Текст книги "Аномальный наследник. Среди лучших"

Глава 14

– Да нет же, Мара, носок тянуть нужно! – со вздохом произнес я и покачал головой.

– Прошу прощения, Аскольд Игоревич, – виновато проговорила красивая черноволосая девушка. Как и две другие девушки, стоявшие на небольшой сцене, она была одета в спортивные штаны и футболку, висящую мешком.

– Анжелика, – повернулся я к блондинке, – ты слабо выгибаешь спину. Больше грации! Амбер, – мой взгляд застыл на рыженькой, самой старшей из троицы (правда, ей всего двадцать три), – ты, как всегда, огонь. Взгляд выразительный, чувствуется страсть, но техника хромает. Нужно больше работать над движениями. Больше отточенности.

– Поняла, Аскольд Игоревич, – томно проговорила она и поклонилась.

– Три минуты перерыв, и все заново, – объявил я.

Девушки отошли в сторону и уселись на край сцены. Я же позволил себе развалиться на пластиковом стуле.

– Знаешь, Аскольд… я до сих пор поражена, что тебе в голову пришла эта идея, – задумчиво проговорила тетя Мари.

В нашей компании она теперь была правой рукой Вадима, кроме того, заняла пост управляющего клубом. Так что ее присутствие на репетиции танцовщиц было вполне логичным.

– Но еще больше меня поражает, с каким рвением ты пытаешься поставить танец. И ведь надо было придумать такое… крутиться на шесте, изгибаться, раздеваться… И я прям уверена, что рисунок танца отчетливо сложен у тебя в голове… Аскольд, ты стал таким… странным.

– Это плохо? – хмыкнул я.

– Нет, – покачала она головой. – Просто отметила. И да, – ее тон изменился, – я все равно не одобряю твои задумки относительно клуба.

– Посетители будут рады, мы получим прибыль. А девочки, – кивнул я в сторону танцовщиц, – прибыльную работу, не нарушающую закон.

– Прям бордель какой-то, – вздохнула тетя. – А ведь Борис с Глебом будут тут рядом тренироваться… Если я узнаю, что они…

– Тетушка, – вздохнул я и погладил ее по плечу, – не хочу тебя огорчать, но вынужден напомнить – скоро обоим исполнится семнадцать лет, и они достигнут неполного совершеннолетия.

– Да, но…

– Они станут почти взрослыми. Более того, по своим стараниям и стремлениям их уже можно назвать взрослыми. Не нужно так за них переживать. Подумаешь, увидят юное женское тело… – покосился я на весело щебечущих девчонок.

Чисто из мужской солидарности мне хотелось сбросить с Бори и Глеба оковы материнского инстинкта тети Мари. Эх, Вадим… когда ты уже продвинешься с ней в отношениях?

Помяни сарнита…

– Еще не закончили? – спросил Наставник, подходя к нам. Он только что закончил обсуждение финальных штрихов ремонта со строителями. Зал был по большей части готов, потому мы и могли уже устраивать здесь репетиции будущего представления.

– Еще один прогон, – ответил я, поднимаясь со стула. – Садись, а мне нужно размяться.

– Опять демонстрация? – На лице Вадима заиграла ехидная улыбка.

– Прекращай, а то тебя тоже учиться заставлю, – хмыкнул я.

– Э нет, господин! – Он поднял обе руки, признавая поражение. – Я свое дело сделал, работниц нашел. – Он тоже кивнул на девчонок, а затем посмотрел на тетушку и тепло добавил: – Хоть и не без помощи.

– А сколько нам девиц пришлось пересмотреть, – покачала головой тетя Мари. – Даже не думала, что будет такой поток желающих.

Я мысленно хмыкнул, не став напоминать тетушке, что и она, и ее старшая сестра – мать моего биологического тела и Бори, подцепили себе мужиков как раз работая в барах. Обе, кстати, родили вне брака, хоть и жили со своими мужчинами. Именно поэтому у нас с тетей и Глебом общая фамилия.

– А ведь еще сколько их придется пересмотреть, – продолжала размышлять вслух тетя Мари. – Троих-то явно мало.

– Когда клуб откроется и будет у всех на слуху, от желающих здесь работать отбоя не будет, – без тени сомнения повторил некогда сказанные мной слова Вадим.

