Текст книги "Психология творчества. Вневременная родословная таланта"

• «С 1530 года Тициан (ок.1476/77 или 1489/90—1576) начал работать для императора Карла V, который испытывал к художнику глубокое уважение. Как пишет Дж. Вазари: «Искусство Тициана настолько пришлось по душе этому непобедимейшему императору, что он после первого же портрета не пожелал больше быть изображенным каким-либо другим художником; и каждый раз, как Тициан его писал, он получал в подарок 1 000 золотых. Он был произведен в рыцари его величеством с пенсией в 200 золотых, выплачиваемых ему неаполитанским казначейством. Когда же он подобным образом написал портрет Филиппа, короля испанского, сына Карла, то и от него получил он 200 золотых пожизненной пенсии. Таким образом, если считать те 300 или 400 золотых, которые он получил от венецианского правительства с Немецкого подворья, – он имеет, не утруждая себя, 700 золотых твердого дохода ежегодно»…» (из сборника Д. Самина «100 великих художников», Россия, 2004 г.).

• «Четыре года непрерывного труда (1504–1508 гг.) – и Рафаэль Санти (1483–1520) становится знаменитым. Его приглашают в Рим. Заказы следуют один за другим. Папа Юлий II поручает ему роспись своих покоев, и молодой живописец с блеском выполняет поставленную перед ним задачу. Богатейший банкир Агостино Чили приглашает его расписать главную галерею «Фарнезино» – заказчик выделяет художнику роскошные покои в своем дворце и щедро оплачивает его труд… Рафаэлю всего 25 лет, а он уже знаменит, богат и почитаем…» (из сборника В. Степаняна «Жизнь и смерть знаменитых людей», Россия, 2007 г.). «Когда Рафаэль исполнил за 500 экю несколько фресок, заказанных Агостино Чили (1510 г.), он потребовал вдруг, чтобы ему удвоили эту сумму. Управляющий Чили изумился, считая требование Рафаэля безумным капризом художника. «Призовите экспертов, – сказал ему Рафаэль, – и вы увидите, насколько умеренны мои требования». Джулио Боргези (управляющий Чили), зная неприязнь Микеланджело к Рафаэлю, пригласил его для оценки. Но фрески были так хороши, что Микеланджело как художник не мог руководствоваться личной неприязнью и, указывая пальцем на голову сивиллы, сказал, что эта одна голова стоит 100 экю, а остальные не хуже этой. Сам Чили, узнав о таком отзыве Микеланджело, велел уплатить Рафаэлю требуемую им сумму… Чили после оценки Микеланджело, приказывая уплатить Рафаэлю за фрески сколько он требует, просил управляющих быть как можно любезнее с художником, потому что он разорится, если последний потребует и за другие свои, прежде для него исполненные, работы по такой же оценке… Впрочем, Рафаэль был любезен, деликатен и предупредителен… Благодаря щедрости папы положение Рафаэля в это время стало настолько обеспеченным, что он мог выстроить себе дом, причем избрал для этого место вблизи Ватикана, против церкви Св. Петра. С помощью Браманте, которому Рафаэль был обязан своими обширными сведениями в архитектуре, он выстроил этот дом отчасти в антично-римском стиле, отчасти же украсил его согласно собственной фантазии. Здесь окружали его постоянно ученики и посетители, стремившиеся в его мастерскую» (из очерка С. Брилианта «Рафаэль, его жизнь и художественная деятельность». Россия, 1891 г.). «У меня дом в Риме оценен в 3 тысячи дукатов, с доходом в 50 золотых скудо, – пишет Рафаэль дяде Симоне. – Его святейшество, наш Папа, дал мне, главному строителю храма Петра, жалованье в 300 золотых дукатов в год, которое, вероятно, со временем увеличится. За посторонние работы я беру, что хочу. Теперь я расписываю новую станцу Его святейшества, и мне придется получить за нее 1 200 дукатов. Видите, милый дядя, я не посрамлю ни своей фамилии, ни родины!»

