Текст книги "Хороший мальчик"

Одна ягодица

Джесс

У меня едет крыша. Но у кого бы не ехала?

Пять дней назад я въезжала обратно в дом родителей, чтобы сэкономить деньги, и готовилась начать учебу по программе подготовки медсестер в муниципальном колледже. Этот вариант не был идеальным, но я была полна решимости сделать все, что от меня зависит.

А потом мне позвонили.

Номер из Торонто ни о чем мне не сказал, потому что там живут Джейми и Уэс. Я чуть было не ответила на звонок фразой: «Как житуха, Джаместер?»

Какая-то великодушная сила вселенной заставила меня сказать «Алло» как нормальный человек. И спустя несколько секунд я услышала то, что изменило мою жизнь:

– В Торонто для вас есть место.

Внезапно я больше не прозябала на единственной программе, на которой в последнюю минуту появилось свободное место, а улетала учиться в другой город. В другую страну.

Я ожидала, что возвращение к учебе будет для меня далеко не отдыхом. Прошло пять лет с тех пор, как я делала записи или готовилась к контрольным. Если честно, я уже была в ужасе. Причем до того, как получила стипендию с испытательным сроком. Если я буду плохо учиться, то потеряю финансирование.

И вот она я в этой крошечной комнатке в шлакобетонном общежитии с двумя одинаковыми кроватями и крошечными столами. В двадцать шесть я начинаю все заново.

Я сую подушку в наволочку и кладу ее на кровать, пока брат вносит последнюю сумку.

– Это все? – спрашивает Джейми с улыбкой. – Думал, мы пробудем тут несколько часов.

– Не так уж и много. – Я привезла в Торонто только два чемодана с одеждой, коробку со справочниками, ноутбук, плюшевого медведя и пустой банковский счет. – Но я очень благодарна за помощь.

Моральная поддержка сегодня так же важна, как и мышечная сила. Я не боюсь это признать.

– Твоя соседка по комнате очень организованная, – замечает брат. Он смотрит на книги, расставленные в ряд на другом столе. Там около двадцати медицинских учебников. – Что такое радиофармакология?

– Эм… – Меня слегка потряхивает. – Потом объясню.

Он хмыкает.

– Давай поужинаем. Уэс продлевает парковку. Хочешь разведать то заведение с фалафелем, которое видели в двух кварталах отсюда?

– Отвратительное место, – слышится голос из-за двери.

Мы с Джейми поворачиваемся и видим, как в комнату заходит угловатая темноволосая девушка. Она шагает к столу и роняет на него еще четыре учебника.

– Привет, – пищу я. – Джесс Каннинг, а это мой брат Джейми.

Худое создание поворачивается лицом в мою сторону, и линзы узких очков отсвечивают под флуоресцентными лампами.

– Вайолет Смит. Рада познакомиться.

Что-то в том, как эта девушка произнесла «рада», заставляет задуматься, а знает ли она значение этого слова.

– Я учусь на первом курсе программы подготовки медсестер, – говорю я, одновременно сравнивая наши столы. На моем только две открытки, прислоненные к подставке для книг. На одной – фотография Джея Джея Уотта[17]17
  Американский футболист, играющий в клубе «Хьюстон Тексанс».


[Закрыть]. Брат считает это кощунством, ведь мне можно болеть только за Найнеров[18]18
  «Сан-Франциско Форти Найнерс», клуб по американскому футболу.


[Закрыть]. Но плевать, потому что он горячий. На второй карточке написано «Сохраняй спокойствие и наливай вино». Стол соседки похож на книжный магазин для студентов-медиков.

– Я тоже на первом курсе, – говорит она, пожимая плечами. – Давай начнем с базовых правил, хорошо? Мне нужно время тишины с шести вечера до шести утра. Никакой музыки или разговоров. Это очень ценные часы для учебы, а нам придется зарыться в книги, только чтобы остаться на плаву в первом триместре. А, и никакой еды в комнате, потому что в этом здании проблема с муравьями.

Она что, сказала «шесть вечера»? И с моим бюджетом энергетические батончики будут практически единственным приемом пищи.

– Тебе есть что добавить? – спрашивает она.

– Эм… – Я взглядом прошу брата помочь, но он восхищенно смотрит на Вайолет. – Я дам тебе знать, – наконец нахожу, что ответить. Меня накрывает желание сбежать. – Джейми? Мы собирались уходить?

