Текст книги "Как создавалось счастье"

Как создавалось счастье
Ольга Лукинова

Дизайнер обложки Ольга Константиновна Лукинова

© Ольга Лукинова, 2024

© Ольга Константиновна Лукинова, дизайн обложки, 2024

ISBN 978-5-0064-4611-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

2018—2019

Я не ищу счастья

 
Я не ищу счастья:
Уже отколол большой кусок
От измятых жизней,
Так и не понятых мною.
Разрываюсь на части,
Болью бьет в висок
Часть души,
Связанная с тобою.
Моя бледная тень
Совершает движения,
Отдающие слабостью к любви.
Я справлюсь с головокружением,
Только ты
Больше не зови.
 

Смеяться в лицо тьме

 
Я не сижу у телефона,
Не рву листы календаря,
Истерлась иголка от патефона,
Не дотянув до января.
 
 
Скоро морозный холод
Меня заключит в объятия,
Я также глуп и молод,
Отвергаю религию и распятие.
 
 
И на кого мне молиться,
После того, как ты ушла,
Остается только напиться,
Забросив все дела.
 
 
Я снова когда-нибудь буду
Смеяться в лицо тьме,
И о тебе забуду
Точно так же, как ты обо мне.
 

Оставь меня

 
Оставь меня в этой глуши,
Я снова брошусь к неизведанному.
Сколько ни звони, ни пиши,
Обратно не приеду.
 
 
Пусть меня заберет
Жаркий южный зной
Или скроет от невзгод
Северный ветер злой.
 
 
Лишь бы больше не видеть
Наши родные края,
Я не смог бы их ненавидеть
И любить бы не смог как тебя.
 

Пустота

 
Уже не вывернет душу
Ни обман, ни ложь, ни боль,
Я все чувства извлек наружу,
В рану засыпал соль,
 
 
Чтоб служила напоминанием,
И гроздь прошедших ошибок
Не вызывала желания
Смотреть на лживость улыбок.
 
 
Знаешь, это не грустно,
Только внутри пустота
Заменила чувства,
Я от всего устал.
 
 
Прошу еще одиночества,
Слишком уж с ним сроднился,
С ним снова выпить хочется,
Чтобы я хоть на миг забылся.
 

Вся жизнь похожа на набросок

 
Убогий матрас в углу комнатушки,
Стол, стул, с книгами стеллаж,
Все друзья родом из пивнушки,
Окрашенные в татуаж.
 
 
Вся жизнь похожа на набросок
Рассказа глупого или картины,
Я гнию, как ненужный отросток,
Сотворенный изо лжи и рутины.
 
 
Как старое истрепанное пальто,
Состоящие из грязных лохмотьев
Выгляжу я. Но это именно то,
Что остается от нежной души и плоти,
 
 
Когда ты растерзан изуверами,
Насыщаемых чужими муками,
Лишенных любви и веры,
Восхваляемых негодяями, суками.
 
 
И ты вроде вышел из той же породы,
Но взращен был святыми неизвестной религии,
Потому так безумно проживаешь годы,
Отчаявшийся и такой же ненужный,
Как написанные тобою книги.
 

Будем счастливы

 
Се ля ви – бросаешь ты грубо,
Пропуская через плечо взгляд,
Теперь барабаны и грустные трубы
О дыре в сердце возвестят.
 
 
И подхватят весть неугомонные чайки,
Разнесут за тысячу верст и морей,
Я, пожалуй, любовь и отчаяние
Сдам в бюро позабытых вещей.
 
 
Я уже разучился ждать,
Не умею любить и верить,
Мою душу из частей не собрать
Ни цементом, ни тем более клеем.
 
 
Потому будем счастливы,
Насколько сумеем.
 

Как стереть любви отпечатки?

 
Готовлюсь к худшему исходу
С присущим гадким оптимизмом,
Крадущемуся солнца заходу
Подготовил тираду, смешанную с мазохизмом.
 
 
Очерченные в особый круг мысли
Качались, словно дитя в колыбели,
На рваных проводах повисли
Воспоминания, скрученные метелью.
 
