Текст книги "Компаньонка"

Глава 35

На следующий день была среда – день, когда слугам давали выходной. С Элеонорой осталась только Салли, которая вскоре убежала в свою комнату читать новый роман Маргарет Мэллори.

Маргарет ушла с Беннетом полчаса назад. Вслед за ними исчез и Артур, заявив, что он намерен обыскать квартиру, в которой жил Паркер. Элеонора знала: он ждет, что она захочет его сопровождать, однако, когда он сообщил ей о своих планах, она лишь кивнула и пожелала ему удачи в поисках красных камней.

В два тридцать она надела шляпку и перчатки и пошла прогуляться.

Был теплый солнечный день. Прибыв к месту назначения, Элеонора увидела, что Лусинда Колир и Шарлотта Этуотер ожидают ее в привычном погребальном сумраке гостиной миссис Бланчфлауэр.

– А вот и Элеонора. – Лусинда потянулась к чайнику. – Мы горим нетерпением услышать твою новость.

– Надеюсь, она покажется вам интересной. – Элеонора села на диван и посмотрела на подруг. – Прошу прощения за краткость записки.

– Не стоит беспокоиться, – отмахнулась Шарлотта. – В своей записке ты сообщила, что у тебя дело огромной важности, которое мы должны немедленно обсудить.

– Боже милостивый, это все же случилось? – Глаза Лу-синды расширились от ужаса, – Ведь я предсказывала это! Твой новый хозяин воспользовался тобой! Бедная, бедная Элеонора! Я же тебя предупреждала!

Элеонора вспомнила, что Артур проделывал с ней прошлой ночью и какие невероятные ощущения она при этом испытала. Внезапно ей стало жарко.

– Успокойся, Лусинда, – улыбнулась она, сделав глоток чаю. – Уверяю тебя, Сент-Меррик не совершил по отношению ко мне никаких оскорбительных действий.

– О! – На лице Лусинды отразилось разочарование, но она сумела выдавить из себя милую улыбку. – Рада слышать это.

Элеонора поставила чашку на блюдце.

– Боюсь, я не смогу порадовать вас будоражащими фактами о распутстве моего хозяина, но думаю, что мой рассказ не оставит вас равнодушными. И наверняка история эта окажется весьма нравоучительной.

Артур стоял в центре небольшой комнаты, которую Паркер использовал в качестве гостиной. Что-то здесь было не так.

Когда леди Уилмингтон час назад вручала ему ключ, она заверила его, что квартира Паркера сейчас точно в таком же состоянии, в каком она была за день до того, как ее внука забрали в приют для душевнобольных. Она дала понять, что у нее не было времени забрать что-либо из вещей или мебели внука.

Артур методично обходил и осматривал комнату за комнатой. Он не нашел красных камней, но не это вызывало его беспокойство. Его беспокоил сам вид этих комнат.

На первый взгляд все казалось обычным, и как будто ничто не должно было его смущать. Мебель в спальне, гостиной и на кухне была в точности такой, какой люди ожидают ее увидеть в квартире молодого джентльмена, старающегося не отставать от моды. В книжном шкафу стояли тома произведений самых популярных современных поэтов и набор классики. Одежда в шкафу соответствовала самой последней моде.

Не было здесь ничего из ряда вон выходящего. Это-то и настораживало. Ибо Паркер был необычным и весьма непредсказуемым человеком.

Элеонору позабавила реакция Лусинды и Шарлотты на ее рассказ. Подруги уставились на нее в изумлении.

– Короче говоря, – пояснила она, – джентльмены всех клубов сделали вывод, что Сент-Меррик здорово разыграл высшее общество. Они поверили, будто он нанял меня в качестве весьма удобной любовницы.

– Они решили, что ты его любовница, играющая роль его невесты! И что он устроил это для того, чтобы ты постоянно жила в его доме и была всегда под рукой! Как это возмутительно! – воскликнула Лусинда.

