Текст книги "Самба «Шабаш»"

ГЛАВА 21

Поезд остановился у перрона безымянного вокзала и выплеснул из себя японских туристов, к которым бросилась местная голь в лохмотьях, предлагая ведра освежающих напитков. На спине последнего пассажира, вышедшего из вагона, болтался рюкзак, костюм был потрепан, а на голове сидела широкополая шляпа. Он двинулся по дороге. Ни один из продавцов не решился подойти к нему.

Путник добрался до портика из двух коринфских колонн. Когда он миновал его, туристы уже направлялись по Священному пути по ту сторону от входа. Поезд за его спиной спускался к Ла-Пасу, а навстречу поднимался другой. Высоко в небе парил кондор. Мужчина нерешительно мялся на вершине холма. Ему казалось, что под ногами разверзлась бездонная пропасть. Он схватился за поручень, чтобы справиться с головокружением.

Он ускользнул из Базеля по суше, перейдя через массив Черной горы и попав в дикие и беспокойные края. Он прятался днем, двигался по ночам, ориентируясь по звездам. В конце концов добрался до города, в котором был аэродром. Пилот согласился переправить его в Южную Америку – ему пришлось расстаться почти со всей наличностью. Перелет был ужасным, но они все же приземлились в Ла-Пасе. Последние талеры он потратил при переходе границы. Но там, куда он направлялся, деньги не были нужны.

Он ступил на Священный путь, ведущий вниз меж двух рядов магазинчиков. В витринах были выставлены разнообразные сувениры и копии сокровищ святилища. Красочные вывески соперничали между собой, завлекая паломников. На крыше одной из лавочек игрушечный Зевс пускал в небо электрические молнии. На другой в порфировой вазе пылал костер из колыхающихся бумажных лент. Зазывалы надрывали глотку:

– Линии рук! Линии рук!

– Гадание по огню! Самый великий хиромант в мире!

– Цыганское Таро!

– Зайдите к мадам Правиле, медиуму коронованных голов!

– Иной Мир, словно вы побывали там!

Мужчина приостановился. Стоящий рядом зазывала воспользовался случаем, чтобы привлечь его внимание.

– Гадание, чужестранец. На костях, на пепле, на облаках или на птицах. Спрашивайте, я вам отвечу. Вы услышите правду и только правду.

– Пропустите меня.

– У меня есть и лицензия на лицегадание. Покажите, что вам уготовило будущее. – Он протянул руку, чтобы ощупать лицо незнакомца. – Всего пять талеров.

Мужчина схватил гадальщика за запястье и вывернул ему руку.

– Э! Вы делаете мне больно!

Две атлетически сложенные женщины в черных одеяниях, наблюдавшие за порядком в святилище, повернулись в их сторону. Мужчина заметил, что они держали в руках луки, а на плечах висели колчаны со стрелами. Он оттолкнул зазывалу, и тот с руганью плюнул ему под ноги:

– Чума тебя возьми! Да будет нелегкой твоя смерть!

Гадальщик исчез, поглощенный толпой. Мужчина прошел мимо часовых, низко опустив голову. Они его не остановили. Он вышел на небольшую террасу, нависавшую над поселением. Там стояла подзорная труба на штативе. Он сунул в щель десять сантимов и прижал глаз к окуляру.

Святилище выглядело опрокинутым отражением сооружений, существовавших в Дельфах. То, что прежде было наверху, оказалось внизу. В подзорную трубу открывался весь Священный путь к великому храму Аполлона, где священнодействовала Пифия. Перед главным входом стояла длинная очередь. И повсюду виднелись вооруженные женщины. Многие гарцевали на лошадях.

– Охрана оракула, – недовольно проворчал наблюдатель. – Пресловутые амазонки.

Путь тянулся и за храмом по территории, предназначенной для мистерий и запретной для простых смертных. А страннику надо было попасть именно туда, ибо в самом конце пути, около театра с едва различимыми верхними рядами, находился последний этап его путешествия – самый великий из существующих на суше храм Бахуса, который камень за камнем перенесли из Фокиды, когда спасали его от Потопа.

Отсюда храм казался круглой площадкой, обнесенной разбитыми колоннами. Но стоило путешественнику схватиться за кольцо с прозрачным камнем, которое он из предосторожности носил на цепочке на ремне, как он тут же ощутил могучую ауру святого места.