Пусть часть моих прогрессивных идей и казались Наставнику «извращениями», в их успешности Вадим не сомневался.

– Сударыни, минутку внимания! – проговорил я, подходя к танцовщицам. – Идемте к сцене. Показываю в последний раз.

Я поднялся на сцену и положил руку на шест. С моей памятью запомнить движения танцовщиц с разных планет и адаптировать их под возможности человеческого тела этого мира не составило труда. К тому же даже здесь, на Земле, есть различные эротические танцы, правда, в других странах, и основную информацию о них мне пришлось искать на английском.

Вот только из раза в раз показывать одни и те же элементы мне не нравилось…

Зато девочки были в восторге.

Придя в четверг в школу, я снова почувствовал себя знаменитостью. Как оказалось, многие смотрели мой поединок по телевизору и теперь наперебой поздравляли в коридорах школы.

– Это было восхитительно, Аскольд Игоревич!

– Желаю такой же уверенной победы и в следующем туре!

– Покажите всей империи, на что способен чемпион «Алой Мудрости»!

Однако снова не обошлось без шушуканий за спиной. Вот, например, эта небольшая компания ведет свой тихий разговор в стороне от веселых лицеистов:

– Видел? Ему пришлось использовать стихийный доспех. А в предыдущих боях он этого не делал. Какой напрашивается вывод? Правильно, соперники гораздо сильнее. Ему не победить, – с уверенным лицом разглагольствовал парнишка из параллельного класса.

– Может, все-таки это какая-то игра? – предположил его товарищ.

К каким выводам эти ребята в итоге пришли, я уже не услышал, так как прошел мимо.

Я был в отличном настроении. После того как мы с Вадимом поставили деньги на мою победу по лучшему коэффициенту, мне стало все равно, кто что подумает о моих силах. Теперь на турнире я могу просто экспериментировать в свое удовольствие. Где еще я смогу найти столько спарринг-партнеров?..

Когда я зашел в класс, Влад встретил меня радостным возгласом.

– Аскольд, привет, дружище! Ты, как всегда, был неподражаем!

– Согласна! Красивый бой был, молодец! – воодушевленно выпалила Яна.

– С победой, – а вот Ромодановская говорила спокойно, всем своим видом демонстрируя, что произошло именно то, чего она и ожидала.

Так за уроками и обсуждением турнира на переменах и прошел мой школьный день. А уже после вместе с Вадимом я при полном параде отправился за город на территорию базы своей лесодобывающей компании.

Это мое трофейное предприятие было у Андориных довольно ценным активом. У фирмы имелось четыре базы недалеко от мест добычи леса (все в Европейской части империи) и центральная база в Подмосковье. Ее использовали как главный склад, где хранили как бревна, так и пиломатериалы.

Мое знакомство с и.о. управляющего базой получилось скучнее, чем знакомство с Тимофеем Хлопиным на швейной фабрике. В основном потому, что конкретно сейчас мне от лесодобывающей компании ничего не нужно. Бумаги я изучил еще до поездки. Главное было – себя показать да на людей посмотреть, убедить их в светлом будущем, обсудить текущие проблемы.

В пятницу мне предстояло провести второй турнирный поединок. И… в общем-то все прошло как по маслу. Я одолел чемпиона Самаркандского генерал-губернаторства и прошел на следующий этап.

Вечером же меня ждала приятная встреча с боярами Морозовыми. Со всей этой вереницей дел, навалившихся на меня и Катю, было радостно вырваться и повидать друзей. Да и сама боярыня довольно активно меня зазывала в гости. Притом ссылаясь почему-то на своего сына.

– Аскольд, счастлив вновь видеть тебя в своем доме, – чопорно проговорил Никита Морозов, увидев меня в своей гостиной.

– Приветствую, Аскольд, – с улыбкой кивнула Катя. – Изволишь отужинать с нами? – Похоже, боярыня решила подыграть сыну.

– Мое почтение дому Морозовых. Конечно же для меня честь и огромнейшая радость принять ваше предложение.

Так, улыбаясь друг другу, мы и отправились в столовую. Когда все блюда были принесены, и двери за прислугой закрылись, Никита радостно воскликнул:

– Аскольд! Мы как будто тысячу лет не виделись!