Шарлотта нахмурилась:

– Помни, Лусинда, что Элеонора не любовница Сент-Меррика. Это всего лишь слухи, которые распространяются в клубах.

– Да, конечно, – поспешила согласиться Лусинда. Она улыбнулась Элеоноре, то ли извиняясь, то ли испытывая сожаление. – Продолжай, пожалуйста.

– Как я уже говорила, – продолжила рассказ Элеонора, – ставки делают с указанием даты, когда Сент-Меррик покончит с этой мистификацией и выгонит меня на улицу. – Она сделала небольшую паузу, чтобы слушательницы вникли в суть повествования. – Я не вижу причин, почему бы нам не воспользоваться этим и не сделать свои ставки.

В глазах подруг внезапно отразился интерес. На смену ему пришли восхищение и надежда.

– Это будет здорово, – прошептала Шарлотта, опьяненная открывающимися возможностями. – Если Элеонора сумеет убедить Сент-Меррика завершить их контракт в определенный день…

– Я не думаю, что тут может возникнуть какая-нибудь проблема, – заверила подруг Элеонора. – Я уверена, что в этом отношении Сент-Меррик пойдет мне навстречу.

– И мы окажемся единственными, кто будет точно знать эту дату! – задохнулась от восторга Лусинда. – Боже мой, да мы выиграем целое состояние!

– Очень соблазнительно поставить несколько тысяч фунтов, – произнесла Элеонора, – но я не думаю, что это разумно. Большая сумма вызовет подозрение. Нам не нужно, чтобы возникли вопросы по поводу наших ставок.

– В таком случае сколько? – в упор спросила Лусинда.

Поколебавшись немного, Элеонора ответила:

– По-моему, самой безопасной будет ставка в семьсот – восемьсот фунтов. Мне кажется, ставка ниже тысячи не вызовет особых подозрений. А выигрыш мы разделим на троих.

– Это для меня целое состояние, – заявила Лусинда. Она мечтательно посмотрела в потолок. – Это гораздо больше, чем я ожидаю получить по завещанию от миссис Бланчфлауэр. Вообще я начинаю думать, что моя хозяйка меня переживет.

– Но как мы сможем заключить пари? – спросила Шарлотта. – Ни одна леди не может войти ни в один клуб Сент-Джеймс-сквер и зафиксировать ставку в регистрационной книге.

– Я тщательно обдумала этот вопрос, – заметила Элеонора, – и думаю, что мой план сработает.

– Как интересно! – восхитилась Шарлотта.

– Надеюсь, это дело заслуживает того, чтобы его отметить не просто чашкой чаю? – спросила подруг Лусинда.

Она поднялась с дивана, открыла буфет и достала запыленный графин с хересом.

– Минутку! – всполошилась Шарлотта. – А что будет, если мы проиграем пари? Ведь мы не сможем вернуть нашу ставку.

– Ради Бога, Шарлотта, пошевели мозгами! – Лусинда вытащила из графина стеклянную пробку. – Мы можем проиграть, только если Сент-Меррик действительно женится на Элеоноре. Ну и насколько это, по-твоему, вероятно?

Лицо Шарлотты мгновенно просветлело.

– Вероятно? Да это просто немыслимо, чтобы джентльмен с таким богатством и положением женился на компаньонке! Даже не понимаю, что подтолкнуло меня предположить, будто мы можем проиграть!

– Совершенно верно, – подтвердила Элеонора, сдерживая готовые пролиться слезы. Изобразив веселую улыбку, она подняла бокал с хересом: – За наше пари, леди!

Спустя час Элеонора направлялась в дом на Рейн-стрит с таким ощущением, что она идет навстречу своей судьбе. Очень здорово пить за розовое будущее, лишенное финансовых проблем, в котором она будет управлять своей маленькой книжной лавкой, грустно вздохнула она. И разумеется, когда-нибудь, когда высохнут ее слезы, она сможет наслаждаться жизнью, которую сама для себя избрала. Но прежде ей придется преодолеть боль расставания с Артуром.

