Текст книги "Письма царской семьи из заточения"

5. XII.17

От государыни императрицы Александры Феодоровны

З.С. Толстой[236]236
  Русская летопись. Кн. 1. С. 143.


[Закрыть]

Тобольск, 5 декабря 1917 г.

От всего сердца желаю Вам, четверым[237]237
  З.С. Толстая, ее муж, дочь и сын.


[Закрыть], светлых праздников. Храни Вас Господи! Христос поможет, утешит и подкрепит. Спасибо Вам большое, что нас так трогательно всегда вспоминаете. В такое время, каждое ласковое слово особенно дорого. Радуемся, что видели многих наших друзей – воспоминания милого Царского Села. Все мы здоровы. Дети Вам писали, как занимаются. Погода холодная, ясное солнце.

Крепко Вас целую; дай нам Бог повидаться в Новом году! Душевный привет всем Вашим.

Ваша А.

От государыни императрицы Александры Феодоровны

М.С. Хитрово[238]238
  Печатается впервые.


[Закрыть]

(Открытка с репродукцией на обратной стороне картины художника Лейнвебера «Рождество и отрочество Иисуса Христа») Тобольск, 5 декабря 1917 г.

Дорогая Рита, от души желаю Вам светлых праздников – насколько это теперь возможно – мир и тишину в душе, которую никто не может от нас отнять. Я так рада, что Вы с дорогими друзьями (семья З.С. Толстой) встретились – всех Вас вспоминаем, и ежедневно за Вас молюсь. Будем крепко верить и не отчаиваться. Господь поможет (…) разлуки. Где Чери.? А. Вл. (Сыробоярский) писал с дороги во Владивосток после пережитых ужасов в Москве. Богданов писал из М. первые дни – с тех пор ничего не знаем о нем. Горячо Вас целую, милая, дорогая. Будьте здоровы и Богом хранимы.

Старая Сестра.

От великой княжны Ольги Николаевны

З.С. Толстой[239]239
  Русская летопись. Кн. 1. С. 143.


[Закрыть]

Тобольск, 5 декабря 1917 г.

Тобольск – тихий отрезанный уголок, когда река замерзнет.

Ольга.

От великой княжны Татьяны Николаевны

З.С. Толстой[240]240
  Русская летопись. Кн. 1. С. 144.


[Закрыть]

Тобольск, 5 декабря 1917 г.

У нас тут довольно холодно. Эти дни 15–17 градусов мороза, с солнцем, – это ничего, но когда ветер дует, тогда менее приятно, но в общем сносно. Зато тут бывает много солнца, чего в Царском Селе никогда не было, в это время года.

Часто Вас вспоминаем. У нас тут все по-старому. Пока, слава Богу, все тихо и мирно. Дай Бог, чтобы так и продолжалось. Жалею всех несчастных жителей Петрограда. Ужасно, должно быть, там теперь. Надеюсь, что у Вас в городе (Одессе) тоже мирно и тихо – хотя, к сожалению, трудно этого ожидать, в особенности теперь!

Татьяна.

Домашние спектакли

Одним из развлечений царственных узников в долгие зимние вечера, о котором они упоминают в своих письмах, были домашние спектакли. Эти спектакли ставились на иностранных языках под руководством П. Жильяра и С. Гиббса. Только один раз была поставлена пьеса на русском языке, в которой единственный раз принимал участие его величество. Действующими лицами чаще всего были великие княжны Татьяна Николаевна и Мария Николаевна и наследник Алексей Николаевич, а для мужских ролей – Жильяр и Гиббс, реже других участвовали великие княжны Анастасия Николаевна и Ольга Николаевна и иногда кто-нибудь из свиты. Эти спектакли доставляли всем много удовольствия, не только игравшим, но и зрителям, так как Жильяр и Гиббс оказались искусными режиссерами, а великие княжны, в особенности Татьяна Николаевна, проявили много живости и таланта[241]241
  Ниже приводятся, в соответствующем хронологическом порядке, программы спектаклей, состоявшихся 6 декабря 1917 года и 21 января, 28 января, 11 февраля и 18 февраля 1918 года. Все эти программы написаны собственноручно государем императором, государыней императрицей или великой княжной Татьяной Николаевной.


[Закрыть].

Программа спектакля 6 декабря 1917 г. в Тобольске, написанная рукой государыни императрицы[242]242
  Мельник Т. Воспоминания о царской семье и ее жизни до и после революции. С. 51.


[Закрыть]

Написано по-французски:

LE FLUIDE DE JOHN

Comédie en 1 acte de

Maurice Hennequin

Personnages:

Duplequé, rentier. . . . . . . . . . P. G.

John, son domestique. . . . . . . . A. N.

Lucien, neveu de Duplequé. . . . . . M. N.

le 6 Déc. 1917.

Тобольск.

Перевод с французского:

ФЛЮИДЫ ДЖОНА

Комедия в 1 действии

Мориса Хейнекена

Действующие лица:

Дюплеке, рантье………………..П. Ж.[243]243
  Пьер Жильяр.


[Закрыть]

Джон, его слуга………………..А. Н.[244]244
  Наследник цесаревич Алексей Николаевич.


[Закрыть]

Люсьен, племянник Дюплеке……..М. Н.[245]245
  Великая княжна Мария Николаевна.


[Закрыть]

6 декабря 1917 г.

Тобольск.

От государыни императрицы Александры Феодоровны А.А. Вырубовой[246]246
  Русская летопись. Кн. 4. С. 200–204.


[Закрыть]

Тобольск, 8 декабря 1917 г.

Милая родная моя!