• «Бенвенуто Челлини (1500–1571) никогда не унижался до того, чтобы назначить плату за свои произведения. Он чувствовал себя королем своего искусства, а иногда – святым… Челлини пользовался покровительством и дружбой Франииска I… Щедроты, которыми он осыпал флорентийца, изумили даже самого Челлини, знавшего себе цену. Франциск дает ему деньги, не дожидаясь выполнения работ. («Хочу придать ему бодрости», – поясняет король). «Я утоплю тебя в золоте», – говорит он ему однажды. Вместо мастерской он дарит Челлини замок Маленький Нель и выдает грамоту на гражданство…» (из книги С. Цветкова «Эпизоды истории в привычках, слабостях и пороках великих и знаменитых», Россия, 2011 г.).

• «Когда Питер Рубенс (1577–1640) вернулся на родину (Антверпен, 1608 г.), – сообщает первый биограф художника, – слава его стала уже повсеместной, и эрцгерцоги Альберт и Изабелла, желавшие, чтобы он их писал, назначили его придворным художником и привязали к себе золотыми цепями, дабы он не возвратился в Италию, куда его могли привлечь высокие цены на его картины». Рубенсу предложили хорошие условия: помимо годичного оклада в 500 флоринов ему полагалось особое вознаграждение за любую работу, которую ему заказывали его августейшие покровители, за исключением их портретов. Положение придворного художника освобождало его также от налогов, равно как от всевозможных поборов..» (из сборника Д. Самина «100 великих художников», Россия, 2004 г.).

• «Особенности голландской нации наиболее полно выявились в личности и творчестве Харменса ван Рейна Рембрандта (1606–1669) – величайшего из представителей ее искусства… Всякий выдающийся живописец того времени был в глазах своих сограждан носителем национальной идеи, наследником и продолжателем дела героев войны за независимость: он стоял на равной ноге с первыми гражданами страны… Жизнь в Амстердаме (с 1631 года) сразу улыбнулась художнику. Заказчики не заставили себя ждать. Картины и гравюры Рембрандта находили себе покупателей на месте и начали проникать за границу. В самое короткое время Рембрандту удалось обеспечить себе вполне безбедное существование: он зарабатывал столько, что мог даже позволить себе такую роскошь, как покупка и собирание редких и дорогих вещей… Богатые граждане постоянно обращались к нему с заказами, несмотря на то, что «ему не только надо было, – по словам современников, – платить за работу большие деньги, но еще и просить, и умолять, чтобы он за нее взялся». Гравюры его раскупались нарасхват… В этот плодотворный период своей жизни Рембрандт написал лучшие произведения. В 1638 году был окончен заказанный принцем Оранским цикл картин, изображавших главные моменты земной жизни Спасителя… 17 февраля 1639 года принц подписал приказ о выдаче Рембрандту 1 244 флоринов за две картины, по 600 флоринов за каждую. 44 флорина художник истратил за рамы и упаковку. Рембрандт просил только 1 144 флорина. Итак, этот мелочно скупой человек, гнавшийся за каждым грошом, сам обсчитал себя на 100 флоринов… Согласно условию, каждый из заказчиков «Ночного дозора» (1642 г.) должен был заплатить художнику 100 гульденов. На табличке, помещенной на подножии одной из колонн здания, мы читаем 16 имен. Итак, Рембрандт за это чудное произведение получил 1 600 гульденов – сумму значительную для того времени. В мае 1639 года Рембрандт купил дом в восточной части Амстердама – за 13 тысяч флоринов; 1200 флоринов он внес в виде задатка, а остальную сумму обязался уплатить в продолжение 6 лет…

Почти 200 лет его картина «Урок анатомии» (1632 г.) находилась в том здании, где впервые зазвучал в свободной Голландии голоc свободной науки. В 1828 году король Вильгельм I купил эту жемчужину голландской школы за 32 тысячи флоринов (Рембрандт получил всего 700 гульденов) и пожертвовал ее картинной галерее в Гааге…» (из очерка А. Калининой «X. Рембрандт, его жизнь и художественная деятельность», Россия, 1894 г.).

