Текст книги "Эпоха Дугаров"

Глава 5
Вкус бессилия

В вишневом саду Ортога по-прежнему кружил пепел, в вальсе смерча танцуя под луной. Почерневшие деревья торчали из земли уродливыми обрубками, и только крепостная стена, отстроенная заново, напоминала о том, что время всё-таки двигалось вперед.

Джованни наслаждался тишиной, сидя возле высохшего фонтана в самой дальней части сада. Чёрная пантера из стали как шевалье возвышалась за его спиной, готовая кинуться на любого, кто смеет подойти к её хозяину. Однако же… Когда тени плавно поползли по крепостной стене, она даже не шевельнулась, и только продолжала смотреть, как чернота, сползшаяся из всех углов, медленно взмыла в воздух и соткалась в высокую фигуру из дыма и копоти.

– Ты здесь, – почти с благоговением произнес лорд, прикрывая глаза.

Он хотел услышать те слова, которые не слышал уже долгие годы, но вместо ласкового щебета родного голоса он вновь будто получил пощёчину.

– Ты облажался! – нечеловеческим голосом завопила тень, вспорхнув ещё выше. – Ты стоишь на грани поражения!

Леденящий порыв ветра убрал волосы с его лица:

– Нет. Я следую нашему плану.

– Лжец! – над головой тени дымка сложилась в ветвистые рога и тут же распалась. – Твоя подставная кукла сбежала и обрела собственный разум! Девчонка исчезла! А Белая Ведьма Ашила вдруг решила вылезти из своей норы, чтобы помешать нам!

– Я всё сделаю точно в сроки, – голубые глаза северянина, как завороженные, любовались чудовищной сиреной. – Срок жизни куклы скоро иссякнет, Ашила потерпит крах, а девчонка на полпути к столице.

– Ищи её! – неистовый голос призрачной дамы перешёл на высокие ноты. – Девчонка нужна здесь и сейчас!

– Я ищу её! – не выдержал лорд и вскочил на ноги. Плохо замаскированное отчаянье смог бы услышать любой. – Но зачем нам девчонка, если я ещё не нашел записей о ритуале Замещения?!

– Мне нужно тело! – за спиной силуэта растянулись острые крылья. – Я устала ждать! Ты ничего не делаешь! Вместо того, чтобы привести её ко мне, ты посылаешь на поиски бездарных солдат, которые могут принести пользу только в роли жертвенных ягнят! – в мгновение ока полупрозрачная дама очутилась на земле возле Джованни и коснулась его лица. – Ты понимаешь, что в одиночку тебе не выстоять против Ашилы? Я нужна тебе. Ты слышишь меня? Но без тела я ничего не могу. Приведи девчонку. Я согласна даже на её изуродованное магией тело. Я устала метаться между мирами!

– Я всё сделаю, – прошептал лорд, глядя призраку в бледно-жёлтые глазницы. Он бы прижал к себе демоническую особу, но его пальцы проскальзывали сквозь её зыбкое тело. – Дай мне ещё времени, и я верну тебя к жизни. Обещаю. Мы снова будем вместе.

– Какой десяток лет я слышу это, Джованни? Либо отпусти меня, либо воскреси. Ты сам отдал меня в лапы жестоким богам.

– Я до сих пор проклинаю себя за это.

– Ты должен вечность вымаливать моего прощения!

– Я скучаю по тебе, – вдруг выпалил он и испуганно отшатнулся, зная, что ни к чему хорошему его вольности не приведут.

– А я скучаю по телу из крови и плоти! – оскалилась тень и взмахнула широкими крыльями, разгоняя вокруг пепел. – Ищи свой дурацкий свиток, иначе ты станешь таким же, как я!

Еле слышный шум за уродливыми зарослями привлёк общее внимание. Джованни схватился за рукоять меча, когда растворившаяся на фоне звездного неба фигура гневно завопила:

– Здесь Дугар! Убей эту тварь!

Топот детских ножек заглушил взрыв огненного шара, осветившего небо как красочный фейерверк. Белокурая девочка торопилась к выходу, теряясь за сгустками магического пламени, а на неё продолжали сыпаться смертоносные огненные шары. Как в ночь появления Ашилы, всё охватило пламенем и затуманило взор. Ветер за считанные секунды разнёс огонь по всему саду. Джованни бросился за девочкой-шпионом, обнажив клинок, зная, что далеко та не уйдёт, будучи под прицелом его могущественного ангела-хранителя.