– Да вроде не так много времени прошло, – усмехнулся я.

– Восприятие времени и его реальный ход – две разные вещи, – с важным видом изрек глава боярского рода. – Но не будем об этом. – Парнишка махнул рукой. – Я видел твои бои. Сегодняшний был неплох, но прошлый был зрелищнее. И главное, в обоих ты уверенно победил. По мне, у соперников не было и шанса.

– Приятно слышать.

– Никита, конечно, не было, – поддержала сына боярыня, – иначе мы бы не поставили на победу Аскольда кучу денег.

– Это да, – закивал парнишка. – Долг главы рода и его регента – принимать взвешенные решения, несущие роду лишь благо.

– Отлично сказано, – улыбнулся я.

– А еще у меня для тебя есть очень хорошие новости, – лукаво улыбнулся Никита, однако заговорил о другом: – Но сначала стоит отужинать, с вечерним приемом пищи лучше не тянуть.

Хех, мелкий интриган! На мне тренироваться задумал?

Я решил подыграть парню, дескать, он меня заинтриговал и обломал. Состроил огорченное лицо и со вздохом произнес:

– Да, еда превыше всего.

На лице Никиты появилась победная улыбка, а на лице его матери – умильная.

– Как дела в «Алой Мудрости»? – когда слуги снова оставили нас, завела непринужденный разговор боярыня Морозова.

– Учеба закончилась, и со следующей недели начнутся экзамены, – пожал плечами я.

– Готов? Чемпион должен быть успешен во всем! Особенно если этот чемпион еще и член учсовета. И тем более если это будущий чемпион всей империи, – проговорила боярыня, многозначительно посмотрев на меня.

– Конечно, готов, Екатерина Алексеевна.

Эх, эти двое продолжают играть в игру «Заинтригуй и не говори». Мне уже действительно стало любопытно, что там такого придумал юный боярин Морозов.

Однако за неспешной трапезой мы беседовали о всякой ерунде. И оба Морозовых то и дело поглядывали на меня с одинаковой хитрецой в глазах.

Обсудив школу, открытие турнира и первые два тура, мы покончили с основными блюдами и приступили к десерту. Честно говоря, я мог бы и дальше играть в эту детскую дипломатическую игру, да только сам ребенок не выдержал первым.

– Итак, Аскольд, – торжественно начал он, запустив ложку в вазочку с фруктовым салатом, – возвращаясь к предыдущей теме… Тебе, должно быть, любопытно, какой вестью я хочу тебя порадовать?

– Безусловно.

Никита заулыбался, взглянул на мать, затем снова повернулся в мою сторону и выпалил:

– Мой дед, министр путей сообщений Российской империи Головин Алексей Иванович, хочет с тобой познакомиться лично! Круто же, да, Аскольд?

И в глазах парнишки такой щенячий восторг, будто бы мне в самом деле безумно повезло. Похоже, дедушка-министр – большой авторитет для юного Морозова.

– Это большая честь для меня. – Я обозначил поклон.

– Я так рад за тебя, – тараторил Никита, – знакомство с дедом может быть тебе очень полезным. Да и вообще дедушка очень хороший и добрый человек!

Ну да, целый министр и глава боярского рода по определению должен быть лапочкой.

Вслух же я хотел спросить, значит ли это, что меня приглашают в гости к боярам Головиным, но не успел.

– Дед обязательно уделит тебе время на Кремлевском приеме по случаю завершения турнира двадцать первого числа, – продолжал радостно вещать Никита.

– Однако, если ты вдруг каким-то чудом проиграешь на турнире, не факт, что отец станет отменять свои дела ради приема, – не сводя с меня глаз, проговорила Катя.

Она сидела, гордо держа спину. Какой выразительный взгляд, какая грация… Играется кошка.

– И пусть прием важный, под конец года у всех обычно много дел, – сказала боярыня Морозова.

– Представляешь, Аскольд! – не унимался Никита. – Дедушка хочет лично поздравить тебя с победой! Как тебе такая дополнительная мотивация?

– Мотивирует, – улыбнулся я. – Теперь уж я точно ни за что не проиграю!