Он направил подзорную трубу вверх, на небо, потом опять принялся разглядывать подходы к храму Аполлона. В него входили женщина и мужчина в сопровождении четырех амазонок. Он испытал потрясение – ему показалось, что он узнал Арчибальда Фулда и Кармиллу Баньши. Две минуты пользования подзорной трубой истекли. Стекло закрылось. Пока он доставал новую монету, колдунья и муницип исчезли.

– У меня галлюцинации, – пробормотал мужчина, отступая.

Перед его глазами плясали светлячки. Ноги словно стали ватными. Ему надо было посидеть. Он, покачиваясь, добрался до маленькой площади. В каждой женщине ему грезилась Сюзи. Он даже будто увидел Ванденберга, Лузитануса и Штруддля, которые едва не задели его, но не заметили.

– Иллюзия, – прошептал он, истекая потом.

Вошел в первую же беседку, которая, к счастью, оказалась пустой. Но там высился огромный плоский камень в виде гротескного лица, обращенного к нему. Надпись на дощечке гласила: «Пасть Истины. Суньте вашу руку. Предсказание – один талер». Светящиеся гирлянды придавали храму-автомату ярмарочный вид. Мужчина пришел в себя. Снял рюкзак и сунул монету в механизм.

– По крайней мере покину эту планету не полным идиотом, – скривился Клеман Мартино, издеваясь над самим собой.

Каменная пасть раскрылась. Он сунул в отверстие руку. И тут же его кисть оказалась в тисках наручников. Гирлянды яростно засверкали. В динамиках загремела мелодия «И кондор пролетел», исполненная на свирели Пана. Клеман едва не лишился самообладания. Он уперся в голову и с силой потянул, чтобы освободить руку.

ГЛАВА 22

– Я не так представлял себе все это.

– Что именно?

– Дельфы… Святилище… Всю эту толпу.

Эльзеар со скептическим видом изучал прилавок торговца сувенирами. Шары с храмом внутри, заполненные снегом, тарелки, столовые приборы и фигурки с изображением Пифии, сидящей на корточках на омфалосе, «Предсказание без усилий» за десять уроков и на всех языках, мешочки с сушеным пейотлем, пресс-папье из местного камня… На каждом предмете на видном месте красовалось клеймо святилища.

– Дельфы всегда были открыты для народа, – начал Ванденберг, схватил шар и потряс его, потом поставил на место. – Кое-какие предметы – сомнительного свойства. Но Пифия всегда хотела получать доход со своего предприятия. Уоллес так же поступил со своей Мондорамой. Колдовство – такой же вид предпринимательства, как и все прочие, а хорошее управление ресурсами и инвестиции являются безусловными условиями для выживания. Я всегда применял такой подход, пока был ректором Колледжа колдуний.

Речь Отто не убедила Эльзеара. При покупке хрустального шара в подарок предлагалась колода карт Таро. Лейла, когда читала по линиям руки, не нуждалась в дополнительных предметах. И не требовала платы за свои услуги. Отто положил руку на плечо кулинара.

– Мы прибыли во второе святилище. Погода стоит великолепная. Пифия примет нас. А Гарнье уверил в своей верности устоям, – напомнил он. – Все к лучшему в лучшем из миров, не так ли?

– Поговорим о Гарнье. Мне не понравился его вид. К тому же я нашел этот вечер… как сказать… странным.

– Вы говорите о сражении диких зверей? – Бой льва и слона особо впечатлил Ванденберга. – Надо иметь крепкое брюхо.

– Мы выпили.

– Ну конечно, – кивнул Отто, поглаживая бороду. – И что?

– А хоть что-то ощутили, когда проснулись?

– Словно не принял ни капельки, во рту свежо, а в голове ясно, если вы говорите об этом.

– А ведь каждый должен был страдать от сильного похмелья.

– Может, Гарнье подмешал в свои коктейли порошок аметиста? Минерал славится тем, что предохраняет от опьянения. У Ноя он всегда был при себе.

– Я бы его почувствовал, – упрямился Эльзеар. – Поверьте профессионалу. Спиртное, не дающее похмелья, вызывает подозрение.

Отто размышлял над словами Эльзеара, когда к ним подошел Аматас с пергаментом в руке. Он буквально светился.

– Ну? – спросил Отто.

– Венера поддержит мои самые безумные проекты, – объявил колдун, связанный с Воздухом.

– И вы отыщете свой колокол? – Аматас нахмурился.