Новая ослепляющая вспышка последовала за пронзительным детским криком. И этот звук заполнил сад своим продолжительным эхом, пока его не перекрыл безудержный женский смех.

Всё закончилось, не успев даже начаться. И это было прекрасно.

* * *

– Демиан, я надеюсь, ты знаешь, почему я взял тебя с собой в столь поздний час.

– Я догадываюсь, – съехидничал парень, не глядя Лукардо Доминики в его вопрошающие глаза.

– Я хотел переговорить с тобой один на один, – снова произнес закованный в броню всадник. – И вечерний патруль – это единственное, где можно обойтись без случайных свидетелей.

Тут белогривый скакун Демиана издевательски заржал, взмахнув головой. Это раздражало. Мужчина только мысленно чертыхался: никто не догадывался, как у него болело седалище от целого дня пути. Кожаный доспех неприятно сдавливал плечи, а стрелы подпрыгивали в колчане от каждой выемки на дороге. Но ничто из этого не могло сравниться с чудовищной усталостью, которая словно повисла на шее Амона незримым грузом и душила, затягиваясь тугим узлом.

Топот копыт по каменному тракту действовал усыпляюще. Вокруг – только лес и звездное небо с позолоченным серпом. Ночная прохлада колола кожу ледяными прикосновениями, но всё же необходимо было двигаться вперед. Лукардо хотел осмотреть окрестности перед тем, как провести армию через фермерское поселение Харшей. То был один из четырех населённых пунктов на пути к городу О’нес.

– Я слушаю, – наконец выдохнул Демиан. – Только прошу без формальностей.

– Безусловно, – рыцарь ответил кивком головы, продолжая освещать факелом путь. Знамя, натянутое поперек его блестящего доспеха, заметно потемнело от дорожной пыли. – Я бы хотел поговорить с тобой о вечернем скандале с лордом Дерреком. О чем ты думал?!

Явный оттенок упрека в голосе лишил Амона всяких сил:

– Я хотел как лучше.

– Во имя Дугаров! – ещё пуще возмутился страж. – Ваши крики было слышно во всем поместье! Солдаты до сих пор судачат о произошедшем! Как будущий император, ты должен быть более терпимым к причудам выживших из ума стариков!

– Я не знаю, что на меня нашло, – угрюмо проворчал лучник. – Я не такой, и таким вспыльчивым никогда не был.

Он и правда не знал. Сказанные им слова и действия тем вечером не поддавались логике. Каждый раз, когда он думал о перепалке с лордом, его невольно передёргивало от гадкого ощущения застрявшего кома в горле. Однако же, Амон считал, что поступил правильно, и его не мучали угрызения совести.

– Я надеюсь, что такого больше не повторится, – холод в голосе Доминики сменился добродушием, а его глаза в обрамлении морщин тотчас подобрели. – Если Лорд Деррек вдруг переметнётся на сторону еретиков, поддерживающих правителя Джованни, его можно будет понять.

– Согласен, – без энтузиазма заметил Амон. – Но всё же он получил по заслугам.

– Эльфы… – поморщился Лукардо, глядя вперед на дорогу. – Демиан, почему ты так рьяно кинулся на их защиту? Граф Кристоф очень недоволен сменой нашего маршрута. Из-за этого ему пришлось самому выдвинуться в путь по городам, которые мы пропускаем.

– Эльфы – равные нам, и нельзя воспринимать их как бесплатную рабочую силу. Они должны стоять в обществе наравне с чужеземцами и кочевниками, а никак не ниже.

– На протяжении всего существования Империи эльфы воспринимались людьми как изгои. Почему сейчас всё должно быть иначе?

Коротко зевнув, Амон принялся пояснять свою мысль:

– Всё просто: все мы знаем, что кочевники могут постоять за себя, но все почему-то издавна решили, что с эльфами все обстоит иначе. Да, может, они кажутся нам маленькими и слабыми. Может, выглядят они не так, как мы… Но если до их родных краёв дойдут вести о рабстве, на островах Берселии высадятся сотни остроухих воинов, и тогда уже не только наши земли, а вся империя Виллион попадёт под удар. В этом случае, возможно, рабами уже станем мы, а они уничтожат всё, что могло быть нам дорого.

