Текст книги "Принц и инспектор Вест"
Автор книги: Джон Кризи
Жанр: Зарубежные детективы, Зарубежная литература
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]
– Да, это могло быть, – сказал Роджер.
– Но он приятный человек, – заявил Северини, – и толковый. Иногда я читаю «Глоб», и он достаточно точен. Мне не приходилось применять к нему строгости. По-английски это называется «строгости»? Хорошее слово.
– Да, верно, – проклятое слово, верное или неверное. Есть ли у вас…
Заметив, что стоящий у телефона человек с прилизанными волосами и в светлом френче поднял руку, Северини подошел к нему. После быстрого обмена фразами на итальянском языке человек в сером, а затем Северини посмотрели на Роджера.
Они не улыбались.
Когда Северини медленно подошел к Роджеру, весь его вид свидетельствовал о том, что у него есть что-то неприятное.
«О Джанет?»
Роджер почувствовал, что начинает паниковать. Он пытался сохранить спокойствие, но тревога нарастала. Северини, казалось, тянул время. Должно быть, плохая новость о Джанет. И он сам фактически отослал ее с этой свиньей.
Он сам виноват.
– Теперь мы знаем, куда они отправились, когда вышли из такси, – сказал Северини. – Это около Виа-Мита, в старом городе. Там поблизости есть подвальчик – плохое место, опасное для туристов с деньгами. Их видели там. Его не следует посещать без охраны или не предупредив полицию. Этот Уайттекер к тому же дурак!
Роджер робко пробормотал:
– Сейчас они там?
– В этом притоне их уже нет, – задумчиво сказал Северини, – и никто не видел, как они уходили. В старом городе…
Он пожал плечами, но в следующий момент его глаза заблестели, и он хлопнул Роджера по плечу с показным оптимизмом, который, однако, не мог никого обмануть:
– Мы немедленно отправимся и выясним, что случилось! Кто знает, может быть…
Он не закончил.
– Сколько времени займет дорога туда? – спросил Роджер с тем же озабоченным видом.
– Немного, – заверил его Северини, – совсем немного.
Он повернулся, и они быстро вышли на улицу. Как и Роджер, он проявлял откровенное беспокойство.
– Если есть причина для опасений, так это то, что произошло сейчас. – В голосе Северини звучала тревога. – Известно, что это места встреч Братства Зары и далеко не все члены этого братства нами обнаружены.
Роджер молчал.
Ночь была теплой, ветер ласково обвевал его вспотевшие лоб и щеки.
11. ПРИТОН В ПОДВАЛЕ
Джанет очень решительно положила свою руку поверх руки Уайттекера и сняла ее с колена. Боб ухмыльнулся, не глядя на нее. Они были в кафе, где пела девушка, и перед ними стояло вино. Уайттекер немного раскраснелся, и его голубые глаза блестели, но в его улыбке было что-то хорошее. И вообще он был в чем-то привлекателен. Джанет могла поверить, что многие девицы потеряли из-за него голову. Почти наверняка они впоследствии жалели об этом. Он мог быть очень милым и забавным, и иногда просто блистал.
– Хотите шоколадного ликера? – спросил он минуту спустя.
– Нет, спасибо, Боб, я получила истинное наслаждение. Мне кажется, нам пора идти.
– О, нет еще. Ночь только начинается, задание еще не выполнено. Красавец Вест не будет знать покоя, если подумает, что я не показал что-то стоящее. Вы не будете иметь представления, что такое ночь в Милане, если не посетите старую часть города. Узкие улочки, тихие голоса, мужчины, их жены, сыновья, дочери, дети, старики и внуки сидят у окон или у дверей, пьют чинзано с содовой водой, вокруг вонь от сточных канав, а они весело перемывают косточки всем проходящим мимо. Не лишайте их этой возможности.
– Возьмете меня и Роджера туда завтра.
– Джанет Вест, – с улыбкой сказал Уайттекер. Он наклонился к ней, упрямо положил руку и сжал ее колено. – Настоящим я заявляю и даю честное слово человека с Флит-стрит, что с этого момента и дальше я буду вести себя так, как полагается джентльмену, который знает, что за ним следит разгневанный муж. Я извиняюсь за некоторые вольности. Мне следовало бы знать, что владения Вестов так же едины и неделимы, как швейцарские кантоны, но я являюсь где-то неуправляемым индивидуумом и, таким образом, мои суждения и моя проницательность, не говоря о моем поведении в обществе, несколько не сфокусированы должным образом. Давайте помиримся и будем друзьями?