Мысленно молитвенно всегда вместе – в любви расстояния нет. Тяжело все-таки не видеть друг друга. Сердце полно, так много хотелось бы знать, поделиться, но будем надеяться, что время придет, когда опять увидимся – все старые друзья. Ужасно мне грустно, что с твоей подругой что-то неладно было, надеюсь, что все прошло и что друзья по-прежнему. Не время судить о своих друзьях – все нервные стали. Мы далеко от всех поселились: тихо живем, читаем о всех ужасах, но не будем об этом говорить. Вы во всем этом ужасе живете, достаточно этого. И бывают маленькие тучки, которые других тревожат, оттого моих троих[247]247
  Камер-юнгфера М.Ф. Занотти и комнатные девушки А.П. Романова и А.Я. Уткина последовали за царской семьей в Тобольск, но не были допущены к царственным узникам.


[Закрыть] не пустили – уже 4 дня, как благополучно доехали. Стыд и срам, что их не пустят – вечная боязнь – обещали сколько раз – некрасиво это очень и, наверно, опять с Изой (баронесса С.К. Буксгевден) начнут. Ты видишь, никого не пускают, но надеюсь, что поймут, что глупо, грубо и нечестно их оставить ждать.

Вот холод 23 гр., и в комнатах мерзнем, дует, красивая кофта пригодится, будет греть снаружи и внутри. У нас всех «chilblains» (обмороженные места) на пальцах (помнишь, как ты от них страдала). Пишу отдыхая до обеда, камин горит, маленькая собачка Jimmy[248]248
  Маленькая японская собачка, подаренная А.А. Вырубовой великой княжне Анастасии Николаевне. Кличка ее была Джимми. Она имела длинную черно-рыжую шерсть, большие круглые глаза; зубы ее были обнажены и постоянно виднелись, язык у нее был длинный и висел изо рта. Она была любимицей всей царской семьи, но особенно ее любила государыня императрица. Джимми погибла вместе с царской семьей. В ночь убийства, когда царственных мучеников вели на расстрел в подвал Ипатьевского дома, великая княжна Анастасия Николаевна несла на руках свою собачку. Она прижимала ее к себе до последней минуты. Когда все было кончено, Джимми с пробитым черепом лежала рядом со своей августейшей хозяйкой. Через год, 25 июня 1919 года, труп Джимми был обнаружен судебными властями на дне шахты, куда были сброшены останки царственных мучеников. Благодаря низкой температуре в шахте он хорошо сохранился и был опознан С.И. Гиббсом, А.А. Теглевой, М.Г. Тутельберг и Е.Н. Эрсберг. В описи вещественных доказательств убийства царской семьи, найденных судебным следователем в урочище Четырех Братьев, труп Джимми значится под № 64.


[Закрыть]твоя лежит рядом, пока ее хозяйка на рояле играет, 6-го Алексей, Мария и Жилик (П. Жильяр) играли маленькую пьесу (см. выше программу спектакля), очень мило – другие все учат разные французские сценки, развлеченье и хорошо для памяти. Вечера проводим со всеми вместе, в карты играем, иногда он нам читает вслух и я вышиваю. Очень занята весь день заготовкой к Рождеству, вышиваю и ленточки, по-прежнему рисую, и карточки, и уроки с детьми, так как священника к нам не пустят для уроков, но я эти уроки очень люблю – вспоминаю много. Буду теперь с удовольствием творения Григория Нисского читать, их раньше не имела. Последнее время читала Тихона Задонского. Все-таки привезла из моих любимых книг с собой. Ты Библию читаешь? Которую я тебе дала, но знаешь есть гораздо полнее, и я всем детям подарила и для себя теперь большую достала[249]249
  Среди книг государыни императрицы, найденных в доме Ипатьева, в описи значится «Библия». Книга – в черном коленкоровом переплете. В ней много подчеркнутых карандашом тезисов и заложены засушенные травки, листики и полевые цветы (Соколов Н. Убийство царской семьи. С. 281).


[Закрыть], там чудные вещи – Иисуса Сираха, Премудрости Соломона и т. д. Я ищу все другие подходящие места – живешь в этом – и псалмы так утешают. Родная, понимаем друг друга, спасибо за все, за все. Все переживаю.

Наш бывший раненый князь Эристов (Э.А.) опять лежит в нашем лазарете (не знаю причину). Если увидишь, кланяйся ему сердечно от нас всех, трогательный мальчик. Знаешь, он помог мост перед Зимним дворцом строить. Привет и спасибо большое милой Ек. В. (Сухомлиновой), что нас вспомнила, – ей и мужу (генералу В.А. Сухомлинову) душевный привет – храни и утеши его Господь Бог, который своих никогда не оставляет. Где Сережа (С.А. Танеев) с женой? От милой Зины (Менштед) получила письмо – дорогая ясная душа. И О.В. (Лохтину) благодарю, – грустно ни о ком ничего не знать… Да, прошлое кончено, благодарю Бога за все, что было, что получила, и буду жить воспоминаниями, которые никто от меня не отнимет. Молодость прошла… Тоскую сильно. И о тебе тоже, моей нежно любимой и далекой. Эмме (графине Фредерикс) привет и английской сестре, родителям (А.С. и Н.И. Танеевым) привет, очень рада, что ты их имя опять носишь[250]250
  А.А. Вырубова, брак которой с лейтенантом Вырубовым был аннулирован, в 1917 году стала снова носить свою девичью фамилию Танеева.


[Закрыть].

6-го был молебен[251]251
  Тезоименитство государя императора – 6/19 декабря.