На какое-то время воцарилась тишина. Дорога пошла на подъём – деревня Харшей совсем рядом. С непроницаемым видом Доминики правил поводьями, подгоняя вперёд фыркающую чёрную лошадь, а потом деловито произнес, когда почти достиг вершины въездного пригорья:

– Если смотреть на всё с твоей точки зрения, то я с тобой согласен. Только вот многие не хотят принимать очевидные факты всерьёз. Они привыкли думать, что эльфы – это прислуга, а не отдельный народ со своими традициями и мировоззрением. И если к нам действительно нагрянет армия закованных в сталь эльфов, то всё это уже станет неважно.

– Именно это я и хотел сказать, – утвердительно кивнул Демиан, радуясь, что ему не придётся разжевывать стражу фразу за фразой. – Поэтому мы сейчас держим путь на О’нес, а не куда-то ещё.

Оранжевое свечение окрасило потемневшее небо. Амон уже был готов вздохнуть с облегчением, надеясь освежить голову в ближайшей таверне, но вместо запаха жареного хлеба, присущего этим краям, ему в ноздри ударил едкий запах гари и копоти.

– Что за! – разинув рот, воскликнул Лукардо, одёрнув скакуна.

Чёрные столбы дыма устремлялись ввысь – деревня полыхала огнем, а красное пламя поедало руины. От таверны на въезде в Харшей остались только угольки и одинокий покосившийся камин. Дороги усеял пепел. С высоты можно было прекрасно разглядеть, как от высоких деревянных домов остались только развалины, непригодные для жизни.

– Слава Дугарам! – раздался голос в низине у дымящегося пепелища. Навстречу всадникам выбежал бородатый старик в остроугольной шапке. – Пожалуйста! Помогите нам! Они забрали всё, что у нас было!

– Кто?! – рыцарь спешился с коня, звякнув латными пластинами. Глубокие морщины недовольства сделали его лицо ещё более угрюмым, чем прежде. – Что произошло?

– Они назвали себя «Гвардией Ортога»! – старик согнулся пополам, стараясь отдышаться. – Они искали какую-то эльфийку! Показали нам свиток с приказом нового императора, а потом сказали, что, если мы не отдадим её, они сожгут деревню!

– Понятно, – Амон спрыгнул на землю вслед за старшим товарищем не чувствуя околевших ног. Его обуяло раздражение.

Измазанный сажей старик поднял взгляд на путников:

– Но мы не видели никакой эльфийки! – отчаянье сделало скрип его голоса жалобнее пения раненой птицы. – Никто из местных отроду эльфов не видел! Однако они не поверили нам и уничтожили наши дома!

– Немыслимо! – Лукардо сплюнул от негодования. – Куда делись эти ублюдки?!

– Кто-нибудь выжил? Где все горожане? – лучник озадаченно огляделся вокруг.

– О! – старец выпрямил спину. – Разбойники поехали дальше по дороге к городу О’нес!

– А люди? – настойчиво повторил мужчина.

– Все в безопасности! – взмах руки незнакомца указал на далекое каменное здание с колокольней. – Чужеземцы собрали нас всех на главной площади перед тем, как сжечь деревню! Никто не пострадал! Мы укрылись в храме!

– Хоть что-то хорошее.

– Этих людей послал сюда император? – с каждой секундой Лукардо становился всё злее.

– Да, милорд! – в глазах старика блеснул испуг. – Император Джованни!

Воин кинул суровый взгляд на спутника:

– Этот человек разрушает твои владения, Демиан. Я думаю, что это не стоит оставлять безнаказанным.

– Я всё понимаю.

– Демиан?! – крестьянин отшатнулся назад, словно узрел привидение. – Вы Демиан Амон?! Наследник престола?!

– Он самый, – без восторга отозвался он.

– Вы вернулись!

– Да.

– Пожалуйста, верните всё, как было прежде! Без твёрдой руки семьи Амон Берселия превращается в угодье разбойников и убийц!