Она вышла из парка и медленно побрела по улице, которая должна была привести ее домой. «Нет, не домой. Эта улица ведет к месту твоей временной работы. У тебя нет дома. Но ты в конце концов будешь его иметь. Ты сама его создашь».

У парадной двери дома она вспомнила, что у большинства слуг сегодня выходной. У нее был ключ, и она вполне может сама отпереть дверь.

Элеонора вошла в холл, сняла с себя накидку, перчатки и шляпку.

Сейчас ей нужна чашка чаю, решила она. Пройдя через коридор, ведущий к задней части дома, она по узкой лестнице спустилась на кухню. При этом она невольно бросила взгляд на дверь комнаты, где она однажды подслушала, как Иббиттс вымогал деньги у несчастной Салли. Прошло всего лишь два дня с тех пор, как дворецкий умер.

Элеонора содрогнулась при этом воспоминании и пошла дальше. Дверь в спальню Салли была открыта. Элеонора заглянула туда, ожидая увидеть горничную с романом в руках. Однако комната оказалась пуста. Вероятно, Салли все же решила провести день в другом месте.

В большой кухне Элеонора приготовила поднос с едой и отнесла его в библиотеку. Там она налила себе чаю и остановилась у окна.

За последние дни дом стало не узнать. Еще не все было сделано, но уже сейчас он был совсем не похож на тот, в который она приехала. Несмотря на грустное настроение, Элеонора испытала удовлетворение от того, что дом обрел жилой вид.

Полы и деревянные панели недавно отполировали. Комнаты, которые до недавнего времени были заколочены, теперь были открыты и приведены в порядок. Окна и некогда темные от грязи зеркала ярко сияли, в них весело резвились солнечные зайчики. Тяжелые шторы во всем доме были сняты и убраны в чулан. И вообще сейчас трудно было найти хотя бы пылинку.

Сад тоже мало-помалу начал преображаться. Элеонору радовал этот наметившийся прогресс. Посыпанные гравием дорожки выглядели опрятно. Кусты регулярно подрезались. Приведены в порядок клумбы. Начат ремонт фонтана.

Элеонора представила, какой красивый вид будет открываться из окна библиотеки через пару месяцев. Пышно расцветут цветы. Подрастет зелень для кухни. Брызги от фонтана весело заискрятся в лучах солнца.

Интересно, будет ли Артур хоть иногда вспоминать о ней, стоя у этого окна?

Она допила чай и хотела уже отойти от окна, но вдруг увидела мужчину в рабочей одежде, склонившегося над цветочной клумбой. Элеонора решила заменить покрытие фонтана. Не помешало бы поговорить с садовником, чтобы удостовериться, что приказ будет выполнен.

Она быстро вышла из библиотеки и спустилась в сад.

– Минутку, пожалуйста! – крикнула она, быстрым шагом приближаясь к садовнику. – Я хотела бы поговорить с вами.

Садовник что-то пробормотал, но не поднял головы. Он продолжал выпалывать сорняки.

– Вы не знаете, дошел ли мой приказ о замене покрытия фонтана до плиточников? – спросила она, останавливаясь рядом с мужчиной.

Садовник снова что-то буркнул.

Элеонора слегка наклонилась, глядя, как он выдергивает сорняки.

– Вы меня слышите?

И тут у Элеоноры захолонуло сердце. Его руки! На руках садовника не было перчаток, и она видела его длинные, холеные-пальцы. На левой руке поблескивало золотое кольцо. Она нащупала это кольцо под перчаткой в тот вечер, когда убийца пригласил ее на вальс.

Элеонора уловила исходящий от него неприятный запах и резко выпрямилась. Ее пульс бился с такой частотой и силой, что не мудрено, если его кто-то услышит. Она отступила назад и сцепила руки, чтобы унять пронзившую ее дрожь. Затем бросила быстрый взгляд на дверь в задней части дома. Ей показалось вдруг, что до двери надо пробежать тысячу миль.