 
И в складках холодной постели,
Хранящих твой запах сладкий,
Я провел ровно неделю,
Но так и не решил загадку —
 
 
Как стереть любви отпечатки
С души своей?
 

Создавая мантру

 
Исходя из приобретенного опыта,
Опираясь на непотребные книги,
Укрываясь от людского шепота,
Избегая так называемой «элитной лиги»,
 
 
Я марал бумагу карандашами и краской,
Писал стихи и прозу с прежней опаской.
Скрывал от мира сомнительные таланты,
Скручивал горечь и боль, создавая мантру,
 
 
Спасающую от глупости и лживости мира,
Однако это не превращает в кумира
Хорошей публики. Да и плохой тоже.
Зато это мне хоть как-то поможет.
 

Глупый сон

 
Чайки кричат мне «беги!
Спасайся первым же рейсом!»
Но мне ведь не по пути
С этим огромным крейсером.
 
 
Безумный шепот волн,
Плещущихся на дне бутылки,
Говорят, что я влюблен
Безоглядно и пылко.
 
 
Но я жизнью утомлен
Потому этим волнам не верю.
Я их оставляю за дверью,
Забываю, как глупый сон.
 

Воспоминания

 
Красное вино ухмыльнулось лихо,
Отрывая от мира большие куски,
Душа застонала тихо,
Не вынесла дикой тоски.
 
 
Даже зима холодная
Не пожелала остаться.
А что же мог сделать я?
Только терзаться, терзаться
 
 
Сомнением. Воспоминания
Хранятся как урна с прахом —
Давай вытряхнем одним махом
По ветру без капли страдания.
 
 
Зима несмело села на порог,
Плеснула в бокал красного вина,
Тихо спросив, еле сдерживая зевок:
Опять до дна?
 

И если это любовь

 
Небесно-голубой – таков был цвет
Твоей мечты и, кажется, платья,
Которое надела, чуть рассвет
Попытался заключить нас в объятья.
 
 
Тогда ты растворилась, уплыла
В чужие края, далекие страны,
Может, это сон, и вовсе не ты
Мне нанесла ужасные раны.
 
 
Я так хотел верить в то, что ты
Произносила в ночи, хватаясь за распятие,
Наутро просто сказав «не кричи»,
Удалилась, шурша складками платья
Цвета неба, не тронутого птицами,
Не растерзанного самолетами.
 
 
Знаешь, я мог бы напиться,
Вспоминая о падениях и взлетах,
Но вместо этого я
Боготворю до сих пор твой образ,
И если это любовь, то ее края
Не смогут замкнуться на нас.
 
 
Поэтому мы остаемся
Такими далекими и чужими,
Но ночью мы вновь вернемся
Друг к другу, чтоб стать родными.
 

Я лишь одиночество знаю

 
От грязи избавиться трудно,
От чувства еще сложней,
От мыслей совсем невозможно,
Как и от бегущих дней.
 
 
Отравленный отпечаток
Давит на нежную грудь,
Имею я недостаток —
Ищу повсеместно суть.
 
 
Поэтому сложно вырвать
Мне счастья кусок у судьбы,
Во мне нет гармонии, мира
И я извергаю мольбы.
 
 
И вылетают безумно наружу
Словесная рвота и боль,
Я вновь зарекаюсь не рушить
Твой сладостный покой.
 
 
Увы, неугасимый
В душе моей огонь,
Я мерзкий, но ранимый,
Ты отведи ладонь
 
 
И зря себя не мучай,
Не утешай надеждами,
Ведь это не тот случай,
Когда любовь безбрежна.
 
 
Любви я не желаю,
Не ведаю, боюсь,
Я лишь одиночество знаю
И только к нему дико рвусь.
 