[Закрыть], не позволили идти в церковь (боялись чего-то). Я уже 2 недели не была. Не выхожу при таком морозе из-за сердца, но все-таки тянет сильно в церковь. Наша спальня – темная комната в коридоре около красной гостиной. Тогда только Жилику (П. Жильяру) и Вале (князю Долгорукову) твои снимки показала, дамам очень не хотелось, слишком твое лицо мне дорого и свято. Настенька (графиня Гендрикова) мне слишком далекая, она очень милая, но мне не близкий человек – мои близкие все далеко, далеко. Окружена их фотографиями, вещами, кофточками, халат, туфли, серебряное блюдечко, ложка, образа и т. д. Так хотелось бы что-нибудь послать, но боюсь, пропадет. Господь милостив, долготерпелив, помни это. Горячо и нежно целую, перекрещу, люблю. Мы все крепко целуем, любим, тронуты поздравлениями, всегда молимся, вспоминаем не без слез.

Твоя.

9-го. Сегодня праздник образа «Нечаянной Радости», стала теперь всегда читать, и ты, душка, то же самое делай. Годовщина нашего последнего путешествия, помнишь, как уютно было[252]252
  «В начале декабря 1916 года, – рассказывает А.А. Вырубова в своих воспоминаниях, – ее величество, чтобы отдохнуть душой, поехала на день в Новгород с двумя великими княжнами и маленькой свитой, где посетила лазареты, монастыри, и слушала обедню в Софийском соборе. Помню, что и об этой поездке кричали в Петрограде; что именно, не помню. Бог знает: и это не понравилось! Но в Новгороде огромная толпа народа восторженно встречала ее. При звоне колоколов старинных церквей государыня шествовала, окруженная любящим и ликующим населением, посещая святыни и больных и раненых воинов. До отъезда государыня посетила Юрьев и Десятинный монастыри. В последнем она зашла к старице Марии Михайловне, в ее крошечную келью, где в тяжелых веригах, на железной кровати лежала много лет старушка. Когда государыня вошла, старица протянула к ней свои высохшие руки и произнесла: «Вот идет мученица – царица Александра!» Обняла ее и благословила. Слова эти глубоко запали мне в душу. Через несколько дней старица почила» (Русская летопись. Кн. 4. С. 89–90).


[Закрыть]. Старица добрая тоже ушла, ее образ всегда со мной[253]253
  там же.


[Закрыть]. Раз получила письмо от Демидовой из Сибири. Очень бедна. Так хочется Аннушку (А.П. Романова или А.Я. Уткина) повидать, о многом мне расскажет. Вчера 9 месяцев, что заперты[254]254
  Государь император, государыня императрица и августейшие дети их величеств были арестованы по приказу Временного правительства 8/21 марта 1917 года.


[Закрыть]. Больше 4-х, что здесь живем. Это английская сестра мне писала? Или кто? Удивляюсь, что Ники и семья не получили образа, который им до нашего отъезда посылала. Жалко, что добрая Федосья не с вами. Привет и спасибо моему верному, старому Берчику и Насте (прислуга А.А. Вырубовой). Этот год ничего им давать не могу под елкой, как грустно. Родная моя, молодец дорогой, Христос с тобой. Надеюсь, что письмо 17 получишь, соединимся в молитвах. Спасибо отцу Досифею и отцу Иоанну, что не забыли.

Я утром в постели пишу, и Jimmy спит у меня прямо под носом и мешает писать. Ортипо[255]255
  Ортипо – французский бульдог, принадлежавший великой княжне Татьяне Николаевне.


[Закрыть] на ногах, теплее им так. Подумай, добрый Макаров (комиссар) послал мне 2 месяца тому назад Святого Симеона Верхотурского, Благовещение, из «mauve» (лиловой) комнаты и из спальни над умывальником Мадонну; 4 маленькие гравюры над «mauve» кушеткой, 5 пастелей Каульбаха из большой гостиной, сам все собрал и взял – мою голову (Каульбаха). Твой увеличенный снимок из Ливадии, Татьяна и я, Алексей около будки с часовым, акварели А(лександра) III, Ник(олая) I. Маленький коврик из спальни – моя соломенная кушетка (она стоит в спальне теперь и между другими подушками, та из роз от Сайде Муфти-заде, которая всю дорогу с нами сделала). В последнюю минуту ночью ее взяла из Царского Села и спала с ней в поезде и на пароходе – чудный запах меня порадовал. Ты имеешь известие от Гахама (С.М. Шапилала)? Напиши ему и поклонись. Сыробоярский был у него летом, помнишь его? Он теперь во Владивостоке.

22 градуса сегодня, ясное солнце. Хочется фотографию послать, но не решаюсь по почте. Помнишь Клавдию М. Битнер, сестра милосердия в Лианозовском лазарете, она дает детям уроки, счастье такое. Дни летят, опять суббота, всенощная в 9 час. Устроились уютно с нашими образами и лампадками в углу залы, но это не церковь. Привыкли эти 3½ года быть почти ежедневно до лазарета у Знаменья[256]256
  Придворная церковь Знамения Божией Матери в Царском Селе.


[Закрыть] – очень не достает. Советую Жилику (П. Жильяр) написать. Вот перо опять наполнили! Посылаю макароны, колбасу, кофе – хотя пост теперь. Я всегда из супа вытаскиваю зелень, чтобы бульон не есть, и не курю. Все мне так легко, и быть без воздуха, и часто почти не сплю, тело мне не мешает, сердце лучше, так как я очень спокойно живу и без движений, была страшно худа, теперь менее заметно, хотя платья как мешки и без корсета еще более худая. Волосы тоже быстро седеют. Дух у всех семи бодр. Господь так близок, чувствуешь его поддержку, удивляешься часто, что переносишь вещи и разлуки, которые раньше убили бы. Мирно на душе, хотя страдаешь сильно, сильно за Родину, и за тебя, но знаешь, что в конце концов все к лучшему, но ничего больше решительно не понимаешь – все с ума сошли. Бесконечно тебя люблю и горюю за свою «маленькую дочку» – но знаю, что она стала большая, опытная, настоящий воин Христов. Помнишь карточку Христовой невесты? Знаю, что тебя тянет в монастырь (несмотря на твоего нового друга!). Да, Господь все ведает, все хочется верить, что увидим еще храм Покрова с приделами на своем месте – с большим и маленьким монастырем. Где сестра Мария и Татьяна? Мать генерала Орлова (Александра Афтогеновича) писала. Знаешь, Иван (И.А. Орлов) был убит на войне, и невеста (княжна Волконская) убилась из отчаяния, лежат они с их отцом. Алексей (А.А. Орлов) на Юге, не знаю где. Привет моим дорогим уланам (лейб-гвардии Уланского ее величества полка) и отцу Иоанну, всегда о них всех молюсь.