– Так точно. – Он отдает мне честь, но я уже направляюсь к двери. – Джесси? Не забудь ключ-карту. Тебе вряд ли захочется в первую ночь лезть через окно, как ты делала в универе.

– Господи. – У Вайолет изгибаются губы.

Я хватаю карту с кровати и выскакиваю из комнаты, как летчик-истребитель, у которого загорелся самолет.

Через час я почти успокоилась. Водка в крови помогла.

Мы только что закончили есть в «Тонике» – отличном новом ресторане, который недавно открылся. Я не могу позволить себе это место, но Уэс угостил меня в честь переезда. Мы собирались изучить окрестности вокруг моей новой школы. Однако я не противилась смене плана, когда он сказал, что ему хочется чего-то посимпатичнее.

Еда тоже была потрясающая. Сейчас, когда на улице я чувствую на лице ветер с озера Онтарио, то почти могу себя убедить, что я в мини-отпуске в красивом городе. А потом смотрю на трамвайную остановку впереди и чувствую новый приступ тревоги.

– Ох, Джесси. – Уэс хватает меня за плечи и обнимает. – Все будет хорошо. У жуткой соседки тоже мандраж из-за первого дня.

– Ты ее не видел, – замечаю я.

– Она тот еще фрукт, – соглашается мой брат. – Ну и что? Даже если она получит Нобелевскую премию к началу второй недели учебы, это не значит, что ты не справишься.

– Конечно, – усмехается Уэс, выпуская меня из объятий. – Ты – Каннинг, а они достаточно умны, чтобы сейчас выпить пива и посмотреть первый матч «Вечернего футбола по понедельникам». Играют Найнеры.

Колеблюсь. Я собиралась перечитать расписание на первую неделю и запомнить карту кампуса. Но их квартира всего в нескольких шагах, семестр еще не начался, а сейчас будет играть моя команда.

– Хорошо. Я за.

Через несколько минут я держу пиво и думаю, где мне сесть. Этот вопрос не должен быть сложным. Уэс и Джейми заняли противоположные концы дивана, сев боком и небрежно переплетя ноги. Все их внимание направлено на экран. Вот только его мне не видно с барного стула, на который я взгромоздилась.

– Блин, – стонет брат, показывая бутылкой пива на телевизор. – Джесси, ты можешь в это поверить?

Я иду за диван, чтобы застать повтор перехвата, делать который нашему квотербеку[19]19
  Ключевой игрок нападения в американском футболе, задачей которого является продвижение мяча по полю.


[Закрыть] не следовало. Черт побери, никто же не был открыт. Ему надо было просто выбросить мяч за пределы зоны.

– О боже. Так нельзя.

Это хорошая игра. Вся семья любит американский футбол – это наше общее увлечение. Я взъерошиваю волосы Джейми, чтобы утешить его после ужасного хода.

– Сядь, – говорит брат, показывая на очевидный предмет мебели. Тот, которого я избегала, едва переступила порог. – Массажное кресло – это потрясающе, – добавляет он.

Ладно.

Я подхожу к креслу так, как я бы подходила к кровавому месту преступления, – с любопытством и дискомфортом одновременно. Оно до сих пор выглядит совершенно новым, с мягкой кожаной обивкой и глубоким сиденьем.

– Что-то не так? – спрашивает Джейми. Он смотрит на меня, словно я выжила из ума.

– Совсем нет! – Я поворачиваюсь и сажусь на самый краешек кресла.

Но воспоминание все равно возвращается. В тот мартовский день я была невыспавшейся и очень напряженной. Я прилетела ночным рейсом из Сан-Франциско в Торонто, чтобы позаботиться о Джейми в первое время после его выписки из больницы. Когда я постучала в дверь квартиры, мне открыл Блейк Райли.

Мы с ним сразу же не поладили и стали спорить из-за каждой мелочи: кто даст Джейми воду, чем накормим его на обед. И все это время я отлично осознавала, как он прекрасен и сколько места в комнате занимает его мускулистое тело. Это слишком сильно отвлекало, и мне это не нравилось. Я попросила его уйти, но кретин отказался.

Когда Джейми лег проспаться после болезни, все приобрело странный оборот.