Проститься

 
С твоими недостатками можно
Смириться.
Но со своими – нет.
Проститься —
Только таков
Мой тебе совет.
Я не могу привыкнуть
И свыкнуться не могу,
Прости,
Но ты остаешься на левом,
А я на правом берегу.
И реку не перепрыгнуть,
Не перелететь,
Не пройти вброд.
Нам лучше отдельно
Прожить этот день, этот год.
Как и остаток жизни.
Не думай и не страдай.
В прошлом нельзя повиснуть —
Отпусти, сожги, отдай.
Пусть понесется по волнам
Грусть воспоминания.
Ты вздохнешь грудью полной,
А я? Не обращай внимания.
 

Живи, будто и не страдал

 
Щепотку грусти, ложку джаза,
Смешанного с нотками рока,
Вином помутненного глаза
Раскрывай глубину порока.
 
 
Расправляй огрубевшие крылья,
Срывай оковы страха и боли,
Только не кричи от бессилья,
Не обличай чужие роли.
 
 
Возьми стройный алый бокал,
Выкинув из него все чувства,
Живи, будто и не страдал,
Ложку джаза, щепотку грусти…
 

Мне нужно совсем немного

 
Колыбельную спой мне, когда
Опускается ночь, мягкой лапой
Прикрывает грязные города,
Где люди начинают плакать.
 
 
Я погружаюсь в сладость сна
Под звук чарующего голоса,
Ты только больше не пей вина,
Не роняй на чужую подушку волосы.
 
 
Колыбельной меня замани,
Заставь остаться с тобой до конца:
Конца жизни, света или земли,
До последнего звенящего бубенца,
Провожающего в дорогу.
 
 
Мне нужно совсем немного —
Лишь видеть черты твоего лица.
 

Жизнь мимо проплыла

 
Изъеденный болью и нищетой
Я бреду в пустую квартиру,
Меня вдохновляет изредка алкоголь,
Остальное жизнь сгубила.
 
 
Из всех полученных сумм и цифр
Я остался опять в дураках.
Может быть, заболею тифом
На неизведанных берегах.
 
 
Погружусь в пьянство безрассудное,
Участвуя в поножовщине, драках
На грязной морской посудине,
Приукрашивая жизнь в городских бараках.
 
 
Доплыву до берегов дикой Африки,
Где меня разъест малярия, жара,
И в предсмертном свисте томагавка,
Увижу, как жизнь мимо проплыла.
 

Выставляю прошлое за дверь

 
Покой и укутанная в плед память,
Не тревожащая меня много лет,
Теперь снова возносит знамя
С победными гимнами на свет.
 
 
Но нет, с тобою я простился
И не хочу вернуться вновь
Туда, где надеждами кормился
И верил в вечную любовь.
 
 
Разрушены мои стенанья,
Порваны нити чувств и пороков,
И даже в глубине сознания
Не осталось твоих истоков.
 
 
Мне бы безмолвного гнева
Твоих прекрасных глаз.
Но тебя приютила теперь Женева,
Там проводишь свой праздный час.
 
 
Разошлись наши дороги, и судьбы
Не сплести через время в одну,
Мы с тобою обычные люди,
Чувствующие горечь и вину.
 
 
Время все это сгубит,
А пока я поддамся вину.
Кто же теперь тебя любит?
В чьем сладком ты плену?
 
 
Растерзав свою душу вопросами,
Я растратил их все и теперь,
Сросшись с крепкими папиросами,
Выставляю прошлое за дверь.
 

На сплетении судеб и граней

 
Каждый день в безмолвной борьбе,
Мне страшно утонуть в апатии,
В вялой безотчетной ходьбе
Утомленно шепчу «хватит».
 
 
И откалываю кусок
От растрескавшейся штукатурки,
Пока по проводам бежит ток,
А кофе – по краю турки.
 
 
Понимаю, что дальше есть
Только нить страсти и страданий,
И большего нам не прочесть
На сплетении судеб и граней.
 
 
Я кидаю ворох снимков
В не потухший еще камин,
И после всех поединков
Ты все же осталась с ним.
 