– А то!

– Ты и так бы не проиграл, – тепло проговорила Катя.

После ужина я отправился вместе с Никитой в игровую, чему парнишка был безмерно рад. А два часа спустя, когда он уснул, я сидел в гостиной с бокалом вина в руках и Катей в обнимку.

– Ну, может быть, расскажешь, зачем я вдруг понадобился твоему отцу? – спросил я.

– Кто знает? – лукаво улыбнулась боярыня Морозова и аккуратно стукнула своим бокалом о мой.

– Полагаю, ты, – отозвался я.

– Может быть, он хочет лично сказать тебе спасибо за то, что ты помог нам? – серьезным тоном проговорила Катя. – Хоть мы с Никитой и не члены его рода, мы его кровная родня. Да и само дело с Никонскими получилось довольно громким, и по его окончании не только мы с тобой оказались в плюсе, но и империя и те, кто вывел преступника на чистую воду. Может быть, за это тоже желает поблагодарить?

– И говорить мне спасибо твой отец будет только при условии, что я стану чемпионом империи? – хмыкнул я.

Катя снова хитро улыбнулась и, коснувшись указательным пальчиком кончика моего носа, произнесла:

– Какой же ты все-таки умный! Но иначе и быть не может. Иначе было бы неинтересно. Вот теперь оставшиеся дни и гадай, что же хочет от тебя мой отец.

– А, вот как… – Я напустил на себя безразличный вид. – Ну да ладно. Не важно, кто чего от меня хочет. Важно лишь то, чего я сам хочу конкретно сейчас.

Я поставил бокал на стол и навис над Катей, будто хищник.

– Я правильно поняла, Аскольд Игоревич, что я для вас сейчас важнее всего на свете? – Хлопнув ресничками, она изобразила взволнованность и растерянность.

– Сейчас – да! – ответил я и поцеловал ее пухлые губы. Не глядя, помог Кате поставить бокал на стол, не прекращая целовать ее шею и плечи, начал стремительно раздевать свою подругу.

– Какой ты сегодня нетерпеливый… – тяжело дыша, прошептала она.

Ну еще бы! Даже мешковатая одежда танцовщиц моего клуба не в состоянии скрыть их старания и уж тем более огонь в глазах. А я на эти танцы за последние дни с лихвой насмотрелся.

Глава 15

Морозовы умудрились меня заинтриговать. Что конкретно хочет от меня министр путей сообщения, раз для этого «чего-то» я обязан выиграть турнир?

Однако долго думать над одним и тем же вопросом, ответ на который все равно сейчас ничего не даст, не имеет смысла. Зачем тратить впустую ресурсы мозга, если верный ответ я получу только после личной встречи с отцом Катерины? Кое-какие догадки у меня появились, на них и остановлюсь.

– Вот и настал час истины! – торжествующе проговорила Маша Роднина, когда мы все собрались в классе в понедельник утром. – Неделя, которая рассудит, кто учился, а кто чемпионом становился. – Она ехидно посмотрела на меня.

– Право слово, это не взаимоисключающие понятия, – усмехнулся Вася. – У Аскольда высокая успеваемость.

– И все же в этот раз я его превзойду! – не сдавалась Роднина.

– Я тоже готовился, чтобы подняться в рейтинге, – вставил свои пять копеек Влад.

Великая княжна Казанская обвела взглядом одноклассников и ровным тоном проговорила:

– Как и все здесь присутствующие.

Не скажу, что в воздухе слышался треск молний и было трудно дышать, однако напряжение чувствовалось. Если Маша и Вася соревнуются за первое место по успеваемости среди учащихся первого курса «Алой Мудрости», то большинство остальных – за право остаться в «элитном» классе «А». Ведь классы формируются по итогам экзаменов, а экзамены проходят дважды в год.

– Давайте все вместе хорошенько постараемся, чтобы и дальше оставаться одноклассниками, – примирительно улыбаясь, проговорила Яна.

– И одноклассниками «А»-класса, – добавила Инна.

На том и завершили разговор и разошлись по своим партам.