• «Статуя Джузеппе Маццуолы (1644–1725) «Смерть Адониса» (1709 г.) пользовалась в свое время шумным успехом… Это период проявления наивысшего мастерства Маццуолы. Биограф Маццуолы, его современник Леоне Пасколи, рассказывает, что статую Адониса мастер делал не по заказу, а «для своего собственного удовольствия»… Кардинал Барберини, меценат, владелец богатейшей коллекции произведений искусств, решил приобрести «Адониса» для своего пышного дворца. Барберини предоставил скульптору за «Адониса» пожизненную пенсию в 25 скудо ежемесячно и «снабжение хлебом и вином». Спустя 8 лет, в 1717 году, кардинал Барберини подарил статую претенденту на английский престол Якову III, сыну эмигрировавшего во Францию английского короля Якова II…» (из сборника С. Мусского «100 великих скульпторов», Россия, 2002 г.)

• «В 1773 году скульптор Федот Шубин (1740–1805) вернулся в Петербург и уже на третий день по приезде приступил к работе над портретом вице-канцлера А.М. Голицына – портретом, прославившим мастера в его Отечестве. Бюст и по сей день считается одним из лучших творений Шубина раннего петербургского периода. Он поражает горделивой элегантностью и изысканностью силуэта… За бюст вице-канцлера А.М. Голицына Екатерина II пожаловала Федоту Шубину золотую табакерку и повелела остаться «собственно при ее величестве». В 1774 году за «оказанный опыт в скульптурном художестве» Шубин удостоен звания академика…» (из сборника Т. Кравченко «Русские художники, скульпторы, архитекторы», Россия, 2007 г.).

• «Казармы Павловского полка, построенные в 1817–1819 годах (Санкт-Петербург, Россия) – одно из лучших произведений зодчего Василия Стасова (1769–1848). Имея дело с огромной площадью (300х500 м) между Марсовым полем, Миллионной улицей и Мойкой, В. Стасов создал уникальный комплекс большого объема, включавший церковь, госпиталь, конюшни, склады и другие хозяйственные строения. Многофункциональность постройки скрыта парадным фасадом, напоминающим дворец. За эту постройку В. Стасов в 1817 году был «пожалован пансионом по смерть по 2 000 рублей в год»…» (из сборника Т. Кравченко «Русские художники, скульпторы, архитекторы», Россия, 2007 г.).

• «Протекция инфанта Дон Луиса (Испания, 1787 г.) открыла перед Франциско Гойей (1746–1828) двери высшего аристократического общества Мадрида и была собственно началом его восхождения к славе… Период безрадостных лет закончился, и перед ним замаячили обнадеживающие перспективы. «Я был очень угнетен, но Бог послал мне вновь бодрость духа», – облегченно писал он Сапатеру и присовокупил следующее: «Я доволен своими доходами так, как ими может быть доволен счастливый человек». В то время состоялась очень важная для него встреча с Гаспаром Мельчором де Ховельяносом. Этот государственный деятель был писателем и ученым, выдающимся представителем испанского просвещения и одновременно покровителем культурной жизни Астурии… Главным для него было то, что эти люди признали и оценили его как художника. Аналогичное значение имела для Гойи его творческая деятельность в испанских дворянских кварталах, а именно работа, заказанная герцогом Осунаским. Всего за один портрет герцогини и изображение ее семьи Гойя получил гонорар в 12 000 реалов, что соответствовало его готовому доходу. Кроме того, герцогиня, осыпая его почестями, оказала ему протекцию в получении других заказов… Монархия наконец признала величие Гойи, и 31 октября 1799 года наградила его титулом «Первый придворный художник»: «Для того, чтобы наградить Вас по заслугам и отдать должное Вашему искусству, которое может вдохновить других учителей, засвидетельствовать уважение к вашему таланту, нашедшему свое выражение в высоком призвании, Его величество король решил назначить Вам, первому художнику двора, ежегодное содержание в 50 000 реалов. Кроме того, 500 дукатов Вам предназначается на содержание кареты»… Испанский король выплачивал ему денежное содержание и после 25-летней службы, до самой смерти художника… (из книги А. Ноймайра «Художники в зеркале медицины», Австрия, 1996 г.).