– Мы оставим небольшой отряд для восстановления порядка. – Доминики взял коня за уздцы, подтащил к себе. – Сейчас это единственное, что мы можем сделать, но прибыли мы сюда не за этим. Нам нужны люди, готовые сражаться за свободу Северных земель, новобранцы и бывалые бойцы. Все, кто может держать в руках оружие.

– Многие пойдут за вами, Демиан! – старик не сводил голубых глаз с усталого путника. – Особенно сейчас! Когда от наших домов остался только пепел!

– Мы придём завтра на рассвете и обеспечим вас провизией, – рыцарь вновь оседлал черногривого скакуна. – Оставайтесь в храме и запритесь там до утра.

Отправив старца с благой вестью к горожанам, воины развернули лошадей в обратный путь. Тишину ночи тревожил только торопливый стук копыт. Лукардо не жаждал начинать разговор, сосредоточенно всматриваясь в темноту, однако Демиан позволил недовольству взять над собой верх.

– Он ищет эльфийку, – чуть слышно буркнул Амон, усмехнувшись. – Прекрасно. Отличная тактика. Этим он ничего не добьётся. Император должен командовать армией Ортога на побережье, а не заниматься ерундой. Война с Песком уже началась. Мы должны исправить это как можно скорее.

– Всё в наших руках, – безрадостно напомнил страж. – Но вот неизвестно, получится ли.

* * *

Новый день – новая битва. Сражение за существование начиналось с рассвета, стоило открыть глаза, и заканчивалось в темноте тесных коморок, когда надзиратели объявляли комендантский час. Лже-Тулий говорил, что мы гости, а не рабы, и всё же нас лишили любого проявления свободы. Элита надзирателей ходила в чёрных мантиях. Они контролировали нас, заставляли работать, не позволяли разговаривать друг с другом, а в случае непослушания наказывали железными прутьями, избивая до полуобморочного состояния. Все эльфы боялись их как огня. Только завидев надменную физиономию одного из свиты мага-Тулия, пленники кидались врассыпную. В свой первый день пребывания за стенами О’нес, я выучила самый важный урок: нельзя смотреть им в глаза. Если посмотришь – значит, кидаешь вызов. В их присутствии нужно замереть, склонив голову, и не открывать рта, пока они сами к тебе не обратятся. Иначе… Лучше этого не знать.

В то утро нас было пятеро. Мы драили полы коридора щётками, ползая на четвереньках. Мы не могли говорить. Молчали. Яркое солнце припекало наши головы через открытые створчатые окна четвёртого этажа, а худощавый тип в чёрном балахоне мирно прогуливался от одного конца коридора к другому, скрепив руки за спиной.

Болели колени, ныло тело. От жары хотелось пить. Изредка мы могли перекинуться тоскливыми взглядами, когда надзиратель поворачивался к нам спиной. Наши руки были повязаны громоздкими цепями. Если трёшь пол – цепи звенят, не трёшь – получаешь железным прутом по спине. Нельзя было отдыхать. Каждый держался как мог, но даже самый стойкий может дать слабину.

Тогда-то всё и случилось: парень эльф, что возился на полу неподалёку от меня, вдруг прекратил работать и вылупился на проходящего мимо надсмотрщика, подставляя солнечным лучам чумазое, худощавое лицо.

– Что надо? – с презрением протянул человек в мантии. – Ты забыл правила, урод?

– Урод здесь только один, – грохот цепей в коридоре затих как по команде. – Я хочу запомнить твоё лицо, прежде чем сделаю его ещё уродливее.

– Нет! – испуганно шепнула остроухая девушка за спиной надзирателя. – Не делай этого!

Мужчина из тёмной элиты вопросительно изогнул бровь, ожидая разъяснений.

– А мне всё равно! – эльф встал на ноги; макушкой он едва ли доставал неприятелю до груди. – Я не собираюсь больше подчиняться этому упырю лишь потому, что он – человек! – щётка вывалилась из его рук. – Скоро все мы ополчимся против вас и ваших порядков! Каждый из нас поднимется на ноги и отомстит за свои страдания! Мы заслуживаем большего! Мы не обязаны выковыривать дерьмо из подошв людских сапог только потому, что они приказали! У нас есть собственная воля! Свои желания и потребности! И я обещаю тебе, упырь, – издевательская улыбка остроухого парня обнажила белые, чуть заметные клыки. – Я сделаю ожерелье из твоих глаз, а язык вырву и вставлю в задницу твоей мамаше!