Я села на диван, вся в слезах. Я беспокоилась за Джейми и была озабочена кучей вещей в жизни. У Тамми только что родился ребенок. Я рассталась с парнем. И моя новая карьера началась всего несколько недель назад, а меня уже одолевали сомнения по поводу организации праздников.

Усталая и уязвимая, я сидела там, пытаясь скрыть неудовлетворенность, тайком вытирая глаза рукавом футболки.

Блейк начал подкатывать. Этот парень как большой слюнявый пес. Пусть вы и встретились только что, он уже хочет вылизать тебе все лицо и оттрахать ногу. Спустя три секунды после того, как я начала плакать, он принес стакан воды и стал вытирать мне лицо салфетками. Когда это не сработало, он взял меня на руки, точно я весила не больше диванной подушки, и посадил себе на колени.

– Шшш, – сказал он. – С Бомбой Джеем все будет хорошо. Он сильный.

Я всхлипнула и взяла себя в руки. Но ночной рейс сделал меня необычайно эмоциональной. Я рассказала Блейку обо всех своих проблемах. Как бросила Рэйвена: он настаивал, чтобы мы съехались, а я вообще не могла представить нашу совместную жизнь. Что мой выбор профессии всегда оказывается неправильным.

– Ты большой комок стресса, Джесси, – сообщил он. – У меня как раз есть средство от этого.

– Да?

– Шотландский виски.

Принимать бокал односолодового было серьезной тактической ошибкой.

Я пила и смотрела с Блейком фильм. Стала еще более сонной и сентиментальной. Мужчина сходил проверить Джейми и, вернувшись, сказал, что брат спит как младенец.

– Он был таким милым в детстве, – икая, сказала я в свой бокал. – А у меня никогда не будет ребенка, потому что я не могу оставаться с мужчиной дольше десяти секунд. – Из глаз опять начали литься слезы.

– Шшш, – опять попытался успокоить меня Блейк. – Пора прибегнуть к тяжелой артиллерии.

– Что?

– Попробуй это, – сказал он, поднимая меня в воздух. Мгновение спустя мы приземлились на массажное кресло. Оно было предназначено для одного человека, но Блейку было все равно. Он в своей обычной манере откинулся назад, располагая меня у себя на коленях. Послышался щелчок, и кресло начало жужжать. – Вот это я понимаю, – протянул он. Это было… что-то новое. Волна гармонии прокатилась по телу. Большие ладони накрыли плечи и начали их массировать.

– А-а-ах, – простонала я.

– И не говори. По-моему, нужно поставить по одному такому в каждой комнате в квартире. – Он поцеловал меня в затылок, и это даже не показалось странным. Я перевела уставший, пьяный взгляд на телевизор. Там показывали любовную сцену между главным героем и начинающей актрисой, которую он пытался защитить от мафии. Персонаж толкнул ее на кровать и взобрался сверху.

– Ух, – фыркнул Блейк позади меня. Он тоже смотрел фильм.

Вот тогда я осознала, что его тело стало тверже. Сильно тверже.

Сидя на этом же самом кресле спустя шесть месяцев, я начинаю сомневаться в реальности воспоминаний. Потому что прижимавшаяся ко мне в кресле твердая длина была такой абсурдно внушительной, что это казалось невозможным. С того момента я не могла больше ни о чем думать.

Когда я закрываю глаза, чтобы глубже погрузиться в воспоминания, дверь в квартиру Джейми распахивается и ударяется о стену.

– Уэсми! – зовет Блейк. – Что смотрите?

Я резко вскакиваю на ноги, словно массажное кресло ударило током.

Блейк останавливается, замерев в дверном проеме.

– Малышка Джей. Добро пожаловать в Торонто.

– Спасибо, – несмело говорю я. Взгляд на брата и его мужа лишь немного успокаивает. Игра возобновилась, поэтому они не заметили моего странного поведения. А присутствие Блейка настолько привычно, что на него они тоже не обратили внимания.

Гость идет на кухню, чтобы поставить на стойку принесенную с собой упаковку пива. Он берет бутылку, открывает ее и снова пересекает комнату.

Я же все еще стою, как дура.

Он отодвигает меня в сторону, садится в кресло, наклоняется вниз и щелкает выключателем.

От жужжания кресла по всему телу пробегают мурашки.