• «Персональные выставки, приносившие Ивану Айвазовскому (1817–1900) немалый доход, следовали одна за другой: по их общему числу (более 120 выставок) он – абсолютный рекордсмен не только в отечественной, но и, пожалуй, в мировой живописи… В 1845 году вместе с экспедицией Ф.П. Литке Айвазовский побывал у берегов Турции и Малой Азии. Возвратившись из экспедиции, Айвазовский уезжает в Феодосию. Здесь Айвазовский приступает к строительству дома для себя и своей семьи. Дом строится по собственным чертежам художника, в итальянском стиле. Здесь же устраивается большая мастерская… В 1881 году художник полностью за свой счет открывает в родном городе археологический музей…» (из сборника Л. Бушуевой «111 гениев России. Литература, живопись, музыка, театр, кино», Россия, 2011 г.).

• «…За одну картину Пьера-Огюста Ренуара (1841–1919) в жемчужных тонах (Париж, 1910 г.) дали 175 000 франков…» (из письма К. Чуковского к И. Репину, Россия, февраль 1912 г.).

• «Лунную ночь на Днепре» (1880 г.) Архипа Куинджи (1842–1910) хотел купить Солдатенков, но оказалось, что она уже не принадлежала Архипу Ивановичу. Была продана еще пахнувшей свежей краской, прямо в мастерской. В одно из воскресений о ее цене осведомился какой-то морской офицер. «Да зачем вам? – пожал плечами Куинджи. – Ведь все равно не купите: она дорогая». – «А все-таки?» – «Да тысяч пять», – назвал Архип Иванович невероятную по тем временам, почти фантастическую сумму. И неожиданно услышал в ответ: «Хорошо. Оставляю за собой». И только после ухода офицера художник узнал, что у него побывал великий князь Константин…» (из книги О. Воронцовой «Куинджи в Петербурге», СССР, 1986 г.). «В 1901 году Куинджи принес в дар Академии художеств 100 000 рублей для выдачи 24 ежегодных премий; в 1909 году пожертвовал художественному обществу своего имени 150 000 рублей и свое имение в Крыму, а Обществу поощрения художеств 11 700 рублей для премии по пейзажной живописи…» (из сборника Л. Бушуевой «111 гениев России. Литература, живопись, музыка, театр, кино», Россия, 2011 г.).

• «Виктор Васнецов (1848–1926) принят в Товарищество передвижных художественных выставок в марте 1878 года… При помощи П. Третьякова, который купил картины и эскизы художника, и С.Мамонтова Васнецов осуществляет свою давнюю мечту и в 1891 году строит по собственному проекту мастерскую. В ней начинает работать над давным-давно задуманной картиной «Богатыри» (1881–1898 гг.)…» (из сборника Л. Бушуевой «111 гениев России. Литература, живопись, музыка, театр, кино», Россия, 2011 г.).

• «Всю жизнь Винсент Ван Гог (1853–1890) мечтал о небольшой – в пределах нескольких тысяч франков – сумме, которая дала бы ему возможность спокойно работать. Через 20 лет после смерти Ван Гога (1910 г.) «Пейзаж в Овере» и «Красные виноградники» были куплены известным русским собирателем И.А. Морозовым за 33 тысячи золотых рублей. Только части этих денег было бы достаточно, чтобы на многие годы продлить жизнь и творчество Ван Гога – одного из крупнейших художников 19-го века…» (из сборника Д. Самина «100 великих художников», Россия, 2004 г.). «Более того, рыночная стоимость этих непреходящих ценностей непрерывно растет… Американская миллиардерша Джоан Пейсон купила в 1947 году «Ирисы» (1889 г.) Ван Гога за 84 тысячи американских долларов. Купила не без колебаний: не дороговато ли? Сорок лет спустя ее сын Джон Пейсон решил выставить «Ирисы» на продажу. И получил за картину на нью-йоркском аукционе «Сотбис» целое состояние – 53, 9 миллиона американских долларов. То есть стоимость холста возросла более чем в 640 раз!» (из сборника Н. Труса «Великие скандалы и скандалисты», Белоруссия, 1998 г.).