– Гадалка ничего о нем не сказала.

– А как со здоровьем?

– Надо следить за печенью.

– Ну! Видите? – бросил Отто, глянув на Эльзеара.

Штруддль не слышал его. Он разглядывал дом пасти Истины, как было написано на фронтоне. И даже позвякивал талерами в кармане, готовясь войти внутрь. Но последовавшие слова заставили его обернуться.

– Мне сказали, это что-то вроде муската.

Аматас показывал Ванденбергу бутылку. Тот надел очки, чтобы прочесть этикетку.

– Вино «Веритас» – вино правды. Не встречал.

– Кто выпьет – узнает, так сказал продавец. Кулинар вернулся к друзьям. Он забыл о пасти Истины. Эта, по-видимому, вкусная разновидность «Ватиканция» в бутылке привлекала больше, чем дурацкая каменная пасть.

– Разопьем вместе, – сказал Ванденберг и сунул бутылку в рюкзак. – Потом, если согласны. А пока нас ждет Пифия.

Вход в великий храм Аполлона охранялся амазонками с обведенными черными кругами глазами. Грудь, лишенную природных округлостей, прикрывала кожаная пластина. На плече каждой висел сирийский лук.

– Нам назначена встреча, – объявил Отто, протягивая пропуск охране.

Сезамы им вручили у входа в святилище еще до того, как они представились, что подтверждало пророческую силу Сивиллы. Значит, она соглашалась принять посланцев, зная, по какой причине они явились. Отто считал это добрым предзнаменованием. Амазонка подбородком указала на рюкзаки, среди которых размерами отличалась ноша ректора.

– Что там? Подношения? Оружие? Личные вещи?

– Сокровище, которое никак не угрожает святилищу.

– Покажите.

Ректор извлек книгу из охлаждающего футляра. Магическая книга разогрелась, как никогда, и он заклятием лишил кончики пальцев охранницы чувствительности. Амазонка схватила том, не ощущая жара.

– Это обычная книга?

– Это – Книга с большой буквы, – поправил ее Отто, уставший повторять одни и те же слова. – Если сумеете ее открыть, ваше могущество будет безграничным.

В глазах женщины-солдата сверкнуло недоброжелательное пламя. Она попыталась открыть том. Безуспешно.

– Проходите, – недовольно процедила она сквозь зубы, услышав смех остальных амазонок, издевавшихся над ее наивностью, и добавила: – Шарлатаны…

Отто сделал вид, что не расслышал ее слов. Бронзовые двери распахнулись перед ними. Они вошли в неф. Основания колонн освещались дрожащим светом светлячков. Между колоннами застыли амазонки с копьями. Эльзеар, подавленный увиденным, прошептал:

– А эта статуя в глубине и есть Аполлон? Монументальная скульптура терялась в полумраке. А ее голова исчезала в высотах храма.

– Или Зевс, – ответил Ванденберг. – Два хозяина судеб. Оракул обращается к ним обоим, чтобы составить предсказание.

Светлячки указывали проход вправо от статуи, который превращался в сужающийся коридор в толще стены, создавая у посетителей впечатление, что они погружаются в глубины храма. Отто, самому высокому из троицы, пришлось согнуться вдвое. Вскоре они попали в квадратное помещение без окон, где стоял удушливый запах благовоний.

– Здравствуйте, господа, располагайтесь. Сейчас вам подадут прохладительные напитки.

Пифия в позе лотоса сидела на омфалосе в виде черного выступающего из-под пола камня, хотя традиция утверждала, что тот был белым. Диваны и лампы, украшавшие комнату, придавали ей вид гостиной. Часть стены скрывал фиолетово-красный занавес. Восхищенные красотой женщины посланцы сложили дорожные мешки в углу и уселись рядком, не произнося ни слова.

Из-за занавеса появилась служанка и протянула каждому стакан. От стакана Эльзеара исходил сильный запах солодки, а стакан Аматаса источал аромат аниса. Отто достался бокал с холодным мускатом. Каждый получил то, о чем мечтал. Пифия упредила их желания и наблюдала, как они утоляли жажду. Потом выпрямилась, слезла с омфалоса и уселась перед ними. Они хотели встать и воздать ей почести.

– Мы среди друзей. Отбросим ритуальные любезности, так будет лучше.