Мужчина поднялся и повернулся к ней.

Он был слишком красив, чтобы быть безжалостным убийцей. А затем она увидела его глаза – и последние сомнения в том, что это тот самый человек, у нее отпали.

– Я лично отобрала образцы плиток, которые хотела бы использовать для фонтана, – деловым тоном заговорила она. Она наградила убийцу ослепительной улыбкой. – Мы не хотим, чтобы возникли какие-то недоразумения.

Садовник направил на нее из-под фартука пистолет:

– Нет, мисс Лодж. Мы определенно не хотим никаких недоразумений. Вы и так доставили мне немало хлопот.

Внезапно Элеонора вспомнила, что Салли не было в ее комнате. Ею овладели страх и гнев.

– Что вы сделали с моей горничной? – как можно сдержаннее спросила она.

– Ваша горничная цела и невредима. – Он пистолетом указал на сарай. – Убедитесь сами.

На ватных ногах Элеонора преодолела короткое расстояние до сарая, где хранился садовый инвентарь, и открыла дверь.

Салли, связанная, лежала на полу, во рту у нее был кляп, но, по всей видимости, никаких повреждений она не получила. Глаза ее были широко открыты, в них плескалась паника. Рядом с ней лежало запечатанное письмо.

– Ваша горничная останется жива, если вы будете со мной сотрудничать, мисс Лодж, – равнодушно проговорил Паркер. – Но если вы захотите чинить мне препятствия, я перережу ей горло на ваших глазах.

– Да вы, никак, сумасшедший, сэр? – спросила Элеонора, не утруждая себя выбором слов.

Этот вопрос развеселил Паркера.

– Моя бабка, кажется, тоже так думает. Она вчера отправила меня в приют для душевнобольных. А я-то был уверен, что она меня обожает. Печален тот день, когда не можешь больше положиться на своих родных, правда?

– Она пыталась вас спасти.

Он пожал плечами:

– Каковы бы ни были ее намерения, я через несколько часов сумел сбежать оттуда. И вернулся в Лондон вовремя, чтобы выполнить вчера вечером свой план.

– Это вас я видела на балу?

Он насмешливо отвесил ей поклон:

– Да, меня. Кстати, у вас очень нежная шея, мисс Лодж.

Она не позволит ему вовлечь ее в интимные разговоры.

– Почему вы хотели, чтобы Сент-Меррик поверил, будто Роланд Бернли – убийца?

– Чтобы граф утратил бдительность, разумеется. Я знал, что будет легко схватить вас, а потом и его, если он на какое-то время расслабится. – Паркер хмыкнул. – Кроме того, я получаю удовольствие от игры с его сиятельством. Сент-Меррик гордится своим рациональным умом, но сила его логики не идет ни в какое сравнение с моей.

– К чему вам все это? – спросила Элеонора властным тоном. Возможно, если она потянет время, кто-нибудь вернется в дом, увидит ее в саду и придет, чтобы выяснить, что она здесь делает.

– На все ваши вопросы вы в конце концов получите ответы, мисс Лодж. Но все по порядку. – Паркер элегантно наклонил голову, не убирая пистолета: – Позвольте представиться: вы имеете честь познакомиться со вторым английским Ньютоном.

Глава 36

Артур поставил ногу на ступеньку и оперся локтем о колено.

– Что заставило вас думать, будто джентльмен, живущий в пятом номере, был странным?

– У него не было камердинера. Не было горничной. Никто не следил за его одеждой и не готовил для него еду. Он жил здесь один.

Артур снова посмотрел на дверь пятого номера:

– Вы были здесь, когда его забирали?

– Ага. – Женщина проследила за взглядом Артура и покачала головой: – Ужасная была сцена! Они вели его в смирительной рубашке вроде тех, в которых держат горемык в тюрьме. А роскошная леди в карете рыдала горючими слезами, глядя на все это. Потом нам сказали, что они отправят его в частный приют куда-то в деревню.

– А к этому джентльмену приходили посетители, когда он жил у вас?