• «На могиле Амедео Модильяни (1884–1920) краткая надпись – «Смерть настигла его на пороге славы»… Мировая слава Модильяни действительно была уже на пороге. К обозначенной на оборотной стороне холста обычной цене – 30–40 франков со временем прибавился один ноль, другой. Дошло до того, что на аукционе в Париже одна из картин 1917 года, «Обнаженная», была продана за 45 090 700 франков!» (из сборника Д. Самина «100 великих художников», Россия, 2004 г.).

• «Мировая слава пришла к Пабло Пикассо (1881–1973) в 50-летнем возрасте. 15 июня I931 года в роскошных залах Галереи Моржа Пети (Париж, Франция) открылась ретроспективная выставка работ Пикассо – главное событие парижского сезона, – сыгравшая важную роль в жизни художника. Впервые были собраны вместе 236 его полотен… Пикассо уже считался «художником с именем», и у него были все приличествующие положению внешние атрибуты успеха: автомобиль, за рулем которого сидел шофер в ливрее, костюмы, сшитые известными парижскими портными, породистые собаки, занимавшая целый этаж квартира и – как и подобает преуспевающему человеку – замок в Нормандии, свой сейф в банке и, конечно, красивая женщина…» (из сборника И. Мусского «100 великих кумиров XX века», Россия, 2007 г.). «…B последние десятилетия жизни Пикассо стал всемирно знаменитым. Он работал как график, оформитель книг, художник театра, создавал скульптуры, керамику, монументальные росписи. Даже наброски, небрежно сделанные рукой мастера, считались шедеврами. Он был миллионером…» (из сборника Р. Баландина «100 великих гениев», Россия, 2007 г.).

• «В Петербурге (1907–1910 гг.) Марк Шагал (1887–1985) знакомится с известным юристом, издателем и депутатом Государственной думы Максимом Винавером, который стал первым покупателем его картин и меценатом. Он убеждает художника уехать учиться в Париж, и даже назначает ему ежемесячную стипендию…» (из сборника Л. Бушуевой «111 гениев России. Литература, живопись, музыка, театр, кино», Россия, 2011 г.).

• «Узнав о том, что началась Вторая мировая война (1939 г.) Сальвадор Дали (1904–1989) и Гала вновь переплывают океан. Гала позаботилась о том, чтобы условия для работы ее любимого «маленького Дали» были созданы самые что ни на есть идеальные… Вскоре его картины приобретает миллиардер Морс. Сразу же после этого – еще одно предложение, более выгодное. Семья Клевеленд решает купить сразу несколько десятков полотен Дали (в итоге в частную коллекцию этих миллиардеров попали 94 картины художника)…» (из сборника Д. Самина «100 великих художников», Россия, 2004 г.). «Перед Новым годом по мировым информационным агентствам молнией пронеслась сенсационная новость: картина великого Сальвадора Дали «Моя обнаженная госпожа, наблюдающая свое собственное тело» продана на престижном лондонском аукционе «Сотби» за 4 миллиона долларов. Полотно, написанное в 1945 году в Нью-Йорке, приобрел анонимный покупатель, позвонивший по телефону… На склоне лет Дали простодушно признавался: «Я понятия не имею, беден я или богат. Всем распоряжается жена. А для меня деньги – мистика»…» (из сборника В. Степаняна «Жизнь и смерть знаменитых людей», Россия, 2007 г.). «Стремясь стать богачом, Дали, по его собственным словам, преследовал цель обрести как можно больше власти. Под влиянием Галы Дали соглашается на любую работу – лишь бы платили… В 1974 году художник строит Театр-музей Дали в Фигуэрасе (Испания) – здание Фантастической архитектуры, наполненное картинами и объектами художника» (из сборника Д. Самина, «100 великих художников», Россия. 2004 г.).