Она улыбнулась и взяла свой стакан. От газированной воды защипало во рту, но она уничтожала вкус спиртного.
– Да, но тем не менее, я думаю, нам пора вернуться в отель.
– О Боже! – воскликнул Уайттекер, и лицо его вытянулось. – Я действительно обесчестил свою профессию. Этого я меньше всего хотел, но вы так дьявольски привлекательны и…
– Боб, – сказала Джанет, – давайте забудем об этом и вернемся обратно.
– Я не хочу везти вас обратно в отель «Муччи», пока не покажу вам истинную жизнь притонов в Милане, – упрямо настаивал Уайттекер. – Я не хочу сказать, что вы мне безразличны, но обещаю вам, вы не пожалеете об этой экскурсии. Я буду вести себя с обещанной сдержанностью, и вы будете восхищены видами, сценами, звуками, запахами, которых не найдете нигде в мире, кроме, может быть, Неаполя и Севильи, и уж, конечно, нигде днем. Это не займет много времени: час от начала до конца. Идет?
Джанет посмотрела на свои часы и сдалась.
В такси, которое они взяли со стоянки у собора, Уайттекер, расслабившись, сел в самом углу. Он перестал дурачиться и молча курил сигарету. В неверном свете уличных фонарей она видела его профиль. Вблизи он был гораздо симпатичнее. Он продолжал показывать куда-то в темноту пальцем и рассказывать о церквях, памятниках и старых зданиях. Наконец, такси свернуло на узкую улицу с очень неровным покрытием. В тусклом желтоватом свете фонарей двигались неясные фигуры. В этом месте Джанет, если бы была одна, потеряла присутствие духа через одну или две минуты и уж, конечно, никогда бы не вышла из такси.
Она жалела, что уступила Бобу.
Такси остановилось, шофер выскочил и открыл дверцу со стороны Уайттекера. Тот вышел и весьма вежливо подал руку Джанет, ей и в голову не пришло, что на его слово нельзя полагаться. Он заплатил шоферу, машина отъехала. Тусклые желтые огни фар осветили людей, сидящих или стоящих около открытых дверей, у небольших окошек и на маленьких балконах. Газовый свет лился от фонариков над дверьми и на стенах.
Теплый ночной воздух был тяжел от запаха гниющих овощей, масла и кислого вина.
– Сюда, пожалуйста, – сказал Уайттекер и взял Джанет под руку. И опять это был дружеский, ненавязчивый жест.
– Пять минут, и мы будем у того подвальчика. Мы идем по одному из самых мерзких и злодейских районов Милана. Злодеи здесь очаровательны, а мерзавцы – совсем иное дело. Когда будете проходить то место справа, загляните внутрь. Такого нигде не увидишь.
Он указал на открытую дверь, над которой горел свет. По крайней мере дюжина человек сидело снаружи – от древнего старика до ребенка, который, усевшись на камень, сосал оба больших пальца. Все, что на нем было, – это рубашка, едва прикрывавшая его толстенький животик. Когда Джанет и Уайттекер подошли ближе, все сидящие уставились на них. Джанет, с трудом сохраняя присутствие духа, заглянула в открытую дверь. Стена комнаты от пола до потолка была покрыта фотографиями, которые почти невозможно было отличить одну от другой. Между ними нельзя было поместить даже почтовую марку, только в центре находилась статуэтка: Святая Дева держала в руке небольшой канделябр со свечами, которые освещали стену с фотографиями.
– Вы поняли, что я имел в виду? – спросил Уайттекер, когда они прошли мимо.
– Да, у меня нет слов.
– Что бы мне хотелось сделать, – сказал Уайттекер, – это показать вам Италию. Я знаю ее с изнанки, от севера до юга. Чего бы я вам только не показал! – Пока они шли, его рука все крепче прижимала Джанет. – Мне часто приходит в голову мысль, что моя основная ошибка заключалась в том, что я позволял своей жене делать все, что она хочет. Она не хотела переезжать сюда и жить все время в Италии. Она хотела проводить зиму здесь, а лето – дома, и я это позволял. Однажды пришел большой страшный волк и… Да, нет смысла утомлять вас печальной историей о неверности жены Роберта Уайттекера. Взгляните.