Талант жрицы проявился в возрасте шести лет. На омфалос она уселась в пятнадцать. Последовали многие годы предсказаний, создавшие ей славу амбициозной и неуступчивой предпринимательницы, которую не особо волновали используемые методы. Но ее святилище работало безупречно. И власть Пифии была реальной. Однако Отто не покидало недоумение. Она предоставила им три пропуска. Была ли она способна угадать причину их прихода? Пифия, привыкшая к своим особым методам подготовки, напомнила:

– Я вижу будущее. Но из прошлого знаю только то, о чем мне сообщают.

– Вы нас ждали, – возразил ректор.

– Вас засекли, – поправила его женщина. – Когда вы выходили из поезда. Колдуны не в силах смешаться с толпой. Кто вы, откуда явились и почему пришли ко мне за консультацией под покровом тайны?

Ванденберг извинился. Назвался, представил друзей и сообщил Пифии о происходящих событиях, о Баньши, Гарнье, о том, что они узнали во время путешествия. Оракул слушала их, изредка кивая. Иногда ее глаза останавливались на Штруддле, который каждый раз краснел.

– Ваши слова объясняют видения, которым я не могла придать смысл, – сказала она. – Эта Баньши, похоже, страдает истеричностью.

– Увы, – подтвердил Отто.

– Подождите…

Оракул соскользнула с кресла, улеглась на пол, прислушалась, с силой откинула голову назад.

– Она связана с Землей!

Резко вскочила – посланцы вздрогнули от неожиданности. Пифия широкими шагами расхаживала по комнате, каждый мускул ее тела был напряжен, иногда она замирала в позе корибанты, жрицы Кибелы. Женщина разыгрывала перед ними трагедию – свет пронзал почти прозрачное хлопковое платье, смущая мужчин. Отто наслаждался, помня, что хранительницу уже давно называли Сарой Бернар.

– Вижу ее! – вдруг воскликнула она, прикрыв глаза ладонями. – Баньши! Она летит в деревянной птице. В гигантском гусе.

– А что делает Кармилла в гусе? – шепнул Эльзеар на ухо Отто, но тот знаком велел ему молчать.

Пифия вытянулась на цыпочках, раскинула руки и замерла в позе распятия.

– Она в ярости, ругается, дышит, словно Парка. Совершает объезд святилищ. Да. Сейчас она занята именно этим!

– В каком святилище она уже побывала? – спросил Отто, воспользовавшись паузой.

– Только не прошлое, только не прошлое, – всхлипнула оракул. – Но она отправляется. Она… – Женщина открыла глаза, ослепленная видением. – Здесь! Она хочет меня видеть!

– Баньши в Дельфах? – переспросили посланцы, привстав и оглядываясь по сторонам.

Пифия, истратив последние силы, рухнула на пол и так и осталась стоять на коленях, с трудом переводя дыхание. Появилась служанка, поставила перед хозяйкой стакан и чашу. Оракул дрожащей рукой налила золотистую жидкость и выпила ее, потом выхватила из вазы кусок высушенного гриба. Дыхание ее выровнялось. Щеки порозовели. Аматас, Отто и Эльзеар облегченно вздохнули.

– Вначале мы были лишь умелыми ткачами, – надломленным голосом сообщила она. – Из плетения родился оракул, связки дали рождение словам. Будущее убивает нас, прорицательниц. – Она устало махнула рукой. – Вскоре мне придется гулять по полям асфоделей. – Вытерла пот с лица и отбросила волосы назад. – Но обещаю вам, да… – она криво улыбалась, – обещаю вам от имени Аполлона, властителя Судьбы, что Дельфы не присоединятся к проекту Кармиллы Баньши.

«Победа», – мелькнула мысль у Отто. Эльзеар и Аматас едва не захлопали в ладоши, благодаря предсказательницу за мужество. Но сдержались.

– Теперь уходите. Поспешите. Продолжайте свое путешествие. И не оглядывайтесь назад. Видения еще могут измениться.

Трое мужчин встали, поспешно взяли свои мешки и расстались с Пифией, вновь погрузившейся в нечто вроде комы. Отто шел впереди быстрым шагом, задавая посохом ритм. Эльзеар ускорил шаг, пытаясь догнать его. Он был еще под впечатлением беседы. Оракул ошеломил его.

– Э-э… эти поля асфоделей… – спросил он, пытаясь говорить небрежным тоном, – действительно где-то находятся?