От взмаха руками тяжёлая цепь полетела прямо в надзирателя. Молодой эльф был уверен в своих силах. Он действовал смело, поставив всё на кон, но просчитался – удар железного прута достиг его головы гораздо быстрее. Отчаянье и гнев притупили внимательность паренька. Сначала он отлетел в сторону, пискляво вскрикнув от боли, а потом мужчина-надзиратель с тем же мёртвым безразличием в глазах нанёс последний удар – зарядил ногой по лицу. Хруст шейных позвонков окликнул присутствие смерти.

На несколько секунд все затаили дыхание. Звук ломающихся костей всё ещё звучал в наших ушах, пока длинноногий мучитель не оглянул нас всех исподлобья:

– Что застыли, остроухие? Работаем, – как ни в чем не бывало, пробубнил тот. – Никому вас не жаль, а мне – особенно. Любой из вас может оказаться следующим.

И в подтверждение своим словам он вонзил в голову эльфа железный прут. В тот момент все испуганно заскулили, сдерживая эмоции из слёз и соплей, а я просто сидела, закусив губу, и пыталась понять, о чём же думал этот человек, когда лишал жизни пленника. Подобное было мне не в новинку: с разбойниками я навидалась такого, что хотелось бы позабыть. Кто-то убивал для самоутверждения, доказывая свою власть, кто-то ради удовольствия, цели, из-за скуки… Но этот человек не чувствовал в момент убийства ровным счетом ничего. Он был пуст, подобно толстощёкому пареньку, что освободил меня из темницы. Все из свиты Лже-Тулия не чувствовали ни сожаления, ни радости. Пустые эмоционально и душевно; внутри и снаружи. Неживые, подобно ходячим мертвецам, а потому эльфы прозвали их «Умертвители».

Кормили пленников тоже какой-то гадкой мертвечиной: холодная похлебка да чёрствый хлеб. Запах варева напоминал вонь от набедренных повязок, но голод был страшнее запаха. Еда, которую подавали в купальне по освобождению из камеры, казалась чем-то запредельным.

Утро начиналось с омерзительного завтрака, затем работа – испытание на выносливость, потом обед, работа дотемна. И после всех этих мучений у пленников оставалось около получаса, чтобы обмолвиться с кем-нибудь словом без надзора Умертвителей, пока не наступал комендантский час.

Так случилось и тогда. После собрания в общем зале всем эльфам приказали расходиться по спальням (загонам), и толпа, чуть не превратившая меня в сдавленный блин, стала постепенно рассасываться. Делать было нечего – я пошла следом за тёмной эльфийкой, грубой и высокомерной.

– Так как, говоришь, тебя зовут? – спросила она, когда мы отделились от общего течения толпы.

– Ариен, – соврала я, торопливо шагая по узким коридорам.

– Ты городская? Без клана?

– Да, – голос не дрогнул. – А ты?

– Я Амидэ Гелаи Но Делесса Кире’ма. – с расстановкой произнесла она. – Я оттуда, где под землей стекаются огненные реки, и почти не бывает солнечного света.

– И как ты оказалась здесь?

– Как и все остальные, – она оглянулась на меня через плечо. – Меня поймали.

– Ясно.

Тишина длилась недолго:

– Куда тебя определили? – сменила тему Амидэ.

– Подвалы.

– А я в восточном крыле. Это по третьему коридору налево. Первый этаж. Ещё некоторых определяют жить на кухню, чтобы те готовили еду для мага и его подпевал, но везде происходит одно и то же. Я не завидую тебе.

Каменные лестницы уводили туннель все глубже и глубже. Чем дальше мы отдалялись от общего сброда, тем приглушеннее становился гул разговоров. Вскоре каменные стены вообще поглотили посторонние звуки, а свет факелов на стенах встречался всё реже.

– В подвалах плохо? – осведомилась я и чуть не поскользнулась на высоких ступеньках.