После годовщины, по-моему, Господь умилосердится над Родиной. Могла бы часами еще писать, но нельзя. Радость моя, сожги письма все, в наши тревожные времена это лучше, у меня тоже ничего не осталось прошлого, дорогого. Мы все тебя нежно целуем и благословляем. Господь велик и не оставит своей всеобъемлющей любви… бодрствуй. Буду особенно вспоминать в праздник, молиться и надеяться, что увидимся, когда, где и как одному Ему известно, и будем все Ему передавать, Который лучше нас все знает.

От государыни императрицы Александры Феодоровны

А.А. Вырубовой[257]257
  Русская летопись. Кн. 4. С. 204.


[Закрыть]

(Открытка, адресованная в собственный лазарет А.А. Вырубовой в Царском Селе)

Тобольск, 9 декабря 1917 г.

Сердечный привет вам всем и отцу Кибардину, другим служащим и отцу Досифею, Берчику (слуга А.А. Вырубовой), хозяйке милой. Часто всех вспоминаем. Живем хорошо. Очень холодно – 23 градуса. Но яркое солнце – все здоровы. Как Бобков и его жена? Живут ли они еще в домике с матушкой? Думаю о постройке церкви, как катались на маленьких санях. Грустно, но Бог милостив.

От государыни императрицы Александры Феодоровны

М.М. Сыробоярской[258]258
  Скорбная Памятка. С. 58.


[Закрыть]

Тобольск, 9 декабря 1917 г.

Много о Вас, милая, думаю; грустно и тоскливо на душе. Тяжела разлука с дорогими и любимыми… без известий.

Но Господь милостив и их охраняет, и услышит молитвы, и видит слезы матери. Боже мой – эти переговоры о мире… позор величайший. А по моему глубокому убеждению, Господь этого не допустит[259]259
  Подчеркивая эти слова государыни в «Скорбной памятке» (с. 58–59), генерал А.В. Сыробоярский пишет:
  «Какими огненными буквами должны войти в историю России и в сердца русских людей эти слова письма царицы: „Боже мой – эти переговоры о мире… позор величайший. А по-моему глубокому убеждению, Господь этого не допустит“.
  А как еще недавно вся Россия, весь мир шептал – царица хочет сепаратный мир с немцами заключить, Россию, союзников предать…
  Верховный революционный главнокомандующий Алексеев бросает тень измены на императрицу только потому, что во дворце, в комнатах царя, верховного вождя армии, была найдена карта русского фронта. Г-н Керенский в своих заграничных газетных статьях уверяет, что он создавал революцию для того, чтобы не допустить царя заключить сепаратный мир с немцами. Русское общество, аристократия, члены Государственной думы – все боролись тоже во имя этой идеи… и победили. И вот накануне заключения позорного Брестского мира, подготовленного всеми этими победителями… из далекой Сибири, из заточения, накануне принесения последней своей жертвы Отечеству – собственной жизни, Царица в отчаянии восклицает: „Боже мой – эти переговоры о мире позор величайший“… Но разве в этом только позор, а не в той клевете, подлой лжи, которую общими усилиями возвели на ее величество».


[Закрыть]. По-моему, самое худшее прошло – хотя много еще тяжелого впереди. Но душа как-то чувствует свет. Невозможно падать духом. Чувствуешь, что что-то свыше поддерживает все время и дает надежды на лучшие дни, светлые. Но терпеть надо еще и… молиться. Милая, читайте теперь почаще акафист «Нечаянной Радости» (образ в Кремле). Я его много читаю, и нужен он всем крепко верующим.

Рождество близко и… мир, но мир душевный хочется видеть в русских сердцах, а не измену с немцами. Солнце сияет за тучами, мы его только не видим, но оно старается нам показаться – откроем глаза, поднимем сердца, раскроем души, призовем Матерь Божью на помощь Родине. Сегодня праздник Нечаянной Радости[260]260
  Праздник иконы Божией Матери «Нечаянная Радость».


[Закрыть]. Господь с Вами, милая. Горячо Вас люблю, за Вас обоих (мать и сын Сыробоярские) молюсь, и за Россию.

Сестра.

От великой княжны Татьяны Николаевны

А.А. Вырубовой[261]261
  Русская летопись. Кн. 4. С. 240–241.


[Закрыть]

Тобольск, 9 декабря 1917 г.[262]262
  Это письмо послано через князя Э.А. Эрнстова. См. письмо от 9 декабря на его имя и письмо от 10 декабря на имя А.А. Вырубовой.