• «Признанный король поп-арта Энди Уорхол (1928–1987) – легендарный художник 20-го века… Уорхол ничего не делал стихийно, случайно, во всем была глубокая продуманность и логичность… Весной 1968 года Уорхол отправился в Лос-Анджелес на открытие своей ретроспективы. Успех был грандиозным: переполненные залы, толпы студентов, скандирующих: «Мы любим Энди Уорхола!», фотографии в газетах…. Его выставки с успехом проходили по всему миру, в Америке не было художника популярнее Уорхола – за одну из его картин на аукционе заплатили 60 тысяч долларов… В 1980-х годах искусство Уорхола слишком коммерциализировалось. Он не возражал: «Я начал свою жизнь как коммерческий художник, иллюстратор, и я хочу ее закончить как художник-бизнесмен». Уорхол охотно превращал свое имя в популярную торговую марку. Портреты от Уорхола предлагались среди других товаров в рождественском каталоге магазинов Нейман-Маркус: «Стань звездой с Энди Уорхолом!». Позже его назовут первым мастером техногенной эпохи, которому удалось превратить свое творчество в отлаженный конвейер, штампующий бестселлеры… После его смерти (1987 г.) газета «Нью-Йорк таймс» писала: «Лучшее произведение Уорхола – это сам Уорхол». На аукционе «Сотбис» коллекция художника была продана за 125,3 миллиона долларов…» (из сборника И. Мусского «100 великих кумиров XX века», Россия, 2007 г.).

• «Работы Михаила Шемякина (р. 1943) находятся в постоянной коллекции многочисленных музеев, в том числе «Метрополитен» (Нью-Йорк), Государственная Третьяковская галерея (Москва), Государственный Русский музей (Санкт-Петербург), Музей современного искусства (Париж), Яд Вашем и Музей современного искусства (Тель-Авив)… В 2007 году Шемякин вновь вернулся во Францию, он купил старинный замок Шамуссо с 20 гектарами угодий. Здесь Шемякин разместил мастерские, уникальную библиотеку, Институт философии и психологии творчества и мечтает превратить свое поместье в «бастион российской культуры на Западе»…» (из сборника Л. Бушуевой «111 гениев России. Литература, живопись, музыка, театр, кино», Россия, 2011 г.).

Композиторы, музыканты

• «Георга Фридриха Генделя (1685–1759), написавшего несчетное количество опер, ораторий и инструментальных произведений, уже в молодости публика встречала триумфально, где бы он ни выступал – в Риме, Неаполе, Венеции. И уже тогда он отличался умением превращать овации в золото. Но по-настоящему он стал состоятельным человеком, когда в 30 лет переехал в Лондон, где до самой смерти в 1759 году занимал пост придворного композитора…» (из сборника Г. Гаева «Гении в частной жизни», Россия, 1999 г.). «В 1720 году в Лондоне открылось театрально-коммерческое предприятие с капиталом в 20 000 фунтов стерлингов. Оно называлось «Королевской академией музыки». Генделю было поручено набрать в труппу академии лучших певцов Европы, преимущественно итальянской школы. Гендель стал свободным предпринимателем, акционером. Почти 20 лет начиная с 1720 года, он сочинял и ставил оперы, набирал и распускал труппу, работал с певцами, оркестром, поэтами и импресарио…» (из сборника Д. Самина «100 великих композиторов», Россия, 1999 г.). «Несколько лет жизни в Англии принесли Генделю 4-этажный дом, роскошно обставленный, с прекрасно вышколенными слугами. Наследникам Генделя досталось только наличностью около полумиллиона фунтов, не считая дома и ценных картин, среди которых две – кисти Рембрандта…» (из сборника Г. Гаева «Гении в частной жизни», Россия, 1999 г.).