Вещью, другом или знакомым

 
Папиросу туши
О край онемевшей души
И пусть эта дыра
Станет больше, чем та,
Что уже в ней есть.
Недосказанность или лесть
Не роняй теперь понапрасну,
Мне трудно уже перечесть
Моменты лжи,
В которых ты прекрасна,
Как и в любой другой…
Я готов укутаться с головой
В эту боль
И считать ее своим домом,
Лишь бы снова быть с тобой
Вещью, другом или знакомым.
 

Нажимая кнопку повтора

 
По морскому вою
Я могу понять,
Когда встречусь с тобою
И что предпринять
При попытках бежать
Со стыдом и позором
От тебя опять,
Терзаемый укором,
Снова начну гонять
Воспоминания,
Нажимая кнопку повтора.
И затерявшись во тьме коридора,
Попробую колени обнять,
И не закричать, не издать стона,
И вида даже не подать,
Как трудно быть просто знакомым.
 

По воспоминаниям

 
Стряхивая сладкую пелену сна,
Отстукиваю мелодию выцветших кнопок,
Мешая таблетки с бокалом вина,
Отправляюсь по воспоминаниям автостопом.
 
 
И откуда только берутся
Такие безумные мысли?
Даже черти едко смеются,
На плече моем повиснув.
 
 
Они единственные кто
Два месяца мне составлял компанию,
Не считая вопроса водителя авто:
Как проехать к тому зданию?
 

Перевяжи тугим узлом

 
Перевяжи тугим узлом
Все письма, что я тебе отправил,
И прикрывшись дальним углом
Комнаты, что я тебе предоставил,
Брось их там, как и старый альбом,
Который хранит улыбки
Прошедших времен.
 

Единственное хорошее

 
Вдоль грязных берегов,
Поросших сухими листьями
Бумаги с налетом слов,
Выдающих ложь за истину,
Я затерялся
И был таков.
И назад уже не вернусь.
Я за признание не борюсь,
Я хочу обрести легкость снов,
Забывая о грязном прошлом.
Ты – единственное, что со мной
Произошло хорошего.
 

Пик Одиночества

 
Поиски тебя успехом не увенчались
И в одиночестве бедном я отчаялся.
Гигантский маятник-гильотина
Уверенно разрезал рутину.
 
 
С рассветом я потерял даже себя.
И в тщетных поисках взбираюсь
На угрюмый Пик Одиночества,
Но даже он смотрит на меня, скорбя,
Да так, что завыть хочется.
 
 
Проходит месяц, и щадящая дух тишина
Возвращает спокойствие телу.
Из-за гор торчит всезнающая луна,
Что горечь поглотить сумела.
 

Оставшиеся миражи

 
Фотографии, книги, тетради и тишина,
Приправляемые мыслями с бокалом вина,
Разделяют со мной полутемную комнату
И течение времени кажется сломленным.
 
 
Перебираю, не глядя, знакомые страницы,
Поглаживая воспоминания украдкой,
Боль чернильную поместил в тетрадку,
Смешивая с небылицами.
 
 
Наверное, мы слишком привыкли ко лжи
И правда теперь не вызывает доверия.
Собирая оставшиеся миражи,
Я мучаюсь, словно раненый зверь.
 

К мыслям о тебе

 
Отгородившись от звезд,
Заглядывающих за занавеску,
Я будто снова прирос
К мыслям о тебе. Словно фреску
Воссоздаю тебя, прекрасную и чистую
С улыбкой детской лучистой —
И это заставляет снова вставать с постели
По утрам, пересчитывая дни и недели
В надежде, что завтра
Ты войдешь в эти двери.
 

По дороге жизни тащусь, как пленный

 
Снятая вновь квартира
Приютит меня на месяц-два,
Я словно мишень тира —
На выигрыш тяну едва.
 
 
Я бы отдал полжизни (а может треть),
Еще бы добавил везенье (которого нет),
Лишь бы не смотреть
Как погибает в муках рассвет.
 
 
И мы с ним тонем в прозрачной
Грусти, подаренной самой вселенной,
И я – хмурый и невзрачный
По дороге жизни тащусь, как пленный.
 