Встреча в будущем с оракулом была для него счастливой перспективой. Они остановились перед бронзовыми дверьми. Отто трижды стукнул по металлу. Створки распахнулись наружу.

– Мы все там будем гулять в свое время, старина Эльзеар. Вы, я, Лейла…

Штруддль огорченно нахмурился, вспомнив о нежной и заботливой жене. Эта женщина была дьяволом, если заставила забыть об обожаемой цыганке.

– Асфоделии – это мертвые, – бросил Отто, изучая окрестности храма. – Пошли, не будем задерживаться. Не хотелось бы столкнуться с демоном.

– Поля мертвых, – пробормотал Эльзеар, словно сомнамбула следуя за друзьями. – Все объясняется.

Но почему же он мысленно видел, как облетает эти поля в виде красавицы-бабочки?

ГЛАВА 23

Оракул потянулась, как дикая кошка, и скрылась за занавесом, позади которого лепилась открытая лоджия, огибавшая заднюю часть храма. Арчибальд Фулд, утонувший в плетеном кресле, без особого удовольствия жевал сушеный пейотль. Баньши стоя аплодировала Пифии.

– Великолепное представление! Какой талант! Оракул рухнула в кресло, изображавшее битву Геракла с Лернейской гидрой. Возложив руку на бедро героя, а ногу на одно из колец чудовищной рептилии, она походила на античную богиню, искавшую смертного, чтобы обмануть его и отогнать скуку.

– Я не знала, что вы умеете лгать, – продолжила Баньши.

– Я сказала им чистую правду.

Колдунья побледнела.

– Вы же дали согласие! Вы отказываетесь быть моим союзником в этом деле?

Оракул вздохнула.

– Я сыграла на временах. Они спросили, последую ли я за вами. Будущее время. Я ответила, что нет, ведь все уже состоялось.

Баньши с понимающим видом кивнула.

– Вы – Макиавелли.

– Беру вас в серые кардиналы, – проворчал Арчибальд.

Костюм муниципа нуждался в утюге. А неухоженная борода придавала ему вид бродяги. Пифия сгрызла кусок пейотля. Странно, но только что сыгранная пантомима лишила ее последних сил, Она вернулась к разговору, прерванному приходом посланцев.

– Значит, Гарнье с нами?

– На все двести процентов, – воскликнула Баньши. – Как и леди Винчестер.

– Тагуку не дал ответа?

– Я не видела его с нашего последнего празднества. Не думаю, что этот дикарь разобрался в сложившейся ситуации. Напротив, проявились Карнуты. Я должна вскоре получить их ответ.

– А Уоллес?

– Никаких известий.

– Не важно, пойдет он с нами или нет. При четырех святилищах из семи оставшиеся три будут вынуждены смириться.

Оракул все еще взвешивала «за» и «против», хотя уже решила пойти вместе с Баньши.

– Вы обладаете могуществом, в этом сомнений нет. Но что вы будете делать, когда наступит момент вызвать вашего… рогатого зверя?

– Вызвать Дьявола проще простого. Достаточно намазаться мазью, произнести известные заклятия…

– Я так же поступаю с богами, к которым обращаюсь, – перебила ее оракул. – Я спрашивала о ребенке.

– При чем здесь ребенок? Пифия кинула удивленный взгляд.

– Вы его отыскали?

Баньши резко вскочила с места. Бросила на Фулда яростный взгляд, но тот только развел руками. И промолчал. Хотя клятвенно обещал не проговориться.

– Не забывайте, кто я, – строго напомнила Пифия. – И ваше растущее могущество сделало вас очень заметной нитью в ткани бытия. Вы играете главную роль во всех делах последние несколько недель.

Баньши не знала, гордиться ли ей по этому поводу или беспокоиться.

– А точнее? – рискнула она спросить. – Видите ли вы… мой триумф?

– Нет, – быстро ответила оракул. – Видения смутны. Я заглядываю вперед не далее двух недель. И вижу вас одну, без ребенка.

– Почему же вы присоединились ко мне?

Пифия сменила положение, устроившись меж ног Геракла.

– Расскажите мне о маленькой беглянке, – приказала она.

Баньши рассказала о похищении из Лиденбурга, точно описала Грегуара Роземонда и Роберту Моргенстерн. Добавила информацию, почерпнутую из уст Отто Ванденберга.

– Охотники Гарнье и Винчестер упустили их в Антиохии. Я потеряла их след неделю назад, но… – колдунья пожала плечами, не зная, считать это хорошей новостью или нет, – я их отыскала.