– Там больше всего пленников, – голос новой знакомой вел меня вперед по мраку. – И почти каждый день оттуда кто-то пропадает. Есть эльф – и вдруг его нет. Ты думаешь, они сбегают?

– Нет.

– Я думаю, их забирают Мучители, и… Любого может постигнуть эта участь.

– Мучители? – не поняла я.

– Ну, человек-маг называет их «Смотрителями», а мы зовем их «Умертвителями», «Мучителями», «Мертвецами».

В конце коридора задрожали тени. Серокожая девушка остановилась под факелом возле неприметной двери, какие здесь встречались на каждом повороте, и тихо прошептала:

– Раз уж случилось так, что мы разговорились, я хочу познакомить тебя кое с кем.

– С кем? – меня не воодушевляла эта идея.

– С тем, кто поможет тебе выжить, – задумчиво произнесла эльфийка и легонько толкнула дверь вперед.

Небольшая комната встретила нас уютом множества свечей и расстеленных ковров. Посредине комнаты стоял низкий столик с подсвечником, а вдоль каменных стен валялся всякий хлам, начиная от потрескавшейся посуды с дырявыми котлами и заканчивая деревянными колесами от повозок. Я не сразу заметила узкий проход в дальнем углу, занавешенный чёрной тканью: комната вела куда-то ещё.

Амидэ ступила через порог, пару раз щёлкнув когтистыми пальцами по каменной стене. Я нырнула в комнату следом за ней, и в этот момент из-за чёрной простыни высунулась остроухая голова. Тёмный эльф. Еще один. Взъерошенный парень с опаской осмотрел меня, цепляясь взглядом за каждый неровный шов одежды, а затем обратился к сестре по крови:

– Кого ты привела? – недовольно прорычал он и сделал шаг вперед. – Это лесной эльф!

– Но от неё не пахнет как от остальных! Ты посмотри на это! Она как человек!

Незнакомец остановился возле стола с подсвечником, недоверчиво сощурился.

– Это ничего не меняет! – наконец выдохнул он.

– Успокойся, Дарэ, – занавесь всколыхнулась, и в комнате появился ещё один остроухий. – Я всегда рад гостям.

– А ещё у нас слишком мало времени, – девушка выглянула в коридор и плотно прикрыла дверь.

Я старалась улыбаться новым знакомым, но, наверное, моя улыбка получалась крайне неестественной. Я растерялась: у обоих незнакомцев были светло-жёлтые глаза, несвойственные их породе, а кожа каждого сильно отличалась по оттенку; один был худощавый, как тростинка, а другой имел надутое пузо, заметно выпирающее из-под рубахи. И цвет их волос был совсем другой – тёмный – не такой, как у Аэдана или Амидэ, только одному эльфу они падали на глаза, а у другого были собраны в тугой хвост.

– Ты принесла? – эльф по имени Дарэ раздражённо покривил лицом.

– Конечно, – мило улыбнувшись, эльфийка вручила знакомому несколько недогоревших свечей. – Тебе они нужнее.

– Замечательно.

Парень принял подарок и быстро скрылся в проходе, игнорируя присутствующих. И вот здесь меня осенило: этот эльф был младше нас всех! Его поведение больше подходило подростку, которому нужно всё и сразу, и обижаться на его вспыльчивость не имело смысла.

– Итак, сколько ты уже здесь? – толстопуз присел на ковер возле стола с совершенно невозмутимым видом. Его пухлое лицо не внушало доверия. – Как твое имя?

– Ариен, – опять солгала я, не спуская глаз с эльфа. – Меня только выпустили из темницы, – руки от напряжения сжались в кулаки.

Эльф удовлетворённо кивнул и сложил мясистые руки на груди:

– Первые дни будут самыми сложными, Ариен. Но раз Амидэ решила привести тебя сюда, значит, не всё так плохо. Мы поможем тебе быстро ознакомиться со здешними порядками, пока тебя не прихлопнули, как навозного жука. Запомни одно, – толстяк пробежался взглядом по каменным стенам, – Эта комната – наше единственное спасенье от надзирателей. О ней никто не знает, ни Умертвители, ни большинство эльфов, потому что эта часть замка считается заброшенной. Никакой дурак не сунется в наши туннели из-за древних ловушек, оставленных здесь с незапамятных времен, и всё же мы все сильно рискуем, находясь здесь. Если за кем-то из нас увяжутся Смотрители – то нам всем пообрубают головы.