– Я этого не видела, – сказала экономка. – Да ведь он бывал здесь всего несколько часов! Он появлялся после обеда и уходил, когда начинало темнеть.

Артур убрал ногу со ступеньки.

– Он не ночевал здесь?

– Ни разу я не видела, чтобы он появлялся в доме до полуночи. Должно быть, он проводил ночи в своем клубе.

Артур снова посмотрел на дверь:

– Или где-то еще.

Элеонора ощутила запах сырости и поняла, что находится под землей, еще до того, как Паркер снял с ее глаз повязку. Она открыла глаза и обнаружила, что он привел ее в каменное помещение без окон, освещенное лампами, прикрепленными к стенам.

Они спустились сюда в какой-то железной клети. Поскольку на глазах Элеоноры была повязка, она не могла видеть машину, но ощущала движение и слышала лязг тяжелой цепи. Паркер с превеликой гордостью объяснил ей, что только он один знает секрет обращения с этой клетью.

– Существует специальный замок, который фиксирует верхнее и нижнее положение клети. И нужно знать код, чтобы запустить клеть.

Низкий сводчатый потолок свидетельствовал о том, что помещение это очень древней постройки. Это была настоящая готика, а не современная стилизация модного интерьера. Элеонора слышала, как где-то в отдалении мерно капает вода.

По периметру помещения располагались верстаки, на которых лежали инструменты и приборы. Некоторые из них были ей знакомы – весы, микроскоп и зажигательные стекла. Назначения других она не знала.

– Добро пожаловать в лабораторию моего деда, мисс Лодж. – Паркер сделал широкий жест рукой. – У него была великолепная коллекция оборудования и приборов. Но естественно, к тому моменту когда здесь появился я, некоторые из них уже устарели, и я позволил себе заменить их более современными.

Руки Элеоноры были связаны, зато ноги Паркер ей сейчас развязал. Он связал их ей в карете, когда Элеонора попыталась во время езды выброситься наружу, но убедилась в том, что дверца кареты наглухо заперта. Когда Паркер отдавал приказания двум своим помощникам на облучке, она сразу поняла, что обращаться к ним за помощью бесполезно. Эти негодяи явно без колебаний подчинялись Паркеру.

– Наша езда была недолгой, – произнесла Элеонора, сознательно игнорируя.его рассказ о лаборатории. – Мы все еще в Лондоне. Где находится это место?

Она старалась говорить ровным голосом, как если бы держала ситуацию под контролем. Что бы ни случилось потом, она не позволит ему увидеть, как ее сердце сжимается от ужаса. Она не доставит этому безумцу такого удовольствия.

– Очень разумный вопрос, мисс Лодж. Да, мы действительно в Лондоне. Это помещение расположено под руинами главной церкви аббатства в довольно отдаленном районе города. Здесь проживает мало людей, а те, кто здесь остался, считают это место нечистым.

– Понятно. – Элеонора осмотрелась вокруг, окинула взглядом затененные углы лаборатории. Было нетрудно поверить, что здесь, обитают духи и привидения.

Паркер положил пистолет на верстак и снял сюртук. Под сюртуком оказались белоснежная модная рубашка и элегантный голубой жилет.

– Мой дед поощрял распространение легенд насчет этого места, и я продолжаю эту традицию, – пояснил он. – Это нужно для того, чтобы держать людей подальше отсюда.

– Зачем вы привезли меня в этот подвал?

– Это непростая история, мисс Лодж. – Паркер взглянул на часы. – Но у меня есть время, чтобы ее рассказать. – Он дотронулся до большой, зловещего вида машины и погладил ее так, как мужчина гладит любовницу. В его глазах засветилось уважение. – Это рассказ о роке или о предопределении.

– Вздор! Ни один серьезный ученый не станет рассуждать о роке.

– Но я не просто серьезный ученый, моя дорогая. Я рожден для того, чтобы стать хозяином мира.

– Ваша бабушка права. Вы безумны.

