Текст книги "Кавказ: мифы и легенды"

Соловей и ворон

Жил один соловей. Полетел он и сел на стену. Оттуда он прыгнул на ветку дерева, и одна ножка его стала золотой. Прыгнул он на другую, и другая ножка его тоже стала золотой. А когда он прыгнул на третью ветку, то весь стал золотым. Взглянул он на себя, и глаза его засияли солнечным блеском. И взлетел соловей в небо. Встретился ему черный ворон.

– Ах, ах, соловушка, как это ты стал таким красивым? – спросил его ворон.

– Да вот, прыгнул я с той стены на ветку, и одна нога стала золотой, на другую ветку – другая золотой стала, а на третьей ветке весь золотым стал, в небо поглядел – и глаза засияли.

Полетел ворон туда, прыгнул на ветку и сломал одну ногу, прыгнул на другую – сломалась и другая нога, посмотрел в небо – и глаза вытекли.

Синяя птица

В одной стране жил хан, и было у него три сына. Однажды, когда хан был на охоте, он сел отдохнуть около родника. Вдруг прилетела синяя птица. Взглянул на нее хан и ослеп от ее блеска. Долго блуждал хан по лесу и насилу вернулся домой.

Созвал хан сыновей и поведал им все, что случилось:

– Зрение вернется ко мне только в том случае, – закончил хан свой рассказ, – если в мои руки попадет хоть одно перо синей птицы.

Старший сын хана отправился на поиски птицы. Долго блуждал он по свету, но ничего не нашел и вернулся домой. После этого отправился второй сын, но и он, как и старший брат, вернулся ни с чем.

Тогда собрался в путь младший сын. Долго бродил он в поисках птицы. Однажды ханский сын встретил слепого старика и рассказал ему всю свою историю.

– Я тоже ослеп из-за синей птицы, – отвечал старик. – Трудно найти ее. Но, если ты ничего не боишься, я дам тебе один совет. Ступай вон на ту гору. Там есть двор, окруженный забором, а на воротах висит уздечка. Каждый вечер туда приходит табун лошадей. Ты возьми уздечку и стань у ворот. Из всего табуна выбери ту лошадь, которой впору эта уздечка. Садись на лошадь и слушайся ее во всем.

Ханский сын поблагодарил старика и поступил по его совету. Едва юноша сел на лошадь, как та пустилась вскачь и заговорила человеческим голосом:

– Когда мы достигнем крепости, я прыгну во двор через высокую стену. Привяжи меня к железному столбу, а сам войди в дом. Там ты увидишь богатыря и сядешь рядом с ним.

Вскоре показалась крепость. Лошадь взвилась, как птица, и перепрыгнула через стену. Посреди двора стоял железный столб, который доходил до самого неба. Юноша привязал лошадь и вошел в дом. Увидев богатыря, он уселся рядом с ним.

Удивился богатырь: как мог проникнуть к нему гость? До сих пор это никому не удавалось. Богатырь созвал своих нукеров[56]56
  Нукеры – воины личной охраны военачальников и слуг.


[Закрыть] и приказал им:

– Вечером пригласите непрошеного гостя ужинать и убейте его!

Но нукеры ничего не смогли сделать с ханским сыном. Тогда они обратились к одной старухе-гадалке.

– Вам не одолеть гостя, – сказала гадалка, – потому что он – нарт. Завтра он поедет ловить синюю птицу.

Наутро ханский сын подошел к своей лошади.

– Синяя птица живет на небе, – сказала лошадь. – Мы поднимемся по этому железному столбу, и ты увидишь птицу. Ты должен схватить ее и держать до тех пор, пока она не скажет: «Ради твоей лошади отпусти меня».

Ханский сын вскочил в седло, и лошадь поскакала вверх по столбу. Как только они добрались до неба, юноша увидел синюю птицу и схватил ее. Долго билась птица у него в руках и наконец проговорила:

– Отпусти меня ради своей лошади, теперь я твоя.

Юноша отпустил птицу, и она стала совсем покорной. Вскоре ханский сын верхом на лошади и с птицей на плече спустился по железному столбу на землю. Только юноша соскочил с лошади, как синяя птица превратилась в красивую девушку. Богатырь очень завидовал нарту, но был бессилен перед ним. Пришлось богатырю устроить роскошный пир, а потом ханский сын взял девушку и отправился домой.