Распахни души рубашку

 
Склони голову надо мной,
А затем распахни души рубашку,
Чтобы мы поплыли домой
И радость черпали чашкой.
 
 
Чтобы ломоть соленой луны
Заменял нам вновь кусок хлеба,
А покои растерзанного неба
Показали путь до зимы.
 
 
И мы бы грелись у камина,
Потрескивающего добротой.
 
 
Не проходи мимо.
 
 
Побудь еще мгновение
Со мной.
 

Пожать руку демонам

 
В зеркало смотреть —
Все равно, что пожать руку демонам,
Души своей треть
Ты подарил им,
Одну часть – создал временно,
А с последней не знаешь, как быть.
И просто продолжаешь плыть
По течению Гольфстрима,
Чтобы жизнь не пронеслась мимо,
Как запоздалый метеорит.
 

Из года в год

 
Стреляй рутиной жизни
Прямо в обескровленный рот
Или лучше втисни
Желаний и дел хотя бы на год
Моей никчемной жизни,
Которая сменяется
От грусти к боли,
От рабской неволи
До ужасно тяжких забот,
И мне запоминается
Только то, что непременно уйдет.
Не люблю, когда люди прощаются,
Уверяя, что все наладится,
Ведь все шло так, как идет —
События повторяются
Из года в год.
 

Мимо вас

 
Я шел, одиноко сгорбившись,
Навстречу грубой толпе сереющей,
Мои чувства – обрубки-оборвыши
Бессильно повисли. Но греющий
Огонек души еще не угас,
Я нес его, скрывая, бережно
Мимо вас.
 

Я простил тебя, друг

В. К.

 
Я простил тебя, друг,
Хоть был брошен тобою
На дороге, где недуг
Взял власть над покоем.
 
 
Я простил, хоть и думал часто,
Отчего ты предал меня,
Но нам ведь неподвластно
Знать обо всем, голову клоня
 
 
Над мозаикой хрупкой,
Иссеченной владычицей мира,
Я хватаюсь за телефонную трубку,
Но оглядев душу и квартиру,
 
 
Прячу затеи в дальний угол,
Затем толкаю их на антресоли,
Надеясь, что больше так туго
Не будет от боли.
 

Бессонница

 
Бессонница все так же владеет мной,
Как когда-то владела ты.
Я проиграл этот бой,
Пал под ложью красоты.
 
 
И каждый раз, сталкиваясь с подушкой,
Зовущей меня ко сну,
Вспоминаю, как ты мне на ушко
Шептала сказку одну.
 
 
Я верил, подобно ребенку,
Живущему в чистом мире,
А ты играла как с котенком,
Или с мишенью в тире.
 
 
Я проиграл этот бой,
Пал под ложью красоты,
Теперь бессонница владеет мной,
Как когда-то владела ты.
 

Если счастье не дано нам

 
Примерь мои ботинки,
Не смотри, что уже истерлись,
На них еще есть песчинки
И первая нежная морозь.
 
 
Только оставь мягкий свитер,
Остальное мне ни к чему.
Еще возьми билет в Питер,
К новому миру. К нему.
 
 
Забери старый чемодан,
Склеишь нежно дыры углов,
Если счастье не дано нам,
Найди его у других берегов.
 

Как можно понять человека

 
Забираюсь в плацкартный вагон,
Мне уж не привыкать,
Если снова выставят вон,
Вздохну, выругавшись «твою мать!».
 
 
Поверив в очередной раз
В любовь и крепкую друга руку,
Наконец, рассмотрел все без прикрас,
Но это сложная наука.
 
 
Зачем за чистых чувств монету
Выставляют похоть, коварство?
Как можно понять человека,
Продавшего за гроши свое царство?
 

Солнце уходит на покой

 
Солнце уходит на покой
И душа начинает рыдать,
Чернильную ртуть извергать,
Исполняя танец немой.
 
 
Переносить из жизни в тетрадь
Закорючки безжалостно, четко,
Я забываю, что нужно спать,
Мысли исполняют чечетку.
 