Паркер издал короткий презрительный смешок:

– Она и в самом деле верит в это.

– Вы совершили убийство.

– Убийство – это только начало, мисс Лодж. – Он медленно, любовно провел ладонью по той части машины, которая напоминала длинный цилиндр. – Только начало. Мне еще многое предстоит сделать.

То, как он гладил машину, взволновали Элеонору. Она отвернулась от его длинных тонких пальцев.

– Расскажите мне о так называемом роке.

– Сент-Меррик и я связаны одной нитью. Никто из нас не может избежать того, что предопределено роком.

– Что вы имеете в виду?

Паркер вынул из кармана красный бархатный мешочек и развязал его.

– Мы оба унаследовали страсть к убийству и нелегкую судьбу. Но на сей раз дело обернется не так, как это уже случалось.

Паркер очень осторожно извлек большой красный камень из мешочка и опустил его в отверстие на одной стороне странной машины.

– О чем вы, черт возьми, говорите? – спросила Элеонора, желая его отвлечь.

– Мой дед и двоюродный дед Сент-Меррика были друзьями до тех пор, пока не стали соперниками. Впоследствии их соперничество перешло во вражду. Джордж Ланкастер не мог не понимать того, что мой дед – это второй Ньютон. Он называл его сумасшедшим. Даже дразнил его.

– Но ведь вы отомстили, разве не так? Вы убили двоюродного деда Артура.

– Смерть Ланкастера – просто несчастный случай. Я всегда так думал. Я не собирался его убивать, по крайней мере до тех пор, пока он не убедится в успехе моего проекта. Я хотел, чтобы он узнал, что напрасно насмехался над моим дедом, называя его сбрендившим алхимиком. Но старик застал меня в ту ночь, когда я обыскивал его лабораторию.

– Вы искали табакерку.

– Да. «Стреле Юпитера» требуются все три камня. – Паркер вставил в машину второй камень. – После смерти Ланкастера я подумал, что, похоже, я стал хозяином своей судьбы, но, узнав, что Сент-Меррик охотится за мной, я понял, что именно он, а не тот старик должен стать свидетелем моего триумфа. И это вполне логично.

– В чем же здесь логика?

– Джордж Ланкастер и мой дед жили в совершенно другое время. Они были людьми старшего поколения. Они принадлежали прошлому. А Сент-Меррик и я – люди нынешнего века. И вполне справедливо, что граф, а не его предок должен стать свидетелем моего успеха. – Паркер снова погладил машину. – Как справедливо и то, что именно я, а не мой предок разгадал тайну «Стрелы Юпитера»!

– Где вы вычитали идею о так называемом предопределении?

– В журналах моего деда. – Паркер опустил последний камень в машину, закрыл отверстие и повернулся к Элеоноре. – Но как всякий уважающий себя алхимик, Трейфорд часто применял шифр, который разгадать непросто. Я совершил несколько ошибок, пока все понял.

– И это позволяет вам считать, что вы не совершили ужасной ошибки, приведя меня сюда?

– Я допускаю, что часть мемуаров моего деда не всем понятна. Но все прояснилось, когда Сент-Меррик заявил, что наши пути обязательно пересекутся.

– Вы имеете в виду тот факт, что он решил найти человека, который убил его деда?

– Именно. Когда я обнаружил, что он охотится за мной, я понял, что судьба предопределила нам стать противниками в этом поколении, подобно тому как это случилось с Ланкастером и моим дедом в те далекие годы.

Теперь Элеонора все поняла.

– Вы привезли меня сюда, потому что это простейший способ заманить сюда Сент-Меррика и уничтожить его?

– Вы очень умная женщина, мисс Лодж. Сент-Меррик поступил разумно, когда отправился в агентство «Гудхью и Уиллис». Для вас это оказалось большим несчастьем, что он втянул вас в свои дела. Но именно так действует иногда фатум. Часто удел невинных – играть ключевые роли, будучи всего лишь пешками в какой-то игре.