Через час он уже был у отца. Оказалось, что тот прозрел в миг, когда юноша схватил синюю птицу. Сыграли свадьбу, и ханский сын стал мужем красавицы.

Лакцы

Ведьма, любившая халву

В давние-далекие времена, когда и прапрадеда моего еще на свете не было, жила, говорят, в стране Закрамане, в городе Хамадане, бедная-пребедная, но веселая, умная девушка-сирота Аймисей. Она собирала по дорогам навоз для кизяка[57]57
  Кизяк – это высушенный или переработанный навоз, который используют в качестве топлива.


[Закрыть], продавала людям и на эти гроши кормилась. Милостыню ни у кого не просила.

Продала однажды Аймисей мешок навоза, возвращалась домой, увидела на дереве у дороги спелые груши. Очень захотелось ей груш! Забралась сирота на самую верхушку, сидит, грушами лакомится. А мимо шла ведьма-людоедка. Увидела она Аймисей, остановилась и грубым голосом крикнула:

– Кинь и мне грушу!

Девушка выбрала самую спелую и бросила вниз. Ведьме груша по вкусу пришлась.

– Кидай еще! Кидай! – приставала ведьма до тех пор, пока не сорвала Аймисей последнюю грушу.

Тогда ведьма сильно тряхнула дерево, и Аймисей свалилась в корзину, которая висела у людоедки за спиной. Заторопилась ведьма домой. Прибежала к воротам и закричала грубым голосом:

– Ахражат! Ххаджа! Маллажай! Распахните ворота!

Выбежали три ведьмины дочки, распахнули ворота. Сунули в рот ведьме ком халвы. Больше всего на свете людоедка, оказывается, любила халву. Когда ее кормили халвой, она людей не ела.

На следующий день людоедка с утра ушла за добычей. Остались дома Ахражат, Ххаджа и Маллажай. Они были девушки добрые, боялись матери и не любили ее. Сестры подружились с Аймисей и пообещали:

– Мы тебя нашей матери не отдадим!

Вечером ведьма вернулась домой с пустою корзиной, злая и голодная. Но дочки еще у ворот сунули ей большой кусок халвы, и она отправилась спать. Так целую неделю кормили сестры мать халвой, чтоб не съела она Аймисей.

А потом увидела Ахражат: точила ведьма в темном сарае длинный нож и приговаривала: «Не хочу больше халвы! Хочу мяса! Сегодня зажарю Аймисей».

Побежала Ахражат вся в слезах к сестрам.

– О чем ты плачешь? – встревожились сестры.

– Мать хочет нашу Аймисей съесть. Точит нож в темном сарае.

Поняли девушки: больше медлить нельзя. Быстро еду на дорогу собрали, обулись, оделись, друг другу помогая, ворота неслышно открыли. Словно птицы летели они, да недалеко ушли. Ведьма только носом повела, сразу учуяла: в доме пусто.

Бросилась она вдогонку. Вот-вот настигнет, вот-вот схватит Аймисей. А девушки уже были на берегу реки. Перекинули они через речку длинную жердь, перебежали на ту сторону. Ведьма тоже сгоряча на жердь скакнула, да поскользнулась и упала в воду.

Понесла ее быстрая река.

– Спасите! Тону! – надрывалась ведьма.

Дочки кинулись было ее спасать, да куда там! Закрутила речка ведьму и утопила в своих волнах. Вернулись сестры с Аймисей домой. Там немало было всякого добра в сундуках и в мешках, в погребах и в закромах. Зажили девушки, нужды не зная, дружно и весело.

Прослышали женихи в тех краях, что ведьма-людоедка сгинула, а живут в ее доме четыре девушки-красавицы, завидные невесты. Начали к ним женихи свататься. Приходили, говоря: «Выбирайте из нас любого!» Аймисей выбрала себе пастуха. Ахражат – шорника[58]58
  Шорник – мастер по изготовлению конской упряжи, например, седел или уздечек.


[Закрыть]. Ххаджа – лудильщика[59]59
  Лудильщик – это специалист, который занимается покрытием металлических деталей и приборов тонким слоем свинца или олова для защиты от коррозии и улучшения внешнего вида.


[Закрыть]. Маллажай – каменщика.

Сыграли четыре веселые свадьбы. Все соседние села на них пировали. И я там был. Подарили мне изумрудное колечко. Жаль, по дороге домой отняли его у меня разбойники. Сам от них еле живой ушел!

