но в это очень трудно поверить.

– Можешь сама спросить лорда, Гарета, если не веришь.

– Ты прекрасно знаешь, что я никогда не осмелюсь на такое! Но даже если бы я решилась, то твой муж, вне всякого сомнения, подтвердит эту глупую историю. Ума не приложу, почему вы сегодня так единодушны!

Джоанна совершенно права, подумала Клара. Она даже представить себе не может, насколько права! Каким-то странным образом – сознательно или нет – Гарет сумел крепко-накрепко привязать ее к себе…

Теперь оба они связаны тайной. Самой интимной тайной. Столь же интимной, как вчерашние ласки Гарета…

Клара застыла, положив руку на букет роз и лаванды. Невидящими глазами смотрела она на ряды трав и цветов, висящих под потолком сушильни.

Но ведь Гарет прекрасно сознавал, что делает, когда ранил себя кинжалом. Он все предвидел – даже то, какое впечатление произведет на нее этот жест.

Ему превосходно удаются широкие жесты, напомнила себе Клара. И тем не менее это было так по-рыцарски! К тому же Гарет не мог подстроить этого нарочно! И откуда он только узнал о бутылочках с цыплячьей кровью, которыми снабдили ее сердобольные женщины острова Желание?! Он явился на брачное ложе с собственной…

Вот и еще один точно рассчитанный шаг. На этот раз предусмотренный заранее.

Чью же честь он пытался защитить сегодня утром? Свою? Ее?.. Боже праведный, как же мало она знает Викмерского Дьявола!

– Клянусь носом святой Эрмины, – пробормотала Клара. – До чего же все запуталось!

Джоанна выглянула в открытую дверь сушильни.

– А вот и Вильям! Наверное, опять несется в конюшни. Ох, Клара, ты представить себе не можешь, как я тревожусь! Он проводит слишком много времени с людьми лорда Гарета!

– Я все понимаю, Джоанна, но, право, вряд ли это серьезно навредит мальчику.

– Смотри-ка, и Даллан тоже с ним! Что они там затеяли?

– Понятия не имею.

– Боже милосердный! – букет лаванды выскользнул из рук Джоанны и упал на пол.

– Что случилось?! – всполошилась Клара.

– Ранульф и сэр Ульрих дают мальчикам щиты! – схватившись за горло, Джоанна застыла на пороге сушильни. – Щиты и деревянные мечи, Клара! Клянусь Богом, они собираются учить их сражаться!

– Возьми себя в руки, Джоанна. Ульрих и Ранульф просто показывают ребятам свое оружие и доспехи. Ты же знаешь, что Вильям просто помешан на этом.

– Но твой менестрель не испытывает никакого интереса к оружию! Как он там оказался?!

– И в самом деле! – Клара отряхнула руки, бросилась к дверям и выглянула на залитый солнцем двор.

Не оставалось никаких сомнений в том, что там действительно происходит. Вильям и Даллан стояли друг против друга, сжимая деревянные щиты и мечи. Круглая рожица Вильяма сияла. Даллан выглядел удрученным и разгневанным.

Клара заметила Гарета, выходящего из галереи на ступени крыльца. Очевидно, он хотел понаблюдать за первым уроком.

Ранульф поднял свой щит и что-то сказал Вильяму. Мальчик взмахнул деревянным мечом и со всей силы ударил по щиту.

Джоанна вскрикнула и обернулась к Кларе. Лицо ее было белым от ужаса.

– Лорд Гарет приказал обучить мальчиков обращению с оружием! Ты должна сию же секунду прекратить это безобразие! Ты слышишь меня, Клара?! Умоляю тебя!

– Но я не вижу в этом ничего страшного, Джоанна.

– Мой сын слишком хрупок для таких упражнений! Ты должна немедленно остановить их!

– Но…

– Сделай же что-нибудь, Клара! Или ты уже не хозяйка в замке? Прикажи прекратить эти опасные причуды! Прикажи раз и навсегда, ты слышишь меня?!

Клара взглянула на Гарета и вдруг почувствовала, что ситуация выходит у нее из-под контроля. Это и решило все дело.

Она хозяйка острова. И только она одна будет здесь приказывать и отдавать распоряжения!

– Я сейчас же поговорю с Ульрихом и Ранульфом, – крикнула Клара и, подхватив юбки, решительно бросилась во двор.