Мужчина говорил банальные вещи.

– А как вы нашли это место? – вырвалось у меня.

Красноволосая девушка опередила товарища ответом, привлекая к себе наши взгляды.

– Малик здесь уже несколько лет. Он создал здесь убежище, когда обнаружил, что эти туннели не проверяются приспешниками мага. Те, кто хорошо общались с ним, стали хранителями этой тайны, а затем получили доступ ко всевозможным благам. С тех пор почти каждый вечер мы собираемся здесь перед комендантским часом.

– Кстати, о благе, – остроухий мужчина выудил из рукава маленький кулёк, завёрнутый в бумагу. – Всё, как всегда, в лучшем виде, – его еле заметная ухмылка самодовольства вызвала у меня только отвращение.

– Ещё есть? – странная вещица тотчас исчезла в руках Амидэ. Она начала улыбаться, как толстый эльф, а озорной блеск в её глазах почему-то напугал меня.

– Есть, но немного, – второй бумажный кулек возник у толстяка из ниоткуда.

Спустя секунду он оказалась у меня в ладони:

– Что это?

– Это поможет тебе подняться на ноги, когда будет совсем худо. Считай это подарком, – девушка суетливо вернулась к двери, открыла её. Холодный воздух заставил поежиться. – А теперь иди, пока всех не разогнали из главного коридора. Ты должна быть в подвалах, когда Умертвители объявят комендантский час.

– Ты издеваешься? Я не найду выхода.

– Найдёшь! – хохотнул эльф Малик. – Просто иди вперёд и поднимайся по лестницам, а потом следуй за эхом голосов. Ничего сложного! Спустя время ты будешь находить наше убежище хоть с завязанными глазами!

Я молча кивнула и в недоумении проследовала к выходу – больше меня здесь видеть не хотели. На прощанье девушка похлопала меня по плечу и пообещала, что мы ещё увидимся. Я ответила ей благодарностью, продолжала робко улыбаться, но хотелось просто послать все к черту и забыть об этой компании как о страшном сне.

Дверь резко захлопнулась перед моим носом, оставляя наедине с подрагивающим на сквозняке факелом. Несколько долгих мгновений я продолжала пялиться на дверь и слушала, как удаляется по туннелям приглушённое эхо. Однако тишина так и не наступила: откуда-то из глубин подземелья завывающе дул ветер, порождая в душе тревогу. Именно этот ветер и погнал меня наверх из подземелья в поисках выхода.

Я пошла вдоль стены, ориентируешь по памяти. Кулёк до сих пор оставался в сжатом кулаке. Я шла вперёд, пытаясь разглядеть что-нибудь за неосязаемой стеной мрака, но потом резко остановилась и развернулась лицом к свету далёкого ориентира танцующего огонька.

– Я бы не советовал, – из облака темноты на другой стороне коридора выплыла тень. – Лучше выброси соль.

– Соль? – пальцы прощупали в кульке что-то рассыпчатое – голос мог оказаться прав. – Тебе-то что?

Вместо слов послышались шаги. Я затаила дыхание.

Лучшая защита – нападение. Подарок Амидэ отправился в карман платья на поясе, а я невольно сконцентрировала всё своё внимание на приближающемся силуэте. Руки были готовы ответить на любую атаку.

– Я знаю, из чего они делают эту соль. Оно того не стоит, – на этот раз голос прозвучал гораздо ближе. Незнакомец, кем бы он ни был, стремительно сокращал дистанцию. Я не видела лица незнакомца, но могла точно сказать, что к стражникам и Смотрителям Лже-Тулия тот не относился. Я не слышала звона лат, так же, как шороха мантии. Стало быть, ко мне приближался кто-то из пленённых эльфов.

– Да ну? – возникшая агрессия подтолкнула меня навстречу призрачному собеседнику. – Ты кто вообще?

Тусклый свет пламени поймал тень в свои сети, очертив ясными линиями тёмные глаза:

– Я Закарайя, – с непоколебимым спокойствием бросил парень. – И мне только хочется тебя предупредить.