• «В 1758 году Йозеф Гайдн (1732–1809) поступает на службу к Максимилиану Францу, графу Морцину, в качестве капельмейстера. Имея жилье и пропитание, он в год получал содержание в 200 гульденов. В имении Лукавец недалеко от Пильзена, где семья графа обычно проводила лето, у Гайдна впервые в распоряжении был целый оркестр. Здесь Гайдн создал свои первые симфонии. Они имели большой успех… Так как дом Морцинов переживал финансовые затруднения, граф распустил в 1761 году свою капеллу, и Гайдн сновал остался бы на улице, если бы его не ангажировала могущественная и богатая княжеская семья Эстергази. Он покинул Вену вместе со своей женой и переехал в Айзенштадт… Первый договор Гайдна с князем Паулем Антоном датируется 1 мая 1761 года… Его брат Николай, который стал править после его смерти в 1764 году, проявил терпимость, отличающуюся гуманностью и просвещением… Когда во время пожара сгорел дом, приобретенный Гайдном в 1766 году в Эйзенштадте за 1 000 гульденов, князь Николай оплатил из своего кармана расходы на восстановление дома в размере 300 гульденов… По распоряжению князя Николая Гайдн получил пожизненную пенсию в 1 000 гульденов, которая затем была даже повышена…» (из книги А. Ноймайра «Музыка и медицина. На примере Венской классической школы», Австрия, 1995 г.). «В 1791 году, когда Гайдну было уже около 60 лет, умер старый князь Николай. Его наследник, не питавший большой любви к музыке, распустил капеллу. Но и ему было лестно, чтобы композитор, ставший известным, числился его капельмейстером. Это вынудило молодого Эстергази назначить Гайдну пенсию, достаточную для того, чтобы «его слуга» не поступал на новую службу. Гайдн был счастлив! Наконец-то он свободен и независим!..» (из сборника Д. Самина «100 великих композиторов», Россия, 1999 г.). «Гайдн больше не был привязан к Экстергази и поспешно переселился в Вену… Там он вскоре получил заманчивое предложение. Уже с 1782 года его пытались пригласить в Англию… Теперь, в 1791 году, он впервые насладился «сладкой свободой»… за концертный сезон в Лондоне ему выплатили в качестве аванса 5 000 гульденов…» (из книги А. Ноймайра «Музыка и медицина. На примере Венской классической школы», Австрия, 1995 г.).

• «В 1770 году Вольфгангу Моцарту (1756–1791) поручено было от имени Марии-Терезии сочинить оркестровую серенаду с пением и хорами по случаю бракосочетания эрцгерцога Фердинанда с принцессой Моденской. Торжество предполагалось праздновать в Милане, куда семья Моцартов направилась из Зальцбурга… Серенада мальчика совершенно затмила собой оперу другого композитора – Гассе, написанную к тому же торжеству. Эрцгерцог и эрцгерцогиня из ложи рукоплескали молодому автору и кричали: «Bravissimo maestrino!» «В продолжении празднеств серенада была повторена несколько раз. Моцарт кроме денег получил золотые часы, осыпанные бриллиантами и украшенные портретом Марии-Терезии… В 1887 году в Праге, среди своих друзей, Моцарт сказал, что с удовольствием написал бы оперу для публики, которая так хорошо его принимает, как здесь; импресарио Бондини поймал его на слове и заключил с ним контракт, по которому Моцарт обязывался предоставить новую оперу к началу будущего сезона за 100 дукатов. Эта опера называлась «Дон Жуан». В Праге Моцарт дал два концерта с громадным успехом и возвратился в Вену, обогащенный 1 000 флоринов… В то время как Моцарт был всецело погружен в «Волшебную флейту» (1791 г.), к нему пришел какой-то странный незнакомец – высокий, худой, в сером плаще, с серьезным лицом, и передал ему анонимное письмо, автор которого в самых лестных выражениях просит его написать «Реквием». Моцарт принял заказ, назначив за него 50 дукатов. Незнакомец снова явился, выплатил все деньги сполна вперед, обещав по окончании заказа увеличить вознаграждение за то, что автор был скромен в своих требованиях…» (из очерка М. Давыдовой «В. Моцарт, его жизнь и музыкальная деятельность», Россия, 1891 г.). «Спрос на произведения Моцарта постепенно увеличивался в Вене, его оперы все чаще исполнялись за границей. Осенью 1791 года венгерское дворянство назначило ему ежегодное содержание в 1 1000 гульденов и «из Амстердама пришло известие о назначении ему еще более высокого годового оклада, за что он должен был написать несколько произведений исключительно для своих заказчиков»…По последним исследованиям, доходы Моцарта на высшей точке его карьеры составляли от 4 000 до 6 000 гульденов в год. Даже в год смерти (1791) они доходили до 3 000 гульденов. Для сравнения – директор Венской общей больницы, доктор Зигмунд Баризани получал 3 000 гульденов, а Михаэль Гайдн при дворе экономного архиепископа Зальцбурга, графа Коллоредо, толькс 50 гульденов в год…» (из книги А. Ноймайра «Музыка и медицина. На примере Венской классической школы», Австрия, 1995 г.).