Он показал куда-то.
Они подошли к улочке, такой узкой, что по ней не могла бы проехать машина. Дома отвесно поднимались к яркому, расцвеченному звездами небу. Они казались выше, чем те, что Джанет видела в другой части Милана. Она могла различить людей на балкончиках и у окон в плохо освещенных комнатах. Кто-то пел замечательно чистым голосом, но не таким, как у девушки в кафе. Где-то слышалась приглушенная ритмичная музыка. Все окна и двери были открыты.
– Это Виа-Мита, – сказал он. – Самая темная, мрачная, страшная и дьявольская улица в старом Милане. Несколько месяцев назад здесь проходила вендетта: два семейства, около девяносто человек в возрасте от девяти до девяносто лет, уничтожали друг друга. Это был какой-то кровавый разгул. Ножи, дубинки, даже пистолеты. Три смерти, два пожизненных заключения и множество более мягких приговоров. А что сейчас? Сидят у окон и поливают друг друга бранью. Однажды вспышка повторится. Но вам нечего опасаться, – произнес он и похлопал ее по руке. – К чужеземцам они относятся с искренней дружбой. Только во время этих враждебных стычек с другим кланом они становятся ужасными, а так – мухи не тронут. Они все, конечно, с юга, и конфликты в основном происходят после получек на фабриках, где они работают. Если один из них получит на сто лир в неделю больше, чем другой, – это повод для потасовки. Я …
Он резко остановился и оглянулся.
Он не сказал ни слова, но то, как он это сделал, заставило Джанет сжаться от страха.
– Еще пара минут, – успокоил он ее, ускорив, однако, шаги. – То горячее местечко, куда я вас веду, находится в конце этой улочки. Лучше обойти стороной, чем идти по самой улице из-за дурных запахов. – Он почти тащил ее за собой, и она чувствовала, что ему очень хочется посмотреть назад, но он не делал этого, боясь ее напугать. Сердце Джанет учащенно билось. – Через полчаса, если мы вычислили правильно, я отвезу вас обратно в …
– Боб! – воскликнула она. – Что это сзади нас?
– Да? Сзади нас? Бо́льшая часть Милана, дорогая, а в небе отсвет от освещения кафедрального собора.
– Не будьте дураком, – резко сказала она и обернулась. У него не было времени остановить ее. Все, что она увидела, это те же тусклые желтые огни, тени людей и одна темная фигура, находившаяся очень близко.
– Каков муж, такова и жена, – сказал Уайттекер. – С вами легко попасть в неприятную историю. По сути дела все кончилось. Мне кажется, этот отвратный тип хотел посмотреть, есть ли в моем бумажнике деньги, но решил, что игра не стоит свеч. Теперь все в порядке. Прошу прощения, что напугал вас.
Две минуты спустя они спускались по деревянным ступенькам, которые, казалось, вели в пустое помещение. Джанет очень жалела, что позволила уговорить себя, но теперь уже ничего не могла поделать. Она споткнулась, и Боб подхватил ее. Но не спешил отпустить, и Джанет впервые в жизни испытала панический страх: ей показалось, что он уводит ее от людей во тьму, погружает ее в отчаяние, которое будет сопровождать всю жизнь.
Она попыталась освободиться:
– Боб…
– О’кей, – сказал он, и они оказались у нового поворота. Здесь было светло. Дверь часто открывалась, и за ней в комнате, заполненной табачным дымом, они увидели толпу. Уайттекер постучал – и дверь сразу же открылась. Последовал быстрый обмен фразами, из которого Джанет ничего не поняла; Уайттекер заплатил, и дверь широко распахнулась, пропуская их в заполненную комнату. Большинство собравшихся были мужчины, но кое-где были видны женские лица, смуглые и оживленные, с блестящими горящими глазами.
На небольшой сцене танцевала девушка. Она была обнажена до такой степени, что красотки из «Лидо» в Париже не смогли бы с ней конкурировать. Там было представление, а здесь танцовщица льнула к посетителям и все выглядело омерзительно. Уайттекеру не следовало бы приводить ее сюда. Он поступил как скотина.
– Стулья там, – прошептал он, – сейчас подадут спуманте. Не пробовали? Итальянское шампанское – хорошее.