Гунуна и царица ветров

Жила на свете девушка Гунуна. Умерли у нее и отец, и мать. Осталась девушка круглой сиротой. И взял ее к себе дядя по отцу.

Дядя был добрый человек, жалел племянницу, но его жена и дочь невзлюбили сиротку. Всю тяжелую работу в доме на нее взвалили. Гунуна и шерсть чесала, и нитки пряла, и сукно ткала, и хлеб в поле жала.

Дядина же дочь жила белоручкой. Сама ни за какую работу не бралась, а над Гунуной насмехалась. Прозвала ее замарашкой.

Не расчешет Гунуна шерсть к сроку, как ей дядина жена прикажет, не подоит вовремя корову – оставят Гунуну голодной до ночи, а не то изобьют. Даже зимой не было у нее ни теплой одежды, ни башмаков. Ходила босая, в старье да в обносках.

Мотала однажды Гунуна во дворе шерстяную пряжу, положила моток на колени, а ветер дунул и унес моток в поле. Побежала Гунуна шерсть догонять, но куда там! Ветер уносил моток все дальше и дальше. Гналась Гунуна за мотком, пока не стемнело, – так и не поймала.

Домой вернуться девушка побоялась. Ночь провела на траве между камней, а наутро снова принялась искать пряжу. Долго бродила, заблудилась, где ее дом теперь, не знала. Пошла Гунуна, куда ноги несут, и встретился ей на пути большой ток[60]60
  Ток – участок хвойного леса с моховыми болотами и небольшими островками леса на гривах посреди болот.


[Закрыть]. На этом току три великана молотили чистое золото.

– Не нужна ли вам моя помощь?

Великаны обрадовались.

– Нам еще вчера надо было обмолот закончить, – сказал старший, – да вот не управились. Работаем с рассвета, и еду приготовить некогда. Свари нам хинкал[61]61
  Хинкал – мучное блюдо с мясом.


[Закрыть]!

Сходила Гунуна за водой. Нашла у великанов в припасе муку и баранину, сварила хинкалы на славу. Ели великаны и похваливали.

– Что делаешь ты одна в наших местах, без отца, без брата? – спросили они, когда насытились.

– Я сирота. Ветер унес у меня моток шерсти. Вот я и хожу, ищу его. Не найду, изобьет меня дядина жена, из дому выгонит.

– А ты выбери себе одного из нас в мужья, какой поглянется, и оставайся с нами. Мы тебя никому в обиду не дадим.

Поблагодарила Гунуна за честь и сказала:

– Когда настанут дни осени, и женихи будут выбирать невест, бросая в них красные яблоки, приходите и вы. Там все и решится. А сейчас мне надо мою пряжу отыскать.

– Тогда не ходи так попусту. Пойди к царице Ветров, пожалуйся ей, попроси, пусть велит ветру вернуть твою пряжу.

Великаны рассказали ей, как найти царицу Ветров:

– Иди все прямо. По пути тебе встретится еще один ток. Там ты увидишь наших братьев. Они тебе укажут дорогу дальше.

Подарили великаны Гунуне на прощанье пригоршню золота. Завязала она золото в платок и отправилась в путь. Шла, шла и встретила женщину, несущую на спине двух маленьких детей. По щекам ее текли слезы.

– Что с тобой? О чем ты плачешь? – ласково спросила Гунуна.

– Мужа моего убил злой змей Аждаха, а меня с детьми выгнал из дому, – еще горше заплакала женщина. – Остались мы, бедные, без крова, без защитника, и не на что мне кусок хлеба купить.

Развязала Гунуна платок. Отдала женщине золото – подарок великанов. Дальше пошла. Вскоре увидела она ток. На этом току три великана лопатили вороха самоцветов. Поздоровалась девушка, пожелала, чтоб работа спорилась, спросила:

– Не нужна ли вам моя помощь?

Обрадовались великаны.

– Со вчерашнего дня не ели, – ответили они. – Торопимся кончить работу. У нас есть оленина, приготовь нам кавурму[62]62
  Кавурма – жаркое из баранины и овощей со специями.


[Закрыть].

Гунуна сбегала за водой, порубила мясо, приготовила котел кавурмы, такой, что пальцы оближешь. Великаны ели да похваливали.

– Куда путь держишь? – спросили они, насытившись.

– Ветер унес у меня моток пряжи. Я его ищу. Если не найду, побьет меня дядина жена, из дому выгонит.