Блейк смотрит на меня снизу вверх с дьявольским блеском в глазах и хлопает по своему массивному бедру.

– Тут есть место.

Сразу несколько частей моего тела одновременно сводит судорогой, включая непослушный рот.

– О-ох, – еле могу выдавить из себя я, паникуя. Я поднимаю бутылку пива к губам и опустошаю ее.

Когда я смотрю на его лицо, то понимаю, что парень наблюдает, как я облизываю губы. В его глазах светится желание, нацеленное на меня, точно лазер.

– Мне надо идти, – выдавливаю я.

– Но я же только пришел.

Тем более.

Я поворачиваюсь к брату.

– У меня завтра в девять занятие. Надо хорошенько выспаться, чтобы, ну, понимаешь, быть полной сил в свой первый день. – Я пытаюсь изобразить взмах кулаком. – Ура, колледж!

Джейми встает.

– Ты со всем справишься, Джесси. – Он приобнимает меня за плечи. – Пошли, провожу тебя до остановки.

В мгновение ока Блейк оказывается на ногах.

– Не надо. Я могу отвезти.

Ни за что.

– Ни за что. – Блин, я сказала это вслух? Видя обиженное лицо Блейка и озадаченные выражения Джейми и Уэса, я тороплюсь добавить: – Я без проблем воспользуюсь общественным транспортом. Не хочу тебя напрягать.

Соблазнительный взгляд говорит мне, что я могу делать с ним все, что захочу, где захочу и когда захочу. К счастью, Джейми и Уэс этого не видят, потому что все еще глядят на меня.

– Мне будет спокойнее, если Блейк отвезет тебя в общагу, – признается Джейми. – Ты еще не привыкла к местному транспорту, уже поздно.

Блейк подходит к Джейми и хлопает его по спине.

– Не волнуйся. Я позабочусь о том, чтобы малышка Джей добралась целой и невредимой. Даже провожу ее до самой двери. – Он оживляется. – Мы можем даже держаться за руки для пущей безопасности.

Я подавляю крик.

– Даже не думай, – ворчу я. – Но ладно, если ты серьезно, пошли.

Он торжественно показывает на дверь.

– После вас, миледи.

Лиса, а не собака

Блейк

– Хоспади. Это просто поездка до дома, старая псина. Я не отвожу тебя в безлюдное место, чтобы застрелить.

Джесс глядит на меня с пассажирского места.

– Ты только что назвал меня старой?

Ухмыляясь, я завожу мотор.

– То есть называть собакой тебя можно, а старой – нельзя?

– Потому что я знаю, что я не собака, – надменно говорит девушка и подмигивает мне. – Я – лиса.

Черт побери, это точно. Невозможно было держать язык за зубами, когда я вошел в квартиру и увидел Джесс, стоящую в узких джинсах и топе с глубоким вырезом. Ее тело, мать твою, не от мира сего.

– Но ты считаешь себя старой? – спрашиваю я.

– Я и есть старая. – Она снова темнеет в лице. Я жалею, что вернулся к реплике про возраст. – Двадцатишестилетняя первокурсница. Чувствую себя древней.

– Ох, милая, ты не древняя. – Я медленно и выразительно перевожу взгляд, задержавшись на заметной груди, почти вываливающейся из топа. – Ты самая сексуальная первокурсница, которую я только знаю.

Вместо благодарности она отворачивается к окну. Я вижу только надутые губы и напряженный профиль.

– Эта машина – пожиратель бензина, – бормочет она. – Тебе обязательно надо водить такой мачомобиль?

Серьезно? С ростом сто девяносто пять сантиметров и весом сто пятнадцать килограммов я влезаю в ограниченное число машин. Даже эта слегка тесновата для моего накачанного тела.

– Ты меня видела? А, подожди, видела. – Я подмигиваю, и она краснеет.

Я выезжаю на центральную улицу. Нужно признать, что машина метра на три выше остального транспорта на дороге. Но мне это нравится, позволяет чувствовать себя крутым.

А вот горячая блондинка рядом… С ней я чувствую себя не выше полуметра. Серьезно. Она плохо влияет на самооценку.

– Надо было сказать, что ты переезжаешь в Торонто.

– Все случилось в последнюю минуту, – отвечает она, не оборачиваясь.