Все классы лицея сегодня в одно и то же время сдают письменный экзамен по математике. Разумеется, задания на каждом курсе тоже одинаковые. Еще немного, и в каждой классной комнате школы в самом деле настанет момент истины…

Я закончил с экзаменационным тестом раньше всех в классе. Не дожидаясь никого из одноклассников, покинул территорию лицея и отправился «на работу».

Первым я закончил и на следующий день, когда сдавали письменный экзамен по русскому языку. Причем с ним разобрался даже быстрее, чем с математикой.

Немного поразмыслив, как мне быть дальше, написал сообщение Алисе – когда она закончит со своим экзаменом, прочтет, что к Кремлю я подъеду на такси.

– Это случилось, – патетично проговорил Вадим, встречая меня у станции метро.

– Что именно? – не понял я.

– Вы теперь занимаетесь нашими делами не только после школьных дел, но и между ними!

А ведь он прав. Я съездил в школу, сдал экзамен, приехал «поработать», а затем опять «по школьным делам» поеду – выступать на турнире школьников.

– Скоро уже на переменах работать будете, – продолжал ворчать Наставник.

– Я уже иногда так делаю, – серьезным тоном проговорил я. – А будешь хохмить, еще и тебя каждую перемену нагружать стану.

Вадим замолчал и покаянно опустил голову.

Так он и молчал, пока машина не тронулась с места, а я проговорил:

– Повторяю, будешь хохмить…

– Понял-понял, господин, – быстро заговорил он. – По делу, значит… Утром меня возле подъезда ждал гонец от общины с информацией о Викторе, которого мы встретили у станции неделю назад. Вы еще попросили меня разузнать подробности…

– Давай не томи, я все отлично помню, – велел ему.

– Как я и думал, нищие – ребята ответственные и о своем хорошем знакомом ничего не рассказывали, пока не получили от него разрешение. Но разрешение было получено, когда ему сказали, что им интересуются весьма уважаемые люди. Заинтересовали они его то есть. Так вот… Это тот самый Виктор, который вместе со мной был Слугой Изотовых. И история у него в самом деле грустная, господин.

Пока мы ехали до клуба, Вадим с жаром пересказывал услышанное.

– Хорошо, – кивнул я, когда Наставник закончил. – Договаривайся о встрече, скажем, на утро субботы. Прекрасное время, чтобы проверить, в каком состоянии он явится к нам после пятничного вечера.

– Жестоко, господин, – покачал головой Вадим.

– Буду нагружать работой на переменах!

– Утро субботы так утро субботы. Хорошее, спокойное время недели, – быстро ответил он.

Через минуту мы въехали на отремонтированную парковку бывшего бара, Вадим аккуратно припарковался, и мы вышли из машины.

Утром над входом в будущий клуб повесили яркую вывеску, выполненную в фиолетовых и розовых цветах.

– Красота, – улыбнулся я.

– Я все же считаю, что это слишком, – снова покачал головой Наставник.

На фасаде трехэтажного административного здания, выкрашенного бежевой краской, двухметровая вывеска с женскими силуэтами на фоне шестов смотрелась очень приметно. Особенно била в глаза надпись: «Райские кущи». Да-да, я решил, что мое революционное для здешних мест заведение уж точно не будет называться «Белкой».

– Привыкнешь, – махнул я рукой. – Идем внутрь.

Внутри просторного зала, выполненного в тех же цветах, что и вывеска, собирали мебель.

– Точно управятся до конца недели? – спросил я.

– Господин, – с укором проговорил Вадим, – мы им столько денег ввалили… Еще и не все выплатили.

– Ясно-ясно, не ворчи, – поднял я обе руки.

– Господин, мне нужно переговорить с главным мебельщиком. – Вадим указал головой в сторону рабочих, собирающих мебель. Я кивнул, отпуская его.

Осматривая получившийся интерьер, я испытывал удовлетворение. Не терпится увидеть, какой фурор произведет первый в Москве стриптиз-клуб. В успехе я не сомневаюсь, все будет леген…

А это еще что?

С задумчивым видом я подошел к барной стойке и принялся рассматривать лампу, прикрепленную к потолку над ней. Черная металлическая фигуристая женщина «держала» в руке плафон в виде бутона. И сейчас эта женщина «лежала» на потолке. Смотрится… концептуально.

Но есть одно «но».