– А ты выбери себе одного из нас в мужья, который по душе придется. Остальные станут тебе братьями. В обиду никому не дадим!

– Спасибо! – ответила Гунуна. – Как настанут дни осени, приходите, бросайте красные яблоки. Тогда и решим. А мне надо свою пряжу найти.

Подарили ей великаны горсть самоцветов, проводили, пока дорога за дальние склоны не повернула. Шла, шла Гунуна, и встретилась ей дряхлая старушка с костылем.

– Далеко ли до замка царицы Ветров, матушка? – спросила Гунуна.

– Близко, милая, – ответила старушка. – Только она никогда дома не сидит, по полям, по горам, по ущельям летает. А замок ее караулят остророгие туры[63]63
  Тур – первобытный бык, вымершее животное.


[Закрыть] и зубастые тигры. Они вечно голодные. Турам царица Ветров дает сено, а тиграм – мясо. Ты положи сено перед турами, а мясо – перед тиграми. Они и пропустят тебя в замок.

– Спасибо! – поблагодарила Гунуна от души и насыпала старушке самоцветов в ладонь.

Пришла Гунуна в замок царицы Ветров. У дверей лежали взятые на цепь остророгие туры и зубастые тигры. Дала девушка турам сена, тиграм – мяса, а они пропустили ее в замок.

Оглядела Гунуна все вокруг – нигде ни души. Пусто было в замке, и грязно, и пыльно, паутина висела во всех углах.

Хоть и устала Гунуна с дороги, но не присела, не легла. Засучила рукава, натаскала воды, пыль обмела, полы, окна помыла, медную посуду перечистила. Краше всего убрала Гунуна спальню царицы. А когда в замке все заблестело, вышла в сад отдохнуть. Там лежала под деревом немощная старуха.

Спросила ее Гунуна:

– Кто ты? Почему лежишь на земле? Дай, я уложу тебя в постель.

– Я царица Ветров, – сказала старуха. – Две недели летала над морями, над горами, из сил выбилась. Хотела проверить, исправно ли ветры свое дело делают. А теперь вот подняться не могу.

Помогла Гунуна царице Ветров встать, отвела ее в спальню. Согрела воду, искупала старуху, голову ей помыла, косы частым гребнем расчесала.

Тут царица Ветров как заохала:

– Ох! Ох! А где же мои четки?

А четки эти, надо вам сказать, были волшебные. С их помощью она управляла самыми буйными ураганами, посылала им приказы.

Четки у царицы Ветров оказались старые-престарые. Одних бусин не хватало, другие поломаны. Сделала Гунуна вместо них четки из тех самоцветов, что ей великаны подарили. Принесла царице Ветров новые четки. Царица осталась довольна, похвалила Гунуну.

– Вот это хорошо, – сказала она. – Сейчас я над этими четками поколдую, и будут они мне верно служить! Теперь мои буйные ветры не будут попусту по свету носиться да бури поднимать. А то взяли себе, сорванцы, за привычку деревья с корнями выворачивать, корабли топить, дома разрушать. Обижают бедных людей!

Осмелилась тут Гунуна свое слово вставить:

– А у меня ветер-озорник моток пряжи унес. Вели, царица, ветру мою пряжу вернуть. Без нее меня дядина жена в дом не пустит, со свету сживет.

Перебрала царица Ветров четки, нашла нужную бусину. Явился к ней ветер-озорник.

– Верни девушке пряжу! – строго приказала царица.

Ветер вернул Гунуне ее моток. Поблагодарила Гунуна царицу и стала в дорогу собираться. А царица Ветров подарила ей три кувшинчика с мазями красоты: черной, белой и красной.

Черной мазью Гунуна помазала брови и стала чернобровой красавицей. Белой натерла лицо и стала белолицей красавицей. Красной тронула щеки и стала румяной, как яблочко, всех на свете красивей!

Кот Маракан

Жили-были на свете два брата, Аракан и Саракан. Аракан был бедный дровосек. Нарубит в лесу вязанку дров, продаст, тем и жив. Днем и ночью просил он у Аллаха осла, чтоб дрова возить, но Аллах почему-то не спешил исполнить его просьбу. Саракан торговал одеждой. Портные, что шили черкески, бешметы[64]64
  Бешмет – распашной полукафтан из парчи или бархата. с глухой застежкой, длинными рукавами и стоячим воротником.