• Подводя итог первого десятилетия пребывания в Вене (1792–1802 гг.) Людвиг ван Бетховен (1770–1827) в письме к Вегелеру сообщал: «Мое положение очень недурно. Князь Лихновский назначил мне ежегодную сумму в 600 флоринов до тех пор, пока я не получу подходящего места. Мои сочинения приносят мне много, и требований на них поступает столько, что нет возможности их удовлетворить. На каждое сочинение у меня 6–7 издателей, и даже больше, если б я захотел; со мной не торгуются, я требую – и мне платят. Ты видишь, это недурно; например, если я вижу друга в затруднении, а состояние моего кошелька не позволяет помочь ему, то мне стоит только присесть – и в скором времени он выручен из беды»…Зимой 1803 года мы находим его бодрым и деятельно занятым подготовкой к большой «академии», в которой, кроме обеих симфоний и Третьего концерта, исполнялась написанная несколько раньше оратория «Христос на Масличной горе»…Хотя публика и критика отнеслись довольно сдержанно к этой «академии», но в материальном отношении результаты ее были блестящи: она дала Бетховену около 1 800 гульденов… Между тем материальное положение Бетховена внезапно изменилось и сделалось более прочным. Он получил предложение занять место придворного капельмейстера у короля вестфальского Жерома Бонапарта. Бетховен почти совершенно уже согласился, но его покровители не могли допустить этого… (из очерка И. Давыдовой «Людвиг ван Бетховен, его жизнь и музыкальная деятельность», Россия, 1893 г.). «В Вене, надо признать, всегда находились знатные любители, которые способны были почувствовать величие Бетховена и избавить свою родину от позора, каким была бы потеря Бетховена для Австрии. В 1809 году трое из богатейших вельмож Вены – эрцгерцог Рудольф, ученик Бетховена, князь Лобковиц и князь Кински – обязались сообща выплачивать ему ежегодную пенсию в 4 000 флоринов под единственным условием, что он останется в Австрии. «Поскольку доказано, – заявили они, – что человек не может посвятить себя целиком искусству, если он не избавлен от всяких материальных забот, и что только при этом условии он может создавать великие произведения, которые составляют истинную славу искусства, мы, ниже подписавшиеся, приняли решение оградить Людвига ван Бетховена от нужды и устранить таким образом низменные препятствия, которые могли бы помешать его гению воспарить»…» (из эссе Р.Роллана «Жизнь Бетховена», Франция, 1903 г.). «…Сравнительное материальное благополучие Бетховена продолжалось недолго. Государственное банкротство Австрии уронило цену денег до одной пятой номинальной стоимости, так что доходы композитора значительно уменьшились. К тому же князь Кински внезапно умер, а его наследники после долгих пререканий согласились выплачивать Бетховену сумму, гораздо меньшую назначенной ему князем… На конгрессе в Вене в 1815 году слава Бетховена достигла высших пределов. У графа Разумовского он был представлен всем присутствовавшим в Вене монархам и пользовался их особым вниманием. Он получил много ценных подарков и особенно был тронут «великодушным подарком русской императрицы»…» (из очерка И. Давыдовой «Людвиг ван Бетховен, его жизнь и музыкальная деятельность», Россия, 1893 г.).

• «По-видимому, благодаря И. Гайдну в январе 1804 года Иоганн Гуммель (1778–1837) был принят в капеллу князя Эстергази в Эйзенштадте в качестве концертмейстера с годовым жалованием 1 200 гульденов…» (из сборника Д. Самина «100 великих композиторов», Россия, 1999 г.).