– Как? Вы знаете, где они? – проснулся Фулд.

– Послание поступило ко мне, когда мы направлялись в Дельфы.

– Что было в послании? – продолжала допрос оракул.

– Два дня назад они были в Джайсалмере. Пифия нахмурилась.

– Два дня назад? – задумалась она. – Во время прилива… Не понимаю. В Джайсалмере никто не живет. Кто мог вас предупредить… Кроме Посейдона. Если только… – Глаза Пифии остановились на водяном зеркале в углу лоджии, которым она иногда пользовалась, вызывая видения. – Основательницы… Они еще никогда не были столь активны. – Пифия выбила дробь пальцами на бедре Геракла. – Вам отправила послание Хлодосвинда.

– Да, – призналась колдунья, сама удивленная тем, что Основательница ответила на ее призыв. – В сновидении. Но она не могла сообщить, где находится ребенок сейчас. Она встречалась с Лилит и этой… Робертой. Хлодосвинда поглотила город. И потеряла их след.

– Они не утонули?

– Она бы сказала. Нет, я досконально изучила вопрос и, думаю, поняла. Хлодосвинда повсюду. Это ее сила и недостаток. Она не воспринимает протяженности своих владений. И найти кого-нибудь в этом безбрежье…

– Или двулична и не все вам сказала, – вмешался в разговор Арчибальд.

Колдунья бросила на муниципа ледяной взгляд. «Слово Кармиллы, – поклялась она себе. – Полечу в Индийский океан, обыщу берега, сушу и лагуну, но найду мою девочку. Хотя Сивилла утверждает обратное».

У Баньши вдруг возникла идея. Идея? Нет, ее осенило гениальное прозрение!

– Я отыщу Моргенстерн и ребенка, которого она у меня украла, – объявила она оракулу, перехватив инициативу.

– Которого она украла у нас, – поправил ее муницип.

– И что? – хмыкнула Пифия.

– Вы не понимаете? Вы видите будущее, а потому скажите, где и когда это произойдет.

Хранительница святилища удивленно разинула рот – такого с ней не случалось давно. Она задумалась над словами Баньши. Пассивная сторона видений всегда раздражала ее.

Но выламывать руки Судьбе, менять будущее по своей воле, исходя из простого постулата, что Баньши действительно отыщет Лилит…

Она встала и направилась к зеркалу черной воды, пробежала пальцами по его поверхности. Внезапно в лоджию ворвалась амазонка, пала на колени и объявила:

– В святилище проникло нежелательное лицо. Пасть Истины засекла его на Священном пути.

Пифия не удивилась. Она ощутила появление этого человека. Начертала на зеркале змею. Вода просветлела, и в отблесках появился Священный путь. Мужчину преследовали амазонки на лошадях. Он часто оборачивался, открывая лицо.

– Клеман Мартино, – узнала его Баньши.

– Что? – Фулд встал и вгляделся в изображение. – Он в Дельфах?

– Намерения этого парня не очень ясны, – пробормотала Пифия. – Но у нас довольно эффективная система наблюдения, чтобы выявлять подобных типов.

– Что он делает? – спросил Фулд, увидев, как беглец выпустил по амазонкам шесть пуль из револьвера.

– Что он сделает? – поправила его оракул. – Зеркало показывает ближайшее будущее.

Изображение было рваным. Тела сталкивались, движения ускорялись. Валялись раненые, мертвые. Непонятно кто. Будущие события оставались неясными.

– Разрешите открыть охоту на него? – нетерпеливо спросила амазонка.

Оракул повернулась к Фулду:

– Похоже, вы его знаете. Что вы думаете?

– Он бежал из Базеля, предварительно взорвав мой кабинет и учинив настоящий погром. Этот Мартино – предатель и безумец. Его надо устранить.

Оракул кивнула.

– Он ваш, – сказала она амазонке. Уставилась на Фулда. – Хотите принять участие в расправе, раз уж оказались здесь?

– Чудесная мысль, – согласилась Баньши. – Отправляйтесь в погоню за Мартино.

– Но…

– Никаких «но». Физическая нагрузка пойдет вам на пользу.

Арчибальд Фулд без особого желания поплелся за амазонкой. Женщины остались одни.

– Итак, дорогуша, ваше предсказание? – бросила колдунья Пифии, и та нетерпеливо склонилась над зеркалом.