Меня как стрелой пронзило: человек или эльф? Полукровка? О принадлежности к нечеловеческой расе говорили лишь еле заметные кончики ушей, закрытые черными волосами. Кожей незнакомец почти не отличался от тёмных эльфов, но глаза ему явно достались по наследству от чужеземных племен далекого востока.

– Закарайя? – уточнила я, выявив в полукрокве угрозу. – Рай?

– Нет, Заку.

Я развела руками, чуть не выпалив всплывшее в сознании имя погибшего Хаку.

– И что ты хочешь этим сказать?

– Выброси соль, – нотки раздражения болезненно коснулись моих ушей. – Она к хорошему не приводит. Я видел, что творится с теми, кто употребляет её вместе с пищей.

– С чего я должна тебе верить?

Эльф обессиленно вздохнул:

– Я работаю на кухне. Малик и остальные берут ингредиенты для соли из моих запасов. Я знаю, из чего они её делают, и на твоем месте я бы спрятал эту дрянь куда подальше.

– Но ты не на моём месте, – я помотала головой и быстрым шагом направилась к лестнице, ведущей к выходу из туннелей. К моей радости, кухонный эльф не бросился следом. Я слышала только свои шаги и гул пустынных коридоров.

Творилось чёрт-те что: сначала странные тёмные эльфы; затем какой-то тип заморской внешности. Я очень долго не вспоминала о подарке Амидэ, стараясь выжить в рабстве, но проклятье «соли» настигло меня по чужой воле.

* * *

– Прошу тебя, Кали, держись рядом! Бал уже завтра! – голос эльфа терялся в общем шуме голосов и беспрерывной какофонии посторонних звуков. – Тебе очень повезло, что ты попала к нам! Просто делай все как положено, и у тебя не будет неприятностей!

– Мой отец работает на кухне у одного дворянина! – проскользнул высокий девичий голосок сквозь металлический грохот. – Он самый лучший учитель! Я всему научилась только с его помощью!

Помещение первого этажа тонуло в пару: работа кипела в напряжении. Эльфы суетливо метались от котла к котлу, пытаясь выполнить поручения главного мага точно в срок; паника не украшала их раскрасневшиеся от жары лица. Гремели крышки, черпаки, кто-то разделывал мясо; столбы пара от раскалённых котлов взмывали к потолку, рассеиваясь горячим туманом по залу. Кухня на закате дня напоминала пчелиный улей, где не существовало порядка. Все бегали, что-то искали, раздражённо ругались, и только жаровни работали в чётко определённом ритме, то и дело принимая в себя новые порции сладкого теста.

– Идём! – Закарайя потянул девушку за собой через белый дым, схватив за рукав платья. – Смотрители вот-вот вернутся!

И правда. Краем глаза парень заметил, как вдалеке, на лестнице у главного входа появилась знакомая троица в черных одеяниях. Через пар они выглядели как темные пятна, однако опасность представляли не меньшую.

Минуя стол с нарезанными овощами, эльфы свернули в узкий проход подальше от звона металлической посуды и суеты. Закарайя бесшумно закрыл дверь за подругой:

– Вроде бы проскользнули.

– Куда мы теперь?

Парень задумчиво задержал взгляд на эльфийке – она улыбнулась. Зелёное платье не скрывало её болезненной худобы. Казалось, такая маленькая и хрупкая девушка могла бы сломаться от любого неосторожного прикосновения. Её светлые волосы были сплетены в косу, а лицо сияло ангельской невинностью.

– Я покажу тебе, где у нас хранятся специи – эльф прибавил шагу, желая как можно быстрее покинуть кухню и ароматные пары готовящейся пиши. – Если Смотрители вдруг поймают тебя в этих коридорах, ты всегда можешь сказать, что искала те или иные пряности. Это будет сходить тебе с рук какое-то время.

– Поняла, – растерянно кивнула девушка. – Спасибо, что помогаешь мне.

– Это моя работа. – Поднявшись по ступеням, Закарайя оказался в комнате с гобеленами и множеством деревянных скамей – то был общий зал, разделяющий склады, спальни и кухню. – Я провёл в замке всю жизнь и считаю своим долгом помогать таким, как ты.

– Всю жизнь? – искренне удивилась Кали. – Ты попал сюда ребёнком?