– Извините, уважаемый, – окликнул я мужика в комбинезоне, прикручивающего розетку неподалеку.

– Мм? – Он недовольно посмотрел на меня.

– А это вы вешали? – Я указал на люстру.

– Ага. Странная лампа! – Мужик посмотрел на кованую грудь силуэта и довольно усмехнулся.

– И что же странное вы в ней заметили?

– Парень, ты чего? – нахмурился он и снова усмехнулся. – Это ж баба! Голая баба на потолке! Никогда таких ламп не видел.

– То есть кроме того, что это «баба», все остальное в порядке? – недобро хмыкнул я.

– А то ж! Ладно, не отвлекай. У меня еще куча работы, а твой начальник – суровый мужик.

И он отвернулся.

Форкх меня дери…

Слов нет…

«Ремонт хуже войны, – в шутку говаривал комендант одной александрийской базы, мужик, которому доводилось и воевать, и строить. – Строители порой такое учудят, что все вражеские тактические задумки кажутся детским лепетом. У строителей, вот у кого, ваше высочество, поистине безграничный полет фантазии и высший разум в черепной коробке».

– Уважаемый, – снова окликнул я электрика.

– Ну чего тебе, паря? Сказал же, иди отсюда, не мешай работать…

– У этой лампы даже креплений не было, чтобы вешать ее на потолок! – указал я пальцем на кованый женский силуэт.

– Верно, – осклабился мужик, – пришлось поднапрячь извилины, чтобы ее примастырить. Но в итоге надежно посадил на крюк. Теперь на ней хоть подтягиваться можно.

– Задницу ты свою на этот крюк посадил бы, умник! Это настенное бра! И вешать его нужно было на стену в туалете, а не на потолок в зале!

Мужик побледнел и начал беззвучно открывать рот, точно рыба, выброшенная на сушу.

– Но… э-э…

– Мы столько денег платим не только за спешку, но и за качество. Не знаешь, как делать – спроси!

Электрик закивал, словно болванчик. Я же краем глаза отметил, что на нас изумленно пялятся и другие работники.

– Господин, что случилось? – Ко мне подлетел ошарашенный Вадим.

Я молча указал на настенное бра, висящее на потолке.

– Ой… косяк, проглядел… прошу прощения, – склонил он голову.

– Разберись здесь, – спокойно ответил я. – А я пойду еще осмотрюсь.

К счастью, столь явных ошибок строителей я больше не обнаружил. Правда, присоединившийся к моему обходу Вадим с виноватым видом то и дело указывал на разные элементы, рассказывая, как заставлял строителей что-то переделывать.

– А вот тут покрасили не в тот цвет, – ткнул он на стену возле окна, – но я заметил.

– Молодец, – улыбнулся я, одобрительно хлопнув Наставника по спине. – Я все понимаю.

– Спасибо, господин. Эх, скорее бы все это уже закончилось…

– Все только начинается, Вадим. Если какой-то мелкий ремонт выбил тебя из колеи, то что будет дальше? Нам предстоит изменить не только два здания. Но и весь мир.

Наставник замер, глядя на меня круглыми глазами, а затем склонился в поклоне:

– Прошу простить мое малодушие, ваше высочество.

Навестив наших программистов, обживающихся в обновленных кабинетах, я вызвал такси. Алиса позвонила мне и проникновенно объяснила, что не стоит чемпиону Юго-Востока Москвы ждать своих сопровождающих возле стен Кремля.

Так что меня подобрали по дороге.

– Аскольд, при всем уважении, отчего ты не остался в школе? – спросила Оболенская, когда машина тронулась с места.

– Дела, – пожал я плечами.

– Что-то важнее отдыха перед турнирным боем? – не скрывая любопытства, поинтересовалась Ирина Александровна.

– Да я в общем-то не устал, – улыбнулся ей. – А вот несделанные дела утомляют.

И поймал на себе изучающий взгляд княжны Выборгской.

– И все же я очень тебя прошу: давай в следующий раз отправимся в Кремль нашей дружной компанией из «Алой Мудрости». – Алиса старалась говорить тепло и искренне. – Все же как-то странно, когда сопровождающие едут без того, кого им нужно сопровождать.