– Боб…
– Эта крошка только для улучшения аппетита. Здесь – лучшие арабские танцы во всей Италии. Она известна по всему миру. Исполнение столь же отличное, как и оригинальный танец Семи Вуалей а-ля Рита Хейворт. Я знаю, поначалу это несколько непривычно, но потом пройдет и вы будете восхищены. Все мои респектабельные друзья испытывали это.
Их окружали черноглазые черноволосые мужчины, хотя среди них попадались и белокурые, и это было необычно. Иногда Джанет перехватывала взгляды, которые собравшиеся украдкой бросали на них. Она чувствовала себя очень неловко, а танцовщица извивалась, прихорашивалась и снова отправлялась бродить между столиками.
Джанет смотрела на нее почти с отчаянием.
Духота, оглушительная музыка, настойчивые взгляды – все это производило гнетущее впечатление. Она чувствовала себя больной. Ей хотелось выйти на свежий воздух. Она уже перестала думать о том, что ей не следовало бы сюда приходить, что Уайттекер не должен был приводить ее сюда и даже о том, что подумает Роджер обо всем этом. Если бы он оказался здесь, она мгновенно выбралась бы отсюда и они уже были бы на пути к чистым просторам центральной части города.
Внезапно музыка прекратилась, и танцовщица стала пробираться сквозь толпу к двери, находящейся в углу. Свет погас.
– О Боже! – воскликнула Джанет и протянула руку, чтобы схватиться за Уайттекера. – Пожалуйста, уведите меня отсюда, – взмолилась она. – Если я не выйду на свежий воздух, я потеряю сознание.
– Даже так? Ну, хорошо, – прошептал он. – О’кей, не нужно паниковать, старушка. Свет зажжется через минуту, тогда и увидим, как выбраться отсюда. Жаль, однако…
Он встал, взял ее под руку и двинулся к двери, через которую они вошли. Над их головами вспыхнул яркий луч света, осветивший что-то за их спиной. Джанет не обернулась, но почувствовала, что Уайттекер посмотрел. Мельком она увидела рядом с собой двух бородатых мужчин.
Она подошла к двери, Уайттекер следовал за ней.
Яркий свет падал на закутанную в прозрачную ткань фигуру в углу. Присутствующие сидели в абсолютной тишине.
Жара, дым, запахи вина и чеснока – Джанет чувствовала, что голова ее закружилась, она почти теряла сознание.
Стоявший у двери мужчина что-то прошептал, и они вышли на темную улицу. Джанет дрожала. Все, что она хотела, – выбраться из узких улочек этого района и увидеть Роджера. Что бы он сказал, если бы узнал обо всем? И это он подталкивал ее пойти с Уайттекером!
– Эта дорога короче, – сказал Уайттекер. Его рука все еще держала ее, причем весьма крепко. – Не успеет ягненок махнуть два раза хвостом, как мы будем на месте и…
Внезапно он остановился.
В нескольких футах от них вспыхнул яркий свет фонарика. Джанет увидела за ним темную фигуру, но в это мгновение луч повернулся и ударил ей в глаза. Она слышала, как Уайттекер что-то пробормотал по-английски, а затем закричал по-итальянски рассерженно и испуганно.
Какой-то человек сзади зажал ей рот рукой.
12. ПОИСКИ
Когда Северини вышел из машины, улица была заполнена полицейскими. Казалось он обрел второе дыхание: он говорил тверже, двигался быстрее, в голосе его было меньше сарказма. Было заметно, что он возбужден.
– Мы на улице Виа-Мита, – сообщил он Роджеру по-английски. – Это одна из самых узких улиц, а подвальчик, куда они направились, находится на еще более узкой аллее около нее. Он закрыт, но мы продолжим поиски, несмотря на это.
– Хорошо, – автоматически произнес Роджер.
– Ему ни в коем случае не следовало приводить ее сюда, – сказал Северини. – Если бы вы его лучше знали…
– Он приводил сюда других?
– Две недели назад молодую американку, на прошлой неделе двух швейцарок. Он, кажется, получает удовольствие от того, что шокирует их. Это верное слово?
– Да.
– Шокировать порядочных людей! – воскликнул Северини. – Я не думаю, что он снова сделает это теперь. Он…
Тут он заметил бегущего человека.