[Закрыть]

Голубушка моя родная, постоянно думаю о тебе, молюсь, и много говорим и вспоминаем. Тяжело, что так давно не видались, но Бог поможет нам и, наверно, еще встретимся, в лучшие времена, чем те, которые мы переживаем. Вспоминаем добрую Ек. Вик. (Сухомлинову), нося ее брошки, и твои маленькие вещицы всегда с нами и так тебя напоминают. Живем тихо и мирно. Дни проходят очень скоро. Утром у нас уроки. Гуляем от 11–12 перед домом в загороженном для нас месте, завтракаем все вместе внизу. Иногда Мама с Алексеем с нами, но обыкновенно они одни наверху у Папы в голубом кабинете. Днем тоже гуляем часа ПЛ, если не очень холодно. Чай пьем наверху. Потом читаем или пишем, обедаем опять все вместе, а потом все остаются вечером у нас. Кто работает или играет в карты или во что-нибудь другое. Иногда Папа читает вслух.

И так каждый день то же самое. По субботам у нас бывает всенощная дома в зале в 9 часов вечера, так как до этого батюшка служит в церкви. Поет хор любителей, а раньше монахини[263]263
  Из Иоанновского монастыря.


[Закрыть]. По воскресеньям, когда пускают, ходим в ближайшую церковь Благовещения, в 8 часов утра, идем пешком [через] городской сад, кругом, конечно, стоят солдаты-стрелки, приехавшие с нами. Обедню служат для нас отдельно в правом приделе, а для всех – потом. По праздникам, к сожалению, приходится иметь дома молебен или обедницу; например, 6 декабря[264]264
  Тезоименитство государя императора – 6/19 декабря.


[Закрыть] пришлось быть дома. Грустно было в такой большой праздник не быть в церкви, но что же, не всегда можно делать, что хочешь, правда? Надеюсь, что ты можешь много ходить в церкви, если здоровье не мешает. А как твое сердце и нога? Передай, душка, привет Маре (Распутиной), сестре (А.А. Пистолькорс), О.В. (Лохтиной). Попроси помолиться, целую ее и всех, кто помнит. Видишь ли ты Сергея Петровича (графа Мусина-Пушкина). Помнишь, как мы тебя, бедную, дразнили? Жуку (санитар) привет. Кюре, старичку, если видишь. А где Тина с мужем – у нее на родине? Буду очень о тебе думать все это время. Храни тебя Бог, моя дорогая, горячо любимая душка. Рада, что родители Елизбара (князь Э.А. Эристов) такие добрые, его я хорошо знаю, а их не видала. Письма все идут через комиссара (Панкратова). Иза (баронесса С.К. Буксгевден) еще не приехала, – наверно, не была у тебя. Крепко целую как люблю. Христос с тобою.

Твоя Татьяна.

От великой княжны Татьяны Николаевны

В.И. Чеботаревой[265]265
  Полный текст в подлиннике печатается впервые. В книге Г.П. Чеботарева «Russia my Native Land» часть этого письма напечатана в переводе на английский язык (с. 195), вместе с фотокопиями его первой и последней страниц (Figure 27).


[Закрыть]

Тобольск, 9 декабря 1917 г.

Дорогая моя Валентина Ивановна!

Получили ли Вы мое письмо от 29-го? Будьте добры передать это письмо нашему князю (Э.А. Эристову). Вам теперь, наверно, скучно без Л.Ф. (Красновой)? Но зато хорошо, что они (Красновы) вместе. Жаль бедного Филатова, что он так долго не может поправиться. Ведь он еще при нас лежал. Неужели все та же рана беспокоит или что-нибудь другое? А барон (Д.Ф. Таубе) наш как и Купыч? Надеюсь, О.П. (Грекова) хорошо отдохнула у своей подруги. У нас тут, слава Богу, тихо и спокойно. Такое чувство здесь, как будто живем на каком-нибудь далеком острове, и что получаем вести из другого мира. Массу глупых слухов пишут в газетах, как Вы, наверно, читали, но все вздор. Нам даже прислали вырезку из газеты, где было сказано о моем побеге в Америку!.. Надеюсь, Вы этому не поверили? Интересно, кто занимается этими глупыми выдумками? Наверно, люди много трудящиеся на пользу Родины – правда? Биби еще не писала, т. к. не знала куда – теперь напишу. Если будете писать мужу (генерал П.Г. Чеботарев), передайте ему привет. Могу себе представить его состояние теперь – несчастные, так их всех жаль, что слов нет высказать. Адресуйте письма прямо нам (кому пишете), т. к. все равно они проходят через комиссара (Панкратова), а так они быстро доходят. Играю довольно часто на рояле. Время быстро идет, и дни совсем незаметно проходят. Были морозы последние дни. Доходило до 24°, когда ветер, то очень режет лицо. Сегодня тише. Солнце светит каждый день. В Ц(арском) С(еле) этого не бывает в эти месяцы. Ну, всего хорошего, милая голубушка, Валентина Ивановна. Христос с Вами. Если кто захочет нам писать – пусть пишут прямо. Целую Вас крепко как люблю. Алюшу (В.П. Чеботареву) тоже и О.П. (Грекову). Всего хорошего.

Ваша Татьяна.

От великой княжны Татьяны Николаевны с припиской великой княжны Ольги Николаевны князю Э.А. Эристову[266]266
  Печатается впервые.


[Закрыть]

Тобольск, 9 декабря 1917 г.

Шлю Вам самые сердечные пожелания к Светлому празднику. Дай Бог, чтобы он прошел тихо и спокойно. Благодарю за память, очень была тронута, что вспомнили. Будьте добры попросить Ваших родителей передать это письмо А.А. (Вырубовой). Мы очень им благодарны, что они ее приласкали в это тяжелое время. Всего хорошего. Шлю сердечный привет.

Сестра Татьяна.

На обратной стороне:

Как я рада знать, что у Вас все благополучно. Надеюсь, здоровье так же! У нас все пока, слава Богу, спокойно. Помните наши бои с блошками? Как хорошо было. Горячий привет и пожелания к празднику. Храни Вас Господь.