– Ничего не могу обещать, – честно признался я.

На это Алиса промолчала и отвернулась к окну. Софья Троекурова так и не сказала ни слова, как и помощница Шапочкиной.

На Кремлевской бойцовской арене, как и в прошлый раз, царила атмосфера праздника. Мой бой, согласно расписанию, должен был состояться одним из последних. Ожидая своего часа, я с удовольствием посмотрел большую часть поединков. Сегодня сражались участники из моей турнирной ветки. То есть мои потенциальные соперники на пути к финалу. Глядя на их выступления, я в очередной раз убедился, что чем древнее кровь, тем больший талант к управлению живой имеют представители этого рода.

Мне запомнились три боя. В одном из них Кирилл Волынский – самый хитромудрый из представителей Москвы, а по совместительству ученик Кремлевского лицея и сын министра вооруженных сил, сделал из своего противника хорошо прожаренную отбивную, притом не пропустив ни одной серьезной атаки.

В другом примечательном бою как бабочка порхала княжна Самарская. Пользуясь атрибутом «ветер», она уклонялась от большинства атак противника, удачно при этом контратакуя. Темноволосая серьезная барышня. Эдакая Софья на минималках… Хотя нет, Софья на минималках, в общих чертах – это Юля… Стало быть, княжна Самарская – Юля на минималках?

Размышляя о схожести и различии женских характеров, я вполглаза посмотрел четыре нудных боя. Но скуку как рукой сняло, когда на арену вышел один примечательный молодой человек.

Княжич Новочеркасский. Тот самый высокомерный парнишка, с которым мы встретились на церемонии открытия. Я запомнил его, когда сопровождающая его милая девчушка случайно врезалась в меня в проходе к трибунам, а «мои» княжны не смогли узнать этого парня. Пусть он и княжич, раньше им лично встречаться не доводилось. Поэтому в тот момент Софья и Алиса не смогли идентифицировать наследника далекого княжества, хотя, как обе признались, раньше видели его фотографии.

Едва судья объявил о начале боя, княжич Новочеркасский и его противник – чемпион Великого княжества Варшавского, облачились в стихийные доспехи и ввязались в ближний бой.

– Редкое зрелище, – со знанием дела проговорила Троекурова.

Я с ней был полностью согласен. На этом этапе турнира обычно в начале поединка оба бойца обстреливают друг друга дистанционными техниками, либо хотя бы один из них пытается это сделать. Но чтобы оба отказались от этой затеи в пользу рукопашной – на Кремлевской бойцовской арене я такого еще не видел.

На наших глазах разворачивалось яростно сражение закованных в лед и камень бойцов. Парни оточенными движениями пытались нанести друг другу чистые удары, парировали выпады противника и чуть ли не в упор расстреливали друг друга дистанционными техниками.

Княжич Новочеркасский давил своего противника. Судя по его отточенным движениям, парень проводит в тренировочном зале все свое свободное время. И… кажется, при желании мог бы уже и закончить поединок.

Едва я об этом подумал, как его противник разорвал дистанцию и создал изо льда меч.

За все три этапа всеимперского турнира мне всего два раза доводилось наблюдать подобные техники в исполнении обладателей «твердых» атрибутов.

И все равно удивительно.

Вот и княжич Новочеркасский изумленно замер.

Правда, лишь на мгновение. А затем – вжух! – тоже создал меч из камня, только двуручный.

– Вот это бой! – восторженно выдохнула Алиса. – Хах, Яна обзавидуется, что я такое вживую видела!

– Да уж, не припомню на прошлых турнирах ничего подобного, – задумчиво проговорила Софья, не отрывая глаз от арены.

Я же смотрел на экран, на котором в этот момент показывали довольное лицо княжича. Глядя на его безумную ухмылку, я и сам начал улыбаться. Да, именно так нужно наслаждаться большим праздником под названием «финальный этап турнира»!

Нужно ли говорить, что княжич выиграл?

А вскоре пришел и мой черед сражаться. И я тоже как следует насладился битвой! Правда, выложиться и на половину моих способностей мне было не суждено. Сам поединок не заставил особо трепетать мою душу, и его ход не стал для меня неожиданностью.

В отличие от того, что ожидало меня вечером по пути домой.