 
В изнеможении останавливаюсь,
Душа тоже выбилась из сил.
Шепчу «что же ты наделала?
Я всего этого не просил».
 

Покой

 
Иван-чай заселил поля до самого горизонта,
Солнце лукаво смеется в бегущих мимо облаках,
Теперь о любви – только contra,
Все pro давно обратились в прах.
 
 
Я следую за полярной звездой,
Медведицы неуклюже сопровождают
Меня на пути домой,
О котором я ничего не знаю.
 
 
Я доверяюсь ветру и лесу,
Они умело очищают тело и дух,
И если выбирать из двух —
Машины и ветки ели,
Отдам предпочтение второй
И обрету свой покой
За переливом птичьей трели.
 

Под хоровод мерцающих огней

 
Под хоровод мерцающих огней
И чарующий вальс снежной вьюги
Мы станем чуточку добрей
И вспомним друг о друге.
 
 
И пусть твердят, что нет любви
И трудны у жизни изгибы,
Но теперь что ни говори —
Обрекаешь меня на погибель.
 
 
Я вновь тону в сладких словах,
Непонятно зачем ими тешишь?
Я вкушаю яд на твоих губах
И вступаю в ряды грешных.
 
 
И теперь я тобой одержим,
Словно накрепко привороженный,
Ты говоришь, что я сердцем любим,
Я отвечаю – ты тоже.
 

Что же делать нам

 
Перемахнув одним прыжком
От одного года к другому,
От одной неудачи к другой,
Неловким рывком
Под судьбы переломом
Прячу связанную боль,
Словно клад в землю.
Я чувствам не внемлю
И не верю слезам.
Я – кремень, я – начало
И конец одиночества.
Что же делать нам —
Что нужно
Или то, чего хочется?
 

Витрина

 
Фотография словно манекен
С застывшей вымученной гримасой,
Внутри и снаружи пластмасса,
Что мы можем отдать взамен?
 
 
В руках – листы, монеты, бумаги,
Скажите же, бога ради,
Для чего этот нам размен
Душ на ужасном параде?
 
 
Вместо сердца – полиэтилен,
Вместо лица – картон,
Вместо жизни – медленный тлен,
Где витрина – наш дом-притон.
 

Бог выпустил партию брака

 
Лунный свет уже не смывает
С холста и души печаль,
Он много видел и знает,
Отчего я во тьме кричал.
Ночь принимает в свои ряды
Меня, неуверенно переминающегося,
Переменившего гладь воды
На огонь, шатающийся
Среди непроглядного мрака,
И я посреди барака
Наслаждаюсь спокойствием тьмы,
Не знаю, чем заняты наши умы,
Но бог выпустил партию брака —
Это мы.
 

Обо всем подумаю завтра

 
Я не буду думать об этом сегодня,
Обо всем подумаю завтра.
Тени бесшумно хороводят,
Пока пишет безумный автор.
 
 
Я утопаю в сюжете,
Как в бокале со сладким вином,
За прирученных мы в ответе,
А за нас кто ответит потом?
 
 
Сколько мыслей таят страницы,
Для них и выдумали любовь,
Чтоб ее в ласковых небылицах
Увековечить как в таинстве основ.
 
 
Повторяю – обо всем подумаю завтра.
Завтра. Но снова не сплю все ночь.
Ведь я – безымянный автор,
Который не в силах себе помочь.
 

Если все время смотреть назад

 
Если все время смотреть назад,
Можно упустить настоящее.
И если говорить про ад —
Это происходящее.
 
 
Погружаясь в глубины души,
Сомневаюсь даже в себе,
И если вновь поспешить,
Можно застыть в мольбе.
 
 
Перечеркнуть, утопить, выбросить…
Есть только здесь и сейчас!
Я хочу вновь спросить:
Когда наступит счастливый час?
 

Мечтать

 
Пережевав угрюмые дни,
Созерцаю ночную усталость,
Я любовался огнями вдали,
Больше мне ничего не осталось.
 