Два автомобиля остановились в конце улицы, и их желтые фары освещали блеклые стены домов с большими пятнами обвалившейся штукатурки, закрытые двери, закрытые ставни на окнах. То там, то здесь открывались двери, и из них выглядывали люди. Полицейские замерли в ожидании приказов. По узкой улочке, спотыкаясь на неровностях булыжной мостовой, бежал человек. Когда он подбежал ближе, стало слышно его прерывистое дыхание. В широко открытых глазах застыл ужас. Он размахивал руками. Странно, но в одной руке он сжимал револьвер…
Подбежав, человек остановился, глотая воздух и выставив руки, словно готовился отвести удар. Слова выскакивали из него так быстро, что, похоже, даже Северини не понимал его.
Роджер заметил, что зубы человека стучали, а лицо разбито.
Ему показалось, что за ним есть кто-то еще, но он не обратил внимания. Все его внимание было сосредоточено на том итальянском полицейском с таким искаженным и бледным в свете автомобильных фар лицом. Его слова свидетельствовали о каком-то несчастье.
Северини обернулся.
– Что случилось?! – проревел Роджер. – Они нашли ее?!
– Нет, – произнес стоявший сзади Джонсон. – Они не нашли миссис Вест. Они нашли Уайттекера с перерезанной глоткой.
Рука сержанта из Ярда оказалась на руке Роджера. Он как будто хотел перелить энергию из своего массивного тела в Роджера. Северини не обращал внимания на Джонсона, он смотрел Роджеру в глаза и кивал головой, подтверждая сказанное. Полицейский, который принес новость, с трудом переводил дух, казалось, каждый вздох доставлял ему боль. Вокруг собрались другие полицейские. Никто не двинулся в сторону Виа-Мита. Там светили яркие автомобильные фары, мелькали черные тени и царила тишина смерти.
– Где? – с трудом произнес Роджер.
– В пустом доме около кафе.
– А остальные помещения обыскали?
– Обыскивают, – ответил Северини. – Мы к ним присоединимся.
Джонсон чувствовал, что лучше не спрашивать, хочет ли Роджер пойти. Они молча поспешили к дому, около которого ожидали несколько человек. Здесь Джонсон безразличным тоном произнес:
– Парень из конторы Северини, с которым я подружился, сказал мне обо всем, Красавец. Сожалею, что не смог прибыть сюда раньше.
– Хорошо, что вы здесь.
– Этот Уайттекер, – сказал Джонсон, – мне донесли о нем сегодня вечером, я и хотел вас предупредить сегодня утром: пил безбожно, бедный.
Уайттекер – что это: просто имя, или голова с курчавыми волосами, маленькой лысинкой на затылке и голубыми глазами, которые могли быть такими веселыми, или тело, лежащее сейчас с перерезанным горлом в пустом доме.
Оно было перерезано зверски.
– Одно хорошо, – заметил Джонсон через четверть часа после того, как они вошли в дом. – Нет следов, что они приводили сюда миссис Вест.
– Красавец, – сказал Северини, спускаясь по узкой лестнице и увертываясь, чтобы не налететь на прут, торчащий из стены, – каждый человек, который находится в моем распоряжении, будет работать, будет сделано все возможное. Мы найдем ее.
Верил ли он сам в это?
Когда Роджер вошел в вестибюль отеля «Муччи» двое полицейских и ночной портье все еще играли в карты. Увидев его, они опять вскочили, как марионетки. За ним вошел Северини, замыкал шествие Джонсон. Лицо Роджера было невероятно бледным, лишь глаза блестели, как у Северини. С тех пор как он узнал о смерти Уайттекера, в голове поселилась ноющая боль.
Было уже начало шестого, скоро начнет светать.
Северини сказал, что сегодня уже нельзя ничего сделать. Он обещал, что утром направит на розыски свежих людей и они допросят каждого, кто вчера вечером находился около Виа-Мита.
– Они должны получить какие-то новые сведения, – сказал Северини и посоветовал Роджеру отправиться в гостиницу. Конечно, он может подождать и в другом месте, но в гостинице будет удобнее. И если он захочет воспользоваться советом коллеги-полицейского, то должен принять снотворное и заснуть. Такой, как сейчас, он не принесет пользы утром. Если же он поспит, то будет сам в состоянии предпринять какие-нибудь активные шаги.