Сестра Ольга.

От государя императора Николая Александровича

А.А. Вырубовой[267]267
  Русская летопись. Кн. 4. С. 197.


[Закрыть]

(Секретка. Написано по-английски)

Dec. 10th 1917.

Thank you so much for your wishes on my namesday. Thoughts and prayers always with you poor suffering creature! Her M. read to us all your lines; horrid to think all you had to go through! We are alright here – it is quite quiet. Pity you are not with us. Kisses and blessings without end from your loving friend.

N.

Give my best love to your parents.

(Перевод с английского)

Тобольск, 10 декабря 1917 г.

Очень благодарю за пожелания к моим именинам[268]268
  Тезоименитство государя императора – 6/19 декабря.


[Закрыть]. Мысли и молитвы всегда с Вами, бедное, страдающее существо! Ее в(еличество) читала нам все Ваши письма; ужасно подумать, через что Вы прошли! У нас здесь все хорошо – очень тихо. Жаль, что Вы не с нами. Целую и благословляю без конца. Ваш любящий друг.

Н.

Мой сердечный привет Вашим родителям[269]269
  А.С. и Н.И. Танеевы.


[Закрыть].

Письмо государя императора Николая Александровича на имя Анны Вырубовой

От государыни императрицы Александры Феодоровны

А.В. Сыробоярскому[270]270
  Скорбная Памятка. С. 59–60.


[Закрыть]

Тобольск, 10 декабря 1917 г.

Какие теперь грустные праздники! Помню письма с фронта прошлую зиму – как елку готовили – концерт, подарки старой части тоже. Да – хорошо, что заранее не знаем, что судьба нам готовит!

Да, живешь в прошлом и в надежде лучших дней. Не надо так мрачно смотреть – голову наверх – бодрее всем в глаза смотреть. Никогда надежду не терять – непоколебимо верить, что пройдет этот кошмар. Не все потеряно – страна молодая – как после смертельной болезни, организм еще больше окрепнет – так и с дорогой Родиной будет. Вспомните мои слова – я так много пережила, страдала – старая в сравнении с Вами – все-таки сильнее верю и надеюсь, чем Вы.

Господь испытывает – а потом облегчит – полечит все ужасные раны. Немного еще потерпеть, с новым годом будут лучшие дни – хотя много еще тяжелого впереди – больно, столько кровопролитий, больно ужасно! Но правда должна окончательно победить. Вы молоды годами, много еще впереди работы всем, острый период пройдет, и тогда придется всеми силами снова работать, строить, творить, поправлять, чтобы Родина окрепла. Бывают времена, когда нигде себе места не найдешь, да я этого еще не испытывала, всегда была занята чем-то, благодаря Богу, раньше все в большом виде, теперь с детьми. Вам, конечно, в сто раз хуже, но поверьте мне, не может быть вечно плохо. Не могу Вас убедить, так как ничего не знаю о Вас, но глубоко верю в Божие милосердие и справедливость – надо страдать за большой грех, искупить вину, – потом поймете.

Будем обо всем этом говорить, но где, когда, как – это Богу одному известно. Как же жить, если нет надежды? Надо быть бодрым, и тогда Господь даст душевный мир.

Больно, досадно, обидно, стыдно, страдаешь, все болит, исколото, но тишина на душе, спокойная вера и любовь к Богу, Который своих не оставит и молитвы усердных услышит, и помилует, и спасет.

Смотрите на любимую природу – там солнце ярко светит, и так она должна в душе светить и удалять черные тучи.

Беспокоюсь за очень дорогих в Петрограде. Плохо там очень, большие беспорядки и ужасы, говорят, опять там – и все-таки душа бодрствует, это Господь Бог дает надежду и спокойствие. Беспокоишься больше 3-х лет за дорогих. Устало сердце, но молишься без конца, и верится.

Скучное пишу Вам, но так хочу моему бывшему раненому другу помочь, и опять не удается – не умею слов найти, но постарайтесь понять, что Бог выше всех, и все Ему возможно, доступно. Люди ничего не могут. Один Он спасет, оттого надо беспрестанно Его просить, умолять спасти Родину дорогую, многострадальную.

Как я счастлива, что мы не за границей, а с ней все переживаем. Как хочется с любимым больным человеком все разделить, вместе пережить и с любовью и волнением за ним следить, так и с Родиной.

Чувствовала себя слишком долго ее матерью, чтобы потерять это чувство – мы одно составляем, и делим горе и счастье. Больно нам она сделала, обидела, оклеветала и т. д., но мы ее любим все-таки глубоко и хотим видеть ее выздоровление, как больного ребенка с плохими, но и хорошими качествами, так и Родину родную. Но довольно об этом. Да, природа самое лучшее, но и она все-таки меняется, летом, зимой: туманы, буря, шквалы и так далее, так и с человеком, и так же со страной – все повторяется, но масштаб другой.

Что у других лучше: не думаю, чтобы Вы там сумели жить. Надо раньше найти в себе покой и мир, тогда можно везде жить, в свободе, в узах, тяжело, может быть, страшно, но душа должна оставаться не тронута: крепка, глубока, тверда, как стена. Ведь, как жестоко другие все разрушают, что сам строил с отвагой, любовью – больно, но перенести должен человек. Если бы видели боль и кротость, Вы бы поняли его (т. е. государя).

4 месяца, что мы здесь – что в неволе. Помните вечера в лазарете и у нас. Столько неизгладимых воспоминаний на всю жизнь. Дай нам Бог встретиться в новом году – очень надеюсь. Тяжело вдали от всех друзей.