 
Я уже не спешу, не ищу,
Не смеюсь, не люблю, не плачу,
Я доверяю тело плащу,
А душу – с душой все иначе:
 
 
Ее я боюсь доверять,
Я все тот же маленький мальчик,
Которого некому обнять,
Которого не зовут играть в мячик.
 
 
И он сидит под виноградной лозой
С одиночеством странным наедине,
А потом убаюканный луной,
Продолжает мечтать во сне.
 

Начинать все с основ

 
Не стоит читать мне проповеди,
Я не прошу отпущения грехов,
Да пропади все пропадом!
Я к любому исходу готов!
 
 
У меня осталось немного ходов,
Кричи сгоряча – шах и мат!
Я убираюсь в свой каземат,
Чтоб начинать все с основ.
 
 
Вспомнить, чему когда-то был рад,
Каких не стоит выбрасывать слов,
Ранящих больнее в тысячу крат,
Чем потерянные дружба и любовь.
 

К мечтам прикованный

 
Листая старые дневники,
Перебирая пыльные картины —
Как же мгновения далеки,
Спасавшие когда-то от рутины.
 
 
С красками и чернилами,
Скрываемый ночным покровом,
Я даже не слышал, что ты говорила,
Будто к мечтам прикованный.
 
 
Теперь я – часть литературы,
Которой суждено впасть в забытье,
Как выскочившая нота из партитуры —
Так пропадет и сердце мое.
 

Смотреть тебе вслед у окна

 
Не хотелось бы говорить о боли,
Но болезнь любит возвращаться,
Потому нам пора прощаться,
Уходи из больничной неволи.
 
 
Захлопни дверь моей палаты,
Если можешь плотней,
Чтобы коварной боли лапы
Тебя не застигли за ней.
 
 
Хотя я преувеличил,
Мою боль не разделить, не отнять.
Можешь не соблюдать приличий
И больше не приезжать.
 
 
В одиночестве мне спокойней
Прозябать на больничной койке,
Одолеваемый мыслями вольными,
Мечтаю о грязной попойке —
 
 
Веселой и задорной,
Где много бесед и вина,
Но я остаюсь покорно
Смотреть тебе вслед у окна.
 

Чем мне душу наполнить

 
Я исписался. Испился. Изжился.
Что мне еще делать на свете этом.
Я бы хотел снова влюбиться,
Исполнять любви пируэты.
 
 
Я потерял контроль
Над чувствами, над жизнью,
Что мне делать порой,
Если отчаянье немыслимо?
 
 
Танцует силуэт в тюрьме комнаты,
Пытаясь избавиться от грусти,
Только чем мне душу наполнить,
В которой темно и пусто?
 

Неся лишь несчастья

 
Ты терзала грустный рояль,
Я – нежную юную душу,
Для меня откидывала вуаль,
А я выставлял тебя наружу.
 
 
Прости, но я приговорен
К пожизненному одиночеству,
И сменить не смогу свой тон,
Даже если очень захочется.
 
 
Мой профиль выкован словно сталь,
Заточен как грифель карандаша,
Я ждал, пока ты откинешь вуаль,
За которой томилась душа.
 
 
А затем, не знаю я сам,
Отчего не признавался страсти,
Прости, в очередной раз тебя предам,
Как и прежде, неся лишь несчастья.
 

Отпусти

 
Из сигаретного дыма
Выходит твоя улыбка,
Но проплывает мимо,
Словно это была ошибка.
 
 
Из сигаретного пепла
Можно сложить прошлое,
Но дуновение ветра
Вмиг заберет все хорошее.
 
 
Я неспешно вдыхаю яд,
Наполняя легкие смертью,
Которой, наверное, был бы рад,
Я и сам уж не знаю, поверьте.
 
 
Жаль, что нет дороги назад,
Я завис, словно приведение,
Для которого нет преград,
Но оно застыло в смятении.
 
 
И буря непрожитых чувств
Зачахла в безмолвной груди:
Теперь этот сундук пуст.
Отпусти.
 

16.02.2018