– И что? Послать сообщение – секундное дело.

– Зачем мне это делать?

– Потому что мы друзья.

– Разве?

Я ухмыляюсь ей.

– Было бы лучше, если бы я сказал «бывшие любовники»? Или, может быть, «любовники в скором будущем»?

Она ухмыляется в ответ.

– В твоих мечтах.

– Мать твою, да. И в очень мокрых. – Я накрываю ладонью ее колено. – Как насчет того, чтобы воплотить их в реальность?

Джесс отодвигает мою руку.

– Ты вообще никогда не сдаешься?

– Я играю в хоккей.

– Я не спрашивала, каким спортом ты занимаешься!

– Но это ответ. Сдаюсь ли я? Конечно нет. Я – хоккеист.

Она еле слышно издает не особо лестный звук и дергается, когда держатель для стакана начинает вибрировать. Точнее, вибрировать его заставляет мой телефон.

– Посмотришь, что там, ладно? – спрашиваю я, чудом перестраиваясь в другой ряд без столкновений с другими машинами. Этот «Хаммер» не создан для узких улиц делового района Торонто.

– Это сообщение. От… Бренны. – Высоким голосом Джесс зачитывает: – «Блейки! Мне нужен рецепт твоей знаменитой взрывной сангрии от Райли!»

Голос сестры совсем не такой, но Джесс не дает мне шанса это отметить. Она просто ворчит что-то под нос.

– Что это было? – спрашиваю я.

– Ничего.

Светофор на перекрестке загорается желтым. Я жму ногой на тормоз сильнее, чем требуется, потому что хочу вытянуть руку перед грудью Джесс, чтобы защитить ее от резкой остановки. Намеренной остановки, но неважно.

– О боже! Ты меня только что облапал?! – фыркает она.

– Конечно.

– Блейк.

Я гляжу на нее.

– Что такое, детка?

В карих глазах вспыхивает раздражение.

– Не называй меня так.

– Ладно, малышка Джей.

– И так тоже. – Она зарывается пальцами в волосы. – Знаешь что? Остановись после светофора.

Мой член счастлив.

– Вот это я понимаю.

– Не для этого! – визжит она. – Нам… – она делает глубокий вдох. Рядом со мной она, похоже, делает это постоянно. Из-за меня у нее перехватывает дыхание, – надо кое-что прояснить.

Блин, не нравится мне это. Я все равно делаю, что она просит, останавливаясь на первом пустом месте у тротуара. Это площадка для пожарной техники, поэтому я не заглушаю двигатель, если надо будет быстро уехать.

Как только машина тормозит, Джесс начинает говорить всякие глупости:

– Ситуация следующая, Блейк. Мы не ходим на свидания, не занимаемся сексом, не шлем друг другу пошлые сообщения, не флиртуем, не играем в эти странные игры. Мы не делаем ничего, понятно?

– Ты изображаешь из себя недотрогу? – искренне спрашиваю я, потому что не понимаю.

– Нет! Я…

У меня опять вибрирует телефон.

– Подожди минутку, – перебиваю я, потому что вижу имя сестры на экране. Бети, на этот раз, напоминает, что у Бренны скоро бебишауэр[20]20
  Вечеринка по случаю предстоящего рождения ребенка.


[Закрыть]. Не то чтобы я забыл, что вот-вот впервые стану дядей. Я просто взбудоражен. Мои пальцы слишком большие для экрана. Чтобы ответить быстрое «Я помню, ясен пень. Буду при полном параде», уходит больше времени, чем хотелось бы.

– Ты закончил? – голос Джесс полон нетерпения.

– Прости. – Я роняю телефон в держатель для стакана.

Она вздыхает еще раз.

– Слушай. Прости, что не остановила тебя на свадьбе Джейми. Я не должна была позволять тебе… эм… делать такое. Это было хорошо…

– Я в этом хорош, – говорю я, кивая.

– …но это было ошибкой.

– Доводить тебя до оргазма – ошибка?

– Да. Это было ошибкой. Я больше не окажусь с тобой в одной постели, понятно? Я не в том состоянии, чтобы сейчас с кем-то мутить. Я начинаю учебу по новой программе в городе, в котором еще не освоилась. Мне надо взяться за ум и хоть раз в жизни побыть серьезной, а ты, Блейк, не… эм…

– Я не что? Что плохого в том, чтобы еще раз переспать? – требую я, и телефон вибрирует в третий раз.