Желаю Вам в новом году доброго здоровья, мира душевного, работы и счастья. Шлем горячий привет и пожелания. До свидания! Будьте хранимы (крещу). Всего наилучшего, поправляйтесь скорее[271]271
  Полковник А.В. Сыробоярский в то время только что перенес операцию аппендицита.


[Закрыть]. Ждем известий.

Сестра.

От великой княжны Ольги Николаевны

А.А. Вырубовой[272]272
  Русская летопись. Кн. 4. С. 238–239.


[Закрыть]

Тобольск, 10 декабря 1917 г.

Душка моя дорогая!

Какая была радость увидеть твой дорогой почерк и твои вещички. Спасибо за все присланное. Духи так сильно и живо напомнили твою комнату и тебя, конечно, что грустно. Очень часто тебя вспоминаю и крепко, крепко целую и люблю. Мы, четыре, живем в крайней голубой комнате[273]273
  В губернаторском доме в Тобольске – и позднее в доме Ипатьева в Екатеринбурге – великие княжны жили вчетвером в одной комнате, но они не только никогда не жаловались на связанные с этим неудобства, но часто писали в своих письмах, что устроились они очень уютно. В связи с этим заслуживает быть отмеченным, что еще до революции великие княжны – даже старшие – никогда не имели собственных комнат. В Александровском дворце в Царском Селе у них были две спальни, в которых они жили по двое: великие княжны Ольга Николаевна и Татьяна Николаевна – в одной, и великие княжны Мария Николаевна и Анастасия Николаевна – в другой. Скромность во всех привычках была отличительной чертой воспитания августейших детей.


[Закрыть]. Устроились очень уютно. Против нас, в маленькой голубой комнате, уборная Папы и брата, около, в розовой, Алексей и Нагорный[274]274
  Дядька наследника цесаревича Климентий Григорьевич Нагорный.


[Закрыть]. В коричневой – спальня Мамы и Папы, около – красная гостиная, и за залой кабинет его. Когда сильные морозы, довольно холодно дует в окно. Были сегодня в церкви. Ну, всего тебе светлого и тихого к празднику. Христос с тобою, родная душка. Еще и еще целую и обнимаю.

Всегда твоя Ольга.

От великой княжны Татьяны Николаевны

А.А. Вырубовой[275]275
  Русская летопись. Кн. 4. С. 241.


[Закрыть]

Тобольск, 10 декабря 1917 г.

Душка моя дорогая Аня.

Ужас как была рада от тебя услышать. Спасибо за записочку и вещицы. Ек. Викт. (Сухомлинову) поблагодари за брошки. Написала тебе вчера через Эрнстова[276]276
  См. письма великой княжны Татьяны Николаевны от 9 декабря 1917 года на имя А.А. Вырубовой и князя Э.А. Эристова.


[Закрыть]. Рада, что с ним познакомилась, он очень симпатичный. Странно выходит, что мы живем там, где ты останавливалась[277]277
  А.А. Вырубова ездила в Сибирь два раза. Первую поездку она совершила до войны, вместе с тремя другими дамами, посетив село Покровское Тобольской губернии. Вторая поездка относится к 1915 году, когда она ездила на поклонение мощам святителя Иоанна Тобольского, вместе с Ю.А. Ден и другими и со своим санитаром Жуком, так как была на костылях. От Тюмени до Тобольска ехали на пароходе. В Тобольске А.А. Вырубова останавливалась в доме губернатора, где впоследствии жила в ссылке царская семья. На обратном пути заезжали в село Покровское. Оба раза посетили также Верхотурский монастырь на Урале, где говели и поклонялись мощам святого Симеона. Посещали также скит, находившийся в лесу, в 12 верстах от монастыря; там жил прозорливый старец, отец Макарий, к которому многие ездили из Сибири.


[Закрыть]. Помни, что эту посылку посылаем негласно: единственный случай удался, больше, наверное, не выйдет. А вчерашнее письмо послала как все, через комиссара (Панкратова). Постоянно о тебе думаю, моя дорогая. Много о тебе говорим, но, к сожалению, только между нами. Твой браслет всегда ношу и никогда не снимаю, который ты мне дала 12 января[278]278
  Тезоименитство великой княжны Татьяны Николаевны.


[Закрыть]. Помнишь уютные вечера у камина? Как было хорошо. А Линевича (А.Н.) и Гротена (Я.Я.) не видала больше? Ну, до свиданья, моя родная, хорошая, Аня-душка. Храни тебя Бог, целую крепко как люблю, девочек и О.В. (Лохтину). До свиданья… но когда?

Твоя Татьяна.

Комната великих княжон в губернаторском доме в Тобольске

От великой княжны Татьяны Николаевны с припиской великой княжны Ольги Николаевны М.С. Хитрово[279]279
  Печатается впервые.


[Закрыть]

Тобольск, 10 декабря 1917 г.

Ритка моя дорогая!

Давно не писала Вам, да и Вы тоже! Поблагодарите Михаила Николаевича за поздравление к 6-му[280]280
  Тезоименитство государя императора – 6/19 декабря.