[Закрыть], шубы, поручали ему их продавать. Он ездил по селеньям, сбывал товар и зарабатывал неплохо, для семьи хватало. Но осла купить Аракану он тоже был не в состоянии.

Пошел однажды Аракан в лес, снял бешмет, положил под деревом, принялся топором работать. Нарубил большую вязанку, взял свой бешмет, а оттуда выпал лесной котенок: он забрался в рукав и там спал. Посмотрел Аракан на котенка, жалко ему стало малыша. Сунул его в тепло за пазуху и пошел домой.

Котенку он дал имя Маракан. Делил с ним скудную еду, брал с собой в лес, а по вечерам рассказывал ему сказки.

Однажды к Аракану заглянул его младший брат. Он шел с товаром в дальние селенья. А у Аракана в доме было в ту пору пусто. Не то что брата угостить, даже кота покормить нечем. И он решил: Маракан теперь уже стал на ноги, взрослый кот, пусть сам себе добывает пропитание.

– Возьми его с собой, – попросил он Саракана. – Унеси куда-нибудь подальше, чтоб не нашел обратной дороги. Жалко мне Маракана, да приходится расставаться.

А Маракан во время этого разговора сидел в углу на овчине и глаз не сводил с хозяина. Когда Саракан подошел к нему, чтобы взять его на руки, кот выгнул спину, поднял хвост трубой, приготовился к схватке.

– Ах ты, негодяй несчастный! Брысь отсюда! – погрозился Саракан.

– Вовсе я не негодяй! – обиделся Маракан. – И несчастным ты меня не зови. Я – предвестник счастья!

Маракан говорил гордо и, к великому изумлению братьев, человеческим голосом.

– Это что ж такое? – воскликнул Аракан.

– Если ты предвестник счастья, что ж не осчастливил своего хозяина? – спросил Саракан.

– Время не пришло! – ответил кот.

«Может, он дело говорит?» – подумал Саракан. И взял с собой кота, но не для того, чтоб где-нибудь бросить, а чтоб помогал ему торговать, раз уж умеет говорить человеческим языком.

Прибыли они в большой город. У Саракана здесь были кунаки. Они отвели ему горницу для товара. Сложил Саракан вещи, оставил кота, пошел искать покупателей.

Ходил до вечера. А вечером, услышал, как поднялся в городе небывалый шум и крик.

– Что случилось? – спрашивал Саракан у прохожих.

– На город напали полчища крыс, – отвечали ему. – Они грызут все, что встретят на пути. Их тысячи тысяч и сколько мы их ни убиваем, меньше не становится!

– О, Аллах! – ужаснулся Саракан. – А я оставил у кунаков свой товар. Что теперь с ним будет?

– Беги скорей! – посоветовали люди. – Может, хоть что-нибудь спасешь.

Побежал Саракан со всех ног, а навстречу стаи зубастых крыс: пожирают на ходу и припасы, и одежду.

Не переводя духа добрался Саракан до дома своих кунаков, открыл дверь. И что же? Лежал его товар целехонек, а кругом задушенные крысы валялись. Это были подвиги Маракана. Он всех крыс в доме перевел и отправился с тем же во двор, а потом и на улицу. Ночь напролет воевал храбрый Маракан. Всех крыс извел, а которые уцелели, те из города убежали.

Прошел по всему городу слух о грозном воине Маракане – истребителе крыс. Люди шли к Саракану на поклон с гостинцами.

– Отпусти, сделай милость, к нам своего Маракана на денек-другой! Пусть похозяйничает в наших кладовых и подвалах. Может, там еще где крысы остались.

Саракан отпускал кота, и тот усердно трудился. Не только крыс – мышки ни одной в кладовых и подвалах не уцелело. Радовались люди. Несли Саракану кто деньги, кто разные подарки. Разбогател Саракан. Вернулся домой с хурджинами, полными добра.

Отдал он Аракану заработанные котом деньги, поделился подарками:

– Вот бери! Правду сказал твой Маракан. Время пришло, и он тебя осчастливил. Живи теперь припеваючи!

Долгие годы после этого жил Аракан со своим котом, ни беды, ни нужды не ведая. Но все на свете старится. Постарел Аракан. Подкралась и к Маракану старость.

Однажды Аракан пошел погостить к брату. Он, как всегда, оставил Маракану еду, но задержался в гостях. А Маракан все съел и сильно проголодался. Воевать, как прежде, с мышами и крысами он уже не смог. Но все же удалось ему поймать одну старую мышку.