– О господи. Что теперь? – Джесс выхватывает его из держателя для стакана и сжимает губы, читая сообщение.

Бритт хочет знать, можно ли ей получить дополнительный билет на следующую домашнюю игру, чтобы она могла привести свою подругу по сестринству Кассандру.

Она отдает мне телефон, хлопнув им по ладони, и рычит:

– Вот почему я больше не буду с тобой спать. За последние десять минут тебе написали три разные телки! Три!

Я открываю рот, чтобы возразить, но она опять перебивает:

– Ты игрок, Блейк. Ты самый несерьезный человек, которого я только встречала за всю жизнь. С тобой весело, спорить не буду. Но веселье – это последнее, что мне сейчас нужно. Все, чего я хочу, – это надрывать задницу на учебе, впечатлять преподавателей и сохранять стипендию.

Ее маленькая речь выводит меня из себя. Да, я все понимаю. Со мной весело. Я люблю посмеяться, потрахаться. А почему нет, черт возьми? Жизнь коротка, и я наслаждаюсь каждой секундой, которая мне отведена на этой потрясающей планете. Хочу вкусную еду, быстрый хоккей, жарких девочек и еще более горячих оргазмов.

Я уже один раз попробовал быть серьезным, чуть не женился. Посмотрите, куда это меня чуть не привело. Серьезность переоценена. Не говоря ни слова, я переключаю передачу и отъезжаю от бордюра.

– Что, ты теперь на меня злишься? Только потому, что я была честной?

– Честной? – Я ненадолго перевожу на нее самодовольный взгляд. – Это были оправдания, потому что ты слишком сильно напугана собственным желанием. И, кстати, все те телки, которые мне писали, – мои сестры. Можешь втянуть обратно свои когти ревнивой Джесси.

Я опять смотрю в ее сторону – на ее лице смесь досады и смущения.

– Твои сестры? – только повторяет она.

– Ага. Все три.

– Бренна, Бет, Бритт… и Блейк. Родители перестали смотреть «Улицу Сезам» после Б, не зная, что в алфавите есть другие буквы?

Я хихикаю.

– Смешно. Напомни, чтобы я сказал это маме, когда ее увижу.

Я сворачиваю налево на новую улицу, и Джесс направляет меня к малоэтажке справа.

– Остановись здесь, – говорит она. – Это моя общага.

Я окидываю здание оценивающим взглядом. Оно из красного кирпича и чертовски безвкусное. Однако территория безопасная и чистая, поэтому я его одобряю.

– Провожу тебя внутрь. – Я тянусь к ключу зажигания.

– Нет, все в порядке. – Она берется за ручку дверцы, но медлит. Вздохнув, она грустно смотрит на меня. – Прости. За то, что сказала. Мы – друзья. Ты хороший парень, Блейк. Серьезно. И раз уж я теперь живу в Торонто, то знаю, что мы, наверное, будем часто друг друга видеть из-за Уэса и брата. Но это не приведет ни к чему, связанному с сексом, понятно? Я всерьез говорила, что у меня нет на это времени. Мне… – Она устало выдыхает. – Мне надо сосредоточиться.

Ох. У меня на руках напряженная Джесс. Вот что тут на самом деле происходит. Меня обвиняли в том, что я как бульдозер. Но даже я понимаю, что нельзя давить на девушку, которая явно на грани. Разумеется, придется ее расслабить. Но не сегодня.

– Все в порядке, – заверяю ее я. Она с подозрением глядит на меня.

– Серьезно?

– Ага. Давай, иди сосредотачиваться.

Ее рука снова тянется к ручке дверцы.

– А, и еще кое-что, – говорю я, пока она не ушла. – Мелочь, правда, но мы же должны быть на одной волне? Мне самому нравится слышать, как кто-то говорит мне, что я неправ. Конструктивная критика, понимаешь?

– О чем, блин, ты говоришь? Кто в чем не прав?

– Ты в… ну, во всем. – Я усмехаюсь. – Мы намного больше, чем друзья, Джесси.

– Блейк… – раздраженно начинает спорить она.

– Но не переживай, – весело заканчиваю я, – буду сидеть смирно, пока ты сама это не поймешь.