[Закрыть]. Были сегодня у обедни. Днем опять гуляли. Пасмурно, но не очень холодно. Эти дни был сильный мороз, ночью доходило до 24°. Ветер был, т. ч. не особенно приятно жег лицо. Но зато было чудное солнце все время. Выходили все-таки каждый день, два раза. Живем по-старому. Новостей никаких. Получаем изредка письма из Ц(арского). Наш князь (Э.А. Эрастов) опять лежит в лазарете – только не знаю, что с ним. Барон (Д.Ф. Таубе) тоже там. Пишет ли он Вам когда-нибудь? Много ли знакомых сейчас в Одессе? Как проводите день, что поделываете? Отросли ли волосы? У нас они хорошо растут. Как раз можно делать пробор, но и то, если не намочить хорошенько, то не всегда держится. Но как удобно так ходить. Моешь голову, сколько хочешь, не надо причесываться. А что Даля (Толстая) уже носит прическу или нет еще? Я забыла, сколько ей теперь лет? Нет, она, кажется, моложе Анастасии. Лили (Ю.А. Ден) жила у Зиночки (Толстой) или где-нибудь в гостинице, и с сыном (А.К. Ден) приехала или одна? Простите, Рита, душка, за столько вопросов, но когда долго не видишься, то многого не знаешь, что всегда интересно – правда ведь? Работаем много, вышиваем, вяжем и т. д. Все-таки надо же подарить что-нибудь всем нашим на елку. Пишите прямо нам, т. к. все равно комис(сар Панкратов) их читает. Ну, вот. Желаю Вам, Рита милая, всего хорошего, хорошо и весело провести праздники Рождества Христова. Крепко, крепко целую Вас и всех. Привет Н.Н. и Н.Д.

Татьяна.

Крепко тебя целую и желаю всего хорошего к празднику и Новому году. Почему не пишешь?

Ольга.

От великой княжны Марии Николаевны

А.А. Вырубовой[281]281
  Русская летопись. Кн. 4. С. 242–243.


[Закрыть]

Тобольск, декабрь 1917 г.

Здравствуй, дорогая моя! Как давно тебе не писала, милая, так рада была получить твою записочку. Грустно очень, что не видимся, но Бог даст, опять встретимся, и тогда такая радость будет. Живем в доме, где ты была[282]282
  В 1915 году А.А. Вырубова ездила в Тобольск, где она останавливалась в губернаторском доме (см. письмо великой княжны Татьяны Николаевны от 10 декабря 1917 года, примечание 2), которому она посвящает в своих воспоминаниях следующие строки: «Это был большой белый каменный дом на берегу реки – под горой; большие комнаты, обильно меблированные, но зимой, вероятно, холодные» (Русская летопись. Кн. 4. С. 106).


[Закрыть]. Помнишь комнаты? Они очень уютные, в особенности когда везде свои вещи. Гуляем каждый день два раза. Есть милые люди и здесь. Вспоминаю тебя, душку, ежедневно и очень люблю. М. Гиббс дал нам твои карточки, так приятно было их иметь. Гостины брошки носим[283]283
  Брошки, подаренные Е.В. Сухомлиновой.


[Закрыть]. Нюхали все твои духи, так напомнило тебя. Всего тебе желаю хорошего от Бога и крепко и горячо целую. Не скучай, Христос с тобою. Крепко тебя любящая.

М.

Всем твоим привет.

От великой княжны Марии Николаевны З.С. Толстой[284]284
  Русская летопись. Кн. 1. С. 144.


[Закрыть]

Тобольск, 10 декабря 1917 г.

Мы живем тихо, гуляем по-прежнему два раза в день. Погода стоит хорошая, эти дни был довольно сильный мороз. А у Вас, наверное, еще теплая погода? Завидую, что Вы видите чудное море! Сегодня в 8 часов утра мы ходили к обедне. Так всегда радуемся, когда нас пускают в церковь, конечно, эту церковь сравнивать нельзя с нашим собором[285]285
  Феодоровский государев собор в Царском Селе.


[Закрыть], но все-таки лучше, чем в комнате. Сейчас все сидим у себя в комнате. Сестры тоже пишут, собаки бегают и просятся на колени. Часто вспоминаю Царское Село и веселые концерты в лазарете; помните, как было забавно, когда раненые плясали; также вспоминаем прогулки в Павловске и Ваш маленький экипаж, утренние проезды мимо Вашего дома. Как все это, кажется, давно было. Правда? Ну, мне пора кончать. Всего хорошего желаю Вам и крепко Вас и Далю (дочь З.С. Толстой) целую. Всем Вашим сердечный привет.

Мария.

От великой княжны Анастасии Николаевны

А.А. Вырубовой[286]286
  Русская летопись. Кн. 4. С. 243.


[Закрыть]

Тобольск, 10 декабря 1917 г.

Моя родная и милая, спасибо тебе большое за вещицу. Так приятно ее иметь, так как ужасно напоминает именно тебя. Вспоминаем и говорим о тебе часто и всегда молитвенно вместе. Собачка (Джимми)[287]287
  См. письмо государыни императрицы от 8 декабря 1917 года на имя А. А. Вырубовой, примечание 2.


[Закрыть], которую ты подарила, всегда с нами и очень мила. Устроились тут уютно. Мы четыре живем вместе. Приятно видеть

из окон маленькие горы, которые покрыты снегом. Сидим много на окнах и развлекаемся, глядя на гуляющих. Привет Жуку (санитар А.А. Вырубовой). Всего хорошего тебе желаю, моя дорогая. Целую крепко очень. Христос с тобою.

Твоя А.

От великой княжны Ольги Николаевны

В. И. Чеботаревой[288]288
  Печатается впервые.


[Закрыть]

Тобольск, 14 декабря 1917 г.

Дорогая Валентина Ивановна!

Я Вас еще не благодарила за милое письмо, которому очень обрадовалась. Писала Вам 7 ноября (см. выше), но не знаю, получили ли. У нас все пока, слава Богу, благополучно; все здоровы, кроме Мамы, которой, как Вы знаете, трудно дышать на холоде, много гуляем. Морозы все время около 20 гр., и солнце все время, что очень приятно. Получила вчера письмо от Р. (Хитрово) еще из Од(ессы), от 14 ноября, долго шло почему-то, а иногда удивительно скоро. Встретила она там нашего маленького черногорца. От Биби ничего не слышала с сентября; должно быть, забыла о существовании тоболяков.