Есть ее Маракан не стал. Он даже угостил ее кусочком сала.

– Я теперь не ем ни крыс, ни мышей, – сказал он. – Я собираюсь совершить паломничество в Мекку, очиститься от старых грехов. Но, прежде чем пуститься в дальний путь, я хотел бы попрощаться со всем мышиным родом. Созови всех сюда!

Старая мышка поверила Маракану. Он говорил таким умильным голосом. Кликнула всех своих родичей. Пришли они.

– Есть еще где-нибудь мыши? – спросил Маракан.

– Нет, – откликнулась старая мышка. – Все тут! Маракан угостил мышей салом, велел им закрыть все мышиные норки, а сам запер окна и двери. Потом он стал перед мышами и сказал:

– Я хотел проститься с вами перед отъездом в Мекку и попросить прощения за то, что губил вашего брата несчетно и нещадно. Но этой ночью кто-то из вас прогрыз мои новые чарыки, в которых я думал отправиться в путь. Признавайтесь, кто этот злодей?

Никто из мышей не признался, потому что чарыков тех они и в глаза не видели. Тогда Маракан передушил всех мышек до одной. Подкрепился, положил в сумку с десяток мышей на дорогу и пошел искать хозяина.

Дорога лежала через лес. Была она не близкой, а тут, как назло, похолодало. Принялся Маракан теплое убежище искать. Нашел лисью нору. Залез в нее, высунул пушистый хвост наружу и уснул.

В это время вернулась с охоты лисица. Она несла в зубах курочку. Положила ее у входа в нору и только собралась закусить, да увидела: в норе змея шевелилась (она приняла хвост Маракана за змею). Испугалась лисица. Бросила курицу и убежала. Пошла она к волку.

– Что делать, волк, что делать? – причитала она жалобно. – В моей норе поселился черный змей Аждаха. Нет у меня теперь дома, негде мне, сироте, приютиться!

– Пойдем, я его уничтожу! – пообещал волк.

Пошли. Но когда волк увидел торчавший из норы хвост Маракана, он задрожал.

– Знаешь, лиса, – сказал волк, – я никогда не имел дела со змеями и не хочу иметь, по правде сказать. Давай кликнем медведя, а?

Отправились они вдвоем медведя разыскивать. Медведь охотно согласился помочь.

– Вот увидите, я разорву этого змея на куски! – погрозился медведь.

Пошли они втроем: впереди медведь, за ним волк, сзади лиса. Но чем ближе подходили к лисьей норе, тем медленнее топал медведь. А потом и вовсе отстал, поплелся позади всех.

– Не люблю я драться со змеями! – признался он.

Но все же до норы они добрались. И тут Маракан громко всхрапнул во сне. Медведь первым кинулся улепетывать. За ним побежали волк и лиса.

Бежали, бежали, сели под скалой передохнуть. Стали гадать, как бы змея из норы выманить, чтоб хоть издали поглядеть на него. Решили развести костер и сварить мясной суп.

– Змей, почуяв запах мяса, непременно выползет из норы, – уверяла лисица.

– Я пойду за мясом, – решил медведь.

– Я дров наберу, – сказал волк.

Лиса побежала добывать большой котел. Медведь зарезал в ханском стаде быка. Волк натаскал гору хвороста. Лиса украла в ханской кладовой огромный котел. Разожгли костер, поставили мясо вариться, а сами спрятались в кустах, подглядывать.

Запахло мясом по всему лесу. Маракан проснулся. Он уже успел проголодаться, повел носом, вылез из норы, увидел костер, а на нем котел и подумал: «Тут где-то близко люди», – и давай по кустам шарить.

Лисе показалось, что Аждаха ее ищет, кинулась она бежать. Маракан испугался лисы и со страху прыгнул на дерево. А на дереве сидел медведь, который заранее там спрятался. Медведь подумал, что Аждаха хочет его съесть, свалился со страху наземь и убежал. Следом за ним прыгнул в кусты насмерть перепуганный Маракан. А там притаился волк. Волк был уверен, что Аждаха метил съесть именно его, и со всех ног кинулся наутек.

Пока этот переполох шел, костер догорел, мясо поспело. Маракан набил живот мясом и в мешок про запас положил кусок побольше. Пошел домой.

Дома о нем давно уже беспокоился Аракан и очень Маракану обрадовался.