Северини говорил так, словно был полон решимости сам дать Роджеру таблетку и отправить его спать.
Его прервал портье, сообщивший:
– Телефон. Для мистера Веста, пожалуйста. – Он указал рукой в сторону телефона на его стойке. – Я позову, – произнес он с той же тщательной интонацией и поспешил к местному коммутатору, находившемуся за полированной стойкой. – Один момент, – произнес он и исчез.
Роджер посмотрел на телефон.
«Едва ли это может быть новость о Джанет», – подумал Роджер.
Если полиция обнаружила Джанет после того, как они с Северини уехали из старого города, позвали бы Северини, а не его. Кто мог звонить ему? Несколько часов назад он подумал бы, что это Уайттекер…
– Может быть, какой-нибудь корреспондент? – сказал Роджер.
Северини прошел за дежурным. За стойкой последовал быстрый обмен итальянскими фразами: вопрос, ответ, вопрос, ответ. На панели что-то зажужжало.
Со своей удивительной способностью оставаться флегматичным, в то же время излучая какое-то спокойствие, Джонсон произнес:
– В это время? – Его сомнение вселило в Роджера какую-то надежду. – Не думаю, но, может быть, вы правы. Я… – Звонок телефона на стойке прервал его.
Роджер поднял трубку. Он был в каком-то параличе. Теперь он почти не мог говорить, его губы свело судорогой.
Было бы лучше, если бы он не видел Уайттекера с перерезанным горлом.
– Ал… Алло, – проговорил он наконец.
– Это инспектор Вест? – спросил человек. Голос был высокий, говорил явно не англичанин, хотя английский был отличным, почти без акцента. – Мне срочно нужно поговорить с ним.
– Говорит Роджер Вест, – произнес он наконец. – Кто…
– А, инспектор, – продолжал человек. – Я очень рад, что нашел вас. Я постоянно звоню вам последние два часа. Мое имя Фузаль, генерал Фузаль. – Он выговаривал короткое «а» с особой тщательностью, которая действовала Роджеру на нервы. Принц, кажется, был специалистом по неожиданностям. Звонил его главный помощник и в такое время… Он говорил недовольным тоном, потому что не мог застать Роджера.
– Его Высочество пожелал, чтобы я сказал вам, – продолжал Фузаль тем же высоким резким голосом, – что ваша жена отдыхает, она в совершенной безопасности здесь в отеле «Виктор Эммануил». Она спит, после того как ей дали немного снотворного. Может быть, вы заедете сюда утром?
Каким образом это случилось, не имело значения. Не имел значения и этот писклявый голос. Роджер не мог вспомнить ни лицо принца, ни лицо Фузаля. Перед ним стояло только лицо Джанет. Он не спрашивал, как она попала в отель к Асиру, в течение нескольких секунд он молча сжимал трубку и чувствовал, как к нему возвращается жизнь.
Затем он услышал в трубке голос Северини, который находился у коммутатора. По-английски, выговаривая слова, более тщательно, чем Фузаль, он спросил, каким образом у них оказалась Джанет, как произошло это невероятное событие.
Фузаль ответил более непринужденно:
– Трое слуг моего хозяина, находясь в одном увеселительном заведении, увидели супругу мистера Веста с другим англичанином. Миссис Вест была очень расстроена и даже выказывала признаки негодования. Когда она покинула это увеселительное заведение, они последовали за ней. На темной улице она и ее спутник подверглись нападению, но слуги моего хозяина догнали нападавших и отбили миссис Вест. Англичанину они не смогли помочь, но поскольку он был ответствен за то, что привел туда миссис Вест…
Разговор продолжался, но Роджер уже не слушал. Он должен сам увидеть Джанет и не успокоится, пока не увидит ее, хотя и знает, что она в отеле. Глупость? Неважно, глупость это или нет.
– Верь только глазам своим, – поддержал его Джонсон. – Но все будет в полном порядке, сэр. Больше беспокоиться об этом не следует.
Северини вышел из-за стойки и сообщил им то, о чем узнал от Фузаля.
– Верить этому рассказу – дело мистера Северини, – сказал сержант. – За исключением того, что у Уайттекера английский паспорт. Удивляюсь, за что они так его?
– Да, – произнес Роджер, – я тоже удивляюсь.
Сейчас ему это было просто безразлично. Его мысли занимала только Джанет.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
